1 сентября 2007 года. 18? Уже? Так быстро? Так много... или мало? Уже 18. Почему нет радости? Где улыбка? Ведь это же свобода, ведь наступило время взрослой жизни, ведь ты ни от кого не зависишь, но почему нет ни капли радости? Почему этот осенний день такой же обычный, как и все остальные? Нет, не такой, он тяжелее...
* * *
Большая, слишком большая для одного человека, снежно-белая комната. Все, и стены, и мебель, все настолько белое, что это режет глаза. Свет из окна струиться по стенам. Солнце почти не греет, слегка пробиваясь из-под туч, оно падает на зеркальную гладь, создавая на стене радугу разноцветных отблесков. Где-то слышны звуки. Город, его суета и суматоха, радость и боль. Но...неужели в нем столько же боли, как в сердце единственного обитателя этой комнаты, парня, который только что стал взрослым? В нем нет радости, ни капли, хотя это день рождения, его 18, лишь грусть, боль и печаль. Одинокий взгляд двух красивых карих глаз с обрамляющими их пушистыми ресницами. Они подняты вверх, безразличный взгляд в потолок, лишь в самой его глубине беспроглядная печаль, тоска за прошедшим, за тем, что не вернешь. День рождения. 18. Ведь должно же быть счастье, хотя бы где-то в уголке сердца должна быть хоть капля счастья в такой день. Совершеннолетие. Свобода. Но нет даже капли счастья в потерянном взгляде человека, лежащего на белых простынях и смотрящего пустым взглядом в поток. А солнце все дарило свои переливы зеркалу, они отбивались и падали на красивое лицо молодого человека, обрамленное длинными светлыми дредами. И казалось, что тишина и пустота насквозь пропитали эту комнату. Хотя из улицы сквозь открытую форточку доносилось множество звуков, даже слишком много, они могли с легкостью разорвать эту тишину на куски, словно потерянное сердце парня, которому только что исполнилось 18, они вытесняли друг друга, дополняли, но ни один звук не решился проникнуть в его комнату, ни один звук не решился разрушить его тишину, где была лишь его боль и его одиночество, так несовместимы с его днем рождения. Просто, когда видишь его, понимаешь, почему становится так пусто и холодно. Ведь в его сердце так и не зацвело лето, ни один лучик света не зажег эти прекрасные карие глаза. Лишь осень не кончалась, она просто пришла, чтобы затянуть весь мир полотном печали. Но в его пустой, будто разорванной на куски, душе осень не кончается уже долго, слишком долго, настолько, насколько еще никогда она не пленила его сердце. Это стало уже естественным, настолько, что по-другому просто невозможно представить, это стало обычным. Вдруг один звук осмеливается ворваться в тишину его хрупкого мира. Детский смех и песня, такая старая, старая песня, ребенок тихо подпевает ей, так тихо, что едва слышен тонкий голосочек. Воспоминания, они разрушают душу изнутри, больно. Такой сильный голос, тело пробирает дрожь, такая эмоциональность, полностью другой мир, такой же, как и тот, в котором он живет, в нем такая же боль. Мир его брата-близнеца.
Komm und rette mich
Ich verbrenne innerlich
Komm und rette mich...
Что-то невероятно сильное сокрыто в этих словах. И смех ребенка, и слова, содержание которых он не до конца понимал, но все же пел. И столько боли, столько боли, такая мольба в этом сильном, мощном голосе. Таком родном, любимом. Такая старая песня. Воспоминание. Высокий парень с черными волосами чуть ниже плеч, густо накрашенные черным, красивые янтарные глаза, черный лишь придает еще большей выразительности их магическому блеску, еще большей красоты, его смех, такой звонкий, веселый, дьявольские огоньки в глубине янтаря. Последняя песня. Последнее воспоминание. Где же ты?
