Алексей Смоленцев

Небесная составляющая русской литературы

(Несколько слов к вопросу о "бессюжетности". Из работы А.И. Смоленцева "Иван Бунин. Гармония страдания")

Аннотация

В выборке из собственной работы "Иван Бунин. Гармония страдания" (4 ноября 1997г.), автор предлагает новую логику восприятия Русской литературы. Выдвигая постулат: Если Бытие создано, значит, - оно художественно организовано, предлагает рассматривать земное бытие (окружающий мир) как акт художественного творчества, обеспеченный волей Творца. Реалии человеческой жизни, так же обеспечены волей Творца, однако спровоцированы свободной волей человека (свободой выбора - в понимании святоотеческого наследия). Отсюда: совершенство мира природы и несовершенство мира человека, взаимопроникновение того и другого. Отсюда: бессобытийность (новая, в отличие от Ю.Лотмана, трактовка термина "событие") бытия и бессюжетность русской литературы. Русская литература, по мнению автора, стремится к совершенству созидания (иначе - к Небу), явленном Творением Мира. Отсюда становится возможным сочетание правды жизни с художественным совершенством в произведении искусства. Для подтверждения своей концепции автор апеллирует к творчеству И. Бунина, С. Аксакова, Л. Толстого, А. Пушкина, Ю. Лермонтова, Н. Некрасова, к автору "Слова о полку Игореве", В. Белинскому, П. Флоренскому, В. Розанову. Попутно определен тип писателя "сюжетного" и "бессюжетного", и, по аналогии, тип читателя - "похотливого" и "пытливого".

(г.Екатеринодар, 6 мая 2018г.)

Алексей Смоленцев

Небесная составляющая русской литературы

(Несколько слов к вопросу о "бессюжетности". Из работы А.И. Смоленцева "Иван Бунин. Гармония страдания")

Что есть с точки зрения современного литературоведения содержание литературного произведения? Во-первых, это сюжет, как основная составляющая содержания. "Сюжет - ход событий, развитие действия" Словарь, с. 431.. Для того же, чтобы говорить о ходе событий, необходимо определить, что есть "событие". Современное литературоведение (Ю. М. Лотман) трактует "событие", в частности, "как-то, что произошло, хотя могло и не произойти... событие - всегда нарушение некоторого запрета, факт, который имел место, хотя не должен был его иметь" Литературоведение, с. 293..

Что есть "предмет изображения" в русской литературе? С большой долей основательности можно утверждать, что "предмет изображения" в русской литературе в основе своей есть сама Жизнь. Существуют ли в нашей жизни "события" с позиций современного литературоведения? То есть, происходит ли в нашей жизни то, что не должно происходить? Для ответа на этот вопрос мы вынуждены предложить читателю параллель: "земное бытие человека" - "художественное произведение". Если рассматривать земное бытие, как Чье-то произведение то, "события" в принципе не существует. В жизни (художественном мире произведения) происходит только то, что допущено волей Создателя (Автора этого произведения). Происходит только то, что закономерно, что должно происходить в соответствии с этой Волей.

