В Перекрёстье я пребываю в каком-то странном, подвешенном между двумя обликами виде. Одежда уже мужская, но волосы убраны на эльфийский манер, и теперь по-походному перевязаны концами ленты. А в поведении нет-нет, да и проявится скованная неуверенность.
Мне не было нужды указывать точное место, где меня искать. Полуэльф - фигура достаточно приметная, найти можно просто расспросив горожан. Но, к счастью, недостаточно редкая, чтобы приезд в город такого создания становился событием.
Сняв комнату в недорогой гостинице, весь остаток дня убиваю на то, чтобы разобрать как попало напиханные в сумки вещи. Интересно куда мне теперь девать ту половину, что никогда не покидала пределы княжества? Впрочем, за небольшую мзду трактирщик согласился за ними приглядеть.
В планах на ближайшие дни было сменять деньги на астайские (эльфийские колечки здесь ещё принимали наравне с монетами, а вот дальше в человеческих землях начинались сложности) и ждать. Просто ждать, старательно отгоняя мысли, что никто не приедет.
Элистар нашел её необычайно быстро. Повезло - увидел возле меняльной лавки почти сразу по прибытии в город, даже не пришлось никого расспрашивать. Он издалека проследил за девушкой до гостиницы и окончательно обрадовался. Осталось лишь дождаться ночи и незамеченным проскользнуть в её комнату. Благо, как раз под нужным окном росла весьма удобная липа.
Устроившись на подоконнике, Эл оглядел комнату. На столе догорала забытая свеча, по полу были разложены полуразобранные сумки. Морвена дремала, свернувшись клубочком поверх покрывала. Опять, наверное, глядела на свечу и размышляла, да вот заснула. Эл почувствовал себя героем пошлой романтической баллады, но не смог удержаться от искушения несколько минут полюбоваться спящей девушкой.
Морве спала на боку, подложив под щеку сомкнутые руки. Узкие ладони, загрубевшие, покрытые старыми мозолями, длинные пальцы с коротко обрезанными ногтями и сбитыми костяшками. В Ллевельдеиле она всегда стеснялась своих рук, а Эдистару они казались очень трогательными. Особенно после того, как Морвена однажды, разозлившись, пальцами расколола нефритовый кубок. Буйная иссиня-чёрная грива свободно рассыпалась, с успехом заменяя одеяло.
Спокойное во сне лицо её было на удивление невзрачным. Людская кровь не проявилась в чём-то одном, как обычно бывает, лишь немного исказила эльфийские черты, отняв у них большую часть привлекательности. Слишком острый нос, чересчур узкий подбородок, бесцветные губы, излишне прямые и резкие линии скул и надбровных дуг. Иногда Элистар пытался представить себе, как выглядела та человеческая женщина, чьи черты столь причудливо изменили эльфийскую внешность её дочери. Но воображаемое лицо каждый раз выходило гротескным до полного неправдоподобия.
Элистар опять пропустил момент, когда она проснулась. Не изменилась ни поза, ни выражение лица, только редкая, завораживающая красота проступила из-под кожи, словно мягкое сияние. Между чуть дрогнувшими ресницами блеснули светлые щёлочки. Убедившись, что это всего лишь он, девушка распахнула глаза, потянулась, почти коснувшись пяток макушкой, улыбнулась так счастливо, что у Эла что-то сжалось под ключицами.
С собранными по-походному волосами, в простом неброском костюме Элистра было не узнать. Он даже двигаться стал иначе, словно сбросив незримые кандалы церемониала. Мне стоило некоторого труда не броситься к эльфу. И, судя по довольно блеснувшим глазам, он это прекрасно понял. Удобно устроился на подоконнике, солнечно улыбнулся.
- Листвы на твою дорогу.
- Тебе того же, - сползаю с постели, мысленно порадовавшись, что сплю не раздеваясь. За окном густая, как писчая тушь, темнота. Элистар, освещённый горящей свечой, на её фоне смотрится как парадный портрет в раме окна. Трачу пару секунд на то, чтобы им полюбоваться, затем встряхиваю головой, отгоняя сонную задумчивость.
- Погоди минутку, я за чаем схожу. Ты же гость.
- Первый раз прихожу в гости через окно, - он почти рассмеялся.
- Ну, ко мне в окна эльфийские принцы тоже не каждую ночь лазают.
Он всё-таки фыркнул, прикрыв рот ладонью. Улыбаюсь в ответ и выскальзываю за дверь.
На трактирной кухне (запертой, но когда меня это останавливало) нашёлся кипяток и вполне подходящий чайник. Заварив бодрящих травок из своих запасов, и прихватив пару самых чистых кружек, возвращаюсь в свою комнату. Пристраиваю на столе чашки, разливаю ароматный чай.
- Рассказывай.
- Что случилось? - Элисар устроился напротив, недоуменно повертел в руках выделенную ему чашку.
- Ой, прости! - смущённо отставляю прочь вторую кружку. - Я спросонья опять путаюсь в обычаях. Так расскажешь, как ты сбежать ухитрился?
- Да, конечно, - он, наконец, подносит чашку к губам, делает осторожный глоток. - Официально я сейчас уединился в Святилище, готовлюсь к свадьбе. Провожу время в молитвах и медитации, так сказать. Так что меня не хватятся ещё как минимум сутки. Можем выехать сегодня же утром.
- Нет, Эл, - забираю у него чашку, тоже отпиваю немного, - У меня тебя будут искать в первую очередь. А уж если узнают, что мы вместе уехали... да по нашим следам армию отправят!
- Да, не подумал, - чашка вновь переходит из рук в руки. Пальцы у Элистара холодные и гладкие, как ашшианский мрамор, - Что ты предлагаешь?
- Уезжай первым. Сегодня же, ещё до рассвета. Условимся встретиться в каком-нибудь поселении, а я пока ещё пару дней здесь помаячу. Вроде как не причём.
