Все события и персонажи этого рассказа являются вымышленными. Все совпадения с реально существующими событиями, персонажами и печатными изданиями, также являются абсолютно случайными.
ОТ АВТОРА
Уважаемые читатели, сюжет к моему рассказу возник сразу же после того, как я захотела написать или, правильнее будет сказать, попробовать написать приключения, которых так не хватает в нашей жизни. Это мой первый рассказ и я прошу читателей не судить слишком строго прочитанный текст. Я скажу одно, что писать нужно каждому человеку что угодно и где угодно. Не зависимо от того есть талант или его нет. Мозг начинает по-новому думать, фантазировать, раскрывать неведомые ранее возможности литературного гения. Написав страницу, захочется написать еще одну и еще. Тем самым осознаешь, что жизнь приобретает смысл, тягостные настроения проходят, и происходит полное перевоплощение сознания в более полноценное и сбалансированное сознание человека, который еще многое сможет сделать хорошего в этой жизни.
Обычным летним солнечным днем из подъезда пятиэтажного дома вышел высокий, темноволосый мужчина средних лет. Темный костюм, белая рубашка и галстук подчеркивали фигуру, а уверенная походка свидетельствовала о его деловом стиле. В руке он крепко сжимал черный кожаный портфель.
Направлялся он в нотариальную контору, где, как обычно должен был отчитаться своему начальству о проделанной работе. А главное, сообщить, что по указанному в завещании адресу не проживает, и никогда не проживал Смолин Петр Николаевич, 1925 года рождения, уроженец города Москвы, чье имя фигурировало в документах, копии которых лежали у него в портфеле.
Проведя ладонью по покрывшемуся испариной лбу, он задумался о том, что предстоит приложить немало усилий для розыска этого Смолина. Возможно, он сменил фамилию и мог длительное время проживать за границей. Все это и многое другое предстояло выяснить.
Радуясь хорошей погоде, он сел в свою новенькую машину и поехал на работу.
А началась эта история с телефонного звонка в пятницу вечером:
- Алло! Это нотариальная контора?
- Да, именно так.
Голос, прозвучавший в телефоне, не оставлял сомнения в том, что говорит очень пожилая женщина.
- Меня зовут Елизавета Ивановна Чернышева. Я хотела бы составить завещание. Вы могли бы прислать сотрудника конторы, так как я очень стара и не часто выхожу из дома.
- Да конечно, я сам лично подъеду к Вам домой, зовут меня Максим Петрович - управляющий нотариальной конторой.
- Очень приятно, жду Вас в два часа дня в понедельник, но учтите, это будет не совсем обычное завещание.
- Что Вы хотите этим сказать?
- При встрече все поймете. Всего доброго!
В трубке прозвучали короткие гудки. Этот звонок и преддверие встречи явно насторожили Максима.
- Что веселенькое дельце наклевывается Максим Петрович - выкрикнул молодой человек, сидевший у окна и погрязший в груде производственных бумаг беспорядочно лежавших на столе.
- Пока не знаю Денис, но что-то странное в этом точно есть.
- Она не сказала, кому хочет оставить наследство и что конкретно? - интересовался все тот же голос у окна.
- Нет, проскрипела, что при встрече расскажет. Надеюсь, что это не ее любимая ангорская кошечка.
- Мяу, мяу - издавал звуки Денис.
- Как смешно! Ну, как говориться - "доживем до понедельника".
- Желаю удачи.
- Спасибо - и начальник вышел из комнаты.
Выходные пролетели беспредметно и быстрее обычного. Максим вспоминал недавнюю встречу с Настей, так внезапно ворвавшуюся снова в его жизнь. Эти незабываемые минуты счастья не давали ему покоя. Он хотел видеть ее, разговаривать с ней, дотрагиваться до ее нежной кожи, но Настя была замужем, и он не смел, ее компрометировать.
Наступил долгожданный понедельник. Что сулил этот тяжелый, по приданию, день? Максим Петрович, положив все нужные документы в папку, вышел из здания и поехал по указанному адресу...
В доме на Тверской уже стоял обыденный гул жильцов-коммунальщиков собравшихся на кухне для приготовления обеда.
- Елизавета Ивановна Вы опять забыли выключить чайник! Соседка постучала в дверь комнаты.
- Вы меня слышите?
Под отодвинувшими шторами, застыв во взгляде, у окна стояла совсем дряхлая старушка. Она смотрела куда-то вдаль и вспоминала что-то очень далекое, терзающее ее все эти годы. Она ждала человека, которому поведает историю всей своей жизни.
- Да, да, извините, сейчас выключу - прохрипела Елизавета Ивановна.
Несмотря на преклонный возраст, женщина была опрятна, ухожена, седые волосы собраны аккуратно в пучок, в одежде присутствовали элементы кружевных вставок, белый накрахмаленный воротничок оттенял морщинистое лицо, а коралловые бусы украшали блузку и передавали утонченный изыск вкуса. Все это говорило, о ее аристократическом происхождении.
Елизавета Ивановна принадлежала к одному из родов графов Чернышевых. Недалеко от дома, где проживала Елизавета Ивановна, на Тверской 13, сохранился дом генерал-губернатора Москвы, полководца З.Г.Чернышева, построенный архитектором Матвеем Казаковым в 1782 году, в настоящем здание Мэрии.
Чернышеву переполняло чувство гордости, родственной близости и, прогуливаясь вечерами под колоннами здания и вдыхая свежий воздух природы, она черпала дополнительные силы, для того чтобы прожить еще не один год.
Максим Петрович, посмотрев в зеркало заднего вида, увидел, что за ним всю дорогу движется черный джип. Водителя рассмотреть не удавалось из-за затемненного стекла. Джип следовал в сторону Тверской площади и по какой-то странной причине не пытался обогнать автомобиль нотариуса.
Возможно это совпадение, подумал Максим, поглядывая в зеркало заднего вида.
По-моему, работа становится опасной. Может у женщины многомиллионное наследство? Интересно. Чернышева? А не потомок она графа Чернышева?
Максим сразу же вспомнил, что именно графиня Голицына-Чернышева стала прообразом старухи из "Пиковой дамы" А.С. Пушкина. - Мистика, какая то!
Представив образ дамы, у Максима пробежали по спине мурашки. Пора нанимать охрану - произнес вслух Максим и посмотрел, движется ли за ним джип. Как не странно преследование прекратилось. Усмехнувшись своим фантазиям, он свернул в переулок и припарковался во дворе дома. Выйдя из машины, Максим направился к подъезду.
Набрав нужный код, он интуитивно повернул голову и увидел быстро выбегающего из арки молодого человека в темной куртке. Незнакомец наклонил голову и быстрой походкой, немного спотыкаясь, прошел мимо и скрылся в соседнем переулке. Не придав этому особого значения, Максим вошел в подъезд и поднялся на третий этаж. Напротив таблички с надписью: "Чернышева Е.И. - звонить два раза", нажал кнопку...
Рейс Москва - Лондон задерживался на неопределенное время. Пассажиры волновались, только мужчина с кожаным портфелем сидел неподвижно. Закрыв глаза, он анализировал план своих действий по заданию, которое получил от своего начальника.
Длительное время сотрудники конторы разыскивали человека по фамилии Смолин Петр Николаевич и, наконец, поиски дали результаты. Многочисленные запросы и архивные данные вывели на человека по имени Питер Гордон, который эмигрировал за границу в 1955 году.
Главное, что этот человек жив, несмотря на преклонный возраст, и что с его помощью можно будет прояснить детали этого дела. А репутация у него была не безупречная. Больше половины своей жизни он провел за решеткой в тюрьме.
Гул взлетевшего самолета заставил вздрогнуть пассажира, и он открыл глаза. Мысли прервал голос диспетчера - "Объявляется посадка на рейс номер 325 Москва - Лондон, пассажиров просьба пройти на регистрацию".
Мужчина встал, поправил плащ и направился на посадку. В салоне самолета было многолюдно. Люди, сидевшие рядом на своих местах, поглядывали друг на друга и нервно смотрели на часы. До взлета оставалось несколько минут, стюардессы прошли по салону, и сразу же послышался звук моторных двигателей - пассажир снова закрыл глаза - в Лондоне нотариуса должен встретить человек из Скотланд-Ярда...
Последовали два звонка, но дверь никто не открывал. Максим позвонил еще раз, но снова безуспешно. Немного постояв, ему пришлось нажать кнопку три раза. За дверью послышались шаги, и женский голос спросил: - "Кто там?".
- Извините, я пришел к Елизавете Ивановне Чернышевой, но она не открывает дверь, может быть, что-нибудь случилось, можно войти?
- Входите, пожалуйста, утром она была дома, я разговаривала с ней. Замки заскрипели, и дверь открыла полная женщина лет сорока пяти. Кое-как закрученные бигуди на голове и разорванный халат указывали на ее материальную несостоятельность, а опухшие глаза и запах перегара не оставляли сомнения в том, что она любитель приложиться к спиртному. Они прошли по длинному коридору и постучали в последнюю комнату по левой стороне стены - никто не откликался.
- Очень странно, у меня была назначена с ней важная встреча на два часа дня.
Соседка посмотрела на часы, было уже половина третьего.
- Вы разрешите, я попробую открыть дверь?
- Попробуйте - пожав плечами, сказала соседка.
Максим повернул ручку - дверь была не заперта.
- Елизавета Ивановна вы дома?
Открыв дверь, он увидел страшную картину. У окна вся в крови лежала щуплая старушка с огнестрельным ранением в голову.
Невооруженным глазом было видно, что она была мертва, ее полузакрывшиеся стеклянные глаза напоминали замерзающее зимнее озеро. Она лежала, словно подстреленная птица и тонкой струйкой со лба стекала кровь.
Соседка закрыла лицо руками и завизжала нечеловеческим голосом. На крик сбежались все соседи коммуналки.
- Вызовите милицию и скорую помощь! - крикнул Максим Петрович - Никому не входить в комнату!
После демобилизации из армии, он служил в милиции и знал порядок проведения следственных мероприятий. Случившееся не укладывалось у него в голове, предчувствие не обмануло его, он вспомнил джип, преследовавший его и подозрительного человека, выбегавшего из арки соседнего дома.
Сейчас ему нужно все вспомнить, не упустив ни одной детали. "Жаль старушку" - Максим посмотрел в ее сторону. Кружевная блузка женщины, залитая кровью, слилась с коралловыми бусами на шее. Обстановка в комнате подтверждала предположение нотариуса о том, что Елизавета Ивановна, безусловно, из рода графов Чернышевых. Оглядевшись, он заметил по углам две старинные тумбочки, комод из красного дерева, на котором стояли статуэтки, инкрустированные позолотой и бронзовая вазочка с уже увядшим букетом белых роз, посередине комнаты стоял большой круглый стол, накрытый большой атласной скатертью. Нельзя было не обратить внимания и на хрустальную люстру, позвякивающую сияющими подвесками из-за легкого ветерка, струившегося из пулевого отверстия в окне.
