Сорокин Максим : другие произведения.

Восход Акроникса - Глава 10. Хроногресс

"Самиздат": [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Финальная глава романа "Восход Акроникса"

   В сумраке угасающего дня, тишину леса, давно забывшего касание солнечного света, нарушало лишь поскрипывание снега под ногами четырех мужчин, осторожно пробивавшихся сквозь чащу. Им предстояло найти путь туда, куда большинство смертных не решилось бы отправиться никогда, но они и не думали отступать, упорно продвигаясь вперед, при этом стараясь не потревожить касанием хрупкие ветви чахлых деревьев. Кора растений казалась необычно мягкой, постоянно источавшей влагу, не застывавшую на окружавшем их лютом морозе. Впрочем, подобные странности мало интересовали путников и те, осторожно перешагивая через все ещё копошащиеся, упорно отказывавшиеся умирать, остатки воинства Плачущей Богини, шли навстречу судьбе.
   - Я так понимаю, идем за Схиремом? - Ял поглубже надвинул сшитый из прочнейших костяных чешуек капюшон, скрываясь от начавшего пробирать даже его вечернего холода.
   Ведущий отряд Викар двигался в сторону, куда указала Шраум, а потому догадаться о выборе пути оказалось несложно. Молодой человек все это время вглядывался в игру красок Тонкого Мира и зачарованный видением каскадов Вечного Океана, разливающихся в глубинах под их ногами, не сразу понял, что к нему обратились. Если алая звезда, пылавшая в груди демона, призванного Агонисом, источала потоки своей собственной силы, меняя или просто уничтожая все прочие стихии, то мощь, к которой они сейчас держали путь, была иного толка. Она не пыталась изменить мир или остаться единственной в нем, но вбирала в себя любую нить, любую реку энергии до которой могла дотянуться, делая их единым, могучим истоком новой силы.
   Викару стоило немалых трудов, чтобы оторваться от пленяющей красоты, пока ещё дремлющей морей магии и потому лишь кивнул в ответ. Он внезапно заметил, что на ветках безмолвно сидят десятки черных, как смоль, почти сливающихся с темной корой деревьев, птиц. Вороны, точь-в-точь такие же, что он видел впервые, попав в здешние могильники. Не столь агрессивные, как иные сородичи, но при этом окруженные явственно ощущаемой аурой угрозы. В них было нечто неправильное, неестественное. Парень вглядывался в пернатых через око инфернала, стараясь понять, в чем кроется необычность стаи, захватившей большую часть веток, пока не понял, что они есть чистая сила, не облеченная в плоть, а их образ лишь обманка, мираж. Это были призраки или может быть живая магия, что по слухам, хранила руины старого города алхимиков от незваных гостей. Недаром эти места люд старался обходить стороной в любое время года. Впрочем, чем дальше они шли по следам Схирема, тем меньше становилось птиц, словно те не могли пересечь некую незримую границу, ограждавшую это место.
   Тем не менее, Ялазар не отставал, явно не совсем понимая причины выбранного пути.
   - Вроде ты хотел добраться до Ульфа?
   Отрываясь от созерцания молчаливой пернатой армады, Викариан снова кивнул, но на этот раз ответил. В отличие от Торунга, которому казалось было совершенно все равно куда предстоит идти и которого не интересовало ничего, кроме охоты на осколки собственного прошлого, повелитель костей действительно хотел понять мотивы, что заставили Вика, хотя бы на время, отодвинуть мечты о мести на второй план.
   - Мы знаем о Схиреме не многим больше, чем об Ульфе и если бы мы пару дней назад не пришли на помощь Иорлеи, то до сих пор находились бы в неведение о его истиной личине. Этот колдун искренне хотел казаться пешкой в чужой игре, при том постоянно находясь в самой гуще событий и так же как Отмеченный Бездной, исподволь манипулировал всеми. Более того, он знал о тёмном фолианте Века Ночи, а потому, полагаю ведал, что за тайны обнаружили Владыки Эфира на его черных страницах. Рок этих откровений настиг мою семью через двадцать лет и я хочу знать, из-за чего погибла моя мать, отец и братья. К тому же, Схирем уже единожды потерпел от нас поражение. Думаю, он с большей охотой поделится секретами, чем тот же Ульф, имеющий при себе осколки Хроногресса, защищающие его от магии или Агонис, справиться с которым я вообще не представляю как.
   Пока он тихо говорил, отряд перевалил через пригорок, за которым обнаружился неглубокий овраг. В его низине снег, казалось, сыпал более плотно, а непонятно откуда взявшиеся ветра делали серую пелену непроницаемой для обычного зрения. Но вот Око Инфернала, без труда, открыло истинную картину происходящего и тут же замолчавший Викар остановился, знаком показав остальным сделать то же самое. В глубине колдовской метели он видел очертания расколотого камня, к которому протягивала шесть пар рук тонкая, едва ли человеческая фигура. Силу, исходившую от существа, да и всего этого места, спутать нельзя было ни с чем. Жестокость, убивающая любую надежду, боль, вырывающая из души остатки разума, след облеченного силой Плачущей Богини. Свежий и яркий. Однако на Схирема многорукий не походил ни сколько, а потому стоило быть на чеку.
   Неслышно выпорхнуло оружие из ножен, но перед тем, как двинуться дальше, Вик скинул заплечную сумку. Немного порывшись в ней, извлек оттуда простой короткий лук, тот самый, что они раздобыли в Кавеноне и протянул его Тору. Тот непонимающе взглянул на него. Парень пояснил:
   - Я не сомневаюсь, твое оружие достойно стрелка подобного тебе, но этот лук мы выкрали из сокровищницы совратителей, он является уменьшенной копией оружия, которым пользуется личная стража правительницы полиса. Погода не в силах повлиять на стрелу, выпущенную из него, а для Кеплера, с его непредсказуемыми штормами, это уже немало. - он обернулся к крутящему снежному хороводу, закрученному колдовским ветром, добавив. - Кто знает, какие ещё сюрпризы нас там могут ждать?
   Темная дуга с необычной, совершенно не похожей на бычью жилу тетивой, легла в руку Мрачному и тот кивнул, опытным взглядом оценив творение неизвестного мастера, что являлось лишь бледной копией оригинала, но все равно было великолепно.
   - Это дар? - бесстрастно поинтересовался он.
   - Размечтался. - Ял хитро ухмыльнулся, при этом несильно хлопнув Викара по плечу. - Хотя если ты и дальше будешь следовать за этим неугомонным обладателем таланта влипать в неприятности на ровном месте, скоро, может, разживёшься даже чем-нибудь посерьезней. Ну или сдохнешь.
   Они сидели за пригорком и Вик бросил встревоженный взгляд вниз, опасаясь, что внезапно развеселившегося повелителя костей могла услышать фигура, сокрытая за снежной пеленой. Однако та продолжала свой странный танец вокруг обломков, не отрывая от тех своих иссушенных рук. Между делом, в глаза Викару бросилось, что растительность тут отличается от прочей в лесу: её очертания теперь небыли бесформенными нагромождениями обвислой коры или одутловатых наростов, а стали походить поверхность скалы, серой, с острыми гранями. Причем изменения эти постепенно растекались окрест, преображая уже не только дно оврага, но и его склоны, делая те похожими на ступени лестницы, ведущей око бури.
