Аннотация: Какие тайны хранит Лихолесский Владыка? Что скрывает его лукавый взгляд и лёгкая усмешка? Сказочная зарисовка.
Очаровательная обложка: http://www.pichome.ru/image/aWJ (Lady Rovena)
И ещё коллаж: http://www.pichome.ru/image/aWN
Примечания автора:
Обида взяла меня за прекрасного короля Трандуила Лихолесского. Ибо в сети я нашла только один гетный фик, тронувший моё сердце. Так и появилась эта работа.
Песня, вдохновившая на написание:
http://ololo.fm/search/Meldis/%D0%96%D0%B5%D0%BD%D0%B8%D1%82%D1%8C%D0%B1%D0%B0+%D0%9A%D0%BE%D1%80%D0%BE%D0%BB%D1%8F+%D0%A2%D1%80%D0%B0%D0%BD%D0%B4%D1%83%D0%B8%D0%BB%D0%B0
Уважаемые читатели! Если вы не готовы увидеть Трандуила без одежды или в женских объятьях объятьях - не читайте. Уважаемые почитатели канона! Трандуил здесь неканоничен, его образ частично взят из фильма Питера Джексона вместе с придуманными ожогами.
Всем приятного чтения!
Тайна короля Трандуила.
Дворец Лихолесского Владыки был, конечно, не чета Менегроту Дориатского короля Элу Тингола. Но очень походил расположением и своей глубиной в самом сердце скалы: большая часть всегда скрыта от любопытных глаз посторонних. Далеко не все приближённые, разве что царевич Леголас знал обо всех тайниках и секретных нишах, церемониальных залах и сокровищницах. Но об одном покое не ведал даже он. Спрятанном ото всех. Покрытом чарами.
Туда и направлялся разгневанный нежданным визитом гномов Владыка. Он быстро шёл вдоль длинных анфилад, коридоров и винтовых лестниц, даже осенью увитых плющом, и полы серебристого камзола били по ногам в узорчатых сапогах.
Трандуил усилием воли подавлял желание коснуться левой щеки, что так и горела. Он поддался эмоциям при этом наглом гноме, и старые раны снова напомнили о себе, смывая магию Мэй.
На мгновение снова запахло гарью и кровью. Раскалённой докрасна медью и страхом Мордора. Послышались стоны раненых родичей, людей и гномов. Боевые кличи разных кланов и низкий рёв осёдланных муммаков. А перед глазами снова встала выжженная равнина Дагорлад, окруженная мрачными Эмин Муйн и Кирит Горгор, покрытая чёрным пеплом, и войска Последнего союза, измотанные войной. Бледное лицо мертвого отца, убитого орочьим палашом. Забрызганные кровью его доспехи - короля Эрин Гален - Орофера, так самонадеянно отказавшегося подчиниться приказу Гил-Гэлада... и отряд отчаянного Амдира, погибший в Мёртвых топях... Из всей армии лесных эльфов в живых осталась лишь треть, и тогда пришлось взять командование на себя...
Трандуил с трудом отогнал тяжёлые видения прошлого и, тяжело дыша, коснулся щеки. Но тут же отдёрнул пальцы. Ожоги от пламени ненавистного дракона, от которого он заслонял своих подданых на Дагорлад, снова уродовали лицо.
Он остановился перед ничем не примечательной стеной и смахнул пот, выступивший на лбу. Затем лёгким мановением рук снял морок и шагнул внутрь.
Здесь, на широкой поляне, очерченной от мира невидимой завесой, подобной той, что создала майа Мелиан, когда благословенный Эгладор стал Дориатом-крепостью, царил мир и покой. Над палой осенней листвой цвета старого золота гудели сонные пчёлы. От жухлой, но ещё мягкой, травы пахло мёдом и жёлтыми яблоками, но в воздухе уже чувствовались отголоски первых дождей.
Мэй нигде не было видно, и это рассердило Трандуила ещё больше.
"Куда её опять унесло, когда она так нужна?"
Он прошагал по тропинке, выложенной стертыми валунами, к деревянному дому со стрельчатыми окнами.
Внутри повисла гулкая тишина, но каждая мелочь напоминала о Мэй: плетёная корзинка с вязанием на столе, свежие ромашки в вазе, недочитанная книга, заложенная высушенным цветком шиповника.
Трандуил сбросил на спинку стула королевский плащ и серебристый камзол с затейливой вышивкой: здесь всё это ни к чему. Он дёрнул шнуровку у горловины рубашки, чтобы легче стало дышать, и угрюмо уселся в кресло, пытаясь прогнать страшные воспоминания о войне.
