ГЕОМЕТРИЧЕСКАЯ БАЛЛАДА 
Как треугольник, вписанный в окружность,
была её двуликая наружность.
В глазах округлощёкого лица
углами выступала твёрдость воли,
и с губ её слетала поневоле
меж мягких слов тень резкого словца.

В точёном теле чувствовался голод,
но кожа источала медный холод,
когда я вёл, на танец пригласив,
сжимая крепко пальцы, в круг танцпола
её, и грудь, касаясь, не колола,
а выбивала в камешки мотив.

Мне было двадцать, ей - на два поболе;
мне нравилась она, но твёрдость воли
пугала, да и то, что холодна...
А вскоре мне поведала сестрёнка,
что с матерью она растит ребёнка,
обманутая кем-то не жена.

И сразу прояснилось то, что странно,
что треугольник в круге - от обмана,
но, - как глупы порой мы в двадцать лет! -
в грядущее влюблён, самоуверен,
я свой огонь был тратить не намерен
на растопленье чьих-то льдистых бед.

Ну а под Новый год, - не стёр лет ластик
те дни, - приехал в отпуск одноклассник,
речфлотец, бороздивший Енисей;
он приглашал её на каждый танец:
влюбился вдрызг, - ну чисто итальянец! -
почуяв в ней подругу жизни всей.

И я так ясно видел, хоть был молод,
как испарялся с её кожи холод,
как треугольник расширялся в круг,
как с каждым днём он становился шире...
К весне увёз её в простор Сибири,
с ребёнком, мой по школьной парте друг.

Уж много лет они живут там ладом...
А я геометрической балладой
над Волгой восхищенье отдаю
любви бесстрашной, радостно свершённой,
живя один... Конечно, были жёны,
но как-то не вписались в жизнь мою.
                            2014