   Тор сдержанно поблагодарил, аккуратно закинув свой собственный лук за спину, правда тетиву с того снимать не стал, видимо не рискуя полностью полагаться на новое оружию. К сожалению, ничем подобным снабдить увязавшегося за ними Даниэля они не могли, впрочем жрец кажется и без того был вполне доволен дарованным ему костяным клинком, а потому, последний раз бросив взгляд на окружавший их притихший лес, парни двинулись вниз по склону.
   Пожалуй, не знай они что Схирем пошел сюда, то преспокойно прошли бы в паре десятков шагов и даже не заметили бы ничего необычно, приняв кружащий в низине снег, за очередную странность погоды. Однако чем ближе они подходили, тем чаще зубцы надетых на ноги кошек звонко клацали о плоскую поверхность, не пойми как тут оказавшихся и кем обтёсанных, плит. Даже скорее ступеней, ведущих сквозь снежную завесу к странному камню и существу.
   Размышления Викара прервал голос идущего рядом Ялазара, все это время не отрывавшего взгляда от измождённой фигуры впереди.
   - Печать Таагара, а многорукий видимо её страж или хранитель, любого другого уже давно бы уже сожрали оголодавшие звери. - он говорил спокойно, не сбавляя шага и не поднимая оружия для удара. Видимо, пока что им ничего не грозило, но видя слегка озадаченный взгляд Вика, повелитель костей пояснил. - Это что-то, вроде големов-привратников времен Рубикона, для создания которых правда не использовались души живых, лишь их сознание. Это было неким видом наказания за совершенные преступления, вернее самые серьезные из них. Вечная плата за предательство, убийство или все в том же духе. По крайне мере, так нам говорили Хранители Мудрости в цитадели ордена. Однако, насколько мне известно их практически не осталось, ибо каждая из таких печатей несет в себе оттиск силы старых правителей Кеплера, а даже за её крупицами всегда велась настоящая охота.
   Удивительно, но войдя в кружащую вьюгу, скрывавшую это странное место от лишних глаз, они без труда могли слышать друг друга, а обычно противно липкий снег не слепил и не сковывал одежду промозглой заледеневшей коркой, словно все вокруг было лишь наваждением. Потребовалось всего нескольких шагов для преодоления этой странной преграды, что растворившись, открыла небольшой, полностью очищенный от накрывшей лес непогоды, постамент.
   В центре того находился не просто камень, как казалось по очертаниям в Тонком Мире, но трехгранный, надломанный у вершины обелиск из светлого оникса, немногим выше человеческого роста, но при этом довольно широкий. Его стороны были покрыты постоянно движущимся рисунком линий, сфер и прочих знаков, скорее напоминая карту, нежели колдовские письмена. Впрочем, вместе с точно выведенными рисунками, бледную поверхность пятнали змеящиеся росчерки глубоких трещин. Внутри строгих граней геометрических конструкций, словно влага жизни, по венам текла темная смола, однако стоило разрыву в камне пересечь один из выведенных его творцами абрисов, как жидкость тут же просачивалась на поверхность. Мутные подтеки, будто следы от слез, прочертили дорожки к подножию печати Таагара, где те собирались в лужицы у ног многорукого существа. Однако на этом путь крови обелиска не оканчивался и она десятками тонких стеблей, вплетаясь в ветхую длинную ризу хранителя, извиваясь вокруг его измождённого тела и рук, через пальцы, что касались обелиска, возвращались туда, откуда появилась. Вечный, обреченный круговорот, что вскоре истощит или без того ослабевшего хранителя, или обелиск.
   Стоило ноге Викариан встать на ступени, ведущие к постаменту, как голова многорукого существа медленно поднялась, явив лик, лишенный глаз носа и губ, но украшенный короной перекрученных сталагмитов. Их образ слегка расплылся, когда они завибрировали в такт словам привратника:
   - Приветствую вас, хронисты, у врат Чаарифа!
   Викар тут же вспомнил, что именно так при их встрече называл город колдунов-алхимиков старый отшельник, однако Ялазару это название было явно незнакомо и тот тихо переспросил:
   - Чаарифа?
   - Я уже слышал это название раньше. - шепотом пояснил молодой человек. - Полагаю, это называние Фариза во времена, когда его ещё не поглотили Небесные Горы.
   - Воистину так, о слуги богов. - медленно кивнуло существо, не отрывая ладоней от обелиска. - Вы явились в назначенный час, с даром, как и должно.
   Осторожно обходя по кругу неширокой, свободной от снега, но не от пронизывающего холода, площадки, повелитель костей не отрывал взгляд от меняющихся рисунков на теле обелиска. Последние слова заставили его на секунду остановиться и обратиться к хранителю, который в свою очередь вперил взор несуществующих глаз в Вика.
   - Почему ты считаешь, что мы слуги богов? Как ты их назвал там, хронисты? Да и вообще, это же печать Таагара, ведь так? Но откуда она здесь, я думал их не создавали уже сотни лет.
   - Тысячи! - последовал гулкий, словно эхо во чреве грота ответ и не было понятно откуда идет звук, из глотки существа или наростов на его голове. - Наш создатель, Таагар, жил в эпоху Войны Последних Дней. Некоторые называли её Последней Войной, но мастер Таагар всегда говорил, что пока существует жизнь, будут существовать и войны, и скорее солнце покинет небосклон, нежели смертные перестанут убивать друг друга. Видимо он, как и всегда, оказался прав. - Существо не пыталось шутить, оно лишь констатировало факт и от точности подобного предсказаний, прошедшего сквозь века, становилось немного не по себе. Однако едва оно попыталось произнести что-то ещё о сотворившем её мастере, как сталагмитовая корона на голове завибрировала, а по обелиску тут же пролегла новая трещина и слова умерли на губах, так и не родившись. Возможно, повреждения печати оказались все же сильнее, чем показалось вначале. Лишь немного погодя хранитель вновь, через силу, закончил. - Отвечая же на твой первый вопрос, хронист, позволь спросить, кем же ещё может быть тот, кто пробудил печать, и те, кто принес одну из утерянных частиц творения богов к месту, где ей и положено быть? Вы исполняете последний наказ предвечных и потому служите им, а по собственной воле или нет, не так уж и важно.
   Викар ненароком коснулся небольшого мешочка на поясе, где вместе с алхимической колбой Тора сейчас покоился осколок Хроногресса, догадавшись, что речь видимо идет о нем. Несмотря на то, что сам обелиск был расколот и постоянно источал из своих недр тугую смолу, тем не менее площадка, выстланная желтоватым полированным камнем, оставалась оазисом спокойствия посреди кружащихся стен метели. Здесь даже мысли становились на удивление ясными, текли разменяно, подмечая каждую деталь в разговоре.
