Соколов Владимир Дмитриевич -- составитель : другие произведения.

Ж. Верн. Вокруг света в 80 дней (главы 21-37)

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:

Jules Verne/Жюль Верн

Le Tour du monde en quatre-vingts jours/Вокруг света за восемьдесят дней (главы 21-37)

Содержание

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ,
в которой владелец "Танкадеры" рискует потерять премию в двести фунтов

English Русский
C'était une aventureuse expédition que cette navigation de huit cents milles, sur une embarcation de vingt tonneaux, et surtout à cette époque de l'année. Elles sont généralement mauvaises, ces mers de la Chine, exposées à des coups de vent terribles, principalement pendant les équinoxes, et on était encore aux premiers jours de novembre. Переезд в восемьсот миль в такое время года на судне водоизмещением в двадцать тонн был рискованным делом. Китайские моря очень неспокойны, и на них бывают ужасные бури, особенно в дни равноденствий, - а дело происходило еще в начале ноября.
C'eût été, bien évidemment, l'avantage du pilote de conduire ses passagers jusqu'à Yokohama, puisqu'il était payé tant par jour. Mais son imprudence aurait été grande de tenter une telle traversée dans ces conditions, et c'était déjà faire acte d'audace, sinon de témérité, que de remonter jusqu'à Shanga?. Mais John Bunsby avait confiance en sa Tankadère, qui s'élevait à la lame comme une mauve, et peut-être n'avait-il pas tort. Конечно, лоцману, при том огромном вознаграждении, которое он получал за каждый день пути, было выгоднее доставить своих пассажиров до самой Иокогамы. Но подобное путешествие было бы безрассудством, и уже сама попытка добраться до Шанхая являлась крайне смелым, чтобы не сказать дерзким, предприятием. Однако Джон Бэнсби твердо и, пожалуй, не без оснований надеялся на "Танкадеру", которая, как чайка, покачивалась на волнах.
Pendant les dernières heures de cette journée, la Tankadère navigua dans les passes capricieuses de Hong-Kong, et sous toutes les allures, au plus près ou vent arrière, elle se comporta admirablement. В последние часы первого дня пути "Танкадера" плыла вдоль извилистых берегов Гонконга и при попутном ветре развивала большую скорость, превосходно держась на волнах.
" Je n'ai pas besoin, pilote, dit Phileas Fogg au moment où la goélette donnait en pleine mer, de vous recommander toute la diligence possible. - Мне нет нужды, лоцман, рекомендовать вам максимальную быстроту, - сказал Филеас Фогг, когда шхуна вышла в открытое море.
- Que Votre Honneur s'en rapporte à moi, répondit John Bunsby. En fait de voiles, nous portons tout ce que le vent permet de porter. Nos flèches n'y ajouteraient rien, et ne serviraient qu'à assommer l'embarcation en nuisant à sa marche. - Положитесь на меня, ваша милость, - ответил Джон Бэнсби. - Мы поставили все паруса, какие ветер позволяет нести. Топсели не прибавят ничего, они могут только помешать ходу судна.
- C'est votre métier, et non le mien, pilote, et je me fie à vous. " - Это ваше дело, лоцман, а не мое. Я полагаюсь на вас.
Phileas Fogg, le corps droit, les jambes écartées, d'aplomb comme un marin, regardait sans broncher la mer houleuse. La jeune femme, assise à l'arrière, se sentait émue en contemplant cet océan, assombri déjà par le crépuscule, qu'elle bravait sur une frêle embarcation. Au-dessus de sa tête se déployaient les voiles blanches, qui l'emportaient dans l'espace comme de grandes ailes. La goélette, soulevée par le vent, semblait voler dans l'air. Филеас Фогг, широко расставив ноги и выпрямив корпус, стоял крепко, как моряк, и невозмутимо смотрел на бурное море. Молодая женщина, сидевшая на корме, чувствовала себя взволнованной, глядя на потемневший в сумерках океан, с которым боролось хрупкое судно. Над ее головой развевались белые паруса, уносившие шхуну вперед, словно широкие крылья. Шхуна, подхваченная ветром, казалось, летела по воздуху.
La nuit vint. La lune entrait dans son premier quartier, et son insuffisante lumière devait s'éteindre bientôt dans les brumes de l'horizon. Des nuages chassaient de l'est et envahissaient déjà une partie du ciel. Спустилась ночь. Луна вступила в первую четверть, и ее слабый свет вскоре должен был погаснуть на туманном горизонте. Тучи, шедшие с востока, уже заволокли часть небосклона.
Le pilote avait disposé ses feux de position, - précaution indispensable à prendre dans ces mers très fréquentées aux approches des atterrages. Les rencontres de navires n'y étaient pas rares, et, avec la vitesse dont elle était animée, la goélette se fût brisée au moindre choc. Лоцман засветил сигнальные огни - необходимая предосторожность в этих морях, у берегов которых плавает столько судов. Столкновения судов здесь не редкость, а при той скорости, какую развивала шхуна, она разбилась бы при первом ударе.
Fix rêvait à l'avant de l'embarcation. Il se tenait à l'écart, sachant Fogg d'un naturel peu causeur. D'ailleurs, il lui répugnait de parler à cet homme, dont il acceptait les services. Il songeait aussi à l'avenir. Cela lui paraissait certain que le sieur Fogg ne s'arrêterait pas à Yokohama, qu'il prendrait immédiatement le paquebot de San Francisco afin d'atteindre l'Amérique, dont la vaste étendue lui assurerait l'impunité avec la sécurité. Le plan de Phileas Fogg lui semblait on ne peut plus simple. Фикс размышлял, стоя на носу судна. Он держался в стороне, зная, что Фогг по натуре неразговорчив. К тому же ему было неприятно беседовать с человеком, чьими услугами он пользовался. Он думал о будущем. Он был уверен, что Фогг не остановится в Иокогаме, а немедленно сядет на пакетбот, идущий в Сан-Франциско, чтобы достигнуть Америки, широкие просторы которой обещали ему безопасность и безнаказанность. План Филеаса Фогга представлялся Фиксу необычайно простым.
Au lieu de s'embarquer en Angleterre pour les ?tats-Unis, comme un coquin vulgaire, ce Fogg avait fait le grand tour et traversé les trois quarts du globe, afin de gagner plus sûrement le continent américain, où il mangerait tranquillement le million de la Banque, après avoir dépisté la police. Mais une fois sur la terre de l'Union, que ferait Fix ? Abandonnerait-il cet homme ? Вместо того чтобы из Англии отплыть непосредственно в Соединенные Штаты, как это сделал бы обыкновенный мошенник, этот Фогг проделал огромный крюк и пересек три четверти земного шара только для того, чтобы вернее достигнуть американского континента и, сбив со следов полицию, спокойно проживать деньги, похищенные в банке. Но что будет делать он, Фикс, на территории Соединенных Штатов? Оставит ли он в покое этого человека?
Non, cent fois non ! et jusqu'à ce qu'il eût obtenu un acte d'extradition, il ne le quitterait pas d'une semelle. C'était son devoir, et il l'accomplirait jusqu'au bout. En tout cas, une circonstance heureuse s'était produite : Passepartout n'était plus auprès de son maître, et surtout, après les confidences de Fix, il était important que le maître et le serviteur ne se revissent jamais. Нет, тысячу раз нет! До тех пор, пока не будет вынесено постановление о выдаче вора, он не отстанет от него ни на шаг. Это его долг, и он выполнит его до конца. Во всяком случае, ему на помощь пришло счастливое обстоятельство: около Фогга нет больше Паспарту, а после тех признаний, которые сделал ему Фикс, было очень важно, чтобы слуга и господин никогда больше не встретились.
Phileas Fogg, lui, n'était pas non plus sans songer à son domestique, si singulièrement disparu. Toutes réflexions faites, il ne lui sembla pas impossible que, par suite d'un malentendu, le pauvre garçon ne se fût embarqué sur le Carnatic, au dernier moment. C'était aussi l'opinion de Mrs. Aouda, qui regrettait profondément cet honnête serviteur, auquel elle devait tant. Il pouvait donc se faire qu'on le retrouvât à Yokohama, et, si le Carnatic l'y avait transporté, il serait aisé de le savoir. Филеас Фогг тоже думал о своем слуге, о его таинственном исчезновении. Перебрав все возможности, он пришел к заключению, что бедный малый вследствие какого-то недоразумения в последнюю минуту, видимо, сел на "Карнатик". Такого же мнения держалась и миссис Ауда, глубоко сожалевшая об этом честном слуге, которому она была так обязана. Можно было надеяться встретить Паспарту в Иокогаме, и, если "Карнатик" доставил его туда, это будет нетрудно узнать.
Vers dix heures, la brise vint à fraîchir. Peut-être eût-il été prudent de prendre un ris, mais le pilote, après avoir soigneusement observé l'état du ciel, laissa la voilure telle qu'elle était établie. D'ailleurs, la Tankadère portait admirablement la toile, ayant un grand tirant d'eau, et tout était paré à amener rapidement, en cas de grain. К десяти часам вечера ветер посвежел. Может быть, осторожнее было бы взять один риф, но лоцман, внимательно посмотрев на небо, решил оставить паруса так, как есть. Впрочем, "Танкадера", обладавшая большой осадкой, сохраняла устойчивость, идя под развернутыми парусами, которые к тому же нетрудно было быстро убрать, если бы разыгралась буря.
A minuit, Phileas Fogg et Mrs. Aouda descendirent dans la cabine. Fix les y avait précédés, et s'était étendu sur l'un des cadres. Quant au pilote et à ses hommes, ils demeurèrent toute la nuit sur le pont. В полночь Филеас Фогг и миссис Ауда спустились в каюту. Фикс уже был там и лежал на одной из коек. Лоцман и матросы всю ночь оставались на палубе.
Le lendemain, 8 novembre, au lever du soleil, la goélette avait fait plus de cent milles. Le loch, souvent jeté, indiquait que la moyenne de sa vitesse était entre huit et neuf milles. La Tankadère avait du largue dans ses voiles qui portaient toutes et elle obtenait, sous cette allure, son maximum de rapidité. Si le vent tenait dans ces conditions, les chances étaient pour elle. Наутро, 8 ноября, к восходу солнца шхуна уже прошла больше ста миль. Лаг, который часто опускали в море, показывал среднюю скорость от восьми до девяти миль в час. На "Танкадере" поставили все паруса, и при ровном боковом ветре она давала максимум скорости. Если ветер не изменит своего направления, судну будет обеспечена удача.
La Tankadère, pendant toute cette journée, ne s'éloigna pas sensiblement de la côte, dont les courants lui étaient favorables. Elle l'avait à cinq milles au plus par sa hanche de bâbord, et cette côte, irrégulièrement profilée, apparaissait parfois à travers quelques éclaircies. Le vent venant de terre, la mer était moins forte par là même : circonstance heureuse pour la goélette, car les embarcations d'un petit tonnage souffrent surtout de la houle qui rompt leur vitesse, qui " les tue ", pour employer l'expression maritime. В течение всего дня "Танкадера" сколько-нибудь значительно не отклонялась от берега и течения благоприятствовали ее курсу. Она плыла милях в пяти от земли, остававшейся у нее по левому борту, и временами, когда рассеивался туман, были видны неровные очертания берега. Ветер дул с суши, и поэтому море было не так бурно: счастливое обстоятельство для шхуны, ибо суда малого тоннажа больше всего страдают от волн, которые уменьшают скорость, или, как говорят моряки, "убивают" ее.
Vers midi, la brise mollit un peu et hâla le sud-est. Le pilote fit établir les flèches ; mais au bout de deux heures, il fallut les amener, car le vent fraîchissait à nouveau. К полудню ветер немного ослабел и подул с юго-востока. Лоцман приказал поставить топсель, но часа через два принужден был убрать его, так как ветер вновь усилился.
Mr. Fogg et la jeune femme, fort heureusement réfractaires au mal de mer, mangèrent avec appétit les conserves et le biscuit du bord. Fix fut invité à partager leur repas et dut accepter, sachant bien qu'il est aussi nécessaire de lester les estomacs que les bateaux, mais cela le vexait ! Voyager aux frais de cet homme, se nourrir de ses propres vivres, il trouvait à cela quelque chose de peu loyal. Il mangea cependant, - sur le pouce, il est vrai, - mais enfin il mangea. Мистер Фогг и его молодая спутница, к великому счастью, оказались нечувствительными к морской болезни и с аппетитом ели консервы и корабельные сухари. Фикс был приглашен разделить с ними трапезу и, к крайней своей досаде, должен был принять это предложение, ибо хорошо знал, что желудок, как и корабль, необходимо загружать балластом. Путешествовать на средства этого человека и вдобавок питаться за его счет он находил не совсем порядочным; но тем не менее он поел, правда немного.
Toutefois, ce repas terminé, il crut devoir prendre le sieur Fogg à part, et il lui dit : По окончании завтрака Фикс почувствовал себя обязанным отвести мистера Фогга в сторону и сказать:
" Monsieur... " - Сударь...
Ce " monsieur " lui écorchait les lèvres, et il se retenait pour ne pas mettre la main au collet de ce " monsieur "! Это слово жгло ему губы, он сдерживал себя, чтобы не схватить этого "сударя" за шиворот!
" Monsieur, vous avez été fort obligeant en m'offrant passage à votre bord. Mais, bien que mes ressources ne me permettent pas d'agir aussi largement que vous, j'entends payer ma part... - Сударь, - продолжал он, - вы были столь любезны, что предложили мне место на этом судне. Хотя мои средства не позволяют мне жить так широко, как вы, я все же хотел бы заплатить свою долю...
- Ne parlons pas de cela, monsieur, répondit Mr. Fogg. - Не будем говорить об этом, сударь, - ответил мистер Фогг.
- Mais si, je tiens... - Но я хотел бы...
- Non, monsieur, répéta Fogg d'un ton qui n'admettait pas de réplique. Cela entre dans les frais généraux ! " - Нет, сударь, - повторил Фогг тоном, не допускавшим возражений. - Это входит в общие расходы!
Fix s'inclina, il étouffait, et, allant s'étendre sur l'avant de la goélette, il ne dit plus un mot de la journée. Фикс поклонился и замолк. Затем он отправился на нос шхуны и за весь день не сказал больше ни слова.
Cependant on filait rapidement. John Bunsby avait bon espoir. Plusieurs fois il dit à Mr. Fogg qu'on arriverait en temps voulu à Shanga?. Mr. Fogg répondit simplement qu'il y comptait. D'ailleurs, tout l'équipage de la petite goélette y mettait du zèle. La prime affriolait ces braves gens. Aussi, pas une écoute qui ne fût consciencieusement raidie ! Pas une voile qui ne fût vigoureusement étarquée ! Pas une embardée que l'on pût reprocher à l'homme de barre ! On n'eût pas man?uvré plus sévèrement dans une régate du Royal-Yacht-Club. Судно быстро мчалось вперед. Джон Бэнсби надеялся на успех. Несколько раз он повторял мистеру Фоггу, что к назначенному сроку они будут в Шанхае. Мистер Фогг кратко отвечал, что он на это и рассчитывает. Впрочем, весь экипаж маленькой шхуны был преисполнен рвения. Премия воодушевляла этих смелых людей. И поэтому - ни одной снасти, не натянутой до предела! Ни одного плохо поставленного паруса! Ни одного резкого поворота, в котором можно было бы обвинить рулевого! Все маневры производились с такой тщательностью, словно шхуна участвовала в гонках Королевского яхт-клуба.
Le soir, le pilote avait relevé au loch un parcours de deux cent vingt milles depuis Hong-Kong, et Phileas Fogg pouvait espérer qu'en arrivant à Yokohama, il n'aurait aucun retard à inscrire à son programme. Ainsi donc, le premier contretemps sérieux qu'il eût éprouvé depuis son départ de Londres ne lui causerait probablement aucun préjudice. К вечеру лоцман определил по лагу, что от Гонконга шхуна прошла двести двадцать миль, и Филеас Фогг мог надеяться, что по прибытии в Иокогаму ему не придется записывать в свой маршрут ни минуты опоздания. Таким образом, серьезная неудача, постигшая его впервые после отъезда из Лондона, не должна была, видимо, нанести никакого ущерба его планам.
Pendant la nuit, vers les premières heures du matin, la Tankadère entrait franchement dans le détroit de Fo-Kien, qui sépare la grande île Formose de la côte chinoise, et elle coupait le tropique du Cancer. La mer était très dure dans ce détroit, plein de remous formés par les contre-courants. La goélette fatigua beaucoup. Les lames courtes brisaient sa marche. Il devint très difficile de se tenir debout sur le pont. Под утро "Танкадера" прошла пролив Фо-Кьен, отделяющий большой остров Формозу от китайского берега, и пересекла тропик Рака. Море в этом проливе очень опасно: оно полно водоворотов, образуемых встречными течениями. Шхуну сильно качало. Короткие волны пересекали ей путь. На палубе было трудно стоять.
Avec le lever du jour, le vent fraîchit encore. Il y avait dans le ciel l'apparence d'un coup de vent. Du reste, le baromètre annonçait un changement prochain de l'atmosphère ; sa marche diurne était irrégulière, et le mercure oscillait capricieusement. On voyait aussi la mer se soulever vers le sud-est en longues houles " qui sentaient la tempête ". La veille, le soleil s'était couché dans une brume rouge, au milieu des scintillations phosphorescentes de l'océan. С наступлением дня ветер еще больше усилился. На небе появились предвестники шторма. К тому же барометр предсказывал скорую перемену погоды; его суточный ход был неправильный, и ртуть капризно колебалась в трубке. На юго-востоке море вздымалось длинными волнами, от которых "пахло бурей". Накануне солнце зашло в красном тумане, висевшем над фосфоресцирующими волнами океана.
Le pilote examina longtemps ce mauvais aspect du ciel et murmura entre ses dents des choses peu intelligibles. A un certain moment, se trouvant près de son passager : Лоцман долго рассматривал мрачное небо и бормотал сквозь зубы что-то неразборчивое. Оказавшись рядом со своим пассажиром, он негромко спросил:
" On peut tout dire à Votre Honneur ? dit-il à voix basse. - Вашей милости можно говорить все?
- Tout, répondit Phileas Fogg. - Все, - ответил Филеас Фогг.
- Eh bien, nous allons avoir un coup de vent. - Нас ожидает шторм.
- Viendra-t-il du nord ou du sud ? demanda simplement Mr. Fogg. - Откуда он идет: с севера или с юга? - спокойно спросил мистер Фогг.
- Du sud. Voyez. C'est un typhon qui se prépare ! - С юга. Смотрите, какой собирается тайфун!
- Va pour le typhon du sud, puisqu'il nous poussera du bon côté, répondit Mr. Fogg. - Ну, так что ж! Тайфун с юга нам по пути, - ответил мистер Фогг.
- Si vous le prenez comme cela, répliqua le pilote, je n'ai plus rien à dire ! " - Если вы так на это смотрите, мне нечего больше сказать, - заметил лоцман.
Les pressentiments de John Bunsby ne le trompaient pas. A une époque moins avancée de l'année, le typhon, suivant l'expression d'un célèbre météorologiste, se fût écoulé comme une cascade lumineuse de flammes électriques, mais en équinoxe hiver il était à craindre qu'il ne se déchaînât avec violence. Предчувствия не обманули Джона Бэнсби. В более раннее время года тайфун, по выражению одного известного метеоролога, пронесся бы всего лишь светящимся водопадом электрических разрядов, но в дни осеннего равноденствия можно было опасаться жестокой бури.
Le pilote prit ses précautions par avance. Il fit serrer toutes les voiles de la goélette et amener les vergues sur le pont. Les mots de flèche furent dépassés. On rentra le bout-dehors. Les panneaux furent condamnés avec soin. Pas une goutte d'eau ne pouvait, dès lors, pénétrer dans la coque de l'embarcation. Une seule voile triangulaire, un tourmentin de forte toile, fut hissé en guise de trinquette, de manière à maintenir la goélette vent arrière. Et on attendit. Лоцман заранее принял необходимые меры предосторожности. Он приказал убрать все паруса и спустить реи на палубу. Стеньги были также опущены. Люки наглухо задраили, чтобы ни одна капля воды не могла проникнуть в трюм судна. Один лишь треугольный парус из толстого полотна был оставлен на мачте, чтобы удерживать шхуну в попутном ветре. После этого оставалось только ждать.
John Bunsby avait engagé ses passagers à descendre dans la cabine ; mais, dans un étroit espace, à peu près privé d'air, et par les secousses de la houle, cet emprisonnement n'avait rien d'agréable. Ni Mr. Fogg, ni Mrs. Aouda, ni Fix lui-même ne consentirent à quitter le pont. Джон Бэнсби предложил своим пассажирам спуститься в каюту, но оставаться в тесном помещении, почти лишенном свежего воздуха и сотрясаемом волнами, было неприятно. Ни мистер Фогг, ни миссис Ауда, ни даже Фикс не согласились покинуть палубу.
Vers huit heures, la bourrasque de pluie et de rafale tomba à bord. Rien qu'avec son petit morceau de toile, la Tankadère fut enlevée comme une plume par ce vent dont on ne saurait donner une idée exacte, quand il souffle en tempête. Comparer sa vitesse à la quadruple vitesse d'une locomotive lancée à toute vapeur, ce serait rester au-dessous de la vérité. К восьми часам сильный шквал с потоками дождя обрушился на шхуну. Увлекаемая своим единственным парусом, "Танкадера", словно перышко, была подхвачена бешеным ветром, силу которого невозможно точно передать. Сравнить его скорость с учетверенной скоростью несущегося на всех парах локомотива - значило лишь приблизиться к истине.
Pendant toute la journée, l'embarcation courut ainsi vers le nord, emportée par les lames monstrueuses, en conservant heureusement une rapidité égale à la leur. Vingt fois elle faillit être coiffée par une de ces montagnes d'eau qui se dressaient à l'arrière ; mais un adroit coup de barre, donné par le pilote, parait la catastrophe. Les passagers étaient quelquefois couverts en grand par les embruns qu'ils recevaient philosophiquement. Fix maugréait sans doute, mais l'intrépide Aouda, les yeux fixés sur son compagnon, dont elle ne pouvait qu'admirer le sang-froid, se montrait digne de lui et bravait la tourmente à ses côtés. Quant à Phileas Fogg, il semblait que ce typhon fût partie de son programme. В продолжение всего дня судно, уносимое чудовищными волнами, мчалось к северу, сохраняя, к счастью, скорость, равную скорости этих волн. Двадцать раз на него грозили обрушиться горы воды, встававшие за его кормой. Но ловкий поворот руля, за которым стоял сам лоцман, каждый раз спасал судно от катастрофы. Временами пассажиров с ног до головы окатывало налетавшей волной, но они переносили это с философским спокойствием. Фикс, конечно, ворчал, но бесстрашная Ауда, не отрывая глаз от Филеаса Фогга, хладнокровием которого она любовалась, выказывала себя достойной его спутницей, не обращая внимания на порывы ветра, налетавшего с обоих бортов судна. Что касается Филеаса Фогга, то можно было подумать, будто тайфун тоже входил в его расчеты.
Jusqu'alors la Tankadère avait toujours fait route au nord ; mais vers le soir, comme on pouvait le craindre, le vent, tournant de trois quarts, hâla le nord-ouest. La goélette, prêtant alors le flanc à la lame, fut effroyablement secouée. La mer la frappait avec une violence bien faite pour effrayer, quand on ne sait pas avec quelle solidité toutes les parties d'un bâtiment sont reliées entre elles. До сих пор "Танкадера" неизменно шла к северу, но к вечеру, как и можно было опасаться, ветер повернул на три румба и подул с северо-запада. Шхуна, шедшая теперь бортом к волне, отчаянно сотрясалась. Море било в нее с такой силой, что можно было бы опасаться за ее целость, если бы все части судна не были так крепко пригнаны друг к другу.
Avec la nuit, la tempête s'accentua encore. En voyant l'obscurité se faire, et avec l'obscurité s'accroître la tourmente, John Bunsby ressentit de vives inquiétudes. Il se demanda s'il ne serait pas temps de relâcher, et il consulta son équipage. К ночи буря еще больше усилилась. Видя, что наступает темнота, а с темнотою и шторм становится сильнее, Джон Бэнсби начал тревожиться. Он спрашивал себя, не пора ли пристать к берегу, и посовещался об этом со своими матросами.
Ses hommes consultés, John Bunsby s'approcha de Mr. Fogg, et lui dit : Затем он подошел к Филеасу Фоггу и сказал:
" Je crois, Votre Honneur, que nous ferions bien de gagner un des ports de la côte. - Мне кажется, ваша милость, мы хорошо сделаем, если зайдем в один из ближних портов.
- Je le crois aussi, répondit Phileas Fogg. - Я тоже так думаю, - ответил мистер Фогг.
- Ah ! fit le pilote, mais lequel ? - Вот как! - произнес лоцман. - Но в какой?
- Je n'en connais qu'un, répondit tranquillement Mr. Fogg. - Я знаю лишь один порт, - спокойно ответил Филеас Фогг.
- Et c'est !... - И он называется?..
- Shanga?. " - Шанхай.
Cette réponse, le pilote fut d'abord quelques instants sans comprendre ce qu'elle signifiait, ce qu'elle renfermait d'obstination et de ténacité. Puis il s'écria : Лоцман сначала не понял смысла этого ответа, свидетельствовавшего о несокрушимой настойчивости и решимости. Потом он воскликнул:
" Eh bien, oui ! Votre Honneur a raison. A Shanga? ! " - Ну что ж, хорошо! Ваша милость правы. В Шанхай!
Et la direction de la Tankadère fut imperturbablement maintenue vers le nord. И направление "Танкадеры" неизменно поддерживалось на север.
Nuit vraiment terrible ! Ce fut un miracle si la petite goélette ne chavira pas. Deux fois elle fut engagée, et tout aurait été enlevé à bord, si les saisines eussent manqué. Mrs. Aouda était brisée, mais elle ne fit pas entendre une plainte. Plus d'une fois Mr. Fogg dut se précipiter vers elle pour la protéger contre la violence des lames. То была поистине ужасная ночь! Только чудом маленькая шхуна не перевернулась. Два раза она скрывалась под водой, и, если бы не крепкие найтовы, все было бы смыто с палубы. Миссис Ауда чувствовала себя совсем разбитой, но не издала ни единой жалобы. Несколько раз мистер Фогг бросался к ней, чтобы защитить ее от ярости волн.
Le jour reparut. La tempête se déchaînait encore avec une extrême fureur. Toutefois, le vent retomba dans le sud-est. C'était une modification favorable, et la Tankadère fit de nouveau route sur cette mer démontée, dont les lames se heurtaient alors à celles que provoquait la nouvelle aire du vent. De là un choc de contre-houles qui eût écrasé une embarcation moins solidement construite. Наступил день. Буря все еще продолжалась с прежней силой. Но ветер опять переменил направление и дул теперь с юго-востока. Эта перемена благоприятствовала "Танкадере", которая вновь двинулась вперед по бушующему морю, где сталкивались встречные волны. Будь судно построено не так прочно, эти волны разбили бы его одним ударом.
De temps en temps on apercevait la côte à travers les brumes déchirées, mais pas un navire en vue. La Tankadère était seule à tenir la mer. Время от времени среди разорванных клочьев тумана показывался берег, но не было видно ни единого судна. Только одна "Танкадера" боролась с морем.
A midi, il y eut quelques symptômes d'accalmie, qui, avec l'abaissement du soleil sur l'horizon, se prononcèrent plus nettement. К полудню появились первые признаки успокоения, к закату солнца они стали более определенными.
Le peu de durée de la tempête tenait à sa violence même. Les passagers, absolument brisés, purent manger un peu et prendre quelque repos. Буря стихла так же внезапно, как началась. Разбитые от усталости пассажиры могли, наконец, закусить и немного отдохнуть.
La nuit fut relativement paisible. Le pilote fit rétablir ses voiles au bas ris. La vitesse de l'embarcation fut considérable. Le lendemain, 11, au lever du jour, reconnaissance faite de la côte, John Bunsby put affirmer qu'on n'était pas à cent milles de Shanga?. Ночь прошла относительно спокойно. Лоцман вновь поставил паруса, взяв на них два рифа. Шхуна пошла со значительной скоростью. На восходе солнца следующего дня, 11 ноября, Джон Бэнсби, определив положение судна, заявил, что до Шанхая осталось меньше ста миль.
Cent milles, et il ne restait plus que cette journée pour les faire ! C'était le soir même que Mr. Fogg devait arriver à Shanga?, s'il ne voulait pas manquer le départ du paquebot de Yokohama. Sans cette tempête, pendant laquelle il perdit plusieurs heures, il n'eût pas été en ce moment à trente milles du port. Но эти сто миль надо было пройти в один день! К вечеру мистер Фогг должен прибыть в Шанхай, если он не хочет опоздать к отходу пакетбота на Иокогаму. Не будь этой бури, из-за которой пропало несколько часов, шхуна была бы уже в тридцати милях от порта.
La brise mollissait sensiblement, mais heureusement la Mer tombait avec elle. La goélette se couvrit de toile. Flèches, voiles d'étais, contre-foc, tout portait, et la mer écumait sous l'étrave. Ветер заметно стихал, и с ним, к счастью, стихало и волнение. Шхуна оделась парусами. Топсель, кливер, контрфок - все толкало судно вперед; море пенилось под его форштевнем.
A midi, la Tankadère n'était pas à plus de quarante-cinq milles de Shanga?. Il lui restait six heures encore pour gagner ce port avant le départ du paquebot de Yokohama. К полудню "Танкадера" была всего в сорока пяти милях от Шанхая. Оставалось шесть часов до отхода парохода на Иокогаму.
Les craintes furent vives à bord. On voulait arriver à tout prix. Tous - Phileas Fogg excepté sans doute - sentaient leur c?ur battre d'impatience. Il fallait que la petite goélette se maintint dans une moyenne de neuf milles à l'heure, et le vent mollissait toujours ! C'était une brise irrégulière, des bouffées capricieuses venant de la côte. Elles passaient, et la mer se déridait aussitôt après leur passage. На борту началось волнение. Всем хотелось во что бы то ни стало прибыть вовремя. Все - кроме, конечно, Филеаса Фогга - чувствовали, как их сердца бьются от нетерпения. Маленькой шхуне надо было сохранить скорость не менее девяти миль в час, а ветер все слабел и слабел! Это был неустойчивый бриз, капризные порывы которого налетали откуда-то сбоку. Стоило им прекратиться, и море сейчас же успокаивалось.
Cependant l'embarcation était si légère, ses voiles hautes, d'un fin tissu, ramassaient si bien les folles brises, que, le courant aidant, à six heures, John Bunsby ne comptait plus que dix milles jusqu'à la rivière de Shanga?, car la ville elle-même est située à une distance de douze milles au moins au-dessus de l'embouchure. Но все же судно было такое легкое, высокие, тонкого полотна паруса так хорошо держали ветер, что "Танкадера", подгоняемая еще и течением, к шести часам вечера находилась в десяти милях от устья реки, на которой стоит Шанхай: самый город был расположен приблизительно в двенадцати милях вверх по ее течению.
A sept heures, on était encore à trois milles de Shanga?. Un formidable juron s'échappa des lèvres du pilote... La prime de deux cents livres allait évidemment lui échapper. Il regarda Mr. Fogg. Mr. Fogg était impassible, et cependant sa fortune entière se jouait à ce moment... В семь часов до Шанхая оставалось три мили. Страшное проклятие сорвалось с губ лоцмана... Премия в двести фунтов стерлингов, видимо, ускользала от него. Он посмотрел на мистера Фогга. Филеас Фогг оставался спокойным, хотя на карту было поставлено все его состояние...
A ce moment aussi, un long fuseau noir, couronné d'un panache de fumée, apparut au ras de l'eau. C'était le paquebot américain, qui sortait à l'heure réglementaire. В этот миг вдали показался длинный черный силуэт, увенчанный облаком дыма. То был американский пакетбот, отходивший из порта в назначенное время.
" Malédiction ! s'écria John Bunsby, qui repoussa la barre d'un bras désespéré. - Проклятье! - вскричал Джон Бэнсби, в отчаянии выпуская из рук руль.
- Des signaux ! " dit simplement Phileas Fogg. - Сигнал! - спокойно приказал Филеас Фогг.
Un petit canon de bronze s'allongeait à l'avant de la Tankadère. Il servait à faire des signaux par les temps de brume. На носу "Танкадеры" стояла маленькая бронзовая пушка. Она служила для подачи сигналов во время тумана.
Le canon fut chargé jusqu'à la gueule, mais au moment où le pilote allait appliquer un charbon ardent sur la lumière : Пушку зарядили по самое жерло, но когда лоцман уже готов был поджечь фитиль, мистер Фогг приказал:
" Le pavillon en berne ", dit Mr. Fogg. - Спустить флаг!
Le pavillon fut amené à mi-mât. C'était un signal de détresse, et l'on pouvait espérer que le paquebot américain, l'apercevant, modifierait un instant sa route pour rallier l'embarcation. Флаг был спущен до середины мачты. Это было сигналом бедствия, и можно было надеяться, что американский пакетбот, заметив сигнал, изменит курс, чтобы подойти к шхуне.
" Feu ! " dit Mr. Fogg. - Огонь! - скомандовал мистер Фогг.
Et la détonation du petit canon de bronze éclata dans l'air. И звук выстрела маленькой бронзовой пушки разнесся в воздухе.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ
где Паспарту убеждается, что, даже находясь у антиподов, все же следует иметь немного денег в кармане

English Русский
Le Carnatic ayant quitté Hong-Kong, le 7 novembre, à six heures et demie du soir, se dirigeait à toute vapeur vers les terres du Japon. Il emportait un plein chargement de marchandises et de passagers. Deux cabines de l'arrière restaient inoccupées. C'étaient celles qui avaient été retenues pour le compte de Mr. Phileas Fogg. Седьмого ноября в половине седьмого вечера "Карнатик" покинул Гонконг и на всех парах устремился к Японии. На нем был полный груз и множество пассажиров. Только, две каюты первого класса оставались свободными: те самые каюты, которые были заказаны мистером Фоггом.
Le lendemain matin, les hommes de l'avant pouvaient voir, non sans quelque surprise, un passager, l'?il à demi hébété, la démarche branlante, la tête ébouriffée, qui sortait du capot des secondes et venait en titubant s'asseoir sur une drome. На другой день утром пассажиры второго класса не без некоторого удивления могли увидеть растрепанного шатающегося человека с тусклым взглядом, который нетвердыми шагами вышел из каюты и тяжело опустился на палубную скамью.
Ce passager, c'était Passepartout en personne. Voici ce qui était arrivé. Это был Паспарту. Вот что с ним произошло.
Quelques instants après que Fix eut quitté la tabagie, deux garçons avaient enlevé Passepartout profondément endormi, et l'avaient couché sur le lit réservé aux fumeurs. Mais trois heures plus tard, Passepartout, poursuivi jusque dans ses cauchemars par une idée fixe, se réveillait et luttait contre l'action stupéfiante du narcotique. La pensée du devoir non accompli secouait sa torpeur. Il quittait ce lit d'ivrognes, et trébuchant, s'appuyant aux murailles, tombant et se relevant, mais toujours et irrésistiblement poussé par une sorte d'instinct, il sortait de la tabagie, criant comme dans un rêve : " Le Carnatic ! le Carnatic ! " Через несколько мгновений после того, как Фикс покинул курильню, двое слуг подняли крепко спавшего Паспарту и положили его на кровать, предназначенную для курильщиков. Часа через три Паспарту, преследуемый даже во сне навязчивой идеей, поборол одуряющее действие наркотика и очнулся. Мысль о невыполненном долге вывела его из оцепенения. Он покинул ложе пьяниц и, шатаясь, держась за стены, падая и поднимаясь, но все время неудержимо стремясь вперед, словно под властью какого-то инстинкта, вышел из курильни, крича словно во сне: "Карнатик"! "Карнатик"!"
Le paquebot était là fumant, prêt à partir. Passepartout n'avait que quelques pas à faire. Il s'élança sur le pont volant, il franchit la coupée et tomba inanimé à l'avant, au moment où le Carnatic larguait ses amarres. Пароход уже дымил, готовый к отплытию. Паспарту оставалось сделать лишь несколько шагов. Он устремился через, трап, ступил на борт и свалился без сознания на баке в ту самую минуту, когда "Карнатик" поднимал якоря.
Quelques matelots, en gens habitués à ces sortes de scènes, descendirent le pauvre garçon dans une cabine des secondes, et Passepartout ne se réveilla que le lendemain matin, à cent cinquante milles des terres de la Chine. Матросы, привыкшие к подобным сценам, перетащили бедного малого в одну из кают второго класса, и Паспарту проснулся только на другой день в полуторастах милях от китайского берега.
Voilà donc pourquoi, ce matin-là, Passepartout se trouvait sur le pont du Carnatic, et venait humer à pleine gorgées les fraîches brises de la mer. Cet air pur le dégrisa. Il commença à rassembler ses idées et n'y parvint pas sans peine. Mais, enfin, il se rappela les scènes de la veille, les confidences de Fix, la tabagie, etc. Вот почему Паспарту оказался в это утро на палубе "Карнатика" и вдыхал полной грудью свежий морской воздух. Этот чистый воздух его окончательно протрезвил. Он с трудом стал собирать свои мысли и, наконец, припомнил все, что случилось накануне: признание Фикса, курильню и т.д.
" Il est évident, se dit-il, que j'ai été abominablement grisé ! Que va dire Mr. Fogg ? En tout cas, je n'ai pas manqué le bateau, et c'est le principal. " "Очевидно, - подумал он, - я здорово нализался! Что-то скажет мистер Фогг? Во всяком случае, я не опоздал на пароход, а это самое главное!"
Puis, songeant à Fix : Затем он подумал о Фиксе.
" Pour celui-là, se dit-il, j'espère bien que nous en sommes débarrassés, et qu'il n'a pas osé, après ce qu'il m'a proposé, nous suivre sur le Carnatic. Un inspecteur de police, un détective aux trousses de mon maître, accusé de ce vol commis à la Banque d'Angleterre ! Allons donc ! Mr. Fogg est un voleur comme je suis un assassin ! " "Надеюсь, - сказал он себе, - что теперь мы от него избавились: после такого предложения он не посмеет последовать за нами на "Карнатике". Полицейский инспектор, сыщик гонится по пятам за моим господином, подозревая его в том, что он ограбил банк! Этого еще не хватало! Мистер Фогг такой же вор, как я - убийца!"
Passepartout devait-il raconter ces choses à son maître ? Convenait-il de lui apprendre le rôle joué par Fix dans cette affaire ? Ne ferait-il pas mieux d'attendre son arrivée à Londres, pour lui dire qu'un agent de la police métropolitaine l'avait filé autour du monde, et pour en rire avec lui ? Oui, sans doute. En tout cas, question à examiner. Le plus pressé, c'était de rejoindre Mr. Fogg et de lui faire agréer ses excuses pour cette inqualifiable conduite. Должен ли Паспарту рассказать все это своему господину? Следует ли мистеру Фоггу знать о той роли, какую играет в этом деле Фикс? Может быть, лучше подождать возвращения в Лондон и лишь тогда рассказать ему о том, как полицейский агент из столицы гнался за ним вокруг света, и вместе с Филеасом Фоггом посмеяться над этим молодчиком? Да, конечно, так будет лучше. Во всяком случае, над этим стоит подумать. А теперь он немедленно отправится к мистеру Фоггу и извинится перед ним за свое неприличное поведение.
Passepartout se leva donc. La mer était houleuse, et le paquebot roulait fortement. Le digne garçon, aux jambes peu solides encore, gagna tant bien que mal l'arrière du navire. Паспарту поднялся с места. По морю ходили волны, и пакетбот сильно качало. Честный малый, еще не совсем твердо держась на ногах, кое-как добрался до кормы, где помещались каюты первого класса.
Sur le pont, il ne vit personne qui ressemblât ni à son maître, ni à Mrs. Aouda. На палубе он не встретил никого, кто походил бы на его господина или миссис Ауду.
" Bon, fit-il, Mrs. Aouda est encore couchée à cette heure. Quant à Mr. Fogg, il aura trouvé quelque joueur de whist, et suivant son habitude... " "Ага, - сказал сам себе Паспарту, - миссис Ауда еще спит в этот час. А мистер Фогг, видно, нашел себе партнеров для виста и по своему обыкновению..."
Ce disant, Passepartout descendit au salon. Mr. Fogg n'y était pas. Passepartout n'avait qu'une chose à faire : c'était de demander au purser quelle cabine occupait Mr. Fogg. Le purser lui répondit qu'il ne connaissait aucun passager de ce nom. Рассуждая таким образом, Паспарту спустился в салон. Мистера Фогга там не было. Паспарту оставалось только одно: спросить у судового казначея, какую каюту занимает мистер Фогг. Тот ответил, что не знает пассажира с такой фамилией.
" Pardonnez-moi, dit Passepartout en insistant. Il s'agit d'un gentleman, grand, froid, peu communicatif, accompagné d'une jeune dame... - Простите меня, - настаивал Паспарту, - но я говорю о высоком, спокойном, малообщительном джентльмене и о молодой женщине...
- Nous n'avons pas de jeune dame à bord, répondit le purser. Au surplus, voici la liste des passagers. Vous pouvez la consulter. " - На пакетботе нет ни одной молодой женщины, - ответил казначей. - Да вот вам список пассажиров, посмотрите сами.
Passepartout consulta la liste... Le nom de son maître n'y figurait pas. Паспарту пробежал глазами список. Фамилии его господина там не было.
Il eut comme un éblouissement. Puis une idée lui traversa le cerveau. У Паспарту потемнело в глазах. Но потом у него мелькнула новая мысль.
" Ah çà ! je suis bien sur le Carnatic ? s'écria-t-il. - Черт возьми, ведь я нахожусь на "Карнатике"? - воскликнул он.
- Oui, répondit le purser. - Да, - ответил казначей.
- En route pour Yokohama ? - На пути в Иокогаму?
- Parfaitement. " - Совершенно верно.
Passepartout avait eu un instant cette crainte de s'être trompé de navire ! Mais s'il était sur le Carnatic, il était certain que son maître ne s'y trouvait pas. Паспарту было испугался: уж не ошибся ли он судном? Но это оказался действительно "Карнатик", и все же его господина здесь не было.
Passepartout se laissa tomber sur un fauteuil. C'était un coup de foudre. Et, soudain, la lumière se fit en lui. Il se rappela que l'heure du départ du Carnatic avait été avancée, qu'il devait prévenir son maître, et qu'il ne l'avait pas fait ! C'était donc sa faute si Mr. Fogg et Mrs. Aouda avaient manqué ce départ ! Паспарту упал в кресло. Это известие поразило его, как громом. Но вдруг его словно осенило. Он вспомнил, что час отплытия "Карнатика" был перенесен и он, Паспорту, должен был предупредить своего господина, но не сделал этого! Следовательно, по его вине мистер Фогг и миссис Ауда опоздали к отходу пакетбота!
Sa faute, oui, mais plus encore celle du traître qui, pour le séparer de son maître, pour retenir celui-ci à Hong-Kong, l'avait enivré ! Car il comprit enfin la man?uvre de l'inspecteur de police. Et maintenant, Mr. Fogg, à coup sûr ruiné, son pari perdu, arrêté, emprisonné peut-être !... Passepartout, à cette pensée, s'arracha les cheveux. Ah ! si jamais Fix lui tombait sous la main, quel règlement de comptes ! Это его вина, конечно, но в еще большей мере - вина того предателя, который напоил Паспарту, чтобы разлучить его с мистером Фоггом и задержать того в Гонконге. Наконец-то он разгадал маневр полицейского инспектора! И теперь мистер Фогг наверняка разорен, проиграл свое пари и, может быть, уже арестован и заключен в тюрьму!.. При этой мысли Паспарту принялся рвать на себе волосы. Ах! Если только когда-нибудь этот Фикс попадется ему в руки, уж он сведет с ним счеты!
Enfin, après le premier moment d'accablement, Passepartout reprit son sang-froid et étudia la situation. Elle était peu enviable. Le Français se trouvait en route pour le Japon. Certain d'y arriver, comment en reviendrait-il ? Il avait la poche vide. Pas un shilling, pas un penny ! Toutefois, son passage et sa nourriture à bord étaient payés d'avance. Il avait donc cinq ou six jours devant lui pour prendre un parti. S'il mangea et but pendant cette traversée, cela ne saurait se décrire. Il mangea pour son maître, pour Mrs. Aouda et pour lui-même. Il mangea comme si le Japon, où il allait aborder, eût été un pays désert, dépourvu de toute substance comestible. Несколько оправившись от удара. Паспарту вновь обрел хладнокровие и принялся обдумывать создавшееся положение. Оно было незавидным. Наш француз был на пути в Японию. Добраться-то он до нее доберется, но как выбраться оттуда? В карманах у него было пусто. Ни одного шиллинга, ни одного пенни! Во всяком случае, его проезд и питание были заранее оплачены. Следовательно, в его распоряжении было пять или шесть дней, чтобы принять какое-либо решение. Сколько он съел и выпил за этот переезд, не поддается описанию. Он ел и за мистера Фогга, и за миссис Ауду, и за самого себя. Он ел так, словно Япония, где он должен был высадиться, была пустыней, лишенной каких бы то ни было съестных припасов.
Le 13, à la marée du matin, le Carnatic entrait dans le port de Yokohama. Тринадцатого ноября с утренним приливом "Карнатик" вошел в порт Иокогама.
Ce point est une relâche importante du Pacifique, où font escale tous les steamers employés au service de la poste et des voyageurs entre l'Amérique du Nord, la Chine, le Japon et les îles de la Malaisie. Yokohama est située dans la baie même de Yeddo, à peu de distance de cette immense ville, seconde capitale de l'empire japonais, autrefois résidence du ta?koun, du temps que cet empereur civil existait, et rivale de Meako, la grande cité qu'habite le mikado, empereur ecclésiastique, descendant des dieux. Иокогама - важный порт на Тихом океане, куда заходят все пароходы, как почтовые, так и пассажирские, совершающие рейсы между Северной Америкой, Китаем, Японией и Малайским архипелагом. Иокогама находится в бухте Иеддо, неподалеку от второй столицы японской империи - громадного города Иеддо, бывшего некогда резиденцией сегунов в те времена, когда существовал этот гражданский император; Иеддо - соперник Киото, где живет микадо, божественный император, потомок богов.
Le Carnatic vint se ranger au quai de Yokohama, près des jetées du port et des magasins de la douane, au milieu de nombreux navires appartenant à toutes les nations. "Карнатик" пришвартовался к набережной Иокогамы, неподалеку от мола и таможенных складов, среди многочисленных судов разных национальностей.
Passepartout mit le pied, sans aucun enthousiasme, sur cette terre si curieuse des Fils du Soleil. Il n'avait rien de mieux à faire que de prendre le hasard pour guide, et d'aller à l'aventure par les rues de la ville. Паспарту без всякого восторга ступил на землю столь любопытной Страны Сынов Солнца. Ему не оставалось ничего лучшего, как довериться случаю, и он побрел наугад по улицам города.
Passepartout se trouva d'abord dans une cité absolument européenne, avec des maisons à basses façades, ornées de vérandas sous lesquelles se développaient d'élégants péristyles, et qui couvrait de ses rues, de ses places, de ses docks, de ses entrepôts, tout l'espace compris depuis le promontoire du Traité jusqu'à la rivière. Là, comme à Hong-Kong, comme à Calcutta, fourmillait un pêle-mêle de gens de toutes races, Américains, Anglais, Chinois, Hollandais, marchands prêts à tout vendre et à tout acheter, au milieu desquels le Français se trouvait aussi étranger que s'il eût été jeté au pays des Hottentots. Сначала Паспарту очутился в европейском квартале, с невысокими, окруженными верандами домиками, которые правильными рядами тянулись вдоль улиц, площадей, доков, складов до самого порта. Здесь, как в Гонконге и Калькутте, население состояло из представителей всех национальностей: американцев, англичан, китайцев, голландцев - купцов, готовых все продать и все купить; среди них наш француз чувствовал себя таким же чужим, как если бы попал к готтентотам.
Passepartout avait bien une ressource : c'était de se recommander près des agents consulaires français ou anglais établis à Yokohama ; mais il lui répugnait de raconter son histoire, si intimement mêlée à celle de son maître, et avant d'en venir là, il voulait avoir épuisé toutes les autres chances. У Паспарту, правда, была одна возможность: обратиться в Иокогаме к английскому или французскому консулу, но его останавливала необходимость рассказать свою историю, так тесно связанную с именем и делами его господина, и поэтому, прежде чем прибегнуть к этому средству, он решил испробовать все другие возможности.
Donc, après avoir parcouru la partie européenne de la ville, sans que le hasard l'eût en rien servi, il entra dans la partie japonaise, décidé, s'il le fallait, à pousser jusqu'à Yeddo. Итак, миновав европейскую часть города и не встретив по пути ничего для себя подходящего, он попал в японскую часть, решив, если понадобится, дойти до Иеддо.
Cette portion indigène de Yokohama est appelée Benten, du nom d'une déesse de la mer, adorée sur les îles voisines. Là se voyaient d'admirables allées de sapins et de cèdres, des portes sacrées d'une architecture étrange, des ponts enfouis au milieu des bambous et des roseaux, des temples abrités sous le couvert immense et mélancolique des cèdres séculaires, des bonzeries au fond desquelles végétaient les prêtres du bouddhisme et les sectateurs de la religion de Confucius, des rues interminables où l'on eût pu recueillir une moisson d'enfants au teint rose et aux joues rouges, petits bonshommes qu'on eût dit découpés dans quelque paravent indigène, et qui se jouaient au milieu de caniches à jambes courtes et de chats jaunâtres, sans queue, très paresseux et très caressants. Туземная часть Иокогамы называется Бентен - по имени богини моря, почитаемой на соседних островах. Здесь он увидел великолепные пихтовые и кедровые аллеи, священные ворота причудливой архитектуры, мостики, повисшие среди зарослей тростника и бамбука, храмы, укрывшиеся под высокими, печальными вековыми кедрами, святилища, в глубине которых мирно существовали буддийские жрецы и последователи Конфуция, нескончаемые улицы, полные розовых толстощеких ребят, словно сошедших с какой-нибудь японской ширмы, играющих посреди дороги с рыжими бесхвостыми, очень ленивыми и очень ласковыми кошками и коротконогими собачонками.
Dans les rues, ce n'était que fourmillement, va-et-vient incessant : bonzes passant processionnellement en frappant leurs tambourins monotones, yakounines, officiers de douane ou de police, à chapeaux pointus incrustés de laque et portant deux sabres à leur ceinture, soldats vêtus de cotonnades bleues à raies blanches et armés de fusil à percussion, hommes d'armes du mikado, ensachés dans leur pourpoint de soie, avec haubert et cotte de mailles, et nombre d'autres militaires de toutes conditions, - car, au Japon, la profession de soldat est autant estimée qu'elle est dédaignée en Chine. Puis, des frères quêteurs, des pèlerins en longues robes, de simples civils, chevelure lisse et d'un noir d'ébène, tête grosse, buste long, jambes grêles, taille peu élevée, teint coloré depuis les sombres nuances du cuivre jusqu'au blanc mat, mais jamais jaune comme celui des Chinois, dont les Japonais différent essentiellement. На улицах - бесконечный водоворот прохожих: процессии бонз, монотонно стучащих в тамбурины, Якунины - таможенные или полицейские офицеры в остроконечных лакированных шапках, с двумя саблями за поясом, солдаты, одетые в синие с белыми полосами одежды из хлопчатобумажной материи и вооруженные пистонными ружьями, телохранители микадо в шелковых камзолах и кольчугах и множество других военных различных рангов, ибо в Японии профессию солдата уважают в такой же мере, в какой ее презирают в Китае. Повсюду - монахи, собирающие подаяние, паломники в длинных одеяниях и просто прохожие - низкорослые, с гладкими черными, как вороново крыло, волосами, большеголовые, узкогрудые и тонконогие; лица их имеют все оттенки от темно-медного до матово-белого, но они никогда не бывают желтыми, как у китайцев, от которых японцы весьма отличаются своим внешним видом.
Enfin, entre les voitures, les palanquins, les chevaux, les porteurs, les brouettes à voile, les " norimons " à parois de laque, les " cangos " m?lleux, véritables litières en bambou, on voyait circuler, à petits pas de leur petit pied, chaussé de souliers de toile, de sandales de paille ou de socques en bois ouvragé, quelques femmes peu jolies, les yeux bridés, la poitrine déprimée, les dents noircies au goût du jour, mais portant avec élégance le vêtement national, le " kirimon ", sorte de robe de chambre croisée d'une écharpe de soie, dont la large ceinture s'épanouissait derrière en un n?ud extravagant, - que les modernes Parisiennes semblent avoir emprunté aux Japonaises. Среди повозок, паланкинов, рикш мелкими шажками семенили женщины, маленькие ножки которых были обуты в соломенные сандалии, полотняные туфли или изящные деревянные башмаки: большинство женщин не отличалось красотой, глаза у них были подведены, грудь стянута, а зубы согласно моде начернены, но все они, не без элегантности, носили национальные костюмы "кимоно" - нечто вроде капота, перехваченного широким шелковым шарфом, концы которого были завязаны сзади причудливым бантом; так что костюм современных парижских модниц заимствован, видимо, у японок.
Passepartout se promena pendant quelques heures au milieu de cette foule bigarrée, regardant aussi les curieuses et opulentes boutiques, les bazars où s'entasse tout le clinquant de l'orfèvrerie japonaise, les " restaurations " ornées de banderoles et de bannières, dans lesquelles il lui était interdit d'entrer, et ces maisons de thé où se boit à pleine tasse l'eau chaude odorante, avec le " saki ", liqueur tirée du riz en fermentation, et ces confortables tabagies où l'on fume un tabac très fin, et non l'opium, dont l'usage est à peu près inconnu au Japon. Паспарту несколько часов расхаживал среди этой пестрой толпы, смотрел на полные любопытных товаров лавки и базары, где продавалось множество всевозможных побрякушек, золотых и серебряных японских изделий, видел он и закусочные, украшенные разноцветными флажками и лентами, куда он не имел возможности зайти; встречались ему и чайные домики, в которых посетители чашками пьют теплую благовонную воду с "саке" - напитком, который получают из перебродившего риса; попадались ему и курильни, где курят тонкий табак, но не опиум, которого почти не знают в Японии.
Puis Passepartout se trouva dans les champs, au milieu des immenses rizières. Là s'épanouissaient, avec des fleurs qui jetaient leurs dernières couleurs et leurs derniers parfums, des camélias éclatants, portés non plus sur des arbrisseaux, mais sur des arbres, et, dans les enclos de bambous, des cerisiers, des pruniers, des pommiers, que les indigènes cultivent plutôt pour leurs fleurs que pour leurs fruits, et que des mannequins grimaçants, des tourniquets criards défendent contre le bec des moineaux, des pigeons, des corbeaux et autres volatiles voraces. Pas de cèdre majestueux qui n'abritât quelque grand aigle ; pas de saule pleureur qui ne recouvrît de son feuillage quelque héron mélancoliquement perché sur une patte ; enfin, partout des corneilles, des canards, des éperviers, des oies sauvages, et grand nombre de ces grues que les Japonais traitent de " Seigneuries ", et qui symbolisent pour eux la longévité et le bonheur. Затем Паспарту очутился в поле, среди обширных рисовых плантаций. Там цвели, распространяя свой последний осенний аромат, великолепные камелии, росшие не на кустах, а на деревьях; огороженные бамбуковой изгородью, стояли яблони, вишни, сливы; местные жители разводят эти плодовые деревья главным образом ради их цветов, а не ради плодов, и с помощью гримасничающих пугал и трещоток защищают их от полчищ воробьев, ворон, голубей и прочих прожорливых пернатых. На величественных кедрах обитали громадные орлы; в листве каждой плакучей ивы гнездились цапли, печально стоявшие, поджав одну ногу; повсюду виднелись вороны, утки, ястребы, дикие гуси и огромное количество журавлей, которых японцы величают "господами" и считают символом счастья и долголетия.
En errant ainsi, Passepartout aperçut quelques violettes entre les herbes : Бродя по полям, Паспарту разглядел в траве несколько фиалок.
" Bon ! dit-il, voilà mon souper. " - Вот и хорошо, - сказал он, - они заменят мне ужин.
Mais les ayant senties, il ne leur trouva aucun parfum. Но, понюхав фиалки, он убедился, что они уже не пахнут.
" Pas de chance ! " pensa-t-il. "Не везет!" - подумал он.
Certes, l'honnête garçon avait, par prévision, aussi copieusement déjeuné qu'il avait pu avant de quitter le Carnatic ; mais après une journée de promenade, il se sentit l'estomac très creux. Il avait bien remarqué que moutons, chèvres ou porcs, manquaient absolument aux étalages des bouchers indigènes, et, comme il savait que c'est un sacrilège de tuer les b?ufs, uniquement réservés aux besoins de l'agriculture, il en avait conclu que la viande était rare au Japon. Il ne se trompait pas ; mais à défaut de viande de boucherie, son estomac se fût fort accommodé des quartiers de sanglier ou de daim, des perdrix ou des cailles, de la volaille ou du poisson, dont les Japonais se nourrissent presque exclusivement avec le produit des rizières. Mais il dut faire contre fortune bon c?ur, et remit au lendemain le soin de pourvoir à sa nourriture. Правда, честный малый, покидая "Карнатик", предусмотрительно наелся за завтраком, как мог, но после целого дня ходьбы он чувствовал, что его желудок пуст. Он успел заметить полное отсутствие свинины, козлятины и баранины в лавках мясников, а так как он знал, что убой рогатого скота, предназначенного исключительно для полевых работ, считается в Японии святотатством, то решил, что мясо там едят крайне редко. Он не ошибся; но за отсутствием говядины он с удовольствием согласился бы на хороший кусок кабана или лося, помирился бы на куропатке или перепеле - словом, не отказался бы от любой живности или рыбы, которыми обычно питаются японцы, прибавляя к ним немного риса. Но ему пришлось скрепя сердце примириться с необходимостью отложить заботу о своем пропитании до завтрашнего дня.
La nuit vint. Passepartout rentra dans la ville indigène, et il erra dans les rues au milieu des lanternes multicolores, regardant les groupes de baladins exécuter leurs prestigieux exercices, et les astrologues en plein vent qui amassaient la foule autour de leur lunette. Puis il revit la rade, émaillée des feux de pêcheurs, qui attiraient le poisson à la lueur de résines enflammées. Наступила ночь. Паспарту вернулся в туземную часть города; он брел по улицам, увешанным разноцветными фонариками, оглядываясь на фокусников и бродячих астрологов, собирающих толпы вокруг своих подзорных труб. Затем он вновь увидел рейд, освещенный огнями рыбачьих лодок, с которых ловили рыбу, приманивая ее светом пылающих факелов.
Enfin les rues se dépeuplèrent. A la foule succédèrent les rondes des yakounines. Ces officiers, dans leurs magnifiques costumes et au milieu de leur suite, ressemblaient à des ambassadeurs, et Passepartout répétait plaisamment, chaque fois qu'il rencontrait quelque patrouille éblouissante : Наконец, улицы опустели. На смену толпе появились Якунины. Эти офицеры стражи, одетые в великолепные костюмы и окруженные толпой солдат, походили на посланников, и Паспарту шутливо повторял при виде каждого блистательного патруля:
" Allons, bon ! encore une ambassade japonaise qui part pour l'Europe ! " - Ну вот еще один японский посол отправляется в Европу!