За окном ветер сильнее затеребил ало-жёлтые листья на ветвях, шумя в густых кронах: он звал хозяйку дома по молчаливой, но настойчивой просьбе Владыки леса.
Когда послышался топот лёгких башмачков на крыльце, Трандуил прикрыл глаза и откинулся на спинку.
- Ой! Ты пришёл...
Мэй, невысокая девушка с тёмными косами, лежащими на платье цвета корицы, хотела было кинуться в объятия королю, но увидев, что тот безучастно сидит в кресле, замерла. Она немного помялась на пороге, опуская на пол корзинку с поздней ежевикой, и медленно прошла в дом.
Мэй с болью смотрела на ожоги, зажав ладонью рот: что-то случилось с ним, что-то задело Трандуила до самой глубины его бессмертной души. Она прекрасно знала это хмурое и надменное выражение гостя, как знала и то, что сейчас лучше не выражать буйной радости по поводу его появления.
Девушка сполоснула руки в тазу с водой, вытерла рушником и взялась за деревянный гребень. Она подошла к королю сзади и осторожно вынула из его волос корону из ветвей и ягод, уложив её рядом с корзинкой для вязания. Затем расправила его длинные золотистые волосы и набросила концы себе на руку.
Заботливо расчесывая шелковистые пряди, Мэй принялась вполголоса напевать. Сама песня была быстрой, но девушка тянула её, словно колыбельную. Как в долгую зимнюю ночь пряха тянет нить из спутанного облака шерсти, так потянулись над домом незатейливые слова и приятный грудной голос.
- Весел мой лес зеленый,
Листва веселей изумруда
На зелени ярче солнца,
На зелени звонче птицы.
Красавицы, двери закройте,
Замкните на три засова -
Король молодой со свитой
С веселой охоты мчится.
Красавицы, двери закройте,
Замкните на три засова,
Чтоб пенья рогов не слышать,
Не слышать собачьего лая.
Прервите свои напевы
И спрячьте свои улыбки -
Король молодой со свитой
У ваших дверей проезжает...
Их кони ступают гордо,
Звеня золотою сбруей.
Их поступь подобна ветру,
Что гладит листву над ними.
Красавицы, двери закройте,
Заприте на три засова,
Коль честь дорога девичья,
Коль дорого доброе имя.
А конь короля всех выше,
Подобно крылатой ночи.
Звенят бубенцы, как капли
В таинственном подземелье.
Он сам, как король средь прочих,
Гордится прекрасной ношей.
Другие ступают следом,
К нему подойти не смея.
Красавицы, двери закройте,
Заклятьем связав надежным,
Вуаль опустив на лица
И в сердце уняв тревогу...
Мэй с удовлетворением видела, как постепенно расслабилось лицо Владыки. Складки на лбу и в уголках глаз разгладились, возвращая Трандуилу вечную юность весны. И с каждым словом и движением таяли жуткие ожоги на щеке, кожа вновь становилась розовой и здоровой.
- Довольно, - умиротворённо протянул король, поймав своей рукой её ладонь. - Иди сюда.
Он сжал её пальцы и притянул к себе, усадив на колени.
- Давно я не видела тебя в таком гневе, - промолвила Мэй, осторожно касаясь его залеченной щеки. - Что случилось?
- Гномы? - она нахмурилась. - Здесь много лет не было гномов... если только это не потомки Эреборских гномов... И что же, они угрожали тебе?
Трандуил только фыркнул, отнимая у неё гребень.
- И как же ты поступил с ними? - тихо спросила Мэй.
- Запер в темницу, - беспечно бросил он. - Туда, где им самое место.
- Но ведь если это те самые гномы из Эребора... которых когда-то выгнал дракон, они имеют право попасть к себе домой! - возмутилась Мэй. - Зачем ты запер их?
- Они шли через мой лес и их вожак отказался назвать мне цель, по которой они здесь. К тому же, все гномы - воры! - с холодным презрением сообщил король. - Наугримы... гномы... разграбили эльфийские сокровищницы Дориата. Они украли Наугламир с одним из Сильмариллов...
Мэй прищурилась.
- Но ведь ты сам мне рассказывал, Берен вместе с эльфами Оссирианда убили тех гномов и вернули Лютиэнь Наугламир... Бьюсь об заклад, это были вовсе не те гномы, которых ты сейчас держишь в плену!
