Жизнь в радость
Самиздат:
[Регистрация]
[Найти]
[Рейтинги]
[Обсуждения]
[Новинки]
[Обзоры]
[Помощь|Техвопросы]
|
|
|
|
Аннотация:
Самые первые рассказы сомнительного качества. Читать осторожно. Рассказы: Бизнес по-русски, Жизнь в радость, Орел-решка, Русское радио, Полный расчет, Банкер, Добро пожаловать, Идея, Идеальное равновесие, Мишель, Двойное сальто, Лучший снимок, Тульские пряники, Все мои сны
|
Бизнес по-русски
Хорушко Денису посвящается...
"Волк сошел с ума, волк жует траву...
-Да, я жую траву, да, я сошел с ума..."
(Телевизионная реклама)
"...а вместо зубов у него изо рта торчали щупальца...
- Денис выдержал эффектную паузу, обвел глазами притихшую
аудиторию, и тихо произнес- а зубы он отдал теткам, которые
продавали пироги на вокзале, и потом весь город отравился, и все жители
превратились в ЗОМБИ..."
(Страшные истории Х.Д.)
Когда Вовка, он же Вован, уволившись с изоляторного завода по собственному желанию, остался один в двухкомнатной квартире, перед ним встал извечный вопрос "Что делать?". Что делать, когда за плечами нет ни образования, ни опыта, ни богатых родственников. Учится Вовка не хотел, да и способностей к образованию, при всем желании, он у себя не находил. Опыта работы у Вовки не было, за исключением стажа на родном заводе, где он полтора года протирал фарфоровые части изоляторов ветошью, смоченной керосином. С таким опытом Вовку не взяли бы даже охранником на соседний, механический завод, где зарплаты у рабочих были больше раза в четыре, не считая бесплатной столовки и оплачиваемого отпуска. Неделю Вовка лежал на диване, витая в облаках, представляя каким образом обустроить свой быт, чтобы, во-первых, не работать, во вторых, жить долго и счастливо.
Розовые мечты Вовки бесцеремонно развеяла тетка со стороны матери, приехавшая из села на заработки, и временно поселившаяся у него. "Будем печь пироги" -безапелляционно заявила Петровна, вытирая круглое, потное лицо, любимым Вовкиным полотенцем. Перспектива жить с сестрой матери, не очень-то прельщала Вовку, еле сумевшего уговорить родителей забрать к себе бабушку, освободив жилплощадь для него, но альтернативы не было - предки могли пойти на крайность, и все мечты Вовки о независимости и самостоятельности, накрылись бы медным тазом. С другой стороны идея начать свой бизнес импонировала Вовке. Ему уже давно хотелось иметь собственную машину, как сосед Славка, который каждый вечер, а на выходных - так целыми днями, драил, холил и лелеял свою старую шестерку, пока не разбился в прошлом месяце, по дурости вылетев на большой скорости в меловой карьер.
То, что осталось от машины - пошло на металлолом, то, что, удалось собрать от Славки - спасатели сложили в небольшой пластиковый пакет. Вовка надолго запомнил легкость простого соснового гроба, который нес вместе с соседями по лестничной площадке.
Первый вечер, после приезда тетки, Вовка с Петровной провели на кухне, за бутылкой водки, составляя бизнес проект на тетрадном листочке, выписывая в два столбика предполагаемые доходы и расходы. После оживленной дискуссии (Вовка еще дважды выбегал в магазин - сначала за пивом, потом за сигаретами) решили остановиться на пирожках с мясом. Так как наступал сентябрь, начинка из фруктов или овощей, была явно не рентабельной. Утром, проспавшись, кооператорам оставалось лишь уточнить некоторые технические детали. Тетке отводилась второстепенная роль- печь пироги и продавать на базаре. Вовка же, по совместительству руководитель предприятия, осуществлял координационную деятельность в виде транспортных мероприятий (отвозить тетку с пирожками на базар, потом подвозить по мере надобности товар...), а также выполнял функции снабженца. Первую задачу - достать муку, масло и все такое для выпечки, не составило для Вовки особого труда. Все это в избытке нашлось на полках магазина, расположенного радом с пятиэтажкой Вовки. С мясом было немного труднее.
Потолкавшись без толку возле мясных рядов на базаре, Вовка выяснил, что мясники с неохотой, а точнее совсем не выдают своих поставщиков мяса, предлагая приобретать мясные изделия через них, с накруткой, которая не могла устроить Вовку, поскольку цена, предложенная мясниками, полностью ломала весь бизнес-план, составленный с таким трудом. Несколько часов спустя, Вовка, полностью деморализованный, злой и разочарованный опустил руки и собрался идти домой, раздумывая над тем, где можно по дешевке приобрести немного вишни, или на худой конец капусты. На выходе с рынка невеселые размышления Вована прервал странного вида субъект, который, загадочно подмигнув, поманил Вовку к себе пальцем.
Горбатый, грязный и вонючий старикан не мог не вызвать недоверия со стороны начинающего бизнесмена. Вовка неприязненно отвел от своего лица скрюченный, с желтым ногтем, палец горбуна.
- Чего надо, отец? - придав своему голосу грубоватую твердость, спросил Вовка.
- Мясо продаю, задешево - невнятно просипел старикан, и Вовка, вмиг сосредоточившись, наклонился, чтобы услышать деловое предложение горбуна...
Пирожки пошли на ура! В течение дня Вовка едва успевал подвозить на такси новые лотки с пирогами. Что и говорить, тетка выросшая в селе готовила превосходно. За пирогами выстроилась целая очередь.
В последующие дни тетка не вылезала с кухни, замешивая тесто, выпекая продукцию. Вовка лежал на диване, читая в газете объявления о продаже подержанных автомобилей. Раз в неделю, по субботам, вечером Вовка приходил по адресу, который дал ему горбун - внутренний двор какого-то мрачного, двухэтажного, кирпичного здания, звонил в звонок, и из-за маленькой, металлической двери выползал горбун с огромным полиэтиленовым мешком мяса, настороженно оглядывался, вручал мешок Вовану, затем послюнив грязные пальцы, принимался считать купюры. Вопрос происхождения мяса, меньше всего занимал мысли Вована. "Свинина"- сказал в первую встречу горбун, и больше к этой теме они не возвращались. Мясо, действительно, было сочным и нежным, - иногда Вовка сам с удовольствием выхватывал у тетки из духовки горячий, румяный пирожок, чем невероятно сердил ее. Впрочем, отношения у Вовки с теткой были самые наилучшие. Успешный бизнес не менее успешно сближал родственников. Уже через месяц Вовка смог, наконец, пробрести старый Фольцваген "Жук", на котором теперь самостоятельно подвозил тетке товар. При этом Вовка уже начал подумывать о том, чтобы взять реализатора на рынок, чтобы частично освободить тетку, что позволило бы увеличить количество выпускаемой продукции. Кроме этого Вовка с удовольствием начал замечать перемены, происходившие с ним самим - под влиянием вкусных пирожков он стал поправляться, и вот теперь, когда Вовка, насвистывая, брился по утрам, в зеркале отражался не худой, лопоухий шкет, а весьма солидный, преуспевающий молодой человек.
На средства, вырученные от торговли, Вовка приоделся, завел серебряную цепочку. Не забыл Вовка и про тетку - купил ей красивый шелковый платок, и дорогое кашемировое пальто на день рождения....
Прошел год, и в доме, где жил Вовка, произошло странное происшествие, которое на некоторое время внесло смятение в мысли Вовки, и даже повлияло на его сон и аппетит... А случилось вот что - без всяких видимых причин, во всяком случае никто не знал почему, застрелился жилец с пятого этажа - майор милиции Попов Иван - здоровый бугай, вечно пугавший своим видом соседних алкашей и старушек, сидящих на лавочках у подъезда. Майор вел одинокий образ жизни, не пил, не курил, по утрам поднимал гирю на балконе. Предсмертной записки майор не оставил, в отличие от психа, вскрывшего вены почти два года назад, и затопившего водой два нижних этажа.
Почтить память честного милиционера собрался почти весь дом. Откуда-то с севера приехала сестра покойного - серая, невзрачная женщина. Вован, будучи солидным бизнесменом, вызвался помочь ей уладить некоторые вопросы, связанные с погребением. Весь день они мотались по погребальным конторам, причем обо всем договаривалась и решала все вопросы в основном сестра виновника торжества, Вован солидно восседал в своем красном БМВ, на которое он недавно поменял своего "Жука", заплатив первый взнос банку.
Последним заведением, которое числилось в списке, было двухэтажное кирпичное здание. Подъехав к нему Вовка, почувствовал какое-то наваждение, до этого он сотни раз проезжал мимо этого дома, не обращая на него внимание. Только несколько минут спустя он сообразил, что остановился перед фасадом того самого здания, из которого, через черный вход горбун каждую субботу выносил в пакетах мясо. Когда вернулась сестра милиционера, Вован недоуменно поинтересовался, что за заведение они только что посетили. Сестра Попова скинула черный платок, подняла на Вована усталые глаза и удивленно спросила:
- Что ж ты милый в городе живешь и не знаешь? Ваня там сейчас лежит - морг это городской...
Небо рухнуло на Вована, он судорожно выдохнул, рывком открыл дверь машины, перегнулся, чувствуя позывы приближающейся рвоты.....
"...почему?- переспросил Денис - А потому, что тетки тоже были пришельцами...."
(Страшные истории Х.Д.).
The Happy End...
Бизнес по-русски-2
Евгению Ефимову посвящается...
Острые лезвия ножа измельчали мясо, разрезая мякоть и жилы. Полученная однородная масса, пройдя через отверстия в мясорубке, попадала в небольшую миску, стоящую на столе. Крепкая рука Петровны уверенно крутила ручку - она готовила котлеты. На кухне было парко - Петровна не успевала вытирать пот с широкого крестьянского лица.
Вован восседал на табурете, с ненавистью глядя на широкую спину тетки. После похорон соседа, его душу заполнили глубокие сумерки. Шок был настолько велик, что Вован сгоряча чуть не стал убежденным вегетарианцем. Первые месяца два, только почувствовав запах жареного мяса, Вован стремглав выбегал из комнаты. Ноги сами привычно несли его измученное тело в туалет, где Вован извергал свою душу в белоснежные чресла унитаза. Много позже, только тогда, когда, первые впечатления стерлись и основательно позабылись, Вован смог осторожно съесть первую котлету...
Да и с бизнесом поначалу застопорилось. Вован наотрез отказался содействовать в изготовлении пирогов для голодного пролетариата. Несмотря на настойчивые уговоры тетки, которая почувствовала неладное, несмотря на стремительное ухудшение материального благополучия, Вован прекратил всякое участие в бизнесе, официально заявив Петровне о своем выходе из кооператива. Тетка озабоченно разводила руками, охала, хватаясь за сердце, но Вован оставался непреклонным.
Злобно ворча, тетка сама принялась восстанавливать поруганный бизнес. Где-то смогла найти поставщиков мяса, снова начала замешивать тесто. Вован отстраненно следил за манипуляциями Петровны, постепенно все глубже и глубже погружаясь в нирвану. Поначалу его терзала тусклая идея найти горбуна, устроившего ему такую подлянку, чтобы прибить, или на худой конец натолкать ему в глотку того самого, не кошерного, мяса. Однако сама мысль о том, что придется войти в холодные мрачные стены городского морга, повергала Вована в тихий ужас. Подумав на досуге, Вован решил все-таки повременить с местью, справедливо полагая, что земля круглая, и они, с горбатым мясоделом, еще встретятся.
Хуже было с материальным положением. Месяцы бездействия на пироговом рынке привели к полному безденежью. Не говоря уже о неоплаченных взносах, за красный БМВ Вована, который теперь одиноко стоял в гараже. Петровна, приготавливая очередную порцию пирогов, только злобно ругалась, вспоминая Вовану все его прегрешения. Чуткое ухо Вована вылавливало из потока нецензурной брани тетки отдельные слова, вроде "дармоеда" и "лодыря". Однако равнодушные сумерки давили всякое желание ругаться с Петровной. Кроме того, Вован отлично понимал, что жить Петровне негде, а возвращение в родное село ее не прельщало, так, что тетке оставалось только заниматься своим делом, попутно ругая племянника, на чем свет стоит.
Пребывая в равнодушном оцепенении, Вован потерял всякий интерес к жизни. Целыми днями он валялся на диване, слушая магнитофон, листая журналы. Искать работу он пока не стал, решив раз и навсегда, что доходов, получаемых теткой от продажи пирогов, должно с лихвой хватить на двоих. В конце концов, тетка жила в его квартире, а не наоборот.
Оставалось только две проблемы. Мясо и сумерки...
С мясом было попроще. Рвотные позывы постепенно перестали мучить истосковавшийся по белкам и протеинам организм Вована. Оставался только небольшой душевный трепет, возникающий в момент, когда зубы Вована вонзались в горячую мясную котлету. Поразмыслив, Вован пришел к выводу, что где-то годика через полтора, он со смехом будет вспоминать про теткины пироги и горбатого мясника. Теперь то тетка готовила продукцию из нормального мяса, во всяком случае, Вован надеялся на это...
Совсем плохо было с сумерками - какая-то часть Вована умерла в день похорон соседа. Ее-то место и заняли пресловутые сумерки, которые все время, расширяясь, грозили заполнить собой остальное пространство Вовкиной души. Внешне это проявлялось в том, что когда-то веселый и жизнерадостный Вован, превратился в равнодушное, апатичное существо. Умом Вован понимал, что ни к чему хорошему это не приведет, но ничего поделать не мог. Где-то на периферии сознания маячила мысль о том, что клин клином вышибают, и что, скорее всего, прийти в себя ему поможет встряска, аналогичная предыдущей. Оставалось только затаиться и ждать случая.
Вот и теперь, сидя на табурете Вован смотрел за окно, наблюдая, как снежинки опускаются на мерзлую землю, чувствуя злость, переполнявшую тетку, которая готовила котлеты, что-то бурча себе под нос.
Вован перевел взгляд на тетку. Мышцы спины, словно узлы, выпирали из-под халатика, облепившего потное тело Петровны. Бицепсы напряглись - мясо попалось жилистое, и Петровна с трудом крутила мясорубку. Раздался хруст, и ручку мясорубки застопорило.
Ругаясь, тетка стала разбирать мясорубку. Похоже, в мясе попалась косточка...
Вовка прикрыл глаза - тетка раскрутила металлический диск, вытащила нож, не забыв вслух посетовать, что в доме нет хозяина, который бы наточил, как следует нож, чтобы пожилая женщина не мучилась, нечеловечески уставая от непосильной работы. Подсознание Вована равнодушно отсекало всякие мысли о домашних хлопотах, тем более о работе на кухне, поэтому он уселся поудобнее, растворяясь в сладостных сумеречных грезах. Тетка крепкими пальцами распутала сухожилия, накрутившиеся на нож мясорубки, достала косточку, застопорившую нож, и, не глядя, бросила ее на тарелку, стоящую на столе. Услышав тихое позвякивание Вован открыл глаза и уставился на стол. В тарелке лежал пожелтевший коренной зуб. Вован никогда не жаловался на зрение, и поэтому смог отчетливо разглядеть дешевую цементную пломбу на одной стороне зуба...
Вован напрягся, чувствуя, как что-то в нем оборвалось. Сумерки начали заполнять израненную душу несостоявшегося бизнесмена.
Тетка закончила собирать мясорубку и перевела взгляд на тарелку с лежащим зубом. Вздрогнув, она схватила зуб, и воровато оглянувшись на Вована, выбросила его в мусорное ведро. Вован сделав вид, что ничего не заметил, внутренне усмехнулся. На горизонте снова замаячила тень старого горбуна. Старая карга таки нашла себе нужного поставщика мяса. И это после того как два месяца его выворачивало наизнанку при одном запахе мяса, после того, как еще месяц спустя он смог съесть котлету и тут же побежал в туалет...
Вован покачал головой - тетка поступила нехорошо вдвойне...
Получается, Петровна знала, что это было за мясо. Мясо, которое кушали голодные покупатели на рынке. Мясо, которое ел Вован, выхватывая горячие пироги из духовки, и которое она собиралась сейчас превратить в ароматные, вкусные котлеты...
Покончив с мясом, тетка перекрутила на мясорубке несколько луковиц, пару сухарей для обжарки, и принялась месить фарш, предварительно подсолив и поперчив его.
- Вовка, а ну подай сковороду - строго скомандовала тетка, и повернулась спиной, чтобы зажечь конфорку.
Вован достал из кухонного шкафа тяжелую увесистую сковороду, с длинной ручкой. Взвесив ее в руке, и прикинув силу удара, он решил, что эта сковорода, пожалуй, подойдет. Клин клином вышибают. Ухватившись крепко за ручку, Вован осторожно подкрался к тетке и занес для удара руку...
Бам-с!
Большая, тяжелая сковорода с силой ударилась о макушку, проламывая череп, разбрызгивая во все стороны мозги и кровь. Вовка медленно облизал губы, наблюдая, как медленно оседает тетка, заваливаясь в сторону печки огромным комком мяса, костей и дерьма...
И это было правильно!
Вовка никогда не любил свою тетку. Более того, последние полгода, она отравляла своим никчемным существованием всю Вовкину жизнь. Ну разве так можно поступать с молодым парнем, который в свои-то годы ничего и не видел?
-Нельзя! - Прошептал Вовка, тупо разглядывая ударную поверхность сковородки, которую все еще сжимал в руках. Похоже, сегодня он остался без котлет.
Решение выбить дурь из головы тетки было неожиданным для Вовки. Нельзя, конечно, сказать, что он ненавидел тетку. Иногда Петровна была неплохим собеседником, да и с бизнесом поначалу подмогла. Но вот все-таки было в ней что-то не то. Да и с пирогами получилась полная ерунда.
Так испортить психику единственному племяннику - нехороший поступок, что ни говори. И наказание соответствовало преступлению. Во всяком случае, Вовка нисколько не сожалел, опуская сковородку на голову любимой тетки. Правда, где-то внутри, родилось простое осознание того факта, что, похоже, он все-таки крепко влип.
Вовка почесал затылок, сумрачно рассматривая кухню. Родители, пусть не часто, но наведывались в гости, попить с Петровной чаю, откушать свежих пирогов с мясом, обсудить планы на жизнь, да и поругать попутно Вована за безделье и отсутствие твердой жизненной позиции. Встреча с ними, пока не входила в творческие планы Вована. Мать терпеть не могла беспорядок, с детства заставляя Вовку следить за чистотой. Так что следовало, как можно скорее, навести порядок в кухне. Вовка кинул сковороду в мойку и сел за стол. Мясорубка немым укором лежала на столе, ощерясь разобранным нутром. Вовка перевел взгляд на блюдце, где лежал злополучный зуб. Вовка нехотя подошел к мойке и принялся созерцать содержимое мусорного ведра. Странно - он мог поклясться, что видел, как тетка из мясорубки вытащила коренную шестерку. Теперь же на горке картофельных очисток одиноко белел какой-то хрящик, даже отдаленно не похожий на человеческий зуб.
- Н-да! Нехорошо с теткой-то вышло - вслух подумал Вован, сумрачно ковыряя пальцем фарш. Вызывать скорую помощь было, наверно, все же глупо и нелепо. Можно, конечно, гибель тетки попробовать списать на несчастный случай, но Вован, нутром чувствовал, такая трактовка событий, будет выглядеть, несколько притянуто.
Вот попал, так попал. Ну, ничего, разберемся...
Вовка сел за стол, и подпер локтями голову. Одно радовало, несомненно. Тяжелая плоскость сковороды вместе с теткиными мозгами, вышибла из несчастного сознания Вована все тревоги и волнения. Это не могло не радовать. Злополучные сумерки рассеялись, и Вован снова был готов погрузиться в бесконечные прелести суеты, под названием жизнь. Оставалось только решить одну проблему, весом в сто десять килограмм белков, жиров и углеводов.
Вован задумчиво посмотрел на останки того, что некогда крутило ручку мясорубки, пытаясь накормить мясом, его измученную вегетарианским постом душу. Неясные импульсы бродили в голове, пытаясь оформиться в одну нужную и дельную мысль. Сто десять килограмм плоти. Ни девяносто, ни сто - сто десять.
Вовка ударил по столу. Металлические части мясорубки, в беспорядке валяющиеся на столешнице, вздрогнули и отозвались тихим металлическим звоном.
- Черт тебя дери! Ну, думай, голова - думай.
Вован вздрогнул, представив, как вечером заявятся предки, и начнут ломиться в кухню, а там...
(- Вова, а что это на кухне? - Где, мама?)
Для них это будет шок!
(- Вовка, что ты сделал с тетей? - Ма, ну я-то тут причем? Она сама...)
Каждая минута промедления была подобна смерти. Вован осторожно вышел из кухни и проверил замок на входной двери, накинув на всякий пожарный цепочку.
Телефон разорвал тишину несмолкаемой трелью. Вован вздрогнул и судорожно схватил трубку.
- Алло ма! Привет! Тетя? Не, ее дома нет, сказала, погулять пошла. Когда? Да только что. Ага, целую...
Аккуратно положив трубку телефона, Вован криво ухмыльнулся. Все будет хорошо. Все должно быть хорошо. У него получится. В конце концов, он молодой, успешный бизнесмен.
Вернувшись на кухню, Вован, прежде всего, освободил стол. Для начала он собрал все части мясорубки, и тщательно промыл каждую. Тарелку с фаршем убрал в холодильник. Злополучная косточка отправилась в мусорное ведро. Из шкафа с посудой Вован достал огромный, остро заточенный тесак...
Утро застало его за работой. Вовка сосредоточенно сопел, нарезая мясо кусками. В принципе, что бы ни случилось, жизнь продолжалась. Со смертью тетки, насущные проблемы остались все такими же насущными. Ненавистный быт, который маячил где-то вдалеке, вплотную приблизился к молодому, расторопному балбесу.
Однако на этот раз все будет по-другому. Пора начинать жить взрослой самостоятельной жизнью. Он справится.
Вовка вытер пот со лба - в конце концов, все решает опыт и уверенность в себе. Уроки тетки не прошли даром, и сейчас Вовка с закрытыми глазами мог приготовить любое блюдо. Теперь он мог с уверенностью сказать, что нужно добавить в тесто, чтобы он было пышнее, и сколько лука нужно добавлять в мясной фарш, чтобы испечь такие вкусные, такие сочные пироги...
Самое главное, не забыть про специи. Ведь все зависит от начинки. Уж кому, как не Вовке знать об этом. Тетка могла быть спокойной, дело перешло в надежные руки. Обретя свободу, и выйдя из сумерек, Вован был готов подхватить пошатнувшийся бизнес, взять семейное дело в свои руки.
Все-таки тетка, даже после смерти оказалась полезной для него. Вовка улыбнулся - он не любил тетку, но чувства не играли никакой роли. Ненависть не влияла на качество выпечки, или вкус начинки. Прочь все чувства, пора делать дело. Нужное дело.
Ничего личного, это просто бизнес. Бизнес по русски...
Вот такие пироги...
Бизнес по-русски (исход)
Дмитрию Весеневу посвящается...
Сумерки навалились с новой силой, душили, давили на измученную плоть. Вдалеке звучал тонкий детский плач. Волна отчаяния захлестнула Вована, унося на самое дно, где тускло отсвечивали острыми гранями осколки детских воспоминаний, с трудом проступающие сквозь мутный ил далеких событий. Вовка отчаянно барахтался, пытаясь вырваться на свободу, всплыть на поверхность - сумерки тянули вниз непосильным грузом. Далекий холод сковал душу, тяжелые ржавые цепи не давали шелохнуться, унося последнюю надежду избавиться из этого кошмара.
Тьма накрыла его с головой, сомкнулась сверху, скрыв последнюю надежду спасения. Неведомая сила увлекла Вовку, потащила куда-то. Вован обречено отдался потоку, понимая, что пропал.
Язычки пламени прорезали безмолвную пустоту. Огненный вихрь выбросил Вовку в бескрайнее пространство, наполненное сверкающими алмазами. Вовка парил в окружении мириадов ярких звезд, пронзавших своим светом бездонную пустоту вселенной. Огромная спираль мироздания раскрылась перед потрясенным сознанием Вована. Звезды сдвинулись, и медленно закружились в своем немыслимом танце. Они приближались все быстрее, разворачиваясь в огромную сферу вокруг Вовки. Он вздрогнул, перебирая ногами, пытаясь оттолкнуться от пустоты. Звезды окружили его, и огромный светящийся шар сжался до размеров горошины, втянув в себя бренную Вовкину плоть, освобождая душу.
Вовка почувствовал, что растворяется в информационном потоке, перетекая в бушующее пламя хаоса...
Мир замер. Мертвый вихрь информации застыл в бесполезном нагромождении нулей и единиц. И в наступившей тишине Вовка услышал строгий голос:
- Ну, здравствуй Вова!
Я сижу на скамейке, закрыв глаза и подставив лицо первому весеннему солнцу, слушаю пение птиц и неторопливый гомон отдыхающих, которые, не спеша, прогуливаются по широким аллеям парка, наслаждаясь покоем. В такие минуты хочется забыть про все на свете, и на веки погрузиться в сладостную дремоту самосозерцания.
Слышу звук приближающихся шагов, чей-то силуэт заслоняет солнце.
- Некоторые тенденции в творчестве современных авторов указывают не на больное воображение и нездоровую психику, а скорее на спонтанное преломление, через призму житейских ситуаций, всей совокупности детских комплексов и страхов. Такая себе попытка ухода от реальности. Я бы даже сказал сброс негативных эмоций с целью самоочищения...
Я лениво приоткрываю левый глаз:
- Привет Оракул.
Оракул плюхается на скамью, привычно сжимая в руке бутылку пива. Гесер - он может быть и темным. Достаю пачку сигарет, протягиваю Оракулу. Мы неторопливо закуриваем, и некоторое время сидим, выпуская дым. Первым не выдерживает Оракул.
- И не стыдно тебе?
Пожимаю плечами, наблюдая, как вдалеке взлетают и опадают струи фонтана.
- Уже прочитал? Ну и как?
Оракул горестно вздыхает и откидывается на спинку скамьи.
- Если откровенно - дрянь и мразь. Ну, смотри сам - во-первых, сюжет полностью срисован с веселого американского фильма, где парочка главных героев весело мочит всех подряд, а трупы то на собачьи консервы сдаст, то скормит кому. Очень веселый фильм, кинокомедия, трупов масса, обхохочешься. Такие фильмы - свидетельство полного разрушения мозгов авторов и зрителей, это сатанизм. Убивать легко, весело и совсем безопасно. Америка - современная и прогрессивная страна! Но ты же не в Америке вырос, да и кроме телепузиков еще и "Хочу все знать" смотрел. И, наверно, кроме "Плейбоя" с гомосексуальными красотками почти наверняка Пушкина читал. Более того - и среди читателей форума американцев негусто.
