Говорят, красота не исчезает и не умирает. Она похожа на свет далекой звезды, который столетиями летит сквозь тьму, пробивая шаг за шагом себе дорогу. Ты смотришь на звезды, и ум отказывается верить, что звезды давно уже нету, но свет, пущенный ею, продолжает искать себе дорогу. Так и красота - порою ее невозможно увидеть или потрогать. Ее можно лишь ощутить, закрыв на миг глаза. Пока глаза закрыты и ты пытаешься постичь эту красоту, время будто исчезает и превращается в вечность. Говорят еще, что и любовь не пропадает, а живет самостоятельно, ветром летая над землей во тьме. Представь, сердце перестало биться, а любовь, таящаяся в этом сердце, вдруг обретает свободу. Это сложно объяснить словами. Я думаю, настоящая любовь безгранична. Ибо нет предела совершенству. Почему-то мне кажется, что красоту можно видеть во всем, но лишь тот, кто смотрит на мир глазами романтика, понимает, что любовь и красота едины. И нет ничего более прекрасного, нежели любовь, настоящая вечная любовь, которая поглощает тебя целиком и полностью. И вместе с которой ты обретаешь вечность...
Солнце очень медленно садилось в том месте, в котором оно привыкло садиться каждый день- за старой водонапорной башней, укрытой от постороннего глаза слоем деревьев. И только человек с очень хорошим зрением мог увидеть, что именно за той круглой башенкой, а не тополями солнце прячется каждый вечер.
Катя обладала достаточным зрением для того, чтобы видеть это. И это было ее тайной, в которую она не посвящала никого. Вообще, у нее было великое множество тайн. Например, никто не имел права знать о том, что человек, живущий прямо напротив нее, примерно раз в месяц вот уже три года дарил ей один и тот же подарок- огромную красную розу на длинном колючем стебельке. Этот человек обожал, наверное, лишь две вещи на земле- выращивать цветы да разговаривать каждый вечер со своей соседкой о чем-то таком, о чем другие взрослые просто не помышляют- о звездах, о море, о птицах и еще обо многом всяком. Их окна сходились так близко, что ни Кате, ни человеку, выращивающему цветы совсем не обязательно было пользоваться телефоном или писать друг другу письма. Достаточно было просто взять и посмотреть в окно, чтобы начать разговор.
Никто, кроме Кати, не знал имени этого человека. Собственно, очень немногие вообще подозревали о его существовании. Этот человек просто жил своей замкнутой жизнью и никого, кроме Кати, не желал в эту жизнь пускать. Имя этого человека тоже было одной из Катиных тайн.
Эта история началась с того, что солнце очень медленно шло к закату. Катя смотрела в одно из двух больших окон, которые были в ее комнате. Как уже, наверное, понятно, одно из окон выходило прямо в соседний дом, а другое открывало свой простор на холмистую местность, укрытую тополями. Именно возле этого окна Катя и сидела в тот миг, когдо она услышала голос человека, живущего напротив.
- Мотылек! Ты там?- спрашивал он, смотря в ее окно.
- Конечно, Нельсон,- обрадовалась Катя,- я целый день жду тебя. Где ты был?
Она, как могла, побыстрее отъехала от одного окна к другому, чтобы увидеть друга. Увы, за много лет быстро передвигаться в инвалидной коляске она так и не научилась, хоть и старалась изо всех сил.
Когда молодой человек наконец увидел, что Катя подъехала к нужному окну и улыбнулась, глядя на него, на душе у него стало по удивительному легко и спокойно.
Смотря на эту мужественную девочку, он не раз давал себе слово, что просто не будет думать о своих проблемах и считать их неразрешимыми. Пускай у него сегодня был просто ужасный день, и ни одна из его картин так и не была продана, более того, никакой надежды на то, что это произойдет завтра, просто не могло быть. Глядя на то, насколько сильно она радуется жизни, несмотря на страшное увечие, он подумал, что есть вещи в этой жизни гораздо важнее, нежеди проданные картины.
Катя улыбнулась другу и он невольно улыбнулся ей в ответ. Для нее было истинным наслаждением видеть, что он улыбается - таким угрюмым и грустным порой он ей казался. Девочка, наверное, сама не понимала, что глядя на ее улыбку просто нельзя было не улыбаться. Так и Нельсон, у которого было миллион причин, чтобы грустить и только одна, чтобы улыбаться.
- Работа, дружище, будь она неладна. Ни одной картины за целый день. Можешь представить, что у меня на душе. Абсолютно паскудный вышел день.
- Ты отчаиваешься? - спросила она у него.
- Нет, не думаю, что в этом есть особый смысл. Ты же всегда повторяла мне, что только слабак сдается...
- ... И пускается на волю случая,- закончила она вместо него. - Еще бы. Уж кто-кто, а из нас двоих ты, Нельсон, уж точно не слабак.
Если б он ее не знал, то подумал бы, что она кривит душой. Это у нее ему еще многому придется научиться в этой жизни, ибо не было в его жизни человека сильнее, чем она. Ему было странно слышать то, что она произносит.
- Ты о чем, Мотылек? Ты говоришь, что ты слабак?
Катя немного смутилась и покраснела.
- Может не слабак, но уж лентяйка точно. По крайней мере, мама говорит, что я лентяйка. Если б я хотела, то давно уже стала бы на ноги.
Тут уже шла тонкая психология. Нельсон всегда побаивался говорить с Катей на эту тему. Он толком не знал, что же с ней такое произошло, что она не может ходить. А спросить об этом у нее самой, как и у всякого деликатного человека, у него не позволяла совесть. В такие моменты, когда речь шла о ее больных ногах и сердце, он впадал в замешательство.
- Но ведь она на самом деле не права, не правда ли? - спросил он очень осторожно.
- Не знаю,- ответила Катя ,- я в этом не уверенна... Наверное, если б я могла осилить себя, то давно уже ходила бы. Но что-то во мне мешает это сделать.
