Дор и Роги - брат и сестра. Дор любит шоколад, Роги любит мед. Дор и Роги спят вместе, обнявшись и раздевшись донага. Однажды ночью Роги увидела своего брата в свете луны.
- Правда. А знаешь, мы скоро расстанемся, - грустно улыбнулся Дор и нежно провел ладонью по талии и бедрам Роги.
- Да, знаю, жаль, - тихо улыбнулась Роги.
И они в последний раз заласкали друг друга до сладкой судороги.
Красный кирпич
В одном доме из белого камня и темного дерева зажил светлячок и чирикал. Он был меньше всех в доме, меньше свечки, меньше спички. И вот настал день, когда светлячок выбрался из щели в полу и забрался на печь. В печи был красный кирпич.
Жаль, что приходится это говорить, мама, но никогда я уже не вернусь под твою пуховую шаль.
Лена и Леня
Лена и Леня никогда раньше не встречались. И вот они встретились. "Он скажет мне что-то, и я улыбнусь", - подумала Лена. "Она уронит платок, я подниму его и скажу: "Вы уронили", - подумал Леня. Потом они еще о чем-то подумали, и еще подумали, да так и разошлись, не издав ни звука, а ведь это была та самая, настоящая любовь с первого взгляда.
Исповедь сытого художника
Я сытый художник. Я сытый художник, довольный собой. Я делаю то, что не может никто. Я делаю то, что. Но это не я, это я, но не я это я. А зачем? Что останется им, что за тем, что останется вам? Может быть, я и я, только я это я, ну а как же еще то? Вот и все, что я выжал из супа, из капусты, из мяса чуть-чуть и из киселя. Я сытый, но вот художник ли я, или просто наелся и сплю?
Кризис впотьмах
Тезауркурстивер обожал. Он обожал нежно, яростно и глубоко. Глубже, чем Марианская впадина, глубже, чем озеро Байкал, глубже нефтяной скважины. Тезауркурстивер был богочеловеком, человекобогом - кому как нравится. Ему нравилось просто бог, но вокруг была тьма. Тьма тьмы.
****
Может больше я верю, может меньше я... Ты железобетонная женщина. Тяжелей стопудовой гири ты, ты раздавишь коленом мои мечты. Ты чужая, немка!
Рождение большого дня
Из-под пня выползла змея, погреться на солнышке. На пень села птичка. Муравьи стройным ручейком забегали по солнечной стороне пня. Только филин спрятался в своем дупле. Начался большой день. "Какой хороший день!" - затянул песенку соловей. "Соловей, соловей, пташечка!" - запели муравьи на ходу. Солнца было еще мало, еще было сыро и прохладно, и только медведь.
Ляля была очень красива. Стала еще красивее. Пробовала виноград, шоколад, дыню, ела грибы. Ляля. Моя тринадцатая любовь. Сейчас у меня двадцать шестая.
Часть II "Пустяки"
Замелькали дни
Замелькали дни, замелькали. Мы с тобой одни, мы устали. Ты ко мне пришла, ты пришла. Ты теперь моя, ты моя. Милая, родная, мой пушок. Сладкая, волшебная, пирожок. Так тебя люблю, так люблю. Больше не уйду, не уйду, останусь.
Ни грусти, ни печали
Ни грусти, ни печали нет. Ни радости, ни смеха - то ж. Зачем я здесь - так надо. Хотел быть там - что ж. Теперь стихи только, потом - кровь, пот, молоко. Сладкое, пенистое, парное, с твоих сосков слижу. Видел я, ты хочешь этого, тугой лифчик. Как я, любивший кровь, всегда предпочитавший ее слезам, нашел, встретил, узнал. Что ближе к тебе - маечка или чулки под юбкой, о-о, милая, славная, здравствуй!
Безумный мир глазами
Безумный мир глазами смотрит на меня. Я его не вижу, я вижу только безумие. Без мира. Война? Пусть. Кто ее не любит? Я - люблю! Ни капли правды посреди вранья. Лишь правда вечных полководцев. Один из них - Александр. Шурик. Второй - Адольф. Адольф и рыбный день. Адольф и великий пост. Проиграл. Зачем заходил? "Так, согреться". Согрелся до тла. И вот - третий, Джордж. Нелепая фигура. Огарок из собственной нефти. Кого хочет напугать? Сам уже боится, меня.
