Мир рушится, и только четверо могут предотвратить его сползание в бездну.Эльф, дракон, оборотень и человек были выбраны для спасения мира. И только от них зависит,вернется ли Свет, или воцарится Тьма.
Когда-то давно я читала это пророчество в одной древней книге. Мы все читали его. Школа Воинов, в которой я училась, была местом нашего знакомства. Издревле, каждый королевский род отправлял в эту школу учиться младшего из своих отпрысков. И неважно, что происходило с ними после окончания учебного заведения. Кто-то становился правителем, кто-то магом, кто-то монахом, кто-то лекарем, а кто-то великим воином, но все они обладали Знанием.
В Школе учились представители различных рас. Обычно, соплеменники обучались отдельно от инородцев, а девушек не учили вместе с парнями, но нашу четверку как-то неожиданно выделили в седьмом классе, отправляя вместе на задания и лабораторные, так что со временем, нам пришлось подружиться. Мы не раз выручали друг друга, вместе участвовали в пьяных пирушках и боевых вылазках, готовились к экзаменам, хулиганили, лечили друг друга, делились последним куском и сокровенными мыслями и спали, обнявшись, на холодной земле или мягкой постели, как приходилось. Мальчишки делили между собой женщин, мерились силами, доказывая, кто круче, а я была их третейским судьей, сестрой и боевым товарищем. Возможно, они никогда бы не сошлись вместе, если бы не я. Слишком гордыми и слишком разными они были - мои дракон, оборотень и эльф.
После окончания Школы мы разбрелись в разные стороны. Дракон улетел в свое царство обучать молодых воинов искусству убивать. Эльф занял положенный ему после гибели брата трон. Оборотень исчез из моего поля зрения. Ходили слухи, что королевскому дворцу он предпочел стезю барда, бродя с театральной труппой по земле и совращая многочисленных женщин красотой необыкновенного голоса. Что ж, вполне возможно, в Школе учили побеждать голосом. Я же нанялась помощницей к старому магу, врачуя телесные и душевные раны. От моей королевской власти у меня осталась только родословная. Я не была младшей в семье, я просто была единственной. Все остальные погибли.
Когда люди умудрились развязать войну с несколькими разумными расами, мы с друзьями оказались по разные стороны баррикад, но клятва Воина была сильнее препятствий и границ. И когда взбесившиеся от собственной безнаказанности и вседозволенности маги людей, дроу и нагов сошлись в смертельном поединке, и когда Равновесие пошатнулось, а демоны вырвались из Бездны, наш личный Зов собрал нас у врат Школы. Мы встретились спустя четыре года. Четыре воина - человек, дракон, эльф и оборотень. Наставник, бледный от недосыпа и, как мы подозревали, ужаса надвигающейся катастрофы, провел нас в зал, где хранилась Книга с тем самым пророчеством. И нам было открыто, что мы- именно та избранная четверка, которая должна пересечь границы миров, проникнуть в Бескрайнюю Пустошь и закрыть трещину, образовавшуюся в результате столкновения магов и поставившую под сомнение само существование нашего мира. Трещина изрыгала из себя Тьму и Тени, и нам осталось всего трое суток, чтобы спасти мир или погибнуть. Как закрывать трещину никто толком не знал. Нам прозрачно намекнули, что некие скрытые резервы проявятся прямо рядом с трещиной, а память Воинов подскажет нам, как действовать. Наставник шепнул мне на ухо, что НА САМОМ ДЕЛЕ справиться с разломом может только человеческая женщина, а братья будут служить моим инструментом. С каждым из нас Наставник пообщался отдельно. Но это не произвело на нас впечатления. Что нового он мог нам сказать? Самое страшное уже случилось,
Экипировавшись, мы собрались в одном из кабачков, ранее так насыщенно украшавших город ночными пьяными визгами и ароматом курящегося хмеля. Ныне же в городе царило запустение. Маги пока держали над столицей защитный купол, но багровые всполохи на небе не добавляли спокойствия горожанам, и так перепуганным ночными атаками демонов и измотанными длительной войной. По рассказу Наставника, влияние трещины проявлялось в холодном ужасе, постепенно заползающем в сердца. Город пока еще был более-менее защищен от этого, сказывалась и удаленность от места разлома, и высокая магия, тем не менее, в лицах людей уже читались тревога и страх.
Наши страны были в состоянии войны, инородцев могли растерзать, не спрашивая бумаг, поэтому братья были в человеческих обличьях. Я невольно любовалась ими, соскучившись и изрядно подзабыв их лица за время долгой разлуки. Мы ели незатейливую пищу и обсуждали наши планы, а я все таращилась на них, тепло улыбаясь. Все красивые, высокие, стройные, с мускулистыми телами воинов, гордой королевской осанкой, врожденной грацией, надменными взглядами. Мои мальчики, как я любила их! Представляю, сколько женских сердечек было разбито этими потрясающими мужчинами. Даже не знаю, кто из них был прекрасней.
