Аннотация: Аффтарша продолжает эксперементировать и сходить с ума) На этот раз она написала юри)
Де-то-чка
У нее всегда чуть грустная улыбка.
Многие говорят, что это не так, но я вижу за потоком животной, притягательной силы маленькую толику такой человеческой грусти.
А, может, это всего лишь еще оправдание той щемящей нежности, которая растекается по телу из груди с каждым мгновением, когда я тебя вижу, с каждым мгновением, когда я тебя вспоминаю.
Де-точ-ка моя. Моя, даже не смотря на то, что рядом со мной никогда не будешь, и никогда не задержишь на мне взгляда больше, чем необходимо.
Подруга. Не лучшая, нет. Но мне позволительно приобнять за плечи тебя и ты, наверное, даже не оттолкнешь.
Но вот в голове у меня давно крутится мысль: обнять, поцеловать в то чуткое к прикосновениям местечко, где твоя изящная шейка соединяется с плечиком. Потом, когда удивленно повернешься, поцеловать в висок, нарисовать невидимую цепочку поцелуев по чуть выступающей скуле, нежно лизнуть прямой носик, который ты порой так забавно морщишь, спуститься к чуть тонковатым, но таким пленительным губкам...
Но ты же не позволишь, верно?
Вырвешься, крутанешься на носках и сбежишь от меня, спрячешься за спину стоящего рядом парня. Меня не пугает удивление, граничащее с шоком в его взгляде, не страшит отвращение в глазах твоих подруг, не утешит понимание в глаза одной девушки, в которой, точно знаю, живет тот же грех, что и во мне. Я даже не умру, увидев страх в твоих глазах.
Но и жить тоже не смогу.
- Настя, ты о чем думаешь?
- О тебе.
- И что надумала? - в твоих глазах чуть светятся искорки удивления и интереса.
- Что мне хочется быть с тобой.
- Спасибо, - ты мило улыбаешься. Хотя мне и кажется, что улыбка не искренняя, хоть и с привычной грустью в уголках губ. Разглядела не так уж глубоко скрытый в самых обычных словах смысл? Неприятно?
Мне тоже, мне тоже...
А потом расходимся, унесенные в разные стороны волной звуков, движений, тел и душ, которые не вызывают никаких эмоций, кроме раздражения.
Я вернусь, я пробьюсь к тебе. Просто немного отдохну, от вечного сдерживания эмоций и вернусь, дай только немного времени и один стакан пошлого, как вся моя жизнь, тепловатого пива.
- Девушка, вы танцуете?
- Не с вами, - я легко и мягко оборачиваюсь, тряхнув волной темно-каштановых волос. Они стекают по платью цвета темного бордо, по обнаженным плечам, ложатся на серебристую цепочку медальона.
Я красива. О да! Любуйтесь мною, восхищайтесь.
Только вот не удивляйтесь холодному, как воды реки Стикс, взгляду.
Только она могла сравнить мои глаза с родниками. Видимо, потому что для нее я могла стать другой. Или, стать собой, что еще страшнее.
- Детка, ну взгляни на меня поласковей!
- Не хочу.
Я не смелая. Нет. Просто здесь ты мне ничего не сделаешь. Здесь, совсем недалеко, бродит мое счастье с бокалом лишь чуть пригубленного вина в длинных, на ощупь чуть жестковатых пальцах.
Неодобрения в ее глазах я боюсь больше, чем хватки ваших грубых пальцев на своем запястье.
- Настя, ты же обещала меня проводить?
Что?
Ты смотришь на меня и улыбаешься на этот раз по-настоящему и не с грустью, а с какой-то бесшабашностью во взгляде. Бокал в твоих пальцах пуст. Странно, никогда не видела что бы ты пила больше глотка...
А к тому парню, что приглашал танцевать меня, подходит второй. Они красивые даже на мой равнодушный взгляд. Завораживающие сочетание черного и белого.
- О, милашка, тебя мы с удовольствием проводим! - говорит черненький.
- Спасибо, не нуждаюсь, - отвечаешь ты жестче, чем обычно.
- Что плохого в том, чтобы прогуляться с двумя свободными как ветер парнями? Почему так категорично отказываешь?
Ты поворачиваешься ко мне, ловишь лицо ладонями, потом и вовсе бесцеремонно берешь за уши и заставляешь наклониться.
И...
Целуешь?
- Наверное, вот по этому, - отвечаешь ты застывшим в шоке парням.
И все есть: и отвращение в глазах проходящих мимо девушек, и смешинки понимания в глазах такой же как я...
Такой же как мы.
Ухмыляюсь дерзко, как может только человек, держащий в ладонях собственное счастье, и искренне верящий, что это счастье от него никуда не денется.
Кстати, руки теперь уже можно положить на твою талию, а на ушко прошептать преследующие меня уже несколько месяцев слова: