|
France |
Русский |
|
Cependant le duel dans lequel Porthos avait joué un rôle si brillant ne lui avait pas fait oublier le dîner auquel l'avait invité la femme du procureur. Le lendemain, vers une heure, il se fit donner le dernier coup de brosse par Mousqueton, et s'achemina vers la rue aux Ours, du pas d'un homme qui est en double bonne fortune. |
Между тем дуэль, в которой Портос сыграл столь блестящую роль, отнюдь не заставила его забыть об обеде у прокурорши. На следующий день, после двенадцати часов, Мушкетон в последний раз коснулся щеткой его платья, и Портос отправился на Медвежью улицу с видом человека, которому везет во всех отношениях. |
|
Son coeur battait, mais ce n'était pas, comme celui de d'Artagnan, d'un jeune et impatient amour. Non, un intérêt plus matériel lui fouettait le sang, il allait enfin franchir, ce seuil mystérieux, gravir cet escalier inconnu qu'avaient monté un à un, les vieux écus de maître Coquenard. |
Сердце его билось, но не так, как билось сердце у д'Артаньяна, волнуемого молодой и нетерпеливой любовью. Нет, его кровь горячила иная, более корыстная забота: сейчас ему предстояло наконец переступить этот таинственный порог, подняться по той незнакомой лестнице, по которой одно за другим поднимались старые экю мэтра Кокнара. |
|
Il allait voir en réalité certain bahut dont vingt fois il avait vu l'image dans ses rêves ; bahut de forme longue et profonde, cadenassé, verrouillé, scellé au sol ; bahut dont il avait si souvent entendu parler, et que les mains un peu sèches, il est vrai, mais non pas sans élégance de la procureuse, allaient ouvrir à ses regards admirateurs. |
Ему предстояло увидеть наяву тот заветный сундук, который он двадцать раз представлял себе в своих грезах, длинный и глубокий сундук, запертый висячим замком, заржавленный, приросший к полу, сундук, о котором он столько слышал и который ручки прокурорши, правда немного высохшие, но еще не лишенные известного изящества, должны были открыть его восхищенному взору. |
|
Et puis lui, l'homme errant sur la terre, l'homme sans fortune, l'homme sans famille, le soldat habitué aux auberges, aux cabarets, aux tavernes, aux posadas, le gourmet forcé pour la plupart du temps de s'en tenir aux lippées de rencontre, il allait tâter des repas de ménage, savourer un intérieur confortable, et se laisser faire à ces petits soins, qui, plus on est dur, plus ils plaisent, comme disent les vieux soudards. |
И кроме того, ему, бесприютному скитальцу, человеку без семьи и без состояния, солдату, привыкшему к постоялым дворам и трактирам, к тавернам и кабачкам, ему, любителю хорошо покушать, вынужденному по большей части довольствоваться случайным куском, - ему предстояло наконец узнать вкус обедов в домашней обстановке, насладиться семейным уютом и предоставить себя тем мелким заботам хозяйки, которые тем приятнее, чем туже приходится, как говорят старые рубаки. |
|
Venir en qualité de cousin s'asseoir tous les jours à une bonne table, dérider le front jaune et plissé du vieux procureur, plumer quelque peu les jeunes clercs en leur apprenant la bassette, le passe-dix et le lansquenet dans leurs plus fines pratiques, et en leur gagnant par manière d'honoraires, pour la leçon qu'il leur donnerait en une heure, leurs économies d'un mois, tout cela souriait énormément à Porthos. |
Являться в качестве кузена и садиться каждый день за обильный стол, разглаживать морщины на желтом лбу старого прокурора, немного пощипать перышки у молодых писцов, обучая их тончайшим приемам басета, гальбика и ландскнехта и выигрывая у них вместо гонорара за часовой урок то, что они сберегли за целый месяц, - все это очень улыбалось Портосу. |
|
Le mousquetaire se retraçait bien, de-ci, de-là, les mauvais propos qui couraient dès ce temps-là sur les procureurs et qui leur ont survécu : la lésine, la rognure, les jours de jeûne, mais comme, après tout, sauf quelques accès d'économie que Porthos avait toujours trouvés fort intempestifs, il avait vu la procureuse assez libérale, pour une procureuse, bien entendu, il espéra rencontrer une maison montée sur un pied flatteur. |
Мушкетер припоминал, правда, дурные слухи, которые уже в те времена ходили о прокурорах и которые пережили их, - слухи об их мелочности, жадности, скаредности. Но, если исключить некоторые приступы бережливости, которые Портос всегда считал весьма неуместными в своей прокурорше, она бывала обычно довольно щедра - разумеется, для прокурорши, - и он надеялся, что ее дом поставлен на широкую ногу. |
|
Cependant, à la porte, le mousquetaire eut quelques doutes, l'abord n'était point fait pour engager les gens : allée puante et noire, escalier mal éclairé par des barreaux au travers desquels filtrait le jour gris d'une cour voisine ; au premier une porte basse et ferrée d'énormes clous comme la porte principale du Grand Châtelet. |
Однако у дверей мушкетера охватили некоторые сомнения. Вход в дом был не слишком привлекателен: вонючий, грязный коридор, полутемная лестница с решетчатым окном, сквозь которое скудно падал свет из соседнего двора; на втором этаже маленькая дверь, унизанная огромными железными гвоздями, словно главный вход в тюрьму "Гран-Шатле". |
|
Porthos heurta du doigt ; un grand clerc pâle et enfoui sous une forêt de cheveux vierges vint ouvrir et salua de l'air d'un homme forcé de respecter à la fois dans un autre la haute taille qui indique la force, l'habit militaire qui indique l'état, et la mine vermeille qui indique l'habitude de bien vivre. |
Портос постучался. Высокий бледный писец с целой копной растрепанных волос, свисавших ему на лицо, отворил дверь и поклонился с таким видом, который ясно говорил, что человек этот привык уважать высокий рост, изобличающий силу, военный мундир, указывающий на определенное положение в обществе, и цветущую физиономию, говорящую о привычке к достатку. |
|
Autre clerc plus petit derrière le premier, autre clerc plus grand derrière le second, saute-ruisseau de douze ans derrière le troisième. |
Второй писец, пониже ростом, показался вслед за первым; третий, несколько повыше, - вслед за вторым; подросток лет двенадцати - вслед за третьим. |
|
En tout, trois clercs et demi ; ce qui, pour le temps, annonçait une étude des plus achalandées. |
Три с половиной писца - это по тем временам означало наличие в конторе весьма многочисленной клиентуры. |
|
Quoique le mousquetaire ne dût arriver qu'à une heure, depuis midi la procureuse avait l'oeil au guet et comptait sur le coeur et peut-être aussi sur l'estomac de son adorateur pour lui faire devancer l'heure. |
Хотя мушкетер должен был прийти только в час дня, прокурорша поджидала его с самого полудня, рассчитывая, что сердце, а может быть, и желудок ее возлюбленного приведут его раньше назначенного срока. |
|
Mme Coquenard arriva donc par la porte de l'appartement, presque en même temps que son convive arrivait par la porte de l'escalier, et l'apparition de la digne dame le tira d'un grand embarras. Les clercs avaient l'oeil curieux, et lui, ne sachant trop que dire à cette gamme ascendante et descendante, demeurait la langue muette. |
Итак, г-жа Кокнар вышла из квартиры на площадку лестницы почти в ту самую минуту, как ее гость оказался перед дверью, и появление достойной хозяйки вывело его из весьма затруднительного положения. Писцы смотрели на него с любопытством, и, не зная хорошенько, что сказать этой восходящей и нисходящей гамме, он стоял проглотив язык. |
|
" C'est mon cousin, s'écria la procureuse ; entrez donc, entrez donc, Monsieur Porthos. " |
- Это мой кузен! - вскричала прокурорша. - Входите, входите же, господин Портос! |
|
Le nom de Porthos fit son effet sur les clercs, qui se mirent à rire ; mais Porthos se retourna, et tous les visages rentrèrent dans leur gravité. |
Имя Портоса произвело на писцов свое обычное действие, и они засмеялись, но Портос обернулся, и все лица вновь приняли серьезное выражение. |
|
On arriva dans le cabinet du procureur après avoir traversé l'antichambre où étaient les clercs, et l'étude où ils auraient dû être : cette dernière chambre était une sorte de salle noire et meublée de paperasses. En sortant de l'étude on laissa la cuisine à droite, et l'on entra dans la salle de réception. |
Чтобы попасть в кабинет прокурора, надо было из прихожей, где пребывали сейчас писцы, пройти через контору, где им надлежало пребывать, - мрачную комнату, заваленную бумагами. Выйдя из конторы и оставив кухню справа, гость и хозяйка попали в приемную. |
|
Toutes ces pièces qui se commandaient n'inspirèrent point à Porthos de bonnes idées. Les paroles devaient s'entendre de loin par toutes ces portes ouvertes ; puis, en passant, il avait jeté un regard rapide et investigateur sur la cuisine, et il s'avouait à lui-même, à la honte de la procureuse et à son grand regret, à lui, qu'il n'y avait pas vu ce feu, cette animation, ce mouvement qui, au moment d'un bon repas, règnent ordinairement dans ce sanctuaire de la gourmandise. |
Все эти комнаты, сообщавшиеся одна с другой, отнюдь не внушали Портосу приятных мыслей. Через открытые двери можно было слышать каждое произнесенное слово; кроме того, бросив мимоходом быстрый и испытующий взгляд в кухню, мушкетер убедился - к стыду прокурорши и к своему великому сожалению, - что там не было того яркого пламени, того оживления, той суеты, которые должны царить перед хорошим обедом в этом храме чревоугодия. |
|
Le procureur avait sans doute été prévenu de cette visite, car il ne témoigna aucune surprise à la vue de Porthos, qui s'avança jusqu'à lui d'un air assez dégagé et le salua courtoisement. |
Прокурор, видимо, был предупрежден о визите, ибо он не выказал никакого удивления при появлении Портоса, который подошел к нему с довольно развязным видом и вежливо поклонился. |
|
" Nous sommes cousins, à ce qu'il paraît, Monsieur Porthos ? " dit le procureur en se soulevant à la force des bras sur son fauteuil de canne. |
- Мы, кажется, родственники, господин Портос? - спросил прокурор и чуть приподнялся, опираясь на ручки своего тростникового кресла. |
|
Le vieillard, enveloppé dans un grand pourpoint noir où se perdait son corps fluet, était vert et sec ; ses petits yeux gris brillaient comme des escarboucles, et semblaient, avec sa bouche grimaçante, la seule partie de son visage où la vie fût demeurée. Malheureusement les jambes commençaient à refuser le service à toute cette machine osseuse ; depuis cinq ou six mois que cet affaiblissement s'était fait sentir, le digne procureur était à peu près devenu l'esclave de sa femme. |
Это был высохший, дряхлый старик, облаченный в широкий черный камзол, который совершенно скрывал его хилое тело; его маленькие серые глазки блестели, как два карбункула, и, казалось, эти глаза да гримасничающий рот оставались единственной частью его лица, где еще теплилась жизнь. К несчастью, ноги уже начинали отказываться служить этому мешку костей, и, с тех пор как пять или шесть месяцев назад наступило ухудшение, достойный прокурор стал, в сущности говоря, рабом своей супруги. |
|
Le cousin fut accepté avec résignation, voilà tout. Maître Coquenard ingambe eût décliné toute parenté avec M. Porthos. |
Кузен был принят безропотно, и только. Крепко стоя на ногах, мэтр Кокнар отклонил бы всякие претензии г-на Портоса на родство с ним. |
|
" Oui, Monsieur, nous sommes cousins, dit sans se déconcerter Porthos, qui, d'ailleurs, n'avait jamais compté être reçu par le mari avec enthousiasme. |
- Да, сударь, мы родственники, - не смущаясь, ответил Портос, никогда, впрочем, и не рассчитывавший на восторженный прием со стороны мужа. |
|
-- Par les femmes, je crois ? " dit malicieusement le procureur. |
- И, кажется, по женской линии? - насмешливо спросил прокурор. |
|
Porthos ne sentit point cette raillerie et la prit pour une naiveté dont il rit dans sa grosse moustache. Mme Coquenard, qui savait que le procureur naif était une variété fort rare dans l'espèce, sourit un peu et rougit beaucoup. |
Портос не понял насмешки и, приняв ее за простодушие, усмехнулся в густые усы. Г-жа Кокнар, знавшая, что простодушный прокурор - явление довольно редкое, слегка улыбнулась и густо покраснела. |
|
Maître Coquenard avait, dès l'arrivée de Porthos, jeté les yeux avec inquiétude sur une grande armoire placée en face de son bureau de chêne. Porthos comprit que cette armoire, quoiqu'elle ne répondît point par la forme à celle qu'il avait vue dans ses songes, devait être le bienheureux bahut, et il s'applaudit de ce que la réalité avait six pieds de plus en hauteur que le rêve. |
С самого прихода Портоса мэтр Кокнар начал бросать беспокойные взгляды на большой шкаф, стоявший напротив его дубовой конторки. Портос догадался, что этот шкаф и есть вожделенный сундук его грез, хотя он и отличался от него по форме, и мысленно поздравил себя с тем, что действительность оказалась на шесть футов выше мечты. |
|
Maître Coquenard ne poussa pas plus loin ses investigations généalogiques, mais en ramenant son regard inquiet de l'armoire sur Porthos, il se contenta de dire : |
Мэтр Кокнар не стал углублять свои генеалогические исследования и, переведя беспокойный взгляд со шкафа на Портоса, сказал только: |
|
" Monsieur notre cousin, avant son départ pour la campagne, nous fera bien la grâce de dîner une fois avec nous, n'est-ce pas, Madame Coquenard ! " |
- Надеюсь, что, перед тем как отправиться в поход, наш кузен окажет нам честь отобедать с нами хоть один раз. Не так ли, госпожа Кокнар? |
|
Cette fois, Porthos reçut le coup en plein estomac et le sentit ; il paraît que de son côté Mme Coquenard non plus n'y fut pas insensible, car elle ajouta : |
На этот раз удар попал прямо в желудок, и Портос болезненно ощутил его; по-видимому, его почувствовала и г-жа Кокнар, ибо она сказала: |
|
" Mon cousin ne reviendra pas s'il trouve que nous le traitons mal ; mais, dans le cas contraire, il a trop peu de temps à passer à Paris, et par conséquent à nous voir, pour que nous ne lui demandions pas presque tous les instants dont il peut disposer jusqu'à son départ. |
- Мой кузен больше не придет к нам, если ему не понравится наш прием, но, если этого не случится, мы будем просить его посвятить нам все свободные минуты, какими он будет располагать до отъезда: ведь он пробудет в Париже такое короткое время и сможет бывать у нас так мало! |
|
-- Oh ! mes jambes, mes pauvres jambes ! où êtes-vous ? " murmura Coquenard. Et il essaya de sourire. |
- О мои ноги, бедные мои ноги, где вы? - пробормотал Кокнар и сделал попытку улыбнуться. |
|
Ce secours qui était arrivé à Porthos au moment où il était attaqué dans ses espérances gastronomiques inspira au mousquetaire beaucoup de reconnaissance pour sa procureuse. |
Эта помощь, подоспевшая к Портосу в тот миг, когда его гастрономическим чаяниям угрожала серьезная опасность, преисполнила мушкетера чувством величайшей признательности по отношению к прокурорше. |
|
Bientôt l'heure du dîner arriva. On passa dans la salle à manger, grande pièce noire qui était située en face de la cuisine. |
Вскоре настало время обеда. Все перешли в столовую - большую комнату, расположенную напротив кухни. |
|
Les clercs, qui, à ce qu'il paraît, avaient senti dans la maison des parfums inaccoutumés, étaient d'une exactitude militaire, et tenaient en main leurs tabourets, tout prêts qu'ils étaient à s'asseoir. On les voyait d'avance remuer les mâchoires avec des dispositions effrayantes. |
Писцы, видимо почуявшие в доме необычные запахи, явились с военной точностью и, держа в руках табуреты, стояли наготове. Их челюсти шевелились заранее и таили угрозу. |
|
" Tudieu ! pensa Porthos en jetant un regard sur les trois affamés, car le saute-ruisseau n'était pas, comme on le pense bien, admis aux honneurs de la table magistrale ; tudieu ! à la place de mon cousin, je ne garderais pas de pareils gourmands. On dirait des naufragés qui n'ont pas mangé depuis six semaines. " |
"Ну и ну! - подумал Портос, бросив взгляд на три голодные физиономии, ибо мальчуган не был, разумеется, допущен к общему столу. - Ну и ну! На месте моего кузена я не стал бы держать таких обжор. Их можно принять за людей, потерпевших кораблекрушение и не видавших пищи целых шесть недель". |
|
Maître Coquenard entra, poussé sur son fauteuil à roulettes par Mme Coquenard, à qui Porthos, à son tour, vint en aide pour rouler son mari jusqu'à la table. |
Появился мэтр Кокнар; его везла в кресле на колесах г-жа Кокнар, и Портос поспешил помочь ей подкатить мужа к столу. |
|
A peine entré, il remua le nez et les mâchoires à l'exemple de ses clercs. |
Как только прокурор оказался в столовой, его челюсти и ноздри зашевелились точно так же, как у писцов. |
|
" Oh ! oh ! dit-il, voici un potage qui est engageant ! " |
- Ого! - произнес он. - Как аппетитно пахнет суп! |
|
" Que diable sentent-ils donc d'extraordinaire dans ce potage ? " dit Porthos à l'aspect d'un bouillon pâle, abondant, mais parfaitement aveugle, et sur lequel quelques croûtes nageaient rares comme les îles d'un archipel. |
"Что необыкновенного, черт возьми, находят они все в этом супе?" - подумал Портос при виде бледного бульона, которого, правда, было много, но в котором не было ни капли жиру, а плавало лишь несколько гренок, редких, как острова архипелага. |
|
Mme Coquenard sourit, et, sur un signe d'elle, tout le monde s'assit avec empressement. |
Госпожа Кокнар улыбнулась, и по ее знаку все поспешно расселись по местам. |
|
Maître Coquenard fut le premier servi, puis Porthos ; ensuite Mme Coquenard emplit son assiette, et distribua les croûtes sans bouillon aux clercs impatients. |
Первому подали мэтру Кокнару, потом Портосу; затем г-жа Кокнар налила свою тарелку и разделила гренки без бульона между нетерпеливо ожидавшими писцами. |
|
En ce moment la porte de la salle à manger s'ouvrit d'elle-même en criant, et Porthos, à travers les battants entrebâillés, aperçut le petit clerc, qui, ne pouvant prendre part au festin, mangeait son pain à la double odeur de la cuisine et de la salle à manger. |
В эту минуту дверь в столовую со скрипом отворилась, и сквозь полуоткрытые створки Портос увидел маленького писца; не имея возможности принять участие в пиршестве, он ел свой хлеб, одновременно наслаждаясь запахом кухни и запахом столовой. |
|
Après le potage la servante apporta une poule bouillie ; magnificence qui fit dilater les paupières des convives, de telle façon qu'elles semblaient prêtes à se fendre. |
После супа служанка подала вареную курицу - роскошь, при виде которой глаза у всех присутствующих чуть не вылезли на лоб. |
|
" On voit que vous aimez votre famille, Madame Coquenard, dit le procureur avec un sourire presque tragique ; voilà certes une galanterie que vous faites à votre cousin. " |
- Сразу видно, что вы любите ваших родственников, госпожа Кокнар, - сказал прокурор с трагической улыбкой. - Нет сомнения, что всем этим мы обязаны только вашему кузену. |
|
La pauvre poule était maigre et revêtue d'une de ces grosses peaux hérissées que les os ne percent jamais malgré leurs efforts ; il fallait qu'on l'eût cherchée bien longtemps avant de la trouver sur le perchoir où elle s'était retirée pour mourir de vieillesse. |
Бедная курица была худа и покрыта той толстой и щетинистой кожей, которую, несмотря на все усилия, не могут пробить никакие кости; должно быть, ее долго искали, пока наконец не нашли на насесте, где она спряталась, чтобы спокойно умереть от старости. |
|
" Diable ! pensa Porthos, voilà qui est fort triste ; je respecte la vieillesse, mais j'en fais peu de cas bouillie ou rôtie. " |
"Черт возьми! - подумал Портос. - Как это грустно! Я уважаю старость, но не в вареном и не в жареном виде". |
|
Et il regarda à la ronde pour voir si son opinion était partagée ; mais tout au contraire de lui, il ne vit que des yeux flamboyants, qui dévoraient d'avance cette sublime poule, objet de ses mépris. |
И он осмотрелся по сторонам, желая убедиться, все ли разделяют его мнение. Совсем напротив - он увидел горящие глаза, заранее пожирающие эту вожделенную курицу, ту самую курицу, к которой он отнесся с таким презрением. |
|
Mme Coquenard tira le plat à elle, détacha adroitement les deux grandes pattes noires, qu'elle plaça sur l'assiette de son mari ; trancha le cou, qu'elle mit avec la tête à part pour elle-même ; leva l'aile pour Porthos, et remit à la servante, qui venait de l'apporter, l'animal qui s'en retourna presque intact, et qui avait disparu avant que le mousquetaire eût eu le temps d'examiner les variations que le désappointement amène sur les visages, selon les caractères et les tempéraments de ceux qui l'éprouvent. |
Госпожа Кокнар придвинула к себе блюдо, искусно отделила две большие черные ножки, которые положила на тарелку своего мужа, отрезала шейку, отложив ее вместе с головой в сторону, для себя, положила крылышко Портосу и отдала служанке курицу почти нетронутой, так что блюдо исчезло, прежде чем мушкетер успел уловить разнообразные изменения, которые разочарование производит на лицах в зависимости от характера и темперамента тех, кто его испытывает. |
|
Au lieu de poulet, un plat de fèves fit son entrée, plat énorme, dans lequel quelques os de mouton, qu'on eût pu, au premier abord, croire accompagnés de viande, faisaient semblant de se montrer. |
Вместо курицы на столе появилось блюдо бобов, огромное блюдо, на котором виднелось несколько бараньих костей, на первый взгляд казавшихся покрытыми мясом. |
|
Mais les clercs ne furent pas dupes de cette supercherie, et les mines lugubres devinrent des visages résignés. |
Однако писцы не поддались на этот обман, и мрачное выражение сменилось на их лицах выражением покорности судьбе. |
|
Mme Coquenard distribua ce mets aux jeunes gens avec la modération d'une bonne ménagère. |
Госпожа Кокнар разделила это кушанье между молодыми людьми с умеренностью хорошей хозяйки. |
|
Le tour du vin était venu. Maître Coquenard versa d'une bouteille de grès fort exiguë le tiers d'un verre à chacun des jeunes gens, s'en versa à lui-même dans des proportions à peu près égales, et la bouteille passa aussitôt du côté de Porthos et de Mme Coquenard. |
Дошла очередь и до вина. Мэтр Кокнар налил из очень маленькой фаянсовой бутылки по трети стакана каждому из молодых людей, почти такое же количество налил себе, и бутылка тотчас же перешла на сторону Портоса и г-жи Кокнар. |
|
Les jeunes gens remplissaient d'eau ce tiers de vin, puis, lorsqu'ils avaient bu la moitié du verre, ils le remplissaient encore, et ils faisaient toujours ainsi ; ce qui les amenait à la fin du repas à avaler une boisson qui de la couleur du rubis était passée à celle de la topaze brûlée. |
Молодые люди долили стаканы водой, потом, выпив по полстакана, снова долили их, и так до конца обеда, когда цвет напитка, который они глотали, вместо рубина стал напоминать дымчатый топаз. |
|
Porthos mangea timidement son aile de poule, et frémit lorsqu'il sentit sous la table le genou de la procureuse qui venait trouver le sien. Il but aussi un demi-verre de ce vin fort ménagé, et qu'il reconnut pour cet horrible cru de Montreuil, la terreur des palais exercés. |
Портос робко съел свое куриное крылышко и содрогнулся, почувствовав, что колено прокурорши коснулось под столом его колена. Он тоже выпил полстакана этого вина, которое здесь так берегли, и узнал в нем отвратительный монрейльский напиток, вызывающий ужас у людей с тонким вкусом. |
|
Maître Coquenard le regarda engloutir ce vin pur et soupira. |
Мэтр Кокнар посмотрел, как он поглощает это неразбавленное вино, и вздохнул. |
|
" Mangerez-vous bien de ces fèves, mon cousin Porthos ? " dit Mme Coquenard de ce ton qui veut dire : croyez-moi, n'en mangez pas. |
- Покушайте этих бобов, кузен Портос, - сказала г-жа Кокнар таким тоном, который ясно говорил: "Поверьте мне, не ешьте их! " |
|
" Du diable si j'en goûte ! " murmura tout bas Porthos... |
- Как бы не так, к бобам я даже не притронусь! - тихо проворчал Портос. |
|
Puis tout haut : |
И громко добавил: |
|
" Merci, ma cousine, dit-il, je n'ai plus faim. " |
- Благодарю вас, кузина, я уже сыт. |
|
Il se fit un silence : Porthos ne savait quelle contenance tenir. Le procureur répéta plusieurs fois : |
Наступило молчание. Портос не знал, что ему делать дальше. Прокурор повторил несколько раз: |
|
" Ah ! Madame Coquenard ! je vous en fais mon compliment, votre dîner était un véritable festin ; Dieu ! ai-je mangé ! " |
- Ах, госпожа Кокнар, благодарю вас, вы задали нам настоящий пир! Господи, как я наелся! |
|
Maître Coquenard avait mangé son potage, les pattes noires de la poule et le seul os de mouton où il y eût un peu de viande. |
За все время обеда мэтр Кокнар съел тарелку супа, две черные куриные ножки и обглодал единственную баранью кость, на которой было немного мяса. |
|
Porthos crut qu'on le mystifiait, et commença à relever sa moustache et à froncer le sourcil ; mais le genou de Mme Coquenard vint tout doucement lui conseiller la patience. |
Портос решил, что это насмешка, и начал было крутить усы и хмурить брови, но колено г-жи Кокнар тихонько посоветовало ему вооружиться терпением. |
|
Ce silence et cette interruption de service, qui étaient restés inintelligibles pour Porthos, avaient au contraire une signification terrible pour les clercs ; sur un regard du procureur, accompagné d'un sourire de Mme Coquenard, ils se levèrent lentement de table, plièrent leurs serviettes plus lentement encore, puis ils saluèrent et partirent. |
Это молчание и перерыв в еде, совершенно непонятные для Портоса, были, напротив, исполнены грозного смысла для писцов: повинуясь взгляду прокурора, сопровождаемому улыбкой г-жи Кокнар, они медленно встали из-за стола, еще медленнее сложили свои салфетки, поклонились и направились к выходу. |
|
" Allez, jeunes gens, allez faire la digestion en travaillant " , dit gravement le procureur. |
- Идите, молодые люди, идите работать: работа полезна для пищеварения, - с важностью сказал им прокурор. |
|
Les clercs partis, Mme Coquenard se leva et tira d'un buffet un morceau de fromage, des confitures de coings et un gâteau qu'elle avait fait elle-même avec des amandes et du miel. |
Как только писцы ушли, г-жа Кокнар встала и вынула из буфета кусок сыра, варенье из айвы и миндальный пирог с медом, приготовленный ею собственноручно. |
|
Maître Coquenard fronça le sourcil, parce qu'il voyait trop de mets ; Porthos se pinça les lèvres, parce qu'il voyait qu'il n'y avait pas de quoi dîner. |
Увидев столько яств, мэтр Кокнар нахмурился; увидев эти яства, Портос закусил губу, поняв, что остался без обеда. |
|
Il regarda si le plat de fèves était encore là, le plat de fèves avait disparu. |
Он посмотрел, стоит ли еще на столе блюдо с бобами, но блюдо с бобами исчезло. |
|
" Festin décidément, s'écria maître Coquenard en s'agitant sur sa chaise, véritable festin, epula epularum ; Lucullus dîne chez Lucullus. " |
- Да это и в самом деле пир! - вскричал мэтр Кокнар, ерзая на своем кресле. - Настоящий пир, epuloe epularum. Лукулл обедает у Лукулла. |
|
Porthos regarda la bouteille qui était près de lui, et il espéra qu'avec du vin, du pain et du fromage il dînerait ; mais le vin manquait, la bouteille était vide ; M. et Mme Coquenard n'eurent point l'air de s'en apercevoir. |
Портос взглянул на стоявшую возле него бутылку, надеясь, что как-нибудь пообедает вином, хлебом и сыром, но вина не оказалось - бутылка была пуста. Г-н и г-жа Кокнар сделали вид, что не замечают этого. |
|
" C'est bien, se dit Porthos à lui-même, me voilà prévenu. " |
"Отлично, - подумал про себя Портос. - Я, по крайней мере, предупрежден". |
|
Il passa la langue sur une petite cuillerée de confitures, et s'englua les dents dans la pâte collante de Mme Coquenard. |
Он съел ложечку варенья и завяз зубами в клейком тесте г-жи Кокнар. |
|
" Maintenant, se dit-il, le sacrifice est consommé. Ah ! si je n'avais pas l'espoir de regarder avec Mme Coquenard dans l'armoire de son mari ! " |
"Жертва принесена, - сказал он себе. - О, если бы я не питал надежды заглянуть вместе с госпожой Кокнар в шкаф ее супруга! " |
|
Maître Coquenard, après les délices d'un pareil repas, qu'il appelait un excès, éprouva le besoin de faire sa sieste. Porthos espérait que la chose aurait lieu séance tenante et dans la localité même ; mais le procureur maudit ne voulut entendre à rien : il fallut le conduire dans sa chambre et il cria tant qu'il ne fut pas devant son armoire, sur le rebord de laquelle, pour plus de précaution encore, il posa ses pieds. |
Господин Кокнар, насладившись роскошной трапезой, которую он назвал кутежом, почувствовал потребность в отдыхе. Портос надеялся, что этот отдых состоится немедленно и тут же на месте, но проклятый прокурор и слышать не хотел об этом; пришлось отвезти его в кабинет, и он кричал до тех пор, пока не оказался возле своего шкафа, на край которого он для пущей верности поставил ноги. |
|
La procureuse emmena Porthos dans une chambre voisine et l'on commença de poser les bases de la réconciliation. |
Прокурорша увела Портоса в соседнюю комнату, и здесь начались попытки создать почву для примирения. |
|
" Vous pourrez venir dîner trois fois la semaine, dit Mme Coquenard. |
- Вы сможете приходить обедать три раза в неделю, - сказала г-жа Кокнар. |
|
-- Merci, dit Porthos, je n'aime pas à abuser ; d'ailleurs, il faut que je songe à mon équipement. |
- Благодарю, - ответил Портос, - но я не люблю чем-либо злоупотреблять. К тому же я должен подумать об экипировке. |
|
-- C'est vrai, dit la procureuse en gémissant... c'est ce malheureux équipement. |
- Ах да, - простонала прокурорша, - об этой несчастной экипировке! |
|
-- Hélas ! oui, dit Porthos, c'est lui. |
- К сожалению, это так, - подтвердил Портос, - об экипировке! |
|
-- Mais de quoi donc se compose l'équipement de votre corps, Monsieur Porthos ? |
- Из чего же состоит экипировка в вашем полку, господин Портос? |
|
-- Oh ! de bien des choses, dit Porthos ; les mousquetaires, comme vous savez, sont soldats d'élite, et il leur faut beaucoup d'objets inutiles aux gardes ou aux Suisses. |
- О, из многих вещей! - сказал Портос. - Как вам известно, мушкетеры - это отборное войско, и им требуется много таких предметов, которые не нужны ни гвардейцам, ни швейцарцам. |
|
-- Mais encore, détaillez-le-moi. |
- Но каких же именно? Перечислите их мне. |
|
-- Mais cela peut aller à... " , dit Porthos, qui aimait mieux discuter le total que le menu. |
- Ну, это может выразиться в сумме... - начал Портос, предпочитавший спорить о целом, а не о составных частях. |
|
La procureuse attendait frémissante. |
Прокурорша с трепетом ждала продолжения. |
|
" A combien ? dit-elle, j'espère bien que cela ne passe point... " |
- В какой сумме? - спросила она. - Надеюсь, что не больше, чем... |
|
Elle s'arrêta, la parole lui manquait. |
Она остановилась, у нее перехватило дыхание. |
|
" Oh ! non, dit Porthos, cela ne passe point deux mille cinq cents livres ; je crois même qu'en y mettant de l'économie, avec deux mille livres je m'en tirerai. |
- О нет, - сказал Портос, - понадобится не больше двух с половиной тысяч ливров. Думаю даже, что при известной экономии я уложусь в две тысячи ливров. |
|
-- Bon Dieu, deux mille livres ! s'écria-t-elle, mais c'est une fortune. " |
- Боже праведный, две тысячи ливров! - вскричала она. - Да это целое состояние! |
|
Porthos fit une grimace des plus significatives, Mme Coquenard la comprit. |
Портос сделал весьма многозначительную гримасу, и г-жа Кокнар поняла ее. |
|
" Je demandais le détail, dit-elle, parce qu'ayant beaucoup de parents et de pratiques dans le commerce, j'étais presque sûre d'obtenir les choses à cent pour cent au-dessous du prix où vous les payeriez vous- même. |
- Я потому спрашиваю, из чего состоит ваша экипировка, - пояснила она, - что у меня много родственников и клиентов в торговом мире, и я почти уверена, что могла бы приобрести нужные вам вещи вдвое дешевле, чем вы сами. |
|
-- Ah ! ah ! fit Porthos, si c'est cela que vous avez voulu dire ! |
- Ах, вот как! - сказал Портос. - Это другое дело. |
|
-- Oui, cher Monsieur Porthos ! ainsi ne vous faut-il pas d'abord un cheval ? |
- Ну, конечно, милый господин Портос! Итак, в первую очередь вам требуется лошадь, не так ли? |
|
-- Oui, un cheval. |
- Да, лошадь. |
|
-- Eh bien, justement j'ai votre affaire. |
- Прекрасно! У меня есть именно то, что вам нужно. |
|
-- Ah ! dit Porthos rayonnant, voilà donc qui va bien quant à mon cheval ; ensuite il me faut le harnachement complet, qui se compose d'objets qu'un mousquetaire seul peut acheter, et qui ne montera pas, d'ailleurs, à plus de trois cents livres. |
- Вот как! - сияя, сказал Портос. - Значит, с лошадью дело улажено. Затем мне нужна еще полная упряжь, но она состоит из таких вещей, которые может купить только сам мушкетер. Впрочем, она обойдется не дороже трехсот ливров. |
|
-- Trois cents livres : alors mettons trois cents livres " , dit la procureuse avec un soupir. |
- Трехсот ливров!.. Ну что же делать, пусть будет триста ливров, - сказала прокурорша со вздохом. |
|
Porthos sourit : on se souvient qu'il avait la selle qui lui venait de Buckingham, c'était donc trois cents livres qu'il comptait mettre sournoisement dans sa poche. |
Портос улыбнулся. Читатель помнит, что у него уже имелось седло, подаренное герцогом Бекингэмом, так что эти триста ливров он втайне рассчитывал попросту положить себе в карман. |
|
" Puis, continua-t-il, il y a le cheval de mon laquais et ma valise ; quant aux armes, il est inutile que vous vous en préoccupiez, je les ai. |
- Далее, - продолжал он, - идет лошадь для моего слуги, а для меня - чемодан. Что касается оружия, то вы можете о нем не беспокоиться - оно у меня есть. |
|
-- Un cheval pour votre laquais ? reprit en hésitant la procureuse ; mais c'est bien grand seigneur, mon ami. |
- Лошадь для слуги? - нерешительно повторила прокурорша. - Знаете, мой друг, это уж слишком роскошно! |
|
-- Eh ! Madame ! dit fièrement Porthos, est-ce que je suis un croquant, par hasard ? |
- Вот как, сударыня! - гордо сказал Портос. - Уж не принимаете ли вы меня за какого-нибудь нищего? |
|
-- Non ; je vous disais seulement qu'un joli mulet avait quelquefois aussi bon air qu'un cheval, et qu'il me semble qu'en vous procurant un joli mulet pour Mousqueton... |
- Что вы! Я только хотела сказать, что красивый мул выглядит иной раз не хуже лошади, и мне кажется, что, если раздобыть для Мушкетона красивого мула... |
|
-- Va pour un joli mulet, dit Porthos ; vous avez raison, j'ai vu de très grands seigneurs espagnols dont toute la suite était à mulets. Mais alors, vous comprenez, Madame Coquenard, un mulet avec des panaches et des grelots ? |
- Идет, пусть будет красивый мул, - сказал Портос. - Вы правы, я сам видел очень знатных испанских вельмож, у которых вся свита ездила на мулах. Но уж тогда, как вы и сами понимаете, госпожа Кокнар, этот мул должен быть украшен султаном и погремушками. |
|
-- Soyez tranquille, dit la procureuse. |
- Будьте спокойны, - сказала прокурорша. |
|
-- Reste la valise, reprit Porthos. |
- Теперь дело за чемоданом, - продолжал Портос. |
|
-- Oh ! que cela ne vous inquiète point, s'écria Mme Coquenard : mon mari a cinq ou six valises, vous choisirez la meilleure ; il y en a une surtout qu'il affectionnait dans ses voyages, et qui est grande à tenir un monde. |
- О, это тоже не должно вас беспокоить! - вскричала г-жа Кокнар. - У мужа есть пять или шесть чемоданов, выбирайте себе лучший. Один из них он особенно любил брать с собой, когда путешествовал: он такой большой, что в нем может уместиться все на свете. |
|
-- Elle est donc vide, votre valise ? demanda naivement Porthos. |
- Так, значит, этот чемодан пустой? - простодушно спросил Портос. |
|
-- Assurément qu'elle est vide, répondit naivement de son côté la procureuse. |
- Ну конечно, пустой, - так же простодушно ответила прокурорша. |
|
-- Ah ! mais la valise dont j'ai besoin est une valise bien garnie, ma chère. " |
- Дорогая моя, да ведь мне-то нужен чемодан со всем содержимым! - вскричал Портос. |
|
Mme Coquenard poussa de nouveaux soupirs. Molière n'avait pas encore écrit sa scène de l'Avare . Mme Coquenard a donc le pas sur Harpagon. |
Госпожа Кокнар снова принялась вздыхать. Мольер еще не написал тогда своего "Скупого". Г-жа Кокнар оказалась, таким образом, предшественницей Гарпагона. |
|
Enfin le reste de l'équipement fut successivement débattu de la même manière ; et le résultat de la scène fut que la procureuse demanderait à son mari un prêt de huit cents livres en argent, et fournirait le cheval et le mulet qui auraient l'honneur de porter à la gloire Porthos et Mousqueton. |
Короче говоря, остальная часть экипировки была подвергнута такому же обсуждению, и в результате совещания прокурорша взяла на себя обязательство выдать восемьсот ливров деньгами и доставить лошадь и мула, которым предстояла честь нести на себе Портоса и Мушкетона по пути к славе. |
|
Ces conditions arrêtées, et les intérêts stipulés ainsi que l'époque du remboursement, Porthos prit congé de Mme Coquenard. Celle-ci voulait bien le retenir en lui faisant les yeux doux ; mais Porthos prétexta les exigences du service, et il fallut que la procureuse cédât le pas au roi. |
Выработав эти условия, Портос простился с г-жой Кокнар. Последняя, правда, пыталась задержать его, делая ему глазки, но Портос сослался на служебные дела, и прокурорше пришлось уступить его королю. |
|
Le mousquetaire rentra chez lui avec une faim de fort mauvaise humeur. |
Мушкетер пришел домой голодный и в прескверном расположении духа. |
|
France |
Русский |
|
Cependant, comme nous l'avons dit, malgré les cris de sa conscience et les sages conseils d'Athos, d'Artagnan devenait d'heure en heure plus amoureux de Milady ; aussi ne manquait-il pas tous les jours d'aller lui faire une cour à laquelle l'aventureux Gascon était convaincu qu'elle ne pouvait, tôt ou tard, manquer de répondre. |
Между тем, как мы уже говорили выше, д'Артаньян, невзирая на угрызения совести и на мудрые советы Атоса, с каждым часом все больше и больше влюблялся в миледи. Поэтому, ежедневно бывая у нее, отважный гасконец продолжал свои ухаживания, уверенный в том, что рано или поздно она не преминет ответить на них. |
|
Un soir qu'il arrivait le nez au vent, léger comme un homme qui attend une pluie d'or, il rencontra la soubrette sous la porte cochère ; mais cette fois la jolie Ketty ne se contenta point de lui sourire en passant, elle lui prit doucement la main. |
Однажды вечером, явившись в отличнейшем расположении духа, с видом человека, для которого нет ничего недостижимого, он встретился в воротах с субреткой; однако на этот раз хорошенькая Кэтти не ограничилась тем, что мимоходом задела его, - она нежно взяла его за руку. |
|
" Bon ! fit d'Artagnan, elle est chargée de quelque message pour moi de la part de sa maîtresse ; elle va m'assigner quelque rendez-vous qu'on n'aura pas osé me donner de vive voix. " |
"Отлично! - подумал д'Артаньян. - Должно быть, она хочет передать мне какое-нибудь поручение от своей госпожи. Сейчас она пригласит меня на свидание, о котором миледи не решилась сказать сама". |
|
Et il regarda la belle enfant de l'air le plus vainqueur qu'il put prendre. |
И он посмотрел на красивую девушку с самым победоносным видом. |
|
" Je voudrais bien vous dire deux mots, Monsieur le chevalier... , balbutia la soubrette. |
- Сударь, мне хотелось бы сказать вам кое-что... - пролепетала субретка. |
|
-- Parle, mon enfant, parle, dit d'Artagnan, j'écoute. |
- Говори, дитя мое, говори, - сказал д'Артаньян. - Я слушаю. |
|
-- Ici, impossible : ce que j'ai à vous dire est trop long et surtout trop secret. |
- Нет, только не здесь: то, что мне надо вам сообщить, чересчур длинно, а главное - чересчур секретно. |
|
-- Eh bien, mais comment faire alors ? |
- Так что же нам делать? |
|
-- Si Monsieur le chevalier voulait me suivre, dit timidement Ketty. |
- Если бы господин кавалер согласился пойти со мной... - робко сказала Кэтти. |
|
-- Où tu voudras, ma belle enfant. |
- Куда угодно, красотка. |
|
-- Alors, venez. " |
- В таком случае - идемте. |
|
Et Ketty, qui n'avait point lâché la main de d'Artagnan, l'entraîna par un petit escalier sombre et tournant, et, après lui avoir fait monter une quinzaine de marches, ouvrit une porte. |
И, не выпуская руки д'Артаньяна, Кэтти повела его по темной винтовой лесенке; затем, поднявшись ступенек на пятнадцать, отворила какую-то дверь. |
|
" Entrez, Monsieur le chevalier, dit-elle, ici nous serons seuls et nous pourrons causer. |
- Войдите, сударь, - сказала она. - Здесь мы будем одни и сможем поговорить. |
|
-- Et quelle est donc cette chambre, ma belle enfant ? demanda d'Artagnan. |
- А чья же это комната, красотка? - спросил д'Артаньян. |
|
-- C'est la mienne, Monsieur le chevalier ; elle communique avec celle de ma maîtresse par cette porte. Mais soyez tranquille, elle ne pourra entendre ce que nous dirons, jamais elle ne se couche qu'à minuit. " |
- Моя, сударь. Через эту вот дверь она сообщается со спальней моей госпожи. Но будьте спокойны: миледи не сможет нас услышать - она никогда не ложится спать раньше полуночи. |
|
D'Artagnan jeta un coup d'oeil autour de lui. La petite chambre était charmante de goût et de propreté ; mais, malgré lui, ses yeux se fixèrent sur cette porte que Ketty lui avait dit conduire à la chambre de Milady. |
Д'Артаньян осмотрелся. Маленькая уютная комнатка была убрана со вкусом и блестела чистотой, но, помимо воли, он не мог оторвать глаз от той двери, которая, по словам Кэтти, вела в спальню миледи. |
|
Ketty devina ce qui se passait dans l'âme du jeune homme et poussa un soupir. |
Кэтти догадалась о том, что происходило в душе молодого человека. |
|
" Vous aimez donc bien ma maîtresse, Monsieur le chevalier, dit-elle. |
- Так вы очень любите мою госпожу, сударь? - спросила она. |
|
-- Oh ! plus que je ne puis dire ! j'en suis fou ! " |
- О да, Кэтти, больше, чем это можно высказать словами! Безумно! |
|
Ketty poussa un second soupir. |
Кэтти снова вздохнула. |
|
" Hélas ! Monsieur, dit-elle, c'est bien dommage ! |
- Это очень печально, сударь! - сказала она. |
|
-- Et que diable vois-tu donc là de si fâcheux ? demanda d'Artagnan. |
- Почему же, черт возьми, это так уж плохо? - спросил он. |
|
-- C'est que, Monsieur, reprit Ketty, ma maîtresse ne vous aime pas du tout. |
- Потому, сударь, - ответила Кэтти, - что моя госпожа нисколько вас не любит. |
|
-- Hein ! fit d'Artagnan, t'aurait-elle chargée de me le dire ? |
- Гм... - произнес д'Артаньян. - Ты говоришь это по ее поручению? |
|
-- Oh ! non pas, Monsieur ! mais c'est moi qui, par intérêt pour vous, ai pris la résolution de vous en prévenir. |
- О нет, сударь, нет! Я сама, из сочувствия к вам, решилась сказать это. |
|
-- Merci, ma bonne Ketty, mais de l'intention seulement, car la confidence, tu en conviendras, n'est point agréable. |
- Благодарю тебя, милая Кэтти, но только за доброе намерение, так как ты, наверное, прекрасно понимаешь, что твое сообщение не слишком приятно. |
|
-- C'est-à-dire que vous ne croyez point à ce que je vous ai dit, n'est-ce pas ? |
- Другими словами, вы не верите тому, что я сказала, не так ли? |
|
-- On a toujours peine à croire de pareilles choses, ma belle enfant, ne fût-ce que par amour-propre. |
- Всегда бывает трудно верить таким вещам, хотя бы из самолюбия, моя красотка. |
|
-- Donc vous ne me croyez pas ? |
- Итак, вы не верите мне? |
|
-- J'avoue que jusqu'à ce que tu daignes me donner quelques preuves de ce que tu avances... |
- Признаюсь, что пока ты не соблаговолишь представить мне какое-нибудь доказательство своих слов... |
|
-- Que dites-vous de celle-ci ? " |
- А что вы скажете на это? |
|
Et Ketty tira de sa poitrine un petit billet. |
И Кэтти вынула из-за корсажа маленькую записочку. |
|
" Pour moi ? dit d'Artagnan en s'emparant vivement de la lettre. |
- Это мне? - спросил д'Артаньян, хватая письмо. |
|
-- Non, pour un autre. |
- Нет, другому. |
|
-- Pour un autre ? |
- Другому? |
|
-- Oui. |
- Да. |
|
-- Son nom, son nom ! s'écria d'Artagnan. |
- Его имя, имя! - вскричал д'Артаньян. |
|
-- Voyez l'adresse. |
- Взгляните на адрес. |
|
-- M. le comte de Wardes. " |
- Графу де Варду! |
|
Le souvenir de la scène de Saint-Germain se présenta aussitôt à l'esprit du présomptueux Gascon ; par un mouvement rapide comme la pensée, il déchira l'enveloppe malgré le cri que poussa Ketty en voyant ce qu'il allait faire, ou plutôt ce qu'il faisait. |
Воспоминание о происшествии в Сен-Жермене тотчас же пронеслось в уме самонадеянного гасконца. Быстрым, как молния, движением он распечатал письмо, не обращая внимания на крик, который испустила Кэтти, видя, что он собирается сделать или, вернее, что он уже сделал. |
|
" Oh ! mon Dieu ! Monsieur le chevalier, dit-elle, que faites-vous ? |
- О, боже, что вы делаете, сударь! - воскликнула она. |
|
-- Moi, rien ! " dit d'Artagnan, et il lut : |
- Ничего особенного! - ответил д'Артаньян и прочитал: |
|
" Vous n'avez pas répondu à mon premier billet ; êtes-vous donc souffrant, ou bien auriez-vous oublié quels yeux vous me fîtes au bal de Mme de Guise ? Voici l'occasion, comte ! ne la laissez pas échapper. " |
"Вы не ответили на мою первую записку. Что с вами - больны вы или уже забыли о том, какими глазами смотрели на меня на балу у г-жи де Гиз? Вот вам удобный случай, граф! Не упустите его". |
|
D'Artagnan pâlit ; il était blessé dans son amour-propre, il se crut blessé dans son amour. |
Д'Артаньян побледнел. Самолюбие его было оскорблено; он решил, что оскорблена любовь. |
|
" Pauvre cher Monsieur d'Artagnan ! dit Ketty d'une voix pleine de compassion et en serrant de nouveau la main du jeune homme. |
- Бедный, милый господин д'Артаньян! - произнесла Кэтти полным сострадания голосом, снова пожимая руку молодого человека. |
|
-- Tu me plains, bonne petite ! dit d'Artagnan. |
- Тебе жаль меня, добрая малютка? - спросил д'Артаньян. |
|
-- Oh ! oui, de tout mon coeur ! car je sais ce que c'est que l'amour, moi ! |
- О да, от всего сердца! Ведь я-то знаю, что такое любовь! |
|
-- Tu sais ce que c'est que l'amour ? dit d'Artagnan la regardant pour la première fois avec une certaine attention. |
- Ты знаешь, что такое любовь? - спросил д'Артаньян, впервые взглянув на нее с некоторым вниманием. |
|
-- Hélas ! oui. |
- К несчастью, да! |
|
-- Eh bien, au lieu de me plaindre, alors, tu ferais bien mieux de m'aider à me venger de ta maîtresse. |
- В таком случае, вместо того чтобы жалеть меня, ты бы лучше помогла мне отомстить твоей госпоже. |
|
-- Et quelle sorte de vengeance voudriez-vous en tirer ? |
- А каким образом вы хотели бы отомстить ей? |
|
-- Je voudrais triompher d'elle, supplanter mon rival. |
- Я хотел бы доказать ей, что я сильнее ее, и занять место моего соперника. |
|
-- Je ne vous aiderai jamais à cela, Monsieur le chevalier ! dit vivement Ketty. |
- Нет, сударь, я никогда не стану помогать вам в этом! - с живостью возразила Кэтти. |
|
-- Et pourquoi cela ? demanda d'Artagnan. |
- Почему же? - спросил д'Артаньян. |
|
-- Pour deux raisons. |
- По двум причинам! |
|
-- Lesquelles ? |
- А именно? |
|
-- La première, c'est que jamais ma maîtresse ne vous aimera. |
- Во-первых, потому, что моя госпожа никогда не полюбит вас... |
|
-- Qu'en sais-tu ? |
- Как ты можешь знать это? |
|
-- Vous l'avez blessée au coeur. |
- Вы смертельно обидели ее. |
|
-- Moi ! en quoi puis-je l'avoir blessée, moi qui, depuis que je la connais, vis à ses pieds comme un esclave ! parle, je t'en prie. |
- Я? Чем мог я обидеть ее, когда с той минуты, как мы познакомились, я живу у ее ног, как покорный раб? Скажи же мне, прошу тебя! |
|
-- Je n'avouerais jamais cela qu'à l'homme... qui lirait jusqu'au fond de mon âme ! " |
- Я открою это лишь человеку... человеку, который заглянет в мою душу. |
|
D'Artagnan regarda Ketty pour la seconde fois. La jeune fille était d'une fraîcheur et d'une beauté que bien des duchesses eussent achetées de leur couronne. |
Д'Артаньян еще раз взглянул на Кэтти. Девушка была так свежа и так хороша собой, что многие герцогини отдали бы за эту красоту и свежесть свою корону. |
|
" Ketty, dit-il, je lirai jusqu'au fond de ton âme quand tu voudras ; qu'à cela ne tienne, ma chère enfant. " |
- Кэтти, - сказал он, - я загляну в твою душу, когда тебе будет угодно, за этим дело не станет, моя дорогая малютка. |
|
Et il lui donna un baiser sous lequel la pauvre enfant devint rouge comme une cerise. |
И он поцеловал ее, отчего бедняжка покраснела, как вишня. |
|
" Oh ! non, s'écria Ketty, vous ne m'aimez pas ! C'est ma maîtresse que vous aimez, vous me l'avez dit tout à l'heure. |
- Нет! - вскричала Кэтти. - Вы не любите меня! Вы любите мою госпожу, вы только что сами сказали мне об этом. |
|
-- Et cela t'empêche-t-il de me faire connaître la seconde raison ? |
- И это мешает тебе открыть вторую причину? |
|
-- La seconde raison, Monsieur le chevalier, reprit Ketty enhardie par le baiser d'abord et ensuite par l'expression des yeux du jeune homme, c'est qu'en amour chacun pour soi. " |
- Вторая причина, сударь... - сказала Кэтти, расхрабрившись после поцелуя, а также ободренная выражением глаз молодого человека, - вторая причина та, что в любви каждый старается для себя. |
|
Alors seulement d'Artagnan se rappela les coups d'oeil languissants de Ketty, ses rencontres dans l'antichambre, sur l'escalier, dans le corridor, ses frôlements de main chaque fois qu'elle le rencontrait, et ses soupirs étouffés ; mais, absorbé par le désir de plaire à la grande dame, il avait dédaigné la soubrette : qui chasse l'aigle ne s'inquiète pas du passereau. |
Тут только Д'Артаньян припомнил томные взгляды Кэтти, встречи в прихожей, на лестнице, в коридоре, прикосновение ее руки всякий раз, когда он встречался с ней, и ее затаенные вздохи. Поглощенный желанием нравиться знатной даме, он пренебрегал субреткой: тот, кто охотится за орлом, не обращает внимания на воробья. |
|
Mais cette fois notre Gascon vit d'un seul coup d'oeil tout le parti qu'on pouvait tirer de cet amour que Ketty venait d'avouer d'une façon si naive ou si effrontée : interception des lettres adressées au comte de Wardes, intelligences dans la place, entrée à toute heure dans la chambre de Ketty, contiguë à celle de sa maîtresse. Le perfide, comme on le voit, sacrifiait déjà en idée la pauvre fille pour obtenir Milady de gré ou de force. |
Однако на этот раз наш гасконец быстро сообразил, какую выгоду он мог извлечь из любви Кэтти, высказанной ею так наивно или же так бесстыдно: перехватывание писем, адресованных графу де Варду, наблюдение за миледи, возможность в любое время входить в комнату Кэтти, сообщающуюся со спальней ее госпожи. Как мы видим, вероломный юноша уже мысленно жертвовал бедной девушкой, чтобы добиться обладания миледи, будь то добровольно или насильно. |
|
" Eh bien, dit-il à la jeune fille, veux-tu, ma chère Ketty, que je te donne une preuve de cet amour dont tu doutes ? |
- Так, значит, милая Кэтти, - сказал он девушке, - ты сомневаешься в моей любви и хочешь, чтобы я доказал ее? |
|
-- De quel amour ? demanda la jeune fille. |
- О какой любви вы говорите? - спросила Кэтти. |
|
-- De celui que je suis tout prêt à ressentir pour toi. |
- О той любви, которую я готов почувствовать к тебе. |
|
-- Et quelle est cette preuve ? |
- Как же вы докажете ее? |
|
-- Veux-tu que ce soir je passe avec toi le temps que je passe ordinairement avec ta maîtresse ? |
- Хочешь, я проведу сегодня с тобой те часы, которые обычно провожу с твоей госпожой? |
|
-- Oh ! oui, dit Ketty en battant des mains, bien volontiers. |
- О да, очень хочу! - сказала Кэтти, хлопая в ладоши. |
|
-- Eh bien, ma chère enfant, dit d'Artagnan en s'établissant dans un fauteuil, viens çà que je te dise que tu es la plus jolie soubrette que j'aie jamais vue ! " |
- Если так, иди сюда, милая крошка, - сказал д'Артаньян, усаживаясь в кресло, - и я скажу тебе, что ты самая хорошенькая служанка, какую мне когда-либо приходилось видеть. |
|
Et il le lui dit tant et si bien, que la pauvre enfant, qui ne demandait pas mieux que de le croire, le crut... Cependant, au grand étonnement de d'Artagnan, la jolie Ketty se défendait avec une certaine résolution. |
И он сказал ей об этом так красноречиво, что бедная девочка, которой очень хотелось поверить ему, поверила. Впрочем, к большому удивлению д'Артаньяна, хорошенькая Кэтти проявила некоторую твердость и никак не хотела сдаться. |
|
Le temps passe vite, lorsqu'il se passe en attaques et en défenses. |
В нападениях и защите время проходит незаметно. |
|
Minuit sonna, et l'on entendit presque en même temps retentir la sonnette dans la chambre de Milady. |
Пробило полночь, и почти одновременно зазвонил колокольчик в комнате миледи. |
|
" Grand Dieu ! s'écria Ketty, voici ma maîtresse qui m'appelle ! Partez, partez vite ! " |
- Боже милосердный! - вскричала Кэтти. - Меня зовет госпожа. Уходи! Уходи скорее! |
|
D'Artagnan se leva, prit son chapeau comme s'il avait l'intention d'obéir ; puis, ouvrant vivement la porte d'une grande armoire au lieu d'ouvrir celle de l'escalier, il se blottit dedans au milieu des robes et des peignoirs de Milady. |
Д'Артаньян встал, взял шляпу, как бы намереваясь повиноваться, но, вместо того чтобы отворить дверь на лестницу, быстро отворил дверцу большого шкафа и спрятался между платьями и пеньюарами миледи. |
|
" Que faites-vous donc ? " s'écria Ketty. |
- Что вы делаете? - вскричала Кэтти. |
|
D'Artagnan, qui d'avance avait pris la clef, s'enferma dans son armoire sans répondre. |
Д'Артаньян, успевший взять ключ, заперся изнутри и ничего не ответил. |
|
" Eh bien, cria Milady d'une voix aigre, dormez-vous donc que vous ne venez pas quand je sonne ? " |
- Ну! - резким голосом крикнула миледи. - Что вы там, заснули? Почему вы не идете, когда я звоню? |
|
Et d'Artagnan entendit qu'on ouvrit violemment la porte de communication. |
Д'Артаньян услышал, как дверь из комнаты миледи распахнулась. |
|
" Me voici, Milady, me voici " , s'écria Ketty en s'élançant à la rencontre de sa maîtresse. |
- Иду, миледи, иду! - вскричала Кэтти, бросаясь навстречу госпоже. |
|
Toutes deux rentrèrent dans la chambre à coucher, et comme la porte de communication resta ouverte, d'Artagnan put entendre quelque temps encore Milady gronder sa suivante, puis enfin elle s'apaisa, et la conversation tomba sur lui tandis que Ketty accommodait sa maîtresse. |
Они вместе вошли в спальню, и, так как дверь осталась открытой, Д'Артаньян мог слышать, как миледи продолжала бранить свою горничную; наконец она успокоилась, и, пока Кэтти прислуживала ей, разговор зашел о нем, д'Артаньяне. |
|
" Eh bien, dit Milady, je n'ai pas vu notre Gascon ce soir ? |
- Сегодня вечером я что-то не видела нашего гасконца, - сказала миледи. |
|
-- Comment, Madame, dit Ketty, il n'est pas venu ! Serait-il volage avant d'être heureux ? |
- Как, сударыня, - удивилась Кэтти, - неужели он не приходил? Может ли быть, чтобы он оказался ветреным, еще не добившись успеха? |
|
-- Oh non ! il faut qu'il ait été empêché par M. de Tréville ou par M. des Essarts. Je m'y connais, Ketty, et je le tiens, celui-là. |
- О нет! Очевидно, его задержал господин де Тревиль или господин Дезэссар. Я знаю свои силы, Кэтти: этот не уйдет от меня! |
|
-- Qu'en fera Madame ? |
- И что же вы с ним сделаете, сударыня? |
|
-- Ce que j'en ferai !... Sois tranquille, Ketty, il y a entre cet homme et moi une chose qu'il ignore... il a manqué me faire perdre mon crédit près de Son Eminence... Oh ! je me vengerai ! |
- Что я с ним сделаю?.. Будь спокойна, Кэтти, между этим человеком и мной есть нечто такое, чего он не знает и сам. Я чуть было не потеряла из-за него доверия его высокопреосвященства. О, я отомщу ему! |
|
-- Je croyais que Madame l'aimait ? |
- А я думала, сударыня, что вы его любите. |
|
-- Moi, l'aimer ! je le déteste ! Un niais, qui tient la vie de Lord de Winter entre ses mains et qui ne le tue pas, et qui me fait perdre trois cent mille livres de rente ! |
- Люблю?.. Да я его ненавижу! Болван, который держал жизнь лорда Винтера в своих руках и не убил его, человек, из-за которого я потеряла триста тысяч ливров ренты! |
|
-- C'est vrai, dit Ketty, votre fils était le seul héritier de son oncle, et jusqu'à sa majorité vous auriez eu la jouissance de sa fortune. " |
- И правда! - сказала Кэтти, - ведь ваш сын - единственный наследник своего дяди, и до его совершеннолетия вы могли бы располагать его состоянием. |
|
D'Artagnan frissonna jusqu'à la moelle des os en entendant cette suave créature lui reprocher, avec cette voix stridente qu'elle avait tant de peine à cacher dans la conversation, de n'avoir pas tué un homme qu'il l'avait vue combler d'amitié. |
Услыхав, как это пленительное создание ставит ему в вину то, что он не убил человека, которого она на его глазах осыпала знаками дружеского расположения, - услыхав этот резкий голос, обычно с таким искусством смягчаемый в светском разговоре, Д'Артаньян весь затрепетал. |
|
" Aussi, continua Milady, je me serais déjà vengée sur lui-même, si, je ne sais pourquoi, le cardinal ne m'avait recommandé de le ménager. |
- Я давно отомстила бы ему, - продолжала миледи, - если б кардинал не приказал мне щадить его, не знаю сама почему. |
|
-- Oh ! oui, mais Madame n'a point ménagé cette petite femme qu'il aimait. |
- Да! Зато, сударыня, вы не пощадили молоденькую жену галантерейщика, которую он любил. |
|
-- Oh ! la mercière de la rue des Fossoyeurs : est-ce qu'il n'a pas déjà oublié qu'elle existait ? La belle vengeance, ma foi ! " |
- А, лавочницу с улицы Могильщиков! Да ведь он давно забыл о ее существовании! Право же, это славная месть! |
|
Une sueur froide coulait sur le front de d'Artagnan : c'était donc un monstre que cette femme. |
Лоб д'Артаньяна был покрыт холодным потом: поистине эта женщина была чудовищем. |
|
Il se remit à écouter, mais malheureusement la toilette était finie. |
Он продолжал прислушиваться, но, к несчастью, туалет был закончен. |
|
" C'est bien, dit Milady, rentrez chez vous et demain tâchez enfin d'avoir une réponse à cette lettre que je vous ai donnée. |
- Теперь, - сказала миледи, - ступайте к себе и постарайтесь завтра получить наконец ответ на письмо, которое я вам дала. |
|
-- Pour M. de Wardes ? dit Ketty. |
- К господину де Варду? - спросила Кэтти" |
|
-- Sans doute, pour M. de Wardes. |
- Ну, разумеется, к господину де Варду. |
|
-- En voilà un, dit Ketty, qui m'a bien l'air d'être tout le contraire de ce pauvre M. d'Artagnan. |
- Вот, по-моему, человек, который совсем не похож на бедного господина д'Артаньяна, - сказала Кэтти. |
|
-- Sortez, Mademoiselle, dit Milady, je n'aime pas les commentaires. " |
- Ступайте, моя милая, - ответила миледи, - я не люблю лишних рассуждений. |
|
D'Artagnan entendit la porte qui se refermait, puis le bruit de deux verrous que mettait Milady afin de s'enfermer chez elle ; de son côté, mais le plus doucement qu'elle put, Ketty donna à la serrure un tour de clef ; d'Artagnan alors poussa la porte de l'armoire. |
Д'Артаньян услыхал, как захлопнулась дверь, как щелкнули две задвижки - это заперлась изнутри миледи; Кэтти тоже заперла дверь на ключ, стараясь произвести при этом как можно меньше шума; тогда д'Артаньян открыл дверцу шкафа. |
|
" O mon Dieu ! dit tout bas Ketty, qu'avez-vous ? et comme vous êtes pâle ! |
- Боже! - прошептала Кэтти. - Что с вами? Вы так бледны! |
|
-- L'abominable créature ! murmura d'Artagnan. |
- Гнусная тварь! - пробормотал Д'Артаньян. |
|
-- Silence ! silence ! sortez, dit Ketty ; il n'y a qu'une cloison entre ma chambre et celle de Milady, on entend de l'une tout ce qui se dit dans l'autre ! |
- Тише, тише! Уходите! - сказала Кэтти. - Моя комната отделена от спальни миледи только тонкой перегородкой, и там слышно каждое слово! |
|
-- C'est justement pour cela que je ne sortirai pas, dit d'Artagnan. |
- Поэтому-то я и не уйду, - сказал Д'Артаньян. |
|
-- Comment ? fit Ketty en rougissant. |
- То есть как это? - спросила Кэтти, краснея. |
|
-- Ou du moins que je sortirai... plus tard. " |
- Или уйду, но... попозже. |
|
Et il attira Ketty à lui ; il n'y avait plus moyen de résister, la résistance fait tant de bruit ! aussi Ketty céda. |
И он привлек Кэтти к себе. Сопротивляться было невозможно - от сопротивления всегда столько шума, - и Кэтти уступила. |
|
C'était un mouvement de vengeance contre Milady. D'Artagnan trouva qu'on avait raison de dire que la vengeance est le plaisir des dieux. Aussi, avec un peu de coeur, se serait-il contenté de cette nouvelle conquête ; mais d'Artagnan n'avait que de l'ambition et de l'orgueil. |
То был порыв мести, направленный против миледи. Говорят, что месть сладостна, и Д'Артаньян убедился в том, что это правда. Поэтому, будь у него хоть немного истинного чувства, он удовлетворился бы этой новой победой, но им руководили только гордость и честолюбие. |
|
Cependant, il faut le dire à sa louange, le premier emploi qu'il avait fait de son influence sur Ketty avait été d'essayer de savoir d'elle ce qu'était devenue Mme Bonacieux, mais la pauvre fille jura sur le crucifix à d'Artagnan qu'elle l'ignorait complètement, sa maîtresse ne laissant jamais pénétrer que la moitié de ses secrets ; seulement, elle croyait pouvoir répondre qu'elle n'était pas morte. |
Однако - и это следует сказать к чести д'Артаньяна - свое влияние на Кэтти он прежде всего употребил на то, чтобы выпытать у нее, что сталось с г-жой Бонасье. Бедная девушка поклялась на распятии, что ничего об этом не знает, так как ее госпожа всегда только наполовину посвящала ее в свои тайны; но она высказала твердую уверенность в том, что г-жа Бонасье жива. |
|
Quant à la cause qui avait manqué faire perdre à Milady son crédit près du cardinal, Ketty n'en savait pas davantage ; mais cette fois, d'Artagnan était plus avancé qu'elle : comme il avait aperçu Milady sur un bâtiment consigné au moment où lui-même quittait l'Angleterre, il se douta qu'il était question cette fois des ferrets de diamants. |
Кэтти не знала также, по какой причине миледи чуть рыло не лишилась доверия кардинала, но на этот счет д'Артаньян был осведомлен лучше, чем она: он заметил миледи на одном из задержанных судов в ту минуту, когда сам он покидал Англию, и не сомневался, что речь шла об алмазных подвесках. |
|
Mais ce qu'il y avait de plus clair dans tout cela, c'est que la haine véritable, la haine profonde, la haine invétérée de Milady lui venait de ce qu'il n'avait pas tué son beau-frère. |
Но яснее всего было то, что истинная, глубокая, закоренелая ненависть миледи к нему, д'Артаньяну, была вызвана тем, что он не убил лорда Винтера. |
|
D'Artagnan retourna le lendemain chez Milady. Elle était de fort méchante humeur, d'Artagnan se douta que c'était le défaut de réponse de M. de Wardes qui l'agaçait ainsi. Ketty entra ; mais Milady la reçut fort durement. Un coup d'oeil qu'elle lança à d'Artagnan voulait dire : Vous voyez ce que je souffre pour vous. |
На следующий день Д'Артаньян снова явился к миледи. Миледи была в весьма дурном расположении духа, и Д'Артаньян решил, что причиной этому служит отсутствие ответа от г-на де Варда. Вошла Кэтти, но миледи обошлась с ней очень сурово. Взгляд, брошенный Кэтти на д'Артаньяна, говорил: "Вот видите, что я переношу ради вас!" |
|
Cependant vers la fin de la soirée, la belle lionne s'adoucit, elle écouta en souriant les doux propos de d'Artagnan, elle lui donna même sa main à baiser. |
Однако к концу вечера прекрасная львица смягчилась: она с улыбкой слушала нежные признания д'Артаньяна и даже позволила ему поцеловать руку. |
|
D'Artagnan sortit ne sachant plus que penser : mais comme c'était un garçon à qui on ne faisait pas facilement perdre la tête, tout en faisant sa cour à Milady il avait bâti dans son esprit un petit plan. |
Д'Артаньян вышел от нее, не зная, что думать, но этот юноша был не из тех, которые легко теряют голову, и, продолжая ухаживать за миледи, он создал в уме небольшой план. |
|
Il trouva Ketty à la porte, et comme la veille il monta chez elle pour avoir des nouvelles. Ketty avait été fort grondée, on l'avait accusée de négligence. Milady ne comprenait rien au silence du comte de Wardes, et elle lui avait ordonné d'entrer chez elle à neuf heures du matin pour y prendre une troisième lettre. |
У дверей он встретил Кэтти и, как и накануне, поднялся в ее комнату. Он узнал, что миледи сильно бранила Кэтти и упрекала ее за неисполнительность. Миледи не могла понять молчания графа де Варда и приказала девушке зайти к ней в девять часов утра за третьим письмом. |
|
D'Artagnan fit promettre à Ketty de lui apporter chez lui cette lettre le lendemain matin ; la pauvre fille promit tout ce que voulut son amant : elle était folle. |
Д'Артаньян взял с Кэтти слово, что на следующее утро она принесет это письмо к нему; бедняжка обещала все, чего потребовал от нее возлюбленный: она совершенно потеряла голову. |
|
Les choses se passèrent comme la veille : d'Artagnan s'enferma dans son armoire, Milady appela, fit sa toilette, renvoya Ketty et referma sa porte. Comme la veille d'Artagnan ne rentra chez lui qu'à cinq heures du matin. |
Все произошло так же, как накануне: Д'Артаньян спрятался в шкафу, миледи позвала Кэтти, совершила свой туалет, отослала Кэтти и заперла дверь. Как и накануне, Д'Артаньян вернулся домой только в пять часов утра. |
|
A onze heures, il vit arriver Ketty ; elle tenait à la main un nouveau billet de Milady. Cette fois, la pauvre enfant n'essaya pas même de le disputer à d'Artagnan ; elle le laissa faire ; elle appartenait corps et âme à son beau soldat. |
В одиннадцать часов к нему пришла Кэтти; в руках у нее была новая записка миледи. На этот раз бедняжка беспрекословно отдала ее д'Артаньяну; она предоставила ему делать все, что он хочет: теперь она душой и телом принадлежала своему красавцу солдату. |
|
D'Artagnan ouvrit le billet et lut ce qui suit : |
Д'Артаньян распечатал письмо и прочитал следующие строки: |
|
" Voilà la troisième fois que je vous écris pour vous dire que je vous aime. Prenez garde que je ne vous écrive une quatrième pour vous dire que je vous déteste. |
"Вот уже третий раз я пишу вам о том, что люблю вас. Берегитесь, как бы в четвертый раз я не написала, что я вас ненавижу. |
|
" Si vous vous repentez de la façon dont vous avez agi avec moi, la jeune fille qui vous remettra ce billet vous dira de quelle manière un galant homme peut obtenir son pardon. " |
Если вы раскаиваетесь в своем поведении, девушка, которая передаст вам эту записку, скажет вам, каким образом воспитанный человек может заслужить мое прощение". |
|
D'Artagnan rougit et pâlit plusieurs fois en lisant ce billet. |
Д'Артаньян краснел и бледнел, читая эти строки. |
|
" Oh ! vous l'aimez toujours ! dit Ketty, qui n'avait pas détourné un instant les yeux du visage du jeune homme. |
- О, вы все еще любите ее! - вскричала Кэтти, ни на секунду не спускавшая глаз с лица молодого человека. |
|
-- Non, Ketty, tu te trompes, je ne l'aime plus ; mais je veux me venger de ses mépris. |
- Нет, Кэтти, ты ошибаешься, я ее больше не люблю, но я хочу отомстить ей за ее пренебрежение. |
|
-- Oui, je connais votre vengeance ; vous me l'avez dite. |
- Да, я знаю, каково будет ваше мщение, вы уже говорили мне о нем. |
|
-- Que t'importe, Ketty ! tu sais bien que c'est toi seule que j'aime. |
- Не все ли тебе равно, Кэтти! Ты же знаешь, что я люблю только тебя. |
|
-- Comment peut-on savoir cela ? |
- Разве можно знать это? |
|
-- Par le mépris que je ferai d'elle. " |
- Узнаешь, когда увидишь, как я обойдусь с ней. |
|
Ketty soupira. |
Кэтти вздохнула. |
|
D'Artagnan prit une plume et écrivit : |
Д'Артаньян взял перо и написал: |
|
" Madame, jusqu'ici j'avais douté que ce fût bien à moi que vos deux premiers billets eussent été adressés, tant je me croyais indigne d'un pareil honneur ; d'ailleurs j'étais si souffrant, que j'eusse en tout cas hésité à y répondre. |
"Сударыня, до сих пор я сомневался в том, что две первые ваши записки действительно предназначались мне, так как считал себя совершенно недостойным подобной чести; к тому же я был так болен, что все равно не решился бы вам ответить. |
|
" Mais aujourd'hui il faut bien que je croie à l'excès de vos bontés, puisque non seulement votre lettre, mais encore votre suivante, m'affirme que j'ai le bonheur d'être aimé de vous. |
Однако сегодня я принужден поверить в вашу благосклонность, так как не только ваше письмо, но и ваша служанка подтверждают, что я имею счастье быть любимым вами. |
|
" Elle n'a pas besoin de me dire de quelle manière un galant homme peut obtenir son pardon. J'irai donc vous demander le mien ce soir à onze heures. Tarder d'un jour serait à mes yeux, maintenant, vous faire une nouvelle offense. |
Ей незачем учить меня, каким образом воспитанный человек может заслужить ваше прощение. Итак, сегодня в одиннадцать часов я сам приду умолять вас об этом прощении. Отложить посещение хотя бы на один день значило бы теперь, на мой взгляд, нанести вам новое оскорбление. |
|
" Celui que vous avez rendu le plus heureux des hommes. |
Тот, кого вы сделали счастливейшим из смертных, |
|
" Comte DE WARDES. " |
Граф де Вард". |
|
Ce billet était d'abord un faux, c'était ensuite une indélicatesse ; c'était même, au point de vue de nos moeurs actuelles, quelque chose comme une infamie ; mais on se ménageait moins à cette époque qu'on ne le fait aujourd'hui. D'ailleurs d'Artagnan, par ses propres aveux, savait Milady coupable de trahison à des chefs plus importants, et il n'avait pour elle qu'une estime fort mince. Et cependant malgré ce peu d'estime, il sentait qu'une passion insensée le brûlait pour cette femme. Passion ivre de mépris, mais passion ou soif, comme on voudra. |
Это письмо было прежде всего подложным, затем оно было грубым, а с точки зрения наших современных нравов, оно было просто оскорбительным, но в ту эпоху люди церемонились значительно меньше, чем теперь. К тому же Д'Артаньян из собственных признаний миледи знал, что она способна на предательство в делах более серьезных, и его уважение к ней было весьма поверхностным. И все же, несмотря на это, какая-то безрассудная страсть влекла его к этой женщине - пьянящая страсть, смешанная с презрением, но все-таки страсть или, если хотите, жажда обладания. |
|
L'intention de d'Artagnan était bien simple : par la chambre de Ketty il arrivait à celle de sa maîtresse ; il profitait du premier moment de surprise, de honte, de terreur pour triompher d'elle ; peut-être aussi échouerait-il, mais il fallait bien donner quelque chose au hasard. Dans huit jours la campagne s'ouvrait, et il fallait partir ; d'Artagnan n'avait pas le temps de filer le parfait amour. |
Замысел д'Артаньяна был очень прост: из комнаты Кэтти войти в комнату ее госпожи и воспользоваться первой минутой удивления, стыда, ужаса, чтобы восторжествовать над ней. Быть может, его ждала и неудача, но... без риска ничего не достигнешь. Через неделю должна была начаться кампания, надо было уезжать, - словом, д'Артаньяну некогда было разыгрывать любовную идиллию. |
|
" Tiens, dit le jeune homme en remettant à Ketty le billet tout cacheté, donne cette lettre à Milady ; c'est la réponse de M. de Wardes. " |
- Возьми, - сказал молодой человек, передавая Кэтти запечатанную записку, - отдай ее миледи: это ответ господина де Варда. |
|
La pauvre Ketty devint pâle comme la mort, elle se doutait de ce que contenait le billet. |
Бедная Кэтти смертельно побледнела: она догадывалась о содержании записки. |
|
" Ecoute, ma chère enfant, lui dit d'Artagnan, tu comprends qu'il faut que tout cela finisse d'une façon ou de l'autre ; Milady peut découvrir que tu as remis le premier billet à mon valet, au lieu de le remettre au valet du comte ; que c'est moi qui ai décacheté les autres qui devaient être décachetés par M. de Wardes ; alors Milady te chasse, et, tu la connais, ce n'est pas une femme à borner là sa vengeance. |
- Послушай, милочка, - сказал ей д'Артаньян, - ты сама понимаешь, что все это должно кончиться - так или иначе. Миледи может узнать, что ты передала первую записку не слуге графа, а моему слуге, что это я распечатал другие записки, которые должен был распечатать господин де Вард. Тогда миледи прогонит тебя, а ведь ты ее знаешь - она не такая женщина, чтобы этим ограничить свою месть. |
|
-- Hélas ! dit Ketty, pour qui me suis-je exposée à tout cela ? |
- Увы! - ответила Кэтти. - А для кого я пошла на все это? |
|
-- Pour moi, je le sais bien, ma toute belle, dit le jeune homme, aussi je t'en suis bien reconnaissant, je te le jure. |
- Для меня, я прекрасно знаю это, моя красотка, - ответил молодой человек, - и, даю слово, я тебе очень благодарен. |
|
-- Mais enfin, que contient votre billet ? |
- Но что же написано в вашей записке? |
|
-- Milady te le dira. |
- Миледи скажет тебе об этом. |
|
-- Ah ! vous ne m'aimez pas ! s'écria Ketty, et je suis bien malheureuse ! " |
- О, вы не любите меня! - вскричала Кэтти. - Как я несчастна! |
|
A ce reproche il y a une réponse à laquelle les femmes se trompent toujours ; d'Artagnan répondit de manière que Ketty demeurât dans la plus grande erreur. |
На этот упрек есть один ответ, который всегда вводит женщин в заблуждение. Д'Артаньян ответил так, что Кэтти оказалась очень далека от истины. |
|
Cependant elle pleura beaucoup avant de se décider à remettre cette lettre à Milady, mais enfin elle se décida, c'est tout ce que voulait d'Artagnan. |
Правда, она долго плакала, прежде чем пришла к решению отдать письмо миледи, но в конце концов она пришла к этому решению, а это было все, что требовалось д'Артаньяну. |
|
D'ailleurs il lui promit que le soir il sortirait de bonne heure de chez sa maîtresse, et qu'en sortant de chez sa maîtresse il monterait chez elle. |
К тому же он обещал девушке, что вечером рано уйдет от госпожи и, уходя от госпожи, придет к ней. |
|
Cette promesse acheva de consoler la pauvre Ketty. |
Это обещание окончательно утешило бедняжку Кэтти. |
|
France |
Русский |
|
Depuis que les quatre amis étaient chacun à la chasse de son équipement, il n'y avait plus entre eux de réunion arrêtée. On dînait les uns sans les autres, où l'on se trouvait, ou plutôt où l'on pouvait. Le service, de son côté, prenait aussi sa part de ce temps précieux, qui s'écoulait si vite. Seulement on était convenu de se trouver une fois la semaine, vers une heure, au logis d'Athos, attendu que ce dernier, selon le serment qu'il avait fait, ne passait plus le seuil de sa porte. |
