|
|
||
рус.[1] Cn. Fuluius Centumalus P. Sulpicius Galba consules cum idibus Martiis magistratum inissent, senatu in Capitolium uocato, de re publica, de administratione belli, de prouinciis exercitibusque patres consuluerunt. Q. Fuluio Ap. Claudio, prioris anni consulibus, prorogatum imperium est atque exercitus quos habebant decreti, adiectumque ne a Capua quam obsidebant abscederent priusquam expugnassent. Ea tum cura maxime intentos habebat Romanos, non ab ira tantum, quae in nullam unquam ciuitatem iustior fuit, quam quod urbs tam nobilis ac potens, sicut defectione sua traxerat aliquot populos, ita recepta inclinatura rursus animos videbatur ad veteris imperii respectum. Et praetoribus prioris anni M. Iunio in Etruria, P. Sempronio in Gallia cum binis legionibus quas habuerant prorogatum est imperium.
рус.Prorogatum et M. Marcello, ut pro consule in Sicilia reliqua belli perficeret eo exercitu quem haberet: si supplemento opus esset, suppleret de legionibus quibus P. Cornelius pro praetore in Sicilia praeesset, dum ne quem militem legeret ex eo numero quibus senatus missionem reditumque in patriam negasset ante belli finem. C. Sulpicio cui Sicilia euenerat duae legiones quas P. Cornelius habuisset decretae et supplementum de exercitu Cn. Fului, qui priore anno in Apulia foede caesus fugatusque erat. Huic generi militum senatus eundem, quem Cannensibus, finem statuerat militiae. Additum etiam utrorumque ignominiae est ne in oppidis hibernarent neue hiberna propius ullam urbem decem milibus passuum aedificarent. L. Cornelio in Sardinia duae legiones datae quibus Q. Mucius praefuerat; supplementum si opus esset consules scribere iussi. T. Otacilio et M. Ualerio Siciliae Graeciaeque orae cum legionibus classibusque quibus praeerant decretae; quinquaginta Graecia cum legione una, centum Sicilia cum duabus legionibus habebat naues. Tribus et uiginti legionibus Romanis eo anno bellum terra marique est gestum.
рус.[2] Principio eius anni cum de litteris L. Marci referretur, res gestae magnificae senatui uisae: titulus honoris, quod imperio non populi iussu, non ex auctoritate patrum dato 'propraetor senatui' scripserat, magnam partem hominum offendebat: rem mali exempli esse imperatores legi ab exercitibus et sollemne auspicandorum comitiorum in castra et prouincias procul ab legibus magistratibusque ad militarem temeritatem transferri. Et cum quidam referendum ad senatum censerent, melius uisum differri eam consultationem donec proficiscerentur equites qui ab Marcio litteras attulerant. Rescribi de frumento et uestimentis exercitus placuit eam utramque rem curae fore senatui; adscribi autem 'propraetori L. Marcio' non placuit, ne id ipsum quod consultationi reliquerant pro praeiudicato ferret. Dimissis equitibus, de nulla re prius consules rettulerunt, omniumque in unum sententiae congruebant agendum cum tribunis plebis esse, primo quoque tempore ad plebem ferrent quem cum imperio mitti placeret in Hispaniam ad eum exercitum cui Cn. Scipio imperator praefuisset. Ea res cum tribunis acta promulgataque est; sed aliud certamen occupauerat animos. C. Sempronius Blaesus die dicta Cn. Fuluium ob exercitum in Apulia amissum in contionibus uexabat, multos imperatores temeritate atque inscitia exercitum in locum praecipitem duxisse dictitans, neminem praeter Cn. Fuluium ante corrupisse omnibus uitiis legiones suas quam proderet. Itaque uere dici posse prius eos perisse quam uiderent hostem, nec ab Hannibale, sed ab imperatore suo uictos esse. Neminem cum suffragium ineat satis cernere cui imperium, cui exercitum permittat. Quid interfuisse inter Ti. Sempronium [et Cn. Fuluium? Ti. Sempronium] cum ei seruorum exercitus datus esset breui effecisse disciplina atque imperio ut nemo eorum generis ac sanguinis sui memor in acie esset [sed] praesidio sociis, hostibus terrori essent; Cumas Beneuentum aliasque urbes eos uelut e faucibus Hannibalis ereptas populo Romano restituisse: Cn. Fuluium Quiritium Romanorum exercitum, honeste genitos, liberaliter educatos, seruilibus uitiis imbuisse. Ergo effecisse ut feroces et inquieti inter socios, ignaui et imbelles inter hostes essent, nec impetum modo Poenorum sed ne clamorem quidem sustinere possent. Nec hercule mirum esse [cessisse] milites in acie cum primus omnium imperator fugeret: magis mirari se aliquos stantes cecidisse et non omnes comites Cn. Fului fuisse pauoris ac fugae. C. Flaminium, L. Paulum, L. Postumium, Cn. Ac P. Scipiones cadere in acie maluisse quam deserere circumuentos exercitus: Cn. Fuluium prope unum nuntium deleti exercitus Romam redisse. Facinus indignum esse Cannensem exercitum quod ex acie fugerit in Siciliam deportatum ne prius inde dimittatur quam hostis ex Italia decesserit et hoc idem in Cn. Fului legionibus nuper decretum, Cn. Fuluio fugam ex proelio ipsius temeritate commisso impunitam esse et eum in ganea lustrisque ubi iuuentam egerit senectutem acturum, milites qui nihil aliud peccauerint quam quod imperatoris similes fuerint relegatos prope in exsilium ignominiosam pati militiam; adeo imparem libertatem Romae diti ac pauperi, honorato atque inhonorato esse.
рус.[3] Reus ab se culpam in milites transferebat: eos ferociter pugnam poscentes, productos in aciem non eo quo uoluerint, quia serum diei fuerit, sed postero die, et tempore et loco aequo instructos, seu famam seu uim hostium non sustinuisse. Cum effuse omnes fugerent, se quoque turba ablatum, ut Uarronem Cannensi pugna, ut multos alios imperatores. Qui autem solum se restantem prodesse rei publicae, nisi si mors sua remedio publicis cladibus futura esset, potuisse? non se inopia commeatus [non] in loca iniqua incaute deductum, non agmine inexplorato euntem insidiis circumuentum: ui aperta armis acie uictum. Nec suorum animos nec hostium in potestate habuisse: suum cuique ingenium audaciam aut pavorem facere.
рус.Bis est accusatus pecuniaque anquisitum. Tertio testibus datis cum, praeterquam quod omnibus probris onerabatur, iurati permulti dicerent fugae pauorisque initium a praetore ortum, ab eo desertos milites cum haud vanum timorem ducis crederent terga dedisse, tanta ira accensa est ut capite anquirendum contio succlamaret. De eo quoque nouum certamen ortum; nam cum bis pecunia anquisisset, tertio capitis se anquirere diceret, tribuni plebis appellati collegae negarunt se in mora esse quo minus, quod ei more maiorum permissum esset, seu legibus seu moribus mallet, anquireret quoad uel capitis uel pecuniae iudicasset priuato. Tum Sempronius perduellionis se iudicare Cn. Fuluio dixit, diemque comitiis ab C. Calpurnio praetore urbano petit. Inde alia spes ab reo temptata est, si adesse in iudicio Q. Fuluius frater posset, florens tum et fama rerum gestarum et propinqua spe Capuae potiundae. Id cum per litteras miserabiliter pro fratris capite scriptas petisset Fuluius negassentque patres e re publica esse abscedi a Capua, postquam dies comitiorum aderat, Cn. Fuluius exsulatum Tarquinios abiit. Id ei iustum exsilium esse sciuit plebs.
рус.[4] Inter haec uis omnis belli uersa in Capuam erat; obsidebatur tamen acrius quam oppugnabatur, nec aut famem tolerare seruitia ac plebs poterant aut mittere nuntios ad Hannibalem per custodias tam artas. Inuentus est Numida qui acceptis litteris euasurum se professus praestaret promissum. Per media Romana castra nocte egressus spem accendit Campanis dum aliquid uirium superesset ab omni parte eruptionem temptandi. Ceterum in multis certaminibus equestria proelia ferme prospera faciebant, pedites superabantur; sed nequaquam tam laetum uincere quam triste uinci ulla parte erat ab obsesso et prope expugnato hoste. Inita tandem ratio est ut quod viribus deerat arte aequaretur.
рус.Ex omnibus legionibus electi sunt iuuenes maxime vigore ac leuitate corporum veloces; eis parmae breuiores quam equestres et septena iacula quaternos longa pedes data, praefixa ferro quale hastis uelitaribus inest. Eos singulos in equos suos accipientes equites adsuefecerunt et uehi post sese et desilire perniciter ubi datum signum esset. Postquam adsuetudine cotidiana satis intrepide fieri uisum est, in campum qui medius inter castra murumque erat aduersus instructos Campanorum equites processerunt, et ubi ad coniectum teli uentum est signo dato uelites desiliunt. Pedestris inde acies ex equitatu repente in hostium equites incurrit iaculaque cum impetu alia super alia emittunt; quibus plurimis in equos uirosque passim coniectis permultos uolnerauerunt; pauoris tamen plus ex re noua atque inopinata iniectum est, et in perculsum hostem equites inuecti fugam stragemque eorum usque ad portas fecerunt. Inde equitatu quoque superior Romana res fuit; institutum ut uelites in legionibus essent. Auctorem peditum equiti immiscendorum centurionem Q. Nauium ferunt honorique id ei apud imperatorem fuisse.
рус.[5] Cum in hoc statu ad Capuam res essent, Hannibalem diuersum Tarentinae arcis potiundae Capuaeque retinendae trahebant curae. Uicit tamen respectus Capuae in quam omnium sociorum hostiumque conuersos uidebat animos, documento futurae qualemcunque euentum defectio ab Romanis habuisset.
рус.Igitur magna parte impedimentorum relicta in Bruttiis et omni grauiore armatu, cum delectis peditum equitumque quam poterat aptissimus ad maturandum iter in Campaniam contendit; secuti tamen tam raptim euntem tres et triginta elephanti. In ualle occulta post Tifata, montem imminentem Capuae, consedit. Adueniens cum castellum Calatiam praesidio ui pulso cepisset, in circumsedentes Capuam se uertit, praemissisque nuntiis Capuam quo tempore castra Romana adgressurus esset ut eodem et illi ad eruptionem parati portis omnibus se effunderent, ingentem praebuit terrorem; nam alia parte ipse adortus est, alia Campani omnes, equites peditesque, et cum iis Punicum praesidium cui Bostar et Hanno praeerant erupit. Romani ut in re trepida, ne ad unam concurrendo partem aliquid indefensi relinquerent, ita inter sese copias partiti sunt: Ap. Claudius Campanis, Fuluius Hannibali est oppositus; C. Nero propraetor cum equitibus sex legionum uia quae Suessulam fert, C. Fuluius Flaccus legatus cum sociali equitatu constitit e regione Uolturni amnis.
рус.Proelium non solito modo clamore ac tumultu est coeptum; sed ad alium uirorum equorum armorumque sonum disposita in muris Campanorum imbellis multitudo tantum cum aeris crepitu qualis in defectu lunae silenti nocte cieri solet edidit clamorem ut auerteret etiam pugnantium animos. Campanos facile a uallo Appius arcebat: maior uis ab altera parte Fuluium Hannibal et Poeni urgebant. Legio ibi sexta loco cessit; qua pulsa, cohors Hispanorum cum tribus elephantis usque ad uallum peruasit; ruperatque mediam aciem Romanorum et in ancipiti spe ac periculo erat utrum in castra perrumperet an intercluderetur a suis. Quem pauorem legionis periculumque castrorum Fuluius ubi uidit, Q. Nauium primoresque alios centurionum hortatur ut cohortem hostium sub uallo pugnantem inuadant: in summo discrimine rem uerti; aut uiam dandam iis esse--et minore conatu quam condensam aciem rupissent in castra inrupturos--aut conficiendos sub uallo esse; nec magni certaminis rem fore; paucos esse et ab suis interclusos; et quae dum paueat Romanus interrupta acies uideatur, eam si se utrimque in hostem uertat ancipiti pugna medios circumuenturam. Nauius ubi haec imperatoris dicta accepit, secundi hastati signum ademptum signifero in hostes infert, iacturum in medios eos minitans ni se propere sequantur milites et partem capessant pugnae. Ingens corpus erat et arma honestabant; et sublatum alte signum conuerterat ad spectaculum ciues hostesque. Ceterum postquam iam ad signa peruenerat Hispanorum, tum undique in eum tragulae coniectae et prope tota in unum acies uersa; sed neque multitudo hostium neque telorum uis arcere impetum eius uiri potuerunt.
рус.[6] Et M. Atilius legatus primi principis ex eadem legione signum inferre in cohortem Hispanorum coepit; et qui castris praeerant, L. Porcius Licinus et T. Popillius legati, pro uallo acriter propugnant elephantosque transgredientes in ipso uallo conficiunt. Quorum corporibus cum oppleta fossa esset, uelut aggere aut ponte iniecto transitum hostibus dedit; ibi per stragem iacentium elephantorum atrox edita caedes. Altera in parte castrorum iam impulsi erant Campani Punicumque praesidium et sub ipsa porta Capuae quae Uolturnum fert pugnabatur; neque tam armati inrumpentibus Romanis resistebant quam porta ballistis scorpionibusque instructa missilibus procul hostes arcebat. Et suppressit impetum Romanorum uolnus imperatoris Ap. Claudi, cui suos ante prima signa adhortanti sub laeuo umero summum pectus gaeso ictum est. Magna uis tamen hostium ante portam est caesa, ceteri trepidi in urbem compulsi. Et Hannibal postquam cohortis Hispanorum stragem uidit summaque ui castra hostium defendi, omissa oppugnatione recipere signa et conuertere agmen peditum obiecto ab tergo equitatu ne hostis instaret coepit. Legionum ardor ingens ad hostem insequendum fuit: Flaccus receptui cani iussit, satis ad utrumque profectum ratus ut et Campani quam haud multum in Hannibale praesidii esset, et ipse Hannibal sentiret.
рус.Caesa eo die, qui huius pugnae auctores sunt, octo milia hominum de Hannibalis exercitu, tria ex Campanis tradunt, signaque Carthaginiensibus quindecim adempta, duodeuiginti Campanis. Apud alios nequaquam tantam molem pugnae inueni plusque pauoris quam certaminis fuisse, cum inopinato in castra Romana Numidae Hispanique cum elephantis inrupissent, elephanti per media castra uadentes stragem tabernaculorum ingenti sonitu ac fugam abrumpentium uincula iumentorum facerent; fraudem quoque super tumultum adiectam, immissis ab Hannibale qui habitu Italico gnari Latinae linguae iuberent consulum uerbis quoniam amissa castra essent pro se quemque militum in proximos montes fugere; sed eam celeriter cognitam fraudem oppressamque magna caede hostium; elephantos igni e castris exactos.
рус.Hoc ultimum, utcumque initum finitumque est, ante deditionem Capuae proelium fuit. Medix tuticus, qui summus magistratus apud Campanos est, eo anno Seppius Loesius erat, loco obscuro tenuique fortuna ortus. Matrem eius quondam pro pupillo eo procurantem familiare ostentum cum respondisset haruspex summum quod esset imperium Capuae peruenturum ad eum puerum, nihil ad eam spem adgnoscentem dixisse ferunt: 'ne tu perditas res Campanorum narras, ubi summus honos ad filium meum perueniet.' ea ludificatio ueri et ipsa in uerum uertit; nam cum fame ferroque urgerentur nec spes ulla superesset sisti [posse iis qui nati] in spem honorum erant honores detractantibus, Loesius querendo desertam ac proditam a primoribus Capuam, summum magistratum ultimus omnium Campanorum cepit.
рус.[7] Ceterum Hannibal, ut nec hostes elici amplius ad pugnam uidit neque per castra eorum perrumpi ad Capuam posse, ne suos quoque commeatus intercluderent noui consules, abscedere inrito incepto et mouere a Capua statuit castra. Multa secum quonam inde ire pergeret uoluenti subiit animum impetus caput ipsum belli Romam petendi, cuius rei semper cupitae praetermissam occasionem post Cannensem pugnam et alii fremebant et ipse non dissimulabat: necopinato pauore ac tumultu non esse desperandum aliquam partem urbis occupari posse, et si Roma in discrimine esset, Capuam extemplo omissuros aut ambo imperatores Romanos aut alterum ex iis; et si diuisissent copias, utrumque infirmiorem factum aut sibi aut Campanis bene gerendae rei fortunam daturos esse. Una ea cura angebat ne ubi abscessisset extemplo dederentur Campani. Numidam promptum ad omnia audenda donis pellicit ut litteris acceptis specie transfugae castra Romana ingressus, altera parte clam Capuam peruadat. Litterae autem erant adhortatione plenae: profectionem suam quae salutaris illis foret abstracturam ad defendendam Romam ab oppugnanda Capua duces atque exercitus Romanos; ne desponderent animos; tolerando paucos dies totam soluturos obsidionem. Inde naues in flumine Uolturno comprehensas subigi ad id quod iam ante praesidii causa fecerat castellum iussit. Quarum ubi tantam copiam esse ut una nocte traici posset exercitus allatum est, cibariis decem dierum praeparatis deductas nocte ad fluuium legiones ante lucem traiecit.
рус.[8] Id priusquam fieret ita futurum compertum ex transfugis Fuluius Flaccus senatui Romam cum scripsisset, uarie animi hominum pro cuiusque ingenio adfecti sunt. Ut in re tam trepida senatu extemplo uocato, P. Cornelius cui Asinae cognomen erat omnes duces exercitusque ex tota Italia, neque Capuae neque ullius alterius rei memor, ad urbis praesidium reuocabat. Fabius Maximus abscedi a Capua terrerique et circumagi ad nutus comminationesque Hannibalis flagitiosum ducebat: qui ad Cannas uictor ire tamen ad urbem ausus non esset, eum a Capua repulsum spem potiundae urbis Romae cepisse. Non ad Romam obsidendam, sed ad Capuae liberandam obsidionem ire. Romam cum eo exercitu qui ad urbem esset Iouem foederum ruptorum ab Hannibale testem deosque alios defensuros esse. Has diuersas sententias media sententia P. Ualeri Flacci uicit, qui utriusque rei memor imperatoribus qui ad Capuam essent scribendum censuit quid ad urbem praesidii esset; quantas autem Hannibal copias duceret aut quanto exercitu ad Capuam obsidendam opus esset, ipsos scire. Si ita Romam e ducibus alter et exercitus pars mitti posset, ut ab reliquo et duce et exercitu Capua recte obsideretur, inter se compararent Claudius Fuluiusque utri obsidenda Capua, utri ad prohibendam obsidione patriam Romam ueniundum esset.
рус.Hoc senatus consulto Capuam perlato Q. Fuluius proconsul, cui collega ex uolnere aegro redeundum Romam erat, e tribus exercitibus milite electo ad quindecim milia peditum mille equites Uolturnum traducit. Inde cum Hannibalem Latina uia iturum satis comperisset, ipse per Appiae municipia quaeque propter eam uiam sunt, Setiam, Coram, Lauinium praemisit ut commeatus paratos et in urbibus haberent et ex agris deuiis in uiam proferrent, praesidiaque in urbes contraherent ut sua cuique res publica in manu esset.
рус.[9] Hannibal quo die Uolturnum est transgressus, haud procul a flumine castra posuit: postero die praeter Cales in agrum Sidicinum peruenit. Ibi diem unum populando moratus per Suessanum Allifanumque et Casinatem agrum via Latina ducit. Sub Casino biduo statiua habita et passim populationes factae. Inde praeter Interamnam Aquinumque in Fregellanum agrum ad Lirim fluuium uentum, ubi intercisum pontem a Fregellanis morandi itineris causa inuenit. Et Fuluium Volturnus tenuerat amnis, nauibus ab Hannibale incensis, rates ad traiciendum exercitum in magna inopia materiae aegre comparantem. Traiecto ratibus exercitu, reliquum Fuluio expeditum iter, non per urbes modo sed circa uiam expositis benigne commeatibus, erat; alacresque milites alius alium ut adderet gradum memor ad defendendam iri patriam hortabantur.
рус.Romam Fregellanus nuntius diem noctemque itinere continuato ingentem attulit terrorem. Tumultuosius quam allatam erat [uolgatum periculum dis]cursu hominum adfingentium uana auditis totam urbem concitat. Ploratus mulierum non ex priuatis solum domibus exaudiebatur, sed undique matronae in publicum effusae circa deum delubra discurrunt crinibus passis aras uerrentes, nixae genibus, supinas manus ad caelum ac deos tendentes orantesque ut urbem Romanam e manibus hostium eriperent matresque Romanas et liberos paruos inuiolatos seruarent. Senatus magistratibus in foro praesto est si quid consulere uelint. Alii accipiunt imperia disceduntque ad suas quisque officiorum partes: alii offerunt se si quo usus operae sit. Praesidia in arce, in Capitolio, in muris, circa urbem, in monte etiam Albano atque arce Aefulana ponuntur. Inter hunc tumultum Q. Fuluium proconsulem profectum cum exercitu Capua adfertur; cui ne minueretur imperium si in urbem uenisset, decernit senatus ut Q. Fuluio par cum consulibus imperium esset. Hannibal, infestius perpopulato agro Fregellano propter intercisos pontes, per Frusinatem Ferentinatemque et Anagninum agrum in Labicanum uenit, inde Algido Tusculum petiit, nec receptus moenibus infra Tusculum dextrorsus Gabios descendit. Inde in Pupiniam exercitu demisso octo milia passuum ab Roma posuit castra. Quo propius hostis accedebat, eo maior caedes fiebat fugientium praecedentibus Numidis, pluresque omnium generum atque aetatium capiebantur.
рус.[10] In hoc tumultu Fuluius Flaccus porta Capena cum exercitu Romam ingressus, media urbe per Carinas Esquilias contendit; inde egressus inter Esquilinam Collinamque portam posuit castra. Aediles plebis commeatum eo comportarunt; consules senatusque in castra uenerunt; ibi de summa republica consultatum. Placuit consules circa portas Collinam Esquilinamque ponere castra; C. Calpurnium praetorem urbanum Capitolio atque arci praeesse, et senatum frequentem in foro contineri si quid in tam subitis rebus consulto opus esset. Inter haec Hannibal ad Anienem fluuium tria milia passuum ab urbe castra admouit. Ibi statiuis positis ipse cum duobus milibus equitum ad portam Collinam usque ad Herculis templum est progressus atque unde proxime poterat moenia situmque urbis obequitans contemplabatur. Id eum tam licenter atque otiose facere Flacco indignum uisum est; itaque immisit equites summouerique atque in castra redigi hostium equitatum iussit. Cum commissum proelium esset, consules transfugas Numidarum, qui tum in Auentino ad mille et ducenti erant, media urbe transire Esquilias iusserunt, nullos aptiores inter conualles tectaque hortorum et sepulcra et cauas undique uias ad pugnandum futuros rati. Quos cum ex arce Capitolioque cliuo Publicio in equis decurrentes quidam uidissent, captum Auentinum conclamauerunt. Ea res tantum tumultum ac fugam praebuit ut nisi castra Punica extra urbem fuissent, effusura se omnis pauida multitudo fuerit: tunc in domos atque in tecta refugiebant, uagosque in uiis suos pro hostibus lapidibus telisque incessebant. Nec comprimi tumultus aperirique error poterat refertis itineribus agrestium turba pecorumque quae repentinus pauor in urbem compulerat. Equestre proelium secundum fuit summotique hostes sunt. Et quia multis locis comprimendi tumultus erant qui temere oriebantur, placuit omnes qui dictatores consules censoresue fuissent cum imperio esse, donec recessisset a muris hostis. Et diei quod reliquum fuit et nocte insequenti multi temere excitati tumultus sunt compressique.
рус.[11] Postero die transgressus Anienem Hannibal in aciem omnes copias eduxit; nec Flaccus consulesque certamen detractauere. Instructis utrimque exercitibus in eius pugnae casum in qua urbs Roma uictori praemium esset, imber ingens grandine mixtus ita utramque aciem turbauit ut uix armis retentis in castra sese receperint, nullius rei minore quam hostium metu. Et postero die eodem loco acies instructas eadem tempestas diremit; ubi recepissent se in castra, mira serenitas cum tranquillitate oriebatur. In religionem ea res apud Poenos uersa est, auditaque uox Hannibalis fertur potiundae sibi urbis Romae modo mentem non dari, modo fortunam. Minuere etiam spem eius duae aliae, parua magnaque, res, magna illa quod cum ipse ad moenia urbis Romae armatus sederet milites sub uexillis in supplementum Hispaniae profectos audiit, parua autem quod per eos dies eum forte agrum in quo ipse castra haberet uenisse nihil ob id deminuto pretio cognitum ex quodam captiuo est. Id uero adeo superbum atque indignum uisum eius soli quod ipse bello captum possideret haberetque inuentum Romae emptorem ut extemplo uocato praecone tabernas argentarias quae circa forum Romanum essent iusserit venire.
рус.His motus ad Tutiam fluuium castra rettulit sex milia passuum ab urbe. Inde ad lucum Feroniae pergit ire, templum ea tempestate inclutum diuitiis. Capenates aliique qui accolae eius erant primitias frugum eo donaque alia pro copia portantes multo auro argentoque id exornatum habebant. Iis omnibus donis tum spoliatum templum; aeris acerui cum rudera milites religione inducti iacerent post profectionem Hannibalis magni inuenti.--huius populatio templi haud dubia inter scriptores est. Coelius Romam euntem ab Ereto deuertisse eo Hannibalem tradit, iterque eius ab Reate Cutiliisque et ab Amiterno orditur: ex Campania in Samnium, inde in Paelignos peruenisse, praeterque oppidum Sulmonem in Marrucinos transisse; inde Albensi agro in Marsos, hinc Amiternum Forulosque uicum uenisse. Neque ibi error est quod tanti [ducis tanti]que exercitus uestigia intra tam breuis aeui memoriam potuerint confundi --isse enim ea constat--: tantum id interest ueneritne eo itinere ad urbem an ab urbe in Campaniam redierit.
рус.[12] Ceterum non quantum Romanis pertinaciae ad premendam obsidione Capuam fuit, tantum ad defendendam Hannibali. Namque [per Samnium Apuliamque] et Lucanos in Bruttium agrum ad fretum ac Regium eo cursu contendit ut prope repentino aduentu incautos oppresserit. Capua etsi nihilo segnius obsessa per eos dies fuerat, tamen aduentum Flacci sensit, et admiratio orta est non simul regressum Hannibalem. Inde per conloquia intellexerunt relictos se desertosque et spem Capuae retinendae deploratam apud Poenos esse. Accessit edictum proconsulum ex senatus consulto propositum uolgatumque apud hostes ut qui ciuis Campanus ante certam diem transisset sine fraude esset. Nec ulla facta est transitio, metu magis eos quam fide continente quia maiora in defectione deliquerant quam quibus ignosci posset. Ceterum quemadmodum nemo priuato consilio ad hostem transibat, ita nihil salutare in medium consulebatur. Nobilitas rem publicam deseruerat, neque in senatum cogi poterant; in magistratu erat qui non sibi honorem adiecisset, sed indignitate sua uim ac ius magistratui quem gerebat dempsisset. Iam ne in foro quidem aut publico loco principum quisquam apparebat; domibus inclusi patriae occasum cum suo exitio in dies expectabant.
рус.Summa curae omnis in Bostarem Hannonemque, praefectos praesidii Punici, uersa erat, suo non sociorum periculo sollicitos. Ii conscriptis ad Hannibalem litteris non libere modo, sed etiam aspere, quibus non Capuam solam traditam in manum hostibus, sed se quoque et praesidium in omnes cruciatus proditos incusabant: abisse eum in Bruttios uelut auertentem sese ne Capua in oculis eius caperetur. At hercule Romanos ne oppugnatione quidem urbis Romanae abstrahi a Capua obsidenda potuisse; tanto constantiorem inimicum Romanum quam amicum Poenum esse. Si redeat Capuam bellumque omne eo uertat, et se et Campanos paratos eruptioni fore. Non cum Reginis neque Tarentinis bellum gesturos transisse Alpes: ubi Romanae legiones sint, ibi et Carthaginiensium exercitus debere esse. Sic ad Cannas, sic ad Trasumennum rem bene gestam, coeundo conferundoque cum hoste castra, fortunam temptando.
рус.In hanc sententiam litterae conscriptae Numidis, proposita mercede eam professis operam, dantur. Ii specie transfugarum cum ad Flaccum in castra uenissent ut inde tempore capto abirent, famesque quae tam diu Capuae erat nulli non probabilem causam transitionis faceret, mulier repente Campana in castra uenit, scortum transfugarum unius, indicatque imperatori Romano Numidas fraude composita transisse litterasque ad Hannibalem ferre: id unum ex iis qui sibi rem aperuisset arguere sese paratam esse. Productus primo satis constanter ignorare se mulierem simulabat: paulatim dein conuictus ueris cum tormenta posci et parari uideret, fassus id ita esse litteraeque prolatae. Additum etiam indicio quod celabatur et alios specie transfugarum Numidas uagari in castris Romanis. Ii supra septuaginta comprensi et cum transfugis nouis mulcati uirgis manibusque praecisis Capuam rediguntur.
рус.[13] Conspectum tam triste supplicium fregit animos Campanorum. Concursus ad curiam populi factus coegit Loesium senatum uocare; et primoribus qui iam diu publicis consiliis aberant propalam minabantur nisi uenirent in senatum circa domos eorum ituros se et in publicum omnes ui extracturos esse. Is timor frequentem senatum magistratui praebuit. Ibi cum ceteri de legatis mittendis ad imperatores Romanos agerent, Uibius Uirrius, qui defectionis auctor ab Romanis fuerat, interrogatus sententiam, negat eos qui de legatis et de pace ac deditione loquantur meminisse nec quid facturi fuerint si Romanos in potestate habuissent nec quid ipsis patiendum sit. 'quid? uos' inquit 'eam deditionem fore censetis qua quondam, ut aduersus Samnites auxilium impetraremus, nos nostraque omnia Romanis dedidimus? iam e memoria excessit, quo tempore et in qua fortuna a populo Romano defecerimus? iam, quemadmodum in defectione praesidium, quod poterat emitti, per cruciatum et ad contumeliam necarimus? quotiens in obsidentes, quam inimice eruperimus, castra oppugnarimus, Hannibalem uocauerimus ad opprimendos eos? hoc quod recentissimum est, ad oppugnandam Romam hinc eum miserimus? age contra, quae illi infeste in nos fecerint repetite, ut ex eo quid speretis habeatis. Cum hostis alienigena in Italia esset et Hannibal hostis et cuncta bello arderent, omissis omnibus, omisso ipso Hannibale, ambo consules et duo consulares exercitus ad Capuam oppugnandam miserunt. Alterum annum circumuallatos inclusosque nos fame macerant, et ipsi nobiscum ultima pericula et grauissimos labores perpessi, circa uallum ac fossas saepe trucidati ac prope ad extremum castris exuti.
рус.Sed omitto haec--uetus atque usitata res est in oppugnanda hostium urbe labores ac pericula pati--: illud irae atque odii [inexpiabilis] exsecrabilisque indicium est. Hannibal ingentibus copiis peditum equitumque castra oppugnauit et ex parte cepit: tanto periculo nihil moti sunt ab obsidione. Profectus trans Uolturnum perussit Calenum agrum: nihil tanta sociorum clade auocati sunt. Ad ipsam urbem Romam infesta signa ferri iussit: eam quoque tempestatem imminentem spreuerunt. Transgressus Anienem tria milia passuum ab urbe castra posuit, postremo ad moenia ipsa et ad portas accessit; Romam se adempturum eis, nisi omitterent Capuam, ostendit: non omiserunt. Feras bestias caeco impetu ac rabie concitatas, si ad cubilia et catulos earum ire pergas, ad opem suis ferendam auertas: Romanos Roma circumsessa coniuges, liberi, quorum ploratus hinc prope exaudiebantur, arae foci deum delubra sepulcra maiorum temerata ac uiolata a Capua non auerterunt; tanta auiditas supplicii expetendi, tanta sanguinis nostri hauriendi est sitis. Nec iniuria forsitan; nos quoque idem fecissemus, si data fortuna esset. Itaque quoniam aliter dis immortalibus est uisum, cum mortem ne recusare quidem debeam, cruciatus contumeliasque quas parat hostis dum liber, dum mei potens sum, effugere morte praeterquam honesta, etiam leni possum. Non uidebo Ap. Claudium et Q. Fuluium uictoria insolenti subnixos, neque uinctus per urbem Romanam triumphi spectaculum trahar, ut deinde ~in carcerem~ aut ad palum deligatus, lacerato uirgis tergo, ceruicem securi Romanae subiciam; nec dirui incendique patriam uidebo, nec rapi ad stuprum matres Campanas uirginesque et ingenuos pueros. Albam unde ipsi oriundi erant a fundamentis proruerunt, ne stirpis, ne memoria originum suarum exstaret: nedum eos Capuae parsuros credam, cui infestiores quam Carthagini sunt. Itaque quibus uestrum ante fato cedere quam haec tot tam acerba uideant in animo est, iis apud me hodie epulae instructae parataeque sunt. Satiatis uino ciboque poculum idem quod mihi datum fuerit circumferetur; ea potio corpus a cruciatu, animum a contumeliis, oculos aures a uidendis audiendisque omnibus acerbis indignisque quae manent uictos uindicabit. Parati erunt qui magno rogo in propatulo aedium accenso corpora exanima iniciant. Haec una uia et honesta et libera ad mortem. Et ipsi uirtutem mirabuntur hostes et Hannibal fortes socios sciet ab se desertos ac proditos esse.'
рус.[14] Hanc orationem Uirri plures cum adsensu audierunt quam forti animo id quod probabant exsequi potuerunt. Maior pars senatus, multis saepe bellis expertam populi Romani clementiam haud diffidentes sibi quoque placabilem fore, legatos ad dedendam Romanis Capuam decreuerunt miseruntque. Uibium Uirrium septem et uiginti ferme senatores domum secuti sunt, epulatique cum eo et quantum facere potuerant alienatis mentibus uino ab imminentis sensu mali, uenenum omnes sumpserunt; inde misso conuiuio dextris inter se datis ultimoque complexu conlacrimantes suum patriaeque casum, alii ut eodem rogo cremarentur manserunt, alii domos digressi sunt. Impletae cibis uinoque uenae minus efficacem in maturanda morte uim ueneni fecerunt; itaque noctem totam plerique eorum et diei insequentis partem cum animam egissent, omnes tamen prius quam aperirentur hostibus portae exspirarunt.
рус.Postero die porta Iouis, quae aduersus castra Romana erat, iussu proconsulum aperta est. Ea intromissa legio una et duae alae cum C. Fuluio legato. Is cum omnium primum arma telaque quae Capuae erant ad se conferenda curasset, custodiis ad omnes portas dispositis ne quis exire aut emitti posset, praesidium Punicum comprehendit, senatum Campanum ire in castra ad imperatores Romanos iussit. Quo cum uenissent, extemplo iis omnibus catenae iniectae, iussique ad quaestores deferre quod auri atque argenti haberent. Auri pondo duo milia septuaginta fuit, argenti triginta milia pondo et mille ducenta. Senatores quinque et uiginti Cales in custodiam, duodetriginta Teanum missi, quorum de sententia maxime descitum ab Romanis constabat.
рус.[15] De supplicio Campani senatus haudquaquam inter Fuluium Claudiumque conueniebat. Facilis impetrandae ueniae Claudius, Fului durior sententia erat. Itaque Appius Romam ad senatum arbitrium eius rei totum reiciebat: percontandi etiam aequum esse potestatem fieri patribus, num communicassent consilia cum aliquis sociorum Latini nominis [municipiorum] et num ope eorum in bello forent adiuti. Id uero minime committendum esse Fuluius dicere ut sollicitarentur criminibus dubiis sociorum fidelium animi, et subicerentur indicibus quis neque [quid dicerent neque] quid facerent quicquam unquam pensi fuisset; itaque se eam quaestionem oppressurum exstincturumque. Ab hoc sermone cum digressi essent, et Appius quamuis ferociter loquentem collegam non dubitaret tamen litteras super tanta re ab Roma exspectaturum, Fuluius, ne id ipsum impedimentum incepto foret, dimittens praetorium tribunis militum ac praefectis socium imperauit uti duobus milibus equitum delectis denuntiarent ut ad tertiam bucinam praesto essent.
рус.Cum hoc equitatu nocte Teanum profectus, prima luce portam intrauit atque in forum perrexit; concursuque ad primum equitum ingressum facto magistratum Sidicinum citari iussit imperauitque ut produceret Campanos quos in custodia haberet. Producti omnes uirgisque caesi ac securi percussi. Inde citato equo Cales percurrit; ubi cum in tribunali consedisset productique Campani deligarentur ad palum, eques citus ab Roma uenit litterasque a C. Calpurnio praetore Fuluio et senatus consultum tradit. Murmur ab tribunali totam contionem peruasit differri rem integram ad patres de Campanis; et Fuluius, id ita esse ratus acceptas litteras neque resolutas cum in gremio reposuisset, praeconi imperauit ut lictorem lege agere iuberet. Ita de iis quoque qui Calibus erant sumptum supplicium. Tum litterae lectae senatusque consultum, serum ad impediendam rem actam quae summa ope approperata erat ne impediri posset.
рус.Consurgentem iam Fuluium Taurea Uibellius Campanus per mediam vadens turbam nomine inclamavit, et cum mirabundus quidnam sese uellet resedisset Flaccus, 'me quoque' inquit 'iube occidi ut gloriari possis multo fortiorem quam ipse es uirum abs te occisum esse.' cum Flaccus negaret profecto satis compotem mentis esse, modo prohiberi etiam se si id uellet senatus consulto diceret, tum Uibellius 'quando quidem' inquit 'capta patria propinquis amicisque amissis, cum ipse manu mea coniugem liberosque interfecerim ne quid indigni paterentur, mihi ne mortis quidem copia eadem est quae his ciuibus meis, petatur a uirtute inuisae huius uitae uindicta.' atque ita gladio quem ueste texerat per aduersum pectus transfixus, ante pedes imperatoris moribundus procubuit.
рус.[16] Quia et quod ad supplicium attinet Campanorum et pleraque alia de Flacci unius sententia acta erant, mortuum Ap. Claudium sub deditionem Capuae quidam tradunt; hunc quoque ipsum Tauream neque sua sponte uenisse Cales neque sua manu interfectum, sed dum inter ceteros ad palum deligatur, quia parum inter strepitus exaudiri possent quae uociferaretur silentium fieri Flaccum iussisse; tum Tauream illa quae ante memorata sunt dixisse, uirum se fortissimum ab nequaquam pari ad uirtutem occidi; sub haec dicta iussu proconsulis praeconem ita pronuntiasse: 'lictor, uiro forti adde uirgas et in eum primum lege age.' lectum quoque senatus consultum priusquam securi feriret quidam auctores sunt, sed quia adscriptum in senatus consulto fuerit si ei uideretur integram rem ad senatum reiceret, interpretatum esse quid magis e re publica duceret aestimationem sibi permissam.
рус.Capuam a Calibus reditum est, Atellaque et Calatia in deditionem acceptae; ibi quoque in eos qui capita rerum erant animaduersum. Ita ad septuaginta principes senatus interfecti, trecenti ferme nobiles Campani in carcerem conditi, alii per sociorum Latini nominis urbes in custodias dati, uariis casibus interierunt: multitudo alia ciuium Campanorum uenum data. De urbe agroque reliqua consultatio fuit, quibusdam delendam censentibus urbem praeualidam propinquam inimicam. Ceterum praesens utilitas uicit; nam propter agrum, quem omni fertilitate terrae satis constabat primum in Italia esse, urbs seruata est ut esset aliqua aratorum sedes. Urbi frequentandae multitudo incolarum libertinorumque et institorum opificumque retenta: ager omnis et tecta publica populi Romani facta. Ceterum habitari tantum tamquam urbem Capuam frequentarique placuit, corpus nullum ciuitatis nec senatum nec plebis concilium nec magistratus esse: sine consilio publico, sine imperio multitudinem nullius rei inter se sociam ad consensum inhabilem fore; praefectum ad iura reddenda ab Roma quotannis missuros. Ita ad Capuam res compositae consilio ab omni parte laudabili. Seuere et celeriter in maxime noxios animaduersum; multitudo ciuium dissipata in nullam spem reditus; non saeuitum incendiis ruinisque in tecta innoxia murosque, et cum emolumento quaesita etiam apud socios lenitatis species incolumitate urbis nobilissimae opulentissimaeque, cuius ruinis omnis Campania, omnes qui Campaniam circa accolunt populi ingemuissent; confessio expressa hosti quanta uis in Romanis ad expetendas poenas ab infidelibus sociis et quam nihil in Hannibale auxilii ad receptos in fidem tuendos esset.
рус.[17] Romani patres perfuncti quod ad Capuam attinebat cura, C. Neroni ex iis duabus legionibus quas ad Capuam habuerat sex milia peditum et trecentos equites quos ipse legisset et socium Latini nominis peditum numerum parem et octingentos equites decernunt. Eum exercitum Puteolis in naues impositum Nero in Hispaniam transportauit. Cum Tarraconem nauibus uenisset, expositisque ibi copiis et nauibus subductis socios quoque nauales multitudinis augendae causa armasset, profectus ad Hiberum flumen exercitum ab Ti. Fonteio et L. Marcio accepit. Inde pergit ad hostes ire. Hasdrubal Hamilcaris ad Lapides Atros castra habebat; in Ausetanis is locus est inter oppida Iliturgim et Mentissam. Huius saltus fauces Nero occupauit.
рус.Hasdrubal, ne in arto res esset, caduceatorem misit qui promitteret si inde missus foret se omnem exercitum ex Hispania deportaturum. Quam rem cum laeto animo Romanus accepisset, diem posterum Hasdrubal conloquio petiuit ut coram leges conscriberentur de tradendis arcibus urbium dieque statuenda ad quam praesidia deducerentur suaque omnia sine fraude Poeni deportarent. Quod ubi impetrauit, extemplo primis tenebris atque inde tota nocte quod grauissimum exercitus erat Hasdrubal quacunque posset euadere e saltu iussit. Data sedulo opera est ne multi ea nocte exirent, ut ipsa paucitas cum ad hostem silentio fallendum aptior, tum ad euadendum per artas semitas ac difficiles esset. Ventum insequenti die ad conloquium est; sed loquendo plura scribendoque dedita opera quae in rem non essent die consumpto, in posterum dilatum est. Addita insequens nox spatium dedit et alios emittendi; nec postero die res finem inuenit. Ita aliquot dies disceptando palam de legibus noctesque emittendis clam e castris Carthaginiensibus absumptae. Et postquam pars maior emissa exercitus erat, iam ne iis quidem quae ultro dicta erant stabatur; minusque ac minus, cum timore simul fide decrescente, conueniebat. Iam ferme pedestres omnes copiae euaserant e saltu cum prima luce densa nebula saltum omnem camposque circa intexit. Quod ubi sensit Hasdrubal, mittit ad Neronem qui in posterum diem conloquium differret: illum diem religiosum Carthaginiensibus ad agendum quicquam rei seriae esse. Ne tum quidem suspecta fraus cum esset, data uenia eius diei, extemploque Hasdrubal cum equitatu elephantisque castris egressus sine ullo tumultu in tutum euasit. Hora ferme quarta dispulsa sole nebula aperuit diem, uacuaque hostium castra conspexerunt Romani tum demum Claudius Punicam fraudem adgnoscens ut se dolo captum sensit, proficiscentem institit sequi paratus confligere acie. Sed hostis detractabat pugnam; leuia tamen proelia inter extremum Punicum agmen praecursoresque Romanorum fiebant.
рус.[18] Inter haec Hispaniae populi nec qui post cladem acceptam defecerant redibant ad Romanos, nec ulli noui deficiebant; et Romae senatui populoque post receptam Capuam non Italiae iam maior quam Hispaniae cura erat. Et exercitum augeri et imperatorem mitti placebat; nec tam quem mitterent satis constabat quam illud, ubi duo summi imperatores intra dies triginta cecidissent, qui in locum duorum succederet extraordinaria cura deligendum esse. Cum alii alium nominarent, postremum eo decursum est ut proconsuli creando in Hispaniam comitia haberentur; diemque comitiis consules edixerunt. Primo exspectauerant ut qui se tanto imperio dignos crederent nomina profiterentur; quae ut destituta exspectatio est, redintegratus luctus acceptae cladis desideriumque imperatorum amissorum. Maesta itaque ciuitas prope inops consilii comitiorum die tamen in campum descendit; atque in magistratus uersi circumspectant ora principum aliorum alios intuentium fremuntque adeo perditas res desperatumque de re publica esse ut nemo audeat in Hispaniam imperium accipere, cum subito P. Cornelius [Publi filius eius] qui in Hispania ceciderat, [filius] quattuor et uiginti ferme annos natus, professus se petere, in superiore unde conspici posset loco constitit. In quem postquam omnium ora conuersa sunt, clamore ac fauore ominati extemplo sunt felix faustumque imperium. Iussi deinde inire suffragium ad unum omnes non centuriae modo, sed etiam homines P. Scipioni imperium esse in Hispania iusserunt. Ceterum post rem actam ut iam resederat impetus animorum ardorque, silentium subito ortum et tacita cogitatio quidnam egissent; nonne fauor plus ualuisset quam ratio. Aetatis maxime paenitebat; quidam fortunam etiam domus horrebant nomenque ex funestis duabus familiis in eas prouincias ubi inter sepulcra patris patruique res gerendae essent proficiscentis.
рус.[19] Quam ubi ab re tanto impetu acta sollicitudinem curamque hominum animaduertit, aduocata contione ita de aetate sua imperioque mandato et bello quod gerundum esset magno elatoque animo disseruit, ut ardorem eum qui resederat excitaret rursus nouaretque et impleret homines certioris spei quam quantam fides promissi humani aut ratio ex fiducia rerum subicere solet. Fuit enim Scipio non ueris tantum uirtutibus mirabilis, sed arte quoque quadam ab iuuenta in ostentationem earum compositus, pleraque apud multitudinem aut per nocturnas uisa species aut uelut diuinitus mente monita agens, siue et ipse capti quadam superstitione animi, siue ut imperia consiliaque uelut sorte oraculi missa sine cunctatione exsequerentur. Ad hoc iam inde ab initio praeparans animos, ex quo togam uirilem sumpsit nullo die prius ullam publicam priuatamque rem egit quam in Capitolium iret ingressusque aedem consideret et plerumque solus in secreto ibi tempus tereret. Hic mos per omnem uitam seruatus seu consulto seu temere uolgatae opinioni fidem apud quosdam fecit stirpis eum diuinae uirum esse, rettulitque famam in Alexandro magno prius uolgatam, et uanitate et fabula parem, anguis immanis concubitu conceptum, et in cubiculo matris eius uisam persaepe prodigii eius speciem interuentuque hominum euolutam repente atque ex oculis elapsam. His miraculis nunquam ab ipso elusa fides est; quin potius aucta arte quadam nec abnuendi tale quicquam nec palam adfirmandi. Multa alia eiusdem generis, alia uera, alia adsimulata, admirationis humanae in eo iuuene excesserant modum; quibus freta tunc ciuitas aetati haudquaquam maturae tantam rerum molem tantumque imperium permisit.
рус.Ad eas copias quas ex uetere exercitu Hispania habebat, quaeque a Puteolis cum C. Nerone traiectae erant, decem milia militum et mille equites adduntur, et M. Iunius Silanus propraetor adiutor ad res gerendas datus est. Ita cum triginta nauium classe--omnes autem quinqueremes erant--Ostiis Tiberinis profectus praeter oram Tusci maris, Alpesque et Gallicum sinum et deinde Pyrenaei circumuectus promuntorium, Emporiis urbe Graeca--oriundi et ipsi a Phocaea sunt--copias exposuit. Inde sequi navibus iussis Tarraconem pedibus profectus conuentum omnium sociorum --etenim legationes ad famam eius ex omni se prouincia effuderant--habuit. Naues ibi subduci iussit, remissis quattuor triremibus Massiliensium quae officii causa ab domo prosecutae fuerant. Responsa inde legationibus suspensis uarietate tot casuum dare coepit, ita elato ab ingenti uirtutum suarum fiducia animo ut nullum ferox uerbum excideret ingensque omnibus quae diceret cum maiestas inesset tum fides.
рус.[20] Profectus ab Tarracone et ciuitates sociorum et hiberna exercitus adiit, collaudauitque milites quod duabus tantis deinceps cladibus icti prouinciam obtinuissent, nec fructum secundarum rerum sentire hostes passi omni cis Hiberum agro eos arcuissent, sociosque cum fide tutati essent. Marcium secum habebat cum tanto honore, ut facile appareret nihil minus uereri quam ne quis obstaret gloriae suae. Successit inde Neroni Silanus, et in hiberna milites noui deducti. Scipio omnibus quae adeunda agendaque erant mature aditis peractisque Tarraconem concessit. Nihilo minor fama apud hostes Scipionis erat quam apud ciues sociosque, et diuinatio quaedam futuri, quo minus ratio timoris reddi poterat oborti temere, maiorem inferens metum. In hiberna diuersi concesserant, Hasdrubal Gisgonis usque ad Oceanum et Gades, Mago in mediterranea maxime supra Castulonensem saltum; Hasdrubal Hamilcaris filius proximus Hibero circa Saguntum hibernauit.
рус.Aestatis eius extremo qua capta est Capua et Scipio in Hispaniam uenit, Punica classis ex Sicilia Tarentum accita ad arcendos commeatus praesidii Romani quod in arce Tarentina erat, clauserat quidem omnes ad arcem a mari aditus, sed adsidendo diutius artiorem annonam sociis quam hosti faciebat; non enim tantum subuehi oppidanis per pacata litora apertosque portus praesidio nauium Punicarum poterat quantum frumenti classis ipsa turba nauali mixta ex omni genere hominum absumebat, ut arcis praesidium etiam sine inuecto quia pauci erant ex ante praeparato sustentari posset, Tarentinis classique ne inuectum quidem sufficeret. Tandem maiore gratia quam uenerat classis dimissa est; annona haud multum laxauerat quia remoto maritimo praesidio subuehi frumentum non poterat.
рус.[21] Eiusdem aestatis exitu M. Marcellus ex Sicilia prouincia cum ad urbem uenisset, a C. Calpurnio praetore senatus ei ad aedem Bellonae datus est. Ibi cum de rebus ab se gestis disseruisset, questus leniter non suam magis quam militum uicem quod prouincia confecta exercitum deportare non licuisset, postulauit ut triumphanti urbem inire liceret. Id non impetrauit. Cum multis uerbis actum esset utrum minus conueniret cuius nomine absentis ob res prospere ductu eius gestas supplicatio decreta foret et dis immortalibus habitus honos ei praesenti negare triumphum, an quem tradere exercitum successori iussissent--quod nisi manente in prouincia bello non decerneretur--eum quasi debellato triumphare cum exercitus testis meriti atque immeriti triumphi abesset, medium uisum ut ouans urbem iniret. Tribuni plebis ex auctoritate senatus ad populum tulerunt ut M. Marcello quo die urbem ouans iniret imperium esset. Pridie quam urbem iniret in monte Albano triumphauit; inde ouans multam prae se praedam in urbem intulit. Cum simulacro captarum Syracusarum catapultae ballistaeque et alia omnia instrumenta belli lata et pacis diuturnae regiaeque opulentiae ornamenta, argenti aerisque fabrefacti uis, alia supellex pretiosaque uestis et multa nobilia signa, quibus inter primas Graeciae urbes Syracusae ornatae fuerant.
рус.Punicae quoque victoriae signum octo ducti elephanti, et non minimum fuere spectaculum cum coronis aureis praecedentes Sosis Syracusanus et Moericus Hispanus, quorum altero duce nocturno Syracusas introitum erat, alter Nassum quodque ibi praesidii erat prodiderat. His ambobus ciuitas data et quingena iugera agri, Sosidi in agro Syracusano qui aut regius aut hostium populi Romani fuisset et aedes Syracusis cuius uellet eorum in quos belli iure animaduersum esset, Moerico Hispanisque qui cum eo transierant urbs agerque in Sicilia ex iis qui a populo Romano defecissent, iussa dari. Id M. Cornelio mandatum ut ubi ei uideretur urbem agrumque eis adsignaret. In eodem agro Belligeni, per quem inlectus ad transitionem Moericus erat, quadringenta iugera agri decreta.
рус.Post profectionem ex Sicilia Marcelli Punica classis octo milia peditum, tria Numidarum equitum exposuit. Ad eos Murgentia et Er[getium urbes defece]re. Secutae defectionem earum Hybla et Macella et ignobiliores quaedam aliae; et Numidae praefecto Muttine uagi per totam Siciliam sociorum populi Romani agros urebant. Super haec exercitus Romanus iratus, partim quod cum imperatore non deuectus ex prouincia esset, partim quod in oppidis hibernare uetiti erant, segni fungebantur militia, magisque eis auctor ad seditionem quam animus deerat. Inter has difficultates M. Cornelius praetor et militum animos nunc consolando nunc castigando sedauit, et ciuitates omnes quae defecerant in dicionem redegit; atque ex iis Murgentiam Hispanis quibus urbs agerque debebatur ex senatus consulto attribuit.
рус.[22] Consules cum ambo Apuliam prouinciam haberent, minusque iam terroris a Poenis et Hannibale esset, sortiri iussi Apuliam Macedoniamque prouincias. Sulpicio Macedonia euenit isque Laeuino successit. Fuluius Romam comitiorum causa arcessitus cum comitia consulibus rogandis haberet, praerogatiua Uoturia iuniorum T. Manlium Torquatum et T. Otacilium [consules dixit. Cum ad Manlium], qui praesens erat, gratulandi causa turba coiret, nec dubius esset consensus populi, magna circumfusus turba ad tribunal consulis uenit, petitque ut pauca sua uerba audiret centuriamque quae tulisset suffragium reuocari iuberet. Erectis omnibus exspectatione quidnam postulaturus esset, oculorum ualetudinem excusauit: impudentem et gubernatorem et imperatorem esse qui, cum alienis oculis ei omnia agenda sint, postulet sibi aliorum capita ac fortunas committi; proinde si uideretur ei, redire in suffragium Uoturiam iuniorum iuberet et meminisse in consulibus creandis belli quod in Italia sit temporumque rei publicae; uixdum requiesse aures a strepitu et tumultu hostili, quo paucos ante menses cesserint prope moenia Romana. Post haec cum centuria frequens succlamasset nihil se mutare sententiae eosdemque consules dicturos esse, tum Torquatus 'neque ego uestros' inquit 'mores consul ferre potero neque uos imperium meum. Redite in suffragium et cogitate bellum Punicum in Italia et hostium ducem Hannibalem esse.' tum centuria et auctoritate mota uiri et admirantium circa fremitu, petiit a consule ut Uoturiam seniorum citaret: uelle sese cum maioribus natu conloqui et ex auctoritate eorum consules dicere. Citatis Uoturiae senioribus, datum secreto in Ouili cum iis conloquendi tempus. Seniores de tribus consulendum dixerunt esse, duobus plenis iam honorum, Q. Fabio et M. Marcello, et si utique nouum aliquem aduersus Poenos consulem creari uellent, M. Ualerio Laeuino; egregie aduersus Philippum regem terra marique rem gessisse. Ita de tribus consultatione data, senioribus dimissis iuniores suffragium ineunt. M. Claudium, fulgentem tum Sicilia domita, et M. Ualerium absentes consules dixerunt. Auctoritatem praerogatiuae omnes centuriae secutae sunt.
рус.Eludant nunc antiqua mirantes: non equidem, si qua sit sapientium ciuitas quam docti fingunt magis quam norunt, aut principes grauiores temperantioresque a cupidine imperii aut multitudinem melius moratam censeam fieri posse. Centuriam uero iuniorum seniores consulere uoluisse quibus imperium suffragio mandaret, uix ut ueri simile sit parentium quoque hoc saeculo uilis leuisque apud liberos auctoritas fecit.
рус.[23] Praetoria inde comitia habita. P. Manlius Uolso et L. Manlius Acidinus et C. Laetorius et L. Cincius Alimentus creati sunt. Forte ita incidit ut comitiis perfectis nuntiaretur T. Otacilium, quem T. Manlio nisi interpellatus ordo comitiorum esset collegam absentem daturus fuisse uidebatur populus, mortuum in Sicilia esse. Ludi Apollinares et priore anno fuerant et eo anno ut fierent referente Calpurnio praetore senatus decreuit ut in perpetuum uouerentur.
рус.Eodem anno prodigia aliquot uisa nuntiataque sunt. In aede Concordiae Uictoria quae in culmine erat fulmine icta decussaque ad Uictorias quae in antefixis erant haesit neque inde procidit; et Anagniae et Fregellis nuntiatum est murum portasque de caelo tacta, et in foro Subertano sanguinis riuos per diem totum fluxisse, et Ereti lapidibus pluuisse, et Reate mulam peperisse. Ea prodigia hostiis maioribus sunt procurata et obsecratio in unum diem populo indicta et nouendiale sacrum. Sacerdotes publici aliquot eo anno demortui sunt nouique suffecti: in locum M'. Aemili Numidae decemuiri sacrorum M. Aemilius Lepidus, in locum M. Pomponi Mathonis pontificis C. Liuius, in locum Sp. Caruili Maximi auguris M. Seruilius. T. Otacilius Crassus pontifex quia exacto anno mortuus erat, ideo nominatio in locum eius non est facta. C. Claudius flamen Dialis quod exta perperam dederat flamonio abiit.
рус.[24] Per idem tempus M. Ualerius Laeuinus temptatis prius per secreta conloquia principum animis ad indictum ante ad id ipsum concilium Aetolorum classe expedita uenit. Ubi cum Syracusas Capuamque captas in fidem in Italia [Sicilia]que rerum secundarum ostentasset, adiecissetque iam inde a maioribus traditum morem Romanis colendi socios, ex quibus alios in ciuitatem atque aequum secum ius accepissent, alios in ea fortuna haberent ut socii esse quam ciues mallent: Aetolos eo in maiore futuros honore quod gentium transmarinarum in amicitiam primi uenissent; Philippum eis et Macedonas graues accolas esse, quorum se uim ac spiritus et iam fregisse et eo redacturum esse ut non iis modo urbibus quas per uim ademisset Aetolis excedant, sed ipsam Macedoniam infestam habeant; et Acarnanas quos aegre ferrent Aetoli a corpore suo diremptos restituturum se in antiquam formulam iurisque ac dicionis eorum;
рус.--haec dicta promissaque a Romano imperatore Scopas, qui tum praetor gentis erat, et Dorimachus princeps Aetolorum adfirmauerunt auctoritate sua, minore cum uerecundia et maiore cum fide uim maiestatemque populi Romani extollentes. Maxime tamen spes potiundae mouebat Acarnaniae. Igitur conscriptae condiciones quibus in amicitiam societatemque populi Romani uenirent; additumque ut, si placeret uellentque, eodem iure amicitiae Elei Lacedaemoniique et Attalus et Pleuratus et Scerdilaedus essent, Asiae Attalus, hi Thracum et Illyriorum reges; bellum ut extemplo Aetoli cum Philippo terra gererent; nauibus ne minus uiginti quinque quinqueremibus adiuuaret Romanus; urbium Corcyrae tenus ab Aetolia incipienti solum tectaque et muri cum agris Aetolorum, alia omnis praeda populi Romani esset, darentque operam Romani ut Acarnaniam Aetoli haberent; si Aetoli pacem cum Philippo facerent, foederi adscriberent ita ratam fore pacem si Philippus arma ab Romanis sociisque quique eorum dicionis essent abstinuisset; item si populus Romanus foedere iungeretur regi, ut caueret ne ius ei belli inferendi Aetolis sociisque eorum esset. Haec conuenerunt, conscriptaque biennio post Olympiae ab Aetolis, in Capitolio ab Romanis, ut testata sacratis monumentis essent sunt posita. Morae causa fuerant retenti Romae diutius legati Aetolorum; nec tamen impedimento id rebus gerendis fuit. Et Aetoli extemplo mouerunt aduersus Philippum bellum, et Laeuinus Zacynthum--parua insula est propinqua Aetoliae; urbem unam eodem quo ipsa est nomine habet; eam praeter arcem ui cepit--et Oeniadas Nassumque Acarnanum captas Aetolis contribuit; Philippum quoque satis implicatum bello finitimo ratus ne Italiam Poenosque et pacta cum Hannibale posset respicere, Corcyram ipse se recepit.
рус.[25] Philippo Aetolorum defectio Pellae hibernanti allata est. Itaque quia primo uere moturus exercitum in Graeciam erat, Illyrios finitimasque eis urbes ab tergo metu quietas ut Macedonia haberet, expeditionem subitam in Oricinorum atque Apolloniatium fines fecit, egressosque Apolloniatas cum magno terrore ac pauore compulit intra muros. Uastatis proximis Illyrici in Pelagoniam eadem celeritate uertit iter; inde Dardanorum urbem Sintiam, in Macedoniam transitum Dardanis facturam, cepit. His raptim actis, memor Aetolici iunctique cum eo Romani belli per Pelagoniam et Lyncum et Bottiaeam in Thessaliam descendit--ad bellum secum aduersus Aetolos capessendum incitari posse homines credebat--et relicto ad fauces Thessaliae Perseo cum quattuor milibus armatorum ad arcendos aditu Aetolos, ipse priusquam maioribus occuparetur rebus in Macedoniam atque inde in Thraciam exercitum ac Maedos duxit. Incurrere ea gens in Macedoniam solita erat, ubi regem occupatum externo bello ac sine praesidio esse regnum sensisset. Ad frangendas igitur [uires gentis simul] uastare agros et urbem Iamphorynnam, caput arcemque Maedicae, oppugnare coepit.
рус.Scopas ubi profectum in Thraciam regem occupatumque ibi bello audiuit, armata omni iuuentute Aetolorum bellum inferre Acarnaniae parat. Aduersus quos Acarnanum gens, et uiribus impar et iam Oeniadas Nassumque amissa cernens Romanaque insuper arma ingruere, ira magis instruit quam consilio bellum. Coniugibus liberisque et senioribus super sexaginta annos in propinquam Epirum missis, ab quindecim ad sexaginta annos coniurant nisi uictores se non redituros; qui uictus acie excessisset, eum ne quis urbe tecto mensa lare reciperet, diram exsecrationem in populares, obtestationem quam sanctissimam potuerunt aduersus hospites composuerunt; precatique simul Epirotas sunt ut qui suorum in acie cecidissent eos uno tumulo contegerent, adicerentque humatis titulum: 'hic siti sunt Acarnanes, qui aduersus uim atque iniuriam Aetolorum pro patria pugnantes mortem occubuerunt.' per haec incitatis animis castra in extremis finibus suis obuia hosti posuerunt. Nuntiis ad Philippum missis quanto res in discrimine esset, omittere Philippum id quod in manibus erat coegerunt bellum, Iamphorynna per deditionem recepta et prospero alio successu rerum. Aetolorum impetum tardauerat primo coniurationis fama Acarnanicae; deinde auditus Philippi aduentus regredi etiam in intimos coegit fines. Nec Philippus, quanquam ne opprimerentur Acarnanes itineribus magnis ierat, ultra Dium est progressus; inde cum audisset reditum Aetolorum ex Acarnania, et ipse Pellam rediit.
рус.[26] Laeuinus ueris principio a Corcyra profectus nauibus superato Leucata promuntorio cum uenisset Naupactum, Anticyram inde se petiturum edixit ut praesto ibi Scopas Aetolique essent. Sita Anticyra est in Locride laeua parte sinum Corinthiacum intranti; breue terra iter eo, breuis nauigatio ab Naupacto est. Tertio ferme post die utrimque oppugnari coepta est; grauior a mari oppugnatio erat quia et tormenta machinaeque omnis generis in nauibus erant et Romani inde oppugnabant. Itaque intra paucos dies recepta urbs per deditionem Aetolis traditur: praeda ex pacto Romanis cessit. Litterae Laeuino redditae consulem eum absentem declaratum et successorem uenire P. Sulpicium; ceterum diuturno ibi morbo implicitus serius spe omnium Romam venit.
рус.M. Marcellus cum idibus Martiis consulatum inisset, senatum eo die moris modo causa habuit professus nihil se absente collega neque de re publica neque de prouinciis acturum: scire se frequentes Siculos prope urbem in uillis obtrectatorum suorum esse; quibus tantum abesse ut per se non liceat palam Romae crimina edita [ficta] ab inimicis uolgare, ut ni simularent aliquem sibi timorem absente collega dicendi de consule esse, ipse eis extemplo daturus senatum fuerit. Ubi quidem collega uenisset non passurum quicquam prius agi quam ut Siculi in senatum introducantur. Dilectum prope a M. Cornelio per totam Siciliam habitum ut quam plurimi questum de se Romam uenirent; eundem litteris falsis urbem implesse bellum in Sicilia esse ut suam laudem minuat. Moderati animi gloriam eo die adeptus consul senatum dimisit, ac prope iustitium omnium rerum futurum uidebatur donec alter consul ad urbem uenisset. Otium, ut solet, excitauit plebis rumores. Belli diuturnitatem et uastatos agros circa urbem, qua infesto agmine isset Hannibal, exhaustam dilectibus Italiam et prope quotannis caesos exercitus querebantur, et consules bellicosos ambo uiros acresque nimis et feroces creatos qui uel in pace tranquilla bellum excitare possent, nedum in bello respirare ciuitatem forent passuri.
рус.[27] Interrupit hos sermones nocte quae pridie Quinquatrus fuit pluribus simul locis circa forum incendium ortum. Eodem tempore septem tabernae quae postea quinque, et argentariae quae nunc nouae appellantur, arsere; comprehensa postea priuata aedificia--neque enim tum basilicae erant--comprehensae lautumiae forumque piscatorium et atrium regium;
рус.aedis Uestae vix defensa est tredecim maxime seruorum opera, qui in publicum redempti ac manu missi sunt. Nocte ac die continuatum incendium fuit, nec ulli dubium erat humana id fraude factum esse quod pluribus simul locis et iis diuersis ignes coorti essent. Itaque consul ex auctoritate senatus pro contione edixit qui, quorum opera id conflatum incendium, profiteretur, praemium fore libero pecuniam, seruo libertatem. Eo praemio inductus Campanorum Calauiorum seruus--Manus ei nomen erat--indicauit dominos et quinque praeterea iuuenes nobiles Campanos quorum parentes a Q. Fuluio securi percussi erant id incendium fecisse, uolgoque facturos alia ni comprendantur. Comprehensi ipsi familiaeque eorum. Et primo eleuabatur index indiciumque: pridie eum uerberibus castigatum ab dominis discessisse; per iram ac leuitatem ex re fortuita crimen commentum. Ceterum ut coram coarguebantur et quaestio ex ministris facinoris foro medio haberi coepta est, fassi omnes, atque in dominos seruosque conscios animaduersum est; indici libertas data et uiginti milia aeris.
рус.Consuli Laeuino Capuam praetereunti circumfusa multitudo Campanorum est obsecrantium cum lacrimis ut sibi Romam ad senatum ire liceret oratum, si qua misericordia tandem flecti possent, ne se ad ultimum perditum irent nomenque Campanorum a Q. Flacco deleri sinerent. Flaccus sibi priuatam simultatem cum Campanis negare ullam esse: publicas inimicitias ~hostilis~ et esse et futuras, quoad eo animo esse erga populum Romanum sciret; nullam enim in terris gentem esse, nullum infestiorem populum nomini Romano. Ideo se moenibus inclusos tenere eos, quia si qui euasissent aliqua, uelut feras bestias per agros uagari et laniare et trucidare quodcunque obuium detur; alios ad Hannibalem transfugisse, alios ad Romam incendendam profectos. Inuenturum in semusto foro consulem uestigia sceleris Campanorum; Uestae aedem petitam et aeternos ignes et conditum in penetrali fatale pignus imperii Romani. Se minime censere tutum esse Campanis potestatem intrandi Romana moenia fieri. Laeuinus Campanos, iure iurando a Flacco adactos quinto die quam ab senatu responsum accepissent Capuam redituros, sequi se Romam iussit. Hac circumfusus multitudine, simul Siculis obuiam egressis secutisque Romam, praebuit [dolentis speciem duarum] clarissimarum urbium excidio, ac celeberrimis uiris uictos bello accusatores in urbem adducentis. De re publica tamen primum ac de prouinciis ambo consules ad senatum rettulere.
рус.[28] Ibi Laeuinus, quo statu Macedonia et Graecia, Aetoli, Acarnanes Locrique essent, quasque ibi res ipse egisset terra marique, exposuit: Philippum inferentem bellum Aetolis in Macedoniam retro ab se compulsum ad intima penitus regni abisse, legionemque inde deduci posse; classem satis esse ad arcendum Italia regem. Haec de se deque prouincia, cui praefuerat, consul: tum de prouinciis communis relatio fuit. Decreuere patres ut alteri consulum Italia bellumque cum Hannibale prouincia esset, alter classem cui T. Otacilius praefuisset Siciliamque prouinciam cum L. Cincio praetore obtineret. Exercitus eis duo decreti qui in Etruria Galliaque essent; eae quattuor erant legiones; urbanae duae superioris anni in Etruriam, duae quibus Sulpicius consul praefuisset in Galliam mitterentur. Galliae et legionibus praeesset quem consul cuius Italia prouincia esset praefecisset: in Etruriam C. Calpurnius post praeturam prorogato in annum imperio missus. Et Q. Fuluio Capua prouincia decreta prorogatumque in annum imperium; exercitus ciuium sociorumque minui iussus ut ex duabus legionibus una legio, quinque milia peditum et trecenti equites essent, dimissis qui plurima stipendia haberent, et sociorum septem milia peditum et trecenti equites relinquerentur, eadem ratione stipendiorum habita in ueteribus militibus dimittendis. Cn. Fuluio consuli superioris anni nec de prouincia Apulia nec de exercitu quem habuerat quicquam mutatum; tantum in annum prorogatum imperium est. P. Sulpicius collega eius omnem exercitum praeter socios nauales iussus dimittere est. Item ex Sicilia exercitus cui M. Cornelius praeesset ubi consul in prouinciam uenisset dimitti iussus. L. Cincio praetori ad obtinendam Siciliam Cannenses milites dati, duarum instar legionum. Totidem legiones in Sardiniam P. Manlio Uolsoni praetori decretae, quibus L. Cornelius in eadem prouincia priore anno praefuerat. Urbanas legiones ita scribere consules iussi ne quem militem facerent qui in exercitu M. Claudi M. Valeri Q. Fului fuisset, neue eo anno plures quam una et viginti Romanae legiones essent.
рус.[29] His senatus consultis perfectis sortiti prouincias consules. Sicilia et classis Marcello, Italia cum bello aduersus Hannibalem Laeuino euenit. Quae sors, uelut iterum captis Syracusis, ita exanimauit Siculos, exspectatione sortis in consulum conspectu stantes, ut comploratio eorum flebilesque uoces et extemplo oculos hominum conuerterint et postmodo sermones praebuerint. Circumibant enim senatorum [domos] cum ueste sordida, adfirmantes se non modo suam quosque patriam, sed totam Siciliam relicturos si eo Marcellus iterum cum imperio redisset. Nullo suo merito eum ante implacabilem in se fuisse: quid iratum quod Romam de se questum uenisse Siculos sciat facturum? obrui Aetnae ignibus aut mergi freto satius illi insulae esse quam uelut dedi noxae inimico.
рус.Hae Siculorum querellae domos primum nobilium circumlatae celebrataeque sermonibus, quos partim misericordia Siculorum, partim inuidia Marcelli excitabat, in senatum etiam peruenerunt. Postulatum a consulibus est ut de permutandis prouinciis senatum consulerent. Marcellus si iam auditi ab senatu Siculi essent aliam forsitan futuram fuisse sententiam suam dicere: nunc ne quis timore frenari eos dicere posset quo minus de eo libere querantur in cuius potestate mox futuri sint, si collegae nihil intersit mutare se prouinciam paratum esse, deprecari senatus praeiudicium; nam cum extra sortem collegae optionem dari prouinciae iniquum fuerit, quanto maiorem iniuriam, immo contumeliam esse, sortem suam ad eum transferri?
рус.ita senatus cum quid placeret magis ostendisset quam decreuisset, dimittitur. Inter ipsos consules permutatio prouinciarum rapiente fato Marcellum ad Hannibalem facta est, ut ex quo primus post [aduersissimas haud] aduersae pugnae gloriam ceperat, in eius laudem postremus Romanorum imperatorum prosperis tum maxime bellicis rebus caderet.
рус.[30] Permutatis prouinciis Siculi in senatum introducti multa de Hieronis regis fide perpetua erga populum Romanum uerba fecerunt, in gratiam publicam auertentes: Hieronymum ac postea Hippocraten atque Epicyden tyrannos cum ob alia, tum propter defectionem ab Romanis ad Hannibalem inuisos fuisse sibi. Ob eam causam et Hieronymum a principibus iuuentutis prope publico consilio interfectum, et in Epicydis Hippocratisque caedem septuaginta nobilissimorum iuuenum coniurationem factam; quos Marcelli mora destitutos quia ad praedictum tempus exercitum ad Syracusas non admouisset indicio facto omnes ab tyrannis interfectos. Eam quoque Hippocratis et Epicydis tyrannidem Marcellum excitasse Leontinis crudeliter direptis. Nunquam deinde principes Syracusanorum desisse ad Marcellum transire pollicerique se urbem cum uellet ei tradituros; sed eum primo ui capere maluisse; dein cum id neque terra neque mari omnia expertus potuisset, auctores traditarum Syracusarum fabrum aerarium Sosim et Moericum Hispanum quam principes Syracusanorum habere, totiens id nequiquam ultro offerentes, praeoptasse, quo scilicet iustiore de causa uetustissimos socios populi Romani trucidaret ac diriperet. Si non Hieronymus ad Hannibalem defecisset, sed populus Syracusanus et senatus, si portas Marcello Syracusani publice et non oppressis Syracusanis tyranni eorum Hippocrates et Epicydes clausissent, si Carthaginiensium animis bellum cum populo Romano gessissent, quid ultra quam quod fecerit nisi ut deleret Syracusas facere hostiliter Marcellum potuisse? certe praeter moenia et tecta exhausta urbis ac refracta ac spoliata deum delubra dis ipsis ornamentisque eorum ablatis nihil relictum Syracusis esse. Bona quoque multis adempta ita ut ne nudo quidem solo reliquiis direptae fortunae alere sese ac suos possent. Orare se patres conscriptos ut si nequeant omnia, saltem quae compareant cognoscique possint restitui dominis iubeant. Talia conquestos cum excedere ex templo ut de postulatis eorum patres consuli possent Laeuinus iussisset, 'maneant immo' inquit Marcellus, 'ut coram iis respondeam, quando ea condicione pro uobis, patres conscripti, bella gerimus ut uictos armis accusatores habeamus duae[que] captae hoc anno urbes Capua Fuluium reum, Marcellum Syracusae habeant.'
рус.[31] Reductis in curiam legatis tum consul 'non adeo maiestatis' inquit 'populi Romani imperiique huius oblitus sum, patres conscripti, ut, si de meo crimine ambigeretur, consul dicturus causam accusantibus Graecis fuerim; sed non quid ego fecerim in disquisitionem uenit, quem quidquid in hostibus feci ius belli defendit, sed quid isti pati debuerint. Qui si non fuerunt hostes, nihil interest nunc an uiuo Hierone Syracusas uiolauerim; sin autem desciuerunt a populo Romano, si legatos nostros ferro atque armis petierunt, urbem ac moenia clauserunt exercituque Carthaginiensium aduersus nos tutati sunt, quis passos esse hostilia cum fecerint indignatur? tradentes urbem principes Syracusanorum auersatus sum; Sosim et Moericum Hispanum quibus tantam crederem rem potiores habui.
рус.Non estis extremi Syracusanorum, quippe qui aliis humilitatem obiciatis: quis est uestrum qui se mihi portas aperturum, qui armatos milites meos in urbem accepturum promiserit? odistis et exsecramini eos qui fecerunt, et ne hic quidem contumeliis in eos dicendis parcitis; tantum abest ut et ipsi tale quicquam facturi fueritis. Ipsa humilitas eorum, patres conscripti, quam isti obiciunt maximo argumento est me neminem qui nauatam operam rei publicae nostrae uellet auersatum esse.
рус.Et antequam obsiderem Syracusas, nunc legatis mittendis, nunc ad conloquium eundo temptaui pacem, et posteaquam neque legatos violandi uerecundia erat nec mihi ipsi congresso ad portas cum principibus responsum dabatur, multis terra marique exhaustis laboribus tandem ui atque armis Syracusas cepi. Quae captis acciderint apud Hannibalem et Carthaginienses uictos iustius quam apud uictoris populi senatum quererentur. Ego, patres conscripti, Syracusas spoliatas si negaturus essem, nunquam spoliis earum urbem Romam exornarem. Quae autem singulis uictor aut ademi aut dedi, cum belli iure tum ex cuiusque merito satis scio me fecisse. Ea uos rata habeatis, patres conscripti, necne, magis rei publicae interest quam mea. Quippe mea fides exsoluta est: ad rem publicam pertinet ne acta mea rescindendo alios in posterum segniores duces faciatis. Et quoniam coram et Siculorum et mea uerba audistis, patres conscripti, simul templo excedemus, ut me absente liberius consuli senatus possit.' ita dimissi Siculi et ipse in Capitolium ad dilectum discessit.
рус.[32] Consul alter de postulatis Siculorum ad patres rettulit. Ibi cum diu sententiis certatum esset et magna pars senatus, principe eius sententiae T. Manlio Torquato, cum tyrannis bellum gerendum fuisse censerent hostibus et Syracusanorum et populi Romani, et urbem recipi, non capi, et receptam legibus antiquis et libertate stabiliri, non fessam miseranda seruitute bello adfligi; inter tyrannorum et ducis Romani certamina praemium uictoris in medio positam urbem pulcherrimam ac nobilissimam perisse, horreum atque aerarium quondam populi Romani, cuius munificentia ac donis multis tempestatibus, hoc denique ipso Punico bello adiuta ornataque res publica esset; si ab inferis exsistat rex Hiero fidissimus imperii Romani cultor, quo ore aut Syracusas aut Romam ei ostendi posse, cum, ubi semirutam ac spoliatam patriam respexerit, ingrediens Romam in uestibulo urbis, prope in porta, spolia patriae suae uisurus sit?-- haec taliaque cum ad inuidiam consulis miserationemque Siculorum dicerentur, mitius tamen decreuerunt patres: acta M. Marcelli quae is gerens bellum uictorque egisset rata habenda esse, in reliquum curae senatui fore rem Syracusanam, mandaturosque consuli Laeuino ut quod sine iactura rei publicae fieri posset fortunis eius ciuitatis consuleret. Missis duobus senatoribus in Capitolium ad consulem uti rediret in curiam et introductis Siculis, senatus consultum recitatum est; legatique benigne appellati ac dimissi ad genua se Marcelli consulis proiecerunt obsecrantes ut quae deplorandae ac leuandae calamitatis causa dixissent ueniam eis daret, et in fidem clientelamque se urbemque Syracusas acciperet. Potens senatus consulto consul clementer appellatos eos dimisit.
рус.[33] Campanis deinde senatus datus est, quorum oratio miserabilior, causa durior erat. Neque enim meritas poenas negare poterant, nec tyranni erant in quos culpam conferrent, sed satis pensum poenarum tot ueneno absumptis, tot securi percussis senatoribus credebant: paucos nobilium superstites esse, quos nec sua conscientia ut quicquam de se grauius consulerent impulerit nec uictoris ira capitis damnauerit; eos libertatem sibi suisque et bonorum aliquam partem orare ciues Romanos, adfinitatibus plerosque et propinquis iam cognationibus ex conubio uetusto iunctos.
рус.Summotis deinde e templo paulisper dubitatum an arcessendus a Capua Q. Fuluius esset--mortuus enim post captam Claudius consul erat--ut coram imperatore qui res gessisset, sicut inter Marcellum Siculosque disceptatum fuerat, disceptaretur. Dein cum M. Atilium C. Fuluium fratrem Flacci legatos eius et Q. Minucium et L. Ueturium Philonem item Claudi legatos qui omnibus gerendis rebus adfuerant in senatu uiderent nec Fuluium auocari a Capua nec differri Campanos uellent, interrogatus sententiam M. Atilius Regulus, cuius ex iis qui ad Capuam fuerant maxima auctoritas erat, 'in consilio' inquit 'arbitror me fuisse consulibus Capua capta cum quaereretur ecqui Campanorum bene meritus de re publica nostra esset. Duas mulieres compertum est Uestiam Oppiam Atellanam Capuae habitantem et Paculam Cluuiam quae quondam quaestum corpore fecisset, illam cottidie sacrificasse pro salute et uictoria populi Romani, hanc captiuis egentibus alimenta clam suppeditasse:
рус.ceterorum omnium Campanorum eundem erga nos animum quem Carthaginiensium fuisse, securique percussos a Q. Fuluio fuisse magis quorum dignitas inter alios quam quorum culpa eminebat. Per senatum agi de Campanis, qui ciues Romani sunt, iniussu populi non uideo posse, idque et apud maiores nostros in Satricanis factum esse cum defecissent ut M. Antistius tribunus plebis prius rogationem ferret scisceretque plebs uti senatui de Satricanis sententiae dicendae ius esset. Itaque censeo cum tribunis plebis agendum esse ut eorum unus pluresue rogationem ferant ad plebem qua nobis statuendi de Campanis ius fiat.' L. Atilius tribunus plebis ex auctoritate senatus plebem in haec uerba rogauit: 'omnes Campani Atellani Calatini Sabatini qui se dediderunt in arbitrium dicionemque populi Romani [Q.] Fuluio proconsuli, quosque una secum dedidere quaeque una secum dedidere agrum urbemque diuina humanaque utensiliaque siue quid aliud dediderunt, de iis rebus quid fieri uelitis uos rogo, Quirites.' Plebes sic iussit: 'quod senatus iuratus, maxima pars, censeat, qui adsient, id uolumus iubemusque.'
рус.[34] Ex hoc plebei scito senatus consultus Oppiae Cluuiaeque primum bona ac libertatem restituit: si qua alia praemia petere ab senatu uellent, uenire eas Romam. Campanis in familias singulas decreta facta quae non operae pretium est omnia enumerare: aliorum bona publicanda, ipsos liberosque eorum et coniuges uendendas, extra filias quae enupsissent priusquam in populi Romani potestatem uenirent: alios in uincula condendos ac de iis posterius consulendum: aliorum Campanorum summam etiam census distinxerunt publicanda necne bona essent: pecua captiua praeter equos et mancipia praeter puberes uirilis sexus et omnia quae solo non continerentur restituenda censuerunt dominis. Campanos omnes Atellanos Calatinos Sabatinos, extra quam qui eorum aut ipsi aut parentes eorum apud hostes essent, liberos esse iusserunt, ita ut nemo eorum ciuis Romanus aut Latini nominis esset, neue quis eorum qui Capuae fuisset dum portae clausae essent in urbe agroue Campano intra certam diem maneret; locus ubi habitarent trans Tiberim qui non contingeret Tiberim daretur: qui nec Capuae nec in urbe Campana quae a populo Romano defecisset per bellum fuissent, eos cis Lirim amnem Romam uersus, qui ad Romanos transissent priusquam Capuam Hannibal ueniret, cis Uolturnum emouendos censuerunt, ne quis eorum propius mare quindecim milibus passuum agrum aedificiumue haberet. Qui eorum trans Tiberim emoti essent, ne ipsi posteriue eorum uspiam pararent haberentue nisi in Ueiente Sutrino Nepesinoue agro, dum ne cui maior quam quinquaginta iugerum agri modus esset. Senatorum omnium quique magistratus Capuae Atellae Calatiae gessissent bona uenire Capuae iusserunt: libera corpora quae uenum dari placuerat Romam mitti ac Romae uenire. Signa statuas aeneas quae capta de hostibus dicerentur, quae eorum sacra ac profana essent ad pontificum collegium reiecerunt. Ob haec decreta maestiores aliquanto quam Romam uenerant Campanos dimiserunt; nec iam Q. Fului saeuitiam in sese, sed iniquitatem deum atque exsecrabilem fortunam suam incusabant.
рус.[35] Dimissis Siculis Campanisque dilectus habitus. Scripto deinde exercitu de remigum supplemento agi coeptum; in quam rem cum neque hominum satis nec ex qua pararentur stipendiumque acciperent pecuniae quicquam ea tempestate in publico esset, edixerunt consules ut priuatim ex censu ordinibusque, sicut antea, remiges darent cum stipendio cibariisque dierum triginta. Ad id edictum tantus fremitus hominum, tanta indignatio fuit ut magis dux quam materia seditioni deesset: secundum Siculos Campanosque plebem Romanam perdendam lacerandamque sibi consules sumpsisse. Per tot annos tributo exhaustos nihil reliqui praeter terram nudam ac vastam habere.
рус.Tecta hostes incendisse, seruos agri cultores rem publicam abduxisse, nunc ad militiam paruo aere emendo, nunc remiges imperando; si quid cui argenti aerisue fuerit, stipendio remigum et tributis annuis ablatum. Se ut dent quod non habeant nulla ui nullo imperio cogi posse. Bona sua venderent; in corpora quae reliqua essent saeuirent; ne unde redimantur quidem quicquam superesse.
рус.Haec non in occulto, sed propalam in foro atque oculis ipsorum consulum ingens turba circumfusi fremebant; nec eos sedare consules nunc castigando, nunc consolando poterant. Spatium deinde iis tridui se dare ad cogitandum dixerunt; quo ipsi ad rem inspiciendam [et] expediendam usi sunt. Senatum postero die habuerunt de remigum supplemento; ubi cum multa disseruissent cur aequa plebis recusatio esset, uerterunt orationem eo ut dicerent priuatis id seu aequum seu iniquum onus iniungendum esse; nam unde, cum pecunia in aerario non esset, paraturos nauales socios? quomodo autem sine classibus aut Siciliam obtineri aut Italia Philippum arceri posse aut tuta Italiae litora esse?
рус.[36] Cum in hac difficultate rerum consilium haereret ac prope torpor quidam occupasset hominum mentes, tum Laeuinus consul: magistratus senatui et senatum populo, sicut honore praestet, ita ad omnia quae dura atque aspera essent subeunda ducem debere esse. 'si quid iniungere inferiori uelis, id prius in te ac tuos si ipse iuris statueris, facilius omnes obedientes habeas; nec impensa grauis est, cum [ex] ea plus quam pro uirili parte sibi quemque capere principum uident. Itaque [si] classes habere atque ornare uolumus populum Romanum, priuatos sine recusatione remiges dare, nobismet ipsis primum imperemus. Aurum argentum [aes] signatum omne senatores crastino die in publicum conferamus, ita ut anulos sibi quisque et coniugi et liberis, et filio bullam et quibus uxor filiaeue sunt singulas uncias pondo auri relinquant: argenti qui curuli sella sederunt equi ornamenta et libras pondo, ut salinum patellamque deorum causa habere possint: ceteri senatores libram argenti tantum: aeris signati quina milia in singulos patres familiae relinquamus: ceterum omne aurum argentum aes signatum ad triumuiros mensarios extemplo deferamus nullo ante senatus consulto facto, ut uoluntaria conlatio et certamen adiuuandae rei publicae excitet ad aemulandum animos primum equestris ordinis, dein reliquae plebis. Hanc unam uiam multa inter nos conlocuti consules inuenimus; ingredimini dis bene iuuantibus. Res publica incolumis et priuatas res facile saluas praestat: publica prodendo tua nequiquam serues.'
рус.In haec tanto animo consensum est ut gratiae ultro consulibus agerentur. Senatu inde misso pro se quisque aurum argentum et aes in publicum conferunt, tanto certamine iniecto ut prima aut inter primos nomina sua uellent in publicis tabulis esse ut nec triumuiri accipiundo nec scribae referundo sufficerent. Hunc consensum senatus equester ordo est secutus, equestris ordinis plebs. Ita sine edicto, sine coercitione magistratus nec remige in supplementum nec stipendio res publica eguit; paratisque omnibus ad bellum consules in prouincias profecti sunt.
рус.[37] Neque aliud tempus belli fuit quo Carthaginienses Romanique pariter uariis casibus immixti magis in ancipiti spe ac metu fuerint. Nam Romanis et in prouinciis hinc in Hispania aduersae res, hinc prosperae in Sicilia luctum et laetitiam miscuerant, et in Italia cum Tarentum amissum damno et dolori, tum arx cum praesidio retenta praeter spem gaudio fuit, et terrorem subitum pauoremque urbis Romae obsessae et oppugnatae Capua post dies paucos capta in laetitiam uertit. Transmarinae quoque res quadam uice pensatae: Philippus hostis tempore haud satis opportuno factus, Aetoli noui adsciti socii Attalusque Asiae rex, iam uelut despondente fortuna Romanis imperium orientis. Carthaginienses quoque Capuae amissae Tarentum captum aequabant, et ut ad moenia urbis Romanae nullo prohibente se peruenisse in gloria ponebant, ita pigebat inriti incepti, pudebatque adeo se spretos ut sedentibus ipsis ad Romana moenia alia porta exercitus Romanus in Hispaniam duceretur. Ipsae quoque Hispaniae quo propius spem uenerant tantis duobus ducibus exercitibusque caesis debellatum ibi ac pulsos inde Romanos esse, eo plus ab L. Marcio tumultuario duce ad uanum et inritum uictoriam redactam esse indignationis praebebant. Ita aequante fortuna suspensa omnia utrisque erant, integra spe, integro metu, uelut illo tempore primum bellum inciperent.
рус.[38] Hannibalem ante omnia angebat quod Capua pertinacius oppugnata ab Romanis quam defensa ab se multorum Italiae populorum animos auerterat, quos neque omnes tenere praesidiis nisi uellet in multas paruasque partes carpere exercitum quod minime tum expediebat poterat, nec deductis praesidiis spei liberam uel obnoxiam timori sociorum relinquere fidem. Praeceps in auaritiam et crudelitatem animus ad spolianda quae tueri nequibat, ut uastata hosti relinquerentur, inclinauit. Id foedum consilium cum incepto tum etiam exitu fuit. Neque enim indigna patientium modo abalienabantur animi, sed ceterorum etiam; quippe ad plures exemplum ~quam~ pertinebat; nec consul Romanus temptandis urbibus sicunde spes aliqua se ostendisset deerat.
рус.Salapiae principes erant Dasius et Blattius, Dasius Hannibali amicus; Blattius quantum ex tuto poterat rem Romanam fouebat et per occultos nuntios spem proditionis fecerat Marcello; sed sine adiutore Dasio res transigi non poterat. Multum ac diu cunctatus, et tum quoque magis inopia consilii potioris quam spe effectus, Dasium appellabat; at ille, cum ab re auersus, tum aemulo potentatus inimicus, rem Hannibali aperit. Arcessito utroque Hannibal cum pro tribunali quaedam ageret mox de Blattio cogniturus, starentque summoto populo accusator et reus, Blattius de proditione Dasium appellat. Enimuero ille, uelut in manifesta re, exclamat sub oculis Hannibalis secum de proditione agi. Hannibali atque eis qui aderant quo audacior res erat, minus similis ueri uisa est: aemulationem profecto atque odium esse, et id crimen adferri quod, quia testem habere non posset, liberius fingenti esset. Ita inde dimissi sunt. Nec Blattius ante abstitit tam audaci incepto quam idem obtundendo, docendoque quam ea res ipsis patriaeque salutaris esset, peruicit ut praesidium Punicum--[quingenti] autem Numidae erant--Salapiaque traderetur Marcello. Nec sine caede multa tradi potuit. Longe fortissimi equitum toto Punico exercitu erant. Itaque, quamquam improuisa res fuit nec usus equorum in urbe erat, tamen armis inter tumultum captis et eruptionem temptauerunt et, cum euadere nequirent, pugnantes ad ultimum occubuerunt, nec plus quinquaginta ex his in potestatem hostium uiui uenerunt. Plusque aliquanto damni haec ala equitum amissa Hannibali quam Salapia fuit; nec deinde unquam Poenus, quo longe plurimum ualuerat, equitatu superior fuit.
рус.[39] Per idem tempus cum in arce Tarentina uix inopia tolerabilis esset, spem omnem praesidium quod ibi erat Romanum praefectusque praesidii atque arcis M. Liuius in commeatibus ab Sicilia missis habebant, qui ut tuto praeterueherentur oram Italiae, classis uiginti ferme nauium Regii stabat. Praeerat classi commeatibusque D. Quinctius, obscuro genere ortus, ceterum multis fortibus factis militari gloria inlustris. Primo quinque naues, quarum maximae duae triremes, a Marcello ei traditae erant [habuit]: postea rem impigre saepe gerenti tres additae quinqueremes: postremo ipse a sociis Reginisque et a Uelia et a Paesto debitas ex foedere exigendo classem uiginti nauium, sicut ante dictum est, efficit. Huic ab Regio profectae classi Democrates cum pari nauium Tarentinarum numero quindecim milia ferme ab urbe ad Sapriportem obuius fuit. Uelis tum forte improuidus futuri certaminis Romanus ueniebat; sed circa Crotonem Sybarimque suppleuerat remigio naues, instructamque et armatam egregie pro magnitudine nauium classem habebat; et tum forte sub idem tempus et uenti uis omnis cecidit et hostes in conspectu fuere ut ad componenda armamenta expediendumque remigem ac militem ad imminens certamen satis temporis esset. Raro alias tantis animis iustae concurrerunt classes, quippe cum in maioris discrimen rei quam ipsae erant pugnarent, Tarentini ut reciperata urbe ab Romanis post centesimum prope annum, arcem etiam liberarent, spe commeatus quoque hostibus si nauali proelio possessionem maris ademissent interclusuros, Romani ut retenta possessione arcis ostenderent non ui ac uirtute, sed proditione ac furto Tarentum amissum.
рус.Itaque ex utraque parte signo dato cum rostris concurrissent neque retro nauem inhiberent nec dirimi ab se hostem paterentur quam quis indeptus nauem erat ferrea iniecta manu, ita conserebant ex propinquo pugnam ut non missilibus tantum, sed gladiis etiam prope conlato pede gereretur res. Prorae inter se iunctae haerebant, puppes alieno remigio circumagebantur; ita in arto stipatae erant naues ut uix ullum telum in mari uanum intercideret; frontibus uelut pedestris acies urgebant peruiaeque naues pugnantibus erant. Insignis tamen inter ceteras pugna fuit duarum quae primae agminum concurrerant inter se. In Romana naue ipse Quinctius erat, in Tarentina Nico cui Perconi fuit cognomen, non publico modo sed priuato etiam odio inuisus atque infestus Romanis quod eius factionis erat quae Tarentum Hannibali prodiderat. Hic Quinctium simul pugnantem hortantemque suos, incautum hasta transfigit. Ille ut praeceps cum armis procidit ante proram, uictor Tarentinus in turbatam duce amisso nauem impigre transgressus cum summouisset hostes et prora iam Tarentinorum esset, puppim male conglobati tuerentur Romani, repente et alia a puppe triremis hostium apparuit; ita in medio circumuenta Romana nauis capitur. Hinc ceteris terror iniectus uti praetoriam nauem captam uidere, fugientesque passim aliae in alto mersae, aliae in terram remis abreptae mox praedae fuere Thurinis Metapontinisque.
рус.Ex onerariis quae cum commeatu sequebantur, perpaucae in potestatem hostium uenere; aliae ad incertos ventos hinc atque illinc obliqua transferentes uela, in altum euectae sunt.
рус.Nequaquam pari fortuna per eos dies Tarenti res gesta. Nam ad quattuor milia hominum frumentatum egressa cum in agris passim uagarentur, Liuius qui arci praesidioque Romano praeerat, intentus in omnes occasiones gerendae rei, C. Persium impigrum uirum cum duobus milibus et [quingentis] armatorum ex arce emisit, qui uage effusos per agros palatosque adortus cum diu passim cecidisset, paucos ex multis, trepida fuga incidentes semiapertis portarum foribus, in urbem compulit ne[que multum afuit quin] urbs eodem impetu caperetur. Ita aequatae res ad Tarentum, Romanis uictoribus [terra], Carthaginiensibus mari. Frumenti spes, quae in oculis fuerat, utrosque frustrata pariter.
рус.[40] Per idem tempus Laeuinus consul iam magna parte anni circumacta in Siciliam ueteribus nouisque sociis exspectatus cum uenisset, primum ac potissimum omnium ratus Syracusis noua pace inconditas componere res, Agrigentum inde, quod belli reliquum erat tenebaturque a Carthaginiensium ualido praesidio, duxit legiones. Et adfuit fortuna incepto. Hanno erat imperator Carthaginiensium, sed omnem in Muttine Numidisque spem repositam habebant. Per totam Siciliam uagus praedas agebat ex sociis Romanorum neque intercludi ab Agrigento ui aut arte ulla nec quin erumperet ubi uellet prohiberi poterat. Haec eius gloria quia iam imperatoris quoque famae officiebat, postremo in inuidiam uertit ut ne bene gestae quidem res iam Hannoni propter auctorem satis laetae essent. Postremo praefecturam eius filio suo dedit, ratus cum imperio auctoritatem quoque ei inter Numidas erepturum.
рус.Quod longe aliter euenit; nam ueterem fauorem eius sua insuper inuidia auxit; neque ille indignitatem iniuriae tulit confestimque ad Laeuinum occultos nuntios misit de tradendo Agrigento. Per quos ut est facta fides compositusque rei gerendae modus, portam ad mare ferentem Numidae cum occupassent pulsis inde custodibus aut caesis Romanos ad id ipsum missos in urbem acceperunt. Et cum agmine iam in media urbis ac forum magno tumultu iretur, ratus Hanno non aliud quam tumultum ac secessionem, id quod et ante acciderat, Numidarum esse, ad comprimendam seditionem processit. Atque ille cum ei multitudo maior quam Numidarum procul uisa et clamor Romanus haudquaquam ignotus ad aures accidisset, priusquam ad ictum teli ueniret capessit fugam. Per auersam portam emissus adsumpto comite Epicyde cum paucis ad mare peruenit; nactique opportune paruum navigium, relicta hostibus Sicilia de qua per tot annos certatum erat, in Africam traiecerunt. Alia multitudo Poenorum Siculorumque ne temptato quidem certamine cum caeci in fugam ruerent clausique exitus essent circa portas caesa.
рус.Oppido recepto Laeuinus qui capita rerum Agrigenti erant uirgis caesos securi percussit, ceteros praedamque uendidit; omnem pecuniam Romam misit.
рус.Fama Agrigentinorum cladis Siciliam cum peruasisset, omnia repente ad Romanos inclinauerunt. Prodita breui sunt uiginti oppida, sex ui capta: uoluntaria deditione in fidem uenerunt ad quadraginta. Quarum ciuitatium principibus cum pro cuiusque merito consul pretia poenasque exsoluisset, coegissetque Siculos positis tandem armis ad agrum colendum animos conuertere, ut esset non incolarum modo alimentis frugifera insula, sed urbis Romae atque Italiae, id quod multis saepe tempestatibus fecerat, annonam leuaret, ab Agathyrna inconditam multitudinem secum in Italiam transuexit. Quattuor milia hominum erant, mixti ex omni conluuione exsules obaerati capitalia ausi plerique cum in ciuitatibus suis ac sub legibus uixerant, et postquam eos ex uariis causis fortuna similis conglobauerat Agathyrnam per latrocinia ac rapinam tolerantes uitam. Hos neque relinquere Laeuinus in insula tum primum noua pace coalescente uelut materiam nouandis rebus satis tutum ratus est, et Reginis usui futuri erant ad populandum Bruttium agrum adsuetam latrociniis quaerentibus manum. Et quod ad Siciliam attinet eo anno debellatum est.
рус.[41] In Hispania principio ueris P. Scipio nauibus deductis euocatisque edicto Tarraconem sociorum auxiliis classem onerariasque ostium inde Hiberi fluminis petere iubet. Eodem legiones ex hibernis conuenire cum iussisset, ipse cum quinque milibus sociorum ab Tarracone profectus ad exercitum est. Quo cum venisset adloquendos maxime veteres milites qui tantis superfuerunt cladibus ratus, contione aduocata ita disseruit:
рус.'nemo ante me nouus imperator militibus suis priusquam opera eorum usus esset gratias agere iure ac merito potuit: me uobis priusquam prouinciam aut castra uiderem obligauit fortuna, primum quod ea pietate erga patrem patruumque meum uiuos mortuosque fuistis, deinde quod amissam tanta clade prouinciae possessionem integram et populo Romano et successori mihi uirtute uestra obtinuistis. Sed cum iam benignitate deum id paremus atque agamus non ut ipsi maneamus in Hispania sed ne Poeni maneant, nec ut pro ripa Hiberi stantes arceamus transitu hostes sed ut ultro transeamus transferamusque bellum, uereor ne cui uestrum maius id audaciusque consilium quam aut pro memoria cladium nuper acceptarum aut pro aetate mea uideatur. Aduersae pugnae in Hispania nullius in animo quam meo minus oblitterari possunt, quippe cui pater et patruus intra triginta dierum spatium ut aliud super aliud cumularetur familiae nostrae funus interfecti sunt; sed ut familiaris paene orbitas ac solitudo frangit animum, ita publica cum fortuna tum uirtus desperare de summa rerum prohibet. Ea fato quodam data nobis sors est ut magnis omnibus bellis uicti uicerimus.
рус.Vetera omitto, Porsennam Gallos Samnites: a Punicis bellis incipiam. Quot classes, quot duces, quot exercitus priore bello amissi sunt? iam quid hoc bello memorem? omnibus aut ipse adfui cladibus aut quibus afui, maxime unus omnium eas sensi. Trebia Trasumennus Cannae quid aliud sunt quam monumenta occisorum exercituum consulumque Romanorum? adde defectionem Italiae, Siciliae maioris partis, Sardiniae; adde ultimum terrorem ac pauorem, castra Punica inter Anienem ac moenia Romana posita et uisum prope in portis uictorem Hannibalem.
рус.In hac ruina rerum stetit una integra atque immobilis uirtus populi Romani; haec omnia strata humi erexit ac sustulit. Uos omnium primi, milites, post Cannensem cladem uadenti Hasdrubali ad Alpes Italiamque, qui si se cum fratre coniunxisset nullum iam nomen esset populi Romani, ductu auspicioque patris mei obstitistis; et hae secundae res illas aduersas sustinuerunt. Nunc benignitate deum omnia secunda prospera in dies laetiora ac meliora in Italia Siciliaque geruntur. In Sicilia Syracusae, Agrigentum captum, pulsi tota insula hostes, receptaque prouincia in dicionem populi Romani est: in Italia Arpi recepti, Capua capta. Iter omne ab urbe Roma trepida fuga emensus Hannibal, in extremum angulum agri Bruttii compulsus nihil iam maius precatur deos quam ut incolumi cedere atque abire ex hostium terra liceat. Quid igitur minus conueniat, milites, quam cum aliae super alias clades cumularentur ac di prope ipsi cum Hannibale starent, uos hic cum parentibus meis--aequentur enim etiam honore nominis--sustinuisse labantem fortunam populi Romani, nunc eosdem quia illic omnia secunda laetaque sunt animis deficere? nuper quoque quae acciderunt, utinam tam sine meo luctu quam~~.
рус.Nunc di immortales imperii Romani praesides qui centuriis omnibus ut mihi imperium iuberent dari fuere auctores, iidem auguriis auspiciisque et per nocturnos etiam uisus omnia laeta ac prospera portendunt. Animus quoque meus, maximus mihi ad hoc tempus uates, praesagit nostram Hispaniam esse, breui extorre hinc omne Punicum nomen maria terrasque foeda fuga impleturum. Quod mens sua sponte diuinat, idem subicit ratio haud fallax. Uexati ab iis socii nostram fidem per legatos implorant. Tres duces discordantes prope ut defecerint alii ab aliis, trifariam exercitum in diuersissimas regiones distraxere. Eadem in illos ingruit fortuna quae nuper nos adflixit; nam et deseruntur ab sociis, ut prius ab Celtiberis nos, et diduxere exercitus quae patri patruoque meo causa exitii fuit; nec discordia intestina coire eos in unum sinet neque singuli nobis resistere poterunt. Uos modo, milites, fauete nomini Scipionum, suboli imperatorum uestrorum uelut accisis recrescenti stirpibus. Agite, ueteres milites, nouum exercitum nouumque ducem traducite Hiberum, traducite in terras cum multis fortibus factis saepe a uobis peragratas. Breui faciam ut, quemadmodum nunc noscitatis in me patris patruique similitudinem oris uoltusque et lineamenta corporis, ita ingenii fidei uirtutisque effigiem uobis reddam ut reuixisse aut renatum sibi quisque Scipionem imperatorem dicat.'
рус.[42] Hac oratione accensis militum animis relicto ad praesidium regionis eius M. Silano cum tribus milibus peditum et trecentis equitibus ceteras omnes copias--erant autem uiginti quinque milia peditum, duo milia quingenti equites --Hiberum traiecit. Ibi quibusdam suadentibus ut quoniam in tres tam diuersas regiones discessissent Punici exercitus, proximum adgrederetur, periculum esse ratus ne eo facto in unum omnes contraheret nec par esset unus tot exercitibus, Carthaginem Nouam interim oppugnare statuit urbem cum ipsam opulentam suis opibus tum hostium omni bellico apparatu plenam--ibi arma, ibi pecunia, ibi totius Hispaniae obsides erant--sitam praeterea cum opportune ad traiciendum in Africam tum super portum satis amplum quantaeuis classi et nescio an unum in Hispaniae ora qua nostro adiacet mari. Nemo omnium quo iretur sciebat praeter C. Laelium. Is classe circummissus ita moderari cursum nauium iussus erat ut eodem tempore Scipio ab terra exercitum ostenderet et classis portum intraret. Septimo die ab Hibero Carthaginem uentum est simul terra marique. Castra ab regione urbis qua in septentrionem uersa est posita; his ab tergo--nam frons natura tuta erat--uallum obiectum.
рус.Etenim sita Carthago sic est. Sinus est maris media fere Hispaniae ora, maxime Africo uento oppositus, [ad duo milia] et quingentos passus introrsus retractus, paululo plus passuum [mille et ducentos] in latitudinem patens. Huius in ostio sinus parua insula obiecta ab alto portum ab omnibus uentis praeterquam Africo tutum facit. Ab intimo sinu paeneinsula excurrit, tumulus is ipse in quo condita urbs est, ab ortu solis et a meridie cincta mari: ab occasu stagnum claudit paulum etiam ad septentrionem fusum, incertae altitudinis utcumque exaestuat aut deficit mare. Continenti urbem iugum ducentos fere et quinquaginta passus patens coniungit. Unde cum tam parui operis munitio esset, non obiecit uallum imperator Romanus, seu fiduciam hosti superbe ostentans siue ut subeunti saepe ad moenia urbis recursus pateret.
рус.[43] Cetera quae munienda erant cum perfecisset, naues etiam in portu uelut maritimam quoque ostentans obsidionem instruxit; circumuectusque classem cum monuisset praefectos nauium ut uigilias nocturnas intenti seruarent, omnia ubique primo obsessum hostem conari, regressus in castra ut consilii sui rationem quod ab urbe potissimum oppugnanda bellum orsus esset militibus ostenderet et spem potiundae cohortando faceret, contione aduocata ita disseruit:
рус.'ad urbem unam oppugnandam si quis uos adductos credit, is magis operis uestri quam emolumenti rationem exactam, milites, habet; oppugnabitis enim uere moenia unius urbis, sed in una urbe uniuersam ceperitis Hispaniam. Hic sunt obsides omnium nobilium regum populorumque, qui simul in potestate uestra erunt, extemplo omnia quae nunc sub Carthaginiensibus sunt in dicionem tradent; hic pecunia omnis hostium, sine qua neque illi gerere bellum possunt, quippe qui mercennarios exercitus alant, et quae nobis maximo usui ad conciliandos animos barbarorum erit; hic tormenta arma omnis apparatus belli est, qui simul et uos instruet et hostes nudabit. Potiemur praeterea cum pulcherrima opulentissimaque urbe tum opportunissima portu egregio unde terra marique quae belli usus poscunt suppeditentur; quae cum magna ipsi habebimus tum dempserimus hostibus multo maiora. Haec illis arx, hoc horreum aerarium armamentarium, hoc omnium rerum receptaculum est; huc rectus ex Africa cursus est; haec una inter Pyrenaeum et Gades statio; hinc omni Hispaniae imminet Africa.~~
рус.[44] ~~armauerat. Cum terra marique instrui oppugnationem uideret et ipse copias ita disponit. Oppidanorum duo milia ab ea parte qua castra Romana erant opponit: quingentis militibus arcem insidit, quingentos tumulo urbis in orientem uerso imponit: multitudinem aliam quo clamor, quo subita uocasset res intentam ad omnia occurrere iubet. Patefacta deinde porta eos quos in uia ferente ad castra hostium instruxerat emittit. Romani duce ipso praecipiente parumper cessere, ut propiores subsidiis in certamine ipso summittendis essent. Et primo haud impares stetere acies; subsidia deinde identidem summissa e castris non auerterunt solum in fugam hostes, sed adeo effusis institerunt ut nisi receptui cecinisset permixti fugientibus inrupturi fuisse in urbem uiderentur.
рус.Trepidatio uero non in proelio maior quam tota urbe fuit; multae stationes pauore atque fuga desertae sunt relictique muri cum qua cuique erat proximum desiluissent. Quod ubi egressus Scipio in tumulum quem Mercuri uocant animaduertit multis partibus nudata defensoribus moenia esse, omnes e castris excitos ire ad oppugnandam urbem et ferre scalas iubet. Ipse trium prae se iuuenum ualidorum scutis oppositis--ingens enim iam uis omnis generis telorum e muris uolabat--ad urbem succedit; hortatur imperat quae in rem sunt, quodque plurimum ad accendendos militum animos intererat, testis spectatorque uirtutis atque ignauiae cuiusque adest. Itaque in uolnera ac tela ruunt; neque illos muri neque superstantes armati arcere queunt quin certatim adscendant. Et ab nauibus eodem tempore ea quae mari adluitur pars urbis oppugnari coepta est. Ceterum tumultus inde maior quam uis adhiberi poterat. Dum applicant, dum raptim exponunt scalas militesque dum qua cuique proximum est in terram euadere properant, ipsa festinatione et certamine alii alios impediunt.
рус.[45] Inter haec repleuerat iam Poenus armatis muros, et uis magna ex ingenti copia congesta telorum suppeditabat; sed neque uiri nec tela nec quicquam aliud aeque quam moenia ipsa sese defendebant. Rarae enim scalae altitudini aequari poterant, et quo quaeque altiores, eo infirmiores erant. Itaque cum summus quisque euadere non posset, subirent tamen alii, onere ipso frangebantur. Quidam stantibus scalis cum altitudo caliginem oculis offudisset, ad terram delati sunt. Et cum passim homines scalaeque ruerent et ipso successu audacia atque alacritas hostium cresceret, signum receptui datum est; quod spem non praesentis modo ab tanto certamine ac labore quietis obsessis, sed etiam in posterum dedit scalis et corona capi urbem non posse: opera et difficilia esse et tempus datura ad ferendam opem imperatoribus suis.
рус.Vix prior tumultus conticuerat cum Scipio ab defessis iam uolneratisque recentes integrosque alios accipere scalas iubet et ui maiore adgredi urbem. Ipse ut ei nuntiatum est aestum decedere, quod per piscatores Tarraconenses, nunc leuibus cumbis, nunc ubi eae siderent uadis peruagatos stagnum, compertum habebat facilem pedibus ad murum transitum dari, eo secum armatos quingentos duxit. Medium ferme diei erat, et ad id, quod sua sponte cedente in mare aestu trahebatur aqua, acer etiam septentrio ortus inclinatum stagnum eodem quo aestus ferebat et adeo nudauerat uada ut alibi umbilico tenus aqua esset, alibi genua uix superaret. Hoc cura ac ratione compertum in prodigium ac deos uertens Scipio qui ad transitum Romanis mare uerterent et stagna auferrent uiasque ante nunquam initas humano uestigio aperirent, Neptunum iubebat ducem itineris sequi ac medio stagno euadere ad moenia.
рус.[46] Ab terra ingens labor succedentibus erat; nec altitudine tantum moenium impediebantur, sed quod ~euntes~ ad ancipites utrimque ictus subiectos habebant Romanos, ut latera infestiora subeuntibus quam aduersa corpora essent. At parte ~in alia quingentis et per stagnum facilis transitus et in murum adscensus inde fuit; nam neque opere emunitus erat ut ubi ipsius loci ac stagni praesidio satis creditum foret, nec ulla armatorum statio aut custodia opposita intentis omnibus ad opem eo ferendam unde periculum ostendebatur. Ubi urbem sine certamine intrauere, pergunt inde quanto maximo cursu poterant ad eam portam circa quam omne contractum certamen erat; in quod adeo intenti omnium non animi solum fuere sed etiam oculi auresque pugnantium spectantiumque et adhortantium pugnantes ut nemo ante ab tergo senserit captam urbem quam tela in auersos inciderunt et utrimque ancipitem hostem habebant. Tunc turbatis defensoribus metu et moenia capta et porta intus forisque pariter refringi coepta; et mox caedendo confectis ac distractis ne iter impediretur foribus armati impetum fecerunt. Magna multitudo et muros transcendebat; sed hi passim ad caedem oppidanorum uersi; illa quae portam ingressa erat iusta acies cum ducibus, cum ordinibus media urbe usque in forum processit. Inde cum duobus itineribus fugientes uideret hostes, alios ad tumulum in orientem uersum qui tenebatur quingentorum militum praesidio, alios in arcem in quam et ipse Mago cum omnibus fere armatis qui muris pulsi fuerant refugerat, partem copiarum ad tumulum expugnandum mittit, partem ipse ad arcem ducit. Et tumulus primo impetu est captus, et Mago arcem conatus defendere, cum omnia hostium plena uideret neque spem ullam esse, se arcemque et praesidium dedidit. Quoad dedita arx est, caedes tota urbe passim factae nec ulli puberum qui obuius fuit parcebatur: tum signo dato caedibus finis factus, ad praedam uictores uersi, quae ingens omnis generis fuit.
рус.[47] Liberorum capitum uirile secus ad decem milia capta; inde qui ciues Nouae Carthaginis erant dimisit urbemque et sua omnia quae reliqua eis bellum fecerat restituit. Opifices ad duo milia hominum erant; eos publicos fore populi Romani edixit, cum spe propinqua libertatis si ad ministeria belli enixe operam nauassent. Ceteram multitudinem incolarum iuuenum ac ualidorum seruorum in classem ad supplementum remigum dedit; et auxerat nauibus octo captiuis classem. Extra hanc multitudinem Hispanorum obsides erant, quorum perinde ac si sociorum liberi essent cura habita. Captus et apparatus ingens belli; catapultae maximae formae centum uiginti, minores ducentae octoginta una; ballistae maiores uiginti tres, minores quinquaginta duae; scorpionum maiorum minorumque et armorum telorumque ingens numerus; signa militaria septuaginta quattuor. Et auri argenti relata ad imperatorem magna uis: paterae aureae fuerunt ducentae septuaginta sex, librales ferme omnes pondo; argenti infecti signatique decem et octo milia et trecenta pondo, uasorum argenteorum magnus numerus; haec omnia C. Flaminio quaestori appensa adnumerataque sunt; tritici quadringenta milia modium, hordei ducenta septuaginta. Naues onerariae sexaginta tres in portu expugnatae captaeque, quaedam cum suis oneribus, frumento, armis, aere praeterea ferroque et linteis et sparto et nauali alia materia ad classem aedificandam, ut minimum omnium inter tantas opes belli captas Carthago ipsa fuerit.
рус.[48] Eo die Scipio C. Laelio cum sociis naualibus urbem custodire iusso ipse in castra legiones reduxit fessosque milites omnibus uno die belli operibus, quippe qui et acie dimicassent et capienda urbe tantum laboris periculique adissent et capta cum iis qui in arcem confugerant iniquo etiam loco pugnassent, curare corpora iussit. Postero die militibus naualibusque sociis conuocatis primum dis immortalibus laudes gratesque egit, qui se non urbis solum opulentissimae omnium in Hispania uno die compotem fecissent, sed ante eo congessissent omnis Africae atque Hispaniae opes, ut neque hostibus quicquam relinqueretur et sibi ac suis omnia superessent. Militum deinde uirtutem conlaudauit quod eos non eruptio hostium, non altitudo moenium, non inexplorata stagni uada, non castellum in alto tumulo situm, non munitissima arx deterruisset quo minus transcenderent omnia perrumperentque. Itaque quamquam omnibus omnia deberet, praecipuum muralis coronae decus eius esse qui primus murum adscendisset; profiteretur qui se dignum eo duceret dono. Duo professi sunt, Q. Trebellius, centurio legionis quartae, et Sex. Digitius, socius naualis. Nec ipsi tam inter se acriter contendebant quam studia excitauerant uterque sui corporis hominum. Sociis C. Laelius, praefectus classis, legionariis M. Sempronius Tuditanus aderat. Ea contentio cum prope seditionem ueniret, Scipio tres recuperatores cum se daturum pronuntiasset qui cognita causa testibusque auditis iudicarent uter prior in oppidum transcendisset, C. Laelio et M. Sempronio, aduocatis partis utriusque, P. Cornelium Caudinum de medio adiecit eosque tres recuperatores considere et causam cognoscere iussit. Cum res eo maiore ageretur certamine quod amoti tantae dignitatis non tam aduocati quam moderatores studorium fuerant, C. Laelius relicto consilio ad tribunal ad Scipionem accedit, eumque docet rem sine modo ac modestria agi, ac proper esse ut manus inter se conferant. Ceterum, etiam si vis absit, nihilo minus detestabili exemplo rem agi, quippe ubi fraude ac periurio decus petatur virtutis. Satre hinc legionarios milites, hinc classicos, per omnis deos paratos iurare magis quae velint quam quae sciant vera esse, et obstringere periurio non se solum suumque caput, sed signa militaria et aquilas sacramentique religionem. Haec se ad eum de sententia P. Cornelii et M. Sempronii deferre. Scipio conlaudato Laelio ad contionem advocavit pronuntiavitque se satis compertum habere Q. Trebellium et Sex. Digitium pariter in murum escendisse, seque eos ambos virtutis causa coronis muralibus donare. Tum reliquos prout cuiusque meritum virtusque erat donavit; ante omnis C. Laelium praefectum classis et omni genere laudis sibimet ipse aequavit et corona aurea ac triginta bubus donavit.
рус.[49] Tum obsides ciuitatium Hispaniae uocari iussit; quorum quantus numerus fuerit piget scribere, quippe ubi alibi trecentos ferme, alibi tria milia septingentos uiginti quattuor fuisse inueniam. Aeque et alia inter auctores discrepant. Praesidium Punicum alius decem, alius septem, alius haud plus quam duum milium fuisse scribit. Capta alibi decem milia capitum, alibi supra quinque et uiginti inuenias. Scorpiones maiores minoresque ad sexaginta captos scripserim, si auctorem Graecum sequar Silenum; si ualerium Antiatem, maior scorpionumsex milia, minorum tredecim milia; adeo nullus mentiendi modus est. Ne de ducibus quidem conuenit. Plerique Laelium praefuisse classi, sunt qui M. Iulium Silanum dicant; Arinen praefuisse Punico praesidio deditumque Romanis Antias valerius, Magonem alii scriptores tradunt. Non de numero nauium captarum, non de pondere auri atque argenti et redacta pecunia conuenit; si aliquis adsentiri necesse est, media simillima veri sunt.
рус.Ceterum, uocatis obsidibus primum uniuersos bonum animum habere iussit: uenisse enim eos in populi Romani potestatem, qui beneficio quam metu obligare homines malit exterasque gentes fide ac societate iunctas habere quam tristi subiectas seruitio. Deinde acceptis nominibus ciuitatium recensuit captiuos quot cuiusque populi essent, et nuntios domum misit ut ad suos quisque recipiendos ueniret. Si quarum forte ciuitatium legati aderant, eis praesentibus suos restituit: ceterorum curam benigne tuendorum C. Flaminio quaestori attribuit. Inter haec e media turba obsidum mulier magno natu, Mandonii uxor, qui frater Indibilis Ilergetum reguli erant, flens ad pedes imperatoris procubuit obtestarique coepit ut curam cultumque feminarum impensius custodibus commendaret. Cum Scipio nihil defuturum iis profecto diceret, tum rursus mulier: "Haud magni ista facimus" inquit; "quid enim huic fortunae non satis est? Alia me cura aetatem harum intuentem Р nam ipsa iam extra periculum iniuriae muliebris sum Р stimulat." Et aetate et forma florentes circa eam Indibilis filiae erant aliaeque nobilitate pari, quae omnes eam pro parente colebant. Tum Scipio: "Meae populique Romani disciplinae causae facerem" inquit, "ne quid quod sanctum usquam esset apud nos uiolaretur: nunc ut id curem impensius, uestra quoque uirtus dignitasque facit quae ne in malis quidem oblitae decoris matronalis estis". Spectatae deinde integritatis uiro tradidit eas tuerique haud secus uerecunde ac modeste quam hospitum coniuges ac matres iussit.
рус.[50] Captiua deinde a militibus adducitur ad eum adulta uirgo, adeo eximia forma ut quacumque incedebat conuerteret omnium oculos. Scipio percontatus patriam parentesque, inter cetera accepit desponsam eam principi Celtiberorum: adulescenti Allucio nomen erat. Extemplo igitur parentibus sponsoque ab domo accitis, cum interim audiret deperire eum sponsae amore, ubi primum uenit, accuratiore eum sermone quam parentes adloquitur. "Iuuenis", inquit, "iuuenem appello, quo minor sit inter nos huius sermonis uerecundia. Ego cum sponsa tua capta a militibus nostris ad me ducta esset audiremque tibi eam cordi esse, et forma faceret fidem, quia ipse, si frui liceret ludo aetatis, praesertim in recto et legitimo amore, et non res publica animum nostrum occupasset, ueniam mihi dari sponsam impensius amanti uellem, tuo cuius possum amori faueo. Fuit sponsa tua apud me eadem qua apud soceros tuos parentesque suos uerecundia; seruata tibi est, ut inuiolatum et dignum me teque dari tibi donum posset. Hanc mercedem unam pro eo munere paciscor: amicus populo Romano sis et, si me uirum bonum credis esse quales patrem patruumque meum iam ante hae gentes norant, scias multos nostri similes in ciuitate Romana esse, nec ullum in terris hodie populum dici posse quem minus tibi hostem tuisque esse uelis aut amicum malis."
рус.Cum adulescens, simul pudore et gaudio perfusus, dextram Scipionis tenens deos omnes inuocaret ad gratiam illi pro se referendam, quoniam sibi nequaquam satis facultatis pro suo animo atque illius erga se merito esset, parentes inde cognatique uirgines appellati; qui, quoniam gratis sibi redderetur, uirgo ad quam redimendam satis magnum attulissent auri pondus, orare Scipionem ut id ab se donum acciperet coeperunt, haud minorem eius rei apud se gratiam futuram esse adfirmantes quam redditae inuiolatae foret uirginis. Scipio quando tanto opere peterent accepturum se pollicitus, poni ante pedes iussit uocatoque ad se Allucio. "Super dotem" inquit "quam accepturus a socero es, haec tibi a me dotalia dona accedent"; aurumque tollere ac sibi habere iussit. His laetus donis honoribusque dimissus domum, impleuit populares laudibus meritis Scipionis: uenisse dis simillimum iuuenem, uincentem omnia cum armis, tum benignitate ac beneficiis. Itaque dilectu clientium habito cum delectis mille et quadringentis equitibus intra paucos dies ad Scipionem reuertit.
рус.[51] Scipio retentum secum Laelium, dum captiuos obsidesque et praedam ex consilio eius disponeret, satis omnibus rebus compositis, data quinquereme [et] captiuis + cum Magone et quindecim fere senatoribus qui simul cum eo capti erant in naues sex impositis nuntium uictoriae Romam mittit. Ipse paucos dies quibus morari Carthagine statuerat, exercendis naualibus pedestribusque copiis absumpsit. Primo die legiones in armis quattuor milium spatio decurrerunt; secundo die arma curare et tergere ante tentoria iussi; tertio die rudibus inter se in modum iustae pugnae concurrerunt praepilatisque missilibus iaculati sunt; quarto die quies data; quinto iterum in armis decursum est. Hunc ordinem laboris quietisque quoad Carthagine morati sunt seruarunt. Remigium classicique milites tranquillo in altum euecti, agilitatem nauium simulacris naualis pugnae experiebantur. Haec extra urbem terra marique corpora simul animosque ad bellum acuebant; urbs ipsa strepebat apparatu belli fabris omnium generum in publicam officinam inclusis. Dux cuncta pari cura obibat: nunc in classe ac nauali erat, nunc cum legionibus decurrebat: nunc operibus adspiciendis tempus dabat, quaeque in officinis quaeque in armamentario ac naualibus fabrorum multitudo plurima in singulos dies certamine ingenti faciebat. His ita incohatis refectisque quae quassata erant muri dispositisque praesidiis ad custodiam urbis, Tarraconem est profectus, a multis legationibus protinus in uia aditus, quas partim dato responso ex itinere dimisit, partim distulit Tarraconem, quo omnibus nouis ueteribusque sociis edixerat conuentum. Et cuncti fere qui cis Hiberum incolunt populi, multi etiam ulterioris prouinciae conuenerunt.