Дети прощают матерей
Изглоданные кости у этих детей. Дети плачут, но прощают матерей.
Специально для больных раком
- Покурим!?
- А то как же?
- Покурим?!
- Я уже курю!
- Покурим?
- ...
- ...
Архивариус Икс
Вы знаете икса? Нет? Ну тогда я расскажу про него. Икс живет на пенсию по инвалидности. Пишет стихи. Икс - это я, только я не живу на пенсию. Значит, Икс - это не я. Кто же такой этот икс? Да дался он вам. Кто вообще спросил про Икса? Ах, да, я. Ну так вот, никакого Икса я тоже не знаю. Да и архива, скорее всего, никакого у Икса нет. Смешно? Не очень.
Бриллиантовый закат
Тычки и удары - тем, кто не видел. Шрамы и шишки - тем, кто спал. В моду входит бриллиантовый закат. В чем же его прелесть? В бриллиантах, рассыпанных по всему небу. В желтой луне, почему-то ставшей главным бриллиантом, но еще не видимой. Лишь солнце, скрывающееся в волнах прибоя реки.
"Варяг"
Все стоят по местам. Все поют. "Варяг" идет на дно. Никто не боится, не трусит - точно. Трусы уже уплыли на шлюпках к японцам, по ним никто не стрелял - жаль патронов. Капитан на командном мостике смотрит, как в трюмах течет вода. Вся команда: кочегары, артиллеристы, матросы, - на палубе. "Наверствуй, товарищ", - где-то в воздухе, еще ненаписанная песня.
Цыган
Он пел, не снимая шляпы, он пел, не снимая пальто. Ему было все равно, что жарко, ему было все равно. К его песне примешался бубен, танцующие женщины, "ой, да ну, да най!" Собаки сдерживали лай. Цыган поет!
Толоконный разговор
- Я сажусь. В свой. Гоночный. Автомобиль. Без тормозов. А бензина. Нет.
- Ну и что?
- Ничего. Еду.
- Куда?
- Заре навстречу.
- Доедешь?
- Не знаю. Трасса сложная.
- Не сложнее тебя.
- Да?
Шахматный бум
Бом, бам, бум, бим, баю-бим. Шашка, пешка, конь, слон. Кто ходит? Белые. Белые начинают и проигрывают. Почему? Нет воли. Мало воли к победе. Кто так ходит? Черные. Черные начинают. И...
Вожжи
"Хвощщи, брожжи, дрожжи", - написано на стенах. "Хуй, пальто, смерть", - написал я. "Вот гад", - подумали все. "Гад, god, можно просто:...
Рудокоп
Он из земли извлекает железо. Он неопровержим. Он неудержим. Ему платят зарплату. За каждый грамм стали и чугуна, которые наплавит сталевар, которые пойдут на утюги, прищепки, велосипеды. Хороша его жизнь. Словно облако он оросит землю. Вот только уголь кончится нескоро.
Куттера и каравеллы
Куттера и каравеллы - на моих глазах. Я пират, я в Дарданеллах видел чудеса. Я пират, я Пи рад.
Лают
Лают собаки. Лают, собаки. Вот кошка: не лает, а молоко пьет. Хорошо кошке. Плохо собаке. Вот поэтому она и лает.
Чудик
В голове моей опилки, мясо, кости, вилки. А вот мозга нету - сегодня не обедал. Пойду, поем, иди, споем.
Кайфолов
В ходе расследования архивов, затеянного учеными, был обнаружен доклад генерального директора бюро исследований, уволенного за пьянку на рабочем месте. Доклад имел название: "О вредном кайфе в среде ученых". Директор поднял в нем острый вопрос: "Быть или не быть научному кайфу. Тема раскрывалась в семи направлениях. Седьмое направление казалось всем тогда единственным выходом. В зале овация. После доклада несколько маститых молодых ученых выскочили на сцену. Слова им никто не давал. А они и не просили. Сняли штаны, показали всем жопы и ушли. В зале медленно настала ночь. Сидящие в зале и в президиуме кашляли. Потом встали и тоже ушли. Нам, потомкам, только и осталось, как зубоскалить на эту тему.
