Аннотация: Рассказ о трех днях жизни подростка в оздоровительном лагере "Дружба", где все было прекрасно и замечательно, пока не появился новый начальник лагеря...
Евгений Соловьёв
ПОПУТЧИК
Рассказ
Белая "Газель", надрывно воя мотором, медленно взбиралась в гору по узкой разбитой дороге. Вообще-то, на всём протяжении пути дорога была очень даже неплохой. Встречались, конечно, и казусы в виде довольно глубоких ям, но это было скорее исключением, чем правилом. Однако вот этот участок дороги был тем самым исключением, причём, исключением с большой буквы.
До этого самого момента дорога была удивительно ровной, и водитель даже успел прилично разогнать свою, видавшую виды машину, как вдруг резко затормозил.
- Ах, чтоб тебя, - выругался он, пытаясь вывернуть руль, чтобы тряхнуло не так сильно, - когда хоть успели...
Он не закончил фразу. Машина вдруг резко "клюнула" носом и сильно наклонилась влево. Находящиеся в ней пассажиры едва успели схватиться за что-нибудь, чтобы удержаться на своих сиденьях и негромко стали высказывать своё неодобрение по поводу мастерства водителя и дорог в России в целом.
Водитель в разговор не вмешивался. Может, признавал свою ошибку в случившемся, ведь он должен был заранее увидеть опасный участок дороги и остановить машину, а может и по каким-то другим соображениям, ему одному ведомым. Ничего страшного, к счастью, не случилось. Машина выбралась из раскопанной дорожными строителями ямы и медленно поползла дальше. Люди успокоились, разговоры стихли, и воцарилась уже привычная тишина. Безусловно, абсолютной тишины не было. Работал двигатель машины, шуршали шины колес, да и сама машина издавала порой странные звуки громыхающего на ухабах железа. Но сейчас всё это было тишиной. Пассажиры снова были предоставлены самим себе, а поскольку никакого другого занятия, кроме как смотреть в окно, не было, то этим все и занялись.
Пейзаж за окном машины был однообразным, но не скучным. Маршрут пролегал по Тюменской области из города Новый Уренгой дальше на север, где среди бескрайних простор тундры затерялся небольшой посёлок Тазовский, который находился уже за границей Северного Полярного круга. Но до посёлка было ещё далеко, а пока путь пролегал среди невысоких и тонких деревьев, огромного количества озёр с бурой водой и болот. Светло-серая асфальтированная полоса дороги была единственным творением рук человеческих на многие километры вокруг. Конечно, иногда всё же встречались разнообразные творения рук человеческих, такие как небольшие домики, буровые вышки, корпуса старых машин и ещё куча самого разнообразного железа, чьё бывшее предназначение теперь уже трудно было установить. Но всё же где-то внутри не покидало чувство, что вот где-то там никогда не ступала нога человека. Может быть, действительно так оно и было. Стоило лишь отойти от дороги немного в сторону, как под ногой начинала хлюпать болотная жижа, и пропадало малейшее желание идти дальше. Да и куда было идти, в тундру? А зачем? Другое дело, если ты был, скажем, охотником. Тогда оно понятно. А городскому жителю, который привык с детства уверенно топать по твёрдому асфальту в любую погоду, зачем это нужно? То-то и оно, что надобности в этом нет.
Командировка на Ямал была неожиданной. Ну, не то чтобы совсем неожиданной, её планировали заранее, но гораздо позже и ехать туда должен был не я, а другой сотрудник нашего отдела. Но руководство пересмотрело планы и назначило другие сроки. А в связи с тем, что больше в отделе в этот момент никого не было, всё-таки летний сезон - это сезон сплошных командировок и отпусков, ехать пришлось мне. Ругнувшись про себя, но, почему-то не особо расстроившись, я оформил командировку и ближайшим рейсом вылетел в Новый Уренгой.
Работа предстояла не сложная. Нужно было с борта вертолёта обследовать небольшой участок газопровода на предмет дефектов. Этот участок регулярно, один раз в год, подвергался диагностике сотрудниками нашего отдела, в число которых несколько раз попадал и я. А потому всё было привычным и знакомым, и, следовательно, не предвещало никаких трудностей. Однако я глубоко ошибался, трудности начались сразу же, как только я прилетел в Новый Уренгой.
Сама трасса газопровода проходила в районе Тазовской губы и её начало находилось примерно в ста километрах севернее самого посёлка. Раньше в аэропорту города Новый Уренгой мы пересаживались в вертолёт, устанавливали оборудование и летели до посёлка Тазовский. Там делали дозаправку, далее выполняли поставленные задачи и снова возвращались в аэропорт. Быстро в самолет и обратно, домой. Вся работа от дома до дома занимала не более суток. Так было всегда, но только не в этот раз.
Всё началось с того, что вертолёт в Новый Уренгой заказчики не предоставили. То ли денег стало жалко, то ли в план полётов забыли поставить или, может быть, ещё какая причина, только теперь весь путь от славного, хотя и нового города до не менее славного посёлка предстояло преодолевать самостоятельно. А это более трехсот километров на машине. Вот так! Не ждали, не гадали, нечаянно попали.