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ,
в которой нос Паспарту чрезмерно удлиняется

English Русский
Le lendemain, Passepartout, éreinté, affamé, se dit qu'il fallait manger à tout prix, et que le plus tôt serait le mieux. Il avait bien cette ressource de vendre sa montre, mais il fût plutôt mort de faim. C'était alors le cas ou jamais, pour ce brave garçon, d'utiliser la voix forte, sinon mélodieuse, dont la nature l'avait gratifié. На следующее утро Паспарту, изнуренный и голодный, решил, что следует во что бы то ни стало поесть, и чем скорее, тем лучше. Правда, у него была возможность продать свои часы, но он скорее умер бы с голоду, чем согласился бы на это. Теперь или никогда честному малому представлялся случай использовать не особенно мелодичный, но сильный голос, которым наградила его природа.
Il savait quelques refrains de France et d'Angleterre, et il résolut de les essayer. Les Japonais devaient certainement être amateurs de musique, puisque tout se fait chez eux aux sons des cymbales, du tam-tam et des tambours, et ils ne pouvaient qu'apprécier les talents d'un virtuose européen. Он знал несколько французских и английских песенок и решил попробовать их спеть. "Японцы - наверное любители музыки, так как все у них совершается под звуки цимбал, там-тамов и барабанов, и они не могут не оценить талант европейского виртуоза", - думал Паспарту.
Mais peut-être était-il un peu matin pour organiser un concert, et les dilettanti, inopinément réveillés, n'auraient peut-être pas payé le chanteur en monnaie à l'effigie du mikado. Но не слишком ли рано было устраивать концерт? Пожалуй, разбуженные спозаранку слушатели не захотят отплатить певцу монетками с изображением микадо.
Passepartout se décida donc à attendre quelques heures ; mais, tout en cheminant, il fit cette réflexion qu'il semblerait trop bien vêtu pour un artiste ambulant, et l'idée lui vint alors d'échanger ses vêtements contre une défroque plus en harmonie avec sa position. Cet échange devait, d'ailleurs, produire une soulte, qu'il pourrait immédiatement appliquer à satisfaire son appétit. Паспарту решил обождать несколько часов; но в дороге ему пришла мысль, что он слишком хорошо одет для бродячего певца, и он надумал обменять свою одежду на какое-нибудь старье, более гармонирующее с его положением. Такой обмен должен был к тому же дать ему еще некоторую сумму денег, которую он сможет немедленно употребить на удовлетворение своего аппетита.
Cette résolution prise, restait à l'exécuter. Ce ne fut qu'après de longues recherches que Passepartout découvrit un brocanteur indigène, auquel il exposa sa demande. L'habit européen plut au brocanteur, et bientôt Passepartout sortait affublé d'une vieille robe japonaise et coiffé d'une sorte de turban à côtes, décoloré sous l'action du temps. Mais, en retour, quelques piécettes d'argent résonnaient dans sa poche. Решение было принято, оставалось привести его в исполнение. После долгих поисков Паспарту разыскал местного старьевщика, которому изложил свое желание. Европейский костюм приглянулся старьевщику, и вскоре Паспарту вышел от него в поношенном японском одеянии, а на голове у него красовался сбитый на сторону, выцветший от времени тюрбан. Но зато в его кармане позвякивало несколько серебряных монеток.
" Bon, pensa-t-il, je me figurerai que nous sommes en carnaval ! " "Ладно, - думал он, - предположим, что сегодня карнавал".
Le premier soin de Passepartout, ainsi " japonaisé ", fut d'entrer dans une " tea-house " de modeste apparence, et là, d'un reste de volaille et de quelques poignées de riz, il déjeuna en homme pour qui le dîner serait encore un problème à résoudre. Первой заботой "японизировавшегося" Паспарту было войти в скромный с виду чайный домик, где он подкрепился куском какой-то дичи и несколькими пригоршнями риса; завтракал он как человек, для которого вопрос об обеде все еще нуждается в разрешении.
" Maintenant, se dit-il quand il fut copieusement restauré, il s'agit de ne pas perdre la tête. Je n'ai plus la ressource de vendre cette défroque contre une autre encore plus japonaise. Il faut donc aviser au moyen de quitter le plus promptement possible ce pays du Soleil, dont je ne garderai qu'un lamentable souvenir ! " "Теперь, - решил он про себя, как следует подкрепившись, - не будем терять головы. У меня нет уже больше возможности переменить это тряпье на нечто еще более японское. Следовательно, надо придумать способ, как можно скорее покинуть Страну Восходящего Солнца, о которой у меня навсегда останется самое печальное воспоминание!"
Passepartout songea alors à visiter les paquebots en partance pour l'Amérique. Il comptait s'offrir en qualité de cuisinier ou de domestique, ne demandant pour toute rétribution que le passage et la nourriture. Une fois à San Francisco, il verrait à se tirer d'affaire. L'important, c'était de traverser ces quatre mille sept cents milles du Pacifique qui s'étendent entre le Japon et le Nouveau Monde. Паспарту решил разыскать отплывающие в Америку пароходы. Он рассчитывал предложить свои услуги в качестве повара или стюарда, не требуя за это ничего, кроме питания и бесплатного проезда. Добравшись до Сан-Франциско, он уж найдет способ выпутаться из беды. Сейчас самое важное - преодолеть четыре тысячи семьсот миль Тихого океана, отделяющие Японию от Нового Света.
Passepartout, n'étant point homme à laisser languir une idée, se dirigea vers le port de Yokohama. Mais à mesure qu'il s'approchait des docks, son projet, qui lui avait paru si simple au moment où il en avait eu l'idée, lui semblait de plus en plus inexécutable. Pourquoi aurait-on besoin d'un cuisinier ou d'un domestique à bord d'un paquebot américain, et quelle confiance inspirerait-il, affublé de la sorte ? Quelles recommandations faire valoir ? Quelles références indiquer ? Паспарту был не из тех людей, которые долго раздумывают, и он прямо направился в порт. Но, по мере того как он приближался к докам, его проект, дотоле казавшийся таким простым, представлялся ему все менее и менее выполнимым. С какой стати на американском пароходе вдруг понадобится повар или стюард и какое доверие может внушить он. Паспарту, наряженный в столь странный костюм? Какие рекомендации он в состоянии представить, на кого сослаться?
Comme il réfléchissait ainsi, ses regards tombèrent sur une immense affiche qu'une sorte de clown promenait dans les rues de Yokohama. Cette affiche était ainsi libellée en anglais : Раздумывая таким образом. Паспарту случайно увидел громадную афишу, которую какой-то клоун таскал по улицам Иокогамы. На этой афише было написано по-английски:
TROUPE JAPONAISE ACROBATIQUE ЯПОНСКАЯ АКРОБАТИЧЕСКАЯ ТРУППА
DE
L'HONORABLE WILLIAM BATULCAR ДОСТОПОЧТЕННОГО ВИЛЬЯМА БАТУЛЬКАРА
DERNI?RES REPR?SENTATIONS ПОСЛЕДНИЕ ПРЕДСТАВЛЕНИЯ
Avant leur départ pour les ?tats-Unis d'Amérique Перед отъездом в Соединенные Штаты Америки
DES
LONGS-NEZ-LONGS-NEZ ДЛИННЫЕ НОСЫ - ДЛИННЫЕ НОСЫ
SOUS L'INVOCATION DIRECTE DU DIEU TINGOU ПОД НЕПОСРЕДСТВЕННЫМ ПОКРОВИТЕЛЬСТВОМ БОГА ТЕНГУ!
Grande Attraction ! ОГРОМНЫЙ УСПЕХ!
" Les ?tats-Unis d'Amérique ! s'écria Passepartout, voilà justement mon affaire !... " - Соединенные Штаты Америки! - воскликнул Паспарту. - Вот это-то мне и нужно!
Il suivit l'homme-affiche, et, à sa suite, il rentra bientôt dans la ville japonaise. Un quart d'heure plus tard, il s'arrêtait devant une vaste case, que couronnaient plusieurs faisceaux de banderoles, et dont les parois extérieures représentaient, sans perspective, mais en couleurs violentes, toute une bande de jongleurs. Он последовал за человеком-афишей и вскоре пришел в японский город. Четверть часа спустя он стоял перед просторным балаганом, украшенным несколькими полосами бумажных лент, на стенах которого была намалевана яркими красками целая толпа клоунов.
C'était l'établissement de l'honorable Batulcar, sorte de Barnum américain, directeur d'une troupe de saltimbanques, jongleurs, clowns, acrobates, équilibristes, gymnastes, qui, suivant l'affiche, donnait ses dernières représentations avant de quitter l'empire du Soleil pour les ?tats de l'Union. Здесь помещалось заведение достопочтенного Батулькара, своего рода американского Барнума, директора труппы скоморохов, жонглеров, клоунов, акробатов, эквилибристов, гимнастов, которые, если верить афише, давали последние представления перед отъездом из Страны Восходящего Солнца в Соединенные Штаты.
Passepartout entra sous un péristyle qui précédait la case, et demanda Mr. Batulcar. Mr. Batulcar apparut en personne. Паспарту вошел в преддверье балагана и спросил мистера Батулькара. Мистер Батулькар тотчас же появился.
" Que voulez-vous ? dit-il à Passepartout, qu'il prit d'abord pour un indigène. - Что вам надо? - спросил он Паспарту, которого с первого взгляда принял за туземца.
- Avez-vous besoin d'un domestique ? demanda Passepartout. - Не нужен ли вам слуга? - спросил Паспарту.
- Un domestique, s'écria le Barnum en caressant l'épaisse barbiche grise qui foisonnait sous son menton, j'en ai deux, obéissants, fidèles, qui ne m'ont jamais quitté, et qui me servent pour rien, à condition que je les nourrisse... Et les voilà, ajouta-t-il en montrant ses deux bras robustes, sillonnés de veines grosses comme des cordes de contrebasse. - Слуга? - переспросил Батулькар, поглаживая густую седую бороду, которая росла у него на шее, под подбородком. - У меня уже есть двое слуг, послушных и верных, которые никогда меня не покинут и служат даром - только за то, что я их кормлю... Вот они, - заключил он, вытягивая две здоровенные руки с толстыми, как струны контрабаса, жилами.
- Ainsi, je ne puis vous être bon à rien ? - Значит, я не могу ничем вам быть полезен?
- A rien. - Ничем.
- Diable ! ça m'aurait pourtant fort convenu de partir avec vous. - Эх, черт побери! а мне так хотелось уехать вместе с вами!
- Ah çà ! dit l'honorable Batulcar, vous êtes Japonais comme je suis un singe ! Pourquoi donc êtes-vous habillé de la sorte ? - Вот что! - сказал достопочтенный Батулькар. - Вы, я вижу, такой же японец, как я обезьяна! С какой стати вы так вырядились?
- On s'habille comme on peut ! - Всякий одевается, как может!
- Vrai, cela. Vous êtes un Français, vous ? - Это правда. Вы француз?
- Oui, un Parisien de Paris. - Да, парижанин из Парижа!
- Alors, vous devez savoir faire des grimaces ? - Если так, вы, наверное, умеете гримасничать?
- Ma foi, répondit Passepartout, vexé de voir sa nationalité provoquer cette demande, nous autres Français, nous savons faire des grimaces, c'est vrai, mais pas mieux que les Américains ! - Черт возьми! - ответил Паспарту, задетый тем, что его национальность дала повод к подобному вопросу. - Мы, французы, умеем гримасничать, но нисколько не лучше американцев.
- Juste. Eh bien, si je ne vous prends pas comme domestique, je peux vous prendre comme clown. Vous comprenez, mon brave. En France, on exhibe des farceurs étrangers, et à l'étranger, des farceurs français ! - Верно. Я не могу вас взять в качестве слуги, но могу взять в клоуны. Понимаете, милейший, во Франции любят иностранных шутов, а за границей предпочитают французских.
- Ah ! - Ах, вот как!
- Vous êtes vigoureux, d'ailleurs ? - Вы, надеюсь, сильны?
- Surtout quand je sors de table. - Да, в особенности когда встаю из-за стола.
- Et vous savez chanter ? - А петь вы умеете?
- Oui, répondit Passepartout, qui avait autrefois fait sa partie dans quelques concerts de rue. - Да, - ответил Паспарту, который в свое время участвовал в нескольких уличных концертах.
- Mais savez-vous chanter la tête en bas, avec une toupie tournante sur la plante du pied gauche, et un sabre en équilibre sur la plante du pied droit ? - Но сможете ли вы петь стоя вниз головой, так, чтобы на подошве вашей левой ноги вертелся волчок, а на подошве правой балансировала обнаженная сабля?
- Parbleu ! répondit Passepartout, qui se rappelait les premiers exercices de son jeune âge. - Еще бы! - ответил Паспарту, вспоминая свои упражнения в юношеские годы.
- C'est que, voyez-vous, tout est là ! " répondit l'honorable Batulcar. - Ну вот, в этом все и дело, - заметил достопочтенный Батулькар.
L'engagement fut conclu hic et nunc. Соглашение было подписано hic et nunc [тотчас же, на месте (лат.)].
Enfin, Passepartout avait trouvé une position. Il était engagé pour tout faire dans la célèbre troupe japonaise. C'était peu flatteur, mais avant huit jours il serait en route pour San Francisco. Наконец-то Паспарту нашел себе занятие! Он был приглашен делать все, что придется, в знаменитую японскую труппу. Правда, в этом было для него мало лестного, но зато через неделю он уже окажется на пути к Сан-Франциско!
La représentation, annoncée à grand fracas par l'honorable Batulcar, devait commencer à trois heures, et bientôt les formidables instruments d'un orchestre japonais, tambours et tam-tams, tonnaient à la porte. On comprend bien que Passepartout n'avait pu étudier un rôle, mais il devait prêter l'appui de ses solides épaules dans le grand exercice de la " grappe humaine " exécuté par les Longs-Nez du dieu Tingou. Ce " great attraction " de la représentation devait clore la série des exercices. Представление, возвещенное с таким шумом достопочтенным Батулькаром, начиналось в три часа, и вскоре грозные инструменты японского оркестра - барабаны и там-тамы - уже грохотали у дверей балагана. Само собой понятно, что у Паспарту не было времени выучить какую-нибудь роль, но он должен был подпирать своими здоровенными плечами большую человеческую пирамиду, составленную "Длинными носами" бога Тенгу. Этим "гвоздем программы" заканчивалась серия различных номеров представления.
Avant trois heures, les spectateurs avaient envahi la vaste case. Européens et indigènes, Chinois et Japonais, hommes, femmes et enfants, se précipitaient sur les étroites banquettes et dans les loges qui faisaient face à la scène. Les musiciens étaient rentrés à l'intérieur, et l'orchestre au complet, gongs, tam-tams, cliquettes, flûtes, tambourins et grosses caisses, opéraient avec fureur. Задолго до трех часов зрители заполнили просторный балаган. Европейцы и туземцы, китайцы и японцы, мужчины, женщины и дети теснились на узких скамейках и в расположенных против сцены ложах. Музыканты удалились вглубь балагана, и оркестр в полном составе - гонги, там-тамы, трещотки, флейты, тамбурины и большие барабаны - гремел вовсю.
Cette représentation fut ce que sont toutes ces exhibitions d'acrobates. Mais il faut bien avouer que les Japonais sont les premiers équilibristes du monde. L'un, armé de son éventail et de petits morceaux de papier, exécutait l'exercice si gracieux des papillons et des fleurs. Un autre, avec la fumée odorante de sa pipe, traçait rapidement dans l'air une série de mots bleuâtres, qui formaient un compliment à l'adresse de l'assemblée. Спектакль походил на все обычные представления акробатов. Но надо признать, что японцы - лучшие эквилибристы в мире. Один из жонглеров, вооруженный веером и маленькими клочками бумаги, изображал изящных бабочек, порхающих над цветами. Другой благовонным дымом своей трубки быстро чертил в воздухе голубоватые слова, из которых составлялось приветствие зрителям.
Celui-ci jonglait avec des bougies allumées, qu'il éteignit successivement quand elles passèrent devant ses lèvres, et qu'il ralluma l'une à l'autre sans interrompre un seul instant sa prestigieuse jonglerie. Celui-là reproduisit, au moyen de toupies tournantes, les plus invraisemblables combinaisons ; sous sa main, ces ronflantes machines semblaient s'animer d'une vie propre dans leur interminable giration ; elles couraient sur des tuyaux de pipe, sur des tranchants de sabre, sur des fils de fer, véritables cheveux tendus d'un côté de la scène à l'autre ; elles faisaient le tour de grands vases de cristal, elles gravissaient des échelles de bambou, elles se dispersaient dans tous les coins, produisant des effets harmoniques d'un étrange caractère en combinant leurs tonalités diverses. Les jongleurs jonglaient avec elles, et elles tournaient dans l'air ; ils les lançaient comme des volants, avec des raquettes de bois, et elles tournaient toujours ; ils les fourraient dans leur poche, et quand ils les retiraient, elles tournaient encore, - jusqu'au moment où un ressort détendu les faisait s'épanouir en gerbes d'artifice ! Третий жонглировал зажженными свечами, тушил их, когда они пролетали у его губ, снова зажигал одну о другую, не прерывая ни на мгновение своих ловких упражнений. Наконец, еще один проделывал всевозможные трюки с вертящимися волчками. Казалось, эти жужжащие игрушки начинали жить в его руках какой-то своей, особой жизнью; безостановочно вращаясь, они бегали по чубукам трубок, по остриям сабель, по тонким, как волосок, проволокам, протянутым от одного края сцены к другому, забирались на большие стеклянные сосуды, прыгали по ступенькам бамбуковой лестницы и разбегались во все углы, создавая сочетанием различных звуков самые странные гармонические эффекты. Фокусник жонглировал ими, а они все вертелись, словно мячики; он их подбрасывал деревянными ракетками, как воланы, а они вертелись не переставая; он прятал волчки в карман, а когда вынимал их оттуда, они все еще вертелись до той самой минуты, когда, спустив весь завод, загорались снопом бенгальских огней.
Inutile de décrire ici les prodigieux exercices des acrobates et gymnastes de la troupe. Les tours de l'échelle, de la perche, de la boule, des tonneaux, etc. furent exécutés avec une précision remarquable. Mais le principal attrait de la représentation était l'exhibition de ces " Longs-Nez ", étonnants équilibristes que l'Europe ne connaît pas encore. Не стоит описывать все чудеса эквилибристики, показанные акробатами и гимнастами труппы. Упражнения на лестнице с шестом, шаром, бочонками и т.д. были исполнены с удивительной точностью. Но "гвоздем программы" все же было выступление "Длинных носов", совершенно удивительных эквилибристов, каких Европа еще не знает.
Ces Longs-Nez forment une corporation particulière placée sous l'invocation directe du dieu Tingou. Vêtus comme des hérauts du Moyen Age, ils portaient une splendide paire d'ailes à leurs épaules. Mais ce qui les distinguait plus spécialement, c'était ce long nez dont leur face était agrémentée, et surtout l'usage qu'ils en faisaient. Ces nez n'étaient rien moins que des bambous, longs de cinq, de six, de dix pieds, les uns droits, les autres courbés, ceux-ci lisses, ceux-là verruqueux. Or, c'était sur ces appendices, fixés d'une façon solide, que s'opéraient tous leurs exercices d'équilibre. Une douzaine de ces sectateurs du dieu Tingou se couchèrent sur le dos, et leurs camarades vinrent s'ébattre sur leurs nez, dressés comme des paratonnerres, sautant, voltigeant de celui-ci à celui-là, et exécutant les tours les plus invraisemblables. Эти "Длинные носы" составляли особую корпорацию, находившуюся под непосредственным покровительством бога Тенгу. Одетые в средневековые костюмы, они носили за плечами по паре великолепных крыльев. Но главным их отличием был длинный нос, укрепленный на лице, и особенно то, как они им пользовались. Эти носы были из бамбука, длиною в пять, шесть и даже десять футов: у одних прямые, у других изогнутые, у одних гладкие, у других покрытые бородавками. Они были крепко привязаны, и все свои акробатические упражнения артисты производили с их помощью. Около дюжины поклонников бога Тенгу легло на спину, а товарищи их начали резвиться на их носах, торчавших, словно громоотводы, прыгая, перелетая с одного на другой и выделывая самые невероятные штуки.
Pour terminer, on avait spécialement annoncé au public la pyramide humaine, dans laquelle une cinquantaine de Longs-Nez devaient figurer le " Char de Jaggernaut ". Mais au lieu de former cette pyramide en prenant leurs épaules pour point d'appui, les artistes de l'honorable Batulcar ne devaient s'emmancher que par leur nez. Or, l'un de ceux qui formaient la base du char avait quitté la troupe, et comme il suffisait d'être vigoureux et adroit, Passepartout avait été choisi pour le remplacer. В заключение был специально объявлен особый номер - человеческая пирамида: полсотни "Длинных носов" должны были изобразить "колесницу Джаггернаута". Но, вместо того чтобы построить пирамиду, опираясь друг другу на плечи, артисты достопочтенного Батулькара пользовались для этой цели своими носами. Один из тех, кто составлял основание колесницы, недавно покинул труппу, и Паспарту, как человек сильный и ловкий, должен был занять его место.
Certes, le digne garçon se sentit tout piteux, quand - triste souvenir de sa jeunesse - il eut endossé son costume du Moyen Age, orné d'ailes multicolores, et qu'un nez de six pieds lui eut été appliqué sur la face ! Mais enfin, ce nez, c'était son gagne-pain, et il en prit son parti. Конечно, честный малый чувствовал себя довольно уныло, когда ему пришлось, как в печальные дни юности, облачиться в украшенный разноцветными крыльями средневековый костюм, а к его лицу приладили шестифутовый нос! Но в конце концов этот нос доставлял ему пропитание, и Паспарту смирился.
Passepartout entra en scène, et vint se ranger avec ceux de ses collègues qui devaient figurer la base du Char de Jaggernaut. Tous s'étendirent à terre, le nez dressé vers le ciel. Une seconde section d'équilibristes vint se poser sur ces longs appendices, une troisième s'étagea au-dessus, puis une quatrième, et sur ces nez qui ne se touchaient que par leur pointe, un monument humain s'éleva bientôt jusqu'aux frises du théâtre. Паспарту вышел на сцену и встал в ряд вместе со своими товарищами, которые должны были изображать основание "колесницы Джаггернаута". Затем все они растянулись на полу и подняли носы к небу. Вторая группа эквилибристов поместилась на остриях этих носов, затем взгромоздилась третья, еще выше - четвертая, и скоро живое сооружение, державшееся только на острие бамбуковых носов, вознеслось до самого потолка балагана.
Or, les applaudissements redoublaient, et les instruments de l'orchestre éclataient comme autant de tonnerres, quand la pyramide s'ébranla, l'équilibre se rompit, un des nez de la base vint à manquer, et le monument s'écroula comme un château de cartes... Аплодисменты публики все усиливались, звуки оркестра нарастали подобно грому, как вдруг пирамида зашаталась и равновесие нарушилось: один из нижних носов, видимо, допустил какой-то промах, выбыл из игры, и все сооружение рассыпалось, как карточный домик...
C'était la faute à Passepartout qui, abandonnant son poste, franchissant la rampe sans le secours de ses ailes, et grimpant à la galerie de droite, tombait aux pieds d'un spectateur en s'écriant : То была вина Паспарту, который, покинув свое место, перелетел без помощи крыльев через рампу и, взобравшись на галерею, упал к ногам одного из зрителей с криком:
" Ah ! mon maître ! mon maître ! - Сударь! Сударь!
- Vous ? - Это вы? - спросил тот.
- Moi ! - Да, я!
- Eh bien ! en ce cas, au paquebot, mon garçon !... " - Ну что ж, в таком случае идем на пакетбот, мой милый.
Mr. Fogg, Mrs. Aouda, qui l'accompagnait, Passepartout s'étaient précipités par les couloirs au-dehors de la case. Mais, là, ils trouvèrent l'honorable Batulcar, furieux, qui réclamait des dommages-intérêts pour " la casse ". Phileas Fogg apaisa sa fureur en lui jetant une poignée de bank-notes. Et, à six heures et demie, au moment où il allait partir, Mr. Fogg et Mrs. Aouda mettaient le pied sur le paquebot américain, suivis de Passepartout, les ailes au dos, et sur la face ce nez de six pieds qu'il n'avait pas encore pu arracher de son visage ! Мистер Фогг, находившаяся с ним миссис Ауда и Паспарту поспешили к выходу из балагана; но там их остановил разъяренный Батулькар, требуя возмещения убытков. Филеас Фогг умерил гнев достопочтенного владельца балагана, бросив ему пачку банковых билетов. И в половине седьмого, перед самым отплытием американского пакетбота, мистер Фогг и миссис Ауда вступили на палубу судна, сопровождаемые Паспарту с крыльями за спиной и шестифутовым носом, который он так и не успел снять!

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ,
во время которой совершается путешествие через Тихий океан

English Русский
Ce qui était arrivé en vue de Shanga?, on le comprend. Les signaux faits par la Tankadère avaient été aperçus du paquebot de Yokohama. Le capitaine, voyant un pavillon en berne, s'était dirigé vers la petite goélette. Quelques instants après, Phileas Fogg, soldant son passage au prix convenu, mettait dans la poche du patron John Bunsby cinq cent cinquante livres (13,750 fr.). Puis l'honorable gentleman, Mrs. Aouda et Fix étaient montés à bord du steamer, qui avait aussitôt fait route pour Nagasaki et Yokohama. То, что произошло неподалеку от входа в Шанхайский порт, понятно само собой. Сигналы "Танкадеры" были замечены с пакетбота, шедшего в Иокогаму. Увидев приспущенный флаг, капитан направил свое судно к маленькой шхуне. Несколько мгновений спустя Филеас Фогг, оплатив свой проезд согласно уговору, передал Джону Бэнсби пятьсот пятьдесят фунтов стерлингов. Затем достопочтенный джентльмен, миссис Ауда и Фикс поднялись на палубу парохода, который тотчас же взял курс на Нагасаки и Иокогаму.
Arrivé le matin même, 14 novembre, à l'heure réglementaire, Phileas Fogg, laissant Fix aller à ses affaires, s'était rendu à bord du Carnatic, et là il apprenait, à la grande joie de Mrs. Aouda - et peut-être à la sienne, mais du moins il n'en laissa rien paraître - que le Français Passepartout était effectivement arrivé la veille à Yokohama. Прибыв в Иокогаму утром 14 ноября в назначенный час, Филеас Фогг расстался с Фиксом, который пошел по своим делам, и отправился на "Карнатик", где узнал, к великой радости миссис Ауды, а может быть, и своей, хотя по его виду это не было заметно, что француз Паспарту действительно прибыл накануне в Иокогаму.
Phileas Fogg, qui devait repartir le soir même pour San Francisco, se mit immédiatement à la recherche de son domestique. Il s'adressa, mais en vain, aux agents consulaires français et anglais, et, après avoir inutilement parcouru les rues de Yokohama, il désespérait de retrouver Passepartout, quand le hasard, ou peut-être une sorte de pressentiment, le fit entrer dans la case de l'honorable Batulcar. Il n'eût certes point reconnu son serviteur sous cet excentrique accoutrement de héraut ; mais celui-ci, dans sa position renversée, aperçut son maître à la galerie. Il ne put retenir un mouvement de son nez. De là rupture de l'équilibre, et ce qui s'ensuivit. Филеас Фогг, который должен был в тот же вечер отплыть в Сан-Франциско, немедленно отправился на поиски своего слуги. Его обращение к французскому и английскому консулам не дало результата; тщетной оказалась надежда встретить Паспарту на улицах Иокогамы. Фогг совсем уже было отчаялся найти Паспарту, как вдруг, повинуясь какому-то инстинкту, а может быть, предчувствию, зашел в балаган достопочтенного Батулькара. Конечно, он не мог бы узнать Паспарту в его эксцентрическом одеянии, но тот, лежа на спине, заметил своего господина среди зрителей на галерее. Увидев его, он невольно сделал своим длинным носом движение, которое нарушило равновесие всей пирамиды. Читатель уже знает, что из этого последовало.
Voilà ce que Passepartout apprit de la bouche même de Mrs. Aouda, qui lui raconta alors comment s'était faite cette traversée de Hong-Kong à Yokohama, en compagnie d'un sieur Fix, sur la goélette la Tankadère. Все это Паспарту услышал из уст миссис Ауды, которая рассказала ему также, как протекал их переезд из Гонконга в Иокогаму в обществе некоего господина Фикса на шхуне "Танкадера".
Au nom de Fix, Passepartout ne sourcilla pas. Il pensait que le moment n'était pas venu de dire à son maître ce qui s'était passé entre l'inspecteur de police et lui. Aussi, dans l'histoire que Passepartout fit de ses aventures, il s'accusa et s'excusa seulement d'avoir été surpris par l'ivresse de l'opium dans une tabagie de Yokohama. Услышав фамилию Фикса, Паспарту даже бровью не повел. Он считал, что еще не время рассказать мастеру Фоггу о том, что произошло между ним, Паспарту, и сыщиком. Поэтому, описывая свои похождения, он обвинил во всем себя и просил прощения за то, что застрял в Гонконге, накурившись опиума до бесчувствия.
Mr. Fogg écouta froidement ce récit, sans répondre ; puis il ouvrit à son domestique un crédit suffisant pour que celui-ci pût se procurer à bord des habits plus convenables. Et, en effet, une heure ne s'était pas écoulée, que l'honnête garçon, ayant coupé son nez et rogné ses ailes, n'avait plus rien en lui qui rappelât le sectateur du dieu Tingou. Мистер Фогг невозмутимо выслушал этот рассказ и ничего не сказал, потом он снабдил своего слугу деньгами, достаточными для того, чтобы тот мог приобрести здесь же, на судне, более подходящий костюм. Не прошло и часа, как Паспарту, освободившись от носа и крыльев, ничем уже не напоминал поклонника бога Тенгу.
Le paquebot faisant la traversée de Yokohama à San Francisco appartenait à la Compagnie du " Pacific Mail steam ", et se nommait le General-Grant. C'était un vaste steamer à roues, jaugeant deux mille cinq cents tonnes, bien aménagé et doué d'une grande vitesse. Un énorme balancier s'élevait et s'abaissait successivement au dessus du pont ; à l'une de ses extrémités s'articulait la tige d'un piston, et à l'autre celle d'une bielle, qui, transformant le mouvement rectiligne en mouvement circulaire, s'appliquait directement à l'arbre des roues. Пакетбот, совершавший рейсы между Иокогамой и Сан-Франциско, принадлежал Тихоокеанской почтовой компании и назывался "Генерал Грант". Это был большой колесный пароход вместимостью в две тысячи пятьсот тонн; он был хорошо оснащен и мог развить большую скорость. Громадный балансир непрерывно поднимался и опускался над палубой судна; один его конец соединялся со штоком поршня, а другой - с кривошипом, который преобразовывал прямолинейное движение во вращательное и передавал его непосредственно оси колес.
Le General-Grant était gréé en trois-mâts goélette, et il possédait une grande surface de voilure, qui aidait puissamment la vapeur. A filer ses douze milles à l'heure, le paquebot ne devait pas employer plus de vingt et un jours pour traverser le Pacifique. Phileas Fogg était donc autorisé à croire que, rendu le 2 décembre à San Francisco, il serait le 11 à New York et le 20 à Londres, - gagnant ainsi de quelques heures cette date fatale du 21 décembre. "Генерал Грант" был оснащен тремя мачтами и мог нести паруса, большая поверхность которых значительно увеличивала скорость судна. Следуя по двенадцати миль в час, пакетбот должен был пересечь Тихий океан за двадцать один день. Таким образом, Филеас Фогг мог рассчитывать, что, прибыв в Сан-Франциско 2 декабря, он будет в Нью-Йорке одиннадцатого, а в Лондоне - двадцатого, то есть на несколько часов раньше роковой даты - 21 декабря.
Les passagers étaient assez nombreux à bord du steamer, des Anglais, beaucoup d'Américains, une véritable émigration de coolies pour l'Amérique, et un certain nombre d'officiers de l'armée des Indes, qui utilisaient leur congé en faisant le tour du monde. На пароходе было много пассажиров: англичане, американцы, немало китайских кули, эмигрировавших в Америку, было также несколько офицеров индийской армии, которые проводили свой отпуск, совершая кругосветное путешествие.
Pendant cette traversée il ne se produisit aucun incident nautique. Le paquebot, soutenu sur ses larges roues, appuyé par sa forte voilure, roulait peu. L'océan Pacifique justifiait assez son nom. Mr. Fogg était aussi calme, aussi peu communicatif que d'ordinaire. Sa jeune compagne se sentait de plus en plus attachée à cet homme par d'autres liens que ceux de la reconnaissance. Cette silencieuse nature, si généreuse en somme, l'impressionnait plus qu'elle ne le croyait, et c'était presque à son insu qu'elle se laissait aller à des sentiments dont l'énigmatique Fogg ne semblait aucunement subir l'influence. Плавание прошло без всяких морских приключений. Пакетбот, движимый мощными колесами и неся большое количество парусов, шел ровно, без качки. Тихий океан оправдывал свое название. Мистер Фогг был, как всегда, спокоен и малообщителен. Его молодая спутница чувствовала, что она все больше и больше привязывается к этому человеку и не только узами признательности. Молчаливый, но проявивший к ней столько великодушия, Филеас Фогг производил на нее гораздо большее впечатление, чем она сама думала, но чувства, в которых она почти не отдавала себе отчета, как будто нисколько не действовали на загадочную натуру мистера Фогга.
En outre, Mrs. Aouda s'intéressait prodigieusement aux projets du gentleman. Elle s'inquiétait des contrariétés qui pouvaient compromettre le succès du voyage. Souvent elle causait avec Passepartout, qui n'était point sans lire entre les lignes dans le c?ur de Mrs. Aouda. Ce brave garçon avait, maintenant, à l'égard de son maître, la foi du charbonnier ; il ne tarissait pas en éloges sur l'honnêteté, la générosité, le dévouement de Phileas Fogg ; puis il rassurait Mrs. Aouda sur l'issue du voyage, répétant que le plus difficile était fait, que l'on était sorti de ces pays fantastiques de la Chine et du Japon, que l'on retournait aux contrées civilisées, et enfin qu'un train de San Francisco à New York et un transatlantique de New York à Londres suffiraient, sans doute, pour achever cet impossible tour du monde dans les délais convenus. Миссис Ауда была теперь всей душой заинтересована в планах нашего джентльмена. Ее тревожили все препятствия, которые могли привести к неудаче путешествия. Она часто беседовала об этом с Паспарту, который прекрасно умел читать в ее сердце. Славный малый теперь слепо верил в своего господина и, не переставая, расточал похвалы великодушию, благородству и самоотверженности мистера Фогга; успокаивая Ауду относительно исхода путешествия, он убеждал ее, что самая трудная часть пути пройдена: они уже миновали экзотические страны - Китай и Японию - и вновь вступают в пределы цивилизованного мира; чтобы закончить в срок это невероятное путешествие вокруг света, осталось только проехать поездом от Сан-Франциско до Нью-Йорка и океанским пароходом от Нью-Йорка до Лондона.
Neuf jours après avoir quitté Yokohama, Phileas Fogg avait exactement parcouru la moitié du globe terrestre. Через девять дней после отъезда из Иокогамы Филеас Фогг проехал ровно половину земного шара.
En effet, le General-Grant, le 23 novembre, passait au cent quatre-vingtième méridien, celui sur lequel se trouvent, dans l'hémisphère austral, les antipodes de Londres. Sur quatre-vingts jours mis à sa disposition, Mr. Fogg, il est vrai, en avait employé cinquante-deux, et il ne lui en restait plus que vingt-huit à dépenser. Mais il faut remarquer que si le gentleman se trouvait à moitié route seulement " par la différence des méridiens ", il avait en réalité accompli plus des deux tiers du parcours total. Quels détours forcés, en effet, de Londres à Aden, d'Aden à Bombay, de Calcutta à Singapore, de Singapore à Yokohama ! Действительно, "Генерал Грант" 23 ноября пересек сто восьмидесятый меридиан, тот самый, на котором в Южном полушарии находятся антиподы Лондона. Правда, из восьмидесяти дней, имевшихся в его распоряжении, мистер Фогг истратил пятьдесят два, и у него оставалось в запасе всего двадцать восемь дней. Но здесь надо заметить, что если наш путешественник и находился на полпути, то лишь в отношении "разности меридианов", а в действительности он уже покрыл более двух третей всего расстояния. В самом деле, сколько вынужденных зигзагов пришлось ему проделать между Лондоном и Аденом, Аденом и Бомбеем, Калькуттой и Сингапуром, Сингапуром и Иокогамой!
A suivre circulairement le cinquantième parallèle, qui est celui de Londres, la distance n'eût été que de douze mille milles environ, tandis que Phileas Fogg était forcé, par les caprices des moyens de locomotion, d'en parcourir vingt-six mille dont il avait fait environ dix-sept mille cinq cents, à cette date du 23 novembre. Mais maintenant la route était droite, et Fix n'était plus là pour y accumuler les obstacles ! Если двигаться вокруг земли по пятидесятой параллели, на которой находится Лондон, то весь путь равнялся бы приблизительно двенадцати тысячам миль, тогда как Филеасу Фоггу, вынужденному считаться с капризами средств передвижения, предстояло проехать около двадцати шести тысяч миль, из которых к этому дню, 23 ноября, позади осталось около семнадцати с половиной тысяч. Теперь перед ним лежал прямой путь и не было Фикса, чтобы чинить препятствия!
Il arriva aussi que, ce 23 novembre, Passepartout éprouva une grande joie. On se rappelle que l'entêté s'était obstiné à garder l'heure de Londres à sa fameuse montre de famille, tenant pour fausses toutes les heures des pays qu'il traversait. Or, ce jour-là, bien qu'il ne l'eût jamais ni avancée ni retardée, sa montre se trouva d'accord avec les chronomètres du bord. В этот самый день, 23 ноября, Паспарту испытывал большую радость. Читатель, наверное, помнит, что этот упрямец во что бы то ни стало пожелал сохранить на своих знаменитых фамильных часах лондонское время, считая неверным время всех других стран, через которые он проезжал. И вот 23 ноября, хотя он ни разу не переводил стрелок своих часов ни вперед, ни назад, они показали одинаковое время с судовыми часами.
Si Passepartout triompha, cela se comprend de reste. Il aurait bien voulu savoir ce que Fix aurait pu dire, s'il eût été présent. Легко понять, как торжествовал Паспарту. Ему очень хотелось знать, что сказал бы об этом Фикс, если бы находился здесь.
" Ce coquin qui me racontait un tas d'histoires sur les méridiens, sur le soleil, sur la lune ! répétait Passepartout. Hein ! ces gens-là ! Si on les écoutait, on ferait de la belle horlogerie ! J'étais bien sûr qu'un jour ou l'autre, le soleil se déciderait à se régler sur ma montre !... " "Этот мошенник наплел мне кучу вздора про меридианы, про солнце и луну! - твердил Паспарту. - Как бы не гак! Послушаешь этих людей, так сразу испортишь свои часы! Я всегда был уверен, что рано или поздно солнцу придется равняться по моим часам!.."
Passepartout ignorait ceci : c'est que si le cadran de sa montre eût été divisé en vingt-quatre heures comme les horloges italiennes, il n'aurait eu aucun motif de triompher, car les aiguilles de son instrument, quand il était neuf heures du matin à bord, auraient indiqué neuf heures du soir, c'est-à-dire la vingt et unième heure depuis minuit, - différence précisément égale à celle qui existe entre Londres et le cent quatre-vingtième méridien. Паспарту и не подозревал, что, будь циферблат его часов разделен на двадцать четыре часа, как на итальянских башенных часах, он не имел бы никакого основания торжествовать: в то время как судовые часы показывали бы девять утра, стрелки его часов показывали бы девять вечера, то есть двадцать один час пополуночи предыдущего дня, и разница во времени была бы как раз такая, какая существует между Лондоном и сто-восьмидесятым меридианом.
Mais si Fix avait été capable d'expliquer cet effet purement physique, Passepartout, sans doute, eût été incapable, sinon de le comprendre, du moins de l'admettre. Et en tout cas, si, par impossible, l'inspecteur de police se fût inopinément montré à bord en ce moment, il est probable que Passepartout, à bon droit rancunier, eût traité avec lui un sujet tout différent et d'une tout autre manière. Но если бы Фикс и мог объяснить это чисто физическое явление, то, несомненно. Паспарту оказался бы не способен понять и, главное, принять его. Во всяком случае, если бы сыщик, что было совершенно невероятно, появился в ту минуту на палубе, то Паспарту, с полным правом сердившийся на него, наверное, заговорил бы с ним на совсем другую тему и совершенно иным образом!
Or, où était Fix en ce moment ?... Где же находился, однако, в это время Фикс?..
Fix était précisément à bord du General-Grant. Он как раз и находился на борту "Генерала Гранта".
En effet, en arrivant à Yokohama, l'agent, abandonnant Mr. Fogg qu'il comptait retrouver dans la journée, s'était immédiatement rendu chez le consul anglais. Là, il avait enfin trouvé le mandat, qui, courant après lui depuis Bombay, avait déjà quarante jours de date, - mandat qui lui avait été expédié de Hong-Kong par ce même Carnatic à bord duquel on le croyait. Qu'on juge du désappointement du détective ! Le mandat devenait inutile ! Le sieur Fogg avait quitté les possessions anglaises ! Un acte d'extradition était maintenant nécessaire pour l'arrêter ! Действительно, прибыв в Иокогаму, полицейский инспектор оставил мистера Фогга, рассчитывая вновь найти его днем, и немедля отправился к английскому консулу. Там он, наконец, получил ордер на арест, который следовал за ним от самого Бомбея и был выдан уже сорок дней назад: этот ордер был отправлен из Гонконга на том самом "Карнатике", на котором Фикс должен был ехать сам. Можно себе представить, как был разочарован сыщик! Ведь ордер стал теперь бесполезен! Фогг уже покинул английские владения! Отныне для ареста преступника необходимо было постановление о его выдаче!
" Soit ! se dit Fix, après le premier moment de colère, mon mandat n'est plus bon ici, il le sera en Angleterre. Ce coquin a tout l'air de revenir dans sa patrie, croyant avoir dépisté la police. Bien. Je le suivrai jusque-là. Quant à l'argent, Dieu veuille qu'il en reste ! Mais en voyages, en primes, en procès, en amendes, en éléphant, en frais de toute sorte, mon homme a déjà laissé plus de cinq mille livres sur sa route. Après tout, la Banque est riche ! " "Что ж! - сказал себе Фикс, несколько остыв от гнева. - Если мой ордер не годится здесь, он будет полезен в Англии. Этот мошенник, думая, что он сбил с толку полицию, собирается, как видно, вернуться на родину. Ну что ж! Я поеду за ним. Что же касается денег, то дай бог, чтобы хоть что-нибудь осталось! На все эти переезды, премии, судебные процессы, штрафы, покупку слона и прочие путевые расходы наш молодчик уже выбросил больше пяти тысяч фунтов. Но в конце концов банк достаточно богат!."
Son parti pris, il s'embarqua aussitôt sur le General-Grant. Il était à bord, quand Mr. Fogg et Mrs. Aouda y arrivèrent. A son extrême surprise, il reconnut Passepartout sous son costume de héraut. Il se cacha aussitôt dans sa cabine, afin d'éviter une explication qui pouvait tout compromettre, - et, grâce au nombre des passagers, il comptait bien n'être point aperçu de son ennemi, lorsque ce jour-là précisément il se trouva face à face avec lui sur l'avant du navire. Приняв такое решение, Фикс тотчас же отправился на пароход "Генерал Грант". Он был на палубе, когда туда поднялись мистер Фогг и миссис Ауда. К своему величайшему удивлению. Фикс узнал и Паспарту в его одеянии вестника бога Тенгу. Фикс тотчас же спрятался в каюту, чтобы избежать объяснения, которое могло все испортить; рассчитывая на большое количество пассажиров, сыщик надеялся не попасться на глаза своему врагу, но в конце концов столкнулся с ним лицом к лишу на носу корабля.
Passepartout sauta à la gorge de Fix, sans autre explication, et, au grand plaisir de certains Américains qui parièrent immédiatement pour lui, il administra au malheureux inspecteur une volée superbe, qui démontra la haute supériorité de la boxe française sur la boxe anglaise. Без долгих объяснении Паспарту схватил Фикса за горло и, к великому удовольствию нескольких американцев, которые немедленно стали: биться об заклад, задал несчастному сыщику великолепную трепку, наглядно доказавшую полное превосходство французского бокса над английским.
Quand Passepartout eut fini, il se trouva calme et comme soulagé. Fix se releva, en assez mauvais état, et, regardant son adversaire, il lui dit froidement : Отведя душу, Паспарту сразу успокоился и почувствовал большое облегчение. Фикс поднялся в довольно плачевном состоянии и, взглянув на своего противника, холодно спросил:
" Est-ce fini ? - Вы кончили?
- Oui, pour l'instant. - Пока кончил.
- Alors venez me parler. - Тогда пойдем поговорим.
- Que je... - Чтобы я...
- Dans l'intérêt de votre maître. " - Это в интересах вашего господина.
Passepartout, comme subjugué par ce sang-froid, suivit l'inspecteur de police, et tous deux s'assirent à l'avant du steamer. Паспарту, словно загипнотизированный хладнокровием сыщика, последовал за ним, и они уселись на носу парохода.
" Vous m'avez rossé, dit Fix. Bien. A présent, écoutez-moi. Jusqu'ici j'ai été l'adversaire de Mr. Fogg, mais maintenant je suis dans son jeu. - Вы меня поколотили, - начал Фикс. - Хорошо. А теперь выслушайте. До сих пор я был противником господина Фогга, но теперь я на его стороне.
- Enfin ! s'écria Passepartout, vous le croyez un honnête homme ? - Наконец-то! - воскликнул Паспарту. - Вы его считаете честным человеком?
- Non, répondit froidement Fix, je le crois un coquin... Chut ! ne bougez pas et laissez-moi dire. Tant que Mr. Fogg a été sur les possessions anglaises, j'ai eu intérêt à le retenir en attendant un mandat d'arrestation. J'ai tout fait pour cela. J'ai lancé contre lui les prêtres de Bombay, je vous ai enivré à Hong-Kong, je vous ai séparé de votre maître, je lui ai fait manquer le paquebot de Yokohama... " - Ничуть, - холодно ответил Фикс, - я его считаю мошенником... Тише! Сидите спокойно и дайте мне договорить. Пока господин Фогг находился в британских владениях, я был заинтересован в том, чтобы задержать его до прибытия ордера на арест. Я делал для этого все. Я натравил на него жрецов из бомбейской пагоды, я напоил вас в Гонконге и разлучил с вашим господином, я сделал так, что он опоздал на пакетбот, шедший в Иокогаму...
Passepartout écoutait, les poings fermés. Паспарту слушал, стиснув кулаки.
" Maintenant, reprit Fix, Mr. Fogg semble retourner en Angleterre ? Soit, je le suivrai. Mais, désormais, je mettrai à écarter les obstacles de sa route autant de soin et de zèle que j'en ai mis jusqu'ici à les accumuler. Vous le voyez, mon jeu est changé, et il est changé parce que mon intérêt le veut. J'ajoute que votre intérêt est pareil au mien, car c'est en Angleterre seulement que vous saurez si vous êtes au service d'un criminel ou d'un honnête homme ! " - Теперь же, - продолжал Фикс, - господин Фогг, по-видимому, возвращается в Англию? Превосходно, я последую за ним. Но отныне я буду устранять с его дороги все препятствия с таким же старанием, с каким я их до сих пор нагромождал. Вы видите, я переменил игру, ибо этого требуют мои интересы. Прибавлю, что ваши интересы совпадают с моими, так как лишь в Англии вы узнаете, служите ли вы у преступника или у честного человека!
Passepartout avait très attentivement écouté Fix, et il fut convaincu que Fix parlait avec une entière bonne foi. Паспарту очень внимательно выслушал Фикса и убедился, что тот говорит совершенно искренне.
" Sommes-nous amis ? demanda Fix. - Будем друзьями? - спросил Фикс.
- Amis, non, répondit Passepartout. Alliés, oui, et sous bénéfice d'inventaire, car, à la moindre apparence de trahison, je vous tords le cou. - Друзьями - нет, - ответил Паспарту. - Союзниками - пожалуй, но с одним условием: при малейшей попытке предательства я сверну вам шею.
- Convenu ", dit tranquillement l'inspecteur de police. - Идет! - спокойно ответил полицейский инспектор.
Onze jours après, le 3 décembre, le General-Grant entrait dans la baie de la Porte-d'Or et arrivait à San Francisco. Одиннадцать дней спустя, 3 декабря, "Генерал Грант" вошел в пролив Золотых Ворот и прибыл в Сан-Франциско.
Mr. Fogg n'avait encore ni gagné ni perdu un seul jour. Мистер Фогг пока что не выиграл и не проиграл ни одного дня.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯ,
в которой дается беглый обзор города Сан-Франциско в день митинга