рус.Carthaginiensium duces primo ex industria famam captae Carthaginis compresserunt: deinde, ut clarior res erat quam ut tegi ac dissimulari posset, eleuabant uerbis:
рус.necopinato aduentu ac prope furto unius diei urbem unam Hispaniae interceptam, cuius rei tam paruae praemio elatum insolentem iuuenem immodico gaudio speciem magnae uictoriae imposuisse: at ubi adpropinquare tres duces, tres victores hostium exercitus audisset, occursuram ei extemplo domesticorum funerum memoriam. Haec in volgus iactabant, haudquaquam ipsi ignari quantum sibi ad omnia uirium Carthagine amissa decessisset.
en.1. (1) Консулы Гней Фульвий Центимал и Публий Сульпиций Гальба, вступив в должность в мартовские иды [211 г.], созвали на Капитолии сенат для совещания с сенаторами о положении государства, о ведении войны, о провинциях и войске. (2) Консулам прошлого года, Квинту Фульвию и Аппию Клавдию, продлили командование войсками, которые у них были, и вдобавок велели держать Капую в осаде, пока она не будет взята. (3) Это особенно заботило римлян - не из-за гнева, пусть самого справедливого. Думалось, что славный и сильный город, (4) который, отложившись от Рима, увлек за собой еще несколько, и теперь, буде он покорится вновь, так же склонит других к уважительному признанию прежней власти. (5) Преторам прошлого года продлили командование: Марку Юнию - в Этрурии и Публию Семпронию - в Галлии, оставив им по два легиона, какие у них были.
en.(6) Продлили командование Марцеллу, чтобы он проконсулом закончил войну в Сицилии с тем же войском, какое у него было; (7) если потребуется ему пополнение, пусть возьмет его из легионов, которыми командовал в Сицилии пропретор Публий Корнелий, (8) только пусть не берет никого из тех, кому сенат отказал в отставке и запретил возвращаться на родину до конца войны. (9) Гаю Сульпицию, которому выпало ведать Сицилией, даны были два легиона, которыми до того командовал Публий Корнелий, а пополнение - из войска Гнея Фульвия, позорно разбитого и обращенного в бегство в прошлом году в Апулии. (10) Его солдатам сенат определил такой же срок службы, что и сражавшимся под Каннами. И тем, и другим к вящему их позору запрещено было зимовать по городам и разбивать зимний лагерь ближе чем в десяти милях от какого бы то ни было города. (11) Луцию Корнелию в Сардинии даны были два легиона, которыми раньше командовал Квинт Муций; если потребуется пополнение, пусть консулы объявят набор. (12) Тит Отацилий и Марк Валерий пусть охраняют побережья Сицилии и Греции сухопутным войском и флотом: Грецию - пятьдесят кораблей и один легион; Сицилию - сто кораблей и два легиона. В этом году на суше и на море воевали у римлян двадцать три легиона.
en.2. (1) В начале этого года сенат, получив письмо от Луция Марция, высоко оценил совершенное им. Но на письме Марций надписал "пропретор сенату", хотя эта власть ему не была дана ни волей народа, ни постановлением сената. Это смутило многих сенаторов: (2) избрание начальника войска, комиции вместе с ауспициями в лагере, в провинциях в отсутствие должностных лиц, переданные неосмотрительным солдатам, - все это плохой пример. (3) По мнению некоторых, об этом деле следовало доложить сенату; предпочли, однако, отложить обсуждение до отбытия всадников, привезших письмо от Марция. (4) А пока решили написать, что сенат позаботится о продовольствии и одежде для войска. На письме не написали "пропретору Луцию Марцию", чтобы не предрешать исход будущего обсуждения. (5) Всадников отослали, и сразу же консулы поставили дело на рассмотрение. С общего согласия решено было договориться с народными трибунами, чтобы те при первом удобном случае спросили народ, кого послать в Испанию командующим к войску, которым прежде командовал Гней Сципион. (6) С трибунами договорились; все, однако, были заняты другим спором. (7) Гней Семпроний Блез, назначив день, вызвал в суд Гнея Фульвия и на сходках поносил его за потерю войска в Апулии; многие, говорил он, военачальники по легкомыслию и незнанию заводили войско в места гиблые, (8) но до Гнея Фульвия никто так не развращал свои легионы, прежде чем погубить их; можно сказать, его войско погибло, еще не увидев врага, и побеждено оно было не Ганнибалом, а собственным полководцем. (9) Никто, голосуя за него, не представлял себе, кому вверяет он власть, кому войско. (10) В чем разница между Тиберием Семпронием и Гнеем Фульвием? Тиберий Семпроний, получив войско, составленное из рабов, выучкой и строгостью быстро превратил людей без роду и племени в солдат, опору союзникам и грозу врагам. Кумы, Беневент и другие города они вернули римскому народу, вырвав их из пасти Ганнибала. (11) Гней Фульвий, имея войско римских квиритов, людей благородного происхождения, воспитанных как свободные, заразил их пороками рабов: свирепые и распущенные среди союзников, малодушные и трусливые перед врагом, они не смогли выдержать не то что нападения пунийцев, а одного их крика; (12) неудивительно, что солдаты не устояли в бою, видя, как их командир кинулся бежать первым; (13) гораздо удивительнее, что нашлись и среди них такие, которые пали, сражаясь, что не все поддались, как Гней Фульвий, страху и смятению: Гай Фламиний, Луций Павел, Луций Постумий Гней и Публий Сципионы предпочли умереть в строю и не покинуть войско, попавшее в окружение. (14) Гней Фульвий вернулся в Рим с известием о гибели войска чуть ли не один-одинешенек. Какой позор! Воины, бежавшие под Каннами с поля боя, вывезены в Сицилию, и их отпустят, только когда неприятель уйдет из Италии; такова же, по декрету сената, участь легионов Гнея Фульвия, (15) а сам Гней Фульвий, покинувший сражение, начатое по его легкомыслию, остается безнаказанным и проведет старость по харчевням и непотребным домам, где проводил и молодость, а его солдаты, чья вина только в том, что они уподобились своему предводителю, почти что сосланы; они несут воинскую службу и лишены чести воина. Неодинакова в Риме свобода для бедного и богатого, для должностного лица и частного человека.
en.3. (1) Обвиняемый сваливал вину на солдат: они неистово рвались в бой; он вывел их в бой не тогда, когда им хотелось (день клонился к вечеру), а на следующий день; построил он их в боевом порядке вовремя и в удобном месте. Убоялись ли они прославленного врага или не выдержали его натиска, но все кинулись врассыпную, (2) и толпа увлекла его, как это было с Варроном под Каннами и со многими военачальниками. (3) Да и какая польза государству, останься он один на поле боя? Разве что его смерть могла избавить государство от будущих бедствий. (4) Не был он заведен нехваткой продовольствия в места трудные, не вел он свое войско неизвестной дорогой и не попал с ним в засаду: побежден он в бою, открыто. Сердца его воинов и врагов не в его власти: каждого человека делает смелым или трусливым его природа.
en.(5) Дважды выступал обвинитель и требовал пени; в третий раз привлекли свидетелей - Фульвия позорили всячески, и очень многие под клятвой показывали, что начало смятению и бегству положил претор: (6) покинутые им воины бежали, решив, что командир испугался не зря. Собрание пылало гневом, потребовали даже казни Фульвия. (7) Тут возник новый спор: Фульвий заявил, что с него дважды требовали денег, а в третий раз требуют уже жизнь, и обратился к народным трибунам. (8) Те ответили, что не препятствуют своему сотоварищу, обвинителю, - да это и разрешено ему обычаем предков. Он волен действовать, как предпочтет - по закону или согласно обычаю, - пока не добьется казни виновного или денежного взыскания. (9) Семпроний заявил, что он обвиняет Фульвия в тягчайшем преступлении, и потребовал от городского претора, Гая Кальпурния, назначить день для народного собрания. (10) Подсудимый попытался найти другой выход: не может ли прибыть на суд его брат Квинт Фульвий (он был славен своими подвигами, и надеялись, что он вот-вот возьмет Капую). Фульвий писал и просил об этом, жалобно умоляя за брата; сенаторы запретили ему, во имя государственных интересов, оставлять Капую. Когда наступил день комиций, Гней Фульвий ушел в изгнание - в Тарквинии. Народ признал эту ссылку законным наказанием.
en.4. (1) Война тем временем всей силой обрушилась на Капую. Ее, однако, не брали приступом, а держали в осаде - рабы и простой народ не выдерживали голода, и нельзя было сквозь цепь сторожевых постов послать вестников к Ганнибалу. (2) Нашелся нумидиец, который заявил, что врагам не попадется и письма доставит. Он действительно отправился ночью, пройдя посередине римского лагеря. У кампанцев затеплилась надежда, и они, пока еще были силы, стали отовсюду делать вылазки: (3) хотя многие конные сражения кончались для них почти благополучно, пехоту одолевали. Но римлян не столь радовали победы, сколь огорчали поражения от врага, кругом осажденного и почти обессилевшего. (4) Наконец придумали, как при нехватке сил помочь делу сообразительностью.
en.Из всех легионов выбрали юношей сильных, легких и быстрых, им выдали круглые щиты, меньше размером, чем у всадников, и по семь дротиков длиной в четыре фута, с железными наконечниками, как на копьях у легковооруженных. (5) Всадники приучили этих юношей вскакивать сзади них на лошадь и быстро по сигналу соскакивать. (6) Ежедневно упражняясь, юноши привыкли смело прыгать; они и выступили против кампанских всадников, выстроившихся на равнине, лежащей между лагерем и городской стеной. (7) Когда дошло до метанья дротиков, легковооруженные по данному сигналу спрыгнули с лошадей. Всадники внезапно превращаются в пехотинцев, нападают на вражескую конницу (8) и осыпают ее градом дротиков; метали не целясь, но ранили много людей и лошадей, а главное - напугали неприятеля неожиданным и необычайным приемом. На смятенных врагов бросались всадники: бегство и избиение продолжались до самых ворот; (9) римская конница с тех пор всегда оставалась победительницей. (10) Решено было иметь легковооруженных в легионах; говорят, совет объединять действия пехоты и конницы подал центурион Квинт Навий, за что военачальник и отличил его.
en.5. (1) В таком положении были дела под Капуей. Ганнибал разрывался: надо было взять Тарентскую крепость и нельзя было упустить Капую. (2) Но Капуя значила больше; на нее обращены были взоры всех союзников и врагов: ее судьба должна была стать примером, каковы бы ни были в свое время последствия ее отпадения от римлян.
en.(3) Ганнибал, оставив большую часть обоза и все тяжеловооруженное войско в Бруттии, направился в Кампанию с отборной пехотой и конницей, способной идти ускоренным маршем. За стремительно двигавшимся Ганнибалом шло тридцать три слона. (4) Он остановился в укромной долине за Тифатами, горой, нависшей над Капуей; завладел крепостцой Галатией, выгнав ее гарнизон, и обратился на осаждавших Капую. (5) Предварительно он сообщил в Капую, чтобы капуанцы в то самое время, когда он нападет на римский лагерь, открыли все ворота и дружно высыпали на врага. Страх он навел великий. (6) С одной стороны он повел нападение сам, а с другой - высыпала вся кампанская конница с пехотой и с ними пунийский гарнизон, которым командовали Бостар и Ганнон. (7) Римляне, чтобы в сумятице не кинуться всем в одну сторону и не остаться где-нибудь без прикрытия, (8) разделили войско так: Аппий Клавдий против кампанцев; Квинт Фульвий против Ганнибала; Гай Нерон, пропретор, с конницей шести легионов - вдоль дороги на Свессулу, легат Гай Фульвий Флакк с союзнической конницей - по реке Вултурн.
en.(9) Сражение началось не только с обычного громкого клича и беспорядочного гула; вдобавок к мужским голосам, конскому ржанью и лязгу оружия толпа трусливых кампанцев, разместившихся по стенам, гремя медью, словно при лунном затмении в ночной тишине, подняла такой крик, что отвлеклись от боя даже сражающиеся. (10) Аппий легко отбросил кампанцев от вала; тяжелей приходилось Фульвию, на которого наступал Ганнибал с пунийцами. (11) Шестой легион отступил; когорта испанцев с тремя слонами дошла до самого вала и прорвала римский строй в середине; они надеялись ворваться в римский лагерь, но боялись, как бы не оказаться отрезанными от своих. (12) Фульвий, видя, что легион в страхе и лагерь в опасности, уговаривает Квинта Навия и других старших центурионов напасть на вражескую когорту, сражающуюся под валом. (13) Минута, говорит он, решающая: если дать врагам свободно пройти, они ворвутся в лагерь, и это будет им легче, чем прорвать плотный строй войска: надо их перебить под валом. (14) Это - дело недолгое: врагов немного, от своих они отрезаны; римляне испугались, что их строй прорван: вот пусть и обратят его на неприятеля с обеих сторон, чтобы он оказался в тисках. (15) Навий, услышав речь вождя, выхватил знамя у знаменосца второго манипула гастатов и устремился на врагов, грозя бросить знамя в их середину, если воины сейчас же не пойдут за ним в бой. (16) Он был огромного роста в сверкающих доспехах; высоко поднятое знамя обращало на него глаза сограждан и врагов. (17) Когда он дошел до испанских знамен, в него со всех сторон полетели копья и чуть не весь вражеский строй кинулся на него, но ни толпа врагов, ни град дротиков не смогли остановить его ярость.
en.6. (1) И легат Марк Атилий со знаменем первого манипула принцепсов того же легиона двинулся на испанскую когорту. Начальники лагеря легаты Луций Порций Лицин и Тит Попилий упорно бились перед валом и убили слонов, уже взбиравшихся на вал. (2) Тушами слонов завалило ров: вот и мост или насыпь для перехода врагу. На трупах слонов завязалась жестокая свалка. (3) От одной стороны римского лагеря кампанцы и карфагенский гарнизон были отогнаны; бились у самых ворот Капуи, выходящих к Вултурну;31 (4) врывавшихся римлян сдерживали не столько воины с их оружием, сколько метательные машины, поставленные над воротами и своими снарядами не подпускавшие к ним. (5) Приостановила натиск римлян и рана Аппия Клавдия: он, стоя перед знаменами, одобрял воинов, когда копье попало ему в грудь под левое плечо. Очень много врагов перебили перед воротами; остальных перепуганных загнали в город. (6) Ганнибал, видя гибель испанской когорты и упорство, с каким защищают лагерь, оставил осаду и стал отходить с пехотой, прикрывая ее с тыла конницей. (7) Легионеры рвались преследовать врага, но Флакк велел бить отбой - довольно того, что и кампанцам от Ганнибала помощи было мало, и Ганнибал это сам почувствовал.
en.(8) Убито было в тот день, по словам описывающих эту битву, восемь тысяч у Ганнибала, три у кампанцев; у карфагенян отнято пятнадцать знамен; у кампанцев - восемнадцать. (9) У других писателей я вычитал, что битва эта вовсе не была такой трудной, что больше было пустого страха, чем воинского пыла, когда в римский лагерь неожиданно ворвались со слонами испанцы и нумидийцы (10) и слоны прошли по лагерю, с шумом опрокидывая палатки, а испуганные мулы и лошади, оборвав привязи, разбежались. (11) Суматоха еще усилилась обманом: Ганнибал подослал людей, знавших латинскую речь и одетых по-италийски, чтобы они именем консулов объявляли: лагерь-де взят, пусть каждый солдат позаботится о себе и бежит в соседние горы. (12) Обман, правда, быстро распознали; врагов перебили много; слонов выгнали огнем из лагеря"
en.(13) Это сражение, как бы ни началось оно, как бы ни кончилось, было последним перед сдачей Капуи. Медикс тутикус кампанцев этого года, Сеппий Лесий, вышел из простого и бедного народа. (14) Его мать когда-то просила гаруспика истолковать знамение, посланное ее сыну. Тот ответил, что главная власть в Капуе еще перейдет к этому мальчику. (15) Мать, как рассказывают, и внимания не обратила на эти слова: "Да, конец кампанцам, если высшая власть перейдет к моему сыну". Шутка обернулась правдой. (16) Кампанцы были измучены войной и голодом; надежды выстоять не было; те, кому рождение давало право на высокий пост, от него отказывались. (17) Лесий, скорбя, что первые люди Капуи ей изменили, принял, последний из всех кампанцев, высшую должность в городе.
en.7. (1) Ганнибал, видя, что он не может ни вызвать римлян на сражение, ни прорваться через их лагерь к Капуе, (2) и боясь, как бы новые консулы не отрезали его от обоза, решил отказаться от тщетных замыслов и сняться с лагеря. (3) Раздумывая, куда бы идти, он вдруг решил двинуться к Риму, где голова всей войны. Это было его всегдашним желанием, но он упустил случай после битвы при Каннах - на него за то многие негодовали, да он и сам в том каялся. (4) При неожиданном переполохе, пожалуй, удастся занять какую-то часть города, (5) а если Рим окажется в опасности, то оба римских военачальника или один из них тотчас оставят Капую; если они разделят войско, то оба станут слабее и будут содействовать удаче его или кампанцев. (6) Беспокоило его одно: как бы кампанцы не сдались сразу же после его ухода. Он прельстил подарками готового на все нумидийца: пусть тот под видом перебежчика войдет в римский лагерь и - с другой его стороны - тайком проберется с письмом в Капую. (7) Письмо было полно уговоров: он ушел-де на благо им, он отвлечет римское войско и его военачальников от осады Капуи на защиту Рима, (8) пусть не падают духом, потерпят еще несколько дней - и римляне снимут осаду. (9) Затем Ганнибал приказал подвести суда, захваченные на реке Вултурн, к маленькому укреплению, которое он выстроил еще раньше защиты ради. (10) Когда ему сообщили: судов столько, что он может переправиться в одну ночь со всем войском, он запасся продовольствием на десять дней и переправил еще до рассвета свои легионы, с ночи стоявшие на берегу.
en.8. (1) Обо всем этом Фульвий Флакк узнал еще заранее от перебежчиков и написал сенату. Люди были настроены по-разному: каждый смотря по своему характеру. (2) Все были встревожены, сенат созвали немедленно, Публий Корнелий, по прозвищу Азина, забыв о Капуе и обо всем на свете, стал сзывать на защиту Города все войска, находившиеся в Италии. (3) Фабий Максим считал позором оставить Капую, пугаться угроз Ганнибала, гонять туда-сюда войска по его указке. (4) Ганнибал, победитель при Каннах, не осмелился идти к Городу, а когда его прогнали от Капуи, он исполнился надежды взять Рим. (5) Не осаждать Рим он идет, а вызволять осажденную Капую. Рим защитят с войском, в нем находящимся, Юпитер, свидетель нарушения договора Ганнибалом, и другие боги. (6) Эти противоположные мнения победило мнение Публия Валерия Флакка, отвергшего крайности. Памятуя и о Риме и о Капуе, он написал военачальникам, находившимся под Капуей, какой гарнизон охраняет Рим; они знают сами, сколько сил у Ганнибала и сколько войска нужно для осады Капуи. (7) Поэтому если часть войска с военачальником во главе можно отправить в Рим, причем осада Капуи не ослабеет, (8) то пусть Клавдий и Фульвий договорятся между собой, кому осаждать Капую, а кому идти к Риму и не допустить осады родного города.
en.(9) Это сенатское постановление было доставлено проконсулу Фульвию в Капую: сотоварищу его, страдавшему от раны, пришлось вернуться в Рим. Отобрав из трех войск тысяч пятнадцать пехотинцев, он перевел их, а также тысячу всадников через Вултурн. (10) Удостоверившись, что Ганнибал пойдет по Латинской дороге, он заранее предупредил граждан Сетии, Коры и Ланувия, расположенных при Аппиевой дороге: (11) пусть заготовят продовольствие и у себя в городах и подвезут его к дороге из отдаленных сел, пусть стянут в города гарнизоны, чтобы каждый город мог рассчитывать на свои силы.
en.9. (1) Ганнибал, перейдя Вултурн, в тот же день стал лагерем недалеко от реки. (2) На другой день, миновав Калы, он прошел в область сидицинов: один день грабил ее и опустошал, а затем пошел через области Свессы, Аллиф и Казина по Латинской дороге. Под Казином Ганнибал постоял два дня, опустошив всю округу, (3) минуя Интерамну и Аквин, пришел в область фрегелланцев к реке Лирис, где увидел сломанный ими мост, чтобы замедлить продвижение Ганнибала. (4) И Фульвию пришлось задержаться у Вултурна: суда Ганнибал сжег, а плоты, чтобы переправить войско, Фульвий соорудил с трудом - едва хватило леса. (5) После переправы на плотах оставшийся путь был для Фульвия уже легок: не только в городах, но и вдоль дороги были заботливо сложены съестные припасы; солдаты шли бодро, уговаривая друг друга прибавить шагу: идут ведь защищать родной город.
en.(6) Гонец из Фрегелл шел днем и ночью, вести, принесенные им, ужаснули Рим. Их разнесли по городу, добавляя к услышанному пустые выдумки, которые еще сильнее переполошили всех. (7) Женский плач слышался не только из домов; женщины высыпали на улицы, бегали из храма в храм, обметали распущенными волосами алтари и, (8) стоя на коленях, воздевая руки к небу, молили богов вырвать Город из вражеских рук, избавить от насилия матерей-римлянок и маленьких детей. (9) Сенаторы находились на форуме: каждый из должностных лиц мог в любую минуту к ним обратиться: одни получали распоряжения и отправлялись исполнять свои обязанности, другие спрашивали, нет ли какого-нибудь поручения. В крепости, на Капитолии, по стенам, вокруг города, даже на Альбанской горе и в Эфуле, в крепости, ставят охрану. (10) Среди всей этой тревоги доносят: проконсул Квинт Фульвий выступил с войском из Капуи. Дабы власть его не была умалена по прибытии в город, сенат постановил приравнять власть Квинта Фульвия к консульской. (11) Ганнибал в отместку за разрушение моста жестоко опустошил область Фрегелл и через области фрузинатов, ферентинцев и анагнийцев дошел до Лабиканских земель. (12) Оттуда он направился через гору Альгид к Тускулу. Город его не принял, и он спустился вниз правее, в сторону Габий, затем пошел в Пупинию и стал лагерем в восьми милях от Рима. (13) Чем ближе подходил неприятель, тем больше беженцев гибло от рук нумидийцев, шедших впереди, тем больше брали в плен людей всякого звания и возраста.
en.10. (1) Среди этого смятения Фульвий Флакк вошел с войском в Рим через Капенские ворота, направился через центр Города и Карины к Эсквилину и расположился лагерем между Эсквилинскими и Коллинскими воротами. Плебейские эдилы доставили туда продовольствие; консулы и сенаторы прибыли в лагерь, (2) где совещались о важнейших государственных делах. Постановлено было, что консулы ставят свои лагери около Коллинских и Эсквилинских ворот;50 городской претор Гай Кальпурний начальствует в Капитолии и крепости, сенат в полном составе собирается на форуме: вдруг понадобится что-то немедленно обсудить. (3) Тем временем Ганнибал подошел к реке Аниену и стал в трех милях от Города. Расположившись лагерем, он с двумя тысячами всадников проехал до Коллинских ворот и до самого храма Геркулеса. Он разглядывал совсем вблизи стены и расположение Города (4) с такой дерзкой беспечностью, что Флакк не выдержал и выслал всадников с приказом отогнать врага назад в его лагерь. (5) Когда сражение завязалось, консулы приказали, чтобы нумидийцы-перебежчики, стоявшие тогда на Авентине числом до тысячи двухсот человек, прошли через город на Эсквилин; (6) сочтено было, что никто лучше них не сумеет драться среди лощин, огородных изгородей, гробниц и дорог, идущих оврагами. Люди, увидев из крепости и с Капитолия, как конные нумидийцы спускаются по Публициеву взвозу, закричали, что Авентин взят. (7) Началось смятение, беготня; не будь сразу за Городом карфагенского лагеря, перепуганная толпа высыпала бы из Рима, а теперь, укрываясь в домах и постройках, люди стали бросать камни и дротики в проходящих сограждан, принимая их за врагов. (8) Успокоить смятение и объяснить ошибку было невозможно: улицы были переполнены стадами скота и селянами, которых неожиданная, страшная беда гнала в Город. (9) Конное сражение было счастливо; врага отбили. И поскольку то тут, то там по пустякам возникала зряшная тревога и приходилось людей успокаивать, постановлено было, чтобы все бывшие диктаторы, консулы и цензоры получили военную власть на время, пока враг не отойдет от городских стен. (10) Остаток дня и следующая ночь были тревожны, но пустые тревоги были рассеяны.
en.11. (1) На следующий день, перейдя Аниен, Ганнибал вывел в боевом строю все войско; Флакк и консулы от сражения не уклонились. (2) Оба войска приготовились к битве - наградой победителю был бы Рим, - как вдруг хлынул ливень с градом; солдаты, чуть не побросав оружие, укрылись в лагере, но вовсе не из страха перед врагом. (3) И на другой день войска, выстроившиеся на том же месте, заставила разойтись такая же буря, но стоило солдатам укрыться в лагере, наступала удивительно ясная и тихая погода. (4) Карфагеняне сочли это знамением; слышали будто бы и слова Ганнибала: никак-де не овладеть ему Римом: то ума не достанет, то счастья. (5) Надежду Ганнибала умалили еще два обстоятельства: одно неважное, другое важное. Важное состояло в том, что, пока сам он сидит с войском под стенами Рима, в Испанию отправилось пополнение римскому войску; неважное - в том, (6) что, как узнал он от какого-то пленного, поле, где он стоит лагерем, только что продано, да еще без всякой скидки. (7) Выходит, в Риме нашелся покупатель на землю, которую он, Ганнибал, захватил, которой владеет. Он так возмутился, что тотчас же вызвал глашатая и велел ему объявить: продаются лавки менял, расположенные вокруг римского форума.
en.(8) Расстроенный всем этим, Ганнибал стал лагерем у речки Тутия в шести милях от Города, а оттуда отправился в рощу Феронии, к храму, славному в те времена своим богатством. (9) Жители Капены и соседи их приносили туда первинки урожая и другие дары, смотря по средствам. Храм был богато украшен золотом и серебром. Все это тогда было разграблено; после ухода Ганнибала там нашли только груды медных обломков; солдаты набросали их, убоявшись богов. (10) О разграблении этого храма все пишут с уверенностью. А Целий рассказывает, что Ганнибал еще по пути к Риму свернул к храму от Эрета, к которому шел от Реаты, Кутилий и Амитерна. (11) Сначалаa, из Кампании он прошел в Самний, оттуда к пелигнам; затем, миновав Сульмон, к марруцинам; оттуда через область Альбы к марсам; отсюда в Амитерн и деревню Форулы. (12) И нет тут ошибки - путь, проделанный таким вождем и таким войском, не мог в людской памяти исказиться за столь короткое время. Так и шел Ганнибал - это несомненно; (13) вся разница в том: шел ли он этим путем к Риму или возвращался от Рима в Кампанию.
en.12. (1) Римляне осаждали Капую с большим упорством, чем Ганнибал защищал ее. (2) Он направился через Самний, Апулию и Луканию в область бруттийцев, к проливу и Регию, и шел с такой быстротой, что почти захватил врасплох беспечных горожан. (3) Капую в эти дни осаждали с обычным усердием, но все же капуанцы почувствовали, что прибыл Флакк; удивились, почему тут же не вернулся и Ганнибал. (4) Потом при переговорах они поняли, что брошены и покинуты, что пунийцы потеряли надежду удержать Капую. (5) А тут еще по постановлению сената был объявлен врагам проконсульский указ: кампанец, который до определенного дня перейдет к римлянам, останется безнаказанным. (6) Перешедших не было: людей удерживала не верность, а страх: отпав от римлян, капуанцы совершили такие преступления, простить которые было невозможно. (7) Никто не переходил к врагам по собственному решению; не придумали и выхода, спасительного для всех. (8) Знать отмахнулась от города; собрать сенат было невозможно; (9) высшую должность занимал человек, чести этим себе не прибавивший, а достоинство должности унизивший. Никто из знатных не показывался ни на форуме, ни в другом общественном месте; запершись дома, ждали со дня на день гибели родного города и своего конца.
en.(10) Все заботы легли на Бостара и Ганнона, начальников пунийского гарнизона. Они, однако, были больше встревожены судьбой не союзников, а своей собственной. (11) В письмах к Ганнибалу они укоряли его не то что свободно, а резко: он не только вручил врагам Капую, но предал их обоих и весь гарнизон на пытку и мучения; (12) сам ушел в Бруттий - отвернулся от Капуи, не пожелал глядеть, как ее берут у него на глазах; подступом к Риму не сумел отвлечь римлян от осады Капуи. (13) Римляне постояннее во вражде, чем карфагеняне в дружбе. Если он вернется в Капую и все военные действия сосредоточит вокруг нее, то и они, пунийцы, как и кампанцы, будут готовы к вылазке. (14) Не затем они перешли Альпы, чтобы воевать с Регием или Тарентом: карфагенское войско должно быть там, где римские легионы. Под Каннами, у Тразименского озера, все шло хорошо, потому что схватывались с врагом, испытывали судьбу.
en.(15) Такое письмо было вручено нумидийцам, пообещавшим за плату его доставить. Под видом перебежчиков они пришли к Флакку в лагерь, чтобы, улучив удобную минуту, оттуда уйти. В Капуе уже давно был голод, и переход их к римлянам никому не показался подозрительным. (16) Но вдруг в лагерь приходит женщина-кампанка, подружка одного из перебежчиков, и заявляет римскому военачальнику, что нумидийцы перешли к нему с хитрым умыслом, у них с собой письма для Ганнибала; (17) один из них ей проговорился, и она его может изобличить. Его привели; сначала он утверждал, что не знает этой женщины; наконец, видя, что его готовятся пытать, сознался и отдал письмо. (18) Вдобавок выяснилось, что и другие нумидийцы под видом перебежчиков бродят по римскому лагерю. (19) Их захватили больше семидесяти, вместе с вновь прибывшими, высекли и, отрубив руки, прогнали в Капую.
en.13. (1) Это тяжкое зрелище сломило мужество кампанцев. Народ сбежался к курии и вынудил Лесия созвать сенат. Знать давно уже не участвовала в обсуждении государственных дел, и Лесий при народе пригрозил: если они не явятся в сенат, люди придут к ним домой и вытащат силой. (2) Испугавшись, они пришли в полном составе. Разговор шел об отправке послов к римскому военачальнику. Спросили мнение Вибия Виррия, виновника отпадения от римлян. (3) Он отвечал, что те, кто говорит о послах, о мире и о сдаче, забывают о том, как бы поступили они сами с римлянами, окажись те в их власти, да и о том, что придется претерпеть им самим. (4) "Вы думаете, - сказал он, - сдаться на тех же условиях, что и в прежние времена, когда мы просили помощи против самнитов и всецело отдавались в их власть? (5) Вы забыли, в каком положении были римляне, когда мы отпали от них? Как мы издевались над римским гарнизоном и замучили его? Его ведь можно было выпустить!64 (6) Сколько раз мы тревожили осаждающих вылазками, нападали на их лагерь, призывали против них Ганнибала? Совсем недавно мы отправили его отсюда осаждать Рим. (7) Вспомните все, что мы от них претерпели, - вы увидите, на что вам надеяться. В Италии враг-чужеземец, и враг этот не кто-нибудь, а Ганнибал, все в огне войны, а они, забыв обо всем, забыв о самом Ганнибале, послали обоих консулов и два консульских войска осаждать Капую. (8) Второй год держат они нас в осаде и морят голодом, сами вместе с нами терпят тяжкие лишения и великие опасности: их часто избивали около рва и вала, их почти выгоняли из лагеря.
en.(9) Нечего об этом: извечная и обыкновенная судьба осажденного города - терпеть лишения и опасности. А вот свидетельства смертельной ненависти и гнева: (10) Ганнибал с огромной пехотой и конницей напал на их лагерь и овладел частью его: даже в такой опасности не сняли они осаду. Он перешел Вултурн и выжег Калийскую область; такое бедствие союзников не отвлекло их. (11) Он повел войско на сам Город; они и внимания не обратили на нависшую угрозу. Он переправился через Аниен и стал лагерем в трех милях от Города, подошел, наконец, к самым городским стенам и воротам: да он же Рим возьмет, если они не оставят Капую, - они не оставили. (12) Дикие звери, ослепленные бешенством, забудут о нем и кинутся на помощь своим, если ты подойдешь к их логову и их детенышам. (13) Осажденный Рим, жены и дети, чей плач был, пожалуй, слышен здесь, алтари, домашний очаг, оскверненные храмы богов и могилы предков не помешали римлянам осаждать Капую: так неистово домогаются они казни для нас; так жаждут наглотаться нашей крови. (14) Они правы; мы, пожалуй, поступили бы так же, улыбнись нам судьба. Бессмертные боги судили иначе. Я готов к смерти, но, пока я свободен, пока я сам себе владыка, я избегну мучений и позора, которые готовит враг, и умру достойной и даже легкой смертью. (15) Я не увижу Аппия Клавдия и Квинта Фульвия, у которых голова кружится от небывалой победы; меня не протащат в оковах всем напоказ по Риму в триумфальном шествии: не спустят в тюрьму, не привяжут к столбу, не истерзают розгами; я не подставлю шею под римский топор. Я не увижу родной город в огне и развалинах; не увижу, как поволокут насиловать наших матерей, девушек и благородных отроков. (16) Альбу, откуда они сами родом, они уничтожили до основания, чтобы и памяти не оставить о своем происхождении. И они пощадят Капую? Да мы им ненавистнее Карфагена. (17) Так вот: тех из вас, кто решил умереть раньше, чем увидеть столько горького горя, я приглашаю на обед. (18) Угостимся, выпьем; всех, начиная с меня, обойдет кубок, и этот напиток избавит тело от мучений, душу от обид, глаза и уши от горьких и недостойных речей и зрелищ - от всего, что ждет побежденных. Во дворе ждут те, кто положит наши бездыханные трупы на большой костер: (19) мы умрем смертью, достойной свободных людей. Сами враги изумятся нашей доблести, а Ганнибал поймет, каких мужественных союзников он покинул и предал".
en.14. (1) С этой речью Виррия многие были согласны; меньше оказалось мужественных людей, готовых осуществить то, что сами одобрили. (2) Большинство сенаторов, рассчитывавших на милосердие римлян, не раз испытанное в войнах, понадеялись, что снизойдут и к ним: Капую решили сдать и с этим и отправили послов к римлянам. (3) К Вибию Виррию пошло примерно двадцать семь сенаторов; отобедали, постарались заглушить вином мысли о нависшей беде и приняли яд. (4) Встали, обменялись рукопожатием, перед смертью в последний раз обнялись, плача над собой и над родным городом. Одни остались, чтобы телам их сгореть на общем костре, другие разошлись по домам. (5) Яд на сытых и пьяных действовал медленно; большинство прожили целую ночь и часть наступившего дня, но все же умерли раньше, чем отворились перед врагами ворота.
en.(6) На следующий день Юпитеровы ворота, находившиеся против римского лагеря, по приказу проконсула были открыты и через них вошел один легион и две алы конников во главе с легатом Гаем Фульвием. (7) Он прежде всего распорядился снести к нему все оружие, какое было в Капуе, расставил у всех ворот караулы, чтобы никто не мог ни войти, ни выйти, захватил пунийский гарнизон и приказал кампанским сенаторам идти в лагерь к римским военачальникам. (8) Когда они пришли туда, всех их немедленно заковали в цепи и велели перечислить квесторам золото и серебро, какое имели. Золота было две тысячи семьдесят фунтов, серебра - тридцать одна тысяча двести. (9) Сенаторов, известных как главных зачинщиков отложения от римлян, отправили под стражу: двадцать пять - в Калы; двадцать восемь - в Теан.
en.15. (1) О каре для кампанских сенаторов Фульвий и Клавдий никак не могли договориться: можно было уговорить Клавдия, Фульвий был неумолим. (2) Аппий предоставил решение римскому сенату, (3) тем более что сенаторы имеют-де власть и могут порасспросить, не совещались ли кампанцы с какими-нибудь латинскими союзниками и не пользовались ли их помощью в ходе войны. (4) Фульвий решительно воспротивился: это-де недопустимо; нельзя беспокоить пустыми подозрениями верных союзников и судить о них по доносам; доносчику ведь безразлично, что сказать, что сделать. Он, Фульвий, не дозволит подобного допроса и прекратит его. (5) Аппий не сомневался, что его сотоварищ, столь крутой в речах, в деле столь важном станет ждать писем из Рима. (6) Фульвий как раз и боялся, что они ему помешают; он распустил военный совет и приказал военным трибунам и префектам союзников объявить двум тысячам всадников: после полуночи быть наготове.
en.(7) С этой конницей он отправился в Теан, на рассвете въехал в городские ворота и направился к форуму. Люди сбежались при появлении всадников; Фульвий позвал сидицинского магистрата и велел привести кампанцев, сидевших в тюрьме. (8) Всех вывели, высекли розгами и отрубили головы. Затем Фульвий понесся в Калы. Он уже восседал там на трибунале, а выведенных кампанцев привязывали к столбу, когда из Рима примчался всадник и вручил Фульвию письмо от претора Гая Кальпурния и сенатское постановление. (9) От трибунала и по всему собранию пошел ропот: дело о кампанцах откладывается, передается сенату для нового рассмотрения. Фульвий, полагая, что так оно и есть, спрятал, даже не распечатав, полученное письмо за пазуху и через глашатая приказал ликтору делать, что велит закон. Так были казнены и находившиеся в Калах. (10) Тогда прочитаны были письмо и сенатское постановление - слишком поздно; Фульвий изо всех сил торопился с казнью, боясь, как бы ему не помешали.
en.(11) Фульвий уже поднимался с кресла, когда кампанец Таврея Вибеллий, пробравшись через толпу, обратился к нему по имени. Удивленный Флакк снова сел: (12) "Вели и меня убить: сможешь потом хвалиться, что убил человека гораздо более мужественного, чем ты". (13) Флакк воскликнул, что тот не в своем уме, что сенатское постановление запрещает это, хоть бы он, Флакк, и хотел этого. (14) Тут Таврея сказал: "Мое отечество захвачено, родных и друзей я потерял, собственной рукой убил жену и детей, чтобы их не опозорили, и мне не дано даже умереть так, как мои сограждане. Пусть доблесть освободит меня от этой ненавистной жизни". (15) Мечом, который он прятал под одеждой, он поразил себя в грудь и, мертвый, упал к ногам военачальника.
en.16. (1) В том, что касалось казни кампанцев, и во многом другом Флакк действовал по собственному усмотрению. Некоторые поэтому рассказывают, что Аппий Клавдий умер перед самой сдачей Капуи. (2) Рассказывают также, что этот самый Таврея не своей волей оказался в Калах и погиб не от собственной руки. Как и других, его привязали к столбу - среди общего шума не слышно было его криков, и Флакк приказал всем замолчать. (3) Тогда Таврея и сказал слова, приведенные выше: его, мужа доблестного, убьет человек, стоящий неизмеримо ниже его. Тут глашатай по приказу проконсула прокричал: "Ликтор, добавь розог доблестному мужу и казни его первым". (4) Некоторые писатели сообщают, что сенатское постановление было прочтено до казни, но в нем были слова "если он сочтет нужным, пусть передаст все дело сенату". Слова эти были истолкованы так: ему, Фульвию, предоставлено-де судить, что полезнее государству.
en.(5) Фульвий вернулся из Кал в Капую; Ателла и Калатия сдались. Там тоже виновники отпадения были наказаны. (6) Итак, человек семьдесят виднейших сенаторов были убиты; около трехсот знатных кампанцев посажены в тюрьму; остальных разослали под стражу по разным городам союзников-латинов, и они так или иначе погибли. Прочие кампанские граждане во множестве были проданы в рабство. (7) Оставалось решить, что делать с городом и его землями. Некоторые считали, что могущественный и близкий враждебный город должен быть уничтожен. Победила забота о насущной выгоде: земля была наиболее плодородной в Италии, город сохранили как пристанище для земледельцев. (8) Чтобы он был людным, оставили в нем множество отпущенников - ремесленников и мелких торговцев; все земли, все общественные постройки отошли к римскому народу. (9) Жить в Капуе и заселять ее было разрешено, но город был городом только по имени: не было в нем ни гражданства, ни сената, ни народного собрания, ни должностных лиц. (10) Без общественного совета, без всякой власти население, ничем не связанное, не могло и объединиться; для судопроизводства сюда из Рима ежегодно присылали префекта. (11) Так распорядились Капуей - в соответствии с замыслом, всесторонне похвальным: строго и быстро наказали главных виновников, граждан расселили по разным местам без надежды на возвращение, (12) не жгли и не рушили в злобе ни в чем не повинные постройки и стены. Так и выгоду соблюли, и союзникам показали видимость снисходительности, ведь в целости и сохранности оставлен был знаменитейший и богатейший город, разрушение которого оплакивали бы все кампанцы и их соседи. (13) А врагам пришлось убедиться, как умеют римляне карать неверных союзников и сколь бессилен Ганнибал защитить тех, кто ему доверился.
en.17. (1) Покончив с делами, касавшимися Капуи, римские сенаторы постановили: дать Гаю Нерону шесть тысяч пехотинцев и триста всадников, которых он сам выберет из тех двух легионов, что были у него под Капуей; столько же пехотинцев и восемьсот всадников из союзников-латинов. (2) Нерон посадил это войско на корабли в Путеолах и перевез в Испанию. Прибыв в Тарракон, он высадил солдат, вытащил суда на сушу и, желая увеличить свои силы, вооружил моряков. (3) По дороге к реке Ибер он принял войско от Тиберия Фонтея и Луция Марция и продолжал идти в сторону неприятеля. (4) Газдрубал, сын Гамилькара, стоял лагерем у Черных Камней; это место находится в земле авзетанов между городами Илитургисом и Ментиссой. Нерон занял горный проход.
en.(5) Газдрубалу приходилось туго, и он отправил посла для переговоров о мире, обещая, если его выпустят, вывести из Испании все свое войско. (6) Римлянин этому обрадовался, и Газдрубал попросил уделить следующий день личным переговорам об условиях сдачи городских крепостей и о сроке вывода гарнизонов, чтобы пунийцам спокойно уйти со своим имуществом. (7) Этого он добился, и сразу же, как стемнело, и потом целую ночь тяжелые части Газдрубалова войска стали выбираться из ущелья какими только могли дорогами. (8) Весьма следили, чтобы за эту ночь не ушло много людей - пусть тишина обманывает врага, - (9) да и уходить по узким тропинкам малому отряду было легче. На следующий день стороны сошлись для переговоров; потратили целый день на пустые разговоры и пустые записи и отложили все на завтра. (10) И следующая ночь дала возможность выпустить еще солдат; дел же и на другой день не закончили. (11) Так прошло некоторое время: днем открыто обсуждали условия, а ночью тайком выпускали из карфагенского лагеря солдат. А когда большая часть войска ушла, Газдрубал уже не придерживался условий, которые недавно сам же добровольно предложил. (12) Все трудней становилось договориться - у пунийцев страх убывал, беззастенчивость возрастала. Уже почти вся пехота ушла из ущелья, когда как-то на рассвете ущелье заволокло густым туманом. Тут Газдрубал послал к Нерону с просьбой отложить переговоры на завтра: у карфагенян-де это заповедный день, запретный для любых важных дел. (13) Обмана и тут не заподозрили: согласились на отсрочку, и Газдрубал, выйдя из лагеря с конницей и слонами, спокойно ушел. (14) Часу в четвертом туман рассеялся, и римляне увидели пустой вражеский лагерь. (15) Тут только Клавдий понял, что карфагеняне его провели, и бросился преследовать противника. Он готов был сразиться, но неприятель уклонялся от битвы; (16) происходили только незначительные схватки между замыкающим отрядом пунийцев и передовым - римлян.
en.18. (1) Пока что испанские народы, отпавшие после поражения, не возвращались к римлянам, хотя и новые не отпадали. (2) И в Риме после взятия Капуи и сенат и народ больше заботила уже Испания, чем Италия; полагали, что надо увеличить там войско и послать туда командующего. (3) Кого же послать? Понятно было только одно: выбор человека, который займет место двух полководцев, погибших в один месяц, не должен быть опрометчив. (4) Одни называли одного, другие другого, и наконец решили: пусть народ сам выберет проконсула для Испании. Консулы назначили день собрания. (5) Сначала ждали, что считающие себя достойными такой власти объявят свои имена. Ожидание оказалось напрасным; лишь ожила скорбь о понесенном поражении и тоска по погибшим полководцам. (6) Народ, скорбный и растерянный, собрался, однако, в назначенный день на Марсовом поле; обернувшись к должностным, оглядывали первых людей государства, посматривавших друг на друга. Возроптали: до того плохо, так безнадежно - никто ведь не решается принять власть над Испанией. (7) И вдруг Публий Корнелий, сын Публия Корнелия, погибшего в Испании, юноша лет двадцати четырех, объявил, что он притязает на эту должность, и стал на возвышение, чтобы его было видно. (8) Взоры всех обратились к нему, и тут же все громким приветственным кликом предвозвестили удачу и счастье в высокой должности. (9) Приказано было голосовать; и не просто центурии все до единого человека - повелели вручить Публию Сципиону власть и командование в Испании. (10) Когда же все было покончено и буря восторгов улеглась, вдруг все стихло и люди погрузились в молчаливое раздумье: ужели расположение потемнило разум? (11) Особенно беспокоила юность Сципиона, некоторых пугала судьба его дома: оставляя обе скорбящие семьи, он отправляется в Испанию, где между могилами отца и дяди предстоит ему воевать.
en.19. (1) Сципион понял, почему люди, так восторженно его избравшие, встревожены и обеспокоены. Он созвал народ и с таким воодушевлением говорил и о своем возрасте, и о врученной ему власти, и о предстоящей войне, (2) что остывшее расположение вспыхнуло с новой силой; он внушил людям более верную надежду, чем та, какую обычно внушает вера в человеческое обещание, или доверие к своему избраннику, или разумное убеждение, подсказанное достигнутым успехом. (3) Сципион был человеком удивительным не только по своим истинным достоинствам, но и по умению, с каким он с юности выставлял их напоказ. (4) Он убедил толпу, что действует, повинуясь сновидениям и ниспосланным с неба знамениям, возможно, он сам был во власти суеверия, будто немедленно выполняются приказания и советы, данные оракулом. (5) Он подготовлял людей к этой вере с того самого времени, как началась его политическая деятельность: когда он облекся в тогу взрослого, не проходило дня, чтобы он не пошел на Капитолий и не посидел в храме в одиночестве и безмолвии. Без этого он не брался ни за какое дело, ни общественное, ни частное. (6) Всю жизнь хранил он этот обычай, с умыслом или невольно внушая людям веру в свое божественное происхождение. (7) Потому-то и разошелся о нем тот же слух, что когда-то об Александре Великом (россказней о них обоих ходило достаточно): Сципион-де был зачат от огромного змея и в спальне его матери очень часто видели призрак этого чудища, стремительно исчезавший при появлении людей. (8) Сципион никогда не рассеивал веры в это диво: не отрицая его и открыто на нем не настаивая, он ловко укреплял веру в него. (9) Множество таких рассказов - и правдивых и вымышленных - породило чрезмерное восхищение этим юношей: разделяя его, государство и вручило незрелому юнцу такое трудное дело и такую власть.
en.(10) В Испании к тем силам, что остались от прибывших с Гаем Нероном из Путеол, добавилось десять тысяч пехотинцев и тысяча всадников. Марк Юний Силан, пропретор, назначен был Сципиону в помощники. (11) Сципион с тридцатью кораблями - все квинкверемы - отбыл из устья Тибра, миновал этрусское побережье, Альпы и Галльский залив, обогнул Пиренейский мыс и высадил войско в Эмпориях;95 это греческий город: его населяли уроженцы Фокеи. (12) Оттуда, повелев флоту следовать за ним, он сушей направился в Тарракон, куда при известии о прибытии Сципиона стеклись посольства из всей провинции. (13) В Тарраконе вытащили корабли на берег, и Сципион отправил обратно четыре триремы массилийцев, которые по долгу вежливости сопровождали его от самой Массилии. (14) Послы беспокоились, ведь столько всего случилось. Но Сципион отвечал им с большим достоинством, с полной уверенностью в себе; у него не вырвалось ни одного оскорбительного слова - во всем, что он говорил, ощущалось не только величие, но и доверие.
en.20. (1) Выступив из Тарракона, Сципион посетил города союзников и зимний лагерь. Он похвалил солдат: потерпев поражение в двух почти одновременных битвах, (2) они не позволили врагу воспользоваться плодами своих успехов, не пустили его за Ибер и честно оберегали союзников. (3) Марция он держал при себе и оказывал ему большой почет, явно не боясь, что кто-то затмит его славу. (4) Силан сменил Нерона; в зимний лагерь пришли новобранцы. Сципион быстро управился с неотложными делами, побывал всюду, где нужно, и отбыл в Тарракон. (5) Среди врагов Сципион был не менее славен, чем среди сограждан и союзников, - в этом было какое-то предчувствие будущего. Он внушал страх тем более сильный, чем менее разум мог его одолеть. (6) Карфагеняне разбили зимние лагеря в местах разных: Газдрубал, сын Гисгона, на океанском побережье около Гадеса; Магон в глубине страны за Кастулонскими горами; Газдрубал, сын Гамилькара, близ Ибера, около Сагунта.
en.(7) В конце того лета, когда взята была Капуя, а Сципион прибыл в Испанию, карфагенский флот из Сицилии был отправлен в Тарент, чтобы не допустить подвоза припасов римскому гарнизону, сидевшему в Тарентской крепости. (8) Всякий доступ к крепости с моря был закрыт. Но осада затягивалась, и союзникам карфагенян пришлось с продовольствием туже, чем их противнику. (9) Хотя побережье было спокойно, гавани были открыты, пунийский флот нес сторожевую службу, все-таки не было возможности подвозить горожанам больше хлеба, чем потреблял его сам флот с пестрой, разноязычной толпой моряков. (10) Малочисленный же гарнизон крепости мог просуществовать на своих запасах и без подвоза, а тарентинцам и флоту не хватало даже того, что подвозили. (11) Наконец флот отпустили с большей радостью, чем встречали;99 съестное не слишком подешевело: с удалением морской охраны стало невозможно подвозить хлеб.
en.21. (1) На исходе того же лета Марк Марцелл из Сицилии, своей провинции, прибыл в Рим; Гай Кальпурний, претор, созвал сенаторов выслушать Марцелла в храм Беллоны. (2) Там Марцелл рассказал обо всем им содеянном, слегка пожаловался на судьбу, не столько свою, сколько солдат: с провинцией все улажено и устроено, а вывести войско ему не позволили; и он попросил разрешения войти в Город с триумфом. Разрешения он не получил. (3) Многоречиво рассуждали, что непристойнее: отказать ли в триумфе присутствующему здесь сейчас полководцу, за чьи успехи, когда он отсутствовал, государство назначало молебствия и благодарило богов, (4) или же предоставить триумф как бы за завершение войны тому, кто получил приказание передать войско преемнику (а это значит, что война в провинции не окончена), - и не пришло сюда войско, свидетель того, заслужен триумф или не заслужен. Приняли решение среднее: разрешить овацию. (5) Народные трибуны по повелению сената доложили народу, что Марк Марцелл на день овации сохраняет полноту власти. (6) Накануне вступления в Город Марцелл справил триумф на Альбанской горе; потом с овацией вошел в Город с огромной добычей: (7) перед ним несли изображение взятых им Сиракуз, катапульты, баллисты и разное оружие; драгоценности, накопившиеся за годы долгого мира и царственного изобилия: (8) множество серебряных и бронзовых изделий, прочую дорогую утварь и одежду и много знаменитых статуй, которыми Сиракузы были украшены как немногие из греческих городов.
en.(9) В знак победы над карфагенянами вели восемь слонов, и еще одно замечательное зрелище - в золотых венцах шествовали сиракузянин Сосис и Мерик, испанец: (10) один ночью ввел римлян в Сиракузы, другой предал Остров с находившимся там гарнизоном. (11) Им обоим дано было римское гражданство и по пятьсот югеров земли: Сосис - в Сиракузском округе из земель царских или принадлежавших врагам римского народа и дом в Сиракузах, какой он захочет из имущества покаранных по праву войны; (12) Мерику и испанцам, которые перешли вместе с ним к римлянам, приказано было дать в Сицилии город с его землей - из числа тех, что отпали от римлян. (13) Марку Корнелию поручено было выбрать город и землю по своему усмотрению и выделить там четыреста югеров Беллигену, уговорившему Мерика перейти к римлянам.
en.(14) После отъезда Марцелла из Сицилии там высадилось восемь тысяч пехотинцев-карфагенян и три тысячи всадников-нумидийцев. От римлян отпали города Мургантия и Эргетий, а вслед за ними Гибла, Мацелла и некоторые другие, не столь известные, (15) нумидийцы во главе с Муттином разбрелись по всей Сицилии и стали жечь усадьбы союзников римского народа. (16) А римское войско, раздраженное и тем, что военачальник не вывез их из провинции, и тем, что им было запрещено зимовать по городам, не усердствовало в службе. Мятеж готов был вот-вот вспыхнуть - не хватало зачинщика; (17) в этом трудном положении претор Марк Корнелий сумел утихомирить солдат, то утешая, то браня их; отпавшие города вернул под власть римлян, а из них Мургантию отдал испанцам - тем, которым по решению сената должно было предоставить город и землю.
en.22. (1) Обоим консулам, ведавшим Апулией, велено было бросить жребий: кому ведать Апулией, а кому - Македонией (Ганнибал и карфагеняне уже не так пугали). Сульпиций получил Македонию, где сменил Левина. (2) Фульвия вызвали в Рим для выборов консулов. Центурия младших Вотуриевой трибы, голосовавшая первой, выбрала консулами Тита Манлия Торквата Младшего и Тита Отацилия. (3) Манлий находился тут же; поздравить его собралась целая толпа, нельзя было усомниться в единодушии ее выбора. Большая толпа окружила трибунал консула; (4) он попросил выслушать несколько слов и приказал вернуть центурию, голосовавшую первой. (5) Все напряженно ожидали, чего он потребует; Манлий отговаривался болезнью глаз: (6) бессовестен кормчий или военачальник, сказал он, который требует, чтобы ему вручили и жизнь и судьбу людей, а сам глядит на все чужими глазами. (7) Поэтому он приказывает центурии младших Вотуриевой трибы голосовать вновь и помнить при выборе консулов о войне в Италии и о нынешнем положении государства: (8) в ушах еще стоят крики врагов, потрясавшие стены Рима несколько месяцев назад. Вся центурия закричала, что она своего решения не переменит и назовет консулами тех же самых людей. (9) "Ни я, - воскликнул Торкват, - став консулом, не перенесу ваших нравов, ни вы - моей власти. Голосуйте вновь и помните, что карфагеняне в Италии, а вождем у них Ганнибал". (10) На центурию подействовали и авторитет Манлия, и стоявший кругом шум почтительного изумления. Она обратилась к консулу с просьбой пригласить центурию старших Вотуриевой трибы: (11) желательно поговорить со старшими по возрасту и выбрать консулов по их указанию. Пригласили старших: им было дано время секретно переговорить в "овчарне"112. (12) Старшие сказали: поговорим о троих - Квинте Фабии и Марке Марцелле, уже осыпанных почестями, и Марке Валерии; если нужен новый военачальник в войне с карфагенянами, то он превосходно воевал и на суше, и на море с царем Филиппом. (13) Держали совет о всех троих; потом старших распустили, а младшие приступили к голосованию: консулами выбрали в их отсутствие Марка Клавдия, славного тогда покорителя Сицилии, и Марка Валерия. Все центурии голосовали так, как первая.
en.(14) Пусть теперь издеваются над поклонниками старины: я не думаю, чтобы в государстве мудрецов, которое философы выдумали, никогда не видев его в действительности, правители могли быть достойнее и равнодушнее к власти, народ - спокойнее и благоразумнее. (15) Желание центурии младших посоветоваться со старшими о том, кому вручить власть, кажется почти невероятным - столь мало ценится в наше время даже отеческое суждение.
en.23. (1) Затем состоялись выборы преторов: выбраны были Публий Манлий Вольсон, Луций Манлий Ацидин, Гай Леторий и Луций Цинций Алимент. (2) По окончании выборов (так совпало) пришла весть о том, что в Сицилии скончался Тит Отацилий, которого народ в его отсутствие, как казалось, дал бы Публию Манлию в сотоварищи, если бы не был нарушен ход выборов. (3) Игры в честь Аполлона справлялись в прошлом году, и, по предложению претора Кальпурния, сенат постановил справить их и в этом и справлять во веки веков.
en.(4) В том же году сообщили о нескольких чудесных знамениях: в статую Победы, что возвышалась над храмом Согласия, ударила молния, статуя свалилась, но фигурки Победы по краю кровли удержали ее от падения. (5) В Анагнии и Фрегеллах молния попала в стену и городские ворота; в Субертанском форуме целый день текли ручьи крови; в Эрете шел каменный дождь, а в Реате ожеребилась самка мула. (6) В искупление принесены в жертву крупные животные, назначено однодневное молебствие и предписано совершать девять дней жертвоприношения. (7) В этот год умерло несколько жрецов и были поставлены новые: на место децемвира Эмилия Нумидийского - Марк Эмилий Лепид; на место понтифика Марка Помпония Матона - Гай Ливий; на место авгура Спурия Карвилия Максима - Марк Сервилий. (8) Понтифик Тит Отацилий Красс умер в конце года, поэтому на его место пока никого не назначили. Гай Клавдий, фламин Зевса, неверно объяснил знамение при жертвоприношении и ушел из фламинов.
en.24. (1) Марк Валерий Левин, разузнавши в беседах с глазу на глаз образ мыслей этолийских старейшин, к назначенному дню прибыл прямо на их совет со снаряженным флотом. (2) Он рассказал о сдаче Сиракуз и Капуи, чтобы этим показать, как успешно идут дела в Италии и Сицилии, и добавил, (3) что римляне, следуя обычаю, завещанному им предками, уважают союзников: некоторым из них они предоставили право гражданства, уравняв их тем самым с собою, другие чувствуют себя столь благополучно в своем положении, что предпочитают оставаться союзниками. (4) Этолийцы же будут в тем большем почете, что они первыми из заморских народов вошли в дружбу с римлянами; (5) с Филиппа и македонян, трудных соседей, он уже сбил спесь, сломив их силу, он не только заставил их уйти из городов, отнятых у этолийцев, - сама Македония сейчас под угрозой; (6) акарнанцев, отторгнутых к досаде этолийцев от их союза, он заставит признать условия старого договора: они будут в подчинении у этолийцев.
en.(7) Эти слова и обещания римского военачальника подкрепили своим авторитетом Скопад, тогдашний военачальник этолийцев, и Доримах, глава их. Они превозносили мощь и достоинство римского народа с меньшей сдержанностью и с большей верой; (8) ими двигала надежда овладеть Акарнанией. Подписаны были условия, на которых этолийцы вошли в дружбу и союз с народом римским; (9) было добавлено, что, если им угодно, они могут на таких же условиях заключить дружественный союз с элейцами, лакедемонянами, с Атталом, Плевратом и Скердиледом (Аттал был царем в Азии, а те двое - во Фракии и Иллирии); (10) этолийцы должны тотчас же начать войну с Филиппом на суше; римляне пришлют им в помощь не меньше двадцати пяти квинкверем. (11) От границ Этолии и до Коркиры земля и здания городов, их стены и пашни пусть принадлежат этолийцам, а вся остальная добыча - римскому народу; римляне постараются отдать Акарнанию этолийцам; (12) этолийцы могут помириться с Филиппом при условии его отказа от военных действий против римлян, их союзников и подданных; (13) точно так же римский народ заключит договор с царем, но чтобы у царя не было права воевать с этолийцами и их союзниками. (14) Копии этого договора были положены два года спустя этолийцами в Олимпии, римлянами - в Капитолии в подтверждение святости договора. (15) Промедлили потому, что этолийских послов задержали в Риме; это, однако, не помешало ведению дела. Этолийцы сразу начали войну с Филиппом: Левин взял приступом Закинф, кроме его крепости, - это маленький остров около Этолии с единственным городом того же имени - и отдал этолийцам Эниады и Насос, отобранные у акарнанцев, (16) а потом вернулся в Коркиру, решив, что Филипп целиком занят предстоящей войной и ему не до Италии, карфагенян и договоренности с Ганнибалом.
en.25. (1) Филипп зимовал в Пелле; туда ему донесли об отпадении этолийцев. (2) Он собирался ранней весной двинуться с войском в Грецию, но, чтобы обезопасить Македонию с тыла - от беспокойных иллирийцев и соседних им городов, неожиданно вторгся в земли Орика и Аполлонии:123 ее горожане выступили против него, но он жестоко напугал их и загнал обратно в город. (3) Опустошив соседние Иллирику земли, так же стремительно повернул в Пелагонию и взял Синтию, город Дарданов, где готовилось вторжение в Македонию. (4) Быстро покончив с этим и помня о войне с этолийцами (а она неизбежно повлечет войну с Римом), он спустился в Фессалию через Пелагонию, Линк и Боттиею - (5) он надеялся поднять фессалийцев против этолийцев, - оставил в фессалийском ущелье Персея с четырьмя тысячами воинов, чтобы преградить вход этолийцам, (6) а сам, отложив пока дела более важные, повел войско через Македонию во Фракию и к медам. (7) Племя это постоянно вторгалось в Македонию, лишь только узнавало, что царь воюет где-то на стороне и защищать его земли некому. (8) Надо было сломить их силу - и царь стал опустошать их область и осадил их столицу и крепость Иамфорину.
en.(9) Скопад, узнав, что царь воюет во Фракии, вооружил всю этолийскую молодежь и собирался воевать с акарнанцами. (10) Акарнанцы понимали, что силы у них неравны, они потеряли Эниады и Нас, им грозит война с римлянами - но в гневе, не раздумывая, они начали войну. (11) Жен, детей и стариков старше шестидесяти лет они отправили по соседству в Эпир; мужчины от пятнадцати до шестидесяти лет поклялись друг другу вернуться домой только с победой; (12) а бежавшего с поля боя да не примет никто: ни в городе, ни в доме, ни за столом, ни у очага. Соплеменников обязали к этому страшной клятвой, к гостеприимцам-иноплеменникам воззвали, заклиная их всем святым; (13) к эпирцам обратились с мольбой: всех акарнанцев, павших на поле боя, похоронить в общей могиле и на могильном холме поставить надпись: (14) "Здесь лежат акарнанцы, принявшие смерть, сражаясь за родину против этолийцев, злодеев и насильников". (15) Полные одушевления, расположились они на границе, преграждая дорогу врагу. Они сообщили Филиппу, в сколь опасном они положении, и принудили его прекратить войну, которую он вел: Иамфорина уже сдалась, и Филиппу вообще везло. (16) До этолийцев дошел слух о клятве акарнанцев, и они не торопились выступить; услышав о прибытии Филиппа, ушли в глубь страны. (17) И Филипп, хоть и двигался большими переходами, спеша на защиту акарнанцев, не пошел дальше Дия. Оттуда он, услыхав об уходе этолийцев из Акарнании, и сам ушел в Пеллу.
en.26. (1) Левин ранней весной отбыл с кораблями из Коркиры, обогнул мыс Левкату и, прибыв в Навпакт, объявил: он пойдет на Антикиру, пусть Скопад и этолийцы приготовятся и будут там. (2) Антикира находится в Локриде, слева от входа в Коринфский залив;129 (3) сушей идти недалеко; недолго и плыть от Навпакта. Почти что на третий день начали осаду и с суши, и с моря; осажденным приходилось особенно трудно со стороны моря: тут осаду вели римляне, а у них на кораблях стояли всякие машины - и метательные и прочие. Через несколько дней город сдался и был отдан этолийцам, добыча, как было условленно, - римлянам. (4) Тем временем Левина письмом известили, что он в отсутствие свое избран консулом и на смену ему приедет Публий Сульпиций. Левин, однако, долго проболел, так что в Рим прибыл гораздо позже, чем ждали.
en.(5) Марк Марцелл, в мартовские иды вступив в должность консула [210 г.], в тот же день по обычаю созвал сенат, но объявил, что в отсутствие сотоварища он ничего не предпримет ни в гражданских, ни в военных делах, ни в распределении провинций. (6) Он знает, что сейчас по пригородным виллам его недоброжелателей живет много сицилийцев, он им не препятствует разглашать по всему Риму о его преступлениях, выдуманных врагами. Он бы и сам представил сицилийцев сенату, (7) если бы они не притворялись, будто им боязно говорить о консуле в отсутствие его сотоварища. Тот прибудет - и он, Марцелл, тут же - до всяких других обсуждений - приведет сицилийцев в сенат. (8) Марк Корнелий, сказал он, почти что набор произвел по всей Сицилии, чтобы как можно больше людей пришло в Рим жаловаться на Марцелла, желая принизить заслуги Марцелла, он наводнил-де Город лживыми донесениями о мнимой войне в Сицилии. (9) Снискав в этот день славу человека уравновешенного, консул отпустил сенаторов - казалось, до прибытия второго консула все дела будут приостановлены.
en.(10) При бездействии, как водится, пошли в народе разные толки, послышались жалобы: война чересчур затянулась, пригородные поля, где прошел со своим войском Ганнибал, опустошены, Италия истощена воинскими наборами; почти ежегодно гибнут войска, (11) в консулы выбрали людей воинственных, слишком горячих и рьяных: они способны возбудить войну среди общего мира и покоя, а уж в военное время они не дадут государству вздохнуть.
en.27. (1) Этим разговорам положил конец ночной пожар, вспыхнувший накануне Квинкватрии во многих местах вокруг форума. (2) Одновременно загорелись семь лавок (позднее их было пять) и те лавки менял, что теперь называются "Новыми"132. (3) Затем занялись частные постройки (базилик тогда еще не было); занялись и темница, и рыбный рынок, и Царский атрий. (4) Храм Весты едва отстояли - особенно старались тринадцать рабов, они были выкуплены на государственный счет и отпущены на свободу. (5) Пожар продолжался всю ночь и следующий день; никто не сомневался, что это поджог: огонь ведь вспыхнул одновременно во многих - и разных - местах. (6) Консул, по решению сената созвав народ, объявил, что тот, кто назовет поджигателей, будет награжден: свободный - деньгами, раб - свободой. (7) Эта награда побудила раба кампанцев Калавиев (звали его Ман) донести на своих господ и еще пятерых знатных кампанских юношей, чьих родителей казнил Квинт Фульвий; они-де наделают еще бед, если их не заберут. (8) Их забрали и самих и рабов: те сначала старались опорочить доносчика и донос: накануне-де его высекли, он сбежал, со зла и по вздорности воспользовался случаем оболгать невинных. (9) Устроили очную ставку и на форуме стали пытать пособников преступления. Сознались все; и господа, и рабы-соучастники были наказаны; доносчику дали свободу и двадцать тысяч сестерций.
en.(10) Когда консул Левин проходил мимо Капуи, его окружила толпа кампанцев и со слезами умоляла разрешить им идти в Рим и просить сенат - ужели сенаторы не умилосердятся! - спасти их от окончательной гибели, не позволить Квинту Флакку совсем уничтожить народ кампанцев. (11) Флакк отвечал, что личной вражды к кампанцам у него никакой нет, но он ненавидит и будет ненавидеть их, пока они так относятся к римскому народу. Нету-де на земле племени, нет народа, более враждебного римлянам; (12) он поэтому и держит их взаперти в городе, а кому удается ускользнуть, тот бродит, как дикий зверь, терзает и убивает, что ни встретится; (13) одни перебежали к Ганнибалу, другие отправились поджигать Рим. Консул найдет на полусожженном форуме следы преступления кампанцев: (14) они посягнули на храм Весты, где горит вечный огонь, а во внутреннем покое хранится залог римской власти. Он, Флакк, считает небезопасным пускать кампанцев в Рим. (15) Левин велел кампанцам идти с ним в Рим после того, как Флакк заставил их поклясться, что, получив ответ от сената, они на пятый же день вернутся в Капую. (16) Окруженный толпой кампанцев и сицилийцами, вышедшими ему навстречу, чтобы сопровождать его в Рим, Левин, казалось, скорбел о гибели двух знаменитейших городов и вел с собой побежденных - обвинять славнейших мужей. Но сначала оба консула доложили сенату о положении государства и о распределении провинций.
en.28. (1) Левин рассказал о положении в Македонии, Греции, у этолийцев, акарнанцев и локридцев, о своих действиях на суше и на море: (2) Филиппа, собиравшегося воевать с этолийцами, он отогнал назад, заставил уйти в глубь царства; из Македонии можно вывести римский легион: флот и один не пустит царя в Италию. (3) Сообщив это о себе и о провинции, ему врученной, консул доложил обо всех провинциях. Сенаторы постановили: одному консулу оставаться в Италии и вести войну с Ганнибалом; другому получить флот, которым прежде командовал Тит Отацилий, и вместе с претором Луцием Цинцием ведать Сицилией; (4) им дано было два войска: одно из Этрурии, другое из Галлии, то есть четыре легиона. Два городских легиона предыдущего года отправить в Этрурию; два, которыми командовал консул Сульпиций, - в Галлию. (5) Галлию же и эти легионы поручить тому, кого назначит консул, в чьем ведении будет Италия. (6) В Этрурию был послан Гай Кальпурний, которому после претуры власть была продлена на год; Квинту Фульвию поручена Капуя и продлена на год власть; (7) велено было уменьшить войско, состоящее из граждан и союзников, из двух легионов составить один в пять тысяч пехотинцев и триста всадников, уволить солдат, служащих всех дольше; (8) союзников оставить семь тысяч пехотинцев и триста всадников и уволить старых солдат, так же учитывая годы их службы. (9) Гнею Фульвию, консулу прошлого года, оставить, ничего не меняя, и Апулию и войско, у него бывшее; власть продлить на год. Публию Сульпицию, его коллеге, велено распустить все войско, кроме моряков. (10) Войско, которым в Сицилии прежде командовал Марк Корнелий, велено было также распустить, как только туда прибудет консул. (11) Луций Цинций, претор, должен держать Сицилию в повиновении с помощью солдат, сражавшихся под Каннами, - их было легиона два. (12) Столько же легионов для Сардинии дано претору Публию Манлию Вольсону; ими в прошлом году в этой же провинции командовал Луций Корнелии. (13) При наборе городских легионов консулам велено не брать никого, кто служил в войсках Марка Клавдия, Марка Валерия и Квинта Фульвия. В этом году число римских легионов не должно быть больше двадцати одного.
en.29. (1) Когда эти сенатские постановления были составлены, консулы, приступили к жеребьевке провинций: (2) Марцеллу выпал жребий управлять Сицилией и командовать флотом, Левину - быть в Италии и воевать с Ганнибалом. Итог жеребьевки привел сицилийцев (они стояли на виду у консулов, ожидая, чем она кончится) в такое отчаяние, словно Сиракузы были взяты вторично. Все сразу обернулись на их вопли и жалобы - о них заговорили. (3) Сицилийцы в траурной одежде ходили по домам сенаторов и заявляли: если Марцелл вернется полновластным правителем, они и все их сограждане покинут не только родные города, но вообще Сицилию. (4) Он и раньше без всякой их вины был неумолимо жесток; что он будет творить в гневе, зная, что сицилийцы приходили в Рим жаловаться на него? Лучше их острову погибнуть от огней Этны или погрузиться в море, чем быть отдану на расправу врагу.
en.(5) Эти жалобы сицилийцев разносились и обсуждались в разговорах сначала в домах знатных людей, вызывая то сострадание к сицилийцам, то ненависть к Марцеллу, и наконец дошли до сената. (6) От консулов потребовали переговорить с сенатом об обмене провинциями. Марцелл сказал, что если бы сицилийцы уже были выслушаны сенатом, то он, может статься, говорил бы по-другому; (7) теперь же он готов, если сотоварищ его согласится, обменяться провинциями: пусть не говорят, будто сицилийцы не могли свободно изложить свои жалобы, убоявшись того, в чьей власти скоро окажутся. (8) Но он просит избавить его от предрешающего суждения сената: ведь несправедливо было бы предоставить его сотоварищу свободный выбор жребия и тем более несправедливо, даже оскорбительно передать ему жребий Марцелла.
en.(9) Сенаторы ничего не постановили, но дали понять, чего желают; затем сенат был распущен. Консулы сами обменялись провинциями - судьба бросила Марцелла против Ганнибала. (10) И тот, кто после всех злоключений войны первым прославился выигранной битвой, тот и последним из римских полководцев погиб в его славу, как раз тогда, когда военное счастье было у римлян.
en.30. (1) После обмена провинции сицилийцев привели в сенат. Они красно говорили о неизменной верности царя Гиерона римскому народу, ставя ее в заслугу своему государству. (2) Гиеронима же, говорили они, а потом тиранов Гиппократа и Эпикида все ненавидели, между прочим, и за их измену римлянам и переход к Ганнибалу. Поэтому Гиеронима и убили знатные юноши почти что с одобрения всего народа; (3) семьдесят знатнейших юношей сговорились убить Эпикида и Гиппократа, но Марцелл обманул их, промедлил и не подошел в намеченное время с войском к Сиракузам; на заговорщиков донесли, и тираны всех казнили. (4) Марцелл жестоко разграбил Леонтины и тем укрепил тиранию Гиппократа и Эпикида. (5) Первые в Сиракузах люди постоянно приходили к Марцеллу и обещали передать ему город, когда ему будет угодно, но он сначала пожелал взять его приступом; (6) когда же все попытки с суши и с моря оказались тщетными, он предпочел, чтобы город ему был передан медником Сосисом и испанцем Мериком, а не знатнейшими сиракузянами, которые по собственной воле неоднократно и напрасно предлагали сдать ему город. Так получил он более законный повод избивать и грабить старейших союзников римского народа. (7) Если бы не Гиероним перешел к Ганнибалу, а сиракузский народ и сенат, если бы не Гиппократ и Эпикид, тираны, утеснившие сиракузян, а сами сиракузяне по собственному решению закрыли перед Марцеллом городские ворота, (8) если бы сиракузяне воевали против римского народа с таким же озлоблением, как карфагеняне, то и тогда не смог бы Марцелл более жестоко наказать сиракузян - разве только уничтожив их город. (9) От города действительно остались только развалины городских стен, опустевшие дома, разграбленные храмы; даже сами боги были увезены, как и их украшения, - Сиракузам ничего не оставили. (10) У многих имущество отобрали;145 прокормить себя и свою семью с клочка голой земли остатками уцелевшего было невозможно. Они просят сенаторов распорядиться: пусть, если всего вернуть невозможно, хоть доступная опознанию часть имущества будет возвращена хозяевам. (11) Когда они изложили свои жалобы, Левин приказал им уйти из храма, чтобы сенаторы могли обсудить их требования. (12) "Пусть останутся, - сказал Марцелл, - я отвечу при них же, (13) раз условия таковы, что мы воюем за вас, чтобы держать ответ перед побежденными, чтобы два города, взятых в этом году, обвиняли: Капуя - Фульвия, Марцелла - Сиракузы".
en.31. (1). Послов воротили в сенат, и Марцелл сказал: "Я не настолько забыл о величии римского народа и достоинстве власти, которою я облечен, чтобы, будучи консулом, оправдываться перед греками во взведенных на меня обвинениях. (2) Разобраться, однако, предстоит не в том, что сделал я, - защитой моим действиям право войны, - а в том, что надлежит претерпеть им. Если бы не были они врагами, то разгромил ли я Сиракузы при жизни Гиерона или сейчас, это все равно. (3) Но если они изменили римскому народу, если подняли руку на наших послов и грозили им тюрьмой и смертью, если заперли городские ворота и искали защиты от нас у карфагенского войска, то можно ли возмущаться, что с врагами и поступили по-вражески. (4) Я-де не принял предложение их знати сдать мне город и предпочел вверить столь важное Мерику, испанцу, и Сосису.
en.Вы ведь не последние среди сиракузян, коль скоро попрекаете других их простым званием. (5) Кто из вас обещал мне открыть городские ворота, кто обещал впустить в город моих солдат? Вы ненавидите, вы проклинаете тех, кто это сделал, и даже тут не можете воздержаться от брани и поношений. (6) Вот как сами вы далеки от того, чтобы когда-нибудь сделать такое. Отцы-сенаторы, самое низкое звание тех людей, которым попрекают меня, лучше всего доказывает, что я не отверг никого, кто честно старался бы ради нашего государства.
en.(7) Прежде чем осадить Сиракузы, я пытался заключить мир: посылал послов, сам вступал в переговоры: у них хватило бесстыдства оскорбить послов и не дать мне ответа, когда я сам подошел к городским воротам. Я много потратил труда и на суше, и на море и взял Сиракузы силой оружия. (8) На свою судьбу жителям взятого города правильней было бы жаловаться Ганнибалу и побежденным карфагенянам, а не сенату народа-победителя. (9) И если бы я, отцы-сенаторы, хотел отрицать, что разграбил Сиракузы, то никогда не украсил бы Рим своей добычей. У кого-то я, победитель, что-то отнял, кому-то что-то дал - по праву войны, и, как я уверен, каждому по его заслугам. (10) Утвердите вы сделанное мной, отцы-сенаторы, нет ли, это гораздо важнее для государства, чем для меня. Я свой долг выполнил, дело государства - не остудить пыл будущих военачальников отменой моих распоряжений. (11) Вы собственными ушами выслушали и меня и сицилийцев; мы вместе уйдем из храма: сенат без меня свободнее все обсудит". Сицилийцев отпустили, а Марцелл ушел на Капитолий производить воинский набор.
en.32. (1) Второй консул доложил сенату о желаниях сицилийцев. Спорили долго; значительная часть сенаторов согласилась с Титом Манлием Торкватом. (2) Они считали, что войну надо было вести с тиранами, врагами и сиракузян и римского народа; город - принять, а не брать; приняв, восстановить в нем порядок старинными законами и свободой; измученных жалким рабством - не добивать войной. (3) Погиб прекрасный знаменитый город, который оказался наградой победителю в борьбе между римским военачальником и тиранами. А был он некогда и хлебным амбаром, и казначейством для римского народа, часто в трудные времена выручал своей щедростью наше государство - и даже в эту войну с пунийцами. (4) Если бы восстал из преисподней царь Гиерон, вернейший приверженец римского владычества, и увидел бы родной город, разграбленный, в развалинах, а в Риме - чуть что не при самом входе в город добычу из Сиракуз, какими глазами взглянули бы вы на него? (5) Все это говорилось, чтобы внушить ненависть к консулу и сострадание к сицилийцам, (6) но сенат вынес решение более мягкое: меры Марка Марцелла, предпринятые им в ходе войны и после победы, одобрить, а на будущее сенату взять на себя заботу о сиракузянах, а консулу Левину поручить помочь городу, но не в ущерб государству. (7) Двух сенаторов послали на Капитолий за консулом; вновь ввели сицилийцев и прочли сенатское постановление; милостиво обратились к послам и отпустили их. (8) Послы упали к ногам Марцелла, умоляя простить им слова, сказанные в надежде облегчить горькую беду; пусть примет их и Сиракузы под свою защиту как клиентов. Консул обещал сделать это, ласково поговорил с ними и отпустил их.
en.33. (1) Затем выступить перед сенатом дали кампанцам; речь их была жалобнее, а положение затруднительнее. (2) Отрицать, что наказание ими заслужено, они не могли: тиранов, чтобы свалить вину на них, не было. Однако кампанцы считали, что уже понесли достаточное наказание: столько сенаторов погибло от яда, столько казнено; мало уцелело знати - только те, кого сознание своей вины не толкнуло к самоубийству, и те, кого миновал гнев победителя. (3) Они просили свободы себе, своим и хотя бы доли своего имущества. С Римом многих связывало гражданство, старинные узы - родственные и брачные.
en.(4) Кампанцев удалили из храма; некоторое время колебались, не пригласить ли из Капуи Квинта Фульвия Флакка (консул Клавдий умер после взятия Капуи), чтобы дело разбиралось перед командующим, ведшим военные действия, - как разбиралось между Марцеллом и сицилийцами. Но, увидав в сенате Марка Атилия и Гая Фульвия, брата Флакка, его легатов, (5) а также Квинта Минуция и Луция Ветурия Филона, тоже легатов Клавдия, участвовавших во всех военных действиях, решили Фульвия из Капуи не отзывать и не откладывать дела кампанцев. (6) Спросили мнения Марка Атилия Регула: из бывших под Капуей он наиболее заслуживал доверия. (7) "Я, - сказал он, - присутствовал после взятия Капуи на совещании консулов; задали вопрос, нет ли среди кампанцев кого-нибудь, оказавшего услугу нашему государству. (8) Дознались, что есть две женщины: Вестия Оппия из Ателл, проживавшая в Капуе, и Пакула Клувия, когда-то промышлявшая своим телом. Одна ежедневно приносила жертвы о благоденствии и победе римского народа; другая тайком доставляла еду голодным пленным.
en.(9) Остальные кампанцы относятся к нам так же, как карфагеняне, и Квинт Фульвий казнил скорей самых знатных, чем самых виновных. (10) Я не считаю возможным, чтобы сенат занимался делами кампанцев, римских граждан, не будучи уполномочен на то народом. Так поступили и предки наши с отпавшими сатриканцами:158 Марк Антистий, народный трибун, запросил сначала народ: постановит ли он, чтобы сенату предоставлено было право вынести решение о сатриканцах. (11) Итак, я полагаю, надо обратиться к народным трибунам: пусть один из них или несколько запросят народ о нашем праве вынести приговор по делу кампанцев". (12) Луций Атилий, народный трибун, по распоряжению сената запросил народ в таких словах: "Обо всех кампанцах, ателланцах, калатийцах, сабатинцах, которые, сдавшись проконсулу Квинту Фульвию, (13) отдали себя во власть народу римскому и в распоряжение; обо всех, кого они отдали вместе с собой; обо всем, что они отдали вместе с собой, будь то земля и город, божеское и человеческое, утварь и все остальное, что ими отдано, - обо всем этом спрашиваю я вас, квириты, каково желание ваше: что с этим должно быть сделано?" (14) Народ приказал так: "Что сенат, присягнув, большинством присутствующих постановит, того мы желаем и это приказываем".
en.34. (1) В соответствии с этим народным решением сенат прежде всего постановил вернуть имущество и свободу Оппии и Клувии; если у них есть еще просьба к сенату, пусть придут в Рим. (2) О кампанцах были вынесены определения по отдельным семьям - перечислять все не стоит труда. (3) Было постановлено: у одних имущество отобрать в казну, а самих с их детьми и женами продать (кроме дочерей, которые до перехода во власть Рима вышли замуж в другие города); (4) других посадить в тюрьму и отложить решение их участи: об остальных рассудить, принимая в расчет сумму их ценза, отбирать ли в казну их имущество или нет;161 (5) захваченный скот, кроме лошадей и рабов, кроме взрослых мужчин, и вообще все движимое имущество вернуть хозяевам. (6) Всем кампанцам, ателланцам, калатийцам, сабатинцам (кроме тех, кто сам или чьи родители были на стороне врагов) дали свободу, (7) но с тем, чтобы никто из них не был римским гражданином или латином и чтобы те из них, кто был в Капуе, пока длилась осада, не оставались в городе или в Кампании после определенного срока. (8) Для поселения им предоставляли место за Тибром, но не по берегу; тех же, кто на протяжении войны не был в Капуе, ни в другом, отпавшем от Рима кампанском городе, - по сю, считая от Рима, сторону реки Лирис, (9) перешедших на сторону Рима раньше, чем Ганнибал подошел к Капуе, переселили на сю сторону Вултурна, не дозволив ни строиться, ни иметь землю ближе чем в пятнадцати милях от моря. (10) Выселенным за Тибр, как самим, так и потомству их, позволили приобретать землю только в области Вей, Сутрина и Непете - с тем чтобы никто из них не имел больше пятидесяти югеров. (11) Имущество всех сенаторов и должностных лиц Капуи, Ателлы и Калатии продали в Капуе; свободных людей, присужденных к продаже, отправили в Рим и продали там. (12) Изображения и бронзовые статуи, которые считали взятыми у врагов, передали коллегии понтификов: пусть решают, какие из них священные, какие - нет. (13) Кампанцев отпустили; они были удручены этими постановлениями и ушли из Рима еще в большей печали, чем пришли. И жаловались они уже не на свирепство Квинта Фульвия, а на несправедливость богов, на свою горькую судьбу.
en.35. (1) Отпустив кампанцев и сицилийцев, произвели воинский набор. Когда войско было набрано, занялись пополнением состава гребцов. (2) Не хватало людей, платить было нечем - казна в ту пору была пуста. (3) Консулы издали указ: пусть частные лица соответственно своему состоянию и званию выставят гребцов, как это бывало и раньше, выдав им жалованье и довольствие на тридцать дней. (4) Указ этот встретили таким ропотом, таким негодованием, что для мятежа недоставало только вождя. Твердили, что консулы, разорив сначала сицилийцев и кампанцев, взялись теперь и за римский простой народ: (5) плебеи истощены многолетней податью - у них нет ничего, кроме голой земли.
en.Постройки сожгли враги; рабов-пахарей свело государство: то покупало их за гроши для военной службы, то забирало в гребцы. (6) Если у кого что-то еще и было, все ушло на жалованье гребцам и на ежегодные подати. Никакой силой, никакой властью нельзя их принудить дать то, чего у них нет. Пусть продают их имущество, пусть терзают тело - последнее их достояние, выкупиться им будет не на что.
en.(7) Все это говорилось не тайком, а открыто, на форуме, в лицо консулам, которых окружала огромная взволнованная толпа; (8) они не могли успокоить ее ни бранью, ни уговорами. Наконец они объявили, что дают людям три дня сроку одуматься, а сами воспользовались временем, чтобы все исследовать и распутать. (9) Созванный назавтра сенат обсуждал, как пополнить состав гребцов. Много говорили о том, почему прав простой народ, отказываясь выставить гребцов, но заключали всегда одинаково: правдой ли, неправдой ли, но бремя это придется возложить на частных лиц. (10) Иначе откуда еще взять моряков, если казна пуста? А как без флота удержать Сицилию, не пустить в Италию Филиппа, как вообще охранять италийское побережье?
en.36. (1) Положение было трудное, что делать - было неясно, все сидели в каком-то оцепенении. (2) Тогда консул Левин сказал, что должностные лица должны подавать пример сенату, а сенат народу; этого требует более высокое их достоинство. (3) "Если, - сказал он, - ты требуешь чего-то от нижестоящего, потребуй этого прежде всего от себя и своих близких - и все легче тебя послушаются: никакой расход не будет в тягость, если увидят, что любой именитый человек берет на себя еще больший. (4) Мы хотим, чтобы у римского народа был вполне исправный флот и частные лица не отказывались выставить гребцов? Отдадим этот приказ прежде всего себе самим: (5) мы, сенаторы, завтра же отдадим в казну все наше золото, серебро и медные деньги: пусть каждый оставит лишь по кольцу себе самому, жене и детям, да буллу сыну, да еще жене или дочери по унции золота; (6) те, кто занимал курульные должности, пусть оставят себе серебряный конский убор и фунт серебра на солонку и блюдо для приношения богам. (7) Остальные сенаторы оставят себе только по фунту серебра да медных денег по пяти тысяч ассов на каждого отца семейства. (8) Все прочее золото, серебро и медные деньги отнесем сейчас же триумвирам, ведающим казной, не дожидаясь сенатского постановления. Пусть добровольные пожертвования побудят соревноваться в помощи государству сперва всадников, а потом и остальной народ. (9) Мы, консулы, много толковали между собой - другого пути нет, с помощью богов мы и пойдем им. Будет государство цело, оно охранит и состояния частных лиц; пренебрежем государственным - не сбережем и своего".
en.(10) Решение было единодушным; консулов поблагодарили. (11) Сенаторы разошлись; все наперебой стали отдавать в казну золото, серебро, медь, каждый хотел видеть свое имя в официальных списках если не первым, то из первых: триумвиры не успевали принимать, а писцы записывать взносы. (12) Сенаторы были единодушны; за ними последовали всадники, за всадниками простой народ. Таким образом, без указов, без принуждения государство получило и недостающих гребцов, и деньги на жалованье им. Приготовив все нужное для войны, консулы отправились в свои провинции.
en.37. (1) Никогда за все время войны ни карфагеняне, ни римляне так не чувствовали, сколь переменчиво военное счастье - то страх, то надежда владели ими. (2) Так шли дела у римлян в провинциях: неудачи в Испании, удачи в Сицилии смешивали печаль с радостью. (3) В Италии тоже утрата Тарента была тяжелым ударом, но гарнизон удержал вопреки ожиданиям крепость - и это радовало. (4) Внезапный ужас вдруг охватил Рим, боялись, что Город будет осажден, но Капуя оказалась покорена спустя несколько дней, и страх сменило ликование. (5) Его умерили события за морем: Филипп в недобрый час стал врагом, но появились новые союзники: этолийцы и Аттал, царствовавший в Азии: судьба словно уже обещала римлянам господство над Востоком. (6) Карфагеняне также утратили Капую, зато взяли Тарент, хвалились, что беспрепятственно подошли к стенам Рима, (7) и досадовали, что тем и кончилось. Им было стыдно: в то самое время, когда они были у стен Рима, римское войско, не обращая на них никакого внимания, другими воротами уходило в Испанию. (8) В самой Испании тоже карфагеняне совсем было вознадеялись, что если два таких войска истреблены, вожди их убиты, то и война завершена, и римляне изгнаны. Тем сильнее было их раздражение тем, что одержанная победа оказалась напрасной, а лишил их ее плодов Луций Марций, в сумятице возглавивший римлян. (9) Судьба уравновесила для обеих сторон успех и неудачу: та же надежда, тот же и страх - как будто только еще начинается война.
en.38. (1) Ганнибал особенно тревожился потому, что судьба Капуи, которую римляне осаждали упорнее, чем он ее защищал, отвратила от него много италийских народов. (2) Он не мог управлять всеми, разместив всюду гарнизоны - дробить войско было совсем не ко времени; вывести гарнизоны он тоже не мог, не доверяя ни обнадеженным, ни перепуганным союзникам. (3) Потеряв голову от жадности и жестокости, он решил разграбить и разорить все, что не в силах был оберечь: пусть ничто не достанется врагу. (4) План был и задуман гнусно, и осуществлен гнусно. Отшатнулись от Ганнибала не только безвинно терпевшие, но и большинство тех, кому происходящее служило только примером. (5) Да и римский консул не пренебрегал никаким случаем, если была надежда соблазнить город сдаться.
en.(6) В Салапии начальствовали Дазий и Блатий. Дазий - друг Ганнибала; Блатий сочувствовал римлянам, но был осторожен: через тайных лазутчиков он обещал Марцеллу выдать город; однако без помощи Дазия ничего нельзя было сделать. (7) Блатий долго медлил, и наконец, не в надежде на успех, а просто не придумав ничего лучшего, пригласил Дазия; тому был противен и самый замысел, он ненавидел соперника по власти и все открыл Ганнибалу. (8) Ганнибал призвал обоих; он разбирал какое-то дело, а потом собирался начать следствие над Блатием. Посторонних удалили; обвинитель и подсудимый стояли; тут Блатий обратился к Дазию, склоняя его к измене, (9) тот, как о чем-то очевидном, воскликнул: вот, мол, с ним прямо на глазах Ганнибала заговаривают об измене. Ганнибалу и всем присутствующим замысел показался слишком дерзким, чтобы быть вероятным: конечно, он выдуман из зависти и ненависти к сопернику. (10) Да и выдумать такое обвинение было тем легче, что иметь свидетеля обвинитель не мог. Обоих отпустили. (11) Блатий не отказался от дерзкого замысла, покуда, твердя и настаивая, не убедил соперника, что и для них самих, и для родного их города спасенье в одном: выдать Марцеллу пунийский гарнизон - пятьсот нумидийцев. (12) Выдать без жестокой сечи было невозможно: во всем карфагенском войске нумидийская конница была лучшей. И хотя схватка была неожиданной и от лошадей в городе толку не было, нумидийцы, в суматохе вооружившись, попытались прорваться; (13) уйти они не смогли и пали, сражаясь до конца. Враги захватили живыми не больше пятидесяти человек. (14) Для Ганнибала потеря этого конного отряда была тяжелей, чем потеря Салапии. И никогда потом Пуниец не был силен своей конницей, которой долго превосходил римлян.
en.39. (1) В это самое время в тарентинской крепости почти голодали; и римский гарнизон, и начальник гарнизона и крепости, Марк Ливий, всю надежду возлагали на подвоз из Сицилии. Флот, кораблей в двадцать, стоял в Регии, (2) выжидая, когда безопасно можно будет пройти вдоль берегов Италии. (3) Распоряжался флотом и перевозкой припасов Децим Квинкций, человек происхождения темного, но славный многими воинскими подвигами. (4) Марцелл сначала поручил ему пять кораблей, в том числе две большие триремы; Квинкций распоряжался дельно; Марцелл добавил еще три квинкверемы. (5) В конце концов Квинкций сам потребовал от союзных Регия, Велии и Пестума корабли, которые они по договору должны были дать (об этом говорилось раньше). (6) Он создал флот в двадцать судов. С этим флотом, вышедшим из Регия, и встретился милях в пятнадцати от Тарента Демократ, шедший к Саприпорту с таким же числом тарентских кораблей. (7) Римлянин шел под парусами, не ожидая сражения. Под Кротоном и Сибарисом он пополнил команду гребцов; большие суда у него были превосходно вооружены и снабжены всем, что положено. (8) Как раз в ту пору ветер совсем упал, враги оказались на виду один у другого; времени убрать снасти и приготовиться к предстоящему бою хватило и гребцам и солдатам. (9) Редко настоящие флоты сражались с таким пылом: бились ведь за нечто большее, чем своя жизнь: (10) тарентинцы стремились отвоевать у римлян свой город, которым те владели почти сто лет, освободить крепость, чтобы отрезать подвоз продовольствия и, победив в морском сражении, стать хозяевами на море; (11) римляне же хотели удержать крепость и доказать, что Тарент отнят был у них не мечом и доблестью, а изменой и предательством.
en.(12) С обеих сторон был подан сигнал; корабли ударились носами и уже не могли расцепиться; корабль захватывали железным крюком, и тут уже стрел не требовалось: сражались врукопашную. (13) Носы, сцепившись, не двигались; кормы приходили в круговое движение, сообщаемое им вражескими гребцами. Корабли на узком пространстве сбились в кучу; вряд ли хоть одно копье зря упало в море; корабли шли, как пехота, в лобовую атаку, и бойцы свободно переходили с корабля на корабль. (14) Замечательна была схватка двух кораблей, возглавлявших флоты. Римским кораблем командовал сам Квинкций, а Тарентским - Никон, по прозвищу Перкон, (15) ненавистный римлянам и ненавидевший их не просто как враг, но и как один из предателей, сдавший Тарент Ганнибалу. (16) Квинкций и сражался и ободрял своих солдат, но не остерегся, и Никон пронзил его копьем, и Квинкций, как был с оружием, упал за борт перед корабельным носом. (17) Команда, потеряв вождя, растерялась, победитель-тарентинец быстро перешел на римский корабль, потеснил врагов и овладел носовой частью корабля; сбившиеся на корме римляне защищались плохо. Вдруг со стороны кормы появилась другая вражеская трирема; так с двух сторон и захватывают враги римский корабль. (18) Ужас обуял солдат, когда они увидели, что взят корабль военачальника; началось беспорядочное бегство: одни суда затонули в открытом море; другие, причалившие к берегу, вскоре стали добычей жителей Фурий и Метапонта.
en.(19) Из грузовых судов, следовавших с провиантом, врагам достались немногие; другие, ставя паруса по ветру, ушли в открытое море.
en.(20) Совсем не так хорошо в те же дни шли дела у тарентинцев на суше. Около четырех тысяч человек вышли из города и разбрелись во все стороны, грабя поля. (21) Ливий, командовавший крепостью и римским гарнизоном и настороженно выжидавший счастливого случая, выслал из крепости Гая Персия, храброго солдата, во главе двух с половиной тысяч воинов. (22) Тот напал на разбредшихся повсюду людей. Долго длилась бойня; лишь немногих, опрометью бежавших, загнал Персий в городские полураскрытые ворота; и город едва не был тут же захвачен. (23) Так уравнялись успехи сторон под Тарентом: римляне победили на суше, тарентинцы - на море. И те и другие одинаково обманулись в расчетах на хлеб, который вот-вот должен был им достаться.
en.40. (1) Тогда же консул Левин почти уже к концу года прибыл в Сицилию; старые и новые союзники его ожидали. Левин счел нужным прекратить неурядицу и привести все дела в порядок в замиренных незадолго до того Сиракузах. (2) Затем он повел легионы на Агригент - последний оплот войны, - где засел сильный карфагенский гарнизон. Фортуна благоприятствовала замыслу Левина. (3) Командующим у карфагенян был Ганнон, но вся надежда у них была на Муттина и нумидийцев. (4) Муттин бродил по всей Сицилии, грабя римских союзников; и ни силой, ни хитростью не удавалось отрезать его от Агригента, не дать прорваться, где бы ему ни захотелось. (5) Слава Муттина затмевала славу военачальника, который возненавидел его. Даже успехи были ему из-за Муттина не в радость. (6) Под конец он назначил на место Муттина своего сына, рассчитывая, что, лишенный власти, Муттин лишится и влияния на нумидийцев.
en.(7) Вышло совсем иное: он стал им еще дороже, потому что Ганнон его ненавидел. Не вынеся несправедливостей и обиды, Муттин тайно отправил к Левину послов - переговорить о выдаче Агригента. (8) Доверие было установлено, сговорились о порядке действий: когда нумидийцы займут ворота со стороны моря, прогнав или перебив караульных, они впустят в город римлян. (9) Римский отряд с гамом и топотом вступал уже в центр города, на форум, когда Ганнон решил, что это возмутились нумидийцы (такое случалось и раньше). Он отправился усмирять мятеж, (10) но издали увидел: людей что-то больше, чем нумидийцев; уловил звук слишком знакомого крика римлян - и кинулся бежать, пока еще было можно. (11) Он был выпущен через противоположные ворота к морю; с ним были Эпикид и немногочисленная охрана. По счастью, нашлось маленькое суденышко, на котором они и переправились в Африку, оставив врагам Сицилию, из-за которой столько лет сражались. (12) Оставшаяся толпа карфагенян и сицилийцев даже не пыталась сражаться, а кинулась опрометью бежать. Их перебили возле запертых ворот: уйти было некуда.
en.(13) Взяв город, Левин главных должностных лиц Агригента казнил; остальных продал вместе с добычей, а все деньги отослал в Рим.
en.(14) Весть о постигшем Агригент бедствии обошла всю Сицилию; все вдруг стало благоприятствовать римлянам: вскоре им изменнически было выдано двадцать городов; шесть взято приступом; около сорока сдалось добровольно. (15) Их правителей и старейшин консул наградил или покарал, как они того заслужили; сицилийцев принудил бросить оружие и заняться земледелием, (16) чтобы плодородный остров не только кормил свое население, но чтобы и в Риме, да и по всей Италии, жизнь стала дешевле; ведь так бывало уже много раз. Из Агафирны он увел в Италию беспорядочную толпу в четыре тысячи человек; (17) это был всевозможный сброд: изгнанники, должники, много преступников, нарушивших законы своих государств. В Агафирне все они собрались случайно; но участь их была одинаковой - они кое-как перебивались, живя воровством и разбоем. (18) Левин решил, что на острове, только что замиренном, еще не набравшемся сил, опасно оставлять этих людей, всегда что-то злоумышлявших, а в Регии они пригодятся: там подыскивают шайку разбойников, чтобы опустошать Бруттий. Война в Сицилии в этом году была завершена.
en.41. (1) В Испании Публий Сципион в начале весны спустил суда на воду, созвал указом в Тарракон вспомогательные отряды союзников, велел флоту и грузовым судам идти в устье реки Ибер, а легионам - выступить из зимних лагерей и собраться там же. (2) Сам он с пятью тысячами союзников отправился из Тарракона к войску, придя туда, он созвал солдат и, обращаясь прежде всего к старым воинам, выдержавшим столько бедствий, начал свою речь:
en.(3) "Ни один из предшествовавших мне командующих не имел возможности благодарить - по праву и по заслугам - своих солдат, еще не проверив, каковы они в бою; (4) я же по воле судьбы обязан, не ознакомившись еще ни с провинцией, ни с лагерем, обратиться к вам со словами благодарности: вы были верны отцу моему и дяде, живым и мертвым; (5) власть над провинцией, утраченную после такого поражения, вы своей доблестью вернули во всей полноте римскому народу и мне, их преемнику. (6) Сейчас мы, с помощью богов, постараемся не только самим остаться в Испании, но не оставить здесь ни одного пунийца; будем не то что стоять на берегу Ибера, не позволяя врагу перейти через реку, а сами через нее перейдем и пойдем войной дальше. (7) Боюсь, не покажется ли кому-либо из вас этот замысел слишком дерзким: память о недавних поражениях жива, а я слишком молод. (8) Однако никто лучше моего не помнит о неудачах в Испании: за тридцать дней погибли у меня отец и дядя; одни за другими следовали похороны в нашей семье. (9) Но если домашняя скорбь - сиротство, почти одиночество терзает сердце, то судьба родины, счастье ее и доблесть запрещают отчаиваться в исходе. Нам выпал особый жребий, чтобы во всех трудных войнах мы, оказываясь побеждены, побеждали.
en.(10) Оставлю старину: Порсену, галлов, самнитов; начну с Пунических войн. Сколько флотов, сколько полководцев, сколько войск потеряли мы в первую войну! Ну, а что говорить о нынешней? (11) При всех наших поражениях я либо присутствовал сам, либо, если не присутствовал, больше всех горевал сам с собой. Требия, Тразименское озеро, Канны - памятники погибшим войскам и консулам! (12) К этому - отпадение Италии, большей части Сицилии, Сардинии. К этому - тот страшный день, когда пунийский лагерь был разбит между Аниеном и стенами Рима, и почти в воротах Рима увидели мы победителя - Ганнибала.
en.И среди этих бедствий стояла несокрушимо одна только доблесть народа римского; она подняла и воздвигла из праха все повергнутое наземь. (13) Вы, воины, под водительством и ауспициями моего отца первые преградили путь Газдрубалу, который после Канн направлялся к Альпам и в Италию; соединись он с братом, от римского народа имени бы не осталось. Ваш успех предотвратил дальнейшее бедствие. (14) Теперь по милости богов в Италии и Сицилии все хорошо и благополучно и с каждым днем лучше и радостнее. (15) В Сицилии взяты Сиракузы и Агригент;183 со всего острова враг изгнан, провинция во власти римского народа. В Италии Арпы возвращены, Капуя взята; (16) Ганнибал в трусливом бегстве вымерял всю дорогу от Рима; загнанный в самый дальний угол Бруттия, он молит богов только о том, чтобы целым и невредимым убраться из вражеской земли. (17) В те дни, когда одно поражение следовало за другим и, кажется, сами боги помогали Ганнибалу, вы, предводимые моими отцами (да будут они уравнены в почете этим именем), поддержали в годину разрухи пошатнувшееся счастье народа римского. Так вам ли падать духом теперь, когда в Италии все радостно и благополучно? (18) То, что случилось недавно - о, если бы все миновало, не огорчив ни вас, ни меня ]...].
en.Теперь бессмертные боги, охранители римского государства, внушили всем центуриям вручить командование мне. Знамения, птицегадания и даже ночные видения предвещают радость и благополучие. (19) И душа моя, верная до сей поры вещунья, предсказывает: Испания - наша, все карфагеняне скоро будут отсюда изгнаны и с позором побегут по морям и суше. (20) Предугаданное духом подтверждено трезвым разумом: оскорбленные союзники карфагенян присылают к нам послов умолять о дружбе; трое карфагенских вождей рассорились почти до разрыва, раздробили свое войско и повели его в три разные стороны. (21) Их ожидает судьба, недавно постигшая нас: союзники их покинут, как раньше покинули нас кельтиберы. Они разделили войско, сделав то, что и погубило моих отца и дядю; (22) внутренние раздоры не дают им соединиться, а противостоять нам врозь они не смогут. Вы, воины, только благоволите к семье Сципионов, к потомку ваших вождей, этому побегу от срубленных деревьев. (23) Старые воины, проведите новое войско и нового вождя через Ибер, проведите их в земли, которые вы исходили, где совершили много подвигов. (24) Вы видите, что я похож на отца и на дядю лицом, его выражением и телесным складом; (25) скоро вы увидите сходство в характере, верности, доблести, и каждый из вас скажет: ожил или рожден вновь командующий Сципион".
en.42. (1) Этой речью он воспламенил души солдат; оставив охранять эту область Марка Силана во главе трех тысяч пехоты и трехсот всадников, сам с остальным войском - двадцатью пятью тысячами пехоты и двумя с половиной тысячами конницы - перешел Ибер. (2) Так как карфагеняне увели свои войска в трех разных направлениях, то Сципиону советовали напасть на ближайшее, но он опасался, как бы все они не соединились против него: противостоять нескольким войскам он со своим, единственным, не мог и пока что решил осадить Новый Карфаген. (3) Город этот и сам по себе был богат, а враги еще оставили там все, чего требует война: было оружие, были деньги, были заложники со всей Испании. (4) Отсюда было очень удобно переправиться в Африку: гавань была достаточно вместительна для любого флота и чуть ли не единственная на испанском побережье, обращенном в сторону нашего моря. (5) Никто не знал, куда направляет войско Сципион, кроме Гая Лелия. Ему было велено плыть туда морем, размеряя ход кораблей так, чтобы войти в гавань одновременно со Сципионом, ведущим войско по суше. (6) На седьмой день после перехода через Ибер подошли к Новому Карфагену сразу и с суши, и с моря; лагерь разбили к северу от города; с тыла лагерь был защищен валом, спереди - самой природой.
en.(7) Положение Нового Карфагена таково. Почти в середине испанского побережья есть залив, открытый африканскому ветру и вдающийся в сушу на две с половиной мили; ширина его чуть больше тысячи двухсот шагов. (8) У входа в этот залив находится островок, защищающий гавань от всех ветров, кроме африканского; посередине залива проходит полуостров, это и есть тот холм, на котором основан город. С востока и с юга он омывается морем; с запада и чуть с севера - лагуной, глубина которой меняется с приливами и отливами. (9) С материком полуостров соединен перешейком шириною почти в двести пятьдесят шагов. Тут легко было бы построить укрепления, но римский военачальник вала не возвел, то ли чтобы горделиво показать врагу уверенность в себе, то ли чтобы облегчить себе отступление после многократных приступов.
en.43. (1) Соорудив прочие нужные ему укрепления, Сципион привел в боевой порядок флот, стоявший в гавани, как бы показывая, что город осажден и с моря. Он обозрел весь флот и отдал капитанам судов приказ: неусыпно держать ночную стражу - все и повсюду могут предпринять осажденные. (2) Затем он вернулся в лагерь, чтобы объяснить солдатам, почему он начал войну с осады города, и внушить им надежду на взятие города; созвав сходку, он произнес такую речь:
en.(3) "Тот, кто думает, что вас привели сюда осаждать один только город, ошибается: он берет в расчет требуемые от вас усилия, но не то, чем они будут вознаграждены. Вам действительно предстоит осаждать стены одного города, но, взяв этот город, вы завоюете всю Испанию. (4) Здесь заложники от всех знаменитых царей и народов - они немедленно окажутся в вашей власти и тем самым передадут в вашу власть все, что подчинено сейчас карфагенянам. (5) Здесь все деньги врагов - без них они не смогут вести войну, ведь войско у них наемное; эти деньги очень пригодятся и вам, чтобы расположить к себе варваров. (6) Здесь стенобитные и метательные машины, оружие - все, потребное для войны: вы и себя снабдите, и врага оставите без снаряжения. (7) Мы овладеем прекрасным богатейшим городом и превосходной гаванью, откуда сушей и морем можно доставлять все, потребное для войны, все это пойдет нам на пользу, а враги лишатся гораздо большего. (8) Ведь здесь их твердыня, житница, казнохранилище, склад оружия - сюда стекается все. Сюда прямой путь из Африки; это единственная пристань между Пиренеями и Гадесом; (9) отсюда Африка угрожает всей Испании ]...].
en.44. (1) Магон, начальник карфагенского гарнизона, вооружил горожан. Видя, что город будет осажден с моря и суши, он распределил свое войско так: (2) две тысячи горожан напротив римского лагеря; пятьсот воинов в крепости и пятьсот на восточной стороне холма, по которому расположен город. Остальным горожанам велел быть наготове и спешить туда, куда позовут их крики. (3) Затем он открыл ворота и выпустил солдат, которым надо было идти на дорогу, ведущую к вражескому лагерю. Римляне по приказу самого командующего ненадолго отступили, чтобы в бою быть поближе к подкреплениям. (4) Вначале силы противников были равны, но к римлянам все время подходили из лагеря свежие силы, и они не только обратили врагов в бегство, но смешались с бежавшими врассыпную, и, если бы не дан был отбой, они, вероятно, ворвались бы в город.
en.(5) Смятения на поле боя было все-таки меньше, чем во всем городе. Перепуганная стража бежала со своих постов; со стен караульные спрыгнули, где кому было удобно. (6) Сципион, взойдя на холм, называемый Меркуриевым, увидел, что во многих местах стены оставлены без защиты, и приказал, чтобы все солдаты, взяв с собой из лагеря лестницы, шли на приступ. (7) В сопровождении троих крепких юношей, которые заслоняли его щитами (со стен летело множество всякого рода дротиков и копий), он ободрял воинов, отдавал приказания. (8) Много мужества придавало солдатам его присутствие: Сципион своими глазами увидит, кто храбр и кто трусит. (9) Они ринулись под град дротиков; ни стены, ни вооруженные люди на них не смогли остановить взбиравшихся наперегонки. (10) Одновременно начали приступ со стороны моря. Впрочем, тут было больше сутолоки, чем настоящих усилий: (11) то приставляли лестницы, то вдруг их поспешно тащили; воины торопились высадиться на берег, где кому было удобнее, - спеша и соревнуясь, они только мешали друг другу.
en.45. (1) Между тем карфагенские солдаты опять заняли стены; у них было более чем достаточно дротиков, запасенных в огромном количестве. (2) Но ни люди, ни оружие - ничто не могло защитить эти стены так, как защищали себя они сами. Редкие лестницы были для них достаточно высоки, а чем выше были они, тем ненадежнее. (3) Первый солдат еще не успевал добраться доверху, как за ним уже лезли другие: лестницы подламывались под их тяжестью; у некоторых от высоты темнело в глазах, и даже с лестниц, стоявших крепко, люди валились наземь. (4) Повсюду падали люди и лестницы - враги торжествовали, ободрились и повеселели; тут дан был отбой, и у осажденных возникла надежда не только на передышку после трудного боя, но и на будущее. (5) Город не взять ни лестницами, ни осадой: укрепления надежны, и у карфагенских полководцев будет время прийти на помощь городу.
en.(6) Едва улеглась суматоха, как Сципион распорядился взять лестницы у раненых и утомленных и со свежими силами идти на приступ. (7) Ему донесли, что начался отлив; от тарраконских рыбаков, избороздивших всю лагуну на легких челноках и двигавшихся вброд там, где челноки садились на мель, он знал, что по мелководью легко подойти к городским стенам. (8) Он взял с собой пятьсот воинов; около полудня начался отлив, а тут еще поднявшийся сильный северный ветер погнал воду туда же, куда она и сама отходила, и так обнажил отмели, что вода была где до пупа, а где даже чуть повыше колен. (9) Обо всем этом Сципион разузнал заранее, но объявил знамением:201 боги-де отвели море и спустили воду в лагуне, чтобы открыть перед римлянами путь, еще никем не хоженный, и он приказал, следуя за Нептуном, пойти прямо через лагуну к стенам.
en.46. (1) Римлянам, шедшим на приступ с суши, приходилось нелегко: стены были высоки и взобравшихся осыпали дротиками справа и слева: бокам доставалось больше, чем груди. (2) А с противоположной стороны пятьсот солдат легко перешли через лагуну и взобрались на стену; там не было укреплений - считали, что лагуна и сама природа достаточно защищают город, не было ни караула, ни сторожевого поста: все силы нацелены были туда, где опасность была очевидной. (3) Римляне вошли в город без боя и возможно более быстрым шагом проследовали к воротам, где шла ожесточенная схватка. (4) Ею были целиком захвачены и зрение, и слух не только участников сражения, но и зрителей, которые ободряли сражавшихся. (5) Что город взят с тыла, осажденные поняли, только когда копья полетели с тыла и враг оказался с обеих сторон. (6) Защитники города испугались и пришли в замешательство: стены были взяты; ворота ломали изнутри и снаружи и растаскивали обломки, чтобы они не загромождали дорогу; римские солдаты ворвались в город, (7) перелезали через стены и всюду избивали горожан; те, что вошли в ворота, соблюдая строй, во главе со своими командирами прошли через середину города, до самого форума. (8) Видя, что карфагеняне убегают - одни на восточную сторону холма, занятую гарнизоном в пятьсот человек, а другие в крепость, где находился Магон и почти все карфагенские солдаты, прогнанные со стен, Сципион послал часть войска занять холм, а другую повел сам на крепость. (9) Холм был взят с ходу. Магон попытался защищаться, но, видя, что все захвачено врагами и ему не на что надеяться, сдал крепость и сдался сам вместе с гарнизоном. (10) Пока происходила сдача, по всему городу избивали людей, не щадя никого из встреченных взрослых. По данному сигналу избиение прекратилось; победители занялись добычей: она была огромна и разнообразна.
en.47. (1) Свободных людей мужского пола захвачено было около десяти тысяч. Тех из них, которые были гражданами Нового Карфагена, Сципион отпустил; он возвратил им город и все имущество, уцелевшее от войны. (2) Было взято около двух тысяч ремесленников; Сципион объявил их рабами римского народа, но обнадежил скоро освободить, если они будут усердно изготовлять все, нужное для войны. (3) Много молодых неграждан и сильных рабов он отправил на суда, чтобы пополнить число гребцов, а восемь захваченных кораблей прибавил к своему флоту. (4) Кроме многочисленных жителей в городе были испанские заложники; Сципион позаботился о них, как о детях союзников. (5) Взято было огромное военное снаряжение: сто двадцать очень больших катапульт и меньших двести восемьдесят одна, двадцать три больших баллисты и пятьдесят две меньших; (6) очень много больших и малых скорпионов, множество мечей и метательного оружия; семьдесят четыре знамени. (7) Сципиону принесли груду золота и серебра: двести семьдесят шесть золотых чаш (каждая весом почти в фунт); серебра в слитках и монете восемнадцать тысяч триста фунтов, большое количество серебряной посуды. (8) Все это квестор Гай Фламиний пересчитал и взвесил. Захватили четыреста тысяч модиев пшеницы и двести семьдесят тысяч модиев ячменя, (9) отбили у врагов шестьдесят три грузовых судна, некоторые были нагружены зерном, оружием, бронзой и еще железом, холстом, спартом и разным судостроительным материалом. (10) По сравнению со всем этим богатством Новый Карфаген сам по себе стоил малого.
en.48. (1) В тот день Сципион приказал Гаю Лелию и морякам охранять город, (2) а сам отвел легионы в лагерь, пусть отдохнут солдаты, которые за один такой день выполнили труды целой войны: ведь они и сражались в строю, и с таким трудом при такой опасности брали город, и, взяв город, сражались в невыгодных условиях с укрывшимися в крепости. (3) На следующий день созвал он солдат и моряков. Прежде всего он воздал хвалу и принес благодарность бессмертным богам, которые за один день не только сделали его хозяином богатейшего из всех городов Испании, но и еще до того собрали в нем богатства всей Испании и Африки, чтобы ничего не осталось врагам, а все было сохранено для него и его войска. (4) Затем он похвалил воинов за мужество: их не испугали ни вылазка врагов, ни высота стен, ни незнакомое им дно лагуны, ни укрепление на высоком холме, ни хорошо защищенная крепость: они сокрушили и преодолели все преграды. (5) И хотя каждому солдату обязан он всем, но получить "стенной венок" удостоится тот, кто первым взошел на стену: пусть объявится тот, кто считает себя достойным этого почетного дара. (6) Объявились двое: Квинт Требеллий, центурион четвертого легиона, и моряк Секст Дигитий. Они ожесточенно спорили, (7) но еще больше волновались те, кто представлял сторону каждого: моряков поддерживал Гай Лелий, начальник флота, легионеров - Марк Семпроний Тудитан. (8) Немногого недоставало для мятежа, но Сципион заявил, что он назначает трех третейских судей, которые, разобрав дело и выслушав свидетелей, решат, кто из них первым взошел на стену. (9) От обеих сторон приглашены были Гай Лелий и Марк Семпроний, третьим был Публий Корнелий Кавдин, человек сторонний. Сципион велел им во всем разобраться. (10) Волнение росло - от показаний отстранены были достойнейшие люди, не столько поддерживавшие, сколько умерявшие притязания сторон. (11) Тогда Гай Лелий оставил совещание и, подойдя к Сципиону, сидевшему на трибунале, объяснил, что стороны при разбирательстве ведут себя бесчинно - скоро дойдет до рукопашной, а если даже обойдется без драки, то все равно будет дан самый гнусный пример - ведь ложью и клятвопреступлением добиваются награды за доблесть. (12) Тут стоят легионеры, там - моряки; те и другие готовы поклясться всеми богами в истинности того, что им не столько известно, сколько желанно. Они навлекают проклятие клятвопреступления не только на себя самих, но на орлов и знамена: они кощунствуют. (13) Он, Гай Лелий, говорит это Сципиону с ведома и согласия Публия Корнелия и Марка Семпрония. Сципион, поблагодарив Лелия, созвал солдат и провозгласил: он удостоверился - Квинт Требеллий и Секст Дигитий одновременно взошли на стену, и он обоих награждает за доблесть "стенным венком". (14) Затем он наградил остальных солдат соответственно заслугам каждого. Наивысших похвал удостоился Гай Лелий, начальник флота, - Сципион приравнял его к себе и даровал золотой венок и тридцать быков.
en.49. (1) Сципион велел позвать заложников-испанцев. Досада берет называть их число: у одних писателей я нахожу, что их было около трехсот, у других - три тысячи семьсот двадцать четыре; такое же разногласие и в остальном. (2) Один пишет, что карфагенского гарнизона было десять тысяч, другой - семь, третий - не больше двух тысяч; в плен взято, согласно одному, десять тысяч, согласно другому, больше двадцати пяти. (3) Силен, греческий писатель, говорит, что захватили около шестидесяти больших и малых "скорпионов"; Валерий Антиат - шесть тысяч больших и тринадцать тысяч малых: предела его вымыслам нет. (4) Даже в именах полководцев есть расхождения: большинство считает начальником флота Лелия, но некоторые - Марка Юния Силана. (5) Начальника карфагенского гарнизона, сдавшегося римлянам, Валерий Антиат называет Арином, а другие писатели - Магоном. (6) Различно число захваченных кораблей, различны суммы захваченных денег и слитков золота и серебра. Если надо с кем-то соглашаться, то правдоподобнее средние числа.
en.(7) Созвав заложников, Сципион прежде всего успокоил их: (8) они теперь во власти римского народа, который предпочитает не устрашать, а благодетельствовать и привязывать к себе чужие народы доверием и союзами, а не держать их в прискорбном рабстве. (9) Узнав имена их городов, он подсчитал, сколько у него пленных, какого они племени, и послал к ним домой: пусть приходят за своими. (10) Если тут же случались послы какого-нибудь народа, он тут же возвращал им их земляков; остальных поручил заботливому попечению квестора Гая Фламиния. (11) Между тем из толпы заложников выступила знатная женщина, супруга Мандония, брата Индибилиса, царька илергетов; плача, пала она к ногам Сципиона и заклинала его:212 пусть он внушит их охране, что с женщинами надо обращаться почтительнее и внимательнее. (12) Сципион ответил, что у них отныне ни в чем не будет недостатка. "Для нас это неважно, - сказала женщина, - чего не довольно в такой судьбе! Моему достоинству женщины ничто не угрожает: я боюсь за этих молодых девушек". (13) Около нее толпились дочери Индибилиса и другие столь же знатные девушки; все в расцвете юности и красоты; все они почитали, как мать, жену Мандония. (14) "Ни я, ни народ римский, - ответил Сципион, - не допустим, чтобы оскорблено было то, что где-либо почитается святыней. (15) Я еще внимательнее отнесусь к вам, уважая ваше достоинство и мужество: и в беде не забыли о чести свободной женщины". (16) Он поручил охрану их человеку безупречному и посоветовал ему вести себя с этими женщинами так же уважительно, как с женами и дочерьми гостя.
en.50. (1) Солдаты привели к Сципиону пленницу: зрелую девушку такой редкой красоты, что, куда бы она ни шла, все на нее оборачивались. (2) Сципион расспросил о ее родине и родителях и, между прочим, узнал, что она просватана за кельтиберского знатного юношу Аллуция. (3) Он тут же пригласил и ее родителей и жениха и, узнав, что юноша без ума влюблен в свою невесту, обратился не к родителям, а к нему с речью, тщательно обдуманной: (4) "Я говорю с тобой, как юноша с юношей, - не будем стесняться друг друга. Когда наши солдаты привели ко мне твою взятую в плен невесту и я узнал, что она тебе по сердцу - (5) этому поверишь, взглянув на нее, - то, не будь я поглощен делами государства и можно бы мне было насладиться радостями юной, брачной и законной любви и дать себе волю, я пожелал бы твою невесту со всем пылом влюбленного, - но сейчас я, насколько могу, только покровительствую твоей любви. (6) С невестой твоей обращались у меня так же почтительно, как обращались бы в доме ее родителей или у твоего тестя. Я соблюдал ее для тебя, чтобы нетронутой вручить ее тебе как дар, достойный меня и тебя. (7) И за этот подарок я выговариваю себе только одно: будь другом римскому народу. Если ты считаешь меня хорошим человеком, - эти народы еще раньше признали такими моего отца и дядю, - то знай, в римском государстве много похожих на меня, (8) и нет сегодня на земле ни одного народа, которого ты бы меньше хотел иметь врагом и дружбы которого больше желал бы себе и своим".
en.(9) Юноша, робея и радуясь, взял правую руку Сципиона и молил всех богов воздать ему, ибо у него нет возможности отблагодарить его, как он хотел бы за все им содеянное. Пригласили родителей и родственников девушки; (10) они принесли с собой для выкупа немало золота, а ее отдавали даром. (11) Тогда они стали просить Сципиона принять это золото в дар; их благодарность за это, утверждали они, будет не меньшей, чем за возвращение девушки нетронутою. (12) Сципион согласился на их настойчивые просьбы, велел положить себе к ногам это золото и пригласил Аллуция: "Сверх приданого, которое ты получишь от тестя, вот тебе мой свадебный подарок" - и велел взять золото. (13) Юноша, обрадованный и дарами и почетом, вернулся домой и неустанно восхвалял землякам Сципиона: с неба, говорил он, явился богоподобный юноша, побеждающий все не только оружием, но и добротой и благодеяниями. (14) Набрав воинов среди своих клиентов, он с отборной конницей в тысячу четыреста человек вернулся через несколько дней к Сципиону.
en.51. (1) Сципион держал при себе Лелия, пока, пользуясь его советами, распоряжался пленными, заложниками и добычей. (2) Все уладив, он дал ему квинкверему, посадил на нее пленных - Магона и человек пятнадцать карфагенских сенаторов, взятых в плен вместе с ним, - и послал Лелия вестником победы в Рим. (3) Сам он задержался в Карфагене на несколько дней и провел их, упражняя в военном искусстве и воинов, и моряков. (4) В первый день легионеры в полном вооружении пробежали четыре мили; на второй - получили приказ: сидя у палаток, почистить и привести в порядок свое оружие; на третий - биться деревянными мечами, разыгрывая настоящее сражение, и метать друг в друга тупые дротики; на четвертый - им дали отдых; на пятый - опять бег с оружием. (5) Такое чередование труда и отдыха соблюдалось, пока стояли в Новом Карфагене. (6) Гребцы и моряки, выйдя в тихую погоду в открытое море, проверяли подвижность своих судов в примерных морских сражениях. (7) Эти упражнения на суше и на море, за городом, укрепляли тело и поддерживали воинский дух. В городе было шумно: ремесленники, запертые в городской мастерской, изготовляли различное оружие. (8) Сципион одинаково внимательно наблюдал за всем: он бывал на судах и в доках, бегал вместе с легионерами, следил за работами в мастерских, оружейных складах и доках, где огромное множество работников трудилось, состязаясь друг с другом. (9) Когда начало приготовлениям было положено, а поврежденные стены восстановлены, Сципион, оставив гарнизон охранять город, сам отправился в Тарракон. (10) По дороге к нему обращалось много посольств; одним он давал ответ и отпускал тут же; других отсылал в Тарракон, куда велел собраться и новым, и старым союзникам. Собрались почти все живущие по сю сторону Ибера; много людей собралось и из дальней провинции.
en.(11) Карфагенские вожди старательно подавляли слухи о взятии Нового Карфагена, а когда стало ясно, что город взят и этого уже никак не скрыть, они постарались речами умалить значение случившегося.
en.
рус.[1] Hic status rerum in Hispania erat. In Italia consul Marcellus Salapia per proditionem recepta Marmoreas et Meles de Samnitibus ui cepit. Ad tria milia militum ibi Hannibalis, quae praesidii causa relicta erant, oppressa: praeda -- et aliquantum eius fuit -- militi concessa. Tritici quoque ducenta quadraginta milia modium et centum decem milia hordei inuenta. Ceterum nequaquam inde tantum gaudium fuit quanta clades intra paucos dies accepta est haud procul Herdonea urbe. Castra ibi Cn. Fuluius proconsul habebat spe recipiendae Herdoneae, quae post Cannensem cladem ab Romanis defecerat, nec loco satis tuto posita nec praesidiis firmata. Neglegentiam insitam ingenio ducis augebat spes ea quod labare iis aduersus Poenum fidem senserat, postquam Salapia amissa excessisse iis locis in Bruttios Hannibalem auditum est. Ea omnia ab Herdonea per occultos nuntios delata Hannibali simul curam sociae retinendae urbis et spem fecere incautum hostem adgrediendi. Exercitu expedito ita ut famam prope praeueniret magnis itineribus ad Herdoneam contendit et, quo plus terroris hosti obiceret, acie instructa accessit. Par audacia Romanus, consilio et uiribus impar, copiis raptim eductis conflixit. Quinta legio et sinistra ala acriter pugnam inierunt; ceterum Hannibal signo equitibus dato ut, cum pedestres acies occupassent praesenti certamine oculos animosque, circumuecti pars castra hostium, pars terga trepidantium inuaderent, ipse Cn. Fului similitudinem nominis -- quia Cn. Fuluium praetorem biennio ante in iisdem deuicerat locis -- increpans, similem euentum pugnae fore adfirmabat. Neque ea spes uana fuit. Nam cum comminus acie et peditum certamine multi cecidissent Romanorum, starent tamen ordines signaque, equestris tumultus a tergo, simul a castris clamor hostilis auditus sextam [ante] legionem, quae in secunda acie posita prior ab Numidis turbata est, quintam deinde atque eos qui ad prima signa erant auertit; pars in fugam effusi, pars in medio caesi, ubi et ipse Cn. Fuluius cum undecim tribunis militum cecidit. Romanorum sociorumque quot caesa in eo proelio milia sint, quis pro certo adfirmet, cum tredecim milia alibi, alibi haud plus quam septem inueniam? castris praedaque uictor potitur. Herdoneam, quia et defecturam fuisse ad Romanos comperit nec mansuram in fide, si inde abscessisset, multitudine omni Metapontum ac Thurios traducta, incendit: occidit principes qui cum Fuluio conloquia occulta habuisse comperti sunt. Romani qui ex tanta clade euaserant diuersis itineribus semermes ad Marcellum consulem in Samnium perfugerunt.
рус.[2] Marcellus nihil admodum tanta clade territus litteras Romam ad senatum de duce et exercitu ad Herdoneam amisso scribit: ceterum eundem se, qui post Cannensem pugnam ferocem uictoria Hannibalem contuderit, ire aduersus eum, breuem illi laetitiam qua exsultet facturum. Et Romae quidem cum luctus ingens ex praeterito, tum timor in futurum erat: consul ex Samnio in Lucanos transgressus ad Numistronem in conspectu Hannibalis loco plano, cum Poenus collem teneret, posuit castra. Addidit et aliam fidentis speciem, quod prior in aciem eduxit; nec detractauit Hannibal, ut signa portis efferri uidit. Ita tamen aciem instruxerunt ut Poenus dextrum cornu in collem erigeret, Romani sinistrum ad oppidum adplicarent. Ab Romanis prima legio et dextra ala, ab Hannibale Hispani milites et funditores Baliares, elephanti quoque commisso iam certamine in proelium acti; diu pugna neutro inclinata stetit. Ab hora tertia cum ad noctem pugnam extendissent, fessaeque pugnando primae acies essent, primae legioni tertia, dextrae alae sinistra subit, et apud hostes integri a fessis pugnam accepere. Nouum atque atrox proelium ex iam segni repente exarsit, recentibus animis corporibusque; sed nox incerta uictoria diremit pugnantes.
рус.Postero die Romani ab sole orto in multum diei stetere in acie; ubi nemo hostium aduersus prodit, spolia per otium legere et congestos in unum locum cremauere suos. Nocte insequenti Hannibal silentio mouit castra et in Apuliam abiit. Marcellus, ubi lux fugam hostium aperuit, sauciis cum praesidio modico Numistrone relictis praepositoque iis L. Furio Purpurione, tribuno militum, uestigiis institit sequi. Ad Uenusiam adeptus eum est. Ibi per dies aliquot cum ab stationibus procursaretur, mixta equitum peditumque tumultuosa magis proelia quam magna et ferme omnia Romanis secunda fuere. Inde per Apuliam ducti exercitus sine ullo memorando certamine, cum Hannibal nocte signa moueret locum insidiis quaerens, Marcellus nisi certa luce et explorato ante non sequeretur.
рус.[3] Capuae interim Flaccus dum bonis principum uendendis, agro qui publicatus erat locando -- locauit autem omnem frumento -- tempus terit, ne deesset materia in Campanos saeuiendi, nouum in occulto gliscens per indicium protractum est facinus. Milites aedificiis emotos, simul ut cum agro tecta urbis fruenda locarentur, simul metuens ne suum quoque exercitum sicut Hannibalis nimia urbis amoenitas emolliret, in portis murisque sibimet ipsos tecta militariter coegerat aedificare; erant autem pleraque ex cratibus ac tabulis facta, alia harundine texta, stramento intecta, omne uelut de industria alimentum ignis. Haec noctis una hora omnia ut incenderent, centum septuaginta Campani principibus Blossiis fratribus coniurauerunt. Indicio eius rei ex familia Blossiorum facto, portis repente iussu proconsulis clausis cum ad arma signo dato milites concurrissent, comprehensi omnes qui in noxa erant, et quaestione acriter habita damnati necatique; indicibus libertas et aeris dena milia data.
рус.Nucerinos et Acerranos, querentes ubi habitarent non esse, Acerris ex parte incensis, Nuceria deleta, Romam Fuluius ad senatum misit. Acerranis permissum, ut aedificarent, quae incensa erant: Nucerini Atellam quia id maluerant, Atellanis Calatiam migrare iussis, traducti. Inter multas magnasque res, quae nunc secundae, nunc aduersae occupabant cogitationes hominum, ne Tarentinae quidem arcis excidit memoria. M. Ogulnius et P. Aquilius in Etruriam legati ad frumentum coemendum quod Tarentum portaretur profecti, et mille milites de exercitu urbano, par numerus Romanorum sociorumque, eodem in praesidium cum frumento missi.
рус.[4] Iam aestas in exitu erat comitiorumque consularium instabat tempus; sed litterae Marcelli, negantis e re publica esse uestigium abscedi ab Hannibale cui cedenti certamenque abnuenti grauis ipse instaret, patribus curam iniecerant ne aut consulem tum maxime res agentem a bello auocarent aut in annum consules deessent. Optimum uisum est, quamquam extra Italiam esset, Ualerium potius consulem ex Sicilia reuocari. Ad eum litterae iussu senatus ab L. Manlio praetore urbano missae cum litteris consulis M. Marcelli, ut ex iis nosceret quae causa patribus eum potius quam collegam reuocandi ex prouincia esset.
рус.Eo fere tempore legati ab rege Syphace Romam uenerunt, quae is prospera proelia cum Carthaginiensibus fecisset, memorantes: regem nec inimiciorem ulli populo quam Carthaginiensi nec amiciorem quam Romano esse adfirmabant; misisse eum antea legatos in Hispaniam ad Cn. Et P. Cornelios imperatores Romanos: nunc ab ipso uelut fonte petere Romanam amicitiam uoluisse. Senatus non legatis modo benigne respondit, sed et ipse legatos cum donis ad regem misit, L. Genucium, P. Poetelium, P. Popillium. Dona tulere togam et tunicam purpuream, sellam eburneam, pateram ex quinque pondo auri factam. Protinus et alios Africae regulos iussi adire; iis quoque quae darentur portata, togae praetextae et terna pondo paterae aureae. Et Alexandream ad Ptolomaeum et Cleopatram reges M. Atilius et M'. Acilius, legati ad commemorandam renouandamque amicitiam missi, dona tulere, regi togam et tunicam purpuream cum sella eburnea, reginae pallam pictam cum amiculo purpureo.
рус.Multa ea aestate qua haec facta sunt ex propinquis urbibus agrisque nuntiata sunt prodigia: Tusculi agnum cum ubere lactenti natum, Iouis aedis culmen fulmine ictum ac prope omni tecto nudatum; iisdem ferme diebus Anagniae terram ante portam ictam diem ac noctem sine ullo ignis alimento arsisse, et aues ad compitum Anagninum in luco Dianae nidos in arboribus reliquisse; Tarracinae in mari haud procul portu angues magnitudinis mirae lasciuientium piscium modo exsultasse; Tarquiniis porcum cum ore humano genitum, et in agro Capenate ad lucum Feroniae quattuor signa sanguine multo diem ac noctem sudasse. Haec prodigia hostiis maioribus procurata decreto pontificum; et supplicatio diem unum Romae ad omnia puluinaria, alterum in Capenati agro ad Feroniae lucum indicta.
рус.[5] M. Ualerius consul litteris excitus, prouincia exercituque mandato L. Cincio praetori, M. Ualerio Messalla praefecto classis cum parte nauium in Africam praedatum simul speculatumque quae populus Carthaginiensis ageret pararetque misso, ipse decem nauibus Romam profectus cum prospere peruenisset, senatum extemplo habuit, ubi de suis rebus gestis commemorauit: cum annos prope sexaginta in Sicilia terra marique magnis saepe cladibus bellatum esset, se eam prouinciam confecisse. Neminem Carthaginiensem in Sicilia esse; neminem Siculum non esse; qui fugati metu inde afuerint, omnes in urbes, in agros suos reductos arare, serere; desertam recoli terram, tandem frugiferam ipsis cultoribus populoque Romano pace ac bello fidissimum annonae subsidium. Exim Muttine, et si quorum aliorum merita erga populum Romanum erant in senatum introductis honores omnibus ad exsoluendam fidem a consule habiti. Muttines etiam ciuis Romanus factus, rogatione ab tribunis plebis ex auctoritate patrum ad plebem lata.
рус.Dum haec Romae geruntur, M. Ualerius quinquaginta nauibus cum ante lucem ad Africam accessisset, improuiso in agrum Uticensem escensionem fecit; eumque late depopulatus multis mortalibus cum alia omnis generis praeda captis ad naues redit et ad Siciliam tramisit, tertio decimo die quam profectus inde erat Lilybaeum reuectus. Ex captiuis quaestione habita haec comperta consulique Laeuino omnia ordine perscripta ut sciret quo in statu res Africae essent: quinque milia Numidarum cum Masinissa, Galae filio, acerrimo iuuene, Carthagine esse, et alios per totam Africam milites mercede conduci qui in Hispaniam ad Hasdrubalem traicerentur, ut is quam maximo exercitu primo quoque tempore in Italiam transgressus iungeret se Hannibali; in eo positam uictoriam credere Carthaginienses; classem praeterea ingentem apparari ad Siciliam repetendam eamque se credere breui traiecturam.
рус.Haec recitata a consule ita mouere senatum ut non exspectanda comitia consuli censeret, sed dictatore comitiorum habendorum causa dicto extemplo in prouinciam redeundum. Illa disceptatio tenebat quod consul in Sicilia se M. Ualerium Messallam qui tum classi praeesset dictatorem dicturum esse aiebat, patres extra Romanum agrum -- eum autem Italia terminari -- negabant dictatorem dici posse. M. Lucretius tribunus plebis cum de ea re consuleret, ita decreuit senatus ut consul priusquam ab urbe discederet populum rogaret quem dictatorem dici placeret, eumque quem populus iussisset diceret dictatorem; si consul noluisset, praetor populum rogaret; si ne is quidem uellet, tum tribuni ad plebem ferrent. Cum consul se populum rogaturum negasset quod suae potestatis esset, praetoremque uetuisset rogare, tribuni plebem rogarunt, plebesque sciuit ut Q. Fuluius, qui tum ad Capuam erat, dictator diceretur. Sed quo die id plebis concilium futurum erat, consul clam nocte in Siciliam abiit; destitutique patres litteras ad M. Claudium mittendas censuerunt ut desertae ab collega rei publicae subueniret diceretque quem populus iussisset dictatorem. Ita a M. Claudio consule Q. Fuluius dictator dictus, et ex eodem plebis scito ab Q. Fuluio dictatore P. Licinius Crassus pontifex maximus magister equitum dictus.
рус.[6] Dictator postquam Romam uenit, C. Sempronium Blaesum legatum quem ad Capuam habuerat in Etruriam prouinciam ad exercitum misit in locum C. Calpurni praetoris, quem ut Capuae exercituique suo praeesset litteris exciuit. Ipse comitia in quem diem primum potuit edixit; quae certamine inter tribunos dictatoremque iniecto perfici non potuerunt. Galeria iuniorum, quae sorte praerogatiua erat, Q. Fuluium et Q. Fabium consules dixerat, eodemque iure uocatae inclinassent ni se tribuni plebis C. Et L. Arrenii interposuissent, qui neque magistratum continuari satis ciuile esse aiebant et multo foedioris exempli eum ipsum creari qui comitia haberet; itaque si suum nomen dictator acciperet, se comitiis intercessuros: si aliorum praeterquam ipsius ratio haberetur, comitiis se moram non facere. Dictator causam comitiorum auctoritate senatus, plebis scito, exemplis tutabatur: namque Cn. Seruilio consule cum C. Flaminius alter consul ad Trasumennum cecidisset, ex auctoritate patrum ad plebem latum plebemque sciuisse ut, quoad bellum in Italia esset, ex iis qui consules fuissent quos et quotiens uellet reficiendi consules populo ius esset; exemplaque in eam rem se habere, uetus L. Postumi Megelli, qui interrex iis comitiis quae ipse habuisset consul cum C. Iunio Bubulco creatus esset, recens Q. Fabi, qui sibi continuari consulatum nisi id bono publico fieret profecto nunquam sisset. His orationibus cum diu certatum esset, postremo ita inter dictatorem ac tribunos conuenit ut eo quod censuisset senatus staretur. Patribus id tempus rei publicae uisum est ut per ueteres et expertos bellique peritos imperatores res publica gereretur; itaque moram fieri comitiis non placere. Concedentibus tribunis, comitia habita; declarati consules Q. Fabius Maximus quintum, Q. Fuluius Flaccus quartum. Praetores inde creati L. Ueturius Philo, T. Quinctius Crispinus, C. Hostilius Tubulus, C. Aurunculeius. Magistratibus in annum creatis Q. Fuluius dictatura se abdicauit.
рус.Extremo aestatis huius classis Punica nauium quadraginta cum praefecto Hamilcare in Sardiniam traiecta, Olbiensem primo, dein postquam ibi P. Manlius Uolso praetor cum exercitu apparuit circumacta inde ad alterum insulae latus Caralitanum agrum uastauit, et cum praeda omnis generis in Africam redit.
рус.Sacerdotes Romani eo anno mortui aliquot suffectique. C. Seruilius pontifex factus in locum T. Otacili Crassi, Ti. Sempronius Ti. Filius Longus augur factus in locum T. Otacili Crassi. Decemuir item sacris faciundis in locum Ti. Semproni C. Filii Longi Ti. Sempronius Ti. Filius Longus suffectus. M. Marcius rex sacrorum mortuus est et M. Aemilius Papus maximus curio; neque in eorum locum sacerdotes eo anno suffecti.
рус.Et censores hic annus habuit L. Ueturium Philonem et P. Licinium Crassum, maximum pontificem. Crassus Licinius nec consul nec praetor ante fuerat quam censor est factus: ex aedilitate gradum ad censuram fecit. Sed hi censores neque senatum legerunt neque quicquam publicae rei egerunt: mors diremit L. Ueturi; inde et Licinius censura se abdicauit. Aediles curules L. Ueturius et P. Licinius Uarus ludos Romanos diem unum instaurarunt: aediles plebei Q. Catius et L. Porcius Licinus ex multaticio argento signa aenea ad Cereris dedere et ludos pro temporis eius copia magnifici apparatus fecerunt.
рус.[7] Exitu anni huius C. Laelius legatus Scipionis die quarto et tricensimo quam a Tarracone profectus erat Romam uenit; isque cum agmine captiuorum ingressus urbem magnum concursum hominum fecit. Postero die in senatum introductus captam Carthaginem caput Hispaniae uno die, receptasque aliquot urbes quae defecissent nouasque in societatem adscitas exposuit; ex captiuis comperta iis fere congruentia quae in litteris fuerant M. Ualeri Messallae. Maxime mouit patres Hasdrubalis transitus in Italiam, uix Hannibali atque eius armis obsistentem. Productus et in contionem Laelius eadem edisseruit. Senatus ob res feliciter a P. Scipione gestas supplicationem in unum diem decreuit; C. Laelium primo quoque tempore cum quibus uenerat nauibus redire in Hispaniam iussit. -- Carthaginis expugnationem in hunc annum contuli multis auctoribus, haud nescius quosdam esse qui anno insequenti captam tradiderint, quod mihi minus simile ueri uisum est annum integrum Scipionem nihil gerendo in Hispania consumpsisse.
рус.Q. Fabio Maximo quintum Q. Fuluio Flacco quartum consulibus, idibus Martiis, quo die magistratum inierunt, Italia ambobus prouincia decreta, regionibus tamen partitum imperium: Fabius ad Tarentum, Fuluius in Lucanis ac Bruttiis rem gereret. M. Claudio prorogatum in annum imperium. Praetores sortiti prouincias, C. Hostilius Tubulus urbanam, L. Ueturius Philo peregrinam cum Gallia, T. Quinctius Crispinus Capuam, C. Aurunculeius Sardiniam.
рус.Exercitus ita per prouincias diuisi: Fuluio duae legiones quas in Sicilia M. Ualerius Laeuinus haberet, Fabio, quibus in Etruria C. Calpurnius praefuisset: urbanus exercitus ut in Etruriam succederet: C. Calpurnius eidem praeesset prouinciae exercituique: Capuam exercitumque quem Q. Fuluius habuisset T. Quinctius obtineret: C. Hostilius ab C. Laetorio propraetore prouinciam exercitumque qui tum Arimini erat acciperet. M. Marcello quibus consul rem gesserat legiones decretae; M. Ualerio cum L. Cincio -- iis quoque enim prorogatum in Sicilia imperium -- Cannensis exercitus datus, eumque supplere ex militibus qui ex legionibus Cn. Fului superessent iussi. Conquisitos eos consules in Siciliam miserunt; additaque eadem militiae ignominia sub qua Cannenses militabant quique ex praetoris Cn. Fului exercitu ob similis iram fugae missi eo ab senatu fuerant. C. Aurunculeio eaedem in Sardinia legiones quibus P. Manlius Uolso eam prouinciam obtinuerat decretae. P. Sulpicio eadem legione eademque classe Macedoniam obtinere iusso prorogatum in annum imperium. Triginta quinqueremes ex Sicilia Tarentum ad Q. Fabium consulem mitti iussae: cetera classe placere praedatum in Africam aut ipsum M. Ualerium Laeuinum traicere aut mittere seu L. Cincium seu M. Ualerium Messallam uellet. Nec de Hispania quicquam mutatum nisi quod non in annum Scipioni Silanoque, sed donec reuocati ab senatu forent prorogatum imperium est. Ita prouinciae exercituumque in eum annum partita imperia.
рус.[8] Inter maiorum rerum curas comitia maximi curionis, cum in locum M. Aemili sacerdos crearetur, uetus excitauerunt certamen, patriciis negantibus C. Mamili Atelli, qui unus ex plebe petebat, habendam rationem esse quia nemo ante eum nisi ex patribus id sacerdotium habuisset. Tribuni appellati ad senatum [rem] reiecerunt: senatus populi potestatem fecit: ita primus ex plebe creatus maximus curio C. Mamilius Atellus. Et flaminem Dialem inuitum inaugurari coegit P. Licinius pontifex maximus C. Ualerium Flaccum; decemuirum sacris faciundis creatus in locum Q. Muci Scaevolae demortui C. Laetorius.
рус.Causam inaugurari coacti flaminis libens reticuissem, ni ex mala fama in bonam uertisset. Ob adulescentiam neglegentem luxuriosamque C. Flaccus flamen captus a P. Licinio pontifice maximo erat, L. Flacco fratri germano cognatisque aliis ob eadem uitia inuisus. Is ut animum eius cura sacrorum et caerimoniarum cepit, ita repente exuit antiquos mores ut nemo tota iuuentute haberetur prior nec probatior primoribus patrum, suis pariter alienisque, esset. Huius famae consensu elatus ad iustam fiduciam sui rem intermissam per multos annos ob indignitatem flaminum priorum repetiuit, ut in senatum introiret.
рус.Ingressum eum curiam cum P. Licinius praetor inde eduxisset, tribunos plebis appellauit. Flamen vetustum ius sacerdotii repetebat: datum id cum toga praetexta et sella curuli ei flamonio esse. Praetor non exoletis vetustate annalium exemplis stare ius, sed recentissimae cuiusque consuetudinis usu uolebat: nec patrum nec auorum memoria Dialem quemquam id ius usurpasse. Tribuni rem inertia flaminum oblitteratam ipsis, non sacerdotio damno fuisse cum aequum censuissent, ne ipso quidem contra tendente praetore, magno adsensu patrum plebisque flaminem in senatum introduxerunt, omnibus ita existimantibus magis sanctitate uitae quam sacerdotii iure eam rem flaminem obtinuisse.
рус.Consules priusquam in prouincias irent, duas urbanas legiones in supplementum quantum opus erat ceteris exercitibus militum scripserunt. Urbanum ueterem exercitum Fuluius consul C. Fuluio Flacco legato -- frater hic consulis erat -- in Etruriam dedit ducendum et legiones quae in Etruria erant Romam deducendas.
рус.Et Fabius consul reliquias exercitus Fuluiani conquisitas -- fuere autem ad quattuor milia trecenti quadraginta quattuor -- Q. Maximum filium ducere in Siciliam ad M. Ualerium proconsulem iussit, atque ab eo duas legiones et triginta quinqueremes accipere. Nihil eae deductae ex insula legiones minuerunt nec uiribus nec specie eius prouinciae praesidium; nam cum praeter egregie suppletas duas ueteres legiones transfugarum etiam Numidarum equitum peditumque magnam uim haberet, Siculos quoque qui in exercitu Epicydis aut Poenorum fuerant, belli peritos uiros, milites scripsit. Ea externa auxilia cum singulis Romanis legionibus adiunxisset, duorum speciem exercituum seruauit; altero L. Cincium partem insulae, regnum qua Hieronis fuerat, tueri iussit: altero ipse ceteram insulam tuebatur diuisam quondam Romani Punicique imperii finibus, classe quoque nauium septuaginta partita ut omni ambitu litorum praesidio orae maritimae essent. Ipse cum Muttinis equitatu prouinciam peragrabat ut uiseret agros cultaque ab incultis notaret et perinde dominos laudaret castigaretque. Ita tantum ea cura frumenti prouenit ut et Romam mitteret et Catinam conueheret unde exercitui qui ad Tarentum aestiua acturus esset posset praeberi.
рус.[9] Ceterum transportati milites in Siciliam -- et erant maior pars Latini nominis sociorumque -- prope magni motus causa fuere; adeo ex paruis saepe magnarum momenta rerum pendent. Fremitus enim inter Latinos sociosque in conciliis ortus, decimum annum dilectibus stipendiis se exhaustos esse; quotannis ferme clade magna pugnare; alios in acie occidi, alios morbo absumi; magis perire sibi ciuem qui ab Romano miles lectus sit quam qui ab Poeno captus: quippe ab hoste gratis remitti in patriam, ab Romanis extra Italiam in exsilium uerius quam in militiam ablegari. Octauum iam ibi annum senescere Cannensem militem, moriturum ante quam Italia hostis, quippe nunc cum maxime florens uiribus, excedat. Si ueteres milites non redeant in patriam, noui legantur, breui neminem superfuturum. Itaque quod propediem res ipsa negatura sit, priusquam ad ultimam solitudinem atque egestatem perueniant, negandum populo Romano esse. Si consentientes in hoc socios uideant Romani, profecto de pace cum Carthaginiensibus iungenda cogitaturos: aliter nunquam uiuo Hannibale sine bello Italiam fore. Haec acta in conciliis.
рус.Triginta tum coloniae populi Romani erant; ex iis duodecim, cum omnium legationes Romae essent, negauerunt consulibus esse unde milites pecuniamque darent. Eae fuere Ardea, Nepete, Sutrium, Alba, Carseoli, Sora, Suessa, Circeii, Setia, Cales, Narnia, Interamna. Noua re consules icti cum absterrere eos a tam detestabili consilio uellent, castigando increpandoque plus quam leniter agendo profecturos rati, eos ausos esse consulibus dicere aiebant quod consules ut in senatu pronuntiarent in animum inducere non possent; non enim detractationem eam munerum militiae, sed apertam defectionem a populo Romano esse. Redirent itaque propere in colonias et tamquam integra re, locuti magis quam ausi tantum nefas, cum suis consulerent. Admonerent non Campanos neque Tarentinos esse eos sed Romanos, inde oriundos, inde in colonias atque in agrum bello captum stirpis augendae causa missos. Quae liberi parentibus deberent, ea illos Romanis debere, si ulla pietas, si memoria antiquae patriae esset. Consulerent igitur de integro; nam tum quidem quae temere agitassent, ea prodendi imperii Romani, tradendae Hannibali victoriae esse.
рус.Cum alternis haec consules diu iactassent, nihil moti legati neque se quid domum renuntiarent habere dixerunt neque senatum suum quid noui consuleret, ubi nec miles qui legeretur nec pecunia quae daretur in stipendium esset. Cum obstinatos eos uiderent consules, rem ad senatum detulerunt, ubi tantus pauor animis hominum est iniectus ut magna pars actum de imperio diceret: idem alias colonias facturas, idem socios; consensisse omnes ad prodendam Hannibali urbem Romanam.
рус.[10] Consules hortari et consolari senatum et dicere alias colonias in fide atque officio pristino fore: eas quoque ipsas quae officio decesserint si legati circa eas colonias mittantur qui castigent, non qui precentur, uerecundiam imperii habituras esse. Permissum ab senatu iis cum esset, agerent facerentque ut e re publica ducerent, pertemptatis prius aliarum coloniarum animis citauerunt legatos quaesiueruntque ab iis ecquid milites ex formula paratos haberent.
рус.Pro duodeuiginti coloniis M. Sextilius Fregellanus respondit et milites paratos ex formula esse, et si pluribus opus esset plures daturos, et quidquid aliud imperaret uelletque populus Romanus enixe facturos; ad id sibi neque opes deesse, animum etiam superesse.
рус.Consules parum sibi uideri praefati pro merito eorum sua uoce conlaudari [eos] nisi uniuersi patres iis in curia gratias egissent, sequi in senatum eos iusserunt. Senatus quam poterat honoratissimo decreto adlocutos eos, mandat consulibus ut ad populum quoque eos producerent, et inter multa alia praeclara quae ipsis maioribusque suis praestitissent recens etiam meritum eorum in rem publicam commemorarent.
рус.Ne nunc quidem post tot saecula sileantur fraudenturue laude sua: Signini fuere et Norbani Saticulanique et Fregellani et Lucerini et Uenusini et Brundisini et Hadriani et Firmani et Ariminenses, et ab altero mari Pontiani et Paestani et Cosani, et mediterranei Beneuentani et Aesernini et Spoletini et Placentini et Cremonenses. Harum coloniarum subsidio tum imperium populi Romani stetit, iisque gratiae in senatu et apud populum actae. Duodecim aliarum coloniarum quae detractauerunt imperium mentionem fieri patres uetuerunt, neque illos dimitti neque retineri neque appellari a consulibus; ea tacita castigatio maxime ex dignitate populi Romani visa est.
рус.Cetera expedientibus quae ad bellum opus erant consulibus, aurum uicesimarium quod in sanctiore aerario ad ultimos casus seruabatur promi placuit. Prompta ad quattuor milia pondo auri. Inde quingena pondo data consulibus et M. Marcello et P. Sulpicio proconsulibus et L. Ueturio praetori qui Galliam prouinciam erat sortitus, additumque Fabio consuli centum pondo auri praecipuum quod in arcem Tarentinam portaretur; cetero auro usi sunt ad uestimenta praesenti pecunia locanda exercitui qui in Hispania bellum secunda sua fama ducisque gerebat.
рус.[11] Prodigia quoque priusquam ab urbe consules proficiscerentur procurari placuit. In Albano monte tacta de caelo erant signum Iouis arborque templo propinqua, et Ostiae lacus, et Capuae murus Fortunaeque aedis, et Sinuessae murus portaque. Haec de caelo tacta: cruentam etiam fluxisse aquam Albanam quidam auctores erant, et Romae intus in cella aedis Fortis Fortunae de capite signum quod in corona erat in manum sponte sua prolapsum. Et Priuerni satis constabat bouem locutum uolturiumque frequenti foro in tabernam deuolasse, et Sinuessae natum ambiguo inter marem ac feminam sexu infantem, quos androgynos uolgus, ut pleraque, faciliore ad duplicanda uerba Graeco sermone appellat, et lacte pluuisse et cum elephanti capite puerum natum. Ea prodigia hostiis maioribus procurata, et supplicatio circa omnia puluinaria, obsecratio in unum diem indicta; et decretum ut C. Hostilius praetor ludos Apollini sicut iis annis uoti factique erant uoueret faceretque.
рус.Per eos dies et censoribus creandis Q. Fuluius consul comitia habuit. Creati censores ambo qui nondum consules fuerant, M. Cornelius Cethegus P. Sempronius Tuditanus. Ii censores ut agrum Campanum fruendum locarent ex auctoritate patrum latum ad plebem est plebesque sciuit. Senatus lectionem contentio inter censores de principe legendo tenuit. Sempronii lectio erat; ceterum Cornelius morem traditum a patribus sequendum aiebat ut qui primus censor ex iis qui uiuerent fuisset, eum principem legerent; is T. Manlius Torquatus erat; Sempronius cui di sortem legendi dedissent ei ius liberum eosdem dedisse deos; se id suo arbitrio facturum lecturumque Q. Fabium Maximum quem tum principem Romanae ciuitatis esse uel Hannibale iudice uicturus esset. Cum diu certatum uerbis esset, concedente collega lectus a Sempronio princeps in senatum Q. Fabius Maximus consul. Inde alius lectus senatus octo praeteritis, inter quos M. Caecilius Metellus erat, infamis auctor deserendae Italiae post Cannensem cladem. In equestribus quoque notis eadem seruata causa, sed erant perpauci quos ea infamia attingeret; illis omnibus -- et multi erant -- adempti equi qui Cannensium legionum equites in Sicilia erant. Addiderunt acerbitati etiam tempus, ne praeterita stipendia procederent iis quae equo publico emeruerant, sed dena stipendia equis priuatis facerent. Magnum praeterea numerum eorum conquisiuerunt qui equo merere deberent, atque ex iis qui principio eius belli septemdecim annos nati fuerant neque militauerant omnes aerarios fecerunt. Locauerunt inde reficienda quae circa forum incendio consumpta erant, septem tabernas, macellum, atrium regium.
рус.[12] Transactis omnibus quae Romae agenda erant consules ad bellum profecti. Prior Fuluius praegressus Capuam: post paucos dies consecutus Fabius, qui et collegam coram obtestatus et per litteras Marcellum ut quam acerrimo bello detinerent Hannibalem dum ipse Tarentum oppugnaret -- ea urbe adempta hosti iam undique pulso, nec ubi consisteret nec quid fidum respiceret habenti, ne remorandi quidem causam in Italia fore -- Regium etiam nuntium mittit ad praefectum praesidii quod ab Laeuino consule aduersus Bruttios ibi locatum erat, octo milia hominum, pars maxima ab Agathyrna, sicut ante dictum est, ex Sicilia traducta, rapto uiuere hominum adsuetorum; additi erant Bruttiorum indidem perfugae, et audacia et audendi omnia necessitatibus pares. Hanc manum ad Bruttium primum agrum depopulandum duci iussit, inde ad Cauloniam urbem oppugnandam. Imperata non impigre solum sed etiam auide exsecuti direptis fugatisque cultoribus agri summa vi urbem oppugnabant.
рус.Marcellus et consulis litteris excitus et quia ita induxerat in animum neminem ducem Romanum tam parem Hannibali quam se esse, ubi primum in agris pabuli copia fuit ex hibernis profectus ad Canusium Hannibali occurrit. Sollicitabat ad defectionem Canusinos Poenus; ceterum ut appropinquare Marcellum audiuit, castra inde mouit. Aperta erat regio, sine ullis ad insidias latebris; itaque in loca saltuosa cedere inde coepit. Marcellus uestigiis instabat castraque castris conferebat, et opere perfecto extemplo in aciem legiones educebat. Hannibal turmatim per equites peditumque iaculatores leuia certamina serens casum uniuersae pugnae non necessarium ducebat. Tractus est tamen ad id quod vitabat certamen.
рус.Nocte praegressum adsequitur locis planis ac patentibus Marcellus; castra inde ponentem pugnando undique in munitores operibus prohibet. Ita signa conlata pugnatumque totis copiis, et cum iam nox instaret Marte aequo discessum est. Castra exiguo distantia spatio raptim ante noctem permunita. Postero die luce prima Marcellus in aciem copias eduxit; nec Hannibal detractauit certamen, multis uerbis adhortatus milites ut memores Trasumenni Cannarumque contunderent ferociam hostis: urgere atque instare eum; non iter quietos facere, non castra ponere pati, non respirare aut circumspicere; cottidie simul orientem solem et Romanam aciem in campis uidendam esse; si uno proelio haud incruentus abeat, quietius deinde tranquilliusque eum bellaturum.
рус.His inritati adhortationibus simulque taedio ferociae hostium cottidie instantium lacessentiumque acriter proelium ineunt. Pugnatum amplius duabus horis est. Cedere inde ab Romanis dextra ala et extraordinarii coepere. Quod ubi Marcellus uidit, duodeuicesimam legionem in primam aciem inducit. Dum alii trepide cedunt, alii segniter subeunt, turbata tota acies est, dein prorsus fusa, et uincente pudorem metu terga dabant. Cecidere in pugna fugaque ad duo milia et septingenti ciuium sociorumque; in iis quattuor Romani centuriones, duo tribuni militum, M. Licinius et M. Heluius. Signa militaria quattuor de ala prima quae fugit, duo de legione quae cedentibus sociis successerat amissa.
рус.[13] Marcellus postquam in castra reditum est, contionem adeo saeuam atque acerbam apud milites habuit ut proelio per diem totum infeliciter tolerato tristior iis irati ducis oratio esset. 'dis immortalibus, ut in tali re, laudes gratesque' inquit 'ago quod uictor hostis cum tanto pauore incidentibus uobis in uallum portasque non ipsa castra est adgressus; deseruissetis profecto eodem terrore castra quo omisistis pugnam. Qui pauor hic, qui terror, quae repente qui et cum quibus pugnaretis obliuio animos cepit? nempe iidem sunt hi hostes quod uincendo et uictos sequendo priorem aestatem absumpsistis, quibus dies noctesque fugientibus per hos dies institistis, quos leuibus proeliis fatigastis, quos hesterno die nec iter facere nec castra ponere passi estis. Omitto ea quibus gloriari potestis: cuius et ipsius pudere ac paenitere uos oportet referam -- nempe aequis manibus hesterno die diremistis pugnam. Quid haec nox, quid hic dies attulit? uestrae iis copiae imminutae sunt an illorum auctae? non equidem mihi cum exercitu meo loqui uideor nec cum Romanis militibus: corpora tantum atque arma eadem sunt. An si eosdem animos habuissetis, terga uestra uidisset hostis? signa alicui manipulo aut cohorti ademisset? adhuc caesis legionibus Romanis gloriabatur: uos illi hodierno die primum fugati exercitus dedistis decus.'
рус.Clamor inde ortus ut ueniam eius diei daret: ubi vellet deinde experiretur militum suorum animos. 'ego uero experiar,' inquit 'milites, et uos crastino die in aciem educam ut uictores potius quam uicti ueniam impetretis quam petitis.' cohortibus quae signa amiserant hordeum dari iussit, centurionesque manipulorum quorum signa amissa fuerant destrictis gladiis discinctos destituit; et ut postero die omnes pedites equites armati adessent edixit.
рус.Ita contio dimissa fatentium iure ac merito sese increpitos neque illo die uirum quemquam in acie Romana fuisse praeter unum ducem, cui aut morte satisfaciendum aut egregia victoria esset.
рус.Postero die ornati [armatique] ad edictum aderant. Imperator eos conlaudat pronuntiatque a quibus orta pridie fuga esset cohortesque quae signa amisissent se in primam aciem inducturum; edicere iam sese omnibus pugnandum ac uincendum esse et adnitendum singulis uniuersisque ne prius hesternae fugae quam hodiernae uictoriae fama Romam perueniat. Inde cibo corpora firmare iussi ut si longior pugna esset uiribus sufficerent. Ubi omnia dicta factaque sunt quibus excitarentur animi militum in aciem procedunt.
рус.[14] Quod ubi Hannibali nuntiatum est, 'cum eo nimirum' inquit 'hoste res est qui nec bonam nec malam ferre fortunam possit. Seu uicit, ferociter instat uictis: seu uictus est, instaurat cum uictoribus certamen.' signa inde canere iussit et copias educit. Pugnatum utrimque aliquanto quam pridie acrius est Poenis ad obtinendum hesternum decus adnitentibus, Romanis ad demendam ignominiam. Sinistra ala ab Romanis et cohortes quae amiserant signa in prima acie pugnabant et legio duodeuicesima ab dextro cornu instructa. L. Cornelius Lentulus et C. Claudius Nero legati cornibus praeerant: Marcellus mediam aciem hortator testisque praesens firmabat. Ab Hannibale Hispani primam obtinebant frontem -- et id roboris in omni exercitu erat. Cum anceps diu pugna esset, Hannibal elephantos in primam aciem induci iussit, si quem inicere ea res tumultum ac pauorem posset. Et primo turbarunt signa ordinesque, et partim occulcatis, partim dissipatis terrore qui circa erant nudauerant una parte aciem, latiusque fuga manasset ni C. Decimius Flauus tribunus militum signo arrepto primi hastati manipulum eius signi sequi se iussisset. Duxit ubi maxime tumultum conglobatae beluae faciebant pilaque in eas conici iussit. Haesere omnia tela haud difficili ex propinquo in tanta corpora ictu et tum conferta turba; sed ut non omnes uolnerati sunt, ita in quorum tergis infixa stetere pila, ut est genus anceps, in fugam uersi etiam integros auertere. Tum iam non unus manipulus, sed pro se quisque miles qui modo adsequi agmen fugientium elephantorum poterat, pila conicere. Eo magis ruere in suos beluae tantoque maiorem stragem edere quam inter hostes ediderant, quanto acrius pauor consternatam agit quam insidentis magistri imperio regitur. In perturbatam transcursu beluarum aciem signa inferunt Romani pedites et haud magno certamine dissipatos trepidantesque auertunt. Tum in fugientes equitatum immittit Marcellus, nec ante finis sequendi est factus quam in castra pauentes compulsi sunt. Nam super alia quae terrorem trepidationemque facerent, elephanti quoque duo in ipsa porta corruerant, coactique erant milites per fossam uallumque ruere in castra. Ibi maxima hostium caedes facta; caesa ad octo milia hominum, quinque elephanti. Nec Romanis incruenta uictoria fuit: mille ferme et septingenti de duabus legionibus et sociorum supra mille et trecentos occisi; uolnerati permulti ciuium sociorumque. Hannibal nocte proxima castra mouit: cupientem insequi Marcellum prohibuit multitudo sauciorum.
рус.[15] Speculatores qui prosequerentur agmen missi postero die rettulerunt Bruttios Hannibalem petere.
рус.Iisdem ferme diebus et ad Q. Fuluium consulem Hirpini et Lucani et Uolceientes traditis praesidiis Hannibalis quae in urbibus habebant dediderunt sese, clementerque a consule cum uerborum tantum castigatione ob errorem praeteritum accepti sunt, et Bruttiis similis spes ueniae facta est, cum ab iis Uibius et Paccius fratres, longe nobilissimi gentis eius, eandem quae data Lucanis erat condicionem deditionis petentes uenissent.
рус.Q. Fabius consul oppidum in Sallentinis Manduriam ui cepit; ibi ad quattuor milia hominum capta et ceterae praedae aliquantum. Inde Tarentum profectus in ipsis faucibus portus posuit castra. Naues quas Laeuinus tutandis commeatibus habuerat partim machinationibus onerat apparatuque moenium oppugnandorum, partim tormentis et saxis omnique missilium telorum genere instruit, onerarias quoque, non eas solum quae remis agerentur, ut alii machinas scalasque ad muros ferrent, alii procul ex nauibus uolnerarent moenium propugnatores. Hae naues ab aperto mari ut urbem adgrederentur instructae parataeque sunt; et erat liberum mare classe Punica cum Philippus oppugnare Aetolos pararet Corcyram tramissa. In Bruttiis interim Cauloniae oppugnatores sub aduentu Hannibalis ne opprimerentur in tumulum a praesenti impetu tutum, ad cetera inopem, concessere.
рус.Fabium Tarentum obsidentem leue dictu momentum ad rem ingentem potiundam adiuuit. Praesidium Bruttiorum datum ab Hannibale Tarentini habebant. Eius praesidii praefectus deperibat amore mulierculae cuius frater in exercitu Fabi consulis erat. Is certior litteris sororis factus de noua consuetudine aduenae locupletis atque inter populares tam honorati, spem nactus per sororem quolibet impelli amantem posse, quid speraret ad consulem detulit. Quae cum haud uana cogitatio uisa esset pro perfuga iussus Tarentum transire, ac per sororem praefecto conciliatus primo occulte temptando animum, dein satis explorata leuitate blanditiis muliebribus perpulit eum ad proditionem custodiae loci cui praepositus erat. Ubi et ratio agendae rei et tempus conuenit, miles nocte per interualla stationum clam ex urbe emissus ea quae acta erant quaeque ut agerentur conuenerat ad consulem refert.
