Одна Единственная Муза.

Посвящается Е.М.



Я не могу жить далеко - могу лишь рядом,
я забываю так легко шаги и взгляды,
текущий миг меня пленит, а с отдаленьем
все тает, но не ты. Ты - исключенье.

17 нояб. 15 г.

***



Сомневаешься? Не сомневайся.
Я не прощался? Значит, не ушел.
Enter в ноутбуке потерялся,
я молчал, покуда не нашел.

Ты не изменилась? Не меняйся.
Я ломаюсь? Значит, починюсь.
Извини, что я не извиняюсь.
Но как только, сразу извинюсь.

Вновь надоедаю? Не надолго.
Будет обесточка - отключусь.
Ну и что с того, что возвращаюсь?
Как-нибудь и я не возвращусь.

16 дек. 15 г.

***



Ты сегодня со мной говорила!
И смотрела в мои глаза!
Весь - смятенье. Не подал вида.
И не помню, в ответ что сказал.

А вечером произнес - до свиданья -
Хмурым стало твое лицо.
Так живу - на границах отчаянья
И гадаю, что ждет еще.

весна 2015

***



Хватит дрыхнуть, друг мой. Воскресенье!
День устал заглядывать в окно!
Еле уловимое движенье,
и упала прядка на чело.

Разве можно так сидеть ночами
в свете тусклой лампы?! Мало дня?
Еле-еле повела плечами,
из ресниц незрячими очами
исподволь сверкнула на меня.

И, секунду не успев отмерить,
огорчилась стрелка на часах.
Безмятежно, сладко двери эти
вновь сомкнулись, бурю переждав.

Я бессилен. Разведу руками
и, присев с опаской на краю,
вспоминая все, что было с нами,
отрешусь наивными мечтами,
думая, что сон твой берегу.

15 нояб. 15 г.

***



Вот и не знаю, что писать...
Уста немеют: охи, ахи...
Когда-то нужно отвечать
за все безудержные взмахи.

За жесты правды и мольбы,
за неприкаянную жажду
однажды выкрасть у судьбы
любви невиданной пропажу.

Отвечу ль я? Каков вопрос!
А что мне делать остается?
Уже прилеплен красный нос,
уже и публика смеется.

Где храбрость? Нет ее. Но в час,
когда иного нет исхода,
мне остается верить в нас,
а все, что будет, - слава Бога.

28 апр. 17 г.

***



Попа, пятки, локотки,
мокренькая щелка.
Вновь доводит до тоски
милая девчонка.
Ладна в профиль и в анфас,
долгие ресницы...
Пусть откроют третий глаз
тополя и птицы,
мне и с парой хорошо,
есть к тому же уши:
так спокойно и легко
мирный гомон слушать,
воркованье голубей
из-под самой крыши.
На последнем этаже
только небо... выше.

3 апр. 17 г.

***



Я не хочу стать "притчей во языцах".
Воспоминаньем лишь из прошлых лет.
Я жить хочу с тобой!
Сейчас! 
Ты слышишь?
Пусть мне приснился невечерний свет.

Я не хочу, чтобы когда-нибудь под вечер,
Вязанье отложив и сняв очки,
Ты рассказала детям "притчи" эти:
"Ах, какие всеж он мне писал стихи!"

"Где он теперь?
Уже, наверно, помер..." -
Смахнешь с лица нежданную слезу.
Но я еще живой! Вот это номер!
Я все еще одной тобой живу...

июль 15 г.

***



Хорошо сидеть на ветке
и глядеть вокруг.
А вокруг витает мелкий
белоснежный пух.
То летит, то замирает
на короткий миг,
словно время проверяет
в часиках своих.

Заведет кругами время
и опять - вперед.
Забирается под перья
временно - не в счет.
Прихорашивает ветку
тоненько снежком,
оставляет только метку
под твоим брюшком.

Метка все еще пустая,
где сидела ты.
Время, время, все исправя,
занесет следы.
И на ветках побелевших
исчезает след,
и аллегорий очумевших
никаких тут нет.

5 янв. 17 г.

***



Я бы хотел провожать тебя утром,
а вечерами встречать.
Тихо бродить по ночным закоулкам,
не в состояньи отдать
сну состояние сладостной комы
под впечатлением встреч,
в неге необъяснимой истомы,
как зачарованный, течь
по валунам и корягам ветвистым,
жадно вбирая ручьи,
до горизонта то слабым, то быстрым
течением вечной реки.

5 янв. 17 г.

***



В даль, к одиноким берегам
мы улетаем!
Дань отдавая холодам,
сигналим маю!
Через апрель змеится хмель
навстречу свету.
Через снега, через капель
все ближе к лету.

Гремит гроза, звенит коса
по разнотравью,
косые пажити дождя,
и я отравлен
пьянящей свежестью струи
из занебесья.
Кастрюльки брагою полны -
пей, хоть залейся.

Одна струна, одна волна -
живая жилка -
тугой упрямости полна,
она - пружинка.
Тогда дави ее сильней!
Пьяней и слаще
мне рваться, рваться вместе с ней
струной пропащей.

22 июня 16 г.

***



Ой ты, Кира, свет Господень,
Кира милая моя,
вот к корме приставлен сходень,
завершать рассказ пора.
А как жалко расставаться,
что признаться и не грех.
Заставляла улыбаться
и меня. и прочих всех.

Мне души твоей движенья
так близки, не объяснить.
Как теперь без сожаленья
я смогу на свете жить?
Кира, чертова девица,
мне не спится до утра!
Меховые рукавицы...
пуховые рукава...

Гном - мужик, он обойдется
парой утешенья слов.
А с тобой, как разойдется
мой корабль без парусов?
Не могу я так вот сразу
кинуть жизнь свою к чертям.
И твою. Вот жизнь, зараза,
вечно сразу пополам!

Улетели в море санки.
Улетели? - ну и пусть!
Я придумать все с изнанки
в продолжении возьмусь.

28 дек. 16 г.

***



Катя-Катерина
ясная купель
сердца половина
в преисподню дверь
жизнь моя - перина
жизнь моя метель
сердца половина
как ты там теперь?

18 дек. 16 г.

***



Когда закончатся слова,
когда мелодии угаснут,
ты не забудь в тот день сама
напеть мотив, еще неясный.

Когда подарки раздадут,
и не останется подарков,
ты не забудь, что жизнь, как круг,
все возвращает, но с поправкой.

Когда настанет тишина,
и руки ветра опустеют,
ты не забудь все, что должна -
самой себе должна, не ветру.

Когда прочертят черти круг
мелком, истертым до основы,
ты не поверь, что бестолкова,
как бестолков был в жизни друг.

Ну вот, закончились слова,
ну вот, и музыка угасла,
но ты все так же молода
и ты по-прежнему прекрасна.

В долине сердобольных дам
Бог даст, мы встретимся однажды.
Прошу тебя, не пей Агдам,
и не кури, хотя... не важно,
я в доску пьян.

5 авг. 2016 г.

***



Снег лежит искрист и тонок,
через улицу спешит
перекутанный куклёнок,
прядка рыжая дрожит
у виска под капюшоном
- Как дела? - Да все Окей.
Повстречался гномик с гномом,
чайный домик, скрип саней.

Ах, саней в помин не видно,
лишь машины колесят.
Дымно, шумно - не обидно,
но часы у ней спешат.
Снег искрится на ресницах?
Или светится она?
Перекутанная птица
матерится почем зря.

Взор веселый, взор колючий.
А колючесть - чистый мед.
Сыпет мелко снег из тучи,
колет щеки, нежно жжет.
Жарким паром дышат губы,
в мир врываются слова -
перезвоны, перегуды
песни сладкой для меня.

Ах, отвесьте мне, отвести
вдосталь эдакой халвы!
Искры сыпятся и песни
из безумной головы!
Рыжий крендель позолоты,
рукавички, сапоги.
Очень близко до работы!
Так далеко до Весны.

12 дек. 16 г.