- И ты думаешь, тебе поверят?
- Нет, но в одиночку мне соглядатаев дурачить удобнее. Исчезну, никто не узнает куда.
- А справишься?
- Обижаешь!
Чашка опустела. Наливаю ещё.
- Через сколько дней твоя свадьба?
- Через пятнадцать.
- Хорошо. Как раз успеешь вернуться.
- Морвена, - он помялся, - А если я решу не возвращаться?
Поднимаю на него потрясенные глаза. Это... это надо понимать так, как это понимается?
- Верну силой. Я могу, ты знаешь.
- Морве!
- Эл, мы это уже это обсуждали. Я не буду ломать жизнь ни тебе, ни себе. И становиться причиной хаоса в княжестве у меня тоже желания нет.
Отброшенная кружка раскололась о стену, черепки ссыпались в ароматную трявяную лужу.
- Ты ломаешь её прямо сейчас!
- И мне это так же больно, поверь, - накрываю его руку своей, - Но иначе нельзя.
- Прости. Ты права, наверное. Просто брак этот... и зачем он отцу только сдался?!
- Тут на будущее расчёт! - пытаюсь улыбнуться. Судя по его лицу не слишком удачно, - Князь Ллевельдеила против тесных контактов с людьми и не хочет, чтобы его сын менял выбранную политику. А в Эссарионе всё с точностью наоборот.
- Ты к чему клонишь?
Всё-таки переводить разговор с неудобных тем я умею не так уж плохо.
- Смотри, Мирэана устраивает свару с астаэ, князь в ярости, видеть её не хочет. И тут его не в меру горячую доченьку как по заказу сватает за своего сына правитель Ллевельдеила. Да отец же тебе, считай, надсмотрщицу подыскал! Поспорить могу, все было подстроено с начала и до конца.
- Интересная версия. И что мне теперь с этой девицей делать?
Улыбаюсь уже куда натуральнее.
- Поверь, в некоторых случаях умный оппонент рядом куда полезнее союзника.
Хорошо, что мне пришло в голову захватить две кружки.
Все следующие дни я примерно изображаю незнание и непричастность для обосновавшихся в окрестностях эльфийских соглядатаев. По утрам завтракаю в общем зале трактира, затем гуляю по городу, заглядываю в лавки, но почти никогда ничего не покупаю, потом болтаю со слугами или трактирщиком, вечером ужинаю в трактире же. Тихо, мирно и благопристойно. Могу поспорить, у разведчиков князя зубы сводило от желания схватить меня и допросить с пристрастием, но пока была надежда дождаться появления принца, доблестные воины точно так же изображали незаинтересованность.
Впрочем, долго играть в эти игры не стоило. Завтра истекал назначенный мной срок, исчезнуть стоило сегодня ночью.
Прогулка моя как раз подошла к концу. Не настолько большой город это Перекрёстье, чтобы гулять по нему дольше нескольких часов. Даже если выбирать каждый раз новый маршрут.
Сидящий у дверей трактира нищий проводил меня неприязненным взглядом бесцветных глаз. С этим типом мы ещё в день приезда не сошлись во взглядах на поводы для щедрости. За мою одежду он с тех пор хвататься не пытается, но поминает не слишком ласково.
Вхожу в помещение, приветственно киваю вышибале и устраиваюсь на своем обычном месте у окна, лицом к двери, улыбаюсь хорошенькой служанке. Уже знающая мои привычки девушка просияла в ответ и скрылась на кухне. За спиной скрипнула ведущая в комнаты лестница. Две пары ног протопали к столику. От нечего делать прислушиваюсь. Мужчина и женщина, он явно воин - друг о друга характерно позвякивают колечки кольчуги, о ней ничего определенного сказать нельзя, разве что держится немного скованно.
Мужчина сделал заказ и обратился к спутнице, явно продолжая какой-то давний спор.
- И всё же, вы уверены, что хотите ехать в одиночестве? Я и мои воины были бы только рады и дальше сопровождать странствующую певицу.
- Ну что вы! Я же ещё учусь, я говорила!
Подозрительно знакомый высокий голос. Не-эт, быть такого не может!
- Тогда я непременно должен услышать ваши песни после того как вы окончите обучение.
- Ой...
Замираю, боясь обернуться. Может, всё же кажется. Богиня, я вам косу в жертву срежу, только бы это была не она! Ну пожалуйста!
- Считайте это приглашением. В доме моего отца всегда рады менестрелям. И вы не ответили на мой вопрос, таэс.
Оборачиваюсь. Богиня, вы стерва! Моё малолетнее наказание сидит за соседним столиком и увлеченно общается с каким-то молодым рыцарем. Дорожная одежда, неумело перекрашенные в рыжий цвет волосы, лёгкое смущение на мордочке. Не желай я сейчас её убить, это было бы даже забавно.
- Вы позволите, уважаемые? - поднимаюсь и подхожу к их столику. Лерда съёживается на своем стуле, её спутник кладет руку на рукоять меча. Славный парнишка. Высокий, черноволосый, с ясными глазами и упрямым подбородком. Располагающий к себе.
- Добрый день, - бесцеремонно усаживаюсь рядом с ними. - Леренва, потрудитесь объяснить, что вы здесь делаете.
- Сначала ответьте, кто вы, и по какому праву обращаетесь к моей спутнице? - привстал рыцарёнок. Что-то в его лице показалось мне знакомым. Нет, не вспомнить.
- Этрам, нет! Это мой наставник! Помнишь, я тебе рассказывала?! - Лерда на секунду поднимает глаза и тут же вновь ссутуливается. Из-под кудряшек выглядывают буйно пламенеющие уши.
- Что ж, - он слегка кивнул мне, - прошу прощения. Таэс Леренва, я обещал охранять вас до того, как вы найдёте вашего учителя. Я могу считать моё обещание выполненным?