Я уныло пожимаю плечами - возразить нечего... Оракул все более воодушевляется, отбрасывает сигарету.
- Во-вторых - при чем здесь Россия? При чем здесь русские? Ты слышал о многих фактах, когда русские ели людей, или, допустим, применяли части тел или кровь в
каких ритуалах? Лично я слышал о таких фактах, но ни разу они не были связаны с русскими, их культурой или менталитетом. Откуда же пошла эта традиция? А это сволочные ублюдки от журналистики времен перестройки настрополились. Всю грязь, всю дрянь и мерзость, все экскременты собственных тараканов в голове они собирали и по телевизору объявляли национальными русскими чертами. Теперь эта поганая традиция дошла и до нашего форума - на нем появились циничные национальные оскорбления. Давай, определимся - объявить надуманную гадость бизнесом по-русски - это глубокое национальное оскорбление...
Я равнодушно смотрю на небо, слушая, как Оракул вываливает на мою бедную голову тонны гневных обвинений. Он сердится, машет руками, расплескивая пиво. Пена ложится на сочную весеннюю траву, наполняя воздух свежим солодовым ароматом.
- Хорошо, учту - поспешно соглашаюсь с Оракулом, в напрасной попытке уберечь одежду от пивных пятен.
Оракул замолкает. Похоже, он что-то задумал.
- Это само собой, но есть еще кое-что, вернее кое-кто.
- Вовка?
- Он самый - довольно кивает головой Оракул, и делает глоток.
Я задумчиво наблюдаю, как дергается кадык Оракула, принимая содержимое бутылки.
- Причем тут он? Это всего лишь рассказ, не более...
Оракул допивает пиво и аккуратно отставляет бутылку.
- Для тебя рассказ, а для него? Не задумывался ли ты над тем, что каждым своим рассказом создаешь мир, в котором действуют придуманные тобой законы?
- Да ну, бред...
Оракул хмыкает и протягивает руку за сигаретой. Мы курим, размышляя о вечности...
- А если не бред? Что если информация управляет материей? Может быть, реальность проистекает из первичного хаоса, повинуясь тебе, повинуясь законам твоих миров?
- Не знаю, не силен я в киберпанке. Моя специальность хоррор.
- Твоя специальность суконно-посконный постмодернизм вкупе с вычурными фантазиями, заимствованными из разных источников. Ну не обижайся - шучу. В общем, с Вованом нужно что-то решать...
Я начинаю сердиться. Дался ему этот Вован!
- Что я могу сделать? Уже поздно - рассказ написан.
Оппонент соглашается, выпуская очередное облако дыма.
- Ты творец, тебе решать. Придумай что-нибудь. Я знаю, ты можешь...
Некоторое время размышляю, искоса посматривая на присмиревшего Оракула.
- Хорошо, пусть будет по-твоему...
Я протягиваю руку, и тьма, пришедшая со Средиземного моря, накрывает ненавистный мне город. Медленно исчезает парк, фонтан, деревянная скамейка, на которой мы сидим. Все пожирает тьма...
Тонкий огонек свечи с трудом рассеивает мрак, выхватывая полки с пыльными томами, огромный стол с дубовой столешницей, преклонившиеся весы за моей спиной.
- Ну, здравствуй Вова! - строго говорю я, сжимая в ладони маленький шарик, цвета ночи.
Вовка вздрагивает, испуганно оглядываясь, пытаясь осознать, что происходит
- Здрасьте... - выталкивает он непослушными губами.
Я смотрю на испуганную фигурки и начинаю медленно рассказывать, стараясь, пробить словами оболочку страха и недоверия. Вовка смотрит на меня, удивление и испуг на его лице сменяются болью и обидой. Я заканчиваю, наступает гнетущая пауза.
- Зачем же Вы так? - вопрошает Вован.
- Неужели ты, ничтожество, думаешь, что я буду объяснять тебе мотивы и причины своих поступков? Для тебя, мои пути неисповедимы.
Вовка опускает взгляд, признавая правоту моих слов. Я решаю сменить гнев на милость:
- Как бы то ни было, все можно исправить. Если ты не против, конечно...
В печальных глазах Вована вспыхивают огни надежды. Я удовлетворенно смотрю на Вовку и предлагаю сделку - совсем небольшое одолжение, в обмен на долгую и беззаботную, по возможности, жизнь...
- Согласен... - шепчет Вован, затравленно протягивая ладонь. Я ложу в нее маленький шарик.
- Равновесие должно быть идеальным - шепчу я в ответ, и накрываю Вовкину ладонь своей...
Где-то вне времени и пространства, в темном кабинете, являющемся отражением чьих-то иллюзий, Вован положил на чашу старинных весов, маленький шарик. Весы тихо скрипнули, приходя в равновесие, и тут же Вовка почувствовал, как тысячи лезвий вонзились в тело, разрывая его на куски. Боль была невыносимой, Вован кричал, сгорая в адском пламени. Он судорожно рванулся, и подскочил, чуть не свалившись с кровати...
- Оххх!
Вовка приподнялся, чувствуя, что еще немного, и голова треснет, разлетится по комнате, расплескивая содержимое по обоям. Вчера приехала тетка, и они всю ночь составляли бизнес план, безбожно смешав водку с пивом. После колючего ерша Вовке всю ночь снилась разная дрянь - какие-то пирожки из покойников, тетка, которую Вован собственноручно огрел сковородой и затем разрезал на мелкие кусочки, чтобы перекрутить на фарш. Вовка пошарил под кроватью - где-то должна была лежать дежурная бутылка минералки. Не найдя ничего, он тяжело вздохнул и поплелся в туалет.
Тетка уже хозяйничала на кухне - жарила котлеты. Вован закрыл глаза, с наслаждением освобождая организм от вчерашнего пива.
- Вовка! Иди завтракать - позвала тетка.
- Да иду, иду...- Вовка, не спеша, умылся и посмотрел на свое отражение - опухшее лицо, глаза, с красными прожилками - просто ужас...
- Садись, ешь - тетка положила Вовану самую большую котлету.
- Я... это... - Вовка с трудом шевелил распухшим языком - теть, я подумал - в общем, не буду бизнесом заниматься...
Тетка расставила руки в стороны, с удивлением рассматривая племянника.
- Ну и куда ж ты теперь? Назад на завод, изоляторы протирать?
Вовка посмотрел на крупную теткину фигуру и неожиданно для себя произнес:
- Не, я там, в газете, объявление нашел - пойду на оптовку менеджером.
Тетка одобрительно посмотрела на Вована, задумчиво почесывая круглое, крестьянское лицо.
- И то дело, ну давай, это нужно обмыть...