***



Легкая воронушка, 
ветка не прогнется.
Черные одежды, 
серенькая шаль.
Только под тобою
раз один качнется,
как ты оттолкнешься,
улетая вдаль.

25 окт. 16 г.

***



Она - сплошное недоразуменье.
Когда влюблял меня, о чем ты думал, Бог?
Ни капли жалости! Ни грамма уваженья!
Сплошной аутентизм поверх голов!

Неясный взор, неловкие движенья,
невнятной речи бурный ручеек - 
одно сплошное недоразуменье.
За что же гаснет жизни уголек?

Витание в просторах непролазных,
метанье в банке, не имеющей границ,
наркоконтроль стандартов безопасных
и зависть всех психиатрических больниц.

Рассудочность, граничащая с фарсом,
прорыв фантазии навскидку от бедра,
провалы взрывом, фейерверк коллапсом.
И это можно сделать из ребра?!

Одно сплошное недоразуменье.
Руками развести - о чем ты думал, Бог?
Бог помолчал и молвил: "Тем не менее,
влюбить тебя в другую я б не смог."

август 15 г.

***



Мой друг, забудем про заботы!
Уйдем туда, где нас не ждут!
Да неужели жизни круг
снижает обороты?!

Там где-то плавится асфальт.
А по асфальту катят шины.
Там дети Шивы так красивы,
так непонятно говорят.

Едва ли это повторят
диваны, скатерти, комоды.
Пора ушла вчерашней моды
по стенкам ставить все подряд.

Мой друг, забудем про заботы!
Забросим жен и матерей.
Им одиночество нужней,
а нам - вязать покрепче шкоты.

В безбрежном океане дней
отыщем острова свободы!
Там, где рабы буравят воды,
как рыбы, в вольности своей.

Забрось учебники, мой друг,
пора учебы миновала!
Валов девятых не хватало
в словах и пары верных рук!

На перекатах, перевалах
найдется время прокричать,
пропеть Коран. Стоит начать,
и закопаешься в анналах.

Оставь детей, забудь супруга!
Ты... женщина, жена, мой друг.
Забрать бы всех на новый круг...
Куда мы, нафиг, друг без друга..?


24 июля 16 г.

***



Неуклюжей балериной пляшет мысль в усталом лбу.
Нету песенки любимой, засадили песнь в тюрьму.
Алый бархат на решетках, вдоль по нарам крепдешин.
В глушь, в Саратов, к черту, к тетке! 
Где веревки взять аршин?!

До земли, поди, не хватит, а до неба - в самый раз.
Все я золото растратил, что копилось про запас.
Где еще найти ресурсы, клады тайные земли?
Мода, вера, взгляды, вкусы
до печенок доняли.

Неуклюжей балериной пляшет память по листу.
Обвенчавшись с пантомимой, страх глотает тишину.
Где ты, песенка родная, из любимых вольных мест?
Наледь, сумрак, вакханалия
обложили ватой крест.

15 мар. 16 г.

***



Две сестры, два создания божьих
пред зерцалом небытия.
Так похожи и так непохожи
маргаритки по центру окна.

В легкой дымке эфиров садовых,
хризантем отменяя красу,
маргаритки проходят основой
по душе, как простому холсту.

Лессировкой краплака и охры
покрывают, чего еще нет.
Как дорогу прожег в небе порох,
так она просочится на свет.

Через холст, сквозь волокна и нити
всех эпох, заплетенных крестом,
она спрячет улыбку и выйдет,
чтобы нам улыбнуться потом.

Кто она, незнакомая фея?
Всем известна на каждом углу.
И от мысли о ней я хмелею,
утопая в эфирном саду.

Две сестры, два создания божьих
в легкой дымке по центру окна.
Ухожу, унося осторожно
нить с неведомого веретена.

18 июля 16 г.

***



Голубь сел на твою ветку, 
захватило дух
Я бы запер ветку в клетку, 
зажал между рук.

Только что за жизнь в неволе?
Нам бы в небо, нам бы в поле!
В горы, к солнцу - там раздолье,
пахнут ручейки весною...
Ох, не знаю, что такое -
захватило дух.

2 мая 16 г.

***



Пускай все будет хорошо.
Не знаю как, но пусть все будет.
Что пожелать тебе еще,
пока мы - люди?

Пусть светел день, а ночь черна,
пусть звезды светят ночью.
Пускай мелодии, слова
приводят к многоточью.

Пускай весной звенят ручьи,
а осенью жар-птицы
слетают под ноги твои,
освобождая лица

деревьев. Пусть лежит роса
на утренней осоке.
Пусть будет острою коса,
а небеса глубоки.

Пускай зимой метет метель,
а летом жарит солнце.
Пусть молодой, зеленый хмель
завьет твое оконце.

Пускай надежды и мечты
не беспокоят мысли.
Цитаты будут неточны,
фантазии - ветвисты.

Пусть льется дождь, и снег идет
в каньенах улиц-судеб.
Пусть все когда-нибудь пройдет,
но до того пусть будет.

Пускай все будет хорошо.

16 июля 16 г.

***



А строгие глаза глядят с укором -
княгиня Вяземская у себя в саду.
Но что мне? Я тамбовским вором
не у нее, я у себя краду.

Весенних дней безудержную влагу,
осенних листьев вьюгу-карусель.
Давно пора затягивать подпругу
да отправляться в Йель.

А что-то держит хлеще конвоира.
Утихла лира, стерт камзол до дыр.
Зачем, зачем готов идти полмира,
молясь и проклиная мир..?

Вопросы остаются без ответа.
Вопрос - удар, другой удар в ответ.
Ужель не надоела битва эта?
- Сказать ли "да"? 
Ах нет, конечно, "нет".

9 июля 16 г.

***



Как хорошо звучат слога -
"при-вет".
- Привет...
Всего шесть букв, а слога
два.
- Привет...
Как хорошо, что среди слов
и бед
есть это слово.
Как врата.
- Привет...

7 июля 16 г.

***



Ты же знаешь - два магнита
создают такое поле.
Даже палка эбонита
иногда творит так-о-е!

И пока они поодаль,
мер не знает притяженье.
Из него-то, как из рога,
проливается движенье.

Так что ты держись поближе,
но впритык не налегай.
(Я к зиме готовлю лыжи -
пью на кухне летний чай.)

22 июня 16 г.

***



Выбирали мы ботинки

Мы ботинки выбираем
на базаре городском.
Примеряем, примеряем -
не ходить же босиком.

Эти жмут в носах немножко,
те - размером велики.
Мы собрались по дорожкам
в них ходить на край земли.

Нам нужны такие, чтобы
не болела в них нога.
Не болела, не потела
ни в жару, ни в холода.

Мы ботинки выбираем
на базаре городском.
Примеряем, примеряем -
не ходить же босиком.

Я приметил в магазине
не простые - с каблуком.
На оттаявшей витрине
мне затмили все кругом.

Пять кусков они за пару,
денег - только на один,
и закрыли санитары
на проверку магазин.

Мы ботинки выбираем
на базаре городском.
Примеряем, примеряем -
не ходить же босиком.

Пусть на вид они не носки,
продырявишь в них носки.
Упадешь дорогой скользкой,
и по щебню не пройти.

Битый час я у витрины
все гуляю и смотрю.
Я босой, но я счастливый,
потому что их люблю!

20 июня 16 г.

***



Как описать тебя, красавица?
Тоска прекрасная моя.
Мне тосковать по тебе нравится,
но я хочу любить тебя.

Нырнуть в твои озера серые
и плыть меж белых облаков
до той земли, где ива с вербою
прикрыли тени берегов.

Туда, где вьется над осокою
стрекоз неисчислимых рой.
Туда, где под сосной высокою
я стану вновь самим собой.

20 июня 16 г.

***



Все обостряется: надежда и тоска.
Я лезу на стену, а после восклицаю -
Да здравствует весенняя пора!
Апрель мой, солнышко, я по тебе скучаю.

Все обостряется у бездны на краю.
Мы снова к пику горному подходим.
Давай проложим новую тропу.
Спеши - мы как всегда не по погоде.

Все обостряется: и мысли, и слова.
Нам слава не нужна, здесь не до жиру.
Нет, нам нельзя вот так, наполовину.
И первая струна - последняя струна.

Все обостряется: падение и взлет
над бездной одинаково опасны.
Но мы увидим, как они прекрасны
наши поля с заоблачных высот.

6 июня 16 г.

***



Уже в который раз ты говоришь - Прощай.
Уже в который раз хватаешь чемодан.
Но на порог взглянув, качаешь головой:
- Нет, знаешь, так нельзя. И это выбор твой.

Когда еще в пути, не выбрать новый путь.
Черкая белый лист, нельзя перечеркнуть
последние слова: надежду и любовь.
Пусть стынет в жилах кровь, но есть и голова.

Осколками ума, в подобие витрин
рождаются слова. Слова - они лишь дым.
Но что, если от слов кружится голова,
когда нет ничего, годятся и слова.

7 июня 16 г.

***



День "шестое декабря"
стал зеленым для меня;
в этот день, двумя годами,
повстречалась мне родня.
Мы с родней прошлись без мили
до калитки сто шагов,
и стена вселенской были
била в ноздри из стволов.

Из брандспойтов и вертушек,
капюшонов, рукавов.
Стайка курочек-несушек
обгоняла часослов.
Снег искрился, воздух таял,
был несбыточный восход...
Где-то драл в лукошко щавель
Авель, 
Каин пас домашний скот.

7 дек. 18 г.

***



- Как он там? А как она?
- Что-то неполадили...
Наполняю по края...
миску под оладии:
соль да сахар, да кефир,
да муки "три короба";
может быть, добавить сыр?
в умащенье норова?

Ах, не стоит! Под конец
лью три ложки постного,
чтоб оладиям кердец
не случился, если я
закимарю над столом
и просплю оладии.
Все ништяк, и сон, как сон,
и они поладили.

11 июл. 18 г.

***



Ты по учебникам училась
и вторила учителям...
Так отчего, скажи на милость,
простерлась колея словам?
Как на расхристанных дорогах
под ливнями российских вод,
слова бредут гуськом в оковах
на стародевичий острог.

Слова, слова... Они, что спицы!
Они же анемнез пурги.
И пудра звезд в твоих ресницах,
и голос - по волнам круги
от бульканья вселенской гальки...
А где-то голос в глубине:
достали, дети.., листик кальки
и пишем: "Как-то по весне"...

3 июл. 18 г.

***



Какого лешего я чувствую тебя?!
Тебя, кому я на дух был не нужен.
Неужто бог заснул во свете дня?
Наверное он наглухо простужен.

Лежит в компрессе, глушит аспирин,
ест мёд и хлещет горькие микстуры;
архангелы порхают перед ним,
не зная, чем облегчить процедуры.

Сочувствую, молитвы возношу,
пью за здоровье, собственное гроблю.
Терплю; бог видит - не прошу,
тяну отныне сам свою оглоблю.

Оглобля прыткая и вёрткая, как уж.
Да уж, достанется ж такая!?
Такая шустрая и жгучая к тому ж.
Куда ж ты прёшь?! - вздохну, не понимая.

15 июн. 18 г.

***



Я ненавижу цифру два:
она обманщица и двойка
на развороте дневника,
куда милей твердая тройка,
и даже с плюсом иногда.
Когда плюсуется погода
и лёгкий шорох ветерка,
бежит у ног твоих река,
напоминая время года.

Я ненавижу цифру два:
от ней проблемы и заботы,
а руки ноют от работы,
и голова совсем пуста,
что хочется, забыв заботы,
набрать твой номер иногда,
чтоб рассказать про непогоды
и легкий шорох ветерка.

6 июн. 18 г.

***



Я не хотел бы жить в иное время,
во времени хотел я быть с тобой.
Ну что такого? Разве ж это бремя
бродить под ослепляющей Луной...

Ее отливы на волнах прилива
так зачарованно чудесно хороши.
И скачут по волнам седые гривы,
и на усах, и на башке моей они.

20 апр. 18 г.

***



Давай, как проснемся,
с тобою напьемся.
Не будем ругаться, 
стараться, юлить.
Судьба, я уверен,
и так даст просраться.
И что нам осталось?
лишь только любить.

6 апр. 18 г.

***



Как много видов восхищенья,
как много подпространств в ночи.
Кого гнетет до умиленья
поток несдержанной мощи
тех поперечнополосатых
волокон тела своего,
кого - смертельный звон булата,
кого - умелое весло,

что правит челн на берег дальний
мазками кисти иль пера.
И каждый обретает мысли,
и терпеливость рыбака
удить в ночи и не сдаваться.
Кому какой уж жребий пал...
Я не устану улыбаться
одной пушинке среди скал.

26 янв. 18 г.

***



Завелись в башке у Кати
беспокойные икати
и икают, и икают,
видно, что-то вспоминают.
Видно, что-то иль кого-то
ищет по миру икота,
позывные отсылает.
Для кого? Сама не знает.

Черт дери за хвост икоту.
Кате скоро на работу.
Ей зевота больше к месту.
- Ну, икати, так не честно!
Прекращайте позывные!
Вы, как-будто не родные!
Отправляйтесь на бочок,
дайте мне еще часок.

10 янв. 18 г.

***



В этом мире кутерьмы
можно врозь, а можно вместе.
Мы с тобой уже мертвы
и давно уже воскресли
в Свете. Свете, где нет тьмы.
Сочиним об этом песню
сотню раз, а лучше двести:
в Свете этом мы одни
и мы едины, хоть ты тресни,
мир унылой кутерьмы.

31 янв. 18 г.

***



Как роза в капельках росы
утром солнечным, буйным и ранним;
легкой дымкой объяты кусты
твоих белых сестер, в их сиянии
мне грозит искушеньем весна,
я в дурмане, как всё, преходящем.
Ну и что мне с того, если я
пропаду в этом духе пьянящем?

Ну и что? Ты была у меня,
та, чье имя не спутаешь утром,
не сменяешь на кров и коня,
ты одна в целом мире, как будто.
Ярче красок земного огня,
краше неба ночного в морозы,
нервный листик продрогшей мимозы
предвкушением нового дня.

16 янв. 18 г.

***



Ксюши нет, графини нет,
в одного жую обед.
Я у прошлого приказчик,
настоящего-то нет.
В рыжих локонах княгиня
отдыхает между грез,
а на улице мороз,
так, что сердце замирает.

Ксюша - есть, графиня - есть,
я чешу в затылке шерсть,
что же сердце замирает,
где же ты, чего не здесь?

13 янв. 18 г.

***



Да я все понимаю,
почти как собака.
Хоть могу говорить,
а сказать не могу.
И виляю хвостом.
Все виляю и лаю,
и скулю по ночам
на чужую луну.

И луна серебрит
мокрый нос до макушки,
до загривка седого.
И радостно хвост
отбивает в ночи
по асфальту частушки
про щенячие игры
в декабрьский мороз.

24 дек. 17 г.

***



Ты образуешь пустоту в моей квартире.
Вот поутру иду к окну вглянуть, как в мире
забрезжит новая заря, родится солнце,
а у окна стоит она, твоя немая пустота.

Здесь каждый дюйм как нашпринцован солидолом.
Здесь вечер вязок, я бреду по дому гномом
до простыни уткнуться лбом в подушку,
а у стены уже она - твоя уснула пустота.

Проснусь внезапно средь застывшей ночи:
так тихо, только ночь в окне стрекочет,
от тусклых фонарей мерцает воздух,
и легкой тенью здесь она
почти заметна,
пустота.

1 июня 17 г.

***



Бедолажная девчонка, с паволокою глаза,
геморрой в моих печенках, чудеса из решета.

Марширует скороходом, расцветает до ушей,
задыхаясь кислородом... аспирантка кислых щей.

Из Норвегии вьетнамка. Китаянка из Перми.
Отказала хулиганка всем в родные языки!

Там она - наполовинку, тут она - всего на треть.
С голосом у ней заминка, а на ухо сел медведь.