рус.Fabius vigilia prima dato signo iis qui in arce erant quique custodiam portus habebant, ipse circumito portu ab regione urbis in orientem uersa occultus consedit. Canere inde tubae simul ab arce simul a portu et ab nauibus quae ab aperto mari adpulsae erant, clamorque undique cum ingenti tumultu unde minimum periculi erat de industria ortus. Consul interim silentio continebat suos. Igitur Democrates, qui praefectus antea classis fuerat, forte illi loco praepositus, postquam quieta omnia circa se uidit, alias partes eo tumultu personare ut captae urbis interdum excitaretur clamor, ueritus ne inter cunctationem suam consul aliquam uim faceret ac signa inferret, praesidium ad arcem unde maxime terribilis accidebat sonus traducit. Fabius cum et ex temporis spatio et ex silentio ipso quod, ubi paulo ante strepebant excitantes uocantesque ad arma, inde nulla accidebat uox, deductas custodias sensisset, ferri scalas ad eam partem muri qua Bruttiorum cohortem praesidium agitare proditionis conciliator nuntiauerat iubet. Ea primum captus est murus adiuuantibus recipientibusque Bruttiis, et transcensum in urbem est; inde et proxima refracta porta ut frequenti agmine signa inferrentur. Tum clamore sublato sub ortum ferme lucis nullo obuio armato in forum perueniunt, omnesque undique qui ad arcem portumque pugnabant in se conuerterunt.
рус.[16] Proelium in aditu fori maiore impetu quam perseuerantia commissum est. Non animo, non armis, non arte belli, non uigore ac uiribus corporis par Romano Tarentinus erat; igitur pilis tantum coniectis, prius paene quam consererent manus terga dederunt, dilapsique per nota urbis itinera in suas amicorumque domos. Duo ex ducibus Nico et Democrates fortiter pugnantes cecidere. Philemenus, qui proditionis ad Hannibalem auctor fuerat, cum citato equo ex proelio auectus esset, uagus paulo post equus [errans] per urbem cognitus, corpus nusquam inuentum est; creditum uolgo est in puteum apertum ex equo praecipitasse. Carthalonem autem praefectum Punici praesidii cum commemoratione paterni hospitii positis armis uenientem ad consulem miles obuius obtruncat. Alii alios [passim] sine discrimine armatos inermes caedunt, Carthaginienses Tarentinosque pariter. Bruttii quoque multi passim interfecti, seu per errorem seu uetere in eos insito odio seu ad proditionis famam ut ui potius atque armis captum Tarentum uideretur exstinguendam. Tum ab caede ad diripiendam urbem discursum. Triginta milia seruilium capitum dicuntur capta, argenti uis ingens facti signatique, auri tria milia octoginta pondo, signa tabulae prope ut Syracusarum ornamenta aequauerint. Sed maiore animo generis eius praeda abstinuit Fabius quam Marcellus; ~qui interroganti scribae~ quid fieri signis uellet ingentis magnitudinis -- di sunt, suo quisque habitu in modum pugnantium formati -- deos iratos Tarentinis relinqui iussit. Murus inde qui urbem ab arce dirimebat dirutus est ac disiectus.
рус.Dum haec Tarenti aguntur, Hannibal iis qui Cauloniam obsidebant in deditionem acceptis, audita oppugnatione Tarenti dies noctesque cursim agmine acto cum festinans ad opem ferendam captam urbem audisset, 'et Romani suum Hannibalem' inquit 'habent; eadem qua ceperamus arte Tarentum amisimus.' ne tamen fugientis modo conuertisse agmen uideretur, quo constiterat loco quinque milia ferme ab urbe posuit castra; ibi paucos moratus dies Metapontum sese recepit. Inde duos Metapontinos cum litteris principum eius ciuitatis ad Fabium Tarentum mittit, fidem ab consule accepturos impunita priora fore si Metapontum cum praesidio Punico prodidissent. Fabius uera quae adferrent esse ratus, diem qua accessurus esset Metapontum constituit litterasque ad principes dedit, quae ad Hannibalem delatae sunt. Enimuero laetus successu fraudis si ne Fabius quidem dolo inuictus fuisset, haud procul Metaponto insidias ponit. Fabio auspicanti priusquam egrederetur ab Tarento, aues semel atque iterum non addixerunt. Hostia quoque caesa consulenti deos haruspex cauendum a fraude hostili et ab insidiis praedixit. Metapontini postquam ad constitutum non uenerat diem remissi ut cunctantem hortarentur ac repente comprehensi, metu grauioris quaestionis detegunt insidias.
рус.[17] Aestatis eius principio qua haec agebantur, P. Scipio in Hispania cum hiemem totam reconciliandis barbarorum animis partim donis, partim remissione obsidum captiuorumque absumpsisset, Edesco ad eum clarus inter duces Hispanos uenit. Erant coniunx liberique eius apud Romanos; sed praeter eam causam etiam uelut fortuita inclinatio animorum quae Hispaniam omnem auerterat ad Romanum a Punico imperio traxit eum. Eadem causa Indibili Mandonioque fuit, haud dubie omnis Hispaniae principibus, cum omni popularium manu relicto Hasdrubale secedendi in imminentes castris eius tumulos unde per continentia iuga tutus receptus ad Romanos esset. Hasdrubal cum hostium res tantis augescere incrementis cerneret, suas imminui ac fore ut, nisi audendo aliquid moueret, qua coepissent ruerent, dimicare quam primum statuit. Scipio auidior etiam certaminis erat cum a spe quam successus rerum augebat tum quod priusquam iungerentur hostium exercitus cum uno dimicare duce exercituque quam simul cum uniuersis malebat. Ceterum etiamsi cum pluribus pariter dimicandum foret, arte quadam copias auxerat. Nam cum uideret nullum esse nauium usum, quia uacua omnis Hispaniae ora classibus Punicis erat, subductis nauibus Tarracone nauales socios terrestribus copiis addidit; et armorum affatim erat [et] captorum Carthagine et quae post captam eam fecerat tanto opificum numero incluso.
рус.Cum iis copiis Scipio veris principio ab Tarracone egressus -- iam enim et Laelius redierat ab Roma, sine quo nihil maioris rei motum uolebat -- ducere ad hostem pergit. Per omnia pacata eunti, ut cuiusque populi fines transiret prosequentibus excipientibusque sociis, Indibilis et Mandonius cum suis copiis occurrerent. Indibilis pro utroque locutus haudquaquam [ut] barbarus stolide incauteue, sed potius cum uerecundia [ac] grauitate, propiorque excusanti transitionem ut necessariam quam glorianti eam uelut primam occasionem raptam; scire enim se transfugae nomen exsecrabile ueteribus sociis, nouis suspectum esse; neque eum se reprehendere morem hominum si tam anceps odium causa, non nomen faciat. Merita inde sua in duces Carthaginienses commemorauit, auaritiam contra eorum superbiamque et omnis generis iniurias in se atque populares. Itaque corpus dumtaxat suum ad id tempus apud eos fuisse: animum iam pridem ibi esse ubi ius ac fas crederent coli; ad deos quoque confugere supplices qui nequeant hominum uim atque iniurias pati. Se id Scipionem orare ut transitio sibi nec fraudi apud eum nec honori sit. Quales ex hac die experiundo cognorit, perinde operae eorum pretium faceret.
рус.Ita prorsus respondet facturum Romanus, nec pro transfugis habiturum qui non duxerint societatem ratam ubi nec diuini quicquam nec humani sanctum esset. Productae deinde in conspectum iis coniuges liberique lacrimantibus gaudio redduntur, atque eo die in hospitium abducti: postero die foedere accepta fides dimissique ad copias adducendas. Iisdem deinde castris tendebant donec ducibus iis ad hostem peruentum est.
рус.[18] Proximus Carthaginiensium exercitus Hasdrubalis prope urbem Baeculam erat. Pro castris equitum stationes habebant. In eas uelites antesignanique et qui primi agminis erant aduenientes ex itinere priusquam castris locum acciperent, adeo contemptim impetum fecerunt ut facile appareret quid utrique parti animorum esset. In castra trepida fuga compulsi equites sunt signaque Romana portis prope ipsis inlata. Atque illo quidem die inritatis tantum ad certamen animis castra Romani posuerunt: nocte Hasdrubal in tumulum copias recipit plano campo in summo patentem; fluuius ab tergo, ante circaque uelut ripa praeceps oram eius omnem cingebat. Suberat et altera inferior summissa fastigio planities; eam quoque altera crepido haud facilior in adscensum ambibat. In hunc inferiorem campum postero die Hasdrubal postquam stantem pro castris hostium aciem uidit, equites Numidas leuiumque armorum Baliares et Afros demisit.
рус.Scipio circumuectus ordines signaque ostendebat hostem praedamnata spe aequo dimicandi campo captantem tumulos, loci fiducia non uirtutis armorumque stare in conspectu; sed altiora moenia habuisse Carthaginem, quae transcendisset miles Romanus; nec tumulos nec arcem, ne mare quidem armis obstitisse suis. Ad id fore altitudines quas cepissent hostibus ut per praecipitia et praerupta salientes fugerent; eam quoque se illis fugam clausurum. Cohortesque duas alteram tenere fauces uallis per quam deferretur amnis iubet, alteram uiam insidere quae ab orbe per tumuli obliqua in agros ferret.
рус.Ipse expeditos qui pridie stationes hostium pepulerant ad leuem armaturam infimo stantem supercilio ducit. Per aspreta primum, nihil aliud quam uia impediti, iere; deinde ut sub ictum uenerunt, telorum primo omnis generis uis ingens effusa in eos est; ipsi contra saxa quae locus strata passim, omnia ferme missilia, praebet ingerere, non milites solum, sed etiam turba calonum immixta armatis.
рус.Ceterum quamquam adscensus difficilis erat et prope obruebantur telis saxisque, adsuetudine tamen succedendi muros et pertinacia animi subierunt primi. Qui simul cepere aliquid aequi loci ubi firmo consisterent gradu, leuem et concursatorem hostem atque interuallo tutum cum procul missilibus pugna eluditur, instabilem eundem ad comminus conserendas manus, expulerunt loco et cum caede magna in aciem altiore superstantem tumulo impegere.
рус.Inde Scipio iussis aduersus mediam euadere aciem uictoribus ceteras copias cum Laelio diuidit, atque eum parte dextra tumuli circumire donec mollioris adscensus viam inveniret iubet: ipse ab laeua, circuitu haud magno, in transuersos hostes incurrit. Inde primo turbata acies est dum ad circumsonantem undique clamorem flectere cornua et obuertere ordines uolunt. Hoc tumultu et Laelius subiit; et dum pedem referunt ne ab tergo uolnerarentur, laxata prima acies locusque ad euadendum et mediis datus est, qui per tam iniquum locum stantibus integris ordinibus elephantisque ante signa locatis nunquam euasissent. Cum ab omni parte caedes fieret Scipio, qui laeuo cornu in dextrum incucurrerat, maxime in nuda latera hostium pugnabat; et iam ne fugae quidem patebat locus; nam et stationes utrimque Romanae dextra laeuaque insederant uias, et porta castrorum ducis principumque fuga clausa erat, addita trepidatione elephantorum quos territos aeque atque hostes timebant. Caesa igitur ad octo milia hominum.
рус.[19] Hasdrubal iam ante quam dimicaret pecunia rapta elephantisque praemissis, quam plurimos poterat de fuga excipiens praeter Tagum flumen ad Pyrenaeum tendit. Scipio castris hostium potitus cum praeter libera capita omnem praedam militibus concessisset, in recensendis captiuis decem milia peditum, duo milia equitum inuenit. Ex his Hispanos sine pretio omnes domum dimisit, Afros uendere quaestorem iussit. Circumfusa inde multitudo Hispanorum et ante deditorum et pridie captorum regem eum ingenti consensu appellauit. Tum Scipio silentio per praeconem facto sibi maximum nomen imperatoris esse dixit quo se milites sui appellassent: regium nomen alibi magnum, Romae intolerabile esse. Regalem animum in se esse, si id in hominis ingenio amplissimum ducerent, taciti iudicarent: uocis usurpatione abstinerent. Sensere etiam barbari magnitudinem animi, cuius miraculo nominis alii mortales stuperent id ex tam alto fastigio aspernantis. Dona inde regulis principibusque Hispanorum diuisa, et ex magna copia captorum equorum trecentos quos vellet eligere Indibilem iussit.
рус.Cum Afros uenderet iussu imperatoris quaestor, puerum adultum inter eos forma insigni cum audisset regii generis esse, ad Scipionem misit.
рус.Quem cum percontaretur Scipio quis et cuias et cur id aetatis in castris fuisset, Numidam esse ait, Massiuam populares uocare: orbum a patre relictum apud maternum auum Galam, regem Numidarum, eductum, cum auunculo Masinissa, qui nuper cum equitatu subsidio Carthaginiensibus uenisset, in Hispaniam traiecisse; prohibitum propter aetatem a Masinissa nunquam ante proelium inisse: eo die quo pugnatum cum Romanis esset inscio auunculo clam armis equoque sumpto in aciem exisse; ibi prolapso equo effusum in praeceps captum ab Romanis esse. Scipio cum adseruari Numidam iussisset, quae pro tribunali agenda erant peragit; inde cum se in praetorium recepisset, uocatum eum interrogat uelletne ad Masinissam reuerti. Cum effusis gaudio lacrimis cupere uero diceret, tum puero anulum aureum tunicam lato clauo cum Hispano sagulo et aurea fibula equumque ornatum donat, iussisque prosequi quoad uellet equitibus dimisit.
рус.[20] De bello inde consilium habitum; et auctoribus quibusdam ut confestim Hasdrubalem consequeretur, anceps id ratus ne Mago atque alter Hasdrubal cum eo iungerent copias, praesidio tantum ad insidendum Pyrenaeum misso ipse reliquum aestatis recipiendis in fidem Hispaniae populis absumpsit.
рус.Paucis post proelium factum ad Baeculam diebus cum Scipio rediens iam Tarraconem saltu Castulonensi excessisset, Hasdrubal Gisgonis filius et Mago imperatores ex ulteriore Hispania ad Hasdrubalem uenere, serum post male gestam rem auxilium, consilio in cetera exsequenda belli haud parum opportuni. Ibi conferentibus quid in cuiusque prouinciae regione animorum Hispanis esset, unus Hasdrubal Gisgonis ultimam Hispaniae oram quae ad Oceanum et Gades uergit ignaram adhuc Romanorum esse eoque Carthaginiensibus satis fidam censebat: inter Hasdrubalem alterum et Magonem constabat beneficiis Scipionis occupatos omnium animos publice priuatimque esse nec transitionibus finem ante fore quam omnes Hispani milites aut in ultima Hispaniae amoti aut traducti in Galliam forent. Itaque etiam si senatus Carthaginiensium non censuisset, eundum tamen Hasdrubali fuisse in Italiam ubi belli caput rerumque summa esset, simul ut Hispanos omnes procul ab nomine Scipionis ex Hispania abduceret. Exercitum eius cum transitionibus tum aduerso proelio imminutum Hispanis repleri militibus, et Magonem Hasdrubali Gisgonis filio tradito exercitu ipsum cum grandi pecunia ad conducenda mercede auxilia in Baliares traicere; Hasdrubalem Gisgonis cum exercitu penitus in Lusitaniam abire, nec cum Romano manus conserere; Masinissae ex omni equitatu quod roboris esset tria milia equitum expleri, eumque uagum per citeriorem Hispaniam sociis opem ferre, hostium oppida atque agros populari; -- his decretis, ad exsequenda quae statuerant duces digressi. Haec eo anno in Hispania acta.
рус.Romae fama Scipionis in dies crescere, Fabio Tarentum captum astu magis quam uirtute gloriae tamen esse, Fului senescere fama, Marcellus etiam aduerso rumore esse, superquam quod primo male pugnauerat, quia vagante per Italiam Hannibale media aestate Venusiam in tecta milites abduxisset. Inimicus erat ei C. Publicius Bibulus tribunus plebis. Is iam a prima pugna quae aduersa fuerat adsiduis contionibus infamem inuisumque plebei Claudium fecerat, et iam de imperio abrogando eius agebat cum tamen necessarii Claudii obtinuerunt ut relicto Uenusiae legato Marcellus Romam rediret ad purganda ea quae inimici obicerent nec de imperio eius abrogando absente ipso ageretur. Forte sub idem tempus et Marcellus ad deprecandam ignominiam et Q. Fuluius consul comitiorum causa Romam uenit.
рус.[21] Actum de imperio Marcelli in circo Flaminio est ingenti concursu plebisque et omnium ordinum. Accusauit tribunus plebis non Marcellum modo, sed omnem nobilitatem: fraude eorum et cunctatione fieri ut Hannibal decimum iam annum Italiam prouinciam habeat, diutius ibi quam Carthagine uixerit; habere fructum imperii prorogati Marcello populum Romanum; bis caesum exercitum eius aestiua Uenusiae sub tectis agere. Hanc tribuni orationem ita obruit Marcellus commemoratione rerum suarum ut non rogatio solum de imperio eius abrogando antiquaretur, sed postero die consulem eum ingenti consensu centuriae omnes crearent. Additur collega T. Quinctius Crispinus, qui tum praetor erat. Postero die praetores creati P. Licinius Crassus Diues pontifex maximus, P. Licinius Varus Sex. Iulius Caesar Q. Claudius.
рус.Comitiorum ipsorum diebus sollicita ciuitas de Etruriae defectione fuit. Principium eius rei ab Arretinis fieri C. Calpurnius scripserat, qui eam prouinciam pro praetore obtinebat. Itaque confestim eo missus Marcellus consul designatus, qui rem inspiceret ac, si digna uideretur, exercitu accito bellum ex Apulia in Etruriam transferret. Eo metu compressi Etrusci quieuerunt.
рус.Tarentinorum legatis pacem petentibus cum libertate ac legibus suis responsum ab senatu est ut redirent cum Fabius consul Romam uenisset.
рус.Ludi et Romani et plebeii eo anno in singulos dies instaurati. Aediles curules fuere L. Cornelius Caudinus et Ser. Sulpicius Galba, plebeii C. Seruilius et Q. Caecilius Metellus. Seruilium negabant iure aut tribunum plebis fuisse aut aedilem esse, quod patrem eius, quem triumuirum agrarium occisum a Boiis circa Mutinam esse opinio per nouem annos fuerat, uiuere atque in hostium potestate esse satis constabat.
рус.[22] Undecimo anno Punici belli consulatum inierunt M. Marcellus quintum -- ut numeretur consulatus quem uitio creatus non gessit -- et T. Quinctius Crispinus. Utrisque consulibus Italia decreta prouincia est et duo consulum prioris anni exercitus -- tertius Uenusiae tum erat, cui Marcellus praefuerat -- ita ut ex tribus eligerent duo quos uellent, tertius ei traderetur qui Tarentum et Sallentini prouincia euenisset. Ceterae prouinciae ita diuisae: praetoribus, P. Licinio Uaro urbana, P. Licinio Crasso pontifici maximo peregrina et quo senatus censuisset, Sex. Iulio Caesari Sicilia, Q. Claudio [Flamini] Tarentum. Prorogatum imperium in annum est Q. Fuluio Flacco ut prouinciam Capuam quae T. Quincti praetoris fuerat cum una legione obtineret. Prorogatum et C. Hostilio Tubulo est ut pro praetore in Etruriam ad duas legiones succederet C. Calpurnio. Prorogatum et L. Ueturio Philoni est ut pro praetore Galliam eandem prouinciam cum iisdem duabus legionibus obtineret quibus praetor obtinuisset. Quod in L. Ueturio, idem in C. Aurunculeio decretum ab senatu, latumque de prorogando imperio ad populum est qui praetor Sardiniam prouinciam cum duabus legionibus obtinuerat. Additae ei ad praesidium prouinciae quinquaginta longae naues quas P. Scipio ex Hispania misisset. Et P. Scipioni et M. Silano suae Hispaniae suique exercitus in annum decreti. Scipio ex octoginta nauibus quas aut secum ex Italia adductas aut captas Carthagine habebat quinquaginta in Sardiniam tramittere iussus, quia fama erat magnum naualem apparatum eo anno Carthagine esse: ducentis nauibus omnem oram Italiae Siciliae Sardiniaeque impleturos. Et in Sicilia ita diuisa res est: Sex. Caesari exercitus Cannensis datus est: M. Ualerius Laeuinus -- ei quoque enim prorogatum imperium est -- classem quae ad Siciliam erat nauium septuaginta obtineret; adderet eo triginta naues quae ad Tarentum priore anno fuerant; cum ea centum nauium classe si uideretur ei praedatum in Africam traiceret. Et P. Sulpicio ut eadem classe Macedoniam Graeciamque prouinciam haberet prorogatum in annum imperium est. De duabus quae ad urbem Romam fuerant legionibus nihil mutatum. Supplementum quo opus esset ut scriberent consulibus permissum. Una et uiginti legionibus eo anno defensum imperium Romanum est. Et P. Licinio Uaro praetori urbano negotium datum ut naues longas triginta ueteres reficeret quae Ostiae erant et uiginti nouas naues sociis naualibus compleret, ut quinquaginta nauium classe oram maris uicinam urbi Romanae tueri posset. C. Calpurnius uetitus ab Arretio mouere exercitum nisi cum successor uenisset; idem et Tubulo imperatum ut inde praecipue caueret ne qua noua consilia orerentur.
рус.[23] Praetores in prouincias profecti: consules religio tenebat quod prodigiis aliquot nuntiatis non facile litabant. Et ex Campania nuntiata erant Capuae duas aedes, Fortunae et Martis, et sepulcra aliquot de caelo tacta, Cumis -- adeo minimis etiam rebus praua religio inserit deos -- mures in aede Iouis aurum rosisse, Casini examen apium ingens in foro consedisse; et Ostiae murum portamque de caelo tactam, Caere uolturium uolasse in aedem Iouis, Uolsiniis sanguine lacum manasse. Horum prodigiorum causa diem unum supplicatio fuit. Per dies aliquot hostiae maiores sine litatione caesae diuque non impetrata pax deum. In capita consulum re publica incolumi exitiabilis prodigiorum euentus uertit.
рус.Ludi Apollinares Q. Fuluio Ap. Claudio consulibus a P. Cornelio Sulla praetore urbano primum facti erant; inde omnes deinceps praetores urbani fecerant; sed in unum annum uouebant dieque incerta faciebant. Eo anno pestilentia grauis incidit in urbem agrosque, quae tamen magis in longos morbos quam in permitiales euasit. Eius pestilentiae causa et supplicatum per compita tota urbe est et P. Licinius Uarus praetor urbanus legem ferre ad populum iussus ut ii ludi in perpetuum in statam diem uouerentur. Ipse primus ita uouit, fecitque ante diem tertium nonas Quinctiles. Is dies deinde sollemnis seruatus.
рус.[24] De Arretinis et fama in dies grauior et cura crescere patribus. Itaque C. Hostilio scriptum est ne differret obsides ab Arretinis accipere, et cui traderet Romam deducendos C. Terentius Uarro cum imperio missus. Qui ut uenit, extemplo Hostilius legionem unam quae ante urbem castra habebat signa in urbem ferre iussit praesidiaque locis idoneis disposuit; tum in forum citatis senatoribus obsides imperauit. Cum senatus biduum ad considerandum [tempus] peteret, aut ipsos extemplo dare aut se postero die senatorum omnes liberos sumpturum edixit. Inde portas custodire iussi tribuni militum praefectique socium et centuriones ne quis nocte urbe exiret. Id segnius neglegentiusque factum; septem principes senatus priusquam custodiae in portis locarentur ante noctem cum liberis euaserunt. Postero die luce prima cum senatus in forum citari coeptus esset desiderati, bonaque eorum uenierunt: a ceteris senatoribus centum uiginti obsides liberi ipsorum accepti traditique C. Terentio Romam deducendi. Is omnia suspectiora quam ante fuerant in senatu fecit. Itaque tamquam imminente Etrusco tumultu, legionem unam, alteram ex urbanis, Arretium ducere iussus ipse C. Terentius eamque habere in praesidio urbis: C. Hostilium cum cetero exercitu placet totam prouinciam peragrare et cauere ne qua occasio nouare cupientibus res daretur. C. Terentius ut Arretium cum legione uenit, claues portarum cum magistratus poposcisset, negantibus iis comparere fraude amotas magis ratus quam neglegentia intercidisse ipse alias claues omnibus portis imposuit cauitque cum cura ut omnia in potestate sua essent; Hostilium intentius monuit, ut in eo spem non moturos quicquam Etruscos poneret, si ne quid moueri posset praecauisset.
рус.[25] De Tarentinis inde magna contentione in senatu actum coram Fabio, defendente ipso quos ceperat armis, aliis infensis et plerisque aequantibus eos Campanorum noxae poenaeque. Senatus consultum in sententiam M'. Acilii factum est ut oppidum praesidio custodiretur Tarentinique omnes intra moenia continerentur, res integra postea referretur cum tranquillior status Italiae esset. Et de M. Liuio praefecto arcis Tarentinae haud minore certamine actum est, aliis senatus consulto notantibus praefectum quod eius socordia Tarentum proditum hosti esset, aliis praemia decernentibus quod per quinquennium arcem tutatus esset maximeque unius eius opera receptum Tarentum foret, mediis ad censores non ad senatum notionem de eo pertinere dicentibus, cuius sententiae et Fabius fuit. Adiecit tamen, fateri se opera Liui Tarentum receptum quod amici eius uolgo in senatu iactassent; neque enim recipiundum fuisse nisi amissum foret.
рус.Consulum alter T. Quinctius Crispinus ad exercitum quem Q. Fuluius Flaccus habuerat cum supplemento in Lucanos est profectus. Marcellum aliae atque aliae obiectae animo religiones tenebant, in quibus quod cum bello Gallico ad Clastidium aedem Honori et Uirtuti uouisset dedicatio eius a pontificibus impediebatur, quod negabant unam cellam amplius quam uni deo recte dedicari, quia si de caelo tacta aut prodigii aliquid in ea factum esset difficilis procuratio foret, quod utri deo res diuina fieret sciri non posset; neque enim duobus nisi certis deis rite una hostia fieri. Ita addita Uirtutis aedes adproperato opere; neque tamen ab ipso aedes eae dedicatae sunt. Tum demum ad exercitum quem priore anno Uenusiae reliquerat cum supplemento proficiscitur.
рус.Locros in Bruttiis Crispinus oppugnare conatus quia magnam famam attulisse Fabio Tarentum rebatur, omne genus tormentorum machinarumque ex Sicilia arcessierat; et naues indidem accitae erant quae uergentem ad mare partem urbis oppugnarent. Ea omissa oppugnatio est quia Lacinium Hannibal admouerat copias, et collegam eduxisse iam a Uenusia exercitum fama erat, cui coniungi uolebat. Itaque in Apuliam ex Bruttiis reditum, et inter Uenusiam Bantiamque minus trium milium passuum interuallo consules binis castris consederant. In eandem regionem et Hannibal rediit auerso ab Locris bello. Ibi consules ambo ingenio feroces prope cottidie in aciem exire haud dubia spe, si duobus exercitibus consularibus iunctis commisisset sese hostis, debellari posse.
рус.[26] Hannibal, quia cum Marcello bis priore anno congressus uicerat uictusque erat, ut cum eodem si dimicandum foret nec spem nec metum ex uano haberet, ita duobus consulibus haudquaquam sese parem futurum censebat; itaque totus in suas artes uersus insidiis locum quaerebat. Leuia tamen proelia inter bina castra uario euentu fiebant. Quibus cum extrahi aestatem posse consules crederent, nihilo minus oppugnari Locros posse rati L. Cincio ut ex Sicilia Locros cum classe traiceret scribunt; et ut ab terra quoque oppugnari moenia possent, ab Tarento partem exercitus qui in praesidio erat duci eo iusserunt. Ea ita futura per quosdam Thurinos comperta Hannibali cum essent, mittit ad insidendam ab Tarento uiam. Ibi sub tumulo Peteliae tria milia equitum, duo peditum in occulto locata; in quae inexplorato euntes Romani cum incidissent, ad duo milia armatorum caesa, mille et quingenti ferme uiui capti, alii dissipati fuga per agros saltusque Tarentum rediere.
рус.Tumulus erat siluestris inter Punica et Romana castra ab neutris primo occupatus, quia Romani qualis pars eius quae uergeret ad hostium castra esset ignorabant, Hannibal insidiis quam castris aptiorem eum crediderat. Itaque nocte ad id missas aliquot Numidarum turmas medio in saltu condiderat, quorum interdiu nemo ab statione mouebatur ne aut arma aut ipsi procul conspicerentur. Fremebant uolgo in castris Romanis occupandum eum tumulum esse et castello firmandum ne, si occupatus ab Hannibale foret, uelut in ceruicibus haberet hostem. Mouit ea res Marcellum, et collegae 'quin imus' inquit 'ipsi cum equitibus paucis exploratum? subiecta res oculis certius dabit consilium.' adsentienti Crispino, cum equitibus ducentis uiginti, ex quibus quadraginta Fregellani, ceteri Etrusci erant, proficiscuntur; secuti tribuni militum M. Marcellus consulis filius et A. Manlius, simul et duo praefecti socium L. Arrenius et M'. Aulius. Immolasse eo die quidam prodidere memoriae consulem Marcellum et prima hostia caesa iocur sine capite inuentum, in secunda omnia comparuisse quae adsolent, auctum etiam uisum in capite; nec id sane haruspici placuisse quod secundum trunca et turpia exta nimis laeta apparuissent.
рус.[27] ceterum consulem Marcellum tanta cupiditas tenebat dimicandi cum Hannibale ut numquam satis castra castris conlata diceret; tum quoque uallo egrediens signum dedit ut ad locum miles esset paratus, ut si collis in quem speculatum irent placuisset, uasa conligerent et sequerentur.
рус.Exiguum campi ante castra erat; inde in collem aperta undique et conspecta ferebat uia. Numidis speculator nequaquam in spem tantae rei positus sed si quos uagos pabuli aut lignorum causa longius a castris progressos possent excipere, signum dat ut pariter ab suis quisque latebris exorerentur. Non ante apparuere quibus obuiis ab iugo ipso consurgendum erat quam circumiere qui ab tergo intercluderent uiam; tum undique omnes exorti, et clamore sublato impetum fecere. Cum in ea ualle consules essent ut neque euadere possent in iugum occupatum ab hoste nec receptum ab tergo circumuenti haberent, extrahi tamen diutius certamen potuisset ni coepta ab Etruscis fuga pauorem ceteris iniecisset. Non tamen omisere pugnam deserti ab Etruscis Fregellani donec integri consules hortando ipsique ex parte pugnando rem sustinebant; sed postquam uolneratos ambo consules, Marcellum etiam transfixum lancea prolabentem ex equo moribundum uidere, tum et ipsi -- perpauci autem supererant -- cum Crispino consule duobus iaculis icto et Marcello adulescente saucio et ipso effugerunt. Interfectus A. Manlius tribunus militum, et ex duobus praefectis socium M'. Aulius occisus, [L.] Arrenius captus; et lictores consulum quinque uiui in hostium potestatem uenerunt, ceteri aut interfecti aut cum consule effugerunt; equitum tres et quadraginta aut in proelio aut in fuga ceciderunt, duodeuiginti uiui capti. Tumultuatum et in castris fuerat, ut consulibus irent subsidio, cum consulem et filium alterius consulis saucios exiguasque infelicis expeditionis reliquias ad castra uenientes cernunt. Mors Marcelli cum alioqui miserabilis fuit, tum quod nec pro aetate -- iam enim maior sexaginta annis erat -- neque pro ueteris prudentia ducis tam improuide se collegamque et prope totam rem publicam in praeceps dederat.
рус.Multos circa unam rem ambitus fecerim si quae de Marcelli morte uariant auctores, omnia exsequi uelim. Ut omittam alios, Coelius triplicem gestae rei ~ordinem edit, unam traditam fama, alteram scriptam in laudatione filii, qui rei gestae interfuerit, tertiam quam ipse pro inquisita ac sibi comperta affert. Ceterum ita fama uariat ut tamen plerique loci speculandi causa castris egressum, omnes insidiis circumuentum tradant.
рус.[28] Hannibal magnum terrorem hostibus morte consulis unius, uolnere alterius iniectum esse ratus, ne cui deesset occasioni castra in tumulum in quo pugnatum erat extemplo transfert; ibi inuentum Marcelli corpus sepelit. Crispinus et morte collegae et suo uolnere territus, silentio insequentis noctis profectus, quos proximos nanctus est montes, in iis loco alto et tuto undique castra posuit. Ibi duo duces sagaciter moti sunt, alter ad inferendam, alter ad cauendam fraudem. Anulis Marcelli simul cum corpore Hannibal potitus erat. Eius signi errore ne qui dolus necteretur a Poeno metuens Crispinus circa ciuitates proximas miserat nuntios occisum collegam esse anulisque eius hostem potitum: ne quibus litteris crederent nomine Marcelli compositis. Paulo ante hic nuntius consulis Salapiam uenerat quam litterae ab Hannibale allatae sunt Marcelli nomine compositae se nocte quae diem illum secutura esset Salapiam uenturum: parati milites essent qui in praesidio erant, si quo opera eorum opus esset. Sensere Salapitani fraudem; et ab ira non defectionis modo sed etiam equitum interfectorum rati occasionem supplicii peti, remisso retro nuntio -- perfuga autem Romanus erat -- ut sine arbitro milites quae uellent agerent, oppidanos per muros urbisque opportuna loca in stationibus disponunt; custodias uigiliasque in eam noctem intentius instruunt; circa portam qua uenturum hostem rebantur quod roboris in praesidio erat opponunt.
рус.Hannibal quarta vigilia ferme ad urbem accessit. Primi agminis erant perfugae Romanorum et arma Romana habebant. Ii ubi ad portam est uentum Latine omnes loquentes excitant uigiles aperirique portam iubent: consulem adesse. Uigiles uelut ad uocem eorum excitati tumultuari trepidare moliri portam. Cataracta [deiecta] clausa erat; eam partim uectibus leuant, partim funibus subducunt, in tantum altitudinis ut subire recti possent. Uixdum satis patebat iter cum perfugae certatim ruunt per portam; et cum sescenti ferme intrassent, remisso fune quo suspensa erat cataracta magno sonitu cecidit. Salapitani alii perfugas neglegenter ex itinere suspensa humeris, ut inter pacatos, gerentes arma inuadunt, alii e turribus portae murisque saxis sudibus pilis absterrent hostem.
рус.Ita inde Hannibal suamet ipse fraude captus abiit, profectusque ad Locrorum soluendam obsidionem, qua [cingebat urbem L.] Cincius summa ui operibus tormentorumque omni genere ex Sicilia aduecto oppugnans. Magoni iam haud ferme fidenti retenturum defensurumque se urbem, prima spes morte nuntiata Marcelli adfulsit. Secutus inde nuntius Hannibalem Numidarum equitatu praemisso ipsum quantum adcelerare posset cum peditum agmine sequi. Itaque ubi primum Numidas edito e speculis signo aduentare sensit, et ipse patefacta repente porta ferox in hostes erumpit. Et primo, magis quia improuiso id fecerat quam quod par uiribus esset, anceps certamen erat; deinde ut superuenere Numidae, tantus pauor Romanis est iniectus ut passim ad mare ac naues fugerent relictis operibus machinisque quibus muros quatiebant. Ita aduentu Hannibalis soluta Locrorum obsidio est.
рус.[29] Crispinus postquam in Bruttios profectum Hannibalem sensit, exercitum cui collega praefuerat M. Marcellum tribunum militum Uenusiam abducere iussit: ipse cum legionibus suis Capuam profectus uix lecticae agitationem prae grauitate uolnerum patiens, Romam litteras de morte collegae scripsit quantoque ipse in discrimine esset: se comitiorum causa non posse Romam uenire quia nec uiae laborem passurus uideretur et de Tarento sollicitus esset ne ex Bruttiis Hannibal eo conuerteret agmen; legatos opus esse ad se mitti uiros prudentes cum quibus quae uellet de re publica loqueretur.
рус.Hae litterae recitatae magnum et luctum morte alterius consulis et metum de altero fecerunt. Itaque et Q. Fabium filium ad exercitum Uenusiam miserunt, et ad consulem tres legati missi Sex. Iulius Caesar L. Licinius Pollio L. Cincius Alimentus cum paucis ante diebus ex Sicilia redisset. Hi nuntiare consuli iussi ut si ad comitia ipse uenire Romam non posset dictatorem in agro Romano diceret comitiorum causa; si consul Tarentum profectus esset, Q. Claudium praetorem placere in eam regionem inde abducere legiones in qua plurimas sociorum urbes tueri posset.
рус.Eadem aestate M. Ualerius cum classe centum nauium ex Sicilia in Africam tramisit, et ad Clupeam urbem escensione facta agrum late nullo ferme obuio armato uastauit. Inde ad naues raptim praedatores recepti, quia repente fama accidit classem Punicam aduentare. Octoginta erant et tres naues. Cum his haud procul Clupea prospere pugnat Romanus. Duodeuiginti nauibus captis, fugatis aliis cum magna terrestri naualique praeda Lilybaeum rediit.
рус.Eadem aestate et Philippus implorantibus Achaeis auxilium tulit, quos et Machanidas tyrannus Lacedaemoniorum finitimo bello urebat et Aetoli, nauibus per fretum quod Naupactum et Patras interfluit -- Rhion incolae uocant -- exercitu traiecto, depopulati erant. Attalum quoque regem Asiae, quia Aetoli summum gentis suae magistratum ad eum proximo ~anno~ concilio detulerant, fama erat in Europam traiecturum.
рус.[30] Ob haec Philippo in Graeciam descendenti ad Lamiam urbem Aetoli duce Pyrrhia, qui praetor in eum annum cum absente Attalo creatus erat, occurrerunt. Habebant et ab Attalo auxilia secum et mille ferme ex Romana classe a P. Sulpicio missos. Aduersus hunc ducem atque has copias Philippus bis prospero euentu pugnauit; mille admodum hostium utraque pugna occidit. Inde cum Aetoli metu compulsi Lamiae urbis moenibus tenerent sese, Philippus ad Phalara exercitum duxit; in Maliaco sinu is locus est, quondam frequenter habitatus propter egregium portum tutasque circa stationes et aliam opportunitatem maritimam terrestremque.
рус.Eo legati ab rege Aegypti Ptolomaeo Rhodiisque et Atheniensibus et Chiis uenerunt ad dirimendum inter Philippum atque Aetolos bellum. Adhibitus ab Aetolis et ex finitimis pacificator Amynander, rex Athamanum. Omnium autem non tanta pro Aetolis cura erat, ferociori quam pro ingeniis Graecorum gente, quam ne Philippus regnumque eius rebus Graeciae, graue libertati futurum, immisceretur. De pace dilata consultatio est in concilium Achaeorum, concilioque ei et locus et dies certa indicta; interim triginta dierum indutiae impetratae. Profectus inde rex per Thessaliam Boeotiamque Chalcidem Euboeae uenit ut Attalum, quem classe Euboeam petiturum audierat, portibus et litorum adpulsu arceret. Inde praesidio relicto aduersus Attalum si forte interim traiecisset, profectus ipse cum paucis equitum leuisque armaturae Argos venit.
рус.Ibi curatione Heraeorum Nemeorumque suffragiis populi ad eum delata quia se Macedonum reges ex ea ciuitate oriundos referunt, Heraeis peractis ab ipso ludicro extemplo Aegium profectus est ad indictum multo ante sociorum concilium.
рус.Ibi de Aetolico finiendo bello actum ne causa aut Romanis aut Attalo intrandi Graeciam esset. Sed ea omnia uixdum indutiarum tempore circumacto Aetoli turbauere postquam et Attalum Aeginam uenisse et Romanam classem stare ad Naupactum audiuere. Uocati enim in concilium Achaeorum, in quo et eae legationes erant quae ad Phalara egerant de pace, primum questi sunt quaedam parua contra fidem conuentionis tempore indutiarum facta; postremo negarunt dirimi bellum posse nisi Messeniis Achaei Pylum redderent, Romanis restitueretur Atintania, Scerdilaedo et Pleurato Ardiaei. Enimuero indignum ratus Philippus uictos uictori sibi ultro condiciones ferre, ne antea quidem se aut de pace audisse aut indutias pepigisse dixit spem ullam habentem quieturos Aetolos, sed uti omnes socios testes haberet se pacis, illos belli causam quaesisse. Ita infecta pace concilium dimisit quattuor milibus armatorum relictis ad praesidium Achaeorum et quinque longis nauibus acceptis, quas si adiecisset missae nuper ad se classi Carthaginiensium et ex Bithynia ab rege Prusia uenientibus nauibus, statuerat nauali proelio lacessere Romanos iam diu in regione ea potentes maris. Ipse ab eo concilio Argos regressus; iam enim Nemeorum appetebat tempus, quae celebrari uolebat praesentia sua.
рус.[31] Occupato rege apparatu ludorum et per dies festos licentius quam inter belli tempora remittente animum P. Sulpicius ab Naupacto profectus classem adpulit inter Sicyonem et Corinthum agrumque nobilissimae fertilitatis effuse uastauit. Fama eius rei Philippum ab ludis exciuit; raptimque cum equitatu profectus iussis subsequi peditibus, palatos passim per agros grauesque praeda ut qui nihil tale metuerent adortus Romanos compulit in naues. Classis Romana haudquaquam laeta praeda Naupactum redit: Philippo ludorum quoque qui reliqui erant celebritatem quantaecumque, de Romanis tamen, uictoriae partae fama auxerat, laetitiaque ingenti celebrati festi dies, eo magis etiam quod populariter dempto capitis insigni purpuraque atque alio regio habitu aequauerat ceteris se in speciem, quo nihil gratius est ciuitatibus liberis; praebuissetque haud dubiam eo facto spem libertatis nisi omnia intoleranda libidine foeda ac deformia effecisset. Uagabatur autem cum uno aut altero comite per maritas domos dies noctesque, et summittendo se in priuatum fastigium quo minus conspectus eo solutior erat, et libertatem, cum aliis uanam ostendisset, totam in suam licentiam uerterat. Neque enim omnia emebat aut eblandiebatur, sed uim etiam flagitiis adhibebat, periculosumque et uiris et parentibus erat moram incommoda seueritate libidini regiae fecisse; uni etiam principi Achaeorum Arato adempta uxor nomine Polycratia ac spe regiarum nuptiarum in Macedoniam asportata fuerat.
рус.Per haec flagitia sollemni Nemeorum peracto paucisque additis diebus, Dymas est profectus ad praesidium Aetolorum quod ab Eleis accitum acceptumque in urbem erat eiciendum. Cycliadas -- penes eum summa imperii erat -- Achaeique ad Dymas regi occurrere, et Eleorum accensi odio quod a ceteris Achaeis dissentirent, et infensi Aetolis quos Romanum quoque aduersus se mouisse bellum credebant. Profecti ab Dymis coniuncto exercitu transeunt Larisum amnem, qui Eleum agrum ab Dymaeo dirimit.
рус.[32] Primum diem quo fines hostium ingressi sunt populando absumpserunt; postero die acie instructa ad urbem accesserunt praemissis equitibus qui obequitando portis promptum ad excursiones genus lacesserent Aetolorum. Ignorabant Sulpicium cum quindecim nauibus ab Naupacto Cyllenen traiecisse et expositis in terram quattuor milibus armatorum silentio noctis ne conspici agmen posset intrasse Elim. Itaque improuisa res ingentem iniecit terrorem postquam inter Aetolos Eleosque Romana signa atque arma cognouere. Et primo recipere suos uoluerat rex; deinde contracto iam inter Aetolos et Tralles -- Illyriorum id est genus -- certamine cum urgeri uideret suos, et ipse rex cum equitatu in cohortem Romanam incurrit. Ibi equus pilo traiectus cum prolapsum super caput regem effudisset, atrox pugna utrimque accensa est, et ab Romanis impetu in regem facto et protegentibus regiis. Insignis et ipsius pugna fuit cum pedes inter equites coactus esset proelium inire; dein cum iam impar certamen esset caderentque circa eum multi et uolnerarentur, raptus ab suis atque alteri equo iniectus fugit.
рус.Eo die castra quinque milia passuum ab urbe Eleorum posuit; postero die ad propinquum Eleorum castellum -- Pyrgum uocant -- copias omnes eduxit, quo agrestium multitudinem cum pecoribus metu populationum compulsam audierat. Eam inconditam inermemque multitudinem primo statim terrore adueniens cepit; compensaueratque ea praeda quod ignominiae ad Elim acceptum fuerat. Diuidenti praedam captiuosque -- fuere autem quattuor milia hominum, pecorisque omnis generis ad uiginti milia -- nuntius ex Macedonia uenit Aeropum quendam corrupto arcis praesidiique praefecto Lychnidum cepisse; tenere et Dassaretiorum quosdam uicos et Dardanos etiam concire. Omisso igitur Achaico atque Aetolico bello, relictis tamen duobus milibus et quingentis omnis generis armatorum cum Menippo et Polyphanta ducibus ad praesidium sociorum, profectus ab Dymis per Achaiam Boeotiamque et Euboeam decimis castris Demetriadem in Thessaliam peruenit.
рус.[33] Ibi alii maiorem adferentes tumultum nuntii occurrunt, Dardanos in Macedoniam effusos Orestidem iam tenere ac descendisse in Argestaeum campum, famamque inter barbaros celebrem esse Philippum occisum. Expeditione ea qua cum populatoribus agri ad Sicyonem pugnauit, in arborem inlatus impetu equi ad eminentem ramum cornu alterum galeae praefregit; id inuentum ab Aetolo quodam perlatumque in Aetoliam ad Scerdilaedum, cui notum erat insigne galeae, famam interfecti regis uolgauit. Post profectionem ex Achaia regis Sulpicius Aeginam classe profectus cum Attalo sese coniunxit. Achaei cum Aetolis Eleisque haud procul Messene prosperam pugnam fecerunt. Attalus rex et P. Sulpicius Aeginae hibernarunt.
рус.Exitu huius anni T. Quinctius consul, dictatore comitiorum ludorumque faciendorum causa dicto T. Manlio Torquato, ex uolnere moritur; alii Tarenti, alii in Campania mortuum tradunt; ita quod nullo ante bello acciderat, duo consules sine memorando proelio interfecti uelut orbam rem publicam reliquerant. Dictator Manlius magistrum equitum C. Seruilium -- tum aedilis curulis erat -- dixit. Senatus quo die primum est habitus ludos magnos facere dictatorem iussit, quos M. Aemilius praetor urbanus C. Flaminio, Cn. Seruilio consulibus fecerat et in quinquennium uouerat; tum dictator et fecit ludos et in insequens lustrum uouit. Ceterum cum duo consulares exercitus tam prope hostem sine ducibus essent, omnibus aliis omissis una praecipua cura patres populumque incessit consules primo quoque tempore creandi et ut eos crearent potissimum quorum uirtus satis tuta a fraude Punica esset: cum toto eo bello damnosa praepropera ac feruida ingenia imperatorum fuissent, tum eo ipso anno consules nimia cupiditate conserendi cum hoste manum in necopinatam fraudem lapsos esse; ceterum deos immortales, miseritos nominis Romani, pepercisse innoxiis exercitibus, temeritatem consulum ipsorum capitibus damnasse.
рус.[34] Cum circumspicerent patres quosnam consules facerent, longe ante alios eminebat C. Claudius Nero. Ei collega quaerebatur; et uirum quidem eum egregium ducebant, sed promptiorem acrioremque quam tempora belli postularent aut hostis Hannibal; temperandum acre ingenium [eius] moderato et prudenti viro adiuncto collega censebant. M. Livius erat, multis ante annis ex consulatu populi iudicio damnatus, quam ignominiam adeo aegre tulerat ut rus migrarit et per multos annos et urbe et omni coetu careret hominum. Octauo ferme post damnationem anno M. Claudius Marcellus et M. Ualerius Laeuinus consules reduxerant eum in urbem; sed erat ueste obsoleta capilloque et barba promissa, prae se ferens in uoltu habituque insignem memoriam ignominiae acceptae. L. Ueturius et P. Licinius censores eum tonderi et squalorem deponere et in senatum uenire fungique aliis publicis muneribus coegerunt; sed tum quoque aut uerbo adsentiebatur aut pedibus in sententiam ibat donec cognati hominis eum causa M. Liuii Macati, cum fama eius ageretur, stantem coegit in senatu sententiam dicere. Tunc ex tanto interuallo auditus conuertit ora hominum in se, causamque sermonibus praebuit indigno iniuriam a populo factam magnoque id damno fuisse quod tam graui bello nec opera nec consilio talis uiri usa res publica esset: C. Neroni neque Q. Fabium neque M. Ualerium Laeuinum dari collegam posse quia duos patricios creari non liceret; eandem causam in T. Manlio esse praeterquam quod recusasset delatum consulatum recusaturusque esset; egregium par consulum fore, si M. Liuium C. Claudio collegam adiunxissent.
рус.Nec populus mentionem eius rei ortam a patribus est aspernatus. Unus eam rem in ciuitate is cui deferebatur honos abnuebat, levitatem civitatis accusans: sordidati rei non miseritos candidam togam inuito offerre; eodem honores poenasque congeri.
рус.Si virum bonum ducerent, quid ita pro malo ac noxio damnassent? si noxium comperissent, quid ita male credito priore consulatu alterum crederent? haec taliaque arguentem et querentem castigabant patres, et M. Furium memorantes reuocatum de exsilio patriam pulsam sede sua restituisse -- ut parentium saeuitiam, sic patriae patiendo ac ferendo leniendam esse -- , adnisi omnes cum [C.] Claudio M. Liuium consulem fecerunt.
рус.[35] Post diem tertium eius diei praetorum comitia habita. Praetores creati L. Porcius Licinus C. Mamilius C. Et A. Hostilii Catones. Comitiis perfectis ludisque factis dictator et magister equitum magistratu abierunt. C. Terentius Uarro in Etruriam pro praetore missus ut ex ea prouincia C. Hostilius Tarentum ad eum exercitum iret quem T. Quinctius consul habuerat; et L. Manlius trans mare legatus iret uiseretque quae res ibi gererentur; simul quod Olympiae ludicrum ea aestate futurum erat quod maximo coetu Graeciae celebraretur, ut si tuto per hostem posset adiret id concilium ut qui Siculi bello ibi profugi aut Tarentini ciues relegati ab Hannibale essent, domos redirent scirentque sua omnia iis quae ante bellum habuissent reddere populum Romanum.
рус.Quia periculosissimus annus imminere uidebatur neque consules in re publica erant, in consules designatos omnes uersi quam primum eos sortiri prouincias et praesciscere quam quisque eorum prouinciam, quem hostem haberet uolebant. De reconciliatione etiam gratiae eorum in senatu actum est principio facto a Q. Fabio Maximo; inimicitiae autem nobiles inter eos erant et acerbiores eas indignioresque Liuio sua calamitas fecerat quod spretum se in ea fortuna credebat. Itaque is magis implacabilis erat et nihil opus esse reconciliatione aiebat: acrius et intentius omnia gesturos timentes ne crescendi ex se inimico collegae potestas fieret. Vicit tamen auctoritas senatus ut positis simultatibus communi animo consilioque administrarent rem publicam.
рус.Provinciae iis non permixtae regionibus, sicut superioribus annis, sed diuersae extremis Italiae finibus, alteri aduersus Hannibalem Bruttii et Lucani, alteri Gallia aduersus Hasdrubalem quem iam Alpibus adpropinquare fama erat, decreta; exercitum e duobus qui in Gallia quique in Etruria esset addito urbano eligeret quem mallet, qui Galliam esset sortitus: cui Bruttii prouincia euenisset, nouis legionibus urbanis scriptis utrius mallet consulum prioris anni exercitum sumeret; relictum a consule exercitum Q. Fuluius proconsul acciperet eique in annum imperium esset. Et C. Hostilio, cui pro Etruria Tarentum mutauerant prouinciam, pro Tarento Capuam mutauerunt; legio una data cui Fuluius proximo anno praefuerat.
рус.[36] De Hasdrubalis aduentu in Italiam cura in dies crescebat. Massiliensium primum legati nuntiauerant eum in Galliam transgressum erectosque aduentu eius, quia magnum pondus auri attulisse diceretur ad mercede auxilia conducenda, Gallorum animos. Missi deinde cum iis legati ab Roma Sex. Antistius et M. Raecius ad rem inspiciendam rettulerant misisse se cum Massiliensibus ducibus qui per hospites eorum principes Gallorum omnia explorata referrent; pro comperto habere Hasdrubalem ingenti iam coacto exercitu proximo uere Alpes traiecturum, nec tum eum quicquam aliud morari nisi quod clausae hieme Alpes essent.
рус.In locum M. Marcelli P. Aelius Paetus augur creatus inauguratusque, et Cn. Cornelius Dolabella rex sacrorum inauguratus est in locum M. Marci qui biennio ante mortuus erat. Hoc eodem anno et lustrum conditum est a censoribus P. Sempronio Tuditano et M. Cornelio Cethego. Censa ciuium capita centum triginta septem milia centum octo, minor aliquanto numerus quam qui ante bellum fuerat. Eo anno primum ex quo Hannibal in Italiam uenisset comitium tectum esse memoriae proditum est, et ludos Romanos semel instauratos ab aedilibus curulibus Q. Metello et C. Seruilio. Et plebeiis ludis biduum instauratum a C. Mamilio et M. Caecilio Metello aedilibus plebis; et tria signa ad Cereris iidem dederunt; et Iouis epulum fuit ludorum causa.
рус.Consulatum inde ineunt C. Claudius Nero et M. Liuius iterum, qui quia iam designati prouincias sortiti erant, praetores sortiti iusserunt. C. Hostilio iurisdictio urbana euenit; addita et peregrina, ut tres in prouincias exire possent. A. Hostilio Sardinia, C. Mamilio Sicilia, L. Porcio Gallia euenit. Summa legionum trium et uiginti ita per prouincias diuisa: binae consulum essent, quattuor Hispania haberet, binas tres praetores, in Sicilia et Sardinia et Gallia, duas C. Terentius in Etruria, duas Q. Fuluius in Bruttiis, duas Q. Claudius circa Tarentum et Sallentinos, unam C. Hostilius Tubulus Capuae; duae urbanae ut scriberentur. Primis quattuor legionibus populus tribunos creauit: in ceteras consules miserunt.
рус.[37] Priusquam consules proficiscerentur nouendiale sacrum fuit quia Ueiis de caelo lapidauerat. Sub unius prodigii, ut fit, mentionem alia quoque nuntiata: Minturnis aedem Iouis et lucum Maricae, item Atellae murum et portam de caelo tactam; Minturnenses, terribilius quod esset, adiciebant sanguinis riuum in porta fluxisse; et Capuae lupus nocte portam ingressus uigilem laniauerat. Haec procurata hostiis maioribus prodigia et supplicatio diem unum fuit ex decreto pontificum. Inde iterum nouendiale instauratum quod in Armilustro lapidibus uisum pluere.
рус.Liberatas religione mentes turbauit rursus nuntiatum Frusinone natum esse infantem quadrimo parem nec magnitudine tam mirandum quam quod is quoque, ut Sinuessae biennio ante, incertus mas an femina esset natus erat. Id uero haruspices ex Etruria acciti foedum ac turpe prodigium dicere: extorrem agro Romano, procul terrae contactu, alto mergendum. Uiuum in arcam condidere prouectumque in mare proiecerunt. Decreuere item pontifices ut uirgines ter nouenae per urbem euntes carmen canerent. Id cum in Iouis Statoris aede discerent conditum ab Liuio poeta carmen, tacta de caelo aedis in Auentino Iunonis reginae; prodigiumque id ad matronas pertinere haruspices cum respondissent donoque diuam placandam esse, aedilium curulium edicto in Capitolium conuocatae quibus in urbe Romana intraque decimum lapidem ab urbe domicilia essent, ipsae inter se quinque et uiginti delegerunt ad quas ex dotibus stipem conferrent; inde donum peluis aurea facta lataque in Auentinum, pureque et caste a matronis sacrificatum.
рус.Confestim ad aliud sacrificium eidem diuae ab decemuiris edicta dies, cuius ordo talis fuit. Ab aede Apollinis boves feminae albae duae porta Carmentali in urbem ductae; post eas duo signa cupressea Iunonis reginae portabantur; tum septem et uiginti uirgines, longam indutae uestem, carmen in Iunonem reginam canentes ibant, illa tempestate forsitan laudabile rudibus ingeniis, nunc abhorrens et inconditum si referatur; virginum ordinem sequebantur decemuiri coronati laurea praetextatique. A porta Iugario uico in forum uenere; in foro pompa constitit et per manus reste data uirgines sonum uocis pulsu pedum modulantes incesserunt. Inde uico Tusco Uelabroque per bouarium forum in cliuum Publicium atque aedem Iunonis reginae perrectum. Ibi duae hostiae ab decemuiris immolatae et simulacra cupressea in aedem inlata.
рус.[38] Deis rite placatis dilectum consules habebant acrius intentiusque quam prioribus annis quisquam meminerat habitum; nam et belli terror duplicatus noui hostis in Italiam aduentu et minus iuuentutis erat unde scriberent milites. Itaque colonos etiam maritimos, qui sacrosanctam uacationem dicebantur habere, dare milites cogebant. Quibus recusantibus edixere in diem certam ut quo quisque iure uacationem haberet ad senatum deferret. Ea die ad senatum hi populi uenerunt, Ostiensis Alsiensis Antias Anxurnas Minturnensis Sinuessanus, et ab supero mari Senensis. Cum uacationes suas quisque populus recitaret, nullius cum in Italia hostis esset praeter Antiatem Ostiensemque uacatio obseruata est; et earum coloniarum iuniores iure iurando adacti supra dies triginta non pernoctaturos se extra moenia coloniae suae donec hostis in Italia esset.
рус.Cum omnes censerent primo quoque tempore consulibus eundum ad bellum -- nam et Hasdrubali occurrendum esse descendenti ab Alpibus ne Gallos Cisalpinos neue Etruriam erectam in spem rerum nouarum sollicitaret, et Hannibalem suo proprio occupandum bello ne emergere ex Bruttiis atque obuiam ire fratri posset -- , Liuius cunctabatur parum fidens suarum prouinciarum exercitibus: collegam ex duobus consularibus egregiis exercitibus et tertio cui Q. Claudius Tarenti praeesset electionem habere; intuleratque mentionem de uolonibus reuocandis ad signa. Senatus liberam potestatem consulibus fecit et supplendi unde uellent et eligendi de omnibus exercitibus quos uellent permutandique ex prouinciis quos e re publica censerent esse traducendos. Ea omnia cum summa concordia consulum acta. Uolones in undeuicensimam et uicensimam legiones scripti. Magni roboris auxilia ex Hispania quoque a P. Scipione M. Liuio missa quidam ad id bellum auctores sunt, octo milia Hispanorum Gallorumque et duo milia de legione militum, equitum mille octingentos mixtos Numidas Hispanosque; M. Lucretium has copias nauibus aduexisse; et sagittariorum funditorumque ad tria milia ex Sicilia C. Mamilium misisse.
рус.[39] Auxerunt Romae tumultum litterae ex Gallia allatae ab L. Porcio praetore: Hasdrubalem mouisse ex hibernis et iam Alpes transire; octo milia Ligurum conscripta armataque coniunctura se transgresso in Italiam esse nisi mitteretur in Ligures qui eos bello occuparet; se cum inualido exercitu quoad tutum putaret progressurum.
рус.Hae litterae consules raptim confecto dilectu maturius quam constituerant exire in prouincias coegerunt ea mente ut uterque hostem in sua prouincia contineret neque coniungi aut conferre in unum uires pateretur. Plurimum in eam rem adiuuit opinio Hannibalis quod, etsi ea aestate transiturum in Italiam fratrem crediderat, recordando quae ipse in transitu nunc Rhodani nunc Alpium cum hominibus locisque pugnando per quinque menses exhausisset, haudquaquam tam facilem maturumque transitum exspectabat; ea tardius mouendi ex hibernis causa fuit. Ceterum Hasdrubali et sua et aliorum spe omnia celeriora atque expeditiora fuere. Non enim receperunt modo Aruerni eum deincepsque aliae Gallicae atque Alpinae gentes, sed etiam secutae sunt ad bellum; et cum per munita pleraque transitu fratris quae antea inuia fuerant ducebat, tum etiam duodecim annorum adsuetudine peruiis Alpibus factis inter mitiora iam transibant hominum ingenia. Inuisitati namque antea alienigenis nec uidere ipsi aduenam in sua terra adsueti, omni generi humano insociabiles erant; et primo ignari quo Poenus pergeret suas rupes suaque castella et pecorum hominumque praedam peti crediderant; fama deinde Punici belli quo duodecimum annum Italia urebatur satis edocuerat uiam tantum Alpes esse; duas praeualidas urbes magno inter se maris terrarumque spatio discretas de imperio et opibus certare.
рус.Hae causae aperuerant Alpes Hasdrubali. Ceterum quod celeritate itineris profectum erat, id mora ad Placentiam dum frustra obsidet magis quam oppugnat corrupit. Crediderat campestris oppidi facilem expugnationem esse, et nobilitas coloniae induxerat eum, magnum se excidio eius urbis terrorem ceteris ratum iniecturum. Non ipse se solum ea oppugnatione impediit, sed Hannibalem post famam transitus eius tanto spe sua celeriorem iam mouentem ex hibernis continuerat, quippe reputantem non solum quam lenta urbium oppugnatio esset sed etiam quam ipse frustra eandem illam coloniam ab Trebia uictor regressus temptasset.
рус.[40] Consules diuersis itineribus profecti ab urbe uelut in duo pariter bella distenderant curas hominum, simul recordantium quas primus aduentus Hannibalis intulisset Italiae clades, simul cum illa angeret cura, quos tam propitios urbi atque imperio fore deos ut eodem tempore utrobique res publica prospere gereretur? adhuc aduersa secundis pensando rem ad id tempus extractam esse. Cum in Italia ad Trasumennum et Cannas praecipitasset Romana res, prospera bella in Hispania prolapsam eam erexisse; postea, cum in Hispania alia super aliam clades duobus egregiis ducibus amissis duos exercitus ex parte delesset, multa secunda in Italia Siciliaque gesta quassatam rem publicam excepisse; et ipsum interuallum loci, quod in ultimis terrarum oris alterum bellum gereretur, spatium dedisse ad respirandum.
рус.Nunc duo bella in Italiam accepta, duo celeberrimi nominis duces circumstare urbem Romanam, et unum in locum totam periculi molem, omne onus incubuisse. Qui eorum prior uicisset, intra paucos dies castra cum altero iuncturum. Terrebat et proximus annus lugubris duorum consulum funeribus.
рус.His anxii curis homines digredientes in prouincias consules prosecuti sunt. Memoriae proditum est plenum adhuc irae in ciues M. Liuium ad bellum proficiscentem monenti Q. Fabio ne priusquam genus hostium cognosset temere manum consereret, respondisse ubi primum hostium agmen conspexisset pugnaturum. Cum quaereretur quae causa festinandi esset, 'aut ex hoste egregiam gloriam' inquit 'aut ex ciuibus uictis gaudium meritum certe, etsi non honestum, capiam'.
рус.Priusquam Claudius consul in prouinciam perueniret per extremum finem agri ~Larinatis ducentem in Sallentinos exercitum Hannibalem expeditis cohortibus adortus C. Hostilius Tubulus incomposito agmini terribilem tumultum intulit; ad quattuor milia hominum occidit, nouem signa militaria cepit. Mouerat ex hibernis ad famam hostis Q. Claudius, qui per urbes agri Sallentini castra disposita habebat. Itaque ne cum duobus exercitibus simul confligeret Hannibal nocte castra ex agro Tarentino mouit atque in Bruttios concessit. Claudius in Sallentinos agmen conuertit, Hostilius Capuam petens obuius ad Uenusiam fuit consuli Claudio. Ibi ex utroque exercitu electa peditum quadraginta milia, duo milia et quingenti equites, quibus consul aduersus Hannibalem rem gereret: reliquas copias Hostilius Capuam ducere iussus ut Q. Fuluio proconsuli traderet.
рус.[41] Hannibal undique contracto exercitu quem in hibernis aut in praesidiis agri Bruttii habuerat, in Lucanos ad Grumentum uenit spe recipiendi oppida quae per metum ad Romanos defecissent. Eodem a Uenusia consul Romanus exploratis itineribus contendit et mille fere et quingentos passus castra locat ab hoste. Grumenti moenibus prope iniunctum uidebatur Poenorum uallum; quingenti passus intererant. Castra Punica ac Romana interiacebat campus: colles imminebant nudi sinistro lateri Carthaginiensium, dextro Romanorum, neutris suspecti quod nihil siluae neque ad insidias latebrarum habebant. In medio campo ab stationibus procursantes certamina haud satis digna dictu serebant. Id modo Romanum quaerere apparebat ne abire hostem pateretur: Hannibal inde euadere cupiens totis uiribus in aciem descendebat. Tum consul ingenio hostis usus, quo minus in tam apertis collibus timeri insidiae poterant, quinque cohortes additis quinque manipulis nocte iugum superare et in auersis collibus considere iubet: tempus exsurgendi ex insidiis et adgrediendi hostem Ti. Claudium Asellum tribunum militum et P. Claudium praefectum socium edocet, quos cum iis mittebat. Ipse luce prima copias omnes peditum equitumque in aciem eduxit. Paulo post et ab Hannibale signum pugnae propositum est clamorque in castris ad arma discurrentium est sublatus; inde eques pedesque certatim portis ruere ac palati per campum properare ad hostes. Quos ubi effusos consul uidet, tribuno militum tertiae legionis C. Aurunculeio imperat ut equites legionis quanto maximo impetu possit in hostem emittat: ita pecorum modo incompositos toto passim se campo fudisse ut sterni obterique priusquam instruantur possint.
рус.[42] Nondum Hannibal e castris exierat cum pugnantium clamorem audiuit; itaque excitus tumultu raptim ad hostem copias agit. Iam primos occupauerat equestris terror; peditum etiam prima legio et dextra ala proelium inibat. Incompositi hostes, ut quemque aut pediti aut equiti casus obtulit, ita conserunt manus. Crescit pugna subsidiis et procurrentium ad certamen numero augetur; pugnantesque -- quod nisi in uetere exercitu et duce ueteri haud facile est -- inter tumultum ac terrorem instruxisset Hannibal, ni cohortium ac manipulorum decurrentium per colles clamor ab tergo auditus metum ne intercluderentur a castris iniecisset. Inde pauor incussus et fuga passim fieri coepta est; minorque caedes fuit, quia propinquitas castrorum breuiorem fugam perculsis fecit. Equites enim tergo inhaerebant; in transuersa latera inuaserant cohortes secundis collibus uia nuda ac facili decurrentes. Tamen supra octo milia hominum occisa, [supra] septingenti capti; signa militaria nouem adempta; elephanti etiam, quorum nullus usus in repentina ac tumultuaria pugna fuerat, quattuor occisi, duo capti. Circa quingentos Romanorum sociorumque uictores ceciderunt.
рус.Postero die Poenus quieuit: Romanus, in aciem copiis eductis postquam neminem signa contra efferre uidit, spolia legi caesorum hostium et suorum corpora conlata in unum sepeliri iussit. Inde insequentibus continuis diebus aliquot ita institit portis ut prope inferre signa uideretur, donec Hannibal tertia uigilia crebris ignibus tabernaculisque quae pars castrorum ad hostes uergebat et Numidis paucis qui in uallo portisque se ostenderent relictis profectus Apuliam petere intendit. Ubi inluxit, successit uallo Romana acies, et Numidae ex composito paulisper in portis se ualloque ostentauere, frustratique aliquamdiu hostes citatis equis agmen suorum adsequuntur. Consul ubi silentium in castris et ne paucos quidem qui prima luce obambulauerant parte ulla cernebat, duobus equitibus speculatum in castra praemissis postquam satis tuta omnia esse exploratum est, inferri signa iussit; tantumque ibi moratus dum milites ad praedam discurrunt receptui deinde cecinit multoque ante noctem copias reduxit. Postero die prima luce profectus magnis itineribus famam et uestigia agminis sequens haud procul Uenusia hostem adsequitur. Ibi quoque tumultuaria pugna fuit; supra duo milia Poenorum caesa. Inde nocturnis montanisque itineribus Poenus ne locum pugnandi daret Metapontum petiit. Hanno inde -- is enim praesidio eius loci praefuerat -- in Bruttios cum paucis ad exercitum nouum comparandum missus: Hannibal copiis eius ad suas additis Uenusiam retro quibus uenerat itineribus repetit atque inde Canusium procedit. Nunquam Nero uestigiis hostis abstiterat et Q. Fuluium, cum Metapontum ipse proficisceretur, in Lucanos ne regio ea sine praesidio esset arcessierat.
рус.[43] Inter haec ab Hasdrubale postquam a Placentiae obsidione abscessit quattuor Galli equites, duo Numidae cum litteris missi ad Hannibalem cum per medios hostes totam ferme longitudinem Italiae emensi essent, dum Metapontum cedentem Hannibalem sequuntur incertis itineribus Tarentum delati, a uagis per agros pabulatoribus Romanis ad Q. Claudium propraetorem deducuntur. Eum primo incertis implicantes responsis ut metus tormentorum admotus fateri uera coegit, edocuerunt litteras se ab Hasdrubale ad Hannibalem ferre. Cum iis litteris, sicut erant, signatis L. Verginio tribuno militum ducendi ad Claudium consulem traduntur; duae simul turmae Samnitium praesidii causa missae.
рус.Qui ubi ad consulem peruenerunt litteraeque lectae per interpretem sunt et ex captiuis percontatio facta, tum Claudius non id tempus esse rei publicae ratus quo consiliis ordinariis prouinciae suae quisque finibus per exercitus suos cum hoste destinato ab senatu bellum gereret -- audendum ac nouandum aliquid improuisum, inopinatum, quod coeptum non minorem apud ciues quam hostes terrorem faceret, perpetratum in magnam laetitiam ex magno metu uerteret -- , litteris Hasdrubalis Romam ad senatum missis simul et ipse patres conscriptos quid pararet edocet; monet ut cum in Umbria se occursurum Hasdrubal fratri scribat legionem a Capua Romam arcessant, dilectum Romae habeant, exercitum urbanum ad Narniam hosti opponant. Haec senatu scripta. Praemissi item per agrum Larinatem Marrucinum Frentanum Praetutianum, qua exercitum ducturus erat, ut omnes ex agris urbibusque commeatus paratos militi ad uescendum in uiam deferrent, equos iumentaque alia producerent ut uehiculorum fessis copia esset. Ipse de toto exercitu ciuium sociorumque quod roboris erat delegit, sex milia peditum, mille equites; pronuntiat occupare se in Lucanis proximam urbem Punicumque in ea praesidium uelle; ut ad iter parati omnes essent. Profectus nocte flexit in Picenum.
рус.Et consul quidem quantis maximis itineribus poterat ad collegam ducebat, relicto Q. Catio legato qui castris praeesset.
рус.[44] Romae haud minus terroris ac tumultus erat quam fuerat quadriennio ante cum castra Punica obiecta Romanis moenibus portisque fuerant. Neque satis constabat animis tam audax iter consulis laudarent uituperarentne; apparebat, quo nihil iniquius est, ex euentu famam habiturum: castra prope Hannibalem hostem relicta sine duce cum exercitu cui detractum foret omne quod roboris, quod floris fuerit; et consulem in Lucanos ostendisse iter cum Picenum et Galliam peteret, castra relinquentem nulla alia re tutiora quam errore hostis qui ducem inde atque exercitus partem abisse ignoraret. Quid futurum, si id palam fiat et aut insequi Neronem cum sex milibus armatorum profectum Hannibal toto exercitu uelit aut castra inuadere praedae relicta, sine uiribus, sine imperio, sine auspicio? ueteres eius belli clades, duo consules proximo anno interfecti terrebant: et ea omnia accidisse cum unus imperator, unus exercitus hostium in Italia esset: nunc duo bella Punica facta, duos ingentes exercitus, duos prope Hannibales in Italia esse. Quippe et Hasdrubalem patre eodem Hamilcare genitum, aeque impigrum ducem, per tot annos in Hispania Romano exercitatum bello, gemina uictoria insignem, duobus exercitibus cum clarissimis ducibus deletis. Nam itineris quidem celeritate ex Hispania et concitatis ad arma Gallicis gentibus multo magis quam Hannibalem ipsum gloriari posse; quippe in iis locis hunc coegisse exercitum quibus ille maiorem partem militum fame ac frigore, quae miserrima mortis genera sint, amisisset. Adiciebant etiam periti rerum Hispaniae haud cum ignoto eum duce C. Nerone congressurum sed quem in saltu impedito deprensus forte haud secus quam puerum conscribendis fallacibus condicionibus pacis frustratus elusisset. Omnia maiora etiam uero praesidia hostium, minora sua, metu interprete semper in deteriora inclinato, ducebant.
рус.[45] Nero postquam iam tantum interualli ab hoste fecerat ut detegi consilium satis tutum esset, paucis milites adloquitur. Negat ullius consilium imperatoris in speciem audacius, re ipsa tutius fuisse quam suum: ad certam eos se uictoriam ducere; quippe ad quod bellum collega non ante quam ad satietatem ipsius peditum atque equitum datae ab senatu copiae fuissent, maiores instructioresque quam si aduersus ipsum Hannibalem iret, profectus sit, eos ipsos quantumcumque uirium momentum addiderint rem omnem inclinaturos. Auditum modo in acie -- nam ne ante audiatur, daturum operam -- alterum consulem et alterum exercitum aduenisse haud dubiam uictoriam facturum. Famam bellum conficere et parua momenta in spem metumque impellere animos. Gloriae quidem ex re bene gesta partae fructum prope omnem ipsos laturos; semper quod postremum adiectum sit id rem totam uideri traxisse. Cernere ipsos quo concursu, qua admiratione, quo fauore hominum iter suum celebretur.
рус.Et hercule per instructa omnia ordinibus uirorum mulierumque undique ex agris effusorum inter uota ac preces et laudes ibant. Illos praesidia rei publicae, uindices urbis Romanae imperiique appellabant: in illorum armis dextrisque suam liberorumque suorum salutem ac libertatem repositam esse. Deos omnes deasque precabantur ut illis faustum iter, felix pugna, matura ex hostibus uictoria esset, damnarenturque ipsi uotorum quae pro iis suscepissent ut, quemadmodum nunc solliciti prosequerentur eos, ita paucos post dies laeti ouantibus uictoria obuiam irent. Inuitare inde pro se quisque et offerre et fatigare precibus ut quae ipsis iumentisque usui essent ab se potissimum sumerent; benigne omnia cumulata dare. Modestia certare milites ne quid ultra usum necessarium sumerent; nihil morari, nec ab signis absistere cibum capientes; diem ac noctem ire; uix quod satis ad naturale desiderium corporum esset quieti dare. Et ad collegam praemissi erant qui nuntiarent aduentum percontarenturque clam an palam, interdiu an noctu uenire sese uellet, iisdem an aliis considere castris. Nocte clam ingredi uisum est.
рус.[46] Tessera per castra ab Liuio consule data erat ut tribunus tribunum, centurio centurionem, eques equitem, pedes peditem acciperet: neque enim dilatari castra opus esse, ne hostis aduentum alterius consulis sentiret; et coartatio plurium in angusto tendentium facilior futura erat quod Claudianus exercitus nihil ferme praeter arma secum in expeditionem tulerat.
рус.Ceterum in ipso itinere auctum voluntariis agmen erat, offerentibus ultro sese et veteribus militibus perfunctis iam militia et iuuenibus, quos certatim nomina dantes, si quorum corporis species roburque virium aptum militiae videbatur, conscripserat. Ad Senam castra alterius consulis erant, et quingentos ferme [inde] passus Hasdrubal aberat. Itaque cum iam appropinquaret, tectus montibus substitit Nero ne ante noctem castra ingrederetur. Silentio ingressi ab sui quisque ordinis hominibus in tentoria abducti cum summa omnium laetitia hospitaliter excipiuntur.
рус.Postero die consilium habitum, cui et L. Porcius Licinus praetor adfuit. Castra iuncta consulum castris habebat, et ante aduentum eorum per loca alta ducendo exercitum cum modo insideret angustos saltus ut transitum clauderet, modo ab latere aut ab tergo carperet agmen, ludificatus hostem omnibus artibus belli fuerat; is tum in consilio aderat. Multorum eo inclinant sententiae ut, dum fessum uia ac uigiliis reficeret militem Nero, simul et ad noscendum hostem paucos sibi sumeret dies, tempus pugnandi differretur. Nero non suadere modo sed summa ope orare institit ne consilium suum quod tutum celeritas fecisset temerarium morando facerent; errore qui non diuturnus futurus esset uelut torpentem Hannibalem nec castra sua sine duce relicta adgredi nec ad sequendum se iter intendisse. Antequam se moueat deleri exercitum Hasdrubalis posse redirique in Apuliam. Qui prolatando spatium hosti det, eum et illa castra prodere Hannibali et aperire in Galliam iter ut per otium ubi uelit Hasdrubali coniungatur. Extemplo signum dandum et exeundum in aciem abutendumque errore hostium absentium praesentiumque dum neque illi sciant cum paucioribus nec hi cum pluribus et ualidioribus rem esse. Consilio dimisso signum pugnae proponitur confestimque in aciem procedunt.
рус.[47] Iam hostes ante castra instructi stabant. Moram pugnae attulit quod Hasdrubal prouectus ante signa cum paucis equitibus scuta uetera hostium notauit quae ante non uiderat et strigosiores equos; multitudo quoque maior solita uisa est. Suspicatus enim id quod erat, receptui propere cecinit ac misit ad flumen unde aquabantur ubi et excipi aliqui possent et notari oculis si qui forte adustioris coloris ut ex recenti uia essent; simul circumuehi procul castra iubet specularique num auctum aliqua parte sit uallum, et ut attendant semel bisne signum canat in castris. Ea cum ordine relata omnia essent, castra nihil aucta errorem faciebant; bina erant, sicut ante aduentum consulis alterius fuerant, una M. Liui, altera L. Porci; neutris quicquam quo latius tenderetur ad munimenta adiectum.
рус.Illud veterem ducem adsuetumque Romano hosti mouit quod semel in praetoriis castris signum, bis in consularibus referebant cecinisse; duos profecto consules esse, et quonam modo alter ab Hannibale abscessisset cura angebat. Minime id quod erat suspicari poterat, tantae rei frustratione Hannibalem elusum ut ubi dux, ubi exercitus esset cum quo castra coniuncta habuerit ignoraret: profecto haud mediocri clade absterritum insequi non ausum; magno opere uereri ne perditis rebus serum ipse auxilium uenisset Romanisque eadem iam fortuna in Italia quae in Hispania esset. Interdum litteras suas ad eum non peruenisse credere interceptisque iis consulem ad sese opprimendum accelerasse.
рус.His anxius curis, exstinctis ignibus, vigilia prima dato signo ut taciti uasa conligerent, signa ferri iussit. In trepidatione et nocturno tumultu duces parum intente adseruati, alter in destinatis iam ante animo latebris subsedit, alter per uada nota Metaurum flumen tranauit. Ita desertum ab ducibus agmen primo per agros palatur, fessique aliquot somno ac uigiliis sternunt corpora passim atque infrequentia relinquunt signa. Hasdrubal dum lux uiam ostenderet ripa fluminis signa ferri iubet, et per tortuosi amnis sinus flexusque cum errorem uoluens haud multum processisset, ubi prima lux transitum opportunum ostendisset transiturus erat. Sed cum, quantum a mari abscedebat, tanto altioribus coercentibus amnem ripis non inueniret uada, diem terendo spatium dedit ad insequendum sese hosti.
рус.[48] Nero primum cum omni equitatu aduenit: Porcius deinde adsecutus cum leui armatura. Qui cum fessum agmen carperent ab omni parte incursarentque, et iam omisso itinere quod fugae simile erat castra metari Poenus in tumulo super fluminis ripam uellet, aduenit Liuius peditum omnibus copiis non itineris modo sed ad conserendum extemplo proelium instructis armatisque. Sed ubi omnes copias coniunxerunt directaque acies est, Claudius dextro in cornu, Liuius ab sinistro pugnam instruit: media acies praetori tuenda data. Hasdrubal omissa munitione castrorum postquam pugnandum uidit, in prima acie ante signa elephantos conlocat: circa eos laeuo in cornu aduersus Claudium Gallos opponit, haud tantum iis fidens quantum ab hoste timeri eos credebat: ipse dextrum cornu aduersus M. Liuium sibi atque Hispanis -- et ibi maxime in uetere milite spem habebat -- sumpsit: Ligures in medio post elephantos positi. Sed longior quam latior acies erat; Gallos prominens collis tegebat; ea frons quam Hispani tenebant cum sinistro Romanorum cornu concurrit: dextra omnis acies extra proelium eminens cessabat; collis oppositus arcebat ne aut a fronte aut ab latere adgrederentur.
рус.Inter Liuium Hasdrubalemque ingens contractum certamen erat, atroxque caedes utrimque edebatur. Ibi duces ambo, ibi pars maior peditum equitumque Romanorum, ibi Hispani uetus miles peritusque Romanae pugnae, et Ligures durum in armis genus. Eodem uersi elephanti, qui primo impetu turbauerant antesignanos et iam signa mouerant loco; deinde crescente certamine et clamore impotentius iam regi et inter duas acies uersari uelut incerti quorum essent, haud dissimiliter nauibus sine gubernaculo uagis. Claudius 'quid ergo praecipiti cursu tam longum iter emensi sumus?' clamitans militibus cum in aduersum collem frustra signa erigere conatus esset, postquam ea regione penetrari ad hostem non uidebat posse, cohortes aliquot subductas e dextro cornu, ubi stationem magis segnem quam pugnam futuram cernebat, post aciem circumducit, et non hostibus modo sed etiam suis inopinantibus in sinistrum [euectus in dextrum] hostium latus incurrit; tantaque celeritas fuit ut cum ostendissent se ab latere mox in terga iam pugnarent. Ita ex omnibus partibus, ab fronte, ab latere, ab tergo, trucidantur Hispani Liguresque; et ad Gallos iam caedes peruenerat. Ibi minimum certaminis fuit; nam et pars magna ab signis aberant nocte dilapsi stratique somno passim per agros, et qui aderant itinere ac uigiliis fessi, intolerantissima laboris corpora, uix arma umeris gerebant; et iam diei medium erat, sitisque et calor hiantes caedendos capiendosque adfatim praebebat.
рус.[49] Elephanti plures ab ipsis rectoribus quam ab hoste interfecti. Fabrile scalprum cum malleo habebant; id, ubi saeuire beluae ac ruere in suos coeperant, magister inter aures positum ipsa in compage qua iungitur capiti ceruix quanto maximo poterat ictu adigebat. Ea celerrima uia mortis in tantae molis belua inuenta erat ubi regendi spem ui uicissent, primusque id Hasdrubal instituerat, dux cum saepe alias memorabilis tum illa praecipue pugna. Ille pugnantes hortando pariterque obeundo pericula sustinuit; ille fessos abnuentesque taedio et labore nunc precando, nunc castigando accendit; ille fugientes reuocauit omissamque pugnam aliquot locis restituit; postremo cum haud dubie fortuna hostium esset, ne superstes tanto exercitui suum nomen secuto esset concitato equo se in cohortem Romanam immisit; ibi, ut patre Hamilcare et Hannibale fratre dignum erat, pugnans cecidit.
рус.Nunquam eo bello una acie tantum hostium interfectum est, redditaque aequa Cannensi clades uel ducis uel exercitus interitu uidebatur. Quinquaginta septem milia hostium occisa, capta quinque milia et quadringenti; magna praeda alia cum omnis generis tum auri etiam argentique; ciuium etiam Romanorum qui capti apud hostes erant supra quattuor milia capitum recepta. Id solatii fuit pro amissis eo proelio militibus. Nam haudquaquam incruenta uictoria fuit: octo ferme milia Romanorum sociorumque occisa, adeoque etiam uictores sanguinis caedisque ceperat satias ut postero die cum esset nuntiatum Liuio consuli Gallos Cisalpinos Liguresque qui aut proelio non adfuissent aut inter caedem effugissent uno agmine abire sine certo duce sine signis sine ordine ullo aut imperio; posse, si una equitum ala mittatur, omnes deleri; 'quin supersint' inquit 'aliqui nuntii et hostium cladis et nostrae uirtutis.'
рус.[50] Nero ea nocte quae secuta est pugnam [profectus in Apuliam] citatiore quam inde uenerat agmine, die sexto ad statiua sua atque ad hostem peruenit. Iter eius frequentia minore -- nemo enim praecesserat nuntius -- laetitia uero tanta uix ut compotes mentium prae gaudio essent celebratum est. Nam Romae neuter animi habitus satis dici enarrarique potest, nec quo incerta exspectatione euentus ciuitas fuerat nec quo victoriae famam accepit. Nunquam per omnes dies ex quo Claudium consulem profectum fama attulit ab orto sole ad occidentem aut senator quisquam a curia atque ab magistratibus abscessit aut populus e foro; matronae quia nihil in ipsis opis erat in preces obtestationesque uersae per omnia delubra uagae suppliciis uotisque fatigare deos.
рус.Tam sollicitae ac suspensae ciuitati fama incerta primo accidit duos Narnienses equites in castra quae in faucibus Umbriae opposita erant uenisse ex proelio nuntiantes caesos hostes. Et primo magis auribus quam animis id acceptum erat, ut maius laetiusque quam quod mente capere aut satis credere possent; et ipsa celeritas fidem impediebat quod biduo ante pugnatum dicebatur. Litterae deinde ab L. Manlio Acidino missae ex castris adferuntur de Narniensium equitum aduentu. Hae litterae per forum ad tribunal praetoris latae senatum curia exciuerunt; tantoque certamine ac tumultu populi ad fores curiae concursum est ut adire nuntius non posset, sed traheretur a percontantibus uociferantibusque ut in rostris prius quam in senatu litterae recitarentur. Tandem summoti et coerciti a magistratibus, dispensarique laetitia inter impotentes eius animos potuit. In senatu primum, deinde in contione litterae recitatae sunt; et pro cuiusque ingenio aliis iam certum gaudium, aliis nulla ante futura fides erat quam legatos consulumue litteras audissent.
рус.[51] Ipsos deinde adpropinquare legatos allatum est. Tunc enimuero omnis aetas currere obuii, primus quisque oculis auribusque haurire tantum gaudium cupientes. Ad Muluium usque pontem continens agmen peruenit. Legati -- erant L. Ueturius Philo P. Licinius Uarus Q. Caecilius Metellus -- circumfusi omnis generis hominum frequentia in forum peruenerunt, cum alii ipsos, alii comites eorum quae acta essent percontarentur; et ut quisque audierat exercitum hostium imperatoremque occisum, legiones Romanas incolumes, saluos consules esse, extemplo aliis porro impertiebant gaudium suum. Cum aegre in curiam peruentum esset, multo aegrius summota turba ne patribus misceretur, litterae in senatu recitatae sunt. Inde traducti in contionem legati. L. Veturius litteris recitatis, ipse planius omnia quae acta erant exposuit cum ingenti adsensu, postremo etiam clamore uniuersae contionis cum uix gaudium animis caperent. Discursum inde ab aliis circa templa deum ut grates agerent, ab aliis domos ut coniugibus liberisque tam laetum nuntium impertirent.
рус.Senatus quod M. Liuius et C. Claudius consules incolumi exercitu ducem hostium legionesque occidissent supplicationem in triduum decreuit. Eam supplicationem C. Hostilius praetor pro contione edixit, celebrataque a uiris feminisque est. Omnia templa per totum triduum aequalem turbam habuere, cum matronae amplissima ueste cum liberis perinde ac si debellatum foret omni solutae metu deis immortalibus grates agerent. Statum quoque ciuitatis ea uictoria mouit, ut iam inde haud secus quam in pace res inter se contrahere uendendo, emendo, mutuum dando argentum creditumque soluendo auderent.
рус.C. Claudius consul cum in castra redisset, caput Hasdrubalis quod seruatum cum cura attulerat proici ante hostium stationes, captiuosque Afros uinctos ut erant ostendi, duos etiam ex iis solutos ire ad Hannibalem et expromere quae acta essent iussit. Hannibal tanto simul publico familiarique ictus luctu, adgnoscere se fortunam Carthaginis fertur dixisse; castrisque inde motis ut omnia auxilia quae diffusa latius tueri non poterat in extremum Italiae angulum Bruttios contraheret, et Metapontinos ciuitatem uniuersam excitos sedibus suis et Lucanorum qui suae dicionis erant in Bruttium agrum traduxit.
en.1. (1) Таково было положение дел в Испании; в Италии консулу Марцеллу изменой сдана была Салапия; Марморею и Мелес взяли с боя у самнитов. (2) Около трех тысяч воинов Ганнибала, оставленных для защиты города, перебили; добычу (а была она немалой) отдали войску. Кроме того, там были найдены двести сорок тысяч модиев пшеницы и сто десять тысяч модиев ячменя. (3) Скорбеть пришлось, впрочем, больше, чем радоваться: через несколько дней узнали о тяжелом поражении под Гердонией. (4) Проконсул Гней Фульвий, рассчитывая отвоевать Гердонию, отпавшую от римлян после каннского поражения, поставил лагерь под городом в ненадежном месте и не позаботился о сторожевых постах. (5) Небрежность была у него врожденной, а тут он еще и решил, что доверие к Пунийцу пошатнулось в Гердонии, когда там прослышали, что Ганнибал, потеряв Салапию, ушел в Бруттий. (6) Обо всем этом тайно донесли из Гердонии Ганнибалу; эти вести внушили ему и заботу о том, чтобы удержать союзный город, и надежду застать врасплох беспечного врага. С войском налегке он, опередив молву, большими переходами подошел к Гердонии, а чтобы внушить врагу еще больший страх, стал перед городом, выстроив войско. (7) Римлянин, равный ему смелостью, но разумением и силами неравный, стремительно вывел из лагеря войско и начал сражение: (8) пятый легион и левое крыло лихо кинулись в бой. Ганнибал распорядился: когда взгляды и внимание всех будут устремлены на схватку пехотинцев, пусть по данному им знаку часть всадников окружит вражеский лагерь, а другая - зайдет в тыл уже дрогнувшему противнику. (9) Сам он глумился над Гнеем Фульвием, чей тезка претор Гней Фульвий был разбит им два года назад в этих самых местах:6 говорил, что исход сражения будет таким же. (10) Надежда не обманула его. Правда, хотя в рукопашном бою с пехотинцами пало много римлян, ряды солдат со знаменами стояли все-таки твердо; (11) но шумное появление всадников в тылу и вражеские крики со стороны римского лагеря привели в смятение сначала шестой легион (он стоял на второй линии, и нумидийцы сразу расстроили его ряды) - за ним пятый, и, наконец, воины, стоявшие у первых знамен, повернули назад. (12) Часть кинулась бежать врассыпную; часть была перебита на поле битвы; пал и Гней Фульвий и с ним одиннадцать военных трибунов. (13) Кто может точно сказать, сколько тысяч римлян и союзников пало в этом сражении, коль скоро у одних писателей я читаю о тринадцати тысячах, у других - всего о семи? Победитель овладел лагерем и добычей. (14) Гердонию, которая собиралась, как он узнал, перейти к римлянам и, если он уйдет, верности ему не хранить, он сжег, всех жителей переселил в Метапонт и Фурии, а старейшин города, уличенных в тайных переговорах с Фульвием, казнил. (15) Римляне, уцелевшие после такого поражения, кое-как вооруженные, разными дорогами пробрались в Самний к консулу Марцеллу.
en.2. (1) Марцелла вовсе не испугало столь тяжкое поражение: он написал в Рим сенату о гибели военачальника и войска под Гердонией (2) и добавил, что он - тот самый Марцелл, который после Каннского сражения побил Ганнибала, опьяненного победой, - идет на него и не даст ему долго радоваться. (3) Но в Риме была великая печаль, скорбели о том, что случилось, и боялись будущего. (4) Перейдя из Самния в Луканию, консул расположился лагерем под Нумистроном на равнине на виду у Ганнибала; Пуниец занимал холм. (5) Марцелл еще раз дал понять, что уверен в себе: первый вывел из лагеря войско, готовое к бою; Ганнибал, видя, как из ворот выходят солдаты со знаменами, не уклонился от сражения: свой правый фланг он поднял на холм; римляне левым прижались к городу. (6) Римляне ввели в бой первый легион и правое крыло, а Ганнибал - воинов-испанцев и балеарских пращников, а в ходе сражения еще и слонов. Бились долго, никто не имел перевеса. (7) Сражение продолжалось с третьего часа до ночи - первые ряды устали биться. Первый легион заменили третьим, правое крыло левым; у врагов тоже свежие бойцы сменили в сражении усталых солдат; (8) затухавшая битва с появлением новых сил разгорелась вновь; ночь развела сражавшихся; победителей не было.
en.(9) На следующий день римляне с восхода солнца и далеко за полдень стояли в строю; никакой враг не показывался. Спокойно собрали доспехи с врагов, снесли в одно место трупы своих и сожгли их. (10) Следующей ночью Ганнибал бесшумно снялся с лагеря и ушел в Апулию. С рассветом Марцелл обнаружил бегство врага; раненых оставил он в Нумистроне с немногочисленной охраной, начальником которой назначил военного трибуна Луция Фурия Пурпуриона, и пошел по следам врага. Настиг он его под Венузией. (11) В течение нескольких дней перед передовыми постами шли беспорядочные стычки пеших и конных - почти все они кончались благоприятно для римлян. (12) Оттуда войска пошли по Апулии; примечательных сражений не было: Ганнибал снимался с лагеря ночью, искал места для засад: Марцелл шел за ним только днем и только после разведки.
en.3. (1) Тем временем в Капуе, пока Флакк, распродавая имущество знати и занимаясь сдачей в аренду отобранных государством земель (арендную плату вносили зерном), тянул время и подыскивал повод для новых жестокостей против кампанцев, втайне набирал силу преступный замысел, который и был раскрыт по доносу. (2) Флакк выселил солдат из домов - он рассчитывал сдать эти дома вместе с землею в аренду и притом боялся, чтобы и его солдат, как Ганнибаловых, не изнежила городская жизнь с ее удовольствиями. Поэтому он их заставил выстроить себе у городских стен и ворот жилье на военный лад. (3) Соорудили жилища из плетенок и досок, кое-какие сплели из тростника и все покрыли соломой: все годное в пищу огню было собрано словно нарочно. (4) Сто семьдесят кампанцев во главе с братьями Блоссиями и сговорились поджечь все это сразу - в одну ночь, в один час. (5) Донесли об этом некоторые рабы из дома Блоссиев; по приказу проконсула городские ворота вдруг заперли, по данному знаку сбежались вооруженные солдаты; всех виновных схватили; следствие велось энергично; осужденных казнили; рабы-доносчики получили свободу и по десять тысяч ассов каждый.
en.(6) Жители Нуцерии и Ацерр жаловались, что им негде жить: Ацерры частью сожжены, Нуцерия разрушена. Фульвий отослал их к сенату в Рим. (7) Жителям Ацерр разрешено было вновь отстроить сгоревшие дома; нуцерийцам было велено переселиться в Ателлу, как они того и хотели; ателланцам - в Калатию. (8) Среди множества важных дел - и удачных и неудачных, - занимавших умы, не забыли и о Тарентской крепости. (9) Марк Огульний и Публий Аквилий были отправлены в Этрурию закупить хлеб для отправки в Тарент; тысяча солдат из городского войска (половина римлян, половина союзников) посланы были туда отвезти хлеб и усилить гарнизон.
en.4. (1) Кончалось лето; подходило время консульских выборов. Сенат встревожило письмо Марцелла: не в интересах государства дать сейчас Ганнибалу передышку, теснимый Марцеллом, он отступает и отказывается от сражения. (2) Опасались и отозвать Марцелла в разгар военных действий, и остаться на год без консулов. (3) Сочли за лучшее отозвать из Сицилии консула Валерия, хотя он и был вне пределов Италии. (4) По велению сената городской претор Луций Манлий отправил ему письмо, приложив к нему и письмо консула Марка Марцелла; чтобы Валерию было понятно, почему его, а не его сотоварища отзывают сенаторы из провинции.
en.(5) Почти в это же время прибыли послы от царя Сифака и рассказали, как удачно он воевал с карфагенянами. (6) Они утверждали, что для их царя нет народа ненавистнее карфагенян и милее римлян; он уже посылал послов в Испанию к римским военачальникам, Гнею и Публию Корнелиям;18 теперь он пожелал испросить дружбу Рима как бы у самых ее истоков. (7) Сенат не только дал милостивый ответ послам, но и отправил к царю своих послов с подарками: Луция Генуция, Публия Петелия и Публия Попилия; (8) в подарок повезли: пурпурные тогу и тунику; кресло, отделанное слоновой костью, и золотую чашу весом в пять фунтов. (9) Послам было велено посетить и других африканских царьков, им тоже отправлены были подарки: тоги с пурпурной каймой и золотые чаши весом в три фунта. (10) И в Александрию к царям Птолемею и Клеопатре отправлены были послами Марк Атилий и Маний Ацилий: напомнить о старой дружбе и возобновить ее; в подарок посланы были: царю пурпурные тога и туника, кресло, отделанное слоновой костью; царице - расшитый плащ и пурпурная накидка.
en.(11) В то лето из соседних городов и селений часто приходили известия о знамениях: в Тускуле родился ягненок с выменем, полным молока; молния ударила в крышу Юпитерова храма, и ее почти целиком снесло; (12) почти в те же дни в Анагнии молния ударила в землю перед воротами и земля горела день и ночь, хотя ничего, что могло бы гореть, тут не было; при скрещении дорог у Анагнии, в роще Дианы, птицы покинули свои гнезда; (13) в Таррацине, недалеко от гавани, из моря выпрыгивали, словно играющие рыбы, змеи удивительной величины; (14) в Тарквиниях родился поросенок с человеческим лицом; в окрестностях Капены, возле рощи Феронии, с четырех статуй, словно обильный пот, текла днем и ночью кровь. (15) Для отвращения этих знамений по указанию понтификов в жертву богам принесли крупных животных; назначен был день для молебствия в Риме перед парадными ложами богов и другой день для молебствия - у рощи Феронии в Капенской области.
en.5. (1) Консул Марк Валерий, вызванный письмом, поручил провинцию и войско претору Луцию Цинцию, а Марка Валерия Мессалу послал с несколькими кораблями в Африку - пограбить и разведать, что делает и что готовит народ карфагенский. (2) Сам консул благополучно прибыл в Рим с десятью кораблями и сразу же созвал сенат, (3) где и рассказал обо всем, что сделал: почти шестьдесят лет в Сицилии шла война - и на суше, и на море, часто римляне терпели тяжкие поражения; он, Валерий, покончив с войной, замирил провинцию. Ни одного карфагенянина в Сицилии нет, (4) все сицилийцы - на острове: те, кого страх принудил бежать, возвращены в свои города, к своим землям; они пашут и сеют, (5) заброшенную землю опять возделывают; урожая будет хватать и на самих земледельцев, и на то, чтобы поддерживать хлебом - и в мирное, и в военное время - римский народ. После того сенату представлены были (6) Муттин и люди, сослужившие службу народу римскому;25 им, как в свое время обещано было консулом, оказали почести. (7) Муттин даже получил от сената по предложению народных трибунов достоинство римского гражданина.
en.(8) Пока все это происходило в Риме, Марк Валерий Мессала с пятьюдесятью кораблями, подойдя перед рассветом к берегам Африки, неожиданно высадился в окрестностях Утики, (9) опустошил их на широком пространстве, захватил много людей и разной добычи и на тринадцатый день после своего отплытия вернулся в Лилибей. (10) Пленных допросили и обо всем, что узнали, сообщили, расписав по порядку, консулу Левину - пусть знает, как обстоят дела в Африке: (11) пять тысяч нумидийцев во главе с Масиниссой, сыном Галы, юношей горячим, находятся в Карфагене; по всей Африке набирают наемников, чтобы переправить их в Испанию к Газдрубалу, (12) который с возможно большим войском переправится в Италию на соединение с Ганнибалом; от этого, по мнению карфагенян, зависит победа. (13) Кроме того, карфагеняне, чтобы вернуть Сицилию, готовят огромный флот, который, надо думать, скоро туда направится.
en.(14) Сведения эти, прочитанные консулом, так взволновали сенат, что было решено: консулу выборов не ждать; назначить для проведения их диктатора, а самому тотчас же возвращаться в свою провинцию. (15) Его, однако, удерживали споры: консул говорил, что уже в Сицилии он назначит диктатором Марка Валерия Мессалу, который тогда командовал флотом; сенаторы утверждали, что диктатора можно назначить только в римских пределах, то есть в Италии. (16) Марк Лукреций, народный трибун, запросил мнения сенаторов, и сенат постановил: пусть консул, прежде чем покинуть город, спросит народ, кого угодно назначить диктатором, и кого народ прикажет, того и назначит диктатором; если консул не пожелает, тогда трибуны изложат все народу. (17) Консул отказался спрашивать народ о деле, решение которого целиком в его власти, и запретил спрашивать и претору; спросили народные трибуны; народ постановил назначить диктатором Квинта Фульвия, бывшего тогда под Капуей. (18) Консул ночью, накануне того дня, когда должно было состояться народное собрание, тайно отбыл в Сицилию; покинутые им сенаторы решили писать Марку Клавдию: пусть придет на помощь государству, которому его сотоварищ изменил, и назначит диктатором того, кого прикажет народ. (19) Итак, консул Марк Клавдий назначил диктатором Квинта Фульвия, и согласно тому же решению народа диктатор Квинт Фульвий назначил Публия Лициния Красса, верховного понтифика, начальником конницы.
en.6. (1) Диктатор прибыл в Рим, отправил Гая Семпрония Блеза, бывшего под Капуей его легатом, к войску в Этрурию на место претора Гая Кальпурния, которого вызвал письмом и которому поручил командование войском под Капуей. (2) Сам он назначил выборы на ближайший день, но они не состоялись: помешал спор диктатора с трибунами. (3) Центурия младших трибы Галерии, которой выпал жребий голосовать первой, выбрала в консулы Квинта Фульвия и Квинта Фабия; остальные трибы не возражали бы, но тут вмешались народные трибуны, Гай и Луций Аррении: (4) продлевать пребывание в должности не вполне согласно с гражданскими нравами; выбирать консулом того, кто сам председательствует на выборах, - это и вовсе худой пример. (5) Если диктатор согласится, чтобы за него голосовали, они прервут выборы; по поводу любых других претендентов они чинить препятствий не будут. (6) Диктатор защищал выборы, ссылаясь на мнение сената, решение народа, на старые примеры: (7) так, в консульство Гнея Сервилия, когда Гай Фламиний, другой консул, пал у Тразименского озера, народ по предложению сената постановил, что, пока в Италии идет война, он имеет право вновь избирать бывших консулов - кого и сколько раз пожелает. (8) Фульвий добавил еще примеры; один из старых времен: Луций Постумий Мегелл, интеррекс, председательствуя на выборах, был сам выбран консулом и с ним вместе Гай Юний Бубульк; а другой - совсем свежий: Квинт Фабий никогда не согласился бы на продление своих консульских полномочий, не будь это ко всеобщему благу. (9) После долгих словесных схваток диктатор и трибуны согласились наконец на том, что послушаются сената. (10) Сенаторы решили, что в такое время, как сейчас, государственными делами следует ведать испытанным боевым военачальникам, на отсрочку выборов они не согласны. (11) Трибуны уступили, выборы состоялись, в консулы были избраны: в пятый раз Квинт Фабий и в четвертый - Квинт Фульвий Флакк. (12) В преторы были выбраны Луций Ветурий Филон, Тит Квинктий Криспин, Гай Гостилий Тубул и Гай Аврункулей. По окончании выборов Квинт Фульвий сложил с себя диктаторские полномочия.
en.(13) В конце этого лета карфагенский флот в сорок кораблей под начальством Гамилькара подошел к Сардинии и опустошал ольвийские земли; когда же там появился со своим войском претор Публий Манлий Вольсон, (14) флот обогнул остров, разорил область Карал и вернулся в Африку с разной добычей.
en.(15) В том же году умерли несколько жрецов, которые были замещены: Гай Сервилий назначен понтификом вместо Тита Отацилия Красса; Тиберий Семпроний Лонг, сын Тиберия, - авгуром вместо Тита Отацилия Красса; (16) децемвиром вместо Тиберия Семпрония Лонга, сына Гая, поставлен Тиберий Семпроний Лонг, сын Тиберия. Умерли Марк Марций, царь священнодействий, и Марк Эмилий Пап, главный курион, но в том году на их место никого не назначили.
en.(17) Цензорами этого года были Луций Ветурий Филон и Публий Лициний Красс, верховный понтифик. Красс Лициний не был до своего цензорства ни консулом, ни претором; цензором он стал прямо из эдильского звания. (18) Эти цензоры, однако, не составили список сената и вообще ничего не сделали; смерть прервала цензорство Луция Ветурия, и тогда Лициний сам отказался от должности. (19) Курульные эдилы - Луций Ветурий и Публий Лициний Вар - справили однодневные Римские игры. Плебейские эдилы - Квинт Катий и Луций Порций Лицин - поставили в храм Цереры бронзовые статуи, сделанные на деньги от штрафов, и справили игры, по тогдашним временам великолепные.
en.7. (1) В конце этого года на тридцать четвертый день по отплытии из Тарракона прибыл в Рим легат Сципиона Гай Лелий; он вошел в Город, ведя за собой строем пленных;40 сбежался народ. (2) На следующий день он доложил сенату: Новый Карфаген, главный город Испании, взят за один день; отпавшие от Рима города вновь перешли на его сторону, заключен союз с новыми. (3) От пленных узнали почти то же самое, что было известно из писем Марка Валерия Мессалы; сенаторов очень встревожил переход Газдрубала в Италию: страна с трудом выдерживала натиск и одного Ганнибала. (4) В народном собрании Лелий рассказал то же самое. Сенат назначил день благодарственного молебна за успехи Сципиона и велел Лелию как можно скорее возвращаться со своими кораблями в Испанию. (5) Я отнес, как и многие, к этому году взятие Нового Карфагена, хотя и знаю, что некоторые упоминают его под следующим, (6) но мне кажется невероятным, чтобы Сципион провел целый год в полном бездействии.
en.(7) В мартовские иды, когда вступили в должность консулы Квинт Фабий Максим (избранный в пятый раз) и Квинт Фульвий Флакк (в четвертый), им обоим провинцией назначена была Италия, но власть их была разделена: Фабий должен был воевать под Тарентом, Фульвий - в Лукании и Бруттии [209 г.]. (8) Марку Клавдию продлили власть на год; преторы жеребьевкой разделили между собою обязанности: Гай Гостилий Тубул стал городским претором, Луций Ветурий Филон получил в ведение дела иностранцев и Галлию;44 Тит Квинций Криспин - Капую, Гай Аврункулей - Сардинию.
en.(9) Войско было так разделено по провинциям: Фульвий получает два легиона, бывших у Марка Валерия Левина в Сицилии; Квинт Фабий - находившиеся в Этрурии под командой Гая Кальпурния; войско, стоявшее в Городе, отправляется в Этрурию; (10) Гай Кальпурний остается в этой провинции и ведает там войском; Тит Квинкций получает Капую и войско, что было у Квинта Фульвия. (11) Гай Гостилий получает от пропретора Гая Летория его провинцию и войско, стоящее в Аримине; Марку Марцеллу оставлены легионы, с которыми он воевал, будучи консулом. (12) Марку Валерию и Луцию Цинцию (им продлили командование в Сицилии) дано войско, сражавшееся под Каннами, и приказано пополнить его уцелевшими солдатами из легионов Гнея Фульвия. (13) Они были разысканы и отправлены консулами в Сицилию; они служили здесь, отмеченные таким же позором, как и солдаты, сражавшиеся под Каннами, и бывшие солдаты претора Гнея Фульвия, которых разгневавшийся на них за такое же бегство сенат тоже отправил туда. (14) Гаю Аврункулею оставлены в Сардинии те легионы, с которыми Публий Вольсон удерживал эту провинцию. (15) Публию Сульпицию велено с тем же легионом и тем же флотом удерживать Македонию; власть ему продлили на год. Тридцать квинкверем приказано отправить из Сицилии под Тарент к консулу Квинту Фабию; (16) остальной флот сенату угодно отправить в Африку за добычей, с тем чтобы Марк Валерий Левин им командовал сам или послал бы Луция Цинция либо Марка Валерия Мессалу - как захочет. (17) В Испании все остается без перемен; Сципиону и Силану власть продлили не на год, а до тех пор, пока их не отзовет сенат. Так распределены были на этот год войска и провинции.
en.8. (1) Среди дел более важных происходили и выборы главного куриона на место умершего Марка Эмилия; вспыхнул старинный спор. (2) Патриции утверждали, что Гай Мамилий Ателл, единственный из плебеев, добивавшийся этого звания, не имеет на него права: до сих пор курионами были только патриции. (3) Спросили трибунов; те передали дело сенату, а сенат предоставил решение народу: и главным курионом впервые стал плебей - Гай Мамилий Ателл. (4) Верховный понтифик Публий Лициний возвел Гая Валерия Флакка в сан Юпитерова фламина, хотя тот вовсе этого не хотел; децемвиром священнодействий на место умершего Квинта Муция Сцеволы поставили Гая Летория.
en.(5) Я охотно умолчал бы о том, почему Гая Флакка принудили стать фламином, если бы после этого его прежде дурная слава не обратилась в добрую. Юность его была беспутной и разгульной. Публиций Лициний, верховный понтифик, назначил Гая Флакка фламином, хотя родной брат, Луций Флакк, и остальные родственники терпеть его не могли за пороки. (6) Но, целиком погрузившись в священные обряды и службы, он вдруг совершенно переменился: среди всей молодежи никто, по мнению первых сенаторов, родственников и посторонних, не стоил больших похвал. (7) Это общее признание внушило ему оправданную уверенность в себе, и он восстановил давно забытое из-за недостойных предшественников право фламина присутствовать в сенате.
en.(8) Он вошел в курию; претор Луций Лициний его вывел. Флакк обратился к народным трибунам; он требовал права, исстари принадлежавшего его сану: получая этот сан, фламин получал и претексту, и курульное кресло. (9) Претор считал, что право утверждается не устарелыми примерами из летописей, но установившимся к последнему времени обыкновением. Никогда на памяти отцов и дедов ни один Юпитеров фламин этим правом не воспользовался. (10) Трибуны решили, что фламины забыли о нем по своей беспечности, в ущерб себе, но не своему сану; они с полного согласия сената и народа ввели фламина в сенат - сам претор не противился, - но все считали, что Флакк получил эту честь скорее за святость своей жизни, чем по праву своего сана.
en.(11) Консулы, прежде чем отправиться в провинции, набрали два городских легиона, чтобы пополнять ими, где потребуется, войско. (12) Прежнее городское войско консул Фульвий поручил брату Гаю Фульвию Флакку, своему легату, отвести в Этрурию, а легионы, стоявшие в Этрурии, перевести в Рим.
en.(13) Также и консул Фабий велел своему сыну Квинту Максиму отвести в Сицилию к проконсулу Марку Валерию собранные остатки Фульвиева войска (их было около четырех тысяч трехсот четырех человек), а от него взять два легиона и тридцать квинкверем. (14) Отбытие этих легионов ничуть не уменьшило ни по существу, ни с виду войско, защищавшее провинцию. (15) Ведь, кроме двух своих превосходно пополненных старых легионов, претор располагал также множеством нумидийцев, пеших и конных, а также набрал сицилийцев, опытных воинов, служивших прежде у Эпикида или у пунийцев. (16) Вспомогательные отряды из иноземцев он добавил к каждому из двух римских легионов, и у него как бы осталось два войска: одно он поручил Луцию Цинцию для охраны той части острова, где было царство Гиерона;53 (17) с другим сам охранял остальную часть острова (разделены они были прежней границей между римлянами и пунийцами); разделил он и флот, состоявший из семидесяти кораблей, - так, чтобы охранялось все побережье. (18) Валерий сам с конницей Муттина разъезжал по всей провинции, отмечал, какие поля возделаны, какие заброшены, хвалил или распекал хозяев. (19) Благодаря этим заботам он смог и послать хлеб в Рим, и переправить его в Катину для снабжения войска, которое должно было стоять летом под Тарентом.
en.9. (1) Впрочем, перевод воинов, в большинстве латинов, и союзников в Сицилию чуть не стал причиной большой смуты - так большие события часто зависят от мелочей. (2) Среди латинов и союзников - в их собраниях - поднялся ропот: десять лет воинских наборов и денежных поборов исчерпали их силы; почти каждый год они несут в кровопролитных сражениях большие потери: (3) одни гибнут, другие мрут от болезней; латин или союзник у римлян в войске погибнет скорее, чем пленный у Ганнибала: враг отпускает его домой без выкупа, а римляне шлют из Италии скорее в ссылку, чем на службу. (4) Восьмой год старятся солдаты, сражавшиеся под Каннами, и умрут они раньше, чем враг уйдет из Италии, - он сейчас силен, как никогда. (5) Если старые солдаты не вернутся домой, а новых опять наберут, то скоро у союзников не останется людей. Пока не дошло до полного обезлюдения и полной нищеты, откажем римлянам в том, в чем им скоро откажут сами обстоятельства. (6) Если римляне увидят согласие союзников, они подумают о мире с карфагенянами; иначе, пока жив Ганнибал, будет в Италии и война.
en.Вот о чем говорили союзники на своих собраниях. (7) У римского народа было тогда тридцать колоний; из них двенадцать (ото всех в Риме находились посольства) отказали консулам и в солдатах, и в деньгах. Это были Ардея, Непета, Сутрий, Альба, Карсиолы, Сора, Свесса, Цирцеи, Сетия, Калы, Нарния, Интерамна. (8) Консулы, потрясенные неожиданностью, желая отклонить союзников от столь ужасного решения и думая больше успеть упреками и угрозами, чем лаской, заявили: союзники осмелились сказать консулам то, (9) что они, консулы, и не подумают повторить в сенате - это ведь не отказ от воинских обязанностей, а просто отпадение от Рима. (10) Пусть скорее вернутся в свои колонии и посоветуются с земляками, как будто они на такое безбожное дело еще не отважились, а только ведут о нем разговоры; пусть напомнят им, что они не кампанцы и не тарентинцы, но римляне; (11) из Рима они происходят, из Рима отправили их в колонии на завоеванные земли - да разрастется дерево, которого они отводки; если они еще чтут свое старое отечество, если помнят о нем, то ведь они обязаны Риму тем, чем обязаны дети родителям. (12) Пусть рассудят все сызнова: их нынешнее безрассудное поведение - это измена римской державе, обеспеченное торжество Ганнибала.
en.(13) Консулы долго тратили слова на подобные разговоры, на послов это ничуть не подействовало: им нечего, сказали они, сообщать землякам, не о чем вновь совещаться в своем совете: нет в их краю ни солдат, ни денег. (14) Консулы, видя их упорство, доложили обо всем сенату; сенаторов охватил великий страх; многие считали, что державе пришел конец: так же, мол, поступят и остальные колонии, так же - союзники: все согласились выдать Рим Ганнибалу.
en.10. (1) Консулы уговаривали и утешали сенат: другие колонии, говорили они, будут верны Риму и своему долгу, а если к забывшим об этом долге отправить послов, которые будут их не просить, а распекать, то им станет стыдно перед Римом. (2) Сенат разрешил поступить и действовать так, как они сочтут нужным для государства, но сначала велел разведать о настроении в других колониях; вызвали их послов и спросили, подготовлено ли условленное число солдат.
en.(3) Марк Секстилий, фрегелланец, от имени восемнадцати колоний ответил: подготовлено, а если потребуется больше, то выставят и больше, (4) и вообще усердно выполнят все требования и желания римского народа - средств у них много, а доброй воли и того больше.
en.(5) Консулы сказали, что не могут ограничиться похвалой только от себя - этого мало за такую заслугу: пусть в сенате от всех сенаторов услышат послы слова благодарности, и консулы привели их в сенат. (6) Сенаторы почтили их, как только могли, особым постановлением и поручили консулам представить послов и народу, напомнить о многих славных деяниях, совершенных на благо наше и наших предков, и рассказать о недавней их помощи государству.
en.(7) Пусть и сейчас, спустя столько веков, будут поименованы эти колонии, чтобы умолчание не лишило их заслуженной славы: это были Сигния, Норба, Сатикула, Фрегеллы, Луцерия, Венузия, Брундизий, Адрия, Фирм, Аримин; (8) на другом море: Понтии, Пестум и Коза, (9) а внутри страны - Беневент, Эзерния, Сполетий, Плацентия и Кремона. Римская держава устояла с их помощью; благодарность была воздана им в сенате и перед народом. (10) О двенадцати других колониях, которые отказались повиноваться, сенат запретил упоминать и не велел консулам ни отпускать их послов, ни удерживать их в Риме, ни к ним обращаться. Это молчаливое порицание сочли наиболее отвечающим достоинству римского народа.
en.(11) Консулы готовили все необходимое для войны; решено было взять из священного казначейства золото от двадцатины, которое там сохранялось на крайний случай. Взято было золота около четырех тысяч фунтов. (12) По пятьсот фунтов дали каждому консулу, проконсулам Марку Марцеллу и Публицию Сульпицию, а также претору Луцию Ветурию, получившему по жребию в управление Галлию. (13) Консулу Фабию добавлено было сто фунтов золота для отправки в Тарентскую крепость. Остаток золота был употреблен, чтобы, уплатив чистыми деньгами, сдать подряд на изготовление одежды для войска, сражавшегося в Испании со славой для себя и для своего военачальника.
en.11. (1). Решено было, прежде чем консулы покинут Рим, умилостивить богов, пославших страшные знамения. (2) На Альбанской горе молния ударила в статую Юпитера, в дерево подле храма, а в Остии в источник; в Капуе - в ограду и храм Фортуны; в Синуэссе - в городскую стену и ворота. (3) Все это было поражено молнией. Некоторые писатели сообщают, что вода в Альбанском озере стала красной, как кровь, а в Риме в приделе храма Счастливого Случая фигурка из венца Фортуны вдруг сама упала ей на руку; (4) достоверно известно, что в Приверне заговорил бык и коршун влетел в харчевню на людной площади; в Синуэссе родился ребенок - ни мальчик, ни девочка, (5) таких обычно зовут андрогинами (составные слова греческому языку свойственнее, чем латинскому); шел молочный дождь, и родился мальчик со слоновьей головой. (6) Эти знамения отвратили жертвами крупных животных, молебствием перед всеми ложами богов и общим однодневным. Было велено претору Гаю Гостилию дать обет и устроить игры в честь Аполлона, как устраивали их по обету и в прошлые годы.
en.(7) Консул Квинт Фульвий в эти дни председательствовал на выборах цензоров. В цензоры были выбраны Марк Корнелий Цетег и Публий Семпроний Тудитан; оба они еще консулами не были. (8) Эти цензоры сдали в аренду землю Капуи; они сначала запросили об этом народ, и он вынес постановление. (9) Составление списка сената задержано было спором о том, кого записать первым; списком занимался Семпроний, (10) но Корнелий утверждал, что надо держаться обычая предков и первым в сенате ставить того, кто первый из ныне живущих сенаторов был в свое время цензором. Таковым оказался Тит Манлий Торкват. (11) Семпроний ответил, что боги, жребием назначая, кому из двоих заняться списком сенаторов, предоставляют ему право свободного выбора. Вот он и поступит по собственному усмотрению: выберет Квинта Фабия Максима, кому даже Ганнибал присудил бы первенство в римском государстве. (12) Спорили долго; Корнелий уступил, и Семпроний записал первым сенатором консула Квинта Фабия Максима. Составлен был новый список сенаторов; восемь сенаторов были исключены, в их числе Марк Цецилий Метелл, обесславивший себя после Каннской битвы предложением покинуть Италию. (13) За то же самое цензорскому порицанию подвергались и некоторые всадники, их, правда, было совсем мало. (14) Но у всех, кто при Каннах служил в коннице и потом оказался в Сицилии (а их было много), отобрали лошадей. Горечь наказания увеличило продление срока службы; прежние походы, проделанные на лошадях, полученных от государства, этим всадникам не засчитывались - десять походов они должны проделать на собственных лошадях. (15) Цензоры обнаружили большое число лиц, которым следовало служить во всадниках; тех из них, кому в начале этой войны было семнадцать лет, а они не явились на службу, перевели в эрарии. (16) Еще отдали с подряда постройку сгоревших вокруг форума зданий: семи лавок, мясного рынка и Царского атрия.
en.12. (1) Сделав все, что было нужно в Риме, консулы отправились на войну. (2) Первым - Фульвий под Капую; через несколько дней - Фабий. Он в разговоре с Фульвием и в письме к Марцеллу заклинал их задерживать жестокими боями Ганнибала, пока сам Фабий будет осаждать Тарент. (3) Когда этот город отнимут у врага, ему, отовсюду теснимому, нигде не будет пристанища; не на кого будет положиться, незачем будет задерживаться в Италии. (4) Фабий послал в Регий приказ начальнику гарнизона, оставленного Левином против бруттийцев (там было восемь тысяч человек, переправленных, как сказано, из Сицилии, преимущественно из Агафирны, и привыкших жить грабежом; (5) к ним вдобавок перебежчики из Бруттия, готовые на все - и по своей храбрости, и по необходимости): (6) пусть сначала опустошат окрестности и затем осадят Кавлонию. Приказ выполнили не только с рвением, но и с жадностью: ограбив и прогнав земледельцев, стали усердно осаждать Кавлонию.
en.(7) Марцелла подстрекало и письмо консула, да и сам он считал, что из всех римских военачальников он единственный достойный противник Ганнибалу. Как только стало достаточно корма для лошадей, он выступил из зимнего лагеря и под Канузием встретился с Ганнибалом, (8) который старался склонить канузийцев к отпадению, но, услышав о приближении Марцелла, снялся с лагеря: в этой открытой местности засаду устроить негде - он стал отступать в леса. (9) Марцелл преследовал его по пятам; ставил свой лагерь рядом с его лагерем, окончив лагерные работы, тут же выводил готовые к бою легионы. Ганнибал, посылая небольшие отряды всадников, пехотинцев и лучников, завязывал незначительные схватки; он не считал нужным дать решительное сражение и все-таки был вынужден его дать.
en.(10) Он выступил ночью; Марцелл настиг его на широкой открытой равнине и не дал поставить лагерь, нападая со всех сторон и мешая работам. Войска в полном составе были брошены в бой; сражение шло почти до ночи и кончилось ничем. Быстро, еще до ночи, укрепили лагеря, поставив их недалеко один от другого. (11) На другой день Марцелл на рассвете вывел войско; Ганнибал от сражения не отказался; в длинной речи уговаривал он солдат сломить гордого врага: пусть вспомнят наконец Тразименское озеро и Канны; (12) он ведь наседает на них, не дает спокойно пройти, расположиться лагерем, отдохнуть, оглянуться; каждый день, только взошло солнце, и римляне уже тут. (13) Если после одного сражения враг уйдет, обливаясь кровью, он станет воевать с меньшим пылом.
en.Разгоряченные этими уговорами, наскучив дерзостью врагов, не дававших и дня передышки, карфагеняне рьяно кинулись в бой. (14) Сражались уже больше двух часов: у римлян правое крыло и отборный отряд дрогнули. Марцелл вывел на передовую линию восемнадцатый легион. (15) Но тут одни в страхе начали отступать, другие сменить их не торопились; смятение уже стало общим; и вот - страх сильнее стыда - солдаты бегут. (16) В сражении и во время бегства пало до двух тысяч семисот граждан и союзников, четыре римских центуриона и два военных трибуна: Марк Лициний и Марк Гельвий. (17) Четыре знамени были потеряны крылом, с которого началось бегство, и два - легионом, сменившим отступавших союзников.
en.13. (1) Марцелл по возвращении в лагерь обратился к солдатам со словами, такими суровыми и горькими, что гнев их начальника показался им страшнее вчерашнего злосчастного сражения, которое они вели целый день. (2) "Благодарю богов, - сказал Марцелл, - что враг не захватил лагерь, когда вы, перетрусив, кинулись за его укрепления: вы, конечно, бросили бы его с перепугу - так же, как проиграли сражение. (3) Почему вашими душами овладел такой ужас, почему вы забыли, кто вы и кто ваш противник? Не его ли прошлым летом вы побеждали, преследовали и доводили до крайности? (4) Последнее время вы гнали его день и ночь, утомляли мелкими стычками; вчера не позволили ни уйти, ни стать лагерем. (5) Не буду говорить о том, чем вы можете гордиться, а скажу вам о том, чего вы должны стыдиться, в чем каяться: вчера вы сражались на равных и с тем прекратили бой. (6) Что нового случилось сегодня, днем или ночью? Ваших войск убыло или вражеских прибыло? Я, кажется, говорю не с моим войском и не с римскими солдатами: тела да оружие только и остались от вас. (7) Был бы у вас тот же дух, разве увидел бы враг ваши спины, разве отнял бы знамена у какого-нибудь манипула или когорты? До сих пор он хвалился, что вырезает римские легионы; сегодня он впервые обратил их в бегство - этой честью украсили его вы".
en.(8) Поднялся крик; пусть полководец простит им этот день, пусть испытает, как ему угодно, дух своих солдат. "Испытаю, солдаты, и завтра поведу вас в бой; победителей я прощу скорее, чем побежденных". (9) Бросившим свои знамена он распорядился выдать ячменя; центурионов манипулов, бросивших знамена, заставил стоять в стороне, с мечами наголо и без поясов; всему войску, пехоте и всадникам, приказал завтра быть наготове.
en.(10) Марцелл распустил собравшихся; солдаты согласились, что корил он их справедливо; в этот день в римском войске, кроме военачальника, не было человека, который не хотел бы вернуть его расположения - смертью или блестящей победой.
en.Назавтра все было, как и приказано, в полном порядке. (11) Марцелл похвалил солдат, объявил, что на передовую линию он выведет тех, кто, бросив знамена, первыми обратились в бегство. (12) "Бейтесь до конца все и каждый, одержите победу: пусть о сегодняшней победе в Риме узнают раньше, чем о вчерашнем бегстве". (13) Затем он приказал подкрепиться пищей, чтобы не ослабеть, если сражение затянется. Сделано и сказано было все, что воодушевляет солдат; они идут в бой.
en.14. (1) Ганнибал, извещенный об этом, воскликнул: "Ну и противник! Он не может перенести ни удачи, ни неудачи! Победив, он свирепствует над побежденными; потерпев поражение, он снова бросается в бой". (2) Ганнибал велел играть сигнал и вывел свое войско. Сражались с обеих сторон яростнее, чем накануне: пунийцы старались сохранить вчерашнюю славу, римляне - смыть свой позор. (3) Левое крыло римлян и когорты, бросившие свои знамена, сражались на передовой линии; восемнадцатый легион стоял на правом крыле; (4) флангами командовали легаты Луций Корнелий Лентул и Гай Клавдий Нерон; Марцелл держал середину строя, ободряя солдат и словами, и своим присутствием. (5) У Ганнибала на передовой стояли испанцы - главная сила его войска. (6) Сражение шло уже долго, но никто не имел перевеса, и Ганнибал приказал вывести вперед слонов: не напугают ли они противника и не приведут ли его в замешательство. (7) Сначала слоны действительно смешали ряды римлян: одних потоптали, другие в страхе разбежались, обнажив линию обороны. (8) Это пошло бы и дальше, если бы военный трибун Гай Децим Флав, схватив знамя первого манипула гастатов, не приказал всем идти за ним; приведши их туда, где столпились животные и беспорядок был наибольшим, он приказал забросать слонов дротиками. (9) Все дротики попали в цель - и не мудрено: кидали с близкого расстояния в таких громадин, да еще сгрудившихся вместе. Не все слоны, правда, были ранены, но те, в чьих спинах засели дротики, кинувшись бежать, увлекли за собою и невредимых - животные эти с норовом. (10) Тут уже не один только манипул, но каждый, кто только мог попасть в бегущих слонов, стал кидать в них дротики. Огромные животные кинулись на своих и убили их больше, чем врагов: животное, охваченное страхом, не слушается сидящего на нем вожака. (11) На карфагенян, уже смятых пробежавшими слонами, наступала римская пехота; краткий бой - и враг бежит врассыпную. (12) Марцелл вдогонку послал конницу; гонимых страхом преследовали, пока наконец не загнали в лагерь. (13) Ко всему еще в самых воротах лагеря рухнули два слона; и солдатам пришлось лезть в лагерь через ров и вал; тут-то и началось избиение: убито было около восьми тысяч человек и пять слонов. (14) И римлянам эта победа недешево стоила, тысячу семьсот легионеров (из двух легионов), больше тысячи трехсот союзников потеряли убитыми; раненых - и граждан, и союзников - было очень много. (15) Ганнибал в следующую ночь ушел; Марцеллу хотелось его преследовать, но большое число раненых удержало на месте.
en.15. (1) Разведчики, посланные вслед за неприятелем, донесли на следующий день, что Ганнибал двинулся в область бруттийцев.
en.(2) Почти в те же самые дни выдав Ганнибаловы гарнизоны, стоявшие по их городам, консулу Квинту Фульвию сдались и гирпины, и луканцы, и жители Вольцей; консул принял их милостиво и только пожурил за старую ошибку. (3) Это и бруттийцам внушило надежду на такую же милость; от них к консулу пришли двое братьев, знатнейших в своем племени, Вибий и Пакций, и просили принять их на тех же условиях, на каких сдались луканцы.
en.(4) Консул Квинт Фабий взял приступом город Мандурию области салентийцев: захвачено было до трех тысяч человек и много разной добычи. Оттуда он направился к Таренту и расположился лагерем у самого входа в гавань. (5) Часть кораблей, с которыми Левин сопровождал груз продовольствия, имела на борту стенобитные машины и все потребное для осады; другая часть - метательные машины, камни и всякое другое оружие - так оборудованы были и грузовые суда, не только гребные. (6) Из моряков - одни должны были подкатывать к стенам машины и приставлять лестницы, другие издали - с кораблей - поражать защитников стен. (7) Эти корабли были снаряжены так, чтобы осадить город со стороны открытого моря. А море было свободно - Филипп собирался напасть на этолийцев, и потому карфагенский флот был отправлен к Коркире. (8) В Бруттии отряд, осаждавший Кавлонию, узнав о приближении Ганнибала, отошел на возвышенность, на которой можно было удержаться только в первой сумятице атак.
en.(9) Осаждавшему Тарент Фабию помог в его важном деле случай, по существу не стоящий упоминания. Ганнибал оставил в Таренте отряд бруттийцев; начальник этого отряда смертельно влюбился в женщину, брат которой служил в войске консула Фабия. (10) Из письма сестры брат узнал о ее новой связи с чужестранцем - богатым и очень уважаемым земляками человеком - и возымел надежду с помощью сестры повлиять на ее любовника. О своих надеждах он доложил консулу. (11) Консул не счел это бреднями и велел воину пробраться под видом перебежчика в Тарент; при посредстве сестры подружился он с командиром, исподволь разузнал, как тот настроен, и, убедившись в его легкомыслии, уговорил - не без помощи женских ласк - предать римлянам участок стены, охраняемый его отрядом. (12) Сговорившись, как действовать и когда начинать, воин прокрался между караульными постами и, выбравшись из города, доложил консулу о том, что им сделано и что надо сделать.
en.(13) Фабий в первую стражу подал знак бывшим в крепости и охранявшим гавань, а сам, обогнув гавань, незаметно устроил засаду с восточной стороны города. (14) Затем трубы зазвучали одновременно и с крепости, и от гавани, и с кораблей, приплывших со стороны открытого моря. Крик и тревога поднялись, как и было задумано там, где никакой опасности не было. (15) Своим солдатам консул велел стоять молча. Тарентинцами с этой стороны командовал Демократ, тот, что прежде был начальником флота. Видя, что вокруг все спокойно, а в городе такой шум и такие крики, словно враги уже там, (16) он, испугавшись, как бы, покуда он медлит, консул не пошел бы на приступ, сам повел свой отряд к крепости, откуда доносился ужасающий шум. (17) Фабий, рассчитав по времени и догадываясь по молчанию (оттуда, где недавно кричали и призывали к оружию, не слышно было ни звука), что охрана выведена, приказал приставить лестницы к стенам там, где, по сообщению солдата, стояла когорта бруттийцев, которых он склонил к измене. (18) Как только захватили стену - бруттийцы помогали солдатам, - стали перелезать в город; затем взломали соседние ворота и в них вошел большой отряд римлян. (19) С громким криком перед самым рассветом они прошли на форум, не встретив ни одного вооруженного, но все, кто сражался около крепости и гавани, сбежавшись, набросились на них.
en.16. (1) Сражение у входа на форум было скорее горячим, чем упорным: ни храбростью, ни вооружением, ни воинским искусством, ни силой и бодростью не равны были римлянам тарентинцы. (2) Только бросили они свои дротики - до рукопашной еще и не дошло, - как разошлись знакомыми улицами по домам своим и своих друзей. (3) Двое из их командиров, Никон и Демократ, пали, мужественно сражаясь; Филемена, когда-то подавшего совет предаться Ганнибалу, вынес из боя конь, (4) вскоре коня обнаружили без всадника блуждающим по городу; тело нигде не нашли; все решили, что Филемен бросился с коня в открытый колодец. (5) Карфалон, начальник пунийского гарнизона, когда он, безоружный, шел к консулу напомнить об узах гостеприимства, связывавших их отцов, был убит встречным солдатом. (6) Убивали повсюду, не разбирая вооруженных и безоружных, карфагенян и тарентинцев. Там и сям перебили много бруттийцев - по ошибке ли, по застарелой ли к ним ненависти или чтобы прекратить разговоры, будто Тарент взят не войной, но изменой. (7) Кончив убивать, разбежались по городу грабить. Взято было, как рассказывают, тридцать тысяч рабов, множество серебряных изделий и монет, восемьдесят три тысячи фунтов золота; статуи и картины, почти равные тем, что украшали Сиракузы. (8) Фабий тут оказался великодушнее Марцелла;91 отвечая писцу на вопрос, что делать с огромными статуями (то были боги, представленные в виде сражающихся, каждый в своем обличье), он велел оставить тарентинцам их разгневанных богов. (9) Стену, отделявшую город от крепости, разрушили и место расчистили.
en.Пока все это происходило в Таренте, осаждавшие Кавлонию сдались Ганнибалу. (10) Услышав об осаде Тарента, он быстро дневными и ночными переходами повел туда войско, торопясь подать помощь, как вдруг услышал, что город взят. "И у римлян, - сказал он, - есть свой Ганнибал: хитростью мы взяли Тарент и такою же хитростью его у нас отобрали". (11) Он не повернул обратно, боясь, что это покажется бегством, и разбил лагерь там, где остановился, милях в пяти от города. Через несколько дней он ушел в Метапонт. (12) Оттуда он послал двух метапонтийцев в Тарент к Фабию с письмом от правителей города: пусть консул пообещает не наказывать их за старое, если они выдадут ему Метапонт и пунийский гарнизон. (13) Фабий всему поверил, назначил день, когда он придет в Метапонт, и написал правителям города письмо, которое и было передано Ганнибалу. (14) А тот, радуясь удачному обману - вот ведь и сам Фабий попался в ловушку, - устроил под Метапонтом засаду. (15) Но Фабий, прежде чем выйти из Тарента, обратился к птицегаданиям; птицы и в первый, и во второй раз не одобрили его решения;93 и при жертвоприношении, когда он спрашивал совет у богов, гаруспик сказал: надо остерегаться вражеских козней, а также засады. (16) Фабий не пришел в назначенный день, и метапонтийцы опять послали к нему с просьбой не медлить; гонцов вдруг схватили; боясь строгого допроса, они рассказали о засаде.
en.17. (1) Сципион провел зиму в Испании, завязывая дружбу с варварами - одаривал, возвращал заложников и пленных. (2) В начале лета, когда в Италии происходили описанные события, пришел к нему славный испанский вождь Эдескон. Его жена и дети находились у римлян, но и помимо этого его влекла та же, как будто случайная перемена в настроениях, которая отвратила всю Испанию от пунийцев и склонила их к римской власти. (3) Потому же Индибилис и Мандоний, бесспорно первейшие люди во всей Испании, вместе с отрядом своих земляков оставили Газдрубала; они поднялись на вершины, нависшие над его лагерем, и оттуда по гребням гор, не навлекая на себя никакой опасности, пришли к римлянам. (4) Газдрубал видел, что вражеское войско все время пополняется и усиливается, а его армия тает и будет таять, если он не отважится сейчас же сразиться с врагом. (5) Сципион желал этого сражения еще больше: его окрылял прежний успех и он хотел сразиться с Газдрубалом, пока другие войска еще не подошли. (6) И все же - на случай, если бы пришлось сражаться с несколькими полководцами, Сципион увеличил свои силы таким способом: во флоте, он видел, не было никакой нужды - у берегов Испании не было пунийских судов, - он велел своим пристать у Тарракона и присоединил моряков к сухопутному войску. (7) Оружия хватало: много было захвачено в Карфагене, а по взятии города его делали многочисленные мастера, которых держали взаперти по их мастерским.
en.(8) В начале весны Сципион с войском покинул Тарракон (Лелий уже вернулся из Рима, а без него он не хотел предпринимать ничего важного) и двинулся на врага. (9) Он шел по замиренной стране, и, когда вступал в чью-нибудь область, его встречали и сопровождали союзники. Индибилис и Мандоний вышли навстречу со своими войсками; (10) от имени обоих заговорил Индибилис, не глупо и опрометчиво, как варвар, но с благородной важностью: переход к римлянам он скорей извинял необходимостью, чем хвалился, будто они только и выжидали первого удобного случая; (11) он знает, что слово "перебежчик" отвратительно старым союзникам и подозрительно новым, он понимает это обычное чувство, если вызвано оно понятной тем и другим причиной для ненависти, а не пустым словом. (12) Он вспомнил о заслугах, оказанных карфагенским военачальникам; об их скупости и высокомерии, об обидах, нанесенных ему и его землякам. (13) Поэтому до сих пор они только телом принадлежали пунийцам; душой они давно уже там, где - они верят - чтут людское право и божеский закон. К богам с молитвой прибегают те, кто уже не может выносить людского насилия и обид; (14) а он просит Сципиона не считать их переход ни изменой, ни заслугой: с нынешнего дня он узнает на опыте, каковы они, и оценит их помощь.
en.(15) Римлянин ответил: он так и поступит; он не будет считать перебежчиками тех, кто не счел нужным блюсти союз, не скрепленный ничем святым. (16) Индибилису и Мандонию привели их жен и детей; от радости оба заплакали. (17) Этот день они провели у Сципиона; на следующий, поклявшись в верности заключенному союзу, они были посланы за своими войсками. Потом они состояли при римском лагере, покуда римляне с их помощью не настигли врагов.
en.18. (1) Ближайшее из карфагенских войск - Газдрубалово - стояло под городом Бекула; перед лагерем были конные посты. (2) На них и напали легковооруженные и передовые - с ходу, не разбив даже лагеря, и высказали такое презрение к врагу, что настроение обоих войск обнаружилось сразу. (3) Всадников, ошалевших от страха, загнали в их лагерь, куда едва не вошли со знаменами римляне. (4) Раздразнивши себя и врагов, они в тот же день поставили лагерь. (5) Ночью Газдрубал отвел свое войско на холм, вершина которого была ровной и гладкой; сзади протекала река, а спереди и вокруг край холма окаймлялся отвесным обрывом. (6) Пониже находилась другая ровная площадка, но взобраться туда было не легче. (7) На эту нижнюю площадку Газдрубал на другой день, видя врагов перед своим лагерем, спустил нумидийских всадников, легковооруженных балеарцев и африканцев.
en.(8) Сципион, объехав ряды солдат под знаменами, указал на врагов, стоявших на виду: они заняли холм, уже не надеясь на успех в бою на равнине; они полагаются не на мужество, не на оружие, а на неприступность самого места, но стены Нового Карфагена, на которые взошел римский солдат, были выше; (9) ни холмы, ни крепость, ни даже море - не препятствие римскому оружию. На высотах закреплялись враги, им же придется в случае бегства скакать по крутым склонам. (10) Но он, Сципион, закроет врагам и этот путь к бегству. Сципион взял две когорты: одну поставил у входа в долину, по которой протекала река, а другую там, где дорога, петляя по холму, спускалась из города к полям.
en.(11) Сам он повел воинов (тех самых, что накануне прогнали неприятельские караулы) к нижнему выступу холма, где стояли легковооруженные карфагеняне. Шли сначала по неровной, каменистой дороге - только дорога их и задерживала, - потом, когда подошли ближе, в римлян полетели дротики, камни и прочее.
en.(12) Они в ответ стали бросать камни, которыми усеяна была дорога, - почти все они годились для этого дела. Камни кидали не только солдаты, но и замешавшаяся между ними обозная прислуга. (13) Хотя подъем был труден и воины под градом дротиков и камней едва шли, на площадку они взошли первыми - сказалось врожденное упорство и привычка брать стены. (14) Как только они заняли небольшое, но ровное место, где можно было твердо стоять на ногах, они прогнали противника, который был подвижен и хорош в стычках, но уклонялся от настоящего боя, поражал неприятеля с безопасного расстояния, но не выдерживал рукопашной. Римляне перебили многих, а остальных отогнали к войску, стоявшему наверху.
en.(15) Сципион приказал победителям подниматься и нападать на середину вражеского строя; остальное войско он разделил между собой и Лелием, велел ему обойти холм справа и найти более легкий подъем, а сам быстро обошел холм слева и напал на врага с фланга. (16) Неприятельский строй дрогнул: карфагеняне хотели развернуть фланги навстречу раздающимся отовсюду крикам. (17) При этом замешательстве поднялся на площадку и Лелий; карфагеняне стали отступать, испугавшись нападения с тыла; первые ряды разорвались в середине строя, открывая путь римлянам. (18) Если бы карфагеняне, занимая столь опасное место, стояли твердо, а впереди строя выставили слонов, римляне никогда бы не взобрались наверх. (19) Кругом убийство; Сципион бросил свой левый фланг на вражеский правый, оказавшийся неприкрытым. (20) Бежать было некуда; на дорогах и справа, и слева стояли римские караулы; ворота лагеря после бегства военачальника и прочих командиров заперли; взволновались слоны - испуганные, они страшнее врагов. Перебито было около восьми тысяч человек.
en.19. (1) Газдрубал до сражения забрал из лагеря казну, отправил слонов вперед, а сам, подбирая на пути встречных беглецов, перешел реку Таг и направился к Пиренеям. (2) Сципион, овладев неприятельским лагерем, предоставил всю добычу, кроме свободных людей, солдатам. Пленных оказалось десять тысяч пехотинцев и две тысячи всадников. Всех испанцев он отпустил домой без выкупа, африканцев велел квестору продать. (3) Толпа испанцев - и сдавшихся ранее, и взятых накануне - окружила Сципиона и дружно провозгласила его царем. (4) Сципион приказал глашатаю водворить тишину и сказал, что для него звание императора, данное ему солдатами, самое почетное; а царское звание, столь уважаемое у других народов, в Риме ненавистно. (5) Пусть про себя думают, что у него душа царственная - если они считают это признаком душевного величия, - но не произносят вслух этого слова. (6) Даже варвары почувствовали душевное величие человека, презиравшего титул, перед которым немеют зачарованные люди. (7) Испанским царькам и старейшинам розданы были подарки; Индибилису Сципион велел выбрать из множества захваченных лошадей триста, каких он захочет.
en.(8) Когда квестор по приказу военачальника распродавал африканцев, один из них - юноша редкой красоты - сказал ему, что он царского рода; квестор отправил его к Сципиону.
en.(9) Тот стал расспрашивать юношу, кто он, откуда и почему, еще мальчик, оказался на войне. Юноша рассказал, что он нумидиец, земляки зовут его Массивой; после смерти отца он остался сиротой и был воспитан Галой, дедом с материнской стороны, нумидийским царем; в Испанию прибыл вместе с дядею Масиниссой, приведшим недавно конницу в помощь карфагенянам. (10) Масинисса запрещал ему вмешиваться в бой - молод еще, - но в день сражения он, тайком от дяди, взял оружие, сел на коня и вышел в строй; лошадь споткнулась, он полетел кувырком и оказался в плену. (11) Сципион приказал стеречь нумидийца и продолжал заниматься своими делами; вернувшись к себе, он позвал юношу и спросил, хочет ли тот вернуться к Масиниссе. (12) Тот, плача от радости, сказал, что очень хочет; Сципион подарил мальчику золотое кольцо, тунику с широкой каймой, испанский плащ с золотой застежкой, лошадь в полной сбруе и отпустил его, приказав своим всадникам сопровождать его до того места, до какого он захочет.
en.20. (1) Потом стали совещаться, как вести войну дальше; некоторые советовали сразу же идти и преследовать Газдрубала. (2) Сципион считал, что тут есть некоторая опасность: как бы не объединились с этим Газдрубалом Магон и другой Газдрубал. Сципион оставил только отряд в Пиренеях и провел остаток лета, заключая союзы с испанскими племенами.
en.(3) Через несколько дней после сражения при Бекуле, когда Сципион, возвращаясь в Тарракон, вышел из Кастулонского леса, Газдрубал, сын Гисгона, и Магон явились из Дальней Испании к Газдрубалу - с помощью они опоздали - сражение было проиграно, но пришли как раз вовремя, чтобы обдумать, как быть дальше. (4) Они сравнивали настроение испанцев в провинциях каждого из них. Один из Газдрубалов, сын Гисгона, считал, что карфагенянам остались верны только племена на океанском побережье и близ Гадеса, куда не дошел еще слух о римлянах. (5) Другой Газдрубал и Магон были согласны в том, что Сципион своими благодеяниями покорил и отдельных людей, и целые племена; отпадениям не будет конца, пока всех испанских солдат не отправят на край Испании или не уведут в Галлию. (6) Поэтому Газдрубалу следовало бы идти в Италию, даже если бы карфагенский сенат тому и противился, - ведь там идет решающая война, от исхода которой зависит все - и кстати: он уведет испанцев подальше от Испании и Сципионовой славы. (7) Войско Газдрубала по вине перебежчиков и после неудачного сражения уменьшилось - надо пополнить его солдатами-испанцами. Магон пусть передаст войско Газдрубалу, сыну Гисгона, а сам с большими деньгами переправляется на Балеары и набирает наемников. (8) Газдрубал, сын Гисгона, пусть уходит в глубь Лузитании и в сражения с римлянами не вступает; Масиниссе надо пополнить число всадников до трех тысяч - дать лучших во всей коннице: пусть разъезжает по Ближней Испании, помогает союзникам, грабит вражеские города и поля. Приняв эти решения, военачальники разъехались осуществлять их. Вот что происходило к этому году [209 г.] в Испании.
en.(9) В Риме слава Сципиона росла с каждым днем. Взятие Тарента, правда, скорее хитростью, чем оружием, прославило Фабия; о Фульвии начали забывать. (10) О Марцелле пошли плохие толки: он, мало того что проиграл первое сражение, еще и увел в разгар лета своих солдат отдыхать в Венузию, а Ганнибал в это время разгуливает по Италии. (11) Марцеллу врагом был народный трибун Гай Публиций Бибул; после первого неудачного сражения он неустанно перед народом чернил Клавдия, сумел разжечь ненависть к нему и добивался, чтобы у него отняли командование. (12) Близкие Клавдия настояли на том, чтобы он получил возможность, оставив в Венузии легата, явиться в Рим, обелить себя и не допустить, чтобы его лишили командования в его отсутствие. (13) Случилось так, что к тому же времени, когда Марцеллу предстояло оправдываться, в Рим для ведения выборов прибыл консул Квинт Фульвий.
en.21. (1) При огромном стечении плебеев и всех сословий во Фламиниевом цирке обсуждался вопрос о командовании Марцелла. (2) Народный трибун обвинял не только Марцелла, но и всю знать: они хитрят, медлят, а Ганнибал живет в Италии, как в своей провинции, десятый год - дольше, чем в Карфагене. (3) Вот во что обошлось римскому народу продление командования Марцеллу, войско его дважды разбито и отдыхает, раскинув летний лагерь в домах Венузии. (4) Марцелл, лишь напомнив все им сделанное, показал, как бессмысленна речь трибуна; о лишении командования не только не было и речи, но на следующий день все центурии дружно избрали Марцелла консулом; (5) в сотоварищи ему был дан Тит Квинкций Криспин, бывший тогда претором. На следующий день выбраны были преторы: Лициний Красс Богач, верховный понтифик; Публий Лициний Вар, Секст Юлий Цезарь и Квинт Клавдий Фламин.
en.(6) В самый день выборов Рим был взволнован отпадением Этрурии. Гай Кальпурний, получивший, как пропретор, эту провинцию, писал, что зачинщиками отпадения были арретинцы. (7) Тотчас же был отправлен туда Марцелл: пусть ознакомится с положением дела; если оно стоит того, то воюет не в Апулии, а в Этрурии. Этруски, испугавшись, утихли.
en.(8) От тарентинцев пришли послы просить мира с сохранением свободы и их законов. Сенат предложил им прийти, когда консул Фабий прибудет в Рим.
en.(9) В том же году были устроены игры - и Римские, и Плебейские - по одному дню. Курульными эдилами были Луций Корнелий Кавдин и Сервий Сульпиций Гальба; плебейскими - Гай Сервилий и Квинт Цецилий Метелл. (10) О Сервилии говорили, что он не имел права быть ни народным трибуном раньше, ни эдилом теперь, так как его отец, который был в свое время триумвиром для распределения земли и уже десять лет считался убитым бойями под Мутиной, как выяснилось, жив и во власти врагов.
en.22. (1) В одиннадцатый год войны с Карфагеном [208 г.] консулами стали Марк Марцелл в пятый раз (считая и консульство, которое он не отправлял, так как был избран огрешно) и Тит Квинкций Криспин. (2) Провинцией тому и другому назначена была Италия; войска двух прошлогодних консулов и третье, которое стояло в Венузии, где им командовал Марцелл, распределялись так: пусть консулы выберут себе по войску, какое захотят, а третье будет передано тому, кто получит Тарент и Саллентинскую область. (3) Остальные назначения были такие: Публий Лициний Вар - городской претор; Публий Лициний Красс, верховный понтифик, - претор по делам чужеземцев и выполняет поручения сената. Секст Юлий Цезарь получил Сицилию; Квинт Клавдий Фламин - Тарент. (4) На год продлили командование Квинту Фульвию Флакку; он получил один легион и провинцию Капую, которая раньше была у претора Тита Квинкция; продлили полномочия Гаю Гостилию Тубулу (он должен был как пропретор сменить Гая Гальпурния в Этрурии и принять два его легиона) (5) и Луцию Ветурию Филону (за ним как пропретором оставалась провинция Галлия и те же самые два легиона, которыми он командовал, будучи претором). (6) Такое же решение о продлении власти предложено было сенатом и принято народом о Гае Аврункулее; он находился в Сардинии с двумя легионами; для защиты провинции ему добавили пятьдесят кораблей, присланных из Испании Сципионом. (7) Публию Сципиону и Марку Силану вручены еще на год их провинции и войска в Испании; из восьмидесяти кораблей Сципиона, которые он взял с собой из Италии или отобрал у карфагенян, пятьдесят велено было переправить в Сардинию, (8) поскольку ходили слухи, что в этом году в Новом Карфагене готовят большой флот и рассчитывают с помощью двухсот кораблей высадиться на всех берегах Италии, Сицилии и Сардинии. (9) В Сицилии все устроили так: Секст Цезарь получил войско, сражавшееся под Каннами; Марку Валерию Левину - ему тоже продлили командование на год - к семидесяти кораблям, бывшим в Сицилии, добавили тридцать, стоявших в прошлом году под Тарентом; с этим флотом из ста кораблей он может, если сочтет нужным, пограбить африканское побережье. (10) И Публию Сульпицию продлили командование на год; ему оставили тот же флот и ту же провинцию - Македонию и Грецию. Два городских легиона, стоявшие в Риме, остались там же. (11) Консулам позволено было набрать солдат, сколько нужно. В этом году римское государство защищал двадцать один легион. (12) Публию Лицинию Вару поручено было починить тридцать старых военных кораблей, стоявших в Остии, посадить моряков и на них, и на двадцать новых и с этим флотом охранять ближайшее к Риму побережье;108 (13) Гаю Кальпурнию велено не выводить из Арретия войско, пока не прибудет преемник; Тубулу - бдительно следить, чтобы не было новых заговоров.
en.23. (1) Преторы отправились в свои провинции; консулов задерживала забота о богах: сообщали о знамениях, замолить которые было нелегко. (2) Из Кампании сообщали, что в Капуе молния попала в храмы Фортуны и Марса и в несколько гробниц; в Кумах - суеверие в мелочах видит волю богов - мыши изгрызли золото в храме Юпитера; в Казине огромный рой пчел сел на форуме; (3) в Остии молния попала в стену и городские ворота; в Цере коршун влетел в храм Юпитера; в Вольсиниях озеро окрасилось кровью. (4) Назначено было однодневное молебствие, несколько дней приносили в жертву крупных животных, но богов не умилостивили; зловещие предвестия обратились на консулов, государство не пострадало.
en.(5) Игры в честь Аполлона в консульство Квинта Фульвия и Аппия Клавдия [212 г.] состоялись впервые, справил их городской претор Публий Корнелий Сулла; потом их справляли уже все подряд городские преторы, но обет справить их давался на один только год, и дня не назначали. (6) В этот год тяжкое моровое поветрие постигло и Город, и окрестности; смертей, правда, было не так уж много, но болели долго. (7) Во всем Городе на перекрестках молились о прекращении бедствия; городскому претору Публию Лицинию Вару велено было предложить народу закон: справлять эти игры во веки веков и в установленный день. Он первый и справил их в третий день до квинктильских нон. День этот с той поры остается праздничным.
en.24. (1) И слухи об арретийцах с каждым днем становились тревожней, и беспокойство сенаторов усиливалось. Гаю Гостилию написали, чтобы он немедленно взял заложников у арретийцев. За заложниками - принять их и привести в Рим - послан был с военной властью Гай Теренций Варрон. (2) Как только он прибыл, Гостилий ввел в город легион, стоявший лагерем у ворот, расставил, где нужно, военные караулы, созвал на форум сенаторов и приказал дать заложников. (3) Когда сенаторы попросили двух дней отсрочки, Гостилий ответил: пусть сейчас же представят заложников сами, иначе завтра он заберет у сенаторов всех детей. Военным трибунам, префектам союзников и центурионам он велел охранять ворота, чтобы никто ночью не вышел из города. (4) Приказ выполнили кое-как; пока стражу еще не выставили у ворот, семеро виднейших сенаторов еще до ночи выскользнули вместе с детьми из города. (5) Когда на рассвете следующего дня стали созывать сенат, их не оказалось. Их имущество было распродано. У остальных сенаторов взяли сто двадцать заложников - собственных их детей. Они были переданы Гаю Теренцию, чтобы везти их в Рим. (6) А он в донесении сенату представил положение в Этрурии более опасным, чем раньше. Словно опасались мятежа, готового разразиться; Гай Теренций получил приказ ввести один из двух городских легионов в Арретий и держать его там как гарнизон; (7) Гай Гостилий пусть обходит с остальным войском весь край и пресекает всякую возможность переворота. (8) Гай Теренций, войдя с войском в Арретий, потребовал у должностных лиц городские ключи; ему ответили, что они затерялись; решив, что их скорей нарочно спрятали, он приказал изготовить другие ключи ко всем воротам и сделал все, чтобы стать в городе хозяином; (9) он настоятельно предостерегал Гостилия, чтобы тот не надеялся на спокойствие в Этрурии, если не будет принимать все меры предосторожности.
en.25. (1) О тарентинцах в сенате шел большой спор. Фабий, тут же присутствовавший, защищал покоренных им, но остальные были настроены враждебно и приравнивали их к кампанцам: преступники одинаковые. (2) Сенат по предложению Мания Ацилия постановил: в городе стоять гарнизону, тарентинцам никуда из города не выходить;112 дело их рассмотреть, когда в Италии станет спокойнее. (3) Не менее горячо спорили о Марке Ливии, коменданте Тарентской крепости: одни требовали сенатского порицания за то, что из-за его беспечности город был выдан врагам; (4) другие - награды ему: пять лет продержался он в крепости; Тарент возвращен благодаря ему, и только ему. (5) Враги крайностей говорили, что такое порицание - дело цензоров, а не сената. Того же мнения был и Фабий, добавивший, что Тарент возвращен, конечно, благодаря Ливию, о чем без конца твердят в сенате его друзья; не мог бы он быть возвращен, не будь раньше потерян.
en.(6) Консул Тит Квинкций Криспин отбыл с подкреплением к бывшему войску Квинта Фульвия Флакка в Луканию. (7) Марцелл не мог уехать, пока не выполнит обязательных обрядов: еще в Галльскую войну он при Кластидии дал обет поставить храм Чести и Доблести; (8) но понтифики воспрепятствовали освящению этого храма, ибо нельзя двум божествам быть в одном помещении: если туда попадет молния или случится какое-то знамение, трудно будет его искупить - непонятно будет, какому богу приносить жертву; (9) да и нельзя двум божествам (кроме некоторых) приносить одну жертву. Спешно построили еще отдельный храм Доблести, и все-таки эти храмы сам Марцелл не посвятил. (10) Только после этого он отправился с пополнением к войску, которое год назад оставил в Венузии.
en.(11) Криспин в Бруттии попытался осадить Локры (Тарент принес Фабию слишком уж большую славу) и вытребовал из Сицилии разные метательные и стенобойные машины. Оттуда же вызваны были и корабли, чтобы напасть на город со стороны моря. (12) Осаду, однако, пришлось бросить: Ганнибал подошел с войском к Лацинию, а Криспин хотел соединиться с Марцеллом, который, по слухам, уже вышел из Венузии. (13) Он вернулся в Апулию, и консулы разбили два лагеря между Венузией и Бантией, меньше чем в трех милях друг от друга. (14) И Ганнибал вернулся в эти края, как только война была отведена от Локр. Консулы, оба - люди горячие, почти ежедневно выстраивали войско для битвы в уверенности, что война будет завершена, если враг вступит в сражение с объединенными консульскими войсками.
en.26. (1) Ганнибал, в прошлом году дважды сражавшийся с Марцеллом, побивший его и побитый им, не надеялся и не боялся попусту, понимая, что соединившихся консулов ему не одолеть. (2) Он целиком занялся своими хитростями и стал подыскивать место для засады. (3) Пока что происходили незначительные схватки с переменным успехом; консулы, думая, что так может протянуться все лето, все-таки решили, что можно продолжать осаду Локр, и предписали Луцию Цинцию переправиться с флотом из Сицилии под Локры. (4) А для осады с суши велели вести туда часть войска, стоявшего гарнизоном в Таренте. (5) Кое-кто из фурийцев уведомил об этом Ганнибала, и он послал занять дорогу к Таренту. Там, под холмом, на котором стояла Петелия, он поставил в укрытии три тысячи всадников и две тысячи пехоты. (6) Римляне, не выславшие вперед разведчиков, наткнулись на них: около двух тысяч было убито; около полутора тысяч взято в плен живыми; бежавшие рассеялись по лесам и полям и вернулись в Тарент.
en.(7) Между римским и пунийским лагерем был лесистый холм, которого сначала никто не занял: римляне не знали, какова сторона, обращенная к врагу; Ганнибал считал, что он удобнее для засады, чем для лагеря. (8) Посланные туда ночью конные нумидийские отряды спрятались в чаще леса; днем оттуда никто не показывался, чтобы издали не увидели вооруженного. (9) В римском лагере ворчали: надо занять этот холм и укрепиться на нем: если его займет Ганнибал, враг будет прямо на нашей шее. (10) Это задело Марцелла. "Не пойти ли нам самим с конниками на разведку? - обратился он к сотоварищу. - Увидим все своими глазами, тогда и решим, как лучше". (11) Криспин согласился, и они отправились вдвоем, взяв с собой двести двадцать всадников, из них сорок фрегелланцев, остальные этруски. (12) Сопровождали их военные трибуны Марк Марцелл, сын консула, и Авл Манлий, а также два префекта союзников - Луций Аррений и Маний Авлий. (13) Некоторые писатели передают, что консул Марцелл в этот день совершал жертвоприношение: у первой овцы печень оказалась без головки, у второй все было на месте, головка печени выглядела даже увеличенной, (14) и гаруспику не понравилось, что вслед за внутренностями неполными и безобразными появились уж слишком благоприятные.
en.27. (1) Консул Марцелл страстно хотел сразиться с Ганнибалом и считал, что их лагеря слишком далеки один от другого. (2) Выйдя за вал, он распорядился, чтобы солдаты были наготове; если холм, который они осмотрят, окажется подходящим, то пусть собирают все снаряжение и поднимаются.
en.(3) Перед лагерем была небольшая равнина; от нее на холм вела со всех сторон открытая взгляду дорога. Нумидиец-лазутчик, стороживший отнюдь не в надежде на что-то важное, а просто на случай, если кто-то из римских солдат в поисках дров или корма для лошадей забредет слишком далеко от своего лагеря, подал знак: пусть все сразу выскакивают из своих укрытий. (4) Нумидийцам следовало встретить врага на пути к вершине, но не раньше, чем другие обойдут римлян с тыла и отрежут им дорогу назад. Тут-то они с громким криком со всех сторон и кинулись на врага. (5) Консулы оказались во впадине, откуда не могли выбраться ни на вершину, занятую врагом, ни к себе в лагерь: они были окружены. Схватка длилась бы дольше, если бы бегство этрусков не напутало всех остальных. (6) Покинутые этрусками фрегелланцы продолжали биться, пока рядом с ними и подбодряя их сражались еще невредимые консулы, (7) но, когда увидели, что оба консула ранены, что Марцелл, пронзенный копьем, умирая, падает с лошади, тогда немногие уцелевшие обратились в бегство - с Криспином, в которого попали два дротика, и Марцеллом-младшим, тоже раненным. (8) Погиб военный трибун Авл Манлий, один из префектов союзников - Маний Авлий был убит, а другой - Луций Аррений - взят в плен; из консульских ликторов пятеро попали в руки врагов; остальные либо были убиты, либо бежали с консулом; (9) сорок три всадника погибли либо в бою, либо во время бегства; восемнадцать попали живыми в плен. (10) В лагере уже поднялась тревога, собирались идти на помощь консулам, когда увидели, что к лагерю направляются раненые: консул, сын другого консула и горсточка уцелевших в этой злосчастной вылазке. (11) Смерть Марцелла вообще плачевна, но особенно потому, что, вопреки возрасту - ему было за шестьдесят - и большому опыту военачальника, он так неосмотрительно подверг смертельной опасности себя с сотоварищем и почти что все государство.
en.(12) Я долго ходил бы вокруг да около, если бы захотел разобраться в разноречивых сведениях писателей о смерти Марцелла. (13) Не говоря о других, Целий трояко рассказывает об этом событии: сначала следуя народной молве, потом - написанной надгробной речи Марцелла-сына, участника всего дела; наконец - его, Целия, собственным разысканиям и заключениям. (14) При всех различиях большинство согласны в том, что Марцелл вышел из лагеря ознакомиться с местом, и все - что попал в ловушку.
en.28. (1) Ганнибал считал, что враг сильно напуган смертью одного консула и ранением другого; пользуясь случаем, он сейчас же перенес лагерь на холм, где сражались. Там он нашел и похоронил тело Марцелла. (2) Криспин, напуганный и смертью сотоварища, и своей раной, ушел в тишине следующей ночи и разбил лагерь, как только оказался в горах на месте высоком и со всех сторон защищенном. (3) Оба вождя размышляли: один - как подстроить ловушку, другой - как ее избежать. (4) Ганнибал снял с мертвого Марцелла его кольцо; Криспин, боясь, что он поможет Ганнибалу в его хитростях, разослал по соседним городам гонцов с известием: консул Марцелл убит, кольцо его в руках врага, пусть не верят никаким письмам, сочиненным от имени Марцелла. (5) Незадолго до того, как консульский гонец пришел в Салапию, туда доставлено было письмо Ганнибала, сочиненное от имени Марцелла: он следующей ночью прибудет в Салапию;127 пусть гарнизонные солдаты будут наготове, вдруг потребуется их помощь. (6) Горожане почувствовали обман: Ганнибал зол на них не только за отпадение, но и за то, что они перебили его всадников, он ищет случая их наказать. (7) Отослали обратно гонца (это был римский перебежчик), чтобы без лишнего наблюдателя воины делали что хотят, расположили караулы горожан в подходящих местах на городской стене и по городу. (8) С особым тщанием расставили стражу и часовых; у ворот, через которые, как считали, войдет враг, поставили лучших воинов гарнизона.
en.(9) Ганнибал подошел к городу около четвертой стражи; впереди были перебежчики, вооруженные по-римски. Они подходят к воротам, говорят все по-латыни, будят стражу и приказывают отворить ворота - "консул прибыл". (10) Стража, словно спросонок, толчется, торопится, старается открыть ворота. Их закрывала опущенная решетка, одни приподнимали ее рычагами, другие тащили канатами вверх - на такую высоту, чтобы под нею можно было пройти не сгибаясь. (11) Как только проход открылся, перебежчики ринулись через ворота; вошло их около шестисот, тут канат отпустили, и решетка с грохотом упала. (12) Перебежчики входят как в мирный город, беспечно неся оружие за плечами; часть салапинцев нападает на них, а другая со стен и надвратной башни камнями, кольями, дротиками отгоняет оставшегося снаружи врага.
en.(13) Так ушел от Салапии Ганнибал, попавший в свою же ловушку; он направился к Локрам - освобождать их от осады, которую Луций Цинций вел неотступно, пользуясь доставленными из Сицилии осадными и метательными машинами. (14) Магон уже не рассчитывал удержать и защитить этот город, когда с известием о смерти Марцелла мелькнул ему первый проблеск надежды. (15) Затем явился гонец: Ганнибал отправил вперед нумидийскую конницу, а сам ускоренным маршем идет вслед с пехотой. (16) Магон, которому со сторожевой башни подали знак, что нумидийцы близко, сам вдруг открыл ворота и яростно устремился на врага. Сначала бой, слишком неожиданный, шел с переменным успехом, (17) но когда появились еще и нумидийцы, то римлян охватил такой страх, что они кинулись к морю и своим кораблям, бросив свои орудия и машины, которыми разбивали стены. Так приход Ганнибала освободил от осады Локры.
en.29. (1) Криспин, узнав, что Ганнибал пошел в Бруттий, велел военному трибуну Марку Марцеллу привести из Венузии войско, которым прежде командовал второй консул, (2) а сам со своими легионами отправился в Капую. Тяжело раненный, он едва вытерпел дорожную тряску, написал в Рим о смерти коллеги и о своем тяжелом состоянии: (3) явиться в Рим на выборы он не может, так как не перенесет дороги; очень беспокоится, как бы Ганнибал не повернул из Бруттия к Таренту; пусть пришлют к нему легатов, людей разумных, с которыми он хотел бы поговорить о государственных делах.
en.(4) Письмо прочитали - смерть одного консула весьма опечалила сенат; очень напугала болезнь другого. Квинта Фабия-сына послали в Венузию к войску, а к консулу направили трех легатов: Секста Юлия Цезаря, Луция Лициния Поллиона и Луция Цинция Алимента, только что вернувшегося из Сицилии. (5) Им поручено было сказать консулу: раз он сам не может прибыть в Рим на выборы, то пусть он на римской земле назначит диктатора для проведения выборов. (6) Если консул отправился в Тарент, то пусть претор Квинт Клавдий отведет легионы туда, где он сможет защищать возможно больше союзнических городов.
en.(7) Тем же летом Марк Валерий с сотней кораблей отбыл из Сицилии в Африку, высадился у города Клупеи и опустошил много земель, не встретив почти никакого вооруженного сопротивления. Неожиданно услышав о приближении пунийского флота, грабившие быстро сели на корабли. (8) У пунийцев было восемьдесят три корабля; римляне разбили врага недалеко от Клупеи: восемнадцать кораблей были захвачены; остальные обращены в бегство; в Лилибей вернулись с большой добычей, захваченной и на суше, и на кораблях.
en.(9) Тем же летом Филипп пришел на помощь ахейцам, которые его о том умоляли. Лакедемонский тиран Маханид донимал их на границах, этолийцы опустошали их земли, переправив свое войско через пролив между Навпактом и Патрами (местные жители называют его Рионом). (10) Поговаривали, что и Аттал, царь Азии, которого этолийцы на своем последнем собрании выбрали на высшую в их народе должность, намерен переправиться в Европу.
en.30. (1) Поэтому когда Филипп высадился в Греции у города Ламия, этолийцы под водительством Пиррия, выбранного ими на этот год в преторы вместе с отсутствовавшим Атталом, выступили против него. (2) С ними были вспомогательные войска от Аттала и около тысячи римских моряков, присланных Публием Сульпицием. Над Пиррием и его войском Филипп дважды одержал победу, истребив в каждой из этих битв около тысячи противников. (3) Перепуганные этолийцы укрылись за стенами Ламии; Филипп повел свое войско назад к Фаларе, расположенной у Малийского залива, когда-то эти места были густо населены - гавань там превосходная, вокруг безопасные стоянки для кораблей и много других удобств на море и на суше.
en.(4) Туда пришли послы от египетского царя Птолемея, от родосцев, афинян и хиосцев, чтобы прекратить войну между Филиппом и этолийцами; этолийцы пригласили миротворцем и соседа Аминандра, царя афаманов. (5) Все они, правда, не столько беспокоились об этолийцах - народе, чересчур грубом для греков, - сколько боялись, что вмешательство царя Филиппа в дела Греции грозит ее свободе. (6) Разговоры об условиях мира отложили до собрания ахейцев, для него были назначены место и день, а пока добились перемирия на тридцать дней. (7) Оттуда царь направился через Фессалию и Беотию в Халкиду на Евбее, чтобы не допустить высадки Аттала, который, по слухам, собирался туда с флотом. (8) Оставив в Евбее гарнизон на случай, если там появится Аттал, он с небольшим числом всадников и легковооруженных пехотинцев прибыл в Аргос.
en.(9) Тут народ поручил ему устройство игр в честь Геры и Немейских игр, ибо македонские цари, по их словам, ведут свое происхождение из этого города. С игр в честь Геры он отправился прямо в Эгий на собрание союзников, задолго до того назначенное.
en.(10) Говорили о том, как покончить с этолийской войной, - хотели, чтобы ни у римлян, ни у Аттала не было повода вступить в Грецию. (11) Все эти планы этолийцы расстроили, едва истек срок перемирия и они узнали, что Аттал прибыл в Эгину, а римский флот стоит у Навпакта. (12) Приглашенные на совет ахейцев, где присутствовали и посольства, которые вели в Фаларе переговоры о мире, этолийцы сначала стали жаловаться на некоторые мелкие нарушения перемирия, (13) а в конце концов объявили, что война не кончится, если ахейцы не вернут мессенцам Пилос, римлянам - Атинтанию, а Скердиледу и Плеврату - ардиеев. (14) Филипп счел неслыханным делом, что побежденные ему, победителю, диктуют условия мира. Он сказал, что и раньше слушал разговоры о мире и заключил перемирие, отнюдь не надеясь, что этолийцы успокоятся, но для того, чтобы все союзники были свидетелями: он искал мира, а этолийцы - повода к войне. (15) Филипп распустил совет, не добившись мира; оставил четыре тысячи воинов защищать ахейцев, а у них взял пять военных кораблей, (16) рассчитывая добавить их к карфагенскому флоту и кораблям, идущим из Вифинии от царя Прусия; он решил в морском сражении разбить римлян, давно уже господствовавших у этого побережья. (17) Сам он с этого собрания вернулся в Аргос: приближалось время Немейских игр, при праздновании которых он хотел присутствовать.
en.31. (1) Царь был занят подготовкой игр и дал себе на эти праздничные дни передышку от военных забот, а Публий Сульпиций, выйдя с флотом из Навпакта, пристал между Сикионом и Коринфом и опустошил эту плодороднейшую область. (2) Слух об этом заставил Филиппа покинуть игры; он стремительно выступил с конницей, приказав пехоте идти вслед; римлян, ничего такого не ожидавших и разбредшихся с тяжелой добычей по равнине, он прогнал к судам. (3) Римский флот вернулся в Навпакт, не успев порадоваться добыче; прошел слух о победе, пусть и незначительной, но над римлянами. (4) Праздники провели в великой радости особенно потому, что Филипп, угождая народу, снял царский убор с головы, скинул пурпурный плащ и вообще всю царскую одежду и обликом сравнялся со всеми - для свободных граждан нет ничего приятнее. (5) Такое поведение Филиппа позволило бы надеяться на свободу, если бы не его невыносимый безобразный разгул. Днем и ночью с одним или двумя спутниками бродил он по городу, заходя в дома женатых людей (6) как частное лицо, чтобы, не привлекая к себе большого внимания, дать волю своей распущенности; и свободу, пустым призраком которой он поманил других, обратил в свой произвол. (7) Не все, однако, можно было купить или выпросить - были и преступления и насилия: мужьям и родителям становилось опасно сдерживать неуместной строгостью царский разгул. (8) А Филипп еще отнял у главы ахейцев Арата его жену Поликратию и увез в Македонию, обещая на ней жениться.
en.(9) Закончив среди этих гнусностей Немейские игры, он спустя несколько дней отправился к Димам, рассчитывая выгнать гарнизон этолийцев, который позвали и приняли в свой город элейцы. (10) Киклиад (ахейский главнокомандующий) и ахейцы встретили царя недалеко от Дим: элейцев, не ладивших с остальными ахейцами, они ненавидели и этолийцам были враждебны, считая, что те подняли на них римлян. (11) Следуя от Дим с объединенным войском, Филипп и ахейцы перешли реку Ларис, которая разделяет области Элеи и Дим.
en.32. (1) Войдя в область врага, они в первый день опустошали ее, а на второй - в боевом строю подошли к городу, послав вперед конницу: гарцуя перед воротами, конники вызывали этолийцев, охотников до вылазок. (2) Ни царь, ни ахейцы не знали, что Сульпиций переправился с пятнадцатью кораблями из Навпакта в Киллену, высадил четыре тысячи вооруженных воинов и в ночной тишине незаметно вошел в Элидуa. (3) Поэтому они от неожиданности перепугались, когда увидели меж этолийцев и элейцев римское оружие и знамена. (4) Царь сначала хотел увести обратно свои войска, но между этолийцами и траллами (это иллирийское племя) уже завязалось сражение, и царь, видя, как теснят его солдат, бросился с конницей на римскую когорту. (5) Лошадь, пронзенная копьем, упала, и царь свалился через ее голову - завязалась яростная битва; римляне наседали на царя, свои его защищали. (6) Мужественно бился он сам; ему, пешему, пришлось отбиваться от всадников. Бой был уже неравен; вокруг царя пали многие, многие были ранены; наконец он, выхваченный из боя своими воинами, ускакал на другом коне.
en.(7) В этот день он разбил лагерь в пяти милях от города элейцев. На следующий день он повел все войско к ближайшей элидской крепостце - она зовется Пирг, - где, по слухам, собралось множество сельских жителей, пригнавших туда из боязни грабежа и свой скот. (8) Эту беспорядочную и безоружную толпу он захватил, пока люди еще не опомнились от страха; добыча вознаградила за позор под Элидой. (9) Когда царь делил добычу и пленных (людей было четыре тысячи, а всякого скота до двадцати тысяч голов), явился гонец из Македонии: какой-то Аэроп, сообщил он, подкупив начальника крепости и гарнизона, взял город Лихнид, захватил несколько селений дассаретиев - и подстрекает дарданов. (10) Филипп бросил ахейско-этолийскую войну, оставил для защиты союзников две тысячи пятьсот разного рода воинов под началом Мениппа и Полифанта, (11) а сам из Дим через Ахайю, Беотию и Евбею пришел через десять дней в Деметриаду в Фессалии.
en.33. (1) Там его встретили другие гонцы: смута, сказали они, ширится; дарданы бродят по всей Македонии, уже захватили Орестиду и спустились в Долину аргеста; среди варваров всюду ходит молва, что царь убит. (2) В схватке с разорителями полей под Сикионом конь понес его прямо на дерево, и один рог с его шлема обломился о сук. (3) Какой-то этолиец рог подобрал и принес в Этолию к Скердиледу; тот узнал украшение с царского шлема; оттого и пошла молва о смерти царя. (4) После ухода Филиппа из Ахайи Сульпиций направился с флотом к Эгине и соединился с Атталом. (5) Ахейцы одержали победу над этолийцами и элейцами недалеко от Мессены. Царь Аттал и Сульпиций перезимовали на Эгине.
en.(6) В конце этого года консул Тит Квинкций назначил Тита Манлия Торквата диктатором проводить выборы. Сам консул умер от раны; одни передают, что в Таренте, другие в Кампании. (7) Никогда ничего подобного не случалось: ни одного памятного сражения не было, а консулы оба убиты, государство осиротело. Диктатор Манлий назначил начальником конницы Гая Сервилия, курульного эдила. (8) Сенат в первое же заседание велел диктатору устроить Великие игры: в консульство Гая Фламиния и Гнея Сервилия [217 г.] городской претор Марк Эмилий справлял их и дал обет справить в следующие пять лет. Диктатор справил игры и дал обет справить их в следующий срок. (9) Поскольку оба консульских войска стояли рядом с врагом, не имея командующих, сенат и народ отложили другие дела и занялись выборами консулов - таких, чтобы сумели уберечься от всяких пунийских козней. (10) Всю эту войну полководцы страдали от своей поспешности и горячности; (11) а в этом году, горя желанием сразиться, неожиданно попали в ловушку, (12) но бессмертные боги, сжалившись над римским народом, пощадили безвинное войско, за свою опрометчивость поплатились жизнью только сами консулы.
en.34. (1) Сенаторы искали, кого выбрать в консулы: среди прочих особенно выделялся Гай Клавдий Нерон - ему и подыскивали сотоварища. (2) Считалось, что он человек превосходный, но более пылок и скор, чем требуется в такое время и против такого врага, как Ганнибал: (3) рядом с таким консулом должен стоять и его сдерживать разумный и осмотрительный человек. Был Марк Ливий, уже давно по окончании консульства осужденный народом. (4) Он так тяжело переживал эту обиду, что удалился в деревню и много лет не показывался ни в Риме, ни вообще на людях. (5) Почти на восьмом году после его осуждения консулы Марк Клавдий Марцелл и Марк Валерий Левин заставили его вернуться в Город; был он в худой одежде, длинноволос, с запущенной бородой; и лицо, и весь его вид говорили, что он хорошо помнит обиду. (6) Цензоры Луций Ветурий и Публий Лициний заставили его остричься, сбрить бороду, одеться как следует, прийти в сенат и принять участие в жизни государства, (7) но он и тогда выражал согласие либо одним словом, либо молча присоединяясь к тем, с чьим мнением был согласен. Так продолжалось, пока его не заставило встать и высказаться дело о добром имени Марка Ливия Маната, его родственника. (8) Тут все повернулись к человеку, столь долго молчавшему, - о нем заговорили. Решили, что он несправедливо обижен народом, и это принесло большой вред: так долго в такой тяжелой войне не пользовались ни советом, ни службой такого человека. (9) Гаю Нерону нельзя было дать в сотоварищи ни Квинта Фабия, ни Марка Валерия Левина: не дозволено, чтобы оба консула были патрициями; (10) по той же причине нельзя и Тита Манлия, да он уже и отказался от консульства и, конечно, откажется вторично, а консулы Марк Ливий и Гай Клавдий очень подойдут друг другу.
en.(11) Народ не отверг предложенного сенатом, (12) и только один человек, а именно тот, кому предложена была эта честь, был не согласен и обвинял сограждан в легкомыслии: его не пожалели, когда он ходил в одежде отверженного, а теперь, против его воли, предлагают ему белую тогу кандидата, смешивая почет с наказанием. (13) Если они считают его честным человеком, то почему осудили, как бесчестного преступника?
en.Если они признали его виновным, то почему, сочтя его первое консульство своей ошибкой, вверяют ему второе? (14) Сенаторы корили его за эти речи и жалобы и напоминали о Марке Фурии, которого вызвали из ссылки и он восстановил родной город на его прежнем месте: как строгость отца, так и строгость родины смягчишь, терпеливо ее перенося. (15) Стараниями всех Марк Ливий и Гай Клавдий были избраны в консулы.
en.35. (1) Через два дня были выборы преторов: в преторы были выбраны Луций Порций Лицин, Гай Мамилий, Гай и Авл Гостилии Катоны. По окончании выборов, отпраздновав игры, диктатор и начальник конницы сложили свои полномочия. (2) Гай Теренций Варрон был отправлен в Этрурию в звании пропретора, с тем чтобы Гай Гостилий оттуда пошел в Тарент к войску, которым прежде командовал консул Тит Квинкций; (3) Луций Манлий должен был отправиться послом за море и посмотреть, что там делается; в Олимпии в этом году будут как раз Олимпийские игры, на которые собирается множество греков. (4) Если ему удастся спокойно пройти через вражеские земли, пусть явится на эти игры, чтобы уведомить сицилийцев, бежавших во время войны в Грецию, и тарентинских граждан, высланных Ганнибалом, о том, что они могут возвращаться домой и что римский народ возвращает им все имущество, какое было у них до войны.
en.(5) Наступающий год грозил, казалось, множеством опасностей: консулов государство лишилось, граждане упрашивали вновь избранных поскорее приступить к жеребьевке провинций, заранее, еще до вступления в должность, узнать, кто чем будет ведать и против кого воевать. (6) По почину Квинта Фабия Максима сенат постарался примирить новых консулов друг с другом. (7) Их взаимная неприязнь была всем известна; Ливия же несчастье ожесточило, ему казалось, что его презирают. (8) Он был более неуступчивым и говорил, что незачем мириться, что он будет действовать осмотрительней, чтобы его неудачи не возвеличили сотоварища-недруга. (9) Сенат, однако, своим авторитетом заставил их отложить всякую вражду и заняться делами государства в полном единодушии.
en.(10) Провинции их не соприкасались, как бывало прежде, - воевать им назначено было в противоположных концах Италии: одному - против Ганнибала в Бруттии и Лукании, другому в Галлии против Газдрубала, который, по слухам, уже подходил к Альпам. (11) Получивший по жребию Галлию должен был выбрать, какое захочет из двух войск: стоявшее в Галлии или стоявшее в Этрурии, а к выбранному добавить городское. (12) Ведающий Бруттием наберет новые городские легионы, а себе возьмет войско одного из консулов прошлого года; (13) оставшееся консульское войско возьмет проконсул Квинт Фульвий, власть которому продлевалась еще на год. (14) Гаю Гостилию, которому раньше сменили Этрурию на Тарент, теперь сменили Тарент на Капую и дали один легион, которым в прошлом году командовал Фульвий.
en.36. (1) С каждым днем росла тревога: Газдрубал идет в Италию. Из Массилии прибыли гонцы с вестью о том, что Газдрубал уже в Галлии и (2) галлы возбуждены разговорами о том, что у него с собой много золота и он набирает наемников. (3) Когда массилийцы возвращались домой, с ними отправлены были послами из Рима Секст Антистий и Марк Рета; пусть посмотрят, как обстоят дела. Послы донесли, что их люди с помощью массилийцев, связанных с галльскими старейшинами, все разузнали: (4) Газдрубал с огромным войском в эту весну перейдет через Альпы; сейчас его задерживает только то, что зимой Альпы непроходимы.
en.(5) На место Марка Марцелла авгуром избран был Публий Элий Пет; на место Марка Марция, царя для священнодействий, умершего два года назад, был поставлен Корнелий Долабелла. (6) В этот же год цензорами Публием Семпронием Тудитаном и Марком Корнелием Цетегом был совершен обряд очищения. (7) Произведена перепись граждан - сто тридцать семь тысяч сто восемь человек - гораздо меньше, чем до войны. (8) Передают, что в этом году, впервые после прихода Ганнибала в Италию, навели крышу над Комицием и курульные эдилы Квинт Метелл и Гай Сервилий справили Римские игры; (9) двухдневные Плебейские игры были устроены плебейскими эдилами Гаем Мамилием и Марком Цецилием Метеллом; они же поставили три статуи в храме Цереры; по случаю игр был устроен пир Юпитеру.
en.(10) Потом в должность вступили консулы Гай Клавдий Нерон и вторично Марк Ливий [207 г.]. Так как провинции им уже были назначены, они распорядились жеребьевкой для преторов: (11) Гай Гостилий стал городским претором. Ему же поручено было вести и дела иностранцев, трое остальных отправлялись в назначенные им жребием провинции: Авл Гостилий - в Сардинию, Гай Мамилий - в Сицилию, Луций Порций - в Галлию. (12) Легионы - всего двадцать три - были распределены по провинциям: по два - каждому консулу; четыре - в Испанию; по два - трем преторам (в Сицилию, Сардинию и Галлию); (13) два - Гаю Теренцию в Этрурию; два - Квинту Фульвию в Бруттий, два - Квинту Клавдию - под Тарент и в Саллентинскую область;172 один - Гаю Гостилию Тубулу в Капую; (14) два городских предстояло набрать. Для первых четырех легионов трибунов назначил народ; для остальных - консулы.
en.37. (1) Прежде чем консулы отбыли, назначено было девятидневное молебствие, ибо в Вейях с неба дождем падали камни; (2) за известием об этом знамении, как водится, посыпались и другие: в Минтурнах молния попала в храм Юпитера и рощу Марики;175 в Атолле - в городскую стену и ворота; (3) жители Минтурн сообщили о более страшном знамении: под городскими воротами тек ручей крови; в Капуе волк ночью вбежал в ворота города и растерзал часового. (4) Беду отвратили: принесли в жертву крупных животных, назначили по указанию понтификов день для всенародных молебствий. Повторено было девятидневное молебствие, так как на Армилюстре, по рассказам очевидцев, шел каменный дождь.
en.(5) Умы избавились от суеверного страха, но их опять взволновало известие - во Фрузиноне родился ребенок ростом с четырехлетнего, но удивительна была не его величина, а то, что, как в Синуэссе два года тому назад, нельзя было определить, мальчик это или девочка. (6) Гаруспики, вызванные из Этрурии, сказали, что это гнусное и мерзкое чудище: его надо удалить из Римской области и, не давая ему касаться земли, утопить в морской бездне. Его положили живым в сундук, уплыли далеко в море и бросили в воду. (7) Понтифики распорядились, чтобы девушки - три группы по девять человек - обошли город с пением гимна. В то время как они разучивали в храме Юпитера Становителя этот гимн, сочиненный поэтом Ливием, молния попала в храм Юноны Царицы на Авентине. (8) Гаруспики сказали, что это знамение касается матрон и богиню надо умилостивить даром. (9) Курульные эдилы созвали на Капитолий матрон, живших в Риме и на расстоянии десяти миль от него; они выбрали двадцать пять женщин, которым каждая должна была принести взнос из своего приданого. (10) На эти деньги изготовили золотую лохань, которую и отнесли на Авентин; жертву матроны принесли в чистоте и благочестии.
en.(11) Сразу же децемвиры назначили день для другой службы той же богине; порядок ее был таков: от храма Аполлона через Карментальские ворота провели в Город двух белых коров; (12) за ними несли две статуи Юноны Царицы, сделанные из кипарисового дерева, затем, распевая гимн в честь богини, шли двадцать семь девиц в длинных одеждах. (13) Гимн этот, может быть, и отвечал грубым нравам того времени; сейчас он резал бы ухо; за девицами следовали децемвиры в лавровых венках и претекстах. (14) От ворот по Яремной улице прошли на форум. На форуме процессия остановилась, и поющие девушки, взявшись за веревку, пошли, отбивая такт ногами. (15) От форума по Этрусской улице и по Велабру через Бычий рынок подошли к Публициеву взвозу и прямо к храму Юноны Царицы. Децемвиры принесли двух животных в жертву и внесли кипарисовые статуи в храм.
en.38. (1) Умилостивив богов, консулы произвели набор так строго и внимательно, как никогда, по воспоминаниям старожилов. (2) Война становилась вдвое страшней - на Италию шел новый враг; молодежи, годной к военной службе, становилось меньше. (3) Консулы потребовали солдат даже от приморских поселенцев, чье освобождение от военной службы считалось нерушимым. Когда те стали отказываться, консулы назначили им день, чтобы явиться в сенат и доложить, на каком основании они освобождены. (4) В этот день в сенат явились жители Остии, Альсия, Антия, Анксура, Минтурн, Синуэссы, а с Верхнего Моря - жители Сены. (5) Каждый город предъявил свои права, но признаны они были, пока враг в Италии, только за Остией и Антием; и даже в этих городах молодежь присягнула, что, пока враг в Италии, никто не проведет больше тридцати ночей вне стен своего города.
en.(6) Все думали, что консулам надлежит сейчас же отправиться на войну и встретить Газдрубала уже при его спуске с Альп, чтобы он не поднял предальпийских галлов и Этрурию, готовую к перевороту; (7) да и Ганнибалу следовало причинить побольше хлопот, чтобы помешать ему выбраться из Бруттия и двинуться навстречу брату. Ливий, однако, медлил, не слишком полагаясь на войска своих провинций; (8) его сотоварищу, говорил он, предоставлен выбор из двух превосходных консульских войск и третьего, которым командовал в Таренте Квинт Клавдий. И Ливий напомнил о возвращении в строй отпущенных-добровольцев. (9) Сенат предоставил консулам полную свободу и набирать пополнение, из кого захотят, и выбирать себе войско, и обмениваться войсками, и уводить их из провинций туда, куда потребуется для блага государства. (10) Консулы приняли это решение в полном согласии. А добровольцы эти были зачислены в девятнадцатый и двадцатый легионы. (11) Превосходную подмогу, по словам некоторых писателей, послал из Испании Марку Ливию Публий Сципион; восемь тысяч испанцев и галлов, две тысячи легионеров, тысячу конников - нумидийцев и испанцев; (12) они прибыли морем под начальством Марка Лукреция. Гай Мамилий прислал из Сицилии до трех тысяч пращников и лучников.
en.39. (1) Тревога в Риме возросла после письма претора Луция Порция из Галлии; (2) Газдрубал, сообщил он, снялся с зимнего лагеря и уже переходит Альпы: восемь тысяч вооруженных лигурийцев готовы присоединиться к нему в Италии. Надо послать кого-нибудь, чтобы начать против них войну и тем их отвлечь; сам Луций продвинется вперед, сколько сможет, - войско у него слабое.
en.(3) Это письмо заставило консулов быстро закончить набор и отправиться к своим войскам раньше, чем они предполагали: надо каждому из них в своей провинции сдерживать неприятеля, чтобы не допустить соединения вражеских сил. (4) Тут им очень помог сам Ганнибал: вспоминая, как истощил он свое войско пятимесячной борьбой с людьми и природой, перебираясь то через Родан, то через Альпы, (5) он не рассчитывал и не ожидал, что брат переправится так легко и быстро, и потому задержался в зимних лагерях. (6) Для Газдрубала все, однако, было легче и удобнее, чем думал он сам и другие. Арверны и прочие галльские и альпийские племена не только дружественно приняли его, но и пошли вместе с ним на войну. (7) Он вел войско местами, когда-то непроходимыми, через которые уже проложил дорогу его брат; за двенадцать лет племена, живущие в Альпах, навидались, как переходят через их горы, и к Газдрубалу были настроены более миролюбиво. (8) Раньше они ни с кем не знались, им было непривычно видеть у себя чужеземца, и поначалу, не зная, куда идет Пуниец, они думали, что он хочет овладеть их скалами и укреплениями, их скотом и людьми. (9) Теперь, когда всем известно, что Италия двенадцатый год в огне, они хорошо знают, что Альпы - это просто дорога и что два могущественных города, отделенные друг от друга большими пространствами суши и моря, борются за власть и богатство.
en.(10) Вот почему путь через Альпы был Газдрубалу открыт. (11) И все же он не сумел воспользоваться быстротой своего перехода; он промедлил под Плацентией, пока попусту осаждал ее, вместо того чтобы брать приступом. (12) Он решил, что ничего не стоит взять город, расположенный на равнине, а разорив такую знаменитую колонию, он наведет ужас и на остальные. (13) Он навредил этой осадой не только себе; Ганнибал, услышав о появлении в Италии Газдрубала, которого не ждал так рано, стал быстро сниматься с зимнего лагеря, но остановился. Он вспомнил и о том, какой затяжной бывает осада, и о том, как сам он после победы при Требии тщетно пытался взять эту колонию.
en.40. (1) Консулы пошли из Рима в две разные стороны, словно на две разные войны. Люди вспоминали о бедствиях, которые принес Италии приход Ганнибала; (2) беспокоились и о том, какие боги будут столь милостивы к Городу и государству, что помогут победить сразу в двух местах. Пока что, думали они, поражения уравновешивались удачами, и так тянулось время. (3) Когда в Италии у Тразименского озера и при Каннах едва не пало римское государство, оно воспряло вновь благодаря удачным войнам в Испании. (4) Затем, когда в Испании одно за другим последовали два поражения, погибли два превосходных военачальника и были почти уничтожены два войска, государство пошатнулось, но успехи в Италии и Сицилии поддержали его. (5) Одна из войн шла на самом краю земли - при таких расстояниях дышалось легче.
en.(6) Теперь в самой Италии две войны, два знаменитых полководца окружили Рим: вся грозная опасность, вся тяжесть войны сосредоточилась тут - в одном и том же месте: тот, кто одолеет первым, через несколько дней соединит свои силы с другим. (7) Со страхом вспоминали и прошлый год, омраченный похоронами обоих консулов.
en.Новых консулов, отбывавших в разные стороны к своим войскам, проводили в тревоге и беспокойстве. (8) Передают, что Марк Ливий отправлялся на войну все еще в гневе на своих сограждан, и, когда Квинт Фабий убеждал его вступать в бой, только хорошо ознакомившись с врагом, он ответил: увидит врага и будет с ним биться. (9) Его спросили, к чему так торопиться: "Я либо прославлюсь победой над врагом, либо порадуюсь беде сограждан: они того заслужили, хотя чести это мне не прибавит".
en.(10) В то время, когда Клавдий еще не прибыл в свою провинцию, Ганнибал вел войско в саллентинские земли вдоль границы [...], не выстроив его в боевом порядке, и Гай Гостилий Тубул, напав на него со своими когортами, шедшими налегке, учинил страшное побоище; (11) около четырех тысяч человек было убито, взято девять знамен. Квинт Клавдий, услышав про врага, снялся с зимних лагерей, которые находились по разным городам Саллентинской области. (12) Чтобы не вступать в бой сразу с двумя вражескими войсками, Ганнибал, снявшись ночью с лагеря, отправился из тарентинских земель в Бруттий. (13) Клавдий с войском повернул назад в Саллентинскую область: Гостилий, направляясь в Капую, встретился с консулом Клавдием под Венузией. (14) Там из обоих войск отобрали консулу для войны с Ганнибалом сорок тысяч пехотинцев, две тысячи пятьсот всадников; остальное войско было приказано Гостилию вести в Капую и передать проконсулу Квинту Фульвию.
en.41. (1) Ганнибал, стянув отовсюду свое войско, которое находилось либо в зимних лагерях, либо стояло гарнизонами в Бруттии, пришел в Луканию к Грументу, надеясь вернуть города, которые из страха отпали к римлянам. (2) Туда же из Венузии, разведав пути, отправился консул и разбил лагерь милях в полутора от врага. (3) Вал пунийского лагеря почти соприкасался со стенами Грумента: отстоял от них шагов на полтораста. (4) Между римским и пунийским лагерем лежала равнина; с левого крыла карфагенян и с правого римлян поднимались голые холмы, не внушавшие подозрения ни тем, ни другим: леса на них не росло, удобного места для засады не было. (5) На середине равнины между солдатами, покидавшими свои посты, происходили незначительные схватки. Ясно было, что римляне хотят одного - не дать врагу уйти; Ганнибал, желая отсюда выбраться, вывел все войско как в сражение. (6) Тогда консул воспользовался хитростью в духе врага - тем более что ловушки на таких голых холмах бояться не приходилось, - он распорядился, чтобы пять когорт и пять манипулов ночью перевалили через их вершины и засели на противоположных склонах. Он послал с ними военного трибуна Тиберия Клавдия Азелла и префекта союзников Публия Клавдия, (7) назначив время, когда им выскочить из засады и кинуться на врага, (8) а сам на рассвете вывел все войско, пехоту и конницу в боевом строю. Вскоре и Ганнибал подал сигнал к бою; в лагере поднялся шум - это солдаты с криком расхватывали оружие; затем всадники и пехота наперерыв кинулись из лагеря и, рассеявшись по равнине, устремились на врага. (9) Консул, увидев, что они идут в беспорядке, приказал Гаю Аврункулею, военному трибуну третьего легиона, выпустить легионную конницу и ударить на врагов всей силой. (10) Они, словно скот, беспорядочно разбрелись по всей равнине - можно перебить их и смять раньше, чем они смогут построиться.
en.42. (1) Ганнибал еще не выступил из лагеря, как услышал крики сражающихся. Суматоха заставила его быстро повести войско на врага. (2) Первые ряды ужаснула конница, но в бой уже вступили первый легион и правое крыло союзников;194 карфагеняне дрались в беспорядке с кем попало - с пехотинцами или всадниками. (3) Сражение разгоралось: пришла подмога, все больше воинов стремилось в бой; среди смятения и страха Ганнибал все-таки построил бы свое войско - (4) а это под силу только опытному вождю и закаленному войску, - не испугайся карфагеняне, что римские когорты и манипулы, с криком сбегавшие в тыл с холмов, отрежут их от лагеря. (5) Не помня себя от страха, они побежали кто куда; убитых было мало: лагерь был рядом и бежать было недалеко. (6) Всадники, правда, наседали сзади, а с флангов наступали когорты, легко сбегавшие с голых холмов. (7) Убито было все же больше восьми тысяч человек, в плен взято больше семисот, отнято девять знамен; четыре слона убиты, два захвачены (в этом неожиданном и беспорядочном сражении от них не было никакой пользы). У победителей пало около пятисот римлян и союзников.
en.(8) Следующий день Ганнибал провел в бездействии. Римляне вышли в боевом строю; консул, видя, что противник не выходит, распорядился снять доспехи с убитых врагов, а тела своих снести в одно место и похоронить. (9) Затем несколько дней подряд он так напирал на ворота вражеского лагеря, что казалось, вот-вот туда ворвется. (10) Тогда Ганнибал в третью стражу направился в Апулию, оставив в обращенной к врагу части лагеря много костров и палаток и несколько нумидийцев: пусть мелькают на валу и в воротах. (11) Когда римское войско подошло к валу, нумидийцы, нарочно показываясь на валу и у ворот, какое-то время обманывали врага, а затем ускакали вслед за своими. (12) Лагерь затих, нигде не было видно и тех нескольких человек, что на рассвете сновали туда-сюда; консул послал вперед двух конных разведчиков и, убедившись в полной безопасности, велел войти в лагерь. (13) Он задержался, пока солдаты искали добычу, затем велел бить отбой и увел свое войско задолго до ночи. (14) На следующий день, выступив на рассвете, идя ускоренным маршем по следам врага, вдогонку за молвой о нем, он настиг его недалеко от Венузии. (15) Там в беспорядочной битве больше двух тысяч пунийцев было убито. Затем Ганнибал, чтобы избежать сражения, ночными переходами по горам дошел до Метапонта. (16) Оттуда он послал Ганнона, командовавшего тамошним гарнизоном, и несколько человек с ним в Бруттий набрать новое войско; сам он, присоединив солдат Ганнона к своему войску, вернулся в Венузию прежней дорогой и двинулся дальше к Канузию. (17) Нерон не терял его след и направился к Метапонту, а Квинта Фульвия отправил в Луканию, чтобы не оставлять этот край без защиты.
en.43. (1) Тем временем Газдрубал оставил осаду Плацентии; четверо галлов и двое нумидийцев с письмом от него к Ганнибалу, двигаясь по вражеской стране, вымерили в длину чуть ли не всю Италию. (2) Нагоняя Ганнибала, отступавшего к Метапонту, они заблудились, попали под Тарент, были захвачены в полях римскими фуражирами и приведены к пропретору Квинту Клавдию. (3) Сначала они старались запутать его уклончивыми ответами, но угроза пыток заставила их сказать правду: они несут Ганнибалу письмо от Газдрубала. (4) Вместе с нераспечатанным этим письмом пленные были переданы военному трибуну Луцию Вергинию, чтобы он препроводил их к консулу Клавдию; (5) для охраны с ним посланы были две турмы самнитов.
en.Пришли к консулу; переводчик прочитал письма; пленных допросили. (6) И тогда Клавдий понял: сейчас не такое время, чтобы вести войну по заготовленным предписаниям - каждому со своим войском в своей области, против врага, указанного сенатом. (7) Надо отважиться на что-либо неожиданное, что вначале не меньше напугает сограждан, чем неприятеля, а благополучно завершенное, обратит великий страх в великую радость. (8) Он отправил в Рим сенату письмо Газдрубала и с ним свое, разъясняющее сенаторам, что он намерен предпринять: так как Газдрубал пишет брату, что встретит его в Умбрии, (9) то пусть сенат вызовет легион из Капуи в Рим, произведет в Риме воинский набор, а городское войско отправит в Нарнию против врага. (10) Так написал консул сенату. В Ларинскую область, в земли марруцинов, френтанов, претутиев, через которые должно было пройти войско, посланы были гонцы с распоряжением, чтобы все жители городов и селений вынесли на дорогу съестные припасы для солдат, привели лошадей и других животных, чтобы на телегах подвозить усталых. (11) Консул выбрал лучших солдат из всего войска - из граждан и из союзников - шесть тысяч пехоты и тысячу всадников; объявил, что собирается взять в Лукании ближайший город с пунийским гарнизоном и пусть все будут готовы выступить. (12) Выйдя ночью, он повернул к Пицену.
en.Консул как можно скорее, большими переходами, вел войско к своему сотоварищу; начальником лагеря оставил он Квинта Катия.
en.44. (1) Рим был в таком же страхе и смятении, как и два года назад, когда пунийцы поставили лагерь перед стенами и воротами Города: не знали, хвалить ли или бранить консула за этот дерзкий поход. Ясно было, что о нем будут судить по его исходу - хоть это и несправедливо, - (2) а пока что лагерь оставлен рядом с Ганнибалом без начальника, с войском, откуда взяты лучшие солдаты, его цвет и сила; консул идет как будто в Луканию, а на самом деле в Пицен и Галлию; (3) лагерь брошен; охраняет его только неведение Ганнибала, который не знает, что консул ушел с частью войска. (4) А что будет, когда это обнаружится и Ганнибал решит или со всем своим войском гнаться за Нероном и его шеститысячным отрядом, или напасть на лагерь, оставленный в добычу врагу - без сил, без командования, без ауспиций. (5) Пугали прежние поражения и гибель обоих консулов в прошлом году. Ведь тогда в Италии было только одно вражеское войско и только один вражеский полководец, а сейчас две войны в Италии, два огромных пунийских войска и, можно сказать, два Ганнибала. (6) Ведь Газдрубал - сын того же отца Гамилькара и такой же неутомимый вождь: у него опыт многолетней войны в Испании, он прославлен двойной победой и уничтожением двух войск, которыми предводительствовали знаменитые военачальники. (7) Он даже превзошел Ганнибала: как быстро он пришел из Испании, как ловко возбудил и призвал к оружию галльские племена! (8) Он набрал это войско в тех самых местах, где большая часть солдат Ганнибала погибла от голода и холода самой жалкой смертью! (9) Люди, сведущие в испанских делах, добавляли, что своего будущего противника, полководца Гая Нерона, Газдрубал уже знает - случайно захваченный когда-то Нероном в лесном ущелье Газдрубал ускользнул, обманув его, как мальчишку, притворными переговорами о перемирии. (10) Силы врага преувеличивали, свои - преуменьшали: страх все истолковывает в худшую сторону.
en.45. (1) Нерон, находясь от врага на расстоянии, позволявшем спокойно раскрыть свои планы, обратился к солдатам с краткой речью: (2) ни один военачальник, сказал он, не принимал решения, казалось бы, столь неосмотрительного, а на самом деле столь правильного: он ведет их к верной победе. (3) Его сотоварищ не выйдет на войну, пока сенат не ублаготворит его: пока не даст ему вволю конницы и пехоты, притом снаряженных лучше, чем если бы ему надо бы идти на самого Ганнибала. Если они присоединятся к этому войску со своими, пусть малыми, силами, то тем самым они и решат все дело. (4) Когда враги услышат уже в бою - а он постарается, чтобы не услыхали раньше, - что и другой консул тоже тут и еще одно войско, - победа станет уже несомненной. (5) От слуха может зависеть исход войны: любая малость может обнадежить или напугать, а после победы почти вся слава достанется им. (6) Добавленное напоследок всегда кажется самым важным. Они и сами видят, сколько людей сбегается к ним, с какой любовью и восхищением на них смотрят.
en.(7) И впрямь солдаты шли сквозь ряды мужчин и женщин, сбежавшихся с полей; их восхваляли, молились за них, приносили обеты; называли оплотом государства, заступниками Рима и римской державы; в их руках спасение и свобода и сограждан и потомков. (8) Люди молили всех богов и богинь: да пошлют они войску благополучный путь, счастливое сражение, скорую победу над врагом, и клялись исполнить свои обеты. (9) Сейчас в тревоге они провожают солдат; да выйдут с радостью они через несколько дней навстречу им, победителям. (10) Каждый приглашал их к себе, просил взять именно у него то, что нужно для людей и животных, давалось от чистого сердца и в избытке. (11) Солдаты не уступали в скромности: брали только самое необходимое, не задерживались, не выходили из рядов, не останавливались поесть, шли днем и ночью, едва давая себе необходимый отдых. (12) Консул послал гонцов к сотоварищу известить о своем приходе и спросить, желает ли он увидеться с ним открыто или втайне, днем или ночью, расположиться в одном лагере или в разных. Решено было - ночью и тайно.
en.46. (1) Консул Ливий объявил распоряжение по лагерю:205 пусть каждый трибун примет к себе трибуна, центурион центуриона, всадник всадника, пехотинец пехотинца. (2) Не надо расширять лагерь: пусть враг не догадывается о приходе второго консула, да и не так уж трудно будет стесниться всем в этих палатках, ведь солдаты Клавдия в поход ничего не брали с собой, кроме оружия.
en.(3) Его войско в пути росло:206 добровольцами хотели идти старые, уже отслужившие свой срок солдаты; рвалась и молодежь, но он брал только тех, кто телосложением и силой годился для военной службы. (4) Лагерь Ливия располагался у Сены, шагах в пятистах от Газдрубала. Подошедший туда Нерон укрылся в горах, чтобы войти в лагерь только ночью. (5) Вошли они тихо, солдат развели по палаткам сотоварищи, которые приняли их радостно и гостеприимно.
en.На следующий день держали совет, на котором присутствовал и претор Луций Порций Лицин. (6) Лагерь его примыкал к консульскому; раньше до прибытия консулов он водил свое войско по горам, останавливался в узких ущельях, преграждал путь врагу, мороча его всякими военными хитростями. А теперь он присутствовал на совете. (7) Большинство склонялось к тому, чтобы отложить сражение: пусть солдаты, усталые с дороги и невыспавшиеся, отдохнут несколько дней; за это время можно и лучше познакомиться с врагом. (8) Нерон не только убеждал, но просил и умолял не разрушать промедлением его план, успех которого зависит от быстроты: (9) Ганнибал сейчас словно в спячке, но она не затянется; пока что он еще не напал на Неронов лагерь, оставленный без командира, и не пошел преследовать самого Нерона. Покуда он не двинулся, можно уничтожить армию Газдрубала и вернуться в Апулию. (10) Предлагающий помедлить предает Ганнибалу не только этот лагерь, он открывает Ганнибалу путь в Галлию и возможность спокойно соединиться с Газдрубалом там, где ему заблагорассудится. (11) Дадим сейчас же сигнал к битве, выведем в боевом порядке войско, воспользуемся заблуждением врагов - тех, что не здесь, и тех, что здесь, - покуда одни не знают, что римлян мало, а другие - что сила и численность римлян возросли. (12) Совет кончен, выставлен сигнал к битве, и тут же войско вышло в боевом строю.
en.47. (1) А враги уже стояли перед своим лагерем, готовые к бою. Но битва не начиналась - Газдрубал с несколькими всадниками выехал к передовым постам; он заметил в войске врага старые щиты, каких раньше не видел, как и отощавших коней; само войско выглядело многочисленнее обычного. (2) Догадываясь в чем дело, он поспешил дать отбой; он послал лазутчиков к реке, откуда брали воду, - там могли бы они захватить каких-нибудь римских солдат или хоть разглядеть, не видно ли среди них загорелых, как только что из похода. (3) Он велел объехать вражеский лагерь на большом расстоянии и высмотреть, не расширен ли он в какой-нибудь части, прислушаться, трубят ли знак один раз или дважды. (4) Все было доложено по порядку: лагерь ничуть не расширился (что и вводило врагов в заблуждение); лагерей собственно было два, как и до прихода второго консула: один - Марка Ливия, другой - Луция Порция, но укреплений не раздвинули, палаток не прибавилось.
en.(5) Старого вождя, привыкшего к войне с римлянами, встревожило то, что в преторском лагере сигнал прозвучал один раз, в консульском - дважды. Конечно, в лагере оба консула, каким же образом второй консул мог отвести сюда войско, сдерживавшее Ганнибала? Газдрубала мучило беспокойство. (6) Он никак не мог представить себе истинного положения вещей: что Ганнибал одурачен и даже не знает, где полководец и где войско, поставившее лагерь напротив него. (7) Конечно, думал Газдрубал, брат потерпел поражение, и немалое, - он не решился преследовать консула; Газдрубал очень боялся, что пришел на помощь слишком поздно, когда уже все потеряно: судьба и в Италии улыбается римлянам, как в Испании. (8) Иногда он думал, что его письмо не дошло, что оно было перехвачено и консул поторопился обрушиться на Ганнибала.
en.Измученный тревогой, он приказал погасить огни и в первую стражу по условному знаку молча собрать все снаряжение и выступить из лагеря. (9) В ночной спешке и суматохе сбежали проводники, за которыми плохо присматривали; один притаился в укромном месте, заранее высмотренном, другой по известным ему бродам перебрался через реку Метавр. Войско, покинутое проводниками, сначала бродило по полям; многие солдаты, истомленные бодрствованием, улеглись где попало; при знаменах остались немногие. (10) Газдрубал велел, как только дорога станет видна, выйти на берег реки; он недалеко продвинулся, идя вдоль изгибов прихотливо извивающейся реки, которую собирался перейти, как только рассвет покажет, где это можно сделать. (11) Чем дальше, однако, отходил он от моря, тем круче становились берега, сжимавшие реку; он не мог найти брода, потерял день и дал врагу время нагнать его.
en.48. (1) Нерон прибыл сначала со всей своей конницей, за ним следовал Порций с легковооруженными. (2) Они со всех сторон тревожили усталого врага. Газдрубал прекратил отступление, похожее больше на бегство, и уже собирался ставить лагерь на холме над рекой. (3) Тем временем подошел Ливий со всей пехотой, снаряженной и готовой не только к походу, но и к немедленной битве. (4) Когда все соединились и строй был установлен, Клавдий стал на правом фланге, Ливий на левом, претор посередине. (5) Газдрубал увидел, что надо сражаться; он бросил укреплять лагерь, перед знаменами поставил слонов, а вокруг них на левом фланге, против Клавдия, - галлов; он не то чтобы доверял им, но рассчитывал, что римляне их испугаются. (6) Сам он стал против Марка Ливия на правом крыле с испанцами - на них, своих старых солдат, он особенно надеялся; (7) лигурийцы поставлены были сзади, за слонами:211 строй был вытянут в сторону, но не глубоко; галлов прикрывал высокий холм. (8) Фланг, где стояли испанцы, вступил в бой с левым флангом римлян; вне сражения оставалось все войско, стоявшее справа: холм перед ним не позволял напасть на него ни прямо, ни с флангов.
en.(9) Между Ливием и Газдрубалом шел жестокий бой: с обеих сторон гибли люди. (10) Там были оба военачальника, там была большая часть римской пехоты и конницы. Там же были испанцы - старые солдаты, умеющие воевать с римлянами, и лигурийцы - племя, закаленное в войнах. Туда же пустили слонов: при первом натиске они смешали передние ряды римлян, заставив их отступить. (11) Бой разгорался, громче стали крики, и уже нельзя было управлять слонами, они метались между двумя войсками, как бы не понимая, чьи же они, - так носятся суда без кормила. (12) Тут Клавдий закричал солдатам: "Зачем же мы так спешили, зачем отшагали такую дорогу? " Попытавшись подняться на холм (13) и увидев, что с этой стороны подобраться к врагу невозможно, он взял с правого фланга несколько праздно стоявших когорт, (14) обвел их кругом с тыла и неожиданно, не только для врага, но даже и для своих, напал на правый вражеский фланг с такой стремительностью, что едва их успели заметить сбоку, как они уже оказались в тылу неприятеля. (15) Со всех сторон: спереди, с флангов, с тылу - избивали теперь испанцев и лигурийцев, дошли уже до галлов. (16) Тут драться почти не пришлось: большая часть галлов ночью разбрелась по полю и повалилась спать, а те, что не спали, были на месте; усталые с дороги и не выспавшиеся, они едва держали на плечах оружие (галлы не переносят усталости). (17) Был уже полдень; они задыхались от жары и жажды; их во множестве убивали и брали в плен.
en.49. (1) Большинство слонов перебили не враги, а сами их вожаки; у каждого из них были долото и молоток; когда слоны приходили в неистовство и начинали кидаться на своих, вожак между ушей, как раз в том месте, где шея соединяется с головой, ставил долото и бил по нему изо всех сил. (2) Это самый быстрый способ умертвить громадного зверя, когда с ним уже нет сладу. Газдрубал первым ввел его в употребление. Вождь этот запомнится людям многими деяниями, особенно этой битвой. (3) Он поддерживал и ободрял своих воинов, идя вместе с ними навстречу опасности; на усталых и измученных воздействовал он то просьбами, то укорами, возвращал беглецов, возобновлял сражение, уже утихавшее. (4) И наконец, когда судьба уже несомненно склонилась к римлянам, он, не желая пережить своих солдат, шедших за ним, прославленным полководцем, пришпорил коня и понесся на римскую когорту и здесь, сражаясь, встретил конец, достойный своего отца Гамилькара и брата Ганнибала.
en.(5) Никогда за всю войну не было в одном сражении убито столько людей: карфагеняне расплатились за победу под Каннами гибелью полководца и войска. (6) Убито было пятьдесят шесть тысяч врагов, в плен взято пять тысяч четыреста человек, захвачено много всякой добычи, золота и серебра. (7) Освобождено было больше четырех тысяч пленных римских граждан - утешение в потерях этого сражения. Победа была отнюдь не бескровной: погибло около восьми тысяч римлян и союзников. (8) Победители так пресытились кровавой бойней, что, когда на следующий день консулу Ливию доложили, что цизальпинские галлы и лигурийцы, не участвовавшие в сражении или спасшиеся бегством, уходят беспорядочной толпой без предводителя, без знамен и что можно, послав один конный отряд, перебить их всех, (9) тот ответил: "Пусть останется хоть один человек, чтобы рассказывать о нашей доблести и поражении врага"216.
en.50. (1) В следующую же ночь после битвы Нерон двинулся обратно в Апулию; идя еще скорее, чем шел сюда, он на шестой день вернулся к своему лагерю и к стоявшему рядом врагу. (2) Встречавших его на пути было мало, потому что гонца вперед не посылали, но люди не помнили себя от радости. (3) А что до тревоги, в какой был Рим, не зная об исходе сражения, и радости при известии о победе - этого ни рассказать, ни описать. (4) После того как узнали о походе консула Клавдия, сенаторы, не пропуская ни дня, с восхода и до заката, сидели в курии, а народ толпился на форуме. (5) Матроны, которые сами помочь ничем не могли, обратились к молитвам и ходили от храма к храму, беспокоя богов моленьями и принося обеты.
en.(6) И вот в Город, взволнованный и встревоженный, дошли сначала смутные слухи: говорили, что двое всадников из Нарнии прибыли прямо с поля битвы в лагерь, загораживавший путь в Умбрию, с известием о том, что враг уничтожен. (7) Слушали с недоверием - известие было очень важным и радостным, трудно было и понять всю важность случившегося, и поверить такому счастью; мешала сама быстрота известия: битва ведь произошла два дня назад. (8) Затем пришло письмо, посланное из лагеря Луцием Манлием Ацидином, об этих всадниках из Нарнии. (9) Это письмо пронесли через форум, к трибуналу претора; оно заставило сенаторов выйти из курии, к дверям которой сбежалось столько народа, началось такое смятение и свалка, что войти в курию гонец не смог: его тащили, расспрашивали, кричали, пусть письмо прочтут сначала с ростр, а потом уже в сенате. (10) Наконец должностные лица угомонили толпу; с людьми поделились радостью - народ не мог опомниться. (11) Письмо прочли сначала в сенате, затем в народном собрании; каждый воспринял известие по-своему: одни доверчиво и радостно, другие не верили и ждали консулов или их послов.
en.51. (1) И вот наконец пришла весть о приближении послов. Люди всех возрастов кинулись им навстречу; каждый хотел первым наглядеться и наслушаться. (2) Улицы были забиты народом до самого Мульвиева моста. (3) Послы - Луций Ветурий Филон, Публий Лициний Вар, Квинт Цецилий Метелл - пришли на форум, сопровождаемые пестрой толпой: все их расспрашивали о происшедшем - обращались и к ним, и к их спутникам. (4) Каждый, услышав, что вражеская армия вместе с вождем погибла, а римские легионы целы и консулы живы, делился своей радостью с другими. (5) Послы с трудом добрались до курии, еле удалось отогнать толпу, чтобы не смешивались с сенаторами и в сенате прочли письмо. Оттуда послов провели к народу. (6) Луций Ветурий прочел письмо, потом обо всем рассказал подробнее под одобрительные возгласы, а то и громкие крики собрания - люди не могли сдержать своего ликования. (7) Одни пошли в храмы благодарить богов, другие домой сообщить женам и детям такую радостную весть.
en.(8) Сенат назначил трехдневное молебствие, ибо консулы Марк Ливий и Гай Клавдий уничтожили вражеское войско с его предводителем и сохранили свое. Об этом молебствии претор Гай Гостилий объявил собравшемуся народу; на молебствие стеклась толпа мужчин и женщин. (9) Целых три дня народ не выходил из храмов: матроны, одетые как можно богаче, вместе с детьми благодарили богов так, словно война уже окончена и бояться нечего. (10) Эта победа изменила положение дел в государстве: люди стали, как в мирное время, заключать сделки, продавать, покупать, давать взаймы, уплачивать долги.
en.(11) Консул Гай Клавдий, вернувшись в лагерь, велел бросить перед вражескими постами голову Газдрубала (он ее тщательно сохранил и привез с собой), показать пленных африканцев в оковах, а двоих развязать и отправить к Ганнибалу рассказать о том, что произошло. (12) Ганнибал, удрученный и семейным горем, и бедой государства, говорят, воскликнул: "Узнаю злой рок Карфагена"221. (13) Он снялся с лагеря; союзнические войска стянул в дальний угол Италии, в Бруттий: без этого он не мог их сберечь; туда же он перевел всех жителей Метапонта, выселенных из своих домов, и тех луканцев, которые находились под его властью.
рус.[1] Cum transitu Hasdrubalis quantum in Italiam declinauerat belli tantum leuatae Hispaniae uiderentur, renatum ibi subito par priori bellum est. Hispanias ea tempestate sic habebant Romani Poenique: Hasdrubal Gisgonis filius ad Oceanum penitus Gadesque concesserat: nostri maris ora omnisque ferme Hispania qua in orientem vergit Scipionis ac Romanae dicionis erat. Nouus imperator Hanno in locum Barcini Hasdrubalis nouo cum exercitu ex Africa transgressus Magonique iunctus cum in Celtiberia, quae media inter duo maria est, breui magnum hominum numerum armasset, Scipio aduersus eum M. Silanum cum decem haud amplius milibus militum, equitibus quingentis misit. Silanus quantis maximis potuit itineribus -- impediebant autem et asperitates uiarum et angustiae saltibus crebris, ut pleraque Hispaniae sunt, inclusae -- tamen non solum nuntios sed etiam famam aduentus sui praegressus, ducibus indidem ex Celtiberia transfugis ad hostem peruenit. Eisdem auctoribus compertum est cum decem circiter milia ab hoste abessent bina castra circa uiam qua irent esse; laeua Celtiberos nouum exercitum, supra nouem milia hominum, dextra Punica tenere castra; ea stationibus uigiliis omni iusta militari custodia tuta et firma esse: illa altera soluta neglectaque, ut barbarorum et tironum et minus timentium quod in sua terra essent.
рус.Ea prius adgredienda ratus Silanus signa quam maxime ad laeuam iubebat ferri, necunde ab stationibus Punicis conspiceretur; ipse praemissis speculatoribus citato agmine ad hostem pergit.
рус.[2] Tria milia ferme aberat, cum hauddum quisquam hostium senserat; confragosa loca, et obsiti uirgultis tegebant colles. Ibi in caua ualle atque ob id occulta considere militem et cibum capere iubet; interim speculatores transfugarum dicta adfirmantes uenerunt; tum sarcinis in medium coniectis arma Romani capiunt acieque iusta in pugnam uadunt. Mille passuum aberant, cum ab hoste conspecti sunt trepidarique repente coeptum; et Mago ex castris citato equo ad primum clamorem et tumultum aduehitur.
рус.Erant in Celtiberorum exercitu quattuor milia scutata et ducenti equites; hanc iustam legionem -- et id ferme roboris erat -- in prima acie locat: ceteros leuem armaturam in subsidiis posuit. Cum ita instructos educeret e castris, uixdum in egressos uallo [eos] Romani pila coniecerunt. Subsidunt Hispani aduersus emissa tela ab hoste, inde ad mittenda ipsi consurgunt; quae cum Romani conferti, ut solent, densatis excepissent scutis, tum pes cum pede conlatus et gladiis geri res coepta est. Ceterum asperitas locorum et Celtiberis, quibus in proelio concursare mos est, uelocitatem inutilem faciebat, et haud iniqua eadem erat Romanis stabili pugnae adsuetis, nisi quod angustiae et internata uirgulta ordines dirimebant et singuli binique uelut cum paribus conserere pugnam cogebantur. Quod ad fugam impedimento hostibus erat, id ad caedem eos uelut uinctos praebebat; et iam ferme omnibus scutatis Celtiberorum interfectis leuis armatura et Carthaginienses, qui ex alteris castris subsidio uenerant, perculsi caedebantur. Duo haud amplius milia peditum et equitatus omnis uix inito proelio cum Magone effugerunt: Hanno alter imperator cum eis qui postremi iam profligato proelio aduenerant uiuus capitur. Magonem fugientem equitatus ferme omnis et quod ueterum peditum erat secuti, decimo die in Gaditanam prouinciam ad Hasdrubalem peruenerunt: Celtiberi nouus miles in proximas dilapsi siluas inde domos diffugerunt.
рус.Peropportuna victoria nequaquam tantum iam conflatum bellum, quanta futuri materia belli, si licuisset iis Celtiberorum gente excita et alios ad arma sollicitare populos, oppressa erat. Itaque conlaudato benigne Silano Scipio spem debellandi si nihil eam ipse cunctando moratus esset nactus, ad id quod reliquum belli erat in ultimam Hispaniam aduersus Hasdrubalem pergit. Poenus cum castra tum forte in Baetica ad sociorum animos continendos in fide haberet, signis repente sublatis fugae magis quam itineris modo penitus ad Oceanum et Gades ducit. Ceterum, quoad continuisset exercitum, propositum bello se fore ratus, antequam freto Gades traiceret exercitum omnem passim in ciuitates diuisit ut et muris se ipsi et armis muros tutarentur.
рус.[3] Scipio ubi animaduertit dissipatum passim bellum, et circumferre ad singulas urbes arma diutini magis quam magni esse operis, retro uertit iter. Ne tamen hostibus eam relinqueret regionem, L. Scipionem fratrem cum decem milibus peditum, mille equitum ad oppugnandam opulentissimam in iis locis urbem -- Orongin barbari appellabant -- mittit. Sita in Maesessum finibus est, Hispanae gentis; ager frugifer; argentum etiam incolae fodiunt. Ea arx fuerat Hasdrubali ad excursiones circa mediterraneos populos faciendas.
рус.Scipio castris prope urbem positis, priusquam circumuallaret urbem misit ad portas qui ex propinquo adloquio animos temptarent suaderentque ut amicitiam potius quam uim experirentur Romanorum. Ubi nihil pacati respondebatur, fossa duplicique uallo circumdata urbe in tres partes exercitum diuidit ut una semper pars quietis interim duabus oppugnaret. Prima pars cum adorta ~oppugnare est,~ atrox sane et anceps proelium fuit; non subire, non scalas ferre ad muros prae incidentibus telis facile erat; etiam qui erexerant ad murum scalas, alii furcis ad id ipsum factis detrudebantur, in alios lupi superne ferrei iniecti ut in periculo essent ne suspensi in murum extraherentur. Quod ubi animaduertit Scipio nimia paucitate suorum exaequatum certamen esse et iam eo superare hostem quod ex muro pugnaret, duabus simul partibus prima recepta urbem est adgressus. Quae res tantum pauoris iniecit fessis iam cum primis pugnando, ut et oppidani moenia repentina fuga desererent et Punicum praesidium metu ne prodita urbs esset relictis stationibus in unum se conligeret.
рус.Timor inde oppidanos incessit ne, si hostis urbem intrasset, sine discrimine Poenus an Hispanus esset obuii passim caederentur; itaque patefacta repente porta frequentes ex oppido sese eiecerunt, scuta prae se tenentes ne tela procul conicerentur, dextras nudas ostentantes ut gladios abiecisse appareret. Id utrum parum ex interuallo sit conspectum an dolus aliquis suspectus fuerit incompertum est; impetus hostilis in transfugas factus, nec secus quam aduersa acies caesi; eademque porta signa infesta urbi inlata. Et aliis partibus securibus dolabrisque caedebantur portae et refringebantur, et ut quisque intrauerat eques, ad forum occupandum -- ita enim praeceptum erat -- citato equo pergebat. Additum erat et triariorum equiti praesidium; legionarii ceteras partes urbis peruadunt. Direptione et caede obuiorum, nisi qui armis se tuebantur, abstinuerunt. Carthaginienses omnes in custodiam dati sunt, oppidanorum quoque trecenti ferme qui clauserant portas; ceteris traditum oppidum, suae redditae res. Cecidere in urbis eius oppugnatione hostium duo milia ferme, Romanorum haud amplius nonaginta.
рус.[4] Laeta et ipsis qui rem gessere urbis eius expugnatio fuit et imperatori ceteroque exercitui; et speciosum aduentum suum ingentem turbam captiuorum prae se agentes fecerunt. Scipio conlaudato fratre cum quanto poterat uerborum honore Carthagini ab se captae captam ab eo Orongin aequasset, quia et hiemps instabat ut nec temptare Gades nec disiectum passim per prouinciam exercitum Hasdrubalis consectari posset, in citeriorem Hispaniam omnes suas copias reduxit; dimissisque in hiberna legionibus L. Scipione fratre Romam misso et Hannone hostium imperatore ceterisque nobilibus captiuis ipse Tarraconem concessit.
рус.Eodem anno classis Romana cum M. Ualerio Laeuino proconsule ex Sicilia in Africam transmissa in Uticensi Carthaginiensique agro late populationes fecit. Extremis finibus Carthaginiensium circa ipsa moenia Uticae praedae actae sunt. Repetentibus Siciliam classis Punica -- septuaginta erant longae naues -- occurrit; septemdecim naues ex iis captae sunt, quattuor in alto mersae; cetera fusa ac fugata classis. Terra marique uictor Romanus cum magna omnis generis praeda Lilybaeum repetit. Tuto inde mari pulsis hostium nauibus magni commeatus frumenti Romam subuecti.
рус.[5] Principio aestatis eius qua haec sunt gesta P. Sulpicius proconsul et Attalus rex cum Aeginae sicut ante dictum est hibernassent, Lemnum inde classe iuncta -- Romanae quinque et uiginti quinqueremes, regiae quinque et triginta -- transmiserunt. Et Philippus ut, seu terra seu mari obuiam eundum hosti foret, paratus ad omnes conatus esset, ipse Demetriadem ad mare descendit, Larisam diem ad conueniendum exercitui edixit. Undique ab sociis legationes Demetriadem ad famam regis conuenerunt. Sustulerant enim animos Aetoli cum ab Romana societate tum post Attali aduentum finitimosque depopulabantur; nec Acarnanes solum Boeotique et qui Euboeam incolunt in magno metu erant, sed Achaei quoque, quos super Aetolicum bellum Machanidas etiam Lacedaemonius tyrannus haud procul Argiuorum fine positis castris terrebat. Hi omnes suis quisque urbibus quae pericula terra marique portenderentur memorantes auxilia regem orabant. Ne ex regno quidem ipsius tranquillae nuntiabantur res: et Scerdilaedum Pleuratumque motos esse, et Thracum maxime Maedos, si quod longinquum bellum regem occupasset, proxima Macedoniae incursuros. Boeoti quidem et interiores Graeciae populi Thermopylarum saltum, ubi angustae fauces coartant iter, fossa ualloque intercludi ab Aetolis nuntiabant ne transitum ad sociorum urbes tuendas Philippo darent.
рус.Vel segnem ducem tot excitare tumultus circumfusi poterant. Legationes dimittit pollicitus prout tempus ac res sineret omnibus laturum auxilium. In praesentia quae maxime urgebat res, Peparethum praesidium urbi mittit, unde allatum erat Attalum ab Lemno classe transmissa omnem circum urbem agrum depopulatum. Polyphantam cum modica manu in Boeotiam, Menippum item quendam ex regiis ducibus cum mille peltatis -- pelta caetrae haud dissimilis est -- Chalcidem mittit; additi quingenti Agrianum ut omnes insulae partes tueri posset. Ipse Scotussam est profectus eodemque ab Larisa Macedonum copias traduci iussit. Eo nuntiatum est concilium Aetolis Heracleam indictum regemque Attalum ad consultandum de summa belli uenturum. Hunc conuentum ut turbaret subito aduentu, magnis itineribus Heracleam duxit. Et concilio quidem dimisso [iam] uenit; segetibus tamen, quae iam prope maturitatem erant, maxime in sinu Aenianum euastatis Scotussam copias reducit. Ibi exercitu omni relicto, cum cohorte regia Demetriadem sese recepit. Inde ut ad omnes hostium motus posset occurrere, in Phocidem atque Euboeam et Peparethum mittit qui loca alta eligerent unde editi ignes apparerent: ipse in Tisaeo -- mons est in altitudinem ingentem cacuminis editi -- speculam posuit ut ignibus procul sublatis signum, ubi quid molirentur hostes, momento temporis acciperet.
рус.Romanus imperator et Attalus rex a Peparetho Nicaeam traiecerunt; inde classem in Euboeam ad urbem Oreum tramittunt, quae ab Demetriaco sinu Chalcidem et Euripum petenti ad laeuam prima urbium Euboeae posita est. Ita inter Attalum ac Sulpicium conuenit ut Romani a mari, regii a terra oppugnarent.
рус.[6] Quadriduo postquam adpulsa classis est, urbem adgressi sunt. Id tempus occultis cum Platore, qui a Philippo praepositus urbi erat, conloquiis absumptum est. Duas arces urbs habet, unam imminentem mari; altera urbis media est. Cuniculo inde uia ad mare ducit, quam a mari turris quinque tabulatorum egregium propugnaculum claudebat. Ibi primo atrocissimum contractum est certamen, et turre instructa omni genere telorum et tormentis machinisque ad oppugnandam eam ex nauibus expositis. Cum omnium animos oculosque id certamen auertisset, porta maritimae arcis Plator Romanos accepit momentoque arx occupata est. Oppidani pulsi inde in mediam urbem ad alteram tendere arcem; et ibi positi erant qui fores portae obicerent. Ita exclusi in medio caeduntur capiunturque. Macedonum praesidium conglobatum sub arcis muro stetit, nec fuga effuse petita nec pertinaciter proelio inito. Eos Plator uenia ab Sulpicio impetrata in naues impositos ad Demetrium Phthiotidis exposuit; ipse ad Attalum se recepit.
рус.Sulpicius tam facili ad Oreum successu elatus Chalcidem inde protinus uictrici classe petit, ubi haudquaquam ad spem euentus respondit. Ex patenti utrimque coactum in angustias mare speciem intuenti primo gemini portus in ora duos uersi praebuerit; sed haud facile alia infestior classi statio est. Nam et uenti ab utriusque terrae praealtis montibus subiti ac procellosi deiciunt, et fretum ipsum Euripi non septiens die, sicut fama fert, temporibus statis reciprocat, sed temere in modum uenti nunc huc nunc illuc uerso mari, uelut monte praecipiti deuolutus torrens rapitur. Ita nec nocte nec die quies nauibus datur. Cum classem tam infesta statio accepit, tum et oppidum, alia parte clausum mari, alia ab terra egregie munitum praesidioque ualido firmatum et praecipue fide praefectorum principumque, quae fluxa et uana apud Oreum fuerat, stabile atque inexpugnabile fuit. Id prudenter, ut in temere suscepta re, Romanus fecit quod circumspectis difficultatibus ne frustra tempus tereret celeriter abstitit incepto classemque inde ad Cynum Locridis -- emporium id est urbis Opuntiorum mille passuum a mari sitae -- traiecit.
рус.[7] Philippum et ignes ab Oreo editi monuerant sed serius Platoris fraude ex specula elati; et impari tum maritimis uiribus haud facilis erat in insulam classi accessus; ita re per cunctationem omissa ad Chalcidis auxilium, ubi signum accepit, impigre est motus. Nam et ipsa Chalcis, quamquam eiusdem insulae urbs est, tamen adeo arto interscinditur freto, ut ponte continenti iungatur terraque aditum faciliorem quam mari habeat. Igitur Philippus ab Demetriade Scotussam, inde de tertia uigilia profectus, deiecto praesidio fusisque Aetolis qui saltum Thermopylarum insidebant cum trepidos hostes Heracleam compulisset, ipse uno die Phocidis Elatiam milia amplius sexaginta contendit. Eodem ferme die ab Attalo rege Opuntiorum urbs capta diripiebatur -- concesserat eam regi praedam Sulpicius, quia Oreum paucos ante dies ab Romano milite, expertibus regiis, direptum fuerat. Cum Romana classis Oreum sese recepisset, Attalus ignarus aduentus Philippi pecuniis a principibus exigendis terebat tempus, adeoque improuisa res fuit ut, nisi Cretensium quidam forte pabulatum ab urbe longius progressi agmen hostium procul conspexissent, opprimi potuerit. Attalus inermis atque incompositus cursu effuso mare ac naues petit, et molientibus ab terra naues Philippus superuenit tumultumque etiam ex terra nauticis praebuit. Inde Opuntem rediit, deos hominesque accusans quod tantae rei fortunam ex oculis prope raptam amisisset. Opuntii quoque ab eadem ira increpiti quod, cum trahere obsidionem in aduentum suum potuissent, uiso statim hoste prope in uoluntariam deditionem concessissent.
рус.Compositis circa Opuntem rebus Toronen est profectus. Et Attalus primo Oreum se recepit; inde, cum fama accidisset Prusian Bithyniae regem in fines regni sui transgressum, omissis Romanis rebus atque Aetolico bello in Asiam traiecit. Et Sulpicius Aeginam classem recipit, unde initio ueris profectus erat. Haud maiore certamine quam Opuntem Attalus ceperat, Philippus Toronen cepit. Incolebant urbem eam profugi ab Thebis Phthioticis; urbe sua capta a Philippo cum in fidem Aetolorum perfugissent, sedem iis Aetoli eam dederant urbis uastae ac desertae priore eiusdem Philippi bello. Tum ab Torone, sicut paulo ante dictum est, recepta profectus Tithronion et Drumias, Doridis parua atque ignobilia oppida, cepit. Inde Elatiam iussis ibi se opperiri Ptolomaei Rhodiorumque legatis uenit. Ubi cum de finiendo Aetolico bello ageretur -- adfuerant enim legati nuper Heracleae concilio Romanorum Aetolorumque -- nuntius adfertur Machanidam Olympiorum sollemne ludicrum parantes Eleos adgredi statuisse. Praeuertendum id ratus legatis cum benigno responso dimissis -- se neque causam eius belli fuisse nec moram, si modo aequa et honesta condicione liceat, paci facturum -- cum expedito agmine profectus per Boeotiam Megara atque inde Corinthum descendit, unde commeatibus sumptis Phliunta Pheneumque petit. Et iam cum Heraeam uenisset, audito Machanidam fama aduentus sui territum refugisse Lacedaemonem, Aegium se ad concilium Achaeorum recepit, simul classem Punicam, ut mari quoque aliquid posset accitam, ibi ratus se inuenturum. Paucis ante diebus inde ~Oxeas traiecerant Poeni, inde portus Acarnanum petierant, cum ab Oreo profectum Attalum Romanosque audissent, ueriti ne in se iretur et intra Rhium -- fauces eae sunt Corinthii sinus -- opprimerentur.
рус.[8] Philippus maerebat quidem et angebatur cum ad omnia ipse raptim isset nulli tamen se rei in tempore occurrisse, et rapientem omnia ex oculis elusisse celeritatem suam fortunam; in concilio autem dissimulans aegritudinem elato animo disseruit, testatus deos hominesque se nullo loco nec tempore defuisse quin ubi hostium arma concrepuissent eo quanta maxima posset celeritate tenderet: sed uix rationem iniri posse utrum a se audacius an fugacius ab hostibus geratur bellum. Sic ab Opunte Attalum, sic Sulpicium ab Chalcide, sic eis ipsis diebus Machanidam e manibus suis elapsum. Sed non semper felicem esse fugam nec pro difficili id bellum habendum in quo, si modo congressus cum hoste sis, uiceris. Quod primum esset, confessionem se hostium habere nequaquam pares esse sibi: breui et uictoriam haud dubiam habiturum, nec meliore euentu eos secum quam spe pugnaturos.
рус.Laeti regem socii audierunt. Reddidit inde Achaeis Heraeam et Triphuliam, Alipheram autem Megalopolitis quod suorum fuisse finium satis probabant restituit. Inde nauibus acceptis ab Achaeis -- erant autem tres quadriremes et biremes totidem -- Anticyram traiecit. Inde quinqueremibus septem et lembis uiginti amplius, quos ut adiungeret Carthaginiensium classi miserat in Corinthium sinum, profectus ad Eruthras Aetolorum, quae prope Eupalium sunt, escensionem fecit. Haud fefellit Aetolos; nam hominum quod aut in agris aut in propinquis castellis Potidaniae atque Apolloniae fuit in siluas montesque refugit: pecora quae inter festinationem abigi nequierant sunt direpta et in naues compulsa. Cum iis ceteraque praeda Nicia praetore Achaeorum Aegium misso cum Corinthum petisset, pedestres inde copias per Boeotiam terra duci iussit: ipse ab Cenchreis praeter terram Atticam super Sunium nauigans inter medias prope hostium classes, Chalcidem peruenit. Inde conlaudata fide ac uirtute quod neque timor nec spes flexisset eorum animos, hortatusque in posterum ut eadem constantia permanerent in societate si suam quam Oritanorum atque Opuntiorum fortunam mallent, ab Chalcide Oreum nauigat, principumque iis qui fugere capta urbe quam se Romanis tradere maluerant summa rerum et custodia urbis permissa ipse Demetriadem ab Euboea, unde primum ad opem ferendam sociis profectus erat, traiecit. Cassandreae deinde centum nauium longarum carinis positis contractaque ad effectum eius operis multitudine fabrorum naualium, quia res in Graecia tranquillas et profectio Attali fecerat et in tempore laborantibus sociis latum ab se auxilium, retro in regnum concessit ut Dardanis bellum inferret.
рус.[9] Extremo aestatis eius qua haec in Graecia gesta sunt, cum Q. Fabius Maximus filius legatus ab M. Liuio consule Romam ad senatum nuntiasset consulem satis praesidii Galliae prouinciae credere L. Porcium cum suis legionibus esse, decedere se inde ac deduci exercitum consularem posse, patres non M. Liuium tantum redire ad urbem sed collegam quoque eius C. Claudium iusserunt. Id modo in decreto interfuit quod M. Liui exercitum reduci, Neronis legiones Hannibali oppositas manere in prouincia iusserunt. Inter consules ita per litteras conuenit ut, quemadmodum uno animo rem publicam gessissent, ita quamquam ex diuersis regionibus conuenirent uno tempore ad urbem accederent; Praeneste qui prior uenisset, collegam ibi opperiri iussus. Forte ita euenit ut eodem die ambo Praeneste uenirent. Inde praemisso edicto ut triduo post frequens senatus ad aedem Bellonae adesset, omni multitudine obuiam effusa ad urbem accessere. Non salutabant modo uniuersi circumfusi, sed contingere pro se quisque uictrices dextras consulum cupientes, alii gratulabantur, alii gratias agebant quod eorum opera incolumis res publica esset. In senatu cum more omnium imperatorum expositis rebus ab se gestis postulassent ut pro re publica fortiter feliciterque administrata et dis immortalibus haberetur honos et ipsis triumphantibus urbem inire liceret, se uero ea quae postularent decernere patres merito deorum primum, dein secundum deos consulum responderunt; et supplicatione amborum nomine et triumpho utrique decreto, inter ipsos, ne cum bellum communi animo gessissent triumphum separarent, ita conuenit, quoniam et in prouincia M. Liui res gesta esset et eo die quo pugnatum foret eius forte auspicium fuisset et exercitus Liuianus deductus Romam uenisset, Neronis deduci de prouincia non potuisset, ut M. Liuium quadrigis urbem ineuntem milites sequerentur, C. Claudius equo sine militibus inueheretur.
рус.Ita consociatus triumphus cum utrique, tum magis ei qui quantum merito anteibat tantum honore collegae cesserat, gloriam auxit. Illum equitem aiebant sex dierum spatio transcurrisse longitudinem Italiae, et eo die cum Hasdrubale in Gallia signis conlatis pugnasse quo eum castra aduersus sese in Apulia posita habere Hannibal credidisset. Ita unum consulem pro utraque parte Italiae aduersus ~duos duces~ duos imperatores hinc consilium suum hinc corpus opposuisse. Nomen Neronis satis fuisse ad continendum castris Hannibalem; Hasdrubalem uero qua alia re quam aduentu eius obrutum atque exstinctum esse? itaque iret alter consul sublimis curru multiiugis si uellet equis: uno equo per urbem uerum triumphum uehi, Neronemque etiamsi pedes incedat uel parta eo bello vel spreta eo triumpho gloria memorabilem fore. Hi sermones spectantium Neronem usque in Capitolium prosecuti sunt.
рус.Pecuniae in aerarium tulerunt sestertium triciens, octoginta milia aeris. Militibus M. Liuius quinquagenos senos asses diuisit; tantundem C. Claudius absentibus militibus suis est pollicitus cum ad exercitum redisset. Notatum est eo die plura carmina militaribus iocis in C. Claudium quam in consulem suum iactata; equites L. Ueturium et Q. Caecilium legatos magnis tulisse laudibus hortatosque esse plebem ut eos consules in proximum annum crearent; adiecisse equitum praerogatiuae auctoritatem consules postero die in contione quam forti fidelique duorum praecipue legatorum opera usi essent commemorantes.
рус.[10] Cum comitiorum tempus appeteret et per dictatorem comitia haberi placuisset, C. Claudius consul M. Liuium collegam dictatorem dixit, Liuius Q. Caecilium magistrum equitum. A M. Liuio dictatore creati consules L. Ueturius Q. Caecilius, is ipse qui tum erat magister equitum. Inde praetorum comitia habita; creati C. Seruilius M. Caecilius Metellus Ti. Claudius Asellus Q. Mamilius Turrinus, qui tum aedilis plebis erat. Comitiis perfectis dictator, magistratu abdicato dimissoque exercitu, in Etruriam prouinciam ex senatus consulto est profectus ad quaestiones habendas qui Etruscorum Umbrorumue populi defectionis ab Romanis ad Hasdrubalem sub aduentum eius consilia agitassent quique eum auxiliis aut commeatu aut ope aliqua iuuissent. Haec eo anno domi militiaeque gesta.
рус.Ludi Romani ter toti instaurati ab aedilibus curulibus Cn. Seruilio Caepione Ser. Cornelio Lentulo; item ludi plebeii semel toti instaurati ab aedilibus plebis M. Pomponio Mathone et Q. Mamilio Turrino.
рус.Tertio decimo anno Punici belli L. Ueturio Philone et Q. Caecilio Metello consulibus, Bruttii ambobus ut cum Hannibale bellum gererent prouincia decreta. Praetores exinde sortiti sunt M. Caecilius Metellus urbanam, Q. Mamilius peregrinam, C. Seruilius Siciliam, Ti. Claudius Sardiniam. Exercitus ita diuisi: consulum alteri quem C. Claudius prioris anni consul, alteri quem Q. Claudius propraetor -- eae binae legiones erant -- habuisset exercitum: in Etruria duas uolonum legiones a C. Terentio propraetore M. Liuius proconsul, cui prorogatum in annum imperium erat, acciperet, et Q. Mamilius ut collegae iurisdictione tradita Galliam cum exercitu cui L. Porcius praetor praefuerat obtineret decretum est, iussusque populari agros Gallorum qui ad Poenos sub aduentum Hasdrubalis defecissent. C. Seruilio cum Cannensibus duabus legionibus, sicut C. Mamilius tenuerat, Sicilia tuenda data. Ex Sardinia uetus exercitus, cui A. Hostilius praefuerat, deportatus; nouam legionem quam Ti. Claudius traiceret secum consules conscripserunt. Q. Claudio ut Tarentum, C. Hostilio Tubulo ut Capuam prouinciam haberet prorogatum in annum imperium est. M. Ualerius proconsul, qui tuendae circa Siciliam maritimae orae praefuerat, triginta nauibus C. Seruilio praetori traditis cum cetera omni classe redire ad urbem iussus.
рус.[11] In civitate tanto discrimine belli sollicita cum omnium secundorum aduersorumque causas in deos uerterent, multa prodigia nuntiabantur: Tarracinae Iouis aedem, Satrici Matris Matutae de caelo tactam; Satricanos haud minus terrebant in aedem Iouis foribus ipsis duo perlapsi angues; ab Antio nuntiatum est cruentas spicas metentibus uisas esse; Caere porcus biceps et agnus mas idem feminaque natus erat; et Albae duo soles uisos ferebant et nocte Fregellis lucem obortam; et bos in agro Romano locutus et ara Neptuni multo manasse sudore in circo Flaminio dicebatur; et aedes Cereris Salutis Quirini de caelo tactae. Prodigia consules hostiis maioribus procurare iussi et supplicationem unum diem habere -- ea ex senatus consulto facta -- : plus omnibus aut nuntiatis peregre aut uisis domi prodigiis terruit animos hominum ignis in aede Uestae exstinctus, caesaque flagro est Uestalis cuius custodia eius noctis fuerat iussu P. Licini pontificis. Id quamquam nihil portendentibus dis ceterum neglegentia humana acciderat, tamen et hostiis maioribus procurari et supplicationem ad Uestae haberi placuit.
рус.Priusquam proficiscerentur consules ad bellum moniti a senatu sunt ut in agros reducendae plebis curam haberent: deum benignitate summotum bellum ab urbe Romana et Latio esse et posse sine metu in agris habitari; minime conuenire Siciliae quam Italiae colendae maiorem curam esse. Sed res haudquaquam erat populo facilis et liberis cultoribus bello absumptis et inopia seruitiorum et pecore direpto uillisque dirutis aut incensis; magna tamen pars auctoritate consulum compulsa in agros remigrauit. Mouerant autem huiusce rei mentionem Placentinorum et Cremonensium legati querentes agrum suum ab accolis Gallis incursari ac uastari, magnamque partem colonorum suorum dilapsam esse, et iam infrequentes se urbes, agrum uastum ac desertum habere. Mamilio praetori mandatum ut colonias ab hoste tueretur: consules ex senatus consulto edixerunt ut qui ciues Cremonenses atque Placentini essent ante certam diem in colonias reuerterentur.
рус.Principio deinde veris et ipsi ad bellum profecti sunt. Q. Caecilius consul exercitum ab C. Nerone, L. Ueturius a Q. Claudio propraetore accepit, nouisque militibus quos ipse conscripserat suppleuit. In Consentinum agrum consules exercitum duxerunt, passimque depopulati, cum agmen iam graue praeda esset, in saltu angusto a Bruttiis iaculatoribusque Numidis turbati sunt ita ut non praeda tantum sed armati quoque in periculo fuerint. Maior tamen tumultus quam pugna fuit, et praemissa praeda incolumes legiones in loca culta euasere. Inde in Lucanos profecti; ea sine certamine tota gens in dicionem populi Romani rediit.
рус.[12] Cum Hannibale nihil eo anno rei gestum est. Nam neque ipse se obtulit in tam recenti uolnere publico priuatoque neque lacessierunt quietum Romani; tantam inesse uim etsi omnia alia circa eum ruerent in uno illo duce censebant. Ac nescio an mirabilior aduersis quam secundis rebus fuerit, quippe qui cum in hostium terra per annos tredecim, tam procul ab domo, uaria fortuna bellum gereret, exercitu non suo ciuili sed mixto ex conluuione omnium gentium, quibus non lex, non mos, non lingua communis, alius habitus, alia uestis, alia arma, alii ritus, alia sacra, alii prope di essent, ita quodam uno uinculo copulauerit eos ut nulla nec inter ipsos nec aduersus ducem seditio exstiterit, cum et pecunia saepe in stipendium et commeatus in hostium agro deesset, quorum inopia priore Punico bello multa infanda inter duces militesque commissa fuerant. Post Hasdrubalis uero exercitum cum duce in quibus spes omnis reposita uictoriae fuerat deletum cedendoque in angulum Bruttium cetera Italia concessum, cui non uideatur mirabile nullum motum in castris factum? nam ad cetera id quoque accesserat ut ne alendi quidem exercitus nisi ex Bruttio agro spes esset, qui ut omnis coleretur exiguus tamen tanto alendo exercitui erat; tum magnam partem iuuentutis abstractam a cultu agrorum bellum occupauerat et mos uitio etiam insitus genti per latrocinia militiam exercendi; nec ab domo quicquam mittebatur, de Hispania retinenda sollicitis tamquam omnia prospera in Italia essent.
рус.In Hispania res quadam ex parte eandem fortunam, quadam longe disparem habebant; eandem quod proelio uicti Carthaginienses duce amisso in ultimam Hispaniae oram usque ad Oceanum compulsi erant, disparem autem quod Hispania non quam Italia modo sed quam ulla pars terrarum bello reparando aptior erat locorum hominumque ingeniis. Itaque ergo prima Romanis inita prouinciarum, quae quidem continentis sint, postrema omnium nostra demum aetate ductu auspicioque Augusti Caesaris perdomita est. Ibi tum Hasdrubal Gisgonis, maximus clarissimusque eo bello secundum Barcinos dux, regressus ab Gadibus rebellandi spe, adiuuante Magone Hamilcaris filio dilectibus per ulteriorem Hispaniam habitis ad quinquaginta milia peditum, quattuor milia et quingentos equites armauit. De equestribus copiis ferme inter auctores conuenit: peditum septuaginta milia quidam adducta ad Silpiam urbem scribunt. Ibi super campos patentes duo duces Poeni ea mente ne detractarent certamen consederunt.
рус.[13] Scipio cum ad eum fama tanti comparati exercitus perlata esset, neque Romanis legionibus tantae se parem multitudini ratus ut non in speciem saltem opponerentur barbarorum auxilia, neque in iis tamen tantum uirium ponendum ut mutando fidem, quae cladis causa fuisset patri patruoque, magnum momentum facerent, praemisso Silano ad Culcham, duodetriginta oppidis regnantem, ut equites peditesque ab eo quos se per hiemem conscripturum pollicitus erat acciperet, ipse ab Tarracone profectus protinus ab sociis qui accolunt uiam modica contrahendo auxilia Castulonem peruenit. Eo adducta ab Silano auxilia, tria milia peditum et quingenti equites. Inde ad Baeculam urbem processum cum omni exercitu ciuium, sociorum, peditum equitumque quinque et quadraginta milibus.
рус.Castra ponentes eos Mago et Masinissa cum omni equitatu adgressi sunt, turbassentque munientes ni abditi post tumulum opportune ad id positum ab Scipione equites improuiso in effusos incurrissent. Ii promptissimum quemque et proxime uallum atque in ipsos munitores primum inuectum uixdum proelio inito fuderunt: cum ceteris, qui sub signis atque ordine agminis incesserant, longior et diu ambigua pugna fuit. Sed cum ab stationibus primum expeditae cohortes, deinde ex opere deducti milites atque arma capere iussi plures usque et integri fessis subirent magnumque iam agmen armatorum a castris in proelium rueret, terga haud dubie uertunt Poeni Numidaeque. Et primo turmatim abibant, nihil propter pauorem festinationemue confusis ordinibus; dein, postquam acrius ultimis incidebat Romanus neque sustineri impetus poterat, nihil iam ordinum memores passim qua cuique proximum fuit in fugam effunduntur. Et quamquam eo proelio aliquantum et Romanis aucti et deminuti hostibus animi erant, tamen nunquam per aliquot insequentes dies ab excursionibus equitum leuisque armaturae cessatum est.
рус.[14] Ubi satis temptatae per haec leuia certamina uires sunt, prior Hasdrubal in aciem copias eduxit, deinde et Romani processere; sed utraque acies pro uallo stetit instructa, et cum ab neutris pugna coepta esset, iam die ad occasum inclinante a Poeno prius, deinde ab Romano in castra copiae reductae. Hoc idem per dies aliquot factum. Prior semper Poenus copias castris educebat, prior fessis stando signum receptui dabat; ab neutra parte procursum telumue missum aut uox ulla orta. Mediam aciem hinc Romani illinc Carthaginienses mixti Afris, cornua socii tenebant -- erant autem utrisque Hispani -- ; pro cornibus ante Punicam aciem elephanti castellorum procul speciem praebebant.
рус.Iam hoc in utrisque castris sermonis erat, ita ut instructi stetissent pugnaturos; medias acies, Romanum Poenumque, quos inter belli causa esset, pari robore animorum armorumque concursuros. Scipio ubi hoc obstinate credi animaduertit, omnia de industria in eum diem quo pugnaturus erat mutauit. Tesseram uesperi per castra dedit ut ante lucem uiri equique curati pransi essent, armatus eques frenatos instratosque teneret equos.
рус.Vixdum satis certa luce equitatum omnem cum leui armatura in stationes Punicas immisit; inde confestim ipse cum graui agmine legionum procedit, praeter opinionem destinatam suorum hostiumque Romano milite cornibus firmatis, sociis in mediam aciem acceptis.
рус.Hasdrubal clamore equitum excitatus ut ex tabernaculo prosiluit tumultumque ante uallum et trepidationem suorum et procul signa legionum fulgentia plenosque hostium campos uidit, equitatum omnem extemplo in equites emittit; ipse cum peditum agmine castris egreditur, nec ex ordine solito quicquam acie instruenda mutat.
рус.Equitum iam diu anceps pugna erat nec ipsa per se decerni poterat quia pulsis, quod prope in uicem fiebat, in aciem peditum tutus receptus erat; sed ubi iam haud plus quingentos passus acies inter sese aberant, signo receptui dato Scipio patefactisque ordinibus equitatum omnem leuemque armaturam in medium acceptam diuisamque in partes duas in subsidiis post cornua locat. Inde ubi incipiendae iam pugnae tempus erat, Hispanos -- ea media acies fuit -- presso gradu incedere iubet; ipse e dextro cornu -- ibi namque praeerat -- nuntium ad Silanum et Marcium mittit ut cornu extenderent in sinistram partem quemadmodum se tendentem ad dextram uidissent, et cum expeditis peditum equitumque prius pugnam consererent cum hoste quam coire inter se mediae acies possent. Ita diductis cornibus cum ternis peditum cohortibus ternisque equitum turmis, ad hoc uelitibus, citato gradu in hostem ducebant sequentibus in obliquum aliis; sinus in medio erat, qua segnius Hispanorum signa incedebant. Et iam conflixerant cornua cum quod roboris in acie hostium erat, Poeni ueterani Afrique, nondum ad teli coniectum uenissent, neque in cornua ut adiuuarent pugnantes discurrere auderent ne aperirent mediam aciem uenienti ex aduerso hosti. Cornua ancipiti proelio urgebantur; eques leuisque armatura [ac] uelites circumductis alis in latera incurrebant: cohortes a fronte urgebant ut abrumperent cornua a cetera acie;
рус.[15] Et cum ab omni parte haudquaquam par pugna erat, tum quod turba Baliarium tironumque Hispanorum Romano Latinoque militi obiecta erat. Et procedente iam die uires etiam deficere Hasdrubalis exercitum coeperant, oppressos matutino tumultu coactosque priusquam cibo corpora firmarent raptim in aciem exire; et ad id sedulo diem extraxerat Scipio ut sera pugna esset; nam ab septima demum hora peditum signa cornibus incucurrerunt; ad medias acies aliquanto serius peruenit pugna, ita ut prius aestus a meridiano sole laborque standi sub armis et simul fames sitisque corpora adficerent quam manus cum hoste consererent. Itaque steterunt scutis innixi. Iam super cetera elephanti etiam tumultuoso genere pugnae equitum uelitumque et leuis armaturae consternati e cornibus in mediam aciem sese intulerant. Fessi igitur corporibus animisque rettulere pedem, ordines tamen servantes haud secus quam si imperio ducis cederet integra acies.
рус.Sed cum eo ipso acrius ubi inclinatam sensere rem uictores se undique inueherent, nec facile impetus sustineri posset quamquam retinebat obsistebatque cedentibus Hasdrubal ab tergo esse colles tutumque receptum si modice se reciperent clamitans, tamen uincente metu uerecundiam cum proximus quisque hostem cederet, terga extemplo data, atque in fugam sese omnes effuderunt. Ac primo consistere signa in radicibus collium ac revocare in ordines militem coeperant cunctantibus in adversum collem erigere aciem Romanis; deinde ut inferri impigre signa viderunt, integrata fuga in castra pauidi compelluntur.
рус.Nec procul vallo Romanus aberat; cepissetque tanto impetu castra nisi ex uehementi sole, qualis inter graues imbre nubes effulget, tanta uis aquae deiecta esset ut uix in castra sua receperint se uictores, quosdam etiam religio ceperit ulterius quicquam eo die conandi. Carthaginienses, quamquam fessos labore ac uolneribus nox imberque ad necessariam quietem uocabat, tamen quia metus et periculum cessandi non dabat tempus prima luce oppugnaturis hostibus castra, saxis undique circa ex propinquis uallibus congestis augent uallum, munimento sese quando in armis parum praesidii foret defensuri; sed transitio sociorum fuga ut tutior mora uideretur fecit. Principium defectionis ab Attene regulo Turdetanorum factum est; is cum magna popularium manu transfugit; inde duo munita oppida cum praesidiis tradita a praefectis Romano; et ne latius inclinatis semel ad defectionem animis serperet res, silentio proximae noctis Hasdrubal castra mouet.
рус.[16] Scipio, ut prima luce qui in stationibus erant rettulerunt profectos hostes, praemisso equitatu signa ferri iubet; adeoque citato agmine ducti sunt ut, si uia recta uestigia sequentes issent, haud dubie adsecuturi fuerint: ducibus est creditum breuius aliud esse iter ad Baetim fluuium ut transeuntes adgrederentur. Hasdrubal clauso transitu fluminis ad Oceanum flectit, et iam inde fugientium modo effusi abibant; itaque ab legionibus Romanis aliquantum interualli fecit. Eques leuisque armatura nunc ab tergo nunc ab lateribus occurrendo fatigabat morabaturque, sed cum ad crebros tumultus signa consisterent et nunc equestria nunc cum uelitibus auxiliisque peditum proelia consererent, superuenerunt legiones. Inde non iam pugna sed trucidatio uelut pecorum fieri donec ipse dux fugae auctor in proximos colles cum sex millibus ferme semermium euasit; ceteri caesi captique. Castra tumultuaria raptim Poeni tumulo editissimo communiuerunt, atque inde cum hostis nequiquam subire iniquo adscensu conatus esset haud difficulter sese tutati sunt. Sed obsidio in loco nudo atque inopi uix in paucos dies tolerabilis erat; itaque transitiones ad hostem fiebant. Postremo dux ipse nauibus accitis -- nec procul inde aberat mare -- nocte relicto exercitu Gades perfugit.
рус.Scipio fuga ducis hostium audita decem milia peditum mille equites relinquit Silano ad castrorum obsidionem; ipse cum ceteris copiis septuagensimis castris, protinus causis regulorum ciuitatiumque cognoscendis ut praemia ad ueram meritorum aestimationem tribui possent, Tarraconem rediit. Post profectionem eius Masinissa cum Silano clam congressus, ut ad noua consilia gentem quoque suam oboedientem haberet cum paucis popularibus in Africam traiecit, non tam euidenti eo tempore subitae mutationis causa quam documento post id tempus constantissimae ad ultimam senectam fidei ne tum quidem eum sine probabili causa fecisse. Mago inde remissis ab Hasdrubale nauibus Gades petit; ceteri deserti ab ducibus, pars transitione, pars fuga dissipati per proximas ciuitates sunt, nulla numero aut uiribus manus insignis.
рус.Hoc maxime modo ductu atque auspicio P. Scipionis pulsi Hispania Carthaginienses sunt, quarto decimo anno post bellum initum, quinto quam P. Scipio prouinciam et exercitum accepit. Haud multo post Silanus debellatum referens Tarraconem ad Scipionem rediit.
рус.[17] L. Scipio cum multis nobilibus captiuis nuntius receptae Hispaniae Romam est missus. Et cum ceteri laetitia gloriaque ingenti eam rem uolgo ferrent, unus qui gesserat, inexplebilis uirtutis ueraeque laudis, paruum instar eorum quae spe ac magnitudine animi concepisset receptas Hispanias ducebat. Iam Africam magnamque Carthaginem et in suum decus nomenque velut consummatam eius belli gloriam spectabat.
рус.Itaque praemoliendas sibi ratus iam res conciliandosque regum gentiumque animos, Syphacem primum regem statuit temptare. Masaesuliorum is rex erat. Masaesulii, gens adfinis Mauris, in regionem Hispaniae maxime qua sita Noua Carthago est spectant. Foedus ea tempestate regi cum Carthaginiensibus erat, quod haud grauius ei sanctiusque quam uolgo barbaris, quibus ex fortuna pendet fides, ratus fore, oratorem ad eum C. Laelium cum donis mittit. Quibus barbarus laetus et quia res tum prosperae ubique Romanis, Poenis in Italia aduersae in Hispania nullae iam erant, amicitiam se Romanorum accipere adnuit: firmandae eius fidem nec dare nec accipere nisi cum ipso coram duce Romano. Ita Laelius in id modo fide ab rege accepta tutum adventum fore, ad Scipionem redit.
рус.Magnum in omnia momentum Syphax adfectanti res Africae erat, opulentissimus eius terrae rex, bello iam expertus ipsos Carthaginienses, finibus etiam regni apte ad Hispaniam quod freto exiguo dirimuntur positis. Dignam itaque rem Scipio ratus quae, quoniam non aliter posset, magno periculo peteretur, L. Marcio Tarracone M. Silano Carthagine Noua, quo pedibus ab Tarracone itineribus magnis ierat, ad praesidium Hispaniae relictis ipse cum C. Laelio duabus quinqueremibus ab Carthagine profectus tranquillo mari plurimum remis, interdum et leni adiuuante uento, in Africam traiecit. Forte ita incidit ut eo ipso tempore Hasdrubal, pulsus Hispania, septem triremibus portum inuectus, ancoris positis terrae applicaret naues cum conspectae duae quinqueremes, haud cuiquam dubio quin hostium essent opprimique a pluribus priusquam portum intrarent possent, nihil aliud quam tumultum ac trepidationem simul militum ac nautarum nequiquam armaque et naues expedientium fecerunt. Percussa enim ex alto uela paulo acriori uento prius in portum intulerunt quinqueremes quam Poeni ancoras molirentur; nec ultra tumultum ciere quisquam in regio portu audebat. Ita in terram prior Hasdrubal, mox Scipio et Laelius egressi ad regem pergunt.
рус.[18] Magnificumque id Syphaci -- nec erat aliter -- uisum duorum opulentissimorum ea tempestate duces populorum uno die suam pacem amicitiamque petentes venisse.
рус.Utrumque in hospitium inuitat, et quoniam fors eos sub uno tecto esse atque ad eosdem penates uoluisset, contrahere in conloquium dirimendarum simultatium causa est conatus, Scipione abnuente aut priuatim sibi ullum cum Poeno odium esse quod conloquendo finiret, aut de re publica quicquam se cum hoste agere iniussu senatus posse.
рус.Illud magno opere tendente rege, ne alter hospitum exclusus mensa videretur, ut in animum induceret ad easdem venire epulas haud abnuit, cenatumque simul apud regem est; eodem etiam lecto Scipio atque Hasdrubal quia ita cordi erat regi accubuerunt. Tanta autem inerat comitas Scipioni atque ad omnia naturalis ingenii dexteritas ut non Syphacem modo, barbarum insuetumque moribus Romanis, sed hostem etiam infestissimum facunde adloquendo sibi conciliarit. Mirabiliorem sibi eum congresso coram uisum prae se ferebat quam bello rebus gestis, nec dubitare quin Syphax regnumque eius iam in Romanorum essent potestate; eam artem illi viro ad conciliandos animos esse. Itaque non quo modo Hispaniae amissae sint quaerendum magis Carthaginiensibus esse quam quo modo Africam retineant cogitandum.
рус.Non peregrinabundum neque circa amoenas oras uagantem tantum ducem Romanum, relicta prouincia nouae dicionis relictis exercitibus, duabus nauibus in Africam traiecisse et commisisse sese in hostilem terram, in potestatem regiam, in fidem inexpertam, sed potiundae Africae spem adfectantem. Hoc eum iam pridem uolutare in animo, hoc palam fremere quod non quemadmodum Hannibal in Italia sic Scipio in Africa bellum gereret.
рус.Scipio, foedere icto cum Syphace, profectus ex Africa dubiisque et plerumque saeuis in alto iactatus uentis die quarto Novae Carthaginis portum tenuit.
рус.[19] Hispaniae sicut a bello Punico quietae erant, ita quasdam ciuitates propter conscientiam culpae metu magis quam fide quietas esse apparebat, quarum maxime insignes et magnitudine et noxa Iliturgi et Castulo erant. Castulo, cum prosperis rebus socii fuissent, post caesos cum exercitibus Scipiones defecerat ad Poenos: Iliturgitani prodendis qui ex illa clade ad eos perfugerant interficiendisque scelus etiam defectioni addiderant. In eos populos primo aduentu cum dubiae Hispaniae essent merito magis quam utiliter saeuitum foret: tunc iam tranquillis rebus quia tempus expetendae poenae uidebatur uenisse, accitum ab Tarracone L. Marcium cum tertia parte copiarum ad Castulonem oppugnandum mittit, ipse cum cetero exercitu quintis fere ad Iliturgin castris peruenit. Clausae erant portae omniaque instructa et parata ad oppugnationem arcendam; adeo conscientia quid se meritos scirent pro indicto eis bello fuerat.
рус.Hinc et hortari milites Scipio orsus est: ipsos claudendo portas indicasse Hispanos quid ut timerent meriti essent. Itaque multo infestioribus animis cum eis quam cum Carthaginiensibus bellum gerendum esse; quippe cum illis prope sine ira de imperio et gloria certari, ab his perfidiae et crudelitatis et sceleris poenas expetendas. Euenisse tempus quo et nefandam commilitonum necem et in semet ipsos, si eodem fuga delati forent, instructam fraudem ulciscerentur, et in omne tempus graui documento sancirent ne quis unquam Romanum ciuem militemque in ulla fortuna opportunum iniuriae duceret.
рус.Ab hac cohortatione ducis incitati scalas electis per manipulos uiris diuidunt, partitoque exercitu ita ut parti alteri Laelius praeesset legatus, duobus simul locis ancipiti terrore urbem adgrediuntur. Non dux unus aut plures principes oppidanos, sed suus ipsorum ex conscientia culpae metus ad defendendam impigre urbem hortatur. Et meminerant et admonebant alios supplicium ex se non uictoriam peti: ubi quisque mortem oppeteret, id referre, utrum in pugna et in acie, ubi Mars communis et uictum saepe erigeret et adfligeret uictorem, an postmodo cremata et diruta urbe, ante ora captarum coniugum liberorumque, inter verbera et vincula, omnia foeda atque indigna passi exspirarent.
рус.Igitur non militaris modo aetas aut uiri tantum, sed feminae puerique super animi corporisque uires adsunt, pugnantibus tela ministrant, saxa in muros munientibus gerunt. Non libertas solum agebatur, quae uirorum fortium tantum pectora acuit, sed ultima omnibus supplicia et foeda mors ob oculos erat. Accendebantur animi et certamine laboris ac periculi atque ipso inter se conspectu. Itaque tanto ardore certamen initum est ut domitor ille totius Hispaniae exercitus ab unius oppidi iuuentute saepe repulsus a muris haud satis decoro proelio trepidaret. Id ubi uidit Scipio, ueritus ne uanis tot conatibus suorum et hostibus cresceret animus et segnior miles fieret, sibimet conandum ac partem periculi capessendam esse ratus increpita ignauia militum ferri scalas iubet et se ipsum si ceteri cunctentur escensurum minatur. Iam subierat haud mediocri periculo moenia cum clamor undique ab sollicitis uicem imperatoris militibus sublatus, scalaeque multis simul partibus erigi coeptae; et ex altera parte Laelius institit. Tum uicta oppidanorum uis deiectisque propugnatoribus occupantur muri. Arx etiam ab ea parte qua inexpugnabilis uidebatur inter tumultum capta est:
рус.[20] Transfugae Afri, qui tum inter auxilia Romana erant, et oppidanis in ea tuenda unde periculum uidebatur uersis et Romanis subeuntibus qua adire poterant, conspexerunt editissimam urbis partem, quia rupe praealta tegebatur, neque opere ullo munitam et ab defensoribus uacuam. Leuium corporum homines et multa exercitatione pernicium, clauos secum ferreos portantes, qua per inaequaliter eminentia rupis poterant scandunt. Sicubi nimis arduum et leue saxum occurrebat, clauos per modica interualla figentes cum uelut gradus fecissent, primi insequentes extrahentes manu, postremi subleuantes eos qui prae se irent, in summum euadunt. Inde decurrunt cum clamore in urbem iam captam ab Romanis. Tum uero apparuit ab ira et ab odio urbem oppugnatam esse. Nemo capiendi uiuos, nemo patentibus ad direptionem omnibus praedae memor est; trucidant inermes iuxta atque armatos, feminas pariter ac uiros; usque ad infantium caedem ira crudelis peruenit. Ignem deinde tectis iniciunt ac diruunt quae incendio absumi nequeunt; adeo uestigia quoque urbis exstinguere ac delere memoriam hostium sedis cordi est.
рус.Castulonem inde Scipio exercitum ducit, quam urbem non Hispani modo conuenae sed Punici etiam exercitus ex dissipata passim fuga reliquiae tutabantur. Sed aduentum Scipionis praeuenerat fama cladis Iliturgitanorum terrorque inde ac desperatio inuaserat; et in diuersis causis cum sibi quisque consultum sine alterius respectu uellet, primo tacita suspicio, deinde aperta discordia secessionem inter Carthaginienses atque Hispanos fecit. His Cerdubelus propalam deditionis auctor, Himilco Punicis auxiliaribus praeerat; quos urbemque clam fide accepta Cerdubelus Romano prodit. Mitior ea uictoria fuit; nec tantundem noxae admissum erat et aliquantum irae lenierat uoluntaria deditio.
рус.[21] Marcius inde in barbaros si qui nondum perdomiti erant sub ius dicionemque redigendos missus. Scipio Carthaginem ad uota soluenda dis munusque gladiatorium, quod mortis causa patris patruique parauerat, edendum rediit. Gladiatorum spectaculum fuit non ex eo genere hominum ex quo lanistis comparare mos est, seruorum de catasta ac liberorum qui uenalem sanguinem habent: uoluntaria omnis et gratuita opera pugnantium fuit. Nam alii missi ab regulis sunt ad specimen insitae genti uirtutis ostendendum, alii ipsi professi se pugnaturos in gratiam ducis, alios aemulatio et certamen ut prouocarent prouocatique haud abnuerent traxit; quidam quas disceptando controuersias finire nequierant aut noluerant, pacto inter se ut uictorem res sequeretur, ferro decreuerunt. Neque obscuri generis homines sed clari inlustresque, Corbis et Orsua, patrueles fratres, de principatu ciuitatis quam Ibem uocabant ambigentes ferro se certaturos professi sunt. Corbis maior erat aetate: Orsuae pater princeps proxime fuerat a fratre maiore post mortem eius principatu accepto.
рус.Cum verbis disceptare Scipio vellet ac sedare iras, negatum id ambo dicere cognatis communibus, nec alium deorum hominumue quam Martem se iudicem habituros esse. Robore maior, minor flore aetatis ferox, mortem in certamine quam ut alter alterius imperio subiceretur praeoptantes cum dirimi ab tanta rabie nequirent, insigne spectaculum exercitui praebuere documentumque quantum cupiditas imperii malum inter mortales esset. Maior usu armorum et astu facile stolidas uires minoris superauit. Huic gladiatorum spectaculo ludi funebres additi pro copia prouinciali et castrensi apparatu.
рус.[22] Res interim nihilo minus ab legatis gerebantur. Marcius superato Baete amni, quem incolae Certim appellant, duas opulentas ciuitates sine certamine in deditionem accepit. Astapa urbs erat Carthaginiensium semper partis; neque id tam dignum ira erat quam quod extra necessitates belli praecipuum in Romanos gerebant odium. Nec urbem aut situ aut munimento tutam habebant quae ferociores iis animos faceret; sed ingenia incolarum latrocinio laeta ut excursiones in finitimum agrum sociorum populi Romani facerent impulerant et vagos milites Romanos lixasque et mercatores exciperent. Magnum etiam comitatum, quia paucis parum tutum fuerat, transgredientem fines positis insidiis circumuentum iniquo loco interfecerant.
рус.Ad hanc urbem oppugnandam cum admotus exercitus esset, oppidani conscientia scelerum, quia nec deditio tuta ad tam infestos uidebatur neque spes moenibus aut armis tuendae salutis erat, facinus in se ac suos foedum ac ferum consciscunt. Locum in foro destinant quo pretiosissima rerum suarum congererent. Super eum cumulum coniuges ac liberos considere cum iussissent, ligna circa exstruunt fascesque uirgultorum coniciunt. Quinquaginta deinde armatis iuuenibus praecipiunt ut, donec incertus euentus pugnae esset, praesidium eo loco fortunarum suarum corporumque quae cariora fortunis essent seruarent; si rem inclinatam uiderent atque in eo iam esse ut urbs caperetur, scirent omnes quos euntes in proelium cernerent mortem in ipsa pugna obituros; illos se per deos superos inferosque orare ut memores libertatis, quae illo die aut morte honesta aut seruitute infami finienda esset, nihil relinquerent in quod saeuire iratus hostis posset; ferrum ignemque in manibus esse; amicae ac fideles potius ea quae peritura forent absumerent manus quam insultarent superbo ludibrio hostes. His adhortationibus exsecratio dira adiecta si quem a proposito spes mollitiaue animi flexisset.
рус.Inde concitato agmine patentibus portis ingenti cum tumultu erumpunt; neque erat ulla satis firma statio opposita, quia nihil minus quam ut egredi moenibus auderent timeri poterat. Perpaucae equitum turmae leuisque armatura repente e castris ad id ipsum emissa occurrit.
рус.Acrior impetu atque animis quam compositior ordine ullo pugna fuit. Itaque pulsus eques qui primus se hosti obtulerat terrorem intulit levi armaturae; pugnatumque sub ipso vallo foret, ni robur legionum perexiguo ad instruendum dato tempore aciem direxisset. Ibi quoque trepidatum parumper circa signa est cum caeci furore in uolnera ac ferrum uecordi audacia ruerent; dein uetus miles, aduersus temerarios impetus pertinax, caede primorum insequentes suppressit. Conatus paulo post ultro inferre pedem, ut neminem cedere atque obstinatos mori in uestigio quemque suo uidit, patefacta acie, quod ut facere posset multitudo armatorum facile suppeditabat, cornua hostium amplexus, in orbem pugnantes ad unum omnes occidit.
рус.[23] Atque haec tamen hostium iratorum [in morem] ac tum maxime dimicantium iure belli in armatos repugnantesque edebantur: foedior alia in urbe trucidatio erat cum turbam feminarum puerorumque imbellem inermem ciues sui caederent et in succensum rogum semianima pleraque inicerent corpora riuique sanguinis flammam orientem restinguerent: postremo ipsi caede miseranda suorum fatigati cum armis medio incendio se iniecerunt. Iam caedi perpetratae uictores Romani superuenerunt. Ac primo conspectu tam foedae rei mirabundi parumper obstipuerunt; dein cum aurum argentumque cumulo rerum aliarum interfulgens auiditate ingenii humani rapere ex igni uellent, correpti alii flamma sunt, alii ambusti adflatu uaporis, cum receptus primis urgente ab tergo ingenti turba non esset. Ita Astapa sine praeda militum ferro ignique absumpta est. Marcius ceteris eius regionis metu in deditionem acceptis uictorem exercitum Carthaginem ad Scipionem reduxit.
рус.Per eos ipsos dies perfugae a Gadibus uenerunt pollicentes urbem Punicumque praesidium quod in ea urbe esset et imperatorem praesidii cum classe prodituros. Mago ibi ex fuga substiterat, nauibusque in Oceano conlectis aliquantum auxiliorum et trans fretum ex Africa ora et ex proximis Hispaniae locis per Hannonem praefectum coegerat. Fide accepta dataque perfugis, et Marcius eo cum expeditis cohortibus et Laelius cum septem triremibus quinqueremi una est missus ut terra marique communi consilio rem gererent.
рус.[24] Scipio ipse graui morbo implicitus, grauiore tamen fama cum ad id quisque quod audierat insita hominibus libidine alendi de industria rumores adiceret aliquid, prouinciam omnem ac maxime longinqua eius turbauit; apparuitque quantam excitatura molem uera fuisset clades cum uanus rumor tantas procellas exciuisset. Non socii in fide, non exercitus in officio mansit. Mandonius et Indibilis, quibus quia regnum sibi Hispaniae pulsis inde Carthaginiensibus destinarant animis nihil pro spe contigerat, concitatis popularibus -- Lacetani autem erant -- et iuuentute Celtiberorum excita agrum Suessetanum Sedetanumque sociorum populi Romani hostiliter depopulati sunt.
рус.Ciuilis alius furor in castris ad Sucronem ortus; octo ibi milia militum erant, praesidium gentibus quae cis Hiberum incolunt impositum. Motae autem eorum mentes sunt non tum primum cum de uita imperatoris rumores dubii allati sunt, sed iam ante licentia ex diutino, ut fit, otio conlecta, et nonnihil quod in hostico laxius rapto suetis uiuere artiores in pace res erant. Ac primo sermones tantum occulti serebantur: si bellum in prouincia esset, quid sese inter pacatos facere? si debellatum iam et confecta prouincia esset, cur in Italiam non reuehi? flagitatum quoque stipendium procacius quam ex more et modestia militari erat, et ab custodibus probra in circumeuntes uigilias tribunos iacta, et noctu quidam praedatum in agrum circa pacatum ierant; postremo interdiu ac propalam sine commeatu ab signis abibant. Omnia libidine ac licentia militum, nihil instituto aut disciplina militiae aut imperio eorum qui praeerant gerebatur. Forma tamen Romanorum castrorum constabat una ea spe quod tribunos ex contagione furoris haud expertes seditionis defectionisque rati fore, et iura reddere in principiis sinebant et signum ab eis petebant et in stationes ac uigilias ordine ibant; et ut uim imperii abstulerant, ita speciem dicto parentium ultro sibi ipsi imperantes seruabant.
рус.Erupit deinde seditio, postquam reprehendere atque improbare tribunos ea quae fierent et conari obuiam ire et propalam abnuere furoris eorum se futuros socios senserunt. Fugatis itaque ex principiis ac post paulo e castris tribunis ad principes seditionis gregarios milites C. Albium Calenum et C. Atrium Umbrum delatum omnium consensu imperium est; qui nequaquam tribuniciis contenti ornamentis, insignia etiam summi imperii, fasces securesque, attractare ausi; neque eis uenit in mentem suis tergis suis ceruicibus uirgas illas securesque imminere quas ad metum aliorum praeferrent. Mors Scipionis falso credita occaecabat animos, sub cuius uolgatam iam famam non dubitabant totam Hispaniam arsuram bello: in eo tumultu et sociis pecunias imperari et diripi propinquas urbes posse; et turbatis rebus cum omnia omnes auderent minus insignia fore quae ipsi fecissent.
рус.[25] Cum alios subinde recentes nuntios non mortis modo sed etiam funeris exspectarent, neque superueniret quisquam euanesceretque temere ortus rumor, tum primi auctores requiri coepti; et subtrahente se quoque ut credidisse potius temere quam finxisse rem talem uideri posset, destituti duces iam sua ipsi insignia et pro uana imagine imperii quod gererent ueram iustamque mox in se uersuram potestatem horrebant. Stupente ita seditione cum uiuere primo, mox etiam ualere Scipionem certi auctores adferrent, tribuni militum septem ab ipso Scipione missi superuenerunt. Ad quorum primum aduentum exasperati animi: mox ipsis placido sermone permulcentibus notos cum quibus congressi erant, leniti sunt. Circumeuntes enim tentoria primo, deinde in principiis praetorioque ubi sermones inter se serentium circulos uidissent adloquebantur, percontantes magis quae causa irae consternationisque subitae foret quam factum accusantes. Uolgo stipendium non datum ad diem iactabatur, et cum eodem tempore quo scelus Iliturgitanum exstitisset post duorum imperatorum duorumque exercituum stragem sua uirtute defensum nomen Romanum ac retenta prouincia esset, Iliturgitanos poenam noxae meritam habere, suis recte factis gratiam qui exsoluat non esse. Talia querentes aequa orare seque ea relaturos ad imperatorem respondebant; laetari quod nihil tristius nec insanabilius esset; et P. Scipionem deum benignitate et rem publicam esse gratiae referendae.
рус.Scipionem, bellis adsuetum, ad seditionum procellas rudem, sollicitum habebat res ne aut exercitus peccando aut ipse puniendo modum excederet. In praesentia, ut coepisset, leniter agi placuit et missis circa stipendiarias ciuitates exactoribus stipendii spem propinquam facere; et edictum subinde propositum ut ad stipendium petendum conuenirent Carthaginem, seu carptim partes seu uniuersi mallent. Tranquillam seditionem iam per se languescentem repentina quies rebellantium Hispanorum fecit; redierant enim in fines omisso incepto Mandonius et Indibilis, postquam uiuere Scipionem allatum est; nec iam erat aut ciuis aut externus cum quo furorem suum consociarent. Omnia circumspectantes [consilia] nihil reliqui habebant praeter unum tutissimum a malis consiliis receptum, ut imperatoris uel iustae irae uel non desperandae clementiae sese committerent: etiam hostibus eum ignouisse cum quibus ferro dimicasset: suam seditionem sine uolnere, sine sanguine fuisse nec ipsam atrocem nec atroci poena dignam -- ut ingenia humana sunt ad suam cuique leuandam culpam nimio plus facunda. Illa dubitatio erat singulaene cohortes an uniuersi ad stipendium petendum irent. Inclinauit sententia, quod tutius censebant, uniuersos ire.
рус.[26] Per eosdem dies quibus haec illi consultabant consilium de iis Carthagini erat, certabaturque sententiis utrum in auctores tantum seditionis -- erant autem ii numero haud plus quam quinque et triginta -- animaduerteretur, an plurium supplicio uindicanda tam foedi exempli defectio magis quam seditio esset. Uicit sententia lenior ut unde culpa orta esset ibi poena consisteret: ad multitudinem castigationem satis esse. Consilio dimisso, ut id actum uideretur, expeditio aduersus Mandonium Indibilemque edicitur exercitui qui Carthagine erat et cibaria dierum aliquot parare iubentur. Tribunis septem qui et antea Sucronem ad leniendam seditionem ierant obuiam exercitui missis quina nomina principum seditionis edita sunt, ut eos per idoneos homines benigno voltu ac sermone in hospitium inuitatos sopitosque vino vincirent.
рус.Haud procul iam Carthagine aberant cum ex obuiis auditum postero die omnem exercitum cum M. Silano in Lacetanos proficisci non metu modo omni qui tacitus insidebat animis liberauit eos, sed laetitiam ingentem fecit quod magis habituri solum imperatorem quam ipsi futuri in potestate eius essent. Sub occasum solis urbem ingressi sunt exercitumque alterum parantem omnia ad iter uiderunt. Excepti sermonibus de industria compositis -- laetum opportunumque aduentum eorum imperatori esse quod sub ipsam profectionem alterius exercitus uenissent -- corpora curant. Ab tribunis sine ullo tumultu auctores seditionis per idoneos homines perducti in hospitia comprensi ac uincti sunt. Uigilia quarta impedimenta exercitus cuius simulabatur iter proficisci coepere: sub lucem signa mota, et ad portam retentum agmen custodesque circa omnes portas missi ne quis urbe egrederetur.
рус.Vocati deinde ad contionem qui pridie venerant, ferociter in forum ad tribunal imperatoris ut ultro territuri succlamationibus concurrunt. Simul et imperator in tribunal escendit et reducti armati a portis inermi contioni se ab tergo circumfuderunt.
рус.Tum omnis ferocia concidit et, ut postea fatebantur, nihil aeque eos terruit quam praeter spem robur et colos imperatoris, quem adfectum uisuros crediderant, uoltusque qualem ne in acie quidem aiebant meminisse.
рус.Sedit tacitus paulisper donec nuntiatum est deductos in forum auctores seditionis et parata omnia esse.
рус.[27] Tum silentio per praeconem facto ita coepit: 'nunquam mihi defuturam orationem qua exercitum meum adloquerer credidi, non quo uerba unquam potius quam res exercuerim, sed quia prope a pueritia in castris habitus adsueram militaribus ingeniis: apud uos quemadmodum loquar nec consilium nec oratio suppeditat, quos ne quo nomine quidem appellare debeam scio. Ciues? qui a patria uestra descistis. An milites? qui imperium auspiciumque abnuistis, sacramenti religionem rupistis. Hostes? corpora, ora, uestitum, habitum ciuium adgnosco: facta, dicta, consilia, animos hostium uideo. Quid enim uos, nisi quod Ilergetes et Lacetani, aut optastis aliud aut sperastis? et illi tamen Mandonium atque Indibilem, regiae nobilitatis uiros, duces furoris secuti sunt: uos auspicium et imperium ad Umbrum Atrium et Calenum Albium detulistis. Negate uos id omnes fecisse aut factum uoluisse, milites; paucorum eum furorem atque amentiam esse libenter credam, negantibus; nec enim ea sunt commissa quae, uolgata in omnem exercitum, sine piaculis ingentibus expiari possint.
рус.'Inuitus ea tamquam uolnera attingo; sed nisi tacta tractataque sanari non possunt. Equidem pulsis Hispania Carthaginiensibus nullum locum tota prouincia nullos homines credebam esse ubi uita inuisa esset mea; sic me non solum aduersus socios gesseram sed etiam aduersus hostes: in castris en meis -- quantum opinio fefellit. -- fama mortis meae non accepta solum sed etiam exspectata est. Non quod ego uulgari facinus per omnes uelim -- equidem si totum exercitum meum mortem mihi optasse crederem hic statim ante oculos uestros morerer, nec me uita iuuaret inuisa ciuibus et militibus meis. Sed multitudo omnis sicut natura maris per se immobilis est, [et] uenti et aurae cient; ita aut tranquillum aut procellae in uobis sunt; et causa atque origo omnis furoris penes auctores est, uos contagione insanistis; qui mihi ne hodie quidem scire uidemini quo amentiae progressi sitis, quid facinoris in me, quid in patriam parentesque ac liberos uestros, quid in deos sacramenti testes, quid aduersus auspicia sub quibus militatis, quid aduersus morem militiae disciplinamque maiorum, quid aduersus summi imperii maiestatem ausi sitis.
рус.'De me ipso taceo -- temere potius quam auide credideritis, is denique ego sim cuius imperii taedere exercitum minime mirandum sit -- : patria quid de uobis meruerat, quam cum Mandonio et Indibili consociando consilia prodebatis? quid populus Romanus, cum imperium ablatum ab tribunis suffragio populi creatis ad homines priuatos detulistis, cum eo ipso non contenti si pro tribunis illos haberetis, fasces imperatoris uestri ad eos quibus seruus cui imperarent nunquam fuerat, Romanus exercitus detulistis? in praetorio tetenderunt Albius et Atrius; classicum apud eos cecinit; signum ab iis petitum est; sederunt in tribunali P. Scipionis; lictor apparuit; summoto incesserunt; fasces cum securibus praelatis sunt. Lapides pluere et fulmina iaci de caelo et insuetos fetus animalia edere uos portenta esse putatis: hoc est portentum quod nullis hostiis nullis supplicationibus sine sanguine eorum qui tantum ausi facinus sunt expiari possit.
рус.[28] 'Atque ego, quamquam nullum scelus rationem habet, tamen, ut in re nefaria, quae mens, quod consilium uestrum fuerit scire uelim. Regium quondam in praesidium missa legio interfectis per scelus principibus ciuitatis urbem opulentam per decem annos tenuit, propter quod facinus tota legio, milia hominum quattuor, in foro Romae securi percussi sunt. Sed illi primum non Atrium Umbrum semilixam, nominis etiam abominandi ducem, sed D. Uibellium tribunum militum secuti sunt, nec cum Pyrrho nec cum Samnitibus aut Lucanis, hostibus populi Romani, se coniunxerunt: uos cum Mandonio et Indibili et consilia communicastis et arma consociaturi fuistis. Illi, sicut Campani Capuam Tuscis ueteribus cultoribus ademptam, Mamertini in Sicilia Messanam, sic Regium habituri perpetuam sedem erant, nec populum Romanum nec socios populi Romani ultro lacessituri bello: Sucronemne uos domicilium habituri eratis? ubi si uos decedens confecta prouincia imperator relinquerem, deum hominumque fidem implorare debebatis quod non redieritis ad coniuges liberosque vestros.
рус.'Sed horum quoque memoriam, sicut patriae meique, eieceritis ex animis uestris: uiam consilii scelerati sed non ad ultimum dementis exsequi uolo; mene uiuo et cetero incolumi exercitu, cum quo ego die uno Carthaginem cepi, cum quo quattuor imperatores quattuor exercitus Carthaginiensium fudi, fugaui, Hispania expuli, uos octo milia hominum, minoris certe omnes pretii quam Albius et Atrius sunt quibus uos subiecistis, Hispaniam prouinciam populo Romano erepturi eratis? amolior et amoueo nomen meum; nihil ultra facile creditam mortem meam a uobis uiolatus sim: quid? si ego morerer, mecum exspiratura res publica, mecum casurum imperium populi Romani erat? ne istuc Iuppiter optimus maximus sirit, urbem auspicato dis auctoribus in aeternum conditam huic fragili et mortali corpori aequalem esse. Flaminio, Paulo, Graccho, Postumio Albino, M. Marcello, T. Quinctio Crispino, Cn. Fuluio, Scipionibus meis, tot tam praeclaris imperatoribus uno bello absumptis superstes est populus Romanus, eritque mille aliis nunc ferro nunc morbo morientibus: meo unius funere elata esset res publica? uos ipsi hic in Hispania patre et patruo meo duobus imperatoribus interfectis Septimum Marcium ducem uobis aduersus exsultantes recenti uictoria Poenos delegistis. Et sic loquor tamquam sine duce Hispaniae futurae fuerint: M. Silanus eodem iure eodem imperio mecum in prouinciam missus, L. Scipio frater meus et C. Laelius legati, uindices maiestatis imperii deessent? utrum exercitus exercitui, an duces ducibus, an dignitas, an causa comparari poterat? quibus si omnibus superiores essetis, arma contra patriam contra ciues uestros ferretis? Africam Italiae, Carthaginem urbi Romanae imperare uelletis? quam ob noxam patriae?
рус.[29] Coriolanum quondam damnatio iniusta, miserum et indignum exsilium ut iret ad oppugnandam patriam impulit; reuocauit tamen a publico parricidio priuata pietas: uos qui dolor, quae ira incitauit? stipendiumne diebus paucis imperatore aegro serius numeratum satis digna causa fuit cur patriae indiceretis bellum, cur ad Ilergetes descisceretis a populo Romano, cur nihil diuinarum humanarumue rerum inviolatum vobis esset?
рус.'Insanistis profecto, milites, nec maior in corpus meum uis morbi quam in uestras mentes inuasit. Horret animus referre quid crediderint homines, quid sperauerint, quid optauerint: auferat omnia inrita obliuio, si potest: si non, utcumque silentium tegat.