- Знаешь, Мотылек, мне не известно что с тобой произошло, но дело вовсе не в этом. Я думаю, что ты самая храбрая девочка из тех, что я когда-то видел в своей жизни. Я искренне верю, что ты будешь еще ходить. Я тебе обещаю, что когда-нибудь мы сможем сходить вместе с тобой туда, где цветут настоящие дикие розы. Я хочу, чтобы ты сама подошла и сорвала самую красивую розу из тех, что ты увидишь. Просто не переставай верить в себя. Ты обязательно будешь ходить. Вот увидишь...
Нельсон говорил первое, что приходило ему на ум, чтобы успокоить ребенка. Так, как еще несколько лет назад он был в ее возрасте, то понимал, что именно добрые и теплые слова способны пробудить в ней какую-то надежду. Конечно, он рисковал еще сильнее расстроить ее, она могла подумать, что он издевается над ней. Но Катя была гораздо сильнее, чем казалась и каждое его слово понимала правильно. И он это знал, потому не просто утешал ее, а подбадривал и давал силы.
Катя никогда не рассказывала другу о том, что с ней произошло. Ей казалось, что пока он не знает до конца всех деталей трагедии, которая с ней произошла почти десять лет назад, он может общаться с ней, как с обычным человеком. Почему-то она ему очень сильно доверяла и не хотела из-за этого его потерять. Она считала, что он может дружить с ней не ради утешения, а из-за того, что с ней ему интересно. В общем-то, так оно и было. Нельсону просто необходимо было общение с ней. Несмотря на то, что он был на шесть лет старше ее, он прекрасно ее понимал и находил в ней родственную душу. Конечно, многое они не рассказывали друг -другу, но делились между собой такими вещами, о которых другие просто не догадывались.
- Я сильно хочу тебе верить Нельсон... Если бы только знал, насколько я хочу верить в то, что ты говоришь.
Нельсон посмотрел в ее глаза и ему стало немного стыдно за себя. Зря он обещает ребенку то, чего, возможно, и дать-то не сможет. Он залез в душу ей, но вряд ли видит то, что в этой душе скрывается. Эта девочка и впрямь похожа на мотылька. Чисто внутренне она идеальна. Кажется, в ней нет и капли злости- настолько чиста она и невинна. Она не наивна, нет- она на самом деле не способна таить в себе злобу на этот мир, на судьбу, которая сделала ее калекой. Именно поэтому Нельсон чувствовал себя обманщиком, когда говорил Кате о розах. Просто он знал: розы - это то, что она любила в этой жизни больше всего...
Катя лежала на кровати и смотрела в потолок. Стояла глубокая ночь и фонари ярко светили в комнату с улицы о освещали ее. Она думала о том, что сегодня днем сказал Нельсон. Она не была дурочкой и в свои пятнадцать лет видела и понимала то, что многие люди не способны понять и в глубокой старости. Она размышляла над его словами о силе и храбрости. Конечно, он не утешал ее, а старался помочь. Но почему она так близко к сердцу принимает его слова, ведь ей давно понятно, что если шанс встать на ноги есть, то она его использует. Она без кого бы то ни было отдает себе отчет, что это в ее силах, а слова о лентяйстве не малодушие, а истинная правда.
Но почему она просто не может пропустить его слова мимо ушей, что проделывала уже десятки раз, когда ее утешали. Почему, когда кто-то говорит ей такие слова, то она чувствует себя по-настоящему слабой, калекой, а его слова ее только бодрят, заставляют чувствовать себя человеком?! Неужели она просто боится его обидеть, ведь он на самом деле хороший человек?! Вполне возможно, он слишком много для нее значит, чтобы терять его. С тех пор, как она перестала ходить, она потеряла всех друзей... Друзей! Но ведь они не были никогда ее друзьями- дети, которые играли с ней. Теперь они повырастали и им больше нет до нее дела. Конечно, будь у нее круг общения пошире, она не так трепетно относилась бы к Нельсону. Катя пришла к тому выводу, что тем больше ты ценишь дружбу с кем-то, когда ничего иного, кроме этой дружбы у тебя в этой жизни просто нет.
Катя скорее согласилась бы отдать свое зрение, чем поверила бы в существование любви. Она считала, что это не больше, чем выдумка, совпадение взглядов, обычная показуха. Можно любить друга или самого себя, но никак не любовника. Поэтому всякие гадкие мысли о том, что она влюблена, Катя отвергала и пыталась объяснить влечение к Нельсону чем-то иным, нежели страстью. Хотя порой она загоняла себя в угол подобными рассуждениями и ей казалось, что любовь и дружба совместимы и могут существовать паралельно. И тут же била себя по лицу- она просто не имела права так думать, ибо рисковала просто навязать себя Нельсону- навязать такой, какая она есть - калекой, обреченной до конца своих дней быть обузой. Именно в такие моменты в ней и просыпалась ненависть к тому, что люди называют любовью...
Она посмотрела на часы, светящиеся неоновым светом в полутьме - почти три часа ночи. Катя повернулась на бок стала смотреть в окно. В квартире Нельсона было абсолютно темно - он спал и просто не знал, что она сейчас думает о нем.
Ей вспомнилось то, что она так и не рассказала ему о том, что с ней произошло, когда ей было пять лет. Конечно, знай он всю рпавду, он смог бы посоветовать ей что-то, нуждайся она в совете. Но ее страшила сама мысль о том, что он все узнает. Конечно, ему могут все рассказать совершенно посторонние люди, но тогда будет еще хуже, потому как никто, кроме мамы с папой не знали подробностей трагедии. Они приехали в этот город три года назад и никому не говорили о своей дочери. Она знала, что во дворе уже давно ходят слухе о маленькой девочке на инвалидной каляске. Это могло ее тревожить, но страха не было. Потому что кроме нее, ни с кем Нельсон больше не общался в этом проклятом дворе.
Пока не общался. А если начнет, что тогда? Тогда ей придется все ему объяснять и оправдываться. Конечно, он все поймет, но без этого было лучше. "Боже!- подумала она,- какой-то замкнутый круг! И молчать нельзя, потому как обо всем настучат, и уже просто так не расскажешь, потому то поздно..."
