Вижу как бы размытые цветовые пятна, мягких пастельных тонов, похожие на абстрактные картины, позднего Кандинского. Постепенно цвет начинает приобретать форму, из которой проявляются контуры фигур и отдельных деталей. Верхняя часть картины уходит в небо, а нижняя её часть органически сливается с людьми, рассматривающих это действие, наполненное светлой и чистой энергией автора. Фигуры людей на картине соразмерны с фигурами реальными и это создает впечатление единого целого действа, их объединяют те же вопросы, и те же мысли. Дрожащий мальчик с удивлением разглядывает группу своих сверстников, из другого века, в левом углу старый человек смотрит на старика, опирающего на свою трость, им есть над, чем подумать. В центре столпилась студенты, пытаясь проникнуть в прошлое, которое художник умело, сокрыл в кроне густой листвы, на все нужно внимание и вдумчивость. К этому, как видится; призывает пророк Иоанн, одетый в золотистое руно, он строг, глаза наполнены страстным ожиданием и неким мимолетным трепетом, в предвидении грядущих событий. Над всем этим происходящим явлением возвышается Сын Человеческий Иисус, Он парит над толпой, как бы не касаясь земли. Издалека трудно разглядеть Его лик, видимо художник понимал всю сложность и ответственность передаваемого им образа и сделал это в общих чертах. Потом мне представилось, что масштабы картины расширились, фигуры людей переместились, и слились между собой, став единой живой фреской, и время как бы остановилось.