Старые люди рассказывают, что в тридцатые годы на Синюшке (бульвар Рябикова) стояли теплицы и выращивали там помидоры и огурцы. А тот, кто выращивал, молодежь, в основном, жили тут же в палатках. Сезонные рабочие, по-нашему. Жили они дружно. Работа, правда, была тяжелая и на износ, но кормили хорошо, с голоду не умирали.
Шли сюда из деревень, без паспортов. В городе без паспорта не устроишься, а на теплицах - пожалуйста. Паши на здоровье. Два сезона поработал - дают паспорт, и чеши на завод, получай трудовую копейку. Зиму надо было только прожить. Девчонок-то еще брали: в кухарки, няньки, горничные, если повезет, а пацаны - паспорт давай! Вот и получалось так, что работали на теплицах одни девушки. С мая и по сентябрь, без выходных.
А Синюшка - место особое было, загадочное. Как только растает снег - начинает цвести багульник, и цветет вплоть до самой черемухи.
Ох и мучались с ним бедные девушки, ведь он, зараза, прямо на грядках вырастал и ладно бы на грядках, но и в теплицах, под стеклом. Только выполют его - снова растет. А бывало, что и в середине лета цвел, вместе с помидорами. Ну, а запах стоял - голову кружило. И земля была синяя, как чистое небо.
Вот на Троицу раз, в июне, понаехало городских парней знакомых, баянист неплохой, спиртного канистра. Ну, гулянку устроили. Вечеринку, по-нашему... Выпили хорошо, закусили и проплясали почти всю ночь у костра. Весело было, без драк. Все по-любовному.
А под утро песню затянули. Мастерицы были девушки петь. Как запоют - сердце сжимается, и слезы из глаз сами капают. А по земле туман стелется предрассветный. Роса ложится на землю.
И грустно как-то стало всем и торжественно. Будто должно что-то очень важное произойти. Это все почувствовали, даже баянист пьяный проснулся и прижался ближе к своему баяну. И песня давно уже закончилась, а все сидели и чего-то ждали.
Вот и костер догорел, и сразу запахло цветущим багульником. По лицам сидящих пробежал легкий ветерок, рассеялся туман, посветлело, но не за горизонтом, как обычно, а за костром, метрах в двадцати от них.
А потом вдруг все сразу увидели церковь. Она была как настоящая, но не белая, а голубая, полупрозрачная, с золотым крестом. И звонили в той церкви колокола. Не громко, но внятно.
В тридцатые годы мало кто верил в бога, особенно молодежь. Не модно было. И это еще мягко сказано, ведь не секрет, что иконы топорами рубили, церкви оскверняли, церковную утварь жгли. Вот и тогда тоже в ту ночь, своим глазам не поверили, думали, что перепились. Да и рассказывать нельзя было, еще из комсомола вылетишь, а то и хуже.
Но прошло время и как-то так получилось, что свидетели того чуда, волей аль неволей, силою обстоятельств что ли, собрались почти все на Синюшке: кто-то в результате обмена жилплощади, кто как, но вместе и недалеко друг от друга.
И вот, либо жизнь их заставила, либо сами они, своим умом и сердцем дошли, но уверовали, что когда-нибудь на Синюшке, на том самом месте, где они видели церковь - действительно построят храм. Голубой, с золотым крестом. А вокруг храма будет цвести багульник.
газета "Разрешите пройти" г Иркутск 21 сентября 1995 года.
***
Эту историю я услышала от бабы Тани, с которой познакомилась на детской площадке, где гуляла с маленьким сыном. Я просто записала с ее слов, добавив эпизод про церковь. Баба Таня и ее подруги, работавшие на тех теплицах, были глубоко верующими людьми, и часто сетовали на то, что церкви в нашем микрорайоне нет, а в город ездить тяжеловато для их преклонного возраста. Выбирались туда только по большим праздникам и то не все. Вот на Синюшке бы стоял небольшой храм, - вздыхала баба Таня,- как бы удобно это было и как хорошо для стариков.