Лерда, не поднимая глаз, кивает.
- Благодарю, что позаботились о ней... таэ?
- Не стоит. Всего хорошего. - Парень поднялся и развернулся к выходу.
- Догони его. - Леренва недоумённо вскидывает голову. - Поблагодари и скажи, что непременно посетишь его дом, как только представится возможность. Ну, бегом!
Пора детёнышу собственными друзьями обзаводиться. Не всю жизнь же ей со мной таскаться! А о том, какой Бездны она тут делает, можно и после её возвращения поговорить.
Интересно, допустимо ли с точки зрения человеческих обычаев выпороть не являющуюся родственницей девицу, да ещё и совершеннолетнюю?
- Итак, не соблаговолит ли почтенная таэс всё же ответить, что она тут забыла?
Лерда сидит на моей кровати и тихонько всхлипывает. Вид у девушки жалкий и несчастный, что меня, признаюсь, совершенно не трогает. Вразумительного ответа, что она тут делает, мне добиться так и не удалось. Детёныш мямлил про "почувствовала" и "должна была", пока не разревелся.
- Я должна была... понимаешь, ты же сказал, что я могу тебя сопровождать... я чувствовала... Я... я же...
- Лееерда!
Закончить разговор не удалось - в дверь постучали. Заметно дрожащий голос трактирщика просочился сквозь доски.
- Таэ, откройте! С вами хотят поговорить.
Деликатный стук сменился резкими громкими ударами. Этого только не хватало! Подхватываю с кровати загодя собранную сумку, впихиваю в руки опешившей Леренвы.
- Откройте именем Князя!
- Лерда, - перехожу на шёпот, отступаю к окну, - Сейчас ты пойдёшь со мной, так тихо, как только можешь. Вопросы, возгласы и комментарии откладываются до пока не разрешу.
Бесшумно приоткрываю окно. В дверь уже откровенно ломятся. Липа, как и положено, растет на своём месте под окном. В последнее время мне удивительно везёт на удобные липы! Осторожно перешагиваю на толстую ветку, подаю руку притихшей Лерде. Вместе с ней спускаться приходится почти вдвое медленнее. Как только девушка, наконец, спрыгнула мне в руки, наверху раздался грохот выбитой двери. Прижимаясь к самой стене, быстро перемещаюсь за угол здания. Что ж, побегаем.
У задних ворот трактира караулит серьёзная эльфийка в легких кожаных доспехах. При виде нас она хватается за меч и открывает рот, готовясь позвать на помощь. Слишком медленно. Отпустив руку привычно волочащейся следом Лерды, в два прыжка подлетаю к девушке и перехватываю её запястье. Второй кулак аккуратно впечатывается ей в висок. Только бы не убить! Бережно уложив эльфийку на землю, щупаю пульс. Жива, хвала Троим!
За время моих прогулок по городу мне удалось составить довольно подробную его мысленную карту, от самых людных площадей, до самых тёмных переулков. Сейчас пригодятся и те, и другие.
Нам почти удалось ускользнуть. За пару улиц от намеченного лаза в городской стене на нас всё же натыкается тройка преследователей. Отпихиваю Лерду к стене, достаю кинжалы. Главное, никого не убить и не покалечить, этого мне князь точно не простит!
Когда на камнях мостовой остались лежать три неподвижных тела, оборачиваюсь к Лерде. Девушка смотрит на меня широко распахнутыми глазами, одной рукой прижимая к животу мою сумку, а другой вцепившись в кристалл-амулет так, что побелели пальцы. Привычно хватаю её за запястье. Осталось немного.
Мрак уже два дня как ждёт меня в перелеске за городом, вместе с седлом и частью необходимых вещей.
- Ну и что ты собиралась делать, позволь спросить? - Интересуюсь я, когда мы с девушкой, наконец, останавливаемся на отдых.
- Не знаю. До Ллевельдеила добраться, а там как повезет.
Костёр зажигать не стоит, мы коротаем ночь, тесно прижавшись друг к другу под одним плащом.
- А ты уверена, что тебя бы туда вообще впустили?
- Нуууу... Мори, а что теперь со Звёздочкой будет?
- Не знаю. Трактирщик, небось, себе приберет. Или рыцарь твой благородный.
- Жалко.Я к ней уже привыкла так.
- Сама виновата. Так что ты планировала?
- Не знаю. Я чувствовала, понимаешь? Чувствовала, что мне нужно к тебе!
Ох уж эти ясновидящие! Пользы ноль, но проблем по горло!
- Ладно, забыли. Как я понял, пытаться отправить тебя обратно к Соре бесполезно?
Смущенное сопение послужило достаточным ответом.
- В таком случае запомни, у меня теперь будет меньше возможностей вытаскивать тебя из неприятностей, это раз. Так что без разрешения даже в кустики не отходишь. И два, я давно должен был тебе сказать, конечная цель моего пути - твой бывший господин. Ты понимаешь, во что ввязалась?
Девочка промолчала, только прижалась ко мне еще сильнее и спрятала лицо на моей груди.
Несколько дней мы пробирались старыми, полузабытыми дорогами и тропами. Путая следы, ежеминутно оглядываясь. На третий день пересекли границу астая Вестан. На самом деле определить её посреди соснового леса было совершенно невозможно, но меня вела память. Я уже давно иду пешком, ведя Мрака под уздцы, а непривычная к долгим переходам девушка сидит в седле и страшно по этому поводу переживает.
- Мори, смотри, что это? - Воскликнула Лерда, подавшись вперед.
Проследив её взгляд, не могу скрыть удивленного вздоха. Среди древесных стволов видна старая, полуразрушенная часовенка с покосившимся знаком Троих на шпиле. Сворачиваю к ней.
- Лерда, сегодня мы ночуем под крышей!