С тех пор как четыре друга были заняты поисками экипировки, они перестали регулярно собираться вместе. Все они обедали врозь, где придется или, вернее, где удастся. Служба тоже отнимала часть драгоценного времени, проходившего так быстро. Однако раз в неделю, около часу дня, было условлено встречаться в квартире Атоса, поскольку последний оставался верен своей клятве и не выходил из дому. |
|
C'était le jour même où Ketty était venue trouver d'Artagnan chez lui, jour de réunion. |
Тот день, когда Кэтти приходила к д'Артаньяну, как раз был днем сбора друзей. |
|
A peine Ketty fut-elle sortie, que d'Artagnan se dirigea vers la rue Férou. |
Как только Кэтти ушла, д'Артаньян отправился на улицу Феру. |
|
Il trouva Athos et Aramis qui philosophaient. Aramis avait quelques velléités de revenir à la soutane. Athos, selon ses habitudes, ne le dissuadait ni ne l'encourageait. Athos était pour qu'on laissât à chacun son libre arbitre. Il ne donnait jamais de conseils qu'on ne les lui demandât. Encore fallait-il les lui demander deux fois. |
Он застал Атоса и Арамиса за философской беседой. Арамис подумывал о том, чтобы снова надеть рясу. Атос, по обыкновению, не разубеждал, но и не поощрял его. Он держался того мнения, что каждый волен в своих действиях. Советы он давал лишь тогда, когда его просили об этом, и притом очень просили. |
|
" En général, on ne demande de conseils, disait-il, que pour ne les pas suivre ; ou, si on les a suivis, que pour avoir quelqu'un à qui l'on puisse faire le reproche de les avoir donnés. " |
"Обычно люди обращаются за советом, - говорил Атос, только для того, чтобы не следовать ему, а если кто-нибудь и следует совету, то только для того, чтобы было кого упрекнуть впоследствии". |
|
Porthos arriva un instant après d'Artagnan. Les quatre amis se trouvaient donc réunis. |
Вслед за д'Артаньяном пришел и Портос. Итак, все четыре друга были в сборе. |
|
Les quatre visages exprimaient quatre sentiments différents : celui de Porthos la tranquillité, celui de d'Artagnan l'espoir, celui d'Aramis l'inquiétude, celui d'Athos l'insouciance. |
Четыре лица выражали четыре различных чувства: лицо Портоса - спокойствие, лицо д'Артаньяна - надежду, лицо Арамиса - тревогу, лицо Атоса - беспечность. |
|
Au bout d'un instant de conversation dans laquelle Porthos laissa entrevoir qu'une personne haut placée avait bien voulu se charger de le tirer d'embarras, Mousqueton entra. |
После минутной беседы, в которой Портос успел намекнуть на то, что некая высокопоставленная особа пожелала вывести его из затруднительного положения, явился Мушкетон. |
|
Il venait prier Porthos de passer à son logis, où, disait-il d'un air fort piteux, sa présence était urgente. |
Он пришел звать Портоса домой, где, как сообщал он с весьма жалобным видом, присутствие его господина было срочно необходимо. |
|
" Sont-ce mes équipages ? demanda Porthos. |
- Это по поводу моего снаряжения? - спросил Портос. |
|
-- Oui et non, répondit Mousqueton. |
- И да и нет, - ответил Мушкетон. |
|
-- Mais enfin que veux-tu dire ?... |
- Но разве ты не можешь сказать мне? |
|
-- Venez, Monsieur. " |
- Идемте, сударь, идемте. |
|
Porthos se leva, salua ses amis et suivit Mousqueton. |
Портос встал, попрощался с друзьями и последовал за Мушкетоном. |
|
Un instant après, Bazin apparut au seuil de la porte. |
Через минуту на пороге появился Базен. |
|
" Que me voulez-vous, mon ami ? dit Aramis avec cette douceur de langage que l'on remarquait en lui chaque fois que ses idées le ramenaient vers l'Eglise... |
- Что вам нужно, друг мой? - спросил Арамис тем мягким тоном, который появлялся у него всякий раз, как его мысли вновь обращались к церкви. |
|
-- Un homme attend Monsieur à la maison, répond Bazin. |
- Сударь, вас ожидает дома один человек, - ответил Базен. |
|
-- Un homme ! quel homme ? |
- Человек?.. Какой человек?.. |
|
-- Un mendiant. |
- Какой-то нищий. |
|
-- Faites-lui l'aumône, Bazin, et dites-lui de prier pour un pauvre pécheur. |
- Подайте ему милостыню, Базен, и скажите, чтобы он помолился за бедного грешника. |
|
-- Ce mendiant veut à toute force vous parler, et prétend que vous serez bien aise de le voir. |
- Этот нищий хочет во что бы то ни стало говорить с вами и уверяет, что вы будете рады его видеть. |
|
-- N'a-t-il rien dit de particulier pour moi ? |
- Не просил ли он что-либо передать мне? |
|
-- Si fait. " Si M. Aramis, a-t-il dit, hésite à me venir trouver, vous lui annoncerez que j'arrive de Tours. " |
- Да. "Если господин Арамис не пожелает прийти повидаться со мной, - сказал он, - сообщите ему, что я прибыл из Тура". |
|
-- De Tours ? s'écria Aramis ; Messieurs, mille pardons, mais sans doute cet homme m'apporte des nouvelles que j'attendais. " |
- Из Тура? - вскричал Арамис. - Тысяча извинений, господа, но по-видимому, этот человек привез мне известия, которых я ждал. |
|
Et, se levant aussitôt, il s'éloigna rapidement. |
И, вскочив со стула, он торопливо вышел из комнаты. |
|
Restèrent Athos et d'Artagnan. |
Атос и д'Артаньян остались вдвоем. |
|
" Je crois que ces gaillards-là ont trouvé leur affaire. Qu'en pensez- vous, d'Artagnan ? dit Athos. |
- Кажется, эти молодцы устроили свои дела. Как повашему, д'Артаньян? - спросил Атос. |
|
-- Je sais que Porthos était en bon train, dit d'Artagnan ; et quant à Aramis, à vrai dire, je n'en ai jamais été sérieusement inquiet : mais vous, mon cher Athos, vous qui avez si généreusement distribué les pistoles de l'Anglais qui étaient votre bien légitime, qu'allez-vous faire ? |
- Мне известно, что у Портоса все идет прекрасно, - сказал д'Артаньян, - что же касается Арамиса, то, по правде сказать, я никогда и не беспокоился о нем по-настоящему. А вот вы, мой милый Атос... вы щедро роздали пистоли англичанина, принадлежавшие вам по праву, но что же вы будете теперь делать? |
|
-- Je suis fort content d'avoir tué ce drôle, mon enfant, vu que c'est pain bénit que de tuer un Anglais : mais si j'avais empoché ses pistoles, elles me pèseraient comme un remords. |
- Друг мой, я очень доволен, что убил этого шалопая, потому что убить англичанина - святое дело, но я никогда не простил бы себе, если бы положил в карман его пистоли. |
|
-- Allons donc, mon cher Athos ! vous avez vraiment des idées inconcevables. |
- Полноте, любезный Атос! Право, у вас какие-то непостижимые понятия. |
|
-- Passons, passons ! Que me disait donc M. de Tréville, qui me fit l'honneur de me venir voir hier, que vous hantez ces Anglais suspects que protège le cardinal ? |
- Ну, хватит об этом!.. Господин де Тревиль, оказавший мне вчера честь своим посещением, сказал, что вы часто бываете у каких-то подозрительных англичан, которым покровительствует кардинал. Это правда? |
|
-- C'est-à-dire que je rends visite à une Anglaise, celle dont je vous ai parlé. |
- Правда состоит в том, что я бываю у одной англичанки, - я уже говорил вам о ней. |
|
-- Ah ! oui, la femme blonde au sujet de laquelle je vous ai donné des conseils que naturellement vous vous êtes bien gardé de suivre. |
- Ах да, у белокурой женщины, по поводу которой я дал вам ряд советов, и, конечно, напрасно, так как вы и не подумали им последовать. |
|
-- Je vous ai donné mes raisons. |
- Я привел вам свои доводы. |
|
-- Oui ; vous voyez là votre équipement, je crois, à ce que vous m'avez dit. |
- Да, да. Кажется, вы сказали, что это поможет вам приобрести экипировку. |
|
-- Point du tout ! j'ai acquis la certitude que cette femme était pour quelque chose dans l'enlèvement de Mme Bonacieux. |
- Ничуть не бывало! Я удостоверился в том, что эта женщина принимала участие в похищении госпожи Бонасье. |
|
-- Oui, et je comprends ; pour retrouver une femme, vous faites la cour à une autre : c'est le chemin le plus long, mais le plus amusant. " |
- Понимаю. Чтобы разыскать одну женщину, вы ухаживаете за другой: это самый длинный путь, но зато и самый приятный. |
|
D'Artagnan fut sur le point de tout raconter à Athos ; mais un point l'arrêta : Athos était un gentilhomme sévère sur le point d'honneur, et il y avait, dans tout ce petit plan que notre amoureux avait arrêté à l'endroit de Milady, certaines choses qui, d'avance, il en était sûr, n'obtiendraient pas l'assentiment du puritain ; il préféra donc garder le silence, et comme Athos était l'homme le moins curieux de la terre, les confidences de d'Artagnan en étaient restées là. |
Д'Артаньян чуть было не рассказал Атосу обо всем, но одно обстоятельство остановило его: Атос был крайне щепетилен в вопросах чести, а в небольшом плане, задуманном нашим влюбленным и направленном против миледи, имелись такие детали, которые были бы отвергнуты этим пуританином, - д'Артаньян был заранее в этом уверен; вот почему он предпочел промолчать, а так как Атос был самым нелюбопытным в мире человеком, то откровенность д'Артаньяна и не пошла дальше. |
|
Nous quitterons donc les deux amis, qui n'avaient rien de bien important à se dire, pour suivre Aramis. |
Итак, мы оставим наших двух друзей, которые не собирались рассказать друг другу ничего особенно важного, и последуем за Арамисом. |
|
A cette nouvelle, que l'homme qui voulait lui parler arrivait de Tours, nous avons vu avec quelle rapidité le jeune homme avait suivi ou plutôt devancé Bazin ; il ne fit donc qu'un saut de la rue Férou à la rue de Vaugirard. |
Мы видели, с какой быстротой молодой человек бросился за Базеном или, вернее, опередил его, услыхав, что человек, желавший с ним говорить, прибыл из Тура; одним прыжком он перенесся с улицы Феру на улицу Вожирар. |
|
En entrant chez lui, il trouva effectivement un homme de petite taille, aux yeux intelligents, mais couvert de haillons. |
Войдя в дом, он действительно застал у себя какого-то человека маленького роста, с умными глазами, одетого в лохмотья. |
|
" C'est vous qui me demandez ? dit le mousquetaire. |
- Это вы спрашивали меня? - сказал мушкетер. |
|
-- C'est-à-dire que je demande M. Aramis : est-ce vous qui vous appelez ainsi ? |
- Я спрашивал господина Арамиса. Это вы? |
|
-- Moi-même : vous avez quelque chose à me remettre ? |
- Я самый. Вы должны что-то передать мне? |
|
-- Oui, si vous me montrez certain mouchoir brodé. |
- Да, если вы покажете некий вышитый платок. |
|
-- Le voici, dit Aramis en tirant une clef de sa poitrine, et en ouvrant un petit coffret de bois d'ébène incrusté de nacre, le voici, tenez. |
- Вот он, - сказал Арамис, доставая из внутреннего кармана ключик и отпирая маленькую шкатулку черного дерева с перламутровой инкрустацией. - Вот он, смотрите. |
|
-- C'est bien, dit le mendiant, renvoyez votre laquais. " |
- Хорошо, - сказал нищий. - Отошлите вашего слугу. |
|
En effet, Bazin, curieux de savoir ce que le mendiant voulait à son maître, avait réglé son pas sur le sien, et était arrivé presque en même temps que lui ; mais cette célérité ne lui servit pas à grand-chose ; sur l'invitation du mendiant, son maître lui fit signe de se retirer, et force lui fut d'obéir. |
В самом деле, Базен, которому не терпелось узнать, что надо было этому нищему от его хозяина, поспешил следом за Арамисом и пришел домой почти одновременно с ним, но эта быстрота принесла ему мало пользы: на предложение нищего его господин жестом приказал ему выйти, и Базен вынужден был повиноваться. |
|
Bazin parti, le mendiant jeta un regard rapide autour de lui, afin d'être sûr que personne ne pouvait ni le voir ni l'entendre, et ouvrant sa veste en haillons mal serrée par une ceinture de cuir, il se mit à découdre le haut de son pourpoint, d'où il tira une lettre. |
Как только он вышел, нищий бросил беглый взгляд по сторонам, желая убедиться, что никто не видит и не слышит его, распахнул лохмотья, небрежно затянутые кожаным кушаком, и, подпоров верхнюю часть камзола, вынул письмо. |
|
Aramis jeta un cri de joie à la vue du cachet, baisa l'écriture, et avec un respect presque religieux, il ouvrit l'épître qui contenait ce qui suit : |
Увидев печать, Арамис радостно вскрикнул, поцеловал надпись и с благоговейным трепетом распечатал письмо, заключавшее в себе следующие строки: |
|
" Ami, le sort veut que nous soyons séparés quelque temps encore ; mais les beaux jours de la jeunesse ne sont pas perdus sans retour. Faites votre devoir au camp ; je fais le mien autre part. Prenez ce que le porteur vous remettra ; faites la campagne en beau et bon gentilhomme, et pensez à moi, qui baise tendrement vos yeux noirs. |
"Друг, судьбе угодно, чтобы мы были разлучены еще некоторое время, но прекрасные дни молодости не потеряны безвозвратно. Исполняйте свой долг в лагере, я исполняю его в другом месте. Примите то, что вам передаст податель сего письма, воюйте так, как подобает благородному и храброму дворянину, и думайте обо мне. Нежно целую ваши черные глаза. |
|
" Adieu, ou plutôt au revoir ! " |
Прощайте или, вернее, до свиданья!" |
|
Le mendiant décousait toujours ; il tira une à une de ses sales habits cent cinquante doubles pistoles d'Espagne, qu'il aligna sur la table ; puis, il ouvrit la porte, salua et partit avant que le jeune homme, stupéfait, eût osé lui adresser une parole. |
Между тем нищий продолжал подпарывать свой камзол; он медленно вынул из грязных лохмотьев сто пятьдесят двойных испанских пистолей, выложил их на стол, открыл дверь, поклонился и исчез, прежде чем пораженный Арамис успел обратиться к нему хоть с одним словом. |
|
Aramis alors relut la lettre, et s'aperçut que cette lettre avait un post- scriptum . |
Тогда молодой человек перечел письмо и заметил, что в нем была приписка: |
|
" -- P.-S. -- Vous pouvez faire accueil au porteur, qui est comte et grand d'Espagne. " |
"Р.S. Окажите достойный прием подателю письма - это граф и испанский гранд". |
|
" Rêves dorés ! s'écria Aramis. Oh ! la belle vie ! oui, nous sommes jeunes ! Oui, nous aurons encore des jours heureux ! Oh ! à toi, mon amour, mon sang, ma vie ! tout, tout, tout, ma belle maîtresse ! " |
- О, золотые мечты! - вскричал Арамис. - Да, жизнь прекрасна! Да, мы молоды! Да, для нас еще настанут счастливые дни! Тебе, тебе одной - моя любовь, моя кровь, моя жизнь, все, все тебе, моя прекрасная возлюбленная! |
|
Et il baisait la lettre avec passion, sans même regarder l'or qui étincelait sur la table. |
И он страстно целовал письмо, даже не глядя на золото, блестевшее на столе. |
|
Bazin gratta à la porte ; Aramis n'avait plus de raison pour le tenir à distance ; il lui permit d'entrer. |
Базен робко постучал в дверь; у Арамиса больше не было причин держать его вне комнаты, и он позволил ему войти. |
|
Bazin resta stupéfait à la vue de cet or, et oublia qu'il venait annoncer d'Artagnan, qui, curieux de savoir ce que c'était que le mendiant, venait chez Aramis en sortant de chez Athos. |
При виде золота Базен остолбенел от изумления и совсем забыл, что пришел доложить о приходе д'Артаньяна, который по дороге от Атоса зашел к Арамису, любопытствуя узнать, что представлял собой этот нищий. |
|
Or, comme d'Artagnan ne se gênait pas avec Aramis, voyant que Bazin oubliait de l'annoncer, il s'annonça lui-même. |
Однако, видя, что Базен забыл доложить о нем, и не слишком церемонясь с Арамисом, он доложил о себе сам. |
|
" Ah ! diable, mon cher Aramis, dit d'Artagnan, si ce sont là les pruneaux qu'on nous envoie de Tours, vous en ferez mon compliment au jardinier qui les récolte. |
- Ого! Черт возьми! - сказал д'Артаньян. - Если эти сливы присланы вам из Тура, милый Арамис, то, прошу вас, передайте мое восхищение садовнику, который вырастил их. |
|
-- Vous vous trompez, mon cher, dit Aramis toujours discret : c'est mon libraire qui vient de m'envoyer le prix de ce poème en vers d'une syllabe que j'avais commencé là-bas. |
- Вы ошибаетесь, друг мой, - возразил Арамис, как всегда скрытный, - это мой издатель прислал мне гонорар за ту поэму, написанную односложными стихами, которую я начал еще во время нашего путешествия. |
|
-- Ah ! vraiment ! dit d'Artagnan ; Eh bien, votre libraire est généreux, mon cher Aramis, voilà tout ce que je puis vous dire. |
- Ах, вот что! - воскликнул д'Артаньян. - Что ж, ваш издатель очень щедр, милый Арамис. Это все, что я могу вам сказать. |
|
-- Comment, Monsieur ! s'écria Bazin, un poème se vend si cher ! c'est incroyable ! Oh ! Monsieur ! vous faites tout ce que vous voulez, vous pouvez devenir l'égal de M. de Voiture et de M. de Benserade. J'aime encore cela, moi. Un poète, c'est presque un abbé. Ah ! Monsieur Aramis, mettez-vous donc poète, je vous en prie. |
- Как, сударь, - вскричал Базен, - неужели за поэмы платят столько денег? Быть этого не может! О сударь, значит, вы можете сделать все, что захотите! Вы можете стать таким же знаменитым, как господин де Вуатюр или господин де Бенсерад. Это тоже мне по душе. Поэт - это лишь немногим хуже аббата. Ах, господин Арамис, очень прошу вас, сделайтесь поэтом! |
|
-- Bazin, mon ami, dit Aramis, je crois que vous vous mêlez à la conversation. " |
- Базен, - сказал Арамис, - мне кажется, что вы вмешиваетесь в разговор, друг мой. |
|
Bazin comprit qu'il était dans son tort ; il baissa la tête, et sortit. |
Базен понял свою вину; он опустил голову и вышел из комнаты. |
|
" Ah ! dit d'Artagnan avec un sourire, vous vendez vos productions au poids de l'or : vous êtes bien heureux, mon ami ; mais prenez garde, vous allez perdre cette lettre qui sort de votre casaque, et qui est sans doute aussi de votre libraire. " |
- Так, так, - с улыбкой сказал д'Артаньян. - Вы продаете свои творения на вес золота - вам очень везет, мой друг. Только будьте осторожнее и не потеряйте письма, которое выглядывает у вас из кармана. Оно, должно быть, тоже от вашего издателя. |
|
Aramis rougit jusqu'au blanc des yeux, renfonça sa lettre, et reboutonna son pourpoint. |
Арамис покраснел до корней волос, глубже засунул письмо и застегнул камзол. |
|
" Mon cher d'Artagnan, dit-il, nous allons, si vous le voulez bien, aller trouver nos amis ; et puisque je suis riche, nous recommencerons aujourd'hui à dîner ensemble en attendant que vous soyez riches à votre tour. |
- Милый д'Артаньян, - сказал он, - давайте пойдем к нашим друзьям. Теперь я богат, и мы возобновим наши совместные обеды до тех пор, пока не придет ваша очередь разбогатеть. |
|
-- Ma foi ! dit d'Artagnan, avec grand plaisir. Il y a longtemps que nous n'avons fait un dîner convenable ; et comme j'ai pour mon compte une expédition quelque peu hasardeuse à faire ce soir, je ne serais pas fâché, je l'avoue, de me monter un peu la tête avec quelques bouteilles de vieux bourgogne. |
- С большим удовольствием! - ответил д'Артаньян. - Мы давно уже не видели приличного обеда. К тому же мне предстоит сегодня вечером довольно рискованное предприятие, и, признаться, я не прочь слегка подогреть себя несколькими бутылками старого бургундского. |
|
-- Va pour le vieux bourgogne ; je ne le déteste pas non plus " , dit Aramis, auquel la vue de l'or avait enlevé comme avec la main ses idées de retraite. |
- Согласен и на старое бургундское. Я тоже ничего не имею против него, - сказал Арамис, у которого при виде золота как рукой сняло все мысли об уходе от мира. |
|
Et ayant mis trois ou quatre doubles pistoles dans sa poche pour répondre aux besoins du moment, il enferma les autres dans le coffre d'ébène incrusté de nacre, où était déjà le fameux mouchoir qui lui avait servi de talisman. |
И, положив в карман три или четыре двойных пистоля на насущные нужды, он запер остальные в черную шкатулку с перламутровой инкрустацией, где уже лежал знаменитый носовой платок, служивший ему талисманом. |
|
Les deux amis se rendirent d'abord chez Athos, qui, fidèle au serment qu'il avait fait de ne pas sortir, se chargea de faire apporter à dîner chez lui : comme il entendait à merveille les détails gastronomiques, d'Artagnan et Aramis ne firent aucune difficulté de lui abandonner ce soin important. |
Для начала друзья отправились к Атосу. Верный данной им клятве никуда не выходить, Атос взялся заказать обед, с тем чтобы он был доставлен ему домой; зная его как великого знатока всех гастрономических тонкостей, д'Артаньян и Арамис охотно уступили ему заботу об этом важном деле. |
|
Ils se rendaient chez Porthos, lorsque, au coin de la rue du Bac, ils rencontrèrent Mousqueton, qui, d'un air piteux, chassait devant lui un mulet et un cheval. |
Они направились к Портосу, как вдруг на углу улицы Дюбак встретили Мушкетона, который с унылым видом гнал перед собой мула и лошадь. |
|
D'Artagnan poussa un cri de surprise, qui n'était pas exempt d'un mélange de joie. " Ah ! mon cheval jaune ! s'écria-t-il. Aramis, regardez ce cheval ! |
- Да ведь это мой буланый жеребец! - вскричал д'Артаньян с удивлением, к которому примешивалась некоторая радость. - Арамис, взгляните-ка на эту лошадь! |
|
-- Oh ! l'affreux roussin ! dit Aramis. |
- О, какая ужасная кляча! - сказал Арамис. |
|
-- Eh bien, mon cher, reprit d'Artagnan, c'est le cheval sur lequel je suis venu à Paris. |
- Так вот, дорогой мой, - продолжал д'Артаньян, - могу вам сообщить, что это та самая лошадь, на которой я приехал в Париж. |
|
-- Comment, Monsieur connaît ce cheval ? dit Mousqueton. |
- Как, сударь, вы знаете эту лошадь? - удивился Мушкетон. |
|
-- Il est d'une couleur originale, fit Aramis ; c'est le seul que j'aie jamais vu de ce poil-là. |
- У нее очень своеобразная масть, - заметил Арамис. - Я вижу такую впервые в жизни. |
|
-- Je le crois bien, reprit d'Artagnan, aussi je l'ai vendu trois écus, et il faut bien que ce soit pour le poil, car la carcasse ne vaut certes pas dix- huit livres. Mais comment ce cheval se trouve-t-il entre tes mains, Mousqueton ? |
- Еще бы! - обрадовался д'Артаньян. - Если я продал ее за три экю, то именно за масть, потому что за остальное мне, конечно, не дали бы и восемнадцати ливров... Однако, Мушкетон, каким образом эта лошадь попала тебе в руки? |
|
-- Ah ! dit le valet, ne m'en parlez pas, Monsieur, c'est un affreux tour du mari de notre duchesse ! |
- Ах, лучше не спрашивайте, сударь! Эту ужасную шутку сыграл с нами муж нашей герцогини! |
|
-- Comment cela, Mousqueton ? |
- Каким же образом, Мушкетон? |
|
-- Oui, nous sommes vus d'un très bon oeil par une femme de qualité, la duchesse de... ; mais pardon ! mon maître m'a recommandé d'être discret : elle nous avait forcés d'accepter un petit souvenir, un magnifique genet d'Espagne et un mulet andalou, que c'était merveilleux à voir ; le mari a appris la chose, il a confisqué au passage les deux magnifiques bêtes qu'on nous envoyait, et il leur a substitué ces horribles animaux ! |
- Видите ли, к нам очень благоволит одна знатная дама, герцогиня де... Впрочем, прошу прощения, мой господин запретил мне называть ее имя. Она заставила нас принять от нее небольшой подарочек - чудесную испанскую кобылу и андалузского мула, от которых просто глаз нельзя было отвести. Муж узнал об этом, перехватил по дороге обоих чудесных животных, когда их вели к нам, и заменил этими гнусными тварями. |
|
-- Que tu lui ramènes ? dit d'Artagnan. |
- Которых ты и ведешь обратно? - спросил д'Артаньян. |
|
-- Justement ! reprit Mousqueton ; vous comprenez que nous ne pouvons point accepter de pareilles montures en échange de celles que l'on nous avait promises. |
- Именно так, - ответил Мушкетон. - Подумайте сами: не можем же мы принять этих лошадей вместо тех, которые были нам обещаны! |
|
-- Non, pardieu, quoique j'eusse voulu voir Porthos sur mon Bouton- d'Or ; cela m'aurait donné une idée de ce que j'étais moi-même, quand je suis arrivé à Paris. Mais que nous ne t'arrêtions pas, Mousqueton ; va faire la commission de ton maître, va. Est-il chez lui ? |
- Конечно, нет, черт возьми, хотя мне бы очень хотелось увидеть Портоса верхом на моем буланом жеребце: это дало бы мне представление о том, на кого был похож я сам, когда приехал в Париж. Но мы не будем задерживать тебя, Мушкетон. Иди выполняй поручение твоего господина. Он дома? |
|
-- Oui, Monsieur, dit Mousqueton, mais bien maussade, allez ! " |
- Дома, сударь, - ответил Мушкетон, - но очень сердит, сами понимаете! |
|
Et il continua son chemin vers le quai des Grands-Augustins, tandis que les deux amis allaient sonner à la porte de l'infortuné Porthos. Celui-ci les avait vus traversant la cour, et il n'avait garde d'ouvrir. Ils sonnèrent donc inutilement. |
И он пошел дальше, в сторону набережной Великих Августинцев, а друзья позвонили у дверей незадачливого Портоса. Но последний видел, как они проходили через двор, и не пожелал открыть им. Их попытка оказалась безуспешной. |
|
Cependant, Mousqueton continuait sa route, et, traversant le Pont- Neuf, toujours chassant devant lui ses deux haridelles, il atteignit la rue aux Ours. Arrivé là, il attacha, selon les ordres de son maître, cheval et mulet au marteau de la porte du procureur ; puis, sans s'inquiéter de leur sort futur, il s'en revint trouver Porthos et lui annonça que sa commission était faite. |
Между тем Мушкетон, гоня перед собой двух кляч, продолжал свой путь и, миновав Новый мост, добрался до Медвежьей улицы. Здесь, следуя приказаниям своего господина, он привязал лошадь и мула к дверному молотку прокурорского дома и, не заботясь об их дальнейшей участи, вернулся к Портосу, которому сообщил, что поручение выполнено. |
|
Au bout d'un certain temps, les deux malheureuses bêtes, qui n'avaient pas mangé depuis le matin, firent un tel bruit en soulevant et en laissant retomber le marteau de la porte, que le procureur ordonna à son saute-ruisseau d'aller s'informer dans le voisinage à qui appartenaient ce cheval et ce mulet. |
По прошествии некоторого времени несчастные животные, ничего не евшие с самого утра, начали так шуметь, дергая дверной молоток, что прокурор приказал младшему писцу выйти на улицу и справиться по соседству, кому принадлежат эта лошадь и этот мул. |
|
Mme Coquenard reconnut son présent, et ne comprit rien d'abord à cette restitution ; mais bientôt la visite de Porthos l'éclaira. Le courroux qui brillait dans les yeux du mousquetaire, malgré la contrainte qu'il s'imposait, épouvanta la sensible amante. |
Госпожа Кокнар узнала свой подарок и сначала не поняла, что значит этот возврат, но вскоре визит Портоса объяснил ей все. Гнев, которым пылали глаза мушкетера, несмотря на все желание молодого человека сдержать себя, ужаснул его чувствительную подругу. |
|
En effet, Mousqueton n'avait point caché à son maître qu'il avait rencontré d'Artagnan et Aramis, et que d'Artagnan, dans le cheval jaune, avait reconnu le bidet béarnais sur lequel il était venu à Paris, et qu'il avait vendu trois écus. |
Дело в том, что Мушкетон не скрыл от своего господина встречи с д'Артаньяном и Арамисом и рассказал ему, как д'Артаньян узнал в желтой лошади беарнского жеребца, на котором он приехал в Париж и которого продал за три экю. |
|
Porthos sortit après avoir donné rendez-vous à la procureuse dans le cloître Saint-Magloire. Le procureur, voyant que Porthos partait, l'invita à dîner, invitation que le mousquetaire refusa avec un air plein de majesté. |
Назначив прокурорше свидание у монастыря Сен-Маглуар, Портос попрощался. Видя, что он уходит, прокурор пригласил его к обеду, но мушкетер с самым величественным видом отклонил это приглашение. |
|
Mme Coquenard se rendit toute tremblante au cloître Saint-Magloire, car elle devinait les reproches qui l'y attendaient ; mais elle était fascinée par les grandes façons de Porthos. |
Госпожа Кокнар с трепетом явилась к монастырю Сен-Маглуар. Она предвидела укоры, которые ее там ждали, но великосветские манеры Портоса действовали на нее с неотразимой силой. |
|
Tout ce qu'un homme blessé dans son amour-propre peut laisser tomber d'imprécations et de reproches sur la tête d'une femme, Porthos le laissa tomber sur la tête courbée de la procureuse. |
Все упреки и проклятия, какие только мужчина, оскорбленный в своем самолюбии, может обрушить на голову женщины, Портос обрушил на низко склоненную голову своей прокурорши. |
|
" Hélas ! dit-elle, j'ai fait pour le mieux. Un de nos clients est marchand de chevaux, il devait de l'argent à l'étude, et s'est montré récalcitrant. J'ai pris ce mulet et ce cheval pour ce qu'il nous devait ; il m'avait promis deux montures royales. |
- О, боже! - сказала она. - Я сделала все, что могла. Один из наших клиентов торгует лошадьми. Он должен был конторе деньги и не хотел платить. Я взяла этого мула и лошадь в счет долга. Он обещал мне лошадей, достойных самого короля. |
|
-- Eh bien ! Madame, dit Porthos, s'il vous devait plus de cinq écus, votre maquignon est un voleur. |
- Так знайте, сударыня, - сказал Портос, - что если этот барышник был должен вам больше пяти экю, то он просто вор. |
|
-- Il n'est pas défendu de chercher le bon marché, Monsieur Porthos, dit la procureuse cherchant à s'excuser. |
- Но ведь никому не запрещено искать что подешевле, господин Портос, - возразила прокурорша, пытаясь оправдаться. |
|
-- Non, Madame, mais ceux qui cherchent le bon marché doivent permettre aux autres de chercher des amis plus généreux. " |
- Это правда, сударыня, но тот, кто ищет дешевизны, должен позволить другим искать более щедрых друзей. |
|
Et Porthos, tournant sur ses talons, fit un pas pour se retirer. |
И Портос повернулся, собираясь уходить. |
|
" Monsieur Porthos ! Monsieur Porthos ! s'écria la procureuse, j'ai tort, je le reconnais, je n'aurais pas dû marchander quand il s'agissait d'équiper un cavalier comme vous ! " |
- Господин Портос! Господин Портос! - вскричала прокурорша. - Я виновата, я признаюсь в этом. Мне не следовало торговаться, раз речь шла об экипировке для такого красавца, как вы! |
|
Porthos, sans répondre, fit un second pas de retraite. |
Не отвечая ни слова, Портос удалился еще на один шаг. |
|
La procureuse crut le voir dans un nuage étincelant tout entouré de duchesses et de marquises qui lui jetaient des sacs d'or sous les pieds. |
Прокурорше вдруг показалось, что он окружен какимто сверкающим облаком и целая толпа герцогинь и маркиз бросает мешки с золотом к его ногам. |
|
" Arrêtez, au nom du Ciel ! Monsieur Porthos, s'écria-t-elle, arrêtez et causons. |
- Остановитесь, господин Портос! - вскричала она. - Бога ради, остановитесь, нам надо поговорить! |
|
-- Causer avec vous me porte malheur, dit Porthos. |
- Разговор с вами приносит мне несчастье, - сказал Портос. |
|
-- Mais, dites-moi, que demandez-vous ? |
- Но скажите же мне, чего вы требуете? |
|
-- Rien, car cela revient au même que si je vous demandais quelque chose. " |
- Ничего, потому что требовать от вас чего-либо или не требовать - это одно и то же. |
|
La procureuse se pendit au bras de Porthos, et, dans l'élan de sa douleur, elle s'écria : |
Прокурорша повисла на руке Портоса к воскликнула в порыве скорби: |
|
" Monsieur Porthos, je suis ignorante de tout cela, moi ; sais-je ce que c'est qu'un cheval ? sais-je ce que c'est que des harnais ? |
- О господин Портос, я ничего в этом не понимаю! Разве я знаю, что такое лошадь? Разве я знаю, что такое сбруя? |
|
-- Il fallait vous en rapporter à moi, qui m'y connais, Madame ; mais vous avez voulu ménager, et, par conséquent, prêter à usure. |
- Надо было предоставить это мне, сударыня, человеку, который знает в этом толк. Но вы хотели сэкономить, выгадать какие-то гроши... |
|
-- C'est un tort, Monsieur Porthos, et je le réparerai sur ma parole d'honneur. |
- Это была моя ошибка, господин Портос, но я исправлю ее... честное слово, исправлю! |
|
-- Et comment cela ? demanda le mousquetaire. |
- Каким же образом? - спросил мушкетер. |
|
-- Ecoutez. Ce soir M. Coquenard va chez M. le duc de Chaulnes, qui l'a mandé. C'est pour une consultation qui durera deux heures au moins, venez, nous serons seuls, et nous ferons nos comptes. |
- Послушайте. Сегодня вечером господин Кокнар едет к герцогу де Шону, который позвал его к себе, чтобы посоветоваться с ним о чем-то. Он пробудет там не меньше двух часов. Приходите, мы будем одни и подсчитаем все, что нам нужно. |
|
-- A la bonne heure ! voilà qui est parler, ma chère ! |
- В добрый час, моя дорогая! Вот это другое дело! |
|
-- Vous me pardonnez ? |
- Так вы прощаете меня? |
|
-- Nous verrons " , dit majestueusement Porthos. |
- Увидим, - величественно сказал Портос. |
|
Et tous deux se séparèrent en se disant : " A ce soir. " |
И, повторяя друг другу "до вечера", они расстались. |
|
" Diable ! pensa Porthos en s'éloignant, il me semble que je me rapproche enfin du bahut de maître Coquenard. " |
"Черт возьми! - подумал Портос, уходя. - Кажется, на этот раз я доберусь наконец до сундука мэтра Кокнара!" |
|
France |
Русский |
|
Ce soir, attendu si impatiemment par Porthos et par d'Artagnan, arriva enfin. |
Вечер, столь нетерпеливо ожидаемый Портосом и д'Артаньяном, наконец наступил. |
|
D'Artagnan, comme d'habitude, se présenta vers les neuf heures chez Milady. Il la trouva d'une humeur charmante ; jamais elle ne l'avait si bien reçu. Notre Gascon vit du premier coup d'oeil que son billet avait été remis, et ce billet faisait son effet. |
Д'Артаньян, как всегда, явился к миледи около девяти часов. Он застал ее в прекрасном расположении духа; никогда еще она не принимала его так приветливо. Наш гасконец сразу понял, что его записка передана и оказала свое действие. |
|
Ketty entra pour apporter des sorbets. Sa maîtresse lui fit une mine charmante, lui sourit de son plus gracieux sourire ; mais, hélas, la pauvre fille était si triste, qu'elle ne s'aperçut même pas de la bienveillance de Milady. |
Вошла Кэтти и подала шербет. Ее госпожа ласково взглянула на нее и улыбнулась ей самой очаровательной своей улыбкой, но бедная девушка была так печальна, что даже не заметила благоволения миледи. |
|
D'Artagnan regardait l'une après l'autre ces deux femmes, et il était forcé de s'avouer que la nature s'était trompée en les formant ; à la grande dame elle avait donné une âme vénale et vile, à la soubrette elle avait donné le coeur d'une duchesse. |
Д'Артаньян смотрел поочередно на этих двух женщин и вынужден был признать в душе, что, создавая их, природа совершила ошибку: знатной даме она дала продажную и низкую душу, а субретке - сердце герцогини. |
|
A dix heures Milady commença à paraître inquiète, d'Artagnan comprit ce que cela voulait dire ; elle regardait la pendule, se levait, se rasseyait, souriait à d'Artagnan d'un air qui voulait dire : Vous êtes fort aimable sans doute, mais vous seriez charmant si vous partiez ! |
В десять часов миледи начала проявлять признаки беспокойства, и Д'Артаньян понял, что это значит. Она смотрела на часы, вставала, снова садилась и улыбалась д'Артаньяну с таким видом, который говорил: "Вы, конечно, очень милы, но будете просто очаровательны, если уйдете!" |
|
D'Artagnan se leva et prit son chapeau ; Milady lui donna sa main à baiser ; le jeune homme sentit qu'elle la lui serrait et comprit que c'était par un sentiment non pas de coquetterie, mais de reconnaissance à cause de son départ. |
Д'Артаньян встал и взялся за шляпу. Миледи протянула ему руку для поцелуя; молодой человек почувствовал, как она сжала его руку, и понял, что это было сделано не из кокетства, а из чувства благодарности за то, что он уходит. |
|
" Elle l'aime diablement " , murmura-t-il. Puis il sortit. |
- Она безумно его любит, - прошептал он и вышел. |
|
Cette fois Ketty ne l'attendait aucunement, ni dans l'antichambre, ni dans le corridor, ni sous la grande porte. Il fallut que d'Artagnan trouvât tout seul l'escalier et la petite chambre. |
На этот раз Кэтти не встретила его - ее не было ни в прихожей, ни в коридоре, ни у ворот. Д'Артаньяну пришлось самому разыскать лестницу и маленькую комнатку. |
|
Ketty était assise la tête cachée dans ses mains, et pleurait. |
Кэтти сидела, закрыв лицо руками, и плакала. |
|
Elle entendit entrer d'Artagnan, mais elle ne releva point la tête ; le jeune homme alla à elle et lui prit les mains, alors elle éclata en sanglots. |
Она услышала, как вошел д'Артаньян, но не подняла головы. Молодой человек подошел к ней и взял ее руки в свои; тогда она разрыдалась. |
|
Comme l'avait présumé d'Artagnan, Milady, en recevant la lettre, avait, dans le délire de sa joie, tout dit à sa suivante ; puis, en récompense de la manière dont cette fois elle avait fait la commission, elle lui avait donné une bourse. |
Как и предполагал д'Артаньян, миледи, получив письмо, в порыве радости обо всем рассказала служанке; потом, в благодарность за то, что на этот раз Кэтти выполнила его поручение так удачно, она подарила ей кошелек. |
|
Ketty, en rentrant chez elle, avait jeté la bourse dans un coin, où elle était restée tout ouverte, dégorgeant trois ou quatre pièces d'or sur le tapis. |
Войдя в свою комнату, Кэтти бросила кошелек в угол, где он и лежал открытый; три или четыре золотые монеты валялись на ковре подле него. |
|
La pauvre fille, à la voix de d'Artagnan, releva la tête. D'Artagnan lui- même fut effrayé du bouleversement de son visage ; elle joignit les mains d'un air suppliant, mais sans oser dire une parole. |
В ответ на ласковое прикосновение молодого человека бедная девушка подняла голову. Выражение ее лица испугало даже д'Артаньяна; она с умоляющим видом протянула к нему руки, но не осмелилась произнести ни одного слова. |
|
Si peu sensible que fût le coeur de d'Artagnan, il se sentit attendri par cette douleur muette ; mais il tenait trop à ses projets et surtout à celui- ci, pour rien changer au programme qu'il avait fait d'avance. Il ne laissa donc à Ketty aucun espoir de le fléchir, seulement il lui présenta son action comme une simple vengeance. |
Как ни мало чувствительно было сердце д'Артаньяна, он был растроган этой немой скорбью; однако он слишком твердо держался своих планов, и в особенности последнего плана, чтобы хоть в чем-нибудь изменить намеченный заранее порядок действий. Поэтому он не подал Кэтти никакой надежды на то, что ей удастся поколебать его, а только изобразил ей свой поступок как простой акт мести. |
|
Cette vengeance, au reste, devenait d'autant plus facile, que Milady, sans doute pour cacher sa rougeur à son amant, avait recommandé à Ketty d'éteindre toutes les lumières dans l'appartement, et même dans sa chambre, à elle. Avant le jour, M. de Wardes devait sortir, toujours dans l'obscurité. |
Кстати, эта месть намного облегчалась для него тем обстоятельством, что миледи, желая, как видно, скрыть от своего любовника краску в лице, приказала Кэтти погасить все лампы в доме и даже в своей спальне. Г-н де Вард должен был уйти до наступления утра, все в том же полном мраке. |
|
Au bout d'un instant on entendit Milady qui rentrait dans sa chambre. D'Artagnan s'élança aussitôt dans son armoire. A peine y était-il blotti que la sonnette se fit entendre. |
Через минуту они услышали, что миледи вошла в спальню. Д'Артаньян немедленно бросился в шкаф. Едва успел он укрыться там, как раздался колокольчик. |
|
Ketty entra chez sa maîtresse, et ne laissa point la porte ouverte ; mais la cloison était si mince, que l'on entendait à peu près tout ce qui se disait entre les deux femmes. |
Кэтти вошла к своей госпоже и закрыла за собой дверь, но перегородка была так тонка, что слышно было почти все, о чем говорили между собой обе женщины. |
|
Milady semblait ivre de joie, elle se faisait répéter par Ketty les moindres détails de la prétendue entrevue de la soubrette avec de Wardes, comment il avait reçu sa lettre, comment il avait répondu, quelle était l'expression de son visage, s'il paraissait bien amoureux ; et à toutes ces questions la pauvre Ketty, forcée de faire bonne contenance, répondait d'une voix étouffée dont sa maîtresse ne remarquait même pas l'accent douloureux, tant le bonheur est égoiste. |
Миледи, казалось, была вне себя от радости; она без конца заставляла Кэтти повторять мельчайшие подробности мнимого свидания субретки с де Вардом, расспрашивала, как он взял письмо, как писал ответ, каково было выражение его лица, казался ли он по-настоящему влюбленным, и на все эти вопросы бедная Кэтти, вынужденная казаться спокойной, отвечала прерывающимся голосом, грустный оттенок которого остался совершенно не замеченным ее госпожой - счастье эгоистично. |
|
Enfin, comme l'heure de son entretien avec le comte approchait, Milady fit en effet tout éteindre chez elle, et ordonna à Ketty de rentrer dans sa chambre, et d'introduire de Wardes aussitôt qu'il se présenterait. |
Однако час визита графа приближался, и миледи в самом деле заставила Кэтти погасить свет в спальне, приказав ввести к ней де Варда, как только он придет. |
|
L'attente de Ketty ne fut pas longue. A peine d'Artagnan eut-il vu par le trou de la serrure de son armoire que tout l'appartement était dans l'obscurité, qu'il s'élança de sa cachette au moment même où Ketty refermait la porte de communication. |
Кэтти не пришлось долго ждать. Едва д'Артаньян увидел через замочную скважину шкафа, что весь дом погрузился во мрак, он выбежал из своего убежища; это произошло в ту самую минуту, когда Кэтти закрывала дверь из своей комнаты в спальню миледи. |
|
" Qu'est-ce que ce bruit ? demanda Milady. |
- Что там за шум? - спросила миледи. |
|
-- C'est moi, dit d'Artagnan à demi-voix ; moi, le comte de Wardes. |
- Это я, - отвечал д'Артаньян вполголоса. - Я, граф де Вард. |
|
-- Oh ! mon Dieu, mon Dieu ! murmura Ketty, il n'a pas même pu attendre l'heure qu'il avait fixée lui-même ! |
- О, господи, - пролепетала Кэтти, - он даже не мог дождаться того часа, который сам назначил! |
|
-- Eh bien, dit Milady d'une voix tremblante, pourquoi n'entre-t-il pas ? Comte, comte, ajouta-t-elle, vous savez bien que je vous attends ! " |
- Что же? - спросила миледи дрожащим голосом. - Почему он не входит? Граф, граф, - добавила она, - вы ведь знаете, что я жду вас! |
|
A cet appel, d'Artagnan éloigna doucement Ketty et s'élança dans la chambre de Milady. |
Услыхав этот призыв, Д'Артаньян мягко отстранил Кэтти и бросился в спальню. |
|
Si la rage et la douleur doivent torturer une âme, c'est celle de l'amant qui reçoit sous un nom qui n'est pas le sien des protestations d'amour qui s'adressent à son heureux rival. |
Нет более мучительной ярости и боли, чем ярость и боль, терзающие душу любовника, который, выдав себя за другого, принимает уверения в любви, обращенные к его счастливому сопернику. |
|
D'Artagnan était dans une situation douloureuse qu'il n'avait pas prévue, la jalousie le mordait au coeur, et il souffrait presque autant que la pauvre Ketty, qui pleurait en ce même moment dans la chambre voisine. |
Д'Артаньян оказался в этом мучительном положении, которого он не предвидел: ревность терзала его сердце, и он страдал почти так же сильно, как бедная Кэтти, плакавшая в эту минуту в соседней комнате. |
|
" Oui, comte, disait Milady de sa plus douce voix en lui serrant tendrement la main dans les siennes ; oui, je suis heureuse de l'amour que vos regards et vos paroles m'ont exprimé chaque fois que nous nous sommes rencontrés. Moi aussi, je vous aime. Oh ! demain, demain, je veux quelque gage de vous qui me prouve que vous pensez à moi, et comme vous pourriez m'oublier, tenez. " |
- Да, граф, - нежно говорила миледи, сжимая в своих руках его руку, - да, я счастлива любовью, которую ваши взгляды и слова выдавали мне всякий раз, как мы встречались с вами. Я тоже люблю вас. О, завтра, завтра я хочу получить от вас какое-нибудь доказательство того, что вы думаете обо мне! И чтобы вы не забыли меня, - вот, возьмите это. |
|
Et elle passa une bague de son doigt à celui de d'Artagnan. |
И, сняв с пальца кольцо, она протянула его д'Артаньяну. |
|
D'Artagnan se rappela avoir vu cette bague à la main de Milady : c'était un magnifique saphir entouré de brillants. |
Д'Артаньян вспомнил, что уже видел это кольцо на руке миледи: это был великолепный сапфир в оправе из алмазов. |
|
Le premier mouvement de d'Artagnan fut de le lui rendre, mais Milady ajouta : |
Первым побуждением д'Артаньяна было вернуть ей кольцо, но миледи не взяла его. |
|
" Non, non ; gardez cette bague pour l'amour de moi. Vous me rendez d'ailleurs, en l'acceptant, ajouta-t-elle d'une voix émue, un service bien plus grand que vous ne sauriez l'imaginer. " |
- Нет, нет, - сказала она, - оставьте его у себя в знак любви ко мне... К тому же, принимая его, - с волнением в голосе добавила она, - вы, сами того не зная, оказываете мне огромную услугу. |
|
" Cette femme est pleine de mystères " , murmura en lui-même d'Artagnan. |
"Эта женщина полна таинственности", - подумал д'Артаньян. |
|
En ce moment il se sentit prêt à tout révéler. Il ouvrit la bouche pour dire à Milady qui il était, et dans quel but de vengeance il était venu, mais elle ajouta : |
В эту минуту он почувствовал, что готов сказать миледи всю правду. Он уже открыл рот, чтобы признаться в том, кто он и с какими мстительными намерениями явился сюда, но в эту минуту миледи прибавила: |
|
" Pauvre ange, que ce monstre de Gascon a failli tuer ! " |
- Бедный мой друг, это чудовище, этот гасконец, чуть было не убил вас! |
|
Le monstre, c'était lui. |
Чудовищем был он, д'Артаньян. |
|
" Oh ! continua Milady, est-ce que vos blessures vous font encore souffrir ? |
- Ваши раны все еще причиняют вам боль? - спросила миледи. |
|
-- Oui, beaucoup, dit d'Artagnan, qui ne savait trop que répondre. |
- Да, сильную боль, - ответил д'Артаньян, не зная хорошенько, что отвечать. |
|
-- Soyez tranquille, murmura Milady, je vous vengerai, moi et cruellement ! " |
- Будьте спокойны, - прошептала миледи, - я отомщу за вас, и моя месть будет жестокой! |
|
" Peste ! se dit d'Artagnan, le moment des confidences n'est pas encore venu. " |
"Нет! - подумал д'Артаньян. - Минута откровенности между нами еще не наступила". |
|
Il fallut quelque temps à d'Artagnan pour se remettre de ce petit dialogue : mais toutes les idées de vengeance qu'il avait apportées s'étaient complètement évanouies. Cette femme exerçait sur lui une incroyable puissance, il la haissait et l'adorait à la fois, il n'avait jamais cru que deux sentiments si contraires pussent habiter dans le même coeur, et en se réunissant, former un amour étrange et en quelque sorte diabolique. |
Д'Артаньян не сразу пришел в себя после этого короткого диалога, но все помышления о мести, принесенные им сюда, бесследно исчезли. Эта женщина имела над ним поразительную власть, он ненавидел и в то же время боготворил ее; он никогда не думал прежде, что два столь противоречивых чувства могут ужиться в одном сердце и, соединясь вместе, превратиться в какую-то странную, какую-то сатанинскую любовь. |
|
Cependant une heure venait de sonner ; il fallut se séparer ; d'Artagnan, au moment de quitter Milady, ne sentit plus qu'un vif regret de s'éloigner, et, dans l'adieu passionné qu'ils s'adressèrent réciproquement, une nouvelle entrevue fut convenue pour la semaine suivante. La pauvre Ketty espérait pouvoir adresser quelques mots à d'Artagnan lorsqu'il passerait dans sa chambre ; mais Milady le reconduisit elle-même dans l'obscurité et ne le quitta que sur l'escalier. |
Между тем раздался бой часов, пора было расставаться. Уходя от миледи, д'Артаньян не испытывал ничего, кроме жгучего сожаления о том, что надо ее покинуть, и между страстными поцелуями, которыми они обменялись, было назначено новое свидание - на следующей неделе. Бедная Кэтти надеялась, что ей удастся сказать д'Артаньяну хоть несколько слов, когда он будет проходить через ее комнату, но миледи сама проводила его в темноте и простилась с ним только на лестнице. |
|
Le lendemain au matin, d'Artagnan courut chez Athos. Il était engagé dans une si singulière aventure qu'il voulait lui demander conseil. Il lui raconta tout : Athos fronça plusieurs fois le sourcil. |
Наутро д'Артаньян помчался к Атосу. Он попал в такую странную историю, что нуждался в его совете. Он рассказал ему обо всем; в продолжение рассказа Атос несколько раз хмурил брови. |
|
" Votre Milady, lui dit-il, me paraît une créature infâme, mais vous n'en avez pas moins eu tort de la tromper : vous voilà d'une façon ou d'une autre une ennemie terrible sur les bras. " |
- Ваша миледи, - сказал он, - представляется мне презренным созданием, но все же, обманув ее, вы сделали ошибку: так или иначе, вы нажили страшного врага. |
|
Et tout en lui parlant, Athos regardait avec attention le saphir entouré de diamants qui avait pris au doigt de d'Artagnan la place de la bague de la reine, soigneusement remise dans un écrin. |
Говоря это, Атос внимательно смотрел на сапфир в оправе из алмазов, заменивший на пальце д'Артаньяна перстень королевы, который теперь бережно хранился в шкатулке. |
|
" Vous regardez cette bague ? dit le Gascon tout glorieux d'étaler aux regards de ses amis un si riche présent. |
- Вы смотрите на это кольцо? - спросил гасконец, гордясь возможностью похвастать перед друзьями таким богатым подарком. |
|
-- Oui, dit Athos, elle me rappelle un bijou de famille. |
- Да, - сказал Атос, - оно напоминает мне одну фамильную драгоценность. |
|
-- Elle est belle, n'est-ce pas ? dit d'Artagnan. |
- Прекрасное кольцо, не правда ли? - спросил д'Артаньян. |
|
-- Magnifique ! répondit Athos ; je ne croyais pas qu'il existât deux saphirs d'une si belle eau. L'avez-vous donc troquée contre votre diamant ? |
- Великолепное! - отвечал Атос. - Я не думал, что на свете существуют два сапфира такой чистой воды. Должно быть, вы его выменяли на свой алмаз? |
|
-- Non, dit d'Artagnan ; c'est un cadeau de ma belle Anglaise, ou plutôt de ma belle Française : car, quoique je ne le lui aie point demandé, je suis convaincu qu'elle est née en France. |
- Нет, - сказал д'Артаньян, - это подарок моей прекрасной англичанки или, вернее, моей прекрасной француженки, ибо я убежден, что она родилась во Франции, хоть и не спрашивал ее об этом. |
|
-- Cette bague vous vient de Milady ? s'écria Athos avec une voix dans laquelle il était facile de distinguer une grande émotion. |
- Вы получили это кольцо от миледи? - вскричал Атос, и в голосе его почувствовалось сильное волнение. |
|
-- D'elle-même ; elle me l'a donnée cette nuit. |
- Вы угадали. Она подарила мне его сегодня ночью. |
|
-- Montrez-moi donc cette bague, dit Athos. |
- Покажите-ка мне это кольцо, - сказал Атос. |
|
-- La voici " , répondit d'Artagnan en la tirant de son doigt. |
- Вот оно, - ответил д'Артаньян, снимая его с пальца. |
|
Athos l'examina et devint très pâle, puis il l'essaya à l'annulaire de sa main gauche ; elle allait à ce doigt comme si elle eût été faite pour lui. Un nuage de colère et de vengeance passa sur le front ordinairement calme du gentilhomme. |
Атос внимательно рассмотрел кольцо и сильно побледнел; затем он примерил его на безымянный палец левой руки; оно пришлось как раз впору, словно было заказано на этот палец. Гневное и мстительное выражение омрачило лицо Атоса, обычно столь спокойное. |
|
" Il est impossible que ce soit la même, dit-il ; comment cette bague se trouverait-elle entre les mains de Milady Clarick ? Et cependant il est bien difficile qu'il y ait entre deux bijoux une pareille ressemblance. |
- Не может быть, чтобы это было то самое кольцо, - сказал он. - Каким образом могло оно попасть в руки леди Кларик? И в то же время трудно представить себе, чтобы между двумя кольцами могло быть такое сходство. |
|
-- Connaissez-vous cette bague ? demanda d'Artagnan. |
- Вам знакомо это кольцо? - спросил д'Артаньян. |
|
-- J'avais cru la reconnaître, dit Athos, mais sans doute que je me trompais. " |
- Мне показалось, что я узнал его, - ответил Атос, - но, должно быть, я ошибся. |
|
Et il la rendit à d'Artagnan, sans cesser cependant de la regarder. |
И он вернул кольцо д'Артаньяну, не отрывая от него взгляда. |
|
" Tenez, dit-il au bout d'un instant, d'Artagnan, ôtez cette bague de votre doigt ou tournez-en le chaton en dedans ; elle me rappelle de si cruels souvenirs, que je n'aurais pas ma tête pour causer avec vous. Ne veniez-vous pas me demander des conseils, ne me disiez-vous point que vous étiez embarrassé sur ce que vous deviez faire ?... Mais attendez... rendez-moi ce saphir : celui dont je voulais parler doit avoir une de ses faces éraillée par suite d'un accident. " |
- Вот что, д'Артаньян, - сказал он через минуту, - снимите с пальца это кольцо или поверните его камнем внутрь: оно вызывает во мне такие мучительные воспоминания, что иначе я не смогу спокойно разговаривать с вами... Кажется, вы хотели посоветоваться со мной о чем-то, говорили, что не знаете, как поступить... Погодите... покажите-ка мне еще раз этот сапфир. На том, о котором я говорил, должна быть царапина на одной из граней: причиной был один случай. |
|
D'Artagnan tira de nouveau la bague de son doigt et la rendit à Athos. |
Д'Артаньян снова снял с пальца кольцо и передал его Атосу. |
|
Athos tressaillit : |
Атос вздрогнул. |
|
" Tenez, dit-il, voyez, n'est-ce pas étrange ? " |
- Посмотрите, - сказал он, - ну, не странно ли это? |
|
Et il montrait à d'Artagnan cette égratignure qu'il se rappelait devoir exister. |
И он показал д'Артаньяну царапину, о существовании которой только что вспомнил. |
|
" Mais de qui vous venait ce saphir, Athos ? |
- Но от кого же вам достался этот сапфир, Атос? |
|
-- De ma mère, qui le tenait de sa mère à elle. Comme je vous le dis, c'est un vieux bijou... qui ne devait jamais sortir de la famille. |
- От моей матери, которая, в свою очередь, получила его от мужа. Как я уже сказал вам, это была старинная фамильная драгоценность... и она никогда не должна была уходить из нашей семьи. |
|
-- Et vous l'avez... vendu ? demanda avec hésitation d'Artagnan. |
- И вы... вы продали ее? - нерешительно спросил д'Артаньян. |
|
-- Non, reprit Athos avec un singulier sourire ; je l'ai donné pendant une nuit d'amour, comme il vous a été donné à vous. " |
- Нет, - ответил Атос со странной усмешкой. - Я подарил ее в ночь любви, так же, как сегодня ее подарили вам. |
|
D'Artagnan resta pensif à son tour, il lui semblait voir dans l'âme de Milady des abîmes dont les profondeurs étaient sombres et inconnues. |
Д'Артаньян задумался; душа миледи представилась ему какой-то мрачной бездной. |
|
Il remit la bague non pas à son doigt, mais dans sa poche. |
Он не надел кольцо, а положил его в карман. |
|
" Ecoutez, lui dit Athos en lui prenant la main, vous savez si je vous aime, d'Artagnan ; j'aurais un fils que je ne l'aimerais pas plus que vous. Eh bien, croyez-moi, renoncez à cette femme. Je ne la connais pas, mais une espèce d'intuition me dit que c'est une créature perdue, et qu'il y a quelque chose de fatal en elle. |
- Послушайте, - сказал Атос, взяв его за руку, - вы знаете, д'Артаньян, что я люблю вас. Будь у меня сын, я не мог бы любить его больше, чем вас. Поверьте мне: откажитесь от этой женщины! Я не знаю ее, но какой-то внутренний голос говорит мне, что это погибшее создание и что в ней есть нечто роковое. |
|
-- Et vous avez raison, dit d'Artagnan. Aussi, je m'en sépare ; je vous avoue que cette femme m'effraie moi-même. |
- Вы правы, - ответил д'Артаньян. - Да, я расстанусь с ней. Признаюсь вам, что эта женщина пугает и меня самого. |
|
-- Aurez-vous ce courage ? dit Athos. |
- Хватит ли у вас решимости? - спросил Атос. |
|
-- Je l'aurai, répondit d'Artagnan, et à l'instant même. |
- Хватит, - ответил д'Артаньян. - И я сделаю это не откладывая. |
|
-- Eh bien, vrai, mon enfant, vous avez raison, dit le gentilhomme en serrant la main du Gascon avec une affection presque paternelle ; que Dieu veuille que cette femme, qui est à peine entrée dans votre vie, n'y laisse pas une trace funeste ! " |
- Хорошо, мой мальчик. Вы поступите правильно, - сказал Атос, пожимая руку гасконцу с почти отеческой нежностью. - Дай бог, чтобы эта женщина, едва успевшая войти в вашу жизнь, не оставила в ней страшного следа. |
|
Et Athos salua d'Artagnan de la tête, en homme qui veut faire comprendre qu'il n'est pas fâché de rester seul avec ses pensées. |
И Атос кивнул д'Артаньяну, давая ему понять, что он хотел бы остаться наедине со своими мыслями. |
|
En rentrant chez lui d'Artagnan trouva Ketty, qui l'attendait. Un mois de fièvre n'eût pas plus changé la pauvre enfant qu'elle ne l'était pour cette nuit d'insomnie et de douleur. |
Дома д'Артаньян застал ожидавшую его Кэтти. После целого месяца горячки бедняжка изменилась бы не так сильно, как после этой бессонной и мучительной ночи. |
|
Elle était envoyée par sa maîtresse au faux de Wardes. Sa maîtresse était folle d'amour, ivre de joie : elle voulait savoir quand le comte lui donnerait une seconde entrevue. |
Госпожа послала ее к мнимому де Варду. Миледи обезумела от любви, опьянела от счастья; ей хотелось знать, когда любовник подарит ей вторую ночь. |
|
Et la pauvre Ketty, pâle et tremblante, attendait la réponse de d'Artagnan. |
И несчастная Кэтти, вся бледная, дрожа, ждала ответа д'Артаньяна. |
|
Athos avait une grande influence sur le jeune homme : les conseils de son ami joints aux cris de son propre coeur l'avaient déterminé, maintenant que son orgueil était sauvé et sa vengeance satisfaite, à ne plus revoir Milady. Pour toute réponse il prit donc une plume et écrivit la lettre suivante : |
Атос имел на молодого человека сильное влияние, и теперь, когда его самолюбие и жажда мести были удовлетворены, советы друга, присоединившись к голосу собственного сердца, дали д'Артаньяну силу решиться на разрыв с миледи. Он взял перо и написал следующее: |
|
" Ne comptez pas sur moi, Madame, pour le prochain rendez-vous : depuis ma convalescence j'ai tant d'occupations de ce genre qu'il m'a fallu y mettre un certain ordre. Quand votre tour viendra, j'aurai l'honneur de vous en faire part. |
"Не рассчитывайте, сударыня, на свидание со мной в ближайшие несколько дней; со времени моего выздоровления у меня столько дел подобного рода, что мне пришлось навести в них некоторый порядок. Когда придет ваша очередь, я буду иметь честь сообщить вам об этом. |
|
" Je vous baise les mains. |
Целую ваши ручки. |
|
" Comte DE WARDES. " |
Граф де Вард". |
|
Du saphir pas un mot : le Gascon voulait-il garder une arme contre Milady ? ou bien, soyons franc, ne conservait-il pas ce saphir comme une dernière ressource pour l'équipement ? |
О сапфире не было сказано ни слова. Хотел ли гасконец сохранить у себя оружие против миледи или же - будем откровенны - оставил у себя этот сапфир как последнее средство для приобретения экипировки? |
|
On aurait tort au reste de juger les actions d'une époque au point de vue d'une autre époque. Ce qui aujourd'hui serait regardé comme une honte pour un galant homme était dans ce temps une chose toute simple et toute naturelle, et les cadets des meilleures familles se faisaient en général entretenir par leurs maîtresses. |
Впрочем, неправильно было бы судить о поступках одной эпохи с точки зрения другой. То, что каждый порядочный человек счел бы для себя позорным в наши дни, казалось тогда простым и вполне естественным, и юноши из лучших семей бывали обычно на содержании у своих любовниц. |
|
D'Artagnan passa sa lettre tout ouverte à Ketty, qui la lut d'abord sans la comprendre et qui faillit devenir folle de joie en la relisant une seconde fois. |
Д'Артаньян отдал Кэтти письмо незапечатанным; прочитав его, она сначала ничего не поняла, но потом, прочитав вторично, чуть не обезумела от радости. |
|
Ketty ne pouvait croire à ce bonheur : d'Artagnan fut forcé de lui renouveler de vive voix les assurances que la lettre lui donnait par écrit ; et quel que fût, avec le caractère emporté de Milady, le danger que courût la pauvre enfant à remettre ce billet à sa maîtresse, elle n'en revint pas moins place Royale de toute la vitesse de ses jambes. |
Она не могла поверить такому счастью; д'Артаньян вынужден был устно уверить ее в том, о чем говорилось в письме, и, несмотря на опасность, которою угрожал бедной девочке вспыльчивый характер миледи в минуту вручения этого письма, Кэтти побежала на Королевскую площадь со всех ног. |
|
Le coeur de la meilleure femme est impitoyable pour les douleurs d'une rivale. |
Сердце лучшей из женщин безжалостно к страданиям соперницы. |
|
Milady ouvrit la lettre avec un empressement égal à celui que Ketty avait mis à l'apporter, mais au premier mot qu'elle lut, elle devint livide ; puis elle froissa le papier ; puis elle se retourna avec un éclair dans les yeux du côté de Ketty. |
Миледи распечатала письмо с такой же поспешностью, с какой Кэтти принесла его. Однако после первых прочитанных ею слов она смертельно побледнела, потом скомкала бумагу, обернулась к Кэтти, и глаза ее засверкали. |
|
" Qu'est-ce que cette lettre ? dit-elle. |
- Что это за письмо? - спросила она. |
|
-- Mais c'est la réponse à celle de Madame, répondit Ketty toute tremblante. |
- Это ответ, сударыня, - дрожа, ответила Кэтти. |
|
-- Impossible ! s'écria Milady ; impossible qu'un gentilhomme ait écrit à une femme une pareille lettre ! " |
- Не может быть! - вскричала миледи. - Не может быть! Дворянин не мог написать женщине такого письма... |
|
Puis tout à coup tressaillant : |
И вдруг она вздрогнула. |
|
" Mon Dieu ! dit-elle, saurait-il... " Et elle s'arrêta. |
- Боже мой, - прошептала миледи, - неужели он узнал? - И она замолчала. |
|
Ses dents grinçaient, elle était couleur de cendre : elle voulut faire un pas vers la fenêtre pour aller chercher de l'air ; mais elle ne put qu'étendre les bras, les jambes lui manquèrent, et elle tomba sur un fauteuil. |
Она заскрежетала зубами, лицо ее стало пепельно-серым. Она хотела подойти к окну, чтобы вдохнуть свежий воздух, но могла лишь протянуть руку; ноги у нее подкосились, и она упала в кресло. |
|
Ketty crut qu'elle se trouvait mal et se précipita pour ouvrir son corsage. Mais Milady se releva vivement : |
Кэтти решила, что миледи лишилась чувств, и подбежала, чтобы расстегнуть ей корсаж, но миледи быстро встала. |
|
" Que me voulez-vous ? dit-elle, et pourquoi portez-vous la main sur moi ? |
- Что вам нужно? - спросила она. - Как вы смеете прикасаться ко мне! |
|
-- J'ai pensé que Madame se trouvait mal et j'ai voulu lui porter secours, répondit la suivante tout épouvantée de l'expression terrible qu'avait prise la figure de sa maîtresse. |
- Я думала, сударыня, что вы лишились чувств, и хотела помочь вам, - ответила служанка, смертельно напуганная страшным выражением, появившимся на лице миледи. |
|
-- Me trouver mal, moi ? moi ? me prenez-vous pour une femmelette ? Quand on m'insulte, je ne me trouve pas mal, je me venge, entendez- vous ! " |
- Лишилась чувств! Я! Я! Уж не принимаете ли вы меня за какую-нибудь слабонервную дурочку? Когда меня оскорбляют, я не лишаюсь чувств - я мщу за себя, слышите? |
|
Et de la main elle fit signe à Ketty de sortir. |
И она знаком приказала Кэтти выйти. |
|
France |
Русский |
|
Le soir Milady donna l'ordre d'introduire M. d'Artagnan aussitôt qu'il viendrait, selon son habitude. Mais il ne vint pas. |
Вечером миледи приказала ввести к ней д'Артаньяна, как только он придет. Но он не пришел. |
|
Le lendemain Ketty vint voir de nouveau le jeune homme et lui raconta tout ce qui s'était passé la veille : d'Artagnan sourit ; cette jalouse colère de Milady, c'était sa vengeance. |
Наутро Кэтти снова пришла к молодому человеку и рассказала все, что случилось накануне. Д'Артаньян улыбнулся: ревнивый гнев миледи - этого-то он и добивался своим мщением. |
|
Le soir Milady fut plus impatiente encore que la veille, elle renouvela l'ordre relatif au Gascon ; mais comme la veille elle l'attendit inutilement. |
Вечером миледи была еще более раздражена, чем накануне, и снова повторила приказание относительно гасконца, но, как и накануне, она прождала его напрасно. |
|
Le lendemain Ketty se présenta chez d'Artagnan, non plus joyeuse et alerte comme les deux jours précédents, mais au contraire triste à mourir. |
На следующий день Кэтти явилась к д'Артаньяну, но уже не радостная и оживленная, как в предыдущие два дня, а, напротив, очень грустная. |
|
D'Artagnan demanda à la pauvre fille ce qu'elle avait ; mais celle-ci, pour toute réponse, tira une lettre de sa poche et la lui remit. |
Д'Артаньян спросил бедную девушку, что с ней. Вместо ответа она вынула из кармана письмо и протянула ему. |
|
Cette lettre était de l'écriture de Milady : seulement cette fois elle était bien à l'adresse de d'Artagnan et non à celle de M. de Wardes. |
Это письмо было написано рукой миледи, но на этот раз оно было адресовано не графу де Варду, а самому д'Артаньяну. |
|
Il l'ouvrit et lut ce qui suit : |
Он распечатал его и прочитал: |
|
" Cher Monsieur d'Artagnan, c'est mal de négliger ainsi ses amis, surtout au moment où l'on va les quitter pour si longtemps. Mon beau- frère et moi nous avons attendu hier et avant-hier inutilement. En sera- t-il de même ce soir ? |
"Любезный господин д'Артаньян, нехорошо забывать своих друзей, особенно когда впереди долгая разлука. Лорд Винтер и я напрасно прождали вас вчера и третьего дня. Неужели это повторится и сегодня? |
|
" Votre bien reconnaissante, |
Признательная вам |
|
" LADY CLARICK. " |
леди Кларик". |
|
" C'est tout simple, dit d'Artagnan, et je m'attendais à cette lettre. Mon crédit hausse de la baisse du comte de Wardes. |
- Все вполне понятно, - сказал д'Артаньян, - и я ожидал этого письма. Мои шансы повышаются по мере того, как падают шансы графа де Варда. |
|
-- Est-ce que vous irez ? demanda Ketty. |
- Так вы пойдете? - спросила Кэтти. |
|
-- Ecoute, ma chère enfant, dit le Gascon, qui cherchait à s'excuser à ses propres yeux de manquer à la promesse qu'il avait faite à Athos, tu comprends qu'il serait impolitique de ne pas se rendre à une invitation si positive. Milady, en ne me voyant pas revenir, ne comprendrait rien à l'interruption de mes visites, elle pourrait se douter de quelque chose, et qui peut dire jusqu'où irait la vengeance d'une femme de cette trempe ? |
- Послушай, моя дорогая, - сказал гасконец, стараясь оправдать в собственных глазах намерение нарушить слово, данное им Атосу, - пойми, что было бы неблагоразумно не явиться на столь определенное приглашение. Если я не приду, миледи не поймет, почему я прекратил свои посещения, и, пожалуй, догадается о чем-либо... А кто знает, до чего может дойти мщение женщины такого склада... |
|
-- Oh ! mon Dieu ! dit Ketty, vous savez présenter les choses de façon que vous avez toujours raison. Mais vous allez encore lui faire la cour ; et si cette fois vous alliez lui plaire sous votre véritable nom et votre vrai visage, ce serait bien pis que la première fois ! " |
- О, Боже мой! - вздохнула Кэтти. - Вы умеете представить все в таком свете, что всегда оказываетесь правы, но вы, наверное, опять начнете ухаживать за ней, и если на этот раз вы понравитесь ей под вашим настоящим именем, если ей понравится ваше настоящее лицо, то это будет гораздо хуже, чем в первый раз! |
|
L'instinct faisait deviner à la pauvre fille une partie de ce qui allait arriver. |
Чутье помогло бедной девушке частично угадать то, что должно было произойти дальше. |
|
D'Artagnan la rassura du mieux qu'il put et lui promit de rester insensible aux séductions de Milady. |
Д'Артаньян успокоил ее, насколько мог, и обещал, что не поддастся чарам миледи. |
|
Il lui fit répondre qu'il était on ne peut plus reconnaissant de ses bontés et qu'il se rendrait à ses ordres ; mais il n'osa lui écrire de peur de ne pouvoir, à des yeux aussi exercés que ceux de Milady, déguiser suffisamment son écriture. |
Он поручил Кэтти передать леди Кларик, что как нельзя более благодарен за ее благосклонность и предоставляет себя в ее распоряжение. Однако он не решился написать ей, боясь, что не сумеет так изменить свой почерк, чтобы проницательный взгляд миледи не узнал его. |
|
A neuf heures sonnant, d'Artagnan était place Royale. Il était évident que les domestiques qui attendaient dans l'antichambre étaient prévenus, car aussitôt que d'Artagnan parut, avant même qu'il eût demandé si Milady était visible, un d'eux courut l'annoncer. |
Ровно в девять часов д'Артаньян был на Королевской площади. Должно быть, слуги, ожидавшие в передней, были предупреждены, ибо, как только д'Артаньян вошел в дом, один из них немедленно побежал доложить о нем миледи, хотя мушкетер даже не успел спросить, принимает ли она. |
|
" Faites entrer " , dit Milady d'une voix brève, mais si perçante que d'Artagnan l'entendit de l'antichambre. |
- Просите, - сказала миледи коротко, но таким пронзительным голосом, что д'Артаньян услыхал его еще в передней. |
|
On l'introduisit. |
Лакей проводил его в гостиную. |
|
" Je n'y suis pour personne, dit Milady ; entendez-vous, pour personne. " |
- Меня ни для кого нет дома, - сказала миледи. - Слышите, ни для кого! |
|
Le laquais sortit. |
Лакей вышел. |
|
D'Artagnan jeta un regard curieux sur Milady : elle était pâle et avait les yeux fatigués, soit par les larmes, soit par l'insomnie. On avait avec intention diminué le nombre habituel des lumières, et cependant la jeune femme ne pouvait arriver à cacher les traces de la fièvre qui l'avait dévorée depuis deux jours. |
Д'Артаньян с любопытством взглянул на миледи; она была бледна, и глаза ее казались утомленными - то ли от слез, то ли от бессонных ночей. В комнате было не так светло, как обычно, но, несмотря на этот преднамеренный полумрак, молодой женщине не удалось скрыть следы лихорадочного возбуждения, снедавшего ее в последние два дня. |
|
D'Artagnan s'approcha d'elle avec sa galanterie ordinaire ; elle fit alors un effort suprême pour le recevoir, mais jamais physionomie plus bouleversée ne démentit sourire plus aimable. |
Д'Артаньян приблизился к ней с таким же любезным видом, как обычно. Сделав над собой невероятное усилие, она приветливо улыбнулась ему, но эта улыбка плохо вязалась с ее искаженным от волнения лицом. |
|
Aux questions que d'Artagnan lui fit sur sa santé : |
Д'Артаньян осведомился у миледи, как она себя чувствует. |
|
" Mauvaise, répondit-elle, très mauvaise. |
- Плохо, - ответила она, - очень плохо. |
|
-- Mais alors, dit d'Artagnan, je suis indiscret, vous avez besoin de repos sans doute et je vais me retirer. |
- В таком случае, - сказал Д'Артаньян, - я помешал. Вам, конечно, нужен отдых, и я сейчас же уйду. |
|
-- Non pas, dit Milady ; au contraire, restez, Monsieur d'Artagnan, votre aimable compagnie me distraira. " |
- О нет! - сказала миледи. - Напротив, останьтесь, господин д'Артаньян, ваше милое общество развлечет меня. |
|
" Oh ! oh ! pensa d'Artagnan, elle n'a jamais été si charmante, défions- nous. " |
"Ого! - подумал д'Артаньян. - Она никогда не была так любезна, надо быть начеку". |
|
Milady prit l'air le plus affectueux qu'elle put prendre, et donna tout l'éclat possible à sa conversation. En même temps cette fièvre qui l'avait abandonnée un instant revenait rendre l'éclat à ses yeux, le coloris à ses joues, le carmin à ses lèvres. D'Artagnan retrouva la Circé qui l'avait déjà enveloppé de ses enchantements. Son amour, qu'il croyait éteint et qui n'était qu'assoupi, se réveilla dans son coeur. Milady souriait et d'Artagnan sentait qu'il se damnerait pour ce sourire. |
Миледи приняла самый дружеский тон, на какой была способна, и постаралась придать необычайное оживление разговору. Возбуждение, покинувшее ее на короткий миг, вновь вернулось к ней, и глаза ее снова заблестели, щеки покрылись краской, губы порозовели. Перед д'Артаньяном снова была Цирцея, давно уже покорившая его своими чарами. Любовь, которую он считал угасшей, только уснула и теперь вновь пробудилась в его сердце. Миледи улыбалась, и д'Артаньян чувствовал, что он готов погубить свою душу ради этой улыбки. |
|
Il y eut un moment où il sentit quelque chose comme un remords de ce qu'il avait fait contre elle. |
На миг он почувствовал даже нечто вроде угрызений совести. |
|
Peu à peu Milady devint plus communicative. Elle demanda à d'Artagnan s'il avait une maîtresse. |
Миледи между тем сделалась разговорчивее. Она спросила у д'Артаньяна, есть ли у него любовница. |
|
" Hélas ! dit d'Artagnan de l'air le plus sentimental qu'il put prendre, pouvez-vous être assez cruelle pour me faire une pareille question, à moi qui, depuis que je vous ai vue, ne respire et ne soupire que par vous et pour vous ! " |
- Ах! - сказал д'Артаньян самым нежным тоном, на какой только был способен. - Можете ли вы быть настолько жестоки, чтобы предлагать мне подобные вопросы? Ведь с тех пор, как я увидел вас, я дышу только вами и вздыхаю о вас одной! |
|
Milady sourit d'un étrange sourire. |
Миледи улыбнулась странной улыбкой. |
|
" Ainsi vous m'aimez ? dit-elle. |
- Так вы меня любите? - спросила она. |
|
-- Ai-je besoin de vous le dire, et ne vous en êtes-vous point aperçue ? |
- Неужели мне надо говорить об этом, неужели вы не заметили этого сами? |
|
-- Si fait ; mais, vous le savez, plus les coeurs sont fiers, plus ils sont difficiles à prendre. |
- Положим, да, но ведь вы знаете, что чем больше в сердце гордости, тем труднее бывает покорить его. |
|
-- Oh ! les difficultés ne m'effraient pas, dit d'Artagnan ; il n'y a que les impossibilités qui m'épouvantent. |
- О, трудности не пугают меня! - сказал д'Артаньян. - Меня ужасает лишь то, что невозможно. |
|
-- Rien n'est impossible, dit Milady, à un véritable amour. |
- Для настоящей любви нет ничего невозможного, - возразила миледи. |
|
-- Rien, Madame ? |
- Ничего, сударыня? |
|
-- Rien " , reprit Milady. |
- Ничего, - повторила миледи. |
|
" Diable ! reprit d'Artagnan à part lui, la note est changée. Deviendrait- elle amoureuse de moi, par hasard, la capricieuse, et serait-elle disposée à me donner à moi-même quelque autre saphir pareil à celui qu'elle m'a donné me prenant pour de Wardes ? " |
"Черт возьми! - подумал д'Артаньян про себя. - Тон совершенно переменился. Уж не влюбилась ли, чего доброго, в меня эта взбалмошная женщина и не собирается ли она подарить мне - мне самому - другой сапфир, вроде того, какой она подарила мнимому де Варду?" |
|
D'Artagnan rapprocha vivement son siège de celui de Milady. |
Д'Артаньян поспешно пододвинул свой стул к креслу миледи. |
|
" Voyons, dit-elle, que feriez-vous bien pour prouver cet amour dont vous parlez ? |
- Послушайте, - сказала она, - что бы вы сделали, чтобы доказать мне любовь, о которой вы говорите? |
|
-- Tout ce qu'on exigerait de moi. Qu'on ordonne, et je suis prêt. |
- Все, чего бы вы от меня ни потребовали. Приказывайте - я готов! |
|
-- A tout ? |
- На все? |
|
-- A tout ! s'écria d'Artagnan qui savait d'avance qu'il n'avait pas grand- chose à risquer en s'engageant ainsi. |
- На все! - вскричал д'Артаньян, знавший наперед, что, давая подобное обязательство, он рискует немногим. |
|
-- Eh bien, causons un peu, dit à son tour Milady en rapprochant son fauteuil de la chaise de d'Artagnan. |
- Хорошо! В таком случае - поговорим, - сказала миледи, в свою очередь придвигая свое кресло к стулу д'Артаньяна. |
|
-- Je vous écoute, Madame " , dit celui-ci. |
- Я вас слушаю, сударыня, - ответил он. |
|
Milady resta un instant soucieuse et comme indécise ; puis paraissant prendre une résolution : |
С минуту миледи молчала, задумавшись и как бы колеблясь, затем, видимо, решилась. |
|
" J'ai un ennemi, dit-elle. |
- У меня есть враг, - сказала она. |
|
-- Vous, Madame ! s'écria d'Artagnan jouant la surprise, est-ce possible, mon Dieu ? belle et bonne comme vous l'êtes ! |
- У вас, сударыня? - вскричал д'Артаньян, притворяясь удивленным. - Боже мой, возможно ли это? Вы так прекрасны и так добры! |
|
-- Un ennemi mortel. |
- Смертельный враг. |
|
-- En vérité ? |
- В самом деле? |
|
-- Un ennemi qui m'a insultée si cruellement que c'est entre lui et moi une guerre à mort. Puis-je compter sur vous comme auxiliaire ? " |
- Враг, который оскорбил меня так жестоко, что теперь между ним и мной война насмерть. Могу я рассчитывать на вас как на помощника? |
|
D'Artagnan comprit sur-le-champ où la vindicative créature en voulait venir. |
Д'Артаньян сразу понял, чего хочет от него это мстительное создание. |
|
" Vous le pouvez, Madame, dit-il avec emphase, mon bras et ma vie vous appartiennent comme mon amour. |
- Можете, сударыня! - произнес он напыщенно. - Моя шпага и жизнь принадлежат вам вместе с моей любовью! |
|
-- Alors, dit Milady, puisque vous êtes aussi généreux qu'amoureux... " |
- В таком случае, - сказала миледи, - если вы так же отважны, как влюблены... |
|
Elle s'arrêta. |
Она замолчала. |
|
" Eh bien ? demanda d'Artagnan. |
- Что же тогда? - спросил Д'Артаньян. |
|
-- Eh bien, reprit Milady après un moment de silence, cessez dès aujourd'hui de parler d'impossibilités. |
- Тогда... - продолжала миледи после минутной паузы, - тогда вы можете с нынешнего же дня перестать бояться невозможного. |
|
-- Ne m'accablez pas de mon bonheur " , s'écria d'Artagnan en se précipitant à genoux et en couvrant de baisers les mains qu'on lui abandonnait. |
- Нет, я не вынесу такого счастья! - вскричал д'Артаньян, бросаясь на колени перед миледи и осыпая поцелуями ее руки, которых она не отнимала. |
|
" Venge-moi de cet infâme de Wardes, murmura Milady entre ses dents, et je saurai bien me débarrasser de toi ensuite, double sot, lame d'épée vivante ! " |
"Отомсти за меня этому презренному де Варду, - стиснув зубы, думала миледи, - а потом я сумею избавиться от тебя, самонадеянный глупец, слепое орудие моей мести!" |
|
" Tombe volontairement entre mes bras après m'avoir raillé si effrontément, hypocrite et dangereuse femme, pensait d'Artagnan de son côté, et ensuite je rirai de toi avec celui que tu veux tuer par ma main. " |
"Приди добровольно в мои объятия, лицемерная и опасная женщина! - думал д'Артаньян. - Приди ко мне! И тогда я посмеюсь над тобой за твое прежнее издевательство вместе с тем человеком, которого ты хочешь убить моей рукой". |
|
D'Artagnan releva la tête. |
Д'Артаньян поднял голову. |
|
" Je suis prêt, dit-il. |
- Я готов, - сказал он. |
|
-- Vous m'avez donc comprise, cher Monsieur d'Artagnan ! dit Milady. |
- Так, значит, вы поняли меня, милый д'Артаньян? - спросила миледи. |
|
-- Je devinerais un de vos regards. |
- Я угадал бы ваше желание по одному вашему взгляду. |
|
-- Ainsi vous emploieriez pour moi votre bras, qui s'est déjà acquis tant de renommée ? |
- Итак, вы согласны обнажить для меня вашу шпагу - шпагу, которая уже приобрела такую известность? |
|
-- A l'instant même. |
- В любую минуту. |
|
-- Mais moi, dit Milady, comment paierai-je un pareil service ; je connais les amoureux, ce sont des gens qui ne font rien pour rien ? |
- Но как же я отплачу вам за такую услугу? - сказала миледи. - Я знаю влюбленных: это люди, которые ничего не делают даром. |
|
-- Vous savez la seule réponse que je désire, dit d'Artagnan, la seule qui soit digne de vous et de moi ! " |
- Вы знаете, о какой награде я мечтаю, - ответил д'Артаньян, - единственной награде, достойной вас и меня! |
|
Et il l'attira doucement vers lui. |
И он нежно привлек ее к себе. |
|
Elle résista à peine. |
Она почти не сопротивлялась. |
|
" Intéressé ! dit-elle en souriant. |
- Корыстолюбец! - сказала она с улыбкой. |
|
-- Ah ! s'écria d'Artagnan véritablement emporté par la passion que cette femme avait le don d'allumer dans son coeur, ah ! c'est que mon bonheur me paraît invraisemblable, et qu'ayant toujours peur de le voir s'envoler comme un rêve, j'ai hâte d'en faire une réalité. |
- Ах! - вскричал д'Артаньян, и в самом деле охваченный страстью, которую эта женщина имела дар зажигать в его сердце. - Мое счастье мне кажется невероятным, я все время боюсь, что оно может улететь от меня, как сон, вот почему я спешу превратить его в действительность! |
|
-- Eh bien, méritez donc ce prétendu bonheur. |
- Так заслужите же это невероятное счастье. |
|
-- Je suis à vos ordres, dit d'Artagnan. |
- Я в вашем распоряжении, - сказал д'Артаньян. |
|
-- Bien sûr ? fit Milady avec un dernier doute. |
- Это правда? - произнесла миледи, отгоняя последнюю тень сомнения. |
|
-- Nommez-moi l'infâme qui a pu faire pleurer vos beaux yeux. |
- Назовите мне того негодяя, который осмелился вызвать слезы на этих прекрасных глазах. |
|
-- Qui vous dit que j'ai pleuré ? dit-elle. |
- Кто вам сказал, что я плакала? |
|
-- Il me semblait... |
- Мне показалось... |
|
-- Les femmes comme moi ne pleurent pas, dit Milady. |
- Такие женщины, как я, не плачут, - сказала миледи. |
|
-- Tant mieux ! Voyons, dites-moi comment il s'appelle. |
- Тем лучше! Итак, скажите же мне, как его имя. |
|
-- Songez que son nom c'est tout mon secret. |
- Но подумайте, ведь в его имени заключается вся моя тайна. |
|
-- Il faut cependant que je sache son nom. |
- Однако должен же я знать это имя. |
|
-- Oui, il le faut ; voyez si j'ai confiance en vous ! |
- Да, должны. Вот видите, как я вам доверяю! |
|
-- Vous me comblez de joie. Comment s'appelle-t-il ? |
- Я счастлив. Его имя? |
|
-- Vous le connaissez. |
- Вы знаете этого человека. |
|
-- Vraiment ? |
- Знаю? |
|
-- Oui. |
- Да. |
|
-- Ce n'est pas un de mes amis ? reprit d'Artagnan en jouant l'hésitation pour faire croire à son ignorance. |
- Надеюсь, это не кто-либо из моих друзей? - спросил д'Артаньян, разыгрывая нерешительность, чтобы заставить миледи поверить в то, что он ничего не знает. |
|
-- Si c'était un de vos amis, vous hésiteriez donc ? " s'écria Milady. Et un éclair de menace passa dans ses yeux. |
- Так, значит, будь это кто-либо из ваших друзей, вы бы поколебались? - вскричала миледи, и угрожающий огонек блеснул в ее глазах. |
|
" Non, fût-ce mon frère ! " s'écria d'Artagnan comme emporté par l'enthousiasme. |
- Нет, хотя бы это был мой родной брат! - ответил д'Артаньян как бы в порыве восторга. |
|
Notre Gascon s'avançait sans risque ; car il savait où il allait. |
Наш гасконец ничем не рисковал, он действовал наверняка. |
|
" J'aime votre dévouement, dit Milady. |
- Мне нравится ваша преданность, - сказала миледи. |
|
-- Hélas, n'aimez-vous que cela en moi ? demanda d'Artagnan. |
- Увы! Неужели это все, что вам нравится во мне? - спросил д'Артаньян. |
|
-- Je vous aime aussi, vous " , dit-elle en lui prenant la main. |
- Нет, я люблю и вас, вас! - сказала она, взяв его руку. |
|
Et l'ardente pression fit frissonner d'Artagnan, comme si, par le toucher, cette fièvre qui brûlait Milady le gagnait lui-même. |
И д'Артаньян ощутил жгучее пожатие, от которого он весь затрепетал, словно и ему передалось волнение миледи. |
|
" Vous m'aimez, vous ! s'écria-t-il. Oh ! si cela était, ce serait à en perdre la raison. " |
- Вы любите меня! - вскричал он. - О, мне кажется, я схожу с ума! |
|
Et il l'enveloppa de ses deux bras. Elle n'essaya point d'écarter ses lèvres de son baiser, seulement elle ne le lui rendit pas. |
И он заключил ее в объятия. Она не сделала попытки уклониться от его поцелуя, но и не ответила на него. |
|
Ses lèvres étaient froides : il sembla à d'Artagnan qu'il venait d'embrasser une statue. |
Губы ее были холодны: д'Артаньяну показалось, что он поцеловал статую. |
|
Il n'en était pas moins ivre de joie, électrisé d'amour ; il croyait presque à la tendresse de Milady ; il croyait presque au crime de de Wardes. Si de Wardes eût été en ce moment sous sa main, il l'eût tué. |
И все же он был упоен радостью, воспламенен любовью; он почти поверил в нежные чувства миледи, он почти поверил в преступление де Варда. Если бы де Вард оказался сейчас здесь, возле него, он мог бы его убить. |
|
Milady saisit l'occasion. |
Миледи воспользовалась этой минутой. |
|
" Il s'appelle... , dit-elle à son tour. |
- Его имя... - начала она. |
|
-- De Wardes, je le sais, s'écria d'Artagnan. |
- Де Вард, я знаю! - вскричал д'Артаньян. |
|
-- Et comment le savez-vous ? " demanda Milady en lui saisissant les deux mains et en essayant de lire par ses yeux jusqu'au fond de son âme. |
- Как вы узнали об этом? - спросила миледи, схватив его за руки и пытаясь проникнуть взглядом в самую глубь его души. |
|
D'Artagnan sentit qu'il s'était laissé emporter, et qu'il avait fait une faute. |
Д'Артаньян понял, что увлекся и совершил ошибку. |
|
" Dites, dites, mais dites donc ! répétait Milady, comment le savez- vous ? |
- Говорите, говорите! Да говорите же! - повторяла миледи. - Как вы узнали об этом? |
|
-- Comment je le sais ? dit d'Artagnan. |
- Как я узнал? - переспросил д'Артаньян. |
|
-- Oui. |
- Да, как? |
|
-- Je le sais, parce que, hier, de Wardes, dans un salon où j'étais, a montré une bague qu'il a dit tenir de vous. |
- Вчера я встретился в одном доме с де Вардом, и он показал мне кольцо, которое, по его словам, было подарено ему вами. |
|
-- Le misérable ! " s'écria Milady. |
- Подлец! - вскричала миледи. |
|
L'épithète, comme on le comprend bien, retentit jusqu'au fond du coeur de d'Artagnan. |
Это слово, по вполне понятным причинам, отдалось в самом сердце д'Артаньяна. |
|
" Eh bien ? continua-t-elle. |
- Итак? - вопросительно произнесла миледи. |
|
-- Eh bien, je vous vengerai de ce misérable, reprit d'Artagnan en se donnant des airs de don Japhet d'Arménie. |
- Итак, я отомщу за вас этому подлецу! - ответил д'Артаньян с самым воинственным видом. |
|
-- Merci, mon brave ami ! s'écria Milady ; et quand serai-je vengée ? |
- Благодарю, мой храбрый друг! - сказала миледи. - Когда же я буду отомщена? |
|
-- Demain, tout de suite, quand vous voudrez. " |
- Завтра, сию минуту, когда хотите! |
|
Milady allait s'écrier : " Tout de suite " ; mais elle réfléchit qu'une pareille précipitation serait peu gracieuse pour d'Artagnan. |
Миледи чуть было не крикнула: "Сию минуту!" - но решила, что проявить подобную поспешность было бы не особенно любезно по отношению к д'Артаньяну. |
|
D'ailleurs, elle avait mille précautions à prendre, mille conseils à donner à son défenseur, pour qu'il évitât les explications devant témoins avec le comte. Tout cela se trouva prévu par un mot de d'Artagnan. |
К тому же ей надо было еще принять тысячу предосторожностей и дать своему защитнику тысячу наставлений относительно того, каким образом избежать объяснений с графом в присутствии секундантов. Д'Артаньян рассеял ее сомнения одной фразой. |
|
" Demain, dit-il, vous serez vengée ou je serai mort. |
- Завтра вы будете отомщены, - сказал он, - или я умру! |
|
-- Non ! dit-elle, vous me vengerez ; mais vous ne mourrez pas. C'est un lâche. |
- Нет! - ответила она. - Вы отомстите за меня, но не умрете. Это трус. |
|
-- Avec les femmes peut-être, mais pas avec les hommes. J'en sais quelque chose, moi. |
- С женщинами - возможно, но не с мужчинами. Кто-кто, а я кое-что знаю о нем. |
|
-- Mais il me semble que dans votre lutte avec lui, vous n'avez pas eu à vous plaindre de la fortune. |
- Однако, если не ошибаюсь, в вашей стычке с ним вам не пришлось жаловаться на судьбу. |
|
-- La fortune est une courtisane : favorable hier, elle peut me trahir demain. |
- Судьба - куртизанка; сегодня она благосклонна, а завтра может повернуться ко мне спиной. |
|
-- Ce qui veut dire que vous hésitez maintenant. |
- Другими словами, вы уже колеблетесь. |
|
-- Non, je n'hésite pas, Dieu m'en garde ; mais serait-il juste de me laisser aller à une mort possible sans m'avoir donné au moins un peu plus que de l'espoir ? " |
- Нет, боже сохрани, я не колеблюсь, но справедливо ли будет послать меня на возможную смерть, подарив мне только надежду и ничего больше? |
|
Milady répondit par un coup d'oeil qui voulait dire : |
Миледи ответила взглядом, говорившим: |
|
" N'est-ce que cela ? parlez donc. " |
"Ах, дело только в этом! Будьте же смелее!" |
|
Puis, accompagnant le coup d'oeil de paroles explicatives : |
И она пояснила свой взгляд, с нежностью проговорив: |
|
" C'est trop juste, dit-elle tendrement. |
- Вы правы. |
|
-- Oh ! vous êtes un ange, dit le jeune homme. |
- О, вы ангел! - вскричал д'Артаньян. |
|
-- Ainsi, tout est convenu ? dit-elle. |
- Итак, мы обо всем договорились? - спросила она. |
|
-- Sauf ce que je vous demande, chère âme ! |
- Кроме того, о чем я прошу вас, моя дорогая. |
|
-- Mais, lorsque je vous dis que vous pouvez vous fier à ma tendresse ? |
- Но если я говорю, что вы можете быть уверены в моей любви? |
|
-- Je n'ai pas de lendemain pour attendre. |
- У меня нет завтрашнего дня, и я не могу ждать. |
|
-- Silence ; j'entends mon frère : il est inutile qu'il vous trouve ici. " |
- Тише! Я слышу шаги брата. Он не должен застать вас здесь. |
|
Elle sonna ; Ketty parut. |
Она позвонила. Появилась Кэтти. |
|
" Sortez par cette porte, dit-elle en poussant une petite porte dérobée, et revenez à onze heures ; nous achèverons cet entretien : Ketty vous introduira chez moi. " |
- Выйдите через эту дверь, - сказала миледи, отворив маленькую потайную дверь, - и возвращайтесь в одиннадцать часов. Мы закончим этот разговор. Кэтти проведет вас ко мне. |
|
La pauvre enfant pensa tomber à la renverse en entendant ces paroles. |
При этих словах бедная девушка едва не лишилась чувств. |
|
" Eh bien ! que faites-vous, Mademoiselle, à demeurer là, immobile comme une statue ? Allons, reconduisez le chevalier ; et ce soir, à onze heures, vous avez entendu ! " |
- Ну, сударыня! Что же вы застыли на месте, словно статуя? Вы слышали? Сегодня в одиннадцать часов вы проведете ко мне господина д'Артаньяна. |
|
" Il paraît que ses rendez-vous sont à onze heures, pensa d'Artagnan : c'est une habitude prise. " |
"Очевидно, все ее свидания назначаются на одиннадцать часов, - подумал д'Артаньян. - Это вошло у нее в привычку". |
|
Milady lui tendit une main qu'il baisa tendrement. |
Миледи протянула ему руку, которую он нежно поцеловал. |
|
" Voyons, dit-il en se retirant et en répondant à peine aux reproches de Ketty, voyons, ne soyons pas un sot ; décidément cette femme est une grande scélérate : prenons garde. " |
"Однако... - думал он, уходя и едва отвечая на упреки Кэтти, - однако как бы мне не остаться в дураках! Нет сомнения, что эта женщина способна на любое преступление. Будем же осторожны". |
|
France |
Русский |
|
D'Artagnan était sorti de l'hôtel au lieu de monter tout de suite chez Ketty, malgré les instances que lui avait faites la jeune fille, et cela pour deux raisons : la première, parce que de cette façon il évitait les reproches, les récriminations, les prières ; la seconde, parce qu'il n'était pas fâché de lire un peu dans sa pensée, et, s'il était possible, dans celle de cette femme. |
Д'Артаньян вышел из особняка и не поднялся к Кэтти, несмотря на настойчивые мольбы девушки; он сделал это по двум причинам: чтобы избежать упреков, обвинений, просьб, а также чтобы немного сосредоточиться и разобраться в своих мыслях, а по возможности и в мыслях этой женщины. |
|
Tout ce qu'il y avait de plus clair là-dedans, c'est que d'Artagnan aimait Milady comme un fou et qu'elle ne l'aimait pas le moins du monde. Un instant d'Artagnan comprit que ce qu'il aurait de mieux à faire serait de rentrer chez lui et d'écrire à Milady une longue lettre dans laquelle il lui avouerait que lui et de Wardes étaient jusqu'à présent absolument le même, que par conséquent il ne pouvait s'engager, sous peine de suicide, à tuer de Wardes. Mais lui aussi était éperonné d'un féroce désir de vengeance ; il voulait posséder à son tour cette femme sous son propre nom ; et comme cette vengeance lui paraissait avoir une certaine douceur, il ne voulait point y renoncer. |
Единственное, что было ясно во всей этой истории, - это что д'Артаньян безумно любил миледи и что она совсем его не любила. На секунду д'Артаньян понял, что лучшим выходом для него было бы вернуться домой, написать миледи длинное письмо и признаться, что он и де Вард были до сих пор одним и тем же лицом и что, следовательно, убийство де Варда было бы для него равносильно самоубийству. Но и его тоже подстегивала свирепая жажда мести; ему хотелось еще раз обладать этой женщиной, уже под своим собственным именем, и, так как эта месть имела в его глазах известную сладость, он был не в силах от нее отказаться. |
|
Il fit cinq ou six fois le tour de la place Royale, se retournant de dix pas en dix pas pour regarder la lumière de l'appartement de Milady, qu'on apercevait à travers les jalousies ; il était évident que cette fois la jeune femme était moins pressée que la première de rentrer dans sa chambre. |
Пять или шесть раз обошел он Королевскую площадь, оборачиваясь через каждые десять шагов, чтобы посмотреть на свет в комнатах миледи, проникавший сквозь жалюзи; сегодня миледи не так торопилась уйти в спальню, как в первый раз, это было очевидно. |
|
Enfin la lumière disparut. |
Наконец свет погас. |
|
Avec cette lueur s'éteignit la dernière irrésolution dans le coeur de d'Artagnan ; il se rappela les détails de la première nuit, et, le coeur bondissant, la tête en feu, il rentra dans l'hôtel et se précipita dans la chambre de Ketty. |
Вместе с этим огоньком исчезли последние следы нерешительности в душе д'Артаньяна; ему припомнились подробности первой ночи, и с замирающим сердцем, с пылающим лицом он вошел в особняк и бросился в комнату Кэтти. |
|
La jeune fille, pâle comme la mort, tremblant de tous ses membres, voulut arrêter son amant ; mais Milady, l'oreille au guet, avait entendu le bruit qu'avait fait d'Artagnan : elle ouvrit la porte. |
Бледная как смерть, дрожа всем телом, Кэтти попыталась было удержать своего возлюбленного, но миледи, которая все время прислушивалась, услыхала, как вошел д'Артаньян, и отворила дверь. |
|
" Venez " , dit-elle. |
- Войдите, - сказала она. |
|
Tout cela était d'une si incroyable imprudence, d'une si monstrueuse effronterie, qu'à peine si d'Artagnan pouvait croire à ce qu'il voyait et à ce qu'il entendait. Il croyait être entraîné dans quelqu'une de ces intrigues fantastiques comme on en accomplit en rêve. |
Все это было исполнено такого невероятного бесстыдства, такой чудовищной наглости, что д'Артаньян не мог поверить тому, что видел и слышал. Ему казалось, что он стал действующим лицом одного из тех фантастических приключений, какие бывают только во сне. |
|
Il ne s'élança pas moins vers Milady, cédant à cette attraction que l'aimant exerce sur le fer. |
Тем не менее он порывисто бросился навстречу миледи, уступая той притягательной силе, которая действовала на него, как магнит действует на железо. |
|
La porte se referma derrière eux. |
Дверь за ними закрылась. |
|
Ketty s'élança à son tour contre la porte. |
Кэтти бросилась к этой двери. |
|
La jalousie, la fureur, l'orgueil offensé, toutes les passions enfin qui se disputent le coeur d'une femme amoureuse la poussaient à une révélation ; mais elle était perdue si elle avouait avoir donné les mains à une pareille machination ; et, par-dessus tout, d'Artagnan était perdu pour elle. Cette dernière pensée d'amour lui conseilla encore ce dernier sacrifice. |
Ревность, ярость, оскорбленная гордость, все страсти, бушующие в сердце влюбленной женщины, толкали ее на разоблачение, но она погибла бы, если бы призналась, что принимала участие в подобной интриге, и, сверх того, д'Артаньян был бы потерян для нее навсегда. Это последнее соображение, продиктованное любовью, склонило ее принести еще и эту последнюю жертву. |
|
D'Artagnan, de son côté, était arrivé au comble de tous ses voeux : ce n'était plus un rival qu'on aimait en lui, c'était lui-même qu'on avait l'air d'aimer. Une voix secrète lui disait bien au fond du coeur qu'il n'était qu'un instrument de vengeance que l'on caressait en attendant qu'il donnât la mort, mais l'orgueil, mais l'amour-propre, mais la folie faisaient taire cette voix, étouffaient ce murmure. Puis notre Gascon, avec la dose de confiance que nous lui connaissons, se comparait à de Wardes et se demandait pourquoi, au bout du compte, on ne l'aimerait pas, lui aussi, pour lui-même. |
Что касается д'Артаньяна, то он достиг предела своих желаний: сейчас миледи любила в нем не его соперника, она любила или делала вид, что любит его самого. Правда, тайный внутренний голос говорил молодому человеку, что он был лишь орудием мести, что его ласкали лишь для того, чтобы он совершил убийство, но гордость, самолюбие, безумное увлечение заставляли умолкнуть этот голос, заглушали этот ропот. К тому же наш гасконец, как известно не страдавший отсутствием самоуверенности, мысленно сравнивал себя с де Вардом и спрашивал себя, почему, собственно, нельзя было полюбить его, д'Артаньяна, ради него самого. |
|
Il s'abandonna donc tout entier aux sensations du moment. Milady ne fut plus pour lui cette femme aux intentions fatales qui l'avait un instant épouvanté, ce fut une maîtresse ardente et passionnée s'abandonnant tout entière à un amour qu'elle semblait éprouver elle- même. Deux heures à peu près s'écoulèrent ainsi. |
Итак, он всецело отдался ощущениям настоящей минуты. Миледи уже не казалась ему той женщиной с черными замыслами, которая на миг ужаснула его; это была пылкая любовница, всецело отдававшаяся любви, которую, казалось, испытывала и она сама. |
|
Cependant les transports des deux amants se calmèrent ; Milady, qui n'avait point les mêmes motifs que d'Artagnan pour oublier, revint la première à la réalité et demanda au jeune homme si les mesures qui devaient amener le lendemain entre lui et de Wardes une rencontre étaient bien arrêtées d'avance dans son esprit. |
Так прошло около двух часов. Восторги влюбленной пары постепенно утихли. Миледи, у которой не было тех причин для забвения, какие были у д'Артаньяна, первая вернулась к действительности и спросила у молодого человека, придумал ли он какой-нибудь предлог, чтобы на следующий день вызвать на дуэль графа де Варда. |
|
Mais d'Artagnan, dont les idées avaient pris un tout autre cours, s'oublia comme un sot et répondit galamment qu'il était bien tard pour s'occuper de duels à coups d'épée. |
Однако мысли д'Артаньяна приняли теперь совершенно иное течение, он забылся, как глупец, и шутливо возразил, что сейчас слишком позднее время, чтобы думать о дуэлях на шпагах. |
|
Cette froideur pour les seuls intérêts qui l'occupassent effraya Milady, dont les questions devinrent plus pressantes. |
Это безразличие к единственному предмету, ее занимавшему, испугало миледи, и ее вопросы сделались более настойчивыми. |
|
Alors d'Artagnan, qui n'avait jamais sérieusement pensé à ce duel impossible, voulut détourner la conversation, mais il n'était plus de force. |
Тогда д'Артаньян, никогда не думавший всерьез об этой немыслимой дуэли, попытался перевести разговор на другую тему, но это было уже не в его силах. |
|
Milady le contint dans les limites qu'elle avait tracées d'avance avec son esprit irrésistible et sa volonté de fer. |
Твердый ум и железная воля миледи не позволили ему выйти из границ, намеченных ею заранее. |
|
D'Artagnan se crut fort spirituel en conseillant à Milady de renoncer, en pardonnant à de Wardes, aux projets furieux qu'elle avait formés. |
Д'Артаньян не нашел ничего более остроумного, как посоветовать миледи простить де Варда и отказаться от ее жестоких замыслов. |
|
Mais aux premiers mots qu'il dit, la jeune femme tressaillit et s'éloigna. |
Однако при первых же его словах молодая женщина вздрогнула и отстранилась от него. |
|
" Auriez-vous peur, cher d'Artagnan ? dit-elle d'une voix aiguë et railleuse qui résonna étrangement dans l'obscurité. |
- Уж не боитесь ли вы, любезный д'Артаньян? - насмешливо произнесла она пронзительным голосом, странно прозвучавшим в темноте. |
|
-- Vous ne le pensez pas, chère âme ! répondit d'Artagnan ; mais enfin, si ce pauvre comte de Wardes était moins coupable que vous ne le pensez ? |
- Как вы можете это думать, моя дорогая! - ответил д'Артаньян. - Но что, если этот бедный граф де Вард менее виновен, чем вы думаете? |
|
-- En tout cas, dit gravement Milady, il m'a trompée, et du moment où il m'a trompée il a mérité la mort. |
- Так или иначе, - сурово проговорила миледи, - он обманул меня, а раз это так - он заслужил смерть. |
|
-- Il mourra donc, puisque vous le condamnez ! " dit d'Artagnan d'un ton si ferme, qu'il parut à Milady l'expression d'un dévouement à toute épreuve. |
- Пусть же он умрет, если вы осудили его, - проговорил д'Артаньян твердым тоном, показавшимся миледи исполненным безграничной преданности. |
|
Aussitôt elle se rapprocha de lui. |
И она снова придвинулась к нему. |
|
Nous ne pourrions dire le temps que dura la nuit pour Milady ; mais d'Artagnan croyait être près d'elle depuis deux heures à peine lorsque le jour parut aux fentes des jalousies et bientôt envahit la chambre de sa lueur blafarde. |
Мы не можем сказать, долго ли тянулась ночь для миледи, но д'Артаньяну казалось, что он еще не провел с ней и двух часов, когда сквозь щели жалюзи забрезжил день, вскоре заливший всю спальню своим белесоватым светом. |
|
Alors Milady, voyant que d'Artagnan allait la quitter, lui rappela la promesse qu'il lui avait faite de la venger de de Wardes. |
Тогда, видя, что д'Артаньян собирается ее покинуть, миледи напомнила ему о его обещании отомстить за нее де Варду. |
|
" Je suis tout prêt, dit d'Artagnan, mais auparavant je voudrais être certain d'une chose. |
- Я готов, - сказал д'Артаньян, - но прежде я хотел бы убедиться в одной вещи. |
|
-- De laquelle ? demanda Milady. |
- В какой же? - спросила миледи. |
|
-- C'est que vous m'aimez. |
- В том, что вы меня любите. |
|
-- Je vous en ai donné la preuve, ce me semble. |
- Мне кажется, я уже доказала вам это. |
|
-- Oui, aussi je suis à vous corps et âme. |
- Да, и я ваш телом и душой. |
|
-- Merci, mon brave amant ! mais de même que je vous ai prouvé mon amour, vous me prouverez le vôtre à votre tour, n'est-ce pas ? |
- Благодарю вас, мой храбрый возлюбленный! Но ведь и вы тоже докажете мне вашу любовь, как я доказала вам свою, не так ли? |
|
-- Certainement. Mais si vous m'aimez comme vous me le dites, reprit d'Artagnan, ne craignez-vous pas un peu pour moi ? |
- Конечно, - подтвердил д'Артаньян. - Но если вы любите меня, как говорите, то неужели вы не боитесь за меня хоть немного? |
|
-- Que puis-je craindre ? |
- Чего я могу бояться? |
|
-- Mais enfin, que je sois blessé dangereusement, tué même. |
- Как - чего? Я могу быть опасно ранен, даже убит... |
|
-- Impossible, dit Milady, vous êtes un homme si vaillant et une si fine épée. |
- Этого не может быть, - сказала миледи, - вы так мужественны и так искусно владеете шпагой. |
|
-- Vous ne préféreriez donc point, reprit d'Artagnan, un moyen qui vous vengerait de même tout en rendant inutile le combat. " |
- Скажите, разве вы не предпочли бы какое-нибудь другое средство, которое точно так же отомстило бы за вас и сделало поединок ненужным? |
|
Milady regarda son amant en silence : cette lueur blafarde des premiers rayons du jour donnait à ses yeux clairs une expression étrangement funeste. |
Миледи молча взглянула на своего любовника: белесоватый свет утренней зари придавал ее светлым глазам странное, зловещее выражение. |
|
" Vraiment, dit-elle, je crois que voilà que vous hésitez maintenant. |
- Право, - сказала она, - мне кажется, что вы колеблетесь. |
|
-- Non, je n'hésite pas ; mais c'est que ce pauvre comte de Wardes me fait vraiment peine depuis que vous ne l'aimez plus, et il me semble qu'un homme doit être si cruellement puni par la perte seule de votre amour, qu'il n'a pas besoin d'autre châtiment : |
- Нет, я не колеблюсь, но с тех пор, как вы разлюбили этого бедного графа, мне, право, жаль его, и, по-моему, мужчина должен быть так жестоко наказан потерей вашей любви, что уже нет надобности наказывать его как-либо иначе. |
|
-- Qui vous dit que je l'aie aimé ? demanda Milady. |
- Кто вам сказал, что я любила его? - спросила миледи. |
|
-- Au moins puis-je croire maintenant sans trop de fatuité que vous en aimez un autre, dit le jeune homme d'un ton caressant, et je vous le répète, je m'intéresse au comte. |
- Во всяком случае, я смею думать без чрезмерной самонадеянности, что сейчас вы любите другого, - сказал молодой человек нежным тоном, - и, повторяю вам, я сочувствую графу. |
|
-- Vous ? demanda Milady. |
- Вы? |
|
-- Oui moi. |
- Да, я. |
|
-- Et pourquoi vous ? |
- Но почему же именно вы? |
|
-- Parce que seul je sais... |
- Потому что один я знаю... |
|
-- Quoi ? |
- Что? |
|
-- Qu'il est loin d'être ou plutôt d'avoir été aussi coupable envers vous qu'il le paraît. |
- ...что он далеко не так виновен или, вернее, не был так виновен перед вами, как кажется. |
|
-- En vérité ! dit Milady d'un air inquiet ; expliquez-vous, car je ne sais vraiment ce que vous voulez dire. " |
- Объяснитесь... - сказала миледи с тревогой в голосе, - объяснитесь, потому что я, право, не понимаю, что вы хотите этим сказать. |
|
Et elle regardait d'Artagnan, qui la tenait embrassée, avec des yeux qui semblaient s'enflammer peu à peu. |
Она взглянула на д'Артаньяна, державшего ее в объятиях, и в ее глазах появился огонек. |
|
" Oui, je suis galant homme, moi ! dit d'Artagnan décidé à en finir ; et depuis que votre amour est à moi, que je suis bien sûr de le posséder, car je le possède, n'est-ce pas ?... |
- Я порядочный человек, - сказал д'Артаньян, решивший покончить с этим, - и с тех пор, как ваша любовь принадлежит мне, с тех пор, как я уверен в ней... а ведь я могу быть уверен в нашей любви, не так ли? |
|
-- Tout entier, continuez. |
- Да, да, конечно... Дальше! |
|
-- Eh bien, je me sens comme transporté, un aveu me pèse. |
- Так вот, я вне себя от радости, и меня тяготит одно признание. |
|
-- Un aveu ? |
- Признание? |
|
-- Si j'eusse douté de votre amour je ne l'eusse pas fait ; mais vous m'aimez, ma belle maîtresse ? n'est-ce pas, vous m'aimez ? |
- Если б я сомневался в вашей любви, я бы не сделал его, но ведь вы любите меня, моя прекрасная возлюбленная? Не правда ли, вы... вы меня любите? |
|
-- Sans doute. |
- Разумеется, люблю. |
|
-- Alors si par excès d'amour je me suis rendu coupable envers vous, vous me pardonnerez ? |
- В таком случае - скажите: простили бы вы мне, если бы чрезмерная любовь заставила меня оказаться в чем-либо виноватым перед вами? |
|
-- Peut-être ! " |
- Возможно. |
|
D'Artagnan essaya, avec le plus doux sourire qu'il pût prendre, de rapprocher ses lèvres des lèvres de Milady, mais celle-ci l'écarta. |
Д'Артаньян хотел было приблизить свои губы к губам миледи, но она оттолкнула его. |
|
" Cet aveu, dit-elle en pâlissant, quel est cet aveu ? |
- Признание... - сказала она, бледнея. - Что это за признание? |
|
-- Vous aviez donné rendez-vous à de Wardes, jeudi dernier, dans cette même chambre, n'est-ce pas ? |
- У вас было в этот четверг свидание с де Вардом здесь, в этой самой комнате, не так ли? |
|
-- Moi, non ! cela n'est pas, dit Milady d'un ton de voix si ferme et d'un visage si impassible, que si d'Artagnan n'eût pas eu une certitude si parfaite, il eût douté. |
- У меня? Нет, ничего подобного не было, - сказала миледи таким твердым тоном и с таким бесстрастным выражением лица, что, не будь у д'Артаньяна полной уверенности, он мог бы усомниться. |
|
-- Ne mentez pas, mon bel ange, dit d'Artagnan en souriant, ce serait inutile. |
- Не лгите, мой прелестный ангел, - с улыбкой возразил он, - это бесполезно. |
|
-- Comment cela ? parlez donc ! vous me faites mourir ! |
- Что все это значит? Говорите же! Вы меня убиваете! |
|
-- Oh ! rassurez-vous, vous n'êtes point coupable envers moi, et je vous ai déjà pardonné ! |
- О, успокойтесь, по отношению ко мне вы ни в чем не виноваты, и я уже простил вас. |
|
-- Après, après ? |
- Но что же дальше, дальше? |
|
-- De Wardes ne peut se glorifier de rien. |
- Де Вард не может ничем похвастать. |
|
-- Pourquoi ? Vous m'avez dit vous-même que cette bague... |
- Почему? Ведь вы же сами сказали мне, что это кольцо... |
|
-- Cette bague, mon amour, c'est moi qui l'ai. Le comte de Wardes de jeudi et le d'Artagnan d'aujourd'hui sont la même personne. " |
- Любовь моя, это кольцо у меня. Граф де Вард, бывший у вас в четверг, и сегодняшний д'Артаньян - эго одно и то же лицо. |
|
L'imprudent s'attendait à une surprise mêlée de pudeur, à un petit orage qui se résoudrait en larmes ; mais il se trompait étrangement, et son erreur ne fut pas longue. |
Неосторожный юноша ожидал встретить стыдливое удивление, легкую бурю, которая разрешится слезами, но он жестоко ошибся, и его заблуждение длилось недолго. |
|
Pâle et terrible, Milady se redressa, et, repoussant d'Artagnan d'un violent coup dans la poitrine, elle s'élança hors du lit. |
Бледная и страшная, миледи приподнялась и, оттолкнув д'Артаньяна сильным ударом в грудь, соскочила с постели. |
|
Il faisait alors presque grand jour. |
Было уже совсем светло. |
|
D'Artagnan la retint par son peignoir de fine toile des Indes pour implorer son pardon ; mais elle, d'un mouvement puissant et résolu, elle essaya de fuir. Alors la batiste se déchira en laissant à nu les épaules, et sur l'une de ces belles épaules rondes et blanches, d'Artagnan, avec un saisissement inexprimable, reconnut la fleur de lys, cette marque indélébile qu'imprime la main infamante du bourreau. |
Желая вымолить прощение, д'Артаньян удержал ее за пеньюар из тонкого батиста, но она сделала попытку вырваться из его рук. При этом сильном и резком движении батист разорвался, обнажив ее плечо, и на одном прекрасном, белоснежном, круглом плече д'Артаньян с невыразимым ужасом увидел цветок лилии - неизгладимое клеймо, налагаемое позорящей рукой палача. |
|
" Grand Dieu ! " s'écria d'Artagnan en lâchant le peignoir. |
- Боже милосердный! - вскричал он, выпуская пеньюар. |
|
Et il demeura muet, immobile et glacé sur le lit. |
И он застыл на постели, безмолвный, неподвижный, похолодевший. |
|
Mais Milady se sentait dénoncée par l'effroi même de d'Artagnan. Sans doute il avait tout vu : le jeune homme maintenant savait son secret, secret terrible, que tout le monde ignorait, excepté lui. |
Однако самый ужас д'Артаньяна сказал миледи, что она изобличена; несомненно, он видел все. Теперь молодой человек знал ее тайну, страшную тайну, которая никому не была известна. |
|
Elle se retourna, non plus comme une femme furieuse, mais comme une panthère blessée. |
Она повернулась к нему уже не как разъяренная женщина, а как раненая пантера. |
|
" Ah ! misérable, dit-elle, tu m'as lâchement trahie, et de plus tu as mon secret ! Tu mourras ! " |
- Негодяй! - сказала она. - Мало того, что ты подло предал меня, ты еще узнал мою тайну? Ты умрешь! |
|
Et elle courut à un coffret de marqueterie posé sur la toilette, l'ouvrit d'une main fiévreuse et tremblante, en tira un petit poignard à manche d'or, à la lame aiguë et mince, et revint d'un bond sur d'Artagnan à demi nu. |
Она подбежала к небольшой шкатулке с инкрустациями, стоявшей на ее туалете, открыла ее лихорадочно дрожавшей рукой, вынула маленький кинжал с золотой рукояткой, с острым и тонким лезвием и бросилась назад к полураздетому д'Артаньяну. |
|
Quoique le jeune homme fût brave, on le sait, il fut épouvanté de cette figure bouleversée, de ces pupilles dilatées horriblement, de ces joues pâles et de ces lèvres sanglantes ; il recula jusqu'à la ruelle, comme il eût fait à l'approche d'un serpent qui eût rampé vers lui, et son épée se rencontrant sous sa main souillée de sueur, il la tira du fourreau. |
Как известно, молодой человек был храбр, но и его устрашило это искаженное лицо, эти жутко расширенные зрачки, бледные щеки и кроваво-красные губы; он отодвинулся к стене, словно видя подползавшую к нему змею; его влажная от пота рука случайно нащупала шпагу, и он выхватил ее из ножен. |
|
Mais sans s'inquiéter de l'épée, Milady essaya de remonter sur le lit pour le frapper, et elle ne s'arrêta que lorsqu'elle sentit la pointe aiguë sur sa gorge. |
Однако, не обращая внимания на шпагу, миледи попыталась взобраться на кровать, чтобы ударить его кинжалом, и остановилась лишь тогда, когда почувствовала острие у своей груди. |
|
Alors elle essaya de saisir cette épée avec les mains mais d'Artagnan l'écarta toujours de ses étreintes, et, la lui présentant tantôt aux yeux, tantôt à la poitrine, il se laissa glisser à bas du lit, cherchant pour faire retraite la porte qui conduisait chez Ketty. |
Тогда она стала пытаться схватить эту шпагу руками, но д'Артаньян, мешая ей сделать это и все время приставляя шпагу то к ее глазам, то к груди, соскользнул на пол, ища возможности отступить назад, к двери, ведущей в комнату Кэтти. |
|
Milady, pendant ce temps, se ruait sur lui avec d'horribles transports, rugissant d'une façon formidable. |
Миледи между тем продолжала яростно кидаться на него, издавая при этом какое-то звериное рычание. |
|
Cependant cela ressemblait à un duel, aussi d'Artagnan se remettait petit à petit. |
Это начинало походить на настоящую дуэль, и понемногу д'Артаньян пришел в себя. |
|
" Bien, belle dame, bien ! disait-il, mais, de par Dieu, calmez-vous, ou je vous dessine une seconde fleur de lis sur l'autre épaule. |
- Отлично, моя красавица! Отлично! - повторял он. - Но только, ради Бога, успокойтесь, не то я нарисую вторую лилию на ваших прелестных щечках. |
|
-- Infâme ! infâme ! " hurlait Milady. |
- Подлец! Подлец! - рычала миледи. |
|
Mais d'Artagnan, cherchant toujours la porte, se tenait sur la défensive. |
Продолжая пятиться к двери, д'Артаньян занимал оборонительное положение. |
|
Au bruit qu'ils faisaient, elle renversant les meubles pour aller à lui, lui s'abritant derrière les meubles pour se garantir d'elle, Ketty ouvrit la porte. D'Artagnan, qui avait sans cesse manoeuvré pour se rapprocher de cette porte, n'en était plus qu'à trois pas. D'un seul élan il s'élança de la chambre de Milady dans celle de la suivante, et, rapide comme l'éclair, il referma la porte, contre laquelle il s'appuya de tout son poids tandis que Ketty poussait les verrous. |
На шум, который они производили: она - опрокидывая стулья, чтобы настигнуть его, он - прячась за них, чтобы защититься, Кэтти открыла дверь. Д'Артаньян, все время маневрировавший таким образом, чтобы приблизиться к двери, в эту минуту был от нее не более как в трех шагах. Одним прыжком он ринулся из комнаты миледи в комнату служанки, быстрый как молния, захлопнул дверь, налегая на нее всей тяжестью, пока Кэтти запирала ее на задвижку. |
|
Alors Milady essaya de renverser l'arc-boutant qui l'enfermait dans sa chambre, avec des forces bien au-dessus de celles d'une femme ; puis, lorsqu'elle sentit que c'était chose impossible, elle cribla la porte de coups de poignard, dont quelques-uns traversèrent l'épaisseur du bois. |
Тогда миледи сделала попытку проломить перегородку, отделявшую ее спальню от комнаты служанки, - выказав при этом необычайную для женщины силу; затем, убедившись, что это невозможно, начала колоть дверь кинжалом, причем некоторые из ее ударов пробили дерево насквозь. |
|
Chaque coup était accompagné d'une imprécation terrible. |
Каждый удар сопровождался ужасными проклятиями. |
|
" Vite, vite, Ketty, dit d'Artagnan à demi-voix lorsque les verrous furent mis, fais-moi sortir de l'hôtel, ou si nous lui laissons le temps de se retourner, elle me fera tuer par les laquais. |
- Живо, живо, Кэтти! - вполголоса сказал д'Артаньян, когда дверь была заперта на задвижку. - Помоги мне выйти из дома. Если мы дадим ей время опомниться, она велит своим слугам убить меня. |
|
-- Mais vous ne pouvez pas sortir ainsi, dit Ketty, vous êtes tout nu. |
- Но не можете же вы идти в таком виде? - сказала Кэтти. - Вы почти раздеты. |
|
-- C'est vrai, dit d'Artagnan, qui s'aperçut alors seulement du costume dans lequel il se trouvait, c'est vrai ; habille-toi comme tu pourras, mais hâtons-nous ; comprends-tu, il y va de la vie et de la mort ! " |
- Да да, это правда, - сказал д'Артаньян, только теперь заметивший свой костюм. - Одень меня во что можешь, только поскорее! Пойми, это вопрос жизни и смерти... |
|
Ketty ne comprenait que trop ; en un tour de main elle l'affubla d'une robe à fleurs, d'une large coiffe et d'un mantelet ; elle lui donna des pantoufles, dans lesquelles il passa ses pieds nus, puis elle l'entraîna par les degrés. Il était temps, Milady avait déjà sonné et réveillé tout l'hôtel. Le portier tira le cordon à la voix de Ketty au moment même où Milady, à demi nue de son côté, criait par la fenêtre : |
Кэтти понимала это как нельзя лучше; она мгновенно напялила на него какое-то женское платье в цветочках, широкий капор и накидку, затем, дав ему надеть туфли на босу ногу, увлекла его вниз по лестнице. Это было как раз вовремя - миледи уже позвонила и разбудила весь дом. Привратник отворил дверь в ту самую минуту, когда миледи, тоже полунагая, крикнула, высунувшись из окна: |
|
" N'ouvrez pas ! " |
- Не выпускайте! |
|
France |
Русский |
|
Le jeune homme s'enfuit tandis qu'elle le menaçait encore d'un geste impuissant. Au moment où elle le perdit de vue, Milady tomba évanouie dans sa chambre. |
Молодой человек убежал, а она все еще грозила ему бессильным жестом. В ту минуту, когда он скрылся из виду, миледи упала без чувств. |
|
D'Artagnan était tellement bouleversé, que, sans s'inquiéter de ce que deviendrait Ketty, il traversa la moitié de Paris tout en courant, et ne s'arrêta que devant la porte d'Athos. L'égarement de son esprit, la terreur qui l'éperonnait, les cris de quelques patrouilles qui se mirent à sa poursuite, et les huées de quelques passants qui, malgré l'heure peu avancée, se rendaient à leurs affaires, ne firent que précipiter sa course. |
Д'Артаньян был так потрясен, что, не задумываясь о дальнейшей участи Кэтти, пробежал пол-Парижа и остановился лишь у дверей Атоса. Душевное расстройство, подгонявший его ужас, крики патрульных, кое-где пустившихся за ним вдогонку, гиканье редких прохожих, которые, несмотря на ранний час, уже шли по своим делам, - все это только ускоряло его бег. |
|
Il traversa la cour, monta les deux étages d'Athos et frappa à la porte à tout rompre. |
Он миновал двор, поднялся на третий этаж и неистово заколотил в дверь Атоса. |
|
Grimaud vint ouvrir les yeux bouffis de sommeil. D'Artagnan s'élança avec tant de force dans l'antichambre, qu'il faillit le culbuter en entrant. |
Ему открыл Гримо с опухшими от сна глазами. Д'Артаньян ворвался в комнату с такой стремительностью, что чуть было не сшиб его с ног. |
|
Malgré le mutisme habituel du pauvre garçon, cette fois la parole lui revint. |
Вопреки своей обычной немоте, на этот раз бедный малый заговорил. |
|
" Hé, là, là ! s'écria-t-il, que voulez-vous, coureuse ? que demandez- vous, drôlesse ? " |
- Эй, ты! - крикнул он. - Что тебе надо, бесстыдница? Куда лезешь, потаскуха? |
|
D'Artagnan releva ses coiffes et dégagea ses mains de dessous son mantelet ; à la vue de ses moustaches et de son épée nue, le pauvre diable s'aperçut qu'il avait affaire à un homme. |
Д'Артаньян сдвинул набок свой капор и высвободил руки из-под накидки. Увидев усы и обнаженную шпагу, бедняга Гримо понял, что перед ним мужчина. |
|
Il crut alors que c'était quelque assassin. |
Тогда он решил, что это убийца. |
|
" Au secours ! à l'aide ! au secours ! s'écria-t-il. |
- На помощь! Спасите! На помощь! - крикнул он. |
|
-- Tais-toi, malheureux ! dit le jeune homme, je suis d'Artagnan, ne me reconnais-tu pas ? Où est ton maître ? |
- Замолчи, дурак! - сказал молодой человек. - Я д'Артаньян. Неужели ты меня не узнал? Где твой господин? |
|
-- Vous, Monsieur d'Artagnan ! s'écria Grimaud épouvanté. Impossible. |
- Вы господин д'Артаньян? Не может быть! - вскричал Гримо. |
|
-- Grimaud, dit Athos sortant de son appartement en robe de chambre, je crois que vous vous permettez de parler. |
- Гримо, - сказал Атос, выходя в халате из своей спальни, - вы, кажется, позволили себе заговорить... |
|
-- Ah ! Monsieur ! c'est que... |
- Но, сударь, дело в том, что... |
|
-- Silence. " |
- Замолчите! |
|
Grimaud se contenta de montrer du doigt d'Artagnan à son maître. |
Гримо умолк и только показал своему господину на д'Артаньяна. |
|
Athos reconnut son camarade, et, tout flegmatique qu'il était, il partit d'un éclat de rire que motivait bien la mascarade étrange qu'il avait sous les yeux : coiffes de travers, jupes tombantes sur les souliers ; manches retroussées et moustaches raides d'émotion. |
Атос узнал товарища и, несмотря на всю свою флегматичность, разразился хохотом, который вполне оправдывался причудливым маскарадным костюмом, представившимся его взору: капор набекрень, съехавшая до полу юбка, засученные рукава и торчащие усы на взволнованном лице. |
|
" Ne riez pas, mon ami, s'écria d'Artagnan ; de par le Ciel ne riez pas, car, sur mon âme, je vous le dis, il n'y a point de quoi rire. " |
- Не смейтесь, друг мой, - вскричал д'Артаньян, - во имя самого бога, не смейтесь, потому что, даю вам честное слово, тут не до смеха! |
|
Et il prononça ces mots d'un air si solennel et avec une épouvante si vraie qu'Athos lui prit aussitôt les mains en s'écriant : |
Он произнес эти слова таким серьезным тоном и с таким неподдельным ужасом, что смех Атоса оборвался. |
|
" Seriez-vous blessé, mon ami ? vous êtes bien pâle ! |
- Вы так бледны, друг мой... - сказал он, схватив его за руки. - Уж не ранены ли вы? |
|
-- Non, mais il vient de m'arriver un terrible événement. Etes-vous seul, Athos ? |
- Нет, но со мной только что случилось ужасное происшествие. Вы один, Атос? |
|
-- Pardieu ! qui voulez-vous donc qui soit chez moi à cette heure ? |
- Черт возьми, да кому же у меня быть в эту пору! |
|
-- Bien, bien. " |
- Это хорошо. |
|
Et d'Artagnan se précipita dans la chambre d'Athos. |
И д'Артаньян поспешно прошел в спальню Атоса. |
|
" Hé, parlez ! dit celui-ci en refermant la porte et en poussant les verrous pour n'être pas dérangés. Le roi est-il mort ? Avez-vous tué M. le cardinal ? Vous êtes tout renversé ; voyons, voyons, dites, car je meurs véritablement d'inquiétude. |
- Ну, рассказывайте! - сказал последний, затворяя за собой дверь и запирая ее на задвижку, чтобы никто не мог помешать им. - Уж не умер ли король? Не убили ли вы кардинала? На вас лица нет! Рассказывайте же скорее, я положительно умираю от беспокойства. |
|
-- Athos, dit d'Artagnan se débarrassant de ses vêtements de femme et apparaissant en chemise, préparez-vous à entendre une histoire incroyable, inouie. |
- Атос, - сказал д'Артаньян, сбросив с себя женское платье и оказавшись в одной рубашке, - приготовьтесь выслушать невероятную, неслыханную историю. |
|
-- Prenez d'abord cette robe de chambre " , dit le mousquetaire à son ami. |
- Сначала наденьте этот халат, - предложил мушкетер. |
|
D'Artagnan passa la robe de chambre, prenant une manche pour une autre tant il était encore ému. |
Д'Артаньян надел халат, причем не сразу попал в рукава - до такой степени он был еще взволнован. |
|
" Eh bien ? dit Athos. |
- Итак? - спросил Атос. |
|
-- Eh bien, répondit d'Artagnan en se courbant vers l'oreille d'Athos et en baissant la voix, Milady est marquée d'une fleur de lys à l'épaule. |
- Итак... - ответил д'Артаньян, нагибаясь к уху Атоса и понижая голос, - итак, миледи заклеймена на плече цветком лилии. |
|
-- Ah ! cria le mousquetaire comme s'il eût reçu une balle dans le coeur. |
- Ах! - вскричал мушкетер, словно в сердце ему попала пуля. |
|
-- Voyons, dit d'Artagnan, êtes-vous sûr que l'autre soit bien morte ? |
- Послушайте, - сказал д'Артаньян, - вы уверены, что та женщина действительно умерла? |
|
-- L'autre ? dit Athos d'une voix si sourde, qu'à peine si d'Artagnan l'entendit. |
- Та женщина? - переспросил Атос таким глухим голосом, что д'Артаньян едва расслышал его. |
|
-- Oui, celle dont vous m'avez parlé un jour à Amiens. " |
- Да, та, о которой вы мне однажды рассказали в Амьене. |
|
Athos poussa un gémissement et laissa tomber sa tête dans ses mains. |
Атос со стоном опустил голову на руки. |
|
" Celle-ci, continua d'Artagnan, est une femme de vingt-six à vingt- huit ans. |
- Этой лет двадцать шесть - двадцать семь, - продолжал д'Артаньян. |
|
-- Blonde, dit Athos, n'est-ce pas ? |
- У нее белокурые волосы? - спросил Атос. |
|
-- Oui. |
- Да. |
|
-- Des yeux bleu clair, d'une clarté étrange, avec des cils et sourcils noirs ? |
- Светлые, до странности светлые голубые глаза с черными бровями и черными ресницами? |
|
-- Oui. |
- Да. |
|
-- Grande, bien faite ? Il lui manque une dent près de l'oeillère gauche. |
- Высокого роста, хорошо сложена? С левой стороны у нее недостает одного зуба рядом с глазным? |
|
-- Oui. |
- Да. |
|
-- La fleur de lys est petite, rousse de couleur et comme effacée par les couches de pâte qu'on y applique. |
- Цветок лилии небольшой, рыжеватого оттенка и как бы полустертый с помощью разных притираний? |
|
-- Oui. |
- Да. |
|
-- Cependant vous dites qu'elle est Anglaise ! |
- Но ведь вы говорили, что она англичанка? |
|
-- On l'appelle Milady, mais elle peut être Française. Malgré cela, Lord de Winter n'est que son beau-frère. |
- Все называют ее миледи, но очень возможно, что она француженка. Ведь лорд Винтер - это всего лишь брат ее мужа. |
|
-- Je veux la voir, d'Artagnan. |
- Д'Артаньян, я хочу ее видеть! |
|
-- Prenez garde, Athos, prenez garde ; vous avez voulu la tuer, elle est femme à vous rendre la pareille et à ne pas vous manquer. |
- Берегитесь, Атос, берегитесь: вы пытались убить ее! Это такая женщина, которая способна отплатить вам тем же и не промахнуться. |
|
-- Elle n'osera rien dire, car ce serait se dénoncer elle-même. |
- Она не посмеет что-либо рассказать - это выдало бы ее. |
|
-- Elle est capable de tout ! L'avez-vous jamais vue furieuse ? |
- Она способна на все! Приходилось вам когда-нибудь видеть ее разъяренной? |
|
-- Non, dit Athos. |
- Нет. |
|
-- Une tigresse, une panthère ! Ah ! mon cher Athos ! j'ai bien peur d'avoir attiré sur nous deux une vengeance terrible ! " |
- Это тигрица, пантера! Ах, милый Атос, я очень боюсь, что навлек опасность ужасной мести на нас обоих... |
|
D'Artagnan raconta tout alors : la colère insensée de Milady et ses menaces de mort. |
И д'Артаньян рассказал обо всем: и о безумном гневе миледи и о ее угрозах убить его. |
|
" Vous avez raison, et, sur mon âme, je donnerais ma vie pour un cheveu, dit Athos. Heureusement, c'est après-demain que nous quittons Paris ; nous allons, selon toute probabilité, à La Rochelle, et une fois partis... |
- Вы правы, и, клянусь душой, я не дал бы сейчас за свою жизнь и гроша, - сказал Атос. - К счастью, послезавтра мы покидаем Париж; по всей вероятности, нас пошлют к Ла-Рошели, а когда мы уедем... |
|
-- Elle vous suivra jusqu'au bout du monde, Athos, si elle vous reconnaît ; laissez donc sa haine s'exercer sur moi seul. |
- Она последует за вами на край света, Атос, если только узнает вас. Пусть уж ее гнев падет на меня одного. |
|
-- Ah ! mon cher ! que m'importe qu'elle me tue ! dit Athos ; est-ce que par hasard vous croyez que je tiens à la vie ? |
- Ах, друг мой, а что за важность, если она и убьет меня! - сказал Атос. - Уж не думаете ли вы, что я дорожу жизнью? |
|
-- Il y a quelque horrible mystère sous tout cela. , Athos ! cette femme est l'espion du cardinal, j'en suis sûr ! |
- Во всем этом скрывается какая-то ужасная тайна... Знаете, Атос, эта женщина - шпион кардинала, я убежден в этом. |
|
-- En ce cas, prenez garde à vous. Si le cardinal ne vous a pas dans une haute admiration pour l'affaire de Londres, il vous a en grande haine ; mais comme, au bout du compte, il ne peut rien vous reprocher ostensiblement, et qu'il faut que haine se satisfasse, surtout quand c'est une haine de cardinal, prenez garde à vous ! Si vous sortez, ne sortez pas seul ; si vous mangez, prenez vos précautions : méfiez-vous de tout enfin, même de votre ombre. |
- В таком случае - берегитесь. Если кардинал не проникся к вам восхищением за лондонскую историю, то он возненавидел вас за нее. Однако ему не в чем обвинить вас открыто, а так как ненависть непременно должна найти исход, особенно если это ненависть кардинала, то берегитесь! Когда вы выходите из дому, не выходите один; когда вы едите, будьте осторожны - словом, не доверяйте никому, даже собственной тени. |
|
-- Heureusement, dit d'Artagnan, qu'il s'agit seulement d'aller jusqu'à après-demain soir sans encombre, car une fois à l'armée nous n'aurons plus, je l'espère, que des hommes à craindre. |
- К счастью, - сказал д'Артаньян, - нам надо только дотянуть до послезавтрашнего вечера, так как в армии, надеюсь, нам не придется опасаться никого, кроме вражеских солдат. |
|
-- En attendant, dit Athos, je renonce à mes projets de réclusion, et je vais partout avec vous : il faut que vous retourniez rue des Fossoyeurs, je vous accompagne. |
- А пока что, - заявил Атос, - я отказываюсь от своих затворнических намерений и буду повсюду сопровождать вас. Вам надо вернуться на улицу Могильщиков, я иду с вами. |
|
-- Mais si près que ce soit d'ici, reprit d'Artagnan, je ne puis y retourner comme cela. |
- Но как это ни близко отсюда, - возразил д'Артаньян, - я не могу идти туда в таком виде. |
|
-- C'est juste " , dit Athos. Et il tira la sonnette. |
- Это правда, - согласился Атос и позвонил в колокольчик. |
|
Grimaud entra. |
Вошел Гримо. |
|
Athos lui fit signe d'aller chez d'Artagnan, et d'en rapporter des habits. |
Атос знаком приказал ему пойти к д'Артаньяну и принести оттуда платье. |
|
Grimaud répondit par un autre signe qu'il comprenait parfaitement et partit. |
Гримо также знаком ответил, что превосходно все понял, и ушел. |
|
" Ah çà ! mais voilà qui ne nous avance pas pour l'équipement, cher ami, dit Athos ; car, si je ne m'abuse, vous avez laissé toute votre défroque chez Milady, qui n'aura sans doute pas l'attention de vous la retourner. Heureusement que vous avez le saphir. |
- Так-то, милый друг! - сказал Атос. - Однако же вся эта история отнюдь не помогает нам в деле экипировки, ибо, если не ошибаюсь, все ваши пожитки остались у миледи, которая вряд ли позаботится о том, чтобы вернуть их. К счастью, у вас есть сапфир. |
|
-- Le saphir est à vous, mon cher Athos ! Ne m'avez-vous pas dit que c'était une bague de famille ? |
- Сапфир принадлежит вам, милый Атос! Ведь вы сами сказали, что это фамильное кольцо. |
|
-- Oui, mon père l'acheta deux mille écus, à ce qu'il me dit autrefois ; il faisait partie des cadeaux de noce qu'il fit à ma mère ; et il est magnifique. Ma mère me le donna, et moi, fou que j'étais, plutôt que de garder cette bague comme une relique sainte, je la donnai à mon tour à cette misérable. |
- Да, мой отец купил его за две тысячи экю - так он говорил мне когда-то. Оно составляло часть свадебных подарков, которые он сделал моей матери, и оно просто великолепно! Мать подарила его мне, а я, безумец, вместо того чтобы хранить это кольцо как святыню, в свою очередь, подарил его этой презренной женщине... |
|
-- Alors, mon cher, reprenez cette bague, à laquelle je comprends que vous devez tenir. |
- В таком случае, дорогой мой, возьмите себе это кольцо: я понимаю, как вы должны дорожить им. |
|
-- Moi, reprendre cette bague, après qu'elle a passé par les mains de l'infâme ! jamais : cette bague est souillée, d'Artagnan. |
- Чтобы я взял это кольцо после того, как оно побывало в преступных руках! Никогда! Это кольцо осквернено, д'Артаньян. |
|
-- Vendez-la donc. |
- Если так, продайте его. |
|
-- Vendre un diamant qui vient de ma mère ! je vous avoue que je regarderais cela comme une profanation. |
- Продать сапфир, полученный мною от матери! Признаюсь, я счел бы это святотатством. |
|
-- Alors engagez-la, on vous prêtera bien dessus un millier d'écus. Avec cette somme vous serez au-dessus de vos affaires, puis, au premier argent qui vous rentrera, vous la dégagerez, et vous la reprendrez lavée de ses anciennes taches, car elle aura passé par les mains des usuriers. " |
- Тогда заложите его, и вы, бесспорно, получите около тысячи экю. Этой суммы с избытком хватит на ваши надобности, а потом из первых же полученных денег вы выкупите его, и оно вернется к вам очищенным от прежних пятен, потому что пройдет через руки ростовщиков. |
|
Athos sourit. |
Атос улыбнулся. |
|
" Vous êtes un charmant compagnon, dit-il, mon cher d'Artagnan ; vous relevez par votre éternelle gaieté les pauvres esprits dans l'affliction. Eh bien, oui, engageons cette bague, mais à une condition ! |
- Вы чудесный товарищ, милый д'Артаньян, - сказал он. - Своей неизменной веселостью вы поднимаете дух у тех несчастных, которые впали в уныние. Идет! Давайте заложим это кольцо, но с одним условием. |
|
-- Laquelle ? |
- С каким? |
|
-- C'est qu'il y aura cinq cents écus pour vous et cinq cents écus pour moi. |
- Пятьсот экю берете вы, пятьсот - я. |
|
-- Y songez-vous, Athos ? Je n'ai pas besoin du quart de cette somme, moi qui suis dans les gardes, et en vendant ma selle je me la procurerai. Que me faut-il ? Un cheval pour Planchet, voilà tout. Puis vous oubliez que j'ai une bague aussi. |
- Что вы, Атос! Мне не нужно и четверти этой суммы - я ведь в гвардии. Продав седло, я выручу как раз столько, сколько требуется. Что мне надо? Лошадь для Планше, вот и все. Вы забываете к тому же, что и у меня есть кольцо. |
|
-- A laquelle vous tenez encore plus, ce me semble, que je ne tiens, moi, à la mienne ; du moins j'ai cru m'en apercevoir. |
- Которым вы, видимо, дорожите еще больше, чем я своим; по крайней мере, так мне показалось. |
|
-- Oui, car dans une circonstance extrême elle peut nous tirer non seulement de quelque grand embarras, mais encore de quelque grand danger ; c'est non seulement un diamant précieux, mais c'est encore un talisman enchanté. |
- Да, потому что в случае крайней необходимости оно может не только вывести нас из затруднительного положения, но и спасти от серьезной опасности. Это не только драгоценный алмаз - это волшебный талисман. |
|
-- Je ne vous comprends pas, mais je crois à ce que vous me dites. Revenons donc à ma bague, ou plutôt à la vôtre ; vous toucherez la moitié de la somme qu'on nous donnera sur elle ou je la jette dans la Seine, et je doute que, comme à Polycrate, quelque poisson soit assez complaisant pour nous la rapporter. |
- Я не понимаю, о чем вы говорите, но верю вам. Итак, вернемся к моему кольцу или, вернее, к вашему. Вы возьмете половину той суммы, которую нам за него дадут, или я брошу его в Сену. А у меня нет уверенности в том, что какая-нибудь рыба будет настолько любезна, что принесет его нам, как принесла Поликрату. |
|
-- Eh bien, donc, j'accepte ! " dit d'Artagnan. |
- Ну хорошо, согласен! - сказал д'Артаньян. |
|
En ce moment Grimaud rentra accompagné de Planchet ; celui-ci, inquiet de son maître et curieux de savoir ce qui lui était arrivé, avait profité de la circonstance et apportait les habits lui-même. |
В эту минуту вернулся Гримо и с ним Планше; беспокоясь за своего господина и любопытствуя узнать, что с ним произошло, последний воспользовался случаем и принес одежду сам. |
|
D'Artagnan s'habilla, Athos en fit autant : puis quand tous deux furent prêts à sortir, ce dernier fit à Grimaud le signe d'un homme qui met en joue ; celui-ci décrocha aussitôt son mousqueton et s'apprêta à accompagner son maître. |
Д'Артаньян оделся. Атос сделал то же. Затем, когда оба друга были готовы, Атос знаком показал Гримо, что прицеливается. Гримо тотчас же снял со стены мушкет и приготовился сопровождать своего господина. |
|
Athos et d'Artagnan suivis de leurs valets arrivèrent sans incident à la rue des Fossoyeurs. Bonacieux était sur la porte, il regarda d'Artagnan d'un air goguenard. |
Они благополучно добрались до улицы Могильщиков. В дверях стоял Бонасье. Он насмешливо взглянул па д'Артаньяна. |
|
" Eh, mon cher locataire ! dit-il, hâtez-vous donc, vous avez une belle jeune fille qui vous attend chez vous, et les femmes, vous le savez, n'aiment pas qu'on les fasse attendre ! |
- Поторапливайтесь, любезный жилец, - сказал он, - вас ждет красивая девушка, а женщины, как вам известно, не любят, чтобы их заставляли ждать. |
-- C'est Ketty ! " s'écria d'Artagnan.
Et il s'élança dans l'allée. |
- Это Кэтти! - вскричал д'Артаньян и бросился паверх. |
|
Effectivement, sur le carré conduisant à sa chambre, et tapie contre sa porte, il trouva la pauvre enfant toute tremblante. Dès qu'elle l'aperçut : |
И действительно, на площадке перед своей комнатой он увидел Кэтти: бедная девушка стояла, прислонясь к двери, и вся дрожала. |
|
" Vous m'avez promis votre protection, vous m'avez promis de me sauver de sa colère, dit-elle ; souvenez-vous que c'est vous qui m'avez perdue ! |
- Вы обещали защитить меня, - сказала она, - вы обещали спасти меня от ее гнева. Вспомните, ведь это вы погубили меня! |
|
-- Oui, sans doute, dit d'Artagnan, sois tranquille, Ketty. Mais qu'est-il arrivé après mon départ ? |
- Конечно, конечно! - сказал д'Артаньян. - Не беспокойся, Кэтти. Однако что же произошло после моего ухода? |
|
-- Le sais-je ? dit Ketty. Aux cris qu'elle a poussés les laquais sont accourus, elle était folle de colère ; tout ce qu'il existe d'imprécations elle les a vomies contre vous. Alors j'ai pensé qu'elle se rappellerait que c'était par ma chambre que vous aviez pénétré dans la sienne, et qu'alors elle songerait que j'étais votre complice ; j'ai pris le peu d'argent que j'avais, mes hardes les plus précieuses, et je me suis sauvée. |
- Я и сама не знаю, - ответила Кэтти. - На ее крики сбежались лакеи, она была вне себя от ярости. Нет таких проклятий, каких бы она не посылала по вашему адресу. Тогда я испугалась, как бы она не вспомнила, что вы попали в ее комнату через мою, и не заподозрила, что я ваша сообщница. Я взяла все свои деньги, самые ценные из своих вещей и убежала. |
|
-- Pauvre enfant ! Mais que vais-je faire de toi ? Je pars après-demain. |
- Бедная девочка! Но что же мне с тобой делать? Послезавтра я уезжаю. |
|
- Tout ce que vous voudrez, Monsieur le chevalier, faites-moi quitter Paris, faites-moi quitter la France. |
- Все, что хотите, господин д'Артаньян! Помогите мне уехать из Парижа, помогите мне уехать из Франции... |
|
-- Je ne puis cependant pas t'emmener avec moi au siège de La Rochelle, dit d'Artagnan. |
- Но не могу же я взять тебя с собой на осаду Ла-Рошели! - возразил д'Артаньян. |
|
-- Non ; mais vous pouvez me placer en province, chez quelque dame de votre connaissance : dans votre pays, par exemple. |
- Конечно, нет, но вы можете устроить меня где-нибудь в провинции, у какой-нибудь знакомой дамы на вашей родине, к примеру... |
|
-- Ah ! ma chère amie ! dans mon pays les dames n'ont point de femmes de chambre. Mais, attends, j'ai ton affaire. Planchet, va me chercher Aramis : qu'il vienne tout de suite. Nous avons quelque chose de très important à lui dire. |
- Милая Кэтти, у меня на родине дамы не держат горничных... Впрочем, погоди, я знаю, что мы сделаем... Планше, сходи за Арамисом. Пусть сейчас же идет сюда. Нам надо поговорить с ним. |
|
-- Je comprends, dit Athos ; mais pourquoi pas Porthos ? Il me semble que sa marquise... |
- Понимаю, - сказал Атос. - Но почему же не с Портосом? Мне кажется, что его маркиза... |
|
-- La marquise de Porthos se fait habiller par les clercs de son mari, dit d'Artagnan en riant. D'ailleurs Ketty ne voudrait pas demeurer rue aux Ours, n'est-ce pas, Ketty ? |
- Маркиза Портоса одевается с помощью писцов своего мужа, - со смехом сказал д'Артаньян. - К тому же Кэтти не захочет жить на Медвежьей улице... Правда, Кэтти? |
|
-- Je demeurerai où l'on voudra, dit Ketty, pourvu que je sois bien cachée et que l'on ne sache pas où je suis. |
- Я буду жить где угодно, - ответила Кэтти, - лишь бы меня хорошенько спрятали и никто не знал, где я. |
|
-- Maintenant, Ketty, que nous allons nous séparer, et par conséquent que tu n'es plus jalouse de moi... |
- Теперь, Кэтти, когда мы расстаемся с тобой и, значит, ты больше не ревнуешь меня... |
|
-- Monsieur le chevalier, de loin ou de près, dit Ketty, je vous aimerai toujours. " |
- Господин д'Артаньян, - сказала Кэтти, - где бы я ни была, я всегда буду любить вас! |
|
" Où diable la constance va-t-elle se nicher ? " murmura Athos. |
- Вот где, черт возьми, нашло приют постоянство! - пробормотал Атос. |
|
" Moi aussi, dit d'Artagnan, moi aussi, je t'aimerai toujours, sois tranquille. Mais voyons, réponds-moi. Maintenant j'attache une grande importance à la question que je te fais : n'aurais-tu jamais entendu parler d'une jeune dame qu'on aurait enlevée pendant une nuit. |
- И я тоже... - сказал д'Артаньян, - я тоже всегда буду любить тебя, будь спокойна. Но вот что - ответь мне на один вопрос, это для меня очень важно: ты никогда ничего не слышала о молодой женщине, которая была похищена как-то ночью? |
|
-- Attendez donc... Oh ! mon Dieu ! Monsieur le chevalier, est-ce que vous aimez encore cette femme ? |
- Подождите... О, Боже, неужели вы любите еще и эту женщину? |
|
-- Non, c'est un de mes amis qui l'aime. Tiens, c'est Athos que voilà. |
- Нет, ее любит один из моих друзей. Да вот он, этот самый Атос. |
|
-- Moi ! s'écria Athos avec un accent pareil à celui d'un homme qui s'aperçoit qu'il va marcher sur une couleuvre. |
- Я?! - вскричал Атос с таким ужасом, словно он чуть не наступил на змею. |
|
-- Sans doute, vous ! fit d'Artagnan en serrant la main d'Athos. Vous savez bien l'intérêt que nous prenons tous à cette pauvre petite Mme Bonacieux. D'ailleurs Ketty ne dira rien : n'est-ce pas, Ketty ? Tu comprends, mon enfant, continua d'Artagnan, c'est la femme de cet affreux magot que tu as vu sur le pas de la porte en entrant ici. |
- Ну конечно же, ты! - сказал д'Артаньян, сжимая руку Атоса. - Ты отлично знаешь, какое участие принимаем мы все в этой бедняжке, госпоже Бонасье. Впрочем, Кэтти никому не расскажет об этом... Не так ли, Кэтти? Знаешь, милочка, - продолжал д'Артаньян, - это жена того урода, которого ты, наверное, заметила у дверей, когда входила ко мне. |
|
-- Oh ! mon Dieu ! s'écria Ketty, vous me rappelez ma peur ; pourvu qu'il ne m'ait pas reconnue ! |
- О, Боже! - вскричала Кэтти. - Вы напомнили мне о нем. Я так боюсь! Только бы он не узнал меня! |
|
-- Comment, reconnue ! tu as donc déjà vu cet homme ? |
- То есть как - узнал? Значит, ты уже видела прежде этого человека? |
|
-- Il est venu deux fois chez Milady. |
- Он два раза приходил к миледи. |
|
-- C'est cela. Vers quelle époque ? |
- Так и есть! Когда это было? |
|
-- Mais il y a quinze ou dix-huit jours à peu près. |
- Недели две - две с половиной назад. |
|
-- Justement. |
- Да, да, именно так. |
|
-- Et hier soir il est revenu. |
- И вчера вечером он приходил опять. |
|
-- Hier soir. |
- Вчера вечером? |
|
-- Oui, un instant avant que vous vinssiez vous-même. |
- Да, за минуту до вас. |
|
-- Mon cher Athos, nous sommes enveloppés dans un réseau d'espions ! Et tu crois qu'il t'a reconnue, Ketty ? |
- Милый Атос, мы окружены сетью шпионов!.. И ты думаешь, Кэтти, что он узнал тебя? |
|
-- J'ai baissé ma coiffe en l'apercevant, mais peut-être était-il trop tard. |
- Заметив его, я низко надвинула на лицо капор, но, пожалуй, было уже поздно. |
|
-- Descendez, Athos, vous dont il se méfie moins que de moi, et voyez s'il est toujours sur sa porte. " |
- Спуститесь вниз, Атос, - к вам он относится менее недоверчиво, чем ко мне, - и посмотрите, все ли еще он стоит у дверей. |
|
Athos descendit et remonta bientôt. |
Атос сошел вниз и вскоре вернулся. |
|
" Il est parti, dit-il, et la maison est fermée. |
- Его нет, - сказал он, - и дом на замке. |
|
-- Il est allé faire son rapport, et dire que tous les pigeons sont en ce moment au colombier. |
- Он отправился донести о том, что все голуби в голубятне. |
|
-- Eh bien, mais, envolons-nous, dit Athos, et ne laissons ici que Planchet pour nous rapporter les nouvelles. |
- В таком случае - давайте улетим, - сказал Атос, - и оставим здесь одного Планше, который сообщит нам о дальнейшем. |
|
-- Un instant ! Et Aramis que nous avons envoyé chercher ! |
- Одну минутку! А как же быть с Арамисом? Ведь мы послали за ним. |
|
-- C'est juste, dit Athos, attendons Aramis. " |
- Это правда, подождем Арамиса. |
|
En ce moment Aramis entra. |
В эту самую минуту вошел Арамис. |
|
On lui exposa l'affaire, et on lui dit comment il était urgent que parmi toutes ses hautes connaissances il trouvât une place à Ketty. |
Ему рассказали всю историю и объяснили, насколько необходимо найти у кого-нибудь из его высокопоставленных знакомых место для Кэтти. |
|
Aramis réfléchit un instant, et dit en rougissant : |
Арамис на минуту задумался, потом спросил, краснея: |
|
" Cela vous rendra-t-il bien réellement service, d'Artagnan ? |
- Я действительно окажу вам этим услугу, д'Артаньян? |
|
-- Je vous en serai reconnaissant toute ma vie. |
- Я буду признателен вам всю жизнь. |
|
-- Eh bien, Mme de Bois-Tracy m'a demandé, pour une de ses amies qui habite la province, je crois, une femme de chambre sûre ; et si vous pouvez, mon cher d'Artagnan, me répondre de Mademoiselle... |
- Так вот, госпожа де Буа-Траси просила меня найти для одной из ее приятельниц, которая, кажется, живет где-то в провинции, надежную горничную, и если вы, д'Артаньян, можете поручиться за... |
|
-- Oh ! Monsieur, s'écria Ketty, je serai toute dévouée, soyez-en certain, à la personne qui me donnera les moyens de quitter Paris. |
- О сударь! - вскричала Кэтти. - Уверяю вас, я буду бесконечно предана той особе, которая даст мне возможность уехать из Парижа. |
|
-- Alors, dit Aramis, cela va pour le mieux. " |
- В таком случае, - сказал Арамис, - все уладится. |
|
Il se mit à une table et écrivit un petit mot qu'il cacheta avec une bague, et donna le billet à Ketty. |
Он сел к столу, написал записку, запечатал ее своим перстнем и отдал Кэтти. |
|
" Maintenant, mon enfant, dit d'Artagnan, tu sais qu'il ne fait pas meilleur ici pour nous que pour toi. Ainsi séparons-nous. Nous nous retrouverons dans des jours meilleurs. |
- А теперь, милочка, - сказал д'Артаньян, - ты сама знаешь, что оставаться здесь небезопасно ни для нас, ни для тебя, и поэтому нам надо расстаться. Мы встретимся с тобой в лучшие времена. |
|
-- Et dans quelque temps que nous nous retrouvions et dans quelque lieu que ce soit, dit Ketty, vous me retrouverez vous aimant encore comme je vous aime aujourd'hui. " |
- Знайте, что когда бы и где бы мы ни встретились, - сказала Кэтти, - я буду любить вас так же, как люблю сейчас! |
|
" Serment de joueur " , dit Athos pendant que d'Artagnan allait reconduire Ketty sur l'escalier. |
- Клятва игрока, - промолвил Атос, между тем как д'Артаньян вышел на лестницу проводить Кэтти. |
|
Un instant après, les trois jeunes gens se séparèrent en prenant rendez- vous à quatre heures chez Athos et en laissant Planchet pour garder la maison. |
Минуту спустя трое молодых людей расстались, сговорившись встретиться в четыре часа у Атоса и поручив Планше стеречь дом. |
|
Aramis rentra chez lui, et Athos et d'Artagnan s'inquiétèrent du placement du saphir. |
Арамис пошел домой, а Атос и д'Артаньян отправились закладывать сапфир. |
|
Comme l'avait prévu notre Gascon, on trouva facilement trois cents pistoles sur la bague. De plus, le juif annonça que si on voulait la lui vendre, comme elle lui ferait un pendant magnifique pour des boucles d'oreilles, il en donnerait jusqu'à cinq cents pistoles. |
Как и предвидел наш гасконец, они без всяких затруднений получили триста пистолей под залог кольца. Более того, ростовщик объявил, что, если они пожелают продать ему кольцо в собственность, он готов дать за него до пятисот пистолей, так как оно изумительно подходит к имеющимся у него серьгам. |
|
Athos et d'Artagnan, avec l'activité de deux soldats et la science de deux connaisseurs, mirent trois heures à peine à acheter tout l'équipement du mousquetaire. D'ailleurs Athos était de bonne composition et grand seigneur jusqu'au bout des ongles. Chaque fois qu'une chose lui convenait, il payait le prix demandé sans essayer même d'en rabattre. D'Artagnan voulait bien là-dessus faire ses observations, mais Athos lui posait la main sur l'épaule en souriant, et d'Artagnan comprenait que c'était bon pour lui, petit gentilhomme gascon, de marchander, mais non pour un homme qui avait les airs d'un prince. |
Атос и д'Артаньян, расторопные солдаты и знатоки своего дела, потратили не более трех часов на приобретение всей экипировки, нужной мушкетеру. К тому же Атос был человек покладистый и натура необычайно широкая. Если вещь ему подходила, он всякий раз платил требуемую сумму, даже не пытаясь сбавить ее. Д'Артаньян попробовал было сделать ему замечание на этот счет, но Атос с улыбкой положил ему руку на плечо, и д'Артаньян понял, что если ему, бедному гасконскому дворянину, пристало торговаться, то это никак не шло человеку, который держал себя как принц крови. |
|
Le mousquetaire trouva un superbe cheval andalou, noir comme du jais, aux narines de feu, aux jambes fines et élégantes, qui prenait six ans. Il l'examina et le trouva sans défaut. On le lui fit mille livres. |
Мушкетер отыскал превосходную андалузскую лошадь, шестилетку, черную как смоль, с пышущими огнем ноздрями, с тонкими, изящными ногами. Он осмотрел ее и не нашел ни одного изъяна. За нее запросили тысячу ливров. |
|
Peut- être l'eût-il eu pour moins ; mais tandis que d'Artagnan discutait sur le prix avec le maquignon, Athos comptait les cent pistoles sur la table. |
Возможно, что ему удалось бы купить ее дешевле, но, пока д'Артаньян спорил с барышником о цене, Атос уже отсчитывал на столе сто пистолей. |
|
Grimaud eut un cheval picard, trapu et fort, qui coûta trois cents livres. |
Для Гримо была куплена пикардийская лошадь, коренастая и крепкая, за триста ливров. |
Mais la selle de ce dernier cheval et les armes de Grimaud achetées, il ne restait plus un sou des cent cinquante pistoles d'Athos. D'Artagnan offrit à son ami de mordre une bouchée dans la part qui lui revenait, quitte à lui rendre plus tard ce qu'il lui aurait emprunté.