"Что же хотела поведать эта несчастная женщина и за что же ее так жестоко убили?". И вдруг он увидел в руке убитой, скомканный листок бумаги. Интерес превысил все ожидания и Максим, пользуясь моментом бурного обсуждения соседями случившегося, наклонился и, разжав ее пальцы носовым платком, извлек измятый лист из морщинистой руки женщины.
То, что он прочитал, чуть не вывело его из обычного равновесия. Максим быстро положил записку в карман.
Опергруппа, закончив работу, опечатала комнату, и толпа зевак стала расходиться по своим квартирам.
- Если я не ошибаюсь господин Шевцов Максим Петрович? Максим обернулся.
- Вы сможете, завтра утром подъехать в отдел для дачи показаний? - услышал он голос человека, судя по всему руководившего происшествием.
- Подполковник Пахомов Иван Ильич - представился пожилой мужчина в форме. - Я буду вести это дело и так как вы первый обнаружили тело убитой мне нужно задать вам несколько важных для следствия вопросов.
- Да, конечно, я подъеду завтра к десяти часам утра в отделение милиции.
- Кстати, продолжал разговор Иван Ильич, в квартире найдено завещание Чернышевой и вам будет интересно узнать некоторые подробности, полагаю, именно по этому поводу у Вас была назначена встреча с Елизаветой Ивановной?
- Вы правы, я должен был заверить завещание, сказал Максим и сжал в кармане листок бумаги в надежде, что этот факт останется незамеченным.
Очень хорошо, что записка с таким зловещим текстом оказалась в его руках, еще не зная, что на обратной стороне листка есть еще одна запись, написанная рукой самой Чернышевой.
- Всего доброго подполковник, уже спускаясь по лестнице, произнес Шевцов.
Внутренняя дрожь и неприятный осадок от прошедшего дня, захватили все тело Максима, скорая все еще стояла у подъезда. Он, не показывая волнения, подошел к машине и поехал домой.
Заморосил мелкий дождик и вид мокрого асфальта, завораживающий своей чистотой и блеском, успокоил Максима. Он предположил, что нужно быть осторожней, дома прочитать внимательно текст записки и взвесить все "за" и "против".
Многое, возможно, прояснит завещание Чернышевой, хотя, может и еще больше запутать сложившуюся ситуацию. И вдруг его осенило, что он при таком раскладе вполне может оказаться в роли подозреваемого. Он последним разговаривал с убитой, и она могла сказать ему то, что стало бы мотивом для убийства. Так возможно будут предполагать следственные органы.
"Черт, черт! - Максим ударил кулаками о руль автомобиля - У меня нет алиби на утро этого дня. В 9 часов утра я позвонил в офис и предупредил, что сегодня меня не будет на работе, дал соответствующие указания и остальное время находился дома. Меня никто не видел и я ни с кем не разговаривал. Интересно, в какое время была убита Чернышева и что еще нашли в ее комнате?"
- Это, какое-то наваждение!- воскликнул Максим и, подъезжая к своему дому, еще раз огляделся по сторонам, но ничего подозрительного он не заметил.
Самолет приземлился в Лондонском аэропорту, и все пассажиры двинулись на выход. Человек с портфелем искал взглядом табличку с его фамилией и не сразу заметил, что ее держит изящная, молодая женщина. Он отметил, что девушка необычайной красоты. Прекрасный профиль, серебристо очерченный сиянием зарницы, огромные черные как ночь глаза и густые каштановые волосы, собранные в пучок с перламутровой заколкой. Ее внешний вид манил и притягивал. Нотариус, сжав в руке портфель, ускорил шаг.
Для сорокалетнего неженатого мужчины он выглядел немного старше из-за небольшой лысины не очень портящей его внешний вид, но мускулистое загорелое тело, высокий рост и правильные черты лица придавали ему сексуальность и уверенность в себе. Искрящийся блеск в его глазах отражал безусловный интерес к женщинам.
Подойдя поближе, он произнес на чистом английском языке:
- Не думал, что в Скотланд-Ярде работают такие красивые девушки, и придвинулся поближе. Он хотел сделать попытку поцеловать ей руку, но девушка быстро спрятала руки в карманы куртки, тем самым, продемонстрировав свое деловое отношение к происходящему.
- Можете говорить по-русски Вадим Романович. Меня зовут Софья, я буду сопровождать вас и помогать в расследовании в деле об убийстве в Москве. Скотланд-Ярд готов сотрудничать и представить необходимые документы по запросу.
- Спасибо. Очень признателен.
- Тогда, пройдемте к выходу, нас ждет машина.
Из машины вышел водитель и открыл дверцу. Софья села на переднее сиденье, Вадим, погрузившись в свои мысли и забросив портфель на заднее сиденье, нырнул внутрь автомобиля. Послышался звук мотора, и он, повернувшись к открытому окну, стал наслаждаться прекрасными видами Лондона.
София не задавала никаких вопросов, такт молчания не нарушал и Вадим, но мысленно надеялся, что вначале его отвезут в отель, так как было уже часов восемь вечера, и он не отказался бы от легкого ужина.