Всё ещё стоит, надо же! Только дверь сгнила и выпала, да камень стен зарос мхом. Внутри пыль и запустение. Сквозь пролом в крыше насыпалась листва, под ногами хрустят сухие ветви..
Статуя прекрасной девушки в центре покрыта грязью но, как не странно, ещё цела. У её ног засыпанный прелыми листьями саркофаг из белого мрамора.
- Кто это? - Лерда подошла к ней, с интересом всматриваясь в мраморное лицо.
- Эгрилана. - смахиваю с крышки саркофага мусор, обнажая выбитую надпись, - Великая героиня Астая Вестан. Много лет назад она спасла его от завоевания Ашшианом. Тогда астаи ещё воевали друг с другом. О ней было сложено много песен, сказаний... большая их часть сейчас забыта. Да и о её могиле, как видишь, уже мало кто помнит. А когда-то к месту погребения стекались сотни людей. Ну, и то, что раньше в Ашшиан в основном мимо неё ездили тоже роль играло. Лет сто назад появилась более удобная дорога, а эту со временем почти забросили.
А саркофаг на самом деле пуст. Эгрилану зарыли под первым подходящим деревом, с короткой молитвой. Воинам тогда было не до пышных похорон. Хотя место, да, то самое.
- А что она сделала? - спросила девушка, рассматривая статую с некоторым уважением.
- Помогла убить вражеского полководца. - поднимаю голову. Когда-то давно скульптору удалось очень точно передать гордую, холодную красоту этой женщины и даже сейчас, глядя на запылённую статую, я всё равно могу видеть её черты. Брезгливо морщусь. - Она была его невестой.
- Ты не считаешь это подвигом? - Лерда отвернулась от статуи и пытливо вгляделась в моё лицо.
- Я считаю это подлостью. Он любил её, - пробую объяснить. - Я не очень хорошо понимаю любовь, но даже мне ясно, что лгать в таких вещах отвратительно. Знаешь, когда его схватили, у него было время отомстить. Но он не стал. Эгрилану позже убил один из его соратников.
К чести этой женщины, о пощаде она не просила. Может быть потому, что сразу поняла, что это бесполезно. Сказала лишь, что не раскаивается ни в чём.
- Мори, так ты что, никогда не влюблялся? - из моей речи Лерду заинтересовало только одно. Неисправима! - Что совсем-совсем?
- Ну да, - улыбаюсь, - Так уж получилось. Ладно, детёныш, устраиваемся на ночлег.
Лерда открыла было рот, но вновь закрыла. И молча развернулась к выходу за вещами. Иду вслед за ней - надо позаботиться о Мраке.
Ночь по привычке коротаем без костра. Не то чтобы это уже важно, но огонь в часовне, пусть и такой, всё рано неуместен. Головка Лерды привычно покоится на моей груди. Тёплая, трогательная и - от себя-то можно уже не скрываться - родная.
Сквозь дрёму беспокойство пробилось отнюдь не сразу. Так что мягкую ладошку я ловлю уже на своём поясе.
- Лерда?
Девочка испуганно замерла.
- И как это понимать?
- Ты что... не хочешь?- она попыталась аккуратно высвободить руку. Удерживаю.
- Детёныш, ты понимаешь, сколько тебе лет и сколько мне?
Ещё и отползла, насколько это возможно. Интересно, скоро ли замёрзнет? Ночи уже не столь холодные, но сегодня дождь. А когда замёрзнет, вернётся, или будет дуться до последнего?
- Лерда? - зная её - скорее второе.
- Отстань от меня! - и обиженное сопение, по всей видимости долженствующее означать глубокий сон. Со смехом сгребаю её в объятия, зарываюсь лицом в мягкие кудряшки на затылке, всё ещё пахнущие дешёвой краской.
- Не мёрзни, дурочка. - аккуратно пресекаю безуспешные попытки вырваться, - Я не твоя судьба, Леренва, и не твоя мечта. Ты сама это скоро поймешь.
- Да что ты...
- Спи.
***
- Мне плевать, как ты этого добьешься, но его не должны искать!
Дэррик Виттанийский нервно ходил по комнате кругами.
- Он мне нужен живым и невредимым!
- И как ты себе это представляешь? - его собеседник, молодой эльфийский маг, невозмутимо сложил руки на груди. И Элистар, и Морвена без труда узнали бы в нем главного мага Ллевельдеила, советника Князя. И очень бы удивились. - Я прихожу к князю и прошу его повременить с поисками наследника, так как меня попросил старый знакомый?
- Если ты этого не добьёшься, к князю тебя вызовут! - сорвался на крик Дэррик.
- Не угрожай, - эльф поморщился, - Я всё прекрасно понимаю. И единственное, чем я здесь могу тебе помочь - это поспособствовать тому, чтобы их какое-то время искали не там, где нужно. Не долгое, сам понимаешь.
- Мне хватит, - мужчина глубоко вздохнул, успокаиваясь. - Спасибо.
- Не за что. И я бы хотел иметь гарантии, что после того, как я это устрою, известные нам обоим вещи... ммм... так и останутся тайной.
***
В воздухе пахло чем-то сладким и хмельным. Вполне довольная, несмотря на вчерашнюю размолвку, Лерда негромко мурлыкала ритмичный мотивчик, покачиваясь в седле. Теплая хвоя стелилась под ноги, монотонная ходьба убаюкивала. Сквозь реальный мир еле видимо проступали неярко светящиеся нити. Пересекались, сплетались, соединяли предметы между собой. Аромат кружил голову. Лесная опушка казалась угольным наброском поверх спутанного клубка разноцветной пряжи. Лерда неожиданно прервалась и хихикнула. Спотыкаюсь от неожиданности. Встряхиваю головой, отгоняя наваждение. Таак, это что ещё такое?