   - Но мы пришли сюда только что, а ты был пробужден кем-то до нас. Схиремом. Он тоже хронист, несущий с собой частицу из города колдунов-алхимиков? - мысль о том, что Заарин мог получить полностью блокирующий любую магию осколок, неприятно кольнула Вика, так как подобное могло сильно осложнить предстоящую встречу, а то и вовсе сместить чашу весов не в их сторону.
   Однако хранитель отрицательно покачал головой. Вот только порадоваться такому ответу молодой человек не успел.
   - Нет. Тот, что прошел здесь до вас, пробудив меня и открыв путь в глубины, нес с собой не частицу великой машины, но искру силы одной из её создательниц. Богини Кеплера, что властвовала задолго до пришествия Разрушителя и большинства прочих, более молодых небожителей.
   - Старше Пантеона? Она одна из Старых Богов? - глаза Даниэля расширились от удивления.
   Шелк, вьющийся сквозь бледную кожу лица провожатого, натянулся, словно тот наморщил лоб, пытаясь понять про что разговор:
   - Пантеон, Старые Боги? О том же спрашивал и отверзший печать. Мне неведомо, как ныне вы называете подобных ей, но госпожа была частью этого мира задолго до упомянутых вами.
   - О владыка, да она же выходит из Древних! - зашептал в ужасе Даниэль.
   Повисла гробовая тишина. От новости о том, что властительница боли и агонии, Плачущая Богиня, оказывается, является не просто одной из Пантеона, но демиургом древнего мира, да ещё к тому же приложившая руку к созданию Хроногресса, начинало неприятно крутить в животе. Волосы вставали дыбом при попытке представить, какими знаниями и силой должен обладать преодолевший разделяющий эпохи океан времени. Впрочем, это объясняло, почему вороны могильников, оживших после падения Фариза, оставались за невидимым барьером, отрезанные от сего места чуждой их природе мощью. Они были наследием гибели полиса, а эти врата пробудила мощь, создавшая его. Сколько же сил столкнулось в прошлом и настоящем в борьбе за этот странный артефакт давно минувших времен.
   Руки хранителя, все так же не отрываясь от переплетения рисунков на обелиске, пришли в движение и тонкая сухая шея, словно боле не в силах удерживать голову с каменной короной, устало склонилась к центральной сфере на иссечённой трещинами тверди. Звуки стали гаснуть, словно увязнув в болоте загустевшего воздуха и нарождающегося заклятия. Ручейки смолы продолжали струиться по пальцам, как те внезапно погрузились внутрь печати Таагара.
   Холодный голос Мрачного, скорее подошедший бы мертвецу, чем живому человеку, нарушил звенящую тишину:
   - Что ты делаешь?
   - То, ради чего был создан и чего не делал уже больше тысячи лет, до сего дня. Открываю дорогу. - последовал ответ хранителя, вошедшего уже по плечи в камень, своим телом словно раздвигавшего ониксовые льдины, проламывая путь внутрь обелиска, за которым начинался спуск в бездонную пустоту.
   Тьма с жадностью пожирала костлявое тело, но там где истаивали измождённые чресла, стремительно терявшего силы стража, рождался некто иной. Тот, для кого мрак был домом, а неживой, холодно-белый свет, внезапно разлившийся из витиеватого фонаря, что удерживала укутанная в черный саван рука, являлся лишь раздражающей необходимостью, дабы "гости" его мрачного царства, не посворачивали себе шеи на ступенях лестницы, по которой он их поведет.
   Владетель недр, скрывавшихся за печатью Таагара, чем-то походил на хранителя, имел столько же рук, был так же худ и бледен, однако их одеяния разительно отличались. Вместо истертой ризы красовалась искусно выделанная тога-саван, закутывавшая фигуру от носа до пят, оставляя на виду лишь десяток глубоких провалов на черепе, но внутри не было видно глаз. За место же сталагмитовой короны, чело украшал высокий грушевидный тюрбан.
   Фонарь поднялся выше, осветив трепещущим светом неровные, украшенные минеральными наростами своды и из него стали разливаться завитки дыма. Белесые языки скользнули по изгибающимся стенам вниз, подняв в воздух целое облако пыли с каменной крошкой, за которой скрывался черный мрамор пола. Викар увидел, как от дыхания древней магии, на глазах принялись истаивать целые пласты породы, наросшей поверх искусной кладки, открывая части барельефа, некогда украшавшего этот подземный путь.
   Постой их новый провожатый тут подольше, без сомнения, свет его лампады разогнал бы вековой налет, явив взору творение древних мастеров в его изначальном виде, но у того была иная задача. Не дав насладиться невероятно детальным, непонятно каким образом сохранившимся до сих дней, шедевром, укутанный в черные одеяния провожатый неспешно развернулся и двинулся вниз, на ходу бросив:
   - Галеа Акронис, валле иша дум. - в отличие от голоса хранителя, что был похож на дрожь земной тверди, прозвучавшая фраза доносилась словно бы издалека, из глубины времен. К тому же, похожие слова Викариан уже слышал раньше, в разговоре Шраума со Схиремом. Похожие, но все же не такие. - Путь открыт, хронисты, следуйте за мной.
   - Что значит твое приветствие? - бросил парень, пока их новый знакомый, словно дымный призрак разворачивался, улетая в пустоту прохода.
   - Грядет восход Последней Звезды и наступит рассвет. - ждать говоривший явно не намеревался, отвечая на ходу, а туман, расчищавший путь от каменного налета и даже небольших завалов, довольно быстро истаивал за ним.
   Парням не оставалось ничего иного, как двинуться следом. Раз Схирем, как оказалось служивший той, что некогда помогала создавать сие место, избрал именно эту дорогу, то пожалуй, стоило последовать его примеру. Вряд ли коварный старик, что вовсе не казался параноиком с манией преследования и которому, скорее всего, были ведомы самые безопасные тропы к Хроногрессу, выбрал бы долгий, наполненный ловушками путь.
   - Не покидайте границы света. - раздалось от впереди идущей фигуры в черных одеяниях, а эхо слов прошло сквозь парней, заставив всех, кроме Торунга, поежится от наполнявшего глубинного холода. - Пробудивший печать едва не остался здесь навсегда, засмотревшись на одну из фресок.
   - Схирем? - в голосе Вика слышалось нескрываемое удивление. Ему стало интересно, что могло привлечь колдуна в работе обычных каменотесов. Слуга Плачущей Богини скорее походил на охочего до силы поддонка, нежели на любознательного искателя тайн прошлого. - Что же он такого увидел?
   - Не что, а кого. Ту, чьей силой наделен. - последовал незамедлительный ответ.
   Туман, скользящий по стенам, буквально разъедал землю, открывая обработанный древний камень и то, что в нем высечено. Было видно, что совсем недавно тут уже прошлась невидимая сила, счистившая большую часть острых улов, сгладившая выбоины и теперь она же снимала новый слой налета, открывая ещё больше фрагментов прошлого. Однако, это скорее напоминало мозаику, выхватывающую отдельные куски огромной картины, но не показывая её полностью. Наверное, когда-то этим проходом часто пользовались и весь путь представлял собой путешествие через одно огромное произведение искусства.