Вован обречено вздохнул, и достал из холодильника запотевшую бутылку водки...
Жизнь в радость
Звонок застиг его врасплох, в том момент, когда он уже примерялся остро наточенной опасной бритвой к запястью.
- Жить от звонка до звонка...- мрачно подумал он и снова взмахнул бритвой, предвкушая как лезвие, рассечет сначала тонкую кожу запястья, пройдет через подкожный жир и, наконец, доберется до вен, выпуская уставшую душу, и тут звонок прозвучал опять.
- Твою мать!- выдохнул он обречено.
Третий звонок раздался, когда он уже выпускал воду из ванной. Он направился к двери, шлепая босыми ногами по грязному полу, кутаясь в затертый махровый халат. За дверью не было никого, только на полу, оставленный кем-то лежал небольшой, продолговатый конверт - не иначе просроченный счет за электричество, или прочая дребедень, которую постоянно рассылают всевозможные общества защиты животных, слепых, слепых животных, свидетели Иеговы, и просто психи. Он бросил конверт на обшарпанный разбитый стол, и устало сел на диван, обхватив голову руками.
С работы его "сократили" более полгода назад.
- Ты хорошо работал - Сказал босс - Но ты понимаешь, что ситуация такова, что у нас нет другого выхода. Но ты работал хорошо - повторил он, и отвел глаза.
Хорошо ли он работал? - Да, черт возьми, он работал хорошо. Может быть не так хорошо, как хотелось бы им, но работал. Работал допоздна, вглядываясь покрасневшими от напряжения глазами в экран монитора, пытаясь свести части программы воедино, определяя точки входа в подпрограмму, связывая глобальные переменные с локальными. Брал даже работу на дом, пытаясь ночью довершить начатое. Он понимал, что виновата была ситуация, черт ее дери. Дерьмовая ситуация в конторе, где заправляли мудаки, которым не было дела до его стараний, которым нужен был лишь конечный результат, независимо от того, каким образом он был получен, что за ним стояло.
Он работал хорошо, но они избавились от него как от надоедливого щенка, просто отпихнув ногой, чтобы не скулил. И вот теперь, святое дерьмо, - он сидел один, в холодной, грязной, пустой квартире, с отставшими от сырости обоями, и вздутыми полами, которую он снимал у знакомой старухи, и за которую не платил уже два месяца подряд, игнорируя предупреждения хозяйки о выселении.
Когда его вышвырнули с работы, он поначалу находился в полной прострации, не ощущая никого и ничего вокруг себя. Пытался найти новую работу, но быстро опустил руки, так и не сумев полностью прийти в себя и овладеть ситуацией. Дерьмовой ситуацией.
- Извините, но сейчас у нас все вакансии заняты;
- Оставьте свои координаты;
- Мы уже взяли на это место работника....
Так часто бывает - ты молод, уверен в себе на сто процентов, будущее расписано в розовых красках, все прекрасно и удивительно, - однако жизнь быстро выбивает эту чушь из тебя, выбивает сначала небольшими частями, затем полностью, как табуретку из-под ног соседа (такого же неудачника, как и ты). И вот ты набираешь полную ванну холодной воды (горячей нет давно), садишься на самый краешек ванны, и сначала нерешительно проводишь бритвой по запястью, намечая предварительно путь, где пройдет острое лезвие, затем, зажмурив глаза, неуверенно взмахиваешь рукой....
Он не верил своим ушам: он никому не был нужен. После месяца бесплодных попыток устроиться, после того, как месяц его, словно шелудивого щенка, тыкали мордой в собственное дерьмо, он погрузился в запой. Изредка, когда пелена алкогольного опьянения ненадолго рассеивалась, он пытался осознать, что же с ним происходит, но в результате похмелье стальными тисками сжимало его виски, и он бежал в магазин за выпивкой, опускаясь, все ниже и ниже, не осознавая этого. Алкоголь помогал ему отгородиться от всего плотным туманом, в котором он словно плыл по течению, не обращая внимания ни на что, отвлекаясь от забот и тревог. Когда он пришел в себя, и попробовал бросить пить, оказалось, что у него не осталось ни сил, ни возможности всплыть. Он снова начал искать работу, но, если раньше ему просто вежливо отказывали, то теперь секретарши, глядя на его опухшие от бессонницы глаза, плохо выбритые щеки, трясущиеся от постоянной выпивки руки, брезгливо морщились, и вызывали охрану.
Последний месяц он жил в каком-то напряжении, которое пришло на смену туману, который его окутывал ранее. Он почти перестал ощущать течение жизни, запершись в четырех стенах. Он сидел и думал, думал, думал. Разменяв последнюю купюру, принял решение. Выход он видел один, и этот выход ему нравился все больше и больше. Теперь, когда он окончательно созрел, и был готов, разом оборвать жалкое течение своей жизни ему просто помешали, грубо вторгнувшись в его дела.
Он разжал руки и посмотрел на конверт. Напряжение покинуло его, и теперь, он ощущал даже некоторую грусть, понимая, что вряд ли отважится на еще одну попытку.
Конверт как конверт, ничего особого. Единственное, что насторожило его - отсутствие какого-либо адреса на нем. В таких конвертах обычно дают взятку начальнику, или подбрасывают под дверь фотографии твоей невесты, на которых она в одних туфлях, в компании какого нибудь толстяка с безумным сладостным взглядом. Впрочем, он был неженат, женщин сторонился, полностью погружаясь в работу, в итоге не имея ни того, ни другого. Равнодушно он взял конверт и разорвал его. Из конверта выпал прямоугольный кусок пластика и сложенный пополам лист белой бумаги. Не спеша, он подобрал прямоугольник- это была обычная кредитная карточка. У него до сих пор валялась такая же с прошлой работы, - когда-то на нее начисляли зарплату. Единственное, что удивило его, это отсутствие каких-либо номеров и надписей на ней - только магнитная полоса. Он развернул лист бумаги и начал читать:
Уважаемые господа. Мы предлагаем Вам участие в новой экспериментальной программе "Жизнь в радость". Предложенная Вам кредитная карта поможет существенно повысить уровень Ваших потребностей. Вам предоставляется возможность удовлетворить все Ваши желания. Подтверждением Вашего согласия участвовать в программе, является первое снятие любой суммы с кредитной карты. Также Вы можете использовать карту для приобретения товаров и услуг в сети магазинов, использующих терминалы. Условия возврата кредита будут сообщены дополнительно. В случае Вашего отказа от участия в программе, карта в течение шести дней будет аннулирована. Обратите, внимание-карта персонифицирована- то есть, рассчитана только на Вас. Ваш персональный ПИН код: 0000. Желаем Вам удачного участия в программе "Жизнь в радость"
Он с недоумением перечитал текст, по-прежнему ничего не понимая. Первой мыслью пришедшей ему в голову было выпить, он с сожалением отогнал непрошеную гостью. Скорее всего, это был розыгрыш - но кому было нужно разыгрывать одинокого холостяка, жившего на последнем этаже, и, кроме компьютеров ничем не интересовавшегося. Так и не придя к какому-то определенному выводу, он нахмурил брови и начал внимательно рассматривать карту. Сердце его забилось в предвкушении чего-то неведомого. Он усилием воли вновь отогнал мысли о выпивке, и попытался сосредоточиться. В первую очередь нужно одеться, и спуститься в магазин, чтобы испытать подарок, неожиданно свалившийся в руки. Его смущала только фраза об условиях возврата кредита. Хотя в его положении выбирать не приходилось. Взять с него можно было только бренное тело и лохмотья одежды, кое-как укрывающие его.