- Лерда, ты ничего не чувствуешь?
- Нет. - девочка улыбалась, глупо и счастливо, - Какой сегодня день замечательный!
- Всё с тобой ясно. - тверже перехватываю поводья Мрака, - Слезай.
Ловлю уже неуверенную в движениях девушку, усаживаю на траву под ближайшим деревом. Привязываю коня рядом. Так, где-то у меня был подходящий кусок полотна.
- Мори, ты чего?
Сосредоточиться на реальном мире тяжело до головной боли. Отвечаю, только чтобы услышать звук своего голоса.
- Арвелика цветет. Чёрная пыльца, слышала должно быть? - смачиваю водой из фляги кусок ткани и протягиваю девушке, - Закрой лицо!
- Зачем?
- Надо!
Без лишних слов наматываю тряпку самостоятельно. Тщательно проследив, чтобы она плотно закрывала рот и нос.
- Странно. Она обычно поодиночке растет, а здесь её, судя по запаху, полным-полно.
Заматываю лицо и себе.
- Подожди несколько минут, я только посмотрю, что это, и вернусь.
Увиденное мне не понравилось. Мягко говоря.
Костер, развёденный в неглубокой лощине, почти незаметен снаружи. Лерда сидит у огня и нервно теребит кулон, следя за мной испуганными глазами. Я тоже на неё поглядываю между делом. На девочку с каждым днем всё приятнее смотреть. Хрупкая, юная, не осознанная ещё красота, только-только пробившаяся сквозь заурядную миловидность. Это успокаивает и помогает сосредоточится.
- Сиди здесь и жди меня. - проверяю снаряжение, тщательно заматываю лицо влажной тканью. Несколько раз подпрыгиваю - ничего не звенит.
- Всё поняла?
На прощание глажу по морде задремавшего Мрака. Тот фыркает, но просыпаться не желает.
- Мори, я не дура! - Лерда обиженно насупилась.
- Я знаю, прости. Просто боюсь за тебя немного.
Надо же, покраснела так, что даже в темноте заметно!
- Ну, я пошёл.
Беззвучно отступаю и исчезаю в темноте.
- Удачи, - почти без голоса шепчет Лерда мне вслед.
Весь мир - это переплетение сияющих нитей. Каждая вещь связана с тем, что её окружает. Память прикосновений тянется и переплетается, и, если приглядеться, можно проследить их все. Оглаживаю пальцами наконечник стрелы (помнит прикосновения Соры, нескольких человек из Серого Замка, неприятного купца и добродушного кузница с жёсткими руками), поднимаю к плечу так и не пригодившийся мне до этого трофейный арбалет (от него идёт ниточка к покоящемуся в развалинах мажьей избушки степняку-отступнику и несколько других, потусклее). На несколько секунд задерживаю дыхание, пока перед глазами не проявляется привычная картина мира.
Двое охранников с плотно замотанными тканью лицами стоят у края поля и глухо переговариваются. Один спиной, другой лицом к низким колючим зарослям, в которых я сижу. Неучи! Впрочем, кого им тут бояться? Первый умер, так ничего и не успев понять. Второй схватился за оружие и тоже осел со стрелой в горле. Подхожу к трупам, осматриваю. Один - явный этха, второй похож на жителя астаев. И у обоих бесцветные, выгоревшие глаза. Больше людей поблизости не было. Работники, если таковые есть, живут где-то ещё и приходят по мере надобности. Странно, конечно. Но мне такого вообще видеть никогда не доводилось.
Медленно обхожу поле. Арвелика никогда не растет кучно. Это всегда одинокие кустики, пыльцу с которых, в сезон, собирают, часами бродя по лесу. Здесь же - аккуратно расчищенное поле, засаженное невысокими, ухоженными растениями. Сладковатый запах вновь заставляет зрение размываться. И почти сразу я натыкаюсь взглядом на пустое, будто выжженное пятно. По краям его жалостливо топорщатся обрывки нитей, уже начавшие истаивать. Тааак, значит без мага и тут не обошлось. И я на свои кинжалы могу поспорить, что знаю его имя!
Чуть поодаль натыкаюсь на небольшой сарайчик, почти незаметный в зарослях. Внутри инструменты, какое-то тряпьё и магический чертеж на полу. Теперь ясно, откуда сюда приходят работники. Нет, эту тварь точно нужно уничтожить!
Арвелика не слишком хорошо горит. Но в поджигании чего-либо у меня довольно большой опыт.
На пламя лучше всего танцевать. Но и стихи читать тоже неплохо.
Лерда всё так же сидит у огня, смотрит в пламя расширенными, неподвижными глазами и снова теребит выглянувший из расстёгнутого ворота кулон. Усаживаюсь рядом, развешиваю у костра мокрые волосы. Перед возвращением пришлось довольно долго отмокать в подвернувшемся ручье, смывая с себя запах гари и приставшую пыльцу. К счастью, эта дрянь прекрасно растворяется в воде.
- Не испугалась тут одна?
- А? - Девушка вздрогнула и разжала пальцы. - Нет, всё хорошо.
- Точно? - придвигаюсь поближе к огню, чтобы высушить промокшую одежду. Опасности для меня особой не было, но при её способностях могла и почувствовать что-то.
- Точно, точно, я в порядке. - девушка помолчала. Вновь бездумно потянулась к камню на шее. - Мори, а почему ты магов не любишь?
Интересный вопрос.
- А с чего мне их любить?
- Мори! Я серьезно!
- Ну, могу и серьёзно. - несколько секунд подбираю слова - Они бесполезны. А частенько даже и вредны. Если их убрать, на мире это не отразится.
- Маги помогают людям! Лечат, спасают... ты просто не знаешь.