Мгновенно само собой всплыло в сознании то утро, когда маленький пони вдруг взбесился и опрокинул Катю на землю. Знакомая история - в "Унесенных ветром" произошло то же самое. Только вот в книжке девочке повезло больше, чем ей и она умерла. Порой Кате хотелось оказаться на ее месте и больше не жить. Тот проклятый зоопарк, лошади, которых она панически теперь боялась - все это снилось ей уже десять лет подряд. Точно так же, как снился ей переломанный хребет, хирурги, операционные столы... Как часто она просыпалась по ночам в этом диком кошмаре! Она спрашивала себя, зачем ей жить, и не находила ответа.
Не находила до тех пор, пока в ее жизни не появился Нельсон - милый и храбрый юноша, оставшийся совершенно один в раннем детстве. После приюта он вселился в эту квартиру, оставленную ему невесть кем из дальних родственников, не шибко интерисующихся его судьбой. Она нашла в нем близкого человека, такого же одинокого, как и она сама. Прозвище она дала ему мгновенно, узнав его историю - таким храбрым и стойким казался он ей. Милый храбрый адмирал... Он вселил в нее надежду, и если б не он, она давно уже ушла бы. Казалось, он и сам не понимал, что держит ее в этом мире. Впрочем, уже за одно это она была ему бесконечно благодарна. А еще за все остальное, что он для нее делал. За то, что просто вошел в ее жизнь и никогда не разочаровывал.
Она еще раз посмотрела в его окно и подумала над тем, как же все-таки поступить. Признаться во всем было бы либо большой глупостью, либо величайшей смелостью. Предстоял выбор. Очень нелегкий выбор. Катя закрыла глаза и глубоко вздохнула- решение так и не было принято. Завтра она снова обо всем самом важном промолчит.
Нельсон очень плохо спал в ту ночь. Обычно в наивных фильмах то, что и он, и Катя не спали, думая, по сути, об одном и том же, объясняется неким проведением судьбы, мистикой. На самом деле все было гораздо проще. Им обоим было о чем подумать в ту ночь. Если Катя никак не решалась сказать Нельсону о том, что с ней произошло, то сам он гадал над тем, что значит в судьбе девочки, что значит она для него.
Собственно, такое уже бывало, что по несколько дней подряд он думал только о ней. Мысли его были достаточно однообразны. Для него она была некой отдушиной в его сложной серой жизни. С тех самых пор, как умерли его родители, а тогда ему было только семь лет, он привык сторониться людей. В детстве они казались ему злыми и неприветливыми, способными лишь на то, чтобы кого-то обидеть. Потом, с возрастом, он понял, что дело в нем самом- не стоит быть наивным ребенком, даже если ты совсем еще маленький. Это мир жестокости и обмана, где каждый сам за себя и доверять нелязя никому. В приюте, где он провел одинадцать лет, с ним нередко обращались жестоко только потому, что он был моложе других, слабее. Однажды он попытался было стать на защиту одного парня из новых, которому в душевой комнате заливали в горло горячую воду прямо из крана. Он крикнул на здоровенных болбесов и пошел на них с кулаками, но его самого тогда избили так, что он чуть богу душу не отдал. Парню тому тогда повезло гораздо меньше- он был моложе и побоев просто не выдержал. Та история очень сильно повлияла на Нельсона. Вернее, ее исход- тех малолетних ублюдков так и не наказали. Это вселило в него понимание того, что справедливости в этой жизни быть не может- потому как это выдумка тех, кто сам всего добился нечестным путем.
Очередное убеждение в этом он получил тогда, когда впервые увидел Катю. Она сидела прямо возле окна в инвалидном кресле и грустно смотрела на улицу. Он тогда подумал, что этот ребенок просто не заслуживает того, чтобы просто так сидеть без движения. Она на самом деле очень красивая, эта девочка - прямо -таки принцесса. И судьба сыграла с ней злую шутку, может в отместку за то, что бог наделил ее неземной красотой. Поначалу он просто наблюдал за тем, как она смотрит вдаль отрешенным взглядом. Он долго не мог понять, что означает этот взгляд- с одной стороны он был абсолютно пуст, не наполнен ничем, а с другой - что- то в нем было, потому как это был взгляд живого человека, который о чем-то думает. Со временем до него дошло, что единственное, чем все же напонены ее глаза- это безысходность, от которой нельзя скрыться. Казалось, она смирилась с тем, что ее ожидало (врядли у нее были радужные перспективы, раз она просто сидела с потухшими глазами). Через какое-то время он поймал себя на мысли, что не может думать ни о чем другом, как о той девочке, живущей прямо напротив него. Он пару раз пытался заговорить с ней- благо окна их находились совсем рядом. Но ничего не получалось- она молча разворачивалась, задергивала штору, пряча себя от него. Конечно, он знал, что такие люди живут очень замкнутой жизнью и пускать кого-то в эту жизнь никого не станут. Он знал, потому что сам был очень замкнутым и скрытным- жизнь заставила.
Потом ему пришла в голову одна идея. Он нашел одну торговку, которая предложила ему самый красивый цветок, какой только был в этом городке. Это была роза ярко-красного цвета на длинном стебле. Однажды он, рискуя жизнью, просто дотянулся до соседнего подоконника и положил туда свой подарок.
Это сработало и через какое-то время оона позвала его, чтобы сказать спасибо. "Я очень люблю розы, но никто не дарил их мне..."- сказала она тогда и впервые показала, что умеет улыбаться. Пусть и грустной улыбкой.
Дружба их завязалась крепкой, какой она бывает лишь между настоящими друзьями. Оказалось, что этот ребенок не просто развит не по годам, а разбирается в жизни похлеще любого философа. Она рассказывала ему обо всем, о чем думает. Обо всем, кроме одного- того, что с ней произошло. Если честно, он и не хотел этого знать (понимая при этом, что рано или поздно все равно узнает). Потому и не заводил ни разу разговор на эту тему.
