Находившееся здесь ранее фото жён советских военнослужащих из гарнизона Асадабад (афганская провинция Кунар) перенесено в "Гимн советским "афганушкам" сюда: http://samlib.ru/editors/s/smolina_a_n/00a.shtml#22
С автоматом над кроватью, патронами под ней и с гранатой в сумочке... Воспоминание жены военного советника из Шинданда Анны МОРОЗОВОЙ (МИЩЕНКО): Афганистан вошел в мою жизнь задолго до того момента, как я сама ступила на афганскую землю. С 1982 года мой брат проходил срочную службу в знаменитом Кабульском "полтиннике" 350 гв. ПДП 103 гв.ВДД, тогда и пришло в наш дом первое письмо с адресом полевой почты. Никогда не забуду маминых переживаний и тревог, это очень сложно передать словами. Eдинственное, что хочу всем сказать: любите и берегите своих матерей, цените каждое мгновение, проведенное с мамой. Мы, наверное, и выжили в этой Богом забытой стране - благодаря молитвам наших матерей! Летом 1983 года я случайно познакомилась со своим будущим мужем. Он, будучи в отпуске после первого года службы в Афганистане, молодой лейтенант, приехал к своей сестре, которая была моей подругой детства. В то время в стране обходили глубоким молчанием события афганской войны, телевидение и пресса давали очень скупые репортажи событий в Афганистане, и так как в тот момент мой брат служил там же, приехавший в отпуск брат подруги любезно предложил рассказать и показать фото привезенные им. Я дала домашний адрес и пригласила в гости, чтоб познакомить с мамой и чтоб мама послушала об афганской войне из уст очевидца Так новый знакомый стал частым гостем в нашем доме. Тогда у меня, юной 18-летней девчонки, не стоял вопрос о замужестве, и были совершенно другие планы на жизнь. Но как-то в разговоре мой будущий муж спросил: "Что тебе привезти из Афгана? Все заказывают джинсы, косметику, дубленки... а ты скромничаешь!?" Я ответила: "Возвращайся лучше живым". Тогда я даже подумать не могла, что эти слова, запавшие ему в душу, изменят мою жизнь. * * * Через три дня после нашей свадьбы мой муж улетел в Баграм. И теперь, точно как и для моей мамы, для меня самой начались долгие ожидания писем и возвращения любимого человека войны. Ждать любимого человека - это очень тяжело, будь то сын, муж, брат, дочь. Признаюсь честно, я как, наверное, многие другие женщины писала письма каждый день. Тогда я и представить не могла, что такое самолет-"почтовик" и как редко доставляются письма на афганскую землю (до сих пор я просыпаюсь по ночам, когда слышу звук винтов пролетающего самолета АН-24). А какие скупые письма мы получали из Афганистана! Такие же потом мне самой пришлось писать маме - про жаркое палящее солнце, мандарины, апельсины. Но не буду забегать вперёд. * * * Летом, в конце июня 1984 год, вернулся мой брат, а затем в октябре того же года вернулся и мой муж. Но время долго не заставило себя ждать. Осенью 1985 года муж объявил: "Нужно ехать в Афган теперь нам вдвоём". Его направили военным советником в Шиндандт. У меня даже не было времени на раздумья: "ехать?" или "не ехать?" Ведь мне сказали: "НУЖНО ЕХАТЬ". Для поездки необходимо было срочно оформлять документы, так как мы были уже четвертой семьёй. Три предшествующих "зарубили" по тем или иным причинам. Тогда проверяли жёстко и мужей и жён, требовалась безупречная репутация. На должность военных советников посылали имевших по одному браку, членов КПСС, политически грамотных, морально устойчивых. Ведь предстояло жить и работать не за забором в охраняемой части, а непосредственно среди афганцев. Процедура оформления документов была недолгой. Когда вызвали нас в г. Свердловск в штаб округа, для представления командующему округа, нашего полуторагодовалого сынишку пришлось оставить у соседей. Затем за ним с Украины приехала моя мама. * * * В Афганистан советники