- Как часто они это делают? - "Я уже молчу о стоимости подобного рода услуг." - На одного спасенного магом от болезни приходится не один десяток тех, кого вылечила знахарка или городской лекарь. Точно так же и со всем остальным. Маг может возвести дом за ночь, или вырастить дерево за час. Но каменщик и садовник справятся с этим не хуже. И гораздо дешевле.
- Маги делают лучше!
- Быстрее. Понимаешь, Лерда, это несколько разные вещи. Мммм... как бы тебе объяснить? Вот, например, благосклонности женщины можно добиться несколькими неделями ухаживания, а можно просто приставить ей к горлу нож и потребовать покорности. По факту результат один... но ты не находишь, что первый вариант лучше?
- Ну ты сравнил! Кому будет плохо от того, что маг что-то создает с помощью волшебства?
Никому. Но место, на котором выжжены нити, восстановится очень не скоро. И кто знает, что значили потерянные связи и на что повлияет их уничтожение.
Лерда всё еще выжидательного смотрит куда-то мне в ухо. Поднимаю руку, признавая поражение.
- Ладно, ладно, мне просто не нравится слишком могущественные, слишком далекие от людей существа, которые преследуют какие-то свои цели и подозрительно сильно влияют на правителей. Имею я право на предубеждения?
Вообще, всему миру очень повезло, что подавляющее большинство магов - одиночки, озабоченные только собственной выгодой. Даже пресловутый Соыет - явление чисто декоративное.
- Имеешь, конечно. - девочка шмыгнула носом, - Но ты не прав.
Морион плел венок из ландышей и каких то светлых колосков. Не отвлекаясь от дороги, почти машинально. Длинные ловкие пальцы двигались четко и уверенно, и взгляд Лерды невольно на них останавливался. Мори редко снимал перчатки и, по мнению девушки, совершенно зря. Такие руки стоило показывать. Измененные тренировками и сражениями, с давно затвердевшими мозолями и чересчур коротко обрезанными ногтями, они всё равно были очень красивы. Тонкие длинные пальцы, узкие запястья, небольшая, даже пожалуй чересчур небольшая, меньше человеческой, вытянутая ладонь. Наверняка дело в эльфийской крови. Для человека такие пропорции были просто невозможны.
- Скажи, Лерда, ты в последнее время часто пользуешься своим даром? - он не глядя сорвал ещё один цветок.
- Каким?! - девушка вздрогнула от неожиданности.
- Ясновиденьем. Ты часто в последнее время что-то предчувствуешь? - Морион отломил пару колосков из росших вдоль тропы зарослей. Один вплел в венок, второй начал с видимым удовольствием грызть.
- Н-нет. Не знаю, не задумывалась как-то. - Девушка растерянно тряхнула пятнистыми, местами уже вылинявшими до природного цвета косами, - Я не помню, когда в последний раз что-то чувствовала.
- Спасибо. - Морион перекинул травинку из одного угла рта в другой, - Это хорошо.
- Что?
- Я бы даже сказал - замечательно!
Морион рассмеялся и, не отвечая, надел ей на голову законченный венок.
***
Деррик медленно открыл глаза. Подождал немного, пока комната не перестанет двоиться и расплываться. С усилием потёр ноющие виски. Связь разумов отчего-то с каждым разом давалась всё трудней. Жаль, что обычных вестников нельзя использовать - слишком приметные. Будет обидно потерять всё из-за какой-нибудь мелочи.
Новости не радовали, но и не особенно огорчали. С потерянными людьми и уничтоженной плантацией можно и позже разораться, когда основная цель будет достигнута. Маг покосился на статую. Танцующее существо улыбалось чему-то, не обращая внимания на окружающее.
Цель если не всей, то значительной части его жизни даже не подозревала о своей участи. Всё же кажущееся бесперспективной блажью увлечение иной раз приносит плоды. Многие его коллеги, узнав то, что он теперь знает, позволили бы живьем содрать с себя кожу, лишь бы поменяться с ним местами. Шанс обрести подобное могущество нельзя упускать.
***
К побережью мы вышли через четыре дня. Море, как обычно, подняло мне настроение. Не моя стихия, я предпочитаю проточную воду или скалы, но рядом с морем всегда чувствуешь особое умиротворение. Огромное, вечное, переменчивое и неизменное. Оно не подавляет своим величием, а принимает и примиряет. Море было стихией самого важного существа в моей жизни и в шуме волн я всегда слышу его голос. Только его море было северным. Седым, холодным. А в этом можно было купаться. Нуу... то есть можно было бы, если бы не Лерда. Смущать её мне совершенно не хотелось, а укромных мест по пути не попадалось.
Девочка, напротив, с каждым днём пути становилась всё мрачнее. В седле она уже держалась вполне уверенно, но от долгих переходов явно уставала. И постоянно думала о чём-то, но о чём - не признавалась. То ли о рыцаре грустила, то ли о Звёздочке, то ли господина мага вспоминала. Её даже обещание свозить в Ллевельдеил за арфой не обрадовало.
До Рисна - небольшого рыбацкого поселка, где мы должны были встретиться с Элистаром, оставалось меньше дня пути. Как ни странно, никто из аккуратно расспрашиваемых по дороге людей и живущих в здешних местах с ними бок о бок ундин, ни о каком маге, живущем поблизости не слышал. Для магов это, конечно, не так уж и странно, но мне создавало определенные трудности. Решаемые, конечно. Неприятным способом, но решаемые.
В очередном трактире подавали жареную рыбу десяти видов и шумело море за окнами. Мне сразу понравилась вывеска - лихого вида акула с кружкой пива в плавнике, улыбающаяся во всю пасть, и хозяйка - молодая симпатичная ундина, с хитрющими синими глазами. Пару комнат удалось снять без проблем, насчёт горячей воды тоже в конце концов удалось договориться.