Она росла буквально на глазах. Когда он впервые ее увидел, ей не было и двенадцати лет. Прошло три года, она подросла, но волнуют ее по-прежнему далеко не детские проблемы. Нельсон буквально чувствовал, как она ожила. Если вначале это был депрессивный подросток, ни в чем больше не видящий позитива, то теперь она, по крайней мере, хотя бы хотела жить. Она на самом деле изменила его. Ради нее он научился выращивать ее любимые розы. Это она убедила его в том, что его картины наполнены смыслом и несут в себе красоту. Это она убедила его поступать в один из немногочисленных городских вузов. "Я не переживу, если тебя на целых два года заберут в армию,- говорила она,- и к тому же, у тебя есть все возможности получить блестящее образование." Как ни странно, поступил он с первого раза, причем абсолютно без проблем. Хотя он мог поклясться, что не убеди она его поступать, он никогда бы не решился.
Дни проходили за днями, и он все сильнее понимал, что по-настоящему нуждается в общении с ней. Он старался хотя бы немного разнообразить ее жизнь. Дело не только в разговорах и приятных сюрпризах. Он много раз помогал ей выходить из депрессии. Таким она была человеком- ни папе, ни маме она не могла доверить того, что доверяла другу. Каким-то неуловимым чувством он ощущал, когда ей тяжело и мгновенно приходил на помощь. За три года не было практически ни дня, когда бы они не виделись, за исключением редких случаев, когда Катю отправляли в оздоровительный центр в другой области. Но, справедивости ради, стоит отметить, что ей там не особо-то и нравилось и она скорее хотела назад к другу. Смешно, но даже в комнате у Кати он никогда не был - несмотря на приглашения Катиной мамы. Им двоим было достаточно просто смотреть друг на друга из окон и разговаривать.
Все эти воспоминания нахлынули на Нельсона в ту ночь и он проворочался в кровати до самого утра, хоть и не зная, но догадываясь, что и Катя не спит.
А дальше был новый день. Нельсон с самого утра отправился на лекции по философии и психологии. Днем он все так же думал о своем Мотыльке и ему ставало немного веселее в этой будничной рутине от одной мысли о ней.
В общем, так проходили все дни. Он знал, что она сейчас сидит у окна и смотрит на улицу, как порой смотрят домашние котята, которых не выпускают погулять. А может, она сидит и читает какую-нибудь книгу. Неважно. Просто она есть, и это самое главное. И лицо его в этот момент озарялось улыбкой...
- Как поживаешь, Мотылек? - спросил он у нее, едва подойдя к окну.- Что-нибудь интересное происходило сегодня во дворе.
- Ничего такого, о чем можно было бы рассказать. Будний день. Приходила сегодня учительница и мы с ней пол-дня занимались учебой... Знаешь, о чем я мечтаю?
- Побывать в школе.- попытался он угадать ее мысли.
- Точно. Я все никак не могу себе этого представить- классы, детей, вечеринки. Наверное, это безумно интересно!
- Не знаю, Мотылек. Я никогда в школе не учился, в детдоме учиться нам охоты большой не было. А на вечеринках и дискотеках я вообще никогда не был. Хотя, наверное, это действительно интересно. Ты получишь среднее образование?
- Да. Это гораздо лучше, чем ничего. Конечно, в школе мне было бы лучше, но приходится работать с репетитором. Она говорит, что я более талантлива и работоспособна, нежели мои сверстники. Уже в этом году ко мне придут люди, чтобы экзаменовать меня и в конце апреля я получу атестат. А потом буду заочно где-нибудь учиться...- взгляд ее упал, верный признак того, что она смущена.
Нельсон догадался:
- Только вот тебе это не в радость, правильно?
Она промолчала. Естественно, ей это мало нравилось и она лучше б ходила в школу. Нельсон увидел, как ей тяжело в этот момент осознавать, что она не такая, как все. Губы у нее сжались и глаза чуть не наполнились слезами. В ту же секунду все исчезло- Катя взяла себя в руки и мгновенно успокоилась- настолько сильный у нее был характер.
- Правильно, только вот от меня это пока не зависит, а раскисать по этому поводу, я думаю, не стоит. Придет еще мое время и все будет, как у нормальных людей. Не выигрывает тот, кто не играет. Ведь так, Нельсон?
Он посмотрел на нее и не смог внутренне не восхититься ею. В очередной раз. "И откуда же в тебе столько сил-то, Мотылек?"- подумал он.
- Я кое-что принес тебе, дружище.- вместо этого сказал он. - Так, небольшой подарок.
- Подарок? Мне?- изумилась она.- Что же это?
- Диск. Ты любишь Стинга?
- Не знаю. Я редко слушаю его музыку.
- Послушай, я думаю тебе понравится.- он протянул ей пластинку через окно.
Катя вставила диск в проигрыватель и ее комната наполнилась наполнилась звуками музыки. Она очень внимательно стала слушать, закрыв глаза.
- Что это за песня?- спросила она его.
- Тебе нравится?
- Да. Очень медленное красивое звучание. О чем она?
- О потерянных мечтах. Она называется "Когда ангелы падают". Когда Стинг писал музыку для альбома, в который вошла эта песня, то думал о своих родителях, которые умерли почти одновременно друг за другом. "The Soul Cages", говорят, - самый меланхоличный из всех альбомов музыканта. Наверное, так оно и есть...
- Как ты считаешь, все мечты разбиваются и теряются? - спросила она вдруг.
Нельсон не знал, что ответить. Она поставила его в тупик своим вопросом. Если б он умел врать ей, то без раздумий это сделал бы. Но сейчас он не мог ей просто взять и соврать в лицо.
- Не знаю, Мотылек, не знаю. Мне хотелось бы верить, что не все. Я надеюсь, что есть что-то такое, что существует не только в мечтах, но и в жизни. Конечно, одного желания мало для того, чтобы чего-то достичь. Нужно определенное стремления, нужны приложенные усилия. Но порой все это становится напрасным, если по ночам ты не думаешь об этом перед сном, а потом не видишь этого во сне. Психологи говорят, что мечты- это пустая трата времени. Я же считаю, что человек, который не умеет мечтать, не умеет по-настоящему жить.