На башке из-под кепчонки - рыжих локонов копна.
Бедолажная девчонка, ветра вольного сестра.

15 мар. 16 г.

***



Я заметил, как часто
это слово звучит.
Ну а так ли напрасно
это время бежит?
Все бы нам поскорее,
позабыв про сейчас.
Нет, не надо длиннее,
пусть пошьют в самый раз.

Пусть пошьют, как скроили,
оверложат края.
Чтобы ткани и силе
изумилась рука,
провожая влюбленно
аккуратные швы,
купажи синтепона,
наших душ купажи.

24 дек. 17 г.

***



Однажды сердце перестанет биться,
Однажды кончится бессмысленный полет.
И ты усталой одинокой птицей
Присядешь на карниз глядеть с высот,
Как жизнь кипит внизу все с той же силой,
Как люди задыхаются в аду,
Как милый твой отныне и любимый
Спалил дотла сверхновую звезду.

Ах, не хватило сердцу подзарядки.
Оно рвалось на волю к небесам.
В Контакте - крапинки,
Следы в большой тетрадке,
Да привкус крови в горле по утрам -
Вот антураж его беспечной жизни.
Ах нет, еще... Еще была любовь.
И сердце падало и билось в лихорадке,
Вставало, морщилось и подлетало вновь.

Но нет.., не будет так, я знаю точно.
Мир не дружок - со скуки вышел погулять:
И основоположены основ основы прочно,
И им на нас совсем не наплевать!

июль-сент. 15 г.

***



Может быть, и ты не человек, может быть, и я треклятый демон,
может, мы обречены навек порознь метаться во вселенной.
Может быть, по жилам по моим ад давно тоскует в ожиданьи -
обождет. Тобою одержим, одного лишь жажду оправданья:
узы роковые превозмочь, все узлы перевязать по-новой
так, чтоб нитью крепкою, суровой мы соединили день и ночь.
Кто ж ты? Я, твой паж бессменный, разгляжу ль когда твое лицо?
В этой богом сотканной вселенной догоню ли Солнца колесо?

Пародия на себя.
Жаль - нет с нами Александра Иванова - он бы потер руки в предвкушении:
Может быть, и я не водовоз, может быть, и ты не черепаха,
может, понаделаю со страха, разгребай потом сам целый воз...
Может все-таки крепка рука, и в сортире я смогу прибраться,
Но начнем-ка мы издалека, впрочем, уже хватит издеваться.

30 нояб. 15 г.

***



Куда-то поспешила, все решив:
прожгла заслоны, навела мосты,
растормошила боль в груди.
Постой, не уходи, побудь со мной...
Ну что там!? Вечность впереди?
Мне мало вечности одной.

3 янв. 16 г.

***



Все накрылось медным тазом
в бликах солнца, вот зараза,
с мягкой зеленью в ложбинке
с тонкой плесенью на донце -
праздник жизни,
праздник солнца!
Медь горит, и взор согласен:
медный тазик - ты прекрасен!
Мил, уютен, не опасен.

8 мар. 16 г.

***



Вдруг вспомнил о тебе и улыбнулся
улыбкой идиота до ушей,
так, словно в этот миг очнулся
от зимней спячки солнечный апрель,
в потемках шаря, вдруг наткнулся
на выключатель елочных огней.
Объятый лаской света неземного
застыл посреди комнаты своей.

Сошла улыбка, я проснулся.
Мороз упал до минус тридцати,
апрель, шипя, в бенгальский шар свернулся
и спрятался внутри моей груди.
Покалывал меня совсем не больно
в оттаявшей груди моей.
Но после вспышки подневольно
тьма стала много раз темней.

30 окт. 15 г.

***



А у нас с утра не встало Солнце,
полумрак сверлит мое окно.
Знаю, я бессовестный пропойца,
и тебе, как видно, все-равно.

Все-равно, какие дни и ночи
в многоточье рукавов реки.
У костров согреться нету мочи,
и вмерзают в землю рыбаки.

В лед вмерзают осени одежды,
как и прежде, если в двух словах.
И живу я даже без надежды
на пропитых с мужиками берегах.

4 дек. 15 г.

***



Смесь плюшевого мишки с арлекино.
Идет вразвалочку, и кажется вот-вот
состроит "нос" немая пантомима,
кувырок чрез голову, и колесом пройдет.

Как я влюбился в это чудо в перьях?
Какой попутал бес или шутник?
На небесах, теперь я точно верю,
порядок полный - юмор жив у них.

Мне хмуро утро, долгий вечер душен.
Я бьюсь об душу, лоб мой в синяках.
А сердце дальше обрастает плюшем,
тоскуя о кульбитах и прыжках. 

13 дек. 15 г.

***



Кому пишу? Себе иль ей? Уже я сам не понимаю.
Быть может, разницы и нет...
ведь, целый свет сознанью я уподобляю.
Все - в нас и в вас, и в них, и в ней
кружится, устали не зная.
Быть может, я желаньям потакаю,
ведь до конца не ясен сад камней. 

12 дек. 15 г.

***



Метет, метет пурга-поземка, дымами белыми клубит,
молочной известью потемки с подтеками бетонных плит -
спят в забытьи дворы и ульи многоэтажных баррикад.
Лишь пара птиц, взлетев над бурей, 
высоко над землей кружат. 

3 янв. 16 г.

***



Меня преследует твое молчанье
И запахи - они меня пьянят.
Мне кажется, что через расстоянье
Я слышу твоей кожи аромат.

Я чувствую твое прикосновенье -
Ты сфера яркая среди притихшей мглы.
Столь переменчива в движеньях без движенья
И ровным пламенем горящая внутри.

Огонь, способный растопить границы,
Спалить до тла лохмотья нищеты,
Согреть и сделать былью небылицы -
Людей давно поблекшие мечты.

Судьбу не выбирают - это ясно,
Но можно все, увы, послать к чертям.
Не надо! Просто помни ежечасно,
Что мир живой и в том подобен нам.

Меня переследует твое молчанье.
Ждать так томительно, не зная, чего ждать,
Так утомительно! Надежда... на свиданье,
Где ты должна мне... книгу передать

август 15 г.

***



Милая воронушка, где ж ты пропадала?
Ветка клена за окном - сохла, тосковала.
Стайкой алых снегирей тусклый день грозился -
захудалый воробей - и тот не садился.

Поглядись в мое окно, перья расправляя,
подыматься на крыло не спеши родная.
Без тебя и ночь - не ночь, и рассвет не светел.
За тобой умчиться прочь мой вечерний ветер.

3 мар. 16 г.

***



На мотивы Игры престолов Дж.Мартина.

От черных лесов до восточных пределов стена ледяная
вздымается к небу, под натиском ветра звенит.
И что ты хотел разглядеть здесь, неведомый путник
с мечом валерийским и псом, походящим на волка?
Быть может, почудились песни людские и дым очага?
Нет, мальчик. Здесь звезды как слезы и черного неба 
рука накрывает любого, не знают здесь запаха хлеба.
Уже почернела река, осталось немного, приходит Зима. 

4 янв. 16 г.

***



И вновь вернулась вечность в ее клетку
петь песню старую о том, что время - смерть,
взяла с собой припасов сетку,
не зная сколько в этот раз сидеть.

Она бродила по Саудовской пустыне,
ютилась в Гизе и Иерусалиме
и у Михельсона в антрепризе
играла девочку на Капри,
а с алых губ ее бриллиантовые капли
неслись во времени, сгорая на асфальте,
приятели шутили - хватит Катя,
пошла бы расстелила лучше скатерть,
расставила бутылки и закуски -
вот это офигительно, по-русски.
Тогда - расплылась и в слова оделась,
подумалось - в тот раз легко сиделось,
шесть месяцев смешил ее старик.
На этот раз ей тишина в подружки,
но чтоб не говорили там старушки,
сидеть легко, когда ты - только миг.

18 нояб. 15 г.