Проехали Тауэрский мост, здесь София обернулась и сказала: "Мы сейчас едем в отель, а делами займемся завтра утром. Вадим кивнул головой, он устал в дороге, и хотелось поскорее лечь спать. Замелькали красные двухэтажные автобусы, машина подъехала к отелю:
- Я вас провожу - сказала София, и они направились к парадной двери. Оформление заняло несколько минут, ужин уже был заказан и портье услужливо протянул Вадиму ключ от номера.
- Я заеду за Вами в 9 часов по Гринвичу - улыбнувшись и кивнув головой, девушка направилась к выходу. Вадим, провожая ее взглядом, не мог не отметить стройность фигуры и легкость походки, с которой София буквально допархнула до дверей отеля и скрылась в темноте.
"Завтра он снова ее увидит". От этой мысли ему стало тепло и радостно на душе, нажав кнопку лифта, он поднялся на четвертый этаж. Номер выглядел уютным, но особой роскоши, правда, не наблюдалось. В интерьере наряду со стандартным набором бытовой техники выделялся широкий, зеркальный шкаф-купе, трюмо, стоявшее около кровати, и кресло для отдыха, на полу полуовалом лежал яркий ковер. Вадим, плюхнувшись в кресло и достав сотовый телефон, набрал домашний телефон управляющего конторой в Москве, чтобы доложить о своем благополучном приезде в Лондон...
Развалившись на диване в своей квартире и внимательно читая текст записки, Максим еще больше углублялся в размышления, захватившие его холодным неведомым страхом, но и необычайным интересом ко всему, что случилось, и что сулило ему разнообразие и непредвиденные перемены в жизни.
На одной стороне печатным текстом было написано: "Ты расскажешь все о том, что тебе известно, иначе СМЕРТЬ!". Максим перевернул листок и увидел чуть заметную запись, написанную карандашом красивым женским почерком. Строчки наезжали одна на другую. У того, кто писал, явно дрожали руки.
Запись гласила следующее:
"Серый треугольник гранита, в своде тайных поклонений, шестьдесят верст на север. То, что скрыто в нем откроет в полдень лучами озаренный тайный ход. Там жизни вечной скрыта тайна, творенье гения пера. Ищи под мраморным заклятьем, а выход в свет укажет вам свеча".
- Да, странная запись - произнес вслух Максим. Нет сомнения, что писала Чернышева, но что она этим хотела сказать? Эту загадку предстояло разгадать и разгадать как можно быстрее.
Можно предположить, что убийца знал тайну Чернышевой, поэтому было совершено это бесчеловечное преступление, а неизвестный, который писал записки с угрозами, видимо, не успел получить нужные сведения - продолжал размышления Максим. Все так запутанно и непонятно. Черкнув несколько заметок в блокноте, Максим допил оставшееся в бокале вино и, почувствовав усталость, заснул сидя в кресле.
На следующий день в 10 часов утра Максим Петрович входил в здание РУВД, пропуск был заказан, найдя нужную комнату, он постучал.
- Входите, услышал он голос Ивана Ильича накануне беседовавшего с ним в квартире убитой Чернышевой. Я Вас жду, присаживайтесь, у нас будет долгий разговор. От этой фразы Максиму стало как-то не по себе.
- Расскажите все с самого начала и по порядку.
Максим говорил, почти не останавливаясь, стараясь не упустить ни одной нужной детали.
- А вы могли бы опознать человека, которого встретили около дома Чернышевой? - прервал беседу Пахомов.
- Думаю да, хотя он очень быстро прошел мимо меня, но некоторые черты мне запомнились хорошо, например, походка, переходящая в бег и мне показалось, что он немного прихрамывал.
- Хорошо, продолжайте.
Когда Максим почти все рассказал, прозвучал традиционный вопрос следователя - "Скажите, что вы делали утром в день убийства?".
- Я был дома, сделал несколько звонков на работу, остальное время сидел за компьютером.
- Значит, как я полагаю, у вас нет алиби?
- Получается, что нет, но что вы хотите этим сказать?
- Пока ничего. Чернышеву убили где-то между 11-12 часами утра - продолжал Иван Ильич - стреляли с крыши дома напротив. Выстрел был сделан профессионально, отпечатков пальцев не найдено, но одну улику убийца все-таки оставил.
Следователь встал, откашлялся и, подойдя к сейфу, вытащил упакованную в целлофан перчатку. У Максима сжалась челюсть, он узнал свою перчатку, купленную три месяца назад в дорогом магазине, но, стараясь не показывать смущения, сказал: " Ну, это уже что-то" - ничего другого в голову не пришло.
- Вчера вы упомянули о завещании, могу я взглянуть на него?
- Чуть позже, а сейчас скажите, вы случайно не заметили номера джипа, ехавшего за вами?
- Полностью нет, но три цифры - 555 - четко помню. Марка джип "Широки".
- Хорошо проверим. Вот завещание, прочтите, мне будет интересно ваше мнение по этому поводу. Максим стал читать:
" Я, Чернышева Елизавета Ивановна, обладая светлым умом и твердой памятью, завещаю все движимое и недвижимое имущество воспитаннице детского дома N 312 Егоровой Марине Сергеевне 1991 года рождения". Далее список вещей и денежных средств, хранившихся в сбербанке. "Утвердительно лишаю наследства близких родственников и моего законного мужа Смолина П.Н. Он бросил меня много лет назад и до настоящего времени мне не известно его местонахождение. Он украл у меня драгоценности, принадлежавшие династии семьи Чернышевых, но не украл у меня тайну, которой я владею". Далее адрес Смолина, где он проживал до вступления в брак. Последняя фраза была написана уже другой ручкой. Чернышева еще что-то хотела написать, об этом свидетельствовала жирная чернильная точка в конце фразы, но видимо передумала. Ниже стояли число и подпись. Максим прочитал, посмотрел на Ивана Ильича и сказал:
- Что вы собираетесь делать?