English Русский
Il était sept heures du matin, quand Phileas Fogg, Mrs. Aouda et Passepartout prirent pied sur le continent américain, - si toutefois on peut donner ce nom au quai flottant sur lequel ils débarquèrent. Ces quais, montant et descendant avec la marée, facilitent le chargement et le déchargement des navires. Là s'embossent les clippers de toutes dimensions, les steamers de toutes nationalités, et ces steam-boats à plusieurs étages, qui font le service du Sacramento et de ses affluents. Là s'entassent aussi les produits d'un commerce qui s'étend au Mexique, au Pérou, au Chili, au Brésil, à l'Europe, à l'Asie, à toutes les îles de l'océan Pacifique. Было семь часов утра, когда Филеас Фогг, миссис Ауда и Паспарту ступили на американский материк, если можно назвать так плавучую пристань, к которой они пришвартовались. Эта пристань, поднимающаяся и опускающаяся в зависимости от прилива и отлива, облегчает погрузку и выгрузку судов. Здесь пристают клиперы всех размеров, пароходы всех национальностей, а также многоэтажные речные суда, курсирующие по реке Сакраменто и ее притокам. Тут же лежат груды разнообразных товаров, отправляемых в Мексику, Перу, Чили, Бразилию, в Европу и Азию, а также на различные острова Тихого океана.
Passepartout, dans sa joie de toucher enfin la terre américaine, avait cru devoir opérer son débarquement en exécutant un saut périlleux du plus beau style. Mais quand il retomba sur le quai dont le plancher était vermoulu, il faillit passer au travers. Tout décontenancé de la façon dont il avait " pris pied " sur le nouveau continent, l'honnête garçon poussa un cri formidable, qui fit envoler une innombrable troupe de cormorans et de pélicans, hôtes habituels des quais mobiles. Обрадовавшись, что он, наконец, попал на американскую землю. Паспарту вздумал высадиться на берег посредством сальто-мортале самого высшего класса. Но, прыгнув на пристань, он чуть было не провалился, так как настил ее оказался гнилым. Смущенный столь неудачным "вступлением" на новый материк, честный малый испустил отчаянный крик, который вспугнул целую стаю бакланов и пеликанов, завсегдатаев плавучих пристаней.
Mr. Fogg, aussitôt débarqué, s'informa de l'heure à laquelle partait le premier train pour New York. C'était à six heures du soir. Mr. Fogg avait donc une journée entière à dépenser dans la capitale californienne. Il fit venir une voiture pour Mrs. Aouda et pour lui. Passepartout monta sur le siège, et le véhicule, à trois dollars la course, se dirigea vers International-Hôtel. Мистер Фогг, сойдя на пристань, тотчас же осведомился, когда отправляется ближайший поезд в Нью-Йорк. Он отходил в шесть часов вечера. Мистер Фогг имел таким образом возможность провести в главном городе Калифорнии целый день. Он нанял экипаж и сел в него вместе с миссис Аудой. Паспарту взобрался на козлы, и экипаж - три доллара за рейс - отправился в "Международный отель".
De la place élevée qu'il occupait, Passepartout observait avec curiosité la grande ville américaine : larges rues, maisons basses bien alignées, églises et temples d'un gothique anglo-saxon, docks immenses, entrepôts comme des palais, les uns en bois, les autres en brique ; dans les rues, voitures nombreuses, omnibus, " cars " de tramways, et sur les trottoirs encombrés, non seulement des Américains et des Européens, mais aussi des Chinois et des Indiens, - enfin de quoi composer une population de plus de deux cent mille habitants. Со своего высокого сиденья Паспарту с любопытством обозревал большой американский город: широкие улицы, низкие, вытянувшиеся в правильную линию дома, церкви и храмы в стиле англосаксонской готики, гигантские доки, склады, похожие на дворцы, одни - деревянные, другие - кирпичные; по улицам двигались бесчисленные экипажи, омнибусы, трамваи, а по тротуарам сновала многочисленная толпа: американцы, европейцы, попадались также китайцы и индейцы - все те, из кого состояло двухсоттысячное население города.
Passepartout fut assez surpris de ce qu'il voyait. Il en était encore à la cité légendaire de 1849, à la ville des bandits, des incendiaires et des assassins, accourus à la conquête des pépites, immense capharnaüm de tous les déclassés, où l'on jouait la poudre l'or, un revolver d'une main et un couteau de l'autre. Mais " ce beau temps " était passé. San Francisco présentait l'aspect d'une grande ville commerçante. La haute tour de l'hôtel de ville, où veillent les guetteurs, dominait tout cet ensemble de rues et d'avenues, se coupant à angles droits, entre lesquels s'épanouissaient des squares verdoyants, puis une ville chinoise qui semblait avoir été importée du Céleste Empire dans une boîte à joujoux. Паспарту удивлялся всему, что видел. Он был в том легендарном городе, который еще в 1849 году был центром бандитов, поджигателей, убийц, стекавшихся сюда, как в обетованную землю, на поиски золота; здесь весь этот сброд играл в карты на золотой песок, держа в одной руке нож, а в другой - револьвер. Но это "доброе старое время" прошло. Теперь Сан-Франциско имел вид большого торгового города. Высокая башня городской ратуши, на которой стояли часовые, возвышалась над всеми улицами и проспектами, пересекавшимися под прямым углом; между ними здесь и там виднелись зеленевшие скверы, а дальше находился китайский город, казалось перенесенный сюда в игрушечной шкатулке прямо из Небесной империи.
Plus de sombreros, plus de chemises rouges à la mode des coureurs de placers, plus d'Indiens emplumés, mais des chapeaux de soie et des habits noirs, que portaient un grand nombre de gentlemen doués d'une activité dévorante. Certaines rues, entre autres Montgommery-street - le Régent-street de Londres, le boulevard des Italiens de Paris, le Broadway de New York -, étaient bordées de magasins splendides, qui offraient à leur étalage les produits du monde entier. Здесь не было больше ни сомбреро, ни красных рубашек, которые некогда носили золотоискатели, не было также индейцев, украшенных перьями; вместо всего этого - черные фраки и шелковые цилиндры - обязательная принадлежность многочисленных джентльменов, снедаемых жаждой деятельности. Некоторые улицы - и среди них Монтгомери-стрит, соответствующая по значению лондонскому Риджент-стрит, Итальянскому бульвару в Париже и нью-йоркскому Бродвею, - изобиловали великолепными магазинами, в витринах которых были выставлены товары, присланные со всех концов света.
Lorsque Passepartout arriva à International-Hôtel, il ne lui semblait pas qu'il eût quitté l'Angleterre. Когда Паспарту попал в "Международный отель", ему показалось, что он и не покидал Англии.
Le rez-de-chaussée de l'hôtel était occupé par un immense " bar ", sorte de buffet ouvert gratis à tout passant. Viande sèche, soupe aux huîtres, biscuit et chester s'y débitaient sans que le consommateur eût à délier sa bourse. Il ne payait que sa boisson, ale, porto ou xérès, si sa fantaisie le portait à se rafraîchir. Cela parut " très américain " à Passepartout. Весь нижний этаж отеля был отведен под громадный бар - нечто вроде буфета, открытого бесплатно для всех посетителей. Вяленое мясо, устричный суп, бисквит, сыр-честер можно было получить без денег. Платили только за напитки - эль, портвейн, херес, если кому-нибудь приходило желание освежиться. Такой порядок показался Паспарту "вполне американским".
Le restaurant de l'hôtel était confortable. Mr. Fogg et Mrs. Aouda s'installèrent devant une table et furent abondamment servis dans des plats lilliputiens par des Nègres du plus beau noir. Ресторан отеля был очень комфортабелен. Мистер Фогг и миссис Ауда заняли столик и получили обильный завтрак, который подавали на крошечных тарелочках негры-официанты.
Après déjeuner, Phileas Fogg, accompagné de Mrs. Aouda, quitta l'hôtel pour se rendre aux bureaux du consul anglais afin d'y faire viser son passeport. Sur le trottoir, il trouva son domestique, qui lui demanda si, avant de prendre le chemin de fer du Pacifique, il ne serait pas prudent d'acheter quelques douzaines de carabines Enfield ou de revolvers Colt. Passepartout avait entendu parler de Sioux et de Pawnies, qui arrêtent les trains comme de simples voleurs espagnols. Mr. Fogg répondit que c'était là une précaution inutile, mais il le laissa libre d'agir comme il lui conviendrait. Puis il se dirigea vers les bureaux de l'agent consulaire. После завтрака Филеас Фогг в сопровождении миссис Ауды вышел из отеля и направился к английскому консулу, чтобы завизировать свой паспорт. На тротуаре он встретил своего слугу, который спросил, не следует ли перед поездкой по Тихоокеанской железной дороге запастись ради предосторожности несколькими дюжинами карабинов Инфельда или револьверов Кольта. Паспарту слышал толки о том, что индейцы племен сиу и поани, подобно испанским грабителям, останавливают поезда. Мистер Фогг ответил, что это совершенно излишняя предосторожность, но предоставил Паспарту свободу действовать, как ему заблагорассудится. Затем наш джентльмен продолжал свой путь к английскому консульству.
Phileas Fogg n'avait pas fait deux cents pas que, " par le plus grand des hasards ", il rencontrait Fix. L'inspecteur se montra extrêmement surpris. Comment ! Mr. Fogg et lui avaient fait ensemble la traversée du Pacifique, et ils ne s'étaient pas rencontrés à bord ! En tout cas, Fix ne pouvait être qu'honoré de revoir le gentleman auquel il devait tant, et, ses affaires le rappelant en Europe, il serait enchanté de poursuivre son voyage en une si agréable compagnie. Филеас Фогг не прошел и двухсот шагов, как "по чистейшей случайности" встретился с Фиксом. Сыщик изобразил крайнее удивление. Как? Он совершил вместе с мистером Фоггом переезд через Тихий океан, и они ни разу не встретились! Во всяком случае, Фикс почитает за честь вновь увидеть джентльмена, которому он стольким обязан, и, так как дела призывают его в Европу, он с восторгом совершит это путешествие в столь приятной компании.
Mr. Fogg répondit que l'honneur serait pour lui, et Fix - qui tenait à ne point le perdre de vue - lui demanda la permission de visiter avec lui cette curieuse ville de San Francisco. Ce qui fut accordé. Мистер Фогг ответил, что он чрезвычайно польщен, и Фикс, который не хотел терять из виду нашего джентльмена, попросил у него разрешения вместе осмотреть этот любопытный город. Фогг согласился.
Voici donc Mrs. Aouda, Phileas Fogg et Fix flânant par les rues. Ils se trouvèrent bientôt dans Montgommery-street, où l'affluence du populaire était énorme. Sur les trottoirs, au milieu de la chaussée, sur les rails des tramways, malgré le passage incessant des coaches et des omnibus, au seuil des boutiques, aux fenêtres de toutes les maisons, et même jusque sur les toits, foule innombrable. Des hommes-affiches circulaient au milieu des groupes. Des bannières et des banderoles flottaient au vent. Des cris éclataient de toutes parts. И вот миссис Ауда, Филеас Фогг и Фикс отправились бродить по улицам Сан-Франциско. Вскоре они очутились на Монтгомери-стрит, где собралась огромная толпа. На тротуарах, посреди мостовой, на трамвайных рельсах, несмотря на движение экипажей и омнибусов, на порогах лавок, в окнах квартир и даже на крышах домов виднелось множество народа. Среди всей этой толпы сновали люди-афиши. По ветру развевались флажки и знамена. Со всех сторон слышались выкрики:
" Hurrah pour Kamerfield ! - Да здравствует Кэмерфильд!
- Hurrah pour Mandiboy ! " - Ура Мэндибой!
C'était un meeting. Ce fut du moins la pensée de Fix, et il communiqua son idée à Mr. Fogg, en ajoutant : Это был какой-то митинг: так по крайней мере решил Фикс. Он поделился своей догадкой с мистером Фоггом и добавил:
" Nous ferons peut-être bien, monsieur, de ne point nous mêler à cette cohue. Il n'y a que de mauvais coups à recevoir. - Нам, пожалуй, лучше не ввязываться в эту давку, сударь, а то еще того и гляди получишь удар кулаком!
- En effet, répondit Phileas Fogg, et les coups de poing, pour être politiques, n'en sont pas moins des coups de poing ! " - Вы правы, - ответил мистер Фогг, - и кулаки всегда остаются кулаками, даже если дело идет о политике!
Fix crut devoir sourire en entendant cette observation, et, afin de voir sans être pris dans la bagarre, Mrs. Aouda, Phileas Fogg et lui prirent place sur le palier supérieur d'un escalier que desservait une terrasse, située en contre-haut de Montgommery-street. Devant eux, de l'autre côté de la rue, entre le wharf d'un marchand de charbon et le magasin d'un négociant en pétrole, se développait un large bureau en plein vent, vers lequel les divers courants de la foule semblaient converger. Фикс счел нужным улыбнуться на это замечание, и, чтобы лучше видеть все происходящее, но не толкаться в толпе, миссис Ауда, Филеас Фогг и Фикс взобрались на верхнюю площадку лестницы, которая вела на террасу, расположенную над Монтгомери-стрит. Перед ними, на другой стороне улицы, между складом угольщика и лавкой торговца керосином, возвышалась под открытым небом трибуна, к которой, видно, и стремились многочисленные потоки людей.
Et maintenant, pourquoi ce meeting ? A quelle occasion se tenait-il ? Phileas Fogg l'ignorait absolument. S'agissait-il de la nomination d'un haut fonctionnaire militaire ou civil, d'un gouverneur d'?tat ou d'un membre du Congrès ? Il était permis de le conjecturer, à voir l'animation extraordinaire qui passionnait la ville. По какому же поводу, с какой целью происходил этот митинг? Филеас Фогг не имел об этом никакого представления. Шло ли дело о назначении какого-нибудь важного военного или гражданского чиновника, о выборах губернатора штата или члена конгресса? Судя по необычайному возбуждению, охватившему город, можно было предположить и то и другое.
En ce moment un mouvement considérable se produisit dans la foule. Toutes les mains étaient en l'air. Quelques-unes, solidement fermées, semblaient se lever et s'abattre rapidement au milieu des cris, - manière énergique, sans doute, de formuler un vote. Des remous agitaient la masse qui refluait. Les bannières oscillaient, disparaissaient un instant et reparaissaient en loques. Les ondulations de la houle se propageaient jusqu'à l'escalier, tandis que toutes les têtes moutonnaient à la surface comme une mer soudainement remuée par un grain. Le nombre des chapeaux noirs diminuait à vue d'?il, et la plupart semblaient avoir perdu de leur hauteur normale. В эту минуту в толпе началось заметное движение. Все руки взлетели вверх. Некоторые из них, сжатые в кулак, быстро поднимались и опускались среди неумолчных криков, очевидно свидетельствуя об энергии голосующих. Толпа бушевала и волновалась. Знамена, покачиваясь, исчезали на мгновение и появлялись вновь, изодранные в клочья. Волнение толпы докатывалось до лестницы, и вся масса человеческих голов подавалась то вперед, то назад, как волны моря под ударами шквала. Количество цилиндров уменьшалось на глазах, а те, что еще оставались на головах, утеряли свою нормальную высоту.
" C'est évidemment un meeting, dit Fix, et la question qui l'a provoqué doit être palpitante. Je ne serais point étonné qu'il fût encore question de l'affaire de l'Alabama, bien qu'elle soit résolue. - Как видно, этот митинг, - заметил Фикс, - посвящен какому-то животрепещущему вопросу. Меня не удивит, если окажется, что они вновь обсуждают _Алабамское дело_, хотя оно уже решено.
- Peut-être, répondit simplement Mr. Fogg. - Возможно, - кратко ответил мистер Фогг.
- En tout cas, reprit Fix, deux champions sont en présence l'un de l'autre, l'honorable Kamerfield et l'honorable Mandiboy. " - Во всяком случае, - продолжал Фикс, - тут налицо два вождя: достопочтенный Кэмерфильд и достопочтенный Мэндибой.
Mrs. Aouda, au bras de Phileas Fogg, regardait avec surprise cette scène tumultueuse, et Fix allait demander à l'un de ses voisins la raison de cette effervescence populaire, quand un mouvement plus accusé se prononça. Les hurrahs, agrémentés d'injures, redoublèrent. La hampe des bannières se transforma en arme offensive. Plus de mains, des poings partout. Du haut des voitures arrêtées, et des omnibus enrayés dans leur course, s'échangeaient force horions. Tout servait de projectiles. Bottes et souliers décrivaient dans l'air des trajectoires très tendues, et il sembla même que quelques revolvers mêlaient aux vociférations de la foule leurs détonations nationales. Опираясь на руку Филеаса Фогга, миссис Ауда с любопытством наблюдала бурную сцену, происходившую на улице. Фикс только было собрался узнать у соседей причину этого народного волнения, как вдруг движение в толпе усилилось. Приветственные крики и ругательства стали еще громче. Древки флагов превратились в наступательное оружие. Все руки сжались в кулаки. С крыш остановившихся карет и прервавших движение омнибусов началась настоящая перестрелка. Сапоги и башмаки описывали в воздухе длинные траектории, и среди выкриков послышалось несколько револьверных выстрелов.
La cohue se rapprocha de l'escalier et reflua sur les premières marches. L'un des partis était évidemment repoussé, sans que les simples spectateurs pussent reconnaître si l'avantage restait à Mandiboy ou à Kamerfield. Свалка докатилась до лестницы и распространилась на нижние ступени. Как видно, одна из партий отступала, но зрителям не было понятно, кто берет верх: Мэндибой или Кэмерфильд.
" Je crois prudent de nous retirer, dit Fix, qui ne tenait pas à ce que " son homme " reçût un mauvais coup ou se fît une mauvaise affaire. S'il est question de l'Angleterre dans tout ceci et qu'on nous reconnaisse, nous serons fort compromis dans la bagarre ! - Думаю, что благоразумнее всего нам будет уйти, - заметил Фикс, которому вовсе не хотелось, чтобы его "подопечный" ввязался в какую-нибудь историю или стал жертвой случайного удара. - Если здесь как-нибудь замешана Англия и в нас узнают англичан, то обязательно втянут в драку!
- Un citoyen anglais... ", répondit Phileas Fogg. - Английский гражданин... - начал было Филеас Фогг.
Mais le gentleman ne put achever sa phrase. Derrière lui, de cette terrasse qui précédait l'escalier, partirent des hurlements épouvantables. On criait : " Hurrah ! Hip ! Hip ! pour Mandiboy ! " C'était une troupe d'électeurs qui arrivait à la rescousse, prenant en flanc les partisans de Kamerfield. Но наш джентльмен не успел закончить фразу. Сзади него, на террасе, раздались ужасающие вопли: "Гип-гип, ура! Да здравствует Мэндибой!." То был новый отряд избирателей, который спешил на подмогу, обходя с фланга сторонников Кэмерфильда.
Mr. Fogg, Mrs. Aouda, Fix se trouvèrent entre deux feux. Il était trop tard pour s'échapper. Ce torrent d'hommes, armés de cannes plombées et de casse-tête, était irrésistible. Phileas Fogg et Fix, en préservant la jeune femme, furent horriblement bousculés. Mr. Fogg, non moins flegmatique que d'habitude, voulut se défendre avec ces armes naturelles que la nature a mises au bout des bras de tout Anglais, mais inutilement. Un énorme gaillard à barbiche rouge, au teint coloré, large d'épaules, qui paraissait être le chef de la bande, leva son formidable poing sur Mr. Fogg, et il eût fort endommagé le gentleman, si Fix, par dévouement, n'eût reçu le coup à sa place. Une énorme bosse se développa instantanément sous le chapeau de soie du détective, transformé en simple toque. Мистер Фогг, миссис Ауда и Фикс очутились меж двух огней. Отступать было поздно. Поток людей, вооруженных кастетами и тростями с свинцовыми набалдашниками, был неудержим. Филеаса Фогга и Фикса, защищавших молодую женщину, сильно помяли. Как всегда флегматичный, мистер Фогг попробовал было отбиваться с помощью того естественного оружия, которым природа снабдила каждого англичанина, но тщетно. Здоровенный широкоплечий мужчина с рыжей бородой и багровым лицом, как видно предводитель этой банды, занес свои страшные кулаки над мистером Фоггом, и нашему джентльмену пришлось бы худо, если бы не Фикс, который самоотверженно принял предназначенный для другого удар. Огромная шишка тотчас же вскочила у него на голове под шелковым цилиндром, который сразу превратился в берет.
" Yankee ! dit Mr. Fogg, en lançant à son adversaire un regard de profond mépris. - Янки! - процедил мистер Фогг, бросая на своего противника взгляд, полный презрения.
- Englishman ! répondit l'autre. - Англичанин! - ответил тот.
- Nous nous retrouverons ! - Мы с вами еще встретимся!
- Quand il vous plaira. - Votre nom ? - Когда вам будет угодно. Ваше имя?
- Phileas Fogg. Le vôtre ? - Филеас Фогг. А ваше?
- Le colonel Stamp W. Proctor. " - Полковник Стэмп В.Проктор.
Puis, cela dit, la marée passa. Fix fut renversé et se releva, les habits déchirés, mais sans meurtrissure sérieuse. Son paletot de voyage s'était séparé en deux parties inégales, et son pantalon ressemblait à ces culottes dont certains Indiens - affaire de mode - ne se vêtent qu'après en avoir préalablement enlevé le fond. Mais, en somme, Mrs. Aouda avait été épargnée, et, seul, Fix en était pour son coup de poing. Вслед за тем человеческая волна пронеслась дальше. Фикса сбили с ног; когда он поднялся, вся его одежда была порвана в клочья, но серьезных ушибов он не получил. Его дорожное пальто оказалось разорванным на две неравные части, а брюки походили на штаны, которые носят некоторые индейцы, выдрав предварительно, согласно туземной моде, всю их заднюю часть. Но, главное, миссис Ауда осталась невредима, один лишь Фикс пострадал от кулачных ударов.
" Merci, dit Mr. Fogg à l'inspecteur, dès qu'ils furent hors de la foule. - Благодарю вас, - сказал мистер Фогг сыщику, когда они выбрались из толпы.
- Il n'y a pas de quoi, répondit Fix, mais venez. - Не за что, - ответил Фикс, - но идемте!
- Où ? - Куда?
- Chez un marchand de confection. " - В магазин готового платья.
En effet, cette visite était opportune. Les habits de Phileas Fogg et de Fix étaient en lambeaux, comme si ces deux gentlemen se fussent battus pour le compte des honorables Kamerfield et Mandiboy. Действительно, подобное посещение было вполне своевременно. Костюмы Филеаса Фогга и Фикса превратились в лохмотья, словно оба джентльмена дрались на стороне достопочтенных Кэмерфильда или Мэндибоя.
Une heure après, ils étaient convenablement vêtus et coiffés. Puis ils revinrent à International-Hôtel. Час спустя, одевшись как следует и купив новые головные уборы, они вернулись в "Международный отель".
Là, Passepartout attendait son maître, armé d'une demi-douzaine de revolvers-poignards à six coups et à inflammation centrale. Quand il aperçut Fix en compagnie de Mr. Fogg, son front s'obscurcit. Mais Mrs. Aouda, ayant fait en quelques mots le récit de ce qui s'était passé, Passepartout se rasséréna. ?videmment Fix n'était plus un ennemi, c'était un allié. Il tenait sa parole. Паспарту уже ожидал там своего хозяина, вооруженный полдюжиной шестизарядных револьверов центрального боя. Когда он заметил Фикса рядом с мистером Фоггом, лицо его омрачилось. Но миссис Ауда кратко рассказала ему о случившемся, и Паспарту успокоился. Очевидно, Фикс перестал быть врагом и сделался союзником. Он честно держал свое слово.
Le dîner terminé, un coach fut amené, qui devait conduire à la gare les voyageurs et leurs colis. Au moment de monter en voiture, Mr. Fogg dit à Fix : После обеда вызвали экипаж, который должен был отвезти наших путешественников и их багаж на вокзал. Садясь в экипаж, мистер Фогг спросил Фикса:
" Vous n'avez pas revu ce colonel Proctor ? - Вы больше не видели этого полковника Проктора?
- Non, répondit Fix. - Нет, - ответил Фикс.
- Je reviendrai en Amérique pour le retrouver, dit froidement Phileas Fogg. Il ne serait pas convenable qu'un citoyen anglais se laissât traiter de cette façon. " - Я вернусь в Америку и найду его, - холодно произнес мистер Фогг. - Не подобает, чтобы британский гражданин позволил так с собою обращаться.
L'inspecteur sourit et ne répondit pas. Mais, on le voit, Mr. Fogg était de cette race d'Anglais qui, s'ils ne tolèrent pas le duel chez eux, se battent à l'étranger, quand il s'agit de soutenir leur honneur. Полицейский инспектор улыбнулся и промолчал. Как видно, мистер Фогг относился к той категории англичан, которые не допускают дуэли у себя на родине, но за границей готовы драться, когда надо защитить свою честь.
A six heures moins un quart, les voyageurs atteignaient la gare et trouvaient le train prêt à partir. Без четверти шесть путешественники прибыли на вокзал и застали поезд, готовый к отправлению.
Au moment où Mr. Fogg allait s'embarquer, il avisa un employé et le rejoignant : Входя в вагон, мистер Фогг спросил у проводника:
" Mon ami, lui dit-il, n'y a-t-il pas eu quelques troubles aujourd'hui à San Francisco ? - Послушайте, друг мой, что это сегодня происходило в Сан-Франциско?
- C'était un meeting, monsieur, répondit l'employé. - Митинг, сударь, - ответил проводник.
- Cependant, j'ai cru remarquer une certaine animation dans les rues. - Но мне показалось, что на улицах было необычайное оживление?
- Il s'agissait simplement d'un meeting organisé pour une élection. - Нет, то был обычный избирательный митинг.
- L'élection d'un général en chef, sans doute ? demanda Mr. Fogg. - Вероятно, выбирали главнокомандующего? - спросил мистер Фогг.
- Non, monsieur, d'un juge de paix. " - Нет, сударь, мирового судью.
Sur cette réponse, Phileas Fogg monta dans le wagon, et le train partit à toute vapeur. Выслушав этот ответ, мистер Фогг молча вошел в вагон; через мгновение поезд на всех парах понесся вперед.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ШЕСТАЯ,
в которой описывается путешествие в экспрессе Тихоокеанской железной дороги

English Русский
" Ocean to Ocean " - ainsi disent les Américains -, et ces trois mots devraient être la dénomination générale du " grand trunk ", qui traverse les ?tats-Unis d'Amérique dans leur plus grande largeur. Mais, en réalité, le " Pacific rail-road " se divise en deux parties distinctes : " Central Pacific " entre San Francisco et Ogden, et " Union Pacific " entre Ogden et Omaha. Là se raccordent cinq lignes distinctes, qui mettent Omaha en communication fréquente avec New York. "От океана до океана" - так называют американцы великий железнодорожный путь, пересекающий Соединенные Штаты в самом широком месте их территории. Но в действительности Тихоокеанская железная дорога разделяется на две части: Центральную Тихоокеанскую - между Сан-Франциско и Огденом - и Объединенную Тихоокеанскую - между Огденом и Омахой. Там сходятся пять отдельных линий, связывающих Омаху с Нью-Йорком.
New York et San Francisco sont donc présentement réunis par un ruban de métal non interrompu qui ne mesure pas moins de trois mille sept cent quatre-vingt-six milles. Entre Omaha et le Pacifique, le chemin de fer franchit une contrée encore fréquentée par les Indiens et les fauves, - vaste étendue de territoire que les Mormons commencèrent à coloniser vers 1845, après qu'ils eurent été chassés de l'Illinois. Таким образом, Нью-Йорк и Сан-Франциско в настоящее время соединены непрерывной металлической лентой длиной в три тысячи семьсот восемьдесят шесть миль. Между Омахой и Тихим океаном железнодорожный путь пересекает местность, часто еще посещаемую индейцами и дикими зверями, - обширную территорию, которую около 1845 года начали заселять мормоны после их изгнания из Иллинойса.
Autrefois, dans les circonstances les plus favorables, on employait six mois pour aller de New York à San Francisco. Maintenant, on met sept jours. В прежнее время, даже при самых благоприятных обстоятельствах, на переезд между Нью-Йорком и Сан-Франциско затрачивали шесть месяцев. Теперь же достаточно семи дней.
C'est en 1862 que, malgré l'opposition des députés du Sud, qui voulaient une ligne plus méridionale, le tracé du rail-road fut arrêté entre le quarante et unième et le quarante-deuxième parallèle. Le président Lincoln, de si regrettée mémoire, fixa lui-même, dans l'?tat de Nebraska, à la ville d'Omaha, la tête de ligne du nouveau réseau. Les travaux furent aussitôt commencés et poursuivis avec cette activité américaine, qui n'est ni paperassière ni bureaucratique. La rapidité de la main-d'?uvre ne devait nuire en aucune façon à la bonne exécution du chemin. Dans la prairie, on avançait à raison d'un mille et demi par jour. Une locomotive, roulant sur les rails de la veille, apportait les rails du lendemain, et courait à leur surface au fur et à mesure qu'ils étaient posés. В 1862 году, несмотря на противодействие депутатов южных штатов, которые желали, чтобы путь проходил южнее, железная дорога была намечена между сорок первой и сорок второй параллелями. Покойный президент Линкольн лично заложил начало пути в городе Омахе, в штате Небраска. Работы тотчас же начались и производились с чисто американской деловитостью, не терпящей ни бюрократизма, ни бумажной переписки. Быстрота строительства ни в коей мере не должна была вредить прочности сооружений. В прерии укладывалось-по полторы мили пути в день. По рельсам, уложенным накануне, локомотив доставлял рельсы, нужные на завтрашний день, и двигался все дальше и дальше, по мере того как строилась дорога.
Le Pacific rail-road jette plusieurs embranchements sur son parcours, dans les ?tats de Iowa, du Kansas, du Colorado et de l'Oregon. En quittant Omaha, il longe la rive gauche de Platte-river jusqu'à l'embouchure de la branche du nord, suit la branche du sud, traverse les terrains de Laramie et les montagnes Wahsatch, contourne le lac Salé, arrive à Lake Salt City, la capitale des Mormons, s'enfonce dans la vallée de la Tuilla, longe le désert américain, les monts de Cédar et Humboldt, Humboldt-river, la Sierra Nevada, et redescend par Sacramento jusqu'au Pacifique, sans que ce tracé dépasse en pente cent douze pieds par mille, même dans la traversée des montagnes Rocheuses. От Тихоокеанской железной дороги отходит несколько ответвлений: в штатах Айова, Канзас, Колорадо и Орегон. От Омахи она идет вдоль левого берега реки Платт до устья ее северного рукава, затем сворачивает к югу, пересекает земли Ларами, Уосатчский горный хребет, огибает Соленое озеро, подходит к столице мормонов Солт-Лейк-Сити, затем углубляется в долину Туилла, проходит пустыней, огибает гору Седара и Гумбольдта, пересекает Гумбольдт-ривер, горы Сьерра-Невада, Скалистые горы и долиной реки Сакраменто постепенно спускается к Тихому океану.
Telle était cette longue artère que les trains parcouraient en sept jours, et qui allait permettre à l'honorable Phileas Fogg - il l'espérait du moins - de prendre, le 11, à New York, le paquebot de Liverpool. Такова была эта длинная артерия, которую поезда пробегали за семь дней, и она позволяла мистеру Фоггу надеяться 11 декабря сесть в Нью-Йорке на пакетбот, следующий в Ливерпуль.
Le wagon occupé par Phileas Fogg était une sorte de long omnibus qui reposait sur deux trains formés de quatre roues chacun, dont la mobilité permet d'attaquer des courbes de petit rayon. A l'intérieur, point de compartiments : deux files de sièges, disposés de chaque côté, perpendiculairement à l'axe, et entre lesquels était réservé un passage conduisant aux cabinets de toilette et autres, dont chaque wagon est pourvu. Вагон, в котором поместился Филеас Фогг, представлял собою нечто вроде длинного омнибуса, лежащего на двух четырехколесных платформах, подвижность которых легко позволяла преодолевать кривые небольшого радиуса. В вагоне не было купе: перпендикулярно его оси располагались два ряда кресел; между ними оставался свободный проход, ведущий в туалетную комнату и уборную, которые имелись в каждом вагоне.
Sur toute la longueur du train, les voitures communiquaient entre elles par des passerelles, et les voyageurs pouvaient circuler d'une extrémité à l'autre du convoi, qui mettait à leur disposition des wagons-salons, des wagons-terrasses, des wagons-restaurants et des wagons à cafés. Il n'y manquait que des wagons-théâtres. Mais il y en aura un jour. По всей длине поезда вагоны сообщались между собою при помощи площадок, так что пассажиры могли свободно переходить из одного конца состава в другой; в их распоряжении были вагоны-рестораны, вагоны-террасы, вагоны-салоны, вагоны-кофейни. Недоставало только вагонов-театров. Но со временем появятся и они.
Sur les passerelles circulaient incessamment des marchands de livres et de journaux, débitant leur marchandise, et des vendeurs de liqueurs, de comestibles, de cigares, qui ne manquaient point de chalands. По площадкам, соединявшим вагоны, непрестанно сновали газетчики, продавцы книг, напитков, сигар, съестных припасов и прочих товаров; в покупателях недостатка не было.
Les voyageurs étaient partis de la station d'Oakland à six heures du soir. Il faisait déjà nuit, - une nuit froide, sombre, avec un ciel couvert dont les nuages menaçaient de se résoudre en neige. Le train ne marchait pas avec une grande rapidité. En tenant compte des arrêts, il ne parcourait pas plus de vingt milles à l'heure, vitesse qui devait, cependant, lui permettre de franchir les ?tats-Unis dans les temps réglementaires. Поезд отошел от станции Окленд в шесть часов вечера. Наступила ночь - темная, холодная ночь, небо заволокло тучами, которые угрожали каждую минуту прорваться снежной метелью. Поезд шел со средней скоростью. Принимая в расчет остановки, он двигался не быстрее двадцати миль в час; тем не менее, идя таким ходом, он мог пересечь территорию Соединенных Штатов в установленный срок.
On causait peu dans le wagon. D'ailleurs, le sommeil allait bientôt gagner les voyageurs. Passepartout se trouvait placé auprès de l'inspecteur de police, mais il ne lui parlait pas. Depuis les derniers événements, leurs relations s'étaient notablement refroidies. Plus de sympathie, plus d'intimité. Fix n'avait rien changé à sa manière d'être, mais Passepartout se tenait, au contraire, sur une extrême réserve, prêt au moindre soupçon à étrangler son ancien ami. Пассажиры в вагоне разговаривали мало. Все начинали понемногу дремать. Паспарту сидел рядом с полицейским инспектором, но оба они молчали. После описанных выше событий их отношения заметно охладели. Не чувствовалось ни прежней симпатии, ни дружбы. Фикс ни в чем не изменил своего поведения, но зато Паспарту держался крайне сдержанно и при малейшем подозрении готов был задушить своего бывшего друга.
Une heure après le départ du train, la neige tomba -, neige fine, qui ne pouvait, fort heureusement, retarder la marche du convoi. On n'apercevait plus à travers les fenêtres qu'une immense nappe blanche, sur laquelle, en déroulant ses volutes, la vapeur de la locomotive paraissait grisâtre. Через час после отхода поезда пошел снег, но, к счастью, мелкий, не мешавший движению состава. Из окон вагона виднелась теперь лишь бескрайняя белая пелена, на фоне которой клубы выбрасываемого локомотивом пара казались сероватыми.
A huit heures, un " steward " entra dans le wagon et annonça aux voyageurs que l'heure du coucher était sonnée. Ce wagon était un " sleeping-car ", qui, en quelques minutes, fut transformé en dortoir. Les dossiers des bancs se replièrent, des couchettes soigneusement paquetées se déroulèrent par un système ingénieux, des cabines furent improvisées en quelques instants, et chaque voyageur eut bientôt à sa disposition un lit confortable, que d'épais rideaux défendaient contre tout regard indiscret. Les draps étaient blancs, les oreillers m?lleux. Il n'y avait plus qu'à se coucher et à dormir - ce que chacun fit, comme s'il se fût trouvé dans la cabine confortable d'un paquebot -, pendant que le train filait à toute vapeur à travers l'?tat de Californie. В восемь часов в вагон вошел проводник и объявил пассажирам, что наступило время ложиться спать. То был "спальный" вагон, и через несколько минут он действительно превратился в Дортуар. Спинки кресел откидывались с помощью остроумных приспособлений, появлялись прекрасно набитые тюфяки, в несколько секунд возникли кабинки, и каждый пассажир вскоре получил в свое распоряжение удобную постель, защищенную плотной занавеской от нескромных взглядов. Простыни были белоснежные, подушки мягкие. Оставалось только лечь спать, что все и сделали, чувствуя себя, словно в каюте комфортабельного пакетбота, а поезд в это время на всех парах мчался через штат Калифорния.
Dans cette portion du territoire qui s'étend entre San Francisco et Sacramento, le sol est peu accidenté. Cette partie du chemin de fer, sous le nom de " Central Pacific road ", prit d'abord Sacramento pour point de départ, et s'avança vers l'est à la rencontre de celui qui partait d'Omaha. De San Francisco à la capitale de la Californie, la ligne courait directement au nord-est, en longeant American-river, qui se jette dans la baie de San Pablo. На территории между Сан-Франциско и Сакраменто рельеф местности довольно ровный. Эта часть железнодорожного пути носит название Центральной Тихоокеанской дороги; она начинается от Сакраменто и направляется на восток, где пересекается с линией, идущей от Омахи. От Сан-Франциско до столицы Калифорнии дорога идет прямо на север, вдоль реки Америкэн-ривер, впадающей в залив Сан-Пабло.
Les cent vingt milles compris entre ces deux importantes cités furent franchis en six heures, et vers minuit, pendant qu'ils dormaient de leur premier sommeil, les voyageurs passèrent à Sacramento. Ils ne virent donc rien de cette ville considérable, siège de la législature de l'?tat de Californie, ni ses beaux quais, ni ses rues larges, ni ses hôtels splendides, ni ses squares, ni ses temples. Расстояние в сто двадцать миль между этими большими городами было покрыто за шесть часов, и к полуночи, когда пассажиры еще видели первый сон, поезд прибыл в Сакраменто. Таким образом, им ничем не удалось полюбоваться в этом большом городе, столице штата Калифорния; не увидели они ни его прекрасных набережных, ни широких улиц, ни великолепных отелей, ни скверов, ни церквей.
En sortant de Sacramento, le train, après avoir dépassé les stations de Junction, de Roclin, d'Auburn et de Colfax, s'engagea dans le massif de la Sierra Nevada. Il était sept heures du matin quand fut traversée la station de Cisco. Une heure après, le dortoir était redevenu un wagon ordinaire et les voyageurs pouvaient à travers les vitres entrevoir les points de vue pittoresques de ce montagneux pays. Le tracé du train obéissait aux caprices de la Sierra, ici accroché aux flancs de la montagne, là suspendu au-dessus des précipices, évitant les angles brusques par des courbes audacieuses, s'élançant dans des gorges étroites que l'on devait croire sans issues. La locomotive, étincelante comme une châsse, avec son grand fanal qui jetait de fauves lueurs, sa cloche argentée, son " chasse-vache ", qui s'étendait comme un éperon, mêlait ses sifflements et ses mugissements à ceux des torrent et des cascades, et tordait sa fumée à la noire ramure des sapins. Покинув Сакраменто и миновав станции Джанкшен, Роклин, Оберн, Колфакс, поезд углубился в горный массив Сьерра-Невада. В семь часов утра он прошел через станцию Сиско. Час спустя спальня вновь превратилась в обыкновенный вагон, и путешественники могли любоваться из окон прекрасной панорамой этого гористого края. Железнодорожный путь, подчиняясь капризам Сьерры, то полз по склону гор, то словно повисал над пропастью, то прихотливо извивался, избегая крутых поворотов, то устремлялся в узкие ущелья, откуда, казалось, не было никакого выхода. Паровоз с высеребренным колоколом, большим фонарем, бросавшим по сторонам желтоватый свет, и особым предохранительным выступом, торчащим впереди, как огромная шпора, сверкал, словно оправа очков; его свистки и гудки смешивались с ревом потоков и водопадов, а столбы дыма вились среди темных ветвей сосен и елей.
Peu ou point de tunnels, ni de pont sur le parcours. Le rail-road contournait le flanc des montagnes, ne cherchant pas dans la ligne droite le plus court chemin d'un point à un autre, et ne violentant pas la nature. На пути почти не попадалось ни мостов, ни туннелей. Железнодорожное полотно шло вдоль склонов гор, не всегда придерживаясь кратчайшего пути и не вступая в борьбу с природой.
Vers neuf heures, par la vallée de Carson, le train pénétrait dans l'?tat de Nevada, suivant toujours la direction du nord-est. A midi, il quittait Reno, où les voyageurs eurent vingt minutes pour déjeuner. К девяти часам, через долину Карсон, поезд вступил в пределы штата Невада, следуя все время в северо-восточном направлении. В полдень он отошел от Рено, где была двадцатиминутная остановка, во время которой пассажиры успели позавтракать.
Depuis ce point, la voie ferrée, côtoyant Humboldt-river, s'éleva pendant quelques milles vers le nord, en suivant son cours. Puis elle s'infléchit vers l'est, et ne devait plus quitter le cours d'eau avant d'avoir atteint les Humboldt-Ranges, qui lui donnent naissance, presque à l'extrémité orientale de l'?tat du Nevada. Начиная от этого пункта, железнодорожный путь, следуя вдоль берега реки Гумбольдт-ривер, несколько миль идет к северу. Затем он поворачивает на восток и не покидает берегов реки вплоть до гор Гумбольдта, расположенных почти у самой восточной оконечности штата Невада, где река берет свое начало.
Après avoir déjeuné, Mr. Fogg, Mrs. Aouda et leurs compagnons reprirent leur place dans le wagon. Phileas Fogg, la jeune femme, Fix et Passepartout, confortablement assis, regardaient le paysage varié qui passait sous leurs yeux, - vastes prairies, montagnes se profilant à l'horizon, " creeks " roulant leurs eaux écumeuses. Parfois, un grand troupeau de bisons, se massant au loin, apparaissait comme une digue mobile. Ces innombrables armées de ruminants opposent souvent un insurmontable obstacle au passage des trains. On a vu des milliers de ces animaux défiler pendant plusieurs heures, en rangs pressés, au travers du rail-road. La locomotive est alors forcée de s'arrêter et d'attendre que la voie soit redevenue libre. Позавтракав, мистер Фогг, миссис Ауда и их спутники вновь заняли места в вагоне. Филеас Фогг, молодая женщина, Фикс и Паспарту, удобно усевшись, любовались разнообразными видами, проносившимися мимо окон: обширной прерией, на горизонте которой вырисовывались горы, и пенистыми, бурными ручьями. По временам большие стада бизонов, словно живая плотина, появлялись вдали. Эти нескончаемые армии жвачных часто являются непреодолимым препятствием для движения поездов. Бывают случаи, когда несколько тысяч бизонов плотными рядами тянутся поперек железнодорожного полотна много часов подряд. Паровозу приходится тогда останавливаться и ждать, пока путь вновь освободится.
Ce fut même ce qui arriva dans cette occasion. Vers trois heures du soir, un troupeau de dix à douze mille têtes barra le rail-road. La machine, après avoir modéré sa vitesse, essaya d'engager son éperon dans le flanc de l'immense colonne, mais elle dut s'arrêter devant l'impénétrable masse. Так случилось и на этот раз. Около трех часов дня стадо в десять или двенадцать тысяч голов преградило дорогу. Паровоз, замедлив скорость, попытался было при помощи своей шпоры разбить с фланга эту громадную колонну, но был в конце концов вынужден остановиться перед плотной массой животных.
On voyait ces ruminants - ces buffalos, comme les appellent improprement les Américains - marcher ainsi de leur pas tranquille, poussant parfois des beuglements formidables. Ils avaient une taille supérieure à celle des taureaux d'Europe, les jambes et la queue courtes, le garrot saillant qui formait une bosse musculaire, les cornes écartées à la base, la tête, le cou et les épaulés recouverts d'une crinière à longs poils. Il ne fallait pas songer à arrêter cette migration. Quand les bisons ont adopté une direction, rien ne pourrait ni enrayer ni modifier leur marche. C'est un torrent de chair vivante qu'aucune digue ne saurait contenir. Бизоны, которых американцы неправильно называют буйволами, двигались спокойным шагом, издавая по временам громкое мычанье. Ростом они выше европейских быков; хвост и ноги у них короткие, загривок выдается, образуя мускульный горб; рога этих животных широко расставлены, с головы, шеи и плеч свисает длинная грива. Нечего было и думать о том, чтобы остановить их шествие. Приняв то или другое направление, бизоны следуют ему, не обращая внимания на препятствия. Никакая плотина не смогла бы сдержать этот живой поток.
Les voyageurs, dispersés sur les passerelles, regardaient ce curieux spectacle. Mais celui qui devait être le plus pressé de tous, Phileas Fogg, était demeuré à sa place et attendait philosophiquement qu'il plût aux buffles de lui livrer passage. Passepartout était furieux du retard que causait cette agglomération d'animaux. Il eût voulu décharger contre eux son arsenal de revolvers. Высыпав на площадки, пассажиры наблюдали это любопытное зрелище. Но тот, кому, казалось, следовало бы торопиться больше всех, - Филеас Фогг, - оставался на месте и с философским спокойствием ожидал, пока бизоны соблаговолят освободить ему путь. Паспарту был взбешен задержкой, вызванной скопищем животных. Он готов был разрядить в них весь арсенал своих револьверов.
" Quel pays ! s'écria-t-il. De simples b?ufs qui arrêtent des trains, et qui s'en vont là, processionnellement, sans plus se hâter que s'ils ne gênaient pas la circulation ! Pardieu ! je voudrais bien savoir si Mr. Fogg avait prévu ce contretemps dans son programme ! Et ce mécanicien qui n'ose pas lancer sa machine à travers ce bétail encombrant ! " - Что за страна! - восклицал он. - Обыкновенные быки останавливают поезда и идут, как на параде, не заботясь о том, что задерживают движение! Черт возьми! Хотел бы я знать, предусмотрел ли мистер Фогг в своих планах эту помеху? И чего только смотрит машинист? Пустил бы паровоз прямо на этих глупых тварей!
Le mécanicien n'avait point tenté de renverser l'obstacle, et il avait prudemment agi. Il eût écrasé sans doute les premiers buffles attaqués par l'éperon de la locomotive ; mais, si puissante qu'elle fût, la machine eût été arrêtée bientôt, un déraillement se serait inévitablement produit, et le train fût resté en détresse. Но машинист и не пытался прорваться сквозь препятствие и действовал вполне разумно. Конечно, паровоз раздавил бы несколько передних бизонов, но при всей своей мощности он в конце концов сошел бы с рельс, и поезд неминуемо потерпел бы крушение.
Le mieux était donc d'attendre patiemment, quitte ensuite à regagner le temps perdu par une accélération de la marche du train. Le défilé des bisons dura trois grandes heures, et la voie ne redevint libre qu'à la nuit tombante. A ce moment, les derniers rangs du troupeau traversaient les rails, tandis que les premiers disparaissaient au-dessous de l'horizon du sud. Самое лучшее было терпеливо ждать, а потом, увеличив скорость, попытаться наверстать потерянное время. Прохождение бизонов продолжалось долгих три часа, и путь освободился лишь к ночи. В то время как последние ряды бизонов все еще пересекали рельсы, первые уже скрылись за горизонтом.
Il était donc huit heures, quand le train franchit les défilés des Humboldt-Ranges, et neuf heures et demie, lorsqu'il pénétra sur le territoire de l'Utah, la région du grand lac Salé, le curieux pays des Mormons. В восемь часов поезд прошел сквозь ущелье гор Гумбольдта и в половине десятого очутился на территории штата Юта, в районе Большого Соленого озера - любопытной стране мормонов.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ СЕДЬМАЯ,
в которой Паспарту со скоростью двадцати миль в час изучает историю мормонов

