Перед ним слабо мерцал экран компа за которым шумел, колебался, словно мираж, потусторонний виртуальный мир. Надо было сделать последний шаг и ,нажав ввод,послать в тот мир свое астральное тело или душу. Он всегда замирал на мгновение перед этим действом , словно входил в холодную воду реки,поеживаясь и приучая себя к новой,зябкой среде.
Палец потянулся к заветной кнопке и, застыв еще на мгновение, нажал "Enter". Двери чата распахнулись, и навстречу рванулись десятки голосов:многоцветных,громких и визгливых.
Нити слов раскручивались, переплетались в яркие клубки, рвались и вновь создавали новые. Отображенные в них мысли тоже были рваными, часто непонятными со стороны, нередко предельно глупыми, грубыми и бессмысленными. Ему показалось, что он сразу оглох и потому вокруг царит такая тишина.
Мужчина посмотрел на правую колонку на экране, где располагались виртуальные имена - ники: Маркизы, Веселые глазки, бабы Яги, Красавица, Леди, Недоступные, Нелюбимые. Значительно больше было ников, поднимающих над обыденностью жизни участниц этой комнаты - Королева, Прелестница, Тихая гавань, Обольстительная. Он был уверен, что чем значительней ник, тем скромнее судьба его обладательницы: Красавица - явно не из прелестниц, а Королева - вечная семейная труженица, загнанная рабыня мужа и детей.
Почти на самом верху списка посетителей находилась та, ради которой он терпел танталовы муки участника шабаша.
Прошло несколько месяцев с тех пор, когда он впервые заговорил с ней. Сначала он обратил внимание на ее ник - "Виртуаль". Это звучало неожиданно красиво.
Потом он заметил, что ведет она беседы неохотно, отделываясь, от особенно надоедливых собеседников, односложными репликами - нейтральными и холодными как кубики льда в чае . Что она здесь делала? Он вызвал ее в приват:
- Привет! Меня зовут Лекса. Хочешь, поболтаем?
Довольно долго ответа не было, и только чужие разговоры суетились перед ним словно рои цветных пчел.
-Меня не надо развлекать... Ты кто?
-Я? Никто! Так... бомжик.
Вновь наступила пауза. Он ждал.
-Почему такой ник? Смешной.... Ты одинок?
Мужчина представил себе, что где-то там, в тысячах километров, вдалеке сидит женщина, в уюте слабого огня, и от него к ней протянулась тонкая паутинка, которую может оборвать пролетающая птица, легкий порыв ветра или просто прохожий, свернувший к подъезду.
-Мне хотелось бы поговорить с тобой... Ты не против?
-О чем? Мне не очень хочется говорить...
Комната взорвалась криками. Буквы мелькали на экране со скоростью невыносимой, и он еле успевал следить за ее ответами. Набилось более сорока абонентов, и шум стоял как на восточном базаре.
Среди этого балагана шептались два человека.
-Ты не хотела бы уйти куда-то? У меня лопается голова от этого шума?
-Прости,но я вообще ухожу...Завтра работа,а у нас уже три ночи...
-Я понимаю... может быть, ты завтра будешь здесь, и мы поговорим?
-Зачем? Впрочем, хорошо... Я буду вечером. Часов в десять. Ок?
-Я буду ждать. Спокойной ночи!
Он выключил комп и еще долго сидел задумавшись. У них три ночи. Значит она жила где-то в районе Урала на расстоянии четырех часовых поясов. Мужчина закрыл глаза и представил себе как женщина идет по огромной квартире в легком ночном халате, проходит через анфиладу комнат и вслед за ней медленно гаснет свет. Она заходит в спальню и, чуть поведя плечами, сбрасывает халат. Тот скользит, обнимая ее тело, и гаснет у ног. Женщина ложится в огромную кровать под бархатным балдахином, освещенная серебром луны, струящимся сверху от потолочной сферы.
Назавтра мужчина запустил комп в шесть вечера, а у нее на часах уже десять. Он станет говорить с ней из прошлого. Он ее прошлое, она его будущее. Комната была пуста и только трое о чем - то лениво переговаривались друг с другом. Вдруг в чат влетело ничтожество, страдающее комплексом непризнанного идиота и, разбросав по экрану гроздья мата, улетело, оставив после себя замызганную и оскверненную территорию.
Минут через пятнадцать на экране засветился маячком ее ник.
Мужчина задержал дыхание и нырнул в приват.
-Добрый вечер! Я рад тебя видеть!