рус.Non negauerim tristem atrocemque vobis uisam orationem meam: quanto creditis facta uestra atrociora esse quam dicta mea? et me ea quae fecistis pati aequum censetis: uos ne dici quidem omnia aequo animo fertis? sed ne ea quidem ipsa ultra exprobrabuntur. Utinam tam facile vos obliuiscamini eorum quam ego obliuiscar. Itaque quod ad uniuersos uos attinet, si erroris paenitet, satis superque poenarum habeo: Albius Calenus et Atrius Umber et ceteri nefariae seditionis auctores sanguine luent quod admiserunt. Uobis supplicii eorum spectaculum non modo non acerbum sed laetum etiam, si sana mens rediit, debet esse; de nullis enim quam de uobis infestius aut inimicius consuluerunt.'
рус.Vix finem dicendi fecerat cum ex praeparato simul omnium rerum terror oculis auribusque est offusus. Exercitus, qui corona contionem circumdederat, gladiis ad scuta concrepuit; praeconis audita uox citantis nomina damnatorum in consilio; nudi in medium protrahebantur et simul omnis apparatus supplicii expromebatur. Deligati ad palum uirgisque caesi et securi percussi, adeo torpentibus metu qui aderant ut non modo ferocior uox aduersus atrocitatem poenae sed ne gemitus quidem exaudiretur. Tracti inde de medio omnes, purgatoque loco citati milites nominatim apud tribunos militum in uerba P. Scipionis iurarunt stipendiumque ad nomen singulis persolutum est. Hunc finem exitumque seditio militum coepta apud Sucronem habuit.
рус.[30] Per idem tempus ad Baetim fluuium Hanno praefectus Magonis missus a Gadibus cum parua manu Afrorum, mercede Hispanos sollicitando ad quattuor milia iuuenum armauit. Castris deinde exutus ab L. Marcio, maxima parte militum inter tumultum captorum castrorum, quibusdam etiam in fuga amissis, palatos persequente equite, cum paucis ipse effugit.
рус.Dum haec ad Baetim fluuium geruntur, Laelius interim freto in Oceanum euectus ad Carteiam classe accessit. Urbs ea in ora Oceani sita est, ubi primum e faucibus angustis panditur mare. Gades sine certamine per proditionem recipiendi, ultro qui eam rem pollicerentur in castra Romana uenientibus, spes, sicut ante dictum est, fuerat. Sed patefacta immatura proditio est, comprensosque omnes Mago Adherbali praetori Carthaginem deuehendos tradit. Adherbal coniuratis in quinqueremem impositis praemissaque ea, quia tardior quam triremis erat, ipse cum octo triremibus modico interuallo sequitur. Iam fretum intrabat quinqueremis cum Laelius et ipse in quinqueremi ex portu Carteiae sequentibus septem triremibus euectus in Adherbalem ac triremes inuehitur, quinqueremem satis credens deprensam rapido in freto in aduersum aestum reciprocari non posse. Poenus in re subita parumper incertus trepidauit utrum quinqueremem sequeretur an in hostes rostra conuerteret. Ipsa cunctatio facultatem detractandae pugnae ademit; iam enim sub ictu teli erant et undique instabant hostes. Aestus quoque arbitrium moderandi naues ademerat; neque erat nauali pugna similis, quippe ubi nihil uoluntarium, nihil artis aut consilii esset. Una natura freti aestusque totius certaminis potens suis, alienis nauibus nequiquam remigio in contrarium tendentes inuehebat; et fugientem nauem uideres, uertice retro intortam uictoribus inlatam, et sequentem, si in contrarium tractum incidisset maris, fugientis modo sese auertentem. Iam in ipsa pugna haec cum infesta rostro peteret hostium nauem, obliqua ipsa ictum alterius rostri accipiebat: illa cum transuersa obiceretur hosti, repente intorta in proram circumagebatur.
рус.Cum inter triremes fortuna regente anceps proelium misceretur, quinqueremis Romana seu pondere tenacior seu pluribus remorum ordinibus scindentibus uertices cum facilius regeretur, duas triremes suppressit, unius, praelata impetu, lateris alterius remos detersit; ceterasque quas indepta esset mulcasset, ni cum reliquis quinque nauibus Adherbal uelis in Africam transmisisset.
рус.[31] Laelius victor Carteiam reuectus. Auditis quae acta Gadibus erant -- patefactam proditionem coniuratosque missos Carthaginem, spem ad inritum redactam qua uenissent -- nuntiis ad L. Marcium missis nisi si terere frustra tempus sedendo ad Gades uellent redeundum ad imperatorem esse, adsentiente Marcio paucos post dies ambo Carthaginem rediere. Ad quorum discessum non respirauit modo Mago cum terra marique ancipiti metu urgeretur, sed etiam audita rebellione Ilergetum spem reciperandae Hispaniae nanctus nuntios Carthaginem ad senatum mittit qui simul seditionem ciuilem in castris Romanis simul defectionem sociorum in maius uerbis extollentes hortentur ut auxilia mitterent quibus traditum a patribus imperium Hispaniae repeti posset.
рус.Mandonius et Indibilis in fines regressi paulisper dum quidnam de seditione statueretur scirent suspensi quieuerunt, si ciuium errori ignosceretur non diffidentes sibi quoque ignosci posse. Postquam uolgata est atrocitas supplicii suam quoque noxam pari poena aestimatam rati, uocatis rursus ad arma popularibus contractisque quae ante habuerant auxiliis, in Sedetanum agrum, ubi principio defectionis statiua habuerant, cum uiginti milibus peditum duobus milibus equitum et quingentis transcenderunt.
рус.[32] Scipio cum fide soluendi pariter omnibus noxiis innoxiisque stipendii tum uoltu ac sermone in omnes placato facile reconciliatis militum animis, priusquam castra ab Carthagine moueret contione aduocata multis uerbis in perfidiam rebellantium regulorum inuectus, nequaquam eodem animo se ire professus est ad uindicandum id scelus quo ciuilem errorem nuper sanauerit. Tum se haud secus quam uiscera secantem sua cum gemitu et lacrimis triginta hominum capitibus expiasse octo milium seu imprudentiam seu noxam: nunc laeto et erecto animo ad caedem Ilergetum ire. Non enim eos neque natos in eadem terra nec ulla secum societate iunctos esse; eam quae sola fuerit fidei atque amicitiae ipsos per scelus rupisse.
рус.In exercitu suo se, praeterquam quod omnes ciues aut socios Latinique nominis uideat, etiam eo moueri quod nemo fere sit miles qui non aut a patruo suo Cn. Scipione, qui primus Romani nominis in eam prouinciam uenerit, aut a patre consule aut a se sit ex Italia aduectus. Scipionum nomini auspiciisque omnes adsuetos, quos secum in patriam ad meritum triumphum deducere uelit, quos consulatum petenti uelut si omnium communis agatur honos adfuturos speret.
рус.Quod ad expeditionem attineat quae instet, immemorem esse rerum suarum gestarum qui id bellum ducat. Magonis hercule sibi qui extra orbem terrarum in circumfusam Oceano insulam cum paucis perfugerit nauibus maiorem curam esse quam Ilergetum; quippe illic et ducem Carthaginiensem et quantumcumque Punicum praesidium esse, hic latrones latronumque duces, quibus ut ad populandos finitimorum agros tectaque urenda et rapienda pecora aliqua uis sit, ita in acie ac signis conlatis nullam esse; magis uelocitate ad fugam quam armis fretos pugnaturos esse. Itaque non quod ullum inde periculum aut semen maioris belli uideat, ideo se priusquam prouincia decedat opprimendos Ilergetes duxisse, sed primum ne impunita tam scelerata defectio esset, deinde ne quis in prouincia simul uirtute tanta et felicitate perdomita relictus hostis dici posset. Proinde dis bene iuuantibus sequerentur, non tam ad bellum gerendum -- neque enim cum pari hoste certamen esse -- quam ad expetendas ab hominibus scelestis poenas.
рус.[33] Ab hac oratione dimissos ad iter se comparare in diem posterum iubet profectusque decimis castris peruenit ad Hiberum flumen. Inde superato amni die quarto in conspectu hostium posuit castra. Campus ante montibus circa saeptus erat. In eam uallem Scipio cum pecora rapta pleraque ex ipsorum hostium agris propelli ad inritandam feritatem barbarorum iussisset, uelites subsidio misit, a quibus ubi per procursationem commissa pugna esset Laelium cum equitatu impetum ex occulto facere iubet. Mons opportune prominens equitum insidias texit nec ulla mora pugnae facta est. Hispani in conspecta procul pecora, uelites in Hispanos praeda occupatos incurrere. Primo missilibus territauere; deinde missis leuibus telis, quae inritare magis quam decernere pugnam poterant, gladios nudant et conlato pede res coepta geri est; ancepsque pedestre certamen erat ni equites superuenissent. Neque ex aduerso tantum inlati obuios obtriuere, sed circumuecti etiam quidam per infima cliui ab tergo se ut plerosque intercluderent obiecerunt, maiorque caedes fuit quam quantam edere leuia per excursiones proelia solent.
рус.Ira magis accensa aduerso proelio barbaris est quam imminuti animi. Itaque ne perculsi uiderentur prima luce postero die in aciem processere. Non capiebat omnes copias angusta, sicut ante dictum est, ualles; duae ferme peditum partes omnis equitatus in aciem descendit: quod reliquum peditum erat obliquo constituerunt colle. Scipio pro se esse loci angustias ratus et quod in arto pugna Romano aptior quam Hispano militi futura uidebatur et quod in eum locum detracta hostium acies esset qui non omnem multitudinem eorum caperet, nouo etiam consilio adiecit animum; equitem nec se posse circumdare cornibus in tam angusto spatio, et hosti, quem cum pedite deduxisset inutilem fore. Itaque imperat Laelio ut per colles quam occultissimo itinere circumducat equites segregetque quantum possit equestrem a pedestri pugnam: ipse omnia signa peditum in hostes uertit; quattuor cohortes in fronte statuit quia latius pandere aciem non poterat.
рус.Moram pugnandi nullam fecit ut ipso certamine auerteret ab conspectu transeuntium per colles equitum; neque ante circumductos sensere quam tumultum equestris pugnae ab tergo accepere. Ita duo diversa proelia erant; duae peditum acies, duo equitatus per longitudinem campi, quia misceri ex genere utroque proelium angustiae non patiebantur, pugnabant.
рус.Hispanorum cum neque pedes equiti neque eques pediti auxilio esset, pedes fiducia equitis temere commissus campo caederetur, eques circumuentus nec peditem a fronte -- iam enim stratae pedestres copiae erant -- nec ab tergo equitem sustineret, et ipsi cum diu in orbem sese stantibus equis defendissent ad unum omnes caesi sunt, nec quisquam peditum equitumue superfuit qui in ualle pugnauerunt. Tertia pars, quae in colle ad spectaculum magis tutum quam ad partem pugnae capessendam steterat, et locum et tempus ad fugiendum habuit. Inter eos et reguli ipsi fugerunt priusquam tota circumueniretur acies inter tumultum elapsi.
рус.[34] Castra eodem die Hispanorum, praeter ceteram praedam, cum tribus ferme milibus hominum capiuntur. Romani sociique ad mille et ducenti in eo proelio ceciderunt; uolnerata amplius tria milia hominum. Minus cruenta uictoria fuisset si patentiore campo et ad fugam capessendam facili foret pugnatum.
рус.Indibilis abiectis belli consiliis nihil tutius in adflictis rebus experta fide et clementia Scipionis ratus, Mandonium fratrem ad eum mittit; qui aduolutus genibus fatalem rabiem temporis eius accusat cum uelut contagione quadam pestifera non Ilergetes modo et Lacetani sed castra quoque Romana insanierint. Suam quidem et fratris et reliquorum popularium eam condicionem esse ut aut, si ita uideatur, reddant spiritum P. Scipioni ab eodem illo acceptum, aut seruati bis uni debitam uitam pro eo in perpetuum deuoueant. Antea in causa sua fiduciam sibi fuisse nondum experta clementia eius: nunc contra nullam in causa, omnem in misericordia uictoris spem positam habere.
рус.Mos vetustus erat Romanis, cum quo nec foedere nec aequis legibus iungeretur amicitia, non prius imperio in eum tamquam pacatum uti quam omnia diuina humanaque dedidisset, obsides accepti, arma adempta, praesidia urbibus imposita forent. Scipio multis inuectus in praesentem Mandonium absentemque Indibilem uerbis, illos quidem merito perisse ipsorum maleficio ait, uicturos suo atque populi Romani beneficio. Ceterum se neque arma iis adempturum [neque obsides imperaturum] -- quippe ea pignera timentium rebellionem esse: se libera arma relinquere, solutos animos -- neque [se] in obsides innoxios sed in ipsos, si defecerint, saeuiturum, nec ab inermi sed ab armato hoste poenas expetiturum. Utramque fortunam expertis permittere sese utrum propitios an iratos habere Romanos mallent. Ita dimissus Mandonius pecunia tantummodo imperata ex qua stipendium militi praestari posset. Ipse Marcio in ulteriorem Hispaniam praemisso, Silano Tarraconem remisso paucos moratus dies dum imperatam pecuniam Ilergetes pernumerarent, cum expeditis Marcium iam adpropinquantem Oceano adsequitur.
рус.[35] Incohata res iam ante de Masinissa aliis atque aliis de causis dilata erat, quod Numida cum ipso utique congredi Scipione uolebat atque eius dextra fidem sancire; ea tum itineris tam longi ac tam deuii causa Scipioni fuit. Masinissa cum Gadibus esset, certior aduentare eum a Marcio factus, causando corrumpi equos inclusos in insula penuriamque omnium rerum et facere ceteris et ipsos sentire, ad hoc equitem marcescere desidia, [Magonem] perpulit ut se traicere in continentem ad depopulandos proximos Hispaniae agros pateretur. Transgressus tres principes Numidarum praemittit ad tempus locumque conloquio statuendum. Duos pro obsidibus retineri ab Scipione iubet: remisso tertio qui quo iussus erat adduceret Masinissam, cum paucis in conloquium uenerunt. Ceperat iam ante Numidam ex fama rerum gestarum admiratio uiri, substitueratque animo speciem quoque corporis amplam ac magnificam; ceterum maior praesentis ueneratio cepit, et praeterquam quod suapte natura multa maiestas inerat, adornabat promissa caesaries habitusque corporis non cultus munditiis sed uirilis uere ac militaris, et aetas erat in medio uirium robore, quod plenius nitidiusque ex morbo uelut renouatus flos iuuentae faciebat.
рус.Prope attonitus ipso congressu Numida gratias de fratris filio remisso agit. Ex eo tempore adfirmat eam se quaesisse occasionem quam tandem oblatam deum immortalium beneficio non omiserit. Cupere se illi populoque Romano operam nauare ita ut nemo unus externus magis enixe adiuuerit rem Romanam. Id se, etiamsi iam pridem uellet, minus praestare in Hispania terra aliena atque ignota potuisse; in qua autem genitus educatusque in spem paterni regni esset, facile praestaturum. Si quidem eundem Scipionem ducem in Africam Romani mittant, satis sperare perbreuis aeui Carthaginem esse. Laetus eum Scipio uidit audiuitque cum caput rerum in omni hostium equitatu Masinissam fuisse sciret, et ipse iuuenis specimen animi prae se ferret. Fide data acceptaque profectus retro Tarraconem est. Masinissa permissu Romanorum ne sine causa traiecisse in continentem uideretur populatus proximos agros, Gades rediit.
рус.[36] Magoni desperatis in Hispania rebus, in quarum spem seditio primum militaris, deinde defectio Indibilis animos eius sustulerant, paranti traicere in Africam nuntiatum ab Carthagine est iubere senatum ut classem quam Gadibus haberet in Italiam traiceret; conducta ibi Gallorum ac Ligurum quanta maxima posset iuuentute coniungeret se Hannibali neu senescere bellum maximo impetu maiore fortuna coeptum sineret. Ad eam rem et a Carthagine pecunia Magoni aduecta est, et ipse quantam potuit a Gaditanis exegit, non aerario modo eorum sed etiam templis spoliatis et priuatim omnibus coactis aurum argentumque in publicum conferre.
рус.Cum praeterueheretur Hispaniae oram, haud procul Carthagine Noua expositis in terram militibus proximos depopulatur agros; inde ad urbem classem adpulit. Ibi cum interdiu milites in nauibus tenuisset, nocte in litus expositos ad partem eam muri qua capta Carthago ab Romanis fuerat ducit, nec praesidio satis ualido urbem teneri ratus et aliquos oppidanorum ad spem nouandi res aliquid moturos. Ceterum nuntii ex agris trepidi simul populationem agrestiumque fugam et hostium aduentum attulerant, et visa interdiu classis erat, nec sine causa electam ante urbem stationem apparebat; itaque instructi armatique intra portam ad stagnum ac mare versam continebantur.
рус.Ubi effusi hostes, mixta inter milites naualis turba, ad muros tumultu maiore quam ui subierunt, patefacta repente porta Romani cum clamore erumpunt, turbatosque hostes et ad primum incursum coniectumque telorum auersos usque ad litus cum multa caede persequuntur; nec nisi naues litori adpulsae trepidos accepissent superfuisset fugae aut pugnae quisquam. In ipsis quoque trepidatum nauibus est dum ne hostes cum suis simul inrumperent trahunt scalas, orasque et ancoras ne in moliendo mora esset praecidunt; multique adnantes nauibus, incerto prae tenebris quid aut peterent aut uitarent, foede interierunt. Postero die cum classis inde retro ad Oceanum unde uenerat fugisset, ad octingenti homines caesi inter murum litusque et ad duo milia armorum inuenta.
рус.[37] Mago cum Gades repetisset, exclusus inde ad Cimbios -- haud procul a Gadibus is locus abest -- classe adpulsa, mittendis legatis querendoque quod portae sibi socio atque amico clausae forent, purgantibus iis multitudinis concursu factum infestae ob direpta quaedam ab conscendentibus naues militibus, ad conloquium sufetes eorum, qui summus Poenis est magistratus, cum quaestore elicuit, laceratosque uerberibus cruci adfigi iussit. Inde nauibus ad Pityusam insulam centum milia ferme a continenti -- Poeni tum eam incolebant -- traiecit. Itaque classis bona cum pace accepta est, nec commeatus modo benigne praebiti sed in supplementum classis iuuentus armaque data; quorum fiducia Poenus in Baliares insulas -- quinquaginta inde milia absunt -- tramisit.
рус.Duae sunt Baliares insulae, maior altera atque opulentior armis uirisque; et portum habet, ubi commode hibernaturum se -- et iam extremum autumni erat -- censebat. Ceterum haud secus quam si Romani eam insulam incolerent hostiliter classi occursum est. Fundis ut nunc plurimum, ita tum solo eo telo utebantur, nec quisquam alterius gentis unus tantum ea arte quantum inter omnes alios Baliares excellunt. Itaque tanta uis lapidum creberrimae grandinis modo in propinquantem iam terrae classem effusa est ut intrare portum non ausi auerterent in altum naues. In minorem inde Baliarium insulam traiecerunt, fertilem agro, uiris armis haud aeque ualidam. Itaque egressi nauibus super portum loco munito castra locant; ac sine certamine urbe agroque potiti, duobus milibus auxiliarium inde conscriptis missisque Carthaginem, ad hibernandum naues subduxerunt. Post Magonis ab Oceani ora discessum Gaditani Romanis deduntur.
рус.[38] Haec in Hispania P. Scipionis ductu auspicioque gesta. Ipse L. Lentulo et L. Manlio Acidino propraetoribus prouincia tradita decem nauibus Romam rediit, et senatu extra urbem dato in aede Bellonae quas res in Hispania gessisset disseruit, quotiens signis conlatis dimicasset, quot oppida ex hostibus ui cepisset, quas gentes in dicionem populi Romani redegisset; aduersus quattuor se imperatores, quattuor uictores exercitus in Hispaniam isse; neminem Carthaginiensem in iis terris reliquisse.
рус.Ob has res gestas magis temptata est triumphi spes quam petita pertinaciter, quia neminem ad eam diem triumphasse qui sine magistratu res gessisset constabat. Senatu misso urbem est ingressus, argentique prae se in aerarium tulit quattuordecim milia pondo trecenta quadraginta duo et signati argenti magnum numerum.
рус.Comitia inde creandis consulibus habuit L. Ueturius Philo, centuriaeque omnes ingenti fauore P. Cornelium Scipionem consulem dixerunt; collega additur ei P. Licinius Crassus pontifex maximus. Ceterum comitia maiore quam ulla per id bellum celebrata frequentia proditum memoriae est. Conuenerant undique non suffragandi modo sed etiam spectandi causa P. Scipionis, concurrebantque et domum frequentes et in Capitolium ad immolantem eum cum centum bubus uotis in Hispania Ioui sacrificaret; spondebantque animis, sicut C. Lutatius superius bellum Punicum finisset, ita id quod instaret P. Cornelium finiturum, atque uti Hispania omni Poenos expulisset, sic Italia pulsurum esse; Africamque ei perinde ac debellatum in Italia foret prouinciam destinabant. Praetoria inde comitia habita. Creati duo qui tum aediles plebis erant, Sp. Lucretius et Cn. Octauius, et ex priuatis Cn. Seruilius Caepio et L. Aemilius Papus.
рус.Quarto decimo anno Punici belli P. Cornelius Scipio et P. Licinius Crassus ut consulatum inierunt, nominatae consulibus prouinciae sunt, Sicilia Scipioni extra sortem, concedente collega quia cura sacrorum pontificem maximum in Italia retinebat, Bruttii Crasso. Tum praetoriae prouinciae in sortem coniectae. Urbana Cn. Seruilio obtigit, Ariminum -- ita Galliam appellabant -- Sp. Lucretio, Sicilia L. Aemilio, Cn. Octauio Sardinia.
рус.Senatus in Capitolio habitus. Ibi referente P. Scipione senatus consultum factum est ut quos ludos inter seditionem militarem in Hispania uouisset, ex ea pecunia quam ipse in aerarium detulisset faceret.
рус.[39] Tum Saguntinorum legatos in senatum introduxit. Ex eis maximus natu: 'etsi nihil ultra malorum est, patres conscripti, quam quod passi sumus ut ad ultimum fidem uobis praestaremus, tamen ea uestra merita imperatorumque uestrorum erga nos fuerunt ut nos cladium nostrarum non paeniteat. Bellum propter nos suscepistis; susceptum quartum decimum annum tam pertinaciter geritis ut saepe ad ultimum discrimen et ipsi ueneritis et populum Carthaginiensem adduxeritis. Cum in Italia tam atrox bellum et Hannibalem hostem haberetis, consulem cum exercitu in Hispaniam uelut ad conciliandas reliquias naufragii nostri misistis. P. Et Cn. Cornelii ex quo in prouinciam uenerunt nullo tempore destiterunt quae nobis secunda quaeque aduersa hostibus nostris essent facere. Iam omnium primum oppidum nobis restituerunt; per omnem Hispaniam ciues nostros uenum datos, dimissis qui conquirerent, ex seruitute in libertatem restituerunt. Cum iam prope esset ut optabilem ex miserrima fortunam haberemus, P. Et Cn. Cornelii imperatores uestri luctuosius nobis prope quam uobis perierunt.
рус.'Tum vero ad hoc retracti ex distantibus locis in sedem antiquam uidebamur ut iterum periremus et alterum excidium patriae uideremus -- nec ad perniciem nostram Carthaginiensi utique aut duce aut exercitu opus esse: ab Turdulis nos ueterrimis hostibus, qui prioris quoque excidii causa nobis fuerant, exstingui posse -- cum ex insperato repente misistis nobis hunc P. Scipionem, quem fortunatissimi omnium Saguntinorum uidemur quia consulem declaratum uidemus ac uidisse nos ciuibus nostris renuntiaturi sumus, spem, opem, salutem nostram; qui cum plurimas hostium uestrorum cepisset in Hispania urbes, ubique ex captorum numero excretos Saguntinos in patriam remisit; postremo Turdetaniam, adeo infestam nobis ut illa gente incolumi stare Saguntum non posset, ita bello adflixit ut non modo nobis sed -- absit uerbo inuidia -- ne posteris quidem timenda nostris esset. Deletam urbem cernimus eorum quorum in gratiam Saguntum deleverat Hannibal; vectigal ex agro eorum capimus quod nobis non fructu iucundius est quam ultione.
рус.Ob haec, quibus maiora nec sperare nec optare ab dis immortalibus poteramus, gratias actum nos decem legatos Saguntinus senatus populusque ad uos misit; simul gratulatum quod ita res hos annos in Hispania atque Italia gessistis ut Hispaniam non Hibero amne tenus sed qua terrarum ultimas finit Oceanus domitam armis habeatis, Italiae nisi quatenus uallum castrorum cingit nihil reliqueritis Poeno. Ioui optimo maximo, praesidi Capitolinae arcis, non grates tantum ob haec agere iussi sumus sed donum hoc etiam, si uos permitteretis, coronam auream in Capitolium uictoriae ergo ferre. Id uti permittatis quaesumus, utique, si uobis ita uidetur, quae nobis imperatores uestri commoda tribuerunt, ea rata atque perpetua auctoritate uestra faciatis.'
рус.Senatus legatis Saguntinis respondit et dirutum et restitutum Saguntum fidei socialis utrimque seruatae documentum omnibus gentibus fore; suos imperatores recte et ordine et ex uoluntate senatus fecisse quod Saguntum restituerint civesque Saguntinos servitio exemerint; quaeque alia eis benigne fecerint, ea senatum ita uoluisse fieri; donum permittere ut in Capitolio ponerent. Locus inde lautiaque legatis praeberi iussa et muneris ergo in singulos dari ne minus dena milia aeris. Legationes deinde ceterae in senatum introductae auditaeque; et petentibus Saguntinis ut quatenus tuto possent Italiam spectatum irent, duces dati litteraeque per oppida missae ut Hispanos comiter acciperent. Tum de re publica, de exercitibus scribendis, de provinciis relatum.
рус.[40] Cum Africam novam provinciam extra sortem P. Scipioni destinari homines fama ferrent, et ipse nulla iam modica gloria contentus non ad gerendum modo bellum sed ad finiendum diceret se consulem declaratum, neque id aliter fieri posse quam si ipse in Africam exercitum transportasset, et acturum se id per populum aperte ferret si senatus aduersaretur, -- id consilium haudquaquam primoribus patrum cum placeret, ceteri per metum aut ambitionem mussarent, Q. Fabius Maximus rogatus sententiam:
рус.'scio multis uestrum uideri, patres conscripti, rem actam hodierno die agi et frustra habiturum orationem qui tamquam de integra re de Africa prouincia sententiam dixerit. Ego autem primum illud ignoro quemadmodum iam certa prouincia Africa consulis, uiri fortis ac strenui, sit, quam nec senatus censuit in hunc annum prouinciam esse nec populus iussit. Deinde, si est, consulem peccare arbitror qui de re transacta simulando se referre senatum ludibrio habet, non senatorem qui de quo consulitur suo loco dicit sententiam.
рус.Atque ego certum habeo dissentienti mihi ab ista festinatione in Africam traiciendi duarum rerum subeundam opinionem esse, unius, insitae ingenio meo cunctationis, quam metum pigritiamque homines adulescentes sane appellent, dum ne paeniteat adhuc aliorum speciosiora primo adspectu consilia semper uisa, mea usu meliora; alterius, obtractationis atque inuidiae aduersus crescentem in dies gloriam fortissimi consulis. A qua suspicione si me neque uita acta et mores mei neque dictatura cum quinque consulatibus tantumque gloriae belli domique partae uindicat ut propius fastidium eius sim quam desiderium, aetas saltem liberet. Quae enim mihi aemulatio cum eo esse potest qui ne filio quidem meo aequalis sit? me dictatorem cum uigerem adhuc uiribus et in cursu maximarum rerum essem recusantem nemo aut in senatu aut apud populum audiuit quo minus insectanti me magistro equitum, quod fando nunquam ante auditum erat, imperium mecum aequaretur; rebus quam uerbis adsequi malui ut qui aliquorum iudicio mihi comparatus erat sua mox confessione me sibi praeferret; nedum ego perfunctus honoribus certamina mihi atque aemulationem cum adulescente florentissimo proponam; uidelicet ut mihi iam uiuendo non solum rebus gerendis fesso, si huic negata fuerit, Africa prouincia decernatur. Cum ea gloria quae parta est uiuendum atque moriendum est. Uincere ego prohibui Hannibalem ut a uobis quorum uigent nunc uires etiam uinci posset.
рус.[41] 'Illud te mihi ignoscere, P. Corneli, aequum erit, si cum in me ipso nunquam pluris famam hominum quam rem publicam fecerim, ne tuam quidem gloriam bono publico praeponam. Quamquam si aut bellum nullum in Italia aut is hostis esset ex quo uicto nihil gloriae quaereretur, qui te in Italia retineret, etsi id bono publico faceret, simul cum bello materiam gloriae tuae isse ereptum uideri posset. Cum uero Hannibal hostis incolumi exercitu quartum decimum annum Italiam obsideat, paenitebit te, P. Corneli, gloriae tuae si hostem eum qui tot funerum tot cladium nobis causa fuit tu consul Italia expuleris et, sicut penes C. Lutatium prioris Punici perpetrati belli titulus fuit, ita penes te huius fuerit? nisi aut Hamilcar Hannibali dux est praeferendus aut illud bellum huic, aut uictoria illa maior clariorque quam haec -- modo contingat ut te consule uincamus -- futura est? a Drepanis aut Eryce detraxisse Hamilcarem quam Italia expulisse Poenos atque Hannibalem malis? ne tu quidem, etsi magis partam quam speratam gloriam amplecteris, Hispania potius quam Italia bello liberata gloriatus fueris.
рус.'Nondum is est Hannibal, quem non magis timuisse uideatur quam contempsisse qui aliud bellum maluerit. Quin igitur ad hoc accingeris nec per istos circuitus, ut cum in Africam traieceris secuturum te illuc Hannibalem speres, potius quam recto hinc itinere, ubi Hannibal est, eo bellum intendis? egregiam istam palmam belli Punici patrati petis? hoc et natura prius est, tua cum defenderis aliena ire oppugnatum. Pax ante in Italia quam bellum in Africa sit, et nobis prius decedat timor quam ultro aliis inferatur.
рус.Si utrumque tuo ductu auspicioque fieri potest, Hannibale hic uicto, illic Carthaginem expugna: si alterautra uictoria nouis consulibus relinquenda est, prior cum maior clariorque tum causa etiam insequentis fuerit.
рус.Nam nunc quidem, praeterquam quod et in Italia et in Africa duos diuersos exercitus alere aerarium non potest, praeterquam quod unde classes tueamur unde commeatibus sufficiamus praebendis nihil reliqui est, quid? periculi tandem quantum adeatur quem fallit? P. Licinius in Italia, P. Scipio bellum in Africa geret. Quid? si -- quod omnes di omen auertant et dicere etiam reformidat animus, sed quae acciderunt accidere possunt -- uictor Hannibal ire ad urbem perget, tum demum te consulem ex Africa, sicut Q. Fuluium a Capua, arcessemus? quid? quod in Africa quoque Mars communis belli erit? domus tibi tua, pater patruusque intra triginta dies cum exercitibus caesi documento sint, ubi per aliquot annos maximis rebus terra marique gerendis amplissimum nomen apud exteras gentes populi Romani uestraeque familiae fecerant. Dies me deficiat si reges imperatoresque temere in hostium terram transgressos cum maximis cladibus suis exercituumque suorum enumerare uelim. Athenienses, prudentissima ciuitas, bello domi relicto, auctore aeque impigro ac nobili iuuene, magna classe in Siciliam tramissa, una pugna nauali florentem rem publicam suam in perpetuum adflixerunt.
рус.[42] 'Externa et nimis antiqua repeto. Africa eadem ista et M. Atilius, insigne utriusque fortunae exemplum, nobis documento sint. Ne tibi, P. Corneli, cum ex alto Africam conspexeris, ludus et iocus fuisse Hispaniae tuae uidebuntur. Quid enim simile? pacato mari praeter oram Italiae Galliaeque uectus Emporias in urbem sociorum classem adpulisti; expositos milites per tutissima omnia ad socios et amicos populi Romani Tarraconem duxisti; ab Tarracone deinde iter per praesidia Romana; circa Hiberum exercitus patris patruique tui post amissos imperatores ferociores calamitate ipsa facti, et dux tumultuarius quidem ille L. Marcius et militari suffragio ad tempus lectus, ceterum si nobilitas ac iusti honores adornarent, claris imperatoribus qualibet arte belli par; oppugnata per summum otium Carthago nullo trium Punicorum exercituum socios defendente; cetera -- neque ea eleuo -- nullo tamen modo Africo bello comparanda, ubi non portus ullus classi nostrae apertus, non ager pacatus, non ciuitas socia, non rex amicus, non consistendi usquam locus, non procedendi; quacumque circumspexeris hostilia omnia atque infesta.
рус.'An Syphaci Numidisque credis? satis sit semel creditum; non semper temeritas est felix, et fraus fidem in paruis sibi praestruit ut, cum operae pretium sit, cum mercede magna fallat. Non hostis patrem patruumque tuum armis prius quam Celtiberi socii fraude circumuenerunt; nec tibi ipsi a Magone et Hasdrubale hostium ducibus quantum ab Indibili et Mandonio in fidem acceptis periculi fuit. Numidis tu credere potes, defectionem militum tuorum expertus? et Syphax et Masinissa se quam Carthaginienses malunt potentissimos in Africa esse, Carthaginienses quam quemquam alium. Nunc illos aemulatio inter sese et omnes causae certaminum acuunt quia procul externus metus est: ostende Romana arma et exercitum alienigenam; iam uelut ad commune restinguendum incendium concurrent. Aliter iidem illi Carthaginienses Hispaniam defenderunt, aliter moenia patriae, templa deum, aras et focos defendent cum euntes in proelium pauida prosequetur coniunx et parui liberi occursabunt.
рус.'Quid porro, si satis confisi Carthaginienses consensu Africae, fide sociorum regum, moenibus suis, cum tuo exercitusque tui praesidio nudatam Italiam uiderint, ultro ipsi nouum exercitum in Italiam aut ex Africa miserint, aut Magonem, quem a Baliaribus classe transmissa iam praeter oram Ligurum Alpinorum uectari constat, Hannibali se coniungere iusserint? nempe in eodem terrore erimus in quo nuper fuimus cum Hasdrubal in Italiam transcendit, quem tu, qui non solum Carthaginem sed omnem Africam exercitu tuo es clausurus, e manibus tuis in Italiam emisisti. Uictum a te dices; eo quidem minus uellem -- et id tua non rei publicae solum causa -- iter datum uicto in Italiam esse. Patere nos omnia quae prospera tibi ac populi Romani imperio euenere tuo consilio adsignare, aduersa casibus incertis belli et fortunae relegare: quo melior fortiorque es, eo magis talem praesidem sibi patria tua atque uniuersa Italia retinet. Non potes ne ipse quidem dissimulare, ubi Hannibal sit, ibi caput atque arcem huius belli esse, quippe qui prae te feras eam tibi causam traiciendi in Africam esse ut Hannibalem eo trahas. Sive igitur hic sive illic, cum Hannibale est tibi futura res.
рус.'Utrum tandem ergo firmior eris in Africa solus an hic tuo collegaeque exercitu coniuncto? ne Claudius quidem et Liuius consules tam recenti exemplo quantum id intersit documento sunt? quid? Hannibalem utrum tandem extremus angulus agri Bruttii, frustra iam diu poscentem ab domo auxilia, an propinqua Carthago et tota socia Africa potentiorem armis uirisque faciet? quod istud consilium est, ibi malle decernere ubi tuae dimidio minores copiae sint, hostium multo maiores, quam ubi duobus exercitibus adversus unum tot proeliis et tam diuturna ac graui militia fessum pugnandum sit?
рус.quam compar consilium tuum parentis tui consilio sit reputa. Ille consul profectus in Hispaniam, ut Hannibali ab Alpibus descendenti occurreret in Italiam ex prouincia rediit: tu cum Hannibal in Italia sit relinquere Italiam paras, non quia rei publicae utile sed quia tibi id amplum et gloriosum censes esse -- sicut cum prouincia et exercitu relicto sine lege sine senatus consulto duabus nauibus populi Romani imperator fortunam publicam et maiestatem imperii, quae tum in tuo capite periclitabantur, commisisti. Ego, patres conscripti, P. Cornelium rei publicae nobisque, non sibi ipsi priuatim creatum consulem existimo, exercitusque ad custodiam urbis atque Italiae scriptos esse, non quos regio more per superbiam consules quo terrarum uelint traiciant.'
рус.[43] Cum oratione ad tempus parata Fabius, tum auctoritate et inueteratae prudentiae fama magnam partem senatus et seniores maxime [cum] mouisset, pluresque consilium senis quam animum adulescentia ferocem laudarent, Scipio ita locutus fertur:
рус.'et ipse Q. Fabius principio orationis, patres conscripti, commemorauit in sententia sua posse obtractationem suspectam esse; cuius ego rei non tam ipse ausim tantum uirum insimulare quam ea suspicio, uitio orationis an rei, haud sane purgata est. Sic enim honores suos et famam rerum gestarum extulit uerbis ad exstinguendum inuidiae crimen tamquam mihi ab infimo quoque periculum sit ne mecum aemuletur, et non ab eo qui, quia super ceteros excellat, quo me quoque niti non dissimulo, me sibi aequari nolit. Sic senem se perfunctumque et me infra aetatem filii etiam sui posuit tamquam non longius quam quantum uitae humanae spatium est cupiditas gloriae extendatur maximaque pars eius in memoriam ac posteritatem promineat. Maximo cuique id accidere animo certum habeo ut se non cum praesentibus modo sed cum omnis aeui claris uiris comparent. Equidem haud dissimulo me tuas, Q. Fabi, laudes non adsequi solum uelle sed -- bona uenia tua dixerim -- , si possim, etiam exsuperare. Illud nec tibi in me nec mihi in minoribus natu animi sit ut nolimus quemquam nostri similem euadere ciuem; id enim non eorum modo quibus inuiderimus sed rei publicae et paene omnis generis humani detrimentum est.
рус.'Commemoravit quantum essem periculi aditurus si in Africam traicerem, ut meam quoque, non solum rei publicae et exercitus uicem uideretur sollicitus. Unde haec repente cura de me exorta? cum pater patruusque meus interfecti, cum duo exercitus eorum prope occidione occisi essent, cum amissae Hispaniae, cum quattuor exercitus Poenorum quattuorque duces omnia metu armisque tenerent, cum quaesitus ad id bellum imperator nemo se ostenderet praeter me, nemo profiteri nomen ausus esset, cum mihi quattuor et uiginti annos nato detulisset imperium populus Romanus, quid ita tum nemo aetatem meam, uim hostium, difficultatem belli, patris patruique recentem cladem commemorabat? utrum maior aliqua nunc in Africa calamitas accepta est quam tunc in Hispania erat? an maiores nunc sunt exercitus in Africa et duces plures melioresque quam tunc in Hispania fuerunt? an aetas mea tunc maturior bello gerendo fuit quam nunc est? an cum Carthaginiensi hoste in Hispania quam in Africa bellum geri aptius est?
рус.facile est post fusos fugatosque quattuor exercitus Punicos, post tot urbes ui captas aut metu subactas in dicionem, post perdomita omnia usque ad Oceanum, tot regulos, tot saeuas gentes, post receptam totam Hispaniam ita ut vestigium belli nullum reliquum sit, eleuare meas res gestas, tam hercule quam, si victor ex Africa redierim, ea ipsa eleuare quae nunc retinendi mei causa ut terribilia eadem videantur verbis extolluntur.
рус.'Negat aditum esse in Africam, negat ullos patere portus. M. Atilium captum in Africa commemorat, tamquam M. Atilius primo accessu ad Africam offenderit, neque recordatur illi ipsi tam infelici imperatori patuisse tamen portus Africae, et res egregie primo anno gessisse et quantum ad Carthaginienses duces attinet inuictum ad ultimum permansisse. Nihil igitur me isto exemplo terrueris. Si hoc bello non priore, si nuper et non annis ante quadraginta ista ita clades accepta foret, qui ego minus in Africam Regulo capto quam Scipionibus occisis in Hispaniam traicerem? nec felicius Xanthippum Lacedaemonium Carthagini quam me patriae meae sinerem natum esse, cresceretque mihi ex eo ipso fiducia quod possit in hominis unius uirtute tantum momenti esse. At etiam Athenienses audiendi sunt temere in Siciliam omisso domi bello transgressi. Cur ergo, quoniam Graecas fabulas enarrare uacat, non Agathoclem potius, Syracusanum regem, cum diu Sicilia Punico bello ureretur, transgressum in hanc eandem Africam auertisse eo bellum unde uenerat refers?
рус.[44] 'Sed quid, ultro metum inferre hosti et ab se remoto periculo alium in discrimen adducere quale sit, ueteribus externisque exemplis admonere opus est? maius praesentiusue ullum exemplum esse quam Hannibal potest? multum interest alienos populere fines an tuos uri exscindi uideas; plus animi est inferenti periculum quam propulsanti. Ad hoc maior ignotarum rerum est terror: bona malaque hostium ex propinquo ingressus fines adspicias. Non sperauerat Hannibal fore ut tot in Italia populi ad se deficerent: defecerunt post Cannensem cladem: quanto minus quicquam in Africa Carthaginiensibus firmum aut stabile est infidis sociis, grauibus ac superbis dominis. Ad hoc nos, etiam deserti ab sociis, uiribus nostris milite Romano stetimus: Carthaginiensi nihil ciuilis roboris est: mercede paratos milites habent, Afros Numidasque, leuissima fidei mutandae ingenia. Hic modo nihil morae sit, una et traiecisse me audietis et ardere bello Africam et molientem hinc Hannibalem et obsideri Carthaginem. Laetiores et frequentiores ex Africa exspectate nuntios quam ex Hispania accipiebatis. Has mihi spes subicit fortuna populi Romani, di foederis ab hoste uiolati testes, Syphax et Masinissa reges quorum ego fidei ita innitar ut bene tutus a perfidia sim.
рус.'Multa quae nunc ex interuallo non apparent bellum aperiet: id est uiri et ducis, non deesse fortunae praebenti se et oblata casu flectere ad consilium. Habebo, Q. Fabi, parem quem das Hannibalem; sed illum ego potius traham quam ille me retineat. In sua terra cogam pugnare eum, et Carthago potius praemium uictoriae erit quam semiruta Bruttiorum castella. Ne quid interim dum traicio, dum expono exercitum in Africa, dum castra ad Carthaginem promoueo, res publica hic detrimenti capiat, quod tu, Q. Fabi, cum uictor tota uolitaret Italia Hannibal potuisti praestare, hoc uide ne contumeliosum sit concusso iam et paene fracto Hannibale negare posse P. Licinium consulem, virum fortissimum, praestare, qui ne a sacris absit pontifex maximus ideo in sortem tam longinquae provinciae non venit.
рус.Si hercules nihilo maturius hoc quo ego censeo modo perficeretur bellum, tamen ad dignitatem populi Romani famamque apud reges gentesque externas pertinebat, non ad defendendam modo Italiam sed ad inferenda etiam Africae arma uideri nobis animum esse, nec hoc credi uolgarique quod Hannibal ausus sit neminem ducem Romanum audere, et priore Punico bello tum cum de Sicilia certaretur totiens Africam ab nostris exercitibusque et classibus oppugnatam, nunc cum de Italia certetur Africam pacatam esse. Requiescat aliquando uexata tam diu Italia: uratur euasteturque in uicem Africa. Castra Romana potius Carthaginis portis immineant quam nos iterum uallum hostium ex moenibus nostris uideamus. Africa sit reliqui belli sedes; illuc terror fugaque, populatio agrorum, defectio sociorum, ceterae belli clades, quae in nos per quattuordecim annos ingruerunt, uertantur.
рус.'Quae ad rem publicam pertinent et bellum quod instat et prouincias de quibus agitur dixisse satis est: illa longa oratio nec ad uos pertinens sit, si quemadmodum Q. Fabius meas res gestas in Hispania eleuauit sic ego contra gloriam eius eludere et meam uerbis extollere uelim. Neutrum faciam, patres conscripti, et si nulla alia re, modestia certe et temperando linguae adulescens senem uicero. Ita et uixi et gessi res ut tacitus ea opinione quam uestra sponte conceptam animis haberetis facile contentus essem.'
рус.[45] Minus aequis animis auditus est Scipio quia uolgatum erat si apud senatum non obtinuisset ut prouincia Africa sibi decerneretur, ad populum extemplo laturum. Itaque Q. Fuluius, qui consul quater et censor fuerat, postulauit a consule ut palam in senatu diceret permitteretne patribus ut de prouinciis decernerent staturusque eo esset quod censuissent an ad populum laturus. Cum Scipio respondisset se quod e re publica esset facturum, tum Fuluius:
рус.'non ego ignarus quid responsurus facturusue esses quaesiui, quippe cum prae te feras temptare te magis quam consulere senatum et ni prouinciam tibi quam uolueris extemplo decernamus paratam rogationem habeas.
рус.Itaque a vobis, tribuni plebis, postulo' inquit 'ut sententiam mihi ideo non dicenti quod, etsi in meam sententiam discedatur, non sit ratum habiturus consul auxilio sitis.'
рус.Inde altercatio orta cum consul negaret aequum esse tribunos intercedere quo minus suo quisque loco rogatus sententiam diceret. Tribuni ita decreverunt: 'si consul senatui de prouinciis permittit, stari eo quod senatus censuerit placet, nec de ea re ferri ad populum patiemur; si non permittit, qui de ea re sententiam recusabit dicere auxilio erimus.'
рус.Consul diem ad conloquendum cum collega petit; postero die permissum senatui est. Prouinciae ita decretae: alteri consuli Sicilia et triginta rostratae naues quas C. Seruilius superiore anno habuisset; permissumque ut in Africam, si id e re publica esse censeret, traiceret; alteri Bruttii et bellum cum Hannibale, cum eo exercitu quem~~. L. Ueturius et Q. Caecilius sortirentur inter se compararentue uter in Bruttiis duabus legionibus quas consul reliquisset rem gereret, imperiumque in annum prorogaretur cui ea prouincia euenisset. Et ceteris ~praeter consules praetoresque qui exercitibus prouinciisque praefuturi~ erant prorogata imperia. Q. Caecilio sorti euenit ut cum consule in Bruttiis aduersus Hannibalem bellum gereret.
рус.Ludi deinde Scipionis magna frequentia et fauore spectantium celebrati. Legati Delphos ad donum ex praeda Hasdrubalis portandum missi M. Pomponius Matho et Q. Catius. Tulerunt coronam aureaum ducentum pondo et simulacra spoliorum ex mille pondo argenti facta.
рус.Scipio cum ut dilectum haberet neque impetrasset neque magnopere tetendisset, ut uoluntarios ducere sibi milites liceret tenuit et, quia impensae negauerat rei publicae futuram classem, ut quae ab sociis darentur ad nouas fabricandas naues acciperet. Etruriae primum populi pro suis quisque facultatibus consulem adiuturos polliciti: Caerites frumentum sociis naualibus commeatumque omnis generis, Populonenses ferrum, Tarquinienses lintea in uela, Volaterrani interamenta nauium et frumentum, Arretini tria milia scutorum, galeas totidem, pila gaesa hastas longas, milium quinquaginta summam pari cuiusque generis numero expleturos, secures rutra falces alueolos molas quantum in quadraginta longas naues opus esset, tritici centum uiginti milia modium et in uiaticum decurionibus remigibusque conlaturos; Perusini Clusini Rusellani abietem in fabricandas naues et frumenti magnum numerum; abiete [et] ex publicis siluis est usus. Vmbriae populi et praeter hos Nursini et Reatini et Amiternini Sabinusque omnis ager milites polliciti. Marsi Paeligni Marrucinique multi uoluntarii nomina in classem dederunt. Camertes cum aequo foedere cum Romanis essent cohortem armatam sescentorum hominum miserunt. Triginta nauium carinae, uiginti quinqueremes decem quadriremes, cum essent posirae ipse ita institit operi ut die quadragensimo quinto quam ex siluis detracta materia erat naues instructae armataeque in aquam deductae sint.
рус.[46] Profectus in Siciliam est triginta nauibus longis, uoluntariorum septem ferme milibus in naues impositis. Et P. Licinius in Bruttios ad duos exercitus consulares uenit. Ex iis eum sibi sumpsit quem L. Veturius consul habuerat: Metello ut quibus praefuisset legionibus iis praeesset, facilius cum adsuetis imperio rem gesturum ratus, permisit. Et praetores diuersi in prouincias profecti. Et quia pecunia ad bellum deerat, agri Campani regionem a fossa Graeca ad mare uersam uendere quaestores iussi, indicio quoque permisso qui ager ciuis Campani fuisset, uti is publicus populi Romani esset; indici praemium constitutum, quantae pecuniae ager indicatus esset pars decima. Et Cn. Seruilio praetori urbano negotium datum ut Campani ciues, ubi cuique ex senatus consulto liceret habitare, ibi habitarent, animaduerteretque in eos qui alibi habitarent.
рус.Eadem aestate Mago Hamilcaris filius ex minore Baliarium insula, ubi hibernarat, iuuentute lecta in classem imposita in Italiam triginta ferme rostratis nauibus et multis onerariis duodecim milia peditum duo ferme equitum traiecit, Genuamque nullis praesidiis maritimam oram tutantibus repentino aduentu cepit. Inde ad oram Ligurum Alpinorum, si quos ibi motus facere posset, classem adpulit. Ingauni- Ligurum ea gens est -- bellum ea tempestate gerebant cum Epanteriis Montanis. Igitur Poenus Sauone oppido Alpino praeda deposita et decem longis nauibus in statione ad praesidium relictis, ceteris Carthaginem missis ad tuendam maritimam oram quia fama erat Scipionem traiecturum, ipse societate cum Ingaunis quorum gratiam malebat composita Montanos instituit oppugnare. Et crescebat exercitus in dies ad famam nominis eius Gallis undique confluentibus. Ea [res] litteris cognita Sp. Lucreti, ne frustra Hasdrubale cum exercitu deleto biennio ante forent laetati si par aliud inde bellum duce tantum mutato oreretur, curam ingentem accendit patribus. Itaque et M. Liuium proconsulem ex Etruria uolonum exercitum admouere Ariminum iusserunt, et Cn. Seruilio praetori negotium datum ut, si e re publica censeret esse, duas urbanas legiones imperio cui uideretur dato ex urbe duci iuberet. M. Valerius Laeuinus Arretium eas legiones duxit.
рус.Iisdem diebus naves onerariae Poenorum ad octoginta circa Sardiniam ab Cn. Octauio, qui prouinciae praeerat, captae; eas Coelius frumento misso ad Hannibalem commeatuque onustas,Valerius praedam Etruscam Ligurumque et Montanorum captiuos Carthaginem portantes captas tradit. In Bruttiis nihil ferme anno eo memorabile gestum. Pestilentia incesserat pari clade in Romanos Poenosque, nisi quod Punicum exercitum super morbum etiam fames adfecit. Propter Iunonis Laciniae templum aestatem Hannibal egit, ibique aram condidit dedicauitque cum ingenti rerum ab se gestarum titulo Punicis Graccisque litteris insculpto.
en.1. (1) Из-за перехода Газдрубала через Альпы основная тяжесть войны легла на Италию, и в Испании стало, казалось, легче, но вдруг там вспыхнула снова война такая же, как раньше. (2) Римляне и пунийцы в Испании располагались так: Газдрубал, сын Гисгона, отошел к самому Океану и Гадесу;(3) во власти Сципиона и римлян было побережье Нашего моря и почти вся Восточная Испания. (4) Ганнон, прибывший вместо Газдрубала Баркида из Африки с новым войском, соединился с Магоном и в глубине страны, вдали от обоих морей, - в Кельтиберии - быстро набрал и вооружил многолюдное войско. (5) Сципион послал против него Марка Силана с пехотой (самое большее в десять тысяч человек) и пятьсот всадников. (6) Силан шел большими переходами по неудобным дорогам через темные лесистые ущелья, каких много в Испании, и все же сумел предупредить не только известия о своем появлении, но даже слухи о нем и подошел к врагу. Проводниками ему служили перебежчики-кельтиберы. (7) Они же, когда до врагов оставалось миль десять, сообщили, что по двум сторонам дороги находятся два лагеря: слева стоят кельтиберы - только что набранное войско численностью более девяти тысяч, - а справа пунийцы. (8) Их лагерь надежно защищен караулами и часовыми - правильной военной охраной. У кельтиберов - варваров и новобранцев - все делается как попало: они у себя дома и бояться им нечего.
en.(9) Силан решил сначала напасть именно на них. Чтобы его не заметили с карфагенских постов, он взял, сколько мог, влево и, послав вперед разведчиков, быстро двинулся на врага.
en.2. (1) Он был милях в трех, но никто из врагов его не заметил - кругом бугры и заросшие кустарником холмы. (2) Солдатам он велел расположиться в скрывавшей их глубокой лощине и поесть; тем временем вернулись разведчики и подтвердили слова перебежчиков. (3) Римляне свалили свои вещи в груду, взяли оружие и правильным строем пошли на врага. Они были в одной миле от неприятеля, когда их увидели и сразу засуетились; Магон прискакал из своего лагеря при первой же тревоге.
en.(4) У кельтиберов было четыре тысячи тяжеловооруженных и двести всадников, то есть полный легион, - эту главную силу войска Магон вывел вперед, легковооруженных оставил в резерве. (5) Едва солдаты вышли за вал, как римляне пустили в них дротики; (6) испанцы пригнулись, закрывшись щитами, затем распрямились, чтобы метнуть свои. Римляне, как обычно, приняли дротики на сомкнутые щиты, затем сошлись грудь грудью с врагом и стали биться мечами. (7) Кельтиберам, привыкшим в бою перебегать с места на место, трудно пришлось на неровном поле, и проворство их оказалось бесполезным, а римлянам, приученным сражаться не сходя с места, бугры не мешали; (8) правда, впадины и кусты не позволяли держать строй - биться приходилось или один на один, или попарно. (9) Бежать отсюда кельтиберам было трудно, и римляне могли резать их, словно связанных. (10) А когда почти все тяжеловооруженные были убиты, началось истребление уже отчаявшихся легковооруженных и карфагенян, что пришли было на подмогу из другого лагеря. (11) Магон, а с ним две - не более - тысячи пехотинцев и вся конница скрылись с поля боя, едва началось сражение; Ганнон, второй военачальник, вместе с теми, что пришли, когда сражение было уже проиграно, живым был взят в плен. (12) А бежавшие вместе с Магоном - почти вся конница и остатки старой пехоты - на десятый день прибыли под Гадес к Газдрубалу;8 новобранцы-кельтиберы рассеялись по ближайшим лесам, а оттуда разошлись по домам.
en.(13) Эта победа пришлась весьма кстати - она положила конец не столько войне, уже возгоревшейся, сколько той, что началась бы, если бы карфагенянам попустили, призвав кельтиберов, втянуть в войну и другие племена. (14) Силана Сципион сердечно поблагодарил; у него появилась надежда разом закончить войну, если только он сам не затянет все по собственной медлительности. Для того он и направился с войском в Дальнюю Испанию против Газдрубала. (15) Пуниец стоял тогда лагерем в Бетике, удерживая союзников в повиновении. Внезапно он сразу снялся с лагеря и начал отступать к Океану, к Гадесу - это было похоже на бегство. (16) Газдрубал счел, что, пока вся армия при нем, у римлян всегда найдется предлог на него напасть, и поэтому, прежде чем переправиться в Гадес, распределил свое войско по разным городам: стены пусть защищают солдат, а солдаты оружием - стены.
en.3. (1) Сципион, видя, что война расползлась повсюду и придется брать города по одному, счел это дело чересчур долгим, хотя не таким уж трудным, и повернул назад. (2) Но чтобы не оставлять эту область врагу, он послал своего брата Луция Сципиона с десятью тысячами пехоты и тысячью конницы осаждать богатейший в тех местах город: варвары называли его Оронгий. (3) Он находится в области бастетанского племени месессов; земля там плодородная; местные жители добывают и серебро. Из этой крепости Газдрубал делал набеги на жителей внутренних областей.
en.(4) Луций Сципион расположился лагерем возле города, до начала осадных работ он послал к городским воротам людей разузнать настроение горожан и посоветовать им испробовать лучше римскую дружбу, чем римскую силу. (5) Дружелюбного ответа он не получил; Сципион обвел город рвом и двойным валом и разделил свое войско на три части, с тем чтобы пока одна занята осадой, другие две отдыхали. (6) На приступ пошла первая часть, завязалась жестокая битва, которая шла с переменным успехом; трудно было под градом дротиков подойти к стенам и поднести лестницы. (7) А тех, кто успел приставить лестницы к стенам, сбрасывали вниз заготовленными для этого вилами или подцепляли железным захватом, чтобы втащить на стену. (8) Сципион понял, что малочисленность нападающих уравнивает силы, а положение врагов лучше уже потому, что они на стене; он отвел первую часть своего войска и с обеими остававшимися пошел на приступ. (9) Это внушило такой ужас осажденным, уже уставшим от битвы с одной частью Сципионова войска, что они тут же бежали со стен, а воины пунийского гарнизона, испугавшись, что город предан, оставили свои посты и сгрудились все вместе.
en.(10) Горожан обуял страх: если неприятель войдет в город, убивать будут всех без разбора - пунийцев ли, испанцев ли. (11) И вот ворота вдруг распахнулись - из города хлынула толпа людей, державших перед собой щиты, чтобы прикрыться от дротиков, и поднявших правую руку в знак того, что меч брошен. (12) Трудно сказать почему - то ли их издали не рассмотрели, то ли заподозрили какую-то хитрость, - но на перебежчиков кинулись, словно на вражеский строй, и всех перебили, а римляне вошли в открытые ими ворота. (13) Другие ворота рубили и ломали топорами и мотыгами; конники, как им было приказано, мчались занять форум; (14) к ним подошла подмога - отряд триариев, - и легионеры разбрелись по остальным частям города. Город не грабили, встречных не убивали - разве тех, кто защищался с оружием в руках. (15) Всех карфагенян и около трехсот горожан (тех, кто запер ворота) взяли под стражу; остальным горожанам отдали город, вернули имущество. (16) При взятии города погибло около двух тысяч врагов, римлян - не более девяноста.
en.4. (1) Победа порадовала и тех, кто брал город, и военачальника, и все остальное войско. Возвращение победителей было поразительным зрелищем - солдаты гнали перед собой огромную толпу пленных. (2) Сципион одобрил действия брата, не поскупившись на похвалы: взятие Оронгия он приравнял к собственному подвигу - взятию Нового Карфагена. (3) Приближалась зима; нельзя было ни идти на Гадес, ни преследовать войско Газдрубала, разбросанное по всей провинции, и Сципион все свое войско увел назад - в Ближнюю Испанию. (4) Разместив по зимним лагерям свои легионы, он отправил в Рим своего брата, Луция Сципиона, с Ганноном, неприятельским полководцем, и другими знатными пленниками, а сам отбыл в Тарракон.
en.(5) В этом же году римский флот под начальством проконсула Марка Валерия Левина переправился из Сицилии в Африку и произвел большие опустошения в землях Утики и Карфагена. На границе карфагенских владений, под самыми стенами Утики, взяли богатую добычу. (6) Возвращаясь в Сицилию, встретили карфагенский флот: семьдесят военных кораблей. Семнадцать из них были захвачены, четыре потоплены, остальные рассеяны и обращены в бегство. (7) Римляне вернулись в Лилибей победителями на суше и на море, с обильной и разнообразной добычей. На море стало спокойно, неприятельские корабли были отогнаны; в Рим подвезено много зерна.
en.5. (1) В начале того же лета, в какое произошли описанные события, проконсул Публий Сульпиций и царь Аттал, перезимовав, как было сказано, на Эгине, переправились на Лемнос вместе с объединенным флотом: у римлян было двадцать пять квинкверем, у царя - тридцать пять. (2) Филипп, чтобы никакой враг ни на суше, ни на море не мог его захватить врасплох, спустился к морю в Деметриаду, а войску назначил день для сбора в Ларисе. (3) Прослышав о прибытии царя в Деметриаду, туда сошлись и посольства от его союзников. (4) Дело было в том, что этолийцы, которым придал духу и союз с Римом, и приход Аттала, стали грабить соседей. (5) И не только акарнаняне, беотийцы, евбейцы были в великом страхе, но и ахейцы. Ведь кроме этолийцев, с которыми они воевали, ахейцам грозил еще и лакедемонский тиран Маханид, расположившийся лагерем недалеко от аргосских границ. (6) Все посольства, напоминая о бедах, какие кому грозят - с суши ли, с моря ли, умоляли царя о помощи. (7) Из собственного царства Филиппа тоже шли тревожные вести: поднялись Скердилед и Плеврат и фракийцы, особенно меды, готовы были напасть на пограничные области Македонии, как только увидят, что царь поглощен внешней войной. (8) Из Беотии, из внутренней Греции сообщали, что этолийцы перегородили валом и рвом Фермопильское ущелье в самом узком его месте, чтобы не дать Филиппу прийти на помощь к союзным городам.
en.(9) Столь беспокойная обстановка могла бы встревожить даже ленивого полководца. Филипп отпустил посольства, пообещавши всем им помочь, насколько позволят время и обстоятельства, (10) а пока сделал самое необходимое - отправил гарнизон в город Пепарет, откуда пришло известие, что все окрестности опустошены Атталом, прибывшим с флотом от Лемноса. (11) Полифанта Филипп послал с небольшим отрядом в Беотию; Мениппа, еще одного из своих военачальников, - в Халкидуa с тысячью пелтастов (пелта - это щит вроде кетры), (12) к которым добавил пятьсот агриан, чтобы охранять остров повсеместно. Сам он отправился в Скотусу и распорядился переправить туда из Ларисы македонское войско. (13) Там был он извещен о том, что в Гераклее соберется совет этолийцев и туда прибудет царь Аттал - поговорить о войне в целом. (14) Филипп тут же с войском большими переходами отправился в Гераклею, чтобы своим внезапным появлением разогнать это совещание. (15) Он прибыл, когда оно было уже распущено; разорил (особенно у энианцев по берегам залива) поля, где уже почти поспел урожай, и отвел войска обратно в Скотусу. Оставив там все войско, он с царской когортой удалился в Деметриаду. (16) В Фокиду, на Евбею и Пепарет он отправил людей, чтобы они выбрали там высоты, подходящие для сигнальных огней. (17) Сам он поставил сторожевую вышку на вершине Тизея - очень высокой горы, чтобы по далеким огням сразу узнавать, где и что затевает враг.
en.(18) Римский командующий и царь Аттал переправились от Пепарета в Никею, откуда направили флот к Орею - городу на Евбее: если от Деметриадского залива направляться к Халкиде и Еврипу, то по левую сторону это первый город на берегу Евбеи. (19) Аттал и Сульпиций условились, что римляне нападут на город с моря, а царское войско - с суши.
en.6. (1) Осаду города начали спустя четыре дня после прибытия флота - это время ушло на тайные переговоры с Платором, которому город был вверен Филиппом. (2) В городе было две крепости, одна возвышалась над морем, другая находилась посреди города; от нее к морю шел подземный ход, подводивший к пятиярусной башне - превосходному укреплению. (3) Возле нее сначала и завязалась жесточайшая битва; башня была снабжена всяким метательным оружием, а на кораблях стояли осадные и стенобойные машины. (4) Пока общее внимание было отвлечено боем, Платор впустил римлян в ворота приморской крепости, которая мгновенно была занята; горожане, оттесненные к центру города, устремились к другой крепости, (5) но и там (перед воротами) уже стояли солдаты. Беззащитных людей избивали и брали в плен. (6) Воины македонского гарнизона столпились под стенами крепости, не обращаясь в безоглядное бегство и не начиная настоящий бой. (7) Платор, испросив для них у Сульпиция эту милость, посадил их на корабли и высадил близ Деметрия во Фтиотиде, а сам ушел к Атталу.
en.(8) Сульпиций, окрыленный столь легким успехом в Орее, отбыл с победоносным флотом к Халкиде, но тут все вышло не так, как он надеялся. Море здесь образует узкий пролив, (9) где есть место, которое с первого взгляда представляется двойной гаванью с двумя входами - трудно, однако, найти стоянку опаснее. (10) На нее с обоих берегов с очень высоких гор обрушиваются внезапные бурные ветры; в самом Еврипе прилив и отлив бывают не по семь раз в день и не в определенное время, как о том рассказывают. Нет, с переменчивостью ветра вода устремляется то туда, то сюда, бурля, словно поток, скатывающийся с крутой горы. И кораблям нет покоя ни днем ни ночью. (11) Итак, стоянка эта для флота опасна, а город неприступен - он превосходно защищен морем, а с суши сильным гарнизоном, но главное, верностью военачальников и старейшин (в Орее на нее нельзя было положиться). (12) Сульпиций, действовавший сначала наудачу, тут одумался: он увидел все трудности и, не теряя зря времени, сразу отказался от своего замысла и отплыл в Локриду, к Кину - это торговая гавань Опунта - города, расположенного в одной миле от моря.
en.7. (1) Филиппа из Орея предупреждали сигнальными огнями, но по вине изменника Платора зажгли их с опозданием; пристать к острову при неравенстве морских сил было трудно: в тот раз промедление все и погубило. (2) На помощь Халкиде он двинулся по первому же сигналу; Халкида, расположенная на том же острове, отделена от материка столь узким проливом, что через него переброшен мост, и подойти к городу посуху легче, чем с моря. (3) Филипп отправился из Деметриады в Скотусу, выйдя оттуда после полуночи, он оттеснил и разбил этолийский отряд, засевший в Фермопилах, загнал перепуганного неприятеля в Гераклею, а сам явился в Элатию, в Фокиду, пройдя за один день больше шестидесяти миль. (4) Почти в тот же день царь Аттал захватил и разграбил город Опунт;39 Сульпиций уступил ему эту добычу, потому что несколько дней назад римские солдаты разграбили Орей, где солдатам царя ничего не досталось. (5) Римский флот вернулся в Орей, и Аттал, не зная о приближении Филиппа, терял время, вымогая деньги у городской знати, (6) Появление Филиппа было столь неожиданно, что, если бы какие-то критяне, случайно забредшие далеко от города в поисках фуража, не увидели неприятеля издали, Аттал был бы захвачен. (7) Безоружные, растерянные, его воины опрометью кинулись к морю, и когда корабли уже отчаливали, появился Филипп, напугавший моряков даже с суши. (8) Он возвратился в Опунт, обвиняя богов и людей, такая удача ушла у него почти что из рук. (9) В гневе накинулся он на жителей Опунта: могли бы, кажется, до его прихода продержаться в осаде, а они, чуть завидев врага, сдались, можно сказать, добровольно.
en.Уладив все опунтские дела, Филипп отправился к Тронию. (10) Аттал сначала вернулся в Орей, но, услышав, что вифинский царь Прусий вторгся в его владения, бросил римлян и войну с этолийцами и переправился в Азию. (11) Сульпиций отвел флот к Эгине, откуда отправился в начале весны: Филипп столь же легко, как Аттал Опунт, занял Троний. (12) В этом городе жили беженцы из Фив Фтиотийских; город их в свое время был взят Филиппом; они отдались под покровительство этолийцев, которые и поселили их в Тронии, обезлюдевшем и опустевшем после первой войны с тем же Филиппом. (13) Возвратив себе, таким образом, Троний, Филипп взял Титроний и Друмии, маленькие и незначительные города Дориды. Оттуда он прибыл в Элатию, где, как им велено было, ожидали его послы Птолемея и родосцев. (14) Когда там начались переговоры об окончании этолийской войны (послы недавно присутствовали на совещании римлян и этолийцев в Гераклее), стало известно, что Маханид собрался напасть на элейцев, готовящихся к Олимпийским играм. (15) Филипп решил предотвратить это нападение. Он отпустил послов, благожелательно ответив им, что не он виноват в этой войне и он немедленно согласится на мир, если условия будут справедливы и почетны. (16) С легким отрядом Филипп прошел через Беотию в Мегару, затем - к Коринфу, откуда двинулся, запасшись продовольствием, к Фенею и Флиунту. (17) И только придя в Герею, он узнал, что Маханид, испуганный слухами о его прибытии, бежал обратно в Лакедемон. Филипп отправился на совет ахейцев в Эгий, рассчитывая там и застать карфагенский флот, который он вызвал, чтобы располагать хоть какой-нибудь силой на море. (18) Однако за несколько дней до того карфагенские корабли уплыли к Оксеям и оттуда направились к гаваням акарнанян, так как, по слухам, Аттал и римляне вышли из Орея. Карфагеняне опасались, как бы те не пошли на них и не перехватили их, войдя в Рион (так называется узкий вход в Коринфский залив).
en.8. (1) Филипп был печален и угнетен: как бы стремительно он ни шел, он никуда не поспевал вовремя - судьба издевалась над его быстротой, выхватывая все из-под рук. (2) На совете, однако, он, пряча свою досаду и призывая богов и людей в свидетели, горделиво заявил: стоило врагу забряцать где-то оружием, как он уже был тут как тут, (3) и трудно определить, он ли смелей воевал или поспешнее удирали враги; прямо из его рук выскользнули под Опунтом Аттал, на Халкиде Сульпиций, а совсем на днях Маханид. (4) Но бегство не всегда оборачивается удачей, а войну, в которой побеждаешь при первой же встрече с врагом, нельзя считать трудной, (5) и вот что важнее всего: враги признают его превосходство; вскоре он, несомненно, одержит победу, ведь неприятель и не рассчитывает победить.
en.(6) Союзники радостно слушали царя. Затем он вернул ахейцам Герею и Трифилию, но Алиферу - мегалополитанцам, которые убедительно доказали, что раньше она находилась на их территории. (7) Получив от ахейцев три квадриремы и столько же бирем, он отплыл к Антикире. (8) Оттуда с семью квинкверемами и больше чем с двадцатью барками (он еще раньше отправил их в Коринфский залив, чтобы соединить с карфагенским флотом) он отправился к этолийским Эрифрам и высадился около Евпалия. (9) Этолийцев провести не удалось: сколько было людей в селах и в соседних крепостцах Потидании и Аполлонии, все бежали в леса и горы. (10) Угнать с собой скот они в спешке не смогли: его захватили и погрузили на суда. С этой и прочей добычей царь отправил Никия, претора ахейцев, в Эгий и устремился в Коринф, оттуда он отправил пехоту сушей через Беотию, (11) а сам из Кенхрей, плывя вдоль берегов Аттики, мимо Суния, прибыл в Халкиду, пробравшись почти что среди вражеских кораблей. (12) Он похвалил халкидцев за их доблесть и верность: их не поколебали ни страх, ни надежда; пусть же и дальше останутся они стойкими союзниками, если не хотят участи опунтийцев или орейцев. (13) Из Халкиды он отплыл в Орей и тем из его старейшин, кто по взятии города предпочел бегство, препоручил управление городом и его охрану, а сам с Евбеи отправился в Деметриаду, откуда он начинал свой поход на помощь союзникам. (14) В Кассандрии он начал строительство сотни военных кораблей, для чего нанял много судовых рабочих. В Греции все успокоилось - ведь Аттал отбыл, а помощь бедствовавшим союзникам была оказана вовремя, и Филипп вернулся в свое царство, намереваясь начать войну с дарданами.
en.9. (1) В конце лета, когда все это происходило в Греции, Квинт Фабий, сын Максима, посланный в Рим консулом Марком Ливием, доложил сенату, что, по мнению консула, защитить Галлию вполне может и Луций Порций со своими легионами, самому же консулу можно оттуда уйти и увести консульское войско. (2) Сенаторы велели вернуться в Город не только Марку Ливию, но и второму консулу Гаю Клавдию. (3) Только Марку Ливию приказано было привести назад свое войско, а Нероновым легионам остаться в провинции для противодействия Ганнибалу. (4) Консулы обменялись письмами и решили, что как в делах государственных были они единодушны, так же и в Город прибудут хоть и с противоположных сторон, но одновременно. (5) Первому, кто прибудет в Пренесту, велено было ждать сотоварища. Вышло так, что в Пренесту прибыли оба в один и тот же день. Оттуда они отправили распоряжение: пусть сенат через три дня соберется в полном составе в храме Беллоны. (6) Они подошли к Риму в сопровождении высыпавшей навстречу толпы. Собравшиеся вокруг не только приветствовали их: каждый хотел коснуться победоносной десницы консулов; одни их поздравляли, другие благодарили за спасение государства. (7) В сенате, по обычаю всех командующих, они доложили о своих действиях и предложили за решительное и счастливое ведение дел воздать почести бессмертным богам, а для себя попросили разрешения войти в Город с триумфом. (8) Сенаторы ответили, что они считают справедливым так и постановить: да будет воздано должное сначала богам, а потом и консулам. (9) От имени обоих назначили молебствие, обоим - триумф. Консулы сошлись на том, что, поскольку войну вели они в полном единодушии, не надо им и раздельного триумфа; (10) а так как битва была в провинции Марка Ливия, и в день сражения ауспиции совершал он, и войско его приведено в Рим, Нерон же свое привести не мог, то пусть Марк Ливий въезжает в город четверней и в сопровождении солдат, а Гай Клавдий - верхом и без войск.
en.(11) Этот совместный триумф прибавил славы обоим, но особенно тому, кто заслугой опережал сотоварища, а почетом ему уступал. (12) Этот вот всадник, говорили вокруг, за шесть дней пронесся вдоль всей Италии с войском и вступил в сражение с Газдрубалом в Галлии, а Ганнибал в это время думал, что он рядом, в Апулии, стоит лагерем. (13) Так, один консул в двух областях Италии противостоял двум военачальникам: одному - своим опытом, другому - своей отвагой. (14) Достаточно было имени Нерона, чтобы Ганнибал сидел у себя в лагере. А Газдрубал? Стоило появиться Нерону, и Газдрубал был уничтожен. (15) Пусть другой консул впрягает в свою торжественную колесницу сколько ему угодно лошадей; настоящий триумфатор - Нерон, въезжающий верхом в город. Войди он хоть пешком, он будет жить в людской памяти своей славой, которую стяжал в этой войне и которой пренебрег в этом триумфе. (16) Так говорили зрители, провожая Нерона до Капитолия.
en.Денег консулы внесли в государственную казну три миллиона сестерциев и восемьдесят тысяч ассов. (17) Солдатам Марк Ливий роздал по пятьдесят шесть ассов каждому; Нерон пообещал дать своим по стольку же, когда он вернется к войску. (18) Заметили, что в этот день солдаты сочинили больше шуточных стихов на Нерона, чем на своего консула. (19) Всадники восхваляли легатов Луция Ветурия и Квинта Цецилия и уговаривали народ выбрать их консулами на следующий год. (20) Это предварительное суждение всадников сделали еще более веским консулы, рассказавшие на следующий день на сходке, сколь мужественными и верными помощниками были им эти два легата.
en.10. (1) Приближались выборы консулов; сенату угодно было провести их под председательством диктатора; консул Гай Клавдий назначил диктатором своего сотоварища Марка Ливия, а Ливий - начальником конницы Квинта Цецилия. (2) Консулами были выбраны Луций Ветурий и Квинт Цецилий - тот самый, что был начальником конницы. (3) Затем выбрали преторов: Гая Сервилия, Марка Цецилия Метелла, Тиберия Клавдия Азелла и Квинта Мамилия Туррина, который тогда был плебейским эдилом. (4) По окончании выборов диктатор, сложив с себя звание и распустив свою армию, отправился по постановлению сената в Этрурию расследовать, (5) какие города этрусков и умбров собирались перед самым прибытием консула отпасть от римлян и примкнуть к приближавшемуся Газдрубалу, кто помог ему провиантом, средствами, кто пошел к нему в армию. (6) Вот что происходило в этом году [207 г.] на войне и дома.
en.(7) Римские игры были трижды повторены полностью курульными эдилами, Гнеем Сервилием Цепионом и Сервием Корнелием Лентулом; Плебейские игры были полностью повторены один раз плебейскими эдилами Марком Помпонием Матоном и Квинтом Мамилием Туррином.
en.(8) На тринадцатом году Пунической войны [206 г.] обоим консулам, Луцию Ветурию Филону и Квинту Цецилию Метеллу, велено было воевать с Ганнибалом в Бруттии. (9) Преторы получили по жребию: Марк Цецилий Метелл - тяжбы между гражданами, Квинт Мамилий - тяжбы с иностранцами, Гай Сервилий - Сицилию, Тиберий Клавдий - Сардинию. (10) Войска распределили так: одному из консулов - войско Гая Клавдия, консула прошлого года, другому - войско пропретора Квинта Клавдия: в обоих было по два легиона. (11) В Этрурии Марк Ливий, проконсул, командование которому было продлено на год, получил от пропретора Гая Теренция два легиона рабов-добровольцев. (12) Постановили, что Квинт Мамилий передаст свои обязанности в суде сотоварищу, а сам с войском, которым прежде командовал пропретор Луций Порций, пойдет опустошать земли галлов, отпавших с приближением Газдрубала к пунийцам. (13) Гаю Сервилию поручено было с двумя каннскими легионами оберегать Сицилию, как то раньше делал Гай Мамилий. (14) Из Сардинии привезли войско, давно там стоявшее, которым прежде командовал Авл Гостилий, туда направился Тиберий Клавдий с новым легионом, который набрали консулы. (15) Квинту Клавдию поручен был Тарент; Гаю Гостилию - Капуя; тому и другому командование было продлено на год. (16) Проконсулу Марку Валерию, охранявшему сицилийское побережье, велено было передать Гаю Сервилию тридцать кораблей, а с остальными вернуться в Рим.
en.11. (1) В войне наступал перелом, люди не знали покоя и во всех событиях, счастливых и несчастных, видели волю богов. Сообщали о множестве знамений. (2) В Тарацине молния попала в храм Юпитера, а в Сатрике - в храм Матери Матуты; сатриканцев еще сильней напугали две змеи, вползшие в храм Юпитера через храмовые ворота; из Антия сообщили, что жнецы видели кровь на колосьях;64 (3) в Цере родился двухголовый поросенок и обоеполый ягненок; рассказывали, что в Альбе видели два солнца, в Фрегеллах ночью вдруг стало светло; (4) под Римом заговорил бык, во Фламиниевом цирке на алтаре Нептуна выступил обильный пот, и молния попала в храмы Цереры, Спасения и Квирина. (5) Консулам велено было умилостивить богов - принести в жертву крупных животных и устроить однодневное молебствие. Так по сенатскому постановлению и было сделано. (6) Больше, чем всеми знамениями - и сообщенными со стороны, и увиденными в Риме, - люди были напуганы тем, что в храме Весты угас огонь; по приказу понтифика Публия Лициния весталку, которая в ту ночь должна была смотреть за огнем, высекли плетью. (7) И хотя никаких предзнаменований от богов не было и случилось это по человеческой небрежности, все же богов умилостивили принесением в жертву крупных животных и молебствием у храма Весты.
en.(8) Сенат предложил консулам, прежде чем отправиться на войну, уговорить народ вернуться к земле. По милости богов война далеко от Рима и Лация, и в деревне можно жить спокойно: не пристало заботиться о вспашке полей в Сицилии больше, чем в Италии. (9) Народу, однако, приходилось трудно: свободных земледельцев взяла война, рабов не хватало, скот был разграблен, усадьбы разрушены или сожжены. Многие, однако, полагаясь на слова консулов, вернулись к земле. (10) А началось все это с жалоб послов Плацентии и Кремоны: галлы, их соседи, сказали они, опустошают своими набегами их область, многие из поселенцев разбежались, города обезлюдели, область запустела. (11) Претору Мамилию поручено было оберегать колонии от врагов; консулы по распоряжению сената издали указ: пусть жители Кремоны и Плацентии возвращаются к предписанному сроку домой. Сами консулы в начале весны отправились на войну.
en.(12) Консул Квинт Цецилий получил войско от Гая Нерона; Луций Ветурий - от пропретора Квинта Клавдия, а для пополнения набрал новых воинов. (13) Консулы, ведя войско к Консенции, опустошали по дороге окрестности; на солдат, нагруженных добычей, налетели в узком ущелье бруттийцы и нумидийцы-копейщики. (14) В опасности оказалась не только добыча, но и сами солдаты; шума, однако, вышло больше, чем дела; добыча была отправлена вперед, и легионы вышли в целости и сохранности в места обжитые. (15) Оттуда отправились в земли луканцев, и все их племя без боя вернулось под власть римского народа.
en.12. (1) С Ганнибалом в этом году не воевали. Он ничего не предпринимал: свежо было горе, постигшее и карфагенское государство, и его самого; римляне не тревожили его, пока он был тих. Такую силу предполагали в одном этом вожде, хотя все вокруг него рушилось. (2) Не знаю, был ли он удивительнее в счастии или несчастии: (3) тринадцать лет с переменным успехом воевал он на вражеской земле, так далеко от родины. Не сограждане составляли его войско - сброд разноязычный и разноплеменный, люди разных законов и разных обычаев, разного обличия, по-разному одетые, по-разному вооруженные, с разными обрядами и разными святынями, (4) даже боги у них были едва ли не разные. Он сумел так связать этих людей в одно целое, что они мирно уживались друг с другом и не возмущались против вождя, (5) хотя во вражеской стране часто не было ни денег для выплаты жалованья, ни продовольствия. А ведь к скольким страшным последствиям привели пунийских вождей и солдат такие нехватки во время предыдущей войны. (6) Теперь, когда после гибели Газдрубала и его войска исчезла всякая надежда на победу, когда вся Италия была потеряна и оставался для них один лишь угол в ней - Бруттий, - в лагере не было никаких волнений! Это ли не удивительно! (7) И вдобавок ко всему войско должно было кормиться тем, что есть в Бруттии, но, засей хоть весь Бруттий, хлеба на такое войско не хватило бы. (8) А тут много молодежи ушло с земли на войну, чтобы, сообразно укоренившемуся у бруттийцев дурному обычаю, воюя, жить грабежом. (9) Из Карфагена не присылали ничего; там беспокоились об одном: как удержать Испанию. Словно в Италии все было гладко!
en.(10) В Испании дела шли отчасти так же, как в Италии, отчасти совсем по-другому. Так же, потому что карфагеняне, разбитые, потерявшие вождя, были оттеснены к самому Океану; (11) по-другому, потому что Испания по самой природе тамошних мест и людей более пригодна для возобновления войн, чем Италия или любая другая страна. (12) Испания стала первой римской провинцией на материке и она же последней из всех была окончательно замирена только в наше время под водительством и при ауспициях Августа Цезаря. (13) А тогда Газдрубал, сын Гисгона, полководец самый великий, самый прославленный (не считая потомков Барки), вышел из Гадеса, рассчитывая при поддержке Магона, сына Гамилькара, возобновить войну, и набрал в Лузитании и Бетике около пятидесяти тысяч пехотинцев и четыре тысячи пятьсот всадников. (14) Это число конницы указывают почти все авторы, но насчет пехоты некоторые пишут, что Газдрубал привел к городу Сильпия семьдесят тысяч человек. (15) Там на открытой равнине расположились два пунийских вождя, намеренные от сражения не уклоняться.
en.13. (1) Сципион, до которого дошли слухи об их многолюдном войске, понял, что его римских легионов не хватит, чтобы уравнять силы, и ему надо хотя бы для виду выставить вспомогательные отряды варваров, (2) не давая им, однако, такого перевеса, чтобы возможная их измена (наподобие той, что в свое время погубила его отца и дядю) могла возыметь решающее значение. (3) Он отправил Силана к Кулху, владевшему двадцатью восемью городами, за всадниками и пехотинцами, которых Кулх обещал набрать зимой, (4) а сам из Тарракона направился в Кастулон, по пути присоединяя к войску небольшие вспомогательные отряды союзников, живших при дороге. (5) Силан привел в Кастулон три тысячи пехотинцев и пятьсот всадников. Затем Сципион дошел до города Бекулы со всем войском - пешим и конным, из граждан и союзников: всего с сорока пятью тысячами человек.
en.(6) Они ставили лагерь, когда Магон и Масинисса напали на них со всей своей конницей и смяли бы работавших, если бы всадники, спрятанные Сципионом за холмом, очень для этого пригодившимся, не налетели неожиданно и не отогнали врагов. (7) Самые быстрые, оказавшиеся около вала и бросившиеся на работавших, рассеялись, едва началось сражение. С остальными, выступившими со знаменами правильным строем, битва шла долго и с переменным успехом. (8) Сначала сражались легковооруженные когорты с передовых постов, потом, когда на помощь уставшим пришли солдаты, оторванные от работ, и большим отрядом со свежими силами ринулись в бой, карфагеняне и нумидийцы стали отступать; (9) отходили сначала по турмам, не спеша, не боясь, соблюдая строй, но, когда римляне стали сильнее теснить задние ряды, они, не в силах выдержать этот натиск, кинулись врассыпную. (10) Сражение это заметно воодушевило римлян, враг приуныл, но тем не менее в ближайшие дни не прекращались схватки между всадниками и легковооруженными.
en.14. (1) Противники проверили на этих легких стычках свои силы; Газдрубал первый вывел свое войско в боевом строю, за ним вышли и римляне. (2) Каждое войско стояло в полной боевой готовности перед своим лагерем; никто не начинал сражения; день клонился к вечеру; пунийцы первыми, а за ними и римляне увели свое войско в лагерь. (3) Это повторялось несколько дней; всегда Карфагенянин первым выводил из лагеря войско, первым уводил воинов, уставших стоять; никто ни из одного лагеря не выезжал вперед, ни из одного лагеря не метнули дротика, не подали голоса. (4) Центр у Сципиона занимали римляне, на обоих флангах стояли испанцы; у Газдрубала - в центре карфагеняне вперемешку с африканцами; перед строем, прикрывая фланги, стояли слоны, издали казавшиеся укреплениями.
en.(5) В обоих лагерях говорили: в бой пойдут в том же порядке, в каком построились сейчас в лагере; центр римской армии столкнется с центром карфагенской - одинаковы и мужество, и оружие у обоих сторон. (6) Сципион, узнав про это общее твердое убеждение, нарочно на день сражения все изменил. (7) Вечером он распорядился по лагерю: людям еще до рассвета поесть, задать коням корм, вооружиться самим, оседлать и взнуздать коней.
en.(8) Только рассвело, как он бросил всю конницу и легковооруженных на карфагенские посты и сразу вслед за ними выступил со своими тяжелыми легионами. (9) Вопреки ожиданиям - своим и врагов - римляне оказались на флангах, а в середине строя - союзники.
en.(10) Газдрубала разбудили крики конников; выскочив из палатки, он увидел своих солдат, в страхе мечущихся около лагеря, сверкающие знамена легионов вдали, неприятеля по всей равнине; он тотчас же бросил свою конницу на вражескую, (11) а сам с отрядом пехотинцев выступил из лагеря, нисколько не изменив обычного строя.
en.(12) Конная битва долго шла с переменным успехом, да иначе и не могло быть: конники, теснимые неприятелем, - то римляне, то карфагеняне - отходили под защиту пехоты. (13) Когда расстояние между двумя войсками было не больше пятисот шагов, подан был знак отбоя: ряды легионеров расступились, открыв проход, - вся конница и легковооруженные отошли под прикрытие, их Сципион поставил, разделив на две части, за обоими флангами как подкрепление. (14) Пришло время начинать сражение; он велел испанцам, составлявшим середину строя, идти на врага замедленным шагом, (15) а сам с правого фланга, которым командовал, послал гонца к Силану и Марцию с приказанием растянуть их фланг влево, как сам он растягивает свой вправо, (16) и ввести в бой легковооруженных пехотинцев и всадников раньше, чем произойдет столкновение в центре. (17) Растянув таким образом фланги, их командиры быстро двинулись на врага - каждый во главе трех пехотных когорт, трех отрядов конницы и - вдобавок - копейщиков; остальное войско следовало за ними по косой. (18) В середине строя образовался прогиб - там медленно продвигались отряды испанцев. (19) На флангах уже бились, а цвет неприятельской армии - карфагенские ветераны и африканцы не подошли еще на перелет дротика и не решались кинуться на помощь тем, кто сражался на флангах, чтобы не открыть врагу, идущему прямо на них, путь через середину строя. (20) Флангам врага приходилось нелегко: всадники, легковооруженные и копейщики нападали с боков, когорты - лобовым ударом, чтобы отрезать фланги от остального войска.
en.15. (1) Битва становилась неравной - тем более что противником римских воинов и латинов оказалась толпа балеарцев и испанских новобранцев. (2) А день все длился - солдаты Газдрубала начали уставать; утренний переполох не дал им собраться с силами: строиться пришлось не поевши, наспех. (3) Сципион старательно замедлял ход сражения: пехота на флангах бросилась на врага только в седьмом часу, (4) а до середины строя дело дошло позже: полуденный зной, бездействие в строю под оружием, голод и жажда истомили вражеских солдат еще до боя. Так они и стояли, опершись о щиты. (5) А тут еще слоны, испуганные беспорядочным сражением конницы, копейщиков и легковооруженных, убежали с флангов в середку. (6) Враги, уставшие духом и телом, стали отступать, сохраняя, однако, строй, - так отходит по приказу вождя ничуть не пострадавшее войско.
en.(7) Однако когда победители, поняв, что сражение выиграно, стали нападать со всех сторон, отступающие, уже не в силах сдержать этот напор, бросились врассыпную. (8) Напрасно Газдрубал, преграждая им путь, кричал: пусть опомнятся, за спиной у них холмы и они спокойно за ними укроются. (9) Те, что оказывались ближе к римлянам, падали один за другим, и страх пересилил все остальное. (10) Знаменосцы остановились было у подножия холмов и стали звать воинов в строй, так как римляне медлили подняться на холм; но потом, увидев быстро взбиравшихся римлян, враги возобновили бегство и в страхе забились в лагерь.
en.(11) Римляне были недалеко от вала и взяли бы лагерь с ходу, если бы после сильного зноя, какой бывает, когда солнце печет посреди тяжелых дождевых туч, не хлынул такой ливень, что победители едва успели укрыться у себя в лагере. Некоторые, страшась богов, полагали, что в этот день нельзя больше ничего предпринимать. (12) Карфагенян, усталых, обессиленных ранами, дождливая ночь звала отдохнуть и поспать, (13) но страх перед опасностью не давал передышки: они ожидали вражеского приступа на рассвете и наваливали на вал камни, набранные по соседним долинам, не полагаясь уже на оружие и рассчитывая отсидеться в лагере. (14) Измена союзников заставила их предпочесть бегство. Первым перекинулся к римлянам вместе с большим отрядом единомышленников турдетанский царек Аттен; (15) затем начальнику двух городов сдали и укрепления и гарнизоны. (16) И чтобы начавшаяся измена не распространялась дальше, Газдрубал снялся с лагеря в тиши следующей ночи.
en.16. (1) Когда часовые с караулов донесли Сципиону, что враги оставили лагерь, он, выслав вперед конницу, отдал приказ выступать. (2) Римляне шли так быстро, что, двинувшись прямо по следам неприятеля, они бы его несомненно настигли, но проводники сказали Сципиону, что есть другой, более короткий путь к реке Бетис и можно напасть на карфагенян, когда те будут переправляться через нее. (3) Отрезанный от переправы, Газдрубал повернул к Океану;72 отсюда его солдаты уже шли вразброд, как при бегстве. Так ему удалось сохранить некоторый разрыв между собой и римскими легионами. (4) Но римские конники и легковооруженные, нападая то сбоку, то с тыла, беспокоили и задерживали уходивших. Часто происходили стычки то с конницей, (5) то со вспомогательными отрядами пехоты - тем временем подоспели легионы. Тут уже не сражение началось, а бойня: (6) людей резали, словно скот, пока сам вождь не бросился первый бежать к соседним холмам; с ним спаслось и около шести тысяч полувооруженных солдат; остальные были либо перебиты, либо взяты в плен. (7) Карфагеняне укрепили лагерь, поспешно разбитый на очень высоком холме, и без труда отбили неприятеля, напрасно старавшегося подняться по крутому склону. (8) Но нельзя было вынести больше нескольких дней в осаде на голом и пустом месте; воины стали перебегать к неприятелю. Наконец сам вождь, вызвавши корабли - море было поблизости, - ночью бежал в Гадес, бросив свое войско.
en.(9) Сципион, услышав о бегстве Газдрубала, оставил Силана с десятью тысячами пехоты и тысячью конницы осаждать лагерь, (10) а сам с остальным войском через семьдесят дней вернулся в Тарракон, по дороге разбираясь в делах царьков и городов, чтобы можно было награждать их действительно по заслугам. (11) После его ухода Масинисса тайно свиделся с Силаном, после того он с несколькими соплеменниками отплыл в Африку: хотел, чтобы и народ согласился с новыми его планами. (12) Причины этой внезапной перемены тогда не были ясны, но его неизменная до глубокой старости верность Риму свидетельствует о том, что действовал он очень обдуманно. (13) Магон, которому Газдрубал вернул корабли, отплыл в Гадес; остальное войско, брошенное своими вождями, частью перекинулось к неприятелю, частью рассеялось по ближайшим городам; отряда, заметного численностью или силами, нигде не составилось.
en.(14) Таким образом, под водительством и ауспициями Сципиона карфагеняне были изгнаны из Испании на четырнадцатом году после начала войны, на пятом - после того, как Сципион принял эту провинцию и войско. (15) Вскоре Силан, доложив, что война окончена, возвратился в Тарракон к Сципиону.
en.17. (1) Сципион отправил в Рим брата Луция со многими знатными пленниками и вестью о том, что Испания вновь покорена. (2) Радостная толпа превозносила этот подвиг, и только один человек - тот, кто его совершил, - не удовлетворенный своей славой и своей деятельностью, считал покорение Испании делом ничтожным по сравнению с тем, на что надеялась его великая душа. (3) Он уже созерцал славу, во всей полноте осенявшую его, покорителя Африки и великого Карфагена.
en.(4) Он решил, что ему надо все подготовить и обеспечить себе расположение царей и племен. Для начала задумал он испытать царя Сифака. (5) Это был царь масесулиев. Они обитают по соседству с маврами, прямо напротив той части Испании, где находится Новый Карфаген. (6) В то время Сифак был с карфагенянами в союзе. (7) Полагая, что у этого царя святость договоров не в большем почете, чем вообще у варваров, чья верность зависит от удачливости союзника, Сципион послал к Сифаку для переговоров Гая Лелия с подарками. (8) Варвар им обрадовался, и так как римлянам тогда всюду везло, а у карфагенян в Италии дела были плохи, в Испании же никаких дел не было, он согласился войти в дружбу с римлянами, но заявил, что скрепит ее клятвой только при личном свидании с их вождем. (9) Лелий, получив от царя только заверения, что Сципиону будет обеспечена безопасность, вернулся в Тарракон.
en.(10) Сципиону, думавшему о покорении Африки, Сифак был очень нужен: он владел богатейшим краем, знал карфагенян по своему боевому опыту, а царство его отделено было от Испании только узким проливом. (11) Сципион решил, что стоит отважиться на эту опасную поездку, иначе он ничего бы не добился; чтобы охранять Испанию, он в Тарраконе оставил Луция Марция, а в Новом Карфагене Марка Силана, быстро пришедшего туда с войском из Тарракона. (12) Вместе с Гаем Лелием он отбыл из Нового Карфагена с двумя квинкверемами; море было спокойно, шли большей частью на веслах, иногда с легким попутным ветром, и прибыли в Африку. (13) По случайности в этот же самый день Газдрубал, выгнанный из Испании, вошел с семью триремами в ту же гавань и бросил здесь якорь. (14) Он заметил две несомненно вражеские квинкверемы; пока они были еще в открытом море, пунийцы, воспользовавшись численным превосходством, могли бы их захватить, но только зря подняли переполох: солдаты и моряки хватали оружие, готовили корабли к бою, но все это оказалось ни к чему: (15) усилившийся ветер привел квинкверемы в гавань раньше, чем карфагеняне успели поднять якоря. (16) Тем все и кончилось - затевать бой в царской гавани никто не посмел. Первым высадился Газдрубал, потом Сципион и Лелий - они шли к царю.
en.18. (1) Сифаку это зрелище показалось великолепным (да оно и было таким): вожди двух могущественнейших в то время народов пришли к нему в один и тот же день искать его дружбы.
en.(2) Он пригласил обоих и, так как судьбе было угодно свести их под одним кровом, у одного очага, попытался втянуть их в разговор, которым разрешилась бы их вражда. (3) Сципион заявил, что у него нет никакой личной ненависти к Пунийцу, чтобы о ней говорить, а вести с неприятелем переговоры о делах государственных он без повеления сената не может.
en.(4) Тогда царь стал уговаривать Сципиона хотя бы отобедать у него вместе с другим гостем, чтобы не показалось, что кто-то не допущен к столу. Сципион согласился; (5) они вместе обедали у царя - Сципион и Газдрубал - и даже возлежали на одном ложе, как того хотелось царю. (6) Так обходителен был Сципион, так непринужденно вел беседу, что расположил к себе не только Сифака, варвара, не знакомого с римской воспитанностью, но и злейшего своего врага; (7) Газдрубал говорил, что при личной встрече Сципион еще сильней изумил его, чем на поле боя. (8) Пуниец не сомневался, что Сифак и его царство уже склонены под власть римлян - Сципион так умел располагать к себе людей! (9) И карфагенянам надо размышлять не о том, почему они потеряли Испанию, а о том, как им удержать Африку.
en.(10) Ведь не путешествия ради, не для прогулки по прелестному побережью бросает прославленный полководец римлян только что покоренную им провинцию, бросает войска, переправляется с двумя кораблями в Африку, землю вражескую, вверяет свою жизнь царю, чья верность еще не испытана, - нет, он делает это, потому что лелеет надежду покорить Африку. (11) Сципион ведь и раньше об этом подумывал и открыто роптал, что он не воюет в Африке, как Ганнибал в Италии.
en.(12) Сципион заключил договор с Сифаком и отплыл из Африки; его швыряло из стороны в сторону в открытом море бурными ветрами, но на четвертый день он прибыл в гавань Нового Карфагена.
en.19. (1) Испанию больше не беспокоила Пуническая война, однако было ясно, что жители некоторых городов, сознавая свою вину, сохраняли спокойствие скорее из страха, чем из верности. И самыми крупными из них и самыми виноватыми были города Илитургис и Кастулон. (2) Кастулон был в союзе с римлянами в пору их благополучия; когда же войско обоих Сципионов было уничтожено и полководцы убиты, оба города перекинулись к карфагенянам; жители Илитургиса добавили к измене и преступление: они перебили римлян, которые после поражения укрылись у них. (3) Жестоко наказать эти города сразу по прибытии Сципиона, когда Испания еще колебалась, было бы справедливо, но неблагоразумно; (4) теперь, когда все уже успокоилось, настало время карать. Сципион послал Луция Марция с третью войска из Тарракона осаждать Кастулон, а сам с остальным войском после пятидневного пути подошел к Илитургису. (5) Ворота были на запоре; все было подготовлено для борьбы с осаждающими. Объявлять войну не пришлось - горожане и сами знали, чего заслужили.
en.(6) Сципион обратился к солдатам. Испанцы, сказал он, заперли перед вами ворота и тем показали, что им есть чего бояться; сражаться с ними будут ожесточеннее, чем с карфагенянами; (7) мы на карфагенян не в гневе и сражаемся с ними за власть и славу; илитургийцев же наказываем за вероломство, жестокость и злодейство. (8) Пришло время отомстить за гнусное избиение наших соратников, за ловушку, в которую они попали, занесенные сюда бегством. Пусть останется в веках суровый пример, чтобы никто никогда не осмелился обидеть римского гражданина или воина, даже униженного судьбой.
en.(9) Солдат воодушевила речь полководца; роздали лестницы выбранным из каждого манипула; войско разделили - половиной командовал теперь легат Лелий; на приступ пошли сразу с двух сторон. (10) А горожан призывал к стойкой защите их города не какой-нибудь полководец, не несколько предводителей. Собственный страх, порожденный сознанием их вины. (11) Они помнили и напоминали друг дугу: враг хочет не победы себе, а наказания им. Там, где смерть ожидает каждого, важно только одно - как погибнуть: в бою ли, где противники в равных условиях, а победитель и побежденный могут поменяться судьбой, (12) или же после боя - в сожженном и разрушенном городе в цепях, под плетьми, среди унижений и мук, на глазах захваченных неприятелем жен и детей.
en.(13) Поэтому сражались не только взрослые мужчины; с ними были и женщины и дети, с неженской, недетской силой и смелостью они подавали оружие сражающимся, подносили камни укрепляющим стены. (14) Под угрозой была не только свобода, мысль о которой воспламеняет мужественные сердца, - каждый представлял себе и жестокие пытки, и позорную смерть. (15) И люди сражались с таким жаром, что солдат, покоривших всю Испанию, не раз отгоняла от стен молодежь одного города в этом бою, мало почетном для римлян. (16) Сципион испугался: попытки его безуспешны; неприятель крепнет духом, а его солдаты теряют мужество, и он решил, что ему самому надо принять участие в этих опасных попытках; выбранив своих малодушных солдат, он велел принести лестницы: другие пусть медлят - он поднимется сам. (17) Подвергаясь немалой опасности, он подошел к стене - тут среди солдат, испугавшихся за своего полководца, поднялся крик: к стенам повсюду стали приставлять лестницы; Лелий пошел на приступ с другой стороны. (18) Горожане были сломлены, их бойцы сброшены вниз, стены заняты победителями; в этом переполохе взята была и крепость - причем как раз с той стороны, где выглядела неприступной.
en.20. (1) У римлян во вспомогательных отрядах были перебежчики-африканцы; они видели, что горожане охраняют те участки стены, которым явно грозит опасность, (2) а римляне подходят к стене там, где могли напасть; самая же высокая часть города, прикрываемая очень высокой скалой, совершенно не укреплена, и ее никто не защищает. (3) Худощавые и привычно проворные, они, захватив с собой железные костыли, взбирались по скале, цепляясь за все ее выступы; (4) где она очень крута и гладка, там через небольшие промежутки вбивали костыли, которые служили ступеньками. Передние, подтягивая рукой идущих сзади, последние, поддерживая идущих впереди, взошли на вершину. (5) Оттуда они с криком сбежали в город, уже взятый римлянами. (6) Город явно осаждали гнев и ненависть: никого не брали в плен, никто и не вспоминал о добыче, хотя все было настежь; убивали подряд всех: вооруженных и безоружных, женщин и мужчин; жестокий гнев не угашали даже младенцы. (7) Поджигали дома, разрушали то, что не горело; уничтожить следы города, стереть даже память о нем - вот чего хотелось римлянам.
en.(8) Оттуда Сципион повел войско к Кастулону; этот город защищали собравшиеся там испанцы и остатки разбитого и рассеянного карфагенского войска. (9) Слух о разгроме Илитургиса обогнал Сципиона; ужас и отчаяние охватили кастулонцев. (10) Различие интересов, забота только о себе, пренебрежение к соседу, тайные подозрения, а потом и открытые разногласия привели к разрыву между карфагенянами и испанцами. (11) Испанцами предводительствовал Кердубел, открыто советовавший сдаться; начальником пунийских вспомогательных отрядов был Гимилькон; Кердубел, тайно заручившись словом Сципиона, выдал их и весь город римлянам. (12) Эта победа была не такой кровавой: и вина кастулонцев была не столь велика, и добровольная сдача смягчила гнев победителей.
en.21. (1) После того Сципион послал Марция покорить и подчинить власти Рима не до конца еще укрощенных варваров, а сам вернулся в Новый Карфаген, чтобы исполнить обет, данный богам, и устроить в память отца и дяди гладиаторские игры. (2) Гладиаторы были не такие, каких обычно набирают ланисты: не купленные на рынке рабы и не те свободные, что торгуют своей кровью. (3) Вступали в поединок по доброй воле, и платы здесь не полагалось. Одних послали царьки - явить пример доблести, присущей их племени; (4) другие вызвались сами из расположения к вождю; третьих ревность или противоборство побуждали вызвать соперника или не отказаться от вызова. (5) Те, кто не мог или не хотел мирно покончить спорное дело, уговаривались решить его мечом: победитель получит то, о чем спорили. (6) Корбис и Орсуя, двоюродные братья, люди не из простых, а известные и знатные, оба притязали на главенство в городе Ибисе и объявили, что будут биться. (7) Корбис был старше; отец Орсуи только что был главой города - он получил это главенство от старшего брата после его смерти.
en.(8) Сципион хотел разобраться в их деле и успокоить разгневанных, но оба ответили, что уже отказали в посредничестве своим родичам; никто из богов и людей, кроме Марса, их не рассудит. (9) Старший был сильнее, младший - цветущий юноша; оба предпочитали умереть, лишь бы не подчиниться другому. Разнять одержимых было невозможно; удручающее зрелище показало собравшемуся войску, как пагубна жажда власти. (10) Старший, опытный и увертливый, легко одолел глупого юнца. После гладиаторских поединков даны были погребальные игры, какие можно было дать на деньги провинции и с лагерным оснащением.
en.22. (1) Между тем легаты делали свое дело: Марций перешел реку Бетис (местные жители называют ее Кертис), два богатых города сдались ему без боя. (2) Город Астапа всегда держал сторону Карфагена, но раздражало римлян не это - война к чему не принудит, - а какая-то особенная ненависть его жителей к Риму. (3) Не так этот город был расположен, не так укреплен, чтобы его защищенность поощряла жителей к дерзости, но прирожденная склонность к разбою побуждала их делать набеги на соседей - союзников Рима; ловить бродящих солдат, войсковую обслугу, купцов. (4) Дороги тут были опасными; даже большой обоз горожане, устроив засаду, окружили и перебили.
en.(5) Войско готовилось осаждать город; горожане, сознавая свои преступления и боясь сдаться такому грозному врагу, но не надеясь ни на свое оружие, ни на свои стены, решили поступить страшно, по-дикарски: (6) отвели на форуме место, снесли туда самое ценное имущество, посадили на эту кучу жен и детей, накидали вокруг дров и вязанок хвороста; (7) затем отдали приказ пятидесяти вооруженным юношам: пусть они, пока исход битвы не ясен, охраняют здесь это имущество и тех, кто им дороже имущества. (8) Если же поймут, что враг выигрывает, что город будет вот-вот взят, то пусть знают, что все, кого они сейчас видят идущими в битву, встретят смерть в бою, (9) а их заклинают всеми богами, вышними и подземными, помнить о свободе, которой сегодня славной ли смертью, позорным ли рабством будет положен конец, и ничего не оставить свирепству врага. (10) Меч и огонь - в их руках, так пусть лучше дружеские и верные руки истребят то, что обречено гибели, пусть ничто не достанется врагу на глумление. (11) Увещевания завершались грозным проклятием тем, кого надежда или малодушие отвратят от принятого решения.
en.Распахнули ворота и с громким криком стремительно строем вынеслись из города. (12) Против ворот не было выставлено надежных караулов, ведь никому и в голову не приходило, что горожане осмелятся выйти из своих стен; врага встретили несколько конных отрядов и легковооруженные воины, спешно вызванные из лагеря.
en.(13) Сражение шло беспорядочно, но лихим и яростным было нападение; всадники, первыми встретившие неприятеля, были отброшены. Это испугало легковооруженных; сражение докатилось до самого вала, если бы легионы, сила и цвет войска, быстро не выровняли строй. (14) Началось смятение: враг в слепом неистовстве кидался навстречу смерти; старые солдаты стойко сопротивлялись безумному натиску: убивая передних, они остановили напор неприятеля. (15) Чуть позже римляне попытались перейти в наступление, но, видя, что никто не отступает, что каждый из врагов решил умереть на том месте, где стоит, они раздвинули строй (при их многочисленности это было нетрудно), обогнули фланги врага и, окружив, перебили всех до единого.
en.23. (1) Но здесь в пылу сражения и по праву войны убивали разъяренных врагов, только что наладивших, а теперь оказывавших вооруженное сопротивление; (2) ужасной была другая бойня - в городе. Тут свои же сограждане избивали безоружных и беззащитных женщин и детей; в пылающий костер бросали часто еще живых; потоки крови гасили пробивающееся пламя. Наконец, устав от этого горестного избиения, юноши сами, как были, с оружием, бросились прямо в пламя. (3) Тут как раз появились победители-римляне. Увидав столь страшное зрелище, они сначала остолбенели, (4) но вот в груде прочих вещей блеснуло золото и серебро; по природной человеческой жадности солдаты хотели выхватить его из огня; одних охватило пламя, других опалило жаром костра; отойти было некуда - сзади напирала огромная толпа. (5) Так огнем и мечом истреблен был город Астапа, и римляне ничем не поживились. Остальные города этого края в страхе сдались Марцию, и он привел победоносное войско назад в Карфаген к Сципиону.
en.(6) В эти же дни пришли перебежчики из Гадеса: они обещали, что предадут римлянам город, а также карфагенский гарнизон с его начальником и с флотом. (7) Магон после бегства задержался в Гадесе, привел туда корабли, находившиеся в Океане, и с помощью Ганнона, тамошнего начальника, набрал на африканском побережье, и по ближайшим местам Испании значительные отряды вспомогательных войск. (8) Договоренность с перебежчиками была скреплена клятвами, и Марций с когортами легковооруженных, а Лелий с семью триремами и одной квинкверемой были отправлены вести, действуя сообща, морскую и сухопутную войну.
en.24. (1) Сципион опасно заболел; молва преувеличила опасность (каждый к тому, что услышал, что-то еще добавлял по свойственной людям страсти намеренно раздувать слухи) - взволновалась вся провинция, и особенно ее дальние области. (2) Сколько бедствий, умри Сципион, пережила бы Испания, если от пустых разговоров поднялась такая буря. (3) Союзники не сохранили верности, войско забыло о долге. Мандоний и Индибилис, уже мнившие себя по изгнании карфагенян царями Испании, обманулись в своих надеждах. {4) Однако они подняли лацетанов, своих сторонников, и кельтиберскую молодежь и - как враги - опустошили земли свессетанов и седетанов, римских союзников.
en.(5) Другой мятеж - гражданский - возник в римском лагере под Сукроном. Там находилось восемь тысяч солдат, охранявших племена, живущие по сю сторону Ибера. (6) Волнения начались еще раньше, чем до солдат дошли смутные слухи о болезни Сципиона. Длительное безделье, как водится, породило распущенность; солдатам, привыкшим во вражеской стране жить, не стесняя себя, жизнь без войны показалась скудной. (7) Сначала разговоры велись втихомолку: если в провинции идет война, то что же им делать среди замиренных племен? А если война окончена и провинция покорена, почему их не отправляют в Италию? (8) Жалованья требовали с наглостью, не подобающей воинам; караульные громко ругали трибунов, обходивших посты; некоторые ночью выходили пограбить мирных соседей, а под конец и днем открыто покидали лагерь без отпуска. (9) Не военный порядок, не правила, не распоряжения начальства - все вершили солдатская прихоть и произвол. (10) Облик римского лагеря все-таки сохранялся, хотя лишь в одном: солдаты, рассчитывая, что трибуны заразятся безумием и станут их соучастниками в неповиновении и мятеже, не препятствовали им творить суд на главной площади лагеря, спрашивали у них пароль и шли, как положено, в караул. (11) Отняв у командиров власть, они, сами распоряжаясь, сохраняли видимость послушания.
en.(12) Мятеж разразился, когда трибуны стали укорять солдат за происходившее и попытались им воспротивиться; солдаты поняли, что трибуны заодно с ними не будут, (13) и выгнали их сначала с главной площади, а вскоре и вовсе из лагеря. С общего согласия солдаты вручили власть зачинщикам мятежа простым солдатам Гаю Альбию из Кал и Гаю Атрию, умбрийцу. (14) А те, не довольствуясь отличиями трибунского звания, дерзнули присвоить себе знаки высшей власти: фаски и топоры; им не пришло в голову, что розги и топоры, которые несли перед ними на страх другим, грозят им самим - их головам и спинам. (15) Понапрасну поверив в смерть Сципиона, они в ослеплении не сомневались, что, как только молва о ней разнесется по всей Испании, вспыхнет война. (16) При таком смятении, считали они, можно и требовать от союзников денег, и грабить ближайшие города - в общем беспорядке, когда всякий готов на всякое, им все сойдет с рук.
en.25. (1) Ждали, вот-вот придут свежие вести не только о смерти, но даже о похоронах Сципиона. Никто, однако, не появлялся, пустые слухи затихали; стали доискиваться, кто пустил их первый. (2) Все отрекались - каждый хотел показать, что ничего такого он не выдумывал, а только попусту поверил другим; главари мятежа сами убрали знаки своей призрачной власти и с ужасом думали о настоящей, законной, которая им грозит. (3) Мятеж загасал: верные люди приносили известия сначала о том, что Сципион жив, потом, что он даже здоров, и тут семь военных трибунов прибыли от самого Сципиона. (4) Солдаты сначала встретили их враждебно, потом успокоились, видя, как ласково разговаривают трибуны со знакомыми им воинами. (5) Трибуны сначала обходили палатки, а затем на главной площади лагеря, видя, как солдаты беседуют, собравшись в кружки, обратились к ним, не столько обвиняя их, сколько расспрашивая, в чем причина их внезапного гнева и возмущения. (6) Из толпы стали кричать, что жалованье не выплачивается в срок, что именно их доблестью после гибели обоих войск и обоих военачальников, после преступления илитургийцев спасена честь римского имени, удержана провинция их доблестью, но илитургийцы наказаны, но нету того, кто отблагодарил бы солдат. (7) На эти жалобы им ответили, что просьба их справедлива и будет доложена Сципиону; что трибуны рады, коль скоро не произошло худшего и непоправимого; что по милости богов и Публий Сципион, и государство могут их отблагодарить.
en.(8) Сципион привык к войне, но с мятежом дела еще не имел: он беспокоился, как бы не перешло войско меру в прегрешениях, а он - в наказаниях. (9) Сейчас он решил действовать, как и вначале, мягко; разослав сборщиков по городам, платившим дань, он подал солдатам надежду на близкую выплату жалованья. (10) Вскоре объявлено было и распоряжение: явиться за жалованьем в Карфаген: всем вместе или порознь - как хотят. (11) Мятеж угасал уже сам по себе, конец ему положен был тем, что испанцы, собравшиеся было воевать, успокоились: Мандоний и Индибилис, получивши известие, что Сципион жив, отказались от своего замысла и вернулись домой. (12) Никто - ни граждане, ни чужеземцы - не поддержал бы теперь безумную затею мятежников. (13) Они перебрали всякие возможности и решили, что самое верное - отдаться на волю Сципиона; он, конечно, разгневан, но не надо отчаиваться в его милосердии: он прощал даже врагам, с которыми воевал. (14) Ну а от их мятежа никому вреда не было; крови не пролито, жестокостей не совершено - нельзя их жестоко наказывать: люди, оправдывая себя, бывают удивительно красноречивы. (15) Солдаты колебались, как им идти за жалованьем: отдельными когортами или все вместе. Решили идти всем вместе - так будет безопаснее.
en.26. (1) Как раз в те дни, когда они это обсуждали, шел совет в Новом Карфагене: (2) спорили, наказать ли только главарей мятежа (их было не больше тридцати пяти) или за подавшую гнусный пример измену - это ведь больше чем мятеж - покарать многих. (3) Победило решение более мягкое: ограничиться наказанием главных виновников, остальным хватит порицания. (4) Совет распустили - собран он был будто бы для того, чтобы обсудить, как быть с Мандонием и Индибилисом. Войску, стоявшему в Новом Карфагене, велено было выступить с запасом продовольствия на несколько дней; (5) семь трибунов, которые раньше приходили в Сукрон успокаивать мятежников, теперь были посланы навстречу мятежному войску, им сообщили имена (каждому по пять имен) главных зачинщиков, (6) которых следовало через надежных людей ласково пригласить в гости, напоить допьяна и уснувших связать.
en.(7) Мятежники были уже недалеко от Нового Карфагена, когда от встречных услышали, что на следующий день все войско во главе с Марком Силаном отправляется в область лацетанов. Это известие не только избавило их от страха, тайно жившего в их сердцах, но и чрезвычайно обрадовало: Сципион, думалось им, остался один, и не они, а он окажется в их власти. (8) Солнце уже садилось, когда они, войдя в город, увидели другое войско, готовящееся выступить в дорогу. (9) Их встретили нарочно составленной речью: они пришли кстати и обрадуют командующего своим приходом, так как другое войско вот-вот уйдет; пусть они пока подкрепятся и отдохнут. (10) По приказу трибунов надежные люди пригласили в гости главарей мятежа и без всякого шума схватили и связали их. (11) Перед рассветом стал выезжать обоз войска, будто бы отправляющегося в путь; войско двинулось на рассвете, но у ворот было задержано, и ко всем воротам направлены были часовые, чтобы никто не мог выйти из города.
en.(12) Солдат, пришедших накануне, созвали на сходку; они сбежались на форум к трибуналу с видом наглым, рассчитывая еще припугнуть выкриками. (13) Командующий взошел на трибунал, и тут же вооруженные солдаты, отозванные от ворот, подойдя сзади, окружили безоружную толпу.
en.(14) Вся наглость исчезла; мятежники признавались потом: ничто так их не испугало, как здоровый цвет лица Сципиона (они-то думали, он истомлен болезнью) и выражение его лица: они не помнили, чтобы оно бывало таким даже перед боем.
en.(15) Сципион сидел молча, пока не возвестили, что главари мятежа приведены на форум и все приготовлено.
en.27. (1) Глашатай велел всем замолчать, и Сципион начал: "Никогда я не думал, что не буду знать, как обратиться к моему войску; (2) я, правда, больше действовал, а не упражнялся в речах, но, живя почти с детства среди солдат, я хорошо освоился с воинским духом. (3) Не могу придумать, как говорить с вами, не нахожу слов, не знаю, каким именем я должен вас называть. (4) Граждане? Вы изменили своему отечеству. Воины? Вы отвергли власть и ауспиции начальника; вы попрали святость присяги. Враги? Узнаю фигуры, лица, одежду, весь облик моих сограждан; вижу дела, слова, замыслы, настроения врагов. (5) Вы хотели того же, чего илергеты и лацетаны, надеялись на то, на что и они. Но они пошли за Индибилисом и Мандонием, за людьми царственного достоинства, а вы вручили власть и право ауспиций умбрийцу Атрию и Альбию из Кал. (6) Скажите, что не все вы этого хотели, что обезумели и бушевали немногие, и я охотно тому поверю: если бы все войско было виновно, какие потребовались бы искупительные жертвы!
en.(7) Я неохотно касаюсь этих ран, но излечить их можно, только ощупав. Карфагеняне изгнаны из Испании, и нигде по всей провинции, думал я, (8) не найти человека, которому жизнь моя была бы ненавистна: я вел себя не только с союзниками, но и с врагами не так, чтобы меня ненавидели. (9) И вот в моем лагере - как ошибался я в своих мыслях! - слух о моей смерти принимают с удовольствием: ее ждут не дождутся. (10) Не думаю, чтобы это злое чувство испытывали все, - если бы я поверил, что все мое войско желало моей смерти, я тут же на глазах у вас умер бы: зачем жить мне, если мои сограждане и солдаты меня ненавидят? (11) Всякая толпа, однако, похожа на море: оно неподвижно, но его могут всколыхнуть и легкий ветерок, и ураган; так и у вас: то все было спокойно на сердце, а то вдруг буря - виноваты во всем те, с кого началось это безумие, вы им заразились и потеряли разум. (12) По-моему, вы и сегодня не понимаете, до чего дошли вы в своем безумии, как виноваты передо мной, перед родиной, перед своими родителями и детьми, перед богами, свидетелями вашей присяги, перед воинским обычаем и военным порядком предков, перед величием высшей власти.
en.(13) Не говорю о себе: вы вовсе не жаждали моей смерти и только по легкомыслию на нее рассчитывали; да наконец нечего удивляться, что солдатам надоело быть под командованием такого человека, как я. Но в чем провинилась перед вами отчизна, что вы согласились предать ее, действуя заодно с Индибилисом и Мандонием? (14) Чем виноват римский народ, что от трибунов, избранных народным голосованием, вы отобрали власть, отдали ее частным лицам? Мало этого: римское войско отдало фаски своего командующего людям, у которых никогда не было даже раба, которым командовать. (15) В палатке военачальника расположились Альбий и Атрий; сигналы трубили от них; о пароле справлялись у них. Они сидели на трибунале Публия Сципиона, им прислуживал ликтор; перед ними раздвигали толпу, несли фаски и топоры. (16) Каменный дождь, молнию, что-нибудь поразившую, рождение странных зверенышей вы считаете зловещими предзнаменованиями. Так вот оно - злое предзнаменование, которое не отвратить никакими жертвами, никакими молебствиями - только кровью тех, кто дерзнул на подобное преступление.
en.28. (1) И вот, хотя всякое преступление безрасчетно, мне все же хотелось бы знать, в чем был замысел вашего безбожного злодеяния? На что вы рассчитывали? (2) Когда-то один легион был отправлен охранять Регий; солдаты перебили городскую знать и десять лет хозяйничали в богатом городе. (3) За это преступление весь легион - четыре тысячи человек - был обезглавлен на римском форуме. (4) А предводителем их был не умбриец Атрий (имя зловещее!)90, не то солдат, не то торговец при войске, а Деций Вибеллий, военный трибун, и они не объединились с врагами римского народа - с Пирром или самнитами и луканцами. (5) Вы сговаривались с Индибилисом и Мандонием и собирались идти воевать вместе с ними. (6) Кампанцы думали, что они вечно будут жить в Капуе, отнятой ими у старых ее обитателей, этрусков; мамертинцы - в Мессане, в Сицилии; тот легион - в Регии, но никто из них не собирался тревожить войной ни римский народ, ни союзников римского народа. (7) Или собираетесь вы поселиться в Сукроне? Да если бы я, полководец, замиривши провинцию, уехал отсюда, оставив вас здесь, вам пришлось бы взывать и к богам, и к людям, - вам не было бы возврата к вашим женам и детям.
en.(8) Вы, правда, выбросили из сердец ваших память и о них, и об отчизне, и обо мне; я хочу проследить, как дошли вы до вашего преступного решения, не вполне же безумного. (9) Я жив, цело войско, с которым я в один день взял Новый Карфаген, с которым наголову разбил и прогнал из Испании четыре карфагенских войска с их предводителями, - и вы, восемь тысяч человек, - все вы стоите, конечно, меньше, чем Альбий и Атрий, которым вы подчинились, - или вы надеялись вырвать у римского народа Испанию, его провинцию? (10) Что я? Вы обидели меня только тем, что сразу поверили, будто я умер. (11) А если бы я умирал, разве со мною погибало бы и государство, разве со мной предстояло бы рухнуть могуществу римского народа? Да не попустит всемогущий Юпитер, чтобы город, который воля богов создала вечным, оказался таким же бренным, как это мое смертное тело. (12) Фламиний, Павел, Гракх, Постумий Альбин, Марк Марцелл, Тит Квинкций Криспин, Гней Фульвий, мои Сципионы, пусть все эти славные полководцы погибли в одной войне, но римский народ есть и будет, а умрут еще тысячи: одни от меча, другие от болезни, - но разве со мною похоронили бы и государство? (13) Вы сами здесь, в Испании, когда оба полководца - мой отец и дядя - были убиты, поручили Септиму Марцию вести вас против недавних победителей - карфагенян. Но зачем я это говорю, разве Испания осталась бы без вождя? (14) Разве нету Марка Силана, присланного в Испанию и облеченного теми же правами и той же властью, что я? Разве нету легатов - моего брата Луция Сципиона и Гая Лелия, - которые постояли бы за величие римской державы? (15) Можно ли сравнить войско с войском, вождей с вождями - и по достоинству, и по делу, которому они служат? И будь вы сильнее, вы подняли бы оружие против отчизны, против сограждан? Захотели бы, чтобы Италией распоряжалась Африка, а Карфаген - Городом римлян? Чем обидела вас отчизна?
en.29. (1) Кориолана некогда несправедливый суд и горестная ссылка заставили пойти на отчизну, но верность семье не позволила совершить преступление против родины. (2) Что вам не давало покоя? Печаль? Гнев? По болезни военачальника жалованье на несколько дней задержали - достаточная причина, чтобы объявить войну отчизне, чтобы изменить римскому народу и присоединиться к илергетам, чтобы надругаться над всем - божеским и человеческим?
en.(3) Да, воины, вы действительно обезумели, моя телесная болезнь была не сильнее той, что овладела вашими умами. (4) Страшно представить себе, о чем думали люди, на что надеялись, чего хотели? Да будет все это, если возможно, смыто забвением, а если невозможно - покрыто молчанием.
en.(5) Моя речь, конечно, показалась вам горькой и страшной. Понимаете ли, насколько ваши дела страшней моих слов? И по-вашему, мне следует терпеливо снести все, что вы натворили, а вам не следует вынести даже рассказа об этом? (6) Хватит, однако, упреков. Забудьте их также легко, как забуду я. (7) Вы все, кающиеся в своих ошибках, наказаны достаточно, но Альбий из Кал, Атрий-умбриец и другие зачинщики мятежа смоют кровью свое преступление. (8) А вас, если вы образумились, зрелище их казни не огорчит, а даже обрадует: ни с кем не поступили они так жестоко, так по-вражески, как с вами".
en.(9) Едва он договорил, как внесли приготовленные орудия казни: страшно было смотреть, страшно слушать. (10) Войско, окружавшее сходку, ударило мечами в щиты; глашатай назвал имена осужденных решением совещания. (11) Их нагими вытащили на середину и показали все орудия казни: осужденных привязали к столбу, высекли розгами и обезглавили топорами. Присутствовавшие окаменели от страха: не только не раздалось голоса против жестокости казни; не было слышно ни вздоха. (12) Тела убрали, место очистили; военные трибуны поименно выкликали солдат: те повторяли за Сципионом слова присяги и получали свое жалованье. Таков был конец и исход мятежа в Сукроне.
en.30. (1) В это время Ганнон, префект Магона, отправленный из Гадеса с небольшим отрядом африканцев, дошел до реки Бетис и, соблазняя испанцев платой, набрал и вооружил четыре тысячи юношей. (2) Его выгнал из лагеря Луций Марций; в суматохе схватки Ганнон потерял большинство солдат, а некоторые погибли при бегстве, когда конница преследовала рассеявшихся; сам Ганнон с несколькими людьми бежал.
en.(3) Пока это происходило на реке Бетис, Лелий прошел с флотом через пролив в Океан и пристал у Картеи. Это город на берегу Океана, там, где сразу за узким проходом открывается море. (4) Гадес, как мы уже говорили, римляне рассчитывали взять без боя:98 это обещали люди, приходившие из города в римский лагерь, но Магон, вовремя узнав об измене, схватил предателей и поручил претору Адгербалу отвезти их в Карфаген. (5) Адгербал посадил заговорщиков на квинкверему и отправил ее вперед (она идет медленнее триремы), а сам с восемью триремами шел за ней на небольшом расстоянии. (6) Квинкверема уже входила в пролив, когда Лелий, тоже на квинквереме, выходил с семью триремами из картейской гавани; он сразу напал на Адгербала и его триремы, правильно рассчитывая, что квинкверема, схваченная в проливе быстрым течением, не сможет повернуть вспять. (7) Пунийца эта неожиданная встреча привела на короткий миг в замешательство, плыть ли за квинкверемой или повернуть на врага. (8) Это промедление лишило его возможности уйти от сражения. Расстояние между врагами уже сократилось до перелета дротика. Римляне нападали со всех сторон, а волны мешали управлять кораблями. Настоящей морской битвы не было: ничто не зависело от воли людей, их искусства, их замысла. (9) Все было во власти природы пролива: гребцы на кораблях противников напрасно боролись с течением; убегающий корабль поворачивало водоворотом назад и несло на победителей; преследователя, попавшего против течения, обращало вспять, как беглеца. (10) Корабль, который старался пробить носом вражеский корабль, внезапно оказывался повернут в сторону и сам получал удар; другой, было подставившийся неприятелю, вдруг круто поворачивался к нему носом.
en.(11) Сражением между триремами управлял случай, и никто не получил перевеса, но квинкверема римлян, то ли более тяжелая и устойчивая, то ли лучше управляемая более многочисленными гребцами, легче проводившими ее сквозь водовороты, потопила две триремы, а у третьей, проносясь мимо, снесла все весла. (12) Она догнала бы и уничтожила и остальные триремы, но Адгербал поднял паруса и увел оставшиеся пять кораблей в Африку.
en.31. (1) Лелий вернулся в Картею победителем и тут услышал о том, что произошло в Гадесе: измена раскрыта, заговорщики отправлены в Карфаген; надежды рухнули. (2) Он послал гонца к Луцию Марцию: нечего зря терять время, сидя под Гадесом, надо вернуться к Сципиону. Через несколько дней оба вернулись в Новый Карфаген. (3) С их отбытием Магон, которого угнетал страх перед нападением с моря и суши, вздохнул свободно, а услышав о восстании илергетов, даже вознадеялся возвратить Карфагену Испанию. (4) Он послал к карфагенскому сенату гонцов, чтобы те, всячески преувеличив важность и мятежа легионеров в лагере римлян, и отпадения их союзников, просили бы прислать подмогу, чтобы с нею можно было восстановить завещанную отцами власть над Испанией.
en.(5) Мандоний и Индибилис, вернувшись в свои владения, сидели до поры тихо и ждали, чем кончится дело о мятеже: если римским гражданам отпустят вину, то, верно, отпустят и им. (6) Когда же разошлась молва о жестокой казни, оба царька решили, что за свою вину и они понесут такое же наказание. (7) Они вновь призвали к оружию своих соплеменников, объединились с прежними союзниками и с пехотой в двадцать тысяч человек и двумя с половиной тысячами всадников вступили в область седетанов, где стояли лагерем раньше, в начале восстания.
en.32. (1) Сципион выплатил жалованье всем подряд - и виноватым, и невиновным, милостиво глядел на всех, со всеми милостиво разговаривал и легко вновь завоевал сердца солдат. (2) Прежде чем двинуться из Нового Карфагена, он созвал сходку и обрушился на вероломство восставших царьков. (3) Он идет наказать это преступление, заявил Сципион, на душе у него легко, и настроение совсем иное, чем было еще недавно, когда он старался образумить своих сограждан. (4) Тогда он словно вонзил меч в собственное сердце: он плакал и стонал, когда тридцать человек своей жизнью искупили легкомыслие или вину восьми тысяч. Теперь он идет бить илергетов. (5) Они уроженцы не его страны и ничем с ним не связаны; узы дружбы, его с ними соединявшие, они сами разорвали своим преступлением.
en.(6) "А в своем войске, - не говоря о том, что оно состоит только из граждан, союзников и латинов, - я не вижу (это меня особенно трогает) ни одного солдата, которого бы не привел из Италии либо мой дядя Гней Сципион (он был первым римлянином, пришедшим в эту провинцию), либо мой отец, консул, либо я сам. (7) Все вы привыкли к имени Сципионов, к их ауспициям, и я хотел бы привести вас на родину, на триумф, вами заслуженный. И вы поддержите меня при выборах в консулы, как если бы дело шло о почести, общей для нас.
en.(8) Что касается нынешнего похода, то считать его войной - значит не помнить, что свершено вами раньше. Магон, сбежавший с несколькими кораблями за край земли, на остров, омываемый Океаном, тревожит меня, ей-ей, больше: (9) он карфагенский военачальник, а с ним - пусть и малое - пунийское войско. А тут - разбойники и главари разбойников; опустошить землю соседей, сжечь их дома, угнать их скот - на это у них сил хватает, но правильное сражение и боевой строй не для них: они будут биться, рассчитывая больше на проворство в бегстве, чем на свое оружие. (10) Я решил подавить илергетов прежде, чем удалюсь из Испании, не потому, что они опасны и там всегда может вспыхнуть война. (11) Прежде всего, нельзя оставить безнаказанным такое преступное отпадение; нельзя, чтобы говорили, будто в провинции, замиренной благодаря доблести и удаче, оставлен враг. (12) Итак, с помощью богов пойдем не то чтобы вести войну (сражаться мы будем не с равным противником), а наказывать негодяев".
en.33. (1) Закончив эту речь, Сципион приказал солдатам готовиться к завтрашнему выступлению; через десять дней он дошел до реки Ибер, и на четвертый день после перехода через реку расположился лагерем на виду у врага. (2) Перед лагерем была поляна, окруженная горами. В эту долину Сципион, желая раззадорить варваров, велел пригнать скот, у них же по большей части и угнанный, а в помощь погонщикам послал копейщиков. (3) Битва началась с их вылазок, (4) и Сципион велел Лелию ударить на врага с конницей, притаившейся пока за отрогом горы - отрог этот был очень кстати. Ничто не задержало сражения. Испанцы бросились к скоту, замеченному издали, копейщики бросились на испанцев, занятых добычей: (5) сначала они навели страх дротиками; затем бросили это легкое оружие, которым скорее дразнят врага, чем решают битву, обнажили мечи и схватились с неприятелем врукопашную. Исход сражения пехотинцев оставался сомнительным, пока не подоспели конники: (6) они не только смяли идущего на них врага; некоторые, обогнув холм, окружили испанцев; убито было больше, чем обычно бывает в легких схватках.
en.(7) Поражение не уменьшило мужества варваров, а только распалило их гнев. Не желая казаться побитыми, они на следующий день с рассветом вышли в боевом строю. (8) Узкая, как было сказано, долина не могла вместить все войско; вся конница и около двух третей пехоты приготовились к бою; остальная пехота стояла на склоне холма. (9) Сципион решил, что такое место ему выгодно; во-первых, римлянин будет сражаться в тесноте, пожалуй, лучше, чем испанец; во-вторых, неприятелю придется развертывать все свои силы там, где они разместиться не смогут. И Сципион принял новое решение: (10) ему не удастся в такой теснине поставить конницу за флангами, а испанцам их конница, поставленная в долине вместе с пехотой, будет бесполезна. (11) Он приказал Лелию провести всадников по холмам как можно незаметнее, окружить долину и не вмешиваться в сражение пехотинцев. (12) Сам он всю пехоту обратил на врага, впереди поставил четыре когорты: развернуть строй шире он не мог.
en.(13) Сражение Сципион начал незамедлительно, чтобы испанцы в пылу боя не заметили всадников, шедших через холмы. Враги поняли, что обойдены, только услышав сзади шум конной битвы. (14) Шло два разных сражения: вдоль всей равнины бились пехота с пехотой и конница с конницей.
en.(15) У испанцев ни пеший не мог помочь конному, ни конный пешему: пехотинцы, легкомысленно завязавшие бой на равнине, полагаясь на конницу, гибли; всадники были окружены и не могли устоять ни против напиравшей спереди римской пехоты - испанская вся полегла, ни против конницы, теснившей их с тыла. Они долго отбивались, не слезая с коней, которых поставили в круг, и были все до одного перебиты. Из испанских всадников и пехотинцев, сражавшихся в этой долине, в живых не осталось ни одного. (16) Третья часть пехоты, стоявшая на холме и спокойно наблюдавшая за битвой, но в ней не участвовавшая, бежала: было для этого и место, и время. Среди бежавших были и сами царьки, в суматохе заблаговременно выскользнувшие из окружения.
en.34. (1) В тот же день взяли испанский лагерь, кроме прочей добычи там было захвачено около трех тысяч человек. (2) Римлян и союзников пало в этом сражении около тысячи двухсот человек, раненых было больше трех тысяч. Победа стоила бы меньшей крови, если бы сражались на месте более открытом, откуда легко было бы бежать.
en.(3) Индибилис забросил свои военные планы и решил, что самое верное в его бедственном положении - обратиться к уже испытанному великодушию Сципиона и его честности. (4) Он отправил к нему своего брата Мандония, который, припав к коленям Сципиона, обвинил во всем роковое безумие времени: словно какая-то чумная зараза лишила рассудка не только илергетов и лацетанов, но и римских солдат в их лагере. (5) И для него, Мандония, и для его брата, и для их племени все сейчас зависит от Сципиона: захочет он, и они возвратят ему жизнь, от него, Публия Сципиона, и полученную;103 или же, дважды им спасенные, навек посвятят жизнь ему одному. (6) Раньше, не зная, сколь Сципион великодушен, они в своем деле полагались лишь на себя, теперь вся их надежда на милосердие победителя.
en.(7) У римлян было старинным правилом: народ, с которым не было ни скрепленного договором союза, ни дружбы на равных условиях, считать сдавшимся и замиренным, только когда он выдаст все божеское и человеческое, пришлет заложников, отдаст оружие и когда по его городам поставят римские гарнизоны. (8) Сципион, осыпав упреками присутствующего Мандония и отсутствующего Индибилиса, сказал, что они погубили себя - и поделом - своим злодеянием, но останутся жить по его и народа римского милости; (9) он не отнимет у них оружия и не потребует заложников - ведь он не из тех, кто боится восстания, пусть себе владеют оружием и будут спокойны. (10) Не над невинными заложниками будет при случае он свирепствовать, но над самими виновниками отпадения; он будет наказывать не безоружного, а вооруженного врага. А тем, кто на себе испытал превратность судьбы, он предлагает выбор: благосклонность римлян или их гнев. (11) Сципион отпустил Мандония, потребовав только денег, чтобы выплатить солдатам жалованье; (12) сам же, отправив Марция в Дальнюю Испанию и пославши Силана назад в Тарракон, задержался на несколько дней, пока илергеты отсчитали потребованную от них сумму, а затем с легковооруженным войском последовал за Марцием, который приближался уже к Океану.
en.35. (1) Переговоры с Масиниссой, давно уже начатые, откладывались по разным причинам: нумидиец хотел увидеться с самим Сципионом и скрепить договоренность рукопожатием; вот почему Сципиону потребовался такой долгий кружной путь. (2) Масинисса, находясь в Гадесе и узнав от Марция о приближении Сципиона, стал жаловаться, что лошади на острове портятся, им недостает самого необходимого, они не наедаются досыта и другим животным из-за них не хватает корма, а конница его от безделья становится никуда не годной. (3) Жалобы эти побудили Магона отпустить Масиниссу на материк: пусть пограбит ближайшие испанские земли. (4) Переправившись, Масинисса послал вперед трех нумидийских вождей договориться о месте и времени переговоров с тем, чтобы Сципион двоих оставил при себе как заложников. Третьего Сципион отпустил привести Масиниссу, куда указано; он и Масинисса с немногими сопровождающими прибыли для переговоров. (5) Нумидиец и раньше, слушая о подвигах Сципиона, изумлялся ему; он создал в душе своей его образ, прекрасный и величественный; (6) при виде его он почувствовал почтение еще большее: величавость была у Сципиона прирожденной, отпущенные волосы ему шли; щегольства в нем не было - облик его был обликом мужа и воина. (7) Он был в расцвете сил; перенесенная болезнь словно обновила его и вернула ему юность во всей ее полноте и блеске.
en.(8) Нумидиец был сначала ошеломлен, а затем стал благодарить за своего племянника, говоря, что еще с того времени искал он случая, какого по милости бессмертных богов и не упустил. (9) Он хочет служить Сципиону и римскому народу и помогать ему так ревностно, как еще ни один иноземец; (10) он хотел этого и раньше, но в Испании, чужой, незнакомой ему стороне, он ничего не мог; другое дело, когда он окажется у себя на родине, где рассчитывает унаследовать отцовское царство. (11) Если римляне пошлют Сципиона военачальником в Африку, он надеется, что Карфагену скоро придет конец. (12) Сципион рад был и видеть его и слышать: он знал, что нумидийцы Масиниссы - главная сила всей вражеской конницы, и видел, что у юноши душа нараспашку. Был заключен союз, и Сципион отправился обратно в Тарракон; (13) Масинисса с разрешения римлян опустошил соседние земли, чтобы его отлучка на материк не казалась бессмысленной, и вернулся в Гадес.
en.36. (1) Магон отчаялся в испанских делах, утратив надежды, поданные ему сначала мятежом в римском лагере, потом отпадением Индибилиса, и собирался переправиться в Африку, когда от карфагенского сената пришел приказ перебросить в Италию флот, стоявший у Гадеса, (2) и, набрав как можно больше галльской и лигурийской молодежи, соединиться с Ганнибалом: нельзя допустить, чтобы война, начатая так стремительно и так успешно, кончилась ничем. (3) Магону доставили деньги из Карфагена, и сам он истребовал от гадитанцев сколько мог: он ограбил не только их казну, но и храмы, заставил всех частных лиц выдать золото и серебро.
en.(4) Магон шел вдоль берегов Испании; высадив недалеко от Нового Карфагена солдат и разграбив окрестные поля, он подвел флот к городу. (5) Солдаты просидели день на судах, а ночью были высажены на берег, и Магон повел их к той стороне стены, овладев которой римляне в свое время взяли город. Он рассчитывал, что городской гарнизон слаб и что среди горожан найдутся люди, которые, надеясь на переворот, начнут действовать. (6) Между тем прибежали перепуганные гонцы с известием: враг тут, поля грабят, сельские жители бегут; (7) днем видели флот, и, конечно, он стал перед городом не без причин. Вооруженные люди стояли наготове за воротами, обращенными к открытому морю и к лагуне.
en.(8) Когда вражеские солдаты вперемешку с матросами нестройной толпой подошли к стене, шумом возмещая нехватку сил, ворота внезапно раскрылись и оттуда с криком выбежали римляне. (9) Враги дрогнули при первом же столкновении и от первых же дротиков побежали; их преследовали до самого берега, многих убили. (10) Если бы стоявшие у берега корабли не приняли перетрусивших беглецов, никто бы не уцелел в сражении и бегстве. (11) В себя не пришли и на кораблях: чтобы римляне не ворвались на суда вместе с бежавшими, стали убирать лестницы, рубить концы и якорные канаты, только бы не задержаться с отплытием. (12) Многие плывшие к кораблям, не разбирая в темноте, куда стремиться, чего избегать, погибли жалкой смертью. (13) На следующий день Магон с флотом бежал назад к Океану; между стеной и берегом перебито было около восьмисот человек и найдено около двух тысяч щитов, мечей и другого оружия.
en.37. (1) Магон возвратился к Гадесу, но туда его не впустили; тогда он, поставив свой флот у Кимбии (это место недалеко от Гадеса), послал в город гонцов: (2) почему перед ним, союзником и другом, ворота закрыты? Горожане оправдывались тем, что сделано это было из страха перед толпой, раздраженной грабежами, которые учинили солдаты, сошедшие с кораблей. Магон выманил гадитанских суфетов (высшее должностное лицо у пунийцев) и квестора для переговоров и велел их жестоко бичевать и распять. (3) Потом с кораблями направился он к Питиусе, острову, отстоящему от материка миль на сто; тогда его населяли пунийцы. (4) Флот встретили гостеприимно и не только щедро снабдили продовольствием, но и пополнили войско Магона вооруженной молодежью. Ободренный Магон отплыл к Балеарским островам - расстояние тут около пятидесяти миль.
en.(5) Балеарских островов два: один больше, он богаче оружьем, мужами; есть там и гавань, где Магон рассчитывал спокойно перезимовать: осень уже подходила к концу. (6) Флот, однако, встретили так враждебно, словно обитатели острова были римляне. Праща и сейчас - главное метательное оружие балеарцев, а тогда они другого и не знали; зато в обращении с этим оружием они превосходят все другие народы. (7) На приближающийся к острову флот посыпался такой густой град камней, что Магон не осмелился войти в гавань и повернул в открытое море (8) к меньшему из Балеарских островов: он плодороден, но мужами и оружием не так силен. (9) Пунийцы, высадившись, стали лагерем повыше гавани, в безопасном месте; городом овладели без сопротивления; Магон набрал две тысячи вспомогательного войска и отправил его в Карфаген; корабли вытащили зимовать на сушу. (10) А гадитанцы, как только Магон отошел от их берегов, сдались римлянам.
en.38. (1) Вот что было свершено в Испании под командованием Публия Сципиона и при его ауспициях. Он передал провинцию Луцию Лентулу и Луцию Манлию Ацидину, а сам с десятью кораблями вернулся в Рим. (2) Сенат принял его вне города в храме Беллоны; Сципион поведал, сколько дано им сражений, сколько городов отнял он у врага, какие племена подчинил римскому народу. (3) Он отправился в Испанию сражаться с четырьмя военачальниками, имея против себя четыре победоносных войска, сейчас он не оставил на испанской земле ни одного карфагенянина.
en.(4) За все, им свершенное, он надеется получить триумф, но не домогается его, поскольку известно, что до сего дня ни один человек, не занимавший еще должностей, триумфа не получал. (5) По окончании сенатского заседания Сципион вошел в Город; он внес в казну четырнадцать тысяч триста сорок два фунта серебра в слитках и очень много серебряных денег.
en.(6) Выборы консулов проводил Луций Ветурий Филон. Все центурии при общем одобрении провозгласили консулом Публия Сципиона. В сотоварищи был ему дан Публий Лициний Красс, главный понтифик. (7) Передают, что за всю войну на выборы не собиралось столько народа. (8) Приходили отовсюду не только подать голос, но и посмотреть на Сципиона; толпа стекалась и к его дому, и на Капитолий, когда он приносил в жертву сотню быков, обещанных Юпитеру в Испании. (9) Все были уверены, что как Гай Лутаций окончил прошлую войну с Карфагеном, так и Публиций Сципион покончит с нынешней, (10) и как выгнал он карфагенян из всей Испании, так выгонит их из Италии; ему прочили командование в Африке, словно с войной в Италии уже было покончено. (11) В преторы были выбраны два плебейских эдила - Спурий Лукреций и Гней Октавий - и два частных лица - Гней Сервилий Цепион и Луций Эмилий Пап.
en.(12) На четырнадцатом году войны с Карфагеном [205 г.] в консульскую должность вступили Публий Корнелий Сципион и Публий Лициний Красс. Консулам назначены были провинции: Красс уступил Сципиону Сицилию без жеребьевки, так как его, главного понтифика, удерживало в Италии попечение о священнодействиях. Красс получил область бруттийцев. (13) Жеребьевкой распределены были обязанности между преторами; городская претура досталась Сервилию; Аримин (так называли Галлию) - Спурию Лукрецию; Сицилия - Луцию Эмилию; Гнею Октавию - Сардиния.
en.(14) На Капитолии собрался сенат. Публий Сципион доложил о делах; сенат постановил: игры, которые Сципион обещал дать во время солдатского мятежа в Испании, пусть дает из тех денег, которые он сам внес в казну.
en.39. (1) Сципион представил сенату послов из Сагунта. Самый старший из них начал так: "Мы претерпели тягчайшие бедствия, отцы-сенаторы, лишь бы до конца сохранить вам верность. О своих бедах мы не скорбим: ведь столько доброго сделали нам и вы, и ваши военачальники. (2) Ради нас вы начали эту войну и, начав, упорно ведете ее уже четырнадцатый год; вы нередко и сами оказывались на краю гибели, и карфагенян подвергали такой же опасности. (3) В Италии шла жесточайшая война с таким противником, как Ганнибал, и вы все же отправили в Испанию войско и консула, словно затем, чтобы подобрать обломки нашего кораблекрушения. (4) Публий и Гней Корнелии с того дня, как прибыли в Испанию, не упускали возможности сделать что-нибудь нам на пользу, а нашим врагам во вред. (5) Прежде всего они возвратили нам наш город;120 по всей Испании они разослали гонцов разыскивать наших сограждан, распроданных в рабство, и возвратили им свободу. (6) Мы готовы были поверить, что злоключениям нашим конец, что вот оно, желанное счастье, когда Публий и Гней Сципионы, ваши военачальники, погибли на горе нам, едва ли не больше, чем вам.
