Аннотация: "...Свято-Троицкий храм - синее неба. Ярчайшая лазурь, пронзительная, как надежда. Створы ворот широко распахнуты..." Победитель конкурса "Православный паломник - 2007". Опубликован в газете "Возглас", номер 19, 2007.
- Какое-какое село? - Олег выглядел удивленным и
раздосадованным одновременно.
- Ташла, - повторила Леля и принялась греметь в мойке
посудой. Разговаривать отчаянно не хотелось. Навестить родную тетку, сказала
она Олегу. Та прислала телеграмму, жаловалась на здоровье, просила приехать
повидаться. Это было правдой лишь отчасти. Тетка Алевтина не родная, а
двоюродная, да и на здоровье - тьфу, тьфу - не жалуется. Но двоюродная или нет
- роднее человека у Лели не было. А Ташла... Ташла...
- Первый раз слышу, - голос Олега перекрывал и звон посуды, и
шум воды. - Где это?
- Самарская область, - нехотя ответила Леля. "Только бы не
предложил составить компанию". - Там просто. От Тольятти идет рейсовый автобус.
Погощу два дня, и обратно. Как раз за праздники обернусь.
В попутчики Олег набиваться не стал. Буркнул: "Странно это
все", и ушел в комнату. Леля опять склонилась над мойкой.
***
- Радая я тебе, Олюшка, уж, радая-а-а...
Леля тоже расчувствовалась. Тетка Алевтина, казалось,
нисколько не изменилась за эти годы - вот только весу заметно поубавилось, да и
роста. Маленькая стала, легкая... дунь ветер - унесет, как пушинку.
"Сколько ж лет я у нее не была", - подумала Леля, чувствуя,
как к глазам подступают слезы.
Нельзя так.
Унесет, как пушинку, не догонишь. Только волосы на себе
останется рвать.
***
"Все на свете проспала, - мысленно охнула Леля, бросив
взгляд на часы. - К утрене же хотела успеть". Но все равно забегала,
заторопилась, засобиралась. Тетка зашла в дом, понимающе покивала.
- Иди, Олюшка, иди.
И перекрестила мелко.
***
Свято-Троицкий храм - синее неба. Ярчайшая лазурь, пронзительная,
как надежда. Створы ворот широко распахнуты.
Отчего-то Леля вдруг заробела. Во рту пересохло, участилось
дыхание.
Чего пришла? Примчалась сломя голову - зачем? Просить у чудотворной
иконы - о какой милости?
"Избавительница от бед", так именовалась икона. Была она
явлена в мир ангелами, и на месте ее чудесного явления в 1917 году забил
чистейший родник. Пресвятая Богородица не оставляла это место своей заботой. Множество
исцелений было здесь даровано, множество видений свидетельствовано. Самый
воздух здесь другой: Леля это помнила с детства.
Она остановилась у ограды, не решаясь идти дальше.
Сюда люди спасения приезжают просить. Избавления от скорбей.
А ей от чего спасения просить - не от себя ли самой? Что у нее за скорбь? Нелады с Олегом, подозрение на кисту, нехватка денег, бег в
колесе, постоянная усталость, будни без смысла, праздники без радости. Ноющая,
как саднящая рана, отупляющая, разъедающая нутро тоска, что заставила вдруг
сорваться с места и бежать - к храму цвета надежды, к источнику, в котором
дрожат-отражаются восьмиконечные звезды, расцветающие на сводах купола, к
прозрачной радуге над часовней...
В первый раз Леля увидела эту радугу, когда была совсем
маленькой. Вырвала руку из теть-Алиной, побежала вперед, бесстрашно
проталкиваясь сквозь толпу: а народу на Троицу было - не протолкнуться.
Конечно, тут же потерялась. Уже стало не до радуги, испугалась, захлюпала
носом. Везде незнакомые люди, шумно, тети Али нигде не видно: тут кто хочешь
заревет. Какая-то пожилая женщина наклонилась к Леле, улыбнулась ласково. Не
плачь, говорит, мышка-норушка, вон твоя тетя тебя ищет. Леля повернулась,
вытянула шею - и правда, совсем близко увидела знакомый кремовый платок с
яркими цветами. Побежала к тете Але, ухватилась за рукав, получила нагоняй, но горевать
не стала. Уже на обратном пути вспомнила про добрую бабушку, удивленно
спросила: "Откуда же она знала, что ты моя тетя?" Алевтина задумалась, покачала
головой... "Это, стал-быть, сама Богородица была, Олюшка. Обязательно батюшке
расскажи про свою встречу". Батюшка спорить не стал, сказал: "Матерь Божия
часто в простом виде людям является, чтобы помогать и наставлять. Вот ты,
девушка, не забывай про этот случай и не огорчай ее непослушанием". Маленькая
Леля захихикала, оттого что ее девушкой назвали, и спряталась за теткину юбку.
А удивительный тот случай со временем из памяти, действительно, почти
стерся... А вот сейчас вспомнился.
Леля качнулась на месте, сжала губы. Сделала шаг к
распахнутым воротам.
Бог милостив.
Она зашагала быстрее. Прошла ворота, подошла к дверям. Вслушалась.
"Мати Божия, помоще и защито! Егда потребуем, буди Избавлением нам,
страждущим и погибающим от лютых бед..." - слова звучали глухо, но
отчетливо, и каждое было - как дождь на сухую землю.
"...наши слезные, скорбные молитвы приими и, якоже
хощеши, упокой и обрадуй нас", - неслось из глубины храма.
"Пресвятая Богородице, спаси нас!" - прошептала Леля,
чувствуя, как в груди шевельнулась, плеснула крыльями и начала заполнять собой
каждую клеточку тела небесно-лазоревая надежда.