Дагаринстраз, или просто Даг, огненный дракон в своей первой ипостаси. Хищник с алыми волосами, длинными и шелковыми. Мужчина, во второй ипостаси, с золотистой кожей и лукавыми черными глазами. Низкий рокочущий голос имеет такую силу, что первое время даже я непроизвольно склоняла перед ним голову. Впрочем, сейчас, после такой большой разлуки, с непривычки пытаюсь проделать то же самое, и только его внимательные насмешливые глаза меня останавливают. Показываю ему язык и отворачиваюсь. Не дождетесь!
Ивеллиос, правитель эльфов. Ипостась не менял, только спрятал свои острые ушки за распущенными волосами и теперь мается, бедняга. Его день всегда начинался с тщательного стягивания белоснежных волос в хвост. А тут волосы растрепаны, есть от чего расстроиться. Но зеленые глаза не выражают ничего, кроме спокойствия и скуки, а я-то знаю, что он чертовски рад всех нас видеть. Но королевское достоинство не позволяет проявлять эмоции.
Тин, оборотень-волк, обладатель высшей магии. Не знаю, в каком обличье он нравится мне больше, в животном или человеческом. У него серо-серебрестая шерсть с черными подпалинами на голове, как знак королевской принадлежности, необыкновенные желтые глаза, широкая грудная клетка, мощные лапы, белоснежные острые зубы. Не поймешь, то ли он скалится, то ли улыбается. В былые времена я спала под его теплым боком, запустив руки в густую шерсть и развалившись на могучей груди. В человечекой ипостаси он тоже выглядит монументально. Литые мышцы перетекают при каждом движении, рядом с ним я ощущаю себя маленькой девочкой.
Поймала на себе завистливый взгляд девчонки-подавальщицы. Еще бы, сижу в окружении роскошных мужчин. Никто , правда, не знает, как долго проживет каждый из нас, да и весь этот мир , в целом. Но со стороны, выглядит все красиво. Словно любящая сестра провожает милых братьев в бой. На деле, "милые братья" почти одновременно пнули меня под столом ногами и пригрозили, чтобы я не смела отвлекаться. Оказывается, они уже давно обсуждают план действий, а я совсем не слушаю. Я изобразила на лице раскаяние и внимание, хотя я-то знаю, что если мы доберемся до нужного места, что полностью возлагаю на них, то все остальное сделаю сама, и совещаться по этому поводу с ними не буду. Они все как-то странно смотрели на меня, словно я превратилась в толстую троллиху или тощую вампиршу.
-В чем дело? - недовольно вопросила я, и мальчики тут же отвернулись, преувеличенно громко обсуждая достоинства оружия.
Мне это не понравилось. Да, я не успела почистить перышки, когда услышала Зов, да и война у нас, в конце концов, не особо до красоты, но не могу же я выглядеть так ужасно, что даже братья шокированы. Мало прислушиваясь к их рассуждениям, я попыталась незаметно извернуться и заглянуть в начищенный бок котелка, висевшего над очагом. Очаг был довольно далеко, а я недостаточно незаметна, поэтому, в очередной раз сделав вид, что поправляю сапожок, столкнулась нос к носу под столом со смеющимся взглядом дракона.
-Что потеряла?
Я поспешила придать себе независимый вид, но он сунул мне под нос свою ладонь, быстро покрывающуюся золотой чешуей. Она сверкала на солнце, а чешуйки так плотно подходили друг к другу, что ее поверхность была гладкой, как зеркало. Сообразив, что персонально для меня Даг начал трансформацию, я испуганно зашипела, помня о войне и грозящих неприятностях, дернулась, шарахнулась головой об стол и торопливо вылезла из под него, покраснев и так ничего и не разглядев в зеркальную ладонь друга. Даг остановил трансформацию и вылез вслед за мной. Тин с недоумением уставился на меня, а Иви только махнул рукой:
-Она считает, что плохо выглядит. - как и все высшие эльфы, Ивеллиос умел читать чужие эмоции.
Тин взглянул на меня с еще большим удивлением, заправил прядь моих волос за ухо:
-Ты стала очень красивой, девочка. Абелия, ты здорово выглядишь!
Дракон смотрел на меня, как всегда слегка улыбаясь:
-Скажи, вот почему тебя волнует всегда что-то не то? Сейчас самое время думать о внешности.
Я заметила, что ребята метнули на него странный взгляд. Есть ли смысл мне обращать на это внимание? Моя судьба предрешена, будь я ослепительно прекрасна или омерзительно уродлива.
Мы все склонились над столом, обсуждая дальнейшие действия. Как только мы выберемся из-под купола, защищающего город, нас атакуют отборные полки демонов, Тени начнут обволакивать наш разум, а Тьма холодить душу. В итоге, пришли к решению, что Дагу придется нести нас. За девять лет нашего знакомства дракон ни разу не возил нас на спине. В каких бы переделках нам не приходилось бывать, мы никогда не пользовались Дагом, как транспортным средством. И вот на этот раз Его королевское Высочество будет вынуждено тащить нас всех на себе. Причем, он сам это предложил.
Едва мы покинули границы города, в воздухе стало слышно потрескивание от множества переплетений магических энергий. Я тут же начала колдовать, создавая статический щит, делая упор на скорости его сворачивания. Иви и Тин извлекли из ножен мечи, параллельно активируя личные кристаллы. Даг уже вовсю трансформировался. Я несколько раз проверила работу щита и заплела сеть, предназначенную для дезактивации демонских заклятий. Даг, пребывающий уже в первой своей ипостаси, несколько раз красиво развернул багряные крылья, покрутил головой и поиграл мышцами, демонстрируя свое великолепие. Я, как всегда, замерла, восхищенно любуясь красотой дракона. Золотая с красноватым отливом чешуя торжественная горела под закатным солнцем. Даг с легкой неприязнью обвел нас с братьями взглядом, тяжело вздохнул, обдав горячим дыханием и, видимо смирившись с судьбой, подставил крыло для восхождения на его спину.
Если дракон сам не захочет тебя сбросить, ты ни за что с него не упадешь. Земля осталась далеко внизу, ветер свистел в ушах. Даг летел на головокружительной высоте. Я бы визжала от восторга, прижимаясь к шее любимого брата, если бы не воющие вокруг демоны со своей магией Бездны. Они атаковали нас, как только дракон набрал высоту. Не знаю, как я умудрялась держаться на спине Дага. Мне приходилось вертеть корпусом в разные стороны, разворачивая защитный купол в момент атаки демонов и сворачивая его, когда удары наносили братья. Левой рукой я плела заклинания исцеления, так как все мы уже были ранены. Даг плевался огнем и древней драконьей магией, сбивая демонов, которые летели к земле кувырком после его точных ударов. Мечи оборотня и эльфа почернели от густой крови демонов. Было страшно, ужасно страшно. Тени кружили над нами, ища брешь в нашей защите, заползая в разум, смешивая мысли и вселяя панику. С криком отчаяния я выбросила заветную сеть, пытаясь лишить Силы всех демонов разом и неожиданно преуспела. Они словно налетели на каменную стену, замерли и с криками умчались ввысь. Дракон шумно вздохнул, выпуская горячее облако дыма, и активнее замахал крыльями, увеличивая скорость. Тин с Ивеллиосом соединили ладони, призывая на помощь Свет, разгоняя Тени, сражаясь с Тьмой.
Мы опустились на землю, когда было совсем темно. Измученный дракон еле дождался, когда мы сползем с его спины, и улетел искать воду, чтобы смыть с потускневшей чешуи кровь, копоть и остатки чужих заклинаний. Перед этим он плюнул огнем на поваленное деревце, предоставляя нам возможность согреться и приготовить пищу на костре. Впрочем, на ужин сил уже ни у кого не было. Иви раздал эльфийский хлеб, я торопливо сжевала его, запивая водой из фляги, и свернулась клубочком, укутавшись в меховой плащ, любезно выделенный каждому из нас Наставником. Уже проваливаясь в сон, отметила, что эльф остался в карауле, а Тин растянулся по другую сторону костра, принимая более привычный ему облик волка.
Меня разбудил шум крыльев. Даг вернулся! Я со стоном потянулась и пошлепала к своему дракону. Даг, свернув крылья, наблюдал за моим приближением. Я остановилась в нескольких шагах от него, рассматривая совершенное драконье тело.
-До воды далеко?
-Я принес,- к моим ногам прилетела объемная кожаная фляга.
-Да мне бы искупаться.
-Отнести тебя? - дракон старательно шипел, приглушая голос, но звук был все равно слишком громким и давящим.
Я склонила голову, он усмехнулся:
-Принцесса не должна кланяться собрату. Садись, отвезу тебя к озеру.
Я взобралась по крылу ему на спину, устроилась между гребнями на спине, обхватив его руками и ногами. Погладила золотую чешую, чувствуя, как Даг вздрагивает от удовольствия. Мы взмыли в небо. Драконья магия окутала меня теплым надежным коконом. Стало приятно и спокойно, словно бы в мире не происходило ничего страшного. Даже жесткость чешуи под моей пятой точкой не приносила дискомфорта. Я была готова остаться с драконом на всю жизнь, наслаждаясь полетом и чувством свободы, которое он приносил.
Озеро было сказочным. Окруженное со всех сторон лесом, оно блестело в лунном свете. Я почувствовала неповторимую драконью магию, Даг закрыл его щитом от демонов и Теней.
-Я знал, что ты захочешь здесь побывать.
Я удивленно подняла на него взгляд. Знал? Откуда? Дракон как будто бы смутился.
-Я собирался предложить тебе слетать сюда.
Он начал трансформацию, а я, не обращая на него внимания, разделась и вошла в воду. Холодно! Но мы привычные. Быстро окунулась, выгребла саженками к середине озера, нырнула, проплыла под водой несколько метров, смывая пыль и усталость, и попала в сильные мужские объятия. Именно этого я и добивалась, высказывая желание искупаться.
Я знала, как закрыть пролом. Энергия нашей четверки должна собраться воедино и перенаправиться в трещину, сплавляя, сращивая и закрывая собой проход в другие миры. Для этого мы должны отдать все свои магические силы и жизненную энергию. Для нас это означает смерть. Но что значит смерть по сравнению с жизнью разумных рас, с самим существованием нашего мира? Однако, я придумала другой выход. Я заберу у своих мужчин силы посредством сексуальной магии, я сольюсь с ними в предсмертном эротическом танце, я опустошу их своей любовью, но они будут жить. Никогда больше они не смогут колдовать, никогда больше они не смогут быть Воинами Силы, но они останутся в живых, продолжат королевские династии, будут править своими народами, вырастят и воспитают новых принцев и новых воинов в спасенном обновленном мире. А я....Я принцесса без семьи, без государства, отравленная древним темным проклятьем еще в детстве. Я потеряла мужчину, которого любила больше жизни, у меня никогда не будет детей. Моя жизнь была бы абсолютно бессмысленной, если бы судьба не предоставила мне последний и единственный шанс. Я готова погибнуть, спасая тысячи жизни, свой любимый зеленый мир, сам Свет. Я готова умереть, оставляя себя в каждом из этих трех мужчин, давая им шанс возродиться в будущем потомстве и возрождая меня вместе с собой. Принести себя в жертву - слишком громкие слова. Я просто постараюсь закончить свою жизнь белее-менее целесообразно. Вот только мальчикам об этом знать не надо. Кто знает, что придет им в голову, если они смогут предвидеть мой поступок. Возможно, каждому из них захочется погеройствовать, не дав мне умереть, или просто попытаться решить задачу как-то по-другому. Я не могу позволить им сделать это.
Даг накрыл мои губы своим ртом, не давая дышать, жадно втягивая мой язык, почти доставляя боль. Мы с шумом вынырнули, не в силах расцепить тела:
-Девочка моя, принцесса, я увезу тебя к себе. Принцесса должна жить в замке. У меня такая роскошная постель. Я буду любить тебя каждую ночь,- шептал мой дракон, покрывая мое тело поцелуями.
Вода нагрелась от его магии, забурлила, придавая новый оттенок ощущениям. Я пылала изнутри, мучительно проталкивая воздух в спазмированное горло. Любить, гореть вместе с ним, раствориться, отдать себя этому мужчине. Душа металась, чувства перетекали в кончики пальцев, ласкающих его шелковистые алые волосы, кожу его шеи, волоски на его груди, трогающих мышцы его спины. Из пальцев - в нежную кожу губ, покрывающих его лицо сотнями безумных поцелуев, в клеточки кожи, принимающих ласки его сильных рук, дразнящих, сжимающих, гладящих, раздвигающих. Его ресницы дрожали, взгляд, всегда насмешливый, был голодным и почти безумным. Он прижимал меня к себе, словно хотел впечатать в себя навсегда. Он приподнял меня над собой, погружаясь в мое тело, а я, почти не соображающая от страсти к моему мужчине, прижалась губами к его переносице, выпивая энергию и разливая его Силу по своим жилам. Содрогаясь в оргазме, он впрыскивал в меня саму свою жизнь, отдавая бесценные капли драконьей магии.
Мы лежали на берегу, обнявшись. Большое тело Дага, казалось, окружало меня со всех сторон. Я ловила губами его волосы, свешивающиеся мне на грудь и лицо. Нежность и грусть, вот что я чувствовала к этому мужчине. Он был совершенен в бою и совершенен в любви. Разве весь этот никчемный мир стоил его жизни? Он улыбался, осторожно придерживая меня, как драгоценнейшую хрупкую вазу. Не знаю, в каких грезах он побывал, но вся его насмешливая надменность разом исчезла после нашей спонтанной вспышки страсти.
-Я так давно люблю тебя.
Я нежно улыбнулась, гладя его скулу:
-Три дня, даже меньше. Мы закроем проход и все решим. Я тоже люблю тебя, мальчик. Мой дракон.
Я не лукавила. Я действительно любила его, как и остальных двух названных братьев. Я любила их очень нежно и преданно, но только совсем не так, как любила того, единственного мужчину в своей жизни, так безжалостно отнятого у меня.
-Братья будут нас искать, надо лететь, Даг.
И все-таки он очень красив, безумно красив, как только может быть красив огненный дракон в человеческой ипостаси!
Тин с эльфом сидели у костра. Иви даже не повернул головы, когда мы с шумом приземлились. Оборотень гневно раздул ноздри, отводя глаза и протягивая мне руку, помогая сойти с драконьей спины. Все всё поняли? Что ж, это даже к лучшему. Только бы они не вздумали соперничать на краю трещины, а если все будет держаться в рамках здоровой мужской конкуренции, это даже к лучшему. Любое сильное проявление эмоций, будь то страсть, гнев, ревность синтезируют новые потоки энергии. Не сомневайтесь, я соберу у вас все-все, до последней крошечки, чтобы уж наверняка запечатать разлом на многие тысячи лет, если невозможно закрыть его навсегда. Есть только одно НО. Я больше не могу сражаться с демонами и Тенями, я должна хранить собранную энергию. Второго шанса у меня не будет. А лететь нам еще два дня до границы, и потом - пешком по Бескрайней Пустоши до самой трещины.
Мы молча перекусили. Даг бросал на меня красноречивые взгляды, стараясь держаться поближе, почти бессознательно то и дело касаясь меня рукой. Тин откровенно бесился, верхняя губа его дрожала, обнажая белоснежные острые клыки. Сидя на земле, я смотрела на него снизу вверх, нежно, печально и виновато. Не отпускала взглядом, утешая и обещая. Оборотень был слишком прям, слишком честен, он не мог не доверять мне. Он ловил мой взгляд с надеждой и нетерпением. Ну почему это происходит с нами? Мы были рядом пять лет. Бок о бок каждый день. И никогда ни один из моих мальчиков ни намеком не продемонстрировал свое отношение ко мне, как к женщине. Я была для них просто сестрой. Они уважали мои взгляды, спокойно относились к моим слабостям, помогали и поддерживали. Почему сейчас, после четырех лет разлуки Даг сошел с ума от страсти, и Тин смотрит взглядом побитой собаки, готовый умчать меня в ночь по первому утвердительному кивку с моей стороны? Только Ивеллиос еще терпел, с королевской сдержанностью игнорируя всполохи энергий, мятущиеся между нами. Мне, впрочем, не на руку его холодность. У меня всего-то две ночи. Я наклонилась к костру, как будто случайно касаясь его руки, не скрытой широким плащом. И тут же встретилась глазами с яростным, почти отчаянным взглядом его зеленющих нечеловеческих очей. И пусть это длилось всего мгновение, я поняла его боль, его ненависть и его жажду.
Второй день полета казался невозможно бесконечным. Демоны почти не атаковали нас, кружась в стороне и лишь иногда делая вялые попытки напасть. Зато Тени подступали все ближе, вселяя тоску и безнадежность. Тьма холодила душу, ужас бился уже на границе сознания. Земля пугала выжженными селениями, смрадом гари и сладковатым трупным запахом. Я жмурила глаза, прижимаясь к спине Тина, пряча лицо в складках его плаща. Иви обнимал меня сзади за талию, старательно передавая мне остатки своей эльфийской невозмутимости. Братья, если бы не вы, мой разум не выдержал бы темного внешнего воздействия. Как я счастлива, что жизнь свела меня с вами! Что я имела честь сражаться с вами плечом к плечу, веселиться в вашей компании и баюкать вас на своих коленях в минуты тоски. Мои мужчины, защитники, утешители! Братья, которым предназначено стать моими любовниками. Друзья, вытащившие меня из петли в день, когда я потеряла любимого. Иви, в ярости хлеставший меня по щекам после очередной попытки самоубийства. Тин, стоящий на коленях и зубами затягивающий узлы на моих исполосованных запястьях. Даг, ругающийся на истинном языке, сращивающий мои кости драконьей магией после моего прыжка со скалы. Как жила бы я, не будь их у меня? А я ведь ненавидела их тогда за попытки вернуть меня к нормальной жизни. Именно они вытащили меня из черной бездны безнадежности, именно они, презрев запреты Наставников, участвовали в облаве на темного мага, убившего моего любимого. Именно они держали защитный купол, не пускающий школьных магов к месту моей мести, где я убивала высокопоставленного палача своего ненаглядного. И именно они потом вытаскивали меня из тюрьмы, подключив все свои связи, чтобы умолить нашего государя и выпросить прощение для меня. Это они, мои братья, мучили меня жесточайшей магией, исцеляя мой зарождающийся алкоголизм после того, как я вернулась в Школу и пошла в разнос, больше не видя смысла в своей и без того никчемной жизни. Это они, Даг, Тин и Иви заново учили меня улыбаться и думать, не захлебываясь слезами от боли. Через два дня и две ночи я потеряю их навсегда. Я потеряю весь мир, но только потеря моих мальчиков приводила меня в состояние жесточайшего уныния. Для меня, все потерявшей в жизни, только разлука с ними имела значение.
А они все еще верили, что мы сможем все исправить. Да, мы исправим, только меня больше не будет с ними рядом. Я так никогда и не побываю в их королевствах, не спою серенаду на их свадебных пирах, не возьму на руки их первенцев. Мы больше не взлетим с Дагом в небо, в голубое бескрайнее небо, пронизанное золотыми солнечными лучами, отражающимися в золотой чешуе моего дракона. В мирное чистое небо, не обезображенное черно-багровыми всполохами пожаров, гудящее от хлопанья крыльев демонов. Тин больше не побежит со мной на спине по лесам и полям, когда ветер свистит, и ветки хлещут по лицу и плечам, а сзади бежит вся стая, четко следуя за вожаком, след в след. А я обнимаю его могучую шею, пряча обнаженные руки в густой серебристой шерсти, хохочу от восторга, запрокидывая лицо к дрожащей в облаках луне. Ивеллиос больше не будет бегать со мной по утрам босиком по траве, сбивая капли росы, а потом осыпать меня, безнадежно отставшую, восхитительными лесными цветами. Не будет сердито хмуриться, поправляя лук в моих руках, и наблюдая, как стрела летит в цель. Изображая недовольство, но, на самом деле, искренне радуясь моему успеху. Это Иви учил меня танцевать, объясняя, что принцесса должна уметь делать и это. Когда закроется трещина миров, никаких вальсов уже не будет в моей жизни, сильная уверенная рука эльфа не поведет меня по кругу и холодный голос не шепнет "Выше подбородок, ваше высочество!"