***



"Все будет хорошо" -
я только позабыла
стихи, в которых это было.
Но это ничего... Я их любила...
Все будет хорошо. 
Уже все хорошо.
Так ты когда-то говорила.
Я тут бродила по садам,
и пустота меня смутила.
Поверила бы я словам,
но нет их. Только и могила
порой дарует знанье нам.
Ну чтож, забудь о том, что было.
Прости.
А я уже забыла.

4 апр. 16 г.

***



Знает лишь Бог, как я люблю тебя,
и, если есть, душа моя.
Поскольку я сама... не знаю.
Я молча время убиваю.
Взаимно. Я - его, оно - меня.
Напомни мне, за что я так страдаю,
ты, тот кого уже не помню я.

21 мар. 16 г.

***



Третий день я не беру гитару
и за пианино не сажусь.
Как-то в одночасье все достало,
и устало я в тоске томлюсь.

Третий день какой-то суматохи.
Донимают все - чего хотят?
Вы не видите - все выдохи и вздохи,
и глаза мои вовнутрь теперь глядят.

Там, где посреди груди трепещет
пламя тонкое, миры соединив,
там, переливаясь, море плещет,
и звучит стремительный мотив.

Где-то на другом конце планеты
с кастаньетами, монетами звеня,
в юном вихре кружится Джульетта,
и моя кружится голова.

1 дек. 15 г.

***



Coming back and coming soon
it's the matter. Where's your spoon?
Love is boiling in a plate
overboarding. Don't be late!

18 дек. 17 г.

***



русская, народная,..

Ой, вы карпы да окуни, ой, глубоки пруды.
Эти рыжие локоны доведут до беды.

Берега под осокою, да не видно ни зги.
Только рыжие локоны пред лицом как костры.

Хворостинкой высокою над обрывом сосна.
Эти рыжие локоны отучили от сна.

Вот и совы заохали, слышен филина глас.
Ой вы, рыжие локоны, нет покоя от вас.

Тут тропинки протоптаны. Кто крадется в ночи?
Только рыжие локоны шепчут мне - Помолчи!

27 сент. 15 г.

***



Do you want to fly?
Then fly.
Keep the south
then turn right
There you'll find
the world of mine

Be aware of the distance
It's so far
you can't turn back
Just a dream is its existence...
I don't know.., 
try to check.

14 апр. 16 г.

***



Индейка строила в глуши
фигвам по центру чащи.
Предпочитая шалаши,
гном спать ложился раньше.
Наутро были хороши 
под крытую парковку,
тащили с радостью бомжи,
кто пряник, кто морковку.

И вот на эти барыши
гном приобрел винтовку.

Оптический ее прицел
поблескивал рубином.
Винтовку гном крутил-вертел
и цокал с умным видом.
Хоть догадался наш пострел,
что пропадет без дела,
а все же взор его горел
от дальнего прицела.

9 дек. 17 г.

***



Бывает, что холодный душ
не так сознанье прочищает,
как слово, брошенное вскользь, -
"Бывает"

Ей говорят - поспела рожь,
в полях колосья опадают,
а по земле проходит дрожь.
Она в ответ - "бывает".

Ей говорят - гляди - Луна
в пруду сестру свою купает,
а рядом с ней - одна звезда.
Она в ответ - "бывает"

Бывает так правдива ложь,
и хохот правда вызывает.
Увы, не знаешь, что найдешь,
когда она тебя теряет!
Но хорошо, что на Земле
все это 
все еще 
бывает...

июнь 15 г.

***



Однажды вышли Мунь и Лунь
пошляться под Луной.
И Мунь сказала: руку сунь,
ты видишь? под сосной
зияет черная нора.
В ней прячется барсук.
Я барсука хочу домой,
затискать между рук.

И Лунь засунул руку так,
что вылезли глаза.
И тот попался, вот простак.
Лохматого зверька
вели за ручки меж собой
в восторге Мунь и Лунь.
И хрюкотала под Луной
любовь, куда ни плюнь.

3 июня 17 г.

***



Я хотел бы завести турбазу,
где-нибудь подалее от всех.
Раз в столетье совпадала б фаза
у влюбленных девяти планет,
и неслись они на край вселенной,
отдохнуть от праведной борьбы
среди зелени листвы нетленной,
водопадов, гор моей Земли.

Я хотел бы удержать навеки
их от игрищ мартовских котов.
Приходите звери, человеки!
Вот вам хлеб, а вот уютный кров.
По утрам идем гулять на волю,
спозранку с петухом встаем,
вспоминаем Лорку и Петрарку
вечером за поздним ужином.

Вся программа неисповедима,
день любой приносит волшебство.
Тундра глубока, непроходима,
горы - недоступно высоко.
Среди гор, степей и в чистом поле
вволю погуляем среди рек.
Зверь ответил - я не соизволю.
Не приду - добавил человек.

Значит, в понедельник на работу.
Снова кодить, тестить и верстать.
Вот, надумал я себе заботу!
Так, не ровен час, начнешь писать.

2 дек. 17 г.

***



Как славно мы сегодня говорили,
пусть ты исчезла, не сказав "пока".
И целый вечер предо мною плыли
слова твои, как в небе облака.

Короткие: да, нет, наверно, можно.
И длинные: "не так, как видишь ты".
С ума сойти! А как решиться сложно
мне было вновь беседу завести.

Оно тебе, должно быть, и не важно,
что говорила, время коротав.
Но шел вперед кораблик мой бумажный
на всех, воздетых к небу, парусах.

Уж заполночь. Сижу, черкаю строки,
а в комнате, как в ясный день, светло.
Да, мы с тобой совсем не одиноки,
лишь этих слов значенье не одно.

17 сент. 15 г.




Ты ходила сегодня гулять?
по снегу, по белому снегу?
своими стопами ступать
ходила? нам стоит об этом
друг другу все рассказать.
Ты ходила сегодня гулять?

24 нояб. 17 г.

***



Песню! Песню хочу я пропеть
Рыжим локонам и каштановым!
Это сколькож пришлось попотеть,
сколько счастья изведать нежданного,
чтоб создать это чудо чудес?!
Этот взгляд, в никуда ускользающий...
Мне он нужен сейчас позарез!
Я молю о прощенье небес:

Я Тебя никогда не оставлю,
буду тих и покорен судьбе.
Хочешь, новые песни заставлю
петь хвалу одному лишь Тебе?
И не скроюсь во мраке завес,
в час урочный - не струшу.
Нужно мне лишь одно позарез -
береги это чудо чудес!

Рядом с ней умолкают цикады,
рядом с ней увядают цветы,
соловьи, позабыв серенады,
скромно прячутся в лоно листвы.
Я один не страшусь посрамленья -
будь что будет, а там поглядим.
И все лучшие стихотворенья
мы с Тобой ей одной посвятим!

лето 15 г.

***



Когда идешь домой,
по улице другой
шагает и она,
проворна и легка.
Наушники. В ушах
звучат Король и Шут,
и сапоги не жмут,
и радостна душа.

Как открываешь дверь
на пятом этаже,
приходится и ей,
и в том же все ключе,
отыскивать ключи,
прокручивать в замках,
и аромат ночи
ютится на плечах.

А как зайдешь и ты
в пустынный коридор,
сквозь сумрак темноты
откроется зазор
далекой проходной
в квартиру всех квартир,
и профиль дорогой
собой закроет мир.

Но кто-то включит свет...
привычка и рука.
Два желтых уголька
останутся в ответ
в глазах ее, твоих
от дальней проходной,
единой для двоих,
пока идешь домой.

9 нояб. 17 г.

***



Он засиделся. Темнело небо.
Хотя до брега веслом подать...
"Но еще снасти собирать,
пока совсем не потемнело,
садок пустой, пятерку донок,
с прикормкой вытряхнуть мешок,
взглянуть разок, на посошок,
на то, сколь дальний берег тонок".

Волна прощаться не хотела,
и стайка донок ей в ответ
кивала головой - Привет,
а под волною что-то рдело,
как набухающий рассвет.
Ан нет, не рдела, а летела
речная нимфа в цвете лет
и головой вокруг вертела.

