Катрина напрасно беспокоилась рассердить короля новостью, что ей не удалось получить необходимые ему сведения, и известием о том, что ей придется остаться в замке на неопределенное время, чтобы чего-то добиться. Напротив, Эрик Первый даже обрадовался. Кажется, он вообще сомневался, что Нэйтан согласится с ней общаться.
Сама Катрина испытывала смешанные чувства. С одной стороны, уже очень давно она не ощущала столь жгучего любопытства, и не хотела покидать Сарианту, во всем не разобравшись. Но с другой, куда более благоразумной, стороны, ей было страшно, и она в тайне надеялась, что король сдастся, не получив быстрого результата, и отошлет ее восвояси.
Не отослал. Напротив, пригласил на совместный завтрак и отпустил отдыхать.
Катрина еле добралась до своего временного жилища, чувствуя, как заплетаются ноги. Стоило оказаться внутри, она рухнула на постель, зарывшись лицом в подушки, и уснула мертвым сном, не найдя в себе сил хотя бы раздеться.
В эту ночь гостье Сариантского замка не было ни душно, ни холодно, ее не заботила ни мягкость матраса, ни мысли о короле и его придворном маге -- ее вообще будто не стало на целых шестнадцать часов.
Проснулась Катрина, едва рассвело, и, к удивлению, чувствовала себя великолепно. Невольно вспомнилось детство, когда открываешь глаза и радуешься буйству красок вокруг, каждой прожитой минуте и тем открытиям, которые даст новый день.
-- Ну и дела, -- пробормотала она, неловко выбираясь из опутавшей ноги длинной юбки. Встала с кровати.
Вчера Нэйтан открыл ей нечто, абсолютно не вписывающееся во все, что она знала раньше. Катрина была возмущена, зла, испугана, смущена, но, к своему ужасу, хотела еще.
Только маг может понять, каково это, когда каждая клеточка твоего тела пропитывается силой. Энергия течет по венам вместе с кровью, а ты чувствуешь себя всесильным. Катрина считала, что уже все знает о своем даре, и давно достигла его предела, а сейчас перед ней вдруг раскрылся новый виток невидимой спирали, неизвестный и манящий.
Она прошлась по комнате, бросила взгляд на дверь кабинета, несколько секунд раздумывая, не стоит ли отправить жениху новое письмо, о том, что не просто задержится на пару дней, как планировала, а останется в Сарианте гораздо дольше. Потом решительно отказалась от этой идеи и отправилась приводить себя в порядок перед завтраком с королем. Джошуа будет зол, а еще будет ревновать и непременно укажет на то, что его невесте не подобает надолго отлучаться из дома.
Катрина вздохнула, с тех пор как они официально объявили о помолвке, жених стал крайне нетерпим к ее отлучкам. Его семья занимала на Южном Побережье весьма высокое положение, и Джошуа беспокоился, что ее работа даст повод для слухов и спровоцирует удар по репутации его рода. Еще одной причиной не писать письмо был банальный страх, что Джошуа может воспользоваться этим самым высоким положением и вежливо напроситься в королевский замок под предлогом защиты невесты. Катрина очень хорошо относилась к своему жениху, но иметь няньку -- последнее, что сейчас ей было нужно.
Да и не Джошуа вовсе в данный момент занимал ее мысли.
***
Вежливо улыбающийся Филипп проводил ее до так называемой Малой гостиной и спешно ретировался. На этот раз Катрина сама закрылась от его эмоций, не желая чувствовать недовольство и нервозность, что из-за нее он не успеет выполнить все свои дела.
Малая гостиная оказалась больше ее покоев, включая все комнаты. Должно быть, в Большой гостиной мог разместиться целый город.
Не считая размеров, помещение ей понравилось. Приятный глазу зеленый цвет стен и портьер, вазоны с цветами нежных оттенков, светлая мебель. По периметру гостиной были расставлены небольшие круглые столики с мягкими диванчиками возле них с одной стороны и стульями с другой.
За одним из таких столиков у окна на диванчике и ждал король. Сегодня на нем был светло-серый камзол, выгодно оттеняющий цвет его глаз. На губах -- радушная улыбка.
-- Леди Морено, доброе утро, -- он даже чуть привстал в знак приветствия.
Отодвигая стул и устраиваясь напротив монарха, Катрина вдруг поняла, что в его обществе чувствует себя гораздо смелее и раскованнее, чем рядом с загадочным Нэйтаном. Уму непостижимо, она боится пленника, запертого за семью замками и лишенного дара, больше, чем человека, способного одним движением бровей отправить ее на плаху.