* * *
Боже, как пусто, как тихо! Тишина может свести с ума, полностью подчинить тебя своей воле. Ты кричишь. Далеко, тихо, тихое эхо твоего крика. Слишком тихо. Уже не слышу. Почему? Я бы закричал на весь мир, если бы ты мог услышать, если бы мог отозваться, подать хоть какой-нибудь знак. 18. Много? Мало? Я не знаю. Просто я верил, что в день совершеннолетия ты поздравишь меня первый. Когда-то я написал на листе бумаги свои планы на ближайшие 5 лет и спрятал, похоронил их, чтобы увидеть через полдесятилетия. Но я помню, даже слишком четко, что хотел признаться тебе в любви в то первое сентября, когда мы станем взрослыми. Хотел целовать губы, веки, шею, грудь, хотел, чтобы наш первый секс был именно в этот день. Так хочу хотя бы на секунду почувствовать тебя, подай мне хоть какой-то знак, прошу! Проживу ли я еще секунду без тебя? Знаю, что да, потому что прожил эти два года. Но почему сегодня наше 18-летие? Почему так плохо, так больно в этот день? Потому, что оно должно, просто обязано быть нашим! Я так верил, что найду тебя к этому дню. Я так желаю хотя бы знать, где ты. Я бы нашел тебя где угодно, дошел бы, переступил через все, чтобы снова увидеть родное лицо. Куда же ты уехал, где пропал. Я даже не знаю, каким образом ты исчез, похитил тебя кто-то или ты сам решил укрыться от всего мира. Тебя объявили бесследно пропавшим, тебя похоронили, но лишь один человек знал, что ты жив. Я. Я знаю, я чувствую твое присутствие, даже слышу твой крик, так тихо, в глубине сознания, сорвавшийся, охрипший голос. Когда-то мы были так популярны, фанаты, антифанаты, слава, деньги, все это было у нас. Ты покорял сотни сердец своей неповторимостью, непохожестью на других, своей ослепительной улыбкой и потрясающим сильным голосом, а потом все исчезло, рассыпалось в пепел. Группа Tokio Hotel умерла, не успев родиться. Без тебя мы были ничем, ты был лицом группы, на тебя было обращено больше всего внимания, без тебя о нас постепенно забыли, ты был чем-то неповторимым, тем, чего никогда не будет больше никогда. Ты ушел, но ты пленил своей красотой, обаянием, голосом еще одно сердце. Мое. Догадывался ли ты об этом? Я же отрицал это до последнего взгляда на тебя. Если б я знал, что он будет последним! Я бы никогда не разомкнул руки, не отпустил бы это хрупкое родное создание из своих объятий! Ты в моем сердце уже два года или... с самого нашего рождения, ты уже тогда был предназначен мне судьбою. Почему она разлучила нас? Ты в моем сердце, слышишь? Слышишь? Услышь! Отзовись! Я все равно найду тебя. Когда мне будет 20, 30, неважно сколько, я преодолею все, но найду. Я буду искать тебя до конца. До конца времени, до конца своих дней, пока буду жить, пока буду дышать, пока буду верить. В сознании всплывают воспоминания, я помню тебя так же четко, как видел два года назад, когда ты ушел. В этот же день. В день 16-летия. Неужели я тебе больше не нужен? Постарайся найти путь ко мне, даже, если тяжело, старайся найти связь, всегда, не теряй надежды, я же тоже ищу. И буду искать. Искать твою тень, отражение в зеркале, бездонную глубину любимых янтарных глаз, чтобы, наконец-то, прижать к себе и не отпустить больше никогда. Моя жизнь - мука, даже данная мне сегодня свобода - мука, потому что я не знаю, где ты, что с тобой, о чем ты сейчас думаешь, грустно тебе или смеешься. Ты так далек, я так редко слышу тебя, так редко чувствую. Но все мои воспоминания хранят тебя рядом со мной, хотя бы облик, ту призрачную тень, о которой грежу ночами. И еще больнее оттого, что не могу коснуться, увидеть, ощутить. Я постоянно, даже слыша смех ребенка, так похожий на твой, представляю, что ты рядом, что черные волосы падают на мои руки, а глаза улыбаются и горят адскими огоньками. Хотя... за это время ты, наверно, изменился и внешне. Хочу увидеть, как. Уверен, что менее красивым ты не стал, это просто невозможно, но так хочу увидеть тот облик, по которому тоскую больше всего на свете. Я слышу твой смех и смеюсь, я вижу перед глазами твои слезы и плачу, забываюсь, погружаюсь в то благословенное время, когда два близнеца были рядом. И казалось тогда, что разлучит нас лишь вечность. Но, кроме вечности есть еще жизнь и судьба. Они жестоки и неумолимы. Но я найду, найду, ведь без тебя нет меня. Понимаешь? Я люблю тебя так отчаянно и нежно, как никогда, не забуду, буду любить всегда. Все равно, когда-нибудь увижу твою улыбку не только в воспоминаниях, я увижу твое лицо наяву и забуду все, что было до этого, начну сначала. Мой маленький, мой нежный, мой любимый. Подай мне знак, скажи лишь слово, один звук, и я приду. 18. Так хочу поздравить тебя с этим праздником, но когда придет такое время, когда я прошепчу на ушко, ловя твой горящий в предвкушении взгляд: "С совершеннолетием, любимый"?
