Трасса шершавым языком лизала черные протекторы. Лето плавило асфальт. Темная раскаленная змея стремительно ложилась под колеса спортивного болида. Солнце жар-птицей билось в ветровом стекле, нещадно выклевывая глаза. Призрачные фигуры танцевали в дрожащем воздухе, вздымая тающие руки к небу, словно в мольбе о прохладе.
Ладони давно слились с баранкой, а ступни с педалями. В груди протяжно звенел, наполняя тело механической жизнью, масляный насос. Я посмотрела в правое зеркало и странным образом увидела не только стремительно убегавшую прочь дорогу, но и свое лицо, пальцы до белизны сжимающие кожаную оплетку. Шёл третий час невесомого полёта. Полёта в пустоту.
Зачем мне это надо?
Вопрос потонул в стоне тормозных колодок. Стоп. Прямо передо мной выбежал на дорогу любимый золотистый зверёк. Стоп. Он никогда не приходит просто так. Я стёрла холодный пот со лба одним движением "дворников" и дрожь пробежала по карданному валу позвоночника. Он не хотел мне ничего плохого. Но почему он опять пришёл? Сейчас?
Небо над дорогой мгновенно затянуло чёрным бархатом. Раскат грома. Наконец пролились первые капли дождя.
Поздно.
Уже ничто не способно утолить мою жажду кроме боли. Последней боли. Сердце пело в унисон с серебряными нитями, ласкавшими измученное тело.
Зверёк смотрел мне в глаза. Пристально. Он мне нужен. Единственный. Как последняя надежда. И он знает это. Его тепло передавалось мне через кожу водительского сидения, и некоторое время отвлекало от грустных венков всё чаще и чаще встречавшихся на столбах и ограждении трассы. Венки. Одна сплошная стена. Паяц смеялся. Пёстрое трико сливалось с похоронной симфонией. Безумный хоровод ярких красок и холодных звуков вкрадчиво шептал мне: "Скоро. Скоро, скоро... ты его встретишь..."
Внезапно я всё поняла. Я сама должна найти его.
Скорость росла, и движение стала сопровождать тонкая вибрация нервных волокон певшая тихо, но неотступно: "Не пропусти. Второго шанса не будет. Не пропус-ти-и-и-и..." Разноцветный хоровод бабочек поднялся со столбов, закружился в вихре, бросая в лицо смятые безжизненные лепестки.
Он показался. Внезапно. Из-за поворота. Без цветов. Гордый в самодостаточном одиночестве. Он ничего не услышал. Тормоза молчали первый и последний раз. Кювет раскрыл свои объятия. Металлические ребра сминали, рвали пластик легких. Сердце захлебнулось смертельным воем. Смолкло.