Он, не спеша, оделся, расчесался и, дрожа от волнения, вышел на улицу. В голове у него творился полный сумбур. Организм, ослабевший от голода, отравленный алкоголем, с трудом справлялся с охватившим волнением. Головная боль, ненадолго забившаяся в уголке, снова выпускала свои железные блестящие когти. Словно дикий зверь, шипящий в углу клетки, готовый в любой момент кинуться, чтобы разорвать в клочья. Сначала он даже не понял в чем дело, какая-то мысль вертелась в голове, но от волнения и возбуждения он отгонял ее, теперь сосредоточившись, он понял, что тревожило его.
- Твоя внешность не вызывает ничего кроме подозрения! На что ты надеешься. Продавец только посмотрит на тебя и сразу вызовет охрану.
Он остановился, ругая себя за тупость. Должен был быть другой путь...
Ближайший банкомат стоял перед магазином. Большой металлический ящик на ножках, прочно и надежно вмонтированный в бетон. Вокруг не было ни души, только мамаша с девочкой лет пяти, в очередной раз пыталась запихнуть свою карту. Он присмотрелся - тетка явно вставляла карточку не той стороной, и банкомат возмущенно выплевывал ее назад.
- Вы другой стороной попробуйте - посоветовал он, внезапно охрипшим голосом.
Тетка надменно повернула голову, чтобы отшить нахала, но, увидев, перед собой небритого пьянчугу, испуганно отвернулась, и, вытащив карточку, удалилась прочь, таща ребенка за собой. Девочка послушно последовала за мамашей, на мгновение он встретился глазами с ребенком, и окаменел - в глазах девочки был самый настоящий ужас. Он вздрогнул, но девочка, с трудом поспевая, мелкими шагами посеменила за мамашей. Головная боль молнией прошила голову и внезапно пропала полностью.
- Жизнь в радость - сказал он вслух и оглянулся. Вокруг было пусто. Только сейчас он понял, что наступил вечер. Ветер гонял мусор по тротуару. Банкомат мигал огоньками, словно приветствуя нового участника программы. Он подошел к банкомату, оглянулся, облизал мгновенно пересохшие губы и вставил карту...
Ближе к ночи он был уже на седьмом небе от счастья. Он был пьян и весел. Грандиозные планы переполняли его голову. Похоже, он таки ухватил судьбу за яйца. Он расставил вокруг себя бутылки с пивом, коньяком, достал деликатесы-все купленное в магазине, под подозрительным взглядом продавщицы (перед этим он разменял у таксиста крупные купюры на мелочь, чтобы не вызвать подозрения). Он овладевал ситуацией, и это не могло не радовать его. Лихорадочно выписывая на листочке бумаги расчеты (заплатить за жилье, купить одежды, снять к чертовой матери другую квартиру в центре...), он предвкушал прекрасный туман алкогольного забвения, и радостное похмельное пробуждение.
Он вспомнил сизый дым и искры, вспомнил, как затряслось основание банкомата, как по бетонному полу пошли огромные трещины - словно железный ящик пытался вырваться, чтобы раздавить, уничтожить наглеца, потребовавшего отдать самое сокровенное. Он вспомнил, как банкомат начал выплевывать из своего чрева купюры - одна за другой, без конца, словно они рождались там, за металлической броней...
Звонок, неожиданно раздавшийся в коридоре, подействовал на него как ушат холодной воды. Он мигом протрезвел, во рту пересохло, и появился отчетливый вкус гнилого яблока. Все еще качаясь, он подошел к двери.
- Кто там? - Выдавил он непослушными губами.
- Программа "Жизнь в радость" - ответствовал приятный голос.
Он открыл дверь и впустил в квартиру довольно-таки странного посетителя. Румяный, небольшого роста, толстячок, круглый как воздушный шарик, весь светился оптимизмом, крепко сжимая в руках потертый коричневый чемоданчик. Казалось, проткни его спицей - и он будет летать по квартире, с шумом и радостью выпуская из себя воздух.
Он провел посетителя в комнату и предложил ему место на диване. Толстяк радостно оглянулся и присел на краешек, положив, чемодан на колени.
- Итак, начнем? - и, не ожидая ответа, весело подмигнув хозяину квартиры, открыл чемоданчик, достав оттуда небольшую, но довольно толстую конторскую тетрадь, с большим чернильным пятном на обложке. Толстяк аккуратно открыл тетрадь на нужной странице и радостно затараторил:
- Мы с радостью приветствуем Вас как нашего нового клиента, и участника новой программы "Жизнь в радость", с нами у вас не будет никаких финансовых проблем, мы с радостью поможем исполнить Вам все Ваши мечты и пожелания...
Он с трудом успевал за словами толстяка, который продолжал извергать из себя нагромождения слов,- радостные обороты, подлежащие, сказуемые, и прочие нужные члены предложения.
- Кстати, забыл представиться. Меня зовут, впрочем, неважно, - Все так же подмигивая разными глазами, гудел толстяк...
Он смотрел на гостя, утопая, захлебываясь в мутной воде непонятных слов гостя.
- Послушайте, что Вам от меня нужно?
Толстяк недоуменно посмотрел на него, словно не веря своим ушам, потом вскочил, раскланялся, и снова затараторил про свою программу и радости жизни.
Он жалобно вздохнул, и, уже не перебивая, в течение нескольких минут, слушал рекламную чушь незваного гостя. По мере того как толстяк выговаривался, оптимизм его уменьшался, и сам он, казалось, сдувался, словно каждое слово протыкало в нем маленькое отверстие, из которого порциями выходил воздух. Выговорившись, толстяк с деловым видом посмотрел на него:
- Теперь, когда Вы ознакомлены с условиями программы, перейдем к главному. Кредит выдается Вам на самых льготных условиях. - Толстяк с победным видом посмотрел на него.
- От Вас требуется только маленький пустячок, так, простая формальность. Некая, никому не нужная вещь, только мешающая жить полноценной жизнью. Пустая абстракция, сущая безделица...
