В приемном покое на грязно желтом линолеуме сновал заблудившийся солнечный зайчик, такой же чахоточный, как и все в этой больнице. Сухощавая женщина за плохоньким компьютером, заносила в недра раритета, данные о добровольцах.
А сами добровольцы, полные решимости в глазах и предчувствующие процедуру
жались по сторонам между фикусов, как дети перед прививкой. В каждой группе были свои лидеры, люди уже сдававшие кровь, которые снисходительно поглядывали на "зеленых". Пахло карболкой и какими-то хроническими заболеваниями. Зеленоватые курсанты ближнего военного училища, зарабатывающие себе немного денег регулярными кровопусканиями, подбадривали коллегу.
Пройдя анализы, Никитин тоскливо начал ходить по пыльному коридору, заложив руки за спину, пропитываясь страхами и карболкой. А его жена, что-то щебетала ему за спиной, рассказывая, что здесь еще и денег дают, и чай с печеньем. Вызванный в процедурную, Никитин полный отваги и возбужденный собственным подвигом, с наигранной веселостью залез на изломанный топчан. Молоденькая медсестра, с блестящими глазами и ловкостью кровососущего, запустила в вену Никитина толстую иглу. И маслянистая багровая жижа, еще недавно бывшая самое Никитин, нехотя двинулась по прозрачной трубке в пакет с хитрыми надписями на мертвом языке.
Полежав безучастно до ломоты в руке, Никитин начал разглядывать кабинет.
В двух шагах за окном высилась красная кирпичная стена, закрывая весь обзор и нагоняя депрессию. Серый кафель матово поглощал откуда-то упавший лучик света, а большой холодильник, дрожал и двигался, как будто в нем замерзло нечто большое и сердитое.
Закончив процедуру, Никитин на ватных ногах вышел из кабинета и сел на старую кожаную банкетку, ослепленный ярким пыльным светом. Непонятно откуда взявшийся, жар гудел в голове, и все тело начало мокнуть, как в сауне. Яркое белое сияние вырвалось из левого верхнего угла фойе, мягко затопило сознание Никитина, уже было направившегося, к призывно зовущей к кассе жене. Яркий свет выключили одним движением, без щелчка.
Две смутные фигуры с бархатистыми дивными голосами спорили, казалось внутри головы:
" Ну что там на аурометре?"
"Да ноль, ноль!"
"Не может быть, вообще без ауры?
Зачем он нам?
А что про такое Сам то говорил, не помнишь?
Дак, мы же тогда на лекции играли в крестики нолики, какими то алкашами.
Блин, что ж с ним делать? А? Вон и душа уже отрывается, куда ее девать то?
Даже классифицировать не можем….во влетит…"
Вдруг за плечами двоих выросло мощное видение, правда немного размытое.
Видение кого-то крылатого и запахло вкусным печеньем. Безучастно лежащий Никитин попытался задать вопрос, но понял, что это мягко говоря не возможно, так как он не чувствовал не только горло, но и всех других частей. .
"Что у Вас происходит?" Спросил громогласный бас…и звенящая тишина до этого бархатная и теплая, стала морозно стеклянной.
"Да вот, ни как классифицировать не можем, а душа уже того… может это гений какой или злодей ужасный?"…залепетал самый маленький! - "И аурометр, вот тоже определить не может…"
"Покажи!
Двоечники!
Аккумуляторы нужно заряжать в начале каждой смены, и вообще этот просто в обмороке после сдачи крови, не видите, что ли?"
"Да и какой он гений? У него вон и аура то еле сиреневая…"
Он взял из рук мелкого, какую то блестящую штуку и дохнул на нее. Жалким писком и подмигиванием красного глазка, вещь ожила и исчезла в складках просторного белого одеяния крылатого. "Получите на складе новый.."
"Кыш отсюда! Столько еще дел!
"А ты что разлегся? Делать нечего?" На Никитина смотрели печальные, еле различимые в белом мареве глаза…
"Вставай, твой Час еще не настал!"
Красивым длинным пальцем, он запихал, уже было начавшую вылезать из груди, душу в самую середину сущности Никитина. Приятный пряничный запах стал каким-то резким, крылья за спиной скукожились и стали пропадать, и размытые черты Крылатого, стали земными и уж больно знакомыми.
"Ну что ты разлегся!? Я уже и деньги за нас получила!" - И правда у самого носа плавали купюры разных достоинств.
"Пойдем уже, а то мне здесь надоело,"- кудахтала Никитина.
"Да что ж вы все меня тормошите.." тоскливо подумал Никитин - теперь уже официальный донор. Кряхтя, он поднялся, отряхнул спину и чуть побаливающий затылок и тихо поплелся сзади, в предвкушении стопочки, которую ему обещала жена за поход в больницу.. "Почему это деньги, так сильно пахли нашатырем?"- подумал Никитин, полностью забыв свое видение
А где-то рядом с моргом, Архангел Гавриил снова ругался своим божественным басом: