- Ничего мне не хочешь сказать? Куда ты делась после кафе? Вы гулять ушли?
Он даже не заметил, что я убежала. Неслась со слезами на глазах. Он этого не заметил. Шел под ручку со своей Пелевиной. Пускай дальше идет.
- Я домой ушла. Мне там было нечего делать. Да и тебе было не до меня. У тебя Аня была.
- Мы с ней первый раз поцеловались. - в его голосе слышатся веселые нотки.
Сволочь! Скотина! Какого фига он мне это говорит? Слезы опять напоминают о себе. Мне снова жутко больно. Давно не было так больно. Зачем? Зачем мне все это? Почему все сваливается одной кучей?
- Понятно. И что дальше? Чистая и светлая любовь?
- Кто знает? Может быть. Ты чего так злишься?
- Да потому что. Я пришла к вам только из-за тебя. Ты сначала был со мной. А потом стал убегать. Я как дурочка за тобой носилась.
- Конечно. Я смотрю на тебя, а ты с кем-то в баре разговариваешь. Я не хотел тебя отвлекать.
- И поэтому ушел с Пелевиной. Хотя обещал со мной пойти гулять. Я себя так погано давно не чувствовала.
- Ты сама виновата. Надо было подойти, взять меня за руку и позвать гулять.
- Тема закрыта. Пока.
21:23. 19.06.
- У нас сегодня вечерина. Ты останешься? Будешь потом у Кощея ночевать.
- А ты?
- Я тоже останусь.
Джаманта, Джаманта. Наше общение проходит полосами. Или вместе, или друг друга не помним. Что напомнило тебе обо мне? Почему ты опять пишешь? Не хочу никуда идти. Я дома буду спать.
- Мне домой надо ехать. Завтра с мамой куда-то идем очень рано.
- Понятно. Ладно тогда.
- Мы на недели увидимся. Я тебе позвоню.
- Хорошо.
20:00. 19.06.
- Здравствуй.
- Привет! Все побежали к Кощею. Нас там ждут.
Несемся по улице Восстания. Потом сворачиваем. Улочки, проспекты. Джам быстро идет. Я следом за ним бегу. Жарко. Раздеваюсь. Остаюсь в откровенной майке. Он смотрит на меня, улыбается и что-то рассказывает. В таком темпе добегает до Кощея.
Стоим на набережной и ждем его.
- Я все понял!!! Ты специально носишь такие вещи, чтобы все обращали внимание на твою грудь.
Я улыбаюсь. Джам достает фотик. Повторяется зимняя история, когда он меня фотографировал на каждом углу. И начинается новая фотосессия моей груди. Приходит Кощей. Удолбанный в сопли.
- Понятно, чем вы тут занимаетесь. Так чего мы будем делать?
- Достаем гашиш. Едем в аптеку за "Гликодином". И остаемся у тебя. Сейчас Танька подойдет.
- Марочная душа. - Кощею явно плохо после ночи.
Сидим в его евровской парадной на ступеньках. Джам облокачивается на стенку и старается не смотреть на меня.
- Чего это с ним? - спрашиваю Кощей.
- Не обращай внимание. У него психическое расстройство. Он на тебя смотреть не может. У него весна.
- Прикольно.
Заходит Танька, и Джам начинает орать, показывая в мою сторону.
- А у нее большая грудь.
Так все и началось. Снова все в сборе. Но я уже чувствую себя чужой, потому что меня уже не привлекают такие вещи. Мне больше нравится наблюдать. А еще Джам и моя жуткая боль. Надо ее унимать. Джам. Зимой ничего не получилось.
18:45. 19:00
- Я не знаю. У нас с тобой одинаковый выпускной. - Маша говорит и смотрит вперед. - Все они козлы. И Быстров и твой Гриша. Забудь его. Выкинь просто из головы. Я, например, с Быстровым вообще не хочу общаться. Хочу начать новую жизнь.
- Да я все понимаю. Но Гриша преложил начать новую жизнь вместе с ним. А мне так больно. Ладно, пойдем ко мне. Я потом с Джамом еду гулять.
Молчание и ветер. Мне больно, Маше больно. Два идентичных выпускных. Чужие поцелуи и слезы.
Мама все спрашивает.
- Катя, ты мне скажешь, что случилось?
- Нет. Маша все знает. Если, мне будет звонить Гриша, меня нет.
- Маша, пойдем, ты мне расскажешь.
Уходят на кухню. Звонок.
- Але. Катя?
- Да. Это я. Но я не могу разговаривать, я опаздываю.
- Или ты не хочешь со мной разговаривать.
- Я опаздываю. Вечером перезвоню. Голова не болит?
- Нет. Пока.
Позвонил. Радоваться или нет? Нервы. Одни нервы.
- Кто это был? - вернулась мама с Машей.
- Гриша.
- Ты дура. Я-то думала, случилось что-то ужасное, а тут детство какое-то. Тем более он сам тебе звонит.
- Отстаньте.
17:00. 19.06.
Пора вставать. Слезы, одни слезы и тупая боль. Надо привести себя в порядок.
- Что у тебя с лицом? Что случилось?
Только не это. Я не могу ничего никому рассказывать. Мне тяжело. Не надо спрашивать. Пожалуйста. Когда пройдет, сама все расскажу. Не устраивайте мне Гестапо.
- Все в порядке.
- Почему ты плачешь? Тебя обидели? С Гришей поругалась?
- Обстоятельства поменялись. Я не хочу ничего рассказывать.
Пойду в душ. Там меня никто трогать не будет. Только вода будет стекать по моему телу. Больше горячей воды, чтобы не оставаться в холоде. Вокруг один лед. Пугаюший лед. Его острые концы впиваются в тело. Разрезают его.
13:13. 19.06.
Я мало спала. Надо обратно проваливаться в бездну, чтобы ничего не помнить и не слышать. Окунуться. Забыть и спать. Спасть, пока жизнь не вытащит меня отсюда. Я не хочу просыпаться. Этот чертов выпускной, который убил все прекрасное во мне.
6:00. 19.06.
- А где Гриша с Аней?
Мне кажется, что все смотрят на меня. Обломалась, маленькая девочка. Ты ему не нужна. А ты приперлась сюда на каблуках в своем платье. Ему плевать, он ушел с другой. Они втаптывают меня в грязь. Боже, надо уходить отсюда. То сердце прямо тут остановится. А я не хочу, чтобы он видел меня мертвой.
- А они давно ушли?
Заткнитесь! Я не могу слушать про них!!! Мне больно.
- Вон они идут.
Улыбаются и обнимаются. Все. КОНЧЕНО!!!! Зачем. Я не могу!!!! Убежать!!!!!! Дальше... Прыгнуть в воду, испариться.... Только не жить и не видеть....
Подхожу к нему и шепчу на ухо.
- Больше не верю ни единому твоему слову. До свиданья.
- Что случилось? Мы только гуляли вокруг Иссакия.
Оправдывается.
- Все, пока.
- Так пойдем гулять.
Все идут. Я тоже на автомате. Аня берет Гришу под руку. Теперь можно бежать. Неважно, что болят ноги от жутких танцев на каблуках. Я слишком медленно иду.
За мной бежит Сурков.
- Кать, ты куда так несешься?
- Домой. Домой.
- Подожди, некрасиво так со всеми поступать.
- Мне пофиг не всех.
Мой голос разрывает утреннюю пустоту. Сурков смотрит на меня с недоумением. Разворачивается и уходит. Теперь я могу бежать домой. Главное не задохнуться. Остановка. Автобус.
- Предъявляйте карточки.
