Случилась как-то встреча старых приятелей. Действительно старых. Таких, что с малолетства друг дружку знают, и вся прожитая жизнь, как ни старалась их развести в разные стороны, так и не развела. Жён, детей по домам оставили (бывает и такое иногда!), а сами в лес, да к реке, да вокруг костерка ароматного. И с собой у них было, разумеется, и не только выпить - люди-то взрослые с жизнью знакомые во всех её проявлениях и последствиях.
Выпили, отсмеялись, по пузам отросшим друг друга похлопали. Ну а по мере опустошения прозрачной стеклянной тары, куда в сугубо мужской компании русло разговора заворачивает? Да туда же, куда и в женской, полагаю. Только тут меньше заливистого смеха, а больше образных характеристик и демонстрации в лицах - мышление-то у мужиков образное, как у детей.
Бахвалится народ, друг друга перебивая. Медали себе навешивают, уж места на груди не хватает. И всё-то "за взятие", да "за победу". Ну ни одного Ордена Александра Невского, за грамотное отступление с минимальными потерями - не таковские мы! Дошло дело и до полных непристойностей с размахом от трёх до пяти участников. И тут друг мой давний, Сашей его назовём (есть кое-какие общие черты ), под шум и гам удалой компании, такой вдруг неожиданной притчей разразился...
Но тут пару слов о Сашке нужно. Сашка - эстет. При глубоко пролетарском происхождении есть у него мягкая врождённая интеллигентность, вложенная в спокойное лицо и фигуру Аполлона, на любом пляже разящую всех, без возрастных ограничений (уже, правда, не так, но свой "электорат" он собирает). Спортсмен - мастер спорта по пулевой стрельбе, он всё время пропадал на тренировках и соревнованиях и при этом страницами цитировал Хемингуэя и Булгакова. Однажды случилось, что мы вдвоём гуляли его девушку (Не надо инсинуаций, бобруины! Мы её ГУЛЯЛИ. И всё!), Сашка отлучился довольно надолго по какой-то надобности, а когда вернулся, обнаружил меня читающим ей что-то из Есенина (См. выше, в скобках!). Назавтра мы с ним куда-то ехали на мотоцикле и он всю дорогу, сквозь завывание ветра и грохот обгоняющих грузовиков, орал мне на ухо "Чёрного человека". Наверное, всё-таки обиделся...
А какие у него были девушки! Увидев его очередную пассию хотелось лететь не разбирая дороги, до тех пор пока не кончится топливо, а потом бежать сколько достанет сил, ехать в арктическую экспедицию или на всю оставшуюся жизнь законопатить себя в каком-нибудь глухом гарнизоне. Ну, или, на худой конец, запереться в квартире и включить, нет, выломать к чертям газовую трубу. Это было невыносимо, потому что ясно: таких женщин больше нет, Сашка забрал последнюю, с витрины. И торговых точек, где на витринах выставлена такая роскошь, знал он, по-видимому, не мало - подруги жизни вдруг исчезали и на их месте так же внезапно появлялись новые. Впрочем, исчезали они не часто. Со временем Александр Викторович женился, оброс семьёй и бытом, но время от времени появлялся в разных компаниях отнюдь не с супругой, спокойно и чуть виновато улыбаясь на некорректные вопросы, которые, впрочем, прощал лишь близким друзьям. Великий он ходок, Сашка! И большим авторитетом пользовался по этой части, хотя никогда лишнего не говорил и советов никаких не давал, рассеянно пожимая плечами...
Вот посмотри на них внимательно - Сашка отвел глаза от костра и кивнул в сторону травящих свои охотничьи байки приятелей. Такие как они придумали ядерную бомбу, а ещё раньше удушающие газы, пулемет и шрапнель.
Я непонимающе уставился на него.
- Им всегда и всего мало, понимаешь? Допустим, они баб штабелями укладывают. Допустим. Но хоть кто-нибудь, хоть одной заглянул в глаза? Ты знаешь какие красивые глаза даже у самой завалящей бабёнки, когда она... Когда ты ей не безразличен?
- Саш тебе не напекло? Давай может, отодвинемся? Ч-чёрт и водка вроде нормальная...
- Смейся - смейся, тихарь! Ты ж тоже вроде не хвастаешься ничем, а ведь есть.
- Храню, Саша, для истории. Мемуары писать буду. Если сейчас всё расскажу - на мемуары не останется.
- А наверстать? Боишься сил не хватит?
- Ну, я же - не ты! Где ж мне в таких объёмах!
- Объёмах! Объёмах... Как они? Завалить побольше, желательно одновременно. А потом и посчитать ещё точненько, сколько же всё-таки получилось. Это, знаешь, как пехота бежит лавиной в атаку, все орут и шмаляют в белый свет, как в копеечку. Горы трупов. Ура-ура, мы победили! Махра, мля. Герои...
- Ну и...
- И ну! А я снайпер, понимаешь! Местность пристрелял, лёжку себе устроил заранее. Так чтобы не жарко, не холодно, вода желательно поближе, ну и до ветру чтобы было куда... Лежишь. Ждёшь. Малозначительные цели пропускаешь. Те что посерьёзнее, но неудобные, где большая опасность самому попалиться - тоже. Потом видишь - твоя цель. Твоя и всё тут, даже если неудобная. Визируешь её и ведёшь. Мягко ведёшь. Привыкаешь к движениям, к походке. Движешься с ней в такт. Дышишь. Дышишь ровно. Выбираешь слабину. Дышишь ровно, пульс нормальный. Задерживаешь дыхание. Три удара. Пух, клацнул затвор, гильза пустая тихонько тренькнула. Чисто, точно. Красиво! Пойдём до бережка прогуляемся...
Веселый мирок в ярком круге костра словно висел у нас за спиной в кромешной тьме. А перед нами и сверху и снизу, с гладкой как стекло воды, светили яркие осенние звёзды. Мы слушали шипение сигарет и молчали, боясь спугнуть гулкое очарование осени. Сидели на мокром от росы обрывчике и умиротворенно размышляли о том, как всё-таки здорово, что удалось собраться и вырваться из бесконечного потока сиюминутных дел.
- А знаешь, чем плохо?
- Что плохо? Кому?
- Снайперу.
- А-а! Оргазм, наверно, слабенький. При таком-то хладнокровии!
- Ха-ха-ха... Ну ты, блин... Запиши, а то забудешь. Мемуарист хренов! А плохо тем... Бойцы, они гасят всё, что движется. Толпой. Попал, не попал - не важно. Я не попал, он попадёт, или ещё кто. Кто убил? Какая разница! Может я, может он. Война, понимаешь, на ней убивают. Не моя вина. А снайпер знает. Всегда точно знает: во-он тот человек, лицо которого я только что видел как твоё, во-он та крохотная фигурка споткнулась не просто так... Я этого захотел. Я это сделал. Это я её переломал пополам и бросил в пыль... Ты приход какой-никакой ощущаешь?
- Чего? А. Какой приход, холодно как на морском дне!
- Ну так пошли. Накатим. Там, слышь, про машины уже завелись. Твоя тема!
- Пошёл ты!
Я встретил его случайно через несколько месяцев, когда был проездом в его городе. Столкнулись на заправке.
- Извини, спешу!
- Да и я, собственно. Как оно?
- Путём.
- И у меня так же.
Проходя мимо его машины, привычно махнул рукой и улыбнулся "штурманскому" правому креслу. Ответила мне незнакомая дама...