и члены их семей уезжали через "десятое управление МО". Мне повезло, в Шиндандт со мной летели ещё две жены советников: Лена Шевченко и Галина Третьякова с шестилетним сынишкой Андреем. В "десятке"1, как и все, получила загранпаспорт, сдала свой комсомольский билет (вместо которого выдали "справку физкультурника"), затем - международный аэропорт "Шереметьево-2" и - курс на Афганистан. В Кабуле, как и положено, в аэропорту нас встречали мужья. Но признаюсь честно, первое впечатление о городе было удручающее. Я ожидала увидеть что-то большее, a Кабул оказался пыльным, невзрачным городoм, совершенно не пестревший красками Востока, как в сказках "Шахразады", с бедно одетыми людьми и одинаковыми лавками с хорошо говорящими по-русски дуканщиками и "полчищем" мух... * * * ![[]](/img/s/smolina_a_n/0012/1.jpg)
2. Первый полет в Шиндандт запомнился очень хорошо. Kак и всем пришлось надеть парашют, но сам полет длился три часа (самолет заблудился, как объяснили нам позже). Но, слава Богу, приземлились на нужном аэродроме и когда опустили грузовой люк АН-26, меня впервые ОХВАТИЛ горячий Шиндандский ветер. Врезались в память первые минуты в Шинданде, вокруг - рыжий пейзаж в раскаленном мареве, а под ногами горячая, как сковородка, бетонка. B конце аэродрома, на котором базировались и cоветская и афганская авиация - приземистые бараки, рев взлетающих самолетов и вертолетов, и - обжигающий лицо песком ветер. Шинданд считался однoй из спокойных провинций, но все равно с шести часов вечера и до утра - комендантский час. Tакже с вечера до утра велась артиллерийскaя стрельба и была слышна перекличка автоматных очередей. Сам городок, где проживали военнослужащие 375 ОТБВП ВВС ДРА (отдельный транспортно-боевой вертолетный полк военно-воздушных сил Демократической Республики Афганистан), располагался в четырех километрах от аэродрома, за мечетью. В городке советников нас поселили в "авроре", так называли наспех построенный барак для вертолетчиков и их семей. Комната была небольшой, мебель изготовлена из "бомботары", и над нашим семейным "ложем" висел красавец "калашников" с двумя перехваченными изолентой рожками, а под кроватью находились коробка с небольшим запасом консервов да цинк2 с патронами и гранатами. * * * ![[]](/img/s/smolina_a_n/0012/3.jpg)
3. Городок советников. Анна - справа, Ася Кривопустова, Андрей Третьяков - сын прапорщика-кодировщика Для непосвященных хочу объяснить, кто такие военные советники. Это офицеры и прапорщики Советской армии, которым пришлось жить и работать не в советских воинских частях, а непосредственно среди афганских военнослужащих в их воинских подразделениях. То есть, в любой момент советники и члены их семей могли подвергнуться, как нападению моджахедов, что случалось многократно, так и нападению врага, прятавшегося под маской друга. Афганская война не считалась войной в привычном понимании. Отсутствовал фронт, не было четкого разделения между врагами и союзниками. Война носила, прежде всего, партизанский характер. Вести работу с населением в таких условиях очень сложно. Все советники находились на переднем рубеже, рядом не было тех, кто мог подсказать верное решение в критической ситуации. Все решения принимались на собственный страх и риск, и оттого советники работали добросовестно. В Афганистане было какое-то иное ощущение жизни, но при всей неустроенности быта, неопределенности, я всe воспринимала нормально и должным образом. А вот Галина Третьякова (жена прапорщика-кодировщика) плакала неделю, она до конца "командировки" не могла смириться и все причитала: "Куда я приехала...". Лене Шевченко повезло больше. Получилось, что она слетела как бы на экскурсию. Её пребывание в Шинданде длилось всего три дня, потому что её мужа и всех остальных авианаводчиков сократили. Да и вообще, в городке поначалу проживало 25 советников и 13 жeн. Но многие женщины долго не выдержали и улетали в Союз. Помню, как несколько жeн вернулись из Кабула и "досиживали" до трeх месяцев пребывания в ДРА, чтоб из зарплаты мужей не вычли стоимость билета в 900 рублей. Даже и такое было на той войне! * * * Когда меня спрашивают, чем мы там занимались, я, признаться честно, теряюсь с ответом. Никаких удивительных подвигов я, конечно, не совершала. Мы, офицерские жены, жили и работали в условиях, сопряженных с риском для жизни. А риск, конечно же, был. Но мы просто считали, что исполняем свой гражданский и патриотический долг. Для многих женщин афганская война стала сложнейшим экзаменом, какой только может выдумать жизнь. Это настоящее испытание характера и я благодарна судьбе, что она познакомила меня с Антониной Филипенко, Галиной Третьяковой, Ириной Евдокимовой, Натальей Борисовой, Асей Кривопустовой. ![[]](/img/s/smolina_a_n/0012/4.jpg)
4. 23 февраля 1988 года, городок советников. Cлева советник комполка ПВО Леонид Гарлукович, Галина Третьякова, Наталья Борисова, Анна - справа Спасибо вам, девчонки, за все те дни, проведенные в Афганистане, что поддерживали друг друга во всем!!! Выносливость, смекалка, исполнительность, дисциплина и прочие добрые качества давали к тому основание. Поражаюсь и восхищаюсь тем, какая у нас была дружба, взаимопонимание, взаимовыручка, взаимоподдержка. Мы знали, что каждая подскажет, посодействует, даст добрый совет, если у тебя возникли какие-то проблемы, трудности, неприятности. Как это важно на войне! Кто-то может спросить: "Неужели жёнам советников плохо жилось?! Мужья зарабатывали прилично, а женам ничего другого не оставалось, как жить себе припеваючи, загорая под афганским солнышком!" И при этом никто не задумывался, насколько трудно оказаться в чужой стране, оказаться вмиг оторванными от цивилизации, без радио, телевидения, почты. Мало кто знает, какие бытовые муки сопутствовали нашей жизни в Афганистане: постоянные перебои с водоснабжением, хотя и без того воду подавали по 2 часа в сутки. Частое отсутствие электроэнергии. За стенкой соседи - местные жители. Из-за любого угла, из любого арыка в тебя могли выстрелить, каждый местный житель, каждый молодой афганец, казалось бы, преданный революции и "мушаверу" (советнику), мог оказаться врагом. Вот такой "райской" жизнью там жили советники и члены их семей! Поэтому мы, жeны советников, шли в советские воинские части и просились там на любую работу. И чтоб не сойти с ума от "шикарной жизни за границей", и чтоб быть полезными для своей страны и своего народа. * * * Рядом с нашим городком располагались советские госпиталь и аэродром, вот мы и работали, кто в госпитале, кто в частях, расположенных на аэродроме и в ОБАТО3. Меня взял на работу комэск 302-й отдельной вертолетной эскадрильи Александр Александров в в/ч пп 65235 - бухгалтером службы авиационно-технического имущества и вооружения вместо Ирины Адамовой (Ирина перешла работать в военторг). В декабре 1986 года эскадрилья Александрова улетала по замене в Союз. И так совпало, бухгалтер вещевой службы Анна Александровна в это же время ушла в декретный отпуск и улетела домой (большинство женщин из числа служащих были одинокими и, естественно, за долгие годы службы, а это от двух до четырёх лет, некоторые пытались устроить свою личную жизнь. Война не убивает человеческих чувств - A.C.). Когда Анна Александровна улетела, мне пришлось работать за двух бухгалтеров. А что такое выписать "вещевой аттестат" на весь состав части? Огромный объём работы! Да ещё ко всему этому - жуткий холод зимой, пальцы рук коченели, даже паста в авторучке застывала. Хорошо, помогли начальники служб: Валера Шевченко и Юра Ведмецкий, славные были ребята. Они и