- Но ты же знаешь, о чем я мечтаю и к чему стремлюсь. Ведь мои мечты можно назвать не напрасными с большим трудом. Так стоит ли мне мечтать?
- Перестать мечтать- значит отказаться от борьбы, от стремления к тому, что по-настоящему нужно тебе. Думаю, ты давно уже могла сойти с ума, если б у тебя не было главной твоей цели в жизни. Если ты сама не поверишь в то, что это обязательно произойдет, то никто и никогда в этом не будет до конца уверен.
- А что в итоге,- сказала она, глядя прямо сквозь него,-победа или разочарование? Какой смысл в стремлении, если знаешь, что все может обрушиться!
- Мне сложно ответить на такой вопрос. Получается, что никакого стремления и быть не должно, если в нем нет стопроцентного смысла. Это риск. А ты сама говоришь, что не выигрывает тот, кто не играет. Как бы объяснить?- он начал искать подходящий пример.- Есть одна скандинавская рок-группа - "Кардиганс", играют, в основном, депрессивный рок. Так вот есть у них одна вещь- "Веришь ли ты?". Суть песни в словах : "Неужели ты и в самом деле веришь, что любовь спасет мир, спасет твою душу? Хорошо, я в это не верю, но надеюсь на это. Мне просто хочется в это верить". Вот и все, Мотылек, в этом вся философия и по-другому нельзя. Как по мне, давно гореть бы уже этой планете в аду, не придумай человечество надежду...
Вот такой разговор. У Кати просто очередная депрессия и Нельсон помог ей преодолеть это состояние. Хотя делать это ему приходилось все чаще, и каждый новый такой разговор давлся и ему, и Кате все сложнее. Он все меньше находил слов для утешения, а она все меньше верила в то, что сможет когда-то ходить. Впрочем, до полной безнадеги было еще далеко, и это успокаивало Нельсона, когда он сам начинал отчаиваться.
И снова дни проходили за днями. Так они и существовали бок-о-бок совсем рядом. Они все так же находили темы для разговора и постоянно думали друг о друге. Он, слушая лекции или подрабатывая на очередной халтурке, а она, сидя у окна и наблюдая закат солнца, готовясь к экзаменам, читая книгу или слушая музыку- полюбившегося ей Стинга.
Сложно сказать, когда это началось и эта мысль закралась ей в голову в первый раз. Поначалу Катя просто гнала ее от себя подальше, как и раньше убеждая себя в несуществовании любви. Но потом ей все тяжелее было просто не думать об этом. Мысль о том, что Нельсон стает ей необходим, словно воздух, прочно засела в ее голове. Она и раньше много думала о нем, но тогда она с легкостью могла переключаться на что-то другое, не связанное с ним. Теперь же она этого сделать больше не могла. Она в какой-то момент поняла, что влюбляется в него по уши- самым бесстыдным образом. Она постоянно корила себя за это, но не могла ничего поделать с собой. Никакой эротики в ее мыслях не было- слишком уж сильным характером она обладала, что бы не думать об этом. Стремление ходить, а значит быть нормальным человеком, теперь приобрело несколько иную окраску. Умей она ходить, просто приодолей саму себя, она получала полное право на любовь, ежели та, конечно, существует. Просто быть рядом с ним и ощущать его тепло- вот то, что чего йе хотелось с определенного времени. За несколько несколько недель Катя осознала это столь хорошо, что готова была во всем признаться. Готова, -она давала себе слово, что обо всем расскажет. Но тогда, когда подворачивался для этого момент, вдруг меняла тему для разговора и все утаивала. Одному богу, наверное, известно, насколько тяжело ей давался каждый новый прожитый день. Но она была очень сильным человеком и держалась.
Кто знает, может Нельсону было еще тяжелее переживать то, что творилось у него на душе. Глупо, но и он вдруг начал ощущать то, чего до этого никогда не чувствовал. Может, это и можно назвать любовью. В самом деле, а давал ли когда- нибудь кто точное определение этому чувству. Каждый понимает его по-своему. Бывалые люди твердят, что нет предела этому чувству и все ему покорны. В принципе- нет ничего сверхестественного в том, что Нельсон начал ощущать в себе это чувство- любовь так и зарождается, никто не говорил, что она обязательно должна быть с первого взгляда.
Только вот бывают обстоятельства, когда коришь себя за это вот чувство. И ничего, естественно, не можешь поделать с собой. Абсолютно одновременно с Катей, Нельсон вдруг ощутил, что больше не может не видеть ее больше, чем несколько часов.
Наверное, впервые он почувствовал это тогда, когда она набралась смелости и рассказала ему свою историю. Она тихо, в полголоса рассказывала то, что помнила из той трагедии. Губы ее дрожали, когда она рассказывала. Он слушал, ни разу не перебив ее- выслушал от начала до конца. Потом она рассказывала ему о том, что доселе рассказывать не решалась- о том, как один за одним теряла людей, считавшихся ее друзьями. Кто-то предавал ее и уходил, громко хлопая дверью, а кто-то совсем незаметно исчезал из ее жизнир, не оставив после себя никаких воспоминаний.
Рассказывая все Нельсону, она совершенно не думала о последствиях, о том, что он подумает о ней. Признаться честно, ей было абсолютно плевать на все. Долгми ночами она убеждала себя в том, что будет лишним рассказать о наболевшем. Убеждала все сильнее, и все так же сильнее она убеждалась и в том, что лишним будет как-раз промолчать. Едва ли не впервые в жизни ей стало п о-настоящему себя жалко. В какой-то момент она решилась сдаться и больше себя не мучить.
Именно тогда, когда он молча ее слушал, Нельсон впервые почувствовал необъяснимое влечение к этой девочке. Совсем не такое, каким было это влечение еще совсем недавно. Он почувствовал, что неотрывно наблюдает за ее глазами и губами. Почему ему вдруг захотелось обнять этого человека и прижать к себе, утешить, пожалеть и больше никогда от себя не отпускать?!