   - И где же это произошло? - поинтересовался Ялазар, как и Вик с интересом крутящей по сторонам головой. Сомнительно, будто его так уж интересовал внешним вид госпожи агонии, ибо судя по тому, как выглядели её слуги, вряд ли подобное могло быть лицеприятным зрелищем. Однако сам факт того, что Схирем едва не погиб, заглядевшись на что-то, изрядно интриговал.
   - Дальше, - коротко ответила фигура и молодой человек заметил, что обмотанный вокруг неё саван на самом деле не имеет отрезов, а словно бы является продолжением его кожи, сливается с ней, ровно шелк кокона бабочки и нити, удерживающие его на стебле, - за третьими вратами арканов.
   Последние слова ни о чем не говорили и даже жест одной из рук их провожатого, указавшего на пол, где туман лампады до блеска отполировал ступени, открыв бесчисленное количество колдовских символов, не добавил ясности. В конце концов, от мелькания линий под ногами Викару стало нехорошо и он вновь поднял глаза, дабы отвлечься от бесконечного хоровода странных рисунков. Он принялся про себя считать ступени. Когда же счет перевалил за тысячу, мерно сияющий фонарь качнулся в сторону стены, приковав к той взгляды идущих следом. Там, среди вьющихся буранчиков вековой пыли, безжалостно срываемой блеклым туманом, открывались этюды прежней жизни, с удивительной четкостью запечатленные в камне.
   Даже в своей неполноте, открывающаяся картина явила десятки воздевших руки, не в страхе, но обожании, фигурок смертных. Те танцевали и веселились вокруг существа, ещё не до конца освобожденного из тисков тверди, однако в котором уже без труда угадывалась прекрасная девушка, распахнувшая объятия всем окружавшим её. Лицо богини оказалось скрыто слезами земли и только лишь пышные завитые пряди, да широкая, яркая, при этом невероятно чистая улыбка, пробились из каменного плена. Она единственная была не просто образом, а настоящей, небольшой статуей.
   - Это не Плачущая Богиня. - угрюмо подал голос Даниэль, замыкавший процессию. Он был жрецом и лучше любого из присутствующих знал, как выглядит тот или иной предвечный Пантеона.
   - Мне неведомо, кто такая Плачущая Богиня. Я узнал лишь силу, о чем, так же как и вам сейчас, поведал пробудившему печать Таагара. Именно на этом месте тот едва не лишился жизни, в трепете прильнув к образу ... - было видно, что он хотел что-то ещё добавить, возможно имя госпожи Схирема, но замялся, словно никак не мог его вспомнить. Викар заметил, как голова, замотанная в высокий тюрбан, слегка повернулась в сторону, но их провожатый так и не сумел окончить мысль, сбившись, перескочил на другую тему. - На фресках, полагаю, запечатлена история появления Чаарифа и его создатели.
   Ял оторвался от созерцания, а так же гнусных попыток заглянуть под платье богини, лихо развивающееся в танце.
   - Полагаешь? Ты вроде как должен знать, куда ведёшь нас.
   - Я лишь осколок сознания того, кем был прежде и память моя, это обрывки старой жизни, но можешь не волноваться, мой долг проводника на пути хронистов я исполню до конца, доведя вас к стражу Первого Зала.
   - Чего? Какому стражу? - повелитель костей окончательно оторвавшись от разглядывания образа, столь непохожего на хозяйку ужаса и боли, помрачнел. - Печать Таагара открыта, Хранители Мудрости ни о каких стражах внутри не рассказывали.
   Вряд ли их провожатый знал о ком говорит Ял, к тому же, только теперь Викар заметил, что скрытые за туманной дымкой фонаря, то и дело мелькают боковые проходы со своими лестницами, словно бы вытекающие из той, по которой они сейчас идут и ничем от неё не отличимые. Это был самый настоящий лабиринт и пустись они в путь сами, то вряд ли сумели бы попасть куда хотели, вскоре окончательно заблудившись в бесконечных подземных туннелях.
   Фигура молчала довольно долго, однако вряд ли она желала тем самым задеть кого-либо, просто её память действительно была полна прорех, ведь как и сказал Ялазар, это не големы, не души, заключенные в телесную оболочку, а частицы разума. Всего лишь частицы. Все это время хранитель древнего пути продолжал идти и когда повелитель костей уже было потерял терпение, наконец, заговорил:
   - Страж пути в Чаариф, а не печати. Это тропа избранных, некогда по ней проходили многие и многие. Во время Последней Войны, когда тьма окутала не только небеса, но и души, не все из слуг Старых Богов остались чисты в своих помыслах. - чтобы его проще было понять, проводник видимо перенял манеру делить предвечных на Пантеон, Старых Богов и Древних. - Потому потребовался тот, кто сможет уберечь великий город от проникновения в него слуг Легионов Ада и Падших, тех из владык, что присягнули Разрушителю. Опытный, надежный, способный распознать маску праведности, надетую на личину предателей. Страж Первого Зала, привратник Чаарифа, Хроногресса, герой войны, который и после смерти не отказался от служения, ради будущих поколений. Имя его я ... я не помню. Впрочем, если ваши помыслы чисты и в вас нет искры Великого Врага, то бояться вам нечего.
   Вик с Ялазаром переглянулись, тут же вспомнив их разговоры о Семени Порчи, наследии Рубикона, что есть почти в каждом, рожденном в Кеплере и покрепче перехватили так и не убранное в ножны оружие. Их нервное поведение не укрылось от Тора, но привыкший быть тенью, тот не подал виду, молча приняв неизбежность грядущей битвы. Впрочем, Схирем там оказался первым и потому в конце пути их будет ждать либо мертвый колдун, либо остатки стража Фариза.
   - Что тут вообще произошло? До нас доходили лишь слухи, да легенды об этом месте. - Даниэль, который не заметил беспокойства товарищей, продолжал рассматривать окружающие стены, впитывая каждую деталь увиденного. Даже сейчас, покинув храм, он оставался жрецом, жадным до тайн богов и ниспосланных теми откровений, а будут ли те явлены в видениях или высечены на тысячелетней скале, для него не имело такого уж значения.
   - Война. Предательство. Смерть. - между словами повисали ледяные паузы, но глубокий, пробирающий до самых костей голос не выражал ничего. Это был голос прошлого, давно ушедшего, голос того, что боле не вернуть и не исправить. - Когда орды Разрушителя вторглись в Кеплер, дабы уничтожить его, на их пути встали рати Древних и Старых Богов, но если первые были едины в своем стремлении сохранить наш мир, то в рядах вторых, не оказалось единства. В конце концов, Разрушитель оказался изгнан за пределы реальности, но долгожданный мир так и не наступил. Наследие тех дней продолжало жить, а битвы не кончались.
   - Ты тоже участвовал в них?
   - Мы все участвовали, Последняя Война никого не оставила в стороне, а те, кто не желал проливать чужую кровь, расплачивались за малодушие свое.
   Прошло немало времени и многое случилось не раз, и даже не два, ставя Кеплер на грань полного уничтожения, однако ныне, как и прежде, все повторяется с пугающей точностью. Ненароком Вику припомнились те, кого свободные люди звали Скотом, рабами, не желавшими причинять вреда другим, даже чтобы защитить себя. Видимо, Ялазар подумал о том же, угрюмо хмыкнув. Обычного веселья не было видно на его лице:
   - Что ж, значит мир не так уж и сильно изменился с тех пор, все так же: одни хотят его уничтожить, а другие, зачем-то спасти. И даже остатки слуг Разрушителя до сих пор существуют. Один из его клевретов, Агонис, именно сейчас стремится к сердцу Хроногресса.
   Белое пламя дрогнуло, но тонкая рука держала фонарь крепко, а дуновение ветра не касалось окружающих стен гораздо дольше, чем жил любой из смертных, сейчас спускающихся во мрак руин, оттого не было понятно, что смогло поколебать мертвый огонь. Что бы это ни значило, голос их проводника не дрогнул:
   - Прошу простить, мое нынешнее состояние не располагает к философским беседам о сути бытия, а единственный, кого я знал под именем Агонис, никогда не служил Разрушителю. Напротив, сколько я его помню, сражался против него и Падших, предавших наш мир, являясь одним из рыцарей легиона Железных Сердец. - растекающийся патокой туман на секунду скрыл худощавый стан проводника и последние слова эха донеслись до парней словно сквозь толщу воду, едва различимые, и произнесенные почему-то тише всего остального, словно в сомнениях. - Впрочем, идея создания Хроногресса принадлежала одному из Старых Богов, что как впоследствии выяснилось, с самого начала служил архиврагу.
   Пытаться разобраться в случившегося более тысячи лет назад, как и узнать, связывает ли что-либо знакомого им раба демонов с героем прошлого, казалось Викару делом столь же безнадежным, как пытаться запомнить дорогу, по которой их сейчас вели. Путь в глубины вовсе не был прям, постоянно петляя и перетекая с одной лестницы на другую, то ныряя в полуразваленные проходы, то возвращаясь в прекрасно сохранившиеся коридоры. Если это была короткая дорога, а причин выбрать иную у Схирема не было, то оставалось только гадать, сколько же мог занять путь к Хроногрессу, решись Викар с товарищами искать его сами. Возможно, даже удастся нагнать сильно оторвавшихся от них Ульфа с Агонисом.
   Чем дальше они заходили, тем меньше чувствовалась бездна лет, прошедшая с момента падения города. Туман из лампады все реже касался стен, в основном стелясь у ног идущих, а непроглядный мрак теперь разгонял не только бледный свет неживого огня, но и блеск его отражений в драгоценной оправе окружавших их фресок. Те стали настолько детальны, что у Вика сложилось впечатление, будто он парящая в небесах птица, которая смотрит на погрузившийся в сумерки мир с высока, видя все и сразу. Ощущение казалось удивительным и до нельзя непривычным, от чего даже немного закружилась голова, однако наказ проводника был не двусмысленным, останавливаться не стоило. Молодой человек, в тщетной попытке, старался ухватиться хоть за какие-нибудь образы, запомнить эту красоту, привыкнуть к тому, как видят мир, способные парить в небесах. Надо сказать, ему это почти удалось, когда Ялазар вновь обратился к проводнику, отчего волна невольного разочарования и грусти накатила на вновь сбившегося парня.
   - Согласно легендам, в дни перед Праздником Чистых Небес, ну то есть незадолго до запуска Хроногресса, стражи Фариза ... - он запнулся, не уверенный, поймут ли его, а потому тут же поправился, назвав город его древним именем. - Стражи Чаарифа, спят, ну или по крайне мере, не мешают тем, кто держит путь к древней машине, так почему этот страж Первого Зала вдруг должен судить нас, проверять, достойны ли мы?
   В хороводе проплывающих мимо волн каменных человечков, живущих на улицах таких же миниатюрных городов и возвышавшихся над ними более крупных фигурок толи богов, толи просто гигантов, размывались очертания реального мира. А их безымянный проводник скорее казался темным образом костлявой, что вместо косы держала в руке фонарь, шествуя по миру крохотных смертных, чем сонным призраком руин.
   - Пробудивший печать Таагара, наполнил силой её хранителя, меня и стража, что хранил этот тайный путь. О происходящем же в иных частях города мне не ведомо, прошу простить мое незнание.
   Выходит, благодаря колдуну им теперь предстояло встретиться с тем, что столетие хранило Хроногресс от жадных лап авантюристов и расхитителей могил. Час от часу не легче.
   - Чертов Схирем. - сквозь зубы рыкнул повелитель костей и Вик, окончательно отчаявшийся погрузиться в чарующее ощущение полета, был с ним полностью согласен. - А кто такие семь королей тебе известно?
   - Или про отшельника, что обитает в лесу над руинами? - не особо рассчитывая на успех, ввернул молодой человек, а после, немного порывшись в сумке, выудил раздобытое в сокровищнице Кавенона кольцо, наполненное необычной энергией, о котором даже Рах не смог сказать ничего определенного. С трудом верилось, что в Кеплере ныне остались мастера, способные создать что-либо подобное. Оно скорее напоминало артефакты, мертвые осколки которых Вик находил в детстве среди забытых руин. - А может ты знаешь, что это такое, для чего нужно?
   Но ни о королях, ни об отшельнике, как и полагал парень, их провожатый не знал, вновь напомнив, что сегодня он впервые пробудился из тысячелетнего забвения. Но вот кольцо признал тотчас:
   - Это печать тех, кого вы называете Старыми Богами. Ключ, что позволяет им и их слугам войти туда, куда простым смертным путь заказан. Цитадели, храмы знаний, великие архивы-обелиски, что некогда усеивали наш мир, наполненные чудесами, коими они вдосталь одарили Кеплер в эпоху своего владычества.
   - Стальные Нимбы! - выкликнул Ялазар, от чего Даниэль с Виком аж подпрыгнули, едва не выронив оружие. Повелитель же костей ткнул пальцем в один из барельефов, указывая на словно бы парящий в небесах остров-крепость, в сердце которого возвышался один из только что упомянутых могучих шпилей. - Нужно проверить кольцо на одном из них!
   Парни переглянулись, но добровольцем, вполне ожидаемо, никто не вызвался, вместо этого, все с преувеличенным интересом принялись разглядывать то, на что указывал бывший подавитель.
   Парящие острова небыли редкостью в Кеплере, словно огромные темные айсберги, они дрейфовали в бескрайнем море рыхлых облаков, иногда даже несущие на себе нечто, вроде остатков строений. Однако то, на что был направлен перст Ялазара, скорее напоминало огромный летающий плот, обнесенный высоченными бастионами, с толстыми защитными башнями и округлыми куполами крыш, размещенных на нем широкостенных строений. Если это и являлось "архивом", то явно создан он был не в самое мирное время, взять приступом такую твердыню казалось делом почти безнадежным. И вот теперь, в их распоряжении оказался ключ к чему-то подобному?