en.(7) Из дальних мест вернулись мы на старое пепелище, казалось, лишь для того, чтобы еще раз увидеть гибель родного города и погибнуть с ним вместе. (8) Чтобы покончить с нами, не требовалось ни карфагенского полководца, ни карфагенского войска - нас истребили бы турдулы, застарелые наши враги, виновники первого разрушения нашего города. (9) И вдруг - нечаянно-негаданно - вы послали к нам Публия Сципиона, которого мы - счастливейшие из всех сагунтинцев - теперь видим консулом. Мы расскажем нашим согражданам, что видели его - нашу надежду, нашу силу, наше спасение. (10) Он взял в Испании много вражеских городов и всегда из захваченных там людей выбирал сагунтинцев и возвращал их на родину. (11) Турдетанов, а это такие враги, что, останься они в полной силе, Сагунту бы не уцелеть, он так укротил, что не только нам, но - не во вред будет сказано - и потомкам нашим они уже не страшны. (12) Разрушен город тех, кому в угоду был разрушен Ганнибалом Сагунт; их земля платит нам подать, и не столько доходы нас радуют, сколько отмщение.
en.(13) Принести благодарность за эти благодеяния, а больших мы не могли бы ни ждать, ни желать от бессмертных богов, и послал нас сенат и народ Сагунта. (14) Мы посланы также поздравить вас: в эти годы вы так воевали в Испании и Италии, что покорили Испанию не только до Ибера, но до самого Океана, до края света, а в Италии ничего не оставили пунийцам, кроме пространства, обведенного валом их лагеря. (15) Нам велено не только поблагодарить Юпитера Всеблагого Величайшего - хранителя Капитолийской крепости, но и (16) с вашего разрешения поднести ему в дар золотой венец за победу. Итак, если вам угодно, утвердите и закрепите своей властью все доброе, что сделали нам ваши военачальники".
en.(17) Сенат ответил сагунтинским послам: и разрушение, и восстановление Сагунта будет для всех народов примером обоюдной союзнической верности; (18) римские военачальники действовали правильно и в соответствии с волей сената: восстановили Сагунт, выкупили из рабства граждан Сагунта; все их благодеяния одобрены сенатом; принести дар на Капитолий разрешается. (19) Велено было предоставить послам помещение и содержание: каждого одарили не меньше чем десятью тысячами ассов. (20) Сенату были представлены и другие посольства: их выслушали. (21) Сагунтинцы попросили разрешения посмотреть Италию - в той мере, в какой это безопасно. Им дали проводников и написали городам, пусть радушно примут испанцев. (22) Потом сенату было доложено о состоянии государства, о наборе войск, о распределении провинций.
en.40. (1) Пошел слух о том, что Африка без жеребьевки дается Публию Сципиону как новая провинция. Он и сам, не довольствуясь умеренной славой, говорил, что провозглашен консулом не для того, чтобы просто вести войну, но для того, чтобы ее закончить, (2) а это возможно, только если он переправится с войском в Африку, и буде сенат воспротивится тому, он обратится к народу. Этот замысел отнюдь не понравился влиятельнейшим сенаторам, но почти все они из страха ли или по расчету лишь тихо ворчали. (3) Попросили высказаться Фабия Максима.
en."Я знаю, - сказал он, - многим из вас, отцы-сенаторы, кажется, что речь идет о деле, уже решенном, и нечего подавать свое мнение о провинции Африке, как будто о ней и слова еще не сказано. (4) Но, прежде всего, я не знаю, как это Африка закреплена за нашим мужественным и решительным консулом, ведь ни сенат не постановил быть ей на нынешний год провинцией, ни народ о том не распорядился. (5) А если и закреплена, то не прав, я думаю, консул, который словно в насмешку предлагает сенату решить уже решенное, а не сенатор, который подает в свой черед мнение о рассматриваемом деле.
en.(6) Я не согласен, что надо торопиться с переправой в Африку, хотя и уверен, что подвергнусь упрекам двоякого рода. (7) Во-первых, в свойственной мне медлительности - пусть люди молодые называют ее трусостью и леностью, но не жалеть же о том, что доныне советы других всегда выглядели привлекательней, а мои оказывались полезней. (8) Во-вторых, в том, что я умаляю со дня на день растущую славу мужественнейшего консула и завидую ему. (9) Если от этого подозрения меня не спасает ни прожитая мною жизнь, ни мои нравы, ни диктатура и пять консульств, ни великая слава, приобретенная на войне и в гражданской жизни, слава, которой теперь не ищу, скорее пресыщен, то, может быть, от него избавит меня мой возраст. Могу ли я соперничать с человеком, который моложе даже моего сына? (10) В пору моей диктатуры, когда я, еще полный сил, находился в центре великих событий, никто ни в сенате, ни в народе не услышал от меня возражений против того, чтобы поносивший меня начальник конницы был неслыханным постановлением уравнен со мною во власти. (11) Я предпочитал добиться своего делом, а не словами, чтобы он, чужим суждением поставленный со мной наравне, сам признался в моем превосходстве. (12) Мне ли, прошедшему весь путь государственных должностей, соперничать и состязаться с цветущим юношей! (13) Для чего? Для того чтобы мне, уставшему жить, не то что вести дела, поручили Африку, если ему в этом откажут? Моя слава при мне: с нею мне и жить, с нею и умереть. (14) Я не позволил Ганнибалу победить, чтобы смогли победить его вы, кто теперь полон сил.
en.41. (1) Прости меня, Публий Корнелий: людская молва никогда не была мне дороже государства, не дороже его благополучия и твоя слава. (2) Если бы в Италии не шла война или если бы враг был так ничтожен, что победой над ним не прославишься, то еще было бы можно, пожалуй, подумать, что человек, задерживающий тебя в Италии, хотя бы и ко благу государства, намерен отнять у тебя возможность прославиться. (3) Но Ганнибал со своим войском, целым и невредимым, четырнадцатый год держит Италию в осаде - не покажется ли жалкой тебе твоя слава, если этого врага, пролившего столько крови, заставившего нас пролить столько слез, ты, консул, не выгонишь из Италии, не завершишь войну и не будешь чтим так же, как Гай Лутаций, завершивший первую войну с Карфагеном? (4) Разве Гамилькар как вождь был страшнее Ганнибала? Разве та война была страшней этой, разве та победа была славнее и значительнее, чем будет эта, - только бы одержать ее в твое консульство! (5) Разве прогнать Гамилькара из Дрепана и с Эрика важнее, чем вытеснить пунийцев и Ганнибала из Италии? (6) И хотя ты больше дорожишь славой, которая у тебя есть, чем той, на которую только надеешься, что тебя больше прославит: вызволение ли Испании или Италии из войны?
en.(7) Ганнибал еще не в таком положении, чтобы можно было поверить, что предпочитающий другую войну руководствуется презрением, а не страхом. (8) А если ты снаряжаешься на войну с Ганнибалом, зачем тебе такой кружной путь: переправляться в Африку, рассчитывать, что он последует туда за тобой? Почему тебе не идти напрямик: туда, где Ганнибал сейчас, если уж ты стремишься к великой славе завершителя войны с Карфагеном? (9) Это естественно - сперва защитить свое, потом завоевывать чужое. Да будет мир в Италии раньше, чем война в Африке, и пусть страх сначала отпустит нас - потом пойдем устрашать других.
en.(10) Если обе войны можно вести под твоим водительством и при твоих ауспициях, победи Ганнибала здесь, а там бери Карфаген; если вторая из этих побед и достанется новым консулам, то первая будет не только славней и значительнее. Именно она вызовет и поход на Карфаген.
en.(11) Не говорю здесь о том, что казне не под силу прокормить два разных войска: одно в Италии, другое в Африке; (12) а также о том, что нам ничего не останется на содержание флота и мы не сможем обеспечить себя продовольствием. Но кто же обманывается, кто же не видит надвигающейся опасности? Публий Лициний будет воевать в Италии, Публий Сципион - в Африке. (13) Ладно, а если - да сохранят нас все боги, страшно даже сказать, но ведь то, что однажды случилось, может опять случиться - Ганнибал победителем двинется к Городу, что ж нам тогда вызывать тебя, консула, из Африки, как Квинта Фульвия из Капуи? (14) А можно ли положиться на военное счастье в Африке? Суди на примере твоих отца и дяди, погибших вместе с войсками за какие-нибудь тридцать дней. (15) И это - в стране, где за несколько лет они великими подвигами на суше и на море прославили на чужбине и римский народ, и вашу семью. (16) Мне не хватило бы дня, пожелай я исчислить царей и полководцев, неосмотрительно вступивших на беду себе и своим войскам во вражескую землю. (17) Афиняне, люди благоразумные, бросили свою войну в Аттике и по совету юноши, тоже деятельного и знатного, отправили в Сицилию большой флот и в одной морской битве навек надломили свое цветущее государство.
en.42. (1) Я привел здесь пример из истории другого народа, и очень давний. Но послушаемся урока, преподанного нам этой самой Африкой и столь превратной судьбой Марка Атилия. (2) Смотри, Публий Корнелий, как бы тебе, когда ты с открытого моря увидишь Африку, не показалась Испания детской игрой и забавой! (3) Разве не так? Ты плыл по замиренному морю вдоль берегов Италии и Галлии; остановился с флотом в Эмпориях, союзном городе; высадил там солдат и повел их по безопасным местам к Тарракону, к союзникам и друзьям римского народа; (4) из Тарракона путь шел через сторожевые стоянки римлян; у Ибера стояли войска твоего отца и дяди, разъяренные бедствием - гибелью того и другого вождей. (5) С ними был известный Луций Марций, начальник, выбранный солдатами в спешке и на время, но, будь он украшен знатностью рода и облечен законной властью, ни в чем не уступил бы он славным военачальникам. Новый Карфаген взят был совсем без труда - ни одно из трех пунийских войск не защищало союзников. (6) Что до остального, то я не умаляю сделанного тобой, но все это несравнимо с войной в Африке, где нет ни гавани, открытой для наших судов, ни замиренной области, ни союзного города, ни дружественного царя; нигде нету такого места, чтобы обосноваться и оттуда уже начинать военные действия. (7) Куда ни посмотришь, все неприязненно и враждебно.
en.Можешь ли ты довериться Сифаку и нумидийцам? Однажды поверил и хватит! Неосмотрительность не всегда удачлива; а люди коварные соблюдают слово в делах маловажных, чтобы нарушить при удобном случае и за хорошую плату. (8) Твоего отца и дядю убили враги - после того как их обманули союзники-кельтиберы. И тебе самому Магон и Газдрубал, неприятельские вожди, были не так опасны, как друзья Индибилис и Мандоний. (9) Ты и нумидийцам доверишься, узнав, что свои солдаты способны поднять мятеж? И Сифак, и Масинисса в Африке предпочитают собственную власть карфагенской, но владычество карфагенян они предпочтут всякому другому. (10) Сейчас они соперничают друг с другом и готовы грызться за любой пустяк - внешний враг далеко, и бояться нечего, - но покажи им римское оружие и чужеземное войско, все кинутся тушить пожар, всем угрожающий. (11) И те же самые карфагеняне защищали Испанию иначе, чем будут защищать стены родного города, храмы богов, алтари и домашние очаги; ведь тогда идущего в бой будет провожать полная тревоги жена, прибегут маленькие дети.
en.(12) А если карфагеняне, вполне доверяющие и единодушию Африки, и союзным царям, и своим стенам, увидят, что ни тебя, ни твоего войска в Италии нет? Не отправят ли они сами в Италию новое войско из Африки, (13) не прикажут ли Магону, который со своим флотом покинул Балеары и уже плывет вдоль лигурийских берегов, идти на соединение с Ганнибалом? (14) Не переживем ли мы тот же ужас, какой переживали недавно, когда Газдрубал переправился в Италию? Ты собираешься не только Карфаген, но и всю Африку держать в осаде своим войском, а Газдрубала ты упустил, и он перешел в Италию? (15) Ты скажешь, он был тобою разбит; тем более - ради тебя, не только ради государства, - я предпочел бы, чтобы разбитому врагу не было дороги в Италию. Позволь нам все, что удалось тебе сделать на благо римского государства, приписать твоим замыслам, а все неудачи объяснить превратностями военного счастья. (16) Чем ты лучше и чем храбрее, тем сильней захотят Город и вся Италия удержать при себе такого защитника. Ты не можешь сам не признать, что где Ганнибал, там и главный очаг и оплот войны; потому ты и объявляешь, что переправа в Африку нужна тебе, чтобы этим увлечь туда Ганнибала? (17) Здесь ли, там ли, но дело ты будешь иметь с Ганнибалом.
en.Так где же ты будешь сильнее: в одиночку в Африке или здесь с соединенными войсками твоими и твоего сотоварища? Разве недавний пример консулов Клавдия и Ливия не убеждает тебя в пользе такого соединения? (18) А где сильней Ганнибал? Здесь ли, в отдаленнейшем углу Бруттия, откуда давно и тщетно шлет он на родину просьбы о подмоге, или там, где рядом расположенный Карфаген и вся союзная Африка помогут ему и людьми, и оружием? (19) И зачем желать решительного сражения там, где сил у тебя будет вдвое меньше, а у врага много больше, чем в Италии, почему не воевать здесь, где против одного войска будут два и враг истомлен долгой и тяжелой войной?
en.(20) Подумай, как несхоже твое решение с решением твоего отца! Он, консул, отправился было в Испанию, но вернулся в Италию, чтобы преградить дорогу Ганнибалу, спускавшемуся с Альп;135 ты, когда Ганнибал в Италии, готов Италию покинуть, (21) и не потому, что это принесет пользу государству, а потому, что это, ты думаешь, прославит и возвеличит тебя. Как в тот раз, когда ты, военачальник народа римского, без его решения, без постановления сената оставил провинцию, свое войско и вверил двум кораблям судьбу и величие государства, подвергавшегося вместе с тобою опасности. (22) Я полагаю, что Публий Корнелий выбран в консулы ради государства и ради нас, а не ради его самого и что войско набрано для того, чтобы сохранять Италию и Город, а не переправляться в те страны, куда захочется царски высокомерным консулам по их произволу".
en.43. (1) И речь, заранее приготовленная на этот случай, и влияние Фабия, и давно утвердившееся убеждение в его благоразумии подействовали на многих сенаторов, особенно на старейших; большинство одобряло проницательность старца, а не дерзкие намерения горячего юноши. Тут Сципион, говорят, начал так:
en.(2) "Квинт Фабий в начале своей речи, отцы-сенаторы, сам упомянул, что его можно заподозрить в зависти и недоброжелательстве. (3) Я-то не осмелился бы возвести подобное обвинение на такого мужа, но оно названо и не вполне опровергнуто - несовершенство ли речи тому виной или суть дела. (4) Квинт Фабий, желая снять с себя обвинение в зависти, так превознес свои должности, славу своих подвигов, словно мне угрожает соперничество человека ничтожного, а не возвышающегося над всеми (не скрываю, что и я стремлюсь к этому), который не хочет, чтобы меня с ним равняли. (5) Фабий изобразил себя старцем, все уже совершившим, а меня юнцом, не достигшим возраста его сына. Но разве срок человеческой жизни ставит предел жажде славы, разве самая великая слава не та, что живет в памяти потомков? (6) Мне известно, что великим людям случается сравнивать себя не только с современниками, но и со знаменитыми мужами всех времен. (7) Я отнюдь не скрываю, Фабий, что хочу не только прославиться, как ты; я хочу - не гневайся - большей славы. (8) Не надо желать, чтобы граждан не хуже нас (тебя ли, меня ли) больше не появлялось, - ведь это значило бы хотеть вреда не только тому, кому ты завидуешь, но и государству, и, можно сказать, чуть ли не всему роду людскому.
en.(9) Фабий напомнил о том, какой опасности я было подвергся, переправившись в Африку: он, видимо, обеспокоен не только судьбой государства и войска, но и моей собственной. (10) Откуда эта неожиданная забота? Когда мой отец и дядя были убиты, когда оба их войска почти полностью были истреблены, когда мы потеряли Испанию и четыре войска пунийцев с их четырьмя вождями силой оружия держали всю ее в страхе, (11) когда искали командующего и, кроме меня, никого не нашли (никто не осмелился притязать на эту должность), когда меня, двадцатичетырехлетнего юношу, римский народ облек военной властью - (12) тогда почему никто не вспоминал о моем возрасте, мощи врагов, трудностях войны, недавней гибели моих отца и дяди? (13) Разве мы сейчас в Африке потерпели поражение, да еще и большее, чем тогда в Испании? Разве сейчас в Африке больше войск, и предводителей у них больше, и они лучше, чем тогда в Испании? Разве мой возраст был тогда более зрелым, чтобы вести войну? (14) Или воевать с карфагенянами удобней в Испании, чем в Африке?
en.А теперь, после того как четыре пунийских войска разбиты наголову, после того как столько городов захвачено силой или подчинено страхом, после того как все - вплоть до Океана - укрощены: столько царьков, столько диких племен; (15) после того как вся Испания возвращена нам и полностью замирена - теперь легко принижать совершенное мною. (16) И ей-ей, если я вернусь из Африки победителем, будет столь же легко представить ничтожными те же самые трудности и опасности, какие сейчас, чтобы удержать меня, изображены преувеличенно грозными.
en.(17) Фабий говорит, что к Африке не подойти, что там нет ни одной доступной гавани. Он вспоминает о Марке Атилии, который в Африке был взят в плен. Да разве он сразу как высадился, так и потерпел поражение? Фабий забыл, что для этого же злосчастного военачальника гавани в Африке были открыты, что первый год он воевал превосходно и карфагенские-то полководцы, если уж говорить о них, его так и не победили. (18) Так что этим примером меня ты не напугаешь. Если бы в эту войну, а не в предыдущую, если бы ныне, а не сорок лет назад мы потерпели это поражение, то меньше ли было бы смысла переправляться мне в Африку после пленения Регула, чем в Испанию после гибели Сципионов? (19) Или Ксантипп, лакедемонянин, родился на счастье Карфагену, а я не на счастье своей родине? Такого я не потерплю, и моя уверенность возрастает, когда я вижу, как много значит доблесть одного-единственного человека. (20) Да, надо еще послушать и про афинян, легкомысленно переправившихся в Сицилию, забыв о войне у себя на родине. (21) А почему, раз уж есть время на греческие россказни, не вспомнишь ты о сиракузском царе Агафокле? Когда Сицилия исстрадалась от долгой войны с Карфагеном, он переправился в ту самую Африку и перенес войну туда, откуда он пришла.
en.44. (1) Нужно ли на старых и чужеземных примерах доказывать, как важно напугать врага и, отвратив от себя опасность, привести его на край гибели? (2) Ганнибал - пример очевидный и очень убедительный. Совсем не одно и то же опустошать чужие пределы или видеть, как по твоей земле с огнем и мечом идет враг: у нападающего всегда больше воодушевления, чем у обороняющегося. (3) Притом неизвестное больше страшит: силу и слабость врага лучше разглядишь вблизи, когда вступишь в его пределы. (4) Ганнибал не надеялся, что к нему в Италии перейдет столько городов и племен, сколько их перешло после каннского бедствия; в Африке у карфагенян все еще неустойчивее: они - неверные союзники, суровые и высокомерные господа. (5) Мы, даже покинутые союзниками, устояли благодаря собственным своим силам и римскому войску: у карфагенян нету граждан в их войске, у них оплачиваемые наемники - африканцы и нумидийцы, верность их легковесна, мысли переменчивы. (6) Если только здесь нас ничто не задержит, то вы услышите сразу о том, что я в Африке, Африка в огне войны, Ганнибал уходит отсюда, Карфаген осажден. Ждите из Африки вестей более радостных и частых, чем получали вы из Испании. (7) В этих моих надеждах порукой мне счастье народа римского, оскорбленные врагом боги - свидетели договоров, цари Сифак и Масинисса, на чью верность я полагаться буду, но сумею обезопасить себя от вероломства.
en.(8) Многое, что сейчас издали неразличимо, откроет война. Муж и вождь не упускает счастливого случая и подчиняет его своим замыслам. (9) Ты, Фабий, назначил мне равного противника - Ганнибала; только скорее я повлеку его за собой, а не он здесь удержит меня. Я заставлю его сражаться в его стране, и наградой за победу будет Карфаген, а не полуразрушенные крепости бруттийцев. (10) Ты боишься, как бы, пока я переправляюсь, высаживаюсь с войском в Африке, иду к Карфагену, государство не понесло какого-нибудь ущерба. Ты, Квинт Фабий, сумел этого добиться, когда Ганнибал победителем носился по всей Италии. (11) Так не оскорбительно ли полагать, будто сейчас, когда Ганнибал поколеблен и почти сломлен, не сумеет добиться того же консул Публий Лициний, человек мужественный, не участвовавший в жеребьевке о далекой провинции, потому что он как великий понтифик должен присутствовать при вверенных ему священнодействиях.
en.(12) Если и вправду мое предложение ничуть не ускорит окончания войны, то все же достоинство римского народа, славного у чужеземных царей и племен, требует показать, что у нас хватает духа не только защищать Италию, но и вторгнуться в Африку. (13) Нельзя, чтобы разнеслась молва, будто ни один римский военачальник не осмелился на то, на что осмелился Ганнибал. Ведь в Первую Пуническую войну, когда воевали за обладание Сицилией, наши войска и флот столько раз нападали на Африку, а сейчас, когда сражаются за Италию, в Африке покой. (14) Так пусть наконец отдохнет измученная Италия, пусть огонь и меч опустошают теперь Африку; (15) пусть лучше римский лагерь воздвигнется у врат Карфагена, а не мы вновь увидим с наших стен неприятельский вал; пусть теперь очагом войны станет Африка, пусть она увидит пораженных ужасом беженцев, опустошенные поля, отпавших союзников - все бедствия войны, которые четырнадцать лет обрушивались на нас.
en.(16) О делах государственных, о предстоящей войне и о провинциях, о которых идет спор, уже достаточно сказано. (17) Эта речь была бы длинной и незанимательной для вас, если бы я захотел, подобно Фабию, принижавшему мои испанские подвиги, посмеяться над его славой, а собственную превознести. Я ни того ни другого не сделаю, отцы-сенаторы, и если ничем иным, то скромностью и сдержанностью языка одолею я, юноша, старца. Я и жил, и действовал, спокойно и молчаливо довольствуясь мнением, которое вы обо мне сами составили".
en.45. (1) Сципиона слушали с беспокойством. До всех уже дошла молва: если он не получит командование в Африке, то сразу же обратится к народу. (2) Квинт Фульвий, в прошлом четырежды консул и цензор, потребовал от консула, чтобы тот открыто сказал в сенате, позволит ли он сенату принять решение о провинциях и будет ли это решение соблюдать или обратится к народу. (3) Сципион ответил, что будет действовать, как потребует того благо государства. Тогда Фульвий сказал:
en.(4) "Я задал вопрос, зная, как ты ответишь и что сделаешь; ведь ты ясно даешь понять, что не совета спрашиваешь у сената, а только выведываешь его мнение, и если мы сейчас же не назначим тебе провинцию, какую ты хочешь, то у тебя уже заготовлен проект закона".
en.(5) "И поэтому, - заключил он, - я отказываюсь высказать свое мнение, и прошу вас, народные трибуны, прийти мне на помощь, ибо, если сенат и поддержит меня, консул не будет считаться с его решением".
en.(6) Начался спор: консул утверждал, что трибуны не имеют права прибегать к вмешательству для поддержки сенатора, отказывающегося высказать в свой черед свое мнение. (7) Трибуны решили так: "Если консул позволит сенату принять решение о провинциях, то мы желаем, чтобы консул этому решению подчинился, и не допустим, чтобы он обратился к народу; а если не позволит, то мы придем на помощь сенатору, который откажется высказать свое мнение о рассматриваемом деле".
en.(8) Консул попросил дать ему день для переговоров с коллегой. На следующий день сенату позволено было решить вопрос о провинциях. Провинции распределили так: одному консулу - Сицилия и тридцать военных кораблей, которые были у Гая Сервилия в прошлом году; ему также разрешено было переправиться в Африку, если, по его мнению, этого потребует благо государства; (9) другому консулу - Бруттий и война с Ганнибалом, а войско, какое он выберет [...]. Луций Ветурий и Квинт Цецилий пусть решат жребием или договорятся, кому из них воевать в Бруттии во главе двух легионов, оставленных консулом; получившему эту провинцию командование будет продлено на год. (10) И остальным (кроме консулов и преторов), кто будет распоряжаться войсками и провинциями, командование продлено, (11) Квинту Цецилию по жребию выпало вести в Бруттии вместе с консулом войну против Ганнибала.
en.(12) Затем Сципион справил игры при большом стечении зрителей - люди к нему были расположены. Отправлены были в Дельфы послами Марк Помпоний Матон и Квинт Катий с дарами из добычи, взятой у Газдрубала. Они повезли туда золотой венец весом в двести фунтов и серебряные изображения трофеев весом в тысячу фунтов.
en.(13) Сципион не получил разрешения произвести воинский набор, да и не очень на этом настаивал: ему позволили набрать добровольцев. (14) Он заявил, что государство ничего не истратит на будущий флот: союзники дадут ему все, что нужно для постройки и снаряжения кораблей. (15) Первыми пообещали по своим возможностям помочь консулу города Этрурии: Цере - дать хлеб и всякое продовольствие для моряков; Популония - железо; Тарквиния - холст на паруса; Волатерры - корабельный лес и хлеб; (16) Арретий - три тысячи щитов и столько же шлемов, копья, галльские дротики, длинные копья - всего пятьдесят тысяч предметов, каждого вида оружия поровну, - а также топоры, заступы, косы, корзины, ручные мельницы, (17) сколько этого нужно для сорока военных судов; сто двадцать тысяч модиев пшеницы и дорожных денег десятникам и гребцам. (18) Перузия, Клузий и Рузеллы пообещали корабельный сосновый лес и много хлеба. Сосны брали из общественных лесов. (19) Города Умбрии и, кроме того, Нурсия, Реата, Амитерн и вся земля сабинская пообещали солдат; многие марсы, пелигны и марруцины пошли добровольцами во флот. (20) Камерин, равноправный по договору с Римом, прислал когорту в шестьсот вооруженных. (21) Тридцать кораблей были начаты постройкой (двадцать квинкверем, десять квадрирем): Сципион так торопил рабочих, что на сорок пятый день после доставки леса суда, полностью снаряженные, были спущены на воду.
en.46. (1) Сципион отправился в Сицилию с тридцатью военными кораблями; с ним было около семи тысяч добровольцев, (2) Публий Лициний прибыл в Бруттий; из двух консульских армий, там находившихся, он выбрал ту, которой прежде командовал консул Луций Ветурий. (3) Метеллу Лициний предоставил легионы, которыми тот командовал и раньше, понимая, что ему будет легче начальствовать над теми, кто привык к его власти. (4) Преторы отбыли в свои провинции. Так как денег на войну не хватало, то квесторам велено было продать в Кампании земли между "греческим рвом" и морем;149 (5) было разрешено принимать доносы о том, какая земля принадлежала раньше кампанским гражданам: она становилась собственностью римского народа; в награду доносчику давали десятую часть суммы, в которую был оценен указанный им участок. (6) Гнею Сервилию, городскому претору, поручено было следить, чтобы кампанские граждане селились там, где им сенатским постановлением разрешено, и наказывать поселившихся в другом месте.
en.(7) Тем же летом Магон, сын Гамилькара, перезимовав на меньшем из Балеарских островов, набрал там молодых солдат и переправился в Италию, имея около тридцати военных и много грузовых кораблей, двенадцать тысяч пехоты и почти две тысячи конницы. (8) Внезапно напав, он взял Геную (морское побережье вовсе не охранялось) и пристал к берегам альпийских лигурийцев, надеясь поднять там мятеж. (9) Ингавны (это лигурийское племя) 151-152 тогда как раз вели войну с горными эпантериями. (10) Пуниец сложил свою добычу в Савоне, городе в Альпах, оставил там для охраны десять кораблей, остальные отправил в Карфаген охранять побережье (шла молва, что Сципион готовится к переправе), (11) а сам, заключив союз с ингавнами, дружбы которых добивался, решил воевать с горцами. Войско его увеличивалось со дня на день, слава росла, и галлы стекались к нему отовсюду. (12) Сенаторы, узнавшие об этом из письма Спурия Лукреция, очень встревожились: что ж было радоваться два года назад гибели Газдрубала и его войска, если вновь надвигается такая же страшная война - не все ли равно, что военачальник другой! (13) Марку Ливию, проконсулу, велено было двинуть из Этрурии к Аримину войско добровольцев из рабов, а Гнею Сервилию поручено, если он сочтет это полезным для государства, взять из Города два городских легиона, поставив командовать ими, кого захочет. Марк Валерий Левин отвел их в Арретий.
en.(14) В те же дни около восьмидесяти грузовых карфагенских судов было захвачено Гнеем Октавием близ Сардинии, его провинции. Целий пишет, что они везли хлеб и провиант Ганнибалу; а Валерий - что суда направлялись в Карфаген с добычей из Этрурии и с пленными лигурийцами и горцами. (15) В Бруттии в этом году не произошло ничего примечательного. Чума равно свирепствовала среди римлян и карфагенян, только карфагенское войско страдало еще и от голода. (16) Ганнибал провел это лето возле храма Юноны Лацинии; он поставил и посвятил алтарь с большой надписью на греческом и пунийском языках, перечислявшей его подвиги.
рус.[1] Scipio postquam in Siciliam uenit, uoluntarios milites ordinauit centuriauitque. Ex iis trecentos iuuenes, florentes aetate et uirium robore insignes, inermes circa se habebat, ignorantes quem ad usum neque centuriati neque armati seruarentur.
рус.Tum ex totius Siciliae iuniorum numero principes genere et fortuna trecentos equites qui secum in Africam traicerent legit, diemque iis qua equis armisque instructi atque ornati adessent edixit. Grauis ea militia, procul domo, terra marique multos labores magna pericula allatura uidebatur; neque ipsos modo sed parentes cognatosque eorum ea cura angebat.
рус.Ubi dies quae dicta erat aduenit, arma equosque ostenderunt. Tum Scipio renuntiari sibi dixit quosdam equites Siculorum tamquam gravem et duram horrere eam militiam: si qui ita animati essent, malle eos sibi iam tum fateri quam postmodo querentes segnes atque inutiles milites rei publicae esse; expromerent quid sentirent; cum bona venia se auditurum.
рус.Ubi ex iis unus ausus est dicere se prorsus, si sibi utrum uellet liberum esset, nolle militare, tum Scipio ei: 'quoniam igitur, adulescens, quid sentires non dissimulasti, uicarium tibi expediam cui tu arma equumque et cetera instrumenta militiae tradas et tecum hinc extemplo domum ducas exerceas docendum cures equo armisque.'
рус.Laeto condicionem accipienti unum ex trecentis quos inermes habebat tradit. Ubi hoc modo exauctoratum equitem cum gratia imperatoris ceteri viderunt, se quisque excusare et uicarium accipere. Ita trecentis Siculis Romani equites substituti sine publica impensa. Docendorum atque exercendorum curam Siculi habuerunt, quia edictum imperatoris erat ipsum militaturum qui ita non fecisset.
рус.Egregiam hanc alam equitum euasisse ferunt multisque proeliis rem publicam adiuuisse.
рус.Legiones inde cum inspiceret, plurimorum stipendiorum ex iis milites delegit, maxime qui sub duce Marcello militauerant, quos cum optima disciplina institutos credebat tum etiam ab longa Syracusarum obsidione peritissimos esse urbium oppugnandarum; nihil enim paruum sed Carthaginis iam excidia agitabat animo.
рус.Inde exercitum per oppida dispertit; frumentum Siculorum ciuitatibus imperat, ex Italia aduecto parcit; ueteres naues reficit et cum iis C. Laelium in Africam praedatum mittit; nouas Panhormi subducit, quia ex uiridi materia raptim factae erant, ut in sicco hibernarent.
рус.Praeparatis omnibus ad bellum Syracusas, nondum ex magnis belli motibus satis tranquillas, uenit. Graeci res a quibusdam Italici generis eadem ui qua per bellum ceperant retinentibus, concessas sibi ab senatu repetebant.
рус.Omnium primum ratus tueri publicam fidem, partim edicto, partim iudiciis etiam in pertinaces ad obtinendam iniuriam redditis suas res Syracusanis restituit. Non ipsis tantum ea res sed omnibus Siciliae populis grata fuit, eoque enixius ad bellum adiuverunt.
рус.Eadem aestate in Hispania coortum ingens bellum conciente Ilergete Indibili nulla alia de causa quam per admirationem Scipionis contemptu imperatorum aliorum orto: eum superesse unum ducem Romanis ceteris ab Hannibale interfectis [rebantur]; eo nec in Hispaniam caesis Scipionibus alium quem mitterent habuisse, et postquam in Italia gravius bellum urgeret, adversus Hannibalem eum arcessitum.
рус.Praeterquam quod nomina tantum ducum in Hispania Romani habeant, exercitum quoque inde ueterem deductum; trepida omnia et inconditam turbam tironum esse. Nunquam talem occasionem liberandae Hispaniae fore. Seruitum ad eam diem aut Carthaginiensibus aut Romanis, nec in uicem his aut illis sed interdum utrisque simul.
рус.Pulsos ab Romanis Carthaginienses: ab Hispanis, si consentirent, pelli Romanos posse, ut ab omni externo imperio soluta in perpetuum Hispania in patrios rediret mores ritusque. Haec taliaque dicendo non populares modo sed Ausetanos quoque, uicinam gentem, concitat et alios finitimos sibi atque illis populos. Itaque intra paucos dies triginta milia peditum quattuor ferme equitum in Sedetanum agrum, quo edictum erat, conuenerunt.
рус.[2] Romani quoque imperatores L. Lentulus et L. Manlius Acidinus, ne glisceret prima neglegendo bellum, iunctis et ipsi exercitibus per agrum Ausetanum hostico tamquam pacato clementer ductis militibus ad sedem hostium peruenere et trium milium spatio procul a castris eorum posuerunt castra.
рус.Primo per legatos nequiquam temptatum ut discederetur ab armis; dein cum in pabulatores Romanos impetus repente ab equitibus Hispanis factus esset, summisso ab statione Romana equitatu equestre proelium fuit haud sane memorando in partem ullam euentu.
рус.Sole oriente postero die armati instructique omnes mille ferme passus procul a castris Romanis aciem ostendere. Medii Ausetani erant; cornua dextrum Ilergetes, laeuum ignobiles tenebant Hispani populi; inter cornua et mediam aciem interualla patentia satis late fecerant qua equitatum, ubi tempus esset, emitterent.
рус.Et Romani more suo exercitum cum instruxissent, id modo hostium imitati sunt ut inter legiones et ipsi patentes equiti relinquerent vias. Ceterum Lentulus ei parti usum equitis fore ratus quae prior in dehiscentem interuallis hostium aciem equites emisisset, Ser. Cornelio tribuno militum imperat equites per patentes in hostium acie vias permittere equos iubeat.
рус.Ipse coepta parum prospere pedestri pugna tantum moratus dum cedenti duodecimae legioni, quae in laeuo cornu adversus Ilergetes locata erat, tertiam decimam legionem ex subsidiis in primam aciem firmamentum ducit, postquam aequata ibi pugna est, ad L. Manlium inter prima signa hortantem ac subsidia quibus res postulabat locis inducentem uenit; indicat tuta ab laeuo cornu esse; iam missum ab se Cornelium procella equestri hostes circumfusurum.
рус.Vix haec dicta dederat cum Romani equites in medios inuecti hostes simul pedestres acies turbarunt, simul equitibus Hispanorum uiam immittendi equos clauserunt. Itaque omissa pugna equestri ad pedes Hispani descenderunt. Romani imperatores ut turbatos hostium ordines et trepidationem pauoremque et fluctuantia uiderunt signa, hortantur orant milites ut perculsos inuadant neu restitui aciem patiantur.
рус.Non sustinuissent tam infestum impetum barbari, ni regulus ipse Indibilis cum equitibus ad pedes degressis ante prima signa peditum se obiecisset. Ibi aliquamdiu atrox pugna stetit; tandem postquam ii qui circa regem seminecem restantem deinde pilo terrae adfixum pugnabant obruti telis occubuerunt, tum fuga passim coepta.
рус.Plures caesi, quia equos conscendendi equitibus spatium non fuerat, et quia perculsis acriter institerunt Romani; nec ante abscessum est quam castris quoque exuerunt hostem. Tredecim milia Hispanorum caesa eo die, mille octingenti ferme capti: Romanorum sociorumque paulo amplius ducenti, maxime in laeuo cornu, ceciderunt. Pulsi castris Hispani aut qui ex proelio effugerant, sparsi primo per agros, deinde in suas quisque ciuitates redierunt.
рус.[3] Tum a Mandonio euocati in concilium conquestique ibi clades suas increpitis auctoribus belli legatos mittendos ad arma tradenda deditionemque faciendam censuere.
рус.Quibus culpam in auctorem belli Indibilem ceterosque principes quorum plerique in acie cecidissent conferentibus tradentibusque arma et dedentibus sese, responsum est in deditionem ita accipi eos si Mandonium ceterosque belli concitores tradidissent uiuos; si minus, exercitum se in agrum Ilergetum Ausetanorumque et deinceps aliorum populorum inducturos.
рус.Haec dicta legatis renuntiataque in concilium. Ibi Mandonius ceterique principes comprehensi et traditi ad supplicium. Hispaniae populis reddita pax; stipendium eius anni duplex et frumentum sex mensum imperatum sagaque et togae exercitui, et obsides ab triginta ferme populis accepti.
рус.Ita Hispaniae rebellantis tumultu haud magno motu intra paucos dies concito et compresso, in Africam omnis terror uersus. C. Laelius nocte ad Hipponem Regium cum accessisset, luce prima ad populandum agrum sub signis milites sociosque in auxilium nauales duxit.
рус.Omnibus pacis modo incuriose agentibus magna clades inlata; nuntiique trepidi Carthaginem terrore ingenti compleuere classem Romanam Scipionemque imperatorem-et fama fuerat iam in Siciliam transgressum-aduenisse.
рус.Nec quot naues uidissent nec quanta manus agros popularetur satis gnari omnia in maius metu augente accipiebant. Itaque primo terror pavorque, dein maestitia animos incessit: tantum fortunam mutasse ut qui modo ipsi exercitum ante moenia Romana habuissent uictores stratisque tot hostium exercitibus omnes Italiae populos aut vi aut uoluntate in deditionem accepissent, ii verso Marte Africae populationes et obsidionem Carthaginis uisuri forent, nequaquam pari ad patienda ea robore ac Romani fuissent.
рус.Illis Romanam plebem, illis Latium iuuentutem praebuisse maiorem semper frequentioremque pro tot caesis exercitibus subolescentem: suam plebem imbellem in urbe, imbellem in agris esse; mercede parari auxilia ex Afris, gente ad omnem auram spei mobili atque infida.
рус.Iam reges, Syphacem post conloquium cum Scipione alienatum, Masinissam aperta defectione infestissimum hostem. Nihil usquam spei, nihil auxilii esse. Nec Magonem ex Gallia mouere tumultus quicquam nec coniungere sese Hannibali, et Hannibalem ipsum iam et fama senescere et uiribus.
рус.[4] In haec deflenda prolapsos ab recenti nuntio animos rursus terror instans reuocauit ad consultandum quonam modo obuiam praesentibus periculis iretur. Dilectus raptim in urbe agrisque haberi placet; mittere ad conducenda Afrorum auxilia; munire urbem, frumentum conuehere, tela arma parare; instruere naues ac mittere ad Hipponem aduersus Romanam classem.
рус.Iam haec agentibus nuntius tandem venit Laelium non Scipionem, copiasque quantae ad incursiones agrorum satis sint transuectas; summae belli molem adhuc in Sicilia esse. Ita respiratum mittique ad Syphacem legationes aliosque regulos firmandae societatis causa coeptae. Ad Philippum quoque missi qui ducenta argenti talenta pollicerentur ut in Siciliam aut in Italiam traiceret.
рус.Missi et ad suos imperatores in Italiam ut omni terrore Scipionem retinerent; ad Magonem non legati modo sed uiginti quinque longae naues, sex milia peditum, octingenti equites, septem elephanti, ad hoc magna pecunia ad conducenda auxilia quibus fretus propius urbem Romanam exercitum admoueret coniungeretque se Hannibali.
рус.Haec Carthagini parabant agitabantque, cum ad Laelium praedas ingentes ex agro inermi ac nudo praesidiis agentem Masinissa fama Romanae classis excitus cum equitibus paucis uenit.
рус.Is segniter rem agi ab Scipione questus, quod non exercitum iam in Africam traiecisset perculsis Carthaginiensibus, Syphace impedito finitimis bellis; quem certum habere, si spatium ad sua ut uelit componenda detur, nihil sincera fide cum Romanis acturum.
рус.Hortaretur stimularet Scipionem ne cessaret; se, quamquam regno pulsus esset, cum haud contemnendis copiis adfuturum peditum equitumque. Nec ipsi Laelio morandum in Africa esse; classem credere profectam a Carthagine cum qua absente Scipione non satis tutum esset contrahi certamen.
рус.[5] Ab hoc sermone dimisso Masinissa Laelius postero die naues praeda onustas ab Hippone soluit, reuectusque in Siciliam mandata Masinissae Scipioni exposuit. Iisdem ferme diebus naues quae ab Carthagine ad Magonem missae erant inter Albingaunos Ligures Genuamque accesserunt.
рус.In iis locis tum forte Mago tenebat classem; qui legatorum auditis uerbis iubentium exercitus quam maximos comparare, extemplo Gallorum et Ligurum-namque utriusque gentis ingens ibi multitudo erat-concilium habuit; et missum se ad eos uindicandos in libertatem ait et, ut ipsi cernant, mitti sibi ab domo praesidia; sed quantis uiribus quanto exercitu id bellum geratur, in eorum potestate esse.
рус.Duos exercitus Romanos, unum in Gallia, alterum in Etruria esse; satis scire Sp. Lucretium se cum M. Liuio iuncturum; multa milia armanda esse ut duobus ducibus duobus exercitibus Romanis resistatur.
рус.Galli summam ad id suam voluntatem esse dicere; sed cum una castra Romana intra fines, altera in finitima terra Etruria prope in conspectu habeant, si palam fiat auxiliis adiutum ab sese Poenum, extemplo infestos utrimque exercitus in agrum suum incursuros. Ea ab Gallis desideraret quibus occulte adiuuari posset:
рус.Liguribus, quod procul agro urbibusque eorum castra Romana sint, libera consilia esse; illos armare iuuentutem et capessere pro parte bellum aequum esse.
рус.Ligures haud abnuere: tempus modo duorum mensum petere ad dilectus habendos. Interim Mago milites Gallos dimissis clam per agros eorum mercede conducere; commeatus quoque omnis generis occulte ad eum a Gallicis populis mittebantur. M. Liuius exercitum uolonum ex Etruria in Galliam traducit, iunctusque Lucretio, si se Mago ex Liguribus propius urbem moueat, obuiam ire parat, si Poenus sub angulo Alpium quietus se contineat, et ipse in eadem statione circa Ariminum Italiae praesidio futurus.
рус.[6] Post reditum ex Africa C. Laeli et Scipione stimulato Masinissae adhortationibus et militibus praedam ex hostium terra cernentibus tota classe efferri accensis ad traiciendum quam primum, interuenit maiori minor cogitatio Locros urbem recipiendi, quae sub defectionem Italiae desciuerat et ipsa ad Poenos.
рус.Spes autem adfectandae eius rei ex minima re adfulsit. Latrociniis magis quam iusto bello in Bruttiis gerebantur res, principio ab Numidis facto et Bruttiis non societate magis Punica quam suopte ingenio congruentibus in eum morem; postremo Romani quoque milites iam contagione quadam rapto gaudentes, quantum per duces licebat, excursiones in hostium agros facere.
рус.Ab iis egressi quidam urbe Locrenses circumuenti Regiumque abstracti fuerant. In eo captiuorum numero fabri quidam fuere, adsueti forte apud Poenos mercede opus in arce Locrorum facere.
рус.Hi cogniti ab Locrensium principibus qui pulsi ab aduersa factione, quae Hannibali Locros tradiderat, Regium se contulerant, cum cetera percontantibus, ut mos est qui diu absunt, quae domi agerentur exposuissent, spem fecerunt si redempti ac remissi forent arcem se iis tradituros; ibi se habitare fidemque sibi rerum omnium inter Carthaginienses esse.
рус.Itaque, ut qui simul desiderio patriae angerentur simul cupiditate inimicos ulciscendi arderent, redemptis extemplo iis remissisque cum ordinem agendae rei composuissent signaque quae procul edita obseruarent, ipsi ad Scipionem Syracusas profecti, apud quem pars exsulum erat, referentes ibi promissa captiuorum cum spem ab effectu haud abhorrentem consuli fecissent, tribuni militum cum iis M. Sergius et P. Matienus missi iussique ab Regio tria milia militum Locros ducere; et Q. Pleminio propraetori scriptum ut rei agendae adesset.
рус.Profecti ab Regio, scalas ad editam altitudinem arcis fabricatas portantes, media ferme nocte ex eo loco unde conuenerat signum dedere proditoribus arcis; qui parati intentique et ipsi scalas ad id ipsum factas cum demisissent pluribusque simul locis scandentes accepissent, priusquam clamor oreretur in uigiles Poenorum, ut in nullo tali metu sopitos, impetus est factus.
рус.Quorum gemitus primo morientium exauditus, deinde subita consternatio ex somno et tumultus cum causa ignoraretur, postremo certior res aliis excitantibus alios. Iamque ad arma pro se quisque uocabat: hostes in arce esse et caedi uigiles; oppressique forent Romani nequaquam numero pares, ni clamor ab iis qui extra arcem erant sublatus incertum unde accidisset omnia uana augente nocturno tumultu fecisset.
рус.Itaque velut plena iam hostium arce territi Poeni omisso certamine in alteram arcem-duae sunt haud multum inter se distantes-confugiunt. Oppidani urbem habebant, uictoribus praemium in medio positam; ex arcibus duabus proeliis cottidie leuibus certabatur.
рус.Q. Pleminius Romano, Hamilcar Punico praesidio praeerat. Arcessentes ex propinquis locis subsidia copias augebant: ipse postremo ueniebat Hannibal, nec sustinuissent Romani nisi Locrensium multitudo, exacerbata superbia atque auaritia Poenorum, ad Romanos inclinasset.
рус.[7] Scipioni ut nuntiatum est in maiore discrimine Locris rem uerti ipsumque Hannibalem aduentare, ne praesidio etiam periclitaretur haud facili inde receptu, et ipse a Messana L. Scipione fratre in praesidio ibi relicto cum primum aestu fretum inclinatum est ~naues mari secundo misit.
рус.Et Hannibal a Buloto amni-haud procul is ab urbe Locris abest-nuntio praemisso ut sui luce prima summa ui proelium cum Romanis ac Locrensibus consererent dum ipse auersis omnibus in eum tumultum ab tergo urbem incautam adgrederetur, ubi luce coeptam inuenit pugnam, ipse nec in arcem se includere, turba locum artum impediturus, uoluit, neque scalas quibus scanderet muros attulerat.
рус.Sarcinis in aceruum coniectis cum haud procul muris ad terrorem hostium aciem ostendisset, cum equitibus Numidis circumequitabat urbem, dum scalae quaeque alia ad oppugnandum opus erant parantur, ad uisendum qua maxime parte adgrederetur: progressus ad murum scorpione icto qui proximus eum forte steterat, territus inde tam periculoso casu receptui canere cum iussisset, castra procul ab ictu teli communit.
рус.Classis Romana a Messana Locros aliquot horis multo die superante accessit; expositi omnes e nauibus et ante occasum solis urbem ingressi sunt.
рус.Postero die coepta ex arce a Poenis pugna, et Hannibal iam scalis aliisque omnibus ad oppugnationem paratis subibat muros cum repente in eum nihil minus quam tale quicquam timentem patefacta porta erumpunt Romani. Ad ducentos, improuidos cum inuasissent, occidunt: ceteros Hannibal, ut consulem adesse sensit, in castra recipit, nuntioque misso ad eos qui in arce erant ut sibimet ipsi consulerent nocte motis castris abiit. Et qui in arce erant igni iniecto tectis quae tenebant ut is tumultus hostem moraretur, agmen suorum fugae simili cursu ante noctem adsecuti sunt.
рус.[8] Scipio ut et arcem relictam ab hostibus et uacua uidit castra, uocatos ad contionem Locrenses grauiter ob defectionem incusauit; de auctoribus supplicium sumpsit bonaque eorum alterius factionis principibus ob egregiam fidem aduersus Romanos concessit.
рус.Publice nec dare nec eripere se quicquam Locrensibus dixit; Romam mitterent legatos; quam senatus aequum censuisset, eam fortunam habituros. Illud satis scire, etsi male de populo Romano meriti essent, in meliore statu sub iratis Romanis futuros quam sub amicis Carthaginiensibus fuerint. Ipse Pleminio legato praesidioque quod arcem ceperat ad tuendam urbem relicto, cum quibus uenerat copiis Messanam traiecit.
рус.Ita superbe et crudeliter habiti Locrenses ab Carthaginiensibus post defectionem ab Romanis fuerant ut modicas iniurias non aequo modo animo pati sed prope libenti possent; uerum enimuero tantum Pleminius Hamilcarem praesidii praefectum, tantum praesidiarii milites Romani Poenos scelere atque auaritia superauerunt ut non armis sed vitiis videretur certari.
рус.Nihil omnium quae inopi invisas opes potentioris faciunt praetermissum in oppidanos est ab duce aut a militibus; in corpora ipsorum, in liberos, in coniuges infandae contumeliae editae. Iam auaritia ne sacrorum quidem spoliatione abstinuit; nec alia modo templa uiolata sed Proserpinae etiam intacti omni aetate thesauri, praeterquam quod a Pyrrho, qui cum magno piaculo sacrilegii sui manubias rettulit, spoliati dicebantur.
рус.Ergo sicut ante regiae naues laceratae naufragiis nihil in terram integri praeter sacram pecuniam deae quam asportabant extulerant, tum quoque alio genere cladis eadem illa pecunia omnibus contactis ea uiolatione templi furorem obiecit atque inter se ducem in ducem, militem in militem rabie hostili vertit.
рус.[9] Summae rei Pleminius praeerat; militum pars sub eo quam ipse ab Regio adduxerat, pars sub tribunis erat. Rapto poculo argenteo ex oppidani domo Plemini miles fugiens sequentibus quorum erat, obuius forte Sergio et Matieno tribunis militum fuit; cui cum iussu tribunorum ademptum poculum esset, iurgium inde et clamor, pugna postremo orta inter Plemini milites tribunorumque, ut suis quisque opportunus aduenerat multitudine simul ac tumultu crescente.
рус.Victi Plemini milites cum ad Pleminium cruorem ac uolnera ostentantes non sine uociferatione atque indignatione concurrissent probra in eum ipsum iactata in iurgiis referentes, accensus ira domo sese proripuit uocatosque tribunos nudari ac uirgas expediri iubet.
рус.Dum spoliandis iis-repugnabant enim militumque fidem implorabant-tempus teritur, repente milites feroces recenti uictoria ex omnibus locis, uelut aduersus hostes ad arma conclamatum esset, concurrerunt; et cum uiolata iam uirgis corpora tribunorum uidissent, tum uero in multo impotentiorem subito rabiem accensi sine respectu non maiestatis modo sed etiam humanitatis, in legatum impetum lictoribus prius indignum in modum mulcatis faciunt. Tum ipsum ab suis interceptum et seclusum hostiliter lacerant et prope exsanguem naso auribusque mutilatis relinquunt.
рус.His Messanam nuntiatis Scipio post paucos dies Locros hexere aduectus cum causam Plemini et tribunorum audisset, Pleminio noxa liberato relictoque in eiusdem loci praesidio, tribunis sontibus iudicatis et in uincla coniectis ut Romam ad senatum mitterentur, Messanam atque inde Syracusas rediit. Pleminius impotens irae, neglectam ab Scipione et nimis leuiter latam suam iniuriam ratus nec quemquam aestimare alium eam litem posse nisi qui atrocitatem eius patiendo sensisset, tribunos attrahi ad se iussit, laceratosque omnibus quae pati corpus ullum potest suppliciis interfecit, nec satiatus uiuorum poena insepultos proiecit. Simili crudelitate et in Locrensium principes est usus quos ad conquerendas iniurias ad P. Scipionem profectos audiuit; et quae antea per libidinem atque auaritiam foeda exempla in socios ediderat, tunc ab ira multiplicia edere, infamiae atque inuidiae non sibi modo sed etiam imperatori esse.
рус.[10] Iam comitiorum appetebat tempus cum a P. Licinio consule litterae Romam allatae se exercitumque suum graui morbo adflictari, nec sisti potuisse ni eadem uis mali aut grauior etiam in hostes ingruisset; itaque quoniam ipse uenire ad comitia non posset, si ita patribus uideretur, se Q. Caecilium Metellum dictatorem comitiorum causa dicturum.
рус.Exercitum Q. Caecili dimitti e re publica esse; [nam] neque usum eius ullum in praesentia esse, cum Hannibal iam in hiberna suos receperit, et tanta incesserit in ea castra uis morbi ut nisi mature dimittantur nemo omnium superfuturus uideatur. Ea consuli a patribus facienda ut e re publica fideque sua duceret permissa.
рус.Civitatem eo tempore repens religio inuaserat inuento carmine in libris Sibyllinis propter crebrius eo anno de caelo lapidatum inspectis, quandoque hostis alienigena terrae Italiae bellum intulisset eum pelli Italia uincique posse si mater Idaea a Pessinunte Romam aduecta foret.
рус.Id carmen ab decemuiris inuentum eo magis patres mouit quod et legati qui donum Delphos portauerant referebant et sacrificantibus ipsis Pythio Apollini omnia laeta fuisse et responsum oraculo editum maiorem multo uictoriam quam cuius ex spoliis dona portarent adesse populo Romano.
рус.In eiusdem spei summam conferebant P. Scipionis uelut praesagientem animum de fine belli quod depoposcisset prouinciam Africam. Itaque quo maturius fatis ominibus oraculisque portendentis sese uictoriae compotes fierent, id cogitare atque agitare quae ratio transportandae Romam deae esset.
рус.[11] Nullasdum in Asia socias ciuitates habebat populus Romanus; tamen memores Aesculapium quoque ex Graecia quondam hauddum ullo foedere sociata ualetudinis populi causa arcessitum, tunc iam cum Attalo rege propter commune aduersus Philippum bellum coeptam amicitiam esse -facturum eum quae posset populi Romani causa-,
рус.legatos ad eum decernunt M. Ualerium Laeuinum qui bis consul fuerat ac res in Graecia gesserat, M. Caecilium Metellum praetorium, Ser. Sulpicium Galbam aedilicium, duos quaestorios Cn. Tremelium Flaccum et M. Ualerium Faltonem. Iis quinque naues quinqueremes ut ex dignitate populi Romani adirent eas terras ad quas concilianda maiestas nomini Romano esset decernunt.
рус.Legati Asiam petentes protinus Delphos cum escendissent, oraculum adierunt consulentes ad quod negotium domo missi essent perficiendi eius quam sibi spem populoque Romano portenderet. Responsum esse ferunt per Attalum regem compotes eius fore quod peterent: cum Romam deam deuexissent, tum curarent ut eam qui uir optimus Romae esset hospitio exciperet.
рус.Pergamum ad regem venerunt. Is legatos comiter acceptos Pessinuntem in Phrygiam deduxit sacrumque iis lapidem quam matrem deum esse incolae dicebant tradidit ac deportare Romam iussit. Praemissus ab legatis M. Ualerius Falto nuntiauit deam apportari; quaerendum uirum optimum in ciuitate esse qui eam rite hospitio acciperet.
рус.Q. Caecilius Metellus dictator ab consule in Bruttiis comitiorum causa dictus exercitusque eius dimissus, magister equitum L. Ueturius Philo. Comitia per dictatorem habita. Consules facti M. Cornelius Cethegus P. Sempronius Tuditanus absens cum prouinciam Graeciam haberet. Praetores inde creati Ti. Claudius Nero M. Marcius Ralla L. Scribonius Libo M. Pomponius Matho. Comitiis peractis dictator sese magistratu abdicauit.
рус.Ludi Romani ter, plebeii septiens instaurati. Curules erant aediles Cn. Et L. Cornelii Lentuli. Lucius Hispaniam prouinciam habebat; absens creatus absens eum honorem gessit. Ti. Claudius Asellus et M. Iunius Pennus plebeii aediles fuerunt. Aedem Uirtutis eo anno ad portam Capenam M. Marcellus dedicauit septimo decimo anno postquam a patre eius primo consulatu uota in Gallia ad Clastidium fuerat.
рус.Et flamen Martialis eo anno est mortuus M. Aemilius Regillus.
рус.[12] Neglectae eo biennio res in Graecia erant.
рус.Itaque Philippus Aetolos desertos ab Romanis, cui uni fidebant auxilio, quibus uoluit condicionibus ad petendam et paciscendam subegit pacem. Quod nisi omni ui perficere maturasset, bellantem eum cum Aetolis P. Sempronius proconsul, successor imperii missus Sulpicio cum decem milibus peditum et mille equitibus et triginta quinque rostratis nauibus, haud paruum momentum ad opem ferendam sociis, oppressisset.
рус.Vixdum pace facta nuntius regi uenit Romanos Dyrrachium uenisse Parthinosque et propinquas alias gentes motas esse ad spem nouandi res Dimallumque oppugnari. Eo se auerterant Romani ab Aetolorum quo missi erant auxilio, irati quod sine auctoritate sua aduersus foedus cum rege pacem fecissent.
рус.Ea cum audisset Philippus ne qui motus maior in finitimis gentibus populisque oreretur magnis itineribus Apolloniam contendit, quo Sempronius se receperat misso Laetorio legato cum parte copiarum et quindecim nauibus in Aetoliam ad uisendas res pacemque si posset turbandam.
рус.Philippus agros Apolloniatium uastauit et ad urbem admotis copiis potestatem pugnae Romano fecit; quem postquam quietum muros tantummodo tueri uidit, nec satis fidens uiribus ut urbem oppugnaret et cum Romanis quoque, sicut cum Aetolis, cupiens pacem si posset, si minus, indutias facere, nihil ultra inritatis nouo certamine odiis in regnum se recepit.
рус.Per idem tempus taedio diutini belli Epirotae temptata prius Romanorum uoluntate legatos de pace communi ad Philippum misere, satis confidere conuenturam eam adfirmantes si ad conloquium cum P. Sempronio imperatore Romano uenisset. Facile impetratum-neque enim ne ipsius quidem regis abhorrebat animus-ut in Epirum transiret.
рус.Phoenice urbs est Epiri; ibi prius conlocutus rex cum Aeropo et Derda et Philippo, Epirotarum praetoribus, postea cum P. Sempronio congreditur. Adfuit conloquio Amynander Athamanum rex, et magistratus alii Epirotarum et Acarnanum. Primus Philippus praetor verba facit et petit simul ab rege et ab imperatore Romano ut finem belli facerent darentque eam Epirotis ueniam.
рус.P. Sempronius condiciones pacis dixit ut Parthini et Dimallum et Bargullum et Eugenium Romanorum essent, Atintania, si missis Romam legatis ab senatu impetrasset, ut Macedoniae accederet. In eas condiciones cum pax conueniret, ab rege foederi adscripti Prusia Bithyniae rex, Achaei Boeoti Thessali Acarnanes Epirotae: ab Romanis Ilienses, Attalus rex, Pleuratus, Nabis Lacedaemoniorum tyrannus, Elei Messenii Athenienses.
рус.Haec conscripta consignataque sunt, et in duos menses indutiae factae donec Romam mitterentur legati ut populus in has condiciones pacem iuberet; iusseruntque omnes tribus, quia uerso in Africam bello omnibus aliis in praesentia leuari bellis uolebant. P. Sempronius pace facta ad consulatum Romam decessit.
рус.[13] M. Cornelio P. Sempronio consulibus-quintus decimus is annus belli Punici erat-prouinciae Cornelio Etruria cum uetere exercitu, Sempronio Bruttii ut nouas scriberet legiones decretae: praetoribus M. Marcio urbana, L. Scribonio Liboni peregrina et eidem Gallia, M. Pomponio Mathoni Sicilia, Ti. Claudio Neroni Sardinia euenit. P. Scipioni cum eo exercitu, cum ea classe quam habebat, prorogatum in annum imperium est; item P. Licinio ut Bruttios duabus legionibus obtineret quoad eum in prouincia cum imperio morari consuli e re publica uisum esset.
рус.Et M. Liuio et Sp. Lucretio cum binis legionibus quibus aduersus Magonem Galliae praesidio fuissent prorogatum imperium est, et Cn. Octauio ut cum Sardiniam legionemque Ti. Claudio tradidisset ipse nauibus longis quadraginta maritimam oram, quibus finibus senatus censuisset, tutaretur. M. Pomponio praetori in Sicilia Cannensis exercitus duae legiones decretae; T. Quinctius Tarentum, C. Hostilius Tubulus Capuam pro praetoribus, sicut priore anno, cum uetere uterque praesidio obtinerent.
рус.De Hispaniae imperio, quos in eam prouinciam duos pro consulibus mitti placeret latum ad populum est. Omnes tribus eosdem L. Cornelium Lentulum et L. Manlium Acidinum pro consulibus, sicut priore anno tenuissent, obtinere eas prouincias iusserunt. Consules dilectum habere instituerunt et ad nouas scribendas in Bruttios legiones et in ceterorum-ita enim iussi ab senatu erant-exercituum supplementum.
рус.[14] Quamquam nondum aperte Africa prouincia decreta erat occultantibus id, credo, patribus ne praesciscerent Carthaginienses, tamen in eam spem erecta ciuitas erat in Africa eo anno bellatum iri finemque bello Punico adesse. Impleuerat ea res superstitionum animos, pronique et ad nuntianda et ad credenda prodigia erant; eo plura volgabantur: duos soles uisos, et nocte interluxisse, et facem Setiae ab ortu solis ad occidentem porrigi uisam:
рус.Tarracinae portam, Anagniae et portam et multis locis murum de caelo tactum: in aede Iunonis Sospitae Lanuui cum horrendo fragore strepitum editum. Eorum procurandorum causa diem unum supplicatio fuit, et nouendiale sacrum quod de caelo lapidatum esset factum.
рус.Eo accessit consultatio de matre Idaea accipienda, quam, praeterquam quod M. Ualerius unus ex legatis praegressus actutum in Italia fore nuntiauerat, recens nuntius aderat Tarracinae iam esse. Haud paruae rei iudicium senatum tenebat qui uir optimus in ciuitate esset; ueram certe uictoriam eius rei sibi quisque mallet quam ulla imperia honoresue suffragio seu patrum seu plebis delatos.
рус.P. Scipionem Cn. Filium eius qui in Hispania ceciderat, adulescentem nondum quaestorium, iudicauerunt in tota ciuitate uirum bonorum optimum esse.-id quibus uirtutibus inducti ita iudicarint, sicut traditum a proximis memoriae temporum illorum scriptoribus libens posteris traderem, ita meas opiniones coniectando rem uetustate obrutam non interponam.
рус.P. Cornelius cum omnibus matronis Ostiam obuiam ire deae iussus; isque eam de naue acciperet et in terram elatam traderet ferendam matronis. Postquam nauis ad ostium amnis Tiberini accessit, sicut erat iussus, in salum naue euectus ab sacerdotibus deam accepit extulitque in terram. Matronae primores ciuitatis, inter quas unius Claudiae Quintae insigne est nomen, accepere; cui dubia, ut traditur, antea fama clariorem ad posteros tam religioso ministerio pudicitiam fecit.
рус.Eae per manus, succedentes deinde aliae aliis, omni obuiam effusa ciuitate, turibulis ante ianuas positis qua praeferebatur atque accenso ture precantibus ut uolens propitiaque urbem Romanam iniret, in aedem Uictoriae quae est in Palatio pertulere deam pridie idus Apriles; isque dies festus fuit. Populus frequens dona deae in Palatium tulit, lectisterniumque et ludi fuere, Megalesia appellata.
рус.[15] Cum de supplemento legionum quae in prouinciis erant ageretur, tempus esse a quibusdam senatoribus subiectum est quae dubiis in rebus utcumque tolerata essent, ea dempto iam tandem deum benignitate metu non ultra pati.
рус.Erectis exspectatione patribus subiecerunt colonias Latinas duodecim quae Q. Fabio et Q. Fuluio consulibus abnuissent milites dare, eas annum iam ferme sextum uacationem militiae quasi honoris et beneficii causa habere cum interim boni obedientesque socii pro fide atque obsequio in populum Romanum continuis omnium annorum dilectibus exhausti essent.
рус.Sub hanc uocem non memoria magis patribus renouata rei prope iam oblitteratae quam ira inritata est. Itaque nihil prius referre consules passi, decreuerunt ut consules magistratus denosque principes Nepete Sutrio Ardea Calibus Alba Carseolis Sora Suessa Setia Circeiis Narnia Interamna-hae namque coloniae in ea causa erant-Romam excirent;
рус.iis imperarent, quantum quaeque earum coloniarum militum plurimum dedisset populo Romano ex quo hostes in Italia essent, duplicatum eius summae numerum peditum daret et equites centenos uicenos; si qua eum numerum equitum explere non posset pro equite uno tres pedites liceret dare; pedites equitesque quam locupletissimi legerentur mitterenturque ubicumque extra Italiam supplemento opus esset.
рус.Si qui ex iis recusarent, retineri eius coloniae magistratus legatosque placere neque si postularent senatum dari priusquam imperata fecissent. Stipendium praeterea iis coloniis in milia aeris asses singulos imperari exigique quotannis, censumque in iis coloniis agi ex formula ab Romanis censoribus data; dari autem placere eandem quam populo Romano; deferrique Romam ab iuratis censoribus coloniarum priusquam magistratu abirent.
рус.Ex hoc senatus consulto accitis Romam magistratibus primoribusque earum coloniarum consules cum milites stipendiumque imperassent, alii aliis magis recusare ac reclamare: negare tantum militum effici posse: uix si simplum ex formula imperetur enisuros: orare atque obsecrare ut sibi senatum adire ac deprecari liceret: nihil se quare perire merito deberent admisisse; sed si pereundum etiam foret, neque suum delictum neque iram populi Romani ut plus militum darent quam haberent posse efficere.
рус.Consules obstinati legatos manere Romae iubent, magistratus ire domum ad dilectus habendos: nisi summa militum quae imperata esset Romam adducta neminem iis senatum daturum. Ita praecisa spe senatum adeundi deprecandique dilectus in iis duodecim coloniis per longam uacationem numero iuniorum aucto haud difficulter est perfectus.
рус.[16] Altera item res prope aeque longo neglecta silentio relata a M. Ualerio Laeuino est qui priuatis conlatas pecunias se ac M. Claudio consulibus reddi tandem aequum esse dixit; nec mirari quemquam debere in publica obligata fide suam praecipuam curam esse; nam praeterquam quod aliquid proprie ad consulem eius anni quo conlatae pecuniae essent pertineret, etiam se auctorem ita conferendi fuisse inopi aerario nec plebe ad tributum sufficiente.
рус.Grata ea patribus admonitio fuit; iussisque referre consulibus decreuerunt ut tribus pensionibus ea pecunia solueretur; primam praesentem ii qui tum essent, duas tertii et quinti consules numerarent.
рус.Omnes deinde alias curas una occupauit postquam Locrensium clades, quae ignoratae ad eam diem fuerant, legatorum aduentu uolgatae sunt; nec tam Plemini scelus quam Scipionis in eo aut ambitio aut neglegentia iras hominum inritauit. Decem legati Locrensium obsiti squalore et sordibus in comitio sedentibus consulibus uelamenta supplicum, ramos oleae, ut Graecis mos est, porgentes ante tribunal cum flebili uociferatione humi procubuerunt.
рус.Quaerentibus consulibus Locrenses se dixerunt esse, ea passos a Q. Pleminio legato Romanisque militibus quae pati ne Carthaginienses quidem uelit populus Romanus; orare uti sibi patres adeundi deplorandique aerumnas suas potestatem facerent.
рус.[17] Senatu dato, maximus natu ex iis: 'scio, quanti aestimentur nostrae apud uos querellae, patres conscripti, plurimum in eo momenti esse si probe sciatis et quomodo proditi Locri Hannibali sint et quomodo pulso Hannibalis praesidio restituti in dicionem uestram; quippe si et culpa defectionis procul a publico consilio absit, et reditum in uestram dicionem appareat non voluntate solum sed ope etiam ac uirtute nostra, magis indignemini bonis ac fidelibus sociis tam indignas tam atroces iniurias ab legato vestro militibusque fieri.
рус.Sed ego causam utriusque defectionis nostrae in aliud tempus differendam arbitror esse duarum rerum gratia; unius ut coram P. Scipione, qui Locros recepit рус.Non possumus dissimulare, patres conscripti, nos cum praesidium Punicum in arce nostra haberemus, multa foeda et indigna et a praefecto praesidii Hamilcare et ab Numidis Afrisque passos esse; sed quid illa sunt, conlata cum iis quae hodie patimur? cum bona uenia, quaeso, audiatis, patres conscripti, id quod inuitus eloquar. In discrimine est nunc humanum omne genus, utrum uos an Carthaginienses principes orbis terrarum uideat.
рус.Si ex iis quae Locrenses aut ab illis passi sumus aut a uestro praesidio nunc cum maxime patimur aestimandum Romanum ac Punicum imperium sit, nemo non illos sibi quam uos dominos praeoptet. Et tamen uidete quemadmodum in uos Locrenses animati sint. Cum a Carthaginiensibus iniurias tanto minores acciperemus, ad uestrum imperatorem confugimus: cum a uestro praesidio plus quam hostilia patiamur, nusquam alio quam ad uos querellas detulimus.
рус.Aut vos respicietis perditas res nostras, patres conscripti, aut ne ab dis quidem immortalibus quod precemur quicquam superest.
рус.'Q. Pleminius legatus missus est cum praesidio ad recipiendos a Carthaginiensibus Locros et cum eodem ibi relictus est praesidio.
рус.In hoc legato uestro-dant enim animum ad loquendum libere ultimae miseriae-nec hominis quicquam est, patres conscripti, praeter figuram et speciem neque Romani ciuis praeter habitum uestitumque et sonum Latinae linguae; pestis ac belua immanis, quales fretum quondam quo ab Sicilia diuidimur ad perniciem nauigantium circumsedisse fabulae ferunt.
рус.Ac si scelus libidinemque et auaritiam solus ipse exercere in socios uestros satis haberet, unam profundam quidem uoraginem tamen patientia nostra expleremus: nunc omnes centuriones militesque uestros-adeo in promiscuo licentiam atque improbitatem esse uoluit-Pleminios fecit; omnes rapiunt, spoliant, uerberant, uolnerant, occidunt; constuprant matronas, uirgines, ingenuos raptos ex complexu parentium.
рус.Cottidie capitur urbs nostra, cottidie diripitur; dies noctesque omnia passim mulierum puerorumque qui rapiuntur atque asportantur ploratibus sonant. Miretur qui sciat, quomodo aut nos ad patiendum sufficiamus aut illos qui faciunt nondum tantarum iniuriarum satietas ceperit. Neque ego exsequi possum nec uobis operae est audire singula quae passi sumus: communiter omnia amplectar.
рус.Nego domum ullam Locris, nego quemquam hominem expertem iniuriae esse; nego ullum genus sceleris, libidinis, auaritiae superesse quod in ullo qui pati potuerit praetermissum sit. Uix ratio iniri potest uter casus ciuitati sit detestabilior, cum hostes bello urbem cepere an cum exitiabilis tyrannus ui atque armis oppressit. Omnia quae captae urbes patiuntur passi sumus et cum maxime patimur, patres conscripti; omnia quae crudelissimi atque importunissimi tyranni scelera in oppressos ciues edunt Pleminius in nos liberosque nostros et coniuges edidit.
рус.[18] 'Unum est de quo nominatim et nos queri religio infixa animis cogat et uos audire et exsoluere rem publicam uestram religione, si ita uobis uidebitur, uelimus, patres conscripti; uidimus enim cum quanta caerimonia non uestros solum colatis deos sed etiam externos accipiatis.
рус.Fanum est apud nos Proserpinae, de cuius sanctitate templi credo aliquam famam ad uos peruenisse Pyrrhi bello, qui cum ex Sicilia rediens Locros classe praeterueheretur, inter alia foeda quae propter fidem erga uos in ciuitatem nostram facinora edidit, thesauros quoque Proserpinae intactos ad eam diem spoliauit atque ita pecunia in naues imposita ipse terra est profectus.
рус.Quid ergo evenit, patres conscripti? classis postero die foedissima tempestate lacerata omnesque naues quae sacram pecuniam habuerunt in litora nostra eiectae sunt; qua tanta clade edoctus tandem deos esse, superbissimus rex pecuniam omnem conquisitam in thesauros Proserpinae referri iussit. Nec tamen illi unquam postea prosperi quicquam euenit, pulsusque Italia ignobili atque inhonesta morte temere nocte ingressus Argos occubuit.
рус.Haec cum audisset legatus uester tribunique militum et mille alia quae non augendae religionis causa sed praesenti deae numine saepe comperta nobis maioribusque nostris referebantur, ausi sunt nihilominus sacrilegas admouere manus intactis illis thesauris et nefanda praeda se ipsos ac domos contaminare suas et milites uestros. Quibus per vos fidemque uestram, patres conscripti, priusquam eorum scelus expietis neque in Italia neque in Africa quicquam rei gesseritis, ne quod piaculi commiserunt non suo solum sanguine sed etiam publica clade luant.
рус.'Quamquam ne nunc quidem, patres conscripti, aut in ducibus aut in militibus uestris cessat ira deae. Aliquotiens iam inter se signis conlatis concurrerunt. Dux alterius partis Pleminius, alterius duo tribuni militum erant. Non acrius cum Carthaginiensibus quam inter se ipsi ferro dimicauerunt, praebuissentque occasionem furore suo Locros recipiendi Hannibali nisi accitus ab nobis Scipio interuenisset.
рус.At hercule milites contactos sacrilegio furor agitat, in ducibus ipsis puniendis nullum deae numen apparuit. Immo ibi praesens maxime fuit. Uirgis caesi tribuni ab legato sunt: legatus deinde insidiis tribunorum interceptus, praeterquam quod toto corpore laceratus, naso quoque auribusque decisis exsanguis est relictus; recreatus dein legatus ex uolneribus tribunos militum in uincla coniectos, dein uerberatos seruilibus omnibus suppliciis cruciando occidit, mortuos deinde prohibuit sepeliri.
рус.'Has dea poenas a templi sui spoliatoribus habet, nec ante desinet omnibus eos agitare furiis quam reposita sacra pecunia in thesauris fuerit. Maiores quondam nostri graui Crotoniensium bello, quia extra urbem templum est, transferre in urbem eam pecuniam uoluerunt; noctu audita ex delubro uox est: abstinerent manus, deam sua defensuram.
рус.Quia mouendi inde thesauros religio incussa erat, muro circumdari templum uoluerunt; ad aliquantum iam altitudinis excitata erant moenia cum subito conlapsa ruina sunt.
рус.Sed et nunc et tunc et saepe alias dea suam sedem suumque templum aut tutata est aut a uiolatoribus grauia piacula exegit: nostras iniurias nec potest nec possit alius ulcisci quam uos, patres conscripti. Ad vos uestramque fidem supplices confugimus. Nihil nostra interest utrum sub illo legato sub illo praesidio Locros esse sinatis an irato Hannibali et Poenis ad supplicium dedatis. Non postulamus ut extemplo nobis, ut de absente, ut indicta causa credatis: veniat, coram ipse audiat, ipse diluat.
рус.Si quicquam sceleris quod homo in homines edere potest in nos praetermisit, non recusamus quin et nos omnia eadem iterum si pati possumus patiamur et ille omni diuino humanoque liberetur scelere.'
рус.[19] Haec cum ab legatis dicta essent quaesissetque ab iis Q. Fabius detulissentne eas querellas ad P. Scipionem, responderunt missos legatos esse sed eum belli apparatu occupatum esse et in Africam aut iam traiecisse aut intra paucos dies traiecturum; et legati gratia quanta esset apud imperatorem expertos esse cum inter eum et tribunos cognita causa tribunos in uincla coniecerit, legatum aeque sontem aut magis etiam in ea potestate reliquerit.
рус.Iussis excedere templo legatis, non Pleminius modo sed etiam Scipio principum orationibus lacerari. Ante omnes Q. Fabius natum eum ad corrumpendam disciplinam militarem arguere: sic et in Hispania plus prope per seditionem militum quam bello amissum; externo et regio more et indulgere licentiae militum et saeuire in eos.
рус.Sententiam deinde aeque trucem orationi adiecit: Pleminium legatum uinctum Romam deportari placere et ex uinculis causam dicere ac, si uera forent quae Locrenses quererentur, in carcere necari bonaque eius publicari:
рус.P. Scipionem quod de prouincia decessisset iniussu senatus reuocari, agique cum tribunis plebis ut de imperio eius abrogando ferrent ad populum: Locrensibus coram senatum respondere quas iniurias sibi factas quererentur eas neque senatum neque populum Romanum factas uelle; uiros bonos sociosque et amicos eos appellari;
рус.liberos coniuges quaeque alia erepta essent restitui: pecuniam quanta ex thesauris Proserpinae sublata esset conquiri duplamque pecuniam in thesauros reponi, et sacrum piaculare fieri ita ut prius ad collegium pontificum referretur, quod sacri thesauri moti aperti uiolati essent, quae piacula, quibus dis, quibus hostiis fieri placeret: milites qui Locris essent omnes in Siciliam transportari: quattuor cohortes sociorum Latini nominis in praesidium Locros adduci.
рус.Perrogari eo die sententiae accensis studiis pro Scipione et aduersus Scipionem non potuere. Praeter Plemini facinus Locrensiumque cladem ipsius etiam imperatoris non Romanus modo sed ne militaris quidem cultus iactabatur: cum pallio crepidisque inambulare in gymnasio; libellis eum palaestraeque operam dare; aeque [segniter] molliter cohortem totam Syracusarum amoenitate frui;
рус.Carthaginem atque Hannibalem excidisse de memoria; exercitum omnem licentia corruptum, qualis Sucrone in Hispania fuerit, qualis nunc Locris, sociis magis quam hosti metuendum.
рус.[20] Haec quamquam partim uera partim mixta eoque similia ueris iactabantur, tamen uicit Q. Metelli sententia qui de ceteris Maximo adsensus de Scipionis causa dissensit: qui enim conuenire quem modo ciuitas iuuenem admodum unum reciperandae Hispaniae delegerit ducem, quem recepta ab hostibus Hispania ad imponendum Punico bello finem creauerit consulem, spe destinauerit Hannibalem ex Italia retracturum, Africam subacturum, eum repente, tamquam Q. Pleminium, indicta causa prope damnatum ex prouincia reuocari, cum ea quae in se nefarie facta Locrenses quererentur ne praesente quidem Scipione facta dicerent, neque aliud quam patientia aut pudor quod legato pepercisset insimulari posset? sibi placere M. Pomponium praetorem, cui Sicilia provincia sorti euenisset, triduo proximo in prouinciam proficisci:
рус.consules decem legatos quos iis uideretur ex senatu legere quos cum praetore mitterent, et duos tribunos plebei atque aedilem; cum eo consilio praetorem cognoscere; si ea quae Locrenses facta quererentur iussu aut voluntate P. Scipionis facta essent, ut eum de prouincia decedere iuberent;
рус.si P. Scipio iam in Africam traiecisset, tribuni plebis atque aedilis cum duobus legatis quos maxime idoneos praetor censuisset in Africam proficiscerentur, tribuni atque aedilis qui reducerent inde Scipionem, legati qui exercitui praeessent donec nouus imperator ad eum exercitum uenisset: si M. Pomponius et decem legati comperissent neque iussu neque uoluntate P. Scipionis ea facta esse, ut ad exercitum Scipio maneret bellumque ut proposuisset gereret.
рус.Hoc facto senatus consulto, cum tribunis plebis actum est aut compararent inter se aut sorte legerent qui duo cum praetore ac legatis irent: ad collegium pontificum relatum de expiandis quae Locris in templo Proserpinae tacta ac violata elataque inde essent.
рус.Tribuni plebis cum praetore et decem legatis profecti M. Claudius Marcellus et M. Cincius Alimentus; aedilis plebis datus est quem, si aut in Sicilia praetori dicto audiens non esset Scipio aut iam in Africam traiecisset, prendere tribuni iuberent, ac iure sacrosanctae potestatis reducerent. Prius Locros ire quam Messanam consilium erat.
рус.[21 ] Ceterum duplex fama est quod ad Pleminium attinet. Alii auditis quae Romae acta essent in exsilium Neapolim euntem forte in Q. Metellum unum ex legatis incidisse et ab eo Regium ui retractum tradunt: alii ab ipso Scipione legatum cum triginta nobilissimis equitum missum qui Q. Pleminium in catenas et cum eo seditionis principes conicerent. Ii omnes seu ante Scipionis seu tum praetoris iussu traditi in custodiam Reginis sunt.
рус.Praetor legatique Locros profecti primam, sicuti mandatum erat, religionis curam habuere; omnem enim sacram pecuniam quaeque apud Pleminium quaeque apud milites erat conquisitam, cum ea quam ipsi secum attulerant, in thesauris reposuerunt ac piaculare sacrum fecerunt.
рус.Tum vocatos ad contionem milites praetor signa extra urbem efferre iubet castraque in campo locat cum graui edicto si quis miles aut in urbe restitisset aut secum extulisset quod suum non esset: Locrensibus se permittere ut quod sui quisque cognosset prenderet, si quid non compareret repeteret; ante omnia libera corpora placere sine mora Locrensibus restitui; non levi defuncturum poena qui non restituisset.
рус.Locrensium deinde contionem habuit atque iis libertatem legesque suas populum Romanum senatumque restituere dixit; si qui Pleminium aliumue quem accusare uellet, Regium se sequeretur: si de P. Scipione publice queri uellent ea quae Locris nefarie in deos hominesque facta essent iussu aut uoluntate P. Scipionis facta esse, legatos mitterent Messanam; ibi se cum consilio cogniturum. Locrenses praetori legatisque, senatui ac populo Romano gratias egerunt: se ad Pleminium accusandum ituros:
рус.Scipionem, quamquam parum iniuriis ciuitatis suae doluerit, eum esse uirum quem amicum sibi quam inimicum malint esse; pro certo se habere neque iussu neque uoluntate P. Scipionis tot tam nefanda commissa, sed aut Pleminio nimium [aut] sibi parum creditum, aut natura insitum quibusdam esse ut magis peccari nolint quam satis animi ad vindicanda peccata habeant.
рус.Et praetori et consilio haud mediocre onus demptum erat de Scipione cognoscendi. Pleminium et ad duo et triginta homines cum eo damnauerunt atque in catenis Romam miserunt. Ipsi ad Scipionem profecti sunt ut ea quoque quae uolgata sermonibus erant de cultu ac desidia imperatoris solutaque disciplina militiae comperta oculis referrent Romam.
рус.[22] Venientibus iis Syracusas Scipio res, non uerba ad purgandum sese parauit. Exercitum omnem eo conuenire, classem expediri iussit, tamquam dimicandum eo die terra marique cum Carthaginiensibus esset. Quo die uenerunt hospitio comiter acceptis, postero die terrestrem naualemque exercitum, non instructos modo sed hos decurrentes, classem in portu simulacrum et ipsam edentem naualis pugnae ostendit; tum circa armamentaria et horrea bellique alium apparatum uisendum praetor legatique ducti.
рус.Tantaque admiratio singularum uniuersarumque rerum incussa ut satis crederent aut illo duce atque exercitu uinci Carthaginiensem populum aut alio nullo posse, iuberentque quod di bene uerterent traicere et spei conceptae quo die illum omnes centuriae priorem consulem dixissent primo quoque tempore compotem populum Romanum facere; adeoque laetis inde animis profecti sunt, tamquam uictoriam non belli magnificum apparatum nuntiaturi Romam essent.
рус.Pleminius quique in eadem causa erant postquam Romam est uentum extemplo in carcerem conditi. Ac primo producti ad populum ab tribunis apud praeoccupatos Locrensium clade animos nullum misericordiae locum habuerunt: postea cum saepius producerentur, iam senescente inuidia molliebantur irae; et ipsa deformitas Plemini memoriaque absentis Scipionis fauorem ad uolgum conciliabat. Mortuus tamen prius in uinclis est quam iudicium de eo populi perficeretur.
рус.Hunc Pleminium Clodius Licinus in libro tertio rerum Romanarum refert ludis uotiuis quos Romae Africanus iterum consul faciebat conatum per quosdam quos pretio corruperat aliquot locis urbem incendere ut effringendi carceris fugiendique haberet occasionem; patefacto dein scelere delegatum in Tullianum ex senatus consulto.
рус.De Scipione nusquam nisi in senatu actum, ubi omnes legatique et tribuni classem exercitum ducemque uerbis extollentes effecerunt ut senatus censeret primo quoque tempore in Africam traiciendum Scipionique permitteretur ut ex iis exercitibus qui in Sicilia essent ipse eligeret quos in Africam secum traiceret, quos prouinciae relinqueret praesidio.
рус.[23] Dum haec apud Romanos geruntur, Carthaginienses quoque cum speculis per omnia promunturia positis percontantes pauentesque ad singulos nuntios sollicitam hiemem egissent, haud paruum et ipsi tuendae Africae momentum adiecerunt societatem Syphacis regis, cuius maxime fiducia traiecturum in Africam Romanum crediderant.
рус.Erat Hasdrubali Gisgonis filio non hospitium modo cum rege, de quo ante dictum est cum ex Hispania forte in idem tempus Scipio atque Hasdrubal conuenerunt, sed mentio quoque incohata adfinitatis ut rex duceret filiam Hasdrubalis. Ad eam rem consummandam tempusque nuptiis statuendum-iam enim et nubilis erat uirgo-profectus Hasdrubal ut accensum cupiditate-et sunt ante omnes barbaros Numidae effusi in venerem-sensit, uirginem a Carthagine arcessit maturatque nuptias; et inter aliam gratulationem ut publicum quoque foedus priuato adiceretur societas inter populum Carthaginiensem regemque, data ultro citroque fide eosdem amicos inimicosque habituros, iure iurando adfirmatur.
рус.Ceterum Hasdrubal, memor et cum Scipione initae regi societatis et quam uana et mutabilia barbarorum ingenia essent, ueritus ne, si traiecisset in Africam Scipio, paruum uinculum eae nuptiae essent, dum accensum recenti amore Numidam habet perpellit blanditiis quoque puellae adhibitis ut legatos in Siciliam ad Scipionem mittat per quos moneat eum ne prioribus suis promissis fretus in Africam traiciat;
рус.se et nuptiis ciuis Carthaginiensis, filiae Hasdrubalis quem uiderit apud se in hospitio, et publico etiam foedere cum populo Carthaginiensi iunctum optare primum ut procul ab Africa, sicut adhuc fecerint, bellum Romani cum Carthaginiensibus gerant, ne sibi interesse certaminibus eorum armaque aut haec aut illa abnuentem alteram societatem sequi necesse sit: si non abstineat Africa Scipio et Carthagini exercitum admoueat, sibi necessarium fore et pro terra Africa in qua et ipse sit genitus et pro patria coniugis suae proque parente ac penatibus dimicare.
рус.[24] Cum his mandatis ab rege legati ad Scipionem missi Syracusis eum conuenerunt. Scipio quamquam magno momento rerum in Africa gerendarum magnaque spe destitutus erat, legatis propere priusquam res uolgaretur remissis in Africam litteras dat ad regem quibus etiam atque etiam monet eum ne iura hospitii secum neu cum populo Romano initae societatis neu fas fidem dexteras deos testes atque arbitros conuentorum fallat.
рус.Ceterum quando neque celari adventus Numidarum poterat-uagati enim in urbe obuersatique praetorio erant-et, si sileretur quid petentes uenissent, periculum erat ne uera eo ipso quod celarentur sua sponte magis emanarent, timorque in exercitum incederet ne simul cum rege et Carthaginiensibus foret bellandum, auertit a uero falsis praeoccupando mentes hominum, et uocatis ad contionem militibus non ultra esse cunctandum ait; instare ut in Africam quam primum traiciat socios reges.
рус.Masinissam prius ipsum ad C. Laelium uenisse querentem quod cunctando tempus tereretur: nunc Syphacem mittere legatos idem admirantem quae tam diuturnae morae sit causa postulantemque ut aut traiciatur tandem in Africam exercitus aut, si mutata consilia sint, certior fiat ut et ipse sibi ac regno suo possit consulere.
рус.Itaque satis iam omnibus instructis apparatisque et re iam non ultra recipiente cunctationem, in animo sibi esse Lilybaeum classe traducta eodemque omnibus peditum equitumque copiis contractis quae prima dies cursum nauibus daret dis bene iuuantibus in Africam traicere.
рус.Litteras ad M. Pomponium mittit ut, si ei uideretur, Lilybaeum ueniret ut communiter consulerent quas potissimum legiones et quantum militum numerum in Africam traiceret. Item circum oram omnem maritimam misit ut naues onerariae comprensae Lilybaeum omnes contraherentur.
рус.Quicquid militum nauiumque in Sicilia erat cum Lilybaeum conuenisset et nec urbs multitudinem hominum neque portus naues caperet, tantus omnibus ardor erat in Africam traiciendi ut non ad bellum duci uiderentur sed ad certa uictoriae praemia. Praecipue qui superabant ex Cannensi exercitu milites illo non alio duce credebant nauata rei publicae opera finire se militiam ignominiosam posse. Et Scipio minime id genus militum aspernabatur, ut qui neque ad Cannas ignauia eorum cladem acceptam sciret neque ullos aeque ueteres milites in exercitu Romano esse expertosque non uariis proeliis modo sed urbibus etiam oppugnandis. Quinta et sexta Cannenses erant legiones. Eas se traiecturum in Africam cum dixisset, singulos milites inspexit, relictisque quos non idoneos credebat in locum eorum subiecit quos secum ex Italia adduxerat, suppleuitque ita eas legiones ut singulae sena milia et ducenos pedites, trecenos haberent equites. Sociorum item Latini nominis pedites equitesque de exercitu Cannensi legit.
рус.[25] Quantum militum in Africam transportatum sit non paruo numero inter auctores discrepat. Alibi decem milia peditum duo milia et ducentos equites, alibi sedecim milia peditum mille et sescentos equites, alibi parte plus dimidia rem auctam, quinque et triginta milia peditum equitumque in naves imposita рус.Quidam non adiecere numerum, inter quos me ipse in re dubia poni malim. Coelius ut abstinet numero, ita ad immensum multitudinis speciem auget: uolucres ad terram delapsas clamore militum ait tantamque multitudinem conscendisse naues ut nemo mortalium aut in Italia aut in Sicilia relinqui uideretur.
рус.Milites ut naues ordine ac sine tumultu conscenderent ipse eam sibi curam sumpsit: nauticos C. Laelius, qui classis praefectus erat, in nauibus ante conscendere coactos continuit: commeatus imponendi M. Pomponio praetori cura data: quinque et quadraginta dierum cibaria, e quibus quindecim dierum cocta, imposita.
рус.Ut omnes iam in nauibus erant, scaphas circummisit ut ex omnibus nauibus gubernatoresque et magistri nauium et bini milites in forum conuenirent ad imperia accipienda. Postquam conuenerunt, primum ab iis quaesiuit si aquam hominibus iumentisque in totidem dies quot frumentum imposuissent.
рус.Ubi responderunt aquam dierum quinque et quadraginta in nauibus esse, tum edixit militibus ut silentium quieti nautis sine certamine ad ministeria exsequenda bene oboedientes praestarent. Cum uiginti rostratis se ac L. Scipionem ab dextro cornu, ab laeuo totidem rostratas et C. Laelium praefectum classis cum M. Porcio Catone-quaestor is tum erat-onerariis futurum praesidio. Lumina in nauibus singula rostratae, bina onerariae haberent: in praetoria naue insigne nocturnum trium luminum fore.
рус.Emporia ut peterent gubernatoribus edixit.-fertilissimus ager eoque abundans omnium copia rerum est regio, et imbelles-quod plerumque in uberi agro euenit -barbari sunt priusque quam ab Carthagine subueniretur opprimi uidebantur posse.-iis editis imperiis redire ad naues iussi et postero die bis bene iuuantibus signo dato soluere naues.
рус.[26] Multae classes Romanae e Sicilia atque ipso illo portu profectae erant; ceterum non eo bello solum-nec id mirum; praedatum enim tantummodo pleraeque classes ierant-sed ne priore quidem ulla profectio tanti spectaculi fuit; quamquam, si magnitudine classis aestimares, et bini consules cum binis exercitibus ante traiecerant et prope totidem rostratae in illis classibus fuerant quot onerariis Scipio tum traiciebat; nam praeter quadraginta longas naues quadringentis ferme onerariis exercitum trauexit.
рус.Sed et bellum bello secundum priore ut atrocius Romanis uideretur, cum quod in Italia bellabatur tum ingentes strages tot exercituum simul caesis ducibus effecerant, et Scipio dux partim factis fortibus partim suapte fortuna quadam ~ingenti~ ad incrementa gloriae celebratus conuerterat animos, simul et mens ipsa traiciendi, nulli ante eo bello duci temptata, quod ad Hannibalem detrahendum ex Italia transferendumque et finiendum in Africa bellum se transire uolgauerat.
рус.Concurrerat ad spectaculum in portum omnis turba non habitantium modo Lilybaei sed legationum omnium ex Sicilia quae et ad prosequendum Scipionem officii causa conuenerant et praetorem prouinciae M. Pomponium secutae fuerant; ad hoc legiones quae in Sicilia relinquebantur ad prosequendos commilitones processerant; nec classis modo prospectantibus e terra, sed terra etiam omnis circa referta turba spectaculo nauigantibus erat.
рус.[27] Ubi inluxit, Scipio e praetoria naue silentio per praeconem facto 'diui diuaeque' inquit 'qui maria terrasque colitis, uos precor quaesoque uti quae in meo imperio gesta sunt geruntur postque gerentur, ea mihi populo plebique Romanae sociis nominique Latino qui populi Romani quique meam sectam imperium auspiciumque terra mari amnibusque sequuntur bene verruncent, eaque vos omnia bene iuuetis, bonis auctibus auxitis;
рус.salvos incolumesque victis perduellibus victores spoliis decoratos praeda onustos triumphantesque mecum domos reduces sistatis; inimicorum hostiumque ulciscendorum copiam faxitis; quaeque populus Carthaginiensis in ciuitatem nostram facere molitus est, ea ut mihi populoque Romano in ciuitatem Carthaginiensium exempla edendi facultatem detis.'
рус.Secundum has preces cruda exta caesa uictima, uti mos est, in mare proiecit tubaque signum dedit proficiscendi. Uento secundo uehementi satis prouecti celeriter e conspectu terrae ablati sunt; et a meridie nebula occepit ita uix ut concursus nauium inter se uitarent; lenior uentus in alto factus. Noctem insequentem eadem caligo obtinuit: sole orto est discussa, et addita uis uento. Iam terram cernebant.
рус.Haud ita multo post gubernator Scipioni ait non plus quinque milia passuum Africam abesse; Mercuri promunturium se cernere; si iubeat eo dirigi, iam in portu fore omnem classem. Scipio, ut in conspectu terra fuit, precatus deos uti bono rei publicae suoque Africam uiderit, dare vela et alium infra nauibus accessum petere iubet. Vento eodem ferebantur; ceterum nebula sub idem ferme tempus quo pridie exorta conspectum terrae ademit et uentus premente nebula cecidit.
рус.Nox deinde incertiora omnia fecit; itaque ancoras ne aut inter se concurrerent naues aut terrae inferrentur iecere. Ubi inluxit, uentus idem coortus nebula disiecta aperuit omnia Africae litora. Scipio quod esset proximum promuntorium percontatus cum Pulchri promunturium id uocari audisset, 'placet omen;' inquit 'huc dirigite naues.' eo classis decurrit, copiaeque omnes in terram expositae sunt.
рус.Prosperam nauigationem sine terrore ac tumultu fuisse permultis Graecis Latinisque auctoribus credidi. Coelius unus praeterquam quod non mersas fluctibus naues ceteros omnes caelestes maritimosque terrores, postremo abreptam tempestate ab Africa classem ad insulam Aegimurum, inde aegre correctum cursum exponit, et prope obrutis nauibus iniussu imperatoris scaphis, haud secus quam naufragos, milites sine armis cum ingenti tumultu in terram euasisse.
рус.[28] Expositis copiis Romani castra in proximis tumulis metantur. Iam non in maritimos modo agros conspectu primum classis dein tumultu egredientium in terram pauor terrorque peruenerat, sed in ipsas urbes; neque enim hominum modo turba mulierum puerorumque agminibus immixta omnes passim compleverat vias, sed pecora quoque prae se agrestes agebant, ut relinqui subito Africam diceres.
рус.Urbibus uero ipsis maiorem quam quem secum attulerant terrorem inferebant; praecipue Carthagini prope ut captae tumultus fuit. Nam post M. Atilium Regulum et L. Manlium consules, annis prope quinquaginta, nullum Romanum exercitum uiderant praeter praedatorias classes quibus escensiones in agros maritimos factae erant, raptisque quae obuia fors fecerat prius recursum semper ad naues quam clamor agrestes conciret fuerat. Eo maior tum fuga pavorque in urbe fuit.
рус.Et hercule neque exercitus domi ualidus neque dux quem opponerent erat. Hasdrubal Gisgonis filius genere, fama, diuitiis, regia tum etiam adfinitate, longe primus ciuitatis erat; sed eum ab ipso illo Scipione aliquot proeliis fusum pulsumque in Hispania meminerant nec magis ducem duci parem quam tumultuarium exercitum suum Romano exercitui esse.
рус.Itaque velut si urbem extemplo adgressurus Scipio foret, ita conclamatum ad arma est portaeque raptim clausae et armati in muris uigiliaeque et stationes dispositae ac nocte insequenti uigilatum est. Postero die quingenti equites, speculatum ad mare turbandosque egredientes ex nauibus missi, in stationes Romanorum inciderunt. Iam enim Scipio, classe Uticam missa, ipse haud ita multum progressus a mari tumulos proximos ceperat; equites et in stationibus locis idoneis posuerat et per agros miserat praedatum.
рус.[29] Hi cum Carthaginiensi equitatu proelium cum commisissent, paucos in ipso certamine, plerosque fugientes persecuti, in quibus praefectum quoque Hannonem, nobilem iuuenem, occiderunt.
рус.Scipio non agros modo circa uastauit sed urbem etiam proximam Afrorum satis opulentam cepit; ubi praeter cetera, quae extemplo in naues onerarias imposita missaque in Siciliam erant, octo milia liberorum servorumque capitum sunt capta.
рус.Laetissimus tamen Romanis in principio rerum gerendarum aduentus fuit Masinissae; quem quidam cum ducentis haud amplius equitibus, plerique cum duum milium equitatu tradunt uenisse. Ceterum cum longe maximus omnium aetatis suae regum hic fuerit plurimumque rem Romanam iuuerit, operae pretium uidetur excedere paulum ad enarrandum quam varia fortuna usus sit in amittendo reciperandoque paterno regno.-
рус.Militanti pro Carthaginiensibus in Hispania pater ei moritur; Galae nomen erat. Regnum ad fratrem regis Oezalcem pergrandem natu-ita mos apud Numidas est-peruenit. Haud multo post Oezalce quoque mortuo maior ex duobus filiis eius Capussa, puero admodum altero, paternum imperium accepit.
рус.Ceterum cum magis iure gentis quam auctoritate inter suos aut uiribus obtineret regnum, exstitit quidam Mazaetullus nomine, non alienus sanguine regibus, familiae semper inimicae ac de imperio uaria fortuna cum iis qui tum obtinebant certantis. Is concitatis popularibus, apud quos inuidia regum magnae auctoritatis erat, castris palam positis descendere regem in aciem ac dimicare de regno coegit. In eo proelio Capussa cum multis principum cecidit.
рус.Gens Maesuliorum omnis in dicionem imperiumque Mazaetulli concessit; regio tamen nomine abstinuit contentusque nomine modico tutoris puerum Lacumazen, qui stirpis regiae supererat, regem appellat. Carthaginiensem nobilem feminam, sororis filiam Hannibalis, quae proxime Oezalci regi nupta fuerat, matrimonio sibi iungit spe Carthaginiensium societatis, et cum Syphace hospitium uetustum legatis missis renouat, omnia ea auxilia praeparans aduersus Masinissam.
рус.[30] Et Masinissa audita morte patrui, dein nece fratris patruelis, ex Hispania in Mauretaniam-Baga ea tempestate rex Maurorum erat-traiecit. Ab eo supplex infimis precibus auxilium itineri, quoniam bello non poterat, quattuor milia Maurorum impetrauit. Cum iis praemisso nuntio ad paternos suosque amicos cum ad fines regni peruenisset, quingenti ferme Numidae ad eum conuenerunt.
рус.Igitur Mauris inde sicut conuenerat retro ad regem remissis, quamquam aliquanto minor spe multitudo ~conueniret~, nec cum qua tantam rem adgredi satis auderet, ratus agendo ac moliendo uires quoque ad agendum aliquid conlecturum, proficiscenti ad Syphacem Lacumazae regulo ad Thapsum occurrit. Trepidum agmen cum in urbem refugisset, urbem Masinissa primo impetu capit et ex regiis alios tradentes se recipit, alios uim parantes occidit; pars maxima cum ipso puero inter tumultum ad Syphacem quo primum intenderant iter peruenerunt.
рус.Fama huius modicae rei in principio rerum prospere actae conuertit ad Masinissam Numidas, adfluebantque undique ex agris uicisque ueteres milites Galae et incitabant iuuenem ad reciperandum paternum regnum. Numero militum aliquantum Mazaetullus superabat; nam et ipse eum exercitum quo Capussam uicerat et ex receptis post caedem regis aliquot habebat, et puer Lacumazes ab Syphace auxilia ingentia adduxerat.
рус.Quindecim milia peditum Mazaetullo decem milia equitum erant, quibus cum Masinissa nequaquam tantum peditum equitumue habente acie conflixit. Uicit tamen et ueterum militum uirtus et prudentia inter Romana et Punica arma exercitati ducis; regulus cum tutore et exigua Masaesuliorum manu in Carthaginiensem agrum perfugit.
рус.Ita reciperato regno paterno Masinissa, quia sibi aduersus Syphacem haud paulo maiorem restare dimicationem cernebat, optimum ratus cum fratre patruele gratiam reconciliare, missis qui et puero spem facerent si in fidem Masinissae sese permisisset futurum eum in eodem honore quo apud Galam Oezalces quondam fuisset, et qui Mazaetullo praeter impunitatem sua omnia cum fide restitui sponderent, ambo praeoptantes exsilio modicam domi fortunam, omnia ne id fieret Carthaginiensibus de industria agentibus, ad sese perduxit.
рус.[31] Hasdrubal tum forte cum haec gerebantur apud Syphacem erat; qui Numidae, haud sane multum ad se pertinere credenti utrum penes Lacumazen an Masinissam regnum Maesuliorum esset, falli eum magno opere ait si Masinissam eisdem contentum fore quibus patrem Galam aut patruum eius Oezalcem credat: multo maiorem indolem in eo animi ingeniique esse quam in ullo gentis eius unquam fuisset;
рус.saepe eum in Hispania rarae inter homines uirtutis specimen dedisse sociis pariter hostibusque; et Syphacem et Carthaginienses nisi orientem illum ignem oppressissent ingenti mox incendio cum iam nullam opem ferre possent arsuros; adhuc teneras et fragiles uires eius esse uixdum coalescens fouentis regnum.
рус.Instando stimulandoque peruincit ut exercitum ad fines Maesuliorum admoueat atque in agro de quo saepe cum Gala non uerbis modo disceptatum sed etiam armis certatum fuerat, tamquam haud dubie iuris sui, castra locet. Si quis arceat, id quod maxime opus sit, acie dimicaturum: sin per metum agro cedatur, in medium regni eundum. Aut sine certamine concessuros in dicionem eius Maesulios aut nequaquam pares futuros armis.
рус.His uocibus incitatus Syphax Masinissae bellum infert. Et primo certamine Maesulios fundit fugatque; Masinissa cum paucis equitibus ex acie in montem-Bellum incolae uocant-perfugit. Familiae aliquot cum mapalibus pecoribusque suis-ea pecunia illis est-persecuti sunt regem: cetera Maesuliorum multitudo in dicionem Syphacis concessit.
рус.Quem ceperant exsules montem herbidus aquosusque est; et quia pecori bonus alendo erat, hominum quoque carne ac lacte uescentium abunde sufficiebat alimentis. Inde nocturnis primo ac furtiuis incursionibus, deinde aperto latrocinio infesta omnia circa esse; maxime uri Carthaginiensis ager, quia et plus praedae quam inter Numidas et latrocinium tutius erat.
рус.Iamque adeo licenter eludebant ut ad mare deuectam praedam uenderent mercatoribus adpellentibus naues ad id ipsum, pluresque quam iusto saepe in bello Carthaginienses caderent caperenturque. Deplorabant ea apud Syphacem Carthaginienses infensumque et ipsum ad reliquias belli persequendas instigabant; sed uix regium uidebatur latronem uagum in montibus consectari;
рус.[32] Bucar ex praefectis regis, uir acer et impiger, ad id delectus. Ei data quattuor milia peditum duo equitum, praemiorumque ingentium spe oneratus si caput Masinissae rettulisset aut uiuum-id uero inaestimabile gaudium fore- cepisset. Palatos incurioseque agentes improuiso adortus, pecorum hominumque ingenti multitudine a praesidio armatorum exclusa Masinissam ipsum cum paucis in uerticem montis compellit.
рус.Inde prope iam ut debellato nec praeda modo pecorum hominumque captorum missa ad regem sed copiis etiam, ut aliquanto maioribus quam pro reliquiis belli, remissis, cum quingentis haud amplius peditibus ducentisque equitibus degressum iugis Masinissam persecutus in ualle arta faucibus utrimque obsessis inclusit. Ibi ingens caedes Maesuliorum facta:
рус.Masinissa cum quinquaginta haud amplius equitibus per anfractus montis ignotos sequentibus se eripuit. Tenuit tamen uestigia Bucar, adeptusque eum patentibus prope Clupeam urbem campis ita circumuenit ut praeter quattuor equites omnes ad unum interfecerit. Cum iis ipsum quoque Masinissam saucium prope e manibus inter tumultum amisit.
рус.In conspectu erant fugientes; ala equitum dispersa lato campo quibusdam ut occurrerent per obliqua tendentibus quinque hostes sequebatur. Amnis ingens fugientes accepit-neque enim cunctanter, ut quos maior metus urgeret, immiserant equos-raptique gurgite in obliquum praelati. Duobus in conspectu hostium in praerapidum gurgitem haustis, ipse perisse creditus ac duo reliqui equites cum eo inter uirgulta ulterioris ripae emerserunt.
рус.Is finis Bucari sequendi fuit, nec ingredi flumen auso nec habere credenti se iam quem sequeretur. Inde uanus auctor absumpti Masinissae ad regem rediit, missique qui Carthaginem gaudium ingens nuntiarent; totaque Africa fama mortis Masinissae repleta uarie animos adfecit.
рус.Masinissa in spelunca occulta cum herbis curaret uolnus duorum equitum latrocinio per dies aliquot uixit. Ubi primum ducta cicatrix patique posse uisus iactationem, audacia ingenti pergit ire ad regnum repetendum;
рус.atque in ipso itinere haud plus quadraginta equitibus conlectis cum in Maesulios palam iam quis esset ferens uenisset, tantum motum cum fauore pristino tum gaudio insperato quod quem perisse crediderant incolumem cernebant fecit ut intra paucos dies sex milia peditum armatorum quattuor equitum ad eum confluerent, iamque non in possessione modo paterni regni esset sed etiam socios Carthaginiensium populos Masaesuliorumque fines-id Syphacis regnum erat- uastaret. Inde inritato ad bellum Syphace, inter Cirtam Hipponemque in iugis opportunorum ad omnia montium consedit.
рус.[33] Maiorem igitur iam rem Syphax ratus quam ut per praefectos ageret, cum filio iuuene-nomen Uermina erat-parte exercitus missa imperat ut circumducto agmine in se intentum hostem ab tergo inuadat. Nocte profectus Uermina qui ex occulto adgressurus erat; Syphax autem interdiu aperto itinere ut qui signis conlatis acie dimicaturus esset mouit castra.
рус.Ubi tempus visum est quo peruenisse iam circummissi uideri poterant, et ipse leni cliuo ferente ad hostem cum multitudine fretus tum praeparatis ab tergo insidiis per aduersum montem erectam aciem ducit. Masinissa fiducia maxime loci, quo multo aequiore pugnaturus erat, et ipse dirigit suos. Atrox proelium et diu anceps fuit, loco et uirtute militum Masinissam, multitudine quae nimio maior erat Syphacem iuuante.
рус.Ea multitudo diuisa cum pars a fronte urgeret pars ab tergo se circumfudisset, uictoriam haud dubiam Syphaci dedit, et ne effugium quidem patebat hinc a fronte hinc ab tergo inclusis. Itaque ceteri pedites equitesque caesi aut capti: ducentos ferme equites Masinissa circa se conglobatos diuisosque turmatim in tres partes erumpere iubet, loco praedicto in quem ex dissipata conuenirent fuga.
рус.Ipse qua intenderat inter media tela hostium euasit: duae turmae haesere; altera metu dedita hosti, pertinacior altera in repugnando telis obruta et confixa est. Uerminam prope uestigiis instantem in alia atque alia flectendo itinera eludens, taedio et desperatione tandem fessum absistere sequendo coegit; ipse cum sexaginta equitibus ad minorem Syrtim pervenit.
рус.Ibi cum conscientia egregia saepe repetiti regni paterni inter Punica Emporia gentemque Garamantum omne tempus usque ad C. Laeli classisque Romanae aduentum in Africam consumpsit. Haec animum inclinant ut cum modico potius quam cum magno praesidio equitum ad Scipionem quoque postea uenisse Masinissam credam; quippe illa regnanti multitudo, haec paucitas exsulis fortunae conueniens est.
рус.[34] Carthaginienses ala equitum cum praefecto amissa, alio equitatu per nouum dilectum comparato Hannonem Hamilcaris filium praeficiunt. Hasdrubalem subinde ac Syphacem per litteras nuntiosque, postremo etiam per legatos arcessunt; Hasdrubalem opem ferre prope circumsessae patriae iubent; Syphacem orant ut Carthagini, ut uniuersae Africae subueniat.
рус.Ad Uticam tum castra Scipio ferme mille passus ab urbe habebat translata a mari, ubi paucos dies statiua coniuncta classi fuerant. Hanno nequaquam satis ualido non modo ad lacessendum hostem sed ne ad tuendos quidem a populationibus agros equitatu accepto id omnium primum egit ut per conquisitionem numerum equitum augeret; nec aliarum gentium aspernatus, maxime tamen Numidas-id longe primum equitum in Africa est genus -conducit. Iam ad quattuor milia equitum habebat, cum Salaecam nomine urbem occupauit quindecim ferme milia ab Romanis castris.
рус.Quod ubi Scipioni relatum est, 'aestiua sub tectis equitatus.' inquit 'sint uel plures, dum talem ducem habeant.' eo minus sibi cessandum ratus quo illi segnius rem agerent, Masinissam cum equitatu praemissum portis obequitare atque hostem ad pugnam elicere iubet: ubi omnis multitudo se effudisset grauiorque iam in certamine esset quam ut facile sustineri posset, cederet paulatim; se in tempore pugnae obuenturum.
рус.Tantum moratus quantum satis temporis praegresso uisum ad eliciendos hostes, cum Romano equitatu secutus tegentibus tumulis, qui peropportune circa viae flexus oppositi erant, occultus processit.
рус.Masinissa ex composito nunc terrentis, nunc timentis modo aut ipsis obequitabat portis aut cedendo, cum timoris simulatio audaciam hosti faceret, ad insequendum temere eliciebat. Nondum omnes egressi erant uarieque dux fatigabatur, alios uino et somno graues arma capere et frenare equos cogendo, aliis ne sparsi et inconditi sine ordine sine signis omnibus portis excurrerent obsistendo.
рус.Primo incaute se inuehentes Masinissa excipiebat; mox plures simul conferti porta effusi aequauerant certamen; postremo iam omnis equitatus proelio cum adesset, sustineri ultra nequiere; non tamen effusa fuga Masinissa sed cedendo sensim impetus eorum accipiebat donec ad tumulos tegentes Romanum equitatum pertraxit. Inde exorti equites et ipsi integris uiribus et recentibus equis Hannoni Afrisque pugnando ac sequendo fessis se circumfudere; et Masinissa flexis subito equis in pugnam rediit.
рус.Mille fere qui primi agminis fuerant, quibus haud facilis receptus fuit, cum ipso duce Hannone interclusi atque interfecti sunt: ceteros ducis praecipue territos caede effuse fugientes per triginta milia passuum uictores secuti ad duo praeterea milia equitum aut ceperunt aut occiderunt. Inter eos satis constabat non minus ducentos Carthaginiensium equites fuisse, et diuitiis quosdam et genere inlustres.
рус.[35] Eodem forte quo haec gesta sunt die naues quae praedam in Siciliam uexerant cum commeatu rediere, uelut ominatae ad praedam alteram repetendam sese uenisse. Duos eodem nomine Carthaginiensium duces duobus equestribus proeliis interfectos non omnes auctores sunt, ueriti, credo, ne falleret bis relata eadem res: Coelius quidem et Ualerius captum etiam Hannonem tradunt.
рус.Scipio praefectos equitesque prout cuiusque opera fuerat et ante omnes Masinissam insignibus donis donat; et firmo praesidio Salaecae imposito ipse cum cetero exercitu profectus, non agris modo quacumque incedebat populatis sed urbibus etiam quibusdam uicisque expugnatis late fuso terrore belli septimo die quam profectus erat magnam uim hominum et pecoris et omnis generis praedae trahens in castra redit, grauesque iterum hostilibus spoliis naues dimittit. Inde omissis expeditionibus paruis populationibusque ad oppugnandam Uticam omnes belli uires conuertit, eam deinde si cepisset sedem ad cetera exsequenda habiturus. Simul et a classe nauales socii, qua ex parte urbs mari adluitur, simul et terrestris exercitus ab imminente prope ipsis moenibus tumulo est admotus. Tormenta machinasque et aduexerat secum, et ex Sicilia missa cum commeatu erant; et noua in armamentario multis talium operum artificibus de industria inclusis fiebant.
рус.Uticensibus tanta undique mole circumsessis in Carthaginiensi populo, Carthaginiensibus in Hasdrubale ita si is mouisset Syphacem, spes omnis erat; sed desiderio indigentium auxilii tardius cuncta mouebantur. Hasdrubal intentissima conquisitione cum ad triginta milia peditum, tria equitum confecisset, non tamen ante aduentum Syphacis castra propius hostem mouere est ausus.
рус.Syphax cum quinquaginta milibus peditum, decem equitum aduenit confestimque motis a Carthagine castris, haud procul Utica munitionibusque Romanis consedit. Quorum aduentus hoc tamen momenti fecit ut Scipio, cum quadraginta ferme dies nequiquam omnia experiens obsedisset Uticam, abscederet inde inrito incepto. Et-iam enim hiemps instabat-castra hiberna in promunturio, quod tenui iugo continenti adhaerens in aliquantum maris spatium extenditur, communit.
рус.Uno vallo et naualia et castra amplectitur; iugo medio legionum castris impositis, latus ad septentrionem uersum subductae naues naualesque socii tenebant, meridianam uallem ad alterum litus deuexam equitatus. Haec in Africa usque ad extremum autumni gesta.
рус.[36] Praeter conuectum undique ex populatis circa agris frumentum commeatusque ex Sicilia atque Italia aduectos, Cn. Octauius propraetor ex Sardinia ab Ti. Claudio praetore cuius ea prouincia erat ingentem uim frumenti aduexit; horreaque non solum ea quae iam facta erant repleta, sed noua aedificata. Uestimenta exercitui deerant; id mandatum Octauio ut cum praetore ageret si quid ex ea prouincia comparari ac mitti posset. Ea quoque haud segniter curata res; mille ducentae togae breui spatio, duodecim milia tunicarum missa.
рус.Aestate ea qua haec in Africa gesta sunt P. Sempronius consul cui Bruttii prouincia erat in agro Crotoniensi cum Hannibale in ipso itinere tumultuario proelio conflixit. Agminibus magis quam acie pugnatum est. Romani pulsi, et tumultu uerius quam pugna ad mille et ducenti de exercitu consulis interfecti; in castra trepide reditum, neque oppugnare tamen ea hostes ausi. Ceterum silentio proximae noctis profectus inde consul praemisso nuntio ad P. Licinium proconsulem ut suas legiones admoueret copias coniunxit.
рус.Ita duo duces duo exercitus ad Hannibalem redierunt; nec mora dimicandi facta, cum consuli duplicatae uires, Poeno recens uictoria animos faceret. In primam aciem suas legiones Sempronius induxit; in subsidiis locatae P. Licini legiones. Consul principio pugnae aedem Fortunae Primigeniae uouit si eo die hostes fudisset; composque eius uoti fuit.
рус.Fusi ac fugati Poeni; supra quattuor milia armatorum caesa, paulo minus trecenti uiui capti et equi quadraginta undecim militaria signa. Perculsus aduerso proelio Hannibal Crotonem exercitum reduxit.
рус.Eodem tempore M. Cornelius consul in altera parte Italiae non tam armis quam iudiciorum terrore Etruriam continuit, totam ferme ad Magonem ac per eum ad spem nouandi res uersam. Eas quaestiones ex senatus consulto minime ambitiose habuit; multique nobiles Etrusci qui aut ipsi ierant aut miserant ad Magonem de populorum suorum defectione, primo praesentes erant condemnati, postea conscientia sibimet ipsi exsilium consciscentes cum absentes damnati essent, corporibus subtractis bona tantum quae publicari poterant pigneranda poenae praebebant.
рус.[37] Dum haec consules diuersis regionibus agunt, censores interim Romae M. Liuius et C. Claudius senatum recitauerunt. Princeps iterum lectus Q. Fabius Maximus; notati septem, nemo tamen qui sella curuli sedisset. Sarta tecta acriter et cum summa fide exegerunt. Viam e foro bouario [et] ad Veneris circa foros publicos et aedem Matris Magnae in Palatio faciendam locaverunt.
рус.Vectigal etiam novum ex salaria annona statuerunt. Sextante sal et Romae et per totam Italiam erat; Romae pretio eodem, pluris in foris et conciliabulis et alio alibi pretio praebendum locauerunt. Id uectigal commentum alterum ex censoribus satis credebant populo iratum quod iniquo iudicio quondam damnatus esset, et in pretio salis maxime oneratas tribus quarum opera damnatus erat [credebant]; inde Salinatori Liuio inditum cognomen.
рус.Lustrum conditum serius quia per prouincias dimiserunt censores ut ciuium Romanorum in exercitibus quantus ubique esset referretur numerus. Censa cum iis ducenta quattuordecim milia hominum. Condidit lustrum C. Claudius Nero. Duodecim deinde coloniarum, quod nunquam antea factum erat, deferentibus ipsarum coloniarum censoribus censum acceperunt ut quantum numero militum, quantum pecunia ualerent in publicis tabulis monumenta exstarent.
рус.Equitum deinde census agi coeptus est; et ambo forte censores equum publicum habebant. Cum ad tribum Polliam uentum esset in qua M. Liui nomen erat, et praeco cunctaretur citare ipsum censorem, 'cita' inquit Nero 'M. Liuium'; et siue ex residua uetere simultate siue intempestiua iactatione seueritatis inflatus M. Liuium quia populi iudicio esset damnatus equum uendere iussit.
рус.Item M. Liuius cum ad tribum Arniensem et nomen collegae uentum est, uendere equum C. Claudium iussit duarum rerum causa, unius quod falsum aduersus se testimonium dixisset, alterius quod non sincera fide secum in gratiam redisset. Aeque foedum certamen inquinandi famam alterius cum suae famae damno factum est exitu censurae. Cum in leges iurasset C. Claudius et in aerarium escendisset, inter nomina eorum quos aerarios relinquebat dedit collegae nomen.
рус.Deinde M. Liuius in aerarium uenit; praeter Maeciam tribum, quae se neque condemnasset neque condemnatum aut consulem aut censorem fecisset, populum Romanum omnem, quattuor et triginta tribus, aerarios reliquit, quod et innocentem se condemnassent et condemnatum consulem et censorem fecissent neque infitiari possent aut iudicio semel aut comitiis bis ab se peccatum esse: inter quattuor et triginta tribus et C. Claudium aerarium fore; quod si exemplum haberet bis eundem aerarium relinquendi, C. Claudium nominatim se inter aerarios fuisse relicturum.
рус.Pravum certamen notarum inter censores; castigatio inconstantiae populi censoria et grauitate temporum illorum digna.
рус.In inuidia censores cum essent, crescendi ex iis ratus esse occasionem Cn. Baebius tribunus plebis diem ad populum utrique dixit. Ea res consensu patrum discussa est ne postea obnoxia populari aurae censura esset.
рус.[38] Eadem aestate in Bruttiis Clampetia a consule ui capta, Consentia et Pandosia et ignobiles aliae ciuitates uoluntate in dicionem uenerunt. Et cum comitiorum iam appeteret tempus, Cornelium potius ex Etruria ubi nihil belli erat Romam acciri placuit. Is consules Cn. Seruilium Caepionem et C. Seruilium Geminum creauit. Inde praetoria comitia habita. Creati P. Cornelius Lentulus P. Quinctilius Uarus P. Aelius Paetus P. Uillius Tappulus; hi duo cum aediles plebis essent, praetores creati sunt. Consul comitiis perfectis ad exercitum in Etruriam redit.
рус.Sacerdotes eo anno mortui atque in locum eorum suffecti: Ti. Ueturius Philo flamen Martialis in locum M. Aemili Regilli, qui priore anno mortuus erat, creatus inauguratusque; in M. Pomponi Mathonis auguris et decemuiri locum creati decemuir M. Aurelius Cotta, augur Ti. Sempronius Gracchus admodum adulescens, quod tum perrarum in mandandis sacerdotiis erat.
рус.Quadrigae aureae eo anno in Capitolio positae ab aedilibus curulibus C. Liuio et M. Seruilio Gemino, et ludi Romani biduum instaurati; item per biduum plebeii ab aedilibus P. Aelio P. Uillio; et Iouis epulum fuit ludorum causa.
en.1. (1) Прибыв в Сицилию, Сципион распределил своих добровольцев по сотням. (2) Триста человек, полных сил, в расцвете юности, он оставил при себе, но оружия им не дал; юноши недоумевали, к чему они предназначены, почему их не зачисляют в сотни и оставляют безоружными.
en.(3) Затем он отобрал из сицилийской молодежи, наиболее знатной и богатой, триста всадников, чтобы вместе с ними переправиться в Африку, и назначил день, когда они должны были явиться верхом и в полном вооружении. (4) Не только их самих, но и родителей их и родственников угнетала мысль об этой службе вдали от дома, трудной, сулившей многие опасности и на суше, и на море.
en.(5) В назначенный день все явились, предъявили и своих коней, и оружие. Тут Сципион сказал: ему сообщили, что кое-кто из сицилийских всадников напуган предстоящим трудным и тягостным походом; (6) он предпочитает, чтобы люди, так настроенные, сказали об этом сейчас, а не жаловались бы потом, не оказались бы никуда не годными солдатами; пусть выскажутся прямо - он милостиво их выслушает.
en.(7) Кто-то наконец осмелился и сказал: будь его воля, он не пошел бы воевать. (8) Тогда Сципион ответил ему: "Ты не притворялся, юноша, и потому я дам тебе человека, который тебя заменит: ты ему передашь оружие, коня и прочее воинское снаряжение, возьмешь его сейчас же к себе домой и выучишь обращаться с оружием и конем".
en.(9) Условие было радостно принято, а Сципион поручил ему одного из трехсот человек, которых держал при себе безоружными. Когда остальные увидели, как этот всадник освободился с согласия полководца от военной службы, все стали отказываться от службы и просить себе замену. (10) Таким образом, триста сицилийцев заменены были римскими всадниками, не стоившими казне никаких затрат; их обучение и тренировка лежали на сицилийцах - по приказу военачальника уклонившиеся от этого должны были идти на войну сами.
en.(11) Говорят, получился превосходный отряд конников, хорошо послуживший государству во многих сражениях.
en.(12) Делая смотр легионам, Сципион выбрал из солдат старых служак, прежде всего тех, кто воевал под командой Марцелла. (13) Он считал, что они вообще хорошо обучены и, длительно осаждая Сиракузы, приобрели большой опыт в осадном деле; замышлял же он ни больше ни меньше как разрушение Карфагена.
en.(14) Он разместил войско по городам, потребовал от сицилийцев хлеба (взятого с собой из Италии не тронул), починил старые суда и отправил на них Лелия в Африку за добычей; новые суда, спешно построенные из свежего леса, вытащил на берег в Панорме: пусть перезимуют на суше.
en.(15) Приготовив все к войне, Сципион отбыл в Сиракузы, еще не успокоившиеся после войны и ее тревог. (16) Греки требовали назад свое имущество, которое какие-то италики отобрали во время войны силой и силой удерживали, хотя сенат оставил его за прежними владельцами.
en.(17) Сципион считал самым главным соблюдение государственных обещаний: он указом вернул сиракузянам их имущество, а у тех, кто упорствовал, присвоенное отбиралось по судебным решениям. (18) Это расположило к Сципиону не только владельцев, но и все население Сицилии: в войне Сципиону деятельно помогали.
en.(19) Тем же летом в Испании вспыхнула большая война: начал ее илергет Индибилис, и только потому, что, восхищаясь Сципионом, он стал презирать остальных военачальников. (20) Он думал: у римлян остался один-единственный полководец - остальные убиты Ганнибалом; римлянам больше некого было послать в Испанию, когда старшие Сципионы погибли, а когда война в Италии стала тяжелее, его вызвали туда против Ганнибала.
en.(21) Нынешние римские командиры в Испании - командиры только по имени; старое войско отсюда уведено; вокруг одни трусы, беспорядочная толпа новобранцев. (22) Другого такого случая освободить Испанию не будет. (23) До сего дня испанцы служили или карфагенянам, или римлянам, иногда тем и другим разом;
en.(24) карфагенян прогнали римляне; испанцы, если объединятся, прогонят римлян; Испания навеки избавится от всякого иноземного владычества и будет жить по отеческим обычаям и заветам. (25) Такими и подобными речами он воодушевил не только соплеменников, но и соседствующих с ними авсетанов и другие народы, обитающие поблизости. (26) За несколько дней тридцать тысяч пехоты и около четырех тысяч конницы собралось в область седетанов, как то и было назначено.
en.2. (1) Римские военачальники Луций Лентул и Луций Манлий Ацидин, чтобы война, первоначально пренебрегаемая, не разгорелась, соединили свои войска, прошли с ними, никого не тревожа, (2) через вражескую землю авсетанов так, словно она была замирена, дошли до стоянки врагов и расположились лагерем в трех милях от их лагеря.
en.(3) Сначала через послов тщетно уговаривали неприятеля сложить оружие; затем, когда на римских фуражиров внезапно напали испанские всадники, конница с римской стоянки кинулась на них, завязалась схватка, исход которой ничем не был примечателен.
en.(4) На следующий день с восходом солнца все испанцы, вооруженные и готовые к бою, выстроились примерно в миле от римского лагеря. (5) В центре стояли авсетаны, на правом крыле - илергеты, на левом - мелкие испанские племена; между центром и флангами были оставлены довольно широкие промежутки, чтобы, когда придет пора, пустить по ним конницу.
en.(6) Римляне построили войско по-своему, но в подражание врагам оставили между легионами широкие проходы для конницы. (7) Лентул, решив, что использовать свою конницу сможет тот, кто первым выпустит ее на разорванный промежутками строй врага, (8) велел военному трибуну Сервию Корнелию ввести в бой конницу и пустить ее по этим открытым проходам.
en.(9) Пешее сражение началось не слишком удачно; Лентул промедлил было, но, увидя, что дрогнул двенадцатый легион, стоявший на левом фланге против илергетов, повел на передовую ему в подкрепление тринадцатый легион, стоявший в запасе. (10) Силы уравновесились; Лентул направился к Луцию Манлию (тот находился в первых рядах, ободрял воинов, распоряжался подкреплениями, когда требовалось) сказать ему, (11) что левый фланг в безопасности и что он уже послал Корнелия Сервия обрушить на врага бурю конной атаки.
en.(12) Не успел он сказать это, как римские всадники, ворвавшись в середину врагов, расстроили ряды пехоты и отрезали дорогу испанским всадникам. (13) Конной битвы не получилось; испанцы спешились. Видя, что ряды противника смяты, что испанцы со своими знаменами бестолково мечутся туда-сюда, военачальники римлян ободряют своих солдат, заклинают их кинуться на растерявшегося врага и не позволить ему восстановить строй.
en.(14) Варвары не выдержали бы такого неистового натиска, если бы царек Индибилис сам вместе со спешившимися всадниками не бросился наперерез первым рядам пехоты. (15) Там завязалась краткая ожесточенная схватка; тяжело раненный царь упорно бился, пока его не пригвоздило к земле копье; окружавшие его пали под градом дротиков. Тогда началось беспорядочное бегство.
en.(16) Многих перебили: всадники не успели сесть на лошадей, а римляне яростно напали на перепуганных врагов и не прекратили преследование, пока не выбили их из лагеря. (17) Убито было испанцев в тот день тринадцать тысяч, около тысячи восьмисот взято в плен; римлян и союзников пало немногим больше двухсот - главным образом на левом фланге. (18) Испанцы, выгнанные из лагеря или бежавшие с поля битвы, сначала рассеялись по стране, а затем вернулись каждый в свой город.
en.3. (1) Мандоний созвал совет; оплакивали свое поражение, бранили зачинщиков войны и решили отправить послов - выдать оружие и сдаться.
en.(2) Послы сваливали вину на зачинщика войны Индибилиса и прочих вождей, большинство которых пало в бою, говорили о выдаче оружия и условиях сдачи. (3) Им было отвечено: они могут сдаться, если выдадут живыми Мандония и других виновников войны; в противном случае римляне поведут войско в земли илергетов и авсетанов, а потом и других народов.
en.(4) Вот что сказано было послам и что они передали собранию. Мандоний и остальные главари были схвачены и выданы на казнь. (5) Народам Испании был дарован мир; потребованы: годовая дань в двойном размере, шестимесячный запас зерна, плащи и тоги для войска; почти от тридцати народов взяты были заложники.
en.(6) Мятеж испанцев, быстро вспыхнувший и быстро подавленный, не вызвал больших волнений в стране, и теперь военная гроза повернула на Африку. (7) Лелий ночью пристал к Гиппону Регию и на рассвете, построив солдат и моряков, повел их грабить окрестности.
en.(8) Беспечные мирные жители очень пострадали; перетрусившие вестники смертельно напугали Карфаген: римский флот во главе со Сципионом прибыл (раньше говорили, что он уже переправился в Сицилию).
en.(9) Никто не мог установить ни числа увиденных кораблей, ни величины отряда, грабившего поля, но все от страха преувеличивали. И сначала ужас, потом уныние овладели душами: (10) вот как изменилась судьба: еще недавно победоносное войско карфагенян стояло у стен Рима; столько вражеских войск было уничтожено; все народы Италии по принуждению или добровольно им подчинились. (11) Но военное счастье повернулось, они увидят опустошение Африки и Карфаген в осаде. А чтобы выдержать это, нет у них таких сил, как у римлян.
en.(12) На той стороне - римский простой народ, латинская молодежь; столько римских войск было перебито - и неизменно встает на смену новая густая поросль. (13) А карфагенский простой народ, и городской, и сельский, не воинствен; войско у них наемное из африканцев, это люди неверные, они смотрят туда, куда ветер дует - где выгоднее.
en.(14) Сифак после переговоров со Сципионом охладел, Масинисса открыто отпал - это злейший враг. (15) Надеяться не на что, ждать помощи неоткуда. Магон не поднимает восстания в Галлии и не соединяется с Ганнибалом, да и сам Ганнибал стареет, и слава его уже блекнет.
en.4. (1) Таковы были новости; карфагеняне оплакивали свою судьбу, но страшный час заставил их поразмыслить о том, как защититься от настигнувшей их опасности. (2) Решили быстро провести набор воинов в городе и по селам, нанять в помощь африканцев, укрепить город, свезти туда продовольствие, приготовить оружие и метательные машины, снарядить суда и послать к Гиппону против римского флота.
en.(3) Пока они этим были заняты, приходит известие: не Сципион, а Лелий переправился в Африку во главе отряда, с которым только и можно, что совершать набеги на села; главная тяжесть войны все еще приходится на Сицилию. (4) В Карфагене вздохнули; послали к Сифаку и другим царькам посольства закрепить старые союзы. Послали и к Филиппу обещать ему двести талантов серебра, если он переправится в Сицилию или Италию;
en.(5) послали и к своим военачальникам в Италию; пусть, стращая Сципиона, как могут, удерживают его в Италии; (6) к Магону послали не только послов, но и двадцать пять военных кораблей, шесть тысяч пехоты, восемьсот всадников, семь слонов и сверх того много денег для найма солдат; пусть, полагаясь на эти силы, подойдет он к городу римлян и соединится с Ганнибалом.
en.(7) В Карфагене были заняты этими приготовлениями, когда к Лелию, свозившему огромную добычу, взятую у безоружного и беззащитного населения, явился с несколькими всадниками Масинисса, возбужденный слухами о римском флоте.
en.(8) Он сожалел о медлительности Сципиона: тот до сих пор не переправился в Африку, а карфагеняне сейчас не помнят себя от страха, Сифак занят войной с соседями, и можно не сомневаться, что (Масинисса прекрасно знает), если ему дать время уладить свои дела, как он хочет, верным Риму он не останется.
en.(9) Пусть Лелий уговаривает и торопит Сципиона; Масинисса, правда, изгнан из своего царства, но приведет к римлянам конницу и пехоту, которые чего-то стоят. А самому Лелию нечего задерживаться в Африке: Масинисса думает, что от Карфагена отчалил флот, сталкиваться с которым в отсутствие Сципиона опасно.
en.5. (1) Затем Масинисса отбыл, а Лелий на следующий день снялся с лагеря и отплыл из Гиппона со своими кораблями, полными добычи. Он вернулся в Сицилию и пересказал Сципиону все, что поручил ему Масинисса.
en.(2) В те же примерно дни корабли, посланные из Карфагена Магону, пристали между лигурийцами альбингавнами и Генуей. (3) Случайно Магон стоял с флотом в тех местах; услышав от гонцов требование выставить как можно больше войска, он тут же собрал на совет галлов и лигурийцев (и тех и других там было великое множество). (4) Он объявил, что послан вернуть им свободу; ему, как они сами видят, родина прислала подмогу, но от них зависит, с какими силами, с каким войском поведет он войну.
en.(5) Одно римское войско находится в Галлии, другое в Этрурии; он уверен, что Спурий Лукреций соединится с Марком Ливием; надо вооружить тысячи людей, чтобы противостоять двум военачальникам и двум римским войскам.
en.(6) Галлы сказали, что это самое большое их желание, но один римский лагерь расположен на их земле, а другой - по соседству в Этрурии, тоже почти рядом с ними, и если они станут открыто помогать Пунийцу, то сразу же вражеские войска с двух сторон вторгнутся в их пределы, и поэтому от галлов Магон может требовать только такую помощь, какую они смогут подать тайно.
en.(7) Лигурийцам проще: римские лагеря далеко от их области, их городов; им и вооружать молодежь, и вступать в войну, сообразуясь со своими возможностями.
en.Лигурийцы не ответили отказом, но попросили два месяца, чтобы набрать войско. (8) Магон тем временем разослал по земле галлов вербовщиков и нанимал воинов; галльские племена тайно посылали ему всякого рода припасы. (9) Марк Ливий перевел из Этрурии в Галлию свое войско добровольцев и соединился с Лукрецием, готовясь идти на Магона, если тот двинется к Риму. А если Пуниец будет тихо сидеть в своем углу у подножия Альп, то и он, Марк Ливий, находясь в той же области, будет охранять Италию, стоя под Аримином.
en.6. (1) Лелий вернулся из Африки; уговоры Масиниссы не давали покоя Сципиону; солдатам, видевшим, как выгружают со всех кораблей добычу, тоже не терпелось переправиться в Африку. Но с более важными замыслами пришлось пока подождать и подумать о меньшем: как взять Локры. Этот город передался пунийцам еще тогда, когда стала отпадать к ним Италия.
en.(2) Надежду на взятие города подал незначительный случай. В Бруттии вели не настоящую войну, а разбойничали. Начали нумидийцы, их примеру последовали бруттийцы - не столько потому, что были заодно с карфагенянами, сколько повинуясь собственной природе; (3) в конце концов этим заразились и римляне, насколько разрешало начальство, они тоже стали делать набеги на вражескую территорию.
en.(4) Однажды римляне захватили и отвели в Регий каких-то локрийцев, вышедших из города. В числе пленных случайно оказались мастера, которых карфагеняне нанимали работать в локрийской крепости.
en.(5) Их узнали знатные локрийцы, бежавшие в Регий, когда враждебная партия передала Локры Ганнибалу. (6) Отвечая на вопросы, обычные в устах людей, давно покинувших родину, пленные рассказали, что делается в городе, и обнадежили изгнанников: если мастеров выкупят и отпустят, они отплатят передачей крепости: они в ней живут и карфагеняне им во всем доверяют.
en.(7) Изгнанные из Локр томились тоской по родине и горели желанием отомстить врагам; мастеров они тотчас же выкупили и отпустили. (8) Заранее был составлен план действий, договорились о знаках, за которыми надлежало следить издали, и локрийцы отправились в Сиракузы к Сципиону, у которого жили такие же изгнанники. Консулы доложили об обещаниях пленных. Он подумал, что, пожалуй, можно надеяться на успех, и (9) велел военным трибунам Марку Сергию и Публию Матиену привести под Локры из Регия три тысячи солдат; пропретору Квинту Племинию*14a* предписали принять участие в этих действиях.
en.(10) Из Регия вышли, взяв с собой лестницы столь же высокие, как стены Локр, в полночь с условленного места дали знак мастерам-изменникам; (11) те были наготове, спустили вниз сделанные для этого случая лестницы и помогли людям, взбиравшимся в разных местах на стену. Пунийский караул безмятежно спал; напали внезапно: никто и не вскрикнул;
en.(12) услышали сначала хрип умирающих, затем поднялась суматоха: вскочившие не понимали спросонок, что случилось. Наконец сообразили, стали будить друг друга; звать к оружию: враг в крепости, караульных убивают. (13) Римлянам пришлось бы плохо - силы были неравные, - если бы находившиеся вне крепости не подняли крик; разобрать, откуда кричали, было нельзя; в ночной суматохе каждый пустяк преувеличенно страшен.
en.(14) Карфагеняне в страхе, словно крепость уже занята врагами, бросили сражение и бежали в другую крепость - их было две, одна неподалеку от другой. (15) Горожане удерживали город, которому предстояло стать наградой победителям. Около одной и другой крепости происходили ежедневно легкие стычки.
en.(16) Квинт Племиний начальствовал над римским отрядом, Гамилькар - над пунийским гарнизоном; на подмогу были вызваны отряды, стоявшие по соседству; (17) наконец туда двинулся сам Ганнибал; римляне не устояли бы, если бы на их сторону не склонилось множество локрийцев, раздраженных высокомерием и жадностью карфагенян.
en.7. (1) Сципиону доложили, что дела в Локрах плохи: приближается сам Ганнибал. (2) Сципион тревожился за римский гарнизон - вызволить его из Локр было не так-то легко. Оставив своего брата Луция Сципиона с гарнизоном в Мессане, он с первым отливом вышел в море.
en.(3) Ганнибал от реки Булота (она недалеко от Локр) отправил гонца к своим: пусть они на рассвете начнут жестокую битву с римлянами и локрийцами; пока все будут отвлечены этой схваткой, он сам неожиданно нападет с тыла на город. (4) Увидев на рассвете, что сражение началось, он не пожелал запереться в крепости, где его солдатам негде было бы повернуться, к тому же он не взял с собой лестниц, чтобы взбираться на стены.
en.(5) Солдатские вещи свалили в груду; недалеко от стен выстроилось на страх врагам карфагенское войско; Ганнибал с нумидийскими всадниками объезжает вокруг города, высматривая, откуда лучше начать приступ; тем временем готовят лестницы. (6) Когда он подъехал к стене, стрелою скорпиона был убит оказавшийся рядом солдат. Испуганный этим случаем, Ганнибал велел подать знак к отступлению и укрепить лагерь на расстоянии, недосягаемом для метательных снарядов.
en.(7) Римский флот прибыл из Мессаны к Локрам, когда уже вечерело; все высадились и до захода солнца вошли в город.
en.(8) На следующий день карфагеняне из крепости начали битву, и Ганнибал с лестницами и всем, что нужно для приступа, уже подходил к стенам, как вдруг - такого он никак не ожидал - раскрываются ворота и из них вырываются римляне. (9) Карфагенян застигли врасплох; убито было человек до двухсот; Ганнибал, узнав о присутствии консула, отступил; ночью он снялся с лагеря, послав гонца к оставшимся в крепости: пусть позаботятся о себе сами. (10) Находившиеся в крепости подожгли занимаемые ими здания, чтобы суматоха задержала римлян, и догнали своих еще до ночи - их уход походил на бегство.
en.8. (1) Сципион, видя, что враги покинули и крепость, и лагерь, созвал локрийцев и разбранил их за измену. (2) Виновников ее он казнил, а имущество их отдал вождям противной партии за непоколебимую верность Риму;
en.(3) локрийцам заявил, что их городу он ничего не даст и ничего не отнимет; пусть отправят посольство в Рим: на тех условиях, какие сенат сочтет справедливыми, они и будут жить; (4) он же твердо знает: хотя они и виноваты перед римским народом, но житься им будет лучше под властью разгневанных римлян, чем дружественных карфагенян. (5) Для охраны города он оставил своего легата Племиния и отряд, взявший крепость, а сам с войском, с которым пришел, вернулся в Мессану.
en.(6) Карфагеняне обращались с локрийцами, изменившими Риму, высокомерно и жестоко, но не слишком большие обиды от них еще можно было сносить спокойно и даже добродушно. (7) Племиний же настолько превзошел Гамилькара, начальника карфагенского гарнизона, а римские гарнизонные солдаты настолько превзошли карфагенских преступностью и корыстолюбием, что казалось, будто соперничали они не в умении воевать, а в порочности.
en.(8) И начальник, и солдаты вытворяли все, на что толкает бедняка ненависть к богачу: сами горожане, их дети и жены претерпевали неописуемые надругательства. (9) Жадность не остановилась перед святотатством: были ограблены не только другие храмы, но и от века неприкосновенная сокровищница Прозерпины. Рассказывают, правда, что некогда она была расхищена Пирром, но во искупление своего страшного святотатства он внес в нее как вклад всю свою добычу.
en.(10) В тот раз с царских кораблей, потерпевших крушение, ничего не выбросило на землю в целости и сохранности, кроме денег богини, которые пытались увезти. (11) Теперь эти же деньги навели другую беду на всех причастных к осквернению храма: пораженные безумием, яростно, как на врагов, они кинулись друг на друга - вождь на вождя и солдат на солдата.
en.9. (1) Общее командование в Локрах принадлежало Племинию; часть солдат - та, которую сам он привел из Регия, - подчинялась прямо ему; над другой начальствовали трибуны. (2) Солдат Племиния украл из дома одного горожанина серебряный кубок; он удирал, его преследовали владельцы, и вдруг он наткнулся на Сергия и Матиена, военных трибунов. (3) У солдата по приказу трибунов отняли кубок; поднялся крик, заспорили, между солдатами Племиния и солдатами трибунов началась свалка, каждый бежал помочь своим; людей все прибывало, сумятица росла.
en.(4) Племиниевых солдат побили, они сбежались к нему, показывали свои кровавые раны, негодующе вопили и донесли легату, что в перебранке поносили и его самого. Племиний, пылая гневом, выскочил из дома, вызвал трибунов, велел их раздеть и приготовить розги.
en.(5) Пока с них стаскивали одежду - а они сопротивлялись и взывали к своим солдатам, - время шло; вдруг солдаты, разъяренные недавней победой, сбежались со всех сторон, словно по призыву "к оружию", на врага. (6) Увидев следы розог на телах трибунов, они, уже не помня себя от ярости, забыв не только об уважении к высокому званию легата, но и о простой человечности, жестоко побили сначала его ликторов, а затем кинулись на него самого, (7) отбили его у охраны, истязали по-вражески, отрезали нос и уши и бросили истекающего кровью.
en.(8) Об этом сообщили в Мессану, и Сципион через несколько дней прибыл на гексере в Локры выслушать Племиния и трибунов. Племиния он оправдал и оставил на прежнем месте, трибунов признал виновными, велел заковать и отправить в Рим к сенату; сам вернулся в Мессану, а оттуда в Сиракузы. (9) Племиний вне себя от гнева решил, что Сципион слишком невнимательно и легкомысленно отнесся к его обиде: (10) оценить ее, может, конечно, лишь тот, кто почувствовал всю ее горечь. Он приказал привести к себе трибунов, истерзал их всеми пытками, какие только можно придумать, и, не насытившись наказанием живых, бросил тела непогребенными. (11) Так же жестоко обошелся он и со знатными локрийцами, которые, как он прослышал, ездили к Сципиону жаловаться на его притеснения. (12) И раньше Племиний, развратник и корыстолюбец, обижал союзников, но теперь, раздраженный, он разошелся вовсю, бесславя и делая ненавистным не только себя, но и полководца.
en.10. (1) Уже подходило время выборов, когда от консула Лициния доставили в Рим письмо: он и войско его поражены тяжелой болезнью и им бы не выдержать, если бы та же напасть не постигла и врагов, которым, пожалуй, пришлось еще хуже. (2) И вот он не может прибыть на выборы; если сенаторы не против, он назначит Квинта Цецилия Метелла диктатором для проведения выборов.