English Русский
Pendant la nuit du 5 au 6 décembre, le train courut au sud-est sur un espace de cinquante milles environ ; puis il remonta d'autant vers le nord-est, en s'approchant du grand lac Salé. В ночь с 5 на 6 декабря поезд прошел около пятидесяти миль в юго-восточном направлении; затем он углубился на такое же расстояние к северо-востоку и приблизился к Большому Соленому озеру.
Passepartout, vers neuf heures du matin, vint prendre l'air sur les passerelles. Le temps était froid, le ciel gris, mais il ne neigeait plus. Le disque du soleil, élargi par les brumes, apparaissait comme une énorme pièce d'or, et Passepartout s'occupait à en calculer la valeur en livres sterling, quand il fut distrait de cet utile travail par l'apparition d'un personnage assez étrange. Около девяти часов утра Паспарту вышел на площадку вагона подышать свежим воздухом. Погода стояла холодная, небо было серое, но снег больше не шел. Солнечный диск, разорвавший пелену тумана, походил на огромную золотую монету, и Паспарту занялся вычислением, сколько могло быть в нем фунтов стерлингов, как вдруг был отвлечен от этого полезного занятия появлением весьма странного персонажа.
Ce personnage, qui avait pris le train à la station d'Elko, était un homme de haute taille, très brun, moustaches noires, bas noirs, chapeau de soie noir, gilet noir, pantalon noir, cravate blanche, gants de peau de chien. On eût dit un révérend. Il allait d'une extrémité du train à l'autre, et, sur la portière de chaque wagon, il collait avec des pains à cacheter une notice écrite à la main. Этот субъект, севший в поезд на станции Элко, был долговязым мужчиной со смуглым лицом и черными усами, на нем были черные чулки, черная шелковая шляпа, черный жилет и черные панталоны, белый галстук и лайковые перчатки. Он походил на священника. Переходя из вагона в вагон вдоль поезда, он на каждой дверце приклеивал рукописное объявление.
Passepartout s'approcha et lut sur une de ces notices que l'honorable " elder " William Hitch, missionnaire mormon, profitant de sa présence sur le train n? 48, ferait, de onze heures à midi, dans le car n? 117, une conférence sur le mormonisme -, invitant à l'entendre tous les gentlemen soucieux de s'instruire touchant les mystères de la religion des " Saints des derniers jours ". Паспарту подошел к одному из этих объявлений и прочел, что почтенный "старец" Уильям Хитч, мормонский миссионер, пользуясь своим присутствием в поезде N_48, прочтет в вагоне N_117 между одиннадцатью часами и полуднем лекцию, посвященную мормонизму. Он приглашает джентльменов, желающих просветиться в вопросах таинств религии "святых последних дней", прослушать ее.
" Certes, j'irai ", se dit Passepartout, qui ne connaissait guère du mormonisme que ses usages polygames, base de la société mormone. "Что ж, надо будет пойти", - решил про себя Паспарту, который знал о мормонах лишь то, что в основе их общежития лежит многоженство.
La nouvelle se répandit rapidement dans le train, qui emportait une centaine de voyageurs. Sur ce nombre, trente au plus, alléchés par l'appât de la conférence, occupaient à onze heures les banquettes du car n? 117. Passepartout figurait au premier rang des fidèles. Ni son maître ni Fix n'avaient cru devoir se déranger. Новость быстро облетела поезд, в котором было около сотни пассажиров. Из этого числа свыше тридцати человек, привлеченных Интересом к лекции, разместилось к одиннадцати часам на скамейках вагона N_117. Паспарту восседал в первом ряду верующих. Ни его господин, ни Фикс не обеспокоили себя посещением лекции.
A l'heure dite, l'elder William Hitch se leva, et d'une voix assez irritée, comme s'il eût été contredit d'avance, il s'écria : В назначенное время "старец" Уильям Хитч встал и довольно раздраженным голосом, как будто ему кто-то заранее противоречил, закричал:
" Je vous dis, moi, que J? Smyth est un martyr, que son frère Hvram est un martyr, et que les persécutions du gouvernement de l'Union contre les prophètes vont faire également un martyr de Brigham Young ! Qui oserait soutenir le contraire ? " - Я вам говорю, что Джо Смит - мученик, что его брат Хайрем - тоже мученик и что преследования федеральным правительством пророков сделают также мучеником Брайама Юнга! Кто осмелится утверждать противное?!
Personne ne se hasarda à contredire le missionnaire, dont l'exaltation contrastait avec sa physionomie naturellement calme. Mais, sans doute, sa colère s'expliquait par ce fait que le mormonisme était actuellement soumis à de dures épreuves. Et, en effet, le gouvernement des ?tats-Unis venait, non sans peine, de réduire ces fanatiques indépendants. Il s'était rendu maître de l'Utah, et l'avait soumis aux lois de l'Union, après avoir emprisonné Brigham Young, accusé de rébellion et de polygamie. Depuis cette époque, les disciples du prophète redoublaient leurs efforts, et, en attendant les actes, ils résistaient par la parole aux prétentions du Congrès. Никто не рискнул противоречить миссионеру, возбуждение которого контрастировало с его спокойным от природы выражением лица. Но, без сомнения, гнев его объяснялся тем обстоятельством, что мормонизм в то время подвергался преследованиям. Действительно, правительству Соединенных Штатов не без усилий удавалось смирять этих непокорных фанатиков. Так был подчинен федеральным законам штат Юта, после того как по обвинению в многоженстве и подстрекательстве к мятежу был заключен в тюрьму Брайам Юнг. С этого времени ученики пророка удвоили свои усилия и, не прибегая пока к открытым действиям, словесно боролись против постановлений конгресса.
On le voit, l'elder William Hitch faisait du prosélytisme jusqu'en chemin de fer. Вот почему "старец" Уильям Хитч вербовал приверженцев даже в поездах.
Et alors il raconta, en passionnant son récit par les éclats de sa voix et la violence de ses gestes, l'histoire du mormonisme, depuis les temps bibliques : " comment, dans Israël, un prophète mormon de la tribu de Joseph publia les annales de la religion nouvelle, et les légua à son fils Morom ; comment, bien des siècles plus tard, une traduction de ce précieux livre, écrit en caractères égyptiens, fut faite par Joseph Smyth junior, fermier de l'?tat de Vermont, qui se révéla comme prophète mystique en 1825 ; comment, enfin, un messager céleste lui apparut dans une forêt lumineuse et lui remit les annales du Seigneur. " С неистовыми жестами и завываниями он рассказывал своим слушателям историю мормонизма с библейских времен: "Как в Израиле мормонский пророк из колена Иосифа провозгласил положения новой религии и передал их своему сыну Морому; как много веков спустя перевод этой драгоценной книги, начертанной египетскими письменами, был сделан фермером из штата Вермонт, Джозефом Смитом-младшим, который объявился как пророк, исполненный откровения, в 1825 году; как небесный посланник предстал перед ним в блистающем лесу и передал ему послания всевышнего".
En ce moment, quelques auditeurs, peu intéressés par le récit rétrospectif du missionnaire, quittèrent le wagon ; mais William Hitch, continuant, raconta " comment Smyth junior, réunissant son père, ses deux frères et quelques disciples, fonda la religion des Saints des derniers jours -, religion qui, adoptée non seulement en Amérique, mais en Angleterre, en Scandinavie, en Allemagne, compte parmi ses fidèles des artisans et aussi nombre de gens exerçant des professions libérales ; comment une colonie fut fondée dans l'Ohio ; comment un temple fut élevé au prix de deux cent mille dollars et une ville bâtie à Kirkland ; comment Smyth devint un audacieux banquier et reçut d'un simple montreur de momies un papyrus contenant un récit écrit de la main d'Abraham et autres célèbres ?gyptiens. " В эту минуту несколько слушателей, мало интересующихся такими давними историями, покинули вагон; но Уильям Хитч, продолжая, рассказал, "как Смит-младший, поддержанный отцом, двумя братьями и несколькими учениками, основал религию "святых последних дней" - религию, которой придерживаются не только в Америке, но и в Англии, Скандинавских странах и Германии, - религию, в числе последователей которой встречаются не только ремесленники, но и люди свободных профессий; как была создана колония в Огайо; как в основанном ими городе Киркланде был воздвигнут храм стоимостью в двести тысяч долларов; как Смит стал предприимчивым банкиром и получил от простого показывателя мумий папирус, написанный рукою Авраама и других знаменитых египтян".
Cette narration devenant un peu longue, les rangs des auditeurs s'éclaircirent encore, et le public ne se composa plus que d'une vingtaine de personnes. Повествование несколько затянулось, и ряды слушателей вновь поредели, в вагоне осталось теперь не более двух десятков людей.
Mais l'elder, sans s'inquiéter de cette désertion, raconta avec détail " comme quoi J? Smyth fit banqueroute en 1837 ; comme quoi ses actionnaires ruinés l'enduisirent de goudron et le roulèrent dans la plume ; comme quoi on le retrouva, plus honorable et plus honoré que jamais, quelques années après, à Independance, dans le Missouri, et chef d'une communauté florissante, qui ne comptait pas moins de trois mille disciples, et qu'alors, poursuivi par la haine des gentils, il dut fuir dans le Far West américain. " Но "старец", нимало не обеспокоенный бегством слушателей, весьма подробно рассказал, "как в 1837 году Джо Смит обанкротился; как разоренные пайщики вымазали его дегтем и вываляли в перьях; как он вновь объявился через несколько лет еще более почитаемым и славным, чем раньше, став главой трехтысячной процветающей общины в Индепенденсе, в штате Миссури, и как, преследуемый ненавистью язычников, он вынужден был бежать на Дальний Запад".
Dix auditeurs étaient encore là, et parmi eux l'honnête Passepartout, qui écoutait de toutes ses oreilles. Ce fut ainsi qu'il apprit " comment, après de longues persécutions, Smyth reparut dans l'Illinois et fonda en 1839, sur les bords du Mississippi, Nauvoo-la-Belle, dont la population s'éleva jusqu'à vingt-cinq mille âmes ; comment Smyth en devint le maire, le juge suprême et le général en chef ; comment, en 1843, il posa sa candidature à la présidence des ?tats-Unis, et comment enfin, attiré dans un guet-apens, à Carthage, il fut jeté en prison et assassiné par une bande d'hommes masqués. " Осталось только десять слушателей и среди них честные Паспарту, который слушал, развесив уши. Таким образом, он узнал, "как после долгих преследований Смит снова появился в Иллинойсе и в 1839 году основал на берегах Миссисипи город Нову-ля-Бель, население которого достигло двадцати пяти тысяч душ; как Смит стал мэром, верховным судьей и главнокомандующим; как в 1843 году он выставил свою кандидатуру на пост президента Соединенных Штатов; как в конце концов его заманили в ловушку в Карфагене; как он был брошен в темницу и убит замаскированной бандой..."
En ce moment, Passepartout était absolument seul dans le wagon, et l'elder, le regardant en face, le fascinant par ses paroles, lui rappela que, deux ans après l'assassinat de Smyth, son successeur, le prophète inspiré, Brigham Young, abandonnant Nauvoo, vint s'établir aux bords du lac Salé, et que là, sur cet admirable territoire, au milieu de cette contrée fertile, sur le chemin des émigrants qui traversaient l'Utah pour se rendre en Californie, la nouvelle colonie, grâce aux principes polygames du mormonisme, prit une extension énorme. В эту минуту Паспарту был один-одинешенек в вагоне, и "старец", глядя ему в лицо, гипнотизировал его своим голосом, напоминая ему, как два года спустя после убийства Смита его преемник, вдохновленный свыше пророк Брайам Юнг, покинул город Нову и обосновался на берегах Соленого озера; и здесь, на чудесной земле, среди плодородных долин, расположенных на пути движения переселенцев из Юты в Калифорнию, он основал новую общину, которая благодаря мормонскому принципу многоженства неимоверно разрослась.
" Et voilà, ajouta William Hitch, voilà pourquoi la jalousie du Congrès s'est exercée contre nous ! pourquoi les soldats de l'Union ont foulé le sol de l'Utah ! pourquoi notre chef, le prophète Brigham Young, a été emprisonné au mépris de toute justice ! Céderons-nous à la force ? Jamais ! Chassés du Vermont, chassés de l'Illinois, chassés de l'Ohio, chassés du Missouri, chassés de l'Utah, nous retrouverons encore quelque territoire indépendant où nous planterons notre tente... Et vous, mon fidèle, ajouta l'elder en fixant sur son unique auditeur des regards courroucés, planterez-vous la vôtre à l'ombre de notre drapeau ? - И вот, - заключил Уильям Хитч, - вот почему зависть конгресса ополчилась против нас! Вот почему федеральные войска топчут землю Юты, почему наш вождь, пророк Брайам Юнг, незаконно заключен в темницу! Уступим ли мы силе? Никогда! Изгнанные из Вермонта, изгнанные из Иллинойса, изгнанные из Огайо, изгнанные из Миссури, изгнанные из Юты, мы найдем новые независимые земли, где раскинем наши шатры... А-вы, мой верный ученик, - обратился "старец" к своему единственному слушателю, бросая на него гневные взгляды, - раскинете ли вы свой шатер под сенью нашего знамени?
- Non ", répondit bravement Passepartout, qui s'enfuit à son tour, laissant l'énergumène prêcher dans le désert. - Нет! - храбро ответил Паспарту и пустился наутек, оставив одержимого вещать в пустыне.
Mais pendant cette conférence, le train avait marché rapidement, et, vers midi et demi, il touchait à sa pointe nord-ouest le grand lac Salé. De là, on pouvait embrasser, sur un vaste périmètre, l'aspect de cette mer intérieure, qui porte aussi le nom de mer Morte et dans laquelle se jette un Jourdain d'Amérique. Lac admirable, encadré de belles roches sauvages, à larges assises, encroûtées de sel blanc, superbe nappe d'eau qui couvrait autrefois un espace plus considérable ; mais avec le temps, ses bords, montant peu à peu, ont réduit sa superficie en accroissant sa profondeur. Во время этой проповеди поезд шел быстрым ходом и к половине первого дня достиг северо-западной оконечности Соленого озера. Отсюда путешественники могли обозреть на большом пространстве это внутреннее море, называемое так же Мертвым морем, в которое впадает американский Иордан. Это прекрасное озеро обрамлено великолепными дикими утесами, широкие основания которых покрыты белым соляным налетом; его огромная водная поверхность занимала некогда еще более обширное пространство; со временем, по мере роста наслоений, поверхность озера уменьшилась, но глубина его возросла.
Le lac Salé, long de soixante-dix milles environ, large de trente-cinq, est situé à trois mille huit cents pieds au-dessus du niveau de la mer. Bien différent du lac Asphaltite, dont la dépression accuse douze cents pieds au-dessous, sa salure est considérable, et ses eaux tiennent en dissolution le quart de leur poids de matière solide. Leur pesanteur spécifique est de 1 170, celle de l'eau distillée étant 1 000. Aussi les poissons n'y peuvent vivre. Ceux qu'y jettent le Jourdain, le Weber et autres creeks, y périssent bientôt ; mais il n'est pas vrai que la densité de ses eaux soit telle qu'un homme n'y puisse plonger. Соленое озеро, имеющее около семидесяти миль в длину и около тридцати пяти миль в ширину, расположено на высоте трех тысяч восьмисот футов над уровнем моря. Весьма отличное от Асфальтового озера, глубина которого больше на тысячу двести футов, оно содержит в своих водах значительный процент соли, а также до одной четверти растворенных твердых веществ. Удельный вес воды - тысяча сто семьдесят, если принимать вес дистиллированной воду за тысячу. Рыбы не могут жить в этом озере. Те из них, которые попадают сюда из Иордана, Вебера и других рек, быстро погибают; но утверждение, будто плотность воды в озере настолько значительна, что человек не может в него погрузиться, неверно.
Autour du lac, la campagne était admirablement cultivée, car les Mormons s'entendent aux travaux de la terre : des ranchos et des corrals pour les animaux domestiques, des champs de blé, de ma?s, de sorgho, des prairies luxuriantes, partout des haies de rosiers sauvages, des bouquets d'acacias et d'euphorbes, tel eût été l'aspect de cette contrée, six mois plus tard ; mais en ce moment le sol disparaissait sous une mince couche de neige, qui le poudrait légèrement. Вокруг озера лежат прекрасно возделанные земли, ибо мормоны очень привержены земледелию; повсюду разбросаны ранчо, загоны для домашнего скота, поля ячменя и овса, кукурузы, сорго, пышные луга, изгороди из шиповника, заросли акаций и молочая. Так выглядел бы этот край через шесть месяцев, летом, но в то время земля была запорошена тонким слоем снега.
A deux heures, les voyageurs descendaient à la station d'Ogden. Le train ne devant repartir qu'à six heures, Mr. Fogg, Mrs. Aouda et leurs deux compagnons avaient donc le temps de se rendre à la Cité des Saints par le petit embranchement qui se détache de la station d'Ogden. Deux heures suffisaient à visiter cette ville absolument américaine et, comme telle, bâtie sur le patron de toutes les villes de l'Union, vastes échiquiers à longues lignes froides, avec la " tristesse lugubre des angles droits ", suivant l'expression de Victor Hugo. Le fondateur de la Cité des Saints ne pouvait échapper à ce besoin de symétrie qui distingue les Anglo-Saxons. Dans ce singulier pays, où les hommes ne sont certainement pas à la hauteur des institutions, tout se fait " carrément ", les villes, les maisons et les sottises. В два часа дня" пассажиры высадились на станции Огден. Поезд отходил дальше только в шесть часов вечера, и у мистера Фогга, миссис Ауды и обоих их спутников было достаточно времени, чтобы по небольшой железнодорожной ветке съездить из Огдена в "Город святых". Двух часов им вполне хватило для осмотра этого обычного американского города, который в качестве такового построен по единому стандарту Соединенных Штатов - в виде огромной шахматной доски с длинными холодными линиями и, как выразился Виктор Гюго, с "унылой мрачностью прямых углов". Основатель "Города святых" не мог преодолеть присущего англосаксам стремления к симметрии. В этой удивительной стране, где люди отнюдь не находятся на уровне ее установлений, все делается "смаху": города, дома, глупости.
A trois heures, les voyageurs se promenaient donc par les rues de la cité, bâtie entre la rive du Jourdain et les premières ondulations des monts Wahsatch. Ils y remarquèrent peu ou point d'églises, mais, comme monuments, la maison du prophète, la Court-house et l'arsenal ; puis, des maisons de brique bleuâtre avec vérandas et galeries, entourées de jardins, bordées d'acacias, de palmiers et de caroubiers. Un mur d'argile et de cailloux, construit en 1853, ceignait la ville. Dans la principale rue, où se tient le marché, s'élevaient quelques hôtels ornés de pavillons, et entre autres Lake-Salt-house. В три часа дня наши путешественники уже прогуливались по улицам города, расположенного между рекой Иорданом и нижними отрогами Уосатчского хребта. В городе было немного церквей; наиболее монументальными зданиями в нем были дом пророка, резиденция самоуправления и арсенал; отдельные дома были построены из голубоватого кирпича, обнесены верандами и галереями и окружены садами, где росли пальмы, акации и рожковые деревья. Город был опоясан построенной в 1853 году стеной из глины и булыжника. На главной улице, где находился рынок, высилось несколько украшенных флагами гостиниц, среди них "Гостиница Соленого озера".
Mr. Fogg et ses compagnons ne trouvèrent pas la cité fort peuplée. Les rues étaient presque désertes, - sauf toutefois la partie du Temple, qu'ils n'atteignirent qu'après avoir traversé plusieurs quartiers entourés de palissades. Les femmes étaient assez nombreuses, ce qui s'explique par la composition singulière des ménages mormons. Il ne faut pas croire, cependant, que tous les Mormons soient polygames. Мистеру Фоггу и его спутникам город показался не особенно густо населенным. Улицы были почти пусты, кроме, однако, той части города, где находился храм; они достигли его, лишь миновав несколько кварталов, окруженных палисадами. Женщин в городе было довольно много, что объясняется составом мормонской семьи. Не следует, однако, думать, что все мормоны - многоженцы.
On est libre, mais il est bon de remarquer que ce sont les citoyennes de l'Utah qui tiennent surtout à être épousées, car, suivant la religion du pays, le ciel mormon n'admet point à la possession de ses béatitudes les célibataires du sexe féminin. Ces pauvres créatures ne paraissaient ni aisées ni heureuses. Quelques-unes, les plus riches sans doute, portaient une jaquette de soie noire ouverte à la taille, sous une capuche ou un châle fort modeste. Les autres n'étaient vêtues que d'indienne. Они свободны поступать так, как желают, но надо отметить, что почти все жительницы штата Юты стремятся выйти замуж, ибо согласно религии мормонов небо на том свете не дарует блаженства незамужним женщинам. Эти несчастные создания не выглядят ни счастливыми, ни довольными. Некоторые из них, без сомнения, более богатые, носили свободные в талии черные шелковые жакеты, а на головах - капюшоны или скромные шали. Остальные были одеты в ситцевые платья.
Passepartout, lui, en sa qualité de garçon convaincu, ne regardait pas sans un certain effroi ces Mormones chargées de faire à plusieurs le bonheur d'un seul Mormon. Dans son bon sens, c'était le mari qu'il plaignait surtout. Cela lui paraissait terrible d'avoir à guider tant de dames à la fois au travers des vicissitudes de la vie, à les conduire ainsi en troupe jusqu'au paradis mormon, avec cette perspective de les y retrouver pour l'éternité en compagnie du glorieux Smyth, qui devait faire l'ornement de ce lieu de délices. Décidément, il ne se sentait pas la vocation, et il trouvait - peut-être s'abusait-il en ceci - que les citoyennes de Great-Lake-City jetaient sur sa personne des regards un peu inquiétants. Паспарту в качестве убежденного холостяка не без некоторого чувства страха смотрел на этих мормонок, которые в количестве нескольких душ были призваны ублаготворять одного мормона. С присущим ему здравым смыслом он представил себе этого несчастного мужа. Ему показалось устрашающим вести столько дам сразу через все превратности земного существования вплоть до мормонского рая, где мужу предстояло навсегда оставаться в компании с ними и с достославным Смитом, который должен будет украшать своим присутствием это место вечного блаженства. Такая перспектива мало улыбалась Паспарту, и ему казалось даже - быть может, он в этом заблуждался, - что жительницы Грейт-Лейк-Сити бросали на него несколько взволнованные взгляды.
Très heureusement, son séjour dans la Cité des Saints ne devait pas se prolonger. A quatre heures moins quelques minutes, les voyageurs se retrouvaient à la gare et reprenaient leur place dans leurs wagons. К счастью, пребывание Паспарту в "Городе святых" было непродолжительным. Без малого в четыре часа наши путешественники вернулись на вокзал и вновь заняли места в своем вагоне.
Le coup de sifflet se fit entendre ; mais au moment où les roues motrices de la locomotive, patinant sur les rails, commençaient à imprimer au train quelque vitesse, ces cris : " Arrêtez ! arrêtez ! " retentirent. Раздался свисток, но в ту минуту, когда колеса локомотива пришли в движение и поезд стал набирать скорость, раздались крики: "Остановите! Остановите!"
On n'arrête pas un train en marche. Le gentleman qui proférait ces cris était évidemment un Mormon attardé. Il courait à perdre haleine. Heureusement pour lui, la gare n'avait ni portes ni barrières. Il s'élança donc sur la voie, sauta sur le marchepied de la dernière voiture, et tomba essoufflé sur une des banquettes du wagon. Тронувшийся поезд не останавливают. Джентльмен, издававший эти крики, был, очевидно, каким-то опоздавшим мормоном. Он мчался во весь дух. К счастью для него, вокзал не имел ни дверей, ни барьеров. Он перебежал дорогу, вскочил на подножку последнего вагона и, задыхаясь, упал на лавку.
Passepartout, qui avait suivi avec émotion les incidents de cette gymnastique, vint contempler ce retardataire, auquel il s'intéressa vivement, quand il apprit que ce citoyen de l'Utah n'avait ainsi pris la fuite qu'à la suite d'une scène de ménage. Паспарту, который с волнением следил за этими гимнастическими упражнениями, с живейшим интересом рассматривал опоздавшего, ибо узнал, что этот гражданин Юты удрал из дому после семейной сцены.
Lorsque le Mormon eut repris haleine, Passepartout se hasarda à lui demander poliment combien il avait de femmes, à lui tout seul, - et à la façon dont il venait de décamper, il lui en supposait une vingtaine au moins. Когда мормон немного пришел в себя, Паспарту как можно вежливее осведомился у него о количестве жен: судя по поспешному бегству джентльмена, честный малый предполагал, что у того их должно было быть по крайней мере двадцать.
" Une, monsieur ! répondit le Mormon en levant les bras au ciel, une, et c'était assez ! " - Одна, сударь! - воскликнул мормон, воздевая руки к небу. - Только одна, но и этого вполне достаточно!

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВОСЬМАЯ,
в которой Паспарту не может никого заставить внять голосу рассудка

English Русский
Le train, en quittant Great-Salt-Lake et la station d'Ogden, s'éleva pendant une heure vers le nord, jusqu'à Weber-river, ayant franchi neuf cents milles environ depuis San Francisco. A partir de ce point, il reprit la direction de l'est à travers le massif accidenté des monts Wahsatch. C'est dans cette partie du territoire, comprise entre ces montagnes et les montagnes Rocheuses proprement dites, que les ingénieurs américains ont été aux prises avec les plus sérieuses difficultés. Покинув Большое Соленое озеро и станцию Огден, поезд в продолжение часа шел в северном направлении до Вебер-ривер; он покрыл после отхода из Сан-Франциско уже около девятисот миль. Затем он вновь повернул к востоку и двинулся через сильно пересеченный горный Уосатчский массив. Сооружение участка пути между этими горами и Скалистыми горами в собственном смысле этого слова стоило американским инженерам наибольших трудностей.
Aussi, dans ce parcours, la subvention du gouvernement de l'Union s'est-elle élevée à quarante-huit mille dollars par mille, tandis qu'elle n'était que de seize mille dollars en plaine ; mais les ingénieurs, ainsi qu'il a été dit, n'ont pas violenté la nature, ils ont rusé avec elle, tournant les difficultés, et pour atteindre le grand bassin, un seul tunnel, long de quatorze mille pieds, a été percé dans tout le parcours du rail-road. Именно на этом участке каждая миля железнодорожного пути обошлась правительству Соединенных Штатов в сорок восемь тысяч долларов, тогда как миля пути на равнине обходилась лишь в шестнадцать тысяч долларов; но, как уже было сказано, инженеры не боролись с природой - они старались перехитрить ее, обходя все препятствия; так на протяжении всего пути меж океанами они прорыли только один туннель длиной в четырнадцать тысяч футов.
C'était au lac Salé même que le tracé avait atteint jusqu'alors sa plus haute cote d'altitude. Depuis ce point, son profil décrivait une courbe très allongée, s'abaissant vers la vallée du Bitter-creek, pour remonter jusqu'au point de partage des eaux entre l'Atlantique et le Pacifique. Les rios étaient nombreux dans cette montagneuse région. Il fallut franchir sur des ponceaux le Muddy, le Green et autres. Passepartout était devenu plus impatient à mesure qu'il s'approchait du but. Mais Fix, à son tour, aurait voulu être déjà sorti de cette difficile contrée. Il craignait les retards, il redoutait les accidents, et était plus pressé que Phileas Fogg lui-même de mettre le pied sur la terre anglaise ! У Соленого озера железнодорожный путь достигал своей наивысшей точки. Оттуда он описывал сильно вытянутую кривую, спускавшуюся в долину Биттер-крик, чтобы затем подняться вновь до водораздела между Атлантическим и Тихим океанами. Речки в этом горном районе весьма многочисленны. Поезду приходилось пересекать мосты через Мадди, Грин-ривер и другие. По мере приближения к цели Паспарту становился все более нетерпеливым. Фиксу также хотелось поскорее миновать этот трудный отрезок пути. Он боялся задержек, опасался несчастных случаев и больше, чем сам мистер Фогг, жаждал вступить на британскую территорию.
A dix heures du soir, le train s'arrêtait à la station de Fort-Bridger, qu'il quitta presque aussitôt, et, vingt milles plus loin, il entrait dans l'?tat de Wyoming, - l'ancien Dakota -, en suivant toute la vallée du Bitter-creek, d'où s'écoulent une partie des eaux qui forment le système hydrographique du Colorado. В десять часов вечера поезд ненадолго остановился на станции Форт-Бриджер и затем, пройдя еще двадцать миль, вступил в штат Вайоминг - старинную Дакоту, - следуя все время по долине реки Биттер, откуда вытекает часть вод, образующих бассейн реки Колорадо.
Le lendemain, 7 décembre, il y eut un quart d'heure d'arrêt à la station de Green-river. La neige avait tombé pendant la nuit assez abondamment, mais, mêlée à de la pluie, à demi fondue, elle ne pouvait gêner la marche du train. Toutefois, ce mauvais temps ne laissa pas d'inquiéter Passepartout, car l'accumulation des neiges, en embourbant les roues des wagons, eût certainement compromis le voyage. На другой день, 7 декабря, поезд сделал пятнадцатиминутную остановку на станции Грин-ривер. За ночь выпал обильный снег пополам с дождем, но он уже почти растаял и не мог помешать движению поезда. Все же скверная погода очень беспокоила Паспарту, ибо снежные заносы могли поставить под угрозу все путешествие.
" Aussi, quelle idée, se disait-il, mon maître a-t-il eue de voyager pendant l'hiver ! Ne pouvait-il attendre la belle saison pour augmenter ses chances ? " "И с чего это мистер Фогг вздумал путешествовать зимою! - размышлял Паспарту. - Не мог он разве дождаться лета, когда больше шансов на успех?"
Mais, en ce moment, où l'honnête garçon ne se préoccupait que de l'état du ciel et de l'abaissement de la température, Mrs. Aouda éprouvait des craintes plus vives, qui provenaient d'une tout autre cause. Но в то время как честного малого беспокоило только состояние неба и понижение температуры, миссис Ауда испытывала живейшее беспокойство совсем по другому поводу.
En effet, quelques voyageurs étaient descendus de leur wagon, et se promenaient sur le quai de la gare de Green-river, en attendant le départ du train. Or, à travers la vitre, la jeune femme reconnut parmi eux le colonel Stamp W. Proctor, cet Américain qui s'était si grossièrement comporté à l'égard de Phileas Fogg pendant le meeting de San Francisco. Mrs. Aouda, ne voulant pas être vue, se rejeta en arrière. Дело в том, что на станции Грин-ривер из вагонов вышло несколько пассажиров, которые прогуливались на платформе в ожидании отхода поезда. Среди них молодая женщина заметила и полковника Стэмпа В.Проктора, того самого американца, который столь грубо обошелся с мистером Фоггом во время митинга в Сан-Франциско. Миссис Ауда не хотела быть узнанной и тотчас же отступила вглубь вагона.
Cette circonstance impressionna vivement la jeune femme. Elle s'était attachée à l'homme qui, si froidement que ce fût, lui donnait chaque jour les marques du plus absolu dévouement. Elle ne comprenait pas, sans doute, toute la profondeur du sentiment que lui inspirait son sauveur, et à ce sentiment elle ne donnait encore que le nom de reconnaissance, mais, à son insu, il y avait plus que cela. Aussi son c?ur se serra-t-il, quand elle reconnut le grossier personnage auquel Mr. Fogg voulait tôt ou tard demander raison de sa conduite. ?videmment, c'était le hasard seul qui avait amené dans ce train le colonel Proctor, mais enfin il y était, et il fallait empêcher à tout prix que Phileas Fogg aperçut son adversaire. Это обстоятельство сильно взволновало молодую женщину. Она успела привязаться к человеку, который, несмотря на свое бесстрастие, каждый день доказывал ей свою самую глубокую преданность. Несомненно, она сама еще не понимала всей глубины чувства, зародившегося в ней к ее спасителю, она называла это чувство благодарностью, но незаметно для нее оно превращалось в нечто большее. Поэтому сердце ее сжалось, когда она узнала человека, у которого мистер Фогг рано или поздно хотел потребовать удовлетворения за его поведение. Очевидно, полковник Проктор попал в этот поезд совершенно случайно, но он находился в нем, и было необходимо любой ценой помешать Филеасу Фоггу встретиться со своим противником.
Mrs. Aouda, lorsque le train se fut remis en route, profita d'un moment où sommeillait Mr. Fogg pour mettre Fix et Passepartout au courant de la situation. Когда поезд тронулся и мистер Фогг задремал, миссис Ауда, улучив момент, рассказала Фиксу и Паспарту о случившемся.
" Ce Proctor est dans le train ! s'écria Fix. Eh bien, rassurez-vous, madame, avant d'avoir affaire au sieur... à Mr. Fogg, il aura affaire à moi ! Il me semble que, dans tout ceci, c'est encore moi qui ai reçu les plus graves insultes ! - Этот Проктор в нашем поезде! - воскликнул Фикс. - Ну что ж, не тревожьтесь, сударыня. Прежде чем иметь дело с господином... с мистером Фоггом, ему придется иметь дело со мной! Мне кажется, он оскорбил сильнее всего именно меня!
- Et, de plus, ajouta Passepartout, je me charge de lui, tout colonel qu'il est. - А кроме того, я сам займусь им, хоть он и полковник! - добавил Паспарту.
- Monsieur Fix, reprit Mrs. Aouda, Mr. Fogg ne laissera à personne le soin de le venger. Il est homme, il l'a dit, à revenir en Amérique pour retrouver cet insulteur. Si donc il aperçoit le colonel Proctor, nous ne pourrons empêcher une rencontre, qui peut amener de déplorables résultats. Il faut donc qu'il ne le voie pas. - Мистер Фикс, - возразила миссис Ауда, - мистер Фогг не позволит никому мстить за себя. По его собственным словам, он способен вернуться в Америку, чтобы отыскать оскорбителя. Если только он увидит полковника Проктора, мы не сможем предотвратить печальных последствий этой встречи. Остается следить за тем, чтобы они не столкнулись.
- Vous avez raison, madame, répondit Fix, une rencontre pourrait tout perdre. Vainqueur ou vaincu, Mr. Fogg serait retardé, et... - Вы правы, сударыня, эта встреча может все погубить, - согласился Фикс. - Победитель или побежденный, мистер Фогг опоздает, и...
- Et, ajouta Passepartout, cela ferait le jeu des gentlemen du Reform-Club. Dans quatre jours nous serons à New York ! Eh bien, si pendant quatre jours mon maître ne quitte pas son wagon, on peut espérer que le hasard ne le mettra pas face à face avec ce maudit Américain, que Dieu confonde ! Or, nous saurons bien l'empêcher... " - И это будет на руку джентльменам из Реформ-клуба, - подхватил Паспарту. - Через четыре дня мы будем в Нью-Йорке! Если только эти четыре дня мистер Фогг не будет выходить из вагона, можно надеяться, что случай не сведет, его с этим проклятым американцем, разрази его бог. Так что мы сумеем помешать...
La conversation fut suspendue. Mr. Fogg s'était réveillé, et regardait la campagne à travers la vitre tachetée de neige. Mais, plus tard, et sans être entendu de son maître ni de Mrs. Aouda, Passepartout dit à l'inspecteur de police : На этом беседа прекратилась. Мистер Фогг проснулся и стал смотреть в окно, запорошенное снегом. Немного погодя Паспарту так тихо, что ни его господин, ни миссис Ауда не слышали, спросил сыщика:
" Est-ce que vraiment vous vous battriez pour lui ? - Вы вправду собираетесь за него драться?
- Je ferai tout pour le ramener vivant en Europe ! " répondit simplement Fix, d'un ton qui marquait une implacable volonté. - Я сделаю все, чтобы доставить его живым в Европу! - тоном, выражающим твердую решимость, кратко ответил Фикс.
Passepartout sentit comme un frisson lui courir par le corps, mais ses convictions à l'endroit de son maître ne faiblirent pas. Паспарту почувствовал, как по телу у него пробежали мурашки, но его уверенность в честности его господина не поколебалась.
Et maintenant, y avait-il un moyen quelconque de retenir Mr. Fogg dans ce compartiment pour prévenir toute rencontre entre le colonel et lui ? Cela ne pouvait être difficile, le gentleman étant d'un naturel peu remuant et peu curieux. En tout cas, l'inspecteur de police crut avoir trouvé ce moyen, car, quelques instants plus tard, il disait à Phileas Fogg : Однако каким образом можно было удержать мистера Фогга в купе и предотвратить его встречу с полковником Проктором? Конечно, это было не так уж трудно - наш джентльмен по природе был малоподвижен и нелюбопытен. К тому же сыщик нашел хорошее средство: через несколько минут он обратился к Филеасу Фоггу и сказал:
" Ce sont de longues et lentes heures, monsieur, que celles que l'on passe ainsi en chemin de fer. - В поезде ужасно долго тянется время, сударь!
- En effet, répondit le gentleman, mais elles passent. - Да, - ответил джентльмен, - но все же оно движется.
- A bord des paquebots, reprit l'inspecteur, vous aviez l'habitude de faire votre whist ? - На пакетботах вы, кажется, обычно играли в вист? - продолжал Фикс.
- Oui, répondit Phileas Fogg, mais ici ce serait difficile. Je n'ai ni cartes ni partenaires. - Да, - ответил Филеас Фогг, - но здесь это трудно осуществить. У меня нет ни карт, ни партнеров.
- Oh ! les cartes, nous trouverons bien à les acheter. On vend de tout dans les wagons américains. Quant aux partenaires, si, par hasard, madame... - О! Карты мы найдем без труда. В американских поездах продается все что угодно. Что касается партнеров, то если миссис Ауда...
- Certainement, monsieur, répondit vivement la jeune femme, je connais le whist. Cela fait partie de l'éducation anglaise. - Конечно! - живо отозвалась молодая женщина. - Я играю в вист. Ведь это входит в программу английского воспитания.
- Et moi, reprit Fix, j'ai quelques prétentions à bien jouer ce jeu. Or, à nous trois et un mort... - А я смею считать себя неплохим игроком, - заметил Фикс. - Итак, втроем и с "болваном"...
- Comme il vous plaira, monsieur ", répondit Phileas Fogg, enchanté de reprendre son jeu favori -, même en chemin de fer. - Охотно, сударь, - ответил Филеас Фогг, обрадованный тем, что может заняться даже в поезде своей любимой игрой.
Passepartout fut dépêché à la recherche du steward, et il revint bientôt avec deux jeux complets, des fiches, des jetons et une tablette recouverte de drap. Rien ne manquait. Le jeu commença. Mrs. Aouda savait très suffisamment le whist, et elle reçut même quelques compliments du sévère Phileas Fogg. Quant à l'inspecteur, il était tout simplement de première force, et digne de tenir tête au gentleman. Паспарту поспешил к стюарду и вскоре вернулся с двумя полными колодами карт, фишками, жетонами и обитой сукном доской. Все было на месте. Началась игра. Миссис Ауда играла в вист вполне сносно и даже заслужила похвалу от строгого Филеаса Фогга. Что касается сыщика, то он был прямо-таки первоклассным игроком и оказался достойным соперником нашего джентльмена.
" Maintenant, se dit Passepartout à lui-même, nous le tenons. Il ne bougera plus ! " "Ну, теперь-то мы его удержим, - решил Паспарту. - Он не сдвинется с места!"
A onze heures du matin, le train avait atteint le point de partage des eaux des deux océans. C'était à Passe-Bridger, à une hauteur de sept mille cinq cent vingt-quatre pieds anglais au-dessus du niveau de la mer, un des plus hauts points touchés par le profil du tracé dans ce passage à travers les montagnes Rocheuses. Après deux cents milles environ, les voyageurs se trouveraient enfin sur ces longues plaines qui s'étendent jusqu'à l'Atlantique, et que la nature rendait si propices à l'établissement d'une voie ferrée. В одиннадцать часов утра поезд достиг водораздела между двумя океанами. То был Бриджерский перевал, находившийся на высоте семи тысяч пятисот двадцати четырех английских футов над уровнем моря, - одна из наиболее высоких точек железнодорожного пути, проходящего через Скалистые горы. Приблизительно в двухстах милях от перевала путешественников ждали, наконец, простирающиеся до самого Атлантического океана широкие равнины, которые природа, словно специально, создала для железнодорожного пути.
Sur le versant du bassin atlantique se développaient déjà les premiers rios, affluents ou sous-affluents de North-Platte-river. Tout l'horizon du nord et de l'est était couvert par cette immense courtine semi-circulaire, qui forme la portion septentrionale des Rocky-Mountains, dominée par le pic de Laramie. Entre cette courbure et la ligne de fer s'étendaient de vastes plaines, largement arrosées. Sur la droite du rail-road s'étageaient les premières rampes du massif montagneux qui s'arrondit au sud jusqu'aux sources de la rivière de l'Arkansas, l'un des grands tributaires du Missouri. По склонам гор, обращенным в сторону Атлантического океана, текли многочисленные реки, притоки или притоки притоков Норт-Платт-ривер. Весь горизонт на север и восток был закрыт огромным полукругом северной части Скалистых гор, увенчанных пиком Ларами. Между этими горами и железнодорожным путем расстилались обширные, хорошо орошаемые долины. С правой стороны полотна высились первые отроги горного массива, который, загибаясь к югу, доходил до истоков реки Арканзас, одного из важнейших притоков Миссури.
A midi et demi, les voyageurs entrevoyaient un instant le fort Halleck, qui commande cette contrée. Encore quelques heures, et la traversée des montagnes Rocheuses serait accomplie. On pouvait donc espérer qu'aucun accident ne signalerait le passage du train à travers cette difficile région. La neige avait cessé de tomber. Le temps se mettait au froid sec. De grands oiseaux, effrayés par la locomotive, s'enfuyaient au loin. Aucun fauve, ours ou loup, ne se montrait sur la plaine. C'était le désert dans son immense nudité. В половине первого пассажиры мельком увидели форт Халлек, господствующий над этой местностью. Еще несколько часов, и Скалистые горы останутся позади. Можно было надеяться, что движение поезда через этот труднопроходимый перевал закончится без всяких происшествий. Снег прекратился. Стало холоднее и суше. Большие птицы, испуганные локомотивом, разлетались в стороны. Ни одного дикого зверя - волка или медведя - не показывалось на равнине. То была необозримая голая пустыня.
Après un déjeuner assez confortable, servi dans le wagon même, Mr. Fogg et ses partenaires venaient de reprendre leur interminable whist, quand de violents coups de sifflet se firent entendre. Le train s'arrêta. После довольно изысканного завтрака, поданного в вагон, мистер Фогг и его партнеры вновь принялись за свой нескончаемый вист. Вдруг послышались отчаянные свистки. Поезд остановился.
Passepartout mit la tête à la portière et ne vit rien qui motivât cet arrêt. Aucune station n'était en vue. Паспарту высунулся в окно, но не увидел ничего, что объяснило бы эту остановку. Никакой станции поблизости не было.
Mrs. Aouda et Fix purent craindre un instant que Mr. Fogg ne songeât à descendre sur la voie. Mais le gentleman se contenta de dire à son domestique : Миссис Ауда и Фикс начали беспокоиться, как бы мистер Фогг не вздумал сойти с поезда. Но наш джентльмен удовольствовался тем, что сказал Паспарту:
" Voyez donc ce que c'est. " - Посмотрите-ка, что там такое.
Passepartout s'élança hors du wagon. Une quarantaine de voyageurs avaient déjà quitté leurs places, et parmi eux le colonel Stamp W. Proctor. Паспарту выскочил из вагона. Человек сорок пассажиров уже вышли из поезда на полотно, среди них был и полковник Стэмп В.Проктор.
Le train était arrêté devant un signal tourné au rouge qui fermait la voie. Le mécanicien et le conducteur, étant descendus, discutaient assez vivement avec un garde-voie, que le chef de gare de Medicine-Bow, la station prochaine, avait envoyé au-devant du train. Des voyageurs s'étaient approchés et prenaient part à la discussion, - entre autres le susdit colonel Proctor, avec son verbe haut et ses gestes impérieux. Поезд стоял перед красным сигналом семафора, закрывавшим путь. Машинист и кондуктор, также спустившиеся на полотно, о чем-то живо спорили с путевым обходчиком, которого начальник соседней станции Медисин-Боу выслал навстречу поезду. Пассажиры подошли к разговаривающим и приняли участие в споре. Среди них находился и упомянутый выше полковник Проктор, говоривший, как всегда, громким голосом и сопровождавший свою речь повелительными жестами.
Passepartout, ayant rejoint le groupe, entendit le garde-voie qui disait : Приблизившись, Паспарту услышал, как сторож говорил:
" Non ! il n'y a pas moyen de passer ! Le pont de Medicine-Bow est ébranlé et ne supporterait pas le poids du train. " - Нет никакой возможности проехать! Мост через Медисин-Боу расшатан и не выдержит тяжести поезда.
Ce pont, dont il était question, était un pont suspendu, jeté sur un rapide, à un mille de l'endroit où le convoi s'était arrêté. Au dire du garde-voie, il menaçait ruine, plusieurs des fils étaient rompus, et il était impossible d'en risquer le passage. Le garde-voie n'exagérait donc en aucune façon en affirmant qu'on ne pouvait passer. Et d'ailleurs, avec les habitudes d'insouciance des Américains, on peut dire que, quand ils se mettent à être prudents, il y aurait folie à ne pas l'être. Висячий мост, о котором шла речь, был перекинут через поток, находившийся на расстоянии одной мили от того места, где остановился поезд. По словам путевого обходчика, мост грозил рухнуть, ибо некоторые из тросов, на которых он висел, порвались. Обходчик не преувеличивал, утверждая, что мост не выдержит тяжести поезда. Надо сказать, что если уж беззаботные американцы становятся осторожными, то лишь безумец не следует их примеру.
Passepartout, n'osant aller prévenir son maître, écoutait, les dents serrées, immobile comme une statue. Не смея сообщить мистеру Фоггу о случившемся, Паспарту слушал, стиснув зубы, окаменев, как статуя.
" Ah çà! s'écria le colonel Proctor, nous n'allons pas, j'imagine, rester ici à prendre racine dans la neige ! - Вот еще! - кричал полковник Проктор. - Что ж, мы, надеюсь, не вздумаем здесь оставаться и пускать корни в снегу!
- Colonel, répondit le conducteur, on a télégraphié à la station d'Omaha pour demander un train, mais il n'est pas probable qu'il arrive à Medicine-Bow avant six heures. - Полковник, - обратился к нему кондуктор, - на станцию Омаха послана телеграмма с просьбой выслать встречный поезд, но он едва ли придет в Медисин-Боу раньше чем через шесть часов.
- Six heures ! s'écria Passepartout. - Шесть часов! - воскликнул Паспарту.
- Sans doute, répondit le conducteur. D'ailleurs, ce temps nous sera nécessaire pour gagner à pied la station. - Да, - подтвердил кондуктор, - и за это время мы едва успеем пешком дойти до станции.
- A pied ! s'écrièrent tous les voyageurs. - Пешком! - закричали хором все пассажиры.
- Mais à quelle distance est donc cette station ? demanda l'un d'eux au conducteur. - А далеко идти до этой станции? - спросил один из них кондуктора.
- A douze milles, de l'autre côté de la rivière. - Она расположена в двенадцати милях, по ту сторону реки.
- Douze milles dans la neige ! " s'écria Stamp W. Proctor. - Двенадцать миль по снегу! - громко возмутился полковник Проктор.
Le colonel lança une bordée de jurons, s'en prenant à la compagnie, s'en prenant au conducteur, et Passepartout, furieux, n'était pas loin de faire chorus avec lui. Il y avait là un obstacle matériel contre lequel échoueraient, cette fois, toutes les bank-notes de son maître. Полковник разразился градом проклятий, ругая на чем свет стоит железнодорожную компанию и кондуктора. Взбешенный Паспарту готов был ему вторить. Теперь перед ним встало препятствие, которого не преодолеть всем банковым билетам его господина.
Au surplus, le désappointement était général parmi les voyageurs, qui, sans compter le retard, se voyaient obligés à faire une quinzaine de milles à travers la plaine couverte de neige. Aussi était-ce un brouhaha, des exclamations, des vociférations, qui auraient certainement attiré l'attention de Phileas Fogg, si ce gentleman n'eût été absorbé par son jeu. Впрочем, недовольны были все: не считая опоздания, им предстояло проделать пешком такой долгий путь по равнине, занесенной снегом. Около поезда поднялся шум, послышались громкие восклицания и крики, которые, естественно, могли бы привлечь внимание Филеаса Фогга, если бы этот джентльмен не был так поглощен игрой.
Cependant Passepartout se trouvait dans la nécessité de le prévenir, et, la tête basse, il se dirigeait vers le wagon, quand le mécanicien du train - un vrai Yankee, nommé Forster -, élevant la voix, dit : Во всяком случае, следовало сообщить ему о происшедшем, и Паспарту, опустив голову, направился было к вагону, как вдруг машинист поезда, истый янки, по фамилии Форстер, заметил:
" Messieurs, il y aurait peut-être moyen de passer. - Господа, мне, кажется, есть возможность проехать!
- Sur le pont ? répondit un voyageur. - По мосту? - спросил один из пассажиров.
- Sur le pont. - Да, по мосту.
- Avec notre train ? demanda le colonel. - На нашем поезде? - осведомился полковник.
- Avec notre train. " - На нашем поезде.
Passepartout s'était arrêté, et dévorait les paroles du mécanicien. Паспарту остановился и весь обратился в слух.
" Mais le pont menace ruine ! reprit le conducteur. - Но ведь мост угрожает рухнуть! - заметил кондуктор.
- N'importe, répondit Forster. Je crois qu'en lançant le train avec son maximum de vitesse, on aurait quelques chances de passer. - Это ничего не значит, - ответил Форстер. - Я думаю, что, если пустить поезд на предельной скорости, есть некоторые шансы проскочить.
- Diable ! " fit Passepartout. - Черт возьми! - вырвалось у Паспарту.
Mais un certain nombre de voyageurs avaient été immédiatement séduits par la proposition. Elle plaisait particulièrement au colonel Proctor. Ce cerveau brûlé trouvait la chose très faisable. Il rappela même que des ingénieurs avaient eu l'idée de passer des rivières " sans pont " avec des trains rigides lancés à toute vitesse, etc. Et, en fin de compte, tous les intéressés dans la question se rangèrent à l'avis du mécanicien. Но некоторым пассажирам это предложение понравилось. Особенно оно понравилось полковнику Проктору. Этот отчаянный человек находил план машиниста вполне осуществимым. Он даже напомнил, что некоторые инженеры предлагали вообще обходиться без мостов, пуская поезда через реки на предельной скорости и т.д. В конце концов все заинтересованные в быстрой переправе пассажиры приняли сторону машиниста.
" Nous avons cinquante chances pour passer, disait l'un. - Пятьдесят шансов за то, что мы переедем благополучно!.. - воскликнул один из пассажиров.
- Soixante, disait l'autre. - Шестьдесят! - перебил его другой.
- Quatre-vingts !... quatre-vingt-dix sur cent ! " - Восемьдесят!.. Девяносто из ста!..
Passepartout était ahuri, quoiqu'il fût prêt à tout tenter pour opérer le passage du Medicine-creek, mais la tentative lui semblait un peu trop " américaine ". Паспарту оторопел: хотя он и сам был готов на все, лишь бы переправиться через Медисин-Крик, но подобная попытка казалась ему чересчур уж "американской".
" D'ailleurs, pensa-t-il, il y a une chose bien plus simple à faire, et ces gens-là n'y songent même pas !... " "А ведь все можно сделать гораздо проще, а о они об этом и не думают!" - решил он и обратился к одному из пассажиров:
" Monsieur, dit-il à un des voyageurs, le moyen proposé par le mécanicien me paraît un peu hasardé, mais... - Сударь, способ, предложенный машинистом, кажется мне рискованным, но...
- Quatre-vingts chances ! répondit le voyageur, qui lui tourna le dos. - Восемьдесят шансов! - ответил пассажир и отвернулся.
- Je sais bien, répondit Passepartout en s'adressant à un autre gentleman, mais une simple réflexion... - Я это знаю, - продолжал Паспарту, обращаясь к другому джентльмену, - но стоит лишь подумать...
- Pas de réflexion, c'est inutile ! répondit l'Américain interpellé en haussant les épaules, puisque le mécanicien assure qu'on passera ! - Незачем думать! - ответил американец, пожимая плечами. - Ведь машинист гарантирует возможность переезда!
- Sans doute, reprit Passepartout, on passera, mais il serait peut-être plus prudent... - Конечно, но было бы благоразумней... - не унимался Паспарту.
- Quoi ! prudent ! s'écria le colonel Proctor, que ce mot, entendu par hasard, fit bondir. A grande vitesse, on vous dit ! Comprenez-vous ? A grande vitesse ! - Что?! Благоразумней! - завопил полковник Проктор, которого это случайно услышанное им слово вывело из себя. - Вам же говорят: на предельной скорости! Понимаете? На предельной скорости!
- Je sais... je comprends..., répétait Passepartout, auquel personne ne laissait achever sa phrase, mais il serait, sinon plus prudent, puisque le mot vous choque, du moins plus naturel... - Я знаю... Я понимаю... - повторял Паспарту, которому не давали закончить мысль. - Но было бы естественней, если уж вам так не нравится слово "разумнее"...
- Qui ? que ? quoi ? Qu'a-t-il donc celui-là avec son naturel ?... " s'écria-t-on de toutes parts. - Что? Как? Чего он лезет со своим "естественнее"?! - закричали со всех сторон.
Le pauvre garçon ne savait plus de qui se faire entendre. Бедный малый не знал, кому отвечать.
" Est-ce que vous avez peur ? lui demanda le colonel Proctor. - Вы что, боитесь? - спросил полковник Проктор.
- Moi, peur ! s'écria Passepartout. Eh bien, soit ! Je montrerai à ces gens-là qu'un Français peut être aussi américain qu'eux ! - Я боюсь?! - закричал Паспарту. - Ну ладно! Я покажу вам всем, что француз не трусливее американца!
- En voiture ! en voiture ! criait le conducteur. - По вагонам! По вагонам! - закричал кондуктор.
- Oui ! en voiture, répétait Passepartout, en voiture ! Et tout de suite ! Mais on ne m'empêchera pas de penser qu'il eût été plus naturel de nous faire d'abord passer à pied sur ce pont, nous autres voyageurs, puis le train ensuite !... " - Да! По вагонам, - повторил Паспарту, - по вагонам! И как можно скорее! Но все же мне никто не помешает думать, что было бы разумнее сначала перейти по мосту пассажирам, а потом уж пустить поезд.
Mais personne n'entendit cette sage réflexion, et personne n'eût voulu en reconnaître la justesse. Но ни один человек так и не расслышал этого мудрого замечания, которое все равно не сочли бы справедливым.
Les voyageurs étaient réintégrés dans leur wagon. Passepartout reprit sa place, sans rien dire de ce qui s'était passé. Les joueurs étaient tout entiers à leur whist. Пассажиры вернулись в вагоны. Паспарту занял свое место, не сказав никому о случившемся. Игроки были всецело поглощены вистом.
La locomotive siffla vigoureusement. Le mécanicien, renversant la vapeur, ramena son train en arrière pendant près d'un mille -, reculant comme un sauteur qui veut prendre son élan. Раздался пронзительный свисток локомотива. Машинист дал задний ход, отвел поезд почти на целую милю назад, отступая, словно прыгун, желающий взять разбег побольше.
Puis, à un second coup de sifflet, la marche en avant recommença : elle s'accéléra ; bientôt la vitesse devint effroyable ; on n'entendait plus qu'un seul hennissement sortant de la locomotive ; les pistons battaient vingt coups à la seconde ; les essieux des roues fumaient dans les boîtes à graisse. On sentait, pour ainsi dire, que le train tout entier, marchant avec une rapidité de cent milles à l'heure, ne pesait plus sur les rails. La vitesse mangeait la pesanteur. Затем раздался второй свисток, и поезд понесся вперед; он все время набирал скорость, пока она не достигла крайнего предела; был слышен только рев локомотива, поршни которого делали двадцать ходов в секунду, колесные оси дымились, несмотря на обильную смазку. Поезд несся со скоростью ста миль в час - он летел, едва касаясь рельс. Скорость как бы уничтожала тяжесть поезда.
Et l'on passa ! Et ce fut comme un éclair. On ne vit rien du pont. Le convoi sauta, on peut le dire, d'une rive à l'autre, et le mécanicien ne parvint à arrêter sa machine emportée qu'à cinq milles au-delà de la station. И он пронесся через реку! Промелькнул, точно молния, не заметив моста. Состав словно перепрыгнул с одного берега на другой, и машинисту удалось остановить мчащийся паровоз только в пяти милях за станцией.
Mais à peine le train avait-il franchi la rivière, que le pont, définitivement ruiné, s'abîmait avec fracas dans le rapide de Medicine-Bow. Но едва поезд пересек реку, как окончательно развалившийся мост с грохотом рухнул в быстрые воды Медисин-Боу.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ,
где рассказывается о таких происшествиях, которые случаются лишь на железных дорогах Соединенных Штатов Америки