   Надо сказать, к этому моменту картина барельефов очень сильно изменилась и теперь скорее напоминала панораму непрекращающейся битвы, а не мирного бытия. Больше не было видно танцующих людей и улыбающихся великанов. Боги сражались друг с другом и появившимися демонами, молнии растекались по телам гигантов, а пламя выжигало их изнутри. Каменные армии сходились на полях сражений, погибая от мечей друг друга и катаклизмов, вызванных сражениями демиургов. Мир исчез, осталась лишь война. Последняя Война.
   Викариан сглотнул подкативший к горлу ком, даже забыв о ключе к тайнам минувших эпох, с ужасом наблюдая нескончаемо тянущиеся вверх и вниз, вдоль лестницы по которой они шли, батальные сцены. Кеплер пылал, корчась в агонии, все то, что некогда было создано или обратилось руинами, или превратилось в инструменты войны. Каждый дом стал крепостью, каждый клочок суши и моря - полем брани. Чем дальше они продвигались, тем больше фигурок изображало мертвых, пока "оставшиеся в живых" не стали сражаться по колено в трупах друзей и врагов, в лежащих вповалку.
   Тут были все, предатели-боги, вырывающие из груди своих собратьев сердца, крохотные смертные герои, сражающие в безнадежных битвах против рогатых гигантов и даже бесформенные образы, видимо символизирующие вступившие в войну стихии самого мира. Пред взором идущих оживала сама история, застывшая на камне стен, рассказывающая о том, что произошло тогда и какую цену заплатили предки, дабы Вик, да и все кто ныне населяет Кеплер, могли жить в нем. Да, нынешний мир был на редкость поганым местом, но то не вина героев, которых изобразили древние мастера, а их потомков. Потомков, что к сожалению, в большинстве своем, оказались подонками с короткой памятью, так легко забывшие о подвигах предков.
   К несчастью, проводник даже не думал останавливаться, не позволяя впитать всю тяжесть, весь смысл и детали картины, заставляя небольшой отряд двигаться вперед. К концу их пути, высеченный в скале "Кеплер" почти полностью опустел, лишь изредка, посреди гор трупов и обломков строений можно было заметить устало бредущую крохотную фигурку в оборванных лохмотьях или останках некогда прекрасной брони. Как и писал Криг, смертные победили, но какой ценой?
   - Судя по всему, конец дней уже прошел. - тихо констатировал Викар, глядя на руины мира, что под застывшими каплями минералов там, наверху, казался более живым, чем сейчас, не скрываемый боле ничем. - Выходит, Кеплер что, возрождается?
   - Ага, возрождается, как мертвец, под заклятием некроманта. - с затаенной грустью в голосе откликнулся Ял. - Это не возрождение, а всплески жизни посреди моря смерти, как угли потухшего костра, иногда алеют умирающим тусклым светом. А эти машины, Хроногрессы - ветер, что раздувает их, не позволяя остыть окончательно. Но забвение, лишь вопрос времени, как по мне.
   - Неужели в подземных королевствах жило больше смертных, чем сейчас?
   - Кто знает. Тайны ушедших веков скрыты в покинутых катакомбах царств Века Ночи. А раз наши предки покинули их ради сомнительной безопасности верхнего мира, значит и там были свои кошмары.
   Ступени внезапно кончились, оборвав общение товарищей. В наступившей тишине раздался ледяной голос до сего молчавшего Торунга:
   - Слуга печати, ты сказал, что заклятие открывшего сей путь, вдохнуло сил в стража, ждущего нас впереди, а не пробудило ли оно кого-нибудь помимо него?
   - Да, время. - уносящимся в небытие эхом, ответил призрак, начавший стремительно таять, за которым обнаружился широкий резной портал. Стальная лампа, отказавшаяся исчезнуть вслед за хозяином, с бьющим по нервам звоном рухнула на пол, разлетевшись вдребезги и каждый из её осколков, тут же обрел жизнь. Туча стальных светлячков втянулась под своды арки, продолжая освещать путь там, куда их мрачный проводник сам войти не решился.
   Никто не успел спросить, что значат эти слова. Туман, неизменный спутник небольшого отряда, пока они спускались во чрево земли, развеялся, словно его и не было, забрав с собой вихрящиеся лоскуты распадающегося образа. Разговор был окончен и Ял угрюмо фыркнув, двинулся сквозь лежащий перед ним проход во тьму, едва освещенную лучами стальных светлячков. Остальные последовали за ним.
   Предупреждение о страже, ждущем впереди, слышали все и потому парни почти не удивились рухнувшей позади них ставне, перекрывший путь к отступлению, едва они прошли немного вглубь помещения. Грохот стальной заслонки заставил лишь крепче сжать оружие, а вспыхнувший в тот же момент свет больно резанул по глазам, уже привыкшим к мраку, заставив всех зажмуриться.
   Рыжее пламя порхнуло к высокому своду из четырех резных урн, окружавших каменный престол, стоявший посредине широкой, не меньше сотни шагов в поперечнике, залы. Пыль тут лежала ковром, но голубоватый мрамор пола все равно отражал окружающую обстановку, словно помутневшая от грязи водная гладь. Высоко над головой вилась балюстрада второго этажа, перемежающаяся небольшими балконами, к которым крепились широкие, длинные полотнища давно выцветших, прекрасных стягов. Часть из них оказалась тронута тленом, порвана, а то и вовсе, сорвавшись с креплений, бесформенной грудой валялась внизу.
   В центре же, восседала фигура размером в три человеческих роста, держащая в руках меч, не многим меньше её самой и по стальному долу которого вился невероятно красивый древесный рисунок, точь-в-точь, как на булатной грудной пластине кольчуги самого Вика. Вернее это был скелет, закованный в полную броню, который, едва вспыхнуло пламя, вскинул голову, устремив на вновь прибывших провалы пустых глазниц. Из-за его спины выглядывал обломок тонкой кости, точно такие же устилали подножие его трона, видимо некогда у гиганта были крылья. А прямо перед ним зияла очищенная от пыли проплешина, словно кто-то, облаченный в широкий плащ, совсем недавно, преклонял там колени. От этого же места тянулась цепочка следов за спину ожившему костяку, где виднелись закрытые широкие врата.
   - Нам кажется туда. - рискнул нарушить тишину Ялазар, кивнув на дальний проход.
   Дерзость ли повелителя костей, рискнувшего заговорить первым или просто оживший мертвец наконец узрел в них тех, от кого неусыпно хранил покой здешних чертогов, но огромный скелет с громким хрустом сжал рукоять своего циклопического оружия и опершись на него, словно на посох, поднялся. Впрочем, моментально стало ясно, что этот жест старика не имеет ничего общего с истинной силой стража, тут же крутанувшего огромный меч с такой скоростью, что серебряный росчерк лезвия с жутким воем описал полную сферу вокруг его тела, выбив снопы ослепительных искр из плит пола.
   "Порождения Ада." - шелест тлена наполнил не потревоженный дыханием воздух, будто то шептали знамена давно сгинувшей эпохи.