Найти машину оказалось не сложно. Прямо перед зданием аэровокзала стояла белая "Газель", на капоте которой крупными буквами было написано "ТАЗОВСКИЙ". Я подошёл к водителю и быстро договорился о доставке груза в посёлок. Забрав со склада ящики с оборудованием, я залез в машину и стал ждать отправления. Двигатель был заведён и я уже стал подсчитывать время прибытия в посёлок, но тут меня ждала ещё одна маленькая неприятность.
Примерно через полчаса водитель заглушил мотор, так и не двинувшись с места парковки.
- А почему мы не едем? - Не выдержал я.
- Да, скоро поедем, - отозвался водитель, - женщину ждём.
- "Шерше ля фам", - прозвучало у меня в голове, но я промолчал.
Наконец, ещё минут через десять томительного ожидания, долгожданная мадам появилась. Это была невысокая, но весьма представительная женщина лет пятидесяти в строгом деловом костюме. Светло каштановые волосы были аккуратно уложены в элегантную причёску.
- Простите меня, пожалуйста, - сказала она, усаживаясь в мягкое кресло, - рейс немного задержали.
Её голос был удивительно мягкий и совсем не подходил её деловому костюму. Я отвернулся к окну и стал смотреть на старенький "жигулёнок" с большими ржавыми пятнами, стоящий рядом. Злости на столь длительную задержку отправления у меня почему-то не было. Ведь, правда, женщина ни в чём не виновата.
Машина уже стала трогаться со стоянки, как вдруг кто-то сильно заколотил в дверь снаружи. Я обернулся. В этот момент машина дёрнулась и остановилась, а я стукнулся головой о пластмассовый подголовник своего же кресла. Рядом с машиной стоял мужчина в светлой куртке и пытался открыть дверцу.
- Подождите, - сказал он, - вы ведь до Тазовского?
- Да, да, - подтвердил водитель, - садитесь где-нибудь здесь.
Он окинул взглядом салон, большую часть которого занимали ящики с оборудованием. Мужчина залез в салон и захлопнул дверь.
- Ой, подождите! - Воскликнул он, - я, кажется, забыл свою сумку в здании. Я быстро... подождите...
С этими словами он снова распахнул дверь и выскочил наружу, на ходу вытирая лоб платком.
- Я быстро, - повторил он и почти бегом направился к зданию аэровокзала.
Когда он снова появился в салоне "газели" и был тщательным образом уложен его багаж, я взглянул на часы. За час с небольшим мы могли бы уже проехать, по крайней мере, четверть всего пути.
Мотор заурчал, и здание аэровокзала стало стремительно удаляться. Водитель как будто стремился нагнать упущенное время. Я откинул голову назад и закрыл глаза. Путь предстоял долгий, а бессонная ночь, проведённая в самолёте, давала о себе знать. И я даже стал проваливаться в долгожданный сон, как машина вдруг сделала крутой поворот, от которого я проснулся. Машина свернула с трассы и направлялась в город.
- "Неужели ещё кого-нибудь забирать?" - подумал я.
Хотя, если честно, мне было уже всё равно. Оборудование было в машине, я - тоже. Сегодня нужно было добраться до посёлка, а работа предстояла только на следующий день, потому торопиться было некуда.
Выполнив несколько поворотов по узким улочкам и проездам внутри дворов, машина остановилась около одного из подъездов высокого панельного дома. Водитель вышел из машины и стал кому-то звонить, медленно набирая номер телефона толстыми пальцами.
- Я уже подъехал, - сказал он, - у подъезда.
Он покурил и сел за руль.
- Что, кого-нибудь забираем? - Спросил сидевший впереди меня мужчина.
- Да, женщина звонила, просила забрать...
- "Ещё женщина", - подумал я и снова закрыл глаза.
- "Надо же, как с вертолётом то нас подвели...", - мысли крутились вокруг нарисовавшейся проблемы как лопасти того самого вертолёта, - "Теперь только одна дорога займёт целых два дня".
Потом откуда-то возник начальник отдела и требовал от меня, чтобы я непременно уложился в один день, а я стоял рядом с его столом и доказывал ему, что в этот раз работу выполнить за сутки невозможно и что мне надо как минимум три дня. И скоро незаметно для самого себя снова провалился в сон, а может, это уже и был сон.
Громкий звук хлопнувшей в подъезде двери разбудил меня. Я открыл глаза и увидел идущую к машине толпу людей.
- "Интересно, куда они все поместятся? Или, может быть, поедет только женщина?"
Среди идущих к машине была одна женщина, а двое мужчин и подросток шли рядом. Однако женщина и один из мужчин прошли мимо машины.
- "Значит, поедут эти двое", - мелькнула мысль.
Но и на этот раз я ошибался. Мужчина просто помогал подростку нести тяжёлую сумку. Большая дорожная сумка казалась очень тяжёлой для этого худого юного создания, скорее всего - девочки. Почему "скорее всего"? Да потому, что определить пол человека, стоящего рядом с машиной было попросту невозможно. Длинные прямые волосы, свисавшие плетьми до самых плеч, круглое лицо, пухлые губы и большие глаза с длинными густыми ресницами, плюс к этому блестящая серьга в ухе, очень похожая на небольшой болт (так и хотелось посмотреть, есть ли гайка с другой стороны), говорили о том, что передо мной девочка-подросток. Но тёмная куртка с какой-то зарубежной надписью через всю спину и грудь, синие джинсы и белые кроссовки были явно для мальчика, девочка бы в этой одежде ходить не стала. Хотя, кто её поймёт, современную молодёжь, одеваются, во что хотят. Так или иначе, но установить мальчик это или девочка мне на вскидку не удалось. Дверь открылась, и юное создание стало протискиваться между ящиков с оборудованием на единственное свободное место рядом со мной.
Я отвернулся к окну. За невысоким железным забором располагался детский сад - невзрачная двухэтажная постройка из красного кирпича, который сейчас казался бардовым. Здание выглядело довольно старым и, видимо, уже давно требовало ремонта. Облупившиеся от краски деревянные окна добавляли в мрачную картину особый мрачный колорит. И если бы не большая вывеска над железными дверями "Детский сад СОЛНЫШКО", то можно было бы предположить, что это заведение совсем другого типа. В этот момент железная дверь открылась и из неё с шумом и криками высыпала стайка ребятишек.
- "Действительно, детский сад", - подумал я и закрыл глаза.
Проснулся я также быстро, как и заснул. На очередном ухабе машину сильно тряхнуло, и я понял, что уже не сплю. Открыв глаза, я посмотрел на часы. Мы ехали уже около часа, и город Новый Уренгой остался далеко позади.
В машине было тихо. Женщина и мужчина сидели с закрытыми глазами, а вот юное создание сейчас смотрело на меня. Я это не увидел, а скорее почувствовал, но как только я повернул голову, её или его глаза сразу же скользнули в пол. Я про себя усмехнулся и стал думать, чем бы заняться. Спать уже не хотелось, а впереди ещё четыре часа езды.
Пейзаж за окном не радовал разнообразием. Невысокие деревья на белом песке смотрелись красиво. Привычный серый фон центральной части России резко контрастировал с тем, что видел я сейчас. Русла рек с тёмно-бурой водой и белыми берегами, петлявшие широкими лентами, которые, в свою очередь, образовывали причудливые узоры, также были по-своему красивы. В этом я убедился окончательно чуть позже, когда пролетал на вертолёте над тундрой и увидел всё это великолепие с высоты птичьего полёта. Но как бы красиво не было, если оно однообразно, то всё равно быстро надоедает. Так вот и мне пейзаж за окном надоел очень быстро, и я решил посмотреть какой-нибудь фильм. А чего? Батарейка в ноутбуке заряжена полностью, на один фильм точно хватит. Я придвинул сумку поближе и достал компьютер и наушники. Не хотелось мешать спать соседям, да и шум движущейся машины не позволил бы услышать звуковое сопровождение фильма.
Включив ноутбук, я наугад выбрал фильм, и по экрану поползла заставка "Коламбия Пикчерс". Боковым зрением я увидел, что юное создание с интересом наблюдает за моими действиями и за тем, что происходит на экране, однако, когда я повернул голову, оно тут же сделало вид, что не интересуется происходящим.
- "Стесняется", - подумал я и, молча, протянул одно "ухо" наушников.
Голова, также молча, закивала отрицательно, но предстоящая дальняя дорога и отсутствие любой деятельности видимо слегка приглушили чувство стеснения, и почти сразу лёгкая улыбка скользнула на лице юного создания, а протянутая рука взяла "ухо". Надо заметить, что все эти действия происходили молча. И так же молча, мы посмотрели фильм, который оказался довольно неплохой американской комедией на военную тематику.
Когда фильм закончился, юное создание сказало "спасибо" и, наконец, я понял, кто сидит рядом со мной. Ещё не окрепший, но уже довольно приятный баритон без сомнения мог принадлежать только молодому человеку.
- Да, не за что, - ответил я, - зато время убили.
- Да, это точно.
Я выключил ноутбук и убрал его в сумку.
- А ты, стало быть, в гости едешь?
- Нет, не в гости. Я домой еду.
- А-а, - протянул я, - значит, из гостей возвращаешься?
Он неопределённо пожал плечами и отвернулся. По всему было видно, что данная тема ему почему-то не приятна. Я не стал настаивать.
- Слушай, а ты не знаешь, где в Тазовском можно перекусить?
Парень снова оживился.
- Есть хорошая столовая прямо на въезде в посёлок, там очень вкусно кормят. А ещё в центре есть пиццерия, но там дорого... Я покажу столовую, когда будем подъезжать...
- Спасибо.
Он замолчал, я тоже не знал о чём говорить, а потому стал снова смотреть в окно.
- А вы надолго в Тазовский?
- Нет, на пару дней. Вот закончу работу и снова обратно.
- А вы откуда?
- Из Москвы.
- А-а, я там был... однажды... с папой. Давно только, я почти ничего не помню. А что у вас за работа?
- Я обследую газопроводы с вертолёта, ищу дефекты.
- Да, на вертолёте здорово, только шумно очень.
- А ты летал?
- Да, несколько раз.
- Не страшно?
- А чего страшно-то? Все же летают?
- Ну, некоторые боятся летать, других укачивает...
- Не-е, я нормально.
Парень улыбнулся и тут же отвернулся, достал из кармана джинсов телефон и стал нажимать кнопки. Я тоже достал свой телефон. Мой московский "Мегафон" и здесь был в зоне уверенного приёма. Искренне порадовавшись за своего оператора, я спрятал его обратно в карман.
Помню, несколько лет назад, мы обследовали газопроводы в Саратовской области. Работа была тяжёлой. Во-первых, был большой объём, а во-вторых, газопроводы были разбросаны по всей области. И приходилось летать из Саратова в другие населённые пункты и оставаться там на ночь. И вот однажды занесла нас нелёгкая в небольшой посёлок под названием Башмаково. Посёлок, как посёлок, ничего особенного. Обычные одноэтажные деревянные строения, хотя изредка встречались и каменные дома, только их было немного. И вот в этом посёлке мой тогдашний "МТС" отказался работать. Работали все операторы и "Билайн" и "Мегафон" и ещё какой-то местный, все, кроме "МТСа".
- Скоро понтонная переправа будет, - сказал, не отрываясь от телефона парень, перебив мои мысли.
- Будем стоять в очередь?
- Как повезёт. Если переправа открыта, то не будем, а если идёт какая-нибудь баржа, то тут уж никуда не денешься, придётся ждать.
- Интересная игрушка? - Спросил я, заглядывая в экран его телефона.
- Ну, так... Всё равно делать нечего.
Довольно скоро впереди показалась стоящая на обочине колонна из грузовиков, однако водитель, не останавливаясь, проехал вперёд до самого шлагбаума и, заглушив двигатель, выскочил из кабины.
- Куда это он? Договариваться, чтобы пропустили? - Спросил я.
- Нет, чего договариваться-то, деньги отдаст, и дальше поедем.
- Дорого стоит на другой берег перебраться?
- Я не знаю, сколько он платит, а так вообще, не очень. Там чуть дальше есть вторая переправа, коммерческая. Вот там дорого.
Я стал смотреть, как по переправе с другого берега друг за другом медленно движутся машины, соблюдая довольно большую дистанцию. Река в этом месте была широкой. Скрепленные стальным тросом понтоны коричневой полосой уходили на другой берег, который сейчас казался очень далёким. Тем временем водитель вернулся в машину и завёл мотор. Когда поток встречных машин закончился и открылся шлагбаум, мы медленно, как и другие машины стали двигаться по шаткой металлической дороге. Когда мы въехали на последний понтон, он просел, и вода большим потоком захлестнула переправу. Водитель, видимо, привык к таким вещам, а потому, не останавливаясь, продолжил движение и вскоре мы оказались на другом берегу реки Пур.
- А ты часто ездишь по этой дороге? - Спросил я.
- Ну, в общем да. Я здесь с мамой живу, а отец - в Новом Уренгой, они развелись...
- Понятно, - ответил я, - бывает и такое. А постоянно, стало быть, ты живёшь в Тазовском?
- Ага. Здесь хорошо, особенно летом, здесь у меня друзья.
- А что в городе друзей нет?
- Ну-у... есть, конечно, но в посёлке лучше.
Я согласно кивнул. В посёлке я ни разу не был, но если местный житель говорил, что там лучше, значит, так оно и есть.
- А купаться здесь можно или всегда холодно?
- Нет, почему. Мы купаемся, в августе. Вода, правда, прохладная, но искупаться можно.
- А чем вообще в посёлке занимается молодёжь?
- По-разному. Те, кто постарше, собираются компаниями и сидят у кого-нибудь дома, что-нибудь отмечают. А мы на озеро ездим, рыбу ловим, или просто во дворах чем-нибудь занимаемся.
- Не скучно?
- Да нет, я привык.
- А летом никуда отдыхать не ездишь?
- Почему не езжу. В прошлом году мы в Анапу ездили с родителями и в этом, наверно, тоже на море поеду. А сейчас вот из лагеря только вернулся.
- А лагерь далеко?
- Около Тобольска, "Дружба" называется.
- Понравилось в лагере?
Он ответил не сразу. Его лицо сразу сделалось серьёзным, а руки перестали перебирать клавиши на телефоне.
- Сначала нормально, а потом... Я сбежал из лагеря.
- А почему? - Вопрос невольно вырвался у меня, я даже пожалел, что задал его, но он ответил.
- Не понравилось, вот и сбежал, - огрызнулся он.
Видя, что данная тема для него неприятна, я не стал больше задавать вопросов и отвернулся к окну. Машина сейчас двигалась в гору, и отсюда открывался замечательный вид реки. Широкая, с пологими берегами, покрытыми белым песком, она выглядела величественно. Конечно, с Волгой её не сравнишь, но всё равно река была очень красивой.
- Сначала всё было нормально, - мой попутчик неожиданно для меня решил продолжить столь неприятный для него разговор, - и ребята попались в палате хорошие, мы быстро подружились. Первые два дня было очень хорошо, ну, как обычно бывает в лагере, а потом всё началось...
Летний оздоровительный лагерь "Дружба" располагался на левом берегу реки Тобол в двадцати километрах вверх по течению от города Тобольска, стоящего на правом берегу, только уже другой реки - Иртыш. Как раз в районе старого Тобольска сливались две великие реки Тобол и Иртыш в одну. Рядом населённых пунктов никаких не было, если не считать маленькой деревушки в нескольких километрах от лагеря. Место было выбрано удачно. Правда до Тобола было около полутора километров, но зато совсем рядом протекала другая речка, которая называлась очень весело - Суклёмка. Эта река была, конечно, не такая большая, как Тобол и являлась его притоком. В том месте, где располагался лагерь, её ширина не превышала ста метров. Но и такой речки было вполне достаточно, чтобы вдоволь накупаться в жаркие летние дни.
В этом лагере Виктор отдыхал впервые. Конечно, он и раньше бывал в разных летних оздоровительных лагерях, а потому было с чем сравнивать. И надо сказать, что лагерь ему понравился. Не только тем, что он располагался на берегу реки, но и людьми, его населяющими. Вожатыми нашего третьего отряда были Саша и Лена - выпускники педагогического института. Они первый год работали в лагере и, соответственно, никакого опыта у них не было. Однако, они не сильно вмешивались в нашу беззаботную лагерную жизнь и мы, в свою очередь, старались не подводить их. На речку ходили купаться самостоятельно, без сопровождения взрослых. Да и что нас было сопровождать, самому младшему из нас было тринадцать, а старшим ребятам и вовсе пятнадцать лет. Единственным строгим правилом, которое всеми соблюдалось неукоснительно, была необходимость всегда предупреждать вожатых, когда уходишь с территории лагеря. Ну, это не сложно. Вожатые всегда разрешали, если, конечно, не было никаких срочных общественных дел.
В палате, где Виктор поселился вместе с тремя другими ребятами, было просторно и светло. Окно выходило на реку, и в первое же утро лучи восходящего солнца разбудили его задолго до общего подъёма. Он встал и выглянул в окно, и почти сразу же зажмурился от яркого света. Не смотря на раннее утро, солнце уже было ярким и тёплым. И ему захотелось сбегать на речку и искупаться, но всё же нарушать дисциплину в самые первые дни не хотелось, и он с сожалением забрался обратно в кровать и, как не странно, быстро заснул.
А после завтрака начался настоящий летний отдых. И если первый день в лагере прошёл как-то скомкано и совсем не интересно (разбирали вещи, заселялись в палаты, знакомились с распорядком дня и территорией лагеря), то второй день был настоящим лагерным днём со всеми его достоинствами и недостатками. Впрочем, достоинств было больше, а недостаток только один - необходимость находится в кровати во время тихого часа. Эта обязанность не распространялась только на ребят первого отряда. Им разрешалось не ложиться, а просто находиться в палате и вести себя тихо.
Сразу после завтрака Виктор отпросились у вожатого и отправились на речку. Он очень хотел искупаться, а Николай, парень из его палаты, с удовольствием согласился составить ему компанию. Двое других не захотели идти на речку и куда-то исчезли сразу после приёма пищи.
Река появилась внезапно, до последнего момента скрываясь за невысоким, но крутым оврагом. Тихое течение было едва заметным и вполне могло показаться, что это не река, а небольшое озеро со стоячей водой.
Коля подошёл к самой воде и потрогал её рукой.
- Ну, как? - Спросил Виктор.
- Я бы не сказал, что она очень уж тёплая. В такой долго не покупаешься.
Витя также опустил руку в воду и зачерпнул горсть песка в воде, тут же разжал руку и вымыл её в воде.
- Я всё равно искупаюсь, недолго, - сказал он, - туда и обратно. А ты будешь купаться?
- Ты хочешь переплыть речку? - Почему то без удивления спросил Коля.
- Нет, ты что? Я хотел сказать, что забегу в воду и сразу же вылезу обратно. А речку переплыть я не смогу, слишком далеко. А ты сможешь?
- Думаю, да. Хотя, не знаю, вода всё-таки прохладная. А ты знаешь, какой здесь берег?
- Серёжка говорил, что этот берег очень пологий и глубина возникает не сразу, а постепенно.
- Какой Серёжка?
- Как, какой? Из нашей палаты.
- А который из них?
- Ты что, до сих пор не знаешь, как их зовут? - Удивился Виктор.
- Я помню, только не знаю, кто из них кто.
- Ну, ты даёшь, - Витя отошёл немного от берега и стал снимать футболку, - Серёжка - это тот, что пониже ростом. Он ведь самый низкий среди нас четверых, а второго зовут Степан, кстати, ему уже пятнадцать лет, а тебе сколько?
- Мне? Четырнадцать, а тебе?
- Мне тоже четырнадцать, как и Серёжке. Мы все ровесники.
Виктор разделся и медленно погрузил ступни в прохладную воду.
- Ну как? - Спросил Коля, - холодная?
- Да, прохладно. Но я уже решил, что обязательно искупаюсь. Только я так не смогу войти в воду.
- А как сможешь?
- А вот так...
Виктор отошёл подальше от берега и бегом, со всего размаха, плюхнулся в воду. Брызги золотистыми искрами рассыпались во все стороны и часть из них попали на Кольку, обдав его прохладной водой. К счастью, он уже успел снять футболку и сейчас она лежала рядом с Витькиной.
- Ты что? - У Николая от неожиданности перехватило дыхание.
- Давай сюда, - крикнул Витька, - вода совсем не холодная.
- Иду.
Колька снял одежду и также с разбега нырнул в воду. Нырял он хорошо, брызг почти совсем не было. А спустя некоторое время его голова показалась метрах в десяти от того места, где он нырнул. Выходит, он и плавает тоже хорошо. Пожалуй, даже лучше, чем Виктор.
- Ну, ты даёшь! - Воскликнул Витя, - ты где так плавать научился?
Сделав несколько больших и сильных гребков, Коля оказался рядом с ним.
- Я несколько лет занимался плаванием и даже получил первый юношеский разряд, а в следующем году попробую сдать на кандидата.
- Здорово. А я не очень плаваю. У нас в посёлке бассейна нет, а в реке можно купаться только пару недель в августе, когда наступает самая жара, а потом снова холодно.
- А ты где живёшь?
- Далеко, за Полярным кругом, от Нового Уренгоя ещё триста километров на север.
- Вот это да! - Удивился Коля, - а я думал, что твой дом где-то здесь, недалеко, а ты вон откуда.
- Научишь меня плавать? - Попросил Витя, - я умею, но не очень хорошо...
- Конечно, о чём разговор, только бы с погодой повезло.
Через несколько минут ребята вылезли на берег. И сразу вдруг стало по-настоящему холодно. Откуда-то появившийся лёгкий ветерок сейчас казался сильным и холодным северным ветром. Всё-таки было ещё утро, и солнце пока грело не так сильно. Быстро накинув одежду, ребята побежали в лагерь и едва успели на утреннее построение.
А после линейки у самого корпуса ребят окликнул их вожатый Саша.
- Очень хорошо, что вы никуда не ушли, - сказал он, останавливая ребят, - срочно нужна ваша помощь.
- А что случилось? - Спросил Николай.
- Да вы понимаете, в шестом отряде вожатой работает моя хорошая знакомая, учились вместе, её помощник заболел и прибудет в лагерь только через несколько дней, а она одна не может справиться с малышами.
- А мы-то здесь причём? - Спросил Виктор, - чем мы можем помочь, мы ведь не вожатые?
- Вы, конечно, не вожатые, но у меня безвыходное положение, вернее у неё, я бы и сам помог, но меня вызывает начальник лагеря, срочно, а остальные ребята все разбежались по разным делам, остались только вы. Мужики, выручайте, а?
- Мы бы тоже разбежались, если бы ты нас не остановил, - сказал Николай, посмотрев на Виктора.
- Может быть, поможем? - Спросил Виктор, - всё равно ведь делать пока нечего.
- Вообще-то я с малышами никогда не работал, но если нужна помощь...
- Вот и хорошо, ребята, спасибо вам большое. Она будет вас ждать во втором корпусе, скажите, что от меня. Кстати, её зовут Наташа.
- Поможем, если надо, - сказал Виктор, - только мы на минутку в корпус заскочим.
- Конечно, о чём разговор. Спасибо вам, - Саша отвернулся и быстро побежал по узкой тропинке в сторону домика начальника лагеря.
- А зачем нам в корпус? - Спросил Коля.
- Как зачем? Ты что весь день собираешься ходить в мокрых плавках?
- А-а, ну да, я как-то не сообразил.
Второй корпус, также как и все остальные, располагался в деревянном доме, внутри которого несколько фанерных перегородок разбивали его на палаты. Подходя к корпусу, ребята услышали шум и крики. Вышедшая из под контроля малышня развлекалась, что называется, от души.
- Сейчас они на нас набросятся, - сказал Николай, - и съедят живьём.
- Ничего, справимся, - уверенно ответил Виктор и первым вошёл внутрь корпуса.