С большой теплотой она вспоминала те времена, когда люди были наивные и доверчивые, а дружба честной и искренней. И все они верили тогда в светлое будущее, и радовались малому. Никто не жаловался на жизнь и не ругал власть, не роптал на пустые прилавки и цены.
Как ни странно, любимыми цветами у нее стал - багульник. На Синюшке багульник уже не рос, выдрали к тому времени с корнем. Привозили его чуть не с Байкала, в окрестностях Иркутска было не найти. Продавали иногда на улице, как вербу, но крайне редко. Баба Таня все мечтала выкопать куст на Байкале, и посадить его потом на даче. Вдруг приживется, приживаются же лесные колокольчики или жарки. Не знаю, получилось ли у нее или нет, потому как наше знакомство вскоре оборвалось, она переехала в другой район города. Семья ее сына получила новую квартиру.
Она сильно переживала, что на новом месте не сможет навещать своих подруг, оставшихся на Синюшке. Ноги уже не те, а там, кажется, седьмой этаж, а лифт ненадежная вещь, да и здоровье оставляет желать лучшего. Ей было далеко за семьдесят, хотя держалась еще бодрячком. Худенькая такая, аккуратная старушка. Щеки румянила слегка, чтобы выглядеть "поживописней" и "поинтересней", и ей это шло. Не смотрелось вульгарно, как на некоторых пожилых дамах, злоупотребляющих косметикой. У бабы Тани было прирожденное чувство меры и такта, хотя она не заканчивала никаких институтов и была из простой семьи, из деревни. Помню, всегда носила в карманах угощение для ребятишек, как и моя бабушка. Конфетки там, прянички, которые пекла сама. Ее собственные внуки были уже взрослые, а маленьких она любила и тянулась к ним всей душой. К сожалению, после того как уехала, больше я ее никогда не видела.
Самое интересное в этой истории то, что церковь на Синюшиной горе (так в народе называют бульвар Рябикова) все-таки появилась, спустя почти двадцать пять лет, правда, пока только часовня, но строится настоящий Храм двенадцати апостолов и вот недавно освятили нижний предел.
В том месте, где возводится храм, в 90-ые годы находился овраг. Он лежал в самом центре микрорайона и занимал довольно большую площадь, как бы разделяя микрорайон на две части. Летом овраг зарастал сорной травой ( по пояс) и полевыми цветочками, среди которых встречались и редкие экземпляры: саранки, например, которые и в лесу-то с трудом найдешь. Зимой местная детвора каталась здесь на санках и строила снежные крепости. Вдоль и поперек оврага были протоптаны многочисленные тропинки, соединяющие левую и правую часть микрорайона. Внизу бил небольшой родничок, вокруг него постоянно образовалось болотце и это болотце периодически подтопляло дорогу. И сколько не засыпали его, родничок пробивался наружу снова.
И вот овраг, наконец, завалили строительным мусором ( два лета подряд привозили целыми самосвалами). Потом еще эта свалка маячила перед глазами синюшинских жителей годика два, и только когда мусор отлежался, его утрамбовали, выровняли и присыпали землей. По идее, неплохо было бы разбить парк, но власти распорядились иначе. Там, где бежал ручей, построили несколько высоток, а чуть выше - часовню. За часовней небольшой рынок. Место, конечно, не ахти какое, рядом дорога на ТЭЦ и жиркомбинат, но ведь не место красит человека, а уж тем более храм. И, Слава Богу, что он все-таки появился. Пожилым людям не надо ездить в город, церковь вот она - рядом. Мечта бабы Тани и ее подруг осуществилась. Пусть храм еще не построен, но часовенка-то уже стоит.
![Фото 09.04.2021 [Софронова Елена]](/img/s/sofronowa_e_a/chudo/img_20210409_130531.jpg)