   Викар никогда в жизни не видел, чтобы кто-либо владел оружием хотя бы отдаленно так же искусно, как это создание и когда оно двинулось по направлению к ним, огласив залу грохотом тяжелых кованых сапог, четверо парней не сговариваясь, отступили назад. В движениях костяка, облачённого в стальные латы, не было ни намека на скованность или неуклюжесть, свойственную вырванным из лап смерти телам. Широкие, почти неразличимые для глаза взмахи клинком, порождавшие метавшееся меж каменных стен жужжащее эхо, не оставляли иллюзий. Сходиться в рукопашную - верная смерть.
   - Ял ... - начал было Вик, но тот уже плел заклятие, в надежде уничтожить кости, из которых в основном состоял их противник.
   Почти сразу раздался сухой треск и громадный меч, прервав танец смерти, рванулся острием вниз, тут же став опорой для рухнувшего гиганта, когда правая нога того внезапно подогнулась. Правда из-за доспеха, в который был облачен страж, не было понятно, что же конкретно сумел повредить Ялазар. Несомненно, некогда латы носили на себя чары, защищавшие от колдовства, направленного против их владельца, но по прошествии веков они, скорее всего ослабли, а то и вовсе перестали работать.
   Впрочем, улыбался повелитель костей недолго, вновь принявшись плести новые чары, ибо остановить стража оказалось вовсе не так просто, как показалось в начале. Тот уже снова поднимался, намереваясь продолжить путь. Заклятие вновь поразило хранителя Первого Зала, заставляя того снова опереться на меч, но не прошло и мгновения, как тот вновь крепко стоял на ногах, словно ничего не произошло, делая новый шаг по направлению к тем, кого явно намеревался уничтожить.
   В один момент Ялу повезло, удалось сломать скелету сразу оба колена, но падая, тот успел таки крутануть оружием, а на его сияющем лезвии вспыхнул ряд остроконечных рун и явственно видимая магическая волна, рассекающего все на своем пути воздуха, устремилась к парням. Те едва успели упасть на пол, лишь Торунг предпочел в изящном кульбите перескочить её, тут же послав пару обсидиановых стрел во врага. Если какая магия и защищала стража, то сбить обсидиановые наконечники, выпущенные из лука, добытого из сокровищниц совратителей, она не смогла. Два черных жала, пробив насквозь кости черепа, вышли из затылка, заставив скелета лишь покачнуться, но не остановиться.
   Обливаясь потом Ял прохрипел:
   - Есть хорошая новость и плохая. Хорошая - я могу разрушить его кости, плохая - скорость регенерации, которой обладает это чудовище, настолько высока, что толку от моих заклятий чуть. А значит ни убить, ни даже толком задержать его у меня не выйдет.
   Взглянув на творение мастеров древности через око инфернала, Викар понял, что его товарищ прав. Сила и искусность колдовства, заключенного в страже, сочетала не только обычную для Кеплера огромную мощь, но и невероятной сложные магические конструкции, распутать или уничтожить которые шансов не было никаких.
   - Он создан, чтобы противодействовать таким, как Агонис, для него мы вообще не противники. - согласился молодой человек, который видел, как медленно, но неотвратимо, к ним приближается воплощение смерти.
   Пока мысли Вика лихорадочно метались в голове, Ял обливался потом, вновь и вновь посылая заклятия во врага, а Даниэль обреченно рыскал глазами по лишенным даже трещин стенам и полу, раздался, как всегда бесстрастный, голос Мрачного:
   - И тем не менее, раньше он тут был не один. - Торунг кивнул на глубокие ниши в стенах первого этажа, частично скрытые длинными полотнищами поблекших штандартов, где спокойно мог разместиться воин в полном доспехе и балконы второго этажа, с прекрасным обзором, идеальные для лучников. - А раз стражу требовалась помощь кого-то ещё, значит его можно убить или хотя бы обойти. Разделимся на две группы и начнем пересекать зал с разных сторон. Сразу за всеми он угнаться не сможет. Я с Даниэлем попробуем отманить его на себя, чтобы ты Вик успел доковылять до центра. Ял пойдет с тобой, будет сколько сможет замедлять нашего нового знакомого.
   Что ж, это было похоже на план. Отряд быстро разделился на две группы, первая из которых тут же двинулась на встречу вновь начавшему подниматься гиганту.
   - Вик, дай-ка меланы. Чую, она мне пригодится. - утирая пот после очередного брошенного заклятия, попросил повелитель костей, сразу же начав жевать горький листок.
   Стражу оказалось все равно, кого убивать первым и потому охотнику со жрецом удалось, без особого труда, увести его налево, в то время, как Вик с Ялом пробирались с другой стороны. Близко к стенам старались не подходить, оставляя на всякий случай место для маневра, если вдруг повелитель костей не сумеет в какой-то момент сплести заклятие. Впрочем, пока что тому удавалось сдерживать хозяина каменного трона. Но фортуна недолго была на их стороне. Как и предполагал Мрачный, создатели Фариза не привыкли полагаться на удачу, а потому они подумали и о подобных парням хитрецах, которые постараются избежать боя, просто проскочив мимо, к вратам.
   Едва Вик миновал центр помещения, оставив позади себя громаду древнего престола, как за его спиной раздался сдавленный вздох повелителя костей, а чуть поодаль на пол рухнул Даниэль. Он тут же обернулся.
   Тор перестал стрелять, обливаясь потом, помогая ослабевшему до крайности жрецу подняться на ноги, при этом взгляд у обоих был таким, словно они не понимали куда попали и что тут делают. Не лучше положение обстояло и с Ялазаром, который правда не отрывал взгляда от врага, но не мог сотворить ни единого заклятия, обращаясь с Вечным Океаном едва ли не хуже только-только начавшего постигать колдовство неофита. Движения всех троих казались медленными и неуклюжими, словно те продирались сквозь топкое болото. Казалось, ещё мгновение назад у них все получится и вот теперь они не могли сделать и шагу, в то время, как закованный в латы огромный скелет, вновь раскручивая серебряную сферу вокруг себя, двинулся к ним.
   Превозмогая боль в ноге, Викар бросился назад, попутно ухватившись за одну из окружавших трон высоких, выше его самого, урн с пылающим в ней огнем. Пламя тут же исчезло, словно его никогда и не было, но стоило молодому человеку отойти от каменной чаши, выполненной в виде переплетённого клубка змей, как рыжие языки вновь взметнулись в высь. Тоже произошло, когда он достиг второй урны, подхватив под руку уже едва стоявшего от усталости Ялазара. Его взгляд внезапно прояснился и он вполне осмыслено посмотрел сначала на Вика, а потом, на источавший тонкие струйки сизого дыма, сосуд, за который тот держался.
   - Чары! - в один голос произнесли парни, обратив взоры в Тонкий Мир на творение колдунов-алхимиков. В глубине абсолютно пустой каменной чаши, едва теплилась лучина силы, вокруг которой виднелись острые серые контуры, а значит та была вполне материальной. Осколок Хроногресса, глушащий вблизи с собой любую магию, не позволял ревущему пламени вспыхнуть вновь и потому Викар, ухватившись за резной край чаши, бросил:
   - Подсади.