В небольшом холле и узких длинный коридорах по обе стороны от него, было мрачно. Две тускло горевшие лампочки можно было спокойно выключить совсем и ничего бы не изменилось.
- Да-а, мрачновато, - сказал Виктор, - и где нам найти Наташу?
- Я здесь, - из ближайшей комнаты вышла молодая девушка, на вид чуть старше самих ребят, они даже сначала растерялись, - вы что-то хотели?
- Да, - ответил Виктор, - нас Саша прислал помочь вам.
- Ой, ребята, спасибо вам большое, - она искренне обрадовалась, - я прямо не знаю, что мне делать. Они меня совершенно не слушаются. Я даже боюсь заходить к ним в палату.
- Сейчас разберёмся, - Виктор уверенно шагнул в сторону полуоткрытой двери, из-за которой раздавались крики и возня.
Втроём они вошли внутрь палаты. Пятеро мальчишек лет девяти-десяти лупили друг друга подушками. При этом они издавали такие крики, что пожарная сирена по сравнению с ними была просто велосипедным звонком. Одна подушка была уже с пробоиной и из неё в разные стороны сыпались перья.
- Ой, мамочки, - воскликнула Наташа и обхватила руками голову.
- Значит, так, - Виктор сделал шаг вперёд и, схватив пролетавшую мимо подушку, положил её на стул, - сейчас вы прекращаете это безобразие и приводите в порядок комнату. У вас есть пять минут, после чего вы выходите в коридор для дальнейшего разговора.
- А мы не хотим, - один из мальчишек снова запустил подушкой.
- Дело ваше, - спокойно сказал Виктор, - без обеда вы уже остались, это распоряжение начальника лагеря. Если вы будете продолжать в том же духе, то на ужин вы получите стакан холодной воды и кусок чёрного хлеба. Кроме того, с этой минуты до особого распоряжения вы находитесь под домашним арестом.
- Это как, под арестом? - Спросил второй мальчишка, стоящий на кровати в одних трусах и майке.
- Это значит, что вы никуда не сможете выйти из своей палаты. И, кроме того, своим поведением вы подводите не только свою вожатую, но и остальных ребят вашего отряда. Благодаря вам, ваш отряд сегодня вечером не пойдёт смотреть фильм в клубе.
- Как не пойдёт?
- И мы тоже не пойдём?
Двое ребят подошли ближе к Виктору и жалобно смотрели на него снизу вверх.
- Вы-то точно не пойдёте, а вот почему из-за вас должны страдать другие? Они ведь ни в чём не виноваты.
Стоящие перед ним мальчишки опустили глаза. К ним подошёл третий, тот, который стоял на кровати.
- А что, обеда правда не будет? - Спросил он.
- Если не веришь, то можешь сам спросить об этом начальника лагеря, если конечно он сюда придёт, поскольку сам ты к нему пойти не можешь.
- Почему?
- Сколько раз говорить, потому что вы находитесь под домашним арестом. А мы здесь для того, чтобы распоряжение начальника лагеря было выполнено неукоснительно.
Двое оставшихся мальчишек также подошли к двери.
- Ты не шутишь?
- Какие могут быть шутки? Вы чуть до слёз не довели вашу вожатую. Итак, у вас есть пять минут, чтобы привести в порядок палату, после чего, вы выходите в коридор.
Виктор повернулся, и они втроём вышли из комнаты, закрыв за собой дверь.
- А что, начальник лагеря, правда, запретил им идти на обед? - Спросила Наташа, когда они отошли от двери, - значит, он всё уже знает. Теперь меня попрут из лагеря.
- Да успокойся, ты, - Виктор говорил полушёпотом, - никто ничего не знает. Ну, нужно же их как-то было успокоить.
- Спасибо вам, ребята. Чтобы я без вас делала? И второй вожатый только через несколько дней приедет. Вчера было всё нормально, а сегодня после завтрака просто взбесились.
- Ничего, сейчас мы их быстро воспитаем, - пообещал Коля, - они ещё и пол в коридоре вымоют.
- Ой, а может не надо? - Наташа выглядела растерянной.
- Точно, им это пойдёт на пользу, - подтвердил Виктор, - вёдра и тряпки есть?
- Конечно, есть, сейчас принесу, - Наташа убежала в дальний конец коридора.
Дверь "шумной" палаты приоткрылась, и в образовавшуюся щель протиснулись две головы.
- Ну, что, всё убрали? - Грозным голосом спросил Виктор, демонстративно взглянув на часы.
- Да, всё. Мы постели заправили. А пух... мы подметаем, а он всё равно летает, - наперебой заверещали две головы.
- А где остальные?
Дверь открылась полностью и в светлом проёме теперь стояли пятеро мальчишек. Пух за их спинами медленно оседал на пол.
- Ну и устроили вы погром, - сказал Николай, - сейчас Наташа принесёт тряпки и вёдра, вымоете пол у себя в палате и в коридоре.
- Так много! - Возмутился один из пятерых.