* * *
Негромкий стук в дверь. Никто не ответил. Кажется, никто и не услышал. Скрип двери. В следующую секунду на гостя смотрело два безжизненных, пустых карих, еще недавно поражающих своей глубиной, глаза. Друг. Андреас. Глаза опустились. Гость оторопел, он не ожидал увидеть такую картину. Он не ожидал очутиться в такой холодной тишине.
- Том, с 18-летием тебя... - но Том оборвал эту речь.
- Не надо.
- Что?
- Чем этот день отличается от сотен других? - в прежде пустой карей бездне заплясал гневный огонек.
- Сегодня тебе 18. Ты что забыл? - Андреас не узнавал друга.
Том подвел на него взгляд, в нем было так много муки и боли:
- Нас двое, понимаешь? Ему тоже 18! Но его нет, я не знаю, где он!
- Успокойся, Том. Он ушел. Его не вернешь. Забудь.
- Никогда! - в глазах бушевало пламя, он ненавидел Андреаса, в тот миг он жалел, что еще называл его другом.
- У тебя сегодня вечеринка, помнишь?
- Ладно, - и весь пыл исчез, будто и не было, осталась лишь пустота, отчаянье и безысходность. Вечеринка, пусть будет вечеринка, главное сдержать слезы, нужно пережить этот день.
- Том, забудь о нем.
- Уходи! - светловолосый парень буквально вытолкнул друга за дверь. Его трясло от беззвучного гнева. Он упал в белоснежное кресло, опустил голову на руки и, наконец, дал волю слезам.
* * *
Если он еще раз позволит себе такое, я за себя не отвечаю. Если еще раз скажет что-нибудь о тебе. Если скажет забыть. Кого я до сих пор называл своим другом? Да он сволочь! Мне так плохо после этого, гнев ушел, остались слезы. Где ты? Услышь мои слезы! Я не могу без тебя! Я отделяюсь от всего мира. Вернись, услышь, подай знак! Чем 18-летие отличается от, к примеру, 5-летия? Нет, отличается. Наше 5-летие мы праздновали вместе, было счастье и твой смех, совсем детский, беззаботный, такой искренний. А теперь, когда нам 18 лишь воспоминания держат тебя возле меня. Но разве это плохо? Если бы я мог забыть, разве забыл бы человека, который для меня все. Сегодня надо будет улыбаться, видеть улыбки и улыбаться, будто ты искренне рад этому дню. Но я постараюсь видеть перед собой твою улыбку и улыбаться в ответ, так легче, просто представить, что ты рядом. Почему так пусто? Солнце падает на зеркало и создает необыкновенные переливы цвета на стене. Ветер легким, едва ощутимым порывом врывается в комнату через открытую форточку. Воздух холодный, осенний. Я бы мог дышать лишь тобой, ты необходим мне, как воздух. Сколько я еще проживу без тебя? Распахиваю окно полностью, в комнату врывается несколько холодных порывов. Смотрю на вид города, открывшийся перед глазами. Мир контрастов. Вон там бежит, смеясь, ребенок, там пожилая женщина медленно бредет по тротуару, где-то еще быстро идет девушка, с трудом пытаясь скрыть слезы, а немного дальше парень с букетом красных роз и таким же пылким взглядом. Никто не обращает внимания друг на друга, каждый занят своим делом. Смех, слезы, улыбка, гнев, любовь, ненависть, тоска, ожидание - все перемешалось в этом мире, наполнило его миллионом чувств и эмоций, словно бездонную чашу. И где-то там ты тоже думаешь, чувствуешь, знать бы что. Старая мелодия давно затихла, о ней забыли, ее заменили другими, новыми, но в моей душе все еще звучит такой любимый голос и последнее Rette mich. Ведь в этом мире никто не чувствует одинаково, никто сейчас не чувствует того же, что и я...разве, что ты. Но я не знаю этого. Сажусь на подоконник. Сначала сердце екает от высоты и страха, но потом...будто лечу над всем этим городом контрастов, над всеми людьми, которые не видят меня, над их радостью и страхом, выше всех чувств, наполняющих этот мир. Так хочу прилететь к тебе. Больше всего на свете. А ветер треплет волосы, касается лица так нежно, будто ты целуешь, лишь твои поцелуи могут быть так нежны...или еще нежнее ветра, так хочу почувствовать их. Захотелось закричать, но вместо этого тихо, едва слышно шепчу: "Ветер, принеси моему брату этот знак, что я люблю, скучаю, что я жду и не могу жить без него". И целую воздух. "Понеси этот поцелуй, чтобы он знал, как сильно я его люблю".