Нельсон просто не мог себе в этом сознаться, ибо это означало бы потерять самого себя, или что срашнее- потерять единственного друга. "Она слишком идеальна для того, чтобы быть с ней,- думал он про себя, смотря на нее,- Лучше, чем кто бы то ни было!" Он никогда не влюблялся и не мог себе этого позволить. И вдруг это произошло. То, чего он боялся больше всего, свершилось. Катя больше не была для него просто другом. Теперь она была тем человеком, за которого можно умереть, не задумываясь. Обычно эти слова ничего не означают, но теперь для него они приобрели определенный смысл. Нельсон на сто процентов был увере, что не раздумывая растанется с жизнью ради нее... "Сумашествие!- думал он.- Возьми же себя в руки!" И снова смотрел на нее и не мог оторваться.
Однажды ночью он проснулся и больше не мог никак уснуть- сон все не лез ему в голову. Он крутился, вертелся, но бессонница крепко овладела им. Он встал и пошел в ванную, чтобы умыться. Он посмотрел на себя в зеркало, словно надеясь увидеть там чье-то чужое отражение.
- Нет, парень,- сказал он сам себе,- ты явно сходишь с ума... Будь самим собой, не позволяй чувствам владеть тобой.
- Нельсон!- услышал он голос Кати.- Ты не спишь? Подойди к окну.
Ох какие же противоречивые мысли были в его голове в этот момент! С одной сторны, он мог хоть сейчас подхватить ее на руки и унести на край света. А совершенно с другой- он боялся посмотреть в ее глаза, потому как мгновенно мог себя выдать, не выдержать и признаться ей в любви...
- Почему ты не спишь, Мотылек ?- спросил он, глядя в ее голубые глаза, которые светились в лучах фонаря ярким светом.
Она сидела прямо у окна, не включая свет в комнате. Казалось, она и не ложилась вовсе. Сидела и смотрела куда-то вдаль.
- Мне не спится уже несколько ночей подряд. Я все думаю о чем-то и на душе тревожно.
- О чем ты думаешь, дружище?
- Мне страшно, Нельсон. Я боюсь однажды утром не проснуться. Именно сейчас мне так хочется жить, когда ты рядом со мной. Я раньше не боялась ничего, потому что не было у меня ничего такого, что жалко терять. Теперь у меня есть ты и я боюсь тебя потерять.
- Но ведь я никуда не ухожу! - попытался он ее успокоить.- Я по-прежнему рядом с тобой, я тебя никогда не оставлю.
- Я боюсь не этого, я боюсь умереть и больше тебя никогда не видеть. Только выслушай меня, ладно? Я переживаю за свое сердце- тот порок все сильнее напоминает о себе. Ни маме, ни папе я ничего не говорю, потому что еще слишком рано бить тревогу. Просто знай, что однажды я могу умереть. От этого никуда не деться и это может произойти когда угодно- хоть завтра. Ты должен мне кое-что пообещать. Когда это все же произойдет, постарайся не забыть меня и запомнить такой, какой ты видишь меня сейчас. Если ты будешь хранить меня в своей памяти, мне будет не так страшно уходить...
- Мотылек, я тебя никогда не оставлю, можешь в этом не сомневаться. Я буду с тобой до самого конца. Если ты будешь верить, что все будет хорошо, ты проживешь еще много -много лет. Живи ради меня и себя, пожалуйста- просто живи...
Нельсон нисколько не удивился, когда услышал ее просьбу. Это не было сумашествием- Катя на самом деле в последнее время сильно болела т он видел, что она держиться из последних сил. Он, естественно, никак не мог представить себе самого худшего, но обманывать ее он тоже не мог. Наверное, он должен был пообещать ей, что никогда ее не забудет. Иначе жизнь его превратится в сущий кошмар...
Он всю ночь просидел прямо напротив ее окна, не оставляя ее. Честно, после ее слов ему было не по себе. Но наибольшее смятение она внесла, когда попросила не уходить в тот день на лекции. Это уже была странная просьба. Он посмотрел на нее и она осеклась. Мгновенно изменилась в лице, натянула нечто похожее на улыбку и просто попросила поскорее возвращаться. Ради нее.
Тот день тянулся неимоверно долго. Каждую минуту Нельсон поглядывал на часы. Что-то сильно его тревожило, но он никак не мог понять, что именно. Он ни в какую не хотел это вязать с тем, что ночью ему сказала Катя. Он все не мог никак успокоится. Между первой и второй лекцией он стоял во дворе и выкуривал сигарету за сигаретой, не обращая внимания ни на кого. Нельсон сильно нервничал, и это было заметно.
Едва дождавшись конца второй лекции, он плюнул на все и помчался домой. Дорогой он молил бога чтобы его опасения не потвердились и все обошлось. Все те двадцать минут, что маршруткак несла его домой, он терроризировал водителя, умоляя ехать быстрее. А когда машина попала в пробку, то не выдержал и побежал пешком оставшуюся часть дороги.
Примчавшись, он побежал к своему окну и стал звать ее.
- Мотылек! Ты там? Катюша, отзовись!..
Она не отвечала. Тогда он разбежался и перепрыгнул из своего окна в ее. Странная и непродуманная конструкция домов (вообще-то она находились на приличном расстоянии друг от друга и только последним, выступающим этажом сходились чуть ли не вплотную) позволила ему это сделать. Но он совсем не думал о том, что под ним десять этажей высоты, когда прыгал. Все его мысли были связанны лишь с одним.
Катя полулежала в кресле, склонившись над письменным столом. Она была без сознания и едва дышала. На столе лежал листок- видимо Катя что-то писала, когда с неей случился сердечный приступ. Нельсон взял листок и сунул его в карман, не читая; подхватил Катю на руки и понес вниз,
нисколько не задумываясь над тем, что находится в чужой квартире, в которой хозяев не было- и мама, и папа Кати были на роботе.