Показываю проездной, сажусь, утыкаюсь лбом в окно и плачу. Тихо-тихо-тихо. Еле слышный плач. Девочка. Красивая девочка, в платье, на каблуках, с ленточкой выпускницы сидит в автобусе и плачет. Слезы текут по стеклу, а за стеклом летнее утро нового дня медленно проносится в моей жизни. Утро жуткого разочарования и одиночества. Может быть, предательства.
- Вы показывали карточку?
Снова кондукторша. Сука драная.
- Да. Смотрите и отстаньте от меня.
Мой голос второй раз взрывает тишину. Все оборачиваются на меня. Кондукторша, заметив мои слезы, смущается и уходит.
Теперь моя остановка. Выхожу и теряю все силы. Зажигалки нет. Не покурить. Ноги уже не идут. Я медленно ползу к дому. Это был конец моего счастья.
4:30. 19.06.
- Вы долго шли.
Гриша держит меня за руку и улыбается.
Тут же подбегает Людмила Ивановна.
- Садись, покушай. Как там у вас? Вы где праздновали?
- Недалеко В Эрмитажном ресторане.
- Людмила Ивановна, я сам с девушкой разберусь.
В соседнем зале играет медленная музыка. Он все не отпускает мою руку. Здесь мы только вдвоем.
- Пойдем, потанцуем.
Гриша меня ведет на звуки музыки. Подводит в центр зала и обнимает. 5 минут полного слияния душ, тел, эмоций. Никакой поцелуй, никакой секс не сравнится с той энергией, которую мы друг другу передавали. Его сильные руки у меня на талии, мои на его плечах. Он что-то шепчет мне на ухо. Я плохо разбираю слова. Мне они не нужны. Я хочу остановить время. Чтобы мы всю жизнь танцевали в этом зале. Только он и я. Музыка закончила свой полет. Гриша все меня не выпускает. Обнимает и ведет к столу, по дороге даря надувной шарик. Наливает вино. Мы пьем за нас. За нас двоих, за ношу новую жизнь, которую мы начнем вместе.
00:15. 19.06.
- Катя, это тебе специально французское белое вино. Ты же не пьешь шампанское.
- Спасибо большое.
Мама Кирилла сама прелесть. Эрмитажный ресторан. Самое навороченное место в городе. Непонятные залы, и некомфортная атмосфера. В соседнем зале играет попса.
- Давайте выпьем за то, что мы дожили до этого грустного момента.
Ольга Валерьевна встает с бокалом в руке. Все с радостью набрасываются на выпивку, а потом на еду, которой плачевно мало. Кушают и бегают курить.
А мне жутко грустно. Хочу к Грише, юристам. Мы скоро туда пойдем.
Вокруг ходят разные родители, фотографируют и снимают на камеру. Народ активно зажигает на танцполе. Я присоединяюсь к ним. Настроение странное и смутное. Танцую у стены на пару с одноклассницей что-то вроде стриптиза. Все зачарованно смотрят на нас. По-моему у нас получилось. Я никогда не думала, что смогу так танцевать.
Принесли горячее. Н-да. Мраморное мясо. Непрожаренное, с кровью и еще грибным соусом. Вэ... Какая гадость ваше мраморное мясо. Не радует. Зря не ела я целый день. Надо идти танцевать. Родители задумали какие-то конкурсы. Настроения нет на ваши конкурсы. Сижу в коридоре и курю сигарету за сигаретой.
- Соловьева, ты никогда не простишь себе это. Там очень весело.
Карина Аркадьевна тащит меня обратно в зал. Вот и не дали погрустить. Время несется молнеиностно, оставляя в памяти только отрывки. Я снова танцую с Сурковым рок-н-ролл. Он меня крутит, а я каблуками медленно впиливаюсь в пол, как штопор в пробку. Потом медленные танцы. Один одноклассник, другой. Я не замечаю, как они сменяются.
- Все, идем к юристам. Времени много.
Мы с Сурковым собираем вещи, тем самым разваливая весь класс.
23:23. 18.06.
Салют гремит с крыши школы. Все радуются, зажав аттестаты под мышками. Подходит Гриша.