- И мы освободим наш дом! Вам решать, идете ли вы со мной. - После чего удалился с королевской гордостью.
Фили и Кили переглянулись:
- Ага.
- А потом нас догонят...
- И похвалят.
- В ножки поклонятся.
- Ущерб возместят.
- И извинятся.
- А когда выступаем?
Дядю они любили. И понимали - с таким характером за ним глаз да глаз нужен.
Дядя бухтел, готовый выплеснуть на него раздражение. Кили потупился, протянув робко:
- Мы ничего такого не имели в виду. - И затравлено глянул из-под челки, напоминая, что он тут вообще-то младший и любимый племянник. Дядя клюнул, снисходительно бросив:
- Конечно, не имели. Вы ничего еще не знаете о жизни.
Братья переглянулись: разумеется. Им же по тридцать лет, откуда бы им. Но промолчали. И все бы ничего, если бы не подвалил Балин, с рассказом о том, что Торину есть за что ненавидеть орков. Снова. Они же за время своей жизни, приближавшееся к столетию, ни разу не слышали этой истории.
- И тогда я подумал - вот он - тот, кого я готов назвать своим Королем.
Кили шепнул брату:
- Мне кажется, или он изменил текст?
Фили со спокойным достоинством протянул:
- Нет, не кажется. В пятнадцать прошлых раз он, не меняя ни слова, говорил: "И тогда я понял - вот он - тот, кого я назову своим Королем".
- Что творится...
- Блядь.
- Блядь.
Пони было четырнадцать. А дядю они все-таки побаивались.
- Вот, держите, я принес вам ужин.
Братья переглянулись.
Эту ситуацию они даже не комментировали. Молча поражались окружающему и собственному идиотизму, который приобретал угрожающие размеры. Вертящиеся над костром товарищи и мешки, в которых они сами ожидали своей участи, подтверждали.
- Я хочу таких зайцев. Нахрен пони. - Кили бежал, наугад отстреливаясь от орков. Радагаста, конечно, и след простыл.
Фили, швырнув нож, хмыкнул:
- Боюсь, чтобы править ими... столько грибов ты не сожрешь. У тебя же самые большие паразиты.
- Но могу обкуриться.
Торина умыкнули к эльфийскому правителю, а они вышагивали позади какого-то другого "высокородного". Эльфов до этого так близко они не видели, а оттого диковинного уродца обсуждали обстоятельно и с любопытством:
- Ты видел, как у них у всех рожи вытянуты? А руки-ноги? Будто через трубку вылазили, а не у мамки из...
- А ты их баб видел? Там же не бедра, там же жердь. Чего бы им быть нормальными?
- Ага, бабы вообще - убиться от жалости можно. Мало того, что носа почти нет, брови едва видны, щеки совсем голые, губы как у рыбы, глазищами так луп-луп, так еще и тощие. Тронь и переломишь. Может это... королевскую милость окажем - подкормим парочку? Глядишь, мяса наберут, хоть мужика найдут нормального. Хоть человечьего.
- Да, куда там. Нет еды. Как бы они нас не... подкормили. Да и какой мужик своей же бабе в шею глядеть будет?
- А так сиськи ближе.
- Где? У эльфок есть грудь?!
- Ну, дык... может у них даже волосы не только на макушке растут.
- Не-ет, ни за что не поверю.
- Ну, должно же в них быть хоть что-то красивое! Может усики куцые какие-нибудь?
- Эх, добрая ты душа. С детства таким был.
- Главное, если будут набрасываться, щит успеть выставить. А то проткнут костями.
- Или заклюют. Больно птичьи лица.
Ведущий их эльф был слишком высок, чтобы они увидели, каким багровым цветом полыхают его уши. Но братья догадывались.
А потом были великаны. И им с братом пришлось порядком обосраться, когда они едва не потеряли друг друга. А потом гоблины. А потом дядя огреб так, что они снова чуть не обосрались. И орлы. И какой-то бармалей, болтающий с животинками. Одна история просто охренительнее другой.
И только когда дядя пропал, все вдруг вспомнили о том, что королевичи, вроде бы не дети. Перед Трандуилом стояли кучкой, но за спинами парней.
- Почему вы напали на моих людей? Почему оказались в этом лесу?
Фили, истинный принц, у которого всегда сохранялось выражение вежливого пофигизма на лице, спокойно и четким юридическим языком проговорил:
- Наша сторона не обязана отвечать за слабую дисциплину вашей разведки, которая не выполнила вашего приказа, и не предупредила нас о запрете пересекать границу. Если же такого приказа не было, наша сторона тем более не несет ответственности за любой невольно причиненный вред.
- Почему вы напали на моих людей?
- Протестую. Мы хотели обратиться за консультацией. Ваша сторона проявила враждебность, атаковала нас, ограничила свободу. - Помолчав немного, он снисходительно кивнул. - Мы готовы обсудить размеры компенсации, которую вы должны нам выплатить.
Спустя время Кили крикнул:
- Как тебе компенсация?
- Жопа мерзнет.
Чуть-чуть позже голос Нори разбил унылое молчание:
- Дипломат хренов!
Хорошо, что у него была передышка в бочке. Это дало ему время прийти в себя. То, что с ним произошло... бррр...
Лысые ноги. Лысое лицо. Огромные глаза. Тощие веточки, вместо рук и ног. И взгляды... прикосновения...
Принц пытался себя утешить, пестуя свою паранойю. Лучше считать, что ты чрезмерно мнительный и подозрительный, и уговаривать себя, что показалось, чем думать, что она действительно пыталась привлечь его внимание... в этом смысле.
Эх! Быстрее бы отвоевать Эребор, вернуться домой, и с радостью обнять какую-нибудь гномью девушку! Но одно хорошо - об этом позоре никто из товарищей не узнает. А если и узнают - не поверят. Он же молодой шалопай. Куда ему до внимания высокородной... Вот и славно.
А дальше - забава на забаве. Голод, холод, опасность быть зажаренным. Дядя с катушек съехал. Хоббит тоже. И люди. И эльфы. Апогей идиотизма. А их кто-нибудь слушал? Догадайтесь. Они же молодые. И ничего не знают в жизни.
Стыдно мужчинам плакать? Пожалуй. Но он же молодой шалопай. Не мужчина еще, по их мнению. А стыдно плакать, если ты слышишь, как задыхается родной брат?
Фили хрипло выдыхает:
- Спорим, они все потом побратаются?
Кили усмехается, и от этого простейшего хмыка грудь сдавливает дикой болью. Но он будет отвечать, пока брат говорит. Пока он еще говорит. И Кили шепчет:
- Расцелуются.
- Заключат мир.
- Заживут счастливо.
- Похоронят нас со... слезами и... с честью.
- Хочу ушанку Бофура на могилу. Это бы меня... почтило.
Булькающий смех.
- Раскабильских... кроликов... в почетном карауле.
- А меня... эльфийка чуть не трахнула. Веришь?.. Фили?..
Замолчал. И булькающих звуков больше не было. Ну, теперь можно и ему. Брат и дядя рядом.