Задумался мальчик
Задумался мальчик, задумался. Останусь с ним я, останусь я. В его глазах - тюрьма, в моих - свет сквозь решетку. Все тот же, белый. Белый. Огня бы мне - закурил бы. Да нет сигарет, все у хитрого. Ноя хитрее: я сильный, а он слабее гораздо. Чего ему тут ловить? Все равно не обломится.
Неправильные стихи
За них меня расстреляют. Как водится, на площади, матами. Ну и хер с вами.
Самогонщики
"Я гонщик, я гонщик", - говорю я. "Ты гонщик, ты гонщик", - говоришь ты. Значит, мы оба - гонщики. Самогонщики. Куда же и кого мы гоним. Не знаю. Главный наш продукт - самогон. Течет по венам, по жилам, по костям, по нервам. Сладкий самогон. От него мы как во сне. Значит ты и я - мой сон. Ты приснилась мне, родная.
Расчленитель
Изобрели наши художники расчленитель. Нарисовали. Не понравилось. Никому не понравилось. Спрятали картину. Один мальчик нашел ее. Не стал никому показывать. Самому нужно. Зачем ему расчленитель? Расчленять вкусы. Сало отдельно от молока, огурцы с хлебом. Мы попробовали его стряпню. Ничего себе, вкусно. Одна бабка только недовольна. Ну и фиг с ней.
Гриб-карантин
У нас в больнице хорошо. Грибы растут. Везде растут. Заходите, погреемся. Не хотите? Пожалеете. А вот цветов только два. Какая тут любовь? Только так: порадоваться за.
Красное с белым
Кровь с молоком, кровь на снегу. День за красных, день за белых - война. Кто победит? Зеленое побеждает всегда. Весна скоро: почки, точки, квочки. Сила весны - в зеленом. Сила зимы - в белом, сила осени - в желтом. Сила лета - в желтом солнце.
Кровососы
Мозги мои наводнили кровососы. Они орут: "А-а! Больно!" Терпите, сволочи. Я еще не все сказал.
Три стандарта
Первый: холод - пространство тьмы. Тьма непроглядна. Света в тьме нет. Второй: еда - воплощение чудес. Чудеса многообразны. Разнообразие - король успеха. Третий: счастье - безоблачно. Облака фильтруют свет. Свет - апогей тьмы.
Тихое помешательство
Сидел на кухне. Тих, спокойно. Вдруг табурет размягчился, потек. Сидит в луже. Мать вызвала скорую. Привезли в распределитель. Там сказали: "Везите сюда". Здесь сидит на диване в гостиной. Тихо, спокойно.
Жалко
У пчелы, у пчелочки оно острее ножичка. Ножики заточены, враги будут заколоты. Всем по перу, а я к оперу. Опер допросит, много не попросит. Просьба моя мелкая, да рука крепкая у меня в кармане.
Шумение
Все в дыму, в осколках мин, которые все еще взрываются. Война с грибами, сейчас, снова, в этот раз. Была война, прошла война, закончилась война. Нет войны. Нет - войне. Только мины. У кого есть детонатор?
Целое утро
Целое утро разбивается на кусочки. Так оно целее воспринимается. По парку - до набережной, по набережной - до парка, но это еще не все. Еще лестница и душ. Теплый, сладкий душ, и холодные умывания. Вторая - в столовую, Цыганок, где мусор? Чепуха.
Галлоны чуда
Мимо меня, сидящего на станции, мелькают эшелоны. На Москву - от Москвы. Под тентами с ракетной техникой прячутся военные. В цистернах - галлоны чуда. "Разве идет война?" - удивляются женщины. "Идет", - спокойно отвечаю я. "С кем же, если не секрет?" "Секрет". Я знаю, что война, несправедливая с самого начала, ведется с ними, с галлонами чуда. "Вот кончатся галлоны, и мы все вспотеем". Я спокойно гляжу, как мелькают эшелоны.