Обратимся к художественному произведению, тема которого открыто вынесена в заглавие, и напрямую соотносится с нашими рассуждениями: "Жизнь...". Речь идет о "Жизни Арсеньева" И. А. Бунина. Учитывая наши предположения, "событие" в Художественном мире "Жизни Арсеньева" отсутствует. Все события жизни Арсеньева - закономерность, так же, как познание Окружающего мира от младенчества и далее - закономерность. "Событие" в жизни Арсеньева - это шаг в познании Окружающего мира, расширение границ познания. Что сам Бунин называет "событием" в "Жизни Арсеньева"? "Из этих событий на первом месте стоит мое первое в жизни путешествие..." Бунин, т. 6, с. 11.. Здесь говорится о важном событии, событии, стоящем на первом месте в ряду других, событии из событий... А речь идет "всего-навсего" о поездке героя в город, событии столь же закономерным, сколь и незначительным по Лотману. Но в Художественном мире "Жизни Арсеньева" "поездка в город" - это Событие с большой буквы, Событие огромной важности в жизни героя. Столь же незначительны по Лотману и отражение героя в зеркале, впервые осознанное им, и болезнь героя, - все закономерность. Можно сделать вывод, что "Жизнь Арсеньева" есть то, что Лотман называет "бессюжетной структурой": "Бессюжетные тексты имеют отчетливо классификационный характер, они утверждают некоторый мир и его устройство..." Литературоведение, с. 294.. Совершенно верно! В нашем случае, текстом "Жизни Арсеньева" утверждается Художественный мир и его устройство. Лотман, правда, приводит в качестве примера бессюжетной структуры телефонную книгу... Там же. Однако он же и отмечает, что, являющиеся "событием в одном случае, при других обстоятельствах, или для других действующих лиц, событием не является" Там же.. То есть событие в Художественном мире необходимо толковать в соответствии с законами именно этого конкретного мира. Нашим выводам все это не противоречит, тем более что Лотман указывает и на соответствие бессюжетной структуры лирическому стихотворению. А Художественный мир "Жизни Арсеньева" во многом соответствует лирическим стихотворениям Бунина. В русской литературе существуют произведения "аналогичные" "Жизни Арсеньева". И, вероятно, следует, хотя бы внешне, сравнить сюжет "Жизни Арсеньева" и событийную основу сюжетов С. Т. Аксакова "Детские годы Багрова-внука" и Л. Н. Толстого "Детство. Отрочество. Юность". У Аксакова, например, событием является приготовление пирожного, матерью Багрова, у Толстого - то, как Карл Иванович убивает муху. Однако "Жизнь Арсеньева" более бессюжетна, как ориентированная на внутреннюю событийность, в отличие от внешней. Не это ли имел в виду Бунин, когда, по свидетельству Г. Кузнецовой, говорил, что в "Жизни Арсеньева" "все безумней" "Литературное наследство", т. 84, кн. 2, с. 258., чем в трилогии Толстого? Если воспринимать сюжет, как проявление умственной воли автора - то так. У Бунина уже не расширение традиций Аксакова и Толстого, но новый уровень строения текста. У Бунина бессюжетное - основа повествования, тогда как ранее бессюжетное лишь присутствовало в сюжете.

Так что же такое бессюжетность русской литературы? Развитие традиций "телефонной книги", или все-таки нечто другое? На этом стоит остановится подробнее.

Ни Аксаков, ни Толстой, ни есть открытие "бессюжетного" в русской литературе. Белинский пишет о романе Пушкина "Евгений Онегин": "Многие находили и теперь еще находят, что тут нет никакого содержания..." Белинский, т. 3, с. 508., то есть и сюжета тоже. И далее: "Один великий критик даже печатано сказал, что в "Онегине" нет целого, что это просто поэтическая болтовня о том, о сем, а больше ни о чем" Там же, с. 511.. Сравним это мнение с дневниковой записью Бунина: "... начать книгу, о которой мечтал Флобер. "Книгу ни о чем", без всякой внешней связи, где бы излить свою душу, рассказать свою жизнь, то, что довелось видеть в этом мире, чувствовать, думать, любить, ненавидеть..." (27 октября/9 ноября 1921 г.) Дневники Бунина, с. 133.. Обратим внимание: Бунин понимает "Книгу ни о чем", как Книгу о жизни. Дата дневниковой записи свидетельствует, что она сделана в непосредственной близости от дня рождения Бунина, через год после того, как он объявил о замысле "Жизни Арсеньева". Что такое "Жизнь Арсеньева", как не Книга о жизни? Однако задолго до этого Бунин писал Телешову (1899 год): "К черту сюжеты, не тужься выдумывать, а пиши, что видел..." "Литературное наследство", т. 84, кн. 1, с. 493.. Письмо Миролюбову 1901 год: "Это у нас еще старых вкусов много все "случай", "событие" давай" Мальцев, с. 104..

Белинский пишет: ""Герой нашего времени" был новым "Онегиным"... едва прошло четыре года и, - Печорин уже не современный идеал... Если б в "Онегине" ничто не казалось теперь устаревшим... - это было бы явным признаком, что в поэме нет истины, что в ней изображено не действительно существовавшее, а воображаемое общество, в таком случае что ж бы это была за поэма, и стоило бы говорить о ней?" Белинский, т. 3, с. 511. Таким образом, Белинский, не только утверждает, что путь русской литературы в точном отражении "действительности известного мгновения из жизни общества", то есть самой жизни, но и видит в этом преимущества, определяющие именно настоящую литературу. А вот его замечания относительно "Домика в Коломне": ""Домик в Коломне" мы считаем одним из замечательных произведений, в котором, под легкою, небрежною формой и при видимой незначительности содержания, скрыто много искусства. Эта пьеса доказывает ту простую истину, что жизнь, лишь бы искусство, верно воспроизводило ее, всегда высоко для нас занимательна и что люди, ищущие в произведениях искусства только эффектных сюжетов, не понимают ни жизни, ни искусства..." Там же, с. 597.. Но "видимая незначительность содержания" и есть незначительность "события".