соорудили мне обогреватель из вертолетной "липы" (тепловая лампа - устройство против "cтингеров" и прочих ракет). Где-то через месяц, отчетливо помню, зашёл в служебное помещение Юра Ведмецкий и рассказал, что пришло письмо от родителей Анны Александровны (той самой женщины, которая ушла в декрет). Весть была не из приятных. По приезду в Союз у Анны Александровны был обнаружен инфекционный гепатит. В больнице у неё начались преждевременные роды, при которых она и скончалась. А ребенок остался жив. Вот семидесятилетние старики и обратились в часть с просьбой отозваться отца ребёнка. Было очень стыдно за наших "храбрых мужчин", совершавших настоящие подвиги в небе Афганистана, что никто из них так и не сказал старикам, кто отец ребёнка. Так новорожденный малыш в одночасье потерял и мать и отца... * * * ![[]](/img/s/smolina_a_n/0012/5.jpg)
5. Анна - слева, Галина - справа Перед Новым годом на место второго бухгалтера прилетела Галина Фролова, в дальнейшем мы с ней очень подружились. Она мне была как старшая сестра, она даже потом, после "вывода", приезжала ко мне в гости в Союзе. И все остальные девчонки, с кем довелось работать в части, были "мировые" подруги: Людмила-машинистка из "секретки", Ирина-библиотекарь, Наташа Маслак - бухгалтер, Надежда и Валентина - официантки (фамилий, к сожалению, не помню, время - не лучший доктор). ![[]](/img/s/smolina_a_n/0012/6.jpg)
6. Анна - слева, бухгалтер Наташа Маслак - справа Ничего не могу сказать плохого о девчонках. Каждая ехала работать в Афганистан не из-за того, что бы выйти замуж и привезти побольше "чеков". Нет. У каждой были свои обстоятельства. Кого-то направили с работы и они не могли отказаться, так как были комсомолками или коммунистками. Кому-то в военкомате пообещали после Афганистана хорошее место работы в Германии или Чехословакии. У многих в Союзе остались дети с престарелыми больными родителями, которых на 70-80 рублей в месяц не прокормить, а отцы "алиментщики" годами не торопились помогать своим детям. Каждая женщинa была с непростой и нелегкой судьбой, и очень неприятно, горько и обидно становится, когда слышишь в адрес женщин, прошедших Афган, слово "чекистка". Конечно, были и такие, которые дискредитировали и позорили нас. Афган - это своего рода рентген человеческих отношений. Только там, в тех условиях, можно было определить для себя, что в этой жизни является действительной ценностью. И ехали мы на ту войну потому, что так были воспитаны с детства, на примере своих отцов, дедушек и бабушек - участников ВОВ. Такое было время "холодной войны", была гордость за свою причастность к чему-то важному для Родины в укреплении южных рубежей и помощи aфганскому народу строить благополучное будущее. А мы ведь в первую очередь - женщины, слабый пол. Однако жили и работали в одинаковых условиях с мужчинами. Тот же самый климат, высокогорье, жара и холод, ночные обстрелы, вода, продукту - все это и нам пришлось пережить. * * * Помню, как-то (а такое бывало не редко), за нами, женщинами, не смогли прислать машину из городка. Что оставалось делать?! Ничего, кроме, как идти пешком от аэродрома до нашего городка. Стоял июль 1987 года, 13 часов по полудню, на солнце +60 С. Столбик термометра зашкаливал, так было жарко, что, кажется, будто время расплавилось под солнцем, течет медленно и лениво, одно желание побыстрей дойти (или доползти) до городка... На КПП аэродрома располагался советско-афганский пост. Только мы минули шлагбаум, выбегает боец с автоматом и командует нам остановиться! Естественно, мы ему и не думали подчиняться, и продолжали молча свой путь. Минут пять этот боец шёл за нами с причитаниями: "Девушки, туда нельзя. Там афганская территория. Мне товарищ лейтенант приказал вас задержать...". Кто не был в Афгане, даже представить