Небрежно вытираюсь, стряхиваю воду с волос. Распущенный тёмный водопад спускается по спине и ягодицам, мокрые кончики щекочут впадинки под коленями. Расчесать всю эту массу - уже задача не из лёгких, а ухаживать за ними при моей походной жизни и вовсе пытка, но у меня никогда не возникало желания подстричься.
Беру гребень со стола, осторожно разбираю спутавшиеся пряди. Гриву свою мне иногда почти жаль. Такая роскошь должна украшать изящную головку смертной красавицы, собираясь в сложнейшие прически и сверкая вплетёнными драгоценностями. А не болтаться за спиной у побитого жизнью осколка исчезнувшей расы, большую часть времени стянутой в весьма небрежную косу.
Рассыпав по спине густую влажную гриву, подхожу к висящему на стене старому зеркалу. Редкая возможность взглянуть на себя без привычных ролей и масок. На то, что от меня осталось, если точнее. Остатки, осколки... жмых. Мой истинный облик вызывает у меня почти непреодолимое желание умереть. А восхищение смертных только добавляет ему силы. Каждый раз приходится убеждать себя, что всё это относится только к роли. Ведь на самом деле во мне почти не осталось красоты. Окружающие привычно засматриваются но очередную танцовщицу-рыцаря-советника-странницу-менестреля, не подозревая, что по меркам своей расы это почти труп...
Тонкая, гладкая как мрамор кожа. Белая. Как снег, как молоко... как панический ужас. В паху, за ушами и вдоль позвоночника ещё остались разводы изначального светлого серебра, но они - лишь грустное напоминание. У людей от переживаний седеют волосы. У Детей Звезды появляются белые пятна на коже.
Кое-где белоснежное убожество пересекают старые шрамы. С левой стороны груди - незадачливый убийца, помнится, был сильно удивлен, когда получившая смертельную рану в сердце жертва вежливо поинтересовалась мотивами преступления. Чуть ниже рёбер - копьё тогда прошло насквозь, задев позвоночник. И на спине - от кнута. Не стоило мне грубить лорду. Даже из-за неприличных намёков с его стороны. И ещё несколько мелких, не столь памятных.
Не так много за тысячи лет. Впрочем, на моей душе их оставлено в сотни раз больше.
Провожу пальцами по стеклу. Они очень длинные, даже для "полуэльфа", что в сочетании с маленькой узкой ладонью смотрится непропорционально. Люди списывают это на эльфийскую кровь, эльфы на человеческую. Когти обрезаны неимоверно давно, ещё и кислотой протравить пришлось, так что теперь они даже не могут принять свою изначальную форму, ломаются и слоятся. Чтобы выжить в этом мире, нужно выглядеть как смертные. Клыки так вообще пришлось стачивать!
Необычного разреза глаза, когда-то тёмно-тёмно изумрудные, как гвирейские бериллы, с годами выцвели до серо-зелёных. В сочетании с густыми черными ресницами смотрится жутковато. Радужная оболочка похожа на речной лед - прозрачная, удивительно ровного светлого цвета. Один из самых явных признаков употребления чёрной пыльцы. На столе уже стоит стакан с порцией этого яда, разведенной в подогретом вине. Когда-нибудь, эта дрянь меня убьет, но сейчас это необходимо. Мне не справиться своими силами.
Иногда мне кажется, что смерть была бы во всех отношениях лучшим выходом. Редко, обычно я стараюсь о таких вещах не задумываться. Но очень тяжело беспомощно наблюдать, как память о народе Рождённых Звездой превращается в "дела давно минувшего", в старинные легенды, а затем и просто сказки, которым никто не верит. Память смертных столь коротка!
Впрочем, то, во что превращаюсь я, куда более отвратительно. Жалкое, полуразрушенное существо, использующее для познания человеческие наркотики... Это не зависимость, точнее не в том смысле, как её понимают смертные, да и действие пыльцы на мой организм далеко от обыкновенного. Давным-давно, когда отчаянные поиски остатков моего народа потребовали больших сил, чем у меня было, стимуляторы показались единственно возможным выходом. А после того как последняя надежда оставила меня, как-то неожиданно выяснилось, что беседовать с миром у меня больше не получается. Я всё еще слышу его, но он не воспринимает мои вопросы. Только и остается, что пытаться исправлять то, на что у меня ещё хватает сил. Я больше не могу сращивать нити одним своим присутствием. Но всё еще могу творить и воспитывать творцов. Это утешает.
Оставив в покое гребень и зеркало, отхожу к столу. Комната на постоялом дворе - не самое лучшее место для самокопания! Особенно перед тем, что мне сейчас предстоит. После десятилетий поисков я искренне ненавижу эту процедуру, прибегаю к ней лишь в самых крайних случаях. Сейчас как раз такой.
Касаюсь кончиком пальца грани кристалла. Протягиваю руку к стакану с зельем, любуясь меленько дрожащими пальцами. Мерзость какая!
Решительно подношу стакан к губам и опрокидываю залпом. Прохладная жидкость жжет губы и горло, но это уже не важно. Волна судорог прокатывается по телу. Где-то внутри грудной клетки сворачивается трепещущим узлом напряжение. Звуки... запахи... Я отчётливо слышу малейший шорох, ощущаю каждую пядь комнаты, каждый предмет, как будто бы он часть моего тела... Картинка перед глазами расплывается, чтобы через мгновение собраться, как мозаика, в удивительнейшее и прекраснейшее полотно. Воздух пронизан лентами разноцветного тумана, они сплетаются, текут, подрагивают, переливаясь гроздьями огоньков. Истинное лицо этого мира. Невозможно отвести взгляд, невозможно даже помыслить о том, чтобы как-то нарушить эту красоту. На самом деле все эти перемены только в моем разуме. Мир остался все тем же, точка зрения поменялась. Вещи светятся ровно и неярко, живые существа горят разноцветным, ежесекундно меняющимся пламенем. Ленты и нити между ними - связи. Более светлые - те, что существуют здесь и сейчас. Тёмные, малозаметные - те, что тянутся из прошлого. Все в этом мире хранит память и невозможно не оставить своего следа на предмете, к которому хоть раз прикоснулся. Эти цепи живут в настоящем и тянутся из прошлого, они опутывают мир, переплетаются, составляя бескрайнее полотно. Протягиваю руку к ближайшему огоньку. Только бы не повредить! Порвав связь, лишаешь этот мир какой-то важной детали. Жаль, что маги этого не понимают, калеча реальность ради сиюминутной выгоды.