Mais Athos, pour toute réponse, se contenta de hausser les épaules. |
Однако, когда Атос купил седло к этой лошади и оружие для Гримо, от его ста пятидесяти пистолей не осталось ни гроша. Д'Артаньян предложил приятелю взять часть денег из его доли, с тем чтобы он отдал этот долг когда-нибудь впоследствии, но Атос только пожал плечами. |
|
" Combien le juif donnait-il du saphir pour l'avoir en toute propriété ? demanda Athos. |
- Сколько предлагал ростовщик, чтобы приобрести сапфир в собственность? - спросил он. |
|
-- Cinq cents pistoles. |
- Пятьсот пистолей. |
|
-- C'est-à-dire, deux cents pistoles de plus ; cent pistoles pour vous, cent pistoles pour moi. Mais c'est une véritable fortune, cela, mon ami, retournez chez le juif. |
- То есть на двести пистолей больше. Сто пистолей вам, сто пистолей мне. Друг мой, да ведь это целое состояние! Идите к ростовщику. |
|
-- Comment, vous voulez... |
- Как! Вы хотите... |
|
-- Cette bague, décidément, me rappellerait de trop tristes souvenirs ; puis nous n'aurons jamais trois cents pistoles à lui rendre, de sorte que nous perdrions deux mille livres à ce marché. Allez lui dire que la bague est à lui, d'Artagnan, et revenez avec les deux cents pistoles. |
- Право, д'Артаньян, это кольцо напоминало бы мне о слишком грустных вещах. К тому же у нас никогда не будет трехсот пистолей, чтобы выкупить его, и мы напрасно потеряем на этом деле две тысячи ливров. Скажите же ему, что кольцо - его, и возвращайтесь с двумя сотнями пистолей. |
|
-- Réfléchissez, Athos. |
- Подумайте хорошенько, Атос! |
|
-- L'argent comptant est cher par le temps qui court, et il faut savoir faire des sacrifices. Allez, d'Artagnan, allez ; Grimaud vous accompagnera avec son mousqueton. " |
- Наличные деньги дороги в наше время, и надо уметь приносить жертвы. Идите, д'Артаньян, идите! Гримо проводит вас со своим мушкетом. |
|
Une demi-heure après, d'Artagnan revint avec les deux mille livres et sans qu'il lui fût arrivé aucun accident. |
Полчаса спустя д'Артаньян вернулся с двумя тысячами ливров, не встретив на пути никаких приключений. |
|
Ce fut ainsi qu'Athos trouva dans son ménage des ressources auxquelles il ne s'attendait pas. |
Вот каким образом Атос нашел в своем хозяйстве денежные средства, на которые он совершенно не рассчитывал. |
|
France |
Русский |
|
A quatre heures, les quatre amis étaient donc réunis chez Athos. Leurs préoccupations sur l'équipement avaient tout à fait disparu, et chaque visage ne conservait plus l'expression que de ses propres et secrètes inquiétudes ; car derrière tout bonheur présent est cachée une crainte à venir. |
Итак, в четыре часа четверо друзей собрались у Атоса. С заботами об экипировке было покончено, и теперь на лице каждого из них отражались только собственные сокровенные заботы, ибо всякая минута счастья таит в себе будущую тревогу. |
|
Tout à coup Planchet entra apportant deux lettres à l'adresse de d'Artagnan. |
Внезапно вошел Планше с двумя письмами, адресованными д'Артаньяну. |
|
L'une était un petit billet gentiment plié en long avec un joli cachet de cire verte sur lequel était empreinte une colombe rapportant un rameau vert. |
Одно было маленькое, продолговатое, изящное, запечатанное красивой печатью зеленого воска, на которой был вытиснен голубь, несущий в клюве зеленую ветвь. |
|
L'autre était une grande épître carrée et resplendissante des armes terribles de Son Eminence le cardinal-duc. |
Второе было большое, квадратное, и на нем красовался грозный герб его высокопреосвященства герцога-кардинала. |
|
A la vue de la petite lettre, le coeur de d'Artagnan bondit, car il avait cru reconnaître l'écriture ; et quoiqu'il n'eût vu cette écriture qu'une fois, la mémoire en était restée au plus profond de son coeur. |
При виде маленького письмеца сердце д'Артаньяна радостно забилось: ему показалось, что он узнал почерк. Правда, он видел этот почерк лишь однажды, но память о нем глубоко запечатлелась в его сердце. |
|
Il prit donc la petite épître et la décacheta vivement. |
Итак, он взял маленькое письмо и поспешно его распечатал. |
|
" Promenez-vous, lui disait-on, mercredi prochain, de six heures à sept heures du soir, sur la route de Chaillot, et regardez avec soin dans les carrosses qui passeront, mais si vous tenez à votre vie et à celle des gens qui vous aiment, ne dites pas un mot, ne faites pas un mouvement qui puisse faire croire que vous avez reconnu celle qui s'expose à tout pour vous apercevoir un instant. " |
"B ближайшую среду, - говорилось в письме, - между шестью и семью часами вечера прогуливайтесь по дороге в Шайо и внимательно вглядывайтесь в проезжающие кареты, но, если вы дорожите вашей жизнью и жизнью людей, которые вас любят, не говорите ни одного слова, не делайте ни одного движения, которое могло бы показать, что вы узнали особу, подвергающую себя величайшей опасности ради того, чтобы увидеть вас хотя бы на мгновение". |
|
Pas de signature. |
Подписи не было. |
|
" C'est un piège, dit Athos, n'y allez pas, d'Artagnan. |
- Это западня, д'Артаньян, - сказал Атос. - Не ходите туда. |
|
-- Cependant, dit d'Artagnan, il me semble bien reconnaître l'écriture. |
- Но мне кажется, что я узнаю почерк, - возразил д'Артаньян. |
|
-- Elle est peut-être contrefaite, reprit Athos ; à six ou sept heures, dans ce temps-ci, la route de Chaillot est tout à fait déserte : autant que vous alliez vous promener dans la forêt de Bondy. |
- Почерк может быть подделан, - продолжал Атос. - В такое время года дорога в Шайо в шесть-семь часов вечера совершенно безлюдна. Это все равно что пойти на прогулку в лес Бонди. |
|
-- Mais si nous y allions tous ! dit d'Artagnan ; que diable ! on ne nous dévorera point tous les quatre ; plus, quatre laquais ; plus, les chevaux ; plus les armes. |
- А что, если мы отправимся туда вместе? - предложил д'Артаньян. - Что за черт! Не проглотят же нас всех четырех сразу, да еще с четырьмя слугами, лошадьми и оружием! |
|
-- Puis ce sera une occasion de montrer nos équipages, dit Porthos. |
- К тому же это будет удобный случай показать наше снаряжение, - добавил Портос. |
|
-- Mais si c'est une femme qui écrit, dit Aramis, et que cette femme désire ne pas être vue, songez que vous la compromettez, d'Artagnan : ce qui est mal de la part d'un gentilhomme. |
- Но если это пишет женщина, - возразил Арамис, - и если эта женщина не хочет, чтобы ее видели, то вы скомпрометируете ее, д'Артаньян. Подумайте об этом! То будет поступок, недостойный дворянина. |
|
-- Nous resterons en arrière, dit Porthos, et lui seul s'avancera. |
- Мы останемся позади, - предложил Портос, - и д'Артаньян подъедет к карете один. |
|
-- Oui, mais un coup de pistolet est bientôt tiré d'un carrosse qui marche au galop. |
- Так-то так, но ведь из кареты, которая мчится на полном ходу, очень легко выстрелить из пистолета. |
|
-- Bah ! dit d'Artagnan, on me manquera. Nous rejoindrons alors le carrosse, et nous exterminerons ceux qui se trouvent dedans. Ce sera toujours autant d'ennemis de moins. |
- Ба! - сказал д'Артаньян. - Пуля пролетит мимо. А мы нагоним карету и перебьем всех, кто в ней окажется. Все-таки у нас будет несколькими врагами меньше. |
|
-- Il a raison, dit Porthos ; bataille ; il faut bien essayer nos armes d'ailleurs. |
- Он прав, - согласился Портос. - Я за драку. Надо же испытать наше оружие, в конце концов! |
|
-- Bah ! donnons-nous ce plaisir, dit Aramis de son air doux et nonchalant. |
- Что ж, доставим себе это удовольствие, - произнес Арамис своим обычным беспечным тоном. |
|
-- Comme vous voudrez, dit Athos. |
- Как вам будет угодно, - сказал Атос. |
|
-- Messieurs, dit d'Artagnan, il est quatre heures et demie, et nous avons le temps à peine d'être à six heures sur la route de Chaillot. |
- Господа, - сказал д'Артаньян, - уже половина пятого, и мы едва успеем к шести часам на дорогу в Шайо. |
|
-- Puis, si nous sortions trop tard, dit Porthos, on ne nous verrait pas, ce qui serait dommage. Allons donc nous apprêter, Messieurs. |
- К тому же, если мы выедем слишком поздно, - добавил Портос, - то нас никто не увидит, а это было бы очень досадно. Итак, идемте готовиться в путь, господа! |
|
-- Mais cette seconde lettre, dit Athos, vous l'oubliez ; il me semble que le cachet indique cependant qu'elle mérite bien d'être ouverte : quant à moi, je vous déclare, mon cher d'Artagnan, que je m'en soucie bien plus que du petit brimborion que vous venez tout doucement de glisser sur votre coeur. " |
- Но вы забыли о втором письме, - сказал Атос. - Между тем, судя по печати, оно, мне кажется, заслуживает того, чтобы его вскрыли. Признаюсь вам, любезный д'Артаньян, что меня оно беспокоит гораздо больше, чем та писулька, которую вы с такой нежностью спрятали у себя на груди. |
|
D'Artagnan rougit. |
Д'Артаньян покраснел. |
|
" Eh bien, dit le jeune homme, voyons, Messieurs, ce que me veut Son Eminence. " |
- Хорошо, - сказал молодой человек, - давайте посмотрим, господа, чего хочет от меня его высокопреосвященство. |
|
Et d'Artagnan décacheta la lettre et lut : |
Д'Артаньян распечатал письмо и прочитал: |
|
" M. d'Artagnan, garde du roi, compagnie des Essarts, est attendu au Palais-Cardinal ce soir à huit heures. |
"Г-н д'Артаньян, королевской гвардии, роты Дезэссара, приглашается сегодня, к восьми часам вечера, во дворец кардинала. |
|
" LA HOUDINIERE, |
Ла Удиньер, |
|
" Capitaine des gardes. " |
капитан гвардии". |
|
" Diable ! dit Athos, voici un rendez-vous bien autrement inquiétant que l'autre. |
- Черт возьми! - проговорил Атос. - Вот это свидание будет поопаснее того, другого. |
|
-- J'irai au second en sortant du premier, dit d'Artagnan : l'un est pour sept heures, l'autre pour huit ; il y aura temps pour tout. |
- Я пойду на второе, побывав на первом, - сказал д'Артаньян. - Одно назначено на семь часов, другое на восемь. Времени хватит на оба. |
|
-- Hum ! je n'irais pas, dit Aramis : un galant chevalier ne peut manquer à un rendez-vous donné par une dame ; mais un gentilhomme prudent peut s'excuser de ne pas se rendre chez Son Eminence, surtout lorsqu'il a quelque raison de croire que ce n'est pas pour y recevoir des compliments. |
- Гм... Я бы не пошел, - заметил Арамис. - Учтивый кавалер не может не пойти на свидание, назначенное ему дамой, но благоразумный дворянин может найти себе оправдание, не явившись к его высокопреосвященству, особенно если у него есть причины полагать, что его приглашают вовсе не из любезности. |
|
-- Je suis de l'avis d'Aramis, dit Porthos. |
- Я согласен с Арамисом, - сказал Портос. |
|
-- Messieurs, répondit d'Artagnan, j'ai déjà reçu par M. de Cavois pareille invitation de Son Eminence, je l'ai négligée, et le lendemain il m'est arrivé un grand malheur ! Constance a disparu ; quelque chose qui puisse advenir, j'irai. |
- Господа, - ответил д'Артаньян, - я уже раз получил через господина де Кавуа подобное приглашение от его высокопреосвященства. Я пренебрег им, и на следующий день произошло большое несчастье: исчезла Констанция. Будь что будет, но я пойду. |
|
-- Si c'est un parti pris, dit Athos, faites. |
- Если ваше решение твердо - идите, - сказал Атос. |
|
-- Mais la Bastille ? dit Aramis. |
- А Бастилия? - спросил Арамис. |
|
-- Bah ! vous m'en tirerez, reprit d'Artagnan. |
- Подумаешь! Вы вытащите меня оттуда, - сказал д'Артаньян. |
|
-- Sans doute, reprirent Aramis et Porthos avec un aplomb admirable et comme si c'était la chose la plus simple, sans doute nous vous en tirerons ; mais, en attendant, comme nous devons partir après-demain, vous feriez mieux de ne pas risquer cette Bastille. |
- Разумеется! - ответили в один голос Арамис и Портос с присущей им великолепной уверенностью и таким тоном, словно это было самое простое дело. - Разумеется, мы вытащим вас оттуда, но так как послезавтра нам надо ехать, то покамест вам было бы лучше не лезть в эту Бастилию. |
|
-- Faisons mieux, dit Athos, ne le quittons pas de la soirée, attendons- le chacun à une porte du palais avec trois mousquetaires derrière nous ; si nous voyons sortir quelque voiture à portière fermée et à demi suspecte, nous tomberons dessus. Il y a longtemps que nous n'avons eu maille à partir avec les gardes de M. le cardinal, et M. de Tréville doit nous croire morts. |
- Давайте сделаем так, - сказал Атос. - Не будем оставлять его сегодня одного весь вечер, а когда он пойдет во дворец кардинала, каждый из нас, с тремя мушкетерами позади, займет пост у одного из выходов. Если мы увидим, что оттуда выезжает какая-нибудь закрытая карета хоть сколько-нибудь подозрительного вида, мы нападем на нее. Давно уж мы не сталкивались с гвардейцами кардинала, и, должно быть, господин де Тревиль считает нас покойниками! |
|
-- Décidément, Athos, dit Aramis, vous étiez fait pour être général d'armée ; que dites-vous du plan, Messieurs ? |
- Право, Атос, вы созданы быть полководцем, - сказал Арамис. - Что вы скажете, господа, об этом плане? |
|
-- Admirable ! répétèrent en choeur les jeunes gens. |
- Превосходный план! - хором вскричали молодые люди. |
|
-- Eh bien, dit Porthos, je cours à l'hôtel, je préviens nos camarades de se tenir prêts pour huit heures, le rendez-vous sera sur la place du Palais-Cardinal ; vous, pendant ce temps, faites seller les chevaux par les laquais. |
- Итак, - сказал Портос, - я бегу в казармы и предупреждаю товарищей, чтобы они были готовы к восьми часам. Место встречи назначаем на площади перед дворцом кардинала. А вы пока что велите слугам седлать лошадей. |
|
-- Mais moi, je n'ai pas de cheval, dit d'Artagnan ; mais je vais en faire prendre un chez M. de Tréville. |
- Но у меня нет лошади, - возразил д'Артаньян. - Правда, я могу послать за лошадью к господину де Тревилю. |
|
-- C'est inutile, dit Aramis, vous prendrez un des miens. |
- Незачем, - сказал Арамис, - возьмите одну из моих. |
|
-- Combien en avez-vous donc ? demanda d'Artagnan. |
- Сколько же их у вас? - спросил д'Артаньян. |
|
-- Trois, répondit en souriant Aramis. |
- Три, - улыбаясь, ответил Арамис. |
|
-- Mon cher ! dit Athos, vous êtes certainement le poète le mieux monté de France et de Navarre. |
- Дорогой мой, - сказал Атос, - я убежден, что лошадьми вы обеспечены лучше, чем все поэты Франции и Наварры. |
|
-- Ecoutez, mon cher Aramis, vous ne saurez que faire de trois chevaux, n'est-ce pas ? je ne comprends pas même que vous ayez acheté trois chevaux. |
- Послушайте, милый Арамис, вы, должно быть, и сами не будете знать, что делать с тремя лошадьми. Я просто не могу понять, зачем вы купили сразу три. |
|
-- Aussi, je n'en ai acheté que deux, dit Aramis. |
|
|
-- Le troisième vous est donc tombé du ciel ? |
|
|
-- Non, le troisième m'a été amené ce matin même par un domestique sans livrée qui n'a pas voulu me dire à qui il appartenait et qui m'a affirmé avoir reçu l'ordre de son maître... |
- Дело в том, что третью лошадь мне привел как раз сегодня утром какой-то лакей без ливреи, который не пожелал сказать, у кого он служит, и сообщил, что получил приказание от своего господина... |
|
-- Ou de sa maîtresse, interrompit d'Artagnan. |
- ...или от своей госпожи, - прервал его д'Артаньян. |
|
-- La chose n'y fait rien, dit Aramis en rougissant... et qui m'a affirmé, dis-je, avoir reçu l'ordre de sa maîtresse de mettre ce cheval dans mon écurie sans me dire de quelle part il venait. |
- Это неважно, - сказал Арамис, краснея. - И сообщил, что он получил приказание от своей госпожи доставить лошадь в мою конюшню, но не говорить мне, кем она прислана. |
|
-- Il n'y a qu'aux poètes que ces choses-là arrivent, reprit gravement Athos. |
- Нет, только с поэтами случаются подобные вещи! - заметил серьезным тоном Атос. |
|
-- Eh bien, en ce cas, faisons mieux, dit d'Artagnan ; lequel des deux chevaux monterez-vous : celui que vous avez acheté, ou celui qu'on vous a donné ? |
- В таком случае - сделаем по-другому, - сказал д'Артаньян. - На какой лошади поедете вы сами? На той, что купили, или на той, что вам подарили? |
|
-- Celui que l'on m'a donné sans contredit ; vous comprenez, d'Artagnan, que je ne puis faire cette injure... |
- Разумеется, на той, которую мне подарили. Вы же понимаете, д'Артаньян, что я не могу нанести такое оскорбление... |
|
-- Au donateur inconnu, reprit d'Artagnan. |
- ...неизвестному дарителю, - продолжал д'Артаньян. |
|
-- Ou à la donatrice mystérieuse, dit Athos. |
- Или таинственной дарительнице, - поправил его Атос. |
|
-- Celui que vous avez acheté vous devient donc inutile ? |
- Выходит, что та лошадь, которую вы купили, теперь уже не нужна вам? |
|
-- A peu près. |
- Почти. |
|
-- Et vous l'avez choisi vous-même ? |
- А вы сами выбирали ее? |
|
-- Et avec le plus grand soin ; la sûreté du cavalier, vous le savez, dépend presque toujours de son cheval ! |
- И притом очень тщательно. Как вам известно, безопасность всадника почти всегда зависит от его лошади. |
|
-- Eh bien, cédez-le-moi pour le prix qu'il vous a coûté ! |
- Так уступите ее мне за ту цену, какую вы за нее заплатили. |
|
-- J'allais vous l'offrir, mon cher d'Artagnan, en vous donnant tout le temps qui vous sera nécessaire pour me rendre cette bagatelle. |
- Я и сам собирался предложить вам ее, любезный д'Артаньян, с тем чтобы вы вернули мне эту безделицу, когда вам вздумается. |
|
-- Et combien vous coûte-t-il ? |
- А во что она обошлась вам? |
|
-- Huit cents livres. |
- В восемьсот ливров. |
|
-- Voici quarante doubles pistoles, mon cher ami, dit d'Artagnan en tirant la somme de sa poche ; je sais que c'est la monnaie avec laquelle on vous paie vos poèmes. |
- Вот сорок двойных пистолей, милый друг, - сказал д'Артаньян, вынимая из кармана деньги. - Я знаю, что именно такой монетой вам платят за ваши поэмы. |
|
-- Vous êtes donc en fonds ? dit Aramis. |
- Так вы богаты? - удивился Арамис. |
|
-- Riche, richissime, mon cher ! " |
- Богат, богат, как Крез, дорогой мой! |
|
Et d'Artagnan fit sonner dans sa poche le reste de ses pistoles. |
И д'Артаньян забренчал в кармане остатками своих пистолей. |
|
" Envoyez votre selle à l'Hôtel des Mousquetaires, et l'on vous amènera votre cheval ici avec les nôtres. |
- Пошлите ваше седло в мушкетерские казармы, и вам приведут вашу лошадь вместе с остальными. |
|
-- Très bien ; mais il est bientôt cinq heures, hâtons-nous. " |
- Отлично. Однако скоро пять часов, нам надо поторопиться. |
|
Un quart d'heure après, Porthos apparut à un bout de la rue Férou sur un genet magnifique ; Mousqueton le suivait sur un cheval d'Auvergne, petit, mais solide. Porthos resplendissait de joie et d'orgueil. |
Через четверть часа в конце улицы Феру появился Портос на прекрасном испанском жеребце. За ним ехал Мушкетон на овернской лошадке, маленькой, но тоже очень красивой. Портос был олицетворением радости и гордости. |
|
En même temps Aramis apparut à l'autre bout de la rue monté sur un superbe coursier anglais ; Bazin le suivait sur un cheval rouan, tenant en laisse un vigoureux mecklembourgeois : c'était la monture de d'Artagnan. |
Одновременно с ним в другом конце улицы показался Арамис на великолепном английском скакуне. За ним на руанской лошади ехал Базен, ведя в поводу могучего мекленбургского коня: то была лошадь д'Артаньяна. |
|
Les deux mousquetaires se rencontrèrent à la porte : Athos et d'Artagnan les regardaient par la fenêtre. |
Оба мушкетера съехались у дверей; Атос и д'Артаньян смотрели на них из окна. |
|
" Diable ! dit Aramis, vous avez là un superbe cheval, mon cher Porthos. |
- Черт возьми! - сказал Арамис. - У вас чудесная лошадь, любезный Портос. |
|
-- Oui, répondit Porthos ; c'est celui qu'on devait m'envoyer tout d'abord : une mauvaise plaisanterie du mari lui a substitué l'autre ; mais le mari a été puni depuis et j'ai obtenu toute satisfaction. " |
- Да, - ответил Портос, - это та, которую мне должны были прислать с самого начала. Из-за глупой шутки мужа ее заменили другой, но впоследствии муж был наказан, и все кончилось к полному моему удовлетворению. |
|
Planchet et Grimaud parurent alors à leur tour, tenant en main les montures de leurs maîtres ; d'Artagnan et Athos descendirent, se mirent en selle près de leurs compagnons, et tous quatre se mirent en marche : Athos sur le cheval qu'il devait à sa femme, Aramis sur le cheval qu'il devait à sa maîtresse, Porthos sur le cheval qu'il devait à sa procureuse, et d'Artagnan sur le cheval qu'il devait à sa bonne fortune, la meilleure maîtresse qui soit. |
Вскоре появился Планше, а с ним Гримо, ведя лошадь своего хозяина. Д'Артаньян и Атос вышли из дому, сели на коней, и четыре товарища пустились в путь: Атос на лошади, которой он был обязан своей жене, Арамис - любовнице, Портос - прокурорше, а д'Артаньян - своей удаче, лучшей из всех любовниц. |
|
Les valets suivirent. |
Слуги ехали вслед за ними. |
|
Comme l'avait pensé Porthos, la cavalcade fit bon effet ; et si Mme Coquenard s'était trouvée sur le chemin de Porthos et eût pu voir quel grand air il avait sur son beau genet d'Espagne, elle n'aurait pas regretté la saignée qu'elle avait faite au coffre-fort de son mari. |
Как и предвидел Портос, кавалькада производила сильное впечатление, и, если бы г-жа Кокнар могла видеть, как величественно выглядит на красивом испанском жеребце ее любовник, она не пожалела бы о кровопускании, которое произвела денежному сундуку своего мужа. |
|
Près du Louvre les quatre amis rencontrèrent M. de Tréville qui revenait de Saint-Germain ; il les arrêta pour leur faire compliment sur leur équipage, ce qui en un instant amena autour d'eux quelques centaines de badauds. |
Близ Лувра четверо друзей встретили г-на де Тревиля, возвращавшегося из Сен-Жермена; он остановил их, чтобы полюбоваться их блестящей экипировкой, и в мгновение ока целая толпа зевак собралась вокруг них. |
|
D'Artagnan profita de la circonstance pour parler à M. de Tréville de la lettre au grand cachet rouge et aux armes ducales ; il est bien entendu que de l'autre il n'en souffla point mot. |
Д'Артаньян воспользовался этим и рассказал г-ну де Тревилю о письме с большой красной печатью и с герцогским гербом; само собою разумеется, что о втором письме он не сказал ни слова. |
|
M. de Tréville approuva la résolution qu'il avait prise, et l'assura que, si le lendemain il n'avait pas reparu, il saurait bien le retrouver, lui, partout où il serait. |
Господин де Тревиль одобрил принятое друзьями решение и заверил их, что в случае, если д'Артаньян не явится к нему на следующий день, он сам найдет средства разыскать молодого человека, где бы он ни был. |
|
En ce moment, l'horloge de la Samaritaine sonna six heures ; les quatre amis s'excusèrent sur un rendez-vous, et prirent congé de M. de Tréville. |
В эту минуту часы на Самаритянке пробили шесть. Друзья извинились, сославшись на срочное свидание, и простились с г-ном де Тревилем. |
|
Un temps de galop les conduisit sur la route de Chaillot ; le jour commençait à baisser, les voitures passaient et repassaient ; d'Artagnan, gardé à quelques pas par ses amis, plongeait ses regards jusqu'au fond des carrosses, et n'y apercevait aucune figure de connaissance. |
Пустив лошадей галопом, они выехали на дорогу в Шайо. Начинало темнеть, экипажи проезжали туда и обратно. Д'Артаньян под охраной друзей, стоявших в нескольких шагах, заглядывал в глубь карет, но не видел ни одного знакомого лица. |
|
Enfin, après, un quart d'heure d'attente et comme le crépuscule tombait tout à fait, une voiture apparut, arrivant au grand galop par la route de Sèvres ; un pressentiment dit d'avance à d'Artagnan que cette voiture renfermait la personne qui lui avait donné rendez-vous : le jeune homme fut tout étonné lui-même de sentir son coeur battre si violemment. Presque aussitôt une tête de femme sortit par la portière, deux doigts sur la bouche, comme pour recommander le silence, ou comme pour envoyer un baiser ; d'Artagnan poussa un léger cri de joie, cette femme, ou plutôt cette apparition, car la voiture était passée avec la rapidité d'une vision, était Mme Bonacieux. |
Наконец, после пятнадцатиминутного ожидания, когда сумерки уже почти совсем сгустились, появилась карета, быстро приближавшаяся со стороны Севра. Предчувствие заранее подсказало д'Артаньяну, что именно в этой карете находится особа, назначившая ему свидание, и молодой человек сам удивился, почувствовав, как сильно забилось его сердце. Почти в ту же минуту из окна кареты высунулась женская головка: два пальца, прижатые к губам, как бы требовали молчания или посылали поцелуй. Д'Артаньян издал тихий радостный возглас: эта женщина - или, вернее, это видение, ибо карета промчалась с быстротой молнии, - была г-жа Бонасье. |
|
Par un mouvement involontaire, et malgré la recommandation faite, d'Artagnan lança son cheval au galop et en quelques bonds rejoignit la voiture ; mais la glace de la portière était hermétiquement fermée : la vision avait disparu. |
Вопреки полученному предупреждению, д'Артаньян невольным движением пустил лошадь в галоп и в несколько секунд догнал карету, но окно было уже плотно завешено. Видение исчезло. |
|
D'Artagnan se rappela alors cette recommandation : " Si vous tenez à votre vie et à celle des personnes qui vous aiment, demeurez immobile et comme si vous n'aviez rien vu. " |
Тут только д'Артаньян вспомнил предостережение: "... если вы дорожите вашей жизнью и жизнью людей, которые вас любят... не делайте ни одного движения и притворитесь, что ничего не видели". |
|
Il s'arrêta donc, tremblant non pour lui, mais pour la pauvre femme qui évidemment s'était exposée à un grand péril en lui donnant ce rendez- vous. |
Он остановился, трепеща не за себя, а за бедную женщину: очевидно, назначая ему это свидание, она подвергала себя большой опасности. |
|
La voiture continua sa route toujours marchant à fond de train, s'enfonça dans Paris et disparut. |
Карета продолжала все с той же быстротой нестись вперед; потом она влетела в Париж и скрылась. |
|
D'Artagnan était resté interdit à la même place et ne sachant que penser. Si c'était Mme Bonacieux et si elle revenait à Paris, pourquoi ce rendez-vous fugitif, pourquoi ce simple échange d'un coup d'oeil, pourquoi ce baiser perdu ? Si d'un autre côté ce n'était pas elle, ce qui était encore bien possible, car le peu de jour qui restait rendait une erreur facile, si ce n'était pas elle, ne serait-ce pas le commencement d'un coup de main monté contre lui avec l'appât de cette femme pour laquelle on connaissait son amour ? |
Д'Артаньян застыл на месте, ошеломленный, не зная, что думать. Если это была г-жа Бонасье и если она возвращалась в Париж, то к чему это мимолетное свидание, этот беглый обмен взглядами, этот незаметный поцелуй? Если же это была не она - что тоже было вполне вероятно, ибо в полумраке легко ошибиться, - если это была не она, то не являлось ли все это началом подстроенной против него интриги и не воспользовались ли его враги в качестве приманки женщиной, любви к которой он ни от кого не скрывал? |
|
Les trois compagnons se rapprochèrent de lui. Tous trois avaient parfaitement vu une tête de femme apparaître à la portière, mais aucun d'eux, excepté Athos, ne connaissait Mme Bonacieux. L'avis d'Athos, au reste, fut que c'était bien elle ; mais moins préoccupé que d'Artagnan de ce joli visage, il avait cru voir une seconde tête, une tête d'homme au fond de la voiture. |
К д'Артаньяну подъехали его спутники. Все трое отлично видели, как из окна кареты выглянула женская головка, но, за исключением Атоса, никто из них не знал в лицо г-жу Бонасье. По мнению Атоса, это была именно она, но он не так внимательно, как д'Артаньян, вглядывался в это хорошенькое личико, а потому заметил в глубине кареты и вторую голову - голову мужчины. |
|
" S'il en est ainsi, dit d'Artagnan, ils la transportent sans doute d'une prison dans une autre. Mais que veulent-ils donc faire de cette pauvre créature, et comment la rejoindrai-je jamais ? |
- Если это так, - сказал д'Артаньян, - то, по-видимому, они перевозят ее из одной тюрьмы в другую. Но что же они собираются сделать с этой бедняжкой? И встречусь ли я с нею когда-нибудь? |
|
-- Ami, dit gravement Athos, rappelez-vous que les morts sont les seuls qu'on ne soit pas exposé à rencontrer sur la terre. Vous en savez quelque chose ainsi que moi, n'est-ce pas ? Or, si votre maîtresse n'est pas morte, si c'est elle que nous venons de voir, vous la retrouverez un jour ou l'autre. Et peut-être, mon Dieu, ajouta-t-il avec un accent misanthropique qui lui était propre, peut-être plus tôt que vous ne voudrez. " |
- Друг, - серьезно проговорил Атос, - помните, что только с мертвыми нельзя встретиться здесь, на земле. Мы с вами кое-что знаем об этом, не так ли? Так вот, если ваша возлюбленная не умерла, если это именно ее мы видели сейчас в карете, то вы разыщете ее - рано или поздно. И, быть может... - добавил он свойственным ему мрачным тоном, - быть может, это будет даже раньше, чем вы сами захотите. |
|
Sept heures et demie sonnèrent, la voiture était en retard d'une vingtaine de minutes sur le rendez-vous donné. Les amis de d'Artagnan lui rappelèrent qu'il avait une visite à faire, tout en lui faisant observer qu'il était encore temps de s'en dédire. |
Часы пробили половину восьмого, карета проехала на двадцать минут позднее, чем было назначено в записке. Друзья напомнили д'Артаньяну, что ему предстоит сделать один визит, и не преминули заметить, что еще не поздно от него отказаться. |
|
Mais d'Artagnan était à la fois entêté et curieux. Il avait mis dans sa tête qu'il irait au Palais-Cardinal, et qu'il saurait ce que voulait lui dire Son Eminence. Rien ne put le faire changer de résolution. |
Но д'Артаньян был вместе и упрям и любопытен. Он вбил себе в голову, что пойдет во дворец кардинала и узнает, что хочет ему сказать его высокопреосвященство. Ничто не могло заставить его изменить решение. |
|
On arriva rue Saint-Honoré, et place du Palais-Cardinal on trouva les douze mousquetaires convoqués qui se promenaient en attendant leurs camarades. Là seulement, on leur expliqua ce dont il était question. |
Они приехали на улицу Сент-Оноре и на площади кардинальского дворца застали двенадцать вызванных ими мушкетеров, которые прогуливались, поджидая товарищей. Только теперь им объяснили, в чем дело. |
|
D'Artagnan était fort connu dans l'honorable corps des mousquetaires du roi, où l'on savait qu'il prendrait un jour sa place ; on le regardait donc d'avance comme un camarade. Il résulta de ces antécédents que chacun accepta de grand coeur la mission pour laquelle il était convié ; d'ailleurs il s'agissait, selon toute probabilité, de jouer un mauvais tour à M. le cardinal et à ses gens, et pour de pareilles expéditions, ces dignes gentilshommes étaient toujours prêts. |
Д'Артаньян пользовался широкой известностью в славном полку королевских мушкетеров; все знали, что со временем ему предстояло занять там свое место, и на него заранее смотрели как на товарища. Поэтому каждый с готовностью согласился принять участие в деле, для которого был приглашен; к тому же речь шла о возможности досадить кардиналу и его людям, а эти достойные дворяне были всегда готовы на такого рода предприятие. |
|
Athos les partagea donc en trois groupes, prit le commandement de l'un, donna le second à Aramis et le troisième à Porthos, puis chaque groupe alla s'embusquer en face d'une sortie. |
Атос разбил их на три отряда, взял на себя командование одним из них, отдал второй в распоряжение Арамиса, третий - Портоса, затем каждый отряд засел поблизости от дворца, напротив одного из выходов. |
|
D'Artagnan, de son côté, entra bravement par la porte principale. |
Что касается д'Артаньяна, то он храбро вошел в главную дверь. |
|
Quoiqu'il se sentît vigoureusement appuyé, le jeune homme n'était pas sans inquiétude en montant pas à pas le grand escalier. Sa conduite avec Milady ressemblait tant soit peu à une trahison, et il se doutait des relations politiques qui existaient entre cette femme et le cardinal ; de plus, de Wardes, qu'il avait si mal accommodé, était des fidèles de Son Eminence, et d'Artagnan savait que si Son Eminence était terrible à ses ennemis, elle était fort attachée à ses amis. |
Несмотря на то что молодой человек чувствовал за собой сильную поддержку, он был не вполне спокоен, поднимаясь по ступенькам широкой лестницы. Его поступок с миледи очень походил на предательство, а он сильно подозревал о существовании каких-то отношений политического свойства, связывавших эту женщину с кардиналом; кроме того, де Вард, которого он отделал так жестоко, был одним из приверженцев его высокопреосвященства, а д'Артаньян знал, что если его высокопреосвященство был страшен для врагов, то он был горячо привязан к своим друзьям. |
|
" Si de Wardes a raconté toute notre affaire au cardinal, ce qui n'est pas douteux, et s'il m'a reconnu, ce qui est probable, je dois me regarder à peu près comme un homme condamné, disait d'Artagnan en secouant la tête. Mais pourquoi a-t-il attendu jusqu'aujourd'hui ? C'est tout simple, Milady aura porté plainte contre moi avec cette hypocrite douleur qui la rend si intéressante, et ce dernier crime aura fait déborder le vase. |
"Если де Вард рассказал кардиналу о нашей стычке, что не подлежит сомнению, и если он узнал, кто я, что вполне возможно, то я должен считать себя почти что приговоренным, - думал Д'Артаньян, качая головой. - Но почему же тогда кардинал ждал до нынешнего дня? Да очень просто - миледи пожаловалась ему на меня с тем лицемерно-грустным видом, который ей так идет, и это последнее преступление переполнило чашу. |
|
" Heureusement, ajouta-t-il, mes bons amis sont en bas, et ils ne me laisseront pas emmener sans me défendre. Cependant la compagnie des mousquetaires de M. de Tréville ne peut pas faire à elle seule la guerre au cardinal, qui dispose des forces de toute la France, et devant lequel la reine est sans pouvoir et le roi sans volonté. D'Artagnan, mon ami, tu es brave, tu as d'excellentes qualités, mais les femmes te perdront ! " |
К счастью, - мысленно добавил д'Артаньян, - мои добрые друзья стоят внизу и не дадут увезти меня, не попытавшись отбить. Однако рота мушкетеров господина де Тревиля не может одна воевать с кардиналом, который располагает войсками всей Франции и перед которым королева бессильна, а король безволен. Д'Артаньян, друг мой, ты храбр, у тебя есть превосходные качества, но женщины погубят тебя! " |
|
Il en était à cette triste conclusion lorsqu'il entra dans l'antichambre. Il remit sa lettre à l'huissier de service qui le fit passer dans la salle d'attente et s'enfonça dans l'intérieur du palais. |
Таков был печальный вывод, сделанный им, когда он вошел в переднюю и передал письмо служителю. Тот проводил его в приемный зал и исчез в глубине дворца. |
|
Dans cette salle d'attente étaient cinq ou six gardes de M. le cardinal, qui, reconnaissant d'Artagnan et sachant que c'était lui qui avait blessé Jussac, le regardèrent en souriant d'un singulier sourire. |
В приемном зале находилось пять или шесть гвардейцев кардинала; увидев д'Артаньяна, который, как им было известно, ранил Жюссака, они взглянули на него с какой-то странной улыбкой. |
|
Ce sourire parut à d'Artagnan d'un mauvais augure ; seulement, comme notre Gascon n'était pas facile à intimider, ou que plutôt, grâce à un grand orgueil naturel aux gens de son pays, il ne laissait pas voir facilement ce qui se passait dans son âme, quand ce qui s'y passait ressemblait à de la crainte, il se campa fièrement devant MM. les gardes et attendit la main sur la hanche, dans une attitude qui ne manquait pas de majesté. |
Эта улыбка показалась д'Артаньяну дурным предзнаменованием; однако запугать нашего гасконца было не так-то легко или, вернее, благодаря огромному самолюбию, свойственному жителям его провинции, он не любил показывать людям то, что происходило в его душе, если то, что в ней происходило, напоминало страх; он с гордым видом прошел мимо господ гвардейцев и, подбоченясь, остановился в выжидательной позе, не лишенной величия. |
|
L'huissier rentra et fit signe à d'Artagnan de le suivre. Il sembla au jeune homme que les gardes, en le regardant s'éloigner, chuchotaient entre eux. |
Служитель вернулся и знаком предложил д'Артаньяну следовать за ним. Молодому человеку показалось, что гвардейцы начали перешептываться за его спиной. |
|
Il suivit un corridor, traversa un grand salon, entra dans une bibliothèque, et se trouva en face d'un homme assis devant un bureau et qui écrivait. |
Он миновал коридор, прошел через большой зал, вошел в библиотеку и очутился перед каким-то человеком, который сидел у письменного стола и писал. |
|
L'huissier l'introduisit et se retira sans dire une parole. |
Служитель ввел его и удалился без единого слова. Д'Артаньян стоял и разглядывал этого человека. |
|
D'Artagnan crut d'abord qu'il avait affaire à quelque juge examinant son dossier, mais il s'aperçut que l'homme de bureau écrivait ou plutôt corrigeait des lignes d'inégales longueurs, en scandant des mots sur ses doigts ; il vit qu'il était en face d'un poète. Au bout d'un instant, le poète ferma son manuscrit sur la couverture duquel était écrit : MIRAME, tragédie en cinq actes , et leva la tête. |
Сначала ему показалось, что перед ним судья, изучающий некое дело, но вскоре он заметил, что человек, сидевший за столом, писал или, вернее, исправлял строчки неравной длины, отсчитывая слоги по пальцам. Он понял, что перед ним поэт. Минуту спустя поэт закрыл свою рукопись, на обложке которой было написано "Мирам, трагедия в пяти актах", и поднял голову. |
|
D'Artagnan reconnut le cardinal. |
Д'Артаньян узнал кардинала. |
|
France |
Русский |
|
Le cardinal appuya son coude sur son manuscrit, sa joue sur sa main, et regarda un instant le jeune homme. Nul n'avait l'oeil plus profondément scrutateur que le cardinal de Richelieu, et d'Artagnan sentit ce regard courir par ses veines comme une fièvre. |
Кардинал оперся локтем на рукопись, а щекой на руку и с минуту смотрел на молодого человека. Ни у кого не было такого проницательного, такого испытующего взгляда, как у кардинала Ришелье, и д'Артаньян почувствовал, как лихорадочный озноб пробежал по его телу. |
|
Cependant il fit bonne contenance, tenant son feutre à la main, et attendant le bon plaisir de Son Eminence, sans trop d'orgueil, mais aussi sans trop d'humilité. |
Однако он не показал виду и, держа шляпу в руке, ожидал без излишней гордости, но и без излишнего смирения, пока его высокопреосвященству угодно будет заговорить с ним. |
|
" Monsieur, lui dit le cardinal, êtes-vous un d'Artagnan du Béarn ? |
- Сударь, - сказал ему кардинал, - это вы д'Артаньян из Беарна? |
|
-- Oui, Monseigneur, répondit le jeune homme. |
- Да, ваша светлость, - отвечал молодой человек. |
|
-- Il y a plusieurs branches de d'Artagnan à Tarbes et dans les environs, dit le cardinal, à laquelle appartenez-vous ? |
- В Тарбе и его окрестностях существует несколько ветвей рода д'Артаньянов, - сказал кардинал. - К которой из них принадлежите вы? |
|
-- Je suis le fils de celui qui a fait les guerres de religion avec le grand roi Henri, père de Sa Gracieuse Majesté. |
- Я сын того д'Артаньяна, который участвовал в войнах за веру вместе с великим королем Генрихом, отцом его величества короля. |
|
-- C'est bien cela. C'est vous qui êtes parti, il y a sept à huit mois à peu près, de votre pays, pour venir chercher fortune dans la capitale ? |
- Вот-вот! Значит, это вы семь или восемь месяцев назад покинули родину и уехали искать счастья в столицу? |
|
-- Oui, Monseigneur. |
- Да, ваша светлость. |
|
-- Vous êtes venu par Meung, où il vous est arrivé quelque chose, je ne sais plus trop quoi, mais enfin quelque chose. |
- Вы проехали через Менг, где с вами произошла какая-то история... не помню, что именно... словом, какая-то история. |
|
-- Monseigneur, dit d'Artagnan, voici ce qui m'est arrivé... |
- Ваша светлость, - сказал д'Артаньян, - со мной произошло... |
|
-- Inutile, inutile, reprit le cardinal avec un sourire qui indiquait qu'il connaissait l'histoire aussi bien que celui qui voulait la lui raconter ; vous étiez recommandé à M. de Tréville, n'est-ce pas ? |
- Не нужно, не нужно, - прервал его кардинал с улыбкой, говорившей, что он знает эту историю не хуже того, кто собирался ее рассказывать. - У вас было рекомендательное письмо к господину де Тревилю, не так ли? |
|
-- Oui, Monseigneur ; mais justement, dans cette malheureuse affaire de Meung... |
- Да, ваша светлость, но как раз во время этого несчастного приключения в Менге... |
|
-- La lettre avait été perdue, reprit l'Eminence ; oui, je sais cela ; mais M. de Tréville est un habile physionomiste qui connaît les hommes à la première vue, et il vous a placé dans la compagnie de son beau-frère, M. des Essarts, en vous laissant espérer qu'un jour ou l'autre vous entreriez dans les mousquetaires. |
- ...письмо пропало, - продолжал кардинал. - Да, я знаю это. Однако господин де Тревиль - искусный физиономист, распознающий людей с первого взгляда, и он устроил вас в роту своего тестя Дезэссара, подав вам надежду, что со временем вы вступите в ряды мушкетеров. |
|
-- Monseigneur est parfaitement renseigné, dit d'Artagnan. |
- Вы прекрасно осведомлены, ваша светлость, - сказал д'Артаньян. |
|
-- Depuis ce temps-là, il vous est arrivé bien des choses : vous vous êtes promené derrière les Chartreux, un jour qu'il eût mieux valu que vous fussiez ailleurs ; puis, vous avez fait avec vos amis un voyage aux eaux de Forges ; eux se sont arrêtés en route ; mais vous, vous avez continué votre chemin. C'est tout simple, vous aviez des affaires en Angleterre. |
- С тех пор у вас было много всяких приключений. Вы прогуливались за картезианским монастырем в такой день, когда вам бы следовало находиться в другом месте. Затем вы предприняли с друзьями путешествие на воды в Форж. Они задержались в пути; что же касается вас, то вы поехали дальше. Это вполне понятно - у вас были дела в Англии. |
|
-- Monseigneur, dit d'Artagnan tout interdit, j'allais... |
- Ваша светлость, - начал было ошеломленный д'Артаньян, - я ехал... |
|
-- A la chasse, à Windsor, ou ailleurs, cela ne regarde personne. Je sais cela, moi, parce que mon état est de tout savoir. A votre retour, vous avez été reçu par une auguste personne, et je vois avec plaisir que vous avez conservé le souvenir qu'elle vous a donné. " |
- На охоту в Виндзор или куда-то в другое место - никому нет до этого дела. Если я знаю об этом, то лишь потому, что мое положение обязывает меня знать все. По возвращении оттуда вы были приняты одной августейшей особой, и мне приятно видеть, что вы сохранили ее подарок... |
|
D'Artagnan porta la main au diamant qu'il tenait de la reine, et en tourna vivement le chaton en dedans ; mais il était trop tard. |
Д'Артаньян схватился за перстень, подаренный ему королевой, и поспешно повернул его камнем внутрь, но было уже поздно. |
|
" Le lendemain de ce jour, vous avez reçu la visite de Cavois, reprit le cardinal ; il allait vous prier de passer au palais ; cette visite vous ne la lui avez pas rendue, et vous avez eu tort. |
- На следующий день после этого события вас посетил Кавуа, - продолжал кардинал, - и просил явиться во дворец. Вы не отдали ему этого визита и сделали ошибку. |
|
-- Monseigneur, je craignais d'avoir encouru la disgrâce de Votre Eminence. |
- Ваша светлость, я боялся, что навлек на себя немилость вашего высокопреосвященства. |
|
-- Eh ! pourquoi cela, Monsieur ? pour avoir suivi les ordres de vos supérieurs avec plus d'intelligence et de courage que ne l'eût fait un autre, encourir ma disgrâce quand vous méritiez des éloges ! Ce sont les gens qui n'obéissent pas que je punis, et non pas ceux qui, comme vous, obéissent... trop bien... Et, la preuve, rappelez-vous la date du jour où je vous avais fait dire de me venir voir, et cherchez dans votre mémoire ce qui est arrivé le soir même. " |
- За что же, сударь? За то, что вы выполнили приказание своего начальства с большим искусством и большей храбростью, чем это сделал бы другой на вашем месте? Вы боялись немилости, в то время как заслужили только похвалу! Я наказываю тех, которые не повинуются, а вовсе не тех, которые, подобно вам, повинуются... слишком усердно... В доказательство припомните тот день, когда я послал за вами, и восстановите в памяти событие, которое произошло в тот самый вечер... |
|
C'était le soir même qu'avait eu lieu l'enlèvement de Mme Bonacieux. |
Именно в этот вечер произошло похищение г-жи Бонасье. |
|
D'Artagnan frissonna ; et il se rappela qu'une demi-heure auparavant la pauvre femme était passée près de lui, sans doute encore emportée par la même puissance qui l'avait fait disparaître. |
Д'Артаньян вздрогнул: он вспомнил, что полчаса назад бедная женщина проехала мимо него, увлекаемая, без сомнения, той же силой, которая заставила ее исчезнуть. |
|
" Enfin, continua le cardinal, comme je n'entendais pas parler de vous depuis quelque temps, j'ai voulu savoir ce que vous faisiez. D'ailleurs, vous me devez bien quelque remerciement - : vous avez remarqué vous-même combien vous avez été ménagé dans toutes les circonstances. " |
- И вот, - продолжал кардинал, - так как в течение некоторого времени я ничего о вас не слышу, мне захотелось узнать, что вы поделываете. Между прочим, вы обязаны мне некоторой признательностью: должно быть, вы и сами заметили, как вас щадили при всех обстоятельствах. |
|
D'Artagnan s'inclina avec respect. |
Д'Артаньян почтительно поклонился. |
|
" Cela, continua le cardinal, partait non seulement d'un sentiment d'équité naturelle, mais encore d'un plan que je m'étais tracé à votre égard. " |
- Причиной было не только вполне естественное чувство справедливости, - продолжал кардинал, - но также то, что я составил себе в отношении вас некоторый план. |
|
D'Artagnan était de plus en plus étonné. |
Удивление д'Артаньяна все возрастало. |
|
" Je voulais vous exposer ce plan le jour où vous reçûtes ma première invitation ; mais vous n'êtes pas venu. Heureusement, rien n'est perdu pour ce retard, et aujourd'hui vous allez l'entendre. Asseyez-vous là, devant moi, Monsieur d'Artagnan : vous êtes assez bon gentilhomme pour ne pas écouter debout. " |
- Я хотел изложить вам этот план в тот день, когда вы получили мое первое приглашение, но вы не явились. К счастью, это опоздание ничему не помешало, и вы услышите его сегодня. Садитесь здесь, напротив меня, господин д'Артаньян! Вы дворянин слишком благородный, чтобы слушать меня стоя. |
|
Et le cardinal indiqua du doigt une chaise au jeune homme, qui était si étonné de ce qui se passait, que, pour obéir, il attendit un second signe de son interlocuteur. |
И кардинал указал молодому человеку на стул. Однако д'Артаньян был так поражен всем происходившим, что его собеседнику пришлось повторить свое приглашение. |
|
" Vous êtes brave, Monsieur d'Artagnan, continua l'Eminence ; vous êtes prudent, ce qui vaut mieux. J'aime les hommes de tête et de coeur, moi ; ne vous effrayez pas, dit-il en souriant, par les hommes de coeur, j'entends les hommes de courage ; mais, tout jeune que vous êtes, et à peine entrant dans le monde, vous avez des ennemis puissants : si vous n'y prenez garde, ils vous perdront ! |
- Вы храбры, господин д'Артаньян, - продолжал кардинал, - вы благоразумны, что еще важнее. Я люблю людей с умом и с сердцем. Не пугайтесь, - добавил он с улыбкой, - под людьми с сердцем я подразумеваю мужественных людей. Однако, несмотря на вашу молодость, несмотря на то, что вы только начали жить, у вас есть могущественные враги, и, если вы не будете осторожны, они погубят вас! |
|
-- Hélas ! Monseigneur, répondit le jeune homme, ils le feront bien facilement, sans doute ; car ils sont forts et bien appuyés, tandis que moi je suis seul ! |
- Да, ваша светлость, - ответил молодой человек, - и, к сожалению, им будет очень легко это сделать, потому что они сильны и имеют надежную поддержку, в то время как я совершенно одинок. |
|
-- Oui, c'est vrai ; mais, tout seul que vous êtes, vous avez déjà fait beaucoup, et vous ferez encore plus, je n'en doute pas. Cependant, vous avez, je le crois, besoin d'être guidé dans l'aventureuse carrière que vous avez entreprise ; car, si je ne me trompe, vous êtes venu à Paris avec l'ambitieuse idée de faire fortune. |
- Это правда, но, как вы ни одиноки, вы уже успели многое сделать и сделаете еще больше, я в этом не сомневаюсь. Однако, на мой взгляд, вы нуждаетесь в том, чтобы кто-то руководил вами на том полном случайностей пути, который вы избрали себе, ибо, если я не ошибаюсь, вы приехали в Париж с честолюбивым намерением сделать карьеру. |
|
-- Je suis dans l'âge des folles espérances, Monseigneur, dit d'Artagnan. |
- Мой возраст, ваша светлость, - это возраст безумных надежд, - сказал д'Артаньян. |
|
-- Il n'y a de folles espérances que pour les sots, Monsieur, et vous êtes homme d'esprit. Voyons, que diriez-vous d'une enseigne dans mes gardes, et d'une compagnie après la campagne ? |
- Безумные надежды существуют для глупцов, сударь, а вы умный человек. Послушайте, что бы вы сказали о чине лейтенанта в моей гвардии и о командовании ротой после кампании? |
|
-- Ah ! Monseigneur ! |
- О, ваша светлость! |
|
-- Vous acceptez, n'est-ce pas ? |
- Вы принимаете, не так ли? |
|
-- Monseigneur, reprit d'Artagnan d'un air embarrassé. |
- Ваша светлость... - смущенно начал д'Артаньян. |
|
-- Comment, vous refusez ? s'écria le cardinal avec étonnement. |
- Как, вы отказываетесь? - с удивлением воскликнул кардинал. |
|
-- Je suis dans les gardes de Sa Majesté, Monseigneur, et je n'ai point de raisons d'être mécontent. |
- Я состою в гвардии его величества, ваша светлость, и у меня нет никаких причин быть недовольным. |
|
-- Mais il me semble, dit l'Eminence, que mes gardes, à moi, sont aussi les gardes de Sa Majesté, et que, pourvu qu'on serve dans un corps français, on sert le roi. |
- Но мне кажется, - возразил кардинал, - что мои гвардейцы - это в то же время и гвардейцы его величества и что в каких бы частях французской армии вы ни служили, вы одинаково служите королю. |
|
-- Monseigneur, Votre Eminence a mal compris mes paroles. |
- Вы неверно поняли мои слова, ваша светлость. |
|
-- Vous voulez un prétexte, n'est-ce pas ? Je comprends. Eh bien, ce prétexte, vous l'avez. L'avancement, la campagne qui s'ouvre, l'occasion que je vous offre, voilà pour le monde ; pour vous, le besoin de protections sûres ; car il est bon que vous sachiez, Monsieur d'Artagnan, que j'ai reçu des plaintes graves contre vous, vous ne consacrez pas exclusivement vos jours et vos nuits au service du roi. " |
- Вам нужен предлог, не так ли? Понимаю. Что ж, у вас есть этот предлог. Повышение, открывающаяся кампания, удобный случай, который я вам предлагаю, - это для всех остальных, для вас же - необходимость иметь надежную защиту, ибо вам небесполезно будет узнать, господин д'Артаньян, что мне поданы на вас серьезные жалобы: не все свои дни и ночи вы посвящаете королевской службе. |
|
D'Artagnan rougit. |
Д'Артаньян покраснел. |
|
" Au reste, continua le cardinal en posant la main sur une liasse de papiers, j'ai là tout un dossier qui vous concerne ; mais avant de le lire, j'ai voulu causer avec vous. Je vous sais homme de résolution, et vos services bien dirigés, au lieu de vous mener à mal, pourraient vous rapporter beaucoup. Allons, réfléchissez, et décidez-vous. |
- Вот здесь, - продолжая кардинал, положив руку на кипу бумаг, - у меня лежит объемистое дело, касающееся вас, но, прежде чем прочитать его, я хотел побеседовать с вами. Я знаю, вы решительный человек, и служба, если ее должным образом направить, могла бы вместо вреда принести вам большую пользу. Итак, подумайте и решайтесь. |
|
-- Votre bonté me confond, Monseigneur, répondit d'Artagnan, et je reconnais dans Votre Eminence une grandeur d'âme qui me fait petit comme un ver de terre ; mais enfin, puisque Monseigneur me permet de lui parler franchement... " |
- Доброта ваша смущает меня, ваша светлость, - ответил д'Артаньян, - и перед душевным величием вашего высокопреосвященства я чувствую себя жалким червем, но если вы, ваша светлость, позволите мне говорить с вами откровенно... |
|
D'Artagnan s'arrêta. |
Д'Артаньян остановился. |
|
" Oui, parlez. |
- Говорите. |
|
-- Eh bien, je dirai à Votre Eminence que tous mes amis sont aux mousquetaires et aux gardes du roi, et que mes ennemis, par une fatalité inconcevable, sont à Votre Eminence ; je serais donc mal venu ici et mal regardé là-bas, si j'acceptais ce que m'offre Monseigneur. |
- Хорошо! В таком случае я скажу вашему высокопреосвященству, что все мои друзья находятся среди мушкетеров и гвардейцев короля, а враги, по какой-то непонятной роковой случайности, служат вашему высокопреосвященству, так что меня дурно приняли бы здесь и на меня дурно посмотрели бы там, если бы я принял ваше предложение, ваша светлость. |
|
-- Auriez-vous déjà cette orgueilleuse idée que je ne vous offre pas ce que vous valez, Monsieur ? dit le cardinal avec un sourire de dédain. |
- Уж не зашло ли ваше самомнение так далеко, что вы вообразили, будто я предлагаю вам меньше того, что вы стоите? - спросил кардинал с презрительной усмешкой. |
|
-- Monseigneur, Votre Eminence est cent fois trop bonne pour moi, et au contraire je pense n'avoir point encore fait assez pour être digne de ses bontés. Le siège de La Rochelle va s'ouvrir, Monseigneur ; je servirai sous les yeux de Votre Eminence, et si j'ai le bonheur de me conduire à ce siège de telle façon que je mérite d'attirer ses regards, Eh bien, après j'aurai au moins derrière moi quelque action d'éclat pour justifier la protection dont elle voudra bien m'honorer. Toute chose doit se faire à son temps, Monseigneur ; peut-être plus tard aurai-je le droit de me donner, à cette heure j'aurais l'air de me vendre. |
- Ваша светлость, вы во сто крат добрее ко мне, чем я заслуживаю, и я считаю, напротив, что еще недостаточно сделал для того, чтобы быть достойным ваших милостей... Скоро начнется осада Ла-Рошели, ваша светлость. Я буду служить на глазах у вашего высокопреосвященства, и, если я буду иметь счастье вести себя при этой осаде так, что заслужу ваше внимание, тогда... тогда, по крайней мере, за мной будет какой-нибудь подвиг, который сможет оправдать ваше покровительство, если вам угодно будет оказать мне его. Всему свое время, ваша светлость. Быть может, в будущем я приобрету право бескорыстно отдать вам себя, тогда как сейчас это будет иметь такой вид, будто я продался вам. |
|
-- C'est-à-dire que vous refusez de me servir, Monsieur, dit le cardinal avec un ton de dépit dans lequel perçait cependant une sorte d'estime ; demeurez donc libre et gardez vos haines et vos sympathies. |
- Другими словами, вы отказываетесь служить мне, сударь, - сказал кардинал с досадой, сквозь которую, однако, просвечивало нечто вроде уважения. - Хорошо, оставайтесь свободным и храните при себе вашу приязнь и вашу неприязнь. |
|
-- Monseigneur... |
- Ваша светлость... |
|
-- Bien, bien, dit le cardinal, je ne vous en veux pas, mais vous comprenez, on a assez de défendre ses amis et de les récompenser, on ne doit rien à ses ennemis, et cependant je vous donnerai un conseil : tenez-vous bien, Monsieur d'Artagnan, car, du moment que j'aurai retiré ma main de dessus vous, je n'achèterai pas votre vie pour une obole. |
- Хватит, хватит! - сказал кардинал. - Я не сержусь на вас, но вы сами понимаете, что если мы защищаем и вознаграждаем наших друзей, то ничем не обязаны врагам. И все же я дам вам один совет: берегитесь, господин д'Артаньян, ибо с той минуты, как вы лишитесь моего покровительства, никто не даст за вашу жизнь и гроша! |
|
-- J'y tâcherai, Monseigneur, répondit le Gascon avec une noble assurance. |
- Я постараюсь, ваша светлость, - ответил д'Артаньян с благородной уверенностью. |
|
-- Songez plus tard, et à un certain moment, s'il vous arrive malheur, dit Richelieu avec intention, que c'est moi qui ai été vous chercher, et que j'ai fait ce que j'ai pu pour que ce malheur ne vous arrivât pas. |
- Когда-нибудь впоследствии, если с вами случится несчастье, - многозначительно сказал Ришелье, - вспомните, что я сам посылал за вами и сделал все, что мог, чтобы предотвратить это несчастье. |
|
-- J'aurai, quoi qu'il arrive, dit d'Artagnan en mettant la main sur sa poitrine et en s'inclinant, une éternelle reconnaissance à Votre Eminence de ce qu'elle fait pour moi en ce moment. |
- Что бы ни случилось впредь, ваше высокопреосвященство, - ответил д'Артаньян, прижимая руку к сердцу и кланяясь, - я сохраню вечную признательность к вам за то, что вы делаете для меня в эту минуту. |
|
-- Eh bien donc ! comme vous l'avez dit, Monsieur d'Artagnan, nous nous reverrons après la campagne ; je vous suivrai des yeux ; car je serai là-bas, reprit le cardinal en montrant du doigt à d'Artagnan une magnifique armure qu'il devait endosser, et à notre retour, Eh bien, nous compterons ! |
- Итак, господин д'Артаньян, как вы и сами сказали, мы увидимся после кампании. Я буду следить за вами... Потому что я тоже буду там, - добавил кардинал, указывая д'Артаньяну на великолепные доспехи, которые ему предстояло надеть, - и, когда мы вернемся, тогда... ну, тогда мы сведем с вами счеты! |
|
-- Ah ! Monseigneur, s'écria d'Artagnan, épargnez-moi le poids de votre disgrâce ; restez neutre, Monseigneur, si vous trouvez que j'agis en galant homme. |
- О, ваша светлость, - вскричал д'Артаньян, - снимите с меня гнет вашей немилости! Будьте беспристрастны, ваша светлость, если вы убедитесь, что я веду себя, как подобает порядочному человеку. |
|
-- Jeune homme, dit Richelieu, si je puis vous dire encore une fois ce que je vous ai dit aujourd'hui, je vous promets de vous le dire. " |
- Молодой человек, - произнес Ришелье, - если мне представится возможность сказать вам еще раз то, что я сказал сегодня, обещаю вам это сказать. |
|
Cette dernière parole de Richelieu exprimait un doute terrible ; elle consterna d'Artagnan plus que n'eût fait une menace, car c'était un avertissement. Le cardinal cherchait donc à le préserver de quelque malheur qui le menaçait. Il ouvrit la bouche pour répondre, mais d'un geste hautain, le cardinal le congédia. |
Последние слова Ришелье выражали страшное сомнение; они ужаснули д'Артаньяна больше, чем его ужаснула бы прямая угроза, ибо это было предостережение, Итак, кардинал хотел уберечь его от какого-то нависшего над ним несчастья. Молодой человек открыл было рот для ответа, но надменный жест кардинала дал ему понять, что аудиенция окончена. |
|
D'Artagnan sortit ; mais à la porte le coeur fut prêt à lui manquer, et peu s'en fallut qu'il ne rentrât. Cependant la figure grave et sévère d'Athos lui apparut : s'il faisait avec le cardinal le pacte que celui-ci lui proposait, Athos ne lui donnerait plus la main, Athos le renierait. |
Д'Артаньян вышел, но, когда он переступил порог, мужество едва не покинуло его; еще немного - и он вернулся бы обратно. Однако серьезное и суровое лицо Атоса внезапно предстало перед его мысленным взором: если бы он согласился на союз с кардиналом, Атос не подал бы ему руки, Атос отрекся бы от него. |
|
Ce fut cette crainte qui le retint, tant est puissante l'influence d'un caractère vraiment grand sur tout ce qui l'entoure. |
Только этот страх и удержал молодого человека - настолько велико влияние поистине благородного характера на все, что его окружает. |
|
D'Artagnan descendit par le même escalier qu'il était entré, et trouva devant la porte Athos et les quatre mousquetaires qui attendaient son retour et qui commençaient à s'inquiéter. |
Д'Артаньян спустился по той же лестнице, по которой пришел; у выхода он увидел Атоса и четырех мушкетеров, ожидавших его возвращения и уже начинавших тревожиться. |
|
D'un mot d'Artagnan les rassura, et Planchet courut prévenir les autres postes qu'il était inutile de monter une plus longue garde, attendu que son maître était sorti sain et sauf du Palais-Cardinal. |
Д'Артаньян поспешил успокоить их, и Планше побежал предупредить остальные посты, что сторожить более незачем, ибо его господин вышел из дворца кардинала целым и невредимым. |
|
Rentrés chez Athos, Aramis et Porthos s'informèrent des causes de cet étrange rendez-vous ; mais d'Artagnan se contenta de leur dire que M. de Richelieu l'avait fait venir pour lui proposer d'entrer dans ses gardes avec le grade d'enseigne, et qu'il avait refusé. |
Когда друзья вернулись в квартиру Атоса, Арамис и Портос спросили о причинах этого странного свидания, но д'Артаньян сказал им только, что Ришелье предложил ему вступить в его гвардию в чине лейтенанта и что он отказался. |
|
" Et vous avez eu raison " , s'écrièrent d'une seule voix Porthos et Aramis. |
- И правильно сделали! - в один голос вскричали Портос и Арамис. |
|
Athos tomba dans une profonde rêverie et ne répondit rien. Mais lorsqu'il fut seul avec d'Artagnan : |
Атос глубоко задумался и ничего не ответил. Однако, когда они остались вдвоем, он сказал другу: |
|
" Vous avez fait ce que vous deviez faire, d'Artagnan, dit Athos, mais peut-être avez-vous eu tort. " |
- Вы сделали то, что должны были сделать, д'Артаньян, но быть может, вы совершили сшибку. |
|
D'Artagnan poussa un soupir ; car cette voix répondait à une voix secrète de son âme, qui lui disait que de grands malheurs l'attendaient. |
Д'Артаньян вздохнул, ибо этот голос отвечал тайному голосу его сердца, говорившему, что его ждут большие несчастья. |
|
La journée du lendemain se passa en préparatifs de départ ; d'Artagnan alla faire ses adieux à M. de Tréville. A cette heure on croyait encore que la séparation des gardes et des mousquetaires serait momentanée, le roi tenant son parlement le jour même et devant partir le lendemain. M. de Tréville se contenta donc de demander à d'Artagnan s'il avait besoin de lui, mais d'Artagnan répondit fièrement qu'il avait tout ce qu'il lui fallait. |
Следующий день прошел в приготовлениях к отъезду; д'Артаньян пошел проститься с г-ном де Тревилем. Тогда все думали еще, что разлука гвардейцев с мушкетерами будет очень недолгой, так как в этот день король заседал в парламенте и предполагал выехать на следующее утро. Поэтому г-н де Тревиль ограничился тем, что спросил у д'Артаньяна, не нуждается ли он в его помощи, но д'Артаньян гордо ответил, что у него есть все необходимое. |
|
La nuit réunit tous les camarades de la compagnie des gardes de M. des Essarts et de la compagnie des mousquetaires de M. de Tréville, qui avaient fait amitié ensemble. On se quittait pour se revoir quand il plairait à Dieu et s'il plaisait à Dieu. La nuit fut donc des plus bruyantes, comme on peut le penser, car, en pareil cas, on ne peut combattre l'extrême préoccupation que par l'extrême insouciance. |
Ночью солдаты гвардейской роты Дезэссара сошлись с солдатами из роты мушкетеров г-на де Тревиля, с которыми они успели подружиться. Они расставались в надежде свидеться вновь тогда, когда это будет угодно Богу, и в том случае, если это будет ему угодно. Понятно поэтому, что ночь прошла как нельзя более бурно, ибо в подобных случаях крайнюю озабоченность можно побороть лишь крайней беспечностью. |
|
Le lendemain, au premier son des trompettes, les amis se quittèrent : les mousquetaires coururent à l'hôtel de M. de Tréville, les gardes à celui de M. des Essarts. Chacun des capitaines conduisit aussitôt sa compagnie au Louvre, où le roi passait sa revue. |
Наутро, при первом звуке труб, друзья расстались. Мушкетеры побежали к казармам г-на де Тревиля, гвардейцы - к казармам г-на Дезэссара, и оба капитана немедленно повели свои роты в Лувр, где король производил смотр войскам. |
|
Le roi était triste et paraissait malade, ce qui lui ôtait un peu de sa haute mine. En effet, la veille, la fièvre l'avait pris au milieu du parlement et tandis qu'il tenait son lit de justice. Il n'en était pas moins décidé à partir le soir même ; et, malgré les observations qu'on lui avait faites, il avait voulu passer sa revue, espérant, par le premier coup de vigueur, vaincre la maladie qui commençait à s'emparer de lui. |
Король был печален и казался больным, что несколько смягчало высокомерное выражение его лица. В самом деле, накануне, во время заседания парламента, у него сделался приступ лихорадки. Тем не менее он не изменил решения выехать в тот же вечер и, как его ни отговаривали, пожелал произвести смотр своим войскам, надеясь усилием воли побороть завладевавшую им болезнь. |
|
La revue passée, les gardes se mirent seuls en marche, les mousquetaires ne devant partir qu'avec le roi, ce qui permit à Porthos d'aller faire, dans son superbe équipage, un tour dans la rue aux Ours. |
После смотра гвардейцы выступили в поход одни, так как мушкетеры должны были отправиться в путь лишь вместе с королем, и это дало Портосу возможность показаться в своих роскошных доспехах на Медвежьей улице. |
|
La procureuse le vit passer dans son uniforme neuf et sur son beau cheval. Elle aimait trop Porthos pour le laisser partir ainsi ; elle lui fit signe de descendre et de venir auprès d'elle. Porthos était magnifique ; ses éperons résonnaient, sa cuirasse brillait, son épée lui battait fièrement les jambes. Cette fois les clercs n'eurent aucune envie de rire, tant Porthos avait l'air d'un coupeur d'oreilles. |
Прокурорша увидела его в новом мундире и на прекрасной лошади, когда он проезжал мимо ее окон. Она любила Портоса слишком сильно, чтобы отпустить его без прощания; знаком она попросила его спешиться и зайти к ней. Портос был великолепен: его шпоры бряцали, кираса блестела, шпага нещадно била его по ногам. На этот раз у него был такой грозный вид, что писцы и не подумали смеяться. |
|
Le mousquetaire fut introduit près de M. Coquenard, dont le petit oeil gris brilla de colère en voyant son cousin tout flambant neuf. Cependant une chose le consola intérieurement ; c'est qu'on disait partout que la campagne serait rude : il espérait tout doucement, au fond du coeur, que Porthos y serait tué. |
Мушкетера ввели в кабинет мэтра Кокнара, и маленькие серые глазки прокурора гневно блеснули при виде кузена, сиявшего во всем новом. Впрочем, одно соображение немного утешило мэтра Кокнара: все говорило, что поход будет опасный, и он лелеял надежду, что Портоса убьют. |
|
Porthos présenta ses compliments à maître Coquenard et lui fit ses adieux ; maître Coquenard lui souhaita toutes sortes de prospérités. Quant à Mme Coquenard, elle ne pouvait retenir ses larmes ; mais on ne tira aucune mauvaise conséquence de sa douleur, on la savait fort attachée à ses parents, pour lesquels elle avait toujours eu de cruelles disputes avec son mari. |
Портос сказал мэтру Кокнару несколько любезных слов и простился с ним; мэтр Кокнар пожелал ему всяческих успехов. Что касается г-жи Кокнар, то она не смогла удержаться от слез, но ее скорбь не была истолкована дурно, ибо все знали, как горячо она была привязана к родственникам, из-за которых у нее постоянно происходили жестокие ссоры с мужем. |
|
Mais les véritables adieux se firent dans la chambre de Mme Coquenard : ils furent déchirants. |
Однако подлинное прощание состоялось в спальне у г-жи Кокнар и было поистине душераздирающим. |
|
Tant que la procureuse put suivre des yeux son amant, elle agita un mouchoir en se penchant hors de la fenêtre, à croire qu'elle voulait se précipiter. Porthos reçut toutes ces marques de tendresse en homme habitué à de pareilles démonstrations. Seulement, en tournant le coin de la rue, il souleva son feutre et l'agita en signe d'adieu. |
До тех пор, пока прокурорша могла следить взглядом за своим возлюбленным, она махала платком, высунувшись из окна так далеко, словно собиралась выпрыгнуть из него. Портос принимал все эти изъявления любви с видом человека, привыкшего к подобным сцепам, и, только поворачивая за угол, приподнял один раз шляпу и помахал ею в знак прощания. |
|
De son côté, Aramis écrivait une longue lettre. A qui ? Personne n'en savait rien. Dans la chambre voisine, Ketty, qui devait partir le soir même pour Tours, attendait cette lettre mystérieuse. |
Что касается Арамиса, то он писал длинное письмо. Кому? Этого никто не знал. Кэтти, которая должна была в этот же вечер выехать в Тур, ждала в соседней комнате. |
|
Athos buvait à petits coups la dernière bouteille de son vin d'Espagne. |
Атос маленькими глотками допивал последнюю бутылку испанского вина. |
|
Pendant ce temps, d'Artagnan défilait avec sa compagnie. |
Между тем д'Артаньян уже выступил в поход со своей ротой. |
|
En arrivant au faubourg Saint-Antoine, il se retourna pour regarder gaiement la Bastille ; mais, comme c'était la Bastille seulement qu'il regardait, il ne vit point Milady, qui, montée sur un cheval isabelle, le désignait du doigt à deux hommes de mauvaise mine qui s'approchèrent aussitôt des rangs pour le reconnaître. Sur une interrogation qu'ils firent du regard, Milady répondit par un signe que c'était bien lui. Puis, certaine qu'il ne pouvait plus y avoir de méprise dans l'exécution de ses ordres, elle piqua son cheval et disparut. |
Дойдя до предместья Сент-Антуан, он обернулся и весело взглянул на Бастилию, но так как он смотрел только на Бастилию, то не заметил миледи, которая, сидя верхом на буланой лошади, пальцем указывала на него каким-то двум мужчинам подозрительной наружности; последние тут же подошли к рядам, чтобы лучше его рассмотреть, и вопросительно взглянули на миледи; та знаком ответила, что это был именно он, и, убедившись, что теперь не могло быть никакой ошибки при выполнении ее приказаний, она пришпорила лошадь и исчезла. |
|
Les deux hommes suivirent alors la compagnie, et, à la sortie du faubourg Saint-Antoine, montèrent sur des chevaux tout préparés qu'un domestique sans livrée tenait en main en les attendant. |
Два незнакомца пошли вслед за ротой и у заставы Сент-Антуан сели на оседланных лошадей, которых держал под уздцы ожидавший их здесь слуга без ливреи. |
|
France |
Русский |
|
Le siège de La Rochelle fut un des grands événements politiques du règne de Louis XIII, et une des grandes entreprises militaires du cardinal. Il est donc intéressant, et même nécessaire, que nous en disions quelques mots ; plusieurs détails de ce siège se liant d'ailleurs d'une manière trop importante à l'histoire que nous avons entrepris de raconter, pour que nous les passions sous silence. |
Осада Ла-Рошели явилась крупным политическим событием царствования Людовика XIII и крупным военным предприятием кардинала. Поэтому интересно и даже необходимо сказать о ней несколько слов; к тому же некоторые обстоятельства этой осады так тесно переплелись с рассказываемой нами историей, что мы не можем обойти их молчанием. |
|
Les vues politiques du cardinal, lorsqu'il entreprit ce siège, étaient considérables. Exposons-les d'abord, puis nous passerons aux vues particulières qui n'eurent peut-être pas sur Son Eminence moins d'influence que les premières. |
Политические цели, которые преследовал кардинал, предпринимая эту осаду, были значительны. Прежде всего мы обрисуем их, а затем перейдем к частным целям, которые, пожалуй, оказали на его высокопреосвященство не менее сильное влияние, чем цели политические. |
|
Des villes importantes données par Henri IV aux huguenots comme places de sûreté, il ne restait plus que La Rochelle. Il s'agissait donc de détruire ce dernier boulevard du calvinisme, levain dangereux, auquel se venaient incessamment mêler des ferments de révolte civile ou de guerre étrangère. |
Из всех больших городов, отданных Генрихом IV гугенотам в качестве укрепленных пунктов, теперь у них оставалась только Ла-Рошель. Следовательно, необходимо было уничтожить этот последний оплот кальвинизма, опасную почву, взращивавшую семена народного возмущения и внешних войн. |
|
Espagnols, Anglais, Italiens mécontents, aventuriers de toute nation, soldats de fortune de toute secte accouraient au premier appel sous les drapeaux des protestants et s'organisaient comme une vaste association dont les branches divergeaient à loisir sur tous les points de l'Europe. |
Недовольные испанцы, англичане, итальянцы, авантюристы всех национальностей, выслужившиеся военные, принадлежавшие к разным сектам, по первому же призыву сбегались под знамена протестантов, образуя одно обширное объединение, ветви которого легко разрастались, охватывая всю Европу. |
|
La Rochelle, qui avait pris une nouvelle importance de la ruine des autres villes calvinistes, était donc le foyer des dissensions et des ambitions. Il y avait plus, son port était la dernière porte ouverte aux Anglais dans le royaume de France ; et en la fermant à l'Angleterre, notre éternelle ennemie, le cardinal achevait l'oeuvre de Jeanne d'Arc et du duc de Guise. |
Итак, Ла-Рошель, которая приобрела особое значение после того, как пали остальные города, принадлежавшие кальвинистам, была очагом раздоров и честолюбивых помыслов. Более того, порт Ла-Рошель был последним портом, открывавшим англичанам вход во французское королевство, и, закрывая его для Англии - исконного врага Франции, - кардинал завершал дело Жанны д'Арк и герцога де Гиза. |
|
Aussi Bassompierre, qui était à la fois protestant et catholique, protestant de conviction et catholique comme commandeur du Saint- Esprit ; Bassompierre, qui était Allemand de naissance et Français de coeur ; Bassompierre, enfin, qui avait un commandement particulier au siège de La Rochelle, disait-il, en chargeant à la tête de plusieurs autres seigneurs protestants comme lui : |
Поэтому Бассомпьер, бывший одновременно и католиком и протестантом: протестантом по убеждению и католиком в качестве командора ордена Святого Духа, - Бассомпьер, немец по крови и француз в душе - словом, тот самый Бассомпьер, который при осаде Ла-Рошели командовал отдельным отрядом, говорил, стреляя в головы таких же протестантских дворян, каким был он сам: |
|
" Vous verrez, Messieurs, que nous serons assez bêtes pour prendre La Rochelle ! " |
"Вот увидите, господа, мы будем настолько глупы, что возьмем Ла-Рошель". |
|
Et Bassompierre avait raison : la canonnade de l'île de Ré lui présageait les dragonnades des Cévennes ; la prise de La Rochelle était la préface de la révocation de l'édit de Nantes. |
И Бассомпьер оказался прав: обстрел острова Рэ предсказал ему Севенские драгонады, а взятие Ла-Рошели явилось прелюдией к отмене Нантского эдикта. |
|
Mais nous l'avons dit, à côté de ces vues du ministre niveleur et simplificateur, et qui appartiennent à l'histoire, le chroniqueur est bien forcé de reconnaître les petites visées de l'homme amoureux et du rival jaloux. |
Но, как мы уже сказали, наряду с этими планами министра, стремившегося все уравнять и все упростить, с планами, принадлежащими истории, летописец вынужден также признать существование мелочных устремлений возлюбленного мужчины и ревнивого соперника. |
|
Richelieu, comme chacun sait, avait été amoureux de la reine ; cet amour avait-il chez lui un simple but politique ou était-ce tout naturellement une de ces profondes passions comme en inspira Anne d'Autriche à ceux qui l'entouraient, c'est ce que nous ne saurions dire ; mais en tout cas on a vu, par les développements antérieurs de cette histoire, que Buckingham l'avait emporté sur lui, et que, dans deux ou trois circonstances et particulièrement dans celles des ferrets, il l'avait, grâce au dévouement des trois mousquetaires et au courage de d'Artagnan, cruellement mystifié. |
Ришелье, как всем известно, был влюблен в королеву; была ли для него эта любовь простым политическим расчетом, или же она действительно была той глубокой страстью, какую Анна Австрийская внушала всем окружавшим ее людям, этого мы не знаем, но, так или иначе, мы видели из предыдущих перипетий этого повествования, что Бекингэм одержал верх над кардиналом и в двух или трех случаях, а в особенности в случае с подвесками, сумел благодаря преданности трех мушкетеров и храбрости д'Артаньяна жестоко насмеяться над ним. |
|
Il s'agissait donc pour Richelieu, non seulement de débarrasser la France d'un ennemi, mais de se venger d'un rival ; au reste, la vengeance devait être grande et éclatante, et digne en tout d'un homme qui tient dans sa main, pour épée de combat, les forces de tout un royaume. |
Таким образом, для Ришелье дело было не только в том, чтобы избавить Францию от врага, но также и в том, чтобы отомстить сопернику; к тому же это мщение обещало быть значительным и блестящим, вполне достойным человека, который располагал в этом поединке военными силами целого королевства. |
|
Richelieu savait qu'en combattant l'Angleterre il combattait Buckingham, qu'en triomphant de l'Angleterre il triomphait de Buckingham, enfin qu'en humiliant l'Angleterre aux yeux de l'Europe il humiliait Buckingham aux yeux de la reine. |
Ришелье знал, что, победив Англию, он этим самым победит Бекингэма, что, восторжествовав над Англией, он восторжествует над Бекингэмом и, наконец, что, унизив Англию в глазах Европы, он унизит Бекингэма в глазах королевы. |
|
De son côté Buckingham, tout en mettant en avant l'honneur de l'Angleterre, était mû par des intérêts absolument semblables à ceux du cardinal ; Buckingham aussi poursuivait une vengeance particulière : sous aucun prétexte, Buckingham n'avait pu rentrer en France comme ambassadeur, il voulait y rentrer comme conquérant. |
Со своей стороны, и Бекингэм, хоть он и ставил превыше всего честь Англии, действовал под влиянием точно таких же побуждений, какие руководили кардиналом: Бекингэм тоже стремился к удовлетворению личной мести. Он ни за что в мире не согласился бы вернуться во Францию в качестве посланника - он хотел войти туда как завоеватель. |
|
Il en résulte que le véritable enjeu de cette partie, que les deux plus puissants royaumes jouaient pour le bon plaisir de deux hommes amoureux, était un simple regard d'Anne d'Autriche. |
Отсюда явствует, что истинной ставкой в этой партии, которую два могущественнейших королевства разыгрывали по прихоти двух влюбленных, служил один благосклонный взгляд Анны Австрийской. |
|
Le premier avantage avait été au duc de Buckingham : arrivé inopinément en vue de l'île de Ré avec quatre-vingt-dix vaisseaux et vingt mille hommes à peu près, il avait surpris le comte de Toiras, qui commandait pour le roi dans l'île ; il avait, après un combat sanglant, opéré son débarquement. |
Первая победа была одержана герцогом Бекингэмом: внезапно подойдя к острову Рэ с девяноста кораблями и приблизительно с двадцатью тысячами солдат, он напал врасплох на графа де Туарака, командовавшего на острове именем короля, и после кровопролитного сражения высадился на острове. |
|
Relatons en passant que dans ce combat avait péri le baron de Chantal ; le baron de Chantal laissait orpheline une petite fille de dix-huit mois. |
Скажем в скобках, что в этом сражении погиб барон де Шанталь; барон оставил после себя маленькую сироткудевочку, которой тогда было полтора года. |
|
Cette petite fille fut depuis Mme de Sévigné. |
Эта девочка стала впоследствии г-жой де Севинье. |
|
Le comte de Toiras se retira dans la citadelle Saint-Martin avec la garnison, et jeta une centaine d'hommes dans un petit fort qu'on appelait le fort de La Prée. |
Граф де Туарак отступил с гарнизоном в крепость Сен-Мартен, а сотню человек оставил в маленьком форте, именовавшемся фортом Ла-Пре. |
|
Cet événement avait hâté les résolutions du cardinal ; et en attendant que le roi et lui pussent aller prendre le commandement du siège de La Rochelle, qui était résolu, il avait fait partir Monsieur pour diriger les premières opérations, et avait fait filer vers le théâtre de la guerre toutes les troupes dont il avait pu disposer. |
Это событие заставило кардинала поторопиться, и еще до того, как король и он сам смогли выехать, чтобы возглавить осаду Ла-Рошели, которая была уже решена, он послал вперед герцога Орлеанского для руководства первоначальными операциями и приказал стянуть к театру военных действий все войска, бывшие в его распоряжении. |
|
C'était de ce détachement envoyé en avant-garde que faisait partie notre ami d'Artagnan. |
К этому-то передовому отряду и принадлежал наш друг д'Артаньян. |
|
Le roi, comme nous l'avons dit, devait suivre, aussitôt son lit de justice tenu ; mais en se levant de ce lit de justice, le 28 juin, il s'était senti pris par la fièvre ; il n'en avait pas moins voulu partir, mais, son état empirant, il avait été forcé de s'arrêter à Villeroi. |
Король, как мы уже сказали, предполагал отправиться туда немедленно после заседания парламента, но после этого заседания, 23 июня, он почувствовал приступ лихорадки; все же он решился выехать, но в дороге состояние его здоровья ухудшилось, и он вынужден был остановиться в Виллеруа. |
|
Or, où s'arrêtait le roi s'arrêtaient les mousquetaires ; il en résultait que d'Artagnan, qui était purement et simplement dans les gardes, se trouvait séparé, momentanément du moins, de ses bons amis Athos, Porthos et Aramis ; cette séparation, qui n'était pour lui qu'une contrariété, fût certes devenue une inquiétude sérieuse s'il eût pu deviner de quels dangers inconnus il était entouré. |
Однако где останавливался король, там останавливались и мушкетеры, вследствие чего д'Артаньян, служивший всего лишь в гвардии, оказался разлучен, по крайней мере временно, со своими добрыми друзьями - Атосом, Портосом и Арамисом. Нет сомнения, что эта разлука, казавшаяся ему только неприятной, превратилась бы для него в предмет существенного беспокойства, если б он мог предугадать неведомые опасности, которые его окружали. |
|
Il n'en arriva pas moins sans accident au camp établi devant La Rochelle, vers le 10 du mois de septembre de l'année 1627. |
Тем не менее 10 сентября 1627 года он благополучно прибыл в лагерь, расположенный под Ла-Рошелью. |
|
Tout était dans le même état : le duc de Buckingham et ses Anglais, maîtres de l'île de Ré, continuaient d'assiéger, mais sans succès, la citadelle de Saint-Martin et le fort de La Prée, et les hostilités avec La Rochelle étaient commencées depuis deux ou trois jours à propos d'un fort que le duc d'Angoulême venait de faire construire près de la ville. |
Положение не изменилось: герцог Бекингэм и его англичане, хозяева острова Рэ, продолжали осаждать, хотя и безуспешно, крепость Сен-Мартен и форт Ла-Пре; военные действия против Ла-Рошели открылись два-три дня назад, поводом к чему послужил новый форт, только что возведенный герцогом Ангулемским близ самого города. |
|
Les gardes, sous le commandement de M. des Essarts, avaient leur logement aux Minimes. |
Гвардейцы во главе с Дезэссаром расположились во францисканском монастыре. |
|
Mais, nous le savons, d'Artagnan, préoccupé de l'ambition de passer aux mousquetaires, avait rarement fait amitié avec ses camarades ; il se trouvait donc isolé et livré à ses propres réflexions. |
Однако, как мы знаем, д'Артаньян, поглощенный честолюбивой мечтой сделаться мушкетером, мало дружил со своими товарищами; поэтому он оказался одиноким и был предоставлен собственным размышлениям. |
|
Ses réflexions n'étaient pas riantes : depuis un an qu'il était arrivé à Paris, il s'était mêlé aux affaires publiques ; ses affaires privées n'avaient pas fait grand chemin comme amour et comme fortune. |
Размышления эти были не из веселых. За те два года, которые прошли со времени его приезда в Париж, он неоднократно оказывался втянутым в политические интриги; личные же его дела, как на поприще любви, так и карьеры, мало подвинулись вперед. |
|
Comme amour, la seule femme qu'il eût aimée était Mme Bonacieux, et Mme Bonacieux avait disparu sans qu'il pût découvrir encore ce qu'elle était devenue. |
Если говорить о любви, то единственная женщина, которую он любил, была г-жа Бонасье, но г-жа Бонасье исчезла, и он все еще не мог узнать, что с ней сталось. |
|
Comme fortune, il s'était fait, lui chétif, ennemi du cardinal, c'est-à-dire d'un homme devant lequel tremblaient les plus grands du royaume, à commencer par le roi. |
Если же говорить о карьере, он, несмотря на свое ничтожное положение, сумел нажить врага в лице кардинала, то есть человека, перед которым трепетали самые высокие особы королевства, начиная с короля. |
|
Cet homme pouvait l'écraser, et cependant il ne l'avait pas fait : pour un esprit aussi perspicace que l'était d'Artagnan, cette indulgence était un jour par lequel il voyait dans un meilleur avenir. |
Этот человек мог раздавить его, но почему-то не сделал этого. Для проницательного ума д'Артаньяна подобная снисходительность была просветом, сквозь который он прозревал лучшее будущее. |
|
Puis, il s'était fait encore un autre ennemi moins à craindre, pensait-il, mais que cependant il sentait instinctivement n'être pas à mépriser : cet ennemi, c'était Milady. |
Кроме того, он нажил еще одного врага, менее опасного, - так, по крайней мере, он думал, - но пренебрегать которым все же не следовало - говорило ему его чутье. Этим врагом была миледи. |
|
En échange de tout cela il avait acquis la protection et la bienveillance de la reine, mais la bienveillance de la reine était, par le temps qui courait, une cause de plus de persécution ; et sa protection, on le sait, protégeait fort mal : témoins Chalais et Mme Bonacieux. |
Взамен всего этого он приобрел покровительство и благосклонность королевы, но благосклонность королевы являлась по тем временам только лишним поводом для преследований, а покровительство ее, как известно, было очень плохой защитой: доказательством служили Шале и г-жа Бонасье. |
|
Ce qu'il avait donc gagné de plus clair dans tout cela, c'était le diamant de cinq ou six mille livres qu'il portait au doigt ; et encore ce diamant, en supposant que d'Artagnan, dans ses projets d'ambition, voulût le garder pour s'en faire un jour un signe de reconnaissance près de la reine, n'avait en attendant, puisqu'il ne pouvait s'en défaire, pas plus de valeur que les cailloux qu'il foulait à ses pieds. |
Итак, единственным подлинным приобретением за все это время был алмаз стоимостью в пять или шесть тысяч ливров, который д'Артаньян носил на пальце. Но опять-таки этот алмаз, который д'Артаньян, повинуясь своим честолюбивым замыслам, хотел сохранить, чтобы когда-нибудь в случае надобности он послужил ему отличительным признаком в глазах королевы, - этот драгоценный камень, поскольку он не мог расстаться с ним, имел пока что не большую ценность, чем те камешки, которые он топтал ногами. |
|
Nous disons " que les cailloux qu'il foulait à ses pieds " , car d'Artagnan faisait ces réflexions en se promenant solitairement sur un joli petit chemin qui conduisait du camp au village d'Angoutin ; or ces réflexions l'avaient conduit plus loin qu'il ne croyait, et le jour commençait à baisser, lorsqu'au dernier rayon du soleil couchant il lui sembla voir briller derrière une haie le canon d'un mousquet. |
Мы упомянули о камешках, которые он топтал ногами, по той причине, что, размышляя обо всем этом, д'Артаньян одиноко брел по живописной тропинке, которая вела из лагеря в деревню Ангутен. Занятый своими размышлениями, он очутился дальше, чем предполагал, и день уже начинал склоняться к вечеру, когда вдруг, при последних лучах заходящего солнца, ему показалось, что за изгородью блеснуло дуло мушкета. |
|
D'Artagnan avait l'oeil vif et l'esprit prompt, il comprit que le mousquet n'était pas venu là tout seul et que celui qui le portait ne s'était pas caché derrière une haie dans des intentions amicales. Il résolut donc de gagner au large, lorsque de l'autre côté de la route, derrière un rocher, il aperçut l'extrémité d'un second mousquet. |
У д'Артаньяна был зоркий глаз и сообразительный ум; он понял, что мушкет не пришел сюда сам по себе и что тот, кто держит его в руке, прячется за изгородью отнюдь не с дружескими намерениями. Итак, он решил дать тягу, как вдруг на противоположной стороне дороги, за большим камнем, он заметил дуло второго мушкета. |
|
C'était évidemment une embuscade. |
Очевидно, это была засада. |
|
Le jeune homme jeta un coup d'oeil sur le premier mousquet et vit avec une certaine inquiétude qu'il s'abaissait dans sa direction, mais aussitôt qu'il vit l'orifice du canon immobile il se jeta ventre à terre. En même temps le coup partit, il entendit le sifflement d'une balle qui passait au-dessus de sa tête. |
Молодой человек взглянул на первый мушкет и не без тревоги заметил, что он опускается в его направлении. Как только дуло мушкета остановилось, он бросился ничком на землю. В эту самую минуту раздался выстрел, и он услыхал свист пули, пролетевшей над его головой. |
|
Il n'y avait pas de temps à perdre, d'Artagnan se redressa d'un bond, et au même moment la balle de l'autre mousquet fit voler les cailloux à l'endroit même du chemin où il s'était jeté la face contre terre. |
Надо было торопиться. Д'Артаньян быстро вскочил на ноги, и в ту же секунду пуля из другого мушкета разметала камешки в том самом месте дороги, где он только что лежал. |
|
D'Artagnan n'était pas un de ces hommes inutilement braves qui cherchent une mort ridicule pour qu'on dise d'eux qu'ils n'ont pas reculé d'un pas, d'ailleurs il ne s'agissait plus de courage ici, d'Artagnan était tombé dans un guet-apens. |
Д'Артаньян был не из тех безрассудно храбрых людей, которые ищут нелепой смерти, только бы о них могли сказать, что они не отступили; к тому же здесь и неуместно было говорить о храбрости: д'Артаньян попросту попался в ловушку. |
|
" S'il y a un troisième coup, se dit-il, je suis un homme perdu ! " |
"Если будет третий выстрел, - подумал он, - я погиб! " |
|
Et aussitôt prenant ses jambes à son cou, il s'enfuit dans la direction du camp, avec la vitesse des gens de son pays si renommés pour leur agilité ; mais, quelle que fût la rapidité de sa course, le premier qui avait tiré, ayant eu le temps de recharger son arme, lui tira un second coup si bien ajusté, cette fois, que la balle traversa son feutre et le fit voler à dix pas de lui. |
И он помчался в сторону лагеря с быстротой, которая отличала жителей его страны, славившихся своим проворством. Однако, несмотря на всю стремительность его бега, первый из стрелявших успел снова зарядить ружье и выстрелил во второй раз, причем так метко, что пуля пробила фетровую шляпу д'Артаньяна, которая отлетела шагов на десять. |
|
Cependant, comme d'Artagnan n'avait pas d'autre chapeau, il ramassa le sien tout en courant, arriva fort essoufflé et fort pâle, dans son logis, s'assit sans rien dire à personne et se mit à réfléchir. |
У д'Артаньяна не было другой шляпы; поэтому он на бегу поднял свою, запыхавшийся и очень бледный прибежал к себе, сел и, никому ничего не сказав, предался размышлениям. |
|
Cet événement pouvait avoir trois causes : |
Это происшествие могло иметь три объяснения. |
|
La première et la plus naturelle pouvait être une embuscade des Rochelois, qui n'eussent pas été fâchés de tuer un des gardes de Sa Majesté, d'abord parce que c'était un ennemi de moins, et que cet ennemi pouvait avoir une bourse bien garnie dans sa poche. |
Первое - и самое естественное - это могла быть засада ларошельцев, которые были бы весьма не прочь убить одного из гвардейцев его величества: во-первых, для того, чтобы иметь одним врагом меньше, а во-вторых, у этого врага мог найтись в кармане туго набитый кошелек. |
|
D'Artagnan prit son chapeau, examina le trou de la balle, et secoua la tête. La balle n'était pas une balle de mousquet, c'était une balle d'arquebuse ; la justesse du coup lui avait déjà donné l'idée qu'il avait été tiré par une arme particulière : ce n'était donc pas une embuscade militaire, puisque la balle n'était pas de calibre. |
Д'Артаньян взял свою шляпу, осмотрел отверстие, пробитое пулей, и покачал головой. Пуля была пущена не из мушкета - она была пущена из пищали. Меткость выстрела с самого начала навела его на мысль, что он был сделан не из обычного оружия; пуля оказалась не калиберной, и, следовательно, это была не военная засада. |
|
Ce pouvait être un bon souvenir de M. le cardinal. On se rappelle qu'au moment même où il avait, grâce à ce bienheureux rayon de soleil, aperçu le canon du fusil, il s'étonnait de la longanimité de Son Eminence à son égard. |
Это могло быть любезным напоминанием г-на кардинала. Читатель помнит, что в ту самую минуту, когда, по милости благословенного луча солнца, д'Артаньян заметил ружейное дуло, он как раз удивлялся долготерпению его высокопреосвященства. |
|
Mais d'Artagnan secoua la tête. Pour les gens vers lesquels elle n'avait qu'à étendre la main, Son Eminence recourait rarement à de pareils moyens. |
Но тут д'Артаньян снова покачал головой. Имея дело с людьми, которых он мог уничтожить одним пальцем, его высокопреосвященство редко прибегал к подобным средствам. |
|
Ce pouvait être une vengeance de Milady. |
Это могло быть мщением миледи. |
|
Ceci, c'était plus probable. |
Вот это казалось наиболее вероятным. |
|
Il chercha inutilement à se rappeler ou les traits ou le costume des assassins ; il s'était éloigné d'eux si rapidement, qu'il n'avait eu le loisir de rien remarquer. |
Д'Артаньян тщетно силился припомнить лица или одежду убийц; он убежал от них так быстро, что не успел рассмотреть что-либо. |
|
" Ah ! mes pauvres amis, murmura d'Artagnan, où êtes-vous ? et que vous me faites faute ! " |
- Где вы, мои дорогие друзья? - прошептал д'Артаньян. - Как мне вас недостает! |
|
D'Artagnan passa une fort mauvaise nuit. Trois ou quatre fois il se réveilla en sursaut, se figurant qu'un homme s'approchait de son lit pour le poignarder. Cependant le jour parut sans que l'obscurité eût amené aucun incident. |
Ночь д'Артаньян провел очень дурно. Три или четыре раза он внезапно просыпался; ему чудилось, что какой-то человек подходит к его постели и хочет заколоть его кинжалом. Однако темнота не принесла с собой никаких приключений, и наступило утро. |
|
Mais d'Artagnan se douta bien que ce qui était différé n'était pas perdu. |
Тем не менее то, что не состоялось сегодня, могло осуществиться завтра, и д'Артаньян отлично знал это. |
|
D'Artagnan resta toute la journée dans son logis ; il se donna pour excuse, vis-à-vis de lui-même, que le temps était mauvais. |
Весь день он просидел дома под предлогом плохой погоды: этот предлог был нужен ему, чтобы оправдаться перед самим собой. |
|
Le surlendemain, à neuf heures, on battit aux champs. Le duc d'Orléans visitait les postes. Les gardes coururent aux armes, d'Artagnan prit son rang au milieu de ses camarades. |
На третий день после происшествия, в девять часов утра, заиграли сбор. Герцог Орлеанский объезжал посты. Гвардейцы бросились к ружьям и выстроились; д'Артаньян занял свое место среди товарищей. |
|
Monsieur passa sur le front de bataille ; puis tous les officiers supérieurs s'approchèrent de lui pour lui faire leur cour, M. des Essarts, le capitaine des gardes, comme les autres. |
Его высочество проехал перед фронтом войск, затем все старшие офицеры подошли к нему, чтобы приветствовать его, и среди них - капитан гвардии Дезэссар. |
|
Au bout d'un instant il parut à d'Artagnan que M. des Essarts lui faisait signe de s'approcher de lui : il attendit un nouveau geste de son supérieur, craignant de se tromper, mais ce geste s'étant renouvelé, il quitta les rangs et s'avança pour prendre l'ordre. |
Минуту спустя д'Артаньяну показалось, что г-н Дезэссар знаком подзывает его к себе. Боясь ошибиться, он подождал вторичного знака своего начальника; когда тот повторил свой жест, он вышел из рядов и подошел за приказаниями. |
|
" Monsieur va demander des hommes de bonne volonté pour une mission dangereuse, mais qui fera honneur à ceux qui l'auront accomplie, et je vous ai fait signe afin que vous vous tinssiez prêt. |
- Сейчас его высочество будет искать добровольцев для опасного поручения, которое принесет почет тому, кто его выполнит, и я подозвал вас, чтобы вы были наготове. |
|
-- Merci, mon capitaine ! " répondit d'Artagnan, qui ne demandait pas mieux que de se distinguer sous les yeux du lieutenant général. |
- Благодарю вас, господин капитан! - ответил гасконец, обрадовавшись случаю отличиться перед герцогом. |
|
En effet, les Rochelois avaient fait une sortie pendant la nuit et avaient repris un bastion dont l'armée royaliste s'était emparée deux jours auparavant ; il s'agissait de pousser une reconnaissance perdue pour voir comment l'armée gardait ce bastion. |
Оказалось, что ночью осажденные сделали вылазку и отбили бастион, взятый королевской армией два дня назад; предполагалось послать туда людей в очень опасную рекогносцировку, чтобы узнать, как охранялся этот бастион. |
|
Effectivement, au bout de quelques instants, Monsieur éleva la voix et dit : |
Действительно, через несколько минут герцог Орлеанский громко проговорил: |
|
" Il me faudrait, pour cette mission, trois ou quatre volontaires conduits par un homme sûr. |
- Мне нужны три или четыре охотника под предводительством надежного человека. |
|
-- Quant à l'homme sûr, je l'ai sous la main, Monseigneur, dit M. des Essarts en montrant d'Artagnan ; et quant aux quatre ou cinq volontaires, Monseigneur n'a qu'à faire connaître ses intentions, et les hommes ne lui manqueront pas. |
- Что до надежного человека, ваше высочество, то такой у меня есть, - сказал Дезэссар, указывая на д'Артаньяна. - Что же касается охотников, то стоит вам сказать слово, и за людьми дело не станет. |
|
-- Quatre hommes de bonne volonté pour venir se faire tuer avec moi ! " dit d'Artagnan en levant son épée. |
- Найдутся ли здесь четыре человека, желающие пойти со мной на смерть? - крикнул д'Артаньян, поднимая шпагу. |
|
Deux de ses camarades aux gardes s'élancèrent aussitôt, et deux soldats s'étant joints à eux, il se trouva que le nombre demandé était suffisant ; d'Artagnan refusa donc tous les autres, ne voulant pas faire de passe-droit à ceux qui avaient la priorité. |
Двое из его товарищей-гвардейцев тотчас же выступили вперед, к ним присоединились еще два солдата, и нужное количество было набрано; всем остальным Д'Артаньян отказал, не желая обижать тех, которые вызвались первыми. |
|
On ignorait si, après la prise du bastion, les Rochelois l'avaient évacué ou s'ils y avaient laissé garnison ; il fallait donc examiner le lieu indiqué d'assez près pour vérifier la chose. |
Было неизвестно, очистили ларошельцы бастион после того, как захватили его, или же оставили там гарнизон; чтобы узнать это, требовалось осмотреть указанное место с достаточно близкого расстояния. |
|
D'Artagnan partit avec ses quatre compagnons et suivit la tranchée : les deux gardes marchaient au même rang que lui et les soldats venaient par-derrière. |
Д'Артаньян со своими четырьмя помощниками отправился в путь и пошел вдоль траншеи; оба гвардейца шагали рядом с ним, а солдаты шли сзади. |
|
Ils arrivèrent ainsi, en se couvrant de revêtements, jusqu'à une centaine de pas du bastion ! Là, d'Artagnan, en se retournant, s'aperçut que les deux soldats avaient disparu. |
Прикрываясь каменной облицовкой траншеи, они быстро продвигались вперед и остановились лишь шагов за сто от бастиона. Здесь д'Артаньян обернулся и увидел, что оба солдата исчезли. |
|
Il crut qu'ayant eu peur ils étaient restés en arrière et continua d'avancer. |
Он решил, что они струсили и остались сзади; сам же он продолжал двигаться вперед. |
|
Au détour de la contrescarpe, ils se trouvèrent à soixante pas à peu près du bastion. |
При повороте траншеи д'Артаньян и два гвардейца оказались шагах в шестидесяти от бастиона. |
|
On ne voyait personne, et le bastion semblait abandonné. |
На бастионе не было видно ни одного человека, он оказался покинутым. |
|
Les trois enfants perdus délibéraient s'ils iraient plus avant, lorsque tout à coup une ceinture de fumée ceignit le géant de pierre, et une douzaine de balles vinrent siffler autour de d'Artagnan et de ses deux compagnons. |
Трое смельчаков совещались между собой, стоит ли идти дальше, как вдруг кольцо дыма опоясало эту каменную глыбу, и десяток пуль просвистели вокруг д'Артаньяна и его спутников. |
|
Ils savaient ce qu'ils voulaient savoir : le bastion était gardé. Une plus longue station dans cet endroit dangereux eût donc été une imprudence inutile ; d'Artagnan et les deux gardes tournèrent le dos et commencèrent une retraite qui ressemblait à une fuite. |
Они узнали то, что хотели узнать: бастион охранялся. Дальнейшее пребывание в этом опасном месте было, следовательно, бесполезной неосторожностью. Д'Артаньян и оба гвардейца повернули назад и начали отступление, похожее на бегство. |
|
En arrivant à l'angle de la tranchée qui allait leur servir de rempart, un des gardes tomba : une balle lui avait traversé la poitrine. L'autre, qui était sain et sauf, continua sa course vers le camp. |
Когда они были уже близко от угла траншеи, который мог защитить их от ларошельцев, один из гвардейцем упал - пуля пробила ему грудь. Другой, оставшийся целым и невредимым, продолжал бежать к лагерю. |
|
D'Artagnan ne voulut pas abandonner ainsi son compagnon, et s'inclina vers lui pour le relever et l'aider à rejoindre les lignes ; mais en ce moment deux coups de fusil partirent : une balle cassa la tête du garde déjà blessé, et l'autre vint s'aplatir sur le roc après avoir passé à deux pouces de d'Artagnan. |
Д'Артаньян не захотел покинуть своего товарища; он нагнулся, чтобы поднять его и помочь добраться до своих, но в эту минуту раздались два выстрела: одна пуля разбила голову уже раненного гвардейца, а другая расплющилась о скалу, пролетев в двух дюймах от д'Артаньяна. |
|
Le jeune homme se retourna vivement, car cette attaque ne pouvait venir du bastion, qui était masqué par l'angle de la tranchée. L'idée des deux soldats qui l'avaient abandonné lui revint à l'esprit et lui rappela ses assassins de la surveille ; il résolut donc cette fois de savoir à quoi s'en tenir, et tomba sur le corps de son camarade comme s'il était mort. |
Молодой человек быстро обернулся, так как эти выстрелы не могли исходить из бастиона, загороженного углом траншеи. Мысль о двух исчезнувших солдатах пришла ему на ум и напомнила о людях, покушавшихся убить его третьего дня. Он решил, что на этот раз выяснит, в чем дело, и упал на труп своего товарища, притворившись мертвым. |
|
Il vit aussitôt deux têtes qui s'élevaient au-dessus d'un ouvrage abandonné qui était à trente pas de là : c'étaient celles de nos deux soldats. D'Artagnan ne s'était pas trompé : ces deux hommes ne l'avaient suivi que pour l'assassiner, espérant que la mort du jeune homme serait mise sur le compte de l'ennemi. |
Из-за заброшенного земляного вала, находившегося шагах в тридцати от этого места, сейчас же высунулись две головы: то были головы двух отставших солдат. Д'Артаньян не ошибся: эти двое последовали за ним только для того, чтобы его убить, надеясь, что смерть молодого человека будет отнесена за счет неприятеля. |
|
Seulement, comme il pouvait n'être que blessé et dénoncer leur crime, ils s'approchèrent pour l'achever ; heureusement, trompés par la ruse de d'Artagnan, ils négligèrent de recharger leurs fusils. |
Но так как он мог оказаться лишь раненным и впоследствии заявить об их преступлении, они подошли ближе, чтобы его прикончить; к счастью, обманутые хитростью д'Артаньяна, они не позаботились о том, чтобы перезарядить ружья. |
|
Lorsqu'ils furent à dix pas de lui, d'Artagnan, qui en tombant avait eu grand soin de ne pas lâcher son épée, se releva tout à coup et d'un bond se trouva près d'eux. |
Когда они были шагах в десяти, д'Артаньян, который, падая, постарался не выпустить из рук шпаги, внезапно вскочил на ноги и одним прыжком оказался около них. |
|
Les assassins comprirent que s'ils s'enfuyaient du côté du camp sans avoir tué leur homme, ils seraient accusés par lui ; aussi leur première idée fut-elle de passer à l'ennemi. L'un d'eux prit son fusil par le canon, et s'en servit comme d'une massue : il en porta un coup terrible à d'Artagnan, qui l'évita en se jetant de côté, mais par ce mouvement il livra passage au bandit, qui s'élança aussitôt vers le bastion. Comme les Rochelois qui le gardaient ignoraient dans quelle intention cet homme venait à eux, ils firent feu sur lui et il tomba frappé d'une balle qui lui brisa l'épaule. |
Убийцы поняли, что если они побегут в сторону лагеря, не убив д'Артаньяна, то он донесет на них; поэтому первой их мыслью было перебежать к неприятелю. Один из них схватил ружье за ствол и, орудуя им, как палицей, нанес бы д'Артаньяну страшный удар, если бы молодой человек не отскочил в сторону; однако этим движением он освободил бандиту проход, и тот бросился бежать к бастиону. Не зная, с каким намерением этот человек направляется к ним, ларошельцы, охранявшие бастион, открыли огонь, и предатель упал, пораженный пулей, раздробившей ему плечо. |
|
Pendant ce temps, d'Artagnan s'était jeté sur le second soldat, l'attaquant avec son épée ; la lutte ne fut pas longue, ce misérable n'avait pour se défendre que son arquebuse déchargée ; l'épée du garde glissa contre le canon de l'arme devenue inutile et alla traverser la cuisse de l'assassin, qui tomba. D'Artagnan lui mit aussitôt la pointe du fer sur la gorge. |
Тем временем д'Артаньян бросился на второго солдата, действуя шпагой. Борьба была недолгой: у негодяя было для защиты только разряженное ружье, - шпага гвардейца скользнула по стволу ружья, уже не грозившего ему никакой опасностью, и пронзила убийце бедро; тот упал. Д'Артаньян тотчас же приставил острие шпаги к его горлу. |
|
" Oh ! ne me tuez pas ! s'écria le bandit ; grâce, grâce, mon officier ! et je vous dirai tout. |
- О, не убивайте меня! - вскричал бандит. - Пощадите, пощадите меня, господин офицер, и я расскажу вам все! |
|
-- Ton secret vaut-il la peine que je te garde la vie au moins ? demanda le jeune homme en retenant son bras. |
- Да стоит ли твой секрет того, чтобы я помиловал тебя? - спросил молодой человек, придержав руку. |
|
-- Oui ; si vous estimez que l'existence soit quelque chose quand on a vingt-deux ans comme vous et qu'on peut arriver à tout, étant beau et brave comme vous l'êtes. |
- Стоит, если только вам дорога жизнь! Ведь вам двадцать два года, вы красивы, вы храбры и сможете еще добиться всего, чего захотите. |
|
-- Misérable ! dit d'Artagnan, voyons, parle vite, qui t'a chargé de m'assassiner ? |
- Говори же поскорей, негодяй: кто поручил тебе убить меня? - сказал д'Артаньян. |
|
-- Une femme que je ne connais pas, mais qu'on appelle Milady. |
- Женщина, которой я не знаю, но которую называют миледи. |
|
-- Mais si tu ne connais pas cette femme, comment sais-tu son nom ? |
- Но, если ты не знаешь этой женщины, откуда тебе известно ее имя? |
|
-- Mon camarade la connaissait et l'appelait ainsi, c'est à lui qu'elle a eu affaire et non pas à moi ; il a même dans sa poche une lettre de cette personne qui doit avoir pour vous une grande importance, à ce que je lui ai entendu dire. |
- Так называл ее мой товарищ, который был с ней знаком. Она сговаривалась не со мной, а с ним. У него в кармане есть даже письмо этой особы, и, судя по тому, что я слышал, это письмо имеет для вас большое значение. |
|
-- Mais comment te trouves-tu de moitié dans ce guet-apens ? |
- Но каким же образом ты оказался участником этого злодеяния? |
|
-- Il m'a proposé de faire le coup à nous deux et j'ai accepté. |
- Товарищ предложил мне помочь ему убить вас, и я согласился. |
|
-- Et combien vous a-t-elle donné pour cette belle expédition ? |
- Сколько же она заплатила вам за это "благородное" дело? |
|
-- Cent louis. |
- Сто луи. |
|
-- Eh bien, à la bonne heure, dit le jeune homme en riant, elle estime que je vaux quelque chose ; cent louis ! c'est une somme pour deux misérables comme vous : aussi je comprends que tu aies accepté, et je te fais grâce, mais à une condition ! |
- Ого! - со смехом сказал молодой человек. - Очевидно, она дорого ценит мою жизнь. Сто луи! Да это целое состояние для таких двух негодяев, как вы! Теперь я понимаю, почему ты согласился, и я готов пощадить тебя, но с одним условием. |
|
-- Laquelle ? demanda le soldat inquiet en voyant que tout n'était pas fini. |
- С каким? - тревожно спросил солдат, видя, что еще не все кончено. |
|
-- C'est que tu vas aller me chercher la lettre que ton camarade a dans sa poche. |
- Ты должен достать мне письмо, которое находится в кармане у твоего приятеля. |
|
-- Mais, s'écria le bandit, c'est une autre manière de me tuer ; comment voulez-vous que j'aille chercher cette lettre sous le feu du bastion ? |
- Но ведь это только другой способ убить меня! - вскричал бандит. - Как могу я достать это письмо под огнем бастиона? |
|
-- Il faut pourtant que tu te décides à l'aller chercher, ou je te jure que tu vas mourir de ma main. |
- И все же тебе придется решиться на это, или, клянусь тебе, ты умрешь от моей руки! |
|
-- Grâce, Monsieur, pitié ! au nom de cette jeune dame que vous aimez, que vous croyez morte peut-être, et qui ne l'est pas ! s'écria le bandit en se mettant à genoux et s'appuyant sur sa main, car il commençait à perdre ses forces avec son sang. |
- Пощадите! Сжальтесь надо мной, сударь! Ради той молодой дамы, которую вы любите! Вы думаете, что она умерла, но она жива! - вскричал бандит, опускаясь на колени и опираясь на руку, так как вместе с кровью он терял также и силы. |
|
-- Et d'où sais-tu qu'il y a une jeune femme que j'aime, et que j'ai cru cette femme morte ? demanda d'Artagnan. |
- А откуда тебе известно, что есть молодая женщина, которую я люблю и которую считаю умершей? - спросил д'Артаньян. |
|
-- Par cette lettre que mon camarade a dans sa poche. |
- Из того письма, которое находится в кармане у моего товарища. |
|
-- Tu vois bien alors qu'il faut que j'aie cette lettre, dit d'Artagnan ; ainsi donc plus de retard, plus d'hésitation, ou quelle que soit ma répugnance à tremper une seconde fois mon épée dans le sang d'un misérable comme toi, je le jure par ma foi d'honnête homme... " |
- Теперь ты сам видишь, что я должен получить это письмо, - сказал д'Артаньян. - Итак, живо, довольно колебаться, или, как мне ни противно еще раз пачкать свою шпагу кровью такого негодяя, как ты, клянусь словом честного человека, что... |
|
Et à ces mots d'Artagnan fit un geste si menaçant, que le blessé se releva. |
Эти слова сопровождались таким угрожающим жестом, что раненый поднялся. |
|
" Arrêtez ! arrêtez ! s'écria-t-il reprenant courage à force de terreur, j'irai... j'irai !... " |
- Подождите! Подождите! - крикнул он, от испуга сделавшись храбрее. - Я пойду... пойду! |
|
D'Artagnan prit l'arquebuse du soldat, le fit passer devant lui et le poussa vers son compagnon en lui piquant les reins de la pointe de son épée. |
Д'Артаньян отобрал у солдата ружье, пропустил его вперед и острием шпаги подтолкнул по направлению к его сообщнику. |
|
C'était une chose affreuse que de voir ce malheureux, laissant sur le chemin qu'il parcourait une longue trace de sang, pâle de sa mort prochaine, essayant de se traîner sans être vu jusqu'au corps de son complice qui gisait à vingt pas de là ! |
Тяжело было смотреть, как этот несчастный, оставляя за собой на дороге длинный кровавый след, бледный от страха близкой смерти, пытался доползти, не будучи замеченным, до тела своего сообщника, распростертого в двадцати шагах от него. |
|
La terreur était tellement peinte sur son visage couvert d'une froide sueur, que d'Artagnan en eut pitié ; et que, le regardant avec mépris : |
Ужас был столь явно написан на его покрытом холодным потом лице, что д'Артаньян сжалился над ним. |
|
" Eh bien, lui dit-il, je vais te montrer la différence qu'il y a entre un homme de coeur et un lâche comme toi ; reste, j'irai. " |
- Хорошо, - сказал он, презрительно глядя на солдата, - я покажу тебе разницу между храбрым человеком и таким трусом, как ты. Оставайся. Я пойду сам. |
|
Et d'un pas agile, l'oeil au guet, observant les mouvements de l'ennemi, s'aidant de tous les accidents de terrain, d'Artagnan parvint jusqu'au second soldat. |
Быстрым шагом, зорко глядя по сторонам, следя за каждым движением противника, применяясь ко всем неровностям почвы, д'Артаньян добрался до второго солдата. |
|
Il y avait deux moyens d'arriver à son but : le fouiller sur la place, ou l'emporter en se faisant un bouclier de son corps, et le fouiller dans la tranchée. |
Было два способа достигнуть цели: обыскать раненого тут же на месте или унести его с собой, пользуясь его телом как прикрытием, и обыскать в траншее. |
|
D'Artagnan préféra le second moyen et chargea l'assassin sur ses épaules au moment même où l'ennemi faisait feu. |
Д'Артаньян избрал второй способ и взвалил убийцу на плечи в ту самую минуту, когда неприятель открыл огонь. |
|
Une légère secousse, le bruit mat de trois balles qui trouaient les chairs, un dernier cri, un frémissement d'agonie prouvèrent à d'Artagnan que celui qui avait voulu l'assassiner venait de lui sauver la vie. |
Легкий толчок, глухой звук трех пуль, пробивших тело, последний крик, предсмертная судорога - все это сказало д'Артаньяну, что тот, кто хотел убить его, только что спас ему жизнь. |
|
D'Artagnan regagna la tranchée et jeta le cadavre auprès du blessé aussi pâle qu'un mort. |
Д'Артаньян вернулся в траншею и бросил труп рядом с раненым, который был бледен как мертвец. |
|
Aussitôt il commença l'inventaire : un portefeuille de cuir, une bourse où se trouvait évidemment une partie de la somme que le bandit avait reçue, un cornet et des dés formaient l'héritage du mort. |
Он немедленно начал осмотр: кожаный бумажник, кошелек, в котором, очевидно, лежала часть полученной бандитом суммы, стаканчик для игральных костей и самые кости - таково было наследство, оставшееся после убитого. |
|
Il laissa le cornet et les dés où ils étaient tombés, jeta la bourse au blessé et ouvrit avidement le portefeuille. |
Д'Артаньян оставил стаканчик и игральные кости на том месте, куда они упали, бросил кошелек раненому и жадно раскрыл бумажник. |
|
Au milieu de quelques papiers sans importance, il trouva la lettre suivante : c'était celle qu'il était allé chercher au risque de sa vie : |
Между несколькими ненужными бумагами он нашел следующее письмо, то самое, ради которого он рисковал жизнью: |
|
" Puisque vous avez perdu la trace de cette femme et qu'elle est maintenant en sûreté dans ce couvent où vous n'auriez jamais dû la laisser arriver, tâchez au moins de ne pas manquer l'homme ; sinon, vous savez que j'ai la main longue et que vous payeriez cher les cent louis que vous avez à moi. " |
"Вы потеряли след этой женщины, и теперь она находится в полной безопасности в монастыре, куда вы никоим образом не должны были ее допускать. Постарайтесь, по крайней мере, не упустить мужчину. Вам известно, что у меня длинная рука, и в противном случае вы дорого заплатите за те сто луи, которые от меня получили". |
|
Pas de signature. Néanmoins il était évident que la lettre venait de Milady. En conséquence, il la garda comme pièce à conviction, et, en sûreté derrière l'angle de la tranchée, il se mit à interroger le blessé. Celui-ci confessa qu'il s'était chargé avec son camarade, le même qui venait d'être tué, d'enlever une jeune femme qui devait sortir de Paris par la barrière de La Villette, mais que, s'étant arrêtés à boire dans un cabaret, ils avaient manqué la voiture de dix minutes. |
Подписи не было, но письмо было написано миледи - д'Артаньян не сомневался в этом. Поэтому он спрятал его как улику и, защищенный выступом траншеи, начал допрос раненого. Последний сознался, что вместе с товарищем, тем самым, который только что был убит, он взялся похитить одну молодую женщину, которая должна была выехать из Парижа через заставу Виллет, но что, засидевшись в кабачке, они опоздали на десять минут и прозевали карету. |
|
" Mais qu'eussiez-vous fait de cette femme ? demanda d'Artagnan avec angoisse. |
- И что же вы должны были сделать с этой женщиной? - с тревогой спросил д'Артаньян. |
|
-- Nous devions la remettre dans un hôtel de la place Royale, dit le blessé. |
- Мы должны были доставить ее в особняк на Королевской площади, - сказал раненый. |
|
-- Oui ! oui ! murmura d'Artagnan, c'est bien cela, chez Milady elle- même. " |
- Да-да! - прошептал д'Артаньян. - Это именно так, к самой миледи. |
|
Alors le jeune homme comprit en frémissant quelle terrible soif de vengeance poussait cette femme à le perdre, ainsi que ceux qui l'aimaient, et combien elle en savait sur les affaires de la cour, puisqu'elle avait tout découvert. Sans doute elle devait ces renseignements au cardinal. |
И молодой человек задрожал, поняв, какая страшная жажда мести толкала эту женщину в ее стремлении погубить его и всех, кто его любил, поняв, как велика была ее осведомленность в придворных делах, если она сумела все обнаружить. Очевидно, свои сведения она черпала у кардинала. |
|
Mais, au milieu de tout cela, il comprit, avec un sentiment de joie bien réel, que la reine avait fini par découvrir la prison où la pauvre Mme Bonacieux expiait son dévouement, et qu'elle l'avait tirée de cette prison. Alors la lettre qu'il avait reçue de la jeune femme et son passage sur la route de Chaillot, passage pareil à une apparition, lui furent expliqués. |
Однако среди всех этих печальных размышлений одна мысль внезапно поразила его и исполнила величайшей радости: он понял, что королева разыскала наконец тюрьму, где бедная г-жа Бонасье искупала свою преданность, и что она освободила ее из этой тюрьмы. Теперь письмо, полученное им от г-жи Бонасье, и встреча с ней на дороге в Шайо, встреча, когда она промелькнула, как видение, - все стало ему понятно. |
|
Dès lors, ainsi qu'Athos l'avait prédit, il était possible de retrouver Mme Bonacieux, et un couvent n'était pas imprenable. |
Итак, отныне, как и предсказывал ему Атос, появилась возможность разыскать молодую женщину, ибо не существовало такого монастыря, в который нельзя было бы найти доступ. |
|
Cette idée acheva de lui remettre la clémence au coeur. Il se retourna vers le blessé qui suivait avec anxiété toutes les expressions diverses de son visage, et lui tendant le bras : |
Эта мысль окончательно умиротворила д'Артаньяна. Он повернулся к раненому, с тревогой следившему за каждым изменением его лица, и протянул ему руку. |
|
" Allons, lui dit-il, je ne veux pas t'abandonner ainsi. Appuie-toi sur moi et retournons au camp. |
- Пойдем, - сказал он, - я не хочу бросать тебя здесь. Обопрись на меня, и вернемся в лагерь. |
|
-- Oui, dit le blessé, qui avait peine à croire à tant de magnanimité, mais n'est-ce point pour me faire pendre ? |
- Пойдемте, - ответил раненый, не в силах поверить такому великодушию. - Но не для того ли вы берете меня с собой, чтобы отправить на виселицу? |
|
-- Tu as ma parole, dit-il, et pour la seconde fois je te donne la vie. " |
- Я уже дал тебе слово, - сказал д'Артаньян, - и теперь вторично дарю тебе жизнь. |
|
Le blessé se laissa glisser à genoux et baisa de nouveau les pieds de son sauveur ; mais d'Artagnan, qui n'avait plus aucun motif de rester si près de l'ennemi, abrégea lui-même les témoignages de sa reconnaissance. |
Раненый опустился на колени и стал целовать ноги своего спасителя, но д'Артаньян, которому совершенно незачем было оставаться дольше так близко от неприятеля, прекратил эти изъявления благодарности. |
|
Le garde qui était revenu à la première décharge des Rochelois avait annoncé la mort de ses quatre compagnons. On fut donc à la fois fort étonné et fort joyeux dans le régiment, quand on vit reparaître le jeune homme sain et sauf. |
Гвардеец, вернувшийся в лагерь после первых выстрелов с бастиона, объявил о смерти своих четырех спутников. Поэтому все в полку были очень удивлены и очень обрадованы, увидев д'Артаньяна целым и невредимым. |
|
D'Artagnan expliqua le coup d'épée de son compagnon par une sortie qu'il improvisa. Il raconta la mort de l'autre soldat et les périls qu'ils avaient courus. |
Молодой человек объяснил колотую рану своего спутника вылазкой врага, которую тут же придумал. Он рассказал о смерти второго солдата и об опасностях, которым они подвергались. |
|
Ce récit fut pour lui l'occasion d'un véritable triomphe. Toute l'armée parla de cette expédition pendant un jour, et Monsieur lui en fit faire ses compliments. |
Этот рассказ доставил ему подлинный триумф. Все войско целый день говорило об этой экспедиции, и сам герцог Орлеанский поручил передать д'Артаньяну благодарность. |
|
Au reste, comme toute belle action porte avec elle sa récompense, la belle action de d'Artagnan eut pour résultat de lui rendre la tranquillité qu'il avait perdue. En effet, d'Artagnan croyait pouvoir être tranquille, puisque, de ses deux ennemis, l'un était tué et l'autre dévoué à ses intérêts. |
Всякое доброе дело несет награду в себе самом, и доброе дело д'Артаньяна вернуло ему утраченное спокойствие. В самом деле, д'Артаньян считал, что может быть совершенно спокоен, раз один из двух врагов убит, а другой безраздельно предан ему. |
|
Cette tranquillité prouvait une chose, c'est que d'Artagnan ne connaissait pas encore Milady. |
Это спокойствие доказывало лишь одно - что д'Артаньян еще не знал миледи. |
|
France |
Русский |
|
Après des nouvelles presque désespérées du roi, le bruit de sa convalescence commençait à se répandre dans le camp ; et comme il avait grande hâte d'arriver en personne au siège, on disait qu'aussitôt qu'il pourrait remonter à cheval, il se remettrait en route. |
После вестей о почти безнадежной болезни короля вскоре в лагере начали распространяться слухи о его выздоровлении, и, так как король очень спешил лично принять участие в осаде, все говорили, что он двинется в путь, едва лишь будет в состоянии сесть на лошадь. |
|
Pendant ce temps, Monsieur, qui savait que, d'un jour à l'autre, il allait être remplacé dans son commandement, soit par le duc d'Angoulême, soit par Bassompierre ou par Schomberg, qui se disputaient le commandement, faisait peu de choses, perdait ses journées en tâtonnements, et n'osait risquer quelque grande entreprise pour chasser les Anglais de l'île de Ré, où ils assiégeaient toujours la citadelle Saint- Martin et le fort de La Prée, tandis que, de leur côté, les Français assiégeaient La Rochelle. |
Между тем герцог Орлеанский, знавший, что не сегодня-завтра его сместят с поста командующего армией и заменят либо герцогом Ангулемским, либо Бассомпьером, либо Шомбергом, оспаривавшими друг у друга этот пост, был бездеятелен, терял время, лишь нащупывая силы противника, и не решался ни на какую крупную операцию, которая могла бы прогнать англичан с острова Рэ, где они все еще осаждали крепость Сен-Мартен и форт Ла-Пре, тогда как французы, со своей стороны, осаждали Ла-Рошель. |
|
D'Artagnan, comme nous l'avons dit, était redevenu plus tranquille, comme il arrive toujours après un danger passé, et quand le danger semble évanoui ; il ne lui restait qu'une inquiétude, c'était de n'apprendre aucune nouvelle de ses amis. |
Что касается д'Артаньяна, то, как мы уже сказали, он стал спокойнее, что всегда бывает после того, как опасность минует и мы начнем считать ее несуществующей; у него оставалась лишь одна забота - он не получал никаких известий от своих друзей. |
|
Mais, un matin du commencement du mois de novembre, tout lui fut expliqué par cette lettre, datée de Villeroi : |
Однако как-то утром, в начале ноября, все сделалось ему ясно благодаря следующему письму, полученному из Виллеруа: |
|
" Monsieur d'Artagnan, |
"Господин д'Артаньян! |
|
" MM. Athos, Porthos et Aramis, après avoir fait une bonne partie chez moi, et s'être égayés beaucoup, ont mené si grand bruit, que le prévôt du château, homme très rigide, les a consignés pour quelques jours ; mais j'accomplis les ordres qu'ils m'ont donnés, de vous envoyer douze bouteilles de mon vin d'Anjou, dont ils ont fait grand cas : ils veulent que vous buviez à leur santé avec leur vin favori. |
Господа Атос, Портос и Арамис устроили у меня пирушку и славно повеселились, но при этом так нашумели, что комендант, человек очень строгий, заключил их под стражу на несколько дней. Тем не менее я выполняю данное ими приказание и посылаю вам дюжину бутылок моего анжуйского вина, которое пришлось им весьма по вкусу. Они просят вас выпить это вино за их здоровье. |
" Je l'ai fait, et suis, Monsieur, avec un grand respect,
" Votre serviteur très humble et très obéissant,
" GODEAU,
" Hôtelier de Messieurs les mousquetaires. " |
Остаюсь, сударь, покорным и почтительным слугой, Годо, трактирщик гг. мушкетеров". |
|
" A la bonne heure ! s'écria d'Artagnan, ils pensent à moi dans leurs plaisirs comme je pensais à eux dans mon ennui ; bien certainement que je boirai à leur santé et de grand coeur ; mais je n'y boirai pas seul. " |
- Наконец-то! - воскликнул д'Артаньян. - Значит, они помнят обо мне в часы развлечения, как я помню о них в часы уныния! Ну конечно, я выпью за их здоровье, и очень охотно, но только не один. |
|
Et d'Artagnan courut chez deux gardes, avec lesquels il avait fait plus amitié qu'avec les autres, afin de les inviter à boire avec lui le délicieux petit vin d'Anjou qui venait d'arriver de Villeroi. L'un des deux gardes était invité pour le soir même, et l'autre invité pour le lendemain ; la réunion fut donc fixée au surlendemain. |
И д'Артаньян побежал к двум гвардейцам, с которыми он сдружился больше, чем с остальными, чтобы пригласить их распить с ним чудесное анжуйское вино, присланное из Виллеруа. Оказалось, однако, что один из гвардейцев был кем-то приглашен на этот вечер, а другой на следующий, поэтому пирушку назначили на послезавтра. |
|
D'Artagnan, en rentrant, envoya les douze bouteilles de vin à la buvette des gardes, en recommandant qu'on les lui gardât avec soin ; puis, le jour de la solennité, comme le dîner était fixé pour l'heure de midi, d'Artagnan envoya, dès neuf heures, Planchet pour tout préparer. |
Придя домой, д'Артаньян отправил все двенадцать бутылок вина в походный гвардейский буфет, приказав тщательно сохранить их, а в день торжества он с девяти утра услал туда Планше, с тем чтобы приготовить все к двенадцати часам, когда был назначен обед. |
|
Planchet, tout fier d'être élevé à la dignité de maître d'hôtel, songea à tout apprêter en homme intelligent ; à cet effet il s'adjoignit le valet d'un des convives de son maître, nommé Fourreau, et ce faux soldat qui avait voulu tuer d'Artagnan, et qui, n'appartenant à aucun corps, était entré à son service ou plutôt à celui de Planchet, depuis que d'Artagnan lui avait sauvé la vie. |
Гордясь своим новым почетным званием метрдотеля, Планше решил не ударить лицом в грязь, а потому взял себе в помощь слугу одного из приглашенных, по имени Фурро, и того самого лжесолдата, который хотел убить д'Артаньяна и который, не принадлежа ни к одной части, поступил после того, как молодой человек спас ему жизнь, в услужение к д'Артаньяну или, вернее сказать, к Планше. |
|
L'heure du festin venue, les deux convives arrivèrent, prirent place et les mets s'alignèrent sur la table. Planchet servait la serviette au bras, Fourreau débouchait les bouteilles, et Brisemont, c'était le nom du convalescent, transvasait dans des carafons de verre le vin qui paraissait avoir déposé par l'effet des secousses de la route. De ce vin, la première bouteille était un peu trouble vers la fin, Brisemont versa cette lie dans un verre, et d'Artagnan lui permit de la boire ; car le pauvre diable n'avait pas encore beaucoup de forces. |
Когда час пиршества наступил, оба гостя явились, заняли свои места, и длинный ряд блюд выстроился на столе. Планше прислуживал с салфеткой, перекинутой через руку, Фурро откупоривал бутылки, а Бризмон - так звали выздоравливающего - переливал вино в стеклянные графины, так как в нем был какой-то осадок - должно быть, от тряской дороги. Первая бутылка этого вина оказалась на дне несколько мутной. Бризмон вылил подонки в стакан, и д'Артаньян разрешил ему выпить их, так как бедняга был еще очень слаб. |
|
Les convives, après avoir mangé le potage, allaient porter le premier verre à leurs lèvres, lorsque tout à coup le canon retentit au fort Louis et au fort Neuf ; aussitôt les gardes, croyant qu'il s'agissait de quelque attaque imprévue, soit des assiégés, soit des Anglais, sautèrent sur leurs épées ; d'Artagnan, non moins leste, fit comme eux, et tous trois sortirent en courant, afin de se rendre à leurs postes. |
Гости съели суп и уже поднесли к губам первый стакан, как вдруг с форта Людовика и с форта Нового прогремели пушечные выстрелы. Думая, что произошло какое-то неожиданное нападение либо со стороны осажденных, либо со стороны англичан, гвардейцы немедленно схватились за шпаги: д'Артаньян, не менее быстрый, чем они, сделал то же, и все трое побежали к своим постам. |
|
Mais à peine furent-ils hors de la buvette, qu'ils se trouvèrent fixés sur la cause de ce grand bruit ; les cris de Vive le roi ! Vive M. le cardinal ! retentissaient de tous côtés, et les tambours battaient dans toutes les directions. |
Однако, едва успев выскочить из буфета, они сразу поняли причину этого шума. "Да здравствует король! Да здравствует кардинал!" - кричали со всех сторон, и повсюду били в барабаны. |
|
En effet, le roi, impatient comme on l'avait dit, venait de doubler deux étapes, et arrivait à l'instant même avec toute sa maison et un renfort de dix mille hommes de troupe ; ses mousquetaires le précédaient et le suivaient. |
В самом деле, король, который, как мы уже сказали, был полон нетерпения, проехал без отдыха два перегона и только что прибыл со всей своей свитой и с подкреплением в десять тысяч солдат, впереди и позади него шли мушкетеры. |
|
D'Artagnan, placé en haie avec sa compagnie, salua d'un geste expressif ses amis, qui lui répondirent des yeux, et M. de Tréville, qui le reconnut tout d'abord. |
Д'Артаньян, находившийся в своей роте, которая выстроилась шпалерами, выразительным жестом приветствовал своих друзей, не спускавших с него глаз, и г-на де Тревиля, сейчас же заметившего его. |
|
La cérémonie de réception achevée, les quatre amis furent bientôt dans les bras l'un de l'autre. |
Как только церемония въезда кончилась, друзья горячо обнялись. |
|
" Pardieu ! s'écria d'Artagnan, il n'est pas possible de mieux arriver, et les viandes n'auront pas encore eu le temps de refroidir ! n'est-ce pas, Messieurs ? ajouta le jeune homme en se tournant vers les deux gardes, qu'il présenta à ses amis. |
- Черт возьми, - вскричал д'Артаньян, - вы приехали удивительно кстати! Думаю, что ни одно блюдо не успело еще остыть!.. Не правда ли, господа? - добавил молодой человек, обращаясь к двум гвардейцам и представляя их своим друзьям. |
|
-- Ah ! ah ! il paraît que nous banquetions, dit Porthos. |
- Ого! Кажется, мы пируем! - обрадовался Портос. |
|
-- J'espère, dit Aramis, qu'il n'y a pas de femmes à votre dîner ! |
- Надеюсь, что на вашем обеде не будет дам! - сказал Арамис. |
|
-- Est-ce qu'il y a du vin potable dans votre bicoque ? demanda Athos. |
- А есть ли приличное вино в вашей дыре? - спросил Атос. |
|
-- Mais, pardieu ! il y a le vôtre, cher ami, répondit d'Artagnan. |
- То есть как это, черт возьми! Ведь у меня есть ваше вино, любезный друг, - ответил д'Артаньян. |
|
-- Notre vin ? fit Athos étonné. |
- Наше вино? - с удивлением переспросил Атос. |
|
-- Oui, celui que vous m'avez envoyé. |
- Ну да, то самое, которое вы прислали мне. |
|
-- Nous vous avons envoyé du vin ? |
- Мы прислали вам вино? |
|
-- Mais vous savez bien, de ce petit vin des coteaux d'Anjou ? |
- Да разве вы забыли? Знаете, слабенькое вино с анжуйских виноградников! |
|
-- Oui, je sais bien de quel vin vous voulez parler. |
- Да, я понимаю, какое вино вы имеете в виду. |
|
-- Le vin que vous préférez. |
- Вино, которое вы предпочитаете всем остальным. |
|
-- Sans doute, quand je n'ai ni champagne ni chambertin. |
- Разумеется, когда у меня нет ни шампанского, ни шамбертена. |
|
-- Eh bien, à défaut de champagne et de chambertin, vous vous contenterez de celui-là. |
- Ничего не поделаешь! За неимением шампанского и шамбертена, придется вам удовольствоваться анжуйским. |
|
-- Nous avons donc fait venir du vin d'Anjou, gourmet que nous sommes ? dit Porthos. |
- Так вы, значит, выписали анжуйское вино? Ну и лакомка же вы, д'Артаньян! - сказал Портос. |
|
-- Mais non, c'est le vin qu'on m'a envoyé de votre part. |
- Да нет же! Это то вино, которое прислано мне от вашего имени. |
|
-- De notre part ? firent les trois mousquetaires. |
- От нашего имени?! - хором воскликнули три мушкетера. |
|
-- Est-ce vous, Aramis, dit Athos, qui avez envoyé du vin ? |
- Скажите, Арамис, это вы посылали вино? - спросил Атос. |
|
-- Non, et vous, Porthos ? |
- Нет. А вы, Портос? |
|
-- Non, et vous, Athos ? |
- Нет. |
|
-- Non. |
|
|
-- Si ce n'est pas vous, dit d'Artagnan, c'est votre hôtelier. |
- Если это не вы, - сказал д'Артаньян, - то ваш трактирщик. |
|
-- Notre hôtelier ? |
- Наш трактирщик? |
|
-- Et oui ! votre hôtelier, Godeau, hôtelier des mousquetaires. |
- Ну да! Ваш трактирщик Годо, трактирщик мушкетеров. |
|
-- Ma foi, qu'il vienne d'où il voudra, n'importe, dit Porthos, goûtons- le, et, s'il est bon, buvons-le. |
- В конце концов, какое нам дело до того, откуда взялось это вино! - сказал Портос. - Попробуем и, если оно хорошее - выпьем. |
|
-- Non pas, dit Athos, ne buvons pas le vin qui a une source inconnue. |
- Напротив, - возразил Атос, - не будем пить вино, которое пришло неизвестно откуда. |
|
-- Vous avez raison, Athos, dit d'Artagnan. Personne de vous n'a chargé l'hôtelier Godeau de m'envoyer du vin ? |
- Вы правы, Атос, - согласился д'Артаньян. - Так, значит, никто из вас не поручал трактирщику Годо прислать мне вина? |
|
-- Non ! et cependant il vous en a envoyé de notre part ? |
- Нет! И все же он прислал вам его от нашего имени? |
|
-- Voici la lettre ! " dit d'Artagnan. |
- Вот письмо! - сказал д'Артаньян. |
|
Et il présenta le billet à ses camarades. |
И он протянул товарищам записку. |
|
" Ce n'est pas son écriture ! s'écria Athos, je la connais, c'est moi qui, avant de partir, ai réglé les comptes de la communauté. |
- Это не его почерк, - заметил Атос. - Я знаю его руку, перед отъездом я как раз рассчитывался с ним за всю компанию. |
|
-- Fausse lettre, dit Porthos ; nous n'avons pas été consignés. |
- Письмо подложное, - утверждал Портос, - никто не арестовывал нас. |
|
-- D'Artagnan, demanda Aramis d'un ton de reproche, comment avez- vous pu croire que nous avions fait du bruit ?... " |
- Д'Артаньян, - с упреком сказал Арамис, - как могли вы поверить, что мы нашумели? |
|
D'Artagnan pâlit, et un tremblement convulsif secoua tous ses membres. |
Д'Артаньян побледнел, и дрожь пробежала по его телу. |
|
" Tu m'effraies, dit Athos, qui ne le tutoyait que dans les grandes occasions, qu'est-il donc arrivé ? |
- Ты пугаешь меня, - сказал Атос, говоривший ему "ты" лишь в случаях чрезвычайных. - Что случилось? |
|
-- Courons, courons, mes amis ! s'écria d'Artagnan, un horrible soupçon me traverse l'esprit ! serait-ce encore une vengeance de cette femme ? " |
- Бежим, бежим, друзья мои! - вскричал д'Артаньян. - У меня возникло страшное подозрение... Неужели это опять месть той женщины? |
|
Ce fut Athos qui pâlit à son tour. |
Теперь побледнел и Атос. |
|
D'Artagnan s'élança vers la buvette, les trois Mousquetaires et les deux gardes l'y suivirent. |
Д'Артаньян бросился бежать к буфету, три мушкетера и оба гвардейца последовали за ним. |
|
Le premier objet qui frappa la vue de d'Artagnan en entrant dans la salle à manger, fut Brisemont étendu par terre et se roulant dans d'atroces convulsions. |
Первое, что увидел д'Артаньян, войдя в столовую, был Бризмон, корчившийся на полу в жестоких судорогах. |
|
Planchet et Fourreau, pâles comme des morts, essayaient de lui porter secours ; mais il était évident que tout secours était inutile : tous les traits du moribond étaient crispés par l'agonie. |
Планше и Фурро, смертельно бледные, пытались облегчить его страдания, но было ясно, что помощь бесполезна: лицо умирающего было искажено предсмертной агонией. |
|
" Ah ! s'écria-t-il en apercevant d'Artagnan, ah ! c'est affreux, vous avez l'air de me faire grâce et vous m'empoisonnez ! |
- А, это вы! - вскричал Бризмон, увидев д'Артаньяна. - Вы сделали вид, что даруете мне жизнь, а сами отравили меня! О, это ужасно! |
|
-- Moi ! s'écria d'Artagnan, moi, malheureux ! moi ! que dis-tu donc là ? |
- Я? - вскричал д'Артаньян. - Несчастный, что ты говоришь! |
|
-- Je dis que c'est vous qui m'avez donné ce vin, je dis que c'est vous qui m'avez dit de le boire, je dis que vous avez voulu vous venger de moi, je dis que c'est affreux ! |
- Да-да, вы дали мне это вино! Вы велели мне выпить его - вы решили отомстить мне, и это ужасно! |
|
-- N'en croyez rien, Brisemont, dit d'Artagnan, n'en croyez rien ; je vous jure, je vous proteste... |
- Вы ошибаетесь, Бризмон, - сказал д'Артаньян, - вы ошибаетесь. Уверяю вас... клянусь вам... |
|
-- Oh ! mais Dieu est là ! Dieu vous punira ! Mon Dieu ! qu'il souffre un jour ce que je souffre ! |
- Но есть Бог, он покарает вас!.. О господи, пошли ему такие же мучения, какие я чувствую сейчас! |
|
-- Sur l'Evangile, s'écria d'Artagnan en se précipitant vers le moribond, je vous jure que j'ignorais que ce vin fût empoisonné et que j'allais en boire comme vous. |
- Клянусь Евангелием, - вскричал д'Артаньян, бросаясь к умирающему, - я не знал, что это вино отравлено, и сам собирался пить его! |
|
-- Je ne vous crois pas " , dit le soldat. |
- Я не верю вам, - сказал солдат. |
|
Et il expira dans un redoublement de tortures. |
И в страшных мучениях он испустил последний вздох. |
|
" Affreux ! affreux ! murmurait Athos, tandis que Porthos brisait les bouteilles et qu'Aramis donnait des ordres un peu tardifs pour qu'on allât chercher un confesseur. |
- Ужасно, ужасно! - шептал Атос, между тем как Портос бил бутылки, а Арамис отдавал приказание - правда, несколько запоздавшее - привести духовника. |
|
-- O mes amis ! dit d'Artagnan, vous venez encore une fois de me sauver la vie, non seulement à moi, mais à ces Messieurs. Messieurs, continua-t-il en s'adressant aux gardes, je vous demanderai le silence sur toute cette aventure ; de grands personnages pourraient avoir trempé dans ce que vous avez vu, et le mal de tout cela retomberait sur nous. |
- О друзья мои, - сказал д'Артаньян, - вы еще раз спасли мне жизнь, и не только мне, но также и этим господам!.. Господа, - продолжал он, обращаясь к гвардейцам, - я попрошу вас хранить молчание о том, что вы видели. Весьма важные особы могут оказаться замешанными в эту историю, и все последствия падут тогда на нашу голову. |
|
-- Ah ! Monsieur ! balbutiait Planchet plus mort que vif ; ah ! Monsieur ! que je l'ai échappé belle ! |
- Ах, сударь... - пробормотал Планше, еле живой от страха, - ах, сударь, выходит, что я счастливо отделался! |
|
-- Comment, drôle, s'écria d'Artagnan, tu allais donc boire mon vin ? |
- Как, бездельник, ты, значит, собирался пить мое вино? - вскричал д'Артаньян. |
|
-- A la santé du roi, Monsieur, j'allais en boire un pauvre verre, si Fourreau ne m'avait pas dit qu'on m'appelait. |
- За здоровье короля, сударь. Я собрался было выпить самую малость за здоровье короля, но Фурро сказал, что меня зовут. |
|
-- Hélas ! dit Fourreau, dont les dents claquaient de terreur, je voulais l'éloigner pour boire tout seul ! |
- Это правда, - покаялся Фурро, щелкая зубами от страха, - я хотел отослать его, чтобы выпить без помехи. |
|
-- Messieurs, dit d'Artagnan en s'adressant aux gardes, vous comprenez qu'un pareil festin ne pourrait être que fort triste après ce qui vient de se passer ; ainsi recevez toutes mes excuses et remettez la partie à un autre jour, je vous prie. " |
- Господа, - сказал д'Артаньян, обращаясь к гвардейцам, - вы сами понимаете, что после всего случившегося наша пирушка была бы очень печальной. Поэтому примите мои извинения и давайте отложим ее до другого раза. |
|
Les deux gardes acceptèrent courtoisement les excuses de d'Artagnan, et, comprenant que les quatre amis désiraient demeurer seuls, ils se retirèrent. |
Оба гвардейца учтиво приняли извинения д'Артаньяна и, понимая, что четыре друга хотят остаться одни, удалились. |
|
Lorsque le jeune garde et les trois mousquetaires furent sans témoins, ils se regardèrent d'un air qui voulait dire que chacun comprenait la gravité de la situation. |
Оставшись без свидетелей, молодой гвардеец и три мушкетера переглянулись с таким видом, который ясно говорил, что каждый из них понимает всю серьезность положения. |
|
" D'abord, dit Athos, sortons de cette chambre ; c'est une mauvaise compagnie qu'un mort, mort de mort violente. |
- Прежде всего, - предложил Атос, - давайте уйдем из этой комнаты. Труп человека, погибшего насильственной смертью, - это плохое соседство. |
|
-- Planchet, dit d'Artagnan, je vous recommande le cadavre de ce pauvre diable. Qu'il soit enterré en terre sainte. Il avait commis un crime, c'est vrai, mais il s'en était repenti. " |
- Планше, - сказал д'Артаньян, - поручаю тебе тело этого бедняги. Пусть его похоронят на освященной земле. Правда, он совершил преступление, но он раскаялся в нем. |
|
Et les quatre amis sortirent de la chambre, laissant à Planchet et à Fourreau le soin de rendre les honneurs mortuaires à Brisemont. |
И четверо друзей вышли из комнаты, предоставив Планше и Фурро заботу о погребении Бризмона. |
|
L'hôte leur donna une autre chambre dans laquelle il leur servit des oeufs à la coque et de l'eau, qu'Athos alla puiser lui-même à la fontaine. En quelques paroles Porthos et Aramis furent mis au courant de la situation. |
Хозяин отвел им другую комнату и подал яйца всмятку и воду, которую Атос сам набрал в колодце. Портосу и Арамису в нескольких словах рассказали суть дела. |
|
" Eh bien, dit d'Artagnan à Athos, vous le voyez, cher ami, c'est une guerre à mort. " |
- Как видите, милый друг, - сказал д'Артаньян Атосу, - это война не на жизнь, а на смерть. |
|
Athos secoua la tête. |
Атос покачал головой. |
|
" Oui, oui, dit-il, je le vois bien ; mais croyez-vous que ce soit elle ? |
- Да-да, - ответил он, - я вижу. Но вы, значит, думаете, что это она? |
|
-- J'en suis sûr. |
- Я в этом уверен. |
|
-- Cependant je vous avoue que je doute encore. |
- А я должен сознаться, что все еще сомневаюсь. |
|
-- Mais cette fleur de lys sur l'épaule ? |
- Однако же - лилия на плече? |
|
-- C'est une Anglaise qui aura commis quelque méfait en France, et qu'on aura flétrie à la suite de son crime. |
- Это англичанка, совершившая во Франции какое-то преступление, за которое ее заклеймили. |
|
-- Athos, c'est votre femme, vous dis-je, répétait d'Artagnan, ne vous rappelez-vous donc pas comme les deux signalements se ressemblent ? |
- Атос, Атос, уверяю вас, это ваша жена! - повторял д'Артаньян. - Неужели вы забыли, как сходятся все приметы? |
|
-- J'aurais cependant cru que l'autre était morte, je l'avais si bien pendue. " |
- И все-таки я думаю, что та, другая, умерла. Я так хорошо повесил ее... |
|
Ce fut d'Artagnan qui secoua la tête à son tour. |
На этот раз покачать головой пришлось уже д'Артаньяну. |
|
" Mais enfin, que faire ? dit le jeune homme. |
- Но что же делать? - спросил он. |
|
-- Le fait est qu'on ne peut rester ainsi avec une épée éternellement suspendue au-dessus de sa tête, dit Athos, et qu'il faut sortir de cette situation. |
- Нельзя вечно жить под дамокловым мечом, - сказал Атос, - необходимо найти выход из положения. |
|
-- Mais comment ? |
- Но какой же? |
|
-- Ecoutez, tâchez de la rejoindre et d'avoir une explication avec elle ; dites-lui : La paix ou la guerre ! ma parole de gentilhomme de ne jamais rien dire de vous, de ne jamais rien faire contre vous ; de votre côté serment solennel de rester neutre à mon égard : sinon, je vais trouver le chancelier, je vais trouver le roi, je vais trouver le bourreau, j'ameute la cour contre vous, je vous dénonce comme flétrie, je vous fais mettre en jugement, et si l'on vous absout, et bien, je vous tue, foi de gentilhomme ! au coin de quelque borne, comme je tuerais un chien enragé. |
- Постарайтесь увидеться с ней и объясниться. Скажите ей: "Мир или война! Даю честное слово дворянина, что никогда не скажу о вас ни слова, что никогда ничего не предприму против вас. Со своей стороны, вы должны торжественно поклясться, что не будете вредить мне. В противном случае я дойду до канцлера, дойду до короля, я найду палача, я восстановлю против вас двор, я заявлю о том, что вы заклеймены, я предам вас суду, и, если вас оправдают, тогда... ну, тогда, клянусь честью, я убью вас где-нибудь под забором, как бешеную собаку! " |
|
-- J'aime assez ce moyen, dit d'Artagnan, mais comment la joindre ? |
- Я не возражаю против этого способа, - сказал д'Артаньян, - но как же увидеться с ней? |
|
-- Le temps, cher ami, le temps amène l'occasion, l'occasion c'est la martingale de l'homme : plus on a engagé, plus l'on gagne quand on sait attendre. |
- Время, милый друг, время доставит удобный случай, а случай дает человеку двойные шансы на выигрыш: чем больше вы поставили, тем больше выиграете, если только умеете ждать. |
|
-- Oui, mais attendre entouré d'assassins et d'empoisonneurs... |
- Так-то так, но ждать, когда ты окружен убийцами и отравителями... |
|
-- Bah ! dit Athos, Dieu nous a gardés jusqu'à présent, Dieu nous gardera encore. |
- Ничего! - сказал Атос. - Бог хранил нас до сих пор, он же сохранит нас и впредь. |
|
-- Oui, nous ; nous d'ailleurs, nous sommes des hommes, et, à tout prendre, c'est notre état de risquer notre vie : mais elle ! ajouta-t-il à demi-voix. |
- Да, нас! Конечно, мы мужчины, и, собственно говоря, для нас вполне естественно рисковать жизнью, но она!.. - добавил он, понижая голос. |
|
-- Qui elle ? demanda Athos. |
- Кто это она? - спросил Атос. |
|
-- Constance. |
- Констанция. |
|
-- Mme Bonacieux ! ah ! c'est juste, fit Athos ; pauvre ami ! j'oubliais que vous étiez amoureux. |
- Госпожа Бонасье! Ах да, ведь и правда... я совсем забыл, что вы влюблены, мой бедный друг! |
|
-- Eh bien, mais, dit Aramis, n'avez-vous pas vu par la lettre même que vous avez trouvée sur le misérable mort qu'elle était dans un couvent ? On est très bien dans un couvent, et aussitôt le siège de La Rochelle terminé, je vous promets que pour mon compte... |
- Но ведь из письма, найденного вами у этого убитого негодяя, вы узнали, что она находится в монастыре, - сказал Арамис. - В монастырях совсем не так уж плохо, и обещаю вам, что, как только кончится осада Ла-Рошели, я лично... |
|
-- Bon ! dit Athos, bon ! oui, mon cher Aramis ! nous savons que vos voeux tendent à la religion. |
- Да-да, любезный Арамис, - перебил его Атос, - мы внаем, что ваши помыслы устремлены к религии. |
|
-- Je ne suis mousquetaire que par intérim, dit humblement Aramis. |
- Я только временно состою в мушкетерах, - со смирением сказал Арамис. |
|
-- Il paraît qu'il y a longtemps qu'il n'a reçu des nouvelles de sa maîtresse, dit tout bas Athos ; mais ne faites pas attention, nous connaissons cela. |
- По-видимому, он давно не получал известий от своей любовницы, - прошептал Атос. - Не обращайте внимания, это нам уже знакомо. |
|
-- Eh bien, dit Porthos, il me semble qu'il y aurait un moyen bien simple. |
- Вот что! - сказал Портос. - По-моему, тут есть одно простое средство. |
|
-- Lequel ? demanda d'Artagnan. |
- Какое же? - спросил д'Артаньян. |
|
-- Elle est dans un couvent, dites-vous ? reprit Porthos. |
- Вы говорите, она в монастыре? |
|
-- Oui. |
- Да. |
|
-- Eh bien, aussitôt le siège fini, nous l'enlevons de ce couvent. |
- Так в чем же дело? Как только кончится осада, мы похитим ее из этого монастыря, и все тут. |
|
-- Mais encore faut-il savoir dans quel couvent elle est. |
- Но ведь прежде надо узнать, в каком монастыре она находится. |
|
-- C'est juste, dit Porthos. |
- Это правда, - согласился Портос. |
|
-- Mais, j'y pense, dit Athos, ne prétendez-vous pas, cher d'Artagnan, que c'est la reine qui a fait choix de ce couvent pour elle ? |
- Однако не говорили ли вы, что королева сама выбрала для нее монастырь, милый д'Артаньян? - спросил Атос. |
|
-- Oui, je le crois du moins. |
- Да. По крайней мере, я думаю, что это так. |
|
-- Eh bien, mais Porthos nous aidera là-dedans. |
- Прекрасно! Тогда Портос поможет нам в этом деле. |
|
-- Et comment cela, s'il vous plaît ? |
- Каким же образом, позвольте вас спросить? |
|
-- Mais par votre marquise, votre duchesse, votre princesse ; elle doit avoir le bras long. |
- Да через вашу маркизу, герцогиню, принцессу. Она, должно быть, имеет огромные связи. |
|
-- Chut ! dit Porthos en mettant un doigt sur ses lèvres, je la crois cardinaliste et elle ne doit rien savoir. |
- Тсс! - прошептал Портос, прижимая палец к губам. - Я думаю, что она кардиналистка, и она ничего не должна знать. |
|
-- Alors, dit Aramis, je me charge, moi, d'en avoir des nouvelles. |
- Если так, то я берусь получить сведения о госпоже Бонасье, - сказал Арамис. |
|
-- Vous, Aramis, s'écrièrent les trois amis, vous, et comment cela ? |
- Вы, Арамис? - вскричали хором все три друга. - Каким же образом? |
|
-- Par l'aumônier de la reine, avec lequel je suis fort lié... " , dit Aramis en rougissant. |
- Через духовника королевы, с которым я очень дружен, - краснея, ответил Арамис. |
|
Et sur cette assurance, les quatre amis, qui avaient achevé leur modeste repas, se séparèrent avec promesse de se revoir le soir même : d'Artagnan retourna aux Minimes, et les trois mousquetaires rejoignirent le quartier du roi, où ils avaient à faire préparer leur logis. |
На этом обещании четыре друга, закончившие свой скромный обед, расстались, условившись встретиться снова в тот же вечер. Д'Артаньян вернулся во францисканский монастырь, а три мушкетера отправились в ставку короля, где им предстояло еще позаботиться о своем помещении. |
|
France |
Русский |
|
A peine arrivé au camp, le roi, qui avait si grande hâte de se trouver en face de l'ennemi, et qui, à meilleur droit que le cardinal, partageait sa haine contre Buckingham, voulut faire toutes les dispositions, d'abord pour chasser les Anglais de l'île de Ré, ensuite pour presser le siège de La Rochelle ; mais, malgré lui, il fut retardé par les dissensions qui éclatèrent entre MM. de Bassompierre et Schomberg, contre le duc d'Angoulême. |
Между тем король, который так стремился поскорее оказаться лицом к лицу с неприятелем и разделял ненависть к Бекингэму с кардиналом, имея на то больше оснований, чем последний, хотел немедленно сделать все распоряжения, чтобы прежде всего прогнать англичан с острова Рэ, а затем ускорить осаду Ла-Рошели. Однако его задержали раздоры, возникшие между де Бассомпьером и Шомбергом, с одной стороны, и герцогом Ангулемским - с другой. |
|
MM. de Bassompierre et Schomberg étaient maréchaux de France, et réclamaient leur droit de commander l'armée sous les ordres du roi ; mais le cardinal, qui craignait que Bassompierre, huguenot au fond du coeur, ne pressât faiblement les Anglais et les Rochelois, ses frères en religion, poussait au contraire le duc d'Angoulême, que le roi, à son instigation, avait nommé lieutenant général. Il en résulta que, sous peine de voir MM. de Bassompierre et Schomberg déserter l'armée, on fut obligé de faire à chacun un commandement particulier : Bassompierre prit ses quartiers au nord de la ville, depuis La Leu jusqu'à Dompierre ; le duc d'Angoulême à l'est, depuis Dompierre jusqu'à Périgny ; et M. de Schomberg au midi, depuis Périgny jusqu'à Angoutin. |
Господа Бассомпьер и Шомберг были маршалами Франции и заявляли свои права на командование армией под непосредственным начальством короля; кардинал же, опасавшийся, что Бассомпьер, гугенот в душе, будет весьма слабо действовать против англичан и ларошельцев, своих братьев по вере, предлагал на этот пост герцога Ангулемского, которого король, по его настоянию, назначил заместителем главнокомандующего. В результате, чтобы предотвратить уход Бассомпьера и Шомберга из армии, пришлось поручить каждому из них командование самостоятельным отрядом: Бассомпьер взял себе северный участок - от Лале до Домпьера, герцог Ангулемский - западный, от Домпьера до Периньи, а Шомберг - южный, от Периньи до Ангутена. |
|
Le logis de Monsieur était à Dompierre. |
Ставка герцога Орлеанского была в Домпьере. |
|
Le logis du roi était tantôt à Etré, tantôt à La Jarrie. |
Ставка короля была то в Этре, то в Лажарри. |
|
Enfin le logis du cardinal était sur les dunes, au pont de La Pierre, dans une simple maison sans aucun retranchement. |
И, наконец, ставка кардинала была в дюнах, у Каменного моста, в обыкновенном домике, не защищенном никакими укреплениями. |
|
De cette façon, Monsieur surveillait Bassompierre ; le roi, le duc d'Angoulême, et le cardinal, M. de Schomberg. |
Таким образом, герцог Орлеанский наблюдал за Бассомпьером, король - за герцогом Ангулемским, а кардинал - за Шомбергом. |
|
Aussitôt cette organisation établie, on s'était occupé de chasser les Anglais de l'île. |
Затем, когда расстановка сил была закончена, командование начало принимать меры к изгнанию англичан с острова. |
|
La conjoncture était favorable : les Anglais, qui ont, avant toute chose, besoin de bons vivres pour être de bons soldats, ne mangeant que des viandes salées et de mauvais biscuits, avaient force malades dans leur camp ; de plus, la mer, fort mauvaise à cette époque de l'année sur toutes les côtes de l'océan, mettait tous les jours quelque petit bâtiment à mal ; et la plage, depuis la pointe de l'Aiguillon jusqu'à la tranchée, était littéralement, à chaque marée, couverte des débris de pinasses, de roberges et de felouques ; il en résultait que, même les gens du roi se tinssent-ils dans leur camp, il était évident qu'un jour ou l'autre Buckingham, qui ne demeurait dans l'île de Ré que par entêtement, serait obligé de lever le siège. |
Обстоятельства благоприятствовали этому: англичане - хорошие солдаты, когда у них есть хорошая пища; между тем они питались теперь только солониной и скверными сухарями, отчего в лагере появилось много больных. К тому же море, очень бурное в это время года на всем побережье, ежедневно разбивало какое-нибудь маленькое судно, и берег, начиная от Эгильонского мыса до самой траншеи, после каждого прибоя бывал буквально усеян обломками шлюпок, фелюг и других судов. Все это ясно говорило о том, что даже в случае, если бы солдаты короля оставались в своем лагере, Бекингэму, сидевшему на острове только из упрямства, все равно пришлось бы не сегодня-завтра снять осаду. |
|
Mais, comme M. de Toiras fit dire que tout se préparait dans le camp ennemi pour un nouvel assaut, le roi jugea qu'il fallait en finir et donna les ordres nécessaires pour une affaire décisive. |
Однако, когда г-н де Туарак сообщил, что во вражеском лагере идут приготовления к новому приступу, король решил, что пора покончить с этим, и отдал приказ о решительном сражении. |
|
Notre intention n'étant pas de faire un journal de siège, mais au contraire de n'en rapporter que les événements qui ont trait à l'histoire que nous racontons, nous nous contenterons de dire en deux mots que l'entreprise réussit au grand étonnement du roi et à la grande gloire de M. le cardinal. Les Anglais, repoussés pied à pied, battus dans toutes les rencontres, écrasés au passage de l'île de Loix, furent obligés de se rembarquer, laissant sur le champ de bataille deux mille hommes parmi lesquels cinq colonels, trois lieutenants-colonels, deux cent cinquante capitaines et vingt gentilshommes de qualité, quatre pièces de canon et soixante drapeaux qui furent apportés à Paris par Claude de Saint-Simon, et suspendus en grande pompe aux voûtes de Notre- Dame. |
Не имея намерения подробно описывать осаду и приводя лишь те события, которые имеют непосредственную связь с рассказываемой нами историей, скажем вкратце, что это предприятие удалось, вызвав большое удивление короля и доставив громкую славу кардиналу. Англичане, теснимые шаг за шагом, терпящие поражение при каждой стычке и окончательно разбитые при переходе с острова Луа, вынуждены были снова сесть на свои суда, оставив на поле боя две тысячи человек, и среди них пятерых полковников, трех подполковников, двести пятьдесят капитанов и двадцать знатных дворян, а кроме того, четыре пушки и шестьдесят знамен, доставленных Клодом де Сен-Симоном в Париж и с торжеством подвешенных к сводам собора Парижской богоматери. |
|
Des Te Deum furent chantés au camp, et de là se répandirent par toute la France. |
Благодарственные молебны служили сперва в лагере, а потом уже и по всей Франции. |
|
Le cardinal resta donc maître de poursuivre le siège sans avoir, du moins momentanément, rien à craindre de la part des Anglais. |
Итак, кардинал имел теперь возможность продолжать осаду, ничего не опасаясь, по крайней мере временно, со стороны англичан. |
|
Mais, comme nous venons de le dire, le repos n'était que momentané. |
Но, как мы только что сказали, это спокойствие оказалось лишь временным. |
|
Un envoyé du duc de Buckingham, nommé Montaigu, avait été pris, et l'on avait acquis la preuve d'une ligue entre l'Empire, l'Espagne, l'Angleterre et la Lorraine. |
Один из курьеров герцога Бекингэмского, по имени Монтегю, был взят в плен, и через него стало известно о существовании союза между Австрией, Испанией, Англией и Лотарингией. |
|
Cette ligue était dirigée contre la France. |
Этот союз был направлен против Франции. |
|
De plus, dans le logis de Buckingham, qu'il avait été forcé d'abandonner plus précipitamment qu'il ne l'avait cru, on avait trouvé des papiers qui confirmaient cette ligue, et qui, à ce qu'assure M. le cardinal dans ses Mémoires, compromettaient fort Mme de Chevreuse, et par conséquent la reine. |
Больше того, в ставке Бекингэма, которому пришлось покинуть ее более поспешно, чем он предполагал, были найдены документы, еще раз подтверждавшие существование такого союза, и эти бумаги, как уверяет кардинал в своих мемуарах, бросали тень на г-жу де Шеврез и, следовательно, на королеву. |
|
C'était sur le cardinal que pesait toute la responsabilité, car on n'est pas ministre absolu sans être responsable ; aussi toutes les ressources de son vaste génie étaient-elles tendues nuit et jour, et occupées à écouter le moindre bruit qui s'élevait dans un des grands royaumes de l'Europe. |
Вся ответственность падала на кардинала, ибо нельзя быть полновластным министром, не неся при этом ответственности. Поэтому, напрягая все силы своего разностороннего ума, он днем и ночью следил за малейшими изменениями, происходившими в каком-либо из великих государств Европы. |
|
Le cardinal connaissait l'activité et surtout la haine de Buckingham ; si la ligue qui menaçait la France triomphait, toute son influence était perdue : la politique espagnole et la politique autrichienne avaient leurs représentants dans le cabinet du Louvre, où elles n'avaient encore que des partisans ; lui Richelieu, le ministre français, le ministre national par excellence, était perdu. Le roi, qui, tout en lui obéissant comme un enfant, le haissait comme un enfant hait son maître, l'abandonnait aux vengeances réunies de Monsieur et de la reine ; il était donc perdu, et peut-être la France avec lui. Il fallait parer à tout cela. |
Кардиналу была известна энергия, а главное - сила ненависти Бекингэма. Если бы угрожавший Франции союз одержал победу, все влияние его, кардинала, было бы утрачено: испанская и австрийская политика получила бы тогда своих постоянных представителей в луврском кабинете, где пока что она имела лишь отдельных сторонников, и он, Ришелье, французский министр, министр национальный по преимуществу, был бы уничтожен. Король, который повиновался ему, как ребенок, и ненавидел его, как ребенок ненавидит строгого учителя, отдал бы его в руки своего брата и королевы, ищущих личного мщения; словом, он погиб бы, и, быть может, Франция погибла бы вместе с ним... Надо было предотвратить все это. |
|
Aussi vit-on les courriers, devenus à chaque instant plus nombreux, se succéder nuit et jour dans cette petite maison du pont de La Pierre, où le cardinal avait établi sa résidence. |
Поэтому в маленьком домике у Каменного моста, который кардинал избрал своей резиденцией, днем и ночью сменялись курьеры, причем число их возрастало с каждой минутой. |
|
C'étaient des moines qui portaient si mal le froc, qu'il était facile de reconnaître qu'ils appartenaient surtout à l'Eglise militante ; des femmes un peu gênées dans leurs costumes de pages, et dont les larges trousses ne pouvaient entièrement dissimuler les formes arrondies ; enfin des paysans aux mains noircies, mais à la jambe fine, et qui sentaient l'homme de qualité à une lieue à la ronde. |
Это были монахи, так неумело носившие свои рясы, что сразу можно было догадаться об их принадлежности к церкви, но к церкви воинствующей; женщины, которых несколько стесняла одежда пажей и чьи округлые формы заметны были даже под широкими шароварами; и, наконец, крестьяне с грязными руками, но со стройной фигурой, крестьяне, в которых за целую милю можно было узнать людей знатного происхождения. |
|
Puis encore d'autres visites moins agréables, car deux ou trois fois le bruit se répandit que le cardinal avait failli être assassiné. |
Бывали и другие, видимо менее приятные визиты, ибо два или три раза разносился слух, что на жизнь кардинала было совершено покушение. |
|
Il est vrai que les ennemis de Son Eminence disaient que c'était elle- même qui mettait en campagne les assassins maladroits, afin d'avoir le cas échéant le droit d'user de représailles ; mais il ne faut croire ni à ce que disent les ministres, ni à ce que disent leurs ennemis. |
Правда, враги его высокопреосвященства поговаривали, будто он сам нанимал этих неловких убийц, чтобы иметь возможность, в свою очередь, применить насильственные меры в случае надобности, но не следует верить ни тому, что говорят министры, ни тому, что говорят их враги. |
|
Ce qui n'empêchait pas, au reste, le cardinal, à qui ses plus acharnés détracteurs n'ont jamais contesté la bravoure personnelle, de faire force courses nocturnes tantôt pour communiquer au duc d'Angoulême des ordres importants, tantôt pour aller se concerter avec le roi, tantôt pour aller conférer avec quelque messager qu'il ne voulait pas qu'on laissât entrer chez lui. |
Однако все это не мешало кардиналу, которому даже и самые ожесточенные его хулители никогда не отказывали в личной храбрости, совершать ночные прогулки, чтобы передать какие-нибудь важные приказания герцогу Ангулемскому, посоветоваться о чем-либо с королем или встретиться для переговоров с тем из посланцев, приход которого к нему в дом почему-либо был нежелателен. |
|
De leur côté les mousquetaires, qui n'avaient pas grand-chose à faire au siège, n'étaient pas tenus sévèrement et menaient joyeuse vie. Cela leur était d'autant plus facile, à nos trois compagnons surtout, qu'étant des amis de M. de Tréville, ils obtenaient facilement de lui de s'attarder et de rester après la fermeture du camp avec des permissions particulières. |
Что касается мушкетеров, то они, будучи не особенно заняты во время осады, содержались не слишком строго и вели веселую жизнь. Это давалось им, а в особенности нашим трем приятелям, тем легче, что, находясь в дружеских отношениях с г-ном де Тревилем, они часто получали от него особое разрешение опоздать в лагерь и явиться туда после тушения огней. |
|
Or, un soir que d'Artagnan, qui était de tranchée, n'avait pu les accompagner, Athos, Porthos et Aramis, montés sur leurs chevaux de bataille, enveloppés de manteaux de guerre, une main sur la crosse de leurs pistolets, revenaient tous trois d'une buvette qu'Athos avait découverte deux jours auparavant sur la route de La Jarrie, et qu'on appelait le Colombier-Rouge, suivant le chemin qui conduisait au camp, tout en se tenant sur leurs gardes, comme nous l'avons dit, de peur d'embuscade, lorsqu'à un quart de lieue à peu près du village de Boisnar ils crurent entendre le pas d'une cavalcade qui venait à eux ; aussitôt tous trois s'arrêtèrent, serrés l'un contre l'autre, et attendirent, tenant le milieu de la route : au bout d'un instant, et comme la lune sortait justement d'un nuage, ils virent apparaître au détour d'un chemin deux cavaliers qui, en les apercevant, s'arrêtèrent à leur tour, paraissant délibérer s'ils devaient continuer leur route ou retourner en arrière. Cette hésitation donna quelques soupçons aux trois amis, et Athos, faisant quelques pas en avant, cria de sa voix ferme : |
И вот однажды вечером, когда д'Артаньян не мог их сопровождать, так как нес караул в траншее, Атос, Портос и Арамис, верхом на своих боевых конях, закутанные в походные плащи и держа пистолеты наготове, возвращались втроем из кабачка под названием "Красная голубятня", обнаруженного Атосом два дня назад на дороге из Ла-Жарри. Итак, они ехали, готовые каждую минуту встретить какую-нибудь засаду, как вдруг, приблизительно за четверть лье от деревни Буанар, им послышался конский топот. Все трое сейчас же остановились, образовав тесно сомкнутую группу на середине дороги. Через минуту, при свете вышедшей из-за облака луны, они увидели на повороте двух всадников, которые ехали к ним навстречу и, заметив их, тоже остановились, видимо совещаясь между собой, продолжать ли путь или повернуть обратно. Это колебание показалось трем приятелям несколько подозрительным, и Атос, выехав на несколько шагов вперед, крикнул своим властным голосом: |
|
" Qui vive ? |
- Кто идет? |
|
-- Qui vive vous-même ? répondit un de ces deux cavaliers. |
- А вы кто такие? - в свою очередь, спросил один из всадников. |
|
-- Ce n'est pas répondre, cela ! dit Athos. Qui vive ? Répondez, ou nous chargeons. |
- Это не ответ! - возразил Атос. - Кто идет? Отвечайте, или мы будем стрелять! |
|
-- Prenez garde à ce que vous allez faire, Messieurs ! dit alors une voix vibrante qui paraissait avoir l'habitude du commandement. |
- Не советую, господа! - произнес тогда звучный голос, по-видимому привыкший повелевать. |
|
-- C'est quelque officier supérieur qui fait sa ronde de nuit, dit Athos, que voulez-vous faire, Messieurs ? |
- Это какой-нибудь старший офицер, который совершает ночной объезд, - тихо сказал Атос. - Что нам делать, господа? |
|
-- Qui êtes-vous ? dit la même voix du même ton de commandement ; répondez à votre tour, ou vous pourriez vous mal trouver de votre désobéissance. |
- Кто вы такие? - спросил тот же повелительный голос. - Отвечайте, или вы пожалеете о своем неповиновении. |
|
-- Mousquetaires du roi, dit Athos, de plus en plus convaincu que celui qui les interrogeait en avait le droit. |
- Королевские мушкетеры, - сказал Атос, все более и более убеждаясь, что человек, задающий эти вопросы, имеет право их задавать. |
|
-- Quelle compagnie ? |
- Какой роты? |
|
-- Compagnie de Tréville. |
- Роты де Тревиля. |
|
-- Avancez à l'ordre, et venez me rendre compte de ce que vous faites ici, à cette heure. " |
- Приблизьтесь на установленное расстояние и доложите мне, что вы делаете здесь в столь поздний час. |
|
Les trois compagnons s'avancèrent, l'oreille un peu basse, car tous trois maintenant étaient convaincus qu'ils avaient affaire à plus fort qu'eux ; on laissa, au reste, à Athos le soin de porter la parole. |
Три товарища подъехали ближе, немного посбавив спеси, ибо все трое были теперь убеждены, что имеют дело с человеком, который сильнее их; вести переговоры должен был Атос. |
|
Un des deux cavaliers, celui qui avait pris la parole en second lieu, était à dix pas en avant de son compagnon ; Athos fit signe à Porthos et à Aramis de rester de leur côté en arrière, et s'avança seul. |
Один из двух всадников - тот, который заговорил вторым, - был шагов на десять впереди своего спутника. Атос знаком предложил Портосу и Арамису тоже остаться сзади и подъехал один. |
|
" Pardon, mon officier ! dit Athos ; mais nous ignorions à qui nous avions affaire, et vous pouvez voir que nous faisions bonne garde. |
- Прошу прощения, господин офицер, - сказал Атос, - но мы не знали, с кем имеем дело, и, как видите, были начеку. |
|
-- Votre nom ? dit l'officier, qui se couvrait une partie du visage avec son manteau. |
- Ваше имя? - спросил офицер, лицо которого было наполовину закрыто плащом. |
|
-- Mais vous-même, Monsieur, dit Athos qui commençait à se révolter contre cette inquisition ; donnez-moi, je vous prie, la preuve que vous avez le droit de m'interroger. |
- Однако же, сударь, - ответил Атос, которого начинал раздражать этот допрос, - прошу вас привести доказательство того, что вы имеете право задавать мне вопросы. |
|
-- Votre nom ? reprit une seconde fois le cavalier en laissant tomber son manteau de manière à avoir le visage découvert. |
- Ваше имя? - еще раз повторил всадник, поднимая капюшон и таким образом открывая лицо. |
|
-- Monsieur le cardinal ! s'écria le mousquetaire stupéfait. |
- Господин кардинал! - с изумлением вскричал мушкетер. |
|
-- Votre nom ? reprit pour la troisième fois Son Eminence. |
- Ваше имя? - в третий раз повторил кардинал. |
|
-- Athos " , dit le mousquetaire. |
- Атос, - сказал мушкетер. |
|
Le cardinal fit un signe à l'écuyer, qui se rapprocha. |
Кардинал знаком подозвал к себе своего спутника, и тот поспешил подъехать к нему. |
|
" Ces trois mousquetaires nous suivront, dit-il à voix basse, je ne veux pas qu'on sache que je suis sorti du camp, et, en nous suivant, nous serons sûrs qu'ils ne le diront à personne. |
- Эти три мушкетера будут сопровождать нас, - вполголоса проговорил кардинал. - Я не хочу, чтобы в лагере знали о том, что я уезжал оттуда, и если они поедут с нами, то мы сможем быть уверены в их молчании. |
|
-- Nous sommes gentilshommes, Monseigneur, dit Athos ; demandez- nous donc notre parole et ne vous inquiétez de rien. Dieu merci, nous savons garder un secret. " |
- Мы дворяне, ваша светлость, - сказал Атос. - Возьмите с нас слово и ни о чем не беспокойтесь. Благодарение Богу, мы умеем хранить тайны! |
|
Le cardinal fixa ses yeux perçants sur ce hardi interlocuteur. |
Кардинал устремил свой проницательный взгляд на смелого собеседника. |
|
" Vous avez l'oreille fine, Monsieur Athos, dit le cardinal ; mais maintenant, écoutez ceci : ce n'est point par défiance que je vous prie de me suivre, c'est pour ma sûreté : sans doute vos deux compagnons sont MM. Porthos et Aramis ? |
- У вас тонкий слух, господин Атос, - сказал кардинал, - по теперь выслушайте то, что я скажу вам. Я прошу вас сопровождать меня не потому, что я вам не доверяю, - я прошу об этом ради собственной безопасности. Ваши спутники - это, разумеется, господин Портос и господин Арамис? |
|
-- Oui, Votre Eminence, dit Athos, tandis que les deux mousquetaires restés en arrière s'approchaient, le chapeau à la main. |
- Да, ваше высокопреосвященство, - ответил Атос.
Между тем оба мушкетера, до сих пор остававшиеся сзади, подъехали ближе с шляпами в руках. |
|
-- Je vous connais, Messieurs, dit le cardinal, je vous connais : je sais que vous n'êtes pas tout à fait de mes amis, et j'en suis fâché, mais je sais que vous êtes de braves et loyaux gentilshommes, et qu'on peut se fier à vous. Monsieur Athos, faites-moi donc l'honneur de m'accompagner, vous et vos deux amis, et alors j'aurai une escorte à faire envie à Sa Majesté, si nous la rencontrons. " |
- Я знаю вас, господа, - сказал кардинал, - я знаю вас. Мне известно, что вы не принадлежите к числу моих друзей, и это очень огорчает меня. Но я знаю также, что вы храбрые и честные дворяне и что вам можно довериться... Итак, господин Атос, окажите мне честь сопровождать меня вместе с вашими двумя спутниками, и тогда у меня будет такая охрана, которой сможет позавидовать даже его величество, в случае если мы встретим его. |
|
Les trois mousquetaires s'inclinèrent jusque sur le cou de leurs chevaux. |
Каждый из мушкетеров склонил голову до самой шеи своей лошади. |
|
" Eh bien, sur mon honneur, dit Athos, Votre Eminence a raison de nous emmener avec elle : nous avons rencontré sur la route des visages affreux, et nous avons même eu avec quatre de ces visages une querelle au Colombier-Rouge. |
- Клянусь честью, ваше высокопреосвященство, - сказал Атос, - вы хорошо делаете, что берете нас с собой: мы встретили дорогой несколько опасных личностей и с четырьмя из них даже имели ссору в "Красной голубятне". |
|
-- Une querelle, et pourquoi, Messieurs ? dit le cardinal , je n'aime pas les querelleurs, vous le savez ! |
- Ссору? Из-за чего же это, господа? - спросил кардинал. - Вы знаете, я не люблю ссор! |
|
-- C'est justement pour cela que j'ai l'honneur de prévenir Votre Eminence de ce qui vient d'arriver ; car elle pourrait l'apprendre par d'autres que par nous, et, sur un faux rapport, croire que nous sommes en faute. |
- Именно поэтому я и беру на себя смелость предупредить ваше высокопреосвященство о том, что произошло. Иначе вы могли бы узнать об этом от других лиц и счесть нас виновными вследствие неверного освещения событий. |
|
-- Et quels ont été les résultats de cette querelle ? demanda le cardinal en fronçant le sourcil. |
- А каковы были последствия этой ссоры? - спросил кардинал, нахмурив брови. |
|
-- Mais mon ami Aramis, que voici, a reçu un petit coup d'épée dans le bras, ce qui ne l'empêchera pas, comme Votre Eminence peut le voir, de monter à l'assaut demain, si Votre Eminence ordonne l'escalade. |
- Да вот мой друг Арамис, который находится перед вами, получил легкий удар шпагой в руку, что не помешает ему завтра же пойти на приступ, если ваше высокопреосвященство отдаст приказ о штурме, и вы сами сможете убедиться в этом, ваше высокопреосвященство. |
|
-- Mais vous n'êtes pas hommes à vous laisser donner des coups d'épée ainsi, dit le cardinal : voyons, soyez francs, Messieurs, vous en avez bien rendu quelques-uns ; confessez-vous, vous savez que j'ai le droit de donner l'absolution. |
- Однако же вы не такие люди, которые позволяют безнаказанно наносить себе удары шпагой, - возразил кардинал. - Послушайте, господа, будьте откровенны: некоторые из этих ударов вы, наверное, вернули обратно? Исповедуйтесь мне - ведь вам известно, что я имею право отпускать грехи. |
|
-- Moi, Monseigneur, dit Athos, je n'ai pas même mis l'épée à la main, mais j'ai pris celui à qui j'avais affaire à bras-le-corps et je l'ai jeté par la fenêtre ; il paraît qu'en tombant, continua Athos avec quelque hésitation, il s'est cassé la cuisse. |
- Я, ваша светлость, - сказал Атос, - даже и не прикоснулся к шпаге - я просто взял своего противника в охапку и вышвырнул его в окно... Кажется, при падении, - продолжал Атос с некоторым колебанием, - он сломал себе ногу. |
|
-- Ah ! ah ! fit le cardinal ; et vous, Monsieur Porthos ? |
- Ага! - произнес кардинал. - А вы, господин Портос? |
|
-- Moi, Monseigneur, sachant que le duel est défendu, j'ai saisi un banc, et j'en ai donné à l'un de ces brigands un coup qui, je crois, lui a brisé l'épaule. |
- Я, ваша светлость, знаю, что дуэли запрещены, поэтому я схватил скамью и нанес одному из этих разбойников удар, который, надо думать, разбил ему плечо. |
|
-- Bien, dit le cardinal ; et vous, Monsieur Aramis ? |
- Так... - сказал кардинал. - А вы, господин Арамис? |
|
-- Moi, Monseigneur, comme je suis d'un naturel très doux et que, d'ailleurs, ce que Monseigneur ne sait peut-être pas, je suis sur le point de rentrer dans les ordres, je voulais séparer mes camarades, quand un de ces misérables m'a donné traîtreusement un coup d'épée à travers le bras gauche : alors la patience m'a manqué, j'ai tiré mon épée à mon tour, et comme il revenait à la charge, je crois avoir senti qu'en se jetant sur moi il se l'était passée au travers du corps : je sais bien qu'il est tombé seulement, et il m'a semblé qu'on l'emportait avec ses deux compagnons. |
- У меня, ваша светлость, самый безобидный нрав, и к тому же я собираюсь постричься в монахи, что, быть может, неизвестно вашему высокопреосвященству. Поэтому я всячески удерживал моих товарищей, как вдруг один из этих негодяев нанес мне предательский удар шпагой в левую руку. Тут мое терпение истощилось, я тоже выхватил шпагу, и когда он снова бросился на меня, то мне показалось, что он наткнулся на острие всем телом. Не знаю точно, так ли это, но твердо помню, что он упал, и, кажется, его унесли вместе с двумя остальными. |
|
-- Diable, Messieurs ! dit le cardinal, trois hommes hors de combat pour une dispute de cabaret, vous n'y allez pas de main morte ; et à propos de quoi était venue la querelle ? |
- Черт возьми, - произнес кардинал, - три человека выбыли из строя из-за трактирной ссоры!.. Да, господа, вы не любите шутить. А из-за чего возник спор? |
|
-- Ces misérables étaient ivres, dit Athos, et sachant qu'il y avait une femme qui était arrivée le soir dans le cabaret, ils voulaient forcer la porte. |
- Эти негодяи были пьяны, - сказал Атос. - Они узнали, что вечером в гостиницу прибыла какая-то женщина, и хотели вломиться к ней. |
|
-- Forcer la porte ! dit le cardinal, et pour quoi faire ? |
- Вломиться к ней? - повторил кардинал. - С какой же целью? |
|
-- Pour lui faire violence sans doute, dit : Athos ; j'ai eu l'honneur de dire à Votre Eminence que ces misérables étaient ivres. |
- По всей вероятности, с целью совершить над ней: насилие, - ответил Атос. - Ведь я уже имел честь сообщить вашему высокопреосвященству, что эти негодяи были пьяны. |
|
-- Et cette femme était jeune et jolie ? demanda le cardinal avec une certaine inquiétude. |
- И эта женщина была молода и красива? - спросил кардинал с некоторым беспокойством. |
|
-- Nous ne l'avons pas vue, Monseigneur, dit Athos. |
- Мы не видели ее, ваша светлость, - ответил Атос. |
|
-- Vous ne l'avez pas vue ; ah ! très bien, reprit vivement le cardinal ; vous avez bien fait de défendre l'honneur d'une femme, et, comme c'est à l'auberge du Colombier-Rouge que je vais moi-même, je saurai si vous m'avez dit la vérité. |
- Ах, вы не видели ее? Ну, прекрасно! - с живостью сказал кардинал. - Вы хорошо сделали, что вступились за честь женщины, и так как я сам еду сейчас в "Красную голубятню", то узнаю, правда ли то, что вы мне сказали. |
|
-- Monseigneur, dit fièrement Athos, nous sommes gentilshommes, et pour sauver notre tête, nous ne ferions pas un mensonge. |
- Ваша светлость, - гордо проговорил Атос, - мы дворяне и не стали бы лгать даже ради спасения жизни! |
|
-- Aussi je ne doute pas de ce que vous me dites, Monsieur Athos, je n'en doute pas un seul instant ; mais, ajouta-t-il pour changer la conversation, cette dame était donc seule ? |
- Да я и не сомневаюсь в правдивости ваших слов, господин Атос, нисколько не сомневаюсь... Однако скажите, - добавил он, чтобы переменить разговор, - разве эта дама была одна? |
|
-- Cette dame avait un cavalier enfermé avec elle, dit Athos ; mais, comme malgré le bruit ce cavalier ne s'est pas montré, il est à présumer que c'est un lâche. |
- Вместе с этой дамой в комнате был мужчина, - сказал Атос, - но так как, несмотря на шум, он не вышел, надо полагать, что он трус. |
|
-- Ne jugez pas témérairement, dit l'Evangile " , répliqua le cardinal. |
- "Не судите опрометчиво", говорится в Евангелии, - возразил кардинал. |
|
Athos s'inclina. |
Атос поклонился. |
|
" Et maintenant, Messieurs, c'est bien, continua Son Eminence, je sais ce que je voulais savoir ; suivez-moi. " |
- А теперь, господа, довольно, - продолжал кардинал. - Я узнал то, что хотел. Следуйте за мной. |
|
Les trois mousquetaires passèrent derrière le cardinal, qui s'enveloppa de nouveau le visage de son manteau et remit son cheval en marche, se tenant à huit ou dix pas en avant de ses quatre compagnons. |
Три мушкетера пропустили кардинала вперед; он опять закрыл лицо капюшоном, тронул лошадь и поехал, держась на расстоянии девяти или десяти шагов впереди своих четырех спутников. |
|
On arriva bientôt à l'auberge silencieuse et solitaire ; sans doute l'hôte savait quel illustre visiteur il attendait, et en conséquence il avait renvoyé les importuns. |
Вскоре отряд подъехал к харчевне, которая казалась пустой и молчаливой: хозяин, видимо, знал, какой прославленный гость должен был приехать к нему, и заранее спровадил докучливых посетителей. |
|
Dix pas avant d'arriver à la porte, le cardinal fit signe à son écuyer et aux trois mousquetaires de faire halte, un cheval tout sellé était attaché au contrevent, le cardinal frappa trois coups et de certaine façon. |
Шагов за десять до двери кардинал знаком приказал своему спутнику и трем мушкетерам остановиться. Чья-то оседланная лошадь была привязана к ставню; кардинал постучал три раза условным стуком. |
|
Un homme enveloppé d'un manteau sortit aussitôt et échangea quelques rapides paroles avec le cardinal ; après quoi il remonta à cheval et repartit dans la direction de Surgères, qui était aussi celle de Paris. |
Какой-то человек, закутанный в плащ, сейчас же вышел из дома, обменялся с кардиналом несколькими короткими фразами, сел на лошадь и поскакал по дороге к Сюржеру, которая вела также и в Париж. |
|
" Avancez, Messieurs, dit le cardinal. |
- Подъезжайте ближе, господа, - сказал кардинал. |
|
-- Vous m'avez dit la vérité, mes gentilshommes, dit-il en s'adressant aux trois mousquetaires, il ne tiendra pas à moi que notre rencontre de ce soir ne vous soit avantageuse ; en attendant, suivez-moi. " |
- Вы сказали мне правду, господа мушкетеры, - обратился он к трем приятелям, - и, поскольку это будет зависеть от меня, наша сегодняшняя встреча принесет вам пользу. А пока что следуйте за мной. |
|
Le cardinal mit pied à terre, les trois mousquetaires en firent autant ; le cardinal jeta la bride de son cheval aux mains de son écuyer, les trois mousquetaires attachèrent les brides des leurs aux contrevents. |
Кардинал сошел с лошади, мушкетеры сделали то же; кардинал бросил поводья своему спутнику; три мушкетера привязали своих лошадей к ставням. |
|
L'hôte se tenait sur le seuil de la porte ; pour lui, le cardinal n'était qu'un officier venant visiter une dame. |
Трактирщик стоял на пороге - для него кардинал был просто офицером, приехавшим повидаться с дамой. |
|
" Avez-vous quelque chambre au rez-de-chaussée où ces Messieurs puissent m'attendre près d'un bon feu ? " dit le cardinal. |
- Нет ли у вас внизу какой-нибудь комнаты, где бы эти господа могли подождать меня и погреться у камина? - спросил кардинал. |
|
L'hôte ouvrit la porte d'une grande salle, dans laquelle justement on venait de remplacer un mauvais poêle par une grande et excellente cheminée. |
Трактирщик отворил дверь большой комнаты, где совсем недавно вместо прежней дрянной печурки поставили прекрасный большой камин. |
|
" J'ai celle-ci, répondit-il. |
- Вот эта, - сказал он. |
|
-- C'est bien, dit le cardinal ; entrez là, Messieurs, et veuillez m'attendre ; je ne serai pas plus d'une demi-heure. " |
- Хорошо, - сказал кардинал. - Войдите сюда, господа, и потрудитесь подождать меня, я задержу вас не более получаса. |
|
Et tandis que les trois mousquetaires entraient dans la chambre du rez- de-chaussée, le cardinal, sans demander plus amples renseignements, monta l'escalier en homme qui n'a pas besoin qu'on lui indique son chemin. |
И пока три мушкетера входили в комнату нижнего этажа, кардинал стал быстро подниматься по лестнице, не задавая больше никаких вопросов. Он, видимо, отлично знал дорогу. |
|
France |
Русский |
|
Il était évident que, sans s'en douter, et mus seulement par leur caractère chevaleresque et aventureux, nos trois amis venaient de rendre service à quelqu'un que le cardinal honorait de sa protection particulière. |
Было очевидно, что наши три друга, сами того не подозревая, движимые только рыцарскими побуждениями и отвагой, оказали услугу какой-то особе, которую кардинал удостаивал своим высоким покровительством. |
|
Maintenant quel était ce quelqu'un ? C'est la question que se firent d'abord les trois mousquetaires ; puis, voyant qu'aucune des réponses que pouvait leur faire leur intelligence n'était satisfaisante, Porthos appela l'hôte et demanda des dés. |
Но кто же была эта особа? Вот вопрос, который прежде всего задали себе три мушкетера. Затем, видя, что, сколько бы они ни высказывали предположений, ни одно из них не является удовлетворительным, Портос позвал хозяина и велел подать игральные кости. |
|
Porthos et Aramis se placèrent à une table et se mirent à jouer. Athos se promena en réfléchissant. |
Портос и Арамис уселись за стол и стали играть. Атос в раздумье медленно расхаживал по комнате. |
|
En réfléchissant et en se promenant, Athos passait et repassait devant le tuyau du poêle rompu par la moitié et dont l'autre extrémité donnait dans la chambre supérieure, et à chaque fois qu'il passait et repassait, il entendait un murmure de paroles qui finit par fixer son attention. Athos s'approcha, et il distingua quelques mots qui lui parurent sans doute mériter un si grand intérêt qu'il fit signe à ses compagnons de se taire, restant lui-même courbé l'oreille tendue à la hauteur de l'orifice inférieur. |
Раздумывая и прогуливаясь, Атос ходил взад и вперед мимо трубы наполовину разобранной печки; другой конец этой трубы был выведен в комнату верхнего этажа. Проходя мимо, он каждый раз слышал чьи-то приглушенные голоса, которые наконец привлекли его внимание. Атос подошел ближе и разобрал несколько слов, которые показались ему настолько интересными, что он сделал знак своим товарищам замолчать, а сам замер на месте, согнувшись и приложив ухо к нижнему отверстию трубы. |
|
" Ecoutez, Milady, disait le cardinal, l'affaire est importante ; asseyez- vous là et causons. |
- Послушайте, миледи, - говорил кардинал, - дело это важное. Садитесь сюда, и давайте побеседуем. |
|
-- Milady ! murmura Athos. |
- Миледи! - прошептал Атос. |
|
-- J'écoute Votre Eminence avec la plus grande attention, répondit une voix de femme qui fit tressaillir le mousquetaire. |
- Я слушаю ваше высокопреосвященство, с величайшим вниманием, - ответил женский голос, при звуке которого мушкетер вздрогнул. |
|
-- Un petit bâtiment avec équipage anglais, dont le capitaine est à moi, vous attend à l'embouchure de la Charente, au fort de La Pointe ; il mettra à la voile demain matin. |
- Небольшое судно с английской командой, капитан которого мне предан, поджидает вас вблизи устья Шаранты, у форта Ла-Пуэнт. Оно снимется с якоря завтра утром. |
|
-- Il faut alors que je m'y rende cette nuit ? |
- Так, значит, мне нужно выехать туда сегодня вечером? |
|
-- A l'instant même, c'est-à-dire lorsque vous aurez reçu mes instructions. Deux hommes que vous trouverez à la porte en sortant vous serviront d'escorte ; vous me laisserez sortir le premier, puis une demi-heure après moi, vous sortirez à votre tour. |
- Сию же минуту, то есть сразу после того, как вы получите мои указания. Два человека, которых вы увидите у дверей, когда выйдете отсюда, будут охранять вас в пути. Я выйду первым. Вы подождете полчаса и затем выйдете тоже. |
|
-- Oui, Monseigneur. Maintenant revenons à la mission dont vous voulez bien me charger ; et, comme je tiens à continuer de mériter la confiance de Votre Eminence, daignez me l'exposer en termes clairs et précis, afin que je ne commette aucune erreur. " |
- Хорошо, ваша светлость. Но вернемся к тому поручению, которое вам угодно дать мне. Я хочу и впредь быть достойной доверия вашего высокопреосвященства, а потому благоволите ясно и точно изложить мне это поручение, чтобы я не совершила какой-нибудь оплошности. |
|
Il y eut un instant de profond silence entre les deux interlocuteurs ; il était évident que le cardinal mesurait d'avance les termes dans lesquels il allait parler, et que Milady recueillait toutes ses facultés intellectuelles pour comprendre les choses qu'il allait dire et les graver dans sa mémoire quand elles seraient dites. |
Между двумя собеседниками на минуту водворилось глубокое молчание; было очевидно, что кардинал заранее взвешивал свои выражения, а миледи старалась мысленно сосредоточиться, чтобы понять то, что он скажет, и запечатлеть все в памяти. |
|
Athos profita de ce moment pour dire à ses deux compagnons de fermer la porte en dedans et pour leur faire signe de venir écouter avec lui. |
Атос, воспользовавшись этой минутой, попросил своих товарищей запереть изнутри дверь, знаком подозвал их и предложил им послушать вместе с ним. |
|
Les deux mousquetaires, qui aimaient leurs aises, apportèrent une chaise pour chacun d'eux, et une chaise pour Athos. Tous trois s'assirent alors, leurs têtes rapprochées et l'oreille au guet. |
Оба мушкетера, любившие удобства, принесли по стулу для себя и стул для Атоса. Все трое уселись, сблизив головы и навострив уши. |
|
" Vous allez partir pour Londres, continua le cardinal. Arrivée à Londres, vous irez trouver Buckingham. |
- Вы поедете в Лондон, - продолжал кардинал. - В Лондоне вы навестите Бекингэма... |
|
-- Je ferai observer à Son Eminence, dit Milady, que depuis l'affaire des ferrets de diamants, pour laquelle le duc m'a toujours soupçonnée, Sa Grâce se défie de moi. |
- Замечу вашему высокопреосвященству, - вставила миледи, - что после дела с алмазными подвесками, к которому герцог упорно считает меня причастной, его светлость питает ко мне недоверие. |
|
-- Aussi cette fois-ci, dit le cardinal, ne s'agit-il plus de capter sa confiance, mais de se présenter franchement et loyalement à lui comme négociatrice. |
- Но на этот раз, - возразил кардинал, - речь идет вовсе не о том, чтобы вы снискали его доверие, а о том, чтобы вы открыто и честно явились к нему в качестве посредницы. |
|
-- Franchement et loyalement, répéta Milady avec une indicible expression de duplicité. |
- Открыто и честно... - повторила миледи с едва уловимым оттенком двусмысленности. |
|
-- Oui, franchement et loyalement, reprit le cardinal du même ton ; toute cette négociation doit être faite à découvert. |
- Да, открыто и честно, - подтвердил кардинал прежним тоном. - Все эти переговоры должны вестись в открытую. |
|
-- Je suivrai à la lettre les instructions de Son Eminence, et j'attends qu'elle me les donne. |
- Я в точности исполню указания вашего высокопреосвященства и с готовностью ожидаю их. |
|
-- Vous irez trouver Buckingham de ma part, et vous lui direz que je sais tous les préparatifs qu'il fait, mais que je ne m'en inquiète guère, attendu qu'au premier mouvement qu'il risquera, je perds la reine. |
- Вы явитесь к Бекингэму от моего имени и скажете ему, что мне известны все его приготовления, но что они меня мало тревожат: как только он отважится сделать первый шаг, я погублю королеву. |
|
-- Croira-t-il que Votre Eminence est en mesure d'accomplir la menace qu'elle lui fait ? |
- Поверит ли он, что ваше высокопреосвященство в состоянии осуществить свою угрозу? |
|
-- Oui, car j'ai des preuves. |
- Да, ибо у меня есть доказательства. |
|
-- Il faut que je puisse présenter ces preuves à son appréciation. |
- Надо, чтобы я могла представить ему эти доказательства и он по достоинству оценил их. |
|
-- Sans doute, et vous lui direz que je publie le rapport de Bois-Robert et du marquis de Beautru sur l'entrevue que le duc a eue chez Mme la connétable avec la reine, le soir que Mme la connétable a donné une fête masquée ; vous lui direz, afin qu'il ne doute de rien, qu'il y est venu sous le costume du Grand Mogol que devait porter le chevalier de Guise, et qu'il a acheté à ce dernier moyennant la somme de trois mille pistoles. |
- Конечно. Вы скажете ему, что я опубликую донесение Буа-Робера и маркиза де Ботрю о свидании герцога с королевой у супруги коннетабля в тот вечер, когда супруга коннетабля давала бал-маскарад. А чтобы у него не оставалось никаких сомнений, вы ему скажете, что он приехал туда в костюме Великого Могола, в котором собирался быть там кавалер де Гиз и который он купил у де Гиза за три тысячи пистолей... |
|
-- Bien, Monseigneur. |
- Хорошо, ваша светлость. |
|
-- Tous les détails de son entrée au Louvre et de sa sortie pendant la nuit où il s'est introduit au palais sous le costume d'un diseur de bonne aventure italien me sont connus ; vous lui direz, pour qu'il ne doute pas encore de l'authenticité de mes renseignements, qu'il avait sous son manteau une grande robe blanche semée de larmes noires, de têtes de mort et d'os en sautoir : car, en cas de surprise, il devait se faire passer pour le fantôme de la Dame blanche qui, comme chacun le sait, revient au Louvre chaque fois que quelque grand événement va s'accomplir. |
- Мне известно до мельчайших подробностей, как он вошел и затем вышел ночью из дворца, куда он проник переодетый итальянцем-предсказателем. Для того чтобы он окончательно убедился в достоверности моих сведений, вы скажете ему, что под плащом на нем было надето широкое белое платье, усеянное черными блестками, черепами и скрещенными костями, так как в случае какой-либо неожиданности он хотел выдать себя за привидение Белой Дамы, которое, как всем известно, всегда появляется в Лувре перед каким-нибудь важным событием... |
|
-- Est-ce tout, Monseigneur ? |
- Это все, ваша светлость? |
|
-- Dites-lui que je sais encore tous les détails de l'aventure d'Amiens, que j'en ferai faire un petit roman, spirituellement tourné, avec un plan du jardin et les portraits des principaux acteurs de cette scène nocturne. |
- Скажите ему, что я знаю также все подробности похождения в Амьене, что я велю изложить их в виде небольшого занимательного романа с планом сада и с портретами главных действующих лиц этой ночной сцены. |
|
-- Je lui dirai cela. |
- Я скажу ему это. |
|
-- Dites-lui encore que je tiens Montaigu, que Montaigu est à la Bastille, qu'on n'a surpris aucune lettre sur lui, c'est vrai, mais que la torture peut lui faire dire ce qu'il sait, et même... ce qu'il ne sait pas. |
- Передайте ему еще, что Монтегю в моих руках, что Монтегю в Бастилии, и хотя у него не перехватили, правда, никакого письма, но пытка может вынудить его сказать то, что он знает, и... даже то, чего не знает. |
|
-- A merveille. |
- Превосходно. |
|
-- Enfin ajoutez que Sa Grâce, dans la précipitation qu'elle a mise à quitter l'île de Ré, oublia dans son logis certaine lettre de Mme de Chevreuse qui compromet singulièrement la reine, en ce qu'elle prouve non seulement que Sa Majesté peut aimer les ennemis du roi, mais encore qu'elle conspire avec ceux de la France. Vous avez bien retenu tout ce que je vous ai dit, n'est-ce pas ? |
- И, наконец, прибавьте, что герцог, спеша уехать с острова Рэ, забыл в своей квартире некое письмо госпожи де Шеврез, которое сильно порочит королеву, ибо оно доказывает не только то, что ее величество может любить врагов короля, но и то, что она состоит в заговоре с врагами Франции. Вы хорошо запомнили все, что я вам сказал, не так ли? |
|
-- Votre Eminence va en juger : le bal de Mme la connétable ; la nuit du Louvre ; la soirée d'Amiens ; l'arrestation de Montaigu ; la lettre de Mme de Chevreuse. |
- Судите сами, ваше высокопреосвященство: бал у супруги коннетабля, ночь в Лувре, вечер в Амьене, арест Монтегю, письмо госпожи де Шеврез. |
|
-- C'est cela, dit le cardinal, c'est cela : vous avez une bien heureuse mémoire, Milady. |
- Верно, совершенно верно. У вас прекрасная память, миледи. |
|
-- Mais, reprit celle à qui le cardinal venait d'adresser ce compliment flatteur, si malgré toutes ces raisons le duc ne se rend pas et continue de menacer la France ? |
- Но если, несмотря на все эти доводы, - возразила та, к кому относился лестный комплимент кардинала, - герцог не уступит и будет по-прежнему угрожать Франции? |
|
-- Le duc est amoureux comme un fou, ou plutôt comme un niais, reprit Richelieu avec une profonde amertume ; comme les anciens paladins, il n'a entrepris cette guerre que pour obtenir un regard de sa belle. S'il sait que cette guerre peut coûter l'honneur et peut-être la liberté à la dame de ses pensées, comme il dit, je vous réponds qu'il y regardera à deux fois. |
- Герцог влюблен, как безумец или, вернее, как глупец, - с глубокой горечью ответил Ришелье. - Подобно паладинам старого времени, он затеял эту войну только для того, чтобы заслужить благосклонный взгляд своей дамы. Если он узнает, что война будет стоить чести, а быть может, и свободы владычице его помыслов, как он выражается, ручаюсь вам - он призадумается, прежде чем вести дальше эту войну. |
|
-- Et cependant, dit Milady avec une persistance qui prouvait qu'elle voulait voir clair jusqu'au bout, dans la mission dont elle allait être chargée, cependant s'il persiste ? |
- Но что, если... - продолжала миледи с настойчивостью, доказывавшей, что она хотела до конца выяснить возлагаемое на нее поручение, - если он все-таки будет упорствовать? |
|
-- S'il persiste, dit le cardinal... , ce n'est pas probable. |
- Если он будет упорствовать? - повторил кардинал. - Это маловероятно. |
|
-- C'est possible, dit Milady. |
- Это возможно. |
|
-- S'il persiste... " Son Eminence fit une pause et reprit : " S'il persiste, Eh bien, j'espérerai dans un de ces événements qui changent la face des Etats. |
- Если он будет упорствовать... - Кардинал сделал паузу, потом снова заговорил: - Если он будет упорствовать, тогда я буду надеяться на одно из тех событий, которые изменяют лицо государства. |
|
-- Si Son Eminence voulait me citer dans l'histoire quelques-uns de ces événements, dit Milady, peut-être partagerais-je sa confiance dans l'avenir. |
- Если бы вы, ваше высокопреосвященство, потрудились привести мне исторические примеры таких событий, - сказала миледи, - я, возможно, разделила бы вашу уверенность. |
|
-- Eh bien tenez ! par exemple, dit Richelieu, lorsqu'en 1610, pour une cause à peu près pareille à celle qui fait mouvoir le duc, le roi Henri IV, de glorieuse mémoire, allait à la fois envahir les Flandres et l'Italie pour frapper à la fois l'Autriche des deux côtés, Eh bien, n'est-il pas arrivé un événement qui a sauvé l'Autriche ? Pourquoi le roi de France n'aurait-il pas la même chance que l'empereur ? |
- Да вот вам пример, - ответил Ришелье. - В тысяча шестьсот десятом году, когда славной памяти король Генрих Четвертый, руководствуясь примерно такими же побуждениями, какие заставляют действовать герцога, собирался одновременно вторгнуться во Фландрию и в Италию, чтобы сразу с двух сторон ударить по Австрии, - разве не произошло тогда событие, которое спасло Австрию? Почему бы королю Франции не посчастливилось так же, как императору? |
|
-- Votre Eminence veut parler du coup de couteau de la rue de la Ferronnerie ? |
- Ваше высокопреосвященство изволит говорить об ударе кинжалом на улице Медников? |
|
-- Justement, dit le cardinal. |
- Совершенно правильно. |
|
-- Votre Eminence ne craint-elle pas que le supplice de Ravaillac épouvante ceux qui auraient un instant l'idée de l'imiter ? |
- Ваше высокопреосвященство не опасается, что казнь Равальяка держит в страхе тех, кому на миг пришла бы мысль последовать его примеру? |
|
-- Il y aura en tout temps et dans tous les pays, surtout si ces pays sont divisés de religion, des fanatiques qui ne demanderont pas mieux que de se faire martyrs. Et tenez, justement il me revient à cette heure que les puritains sont furieux contre le duc de Buckingham et que leurs prédicateurs le désignent comme l'Antéchrist. |
- Во все времена и во всех государствах, в особенности если эти государства раздирает религиозная вражда, находятся фанатики, которые ничего так не желают, как стать мучениками. И знаете, мне как раз приходит на память, что пуритане крайне озлоблены против герцога Бекингэма и их проповедники называют его антихристом. |
|
-- Eh bien ? fit Milady. |
- Так что же? - спросила миледи. |
|
-- Eh bien, continua le cardinal d'un air indifférent, il ne s'agirait, pour le moment, par exemple, que de trouver une femme, belle, jeune, adroite, qui eût à se venger elle-même du duc. Une pareille femme peut se rencontrer : le duc est homme à bonnes fortunes, et, s'il a semé bien des amours par ses promesses de constance éternelle, il a dû semer bien des haines aussi par ses éternelles infidélités. |
- А то, - продолжал кардинал равнодушным голосом, - что теперь достаточно было бы, например, найти женщину, молодую, красивую и ловкую, которая желала бы отомстить за себя герцогу. Такая женщина легко может сыскаться: герцог пользуется большим успехом у женщин, и если он своими клятвами в вечном постоянстве возбудил во многих сердцах любовь к себе, то он возбудил также и много ненависти своей вечной неверностью. |
|
-- Sans doute, dit froidement Milady, une pareille femme peut se rencontrer. |
- Конечно, - холодно подтвердила миледи, - такая женщина может сыскаться. |
|
-- Eh bien, une pareille femme, qui mettrait le couteau de Jacques Clément ou de Ravaillac aux mains d'un fanatique, sauverait la France. |
- Если это так, подобная женщина, вложив в руки какого-нибудь фанатика кинжал Жака Клемана или Равальяка, спасла бы Францию. |
|
-- Oui, mais elle serait la complice d'un assassinat. |
- Да, но она оказалась бы сообщницей убийцы. |
|
-- A-t-on jamais connu les complices de Ravaillac ou de Jacques Clément ? |
- А разве стали достоянием гласности имена сообщников Равальяка или Жака Клемана? |
|
-- Non, car peut-être étaient-ils placés trop haut pour qu'on osât les aller chercher là où ils étaient : on ne brûlerait pas le Palais de Justice pour tout le monde, Monseigneur. |
- Нет. И, возможно, потому, что эти люди занимали слишком высокое положение, чтобы их осмелились изобличить. Ведь не для всякого сожгут палату суда, ваша светлость. |
|
-- Vous croyez donc que l'incendie du Palais de Justice a une cause autre que celle du hasard ? demanda Richelieu du ton dont il eût fait une question sans aucune importance. |
- Так вы думаете, что пожар палаты суда не был случайностью? - осведомился Ришелье таким тоном, точно он задал вопрос, не имеющий ни малейшего значения. |
|
-- Moi, Monseigneur, répondit Milady, je ne crois rien, je cite un fait, voilà tout ; seulement, je dis que si je m'appelais Mlle de Monpensier ou la reine Marie de Médicis, je prendrais moins de précautions que j'en prends, m'appelant tout simplement Lady Clarick. |
- Лично я, ваша светлость, ничего не думаю, - сказала миледи. - Я привожу факт, вот и все. Я говорю только, что если бы я была мадемуазель де Монпансье или королевой Марией Медичи, то принимала бы меньше предосторожностей, чем я принимаю теперь, будучи просто леди Кларик. |
|
-- C'est juste, dit Richelieu, et que voudriez-vous donc ? |
- Вы правы, - согласился Ришелье. - Так чего же вы хотели бы? |
|
-- Je voudrais un ordre qui ratifiât d'avance tout ce que je croirai devoir faire pour le plus grand bien de la France. |
- Я хотела бы получить приказ, который заранее одобрял бы все, что я сочту нужным сделать для блага Франции. |
|
-- Mais il faudrait d'abord trouver la femme que j'ai dit, et qui aurait à se venger du duc. |
- Но сначала надо найти такую женщину, которая, как я сказал, желала бы отомстить герцогу. |
|
-- Elle est trouvée, dit Milady. |
- Она найдена, - сказала миледи. |
|
-- Puis il faudrait trouver ce misérable fanatique qui servira d'instrument à la justice de Dieu. |
- Затем надо найти того презренного фанатика, который послужит орудием божественного правосудия. |
|
-- On le trouvera. |
- Он найдется. |
|
-- Eh bien, dit le duc, alors il sera temps de réclamer l'ordre que vous demandiez tout à l'heure. |
- Вот тогда и настанет время получить тот приказ, о котором вы сейчас просили. |
|
-- Votre Eminence a raison, dit Milady, et c'est moi qui ai eu tort de voir dans la mission dont elle m'honore autre chose que ce qui est réellement, c'est-à-dire d'annoncer à Sa Grâce, de la part de Son Eminence, que vous connaissez les différents déguisements à l'aide desquels il est parvenu à se rapprocher de la reine pendant la fête donnée par Mme la connétable ; que vous avez les preuves de l'entrevue accordée au Louvre par la reine à certain astrologue italien qui n'est autre que le duc de Buckingham ; que vous avez commandé un petit roman, des plus spirituels, sur l'aventure d'Amiens, avec plan du jardin où cette aventure s'est passée et portraits des acteurs qui y ont figuré ; que Montaigu est à la Bastille, et que la torture peut lui faire dire des choses dont il se souvient et même des choses qu'il aurait oubliées ; enfin, que vous possédez certaine lettre de Mme de Chevreuse, trouvée dans le logis de Sa Grâce, qui compromet singulièrement, non seulement celle qui l'a écrite, mais encore celle au nom de qui elle a été écrite. Puis, s'il persiste malgré tout cela, comme c'est à ce que je viens de dire que se borne ma mission, je n'aurai plus qu'à prier Dieu de faire un miracle pour sauver la France. C'est bien cela, n'est-ce pas, Monseigneur, et je n'ai pas autre chose à faire ? |
- Вы правы, ваше высокопреосвященство, - произнесла миледи, - и я ошиблась, полагая, что поручение, которым вы меня удостаиваете, не ограничивается тем, к чему оно сводится в действительности. Итак, я должна доложить его светлости, что вам известны все подробности относительно того переодевания, с помощью которого ему удалось подойти к королеве на маскараде, устроенном супругой коннетабля; что у вас есть доказательства состоявшегося в Лувре свидания королевы с итальянским астрологом, который был не кто иной, как герцог Бекингэм; что вы велели сочинить небольшой занимательный роман на тему о похождении в Амьене, с планом сада, где оно разыгралось, и с портретами его участников; что Монтегю в Бастилии и что пытка может принудить его сказать о том, что он помнит, и даже о том, что он, возможно, позабыл? и наконец, что к вам в руки попало письмо госпожи де Шеврез, найденное в квартире его светлости и порочащее не только ту особу, которая его написала, но и ту, от имени которой оно написано. Затем, если герцог, несмотря на все это, по-прежнему будет упорствовать, то, поскольку мое поручение ограничивается тем, что я перечислила, мне останется только молить Бога, чтобы он совершил какое-нибудь чудо, которое спасет Францию. Все это так, ваше преосвященство, и больше мне ничего не надо делать? |
|
-- C'est bien cela, reprit sèchement le cardinal. |
- Да, так, - сухо подтвердил кардинал. |
|
-- Et maintenant, dit Milady sans paraître remarquer le changement de ton du duc à son égard, maintenant que j'ai reçu les instructions de Votre Eminence à propos de ses ennemis, Monseigneur me permettra- t-il de lui dire deux mots des miens ? |
- А теперь... - продолжала миледи, словно не замечая, что кардинал Ришелье заговорил с ней другим тоном, - теперь, когда я получила указания вашего высокопреосвященства, касающиеся ваших врагов, не разрешите ли вы мне сказать вам два слова о моих? |
|
-- Vous avez donc des ennemis ? demanda Richelieu. |
- Так у вас есть враги? |
|
-- Oui, Monseigneur ; des ennemis contre lesquels vous me devez tout votre appui, car je me les suis faits en servant Votre Eminence. |
- Да, ваша светлость, враги, против которых вы должны всеми способами поддержать меня, потому что я приобрела их на службе вашему высокопреосвященству. |
|
-- Et lesquels ? répliqua le duc. |
- Кто они? |
|
-- D'abord une petite intrigante du nom de Bonacieux. |
- Во-первых, некая мелкая интриганка Бонасье. |
|
-- Elle est dans la prison de Mantes. |
- Она в Мантской тюрьме. |
|
-- C'est-à-dire qu'elle y était, reprit Milady, mais la reine a surpris un ordre du roi, à l'aide duquel elle l'a fait transporter dans un couvent. |
- Вернее, она была там, - возразила миледи, - но королева получила от короля приказ, с помощью которого она перевела ее в монастырь. |
|
-- Dans un couvent ? dit le duc. |
- В монастырь? |
|
-- Oui, dans un couvent. |
- Да, в монастырь. |
|
-- Et dans lequel ? |
- В какой? |
|
-- Je l'ignore, le secret a été bien gardé... |
- Не знаю, это хранится в строгой тайне. |
|
-- Je le saurai, moi ! |
- Я узнаю эту тайну! |
|
-- Et Votre Eminence me dira dans quel couvent est cette femme ? |
- И вы скажете мне, ваше высокопреосвященство, в каком монастыре эта женщина? |
|
-- Je n'y vois pas d'inconvénient, dit le cardinal. |
- Я не вижу к этому никаких препятствий. |
|
-- Bien ; maintenant j'ai un autre ennemi bien autrement à craindre pour moi que cette petite Mme Bonacieux. |
- Хорошо... Но у меня есть другой враг, гораздо более опасный, чем эта ничтожная Бонасье. |
|
-- Et lequel ? |
- Кто? |
|
-- Son amant. |
- Ее любовник. |
|
-- Comment s'appelle-t-il ? |
- Как его зовут? |
|
-- Oh ! Votre Eminence le connaît bien, s'écria Milady emportée par la colère, c'est notre mauvais génie à tous deux ; c'est celui qui, dans une rencontre avec les gardes de Votre Eminence, a décidé la victoire en faveur des mousquetaires du roi ; c'est celui qui a donné trois coups d'épée à de Wardes, votre émissaire, et qui a fait échouer l'affaire des ferrets ; c'est celui enfin qui, sachant que c'était moi qui lui avais enlevé Mme Bonacieux, a juré ma mort. |
- О, ваше высокопреосвященство его хорошо знает! - вскричала миледи в порыве гнева. - Это наш с вами злой гений: тот самый человек, благодаря которому мушкетеры короля одержали победу в стычке с гвардейцами вашего высокопреосвященства, тот самый, который нанес три удара шпагой вашему гонцу де Варду и расстроил все дело с алмазными подвесками; это тот, наконец, кто, узнав, что я похитила госпожу Бонасье, поклялся убить меня. |
|
-- Ah ! ah ! dit le cardinal, je sais de qui vous voulez parler. |
- А-а... - протянул кардинал. - Я знаю, о ком вы говорите. |
|
-- Je veux parler de ce misérable d'Artagnan. |
- Я говорю об этом негодяе д'Артаньяне. |
|
-- C'est un hardi compagnon, dit le cardinal. |
- Он смельчак. |
|
-- Et c'est justement parce que c'est un hardi compagnon qu'il n'en est que plus à craindre. |
- Поэтому-то и следует его опасаться. |
|
-- Il faudrait, dit le duc, avoir une preuve de ses intelligences avec Buckingham. |
- Надо бы иметь доказательство его тайных сношений с Бекингэмом... |
|
-- Une preuve ! s'écria Milady, j'en aurai dix. |
- Доказательство! - вскричала миледи. - Я раздобуду десяток доказательств! |
|
-- Eh bien, alors ! c'est la chose la plus simple du monde, ayez-moi cette preuve et je l'envoie à la Bastille. |
- Ну, в таком случае - нет ничего проще: представьте мне эти доказательства, и я посажу его в Бастилию. |
|
-- Bien, Monseigneur ! mais ensuite ? |
- Хорошо, ваша светлость, а потом? |
|
-- Quand on est à la Bastille, il n'y a pas d' ensuite , dit le cardinal d'une voix sourde. Ah ! pardieu, continua-t-il, s'il m'était aussi facile de me débarrasser de mon ennemi qu'il m'est facile de me débarrasser des vôtres, et si c'était contre de pareilles gens que vous me demandiez l'impunité !... |
- Для тех, кто попадает в Бастилию, нет никакого "потом", - глухим голосом ответил кардинал. - Ах, черт возьми, - продолжал он, - если б мне так же легко было избавиться от моего врага, как избавить вас от ваших, и если б вы испрашивали у меня безнаказанности за ваши действия против подобных людей! |
|
-- Monseigneur, reprit Milady, troc pour troc, existence pour existence, homme pour homme ; donnez-moi celui-là, je vous donne l'autre. |
- Ваша светлость, - предложила миледи, - давайте меняться - жизнь за жизнь, человек за человека: отдайте мне этого - я отдам вам того, другого. |
|
-- Je ne sais pas ce que vous voulez dire, reprit le cardinal, et ne veux même pas le savoir ; mais j'ai le désir de vous être agréable et ne vois aucun inconvénient à vous donner ce que vous demandez à l'égard d'une si infime créature ; d'autant plus, comme vous me le dites, que ce petit d'Artagnan est un libertin, un duelliste, un traître. |
- Не знаю, что вы хотите сказать, - ответил кардинал, - и не желаю этого знать, но мне хочется сделать вам любезность, и я не вижу, почему бы мне не исполнить вашу просьбу относительно столь ничтожного существа, тем более что этот д'Артаньян, как вы утверждаете, распутник, дуэлист и изменник. |
|
-- Un infâme, Monseigneur, un infâme ! |
- Бесчестный человек, ваша светлость, бесчестный! |
|
-- Donnez-moi donc du papier, une plume et de l'encre, dit le cardinal. |
- Дайте мне бумагу, перо и чернила. |
|
-- En voici, Monseigneur. " |
- Вот они, ваша светлость. |
|
Il se fit un instant de silence qui prouvait que le cardinal était occupé à chercher les termes dans lesquels devait être écrit le billet, ou même à l'écrire. |
Наступило минутное молчание, доказывавшее, что кардинал мысленно подыскивал выражения, в которых он собирался составить эту записку или уже писал ее. |
|
Athos, qui n'avait pas perdu un mot de la conversation, prit ses deux compagnons chacun par une main et les conduisit à l'autre bout de la chambre. |
Атос, слышавший до единого слова весь разговор, взял своих товарищей за руки и отвел их на другой конец комнаты. |
|
" Eh bien, dit Porthos, que veux-tu, et pourquoi ne nous laisses-tu pas écouter la fin de la conversation ? |
- Ну, что тебе надо, отчего ты не даешь нам дослушать конец? - рассердился Портос. |
|
-- Chut ! dit Athos parlant à voix basse, nous en avons entendu tout ce qu'il est nécessaire que nous entendions ; d'ailleurs je ne vous empêche pas d'écouter le reste, mais il faut que je sorte. |
- Тише! - прошептал Атос. - Мы узнали все, что нам нужно было узнать. Впрочем, я не мешаю вам дослушать разговор до конца, но мне необходимо уехать. |
|
-- Il faut que tu sortes ! dit Porthos ; mais si le cardinal te demande, que répondrons-nous ? |
- Тебе необходимо уехать? - повторил Портос. - А если кардинал спросит о тебе, что мы ему ответим? |
|
-- Vous n'attendrez pas qu'il me demande, vous lui direz les premiers que je suis parti en éclaireur parce que certaines paroles de notre hôte m'ont donné à penser que le chemin n'était pas sûr ; j'en toucherai d'abord deux mots à l'écuyer du cardinal ; le reste me regarde, ne vous en inquiétez pas. |
- Не дожидайтесь, пока он спросит обо мне, скажите ему сами, что я отправился дозором, так как кое-какие замечания нашего хозяина навели меня на подозрение, что дорога не совсем безопасна. К тому же я упомяну об этом оруженосцу кардинала. А остальное уж мое дело, ты об этом не беспокойся. |
|
-- Soyez prudent, Athos ! dit Aramis. |
- Будьте осторожны, Атос! - сказал Арамис. |
|
-- Soyez tranquille, répondit Athos, vous le savez, j'ai du sang-froid. " |
- Будьте покойны, - ответил Атос. - Как вам известно, я умею владеть собою. |
|
Porthos et Aramis allèrent reprendre leur place près du tuyau de poêle. |
Портос и Арамис снова уселись у печной трубы. |
|
Quant à Athos, il sortit sans aucun mystère, alla prendre son cheval attaché avec ceux de ses deux amis aux tourniquets des contrevents, convainquit en quatre mots l'écuyer de la nécessité d'une avant-garde pour le retour, visita avec affectation l'amorce de ses pistolets, mit l'épée aux dents et suivit, en enfant perdu, la route qui conduisait au camp. |
Что же касается Атоса, он на виду у всех вышел, отвязал своего коня, привязанного рядом с конями его друзей к засовам ставен, немногими словами убедил оруженосца в необходимости дозора для обратного пути, а затем с притворным вниманием осмотрел свой пистолет, взял в зубы шпагу и, как солдат, добровольно выполняющий опасную задачу, поехал по дороге к лагерю. |
|
France |
Русский |
|
Comme l'avait prévu Athos, le cardinal ne tarda point à descendre ; il ouvrit la porte de la chambre où étaient entrés les mousquetaires, et trouva Porthos faisant une partie de dés acharnée avec Aramis. D'un coup d'oeil rapide, il fouilla tous les coins de la salle, et vit qu'un de ses hommes lui manquait. |
Как Атос и предвидел, кардинал не замедлил сойти вниз; он открыл дверь комнаты, куда вошли мушкетеры, и увидел, что Портос и Арамис с величайшим азартом играют в кости. Беглым взглядом окинув всю комнату, он убедился, что недостает одного из его телохранителей. |
|
" Qu'est devenu M. Athos ? demanda-t-il. |
- Куда девался господин Атос? - спросил он. |
|
-- Monseigneur, répondit Porthos, il est parti en éclaireur sur quelques propos de notre hôte, qui lui ont fait croire que la route n'était pas sûre. |
- Ваша светлость, - отвечал Портос, - он поехал дозором вперед. Кое-какие разговоры нашего хозяина внушили ему подозрение, что дорога не совсем безопасна. |
|
-- Et vous, qu'avez-vous fait, Monsieur Porthos ? |
- А вы что делали, господин Портос? |
|
-- J'ai gagné cinq pistoles à Aramis. |
- Я выиграл у Арамиса пять пистолей. |
|
-- Et maintenant, vous pouvez revenir avec moi ? |
- Что ж, теперь возвращайтесь вместе со мною обратно. |
|
-- Nous sommes aux ordres de Votre Eminence. |
- Мы к услугам вашего высокопреосвященства. |
|
-- A cheval donc, Messieurs, car il se fait tard. " |
- Итак, на коней, господа, время позднее. |
|
L'écuyer était à la porte, et tenait en bride le cheval du cardinal. Un peu plus loin, un groupe de deux hommes et de trois chevaux apparaissait dans l'ombre ; ces deux hommes étaient ceux qui devaient conduire Milady au fort de La Pointe, et veiller à son embarquement. |
Оруженосец дожидался у дверей, держа под уздцы лошадь кардинала. Немного поодаль виднелись во мраке два человека и три лошади; это были те самые люди, которые должны были сопровождать миледи в форт Ла-Пуант и посадить ее там на корабль. |
|
L'écuyer confirma au cardinal ce que les deux mousquetaires lui avaient déjà dit à propos d'Athos. Le cardinal fit un geste approbateur, et reprit la route, s'entourant au retour des mêmes précautions qu'il avait prises au départ. |
Оруженосец подтвердил кардиналу все сказанное ему двумя мушкетерами относительно Атоса. Кардинал одобрительно кивнул и пустился в обратный путь с теми же предосторожностями, какие он принял, отправляясь в трактир. |
|
Laissons-le suivre le chemin du camp, protégé par l'écuyer et les deux mousquetaires, et revenons à Athos. |
Предоставим ему следовать в лагерь под охраной оруженосца и двух мушкетеров и вернемся к Атосу. |
|
Pendant une centaine de pas, il avait marché de la même allure ; mais, une fois hors de vue, il avait lancé son cheval à droite, avait fait un détour, et était revenu à une vingtaine de pas, dans le taillis, guetter le passage de la petite troupe ; ayant reconnu les chapeaux bordés de ses compagnons et la frange dorée du manteau de M. le cardinal, il attendit que les cavaliers eussent tourné l'angle de la route, et, les ayant perdus de vue, il revint au galop à l'auberge, qu'on lui ouvrit sans difficulté. |
Шагов сто Атос проехал все так же, не спеша, но, как только он убедился, что никто не видит его, свернул направо, окольным путем проскакал обратно и, притаившись в лесочке шагах в двадцати от дороги, стал выжидать проезда путников. Увидев широкополые шляпы своих товарищей и золотую бахрому кардинальского плаща, он подождал, пока всадники исчезли за поворотом дороги, и галопом вернулся в трактир, куда его беспрепятственно впустили. |
|
L'hôte le reconnut. |
Хозяин узнал его. |
|
" Mon officier, dit Athos, a oublié de faire à la dame du premier une recommandation importante, il m'envoie pour réparer son oubli. |
- Мой начальник, - сказал Атос, - забыл сообщить одну важную вещь даме, что живет во втором этаже. Он послал меня исправить свое упущение. |
|
-- Montez, dit l'hôte, elle est encore dans sa chambre. " |
- Пройдите наверх, - предложил хозяин, - она еще у себя в комнате. |
|
Athos profita de la permission, monta l'escalier de son pas le plus léger, arriva sur le carré, et, à travers la porte entrouverte, il vit Milady qui attachait son chapeau. |
Атос воспользовался позволением и, как можно легче ступая по лестнице, взошел на площадку. Сквозь приоткрытую дверь он увидел, что миледи подвязывает ленты своей шляпы. |
|
Il entra dans la chambre, et referma la porte derrière lui. |
Он вошел в комнату и запер за собой дверь. |
|
Au bruit qu'il fit en repoussant le verrou, Milady se retourna. |
Услышав лязг задвигаемого засова, миледи обернулась. |
|
Athos était debout devant la porte, enveloppé dans son manteau, son chapeau rabattu sur ses yeux. |
Атос стоял у двери, закутавшись в плащ и надвинув на глаза шляпу. |
|
En voyant cette figure muette et immobile comme une statue, Milady eut peur. |
При виде этой безмолвной, неподвижной, точно статуя, фигуры миледи испугалась. |
|
" Qui êtes-vous ? et que demandez-vous ? " s'écria-t-elle. |
- Кто вы? Что вам нужно? - вскричала она. |
|
-- Allons, c'est bien elle ! " murmura Athos. |
"Да, так и есть, это она!" - сказал про себя Атос. |
|
Et, laissant tomber son manteau, et relevant son feutre, il s'avança vers Milady. |
Откинув плащ и сдвинув со лба шляпу, он подошел к миледи. |
|
" Me reconnaissez-vous, Madame ? " dit-il. |
- Узнаете вы меня, сударыня? - спросил он. |
|
Milady fit un pas en avant, puis recula comme à la vue d'un serpent. |
Миледи подалась вперед и вдруг отпрянула, словно увидела змею. |
|
" Allons, dit Athos, c'est bien, je vois que vous me reconnaissez. |
- Так, хорошо... - сказал Атос. - Я вижу, вы меня узнали. |
|
-- Le comte de La Fère ! murmura Milady en pâlissant et en reculant jusqu'à ce que la muraille l'empêchât d'aller plus loin. |
- Граф де Ла Фер! - прошептала миледи, бледнея и отступая все дальше, пока не коснулась стены. |
|
-- Oui, Milady, répondit Athos, le comte de La Fère en personne, qui revient tout exprès de l'autre monde pour avoir le plaisir de vous voir. Asseyons-nous donc, et causons, comme dit Monseigneur le cardinal. " |
- Да, миледи, - ответил Атос, - граф де Ла Фер, собственной персоной, нарочно явился с того света, чтобы иметь удовольствие вас видеть. Присядем же и побеседуем, как выражается господин кардинал. |
|
Milady, dominée par une terreur inexprimable, s'assit sans proférer une seule parole. |
Объятая невыразимым ужасом, миледи села, не издав ни звука. |
|
" Vous êtes donc un démon envoyé sur la terre ? dit Athos. Votre puissance est grande, je le sais ; mais vous savez aussi qu'avec l'aide de Dieu les hommes ont souvent vaincu les démons les plus terribles. Vous vous êtes déjà trouvée sur mon chemin, je croyais vous avoir terrassée, Madame ; mais, ou je me trompais, ou l'enfer vous a ressuscitée. " |
- Вы демон, посланный на землю! - начал Атос. - Власть ваша велика, я знаю, но вам известно также, что люди с Божьей помощью часто побеждали самых устрашающих демонов. Вы уже один раз оказались на моем пути. Я думал, что стер вас с лица земли, сударыня, но или я ошибся, или ад воскресил вас... |
|
Milady, à ces paroles qui lui rappelaient des souvenirs effroyables, baissa la tête avec un gémissement sourd. |
При этих словах, пробудивших в ней ужасные воспоминания, миледи опустила голову и глухо застонала. |
|
" Oui, l'enfer vous a ressuscitée, reprit Athos, l'enfer vous a faite riche, l'enfer vous a donné un autre nom, l'enfer vous a presque refait même un autre visage ; mais il n'a effacé ni les souillures de votre âme, ni la flétrissure de votre corps. " |
- Да, ад воскресил вас, - продолжал Атос, - ад сделал вас богатой, ад дал вам другое имя, ад почти до неузнаваемости изменил ваше лицо, но он не смыл ни грязи с вашей души, ни клейма с вашего тела! |
|
Milady se leva comme mue par un ressort, et ses yeux lancèrent des éclairs. Athos resta assis. |
Миледи вскочила, точно подброшенная пружиной, глаза ее засверкали. Атос продолжал сидеть. |
|
" Vous me croyiez mort, n'est-ce pas, comme je vous croyais morte ? et ce nom d'Athos avait caché le comte de La Fère, comme le nom de Milady Clarick avait caché Anne de Breuil ! N'était-ce pas ainsi que vous vous appeliez quand votre honoré frère nous a mariés ? Notre position est vraiment étrange, poursuivit Athos en riant ; nous n'avons vécu jusqu'à présent l'un et l'autre que parce que nous nous croyions morts, et qu'un souvenir gêne moins qu'une créature, quoique ce soit chose dévorante parfois qu'un souvenir ! |
- Вы полагали, что я умер, не правда ли? И я тоже думал, что вы умерли. А имя Атос скрыло графа де Ла Фер, как имя леди Кларик скрыло Анну де Бейль! Не так ли вас звали, когда ваш почтенный братец обвенчал нас?.. Право, у нас обоих странное положение, - с усмешкой продолжал Атос, - мы оба жили до сих пор только потому, что считали друг друга умершими. Ведь воспоминания не так стесняют, как живое существо, хотя иной раз воспоминания терзают душу! |
|
-- Mais enfin, dit Milady d'une voix sourde, qui vous ramène vers moi ? et que me voulez-vous ? |
- Что же привело вас ко мне? - сдавленным голосом проговорила миледи. - И чего вы от меня хотите? |
|
-- Je veux vous dire que, tout en restant invisible à vos yeux, je ne vous ai pas perdue de vue, moi ! |
- Я хочу вам сказать, что, упорно оставаясь невидимым для вас, я не упускал вас из виду. |
|
-- Vous savez ce que j'ai fait ? |
- Вам известно, что я делала? |
|
-- Je puis vous raconter jour par jour vos actions, depuis votre entrée au service du cardinal jusqu'à ce soir. " |
- Я могу день за днем перечислить вам, что вы делали, начиная с того времени, когда поступили на службу к кардиналу, и вплоть до сегодняшнего вечера. |
|
Un sourire d'incrédulité passa sur les lèvres pâles de Milady. |
Бледные губы миледи сложились в недоверчивую улыбку. |
|
" Ecoutez : c'est vous qui avez coupé les deux ferrets de diamants sur l'épaule du duc de Buckingham ; c'est vous qui avez fait enlever Mme Bonacieux ; c'est vous qui, amoureuse de de Wardes, et croyant passer la nuit avec lui, avez ouvert votre porte à M. d'Artagnan ; c'est vous qui, croyant que de Wardes vous avait trompée, avez voulu le faire tuer par son rival ; c'est vous qui, lorsque ce rival eut découvert votre infâme secret, avez voulu le faire tuer à son tour par deux assassins que vous avez envoyés à sa poursuite ; c'est vous qui, voyant que les balles avaient manqué leur coup, avez envoyé du vin empoisonné avec une fausse lettre, pour faire croire à votre victime que ce vin venait de ses amis ; c'est vous, enfin, qui venez là, dans cette chambre, assise sur cette chaise où je suis, de prendre avec le cardinal de Richelieu l'engagement de faire assassiner le duc de Buckingham, en échange de la promesse qu'il vous a faite de vous laisser assassiner d'Artagnan. " |
- Слушайте: вы срезали два алмазных подвеска с плеча герцога Бекингэма; вы похитили госпожу Бонасье; вы, влюбившись в де Варда и мечтая провести с ним ночь, впустили к себе господина д'Артаньяна; вы, думая, что до Вард обманул вас, хотели заставить соперника де Варда убить его; вы, когда этот соперник обнаружил вашу постыдную тайну, велели двум наемным убийцам, которых вы послали по его следам, подстрелить его; вы, узнав, что пуля не достигла цели, прислали ему отравленное вино с подложным письмом, желая уверить вашу жертву, что это вино - подарок друзей, и, наконец, вы здесь, в этой комнате, сидя на том самом стуле, на котором я сижу сейчас, только что взяли на себя перед кардиналом Ришелье обязательство подослать убийцу к герцогу Бекингэму, взамен чего он обещал позволить вам убить д'Артаньяна! |
|
Milady était livide. |
Лицо миледи покрылось смертельной бледностью. |
|
" Mais vous êtes donc Satan ? dit-elle. |
- Вы сам сатана! - прошептала она. |
|
-- Peut-être, dit Athos ; mais, en tout cas, écoutez bien ceci : Assassinez ou faites assassiner le duc de Buckingham, peu m'importe ! je ne le connais pas : d'ailleurs c'est un Anglais ; mais ne touchez pas du bout du doigt à un seul cheveu de d'Artagnan, qui est un fidèle ami que j'aime et que je défends, ou, je vous le jure par la tête de mon père, le crime que vous aurez commis sera le dernier. |
- Быть может, но, во всяком случае, запомните одно: убьете ли вы или поручите кому-нибудь убить герцога Бекингэма - мне до этого нет дела: я его не знаю, и к тому же он англичанин, но не троньте и волоска на голове д'Артаньяна, верного моего друга, которого я люблю и охраняю, или, клянусь вам памятью моего отца, преступление, которое вы совершите, будет последним! |
|
-- M. d'Artagnan m'a cruellement offensée, dit Milady d'une voix sourde, M. d'Artagnan mourra. |
- Д'Артаньян жестоко оскорбил меня, - глухим голосом сказала миледи, - Д'Артаньян умрет. |
|
-- En vérité, cela est-il possible qu'on vous offense, Madame ? dit en riant Athos ; il vous a offensée, et il mourra ? |
- Разве в самом деле возможно оскорбить вас, сударыня? - усмехнулся Атос. - Он вас оскорбил и он умрет? |
|
-- Il mourra, reprit Milady ; elle d'abord, lui ensuite. " |
- Он умрет, - повторила миледи. - Сначала она, потом он. |
|
Athos fut saisi comme d'un vertige : la vue de cette créature, qui n'avait rien d'une femme, lui rappelait des souvenirs terribles ; il pensa qu'un jour, dans une situation moins dangereuse que celle où il se trouvait, il avait déjà voulu la sacrifier à son honneur ; son désir de meurtre lui revint brûlant et l'envahit comme une fièvre ardente : il se leva à son tour, porta la main à sa ceinture, en tira un pistolet et l'arma. |
У Атоса потемнело в глазах. Вид этого существа, в котором не было ничего женственного, оживил в нем терзающие душу воспоминания. Он вспомнил, как однажды, в положении менее опасном, чем теперь, он уже хотел принести ее в жертву своей чести; жгучее желание убить ее снова поднялось в нем и овладело им с непреодолимой силой. Он встал, выхватил из-за пояса пистолет и взвел курок. |
|
Milady, pâle comme un cadavre, voulut crier, mais sa langue glacée ne put proférer qu'un son rauque qui n'avait rien de la parole humaine et qui semblait le râle d'une bête fauve ; collée contre la sombre tapisserie, elle apparaissait, les cheveux épars, comme l'image effrayante de la terreur. |
Миледи, бледная как смерть, пыталась крикнуть, но язык не повиновался ей, и с оцепеневших уст сорвался только хриплый звук, не имевший ни малейшего сходства с человеческой речью и напоминавший скорее рычание дикого зверя; вплотную прижавшись к темной стене, с разметавшимися волосами, она казалась воплощением ужаса. |
|
Athos leva lentement son pistolet, étendit le bras de manière que l'arme touchât presque le front de Milady, puis, d'une voix d'autant plus terrible qu'elle avait le calme suprême d'une inflexible résolution : |
Атос медленно поднял пистолет, вытянул руку так, что дуло почти касалось лба миледи, и голосом, еще более устрашающим, оттого что в нем звучали спокойствие и непоколебимая решимость, произнес: |
|
" Madame, dit-il, vous allez à l'instant même me remettre le papier que vous a signé le cardinal, ou, sur mon âme, je vous fais sauter la cervelle. " |
- Сударыня, вы сию же минуту отдадите мне бумагу, которую подписал кардинал, или, клянусь жизнью, я пущу вам пулю в лоб! |
|
Avec un autre homme Milady aurait pu conserver quelque doute, mais elle connaissait Athos ; cependant elle resta immobile. |
Будь это другой человек, миледи еще усомнилась бы в том, что он исполнит свое намерение, но она знала Атоса; тем не менее она не шелохнулась. |
|
" Vous avez une seconde pour vous décider " , dit-il. |
- Даю вам секунду на размышление, - продолжал он. |
|
Milady vit à la contraction de son visage que le coup allait partir ; elle porta vivement la main à sa poitrine, en tira un papier et le tendit à Athos. |
По тому, как исказились черты его лица, миледи поняла, что сейчас раздастся выстрел. Она быстро поднесла руку к груди, вынула из-за корсажа бумагу и подала ее Атосу: |
|
" Tenez, dit-elle, et soyez maudit ! " |
- Берите и будьте прокляты! |
|
Athos prit le papier, repassa le pistolet à sa ceinture, s'approcha de la lampe pour s'assurer que c'était bien celui-là, le déplia et lut : |
Атос взял бумагу, засунул пистолет за пояс, подошел к лампе, чтобы удостовериться, что это та самая бумага, развернул ее и прочитал: |
|
" C'est par mon ordre et pour le bien de l'Etat que le porteur du présent a fait ce qu'il a fait. " |
"То, что сделал предъявитель сего, сделано по моему приказанию и для блага государства. |
|
" 3 décembre 1627 " |
5 августа 1628 года. |
|
" RICHELIEU " |
Ришелье". |
|
" Et maintenant, dit Athos en reprenant son manteau et en replaçant son feutre sur sa tête, maintenant que je t'ai arraché les dents, vipère, mords si tu peux. " |
- А теперь... - сказал Атос, закутываясь в плащ и надевая шляпу, - теперь, когда я вырвал у тебя зубы, ехидна, кусайся, если можешь! |
|
Et il sortit de la chambre sans même regarder en arrière. |
Он вышел из комнаты и даже не оглянулся. |
|
A la porte il trouva les deux hommes et le cheval qu'ils tenaient en main. |
У двери трактира он увидел двух всадников, державших на поводу еще одну лошадь. |
|
" Messieurs, dit-il, l'ordre de Monseigneur, vous le savez, est de conduire cette femme, sans perdre de temps, au fort de La Pointe et de ne la quitter que lorsqu'elle sera à bord. " |
- Господа, - обратился к ним Атос, - господин кардинал приказал, как вам уже известно, не теряя времени отвезти эту женщину в форт Ла-Пуант и не отходить от нее, пока она не сядет на корабль. |
|
Comme ces paroles s'accordaient effectivement avec l'ordre qu'ils avaient reçu, ils inclinèrent la tête en signe d'assentiment. |
Так как его слова вполне соответствовали полученным этими людьми приказаниям, они поклонились в знак готовности исполнить распоряжение. |
|
Quant à Athos, il se mit légèrement en selle et partit au galop ; seulement, au lieu de suivre la route, il prit à travers champs, piquant avec vigueur son cheval et de temps en temps s'arrêtant pour écouter. |
Что же касается Атоса, он легким движением вскочил в седло и помчался во весь дух, но, вместо того чтобы ехать по дороге, пустился напрямик через поле, усиленно пришпоривая коня и то и дело останавливаясь, чтобы прислушаться. |
|
Dans une de ces haltes, il entendit sur la route le pas de plusieurs chevaux. Il ne douta point que ce ne fût le cardinal et son escorte. Aussitôt il fit une nouvelle pointe en avant, bouchonna son cheval avec de la bruyère et des feuilles d'arbres, et vint se mettre en travers de la route à deux cents pas du camp à peu près. |
Во время одной такой остановки он услышал топот лошадей по дороге. Уверенный в том, что это кардинал и его конвой, Атос проскакал еще немного вперед, обтер лошадь вереском и листьями и шагов за двести до лагеря выехал на дорогу. |
|
" Qui vive ? cria-t-il, de loin quand il aperçut les cavaliers. |
- Кто идет? - крикнул он, разглядев всадников. |
|
-- C'est notre brave mousquetaire, je crois, dit le cardinal. |
- Это, кажется, наш храбрый мушкетер? - спросил кардинал. |
|
-- Oui, Monseigneur, répondit Athos. C'est lui-même. |
- Да, ваша светлость, - ответил Атос, - он самый. |
|
-- Monsieur Athos, dit Richelieu, recevez tous mes remerciements pour la bonne garde que vous nous avez faite ; Messieurs, nous voici arrivés : prenez la porte à gauche, le mot d'ordre est Roi et Ré . " |
- Господин Атос, примите мою благодарность за то, что вы нас так хорошо охраняли... Вот мы и доехали, господа! Поезжайте к левой заставе, пароль: "Король и Рэ". |
|
En disant ces mots, le cardinal salua de la tête les trois amis, et prit à droite suivi de son écuyer ; car, cette nuit-là, lui-même couchait au camp. |
Сказав это, кардинал попрощался кивком головы с тремя друзьями и, сопровождаемый оруженосцем, повернул направо, так как хотел переночевать в лагере. |
|
" Eh bien, dirent ensemble Porthos et Aramis lorsque le cardinal fut hors de la portée de la voix, eh bien ! il a signé le papier qu'elle demandait. |
- Так вот, - в один голос заговорили Портос и Арамис, когда кардинал отъехал на такое расстояние, что не мог их слышать, - он подписал бумагу, которую она требовала! |
|
-- Je le sais, dit tranquillement Athos, puisque le voici. " |
- Знаю, - спокойно ответил Атос. - Вот эта бумага. |
|
Et les trois amis n'échangèrent plus une seule parole jusqu'à leur quartier, excepté pour donner le mot d'ordre aux sentinelles. |
Три друга не обменялись больше ни единым словом до самой своей квартиры, если не считать того, что они назвали часовым пароль. |
|
Seulement, on envoya Mousqueton dire à Planchet que son maître était prié, en relevant de tranchée, de se rendre à l'instant même au logis des mousquetaires. |
Но они послали Мушкетона сказать Планше, что его господина просят, когда он сменится с караула в траншее, немедленно прийти на квартиру мушкетеров. |
|
D'un autre côté, comme l'avait prévu Athos, Milady, en retrouvant à la porte les hommes qui l'attendaient, ne fit aucune difficulté de les suivre ; elle avait bien eu l'envie un instant de se faire reconduire devant le cardinal et de lui tout raconter, mais une révélation de sa part amenait une révélation de la part d'Athos : elle dirait bien qu'Athos l'avait pendue, mais Athos dirait qu'elle était marquée ; elle pensa qu'il valait donc encore mieux garder le silence, partir discrètement, accomplir avec son habileté ordinaire la mission difficile dont elle s'était chargée, puis, toutes les choses accomplies à la satisfaction du cardinal, venir lui réclamer sa vengeance. |
Что же касается миледи, то она, как предвидел Атос, застав у дверей трактира поджидавших ее людей, без всяких возражений последовала за ними. На миг у нее, правда, возникло желание вернуться, явиться к кардиналу и все рассказать ему, но ее разоблачение повлекло бы за собой разоблачение со стороны Атоса; она, положим, сказала бы, что Атос некогда повесил ее, но тогда Атос сказал бы, что она заклеймена. Она рассудила, что лучше будет молчать, тайно уехать, исполнить со свойственной ей ловкостью взятое на себя трудное поручение, а потом, после того как все будет сделано к полному удовлетворению кардинала, явиться к нему и потребовать, чтобы он помог ей отомстить за себя. |
|
En conséquence, après avoir voyagé toute la nuit, à sept heures du matin elle était au fort de La Pointe, à huit heures elle était embarquée, et à neuf heures le bâtiment, qui, avec des lettres de marque du cardinal, était censé être en partance pour Bayonne, levait l'ancre et faisait voile pour l'Angleterre. |
Итак, проведя в седле всю ночь, она в семь часов утра прибыла в форт Ла-Пуэнт, в восемь часов была уже на борту, а в девять часов корабль, снабженный каперным свидетельством за подписью кардинала и якобы готовый к отплытию в Байонну, снялся с якоря и взял курс к берегам Англии. |
|
France |
Русский |
|
En arrivant chez ses trois amis, d'Artagnan les trouva réunis dans la même chambre : Athos réfléchissait, Porthos frisait sa moustache, Aramis disait ses prières dans un charmant petit livre d'heures relié en velours bleu. |
Явившись к своим друзьям, д'Артаньян застал их всех вместе в одной комнате: Атос о чем-то размышлял; Портос покручивал усы; Арамис молился по прелестному небольшому молитвеннику в голубом бархатном переплете. |
|
" Pardieu, Messieurs ! dit-il, j'espère que ce que vous avez à me dire en vaut la peine, sans cela je vous préviens que je ne vous pardonnerai pas de m'avoir fait venir, au lieu de me laisser reposer après une nuit passée à prendre et à démanteler un bastion. Ah ! que n'étiez-vous là, Messieurs ! il y a fait chaud ! |
- Черт возьми, господа! - сказал д'Артаньян. - Надеюсь, вам надо сообщить мне что-нибудь заслуживающее внимания, иначе, предупреждаю, я не прощу вам, что вы заставили меня прийти, не дав мне отдохнуть после нынешней ночи, после того, как я брал и разрушал бастион! Ах, как жаль, господа, что вас там не было! Жаркое было дело! |
|
-- Nous étions ailleurs, où il ne faisait pas froid non plus ! répondit Porthos tout en faisant prendre à sa moustache un pli qui lui était particulier. |
- Мы попали в другое место, где было тоже не холодно, - ответил Портос, придавая своим усам неподражаемый изгиб. |
|
-- Chut ! dit Athos. |
- Тсс! - вставил Атос. |
|
-- Oh ! oh ! fit d'Artagnan comprenant le léger froncement de sourcils du mousquetaire, il paraît qu'il y a du nouveau ici. |
- Ого! - сказал д'Артаньян, догадываясь, почему мушкетер нахмурил брови. - По-видимому, у вас есть что-то еще. |
|
-- Aramis, dit Athos, vous avez été déjeuner avant-hier à l'auberge du Parpaillot, je crois ? |
- Арамис, вы, кажется, третьего дня завтракали в кальвинистской харчевне у "Нечестивца"? - спросил Атос. |
|
-- Oui. |
- Да. |
|
-- Comment est-on là ? |
- Каково там? |
|
-- Mais, j'y ai fort mal mangé pour mon compte, avant-hier était un jour maigre, et ils n'avaient que du gras. |
- Я-то плохо поел: был постный день, а там подавали только скоромное. |
|
-- Comment ! dit Athos, dans un port de mer ils n'ont pas de poisson ? |
- Как! - удивился Атос. - В морской гавани и вдруг нет рыбы? |
|
-- Ils disent, reprit Aramis en se remettant à sa pieuse lecture, que la digue que fait bâtir M. le cardinal le chasse en pleine mer. |
- Они говорят, что дамба, которую сооружает господин кардинал, гонит всю рыбу в открытое море, - пояснил Арамис, снова принимаясь за свое благочестивое занятие. |
|
-- Mais, ce n'est pas cela que je vous demandais, Aramis, reprit Athos ; je vous demandais si vous aviez été bien libre, et si personne ne vous avait dérangé ? |
- Да я вас не об этом спрашивал, Арамис! Я вас спрашивал, вполне ли свободно вы себя там чувствовали и не потревожил ли вас кто-нибудь. |
|
-- Mais il me semble que nous n'avons pas eu trop d'importuns ; oui, au fait, pour ce que vous voulez dire, Athos, nous serons assez bien au Parpaillot. |
- Кажется, там было не очень много докучливых посетителей... Да, в самом деле, для того, что вы намерены рассказать, Атос, "Нечестивец" нам подходит. |
|
-- Allons donc au Parpaillot, dit Athos, car ici les murailles sont comme des feuilles de papier. " |
- Так пойдемте к "Нечестивцу", - заключил Атос. - Здесь стены точно бумажные. |
|
D'Artagnan, qui était habitué aux manières de faire de son ami, et qui reconnaissait tout de suite à une parole, à un geste, à un signe de lui, que les circonstances étaient graves, prit le bras d'Athos et sortit avec lui sans rien dire ; Porthos suivit en devisant avec Aramis. |
Д'Артаньян, привыкший к образу действий своего друга и по одному его слову, жесту или знаку тотчас понимавший, что положение серьезно, взял Атоса под руку и вышел с ним, ни о чем больше не спрашивая. Портос и Арамис, дружески беседуя, последовали за ними. |
|
En route, on rencontra Grimaud, Athos lui fit signe de suivre ; Grimaud, selon son habitude, obéit en silence ; le pauvre garçon avait à peu près fini par désapprendre de parler. |