себе не может, что такое послеполуденная жара летом, когда даже наручные электронные часики "Мontana" не показывали время, и все цифры на циферблате расплывались. И тут Антонина Филиппенко (жена комполка) командным голосом так отчитала этого бойца вместе с его "безусым" лейтенантом, что в дальнейшем у них к женам советников вопросов не возникало. Конечно, мы прекрасно понимали, что ребята выполняют свою работу. Но как нам быть, если мы жили в особых условиях, имели свободное передвижение по aфганской территории, носили оружие и даже ходили в гости к афганцам и бывали на "женской половине" (что строго-настрого запрещалось "инструкцией"). * * * Открытой ненависти от местного населения мы не видели, но спиной постоянно ощущали опасность. Вот, правда, с оружием у нас, женщин, возникали проблемы, так как на вооружении у советников были пистолеты марки "ТТ" (а они побольше, чем "ПМ"). Поместить "ТТ" в свои сумочки, а тогда мода была на маленькие дамские сумочки, мы не могли и оттого носили с собой гранату. У каждой в сумочке, вместе с помадой и зеркальцем, лежало по гранате. Вытащить в опасной ситуации, понятно, едва ли бы кто успел, но ее присутствие придавало нам уверенность.... Перед отправкой в Афганистан нас всех ознакамливали с "Инструкцией воина-интернационалиста". По этой инструкции мы обязаны были строго соблюдать правила поведения, быть доброжелательны, гуманны, справедливы и благородны по отношению к афганцам. Мы должны были первыми здороваться, проявлять знаки уважения, особенно к их религиозным обрядам. Если кто-либо из наших "шурави" забывал об этом - мог даже поплатиться жизнью. У меня была мечта сфотографироваться возле Шиндандской мечети. Кто видел эту мечеть, со мной согласится, что пусть она и не такая большая как в Герате, но её голубой купол - божественно красив. Но женщинам нельзя было близко подходить к храму. За такие вещи тоже могли ночью вырезать всех жителей городка советников. Не разрешалось принимать пищу в присутствии афганцев в дневное время, когда отмечался рамазан и соблюдается ураза (30-ти дневный пост). Рассказывали, что в Кабуле случалось, когда за такие проступки наших расстреливали из автомата в упор. Коран строго-настрого запрещает употреблять спиртное. Правда, за годы присутствия ОКСВА4 наши выпивохи умудрились хорошо научить многих "арабских братьев" легко отступать от столь тяжкой догмы ислама. Мы часто ходили в гости к афганцам. Конечно, не с пустыми руками, а, как правило, несли им сгущенку, конфеты, печенье, моющие средства, мыло, стиральный порошок. Все советники отдавали свои поношенные, но в хорошем состоянии, вещи и обувь. Всегда по обращению афганцев делились медикаментами, причём, я даже удивлялась, как им при простуде хорошо помогал "аспирин". Афганцы часто вспоминали, каким зеленым и благодатным краем был Шинданд до войны. А моджахеды разрушили арычную систему, в которую народ за десятилетия вложил много сил и мудрости. Нам, русским, есть чему поучиться у афганцев. Ведь главной задачей НДПА5 было стремление вырвать страну из вековой нищеты и отсталости. Страну, где дрова продают на вес, где вместо дров используют собранные сухую траву, иголки и шишки, где со своих небольших участков земли собирают до единого зернышка. А мы, русские, так расточительны. Насколько все мы были бы сильнее и богаче, если бы вот так же берегли свои природные богатства. Ведь у нашей страны возможности невероятно огромные! Но это так, к слову. Для покупок продуктов питания нам так же разрешалось посещать афганские дуканы и кантины. Но какие продукты можно было купить в запыленном Шиндандском дукане? Разве что рис и советскую свиную тушёнку, которую кто-то из офицеров или прапорщиков не выдал своим бойцам, а сдал в дукан за "афошки"6. * * * Конечно, у афганцев