- А на обед вы хотите пойти? - Спросил Виктор.
Ребята дружно закивали.
- Значит, не много. А если пол вымоете, то может быть, начальник лагеря простит вас и разрешит вам смотреть кино. Так что работайте.
Тем временем Наташа принесла вёдра и тряпки, и ребята, подхватив их, быстро умчались за водой.
- Как вам это удалось? - Наташа была счастлива, - давайте я вас чаем напою, с конфетами? Хотите?
- Да нет, спасибо, - Виктор посмотрел на Колю, - мы пойдём. Вы с ними построже будьте, если что, зовите нас.
- Спасибо вам, заходите в любое время, я буду рада, - она улыбнулась, - я пойду, ребята, а то они ещё и потоп устроят, от них всего можно ожидать.
Она помахала рукой и убежала к своим нарушителям дисциплины.
После тихого сна и полдника ребята всей палатой отправились по различным кружкам и секциям. Многие, правда, ещё не работали, но всё равно можно было выбрать что-нибудь по душе. Очень интересной секцией оказалась столярная мастерская. В ней пожилой Алексей Степанович из дерева мастерил макеты автомобилей. И делал он это так искусно, что сделанная модель была точной копией настоящей машины, только, конечно, двери не открывались и колёса не крутились. Хотя, он говорил, что и это можно сделать, нужно только особую породу дерева подобрать.
Виктор любил технику. В прошедший день рождения отец подарил ему новенький скутер. И теперь он с большим удовольствием катался по Новому Уренгою. Конечно, было бы здорово перегнать скутер в Тазовский, но для этого нужна машина, поскольку своим ходом гнать технику за триста километров было очень тяжело. Так или иначе, но для Виктора этот кружок был самым подходящим из всех, что были сейчас открыты.
Николай оказался не только хорошим пловцом, но и шахматистом, а потому, как только узнал, что есть шахматная секция, сразу же устремился туда, и всё остальное его не интересовало. Серёжка и Стёпка стали заниматься футболом.
Не смотря на то, что все разошлись по разным секциям, хватало времени и на то, чтобы собраться всем вместе. Ведь не весь же день играть в шахматы, работать напильником и гонять мяч?
После ужина в небольшом клубе собралось много народа. На широком самодельном экране, сделанном из плотной материи, показывали фильм "Три мушкетёра". Конечно, все его смотрели по многу раз и знали его наизусть, но всё равно было интересно.
- Вот сколько раз смотрю этот фильм, и всегда с удовольствием, - сказал Коля, когда они вчетвером выходили из клуба.
- А что же тут удивительного, хорошие актёры, хорошее произведение, - ответил Степан, - потому и интересно смотреть.
- Вообще, таких фильмов не много, - Виктор наклонился, завязывая шнурок на кроссовке.
- Каких, таких? - Не понял Коля.
- Ну, таких, которые никогда не надоедают, и можно смотреть много-много раз, и всё равно будет интересно.
- Я согласен с Витькой, - молчавший до этого Сергей поддержал разговор, - таких фильмов, действительно, не много. Вот взять, например, фильмы режиссёра Гайдая. Их все можно смотреть хоть сто раз и будет интересно, а другие и одного раза достаточно.
- А что это за фильмы Гайдая? - Спросил Стёпка.
- А ты разве не знаешь? - Удивился Виктор, - "Приключения Шурика", "Пёс-барбос", "Самогонщики" - это всё его фильмы.
- А-а, эти я смотрел, хорошие фильмы. Я просто не знал, что режиссёром является Гайдай.
Так за разговорами ребята вошли в свою палату. До отбоя оставалось ещё полчаса, и они с удовольствием потратили это время на обсуждение прошедших за день событий.
- А что, может, сходим завтра утром на рыбалку, - предложил Виктор, - мне кажется, здесь рыбы должно быть много, только встать нужно пораньше, до подъёма.
- Встать пораньше - это не проблема, - ответил Сергей, снимая рубашку, - только где взять удочки?
- Удочки вырежем в лесу, а снасти у меня с собой, - Виктор достал из сумки железную коробочку.
- Можно и на рыбалку, - Колька лёг на кровать и потянулся, - только нужно вожатого предупредить, чтобы не искал нас.
- А ты что скажешь, Стёп?
- Ну, я вообще-то не рыбак, но за компанию могу с вами пойти.
- Значит, решено, - Витя поставил железную коробочку на тумбочку, - я пойду Сашу предупрежу.
Он открыл дверь и быстро выскользнул из палаты. Не знали тогда ребята, что порыбачить им на следующий день так и не удастся.
Утро следующего дня выдалось пасмурным. Виктор проснулся за несколько минут до звонка будильника на его японских наручных часах - подарок отца, и выглянул в окно. Хмурое серое небо с быстро проносящимися облаками навевали сон. Хотелось снова лечь в уютную постель и поспать ещё пару часов до подъёма. На соседней кровати заворочался Коля. Он открыл глаза и посмотрел на Виктора.