Получается, что Бунин мечтает написать книгу не столько ту, о которой мечтал Флобер, сколько ту, что уже была написана и Пушкиным, и Лермонтовым... Более того - "Жизнь Арсеньева" стала лишь одним произведением из ряда ему подобных: "Жизнь Онегина", "Жизнь Печорина", "Жизнь Багрова", "Жизнь Иртеньева". Наш взгляд, конечно же, несколько упрощен, однако, традиция прослеживается совершенно четко.

Еще одно подтверждение нашего предположения. Белинский: "В двадцатых годах текущего столетия русская литература от подражательности устремилась к самобытности: явился Пушкин. Он любил сословие, в котором почти исключительно выразился прогресс русского общества и к которому принадлежал сам - и в "Онегине" он решился представить нам внутреннюю жизнь этого сословия, а вместе с ним и общество в том виде, в каком оно находилось в избранную им эпоху..." Там же, с. 511.. Но ведь и Лермонтов, и Аксаков, и Толстой, и Бунин в перечисленных нами произведениях отражали жизнь того сословия, к которому сами принадлежали, а вместе с ним и общество. Это ли не логика существования традиции? Нельзя ли из высказывания Белинского также и заключить, что самобытность русской литературы определяется и ее умением отражать "действительность известного мгновения из жизни общества" и сословия близкого автору? Но что есть "действительность мгновения", как не течение самой жизни? А течение самой жизни в основе своей бессюжетно. Вспомним обозначенную нами параллель. В жизни происходит только то, что должно происходить. А так как движение человека вследствие его жизни есть лишь исполнение воли его Создателя, то и происходит в жизни только то, что допущено этой Волей, то есть только то, что должно происходить. Тоже и в художественном произведении происходит только то, что допущено волей автора. Если же автор стремится правдиво отображать жизнь, то он должен руководствоваться своей волей только в той мере, в какой она не вступает в противоречие с Волей Создателя. Именно таким соотношением характеризуются произведения первого ряда русской литературы.

Поэтические произведения бессюжетны, как бы по праву. Однако, "поэма" уже должна иметь сюжет? Пушкин "Домиком в Коломне" доказывает обратное. Сверимся с более поздним явлением русской литературы. Н. А. Некрасов поэма "Русские женщины". Что есть здесь "событие"? То, что происходит с декабристами - это закономерность. С ними происходит то, что и должно было стать следствием их выступления против власти. Княгини Трубецкая и Волконская едут в ссылку за своими мужьями потому, что не могут поступить иначе. Их верность мужьям не случайность, а закономерность. Мы не сравниваем поэму Некрасова с "Домиком в Коломне". Это различные произведения, но и то, и другое можно соотнести на почве бессюжетности. Бессюжетности - в нашем понимании: закономерность не есть "событие".

Отметим еще одно следствие наших рассуждений, не имеющее непосредственного отношения к данной работе, но подтверждающее логику развития традиции в русской литературе. Белинский говорит о том, что и Пушкин, и Лермонтов отображали жизнь своего сословия, мы предположили развитие этой традиции у Аксакова, Толстого, Бунина. Но где начало традиции? Учитывая все сказанное можно сделать вывод о том, что предположения о принадлежности автора "Слова о полку Игореве..." к княжескому сословию не столь уж безосновательны. Более того, если взглянуть на "Слово...", как на произведение - "Жизнь князя Игоря" - первое в ряду перечисленном нами до "Жизни Арсеньева", то можно сделать предположение и относительно имени автора...

Из предложенной нами параллели логически вытекает следующее положение: если земное бытие - Создано, то, следовательно, оно - "Художественно". Реальная действительность есть действительность уже художественно организованная. Таким образом, не есть ли "художественность" и "бессюжетность" русской литературы лишь следствие верного отражения ею (русской литературой) действительности уже художественно организованной и, поэтому безсобытийной?