С колес
С места в карьер несется наша конница. Солдаты с гранатометами на тачанках. С комплексами "Град" на конной тяге. Откуда столько лошадей? Страна давно готовилась к войне. Ни соринки пыли на лафетах. Артиллерия без смазки. Гладкоствольные минометы. Чудеса.
Мадам де По
Укусила в попку легко. Мягкая, славная м д По.
Куклуксклан
Клан мышей и тараканов, клан зверей. Главарь говорит: "Вот что, звери. Мы долго были внизу. Пришла пора нам взять верх. Для этого ты, - главарь указал на главного таракана, - будешь с утра лазить по столу. А ты, - главарь указал на главную мышь, - будешь бегать по залу". Все согласились с этой резолюцией. Наутро мышь съела кошка, а таракана раздавили тапком. Куклуксклан продолжил работу.
Аю-даг, остров собак
На острове Аю-даг живут одни собаки. Они и любят только собак, и питаются ими. Невесела собачья жизнь. "Собаке - собачья смерть", - говорят. А собакам хотелось только любви. Вскоре они разучились гадить по-собачьи, метить территории, грызться из-за мяса. Научились питаться только молоком. Самки стали главными. У них теперь матриархат, все собаки - домашние. Приплыл корабль и забрал их всех на большую землю, к людям.
Дрова-вши
Не буду писать про дрова-вши. Ну что это за тема! Вот любовь - это да!
Крик
"Свистать всех наверх! Отдать швартовы! Поднять паруса! Все паруса! Бом-брам-бим стеньга!" - после уже что-то нечленораздельное. Все сбились с ног, а ничего не сделали - слишком много команд сразу. Потом вдруг одна команда: "Отбой!" Выполнили все. Так прошли учения на атомном ледоколе "Ленин".
Трое в душе
Трое в душе мыли уши. Мыли уши слушать души. Слушать души хороши. Хороши - хорошие.
Крутящаяся оболочка
Юра и Юра, Вова и Вова, - набор символов, знаков, букв, жестов, поз, выражений мимики. Сложим их все вместе - получится крутящаяся оболочка Земли. Оболочка создает себе оболочку: одежда, дома, автомобили. Оболочка слов, понятий, мнений, страхов, нет пока главной оболочки - любви. И вот приходит она.
Вашингтонский пост
Не было бы его - жизнь была бы другой. Какой? Представьте себе мир без войны и мира. Хаос без сумасбродного капитала. Музыка без звука, кино без изображения. Картина без мазков художника. Жизнь без суеты и безвластия. У всех - цари в голове. У всех - здоровье поголовно. Все влюблены, а большинство - любит. Но есть Вашингтонский пост.
Толстая негра
Я не против негры. Мало ли, почему. Ну, любовь у меня, была, правда. А вот нету уже. Шире - есть, а уже - нет. Зачем мне шире? Будет шире - будет все в жире. Это я не о тебе, миленькая, тебя мне хочется больше всего. Как вспомню твои изгибы - все, что я сейчас написал, хочу разорвать. Вдруг это тебя обидит. Но ведь нет? А, милая? Спишь?
Огурцовая цивилизация
Огурцы и огурцы - что может быть прекраснее. Огурцы самоопыляются ветром. Ветер - необходимость их жизни. Что еще? Дождь, удобрения. Дождь есть, а вот где удобрения. Нужны коровы. Кто будет водить их пастись и доить - так и так нужен еще кто-то. Это место в огурцовой цивилизации занимает человек.
Пьяница
Когда он выпивал, его боялись все, но дело в том, что он не пил уже несколько лет, а выглядел - все равно, что пьяный. Водка, самогон, трояр, настойка пустырника, - выпить было достаточно, но он не пил. Пьяная рожа, шаткая походка, - это внушало страх окружающим, но он был трезв как стеклышко. Бутылки и бутыльки регулярно опустошались, ему не доставалось ни капли спиртного. Так он и жил, и живет, пьяница, которого все боятся.
Кашалот
Я ничего не знаю о кашалотах, но я знаю меню на сегодня. Лот Љ1: каша манная, каша лот, хотя ее немного, даже это: мало. Но меня это не беспокоит. Главное, что от голода я не умру, как бы ни хотелось. Это всего лишь пустяк.