- Все они одинаковы... - король устало прикрыл глаза.
Мэй вскочила и выпалила:
- Да больше похоже, что тебя просто одолевает жажда подгорных сокровищ! Тебе покоя не даёт то, что они принадлежат не тебе!
Трандуил резко поднялся во всей свой немалый рост.
- Да по тебе и не скажешь, что ты собрался отдавать Леголасу трон и наследство...
Король гневно сверкнул голубыми глазами.
- Не смей говорить о том, чего не знаешь, глупая девчонка! Мой отец погиб у меня на глазах, и мне пришлось вести за собой лесных эльфов прямо там, на Дагор Браголлах! Ты понятия не имеешь о том, что корона - не просто красивая побрякушка, а тяжкое бремя!
- Прости... - Мэй побледнела, теребя кромку ворота на платье. - Иногда я забываю, сколько ты видел и сколько боли в твоей памяти... я не хотела обидеть тебя, правда! Ведь в тебе столько сил и величия, что... - она смутилась и тут же перевела разговор на другую тему, пытливо склонив голову. - Но я ведь угадала, да? Ты наверняка предложил гномам помощь за солидное вознаграждение? Неужели в тебе так велико желание сравняться богатством с королями древности?
Король сглотнул, и Мэй поняла, что снова попала в точку. Глаза эльфа стали темнее грозовой тучи.
- Замолчи! Пусть я не так искусен и силён, как правители Дориата, пусть я не в силах отогнать со всего Лихолесья тень Некроманта, но я всё ещё удерживаю рубежи нашего оплота. И не отдам Врагу ни пяди нашего леса, даже если придётся отдать за это жизнь... Я - Владыка Эрин Гален, бессмертный король эльфов. У меня есть всё, чего я только пожелаю. И ты - единственная, кто смеет ослушиваться меня!
- Потому что ты не король мне! - Мэй гордо вздёрнула подбородок. - Я обычная смертная, а не эльф.
Трандуил разглядывал её какое-то время, а потом тень лукавой улыбки пробежала по его лицу.
- Не напомнишь ли в таком случае, как ты оказалась здесь?
Мэй отвернулась к окну, будто заметив там что-то очень важное. Король подошёл ближе и выжидательно заглянул в её зардевшееся лицо. Впрочем, в этом мог быть повинен и закат, заливающий сквозь окна стены дома ярким пурпуром. Трандуил расправил кончики тёмных кос девушки, снимая с них алые ленты.
Мэй не двигалась. Казалось, она целиком провалилась в давние воспоминания. Задумчиво глядя на багряные отблески солнца, она вполголоса напела:
- Король запевает песню -
Не слушайте этот голос,
Противясь чудесной силе,
Что манит вас на дорогу...
В той в песне - вино печали
И луч неземного света.
Весь лес королю внимает
И стих, зачарован, ветер.
Красавицы, двери закройте,
Вовеки бы вам не ведать...
Как сладки его поцелуи
И взор его... дивно светел...
Она замолчала, опустив голову, и Трандуил пальцами приподнял её подбородок, веля смотреть себе в глаза, что сияли сейчас, как вечерние звёзды.
- Ты увёз меня тогда, - тихо добавила Мэй. - В своё заколдованное эльфийское королевство. И я не знаю, кто я тебе теперь. Ведь жену не прячут от подданных...
- Я не заметил, чтобы ты была против, - улыбнулся король, - когда я сажал тебя на своего коня. И ты прекрасно знаешь, что жениться вторично я не могу. Я связан клятвой покойной жены, а с такими вещами не шутят...
- А может, ты просто брезгуешь? - в глазах Мэй вспыхнул изумрудный огонь. - Я ведь человек, а ты эльф!
Трандуил рассмеялся, беспечно расплетая её толстые косы одну за другой. Волнистые волосы отливали рыжиной хвои лиственницы, рассыпаясь по плечам.
- Ты - женщина, Мэй. С тобой я вспоминаю о своём феа. И хроа, как ни странно это для эльфа...
Она неотрывно смотрела на его губы - как плавно они изгибаются, когда произносят её имя. Невозможно отвести глаз: тонкие, совершенные, манящие. И будто вновь околдованная его речами, Мэй сама привстала на цыпочки, чтобы коснуться его желанных уст.
Всегда холодный внешне Трандуил вдруг растаял от этой нежности. Он чуть склонился и крепко прижал девушку к себе, зарывшись лицом в её душистые, пахнущие дикой мятой и вереском волосы.
- С тобой я помню, что я мужчина... не король...
Трандуил коснулся губами девичьей шеи, вспоминая, как вёз её сюда, а она сидела в его объятьях, зачарованная его песней. Его поцелуи, медленные и дразнящие, спустились к ключицам, и король потянул за шнуровку её платья, сжимая соблазнительную грудь сквозь плотную ткань. Глубоко дыша, Мэй поймала его руку, желая не то остановить, не то поторопить, и встретилась с ним смущённым взглядом.
- Тран... Ты - как быстрая река... меняешь течение разговора...
Король улыбнулся, раскрывая её ладонь и переплетая маленькие пальцы со своими.
- Знаешь, что меня всегда трогает в тебе? Твоя невинность. С тобой каждый раз как в первый, и я не устану раскрывать тебя для себя...
Мэй всегда смущалась, когда он говорил о ней так, и его поцелуй стал истинным спасением от краски, залившей щёки. А целовался он просто божественно: так, что всё тело начинало дрожать в предвкушении. Изощрённые ласки его языка заставляли забыть обо всём и прижаться крепче к жилистому телу, ощущая, как упирается в живот известная выпуклость. Мэй нежно огладила пальцами кончики острых ушей, таких чувствительных, что король застонал ей в рот.
- Ты же знаешь, что бывает, когда ты так делаешь, - хрипло проговорил он.
И только сейчас Мэй заметила, что платье король спустил до пояса, и оно держится только на бёдрах. Она кивнула, облизывая распухшие от поцелуев губы. Она прекрасно помнила этот хищный блеск в его ясных глазах, когда лазурь радужки волнительно темнела от желания.
- Тогда пеняй на себя!
Трандуил подхватил её на руки и понёс к широкой кровати в собственный рост у самого окна. Мэй знала, что теперь его не остановить, даже если солнце падёт с небес, и безуспешно пыталась стащить с него рубашку, дёргая за расшитую кромку.
Уложив девушку, Трандуил сам снял её и тут же спутал рукавами запястья Мэй, подняв её руки над головой.
- Говоришь, я не король тебе? Так сегодня я им буду, а ты станешь моей пленницей!
Пока он сбрасывал брюки и освобождал её из пут платья, восхищенный взгляд Мэй скользнул по обнажённому телу короля, белому, как снег, перевитому тугими мышцами, исчерченному шрамами. А потом он склонился над ней, тяжелый и властный, придавил руками стянутые локти. Неторпливо обвел языком контур губ, и вошёл под её громкий вскрик.
В доме давно стемнело, но Мэй казалось, что солнце ослепительно вспыхивает с каждым толчком. И сами они как сухой хворост горят в ненасытном пожаре. Она знала, что дальше будет только жарче, ведь на небе уже зажглись первые звёзды, а свет их всегда влиял на эльфов. По крайней мере, на того, что она знала так близко. Так близко, что его длинная золотистая прядь щекотала шею. Так близко, что ближе некуда.
Мэй тщетно пыталась выбраться из пут, но Трандуил сквозь гладкую ткань сжимал крепче тонкие запястья.
- Нет... не сегодня... сегодня я твой повелитель!
Он развернул её, уложив на живот, и приподнял за бёдра. Тесно прижимаясь к её спине, вошёл и жарко прошептал:
- Вот теперь я твой король!
Мэй не помнила, когда король был так алчен, будто она и есть главная ценность в его сокровищнице. Девушка постанывала, чувствуя его внутри, чувствуя, как крепкие руки сжимают грудь, а к животу подступает волшебная нега. И в ту секунду, когда они стали единым целым, а мир вокруг потерялся, рассыпавшись гроздью звёзд, Мэй выгнулась кошкой и упала лицом в подушку, придавленная тяжестью королевского тела...
Трандуил лежал на спине, заложив руки за голову и прикрыв глаза. Мэй устроилась рядом, прильнув к тёплому боку и вычерчивая невидимые узоры на его голой груди. В лунном свете, сыплющемся сквозь окно, серебрились длинные волосы короля, все спутанные и разметавшиеся по постели. И Мэй с тайной усмешкой думала о том, что придётся снова их расчёсывать.
Низкий звучный голос Трандуила лился легко и проникал в самую душу.
- Весел мой лес зеленый
Под солнцем и небом звездным.
Лишь в небе закат угаснет,
Костры над рекой взовьются.
Окончится день охоты,
Начнется веселый праздник -
Попробует голос флейта
И вина рекой польются...