Бунин не только заметил, но и научился видеть и отображать именно художественность построений реального мира. Художественность построений реального мира, его "созданность" замечали и писатели первого ряда русской литературы, и, вполне вероятно, что осознанно, отражали художественность построения реального мира в своем творчестве. Сама жизнь писателей первого ряда русской литературы была ярчайшим воплощением именно художественности свойственной создаваемому. Приведем лишь один пример (но их может быть множество). Лермонтов. 1839 год. "Княжна Мэри". Дуэль Печорина с Грушницким: "... но теперь он должен был выстрелить на воздух, или сделаться убийцей..." (речь идет о Грушницком) Лермонтов, с. 455.. А вот - 1841 год, отрывок описания дуэли Лермонтов - Мартынов, составленного А. Я. Булгаковым, путем сопоставления и сравнения перлюстрированных писем с места происшествия: "... ему следовало сказать Лермонтову: "Извольте зарядить опять ваш пистолет... так поступил бы благородный, храбрый офицер. Мартынов поступил как убийца" Марченко, с. 309-310.. Что это как не пример верного угадывания и отражения именно художественности организации действительности? От чьей руки мог еще погибнуть Великий русский поэт, как не от руки убийцы (убийцы не по факту совершаемого им поступка, но по своей сущности, что и обозначено Лермонтовым в образе Грушницкого). А если вспомнить, что после гибели Лермонтова над местом дуэли разразилась мистически-страшная гроза, то что можно возразить на наше предположение о художественности организации действительности?

П. А. Флоренский пишет: "Художественное произведение живет и требует особливых условий своей жизни, в особенности - своего благоденствия, и вне их, отвлеченное от конкретных условий художественного бытия, - именно художественного, - взятое, оно умирает или, по крайне мере, переходит в состояние анабиоза, перестает восприниматься как художественное" "О, Русь...", с. 232.. В данном случае Флоренский пишет об иконе как о художественном произведении в художественном бытии храмового действа. Но он употребляет само понятие "художественное бытие" применительно к реальной действительности, только понимает его (художественное бытие) более узко как бытие церкви. Но, в тоже время, Флоренский говорит о Троице-Сергиевой Лавре как о "художественном портрете России, в ее целом..." Там же, с. 209. Наши предположения о художественной организации реальной действительности соотносятся со словами Флоренского, как следствие с причиной. Вероятно, исторические условия - 1919 год - не позволили Флоренскому выразить мысль более полно. Но, сравнивая художественный портрет с фотографическим снимком (Флоренский), пусть и утверждая "бесконечно большую плотность" Там же. первого, что еще можно иметь в виду как не художественно организованную действительность. Сравним с более ранним - 1912 год - высказыванием В.В. Розанова: "Но в растении "как растет оно", есть еще художество. В грибе одно, в березе другое: но и в грибе художество, и в березе художество.

Разве "ель на косогоре" не художественное произведение? Разве оно не картина ранее, чем ее можно было взять на картину? Откуда вот это-то?! Боже, откуда?

Боже, - от Тебя" Розанов, с. 238..

Но, если "ель на косогоре" - "картина ранее, чем ее можно взять на картину", то, сфотографировав эту ель, мы воспроизведем, запечатлеем не что иное, как "действительность известного мгновения" бытия. У Розанова появляется слово "Бог". Ассоциативно это же слово присутствует и в рассуждениях Флоренского. Наше обращение к примерам понимания реальной действительности как художественно организованной выводит нас к слову (понятию) "Бог". Случайно ли это? Реальная действительность может быть художественно организована только в том случае если она СОЗДАНА кем-то. И наоборот, "созданность" действительности и есть основа ее художественности. Кем же создана действительность? Воплощением чьего художественного замысла она является?

Имя Розанова, отнюдь не случайно возникло в данной работе. И об этом следует сказать несколько слов.

"Загадки Розанова" не существует как таковой. Розанов занимает свое определенное, логическое и органическое место в русской литературе.