Во дворе он чуть ли не матом заставил первого же водителя отвезти их в больницу. По дороге он умолял Катю дышать, просто дышать. Она былпа молодцом и сумела продержаться до самой больницы.
Очевидцы потом уверяли, что этот парень был похож на безумца, когда ворвался в здание, неся на руках девочку. Он просил ее жить, просил врачей сохранить ей жизнь. А когда дозвонились до родителей девочки и те примчались с расспросами, то сказать он им больше ничего не мог, будто войдя в ступор. Добиться то него каких-либо разьяснений было невозможно. Да и что он собственно мог сказать? Все должны были сказать врачи, делавшие ей срочную операцию на сердце. Требовалось время лдя каких-то выводов. Все, что оставалось делать- просто ждать.
Нельсон вышел покурить на улицу вместе с врачом, который делал пару дней назад операцию на катином сердце:
- Что я могу сказать?-начал он.- По хорошему, у нее очень немного шансов на то, чтобы жить полноценной жизнью. Это устаревший порок, и она правильно говорила, что приступ может произойти когда угодно. Закупорка нитральных клапанов. Конечно, мы все сделали, как надо, но сердечко у нее очень слабое. Добавьте сюда практичеки полное отсутствие движения за последние десять лет и множество операций... Я хочу, чтобы она жила, но вы и меня поймите- я далеко не бог и творить чудеса не умею. Пока к ней никого нельзя пускать- сейчас пик послеоперационного кризиса...
- С ней вообще можно будет поговорить?- спросил Нельсон.
Доктор задумался, втягиваясь сигаретным дымом.
- Если честно, пока нет. Вы можете приподнести ей какой-нибудь презент, напоминающий о вас, но пускать к ней пока я не могу даже ее мать.
- Спасибо, доктор.- сказал Нельсон мужчине, который стоял напротив него и нервно курил.
Тот посмотрел на него и грустно улыбнулся:
- Если б я только мог... Она не мне должна говорить спасибо, а тебе, сынок. Привези ты ее на пять минут позже, ее б уже не было.
- Доктор, она в сознании? Она говорила что-то?
- Если это можно назвать сознанием. Она постоянно повторяе одно и то же про розы, про письмо, про какого-то Нельсона...
Его словно током ударило. Письмо! Он совсем забыл за него! Тогда в комнате он быстро положил листок в карман куртки и так заколготился, что ни разу после этого в карман не заглядывал!
Письмо лежало абсолютно нетронутое в кармане вот уже три дня. Когда Нельсон взглянул на двойной листочек, исписанный ровным аккуратным поччерком, то первое, что пришло ему в голову- о чем же думала эта девочка, когда писала эти строки, что ее переполняло в этот миг?
Нельсон !
Милый мой храбрый адмирал! Вот и пришло время нам с тобой объясниться. Не знаю, где я буду в тот момент, когда ты будешь это читать. Я чувствую, что силы вот-вот покинут меня. Сегодня ночью я просто не хотела пугать и расстраивать тебя. Мое сердце работает все медленнее, и чувствую, что не за горами тот миг, когда она совсем остановится. Может это звучит неправдоподобно, но и сейчас я чувствую, что близок очередной приступ - такой же, какие были последние несколько ночей. Тогда все обходилось, но теперь может и не обойтись. Мне тяжело сейчас даже держать ручку, но надо спешить, потому что я могу не успеть...
С того самого дня, когда мы с тобой познакомились, жизнь моя изменилась в лучшую сторону. Ты был для меня единственным смыслом существования тогда, когда уже, кажется, больше ничего и нет. Я часто думала и продолжаю думать о тебе сейчас. Я все пыталась понять, как судьба свела нас двоих. Я искала ответ на этот вопрос. Теперь я верю, что это не было случайностью. Я понимаю, что мы должны были встретится.
Я смотрю сейчас на на улицу и мне страшно подумать, что я вижу ее в последний раз. Я благодарна богу за то, что он дал мне лишних десять лет чтобы наслаждаться этим миром. Теперь я понимаю, насколько он прекрасен. Ты убедил меня в этом, Нельсон. И я благодарна тебе за это. Даже, если эта улица навсегда опустеет без меня, я ни о чем не жалею. Пускай, много грустного было в моей жизни, но ты украшал ее одним своим появлением. Мне часто снятся те розы, которые ты дарил мне с самого первого дня, снятся твои картины. И ты мне снишься. Ты уходишь от меня во сне, а я ничего не могу с этим поделать- ноги мои прикованы к земле и не могут побежать за тобой и удержать тебя.
Я часто прошу судьбу не забирать тебя от меня. Прошу, и мне тут же становится стыдно- могу ли я просить что-то у нее после того, как она подарила мне тебя...
Я часто говорила тебе, что не верю в любовь. Теперь я понимаю, что ошибалась. Любовь существует, если у тебя есть возможность любить, если ты способен носить в себе это чувство. По-моему, любовь не что иное, как тонкая грань между дружбой и страстью. Поверь, я долго балансировала на этой грани. Может, у меня это и не получится сказать словами. Возможно, только в письме я могу тебе признаться в любви. Я люблю тебя, Нельсон. Люблю гораздо сильнее, чем могла бы любить, будь я нормальным человеком. Многое, слишком многое мне было не дозволено. Я держалась и не позволяла себе любить тебя, но, видит бог, это выше моих сил.
Со временем перестаешь обращать на себя внимание, больше не думаешь о своих желаниях, ты словно превращаешься в ветер, тебя будто просто не существует. Ты целиком и полностью отдаешься этому чувству и несешься ему навстречу с немыслимой скоростью. А потом просыпаешься и чувствуешь, что пора возвращаться в реальность. Если б только знал, как я ее ненавижу, эту реальность, в которой я не могу быть с тобой. Очень сложно уйти от своей любви и просто забыть ее. Но еще сложнее существовать с ней. Мне пришлось сделать выбор в тот момент, когда я сильно сомневалась. Ты, сам того не подозревая, помог сделать мне этот выбор. Очень сложно было рассказать тебе свою историю, но без тебя я не справилась бы. С тех пор я почувствовала себя сильнее. И только сейчас я поняла, что человек силен лишь настолько, насколько сильным он себе кажется. Ты убедил меня в моей силе и я тебе за благодарна. Без тебя я погибла бы. Ты спас меня не просто от безнадеги - ты дал мне нечто большее - надежду. Говорят, что это лишь красивый самообман. Пусть так, и я обманывала себя. Но неужели сказка, в которой у меня все хорошо и я обрела то, чего мне так не хватало, хуже реальности, укрытой за серыми тучами, и куда солнечный свет никогда не заглядывал?