Вот замер он, разинув рот,
еще вот-вот и - шлеп за борт,
да ухватил за шиворот,
не знаю кто, быть может, черт,
а, может, бог, к всему причастный,
но лишь плеснул водоворот,
и скрылась нимфа, облик страстный,
да рыбы полон стал садок.

А возле дома кошек стая
тоскливо выла на луну,
садок на травку вытряхая,
он думал - лучше бы ко дну!
на что мне рыба неживая!
И, вскипятив на кухне чайник,
сидел мыслитель и молчальник,
и чай молчал, боясь нарушить тишину.

2 нояб. 17 г.

***



Надеюсь, что все прекратится,
все будет, как прежде, малыш.
И, может быть, завтра, ты слышишь?
Ты слышишь? Ну что ты молчишь?

Такое молчанье в округе!
Такая вокруг тишина.
Что хочется вторить белуге,
пуская стихи из окна

журавликами из бумаги,
пускай журавли полетят
в промозглую ночь между нами
цепочкой усталых солдат.

25 окт. 17 г.

***



"Завершить работу"->
"Выключить компьютер",
дожевать свой бутер
прямо по пути.
Ночь такой безлунный,
как далекий утер.
Выгадай минутер
и за мной зайди.
Майн либер унтер,
майн либер унтер.

26 окт. 17 г.

***



Стихи приходят странные под вечер.
Мне кажется, что вечер - вечен.
Стихи уходят, что-то остается
в зарницах, ссадинах - подобьем Солнца.

Стихи уходят, давят перепонки,
как будто мир скрестился на девчонке,
что и сама не знает, чего хочет,
а только тьма за окнами хлопочет.

А на Лубянке сирота в запарке -
так много камер хлынуть кипяточку!
Лояльный муж ласкает свою дочку,
ему оно, как мертвому - припарки.

Стихи приходят странные под вечер.
Мне кажется, что вечер - вечен.
Ты бы пришла хоть раз на так
и чай с растаком,
на шару, на авось и милю с гаком...

17 июл. 18 г.

***



Худые плечики, невнятная улыбка,
натянутая, словно ждет чего -
расцвеченная осенью открытка,
вот-вот поставят штемпель на чело.

Всего два плана: ближний план и дальний,
на дальнем: акция, витрин, литавров медь,
на ближнем - перышко от совушки печальной
с безумной мыслью: в полночь улететь.

22 окт. 17 г.

***



Вампир.
Пью женские улыбки.
Мистическую красоту.
Я, графоман,
не вылезаю из бутылки;
и женской магией
с утра до ночи пьян.

Обворожительный бальзам:
изгибы плеч, припухлость губ,
глаз искромётных блеск
я пью, я - страждущий инкуб.
Покуда не исчез 
мир, проницаемый насквозь,
пронзаемый, живой,
я веселюсь, как грешный бес,
и каюсь, и молюсь,
и насмехаюсь над собой.

Одну тебя я сторонюсь,
боюсь терять, найти боюсь.
Ты словно магия сама,
я захлебнусь.

5 ноя. 16 г.

***



День "шестое декабря"
стал зеленым для меня;
в этот день, двумя годами,
повстречалась мне родня.
Мы с родней прошлись без мили
до калитки сто шагов,
и стена вселенской были
била в ноздри из стволов.

Из брандспойтов и вертушек,
капюшонов, рукавов.
Стайка курочек-несушек
обгоняла часослов.
Снег искрился, воздух таял,
был несбыточный восход...
Где-то драл в лукошко щавель
Авель, 
Каин пас домашний скот.

7 дек. 18 г.

***



Раздобыть бы к гогглам моглы,
чтобы гогглы развинтить,
исцарапанные стеклы
на прозрачные сменить.

Нету в мире совершенства:
гогглы есть, - так моглов нет.
А когда и гогглов нету,
то - абзац, тушите свет!

28 нояб. 18 г.

***



Фантазерка, фантазерка...
словно лодка-канонерка,
как на граффити оборка,
как под шалью гимнастерка.

Как над Лондоном фанерка
из кружка умелых ручек.
Фантазерка, фантазерка...
моей жизни тонкий лучик.

Я и сам не пальцем делан;
сломлен, смят? а я везунчик!
Распеваю оголтело
про сермяжный, тонкий лучик.

И плевать, что неумело,
что не так, как надо, - вижу,
что летаю, как фанера
над Парижем.

2 мар. 19 г.

***



Ловлю движения души.
То яростней они, то тише.
Быть может так под полом мыши
внимают тени от луны
кота, сидящего на крыше.

26 фев. 19 г.

***



Пишу сочинение "Как я провел отпуск".
Здесь отвлеченье: каким будет допуск?
Краткий обзор или "вдоволь упиться"?
...в общих чертах и разбавлю водицей.

Отпуск прошел в пятибальной системе
ровно на пять, хоть всего-то неделя.
Плача, смеясь долгожданной удаче,
я распластался, как дачник на даче.

Ветры тугие ничуть не мешали,
кресло-качалку с ухмылкой качали.
И все печали летели с соседом,
что перфоратором тролил ночами.

Нужно лишь было забыть об унынье,
слушать и ждать, как случится волненье,
и отвечать неустанно и точно,
с ласкою, нежно, заочно.

2 окт. 17 г.

***



По шелку да тоненькой кистью (где взять?)
хотел написать твое имя - ломкие линии,
рисуя белые лилии.

26 дек. 18 г.

***



Ты так похожа на принцессу Мононоке!
Такая ж дикая, такие ж видишь сны.
Ослабли волки, стали одиноки,
они, как пугала теперь, среди весны.

Ты так похожа на принцессу Мононоке!
Такая ж нежная и нервная до тла!
И все-то твои выходки и вздохи
видит, как Ось, насквозь душа моя.

20 окт. 2017 г.

***



Так уж мне кажется порой,
что ты мои читаешь мысли.
Я чувствую себя горой,
счастливым путником на тризне
среди монахов золотых,
среди полей, среди проталин
пробившим наледь вековых,
наевших опухоль сандалий.

Читай насквозь, читай до дна,
в них нет ни тени, ни соблазна.
Ах, жизнь, ты все-таки прекрасна,
ты все же тайною полна...
Читай скорей, читай до дна!

17 дек. 18 г.

***



В ее темнице в окнах тонет ночь;
в ее темнице допоздна горит свеча.
Он у себя, глядит в окно (невмочь),
как среди ночи светится звезда.

Звезда ли? не понятно до конца:
коль глаз прищурить, виден кругляшок.
У наших звезд не различить лица
и не понять невнятный голосок.

Венера? Выглядит точь-в-точь.
Вот Марс над нею, кровью налился.
А вот офонарела чья-то дочь
от уличного света фонаря.

28 янв. 17 г.

***



I love you baby,
I love you so.
I love you baby,
don't let me go...
go for tomorrow,
go for tonight.
Don't keep my sorrow,
take us to fly.

Fly to tomorrow,
fly to tonight.
We will see also
brilliants of night.
Don't let me go,
don't let me stay,
one step to blow,
and back again.

My love is sorrow,
my love is shame,
one step to go,
one step to stay...
one step to stay.

7 sept. 17

***



Как снег кружится за окошком, 
снежинок нет числа!
И ты миниатюрной брошкой 
паришь у самого окна.
Переливаешься огнями: 
то правый бок, то левый бок
черкает острыми краями 
земного времени поток.

Одна, сама себе хозяйка, 
жизнь так прекрасна и ясна!
Ты приближаешься опасно 
к границе моего окна.
Оно еще не понимает, 
и ветру словно дела нет,
если она сейчас растает, 
растает за окном рассвет.

19 дек. 15 г.

***



Работа отнюдь не свобода,
придумана ложь во блага.
Когда ж в невода небосвода
всех рыб отпускаешь сама,
тогда глубина - вроде брода,
тогда и беда - не беда.
Тогда ты идешь без озноба,
что сделала шаг не туда.