English Русский
Le soir même, le train poursuivait sa route sans obstacles, dépassait le fort Sauders, franchissait la passe de Cheyenne et arrivait à la passe d'Evans. En cet endroit, le rail-road atteignait le plus haut point du parcours, soit huit mille quatre-vingt-onze pieds au-dessus du niveau de l'océan. Les voyageurs n'avaient plus qu'à descendre jusqu'à l'Atlantique sur ces plaines sans limites, nivelées par la nature. В тот вечер поезд, беспрепятственно продолжая свой путь, прошел мимо форта Соудерс, миновал перевал Чейенн и достиг перевала Эванс. В этом месте железная дорога достигает наивысшей точки - восьми тысяч девяноста одного фута над уровнем моря. Отсюда путешественникам предстояло спускаться по бескрайним, сглаженным самой природой равнинам до самых берегов Атлантического океана.
Là se trouvait sur le " grand trunk " l'embranchement de Denver-city, la principale ville du Colorado. Ce territoire est riche en mines d'or et d'argent, et plus de cinquante mille habitants y ont déjà fixé leur demeure. Здесь от главной магистрали отходит железнодорожная ветка на Денвер-Сити, столицу Колорадо. Эти земли богаты золотоносными жилами и серебром. В городе Денвере уже насчитывалось тогда более пятидесяти тысяч жителей.
A ce moment, treize cent quatre-vingt-deux milles avaient été faits depuis San Francisco, en trois jours et trois nuits. Quatre nuits et quatre jours, selon toute prévision, devaient suffire pour atteindre New York. Phileas Fogg se maintenait donc dans les délais réglementaires. К этому времени поезд прошел от Сан-Франциско тысячу триста восемьдесят две мили. По всем расчетам до Нью-Йорка оставалось не больше четырех суток пути. Филеас Фогг ехал точно по расписанию.
Pendant la nuit, on laissa sur la gauche le camp Walbah. Le Lodge-pole-creek courait parallèlement à la voie, en suivant la frontière rectiligne commune aux ?tats du Wyoming et du Colorado. A onze heures, on entrait dans le Nebraska, on passait près du Sedgwick, et l'on touchait à Julesburgh, placé sur la branche sud de Platte-river. За ночь они оставили слева от себя лагерь Уолбах. Параллельно железнодорожному пути протекала река Лоджпол, являющаяся границей между штатами Вайоминг и Колорадо. В одиннадцать часов поезд вступил в штат Небраска; пройдя неподалеку от Седгвика, он подошел к Джулсбергу, лежащему на южном рукаве Платт-ривер.
C'est à ce point que se fit l'inauguration de l'Union Pacific Road, le 23 octobre 1867, et dont l'ingénieur en chef fut le général J. M. Dodge. Là s'arrêtèrent les deux puissantes locomotives, remorquant les neuf wagons des invités, au nombre desquels figurait le vice-président, Mr. Thomas C. Durant ; là retentirent les acclamations ; là, les Sioux et les Pawnies donnèrent le spectacle d'une petite guerre indienne ; là, les feux d'artifice éclatèrent ; là, enfin, se publia, au moyen d'une imprimerie portative, le premier numéro du journal Railway Pioneer. Ainsi fut célébrée l'inauguration de ce grand chemin de fer, instrument de progrès et de civilisation, jeté à travers le désert et destiné à relier entre elles des villes et des cités qui n'existaient pas encore. Le sifflet de la locomotive, plus puissant que la lyre d'Amphion, allait bientôt les faire surgir du sol américain. Именно тут 23 октября 1867 года состоялось открытие Тихоокеанской железкой дороги, строительство которой возглавлял генерал Дж.М.Додж. Здесь остановились два мощных локомотива, привезших состав из девяти вагонов с приглашенными гостями, в числе которых был вице-президент Томас К.Дюрант; здесь раздались приветственные клики; здесь племена сиу и поани изобразили перед собравшимися битву индейцев; здесь сверкали огни фейерверка; здесь, наконец, походная типография напечатала первый номер газеты "Железнодорожный пионер". Так было отмечено открытие этого огромного железнодорожного пути, проложенного через пустыню, чтобы стать проводником цивилизации и прогресса и связать между собою еще не существовавшие тогда селения и города. Свисток паровоза, более мощный, чем лира Амфиона, должен был вскоре вызвать их к жизни из недр американской земли.
A huit heures du matin, le fort Mac-Pherson était laissé en arrière. Trois cent cinquante-sept milles séparent ce point d'Omaha. La voie ferrée suivait, sur sa rive gauche, les capricieuses sinuosités de la branche sud de Platte-river. A neuf heures, on arrivait à l'importante ville de North-Platte, bâtie entre ces deux bras du grand cours d'eau, qui se rejoignent autour d'elle pour ne plus former qu'une seule artère -, affluent considérable dont les eaux se confondent avec celles du Missouri, un peu au-dessus d'Omaha. В восемь часов утра проехали форт Мак-Ферсон. Триста пятьдесят семь миль отделяли теперь наших путешественников от Омахи. Железнодорожный путь шел по левому берегу извилистого южного рукава Платт-ривер. В девять часов поезд прибыл в крупный город Норт-Платт, лежащий между двумя рукавами этого важного притока реки Миссури, впадающего в нее немного выше Омахи; у Норт-Платта оба рукава сливаются в общий поток.
Le cent-unième méridien était franchi. Сто первый меридиан был пройден.
Mr. Fogg et ses partenaires avaient repris leur jeu. Aucun d'eux ne se plaignait de la longueur de la route -, pas même le mort. Fix avait commencé par gagner quelques guinées, qu'il était en train de reperdre, mais il ne se montrait pas moins passionné que Mr. Fogg. Pendant cette matinée, la chance favorisa singulièrement ce gentleman. Les atouts et les honneurs pleuvaient dans ses mains. A un certain moment, après avoir combiné un coup audacieux, il se préparait à jouer pique, quand, derrière la banquette, une voix se fit entendre, qui disait : Мистер Фогг и его партнеры возобновили игру. Никто из них не жаловался на длинную дорогу, никто - даже "болван". Фикс начал с того, что выиграл несколько гиней, которые теперь проигрывал; он был увлечен игрой не меньше мистера Фогга. Все утро нашему джентльмену сильно везло. Козыри и онеры так и сыпались ему в руки. В ту минуту, когда, подготовив смелую комбинацию, он уже собрался было пойти с пик, за его спиной вдруг раздался голос:
" Moi, je jouerais carreau... " - А я пошел бы с бубен!..
Mr. Fogg, Mrs. Aouda, Fix levèrent la tête. Le colonel Proctor était près d'eux. Мистер Фогг, миссис Ауда и Фикс подняли головы. Возле них стоял полковник Проктор.
Stamp W. Proctor et Phileas Fogg se reconnurent aussitôt. Стэмп В.Проктор и Филеас Фогг тотчас же узнали друг друга.
" Ah ! c'est vous, monsieur l'Anglais, s'écria le colonel, c'est vous qui voulez jouer pique ! - А! Это вы, мистер англичанин! - вскричал полковник. - Так это вы собираетесь пойти с пик!
- Et qui le joue, répondit froidement Phileas Fogg, en abattant un dix de cette couleur. - И я с них пойду, - холодно ответил мистер Фогг, выбрасывая десятку пик.
- Eh bien, il me plaît que ce soit carreau ", répliqua le colonel Proctor d'une voix irritée. - А я считаю, что надо идти с бубен! - раздраженным голосом сказал полковник.
Et il fit un geste pour saisir la carte jouée, en ajoutant : Он сделал движение, чтобы схватить положенную карту, и добавил:
" Vous n'entendez rien à ce jeu. - Вы ничего не смыслите в этой игре!
- Peut-être serai-je plus habile à un autre, dit Phileas Fogg, qui se leva. - Быть может, я окажусь искуснее в другой, - сказал Филеас Фогг, вставая.
- Il ne tient qu'à vous d'en essayer, fils de John Bull ! " répliqua le grossier personnage. - От вас зависит испробовать, потомок Джона Буля! - ответил грубиян.
Mrs. Aouda était devenue pâle. Tout son sang lui refluait au c?ur. Elle avait saisi le bras de Phileas Fogg, qui la repoussa doucement. Passepartout était prêt à se jeter sur l'Américain, qui regardait son adversaire de l'air le plus insultant. Mais Fix s'était levé, et, allant au colonel Proctor, il lui dit : Миссис Ауда побледнела. Вся кровь прилила у нее к сердцу. Она схватила Филеаса Фогга за руку, но тот осторожно высвободил ее. Паспарту готов был броситься на американца, который с вызывающим видом смотрел на своего противника. Но тут поднялся Фикс и, подойдя к полковнику Проктору, сказал:
" Vous oubliez que c'est moi à qui vous avez affaire, monsieur, moi que vous avez, non seulement injurié, mais frappé ! - Не забывайте, что вам придется иметь дело со мной, сударь; вы меня не только оскорбили, но и ударили!
- Monsieur Fix, dit Mr. Fogg, je vous demande pardon, mais ceci me regarde seul. En prétendant que j'avais tort de jouer pique, le colonel m'a fait une nouvelle injure, et il m'en rendra raison. - Простите, мистер Фикс, но это касается меня одного, - возразил мистер Фогг. - Утверждая, что я ошибаюсь, назначая ход с пик, полковник нанес мне новое оскорбление, и за это он ответит.
- Quand vous voudrez, et où vous voudrez, répondit l'Américain, et à l'arme qu'il vous plaira ! " - Когда угодно и где угодно, - ответил американец, - а также любым оружием!
Mrs. Aouda essaya vainement de retenir Mr. Fogg. L'inspecteur tenta inutilement de reprendre la querelle à son compte. Passepartout voulait jeter le colonel par la portière, mais un signe de son maître l'arrêta. Phileas Fogg quitta le wagon, et l'Américain le suivit sur la passerelle. Миссис Ауда тщетно пыталась удержать мистера Фогга. Сыщик столь же безуспешно пытался обратить гнев Проктора на себя. Паспарту готов был выбросить полковника за дверь, но удержался, повинуясь знаку своего господина. Филеас Фогг вышел на площадку, американец последовал за ним.
" Monsieur, dit Mr. Fogg à son adversaire, je suis fort pressé de retourner en Europe, et un retard quelconque préjudicierait beaucoup à mes intérêts. - Сударь, я очень тороплюсь в Европу, и всякая задержка может нанести серьезный ущерб моим интересам, - сказал мистер Фогг своему противнику.
- Eh bien ! qu'est-ce que cela me fait ? répondit le colonel Proctor. - Это меня не касается! - ответил полковник Проктор.
- Monsieur, reprit très poliment Mr. Fogg, après notre rencontre à San Francisco, j'avais formé le projet de venir vous retrouver en Amérique, dès que j'aurais terminé les affaires qui m'appellent sur l'ancien continent. - Сударь, после нашей встречи в Сан-Франциско, - весьма учтиво продолжал мистер Фогг, - я предполагал вернуться в Америку и разыскать вас, как только покончу с дедами, призывающими меня в Европу.
- Vraiment ! - В самом деле?
- Voulez-vous me donner rendez-vous dans six mois ? - Угодно вам встретиться со мной через шесть месяцев?
- Pourquoi pas dans six ans ? - А почему не через шесть лет?
- Je dis six mois, répondit Mr. Fogg, et je serai exact au rendez-vous. - Я сказал - через шесть месяцев и точно прибуду в назначенный срок.
- Des défaites, tout cela ! s'écria Stamp W. Proctor. Tout de suite ou pas. - Это все увертки! - закричал Стэмп В.Проктор. - Сейчас или никогда!
- Soit, répondit Mr. Fogg. Vous allez à New York ? - Хорошо, - ответил мистер Фогг. - Вы едете в Нью-Йорк?
- Non. - Нет.
- A Chicago ? - В Чикаго?
- Non. - Нет.
- A Omaha ? - В Омаху?
- Peu vous importe ! Connaissez-vous Plum-Creek ? - Какое вам дело! Знаете ли вы Плам-Крик?
- Non, répondit Mr. Fogg. - Нет, - ответил мистер Фогг.
- C'est la station prochaine. Le train y sera dans une heure. Il y stationnera dix minutes. En dix minutes, on peut échanger quelques coups de revolver. - Это - следующая станция. Поезд будет там через час. Он остановится на десять минут. Десяти минут вполне достаточно, чтобы обменяться несколькими выстрелами из пистолета.
- Soit, répondit Mr. Fogg. Je m'arrêterai à Plum-Creek. - Хорошо! Пусть будет так! - ответил мистер Фогг. - Я остановлюсь в Плам-Крик.
- Et je crois même que vous y resterez ! ajouta l'Américain avec une insolence sans pareille. - А я думаю, что вы там и останетесь, - дерзко сказал американец.
- Qui sait, monsieur ? " répondit Mr. Fogg, et il rentra dans son wagon, aussi froid que d'habitude. - Как знать, сударь, - ответил мистер Фогг и возвратился в вагон таким же невозмутимым, как обычно.
Là, le gentleman commença par rassurer Mrs. Aouda, lui disant que les fanfarons n'étaient jamais à craindre. Puis il pria Fix de lui servir de témoin dans la rencontre qui allait avoir lieu. Fix ne pouvait refuser, et Phileas Fogg reprit tranquillement son jeu interrompu, en jouant pique avec un calme parfait. Там он прежде всего успокоил миссис Ауду, сказав, что никогда не следует бояться хвастунов. Затем он попросил Фикса быть его секундантом в предстоящей дуэли. Фикс не мог отказать, и Филеас Фогг совершенно спокойно возобновил прерванную игру и самым хладнокровным образом пошел с пик.
A onze heures, le sifflet de la locomotive annonça l'approche de la station de Plum-Creek. Mr. Fogg se leva, et, suivi de Fix, il se rendit sur la passerelle. Passepartout l'accompagnait, portant une paire de revolvers. Mrs. Aouda était restée dans le wagon, pâle comme une morte. В одиннадцать часов свисток паровоза возвестил о приближении к станции Плам-Крик. Мистер Фогг поднялся и в сопровождении Фикса вышел на площадку. За ним следовал Паспарту с парой пистолетов. Бледная как смерть миссис Ауда осталась в вагоне.
En ce moment, la porte de l'autre wagon s'ouvrit, et le colonel Proctor apparut également sur la passerelle, suivi de son témoin, un Yankee de sa trempe. Mais à l'instant où les deux adversaires allaient descendre sur la voie, le conducteur accourut et leur cria : В эту минуту открылась дверь соседнего вагона и на площадке показался полковник Проктор в сопровождении своего секунданта, американца такого же пошиба, как и он; но только противники собрались сойти на перрон, как кондуктор закричал:
" On ne descend pas, messieurs. - Здесь нельзя выходить!
- Et pourquoi ? demanda le colonel. - Почему? - спросил полковник.
- Nous avons vingt minutes de retard, et le train ne s'arrête pas. - Мы опоздали на двадцать минут, и поезд здесь почти не стоит.
- Mais je dois me battre avec monsieur. - Но я должен здесь драться с этим господином!
- Je le regrette, répondit l'employé, mais nous repartons immédiatement. Voici la cloche qui sonne ! " - Очень сожалею, - ответил кондуктор, - но мы сию же минуту тронемся. Вот и звонок!
La cloche sonnait, en effet, et le train se remit en route. Действительно, раздался удар колокола, и поезд опять пустился в путь.
" Je suis vraiment désolé, messieurs, dit alors le conducteur. En toute autre circonstance, j'aurai pu vous obliger. Mais, après tout, puisque vous n'avez pas eu le temps de vous battre ici, qui vous empêche de vous battre en route ? - Я очень огорчен, господа, - сказал кондуктор. - При других обстоятельствах я был бы готов оказать вам услугу. Но, помимо всего прочего, если вы не успели обменяться выстрелами здесь, кто вам мешает сделать это в пути?
- Cela ne conviendra peut-être pas à monsieur ! dit le colonel Proctor d'un air goguenard. - Это, пожалуй, не улыбается моему противнику! - сказал насмешливым тоном полковник Проктор.
- Cela me convient parfaitement ", répondit Phileas Fogg. - Напротив, мне это весьма улыбается, - возразил Филеас Фогг.
" Allons, décidément, nous sommes en Amérique ! pensa Passepartout, et le conducteur de train est un gentleman du meilleur monde ! " "Мы действительно в Америке! - подумал Паспарту. - Кондуктор поезда ведет себя как джентльмен из высшего общества!"
Et ce disant il suivit son maître. И он последовал за своим господином.
Les deux adversaires, leurs témoins, précédés du conducteur, se rendirent, en passant d'un wagon à l'autre, à l'arrière du train. Le dernier wagon n'était occupé que par une dizaine de voyageurs. Le conducteur leur demanda s'ils voulaient bien, pour quelques instants, laisser la place libre à deux gentlemen qui avaient une affaire d'honneur à vider. Оба противника и их секунданты во главе с кондуктором прошли через весь поезд в задний вагон, где находилось не больше десятка пассажиров. Кондуктор учтиво попросил их на несколько минут освободить вагон, чтобы дать возможность двум джентльменам урегулировать вопрос чести.
Comment donc ! Mais les voyageurs étaient trop heureux de pouvoir être agréables aux deux gentlemen, et ils se retirèrent sur les passerelles. Еще бы! Пассажиры были счастливы оказать любезность этим джентльменам и тотчас же вышли на площадки.
Ce wagon, long d'une cinquantaine de pieds, se prêtait très convenablement à la circonstance. Les deux adversaires pouvaient marcher l'un sur l'autre entre les banquettes et s'arquebuser à leur aise. Jamais duel ne fut plus facile à régler. Mr. Fogg et le colonel Proctor, munis chacun de deux revolvers à six coups, entrèrent dans le wagon. Leurs témoins, restés en dehors, les y enfermèrent. Au premier coup de sifflet de la locomotive, ils devaient commencer le feu... Puis, après un laps de deux minutes, on retirerait du wagon ce qui resterait des deux gentlemen. Вагон длиною футов в пятьдесят был очень удобен для предстоящей дуэли. Оба противника могли свободно двигаться навстречу друг другу между скамейками и палить, сколько им вздумается. Никогда еще дуэль не была так просто обставлена. Мистер Фогг и полковник Проктор, вооруженные каждый двумя шестизарядными револьверами, вошли в вагон. Секунданты, оставшись снаружи, заперли двери. По первому свистку паровоза противники должны были открыть стрельбу... Затем две минуты спустя секунданты войдут в вагон и заберут то, что останется от обоих джентльменов.
Rien de plus simple en vérité. C'était même si simple, que Fix et Passepartout sentaient leur c?ur battre à se briser. В самом деле, что могло быть проще? Это было настолько просто, что Фикс и Паспарту чувствовали, как их сердца готовы разорваться от волнения.
On attendait donc le coup de sifflet convenu, quand soudain des cris sauvages retentirent. Des détonations les accompagnèrent, mais elles ne venaient point du wagon réservé aux duellistes. Ces détonations se prolongeaient, au contraire, jusqu'à l'avant et sur toute la ligne du train. Des cris de frayeur se faisaient entendre à l'intérieur du convoi. Все ждали условленного свистка, как вдруг послышались дикие крики. Вслед за ними раздались выстрелы, но не из вагона, где должна была произойти дуэль. Стрельба началась где-то у паровоза и шла вдоль вагонов. Испуганные крики и стрельба доносились и изнутри состава.
Le colonel Proctor et Mr. Fogg, revolver au poing, sortirent aussitôt du wagon et se précipitèrent vers l'avant, où retentissaient plus bruyamment les détonations et les cris. Полковник Проктор и мистер Фогг с револьверами в руках тотчас же выскочили из вагона на площадку и бросились вперед, откуда слышалось больше всего выстрелов и криков.
Ils avaient compris que le train était attaqué par une bande de Sioux. Они поняли, что поезд атакован отрядом индейцев племени сиу.
Ces hardis Indiens n'en étaient pas à leur coup d'essai, et plus d'une fois déjà ils avaient arrêté les convois. Suivant leur habitude, sans attendre l'arrêt du train, s'élançant sur les marchepieds au nombre d'une centaine, ils avaient escaladé les wagons comme fait un clown d'un cheval au galop. Это был отнюдь не первый случай, когда воинственные индейцы нападали на поезда. По своему обыкновению, они, не ожидая остановки состава, вскакивали на подножки и врывались в вагоны, подобно тому, как цирковые наездники вскакивают на несущуюся галопом лошадь; число нападающих обычно не превышало сотни.
Ces Sioux étaient munis de fusils. De là les détonations auxquelles les voyageurs, presque tous armés, ripostaient par des coups de revolver. Tout d'abord, les Indiens s'étaient précipités sur la machine. Le mécanicien et le chauffeur avaient été à demi assommés à coups de casse-tête. Un chef sioux, voulant arrêter le train, mais ne sachant pas man?uvrer la manette du régulateur, avait largement ouvert l'introduction de la vapeur au lieu de la fermer, et la locomotive, emportée, courait avec une vitesse effroyable. У индейцев были ружья. Путешественники, также почти все вооруженные, отвечали на ружейные выстрелы револьверной стрельбой. Прежде всего индейцы устремились к паровозу. Машинист и кочегар были оглушены ударами кастетов. Вождь племени сиу хотел было остановить поезд, но, не зная управления, повернул ручку регулятора в обратную сторону и подбавил пару, так что паровоз понесся вперед с ужасающей скоростью.
En même temps, les Sioux avaient envahi les wagons, ils couraient comme des singes en fureur sur les impériales, ils enfonçaient les portières et luttaient corps à corps avec les voyageurs. Hors du wagon de bagages, forcé et pillé, les colis étaient précipités sur la voie. Cris et coups de feu ne discontinuaient pas. Тем временем индейцы наводнили вагоны; словно разъяренные обезьяны, они прыгали по крышам, врывались в двери и окна и вступали в рукопашную битву с пассажирами. Взломав багажный вагон, они разграбили его, выбросив на полотно все содержимое. Крики и стрельба не прекращались.
Cependant les voyageurs se défendaient avec courage. Certains wagons, barricadés, soutenaient un siège, comme de véritables forts ambulants, emportés avec une rapidité de cent milles à l'heure. Путешественники мужественно оборонялись. Некоторые вагоны, будучи забаррикадированы, выдерживали осаду, словно настоящие подвижные форты, несущиеся со скоростью ста миль в час.
Dès le début de l'attaque, Mrs. Aouda s'était courageusement comportée. Le revolver à la main, elle se défendait héro?quement, tirant à travers les vitres brisées, lorsque quelque sauvage se présentait à elle. Une vingtaine de Sioux, frappés à mort, étaient tombés sur la voie, et les roues des wagons écrasaient comme des vers ceux d'entre eux qui glissaient sur les rails du haut des passerelles. С самого начала нападения миссис Ауда вела себя очень храбро. С револьвером в руке она отважно защищалась и стреляла сквозь разбитые стекла, как только в окне показывалась голова индейца. Десятка два убитых наповал индейцев уже свалились на полотно, и колеса поезда давили нападавших, срывавшихся с площадок на рельсы, как червяков.
Plusieurs voyageurs, grièvement atteints par les balles ou les casse-tête, gisaient sur les banquettes. Несколько пассажиров, серьезно раненных пулями или оглушенных кастетами, лежало на скамейках вагонов.
Cependant il fallait en finir. Cette lutte durait déjà depuis dix minutes, et ne pouvait que se terminer à l'avantage des Sioux, si le train ne s'arrêtait pas. En effet, la station du fort Kearney n'était pas à deux milles de distance. Là se trouvait un poste américain ; mais ce poste passé, entre le fort Kearney et la station suivante les Sioux seraient les maîtres du train. С нападением надо было покончить. Борьба, длившаяся уже десять минут, неизбежно привела бы к победе индейцев, в случае если бы не удалось остановить поезд. Действительно, до станции форт Керней оставалось не больше двух миль. Там находился американский военный пост, но если бы форт был пройден, то вплоть до следующей станции индейцы оставались бы хозяевами поезда.
Le conducteur se battait aux côtés de Mr. Fogg, quand une balle le renversa. En tombant, cet homme s'écria : Рядом с мистером Фоггом дрался кондуктор; сраженный пулей, он, падая, крикнул:
" Nous sommes perdus, si le train ne s'arrête pas avant cinq minutes ! - Мы погибли, если через пять минут поезд не остановится!
- Il s'arrêtera ! dit Phileas Fogg, qui voulut s'élancer hors du wagon. - Он остановится! - сказал Филеас Фогг, бросаясь к двери.
- Restez, monsieur, lui cria Passepartout. Cela me regarde ! " - Останьтесь, сударь, за это возьмусь я! - вскричал Паспарту.
Phileas Fogg n'eut pas le temps d'arrêter ce courageux garçon, qui, ouvrant une portière sans être vu des Indiens, parvint à se glisser sous le wagon. Et alors, tandis que la lutte continuait, pendant que les balles se croisaient au-dessus de sa tête, retrouvant son agilité, sa souplesse de clown, se faufilant sous les wagons, s'accrochant aux chaînes, s'aidant du levier des freins et des longerons des châssis, rampant d'une voiture à l'autre avec une adresse merveilleuse, il gagna ainsi l'avant du train. Il n'avait pas été vu, il n'avait pu l'être. Филеас Фогг не успел удержать храброго малого, который, открыв дверцу, незаметно для индейцев скользнул под вагон. Борьба продолжалась, над головой Паспарту свистели пули, но он с ловкостью и гибкостью бывшего гимнаста, цепляясь за цепи, буфера и рычаги тормозов, искусно пробирался под вагонами и, наконец, достиг головы поезда. Никто его не заметил, да и не мог заметить.
Là, suspendu d'une main entre le wagon des bagages et le tender, de l'autre il décrocha les chaînes de sûreté ; mais par suite de la traction opérée, il n'aurait jamais pu parvenir à dévisser la barre d'attelage, si une secousse que la machine éprouva n'eût fait sauter cette barre, et le train, détaché, resta peu à peu en arrière, tandis que la locomotive s'enfuyait avec une nouvelle vitesse. Повиснув на одной руке между багажным вагоном и тендером, он другой рукой сбросил предохранительные цепи; вследствие непрерывной тяги ему никак не удавалось снять соединительный крюк, пока, наконец, толчок паровоза не помог ему это сделать, после чего отцепленный поезд начал мало-помалу замедлять ход, тогда как локомотив с новой силой помчался вперед.
Emporté par la force acquise, le train roula encore pendant quelques minutes, mais les freins furent man?uvrés à l'intérieur des wagons, et le convoi s'arrêta enfin, à moins de cent pas de la station de Kearney. В силу инерции состав еще несколько минут продолжал двигаться, но пассажиры пустили в ход вагонные тормоза, и поезд, наконец, остановился меньше чем в ста шагах от станции Керней.
Là, les soldats du fort, attirés par les coups de feu, accoururent en hâte. Les Sioux ne les avaient pas attendus, et, avant l'arrêt complet du train, toute la bande avait décampé. Солдаты форта, услышав стрельбу, поспешно выскочили навстречу поезду. Индейцы не стали ожидать их и разбежались прежде, чем поезд успел окончательно остановиться.
Mais quand les voyageurs se comptèrent sur le quai de la station, ils reconnurent que plusieurs manquaient à l'appel, et entre autres le courageux Français dont le dévouement venait de les sauver. Когда путешественники произвели на перроне станции перекличку, оказалось, что не хватает нескольких человек и среди них отважного француза, которому все были обязаны своим спасением.