-Привет, бомжик! Все хорошо?
-Теперь - да! Я ждал тебя.
-Прости я ...был звонок...неприятный. А как ты?
-Так хочется изменить что-то в этой жизни...
-Чем же она тебе так неприятна?
-Мне больше пятидесяти, а знаю только три вещи: работа, как жарить яичницу и где найти новые неприятности...
-Да! Не весело... Я могу помочь?
-Не знаю? Но мне хочется побыть с тобой!
Они проговорили почти три часа. Разговаривая, ушли с этого чата в другой, никем не посещаемый, созданный для двоих.
Ее звали Вероника. Муж ее погиб за полгода до их встречи в инете. Погиб странно - вышел покурить и не вернулся. Спустя неделю его нашли в реке. В милиции сказали, что утонул, а она живет с мыслям: - Кто убил? За что? Живет с сыном двенадцати лет, в Челябинске.
Только через месяц он спросил ее, - Любила ли мужа? - Она не ответила и ушла от разговора. Неделю ее не было в чате. Он каждый день,проклиная свое любопытство, с замиранием сердца ждал ее. Почему? Это не объяснить.
"Виртуаль" часто приходила к нему по ночам, когда между сном и явью возникала легкая полупрозрачная шторка. Он смотрел на мерцающий экран и вдруг, из самой сердцевины того мира, появлялась женщина - мечта. Среди бескрайней пустоты загорался слабый луч света, в центре которого, в большом французском кресле, обшитым гобеленом, сидела маленькая женщина в черном шелковом халате с алыми драконами по рукавам. Милое лицо и теплое тело. Она сидела, подогнув под себя ноги, и о чем - то думала. Легкий ветерок из открытого окна шевелил ее волосы, и так хотелось зарыться в них и дышать, дышать пряным запахом свежего сена.
Иногда она поднимала голову, смотрела на него и шевелила губами, будто говорила с ним. Часто по ее лицу скользила тень улыбки, и мужчина чувствовал счастливый спазм, который щекотал и веселил душу. Иногда он засыпал и тогда голос ее становился, едва слышим, и шептал голос ему слова ласковые и нежные. Так и спал, сидя в кресле, и не хотел просыпаться.
Вероника все больше раскрывалась в разговоре и все чаще просила его рассказать о себе. Что он мог рассказать? Был женат, но жена сбежала и правильно сделала. Кто он - филолог, увалень, учитель. Правда, благодаря жене, нашел место в издательстве и, чтоб доказать ей, сделал приличную карьеру от корректора до заместителя главного редактора. Работу не любит, но терпит, ибо все имеет благодаря ней: квартиру в центре, машину, комп и все остальное. Детей двое. Выросли. Улетели.
После третьего месяца в их отношениях наступил перелом. Они стали близкими, почти интимными. Она тяжело болела, и он, даже с рабочего компа, мог несколько раз в день приходить к ней в гости, что бы спросить о настроении или здоровье. Иногда она стучала в аську и говорила или советовалась с ним. Однажды он помог решить задачу для сына и, после, он часто помогал ей решать проблемы взрослеющего подростка.
Пришло время, и она попросила его прислать фотографию. Мужчина долго сидел над семейными альбомами, даже увлекся, вспоминая - где и когда был сделан снимок. Захотелось позвонить старым друзьям, которые были на фото рядом с ним. Потом он позвонил бывшей жене и детям. С трудом объяснял им причину этих звонков и, наконец, послал ей фото, недавнее - он за рабочим столом и еще один, где был снят в Лондоне, летом, куда ездил по финансовым делам одного из авторов издательства.
Мужчина чувствовал, что фотографии ей понравились, и оттенки ее голоса и слов ушли в очень теплую, желтую область.
Сам он страшился просить переслать ему ее фотографии -так боялся разочарования и торопился упрочить отношения, после которых любые открытия покажутся малозначительными.
Когда уже стало неприличным скрывать свой интерес к ее внешности, когда их отношения достигли интимных высот, он говорил ей:
- Как я мучительно хочу коснуться тебя, твоего лица, груди, живота, почувствовать твой взгляд, влекущий и стыдливый одновременно. Я только подумаю о тебе, и во мне зарождается желание лететь, идти, ползти к тебе, чтобы припасть к ногам и целовать каждый пальчик твой... Я знаю, что смешон в глазах молодых и дерзких, но я такой и во мне пылает любовь. Пусть не так ярко и трепетно как у них, но ровно и уверенно. Это как пылающий костер и горящий камин. Я твой камин, и тебе будет тепло со мной!
