Колян бомжей не любил, к ним себя не относил, хотя фактически жил 'У Вентиля'. Так он сам называл клетушку из красного кирпича на теплотрассе, тянущейся вдоль бетонки. Его жилище по меркам немногих бездомных, когда-либо заглядывавших сюда, считалось роскошным. Вход в эту 'квартирку', с проходящими над головой трубами, вентилями и задвижками, сторожила металлическая дверь, на которой он установил навесной замок. В северном углу домовито и основательно расположилась печка-'буржуйка', найденная на свалке. Хозяин любил смотреть на огонь внутри печурки. К ней рукастый Колян ладно приделал дымовую трубу, выведя ее наружу и сверху пристроив колпачок, чтобы дождевая вода не попадала внутрь. У одной из стен он сотворил некое подобие гардеробной, где на плечиках (!) висели его вещи, среди которых выделялся длинный кожаный плащ. На сооруженном им полу из досок лежак с матрасом и подушкой всегда были аккуратно закрыты одеялом. Стояли стол, ящички с инструментами, тазик, ведро. На стене - зеркальце с трещиной у нижнего угла и кухонный двустворчатый шкафчик с утварью. Было даже 'кресло для гостей' - раскладной рыбацкий стульчик. Посреди воцарялось рабочее место- добротно сработанный массивный рабочий табурет и сапожная лапка. И пахло клеем. Колян ремонтировал обувь всему рабочему району. А поскольку делал он это хорошо и недорого, дорожки от высоток к его жилищу были заметны и на снегу и среди зеленеющей травы. Всем владельцам мастерских, заманивавших к себе и суливших любые блага, сапожник принципиально отказывал, желая служить людям, а не бизнесменам.
Когда-то, во время ремонта трассы, мастеровые провели сюда электричество, позволяющее теперь Коляну время от времени готовить себе на двухконфорочной плите что-нибудь горячее. Прямо в центре над головой висела лампочка, которую он вкручивал, входя в свою 'обитель'. Периодически к нему заглядывали рабочие по обслуживанию теплотрассы, которым он давно вручил дубликат ключа от двери. Частенько говорили по душам, обсуждая новости. Он всегда потчевал их чайком с травами и заверял, что если что-нибудь случится с трубами или вентилями, то сразу же сообщит.
Коляну перевалило за пятьдесят. Где-то на другой стороне города жила бывшая жена. В 2010-ом они развелись, через месяц после того, как сыграли свадьбу дочери с нефтяником, работающим на платформе в Норвегии . После очередного скандала Колян не выдержал, развернулся и ушел из дома с паспортом в кармане и кошельком с пятью купюрами.
Фактический статус 'без определенного места жительства' его нисколько не волновал. Его уважали. Не только за работу, за явную образованность и боевую службу в Афганистане. И не только за то, что он совсем не был похож на бомжа, всегда по мере возможности, старался быть чистым, регулярно мылся, благо до реки было не больше сотни метров, брился и следил за своей одеждой. Колян слыл образцом справедливости и честности . Он не признавал никаких авторитетов, на равных разговаривая с чиновниками любого ранга. У него была своя правда. Не коммунистическая, ни либеральная, не капиталистическая, но и уж точно,- не властная.
- Я им не нужен, а они мне - подавно, - говорил он о властях своим немногим собеседникам. Начальник райотдела полиции, когда-то служивший под началом Коляна, не раз предлагал устроить тому жизнь получше. На что Колян всегда отвечал:
- Я тебе статистику по преступности никогда не подпорчу, так что не трожь меня, дай пожить так, как считаю правильным. Ты бы лучше смотрел на тех, кто в погоне за деньгами людьми быть перестают.
По ночам , особенно в непогоду, сапожника мучила афганская рана в левом плече, которую он получил всего за месяц до выхода приказа о выводе наших войск. В тот день его вместе с узбеком Рашидовым отправили 'на горку' проверить посты. Не дошли даже до первого. 'Духов' заметили слишком поздно. Сначала Рашидову одной пулей задело щеку и оторвало часть уха, а второй угодило в колено. А потом своя пуля нашла и плечо Коляна. Бой уже шел повсюду, и на помощь родной роты, от которой ушли порядочно, не приходилось надеяться. После разрывов удачно брошенных гранат, отстреливаясь, взвалив на себя тоже стрелявшего Рашидова, обливаясь потом и кровью, едва удалось добежать до своих, которые прикрыли их таким плотным огнем, что душманы и головы не могли поднять из-за камней. Тогда с позиций, окруженных 'духами', его, вместе с Рашидовым и тяжелораненым, уже теряющим сознание комбатом, 'загрузили' в последний уцелевший БТР связи и, благословив, отправили прорываться. Под шквальным огнем БТР едва пробился сквозь оцепление. Когда прибыли к своим, то из восьми антенн на броне не осталось ни одной. Спас лихой водитель -сержант, не дал сгинуть на той горной дороге.
Но больше его бередила память о первом бое за какой-то кишлак. Когда в горячке, по неопытности, он неожиданно выскочил на мальчишку-афганца, который в трех шагах навел на него автомат и нажимал на курок. Но выстрелов не было. Патроны кончились.
Вот уж точно: 'заглянул в глаза смерти'...
Ту войну Колян очень не любил вспоминать. И если приходилось, не распространялся: 'В меня стреляли,.. я стрелял...'
Как-то к Коляну заезжала высокая 'шишка' районной энергосети с начальником участка. Выселять. После часа разговора водитель джипа 'шишки' видел, как вышли из клетушки его начальник с помощником, закурили, а потом по дороге обратно, молчавший всю дорогу 'шеф' внезапно произнес:
- Знаешь, что, -не будем его трогать. Пусть живет...Такие, как он, в коммуны уезжают в глушь или в Сибирь ...А этот -здесь ,но живет-то по-людски...
Полгода назад, придя в свою хибару вечером теплого сентябрьского дня, Колян увидел прижавшегося снаружи к стене пса, похожего на овчарку, зализывавшего свои раны. Собака, оскаливаясь и рыча, прихрамывая отошла в сторону, пропуская человека внутрь. Колян отломил и бросил ей кусок колбасы. Пес, недоверчиво посматривая на кормящего, обнюхав, спокойно съел ее. ' Ишь ты, - усмехнулся про себя Колян, - битый, в крови, видно, что давно не кормленный, а ведет себя, словно благородный принц. Гамлет, вот ты кто.' Наутро Гамлет, облизываясь от съеденных консервов, лежа под трубами около клетушки, проводил взглядом уходящего за нитками и канифолью Коляна. Вскоре пес уже везде сопровождал нового хозяина, причем никогда не подходил к нему близко, всегда был рядом, метрах в трех-четырех.
Однажды перед Новым Годом в рюмочной, куда он часто заглядывал, скорее узнать новости, чем перехватить стопку, у Коляна случился конфликт с двумя залетными. Верные нукеры своего крутого хозяина-деляги громко отмечали очередное успешное дельце- 'отжатый' бизнес у какого-то 'лоха' . Обычно спокойный Колян не выдержал и вступился за обиженного. Братки подхватили его и вытащили на улицу. В начавшейся заварушке один из нападавших , не столько от удара Коляна, сколько поскользнувшись, упал. Второй выхватил нож. Может так, попугать. Гамлет, не издав ни звука, взлетев , по-звериному схватил его за запястье. Нож отлетел в сторону, а сам укушенный так завопил, что высыпали все посетители рюмочной. Собаку кое-как оттащили от раненого, которому срочно перевязали здорово прокушенную руку. Непрошенные гости, матерясь, удалились восвояси, а Гамлету перепало угощенье от всех гостей и работников рюмочной. С того вечера пес всегда мог рассчитывать на кости и миску у бокового входа .
А позавчера ближе к ночи, когда не желающая уходить зима бросила на город обжигающе холоднющий дождь, вперемешку с колючим снегом, за шумом разбушевавшейся стихии сначала Гамлет, а затем и Колян услышали приближающиеся ритмичные удары низких частот 'хип-хопа'. Подъезжала какая-то навороченная 'тачка'. Затем стало слышно, как машина резко затормозила, дверь открылась, резко увеличив уровень громкости 'музона', раздались оскорбительные матюки молодого парня, дверка захлопнулась, и машина, унося бухающие звуки, поехала прочь .
- Ты чего, Гамлет?- спросил Колян глядя на насторожившуюся собаку, не сводящую глаз с плотно закрытой двери. Сапожник выглянул на улицу. Во тьме у огромной лужи он разглядел фигурку молоденькой девчушки, в одной кофточке и короткой юбке, застывшую и сжавшуюся под хлещущим дождем.
- Эй,.. замерзнешь!.. Давай скорей сюда!- крикнул он девушке. Видимо, чем-то безопасным, домашним повеяло от света, падавшего изнутри, от силуэтов мужчины с собакой в дверном проеме. Помедлив мгновенье в нерешительности, стараясь поменьше вступать в грязь, она метнулась к теплу.
- Снимай свою мокроту, сейчас просушим. А вот это одень.- Хозяин протянул полотенце, толстую рубашку и свитер нежданной гостье.
- Да не стесняйся, я отвернусь, глядеть не буду.
Услышал, как стукнули об пол снятые сапожки, упала на табурет одежда.
- Можно,- через минуту произнесла девушка.
Колян повернулся и рассмотрел молодую особу, которую еще трясло. Длинный свитер почти до колен укрыл ее босые ноги. Ступню правой она поставила на ступню левой, пытаясь согреть окоченевшие конечности.
- Та-ак,- протянул Колян,- сейчас мы с тобой чай пить будем. А пока обуй-ка вот это,- и достал чьи-то отремонтированные высокие женские сапоги.
Разложил стульчик около 'буржуйки', усадил гостью, укрыв ее сверху одеялом, мокрую одежду перекинул через веревку у печной трубы и стал хлопотать у плиты, поглядывая на вытирающую полотенцем голову девчушку. Она очень напоминала его дочь. Похожа лицом, взглядом, волосами. Манерой держаться. Такая же ростом и фигурой.
- Как тебя звать то, бедолага?
- Ирина
- Сколько тебе лет ?
- Двадцать два
- Хорошо сохранилась,- попытался пошутить Колян.
Налил в эмалированные кружки чай с душистыми травами. Ирина стала медленно пить, обхватив кружку двумя ладонями и глядя на улегшегося рядом пса.
- Ну, рассказывай, чудо, что тебя занесло в такую непогоду на мой пустырь?
И ,как-то неожиданно для самой, случайная гостья рассказала все о себе. Как закончила школу в небольшом городке в области, где в старом деревянном доме мать с отцом никак не могли справиться с её неустроенным братом-пьяницей. Как едва-едва смогла поступить в местный университет, после окончания которого в прошлом году , никак не удается найти какую-нибудь постоянную, нормально оплачиваемую работу. О своей жизни с такой-же бедной подругой из их родного городка в съемной квартире в 'хрущевке' на другой стороне реки.
Три месяца назад подруга познакомилась с каким-то парнем, в котором души не чаяла. За неделю изменилась. 'Омусульманилась',- как сказала Ирина. Одела хиджаб. Принесла и стала часто читать изданный на русском Коран. В Интернете интересовалась только исламскими сайтами. Стала чаще пропадать, но зато теперь у нее всегда водились деньги.
Пыталась и Ирину заманить в новую веру, но та была неприступна в этом вопросе. Она категорически не хотела менять образ жизни. Верила, что все еще сумеет наладить свою судьбу, не прибегая к столь радикальному методу.
Пару недель назад подруга собрала кое-какие вещи в рюкзак и ушла из дома, оставив на столе деньги на оплату квартиры и записку, что скоро свяжется с Ириной. А на прошлой неделе прислала е-мейл, что она в ИГИЛ, в Ракке и ей хорошо среди таких же, как она, молодых мусульманок из России. Несмотря на запреты шариата, прислала фото, где среди еще двух девушек ее можно было узнать только по глазам из-под паранджи .
Пытаясь уже в который раз трудоустроиться , вчера Ирина пошла на очередное собеседование. Фирма вроде бы солидная, выросшая на камнях умершего градообразующего завода. У руля - сынок бывшего директора, в чубайсовские времена умело приватизировавшего предприятие, а теперь живущего на своей вилле то ли на Канарах, то ли на Мальдивах.
Начальница отдела по работе с персоналом после пяти минут общения, взяла резюме Ирины, фотографии и ушла, попросив посидеть немного. После короткого ожидания вернулась и с придыханием сообщила, что Ирине может быть предложено место личного референта , но с ней хочет переговорить сам шеф.
О молодом начальнике фирмы добрых слухов не было. Тот на весь город слыл жестким , любящим жить на широкую ногу рвачом.
- Значит так. Сегодня времени на долгие разговоры нет, - сказал он, внимательно осматривая застывшую у блестящего полированного орехового стола девушку,- завтра подходи ко мне сюда часикам к шести, вот тогда и пообщаемся поближе.
Когда Ирина вечером пришла в приемную минут за пятнадцать до назначенного времени, шеф, выходя, бросил секретарше, чтоб его сегодня никто не искал. Взял под руку девушку и предложил ей проехать с ним в местный ресторан 'а-ля Версаль', где был самый жесткий фейс-контроль, но где мечталось побывать многим из молодых горожан. Во время роскошного ужина, задавая ничего не значащие вопросы и наблюдая за смущенной, неловко чувствующей себя Ириной, он предложил ей пройти сегодня деловой тест . Для этого, якобы, нужно было съездить в новый 'бизнес-центр' фирмы.
По дороге в еще отцовский загородный дом, за рулем нового 'Мерседеса', включив музыку на полную мощность, он сначала пытался положить ей на ногу свою правую руку, а потом, затормозив под дождем на пустынной бетонке на пустыре, тяжело дыша, полез к ней под кофту. Ирина защищаясь, инстинктивно оцарапала физиономию напавшего. Тот, изумленный яростным отпором, сначала застыл, а потом выругался, зажал платком кровоточащую щеку, и направил машину обратно в город. Через минуту у теплотрассы остановился и выкинул девушку в бушующую непогоду.
- Вот, теперь сижу у вас и пью чай... Дура ! Куда я теперь ?!.. Завтра уж и не знаю, смогу ли я еще в этом городе найти себе работу со своим на фиг не нужным высшим,- сказала в слезах Ирина .
- Ложись-ка, поспи,- сказал Колян и вдруг по-отцовски погладил её по голове- Утро вечера мудренее. Да и за дверями вон чего творится...
- А вы как же ?
- А у меня, Ириша, дел полно. Я по ночам часто работаю. Тут, молоточком буду стучать около печки. А Гамлет нас с тобой сторожить будет... Ложись, ложись, нечего стесняться.
- А вас как зовут?
- Все Коляном зовут...Хотя по паспорту Камиль я. Так назвали в честь деда-татарина по матери, от которого, видно, с именем мне и сапожное дело передалось.
И Ира заснула под шумные порывы ветра и дождя на улице, и глухой стук сапожного молотка.
Наутро стихло. Легкий бодрящий морозец, солнце и на небе ни облачка.
Колян после нехитрого завтрака собрался, надел лучшую одежду и свой кожаный плащ.
Ирину заставил поверх своей кофтенки надеть его теплый свитер. Взял в руки пакет с отремонтированными мужскими башмаками и сказал :
- Пойдем-ка, девица-красавица, со мной в одно место сходим.
Дошли до ближайшей остановки автобуса и поехали в центр.
Вышли у редакции местной областной газеты. Охранник пропустил через 'вертушку' Коляна и Ирину после разрешения из приемной сапожнику и 'помощнице-модельерше' пройти к главному редактору с его отремонтированными туфлями.
Колян, взяв за руку Ирину, не спрашивая секретаршу, смело вошел в кабинет, где за большим столом на планерке у главного сидела вся редколлегия .
- Здесь, что-ли в ИГИЛ записывают ?!,- огорошил Колян сидящих.
- Вот, девушка в двадцать два года, после университета, уже больше полугода нигде не нужна! Требуются только с опытом работы. Да где ж его взять этот опыт!?.. А ИГИЛу - нужна!.. Сутенерам - нужна!.. Или у нас только рабы да солдаты нужны, чтоб деньги тем, кто наверху, приносить могли или головы свои за это клали?!..
Ирину приняли на работу. Помогла 'четвертая власть'. И будет Ира работать так, что от нее энергией можно заряжаться.
А Человек Колян с собакой Гамлетом так и будут жить 'У Вентиля'.