Дорогой они встретили Гримо. Атос сделал ему знак идти с ним; Гримо, по привычке, молча повиновался: бедняга дошел до того, что уже почти разучился говорить. |
|
On arriva à la buvette du Parpaillot : il était sept heures du matin, le jour commençait à paraître ; les trois amis commandèrent à déjeuner, et entrèrent dans une salle où, au dire de l'hôte, ils ne devaient pas être dérangés. |
Друзья пришли в харчевню. Было семь часов утра, и начинало уже светать. Они заказали завтрак и вошли в зал, где, как уверял хозяин, их никто не мог потревожить. |
|
Malheureusement l'heure était mal choisie pour un conciliabule ; on venait de battre la diane, chacun secouait le sommeil de la nuit, et, pour chasser l'air humide du matin, venait boire la goutte à la buvette : dragons, Suisses, gardes, mousquetaires, chevau-légers se succédaient avec une rapidité qui devait très bien faire les affaires de l'hôte, mais qui remplissait fort mal les vues des quatre amis. Aussi répondaient-ils d'une manière fort maussade aux saluts, aux toasts et aux lazzi de leurs compagnons. |
К сожалению, время для тайного совещания было выбрано неудачно: только что пробили утреннюю зорю, и многие, желая стряхнуть с себя сон и согреться от утренней сырости, заглядывали в харчевню выпить мимоходом стакан вина. Драгуны, швейцарцы, гвардейцы, мушкетеры и кавалеристы быстро сменялись, что было весьма выгодно хозяину, но совершенно не соответствовало намерениям четырех друзей. Поэтому они очень хмуро отвечали на приветствия, тосты и шутки своих боевых товарищей. |
|
" Allons ! dit Athos, nous allons nous faire quelque bonne querelle, et nous n'avons pas besoin de cela en ce moment. D'Artagnan, racontez- nous votre nuit ; nous vous raconterons la nôtre après. |
- Полно, господа! - сказал Атос. - Мы еще, чего доброго, поссоримся здесь с кем-нибудь, а нам это сейчас вовсе не кстати. Д'Артаньян, расскажите нам, как вы провели эту ночь, а про свою мы вам расскажем после. |
|
-- En effet, dit un chevau-léger qui se dandinait en tenant à la main un verre d'eau-de-vie qu'il dégustait lentement ; en effet, vous étiez de tranchée cette nuit, Messieurs les gardes, et il me semble que vous avez eu maille à partir avec les Rochelois ? " |
- В самом деле... - вмешался один кавалерист, слегка покачиваясь и держа в руке рюмку водки, которую он медленно смаковал, - в самом деле, вы сегодня ночью были в траншеях, господа гвардейцы, и, кажется, свели счеты с ларошельцами? |
|
D'Artagnan regarda Athos pour savoir s'il devait répondre à cet intrus qui se mêlait à la conversation. |
Д'Артаньян посмотрел на Атоса, как бы спрашивая его, отвечать ли непрошеному собеседнику. |
|
" Eh bien, dit Athos, n'entends-tu pas M. de Busigny qui te fait l'honneur de t'adresser la parole ? Raconte ce qui s'est passé cette nuit, puisque ces Messieurs désirent le savoir. |
- Ты разве не слышишь, что господин де Бюзиньи делает тебе честь в обращается к тебе? - спросил Атос. - Расскажи, что произошло сегодня ночью, раз эти господа желают узнать, как было дело. |
|
-- N'avre-bous bas bris un pastion ? demanda un Suisse qui buvait du rhum dans un verre à bière. |
- Фы фсяли пастион? - спросил швейцарец, который пил ром из пивной кружки. |
|
-- Oui, Monsieur, répondit d'Artagnan en s'inclinant, nous avons eu cet honneur, nous avons même, comme vous avez pu l'entendre, introduit sous un des angles un baril de poudre qui, en éclatant, a fait une fort jolie brèche ; sans compter que, comme le bastion n'était pas d'hier, tout le reste de la bâtisse s'en est trouvé fort ébranlé. |
- Да, сударь, - поклонившись, ответил д'Артаньян, - нам выпала эта честь. Мы даже подложили, как вы, быть может, слышали, под один из его углов бочонок пороху, и, когда порох взорвался, получилась изрядная брешь, да и вся остальная кладка - бастион-то ведь не новый - расшаталась. |
|
-- Et quel bastion est-ce ? demanda un dragon qui tenait enfilée à son sabre une oie qu'il apportait pour qu'on la fît cuire. |
- А какой это бастион? - спросил драгун, державший насаженного на саблю гуся, которого он принес зажарить. |
|
-- Le bastion Saint-Gervais, répondit d'Artagnan, derrière lequel les Rochelois inquiétaient nos travailleurs. |
- Бастин Сен-Жерве, - ответил д'Артаньян. - Под его прикрытием ларошельцы беспокоят наших землекопов. |
|
-- Et l'affaire a été chaude ? |
- Жаркое было дело. |
|
-- Mais, oui ; nous y avons perdu cinq hommes, et les Rochelois huit ou dix. |
- Да, еще бы! Мы потеряли пять человек, а ларошельцы - девять или десять. |
|
-- Balzampleu ! fit le Suisse, qui, malgré l'admirable collection de jurons que possède la langue allemande, avait pris l'habitude de jurer en français. |
- Шерт фосьми! - воскликнул швейцарец, который, несмотря на великолепный набор ругательств, существующий в немецком языке, усвоил привычку браниться по-французски. |
|
-- Mais il est probable, dit le chevau-léger, qu'ils vont, ce matin, envoyer des pionniers pour remettre le bastion en état. |
- Но, вероятно, они пошлют сегодня землекопную команду, чтобы привести бастион в исправность? |
|
-- Oui, c'est probable, dit d'Artagnan. |
- Да, вероятно, - подтвердил д'Артаньян. |
|
-- Messieurs, dit Athos, un pari ! |
- Господа, предлагаю пари! - заявил Атос. |
|
-- Ah ! woui ! un bari ! dit le Suisse. |
- О та, пари! - подхватил швейцарец. |
|
-- Lequel ? demanda le chevau-léger. |
- Какое пари? - полюбопытствовал кавалерист. |
|
-- Attendez, dit le dragon en posant son sabre comme une broche sur les deux grands chenets de fer qui soutenaient le feu de la cheminée, j'en suis. Hôtelier de malheur ! une lèchefrite tout de suite, que je ne perde pas une goutte de la graisse de cette estimable volaille. |
- Погодите, - попросил драгун и положил свою саблю, как вертел, на два больших железных тагана, под которыми поддерживался огонь. - Я хочу тоже участвовать... Эй, горе-трактирщик, живо подставьте противень, чтобы не потерять ни капли жиру с этого драгоценного гуся! |
|
-- Il avre raison, dit le Suisse, la graisse t'oie, il est très ponne avec des gonfitures. |
- Он праф, - сказал швейцарец, - гусини шир ошень фкусно с фареньем. |
|
-- Là ! dit le dragon. Maintenant, voyons le pari ! Nous écoutons, Monsieur Athos ! |
- Вот так! - облегченно вздохнул драгун. - А теперь перейдем к нашему пари. Мы вас слушаем, господин Атос. |
|
-- Oui, le pari ! dit le chevau-léger. |
- Да, что за пари? - осведомился кавалерист. |
|
-- Eh bien, Monsieur de Busigny, je parie avec vous, dit Athos, que mes trois compagnons, MM. Porthos, Aramis, d'Artagnan et moi, nous allons déjeuner dans le bastion Saint-Gervais et que nous y tenons une heure, montre à la main, quelque chose que l'ennemi fasse pour nous déloger. " |
- Так вот, господин де Бюзиньи, я держу с вами пари, - начал Атос, - что трое моих товарищей - господа Портос, Арамис и д'Артаньян - и я позавтракаем в бастионе Сен-Жерве и продержимся там ровно час, минута в минуту, как бы ни старался неприятель выбить нас оттуда. |
|
Porthos et Aramis se regardèrent, ils commençaient à comprendre. |
Портос и Арамис переглянулись: они начинали понимать, в чем дело. |
|
" Mais, dit d'Artagnan en se penchant à l'oreille d'Athos, tu vas nous faire tuer sans miséricorde. |
- Помилосердствуй, - шепнул д'Артаньян на ухо Атосу, - ведь нас убьют! |
|
-- Nous sommes bien plus tués, répondit Athos, si nous n'y allons pas. |
- Нас еще вернее убьют, если мы не пойдем туда, - ответил Атос. |
|
-- Ah ! ma foi ! Messieurs, dit Porthos en se renversant sur sa chaise et frisant sa moustache, voici un beau pari, j'espère. |
- Честное слово, господа, вот это славное пари! - заговорил Портос, откидываясь на спинку стула и покручивая усы. |
|
-- Aussi je l'accepte, dit M. de Busigny ; maintenant il s'agit de fixer l'enjeu. |
- Да, и я его принимаю, - сказал де Бюзиньи. - Остается только уговориться о закладе. |
|
-- Mais vous êtes quatre, Messieurs, dit Athos, nous sommes quatre ; un dîner à discrétion pour huit, cela vous va-t-il ? |
- Вас четверо, господа, и нас четверо. Обед на восемь человек, какой каждый пожелает, - предложил Атос. - Что вы на это скажете? |
|
-- A merveille, reprit M. de Busigny. |
- Превосходно! - заявил де Бюзиньи. |
|
-- Parfaitement, dit le dragon. |
- Отлично! - подтвердил драгун. |
|
-- Ca me fa " , dit le Suisse. |
- Идет! - согласился швейцарец. |
|
Le quatrième auditeur, qui, dans toute cette conversation, avait joué un rôle muet, fit un signe de la tête en signe qu'il acquiesçait à la proposition. |
Четвертый участник, игравший во всей этой сцене немую роль, кивнул головой в знак согласия. |
|
" Le déjeuner de ces Messieurs est prêt, dit l'hôte. |
- Ваш завтрак готов, господа, - доложил хозяин. |
|
-- Eh bien, apportez-le " , dit Athos. |
- Так принесите его! - распорядился Атос. |
|
L'hôte obéit. Athos appela Grimaud, lui montra un grand panier qui gisait dans un coin et fit le geste d'envelopper dans les serviettes les viandes apportées. |
Хозяин повиновался. Атос подозвал Гримо, указал ему на большую корзину, валявшуюся в углу зала, и сделал такой жест, словно он заворачивал в салфетки принесенное жаркое. |
|
Grimaud comprit à l'instant même qu'il s'agissait d'un déjeuner sur l'herbe, prit le panier, empaqueta les viandes, y joignit les bouteilles et prit le panier à son bras. |
Гримо сразу понял, что речь идет о завтраке на лоне природы, взял корзину, уложил в нее кушанья, присоединил к ним бутылки и повесил корзину на руку. |
|
" Mais où allez-vous manger mon déjeuner ? dit l'hôte. |
- Где же вы собираетесь завтракать? - спросил хозяин. |
|
-- Que vous importe, dit Athos, pourvu qu'on vous le paie ? " |
- Не все ли равно? - ответил Атос. - Лишь бы вам заплатили за завтрак! |
|
Et il jeta majestueusement deux pistoles sur la table. |
И он величественным жестом бросил на стол два пистоля. |
|
" Faut-il vous rendre, mon officier ? dit l'hôte. |
- Прикажете дать вам сдачи, господин офицер? - спросил хозяин. |
|
-- Non ; ajoute seulement deux bouteilles de vin de Champagne et la différence sera pour les serviettes. " |
- Нет. Прибавь только две бутылки шампанского, а остальное пойдет за салфетки. |
|
L'hôte ne faisait pas une aussi bonne affaire qu'il l'avait cru d'abord, mais il se rattrapa en glissant aux quatre convives deux bouteilles de vin d'Anjou au lieu de deux bouteilles de vin de Champagne. |
Дело оказалось не таким прибыльным, как трактирщик думал сначала, но он наверстал свое, всучив четырем участникам завтрака две бутылки анжуйского вина вместо шампанского. |
|
" Monsieur de Busigny, dit Athos, voulez-vous bien régler votre montre sur la mienne, ou me permettre de régler la mienne sur la vôtre ? |
- Господин де Бюзиньи, - сказал Атос, - угодно вам поставить ваши часы по моим или прикажете мне поставить свои по вашим? |
|
-- A merveille, Monsieur ! dit le chevau-léger en tirant de son gousset une fort belle montre entourée de diamants ; sept heures et demie, dit- il. |
- Отлично, милостивый государь! - ответил кавалерист, вынимая из кармана великолепные часы, украшенные алмазами. - Половина восьмого. |
|
-- Sept heures trente-cinq minutes, dit Athos ; nous saurons que j'avance de cinq minutes sur vous, Monsieur. " |
- Семь часов тридцать пять минут, - сказал Атос, - будем знать, что мои часы на пять минут впереди ваших, милостивый государь. |
|
Et, saluant les assistants ébahis, les quatre jeunes gens prirent le chemin du bastion Saint-Gervais, suivis de Grimaud, qui portait le panier, ignorant où il allait, mais, dans l'obéissance passive dont il avait pris l'habitude avec Athos, ne songeait pas même à le demander. |
Отвесив поклон остолбеневшим посетителям трактира, четверо молодых людей направились к бастиону Сен-Жерве в сопровождении Гримо, который нес корзину, сам не зная, куда он идет, - он так привык беспрекословно повиноваться Атосу, что ему и в голову не приходило об этом спрашивать. |
|
Tant qu'ils furent dans l'enceinte du camp, les quatre amis n'échangèrent pas une parole ; d'ailleurs ils étaient suivis par les curieux, qui, connaissant le pari engagé, voulaient savoir comment ils s'en tireraient. |
Пока четыре друга шли по лагерю, они не обменялись ни единым словом; к тому же по пятам за ними следовали любопытные, которые, прослышав о заключенном пари, хотели посмотреть, как наши друзья выпутаются из этого положения. |
|
Mais une fois qu'ils eurent franchi la ligne de circonvallation et qu'ils se trouvèrent en plein air, d'Artagnan, qui ignorait complètement ce dont il s'agissait, crut qu'il était temps de demander une explication. |
Но, как только они перешли за линию лагерных укреплений и очутились среди полей, д'Артаньян, бывший до сих пор в полном неведении, решил, что настало время попросить объяснений. |
|
" Et maintenant, mon cher Athos, dit-il, faites-moi l'amitié de m'apprendre où nous allons ? |
- А теперь, любезный Атос, - начал он, - скажите мне, прошу вас, куда мы идем. |
|
-- Vous le voyez bien, dit Athos, nous allons au bastion. |
- Как видите, - ответил Атос, - мы идем на бастион. |
|
-- Mais qu'y allons-nous faire ? |
- А что мы там будем делать? |
|
-- Vous le savez bien, nous y allons déjeuner. |
- Как вам известно, мы будем там завтракать. |
|
-- Mais pourquoi n'avons-nous pas déjeuné au Parpaillot ? |
- А почему мы не позавтракали у "Нечестивца"? |
|
-- Parce que nous avons des choses fort importantes à nous dire, et qu'il était impossible de causer cinq minutes dans cette auberge avec tous ces importuns qui vont, qui viennent, qui saluent, qui accostent ; ici, du moins, continua Athos en montrant le bastion, on ne viendra pas nous déranger. |
- Потому что нам надо поговорить об очень важных вещах, а в этой харчевне и пяти минут невозможно побеседовать из-за назойливых людей, которые то и дело приходят, уходят, раскланиваются, пристают с разговорами... Сюда, по крайней мере, - продолжал Атос, указывая на бастион, - никто не придет мешать нам. |
|
-- Il me semble, dit d'Artagnan avec cette prudence qui s'alliait si bien et si naturellement chez lui à une excessive bravoure, il me semble que nous aurions pu trouver quelque endroit écarté dans les dunes, au bord de la mer. |
- По-моему, мы могли бы найти какое-нибудь укромное место среди дюн, на берегу моря... - заметил д'Артаньян, проявляя ту осмотрительность, которая так хорошо и естественно сочеталась в нем с беззаветной храбростью. |
|
-- Où l'on nous aurait vus conférer tous les quatre ensemble, de sorte qu'au bout d'un quart d'heure le cardinal eût été prévenu par ses espions que nous tenions conseil. |
- ... где все бы увидели, как мы разговариваем вчетвером, и через каких-нибудь четверть часа шпионы кардинала донесли бы ему, что мы держим совет. |
|
-- Oui, dit Aramis, Athos a raison : Animadvertuntur in desertis . |
- Да, - подхватил Арамис, - Атос прав: "Animadvertuntur in desertis" (Их замечают в пустыне (лат.).). |
|
-- Un désert n'aurait pas été mal, dit Porthos, mais il s'agissait de le trouver. |
- Было бы неплохо забраться в пустыню, - вставил Портос, - но вся штука в том, чтобы найти ее. |
|
-- Il n'y a pas de désert où un oiseau ne puisse passer au-dessus de la tête, où un poisson ne puisse sauter au-dessus de l'eau, où un lapin ne puisse partir de son gîte, et je crois qu'oiseau, poisson, lapin, tout s'est fait espion du cardinal. Mieux vaut donc poursuivre notre entreprise, devant laquelle d'ailleurs nous ne pouvons plus reculer sans honte ; nous avons fait un pari, un pari qui ne pouvait être prévu, et dont je défie qui que ce soit de deviner la véritable cause : nous allons, pour le gagner, tenir une heure dans le bastion. Ou nous serons attaqués, ou nous ne le serons pas. Si nous ne le sommes pas, nous aurons tout le temps de causer et personne ne nous entendra, car je réponds que les murs de ce bastion n'ont pas d'oreilles ; si nous le sommes, nous causerons de nos affaires tout de même, et de plus, tout en nous défendant, nous nous couvrons de gloire. Vous voyez bien que tout est bénéfice. |
- Нет такой пустыни, где бы птица не могла пролететь над головой, где бы рыба не могла вынырнуть из воды, где бы кролик не мог выскочить из своей норки. А мне кажется, что и птицы, и рыбы, и кролики - все стали шпионами кардинала. Так лучше же продолжать начатое нами предприятие, отступиться от которого мы, впрочем, уже и не можем, не покрыв себя позором. Мы заключили пари, которое не могло быть преднамеренным, и я уверен, что никто не угадает его настоящей причины. Чтобы выиграть наше пари, мы продержимся час на бастионе. Либо нас атакуют, либо этого не случится. Если нас не атакуют, у нас будет достаточно времени поговорить, и никто нас не подслушает: ручаюсь, что стены этого бастиона не имеют ушей. А если нас атакуют, мы все-таки сумеем поговорить о наших делах, и к тому же, обороняясь, мы покроем себя славой. Вы сами видите, что, как ни поверни, все выходит в нашу пользу. |
|
-- Oui, dit d'Artagnan, mais nous attraperons indubitablement une balle. |
- Да, - согласился д'Артаньян, - но нам не миновать пули. |
|
-- Eh ! mon cher, dit Athos, vous savez bien que les balles les plus à craindre ne sont pas celles de l'ennemi. |
- Эх, мой милый, - возразил Атос, - вы отлично знаете: самые опасные пули не те, что посылает неприятель. |
|
-- Mais il me semble que pour une pareille expédition, nous aurions dû au moins emporter nos mousquets. |
- Но мне кажется, - вмешался Портос, - что для подобной экспедиции следовало бы захватить мушкеты. |
|
-- Vous êtes un niais, ami Porthos ; pourquoi nous charger d'un fardeau inutile ? |
- Вы глупы, друг Портос: зачем обременять себя бесполезной ношей. |
|
-- Je ne trouve pas inutile en face de l'ennemi un bon mousquet de calibre, douze cartouches et une poire à poudre. |
- Когда я нахожусь лицом к лицу с неприятелем, мне не кажутся бесполезными исправный мушкет, дюжина патронов и пороховница. |
|
-- Oh ! bien, dit Athos, n'avez-vous pas entendu ce qu'a dit d'Artagnan ? |
- Да разве вы не слышали, что сказал д'Артаньян? |
|
-- Qu'a dit d'Artagnan ? demanda Porthos. |
- А что сказал д'Артаньян? |
|
-- D'Artagnan a dit que dans l'attaque de cette nuit il y avait eu huit ou dix Français de tués et autant de Rochelois. |
- Он сказал, что во время ночной атаки было убито девять-десять французов и столько же ларошельцев. |
|
-- Après ? |
- Что же дальше? |
|
-- On n'a pas eu le temps de les dépouiller, n'est-ce pas ? attendu qu'on avait autre chose pour le moment de plus pressé à faire. |
- Их не успели ограбить, не так ли? Ведь у всех были в то время дела поважнее. |
|
-- Eh bien ? |
- Так что же? |
|
-- Eh bien, nous allons trouver leurs mousquets, leurs poires à poudre et leurs cartouches, et au lieu de quatre mousquetons et de douze balles, nous allons avoir une quinzaine de fusils et une centaine de coups à tirer. |
- А то, что мы найдем там их мушкеты, пороховницы и патроны, и вместо четырех мушкетов и дюжины пуль у нас будет полтора десятка ружей и сотня выстрелов в запасе. |
|
-- O Athos ! dit Aramis, tu es véritablement un grand homme ! " |
- О Атос, поистине ты великий человек! - воскликнул Арамис. |
|
Porthos inclina la tête en signe d'adhésion. |
Портос наклонил голову в знак того, что он присоединяется к этому мнению. |
|
D'Artagnan seul ne paraissait pas convaincu. |
Одного только д'Артаньяна не убедили, по-видимому, доводы Атоса. |
|
Sans doute Grimaud partageait les doutes du jeune homme ; car, voyant que l'on continuait de marcher vers le bastion, chose dont il avait douté jusqu'alors, il tira son maître par le pan de son habit. |
Гримо, вероятно, разделял опасения юноши: видя, что все продолжают идти к бастиону, в чем он вначале сомневался, он дернул своего господина за полу. |
|
" Où allons-nous ? " demanda-t-il par geste. |
"Куда мы идем?" - сделал он вопрошающий жест. |
|
Athos lui montra le bastion. |
Атос указал ему на бастион. |
|
" Mais, dit toujours dans le même dialecte le silencieux Grimaud, nous y laisserons notre peau. " |
"Но нас там ухлопают", - продолжал все на том же языке жестов безмолвный Гримо. |
|
Athos leva les yeux et le doigt vers le ciel. |
Атос возвел глаза и руки к небу. |
|
Grimaud posa son panier à terre et s'assit en secouant la tête. |
Гримо поставил корзину на землю и сел, отрицательно покачав головой. |
|
Athos prit à sa ceinture un pistolet, regarda s'il était bien amorcé, l'arma et approcha le canon de l'oreille de Grimaud. |
Атос вынул из-за пояса пистолет, посмотрел, хорошо ли он заряжен, взвел курок и приставил дуло к уху Гримо. |
|
Grimaud se retrouva sur ses jambes comme par un ressort. |
Гримо живо вскочил на ноги. |
|
Athos alors lui fit signe de prendre le panier et de marcher devant. |
Атос знаком приказал ему взять корзину и идти вперед. |
|
Grimaud obéit. |
Гримо повиновался. |
|
Tout ce qu'avait gagné le pauvre garçon à cette pantomime d'un instant, c'est qu'il était passé de l'arrière-garde à l'avant-garde. |
Единственное, что выиграл Гримо этой минутной пантомимой, - это то, что из арьергарда он перешел в авангард. |
|
Arrivés au bastion, les quatre amis se retournèrent. |
Взобравшись на бастион, четыре друга обернулись. |
|
Plus de trois cents soldats de toutes armes étaient assemblés à la porte du camp, et dans un groupe séparé on pouvait distinguer M. de Busigny, le dragon, le Suisse et le quatrième parieur. |
Более трехсот солдат всех видов оружия столпилось у заставы лагеря, а чуть поодаль от всех остальных можно было различить г-на де Бюзиньи, драгуна, швейцарца и четвертого участника пари. |
|
Athos ôta son chapeau, le mit au bout de son épée et l'agita en l'air. |
Атос снял шляпу, насадил ее на острие шпаги и помахал ею в воздухе. |
|
Tous les spectateurs lui rendirent son salut, accompagnant cette politesse d'un grand hourra qui arriva jusqu'à eux. |
Зрители ответили на его приветствие поклонами, сопровождая это изъявление вежливости громкими возгласами "ура", долетевшими до наших смельчаков. |
|
Après quoi, ils disparurent tous quatre dans le bastion, où les avait déjà précédés Grimaud. |
После этого все четверо скрылись в бастионе, куда уже успел юркнуть Гримо. |
|
France |
Русский |
|
Comme l'avait prévu Athos, le bastion n'était occupé que par une douzaine de morts tant Français que Rochelois. |
Все оказалось так, как предвидел Атос: на бастионе никого не было, кроме человек двенадцати убитых французов и ларошельцев. |
|
" Messieurs, dit Athos, qui avait pris le commandement de l'expédition, tandis que Grimaud va mettre la table, commençons par recueillir les fusils et les cartouches ; nous pouvons d'ailleurs causer tout en accomplissant cette besogne. Ces Messieurs, ajouta-t-il en montrant les morts, ne nous écoutent pas. |
- Господа, - сказал Атос, принявший на себя командование экспедицией, - пока Гримо будет накрывать на стол, мы начнем с того, что подберем ружья и патроны. К тому же, собирая их, мы можем разговаривать без всякой помехи: эти господа, - прибавил он, указывая на убитых, - нас не услышат. |
|
-- Mais nous pourrions toujours les jeter dans le fossé, dit Porthos, après toutefois nous être assurés qu'ils n'ont rien dans leurs poches. |
- А не лучше ли сбросить их в ров? - предложил Портос. - Но, конечно, не раньше, чем мы удостоверимся, что в карманах у них пусто. |
|
-- Oui, dit Aramis, c'est l'affaire de Grimaud. |
- Да, - проронил Атос, - это уже дело Гримо. |
|
-- Ah ! bien alors, dit d'Artagnan, que Grimaud les fouille et les jette par-dessus les murailles. |
- Так пусть Гримо их обыщет и перебросит через стены, - сказал д'Артаньян. |
|
-- Gardons-nous-en bien, dit Athos, ils peuvent nous servir. |
- Ни в коем случае, - возразил Атос. - Они могут нам пригодиться. |
|
-- Ces morts peuvent nous servir ? dit Porthos. Ah çà ! vous devenez fou, cher ami. |
- Эти мертвецы могут нам пригодиться? - удивился Портос. - Да ты с ума сходишь, любезный друг! |
|
-- Ne jugez pas témérairement, disent l'Evangile et M. le cardinal, répondit Athos ; combien de fusils, Messieurs ? |
- "Не судите опрометчиво", говорят Евангелие и господин кардинал, - ответил Атос. - Сколько ружей, господа? |
|
-- Douze, répondit Aramis. |
- Двенадцать, - ответил Арамис. |
|
-- Combien de coups à tirer ? |
- Сколько выстрелов в запасе? |
|
-- Une centaine. |
- Около сотни. |
|
-- C'est tout autant qu'il nous en faut ; chargeons les armes. " |
- Это все, что нам нужно. Зарядим ружья! |
|
Les quatre mousquetaires se mirent à la besogne. |
Четыре друга принялись за дело. |
|
Comme ils achevaient de charger le dernier fusil, Grimaud fit signe que le déjeuner était servi. |
Они кончили заряжать последнее ружье, когда Гримо знаками доложил, что завтрак подан. |
|
Athos répondit, toujours par geste, que c'était bien, et indiqua à Grimaud une espèce de poivrière où celui-ci comprit qu'il se devait tenir en sentinelle. |
Атос ответил одобрительным жестом и указал ему на сторожевую башенку, где, как понял Гримо, он должен был нести караул. |
|
Seulement, pour adoucir l'ennui de la faction, Athos lui permit d'emporter un pain, deux côtelettes et une bouteille de vin. |
А чтобы Гримо было не так скучно стоять на посту, Атос разрешил ему прихватить хлебец, две котлеты и бутылку вина. |
|
" Et maintenant, à table " , dit Athos. |
- Теперь сядем за стол! - пригласил Атос. |
|
Les quatre amis s'assirent à terre, les jambes croisées, comme les Turcs ou comme les tailleurs. |
Четыре друга уселись на землю, скрестив ноги, как турки или портные. |
|
" Ah ! maintenant, dit d'Artagnan, que tu n'as plus la crainte d'être entendu, j'espère que tu vas nous faire part de ton secret, Athos. |
- Ну, теперь, когда больше нечего бояться, что тебя подслушают, - сказал д'Артаньян, - надеюсь, ты поведаешь нам свою тайну. |
|
-- J'espère que je vous procure à la fois de l'agrément et de la gloire, Messieurs, dit Athos. Je vous ai fait faire une promenade charmante ; voici un déjeuner des plus succulents, et cinq cents personnes là-bas, comme vous pouvez les voir à travers les meurtrières, qui nous prennent pour des fous ou pour des héros, deux classes d'imbéciles qui se ressemblent assez. |
- Я полагаю, господа, что доставлю вам и удовольствие и славу, - начал Атос. - Я заставил вас совершить очаровательную прогулку. Вот вам вкусный завтрак, а вон там, как вы сами можете разглядеть через бойницы, пятьсот человек зрителей, которые считают нас безумцами или героями, - два разряда глупцов, очень похожих друг на друга. |
|
-- Mais ce secret ? demanda d'Artagnan. |
- Ну а тайна? - спросил д'Артаньян. |
|
-- Le secret, dit Athos, c'est que j'ai vu Milady hier soir. " |
- Тайна моя заключается в том, - ответил Атос, - что вчера вечером я видел миледи. |
|
D'Artagnan portait son verre à ses lèvres ; mais à ce nom de Milady, la main lui trembla si fort, qu'il le posa à terre pour ne pas en répandre le contenu. |
Д'Артаньян в этот миг подносил стакан ко рту, но при упоминании о миледи рука у него так сильно задрожала, что он принужден был поставить стакан на землю, чтобы не расплескать вино. |
|
" Tu as vu ta fem... |
- Ты видел твою... |
|
-- Chut donc ! interrompit Athos : vous oubliez, mon cher, que ces Messieurs ne sont pas initiés comme vous dans le secret de mes affaires de ménage ; j'ai vu Milady. |
- Тсс! - перебил Атос. - Вы забываете, любезный друг, что эти господа не посвящены, подобно вам, в мои семейные дела. Итак, я видел миледи. |
|
-- Et où cela ? demanda d'Artagnan. |
- А где? - спросил д'Артаньян. |
|
-- A deux lieues d'ici à peu près, à l'auberge du Colombier-Rouge. |
- Примерно в двух лье отсюда, в гостинице "Красная голубятня". |
|
-- En ce cas je suis perdu, dit d'Artagnan. |
- В таком случае, - я погиб, - произнес д'Артаньян. |
|
-- Non, pas tout à fait encore, reprit Athos ; car, à cette heure, elle doit avoir quitté les côtes de France. " |
- Нет, не совсем еще, - возразил Атос, - потому что теперь она, вероятно, уже покинула берега Франции. |
|
D'Artagnan respira. |
Д'Артаньян с облегчением вздохнул. |
|
" Mais au bout du compte, demanda Porthos, qu'est-ce donc que cette Milady ? |
- В конце концов, кто она такая, эта миледи? - полюбопытствовал Портос. |
|
-- Une femme charmante, dit Athos en dégustant un verre de vin mousseux. Canaille d'hôtelier ! s'écria-t-il, qui nous donne du vin d'Anjou pour du vin de Champagne, et qui croit que nous nous y laisserons prendre ! Oui, continua-t-il, une femme charmante qui a eu des bontés pour notre ami d'Artagnan, qui lui a fait je ne sais quelle noirceur dont elle a essayé de se venger, il y a un mois en voulant le faire tuer à coups de mousquet, il y a huit jours en essayant de l'empoisonner, et hier en demandant sa tête au cardinal. |
- Очаровательная женщина, - ответил Атос и отведал пенистое вино. - Каналья трактирщик! - воскликнул он. - Всучил нам анжуйское вместо шампанского и воображает, что нас можно провести!.. Да, - продолжал он, - очаровательная женщина, которая весьма благосклонно отнеслась к нашему другу д'Артаньяну, но он сделал ей какую-то гнусность, и она пыталась отомстить: месяц назад подсылала к нему убийц, неделю назад пробовала отравить его, а вчера выпросила у кардинала его голову. |
|
-- Comment ! en demandant ma tête au cardinal ? s'écria d'Artagnan, pâle de terreur. |
- Как! Выпросила у кардинала мою голову? - вскричал д'Артаньян, побледнев от страха. |
|
-- Ca, dit Porthos, c'est vrai comme l'Evangile ; je l'ai entendu de mes deux oreilles. |
- Это святая правда, - подтвердил Портос, - я сам, своими ушами слышал. |
|
-- Moi aussi, dit Aramis. |
- И я тоже, - вставил Арамис. |
|
-- Alors, dit d'Artagnan en laissant tomber son bras avec découragement, il est inutile de lutter plus longtemps ; autant que je me brûle la cervelle et que tout soit fini ! |
- Если это так, бесполезно продолжать борьбу, - проговорил д'Артаньян, в отчаянии опуская руки. - Лучше уж я пущу себе пулю в лоб и сразу положу всему конец! |
|
-- C'est la dernière sottise qu'il faut faire, dit Athos, attendu que c'est la seule à laquelle il n'y ait pas de remède. |
- К этой глупости всегда успеешь прибегнуть, - заметил Атос, - только она ведь непоправима. |
|
-- Mais je n'en réchapperai jamais, dit d'Artagnan, avec des ennemis pareils. D'abord mon inconnu de Meung ; ensuite de Wardes, à qui j'ai donné trois coups d'épée ; puis Milady, dont j'ai surpris le secret ; enfin, le cardinal, dont j'ai fait échouer la vengeance. |
- Но мне не миновать гибели, имея таких могущественных врагов, - возразил д'Артаньян. - Во-первых, незнакомец из Менга, затем де Вард, которому я нанес три удара шпагой, затем миледи, тайну которой я случайно раскрыл, и, наконец, кардинал, которому я помешал отомстить. |
|
-- Eh bien, dit Athos, tout cela ne fait que quatre, et nous sommes quatre, un contre un. Pardieu ! si nous en croyons les signes que nous fait Grimaud, nous allons avoir affaire à un bien plus grand nombre de gens. Qu'y a-t-il, Grimaud ? Considérant la gravité de la circonstance, je vous permets de parler, mon ami, mais soyez laconique je vous prie. Que voyez-vous ? |
- А много ли их? Всего только четверо! - сказал Атос. - И нас ведь тоже четверо. Значит, выходит, один на одного... Черт возьми! Судя по тем знакам, какие подает Гримо, нам сейчас придется иметь дело с гораздо большим количеством... Что случилось, Гримо? Принимая во внимание серьезность положения, я вам разрешаю говорить, друг мой, но, прошу вас, будьте немногословны. Что вы видите? |
|
-- Une troupe. |
- Отряд. |
|
-- De combien de personnes ? |
- Сколько человек? |
|
-- De vingt hommes. |
- Двадцать. |
|
-- Quels hommes ? |
- Кто они такие? |
|
-- Seize pionniers, quatre soldats. |
- Шестнадцать человек землекопной команды и четыре солдата. |
|
-- A combien de pas sont-ils ? |
- За сколько шагов отсюда? |
|
-- A cinq cents pas. |
- За пятьсот. |
|
-- Bon, nous avons encore le temps d'achever cette volaille et de boire un verre de vin à ta santé, d'Artagnan ! |
- Хорошо, мы еще успеем доесть курицу и выпить стакан вина за твое здоровье, д'Артаньян! |
|
-- A ta santé ! répétèrent Porthos et Aramis. |
- За твое здоровье! - подхватили Портос и Арамис. |
|
-- Eh bien donc, à ma santé ! quoique je ne croie pas que vos souhaits me servent à grand-chose. |
- Ну, так и быть, за мое здоровье! Однако я не думаю, чтобы ваши пожелания принесли мне большую пользу. |
|
-- Bah ! dit Athos, Dieu est grand, comme disent les sectateurs de Mahomet, et l'avenir est dans ses mains. " |
- Не унывай! - сказал Атос. - Аллах велик, как говорят последователи Магомета, и будущее в его руках. |
|
Puis, avalant le contenu de son verre, qu'il posa près de lui, Athos se leva nonchalamment, prit le premier fusil venu et s'approcha d'une meurtrière. |
Осушив свой стакан и поставив его подле себя, Атос лениво поднялся, взял первое попавшееся ружье и подошел к бойнице. |
|
Porthos, Aramis et d'Artagnan en firent autant. Quant à Grimaud, il reçut l'ordre de se placer derrière les quatre amis afin de recharger les armes. |
Портос, Арамис и д'Артаньян последовали его примеру, а Гримо получил приказание стать позади четырех друзей и перезаряжать ружья. |
|
Au bout d'un instant on vit paraître la troupe ; elle suivait une espèce de boyau de tranchée qui établissait une communication entre le bastion et la ville. |
Спустя минуту показался отряд. Он шел вдоль узкой траншеи, служившей ходом сообщения между бастионом и городом. |
|
" Pardieu ! dit Athos, c'est bien la peine de nous déranger pour une vingtaine de drôles armés de pioches, de hoyaux et de pelles ! Grimaud n'aurait eu qu'à leur faire signe de s'en aller, et je suis convaincu qu'ils nous eussent laissés tranquilles. |
- Черт побери! Стоило нам беспокоиться ради двух десятков горожан, вооруженных кирками, заступами и лопатами! - заметил Атос. - Достаточно было бы Гримо подать им знак, чтобы они убирались прочь, и я убежден, что они оставили бы нас в покое. |
|
-- J'en doute, observa d'Artagnan, car ils avancent fort résolument de ce côté. D'ailleurs, il y a avec les travailleurs quatre soldats et un brigadier armés de mousquets. |
- Сомневаюсь, - сказал д'Артаньян. - Они очень решительно шагают в нашу сторону. К тому же горожан сопровождают бригадир и четыре солдата, вооруженные мушкетами. |
|
-- C'est qu'ils ne nous ont pas vus, reprit Athos. |
- Это они потому так храбрятся, что еще не видят нас, - возразил Атос. |
|
-- Ma foi ! dit Aramis, j'avoue que j'ai répugnance à tirer sur ces pauvres diables de bourgeois. |
- Признаюсь, мне, честное слово, противно стрелять в этих бедных горожан, - заметил Арамис. |
|
-- Mauvais prêtre, répondit Porthos, qui a pitié des hérétiques ! |
- Плох тот священник, который жалеет еретиков! - произнес Портос. |
|
-- En vérité, dit Athos, Aramis a raison, je vais les prévenir. |
- В самом деле, Арамис прав, - согласился Атос. - Я сейчас пойду и предупрежу их. |
|
-- Que diable faites-vous donc ? s'écria d'Artagnan, vous allez vous faire fusiller, mon cher. " |
- Куда это вас черт несет! - попытался остановить его д'Артаньян. - Вас пристрелят, друг мой! |
|
Mais Athos ne tint aucun compte de l'avis, et, montant sur la brèche, son fusil d'une main et son chapeau de l'autre : |
Но Атос не обратил никакого внимания на это предостережение и взобрался на пробитую в стене брешь. Держа в одной руке ружье, а в другой шляпу, он обратился к солдатам и землекопам, которые, удивившись его неожиданному появлению, остановились в полусотне шагов от бастиона, и, приветствуя их учтивым поклоном, закричал: |
|
" Messieurs, dit-il en s'adressant aux soldats et aux travailleurs, qui, étonnés de son apparition, s'arrêtaient à cinquante pas environ du bastion, et en les saluant courtoisement, Messieurs, nous sommes, quelques amis et moi, en train de déjeuner dans ce bastion. Or, vous savez que rien n'est désagréable comme d'être dérangé quand on déjeune ; nous vous prions donc, si vous avez absolument affaire ici, d'attendre que nous ayons fini notre repas, ou de repasser plus tard, à moins qu'il ne vous prenne la salutaire envie de quitter le parti de la rébellion et de venir boire avec nous à la santé du roi de France. |
- Господа, я и несколько моих друзей завтракаем сейчас в этом бастионе! А вы сами знаете, как неприятно, когда вас беспокоят во время завтрака. Поэтому мы просим вас, если уж вам непременно нужно побывать здесь, подождать, пока мы кончим завтракать, или прийти потом еще разок... или же, что будет самое лучшее, образумиться, оставить мятежников и пожаловать к нам выпить за здоровье французского короля. |
|
-- Prends garde, Athos ! s'écria d'Artagnan ; ne vois-tu pas qu'ils te mettent en joue ? |
- Берегись, Атос! - крикнул д'Артаньян. - Разве ты не видишь, что они в тебя целятся? |
|
-- Si fait, si fait, dit Athos, mais ce sont des bourgeois qui tirent fort mal, et qui n'ont garde de me toucher. " |
- Вижу, вижу, - отвечал Атос, - но эти мещане очень плохо стреляют и не сумеют попасть в меня. |
|
En effet, au même instant quatre coups de fusil partirent, et les balles vinrent s'aplatir autour d'Athos, mais sans qu'une seule le touchât. |
Действительно, в ту же минуту раздались четыре выстрела, но пули, не попав в Атоса, расплющились о камни вокруг него. |
|
Quatre coups de fusil leur répondirent presque en même temps, mais ils étaient mieux dirigés que ceux des agresseurs, trois soldats tombèrent tués raide, et un des travailleurs fut blessé. |
Четыре выстрела тотчас прогремели в ответ; они были лучше направлены, чем выстрелы нападавших: три солдата свалились, убитые наповал, а один из землекопов был ранен. |
|
" Grimaud, un autre mousquet ! " dit Athos toujours sur la brèche. |
- Гримо, другой мушкет! - приказал Атос, не сходя с бреши. |
|
Grimaud obéit aussitôt. De leur côté, les trois amis avaient chargé leurs armes ; une seconde décharge suivit la première : le brigadier et deux pionniers tombèrent morts, le reste de la troupe prit la fuite. |
Гримо тотчас же повиновался. Трое друзей Атоса снова зарядили ружья. За первым залпом последовал второй: бригадир и двое землекопов были убиты на месте, а все остальные обратились в бегство. |
|
" Allons, Messieurs, une sortie " , dit Athos. |
- Вперед, господа, на вылазку! - скомандовал Атос. |
|
Et les quatre amis, s'élançant hors du fort, parvinrent jusqu'au champ de bataille, ramassèrent les quatre mousquets des soldats et la demi- pique du brigadier ; et, convaincus que les fuyards ne s'arrêteraient qu'à la ville, reprirent le chemin du bastion, rapportant les trophées de leur victoire. |
Четыре друга ринулись за стены форта, добежали до поля сражения, подобрали четыре мушкета и пику бригадира и, уверенные в том, что беглецы не остановятся, пока не достигнут города, вернулись на бастион, захватив свои трофеи. |
|
" Rechargez les armes, Grimaud, dit Athos, et nous, Messieurs, reprenons notre déjeuner et continuons notre conversation. Où en étions-nous ? |
- Перезарядите ружья, Гримо, - приказал Атос. - А мы, господа, снова примемся за еду и продолжим наш разговор. На чем мы остановились? |
|
-- Je me le rappelle, dit d'Artagnan, qui se préoccupait fort de l'itinéraire que devait suivre Milady. |
- Я это хорошо помню, - сказал д'Артаньян, сильно озабоченный тем, куда именно должна была направиться миледи. - Ты говорил, что миледи покинула берега Франции. |
|
-- Elle va en Angleterre, répondit Athos. |
- Она поехала в Англию, - пояснил Атос. |
|
-- Et dans quel but ? |
- А с какой целью? |
|
-- Dans le but d'assassiner ou de faire assassiner Buckingham. " |
- С целью самой убить Бекингэма или подослать к нему убийц. |
|
D'Artagnan poussa une exclamation de surprise et d'indignation. |
Д'Артаньян издал возглас удивления и негодования. |
|
" Mais c'est infâme ! s'écria-t-il. |
- Какая низость! - вскричал он. |
|
-- Oh ! quant à cela, dit Athos, je vous prie de croire que je m'en inquiète fort peu. Maintenant que vous avez fini, Grimaud, continua Athos, prenez la demi-pique de notre brigadier, attachez-y une serviette et plantez-la au haut de notre bastion, afin que ces rebelles de Rochelois voient qu'ils ont affaire à de braves et loyaux soldats du roi. " |
- Ну, это меня мало беспокоит! - заметил Атос. - Теперь, когда вы справились с ружьями, Гримо, - продолжал он, - возьмите пику бригадира, привяжите к ней салфетку и воткните ее на вышке нашего бастиона, чтобы эти мятежники-ларошельцы видели и знали, что они имеют дело с храбрыми и верными солдатами короля. |
|
Grimaud obéit sans répondre. Un instant après le drapeau blanc flottait au-dessus de la tête des quatre amis ; un tonnerre d'applaudissements salua son apparition ; la moitié du camp était aux barrières. |
Гримо беспрекословно повиновался. Минуту спустя над головами наших четырех друзей взвилось белое знамя. Гром рукоплесканий приветствовал его появление: половина лагеря столпилась на валу. |
|
" Comment ! reprit d'Artagnan, tu t'inquiètes fort peu qu'elle tue ou qu'elle fasse tuer Buckingham ? Mais le duc est notre ami. |
- Как! - снова заговорил д'Артаньян. - Тебя ничуть не беспокоит, что она убьет Бекингэма или подошлет кого-нибудь убить его? Но ведь герцог - наш друг! |
|
-- Le duc est Anglais, le duc combat contre nous ; qu'elle fasse du duc ce qu'elle voudra, je m'en soucie comme d'une bouteille vide. " |
- Герцог - англичанин, герцог сражается против нас. Пусть она делает с герцогом что хочет, меня это так же мало занимает, как пустая бутылка. |
|
Et Athos envoya à quinze pas de lui une bouteille qu'il tenait, et dont il venait de transvaser jusqu'à la dernière goutte dans son verre. |
И Атос швырнул в дальний угол бутылку, содержимое которой он только что до последней капли перелил в свой стакан. |
|
" Un instant, dit d'Artagnan, je n'abandonne pas Buckingham ainsi ; il nous avait donné de fort beaux chevaux. |
- Нет, постой, - сказал д'Артаньян, - я не оставлю на произвол судьбы Бекингэма! Он нам подарил превосходных коней. |
|
-- Et surtout de fort belles selles, ajouta Porthos, qui, à ce moment même, portait à son manteau le galon de la sienne. |
- А главное, превосходные седла, - ввернул Портос, на плаще которого красовался в этот миг галун от его седла. |
|
-- Puis, observa Aramis, Dieu veut la conversion et non la mort du pécheur. |
- К тому же Бог хочет обращения грешника, а не его смерти, - поддержал Арамис. |
|
-- Amen , dit Athos, et nous reviendrons là-dessus plus tard, si tel est votre plaisir ; mais ce qui, pour le moment, me préoccupait le plus, et je suis sûr que tu me comprendras, d'Artagnan, c'était de reprendre à cette femme une espèce de blanc-seing qu'elle avait extorqué au cardinal, et à l'aide duquel elle devait impunément se débarrasser de toi et peut-être de nous. |
- Аминь, - заключил Атос. - Мы вернемся к этому после, если вам будет угодно. А в ту минуту я больше всего был озабочен - и я уверен, что ты меня поймешь, д'Артаньян, - озабочен тем, чтобы отнять у этой женщины своего рода охранный лист, который она выклянчила у кардинала и с помощью которого собиралась безнаказанно избавиться от тебя, а быть может, и от всех нас. |
|
-- Mais c'est donc un démon que cette créature ? dit Porthos en tendant son assiette à Aramis, qui découpait une volaille. |
- Да что она, дьявол, что ли! - возмутился Портос, протягивая свою тарелку Арамису, разрезавшему жаркое. |
|
-- Et ce blanc-seing, dit d'Artagnan, ce blanc-seing est-il resté entre ses mains ? |
- А этот лист... - спросил д'Артаньян, - этот лист остался у нее в руках? |
|
-- Non, il est passé dans les miennes ; je ne dirai pas que ce fut sans peine, par exemple, car je mentirais. |
- Нет, он перешел ко мне, но не скажу, чтобы он мне легко достался. |
|
-- Mon cher Athos, dit d'Artagnan, je ne compte plus les fois que je vous dois la vie. |
- Дорогой Атос, - с чувством произнес д'Артаньян, - я уже потерял счет, сколько раз я обязан вам жизнью! |
|
-- Alors c'était donc pour venir près d'elle que vous nous avez quittés ? demanda Aramis. |
- Так ты оставил нас, чтобы проникнуть к ней? - спросил Арамис. |
|
-- Justement. |
- Вот именно. |
|
-- Et tu as cette lettre du cardinal ? dit d'Artagnan. -- La voici " , dit Athos. |
- И эта выданная кардиналом бумага у тебя? - продолжал допытываться д'Артаньян. |
|
Et il tira le précieux papier de la poche de sa casaque. |
- Вот она, - ответил Атос и вынул из кармана своего плаща драгоценную бумагу. |
|
D'Artagnan le déplia d'une main dont il n'essayait pas même de dissimuler le tremblement et lut : |
Д'Артаньян дрожащей рукой развернул ее, не пытаясь даже скрыть охватившего его трепета, и прочитал: |
|
" C'est par mon ordre et pour le bien de l'Etat que le porteur du présent a fait ce qu'il a fait. " |
"То, что сделал предъявитель сего, сделано по моему приказанию и для блага государства. |
|
" 5 décembre 1627 " |
5 августа 1628 года. |
|
" RICHELIEU. " |
Ришелье". |
|
" En effet, dit Aramis, c'est une absolution dans toutes les règles. |
- Да, действительно, - сказал Арамис, - это отпущение грехов по всем правилам. |
|
-- Il faut déchirer ce papier, s'écria d'Artagnan, qui semblait lire sa sentence de mort. |
- Надо разорвать эту бумагу, - проговорил д'Артаньян, которому показалось, что он прочитал свой смертный приговор. |
|
-- Bien au contraire, dit Athos, il faut le conserver précieusement, et je ne donnerais pas ce papier quand on le couvrirait de pièces d'or. |
- Нет, напротив, надо беречь ее как зеницу ока, - возразил Атос. - Я не отдам эту бумагу, пусть даже меня осыплют золотом! |
|
-- Et que va-t-elle faire maintenant ? demanda le jeune homme. |
- А что миледи теперь сделает? - спросил юноша. |
|
-- Mais, dit négligemment Athos, elle va probablement écrire au cardinal qu'un damné mousquetaire, nommé Athos, lui a arraché son sauf-conduit ; elle lui donnera dans la même lettre le conseil de se débarrasser, en même temps que de lui, de ses deux amis, Porthos et Aramis ; le cardinal se rappellera que ce sont les mêmes hommes qu'il rencontre toujours sur son chemin ; alors, un beau matin, il fera arrêter d'Artagnan, et, pour qu'il ne s'ennuie pas tout seul, il nous enverra lui tenir compagnie à la Bastille. |
- Она, вероятно, напишет кардиналу, - небрежным тоном ответил Атос, - что один проклятый мушкетер, во имени Атос, силой отнял у нее охранный лист. В этом же самом письме она посоветует кардиналу избавиться также и от двух друзей этого мушкетера - Портоса и Арамиса. Кардинал вспомнит, что это те самые люди, которых он всегда встречает на своем пути, и вот в один прекрасный день он велит арестовать д'Артаньяна, а чтобы ему не скучно было одному, он пошлет нас в Бастилию составить ему компанию. |
|
-- Ah çà, mais ! dit Porthos, il me semble que vous faites là de tristes plaisanteries, mon cher. |
- Однако же ты что-то мрачно шутишь, любезный друг, - заметил Портос. |
|
-- Je ne plaisante pas, répondit Athos. |
- Я вовсе не шучу, - возразил Атос. |
|
-- Savez-vous, dit Porthos, que tordre le cou à cette damnée Milady serait un péché moins grand que de le tordre à ces pauvres diables de huguenots, qui n'ont jamais commis d'autres crimes que de chanter en français des psaumes que nous chantons en latin ? |
- А ты знаешь, - сказал Портос, - ведь свернуть шею этой проклятой миледи - меньший грех, чем убивать бедных гугенотов, все преступление которых состоит только в том, что они поют по-французски те самые псалмы, которые мы поем по-латыни. |
|
-- Qu'en dit l'abbé ? demanda tranquillement Athos. |
- Что скажет об этом наш аббат? - спокойно осведомился Атос. |
|
-- Je dis que je suis de l'avis de Porthos, répondit Aramis. |
- Скажу, что разделяю мнение Портоса, - ответил Арамис. |
|
-- Et moi donc ! fit d'Artagnan. |
- А я тем более! - сказал д'Артаньян. |
|
-- Heureusement qu'elle est loin, observa Porthos ; car j'avoue qu'elle me gênerait fort ici. |
- К счастью, она теперь далеко, - продолжал Портос. - Признаюсь, она бы очень стесняла меня здесь. |
|
-- Elle me gêne en Angleterre aussi bien qu'en France, dit Athos. |
- Она так же стесняет меня, будучи в Англии, как и во Франции, - сказал Атос. |
|
-- Elle me gêne partout, continua d'Artagnan. |
- Она стесняет меня повсюду, - заключил д'Артаньян. |
|
-- Mais puisque vous la teniez, dit Porthos, que ne l'avez-vous noyée, étranglée, pendue ? Il n'y a que les morts qui ne reviennent pas. |
- Но раз она попалась тебе в руки, почему ты ее не утопил, не задушил, почему не повесил? - спросил Портос. - Ведь мертвые не возвращаются обратно. |
|
-- Vous croyez cela, Porthos ? répondit le mousquetaire avec un sombre sourire que d'Artagnan comprit seul. |
- Вы так думаете, Портос? - заметил Атос с мрачной улыбкой, значение которой было понятно только д'Артаньяну. |
|
-- J'ai une idée, dit d'Artagnan. |
- Мне пришла удачная мысль! - объявил д'Артаньян. |
|
-- Voyons, dirent les mousquetaires. |
- Говорите, - сказали мушкетеры. |
|
-- Aux armes ! " cria Grimaud. |
- К оружию! - крикнул Гримо. |
|
Les jeunes gens se levèrent vivement et coururent aux fusils. |
Молодые люди вскочили и схватили ружья. |
|
Cette fois, une petite troupe s'avançait composée de vingt ou vingt- cinq hommes ; mais ce n'étaient plus des travailleurs, c'étaient des soldats de la garnison. |
На этот раз приближался небольшой отряд, человек двадцать или двадцать пять, но это были уже не землекопы, а солдаты гарнизона. |
|
" Si nous retournions au camp ? dit Porthos, il me semble que la partie n'est pas égale. |
- А не вернуться ли нам в лагерь? - предложил Портос. - По-моему, силы неравны. |
|
-- Impossible pour trois raisons, répondit Athos : la première, c'est que nous n'avons pas fini de déjeuner ; la seconde, c'est que nous avons encore des choses d'importance à dire ; la troisième, c'est qu'il s'en manque encore de dix minutes que l'heure ne soit écoulée. |
- Это невозможно по трем причинам, - ответил Атос. - Первая та, что мы не кончили завтракать; вторая та, что нам надо еще переговорить о важных делах; а третья причина: еще остается десять минут до положенного часа. |
|
-- Voyons, dit Aramis, il faut cependant arrêter un plan de bataille. |
- Необходимо, однако, составить план сражения, - заметил Арамис. |
|
-- Il est bien simple, répondit Athos : aussitôt que l'ennemi est à portée de mousquet, nous faisons feu ; s'il continue d'avancer, nous faisons feu encore, nous faisons feu tant que nous avons des fusils chargés ; si ce qui reste de la troupe veut encore monter à l'assaut, nous laissons les assiégeants descendre jusque dans le fossé, et alors nous leur poussons sur la tête ce pan de mur qui ne tient plus que par un miracle d'équilibre. |
- Он очень прост, - сказал Атос. - Как только неприятель окажется на расстоянии выстрела, мы открываем огонь; если он продолжает наступать, мы стреляем снова и будем продолжать так, пока будет чем заряжать ружья. Если те, кто уцелеет, решат идти на приступ, мы дадим осаждающим спуститься в ров и сбросим им на головы кусок стены, который только каким-то чудом еще держится на месте. |
|
-- Bravo ! s'écria Porthos ; décidément, Athos, vous étiez né pour être général, et le cardinal, qui se croit un grand homme de guerre, est bien peu de chose auprès de vous. |
- Браво! - закричал Портос. - Ты положительно рожден быть полководцем, Атос, и кардинал, хоть он и мнит себя военным гением, ничто в сравнении с тобой! |
|
-- Messieurs, dit Athos, pas de double emploi, je vous prie ; visez bien chacun votre homme. |
- Господа, прошу вас, не стреляйте двое в одну цель, - предупредил Атос. - Пусть каждый точно метит в своего противника. |
|
-- Je tiens le mien, dit d'Artagnan. |
- Я взял на мушку своего, - отозвался д'Артаньян. |
|
-- Et moi le mien, dit Porthos. |
- А я своего, - сказал Портос. |
|
-- Et moi idem, dit Aramis. |
- И я тоже, - откликнулся Арамис. |
|
-- Alors feu ! " dit Athos. |
- Огонь! - скомандовал Атос. |
|
Les quatre coups de fusil ne firent qu'une détonation, et quatre hommes tombèrent. |
Четыре выстрела слились в один, и четыре солдата упали. |
|
Aussitôt le tambour battit, et la petite troupe s'avança au pas de charge. |
Тотчас забили в барабан, и отряд пошел в наступление. |
|
Alors les coups de fusil se succédèrent sans régularité, mais toujours envoyés avec la même justesse. Cependant, comme s'ils eussent connu la faiblesse numérique des amis, les Rochelois continuaient d'avancer au pas de course. |
Выстрелы следовали один за другим, все такие же меткие. Но ларошельцы, словно зная численную слабость наших друзей, продолжали двигаться вперед, уже бегом. |
|
Sur trois autres coups de fusil, deux hommes tombèrent ; mais cependant la marche de ceux qui restaient debout ne se ralentissait pas. |
От трех выстрелов упали еще двое, но тем не менее уцелевшие не замедляли шага. |
|
Arrivés au bas du bastion, les ennemis étaient encore douze ou quinze ; une dernière décharge les accueillit, mais ne les arrêta point : ils sautèrent dans le fossé et s'apprêtèrent à escalader la brèche. |
До бастиона добежало человек двенадцать или пятнадцать; их встретили последним залпом, но это их не остановило: они попрыгали в ров и уже готовились лезть в брешь. |
|
" Allons, mes amis, dit Athos, finissons-en d'un coup : à la muraille ! à la muraille ! " |
- Ну, друзья, - сказал Атос, - покончим с ними одним ударом. - К стене! К стене! |
|
Et les quatre amis, secondés par Grimaud, se mirent à pousser avec le canon de leurs fusils un énorme pan de mur, qui s'inclina comme si le vent le poussait, et, se détachant de sa base, tomba avec un bruit horrible dans le fossé : puis on entendit un grand cri, un nuage de poussière monta vers le ciel, et tout fut dit. |
Четверо друзей и помогавший им Гримо стволами ружей принялись сдвигать с места огромный кусок стены. Он накренился, точно движимый ветром, и, отделившись от своего основания, с оглушительным грохотом упал в ров. Раздался ужасный крик, - облако пыли поднялось к небу, и все было кончено. |
|
" Les aurions-nous écrasés depuis le premier jusqu'au dernier ? demanda Athos. |
- Мы что же, раздавили всех до одного? - спросил Атос. |
|
-- Ma foi, cela m'en a l'air, dit d'Artagnan. |
- Да, черт побери, похоже, что всех, - подтвердил д'Артаньян. |
|
-- Non, dit Porthos, en voilà deux ou trois qui se sauvent tout éclopés. " |
- Нет, - возразил Портос, - вон двое или трое удирают, совсем покалеченные. |
|
En effet, trois ou quatre de ces malheureux, couverts de boue et de sang, fuyaient dans le chemin creux et regagnaient la ville : c'était tout ce qui restait de la petite troupe. |
В самом деле, трое или четверо из этих несчастных, испачканные и окровавленные, убегали по ходу сообщения к городу. Это было все, что осталось от высланного отряда. |
|
Athos regarda à sa montre. |
Атос посмотрел на часы. |
|
" Messieurs, dit-il, il y a une heure que nous sommes ici, et maintenant le pari est gagné, mais il faut être beaux joueurs : d'ailleurs d'Artagnan ne nous a pas dit son idée. " |
- Господа, - сказал он, - уже час, как мы здесь, и теперь пари выиграно. Но надо быть заправскими игроками, к тому же д'Артаньян не успел еще высказать нам свою мысль. |
|
Et le mousquetaire, avec son sang-froid habituel, alla s'asseoir devant les restes du déjeuner. |
И мушкетер со свойственным ему хладнокровием уселся кончать завтрак. |
|
" Mon idée ? dit d'Artagnan. |
- Мою мысль? - переспросил д'Артаньян. |
|
-- Oui, vous disiez que vous aviez une idée, répliqua Athos. |
- Да, вы говорили, что вам пришла удачная мысль, - ответил Атос. |
|
-- Ah ! j'y suis, reprit d'Artagnan : je passe en Angleterre une seconde fois, je vais trouver M. de Buckingham et je l'avertis du complot tramé contre sa vie. |
- Ах да, вспомнил: я вторично поеду в Англию и явлюсь к Бекингэму. |
|
-- Vous ne ferez pas cela, d'Artagnan, dit froidement Athos. |
- Вы этого не сделаете, д'Артаньян, - холодно сказал Атос. |
|
-- Et pourquoi cela ? ne l'ai-je pas fait déjà ? |
- Почему? Ведь я уже раз побывал там. |
|
-- Oui, mais à cette époque nous n'étions pas en guerre ; à cette époque, M. de Buckingham était un allié et non un ennemi : ce que vous voulez faire serait taxé de trahison. " |
- Да, но в то время у нас не было войны, в то время Бекингэм был нашим союзником, а не врагом. То, что вы собираетесь сделать, сочтут изменой. |
|
D'Artagnan comprit la force de ce raisonnement et se tut. |
Д'Артаньян понял всю убедительность этого довода и промолчал. |
|
" Mais, dit Porthos, il me semble que j'ai une idée à mon tour. |
- А мне, кажется, тоже пришла недурная мысль, - объявил Портос. |
|
-- Silence pour l'idée de M. Porthos ! dit Aramis. |
- Послушаем, что придумал Портос! - предложил Арамис. |
|
-- Je demande un congé à M. de Tréville, sous un prétexte quelconque que vous trouverez : je ne suis pas fort sur les prétextes, moi. Milady ne me connaît pas, je m'approche d'elle sans qu'elle me redoute, et lorsque je trouve ma belle, je l'étrangle. |
- Я попрошу отпуск у господина де Тревиля под каким-нибудь предлогом, который вы сочините, сам я на это не мастер. Миледи меня не знает, и я могу получить к ней доступ, не возбуждая ее опасений. А когда я отыщу красотку, я ее задушу! |
|
-- Eh bien, dit Athos, je ne suis pas très éloigné d'adopter l'idée de Porthos. |
- Ну что ж... пожалуй, еще немного - и я соглашусь принять предложение Портоса, - сказал Атос. |
|
-- Fi donc ! dit Aramis, tuer une femme ! Non, tenez, moi, j'ai la véritable idée. |
- Фи, убивать женщину! - запротестовал Арамис. - Нет, вот у меня явилась самая правильная мысль. |
|
-- Voyons votre idée, Aramis ! demanda Athos, qui avait beaucoup de déférence pour le jeune mousquetaire. |
- Говорите, Арамис, что вы придумали! - сказал Атос, питавший к молодому мушкетеру большое уважение. |
|
-- Il faut prévenir la reine. |
- Надо предупредить королеву. |
|
-- Ah ! ma foi, oui, s'écrièrent ensemble Porthos et d'Artagnan ; je crois que nous touchons au moyen. |
- Ах да, в самом деле! - воскликнули Портос и д'Артаньян. И последний прибавил: - По-моему, мы нашли верное средство. |
|
-- Prévenir la reine ! dit Athos, et comment cela ? Avons-nous des relations à la cour ? Pouvons-nous envoyer quelqu'un à Paris sans qu'on le sache au camp ? D'ici à Paris il y a cent quarante lieues ; notre lettre ne sera pas à Angers que nous serons au cachot, nous. |
- Предупредить королеву! - повторил Атос. - А как это сделать? Разве у нас есть связи при дворе? Разве мы можем послать кого-нибудь в Париж, чтобы это не стало тотчас известно всему лагерю? Отсюда до Парижа сто сорок лье. Не успеет наше письмо дойти до Анжера, как нас уже засадят в тюрьму! |
|
-- Quant à ce qui est de faire remettre sûrement une lettre à Sa Majesté, proposa Aramis en rougissant, moi, je m'en charge ; je connais à Tours une personne adroite... " |
- Что касается того, как надежным путем доставить письмо ее величеству, - начал, краснея, Арамис, - то я беру это на себя. Я знаю в Туре одну очень ловкую особу. |
|
Aramis s'arrêta en voyant sourire Athos. |
Арамис замолчал, заметив улыбку на лице Атоса. |
|
" Eh bien, vous n'adoptez pas ce moyen, Athos ? dit d'Artagnan. |
- Вот так раз! Вы против этого предложения, Атос! - удивился д'Артаньян. |
|
-- Je ne le repousse pas tout à fait, dit Athos, mais je voulais seulement faire observer à Aramis qu'il ne peut quitter le camp ; que tout autre qu'un de nous n'est pas sûr ; que, deux heures après que le messager sera parti, tous les capucins, tous les alguazils, tous les bonnets noirs du cardinal sauront votre lettre par coeur, et qu'on arrêtera vous et votre adroite personne. |
- Я не совсем его отвергаю, - ответил Атос, - но только хотел заметить Арамису, что он не может оставить лагерь, а ни на кого, кроме нас самих, нельзя положиться: через два часа после отъезда нашего гонца все капуцины, все шпионы, все приспешники кардинала будут знать ваше письмо наизусть, и тогда арестуют и вас, и вашу ловкую особу. |
|
-- Sans compter, objecta Porthos, que la reine sauvera M. de Buckingham, mais ne nous sauvera pas du tout, nous autres. |
- Не говоря уже о том, - вставил Портос, - что королева спасет Бекингэма, но не спасет нас. |
|
-- Messieurs, dit d'Artagnan, ce qu'objecte Porthos est plein de sens. |
- Господа, то, что сказал Портос, не лишено здравого смысла, - подтвердил д'Артаньян. |
|
-- Ah ! ah ! que se passe-t-il donc dans la ville ? dit Athos. |
- Ого! Что такое творится в городе? - спросил Атос. |
|
-- On bat la générale. " |
- Бьют тревогу. |
|
Les quatre amis écoutèrent, et le bruit du tambour parvint effectivement jusqu'à eux. |
Друзья прислушались: до них и в самом деле донесся барабанный бой. |
|
" Vous allez voir qu'ils vont nous envoyer un régiment tout entier, dit Athos. |
- Вот увидите, они пошлют на нас целый полк, - заметил Атос. |
|
-- Vous ne comptez pas tenir contre un régiment tout entier ? dit Porthos. |
- Не собираетесь же вы устоять против целого полка? - спросил Портос. |
|
-- Pourquoi pas ? dit le mousquetaire, je me sens en train ; et je tiendrais devant une armée, si nous avions seulement eu la précaution de prendre une douzaine de bouteilles en plus. |
- А почему бы и нет? - ответил мушкетер. - Я чувствую себя в ударе и устоял бы против целой армии, если бы мы только догадались запастись еще одной дюжиной бутылок. |
|
-- Sur ma parole, le tambour se rapproche, dit d'Artagnan. |
- Честное слово, барабанный бой приближается, - предупредил д'Артаньян. |
|
-- Laissez-le se rapprocher, dit Athos ; il y a pour un quart d'heure de chemin d'ici à la ville, et par conséquent de la ville ici. C'est plus de temps qu'il ne nous en faut pour arrêter notre plan ; si nous nous en allons d'ici, nous ne retrouverons jamais un endroit aussi convenable. Et tenez, justement, Messieurs, voilà la vraie idée qui me vient. |
- Пусть себе приближается, - ответил Атос. - Отсюда до города добрых четверть часа ходьбы. Следовательно, и из города сюда понадобится столько же. Этого времени для нас более чем достаточно, чтобы принять какое-нибудь решение. Если мы уйдем отсюда, то нигде больше не найдем такого подходящего места для разговора. И знаете, господа, мне именно сейчас приходит в голову превосходная мысль. |
|
-- Dites alors. |
- Говорите же! |
|
-- Permettez que je donne à Grimaud quelques ordres indispensables. " |
- Разрешите мне сначала отдать Гримо необходимые распоряжения. |
|
Athos fit signe à son valet d'approcher. |
Атос движением руки подозвал своего слугу и, указывая на лежавших в бастионе мертвецов, приказал: |
|
" Grimaud, dit Athos, en montrant les morts qui gisaient dans le bastion, vous allez prendre ces Messieurs, vous allez les dresser contre la muraille, vous leur mettrez leur chapeau sur la tête et leur fusil à la main. |
- Гримо, возьмите этих господ, прислоните их к стене, наденьте им на головы шляпы и вложите в руки мушкеты. |
|
-- O grand homme ! s'écria d'Artagnan, je te comprends. |
- О великий человек! - воскликнул д'Артаньян. - Я тебя понимаю. |
|
-- Vous comprenez ? dit Porthos. |
- Вы понимаете? - переспросил Портос. |
|
-- Et toi, comprends-tu, Grimaud ? " demanda Aramis. |
- А ты, Гримо, понимаешь? - спросил Арамис. |
|
Grimaud fit signe que oui. |
Гримо сделал утвердительный знак. |
|
" C'est tout ce qu'il faut, dit Athos, revenons à mon idée. |
- Это все, что требуется, - заключил Атос. - Вернемся к моей мысли. |
|
-- Je voudrais pourtant bien comprendre, observa Porthos. |
- Но мне бы очень хотелось понять, в чем тут суть, - продолжал настаивать Портос. |
|
-- C'est inutile. |
- А в этом нет надобности. |
|
-- Oui, oui, l'idée d'Athos, dirent en même temps d'Artagnan et Aramis. |
- Да, да, выслушаем Атоса! - сказали вместе д'Артаньян и Арамис. |
|
-- Cette Milady, cette femme, cette créature, ce démon, a un beau- frère, à ce que vous m'avez dit, je crois, d'Artagnan. |
- У этой миледи, у этой женщины, этого гнусного создания, этого демона, есть, как вы, д'Артаньян, кажется, говорили мне, деверь... |
|
-- Oui, je le connais beaucoup même, et je crois aussi qu'il n'a pas une grande sympathie pour sa belle-soeur. |
- Да, я его даже хорошо знаю, и мне думается, что он не очень-то расположен к своей невестке. |
|
-- Il n'y a pas de mal à cela, répondit Athos, et il la détesterait que cela n'en vaudrait que mieux. |
- Это неплохо, - сказал Атос. - А если бы он ее ненавидел, было бы еще лучше. |
|
-- En ce cas nous sommes servis à souhait. |
- В таком случае, - обстоятельства вполне отвечают нашим желаниям. |
|
-- Cependant, dit Porthos, je voudrais bien comprendre ce que fait Grimaud. |
- Однако я бы очень желал понять, что делает Гримо, - повторил Портос. |
|
-- Silence, Porthos ! dit Aramis. |
- Молчите, Портос! - остановил его Арамис. |
|
-- Comment se nomme ce beau-frère ? |
- Как зовут ее деверя? |
|
-- Lord de Winter. |
- Лорд Винтер. |
|
-- Où est-il maintenant ? |
- Где он теперь? |
|
-- Il est retourné à Londres au premier bruit de guerre. |
- Как только пошли слухи о войне, он вернулся в Лондон. |
|
-- Eh bien, voilà justement l'homme qu'il nous faut, dit Athos, c'est celui qu'il nous convient de prévenir ; nous lui ferons savoir que sa belle-soeur est sur le point d'assassiner quelqu'un, et nous le prierons de ne pas la perdre de vue. Il y a bien à Londres, je l'espère, quelque établissement dans le genre des Madelonnettes ou des Filles repenties ; il y fait mettre sa belle-soeur, et nous sommes tranquilles. |
- Как раз такой человек нам и нужен, - продолжал Атос. - Его-то и следует предупредить. Мы дадим ему знать, что его невестка собирается кого-то убить, и попросим не терять ее из виду. В Лондоне, надеюсь, есть какое-нибудь исправительное заведение, вроде приюта Святой Магдалины или Дома кающихся распутниц. Он велит упрятать туда свою невестку, и вот тогда мы можем быть спокойны. |
|
-- Oui, dit d'Artagnan, jusqu'à ce qu'elle en sorte. |
- Да, - согласился д'Артаньян, - до тех пор, пока она оттуда не выберется. |
|
-- Ah ! ma foi, reprit Athos, vous en demandez trop, d'Artagnan, je vous ai donné tout ce que j'avais et je vous préviens que c'est le fond de mon sac. |
- Вы, право, слишком многого требуете, д'Артаньян, - заметил Атос. - Я выложил вам все, что мог придумать. Больше у меня в запасе ничего нет, так и знайте! |
|
-- Moi, je trouve que c'est ce qu'il y a de mieux, dit Aramis ; nous prévenons à la fois la reine et Lord de Winter. |
- А я нахожу, - выразил свое мнение Арамис, - что лучше всего будет, если мы предупредим и королеву, и лорда Винтера. |
|
-- Oui, mais par qui ferons-nous porter la lettre à Tours et la lettre à Londres ? |
- Да, но с кем мы пошлем письма в Тур и в Лондон? |
|
-- Je réponds de Bazin, dit Aramis. |
- Я ручаюсь за Базена, - сказал Арамис. |
|
-- Et moi de Planchet, continua d'Artagnan. |
- А я за Планше, - заявил д'Артаньян. |
|
-- En effet, dit Porthos, si nous ne pouvons nous absenter du camp, nos laquais peuvent le quitter. |
- В самом деле, - подхватил Портос, - если мы не можем оставить лагерь, то нашим слугам это не возбраняется. |
|
-- Sans doute, dit Aramis, et dès aujourd'hui nous écrivons les lettres, nous leur donnons de l'argent, et ils partent. |
- Совершенно верно, - подтвердил Арамис. - Мы сегодня же напишем письма, дадим им денег, и они отправятся в путь. |
|
-- Nous leur donnons de l'argent ? reprit Athos, vous en avez donc, de l'argent ? " |
- Дадим им денег? - переспросил Атос. - А разве у вас есть деньги? |
|
Les quatre amis se regardèrent, et un nuage passa sur les fronts qui s'étaient un instant éclaircis. |
Четыре друга переглянулись, и их прояснившиеся было лица снова омрачились. |
|
" Alerte ! cria d'Artagnan, je vois des points noirs et des points rouges qui s'agitent là-bas ; que disiez-vous donc d'un régiment, Athos ? c'est une véritable armée. |
- Смотрите! - крикнул д'Артаньян. - Я вижу черные и красные точки... вон они движутся. А вы еще говорили о полке, Атос! Да это целая армия! |
|
-- Ma foi, oui, dit Athos, les voilà. Voyez-vous les sournois qui venaient sans tambours ni trompettes. Ah ! ah ! tu as fini, Grimaud ? " |
- Да, вы правы, вот они! - сказал Атос. - Как вам нравятся эти хитрецы? Идут втихомолку, не бьют в барабаны и не трубят... А, ты уже справился, Гримо? |
|
Grimaud fit signe que oui, et montra une douzaine de morts qu'il avait placés dans les attitudes les plus pittoresques : les uns au port d'armes, les autres ayant l'air de mettre en joue, les autres l'épée à la main. |
Гримо сделал утвердительный знак и показал на дюжину мертвецов, которых он разместил вдоль стены в самых живописных позах: одни стояли с ружьем у плеча, другие словно целились, а иные держали в руке обнаженную шпагу. |
|
" Bravo ! reprit Athos, voilà qui fait honneur à ton imagination. |
- Браво! - одобрил Атос. - Вот это делает честь твоему воображению! |
|
-- C'est égal, dit Porthos, je voudrais cependant bien comprendre. |
- А все-таки, - снова начал Портос, - я очень хотел бы понять, в чем тут суть. |
|
-- Décampons d'abord, interrompit d'Artagnan, tu comprendras après. |
- Сначала давайте уберемся отсюда, - предложил д'Артаньян, - а потом ты поймешь. |
|
-- Un instant, Messieurs, un instant ! donnons le temps à Grimaud de desservir. |
- Погодите, господа, погодите минутку! Дадим Гримо время убрать со стола. |
|
-- Ah ! dit Aramis, voici les points noirs et les points rouges qui grandissent fort visiblement et je suis de l'avis de d'Artagnan ; je crois que nous n'avons pas de temps à perdre pour regagner notre camp. |
- Ого! - вскричал Арамис. - Черные и красные точки заметно увеличиваются, и я присоединяюсь к мнению д'Артаньяна: по-моему, нечего нам терять время, а надо поскорее вернуться в лагерь. |
|
-- Ma foi, dit Athos, je n'ai plus rien contre la retraite : nous avions parié pour une heure, nous sommes restés une heure et demie ; il n'y a rien à dire ; partons, Messieurs, partons. " |
- Да, теперь и я ничего не имею против отступления, - сказал Атос. - Мы держали пари на один час, а пробыли здесь полтора. Теперь уж к нам никто не придерется. Идемте, господа, идемте! |
|
Grimaud avait déjà pris les devants avec le panier et la desserte. |
Гримо уже помчался вперед с корзиной и остатками завтрака. |
|
Les quatre amis sortirent derrière lui et firent une dizaine de pas. |
Четверо друзей вышли вслед за ним и сделали уже шагов десять, как вдруг Атос воскликнул: |
|
" Eh ! s'écria Athos, que diable faisons-nous, Messieurs ? |
- Эх, черт возьми, что же мы делаем, господа! |
|
-- Avez-vous oublié quelque chose ? demanda Aramis. |
- Ты что-нибудь позабыл? - спросил Арамис. |
|
-- Et le drapeau, morbleu ! Il ne faut pas laisser un drapeau aux mains de l'ennemi, même quand ce drapeau ne serait qu'une serviette. " |
- А знамя, черт побери! Нельзя оставлять знамя неприятелю, даже если это просто салфетка. |
|
Et Athos s'élança dans le bastion, monta sur la plate-forme, et enleva le drapeau ; seulement comme les Rochelois étaient arrivés à portée de mousquet, ils firent un feu terrible sur cet homme, qui, comme par plaisir, allait s'exposer aux coups. |
Атос бросился на бастион, поднялся на вышку и снял знамя, но так как ларошельцы уже приблизились на расстояние выстрела, они открыли убийственный огонь по человеку, который, словно потехи ради, подставлял себя под пули. |
|
Mais on eût dit qu'Athos avait un charme attaché à sa personne, les balles passèrent en sifflant tout autour de lui, pas une ne le toucha. |
Однако Атос был точно заколдован: пули со свистом проносились вокруг, но ни одна не задела его. |