Она отвечала ему, и слова ее плыли и плыли в воздухе, нежно касаясь его щеки, то томно скользили вдоль кожи, вызывая крошечные взрывы, словно покалывание иголочками:
-Милый, я тоже хотела бы дотронуться до тебя и поверить, что ты есть. Есть твое лицо, доброе и смешное. Есть тело, сильное и родное. Когда я засыпаю и когда просыпаюсь - думаю о тебе. Ночами мне сниться, как ты греешь мои ноги, и, касаясь губами кончиков пальцев, вызываешь такие чувства, что я по утрам краснею и кажусь себе развратной... и такой сексуальной. Я улыбаюсь, и ничего не может меня заставить хмуриться. Как ты, родной?
Однажды она приснилась ему, стоящей в глубокой тени, и он все пытался разглядеть ее лицо. Тень мешала ему, и в тот вечер он попросил ее прислать фотографию. Она не удивилась, будто давно ожидала этой просьбы. Была в разговоре так же спокойна и чувственна.
Минуту спустя он увидел мигающий индикатор письма, как - то скомкал разговор и, пожелав ей спокойной ночи, уставился на экран. Проходил час за часом. Мужчина много курил, пил кофе и снова сидел перед экраном . Он не мог открыть ее послание и даже хотел стереть его. Лишь под утро он вызвал письмо и, закрыв глаза, еще несколько минут просидел перед экраном неподвижно.
Увидев ее фотографию, он зарычал, словно зверь. Вскочил. Сел и снова вскочил. На фотографии была женщина-мечта. Она сидела в кресле с ногами и глаза, цвета любви смотрели на него, проникая в сердце и заставляя его сжиматься ,как в коллапсе -до точки, маленькой живой точки, вмещающую в себе всю его бесконечную вселенную. В комнате запахло свежескошенной травой, и он с силой втянул в себя этот запах.
Лекса рванул в чат в надежде говорить с ней и сказать все, что он почувствовал, увидев ее. На его часах было шесть утра. У нее десять и она должна быть на работе. Чат засветился, и он увидел свою звезду "Виртуаль".
- Ника! Милая! Больше не могу так! Я лечу! Слышишь! Я лечу к тебе! милая моя! Любовь! Ты согласна? Я безумен! Слышишь?
Она молчала.
-Ты отошла? Я подожду. Мне нужны твои координаты -адрес, телефон. Я так хочу приехать. А ты?
Она не отвечала. Он сидел и ждал. Потом позвонил на работу и договорился об отпуске. Опять ждал. Позвонил в аэропорт и узнал когда рейс на Челябинск. Снова ждал...
Около двенадцати ночи ник пропал, но он еще долго на что-то надеялся. Ждал до утра... и еще несколько месяцев.
Прошел три месяца, как она ушла, и полгода с тех пор, как он впервые заговорил с ней.
Снова засветился перед ним экран компа, и сердце сжалось от боли. Он выбрал тот чат, в котором встретил ее впервые. Замелькали, забегали цветные буковки, как люди на вокзале в час пик. Мужчина посмотрел направо и увидел "Вертикаль". В чате ее забавлял какой-то "Фазиль". Они говорили:
-Какой у тебя удивительный ник! Вертикаль! Красиво. А чего скучаем?
-Тебе померещилось. Я не скучаю... и вообще здесь так шумно. Уйдем в другой чат?
-Лапушка! Ты прелесть! Куда прошвырнемся, милая?
И Вертикаль назвала имя чата, созданный когда-то им для них.
Лекса ушел в приват и спросил только об одном,
-Зачем?
Удивленный "Фазиль" увидел, как исчез, из списка ник "Вертикаль".
В четырех часовых поясах, в небольшой однокомнатной квартире, четырнадцатилетний подросток, сидящий на инвалидной коляске, с испугом захлопнул крышку ноутбука и, развернув колеса, подъехал к разостланной постели. Мать сегодня дежурила в больнице, и он имел возможность сидеть в инете, и мстить этим "тварям". Говорил и видел отца, который бросил его и мать, едва узнав о неизлечимой болезни сына.
Он вспомнил, как она плакала и потом молчала несколько дней, когда он выбросил из нета все адреса, все воспоминания, связанные с тем мужиком. С тех пор она не подходила к ноутбуку. Теперь от имени матери в нете говорил он сам.
Мальчик усмехнулся, и с помощью сильных рук, бросил себя на кровать. Спустя пять минут он сладко спал.