"День рождения твой не на праздник похож‚ третье ноября‚ из друзей - только я и докучливый дождь‚ впрочем‚ как вчера..."‚ - ведь и правда, ни разу без мороси не обошлось. Пусть не всегда ливень, иногда просто мокрая пыль в воздухе. Но все мои дни рождения схожи пасмурной склякотью. И обязательно хоть раз, но эту песенку да услышу. По телевизору или радио, в автобусе, из окна машины или распахнутой форточки меня догонит: "В этот день никого ты в свой дом не зовёшь, впрочем как и я...".
А вот это неправда. Гости собираются к двум. А в полдень приедет нанятая в приличном ресторане обслуга, сервируют стол, приглашена пара опытных ведущих, музыканты, так что все будет отлично. Без всяких этих "Даже в доме твоём, где так любят тепло, холодно душе...". Такого у меня, любимчика фортуны, женщин и друзей, не бывает. Со мной прощаются, искренне жалея, что прекрасная вечеринка закончилась, и мечтая быть приглашенными на следующую. Женщины так вообще уходить не хотят. Но я не вижу смысла ради одной отказываться от всех остальных. А для уборок и создания уюта предпочитаю приглашать профессионалов. Люблю свой дом так, что ни с кем его делить не собираюсь.
Только вот сейчас почему-то в квартиру возвращаться не хочется. Мокну на скамейке во дворе под пронзительно пахнущими липами, с тоской смотрю на свои окна. Пять на третьем, три на четвертом и столько же на пятом этаже. Да что такое со мной происходит? С утра все вроде было нормально. Встал в седьмом часу. Короткая разминка, гренки со свежевыжатым апельсиновым соком. Несмотря на мелкий нудный дождик, пробежка по дорожкам парка - до озера и назад. А вот теперь не могу заставить себя шагнуть в подъезд. Даже как-то смешно, если подумать. А если не думать, то неуютно и боязливо.
Ладно. Жизнь меня научила своему подсознанию верить. Быстро переоденусь, заберу документы и деньги (куда без них), и сразу же уеду из города куда подальше. Из осенней Москвы на тропический курорт, самое время. Друзьям отзвоню, сообщу, что праздник отменяется. Всем прочим заплачено вперед, так что они огорчаться не будут.
Киваю консьержу (новенький, появился с неделю назад):
- Ко мне кто-нибудь приходил?
Разводит руками. Значит, нет. Взбегаю по ступенькам. Открываю дверь. Вдыхаю чужой запах, отшатываюсь.
Не успел.
Меня хватают крепкие руки и, как мешок с мукОй, бросают вперед. Чувствую, на мУку. Чмокает, закрываясь, замок.
Все, попал. Надо было подчиняться интуиции.
Их трое. Верзила толстый. Второй верзила, лысый. И крепенький седоватый старичок. Этот - самый опасный. Отныне я своему подсознанию верю и подчиняюсь беспрекословно. Надо же было так влипнуть! Это впервые в моей жизни. Даже в сопливом детстве от городской шпаны умел ускользать... Потому что не жадничал и свой внуренний голос слушал!
Покорно говорю:
- Деньги в секретере. Где-то с полсотни тысяч. В портмоне карточки. На них еще столько же. Пароли я скажу. А все остальное у меня на депозитах.
Молчат, ухмыляются. Быстро добавляю:
- Золота и драгоценностей у меня нет. Если хотите, айфон, оргтехника, одежда. Забирайте, что пожелаете. Даже до машины сам помогу донести. В милицию заявлять не буду.
- Так ты что, решил, что мы бандиты? - ядовито интересуется старший.
- Нет, - быстро говорю я, - но если не деньги, то что вам от меня надо?
- А как ты их заработал?
- В игорных залах. Я не жулик, мне просто везёт. И в лотереях тоже. Можете проверить.
- Мы уже проверили.
- И? - осторожно спрашиваю.
- Такие везунчики, как ты должны находиться в других местах, - очень неожиданное заявление.
- Вы хотите меня убить? - недоумеваю, за что. Если мне в каком казино намекали на нежелательность присутствия, всегда уходил и больше в это место не возвращался. Когда хотели отнять выигрыш, не прекословил, покорно отдавал. Зачем конфликтовать, если знаешь, что массу денег можно получить еще в сотне мест? С чужими женщинами и дочерьми влиятельных людей не блудил. Никому вроде на ноги не наступал. Всегда интуиция выручала. В чем же дело?
- Зачем убивать? - ответно удивляется седой.
- А, вы из ФСБ или ГРУ! - наконец-то догадываюсь. - Я совсем не против с вами сотрудничать. Давно подозревал, что на вас такие, как я, работают. Но можно было просто пригласить на беседу. Без подобных эксцессов. Я человек разумный.
- Я тебе кое-что объясню, - старик с кряхтением садится в кресло. - Понимаешь, ты в этом мире, как старшеклассник среди детсадовской малышни. Понимаю, тебе здесь хорошо.
- Но! - он, словно фокусник, достает из воздуха сигару, зажигает её, выдыхая столб пламени из левой ноздри, - кудесники, даже латентные, должны жить в своем мире. А на эту Землю распространяется эмбарго на волшебство. Для них и научно-технического прогресса много.
- То есть, вы хотите сказать, что я волшебник? - похоже, я попал в руки к сбрендившим фокусникам.
- Да. Начинающий и очень слабенький. Но тем не менее. И сейчас мы перебросим тебя в наш мир.
Ковер подо мной вспыхивает холодным зелёным пламенем. Они не шутят?! Подсознание шепчет: "Да!". Кричу:
- Но зачем насилие? Я бы и сам согласился, в сказочную-то страну! Кто от такого откажется?
- Оптимист, однако, - насмешливо скалится седой, напутственно качает толстым пальцем:
- Запомни, у нас ты бесправный иммигрант. И если тебя в первые месяцы не сожрет дракон или не разотрет в пыль практически любой из тех, с кем столкнешься, если ты выживешь, в чем я сомневаюсь, лишь тогда ты сможешь в нашем мире пристроиться. Даже может на вполне приличное для тебя место - помощника пастуха грифонов или, если повезет, младшего уборщика в замке. А пока рекомендую быть очень скромным и послушным. Лысый верзила делает пасс рукой. Меня, словно сухой лист, вертит, и я падаю в светящийся зелёным проем. А сзади и сверху доносится насмешливое: "В мире‚ как обычно‚ нет гармонии, в музыке только гармония есть. Слушай музыку - и прощай..."