- Пока не знаю.
- Чернышева предупреждала меня по телефону о том, что завещание будет не совсем обычным.
- Оно имеет юридическую силу?
- Учитывая обстоятельства, заверить можно, но нам придется сотрудничать в розыске указанных людей. Максим посмотрел на часы. - А сейчас извините, если у вас больше нет вопросов, мне пора вернуться на работу. Пахомов подписал пропуск и сказал, что когда откроются новые обстоятельства по делу, он даст знать. Максим поехал на работу, но рассуждать и обдумывать происходящее он был не в состоянии. Головная боль, отдававшая в виски, мешала сосредоточиться.
Денис, увидев входившего в дверь офиса начальника, буквально подскочил к нему и сказал:
- Мы все знаем о случившемся происшествии, нам звонили из милиции - за спиной послышался звук упавших папок.
- Без паники, - Максим попытался улыбнуться, но у него не получилось - все под контролем! - и он зашел в свой кабинет. Достав из ящика две таблетки аспирина, выпил и сел за свой рабочий стол.
"С чего начать расследование?- думал Максим - наверное, все-таки с розыска бывшего мужа Чернышевой - загадочного Смолина. Это дело я поручу Вадиму Романовичу, он человек опытный, бывший служака, которому приходилось, насколько мне известно, побывать в горячих точках, он справиться.
"Похоже, наша нотариальная контора временно превращается в частное сыскное агентство" - и, Максим вспомнил про утаивший от следственных органов листок с записью, наверное, если бы он попал к ним в руки, его положение еще больше усугубилось, итак нависшей угрозой стать подозреваемым номер один. Максим вызвал секретаршу и попросил пригласить к себе в кабинет Вадима Романовича...
В Скотланд-Ярде все шумело своей повседневной работой. София, представив Вадиму сотрудников отдела, удалилась, не сказав куда.
Из архивных данных он узнал, что Питер Гордон был осужден за кражу и убийство по неосторожности охранника банка в 1973 году. Срок он отбывал в тюрьме в Брикстоне южного округа Лондона. По делу проходило четыре человека, отсидев 10 лет, он снова организовал крупную махинацию с кражей денежных средств, но был пойман и осужден на 15 лет. За примерное поведение и преклонный возраст был выпущен досрочно, в настоящее время живет в пригороде Лондона и является законопослушным гражданином, с ним проживает приемная дочь с мужем и двое внуков.
Вадиму предстояло встретиться с этим человеком, и он записал адрес и телефон, чтобы предварительно договориться о встрече.
Неожиданно кто-то положил ему на плечо руку.
- София, я уже думал, что вы покинули меня навсегда!
- Нашли, что было нужно?
- Да, завтра встречусь с человеком, который, надеюсь, прояснит хоть
что-нибудь.
- Разрешите поехать вместе с вами, и София посмотрела в глаза Вадима прямым, полным жизни и немного смущенным взглядом?
"Если бы она так посмотрела бы на меня в другой ситуации,- пронеслось в голове у Вадима,- я не раздумывая, поцеловал бы ее в пылающие губы, блестевшие ярким оттенком помады и чуть-чуть приоткрытые, как распускающие лепестки алой розы".
- Буду рад вашему присутствию - ответил Вадим Романович, пытаясь снова прикоснуться к ее руке, но София попятилась назад и стала раскладывать бумаги, снова давая понять, что у нее много работы.
"Что так пугает эту юную девушку? На замужнюю женщину она не похожа, хотя все может быть, обидел мужчина, несчастна любовь или что-то еще?". Все эти вопросы наполняли сознание Вадима, каждую минуту он думал про нее, вспоминая прекрасное смуглое лицо, как будто все остальное для него было не важно.
Попрощавшись, Вадим вышел из здания Скотланд-Ярда и направился прогуляться по Лондону. Он долго ходил, не чувствуя усталости, наслаждаясь пейзажами Лондонских улиц, шумным движением машин, роскошными витринами и скоплениями людей на перекрестках в красочных атрибутах одежды. Кто-то из известных лондонских классиков, сказал:
"Если вы устали от Лондона - вы устали от жизни, потому что в Лондоне есть все, что жизнь может предложить человеку". Лондон - один из самых интересных городов мира с многовековой историей и последними достижениями технического прогресса. Он, действительно, притягивает своей грандиозной зрелищностью строений и блеском бульваров, а также сенсационностью новейшей архитектуры.
"Жаль, что нет времени для осмотра достопримечательностей Лондона". Вздохнув с сожалением, Вадим свернул в ближайший менее многолюдный переулок. Ему не хотелось думать о завтрашнем визите, он думал о Софии, и только о ней. Выпив чашечку кофе в кондитерском заведении, попавшимся на пути, он поймал такси и, назвав адрес отеля, снова погрузился в свои мысли...
В затемненной комнате под освещающей рабочий стол лампой Максим пытался разобраться в тексте, написанном рукой Чернышевой. Каждую строчку он прочитывал по несколько раз - "Серый треугольник гранита, в своде тайных поклонений..." - что бы это могло означать? - "Шестьдесят верст на север..." - он включил компьютер и стал искать загородные имения, принадлежавшие ранее семье Чернышевых.