Он, похолодев, смотрел на толстяка. Тот не замечая, продолжал:
- Кто-то называет ее душой, кто-то совестью - не важно, мы обеспечиваем Вам радостную жизнь, наш девиз "Радость для всех, радость каждому", а эта, с позволения сказать субстанция - так, никому не нужный рудимент. Так что от Вас требуется только расписаться в книжечке - техника безопасности, знаете ли.
Он криво усмехнулся, чувствуя поднимающуюся волну гнева, и головной боли:
- Подписываться кровью?
Толстяк поперхнулся и решительно замотал головой:
- Нет, нет, что Вы. Это пережитки прошлого. Мы идем нога в ногу со временем. Для нас сейчас приоритетная задача - развитие новых технологий кредитования. Мы активно продвигаем такие новые продукты как пластиковые карты, в том числе корпоративные для предприятий, элементы сетевого маркетинга, и прочее... Лотерейку, кстати, не желаете? Копеечку....
- Нет, не желаю - Он нахмурился, все еще не понимая, что за представление устроил ему толстяк.
Тот, опасливо, оглянулся, и, наклонившись к нему, начал доверительно нашептывать:
- Если честно, я сам противник этих нововведений. То ли дело по старинке - кровью на пергаменте. Опять же - только проблемы с этими новациями. То банкомат деньги спишет, то карточка застрянет - одним словом морока. Но мы люди маленькие, начальство требует. Внедряем помаленьку.
Толстяк набрал новую порцию воздуха:
- В общем, еще раз поздравляем Вас с участием в нашей программе. Прошу вас расписаться
Гость торжественно протянул ему книжку для росписи.
- Идите к черту - прошептал он, и оттолкнул руку толстяка.
- Ну что Вы, что Вы... - забормотал толстяк - Читали же, что для подтверждения участия нужно снять любую сумму с карты. Так что батенька, позвольте Ваше факсимиле. Хотя, как хотите, техника безопасности - дело вторичное. Толстяк развернул книжку, и он, с ужасом увидел собственную подпись, напротив своей фамилии, написанной старинным, витиеватым почерком.
Толстяк подмигнул ему, положил книжку в дипломат, и, пятясь, направился к двери...
Он сел на диване, сжимая в руках карту, думая о прошлом, будущем и настоящем.
Что изменилось, если бы гость не нанес свой визит? - в принципе ничего. Разве не чувствовал он подвоха, забирая из банкомата первую купюру?
Похоже, ему дали красивую конфету с яркой, цветной оберткой. Шоколадную, с начинкой из дерьма. Впереди была сытая обеспеченная жизнь. Огни Парижа. Закат Нью-Йорка. Пент-хаус, красивые женщины и дорогие машины.
Он подошел к окну, и бросил карточку в форточку, наблюдая, как она, словно кленовый лист, медленно падала в темноту....
Когда квартиру соседей, живущих этажом ниже, затопило водой, его нашли в ванной, со вскрытыми венами, и улыбкой на лице. На грязном кафельном полу, в луже воды, красной от крови, плавал листок, на котором, неуверенным, корявым почерком было нацарапано: "Я ухожу, прошу в моей смерти никого не винить"
На другой стороне листа буквы расплылись, стирая текст. С трудом можно было разобрать слова "Жизнь в радость..."
Орел-Решка
Тучи расступились, и огромная щербатая луна взошла над развалинами, осветив обугленный кирпич, будку строителей, и скорчившуюся фигуру Иваныча, прячущегося за будкой.
Когда-то здесь стояла простая пятиэтажка. Сейчас сохранилась только левая половина, и то, здание казалось, наклонилось вбок, чтобы в любой момент рухнуть, завалив все вокруг черным, обожженным кирпичом. Огромный взрыв буквально вдребезги разнес центральный подъезд, выбил окна во всех домах в радиусе нескольких сот метров. Правая половина после многочасового пожара лежала полностью в руинах, а то, что осталось, от дома, больше напоминало гнилой, черный зуб великана. Катастрофа, произошедшая более недели назад, поразила весь город, всю страну. В бушующем пламени погибло более двухсот человек. Точное число жертв так и не удалось определить. В живых осталось только несколько человек с первого подъезда, который пострадал меньше всего.
Как установило произведенное расследование, (пожарные смогли подойти к дому только через двенадцать часов после того, как немного утих огонь), произошла утечка газа в одной из квартир в среднем подъезде, скорее всего принадлежащей, (по словам чудом уцелевшего очевидца по фамилии Федорович) некоему Петру Семенову, остатки которого обнаружить так и не удалось. Не удалось, впрочем, обнаружить и следы пребывания большинства жильцов второго и третьего подъездов. Огромный пожар, пройдя по квартирам, уничтожил все. Катастрофа случилась в пятницу ночью, когда все жильцы спали после трудового дня. По свидетельству того же Федоровича, сначала раздался чудовищной силы взрыв, после чего и начался невиданной силы пожар. Сам Федорович в тот день в очередной раз до смерти поругался с сожительницей, к вечеру был уже изрядно пьян, и, не дойдя до дома, упал в детскую песочницу. Федорович рассказывал, что перед взрывом ему было видение, будто Семенов готовится взорвать весь дом, поэтому его свидетельства, понятно, особого доверия не вызывали. После взрыва Федорович полностью лишился слуха, сильно обгорел, получив ожоги третей степени, однако в реанимации, не надолго придя в сознание, поведал врачам, что случившемуся очень даже рад, поскольку шел домой с твердым намерением прибить сожительницу.
- Бог лярву наказал... - сурово пробормотал Федорович, и потерял сознание...
Особое внимание правоохранительных органов вызвал тот факт, что за два последних года в доме произошло три самоубийства, один несчастный случай, и одно убийство в состоянии аффекта. Для одного дома это был явный перебор. Однако единственной уликой оставались, обугленные остатки первого подъезда, и огромная куча черного строительного мусора, оставшаяся от двух подъездов, в которой теперь лениво ковырялись пожарные.
Следственная комиссия обнаружила следы искусственного вмешательства в систему вентиляции единственного уцелевшего подъезда, однако точно определить причину произошедшей катастрофы не удалось. В результате раскопок на месте происшествия были обнаружены смятые металлические баки и канистры, однако никакая экспертиза не смогла установить, было ли их содержимое причиной пожара.
Месяц спустя на совещании городского совета было решено в целях соблюдения общественной безопасности снести развалины. На выходных, вечером, бригада строителей заложила в квартирах первого этажа заряды взрывчатки, таким образом, чтобы здание рухнуло с минимальным риском для окружающих. Само здание заблаговременно оцепили, проверив на отсутствие неблагонадежного элемента в лице бомжей и воинствующих мародеров.
И вот теперь, ночью, бывший интеллигентный человек, для знакомых Колька, для друзей просто Иваныч, осторожно выглядывал из-за будки сторожа, поставленной теми же строителями на днях, специально для охраны развалин.