Тогда все причины - причины,
тогда все финалы - финал.
И признаки дурачины -
лишь чьей-то пучины прогал.
Но ты нынче меряешь воды
на цвет, на мерцанье в ночи, 
а мысли уже - нищеброды,
забывшие к акку ключи.

8 фев. 18 г.

***



Сравни Хайяо Миядзаки
и свой пылающий... ням-ням.
Что не скажу - все будут враки.
Но сердце верит не словам,
не рикошетам отражений.
Я не Пророк, чтобы читать
по буковкам Коран, при этом
кому подвластна Благодать?
Пророкам, узникам в темницах,
поверженным во тьму и свет?
Ужели в мире есть границы
тому, чему границы нет?

22 авг. 17 г

***



Ты родилась свободной, зачем же спешишь стать рабыней?
Зачем примеряешь на спину тюки золотые?
Чтоб осилить преграды и после вдохнуть полной грудью?
Вот чудная, ты могла это в самом начале.

Рабство - тяжкая ноша. Одумайся, повремени,
не спеши расставаться с ленью и легкостью жизни,
в каждом миге, как в сказочной призме,
преломляются мысли твои в следы на ладони.

И, сознаюсь, я так не хочу, чтоб ладони закоченели
твои. Милые эти ладони прижать бы к лицу
и, молясь всем богам без разбора и тому одному,
позабыть зов волторна, что пульсирует жилкой во лбу.

25 дек. 15 г.

***



Такие, крошка, глюки:
княвдигет, углетарь,
бом-брамсель, реи, гики...
невзрачный инвентарь
безумного бродяги
средь зелени морей.
(Купила для дворняги
собачьих сухарей?)

Такие, крошка, глюки
от скуки на мели,
завыли ветры в ступе
и ступу довели
до самого предела,
хотела ступа, чтоб
не выносили тела,
но уложили в гроб.

В гробу видал я это,
и это, и еще.
Какое, нафиг, тело,
коль лето не пришло?
А по весне пропащей
священен каждый куст,
и наледи вчерашней
милей для алых уст.

Такие, крошка, глюки:
средь зелени морей
пржевальские и куки
жуют один порей
и проклинают кока.
Тот дока еще тот!
Не наю, надо скока,
чтоб отрастить живот...

Такие, крошка, глюки.
Такие, крошка, глюки.

25 авг. 17 г.

***



Двадцать семь минут назад.
Как давно! И как недавно.
Можно полный звукоряд
проиграть неоднократно.
Можно песню сочинить,
не забыв и о припеве,
можно вдоль обрыва плыть,
безпредельно на пределе.

Можно выкопать окоп,
можно бункер обустроить,
чтоб комфортней, легче чтоб
башни возводить и строить
за редутами редут...
башни гномы стерегут,
не прорвешься среди башен,
гномов гомон чуден, страшен...

Впрочем, как и сам редут.
Двадцать семь назад минут.
Словно лет в опочивальне.
Нафиг песню и редут!
Хоть тоской сраженный крайне,
был один я, зол, но крут!
целых двадцать семь минут!
Ровно, как была в онлайне.

23 авг. 17 г.

***



Хочу читать тебя, как древний манускрипт,
как книгу от седеющих пророков.
Я оболдуй, судьба ко мне жестока,
но я готов припасть к истокам книг.

Мой разум шепчет - Ты силен казаться,
чем хочешь оказаться перед ней.
Наверное. Я вынужден признаться,
что я никто в прилежности своей.

И все - то солепсизм, то - чья-то воля,
судьбы мозоли, химий глюконат,
А я хочу читать, читать до боли,
твой откровенный о любви трактат.

Я так боюсь, что среди всех реликвий,
религий, и людских молитв,
отечество пропустит невеликий
любви твоей бесценный манускрипт.

15 авг. 17 г.

***



Катя, Катя, Катерина,
по волнам несется льдина:
два крольчонка, два зайчонка, 
Дед Мазай да собачонка.
Всех собрал он воедино,
Холод, Холод-холодина.

12 сент. 19 г.

***



Окропило вино белую скатерть,
застопорило собой круговерть.
Эта твердь потвердее, чем "твоя матерь".
Оно холодно, солоно, и не успеть.

Капли гроздьями юных рябин расплескались,
зашумела листва над моей головой;
кто-то встретился, а мы - расстались,
как всегда, до печенок довольны собой.

26 авг. 19 г

***



Что ты все не заходишь?
я устал уже ждать.
Может, в этом находишь
утонченную стать?
Может, ржать надоело,
все поджилки болят?
И меня одолел он,
шутовской звукоряд.

И орут скоморохи,
крохи - зычны слова,
а на раз - однобоки,
многолики - на два;
время ласково жмется,
далеко до утра;
скоморохам от Солнца
в самоволку пора.

13 июн. 19 г.

***



Ощутил я себя педофилом -
это жутко, скажу вам, всерьез.
Это значит, что больше счасливым
не бывать мне в раздолье берез.
Не бродить вместе с ней по откосам
берегов этой древней реки,
я сподобился стать альбатросом, -
в клюве нежно таскать лепестки.

Незабудок и лютиков едких
пережовывать охру и синь.
Средь минут упоительно редких
находить это слово "остынь".
Альбатросы - они эскимосы
в крае витязей русских былин.
Отвечают они на вопросы,
а вопросов и не было, блин.

1 мая 19 г.

***



Как мальчишка сижу у окна
и смотрю, как падает снег.
Может быть где-то там и она
мнет в руках в свое детство билет.

Пролетают неспешно года
в том же темпе, как скажет поэт,
белым снегом укрыв навсегда
милый наш и жестокий рассвет.

15 нояб. 15 г.

***



Я кровью за любовь твою плачу,
и я не плачу, я платить готова,
но знаешь, если я молчу,
иссяк источник, жди, покуда снова
я раны рваные в себе не залечу.

24 нояб. 15 г.

***



Средь моря синего над островом далеким
бессильная встает заря.
В ней не найти приюта одиноким,
бродя по палубе стального корабля.

Густые краски, а глаза пустые -
такие маски примеряет детвора.
Где волны повторяют твое имя,
там ветер вспоминает про меня.

Седой старик в потрепанной джинсовке
торгует овощами на углу...
дню нет конца - застрял в тусовке,
и небо полыхает, как в войну.

Невольницы, рабы, работорговцы,
пираты, скатерти в вине
Где с эхом твое имя отзовется,
там и мое продлится в тишине.

Вечерний бриз уносит беглых чаек песни,
молчат Ефроний и Иоаким.
Известий нет, не говорят созвездья
над островом и морем голубым.

27 нояб. 15 г.

***



Я смеюсь над собою
Себе в оправдание,
Но по-прежнему 
Нежно любя.
И в стремленьи слепом
В каждом женском создании
Узнаю я отныне тебя.

Ты сама не поверишь,
Как много, случайно,
Твоей поступи, 
Плеч твоих, глаз.
Я недавно мечтал 
Видеть их так отчаянно,
Научиться б не видеть сейчас.

И как будто в насмешку
Моим ухищрениям,
Жалким потугам 
Вновь не любить,
Бог упорно дурачит 
Меня наваждением,
Не дает мне тебя позабыть.

Я к тебе возвращаюсь,
Гляжу с изумлением,
Замечая нежданно 
Иную черту.
Значит мир, уже ставший 
Твоим отражением,
Станет мне повторять и усмешку твою.

июнь 15 г.

***



За окном такая тишина,
словно снегом замело опять.
Потерпи, всего час-полтора -
сможешь снова отправляться спать.

Собери весь мусор на совок,
вечер долог, Солнца не видать.
Потерпи всего один часок -
сможешь смело отправляться спать.

А минуты щелкают, как счет,
счет ложится проседью опять.
Потерпи, нам выпал снежный лот,
скоро сможешь отправляться спать.

Там, во сне, в твоем забытии,
время вспять помчится, как река.
Собирай скорее камыши,
пока локти не окрасила вода.

27 апр. 19 г.