ГЛАВА ТРИДЦАТАЯ,
в которой Филеас Фогг всего лишь выполняет свой долг

English Русский
Trois voyageurs, Passepartout compris, avaient disparu. Avaient-ils été tués dans la lutte ? ?taient-ils prisonniers des Sioux ? On ne pouvait encore le savoir. Паспарту и еще двое пассажиров исчезли. Может быть, они были убиты в бою? Может быть, были пленены индейцами? Никто этого пока не знал.
Les blessés étaient assez nombreux, mais on reconnut qu'aucun n'était atteint mortellement. Un dès plus grièvement frappé, c'était le colonel Proctor, qui s'était bravement battu, et qu'une balle à l'aine avait renversé. Il fut transporté à la gare avec d'autres voyageurs, dont l'état réclamait des soins immédiats. Много пассажиров было ранено, но никто - смертельно. Одно из наиболее серьезных ранений получил полковник Проктор, который все время отважно сражался, пока не упал, получив пулю в пах. Вместе с другими ранеными он был перенесен на станцию, где всем пострадавшим оказали немедленную помощь.
Mrs. Aouda était sauve. Phileas Fogg, qui ne s'était pas épargné, n'avait pas une égratignure. Fix était blessé au bras, blessure sans importance. Mais Passepartout manquait, et des larmes coulaient des yeux de la jeune femme. Миссис Ауда осталась невредимой. Филеас Фогг, хотя и не берег себя, не получил не единой царапины. Фикс отделался легкой раной в руку. Но Паспарту исчез, и крупные слезы текли из глаз молодой женщины.
Cependant tous les voyageurs avaient quitté le train. Les roues des wagons étaient tachées de sang. Aux moyeux et aux rayons pendaient d'informes lambeaux de chair. On voyait à perte de vue sur la plaine blanche de longues traînées rouges. Les derniers Indiens disparaissaient alors dans le sud, du côté de Republican-river. Все пассажиры вышли из поезда. Колеса вагонов были испачканы кровью. На спицах и ободьях висели бесформенные клочья мяса. На снежной равнине, насколько хватал взор, виднелись кровавые следы. Последние индейцы убегали на юг, в сторону Репабликан-ривер.
Mr. Fogg, les bras croisés, restait immobile. Il avait une grave décision à prendre. Mrs. Aouda, près de lui, le regardait sans prononcer une parole... Il comprit ce regard. Si son serviteur était prisonnier, ne devait-il pas tout risquer pour l'arracher aux Indiens ?... Скрестив руки на груди, мистер Фогг стоял недвижимо. Ему предстояло принять важное решение. Миссис Ауда стояла рядом и молча смотрела на него... Он понял ее взгляд. Что, если его слуга попал в плен? Не должен ли он, Фогг, рискнуть всем, чтобы вырвать его из рук индейцев?
" Je le retrouverai mort ou vivant, dit-il simplement à Mrs. Aouda. - Я найду его живым или мертвым, - просто сказал он миссис Ауде.
- Ah ! monsieur... monsieur Fogg ! s'écria la jeune femme, en saisissant les mains de son compagnon qu'elle couvrit de larmes. - О мистер... мистер Фогг! - вскричала молодая женщина, схватив руки своего спутника и обливая их слезами.
- Vivant ! ajouta Mr. Fogg, si nous ne perdons pas une minute ! " - Живым, - добавил мистер Фогг, - если только мы не будем терять ни одной минуты!
Par cette résolution, Phileas Fogg se sacrifiait tout entier. Il venait de prononcer sa ruine. Un seul jour de retard lui faisait manquer le paquebot à New York. Son pari était irrévocablement perdu. Mais devant cette pensée : " C'est mon devoir ! " il n'avait pas hésité. Принимая такое решение, Филеас Фогг жертвовал всем. Он шел на полное разорение. Стоило ему задержаться на один день, и он мог опоздать на пакетбот, отходивший из Нью-Йорка. А это неизбежно влекло за собою проигрыш пари. Но, сознавая, что таков его долг, он не колебался.
Le capitaine commandant le fort Kearney était là. Ses soldats - une centaine d'hommes environ - s'étaient mis sur la défensive pour le cas où les Sioux auraient dirigé une attaque directe contre la gare. В эту минуту к нему подошел капитан, командир форта Керней. Его солдаты - около сотни человек - готовы были к обороне на случай, если бы индейцы вздумали атаковать вокзал.
" Monsieur, dit Mr. Fogg au capitaine, trois voyageurs ont disparu. - Сударь, - обратился к нему мистер Фогг, - трое пассажиров исчезли.
- Morts ? demanda le capitaine. - Убиты? - спросил капитан.
- Morts ou prisonniers, répondit Phileas Fogg. Là est une incertitude qu'il faut faire cesser. Votre intention est-elle de poursuivre les Sioux ? - Убиты или попали в плен, - ответил Филеас Фогг. - Необходимо это выяснить. Намерены ли вы преследовать индейцев?
- Cela est grave, monsieur, dit le capitaine. Ces Indiens peuvent fuir jusqu'au-delà de l'Arkansas ! Je ne saurais abandonner le fort qui m'est confié. - Это очень серьезный вопрос, сударь, - ответил капитан. - Ведь индейцы могут уйти даже за реку Арканзас. Я не имею права покинуть порученный мне форт.
- Monsieur, reprit Phileas Fogg, il s'agit de la vie de trois hommes. - Сударь, дело идет о жизни трех человек! - продолжал Филеас Фогг.
- Sans doute... mais puis-je risquer la vie de cinquante pour en sauver trois ? - Это так... Но могу ли я рисковать пятьюдесятью, чтобы спасти троих?
- Je ne sais si vous le pouvez, monsieur, mais vous le devez. - Я не знаю, можете ли вы, но вы должны, сударь.
- Monsieur, répondit le capitaine, personne ici n'a à m'apprendre quel est mon devoir. - Сударь, - ответил капитан, - никто здесь не имеет права указывать мне, каков мой долг.
- Soit, dit froidement Phileas Fogg. J'irai seul ! - Хорошо, - холодно сказал Филеас Фогг. - Я пойду один!
- Vous, monsieur ! s'écria Fix, qui s'était approché, aller seul à la poursuite des Indiens ! - Вы, сударь! - воскликнул подошедший Фикс. - Вы хотите один преследовать индейцев!
- Voulez-vous donc que je laisse périr ce malheureux, à qui tout ce qui est vivant ici doit la vie ? J'irai. - Я не могу допустить, чтобы погиб человек, которому все мы обязаны жизнью. Я пойду!
- Eh bien, non, vous n'irez pas seul ! s'écria le capitaine, ému malgré lui. Non ! Vous êtes un brave c?ur !... Trente hommes de bonne volonté ! " ajouta-t-il en se tournant vers ses soldats. - Нет, вы пойдете не один! - вскричал невольно взволнованный капитан. - Нет! Вы смелый человек! Найдется ли среди вас тридцать добровольцев? - крикнул он, обращаясь к солдатам.
Toute la compagnie s'avança en masse. Le capitaine n'eut qu'à choisir parmi ces braves gens. Trente soldats furent désignés, et un vieux sergent se mit à leur tête. Вся рота целиком шагнула вперед. Капитану осталось лишь выбирать. Тридцать солдат были выделены, и старый сержант назначен командиром.
" Merci, capitaine ! dit Mr. Fogg. - Спасибо, капитан, - сказал мистер Фогг.
- Vous me permettrez de vous accompagner ? demanda Fix au gentleman. - Вы мне позволите идти с вами? - спросил Фикс у нашего джентльмена.
- Vous ferez comme il vous plaira, monsieur, lui répondit Phileas Fogg. Mais si vous voulez me rendre service, vous resterez près de Mrs. Aouda. Au cas où il m'arriverait malheur... " - Как вам будет угодно, сударь, - ответил ему Филеас Фогг. - Но если хотите оказать мне услугу, то лучше останьтесь с миссис Аудой. Если со мной случится несчастье...
Une pâleur subite envahit la figure de l'inspecteur de police. Se séparer de l'homme qu'il avait suivi pas à pas et avec tant de persistance ! Le laisser s'aventurer ainsi dans ce désert ! Fix regarda attentivement le gentleman, et, quoi qu'il en eût, malgré ses préventions, en dépit du combat qui se livrait en lui, il baissa les yeux devant ce regard calme et franc. Внезапная бледность покрыла лицо полицейского инспектора. Отпустить человека, за которым он следовал с таким упорством и настойчивостью! Отпустить его одного в эту пустыню! Фикс внимательно посмотрел на мистера Фогга и, несмотря на все свои подозрения, несмотря на борьбу, происходившую у него в душе, опустил глаза перед спокойным и открытым взором джентльмена.
" Je resterai ", dit-il. - Я остаюсь, - сказал он.
Quelques instants après, Mr. Fogg avait serré la main de la jeune femme ; puis, après lui avoir remis son précieux sac de voyage, il partait avec le sergent et sa petite troupe. Несколько мгновений спустя мистер Фогг пожал руку молодой женщине, передал ей свой драгоценный саквояж и отправился вместе с сержантом и его маленьким войском.
Mais avant de partir, il avait dit aux soldats : Однако, прежде чем двинуться в путь, он сказал солдатам:
" Mes amis, il y a mille livres pour vous si nous sauvons les prisonniers ! " - Друзья, вас ожидает тысяча фунтов, если мы спасем пленников!
Il était alors midi et quelques minutes. Было несколько минут первого.
Mrs. Aouda s'était retirée dans une chambre de la gare, et là, seule, elle attendait, songeant à Phileas Fogg, à cette générosité simple et grande, à ce tranquille courage. Mr. Fogg avait sacrifié sa fortune, et maintenant il jouait sa vie, tout cela sans hésitation, par devoir, sans phrases. Phileas Fogg était un héros à ses yeux. Удалившись в одну из комнат при вокзале, миссис Ауда в ожидании дальнейших событий в одиночестве размышляла о Филеасе Фогге, о его прямоте и великодушии, о его спокойном мужестве. Мистер Фогг поставил на карту все состояние и теперь во имя долга, не колеблясь, без лишних слов подверг опасности и свою жизнь. В ее глазах Филеас Фогг становился героем.
L'inspecteur Fix, lui, ne pensait pas ainsi, et il ne pouvait contenir son agitation. Il se promenait fébrilement sur le quai de la gare. Un moment subjugué, il redevenait lui-même. Fogg parti, il comprenait la sottise qu'il avait faite de le laisser partir. Quoi ! cet homme qu'il venait de suivre autour du monde, il avait consenti à s'en séparer ! Sa nature reprenait le dessus, il s'incriminait, il s'accusait, il se traitait comme s'il eût été le directeur de la police métropolitaine, admonestant un agent pris en flagrant délit de na?veté. Полицейский инспектор Фикс думал иначе и не мог сдержать своего волнения. Он нервно шагал по перрону вокзала. Его первый порыв прошел, и он снова стал самим собою. Фогг ушел! Сыщик понял, как глупо он поступил, дав ему уйти. Как! Он следовал за этим человеком вокруг всего земного шара и вдруг отпустил его одного! Вся его натура восставала; он обвинял себя, бранил, как бранил бы инспектор столичной полиции глупого сыщика, попавшегося на хитрую уловку вора.
" J'ai été inepte ! pensait-il. L'autre lui aura appris qui j'étais ! Il est parti, il ne reviendra pas ! Où le reprendre maintenant ? Mais comment ai-je pu me laisser fasciner ainsi, moi, Fix, moi, qui ai en poche son ordre d'arrestation ! Décidément je ne suis qu'une bête ! " "Дурак, дурак! - повторял про себя Фикс. - Тот, другой, наверное, уже рассказал ему, кто я таков! Он ушел и больше не вернется! Где я его теперь отыщу? Да как же я, сыщик Фикс, мог позволить так себя провести, когда в моем кармане ордер на его арест?! Положительно, я совершенный болван!"
Ainsi raisonnait l'inspecteur de police, tandis que les heures s'écoulaient si lentement à son gré. Il ne savait que faire. Quelquefois, il avait envie de tout dire à Mrs. Aouda. Mais il comprenait comment il serait reçu par la jeune femme. Quel parti prendre ? Il était tenté de s'en aller à travers les longues plaines blanches, à la poursuite de ce Fogg ! Il ne lui semblait pas impossible de le retrouver. Les pas du détachement étaient encore imprimés sur la neige !... Mais bientôt, sous une couche nouvelle, toute empreinte s'effaça. Пока полицейский инспектор размышлял таким образом, часы медленно текли. Он не знал, как поступить. Временами у него возникало желание рассказать обо всем миссис Ауде. Но он хорошо понимал, как его признание будет встречено молодой женщиной. Что предпринять! Он сам готов был отправиться по снежной равнине вслед за этим Фоггом! Его было не так уж трудно найти. Ведь следы отряда еще виднелись на снегу!.. Но вскоре их занесло вновь выпавшим снегом.
Alors le découragement prit Fix. Il éprouva comme une insurmontable envie d'abandonner la partie. Or, précisément, cette occasion de quitter la station de Kearney et de poursuivre ce voyage, si fécond en déconvenues, lui fut offerte. Тогда отчаяние овладело Фиксом. Он испытал даже сильное желание бросить всю эту игру. Случай покинуть станцию Керней и продолжить путешествие, столь обильное для него неудачами, вскоре представился.
En effet, vers deux heures après midi, pendant que la neige tombait à gros flocons, on entendit de longs sifflets qui venaient de l'est. Une énorme ombre, précédée d'une lueur fauve, s'avançait lentement, considérablement grandie par les brumes, qui lui donnaient un aspect fantastique. Действительно, около двух часов пополудни, когда снег валил крупными хлопьями, с востока вдруг послышались протяжные свистки. Огромная тень, предшествуемая снопом рыжего света, медленно продвигалась сквозь туман, который, увеличивая, придавал ей фантастические очертания.
Cependant on n'attendait encore aucun train venant de l'est. Les secours réclamés par le télégraphe ne pouvaient arriver sitôt, et le train d'Omaha à San Francisco ne devait passer que le lendemain. - On fut bientôt fixé. Между тем с востока не ждали никакого поезда. Помощь, которую запросили по телеграфу, не могла еще прибыть так скоро, а поезд из Омахи в Сан-Франциско должен был пройти здесь только завтра. Наконец, все объяснилось.
Cette locomotive qui marchait à petite vapeur, en jetant de grands coups de sifflet, c'était celle qui, après avoir été détachée du train, avait continué sa route avec une si effrayante vitesse, emportant le chauffeur et le mécanicien inanimés. Elle avait couru sur les rails pendant plusieurs milles ; puis, le feu avait baissé, faute de combustible ; la vapeur s'était détendue, et une heure après, ralentissant peu à peu sa marche, la machine s'arrêtait enfin à vingt milles au-delà de la station de Kearney. Паровоз, медленно приближавшийся к станции и все время пронзительно свистевший, был тот самый, что оторвался от состава и с бешеной быстротой умчался вперед вместе с кочегаром и машинистом, которые лежали без сознания. Так он пронесся несколько миль, но затем вследствие недостатка топлива огонь в топке погас, давление пара уменьшилось, и через час, постепенно замедляя ход, паровоз остановился в двадцати милях за станцией Керней.
Ni le mécanicien ni le chauffeur n'avaient succombé, et, après un évanouissement assez prolongé, ils étaient revenus à eux. Машинист и кочегар были живы и после довольно продолжительного обморока пришли в себя.
La machine était alors arrêtée. Quand il se vit dans le désert, la locomotive seule, n'ayant plus de wagons à sa suite, le mécanicien comprit ce qui s'était passé. Comment la locomotive avait été détachée du train, il ne put le deviner, mais il n'était pas douteux, pour lui, que le train, resté en arrière, se trouvât en détresse. Паровоз не двигался. Когда машинист увидел, что паровоз стоит в пустыне один, без вагонов, он сообразил, что произошло. Каким образом состав был отцеплен, он не мог понять, но нисколько не сомневался, что поезд остался позади и терпит бедствие.
Le mécanicien n'hésita pas sur ce qu'il devait faire. Continuer la route dans la direction d'Omaha était prudent ; retourner vers le train, que les Indiens pillaient peut-être encore, était dangereux... N'importe ! Des pelletées de charbon et de bois furent engouffrées dans le foyer de sa chaudière, le feu se ranima, la pression monta de nouveau, et, vers deux heures après midi, la machine revenait en arrière vers la station de Kearney. C'était elle qui sifflait dans la brume. Машинист не колебался: он знал, что ему следовало делать. Продолжать путь в сторону Омахи, разумеется, было бы гораздо безопаснее, чем возвращаться назад к поезду, который, быть может, еще грабили индейцы... Но будь что будет! В топку подбросили дров и угля, огонь вновь разгорелся, давление пара опять повысилось, паровоз двинулся задним ходом и около двух часов дня подошел к станции Керней. Это он и свистел все время в тумане.
Ce fut une grande satisfaction pour les voyageurs, quand ils virent la locomotive se mettre en tête du train. Ils allaient pouvoir continuer ce voyage si malheureusement interrompu. Пассажиры были чрезвычайно довольны, увидев, что паровоз снова занял свое место во главе поезда. Им представлялась, наконец, возможность продолжать столь печально прерванный путь.
A l'arrivée de la machine, Mrs. Aouda avait quitté la gare, et s'adressant au conducteur : Когда паровоз подошел к станции, миссис Ауда вышла на платформу и спросила кондуктора:
" Vous allez partir ? lui demanda-t-elle. - Вы едете?
- A l'instant, madame. - Немедленно, сударыня.
- Mais ces prisonniers... nos malheureux compagnons... - А пленные?.. Наши несчастные спутники?..
- Je ne puis interrompre le service, répondit le conducteur. Nous avons déjà trois heures de retard. - Я не могу нарушить расписание, - ответил кондуктор. - Мы и так опоздали на три часа.
- Et quand passera l'autre train venant de San Francisco ? - А когда приходит следующий поезд из Сан-Франциско?
- Demain soir, madame. - Завтра вечером.
- Demain soir ! mais il sera trop tard. Il faut attendre... - Завтра вечером! Но это будет слишком поздно. Надо подождать...
- C'est impossible, répondit le conducteur. Si vous voulez partir, montez en voiture. - Никак нельзя, - возразил кондуктор. - Если вы желаете продолжать путь, пожалуйте в вагон.
- Je ne partirai pas ", répondit la jeune femme. - Я не поеду, - ответила молодая женщина.
Fix avait entendu cette conversation. Quelques instants auparavant, quand tout moyen de locomotion lui manquait, il était décidé à quitter Kearney, et maintenant que le train était là, prêt à s'élancer, qu'il n'avait plus qu'à reprendre sa place dans le wagon, une irrésistible force le rattachait au sol. Ce quai de la gare lui brûlait les pieds, et il ne pouvait s'en arracher. Le combat recommençait en lui. La colère de l'insuccès l'étouffait. Il voulait lutter jusqu'au bout. Фикс слышал этот разговор. За несколько мгновений до этого, когда не было никакой возможности уехать, он уже почти решил покинуть станцию Керней; теперь же, когда поезд стоял здесь под парами и Фиксу оставалось лишь вновь занять свое место в вагоне, какая-то непреодолимая сила приковала его к земле. Этот станционный перрон жег ему ноги, но он не мог сойти с него. В нем снова разгорелась борьба. Неудача наполняла его яростью. Он решил бороться до конца.
Cependant les voyageurs et quelques blessés - entre autres le colonel Proctor, dont l'état était grave - avaient pris place dans les wagons. On entendait les bourdonnements de la chaudière surchauffée, et la vapeur s'échappait par les soupapes. Le mécanicien siffla, le train se mit en marche, et disparut bientôt, mêlant sa fumée blanche au tourbillon des neiges. Между тем пассажиры и раненые, - и среди них полковник Проктор, состояние которого было очень серьезно, - заняли места в вагонах. Перегретый котел шумел, пар вырывался из клапанов. Наконец, машинист дал свисток, поезд тронулся и быстро исчез из виду, смешивая свой белый дым с вихрем снежной метели.
L'inspecteur Fix était resté. Полицейский инспектор Фикс остался.
Quelques heures s'écoulèrent. Le temps était fort mauvais, le froid très vif. Fix, assis sur un banc dans la gare, restait immobile. On eût pu croire qu'il dormait. Mrs. Aouda, malgré la rafale, quittait à chaque instant la chambre qui avait été mise à sa disposition. Elle venait à l'extrémité du quai, cherchant à voir à travers la tempête de neige, voulant percer cette brume qui réduisait l'horizon autour d'elle, écoutant si quelque bruit se ferait entendre. Mais rien. Elle rentrait alors, toute transie, pour revenir quelques moments plus tard, et toujours inutilement. Прошло несколько часов. Погода была скверная, мороз усиливался. Фикс неподвижно сидел на скамейке вокзала. Миссис Ауда, несмотря на сильный ветер, то и дело выходила из комнаты, предоставленной в ее распоряжение. Она доходила до края платформы, напряженно вглядывалась сквозь снежную бурю в туманную даль и старалась уловить хоть какой-нибудь звук. Но тщетно. Она уходила назад, продрогнув от холода, чтобы затем снова выйти и опять безуспешно.
Le soir se fit. Le petit détachement n'était pas de retour. Où était-il en ce moment ? Avait-il pu rejoindre les Indiens ? Y avait-il eu lutte, ou ces soldats, perdus dans la brume, erraient-ils au hasard ? Le capitaine du fort Kearney était très inquiet, bien qu'il ne voulût rien laisser paraître de son inquiétude. Наступил вечер. Маленький отряд не возвращался. Где он был сейчас? Настиг ли он индейцев? Произошла ли стычка, или солдаты, затерянные в тумане, шли наугад? Капитан форта Керней был весьма озабочен, хотя и не хотел выказывать свое беспокойство.
La nuit vint, la neige tomba moins abondamment, mais l'intensité du froid s'accrut. Le regard le plus intrépide n'eût pas considéré sans épouvante cette obscure immensité. Un absolu silence régnait sur la plaine. Ni le vol d'un oiseau, ni la passée d'un fauve n'en troublait le calme infini. Наступила ночь, снег все еще падал, хотя не так обильно, однако стало еще холоднее. Даже самый бесстрашный взор не мог бы без ужаса созерцать эту безбрежную тьму. Полная тишина царила в долине. Ни птица, ни зверь не нарушали этого бесконечного покоя.
Pendant toute cette nuit, Mrs. Aouda, l'esprit plein de pressentiments sinistres, le c?ur rempli d'angoisses, erra sur la lisière de la prairie. Son imagination l'emportait au loin et lui montrait mille dangers. Ce qu'elle souffrit pendant ces longues heures ne saurait s'exprimer. Всю ночь миссис Ауда бродила по затерянной в прериях платформе; душа ее была полна самых зловещих предчувствий, сердце - во власти страшной тоски. Воображение уносило ее далеко отсюда и рисовало ей тысячу опасностей. Что она выстрадала за эти долгие часы - не поддается описанию.
Fix était toujours immobile à la même place, mais, lui non plus, il ne dormait pas. A un certain moment, un homme s'était approché, lui avait parlé même, mais l'agent l'avait renvoyé, après répondu à ses paroles par un signe négatif. Фикс неподвижно сидел на том же месте, но он также не спал. Какой-то человек на мгновение подошел к нему и заговорил с ним, но полицейский агент, отрицательно покачал головой, и тот удалился.
La nuit s'écoula ainsi. A l'aube, le disque à demi éteint du soleil se leva sur un horizon embrumé. Cependant la portée du regard pouvait s'étendre à une distance de deux milles. C'était vers le sud que Phileas Fogg et le détachement s'étaient dirigés... Le sud était absolument désert. Il était alors sept heures du matin. Так прошла ночь. На заре тусклый диск солнца поднялся над туманным горизонтом. Теперь уже можно было разглядеть местность на две мили вокруг. Филеас Фогг с отрядом направился к югу... Но на юге было совершенно пустынно. Было семь часов утра.
Le capitaine, extrêmement soucieux, ne savait quel parti prendre. Devait-il envoyer un second détachement au secours du premier ? Devait-il sacrifier de nouveaux hommes avec si peu de chances de sauver ceux qui étaient sacrifiés tout d'abord ? Mais son hésitation ne dura pas, et d'un geste, appelant un de ses lieutenants, il lui donnait l'ordre de pousser une reconnaissance dans le sud -, quand des coups de feu éclatèrent. ?tait-ce un signal ? Les soldats se jetèrent hors du fort, et à un demi-mille ils aperçurent une petite troupe qui revenait en bon ordre. Чрезвычайно озабоченный капитан не знал, что предпринять. Должен ли он послать новый отряд на помощь первому? Должен ли пожертвовать новыми людьми, когда оставалось так мало шансов на спасение уже пожертвовавших собою добровольцев? Однако колебание его было непродолжительным, он подозвал к себе жестом одного из лейтенантов и приказал ему произвести разведку в южном направлении, но в эту минуту послышались выстрелы. Может быть, то был сигнал? Солдаты выбежали из форта и в полумиле заметили маленький отряд, возвращавшийся в полном порядке.
Mr. Fogg marchait en tête, et près de lui Passepartout et les deux autres voyageurs, arrachés aux mains des Sioux. Мистер Фогг шел впереди, возле него шагали Паспарту и два других пассажира, освобожденные из рук индейцев.
Il y avait eu combat à dix milles au sud de Kearney. Peu d'instants avant l'arrivée du détachement, Passepartout et ses deux compagnons luttaient déjà contre leurs gardiens, et le Français en avait assommé trois à coups de poing, quand son maître et les soldats se précipitèrent à leur secours. В десяти милях к югу от форта Керней произошла стычка. Незадолго до прибытия отряда Паспарту и его два товарища уже вступили в борьбу со стражей, и француз успел уложить троих ударами кулака, когда на помощь подоспел его господин с отрядом солдат.
Tous, les sauveurs et les sauvés, furent accueillis par des cris de joie, et Phileas Fogg distribua aux soldats la prime qu'il leur avait promise, tandis que Passepartout se répétait, non sans quelque raison : Всех - и спасенных и спасителей - приветствовали криками радости; Филеас Фогг роздал солдатам обещанную награду.
" Décidément, il faut avouer que je coûte cher à mon maître ! " "Однако следует признать, что я довольно дорого стою своему господину", - не без некоторых оснований подумал. Паспарту.
Fix, sans prononcer une parole, regardait Mr. Fogg, et il eût été difficile d'analyser les impressions qui se combattaient alors en lui. Quant à Mrs. Aouda, elle avait pris la main du gentleman, et elle la serrait dans les siennes, sans pouvoir prononcer une parole ! Фикс молча смотрел на мистера Фогга, и трудно было понять ощущения, которые боролись в эту минуту в душе сыщика. Что касается миссис Ауды, то она схватила руку мистера Фогга и сжала ее в своих ладонях, будучи не в силах вымолвить ни слова!
Cependant Passepartout, dès son arrivée, avait cherché le train dans la gare. Il croyait le trouver là, prêt à filer sur Omaha, et il espérait que l'on pourrait encore regagner le temps perdu. Едва Паспарту подошел к станции, он тотчас же принялся искать поезд. Он надеялся, что состав уже готов к отправлению в Омаху и можно будет наверстать потерянное время.
" Le train, le train ! s'écria-t-il. - Поезд! Где же поезд! - вскричал он.
- Parti, répondit Fix. - Ушел, - ответил Фикс.
- Et le train suivant, quand passera-t-il ? demanda Phileas Fogg. - А когда пойдет следующий? - спросил Филеас Фогг.
- Ce soir seulement. - Только сегодня вечером.
- Ah ! " répondit simplement l'impassible gentleman. - А! - спокойно проговорил бесстрастный джентльмен.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ПЕРВАЯ,
в которой сыщик Фикс принимает близко к сердцу интересы мистера Фогга

English Русский
Phileas Fogg se trouvait en retard de vingt heures. Passepartout, la cause involontaire de ce retard, était désespéré. Il avait décidément ruiné son maître ! Филеас Фогг опаздывал на двадцать часов. Паспарту - невольная причина этого опоздания - был в отчаянии. Решительно, он разорил своего господина!
En ce moment, l'inspecteur s'approcha de Mr. Fogg, et, le regardant bien en face : В эту минуту полицейский инспектор подошел к мистеру Фоггу и спросил, глядя на него в упор:
" Très sérieusement, monsieur, lui demanda-t-il, vous êtes pressé ? - Вы в самом деле очень торопитесь?
- Très sérieusement, répondit Phileas Fogg. - В самом деле, - ответил Филеас Фогг.
- J'insiste, reprit Fix. Vous avez bien intérêt à être à New York le 11, avant neuf heures du soir, heure du départ du paquebot de Liverpool ? - Простите мою настойчивость, - продолжал Фикс. - Вам необходимо прибыть в Нью-Йорк одиннадцатого числа до девяти часов вечера, то есть до отхода пакетбота в Ливерпуль?
- Un intérêt majeur. - Крайне необходимо.
- Et si votre voyage n'eût pas été interrompu par cette attaque d'Indiens, vous seriez arrivé à New York le 11, dès le matin ? - И если бы ваше путешествие не было прервано нападением индейцев, вы были бы в Нью-Йорке одиннадцатого утром?
- Oui, avec douze heures d'avance sur le paquebot. - Да, за двенадцать часов до отхода пакетбота.
- Bien. Vous avez donc vingt heures de retard. Entre vingt et douze, l'écart est de huit. C'est huit heures à regagner. Voulez-vous tenter de le faire ? - Хорошо. Вы опоздали на двадцать часов. Двадцать минус двенадцать будет восемь. Надо выиграть эти восемь часов. Хотите попытаться это сделать?
- A pied ? demanda Mr. Fogg. - Пешком? - спросил мистер Фогг.
- Non, en traîneau, répondit Fix, en traîneau à voiles. Un homme m'a proposé ce moyen de transport. " - Нет, в санях, - возразил Фикс, - в санях с парусом. Один человек предложил мне этот способ передвижения.
C'était l'homme qui avait parlé à l'inspecteur de police pendant la nuit, et dont Fix avait refusé l'offre. Фикс имел в виду того незнакомца, который подходил к нему ночью на вокзале; тогда Фикс отклонил его предложение.
Phileas Fogg ne répondit pas à Fix ; mais Fix lui ayant montré l'homme en question qui se promenait devant la gare, le gentleman alla à lui. Un instant après, Phileas Fogg et cet Américain, nommé Mudge, entraient dans une hutte construite au bas du fort Kearney. Филеас Фогг ничего не ответил, но, когда Фикс указал ему на этого человека, который прогуливался перед зданием вокзала, наш джентльмен подошел к нему. Минуту спустя Филеас Фогг и американец, по фамилии Мадж, входили в сарай, выстроенный у стены форта Керней.
Là, Mr. Fogg examina un assez singulier véhicule, sorte de châssis, établi sur deux longues poutres, un peu relevées à l'avant comme les semelles d'un traîneau, et sur lequel cinq ou six personnes pouvaient prendre place. Au tiers du châssis, sur l'avant, se dressait un mât très élevé, sur lequel s'enverguait une immense brigantine. Ce mât, solidement retenu par des haubans métalliques, tendait un étai de fer qui servait à guinder un foc de grande dimension. A l'arrière, une sorte de gouvernail-godille permettait de diriger l'appareil. Там мистер Фогг увидел довольно оригинальный экипаж - нечто вроде платформы, установленной на двух длинных бревнах, спереди слегка закругленных, как полозья саней; на ней свободно могли поместиться пять или шесть человек. В передней части платформы возвышалась высокая мачта, к которой был прикреплен огромный косой парус. В основание этой мачты, прочно удерживаемой металлическими вантами, упирался железный бушприт, который служил для постановки большого кливера. В задней части саней было нечто вроде руля, позволявшего управлять всем этим сооружением.
C'était, on le voit, un traîneau gréé en sloop. Pendant l'hiver, sur la plaine glacée, lorsque les trains sont arrêtés par les neiges, ces véhicules font des traversées extrêmement rapides d'une station à l'autre. Ils sont, d'ailleurs, prodigieusement voilés - plus voilés même que ne peut l'être un cotre de course, exposé à chavirer -, et, vent arrière, ils glissent à la surface des prairies avec une rapidité égale, sinon supérieure, à celle des express. Таким образом, это были сани, оснащенные, как шлюп. Зимой на замерзшей равнине, когда поезда часто останавливаются из-за снежных заносов, сани эти служат для быстрого переезда с одной станции на другую. Парусность их очень велика - гораздо больше, чем у гоночных яхт, ибо саням не угрожает опасность опрокинуться, - и при попутном ветре они скользят по равнине с такой же, если не с большей, скоростью, как курьерский поезд.
En quelques instants, un marché fut conclu entre Mr. Fogg et le patron de cette embarcation de terre. Le vent était bon. Il soufflait de l'ouest en grande brise. La neige était durcie, et Mudge se faisait fort de conduire Mr. Fogg en quelques heures à la station d'Omaha. Là, les trains sont fréquents et les voies nombreuses, qui conduisent à Chicago et à New York. Il n'était pas impossible que le retard fût regagné. Il n'y avait donc pas à hésiter à tenter l'aventure. В несколько мгновений сделка между мистером Фоггом и владельцем этого сухопутного корабля была совершена. Ветер был благоприятный. Он дул прямо с запада и притом довольно сильно. Снег затвердел, и Мадж брался за несколько часов доставить мистера Фогга до станции Омаха. От этой станции поезда отходили часто, и было много линий, ведущих в Чикаго и Нью-Йорк. Появлялась возможность наверстать потерянное время, и колебаться поэтому не приходилось.
Mr. Fogg, ne voulant pas exposer Mrs. Aouda aux tortures d'une traversée en plein air, par ce froid que la vitesse rendrait plus insupportable encore, lui proposa de rester sous la garde de Passepartout à la station de Kearney. L'honnête garçon se chargerait de ramener la jeune femme en Europe par une route meilleure et dans des conditions plus acceptables. Не желая подвергать миссис Ауду неудобствам путешествия под открытым небом при холодном ветре, который должен был сделаться еще невыносимее вследствие скорости движения, мистер Фогг предложил ей остаться на станции Керней под охраной Паспарту. Честный малый должен был доставить молодую женщину в Европу более удобным путем и в более сносных условиях.
Mrs. Aouda refusa de se séparer de Mr. Fogg, et Passepartout se sentit très heureux de cette détermination. En effet, pour rien au monde il n'eût voulu quitter son maître, puisque Fix devait l'accompagner. Не желая разлучаться с мистером Фоггом, миссис Ауда отказалась, и Паспарту был этому очень рад. Ни за что на свете он не хотел оставлять своего господина, особенно вдвоем с Фиксом.
Quant à ce que pensait alors l'inspecteur de police ce serait difficile à dire. Sa conviction avait-elle été ébranlée par le retour de Phileas Fogg, ou bien le tenait-il pour un coquin extrêmement fort, qui, son tour du monde accompli, devait croire qu'il serait absolument en sûreté en Angleterre ? Peut-être l'opinion de Fix touchant Phileas Fogg était-elle en effet modifiée. Mais il n'en était pas moins décidé à faire son devoir et, plus impatient que tous, à presser de tout son pouvoir le retour en Angleterre. Что думал в это время полицейский инспектор, сказать трудно. Поколебалось ли его убеждение в виновности мистера Фогга, когда тот вернулся на станцию Керней? Или, может быть, он считал его исключительным по смелости мошенником, который надеялся, что, вернувшись в Англию после кругосветного путешествия, он будет там в полной безопасности? Возможно, что мнение Фикса о Филеасе Фогге действительно изменилось, но его решение выполнить свой долг осталось неизменным, поэтому он больше всех спешил вернуться в Англию.
A huit heures, le traîneau était prêt à partir. Les voyageurs - on serait tenté de dire les passagers - y prenaient place et se serraient étroitement dans leurs couvertures de voyage. Les deux immenses voiles étaient hissées, et, sous l'impulsion du vent, le véhicule filait sur la neige durcie avec une rapidité de quarante milles à l'heure. В восемь часов утра сани были готовы к отъезду. Путешественники - их трудно было назвать пассажирами - разместились в них, плотно закутавшись в свои дорожные одеяла. Два огромных паруса были подняты, и сани под действием ветра заскользили по снежному насту со скоростью сорока миль в час.
La distance qui sépare le fort Kearney d'Omaha est, en droite ligne - à vol d'abeille, comme disent les Américains -, de deux cents milles au plus. Si le vent tenait, en cinq heures cette distance pouvait être franchie. Si aucun incident ne se produisait, à une heure après midi le traîneau devait avoir atteint Omaha. Расстояние между фортом Керней и Омахой по прямой линии, "по полету пчелы", как выражаются американцы, - не больше двухсот миль. Если бы ветер оставался попутным, это расстояние можно было бы пройти за пять часов. Если не произойдет никакого происшествия, то в час дня сани должны будут достичь Омахи.
Quelle traversée ! Les voyageurs, pressés les uns contre les autres, ne pouvaient se parler. Le froid, accru par la vitesse, leur eût coupé la parole. Le traîneau glissait aussi légèrement à la surface de la plaine qu'une embarcation à la surface des eaux -, avec la houle en moins. Quand la brise arrivait en rasant la terre, il semblait que le traîneau fût enlevé du sol par ses voiles, vastes ailes d'une immense envergure. Какой это был переезд! Путешественники сидели, тесно прижавшись друг к другу, и не могли разговаривать. От холода, который еще усиливался из-за быстрого движения, у них захватывало дух. Сани скользили по поверхности равнины с такой же легкостью, как судно - по водной глади: без малейшей качки. Когда налетал ветер, казалось, что сани летят по воздуху на своих парусах, подобных огромным широким крыльям.
Mudge, au gouvernail se maintenait dans la ligne droite, et, d'un coup de godille il rectifiait les embardées que l'appareil tendait à faire. Toute la toile portait. Le foc avait été perqué et n'était plus abrité par la brigantine. Un mât de hune fut guindé, et une flèche, tendue au vent, ajouta sa puissance d'impulsion à celle des autres voiles. On ne pouvait l'estimer, mathématiquement, mais certainement la vitesse du traîneau ne devait pas être moindre de quarante milles à l'heure. Мадж твердо держал курс, ловкими движениями руля направляя сани по прямой линии. Все паруса были подняты. Переставили кливер, подняли стеньгу и поставили топсель; все они вместе увеличивали скорость движения саней. Невозможно было с математической точностью вычислить эту скорость, но было несомненно, что она составляла не меньше сорока миль в час.
" Si rien ne casse, dit Mudge, nous arriverons ! " - Если ничего не сломается, мы приедем вовремя, - заметил Мадж.
Et Mudge avait intérêt à arriver dans le délai convenu, car Mr. Fogg, fidèle à son système, l'avait alléché par une forte prime. А приехать вовремя Маджу очень хотелось, так как мистер Фогг, верный своей системе, пообещал ему значительную премию.
La prairie, que le traîneau coupait en ligne droite, était plate comme une mer. On eût dit un immense étang glacé. Le rail-road qui desservait cette partie du territoire remontait, du sud-ouest au nord-ouest, par Grand-Island, Columbus, ville importante du Nebraska, Schuyler, Fremont, puis Omaha. Il suivait pendant tout son parcours la rive droite de Platte-river. Le traîneau, abrégeant cette route, prenait la corde de l'arc décrit par le chemin de fer. Mudge ne pouvait craindre d'être arrêté par la Platte-river, à ce petit coude qu'elle fait en avant de Fremont, puisque ses eaux étaient glacées. Le chemin était donc entièrement débarrassé d'obstacles, et Phileas Fogg n'avait donc que deux circonstances à redouter : une avarie à l'appareil, un changement ou une tombée du vent. Равнина, которую по прямой линии пересекали сани, была плоской, словно море. Она походила на огромный замерзший пруд. Железная дорога проходит на этой территории с юго-запада на северо-запад через Гранд-Айленд, Колумбус - крупный город штата Небраска, Скулер, Фримонт и Омаху и все время тянется правым берегом Платт-ривер. Сани сокращали этот путь, проходя по хорде дуги, которую описывает железная дорога. Мадж не опасался, что их задержит Платт-ривер, образующая перед Фримонтом небольшую излучину, ибо река замерзла. Таким образом, на всем протяжении пути не было никаких препятствий, и Филеас Фогг мог опасаться только двух обстоятельств: поломки саней и перемены или прекращения ветра.
Mais la brise ne mollissait pas. Au contraire. Elle soufflait à courber le mât, que les haubans de fer maintenaient solidement. Ces filins métalliques, semblables aux cordes d'un instrument, résonnaient comme si un archet eût provoqué leurs vibrations. Le traîneau s'enlevait au milieu d'une harmonie plaintive, d'une intensité toute particulière. Но ветер не ослабевал. Напротив. Он дул с такой силой, что гнулась мачта, поддерживаемая металлическими вантами. Эти металлические тросы, похожие на струны какого-то огромного инструмента, гудели от ветра, словно чья-то невидимая рука водила по ним смычком. И сани неслись под жалобную мелодию совершенно исключительной силы.
" Ces cordes donnent la quinte et l'octave ", dit Mr. Fogg. - Эти тросы звучат в квинту и в октаву, - заметил Филеас Фогг.
Et ce furent les seules paroles qu'il prononça pendant cette traversée. Mrs. Aouda, soigneusement empaquetée dans les fourrures et les couvertures de voyage, était, autant que possible, préservée des atteintes du froid. Таковы были единственные слова, которые он произнес за всю дорогу. Миссис Ауда, тщательно закутанная в дорожные одеяла и меха, была по мере возможности защищена от холода.
Quant à Passepartout, la face rouge comme le disque solaire quand il se couche dans les brumes, il humait cet air piquant. Avec le fond d'imperturbable confiance qu'il possédait, il s'était repris à espérer. Au lieu d'arriver le matin à New York, on y arriverait le soir, mais il y avait encore quelques chances pour que ce fût avant le départ du paquebot de Liverpool. Что касается Паспарту, то он жадно вдыхал морозный воздух, и лицо его было красно, как диск солнца, когда оно садится в тумане. С присущим ему непоколебимым оптимизмом он снова начал надеяться на успех. Ну что ж, вместо того чтобы приехать в Нью-Йорк утром, они приедут вечером, лишь бы им застать пакетбот, отходящий в Ливерпуль!
Passepartout avait même éprouvé une forte envie de serrer la main de son allié Fix. Il n'oubliait pas que c'était l'inspecteur lui-même qui avait procuré le traîneau à voiles, et, par conséquent, le seul moyen qu'il y eût de gagner Omaha en temps utile. Mais, par on ne sait quel pressentiment, il se tint dans sa réserve accoutumée. Паспарту даже хотелось пожать руку своему союзнику Фиксу. Он помнил, что парусные сани были раздобыты именно им и что только благодаря сыщику его господин может прибыть в Омаху вовремя. Однако, следуя какому-то предчувствию, он сдержался и не изменил своего обычного настороженного отношения к Фиксу.
En tout cas, une chose que Passepartout n'oublierait jamais, c'était le sacrifice que Mr. Fogg avait fait, sans hésiter, pour l'arracher aux mains des Sioux. A cela, Mr. Fogg avait risqué sa fortune et sa vie... Non ! son serviteur ne l'oublierait pas ! Во всяком случае, Паспарту знал, что он никогда не позабудет одного - жертвы, которую, не колеблясь, принес мистер Фогг, чтобы вырвать его из рук индейцев племени сиу. Для этого мистер Фогг рисковал своим состоянием и самой жизнью... Нет! Его слуга этого никогда не забудет!
Pendant que chacun des voyageurs se laissait aller à des réflexions si diverses, le traîneau volait sur l'immense tapis de neige. S'il passait quelques creeks, affluents ou sous-affluents de la Little-Blue-river, on ne s'en apercevait pas. Les champs et les cours d'eau disparaissaient sous une blancheur uniforme. La plaine était absolument déserte. Comprise entre l'Union Pacific Road et l'embranchement qui doit réunir Kearney à Saint-Joseph, elle formait comme une grande île inhabitée. Pas un village, pas une station, pas même un fort. Пока каждый из путешественников предавался своим размышлениям, сани буквально летели по бескрайнему снежному ковру. Иногда они пересекали небольшие речки, притоки или притоки притоков Литл-Блу-ривер, но путешественники не замечали этого, ибо и поля и водные потоки были покрыты одним и тем же белым покровом. Равнина была совершенно пустынна. Расположенная между Тихоокеанской железной дорогой и веткой, идущей от форта Керней на Сент-Джозеф, она образовывала как бы обширный необитаемый остров. Ни деревни, ни станции, ни даже форта.
De temps en temps, on voyait passer comme un éclair quelque arbre grimaçant, dont le blanc squelette se tordait sous la brise. Parfois, des bandes d'oiseaux sauvages s'enlevaient du même vol. Parfois aussi, quelques loups de prairies, en troupes nombreuses, maigres, affamés, poussés par un besoin féroce, luttaient de vitesse avec le traîneau. Alors Passepartout, le revolver à la main, se tenait prêt à faire feu sur les plus rapprochés. Si quelque accident eût alors arrêté le traîneau, les voyageurs, attaqués par ces féroces carnassiers, auraient couru les plus grands risques. Mais le traîneau tenait bon, il ne tardait pas à prendre de l'avance, et bientôt toute la bande hurlante restait en arrière. Временами мелькали лишь одинокие, покрытые снегом кривые деревья, которые сгибались под порывами ветра. Иногда стаи диких птиц взлетали над равниной. Изредка койоты, голодные и худые, бросались в погоню за санями, надеясь чем-нибудь поживиться. Паспарту с револьвером в руке готов был немедленно открыть огонь по ближайшим из них. Если бы с санями что-нибудь случилось, путешественникам, подвергшимся нападению этих свирепых хищников, пришлось бы плохо. Но сани держались крепко, стремительно мчались вперед, и скоро стая воющих зверей осталась далеко позади.
A midi, Mudge reconnut à quelques indices qu'il passait le cours glacé de la Platte-river. Il ne dit rien, mais il était déjà sûr que, vingt milles plus loin, il aurait atteint la station d'Omaha. В полдень Мадж по некоторым признакам заметил, что они миновали Платт-ривер. Он ничего не сказал, но теперь был уверен, что до Омахи остается не больше двадцати миль.
Et, en effet, il n'était pas une heure, que ce guide habile, abandonnant la barre, se précipitait aux drisses des voiles et les amenait en bande, pendant que le traîneau, emporté par son irrésistible élan, franchissait encore un demi-mille à sec de toile. Enfin il s'arrêta, et Mudge, montrant un amas de toits blancs de neige, disait : И действительно, меньше чем через час искусный водитель оставил руль и начал спешно убирать паруса; по инерции сани прокатились еще полмили. Но, наконец, они остановились, и Мадж, указав на ряд покрытых снегом крыш, сказал:
" Nous sommes arrivés. " - Ну вот мы и приехали!
Arrivés ! Arrivés, en effet, à cette station qui, par des trains nombreux, est quotidiennement en communication avec l'est des ?tats-Unis ! Приехали! Приехали на станцию, откуда многочисленные поезда ежедневно следуют на восток Соединенных Штатов!
Passepartout et Fix avaient sauté à terre et secouaient leurs membres engourdis. Ils aidèrent Mr. Fogg et la jeune femme à descendre du traîneau. Phileas Fogg régla généreusement avec Mudge, auquel Passepartout serra la main comme à un ami, et tous se précipitèrent vers la gare d'Omaha. Паспарту и Фикс соскочили на землю и расправили свои онемевшие конечности. Затем они помогли сойти с саней миссис Ауде и мистеру Фоггу. Филеас Фогг щедро расплатился с Маджем, которому Паспарту дружески пожал руку. После этого все четверо поспешили на вокзал.
C'est à cette importante cité du Nebraska que s'arrête le chemin de fer du Pacifique proprement dit, qui met le bassin du Mississippi en communication avec le grand océan. Pour aller d'Omaha à Chicago, le rail-road, sous le nom de " Chicago-Rock-island-road ", court directement dans l'est en desservant cinquante stations. В Омахе - этом важном центре штата Небраска - кончается собственно Тихоокеанская железная дорога, соединяющая бассейн Миссисипи с Тихим океаном. От Омахи начинается уже новая линия, носящая название Чикаго-Рок-Айлендской дороги, которая идет прямо на восток и на пути к Чикаго насчитывает пятьдесят станций.
Un train direct était prêt à partir. Phileas Fogg et ses compagnons n'eurent que le temps de se précipiter dans un wagon. Ils n'avaient rien vu d'Omaha, mais Passepartout s'avoua à lui-même qu'il n'y avait pas lieu de le regretter, et que ce n'était pas de voir qu'il s'agissait. Поезд прямого сообщения был готов к отходу. Филеас Фогг и его спутники едва успели сесть в вагон. Города Омахи они вовсе не видели, но Паспарту не очень об этом сожалел: он понимал, что теперь не время осматривать город.
Avec une extrême rapidité, ce train passa dans l'?tat d'Iowa, par Council-Bluffs, Des Moines, Iowa-city. Pendant la nuit, il traversait le Mississippi à Davenport, et par Rock-Island, il entrait dans l'Illinois. Le lendemain, 10, à quatre heures du soir il arrivait à Chicago, déjà relevée de ses ruines, et plus fièrement assise que jamais sur les bords de son beau lac Michigan. С чрезвычайной быстротой поезд пролетел по штату Айова, через города Каунсил-Блафс, Де-Мойн и Айова-Сити. Ночью он пересек у Давенпорта Миссисипи и через Рок-Айленд вошел в пределы штата Иллинойс. На другой день, 10 декабря, в четыре часа вечера поезд прибыл в Чикаго; город этот уже поднялся из развалин и еще горделивее раскинулся на берегах чудесного озера Мичиган.
Neuf cents milles séparent Chicago de New York. Les trains ne manquaient pas à Chicago. Mr. Fogg passa immédiatement de l'un dans l'autre. La fringante locomotive du " Pittsburg-Fort-Wayne-Chicago-rail-road " partit à toute vitesse, comme si elle eût compris que l'honorable gentleman n'avait pas de temps à perdre. Elle traversa comme un éclair l'Indiana, l'Ohio, la Pennsylvanie, le New Jersey, passant par des villes aux noms antiques, dont quelques-unes avaient des rues et des tramways, mais pas de maisons encore. Enfin l'Hudson apparut, et, le 11 décembre, à onze heures un quart du soir, le train s'arrêtait dans la gare, sur la rive droite du fleuve, devant le " pier " même des steamers de la ligne Cunard, autrement dite " British and North American royal mail steam packet Co. " Девятьсот миль отделяют Чикаго от Нью-Йорка. Поездов здесь было много, и мистер Фогг пересел непосредственно с одного на другой. Быстроходный локомотив линии Питтсбург - Форт-Уэйн - Чикаго понесся на всех парах, словно понимая, что достопочтенному джентльмену нельзя терять времени. Молнией промчался он через штаты Индиана, Огайо, Пенсильвания, Нью-Джерси, проезжая города с античными названиями, во многих из которых уже были и улицы и конная железная дорога, но еще не было домов. Наконец, показался Гудзон, и 11 декабря в четверть двенадцатого ночи поезд остановился на вокзале, расположенном на правом берегу реки, как раз против пристани пароходов линии компании Кунардлайн.
Le China, à destination de Liverpool, était parti depuis quarante-cinq minutes ! Пароход "Китай", идущий в Ливерпуль, снялся с якоря сорок пять минут назад.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ВТОРАЯ,
в которой Филеас Фогг вступает в непосредственную борьбу с неудачей

English Русский
En partant, le China semblait avoir emporté avec lui le dernier espoir de Phileas Fogg. Вместе с "Китаем", казалось, исчезли и все надежды Филеаса Фогга.
En effet, aucun des autres paquebots qui font le service direct entre l'Amérique et l'Europe, ni les transatlantiques français, ni les navires du " White-Star-line ", ni les steamers de la Compagnie Imman, ni ceux de la ligne Hambourgeoise, ni autres, ne pouvaient servir les projets du gentleman. Действительно, ни один из пакетботов, курсирующих между Европой и Америкой, ни суда французской Трансатлантической компании, ни корабли компании "Уайт-стар-лайн", ни пароходы компании "Иммэн" или Гамбургской линии, ни другие не подходили для Филеаса Фогга.
En effet, le Pereire, de la Compagnie transatlantique française - dont les admirables bâtiments égalent en vitesse et surpassent en confortable tous ceux des autres lignes, sans exception -, ne partait que le surlendemain, 14 décembre. Et d'ailleurs, de même que ceux de la Compagnie hambourgeoise, il n'allait pas directement à Liverpool ou à Londres, mais au Havre, et cette traversée supplémentaire du Havre à Southampton, en retardant Phileas Fogg, eût annulé ses derniers efforts. В самом деле, пароход "Перейр" французской Трансатлантической компании, великолепные суда которой не уступают по быстроходности судам всех других линий, а по удобствам даже превосходят их, отходил лишь через два дня - 14 декабря. При этом, как и корабли Гамбургской компании, он следовал не прямо в Ливерпуль или Лондон, а заходил в Гавр, и этот добавочный переезд от Гавра до Саутгемптона задержал бы Филеаса Фогга и окончательно свел бы на нет все его последние усилия.
Quant aux paquebots Imman, dont l'un, le City-of-Paris, mettait en mer le lendemain, il n'y fallait pas songer. Ces navires sont particulièrement affectés au transport des émigrants, leurs machines sont faibles, ils naviguent autant à la voile qu'à la vapeur, et leur vitesse est médiocre. Ils employaient à cette traversée de New York à l'Angleterre plus de temps qu'il n'en restait à Mr. Fogg pour gagner son pari. Что касается пакетботов Иммэн, один из которых - "Город Париж" - отходил на другой день, то о них нечего было и думать. Эти суда предназначены главным образом для перевозки эмигрантов. Их машины слабы, и большею частью они идут под парусами, так что скорость их незначительна. На переход из Нью-Йорка в Англию они затрачивают больше времени, чем оставалось в распоряжении мистера Фогга, чтобы выиграть пари.
De tout ceci le gentleman se rendit parfaitement compte en consultant son Bradshaw, qui lui donnait, jour par jour, les mouvements de la navigation transocéanienne. Все это наш джентльмен узнал вполне точно из своего путеводителя Бредшоу, в котором были подробно указаны все океанские пароходные линии.
Passepartout était anéanti. Avoir manqué le paquebot de quarante-cinq minutes, cela le tuait. C'était sa faute à lui, qui, au lieu d'aider son maître, n'avait cessé de semer des obstacles sur sa route ! Et quand il revoyait dans son esprit tous les incidents du voyage, quand il supputait les sommes dépensées en pure perte et dans son seul intérêt, quand il songeait que cet énorme pari, en y joignant les frais considérables de ce voyage devenu inutile, ruinait complètement Mr. Fogg, il s'accablait d'injures. Паспарту был совершенно уничтожен. Мысль, что они опоздали на пакетбот всего лишь на сорок пять минут, убивала его. Во всем виноват он один: вместо того чтобы помогать своему господину, он только сеял препятствия на его пути! Вспоминая все злоключения этого путешествия, подводя итог истраченным лишь по его вине суммам, думая об огромном пари, о значительных издержках на путешествие, потерявшее теперь всякий смысл и разорившее мистера Фогга, бедный малый осыпал себя бранью.
Mr. Fogg ne lui fit, cependant, aucun reproche, et, en quittant le pier des paquebots transatlantiques, il ne dit que ces mots : Однако Филеас Фогг ни единым словом не упрекнул его. Покидая пристань, откуда отходили пакетботы трансатлантических линий, он только сказал своим спутникам:
" Nous aviserons demain. Venez. " - Пойдемте. Завтра мы что-нибудь решим.
Mr. Fogg, Mrs. Aouda, Fix, Passepartout traversèrent l'Hudson dans le Jersey-city-ferry-boat, et montèrent dans un fiacre, qui les conduisit à l'hôtel Saint-Nicolas, dans Broadway. Des chambres furent mises à leur disposition, et la nuit se passa, courte pour Phileas Fogg, qui dormit d'un sommeil parfait, mais bien longue pour Mrs. Aouda et ses compagnons, auxquels leur agitation ne permit pas de reposer. Мистер Фогг, миссис Ауда, Фикс и Паспарту переправились через Гудзон на небольшом пароходике и сели в фиакр, который доставил их в гостиницу "Сент-Николас" на Бродвее. Там они сняли несколько номеров и провели ночь, которая пролетела очень быстро для Филеаса Фогга, спавшего, как всегда, превосходно, но показалась очень длинной миссис Ауде и другим его спутникам, которым волнение не давало заснуть.
Le lendemain, c'était le 12 décembre. Du 12, sept heures du matin, au 21, huit heures quarante-cinq minutes du soir, il restait neuf jours treize heures et quarante-cinq minutes. Si donc Phileas Fogg fût parti la veille par le China, l'un des meilleurs marcheurs de la ligne Cunard, il serait arrivé à Liverpool, puis à Londres, dans les délais voulus ! Наступил следующий день - 12 декабря. От семи часов утра 12 декабря до восьми часов сорока пяти минут вечера 21 декабря оставалось девять суток тринадцать часов сорок пять минут. Если бы Филеас Фогг отправился накануне на "Китае" - одном из самых быстроходных трансатлантических пароходов компании Кунард-лайн, - он прибыл бы в Ливерпуль, а затем в Лондон в назначенный срок!
Mr. Fogg quitta l'hôtel, seul, après avoir recommandé à son domestique de l'attendre et de prévenir Mrs. Aouda de se tenir prête à tout instant. Мистер Фогг вышел из гостиницы, приказав своему слуге дожидаться его и предупредить миссис Ауду, чтобы она в любую минуту была готова к отъезду.
Mr. Fogg se rendit aux rives de l'Hudson, et parmi les navires amarrés au quai ou ancrés dans le fleuve, il rechercha avec soin ceux qui étaient en partance. Plusieurs bâtiments avaient leur guidon de départ et se préparaient à prendre la mer à la marée du matin, car dans cet immense et admirable port de New York, il n'est pas de jour où cent navires ne fassent route pour tous les points du monde ; mais la plupart étaient des bâtiments à voiles, et ils ne pouvaient convenir à Phileas Fogg. Он отправился на берег Гудзона и стал старательно искать среди стоявших у пристани и на якоре посреди реки кораблей какой-нибудь пароход, готовый к отплытию. На многих судах был уже поднят флаг, и они собирались выйти в море с утренним приливом: из огромного великолепного Нью-йоркского порта ежедневно отправляются во все концы света многие десятки кораблей; но в большинстве своем это были парусные суда, и они не годились для мистера Фогга.
Ce gentleman semblait devoir échouer dans sa dernière tentative, quand il aperçut, mouillé devant la Batterie, à une encablure au plus, un navire de commerce à hélice, de formes fines, dont la cheminée, laissant échapper de gros flocons de fumée, indiquait qu'il se préparait à appareiller. Последняя попытка нашего джентльмена грозила окончиться неудачей, как вдруг он заметил судно, стоявшее на якоре перед Бэтери, в одном кабельтове от берега. Это был торговый винтовой пароход изящной формы, из его трубы валили густые клубы дыма, что указывало на скорое отплытие судна.
Phileas Fogg héla un canot, s'y embarqua, et, en quelques coups d'aviron, il se trouvait à l'échelle de l'Henrietta, steamer à coque de fer, dont tous les hauts étaient en bois. Филеас Фогг нанял лодку, сел в нее и в несколько взмахов весел очутился у трапа "Генриетты", парохода с железным корпусом, но деревянными надстройками.
Le capitaine de l'Henrietta était à bord. Phileas Fogg monta sur le pont et fit demander le capitaine. Celui-ci se présenta aussitôt. Капитан "Генриетты" был на борту. Филеас Фогг поднялся на палубу и попросил вызвать его. Тот не заставил себя ждать.
C'était un homme de cinquante ans, une sorte le loup de mer, un bougon qui ne devait pas être commode. Gros yeux, teint de cuivre oxydé, cheveux rouges, forte encolure, - rien de l'aspect d'un homme du monde. Это был человек лет пятидесяти, настоящий морской волк, как видно, человек сварливый и малоприятный в обращении. Выпученные глаза зеленоватого цвета, рыжие волосы, крепко сколоченная фигура - ничто не напоминало в нем человека из общества.
" Le capitaine ? demanda Mr. Fogg. - Вы капитан? - спросил мистер Фогг.
- C'est moi. - Да, я.
- Je suis Phileas Fogg, de Londres. - Я - Филеас Фогг из Лондона.
- Et moi, Andrew Speedy, de Cardif. - А я - Эндрю Спиди из Кардифа.
- Vous allez partir ?... - Вы скоро отплываете?..
- Dans une heure. - Через час.
- Vous êtes chargé pour... ? - И направляетесь?..
- Bordeaux. - В Бордо.
- Et votre cargaison ? - Какой у вас груз?
- Des cailloux dans le ventre. Pas de fret. Je pars sur lest. - Одни камни в трюме. Никакого груза. Иду с балластом.
- Vous avez des passagers ? - У вас есть пассажиры?
- Pas de passagers. Jamais de passagers. Marchandise encombrante et raisonnante. - Нет пассажиров. Никогда не будет пассажиров. Громоздкий шумный товар.
- Votre navire marche bien ? - Хорошо ли идет ваше судно?
- Entre onze et douze n?uds. L'Henrietta, bien connue. - Одиннадцать - двенадцать узлов. "Генриетта" - корабль известный.
- Voulez-vous me transporter à Liverpool, moi et trois personnes ? - Согласны вы перевезти меня в Ливерпуль? Меня и еще троих людей.
- A Liverpool ? Pourquoi pas en Chine ? - В Ливерпуль? А почему не в Китай?
- Je dis Liverpool. - Я сказал: в Ливерпуль.
- Non ! - Нет!
- Non ? - Не хотите?
- Non. Je suis en partance pour Bordeaux, et je vais à Bordeaux. - Нет. Я собираюсь в Бордо, и я пойду в Бордо.
- N'importe quel prix ? - Ни за какие деньги?
- N'importe quel prix. " - Ни за какие деньги.
Le capitaine avait parlé d'un ton qui n'admettait pas de réplique. Капитан произнес это тоном, не терпящим возражений.
" Mais les armateurs de l'Henrietta... reprit Phileas Fogg. - Но владельцы "Генриетты"... - возразил Филеас Фогг.
- Les armateurs, c'est moi, répondit le capitaine. Le navire m'appartient. - Владельцы - это я, - ответил капитан. - Судно принадлежит мне.
- Je vous affrète. - Тогда я его зафрахтую.
- Non. - Нет!
- Je vous l'achète. - Я покупаю его.
- Non. " - Нет!
Phileas Fogg ne sourcilla pas. Cependant la situation était grave. Il n'en était pas de New York comme de Hong-Kong, ni du capitaine de l'Henrietta comme du patron de la Tankadère. Jusqu'ici l'argent du gentleman avait toujours eu raison des obstacles. Cette fois-ci, l'argent échouait. Филеас Фогг и бровью не повел. Однако положение было серьезное. Нью-Йорк не походил на Гонконг, а капитан "Генриетты" - на владельца "Танкадеры". До сих пор деньги нашего джентльмена побеждали все препятствия. На сей раз деньги оказались бессильны.
Cependant, il fallait trouver le moyen de traverser l'Atlantique en bateau - à moins de le traverser en ballon -, ce qui eût été fort aventureux, et ce qui, d'ailleurs, n'était pas réalisable. Однако необходимо было найти средство переправиться через Атлантический океан на судне, иначе пришлось бы лететь на воздушном шаре, что было и опасно да и вообще невыполнимо.
Il paraît, pourtant, que Phileas Fogg eut une idée, car il dit au capitaine : Но Филеасу Фоггу, видимо, пришла в голову какая-то мысль, ибо он сказал капитану:
" Eh bien, voulez-vous me mener à Bordeaux ? - Хорошо, согласны вы доставить меня в Бордо?
- Non, quand même vous me paieriez deux cents dollars ! - Нет, даже если вы заплатите двести долларов!
- Je vous en offre deux mille (10,000 fr.). - Я предлагаю вам две тысячи.
- Par personne ? - С каждого?
- Par personne. - С каждого.
- Et vous êtes quatre ? - И вас четверо?
- Quatre. " - Четверо.
Le capitaine Speedy commença à se gratter le front, comme s'il eût voulu en arracher l'épiderme. Huit mille dollars à gagner, sans modifier son voyage, cela valait bien la peine qu'il mît de côté son antipathie prononcée pour toute espèce de passager. Des passagers à deux mille dollars, d'ailleurs, ce ne sont plus des passagers, c'est de la marchandise précieuse. Капитан Спиди принялся тереть себе лоб с такой силой, словно хотел содрать с него кожу. Получить восемь тысяч долларов, не уклоняясь от своего пути! Ради этого стоило отбросить в сторону свое отвращение к грузу, именуемому пассажирами. Впрочем, пассажиры по две тысячи долларов уже не пассажиры, а драгоценный товар.
" Je pars à neuf heures, dit simplement le capitaine Speedy, et si vous et les vôtres, vous êtes là ?... - Я отплываю в девять часов, - коротко сказал капитан Спиди, - и если вы и ваши спутники...
- A neuf heures, nous serons à bord ! " répondit non moins simplement Mr. Fogg. - В девять часов мы будем на борту, - столь же лаконично ответил Филеас Фогг.
Il était huit heures et demie. Débarquer de l'Henrietta, monter dans une voiture, se rendre à l'hôtel Saint-Nicolas, en ramener Mrs. Aouda, Passepartout, et même l'inséparable Fix, auquel il offrait gracieusement le passage, cela fut fait par le gentleman avec ce calme qui ne l'abandonnait en aucune circonstance. Было восемь часов тридцать минут утра. Покинув "Генриетту", мистер Фогг вышел на берег, нанял карету и вернулся в гостиницу, чтобы захватить миссис Ауду, Паспарту и неразлучного Фикса, которому он любезно предложил поехать вместе с ними. Все это было сделано с тем спокойствием, которое не покидало нашего джентльмена ни при каких обстоятельствах.
Au moment où l'Henrietta appareillait, tous quatre étaient à bord. К моменту отплытия "Генриетты" все четверо были на борту.
Lorsque Passepartout apprit ce que coûterait cette dernière traversée, il poussa un de ces " Oh ! " prolongés, qui parcourent tous les intervalles de la gamme chromatique descendante ! Когда Паспарту узнал, во что обойдется этот последний переезд, он испустил протяжное "о-о-о!", заключавшее все ступени нисходящей хроматической гаммы!
Quant à l'inspecteur Fix, il se dit que décidément la Banque d'Angleterre ne sortirait pas indemne de cette affaire. En effet, en arrivant et en admettant que le sieur Fogg n'en jetât pas encore quelques poignées à la mer, plus de sept mille livres (175,000 fr.) manqueraient au sac à bank-notes ! Что касается сыщика Фикса, то он решил, что Английскому банку не выпутаться из этого дела без значительных убытков. Действительно, к концу путешествия, при условии если Филеас Фогг не выбросит еще несколько пачек ассигнаций в море, мешок с банковыми билетами должен был облегчиться больше, чем на семь тысяч фунтов стерлингов.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ТРЕТЬЯ,
где Филеас Фогг оказывается на высоте положения