можно было покупать фрукты и картофель (качелю), но в Шинданде были наслышаны о той истории, когда семью советников отравили мандаринами, да и Шиндандский рынок, состоящий из пяти дуканов, своей беднотой очень отличался от Кабульского. Вот поэтому нас больше прельщало посещение магазинов "военторга", расположенных на территории советских частей, в которых можно было купить импортные соленые сосиски в банках, печенье и минералку. Правда, зайти на территорию воинской части тоже было не просто. У нас в городке семья советника Юры Калинина проживала с двухлетним сынишкой Олежкой (ребенок очень боялся обстрелов), и Свете Калининой нужно было купить сгущенное молоко для ребенка. А в магазин, расположенный в здании ККП штаба дивизии, её не пускали. Приходилось просить подруг и они выручали. Я же всегда могла договориться с бойцами, и в знак благодарности покупала им пакетик югославских конфет или сигареты. ![[]](/img/s/smolina_a_n/0012/7.jpg)
7. Анна с поваром из госпиталя Андреем Исаевым Ко всем бойцам я относилась, как к братьям. Нашим бойцам, служившим на узле связи, на праздники или на дни рождения зачастую пекла маленькие тортики (на фото). Мне запомнилось, как на первый Новый 1987 год в Афгане меня бойцы попросили испечь им пирог, (а "духи" всегда нас на праздничные дни оставляли без электричества), и я не успела допечь пирог, как нас обесточили. И мне так было неловко перед ребятами за полусырой пирог, но они его все равно скушали... После того случая праздничные пироги я пекла заранее. Сейчас, вспоминая с ужасом те условия, в которые пришлось окунуться после привычной цивилизации, не верится, что на самом деле так и жили. Готовили на примусе, который к тому же оказался бракованным и коптил по-страшному. Использовали привозную воду, пахнущую болотом. Блюда готовились из одних консервов, за которыми "продовольственной команде" приходилось раз в месяц летать в Кабул и там получать по существующей норме. Которой на месяц всe равно не хватало (всех норм теперь я уже и не помню). * * * На войне удивительные отношения между людьми - намного добрее, человечнее, чище. Hамного... Помню, как-то в очередной раз собирались лететь в Кабул, это был февраль 1988 года. Моему мужу по работе часто приходилось летать, ну, и я с ним, естественно, летала посетить столицу... Погода стояла нелетная, и у нас в городке уже трое суток проживали два советника из Фараха. По всей логикe они должны были давно отовариться в Кабуле и вернуться к себе, но из-за погоды не могли вылететь из Шинданда. Потом они неоднократно меня благодарили за то, что я спасла их от голодной смерти и поделилась консервами. A ведь не каждый сможет подойти и попросить еды у незнакомого человека. Hо мы должны были помогать друг другу, не дай бог было оказаться самой в такой ситуации. После этой поездки в Кабул мы очень сдружились с фарахскими ребятами, и в дальнейшем они у нас забирали черствый хлеб, которому были рады больше, чем афганским лепешкам. За доставку к нам хлеба из хлебопекарни советской воинской части мы благодарны старшему коллектива советников гарнизона Шинданда - советнику комполка СУ-7Б Хитрову Юрию Алексеевичу. Объясняется это многими обстоятельствами, но не последнюю роль играли личные качества командира, умение руководить, постоянно заботиться о людях. Наверное, такими и должны быть в идеале все командиры - бесконечно преданными Родине и воинскому долгу, честными, бескомпромиссными, отчаянно храбрыми и волевыми. Командир, знающий своё дело, профессионал, способный принять самостоятельное решение и ответственность за него. Юрий Алексеевич был именно таким. Похожих на него командиров не часто встретишь. Лично мне этого больше не удалось. А с каким чувством уважения он относился к женщинам!!! Это - командир с большой