Что такое его "Уединенное", "Смертное", "Опавшие листья"? Розанов твердо заявляет: "Я не исповедуюсь" Там же, с. 249.. Действительно, сравнение творчества Розанова с "Исповедью" Руссо, - безосновательно, неверно, по сути. Что есть исповедь? "Рассказ, сообщение" о своих грехах. Если мы вводим в текст слово "грехи", то здесь же должно возникнуть и слово "Бог". Ибо, исповедь в своем существе - это обращение к Богу. Руссо делает достоянием общества то, что обычно сообщают только Богу. А что стоит за обращением к Богу (посредством творчества) у Розанова? "Таким образом "рукописность" души, врожденная и неодолимая, отнюдь не своевластная и не приобретенная дала мне тон "Уединенного", я думаю, совершенно новый" Там же, с. 250.. "Рукописность души" или иными словами отражение (воспроизведение в тексте - "рукописность") "течения самой жизни души" - вот основа творчества Розанова. Но это и основа "Жизни Арсеньева". Отсюда, великое множество совпадений "Жизни Арсеньева" и творчества Розанова, некоторые из них мы в дальнейшем отметим. Это не значит, что Бунин "идет" от Розанова или наоборот. Они не зависимы друг от друга. Но это и не случайное совпадение, подобное тому, что Розанов неоднократно упоминает Елец, и, по свидетельству исследователей, начало Арсеньева тоже - Елец Конференция, с. 122-123.. И Розанов, и Бунин - лишь "ответ" на требование времени. Русская литература начала XX века "доросла" до возможности постижения Души. Однако, литературная критика (судя по данному примеру) шагнула не от Белинского вперед, но - назад. Словно Белинский и не говорил о русской литературе как об изображающей "течение самой жизни". Логикой развития было продиктовано изображение "течения самой жизни души"... А критика навязывала Розанову вопросы пола, Бунину - неумение обуздать Инстинкт... Что это? Следствие близорукости, или основание для более серьезных выводов? И Бунин, и Розанов постигают Душу. Но душа - это и Дух, и Инстинкт. И "пол" - это не только тело, но и душа. Говорить о Душе, и не говорить о "поле" и Инстинкте, значит, "витать в облаках", не приближаясь к истине, но отдаляясь от нее. Для того, чтобы понять Душу на стадиях человеческого земного бытия, необходимо понять и пол, и Инстинкт.