Вежливые улыбки и ожидание, пока слуги расставили на столе блюда и удалились. Катрина тут же потянулась к кружке с кофе. Вкус был божественный.
-- Вчера вы были очень бледной и явно нуждались в отдыхе, -- начал Эрик, не спеша намазывая джемом ароматно пахнущую булочку, -- поэтому я не стал вас расспрашивать. Сегодня мне хотелось бы узнать подробности.
"А мне не хотелось их вам рассказывать".
То, что ей вчера показали, было слишком личным. И пусть она ничем не обязана Нэйтану, Катрине казалось непорядочным обсуждать тот этап его жизни, который увидела. Тем более, к заговору это не имело ни малейшего отношения.
-- Что бы Вы хотели узнать, Ваше Величество? -- уточнила равнодушно. Каких бы принципов Катрина ни придерживалась, она не имела права лгать королю.
Эрик наклонил голову набок, рассматривая ее, изучая. Булочка замерла в его руке.
-- Я так понимаю, Нэйтан открылся вам вчера? -- она осторожно кивнула. -- Признаюсь, это большее, на что я рассчитывал. Что вы увидели?
-- Его детство, -- ответила, надеясь, что королю не захочется вдаваться в подробности, не относящиеся к делу.
-- Детство? -- изумился Эрик. Отложил булочку на тарелку, так и не откусив. Между его бровей пролегла морщинка. -- При чем здесь детство?
Катрина пожала плечами и сама потянулась к подносу со сдобой. Если любопытство портило королю аппетит, то она вчера потеряла слишком много энергии и была очень голодна.
-- Не знаю, -- проговорила, взвешивая слова. -- К заговору, пожалуй, не при чем. Он хотел, чтобы я что-то поняла.
-- Что? -- не отставал король.
-- Если бы я поняла, я бы вам сказала, Ваше Величество, -- ответила Катрина со всей искренностью. -- Пока этот человек для меня загадка. Именно поэтому вчера я сказала вам, что если он продолжит раскрываться так, как вчера, это займет гораздо больше времени, чем я могла бы предположить.
Король задумался. Катрина откусила кусочек и, прожевав, решилась задать вопрос:
-- Вы что-нибудь знаете о детстве Нэйтана?
Называть плохо знакомого человека по имени было неловко, но "господин придворный маг" в данных обстоятельствах звучало бы нелепо.
-- Детство -- не та сторона его жизни, сведениями о которой ему бы хотелось делиться, -- король покачал головой. -- Знаю мельком, что ему приходилось не очень легко.
-- Вы знали, что он Перворожденный? -- спросила прямо.
-- Разумеется. Это имеет значение?
Для короля, человека, не обладающего даром, должно быть, никакого, а для нее -- огромное. Легенда оказалась явью.
-- Просто я была поражена, -- не стала она развивать тему. -- Он сказал, что показал мне кусочек из детства для знакомства. И это было... -- Катрина не сразу подобрала слово. -- Познавательно.
-- Вы готовы продолжить? -- Эрик впился в нее внимательным взглядом. Можно подумать, сейчас он позволил бы ей отказаться.
-- Он обещал, что сообщит все, что знает о заговоре, но позже, после того, как покажет то, что ему предшествовало.
Король побарабанил пальцами по столу. Катрина невольно задержала взгляд на его руке, на мощном запястье, чуть ли не вдвое шире, чем у Нэйтана. Такие разные, но связанные далеко не только отношениями "правитель - придворный маг". Кто они друг другу? Друзья? Любовники?
-- Леди Морено?
Катрина смутилась, осознав, что Эрик окликает ее не в первый раз.
-- Прошу прощения, Ваше Величество, я задумалась.
-- Такой задумчивый вид у вас с вчерашнего дня, -- король нахмурился, немного подался вперед. -- Что вы не договариваете? Что он натворил? Он сделал вам больно?
Отчасти. Можно сказать и так. Но если бы Катрина подтвердила, Эрик понял бы по-своему.
"Он напугал меня. Вдохновил. Поразил".
Она покачала головой и улыбнулась, демонстрируя, что все хорошо.
-- Что вы, Ваше Величество. Все прошло хорошо.
-- Мне вдруг показалось, что вы его боитесь.
Не бояться? Перворожденного? Их считают сказкой, о них ничего неизвестно. Кто знает, на что они способны.
Поразмыслив, Катрина ответила максимально честно:
-- Это было бы глупой бравадой -- делать вид, что не опасаешься самого сильного мага из существующих.
-- Спасибо, -- Эрик кивнул в благодарность, -- за честность, -- и, наконец, вернулся к завтраку. -- Расскажите, как сейчас на юге? Наверно, все деревья в фруктах? Несколько лет не был в ваших краях...
***
Мальчишка бежал через высокую траву, кое-где она даже достигала его собственного роста. Растения хлестали по лицу, по вискам и спине градом катился пот.
Зачем он полез за ограду? Почему снова поддался велению сердца, а не головы? Но боль животного была такой сильной, что Нэйтан почувствовал ее на большом расстоянии. Лошадь со сломанной ногой, которую хозяин не пожелал убить сразу, отчего-то решив, что сделать это на следующий день милосерднее.
Животное будто позвало его, когда он был за пределами деревни -- у реки, на противоположном берегу которой было расположено богатое поместье, -- и Нэйт не смог воспротивиться этому зову.
Позже в глазах лошадки он увидел образы случившегося: лай собак, гонка, звук выпускаемых стрел, яма, падение, боль в ноге, печальное лицо хозяина, незнакомые люди, пахнущие магией, приходящие в конюшню, рассматривающие перелом, беседующие с хозяином и качающие головой. Лошадь не понимала, почему хозяин не помог, Нэйт тоже. Ведь ему это ничего не стоило.
Не стоило до того момента, как его не унюхали хозяйские гончие, превратив в загнанного зверя.
С помощью своих странных способностей Нэйтан мог бы избавиться от собак, но сначала растерялся, а потом они уже привлекли внимание всего поместья. И Нэйт побежал.
Если бы Нэйтан остановился и на минуту сосредоточился, он мог бы пустить гончих по ложному следу, но сердце так и норовило выскочить из груди, и то-что-жило-внутри-него не слушалось.
Одна собака выскочила из травы прямо перед ним, обошла. Нэйтан вскрикнул и рванулся назад, но и сзади слышался лай. В глазах похолодело, будто кто-то швырнул в них снег среди лета. Это чувство Нэйт знал, а еще он знал, хоть и не видел сам, что в такие моменты его глаза наливались серебром.
То-что-жило-внутри-него сработало само, как и всегда в минуты потрясения. Собака, кинувшаяся на жертву, врезалась в невидимую стену, после чего упала на землю, завизжав, и так и не поднялась. Нэйтан прокусил губу от отчаяния. Прокаженный, проклятый, вот кто он. Прийти в поместье, чтобы спасти лошадь, и угробить собаку.
В поле зрения появились еще два пса, но эти уже не кидались, прижали уши к головам, зарычали. Стояли, переминаясь с ноги на ногу, но чувствовали опасность.
Высокая трава раздвинулась, пропуская всадника. Пожилой мужчина в блестящих сапогах для верховой езды и дорогой кожаной куртке удивленно уставился на Нэйтана сверху вниз. Должно быть, он и ожидал увидеть здесь оборванца из Заречья, но никак не в компании своей полумертвой собаки.
Мужчина подъехал ближе, вытянул руку, ощупал невидимую, но прочную стену. В нем тоже жило ЭТО, Нэйт чувствовал. Сила, пульсирующая золотистым сгустком в центре груди и огненными лучами разбегающаяся в стороны, оплетая все тело незнакомца.
-- Можешь это убрать? -- серьезно спросил мужчина, и тут Нэйтан понял, что не ощущает ничего, мысли и чувства хозяина поместья были полностью для него закрыты. С таким он еще не сталкивался. -- Эй, ты меня слышишь? Убрать сможешь?
Сердце уже билось не так часто, Нэйт немного успокоился. Он обреченно махнул рукой, и преграда исчезла. Заметил, как вздрогнул мужчина, когда вспыхнули серебром его глаза, выпуская на волю то-что-жило-внутри-него.
-- Неожиданно, -- пробормотал всадник. -- Ты откуда? Почему в такой одежде? Тебя похитили?
-- С Заречья, -- буркнул Нэйтан. -- Я там живу.
Мужчина нахмурился:
-- В Заречье нет магов.
-- Нет, -- подтвердил мальчик. Нет, не было и не будет. А Нэйт не маг, он вообще какое-то чучело.
Помещик именно так его и рассматривал, как чучело, или чудо, поворачивал голову из стороны в сторону, щурился.
-- Никогда не видел ничего подобного, -- пробормотал он. -- От твоей энергии слепит глаза.
Лучше бы отвернулся, если слепит.
-- Можно я вылечу вашу собаку? -- попросил Нэйтан. Если хозяин поместья все видел, нет смысла прятаться.
-- А ты можешь?
Нэйт бросил на него взгляд и торопливо отвернулся, на богачей нельзя смотреть как на идиотов. Подошел к собаке, присел рядом, дотронулся, провел рукой по гладкой рыжей шерсти.
Собака вскочила и, радостно виляя хвостом, побежала к хозяину.
Глаза помещика округлились.
-- Ты не устал? -- спросил он пораженно.
Нэйт дернул плечом. С чего бы ему устать?
-- Вот что, чудо, поехали ко мне. Поговорим, -- мужчина еще раз осмотрел его с головы до пят, -- да покормлю тебя, -- и, наклонившись, протянул руку.
Нэйтан отшатнулся. Туда? К нему в седло? С какой стати?
-- Можешь не ехать, -- помещик убрал руку, -- я тебя отпущу. Но, сдается мне, в Заречье тебе не расскажут о магии.
Это была ловушка, но приманка сработала. Нэйтан вскинул глаза.
-- Садись, не бойся, -- усмехнулся мужчина. -- Юных дарований я на обед не ем...
Катрина шумно выдохнула, приходя в себя, потрясла головой.
Она снова оказалась на полу, на этот раз на коленях.
-- Дыши глубоко и медленно, -- посоветовал мужской голос совсем рядом, -- и не делай резких движений хотя бы пару минут.
Катрина часто моргала, пытаясь сфокусировать взгляд. Увидела, что Нэйтан все еще держит ее за кисть, отдернула руку. Голова закружилась, и ей пришлось опереться плечом о решетку.
-- Я же говорил не делать резких движений.
-- Почему мне так плохо? -- пробормотала Катрина, повернула голову, прижавшись лбом к холодным прутьям. -- Я читала людей, не напрягаясь, почти без усилий.
Нэйтан успел подняться на ноги, но опять присел, чтобы находиться с ней на одном уровне.
-- Это потому, что обычно ты скользишь по поверхности, а сейчас произошло полное погружение. Со временем станет легче. Позже - совсем легко.
-- Я не всегда скользила по поверхности, -- Катрина подняла голову, посмотрела на пленника с вызовом. -- Иногда я заходила очень глубоко, считывала самые сокровенные мысли.
Лицо Нэйтана вдруг заострилось, с него слетело все благодушие, с которым он говорил с ней только что.
-- И как ты заходила глубже? -- голос зазвенел металлом. -- Ломая все на своем пути? Хочешь так? Хочешь оставлять после себя вместо людей овощи?
Катрина вздрогнула, как от удара. Залилась мучительной краской по самую макушку.
Она не хотела. Те несколько раз, что ей пришлось это сделать, навсегда врезались в память кровавыми всполохами. Но это не ее придумка, так поступали все, кто обладал схожим даром. Именно так учили в Университете, рассказывали, рисовали схемы. Черт возьми, Катрина Морено была лучшей студенткой!
А сейчас она валяется на полу, ощущая себя невеждой.
Катрина отвернулась.
-- Зачем? -- спросила, глядя в стену.
-- Зачем хочу научить тебя? -- его голос вернулся к обычному тону. -- Ну, если из этой камеры я отправлюсь на эшафот, должен же я кому-то передать свои знания.
Катрина подняла глаза. Он издевательски улыбался.
Только что чуть ли не орал, а теперь шутит.
Катрина облизнула пересохшие губы, все еще силясь понять.
-- Научить, поделиться опытом, потешить свое самолюбие напоследок, -- перечислила она. -- Это я могу понять. Но показывать мне сокровенное... Его Величество спросит, и я расскажу.
Нэйтан и бровью не повел.
-- Расскажи. Мне все равно. Прошлое в прошлом, -- но Катрина не удовлетворилась таким ответом, она все еще пристально смотрела на собеседника. -- Ладно, -- он закатил глаза, недовольный ее настойчивостью, -- хочешь знать, почему я показываю тебе свою жизнь? Во-первых, потому что, Эрик сказал меня допросить и узнать о заговоре, а, показывая тебе свою жизнь, я рано или поздно доберусь до того момента, о котором он хочет узнать. А во-вторых, у меня тут нет подопытного, готового вывернуться перед тобой наизнанку, согласившись сыграть роль учебного пособия. Вопросы?
-- Кто был тот человек?
Арестованный хмыкнул. Кажется, он думал, что отбил у нее желание задавать вопросы. Тем не менее, ответил:
-- Его звали Карлос Дьерти. Лорд Карлос Дьерти. Я расскажу тебе о нем больше в следующий раз, -- Нэйтан выпрямился, протянул ей руку. -- Поднимайтесь, леди Морено, простудитесь еще.
Видимо, он решил оканчивать каждую их встречу официальным обращением.
Катрина не спорила. Слишком много мыслей. Слишком много чувств, своих и его, из детства.
Она постояла перед камерой еще несколько минут, чтобы убедиться, что голова больше не кружится. И только потом покинула подземелье.