Испарина
Лоб его покрывали маленькие капельки пота. В каждой капле переливалась мысль. Мысль первая: где достать денег? Мысль вторая: денег взять негде. Мысль третья: даже если деньги и можно взять, унести их с собой невозможно. Мысль четвертая: курить охота. Мысль пятая: курить нечего. Мысль седьмая: хочется есть. Мысль двенадцатая: хочется выпить. Мысль двадцать седьмая: хочется согреться. Мысль сорок пятая: хочется к морю и т.д. Он взял полотенце, стер пот со лба и расслабился.
В придорожной траве
Лежу в придорожной траве. Огонь бежит по крови. Огня много, воды мало. Лежу. Лечу в придорожной траве. Лечу придорожной травой. Я сам - трава подорожник. Путник повредил ногу - я тут как тут. На месте. На его больном месте. Путник, возьми меня с собой. Несколько шагов - и я здоров.
Бестактность
Кость на кость, кость по кости. Бестактность. Прости. Бестактность. Прощай. Мясо на мясо - не обещай. Где взять его среди молока. Но не грусти пока. Будут кости - мясо нарастет. Только времени много пройдет. Сладких снов.
Пенсионер
Я пенсионер, живу на подаяние от республики. Мой доход - семьсот рублей. Отдать за квартиру и сигареты. На еду остается триста. Я ем только хлеб и кашу, пью воду. Мое существование жалкое, но я себя не жалею. У меня ко мне нет жалости. Сам виноват, так мне и надо. Я великий пенсионер. Мне надо поставить памятник: я с протянутой рукой. К черту меня, к черту Республику. Республика довела меня до этого состояния. Дала мне силы, дала волю, а потом все это отняла. Ура!
Окуляция
Окуляция - это нечто среднее между оккупацией и овуляцией. Окуляция - это операция по улучшению зрения. Пока все сделанные экспериментально на собаках окуляции привели к тому, что собаки переставали бегать и лаять, а день деньской лежали на солнышке с открытыми глазами, смотрели мультфильмы. Собаки смеялись до слез, видимо, хорошие мультфильмы. Опыты по окуляции на людях не запрещены, но их никто почему-то не делает.
Наркотический туман
Все в тумане. Мысли - туман, зримые образы - туман. Туман - это последний блеф на сегодня. Больше тумана не будет. Туман - прочь из моего я. Хватит.
Эксперименты в чужих очках
Эксперимент 1: я раздеваюсь донага и выхожу на улицу. Люди не обращают на меня внимание. В троллейбусе никто на меня не смотрит, пока не входят контролеры. У меня, очевидно, нет билета, ко мне подходит контролер: "Ваш билет". Я говорю: "Нет билета". Контролер нервно смеется и выходит.
Эксперимент 2: в жаркий полдень в середине июля я выхожу из дома в полушубке и цегейковой ушанке. Все снова без происшествий, в отчаянии я выбрасываю очки, и мир преображается, я вижу множество улыбок, люди оборачиваются впереди меня. Чудо! Очки подействовали!
Реальность
Самое вкусное было забраться на крышу и крикнуть по-петушиному. На второе надо было перепрыгнуть на другую крышу и забраться на чердак. Там было много бесполезных вещей, которым Рад находил специальное применение. На третье - вылезти на крышу, еще раз кукарекнуть и уйти. Вот, собственно и все, если бы не реальность. В реальности Рад уже давно лежал на спине, привязанный ремнями к кровати, и питался только своими мечтами, на первое, второе и третье.
Альфа Центавра
Командир сказал: "Летим на Альфу Центавра". Это было в последний момент перед стартом. Потом все уснули. Корабль медленно набрал скорость цвета Б и скрылся в пространстве. У самой Альфы корабль возник снова. Мы вышли на соленый грунт новой планеты и закрыли глаза от яркого света. На планете светило голубое солнце. Деревьев почти нет. Из животных только птицы. Это и понятно: ходить по такой земле небезопасно. Командир достал зажигалку и поднес к грунту. Грунт вспыхнул на мгновение и погас. Можно было лететь обратно. Планета была спасена.
Тормошень
Из глаза я вынимаю бревно величиной с дом. Сила, с которой я это делаю, равна ядерному взрыву. Но мне что-то неспокойно. Теперь я подвержен влиянию суеты. Мне видятся многие образы: русалки, медведи, слоны. Хочется вернуть бревно на место, но я держусь. Держись, я!
Еврохит
Я задался целью написать песню, чтобы мне рукоплескала вся Европа. Еврохит начинался словами: "Ты прекрасна, о Родина наша, Европа". Но в песне ясно сквозила ложь: сам я живу в азиатской части Страны. Ложь смешалась с фальшивыми звуками, и вышла какофония. Но и не солгать я не мог, например, спеть так: "Ты прекрасна, о Родина ваша, Европа". Вышла бы бесформенная чушь. Поэтому моя попытка написать еврохит безнадежна.
Список Мурзика
Мяу и муй, мур и миу, миу мяу, и другие отголоски Вселенной, - перед вами список, составленный Мурзиком. За авторство борятся еще Бобик и Шарик, но лидерство за Мурзиком. Мурзик - верховный мудрец, Мурзик - суперавтор. Хвала Мурзику, позор Бобику и Шарику.
Новый день
Новый день настал - радуйся. Свет глядит в окно - живи. Тьма прошла - радуйся. Сытно хочешь есть - ешь. Новый день, новый день, новый день. Рядом тень, тень, тень, рядом! Иди со всех ног, маши со всех рук - аплодируй себе, ты - живешь!
Разведенная
Я долил воды в стакан и выпил разведенную. От одного вида разведенной могло "сорвать крышу", но мою не сорвало даже, когда я ее выпил. Я выпил разведенную залпом и налил еще, еще воды. Теперь я мог как барон Мюнхгаузен поднять себя из-за стола за волосы и швырнуть в угол комнаты. Это было легче всего. Потом я поднял себя из угла и задвинул в стол. Тема была закрыта.
Берлиоз продакшн
Компания "Берлиоз продакшн" запрещена на государственном уровне за злоупотребление словом "любовь". Любовь поэтому запрещена? Нет, ее можно. Можно что? Брать. А дарить? Тем более. В чем же запрет? В самом слове.
Шампанского!
Выпить пора - пора выпить. Наливай! Шампанского. Амаретто. Сладкого ликера, недопитого буржуями. Моя мысль опережает все мысли. Я пьян. Говорю на непонятном языке. Шампансшпеам. Много - больше. Кранты! Споемте, граф. Гриф, гроффен. Всякая всячина в голову лезет. Вино - на караул! Смиррна!
Ничего нет
Мы глядели на солнце, которого не было, пили воду, которой нет. Ели хлеб, который нигде не растет, и курили табак, суть которого - дым. Облака нерастраченной фантазии плыли по небу несбывшихся надежд. В океанах пустоты тонули придуманные нами корабли. Вся наша жизнь была лишь мечтой, лишь мечтой.
Покопаюсь
Недавно я заметил, что во мне живут экстраверт и интроверт. Интроверт - мои Содом с Гоморрой. Там есть ад и есть рай, но один неотличим от другого. Красота смешана с безобразием. Я пробую это на вкус: кислая сладость с привкусом горечи. Все равно - вкусно. Так я питаюсь. Пытаюсь питаться. Это моя энергия, гремучая смесь воздуха с водородом. За все за то, что будет, выпью и налью еще.
К магометянам
Магометяне, не понимаю я вашего бога. Пророк сказал. А кто этот пророк? Я не знаю. Дайте мне знать, если знаете сами. Обычный человек, не любил сало. Теперь всем нельзя. Смешно.
Прекрасноденное
Солнца лучи мягко легли на постель. Мягкая дорожка с черными полосками. Немыслимо, до чего хорошо. Гладкие ладони гладят меня, гладят тебя, милая. Мы обнявшись лежим рядом. Я целую тебя в губы, целую в лоб. Нежность охватывает нас. Я ласкаю кончиком языка твой сосок, твой пупок. Ты такая странная, целуешь меня взахлеб. Мы оба погружены в поэзию поступка, вечного поступка.