Мы приземлились возле какой-то мрачной пещеры. Проверив ее поисковым пульсаром, вошли внутрь. К ночлегу готовился только Ивеллиос. Тин с Дагом стояли друг напротив друга, не собираясь упускать меня из поля зрения. Я всерьез задумалась, как разрядить обстановку и развести мужчин, не доводя дело до кровопролития. И тут вдруг прозвучал холодно-равнодушный голос эльфа:
-Даг, дружище, ты второй день в полете, тебе надо отдохнуть, впереди самое трудное.
Дракон неодобрительно фыркнул, что такое два дня полета для молодого сильного дракона? Но коварный король эльфов не дал другу возразить - прозрачная эльфийская магия уже окутала тело Дага. Тот беспомощно глянул на меня и рухнул на каменный пол, засыпая в полете. Не хочется думать, что дракон сделает с эльфом после пробуждения. Иви отвернулся, независимо готовя себе импровизированную постель. Мы с Тином могли незаметно ускользнуть.
-Купаться!- приказала я.
Вода была моей любимой стихией, выбранной раз и навсегда еще в далеком детстве. Именно вода спасла меня, когда вырезали мою семью.
Я поплавала в небольшой речушке, обнаруженной Тином неподалёку. Оборотень целомудренно дожидался меня на берегу. Когда я вылезла, слегка синяя и дрожащая, он осторожно приблизился ко мне, старательно отводя глаза от моего обнаженного тела. Я присела, выжимая волосы. Тин стоял сзади, я чувствовала жар, исходящий от него. Он никак не мог решиться дотронуться до меня.
-Спой мне,- попросила я и закрыла глаза.
Его голос обволакивал, звал, просил, уговаривал, вел за собой, обещая любовь и тепло. Его голос рассказывал о свободе, о вечности, о жарких объятьях, о нежности, боли и наслаждении, он молил о покорности и неистовстве, разливаясь над поверженным миром, врачуя душевные раны и вселяя надежду. Его пальцы вплелись в мои волосы, откидывая мою голову назад, поворачивая лицом к жадному голодному рту, впившемуся в меня, едва лишь наши губы соприкоснулись. Я застонала в его руках. Сколько первобытной силы и неукротимости таилось в этом мужчине, сколько необузданной страсти было в его первом поцелуе.
-Люблю тебя,- шептали его губы.- Люблю тебя, моя Абелия.
-Тин,-стонала я в его руках, отдавая себя во власть его ненасытности.
Он не был нежен, как Даг. Его ногти оставляли на моей коже кровоточащие полосы, его губы впивались в мою шею и плечи, украшая их синяками, его зубы прикусывали меня до крови. Он сжимал мое тело, крутил, встряхивал, разворачивая меня, как ему того хотелось. Я целовала его, гладила, и под моими легкими прикосновениями клубки его мышц расслаблялись, черты лица смягчались, взгляд прояснялся.
-Моя, моя, ты-моя, Абелия! - почти рычал он, вжимая меня в землю, распластавшись на мне, овладевая мной, увлекая меня своим звериным пылом, своей жаждой, подчиняя, властвуя, смешивая во мне боль с удовольствием.
Как и в прошлый раз, уже уходя за границы реальности, погружаясь в открывшуюся передо мной пучину наслаждения, я прижалась губами к его переносице, вбирая в себе высвобожденные нашей страстью потоки чистейшей жизненной энергии.
В пещеру я вернулась первой, оставив Тина смывать в речке следы нашей ночи. Иви сидел у костра, в глазах его кипели злые слезы. Я опустилась перед ним на колени:
-Что с тобой, мальчик?
Он дернулся от моих слов, прикусил нижнюю губу:
-Я знаю, почему ты делаешь это. Я знаю, что ты хочешь умереть. Я не позволю сделать тебе это. Ты не получишь моего тела до тех пор, пока не закроется эта (последовало выразительное эльфийское ругательство) трещина. И ты не сделаешь этого.
Вот тут я по-настоящему испугалась. Иви был старше всех нас, оно и понятно, эльф. Даже Даг был его моложе. Иви обладал огромной королевской силой и непроходимым упрямством. Если он решит помешать мне, я вряд ли смогу противостоять ему, но и посвящать друзей в истинное положение дел я не намерена.
-Ивеллиос, ты брат мне. Но ты мужчина, и я люблю тебя. Ты самый мудрый из нас. Наверняка ты знаешь о пророчестве больше, чем братья. Ты знаешь, что я рождена именно для того, чтобы сделать это. Я всю жизнь теряла того, кого любила, я не должна любить никого. Я предназначена для того, чтобы заткнуть собой эту (тролье ругательство) дыру. В моей жизни нету смысла. И если я не сделаю это, то умру все равно, только не одна, а вместе со всем миром. Ты должен мне позволить исполнить то, к чему меня готовили.
-Мы любим тебя,- простонал эльф, обхватив голову руками.