Художественный Мир творчества Бунина - складывается в соответствии с художественной организацией реального мира. Действительность для самого Бунина - лишь Художественный мир, предложенный (созданный) Бунину-человеку Богом. Бог (Творец, Автор) и Бунин (человек, творение, "действующее лицо", "герой") соотносятся так же, как и Бунин (в роли автора, творца художественного произведения и, соответственно и Художественного мира этого произведения и героев, действующих в нем как в реальном мире) соотносится с Арсеньевым (созданием Бунина). Бог - все. Бунин-человек - часть. Богом можно объяснить всего Бунина и его произведения в том числе. Но всего Бога нельзя объяснить ни Буниным, ни его произведениями, ни, более того, ни всей русской, ни всей мировой литературой. Но Богом можно объяснить и то, и другое. А наиболее полно на уровне нашего земного знания Бога можно объяснить Библией - Его Собственным Произведением... Библия, а именно Евангелия, - есть Слово Божье. Матфей, Марк, Лука, Иоанн - "авторы" Евангелий - лишь "Рука" Бога, все, что записано ими есть лишь воплощение в текст Его разума, Духа и Воли - что и есть Автор. Рука лишь средство, которым воплощается текст. То есть Богом Создан не только окружающий нас мир, который мы принимаем за реальный (как для героев литературного произведения, созданный для них писателем Художественный мир тоже является реальным), но Им Создано и наивозможнейше полное отражение этого мира - Библия (Евангелия). То есть, - Художественный (Созданный) мир отражен в Произведении, которое можно назвать тоже Художественным, так как оно Создано. Но ведь и "Жизнь Арсеньева", - есть отражение Художественного восприятия мира в художественном произведении. К чему стремится писатель, создавая свое произведение? По крайне мере писатели первого ряда русской литературы стремились, в том числе и к правдивому отображению действительности, мы это отмечали, и им это удавалось, это отмечал Белинский как основное их достоинство. Мы предположили, что отображение "действительности известного мгновения из жизни общества", точное (правдивое) отображение "течения самой жизни" (и то, и другое - основа бессюжетности) есть путь по которому двигалась русская литература. В. Шкловский справедливо отмечает (в статье "Розанов"), что развитие русской литературы идет не по прямой линии (и закон наследования литературных школ "не от отца сыну, но от дяди к племяннику" Шкловский, с. 122.), но Шкловский же отмечает (в статье "Горький. Алексей Толстой", открывающейся цитатой из Розанова) бессюжетность прозы Чехова, Лескова, Тургенева (не делая выводов аналогичных нашим). И, отмечая "сюжетность" (весьма относительную) прозы Достоевского, Шкловский, говорит и о его пути к бессюжетному - "Дневникам писателя" Там же, с. 197-198.. Возможно предположить, что в творческом космосе каждого русского писателя первого ряда есть сходные точки. В данном случае нас интересуют "точки" - "бессюжетность", соединим их. Тогда на "линии" бессюжетности выстраивается определенный ряд имен: автор "Слова о полку Игореве..." (отмечено нами), Пушкин и Лермонтов (отмечено Белинским), Достоевский, Тургенев, Лесков, Чехов (отмечено Шкловским), Толстой и Аксаков (отмечено нами), и, наконец, - Бунин "Жизнь Арсеньева" как логическое завершение и воплощение устремлений традиции. (Линия эта, вероятно, не является прямой с точки зрения традиционной геометрии, однако почему бы к неевклидовому пространству русской литературы не применить геометрию Лобачевского?). Перечисленные имена - не вся русская литература. Но обозначить названный нами ряд писателей, другим понятием, кроме как русская литература вряд ли возможно. Вывод: писатели первого ряда русской литературы шли по пути наиболее правдивого отображения жизни. Что значит этот путь? Писатель стремится создавать Художественный мир своего произведения, как мир наиболее правдиво отражающий жизнь. Писатель своим творчеством пытается постигнуть не путь, какого-то абстрактного героя в абстрактном мире, но понять и отразить наиболее полно законы бытия человека в реальном мире, законы реальной жизни. Можно обозначить два вида писателей: одни создают и постигают свой собственный мир, внешне он очень (иногда зеркально) похож на земной, но в существе своем их мир искусственен, так как они не в состоянии (и в "нежелании") постигнуть Высшие законы существования мира, а, следовательно, и отразить их; другие, осененные гением, писатели первого ряда русской литературы, создают внешне очень оригинальный, очень личностный мир своих произведений (масштабом их личности, как раз и обусловлено то, что они поднимаются до постижения вопросов земного бытия), но в существе своем этот мир построен в соответствии с законами реального мира, и бытие героев в этом мире есть постижение Высших законов реального мира. Несомненно, к последним принадлежит и Бунин. Оттого-то в русской литературе так часто и соотносят писателя с его героем, что мучительное постижение героем Высших законов бытия есть постижение их во многом самим писателем (примеров тому великое множество, а опровержения вряд ли найдутся). Белинский так характеризует взаимоотношения автора и героя в "Графе Нулине" и "Домике в Коломне" Пушкина": "...в них поэт не прячется за своими героями, но прямо от своего лица обращается к читателю с теми вопросами, которые равно интересны и для самого поэта, и для читателя" Белинский, т. 3, с. 599.. Поэт не прячется за героя, но даже если бы это и было так, то само слово "прятаться" подразумевает, что за героем стоит автор. Тогда: создавая свой мир и своих героев, писатель стремится к приобретению и воплощению Высшего знания. Но это знание есть - Бог. Именно поэтому Православие и видит в занятиях литературным творчеством грех, что писатель, как бы пытается встать рядом с Богом. Заявляет о себе как о творце своего Художественного мира и своих героев. Однако стремление писателей первого ряда русской литературы к обладанию Высшим знанием, не есть попытка встать "рядом" с Богом, но стремление, поняв Божий замысел о себе, "Божье намерение", определять свой жизненный и творческий путь во исполнение этого намерения. И образы многих Литературных героев (русской литературы) можно соотнести с образом самого писателя их создавшего (по образу и подобию своему?), потому что посредством своего героя автор стремится к разрешению собственных вопросов.

Но, коль скоро, есть два рода писателей, то у каждого из них должен быть и свой читатель? "Поэтические произведения также имеют свой колорит, как произведения живописи, и если колорит в картинах ценится так высоко, что иногда только он один и составляет их достоинство, то так же точно колорит должен цениться и в поэтических произведениях. Правда, он меньше всего доступен большинству читателей, которые по обыкновению, прежде всего хватаются за содержание, за мысль, мимо формы..." Там же, с. 598.. Белинский прямо обозначает тип читателя алчущего сюжетности. Подобного читателя, на наш взгляд справедливо будет обозначить, как "читатель похотливый", то есть "постигающий" художественное произведение в целях удовлетворения собственного любопытства, читающий лишь потому, что ему интересно развитие сюжета. В наше время, как раз культивируется тип "читателя похотливого". Отсюда и популярность писателей первого рода, "сюжетных" (детективы и т. д.) (Впрочем, и во времена Пушкина общество зачитывалось Бестужевым-Марлинским). Второй тип читателя, вероятно, правильно будет понимать, как "читателя пытливого". Такой читатель постигает художественное произведение и Художественный мир литературного произведения более интенсивно, чем читатель первого типа. Он ищет не сюжета, но то, что стоит за текстом, - личность автора. Для "читателя пытливого" постижение художественного произведения есть постижение земного бытия предлагаемое ему определенным автором. "Читатель пытливый", таким образом, в своей сущности совпадает с "писателем бессюжетным". Ведь, "писатель бессюжетный" тоже интенсивно постигает земное бытие, являя, как результат этого постижения, свое произведение. И оба они стремятся к постижению Высших законов бытия (в конечном счете, - к постижению Бога). Однако в земном бытии уже есть пример постижения Бога воплощенный в текст - это Библия (Евангелие). Действительно, что может более сказать об Авторе его собственное творчество, или исследования ему посвященные? Любое исследование всегда субъективно и, следовательно, - не всегда верно. В то время, как относительно самого Автора его собственное творчество всегда абсолютно объективно. Так же Библия абсолютно объективна относительно Бога. В таком случае вся литература (по крайне мере русская, первого ряда) стремится (может и не осознанно) к уровню постижения действительности явленному в Библии. Пока это лишь предположение...