en.Войско Квинта Цецилия следует распустить: (3) сейчас оно бесполезно - Ганнибал уже устроился на зимовку, а в римском лагере болезнь свирепствует так, что если не распустить поскорее солдат, то в живых никого не останется. Сенаторы разрешили консулу делать все, что он, согласно с его совестью, считает полезным для государства.
en.(4) Граждане в это время внезапно исполнились благочестия. В Сивиллиных книгах (к которым обратились из-за того, что в этом году слишком часто шел каменный дождь) нашли предсказание:21 (5) когда бы какой бы чужеземец-враг ни вступил на италийскую землю, его изгонят и победят, если привезут из Пессинунта в Рим Идейскую Матерь.
en.(6) Это предсказание, обнаруженное децемвирами, особенно взволновало сенаторов, ибо послы, отправленные с дарами в Дельфы, донесли, что внутренности жертвы Аполлону Пифийскому, которую принесли они сами, были благоприятны, и оракул возвестил: народ римский ждет победа гораздо большая, чем та, что дала возможность сделать это подношение.
en.(7) И эти надежды подкрепляла мысль: Сципион действительно провидец: он вытребовал себе Африку, значит, знал, что войне конец. (8) И вот, чтобы скорее пришла победа, предвещаемая всеми знамениями и оракулами, римляне раздумывают, каким же образом перевезти богиню в Рим.
en.11. (1) Ни один город в Азии еще не был тогда союзником римского народа; вспомнили, однако, что когда-то из Греции, с которой еще не было никаких союзнических связей, призвали Эскулапа исцелить римский народ; (2) теперь же по причине общей войны с Филиппом завязалась дружба с царем Атталом; Аттал сделает для римского народа, что сможет.
en.(3) Назначили к нему посольство: Марка Валерия Левина, бывшего дважды консулом и воевавшего в Греции;25 Марка Цецилия Метелла, претория; Сервия Сульпиция Гальбу, эдилиция, и двух квесториев - Гнея Тремеллия Флакка и Марка Валерия Фальтона. (4) Постановили дать им пять квинкверем.
en.(5) Послы по дороге в Азию высадились в Дельфах вопросить оракула: выполнят ли они поручение, с которым их послали из дому, осуществятся ли их и римского народа надежды? (6) Им, как рассказывают, было отвечено: с помощью царя Аттала они получат желаемое, а когда привезут богиню в Рим, пусть позаботятся, чтобы ее принял лучший человек Рима.
en.(7) Послы пришли к Пергам к царю. Он ласково встретил их, проводил во Фригию в Пессинунт, вручил им священный камень, который местные жители считали Матерью богов, и распорядился отвезти его в Рим. (8) Отправленный вперед Марк Валерий Фальтон сообщил, что богиню везут и надо найти лучшего в городе человека, который бы ее должным образом принял.
en.(9) Квинта Цецилия Метелла консул, находясь в Бруттии, назначил диктатором для проведения выборов, войско Квинта Метелла было распущено; начальником конницы стал Луций Ветурий Филон. (10) Выборы провел диктатор. Консулами выбраны были Марк Корнелий Цетег и Публий Семпроний Тудитан, который находился в своей провинции в Галлии и был избран заочно. (11) Затем были выбраны преторы: Тиберий Клавдий Нерон, Марк Марций Ралла, Луций Скрибоний Либон, Марк Помпоний Матон. По окончании выборов диктатор сложил с себя полномочия.
en.(12) Римские игры шли три дня, Плебейские - семь. Курульными эдилами были Гней и Луций Корнелий Лентулы. Луций получил провинцию Испанию: был он выбран в свое отсутствие; отсутствуя, отправлял свою должность. (13) Тиберий Клавдий Азелл и Марк Юний Пенн были плебейскими эдилами. В этом году у Капенских ворот Марк Марцелл посвятил храм Доблести - обет возвести его дал в свое первое консульство его отец - семнадцать лет назад в Галлии у Кластидия.
en.(14) В этом году умер жрец Марса Марк Эмилий Регилл.
en.12. (1) В это двухлетие о Греции забыли.
en.Поэтому Филипп принудил этолийцев, брошенных римлянами, на которых только они и полагались, просить мира и заключить его на условиях, ему угодных. (2) Не поторопись он как можно скорее покончить с этим делом, воюй он еще с этолийцами, он был бы захвачен врасплох преемником Сульпиция проконсулом Публием Семпронием, прибывшим с десятью тысячами пехоты, тысячью всадников и тридцатью пятью военными кораблями - это немалая сила для помощи союзникам.
en.(3) Едва заключили мир, как царю сообщили, что римляне в Диррахии, что парфины и другие соседние племена восстали, надеясь на перемены, а Дималл осажден. (4) Римляне отвернулись от этолян, на помощь которым были посланы, раздосадованные тем, что вопреки договору, без согласования с ними, те заключили мир с царем.
en.(5) Филипп, боясь еще больших волнений среди окрестных племен и в городах, направился большими переходами к Аполлонии, куда еще раньше ушел и Семпроний, отправив Летория, легата, с частью войска и пятнадцатью кораблями в Этолию посмотреть, что там делается, и, если удастся, нарушить мир.
en.(6) Филипп, опустошив аполлонийские земли, подошел к городу. Это давало римлянам повод начать войну, (7) но они остались спокойны и лишь охраняли городские стены: Филипп не был уверен, что ему хватит сил, чтобы взять город; он очень хотел заключить и с римлянами, как с этолянами, мир или по крайней мере перемирие и вернулся в свое царство, не раздражая римлян новой битвой.
en.(8) В это же время эпироты, утомленные долгой войной, разузнав о желаниях римлян, отправили к Филиппу посольство об общем мире. (9) Послы утверждали, что он будет, конечно, заключен, если царь прибудет для переговоров с римским военачальником Публием Семпронием. (10) Согласие прибыть в Эпир получили легко: сам Филипп хотел мира.
en.(11) Есть в Эпире город Фойника;33 там царь вел переговоры сначала с Аэропом, Дердой и Филиппом, преторами эпирцев, а потом встретился с Публием Семпронием. (12) При разговоре присутствовали Аминандр, царь афаманов, и другие должностные лица эпирцев и акарнанцев. Первым говорил Филипп-претор: он попросил и царя, и римского военачальника окончить войну, даровать эту милость эпирцам.
en.(13) Публий Семпроний изложил условия мира: область парфинов, Дималл, Баргулл и Эвгений отходят к римлянам, Атинтания - к Македонии, если царь пошлет в Рим послов и добьется этого от сената. (14) Мирный договор на таких условиях подписали со стороны царя Филиппа: вифинский царь Прусия, ахейцы, фессалийцы, акарнане, эпирцы; со стороны римлян: жители Илиона, царь Аттал, Плеврат, Набис, лакедемонский тиран, элейцы, мессенцы, афиняне.
en.(15) Договор этот был составлен и подписан, а на два месяца - пока послы доставят его в Рим и народ утвердит условия - заключено было перемирие. (16) Все трибы утвердили условия, так как война переносилась в Африку, и хотели избавиться сейчас от всех других войн. Публий Семпроний, заключив мир, отбыл в Рим, чтобы вступить в должность консула.
en.13. (1) В консульство Марка Корнелия и Публия Семпрония [204 г.] (это был пятнадцатый год войны с Карфагеном) провинции распределили так: Корнелию - Этрурия со старым войском; Семпронию - Бруттий с предписанием набрать два новых легиона; (2) Марку Марцию досталась городская претура; Луцию Семпронию Либону - судебные дела иностранцев, ему же и Галлия; Марку Помпонию Матону - Сицилия; Тиберию Клавдию Нерону - Сардиния. (3) Публию Сципиону на год продлено было командование тем же войском и флотом, которыми он и командовал; то же - Публию Лицинию, командовавшему двумя легионами в Бруттии, где он должен был оставаться, пока консул будет считать это полезным для государства;
en.(4) Марку Ливию и Спурию Лукрецию было продлено командование двумя легионами, с которыми они защищали Галлию от Магона; (5) Гнею Октавию велено было передать Сардинию и легион Тиберию Клавдию, а самому охранять с сорока военными кораблями морское побережье в пределах, указанных сенатом; Марку Помпонию, претору, досталось каннское войско - два легиона; (6) пропреторы получили: Тит Квинкций - Тарент, Гай Гостилий Тубул - Капую со старыми гарнизонами.
en.(7) Народу предложено было решить, кому вручить Испанию и каких двух проконсулов туда послать. Все трибы назначили тех же проконсулов - Луция Корнелия Лентула и Луция Манлия Ацидина - в те же провинции, что и в прошлом году. (8) Консулы решили произвести набор в новые бруттийские легионы и в остальные войска для их пополнения (так было приказано сенатом).
en.14. (1) Африку открыто никому провинцией не назначили (сенаторы, думаю, молчали, чтобы карфагеняне не проведали заранее), но Рим напряженно ждал и надеялся: в этом году воевать будут в Африке, войне с Карфагеном приходит конец. (2) Люди были во власти суеверий: знамениям охотно верили и сообщали о них. (3) Рассказов ходило много: видели два солнца; ночью вдруг стало светло; в Сетии видели полосу огня по всему небу - от востока до запада;
en.в Таррацине молния ударила в городские ворота; в Анагнии - и в ворота, и во многих местах в стену; в Ланувии, в храме Юноны Спасительницы, слышен был шум и страшный треск. (4) Чтобы отвратить страшные предзнаменования, назначили однодневное молебствие, а так как прошел каменный дождь, то и девятидневное жертвоприношение.
en.(5) А тут еще надо было обсудить, как принять Идейскую Матерь; Марк Валерий, один из послов, отправленный вперед, возвестил, что она вот-вот будет в Италии; и тут же - свежее известие: она уже в Таррацине. (6) Сенаторы ломали голову: кто этот лучший человек в Риме? (7) Всякий предпочел бы это имя любой власти, всем почестям от сената или народа.
en.(8) Решили, что лучший человек во всем Городе - Публий Сципион, сын Гнея, павшего в Испании, юноша, еще даже не квестор. (9) Какие его достоинства побудили сенат принять это решение? Я охотно передал бы потомству мнения писателей, близких по времени тем событиям, но не хочу прерывать повествование собственными догадками о том, что осталось скрытым в глубине древности.
en.(10) Публию Корнелию было приказано идти вместе со всеми матронами навстречу богине, принять ее, снести на землю и передать матронам. (11) Когда корабль подошел к устью Тибра, Корнелий, как было приказано, вышел на другом корабле в море, принял от жрецов богиню и вынес ее на сушу. (12) Ее приняли первые матроны города; среди них была знаменитая Клавдия Квинта. До того о ней говорили разное, но такое служение богине прославило в потомстве ее целомудрие.
en.(13) Богиню несли на руках посменно; весь город высыпал навстречу; перед дверями домов, мимо которых ее несли, стояли кадильницы с ладаном; молились, чтобы она вошла в Рим охотно и была милостива к нему. Ее поместили в храме Победы на Палатине накануне апрельских ид; день этот стал праздником. (14) Множество людей несли на Палатин дары; богине был устроен лектистерний и игры; их назвали Мегалесийскими.
en.15. (1) В сенате рассуждали о пополнении легионов в провинциях; некоторые сенаторы заметили: то, что во времена смутные кое-как переносили, теперь, когда наконец милостью богов бояться нечего, уже нестерпимо.
en.(2) Слушатели насторожились; двенадцать латинских колоний, продолжал оратор, отказавшихся в консульство Квинта Фабия и Квинта Фульвия выставить солдат, шестой год освобождены от набора, словно в благодарность, (3) а добрых и послушных союзников за их верную службу римскому народу обескровливают ежегодными наборами.
en.(4) Эти слова не столько напомнили сенаторам о деле, почти позабытом, сколько вызвали их раздражение. (5) Не пожелав выслушать сначала доклад консулов, они велели им вызвать в Рим должностных лиц и по десять именитых людей из Непете, Сутрия, Ардеи, Кал, Альбы, Карсиол, Соры, Свессы, Сетии, Цирцей, Нарнии, Интерамны - об их колониях шла речь, -
en.(6) им приказали удвоить самое большое число пехотинцев, какое они давали с тех пор, как враги вступили в Италию, и дать сто двадцать всадников; (7) если где не хватает всадников, можно вместо одного всадника - трех пехотинцев; всадников и пехотинцев выбирать из наиболее зажиточных горожан; они будут отправлены из Италии туда, где потребуется пополнение.
en.
en.(11) Когда по сенатскому постановлению магистраты и именитые люди этих колоний прибыли в Рим и консулы потребовали от них солдат и дани, то все наперерыв стали отказываться: им невозможно дать столько солдат; (12) с великим трудом можно выставить даже число, указанное в договоре;52 они просят принять их в сенате и будут умолять сенаторов; (13) они не совершили ничего, заслуживающего смерти, но если им предстоит погибнуть, они все равно, невзирая ни на свою вину, ни на гнев римского народа, не в силах выставить больше солдат.
en.(14) Консулы велели послам оставаться в Риме, а должностным лицам идти домой и произвести набор; если указанное число солдат не будет приведено в Рим, никто из них не будет принят в сенате. (15) Надежда умолить сенат рухнула, а набор в этих двенадцати колониях произвели без труда: в солдаты давно никого не брали и подросло много молодежи, годной к военной службе.
en.16. (1) О другом деле, тоже давно забытом и умалчиваемом, напомнил Марк Валерий Левин: следует наконец вернуть деньги, собранные частными лицами в консульство его и Марка Клавдия;53 (2) нечего удивляться, если он особенно озабочен этим государственным долгом: не говоря о том, что дело касается его лично как консула того года, когда происходил сбор, но он и посоветовал его произвести, так как казна была пуста и простой народ был не в силах платить налог.
en.(3) Сенаторы выслушали напоминание благосклонно; консулам велено было сделать доклад и разложить выплату на три срока: первую в их консульстве, следующие - через два и через четыре года.
en.(4) Потом все дела заслонены были одной заботой - бедствиями локрийцев: о них до этого дня ничего не знали; теперь, когда пришли послы, о них заговорили все. (5) Люди были возмущены не столько преступлениями Племиния, сколько снисходительностью и невниманием Сципиона. (6) Десять локрийских послов в скорбной одежде, протягивая, по греческому обычаю умоляющих, шерстяные повязки и масличные ветви, плача и стеная, простерлись перед консулами, восседавшими в Комиции на трибунале.
en.(7) На вопрос консулов локрийцы ответили: от легата Квинта Племиния и от римских солдат они претерпели такое, чего римский народ не допустил бы и по отношению к карфагенянам; они просят принять их в сенате, перед ним оплачут они свои горести.
en.17. (1) Сенат принял послов, и старейший из них сказал: "Я знаю, ваше отношение к нашей жалобе будет зависеть главным образом от того, хорошо ли вы знаете, как были выданы Локры Ганнибалу и как по изгнании Ганнибалова отряда они вернулись под вашу власть. (2) Ведь если совет нашего города совершенно неповинен в отпадении, а вернулись мы под вашу власть не только по нашему желанию, но и доблестно вам помогая, то вас особенно должны возмущать обиды, чинимые вашим легатом и воинами добрым и верным союзникам.
en.(3) Я думаю, о причинах того и другого нашего отпадения стоит поговорить в иное время ввиду двух обстоятельств: (4) во-первых, разговор этот должен вестись в присутствии Публия Сципиона, бравшего Локры: он свидетель всех наших дел, дурных и хороших; а во-вторых, каковы бы мы ни были, мы не должны терпеть то, что терпим.
en.(5) Мы не станем скрывать, отцы-сенаторы: от карфагенского гарнизона, стоявшего у нас в крепости, от начальника гарнизона Гамилькара, от нумидийцев и африканцев мы претерпели много обид и оскорблений, но что они по сравнению с тем, что мы терпим сегодня! (6) Не прогневайтесь, отцы-сенаторы, на мои слова - не хотел бы я их говорить, - но сейчас для всех людей на земле решается вопрос, вы или карфагеняне будете владыками мира.
en.(7) И если судить о власти римлян и карфагенян по бедствиям, какие мы, локрийцы, претерпели от них и какие терпим сейчас от вашего гарнизона, то не найдется человека, который не предпочтет их господство вашему. (8) Посмотрите, однако, как относятся к вам локрийцы: хотя от карфагенян видели мы гораздо меньше обид, мы прибегаем все-таки к военачальнику вашему; хотя и враг не обходился бы с нами так, как ваш гарнизон, мы обращаемся со своими жалобами к вам - и только к вам.
en.(9) Если вы не сжалитесь над нашим гибельным положением, отцы-сенаторы, то даже бессмертные боги нам не помогут!
en.(10) Квинта Племиния, легата, прислали с отрядом взять Локры у карфагенян, и с тем же отрядом он в Локрах остался.
en.(11) В этом вашем легате - непереносимые бедствия развязывают нам язык - нету, отцы-сенаторы, ничего от человека, кроме общего облика, ничего от римского гражданина - только одежда и звук латинской речи. (12) Это чума, чудовище, вроде тех сказочных чудовищ, что некогда засели на гибель морякам в проливе, отделяющем нас от Сицилии.
en.(13) И если бы только он сам донимал ваших союзников преступной жадностью и развращенностью, мы терпеливо наполняли бы эту бездонную яму, (14) но сейчас всех ваших центурионов и солдат он сделал Племиниями - так ему хочется всех без различия видеть бесстыдными и бессовестными: (15) все тащат, воруют, бьют, наносят раны, убивают, бесчестят женщин, девушек, благородных отроков, вырывая их из родительских объятий;
en.(16) ежедневно берут наш город приступом, ежедневно он отдается на разграбление; днем и ночью повсюду слышны рыдания женщин и детей - их похищают, их увозят. (17) Зная все, о чем мы рассказали, удивишься, как мы все это терпим и как они не пресытятся такими злодействами. Я не могу описать здесь все, что каждый из нас претерпел, да и вам незачем это слушать, скажу кратко:
en.(18) я утверждаю, нет в Локрах дома, нет человека, которого бы не обидели, нету такого рода злодейства, похоти, алчности, которым бы пренебрегли. (19) Трудно решить, что же все-таки ужаснее: когда город взят врагом или когда он находится во власти преступного тирана. (20) Все, что терпят взятые города, мы претерпели и еще больше претерпеваем, отцы-сенаторы, все, что позволяют себе жесточайшие и ненасытнейшие тираны-притеснители, испытали мы на себе, на наших детях и женах.
en.18. (1) Об одном мы, люди глубоко благочестивые, особенно скорбим: выслушайте нас, отцы-сенаторы, очистите от греха свое государство. (2) Мы видим, сколь благоговейно вы чтите своих богов и принимаете к себе чужестранных.
en.(3) У нас есть святилище Прозерпины; о святости этого храма, думаю, вы кое-что слышали в войну с Пирром, (4) который, возвращаясь из Сицилии, проходил с флотом мимо Локр. Он среди прочих бесчинств, какие у нас натворил, мстя за нашу верность вам, ограбил сокровищницу Прозерпины, никем до того дня не тронутую. Деньги он погрузил на корабли, а сам отправился сушей.
en.(5) Что же случилось, отцы-сенаторы? Флот на следующий день разбило жестокой бурей, и все те суда, на которых были деньги богини, выбросило на наш берег. (6) Это несчастье вразумило царя: боги есть, и он, гордец, распорядился снести в сокровищницу Прозерпины все взятые деньги. И все-таки после этого не было ему никогда и ни в чем удачи; он был выгнан из Италии и погиб бесславной смертью, безрассудно вторгшись ночью в Аргос.
en.(7) Хотя ваш легат и военные трибуны слышали и эти рассказы, и множество других - их приводили в доказательство того, как сильна наша богиня (в этом по опыту убедились и мы, и предки наши), - но внушить им страх божий нечего было и думать. (8) Ничто не помешало этим святотатцам наложить руку на сокровищницу богини и осквернить этой страшной добычей себя самих, свои дома и ваших солдат. (9) И мы заклинаем вас: во имя своего достоинства и чести, пока вы не искупите их преступления, отцы-сенаторы, ничего не предпринимайте ни в Италии, ни в Африке: как бы не пришлось платить за их преступление не только их кровью, но и бедствием всей страны.
en.(10) Гнев богини, отцы-сенаторы, уже карает ваших солдат и военачальников: не раз сражались они между собой; одними командовал Племиний, другими - два военных трибуна. (11) С карфагенянами бились они не яростнее, чем друг с другом; Ганнибал, воспользовавшись этим безумием, вернул бы себе Локры, не призови мы Сципиона.
en.(12) Вы, может, скажете: безумствуют оскверненные святотатством солдаты, а сами начальники не наказаны: богиня не явила на них своей силы. Вот тут-то как раз она и показала ее: (13) трибуны были выпороты легатом, затем легат попал в засаду, устроенную трибунами: его истерзали, отрезали нос и уши и оставили истекать кровью. (14) Легат, оправившись от ран, заковал трибунов, высек их, замучил всякими пытками, каким подвергают рабов, и запретил хоронить мертвых.
en.(15) Так наказала богиня ограбивших ее храм, и она не перестанет насылать на них всяческое безумие, пока священные деньги не будут вложены в ее сокровищницу. (16) Когда-то предки наши во время тяжкой войны с Кротоном собрались перенести эти деньги в город - ведь храм вне городских стен. Ночью услышали из святилища голос: "Не трогайте ничего: богиня защитит свой храм".
en.(17) Так как перемещать сокровища было запрещено, решили обнести храм стеной. Вывели ее довольно высоко, и вдруг она обвалилась.
en.(18) И сейчас, и тогда, и в других случаях богиня охраняла свою обитель, свой храм и налагала на осквернителей его тяжкое наказание; за наши же обиды не может и не смог бы отомстить никто, кроме вас, отцы-сенаторы. (19) К вам, к вашей совести обращаемся мы, умоляющие. Для нас нет разницы, оставите ли вы Локры под этим легатом, под его властью, или выдадите их на казнь разгневанному Ганнибалу и карфагенянам. Мы не требуем, чтобы нам тут же поверили - в отсутствие легата, не разобрав дела. (20) Пусть явится, пусть сам выслушает нас, пусть оправдается.
en.Если есть преступление, которое человек может совершить над людьми и которое он упустил совершить над нами, то мы согласны претерпеть все еще раз, если только сумеем выдержать, а он пусть будет освобожден от вины перед богами и перед людьми".
en.19. (1) Послы кончили свою речь; Квинт Фабий спросил, обращались ли они со своими жалобами к Публию Сципиону. Да, ответили они, к нему отправили посольство, но он был занят подготовкой к войне - то ли переправился уже в Африку, то ли собирался на днях переправиться. (2) Да они и поняли, как благосклонен к легату Сципион: разобрав дело о ссоре между ним и трибунами, он заковал трибунов, а легата, столь же, если не больше, виновного, оставил в должности.
en.(3) Послам приказали выйти из храма, и старейшие сенаторы в своих речах стали жестоко нападать не только на Племиния, но и на Сципиона. Суровее всех обвинял его Квинт Фабий: Сципион рожден погубить порядок и повиновение в войске; (4) ведь в Испании больше солдат погибло в мятеже, чем на войне; по обычаю чужеземных царей, он и снисходителен к распущенности солдат, и свирепствует над ними.
en.(5) Речь свою Фабий заключил предложением, как и вся речь, суровым: легата Племиния доставить в Рим скованным; пусть защищается в цепях; если жалобы локрийцев справедливы, казнить его в тюрьме, а имущество конфисковать;
en.(6) Публия Сципиона, оставившего провинцию без повеления сената, вызвать в Рим; обсудить дело с народными трибунами и предложить народу лишить его командования; (7) локрийцам перед лицом сената ответить: ни сенат, ни римский народ не виноваты в их бедствиях; провозгласить их честными людьми,
en.союзниками и друзьями, вернуть им похищенных детей, жен и все прочее, разыскать деньги, украденные из сокровищницы Прозерпины, и вложить туда вдвое больше; (8) принести искупительную жертву, но сначала справиться у понтификов: так как священную сокровищницу потревожили, открыли и ограбили, то каким богам и какие искупительные жертвы следует принести; (9) всех солдат, бывших в Локрах, перевезти в Сицилию; в Локрах поставить четыре когорты латинских союзников.
en.(10) Опросить в этот же день всех сенаторов не удалось; страсти разгорелись: одни были за Сципиона, другие против. (11) Толковали не только о преступлениях Племиния и бедах локрийцев, но и о том, что сам Сципион ведет себя не по-римски и даже не по-военному: разгуливает в греческом плаще и сандалиях по гимнасию, занимается упражнениями и книжонками, (12) и весь его штаб, такой же изнеженный и ленивый, наслаждается прелестями Сиракуз;
en.(13) Карфаген и Ганнибал выпали из их памяти; все войско испорчено своеволием - таким оно было в Сукроне в Испании, таково оно сейчас в Локрах - оно страшней для союзников, чем для врага.
en.20. (1) Некоторые обвинения были справедливы, в некоторых к правде была примешана ложь, и они казались правдоподобными. (2) Победило, однако, предложение Квинта Метелла: соглашаясь в остальном с Максимом, он разошелся в том, что касалось Сципиона. Ни с чем же не сообразно: совсем недавно государство отправило его, юного, единственным полководцем отвоевывать Испанию; Испанию у врагов отбили; его выбрали консулом, лелея надежду, что он закончит войну, выманит Ганнибала из Италии и покорит Африку. (3) И вдруг его, словно Квинта Племиния, не разобрав дела, почти как преступника, вызывают из провинции. Локрийцы, жалуясь на безобразия, у них творимые, говорили, что творились они в отсутствие Сципиона, и его можно только упрекнуть в излишней доверчивости и снисходительности к легату. (4) Он, Квинт Метелл, предлагает: претору Марку Помпонию в ближайшие три дня отбыть в Сицилию, провинцию, полученную им по жребию;
en.консулам выбрать из сенаторов десять человек, кого захотят, и отправить их с претором, двумя народными трибунами и эдилом - с этим советом претор расследует дело: (5) если обиды, на которые жаловались локрийцы, чинились по приказу и по воле Публия Сципиона, то пусть ему повелят покинуть провинцию;
en.(6) если Публий Сципион уже переправился в Африку, (7) то народные трибуны с эдилом и двумя послами, которых претор найдет наиболее подходящими, отправятся в Африку: трибуны и эдил, чтобы оттуда вернуть Сципиона, а легаты, чтобы командовать войском, пока не прибудет новый военачальник. (8) Ну а если Марк Помпоний и десять послов установят, что все происходило без ведома и желания Сципиона, то пусть Сципион остается с войском и ведет войну, как предполагал ее вести.
en.(9) После того как это сенатское постановление было принято, обратились к народным трибунам: пусть договорятся между собой или бросят жребий, кому из них вдвоем отправиться с претором и послами; (10) коллегию понтификов спросили о том, как искупить святотатство, совершенное в храме Прозерпины в Локрах.
en.(11) Народными трибунами, которые отправились с претором и десятью послами, были Марк Клавдий Марцелл и Марк Цинций Алимент; им дали еще плебейского эдила:68 если Сципион в Сицилии не подчинится распоряжению претора или уже переправится в Африку, пусть трибуны прикажут эдилу схватить его и вернут назад, пользуясь правом своей священной власти. Решено было отправиться сначала в Локры, потом в Мессану.
en.21. (1) Молва о Племинии ходит двоякая. Одни рассказывают, будто, услышав о происшедшем в Риме, он отправился в изгнание в Неаполь, случайно попался на глаза Квинту Метеллу, одному из послов, и был насильно препровожден им в Регий; (2) по словам других, сам Сципион послал своего легата с тридцатью знатными всадниками заковать Племиния и других виновников мятежа. (3) Все они то ли еще по приказу Сципиона, то ли уже по приказу претора отданы были под стражу жителям Регия.
en.(4) Претор и послы, отбывшие в Локры, прежде всего занялись умилостивлением богини: они разыскали у Племиния и у солдат все священные деньги и вложили их вместе с теми, которые привезли, обратно в сокровищницу, совершили также искупительные обряды.
en.(5) Затем претор созвал всех солдат, велел выйти строем из города и расположиться лагерем в поле. Суровый приказ грозил наказанием солдату, который останется в городе или унесет чужое с собой; локрийцам разрешено было забирать вещи, какие они признают своими, и требовать их, если они их не обнаружат. (6) Но прежде всего было велено немедленно вернуть локрийцам их жен и детей; ослушавшиеся будут тяжко наказаны.
en.(7) Затем претор созвал всех локрийцев на сход и сказал, что римский народ и сенат возвращают им свободу и все их законы; если кто хочет обвинить Племиния или кого другого, пусть вместе с ним едет в Регий; (8) если локрийцы хотят от имени города жаловаться на Сципиона, по приказу или с согласия которого творились в Локрах преступления против богов и людей, пусть отправляют послов в Мессану; там он вместе со своим советом расследует дело. (9) Локрийцы поблагодарили претора, послов, сенат и римский народ; обвинять Племиния они придут.
en.(10) Сципиона, правда, их беды беспокоили мало, но это такой человек, какого они предпочли бы иметь другом, а не врагом; и они твердо знают, что столько бесчинств творилось не по его приказу и не с его согласия; (11) то ли он чересчур доверял Племинию, а им не верил, то ли иные люди по природе своей таковы, что сами грешить не хотят, а наказывать других за преступления у них не хватит духу.
en.И у претора, и у его совета свалилась с плеч немалая тяжесть: дела Сципиона не надо расследовать. (12) Племиния и еще тридцать два человека они осудили и в цепях отправили в Рим; (13) сами же отправились к Сципиону, чтобы собственными глазами посмотреть, насколько правдивы разговоры о праздной жизни военачальника и о распущенности его солдат, а об увиденном доложить в Рим.
en.22. (1) Пока посланцы сената шли к Сиракузам, Сципион приготовился к защите - не словами, а делом. Он собрал все войско, привел в готовность флот, словно в тот день предстояло сразиться с карфагенянами на суше и на море. (2) Когда претор и его советники прибыли, он любезно их принял, а на следующий день устроил учения войску и показал в гавани примерное морское сражение; (3) затем претора и послов повели осмотреть арсеналы, склады и разное военное снаряжение.
en.(4) Все - по отдельности и в целом - восхитило посольство; было твердо решено: или этот предводитель с этим войском одолеют карфагенян, или никто. (5) Пусть переправляется в Африку - да благоприятствуют ему боги и да осуществится поскорее надежда, зародившаяся в тот день, когда все центурии, выбирая консулов, первым назвали его. (6) Все отбыли в таком радостном настроении, словно в Риме им предстояло возвестить о победе, а не о безукоризненной подготовке войска и флота.
en.(7) Племиний и взятые с ним по тому же делу были в Риме сразу посажены в тюрьму. Когда трибуны в первый раз вывели их к народу, люди, захваченные рассказом о страданиях локрийцев, не почувствовали к ним никакой жалости; (8) но потом их выводили к народу несколько раз, и ненависть стала слабеть, гнев утихать: сами увечья Племиния и память об отсутствующем Сципионе внушали людям сочувствие. (9) Племиний, однако, умер в тюрьме раньше, чем состоялся суд.
en.(10) Клодий Лицин в третьей книге своей "Римской истории" рассказывает, что этот Племиний во время игр, дававшихся по обету Сципионом Африканским в его второе консульство, хотел с помощью подкупленных людей устроить в Городе в нескольких местах пожары и, воспользовавшись случаем, взломать в тюрьме дверь и бежать; злодейский замысел был раскрыт, и по сенатскому постановлению Племиния отправили в Туллианум.
en.(11) О Сципионе говорили только в сенате, где все послы и трибуны, превознося и флот, и войско, и вождя, добились от сената, чтобы Сципиону было позволено переправиться в Африку как можно скорее, а из солдат, стоявших в Сицилии, по своему выбору одних взять в Африку, других оставить охранять провинцию.
en.23. (1) Пока все это происходило в Риме, карфагеняне прожили тревожную зиму: каждое известие, переданное со сторожевых вышек, расставленных по всем мысам, пугало их. (2) Очень важен для них был союз с Сифаком; по их мнению, на него главным образом рассчитывал Сципион, собираясь в Африку.
en.(3) Газдрубала, сына Гисгона, связывали с царем не только узы гостеприимства (я уже рассказывал, как случайность свела в его доме Сципиона и Газдрубала, одновременно отправившихся к нему из Испании), заходил разговор и о будущем свойстве: о женитьбе царя на дочери Газдрубала. (4) Чтобы покончить с этим делом и назначить срок свадьбы - девушка была возраста брачного, - приехал Газдрубал: видя, что царь пылает страстью (нумидийцы более других варваров преданы Венере), он вызвал из Карфагена девушку и торопил со свадьбой. (5) Меж поздравлений и пожеланий к семейному союзу был добавлен и союз между царем и карфагенянами; с обеих сторон было обещано и клятвенно подтверждено: враги и друзья у них будут одни и те же.
en.(6) Газдрубал, помнивший, что и Сципион тоже заключил союз с царем, знал, насколько лживы и неверны варвары; боясь, что женитьба не удержит Сифака, если Сципион появится в Африке, (7) он заставил нумидийца, еще пылавшего любовью (тут пошли в ход и ласковые уговоры молодой), отправить послов в Сицилию к Сципиону: пусть тот не полагается на его прежние обещания и не переправляется в Африку:
en.(8) он, Сифак, связан брачными узами с карфагенянкой, дочерью Газдрубала, которого Сципион видел в гостях у царя, связан союзом с карфагенским народом. (9) Вот чего он желает: пусть римляне воюют с карфагенянами вдали от Африки, как воевали прежде; Сифак не хочет быть втянут в их спор, не хочет, присоединившись к одной из сторон, нарушить договор с другой. (10) Если Сципион станет упорствовать и подступит с войском к Карфагену, Сифак будет вынужден сражаться за Африку, за землю, где он родился, за отчизну своей жены, за ее отца и ее дом.
en.24. (1) Послы, отправленные с этим поручением к Сципиону, застали его в Сиракузах. (2) И хотя надежда Сципиона на главную поддержку в будущих военных действиях в Африке рухнула, он, не желая, чтобы пошли о том толки, быстро выпроводил послов обратно в Африку с письмом к царю, (3) в котором настоятельно уговаривал его не рвать уз гостеприимства и не нарушать заключенного им союза с римским народом, не пренебрегать правом, верностью, рукопожатием, не оскорблять обманом богов - свидетелей и судей их договора.
en.(4) Скрыть прибытие нумидийцев он не мог - они ходили по городу, их видели у командующего. Если не говорить, зачем они приходили, то есть опасность, что правда сама выйдет наружу именно потому, что ее скрывают, а солдат охватит страх: не пришлось бы одновременно воевать и с царем, и с карфагенянами. Сципион решил скрыть истину и отвлечь умы вымыслом, (5) созвал солдат на сходку и заявил: нечего больше медлить - союзные цари настаивают на скорейшей переправе;
en.Масинисса еще раньше являлся к Лелию и жаловался, что римляне медлят, упуская время; (6) сейчас Сифак прислал посольство: и он удивлен, почему они так задерживаются; он просит переправить наконец войско в Африку, а если их намерения изменились, уведомить его, чтобы ему самому позаботиться о себе и своем царстве.
en.(7) Так как все уже готово и медлить недопустимо, то Сципион решил: отведя флот в Лилибей, собрать туда же всю пехоту и конницу и, как только настанет хорошая погода, переправиться с помощью благосклонных богов в Африку.
en.(8) Сципион написал Марку Помпонию, прося его прибыть в Лилибей и совместно обсудить, с какими легионами и с каким числом солдат переправиться ему в Африку. (9) По всему морскому побережью он разослал приказ отводить все грузовые суда в Лилибей. (10) Сколько солдат и кораблей ни было в Сицилии, все собрались в Лилибее (такому множеству людей было тесно в городе, а стольким судам - в гавани).
en.(11) Все горели желанием переправиться в Африку; казалось, люди идут не на войну, а за верной наградой после победы. Еще остававшиеся в живых участники Каннской битвы считали, что, честно послужив государству под командой именно Сципиона, они положат конец своему позорному положению в армии. (12) Сципион не относился к ним с пренебрежением: он-то знал, что сражение при Каннах проиграно не по их трусости и что в римском войске больше нет таких старых солдат, опытных не только в разных видах сражения, но и в осаде городов. (13) Каннские легионы были пятый и шестой; объявив о своем намерении переправить их в Африку, Сципион осмотрел каждого солдата, оставил в Сицилии тех, которых нашел негодными, и заменил их взятыми из Италии. (14) Легионы были пополнены так, чтобы в каждом было шесть тысяч двести пехотинцев и триста всадников. Из союзников-латинов он тоже взял тех пехотинцев и всадников, какие были под Каннами.
en.25. (1) О числе солдат, перевезенных в Африку, писатели очень спорят: (2) у одних я нахожу, что посажены были на суда десять тысяч пехотинцев, две тысячи двести всадников; у других - шестнадцать тысяч пехотинцев и тысяча шестьсот всадников; у третьих - больше чем вдвое: тридцать пять тысяч пехотинцев и всадников.
en.(3) Некоторые числа не называют, и я вместе с ними предпочитаю остаться в сомнении. Целий, не давая точного числа, изображает римское войско неизмеримо огромным; (4) по его словам, от крика солдат птицы падали на землю, а на суда взошло столько людей, что, казалось, ни в Сицилии, ни в Италии никого не осталось.
en.(5) Посадить солдат на корабли в порядке и без суматохи позаботился сам Сципион; моряков Гай Лелий, префект флота, посадил еще раньше и не позволил сходить на сушу, (6) погрузкой продовольствия ведал претор Марк Помпоний; взято было на сорок пять дней пищи, вареной - на пятнадцать дней.
en.(7) Когда люди уже были на кораблях, Сципион распорядился объехать на лодках все суда и передать, чтобы с каждого корабля к нему прибыли на форум за приказаниями капитан, кормчий и два солдата. (8) Когда все собрались, он прежде всего спросил: хватит ли воды, взятой для людей и животных на тот же срок, что и продовольствия.
en.(9) Ему ответили: на судах запасено воды на сорок пять дней; тогда он приказал солдатам соблюдать порядок и тишину, слушаться моряков, не ссориться с ними и дать им возможность спокойно выполнять свою службу; (10) грузовые суда на правом фланге будут под охраной двадцати военных кораблей, которыми командуют он и Луций Сципион, на левом - стольких же военных кораблей под командой Гая Лелия, префекта флота, и Марка Порция Катона, тогда квестора. (11) На каждом военном корабле по одному фонарю, на грузовых - по два, на корабле командующего ночью горят три - как отличительный знак.
en.(12) Сципион велел кормчим править к Эмпориям. Это очень плодородная, всем изобилующая область; варвары там люди трусоватые, как и обычно в областях богатых; их можно одолеть прежде, чем к ним подоспеет помощь из Карфагена. (13) Отдав эти распоряжения, Сципион велел вернуться на суда и на следующий день с помощью богов по поданному знаку сниматься с якоря.
en.26. (1) Много римских флотов выходило из Сицилии - больше того, из той же гавани, - однако не только в этой войне (в которой почти все суда пока что выходили только пограбить), но даже и в предыдущей ни одно отплытие флота не производило такого впечатления. (2) Хотя если сравнивать величину флотов, то и в те времена бывало, что переправлялись по два консула с двумя войсками и во флотах бывало почти по стольку же военных кораблей, сколько на сей раз Сципион переправил грузовых. (3) Ибо, кроме сорока военных судов, с ним было еще около четырехсот грузовых, на которые он и посадил войско.
en.(4) Но ведь и сама вторая война с Карфагеном представлялась римлянам более грозной, чем первая. Ведь воевали в Италии, ведь огромны были людские потери столь многих армий, вожди которых тоже были убиты. (5) И потому Сципион, полководец прославленный и своими подвигами, и - не меньше - своей удивительной удачливостью, привлекал к себе внимание всех. (6) Притом ни один полководец за всю войну не дерзнул и помыслить о такой переправе, а он объявил, что предпринимает ее, чтобы перенести войну в Африку и закончить ее там.
en.(7) В гавани собрались поглядеть на редкое зрелище не только все жители Лилибея, но и посольства со всей Сицилии, как явившиеся из почтения проводить Сципиона, так и следовавшие за Марком Помпонием, претором, который ведал провинцией. (8) Пришли проводить соратников легионеры, остававшиеся в Сицилии. И не только флот являл собой зрелище для смотревших с берега, но и весь заполненный толпой берег - для отплывающих.
en.27. (1) Когда рассвело, Сципион со своего корабля, приказав глашатаю водворить молчание, возгласил: "Боги и богини, населяющие море и сушу, к вам обращаюсь с молитвой: да будет все, что под моим командованием совершено, свершается (2) и свершится, ко благу моему, римского народа и плебса, союзников и латинов, которые на земле, на море, на реках властью и ауспициями народа римского и моими, (3) будьте им благими помощниками,
en.возвеличьте добрым успехом, верните домой здравыми и невредимыми, победителями, победившими злых врагов, украшенными трофеями, нагруженными добычей и справляющими со мною триумф, дайте возможность отомстить недругам и неприятелям; (4) даруйте мне и народу римскому показать нашу силу на карфагенском народе, который замышляет против государства нашего".
en.(5) После этой молитвы он бросил в море, по обычаю, сырые внутренности жертвенного животного и велел дать трубный сигнал к отплытию. (6) Дул попутный, довольно сильный ветер; земля скоро скрылась из виду; после полудня все так заволокло туманом, что суда едва не сталкивались; ветер стал затихать. (7) Ночью стоял такой же туман; с восходом солнца рассеялся, и сильнее стал ветер. Уже различима была земля.
en.(8) Кормчий вскоре сказал Сципиону, что Африка не дальше чем в пяти милях; он узнает мыс Меркурия, если Сципион велит править туда, то скоро весь флот будет в гавани. (9) Сципион, увидев землю, помолился: да видит он Африку ко благу государства и своему; приказал поднять паруса и пристать ниже. (10) Ветер был попутный, но в тумане, поднявшемся почти в то же время, что и накануне, земли не было видно, а ветер, обессиленный туманом, сник.
en.(11) Ночью уже ничего нельзя было различить; бросили якоря, чтобы суда не столкнулись и не налетели на берег. (12) Когда рассвело, поднявшимся ветром туман развеяло и открылось все африканское побережье. Сципион спросил, какой поблизости мыс: услышав, что этот мыс называется Прекрасный, он воскликнул: "Доброе предзнаменование; правьте к нему". (13) Флот устремился туда; все войско высадилось.
en.Плавание было благополучным и бестревожным - так сообщают многие греческие и латинские писатели, на которых я полагаюсь. (14) У одного только Целия все иначе: мало того, что корабли чуть не потонули; войско испытало все, чем грозит море и небо; наконец, буря унесла флот от Африки к острову Эгимур; (15) оттуда, с трудом взяв верное направление, на лодках, так как корабли почти затонули, безоружные солдаты, словно потерпевшие кораблекрушение, в полном беспорядке, не дожидаясь приказа военачальника, выбрались на землю.
en.28. (1) Римляне, высадившись, разбили лагерь на ближайших холмах. (2) Появление флота, а затем шумная высадка солдат привели в ужас не только прибрежных селян: страх докатился и до городов. (3) Все дороги были забиты беспорядочными толпами людей; селяне гнали перед собой скот, казалось, они собрались вдруг покинуть Африку.
en.(4) В города они вносили с собой страх еще больший, чем испытывали сами; смятение в Карфагене было, как во взятом городе. (5) После консульства Марка Атилия Регула и Луция Манлия [256 г.] карфагеняне около пятидесяти лет не видели ни одного римского войска - только суда, с которых высаживались пограбить селян. (6) Захватив все, что случайно попадалось под руку, солдаты всегда возвращались на корабли раньше, чем селян собирала тревога; тем в большем страхе сбегались они сейчас в город.
en.(7) И, право слово, не было в Карфагене ни сильного войска, ни вождя, чтобы выставить его против римлян; Газдрубал, сын Гисгона, был первым человеком в государстве по родовитости, по своей славе, по богатству, а тогда уже и по свойству с царем, (8) но все помнили, что он в нескольких сражениях был разбит и выгнан из Испании этим самым Сципионом: карфагенского вождя нельзя было и сравнить с римским так же, как его наспех набранное войско с войском римлян.
en.(9) Поэтому в городе, словно Сципион уже шел на приступ, раздался клич: "К оружию"; ворота были быстро заперты, на стенах расставили вооруженных караульных, выставили вооруженные посты; в эту ночь бодрствовали. (10) На следующий день пятьсот всадников, высланных на побережье разведать, что делается у моря, и помешать высадке солдат, наткнулись на римские посты. (11) Сципион, отослав флот в Утику, занял ближайшие к морю холмы, часть всадников он расставил в удобных местах, а другую отправил в поля за добычей.
en.29. (1) Они и начали битву с карфагенской конницей; в самом сражении убили немногих; гораздо больше пало во время бегства; тогда был убит и начальник конного отряда Ганнон, знатный юноша.
en.(2) Сципион не только опустошил окружающие поля, но и взял ближайший, довольно богатый африканский город. (3) Добычу тотчас же погрузили на грузовые суда и отправили в Сицилию - захвачено было восемь тысяч пленных, свободных и рабов.
en.(4) Но самым радостным событием для римлян в начале этой кампании было прибытие Масиниссы, явившегося, по словам некоторых писателей, всего с двумя сотнями всадников, а по мнению большинства, с двухтысячной конницей. (5) А так как он был самым выдающимся среди современных ему царей и очень помог римлянам, то, кажется, стоит отвлечься и рассказать о превратностях его судьбы, о том, как он потерял и как вернул отцовское царство.
en.(6) Он воевал в Испании на стороне карфагенян, когда умер его отец (имя ему было Гала). Царство перешло к Эзалку, брату царя, - таков обычай нумидийцев. Эзалк был очень стар, (7) вскоре умер, власть перешла к старшему из его сыновей, Калуссе. Другой сын был еще совсем мальчик. Калусса стал правителем по законам своего племени, а не благодаря своему влиянию или силе.
en.(8) И вот появился некий Мазетул, по крови не вовсе чужой царскому дому, но из семьи, царям всегда враждебной и с переменной удачей оспаривающей их власть. (9) Он поднял своих земляков - вражда с царской семьей поднимала его в их глазах; открыто поставив лагерь, он начал войну и заставил Калуссу сражаться за свою власть. (10) В этой битве пал Калусса и с ним много именитых людей.
en.Весь народ мезулиев оказался во власти Мазетула. (11) Царем, однако, он себя не назвал, а удовольствовался скромным именем опекуна мальчика Лакумаза, единственного уцелевшего отпрыска царского дома. Его он провозгласил царем. (12) Женился он на знатной карфагенянке, племяннице Ганнибала, недавней жене царя Эзалка, надеялся на союз с Карфагеном; (13) к Сифаку он отправил посольство, чтобы восстановить старый договор о гостеприимстве: так он старался обеспечить себе помощь против Масиниссы.
en.30. (1) Масинисса, услышав о смерти дяди, а затем об убийстве двоюродного брата, переправился из Испании в Мавританию; царем мавров в то время был Бага. (2) Смиренно и униженно Масинисса выпросил у него отряд в четыре тысячи человек для охраны в пути; в военной помощи царь ему отказал. (3) С этими людьми он дошел до границ своего царства, заранее уведомив о себе друзей своих и отцовых; к нему явились пятьсот нумидийцев.
en.(4) Мавров он, как и было условлено, отослал к царю, хотя людей к нему собралось гораздо меньше, чем он надеялся, и слишком мало для его отважного замысла. (5) Решив, что, действуя, он скорей соберет силы для какого-нибудь начинания, отправился он к Тапсу навстречу юному царю Лакумазу, который ехал к Сифаку. (6) Лакумаз вместе с перепуганной свитой укрылся в городе; Масинисса город взял с ходу; людей из царского войска, перешедших к нему, принял; сопротивлявшихся перебил; однако большинство воинов и сам юноша ускользнули в сумятице и добрались к Сифаку, к которому и направлялись.
en.(7) Слух об этом скромном успехе в самом начале войны расположил нумидийцев к Масиниссе; отовсюду, из деревень и с полей, стекались к нему старые воины Галы и внушали юноше, что он должен вернуть себе отцовское царство. (8) Солдат у Мазетула было значительно больше: войско, с которым он разбил Калуссу, то есть кто перешел к нему после убийства царя, и очень большое подкрепление, которое привел к нему от Сифака молодой Лакумаз.
en.(9) У Мазетула было пятнадцать тысяч пехоты и десять тысяч конницы, с которыми он и выступил против Масиниссы, отнюдь не имевшего столько конницы и пехоты. Победили, однако, и доблесть старых воинов, и искусство вождя, учившегося у римлян и у карфагенян; (10) юный царь с опекуном и жалким отрядом масесулиев бежал к карфагенянам.
en.Итак, Масинисса вернул себе отцово царство, но, понимая, что ему предстоит еще борьба с Сифаком, отнюдь не менее трудная, решил помириться с двоюродным братом. (11) Он отправил послов обнадежить юношу: если тот доверится Масиниссе, то будет у него в такой же чести, в какой был у Галы Эзалк; (12) а Мазетулу пообещать не только безнаказанность: ему честно вернут все имущество. Оба, предпочитая изгнанию скромную участь у себя на родине, присоединились к Масиниссе, хотя карфагеняне всячески старались этому помешать.
en.31. (1) Газдрубал во время этих событий случайно оказался у Сифака; он убедил нумидийца, что тот очень ошибается, думая, будто для него безразлично, Лакумазу ли принадлежит царство мезулиев или Масиниссе, (2) и полагая, что Масинисса удовлетворится тем же, чем его отец Гала или дядя Эзалк: нет, таких задатков, такого ума ни у кого в этом народе еще не было;
en.(3) в Испании часто и союзники и враги были свидетелями редкого мужества Масиниссы. Если Сифак и карфагеняне не загасят этот занявшийся огонь, то они вскоре сгорят в пожаре, который уже ничто не потушит. (4) А пока он еще не окреп и залечивает трудно затягивающиеся раны своего государства.
en.Настаивая, подстрекая, Газдрубал убеждал Сифака двинуть свои войска к границе мезулиев (5) и расположиться лагерем, словно в своих несомненных владениях, в тех самых землях, из-за которых он некогда спорил с Галой и даже сражался с ним. Если кто-нибудь ему, Сифаку, помешает, что, собственно, и нужно, то он будет воевать, (6) если, испугавшись, противник эту область уступит, то Сифаку надо идти в глубину его царства: тогда мезулии либо подчинятся ему без борьбы, либо ее не выдержат.
en.(7) Возбужденный такими речами, Сифак начал войну с Масиниссой. В первом сражении он наголову разбил мезулиев; Масинисса с несколькими всадниками бежал с поля битвы на гору (местные жители называют ее Белл). (8) Несколько семейств со своими шатрами и своим скотом (это все их имущество) последовали за царем; остальные мезулии подчинились Сифаку.
en.(9) Гора, которую заняли изгнанники, была богата водой и пастбищами, на которых досыта наедался скот, обильно снабжавший людей молоком и мясом, их привычной едой. (10) Из своего убежища они сначала тайком, по ночам, а потом открыто стали выходить на разбой и опустошать окрестности; чаще всего устраивали пожары на карфагенской земле: и добычи там было больше, чем у нумидийцев, и разбойничать было безопаснее.
en.(11) Они уже так разохотились, что добычу свою доставляли к морю и продавали купцам, для того и приводившим сюда свои корабли. Карфагенян, убитых и взятых в плен, часто бывало больше, чем в ином сражении. (12) Карфагеняне жаловались Сифаку и убеждали его покончить с этими последними вспышками войны. Сифак и сам был крайне раздражен, но ему казалось не царским делом преследовать разбойника, скитающегося в горах.
en.32. (1) Выбран был для этого дела Букар, один из царских военачальников, человек горячий и неутомимый, ему были даны четыре тысячи пехоты и две - всадников и обещана огромная награда, если он принесет голову Масиниссы или (это, конечно, была бы несказанная радость) возьмет его живым. (2) Неожиданно напав на беспечно бродивших людей Масиниссы, Букар отрезал стада скота и толпы людей от их вооруженных защитников, а самого Масиниссу с несколькими спутниками загнал на вершину горы.
en.(3) Считая войну почти законченной, он отослал к царю не только отбитый скот и пленных, но и войско, слишком большое, по его мнению, для того, что оставалось сделать. (4) С пятью, не более, сотнями пехотинцев и двумя сотнями конников он стал преследовать Масиниссу, спустившегося с горы, загнал его в узкую лощину (здесь перебили много мезулиев) и запер ее с обоих концов.
en.(5) Масинисса с пятьюдесятью, самое большее, всадниками ускользнул по петлявшим крутым тропинкам, которых не знали преследователи. (6) Букар, однако, шел по его следам, застиг его на широкой равнине около города Клупеи, окружил и перебил всех всадников, кроме четверых, но раненого Масиниссу в суматохе упустил прямо из рук.
en.(7) Беглецы были на виду; конный отряд, рассеявшись по широкой равнине, преследовал пятерых врагов; кое-кто устремлялся им наперерез. (8) Широкая река приняла беглецов, которые в страхе перед худшим, не раздумывая, бросились с лошадьми в воду; бурный поток подхватил их, понес вбок. (9) Двое на виду у преследователей поглощены были водоворотом; Масинисса, которого сочли погибшим, и еще два всадника выбрались из воды на другом берегу в кустарнике.
en.Тут пришел конец преследованию - Букар не отважился кинуться вплавь, да и считал, что преследовать уже некого. (10) Он вернулся к царю с ложным известием о гибели Масиниссы; в Карфагене бурно ликовали; по всей Африке шли толки о смерти Масиниссы, к которой люди относились по-разному.
en.(11) Масинисса несколько дней в укромной пещере залечивал травами свою рану, двое всадников, оставшиеся при нем, разбоем поддерживали его жизнь. (12) Как только рана зарубцевалась и он смог выносить дорожную тряску, он возобновил дерзкие попытки вернуть свое царство;
en.по пути он набрал не больше сорока всадников, но, когда он явился к мезулиям, уже не скрывая своего имени, (13) его встретили с прежней любовью и внезапной радостью: того, кто считался погибшим, они увидели целым и невредимым; за несколько дней около него собралось шесть тысяч вооруженных пехотинцев и четыре - всадников. (14) Он не только овладел отцовским царством, но и стал опустошать земли карфагенских союзников, масесулиев, подданных Сифака. Раздраженный Сифак начал войну, и Масинисса засел между Циртой и Гиппоном, среди гор, - для военных действий место удобное.
en.33. (1) Сифак решил, что столь важное дело нельзя доверять военачальникам; он послал часть войска во главе со своим сыном (его звали Вермина), поручив юноше обойти врага и напасть на него с тыла, пока внимание Масиниссы будет отвлечено самим царем. (2) Вермина выступил ночью, чтобы напасть незамеченным; Сифак снялся с лагеря днем и вел войско открытой дорогой, как военачальник, готовый вступить в бой.
en.(3) Когда, по времени судя, посланные в обход уже дошли до намеченного места, Сифак, двигаясь по пологому склону, повел свой строй вверх к расположению противника, рассчитывая и на численный перевес, и на засаду в тылу врага. (4) Масинисса, полагаясь на удобную для боя местность, тоже вывел своих воинов. Бой был жестоким, и долго никто не имел перевеса: Масиниссе помогали и сама местность, и храбрость его воинов; Сифаку-численное превосходство его войска,
en.(5) разделенного на две части, одна из которых теснила противника спереди, другая его окружила. Победа Сифака была несомненной; путь врагу и вперед и назад был отрезан. (6) Пехотинцев и всадников Масиниссы перебили или взяли в плен; около двухсот всадников, столпившихся вокруг него, Масинисса разделил на три отряда и велел прорываться, бежать порознь и собраться в указанном месте.
en.(7) Сам он прошел по намеченной им дороге, не тронутый стрелами и дротиками врагов; два отряда застряли; один в страхе сдался врагам; другой упорно отбивался, был засыпан дротиками и полег на месте боя. (8) Масинисса, петляя то туда, то сюда, измучил Вермину, шедшего за ним по пятам: отчаявшись его поймать, Вермина отказался от утомительного преследования. Масинисса с шестьюдесятью всадниками прибыл к Малому Сирту.
en.(9) В тех местах - между карфагенскими Эмпориями и землей гарамантов, - гордый своей опять и опять возобновляемой борьбой за отцовское царство, провел Масинисса все время до прибытия Гая Лелия и римского флота. (10) Это заставляет думать, что и после этого прибыл он к Сципиону с конным отрядом скорее немногочисленным: большой отряд подобает царю, малый - изгнаннику.
en.34. (1) Карфагеняне, потеряв отряд конницы вместе с его начальником, набрали новый и поставили во главе его Ганнона, Гамилькарова сына. (2) Газдрубала и Сифака неоднократно вызывали письмами, посылали гонцов и, наконец, послов. Газдрубалу приказывают защитить родной город, находящийся почти что в осаде; Сифака умоляют прийти на помощь Карфагену и всей Африке.
en.(3) Сципион перенес лагерь с побережья, где простоял несколько дней вместе с флотом, и расположился под Утикой в миле от города. (4) Ганнон, получивший конницу, которая даже защитить селян от грабежей была не в силах, не то чтобы донимать неприятеля, занялся прежде всего дополнительной вербовкой всадников. (5) Он не пренебрегал и людьми других племен, но нанимал главным образом нумидийцев, лучших конников Африки. (6) У него набралось уже около четырех тысяч конницы, с которой он и занял город Салека, милях в пятнадцати от римского лагеря.
en.(7) Когда Сципиону доложили об этом, он воскликнул: "Конники летом в домах! Да сколько б их ни было, только бы вождь был такой!" (8) Поняв, что надо быть тем решительнее, чем ленивее враг, он выслал вперед Масиниссу с его конницей, велев ему гарцевать перед городскими воротами, выманивая врагов на бой; когда все они высыпят из города и он не сможет уже без труда выдерживать их натиск, пусть потихоньку отступает: Сципион вовремя вступит в сражение.
en.(9) Выждав, пока пройдет время, достаточное, по его мнению, чтобы выманить врагов из города, Сципион, прячась за холмами, очень кстати оказавшимися по обеим сторонам извилистой дороги, подошел незаметно.
en.(10) Масинисса, как и было условлено, разыгрывая то храбреца, то труса, то гарцевал у самых ворот, то, словно испугавшись, поворачивал назад, соблазняя осмелевшего врага неосмотрительно ринуться в погоню. (11) Не все еще вышли из ворот, и начальник выбивался из сил, заставляя одних, сонных и пьяных, взяться за оружие и взнуздать лошадей и не позволяя другим вразброд, беспорядочной толпой устремиться через все ворота из города.
en.(12) Смело выехавших первыми встретил Масинисса; вскоре из ворот повалила толпа; силы противников стали равными, наконец в бой вступила вся конница, и сдерживать ее уже было нельзя. (13) Масинисса не обратился в бегство; отступая постепенно, он принимал на себя натиск врага, пока не завлек его к холмам, скрывавшим римскую конницу. (14) Всадники, отдохнувшие на свежих лошадях, окружили Ганнона и африканцев, уставших от боя и погони; Масинисса, быстро повернув лошадей, вмешался в сражение.
en.(15) Около тысячи людей из передового отряда - отступать им было трудно - вместе со своим начальником Ганноном были отрезаны от своих и перебиты; (16) остальные, устрашенные смертью вождя, бежали в беспорядке; победители тридцать миль гнались за ними; захватили в плен или убили около двух тысяч всадников. (17) В точности известно, что среди них было не меньше двухсот карфагенян, в том числе очень именитых и богатых.
en.35. (1) Случайно в этот же день вернулись с провиантом суда, отвозившие добычу в Сицилию: словно предчувствовали, что пришли за новой добычей. (2) Не все писатели сообщают, что два карфагенских вождя, носившие одно и то же имя, были убиты в двух конных сражениях, боясь, думаю, как бы ненароком дважды не рассказать об одном и том же;106 Целий и Валерий говорят даже, что Ганнон был взят в плен.
en.(3) Сципион щедро одарил, соответственно заслугам каждого, всадников и их начальство, прежде всего Масиниссу; (4) оставил в Салеке сильный гарнизон и выступил с остальным войском; он не только разорил по дороге поля, но и захватил даже некоторые города и деревни. (5) Ужас охватил население. На седьмой день Сципион вернулся в лагерь с множеством пленных, со стадами скота и прочей добычей; во второй раз он отправил суда с грузом награбленного. (6) Теперь, оставив походы и незначительные набеги, Сципион обратил все силы на осаду Утики, рассчитывая по взятии города превратить его в опорный пункт для дальнейших действий. (7) Он направил моряков туда, где город омывается морем, а пехоту туда, где почти над самыми городскими стенами поднимается холм. (8) Осадные и метательные машины были привезены заранее из Сицилии вместе с продовольствием; над изготовлением новых трудились в арсенале многочисленные искусные мастера, только этим и занятые.
en.(9) У жителей Утики, оказавшихся в осаде, вся надежда была на карфагенян, а у карфагенян на Газдрубала, если ему удастся расшевелить Сифака. Тоскливое ожидание помощи не торопило помощников. (10) Газдрубал при самой усиленной вербовке набрал около тридцати тысяч пехоты и трех тысяч конницы, но не решился до прихода Сифака поставить лагерь вблизи неприятеля.
en.(11) Сифак, быстро снявшись с лагеря под Карфагеном, расположился недалеко от Утики и римских укреплений; с ним было пятьдесят тысяч пехоты и десять тысяч конницы. (12) Прибытие обоих оказало свое действие на Сципиона: после почти сорокадневной осады и многих безуспешных попыток взять город, все испробовав, он ушел, ничего не добившись. (13) Зима уже наступала; он расположил зимний лагерь на мысу, который узкой горной цепью соединен с материком и далеко выдается в море.
en.(14) Лагерь и стоянка для флота были укреплены и обведены одним валом; лагерь легионов находился посередине перешейка; на северной стороне находились вытащенные на сушу суда и стоянка моряков; в южной долине, спускающейся к другому берегу, стояла конница. (15) Вот что было до конца осени совершено в Африке.
en.36. (1) Кроме хлеба, награбленного по всем окрестным полям, а также доставленного из Италии и Сицилии, Гней Октавий, пропретор, привез еще очень много зерна из Сардинии, от претора Тиберия Клавдия, этой провинцией управлявшего. (2) Засыпали все амбары и пришлось строить еще новые. Не хватало одежды для войска; Октавию было поручено обсудить с претором, нельзя ли заготовить одежду в его провинции и прислать ее. (3) За дело принялись усердно: вскоре прислали тысячу двести тог и двенадцать тысяч туник.
en.(4) Тем же летом, когда все это происходило в Африке, консул Публий Семпроний, ведавший Бруттием, в Кротонской области натолкнулся на Ганнибала. (5) Римлян отбросили; в этой скорей беспорядочной схватке, чем настоящей битве, у консула погибло около тысячи двухсот солдат. (6) Римляне в замешательстве вернулись в лагерь; напасть на него неприятель не решился. В следующую тихую ночь консул снялся с лагеря, предварительно послав гонца к проконсулу Публию Лицинию с приказом привести свои легионы.
en.(7) Оба военачальника, объединив свои войска, пошли на Ганнибала и немедленно начали сражение: консулу придавали уверенность удвоенные силы, а Пунийцу - недавняя победа. (8) Семпроний вывел свои легионы на передовую линию; легионы Публия Лициния стояли в запасе. Консул в начале битвы дал обет построить храм Фортуне Примигении, если он в этот день разобьет врага; молитва его исполнилась.
en.(9) Карфагеняне были разбиты наголову: убито было больше четырех тысяч; взято в плен немного меньше трехсот, захвачено сорок лошадей и одиннадцать знамен. Потрясенный этим поражением, Ганнибал отвел войско в Кротон.
en.(10) В это же время консул Марк Корнелий на другом конце Италии удержал в повиновении Этрурию, которая в надежде на перемены перекинулась было к Магону. Корнелий внушал страх не столько оружием, сколько судебными преследованиями. (11) Он вел расследование вполне беспристрастно; сначала многие знатные этруски, договаривавшиеся с Магоном лично или через послов об отпадении своих народов, предстали перед судом и были осуждены. (12) Потом те, кто сознавал свою вину, добровольно ушли в изгнание и были осуждены заочно: себя они спасли, оставив казне имущество - свидетельство их вины.
en.37. (1) Пока консулы в разных концах страны были заняты такими делами, в Риме цензоры Марк Ливий и Гай Клавдий огласили списки сената. Принцепсом сената вторично был избран Квинт Фабий Максим. Семь сенаторов, не занимавших еще курульных кресел, получили цензорские замечания. (2) Цензоры неукоснительно и добросовестно следили за состоянием зданий; сдали с подряда устройство улицы, которая должна была идти от Бычьего рынка мимо зрительских мест к храму Венеры, а также постройку храма Великой Матери на Палатине;
en.(3) ими был установлен также новый налог на добычу соли; соль в Риме и по всей Италии шла по шестой доле асса;113 цензоры отдали на откуп продажу соли - в Риме по той же цене, а на рынках и в городках по более высокой, смотря по месту. (4) Люди были уверены, что эту доходную статью выдумал цензор в отместку народу, несправедливо когда-то его осудившему, и что самая высокая цена была установлена для триб, когда-то постаравшихся его осудить. Поэтому Ливий и получил прозвище Салинатор.
en.(5) Очистительная жертва за народ была принесена позже, чем обычно, потому что цензоры послали по провинциям узнать, сколько в каком войске римских солдат. (6) Вместе с ними насчитано было двести четырнадцать тысяч человек. Жертву принес Гай Клавдий Нерон. (7) Затем в двенадцати колониях их цензоры произвели перепись жителей и оценку их имущества (чего никогда раньше не было): сколько солдат может колония выставить, сколько у нее денег. Все было занесено в государственные книги.
en.(8) Затем начали перепись всадников и оценку их имущества. Оказалось, что у обоих цензоров лошади от государства. Когда дошли до трибы Поллии, к которой был приписан цензор Марк Ливий, глашатай смешался и замолчал. (9) "Называй Марка Ливия!" - крикнул Нерон, то ли не забывший старой вражды, то ли в припадке неуместной строгости. Марку Ливию, как осужденному народом, велено было продать лошадь.
en.(10) Точно так же Марк Ливий, когда дошли до Арниенской трибы и до имени его коллеги, велел тому продать лошадь и привел два основания своему приказу: во-первых, тот лжесвидетельствовал против него; а во-вторых, примирился с ним притворно. (11) Столь же безобразная перебранка, одинаково ронявшая достоинство обоих, пришлась на конец их цензуры. (12) Гай Клавдий, поклявшись, что он действует согласно законам, отправился в государственное казначейство; в список оставленных им в эрариях он вставил имя своего коллеги.
en.(13) Затем в казначейство пришел и Марк Ливий и, за исключением Мециевой трибы, которая его не осудила, а по осуждении не выбирала его ни в консулы, ни в цензоры, оставил в эрариях весь римский народ - тридцать четыре трибы, - (14) ибо они, по его словам, невинного осудили, а осужденного избрали в консулы и в цензоры и не могут отрицать, что провинились - либо один раз при вынесении приговора, либо дважды при выборах. (15) Среди граждан из этих тридцати четырех триб в эрариях окажется и Гай Клавдий, и найдись только в прошлом пример человека, оставленного в эрариях дважды, он, Марк Ливий, и еще раз отметил бы этим клеймом Гая Клавдия, особо включив его имя в список.
en.(16) Постыдно такое состязание цензоров в стараниях позорить друг друга, но порицание народа за непостоянство приличествует цензору и достойно суровости тех времен.
en.(17) Цензоров невзлюбили; Гней Бебий, народный трибун, решив воспользоваться этим, чтобы усилить свое влияние, вызвал обоих на суд народа. Сенат, однако, не согласился на это, чтобы на будущее не ставить цензоров в зависимость от прихотливой благосклонности народа.
en.38. (1) Тем же летом в Бруттии консул штурмом взял Клампетию. Консентия, Пандосия и другие незначительные города сдались добровольно. (2) Так как уже приближалось время выборов, решили вызвать Корнелия из Этрурии, где все было тихо. (3) Он провозгласил консулами Гнея Сервилия Цепиона и Гая Сервилия Гемина. (4) Затем выбрали преторов: Публия Корнелия Лентула, Публия Квинтилия Вара, Авла Элия Пета и Публия Виллия Таппула; двое последних были выбраны в преторы, состоя плебейскими эдилами. (5) По окончании выборов консул вернулся к своему войску в Этрурию.
en.(6) В том же году умерло несколько жрецов и были выбраны новые: на место Марка Эмилия Регилла, фламина Марса, умершего в прошлом году, Тиберий Ветурий Филон;125 (7) на место авгура и децемвира Марка Помпония Матона децемвиром Марк Аврелий Котта, авгуром Тиберий Семпроний Гракх, совсем еще юный, - в те времена такое очень редко случалось при замещении жреческих должностей.
en.(8) В том же году курульными эдилами Гаем Ливием и Марком Сервилием Гемином была поставлена на Капитолии позолоченная четверня и даны Римские игры, длившиеся два дня. Эдилами Публием Элием и Публием Виллием были даны Плебейские игры, длившиеся тоже два дня, и по случаю игр устроено угощение Юпитеру.
рус.[1] Dum haec, si modo hoc anno acta sunt, Romae aguntur, consules ambo in Liguribus gerebant bellum. Is hostis uelut natus ad continendam inter magnorum interualla bellorum Romanis militarem disciplinam erat; nec alia prouincia militem magis ad uirtutem acuebat. Nam Asia et amoenitate urbium et copia terrestrium maritimarumque rerum et mollitia hostium regiisque opibus ditiores quam fortiores exercitus faciebat. Praecipue sub imperio Cn. Manlii solute ac neglegenter habiti sunt. Itaque asperius paulo iter in Thracia et exercitatior hostis magna clade eos castigauit. In Liguribus omnia erant, quae militem excitarent, loca montana et aspera, quae et ipsis capere labor erat et ex praeoccupatis deicere hostem; itinera ardua, angusta, infesta insidiis; hostis leuis et uelox et repentinus, qui nullum usquam tempus, nullum locum quietum aut securum esse sineret; oppugnatio necessaria munitorum castellorum, laboriosa simul periculosaque; inops regio, quae parsimonia astringeret milites, praedae haud multum praeberet. Itaque non lixa sequebatur, non iumentorum longus ordo agmen extendebat. Nihil praeter arma et uiros omnem spem in armis habentes erat. Nec deerat umquam cum iis uel materia belli uel causa, quia propter domesticam inopiam uicinos agros incursabant. Nec tamen in discrimen summae rerum pugnabatur.
рус.[2] C. Flaminius consul, cum Friniatibus Liguribus in agro eorum pluribus proeliis secundis factis, in deditionem gentem accepit et arma ademit. Ea quia non sincera fide tradebant, cum castigarentur, relictis uicis in montem Auginum profugerunt. Confestim secutus est consul. Ceterum effusi rursus, et pars maxima inermes, per inuia et rupes deruptas praecipitantes fugerunt, qua sequi hostis non posset. Ita trans Appenninum abierunt. Qui castris se tenuerant, circumsessi et expugnati sunt. Inde trans Appenninum ductae legiones. Ibi montis quem ceperant altitudine paulisper se tutati, mox in deditionem concesserunt. Tum conquisita cum intentiore cura arma, et omnia adempta. Translatum deinde ad Apuanos Ligures bellum, qui in agrum Pisanum Bononiensemque ita incursauerant, ut coli non possent. His quoque perdomitis consul pacem dedit finitimis. Et quia a bello quieta ut esset prouincia effecerat, ne in otio militem haberet, uiam a Bononia perduxit Arretium. M. Aemilius alter consul agros Ligurum uicosque, qui in campis aut uallibus erant, ipsis montes duos Ballistam Suismontiumque tenentibus, deussit depopulatusque est. Deinde eos, qui in montibus erant, adortus primo leuibus proeliis fatigauit, postremo coactos in aciem descendere iusto proelio deuicit, in quo et aedem Dianae uouit. Subactis cis Appenninum omnibus, tum transmontanos adortus --in his et Friniates Ligures erant, quos non adierat C. Flaminius--omnes Aemilius subegit armaque ademit et de montibus in campos multitudinem deduxit. Pacatis Liguribus exercitum in agrum Gallicum duxit, uiamque a Placentia, ut Flaminiae committeret, Ariminum perduxit. Proelio ultimo, quo cum Liguribus signis collatis conflixit, aedem Iunoni reginae uouit. Haec in Liguribus eo anno gesta.
рус.[3] In Gallia M. Furius praetor insontibus Cenomanis, in pace speciem belli quaerens, ademerat arma. Id Cenomani conquesti Romae apud senatum reiectique ad consulem Aemilium, cui ut cognosceret statueretque senatus permiserat, magno certamine cum praetore habito obtinuerunt causam. Arma reddere Cenomanis, decedere prouincia praetor iussus. Legatis deinde sociorum Latini nominis, qui toto undique ex Latio frequentes conuenerant, senatus datus est. His querentibus magnam multitudinem ciuium suorum Romam commigrasse et ibi censos esse, Q. Terentio Culleoni praetori negotium datum est, ut eos conquireret, et quem C. Claudio M. Liuio censoribus postue eos censores ipsum parentemue eius apud se censum esse probassent socii, ut redire eo cogeret, ubi censi essent. Hac conquisitione duodecim milia Latinorum domos redierunt, iam tum multitudine alienigenarum urbem onerante.
рус.[4] Priusquam consules redirent Romam, M. Fuluius proconsul ex Aetolia redit; isque ad aedem Apollinis in senatu cum de rebus in Aetolia Cephallaniaque ab se gestis disseruisset, petit a patribus, ut, рус.[5] Undique omnes alii deprecari tribunum, alii castigare. Ti. Gracchi collegae plurimum oratio mouit. Ne suas quidem simultates pro magistratu exercere boni exempli esse: alienarum uero simultatum tribunum plebis cognitorem fieri turpe et indignum collegii eius potestate et sacratis legibus esse. Suo quemque iudicio et homines odisse aut diligere et res probare aut improbare debere, non pendere ex alterius uultu ac nutu nec alieni momentis animi circumagi, adstipularique irato consuli tribunum plebei; et quid priuatim M. Aemilius mandauerit, meminisse, tribunatum sibi a populo Romano mandatum obliuisci, et mandatum pro auxilio ac libertate priuatorum, non pro consulari regno. Ne hoc quidem cernere eum, fore ut memoriae ac posteritati mandetur eiusdem collegii alterum e duobus tribunis plebis suas inimicitias remisisse rei publicae, alterum alienas et mandatas exercuisse. His uictus castigationibus tribunus cum templo excessisset, referente Ser. Sulpicio praetore triumphus M. Fuluio est decretus. Is cum gratias patribus conscriptis egisset, adiecit ludos magnos se Ioui optimo maximo eo die quo Ambraciam cepisset uouisse; in eam rem sibi centum pondo auri a ciuitatibus collatum; petere ut ex ea pecunia, quam in triumpho latam in aerario positurus esset, id aurum secerni iuberent. Senatus pontificum collegium consuli iussit, num omne id aurum in ludos consumi necesse esset. Cum pontifices negassent ad religionem pertinere, quanta impensa in ludos fieret, senatus Fuluio quantum impenderet permisit, dum ne summam octoginta milium excederet. Triumphare mense Ianuario statuerat: sed cum audisset consulem M. Aemilium, litteris M. Aburii tribuni plebis acceptis de remissa intercessione, ipsum ad impediendum triumphum Romam uenientem aegrum in uia substitisse, ne plus in triumpho certaminum quam in bello haberet, praetulit triumphi diem. Triumphauit ante diem decimum Kal. Ianuarias de Aetolis et de Cephallania. Aureae coronae centum duodecim pondo ante currum latae sunt; argenti pondo milia octoginta tria, auri pondo ducenta quadraginta tria, tetrachma Attica centum octodecim milia, Philippei nummi duodecim milia trecenti uiginti duo, signa aenea septingenta octoginta quinque, signa marmorea ducenta triginta, arma tela cetera spolia hostium, magnus numerus, ad hoc catapultae, ballistae, tormenta omnis generis; duces aut Aetoli et Cephallanes aut regii ab Antiocho ibi relicti ad uiginti septem. Multos eo die, priusquam in urbem inueheretur, in circo Flaminio tribunos praefectos equites centuriones, Romanos sociosque, donis militaribus donauit. Militibus ex praeda uicenos quinos denarios diuisit, duplex centurioni, triplex equiti.
рус.[6] Iam consularium comitiorum appetebat tempus; quibus quia M. Aemilius, cuius sortis ea cura erat, occurrere non potuit, C. Flaminius Romam uenit. Ab eo creati consules Sp. Postumius Albinus Q. Marcius Philippus. Praetores inde facti T. Maenius P. Cornelius Sulla C. Calpurnius Piso M. Licinius Lucullus C. Aurelius Scaurus L. Quinctius Crispinus. Extremo anni, magistratibus iam creatis, ante diem tertium nonas Martias Cn. Manlius Uulso de Gallis qui Asiam incolunt triumphauit. Serius ei triumphandi causa fuit, ne Q. Terentio Culleone praetore causam lege Petillia diceret, et incendio alieni iudicii, quo L. Scipio damnatus erat, conflagraret, eo infensioribus in se quam in illum iudicibus, quod disciplinam militarem seuere ab eo conseruatam successorem ipsum omni genere licentiae corrupisse fama attulerat. Neque ea sola infamiae erant, quae in prouincia procul ab oculis facta narrabantur, sed ea etiam magis, quae in militibus eius quotidie aspiciebantur. Luxuriae enim peregrinae origo ab exercitu Asiatico inuecta in urbem est. Ii primum lectos aeratos, uestem stragulam pretiosam, plagulas et alia textilia, et quae tum magnificae supellectilis habebantur, monopodia et abacos Romam aduexerunt. Tunc psaltriae sambucistriaeque et conuiualia alia ludorum oblectamenta addita epulis; epulae quoque ipsae et cura et sumptu maiore apparari coeptae. Tum coquus, uilissimum antiquis mancipium et aestimatione et usu, in pretio esse, et quod ministerium fuerat, ars haberi coepta. Uix tamen illa quae tum conspiciebantur, semina erant futurae luxuriae.
рус.[7] In triumpho tulit Cn. Manlius coronas aureas ducenta duodecim [pondo], argenti pondo ducenta uiginti milia, auri pondo duo milia centum tria, tetrachmum Atticum centum uiginti septem milia, cistophori ducenta quinquaginta, Philippeorum aureorum nummorum sedecim milia trecentos uiginti; et arma spoliaque multa Gallica carpentis trauecta, duces hostium duo et quinquaginta ducti ante currum. Militibus quadragenos binos denarios diuisit, duplex centurioni, triplex in equites, et stipendium duplex [in pedites] dedit; multi omnium ordinum donati militaribus donis currum secuti sunt. Carminaque a militibus ea in imperatorem dicta, ut facile appareret in ducem indulgentem ambitiosumque ea dici, triumphum esse militari magis fauore quam populari celebrem. Sed ad populi quoque gratiam conciliandam amici Manlii ualuerunt; quibus adnitentibus senatus consultum factum est, ut ex pecunia quae in triumpho translata esset, stipendium collatum a populo in publicum, quod eius solutum antea non esset, solueretur. Uicenos quinos et semisses in milia aeris quaestores urbani cum fide et cura soluerunt. Per idem tempus tribuni militum duo ex duabus Hispaniis cum litteris C. Atinii et L. Manlii, qui eas prouincias obtinebant, uenerunt. Ex iis litteris cognitum est Celtiberos Lusitanosque in armis esse et sociorum agros populari. De ea re consultationem integram senatus ad nouos magistratus reiecit. Ludis Romanis eo anno, quos P. Cornelius Cethegus A. Postumius Albinus faciebant, malus in circo instabilis in signum Pollentiae procidit atque id deicit. Ea religione moti patres et diem unum adiciendum ludorum censuerunt, et signa duo pro uno reponenda, et nouum auratum faciendum. Et plebeii ludi ab aedilibus C. Sempronio Blaeso et M. Furio Lusco diem unum instaurati sunt.
рус.[8] Insequens annus Sp. Postumium Albinum et Q. Marcium Philippum consules ab exercitu bellorumque et prouinciarum cura ad intestinae coniurationis uindictam auertit. Praetores prouincias sortiti sunt, T. Maenius urbanam, M. Licinius Lucullus inter ciues et peregrinos, C. Aurelius Scaurus Sardiniam, P. Cornelius Sulla Siciliam, L. Quinctius Crispinus Hispaniam citeriorem, C. Calpurnius Piso Hispaniam ulteriorem. Consulibus ambobus quaestio de clandestinis coniurationibus decreta est. Graecus ignobilis in Etruriam primum uenit nulla cum arte earum, quas multas ad animorum corporumque cultum nobis eruditissima omnium gens inuexit, sacrificulus et uates; nec is qui aperta religione, propalam et quaestum et disciplinam profitendo, animos errore imbueret, sed occultorum et nocturnorum antistes sacrorum. Initia erant, quae primo paucis tradita sunt, deinde uulgari coepta sunt per uiros mulieresque. Additae uoluptates religioni uini et epularum, quo plurium animi illicerentur. Cum uinum animos рус.[9] Huius mali labes ex Etruria Romam ueluti contagione morbi penetrauit. Primo urbis magnitudo capacior patientiorque talium malorum ea celauit: tandem indicium hoc maxime modo ad Postumium consulem peruenit. P. Aebutius, cuius pater publico equo stipendia fecerat, pupillus relictus, mortuis deinde tutoribus sub tutela Duroniae matris et uitrici T. Sempronii Rutili educatus fuerat. Et mater dedita uiro erat, et uitricus, quia tutelam ita gesserat, ut rationem reddere non posset, aut tolli pupillum aut obnoxium sibi uinculo aliquo fieri cupiebat. Uia una corruptelae Bacchanalia erant. Mater adulescentem appellat: se pro aegro eo uouisse, ubi primum conualuisset, Bacchis eum se initiaturam; damnatam uoti benignitate deum exsoluere id uelle. Decem dierum castimonia opus esse: decimo die cenatum, deinde pure lautum in sacrarium deducturam. Scortum nobile libertina Hispala Faecenia, non digna quaestu, cui ancillula adsuerat, etiam postquam manumissa erat, eodem se genere tuebatur. Huic consuetudo iuxta uicinitatem cum Aebutio fuit, minime adulescentis aut rei aut famae damnosa: ultro enim amatus appetitusque erat, et maligne omnia praebentibus suis meretriculae munificentia sustinebatur. Quin eo processerat consuetudine capta, ut post patroni mortem, quia in nullius manu erat, tutore ab tribunis et praetore petito, cum testamentum faceret, unum Aebutium institueret heredem.
рус.[10] Haec amoris pignora cum essent, nec quicquam secretum alter ab altero haberent, per iocum adulescens uetat eam mirari, si per aliquot noctes secubuisset: religionis se causa, ut uoto pro ualetudine sua facto liberetur, Bacchis initiari uelle. Id ubi mulier audiuit, perturbata 'dii meliora.' inquit: mori et sibi et illi satius esse quam id faceret; et in caput eorum detestari minas periculaque, qui id suasissent. Admiratus cum uerba tum perturbationem tantam adulescens parcere exsecrationibus iubet: matrem id sibi adsentiente uitrico imperasse. 'uitricus ergo' inquit 'tuus--matrem enim insimulare forsitan fas non sit--pudicitiam famam spem uitamque tuam perditum ire hoc facto properat.' eo magis mirabundo quaerentique, quid rei esset, pacem ueniamque precata deorum dearumque, si coacta caritate eius silenda enuntiasset, ancillam se ait dominae comitem id sacrarium intrasse, liberam numquam eo accessisse. Scire corruptelarum omnis generis eam officinam esse; et iam biennio constare neminem initiatum ibi maiorem annis uiginti. Ut quisque introductus sit, uelut uictimam tradi sacerdotibus. Eos deducere in locum, qui circumsonet ululatibus cantuque symphoniae et cymbalorum et tympanorum pulsu, ne uox quiritantis, cum per uim stuprum inferatur, exaudiri possit. Orare inde atque obsecrare, ut eam rem quocumque modo discuteret nec se eo praecipitaret, ubi omnia infanda patienda primum, deinde facienda essent. Neque ante dimisit eum, quam fidem dedit adulescens ab his sacris se temperaturum.
рус.[11] Postquam domum uenit, et mater mentionem intulit, quid eo die, quid deinceps ceteris, quae ad sacra pertinerent, faciendum esset, negat eorum se quicquam facturum, nec initiari sibi in animo esse. Aderat sermoni uitricus. Confestim mulier exclamat Hispalae concubitu carere eum decem noctes non posse; illius excetrae delenimentis et uenenis imbutum nec parentis nec uitrici nec deorum uerecundiam habere. Iurgantes hinc mater, hinc uitricus cum quattuor eum seruis domo exegerunt. Adulescens inde ad Aebutiam se amitam contulit, causamque ei, cur esset a matre eiectus, narrauit, deinde ex auctoritate eius postero die ad consulem Postumium arbitris remotis rem detulit. Consul post diem tertium redire ad se iussum dimisit; ipse Sulpiciam grauem feminam, socrum suam, percunctatus est, ecquam anum Aebutiam ex Auentino nosset. Cum ea nosse probam et antiqui moris feminam respondisset, opus esse sibi ea conuenta dixit: mitteret nuntium ad eam, ut ueniret. Aebutia accita ad Sulpiciam uenit, et consul paulo post, uelut forte interuenisset, sermonem de Aebutio fratris eius filio infert. Lacrimae mulieri obortae, et miserari casum adulescentis coepit, qui spoliatus fortunis, a quibus minime oporteret, apud se tunc esset, eiectus a matre, quod probus adulescens --dii propitii essent--obscenis, ut fama esset, sacris initiari nollet.
рус.[12] Satis exploratum de Aebutio ratus consul non vanum auctorem esse, Aebutia dimissa socrum rogat, ut Hispalam indidem ex Aventino libertinam, non ignotam viciniae, arcesseret ad sese: eam quoque esse quae percunctari vellet.
рус.Ad cuius nuntium perturbata Hispala, quod ad tam nobilem et grauem feminam ignara causae arcesseretur, postquam lictores in vestibulo turbamque consularem et consulem ipsum conspexit, prope exanimata est. In interiorem partem aedium abductam socru adhibita consul, si uera dicere inducere in animum posset, negat perturbari debere; fidem uel a Sulpicia, tali femina, uel ab se acciperet; expromeret sibi, quae in luco Stimulae Bacchanalibus in sacro nocturno solerent fieri. Hoc ubi audiuit, tantus pauor tremorque omnium membrorum mulierem cepit, ut diu hiscere non posset. Tandem confirmata puellam admodum se ancillam initiatam cum domina ait: aliquot annis, ex quo manumissa sit, nihil quid ibi fiat scire. Iam id ipsum consul laudare, quod initiatam se non infitiaretur: sed et cetera eadem fide expromeret. Neganti ultra quicquam scire, non eandem dicere, si coarguatur ab alio, ac per se fatenti ueniam aut gratiam fore; eum sibi omnia exposuisse, qui ab illa audisset.
рус.[13] Mulier haud dubie, id quod erat, Aebutium indicem arcani rata esse, ad pedes Sulpiciae procidit, et eam primo orare coepit, ne mulieris libertinae cum amatore sermonem in rem non seriam modo sed capitalem etiam uerti uellet: se terrendi eius causa, non quod sciret quicquam, ea locutam esse. Hic Postumius accensus ira tum quoque ait eam cum Aebutio se amatore cauillari credere, non in domo grauissimae feminae et cum consule loqui. Et Sulpicia attollere pauentem, simul illam adhortari, simul iram generi lenire. Tandem confirmata, multum incusata perfidia Aebutii, qui optime de ipso meritae talem gratiam rettulisset, magnum sibi metum deorum, quorum occulta initia enuntiaret, maiorem multo dixit hominum esse, qui se indicem manibus suis discerpturi essent. Itaque hoc se Sulpiciam, hoc consulem orare, ut se extra Italiam aliquo ablegarent, ubi reliquum uitae degere tuto posset. Bono animo esse iubere eam consul, et sibi curae fore dicere, ut Romae tuto habitaret. Tum Hispala originem sacrorum expromit. Primo sacrarium id feminarum fuisse, nec quemquam eo uirum admitti solitum. Tres in anno statos dies habuisse, quibus interdiu Bacchis initiarentur; sacerdotes in uicem matronas creari solitas.
рус.Pacullam Anniam Campanam sacerdotem omnia, tamquam deum monitu, immutasse: nam et uiros eam primam filios suos initiasse, Minium et Herennium Cerrinios; et nocturnum sacrum ex diurno, et pro tribus in anno diebus quinos singulis mensibus dies initiorum fecisse. Ex quo in promiscuo sacra sint et permixti viri feminis, et noctis licentia accesserit, nihil ibi facinoris, nihil flagitii praetermissum. Plura virorum inter sese quam feminarum esse stupra.
рус.Si qui minus patientes dedecoris sint et pigriores ad facinus, pro uictimis immolari. Nihil nefas ducere, hanc summam inter eos religionem esse. Uiros, uelut mente capta, cum iactatione fanatica corporis uaticinari; matronas Baccharum habitu crinibus sparsis cum ardentibus facibus decurrere ad Tiberim, demissasque in aquam faces, quia uiuum sulpur cum calce insit, integra flamma efferre. Raptos a diis homines dici, quos machinae illigatos ex conspectu in abditos specus abripiant: eos esse, qui aut coniurare aut sociari facinoribus aut stuprum pati noluerint. Multitudinem ingentem, alterum iam prope populum esse; in his nobiles quosdam uiros feminasque. Biennio proximo institutum esse, ne quis maior uiginti annis initiaretur: captari aetates et erroris et stupri patientes.
рус.[14] Peracto indicio aduoluta rursus genibus preces easdem, ut se ablegaret, repetiuit. Consul rogat socrum, ut aliquam partem aedium uacuam faceret, quo Hispala immigraret. Cenaculum super aedes datum est, scalis ferentibus in publicum obseratis, aditu in aedes uerso. Res omnes Faeceniae extemplo translatae et familia arcessita, et Aebutius migrare ad consulis clientem iussus. Ita cum indices ambo in potestate essent, rem ad senatum Postumius defert, omnibus ordine expositis, quae delata primo, quae deinde ab se inquisita forent. Patres pauor ingens cepit, cum publico nomine, ne quid eae coniurationes coetusque nocturni fraudis occultae aut periculi importarent, tum priuatim suorum cuiusque uicem, ne quis adfinis ei noxae esset. Censuit autem senatus gratias consuli agendas, quod eam rem et cum singulari cura et sine ullo tumultu inuestigasset. Quaestionem deinde de Bacchanalibus sacrisque nocturnis extra ordinem consulibus mandant; indicibus Aebutio ac Faeceniae ne fraudi ea res sit curare et alios indices praemiis inuitare iubent; sacerdotes eorum sacrorum, seu uiri seu feminae essent, non Romae modo sed per omnia fora et conciliabula conquiri, ut in consulum potestate essent; edici praeterea in urbe Roma et per totam Italiam edicta mitti, ne quis, qui Bacchis initiatus esset, coisse aut conuenisse sacrorum causa uelit, neu quid talis rei diuinae fecisse. Ante omnia ut quaestio de iis habeatur, qui coierint coniurauerintue, quo stuprum flagitiumue inferretur. Haec senatus decreuit. Consules aedilibus curulibus imperarunt, ut sacerdotes eius sacri omnes conquirerent, comprehensosque libero conclaui ad quaestionem seruarent; aediles plebis uiderent, ne qua sacra in operto fierent. Triumuiris capitalibus mandatum est, ut uigilias disponerent per urbem seruarentque, ne qui nocturni coetus fierent, utque ab incendiis caueretur; adiutores triumuiris quinqueuiri uls cis Tiberim suae quisque regionis aedificiis praeessent.
рус.[15] Ad haec officia dimissis magistratibus consules in rostra escenderunt, et contione aduocata cum sollemne carmen precationis, quod praefari, priusquam populum adloquantur, magistratus solent, peregisset consul, ita coepit. 'nulli umquam contioni, Quirites, tam non solum apta sed etiam necessaria haec sollemnis deorum comprecatio fuit, quae uos admoneret hos esse deos, quos colere uenerari precarique maiores uestri instituissent, non illos, qui prauis et externis religionibus captas mentes uelut furialibus stimulis ad omne scelus et ad omnem libidinem agerent. Equidem nec quid taceam nec quatenus proloquar inuenio. Si aliquid ignorabitis, ne locum neglegentiae dem, si omnia nudauero, ne nimium terroris offundam uobis, uereor. Quidquid dixero, minus quam pro atrocitate et magnitudine rei dictum scitote esse: ut ad cauendum satis sit, dabitur opera a nobis. Bacchanalia tota iam pridem Italia et nunc per urbem etiam multis locis esse, non fama solum accepisse uos sed crepitibus etiam ululatibusque nocturnis, qui personant tota urbe, certum habeo, ceterum quae ea res sit, ignorare: alios deorum aliquem cultum, alios concessum ludum et lasciuiam credere esse, et qualecumque sit, ad paucos pertinere. Quod ad multitudinem eorum attinet, si dixero multa milia hominum esse, ilico necesse est exterreamini, nisi adiunxero qui qualesque sint. Primum igitur mulierum magna pars est, et is fons mali huiusce fuit; deinde simillimi feminis mares, stuprati et constupratores, fanatici, uigiliis, uino, strepitibus clamoribusque nocturnis attoniti. Nullas adhuc uires coniuratio, ceterum incrementum ingens uirium habet, quod in dies plures fiunt. Maiores uestri ne uos quidem, nisi cum aut uexillo in arce posito comitiorum causa exercitus eductus esset, aut plebi concilium tribuni edixissent, aut aliquis ex magistratibus ad contionem uocasset, forte temere coire uoluerunt; et ubicumque multitudo esset, ibi et legitimum rectorem multitudinis censebant esse debere. Quales primum nocturnos coetus, deinde promiscuos mulierum ac uirorum esse creditis? si quibus aetatibus initientur mares sciatis, non misereat uos eorum solum, sed etiam pudeat. Hoc sacramento initiatos iuuenes milites faciendos censetis, Quirites? his ex obsceno sacrario eductis arma committenda? hi cooperti stupris suis alienisque pro pudicitia coniugum ac liberorum uestrorum ferro decernent?
рус.[16] Minus tamen esset, si flagitiis tantum effeminati forent--ipsorum id magna ex parte dedecus erat--, a facinoribus manus, mentem a fraudibus abstinuissent: numquam tantum malum in re publica fuit, nec ad plures nec ad plura pertinens. Quidquid his annis libidine, quidquid fraude, quidquid scelere peccatum est, ex illo uno sacrario scitote ortum esse. Necdum omnia, in quae coniurarunt, edita facinora habent. Adhuc priuatis noxiis, quia nondum ad rem publicam opprimendam satis uirium est, coniuratio sese impia tenet. Crescit et serpit quotidie malum. Iam maius est, quam ut capere id priuata fortuna possit: ad summam rem publicam spectat. Nisi praecauetis, Quirites, iam huic diurnae, legitime ab consule uocatae, par nocturna contio esse poterit. Nunc illi uos singuli uniuersos contionantes timent: iam ubi uos dilapsi domos et in rura uestra eritis, illi coierint, consultabunt de sua salute simul ac uestra pernicie: tum singulis uobis uniuersi timendi erunt. Optare igitur unusquisque uestrum debet, ut bona mens suis omnibus fuerit. Si quem libido, si furor in illum gurgitem abripuit, illorum eum, cum quibus in omne flagitium et facinus coniurauit, non suum iudicet esse. Ne quis etiam errore labatur uestrum, Quirites, non sum securus. Nihil enim in speciem fallacius est quam praua religio. Ubi deorum numen praetenditur sceleribus, subit animum timor, ne fraudibus humanis uindicandis diuini iuris aliquid immixtum uiolemus. Hac uos religione innumerabilia decreta pontificum, senatus consulta, haruspicum denique responsa liberant. Quotiens hoc patrum auorumque aetate negotium est magistratibus datum, uti sacra externa fieri uetarent, sacrificulos uatesque foro circo urbe prohiberent, uaticinos libros conquirerent comburerentque, omnem disciplinam sacrificandi praeterquam more Romano abolerent. Iudicabant enim prudentissimi uiri omnis diuini humanique iuris nihil aeque dissoluendae religionis esse, quam ubi non patrio sed externo ritu sacrificaretur. Haec uobis praedicenda ratus sum, ne qua superstitio agitaret animos uestros, cum demolientes nos Bacchanalia discutientesque nefarios coetus cerneretis. Omnia diis propitiis uolentibusque [ea] faciemus; qui quia suum numen sceleribus libidinibusque contaminari indigne ferebant, ex occultis ea tenebris in lucem extraxerunt, nec patefieri, ut impunita essent, sed ut uindicarentur et opprimerentur, uoluerunt. Senatus quaestionem extra ordinem de ea re mihi collegaeque meo mandauit. Nos, quae ipsis nobis agenda sunt, impigre exsequemur; uigiliarum nocturnarum curam per urbem minoribus magistratibus mandauimus. Uos quoque aequum est, quae uestra munia sunt, quo quisque loco positus erit, quod imperabitur, impigre praestare, et dare operam, ne quid fraude noxiorum periculi aut tumultus oriatur.'
рус.[17] Recitari deinde senatus consulta iusserunt, indicique praemium proposuerunt, si quis quem ad se deduxisset nomenue absentis detulisset. Qui nominatus profugisset, diem certam se finituros, ad quam nisi citatus respondisset, absens damnaretur. Si quis eorum, qui tum extra terram Italiam essent, nominaretur, ei laxiorem diem daturos, si uenire ad causam dicendam uellet. Edixerunt deinde, ne quis quid fugae causa uendidisse neue emisse uellet; ne quis reciperet, celaret, ope ulla iuuaret fugientes. Contione dimissa terror magnus urbe tota fuit, nec moenibus se tantum urbis aut finibus Romanis continuit, sed passim per totam Italiam, litteris hospitum de senatus consulto et contione et edicto consulum acceptis, trepidari coeptum est. Multi ea nocte, quae diem insecuta est, quo in contione res palam facta est, custodiis circa portas positis fugientes a triumuiris comprehensi et reducti sunt: multorum delata nomina. Quidam ex iis uiri feminaeque mortem sibi consciuerunt. Coniurasse supra septem milia uirorum ac mulierum dicebantur. Capita autem coniurationis constabat esse M. Et C. Atinios de plebe Romana et Faliscum L. Opicernium et Minium Cerrinium Campanum: ab his omnia facinora et flagitia orta, eos maximos sacerdotes conditoresque eius sacri esse. Data opera, ut primo quoque tempore comprehenderentur. Adducti ad consules fassique de se nullam moram indicio fecerunt.
рус.[18] Ceterum tanta fuga ex urbe facta erat, ut, quia multis actiones et res peribant, cogerentur praetores T. Maenius et M. Licinius per senatum res in diem tricesimum differre, donec quaestiones a consulibus perficerentur. Eadem solitudo, quia Romae non respondebant nec inueniebantur, quorum nomina delata erant, coegit consules circa fora proficisci ibique quaerere et iudicia exercere. Qui tantum initiati erant et ex carmine sacro, praeeunte uerba sacerdote, precationes fecerant, [in] quibus nefanda coniuratio in omne facinus ac libidinem continebatur, nec earum rerum ullam, in quas iureiurando obligati erant, in se aut alios admiserant, eos in uinculis relinquebant: qui stupris aut caedibus uiolati erant, qui falsis testimoniis, signis adulterinis, subiectione testamentorum, fraudibus aliis contaminati, eos capitali poena adficiebant. Plures necati quam in uincula coniecti sunt. Magna uis in utraque causa uirorum mulierumque fuit. Mulieres damnatas cognatis, aut in quorum manu essent, tradebant, ut ipsi in priuato animaduerterent in eas: si nemo erat idoneus supplicii exactor, in publico animaduertebatur. Datum deinde consulibus negotium est, ut omnia Bacchanalia Romae primum, deinde per totam Italiam diruerent, extra quam si qua ibi uetusta ara aut signum consecratum esset. In reliquum deinde senatus consulto cautum est, ne qua Bacchanalia Romae neue in Italia essent. Si quis tale sacrum sollemne et necessarium duceret, nec sine religione et piaculo se id omittere posse, apud praetorem urbanum profiteretur, praetor senatum consuleret. Si ei permissum esset, cum in senatu centum non minus essent, ita id sacrum faceret, dum ne plus quinque sacrificio interessent, neu qua pecunia communis neu quis magister sacrorum aut sacerdos esset.
рус.[19] Aliud deinde huic coniunctum referente Q. Marcio consule senatus consultum factum est, ut de iis, quos pro indicibus consules habuissent, integra res ad senatum referretur, cum Sp. Postumius quaestionibus perfectis Romam redisset. Minium Cerrinium Campanum Ardeam in uincula mittendum censuerunt, magistratibusque Ardeatium praedicendum, ut intentiore eum custodia adseruarent, non solum ne effugeret, sed ne mortis consciscendae locum haberet. Sp. Postumius aliquanto post Romam uenit: eo referente de P. Aebutii et Hispalae Faeceniae praemio, quod eorum opera indicata Bacchanalia essent, senatus consultum factum est, uti singulis his centena milia aeris quaestores urbani ex aerario darent; utique consul cum tribunis plebis ageret, ut ad plebem primo quoque tempore ferrent, ut P. Aebutio emerita stipendia essent, ne inuitus militaret neue censor ei inuito equum publicum adsignaret; utique Faeceniae Hispalae datio, deminutio, gentis enuptio, tutoris optio item esset, quasi ei uir testamento dedisset; utique ei ingenuo nubere liceret, neu quid ei qui eam duxisset ob id fraudi ignominiaeue esset; utique consules praetoresque, qui nunc essent quiue postea futuri essent, curarent, ne quid ei mulieri iniuriae fieret, utique tuto esset. Id senatum uelle et aequum censere, ut ita fieret. Ea omnia lata ad plebem factaque sunt ex senatus consulto; [et] de ceterorum indicum impunitate praemiisque consulibus permissum est.
рус.[20] Et iam Q. Marcius quaestionibus suae regionis perfectis in Ligures prouinciam proficisci parabat, tribus milibus peditum Romanorum, centum quinquaginta equitibus, et quinque milibus Latini nominis peditum ducentis equitibus in supplementum acceptis. Eadem prouincia, idem numerus peditum equitumque et collegae decretus erat. Exercitus acceperunt, quos priore anno C. Flaminius et M. Aemilius consules habuerant. Duas praeterea legiones nouas ex senatus consulto scribere iussi sunt, et uiginti milia peditum sociis et nomini Latino imperarunt et equites octingentos, et tria milia peditum Romanorum, ducentos equites. Totum hunc exercitum praeter legiones in supplementum Hispaniensis exercitus duci placebat. Itaque consules, dum ipsi quaestionibus impediebantur, T. Maenium dilectui habendo praefecerunt. Perfectis quaestionibus prior Q. Marcius in Ligures Apuanos est profectus. Dum penitus in abditos saltus, quae latebrae receptaculaque illis semper fuerant, persequitur, in praeoccupatis angustiis loco iniquo est circumuentus. Quattuor milia militum amissa, et legionis secundae signa tria, undecim uexilla socium Latini nominis in potestatem hostium uenerunt, et arma multa, quae quia impedimento fugientibus per siluestres semitas erant, passim iactabantur. Prius sequendi Ligures finem quam fugae Romani fecerunt. Consul ubi primum ex hostium agro euasit, ne, quantum deminutae copiae forent, appareret, in locis pacatis exercitum dimisit. Non tamen obliterare famam rei male gestae potuit: nam saltus, unde eum Ligures fugauerant, Marcius est appellatus.
рус.[21] Sub hunc nuntium ex Ligustinis uulgatum litterae ex Hispania mixtam gaudio tristitiam adferentes recitatae sunt. C. Atinius, qui biennio ante praetor in eam prouinciam profectus erat, cum Lusitanis in agro Hastensi signis collatis pugnauit: ad sex milia hostium sunt caesa, ceteri fusi et fugati castrisque exuti. Ad oppidum deinde Hastam oppugnandum legiones ducit: id quoque haud multo maiore certamine cepit quam castra; sed dum incautius subit muros, ictus ex uulnere post dies paucos moritur. Litteris de morte propraetoris recitatis senatus censuit mittendum, qui ad Lunae portum C. Calpurnium praetorem consequeretur, nuntiaretque senatum aequum censere, ne sine imperio prouincia esset, maturare eum proficisci. Quarto die qui missus erat Lunam uenit: paucis ante diebus Calpurnius profectus erat. Et in citeriore Hispania L. Manlius Acidinus, qui eodem tempore, quo C. Atinius in prouinciam ierat, cum Celtiberis acie conflixit. Incerta uictoria discessum est, nisi quod Celtiberi castra inde nocte proxima mouerunt, Romanis et suos sepeliendi et spolia legendi ex hostibus potestas facta est. Paucos post dies maiore coacto exercitu Celtiberi ad Calagurrim oppidum ultro lacessiuerunt proelio Romanos. Nihil traditur, quae causa numero aucto infirmiores eos fecerit. Superati proelio sunt: ad duodecim milia hominum caesa, plus duo capta, et castris Romanus potitur. Et nisi successor aduentus suo inhibuisset impetum uictoris, subacti Celtiberi forent. Noui praetores ambo in hiberna exercitus deduxerunt.
рус.[22] Per eos dies, quibus haec ex Hispania nuntiata sunt, ludi Taurii per biduum facti religionis causa. Decem deinde рус.[23] Cum iam in exitu annus esset, Q. Marcius absens magistratu abiturus erat, Sp. Postumius quaestionibus cum summa fide curaque perfectis comitia habuit. Creati consules sunt Ap. Claudius Pulcher M. Sempronius Tuditanus. Postero die praetores facti P. Cornelius Cethegus A. Postumius Albinus C. Afranius Stellio C. Atilius Serranus L. Postumius Tempsanus M. Claudius Marcellinus.
рус.Extremo anni, quia Sp. Postumius consul renuntiaverat peragrantem se propter quaestiones utrumque litus Italiae desertas colonias Sipontum supero, Buxentum infero mari invenisse, triumviri ad colonos eo scribendos ex senatus consulto ab T. Maenio praetore urbano creati sunt L. Scribonius Libo M. Tuccius Cn. Baebius Tamphilus. Cum Perseo rege et Macedonibus bellum quod imminebat, non unde plerique opinantur, nec ab ipso Perseo causas cepit: inchoata initia a Philippo sunt; et is ipse, si diutius uixisset, id bellum gessisset. Una eum res, cum uicto leges imponerentur, maxime angebat, quod qui Macedonum ab se defecerant in bello, in eos ius saeuiendi ademptum ei ab senatu erat, cum, quia rem integram Quinctius in condicionibus pacis distulerat, non desperasset impetrari posse. Antiocho rege deinde bello superato ad Thermopylas, diuisis partibus, cum per eosdem dies consul Acilius Heracleam, Philippus Lamiam oppugnasset, capta Heraclea quia iussus abscedere a moenibus Lamiae erat Romanisque oppidum deditum est, aegre eam rem tulerat. Permulsit iram eius consul, quod ad Naupactum ipse festinans, quo se ex fuga Aetoli contulerant, Philippo permisit, ut Athamaniae et Amynandro bellum inferret, et urbes quas Thessalis Aetoli ademerant, regno adiceret. Haud magno certamine et Amynandrum Athamania expulerat et urbes receperat aliquot. Demetriadem quoque, urbem ualidam et ad omnia opportunam, et Magnetum gentem suae dicionis fecit. Inde et in Thracia quasdam urbes, nouae atque insuetae libertatis uitio seditionibus principum turbatas, partibus, quae domestico certamine uincerentur, adiungendo sese cepit.
рус.[24] His sedata in praesentia regis ira in Romanos est. Numquam tamen remisit animum a colligendis in pace uiribus, quibus, quandoque data fortuna esset, ad bellum uteretur. Uectigalia regni non fructibus tantum agrorum portoriisque maritimis auxit, sed metalla etiam et uetera intermissa recoluit et noua multis locis instituit. Ut uero antiquam multitudinem hominum, quae belli cladibus amissa erat, restitueret, non subolem tantum stirpis parabat cogendis omnibus procreare atque educare liberos, sed Thracum etiam magnam multitudinem in Macedoniam traduxerat, quietusque aliquamdiu a bellis omni cura in augendas regni opes intentus fuerat. Rediere deinde causae, quae de integro iram mouerent in Romanos. Thessalorum et Perrhaeborum querellae de urbibus suis ab eo possessis, et legatorum Eumenis regis de Thraciis oppidis per uim occupatis traductaque in Macedoniam multitudine, ita auditae erant, ut eas non neglegi satis appareret. Maxime mouerat senatum, quod iam Aeni et Maroneae adfectari possessionem audierant; minus Thessalos curabant. Athamanes quoque uenerant legati, non partis amissae, non finium iacturam querentes, sed totam Athamaniam sub ius iudiciumque regis uenisse; et Maronitarum exules uenerant, pulsi, quia libertatis causam defendissent ab regio praesidio: ii non Maroneam modo sed etiam Aenum in potestate narrabant esse Philippi. Uenerant et a Philippo legati ad purganda ea, qui nihil nisi permissu Romanorum imperatorum factum adfirmabant: ciuitates Thessalorum et Perrhaeborum et Magnetum et cum Amynandro Athamanum gentem in eadem causa qua Aetolos fuisse; Antiocho rege pulso occupatum oppugnandis Aetolicis urbibus consulem ad recipiendas eas ciuitates Philippum misisse; armis subactos parere. Senatus, ne quid absente rege statueret, legatos ad eas controuersias disceptandas misit Q. Caecilium Metellum M. Baebium Tamphilum Ti. Sempronium. Quorum sub aduentum ad Thessalica Tempe omnibus iis ciuitatibus, quibus cum rege disceptatio erat, concilium indictum est.
рус.[25] Ibi cum Romani legati disceptatorum loco, Thessali Perrhaebique et Athamanes haud dubii accusatores, Philippus ad audienda crimina tamquam reus consedissent, pro ingenio quisque eorum, qui principes legationum erant, et gratia cum Philippo aut odio acerbius leniusue egerunt. In controuersiam autem ueniebant Philippopolis Tricca Phaloria et Eurymenae et cetera circa eas oppida, utrum, Thessalorum iuris cum рус.[26] Philippus, ut accusatoris potius quam rei speciem haberet, et ipse a querellis orsus Menelaidem in Dolopia, quae regni sui fuisset, Thessalos ui atque armis expugnasse questus est; item Petram in Pieria ab iisdem Thessalis Perrhaebisque captam. Xynias quidem, haud dubie Aetolicum oppidum, sibi contribuisse eos; et Paracheloida, quae sub Athamania esset, nullo iure Thessalorum formulae factam. Nam quae sibi crimina obiciantur de insidiis legatorum et maritimis portubus frequentatis aut desertis, alterum ridiculum esse, se reddere rationem, quos portus mercatores aut nautici petant, alterum mores respuere suos. Tot annos esse, per quos numquam cessauerint legati nunc ad imperatores Romanos nunc Romam ad senatum crimina de se deferre: quem umquam uerbo uiolatum esse? semel euntibus ad Quinctium insidias dici factas: sed quid iis acciderit, non adici. Quaerentium quod falso obiciant, cum ueri nihil habeant, ea crimina esse. Insolenter et immodice abuti Thessalos indulgentia populi Romani, uelut ex diutina siti nimis auide meram haurientes libertatem: ita seruorum modo praeter spem repente manumissorum licentiam uocis et linguae experiri et iactare sese insectatione et conuiciis dominorum. Elatus deinde ira adiecit nondum omnium dierum solem occidisse. Id minaciter dictum non Thessali modo in sese, sed etiam Romani acceperunt. Et cum fremitus post eam uocem ortus et tandem sedatus esset, Perrhaeborum inde Athamanumque legatis respondit eandem, de quibus illi agant, ciuitatium causam esse. Consulem Acilium et Romanos sibi dedisse eas, cum hostium essent. Si suum munus qui dedissent adimere uelint, scire cedendum esse: sed meliori et fideliori amico in gratiam leuium et inutilium sociorum iniuriam eos facturos. Nec enim ullius rei minus diuturnam esse gratiam quam libertatis, praesertim apud eos, qui male utendo eam corrupturi sint. Causa cognita pronuntiarunt legati placere deduci praesidia Macedonum ex iis urbibus, et antiquis Macedoniae terminis regnum finiri. De iniuriis, quas ultro citroque illatas querantur, quo modo inter eas gentes et Macedonas disceptetur, formulam iuris exsequendi constituendam esse.
рус.[27] Inde grauiter offenso rege Thessalonicen ad cognoscendum de Thraciae urbibus proficiscuntur. Ibi legati Eumenis, si liberas esse Aenum et Maroneam uelint Romani, nihil sui pudoris esse ultra dicere, quam ut admoneant, re, non uerbo eos liberos relinquant, nec suum munus intercipi ab alio patiantur. Sin autem minor cura sit ciuitatium in Thracia positarum, multo uerius esse, quae sub Antiocho fuerint, praemia belli Eumenem quam Philippum habere, uel pro patris Attali meritis bello, quod aduersus Philippum ipsum gesserit populus Romanus, uel suis, quod Antiochi bello terra marique laboribus periculisque omnibus interfuerit. Habere eum praeterea decem legatorum in eam rem praeiudicium, qui cum Chersonesum Lysimachiamque dederint, Maroneam quoque atque Aenum profecto dedisse, quae ipsa propinquitate regionis uelut appendices maioris muneris essent. Nam Philippum quidem quo aut merito in populum Romanum aut iure imperii, cum tam procul a finibus Macedoniae absint, ciuitatibus his praesidia imposuisse? uocari Maronitas iuberent: ab iis certiora omnia de statu ciuitatium earum scituros. Legati Maronitarum uocati non uno tantum loco urbis praesidium regium esse, sicut in aliis ciuitatibus, dixerunt, sed pluribus simul, et plenam Macedonum Maroneam esse. Itaque dominari adsentatores regios: his solis loqui et in senatu et in contionibus licere; eos omnes honores et capere ipsos et dare aliis. Optimum quemque, quibus libertatis, quibus legum cura sit, aut exsulare pulsos patria aut inhonoratos et deterioribus obnoxios silere. De iure etiam finium pauca adiecerunt: Q. Fabium Labeonem, cum in regione ea fuisset, derexisse finem Philippo ueterem uiam regiam, quae ad Thraciae Paroreian subeat, nusquam ad mare declinantem: Philippum nouam postea deflexisse uiam, qua Maronitarum urbes agrosque amplectatur.
рус.[28] Ad ea Philippus longe aliam, quam aduersus Thessalos Perrhaebosque nuper, ingressus disserendi uiam 'non cum Maronitis' inquit 'mihi aut cum Eumene disceptatio est, sed iam uobiscum, Romani, a quibus nihil aequi me impetrare iam diu animaduerto. Ciuitates Macedonum, quae a me inter indutias defecerant, reddi mihi aequum censebam, non quia magna accessio ea regni futura esset--sunt enim et parua oppida et in finibus extremis posita--sed quia multum ad reliquos Macedonas continedos exemplum pertinebat. Negatum est mihi. Bello Aetolico Lamiam oppugnare iussus a consule M'. Acilio cum diu fatigatus ibi operibus proeliisque essem, transcendentem me iam muros a capta prope urbe reuocauit consul et abducere copias inde coegit. Ad huius solacium iniuriae permissum est, ut Thessaliae Perrhaebiaeque et Athamanum reciperem quaedam castella magis quam urbes. Ea quoque ipsa uos mihi, Q. Caecili, paucos ante dies ademistis. Pro non dubio paulo ante, si diis placet, legati Eumenis sumebant, quae Antiochi fuerunt, Eumenem aequius esse quam me habere. Id ego longe aliter iudico esse. Eumenes enim non, nisi uicissent Romani, sed nisi bellum gessissent, manere in regno suo non potuit. Itaque ille uestrum meritum habet, non uos illius. Mei autem regni tantum aberat ut ulla pars in discrimine fuerit, ut tria milia talentum et quinquaginta tectas naues et omnes Graeciae ciuitates, quas antea tenuissem, pollicentem ultro Antiochum in mercedem societatis sim aspernatus; hostemque ei me esse prius etiam quam M'. Acilius exercitum in Graeciam traiceret praetuli. Et cum eo consule belli partem, quamcumque mihi delegauit, gessi, et insequenti consuli L. Scipioni, cum terra statuisset ducere exercitum ad Hellespontum, non iter tantum per regnum nostrum dedi, sed uias etiam muniui, pontes feci, commeatus praebui; nec per Macedoniam tantum, sed per Thraciam etiam, ubi inter cetera pax quoque praestanda a barbaris erat. Pro hoc studio meo erga uos, ne dicam merito, utrum adicere uos, Romani, aliquid et amplificare et augere regnum meum munificentia uestra oportebat, an, quae haberem aut meo iure aut beneficio uestro eripere, id quod nunc facitis?
рус.Macedonum civitates, quas regni mei fuisse fatemini, non restituuntur. Eumenes tamquam ad Antiochum spoliandum me venit, et si diis placet, decem legatorum decretum calumniae impudentissimae praetendit, quo maxime et refelli et coargui potest. Disertissime enim planissimeque in eo scriptum est Chersonesum et Lysimachiam Eumeni dari. Ubi tandem Aenus et Maronea et Thraciae ciuitates adscriptae sunt? quod ab illis ne postulare quidem est ausus, id apud uos, tamquam ab illis impetrauerit, obtinebit? quo in numero me apud uos esse uelitis, refert. Si tamquam inimicum et hostem insectari propositum est, pergite ut coepistis facere: sin aliquis respectus est mei ut socii atque amici regis, deprecor, ne me tanta iniuria dignum iudicetis.'
рус.[29] Mouit aliquantum oratio regis legatos. Itaque medio responso rem suspenderunt: si decem legatorum decreto Eumeni datae ciuitates eae essent, nihil se mutare; si Philippus bello cepisset eas, praemium uictoriae iure belli habiturum; si neutrum eorum foret, cognitionem placere senatui reseruari et, ut omnia in integro manerent, praesidia, quae in iis urbibus sint, deduci. Hae causae maxime animum Philippi alienauerunt ab Romanis, ut non a Perseo filio eius nouis causis motum, sed ob has a patre bellum relictum filio uideri possit. Romae nulla Macedonici belli suspicio erat. L. Manlius proconsul ex Hispania redierat; cui postulanti ab senatu in aede Bellonae triumphum rerum gestarum magnitudo impetrabilem faciebat; exemplum obstabat, quod ita comparatum more maiorum erat, ne quis, qui exercitum non deportasset, triumpharet, nisi perdomitam pacatamque prouinciam tradidisset successori. Medius tamen honos Manlio habitus, ut ouans urbem iniret. Tulit coronas aureas quinquaginta duas, auri praeterea pondo centum triginta duo, argenti sedecim milia trecenta, et pronuntiauit in senatu decem milia pondo argenti et octoginta auri Q. Fabium quaestorem aduehere: id quoque se in aerarium delaturum. Magnus motus seruilis eo anno in Apulia fuit. Tarentum prouinciam L. Postumius praetor habebat. Is de pastorum coniuratione, qui uias latrociniis pascuaque publica infesta habuerant, quaestionem seuere exercuit. Ad septem milia hominum condemnauit: multi inde fugerunt, de multis sumptum est supplicium. Consules diu retenti ad urbem dilectibus tandem in prouincias profecti sunt.
рус.[30] Eodem anno in Hispania praetores C. Calpurnius et L. Quinctius, cum primo uere ex hibernis copias eductas in Baeturia iunxissent, in Carpetaniam, ubi hostium castra erant, progressi sunt, communi animo consilioque parati rem gerere. Haud procul Dipone et Toleto urbibus inter pabulatores pugna orta est, quibus dum utrimque subuenitur a castris, paulatim omnes copiae in aciem eductae sunt. In eo tumultuario certamine et loca sua et genus pugnae pro hoste fuere. Duo exercitus Romani fusi atque in castra compulsi sunt. Non institere perculsis hostes. Praetores Romani, ne postero die castra oppugnarentur, silentio proximae noctis tacito signo exercitum abduxerunt. Luce prima Hispani acie instructa ad uallum accesserunt, uacuaque praeter spem castra ingressi, quae relicta inter nocturnam trepidationem erant, diripuerunt, regressique in castra sua paucos dies quieti statiuis manserunt. Romanorum sociorumque in proelio fugaque ad quinque milia occisa, quorum se spoliis hostes armarunt. Inde ad Tagum flumen profecti sunt. Praetores interim Romani omne id tempus contrahendis ex ciuitatibus sociis Hispanorum auxiliis et reficiendis ab terrore aduersae pugnae militum animis consumpserunt. Ubi satis placuere uires et iam miles quoque ad delendam priorem ignominiam hostem poscebat, duodecim milia passuum ab Tago flumine posuerunt castra. Inde tertia uigilia sublatis signis quadrato agmine principio lucis ad Tagi ripam peruenerunt. Trans fluuium in colle hostium castra erant. Extemplo, qua duobus locis uada nudabat amnis, dextra parte Calpurnius, laeua Quinctius exercitus traduxerunt quieto hoste, dum miratur subitum aduentum consultatque, qui tumultum inicere trepidantibus in ipso transitu amnis potuisset. Interim Romani, impedimentis quoque omnibus traductis contractisque in unum locum, quia iam moueri uidebant hostem nec spatium erat castra communiendi, aciem instruxerunt. In medio locatae quinta Calpurnii legio et octaua Quinctii: id robur totius exercitus erat. Campum apertum usque ad hostium castra habebant, liberum a metu insidiarum.
рус.[31] Hispani postquam in citeriore ripa duo Romanorum agmina conspexerunt, ut, priusquam se iungere atque instruere possent, occuparent eos, castris repente effusi cursu ad pugnam tendunt. Atrox in principio pugna fuit, et Hispanis recenti uictoria ferocibus et insueta ignominia milite Romano accenso. Acerrime media acies, duae fortissimae legiones, dimicabant. Quas cum aliter moueri loco non posse hostis cerneret, cuneo institit pugnare; et usque plures confertioresque medios urgebant. Ibi postquam laborare aciem Calpurnius praetor uidit, T. Quinctilium Uarum et L. Iuuentium Talnam legatos ad singulas legiones adhortandas propere mittit; docere et monere iubet in illis spem omnem uincendi et retinendae Hispaniae esse: si illi loco cedant, neminem eius exercitus non modo Italiam, sed ne Tagi quidem ulteriorem ripam umquam uisurum. Ipse cum equitibus duarum legionum paulum circumuectus in cuneum hostium, qui mediam urgebat aciem, ab latere incurrit. Quinctius cum sociis equitibus alterum hostium latus inuadit. Sed longe acrius Calpurniani equites pugnabant, et praetor ante alios: nam et primus hostem percussit, et ita se immiscuit mediis, ut uix, utrius partis esset, nosci posset; et equites praetoris eximia uirtute et equitum pedites accensi sunt. Pudor mouit primos centuriones, qui inter tela hostium praetorem conspexerunt. Itaque urgere signiferos pro se quisque, iubere inferre signa et confestim militem sequi. Renouatur ab omnibus clamor: impetus fit uelut ex superiore loco. Haud secus ergo quam torrentis modo fundunt sternuntque perculsos, nec sustineri alii super alios inferentes sese possunt. Fugientes in castra equites persecuti sunt, et permixti turbae hostium intra uallum penetrauerunt; ubi ab relictis in praesidio castrorum proelium instauratum, coactique sunt Romani equites descendere ex equis. Dimicantibus iis legio quinta superuenit; deinde, ut quaeque potuerant, copiae adfluebant. Caeduntur passim Hispani per tota castra; nec plus quam quattuor milia hominum effugerunt. Inde tria milia fere, qui arma retinuerant, montem propinquum ceperunt; mille semiermes maxime per agros palati sunt. Supra triginta quinque milia hostium fuerant, ex quibus tam exigua pars pugnae superfuit. Signa capta centum triginta tria. Romani sociique paulo plus sescenti et prouincialium auxiliorum centum quinquaginta ferme ceciderunt. Tribuni militum quinque amissi et pauci equites Romani cruentae maxime uictoriae speciem fecerunt. In castris hostium, quia ipsis spatium sua communiendi non fuerat, manserunt. Pro contione postero die laudati donatique a C. Calpurnio equites phaleris, pronuntiauitque eorum maxime opera hostes fusos, castra capta et expugnata esse. Quinctius alter praetor suos equites catellis ac fibulis donauit. Donati et centuriones ex utriusque exercitu permulti, maxime qui mediam aciem tenuerant.
рус.[32] Consules dilectibus aliisque, quae Romae agendae erant, peractis rebus in Ligures prouinciam exercitum duxerunt. Sempronius a Pisis profectus in Apuanos Ligures, uastando agros urendoque uicos et castella eorum aperuit saltum usque ad Macram fluuium et Lunae portum. Hostes montem, antiquam sedem maiorum suorum, ceperunt; et inde superata locorum iniquitate proelio deiecti sunt. Et Ap. Claudius felicitatem uirtutemque collegae in Liguribus Ingaunis aequauit secundis aliquot proeliis. Sex praeterea oppida eorum expugnauit; multa milia hominum in iis cepit; belli auctores tres et quadraginta securi percussit. Iam comitiorum appetebat tempus. Prior tamen Claudius quam Sempronius, cui sors comitia habendi obtigerat, Romam uenit, quia P. Claudius frater eius consulatum petebat. Competitores habebat patricios L. Aemilium Q. Fabium Ser. Sulpicium Galbam, ueteres candidatos, et ab repulsis eo magis debitum, quia primo negatus erat, honorem repetentes. Etiam quia plus quam unum ex patriciis creari non licebat, artior petitio quattuor petentibus erat. Plebeii quoque gratiosi homines petebant, L. Porcius Q. Terentius Culleo Cn. Baebius Tamphilus, et hi repulsis in spem impetrandi tandem aliquando honoris dilati. Claudius ex omnibus unus nouus candidatus erat. Opinione hominum haud dubie destinabantur Q. Fabius Labeo et L. Porcius Licinus. Sed Claudius consul sine lictoribus cum fratre toto foro uolitando, clamitantibus aduersariis et maiore parte senatus, meminisse eum debere se prius consulem populi Romani quam fratrem P. Claudii esse: quin ille sedens pro tribunali aut arbitrum aut tacitum spectatorem comitiorum se praeberet?--coerceri tamen ab effuso studio nequit. Magnis contentionibus tribunorum quoque plebis, qui aut contra consulem aut pro studio eius pugnabant, comitia aliquotiens turbata, donec peruicit Appius, ut deiecto Fabio fratrem traheret. Creatus P. Claudius Pulcher praeter spem suam et ceterorum. Locum suum tenuit L. Porcius Licinus, quia moderatis studiis, non ui Claudiana inter plebeios certatum est. Praetorum inde comitia sunt habita: C. Decimius Flauus P. Sempronius Longus P. Cornelius Cethegus Q. Naeuius Matho C. Sempronius Blaesus A. Terentius Uarro praetores facti. Haec eo anno, quo Ap. Claudius M. Sempronius consules fuerunt, domi militiaeque gesta.
рус.[33] Principio insequentis anni P. Claudius L. Porcius consules, cum Q. Caecilius M. Baebius Ti. Sempronius, qui ad disceptandum inter Philippum et Eumenem reges Thessalorumque ciuitates missi erant, legationem renuntiassent, regum quoque eorum ciuitatiumque legatos in senatum introduxerunt. Eadem utrimque iterata, quae dicta apud legatos in Graecia erant. Aliam deinde nouam legationem patres, cuius princeps Ap. Claudius fuit, in Graeciam et Macedoniam decreuerunt ad uisendum, redditaene ciuitates Thessalis et Perrhaebis essent. Iisdem mandatum, ut ab Aeno et Maronea praesidia deducerentur, maritimaque omnis Thraciae ora a Philippo et Macedonibus liberaretur. Peloponnesum quoque adire iussi, unde prior legatio discesserat incertiore statu rerum, quam si non uenissent: nam super cetera etiam sine responso dimissi, nec datum petentibus erat Achaeorum concilium. De qua re querente grauiter Q. Caecilio et simul Lacedaemoniis deplorantibus moenia diruta, abductam plebem in Achaiam et uenumdatam, ademptas, quibus ad eam diem ciuitas stetisset, Lycurgi leges, Achaei maxime concilii negati crimen excusabant recitando legem, quae nisi belli pacisue causa, et cum legati ab senatu cum litteris aut scriptis mandatis uenirent, uetaret indici concilium. Ea ne postea excusatio esset, ostendit senatus curae iis esse debere, ut legatis Romanis semper adeundi concilium gentis potestas fieret, quem ad modum et illis, quotiens uellent, senatus daretur.
рус.[34] Dimissis iis legationibus, Philippus a suis certior factus cedendum ciuitatibus deducendaque praesidia esse, infensus omnibus in Maronitas iram effundit. Onomasto, qui praeerat maritimae orae, mandat, ut partis aduersae principes interficeret. Ille per Casandrum quendam, unum ex regiis iam diu habitantem Maroneae, nocte Thracibus intromissis uelut in bello capta urbe caedem fecit. Idem apud Romanos legatos querentes tam crudeliter aduersus innoxios Maronitas, tam superbe aduersus populum Romanum factum, ut, quibus libertatem restituendam senatus censuisset, ii pro hostibus trucidarentur, abnuebat quicquam eorum ad se aut quemquam suorum pertinere; seditione inter ipsos dimicatum, cum ad se alii, alii ad Eumenem ciuitatem traherent; id facile scituros esse; percunctarentur ipsos Maronitas--, haud dubius, perculsis omnibus terrore tam recentis caedis, neminem hiscere aduersus se ausurum. Negare Appius rem euidentem pro dubia quaerendam. Si ab se culpam remouere uellet, Onomastum et Casandrum, per quos acta res diceretur, mitteret Romam, ut eos senatus percunctari posset. Primo adeo perturbauit ea uox regem, ut non color, non uultus ei constaret; deinde collecto tandem animo Casandrum, qui Maroneae fuisset, si utique uellent, se missurum dixit: ad Onomastum quidem quid eam rem pertinere, qui non modo Maroneae, sed ne in regione quidem propinqua fuisset? et parcebat magis Onomasto, honoratiori amico, et eundem indicem haud paulo plus timebat, quia et ipse sermonem cum eo contulerat et multorum talium ministrum et conscium habebat. Casander quoque, missis qui per Epirum ad mare prosequerentur eum, ne qua indicium emanaret, ueneno creditur sublatus.
рус.[35] Et legati a Philippi colloquio ita digressi sunt, ut prae se ferrent nihil eorum sibi placere, et Philippus minime, quin rebellandum esset, dubius. Quia tamen immaturae ad id uires erant, ad moram interponendam Demetrium minorem filium mittere Romam simul ad purganda crimina, simul ad deprecandam iram senatus statuit, satis credens ipsum etiam iuuenem, quod Romae obses specimen indolis regiae dedisset, aliquid momenti facturum. Interim per speciem auxilii Byzantiis ferendi, re ipsa ad terrorem regulis Thracum iniciendum profectus, perculsis iis uno proelio et Amadoco duce capto in Macedoniam rediit, missis ad accolas Histri fluminis barbaros, ut in Italiam irrumperent, sollicitandos. Et in Peloponneso aduentus legatorum Romanorum, qui ex Macedonia in Achaiam ire iussi erant, exspectabatur; aduersus quos ut praeparata consilia haberent, Lycortas praetor concilium indixit. Ibi de Lacedaemoniis actum: ex hostibus eos accusatores factos, et periculum esse, ne uicti magis timendi forent, quam bellantes fuissent. Quippe in bello sociis Romanis Achaeos usos: nunc eosdem Romanos aequiores Lacedaemoniis quam Achaeis esse, ubi Areus etiam et Alcibiades, ambo exsules, suo beneficio restituti, legationem Romam aduersus gentem Achaeorum ita de ipsis meritam suscepissent, adeoque infesta oratione usi essent, ut pulsi patria, non restituti in eam uiderentur. Clamor undique ortus, referret nominatim de iis; et cum omnia ira, non consilio gererentur, capitis damnati sunt. Paucos post dies Romani legati uenerunt. His Clitore in Arcadia datum est concilium.
рус.[36] Priusquam agerent quicquam, terror Achaeis iniectus erat et cogitatio, quam non ex aequo disceptatio futura esset, quod Areum et Alcibiadem capitis ab se concilio proximo damnatos cum legatis uidebant; nec hiscere quisquam audebat. Appius ea, quae apud senatum questi erant Lacedaemonii, displicere senatui ostendit: caedem primum ad Compasium factam eorum, qui a Philopoemene ad causam dicendam euocati uenissent; deinde cum in homines ita saeuitum esset, ne ulla parte crudelitas eorum cessaret, muros dirutos urbis nobilissimae esse, leges uetustissimas abrogatas, inclutamque per gentes disciplinam Lycurgi sublatam. Haec cum Appius dixisset, Lycortas, et quia praetor et quia Philopoemenis, auctoris omnium quae Lacedaemone acta fuerant, factionis erat, ita respondit. 'difficilior nobis, Ap. Claudi, apud uos oratio est quam Romae nuper apud senatum fuit. Tunc enim Lacedaemoniis accusantibus respondendum erat: nunc a uobis ipsis accusati sumus, apud quos causa est dicenda. Quam iniquitatem condicionis subimus illa spe, iudicis animo te auditurum esse, posita contentione qua paulo ante egisti. Ego certe, cum ea, quae et hic antea apud Q. Caecilium et postea Romae questi sunt Lacedaemonii, a te paulo ante relata sint, non tibi sed illis me apud te respondere credam. Caedem obicitis eorum, qui a Philopoemene praetore euocati ad causam dicendam interfecti sunt. Hoc ego crimen non modo a uobis, Romani, sed ne apud uos quidem nobis obiciendum fuisse arbitror. Quid ita? quia in uestro foedere erat, ut maritimis urbibus abstinerent Lacedaemonii. Quo tempore armis captis urbes, a quibus abstinere iussi erant, nocturno impetu occupauerunt, si T. Quinctius, si exercitus Romanus, sicut antea, in Peloponneso fuisset, eo nimirum capti et oppressi confugissent. Cum uos procul essetis, quo alio nisi ad nos, socios uestros, quos antea Gytheo opem ferentes, quos Lacedaemonem uobiscum simili de causa oppugnantes uiderant, confugerent? pro uobis igitur iustum piumque bellum suscepimus. Quod cum alii laudent, reprehendere ne Lacedaemonii quidem possint, dii quoque ipsi comprobauerint, qui nobis uictoriam dederunt, quonam modo ea, quae belli iure acta sunt, in disceptationem ueniunt? quorum tamen maxima pars nihil pertinet ad nos. Nostrum est, quod euocauimus ad causam dicendam eos, qui ad arma multitudinem exciuerant, qui expugnauerant maritima oppida, qui diripuerant, qui caedem principum fecerant. Quod uero illi uenientes in castra interfecti sunt, uestrum est, Areu et Alcibiade, qui nunc nos, si diis placet, accusatis, non nostrum. Exsules Lacedaemoniorum, quo ex numero hi quoque duo fuerunt, et tunc nobiscum erant, et quod domicilio sibi delegerant maritima oppida, se petitos credentes, in eos, quorum opera patria extorres ne in tuto quidem exsilio posse consenescere se indignabantur, impetum fecerunt. Lacedaemonii igitur Lacedaemonios, non Achaei interfecerunt; nec iure an iniuria caesi sint, argumentari refert.
рус.[37] At enim illa certe uestra sunt, Achaei, quod leges disciplinamque uetustissimam Lycurgi sustulistis, quod muros diruistis. Quae utraque ab iisdem obici qui possunt, cum muri Lacedaemoniis non ab Lycurgo, sed paucos ante annos ad dissoluendam Lycurgi disciplinam exstructi sint? tyranni enim nuper eos arcem et munimentum sibi, non ciuitati parauerunt; et si exsistat hodie ab inferis Lycurgus, gaudeat ruinis eorum, et nunc se patriam et Spartam antiquam agnoscere dicat. Non Philopoemenem exspectare nec Achaeos, sed uos ipsi Lacedaemonii, uestris manibus amoliri et diruere omnia uestigia tyrannidis debuistis. Uestrae enim illae deformes ueluti notae seruitutis erant, et cum sine muris per octingentos prope annos liberi, aliquando etiam principes Graeciae fuissetis, muris uelut compedibus circumdatis uincti per centum annos servistis.
рус.Quod ad leges ademptas attinet, ego antiquas Lacedaemoniis leges tyrannos ademisse arbitror; nos non suas ademisse, quas non habebant, sed nostras leges dedisse; nec male consuluisse ciuitati, cum concilii nostri eam fecerimus et nobis miscuerimus, ut corpus unum et concilium totius Peloponnesi esset. Tunc, ut opinor, si aliis ipsi legibus uiueremus, alias istis iniunxissemus, queri se iniquo iure esse et indignari possent.
рус.Scio ego, Ap. Claudi, hanc orationem, qua sum adhuc usus, neque sociorum apud socios neque liberae gentis esse, sed uere seruorum disceptantium apud dominos. Nam si non uana illa uox praeconis fuit, qua liberos esse omnium primos Achaeos iussistis, si foedus ratum est, si societas et amicitia ex aequo obseruatur, cur ego, quid Capua capta feceritis Romani, non quaero, uos rationem reposcitis, quid Achaei Lacedaemoniis bello uictis fecerimus? interfecti aliqui sunt, finge, a nobis: quid? uos senatores Campanos securi non percussistis? at muros diruimus: uos non muros tantum sed urbem agrosque ademistis. Specie, inquis, aequum est foedus: re apud Achaeos precaria libertas, apud Romanos etiam imperium est. Sentio, Appi, et, si non oportet, non indignor: sed oro uos, quantumlibet intersit inter Romanos et Achaeos, modo ne in aequo hostes uestri nostrique apud uos sint ac nos socii, immo ne meliore iure sint. Nam ut in aequo essent nos fecimus, cum leges iis nostras dedimus, cum, ut Achaici concilii essent, effecimus parum est uictis, quod uictoribus satis est; plus postulant hostes quam socii habent. Quae iureiurando, quae monumentis litterarum in lapide insculptis in aeternam memoriam sancta atque sacrata sunt, ea cum periurio nostro tollere parant. Ueremur quidem uos, Romani, et si ita uultis, etiam timemus: sed plus et ueremur et timemus deos immortales.' cum adsensu maximae partis est auditus, et locutum omnes pro maiestate magistratus censebant, ut facile appareret molliter agendo dignitatem suam tenere Romanos non posse. Tum Appius suadere se magnopere Achaeis dixit, ut, dum liceret uoluntate sua facere, gratiam inirent, ne mox inuiti et coacti facerent. Haec uox audita quidem cum omnium gemitu est, sed metum iniecit imperata recusandi. Id modo petierunt, ut Romani, quae uiderentur, de Lacedaemoniis mutarent nec Achaeos religione obstringerent irrita ea, quae iureiurando sanxissent, faciendi. Damnatio tantum Arei et Alcibiadis, quae nuper facta erat, sublata est.
рус.[38] Romae principio eius anni, cum de prouinciis consulum et praetorum actum est, consulibus Ligures, quia bellum nusquam alibi erat, decreti. Praetores C. Decimius Flauus urbanam, P. Cornelius Cethegus inter ciues et peregrinos sortiti sunt, C. Sempronius Blaesus Siciliam, Q. Naeuius Matho Sardiniam et ut idem quaereret de ueneficiis, A. Terentius Uarro Hispaniam citeriorem, P. Sempronius Longus Hispaniam ulteriorem. De iis duabus prouinciis legati per id fere tempus L. Iuuentius Talna et T. Quinctilius Uarus uenerunt, qui, quantum bellum iam profligatum in Hispania esset, senatu edocto postularunt simul, ut pro rebus tam prospere gestis diis immortalibus haberetur honos et ut praetoribus exercitum deportare liceret. Supplicatio in biduum decreta est: de legionibus deportandis, cum de consulum praetorumque exercitibus ageretur, rem integram referri iusserunt. Paucos post dies consulibus in Ligures binae legiones, quas Ap. Claudius et M. Sempronius habuerant, decretae sunt. De Hispaniensibus exercitibus magna contentio fuit inter nouos praetores et amicos absentium, Calpurnii Quinctiique. Utraque causa tribunos plebis, utraque consulem habebat. Hi se intercessuros senatus consulto, si deportandos censerent exercitus, denuntiabant: illi, si haec intercessio fieret, nullam rem aliam se decerni passuros. Uicta postremo absentium gratia est et senatus consultum factum, ut praetores quattuor milia peditum Romanorum scriberent, trecentos equites, et quinque milia peditum sociorum Latini nominis, quingentos equites, quos secum in Hispaniam portarent. Cum ea quattuor milia рус.[39] Hac sedata contentione alia subinde C. Decimii praetoris morte exorta est. Cn. Sicinius et L. Pupius, qui aediles proximo anno fuerant, et C. Ualerius flamen Dialis et Q. Fuluius Flaccus--is quia aedilis curulis designatus erat, sine toga candida, sed maxima ex omnibus contentione--petebant; certamenque ei cum flamine erat. Et postquam primo aequare, mox superare etiam est uisus, pars tribunorum plebis negare rationem eius habendam esse, quod duos simul unus magistratus, praesertim curules, neque capere posset nec gerere; pars legibus eum solui aequum censere, ut quem uellet praetorem creandi populo potestas fieret. L. Porcius consul primo in ea sententia esse, ne nomen eius acciperet; deinde, ut ex auctoritate senatus idem faceret, conuocatis patribus referre se ad eos dixit, quod nec iure ullo nec exemplo tolerabili liberae ciuitati aedilis curulis designatus praeturam peteret; sibi, nisi quid aliud iis uideretur, in animo esse e lege comitia habere. Patres censuerunt, uti L. Porcius consul cum Q. Fuluio ageret, ne impedimento esset, quo minus comitia praetoris in locum C. Decimii subrogandi e lege haberentur. Agenti consuli ex senatus consulto respondit Flaccus nihil, quod se indignum esset, facturum. Medio responso spem ad uoluntatem interpretantibus fecerat cessurum patrum auctoritati esse. Comitiis acrius etiam quam ante petebat criminando, extorqueri sibi a consule et senatu populi Romani beneficium, et inuidiam fieri geminati honoris, tamquam non appareret, ubi designatus praetor esset, extemplo aedilitate se abdicaturum. Consul cum et pertinaciam petentis crescere et fauorem populi magis magisque in eum inclinari cerneret, dimissis comitiis senatum uocauit. Censuerunt frequentes, quoniam Flaccum auctoritas patrum nihil mouisset, ad populum cum Flacco agendum. Contione aduocata cum egisset consul, ne tum quidem de sententia motus gratias populo Romano egit, quod tanto studio, quotienscumque declarandae uoluntatis potestas facta esset, praetorem se uoluisset facere: ea sibi studia ciuium suorum destituere non esse in animo. Haec uero tam obstinata uox tantum ei fauorem accendit, ut haud dubius praetor esset, si consul accipere nomen uellet. Ingens certamen tribunis et inter se ipsos et cum consule fuit, donec senatus a consule est habitus decretumque: quoniam praetoris subrogandi comitia ne legibus fierent, pertinacia Q. Flacci et praua studia hominum impedirent, senatum censere satis praetorum esse; P. Cornelius utramque in urbe iurisdictionem haberet, Apollinique ludos faceret.
рус.[40] His comitiis prudentia et uirtute senatus sublatis, alia maioris certaminis, quo et maiore de re et inter plures potentioresque uiros, sunt exorta. Censuram summa contentione petebant L. Ualerius Flaccus P. Et L. Scipiones Cn. Manlius Uulso L. Furius Purpurio patricii, plebeii autem M. Porcius Cato M. Fuluius Nobilio Ti. Et M. Sempronii, Longus et Tuditanus. Sed omnes patricios plebeiosque nobilissimarum familiarum M. Porcius longe anteibat. In hoc uiro tanta uis animi ingeniique fuit, ut quocumque loco natus esset, fortunam sibi ipse facturus fuisse uideretur. Nulla ars neque priuatae neque publicae rei gerendae ei defuit; urbanas rusticasque res pariter callebat. Ad summos honores alios scientia iuris, alios eloquentia, alios gloria militaris prouexit: huic uersatile ingenium sic pariter ad omnia fuit, ut natum ad id unum diceres, quodcumque ageret: in bello manu fortissimus multisque insignibus clarus pugnis, idem postquam ad magnos honores peruenit, summus imperator, idem in pace, si ius consuleres, peritissimus, si causa oranda esset, eloquentissimus, nec is tantum, cuius lingua uiuo eo uiguerit, monumentum eloquentiae nullum exstet: uiuit immo uigetque eloquentia eius sacrata scriptis omnis generis. Orationes et pro se multae et pro aliis et in alios: nam non solum accusando sed etiam causam dicendo fatigauit inimicos. Simultates nimio plures et exercuerunt eum et ipse exercuit eas; nec facile dixeris, utrum magis presserit eum nobilitas, an ille agitauerit nobilitatem. Asperi procul dubio animi et linguae acerbae et immodice liberae fuit, sed inuicti a cupiditatibus animi, rigidae innocentiae, contemptor gratiae, diuitiarum. In parsimonia, in patientia laboris periculique ferrei prope corporis animique, quem ne senectus quidem, quae soluit omnia, fregerit, qui sextum et octogesimum annum agens causam dixerit, ipse pro se orauerit scripseritque, nonagesimo anno Ser. Galbam ad populi adduxerit iudicium.
рус.[41] Hunc, sicut omni uita, tum petentem premebat nobilitas; coierantque praeter L. Flaccum, qui collega in consulatu fuerat, candidati omnes ad deiciendum honore, non solum ut ipsi potius adipiscerentur, nec quia indignabantur nouum hominem censorem uidere, sed etiam quod tristem censuram periculosamque multorum famae et ab laeso a plerisque et laedendi cupido exspectabant. Etenim tum quoque minitabundus petebat, refragari sibi, qui liberam et fortem censuram timerent, criminando. Et simul L. Ualerio suffragabatur: illo uno collega castigare se noua flagitia et priscos reuocare mores posse. His accensi homines, aduersa nobilitate, non M. Porcium modo censorem fecerunt, sed collegam ei L. Ualerium Flaccum adiecerunt. Secundum comitia censorum consules praetoresque in prouincias profecti praeter Q. Naeuium, quem quattuor non minus menses, priusquam in Sardiniam iret, quaestiones ueneficii, quarum magnam partem extra urbem per municipia conciliabulaque habuit, quia ita aptius uisum erat, tenuerunt. Si Antiati Ualerio credere libet, ad duo milia hominum damnauit. Et L. Postumius praetor, cui Tarentum prouincia euenerat, magnas pastorum coniurationes uindicauit, et reliquias Bacchanalium quaestionis cum cura exsecutus est. Multos, qui aut citati non adfuerant aut uades deseruerant, in ea regione Italiae latentes partim noxios iudicauit, partim comprehensos Romam ad senatum misit. In carcerem omnes a P. Cornelio coniecti sunt.