Ты называл меня "Мотыльком, парящим у края огня", ты часто просил меня, что бы я не обожглась. Наверное, твои опасения сбылись и я слишком близко подлетела к огню. Надежда сожгла меня, когда я доверилась ей, а сил реально смотреть на мир уже не было. Прости, если я разочаровала тебя и не смогла жить без надежды, которую ты мне подарил. Наверное, мне стоило жить в пределах своей реальности. Это я поняла слишком поздно. Когда уже была по уши в тебя влюблена. Теперь отказаться от тебя я не в силах. Прости.
Конечно, есть что-то такое, во что веришь, несмотря ни на что. Я по-прежнему думаю, что есть у меня один шанс из миллиона на то, что я могу быть с тобой. Это последнее мое желание, которое умрет вместе с тобой - просто быть с тобой...
На этом письмо обрывалось. Видимо, Катя что-то еще хотела написать, да не успела. Нельсон долго смотрел на это письмо, а потом глаза сами собой начали наполняться слезами. Он готов был тут же разрыдаться, но остановился, вспомнив маленькую храбрую девочку, которая даже на пороге смерти не позволяла себе плакать...
Смятение царило в его душе. Больше он ни о чем не думал- только о единственном человеке, которого любил больше жизни, и чья жизнь сейчас была на волоске. Он был готов умереть, лишь бы жила она.
Но он ничего не мог сделать, кроме как ждать. Время, думал он, только время способно что-то решить.
Нельсон пошел к палате интенсивной терапии, где за стеклом на большой больничной кровати лежала Катя. Он посмотрел на нее и стал мысленно с ней говорить. Он признавался ей в любви, умолял держаться ради него, бог весть какие еще слова. Ему казалось, что она может услышать его мысли каким-то неуловимым образом.
В тот момент, когда он мысленно с ней общался, то не видел, что за его спиной стоит тот самый врач, с которым вместе он курил полчаса назад. Врач подошел к нему сзади и сказал:
- Она спрашивала о тебе, и когда я сказал, что ты рядом, она улыбнулась.
Нельсон посмотрел в доброе лицо доктора и что-то заставило его поверить его словам. Он молча смотрел, а тот продолжал:
- Я не думаю, что быть постоянно в этом месте есть необходимость. Ты ничем пока не сможешь помочь, а не спать несколько суток тоже совсем ни к чему. Я понимаю твои чувства, но ты сам должен взять себя в руки и просто подождать. Если ты мне веришь, то сделаешь так, как я скажу. Нет - никто заставлять тебя не будет. Возьми и поедь домой, выспись, а завтра возвращайся к ней. Я ей скажу, чтобы она тебя ждала. Просто верь в то, что все будет хорошо...
- Это мои слова, доктор...
- Что?- не понял тот.
- Нет, ничего... Наверное, вы правы и мне стоит поехать отдохнуть...
Он еще раз посмотрел на Катю и пошел домой. Улица встретила его проливным дождем, но он совсем не обращал на него внимания. Мысли его отключились. И как он сел в вечернее маршрутное такси он уже слабо соображал. За трое суток он сильно вымотался и не способен был больше ни на что. В маршрутке он тихо задремал, прислонившись головой к стеклу. Последнее, что он видел перед тем, как погрузиться в темноту, была Катина улыбка- такая милая и родная...
Водитель здоровенного "Краза" ехал в третьем встречном ряду, когда до встречи с серой маршруткой оставалось метров тридцать. Он ехал в противоположную сторону и думал о том, какая нечесть послала в апрельский день такую погоду. Он проклинал все на свете, переключая скорость. Ну кто, скажите на милость, дернул этого придурка директора посреди недели, вечером, в дождь отправить его за город. Нет, ну не дурость ли! Подожди ты до утра, когда дождь стихнет!..
... Он потом долго не мог прийти в себя после того, что произошло. Какой-то парень, лет семи, которого мама должна была держать за руку, вдруг выбежал на проезжую часть прямо под его колеса и единственное, что ему оставалось в этот момент- взять резко влево и начать тормозить. Но дорога во время такого сильного дождя слишком скользкая для подобного маневра. Тормозной путь грузовика занял ровно тридцать метров. Конечно, не столкнись он тогда с маршруткой, остановившейся на остановке, этот путь был бы гораздо длинее и мог окончиться прямо среди толпы людей, которая ожидала в час пик транспорта, чтобы уехать домой. На месте аварии погибли все те, кто находился в тот момент в такси. Погибли мгновенно, так ничего не почувствовав и не поняв.
... Дождь хлестал все сильнее за окном, когда ее не стало. Она очень тихо ушла из этого проклятого мира, оставив по себе воспоминания лишь в памяти родителей да школьной учительницы, которая готовила ее к экзаменам. Ни боли, ни страха, ни крика в последний ее миг не было. Организм до последнего сражался с упрямой болезнью. Но он слишком вымотался за долгие годы и теперь просто устал от этой борьбы. Вся ее жизнь была наполнена этой борьбой. Наверное, очень немногие люди способны на то, что пережила она. В последние минуты сознания, она продолжала думать о любимом, думать о том, что оставляет после себя в его сознании. Она закрыла глаза и краешком ускользающего сознания увидела огромную красную розу в его руках. Она улыбнулась и просто пошла ему навстречу. С легкой загадочной улыбкой на лице и светящимися голубыми глазами. Это был ее путь, и она стремилась его пройти за тем, чтобы просто быть с ним. Так, как она когда-то мечтала...