"Итак, становится понятно, что эта, по-видимому, усадьба в селе Ярополец. Она располагается как раз на севере Москвы, но усадьба сильно пострадала в годы Великой Отечественной Войны". Читая дальше и сопоставляя факты, его привлекла фраза: - "Треугольник серого гранита с профильным медальоном и саркофаг на ступенях занимают целую стену двойного храма"...
"Нужно поехать туда и посмотреть, что сохранилось, потом делать какие-то выводы, но думаю это то, что мне нужно" - в этот момент зазвонил телефон и Максим поднял трубку, но ответа не последовало. Тяжелое дыхание слышалось отдаленно и прерывисто, смешиваясь с посторонними звуками, напоминавшими тихо включенную музыку и шарканье по полу.
- Алло, говорите, еще раз произнес Максим и повесил трубку.
Ходя по комнате, Максим думал, поехать ли ему в усадьбу одному, или дождаться приезда Вадима? "Одному, пожалуй, будет опасно, если кто-то хочет его подставить, и он вспомнил про перчатку, найденную следственными органами на крыше, значит, последуют еще попытки упрятать его за убийство в тюрьму.
Успел ли еще кто-нибудь прочитать записку? Может быть этот "кто-то" живет в одном доме с убитой? И кто совершил все эти злодеяния?".
Максим не находил никакой логической связи с тем, что происходило и почему он оказался замешанным во все это сумасшествие.
"Нужно собрать как можно больше информации. Завтра попробую пробить через знакомых в Управлении всех жильцов коммунальной квартиры - это первое, второе, найти девочку из детского дома - Егорову Марину и выяснить, почему наследство оставлено именно ей? Пожалуй, на первое время достаточно", подумал Максим, и выключил компьютер.
Он долго не мог заснуть, в голову лезли разные устрашавшие мысли, образы незнакомых ему людей, всплыло лицо убитой женщины, он долго ворочался и, наконец, решил встать и выпить таблетку снотворного. Через полчаса он уже спал и, кто знает, может ему, явится во сне, словно в Пушкинской "Пиковой даме", образ убитой и на утро он будет четко знать, что делать и как уберечь себя от грозившей ему опасности...
Максима разбудил телефонный звонок, на часах было четверть шестого. Наверное, снова ошиблись номером но, подняв трубку, услышал знакомый голос Вадима Романовича.
- Доброе утро. Простите, что разбудил, я сегодня вылетаю в Москву двух часовым рейсом. Есть много интересной информации. Подробности при встрече.
- Хорошо, я встречу вас в аэропорту.
- Спасибо, буду очень признателен, всего доброго.
Максим подошел к окну и поднял жалюзи. Лучи утреннего солнца мгновенно ослепили его лицо, он провел рукой по щетинистому подбородку и направился в ванную комнату.
Приведя себя в порядок, он, как и задумал, позвонил сначала в Управление, потом узнал адрес детского дома и, быстро одевшись, буквально выбежал из квартиры, задев при этом лежавший на тумбочке в прихожей зонтик, но не стал возвращаться из суеверных соображений.
В машине он посмотрел на карту, еще раз взглянул на адрес и, повернув ключ зажигания, завел машину. Через двадцать минут он сидел в кабинете директора детского дома N 312 и расспрашивал о воспитаннице - Егоровой Марине. Тучная женщина немного приподнялась и, вытянув шею вперед, сказала:
- Очень хорошая девочка, скромная, хорошо учится, а почему собственно она Вас интересует, покрывшись испариной, спросила она? Вы что из милиции?
- Нет, поверьте, мне нужно просто с ней поговорить и кое-что узнать. На самом деле, я из нотариальной конторы. Вот мои документы, и Максим показал паспорт и удостоверение.
Директриса неохотно протянула руку и стала разглядывать документы, как будто это была картина Рембрандта.
Временное затишье стало раздражать Максима, и он захотел что-то спросить, чтобы нарушить молчание, но в этот момент она быстро встала со стула и сказала, что сама покажет ее комнату. Они поднялись на второй этаж. От резкого запаха свежей краски у Максима немного закружилась голова, наверное, в здании недавно был сделан ремонт.
- Вот эта комната и она постучала. Девочки! Мариночка уже встала? К ней пришли по делу.
За дверью послышался девичий смех, они бегали по комнате, одеваясь, или рассовывая разбросанные вещи по шкафам. Щелкнул замок, и дверь открыла девушка в коротком халатике. Девчонки за спиной продолжали хихикать.
- Марина оденься, пожалуйста, с тобой хочет поговорить человек из нотариальной конторы Максим Петрович Шевцов.
Девушка посмотрела на Максима не очень-то дружелюбно.
- Подождите, она сейчас выйдет, произнесла директриса и, повернувшись, тяжелым шагом и немного прихрамывая, направилась к себе в кабинет.
Что-то на очень скромную девочку она не похожа, отметил Максим. Чрезмерно накрашена, на первый взгляд, даже вульгарна, ладно посмотрим, что будет дальше.
Времени оставалось не так уж много, нужно было успеть заехать на работу и встретить Вадима.
- Это Вы про меня спрашивали? - услышал Максим голос за спиной и обернулся.
Пейзаж, который он разглядывал за окном, был намного интереснее, чем девушка, стоящая перед ним с головы до ног покрытая металлическими изделиями и интенсивно жующая резинку, надувая периодически пузыри.
- Да я, можно Марина вам задать несколько вопросов?
- Валяй! Только быстро, время деньги, понятно - папаша!
Максима передернуло, но он сдержал порыв гнева и продолжал:
- Скажи, ты знаешь? - обращение на "Вы" было неуместно - женщину по фамилии Чернышева Елизавета Ивановна, ей около 80-и лет, проживала на Тверской улице в Москве.
- Не знаю никакой старухи! - и молодая особа сплюнула на пол - что еще?
- Вспомни, быть может, случайно встречались? - она небольшого роста, худощавого телосложения, старомодно одета?
- Сказала, не знаю, а причем тут я!
- Эту женщину убили в собственной квартире и, возможно, что милиция тоже будет интересоваться тобой, так как нашли документ, где фигурирует твоя фамилия и номер детского дома - про наследство Максим решил промолчать.
- Что за хрень такая!! - девушка чуть не набросилась на Максима с кулаками. Ее длинные коготки проскользнули перед глазами нотариуса. - Какая бабка, какое убийство, что ты паришь дяденька милиционер!!
- Я не из милиции и пришел просто поговорить, так ты что-нибудь знаешь?
- Нет, не знаю, заорала Марина и убежала в свою комнату. За дверью послышался грохот и нецензурные выражения. Максим подсунул под дверь свою визитную карточку, развернулся и в недоумении спустился в кабинет директора и, не успев открыть дверь, услышал голос директрисы:
- Увидели акселерацию? Мне приходиться скрывать и исхитряться, что бы выпутывать их из очередных историй - Вы узнали, что хотели?
- К сожалению, нет, но может, Вы поможете, кое-что выяснить? Максим вкратце рассказал, зачем приходил к Марине, также утаив про наследство. Директриса поморщила лоб, всхлипнула носом и развела руками.
"Информация равна нулю" - подумал Максим и продолжил разговор. - А Вы знаете, есть ли у Егоровой родственники и кто ее родители?
- Насколько мне известно, была приемная мать, но она умерла пять лет назад, пропив квартиру, и все вещи. Марину снова отправили в наш детский дом. Еще был старший брат, приходил поначалу к ней после смерти матери, потом и его за разбойное нападение посадили в тюрьму и, уже длительное время ее никто не навещал, а биологические родители отказались от нее в младенчестве. В доме малютки можно навести о них справки.
- Большое спасибо, сказал Максим, и направился к двери. На улице, вопреки прогнозам, шел проливной дождь. Он вспомнил о забытом зонтике, о неудаче, постигшей его, все как-то не складывалось, не было никакой связи между убитой Чернышевой и Егоровой Мариной. Добежав до машины и успев при этом промокнуть до нитки, он поехал в аэропорт в надежде поскорее услышать рассказ Вадима Романовича...
Прекрасным солнечным утром машина от здания Скотланд-Ярда выехала в направлении северного округа Лондона. Вадим оделся, как подобает настоящему джентльмену, в костюм с белой рубашкой и выглядел, на его взгляд, весьма привлекательным. София была в служебной форме, но это не портило ее фигуру и красивое, как сияющее солнце, лицо.
Впервые в жизни он испытывал необъяснимое чувство - чувство принадлежать этой женщине без остатка, он был влюблен и не знал, как себя вести и что говорить, поэтому, нахохлившись, молчал и ждал, когда первой заведет разговор София, раньше за собой такой скромности Вадим не замечал. Время от времени София поворачивала голову и нежно улыбалась, Вадим не выдержал и заговорил первым:
- Скажите София, что привело вас в Скотланд-Ярд? Таких как вы можно увидеть скорей на подиуме или на обложках модных журналов.
- Спасибо за комплимент, но дело в том, что мой отец был полицейским и он очень хотел сына, поэтому моими игрушками были разные пистолетики и полицейские машинки. С раннего детства он обучал меня боевым искусствам и стрельбе мелкими камушками по пустым банкам из-под пепси-колы. Это развивало глазомер и координацию движения. Он любил расчесывать мне длинные волосы, а я в этот момент хлопала его по довольно объемному животу и говорила, что ему нужно заняться гимнастикой и больше с ней играть, тогда он похудеет, и не будет пыхтеть, как паровоз, поднимаясь по лестнице.
Он очень любил меня, даже мама порой ревновала его ко мне, потому что любое свободное время, а его было не так уж много, он старался проводить со мной. Мы все были счастливы, до того злополучного дня, когда узнали о его смерти.
В полицейский участок поступил сигнал, что вооруженные бандиты напали на ювелирный магазин. Отец с напарником оказались ближе всего от места преступления. Завязалась перестрелка, в ходе которой отцу удалось пристрелить двоих бандитов, но как потом выяснилось, что еще один спрятался в подсобном помещении и когда полицейские вышли из укрытия, он выбежал и расстрелял их почти в упор.
По словам очевидцев, отец остался в живых, благодаря бронежилету, но налетчик подошел и выстрелил ему в голову, а потом еще долго бил ногами его безжизненное тело. Преступнику удалось скрыться, был объявлен розыск. Каждый день во всех газетах печаталось об этом нападении на ювелирный магазин, но прошло время, негодяя не нашли и постепенно сенсация месяца стала забываться.
Вот с этого момента я решила стать полицейским и бороться с преступностью. Окончив юридический факультет Оксфордского университета, я поступила на службу в особый отдел Скотланд-Ярда, знаю в совершенстве три языка.