***



Ах, Арри, мальчик мой отважный, 
как долог Королевский тракт!
Чем ближе север - тем пустенней. 
Как не спешит мой черный брат,
надежды нет услышать имя твое 
и твой полузабытый взгляд увидеть.

Наверное, скорей иные
провоют гимны - ночи позывные.
Идут они, их тени на Стене,
глаза их - свечи голубые,
горят и мечутся во мне.
Ах, Арри, мальчик мой, не видно
конца и края злой Зиме.

4 янв. 16 г.

***



Решился гном сменить наряд,
напялил тюбетейку.
И десять дней/ночей подряд
гонял в лесу индейку.
Хотел ей отчекрыжить хвост
по самые по уши.
Что будет лучше, чем в мороз
индейкин зад откушать?

Индейка мчалась со всех ног,
кралась в потемках нинзей.
Среди неведомых дорог
и каверзных коллизий
мерещился ей грозный гном
с кнутом и мухобойкой.
А гном пошел в литейный дом
и занялся попойкой.

Тай-лям-та-та, тай-лям-та-та,
и занялся попойкой.

5 дек. 17 г.

***



Две спелые дыньки и дождь
поливает, 
чтобы росли. Самураи,
вакидзаси и тати - катаны -
влагу в ножны вбирают,
словно стаканы сакэ.

26 мар. 19 г.

***



Может, станет псом волчица,
может, примешь ты Ислам.
Не забудь, когда случится,
скинуть фотку в Инстаграм.
Принимай. По чайной ложке
пять раз в день перед едой -
ежедневным ритуалом
откупи рассудок свой.
От костров, что жгут снаружи,
от огня, что жжет внутри.
Был ты, вроде бы, простужен,
все, однако, позади.
Потекут, мой друг, покойно,
как по мрамору, дожди.


23 фев. 16 г.

***



Двадцать четвертое февраля двадцать один час
Час, когда пала звезда грудой обломков на нас.
Двадцать четыре часа двадцать один февраль -
не отвернуть лица, не погасить фонарь!
Страшные эти слова выбросить бы в огонь.
Сын, попроси Отца не отпускать вагон!

25 фев. 16 г.

***



Давай помолчим о далеких дорогах,
о склонах холмов, о траве молодой,
о гладких камнях, перекатах, порогах
реки говорливой в тени голубой.
Шатрами дремучими берег укрылся,
умылся поток родниковой водой,
на дне под корягою рак затаился,
и ворон на ветке кивнул головой.
Звенели стрекозы, сверкали крылами,
и сердце шептало - Аминь.
В тот вечер последний легла между нами
небес безупречная синь.

22 фев. 16 г.





Песни.


Разорваться б мне на тысячу частей,
стать волшебным сном и сниться только ей,
легким ветром ее кудри ворошить,
солнца зайчиком - глаза ее смешить!
Стать водою - утром умывать,
одеялом легким - ночью укрывать,
псом лохматым стать, лежать у ее ног,
воздухом - наполнить каждый взох.

Разорваться б мне на тысячу частей,
стать снежинкою, лететь в ладони к ней,
стать дорогой долгой - ей под ноги лечь,
теплой шалью стать - ее тепло беречь!
Ясным месяцем глядеть в ее окно,
режиссером для любимого кино,
стать вселенной, где не нужно умирать,
богом стать и все грехи прощать!

Я с ума схожу - я только человек:
слабы силы, ум не долог, краток век.
Я хотел бы для нее стать сразу всем,
утонуть в ней и забыть себя совсем!
Новый день гроша не стоит без нее,
жизнь отныне - черно-белое кино.
Неужель навек угасли краски дня?
Но помилуйте, какая ерунда!

Я не мальчик по ночам не спать,
и в подушку не пристало мне рыдать!
Эта жизнь - всего лишь миг, переживу,
не поддамся наважденью, миражу!
На мой взгляд - уж больно молода,
ходит так, словно горит под ней земля.
Одиночество, свобода мне милей.
Только, Господи, как я хочу быть рядом с ней!
Разорваться б мне на тысячу частей!

Разорваться б мне на тысячу частей,
стать волшебным сном и сниться только ей,
легким ветром ее кудри ворошить,
солнца зайчиком - глаза ее смешить!
Стать водою - утром умывать,
одеялом легким - ночью укрывать,
псом лохматым стать, лежать у ее ног,
воздухом - наполнить каждый взох.

2016 г.



Вот оно случилось, разве нет?
Разве ты не чувствуешь движенья?
Рек подземных бурное теченье,
и костров небесных яркий свет?
Вот оно случилось, разве нет?

Разве сердце не стучит все чаще?
Разве слух не ловит каждый стук?
И безумный вихрь восходящий
не уносит в бездну сладких мук?
не уносит в бездну сладких мук.

Разве нам нужны еще знаменья?
Откровенья, голоса в ночи?
Чтоб понять, - с начала сотворенья
в мире были только я и ты.
В мире были только я и ты.

Трон стоит пустующий средь бала,
скрипки плачут, и литавры бьют.
А до полночи, увы, уже так мало.
Но пока есть время, боги ждут.
Но пока есть Время, боги ждут.

Так сзывай коней воображенья
и седлай узнать прямо сейчас,
что тебе расскажет отраженье
в тот последний, предрассветный час.
В тот последний, предрассветный час.

Мир уже давно заждался Нас.

25 мая 15 г.



Кэтти-фиш

Я гоняюсь в океане
за чудесной Кэтти-фиш.
Под зелеными волнами
скрылась, разве углядишь,
где мелькнет веселый хвостик,
рыжим бантиком плавник.
Надоел проклятый мостик -
я гоняться не привык.

Если тихая погода,
Кэтти-фиш сама тиха.
И летит от парохода
дым седой под облака.
Кэтти к неводу подходит,
сетку трогает ховостом -
я глохчу святую воду,
осеняя сеть крестом.

Но, когда над океаном
к небу дыбится волна,
всех сожрать она готова:
от планктона до слона.
Очень крут ее характер,
а за всем не уследишь:
измочален бедный фрахтер
золотою Кэтти-фиш.

Что за чудо эта Кэтти,
всех на свете золотей!
Я готов забыть про сети,
в бездну кинувшись за ней.
Я запутался в ответе -
где тут рыбка, кто рыбак?
Как чудно на белом свете,
что-то, Кэтти, здесь не так.

Я гоняюсь в океане
за чудесной Кэтти-фиш.
Под зелеными волнами
скрылась, разве углядишь,
где мелькнет веселый хвостик,
рыжим бантиком плавник.
Надоел проклятый мостик -
я гоняться не привык.

19-20 июля 2016 г.



сутра о Вишну и сливе

В день тот с утра мы с тобой хлопотали:
чайники грели, воду таскали,
жаркий огонь раздували в печи,
ночь провожали у кромки реки.

Тазики доверху мы наполняли:
вишню отжали и сливу отжали.
Сладким сиропом все залили и
вслух зачитали Патанджали.

Долго кругами ходили у печки,
с варевом чтоб не случилось осечки.
После скакали и пели куплеты,
славили солнышко, рощу и реку.

Так мы с тобою себя развлекали,
спать повалились, поскольку устали.
Завтра решили продолжить, встав рано,
Вишну-пурану и Слива-пурану.

22 сент. 15 г.




Hm..............Em........Hm
Средь всеобщего бал-маскарада
.......A........D.....B
Так нежданно увидеть лицо,
......Hm.......Em......Hm
И влюбиться безумно и жадно
.......B
В эти плечи, овал и еще...

В эту странную дымку, что нежно
Окружила ресницы, глаза...
Их увидеть - увы, безнадежно,
Хоть смотреть и смотреть безконца.

Где Вы прятались, милая, сколько
Злобный карлик Вас в башне томил?
И ступать так, как будто в осколках
Пол наш, он, не иначе, учил.

Было солнца немного в той башне,
И теперь оно слепит глаза -
До сих пор робкий узник вчерашний
Штор ресниц не поднял до конца.

И невнятны слова, и негромки,
Словно где прожурчала вода.
И движенья еще так неловки.
И уже я пропал навсегда.

30.03.2015.