Огни мелькали, и хрипели кони,
Луна купалась в рваных облаках,
А двое горцев уходили от погони,
Один тащил другого на плечах.

Кровавый след, петляет словно заяц,
И лапы елей, хлещут по лицу,
Но указал, корявый чей-то палец:
"Спустить собак, они уже в лесу!"

А было так, попал их клан в засаду,
Не рассчитав, совсем немного сил.
И с флангов вдруг ударили и сзади,
Разведчик, видно, что-то упустил.

Свистели стрелы, души забирая,
И  горцев, тел, пронзали животы.
И ржали кони, копья напирали,
Но не сломили, из щитов - стены.

- "Вы уходите, нам уже не светит!"
Хрипел вожак, с разрубленным лицом,
"Пускай спасутся и за нас ответят,
Те, кто впервые, сегодня стал бойцом"

И молодые пятясь, отступали,
А ветераны, им спасая жизнь,
Себя под пики, стрелы подставляли,
И в вечность уходили, словно дым.

Стальной волною, враг катился к цели,
Мечи звенели, падали тела,
Пришел черед, и горцев одолели,
Клубилась ночь, рыдали облака.

Те, кто спаслись, исчезли словно тени,
Но может рок, а может быть судьба,
И при луне, кровавый след узрели,
Ищейки-псы, и егеря врага.

Четвертый час, они идут по следу,
И он все четче, шансы не равны,
Ликует враг, и рог трубит победу,
Сочится кровь, из раненной спины.

И прохрипел, один беглец, другому:
"Ты брось меня, вдвоем нам не дойти,
Они уж близко, на плечах погоня,
А вот один, имеешь шанс уйти".

Но лишь сильнее, мышцы напрягались,
И заплетались ноги в карусель,
А под ступнями, брызги разлетались,
Чертила строчки, красная капель.

Влетели в реку, рев воды грохочет,
Поток танцует, пляску сатаны.
Вал ледяной, и плачет и хохочет,
И брешет берег, лаем со спины.

Собаки, у воды хвосты поджали,
Зовут хозяев: - "Вон он враг, уйдет!"
И грубый крик - "Мы их почти прижали!"
"Вот только кто, за ними поплывет?"

Переглянулись люди, сняли луки,
Вонзился в реку, оперенный рой,
Редел колчан, и вновь мелькали руки,
Одну, пуская стрелы, за другой.

Но двое горцев, споря со стихией,
За жизнь цепляясь, к берегу гребли,
"Запомним брат, часы эти лихие",
Шептал один, - "Ты только доплыви!"

Уже мелькнул, скупой полоской берег,
И под ногами, камни да песок,
В свою удачу, все еще не веря,
Они до леса, сделали бросок.

На плечи вновь, один взвалил, другого,
Последних стрел, звенящая тоска,
"Держись, уж не страшна погоня!"
Ему ответом, - вздрогнула спина.

Рассвет кинжалом, резал крылья ночи,
В густой траве, заплакала роса,
И сквозь туман, разбрасывая клочья,
Взмахнула, смерти, длинная коса.

А тишина, похоронила крики,
Собачий лай, давно затих вдали,
И берег, мрачный и безликий,
Растаял в дымке, где-то позади.

Вот, наконец, беглец остановился,
И тут товарищ, пал с его спины,
Сердечный стук, уж замер и не бился,
Смотрели ввысь, с лопатки две стрелы. 

"Что ж ты, костлявая, боялась промахнуться?!"
На небо глядя, горец проревел.
Потом лицом, в ладони он уткнулся,
И очень долго, в тишине сидел.

Мелькнут года, проскачут вьюги-кони,
Но сохранится память, на века,
Как уходили, горцы от погони,
И как ревела, бурная река...