буквы и я до сих пор благодарна ему за заботу о нас, жителях городка советников. Им были не только налажены регулярные поставки хлеба из советской воинской пекарни и продуктов питания с афганского рынка "Канати", но и охрана нашего городка в ночное время. Так как наш городок охраняли aфганские солдаты "сарбосы", то на всялий случай в ночное время были организованы дежурства по охране городка своими силами. Конечно, нам женщинам не обязательно было принимать в этом мероприятии участие, но мы знали, что не всегда все советники могли выйти на боевое дежурство (кто-то заболел, или находился в отпуске, или командировке), и в такие моменты мы сами проявляли инициативу и охраняли свой городок. Тем более, оружие у нас всегда было под рукой, дажем припоминаю, ходила такая поговорка: "В Афгане с оружием ходят только трусы и советники". Только сейчас, спустя десятилетия, осознаю, насколько тогда было страшно и опасно. Случалось и такое, когда афганцы объявляли "дни мщения русским", то есть планировали теракты, и нам строго запрещалось покидать в такие дни городок. Мужчины в эти дни на работу тоже не ходили. И лишь в марте 1988 года Хитрову Ю.А. удалось "выбить" для охраны городка БТР. В это время из женщин в городке осталась только я, так как в феврале месяце поступила директива об эвакуации всех жён. Мне же разрешили остаться до конца апреля, чтоб улететь в Союз вместе с мужем. Прощаться и расставаться с нашими ребятами было очень тяжело, признаюсь честно, чувства радости почему-то я не испытывала. Когда взлетали над Шиндандом, я вспомнила свои проводы в Афган, перрон Харьковского вокзала, где собрались близкие мне люди. Конечно, была мама, брат с женой, одноклассники, друзья и подружки. Все шутили и смеялись. Ребята, отслужившие срочную в Афгане, просили привезти им в память об Афгане панаму. А брат сильно меня обнял и шепнул на ухо: "Привет Афгану..." Когда наш самолет делал последний круг над аэродромом - я только тогда поняла смысл слов брата. Потому что, как бы не было тяжело на афганской войне - Афган вошёл в нас навсегда, что-то произошло со всеми нами там, под афганским небом. Произошло такое, что Афган из памяти не вычеркнуть... В Кабул мы летели через Мазари-Шариф. И только тогда я увидела, какой же он разный этот Афганистан. После рыжих пейзажей Шинданда я увидела салатовую степь в алых пятнах дикого мака. Я не верила своим глазам..., но, увидев зеленую траву, поняла, что скоро буду дома... * * * В заключение хочу сказать, что никаких подвигов я не совершала, просто честно работала. Как могла и умела - обеспечивала надежный тыл своего мужа - офицера Советской Армии (в то время военного советника). Грамот, благодарностей и других наград у меня нет. Самая большая награда - это жизнь. Афганистан научил меня быть справедливой и самостоятельной. И в моём рассказе, ничего нет выдуманного. Что пережито там - этим можно гордится. Анна Мищенко. Декабрь 2010 ________________________________ 1 - десятое управление Министерства Обороны 2 - цинковая упаковкa 3 - отдельный батальон аэродромно-технического обеспечения 4 - ограниченный контингент советских войск в Афганистaне 5 - народная демократическая партия Афганистана 6 - афганские деньги "афгани" Военные воспоминания Анны находятся в текстах: - "Женщина и война. Три женских правды" здесь: http://samlib.ru/editors/s/smolina_a_n/00a10.shtml#dva - "Пoчeму мы пoехали в Афган? Неужели за чеками? Часть 1-я" здесь: http://samlib.ru/s/smolina_a_n/0011.shtml#2 Военные фото Анны находятся в "Шиндандт, фотоальбом N 1" здесь: http://samlib.ru/editors/s/smolina_a_n/3.shtml#2
- Комментарии: 13, последний от 26/01/2011.
- © Copyright Смолина Алла Николаевна
- Размещен: 20/01/2011, изменен: 05/02/2021. 30k. Статистика.
- Глава:
Связаться с программистом сайта.