София сделала паузу, и Вадим заметил скатившуюся по ее щеке слезу.
- Простите, я не хотел Вас расстраивать?
- Ничего, прошло много лет, но рана не заживает, я постоянно думаю о том, что преступник, убивший моего отца, разгуливает на свободе и от этой мысли мне становится невыносимо больно.
- София, мне неловко спрашивать, а сейчас вы с кем живете - семья, дети? А ваша мама - она жива?
- Мама жива и здорова, мы с ней лучшие подруги и всегда делимся самыми сокровенными секретами. После неудачного брака мы с ней не расстаемся, в свободное время ходим в театр, часто прогуливаемся по парку, одним словом, она самая лучшая мама на свете.
- Вы так про нее рассказываете, что мне захотелось с ней познакомиться. София засмеялась и поправила локон каштановых волос развивающихся на ветру из-за полуоткрытого окна автомобиля.
- При удобном случае обязательно познакомлю, но вам не кажется Вадим, что вы задаете слишком много вопросов?
- Извините, вы как всегда правы, нужно сменить тему разговора. А мы скоро приедем?
- Еще несколько улиц и мы на месте.
Внимательно слушая рассказ, Вадим не успевал рассматривать достопримечательности загородных строений Лондона, но, приглядевшись, увидел, что все дома похожи на миниатюрные замки, вокруг обязательно аккуратно подстриженные зеленые газоны и низкорослые кустарники.
По сравнению с Московским пригородом, дома Лондона отличаются отсутствием высоких заборов, поэтому можно любоваться архитектурой строительства. Все это великолепие придает улицам цивилизованную окраску европейского дизайна.
Они подъехали к нужному дому, София вздохнула, отстегнула ремень безопасности и вышла из машины, за ней последовал и Вадим.
Чистый воздух и цветочный запах привели сознание в чувство, и они увидели пожилого человека, пристально смотревшего в их сторону, по всей видимости, это и был Питер Гордон или некий Смолин Петр Николаевич.
Посмотрев друг на друга, они пошли по выложенной мраморной плиткой дорожке к дому еще незнакомого им человека. Его лицо таило в себе все невзгоды прожитой жизни и отражало нелегкий путь, измеримый не только тысячами километров, но и путь деяний и истязаний своего внутреннего мира. Широкие морщины, глубину которых не затронули лучи солнца, выдавали его солидный возраст, но глаза искрились жизненной энергией и, судя по всему, атлетическое сложение тела говорило о его пристрастии к одному из видов спорта.
"На уголовника он не похож" - подумал Вадим и поздоровался, София лишь кивнула головой.
- Это я вам звонил вчера вечером, мы сможем поговорить? Познакомьтесь, София - сотрудник Скотланд-Ярда.
Мужчина, прищурив глаза, недружелюбно посмотрел в ее сторону.
- Входите в дом, раз приехали, хотя присутствие полиции я не ожидал.
- София не при исполнении, она сопровождает меня как иностранного гражданина, и будет соблюдать конфиденциальность нашего разговора. Или вам нужны официальные документы?
- Вся официальность улетучилась за давностью лет, поэтому, что бы я ни сказал - это не будет иметь юридической силы, а за все содеянное, я отбарабанил по полной катушке. Итак, что вы хотите от меня узнать?
- В Москве, начал Вадим, убита Чернышева Елизавета Ивановна. По нашим сведениям она является вашей женой, так как брак не был расторгнут. Ваша русская фамилия Смолин - не так ли?
- Вам виднее - ответил он.
Вадим продолжал.
- Убийца пока не найден, ведется следствие, но вот что странно Чернышева оставила завещание, где фигурирует ваша фамилия как человека бросившего ее, а также она пишет, что лишает вас наследства в связи с тем, что вместе с вашим исчезновением исчезли и фамильные драгоценности ее семьи.
- Сказать все что угодно можно, а вы докажите!!!
- Успокойтесь, Петр Николаевич, мы не на допросе, нам известно, что в настоящее время вы являетесь законопослушным гражданином, и обвинять вас никто не собирается, просто расскажите то, что в компетенции рассказать с того момента, как женились на Елизавете Ивановне.
После продолжительного молчания, Смолин, словно не слыша вопроса, закрыл лицо руками и сказал:
- Вы, наверное, считаете меня ничтожеством и убийцей? Но убийство в банке произошло случайно. Смолин поднял голову и посмотрел на Софию.
- На меня набросился сзади сотрудник отдела, и в этот момент я случайно нажал курок пистолета. Пуля попала в охранника банка. Я не хотел никого убивать, и я поплатился за все, что совершил плохого в этой жизни, но в тюрьме я видел отморозков и похуже.
Был там один, кто постоянно хвалился тем, что он убил полицейского и, что будет убивать их снова и снова. Он ликовал от удовольствия сказанного, и пена от обильного слюноотделения стекала у него по подбородку как у голодного степного шакала. Еще он сказал, что избивал мертвецкое чучело полицейского армейскими сапогами так, что кровь залила все витрины магазина.
Ему удалось скрыться с места преступления, правда, двоих его подельников полицейские застрелили, а он спрятался в подсобку и сидел до тех пор, пока полицейские не вышли из укрытия.
Слова Смолина не таили в себе угрозы, хотя то, что он говорил сейчас, было до ужаса жестоко. Вадим и София переглянулись.