Перебираю идущие от него нити, пока не нахожу нужную. Устремляюсь по ней к далекому огоньку чужой сущности. Господин маг брал в руки её кристалл, Лерда мне сама говорила. Дальше, ещё дальше, раньше, глубже... вот оно!
Знание врывается в меня через кожу. Чёткое, яркое, предельно болезненное. Я знаю, где искать мага, до нескольких шагов могу указать место, почти слышу, что он в данный момент думает. Этого хватит, чтобы найти место, где он скрывается. Теперь главное - вернуться, ничего не повредив. Дерганье в груди становится нестерпимым, а затем затихает. Вынырнув на обычный уровень восприятия, судорожно хватаю ртом воздух. Приторно тёплый воздух жилья, не способный помочь.
Пошатываясь, подхожу к окну, распахиваю створки. Прохладный, пахнущий солью и водорослями ветер оглаживает покрытую испариной кожу. Живой, настоящий ветер. Ночью будет шторм... Запрокидываю голову, пытаясь унять катящиеся из глаз слезы. Мерзость-мерзость-мерзость! Когда-нибудь я точно сойду с ума. Не могу понять, как люди могут использовать эту дрянь просто для развлечения.
Кстати о людях. Одна достойная представительница этого племени как раз проскользнула в комнату вместе с моим ужином.
- Мори, я...ой! - так тебе и надо, впредь стучаться будешь! Осторожно кошусь через плечо - ну так и есть! Замерла на пороге, в поднос вцепилась как утопающая, а мордашка красная-а... как будто сквозь волосы хоть что-то интересное просвечивает! Удивительно, как она вообще поняла, что на мне одежды нет. Чутьё что ли?
- Выйди, ребёнок! - пришлось повторить это дважды, прежде чем Леренва соизволила отреагировать. Сглотнула, ещё больше покраснела и растеряно посмотрела на поднос.
- На стол поставь! - не оборачиваясь, терпеливо жду, когда она расставит тарелки. Долго жду. Наконец, Лерда справляется с трясущимися руками, и, закончив, нерешительно останавливается у стола.
- Мори... я тут... ну... - Интересно, если обернусь, что с ней станет?
- Брысь, тебе сказано!
Торопливые, обиженные шаги, звук хлопнувшей двери. Задыхаясь от хохота, сползаю на пол. Кажется у меня истерика.
Н-да, ситуация - хуже некуда. А главное - не объяснишь ведь дурёхе, что ответить на её пылкие чувства я не смогу по чисто физиологическим причинам.
Так, ладно, завтра тяжелый день. Переодеваюсь, привычно изменив в костюме несколько мелких деталей для завтрашней встречи с Элистаром (хотите в походных условиях отличить незамужнюю эльфийку от эльфа, мой вам совет - смотрите на шнуровки и пояс). Ночуя на постоялых дворах я всегда сплю в одежде. Мало ли что.
Ужин оказался вполне приличным на вид. Лепёшки, жареная рыба и мятный чай. С учётом того, что рыбу от души пересолили, он оказался особенно кстати. Поднимаюсь из-за стола... и медленно опускаюсь обратно. Ноги почти не слушаются. Да и руки тоже, понимаю я секунду спустя. Так, спокойно, Орин, спок-койно. От волнения кровь только быстрее разгонит отраву по телу. А теперь обопрись на руки и медленно встань. Получается. Уже лучше. Весёлая гостиница! Бездна побери, ну что с нас брать? Мой кошелёк только затраты на зелье и покроет. Стоять, не падать! А если дело не в деньгах? Вдруг опять в малышке? Трактирщица может и работать на мага.... если выживу, непременно сверну шею этой хитроглазой суке! Так, теперь до двери. Всего пять шагов, ты сможешь! Не смей терять сознание, там же Лерда! Богиня, только бы с девочкой ничего не случилась! Ничего, и не из таких переделок выпутаться удавалось. Шагать, не падать!
Дверь неожиданно поддалась с первой попытки. Не удержавшись на ногах падаю на пол, с трудом поднимаю голову. Лерда стоит у стены в нескольких шагах от меня, смотрит с ужасом.
- Беги отсюда, дура!
Молча, словно оцепенев, она глядит на меня расширенными, неподвижными глазами, тонкая рука тянется к вороту, судорожно сжимает подвеску.
- Беги!
В глазах темнеет, но я ещё успеваю заметить, как со второй руки Леренвы срывается серебристая магическая птичка.
***
Первый миг жизни. Самое яркое, самое главное, самое дорогое воспоминание. Дети Звезды помнят свою жизнь с первого мгновения. Странное ощущение. Секунду назад тебя не было. Была вода. И камень. И холодный свет переплетшихся коконом нитей. Что-то мёртвое, не способное мыслить и чувствовать. Не ты. И вот ты существуешь. У тебя есть тело, есть органы чувств, ты слышишь и видишь, ощущаешь холод... И ты кричишь, не в силах справиться с этим наплывом ощущений, не в силах осознать сразу всё. Я до сих пор считаю, что новорожденные кричат именно из-за этого.
Потом были твёрдые горячие руки, тихий голос, шепчущий что-то бессмысленно-успокаивающее, сухой просторный плащ, обёрнутый вокруг моего только что вынутого из воды тела...