English Русский
Une heure après, le steamer Henrietta dépassait le Light-boat qui marque l'entrée de l'Hudson, tournait la pointe de Sandy-Hook et donnait en mer. Pendant la journée, il prolongea Long-Island, au large du feu de Fire-Island, et courut rapidement vers l'est. Через час "Генриетта" прошла мимо плавучего маяке, указывающего вход в Гудзон, обогнула мыс Санди-Хук и вышла в открытое море. Днем она миновала Лонг-Айленд в виду маяка Файр-Айленд и быстро понеслась к востоку.
Le lendemain, 13 décembre, à midi, un homme monta sur la passerelle pour faire le point. Certes, on doit croire que cet homme était le capitaine Speedy ! Pas le moins du monde. C'était Phileas Fogg. esq. На другой день, 13 декабря, в самый полдень, на мостик взошел человек, чтобы определить координаты судна. Читатель, без сомнения, думает, что то был капитан Спиди! Ничуть не бывало! Это был Филеас Фогг, эсквайр.
Quant au capitaine Speedy, il était tout bonnement enfermé à clef dans sa cabine, et poussait des hurlements qui dénotaient une colère, bien pardonnable, poussée jusqu'au paroxysme. Что касается капитана Спиди, то он был попросту заперт на ключ в своей каюте и рычал там от гнева. Впрочем, его крайняя ярость была вполне простительна.
Ce qui s'était passé était très simple. Phileas Fogg voulait aller à Liverpool, le capitaine ne voulait pas l'y conduire. Alors Phileas Fogg avait accepté de prendre passage pour Bordeaux, et, depuis trente heures qu'il était à bord, il avait si bien man?uvré à coups de bank-notes, que l'équipage, matelots et chauffeurs - équipage un peu interlope, qui était en assez mauvais termes avec le capitaine -, lui appartenait. Et voilà pourquoi Phileas Fogg commandait au lieu et place du capitaine Speedy, pourquoi le capitaine était enfermé dans sa cabine, et pourquoi enfin l'Henrietta se dirigeait vers Liverpool. Seulement, il était très clair, à voir man?uvrer Mr. Fogg, que Mr. Fogg avait été marin. Все произошло очень просто. Филеас Фогг хотел ехать в Ливерпуль, капитан не хотел его туда везти. Тогда Филеас Фогг согласился ехать в Бордо, но за тридцать часов своего пребывания на борту корабля он так умело действовал банковыми билетами, что весь экипаж - матросы и кочегары, - экипаж, надо заметить, несколько ненадежный и находившийся в плохих отношениях с капитаном, - перешел на сторону нашего джентльмена. Вот почему Филеас Фогг командовал с мостика вместо Эндрю Спиди, вот почему Эндрю Спиди сидел под замком в своей каюте и, наконец, вот почему "Генриетта" шла в Ливерпуль. Однако по тому, как Филеас Фогг управлял кораблем, было ясно, что он был когда-то моряком.
Maintenant, comment finirait l'aventure, on le saurait plus tard. Toutefois, Mrs. Aouda ne laissait pas d'être inquiète, sans en rien dire. Fix, lui, avait été abasourdi tout d'abord. Quant à Passepartout, il trouvait la chose tout simplement adorable. Как окончилось это приключение, читатель узнает впоследствии. Пока же миссис Ауда очень беспокоилась, хотя и не говорила об этом. Фикс сначала совершенно растерялся. Паспарту же находил это приключение прямо-таки восхитительным.
" Entre onze et douze n?uds ", avait dit le capitaine Speedy, et en effet l'Henrietta se maintenait dans cette moyenne de vitesse. Капитан Спиди заявил, что "Генриетта" делает от одиннадцати до двенадцати узлов; и действительно, ее средняя скорость была именно такой.
Si donc - que de " si " encore ! - si donc la mer ne devenait pas trop mauvaise, si le vent ne sautait pas dans l'est, s'il ne survenait aucune avarie au bâtiment, aucun accident à la machine, lHenrietta, dans les neuf jours comptés du 12 décembre au 21, pouvait franchir les trois mille milles qui séparent New York de Liverpool. Il est vrai qu'une fois arrivé, l'affaire de lHenrietta brochant sur l'affaire de la Banque, cela pouvait mener le gentleman un peu plus loin qu'il ne voudrait. За девять дней, то есть с 12 по 21 декабря, "Генриетта" могла достичь берегов Англии, если только... И тут, как всегда, являлось множество всяческих "если"; если море будет относительно спокойно, если ветер не изменится, если не будет повреждений в машине или в самом судне, "Генриетта" сможет покрыть три тысячи миль, отделяющие Нью-Йорк от Ливерпуля. Правда, история с "Генриеттой" вместе с делом о похищении банковых билетов грозила завести нашего джентльмена несколько дальше, чем он того хотел бы.
Pendant les premiers jours, la navigation se fit dans d'excellentes conditions. La mer n'était pas trop dure ; le vent paraissait fixé au nord-est ; les voiles furent établies, et, sous ses goélettes, l'Henrietta marcha comme un vrai transatlantique. Первые дни плавание проходило в превосходных условиях. Море было довольно спокойно; ветер неизменно дул в северо-восточном направлении. Поставили паруса, и "Генриетта" шла, словно настоящее трансатлантическое судно.
Passepartout était enchanté. Le dernier exploit de son maître, dont il ne voulait pas voir les conséquences, l'enthousiasmait. Jamais l'équipage n'avait vu un garçon plus gai, plus agile. Il faisait mille amitiés aux matelots et les étonnait par ses tours de voltige. Il leur prodiguait les meilleurs noms et les boissons les plus attrayantes. Pour lui, ils man?uvraient comme des gentlemen, et les chauffeurs chauffaient comme des héros. Sa bonne humeur, très communicative, s'imprégnait à tous. Il avait oublié le passé, les ennuis, les périls. Il ne songeait qu'à ce but, si près d'être atteint, et parfois il bouillait d'impatience, comme s'il eût été chauffé par les fourneaux de l'Henrietta. Souvent aussi, le digne garçon tournait autour de Fix ; il le regardait d'un ?il " qui en disait long "! mais il ne lui parlait pas, car il n'existait plus aucune intimité entre les deux anciens amis. Паспарту был в восторге. Последний подвиг мистера Фогга, на последствия которого француз закрывал глаза, приводил его в восхищение. Никогда экипаж не видел такого подвижного и веселого человека. Он дружески болтал с матросами и изумлял их своими цирковыми фокусами. Он расточал им самые лестные комплименты и угощал их лучшими напитками. По его мнению, они несли службу, как джентльмены, а кочегары поддерживали огни в топках, как герои. Его хорошее настроение заражало всех. Паспарту забыл прошлое, все неудачи и опасности. Он думал только о близкой цели и кипел от нетерпения, словно подогреваемый котлами "Генриетты". Часто достойный малый прохаживался вокруг Фикса и многозначительно на него поглядывал, но молчал, так как между бывшими друзьями уже не было прежней близости.
D'ailleurs Fix, il faut le dire, n'y comprenait plus rien ! La conquête de lHenrietta, l'achat de son équipage, ce Fogg man?uvrant comme un marin consommé, tout cet ensemble de choses l'étourdissait. Il ne savait plus que penser ! Mais, après tout, un gentleman qui commençait par voler cinquante-cinq mille livres pouvait bien finir par voler un bâtiment. Et Fix fut naturellement amené à croire que lHenrietta, dirigée par Fogg, n'allait point du tout à Liverpool, mais dans quelque point du monde où le voleur, devenu pirate, se mettrait tranquillement en sûreté! Cette hypothèse, il faut bien l'avouer, était on ne peut plus plausible, et le détective commençait à regretter très sérieusement de s'être embarqué dans cette affaire. А Фикс, надо сказать, ничего уже не понимал! Захват "Генриетты", подкуп экипажа, Фогг, управляющий кораблем, словно заправский моряк, - все это его ошеломило. Он не знал, что и думать! Но в конце концов джентльмен, начавший с кражи пятидесяти пяти тысяч фунтов стерлингов, вполне мог кончить похищением судна. И Фикс, естественно, пришел к заключению, что "Генриетта", управляемая Фоггом, идет вовсе не в Ливерпуль, а куда-нибудь в другое место, где вор, обратившись в пирата, будет чувствовать себя в безопасности! Надо сознаться, что такое предположение было довольно правдоподобно, и сыщик начал серьезно жалеть, что ввязался в это дело.
Quant au capitaine Speedy, il continuait à hurler dans sa cabine, et Passepartout, chargé de pourvoir à sa nourriture, ne le faisait qu'en prenant les plus grandes précautions, quelque vigoureux qu'il fût. Mr. Fogg, lui, n'avait plus même l'air de se douter qu'il y eût un capitaine à bord. Капитан Спиди продолжал буйствовать у себя в каюте, и Паспарту, которому было поручено его кормить, делал это, несмотря на всю свою силу, с большими предосторожностями. Мистер Фогг "как будто забыл о существовании капитана.
Le 13, on passe sur la queue du banc de Terre-Neuve. Ce sont là de mauvais parages. Pendant l'hiver surtout, les brumes y sont fréquentes, les coups de vent redoutables. Depuis la veille, le baromètre, brusquement abaissé, faisait pressentir un changement prochain dans l'atmosphère. En effet, pendant la nuit, la température se modifia, le froid devint plus vif, et en même temps le vent sauta dans le sud-est. Тринадцатого "Генриетта" миновала Ньюфаундлендскую банку. Переход этой части океана очень труден. Здесь, особенно зимой, часто бывают туманы и шквалы. Еще накануне барометр резко упал, предвещая близкую перемену погоды. И действительно, за ночь температура понизилась: стало холоднее, и подул юго-восточный ветер.
C'était un contretemps. Mr. Fogg, afin de ne point s'écarter de sa route, dut serrer ses voiles et forcer de vapeur. Néanmoins, la marche du navire fut ralentie, attendu l'état de la mer, dont les longues lames brisaient contre son étrave. Il éprouva des mouvements de tangage très violents, et cela au détriment de sa vitesse. La brise tournait peu à peu à l'ouragan, et l'on prévoyait déjà le cas où l'Henrietta ne pourrait plus se maintenir debout à la lame. Or, s'il fallait fuir, c'était l'inconnu avec toutes ses mauvaises chances. Это было серьезным препятствием. Мистер Фогг, чтобы не менять курса, приказал убрать паруса и усилить пары. Все же из-за состояния моря движение судна замедлилось. Высокие волны разбивались о его форштевень. Началась сильная килевая качка, которая также уменьшала скорость. Ветер все свежел и грозил превратиться в ураган. Можно было предвидеть, что "Генриетта" вскоре не сможет выдержать напора волн. А бегство от бури сулило неизвестность и всевозможные опасности.
Le visage de Passepartout se rembrunit en même temps que le ciel, et, pendant deux jours, l'honnête garçon éprouva de mortelles transes. Mais Phileas Fogg était un marin hardi, qui savait tenir tête à la mer, et il fit toujours route, même sans se mettre sous petite vapeur. L'Henrietta, quand elle ne pouvait s'élever à la lame, passait au travers, et son pont était balayé en grand, mais elle passait. Quelquefois aussi l'hélice émergeait, battant l'air de ses branches affolées, lorsqu'une montagne d'eau soulevait l'arrière hors des flots, mais le navire allait toujours de l'avant. Лицо Паспарту темнело одновременно с небом. Два дня честный малый испытывал смертельное беспокойство. Но Филеас Фогг был смелый моряк, он знал, как бороться со стихией, и шел вперед, не убавляя паров. Когда "Генриетта" не могла одолеть волны, она шла сквозь нее и проходила, хотя палубу и заливало водой. Иногда под напором водяных гор, подымавших корму судна, винт показывался над водой, и лопасти его бешено вращались в воздухе, - но, несмотря ни на что, судно двигалось вперед.
Toutefois le vent ne fraîchit pas autant qu'on aurait pu le craindre. Ce ne fut pas un de ces ouragans qui passent avec une vitesse de quatre-vingt-dix milles à l'heure. Il se tint au grand frais, mais malheureusement il souffla avec obstination de la partie du sud-est et ne permit pas de faire de la toile. Et cependant, ainsi qu'on va le voir, il eût été bien utile de venir en aide à la vapeur ! Однако ветер не достиг той силы, какой можно было опасаться. То был не ураган, несущийся со скоростью девяноста миль в час, а просто очень свежий ветер, но, к сожалению, он настойчиво дул с юго-востока и не позволял поставить паруса. А их помощь, как увидит читатель, была бы очень кстати!
Le 16 décembre, c'était le soixante quinzième jour écoulé depuis le départ de Londres. En somme, l'Henrietta n'avait pas encore un retard inquiétant. La moitié de la traversée était à peu près faite, et les plus mauvais parages avaient été franchis. En été, on eût répondu du succès. En hiver, on était à la merci de la mauvaise saison. Passepartout ne se prononçait pas. Au fond, il avait espoir, et, si le vent faisait défaut, du moins il comptait sur la vapeur. Шестнадцатого декабря исполнилось семьдесят пять дней с момента отъезда из Лондона. В общем, "Генриетта" пока что не сильно опаздывала, и особенно тревожиться не приходилось. Самая трудная часть пути была позади, и оставалось пройти еще немного больше половины всего расстояния. Летом можно было бы поручиться за успех, но зимой все зависело от капризов погоды. Паспарту не высказывал своего мнения. В глубине души он надеялся, что если ветер не захочет служить, то можно рассчитывать на пар.
Or, ce jour-là, le mécanicien étant monté sur le pont, rencontra Mr. Fogg et s'entretint assez vivement avec lui. В этот самый день механик вышел на палубу, разыскал мистера Фогга и о чем-то горячо беседовал с ним.
Sans savoir pourquoi - par un pressentiment sans doute -, Passepartout éprouva comme une vague inquiétude. Il eût donné une de ses oreilles pour entendre de l'autre ce qui se disait là. Cependant, il put saisir quelques mots, ceux-ci entre autres, prononcés par son maître : Неизвестно почему, - вероятно, в силу предчувствия, - Паспарту охватило смутное беспокойство. Он охотно отдал бы одно ухо, чтобы услышать другим, что говорилось на мостике. Все же ему удалось разобрать несколько слов, и среди них - вопрос мистера Фогга:
" Vous êtes certain de ce que vous avancez ? - Вы уверены в том, что говорите?
- Certain, monsieur, répondit le mécanicien. N'oubliez pas que, depuis notre départ, nous chauffons avec tous nos fourneaux allumés, et si nous avions assez de charbon pour aller à petite vapeur de New York à Bordeaux, nous n'en avons pas assez pour aller à toute vapeur de New York à Liverpool ! - Уверен, сударь, - ответил механик. - Не забывайте, что с самого выхода в море все котлы в действии: на путь от Нью-Йорка до Бордо под малыми парами запасов угля хватило бы, но для перехода на всех парах от Нью-Йорка до Ливерпуля его не хватит.
- J'aviserai ", répondit Mr. Fogg. - Я подумаю, - ответил мистер Фогг.
Passepartout avait compris. Il fut pris d'une inquiétude mortelle. Паспарту понял все. Его охватило смертельное беспокойство.
Le charbon allait manquer ! Уголь приходил к концу!
" Ah ! si mon maître pare celle-là, se dit-il, décidément ce sera un fameux homme ! " "Ну, - подумал он, - если мой хозяин справится и с этим, то он просто великий человек!"
Et ayant rencontré Fix, il ne put s'empêcher de le mettre au courant de la situation. Столкнувшись с Фиксом, он не мог удержаться, чтобы не посвятить его в положение дел.
" Alors, lui répondit l'agent les dents serrées, vous croyez que nous allons à Liverpool ! - Так вы воображаете, - процедил сквозь зубы сыщик, - что мы идем в Ливерпуль?!
- Parbleu ! - Черт возьми! Куда же еще!
- Imbécile ! " répondit l'inspecteur, qui s'en alla, haussant les épaules. - Глупец! - процедил полицейский инспектор и отошел, пожимая плечами.
Passepartout fut sur le point de relever vertement le qualificatif, dont il ne pouvait d'ailleurs comprendre la vraie signification ; mais il se dit que l'infortuné Fix devait être très désappointé, très humilié dans son amour-propre, après avoir si maladroitement suivi une fausse piste autour du monde, et il passa condamnation. Паспарту собирался тотчас же хорошенько отплатить за эту характеристику, понимая, впрочем, чем она была вызвана. Но, подумав, что бедный Фикс, вероятно, очень огорчен своей неудачей, что самолюбие его сильно задето этой бессмысленной кругосветной гонкой по ложному следу, Паспарту решил простить обиду.
Et maintenant quel parti allait prendre Phileas Fogg ? Cela était difficile à imaginer. Cependant, il paraît que le flegmatique gentleman en prit un, car le soir même il fit venir le mécanicien et lui dit : На что же, однако, рассчитывал Филеас Фогг? Трудно было догадаться. Но, как видно, этот флегматичный джентльмен принял какое-то решение, ибо в тот же вечер он позвал механика и сказал ему:
" Poussez les feux et faites route jusqu'à complet épuisement du combustible. " - Поддерживайте огонь и идите на всех парах до полного истощения запасов топлива.
Quelques instants après, la cheminée de l'Henrietta vomissait des torrents de fumée. Через несколько минут из труб "Генриетты" повалили густые клубы дыма.
Le navire continua donc de marcher à toute vapeur ; mais ainsi qu'il l'avait annoncé, deux jours plus tard, le 18, le mécanicien fit savoir que le charbon manquerait dans la journée. Судно шло на всех парах, но через два дня, восемнадцатого числа, механик, как он и предупреждал, объявил, что угля осталось меньше, чем на один день.
" Que l'on ne laisse pas baisser les feux, répondit Mr. Fogg. Au contraire. Que l'on charge les soupapes ". - Не убавлять огня! - приказал мистер Фогг. - Наоборот, увеличить давление пара.
Ce jour-là, vers midi, après avoir pris hauteur et calculé la position du navire, Phileas Fogg fit venir Passepartout, et il lui donna l'ordre d'aller chercher le capitaine Speedy. C'était comme si on eût commandé à ce brave garçon d'aller déchaîner un tigre, et il descendit dans la dunette, se disant : В тот же день, около полудня, определив широту и долготу судна, мистер Фогг подозвал Паспарту и велел ему привести капитана Спиди. Честный малый выслушал это приказание с таким видом, словно ему поручили спустить с цепи тигра, и, спускаясь с мостика, пробормотал:
" Positivement il sera enragé ! " - Ну и взбесится же он!
En effet, quelques minutes plus tard, au milieu de cris et de jurons, une bombe arrivait sur la dunette. Cette bombe, c'était le capitaine Speedy. Il était évident qu'elle allait éclater. Действительно, через несколько минут в вихре криков и проклятий в рубку влетела бомба. Этой бомбой был капитан Спиди. Бомба явно готова была взорваться.
" Où sommes-nous ? " telles furent les premières paroles qu'il prononça au milieu des suffocations de la colère, et certes, pour peu que le digne homme eût été apoplectique, il n'en serait jamais revenu. - Где мы?! - первым делом закричал капитан, задыхаясь от ярости. Можно было опасаться, что достойного капитана тут же хватит апоплексический удар.
" Où sommes-nous ? répéta-t-il, la face congestionnée. - Где мы?! - повторил он, весь багровый от гнева.
- A sept cent soixante-dix milles de Liverpool (300 lieues), répondit Mr. Fogg avec un calme imperturbable. - В семистах семидесяти милях от Ливерпуля, - ответил мистер Фогг с невозмутимым спокойствием.
- Pirate ! s'écria Andrew Speedy. - Пират! - прохрипел Эндрю Спиди.
- Je vous ai fait venir, monsieur... - Я приказал позвать вас, сударь...
- ?cumeur de mer ! - Морской разбойник!
- ...monsieur, reprit Phileas Fogg, pour vous prier de me vendre votre navire. - ...чтобы просить вас продать мне ваш корабль, - продолжал Филеас Фогг.
- Non ! de par tous les diables, non ! - Нет! Тысяча чертей, нет!
- C'est que je vais être obligé de le brûler. - Дело в том, что я буду вынужден сжечь его.
- Brûler mon navire ! - Сжечь мой корабль?!
- Oui, du moins dans ses hauts, car nous manquons de combustible. - Да, по крайней мере деревянные части, ибо у нас не хватает топлива.
- Brûler mon navire ! s'écria le capitaine Speedy, qui ne pouvait même plus prononcer les syllabes. Un navire qui vaut cinquante mille dollars (250,000 fr.). - Сжечь мой корабль! - завопил капитан Спиди, потеряв способность к членораздельной речи. - Корабль, который стоит пятьдесят тысяч долларов!
- En voici soixante mille (300,000 fr.)! répondit Phileas Fogg, en offrant au capitaine une liasse de bank-notes. - Вот вам шестьдесят тысяч, - ответил Филеас, протягивая капитану пачку банковых билетов.
Cela fit un effet prodigieux sur Andrew Speedy. On n'est pas Américain sans que la vue de soixante mille dollars vous cause une certaine émotion. Le capitaine oublia en un instant sa colère, son emprisonnement, tous ses griefs contre son passager. Son navire avait vingt ans. Cela pouvait devenir une affaire d'or !... La bombe ne pouvait déjà plus éclater. Mr. Fogg en avait arraché la mèche. Это произвело магическое действие на Эндрю Спиди. Ни один американец не может равнодушно видеть шестьдесят тысяч долларов. Капитан в одно мгновение забыл свой гнев, свое заточение и всю ненависть, которую он питал к Филеасу Фоггу. Судну было уже двадцать лет. Так что подобную сделку надо было считать находкой!.. Бомба уже не могла разорваться - Филеас Фогг вырвал из нее фитиль.
" Et la coque en fer me restera, dit-il d'un ton singulièrement radouci. - А железный корпус пусть останется мне... - сказал капитан, значительно более мягким тоном.
- La coque en fer et la machine, monsieur. Est-ce conclu ? - Да, и корпус и машина. Согласны?
- Conclu. " - Согласен.
Et Andrew Speedy, saisissant la liasse de bank-notes, les compta et les fit disparaître dans sa poche. И Эндрю Спиди вырвал пачку банкнот из рук Филеаса Фогга, пересчитал их и засунул в карман.
Pendant cette scène, Passepartout était blanc. Quant à Fix, il faillit avoir un coup de sang. Près de vingt mille livres dépensées, et encore ce Fogg qui abandonnait à son vendeur la coque et la machine, c'est-à-dire presque la valeur totale du navire ! Il est vrai que la somme volée à la banque s'élevait à cinquante-cinq mille livres ! Во время этой сцены Паспарту весь побелел. С Фиксом едва не сделался удар. Около двадцати тысяч фунтов уже истрачено, а этот Фогг еще отдает владельцу судна и корпус и машину, то есть почти все, что есть ценного в судне! Правда, украденная в банке сумма составляла пятьдесят пять тысяч фунтов!..
Quand Andrew Speedy eut empoché l'argent : - Не удивляйтесь, - сказал мистер Фогг Эндрю Спиди, когда тот спрятал деньги.
" Monsieur, lui dit Mr. Fogg, que tout ceci ne vous étonne pas. Sachez que je perds vingt mille livres, si je ne suis pas rendu à Londres le 21 décembre, à huit heures quarante-cinq du soir. Or, j'avais manqué le paquebot de New York, et comme vous refusiez de me conduire à Liverpool... - Я потеряю двадцать тысяч фунтов стерлингов, если не прибуду в Лондон двадцать первого декабря в восемь часов сорок пять минут вечера. А так как в Нью-Йорке я опоздал на пакетбот, а вы отказались меня везти в Ливерпуль...
- Et j'ai bien fait, par les cinquante mille diables de l'enfer, s'écria Andrew Speedy, puisque j'y gagne au moins quarante mille dollars. " - И очень хорошо сделал, пятьдесят тысяч чертей! - воскликнул Эндрю Спиди. - Потому что я заработал по крайней мере сорок тысяч долларов!
Puis, plus posément : Потом он прибавил более спокойным тоном:
" Savez-vous une chose, ajouta-t-il, capitaine ?... - Знаете что, капитан...
- Fogg. - Фогг.
- Capitaine Fogg, eh bien, il y a du Yankee en vous ". - Так вот, капитан Фогг, в вас есть что-то от янки!
Et après avoir fait à son passager ce qu'il croyait être un compliment, il s'en allait, quand Phileas Fogg lui dit : После этих слов, которые он считал комплиментом, Эндрю Спиди хотел было удалиться, но Филеас Фогг остановил его:
" Maintenant ce navire m'appartient ? - Значит, теперь корабль принадлежит мне?
- Certes, de la quille à la pomme des mâts, pour tout ce qui est " bois ", s'entend ! - Конечно, - от киля до клотиков, но, разумеется, только "дерево"!
- Bien. Faites démolir les aménagements intérieurs et chauffez avec ces débris. " - Хорошо. Прикажите разобрать все внутренние переборки и топите ими.
On juge ce qu'il fallut consommer de ce bois sec pour maintenir la vapeur en suffisante pression. Ce jour-là, la dunette, les rouffles, les cabines, les logements, le faux pont, tout y passa. Можно себе представить, сколько понадобилось сухого дерева, чтобы поддерживать достаточное давление пара. В этот день ют, рубка, каюты, нижняя палуба - все ушло в топки.
Le lendemain, 19 décembre, on brûla la mâture, les dromes, les esparres. On abattit les mâts, on les débita à coups de hache. L'équipage y mettait un zèle incroyable. Passepartout, taillant, coupant, sciant, faisait l'ouvrage de dix hommes. C'était une fureur de démolition. На другой день, 19 декабря, сожгли рангоут и его запасные части. Снесли мачты и разрубили их топорами. Экипаж-работал с неимоверным рвением. Паспарту рубил, резал, пилил - словом, трудился за десятерых. Словно дух разрушения пронесся над кораблем.
Le lendemain, 20, les bastingages, les pavois, les ?uvres-mortes, la plus grande partie du pont, furent dévorés. L'Henrietta n'était plus qu'un bâtiment rasé comme un ponton. На следующее утро, 20 декабря, фальшборт и все надводные части судна, а также большая часть палубы были сожжены. "Генриетту" так обкорнали, что та походила на плавучий понтон.
Mais, ce jour-là, on avait eu connaissance de la côte d'Irlande et du feu de Fastenet. В этот день показался ирландский берег и стал виден маяк Фастенет.
Toutefois, à dix heures du soir, le navire n'était encore que par le travers de Queenstown. Phileas Fogg n'avait plus que vingt-quatre heures pour atteindre Londres ! Or, c'était le temps qu'il fallait à l'Henrietta pour gagner Liverpool, - même en marchant à toute vapeur. Et la vapeur allait manquer enfin à l'audacieux gentleman ! Однако в десять часов вечера судно было еще лишь на траверсе Квинстауна. Чтобы достичь Лондона, у Филеаса Фогга оставалось в распоряжении только двадцать четыре часа. Между тем за это время "Генриетта" могла дойти лишь до Ливерпуля, даже идя на всех парах. А у отважного джентльмена уже нечем было поддерживать пары!
" Monsieur, lui dit alors le capitaine Speedy, qui avait fini par s'intéresser à ses projets, je vous plains vraiment. Tout est contre vous ! Nous ne sommes encore que devant Queenstown. - Мне вас вправду жаль, сударь, - сказал капитан Спиди, заинтересовавшийся, наконец, планами мистера Фогга. - Все против вас! Мы еще только у Квинстауна.
- Ah ! fit Mr. Fogg, c'est Queenstown, cette ville dont nous apercevons les feux ? - А! - заметил мистер Фогг. - Так это видны его огни?
- Oui. - Да.
- Pouvons-nous entrer dans le port ? - Можем мы войти в гавань?
- Pas avant trois heures. A pleine mer seulement. - Не раньше, чем через три часа: только во время прилива.
- Attendons ! " répondit tranquillement Phileas Fogg, sans laisser voir sur son visage que, par une suprême inspiration, il allait tenter de vaincre encore une fois la chance contraire ! - Что ж, подождем, - спокойно ответил мистер Фогг. По его лицу нельзя было заметить, что он намерен предпринять еще последнее усилие в борьбе с враждебной судьбой!
En effet, Queenstown est un port de la côte d'Irlande dans lequel les transatlantiques qui viennent des ?tats-Unis jettent en passant leur sac aux lettres. Ces lettres sont emportées à Dublin par des express toujours prêts à partir. De Dublin elles arrivent à Liverpool par des steamers de grande vitesse, - devançant ainsi de douze heures les marcheurs les plus rapides des compagnies maritimes. Квинстаун - небольшой порт на ирландском побережье, в котором трансатлантические пароходы сгружают почту из Соединенных Штатов, откуда она курьерскими поездами доставляется в Дублин, а затем на быстроходных судах перевозится в Ливерпуль, опережая таким образом на двенадцать часов самые быстроходные пакетботы океанских компаний.
Ces douze heures que gagnait ainsi le courrier d'Amérique, Phileas Fogg prétendait les gagner aussi. Au lieu d'arriver sur l'Henrietta, le lendemain soir, à Liverpool, il y serait à midi, et, par conséquent, il aurait le temps d'être à Londres avant huit heures quarante-cinq minutes du soir. Эти-то двенадцать часов, которые выгадывает таким способом американская почта, хотел выгадать и Филеас Фогг. Вместо того чтобы прибыть на "Генриетте" в Ливерпуль на следующий день вечером, он намеревался попасть туда в полдень и, следовательно, приехать в Лондон до восьми часов сорока пяти минут вечера.
Vers une heure du matin, l'Henrietta entrait à haute mer dans le port de Queenstown, et Phileas Fogg, après avoir reçu une vigoureuse poignée de main du capitaine Speedy, le laissait sur la carcasse rasée de son navire, qui valait encore la moitié de ce qu'il l'avait vendue ! Около часу ночи, во время прилива, "Генриетта" вошла в порт Квинстаун, и Филеас Фогг обменялся крепким рукопожатием с капитаном Спиди, который остался на своем ободранном судне, все же стоившем по крайней мере половину той суммы, которую он за него уже получил.
Les passagers débarquèrent aussitôt. Fix, à ce moment, eut une envie féroce d'arrêter le sieur Fogg. Il ne le fit pas, pourtant ! Pourquoi ? Quel combat se livrait donc en lui ? ?tait-il revenu sur le compte de Mr. Fogg ? Comprenait-il enfin qu'il s'était trompé ? Toutefois, Fix n'abandonna pas Mr. Fogg. Avec lui, avec Mrs. Aouda, avec Passepartout, qui ne prenait plus le temps de respirer, il montait dans le train de Queenstown à une heure et demi du matin, arrivait à Dublin au jour naissant, et s'embarquait aussitôt sur un des steamers - vrais fuseaux d'acier, tout en machine - qui, dédaignant de s'élever à la lame, passent invariablement au travers. Пассажиры высадились на берег. В эту минуту Фикс испытывал сильнейшее желание арестовать мистера Фогга. Однако он этого не сделал! Почему? Какая борьба происходила в нем? Переменилось ли его мнение о мистере Фогге? Понял ли он, наконец, что ошибся? Так или иначе, но Фикс не расстался с нашим джентльменом. Вместе с ним, миссис Аудой и Паспарту, который еще не успел отдышаться, он в половине второго ночи сел в Квинстауне в поезд, прибыл на рассвете в Дублин и тотчас пересел вместе со всеми на один из почтовых пароходов, настоящий стальной таран, который был снабжен настолько сильной машиной, что мог пренебрегать волнами и прорезывал их насквозь.
A midi moins vingt, le 21 décembre, Phileas Fogg débarquait enfin sur le quai de Liverpool. Il n'était plus qu'à six heures de Londres. Без двадцати минут двенадцать 21 декабря Филеас Фогг был на Ливерпульской набережной. Он находился всего в шести часах от Лондона.
Mais à ce moment, Fix s'approcha, lui mit la main sur l'épaule, et, exhibant son mandat : В эту минуту к нему подошел Фикс, положил ему руку на плечо и предъявил свои полномочия.
" Vous êtes le sieur Phileas Fogg ? dit-il. - Вы - господин Филеас Фогг?
- Oui, monsieur. - Да, сударь.
- Au nom de la reine, je vous arrête ! " - Именем королевы вы арестованы.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ,
в которой Паспарту получает возможность очень зло пошутить

English Русский
Phileas Fogg était en prison. On l'avait enfermé dans le poste de Custom-house, la douane de Liverpool, et il devait y passer la nuit en attendant son transfèrement à Londres. Филеас Фогг находился в тюрьме. Его заперли в полицейский пост при ливерпульской таможне, где он должен был провести ночь в ожидании перевода в Лондон.
Au moment de l'arrestation, Passepartout avait voulu se précipiter sur le détective. Des policemen le retinrent. Mrs. Aouda, épouvantée par la brutalité du fait, ne sachant rien, n'y pouvait rien comprendre. Passepartout lui expliqua la situation. Mr. Fogg, cet honnête et courageux gentleman, auquel elle devait la vie, était arrêté comme voleur. La jeune femme protesta contre une telle allégation, son c?ur s'indigna, et des pleurs coulèrent de ses yeux, quand elle vit qu'elle ne pouvait rien faire, rien tenter, pour sauver son sauveur. В момент ареста Паспарту хотел броситься на сыщика, но его удержали полисмены. Миссис Ауда, подавленная грубостью всего случившегося и ни о чем не знавшая, ничего не могла понять. Паспарту объяснил ей, в чем дело. Мистер Фогг, этот честный и храбрый джентльмен, которому она была обязана жизнью, арестован как вор! Молодая женщина протестовала против подобного предположения, она возмущалась, плакала, видя, что ничего не может сделать, ничего предпринять для спасения своего спасителя.
Quant à Fix, il avait arrêté le gentleman parce que son devoir lui commandait de l'arrêter, fût-il coupable ou non. La justice en déciderait. Что касается Фикса, то он арестовал нашего джентльмена, ибо этого требовал его долг - все равно, виновен ли тот, или нет. Правосудие разберется.
Mais alors une pensée vint à Passepartout, cette pensée terrible qu'il était décidément la cause de tout ce malheur ! En effet, pourquoi avait il caché cette aventure à Mr. Fogg ? Quand Fix avait révélé et sa qualité d'inspecteur de police et la mission dont il était chargé, pourquoi avait-il pris sur lui de ne point avertir son maître ? Celui-ci, prévenu, aurait sans doute donné à Fix des preuves de son innocence ; il lui aurait démontré son erreur ; en tout cas, il n'eût pas véhiculé à ses frais et à ses trousses ce malencontreux agent, dont le premier soin avait été de l'arrêter, au moment où il mettait le pied sur le sol du Royaume-Uni. Ужасная мысль пришла тогда в голову Паспарту: мысль, что он один виновен в случившемся! В самом деле, зачем он скрыл от мистера Фогга всю эту историю? Почему, узнав, кто такой Фикс и какую цель он преследует, не предупредил о том своего господина? Зная об этом заранее, Филеас Фогг сумел бы представить Фиксу доказательства своей невиновности; он уж, конечно, разъяснил бы ему заблуждение и во всяком случае не возил бы с собою и за свой счет этого проклятого сыщика, первой заботой которого было арестовать мистера Фогга, едва они оба ступили на землю Соединенного королевства.
En songeant à ses fautes, à ses imprudences, le pauvre garçon était pris d'irrésistibles remords. Il pleurait, il faisait peine à voir. Il voulait se briser la tête ! Размышляя о своей беспечности и неосмотрительности, бедный малый испытывал невыносимые угрызения совести. Он плакал, на него было жалко смотреть. Он готов был разбить себе голову!
Mrs. Aouda et lui étaient restés, malgré le froid, sous le péristyle de la douane. Ils ne voulaient ni l'un ni l'autre quitter la place. Ils voulaient revoir encore une fois Mr. Fogg. Несмотря на холод, миссис Ауда и Паспарту остались у подъезда таможни. Ни он, ни она не хотели покидать этого места. Они хотели еще раз увидеть мистера Фогга.
Quant à ce gentleman, il était bien et dûment ruiné, et cela au moment où il allait atteindre son but. Cette arrestation le perdait sans retour. Arrivé à midi moins vingt à Liverpool, le 21 décembre, il avait jusqu'à huit heures quarante-cinq minutes pour se présenter au Reform-Club, soit neuf heures quinze minutes, - et il ne lui en fallait que six pour atteindre Londres. Что касается нашего джентльмена, он был окончательно и бесповоротно разорен, и это случилось в тот миг, когда он уже почти достиг цели! Этот арест погубил его. Приехав без двадцати минут двенадцать 21 декабря в Ливерпуль, он еще имел в своем распоряжении девять часов пять минут, ибо должен был явиться в Реформ-клуб в три четверти девятого, - а ведь до Лондона всего шесть часов езды!
En ce moment, qui eût pénétré dans le poste de la douane eût trouvé Mr. Fogg, immobile, assis sur un banc de bois, sans colère, imperturbable. Résigné, on n'eût pu le dire, mais ce dernier coup n'avait pu l'émouvoir, au moins en apparence. S'était-il formé en lui une de ces rages secrètes, terribles parce qu'elles sont contenues, et qui n'éclatent qu'au dernier moment avec une force irrésistible ? On ne sait. Mais Phileas Fogg était là, calme, attendant... quoi ? Conservait-il quelque espoir ? Croyait-il encore au succès, quand la porte de cette prison était fermée sur lui ? Всякий, кто сумел бы проникнуть в таможню в эту минуту, увидел бы мистера Фогга, который сидел на деревянной скамье, неподвижный, спокойный, невозмутимый. Нельзя было сказать, что он примирился с судьбой, но даже этот последний ее удар не мог его взволновать, по крайней мере наружно. Может быть, в нем кипело скрытое бешенство - тем более ужасное, что, долго сдерживаемое, оно способно прорваться в последнюю минуту? Неизвестно. Но Филеас Фогг был, как всегда, спокоен и ждал... Чего? Сохранял ли он еще какую-нибудь надежду? Верил ли он еще в успех, когда за ним закрылись двери тюрьмы?
Quoi qu'il en soit, Mr. Fogg avait soigneusement posé sa montre sur une table et il en regardait les aiguilles marcher. Pas une parole ne s'échappait de ses lèvres, mais son regard avait une fixité singulière. Как бы то ни было, мистер Фогг бережно положил часы на стол и следил за движением стрелок. У него не вырвалось ни единого слова, но взгляд его был как-то особенно напряжен.
En tout cas, la situation était terrible, et, pour qui ne pouvait lire dans cette conscience, elle se résumait ainsi : Во всяком случае, положение было ужасно, и для того, кто не мог читать мысли Филеаса Фогга, оно сводилось к следующему:
Honnête homme, Phileas Fogg était ruiné. Если Филеас Фогг честный человек - он разорен.
Malhonnête homme, il était pris. Если он вор - он пойман.
Eut-il alors la pensée de se sauver ? Songea-t-il à chercher si ce poste présentait une issue praticable ? Pensa-t-il à fuir ? On serait tenté de le croire, car, à un certain moment, il fit le tour de la chambre. Mais la porte était solidement fermée et la fenêtre garnie de barreaux de fer. Il vint donc se rasseoir, et il tira de son portefeuille l'itinéraire du voyage. Sur la ligne qui portait ces mots : Думал ли он о спасении? Искал ли выхода из своей тюрьмы? Собирался ли бежать? Возможно, что да. Во всяком случае, он зачем-то вдруг поднялся с места и обошел комнату. Но дверь была крепко заперта, окно забрано железной решеткой. Он снова сел, вынул из бумажника свой маршрут и на той строке, где стояло:
" 21 décembre, samedi, Liverpool ", il ajouta : "21 декабря, суббота, Ливерпуль", прибавил: "80-й день, 11 часов 40 минут утра".
" 80e jour, 11 h 40 du matin ", et il attendit. После этого он продолжал ждать.
Une heure sonna à l'horloge de Custom-house. Mr. Fogg constata que sa montre avançait de deux minutes sur cette horloge. Часы на здании таможни пробили час. Мистер Фогг отметил, что его часы спешили на две минуты.
Deux heures ! En admettant qu'il montât en ce moment dans un express, il pouvait encore arriver à Londres et au Reform-Club avant huit heures quarante-cinq du soir. Son front se plissa légèrement... Два часа! Если бы он в эту минуту сел в курьерский поезд, то мог бы еще прибыть вовремя в Реформ-клуб. Лоб его слегка нахмурился...
A deux heures trente-trois minutes, un bruit retentit au-dehors, un vacarme de portes qui s'ouvraient. On entendait la voix de Passepartout, on entendait la voix de Fix. В два часа тридцать три минуты снаружи послышался какой-то шум, раздался скрип двери, прозвучали голоса Паспарту и Фикса.
Le regard de Phileas Fogg brilla un instant. В глазах мистера Фогга блеснул огонек.
La porte du poste s'ouvrit, et il vit Mrs. Aouda, Passepartout, Fix, qui se précipitèrent vers lui. Дверь полицейского поста открылась, и он увидел бросившихся к нему миссис Луду, Паспарту, Фикса.
Fix était hors d'haleine, les cheveux en désordre... Il ne pouvait parler ! Фикс задыхался, волосы его были растрепаны... Он едва мог говорить!
" Monsieur, balbutia-t-il, monsieur... pardon... une ressemblance déplorable... Voleur arrêté depuis trois jours... vous... libre !... " - Сударь, - бормотал он, - сударь... простите... злосчастное сходство... Вор уже три дня как арестован... вы... свободны!..
Phileas Fogg était libre ! Il alla au détective. Il le regarda bien en face, et, faisant le seul mouvement rapide qu'il eût jamais fait eût qu'il dût jamais faire de sa vie, il ramena ses deux bras en arrière, puis, avec la précision d'un automate, il frappa de ses deux poings le malheureux inspecteur. Филеас Фогг был свободен. Он подошел к сыщику. Пристально взглянув ему в лицо, он сделал первое и, вероятно, последнее быстрое движение в своей жизни: отвел обе руки назад и затем с точностью автомата ударил кулаками злосчастного сыщика.
" Bien tapé! " s'écria Passepartout, qui, se permettant un atroce jeu de mots, bien digne d'un Français, ajouta : " Pardieu voilà ce qu'on peut appeler une belle application de poings d'Angleterre ! " - Хороший удар, черт возьми! - воскликнул Паспарту и как истый француз позволил себе зло пошутить: - Вот прекрасный урок английского бокса!
Fix, renversé, ne prononça pas un mot. Il n'avait que ce qu'il méritait. Mais aussitôt Mr, Fogg, Mrs. Aouda, Passepartout quittèrent la douane. Ils se jetèrent dans une voiture, et, en quelques minutes, ils arrivèrent à la gare de Liverpool. Сбитый с ног, Фикс не произнес ни слова. Он получил лишь то, что заслужил. Мистер Фогг, миссис Ауда и Паспарту немедленно покинули таможню. Они вскочили в карету и через несколько минут были уже на вокзале.
Phileas Fogg demanda s'il y avait un express prêt à partir pour Londres... Филеас Фогг немедленно осведомился об экспрессе на Лондон...
Il était deux heures quarante... L'express était parti depuis trente-cinq minutes. Было сорок минут третьего... Экспресс на Лондон отошел тридцать пять минут назад.
Phileas Fogg commanda alors un train spécial. Тогда Филеас Фогг заказал специальный поезд.
Il y avait plusieurs locomotives de grande vitesse en pression ; mais, attendu les exigences du service, le train spécial ne put quitter la gare avant trois heures. На станции было несколько паровозов большой мощности, стоявших под парами, но по условиям железнодорожного движения экстренный поезд не мог отойти раньше трех часов дня.
A trois heures, Phileas Fogg, après avoir dit quelques mots au mécanicien d'une certaine prime à gagner, filait dans la direction de Londres, en compagnie de la jeune femme et de son fidèle serviteur. Ровно в три часа Филеас Фогг, сказав несколько слов машинисту относительно премии, помчался, в обществе молодой женщины и своего верного слуги, по направлению к Лондону.
Il fallait franchir en cinq heures et demie la distance qui sépare Liverpool de Londres -, chose très faisable, quand la voie est libre sur tout le parcours. Mais il y eut des retards forcés, et, quand le gentleman arriva à la gare, neuf heures moins dix sonnaient à toutes les horloges de Londres. Надо было пройти за пять с половиной часов расстояние между Ливерпулем и Лондоном; это было бы вполне осуществимо, если бы путь оказался свободен на всем протяжении. Но по дороге происходили вынужденные задержки, и когда наш джентльмен прибыл на лондонский вокзал, все часы Лондона показывали девять часов без десяти минут.
Phileas Fogg, après avoir accompli ce voyage autour du monde, arrivait avec un retard de cinq minutes !... Филеас Фогг совершил путешествие вокруг света, но прибыл в Лондон на пять минут позже назначенного срока!..
Il avait perdu. Он проиграл.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ПЯТАЯ,
в которой Паспарту не заставляет повторять два раза приказание, отданное ему мистером Фоггом