"Писатель сюжетный" же, наслаждаясь своей ролью "творца", стремится не к постижению бытия, но организует художественную действительность (создает сюжет) в соответствии со своей фантазией (волей), и чем более он сообразуется со своей волей, тем произведение его более событийно (сюжетно), но тем менее оно Правдиво. "Правдивость" - есть тот критерий по которому возможно разграничение писателей первого и второго рода. Необходимо отметить, что четкое разграничение и писателей, и читателей, достаточно условно, ибо и реальная вселенная, и вселенная русской литературы, не предполагает незыблемых границ, но одно перетекает в другое и в противоположности таится единство. Примером тому может служить Достоевский, являясь писателем, несомненно, первого ряда русской литературы, он, тем не менее, уделял сюжету определенное внимание (возможно именно этим обусловлено сложное отношение к нему Бунина).

Сделаем некоторые выводы. Понятия "Правдивость" и "Бессюжетность" имеют общее начало. "Бессюжетность" в художественном произведении содержит в своей основе отображение "течения самой жизни". "Правдивость" - верное (правдивое) отображение "течения самой жизни". И здесь мы вынуждены вернуться к нашему предположению о художественной организации реальной действительности. Не будь реальная действительность художественно организована, каким образом было бы возможно ее ПРАВДИВОЕ ХУДОЖЕСТВЕННОЕ отображение? Чем обусловлено существование такого современного направления искусства, как "художественная фотография"? Фотограф запечатлевает "действительность известного мгновения". И это мгновение в своей основе и по своей сути - художественно, иначе фотография была бы лишь документ.

Для того, чтобы верно понимать библейское соотношение Автора и Героя: необходима вера - определенное состояние души

Для того, чтобы правильно понимать в русской литературе существо взаимоотношения "писатель" - "литературный герой", тоже, вероятно, необходимо определенное состояние души.

Предполагая стремление мировой литературы, но преимущественно русской, к наиболее полному объяснению Бога, то есть попытке достигнуть уровня объяснения Библии, мы предполагаем и направление движения литературы к, данному с Выше, идеалу - Библии, как человека - к Богу. (Для Розанова, по крайне мере, высшим критерием оценки литературного произведения является Библия. Он пишет о Пушкине: "Вошло в меня, бежит в крови, освежает мозг, чистит душу от грехов.

...Когда для смертного умолкнет шумный день.

Одинаково с 50-м псалмом (Помилуй мя, Боже). Так же велико, оглушительно, религиозно. Такая же правда" Розанов, с. 136..

Розанов сравнивает правдивость художественного произведения с правдой явленной в Библии).

Все что движется не к Небу, но к Земле движется к Смерти, если не сказать большего... Движение к "земле" - суть всех литературных "модернизмов". Вероятно, поэтому Бунин так резко выступал против них. Современный "модернизм", тоже пытается утвердить себя на почве бессюжетности. Однако бессюжетность в этом случае есть лишь величина обратная сюжету. "Писатель сюжетный" организует действительность художественного произведения в соответствии со своей волей, а не с Высшими законами бытия. "Современный модернист", напротив, - дезорганизует действительность, но, тоже, в соответствии исключительно со своей волей.

(А.И. Смоленцев, "Иван Бунин. Гармония страдания",

г. Вятка, начало сентября - 4 ноября 1997г.,

выборка из работы - "Небесная составляющая...",

г. Самара, декабрь 1997г.)

Список условных сокращений.