|
Athos agita son étendard en tournant le dos aux gens de la ville et en saluant ceux du camp. Des deux côtés de grands cris retentirent, d'un côté des cris de colère, de l'autre des cris d'enthousiasme. |
Атос повернулся спиной к защитникам города и помахал знаменем, приветствуя защитников лагеря. С обеих сторон раздались громкие крики: с одной - вопли ярости, с другой - гул восторга. |
|
Une seconde décharge suivit la première, et trois balles, en la trouant, firent réellement de la serviette un drapeau. |
За первым залпом последовал второй, и три пули, пробив салфетку, превратили ее в настоящее знамя. |
|
On entendit les clameurs de tout le camp qui criait : |
Весь лагерь кричал: |
|
" Descendez, descendez ! " |
- Спускайтесь, спускайтесь! |
|
Athos descendit ; ses camarades, qui l'attendaient avec anxiété, le virent paraître avec joie. |
Атос сошел вниз; тревожно поджидавшие товарищи встретили его появление с большой радостью. |
|
" Allons, Athos, allons, dit d'Artagnan, allongeons, allongeons ; maintenant que nous avons tout trouvé, excepté l'argent, il serait stupide d'être tués. " |
- Пойдем, Атос, пойдем! - торопил д'Артаньян. - Прибавим шагу, прибавим! Теперь, когда мы до всего додумались, кроме того, где взять денег, было бы глупо, если бы нас убили. |
|
Mais Athos continua de marcher majestueusement, quelque observation que pussent lui faire ses compagnons, qui, voyant toute observation inutile, réglèrent leur pas sur le sien. |
Но Атос продолжал идти величественной поступью, несмотря на увещания своих товарищей, и они, видя, что все уговоры бесполезны, пошли с ним в ногу. |
|
Grimaud et son panier avaient pris les devants et se trouvaient tous deux hors d'atteinte. |
Гримо и его корзина намного опередили их и уже находились на недосягаемом для пуль расстоянии. |
|
Au bout d'un instant on entendit le bruit d'une fusillade enragée. |
Спустя минуту послышалась яростная пальба. |
|
" Qu'est-ce que cela ? demanda Porthos, et sur quoi tirent-ils ? Je n'entends pas siffler les balles et je ne vois personne. |
- Что это значит? В кого они стреляют? - недоумевал Портос. - Я не слышу свиста ответных пуль и никого не вижу. |
|
-- Ils tirent sur nos morts, répondit Athos. |
- Они стреляют в наших мертвецов, - пояснил Атос. |
|
-- Mais nos morts ne répondront pas. |
- Но наши мертвецы им не ответят! |
|
-- Justement ; alors ils croiront à une embuscade, ils délibéreront ; ils enverront un parlementaire, et quand ils s'apercevront de la plaisanterie, nous serons hors de la portée des balles. Voilà pourquoi il est inutile de gagner une pleurésie en nous pressant. |
- Вот именно. Тогда они вообразят, что им устроили засаду, начнут совещаться, пошлют парламентера, а когда поймут, в чем дело, они уже в нас не попадут. Вот почему незачем нам спешить и наживать себе колотье в боку. |
|
-- Oh ! je comprends, s'écria Porthos émerveillé. |
- А, теперь я понимаю! - восхитился Портос. |
|
-- C'est bien heureux ! " dit Athos en haussant les épaules. |
- Ну, слава Богу! - заметил Атос, пожимая плечами. |
|
De leur côté, les Français, en voyant revenir les quatre amis au pas, poussaient des cris d'enthousiasme. |
Французы, видя, что четверо друзей возвращаются размеренным шагом, восторженно кричали. |
|
Enfin une nouvelle mousquetade se fit entendre, et cette fois les balles vinrent s'aplatir sur les cailloux autour des quatre amis et siffler lugubrement à leurs oreilles. Les Rochelois venaient enfin de s'emparer du bastion. |
Снова затрещали выстрелы, но на этот раз пули стали расплющиваться о придорожные камни вокруг наших друзей и зловеще свистеть им в уши. Ларошельцы наконец-то завладели бастионом. |
|
" Voici des gens bien maladroits, dit Athos ; combien en avons-nous tué ? douze ? |
- Отменно скверные стрелки! - сказал Атос. - Скольких из них мы уложили? Дюжину? |
|
-- Ou quinze. |
- Если не полтора десятка. |
|
-- Combien en avons-nous écrasé ? |
- А скольких раздавили? |
|
-- Huit ou dix. |
- Не то восемь, не то десять. |
|
-- Et en échange de tout cela pas une égratignure ? Ah ! si fait ! Qu'avez-vous donc là à la main, d'Artagnan ? du sang, ce me semble ? |
- И взамен всего этого ни одной царапины! Нет, все-таки... Что это у вас на руке, д'Артаньян? Уж не кровь ли? |
|
-- Ce n'est rien, dit d'Artagnan. |
- Пустяки, - ответил д'Артаньян. |
|
-- Une balle perdue ? |
- Шальная пуля? |
|
-- Pas même. |
- Даже и не пуля. |
|
-- Qu'est-ce donc alors ? " |
- А что же тогда? |
|
Nous l'avons dit, Athos aimait d'Artagnan comme son enfant, et ce caractère sombre et inflexible avait parfois pour le jeune homme des sollicitudes de père. |
Мы уже говорили, что Атос любил д'Артаньяна, как родного сына; этот мрачный, суровый человек проявлял иногда к юноше чисто отеческую заботливость. |
|
" Une écorchure, reprit d'Artagnan ; mes doigts ont été pris entre deux pierres, celle du mur et celle de ma bague ; alors la peau s'est ouverte. |
- Царапина, - пояснил д'Артаньян. - Я прищемил пальцы в кладке стены и камнем перстня ссадил кожу. |
|
-- Voilà ce que c'est que d'avoir des diamants, mon maître, dit dédaigneusement Athos. |
- Вот что значит носить алмазы, милостивый государь! - презрительным тоном заметил Атос. |
|
-- Ah çà, mais, s'écria Porthos, il y a un diamant en effet, et pourquoi diable alors, puisqu'il y a un diamant, nous plaignons-nous de ne pas avoir d'argent ? |
- Ах да, в самом деле, в перстне алмаз! - вскричал Портос. - Так чего же мы, черт возьми, жалуемся, что у нас нет денег? |
|
-- Tiens, au fait ! dit Aramis. |
- Да, правда! - подхватил Арамис. |
|
-- A la bonne heure, Porthos ; cette fois-ci voilà une idée. |
- Браво, Портос! На этот раз действительно счастливая мысль! |
|
-- Sans doute, dit Porthos, en se rengorgeant sur le compliment d'Athos, puisqu'il y a un diamant, vendons-le. |
- Конечно, - сказал Портос, возгордившись от комплимента Атоса, - раз есть алмаз, можно продать его. |
|
-- Mais, dit d'Artagnan, c'est le diamant de la reine. |
- Но это подарок королевы, - возразил д'Артаньян. |
|
-- Raison de plus, reprit Athos, la reine sauvant M. de Buckingham son amant, rien de plus juste ; la reine nous sauvant, nous ses amis, rien de plus moral : vendons le diamant. Qu'en pense Monsieur l'abbé ? Je ne demande pas l'avis de Porthos, il est donné. |
- Тем больше оснований пустить его в дело, - рассудил Атос. - То, что подарок королевы спасет Бекингэма, ее возлюбленного, будет как нельзя более справедливо, а то, что он спасет нас, ее друзей, будет как нельзя более добродетельно, и потому продадим алмаз. Что думает об этом господин аббат? Я не спрашиваю мнения Портоса, оно уже известно. |
|
-- Mais je pense, dit Aramis en rougissant, que sa bague ne venant pas d'une maîtresse, et par conséquent n'étant pas un gage d'amour, d'Artagnan peut la vendre. |
- Я полагаю, - краснея, заговорил Арамис, - что, поскольку этот перстень получен не от возлюбленной и, следовательно, не является залогом любви, д'Артаньян может продать его. |
|
-- Mon cher, vous parlez comme la théologie en personne. Ainsi votre avis est ?... |
- Любезный друг, вы говорите как олицетворенное богословие. Итак, по вашему мнению... |
|
-- De vendre le diamant, répondit Aramis. |
- ...следует продать алмаз, - ответил Арамис. |
|
-- Eh bien, dit gaiement d'Artagnan, vendons le diamant et n'en parlons plus. " |
- Ну хорошо! - весело согласился д'Артаньян. - Продадим алмаз, и не стоит больше об этом толковать. |
|
La fusillade continuait, mais les amis étaient hors de portée, et les Rochelois ne tiraient plus que pour l'acquit de leur conscience. |
Стрельба продолжалась, но наши друзья были уже на расстоянии, недосягаемом для выстрелов, и ларошельцы палили только для очистки совести. |
|
" Ma foi, dit Athos, il était temps que cette idée vînt à Porthos ; nous voici au camp. Ainsi, Messieurs, pas un mot de plus sur cette affaire. On nous observe, on vient à notre rencontre, nous allons être portés en triomphe. " |
- Право, эта мысль вовремя осенила Портоса: вот мы и дошли. Итак, господа, ни слова больше обо всем этом деле. На нас смотрят, к нам идут навстречу и нам устроят торжественный прием. |
|
En effet, comme nous l'avons dit, tout le camp était en émoi ; plus de deux mille personnes avaient assisté, comme à un spectacle, à l'heureuse forfanterie des quatre amis, forfanterie dont on était bien loin de soupçonner le véritable motif. |
Действительно, как мы уже говорили, весь лагерь пришел в волнение: более двух тысяч человек были, словно на спектакле, зрителями благополучно окончившейся смелой выходки четырех друзей; о настоящей побудительной причине ее никто, конечно, не догадывался. |
|
On n'entendait que le cri de : |
Над лагерем стоял гул приветствий: |
|
Vivent les gardes ! Vivent les mousquetaires ! |
- Да здравствуют гвардейцы! Да здравствуют мушкетеры! |
|
M. de Busigny était venu le premier serrer la main à Athos et reconnaître que le pari était perdu. Le dragon et le Suisse l'avaient suivi, tous les camarades avaient suivi le dragon et le Suisse. C'étaient des félicitations, des poignées de main, des embrassades à n'en plus finir, des rires inextinguibles à l'endroit des Rochelois ; enfin, un tumulte si grand, que M. le cardinal crut qu'il y avait émeute et envoya La Houdinière, son capitaine des gardes, s'informer de ce qui se passait. |
Господин де Бюзиньи первый подошел, пожал руку Атосу и признал, что пари выиграно. За де Бюзиньи подошли драгун и швейцарец, а за ними кинулись и все их товарищи. Поздравлениям, рукопожатиям, объятиям и неистощимым шуткам и насмешкам над ларошельцами не было конца. Поднялся такой шум, что кардинал вообразил, будто начался мятеж, и послал капитана своей гвардии Ла Удиньера узнать, что случилось. Посланцу в самых восторженных выражениях рассказали обо всем происшедшем. |
|
La chose fut racontée au messager avec toute l'efflorescence de l'enthousiasme. |
- В чем же дело? - спросил кардинал, когда Ла Удиньер вернулся. |
|
" Eh bien ? demanda le cardinal en voyant La Houdinière. |
- А в том, ваша светлость, что три мушкетера и один гвардеец держали пари с господином де Бюзиньи, что позавтракают на бастионе Сен-Жерве, и за этим завтраком продержались два часа против неприятеля и уложили невесть сколько ларошельцев. |
|
-- Eh bien, Monseigneur, dit celui-ci, ce sont trois mousquetaires et un garde qui ont fait le pari avec M. de Busigny d'aller déjeuner au bastion Saint-Gervais, et qui, tout en déjeunant, ont tenu là deux heures contre l'ennemi, et ont tué je ne sais combien de Rochelois. |
- Вы узнали имена этих трех мушкетеров? |
|
-- Vous êtes-vous informé du nom de ces trois mousquetaires ? |
- Да, ваша светлость. |
|
-- Oui, Monseigneur. |
- Назовите их. |
|
-- Comment les appelle-t-on ? |
- Это господа Атос, Портос и Арамис. |
|
-- Ce sont MM. Athos, Porthos et Aramis. |
"Все те же три храбреца!" - сказал про себя кардинал. |
|
-- Toujours mes trois braves ! murmura le cardinal. Et le garde ? |
- А гвардеец? |
|
-- M. d'Artagnan. |
- Господин д'Артаньян. |
|
-- Toujours mon jeune drôle ! Décidément il faut que ces quatre hommes soient à moi. " |
- Все тот же юный хитрец! Положительно необходимо, чтобы эта четверка друзей перешла ко мне на службу. |
|
Le soir même, le cardinal parla à M. de Tréville de l'exploit du matin, qui faisait la conversation de tout le camp. M. de Tréville, qui tenait le récit de l'aventure de la bouche même de ceux qui en étaient les héros, la raconta dans tous ses détails à Son Eminence, sans oublier l'épisode de la serviette. |
Вечером кардинал, беседуя с г-ном де Тревилем, коснулся утреннего подвига, который служил предметом разговоров всего лагеря. Г-н де Тревиль, слышавший рассказ об этом похождении из уст самих участников, пересказал его со всеми подробностями его высокопреосвященству, не забыв и эпизода с салфеткой. |
|
" C'est bien, Monsieur de Tréville, dit le cardinal, faites-moi tenir cette serviette, je vous prie. J'y ferai broder trois fleurs de lys d'or, et je la donnerai pour guidon à votre compagnie. |
- Отлично, господин де Тревиль! - сказал кардинал. - Пришлите мне, пожалуйста, эту салфетку, я велю вышить на ней три золотые лилии и вручу ее в качестве штандарта вашим мушкетерам. |
|
-- Monseigneur, dit M. de Tréville, il y aura injustice pour les gardes : M. d'Artagnan n'est pas à moi, mais à M. des Essarts. |
- Ваша светлость, это будет несправедливо по отношению к гвардейцам, - возразил г-н де Тревиль, - ведь д'Артаньян не под моим началом, а у Дезэссара. |
|
-- Eh bien, prenez-le, dit le cardinal ; il n'est pas juste que, puisque ces quatre braves militaires s'aiment tant, ils ne servent pas dans la même compagnie. " |
- Ну так возьмите его к себе, - предложил кардинал. - Раз эти четыре храбреца так любят друг друга, им по справедливости надо служить вместе. |
|
Le même soir, M. de Tréville annonça cette bonne nouvelle aux trois mousquetaires et à d'Artagnan, en les invitant tous les quatre à déjeuner le lendemain. |
В тот же вечер г-н де Тревиль объявил эту приятную новость трем мушкетерам и д'Артаньяну и тут же пригласил всех четверых на следующий день к себе на завтрак. |
|
D'Artagnan ne se possédait pas de joie. On le sait, le rêve de toute sa vie avait été d'être mousquetaire. |
Д'Артаньян был вне себя от радости. Как известно, мечтой всей его жизни было сделаться мушкетером. |
|
Les trois amis étaient fort joyeux. |
Трое его друзей тоже очень обрадовались. |
|
" Ma foi ! dit d'Artagnan à Athos, tu as eu une triomphante idée, et, comme tu l'as dit, nous y avons acquis de la gloire, et nous avons pu lier une conversation de la plus haute importance. |
- Честное слово, у тебя была блестящая мысль, - сказал д'Артаньян Атосу, - и ты оказался прав: мы снискали там славу и начали очень важный для нас разговор... |
|
-- Que nous pourrons reprendre maintenant, sans que personne nous soupçonne ; car, avec l'aide de Dieu, nous allons passer désormais pour des cardinalistes. " |
- ...который мы сможем теперь продолжить, не возбуждая ни в ком подозрения: ведь отныне, с Божьей помощью, мы будем слыть кардиналистами. |
|
Le même soir, d'Artagnan alla présenter ses hommages à M. des Essarts, et lui faire part de l'avancement qu'il avait obtenu. |
В тот же вечер д'Артаньян отправился к г-ну Дезэссару выразить ему свое почтение и объявить об оказанной кардиналом милости. |
|
M. des Essarts, qui aimait beaucoup d'Artagnan, lui fit alors ses offres de service : ce changement de corps amenant des dépenses d'équipement. |
Когда Дезэссар, очень любивший д'Артаньяна, узнал об этом, он предложил юноше свои услуги: перевод в другой полк был сопряжен с большими расходами на обмундирование и снаряжение. |
|
D'Artagnan refusa ; mais, trouvant l'occasion bonne, il le pria de faire estimer le diamant qu'il lui remit, et dont il désirait faire de l'argent. |
Д'Артаньян отказался от его помощи, но, воспользовавшись удобным случаем, попросил Дезэссара, чтобы тот велел оценить алмаз, и отдал ему перстень, прося обратить его в деньги. |
|
Le lendemain, à huit heures du matin, le valet de M. des Essarts entra chez d'Artagnan, et lui remit un sac d'or contenant sept mille livres. |
На следующий день, в восемь часов утра, лакей Дезэссара явился к д'Артаньяну и вручил ему мешок с золотом, в котором было семь тысяч ливров. |
|
C'était le prix du diamant de la reine. |
Это была цена алмаза королевы. |
|
France |
Русский |
|
Athos avait trouvé le mot : affaire de famille . Une affaire de famille n'était point soumise à l'investigation du cardinal ; une affaire de famille ne regardait personne ; on pouvait s'occuper devant tout le monde d'une affaire de famille. |
Атос нашел подходящее название: семейное дело. Семейное дело не подлежало ведению кардинала; семейное дело никого не касалось; семейным делом можно было заниматься на виду у всех. |
|
Ainsi, Athos avait trouvé le mot : affaire de famille. |
Итак, Атос нашел название: семейное дело. |
|
Aramis avait trouvé l'idée : les laquais. |
Арамис нашел способ: послать слуг. |
|
Porthos avait trouvé le moyen : le diamant. |
Портос нашел средство: продать алмаз. |
|
D'Artagnan seul n'avait rien trouvé, lui ordinairement le plus inventif des quatre ; mais il faut dire aussi que le nom seul de Milady le paralysait. |
Один д'Артаньян, обычно самый изобретательный из всех четверых, ничего не придумал, но, сказать по правде, уже одно имя миледи парализовало все его мысли. |
|
Ah ! si ; nous nous trompons : il avait trouvé un acheteur pour le diamant. |
Ах нет, мы ошиблись: он нашел покупателя алмаза. |
|
Le déjeuner chez M. de Tréville fut d'une gaieté charmante. D'Artagnan avait déjà son uniforme ; comme il était à peu près de la même taille qu'Aramis, et qu'Aramis, largement payé, comme on se le rappelle, par le libraire qui lui avait acheté son poème, avait fait tout en double, il avait cédé à son ami un équipement complet. |
За завтраком у г-на де Тревиля царило самое непринужденное веселье. Д'Артаньян явился уже в новой форме: он был приблизительно одного роста с Арамисом, а так как Арамис - которому, как помнят читатели, издатель щедро заплатил за купленную у него поэму - сразу заказал себе все в двойном количестве, то он и уступил своему другу один комплект полного обмундирования. |
|
D'Artagnan eût été au comble de ses voeux, s'il n'eût point vu pointer Milady, comme un nuage sombre à l'horizon. |
Д'Артаньян был бы наверху блаженства, если бы не миледи, которая, как черная туча на горизонте, маячила перед его мысленным взором. |
|
Après déjeuner, on convint qu'on se réunirait le soir au logis d'Athos, et que là on terminerait l'affaire. |
После этого завтрака друзья условились собраться вечером у Атоса и там окончить задуманное дело. |
|
D'Artagnan passa la journée à montrer son habit de mousquetaire dans toutes les rues du camp. |
Д'Артаньян весь день разгуливал по улицам лагеря, щеголяя своей мушкетерской формой. |
|
Le soir, à l'heure dite, les quatre amis se réunirent : il ne restait plus que trois choses à décider : |
Вечером, в назначенный час, четыре друга встретились; оставалось решить только три вещи: |
|
Ce qu'on écrirait au frère de Milady ; |
что написать брату миледи, |
|
Ce qu'on écrirait à la personne adroite de Tours ; |
что написать ловкой особе в Туре |
|
Et quels seraient les laquais qui porteraient les lettres. |
и кому из слуг поручить доставить письма. |
|
Chacun offrait le sien : Athos parlait de la discrétion de Grimaud, qui ne parlait que lorsque son maître lui décousait la bouche ; Porthos vantait la force de Mousqueton, qui était de taille à rosser quatre hommes de complexion ordinaire ; Aramis, confiant dans l'adresse de Bazin, faisait un éloge pompeux de son candidat ; enfin, d'Artagnan avait foi entière dans la bravoure de Planchet, et rappelait de quelle façon il s'était conduit dans l'affaire épineuse de Boulogne. |
Каждый предлагал своего: Атос отмечал скромность Гримо, который говорил только тогда, когда его господин разрешал ему открывать рот; Портос превозносил силу Мушкетона, который был такого мощного сложения, что легко мог поколотить четырех людей обыкновенного роста; Арамис, доверявший ловкости Базена, рассыпался в пышных похвалах своему кандидату; а д'Артаньян, всецело полагавшийся на храбрость Планше, выставлял на вид его поведение в щекотливом булонском деле. |
|
Ces quatre vertus disputèrent longtemps le prix, et donnèrent lieu à de magnifiques discours, que nous ne rapporterons pas ici, de peur qu'ils ne fassent longueur. |
Эти четыре добродетели долго оспаривали друг у друга первенство, и по этому случаю были произнесены блестящие речи, которых мы не приводим из опасения, чтобы они не показались чересчур длинными. |
|
" Malheureusement, dit Athos, il faudrait que celui qu'on enverra possédât en lui seul les quatre qualités réunies. |
- К несчастью, - заметил Атос, - надо бы, чтобы наш посланец сочетал в себе все четыре качества. |
|
-- Mais où rencontrer un pareil laquais ? |
- Но где найти такого слугу? |
|
-- Introuvable ! dit Athos ; je le sais bien : prenez donc Grimaud. |
- Такого не сыскать, - согласился Атос, - я сам знаю. А потому возьмите Гримо. |
|
-- Prenez Mousqueton. |
- Нет, Мушкетона. |
|
-- Prenez Bazin. |
- Лучше Базена. |
|
-- Prenez Planchet ; Planchet est brave et adroit : c'est déjà deux qualités sur quatre. |
- А по-моему, Планше. Он отважен и ловок; вот уже два качества из четырех. |
|
-- Messieurs, dit Aramis, le principal n'est pas de savoir lequel de nos quatre laquais est le plus discret, le plus fort, le plus adroit ou le plus brave ; le principal est de savoir lequel aime le plus l'argent. |
- Господа, - заговорил Арамис, - главное, что нам нужно знать, - это вовсе не то, кто из наших четырех слуг всего скромнее, сильнее, изворотливее и храбрее; главное - кто из них больше всех любит деньги. |
|
-- Ce que dit Aramis est plein de sens, reprit Athos ; il faut spéculer sur les défauts des gens et non sur leurs vertus : Monsieur l'abbé, vous êtes un grand moraliste ! |
- Весьма мудрое замечание, - сказал Атос, - надо рассчитывать на пороки людей, а не на их добродетели. Господин аббат, вы великий нравоучитель! |
|
-- Sans doute, répliqua Aramis ; car non seulement nous avons besoin d'être bien servis pour réussir, mais encore pour ne pas échouer ; car, en cas d'échec, il y va de la tête, non pas pour les laquais... |
- Разумеется, это главное, - продолжал Арамис. - Нам нужны надежные исполнители наших поручений не только для того, чтобы добиться успеха, но также и для того, чтобы не потерпеть неудачи. Ведь в случае неудачи ответит своей головой не слуга... |
|
-- Plus bas, Aramis ! dit Athos. |
- Говорите тише, Арамис! - остановил его Атос. |
|
-- C'est juste, non pas pour les laquais, reprit Aramis, mais pour le maître, et même pour les maîtres ! Nos valets nous sont-ils assez dévoués pour risquer leur vie pour nous ? Non. |
- Вы правы... Не слуга, а господин и даже господа! Так ли нам преданы наши слуги, чтобы ради нас подвергнуть опасности свою жизнь? Нет. |
|
-- Ma foi, dit d'Artagnan, je répondrais presque de Planchet, moi. |
- Честное слово, я почти ручаюсь за Планше, - возразил д'Артаньян. |
|
-- Eh bien, mon cher ami, ajoutez à son dévouement naturel une bonne somme qui lui donne quelque aisance, et alors, au lieu d'en répondre une fois, répondez-en deux. |
- Так вот, милый друг, прибавьте к его бескорыстной преданности изрядное количество денег, что даст ему некоторый достаток, и тогда вы можете ручаться за него вдвойне. |
|
-- Eh ! bon Dieu ! vous serez trompés tout de même, dit Athos, qui était optimiste quand il s'agissait des choses, et pessimiste quand il s'agissait des hommes. Ils promettront tout pour avoir de l'argent, et en chemin la peur les empêchera d'agir. Une fois pris, on les serrera ; serrés, ils avoueront. Que diable ! nous ne sommes pas des enfants ! Pour aller en Angleterre (Athos baissa la voix), il faut traverser toute la France, semée d'espions et de créatures du cardinal ; il faut une passe pour s'embarquer ; il faut savoir l'anglais pour demander son chemin à Londres. Tenez, je vois la chose bien difficile. |
- И все-таки вас обманут, - сказал Атос, который был оптимистом, когда дело шло о вещах, и пессимистом, когда речь шла о людях. - Они пообещают все, чтобы получить деньги, а в дороге страх помешает им действовать. Как только их поймают - их прижмут, а прижатые, они во всем сознаются. Ведь мы не дети, черт возьми! Чтобы попасть в Англию, - Атос понизил голос, - надо проехать всю Францию, которая кишит шпионами и ставленниками кардинала. Чтобы сесть на корабль, надо иметь пропуск. А чтобы найти дорогу в Лондон, надо уметь говорить по-английски. По-моему, дело это очень трудное. |
|
-- Mais point du tout, dit d'Artagnan, qui tenait fort à ce que la chose s'accomplît ; je la vois facile, au contraire, moi. Il va sans dire, parbleu ! que si l'on écrit à Lord de Winter des choses par-dessus les maisons, des horreurs du cardinal... |
- Да вовсе нет! - возразил д'Артаньян, которому очень хотелось, чтобы их замысел был приведен в исполнение. - По-моему, оно, напротив, очень легкое. Ну, разумеется, если расписать лорду Винтеру всякие ужасы, все гнусности кардинала... |
|
-- Plus bas ! dit Athos. |
- Потише! - предостерег Атос. |
|
-- Des intrigues et des secrets d'Etat, continua d'Artagnan en se conformant à la recommandation, il va sans dire que nous serons tous roués vifs ; mais, pour Dieu, n'oubliez pas, comme vous l'avez dit vous-même, Athos, que nous lui écrivons pour affaire de famille ; que nous lui écrivons à cette seule fin qu'il mette Milady, dès son arrivée à Londres, hors d'état de nous nuire. Je lui écrirai donc une lettre à peu près en ces termes : |
- ...все интриги и государственные тайны, - продолжал вполголоса д'Артаньян, последовав совету Атоса, - разумеется, всех нас колесуют живьем. По, Бога ради, не забывайте, Атос, что мы ему напишем - как вы сами сказали, по семейному делу, - что мы ему напишем единственно для того, чтобы по приезде миледи в Лондон он лишил ее возможности вредить нам. Я напишу ему письмо примерно такого содержания... |
|
-- Voyons, dit Aramis, en prenant par avance un visage de critique. |
- Послушаем, - сказал Арамис, заранее придавая своему лицу критическое выражение. |
|
-- " Monsieur et cher ami... " |
- "Милостивый государь и любезный друг... " |
|
-- Ah ! oui ; cher ami, à un Anglais, interrompit Athos ; bien commencé ! bravo, d'Artagnan ! Rien qu'avec ce mot-là vous serez écartelé, au lieu d'être roué vif. |
- Ну да, писать "любезный друг" англичанину! - перебил его Атос. - Нечего сказать, хорошее начало! Браво, д'Артаньян! За одно это обращение вас не то что колесуют, а четвертуют! |
|
-- Eh bien, soit ; je dirai donc " Monsieur ", tout court. |
- Ну хорошо, допустим, вы правы. Я напишу просто: "Милостивый государь". |
|
-- Vous pouvez même dire " Milord ", reprit Athos, qui tenait fort aux convenances. |
- Вы можете даже написать "милорд", - заметил Атос, который всегда считал нужным соблюдать принятые формы вежливости. |
|
-- " Milord, vous souvient-il du petit enclos aux chèvres du Luxembourg ? " |
"Милорд, помните ли вы небольшой пустырь за Люксембургом? " |
|
-- Bon ! le Luxembourg à présent ! On croira que c'est une allusion à la reine mère ! Voilà qui est ingénieux, dit Athos. |
- Отлично! Теперь еще и Люксембург! Решат, что это намек на королеву-мать. Вот так ловко придумано! - усмехнулся Атос. |
|
-- Eh bien, nous mettrons tout simplement : " Milord, vous souvient-il de certain petit enclos où l'on vous sauva la vie ? " |
- Ну хорошо, напишем просто: "Милорд, помните ли вы тот небольшой пустырь, где вам спасли жизнь?.." |
|
-- Mon cher d'Artagnan, dit Athos, vous ne serez jamais qu'un fort mauvais rédacteur : " Où l'on vous sauva la vie ! " Fi donc ! ce n'est pas digne. On ne rappelle pas ces services-là à un galant homme. Bienfait reproché, offense faite. |
- Милый д'Артаньян, вы всегда будете прескверным сочинителем, - сказал Атос. - Где вам спасли жизнь! Фи! Это недостойно! О подобных услугах человеку порядочному не напоминают. Попрекнуть благодеянием - значит оскорбить. |
|
-- Ah ! mon cher, dit d'Artagnan, vous êtes insupportable, et s'il faut écrire sous votre censure, ma foi, j'y renonce. |
- Ах, друг мой, вы невыносимы! - заявил д'Артаньян. - Если надо писать под вашей цензурой, я решительно отказываюсь. |
|
-- Et vous faites bien. Maniez le mousquet et l'épée, mon cher, vous vous tirez galamment des deux exercices ; mais passez la plume à M. l'abbé, cela le regarde. |
- И хорошо сделаете. Орудуйте мушкетом и шпагой, мой милый, в этих двух занятиях вы проявляете большее искусство, а перо предоставьте господину аббату, это по его части. |
|
-- Ah ! oui, au fait, dit Porthos, passez la plume à Aramis, qui écrit des thèses en latin, lui. |
- И в самом деле, предоставьте перо Арамису, - поддакнул Портос, - ведь он даже пишет латинские диссертации. |
|
-- Eh bien soit ! dit d'Artagnan, rédigez-nous cette note, Aramis ; mais, de par notre Saint-Père le pape ! tenez-vous serré, car je vous épluche à mon tour, je vous en préviens. |
- Ну хорошо, согласен! - сдался д'Артаньян. - Составьте нам эту записку, Арамис. Но заклинаю вас святейшим отцом нашим - папой, выражайтесь осторожно! Я тоже буду выискивать у вас неудачные обороты, предупреждаю вас. |
|
-- Je ne demande pas mieux, dit Aramis avec cette naive confiance que tout poète a en lui-même ; mais qu'on me mette au courant : j'ai bien oui dire, de-ci, de-là, que cette belle-soeur était une coquine, j'en ai même acquis la preuve en écoutant sa conversation avec le cardinal. |
- Охотно соглашаюсь, - ответил Арамис с простодушной самоуверенностью, свойственной поэтам, - но познакомьте меня со всеми обстоятельствами. Мне, правда, не раз приходилось слышать, что невестка милорда - большая мошенница, и я сам в этом убедился, подслушав ее разговор с кардиналом... |
|
-- Plus bas donc, sacrebleu ! dit Athos. |
- Да потише, черт возьми! - перебил Атос. |
|
-- Mais, continua Aramis, le détail m'échappe. |
- ...но подробности мне неизвестны, - договорил Арамис. |
|
-- Et à moi aussi " , dit Porthos. |
- И мне тоже, - объявил Портос. |
|
D'Artagnan et Athos se regardèrent quelque temps en silence. |
Д'Артаньян и Атос некоторое время молча смотрели друг на друга. |
|
Enfin Athos, après s'être recueilli, et en devenant plus pâle encore qu'il n'était de coutume, fit un signe d'adhésion, d'Artagnan comprit qu'il pouvait parler. |
Наконец Атос, собравшись с мыслями и побледнев немного более обыкновенного, кивком головы выразил согласие, и д'Артаньян понял, что ему разрешается ответить. |
|
" Eh bien, voici ce qu'il y a à dire, reprit d'Artagnan : " Milord, votre belle-soeur est une scélérate, qui a voulu vous faire tuer pour hériter de vous. Mais elle ne pouvait épouser votre frère, étant déjà mariée en France, et ayant été... " |
- Так вот о чем нужно написать, - начал он. - "Милорд, ваша невестка - преступница, она пыталась подослать к вам убийц, чтобы унаследовать ваше состояние. Но она не имела права выйти замуж за вашего брата, так как была уже замужем во Франции и..." |
|
D'Artagnan s'arrêta comme s'il cherchait le mot, en regardant Athos. |
Д'Артаньян запнулся, точно подыскивая подходящие слова, и взглянул на Атоса. |
|
" Chassée par son mari, dit Athos. |
- "... и муж выгнал ее", - вставил Атос. |
|
-- Parce qu'elle avait été marquée, continua d'Artagnan. |
- "... оттого, что она заклеймена", - продолжал д'Артаньян. |
|
-- Bah ! s'écria Porthos, impossible ! elle a voulu faire tuer son beau- frère ? |
- Да не может быть! - вскричал Портос. - Она пыталась подослать убийц к своему деверю? |
|
-- Oui. |
- Да. |
|
-- Elle était mariée ? demanda Aramis. |
- Она была уже замужем? - переспросил Арамис. |
|
-- Oui. |
- Да. |
|
-- Et son mari s'est aperçu qu'elle avait, une fleur de lys sur l'épaule ? s'écria Porthos. |
- И муж обнаружил, что на плече у нее клеймо в виде лилии? - спросил Портос. |
|
-- Oui. " |
- Да. |
|
Ces trois oui avaient été dits par Athos, chacun avec une intonation plus sombre. |
Эти три "да" были произнесены Атосом, и каждое последующее звучало мрачнее предыдущего. |
|
" Et qui l'a vue, cette fleur de lys ? demanda Aramis. |
- А кто видел у нее это клеймо? - осведомился Арамис. |
|
-- D'Artagnan et moi, ou plutôt, pour observer l'ordre chronologique, moi et d'Artagnan, répondit Athos. |
- Д'Артаньян и я... или, вернее, соблюдая хронологический порядок, я и Д'Артаньян, - ответил Атос. |
|
-- Et le mari de cette affreuse créature vit encore ? dit Aramis. |
- А муж этого ужасного создания жив еще? - спросил Арамис. |
|
-- Il vit encore. |
- Он еще жив. |
|
-- Vous en êtes sûr ? |
- Вы в этом уверены? |
|
-- J'en suis sûr. " |
- Да, уверен. |
|
Il y eut un instant de froid silence, pendant lequel chacun se sentit impressionné selon sa nature. |
На миг воцарилось напряженное молчание, во время которого каждый из друзей находился под тем впечатлением, какое произвело на него все сказанное. |
|
" Cette fois, reprit Athos, interrompant le premier le silence, d'Artagnan nous a donné un excellent programme, et c'est cela qu'il faut écrire d'abord. |
- На этот раз, - заговорил первым Атос, - д'Артаньян дал нам прекрасный набросок, именно со всего этого и следует начать наше письмо. |
|
-- Diable ! vous avez raison, Athos, reprit Aramis, et la rédaction est épineuse. M. le chancelier lui-même serait embarrassé pour rédiger une épître de cette force, et cependant M. le chancelier rédige très agréablement un procès-verbal. N'importe ! taisez-vous, j'écris. " |
- Черт возьми, вы правы, Атос! - сказал Арамис. - Сочинить такое письмо - задача очень щекотливая. Сам господин канцлер затруднился бы составить столь многозначительное послание, хотя господин канцлер очень мило сочиняет протоколы. Ну ничего! Помолчите, я буду писать. |
|
Aramis en effet prit la plume, réfléchit quelques instants, se mit à écrire huit ou dix lignes d'une charmante petite écriture de femme, puis, d'une voix douce et lente, comme si chaque mot eût été scrupuleusement pesé, il lut ce qui suit : |
Арамис взял перо, немного подумал, написал изящным женским почерком десяток строк, а затем негромко и медленно, словно взвешивая каждое слово, прочел следующее: |
|
" Milord, |
"Милорд! |
|
" La personne qui vous écrit ces quelques lignes a eu l'honneur de croiser l'épée avec vous dans un petit enclos de la rue d'Enfer. Comme vous avez bien voulu, depuis, vous dire plusieurs fois l'ami de cette personne, elle vous doit de reconnaître cette amitié par un bon avis. Deux fois vous avez failli être victime d'une proche parente que vous croyez votre héritière, parce que vous ignorez qu'avant de contracter mariage en Angleterre, elle était déjà mariée en France. Mais, la troisième fois, qui est celle-ci, vous pouvez y succomber. Votre parente est partie de La Rochelle pour l'Angleterre pendant la nuit. Surveillez son arrivée, car elle a de grands et terribles projets. Si vous tenez absolument à savoir ce dont elle est capable, lisez son passé sur son épaule gauche. " |
Человек, пишущий вам эти несколько слов, имел честь скрестить с вами шпаги на небольшом пустыре на улице Ада. Так как вы после того много раз изволили называть себя другом этого человека, то и он считает долгом доказать свою дружбу добрым советом. Дважды вы чуть было не сделались жертвой вашей близкой родственницы, которую вы считаете своей наследницей, так как вам неизвестно, что она вступила в брак в Англии, будучи уже замужем во Франции. Но в третий раз, то есть теперь, вы можете погибнуть. Ваша родственница этой ночью выехала из Ла-Рошели в Англию. Следите за ее прибытием, ибо она лелеет чудовищные замыслы. Если вы пожелаете непременно узнать, на что она способна, прочтите ее прошлое на ее левом плече". |
|
" Eh bien, voilà qui est à merveille, dit Athos, et vous avez une plume de secrétaire d'Etat, mon cher Aramis. Lord de Winter fera bonne garde maintenant, si toutefois l'avis lui arrive ; et tombât-il aux mains de Son Eminence elle-même, nous ne saurions être compromis. Mais comme le valet qui partira pourrait nous faire accroire qu'il a été à Londres et s'arrêter à Châtellerault, ne lui donnons avec la lettre que la moitié de la somme en lui promettant l'autre moitié en échange de la réponse. Avez-vous le diamant ? continua Athos. |
- Вот это превосходно! - одобрил Атос. - Вы пишете, как государственный секретарь, милый Арамис. Теперь лорд Винтер учредит строгий надзор, если только он получит это предостережение, и если бы даже оно попало в руки его высокопреосвященства, то не повредило бы нам. Но слуга, которого мы пошлем, может побывать не дальше Шательро, а потом уверять нас, что съездил в Лондон. Поэтому дадим ему вместе с письмом только половину денег, пообещав отдать другую половину, когда он привезет ответ... У вас при себе алмаз? - обратился Атос к д'Артаньяну. |
|
" J'ai mieux que cela, j'ai la somme. " |
- У меня при себе нечто лучшее - у меня деньги. |
|
Et d'Artagnan jeta le sac sur la table : au son de l'or, Aramis leva les yeux. Porthos tressaillit ; quant à Athos, il resta impassible. |
И д'Артаньян бросил мешок на стол. При звоне золота Арамис поднял глаза, Портос вздрогнул, Атос же остался невозмутимым. |
|
" Combien dans ce petit sac ? dit-il. |
- Сколько в этом мешочке? - спросил он. |
|
-- Sept mille livres en louis de douze francs. |
- Семь тысяч ливров луидорами по двенадцати франков. |
|
-- Sept mille livres ! s'écria Porthos, ce mauvais petit diamant valait sept mille livres ? |
- Семь тысяч ливров! - вскричал Портос. - Этот дрянной алмазик стоит семь тысяч ливров? |
|
-- Il paraît, dit Athos, puisque les voilà ; je ne présume pas que notre ami d'Artagnan y ait mis du sien. |
- По-видимому, - сказал Атос, - раз они на столе. Я не склонен предполагать, что наш друг д'Артаньян прибавил к ним свои деньги. |
|
-- Mais, Messieurs, dans tout cela, dit d'Artagnan, nous ne pensons pas à la reine. Soignons un peu la santé de son cher Buckingham. C'est le moins que nous lui devions. |
- Но, обсуждая все, мы не думаем о королеве, господа, - вернулся к своей мысли д'Артаньян. - Позаботимся немного о здоровье милого ее сердцу Бекингэма. Это самое малое, что мы обязаны для нее предпринять. |
|
-- C'est juste, dit Athos, mais ceci regarde Aramis. |
- Совершенно справедливо, - согласился Атос. - Но это по части Арамиса. |
|
-- Eh bien, répondit celui-ci en rougissant, que faut-il que je fasse ? |
- А что от меня требуется? - краснея, отозвался Арамис. |
|
-- Mais, répliqua Athos, c'est tout simple : rédiger une seconde lettre pour cette adroite personne qui habite Tours. " |
- Самая простая вещь: составить письмо той ловкой особе, что живет в Туре. |
|
Aramis reprit la plume, se mit à réfléchir de nouveau, et écrivit les lignes suivantes, qu'il soumit à l'instant même à l'approbation de ses amis : |
Арамис снова взялся за перо, опять немного подумал и написал следующие строки, которые он тотчас представил на одобрение своих друзей: |
|
" Ma chère cousine... " |
"Милая кузина!.." |
|
" Ah ! dit Athos, cette personne adroite est votre parente ! |
- А, эта ловкая особа - ваша родственница! - ввернул Атос. |
|
-- Cousine germaine, dit Aramis. |
- Двоюродная сестра, - сказал Арамис. |
|
-- Va donc pour cousine ! " |
- Что ж, пусть будет двоюродная сестра! |
|
Aramis continua : |
Арамис продолжал: |
|
" Ma chère cousine, Son Eminence le cardinal, que Dieu conserve pour le bonheur de la France et la confusion des ennemis du royaume, est sur le point d'en finir avec les rebelles hérétiques de La Rochelle : il est probable que le secours de la flotte anglaise n'arrivera pas même en vue de la place ; j'oserai même dire que je suis certain que M. de Buckingham sera empêché de partir par quelque grand événement. Son Eminence est le plus illustre politique des temps passés, du temps présent et probablement des temps à venir. Il éteindrait le soleil si le soleil le gênait. Donnez ces heureuses nouvelles à votre soeur, ma chère cousine. J'ai rêvé que cet Anglais maudit était mort. Je ne puis me rappeler si c'était par le fer ou par le poison ; seulement ce dont je suis sûr, c'est que j'ai rêvé qu'il était mort, et, vous le savez, mes rêves ne me trompent jamais. Assurez-vous donc de me voir revenir bientôt. " |
"Милая кузина! Его высокопреосвященство господин кардинал, да хранит его Господь для блага Франции и на посрамление врагов королевства, уже почти покончил с мятежными еретиками Ла-Рошели. Английский флот, идущий к ним на помощь, вероятно, не сможет даже близко подойти к крепости. Осмелюсь высказать уверенность, что какое-нибудь важное событие помешает господину Бекингэму отбыть из Англии. Его высокопреосвященство - самый прославленный государственный деятель прошлого, настоящего и, вероятно, будущего. Он затмил бы солнце, если бы оно ему мешало. Сообщите эти радостные новости вашей сестре, милая кузина. Мне приснилось, что этот проклятый англичанин умер. Не могу припомнить, то ли от удара кинжалом, то ли от яда - одно могу сказать с уверенностью: мне приснилось, что он умер, а вы знаете, мои сны никогда меня не обманывают. Будьте же уверены, что вы скоро меня увидите". |
|
" A merveille ! s'écria Athos, vous êtes le roi des poètes ; mon cher Aramis, vous parlez comme l'Apocalypse et vous êtes vrai comme l'Evangile. Il ne vous reste maintenant que l'adresse à mettre sur cette lettre. |
- Превосходно! - воскликнул Атос. - Вы король поэтов, милый Арамис! Вы говорите, как Апокалипсис, и изрекаете истину, как Евангелие. Теперь остается только надписать на этом письме адрес. |
|
-- C'est bien facile " , dit Aramis. |
- Это очень легко, - сказал Арамис. |
|
Il plia coquettement la lettre, la reprit et écrivit : |
Он кокетливо сложил письмо и надписал: |
|
" A Mademoiselle Marie Michon, lingère à Tours. " |
"Девице Мишон, белошвейке в Туре". |
|
Les trois amis se regardèrent en riant : ils étaient pris. |
Три друга, смеясь, переглянулись: их уловка не удалась. |
|
" Maintenant, dit Aramis, vous comprenez, Messieurs, que Bazin seul peut porter cette lettre à Tours ; ma cousine ne connaît que Bazin et n'a confiance qu'en lui : tout autre ferait échouer l'affaire. D'ailleurs Bazin est ambitieux et savant ; Bazin a lu l'histoire, Messieurs, il sait que Sixte Quint est devenu pape après avoir gardé les pourceaux ; Eh bien, comme il compte se mettre d'Eglise en même temps que moi, il ne désespère pas à son tour de devenir pape ou tout au moins cardinal : vous comprenez qu'un homme qui a de pareilles visées ne se laissera pas prendre, ou, s'il est pris, subira le martyre plutôt que de parler. |
- Теперь вы понимаете, господа, - заговорил Арамис, - что только Базен может доставить это письмо в Тур: моя кузина знает только Базена и доверяет ему одному; всякий другой слуга провалит дело. К тому же Базен учен и честолюбив: Базен знает историю, господа, он знает, что Сикст Пятый, прежде чем сделаться папой, был свинопасом. А так как Базен намерен в одно время со мной принять духовное звание, то он не теряет надежды тоже сделаться папой или по меньшей мере кардиналом. Вы понимаете, что человек, который так высоко метит, не даст схватить себя; а уж если его поймают, скорее примет мучения, но ни в чем не сознается. |
|
-- Bien, bien, dit d'Artagnan, je vous passe de grand coeur Bazin ; mais passez-moi Planchet : Milady l'a fait jeter à la porte, certain jour, avec force coups de bâton ; or Planchet a bonne mémoire, et, je vous en réponds, s'il peut supposer une vengeance possible, il se fera plutôt échiner que d'y renoncer. Si vos affaires de Tours sont vos affaires, Aramis, celles de Londres sont les miennes. Je prie donc qu'on choisisse Planchet, lequel d'ailleurs a déjà été à Londres avec moi et sait dire très correctement : London, sir, if you please et my master lord d'Artagnan ; avec cela soyez tranquilles, il fera son chemin en allant et en revenant. |
- Хорошо, хорошо, - согласился д'Артаньян, - я охотно уступаю вам Базена, но уступите мне Планше. Миледи однажды приказала вздуть его и выгнать из своего дома, а у Планше хорошая память, и, ручаюсь вам, если ему представится возможность отомстить, он скорее погибнет, чем откажется от этого удовольствия. Если дела в Туре касаются вас, Арамис, то дела в Лондоне касаются лично меня. А потому я прошу выбрать Планше, который к тому же побывал со мною в Лондоне и умеет совершенно правильно сказать: "London, sir, if you please" (Будьте любезны, сэр, указать мне дорогу в Лондон (англ.).), "My master lord d'Artagnan" (Мой господин лорд д'Артаньян (англ.).). Будьте покойны, с такими познаниями он отлично найдет дорогу туда и обратно. |
|
-- En ce cas, dit Athos, il faut que Planchet reçoive sept cents livres pour aller et sept cents livres pour revenir, et Bazin, trois cents livres pour aller et trois cents livres pour revenir ; cela réduira la somme à cinq mille livres ; nous prendrons mille livres chacun pour les employer comme bon nous semblera, et nous laisserons un fond de mille livres que gardera l'abbé pour les cas extraordinaires ou les besoins communs. Cela vous va-t-il ? |
- В таком случае - дадим Планше семьсот ливров при отъезде и семьсот ливров по его возвращении, а Базену - триста ливров, когда он будет уезжать, и триста ливров, когда вернется, - предложил Атос. - Это убавит наше богатство до пяти тысяч ливров. Каждый из нас возьмет себе тысячу ливров и употребит ее как ему вздумается, а оставшуюся тысячу мы отложим про запас, на случай непредвиденных расходов или для общих надобностей, поручив хранить ее аббату. Согласны вы на это? |
|
-- Mon cher Athos, dit Aramis, vous parlez comme Nestor, qui était, comme chacun sait, le plus sage des Grecs. |
- Любезный Атос, - сказал Арамис, - вы рассуждаете, как Нестор, который был, как всем известно, величайшим греческим мудрецом. |
|
-- Eh bien, c'est dit, reprit Athos, Planchet et Bazin partiront ; à tout prendre, je ne suis pas fâché de conserver Grimaud : il est accoutumé à mes façons et j'y tiens ; la journée d'hier a déjà dû l'ébranler, ce voyage le perdrait. " |
- Итак, решено: поедут Планше и Базен, - заключил Атос. - В сущности говоря, я рад оставить при себе Гримо: он привык к моему обращению, и я дорожу им. Вчерашний день, должно быть, уже изрядно измотал его, а это путешествие его бы доконало. |
|
On fit venir Planchet, et on lui donna des instructions ; il avait été prévenu déjà par d'Artagnan, qui, du premier coup, lui avait annoncé la gloire, ensuite l'argent, puis le danger. |
Друзья позвали Планше и дали ему необходимые указания; он уже был предупрежден д'Артаньяном, который прежде всего возвестил ему славу, затем посулил деньги и уж потом только упомянул об опасности. |
|
" Je porterai la lettre dans le parement de mon habit, dit Planchet, et je l'avalerai si l'on me prend. |
- Я повезу письмо за отворотом рукава, - сказал Планше, - и проглочу его, если меня схватят. |
|
-- Mais alors tu ne pourras pas faire la commission, dit d'Artagnan. |
- Но тогда ты не сможешь выполнить поручение, - возразил д'Артаньян. |
|
-- Vous m'en donnerez ce soir une copie que je saurai par coeur demain. " |
- Дайте мне сегодня вечером копию письма, и завтра я буду знать его наизусть. |
|
D'Artagnan regarda ses amis comme pour leur dire : |
Д'Артаньян посмотрел на своих друзей, словно желая сказать: |
|
" Eh bien, que vous avais-je promis ? " |
"Ну что? Правду я вам говорил? " |
|
" Maintenant, continua-t-il en s'adressant à Planchet, tu as huit jours pour arriver près de Lord de Winter, tu as huit autres jours pour revenir ici, en tout seize jours ; si le seizième jour de ton départ, à huit heures du soir, tu n'es pas arrivé, pas d'argent, fût-il huit heures cinq minutes. |
- Знай, - продолжал он, обращаясь к Планше, - тебе дается восемь дней на то, чтобы добраться к лорду Винтеру, и восемь дней на обратный путь, итого шестнадцать дней. Если на шестнадцатый день после твоего отъезда, в восемь часов вечера, ты не приедешь, то не получишь остальных денег, даже если бы ты явился в пять минут девятого. |
|
-- Alors, Monsieur, dit Planchet, achetez-moi une montre. |
- В таком случае, купите мне, сударь, часы, - попросил Планше. |
|
-- Prends celle-ci, dit Athos, en lui donnant la sienne avec une insouciante générosité, et sois brave garçon. Songe que, si tu parles, si tu bavardes, si tu flânes, tu fais couper le cou à ton maître, qui a si grande confiance dans ta fidélité qu'il nous a répondu de toi. Mais songe aussi que s'il arrive, par ta faute, malheur à d'Artagnan, je te retrouverai partout, et ce sera pour t'ouvrir le ventre. |
- Возьми вот эти, - сказал Атос, со свойственной ему беспечной щедростью отдавая Планше свои часы, - и будь молодцом. Помни: если ты разоткровенничаешься, если ты проболтаешься или прошатаешься где-нибудь, ты погубишь своего господина, который так уверен в твоей преданности, что поручился нам за тебя. И помни еще: если по твоей вине случится какое-нибудь несчастье с д'Артаньяном, я всюду найду тебя, чтобы распороть тебе живот! |
|
-- Oh ! Monsieur ! dit Planchet, humilié du soupçon et surtout effrayé de l'air calme du mousquetaire. |
- Эх, сударь! - произнес Планше, обиженный подозрением и к тому же испуганный невозмутимым видом мушкетера. |
|
-- Et moi, dit Porthos en roulant ses gros yeux, songe que je t'écorche vif. |
- А я, - сказал Портос, свирепо вращая глазами, - сдеру с тебя живого шкуру! |
|
-- Ah ! Monsieur ! |
- Ах, сударь! |
|
-- Et moi, continua Aramis de sa voix douce et mélodieuse, songe que je te brûle à petit feu comme un sauvage. |
- А я, - сказал Арамис своим кротким, мелодичным голосом, - сожгу тебя на медленном огне по способу дикарей, запомни это! |
|
-- Ah ! Monsieur ! " |
- Ох, сударь! |
|
Et Planchet se mit à pleurer ; nous n'oserions dire si ce fut de terreur, à cause des menaces qui lui étaient faites, ou d'attendrissement de voir quatre amis si étroitement unis. |
И Планше заплакал; мы не сумеем сказать, было ли то от страха, внушенного ему этими угрозами, или от умиления при виде столь тесной дружбы четырех друзей. |
|
D'Artagnan lui prit la main, et l'embrassa. |
Д'Артаньян пожал ему руку и обнял его. |
|
" Vois-tu, Planchet, lui dit-il, ces Messieurs te disent tout cela par tendresse pour moi, mais au fond ils t'aiment. |
- Видишь ли, Планше, - сказал он ему, - эти господа говорят тебе все это из чувства привязанности ко мне, но, в сущности, они тебя любят. |
|
-- Ah ! Monsieur ! dit Planchet, ou je réussirai, ou l'on me coupera en quatre ; me coupât-on en quatre, soyez convaincu qu'il n'y a pas un morceau qui parlera. " |
- Ах, сударь, или я исполню поручение, или меня изрежут на куски! - вскричал Планше. - Но даже если изрежут, то, будьте уверены, ни один кусочек ничего не выдаст. |
|
Il fut décidé que Planchet partirait le lendemain à huit heures du matin, afin, comme il l'avait dit, qu'il pût, pendant la nuit, apprendre la lettre par coeur. Il gagna juste douze heures à cet arrangement ; il devait être revenu le seizième jour, à huit heures du soir. |
Было решено, что Планше отправится в путь на следующий день, в восемь часов утра, чтобы за ночь он успел выучить письмо наизусть. Он выгадал на этом деле ровно двенадцать часов, так как должен был вернуться на шестнадцатый день, в восемь часов вечера. |
|
Le matin, au moment où il allait monter à cheval, d'Artagnan, qui se sentait au fond du coeur un faible pour le duc, prit Planchet à part. |
Утром, когда он садился на копя, д'Артаньян, питавший в глубине сердца слабость к герцогу Бекингэму, отвел Планше в сторону. |
|
" Ecoute, lui dit-il, quand tu auras remis la lettre à Lord de Winter et qu'il l'aura lue, tu lui diras encore : " Veillez sur Sa Grâce Lord Buckingham, car on veut l'assassiner. " Mais ceci, Planchet, vois-tu, c'est si grave et si important, que je n'ai pas même voulu avouer à mes amis que je te confierais ce secret, et que pour une commission de capitaine je ne voudrais pas te l'écrire. |
- Слушай, - сказал он ему, - когда ты вручишь письмо лорду Винтеру и он прочтет его, скажи ему еще: "Оберегайте его светлость лорда Бекингэма: его хотят убить". Но, видишь ли, Планше, это настолько важно и настолько серьезно, что я не признался в том, что доверяю тебе эту тайну, даже моим друзьям и не написал бы этого в письме, даже если бы меня пообещали произвести в капитаны. |
|
-- Soyez tranquille, Monsieur, dit Planchet, vous verrez si l'on peut compter sur moi. " |
- Будьте спокойны, сударь, вы увидите, что на меня можно во всем положиться. |
|
Et monté sur un excellent cheval, qu'il devait quitter à vingt lieues de là pour prendre la poste, Planchet partit au galop, le coeur un peu serré par la triple promesse que lui avaient faite les mousquetaires, mais du reste dans les meilleures dispositions du monde. |
Сев на превосходного коня, которого он должен был оставить в двадцати лье от лагеря, чтобы ехать дальше на почтовых, Планше поскакал галопом; и, хотя сердце у него слегка щемило при воспоминании о трех обещаниях мушкетеров, он все-таки был в отличном расположении духа. |
|
Bazin partit le lendemain matin pour Tours, et eut huit jours pour faire sa commission. |
Базен уехал на следующее утро в Тур; ему дано было восемь дней на то, чтобы исполнить возложенное на него поручение. |
|
Les quatre amis, pendant toute la durée de ces deux absences, avaient, comme on le comprend bien, plus que jamais l'oeil au guet, le nez au vent et l'oreille aux écoutes. |
Все то время, пока их посланцы отсутствовали, четыре друга, разумеется, более чем когда-нибудь были настороже и держали ухо востро. |
|
Leurs journées se passaient à essayer de surprendre ce qu'on disait, à guetter les allures du cardinal et à flairer les courriers qui arrivaient. Plus d'une fois un tremblement insurmontable les prit, lorsqu'on les appela pour quelque service inattendu. Ils avaient d'ailleurs à se garder pour leur propre sûreté ; Milady était un fantôme qui, lorsqu'il était apparu une fois aux gens, ne les laissait pas dormir tranquillement. |
Они целые дни подслушивали, что говорится кругом, следили за действиями кардинала и разнюхивали, не прибыл ли к Ришелье какой-нибудь гонец. Не раз их охватывал трепет, когда их неожиданно вызывали для несения служебных обязанностей. К тому же им приходилось оберегать и собственную безопасность: миледи была привидением, которое, раз явившись человеку, не давало ему больше спать спокойно. |
|
Le matin du huitième jour, Bazin, frais comme toujours et souriant selon son habitude, entra dans le cabaret du Parpaillot, comme les quatre amis étaient en train de déjeuner, en disant, selon la convention arrêtée : |
Утром восьмого дня Базен, бодрый, как всегда, и, по своему обыкновению, улыбающийся, вошел в кабачок "Нечестивец" в то время, когда четверо друзей завтракали там, и сказал, как было условлено: |
|
" Monsieur Aramis, voici la réponse de votre cousine. " |
- Господин Арамис, вот ответ вашей кузины. |
|
Les quatre amis échangèrent un coup d'oeil joyeux : la moitié de la besogne était faite ; il est vrai que c'était la plus courte et la plus facile. |
Друзья радостно переглянулись: половина дела была сделана; правда, эта половина была более легкая и требовала меньше времени. |
|
Aramis prit, en rougissant malgré lui, la lettre, qui était d'une écriture grossière et sans orthographe. |
Арамис, невольно покраснев, взял письмо, написанное неуклюжим почерком и с орфографическими ошибками. |
|
" Bon Dieu ! s'écria-t-il en riant, décidément j'en désespère ; jamais cette pauvre Michon n'écrira comme M. de Voiture. |
- О, Боже мой! - смеясь, воскликнул он. - Я положительно теряю надежду: бедняжка Мишон никогда не научится писать, как господин де Вуатюр! |
|
-- Qu'est-ce que cela feut dire, cette baufre Migeon ? demanda le Suisse, qui était en train de causer avec les quatre amis quand la lettre était arrivée. |
- Што это са петная Мишон? - спросил швейцарец, беседовавший с четырьмя друзьями в ту минуту, как пришло письмо. |
|
-- Oh ! mon Dieu ! moins que rien, dit Aramis, une petite lingère charmante que j'aimais fort et à qui j'ai demandé quelques lignes de sa main en manière de souvenir. |
- Ах, Боже мой, да почти ничто! - ответил Арамис. - Очаровательная юная белошвейка, я ее очень любил и попросил написать мне на память несколько строк. |
|
-- Dutieu ! dit le Suisse ; zi zella il être auzi grante tame que son l'égridure, fous l'être en ponne fordune, mon gamarate ! " |
- Шерт фосьми, если она такая польшая тама, как ее пукфы, вы счастлифец, тофарищ! - сказал швейцарец. |
|
Aramis lut la lettre et la passa à Athos. |
Арамис просмотрел письмо и передал его Атосу. |
|
" Voyez donc ce qu'elle m'écrit, Athos " , dit-il. |
- Почитайте-ка, что она пишет, Атос, - предложил он. |
|
Athos jeta un coup d'oeil sur l'épître, et, pour faire évanouir tous les soupçons qui auraient pu naître, lut tout haut : |
Атос пробежал глазами это послание и, желая рассеять все подозрения, которые могли бы возникнуть, прочел вслух: |
|
" Mon cousin, ma soeur et moi devinons très bien les rêves, et nous en avons même une peur affreuse ; mais du vôtre, on pourra dire, je l'espère, tout songe est mensonge. Adieu ! portez-vous bien, et faites que de temps en temps nous entendions parler de vous. |
"Милый кузен, моя сестра и я очень хорошо отгадываем сны; и мы ужасно боимся их, но про ваш, надеюсь, можно сказать: не верь снам, сны - обман. Прощайте, будьте здоровы и время от времени давайте нам о себе знать. |
|
" AGLAE MICHON. " |
Аглая Мишон" |
|
" Et de quel rêve parle-t-elle ? demanda le dragon, qui s'était approché pendant la lecture. |
- А о каком сне она пишет? - спросил драгун, подошедший во время чтения письма. |
|
-- Foui, te quel rêfe ? dit le Suisse. |
- Та, о каком сне? - подхватил швейцарец. |
|
-- Eh ! pardieu ! dit Aramis, c'est tout simple, d'un rêve que j'ai fait et que je lui ai raconté. |
- Ах, Боже мой, да очень просто: о сне, который я видел и рассказал ей, - ответил Арамис. |
|
-- Oh ! foui, par Tieu ! c'être tout simple de ragonter son rêfe ; mais moi je ne rêfe jamais. |
- Та, Поше мой, ошень просто рассказать свой сон, но я никокта не фишу сноф. |
|
-- Vous êtes fort heureux, dit Athos en se levant, et je voudrais bien pouvoir en dire autant que vous ! |
- Вы очень счастливы, - заметил Атос, вставая из-за стола. - Я был бы рад, если бы мог сказать то же самое. |
|
-- Chamais ! reprit le Suisse, enchanté qu'un homme comme Athos lui enviât quelque chose, chamais ! chamais ! " |
- Никокта! - повторил швейцарец, в восторге от того, что такой человек, как Атос, хоть в этом ему завидует. - Никокта! Никокта! |
|
D'Artagnan, voyant qu'Athos se levait, en fit autant, prit son bras, et sortit. |
Д'Артаньян, увидев, что Атос встал, тоже поднялся, взял его под руку и вышел с ним. |
|
Porthos et Aramis restèrent pour faire face aux quolibets du dragon et du Suisse. |
Портос и Арамис остались отвечать на грубоватые шутки драгуна и швейцарца. |
|
Quant à Bazin, il s'alla coucher sur une botte de paille ; et comme il avait plus d'imagination que le Suisse, il rêva que M. Aramis, devenu pape, le coiffait d'un chapeau de cardinal. |
А Базен пошел и улегся спать на соломенную подстилку, и так как у него было более живое воображение, чем у швейцарца, то он видел сон, будто Арамис, сделавшись папой, возводит его в сан кардинала. |
|
Mais, comme nous l'avons dit, Bazin n'avait, par son heureux retour, enlevé qu'une partie de l'inquiétude qui aiguillonnait les quatre amis. Les jours de l'attente sont longs, et d'Artagnan surtout aurait parié que les jours avaient maintenant quarante-huit heures. Il oubliait les lenteurs obligées de la navigation, il s'exagérait la puissance de Milady. Il prêtait à cette femme, qui lui apparaissait pareille à un démon, des auxiliaires surnaturels comme elle ; il s'imaginait, au moindre bruit, qu'on venait l'arrêter, et qu'on ramenait Planchet pour le confronter avec lui et ses amis. Il y a plus : sa confiance autrefois si grande dans le digne Picard diminuait de jour en jour. Cette inquiétude était si grande, qu'elle gagnait Porthos et Aramis. Il n'y avait qu'Athos qui demeurât impassible, comme si aucun danger ne s'agitait autour de lui, et qu'il respirât son atmosphère quotidienne. |
Однако, как мы уже сказали, своим благополучным возвращением Базен развеял только часть той тревоги, которая не давала покоя четырем друзьям. Дни ожидания тянутся долго, и в особенности чувствовал это д'Артаньян, который готов был побиться об заклад, что в сутках стало теперь сорок восемь часов. Он забывал о вынужденной медлительности путешествия по морю и преувеличивал могущество миледи. Он мысленно наделял эту женщину, казавшуюся ему демоном, такими же сверхъестественными, как и она сама, союзниками; при малейшем шорохе он воображал, что пришли его арестовать и привели обратно Планше для очной ставки с ним и его друзьями. И более того: доверие его к достойному пикардийцу с каждым днем уменьшалось. Его тревога настолько усилилась, что передавалась и Портосу и Арамису. Один только Атос оставался по-прежнему невозмутимым, точно вокруг него не витало ни малейшей опасности и ничто не нарушало обычного порядка вещей. |
|
Le seizième jour surtout, ces signes d'agitation étaient si visibles chez d'Artagnan et ses deux amis, qu'ils ne pouvaient rester en place, et qu'ils erraient comme des ombres sur le chemin par lequel devait revenir Planchet. |
На шестнадцатый день это волнение с такой силой охватило д'Артаньяна и его друзей, что они не могли оставаться на месте и бродили, точно призраки, по дороге, по которой должен был вернуться Планше. |
|
" Vraiment, leur disait Athos, vous n'êtes pas des hommes, mais des enfants, pour qu'une femme vous fasse si grand-peur ! Et de quoi s'agit-il, après tout ? D'être emprisonnés ! Eh bien, mais on nous tirera de prison : on en a bien retiré Mme Bonacieux. D'être décapités ? Mais tous les jours, dans la tranchée, nous allons joyeusement nous exposer à pis que cela, car un boulet peut nous casser la jambe, et je suis convaincu qu'un chirurgien nous fait plus souffrir en nous coupant la cuisse qu'un bourreau en nous coupant la tête. Demeurez donc tranquilles ; dans deux heures, dans quatre, dans six heures, au plus tard, Planchet sera ici : il a promis d'y être, et moi j'ai très grande foi aux promesses de Planchet, qui m'a l'air d'un fort brave garçon. |
- Вы, право, не мужчины, а дети, если женщина может внушать вам такой страх! - говорил им Атос. - И что нам, в сущности, угрожает? Попасть в тюрьму? Но нас вызволят оттуда! Ведь вызволили же госпожу Бонасье! Быть обезглавленными? Но каждый день в траншеях мы с самым веселым видом подвергаем себя большей опасности, ибо ядро может раздробить нам ногу, и я убежден, что хирург причинит нам больше страданий, отрезая ногу, чем палач, отрубая голову. Ждите же спокойно: через два часа, через четыре, самое позднее через шесть Планше будет здесь. Он обещал быть, и я очень доверяю обещаниям Планше - он кажется мне славным малым. |
|
-- Mais s'il n'arrive pas ? dit d'Artagnan. |
- А если он не приедет? - спросил д'Артаньян. |
|
-- Eh bien, s'il n'arrive pas, c'est qu'il aura été retardé, voilà tout. Il peut être tombé de cheval, il peut avoir fait une cabriole par-dessus le pont, il peut avoir couru si vite qu'il en ait attrapé une fluxion de poitrine. Eh ! Messieurs ! faisons donc la part des événements. La vie est un chapelet de petites misères que le philosophe égrène en riant. Soyez philosophes comme moi, Messieurs, mettez-vous à table et buvons ; rien ne fait paraître l'avenir couleur de rose comme de le regarder à travers un verre de chambertin. |
- Ну, если он не приедет, значит, он почему-либо задержался, вот и все. Он мог упасть с лошади, мог свалиться с моста, мог от быстрой езды схватить воспаление легких. Эх, господа, надо принимать во внимание все случайности! Жизнь - это четки, составленные из мелких невзгод, и философ, смеясь, перебирает их. Будьте, подобно мне, философами, господа, садитесь за стол, и давайте выпьем: никогда будущее не представляется в столь розовом свете, как в те мгновения, когда смотришь на него сквозь бокал шамбертена. |
|
-- C'est fort bien, répondit d'Artagnan ; mais je suis las d'avoir à craindre, en buvant frais, que le vin ne sorte de la cave de Milady. |
- Совершенно справедливо, - ответил д'Артаньян, - но мне надоело каждый раз, когда я раскупориваю новую бутылку, опасаться, не из погреба ли она миледи. |
|
-- Vous êtes bien difficile, dit Athos, une si belle femme ! |
- Вы уж очень разборчивы, - сказал Атос. - Она такая красивая женщина! |
|
-- Une femme de marque ! " dit Porthos avec son gros rire. |
- Женщина, отмеченная людьми! - неуклюже сострил Портос и, по обыкновению, громко захохотал. |
|
Athos tressaillit, passa la main sur son front pour en essuyer la sueur, et se leva à son tour avec un mouvement nerveux qu'il ne put réprimer. |
Атос вздрогнул, провел рукой по лбу, точно отирая пот, и поднялся с нервным движением, которое он не в силах был скрыть. |
|
Le jour s'écoula cependant, et le soir vint plus lentement, mais enfin il vint ; les buvettes s'emplirent de chalands ; Athos, qui avait empoché sa part du diamant, ne quittait plus le Parpaillot. Il avait trouvé dans M. de Busigny, qui, au reste, leur avait donné un dîner magnifique, un partner digne de lui. Ils jouaient donc ensemble, comme d'habitude, quand sept heures sonnèrent : on entendit passer les patrouilles qui allaient doubler les postes ; à sept heures et demie la retraite sonna. |
Между тем день прошел. Вечер наступал медленнее, чем обыкновенно, но наконец все-таки наступил, и трактиры наполнились посетителями. Атос, получивший свою долю от продажи алмаза, не выходил из "Нечестивца". В г-не де Бюзиньи, который, кстати сказать, угостил наших друзей великолепным обедом, он нашел вполне достойного партнера. Итак, они, по обыкновению, играли вдвоем в кости, когда пробило семь часов; слышно было, как прошли мимо патрули, которые направлялись усилить сторожевые посты; в половине восьмого пробили вечернюю зорю. |
|
" Nous sommes perdus, dit d'Artagnan à l'oreille d'Athos. |
- Мы пропали! - шепнул д'Артаньян Атосу. |
|
-- Vous voulez dire que nous avons perdu, dit tranquillement Athos en tirant quatre pistoles de sa poche et en les jetant sur la table. Allons, Messieurs, continua-t-il, on bat la retraite, allons nous coucher. " |
- Вы хотите сказать - пропали наши деньги? - спокойно поправил его Атос, вынимая из кармана четыре пистоля и бросая их на стол. - Ну, господа, - продолжал он, - бьют зорю, пойдемте спать. |
|
Et Athos sortit du Parpaillot suivi de d'Artagnan. Aramis venait derrière donnant le bras à Porthos. Aramis mâchonnait des vers, et Porthos s'arrachait de temps en temps quelques poils de moustache en signe de désespoir. |
И Атос вышел из трактира в сопровождении д'Артаньяна. Позади них шел Арамис под руку с Портосом. Арамис бормотал какие-то стихи, а Портос в отчаянии безжалостно теребил свой ус. |
|
Mais voilà que tout à coup, dans l'obscurité, une ombre se dessine, dont la forme est familière à d'Artagnan, et qu'une voix bien connue lui dit : |
Вдруг из темноты выступила какая-то фигура, очертания которой показались д'Артаньяну знакомыми, и привычный его слуху голос сказал: |
|
" Monsieur, je vous apporte votre manteau, car il fait frais ce soir. |
- Я принес ваш плащ, сударь: сегодня прохладный вечор. |
|
-- Planchet ! s'écria d'Artagnan, ivre de joie. |
- Планше! - вскричал д'Артаньян вне себя от радости. |
|
-- Planchet ! répétèrent Porthos et Aramis. |
- Планше! - подхватили Портос и Арамис. |
|
-- Eh bien, oui, Planchet, dit Athos, qu'y a-t-il d'étonnant à cela ? Il avait promis d'être de retour à huit heures, et voilà les huit heures qui sonnent. Bravo ! Planchet, vous êtes un garçon de parole, et si jamais vous quittez votre maître, je vous garde une place à mon service. |
- Ну да, Планше, - сказал Атос. - Что же тут удивительного? Он обещал вернуться в восемь часов, и как раз бьет восемь. Браво, Планше, вы человек, умеющий держать слово! И, если когда-нибудь вы оставите вашего господина, я возьму вас к себе в услужение. |
|
-- Oh ! non, jamais, dit Planchet, jamais je ne quitterai M. d'Artagnan. " |
- О нет, никогда! - возразил Планше. - Никогда я не оставлю господина д'Артаньяна! |
|
En même temps d'Artagnan sentit que Planchet lui glissait un billet dans la main. |
В ту же минуту д'Артаньян почувствовал, что Планше сунул ему в руку записку. |
|
D'Artagnan avait grande envie d'embrasser Planchet au retour comme il l'avait embrassé au départ ; mais il eut peur que cette marque d'effusion, donnée à son laquais en pleine rue, ne parût extraordinaire à quelque passant, et il se contint. |
Д'Артаньян испытывал большое желание обнять Планше, как он сделал это при его отъезде, но побоялся, как бы такое изъявление чувств по отношению к слуге посреди улицы не показалось странным кому-нибудь из прохожих, а потому сдержал свой порыв. |
|
" J'ai le billet, dit-il à Athos et à ses amis. |
- Записка у меня, - сообщил он Атосу и остальным друзьям. |
|
-- C'est bien, dit Athos, entrons chez nous, et nous le lirons. " |
- Хорошо, - сказал Атос. - Пойдем домой и прочитаем. |
|
Le billet brûlait la main de d'Artagnan : il voulait hâter le pas ; mais Athos lui prit le bras et le passa sous le sien, et force fut au jeune homme de régler sa course sur celle de son ami. |
Записка жгла руку д'Артаньяну, он хотел ускорить шаг, но Атос взял его под руку, и юноше поневоле пришлось идти в ногу со своим другом. |
|
Enfin on entra dans la tente, on alluma une lampe, et tandis que Planchet se tenait sur la porte pour que les quatre amis ne fussent pas surpris, d'Artagnan, d'une main tremblante, brisa le cachet et ouvrit la lettre tant attendue. |
Наконец они вошли в палатку и зажгли светильник. Планше встал у входа, чтобы никто не застиг друзей врасплох, а д'Артаньян дрожащей рукой сломал печать и вскрыл долгожданное письмо. |
|
Elle contenait une demi-ligne, d'une écriture toute britannique et d'une concision toute spartiate : |
Оно заключало полстроки, написанной чисто британским почерком, и было весьма лаконично: |
|
" Thank you, be easy . " |
"Thank you, be easy". |
|
Ce qui voulait dire : |
Что означало: |
|
" Merci, soyez tranquille. " |
"Благодарю вас, будьте спокойны". |
|
Athos prit la lettre des mains de d'Artagnan, l'approcha de la lampe, y mit le feu, et ne la lâcha point qu'elle ne fût réduite en cendres. |
Атос взял письмо из рук д'Артаньяна, поднес его к светильнику, зажег и держал, пока оно не обратилось в пепел. |
|
Puis appelant Planchet : |
Потом он подозвал Планше и сказал ему: |
|
" Maintenant, mon garçon, lui dit-il, tu peux réclamer tes sept cents livres, mais tu ne risquais pas grand-chose avec un billet comme celui- là. |
- Теперь, любезный, можешь требовать свои семьсот ливров, но ты не многим рисковал с такой запиской! |
|
-- Ce n'est pas faute que j'aie inventé bien des moyens de le serrer, dit Planchet. |
- Однако это не помешало мне прибегать к разным ухищрениям, чтобы благополучно довезти ее, - ответил Планше. |
|
-- Eh bien, dit d'Artagnan, conte-nous cela. |
- Ну-ка, расскажи нам о своих приключениях! - предложил д'Артаньян. |
|
-- Dame ! c'est bien long, Monsieur. |
- Это долго рассказывать, сударь. |
|
-- Tu as raison, Planchet, dit Athos ; d'ailleurs la retraite est battue, et nous serions remarqués en gardant de la lumière plus longtemps que les autres. |
- Ты прав, Планше, - сказал Атос. - К тому же пробили уже зорю, и, если у нас светильник будет гореть дольше, чем у других, это заметят. |
|
-- Soit, dit d'Artagnan, couchons-nous. Dors bien, Planchet ! |
- Пусть будет так, ляжем спать, - согласился д'Артаньян. - Спи спокойно, Планше! |
|
-- Ma foi, Monsieur ! ce sera la première fois depuis seize jours. |
- Честное слово, сударь, в первый раз за шестнадцать дней я спокойно усну! |
|
-- Et moi aussi ! dit d'Artagnan. |
- И я тоже! - сказал д'Артаньян. |
|
-- Et moi aussi ! répéta Porthos. |
- И я тоже! - вскричал Портос. |
|
-- Et moi aussi ! répéta Aramis. |
- И я тоже! - проговорил Арамис. |
|
-- Eh bien, voulez-vous que je vous avoue la vérité ? et moi aussi ! " dit Athos. |
- Открою вам правду: и я тоже, - признался Атос. |