По улицам заснеженным,
по скользкой мостовой;
по площади вокзальной
с не покрытой головой;
обласканный ветрами,
с рюкзаком наперевес,
в обнимку со стихами
я в бреду бреду в подъезд.

Там тусклым светом лампочек
согрею плоть свою.
Соседку, бабку в тапочках,
стихами одарю.
И где-то на четвертом 
или пятом этаже,
мужик с пропитой мордой
и с улыбкой до ушей,
закурит сигарету
и зальет за воротник;
расскажет по секрету 
то что он узнал из книг.

В квартире сорок пятой
целый день идут бои --
мужик с утра поддатый
у жены крадет рубли.
За стенкой воет сука
вот почти уже три дня --
там померла старуха,
сука -- вся ее родня.

Обшарпанные стены
все исписаны до дыр.
Перила словно вены
синевой глотают дым.
Чем выше поднимаюсь,
тем ярче вижу свет.
Чердак открыть стараюсь,
но сил почти что нет.
Затертые монеты
сжимаю в кулаке.
Кручу их как планеты,
что висят на потолке.
Вдыхаю пыль и плесень
подъездного нутра.
Мне мир не интересен
когда вокруг война.