* * *
Вечеринка. Не очень много людей, но шум, улыбки, поздравления, подарки. Натянутая улыбка, какая-то отстраненность от всего происходящего, но никто не замечает искусственности той улыбки, лишь один человек способен познать любой его настрой, но его нет, он далеко. Воспоминания всплывают перед его глазами, они помогают жить и улыбаться. Но никто не замечает слез в его глазах, слез, которые он изо всех сил сдерживает, слез за тем, кто заставляет плакать и смеяться. Без него праздник неполный, без него нет праздника. Если бы он был рядом, было бы счастье в глазах, движениях, словах. Он хотел напиться, забыться, забыть всю тоску, всю печаль. Но становилось лишь хуже, еще хуже, еще ярче воспоминания, еще сильнее боль. Не хочется жить без того лица, которое постоянно перед глазами, не в силах больше выдерживать невыносимую боль. Слезы текут по щекам. Уже на улице. Номер такси дрожащими пальцами. Слезы застилают весь мир. Как дождь, без которого не обходилось начало осени. Просто прислониться к холодной стенке и плакать.
* * *
Зачем было устраивать этот праздник? Кому это нужно? Зачем гости, подарки, зачем?! Как же больно...и плохо. Не надо было столько пить. Темно. Холодно. Так холодно. И тихо. Будто один во всем мире. Перед глазами муть. Лишь одно лицо видно четко. Где ты? Как тебя найти? Как залечить глубокие раны в сердце? Как не сойти с ума? Как жить дальше? Я же вечно буду любить тебя! Вечно искать, вечно хотеть увидеть. Где ты? Вернись! Вернись ко мне, мы же должны быть в этот день вместе, мы же одна душа, одно целое! Мой брат, близнец, любимый. Такси скоро приедет, завезет меня в ту же белую комнатку, где снова не будет тебя. Я так люблю тебя, Билли! Где ты? Так одиноко... 18-летие - самый ужасный день в моей жизни. Так хочу хотя бы на секунду в объятья твоих тонких рук! Если мы встретимся, то уже никогда не разлучимся, нужно лишь найти, услышать твой зов, услышь мой! Я же зову тебя, почему ты не даешь о себе знать? Опять одинокая белая комнатка ждет мою потерянную душу. Которая все ищет свою вторую половину, не может найти, но не прекращает поиски, потому что любит до конца. Нас разлучила жизнь... или судьба? Но я достаточно сильный, чтобы победить все, что разъединяет нас. Этот день, он же должен был быть особенным, услышь меня, услышь, ты ведь тоже скучаешь, может, тоже любишь, раздели со мной эту печаль. Дождь смывает слезы, ночь растворяет в своей глубине мою мольбу. "Билл! Билл!! Билл!!!", как эхо в ночи, в которой один отчаянно зовет другого, которая перенесет этот безумный крик далеко, туда, где находится тот, кому он предназначен. "Билл! Билл!! Билл!!!"
* * *
"Так болезненно, громко, так отчаянно. Крик, он разрывает сознание. Он зовет меня". Очень далеко от отеля, где снежно-белая комната ждала одинокую душу единственного ее обитателя, в маленькой комнатке сидел парень с черными волосами, обрамляющими тонкие черты лица, глазами, устремленными вдаль и сияющей улыбкой, которую давно никто не видел. Ему тоже исполнилось 18, но его никто не поздравил. Лишь зов родной души - единственный звук, наполнявший тот день. Но он не мог ответить. И боль, так много боли, как никогда, так много печали и такие яркие воспоминания. "Билл! Билл!! Билл!!!" - будто вспышки молний, раздирающие сердце на куски. "Где ты, Том? Спаси меня".