рус.[42] In Hispania ulteriore fractis proximo bello Lusitanis quietae res fuerunt: in citeriore A. Terentius in Suessetanis oppidum Corbionem uineis et operibus expugnauit, captiuos uendidit: quieta deinde hiberna et citerior prouincia habuit. Ueteres praetores C. Calpurnius Piso et L. Quinctius Romam redierunt. Utrique magno patrum consensu triumphus est decretus. Prior C. Calpurnius de Lusitanis et Celtiberis triumphauit: coronas aureas tulit octoginta tres et duodecim milia pondo argenti. Paucos post dies L. Quinctius Crispinus ex iisdem Lusitanis et Celtiberis triumphauit: tantundem auri atque argenti in eo triumpho praelatum. Censores M. Porcius et L. Ualerius metu mixta exspectatione senatum legerunt; septem mouerunt senatu, ex quibus unum insignem et nobilitate et honoribus, L. Quinctium Flamininum consularem. Patrum memoria institutum fertur, ut censores motis senatu adscriberent notas. Catonis et aliae quidem acerbae orationes exstant in eos, quos aut senatorio loco mouit aut quibus equos ademit, longe grauissima in L. Quinctium oratio, qua si accusator ante notam, non censor post notam usus esset, retinere L. Quinctium in senatu ne frater quidem T. Quinctius, si tum censor esset, potuisset. Inter cetera obiecit ei Philippum Poenum, carum ac nobile scortum, ab Roma in Galliam prouinciam spe ingentium donorum perductum. Eum puerum, рус.[43] Ualerius Antias, ut qui nec orationem Catonis legisset et fabulae tantum sine auctore editae credidisset, aliud argumentum, simile tamen et libidine et crudelitate peragit. Placentiae famosam mulierem, cuius amore deperiret, in conuiuium arcessitam scribit. Ibi iactantem sese scorto inter cetera rettulisse, quam acriter quaestiones exercuisset, et quam multos capitis damnatos in uinculis haberet, quos securi percussurus esset. Tum illam infra eum accubantem negasse umquam uidisse quemquam securi ferientem, et peruelle id uidere. Hic indulgentem amatorem unum ex illis miseris attrahi iussum securi percussisse. Facinus, siue eo modo, quo censor obiecit, siue, ut Ualerius tradit, commissum est, saeuum atque atrox: inter pocula atque epulas, ubi libare diis dapes, ubi bene precari mos esset, ad spectaculum scorti procacis, in sinu consulis recubantis, mactatam humanam uictimam esse et cruore mensam respersam. In extrema oratione Catonis condicio Quinctio fertur, ut si id factum negaret ceteraque, quae obiecisset, sponsione defenderet sese: sin fateretur, ignominiane sua quemquam doliturum censeret, cum ipse uino et uenere amens sanguine hominis in conuiuio lusisset?
рус.[44] In equitatu recognoscendo L. Scipioni Asiatico ademptus equus. In censibus quoque accipiendis tristis et aspera in omnes ordines censura fuit. Ornamenta et uestem muliebrem et uehicula, quae pluris quam quindecim milium aeris essent, рус.[45] In insequentem annum crearunt consules M. Claudium Marcellum Q. Fabium Labeonem. M. Claudius Q. Fabius idibus Martiis, quo die consulatum inierunt, de prouinciis suis praetorumque rettulerunt. Praetores creati erant C. Ualerius flamen Dialis, qui et priore anno petierat, et Sp. Postumius Albinus et P. Cornelius Sisenna L. Pupius L. Iulius Cn. Sicinius. Consulibus Ligures cum iisdem exercitibus, quos P. Claudius et L. Porcius habuerant, prouincia decreta est. Hispaniae extra sortem prioris anni praetoribus cum suis exercitibus seruatae. Praetores ita sortiri iussi, uti flamini Diali utique altera iuris dicendi Romae prouincia esset: peregrinam est sortitus. Sisennae Cornelio urbana, Sp. Postumio Sicilia, L. Pupio Apulia, L. Iulio Gallia, Cn. Sicinio Sardinia euenit. L. Iulius maturare est iussus. Galli Transalpini per saltus ignotae antea uiae, ut ante dictum est, in Italiam transgressi oppidum in agro, qui nunc est Aquileiensis, aedificabant. Id eos ut prohiberet, quod eius sine bello posset, praetori mandatum est. Si armis prohibendi essent, consules certiores faceret: ex his placere alterum aduersus Gallos ducere legiones. ...extremo prioris anni [comitia auguris creandi habita erant]. рус.[46] Huius principio anni P. Licinius Crassus pontifex maximus mortuus est, in cuius locum M. Sempronius Tuditanus pontifex est cooptatus; pontifex maximus est creatus C. Seruilius Geminus. P. Licinii funeris causa uisceratio data, et gladiatores centum uiginti pugnauerunt, et ludi funebres per triduum facti, post ludos epulum. In quo cum toto foro strata triclinia essent, tempestas cum magnis procellis coorta coegit plerosque tabernacula statuere in foro: eadem paulo post, cum undique disserenasset, sublata; defunctosque uulgo ferebant quod inter fatalia uates cecinissent, necesse esse tabernacula in foro statui. Hac religione leuatis altera iniecta, quod sanguine per biduum pluuisset in area Uulcani; et per decemuiros supplicatio indicta erat eius prodigii expiandi causa. Priusquam consules in prouincias proficiscerentur, legationes transmarinas in senatum introduxerunt. Nec umquam ante tantum regionis eius hominum Romae fuerat. Nam ex quo fama per gentes, quae Macedoniam accolunt, uulgata est crimina querimoniasque de Philippo non neglegenter ab Romanis audiri, multis operae pretium fuisse queri, pro se quaeque ciuitates gentesque, singuli etiam priuatim--grauis enim accola omnibus erat--Romam aut ad spem leuandae iniuriae aut ad deflendae solacium uenerunt. Et ab Eumene rege legatio cum fratre eius Athenaeo uenit ad querendum simul quod non deducerentur ex Thracia praesidia, simul quod in Bithyniam Prusiae bellum aduersus Eumenem gerenti auxilia missa forent.
рус.[47] Respondendum ad omnia iuueni tum admodum Demetrio erat. Cum haud facile esset aut ea, quae obicerentur, aut quae aduersus ea dicenda erant, memoria complecti--nec enim multa solum, sed etiam pleraque oppido quam parua erant, de controuersia finium, de hominibus raptis pecoribusque abactis, de iure aut dicto per libidinem aut non dicto, de rebus per uim aut gratiam iudicatis--, nihil horum neque Demetrium docere dilucide nec se satis liquido discere ab eo senatus cum cerneret posse, simul et tirocinio et perturbatione iuuenis moueretur, quaeri iussit ab eo, ecquem de his rebus commentarium a patre accepisset. Cum respondisset accepisse se, nihil prius nec potius uisum est quam regis ipsius de singulis responsa accipere. Librum extemplo poposcerunt, deinde ut ipse recitaret permiserunt. Erant autem de singulis rebus in breue coactae causae, ut alia fecisse se secundum decreta legatorum diceret, alia non per se stetisse, quo minus faceret, sed per eos ipsos, qui accusarent. Interposuerat et querellas de iniquitate decretorum, et quam non ex aequo disceptatum apud Caecilium foret indigneque sibi nec ullo suo merito insultatum ab omnibus esset. Has notas irritati eius animi collegit senatus: ceterum alia excusanti iuueni, alia recipienti futura ita, ut maxime uellet senatus, responderi placuit nihil patrem eius neque rectius nec magis quod ex uoluntate senatus esset fecisse, quam quod, utcumque ea gesta essent, per Demetrium filium satisfieri uoluisset Romanis. Multa et dissimulare et obliuisci et pati praeterita senatum posse, et credere etiam Demetrio [credendum esse]. Obsidem enim se animum eius habere, etsi corpus patri reddiderit, et scire, quantum salua in patrem pietate possit, amicum eum populi Romani esse, honorisque eius causa missuros in Macedoniam legatos, ut si quid minus factum sit quam debuerit, tum quoque sine piaculo rerum praetermissarum fiat. Uelle etiam sentire Philippum integra omnia sibi cum populo Romano Demetrii filii beneficio esse.
рус.[48] Haec, quae augendae amplitudinis eius causa facta erant, extemplo in inuidiam, mox etiam in perniciem adulescenti uerterunt. Lacedaemonii deinde introducti sunt. Multae et paruae disceptationes iactabantur: sed quae maxime rem continerent, erant, utrum restituerentur, quos Achaei damnauerant, necne; inique an iure occidissent, quos occiderant, [uertebatur] et utrum manerent in Achaico concilio Lacedaemonii, an, ut ante fuerat, secretum eius unius in Peloponneso ciuitatis ius esset. Restitui iudiciaque facta tolli placuit, Lacedaemonem manere in Achaico concilio scribique id decretum et consignari a Lacedaemoniis et Achaeis. Legatus in Macedoniam Q. Marcius est missus, iussus idem in Peloponneso sociorum res aspicere. Nam ibi quoque et ex ueteribus discordiis residui motus erant, et Messene desciuerat a concilio Achaico. Cuius belli et causas et ordinem si expromere uelim, immemor sim propositi, quo statui non ultra attingere externa, nisi qua Romanis cohaererent rebus.
рус.[49] Euentus memorabilis est, quod, cum bello superiores essent, Achaei, Philopoemen praetor eorum capitur, ad praeoccupandam Coronen, quam hostes petebant, in рус.[50] Iam inuesperascebat, et non modo cetera, sed ne in proximam quidem noctem ubi satis tuto custodiretur, expediebant. Obstupuerant ad magnitudinem pristinae eius fortunae uirtutisque, et neque ipsi domum recipere custodiendum audebant, nec cuiquam uni custodiam eius satis credebant. Admonent deinde quidam esse thesaurum publicum sub terra, saxo quadrato saeptum. Eo uinctus demittitur, et saxum ingens, quo operitur, machina superimpositum est. Ita loco potius quam homini cuiquam credendam custodiam rati, lucem insequentem exspectauerunt. Postero die multitudo quidem integra, memor pristinorum eius in ciuitatem meritorum, parcendum ac per eum remedia quaerenda esse praesentium malorum censebant: defectionis auctores, quorum in manu res publica erat, in secreto consultantes omnes ad necem eius consentiebant. Sed utrum maturarent an differrent, ambigebatur. Uicit pars auidior poenae, missusque qui uenenum ferret. Accepto poculo nihil aliud locutum ferunt quam quaesisse, si incolumis Lycortas-- is alter imperator Achaeorum erat--equitesque euasissent. Postquam dictum est incolumes esse, 'bene habet' inquit et poculo impauide exhausto haud ita multo post exspirauit. Non diuturnum mortis eius gaudium auctoribus crudelitatis fuit. Uicta namque Messene bello exposcentibus Achaeis dedidit noxios, ossaque reddita Philopoemenis sunt, et sepultus ab uniuerso Achaico est concilio, adeo omnibus humanis congestis honoribus, ut ne diuinis quidem abstineretur. Ab scriptoribus rerum Graecis Latinisque tantum huic uiro tribuitur, ut a quibusdam eorum, uelut ad insignem notam huius anni, memoriae mandatum sit tres claros imperatores eo anno decessisse, Philopoemenem, Hannibalem, P. Scipionem: adeo in aequo eum duarum potentissimarum gentium summis imperatoribus posuerunt.
рус.[51] Ad Prusiam regem legatus T. Quinctius Flamininus uenit, quem suspectum Romanis et receptus post fugam Antiochi Hannibal et bellum aduersus Eumenem motum faciebat. Ibi seu quia a Flaminino inter cetera obiectum Prusiae erat hominem omnium, qui uiuerent, infestissimum populo Romano apud eum esse, qui patriae suae primum, deinde fractis eius opibus Antiocho regi auctor belli aduersus populum Romanum fuisset; seu quia ipse Prusias, ut gratificaretur praesenti Flaminino Romanisque, per se necandi aut tradendi eius in potestatem consilium cepit; a primo colloquio Flaminini milites extemplo ad domum Hannibalis custodiendam missi sunt. Semper talem exitum uitae suae Hannibal prospexerat animo et Romanorum inexpiabile odium in se cernens, et fidei regum nihil sane confisus: Prusiae uero leuitatem etiam expertus erat; Flaminini quoque aduentum uelut fatalem sibi horruerat. Ad omnia undique infesta ut iter semper aliquod praeparatum fugae haberet, septem exitus e domo fecerat, et ex iis quosdam occultos, ne custodia saepirentur. Sed graue imperium regum nihil inexploratum, quod uestigari uolunt, efficit. Totius circuitum domus ita custodiis complexi sunt, ut nemo inde elabi posset. Hannibal, postquam est nuntiatum milites regios in uestibulo esse, postico, quod deuium maxime atque occultissimi exitus erat, fugere conatus, ut id quoque occursu militum obsaeptum sensit et omnia circa clausa custodiis dispositis esse uenenum, quod multo ante praeparatum ad tales habebat casus, poposcit. 'liberemus' inquit 'diuturna cura populum Romanum, quando mortem senis exspectare longum censent. Nec magnam nec memorabilem ex inermi proditoque Flamininus uictoriam feret. Mores quidem populi Romani quantum mutauerint, uel hic dies argumento erit. Horum patres Pyrrho regi, hosti armato, exercitum in Italia habenti, ut a ueneno caueret praedixerunt: hi legatum consularem, qui auctor esset Prusiae per scelus occidendi hospitis, miserunt.' exsecratus deinde in caput regnumque Prusiae, et hospitales deos uiolatae ab eo fidei testes inuocans, poculum exhausit. Hic uitae exitus fuit Hannibalis.
рус.[52] Scipionem et Polybius et Rutilius hoc anno mortuum scribunt. Ego neque his neque Ualerio adsentior, his, quod censoribus M. Porcio L. Ualerio рус.[53] Dum ea in Peloponneso, a quibus deuertit oratio, geruntur, reditus in Macedoniam Demetrii legatorumque aliter aliorum adfecerat animos. Uulgus Macedonum, quos belli ab Romanis imminentis metus terruerat, Demetrium ut pacis auctorem cum ingenti fauore conspiciebant, simul et spe haud dubia regnum ei post mortem patris destinabant. Nam etsi minor aetate quam Perseus esset, hunc iusta matre familiae, illum paelice ortum esse; illum ut ex uulgato corpore genitum nullam certi patris notam habere, hunc insignem Philippi similitudinem prae se ferre. Ad hoc Romanos Demetrium in paterno solio locaturos, Persei nullam apud eos gratiam esse. Haec uulgo loquebantur. Itaque et Persea cura angebat, ne parum pro se una aetas ualeret, cum aliis omnibus rebus frater superior esset; et Philippus ipse, uix sui arbitrii fore, quem heredem regni relinqueret credens, sibi quoque grauiorem esse quam uellet minorem filium aiebat. Offendebatur interdum concursu Macedonum ad eum, et alteram iam se uiuo regiam esse indignabatur. Et ipse iuuenis haud dubie inflatior redierat, subnisus erga se iudiciis senatus, concessisque sibi, quae patri negata essent; et omnis mentio Romanorum quantam dignitatem ei apud ceteros Macedonas, tantam inuidiam non apud fratrem modo sed etiam apud patrem conciliabat, utique postquam legati [alii] Romani uenerunt, et cogebatur decedere Thracia praesidiaque deducere et alia aut ex decreto priorum legatorum aut ex noua constitutione senatus facere. Sed omnia maerens quidem et gemens, eo magis quod filium frequentiorem prope cum illis quam secum cernebat, oboedienter tamen aduersus Romanos faciebat, ne quam mouendi extemplo belli causam praeberet. Auertendos etiam animos a suspicione talium consiliorum ratus, mediam per Thraciam exercitum in Odrysas et Dentheletos et Bessos duxit: Philippopolin urbem fuga desertam oppidanorum, qui in proxima montium iuga cum familiis receperant sese, cepit, campestresque barbaros, depopulatus agros eorum, in deditionem accepit. Relicto inde ad Philippopolin praesidio, quod haud multo post ab Odrysis expulsum est, oppidum in Deuriopo condere instituit --Paeoniae ea regio est--, prope Erigonum fluuium, qui ex Illyrico per Pe рус.[54] Dum haec in Macedonia geruntur, consules in prouincias profecti. Marcellus nuntium praemisit ad L. Porcium proconsulem, ut ad nouum Gallorum oppidum legiones admoueret. Aduenienti consuli Galli sese dediderunt. Duodecim milia armatorum erant: plerique arma ex agris rapta habebant: ea aegre patientibus iis adempta, quaeque alia aut populantes agros rapuerant aut secum attulerant. De his rebus qui quererentur, legatos Romam miserunt. Introducti in senatum a C. Ualerio praetore exposuerunt se superante in Gallia multitudine inopia coactos agri et egestate ad quaerendam sedem Alpes transgressos, quae inculta per solitudines uiderent, ibi sine ullius iniuria consedisse. Oppidum quoque aedificare coepisse, quod indicium esset nec agro nec urbi ulli uim adlaturos uenisse. Nuper M. Claudium ad se nuntium misisse bellum se cum iis, ni dederentur, gesturum. Se certam, etsi non speciosam pacem quam incerta belli praeoptantes dedidisse se prius in fidem quam in potestatem populi Romani. Post paucos dies iussos et urbe et agro decedere sese tacitos abire, quo terrarum possent, in animo habuisse. Arma deinde sibi, et postremo omnia alia, quae ferrent agerentque, adempta. Orare se senatum populumque Romanum, ne in se innoxios deditos acerbius quam in hostes saeuirent. Huic orationi senatus ita responderi iussit, neque illos recte fecisse, cum in Italiam uenerint oppidumque in alieno agro, nullius Romani magistratus, qui ei prouinciae praeesset, permissu aedificare conati sint; neque senatui placere deditos spoliari. Itaque se cum iis legatos ad consulem missuros, qui, si redeant, unde uenerint, omnia iis sua reddi iubeant, quique protinus eant trans Alpes, et denuntient Gallicis populis, multitudinem suam domi contineant: Alpes prope inexsuperabilem finem in medio esse: non utique iis melius fore рус.[55] Legatis Romanis Transalpini populi benigne responderunt. Seniores eorum nimiam lenitatem populi Romani castigarunt, quod eos homines, qui gentis iniussu profecti occupare agrum imperii Romani et in alieno solo aedificare oppidum conati sint, impunitos dimiserint: debuisse grauem temeritatis mercedem statui. Quod uero etiam sua reddiderint, uereri ne tanta indulgentia plures ad talia audenda impellantur. Et exceperunt et prosecuti cum donis legatos sunt. M. Claudius consul Gallis ex prouincia exactis Histricum bellum moliri coepit litteris ad senatum missis, ut sibi in Histriam traducere legiones liceret. Id senatui рус.[56] Eodem anno A. Terentius proconsul haud procul flumine Hibero, in agro Ausetano, et proelia secunda cum Celtiberis fecit, et oppida, quae ibi communierant, aliquot expugnauit. Ulterior Hispania eo anno in pace fuit, quia et P. Sempronius proconsul diutino morbo est implicitus, et nullo lacessente peropportune quieuerunt Lusitani. Nec in Liguribus memorabile quicquam a Q. Fabio consule gestum. Ex Histria reuocatus M. Marcellus exercitu dimisso Romam comitiorum causa rediit. Creauit consules Cn. Baebium Tamphilum et L. Aemilium Paulum. Cum M. Aemilio Lepido hic aedilis curulis fuerat; a quo consule quintus annus erat, cum is ipse Lepidus post duas repulsas consul factus esset. Praetores inde facti Q. Fuluius Flaccus M. Ualerius Laeuinus P. Manlius iterum M. Ogulnius Gallus L. Caecilius Denter C. Terentius Istra. Supplicatio extremo anno fuit prodigiorum causa, quod sanguine per biduum pluuisse in area Concordiae satis credebant, nuntiatumque erat haud procul Sicilia insulam, quae non ante fuerat, nouam editam e mari esse. Hannibalem hoc anno Antias Ualerius decessisse est auctor legatis ad eam rem ad Prusiam missis praeter T. Quinctium Flamininum, cuius in ea re celebre est nomen, L. Scipione Asiatico et P. Scipione Nasica.
en.1. Пока в Риме происходили вышеописанные события, если только они и впрямь относятся к этому году [187 г. до н.э.]1, оба консула вели войну против лигуров. (2) Этот противник словно нарочно был создан для того, чтобы римляне в промежутках между крупными войнами не утеряли боевой выучки, ибо ни один театр военных действий так не оттачивал римскую доблесть, как этот. (3) Ведь Малая Азия с ее роскошными городами, щедрыми дарами земли и моря, трусливыми воинами и богатыми царями, не столько закаляла римское войско, сколько баловала его легкой добычей. (4) Особенно это относится к войску Гнея Манлия, где распущенность достигла недопустимых пределов: не случайно во Фракии оно было наголову разбито, как только столкнулось с чуть более трудными дорогами и лучше обученным неприятелем. (5) А в Лигурии были все условия для настоящей закалки: суровая горная местность, где с боем приходилось брать каждую высоту и выбивать неприятеля с занятых им позиций; (6) узкие тропы с вражескими засадами, легковооруженный и подвижный противник, постоянно тревоживший римлян внезапными нападениями; необходимость штурмовать, с тяжелыми потерями, неприступные укрепления; бедная, неплодородная страна, приучавшая воинов к суровым лишениям и не сулившая богатой добычи. (7) Неудивительно, что за войском не шли маркитанты, а в хвосте походной колонны не тянулся длинной вереницей обоз. Здесь было только оружие и воины, привыкшие на оружие полагаться. (8) Причин и поводов к войне было более чем достаточно, так как лигуры, теснимые бедностью, постоянно разоряли окрестные территории, но еще ни разу не удавалось дать им настоящий отпор.
en. 2. Консул Гай Фламиний в нескольких сражениях разбил фриниатских лигуров на их территории, принудил к капитуляции и к сдаче оружия. (2) Поскольку сдачу оружия они всячески затягивали, он принял к ним карательные меры, в ответ на что они начали покидать свои деревни и стекаться на гору Авгин. Фламиний тотчас последовал за ними. (3) Фриниаты бросились в отчаянное бегство: большей частью безоружные, они сумели, карабкаясь по отвесным кручам, забраться на такую высоту, что стали недосягаемы, и благодаря этому ушли за Апеннины. Оставшиеся в лагере были подвергнуты осаде и уничтожены, (4) после чего легионы двинулись за Апеннины. Окруженные на высокой горе, фриниаты пытались сопротивляться, но вскоре сдались на милость победителей. Им учинили строжайший обыск и изъяли оставшееся оружие. (5) Затем военные действия были перенесены на апуанских лигуров, которые так часто опустошали окрестности Пизы и Бононии, что тамошние земли было невозможно возделывать. (6) Усмирив также и апуанов, консул обеспечил мирную жизнь их соседям. Обезопасив от вражеских набегов провинцию и не желая развращать свое войско праздностью, Гай Фламиний построил дорогу от Бононии до Арреция. (7) Другой консул, Марк Эмилий, разорил и сжег поля и деревни лигуров, и на равнине и в горных долинах, тогда как сами лигуры отсиживались на вершинах двух гор: Баллисты и Свисмонтия. (8) Затем, поведя наступление на укрывавшихся в горах, он измотал противника легкими стычками, вынудил его, спустившись, построиться в боевой порядок, и наголову разбил в регулярном сражении, в котором еще и дал обет построить Диане храм. (9) Покорив все племена по сю сторону Апеннин, Эмилий перенес военные действия за хребет, и все тамошние племена, включая фриниатских лигуров, сумевшие скрыться от Гая Фламиния, он подчинил, и принудив к сдаче оружия, заставил спуститься с гор и поселиться на равнине. (10) Усмирив лигуров, Эмилий повел войско в Галльскую область и построил дорогу от Плацентии до Аримина, так чтобы она смыкалась с Фламиниевой. (11) В последнем своем генеральном сражении, проведенном в Лигурии, он дал обет построить храм Юноне Царице. Таковы были события этого года в Лигурии.
en. 3. В Галлии царил мир, но претор Марк Фурий, стремясь создать видимость, будто вовлечен в военные действия, отобрал у невинных ценоманов оружие. (2) Представители ценоманов отправились в Рим с жалобой к сенату; тот отослал их к консулу Эмилию, уполномочив его рассмотреть жалобу и вынести решение. В яростном споре с претором ценоманы доказали свою правоту, (3) а Фурию было приказано вернуть им оружие и покинуть провинцию. (4) Затем в Рим явились и были приняты сенатом послы от союзных латинских городов, жаловавшиеся на то, что очень многие их граждане переселились в Рим и там внесены в списки римских граждан. (5) Сенат поручил претору Квинту Теренцию Куллеону выявить таких лиц и выслать из Рима тех, кто начиная с цензорства Гая Клавдия и Марка Ливия [204-203 гг. до н.э.], сам или его отец, попал в списки римских граждан, уже имея, согласно показаниям союзников, гражданство у себя на родине. (6) В итоге этого расследования были возвращены к себе на родину двенадцать тысяч латинских граждан: таков уже тогда был наплыв иммигрантов в столицу.
en. 4. Еще до возвращения консулов в Рим, из Этолии вернулся проконсул Марк Фульвий. (2) Сенату, собравшемуся в храме Аполлона, он отчитался о своей деятельности в Этолии и на Кефаллении и просил сенаторов, если им будет угодно, ввиду успешного исполнения им своей должности, назначить жертвы бессмертным богам и дать ему разрешение на триумф. (3) Плебейский трибун Марк Абурий заявил, что наложит вето на данное сенатское постановление, если оно будет принято в отсутствие консула Марка Эмилия. (4) У консула на этот счет имеются возражения, и отправляясь в провинцию, он поручил трибуну задержать сенатские прения до его возвращения. Фульвию придется лишь подождать, а сенату присутствие консула не помешает вынести решение, какое он сочтет нужным. (5) На это Фульвий ответил, что Марк Эмилий просто питает к нему черную зависть и в пылу соперничества пытается присвоить себе поистине царские полномочия, чего, однако, ему никто не позволит: (6) недопустимо, чтобы консул в свое отсутствие запрещал воздавать почести бессмертным богам и задерживал законный, заслуженный триумф; (7) чтобы полководец, совершивший блистательные деяния, и победоносное войско с добычей и пленниками перед городскими воротами терпеливо ждали, пока в Рим не соизволит вернуться консул, который именно потому и не спешит возвращаться. (8) При откровенной вражде между ними как можно ждать беспристрастного мнения от консула, который по-воровски, при неполном составе сената, провел и сдал на хранение в казначейство постановление, гласящее, что (9) нет свидетельств о взятии Амбракии штурмом, хотя ее осаждали с применением насыпного вала и подвижных навесов, а когда осадные сооружения сжег неприятель, они были построены заново, хотя вокруг стен, и поверх земли и в подкопах, шли яростные бои в течение пятнадцати дней, (10) хотя с самого утра, когда солдаты ворвались в город, до заката шло, с переменным успехом, сражение, где было перебито свыше трех тысяч врагов? (11) Что за клеветническую историю рассказал он понтификам о разграбленных по взятии города храмах бессмертных богов? (12) Если Рим было дозволено украсить добычей из Сиракуз и других захваченных городов, то почему Амбракия должна быть единственным городом, на который не распространяются законы войны? (13) Он умоляет сенаторов и просит трибуна не делать его посмешищем на радость врагу.
en. 5. Сенаторы, окружив трибуна со всех сторон, стали его уговаривать, но решила дело речь его коллеги Тиберия Гракха. (2) Любое должностное лицо, сказал он, не должно поддаваться неприязни к кому-либо, но для трибуна служить орудием чужой неприязни вдвойне позорно и недостойно трибунской власти и священных законов, ее охраняющих. (3) Любить или ненавидеть, одобрять или порицать следует, руководствуясь только собственным мнением, но не по чужому приказу, следуя чужой прихоти, вступая с консулом в сговор, будучи плебейским трибуном. (4) Пусть он помнит личное поручение Марка Эмилия, но не забывает, что трибуном его сделал римский народ, и сделал не для рабского прислуживания консулу, а для того, чтобы отстаивать права и свободы граждан. (5) Он даже не понимает, что оставит потомкам пример того, как из двух трибунов-коллег один отказывается от своей личной вражды ради государственных интересов, а другой раздувает ссору, да еще не из своих личных побуждений, а по поручению другого лица. (6) Когда трибун, пристыженный этими аргументами, покинул сенатское заседание, то по докладу претора Сервия Сульпиция Марку Фульвию был назначен триумф. (7) В ответном слове Фульвий поблагодарил сенаторов и добавил, что он в день взятия Амбракии дал обет устроить Великие игры в честь Юпитера Благого Всевышнего. На эту цель города ему преподнесли сто фунтов золота, (8) и он просит, чтобы от денег, которые будут нести в триумфе и которые после триумфа он собирается сдать в казну, ему разрешили отделить это золото. (9) Сенат повелел обратиться к коллегии понтификов с запросом, правильным ли будет все это золото истратить на игры. (10) Понтифики ответили, что с точки зрения религии не имеет значения, какая на игры будет затрачена сумма, и тогда сенат удовлетворил просьбу Фульвия, при условии, что общая сумма расходов не превысит восьмидесяти тысяч сестерциев. (11) Празднование триумфа Фульвий намечал на январь, но узнав, что консул Марк Эмилий, извещенный письмом плебейского трибуна Марка Абурия об отказе использовать право вето, (12) лично направляется в Рим, чтобы помешать триумфу, и только болезнь задерживает его в пути, испугался, что триумф будет стоить ему большей борьбы, чем победа в войне, и перенес его на более ранний срок. (13) Триумф над Этолией и Кефалленией состоялся за десять дней до январских календ. (14) Перед колесницей триумфатора несли сто золотых венков, каждый весом в двенадцать фунтов, восемьдесять три тысячи фунтов серебра, двести сорок три фунта золота, (15) сто восемнадцать тысяч аттических тетрадрахм, двенадцать тысяч четыреста двадцать два филипповых золотых, семьсот восемьдесять пять бронзовых статуй, двести тридцать мраморных статуй, везли груды оружия и вражеских доспехов, (16) катапульты, баллисты и другие метательные орудия; число полководцев, проведенных в процессии (либо этолийцев и кефалленян, либо царских военачальников, оставленных в Греции Антиохом), было не меньше двадцати семи. (17) В тот же день, еще до въезда в город, во Фламиниевом цирке триумфатор раздал боевые награды своим трибунам, префектам, всадникам, центурионам, из числа как римских граждан, так и союзников. Солдатам он из добычи раздал по двадцать пять денариев каждому, центурионам вдвое больше, всадникам втрое.
en.6. Приближалось время консульских выборов. Так как Марк Эмилий, который должен был проводить их, с приездом запаздывал, в Рим прибыл Гай Фламиний. Под его руководством были избраны консулами Спурий Постумий Альбин и Квинт Марций Филипп. (2) Затем были выбраны преторы: Тит Мений, Публий Корнелий Сулла, Гай Кальпурний Пизон, Марк Лициний Лукулл, Гай Аврелий Скавр, Луций Квинкций Криспин. (3) В конце года, уже после магистратских комиций, за три дня до мартовских нон, Гней Манлий Вульсон справил триумф над малоазийскими галлами. (4) Отсрочка триумфа объяснялась тем, что он хотел ускользнуть от привлечения к ответственности по Петиллиеву закону в претуру Квинта Теренция Куллеона и избежать скандального процесса, в котором был осужден Луций Сципион, (5) тем более что к Манлию судьи были настроены еще враждебнее, чем к Сципиону, ибо тот держал войско в строгой дисциплине, а про этого говорили, что став преемником Сципиона, он превратил его армию в распущенный сброд. (6) Слухи о распущенности солдат Манлия в далекой провинции с очевидностью подтверждало их поведение в столице, на глазах сограждан. (7) Именно это азиатское воинство впервые познакомило Рим с чужеземной роскошью, понавезя с собой пиршественные ложа с бронзовыми накладками, дорогие накидки и покрывала, ковры и салфетки, столовое серебро чеканной работы, столики из драгоценных пород дерева. (8) Именно тогда повелось приглашать на обеды танцовщиц и кифаристок, шутов и пантомимов, да и сами обеды стали готовить с большими затратами и стараниями. (9) Именно тогда стали платить огромные деньги за поваров, которые до этого считались самыми бесполезными и дешевыми рабами, и поварский труд из обычной услуги возвели в ранг настоящего искусства. Но это было только начало, лишь зародыш будущей порчи нравов.
en.7. В триумфе Гнея Манлия несли двести золотых венков, каждый весом в двенадцать фунтов, двести двадцать тысяч фунтов серебра, две тысячи сто три фунта золота, сто двадцать семь тысяч аттических тетрадрахм, двести пятьдесят кистофоров, шестнадцать тысяч триста двадцать филипповых золотых, (2) на повозках везли груды галльского оружия и доспехов, а перед колесницей триумфатора было проведено пятьдесят два вражеских полководца. Солдатам было роздано по сорок два денария каждому, центурионам вдвое больше, всадникам втрое, и кроме того, пехотинцам было выплачено двойное жалованье. (3) За колесницей триумфатора шли награжденные боевыми наградами военные всех рангов. Из насмешливых песенок, которые солдаты распевали о триумфаторе, было видно, что адресованы они безвольному командиру, заискивающему перед солдатами, и что блеск триумфу придает не столько народная любовь, сколько расположение солдат к победителю. (4) Но и народное благоволение сумели завоевать друзья Манлия: (5) их стараниями сенат постановил, чтобы из денег, пронесенных в триумфе, народу возместили ту часть военных налогов, которая до сих пор оставалась невозмещенной. Квесторы, произведя добросовестный и точный подсчет, выплатили гражданам по двадцать пять с половиной ассов на тысячу. (6) Тогда же из обеих Испаний прибыли двое военных трибунов с письмами от наместников этих провинций Гая Атиния и Луция Манлия. (7) В письмах сообщалось, что кельтиберы и лузитаны вновь подняли оружие и разоряют земли римских союзников. Сенат поручил решение этого вопроса новоизбранным магистратам. (8) На Римских играх, проводившихся в том году Публием Корнелием Цетегом и Авлом Постумием Альбином, плохо укрепленная мачта в Цирке рухнула на статую богини Поллентии, сбросив ее на землю. (9) Встревоженные этим знамением сенаторы постановили продлить игры на один день и вместо поверженной статуи воздвигнуть две новых, причем одну позолоченную. (10) Были устроены также Плебейские игры, продолжительностью в один день, эдилами Гаем Семпронием Блезом и Марком Фурием Луском.
en.8. В наступившем году [186 г. до н.э.] консулы Спурий Постумий Альбин и Квинт Марций Филипп были отвлечены от армии, военных действий и управления провинциями необходимостью подавления заговора внутри государства. (2) Преторы распределили между собою провинции так: Тит Мений получил судопроизводство между гражданами, Марк Лициний Лукулл - судопроизводство между гражданами и иностранцами, Гай Аврелий Скавр - Сардинию, Публий Корнелий Сулла - Сицилию, Луций Квинкций Криспин - Испанию Ближнюю, Гай Кальпурний Пизон - Испанию Дальнюю. (3) Консулам же было поручено расследование тайного заговора. Началось все с того, что в Этрурии объявился низкого происхождения грек, несведущий ни в одной их благородных наук, с которыми познакомил нас, для совершенствования тела и духа, просвещеннейший из народов. Это был жрец и прорицатель, (4) не из тех, кто во всеуслышание проповедует свою веру, и набирая себе платных учеников, пятнает людские умы заблуждениями, но руководитель тайных ночных обрядов. (5) Сперва в эти таинства были посвящены лишь немногие, но затем, наряду с мужчинами, к ним были допущены женщины, а чтобы привлечь еще больше желающих, обряды стали сопровождать хмельными застольями. (6) После того, как вино подогрело страсти, а ночное смешение женщин с мужчинами и подростков со взрослыми окончательно подавило чувство стыдливости, стал набирать силу всевозможный разврат, ибо каждый имел под рукой возможность удовлетворить тот порок, к которому больше всего склонялся. (7) Но дело не ограничилось растлением женщин и благородных юношей: из этой кузницы порока стали распространяться лжесвидетельства, подделка печатей и завещаний, клеветнические доносы, (8) оттуда же - отравления и убийства внутри семьи, не оставлявшие подчас даже останков для погребения. Много творилось подлогов, но еще больше насилий, причем последние долго удавалось скрывать, так как крики насилуемых и убиваемых, звавших на помощь, заглушались воплями и завываниями, грохотом барабанов и звоном литавр.
en.9. Из Этрурии это тлетворное зло, словно заразная болезнь, просочилось и в Рим. Поначалу, огромность столицы, дававшая простор и безнаказанность такого рода проделкам, помогала скрывать их, но слух о происходящем все же дошел до консула Постумия вот при каких обстоятельствах. (2) Публий Эбутий, чей отец служил в коннице, осиротел в раннем детстве, а после смерти опекунов рос и воспитывался под присмотром своей матери Дуронии и отчима Тита Семпрония Рутила. (3) Мать была целиком предана новому мужу, а отчим, пользуясь положением опекуна, так бессовестно обкрадывал мальчика, что потом бы не смог отчитаться, и потому искал способа погубить пасынка или превратить его в забитое, покорное существо, средство к чему нашел в Вакханалиях. (4) И вот, мать заявила мальчику, что дала во время его болезни обет, как только он выздоровеет, посвятить его в Вакховы таинства, и теперь, когда боги вняли ее мольбе, она желает обет свой исполнить. Для этого он должен в течение десяти дней блюсти целомудрие, а на десятый день, когда он поужинает и чисто вымоется, она его отведет в святилище. (5) Там же жила известная всей округе куртизанка, вольноотпущенница по имени Гиспала Фецения. Благородство ее души не соответствовало ремеслу, к которому ее приучили еще маленькой девочкой, но и получив свободу, она продолжала зарабатывать тем же. (6) Близкая соседка Эбутия, она вступила с ним в связь, не вредившую, впрочем, его доброму имени и имуществу, так как она полюбила его сама, первая с ним искала знакомства, а поскольку родные его были скупы, охотно ему помогала деньгами. (7) Привязанность ее к юноше была столь велика, что после смерти своего патрона, когда над ней уже не было ничьей опеки, она сама у трибунов и претора попросила опекуна и составила завещание, назначив Эбутия своим единственным наследником.
en.10. При таких доказательствах любви с ее стороны у них не было друг от друга секретов, и вот однажды юноша в шутливом тоне велит своей подруге не удивляться, если несколько ночей он будет спать без нее: (2) чтобы исполнить обет, данный за его выздоровление, он хочет приобщиться к таинствам Вакха. Услыхав об этом, Гиспала пришла в волнение и вскричала: "Да сохранят нас от этого боги! Лучше обоим нам умереть, чем тебе это сделать". И она стала призывать проклятия на голову тех, кто внушил ему это намерение. (3) Изумленный такими речами и такой горячностью, юноша велит ей не бросаться проклятиями: ведь это приказание дала ему, с согласия отчима, мать. (4) На это она сказала: "Значит, твой отчим (потому что, наверное, несправедливо винить твою мать) спешит погубить твою честь, доброе имя, надежды на будущее и самую жизнь". (5) Удивленный еще больше, юноша требует объяснить, наконец, в чем дело. Тогда, заклиная богов и богинь простить ей, что побуждаемая любовью, она разглашает то, о чем подобает молчать, Гиспала рассказала, что, еще в бытность свою служанкой, она, сопровождая свою госпожу, бывала в этом святилище, но, получив свободу, больше не приближалась к нему. (6) Она знает, что это - кузница всех пороков и преступлений, и ни для кого не секрет, что два последних года туда принимают новичков не старше двадцати лет. (7) Как только новичка туда вводят, его, словно жертвенное животное, передают в руки жрецам, а те ведут его в некое помещение, оглашаемое завываниями и пением, звоном литавр и грохотом барабанов, так чтобы ни единый крик насилуемого не вырывался наружу. (8) Она просит и умоляет его хорошенько подумать, прежде чем ввязываться туда, где ему придется претерпевать, а затем и совершать всевозможные виды насилий. (9) И она отпустила юношу не раньше, чем он дал ей слово воздержаться от этих обрядов.
en.11. Когда он пришел домой и мать стала ему объяснять, как он должен готовиться к посвящению сегодня, и как - в последующие дни, он объявил, что ничего этого делать не будет и что он вообще раздумал принимать посвящение. (2) При разговоре присутствовал отчим. Мать тут же завопила, что мальчишка, видите ли, не может потерпеть, чтобы не спать со своей Гиспалой каких-нибудь десять ночей, что эта змея так опоила его приворотными зельями, что он уже ни мать, ни отчима, ни богов ни во что не ставит. С криками и бранью мать и отчим выгнали Эбутия с четырьмя его слугами из дому. (3) Юноша нашел прибежище у своей тетки Эбутии и рассказал, за что мать его выгнала из дому, а на другой день, по ее совету, он отправился к консулу Постумию и с глазу на глаз все ему рассказал. (4) Консул его отпустил, приказав снова явиться через три дня, а сам расспросил Сульпицию, свою почтенную тещу, знает ли она пожилую Эбутию с Авентина. (5) Когда та ответила, что знает ее как честную женщину строгих правил, он сказал, что должен обсудить с ней важное дело, и велел Сульпиции ее пригласить. (6) Получив приглашение, Эбутия приходит к Сульпиции, а консул чуть позже, войдя как бы невзначай, заводит разговор об Эбутии, ее племяннике. (7) Та горько заплакала, сетуя на судьбу юноши, который, будучи ограблен теми, от кого меньше всего можно было этого ждать, находится теперь у нее в доме, после того, как мать его выгнала за то, что добропорядочный юноша (да простят ее боги) отказался быть посвященным в грязные, какими их считают, мистерии.
en.12. Сочтя, что знает теперь достаточно об Эбутии, и что свидетельство это заслуживает доверия, консул, отпустив Эбутию, просит свою тещу послать за соседкой Эбутии по Авентину, вольноотпущенницей Гиспалой, которую там все хорошо знают: ее он тоже хочет кое о чем расспросить.
en.(2) Когда посыльный явился к Гиспале, та сильно встревожилась, что ее приглашают, неизвестно зачем, к столь знатной и столь уважаемой женщине, а когда, прийдя к ней, в прихожей увидела ликторов, консульскую свиту и самого консула, то от страха едва не лишилась чувств. (3) Когда ее отвели во внутренние покои, консул, в присутствии тещи, заявил, что если она готова честно ответить на ряд вопросов, то может ничего не бояться, (порукой тому слово столь почтенной госпожи, как Сульпиция, и его собственное), (4) но она должна ему рассказать обо всем, что обычно творится в роще Стимулы при ночных Вакханалиях. (5) Вопрос привел Гиспалу в такой ужас, и ее начала бить такая нервная дрожь, что она долго не могла выговорить ни слова. (6) Наконец, собравшись с силами, она сказала, что будучи совсем молодой девчонкой, вместе со своей госпожой приняла посвящение в таинства, но с тех пор, как ее отпустили на волю, вот уже несколько лет, она ничего не знает о том, что там происходит. (7) Консул похвалил уже то, что она не отрицает факт своего посвящения в таинства: но пусть так же честно расскажет и остальное. (8) Гиспала возразила, что больше ничего не знает, на что консул предостерег ее, что в случае разоблачения она не может рассчитывать на прощение или даже награду, какую получила бы при добровольном признании, потому что ему уже все известно со слов человека, узнавшего обо всем от нее.
en.13. Полагая, и вполне справедливо, что ее тайну выдал Эбутий, Гиспала бросилась Сульпиции в ноги, (2) умоляя не принимать слишком всерьез, а уж тем более как улику в серьезнейшем преступлении, разговор вольноотпущенницы со своим любовником: она ему рассказала все это просто, чтобы его попугать, а не потому, что действительно что-то знает. (3) Тут Постумий разгневался не на шутку, сказав, что она, видно, воображает, будто забавляется со своим любовником, а не разговаривает в доме весьма знатной женщины с самим консулом. Сульпиция стала успокаивать дрожащую Гиспалу и упрашивать зятя смягчиться. (4) Прийдя наконец в себя, и кляня вероломство Эбутия, который так отплатил ей за все, что она для него сделала, (5) та объяснила, что очень боится гнева богов, чьи таинства разглашает непосвященным, но куда больше страшится гнева людей, которые ее, как доносчицу, растерзают собственными руками. (6) Поэтому она просит Сульпицию и молит консула отослать ее куда-нибудь за пределы Италии, где остаток жизни она смогла бы провести в безопасности. (7) Консул велел ей успокоиться, сказав, что он лично примет меры к тому, чтобы она могла безопасно жить в Риме. (8) Тогда Гиспала рассказала о происхождении этих таинств. Сначала это было чисто женское таинство, куда ни один мужчина не допускался. В году было три установленных дня, когда, еще засветло, совершалось посвящение в Вакховы таинства, причем жрицами выбирали почтенных замужних женщин.
en.(9) Но когда жрицей стала Пакулла Анния, уроженка Кампании, то она, якобы по внушению свыше, изменила заведенный порядок, впервые допустив к обрядам мужчин и посвятив в таинства своих сыновей Миния и Геренния Церриниев, сами обряды перенеся на ночное время, и вместо трех дней в году справляя их пять раз в течение месяца. (10) С тех пор, как состав вакхантов стал смешанным, а к смешению полов прибавилась и разнузданность ночных оргий, там уже нет недостатка ни в каких пороках и гнусностях. Больше мерзостей мужчины творят с мужчинами, нежели с женщинами.
en.(11) Тех, кто противится насилию или уклоняется от насилия над другими, закалают как жертвенных животных. Верхом благочестия у них считается готовность к любому кощунству. (12) Мужчины, словно безумные, во время обряда раскачиваются всем телом и выкрикивают пророчества, а замужние женщины, одетые словно вакханки, с распущенными волосами, с пылающими факелами устремляются к Тибру, окунают факелы в воду, и так как те начинены горючей серой с известью, вынимают столь же ярко горящими. (13) Про тех, кого, привязав к театральной машине, сбросили в подземные бездны, они говорят, что те взяты богами. Этими жертвами становятся те, кто отказался или вступить в их сообщество, или участвовать в преступлениях, или подвергаться насилию. (14) Они составляют огромное множество, почти равное населению Рима, и среди них есть даже члены знатных фамилий, и мужчины и женщины. Последние два года стало правилом, чтобы в таинства посвящали лиц моложе двадцати лет, ибо таких легче увлечь на путь разврата и преступлений.
en.14. Кончив давать показания, Гиспала снова бросилась в ноги консулу, умоляя отослать ее куда-нибудь из столицы. (2) Консул обращается к своей теще с просьбой освободить в доме помещение, куда Гиспала могла бы переселиться. Ей отвели комнатку на втором этаже, причем лестницу ведущую на улицу перегородили, так что попасть туда теперь можно было только изнутри дома. (3) Все пожитки Фецении немедля перенесли туда, и туда же было велено перебраться ее прислуге, а Эбутию было приказано поселиться в доме одного из клиентов консула. Теперь, когда оба свидетеля оказались у него в руках, Постумий обо всем по порядку докладывает сенату, рассказав сначала о поступившем к нему доносе, а затем об итогах проведенного им дознания. (4) Сенаторы сильно встревожились, опасаясь как за судьбу государства, которое могло пострадать от заговора и ночных сборищ, так и за судьбу своих близких и родственников, которые могли быть в заговор вовлечены. (5) Сенат вынес консулу благодарность за то, что он тщательно и без лишней огласки провел предварительное дознание. (6) Затем, наделив консулов чрезвычайными полномочиями, сенат поручил им расследовать дело о Вакханалиях и ночных таинствах. Им было поручено позаботиться о безопасности Эбутия и Фецении, а также наградами привлечь новых доносчиков. (7) Жрецов этих таинств, будь то женщины или мужчины, было велено разыскивать не только в Риме, но по всем городкам и местам сельских ярмарок, и предавать в руки консулам. В столице был оглашен и по Италии разослан эдикт, (8) запрещающий участникам Вакханалий устраивать сходки и собрания для отправления этих таинств, а главное, привлечь к ответственности тех, кто использовал эти собрания и обряды в безнравственных и развратных целях. (9) Таковы были меры, предпринятые сенатом. Консулы поручили курульным эдилам разыскать всех жрецов этого культа, и арестовав, держать под стражей для последующего допроса. Плебейским эдилам было поручено следить за тем, чтобы эти обряды нигде не совершались при свете дня. (10) Уголовным триумвирам было приказано расставить по городу караулы и не допускать в ночное время недозволенных сборищ, а для предотвращения поджогов в помощь им были приданы квинквевиры, ответственные за безопасность построек каждый в своем квартале по эту сторону Тибра.
en.15. Разослав магистратов с этими поручениями, оба консула созвали народ и поднялись на Ростры. После официальной молитвы, какую магистрат произносит, прежде чем обратиться с речью к народу, слово взял консул Постумий, сказавший: (2) "Квириты, еще ни в одном народном собрании эта официальная молитва богам не была настолько уместной и даже необходимой. Она должна вам напомнить, что именно этих богов ваши предки завещали чтить обрядами, жертвами и молитвами, (3) а не тех, которые, словно фурии своими бичами, толкают на преступления и разврат умы, ослепленные порочными, чужеземными суевериями. (4) Я, право, колеблюсь, о чем умолчать в своей речи, а что изложить обстоятельно и подробно: если от вас утаить часть правды, то боюсь, вы отнесетесь к ней пренебрежительно; а если всю правду открыть до конца, то боюсь, что ум ваш помутится от страха. (5) Сколько бы ни сказал я, этого вам покажется мало в сравнении с опасностью, нам грозящей, но я постараюсь сказать достаточно, чтобы побудить вас к самозащите. (6) Что повсюду в Италии, а теперь уже и во многих местах нашей столицы справляются таинства Вакха, не сомневаюсь, вы знаете не только из слухов, но по шуму и завываниям, ночью оглашающим город, (7) но я также уверен, что никто из вас не знает, в чем заключаются Вакханалии. Одни полагают, что это - некая форма культа, другие в них видят дозволенные игры и увеселения, но все уверены, что участвуют в них немногие. (8) Что до числа их участников, то вы сразу придете в ужас, если я скажу, что оно составляет уже многие тысячи, если я не добавлю при этом, что эти люди представляют собой. (9) Так вот, их большую часть составляют женщины, которые и положили начало этому злу. Затем, это - напоминающие женщин мужчины, совращаемые и совратители, исступленные и неистовые, обезумевшие от ночных оргий и попоек, шума и криков. (10) Сейчас преступное сообщество бессильно, но оно набирает силу с устрашающей быстротой, и численность его растет со дня на день. (11) Ваши предки не разрешали даже благонамеренным гражданам самовольных, неорганизованных сходок, кроме трех случаев: когда знамя, водруженное на городской цитадели, созывало граждан с оружием в руках для проведения за городом центуриатных комиций; когда трибуны назначали сходку плебеев; и когда кто-то из магистратов в законном порядке созывал народную сходку. И всюду, где собиралась толпа, считалось необходимым присутствие законного ее председателя. (12) Как после этого вы должны относиться к сборищам, которые проводятся по ночам и в которых женщины участвуют вместе с мужчинами? (13) Если бы вы знали, в каком возрасте мужчин посвящают в эти мистерии, то вы бы не только жалели их, но и стыдились за них. Неужели, квириты, вы полагаете, что, дав такую клятву, юноши могут служить в вашем войске? (14) Им ли, прошедшим школу разврата, вы захотите доверить оружие? Неужели, покрытые своим и чужим позором, на поле брани они будут отстаивать честь ваших жен и детей?
en.16. Было не так страшно, если бы они запятнали себя только развратом (это был бы только их личный позор), но свой разум и руки удерживали бы от обмана и преступлений. (2) Однако никогда еще в нашем отечестве не возрастала столь опасная язва, затрагивающая столь многих людей и породившая столь многие злодеяния. Знайте, что за последние несколько лет не было преступления или обмана, источником которому не служили бы Вакханалии. (3) Но еще не все преступные цели заговора раскрыты. Пока недостаточно сильное для борьбы с государством, преступное сообщество до сих пор покушалось лишь на отдельных лиц. Но зло ползком подкрадывается и растет с каждым днем. Сейчас оно уже слишком велико, чтобы нападать на отдельных граждан, и грозит уже государству в целом. (4) И если вы не примете мер, квириты, то этому собранию, законно созванному консулом при свете дня, будет противопоставлено другое, ночное. Сейчас заговорщики, будучи разобщенными, боятся вас, объединенных собранием. Но как только вы разойдетесь по своим домам и по селам, они соберутся на свое заседание, и сделают все для вашей гибели и своего спасения. Тогда для вас, разобщенных, они, будучи сплочены, станут опасны. (5) Поэтому каждый из вас пусть пожелает, чтобы все его близкие оказались честными гражданами. А если кто-то из них безумием или похотью оказался втянут в эту трясину, то вы должны от него отречься, как от опасного преступника из числа самых отъявленных негодяев. (6) Я не уверен, квириты, что среди вас самих нет оступившихся. Ведь ничто внешне так не обманчиво, как ложное суеверие. (7) Когда преступления оправдывают религией, закрадывается опасение, что, карая людские заблуждения, мы можем нарушить связанные с ними права богов. Но от сомнений такого рода вас избавляют бесчисленные декреты понтификов, постановления сената, ответы гаруспиков. (8) Сколько уже раз во времена ваших отцов и дедов магистратам поручалось запретить иноземные ритуалы, изгнать с Форума, Цирка и вообще из столицы бродячих жрецов и гадателей, разыскать и сжечь книги мнимых пророчеств, отменить все жертвоприношения, не соответствующие римским обычаям. (9) Ведь они, хорошо разбираясь в праве божественном и людском, полагали, что нет ничего пагубнее для благочестия, чем совершать обряды не по обычаю предков, а на манер иноземцев. (10) Я счел нужным предупредить вас об этом, чтобы суеверие не тревожило вас, когда вы увидите, как мы разрушаем места проведения Вакханалий и разгоняем эти нечестивые сборища. (11) Все, что мы сделаем, будет совершено с изволения и с помощью бессмертных богов, которые, негодуя на то, что их именем прикрывались злодеяния и разврат, теперь эту гнусность разоблачили, не для того, чтобы оставить ее безнаказанной, но чтобы со всею строгостью покарать. (12) Сенат наделил меня и моего коллегу чрезвычайными полномочиями для расследования этого дела. Мы энергично выполним то, что предписано нам, и младшим магистратам мы уже поручили организовать ночное патрулирование столицы. (13) Но было бы правильно, чтобы и вы, как того требует долг, ревностно выполняли, каждый на своем месте, приказы, которые вам будут даны, и пресекали тайные планы мятежников устроить волнения и беспорядки".
en.17. Затем консулы приказали огласить тексты сенатских постановлений и пообещали награду каждому, кто сумеет схватить и привести к ним хотя бы одного заговорщика, или, по крайней мере, сообщит его имя. (2) Если поименованный попытается бежать, то ему будет назначен день для судебного разбирательства, и если на вызов глашатая в тот день он не отзовется, то будет осужден и приговорен заочно. Тем заговорщикам, кто находится вне Италии, срок будет продлен, чтобы они могли лично явиться в суд и защищаться от обвинений. (3) Далее консулы издали указ, запрещающий что-либо продавать и покупать с целью бегства, а также запрещающий предоставлять беглецам убежище, укрывать их и оказывать им какую-либо поддержку. (4) После того как собрание было распущено, весь Рим охватила настоящая паника. Тревога не ограничилась стенами столицы и ближайшими к Риму окрестностями, но по всей Италии распространились испуг и оцепенение из-за писем, которыми жители Рима извещали своих друзей о сенатском решении, народном собрании и постановлении консулов. (5) В первую же ночь после народного собрания, в котором был разоблачен заговор, многие преступники пытались бежать, но благодаря постам, размещенным у всех ворот триумвирами, были задержаны и доставлены под конвоем. На многих поступили доносы, причем некоторые из них, и женщины и мужчины, совершили самоубийство. (6) Утверждали, что свыше семи тысяч лиц обоего пола было вовлечено в заговор. Возглавляли тайное общество, как стало известно, двое Атиниев, Марк и Гай, оба из числа римских плебеев, а также Луций Опитерний, уроженец Фалерий, и кампанец Миний Церриний. (7) Они-то и были зачинщиками всех преступлений и гнусностей, верховными жрецами и основателями мистерий. Их постарались арестовать в первую очередь, и когда их доставили к консулам, они сразу сознались и дали полные показания.
en.18. Тем не менее, число сбежавших из столицы было так велико, что многие потеряли право на иск и лишились права на собственность, а потому сенат предложил преторам Титу Мению и Марку Лицинию на месяц отложить рассмотрение дел, покуда консулы не закончат расследование. (2) Это же отсутствие обвиняемых, поскольку те, на кого поступили доносы, не отвечали на вызов глашатая в Риме, и их невозможно было там разыскать, заставило консулов разъезжать по местам сельских ярмарок, чтобы разыскивать и судить их на месте. (3) Участников Вакханалий, которые лишь приняли посвящение в таинства и повторили вслед за жрецом клятву готовности к злодеяниям и разврату, но не успели совершить ни над собой, ни над другими ни одного из проступков, к которому их эта клятва обязывала, - таких консулы оставляли под стражей. (4) Тех же, кто обесчестил себя развратом и убийствами, запятнал лжесвидетельством, подделкой печатей, подлогом завещаний и другого рода мошенничеством, консулы предавали смерти. (5) Казнено было больше, чем приговорено к заключению, причем и тех и других оказалось великое множество. (6) Женщин, осужденных на смерть, передавали их родственникам или опекунам, чтобы те казнили их приватно; если же не находилось подходящего исполнителя казни, то их казнили публично. (7) Затем консулам было поручено уничтожить капища Вакха сначала в Риме, а потом и всюду в Италии, за исключением тех, где имелся старинный алтарь или культовая статуя этого божества. (8) Наконец, был принят сенатский указ, запрещающий впредь отправлять таинства Вакха где-либо в Риме или в Италии. Кто считает для себя этот культ обязательным и не может от него отречься, не совершив святотатственного греха, тот должен заявить об этом городскому претору, который, в свою очередь, обязан поставить в известность сенат. (9) Если сенат, в присутствии не менее сотни сенаторов, разрешит таковой обряд, то пусть отправляет его при условии, что участвовать в священнодействиях будет не более пяти человек, что они не будут иметь общей кассы, руководителей священнодействий или жреца.
en.19. За этим сенатским постановлением последовало другое, связанное с ним, и принятое по докладу консула Квинта Марция, касательно дальнейшей участи лиц, использованных консулами в качестве осведомителей. Решено было, что сенат займется этим вопросом как только, закончив расследование, Спурий Постумий вернется в Рим. (2) Кампанца Миния Церриния сенат решил отправить в Ардею и там держать под строжайшим надзором местных властей, чтобы не только исключить возможность побега, но и не дать ему покончить с собой. (3) Спустя некоторое время в Рим возвратился Спурий Постумий. По его докладу о награде, причитающейся Публию Эбутию и Гиспале Фецении за заслуги в раскрытии Вакханалий, (4) сенат постановил, чтобы обоим городские квесторы выплатили из казны по сто тысяч ассов, чтобы консул договорился с трибунами, дабы те при первой возможности предложили собранию плебса освободить Эбутия от воинской службы, и не заставлять против воли служить ни в пехоте, ни в коннице, если цензор назначит ему коня за казенный счет, (5) чтобы Фецении Гиспале было предоставлено право свободно распоряжаться своим имуществом, искать мужа за пределами своего рода, выбирать себе опекуна, как если бы ей разрешил это своим завещанием муж, выйти замуж за человека свободнорожденного, без ущерба репутации и бесчестия для него, (6) чтобы консулы и преторы, нынешние и будущие, оградили эту женщину от оскорблений и обеспечили ей личную безопасность. Такова воля сената, и так он считает нужным. (7) Все эти предложения были представлены на утверждение плебса и выполнены в соответствии с указом сената. Что касается прочих осведомителей, то консулам разрешено было не привлекать их к ответственности и выдать им денежные награды.
en.20. Тем временем Квинт Марций, закончив расследование в своем округе, уже готовился выехать в назначенную ему провинцией Лигурию, получив в дополнение к своему войску три тысячи пехотинцев и сто пятьдесят конников из числа римлян, а также пять тысяч пехотинцев и двести конников из латинов. (2) Та же провинция, с такими же военными силами была назначена его коллеге. Они приняли под свою команду войска, которыми командовали консулы предыдущего года Гай Фламиний и Марк Эмилий. (3) Кроме того, сенат им предписал набрать новых два легиона, и они потребовали от латинских союзников выставить двадцать тысяч пехотинцев и восемьсот всадников, а также призвали три тысячи пехотинцев и двести всадников из числа римлян. (4) Все эти силы, за исключением легионов, решено было направить на пополнение испанской армии. Будучи заняты судебным расследованием, Титу Мению консулы поручили руководство набором. (5) Квинт Марций, первым закончив свое расследование, тотчас выступил на войну против апуанских лигуров. (6) Преследуя их, и углубившись в труднодоступные ущелья, всегда служившие им укрытием и убежищем, он попал в заранее подготовленное окружение в самой невыгодной для себя позиции. (7) Римляне потеряли четыре тысячи воинов, а врагу досталось три знамени второго легиона, одиннадцать знамен латинских союзников, и груды оружия, которое солдаты побросали, поскольку оно отягощало их, когда они спасались бегством по лесным тропам. (8) Они продолжали бежать даже после того, как лигуры прекратили преследование. (9) Консул, едва унеся ноги с вражеской территории, распустил войско по союзным владениям, чтобы скрыть истинные размеры потерь. (10) Но он так и не смог изгладить память о своем поражении, потому что урочище, откуда его прогнали лигуры, впоследствии получило название "Марциево".
en.21. Еще до того, как новости из Лигурии стали известны в Риме, из Испании пришло донесение, радостное, и вместе с тем, огорчительное. (2) Гай Атиний, два года назад уехавший пропретором в эту провинцию, дал лузитанам решительное сражение близ города Асты. Около шести тысяч врагов было убито, остальные рассеяны, обращены в бегство и из лагеря выбиты. (3) Затем он повел легионы на приступ города Асты, и взял ее почти с той же легкостью, что и вражеский лагерь, но во время осады неосторожно приблизился к крепостной стене и получил смертельную рану, от которой спустя несколько дней скончался. (4) Когда письмо о смерти пропретора было прочитано, сенат счел нужным отправить гонца с поручением догнать в гавани Луны претора Гая Кальпурния и объявить, что сенат советует ему ускорить отъезд в провинцию, чтобы та не оставалась без контроля со стороны наместника. (5) На четвертый день гонец прибыл в Луну, но Кальпурний отбыл оттуда несколькими днями раньше. (6) В Ближней Испании шли тоже бои: Луций Манлий Ацидин, прибывший в провинцию одновременно с Гаем Атинием, дал генеральное сражение кельтиберам. (7) Исход битвы остался неясным, не считая того, что с наступлением ночи кельтиберы сменили позицию, позволив римлянам похоронить своих и снять с вражеских трупов доспехи. (8) Спустя несколько дней кельтиберы, получив сильное подкрепление, сами вызвали римлян на бой близ города Калагурра. (9) Остается неясным, почему с большими силами они проявили меньшую стойкость,Љтолько сражение они проиграли, потеряв до двенадцати тысяч убитыми, свыше двух тысяч пленными, и отдав римлянам лагерь. (10) Если бы преемник Луция Манлия своим приездом не помешал развить наступление, то кельтиберы были бы покорены. Но новые преторы отвели войска в зимний лагерь.
en.22. В то время, как из Испании были получены эти вести, два дня подряд праздновались Таврийские игры, устроенные по случаю дурных предзнаменований. За ними последовали десятидневные пышные игры, обещанные Марком Фульвием еще во время Этолийской войны. (2) Множество актеров из Греции съехалось на игры, чтобы оказать Фульвию честь. Тогда же римляне впервые увидели, кроме актеров, еще и борцовские состязания, а также травлю львов и пантер. Словом, зрелища были устроены почти с тем же размахом и блеском, что и в нынешний век. (3) Затем совершались девятидневные жертвоприношения, потому что в Пицене три дня шел каменный дождь, и многие уверяли, что небесный огонь легким прикосновением опалил их одежды. (4) Кроме того, указом понтификов было назначено однодневное молебствие из-за молнии, ударившей в храм богини Опы на Капитолии. Консулы принесли в жертву взрослых животных и совершили обряд очищения города. (5) И из Умбрии примерно тогда же была получена весть, что там обнаружили двенадцатилетнего гермафродита. Устрашенные этой зловещей приметой, они приказали вывезти урода за пределы римских владений и как можно скорее убить. (6) В том же году заальпийские галлы мирно, без грабежей, перешли через горы в область венетов и обосновались в окрестностях нынешней Аквилеи с намерением там построить свой город. (7) Встревоженные этим, римляне отправили за Альпы послов и выяснили, что переселенцы ушли из родных мест самовольно, и соплеменникам неизвестна цель их прихода в Италию. (8) Тогда же, на деньги, собранные азиатскими царями и городами, Луций Сципион представил публике десятидневные игры, устроить которые поклялся еще во время войны с Антиохом. (9) После своего осуждения и распродажи имущества, он, согласно Валерию Антиату, был отправлен с особой миссией в Азию, чтобы уладить конфликт между царями Эвменом и Антиохом. (10) Именно тогда для него были собраны деньги и съехались актеры со всех концов Азии, но лишь после посольства он доложил сенату о намерении устроить обетные игры, о которых дотоле хранил молчание.
en.23. Так как конец года уже приближался, Квинт Марций готовился заочно сложить с себя должность, а Спурий Постумий, закончив тщательное и беспристрастное расследование дела о Вакханалиях, взял на себя руководство выборами. (2) Консулами были выбраны Аппий Клавдий Пульхр и Марк Семпроний Тудитан. На следующий день преторами были выбраны Публий Корнелий Цетег, Авл Постумий Альбин, Гай Афраний Стеллион, Гай Атилий Серран, Луций Постумий Темпсан, Марк Клавдий Марцелл.
en.(3) В конце года, так как консул Спурий Постумий доложил, что, объезжая в ходе расследования оба побережья Италии, он нашел опустевшими две колонии, Сипонт на Верхнем и Буксент на Нижнем море, (4) для записи туда колонистов, по указу сената, городской претор Тит Мений назначил комиссию триумвиров в составе Луция Скрибония Либона, Марка Тукция, Гнея Бебия Тамфила. (5) Назревавшая к тому времени война с Персеем, царем Македонии, была вызвана не теми причинами, как обычно считают, и сам Персей вовсе к ней не стремился. Решено воевать было его предшественником Филиппом, и если бы смерть ему не помешала, то он сам бы начал эту войну. (6) Из всех условий мира, которые Филипп обязался соблюдать после поражения в войне с Римом, больше всего его раздражало то, что сенат запретил ему карать македонские города, отложившиеся в ходе войны, (7) хотя он не терял на это надежды, тем более что Квинкций в тексте договора оставил этот вопрос нерешенным. (8) Кроме того, после поражения царя Антиоха при Фермопилах, когда союзные армии разделились, и консул Ацилий двинулся осаждать Гераклею, а Филипп осадил Ламию, (9) после взятия Гераклеи Филиппу было приказано отвести войско от Ламии, и город сдался римлянам, что Филипп воспринял как жестокое оскорбление. (10) Гнев царя отчасти смягчило то, что консул, спеша на осаду Навпакта, где укрылись после своего поражения этолийцы, разрешил Филиппу двинуть войска на афаманского царя Аминандра, и города Фессалии, захваченные этолийцами, присоединить к своему царству. (11) Он без особого труда изгнал из Афамании Аминандра и захватил несколько городов. (12) Он покорил также сильно укрепленный, стратегически важный город Деметриаду и племя магнетов. (13) Затем и некоторые фракийские города, охваченные смутой из-за ссор их вождей и злоупотребления непривычной свободой, он взял под контроль, примкнув к более слабой из враждующих партий.
en.24. Все эти успехи временно примирили царя с римлянами, но, пользуясь миром, он все равно продолжал подготовку к войне. (2) Он резко поднял доходы казны тем, что повысил налоги на урожай и пошлины на ввозимые морем товары, возобновил работы на заброшенных рудниках и начал разработку множества новых. (3) Чтобы восстановить численность населения, поредевшего в предыдущих войнах, он заставлял своих подданных вступать в брак и обзаводиться детьми, (4) а в качестве дополнительной меры стал фракийцев массами переселять в Македонию, и таким образом, используя передышку от войн, неустанно и настойчиво наращивал свои силы. (5) А вскоре нашлись и новые причины к недовольству и раздражению царя против римлян. (6) Фессалийцы и перребы направили в Рим посольство с жалобой на то, что Филипп завладел их городами, а послы царя Эвмена протестовали против захвата им городов Фракии и насильственного переселения их жителей в Македонию. (7) Сенат сочувственно выслушал эти жалобы, дав ясно понять, что не оставит их без внимания. Особенно встревожили сенаторов притязания Филиппа на Энос и Маронею (участь фессалийцев их беспокоила куда меньше). (8) Прибыли в Рим и послы афаманов с жалобой не на отторжение части их территории, не на нарушение их границ, но на полный захват Афамании войсками Филиппа, (9) а беженцы из Маронеи, изгнанные за сопротивление македонскому гарнизону, сообщали, что Филипп захватил уже не только их город, но даже и Энос. (10) Явились с оправданиями и послы от Филиппа. Они утверждали, что на все свои действия царь получил разрешение от римских военачальников, (11) что города фессалийцев, перребов, магнетов, а также афаманы во главе с Аминандром были на стороне этолийцев, (12) что после изгнания царя Антиоха консул, занятый покорением городов Этолии, послал Филиппа, чтобы тот вернул себе спорные города, и теперь они принадлежат ему по праву войны. (13) Сенат, не желая выносить решение против царя заочно, отправил полномочными представителями Квинта Цецилия Метелла, Марка Бебия Тамфила и Тиберия Семпрония, чтобы те решили спорные вопросы на месте. (14) Ко времени их приезда посольствам городов, желающих судиться с Филиппом, назначено было собраться в Темпейской долине Фессалии.
en.25. Когда каждый занял свое место в собрании, римские послы - как третейские судьи, фессалийцы, перребы и афаманы - явно как обвинители, а Филипп - чтобы выслушать обвинения, как подсудимый, (2) главы делегаций произнесли речи, кто в более, кто в менее резком тоне, в зависимости от своего расположения или ненависти к Филиппу. (3) Спор разгорелся о статусе Филиппополя, Трикки, Фалории, Эвримен и прилегающих городов. (4) Можно ли считать их принадлежащими фессалийцам, хотя этолийцы силой их захватили и аннексировали, - потому что, как известно, именно у этолийцев Филипп отнял их, - или они изначально были этолийскими городами? (5) Ведь Ацилий уступил их царю при условии, что они действительно принадлежат этолийцам, и что они вступили в Этолийскую лигу добровольно, а не вследствие принуждения силой. (6) Такой же спор возник по поводу городов Перребии и Магнезии, так как этолийцы, не упускавшие случая захватить все, что можно, вопрос, что кому принадлежит, запутали до полной неразберихи. (7) Дело осложнялось еще и жалобами фессалийцев, что даже если города будут им возвращены, то Филипп отдаст их разграбленными и опустевшими. (8) Ведь он, не говоря уже о погибших на войне, увел в Македонию и держит на рабских работах пятьсот знатнейших фессалийских юношей, а города, которые царь был вынужден возвратить, он постарался привести в полную непригодность. (9) Так, Фивы Фтиотийские были у фессалийцев единственным прибыльным и богатым портовым городом, но Филипп, оснастив там ряд торговых судов, заставил их плавать, минуя Фивы, в Деметриаду и перенес всю морскую торговлю туда. (10) Даже над их послами он позволяет себе насилие, хотя те находятся под защитой международного права: так, на фессалийских послов, направлявшихся к Титу Квинкцию, он организовал нападение из засады. (11) Словом, фессалийцы теперь настолько запуганы, что никто из них даже пикнуть не смеет ни у себя в городе, ни в общефессалийском собрании. Ведь римляне, защитники их свободы, находятся далеко, зато у них под боком жестокий тиран, не дающий им пользоваться благодеяниями римлян. Если у них отнято право свободно высказываться, то что остается от их свободы? (12) Даже сейчас, под защитой римских послов, они прибегают не столько к связным речам, сколько к жалобным стонам. Если римляне не примут мер, чтобы пресечь самоуправство Филиппа и избавить от страха греческие государства, ближайшие к Македонии, то не стоило и его побеждать, и им возвращать свободу. (13) А если он откажется повиноваться, то его, как строптивого коня, надо обуздать строгой уздой. (14) В столь резких выражениях говорили ораторы, выступавшие под конец, тогда как предыдущие высказывались мягче, заискивающим тоном упрашивая царя (15) простить им речи в защиту своей свободы, оставить суровость владыки и господина, приучать себя к роли союзника и друга, брать пример с римского народа, который предпочитает приобретать себе союзников скорее расположением, нежели страхом. (16) После фессалийцев выступили перребы, утверждая, что Гоннокондил, переименованный Филиппом в Олимпиаду, принадлежит к Перребии, и требуя его возвращения. Те же претензии были выдвинуты касательно Маллеи и Эрикиния. (17) Афаманы требовали вернуть им независимость и отдать укрепленные пункты Афиней и Петней.
en.26. Филипп, чтобы выглядеть не столь подсудимым, сколь обвинителем, сам начал с жалоб, говоря, что фессалийцы вооруженным насилием захватили принадлежащую ему Менелаиду в Долопии, что те же фессалийцы вместе с перребами завладели пиерийским городом Петрой. (2) Даже Ксинии, явно принадлежащие этолийцам, они силой включили в Фессалийский союз, и вопреки всякому праву распространили свою юрисдикцию на Парахелоиду, составляющую часть Афамании. (3) Что касается брошенных ему обвинений в нападении на послов или в запустении одних и процветании других гаваней, то последнее просто абсурдно: (4) он не может отвечать за то, что купцы и судовладельцы один порт предпочитают другому. Но и предыдущее противоречит его репутации. (5) Уже столько лет отправляются то к римским военачальникам, то к сенату посольства с жалобами и обвинениями против него, но когда и кого из них он оскорбил хоть бы словом? (6) Говорят о засаде, однажды устроенной послам, отправлявшимся к Квинкцию, но умалчивают об итогах этой засады. Такие обвинения исходят только от тех, кто возводит ложные обвинения, но не может их ничем подкрепить. (7) Фессалийцы, явно не зная меры, злоупотребляют благоволением римского народа, после продолжительной жажды будто опившись чистой свободой. (8) Словно рабы, внезапно и неожиданно для себя отпущенные на волю, они теперь упражняют язык и глотку, осыпая нападками и бранью своих бывших господ. (9) Затем, в приступе гнева, он воскликнул, что солнце закатилось для него еще не навеки. Это угрожающее высказывание приняли на свой счет не только фессалийцы, но даже и римляне. (10) Когда ропот негодования, вызванный этими словами, наконец, стих, царь ответил представителям перребов и афаманов, что с городами, на которые те претендуют, дело обстоит точно таким же образом. (11) Консул Ацилий и римляне отдали их ему, когда эти города были во власти врага. (12) Если они желают отобрать свой же подарок, то он сознает, что придется им уступить. Но этим они нанесут оскорбление лучшему и более верному другу в угоду бесполезным, ненадежным союзникам. (13) Ведь ни о каких благодеяниях люди не забывают так скоро, как о дарованной им свободе, особенно люди, склонные злоупотреблять ею и тем самым ее терять. (14) Выслушав стороны, римские уполномоченные объявили свое решение: македонские гарнизоны должны быть выведены из оспариваемых городов, и Македония должна остаться в прежних границах. Что касается остальных жалоб, возводимых друг на друга обеими сторонами, то будет назначено особое судебное разбирательство для разрешения конфликтов между этими племенами и македонцами.
en.27. Жестоко оскорбив царя этим приговором, римские уполномоченные отправились в Фессалонику, чтобы рассмотреть вопрос о статусе городов Фракии. (2) Там послы Эвмена заявили, что если римляне намерены сделать города Энос и Маронею свободными, то единственное, о чем они имеют смелость просить: чтобы свобода эта действительно соблюдалась, и чтобы римляне никому не давали посягнуть на милость, ими дарованную. (3) Но если они полагают, что вопрос о фракийских городах не имеет большого значения, то было бы справедливо, чтобы бывшие владения Антиоха, как награда войны, достались, вместо Филиппа, Эвмену, (4) либо за помощь оказанную римскому народу Атталом, его отцом, в войне с этим самым Филиппом, либо за его собственные заслуги, ибо Эвмен делил с римлянами все опасности и тяготы морской и сухопутной войны с Антиохом. (5) Кроме того, в пользу Эвмена говорит и решение предыдущих десяти римских уполномоченных, которые, присудив ему Херсонес и Лисимахию, тем самым, очевидно, отдали ему также Маронею и Энос, потому что в силу географической близости те составляют, некоторым образом, приложение к основному, большему дару. (6) Что касается Филиппа, то за какие заслуги перед римским народом, по какому суверенному праву разместил он гарнизоны в этих городах, столь удаленных от границ Македонии? Пусть римляне вызовут представителей Маронеи, и те сами подробно расскажут о положении дел в названных городах. (7) Маронейские представители, когда их вызвали, рассказали, что царский гарнизон, в отличие от других городов, в Маронее размещен в целом ряде жилых кварталов, и что в городе полным полно македонцев. (8) Поэтому сторонники Филиппа безраздельно господствуют в городе. Только им позволено выступать в городском совете и народном собрании, и они закрепили за собой и своими друзьями все ключевые должности. (9) Добропочтенные же граждане, которым небезразлична демократия и законность, вынуждены или проводить жизнь в изгнании, или будучи лишены власти, повинуясь черни, молчать. (10) Вкратце коснувшись и вопроса о законных границах, они заявили, что Квинт Фабий Лабеон, находясь в их краях, назначил границей Филиппу старую царскую дорогу, ведущую к Парорее во Фракии, в некотором удалении от моря, но Филипп впоследствии построил новую, с таким рассчетом, чтобы охватить, с ее помощью, города и земли принадлежащие маронейцам.
en.28. Отвечая, Филипп избрал совершенно другую тактику, чем до этого, в споре с фессалийцами и перребами. "Я хочу, - заявил он римским уполномоченным, - судиться не с маронейцами, не с Эвменом, но с вами, так как давно уже убедился, что справедливого решения от вас не дождаться. (2) Я считал себя вправе привести к покорности македонские города, восставшие против меня во время приостановки военных действий, - не потому что окраинные захолустные эти городки представляют для меня уж очень большую ценность, но чтобы преподать урок остальным македонцам. И что же? Я получил отказ. (3) В ходе Этолийской войны атаковав, по приказу консула Мания Ацилия, Ламию, когда, после долгих и утомительных осадных работ и сражений я, наконец, взошел на стены и город был готов пасть, консул мне велел прекратить осаду и отвести от городских стен войска. (4) В качестве компенсации за эту несправедливость, мне позволили отвоевать несколько местечек в Фессалии, Перребии и Афамании, - скорее укрепленных пунктов, чем городов, - но даже их, Квинт Цецилий, вы у меня отняли несколько дней назад. (5) Только что послы Эвмена здесь утверждали, как факт не подлежащий сомнению, что у него гораздо больше, чем у меня, прав на наследие Антиоха, но я, видят боги, сужу об этом иначе. Если бы не победа римлян над Антиохом, больше того, если бы не сама эта война, Эвмен бы вовсе лишился царства, так что не он вам, а вы ему оказали услугу. (6) Моему же царству до такой степени ничто не грозило, что когда Антиох пытался заручиться моей поддержкой, обещая три тысячи талантов, пятьдесят палубных кораблей и греческие города, которыми я владел раньше, (7) я отверг его предложения и порвал отношения с ним еще до того, как с войском в Греции высадился Маний Ацилий. Согласованно с этим консулом я вел все военные действия, какие он поручал мне, (8) а его преемнику Луцию Сципиону, когда тот решил свою армию вести к Геллеспонту по суше, я не только предоставил проход по своим владениям, но и чинил для него дороги, строил мосты, подвозил провиант, (9) причем не только на территории Македонии, но даже на пути через Фракию, где требовалось обеспечить еще и безопасность от варваров. (10) За такое проявление моей доброй воли по отношению к вам, чтобы не называть его добросовестной службой, как, римляне, было бы правильно поступить: щедро вознаградить меня, заметно расширив границы моего царства, или отобрать у меня, как вы теперь это делаете, всё чем я владел, или по своему праву, или по вашей милости?
en.(11) Македонские города, составляющие, как вы же сами признали, неотъемлемую часть моего царства, мне возвращать явно не собираются. Эвмен явился сюда, чтобы меня ограбить, как он ограбил до этого Антиоха, и в оправдание наглых своих притязаний ссылается на решение десяти римских уполномоченных, хотя именно это решение его же опровергает. (12) Ведь там в предельно точных и ясных выражениях записано, что Эвмену передаются Херсонес и Лисимахия. Есть ли там хоть одно упоминание об Эносе, Маронее и городах Фракии?88 Неужто то, о чем он не осмелился даже просить их, он получит от вас, словно добившись от них? (13) Я хочу, наконец, выяснить ваше ко мне отношение. Если вы решили меня преследовать, как врага, то продолжайте и дальше действовать так же, как начали. (14) Но если вы еще сохраняете хоть сколько-нибудь уважения к царю, носящему звание друга и союзника римлян, то не сочтите меня заслуживающим столь великой несправедливости".
en.29. Речь царя произвела на римских уполномоченных впечатление, поэтому приговор их был неопределенным и даже двусмысленным. Если спорные города действительно были даны Эвмену решением десяти римских уполномоченных, то пусть остается в силе это решение. (2) Если Филипп захватил их силой оружия, то пусть по праву победителя ими владеет. Если же не подтверждается ни то, ни другое, то вопрос этот должен решаться сенатом, а пока, до окончательного его разрешения, Филипп должен вывести из спорных городов свои гарнизоны. (3) Приговор этот и оттолкнул Филиппа от римлян, так что Персей, начиная войну, не имел для нее каких-то новых обоснований, и войну эту можно рассматривать как дело, завещанное ему отцом. А пока в Риме не подозревали о предстоящей войне с Македонией. (4) Проконсул Луций Манлий вернулся, тем временем, из Испании. У сената, собравшегося в храме Беллоны, он просил разрешения справить триумф. Военные его успехи делали это требование законным, но вся предшествующая практика была против него. (5) Ведь по обычаям предков полководец, вернувшийся обратно без армии, мог претендовать на триумф лишь в том случае, если провинцию свою оставил преемнику совершенно покорной и умиротворенной. Манлию, однако, предоставили меньшую форму триумфа, разрешив войти в столицу с овацией. (6) В его процессии несли пятьдесят два золотых венка, сто тридцать два фунта золота и шестнадцать тысяч триста фунтов серебра, (7) а кроме того, он доложил сенату, что еще десять тысяч фунтов серебра и восемьдесят фунтов золота везет с собой его квестор Квинт Фабий, и что эти деньги он тоже внесет в казну. (8) Тот год был отмечен большими волнениями рабов в Апулии. Претор Луций Постумий, управлявший тогда Тарентом, (9) провел самое тщательное расследование о пастухах, сбившихся в бандитские шайки, которые разбоями сделали небезопасными дороги и казенные пастбища. До семи тысяч человек он приговорил к смерти, причем многие сумели бежать, но многие были подвергнуты казни. (10) Консулы, которых долго задерживало в столице проведение воинского набора, отправились, наконец, каждый в свою провинцию.
en.30. В том же году, едва наступила весна, управлявшие Испанией преторы Гай Кальпурний и Луций Квинкций вывели с зимних стоянок войска, и соединив свои силы в Бетурии, двинулись к неприятельскому лагерю в Карпетанию, намереваясь действовать сплоченно и согласованно. (2) Недалеко от городов Дипон и Толет римские фуражиры наткнулись на неприятельских, и так как с обеих сторон подходили на помощь своим все новые подкрепления, обе армии оказались полностью вовлечены в бой. (3) Его беспорядочный характер и знакомая местность давали серьезное преимущество неприятелю, а потому обе римские армии были разбиты и отброшены в лагерь. Враг не стал преследовать деморализованного противника. (4) Опасаясь, что лагерь на следующий день подвергнется нападению, римские военачальники скрытно, ближайшей ночью увели уцелевшее войско из лагеря. (5) На рассвете испанцы, построившись в боевой порядок, подошли к валу, и к удивлению обнаружив, что лагерь пуст, разграбили то, что римляне бросили в ночной суматохе, после чего вернулись в свой лагерь и несколько дней провели там. (6) В сражении и последующем бегстве пало до пяти тысяч римлян и их союзников. Вооружившись снятыми с них доспехами, неприятель двинулся к реке Таг. (7) Между тем, римские военачальники спешно стягивали из союзных испанских городов подкрепления, и используя передышку, всеми силами старались восстановить боевой дух своей армии, сломленный неудачным сражением. (8) Когда они убедились, что численность армии восстановлена, а солдаты, желая смыть прежний позор, стали искать с неприятелем встречи, они выступили в поход и разбили лагерь в двенадцати милях от реки Таг. (9) В третью ночную стражу они снялись с лагеря и к рассвету в полной боеготовности вышли на берег Taгa. (10) За рекой на холме находился вражеский лагерь. В двух местах, где река была проходима вброд, Кальпурний во главе правой колонны, а Квинкций во главе левой немедленно начали переправу, тогда как противник оставался в бездействии, будучи поражен внезапным их появлением и размышляя, как лучше по ним ударить, пользуясь суматохой, неизбежной при переправе. (11) Римляне, тем временем, успели переправить даже обоз и стянуть его под прикрытие. Видя, что враг начинает атаку, и не имея пространства, чтобы разбить укрепленный лагерь, они построились в боевую линию. (12) Центр ее заняли самые отборные части армии: пятый легион Кальпурния и восьмой легион Квинкция. До самого неприятельского лагеря простиралось открытое поле, так что засады можно было не опасаться.
en.31. Испанцы, увидя на своем берегу реки две римских колонны, решили вовлечь их в сражение, прежде чем те успеют выстроиться единым фронтом, а потому толпой высыпали из лагеря и бегом устремились в битву. (2) Битва сначала шла с большим пылом, потому что и испанцы были воодушевлены недавней победой, и в римлянах была свежа память о непривычном для них позоре. (3) Особенно яростно в середине римского строя бились два самых доблестных легиона, и враги, не видя иного способа сдвинуть их с места, построились плотно сомкнутым клином и превосходящими силами начали их теснить. (4) Понимая, что легионы держатся из последних сил, претор Кальпурний, чтобы их поддержать и ободрить, послал к ним своих легатов, по одному на каждый из легионов, Тита Квинктилия Вара и Луция Ювенция Тальну. (5) Он велел объявить солдатам, что только их храбрость поможет выиграть битву и сохранить за Римом Испанию, а если они покинут свою позицию, то ни один воин не увидит даже другого берега Taгa, не говоря о возврате в Италию. (6) Сам же он, с конницей двух легионов, сделал обходное движение и ударил во фланг неприятельскому клину, теснившему римский центр. (7) Квинкций, с союзнической кавалерией, атаковал другой фланг. Но гораздо храбрее сражались кавалеристы Кальпурния и, в первую очередь, возглавлявший их претор. (8) Он первым врезался в гущу врагов, и так далеко в нее углубился, что трудно было различить, на чьей стороне он сражается. (9) Выдающаяся отвага претора воспламенила всадников, а от них воодушевление передалось пехоте. Старшие центурионы, видя претора среди вражеского оружия, устыдились. Каждый от себя лично стал подбодрять знаменосцев, приказывал им нести знамя вперед, а воинов - неотступно следовать за знаменами. (10) Римляне снова издали боевой клич и бросились в наступление, словно с высокого места под гору. Словно бурный поток они смяли и опрокинули оробевшего неприятеля: теперь ничто не могло их остановить, охваченных пылом атаки. (11) Конница гнала бегущих до самого лагеря и, смешавшись с толпой врагов, прорвалась внутрь укреплений, но охранявшие лагерь испанцы дрались так отчаянно, что римским конникам пришлось спешиться и биться в качестве пехотинцев. (12) Они продолжали драться, когда пятый легион подоспел к ним на помощь, а затем, как только смогли, и остальные войска. (13) Испанцев избивали на всем пространстве их лагеря. Спаслось бегством не более четырех тысяч людей. Из них три тысячи, сохранивших оружие, заняли близлежащую высоту. Остальные, наполовину вооруженные, рассеялись по окрестностям. (14) Испанцев насчитывалось больше тридцати пяти тысяч, из которых только эта небольшая часть пережила битву. Захвачено было сто тридцать два знамени. (15) Из числа римлян и их союзников пало чуть более шестисот человек, и около ста пятьдесяти погибло из вспомогательных испанских частей. (16) Если бы не потеря пяти военных трибунов и нескольких римских конников, победа для римлян оказалась бы вовсе бескровной. Победители, не имея места для постройки своих укреплений, расположились на привал в неприятельском лагере. (17) На другой день, перед торжественным строем, Гай Кальпурний поблагодарил всадников и наградил их фалерами, сказав, что только благодаря их мужеству враг был разбит, а вражеский лагерь захвачен. (18) Другой претор, Квинкций, наградил своих всадников пряжками и цепочками. Получили награды и центурионы в обеих армиях, особенно те, кто был поставлен сражаться в центре.
en.32. Покончив с воинским набором и остальными делами, удерживавшими их в Риме, консулы с войсками отправились в Лигурию, назначенную им провинцией. (2) Семпроний из города Пизы выступил против апуанских лигуров. Опустошив их поля и предав огню их деревни и крепости, он очистил от неприятеля предгорья Апеннин до реки Макра и гавани Луна. (3) Враги заняли горный хребет, где издавна жили их предки, но и оттуда, несмотря на труднодоступную местность, были разбиты и изгнаны. (4) Успехом и храбростью с ним сравнялся коллега его, Аппий Клавдий. Он разбил в нескольких сражениях лигуров-ингавнов, захватил шесть их городов и много тысяч их жителей, а зачинщиков войны, числом сорок три, обезглавил. (5) Приближалось время консульских выборов. Проводить их выпал жребий Семпронию, но Клавдий прибыл в Рим даже раньше, чем он, чтобы помочь в соискании консульства своему брату Публию Клавдию. (6) Соперниками последнего были патриции Луций Эмилий, Квинт Фабий и Сервий Сульпиций Гальба, опытные соискатели, считавшие, что имеют тем большее право на консульство, что в нем один раз им уже было отказано. (7) Борьба между четырьмя кандидатами обещала быть тем более острой, что в консулы мог быть выбран только один патриций. (8) Из плебеев соискателями выступали не менее популярные лица: Луций Порций, Квинт Теренций Куллеон и Гней Бебий Тамфил, которые, потерпев неудачу на прежних выборах, тоже надеялись в этот раз добиться заветной цели. (9) Их всех кандидатов Клавдий был единственным новичком. Победу единодушно прочили Квинту Фабию Лабеону и Луцию Порцию Лицину. (10) Но консул Клавдий, без сопровождения ликторов, носился, агитируя за своего брата, по всему Форуму, невзирая на протесты соперников и большей части сенаторов. (11) Те напоминали ему, что он, в первую очередь, должен быть консулом римлян, а не братом Публия Клавдия. Почему бы ему не занять место перед трибуналом в качестве третейского судьи либо молчаливого наблюдателя выборов? Но ничто не могло укротить его пыла. (12) Выборы то и дело нарушались также горячими спорами плебейских трибунов, часть из которых боролась против консула, а часть выступала в его поддержку, пока, наконец, не победила настойчивость Аппия, который, оттеснив Фабия, провел в консулы своего брата. (13) Публий Клавдий Пульхр оказался избранным в консулы к удивлению для себя и вопреки общему ожиданию. Луций Порций Лицин легко одержал победу на выборах, потому что добивался поддержки плебеев не насилием, как Клавдий, а более сдержанно. (14) Преторами на следующий день были выбраны Гай Децимий Флав, Публий Семпроний Лонг, Публий Корнелий Цетег, Квинт Невий Матон, Гай Семпроний Блез, Авл Теренций Варрон. Таковы основные события, мирные и военные, в год, когда консулами были Аппий Клавдий и Марк Семпроний [185 г. до н.э.].
en.33. В начале следующего года, после того, как легаты Квинт Цецилий, Марк Бебий и Тиберий Семпроний, посланные уладить разногласия между Филиппом, Эвменом и фессалийскими городами, доложили сенату об итогах своей поездки, консулы Публий Клавдий и Луций Порций (2) пригласили в сенат делегации от этих двух царей и от городов. (3) Обе стороны лишь повторили те аргументы, к которым они прибегли перед легатами еще в Греции. Сенат решил послать в Македонию и Грецию новых уполномоченных, во главе с Аппием Клавдием, чтобы проверить, возвращены ли фессалийцам и перребам их города. (4) Им же было поручено проследить, чтобы из Эноса и Маронеи были выведены македонские гарнизоны, и вообще, чтобы все фракийское побережье было очищено от военного присутствия Филиппа и македонцев. (5) Приказано им было также посетить и Пелопоннес, который прежнее римское посольство оставило в еще менее определенном состоянии, чем если бы оно вовсе не приезжало туда, потому что послов, среди прочего, не удостоили даже ответа, и вопреки их просьбам, не выслушали в общеахейском собрании. (6) Когда Квинт Цецилий в резких выражениях пожаловался на это сенату, а вместе с ним выступили и лакедемонские представители, сетуя на разрушение стен своего города, увод в Ахайю и продажу в рабство своего населения, (7) отмену законов Ликурга, главной опоры своего государства, ахейцы стали оправдываться, главным образом, в том, что не допустили к своему собранию римских послов, ссылаясь на закон, разрешающий созывать общеахейское собрание не иначе, как по вопросу войны и мира, либо в случае прибытия послов от сената с посланием или письменным поручением. (8) Чтобы лишить их на будущее таких оправданий, сенат указал им, что они обязаны обеспечить римским послам в любое время прием в общеахейском собрании, подобно тому как ахейских послов по первой же их просьбе принимают в сенате.
en.34. После того, как посольства разъехались и Филипп узнал от своих представителей, что фракийские города придется отдать, а гарнизоны придется оттуда вывести, он, прийдя от этого в ярость, решил выместить гнев на жителях Маронеи. (2) Ономасту, наместнику приморского округа Фракии, он приказал перебить руководителей антимакедонской партии в Маронее. Тот, при содействии некоего Кассандра, одного из придворных Филиппа, постоянно проживавшего в Маронее, ночью ввел туда фракийский отряд, который, словно взяв город штурмом, учинил там настоящую бойню. (3) Когда же римские легаты заявили царю протест по поводу столь жестокого обращения с невинными маронейцами, столь оскорбительного по отношению к достоинству Рима, ибо, как врагов, избивали людей, которым сенат счел нужным вернуть свободу, Филипп категорически отклонил обвинения, заявив, что ни он, ни его люди никак не замешаны в происшедшем. (4) Причина конфликта - столкновение городских партий, при котором часть маронейцев склоняла город на его сторону, а другая часть агитировала в пользу царя Эвмена, и римские представители могут в этом легко убедиться, если расспросят самих маронейцев. (5) Предлагая это, Филипп был совершенно уверен, что маронейцы, запуганные недавней резней, и пикнуть против него не посмеют. (6) Аппий возразил, что не стоит расследовать дело и без того вполне очевидное. Если царь хочет действительно оправдаться, то пусть пошлет в Рим Ономаста с Кассандром, как главных подозреваемых, с тем чтобы сенат их мог допросить. (7) Слова эти так поразили царя, что краска с его лица сбежала. Затем, собравшись, наконец, с духом, он отвечал, что Кассандра, как очевидца событий, он обещает послать, если им так угодно. (8) Но какое отношение к случившемуся может иметь Ономаст, который не был ни в Маронее, ни даже в ее окрестностях? (9) Ономаста царь хотел уберечь от опасности, потому что ценил его, как своего ближайшего друга, но его же, как свидетеля, еще больше страшился, так как с ним часто бывал откровенен и использовал его, как тайного порученца, для многих дел такого же рода. (10) Кассандр же, чтобы заставить его замолчать, был, как полагают, отравлен людьми Филиппа, посланными сопровождать его через Эпир по направлению к морю.
en.35. Римские легаты покинули место переговоров, не скрывая своего недовольства достигнутым результатом, (2) да и Филипп сознавал столь же ясно, что предстоящий разрыв неизбежен. Но будучи к войне еще не вполне готовым, и желая выиграть время, он решил послать в Рим своего младшего сына Деметрия, чтобы оправдаться от предъявленных ему обвинений и смягчить недовольство сената. (3) Филипп не сомневался, что несмотря на свою юность, Деметрий, который, еще будучи заложником в Риме, успел проявить истинно царский характер, сумеет добиться определенных успехов. (4) Тем временем, под предлогом оказания помощи византийцам, а в действительности, желая навести страх на фракийских царьков, Филипп выступил в поход против последних, полностью разгромил их в одной-единственной битве, и взяв в плен их предводителя Амадока, возвратился домой. Заодно он отправил послов к варварам, обитавшим по берегам Истра, побуждая их совершить набег на Италию. (5) В Пелопоннесе уже готовились к прибытию римских легатов, которым было поручено из Македонии ехать в Ахайю, и, чтобы заранее выработать против них согласованную позицию, претор Ликорт созвал общеахейское совещание. (6) Предметом дискуссии стала политика Лакедемона. Из бывших врагов лакедемонцы превратились в доносчиков, и есть основания думать, что теперь, побежденные, они станут еще опаснее, чем прежде, в качестве вооруженного неприятеля. Пока шла война, ахейцы получали поддержку от Рима, а теперь те же римляне благоволят скорее к Лакедемону, (7) особенно после того, как Арей и Алкивиад, изгнанники, восстановленные в правах благодаря заступничеству ахейцев, отправились в Рим с миссией против ахейцев, которым они столько обязаны, и произнесли против них такую враждебную речь, словно ахейцы изгнали их, а не вернули на родину. (8) Все собравшиеся подняли негодущий крик, требуя рассмотреть персональный вопрос об Арее с Алкивиадом, и поскольку собрание руководствовалось скорее гневом, чем разумом, тут же приговорили обоих к смерти. Спустя несколько дней прибыла римская делегация.
en.36. Для ее приема в аркадском городе Клитор был созван общеахейский совет. Еще до начала дискуссии ахейцы сильно встревожились, чувствуя, сколь неравными для них будут переговоры, (2) потому что Арея и Алкивиада, приговоренных к смерти на предыдущем собрании, они заметили среди римских уполномоченных, но никто из них не посмел даже пикнуть. (3) Аппий изложил, сколь недоволен сенат всем, на что жаловались сенату лакедемонцы: во-первых, избиением в Компасии делегатов, по приглашению Филопемена явившихся, чтобы защититься от обвинений, (4) а во-вторых, тем, что не довольствуясь насилием над людьми, ахейцы перешли всякую меру жестокости, разрушив стены знаменитого города, уничтожив его обычаи, восходящие к незапамятной древности, и упразднив прославленные законы Ликурга. (5) После того, как Аппий завершил свою речь, Ликорт, и как претор, и как сторонник Филопемена, инициатора всего, что случилось в Лакедемоне, ответил: (6) "Нам труднее оправдываться перед тобой, Аппий Клавдий, чем до этого в Риме перед сенатом. (7) Тогда мы отбивались от обвинений лакедемонцев, а теперь обвинителем выступаешь ты сам, и перед тобой же мы должны защищаться. (8) Но даже столь неравные условия мы принимаем, в надежде, что ты выслушаешь нас объективно, как подобает судье, отбросив пристрастность, с которой только что выступал. Поскольку ты только что повторил жалобы лакедемонцев, высказанные ими сначала здесь, перед Квинтом Цецилием а затем в Риме, ответ мой, я полагаю, должен быть адресован, хотя и в твоем присутствии, но не столько тебе, сколько им. (9) Вы нас обвиняете в избиении делегатов, по приглашению Филопемена явившихся для произнесения оправдательной речи. Но я полагаю, что обвинять в этом нас не можете не только вы, римляне, но даже другие в вашем присутствии. Ведь вами же одобренный договор запрещал лакедемонцам посягать на приморские города. (10) Когда, взявшись за оружие, ночным нападением они захватили запретные для них города, если бы Тит Квинкций со своей армией еще находился в Пелопоннесе, подвергшиеся насилию искали бы защиты, разумеется, у него. (11) Но так как вы были в недосягаемости, к кому же еще им оставалось прибегнуть, как не к нам, вашим союзникам, приходившим, как они уже видели, на помощь Гифею и на равных основаниях с вами осаждавшим Лакедемон? (12) Итак, вместо вас мы предприняли войну, справедливую и законную во всех отношениях. Если другие восхищены этой войной, и даже лакедемонцы не могут ее порицать, если сами боги ее одобрили, даровав нам победу, с какой стати мы должны отвечать за то, что сделано было по законам войны? Впрочем, важнейшие из перечисленных обвинений нам даже не предъявляют. (13) Нас обвиняют лишь в том, что мы призвали к суду людей, подстрекавших толпу взять оружие, захвативших и разграбивших приморские города, истребивших самых видных тамошних граждан. (14) Но в том, что, прийдя к нам в лагерь, они были убиты, повинны лишь вы, Арей и Алкивиад, вы, которые - видят боги! - обвиняете в этом нас. (15) Как и другие лакедемонцы-изгнанники, эти двое были тогда в числе наших союзников. Выбрав приморские города местом жительства, они считали, что захват этих городов направлен, главным образом, против них, и в отместку напали на виновников своей ссылки, возмущенные тем, что даже в изгнании им не дают провести старость в покое. (16) Итак, не ахейцы, но лакедемонцы убили лакедемонцев, и я вправе даже не вдаваться в вопрос, по заслугам те убиты, или вопреки справедливости.
en.37. "Однако вы, ахейцы, не можете отрицать, что именно вы упразднили старинные законы Ликурга и разрушили стены Лакедемона". (2) Но как одни и те же люди могут выдвигать два таких обвинения, если учесть, что стены эти были построены не Ликургом, но воздвигнуты всего несколько лет назад, как раз для того, чтобы подорвать законы Ликурга? (3) Лишь недавно тираны их возвели как оплот и убежище для себя, а вовсе не в интересах города, и если бы Ликург сегодня воскрес из мертвых, он бы порадовался разрушению стен и сказал бы, что узнает свою прежнюю Спарту. (4) Не Филопемен, не ахейцы, а вы сами, лакедемонцы, своими руками должны были уничтожить следы тирании. (5) Ведь они - словно рубцы вашего позорного рабства: прожив почти восемь столетий без стен, вы были свободным, а временами еще и самым могущественным в Греции государством, но как только оказались заперты в стенах, то словно связанные колодками, в течение сотни лет влачили жалкое рабство.
en.(6) Что же касается отмены законов, то я полагаю, что древние законы у лакедемонцев отняли их собственные тираны. (7) Мы же не только не отнимали у них законов, которых они не имели, но дали им наши собственные законы, и оказали великую услугу их городу, когда его приняли в наш совет и включили в состав нашей конфедерации, дав сплотиться со всеми народами Пелопоннеса в единое целое. (8) Вот если бы, живя по одним законам, мы им навязали другие, лишь тогда, я считаю, у них были бы основания сетовать на неравенство и даже негодовать.
en.(9) Я сознаю, Аппий Клавдий, что речь, до сих пор мною произнесенную, нельзя назвать речью, какую союзник обращает к союзнику, или речью достойной нации свободных людей: так препираются рабы перед своим господином. (10) Но если не пустыми были слова глашатая, которыми вы объявили свободу из греков в первую очередь для ахейцев, если еще действителен связывающий нас договор, если условия союзничества и дружбы имеют равную силу для обеих сторон, то почему я не спрашиваю вас, римляне, что вы сделали с захваченной Капуей, а вы требуете от нас отчета в том, что мы, ахейцы, сделали с побежденным Лакедемоном? (11) Допустим, несколько лакедемонцев было нами убито. Ну и что? Разве вы не рубили головы капуанским сенаторам? (12) Мы разрушили стены. А вы отобрали у капуанцев не только стены, но лишили их даже города и земельных владений. (13) Ты скажешь, что договор равноправен только по форме, а в действительности у ахейцев есть лишь призрачная свобода, верховная же власть остается за Римом. Я сознаю это, Аппий, и не протестую, раз этого не позволено. Но все же я вас умоляю, какова бы ни была разница между римлянами и ахейцами, не приравнивайте нас, ваших союзников, к нашим общим врагам, и уж тем более не ставьте их в лучшее положение. (15) Мы сами поставили их вровень с собой, дав им наши законы и приняв в нашу конфедерацию. Но побежденным мало того, что достаточно победителям, и враги требуют больше, чем имеют даже союзники. (16) Тот договор, что был скреплен клятвой, что был высечен в камне на вечную память как священный и нерушимый, они готовятся отменить, тем самым сделав нас святотатцами. (17) Мы чтим вас, римляне, и если вам угодно, даже страшимся, но еще больше мы чтим и страшимся бессмертных богов". (18) Большинство собравшихся встретило эту речь с одобрением, находя, что оратор говорил как подобает высшему магистрату, так что ясно было, что римляне неизбежно потеряют авторитет, если проявят уступчивость. (19) Тогда Аппий сказал, что хотя ахейцы вольны поступать как угодно, он очень рекомендует им искать расположения римлян, иначе их скоро принудят к этому вопреки их желанию. (20) Слова эти вызвали негодующий ропот, но ахейцы не решились отвергнуть требования римлян. (21) Они лишь попросили, чтобы римляне сами произвели в пользу Лакедемона все изменения, какие им будет угодно, и не навлекали на ахейцев греха святотатства, заставляя их отменить то, в чем они дали клятву. Отменен было лишь недавний приговор Арею и Алкивиаду.
en.38. В Риме, в самом начале года, при распределении провинций между консулами и преторами, Лигурия, как единственная область охваченная войной, была назначена консулам. (2) Преторы распределили между собою провинции так: Гай Децимий Флав получил судопроизводство между гражданами, Публий Корнелий Цетег - судопроизводство между гражданами и иностранцами, (3) Гай Семпроний Блез - Сицилию, Квинт Невий Матон - Сардинию и следствие по делу об отравлениях, Авл Теренций Варрон - Испанию Ближнюю, Публий Семпроний Лонг - Испанию Дальнюю. (4) Из двух последних провинций примерно тогда же вернулись легаты Луций Ювентий Тальна и Тит Квинктилий Вар. (5) Разъяснив сенату, сколь трудной была война в Испании, теперь уже завершенная, они потребовали, по случаю столь большого успеха, воздать почести бессмертным богам, а кроме того, разрешить преторам вывести войска из Испании. (6) Назначено было двухдневное общегосударственное молебствие; что касается вывода войск, то к этому вопросу решено было вернуться позднее, при распределении легионов между консулами и преторами. (7) Спустя несколько дней консулам были назначены для войны в Лигурии по два легиона, которыми ранее командовали Аппий Клавдий и Марк Семпроний. (8) Из-за испанских же войск разгорелся яростный спор между новыми преторами и друзьями Кальпурния и Квинкция, еще не вернувшихся из Испании. (9) Каждая из сторон опиралась на поддержку плебейских трибунов и одного из двух консулов. Одна сторона заявляла, что использует вето, если сенат решит отозвать войска; другая грозила, в случае наложения вето, блокировать сенатские решения по всем остальным вопросам. (10) Давление отсутствующих в конце концов было преодолено, и сенат постановил, чтобы новые преторы набрали четыре тысячи пехотинцев и триста всадников из числа римлян, пять тысяч пехотинцев и пятьсот всадников из числа латинских союзников, в качестве сил, которые они могут взять с собою в Испанию. (11) Когда эти четыре тысячи они распределят там по легионам, оставив в каждом легионе не более пяти тысяч пехотинцев и трехсот всадников, они должны распустить тех, кто свой срок уже отслужил, и тех, кто проявил особую доблесть в боях под командой Кальпурния и Квинкция.
en.39. Едва утих этот спор, как разгорелся другой, из-за смерти претора Гая Децимия. (2) Занять его место желали Гней Сициний и Луций Пупий, эдилы предыдущего года, Гай Валерий, один из фламинов Юпитера, и Квинт Фульвий Флакк, причем последний, уже назначенный курульным эдилом, официально не вправе был выступать кандидатом, но добивался претуры с особенным рвением, и борьба шла, главным образом, между ним и фламином. (3) Поначалу казалось, что их шансы равны, но когда перевес оказался на стороне Фульвия, часть плебейских трибунов заявила протест против его выдвижения, (4) потому, что сразу две должности, в особенности курульные, не может занять и отправлять одно и то же лицо. Другая часть трибунов считала, что сделать для него исключение из законов будет лишь справедливо, чтобы народ мог осуществить свое право выбрать в преторы того кандидата, какого захочет. (5) Консул Луций Порций сначала хотел не вносить его имя в кандидатские списки, (6) но потом, чтобы заручиться поддержкой сената, созвал внеочередное его заседание и сказал, что предлагает решить этот вопрос им самим, потому что вопиющей несправедливостью, к тому же беспрецедентной для свободного государства, было бы домогаться претуры тому, кто уже назначен курульным эдилом, и если не будет со стороны сенаторов возражений, то он намерен руководить выборами в соответствии с требованиями закона. (7) Сенат постановил, чтобы Луций Порций, консул, добился от Квинта Фульвия обещания не препятствовать законному порядку проведения довыборов претора на место Квинта Децимия. (8) Когда консул, выполняя сенатский указ, вступил с ним в переговоры, Флакк пообещал не делать ничего, что было бы его недостойно. Сенаторам, этот уклончивый ответ готовым истолковать в желательном для них смысле, он внушил надежду, что подчинится указу сената. (9) Но в день выборов он с еще большей энергией стал винить консула и сенат, что те хотят его лишить расположения римлян, и разжигают к нему ненависть за стремление занять сразу две должности, как будто не ясно, что как только его изберут претором, он тут же откажется от эдилитета. (10) Консул, видя, что он упорствует еще больше, а народ к нему относится все благосклоннее, прервал выборы и созвал сенатское заседание. Сенат в полном составе постановил, что поскольку авторитет сената ничего не значит для Флакка, дело следует передать на решение самому народу. (11) Собрание было созвано, и консул изложил суть дела народу, но и тогда Флакк не отступился от своих намерений. В своей речи он горячо стал благодарить римский народ за то, что с таким усердием, при каждой возможности изъявить свою волю, тот хочет его сделать претором, (12) и он, со своей стороны, обещает оправдать доверие своих избирателей. Настойчивость соискателя, выраженная такой речью, разожгла народную любовь к нему до такой степени, что без сомнения он оказался бы выбран в преторы, если бы консул захотел внести его в кандидатские списки. (13) Между трибунами вновь разгорелся яростный спор, между собою, и между ними и консулом, пока на заседании сената, созванном консулом, не было решено, (14) что поскольку упрямство Квинта Флакка и злостное противоборство сторон мешает в соответствии с законом провести довыборы претора, то сенат считает, что достаточно уже выбранных преторов. (15) Оба вида судопроизводства пусть возьмет на себя Публий Корнелий, и пусть он же проведет Аполлоновы игры.
en.40. После того как сенат благоразумно и твердо положил конец затянувшимся выборам, начались другие, тем более бурные, что речь шла о более высокой должности, и соискатели были многочисленнее и влиятельнее. (2) Цензорства в ожесточенной борьбе добивались от патрициев - Луций Валерий Флакк, Публий и Луций Сципионы, Гней Манлий Вульсон, Луций Фурий Пурпуреон, (3) от плебеев - Марк Порций Катон, Марк Фульвий Нобилиор, Тиберий Семпроний Лонг, Марк Семпроний Тудитан. Но всех кандидатов из знатнейших патрицианских и плебейских родов далеко опережал Марк Порций. (4) Он отличался такой силой воли и интеллекта, что, в каком бы сословии ни родился, похоже, он непременно добился бы процветания и богатства. Он одинаково безупречно вел и свои личные, и государственные дела, будучи искушен и в политике, и в сельском хозяйстве. (5) На вершину почестей одних возносит знание права, других - красноречие, третьих - военные подвиги, но этого человека разносторонная одаренность делала одинаково способным к любому виду карьеры, и чем бы ни занимался он, казалось, что именно для этого занятия он рожден. (6) Он был на редкость бесстрашным воином, и во многих боях проявил личную храбрость, но он же, достигнув высоких постов, зарекомендовал себя превосходным командующим. В мирное время, если кто обращался к нему за юридической консультацией, он показывал себя крупным законоведом, а если он вел дело в суде, то и блестящим оратором. (7) При этом он не был оратором, чья слава гремела только при жизни, и красноречие которого не запечатлено ни в одном памятнике; напротив, его красноречие до сих пор процветает и бодрствует, увековеченное в произведениях самых различных жанров. (8) Сохранилось много его речей, как обвинительных, в защиту себя и других, так и оправдательных, потому что он доводил до изнеможения своих противников, не только обвиняя, но даже отбиваясь от обвинений. (9) Слишком много исков и преследовало его, и было возбуждено им, так что трудно сказать, кто проявил больше энергии: то ли знать, пытавшаяся его обуздать, то ли он, стараясь причинить хлопоты знати. (10) Надо признать, он отличался тяжелым нравом, был слишком откровенен и резок в речах, но зато недоступен для лести и подкупа, нелицеприятен и исключительно честен. (11) Скромный в быту, закаленный в трудах и опасностях, он обладал железной крепостью тела и духа, сломить которые не смогла даже всесильная старость, (12) если в свои восемьдесят шесть лет он защищал себя в судебном процессе, и даже издал свою речь, а в возрасте девяноста произнес обвинительную речь против Сервия Гальбы.
en.41. Таков был кандидат на звание цензора, и знать в этот раз, как и в течение всей его жизни, пыталась его раздавить. За исключением Луция Флакка, коллеги Катона по консульству, все кандидаты сплотились, чтобы не допустить его к этой должности, (2) не столько оттого, что сами стремились к ней, и не оттого, что их возмущала перспектива увидеть цензором "человека нового"120, сколько опасаясь, что цензура его будет суровой и опасной для репутации многих, потому что едва ли не каждый успел его оскорбить, и он горел желанием отплатить каждому. (3) Даже будучи кандидатом, он усвоил угрожающий тон, обвиняя своих противников в том, что они пытаются не допустить его к должности, потому что боятся независимой и строгой цензуры. (4) Одновременно он агитировал за Луция Валерия, полагая, что только с таким коллегой он сможет искоренить теперешние пороки и вернуть старинную чистоту нравов. Речи эти вызывали всеобщий энтузиазм, и народ, несмотря на сопротивление знати, не только выбрал Марка Порция в цензоры, но и дал ему в коллеги Луция Валерия Флакка. (5) Сразу по окончании цензорских выборов консулы и преторы отправились в свои провинции, за исключением Квинта Невия, которого задержали с отъездом в Сардинию, на целых четыре месяца, расследования по искам об отравлении, большую часть которых ему пришлось проводить не в столице, а в муниципиях и местах сельских сходов, ибо такой порядок был сочтен более подходящим. (6) Если верить Валерию Антиату, он приговорил к смерти почти две тысячи человек. Претор же Луций Постумий, управлявший Тарентом, подавил широко разветвленный заговор пастухов и тщательно завершил расследование дела о Вакханалиях. (7) Множество заговорщиков, которые либо не явились в Рим по вызову в суд, либо бежали, обманув своих поручителей, и теперь скрывались в этой части Италии, частично он изобличил и казнил, а частично арестовал и отослал в Рим, к сенату. Там их всех Публий Корнелий бросил в темницу.
en.42. В Дальней Испании, после того, как в последней войне лузитаны были разбиты, обстановка сохранялась спокойной. В Ближней Испании Авл Теренций завоевал, с помощью подвижных навесов и осадных сооружений, Корбион, город свессетанов, а его жителей продал в рабство, после чего и в Ближней Испании зимой сохранялось спокойствие. (2) Прежние преторы, Гай Кальпурний Пизон и Луций Квинкций, вернулись в Рим. Тому и другому сенат почти единодушно назначил триумф. (3) Кальпурний первым справил триумф над лузитанами и кельтиберами, причем в процессии было пронесено восемьдесят три золотых венка и двенадцать тысяч фунтов серебра. (4) Спустя несколько дней отпраздновал триумф над теми же племенами и Луций Квинкций Криспин. Золота и серебра в этом триумфе было пронесено столько же. (5) Цензоры Марк Порций и Луций Валерий пересмотрели состав сената, чего многие ждали со страхом. Семерых они исключили, в том числе консуляра Луция Квинкция Фламинина, выдающегося своей знатностью и послужным списком. (6) Говорят, исстари было заведено, чтобы цензоры при именах лиц, исключенных из сената, письменно указывали причину их удаления. Сохранилось немало суровых речей Катона против тех, кого он удалил из сената или исключил из сословия всадников, (7) но самая резкая из них адресована Луцию Квинкцию, и если бы Катон ее произнес, как обвинитель, до исключения, а не после, в качестве цензора, то сохранить Луцию место в сенате не смог бы даже брат его, Тит Квинкций, если бы он был тогда цензором. (8) Среди прочего, он обвинил его в том, что посулив большие подарки, Квинкций привез с собой, в провинцию Галлию, пунийца Филиппа, игравшего при нем роль дорогой содержанки. (9) Мальчишка, чтобы продать подороже свои услуги, капризным и избалованным тоном не раз упрекал консула в том, что тот увез его из Рима в самый канун гладиаторских игр. (10) Однажды, когда они были на пиру и уже захмелели, в разгар застолья консулу доложили, что прибыл, вместе со своими детьми, знатный перебежчик из племени бойев, и желает увидеться с ним, чтобы лично от него получить гарантии своей безопасности. (11) Введенный в палатку, галл через переводчика обратился к Квинкцию с речью. Но тот, перебив гостя, спросил своего любимца: "Раз тебе не хватает гладиаторских игр, хочешь увидеть, как умрет этот галл?" (12) Стоило мальчику, принявшему это за шутку, кивнуть, как консул обнаженным мечом, висевшим над его ложем, ударил галла, продолжавшего речь, прямо по голове, и когда тот обратился в бегство, призывая на помощь римский народ и присутствующих, вторым ударом консул вогнал меч ему в бок.
en.43. Валерий Антиат, как если бы он не читал речи Катона, и пересказывал дело по непроверенным слухам, передает другой эпизод, но схожий похотью и жестокостью. (2) Как он утверждает, в Плацентии консул пригласил на пир известную гетеру, в которую был влюблен до беспамятства. Там, похваляясь своими подвигами, он, среди прочего, рассказал своей гостье, как строго он ведет дознание по уголовным делам, и сколько осужденных у него в темнице ждет исполнения смертного приговора. (3) Подружка, забравшись к нему на колени, сказала, что ни разу не видела, как рубят голову людям, и что она очень это хочет увидеть. Учтивый любовник тут же велел притащить одного из этих несчастных, и топором отрубил ему голову. (4) Обстояло ли дело так, как оно описано в обвинительной речи цензора, или так, как его пересказывает Валерий, в любом случае было совершено ужасное и жестокое преступление. На пиру, где принято совершать богам возлияния, и произносить гостям пожелания всего наилучшего, был убит, как жертвенное животное, человек, кровью которого был забрызган обеденный стол, на потеху любовнице, сидящей у консула на коленях! (5) В конце речи Катон предлагает Квинкцию, если тот не согласен с этим и прочими обвинениями, доказать свою невиновность в суде, но если он признается, то неужто он полагает, что кто-то будет горевать о его бесчестье, после того как, опьяненный вином и похотью, он развлекался на пиру пролитием человеческой крови?
en.44. При пересмотре всаднического сословия из него был исключен Луций Сципион Азиатик. При проведении налоговой переписи цензоры были беспощадны и суровы ко всем сословиям. (2) Женские украшения, наряды, и экипажи стоимостью свыше пятнадцати тысяч ассов, (3) а также рабов моложе двадцати лет, купленных, начиная с последнего ценза, за десять и более тысяч ассов, оценщикам было приказано при составлении описи оценивать в десятикратном размере, с тем чтобы эти предметы роскоши обложить налогом в три асса на тысячу. (4) Воду из государственных водопроводов, расхищаемую частными лицами для своих домов и полей, цензоры вернули в систему общего водопользования, а частные постройки, примыкающие к государственным зданиям или возведенные на государственной земле, приказали снести в течение тридцати дней. (5) На казенные деньги, ассигнованные специально для этой цели, они сдали подряд на строительные работы: облицовку камнем водосборных бассейнов, очистку, где нужно, старых канализационных стоков и постройку новых, в районе Авентина и в других местах, где их еще не имелось. (6) Кроме того, за свой счет Флакк соорудил насыпную дамбу у Нептуновых Вод, чтобы она использовалась как общественная дорога, и вымостил дорогу, ведущую к Формиям, (7) а Катон для государственных нужд купил Мениев и Титиев атрии близ тюрьмы, а также четыре торговых лавки, и на их месте воздвиг базилику, получившую впоследствии имя Порциевой. Государственные налоги они сдали на откуп за необычно высокую сумму, а подряд на строительные работы для государства оплатили, наоборот, по самым низким расценкам. (8) Когда же сенат, уступая просьбам и причитаниям откупщиков, распорядился отменить эти сделки и назначить новые торги, цензоры специальным эдиктом отстранили тех, кто хотел увильнуть от заключенных контрактов, и провели новые торги на тех же условиях, и даже дешевле. (9) Это цензорство стало заметным событием из-за конфликтов, им порожденных, и Марку Порцию, чьей суровости их приписывали, оно создало много врагов до конца его жизни. (10) В том же году были выведены две колонии: Потентия в Пицен и Пизавр в Галльскую область. Каждому колонисту досталось по шесть югеров земли. Разделом земли и обустройством обеих колоний руководили одни и те же триумвиры: Квинт Фабий Лабеон, Марк Фульвий Флакк и Квинт Фульвий Нобилиор. Консулы этого года ни дома, ни на войне не совершили ничего примечательного.
en.45. На следующий год [183 г. до н.э.] консулами были избраны Марк Клавдий Марцелл и Квинт Фабий Лабеон. В мартовские иды, при вступлении в должность, Марк Клавдий и Квинт Фабий созвали сенат для распределения провинций, своих и преторских. (2) Преторами были избраны Гай Валерий, фламин Юпитера, домогавшийся претуры еще в прошлом году, Спурий Постумий Альбин, Публий Корнелий Сизенна, Луций Пупий, Луций Юлий и Гней Сициний. (3) Консулам провинцией дали Лигурию с войсками, до этого бывшими под командой Публия Клавдия и Луция Порция. (4) Обе Испании со своими войсками были изъяты из жеребьевки и оставлены за преторами предыдущего года. Преторам было приказано провести жеребьевку так, чтобы фламину Юпитера досталась одна из двух судебных должностей в Риме, и он получил судопроизводство между гражданами и иностранцами. (5) Сизенне Корнелию досталось судопроизводство между римскими гражданами, Спурию Постумию - Сицилия, Луцию Пупию - Апулия, Луцию Юлию - Галлия, Гнею Сицинию - Сардиния. Луцию Юлию было приказано поторопиться с отъездом. (6) Как уже было сказано, заальпийские галлы до сих пор неизвестными горными тропами проникли в Италию и начали строить город в окрестностях нынешней Аквилеи. (7) Претору поручили остановить это строительство, по возможности, не прибегая к войне. Если же потребуется применение силы, претор должен об этом информировать консулов, и один из них должен двинуться с легионами против галлов. (8) В конце предыдущего года состоялись довыборы авгура. Авгуром на место, освободившееся со смертью Гнея Корнелия Лентула, был выбран Спурий Постумий Альбин.
en.46. В начале этого года скончался верховный понтифик Публий Лициний Красс. На место его кооптировали Марка Семпрония Тудитана, а верховным понтификом избрали Гая Сервилия Гемина. (2) По случаю похорон Публия Лициния народу устроили раздачу мяса и бои с участием ста двадцати гладиаторов, трехдневные погребальные игры, а после игр - праздничный пир всем желающим. (3) По всему Форуму приготовили пиршественные ложа, но внезапная гроза с порывистым ветром заставила большинство людей растянуть, для укрытия от дождя, палатки. (4) Когда совсем просветлело, эти палатки убрали, и в случившемся народ усмотрел исполнение старинных пророчеств, предсказывавших, что однажды на форуме будет разбит палаточный лагерь. (5) Только народ успокоился от тревоги, связанной с этим знамением, как за ним последовало другое: два дня подряд шел кровавый дождь над священным участком Вулкана. Чтобы отвратить беду, которую сулило это знамение, децемвирами было назначено общегосударственное молебствие. (6) Прежде чем консулы отправились в свои провинции, они представили сенату заморские посольства, в невиданном количестве съехавшиеся в Рим. (7) С тех пор как граничащие с Македонией племена облетела молва, что римляне очень внимательно выслушивают жалобы на Филиппа и многим эти жалобы уже приносили успех, (8) города, племена и даже отдельные частные лица (Филипп для всех был неудобным соседом) съехались в Рим, в надежде добиться возмещения своего ущерба, или, по крайней мере, чтобы изложить свои притязания. (9) Царь Эвмен также прислал посольство, во главе с братом своим Афинеем, с жалобой на то, что Филипп не выводит гарнизоны из городов Фракии, и посылает в Вифинию войска на помощь воюющему с ним Прусию.
en.47. Отвечать на жалобы был должен Деметрий, в то время совсем еще юноша. Нелегко ему было держать в памяти все детали обвинений и ответы на них, так как они были не только весьма многочисленны, но и в большинстве своем касались пустяковых вопросов: (2) пограничных конфликтов, увода людей и угона скота, судебного произвола, запугивания или подкупа судей. (3) Видя, что юноша не может дать ясный ответ, и что они не могут от него получить исчерпывающую информацию, сенаторы, сочувствуя его затруднительному положению, приказали спросить у Деметрия, снабдил ли Филипп его письменными инструкциями. (4) Когда юноша подтвердил это, сенаторы сочли наилучшим непосредственно ознакомиться с доводами царя по каждому пункту. Они приказали тотчас доставить свиток, и разрешили Деметрию зачитывать ответы прямо по ней. (5) Там были сжатые ответы на каждое обвинение, а именно, что одни действия царь предпринял по решению римских уполномоченных, а другие их решения если он и не выполнил, то лишь по вине тех, кто его обвиняет. (6) Ответы перемежались протестами по поводу несправедливости этих решений, нечестности, с какой велась дискуссия перед Цецилием, и необоснованности нападок, сыпавшихся на него отовсюду. (7) Сенат эти признаки раздражения взял на заметку, но юноше, смиренно приносившему извинения за провинность отца и впредь обещавшему точно исполнять волю сената, решено было дать следующий ответ: (8) Сенат считает в высшей степени похвальным и правильным, что Филипп, каково бы ни было его поведение, представил оправдания римлянам, прислав к ним своего сына Деметрия. (9) Сенат готов простить прошлое и закрыть глаза на проступки Филиппа, а относительно будущего считает возможным положиться на честное слово Деметрия, (10) ибо хотя физически он был возвращен отцу, сердце его осталось заложником в Риме, и сенат знает, что насколько это позволяет его лояльность к отцу, римскому народу Деметрий искренне предан. (11) Из уважения к юноше сенат отправит в Македонию новых уполномоченных, чтобы проверить соблюдение обязательств и исправить возможные нарушения, не наказывая за них. Сенат еще раз напоминает Филиппу, что только благодаря своему сыну Деметрию тот получает от римского народа прощение.
en.48. Эти почести, оказанные юному принцу, чтобы повысить его престиж, тотчас возбудили к нему всеобщую зависть, а вскоре и погубили его. (2) Затем сенат принял послов из Лакедемона. Обсуждалось множество мелких конфликтов, но по-настоящему важными были только следующие вопросы: смогут ли вернуться на родину те, кого ахейцы приговорили к изгнанию, (3) заслуженно или нет были убиты лакедемонцы, которых ахейцы убили в Компасии, останется ли Лакедемон в Ахейской конфедерации, или вернет себе прежний статус единственного самостоятельного государства в Пелопоннесе. (4) Сенат постановил вернуть изгнанников, и приговоры, вынесенные им отменить, Лакедемон оставить в Ахейской конфедерации, а само это постановление спартанцам и ахейцам письменно зафиксировать и подписать. (5) В Македонию уполномоченным был отправлен Квинт Марций, и ему заодно было поручено проверить положение дел на Пелопоннесе, ибо там еще тлели следы старых раздоров, и Мессена отложилась от Ахейской конфедерации. (6) Я не стану излагать причины и ход этой войны, ибо с самого начала решил касаться иноземной истории лишь в той мере, в какой она связана с историей римской.
en.49. А вот исход войны заслуживает рассказа, так как ахейцы одержали над Мессеной победу, но потеряли претора Филопемена, когда он, спеша занять Корону, к которой приближались враги, с небольшим кавалерийским отрядом в узком ущелье попал в окружение. (2) Говорят, с помощью фракийцев и критян он мог бы бежать, но стыд помешал ему бросить при этом конницу, состоявшую из цвета аристократии, которую лично он незадолго перед тем отбирал. (3) Прикрывая свой аръергард, он отбивал неприятельские атаки, чтобы дать шанс своим всадникам прорваться узким ущельем, когда конь его внезапно споткнулся, и от удара о землю, да еще от тяжести коня, его придавившего, он едва не погиб там же, на месте, (4) так как был уже в семидесятилетнем возрасте и потерял много сил от долгой болезни, от которой недавно начал лишь поправляться. (5) Лежащего, его окружили враги и пленили, но опознав, из уважения к нему и памятуя о его великих заслугах, бережно подняли, как своего собственного главнокомандующего, дали ему подкрепиться, и из глухого ущелья вынесли на дорогу, едва веря сами себе от неожиданной радости. (6) Часть их немедля отправила в Мессену гонцов сообщить, что война окончена, и что в город ведут пленным Филопемена. (7) Новость эта казалась настолько невероятной, что на вестника смотрели едва ли не как на помешанного, но прибывавшие, один за другим, гонцы рассказывали ту же историю, так что ей, наконец, поверили, (8) и еще не успев убедиться, что пленник приближается к городу, все население города, свободные и рабы, даже дети и женщины, высыпали на дорогу, чтобы посмотреть на него. Толпа запрудила ворота, ибо каждый считал, что, не увидев все собственными глазами, чужим рассказам он едва ли поверит. (9) Охранявшие Филопемена с великим трудом, расталкивая встречных, смогли протиснуться в городские ворота, но столь же густая толпа преграждала остальную дорогу, (10) и так как большей части людей ничего не было видно, они бросились в театр, находившийся недалеко от дороги, и в один голос стали требовать, чтобы его привели туда и показали народу. (11) Представители власти и виднейшие граждане города, опасаясь, что сострадание, вызванное видом этого великого мужа, может вызвать волнения, ибо одни могут устыдиться, сравнив прежнее его величие с его нынешним положением, а других может тронуть память о его великих свершениях, выставили его так, чтобы было видно издалека, (12) но затем поспешно увели его прочь, а претор Динократ стал собравшихся уверять, что властям нужно немедленно допросить пленника по важнейшим вопросам, касающимся войны. Доставив оттуда пленника в курию, и созвав сенат, стали решать, что делать с ним дальше.
en.50. Близился вечер, а участники совещания не могли договориться не только о прочих вопросах, но даже о том, где этой ночью безопаснее сторожить пленника. (2) Их приводило в оцепенение величие этого человека и занимаемое им положение, так что они не смели ни держать его у себя дома под стражей, ни доверить его охрану кому-либо из частных лиц. (3) Наконец, кто-то напомнил о государственном казначействе, представлявшем собой подземелье со стенами из массивных каменных блоков. Туда пленника и опустили в цепях, а огромный камень, которым закрывалась темница, был сверху опущен при помощи полиспаста. (4) Повеселев оттого, что охрану доверили не людям, а скорее надежному помещению, они стали теперь дожидаться утра. (5) На следующий день все население города, помня прежние заслуги Филопемена перед их родиной, стало склоняться к тому, что его надо помиловать, и что именно через него, как через посредника, они смогут найти выход из своих бед. (6) Но зачинщики отпадения, которым подконтрольно было правительство, собрались на тайное совещание и единодушно решили его казнить. Оставались, правда, сомнения, сделать это сразу, или позднее, (7) но победили сторонники немедленных действий, и отправили палача, чтобы казнить узника ядом. Беря в руки чашу с отравой, он, говорят, ничего не сказал, и только спросил, цел ли Ликорт, второй ахейский военачальник, и спасена ли ахейская конница. (8) Узнав, что они невредимы, он сказал: "Ну, тогда все в порядке", и спокойно выпив чашу до дна, вскоре скончался. (9) Недолго пришлось радоваться авторам этого злодеяния: Мессена потерпела в войне поражение, и по требованию ахейцев преступников пришлось выдать. Останки Филопемена были им тоже возвращены, и всем Ахейским союзом его похоронили с величайшими почестями, включая подобающие лишь божеству. (10) И греческие и латинские историки воздают этому мужу такую дань уважения, что некоторые из них, как примету этого года, отмечают, что в том году скончались три выдающихся полководца: Филопемен, Ганнибал и Публий Сципион Африканский. (11) Вот до какой степени они его поставили вровень с двумя величайшими полководцами двух могущественнейших в мире народов.
en.51. К царю Прусию, внушавшему римлянам беспокойство и тем, что он предоставил убежище Ганнибалу после бегства царя Антиоха, и тем, что он начал войну против Эвмена, прибыл послом Тит Квинкций Фламинин. (2) Там, то ли Фламинин, наряду с прочим, упрекнул Прусия, что тот укрывает заклятого врага римлян, подтолкнувшего к войне с римским народом сперва свою родину, а после ее крушения, и царя Антиоха, (3) то ли сам Прусий, чтобы угодить Фламинину, решил убить или выдать ему Ганнибала, но после первой же беседы с римским легатом были посланы воины, чтобы оцепить резиденцию Ганнибала. (4) Зная, сколь непримирима к нему ненависть римлян, и отнюдь не доверяя честному слову царей, - а в непостоянстве Прусия он к тому же и убедился - Ганнибал давно был готов к такому концу своей жизни, и страшился приезда Фламинина, как рокового. (5) На случай любой опасности, откуда бы она ни последовала, чтобы всегда иметь наготове путь к бегству, он заранее устроил у себя в доме семь выходов, в том числе несколько потайных, чтобы не быть окруженным стражей. (6) Но от тяжкой власти царей не скроется ничего, что она хотела бы разузнать, и стража окружила дом отовсюду, так что оттуда никто бы не сумел вырваться. (7) Когда сообщили, что царские воины уже ворвались в переднюю, Ганнибал пытался бежать отдаленнейшим черным ходом, через который можно было выйти незаметней всего, (8) но видя, что и там перекрыли дорогу бегущие к нему воины, и что расставленные караулы отрезали все пути к бегству, он потребовал давно заготовленный на такой случай яд. (9) "Избавим, - сказал он, - римский народ от многолетней тревоги, если ждать смерти старика им кажется слишком долгим. (10) Не принесет Фламинину большой славы победа над безоружным врагом, ставшим жертвой предательства. Зато хотя бы сегодняшний день ясно покажет, насколько изменились римские нравы. (11) Предки нынешних римлян предупредили царя Пирра, вооруженного неприятеля, вторгшегося с войском в Италию, чтобы тот поостерегся отравы. А эти отправляют послом бывшего консула, чтобы посоветовать Прусию кощунственно убить своего гостя". (12) Изрыгая проклятия на царство и на голову Прусия, и взывая к богам гостеприимства, как к свидетелям этого святотатства, он выпил чашу с отравой. Таков был конец Ганнибаловой жизни.
en.52. Смерть Сципиона Полибий с Рутилием также относят к этому году [183 г. до н.э.]. Но я не согласен ни с ними, ни с Валерием Антиатом, с первыми - оттого что, по моим сведениям, в цензорство Марка Порция и Луция Валерия [184-183 гг. до н.э.] цензор Луций Валерий был сам избран председательствующим сената, тогда как два предыдущих цензорских срока эту должность занимал Африкан, (2) при жизни которого никто не мог занять его место, если только он не был исключен из сената, но об этом не упоминает никто из историков. (3) Мнение же Валерия Антиата опровергается тем, что был плебейский трибун Марк Невий, против которого Публий Африкан произнес речь, до сих пор сохранившуюся. (4) Как явствует из магистратских списков, этот Невий был плебейским трибуном в консульство Публия Клавдия и Луция Порция [184 г. до н.э.], но вступил в должность при консулах Аппии Клавдии и Марке Семпронии [185 г. до н.э.] за четыре дня до декабрьских ид. (5) Эту дату отделяют три месяца до мартовских ид, когда в должность вступили консулы Публий Клавдий и Луций Порций. (6) Отсюда ясно, что Сципион был еще жив, пока трибуном был Невий, который мог инициировать процесс отрешения его от должности, но умер Сципион еще до того, как Луций Валерий и Марк Порций сделались цензорами. (7) Смерть трех мужей, величайших каждый в своем народе, конечно, заслуживает сопоставления, но не столько хронологическим совпадением, сколько тем, что все трое нашли кончину, недостаточно соответствующую их прижизненной славе. (8) Никто из них не скончался у себя на родине и не был там погребен. Ганнибал и Филопемен нашли смерть от яда, Ганнибал - как изгнанник, преданный принявшим его хозяином, Филопемен - как пленник, брошенный в оковы и заключенный в темницу. Сципион же, хотя не был ни изгнан, ни осужден приговором, был привлечен к суду, и отказавшись туда явиться, вопреки официальному вызову, обрек себя не только на пожизненную, но даже и на посмертную ссылку.
en.53. Пока в Пелопоннесе происходили события, рассказывая о которых, я на время прервался, в Македонию вернулся Деметрий вместе с посольством, итоги которого оценивались по-разному. (2) Простой македонский народ, опасавшийся предстоящей войны против римлян, восторженно встретил Деметрия, как вестника мира, и уверенно прочил его Филиппу в наследники. (3) "Хотя возрастом Деметрий моложе Персея, он рожден Филиппом от законной супруги, тогда как его старший брат рожден от наложницы. Последний, как рожденный от проститутки, даже внешне не напоминает Филиппа, а последний удивительно похож на отца. (4) К тому же Персей не пользуется расположением римлян, а Деметрию римляне хотят передать отцовский престол". (5) Таковы были суждения и речи толпы. Итак, Персея терзала постоянная мысль, что одного первородства ему едва ли будет достаточно для того, чтобы унаследовать царство, так как в остальных отношениях Деметрий его превосходит, (6) да и Филипп, понимая, что едва ли от него будет зависеть, к кому перейдет его царство, досадовал, видя, что его младший сын приобретает слишком большое влияние. (7) Он был оскорблен тем, что македонцы постоянно толпятся вокруг Деметрия, и негодовал оттого, что еще при его жизни возникает второй царский двор. (8) Да и сам юноша начинал мнить о себе слишком много, получив от сената с лестными отзывами уступки, в которых было отказано его отцу. (9) Всякое упоминание о нем в устах римлян повышало его престиж среди остальных македонцев, но в той же мере усиливало неприязнь к нему не только брата, но даже отца. (10) Особенно эта неприязнь возросла после прибытия новых римских легатов, которые потребовали от Филиппа удалиться из Фракии, вывести оттуда свои гарнизоны и выполнить остальные требования, вытекавшие из решения прежних легатов, и новых распоряжений сената. (11) Все это вызывало у него горечь и злобу, особенно когда он видел, что его сын общается с римскими послами чаще чем с ним, но он подчинялся требованиям римлян, чтобы не дать им повода к немедленному началу войны. (12) Считая нужным отвлечь их от своих истинных планов, он повел свое войско вглубь Фракии, против одрисов, дентелетов и бессов. (13) Город Филиппополь, брошенный населением, бежавшим вместе с семьями в окрестные горы, он захватил, а равнинных варваров, разорив их поля, он заставил капитулировать. (14) Оставив в Филиппополе свой гарнизон, который вскоре прогнали одрисы, он решил основать город в Девриопе, (15) одном из округов Пеонии, близ реки Эригон, которая из Иллирии протекает через Пеонию и впадает в реку Аксий, недалеко от древнего города Стобы. Новый город он приказал назвать Персеидой, в честь своего старшего сына.
en.54. Пока в Македонии происходили эти события, консулы выехали в свои провинции. (2) Марцелл послал к проконсулу Луцию Порцию гонца с приказом двинуть легионы к новому городу галлов. (3) К моменту прибытия консула галлы изъявили ему покорность. Среди них было двенадцать тысяч вооруженных, в основном, оружием, отнятым у местных крестьян. (4) К негодованию галлов, у них это оружие отобрали, равно как и вещи, привезенные с собой и награбленные у местного населения. Тогда они отправили послов с жалобой в Рим. (5) Представленные сенату претором Гаем Валерием, те рассказали, что избыток населения в Галлии, нехватка земли и обнищание заставило их перейти Альпы в поисках места жительства, и когда они нашли незаселенную территорию, то заняли ее, никому не причиняя ущерба. (6) Они даже начали строить там город, из чего явственно следует, что они пришли не для захвата какого-либо города или деревни. Недавно Марк Клавдий прислал к ним гонца, под угрозой войны требуя от них полной капитуляции. (7) Предпочитая превратностям войны надежный, хоть и не слишком почетный мир, они отдались скорее под покровительство римского народа, чем в его полную власть. (8) Спустя несколько дней, получив приказ удалиться из своего города и обжитой ими территории, они уже собирались мирно отправиться в путь, чтобы искать себе новое место жительства, но тут у них отобрали сначала оружие, а затем всю их собственность, включая носильные вещи и скот. (9) Они умоляют сенат и римский народ не поступать с мирными людьми, изъявившими, к тому же, покорность, суровее, чем с активно действующим противником. (10) На эти жалобы сенат велел дать следующий ответ. Галлы совершили проступок, вторгшись в Италию и затеяв строительство города на не принадлежащей им территории, без разрешения римского магистрата, управляющего данной провинцией, но грабить изъявивших покорность сенат считает тоже недопустимым. (11) Сенат вместе с ними отправит к консулу специальных уполномоченных, которые, если галлы вернутся в страну, из которой пришли, распорядятся вернуть им имущество, и которые затем переправятся через Альпы, и потребуют от галльских племен прекратить такого рода переселения. (12) Альпы образуют почти непреодолимый пограничный рубеж, и с теми, кто снова сумеет преодолеть их, обойдутся не лучше, чем с теми, кто это сделал впервые. (13) В качестве уполномоченных были отправлены Луций Фурий Пурпуреон, Квинт Минуций и Луций Манлий Ацидин. Галлы, после того, как им вернули все их имущество, за вычетом награбленного, ушли из Италии.
en.55. Римским послам заальпийские племена дали вполне благоприятный ответ. Старейшины их даже упрекнули в излишней мягкости римский народ (2) за то, что людей, без разрешения соплеменников вторгшихся в пределы римской державы и на чужой территории начавших себе строить город, он отпустил безнаказанно, вместо того, чтобы строго наказать их за дерзость. (3) Что касается возврата провинившимся их имущества, есть опасения, что подобная снисходительность многих даже поощрит к повторению таких действий. (4) Послам оказали радушный прием, одарили подарками и проводили до самой границы. Консул Марк Клавдий, изгнав из своей провинции галлов, начал готовить войну на территории Истрии, послав предварительно письмо к сенату с просьбой разрешить ему переправить туда легионы. (5) Сенат такое согласие дал. В это время решался вопрос о выведении колонии в Аквилею, и было неясно, будет ли она латинской колонией, или поселением римских граждан. В итоге сенат принял решение, что в колонию будут отправлены переселенцы-латины. (6) Триумвирами по обустройству колонии были выбраны Публий Сципион Назика, Гай Фламиний и Луций Манлий Ацидин. (7) Мутина и Парма в этом году были тоже колонизованы переселенцами из числа римских граждан. По две тысячи человек было поселено в каждой колонии, на территории, недавно принадлежавшей бойям, а еще раньше этрускам. В Парме переселенцы получили по восемь югеров каждый, а в Мутине - по пять. (8) Руководили обустройством колоний триумвиры Марк Эмилий Лепид, Тит Эбутий Кар и Луций Квинкций Криспин. (9) Была также выведена колония римских граждан в Сатурнию, на территорию калетранов, триумвирами Квинтом Фабием Лабеоном, Гаем Афранием Стеллионом и Тиберием Семпронием Гракхом, причем переселенцы получили по десять югеров земли.
en.56. В том же году [183 г. до н.э.] проконсул Авл Теренций недалеко от реки Ибер в области авсетанов разбил кельтиберов в ряде удачных сражений, и взял штурмом несколько укрепленных их городов. (2) В Дальней Испании этот год прошел мирно, так как проконсул Публий Семпроний долго болел, а лузитаны, никем не провоцируемые, оставались, к счастью, спокойны. (3) В Лигурии консул Квинт Фабий тоже не совершил ничего примечательного. Марк Марцелл, которого отозвали из Истрии, вернулся, распустив войско, в Рим для проведения выборов. (4) Под его руководством консулами были выбраны Гней Бебий Тамфил и Луций Эмилий Павел. Последний был курульным эдилом вместе с Марком Эмилием Лепидом, но консулом стал позже него на целых пять лет, притом что сам Лепид прошел в консулы лишь с третьей попытки. (5) Преторами были избраны Квинт Фульвий Флакк, Марк Валерий Левин, Публий Манлий вторично, Марк Огульний Галл, Луций Цецилий Дентр и Гай Теренций Истра. (6) В конце года было проведено общегосударственное молебствие по случаю зловещих предзнаменований, ибо все были уверены, что два дня подряд над священным участком богини Конкордии шел кровавый дождь, и было сообщено, что недалеко от Сицилии из морской пучины возник новый остров. (7) Валерий Антиат утверждает, что именно в этом году покончил с собой Ганнибал, и что послами для этой цели к Прусию были отправлены, помимо Тита Квинкция Фламинина, чье имя обычно связывают с этой историей, также Луций Сципион Азиатский и Публий Сципион Назика.
Liber XXXIX