Ј Аксаков - Аксаков С. Т. "Детские годы Багрова-внука", М., 1986

Ј Баратынский - Евгений Баратынский "Стихотворения. Проза. Письма", М., "Правда", 1983

Ј Белинский - Белинский В. Г. Собрание сочинений в трех томах, т. 1 -3. М., "Художественная литература", 1948

Ј Бунин - Бунин И. А. Собрание сочинений в девяти томах, т. 1 -9. М., "Художественная литература", 1965-1967

Ј "Дневники Бунина" - Бунин И. А. "Окаянные дни", М., "Современник", 1991

Ј Добролюбов - Добролюбов Н. А. Собрание сочинений в трех томах, т. 1 - 3. М., "Художественная литература", 1952

Ј Достоевский - Достоевский Ф. М. Собрание сочинений в десяти томах, т. 9. М., "Художественная литература", 1958

Ј Ильин - Иван Ильин "О тьме и просветлении", Книга художественной критики, М., 1991

Ј "Конференция" - И. А. Бунин и русская литература ХХ века (по материалам международной научной конференции, посвященной 125-летию со дня рождения Бунина. 23-24 октября 1995 г.), М., "Наследие", 1995

Ј Лермонтов - Лермонтов М. Ю. "Стихотворения. Герой нашего времени", М., "Художественная литература", 1984

Ј "Литературоведение" - "Введение в литературоведение", Хрестоматия, М., "Высшая школа", 1988

Ј Марченко - Марченко А. "С подорожной по казенной надобности" (Лермонтов), М., "Книга", 1984

Ј "О, Русь..." - "О, Русь волшебница суровая" (П. Я Чаадаев, А. С. Хомяков, В. С. Соловьев, Н. А. Бердяев, П. А. Флоренский), Нижний Новгород, "ВВКИ", 1991

Ј Пушкин - Пушкин А. С. Собрание сочинений "Золотой том", М., 1993

Ј Розанов - Розанов В. В. "О себе и жизни своей", М., "Московский рабочий", 1990

Ј "Серафим..." - "Угодник Божий Серафим", Сборник в двух томах, т. 1 - 2. Спасо-Преображенский Валаамский монастырь, 1993

Ј "Словарь" - Литературный энциклопедический словарь, М., "Советская энциклопедия", 1987.

Ј Толстой - Толстой Л. Н. "Детство. Отрочество. Юность", М., "Наука", 1978

Ј Шкловский - Шкловский В. "Гамбургский счет", М., "Советский писатель", 1990.

Работа опубликована:

- Смоленцев, Алексей Иванович. Небесная составляющая русской литературы. (Несколько слов к вопросу о "бессюжетности". Из работы "Иван Бунин. Гармония страдания").. - Самара: журн. Русское эхо (изд. А.Громов), Вып. 5, 1999. - С. 49 - 57.

- Смоленцев, А.И. Небесная составляющая русской литературы (Несколько слов к вопросу о "бессюжетности". Из работы А.Смоленцева "Иван Бунин. Гармония страдания") / А.И. Смоленцев зав. отделом Святоотеческой литературы библиотеки православной культуры "Благовест", член Союза писателей России // Четвертые Свято-Трифоновские образовательные чтения, посвященные 2000-летию Рождества Христова (г. Киров (Вятка). 20-24 октября 1999 года) / редкол. : священники Сергий Гамаюнов, Александр Коротаев [и др. ; дизайн и верстка Д. Н. Елизарова]. - Киров, 1999. - С. 24-34.;

представлена в качестве научного доклада на:

Четвертых Свято-Трифоновских образовательных чтениях, посвященных 2000-летию Рождества Христова (г. Киров (Вятка). 20-24 октября 1999 года.

полный текст работы издан в Самаре в 2001 году:

Смоленцев Алексей Иван Бунин. Гармония страдания : лит.-худож. исследование : "Жизнь Арсеньева". Художественный мир. Пафос. Жанр - автобиография лирического героя. Инстинкт истины. Творческий космос / А. И. Смоленцев ; предисл. Н. Переяслова, послесл. протоиерея Евгения Шестуна. - Самара : Самар. отд-ние Лит. фонда России, 2001. - 96с. - ISBN 5-8530-467-X.

доступен в сети Интернет:

- Православная энциклопедия "Азбука Веры"

https://azbyka.ru/fiction/ivan-bunin-garmoniya-stradaniya/

- Информационно-аналитическая служба Русская народная линия (вторая редакция, июль 2014 года, без изменения содержания, с разбивкой по главам и комментариями, дополнительной необязательной главой)

http://ruskline.ru/analitika/2015/11/21/ivan_bunin_garmoniya_stradaniya