Хваленой эльфийской холодности как ни бывало.
-Ты должен, Иви. Теперь все зависит от тебя. Ты должен помочь мне.
Он отвернулся, раскачиваясь из стороны в сторону. В пещеру вошел Тин, подозрительно оглядев нас. Даг начал подавать признаки жизни. Близился рассвет, а я так и не спала. Впрочем, наполнявшая меня энергия бурлила, не подпуская сон к моему сознанию. Мне надо было хоть немного подремать, но, может быть, я смогу сделать это на следующем перелете, на спине у Дага?
После эльфийской магии у Дага болела голова. Дракон злился, норовя прижечь друга огненным дыханием. Я торопилась, времени оставалось совсем мало. Мы уже чувствовали ужас даже через защитный купол. Поэтому мужчинам некогда было выяснять отношения. Мы быстро погрузились на дракона и взлетели. Тин обнимал меня сзади, лаская соски через одежду, что несказанно раздражало сидящего спереди Ивеллиоса, чувствующего все мои эмоции. Дракону все тяжелее становилось лететь, Тьма пригибала его к земле. Иви мрачнел с каждой минутой, я вздрагивала и ежилась от собственных депрессивных мыслей, лишь Тин, окрыленной предыдущей ночью, казалось, не ощущал никаких изменений в окружающем нас пространстве.
К середине дня Даг опустился на землю и почти распластался на ней, раскинув крылья. Я стояла перед ним на коленях, гладила чешуйчатую голову, острые выступающие клыки и шипы, целовала закатившиеся глаза. Тин нервно попинал друга, предлагая подняться и не задерживать остальных, но Иви молча показал ему кулак, и оборотень на время угомонился. С огромным трудом мне удалось поднять Дага, из последних сил он трансформировался в человека и , еле отдышавшись, согласился продолжить путь. С каждым метром двигаться было тяжелее. Страх, холод, паника окутывали нас. Дракон и оборотень, отдавшие много энергии мне, еле переставляли ноги. Иви тащил меня за руку, но я не чувствовала усталости, и если бы не вездесущий ужас, я шла бы вполне нормально.
К вечеру мы добрались до границы Пустоши. Измученный Даг растянулся на земле, предварительно приняв драконью ипостась. Так он чувствовал себя безопаснее. Тин, перекинувшись в волка, убежал на поиски живой пищи, отказываясь и дальше питаться эльфийским хлебом. Иви накрыл нас непрозрачным куполом. Он долго молча рассматривал меня. Я чувствовала то же, что и он. Боль и печаль. Боль, острую, как бритва, сосущую, тянущую душу. Печаль, плотную, тугую, обертывающую сердце, выжимающую слезы. Завтра мы расстанемся навсегда. Завтра я буду умирать на глазах у мужчин, которые любят меня. Завтра и они узнают, что такое терять безвозвратно. Завтра они буду корчиться от боли на краю трещины, а я буду забирать их последние силы. Завтра они бросятся в разлом вслед за мной, я знаю, я поступила бы так же, но дыра выплюнет их, пустых и ненужных. Завтра они станут обычными, без привычной магии и Силы. Завтра они станут героями, простившись со мной до перехода в Вечность, а я буду ждать их там, за гранью миров, покоясь на пуховых облаках безвременья, нежась в переплетении Света и Тьмы, там, в небытие.
Пальцы Ивеллиоса протянулись ко мне, я ответила ему легким пожатием. Любовь к нему была самой нежной и самой грустной. Я не спешила, он не торопил меня в своей страсти. Мы наслаждались еле слышными прикосновениями. Он выпивал меня взглядом, впитывая черты моего лица и изгибы тела, словно хотел запомнить навсегда каждую малость.
-Mela en` coiamin,- пробормотал эльф.
-Heruamin,-склонила я голову, признавая его мужскую власть.
Он вдруг упал передо мной на колени, покрывая поцелуями мои руки от ноготков до локтей. Я обняла его голову, развязывая кожаный шнурок на его волосах.
-Melda! Valda! Lirimaer! - я бессвязно бормотала на эльфийском нежности, окончательно сводя его с ума.
Он не отрывал от моего лица какого-то восторженного, одухотворенного взгляда. Так смотрят на богиню. Поклонение сквозило в каждом его жесте, когда он развязывал и снимал мой плащ, когда он помогал мне избавиться от одежды. Я стояла перед ним, уже полностью обнаженная, а он все еще пребывал на коленях, благоговейно касаясь моих ступней.
-Ивеллиос,- позвала я.- Посмотри мне в глаза!
Он устремил взгляд на мое лицо и больше не отводил его. Он смотрел мне в глаза, когда держал в объятиях, когда его язык исследовал мой рот, когда его пальцы ласкали мое тело. Когда он входил в меня, его зрачки расширились, отражая мое искаженное негой лицо. Он не закрыл глаза даже на пике наслаждения, пожирая меня своим нечеловеческим взором. Он очень долго целовал меня, воспламеняясь снова и снова, вновь сливаясь со мной в первобытной игре, уравнивающей все расы и народы. Я потеряла счет моим поцелуям его переносицы, я черпала из него новые и новые вихри энергии, память его эльфийских предков, тысячелетнюю Силу его народа.
-Tarimin...A`maelamin!- он в последний раз припал губами к моей руке, нежно прижимая меня к своей груди.-Я люблю тебя!
Вот и все. Остался последний переход. За редким перелеском с искривленными, обезображенными деревьями начиналась Бескрайняя Пустошь. Наверняка, у нее были края, ведь мы стояли у одной из ее границ, но никто не знал, откуда она взялась, чем питается и почему существует, поэтому ее и звали бескрайней. Где-то в самом ее сердце находилась нужная нам трещина, испускающая Тьму, холод и ужас. Здесь, в непосредственной близости от нее это ощущалось все сильнее. Мужчины с трудом поднимали головы, я с болью смотрела на искаженные страданием лица. Меня же, наоборот, переполняли силы. Я готова была вести их, ведь на краю трещины мы должны собраться все вместе. Я почти уже знала, что надо делать дальше. Шагну в туман Пустоши, и откровение накроет меня, расставляя все по своим местам. Я оглядела своих мальчиков, поцеловала каждого, шепча ободряющие слова. Осталось совсем немного.
И все-таки мы дошли, как ни старались Тени опутать нас то страхом, то яростью, то безразличием. Мы дошли, несмотря на леденящую душу Тьму, на жуткие образы, выплывающие из открытой Бездны, на воющие голоса, угрожающие и упрашивающие. Я видела убитых близких, маму, отца, бабушку и дедушку, старшую сестру и младших братьев. Я слышала голос своего любимого, он звал меня с надеждой и лаской. Тоска расплавляла мне внутренности, хотелось упасть, прильнуть к земле, разрыть ее ногтями и спрятаться навсегда от ужаса и боли, не думая о возложенной миссии. Не знаю, что чувствовали мои спутники, я не видела и не слышала ничего, кроме своих личных кошмаров, но предполагаю, что им было не легче. И все-таки, мы дошли. Дошли все, измученные, но не сломленные.
Я почувствовала трещину еще на подходе. Вдруг начали стихать голоса и меркнуть образы, навеянные Бездной. Я ощутила что-то огромное, страшное, удушающее. Не хватало сил заставить себя двигаться дальше.
-Круг,-послышался крик эльф.
Надо сделать круг, конечно. С трудом я добралась до Тина и поволокла его за собой, с усилием отталкиваясь от земли. Моя рука встретилась с ладонью Иви. Почти на коленях мы поползли в сторону Дага. Дракон схватился за руки братьев, как за спасательный круг.
-Кровь,-прохрипел Иви.
Доставать кинжалы ни у кого сил не было. Если мы сейчас расцепим руки, не факт, что нам удастся соединить их снова. Я умоляюще посмотрела на братьев. Тин оскалился, обнажив зубы, и вцепился в свое запястье. В этом измерении кровь текла медленно, как будто нехотя, отсчитывая последние минуты этого мира. Даг подвинулся ближе к оборотню. Тин куснул его за плечо, разрывая мягкие ткани. Эльф склонил голову набок, подставляя шею. Оборотень благородно цапнул его мимо сонной артерии. А я...Я подставила волку губы. Секунду он смотрел на меня, потом впился в меня поцелуем, прокусывая мой язык. Мой Тин, как он будет одинок без меня. Я даже не застонала от боли, просто выплюнула тягучий сгусток на землю. И как только первые капли нашей с братьями крови коснулись земли, тут же расступились Тени, и туман расчистился, даже леденящий ужас Тьмы стал заметно слабее. Поддерживая друг друга, мы двинулись к краю трещины. Наощупь, потому что практически ничего не было видно. Даг дыхнул огнем. Золотистые искры брызнули в разные стороны, не превращаясь в этой странной Пустоши в костры, но все-таки освещая нам путь. Мой милый Даг, как он мечтал поселить меня в своем роскошном замке! Вот край.
-Иви,- я обернулась к эльфу.-Что там говорится в пророчестве? Что спасет мир?
Ивеллиос повернул ко мне лицо, страдающее и бледное, его зеленые глаза уже были мертвы. Мой Иви, он никогда не простит себе, что ничего не смог изменить.
-Огонь, кровь, любовь. Женщина!
-Соедините руки,- скомандовала я и сделала шаг к трещине, поворачиваясь к ним лицом.
Я впитывала в себя их лица, глаза, улыбки. Они смотрели на меня с надеждой и непониманием. С любовью.
-Я люблю вас, мальчики!
Сделала шаг назад и полетела, слыша их дружный вздох.
Меня кружило, подбрасывало, я чувствовала запах их крови и видела, как смыкается надо мной земля. Мир сращивал трещину, пульсируя от энергии, которая фонтанировала вокруг меня, исцеляя, разглаживая, примеряя и перестраивая. Огонь, кровь, любовь, и я, маленькая земная женщина спасли этот мир для новой любви и нового счастья, для следующих поколений, для жизни. И пусть я никогда уже этого не увижу, мои братья сохранят мой образ в своих сердцах, и будут любить меня. А я буду ждать их в своей вечности.