За окнами шумел лес, подпевая Владыке. Деревья чуть покачивались, скрипя ветвями, и ветер играл листьями, перебирая их в своих невесомых ладонях. Лёгкий гул музыкой примешивался к голосу короля, создавая единую песню, которая когда-то так околдовала Мэй.
- Шелка, и парча, и бархат,
Звон лютни и блеск каменьев -
Веселый народ собрался
На праздник макушки лета.
Там песен немало спето
И сердце вином согрето...
Он замолчал, приоткрыв один глаз и лукаво поглядывая на неё. Мэй приподнялась над ним на руках и с улыбкой закончила:
- Но юный король вернется
Лишь с первым лучом рассвета...
- Иди ко мне!
Он уложил её на себя, лениво поглаживая спину и поясницу.
- Это была венчальная песня, Мэй. Я призывал тебя, и ты откликнулась. Вышла на дорогу в ту ночь, заслышав мой голос. А та, что отзовётся, должна стать моей суженой.
- Но не женой?
- Нет. Вечной невестой. Может, поэтому с тобой каждая ночь - как первая.
Мэй с улыбкой прикрыла глаза, и её длинные ресницы бабочками защекотали кожу на груди Трандуила.
- Тогда почему ты прячешь меня ото всех?
- В одном не могу я с тобой не согласиться, - ладонь короля сжала её округлость пониже спины. - Я не люблю делиться своими сокровищами.
- Делиться? - с возмущением приподнялась было Мэй, но Трандуил твёрдой рукой снова прижал её к себе.
- Женщин среди нас мало, а вот мужчины станут поглядывать на тебя. Ты юная и прекрасная, и если уж способна лишить сна меня, то что будет с остальными?
- Но разве они не подчинятся тебе, если ты запретишь им? И что будет от одних только взглядов?
- Я забываю иногда, что ты такая неискушённая, - улыбнулся он в сумраке. - От этих взглядов больно будет мне.
- Ты не сможешь держать меня взаперти вечно, - строптиво возразила девушка. - Потому что я живая. И завяну, как осенний лист в одиночестве. Только немой Аредэль носит мне еду и одежду.
- Разве моего общества тебе не достаточно?
- Но я ведь не об этом!
- Тш-ш-ш... Я обещаю подумать.
Некоторое время они лежали молча, слушая голоса звёзд, мерцающих в обсидиановом небе. Чёрная кобылица-ночь миновала половину своего пути, высекая подкованными копытами сверкающие искры, и понеслась дальше.
- Ты ведь отпустишь гномов? - шёпотом спросила Мэй.
- Может быть, - неохотно отозвался Трандуил. - Какой тебе до них интерес?
- Зачем тебе они? У тебя есть я. Ты пленил меня. Разве меня тебе не достаточно?
- Это ты пленила меня. И ты вольна уйти, когда тебе вздумается, - и медленно добавил, - могу открыть для тебя ворота в любой день.
Мэй невесело рассмеялась.
- Верно. И я тут же умру. Ведь мою смертную жизнь поддерживает только Завеса... Столько лет прошло, с тех пор, как ты привёз меня сюда. Все мои родные давно мертвы.
- Завеса... - Трандуил глубоко вздохнул. Он вдруг сел и опрокинул девушку на спину. - Если уж начистоту, она единственная сдерживает Тень Некроманта и не даёт ей касаться моего королевства. Если ты уйдёшь - это конец всему.
Мэй лежала тихо, и в зрачках её отражался лунный свет, дрожащий, как перламутровая утренняя роса. От этого казалось, будто на глазах выступили слёзы. А может, так оно и было.
- Хочешь правду о Завесе, Мэй? - спросил Трандуил, неторопливо покрывая поцелуями её грудь. - Я ведь вовсе не так силён, как майа, чтобы создать её. Думаю, это наша с тобой любовь. Только она держит всё в гармонии и равновесии. И если ты уйдёшь, всё рухнет...
- Тогда люби меня крепче! - попросила она, сжимая его плечи. - Потому что я никуда не уйду!
Трандуил не оставил этот призыв без ответа и разом подмял под себя невесту, прижимая к смятой постели. Он запрокинул её голову и завладел сладкими устами, плавно проникая в Мэй. Девушка со стоном двинулась навстречу пылко принимая его, чувствуя, как в жилах вместо крови течёт разогретый мёд. И король снова и снова обжигал её своей страстью, любя так, будто эта ночь - последняя.
А звёзды вспыхивали для них ещё много раз - ярко и волшебно.