English Русский
Le lendemain, les habitants de Saville-row auraient été bien surpris, si on leur eût affirmé que Mr. Fogg avait réintégré son domicile. Portes et fenêtres, tout était clos. Aucun changement ne s'était produit à l'extérieur. На другой день обитатели улицы Сэвиль-роу очень бы удивились, если бы им сказали, что Филеас Фогг вернулся в свой дом. Двери и окна были закрыты. Снаружи также не было заметно каких-нибудь изменений.
En effet, après avoir quitté la gare, Phileas Fogg avait donné à Passepartout l'ordre d'acheter quelques provisions, et il était rentré dans sa maison. Действительно, покинув вокзал, Филеас Фогг приказал Паспарту закупить провизии и отправился домой.
Ce gentleman avait reçu avec son impassibilité habituelle le coup qui le frappait. Ruiné ! et par la faute de ce maladroit inspecteur de police ! Après avoir marché d'un pas sûr pendant ce long parcours, après avoir renversé mille obstacles, bravé mille dangers, ayant encore trouvé le temps de faire quelque bien sur sa route, échouer au port devant un fait brutal, qu'il ne pouvait prévoir, et contre lequel il était désarmé : cela était terrible ! Наш джентльмен перенес с обычным бесстрастием обрушившийся на него удар. Разорен! И по вине этого болвана - полицейского инспектора! Пройти уверенным шагом все расстояние, преодолеть на пути тысячу препятствий, не испугаться тысячи опасностей, найти даже время совершить по дороге несколько добрых дел - и вдруг у самой цели отступить перед грубой силой, которую нельзя было предвидеть и преодолеть, - это было действительно ужасно!
De la somme considérable qu'il avait emportée au départ, il ne lui restait qu'un reliquat insignifiant. Sa fortune ne se composait plus que des vingt mille livres déposées chez Baring frères, et ces vingt mille livres, il les devait à ses collègues du Reform-Club. Après tant de dépenses faites, ce pari gagné ne l'eût pas enrichi sans doute, et il est probable qu'il n'avait pas cherché à s'enrichir - étant de ces hommes qui parient pour l'honneur -, mais ce pari perdu le ruinait totalement. Au surplus, le parti du gentleman était pris. Il savait ce qui lui restait à faire. От внушительной суммы, которую он захватил с собой при отъезде, оставались лишь жалкие остатки. Все его состояние заключалось теперь в двадцати тысячах фунтов стерлингов, находившихся в банкирском доме братьев Бэринг, но эти деньги он должен был уплатить своим коллегам по Реформ-клубу. После стольких расходов он не разбогател бы даже в том случае, если бы выиграл пари, да вряд ли он и рассчитывал разбогатеть, ибо принадлежал к числу людей, что держат пари лишь ради чести; но это проигранное пари совершенно разоряло его. Так или иначе, решение его было принято. Наш джентльмен знал, что ему остается делать.
Une chambre de la maison de Saville-row avait été réservée à Mrs. Aouda. La jeune femme était désespérée. A certaines paroles prononcées par Mr. Fogg, elle avait compris que celui-ci méditait quelque projet funeste. Одна из комнат дома на Сэвиль-роу была предоставлена в распоряжение миссис Ауды. Молодая женщина была в отчаянии. По некоторым словам мистера Фогга она поняла, что он обдумывает какой-то зловещий план.
On sait, en effet, à quelles déplorables extrémités se portent quelquefois ces Anglais monomanes sous la pression d'une idée fixe. Aussi Passepartout, sans en avoir l'air, surveillait-il son maître. Всем известно, до каких плачевных результатов доходят иногда одержимые навязчивой идеей англичане-мономаны. Поэтому Паспарту, не подавая виду, зорко следил за своим господином.
Mais, tout d'abord, l'honnête garçon était monté dans sa chambre et avait éteint le bec qui brûlait depuis quatre-vingts jours. Il avait trouvé dans la boîte aux lettres une note de la Compagnie du gaz, et il pensa qu'il était plus que temps d'arrêter ces frais dont il était responsable. Но прежде всего честный малый поднялся в свою комнату и потушил газовый рожок, который горел восемьдесят дней. В ящике для писем он нашел счет газовой компании и счел более чем своевременным прекратить этот расход, который касался его лично.
La nuit se passa. Mr. Fogg s'était couché, mais avait-il dormi ? Quant à Mrs. Aouda, elle ne put prendre un seul instant de repos. Passepartout, lui, avait veillé comme un chien à la porte de son maître. Ночь прошла. Мистер Фогг лег спать, но заснул ли он? Что касается миссис Ауды, то она ни на мгновение не смыкала глаз. Паспарту, как верный пес, всю ночь бодрствовал у двери хозяина.
Le lendemain, Mr. Fogg le fit venir et lui recommanda, en termes fort brefs, de s'occuper du déjeuner de Mrs. Aouda. Pour lui, il se contenterait d'une tasse de thé et d'une rôtie. Mrs. Aouda voudrait bien l'excuser pour le déjeuner et le dîner, car tout son temps était consacré à mettre ordre à ses affaires. Il ne descendrait pas. Le soir seulement, il demanderait à Mrs. Aouda la permission de l'entretenir pendant quelques instants. На следующее утро мистер Фогг позвал его и коротко приказал заняться приготовлением завтрака для миссис Ауды. Сам он ограничится чашкой чая и поджаренным хлебом. Пусть миссис Ауда извинит его за то, что он не выйдет к завтраку и к обеду, ибо он намерен заняться приведением в порядок своих дел. Вечером же он просит ее уделить ему несколько минут для разговора.
Passepartout, ayant communication du programme de la journée, n'avait plus qu'à s'y conformer. Il regardait son maître toujours impassible, et il ne pouvait se décider à quitter sa chambre. Son c?ur était gros, sa conscience bourrelée de remords, car il s'accusait plus que jamais de cet irréparable désastre. Oui ! s'il eût prévenu Mr. Fogg, s'il lui eût dévoilé les projets de l'agent Fix, Mr. Fogg n'aurait certainement pas traîné l'agent Fix jusqu'à Liverpool, et alors... Паспарту оставалось только выполнять указанное ему расписание дня. Но он смотрел на своего, как всегда, невозмутимого господина и не мог решиться выйти из комнаты. На сердце у него было тяжело. Его терзали угрызения совести, ибо он больше, чем когда-либо, обвинял себя в случившейся непоправимой беде. Да, если бы он предупредил мистера Фогга, если бы он раскрыл планы Фикса, мистер Фогг, конечно, не потащил бы за собой сыщика в Ливерпуль и тогда...
Passepartout ne put plus y tenir. Паспарту не мог больше сдержаться...
" Mon maître ! monsieur Fogg ! s'écria-t-il, maudissez-moi. C'est par ma faute que... - Сударь, господин Фогг, прокляните меня! - вскричал он. - Это моя вина, что...
- Je n'accuse personne, répondit Phileas Fogg du ton le plus calme. Allez. " - Я никого не обвиняю, - самым спокойным тоном ответил мистер Фогг. - Ступайте!
Passepartout quitta la chambre et vint trouver la jeune femme, à laquelle il fit connaître les intentions de son maître. Паспарту вышел из комнаты и отправился к молодой женщине, чтобы сообщить ей о намерениях своего господина.
" Madame, ajouta-t-il, je ne puis rien par moi-même, rien ! Je n'ai aucune influence sur l'esprit de mon maître. Vous, peut-être... - Сударыня, - сказал он, - сам я ничего не могу сделать! Я не имею никакого влияния на господина Фогга. Может быть, вы...
- Quelle influence aurais-je, répondit Mrs. Aouda. Mr. Fogg n'en subit aucune ! A-t-il jamais compris que ma reconnaissance pour lui était prête à déborder ! A-t-il jamais lu dans mon c?ur !... Mon ami, il ne faudra pas le quitter, pas un seul instant. Vous dites qu'il a manifesté l'intention de me parler ce soir ? - А какое же я могу иметь влияние! - отвечала миссис Ауда. - Мистер Фогг не из тех людей, что поддаются влиянию! Он никогда не понимал чувства моей беспредельной к нему благодарности! Заглянул ли он хоть раз в мое сердце?.. Друг мой, его нельзя покидать ни на мгновение. Вы говорите, что он выразил желание побеседовать со мною сегодня вечером?
- Oui, madame. Il s'agit sans doute de sauvegarder votre situation en Angleterre. - Да, сударыня. Как видно, он намерен позаботиться о вашей будущей жизни в Англии.
- Attendons ", répondit la jeune femme, qui demeura toute pensive. - Подождем, - сказала молодая женщина и задумалась.
Ainsi, pendant cette journée du dimanche, la maison de Saville-row fut comme si elle eût été inhabitée, et, pour la première fois depuis qu'il demeurait dans cette maison, Phileas Fogg n'alla pas à son club, quand onze heures et demie sonnèrent à la tour du Parlement. Так что в это воскресенье дом на Сэвиль-роу казался необитаемым; в первый раз за все свое пребывание в этом доме Филеас Фогг не отправился в клуб, когда на башне парламента пробило половину двенадцатого.
Et pourquoi ce gentleman se fût-il présenté au Reform-Club ? Ses collègues ne l'y attendaient plus. Puisque, la veille au soir, à cette date fatale du samedi 21 décembre, à huit heures quarante-cinq, Phileas Fogg n'avait pas paru dans le salon du Reform-Club, son pari était perdu. Il n'était même pas nécessaire qu'il allât chez son banquier pour y prendre cette somme de vingt mille livres. Ses adversaires avaient entre les mains un chèque signé de lui, et il suffisait d'une simple écriture à passer chez Baring frères, pour que les vingt mille livres fussent portées à leur crédit. И зачем бы наш джентльмен пошел в Реформ-клуб? Там его уже больше никто не ждал. Раз он не появился в клубе вчера в роковую субботу, 21 декабря, в восемь часов сорок пять минут вечера, пари его было проиграно. Ему даже не надо было идти к своему банкиру, чтобы взять у него для расплаты двадцать тысяч фунтов стерлингов. В руках его противников находился подписанный им чек, и достаточно было предъявить его, чтобы деньги Филеаса Фогга были переведены на их счет.
Mr. Fogg n'avait donc pas à sortir, et il ne sortit pas. Il demeura dans sa chambre et mit ordre à ses affaires. Passepartout ne cessa de monter et de descendre l'escalier de la maison de Saville-row. Les heures ne marchaient pas pour ce pauvre garçon. Il écoutait à la porte de la chambre de son maître, et, ce faisant, il ne pensait pas commettre la moindre indiscrétion ! Итак, мистеру Фоггу незачем было выходить из дому, и он не вышел. Он остался у себя в комнате и занялся приведением в порядок своих дел. Паспарту все время бегал вверх и вниз по лестнице дома на Сэвиль-роу. Часы для бедного малого тянулись бесконечно долго. Он подслушивал у дверей своего господина и не считал, что поступает нескромно!
Il regardait par le trou de la serrure, et il s'imaginait avoir ce droit ! Passepartout redoutait à chaque instant quelque catastrophe. Parfois, il songeait à Fix, mais un revirement s'était fait dans son esprit. Il n'en voulait plus à l'inspecteur de police. Fix s'était trompé comme tout le monde à l'égard de Phileas Fogg, et, en le filant, en l'arrêtant, il n'avait fait que son devoir, tandis que lui... Cette pensée l'accablait, et il se tenait pour le dernier des misérables. Он смотрел в замочную скважину и воображал, что имеет на это право! Паспарту каждую минуту ждал катастрофы. Иногда он вспоминал о Фиксе, но его мнение о сыщике резко изменилось. Он больше не обвинял полицейского инспектора. Фикс ошибся относительно мистера Фогга, как и многие другие, но, выслеживая и арестовывая его, считал, что выполняет свой долг, в то время как он. Паспарту... Эта мысль угнетала его, и он считал себя последним негодяем...
Quand, enfin, Passepartout se trouvait trop malheureux d'être seul, il frappait à la porte de Mrs. Aouda, il entrait dans sa chambre, il s'asseyait dans un coin sans mot dire, et il regardait la jeune femme toujours pensive. Когда Паспарту становилось невмочь оставаться одному, он стучался к миссис Ауде, входил к ней в комнату, молча садился в угол и смотрел на молодую женщину, по-прежнему погруженную в задумчивость.
Vers sept heures et demie du soir, Mr. Fogg fit demander à Mrs. Aouda si elle pouvait le recevoir, et quelques instants après, la jeune femme et lui étaient seuls dans cette chambre. Около половины восьмого вечера мистер Фогг осведомился у миссис Ауды, может ли она принять его, и вскоре они остались вдвоем в ее комнате.
Phileas Fogg prit une chaise et s'assit près de la cheminée, en face de Mrs. Aouda. Son visage ne reflétait aucune émotion. Le Fogg du retour était exactement le Fogg du départ. Même calme, même impassibilité. Филеас Фогг взял стул и сел у камина против молодой женщины. На его лице ничего нельзя было прочесть. Мистер Фогг после возвращения остался таким же, каким был до отъезда.
Il resta sans parler pendant cinq minutes. Puis levant les yeux sur Mrs. Aouda : Они просидели молча минут пять. Потом он поднял глаза на миссис Ауду и сказал:
" Madame, dit-il, me pardonnerez-vous de vous avoir amenée en Angleterre ? - Сударыня, простите ли вы мне, что я привез вас в Англию?
- Moi, monsieur Fogg !... répondit Mrs. Aouda, en comprimant les battements de son c?ur. - Прощу ли? Мистер Фогг, я... - пролепетала молодая женщина, сердце которой сильно билось.
- Veuillez me permettre d'achever, reprit Mr. Fogg. Lorsque j'eus la pensée de vous entraîner loin de cette contrée, devenue si dangereuse pour vous, j'étais riche, et je comptais mettre une partie de ma fortune à votre disposition. Votre existence eût été heureuse et libre. Maintenant, je suis ruiné. - Позвольте мне кончить, - продолжал мистер Фогг. - Когда я решил увезти вас из страны, ставшей для вас столь опасной, я был богат и рассчитывал предоставить в ваше распоряжение часть своего состояния. Вы жили бы тогда свободно и счастливо. Теперь же я разорен.
- Je le sais, monsieur Fogg, répondit la jeune femme, et je vous demanderai à mon tour : Me pardonnerez-vous de vous avoir suivi, et - qui sait ? - d'avoir peut-être, en vous retardant, contribué à votre ruine ? - Я это знаю, мистер Фогг, - отвечала молодая женщина, - и в свою очередь спрашиваю у вас: - Простите ли вы мне, что я последовала за вами и - кто знает? - быть может, этим способствовала вашему разорению?
- Madame, vous ne pouviez rester dans l'Inde, et votre salut n'était assuré que si vous vous éloigniez assez pour que ces fanatiques ne pussent vous reprendre. - Сударыня, вы не могли оставаться в Индии, и ваша безопасность требовала, чтобы вы уехали настолько далеко от этих фанатиков, чтобы они не могли схватить вас.
- Ainsi, monsieur Fogg, reprit Mrs. Aouda, non content de m'arracher à une mort horrible, vous vous croyiez encore obligé d'assurer ma position à l'étranger ? - Итак, мистер Фогг, - продолжала миссис Ауда, - мало того, что вы спасли меня от ужасной смерти, вы еще считали себя обязанным обеспечить мое существование на чужбине?
- Oui, madame, répondit Fogg, mais les événements ont tourné contre moi. Cependant, du peu qui me reste, je vous demande la permission de disposer en votre faveur. - Да, сударыня, - ответил мистер Фогг, - но обстоятельства обернулись против меня. Все же я прошу вас позволить мне предоставить в ваше распоряжение то немногое, что у меня осталось.
- Mais, vous, monsieur Fogg, que deviendrez-vous ? demanda Mrs. Aouda. - Но, мистер Фогг, что же будет с вами? - спросила миссис Ауда.
- Moi, madame, répondit froidement le gentleman, je n'ai besoin de rien. - Мне, сударыня, - ответил холодно джентльмен, - ничего не надо.
- Mais comment, monsieur, envisagez-vous donc le sort qui vous attend ? - Но как вы представляете себе ваше будущее?
- Comme il convient de le faire, répondit Mr. Fogg. - Так, как должно, - ответил мистер Фогг.
- En tout cas, reprit Mrs. Aouda, la misère ne saurait atteindre un homme tel que vous. Vos amis... - Во всяком случае, - продолжала миссис Ауда, - такой человек, как вы, не может впасть в нужду. Ваши друзья...
- Je n'ai point d'amis, madame. - У меня нет друзей, сударыня.
- Vos parents... - Ваши родные...
- Je n'ai plus de parents. - У меня нет родных.
- Je vous plains alors, monsieur Fogg, car l'isolement est une triste chose. Quoi ! pas un c?ur pour y verser vos peines. On dit cependant qu'à deux la misère elle-même est supportable encore ! - Если так, я вас очень жалею, мистер Фогг, ибо одиночество - очень печальная вещь! Как! Неужели нет никого, с кем бы вы могли поделиться своим горем! Говорят, однако, что вдвоем и бедность не так страшна!
- On le dit, madame. - Да, сударыня, говорят.
- Monsieur Fogg, dit alors Mrs. Aouda, qui se leva et tendit sa main au gentleman, voulez-vous à la fois d'une parente et d'une amie ? Voulez-vous de moi pour votre femme ? " - Мистер Фогг, - сказала молодая женщина, поднимаясь и протягивая ему руку, - хотите приобрести сразу и родственницу и друга? Хотите, чтобы я стала вашей женой?
Mr. Fogg, à cette parole, s'était levé à son tour. Il y avait comme un reflet inaccoutumé dans ses yeux, comme un tremblement sur ses lèvres. Mrs. Aouda le regardait. La sincérité, la droiture, la fermeté et la douceur de ce beau regard d'une noble femme qui ose tout pour sauver celui auquel elle doit tout, l'étonnèrent d'abord, puis le pénétrèrent. Il ferma les yeux un instant, comme pour éviter que ce regard ne s'enfonçât plus avant... Quand il les rouvrit : При этих словах мистер Фогг в свою очередь встал с места. Какой-то непривычный свет блеснул в его глазах, губы его как будто слегка дрогнули. Миссис Ауда пристально смотрела на него. Искренность, прямота, твердость и нежность благородной женщины, которая решается на все, чтобы спасти того, кому она всем обязана, сначала удивили, затем глубоко тронули его. На мгновение он закрыл глаза, словно избегая ее взгляда и боясь, что он проникнет дальше, чем следует... Потом он вновь открыл их.
" Je vous aime ! dit-il simplement. Oui, en vérité, par tout ce qu'il y a de plus sacré au monde, je vous aime, et je suis tout à vous ! - Я люблю вас! - просто сказал он. - Клянусь вам всем святым на свете: я люблю вас и я весь ваш.
- Ah !... " s'écria Mrs. Aouda, en portant la main à son c?ur. - Ах! - воскликнула миссис Ауда, прижимая руку к сердцу.
Passepartout fut sonné. Il arriva aussitôt. Mr. Fogg tenait encore dans sa main la main de Mrs. Aouda. Passepartout comprit, et sa large face rayonna comme le soleil au zénith des régions tropicales. Мистер Фогг позвонил Паспарту. Тот тотчас явился. Филеас Фогг продолжал держать в своей руке руку миссис Ауды. Паспарту понял все, и его широкое лицо засияло, как тропическое солнце в зените.
Mr. Fogg lui demanda s'il ne serait pas trop tard pour aller prévenir le révérend Samuel Wilson, de la paroisse de Mary-le-Bone. Мистер Фогг спросил его, не поздно ли еще уведомить преподобного Сэмюэля Уильсона из прихода Мэри-ле-Бон.
Passepartout sourit de son meilleur sourire. Паспарту улыбнулся счастливой улыбкой.
" Jamais trop tard ", dit-il. - Никогда не поздно, - сказал он.
Il n'était que huit heures cinq. Было пять минут девятого.
" Ce serait pour demain, lundi ! dit-il. - Значит, завтра, в понедельник! - прибавил Паспарту.
- Pour demain lundi ? demanda Mr. Fogg en regardant la jeune femme. - Завтра в понедельник? - спросил мистер Фогг, глядя на молодую женщину.
- Pour demain lundi ! " répondit Mrs. Aouda. - Завтра, в понедельник! - ответила миссис Ауда.
Passepartout sortit, tout courant. Паспарту выбежал из комнаты.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ШЕСТАЯ,
в которой Филеас Фогг вновь становится ценностью на бирже

English Русский
Il est temps de dire ici quel revirement de l'opinion s'était produit dans le Royaume-Uni, quand on apprit l'arrestation du vrai voleur de la Banque un certain James Strand - qui avait eu lieu le 17 décembre, à Edimbourg. Теперь настало время сказать, какой переворот произошел в общественном мнении Соединенного королевства, когда разнеслась весть об аресте настоящего вора, некоего Джемса Стрэнда, который был задержан в Эдинбурге 17 декабря.
Trois jours avant, Phileas Fogg était un criminel que la police poursuivait à outrance, et maintenant c'était le plus honnête gentleman, qui accomplissait mathématiquement son excentrique voyage autour du monde. За три дня до этого Филеас Фогг считался преступником, которого настойчиво преследует полиция, теперь же это был честнейший джентльмен, совершающий с математической точностью свое эксцентрическое путешествие вокруг света.
Quel effet, quel bruit dans les journaux ! Tous les parieurs pour ou contre, qui avaient déjà oublié cette affaire, ressuscitèrent comme par magie. Toutes les transactions redevenaient valables. Tous les engagements revivaient, et, il faut le dire, les paris reprirent avec une nouvelle énergie. Le nom de Phileas Fogg fit de nouveau prime sur le marché. Какой шум и гам поднялся в газетах! Все пари, которые держались за или против мистера Фогга и были уже забыты, вновь воскресли, как по волшебству. Все прежние сделки снова стали действительными. Новые заключались с удвоенной энергией. Имя Филеаса Фогга опять стало котироваться на бирже.
Les cinq collègues du gentleman, au Reform-Club, passèrent ces trois jours dans une certaine inquiétude. Ce Phileas Fogg qu'ils avaient oublié reparaissait à leurs yeux ! Où était-il en ce moment ? Le 17 décembre -, jour où James Strand fut arrêté -, il y avait soixante-seize jours que Phileas Fogg était parti, et pas une nouvelle de lui ! Avait-il succombé ? Avait-il renoncé à la lutte, ou continuait il sa marche suivant l'itinéraire convenu ? Et le samedi 21 décembre, à huit heures quarante-cinq du soir, allait-il apparaître, comme le dieu de l'exactitude, sur le seuil du salon du Reform-Club ? Пять коллег нашего джентльмена по Реформ-клубу провели эти последние три дня в некотором беспокойстве. Этот Филеас Фогг, о котором они и думать позабыли, вновь появился на свет! Где он теперь?! 17 декабря - в день, когда был арестован Джемс Стрэнд, - минуло семьдесят шесть дней со времени отъезда Филеаса Фогга из Лондона, а от него не было никаких известий! Потерпел ли он неудачу? Отказался ли от борьбы, или все еще движется по избранному им маршруту? Появится ли он в субботу, 21 декабря, ровно в восемь часов сорок пять минут вечера, как воплощение точности, на пороге салона Реформ-клуба?
Il faut renoncer à peindre l'anxiété dans laquelle, pendant trois jours, vécut tout ce monde de la société anglaise. On lança des dépêches en Amérique, en Asie, pour avoir des nouvelles de Phileas Fogg ! On envoya matin et soir observer la maison de Saville-row,.. Rien. La police elle-même ne savait plus ce qu'était devenu le détective Fix, qui s'était si malencontreusement jeté sur une fausse piste. Ce qui n'empêcha pas les paris de s'engager de nouveau sur une plus vaste échelle. Phileas Fogg, comme un cheval de course, arrivait au dernier tournant. On ne le cotait plus à cent, mais à vingt, mais à dix, mais à cinq, et le vieux paralytique, Lord Albermale, le prenait, lui, à égalité. Невозможно описать то волнение, в котором находилось эти три дня английское общество. В Америку, в Азию полетели депеши с запросами о Филеасе Фогге! Утром и вечером ходили смотреть дом на Сэвиль-роу... Ничего. Сама полиция не знала, что случилось с сыщиком Фиксом, который так неудачно бросился по ложному следу. Все это не мешало людям вновь заключать все более и более крупные пари, спорить на все более крупные суммы. Филеас Фогг, как скаковая лошадь, делал последний поворот. Против него ставили уже не по сто, а по двадцати, по десяти, по пяти против одного, а старый паралитик лорд Олбермейль держал за него пари на равных условиях.
Aussi, le samedi soir, y avait-il foule dans Pall-Mall et dans les rues voisines. On eût dit un immense attroupement de courtiers, établis en permanence aux abords du Reform-Club. La circulation était empêchée. On discutait, on disputait, on criait les cours du " Phileas Fogg ", comme ceux des fonds anglais. Les policemen avaient beaucoup de peine à contenir le populaire, et à mesure que s'avançait l'heure à laquelle devait arriver Phileas Fogg, l'émotion prenait des proportions invraisemblables. Итак, в субботу вечером на Пэл-Мэл и на прилегающих улицах толпилось много народу. Целая толпа маклеров все время стояла около здания Реформ-клуба. Движение было затруднено. Всюду спорили, кричали, объявляли курс "Филеаса Фогга", точно так же как объявляют курс английских ценностей на бирже. Полисмены с трудом сдерживали толпу, и, по мере того как обусловленный час возвращения Филеаса Фогга приближался, общее волнение принимало необычайные размеры.
Ce soir-là, les cinq collègues du gentleman étaient réunis depuis neuf heures dans le grand salon du Reform-Club. Les deux banquiers, John Sullivan et Samuel Fallentin, l'ingénieur Andrew Stuart, Gauthier Ralph, administrateur de la Banque d'Angleterre, le brasseur Thomas Flanagan, tous attendaient avec anxiété. В этот вечер все пятеро партнеров нашего джентльмена собрались задолго до девяти часов вечера в большом салоне Реформ-клуба. Оба банкира - Джон Сэлливан и Сэмюэль Фаллентин, инженер Эндрю Стюарт, Готье Ральф, один из администраторов Английского банка, и пивовар Томас Флэнаган - все ждали с явным беспокойством.
Au moment où l'horloge du grand salon marqua huit heures vingt-cinq, Andrew Stuart, se levant, dit : В то мгновение, когда стенные часы показывали двадцать пять минут девятого, Эндрю Стюарт поднялся и сказал:
" Messieurs, dans vingt minutes, le délai convenu entre Mr. Phileas Fogg et nous sera expiré. - Господа, через двадцать минут истечет срок, назначенный нами и мистером Фоггом.
- A quelle heure est arrivé le dernier train de Liverpool ? demanda Thomas Flanagan. - В котором часу пришел последний поезд из Ливерпуля? - спросил Томас Флэнаган.
- A sept heures vingt-trois, répondit Gauthier Ralph, et le train suivant n'arrive qu'à minuit dix. - В семь часов двадцать три минуты, - отвечал Готье Ральф, - а следующий приходит только в десять минут первого ночи.
- Eh bien, messieurs, reprit Andrew Stuart, si Phileas Fogg était arrivé par le train de sept heures vingt-trois, il serait déjà ici. Nous pouvons donc considérer le pari comme gagné. - Итак, господа, - продолжал Эндрю Стюарт, - если бы Филеас Фогг приехал этим поездом, то он был бы уже здесь. Мы можем считать пари выигранным.
- Attendons, ne nous prononçons pas, répondit Samuel Fallentin. Vous voyez que notre collègue est un excentrique de premier ordre. Son exactitude en tout est bien connue. Il n'arrive jamais ni trop tard ni trop tôt, et il apparaîtrait ici à la dernière minute, que je n'en serais pas autrement surpris. - Подождем. Не будем судить раньше времени, - возразил Сэмюэль Фаллентин. - Вы ведь знаете, что наш коллега - исключительный оригинал. Его точность во всем общеизвестна. Он никогда не приходит ни слишком поздно, ни слишком рано, и я не удивлюсь, если он появится здесь в последнюю минуту.
- Et moi, dit Andrew Stuart, qui était, comme toujours, très nerveux, je le verrais je n'y croirais pas. - А я, - заметил как всегда нервный Эндрю Стюарт, - даже если увижу его, то не поверю.
- En effet, reprit Thomas Flanagan, le projet de Phileas Fogg était insensé. Quelle que fût son exactitude, il ne pouvait empêcher des retards inévitables de se produire, et un retard de deux ou trois jours seulement suffisait à compromettre son voyage. - В самом деле, - сказал Томас Флэнаган, - проект Филеаса Фогга был безрассудным. Какова бы ни была его точность, он все же не мог избежать неминуемых в таком длинном путешествии задержек, а задержка лишь на два или на три дня должна была окончательно погубить все дело.
- Vous remarquerez, d'ailleurs, ajouta John Sullivan, que nous n'avons reçu aucune nouvelle de notre collègue et cependant, les fils télégraphiques ne manquaient pas sur son itinéraire. - Заметьте, кстати, что мы не имели никаких известий от мистера Фогга, - добавил Джон Сэлливан, - а между тем во многих пунктах его маршрута имеется телеграф.
- Il a perdu, messieurs, reprit Andrew Stuart, il a cent fois perdu ! Vous savez, d'ailleurs, que le China - le seul paquebot de New York qu'il pût prendre pour venir à Liverpool en temps utile - est arrivé hier. Or, voici la liste des passagers, publiée par la Shipping Gazette, et le nom de Phileas Fogg n'y figure pas. En admettant les chances les plus favorables, notre collègue est à peine en Amérique ! J'estime à vingt jours, au moins, le retard qu'il subira sur la date convenue, et le vieux Lord Albermale en sera, lui aussi, pour ses cinq mille livres ! - Он проиграл, господа, - воскликнул Эндрю Стюарт, - он сто раз проиграл! Вы знаете, между прочим, что "Китай" - единственный пакетбот, на который он мог сесть в Нью-Йорке, чтобы попасть вовремя в Ливерпуль, - прибыл вчера. Вот список его пассажиров, помещенный в "Шиппинг-газет"; имени Филеаса Фогга там нет. При самых благоприятных условиях наш коллега находится теперь всего лишь в Америке! Я, полагаю, что он опоздает по крайней мере на двадцать дней против назначенного срока. И пять тысяч фунтов старого лорда Олбермейля пойдут прахом.
- C'est évident, répondit Gauthier Ralph, et demain nous n'aurons qu'à présenter chez Baring frères le chèque de Mr. Fogg ". - Это очевидно, - согласился Готье Ральф, - завтра нам останется лишь предъявить братьям Бэринг чек мистера Фогга.
En ce moment l'horloge du salon sonna huit heures quarante. В это мгновение стенные часы в салоне показывали восемь часов сорок минут.
" Encore cinq minutes ", dit Andrew Stuart. - Еще пять минут, - сказал Эндрю Стюарт.
Les cinq collègues se regardaient. On peut croire que les battements de leur c?ur avaient subi une légère accélération, car enfin, même pour de beaux joueurs, la partie était forte ! Mais ils n'en voulaient rien laisser paraître, car, sur la proposition de Samuel Fallentin, ils prirent place à une table de jeu. Пять членов Реформ-клуба переглянулись. По всей вероятности, сердца их забились быстрее, ибо даже для хороших игроков ставка была весьма крупной! Но они не хотели выказывать своего волнения и по предложению Сэмюэля Фаллентина уселись за карточный стол.
" Je ne donnerais pas ma part de quatre mille livres dans le pari, dit Andrew Stuart en s'asseyant, quand même on m'en offrirait trois mille neuf cent quatre-vingt-dix-neuf ! " - Я не отдал бы своей доли пари даже в том случае, если бы за четыре тысячи фунтов мне предложили три тысячи девятьсот девяносто девять, - заметил, садясь, Эндрю Стюарт.
L'aiguille marquait, en ce moment, huit heures quarante-deux minutes. Стрелка часов показывала восемь часов сорок две минуты.
Les joueurs avaient pris les cartes, mais, à chaque instant, leur regard se fixait sur l'horloge. On peut affirmer que, quelle que fût leur sécurité, jamais minutes ne leur avaient paru si longues ! Игроки взяли карты, но каждое мгновение их взгляд устремлялся на часы. Можно смело утверждать, что, как ни велика была их уверенность в выигрыше, никогда минуты не тянулись для них так долго!..
" Huit heures quarante-trois ", dit Thomas Flanagan, en coupant le jeu que lui présentait Gauthier Ralph. - Восемь часов сорок три минуты, - сказал Томас Флэнаган, снимая колоду, предложенную ему Готье Ральфом.
Puis un moment de silence se fit. Le vaste salon du club était tranquille. Mais, au-dehors, on entendait le brouhaha de la foule, que dominaient parfois des cris aigus. Le balancier de l'horloge battait la seconde avec une régularité mathématique. Chaque joueur pouvait compter les divisions sexagésimales qui frappaient son oreille. Наступило минутное молчание. В обширном салоне было тихо, но с улицы доносился гул толпы, из которого иногда выделялись резкие выкрики. Маятник стенных часов отбивал секунды с математической точностью. Каждый игрок мог сосчитать его удары, отчетливо раздававшиеся в ушах.
" Huit heures quarante-quatre ! " dit John Sullivan d'une voix dans laquelle on sentait une émotion involontaire. - Восемь часов сорок четыре минуты! - сказал Джон Сэлливан голосом, в котором слышалось невольное волнение.
Plus qu'une minute, et le pari était gagné. Andrew Stuart et ses collègues ne jouaient plus. Ils avaient abandonné les cartes ! Ils comptaient les secondes ! Еще одна минута - и пари будет выиграно. Эндрю Стюарт и его партнеры больше не играли. Они бросили карты на стол! Они считали секунды.
A la quarantième seconde, rien. A la cinquantième, rien encore ! На сороковой секунде - ничего! На пятидесятой - все еще ничего!
A la cinquante-cinquième, on entendit comme un tonnerre au-dehors, des applaudissements, des hurrahs, et même des imprécations, qui se propagèrent dans un roulement continu. На пятьдесят пятой секунде с улицы донесся шум, походивший на раскаты грома, послышались аплодисменты, крики "ура" и даже проклятия, - все это слилось в общий несмолкаемый гул.
Les joueurs se levèrent. Игроки поднялись со своих мест.
A la cinquante-septième seconde, la porte du salon s'ouvrit, et le balancier n'avait pas battu la soixantième seconde, que Phileas Fogg apparaissait, suivi d'une foule en délire qui avait forcé l'entrée du club, et de sa voix calme : На пятьдесят седьмой секунде дверь салона отворилась, и маятник часов не успел еще качнуться в шестидесятый раз, как на пороге показался Филеас Фогг в сопровождении обезумевшей толпы, которая насильно ворвалась за ним в клуб.
" Me voici, messieurs ", disait-il. - Вот и я, господа, - произнес он спокойным голосом.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ СЕДЬМАЯ,
в которой доказывается, что, совершив кругосветное путешествие, Филеас Фогг не выиграл ничего, кроме счастья

English Русский
Oui ! Phileas Fogg en personne. Да! Это был Филеас Фогг собственной персоной.
On se rappelle qu'à huit heures cinq du soir - vingt-cinq heures environ après l'arrivée des voyageurs à Londres -, Passepartout avait été chargé par son maître de prévenir le révérend Samuel Wilson au sujet d'un certain mariage qui devait se conclure le lendemain même. Читатель помнит, что в восемь часов пять минут вечера, приблизительно через сутки после прибытия наших путешественников в Лондон, Паспарту было поручено его господином уведомить преподобного Сэмюэля Уильсона о некоем браке, который должен был совершиться на следующий день.
Passepartout était donc parti, enchanté. Il se rendit d'un pas rapide à la demeure du révérend Samuel Wilson, qui n'était pas encore rentré. Naturellement, Passepartout attendit, mais il attendit vingt bonnes minutes au moins. Паспарту с восторгом отправился выполнять это поручение. Он быстро зашагал к дому преподобного Сэмюэля Уильсона, но не застал его. Разумеется, Паспарту остался подождать его и прождал добрых минут двадцать.
Bref, il était huit heures trente-cinq quand il sortit de la maison du révérend. Mais dans quel état ! Les cheveux en désordre, sans chapeau, courant, courant, comme on n'a jamais vu courir de mémoire d'homme, renversant les passants, se précipitant comme une trombe sur les trottoirs ! Словом, в восемь часов тридцать пять минут он вышел из дома преподобного отца. Но в каком виде! Растрепанный, без шляпы, он бежал, бежал так, как еще ни один человек не бежал по улице: он мчался по тротуару, словно смерч, опрокидывая по пути прохожих.
En trois minutes, il était de retour à la maison de Saville-row, et il tombait, essoufflé, dans la chambre de Mr. Fogg. Через три минуты он был уже дома на Сэвиль-роу и, задыхаясь, ворвался в комнату мистера Фогга.
Il ne pouvait parler. Он не мог вымолвить ни слова.
" Qu'y a-t-il ? demanda Mr. Fogg. - Что случилось? - спросил мистер Фогг.
- Mon maître... balbutia Passepartout... mariage... impossible. - Сударь... - пробормотал Паспарту, - брак... невозможен...
- Impossible ? - Невозможен?
- Impossible... pour demain. - Да... завтра невозможен.
- Pourquoi ? - Почему?
- Parce que demain... c'est dimanche ! - Потому что завтра... воскресенье.
- Lundi, répondit Mr. Fogg. - Понедельник, - возразил мистер Фогг.
- Non... aujourd'hui... samedi. - Нет... сегодня... суббота...
- Samedi ? impossible ! - Суббота? Быть не может!
- Si, si, si, si ! s'écria Passepartout. Vous vous êtes trompé d'un jour ! Nous sommes arrivés vingt-quatre heures en avance... mais il ne reste plus que dix minutes !... " - Да, да, да! - закричал Паспарту. - Вы ошиблись на день! Мы приехали на двадцать четыре часа раньше... Но теперь остается только десять минут!..
Passepartout avait saisi son maître au collet, et il l'entraînait avec une force irrésistible ! Паспарту схватил своего господина за воротник и с силой потащил за собой.
Phileas Fogg, ainsi enlevé, sans avoir le temps de réfléchir, quitta sa chambre, quitta sa maison, sauta dans un cab, promit cent livres au cocher, et après avoir écrasé deux chiens et accroché cinq voitures, il arriva au Reform-Club. Не успев ничего сообразить, Филеас Фогг, увлекаемый своим слугою, очутился на улице, вскочил в кэб, обещал сто фунтов кучеру и, раздавив по дороге двух собак и зацепив пять карет, прибыл в Реформ-клуб.
L'horloge marquait huit heures quarante-cinq, quand il parut dans le grand salon... Стенные часы показывали восемь часов сорок пять минут, когда он появился в большом салоне...
Phileas Fogg avait accompli ce tour du monde en quatre-vingts jours !... Филеас Фогг совершил путешествие вокруг света в восемьдесят дней!
Phileas Fogg avait gagné son pari de vingt mille livres ! Филеас Фогг выиграл пари в двадцать тысяч фунтов стерлингов!..
Et maintenant, comment un homme si exact, si méticuleux, avait-il pu commettre cette erreur de jour ? Comment se croyait-il au samedi soir, 21 décembre, quand il débarqua à Londres, alors qu'il n'était qu'au vendredi, 20 décembre, soixante dix neuf jours seulement après son départ ? Но как же столь точный, столь аккуратный человек мог ошибиться на целые сутки? Как он мог думать, что прибыл в Лондон в субботу, 21 декабря, когда на самом деле он приехал в пятницу, 20 декабря, - всего лишь через семьдесят девять дней после своего отъезда?
Voici la raison de cette erreur. Elle est fort simple. Вот причина этой ошибки. Она очень проста.
Phileas Fogg avait, " sans s'en douter ", gagné un jour sur son itinéraire, - et cela uniquement parce qu'il avait fait le tour du monde en allant vers lest, et il eût, au contraire, perdu ce jour en allant en sens inverse, soit vers louest. Филеас Фогг, сам того не подозревая, выиграл целые сутки по сравнению со своими записями, ибо, совершая свое путешествие вокруг света, он двигался на _восток_, и, напротив, он потерял бы целые сутки, если бы двигался в противоположном направлении, то есть на _запад_.
En effet, en marchant vers l'est, Phileas Fogg allait au-devant du soleil, et, par conséquent les jours diminuaient pour lui d'autant de fois quatre minutes qu'il franchissait de degrés dans cette direction. Or, on compte trois cent soixante degrés sur la circonférence terrestre, et ces trois cent soixante degrés, multipliés par quatre minutes, donnent précisément vingt-quatre heures, - c'est-à-dire ce jour inconsciemment gagné. Действительно, продвигаясь на восток, Филеас Фогг шел навстречу солнцу, и, следовательно, дни для него столько раз уменьшались на четыре минуты, сколько градусов он проезжал в этом направлении. Так как окружность земного шара делится на триста шестьдесят градусов, то эти триста шестьдесят градусов, умноженные на четыре минуты, дают ровно двадцать четыре часа, то есть сутки, которые и выиграл Филеас Фогг.
En d'autres termes, pendant que Phileas Fogg, marchant vers l'est, voyait le soleil passer quatre-vingts fois au méridien, ses collègues restés à Londres ne le voyaient passer que soixante-dix-neuf fois. C'est pourquoi, ce jour-là même, qui était le samedi et non le dimanche, comme le croyait Mr. Fogg, ceux-ci l'attendaient dans le salon du Reform-Club. Иначе говоря, в то время как Филеас Фогг, двигаясь на восток, видел _восемьдесят раз_ прохождение солнца через меридиан, его коллеги, оставшиеся в Лондоне, видели только _семьдесят девять_ таких прохождений. Вот почему именно в этот день - в субботу, а не в воскресенье, как полагал Филеас Фогг, - они ожидали его в салоне Реформ-клуба.
Et c'est ce que la fameuse montre de Passepartout - qui avait toujours conservé l'heure de Londres - eût constaté si, en même temps que les minutes et les heures, elle eût marqué les jours ! Если бы знаменитые часы Паспарту, которые неизменно показывали лондонское время, помимо часов и минут, показывали бы еще и дни, то они отметили бы это обстоятельство.
Phileas Fogg avait donc gagné les vingt mille livres. Mais comme il en avait dépensé en route environ dix-neuf mille, le résultat pécuniaire était médiocre. Toutefois, on l'a dit, l'excentrique gentleman n'avait, en ce pari, cherché que la lutte, non la fortune. Et même, les mille livres restant, il les partagea entre l'honnête Passepartout et le malheureux Fix, auquel il était incapable d'en vouloir. Seulement, et pour la régularité, il retint à son serviteur le prix des dix-neuf cent vingt heures de gaz dépensé par sa faute. Итак, Филеас Фогг выиграл двадцать тысяч фунтов стерлингов. Однако, так как он издержал в пути около девятнадцати тысяч, то денежный результат пари был незначителен. Но, как уже было сказано, наш чудак не искал денег, он принял условия этого пари, как принимают условия состязания. Он даже разделил оставшуюся тысячу фунтов между честным Паспарту и злосчастным Фиксом, на которого не был способен сердиться. Однако из денег, предназначенных Паспарту, он все же порядка ради удержал стоимость газа, горевшего по вине француза тысячу девятьсот двадцать часов.
Ce soir-là même, Mr. Fogg, aussi impassible, aussi flegmatique, disait à Mrs. Aouda : В тот же вечер мистер Фогг, как всегда, спокойный и бесстрастный, обратился к миссис Ауде:
" Ce mariage vous convient-il toujours, madame ? - Вы по-прежнему согласны на наш брак, сударыня?
- Monsieur Fogg, répondit Mrs. Aouda, c'est à moi de vous faire cette question. Vous étiez ruiné, vous voici riche... - Мистер Фогг, - отвечала миссис Ауда, - мне кажется, это я должна задать вам такой вопрос. Вы были разорены, теперь вы вновь богаты...
- Pardonnez-moi, madame, cette fortune vous appartient. Si vous n'aviez pas eu la pensée de ce mariage, mon domestique ne serait pas allé chez le révérend Samuel Wilson, je n'aurais pas été averti de mon erreur, et... - Простите, сударыня, это состояние принадлежит вам. Если бы вам не пришла мысль об этом браке, мой слуга не пошел бы к преподобному Сэмюэлю Уильсону, я не был бы предупрежден о своей ошибке и...
- Cher monsieur Fogg..., dit la jeune femme. - Дорогой мистер Фогг... - сказала молодая женщина.
- Chère Aouda... ", répondit Phileas Fogg. - Дорогая Ауда... - ответил Филеас Фогг.
On comprend bien que le mariage se fit quarante-huit heures plus tard, et Passepartout, superbe, resplendissant, éblouissant, y figura comme témoin de la jeune femme. Ne l'avait-il pas sauvée, et ne lui devait-on pas cet honneur ? Само собой разумеется, что свадьба состоялась сорок восемь часов спустя. Паспарту, гордый, разодетый и сияющий, был свидетелем со стороны невесты. Разве, спасши ее, он не заслужил этим подобной чести?
Seulement, le lendemain, dès l'aube, Passepartout frappait avec fracas à la porte de son maître. На другой день, на рассвете, Паспарту громко постучал в дверь своего господина.
La porte s'ouvrit, et l'impassible gentleman parut. Дверь отворилась, и бесстрастный джентльмен появился на пороге.
" Qu'y a-t-il, Passepartout ? - Что случилось, Паспарту? - спросил он.
- Ce qu'il y a, monsieur ! Il y a que je viens d'apprendre à l'instant... - Что случилось? Сударь, я только сейчас сообразил...
- Quoi donc ? - Что именно?
- Que nous pouvions faire le tour du monde en soixante-dix-huit jours seulement. - Что мы могли бы совершить путешествие вокруг света всего лишь за семьдесят восемь дней.
- Sans doute, répondit Mr. Fogg, en ne traversant pas l'Inde. Mais si je n'avais pas traversé l'Inde, je n'aurais pas sauvé Mrs. Aouda, elle ne serait pas ma femme, et... " - Несомненно, - ответил мистер Фогг, - не проезжая через Индию. Но если бы я не попал в Индию, я не спас бы миссис Ауду, она не стала бы моей женой и...
Et Mr. Fogg ferma tranquillement la porte. И мистер Фогг преспокойно закрыл дверь.
Ainsi donc Phileas Fogg avait gagné son pari. Il avait accompli en quatre-vingts jours ce voyage autour du monde ! Il avait employé pour ce faire tous les moyens de transport, paquebots, railways, voitures, yachts, bâtiments de commerce, traîneaux, éléphant. L'excentrique gentleman avait déployé dans cette affaire ses merveilleuses qualités de sang-froid et d'exactitude. Mais après ? Qu'avait-il gagné à ce déplacement ? Qu'avait-il rapporté de ce voyage ? Итак, Филеас Фогг выиграл пари. Он в восемьдесят дней объехал вокруг света! Он использовал для этого все средства передвижения: пакетботы, железные дороги, коляски, яхты, торговые суда, сани и даже слона. Эксцентричный джентльмен выказал во время этого путешествия изумительную точность и хладнокровие. Ну, а дальше? Что он выиграл в результате своей поездки? Что привез он с собой?
Rien, dira-t-on ? Rien, soit, si ce n'est une charmante femme, qui - quelque invraisemblable que cela puisse paraître - le rendit le plus heureux des hommes ! Ничего, скажут некоторые? Да, ничего, если не считать очаровательной жены, которая - как это ни покажется невероятным - сделала его самым счастливым человеком в мире!
En vérité, ne ferait-on pas, pour moins que cela, le Tour du Monde ? А разве для одного этого не стоит объехать вокруг света?
FIN 1872 г.

К началу страницы

 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"