   Опершись здоровой ногой на сцепленные ладони повелителя костей, молодой человек взмыл над широким жерлом, почти сразу заметив в глубине придушенный сияющий уголек, исписанных тонкой рунической резьбой. Тот ничем особо не отличался от какого-нибудь золотистого топаза, разве что перевитый тонкими прожилками голубых вен, удерживался на весу маленьким светцом из трех серебряных коготков. Думать о безопасности, когда уже не так далеко раздавались гулкие, тяжелые шаги могучего стража, было некогда и парень, перегнувшись через край, просто ухватил колдовской камешек, даже не подумав, что от такой глупости может тут же лишиться руки. К счастью, боги сегодня были на его стороне. Несмотря на протестующий стон, раздавшийся из чрева урны, откуда вслед за украденным сокровищем тянулись, тут же обрываясь, сотни тончайших нитей, Вику удалось без проблем выбраться наружу.
   - К следующей чаше. - теперь уже Ялазар подхватил молодого человека под руку, помогая тому как можно быстрее добраться до очередной, пока ещё действующей, ловушки.
   К их величайшему облегчению, сосуд из которого они только что вырвали магическое сердце, больше не возжёг огня и заклятие, видимо забвения, боле не действовало. Парни повторили вандализм, добыв второй камень, точь-в-точь такой же, как первый и оковы слабости пали, а на третьем перестали действовать тиски, сдерживающие разум. Ялазар, тут же вырвавшись из-под защищавшего их купола антимагии, с яростью начал бросать заклятия в оживший костяк великана, дробя и круша его кости, когда тот уже почти добрался до своей добычи. С последней урной Вик кое-как справился сам, оборвав чары разлитого по зале незримого болота и подхваченный Тором, уже тащившего на себе Даниэля, поспешил к видневшемся неподалеку вратам.
   - Что это было? - едва ворочая языком, прошептал жрец. - Что ты достал оттуда?
   - Магический катализатор. - откликнулся Мрачный, едва заметив в вытянутой руке молодого человека блестящий камешек. - Алхимический реагент, который стягивает к себе ближайшие потоки силы, чтобы после выплеснуть их наружу и повторить все вновь. Как маятник. Им можно активировать заранее заготовленные чары, поэтому то пламя, затушенное осколком Хроногресса, вспыхивало вновь.
   Вик хотел было подождать Яла, немного попридержав товарищей, но тот не оценил благородного порыва, заорав:
   - Какого черта вы остановились?! Дверь! Дверь, вашу мать, открывайте! - он не переставал рвать магией на части стража и видимо держался теперь лишь только на своей ярости и изжёванном в труху листке меланы.
   Дважды повторять ему не пришлось, остальные сразу же бросились к внушительным, шагов двадцать в ширину, а в высоту и того больше, резным воротам. Засова видно не было, но сколько беглецы не пытались тянуть за толстые ручки, створки даже не шелохнулись. А вскоре выяснилось, что запирающий механизм и вовсе находится с другой стороны, являясь колдовским замком невероятной сложности, благо Око Инфернала без труда зрело сквозь почти любую преграду. По-видимому, в тот момент, как хранитель залы признал в них врагов, дверь тут же закрылась, не позволяя оказавшимся внутри сбежать. Хуже того, толщина врат была таковой, что осколок Хроногресса не мог разрушить чары, наложенные с противоположной стороны.
   На вопросительный взгляд Вика, Тор лишь отрицательно покачал головой, как бы говоря, его запасов алхимика не хватит, чтобы вскрыть нечто подобное. Обратно пути тоже не было, что-то подсказывало, портал через который они сюда попали, сейчас так же заперт. Тупик.
   - Ты сказал, что катализаторы стягивают к себе потоки силы, после высвобождая их, то есть как бы "раскачивают" эфир? - стараясь не обращать внимание на чудовищный грохот, в очередной раз упавшего стража и насмерть вцепившись в мысли, пытавшуюся ускользнуть, спросил Вик. Урны с золотистыми камешками располагались почти в десятке шагов друг от друга. Вряд ли это было сделано просто так. - А что будет, если расположить все катализаторы вместе, рядом с уже работающим сильным заклятием?
   - Ничего хорошего. - ответил Тор, догадавшись, что задумал Викариан, отступая от дверей.
   - Отлично! - радостно воскликнул парень, наконец увидев хоть и малый, но все же шанс спастись из западни, в которую они угодили. Он принялся просовывать в ушко широких ручек только что добытые магические камни. Те пока не могли раскрыть весь свой потенциал, едва пульсируя в такт биению волн Вечного Океана, однако по тому, что Мрачный заставил Даниэля отступить на десяток шагов в сторону, Вик понял, задуманное им далеко не безопасно.
   Окончив все приготовления, парень, держась о холодную резную сталь стен, поспешил прочь и едва отошел на пару шагов, как за его спиной послышался нарастающий гул, переходящий в чудовищный, оглушающий скрежет. Он боялся обернуться, продолжая идти в перед, видя как Даниэль ищет глазами хоть что-нибудь, за чем можно укрыться. Ни в силах ничем боле помочь, жрец что было мочи заорал:
   - Ложись! - с этими словами он сам тут же распластался на полу.
   Рука Торунга, опять оказавшегося рядом, потянула того вниз, заставляя упасть навзничь и лишь повелитель костей, стоявший дальше всех от врат, оставался стоять, уже из последних сил отбиваясь от наседающего стража Чаарифа. Но он даже не обернулся, лишь накинул на голову бронированный капюшон, когда металл за его спиной жалобно закричал, разрываемый на части могучими чарами, вышедшими из-под контроля.
   Громкий хлопок, прыснувшие брызги стальных осколков, сорванные с петель ветхие знамена, трухой осыпающиеся на головы смертных и опрокинутый вперед лицом Ялазара, чей прекрасный белый плащ теперь пятнали раскаленные добела капли. К счастью, костяные чешуйки выдержали, защитив своего хозяина, лишь кое-где пустив трещину или обуглившись.
   Слегка удивленный, что его не оглушило, хотя они находились довольно близко от врат, Вик тут же вскочил на ноги. В зыбком свете светлячков-фонариков, ибо урны вокруг престола боле не горели, он не сразу заметил створки. Те, вопреки ожиданиям, устояли и парень даже успел с ужасом подумать, будто у них ничего не вышло. Только подойдя поближе, ему удалось разглядеть неширокую воронку в самом центре, где раньше были толстые резные ручки. Металл в этом месте лопнул, словно пузырь на поверхности кипящей воды, образовав небольшой сквозной проход, в который с трудом бы протиснулся даже Ялазар, не говоря уж о хозяине Первой Залы.
   - Сюда, скорее уходим! Тор, ты первый, проверь, что с той стороны. Если опасности нет, прикроешь Яла. - Вик никогда не чувствовал в себе позывов командовать людьми, но отправить вперёд Мрачного - искусного, ловкого мечника, казалось более разумным, чем лезть туда самому или посылать ещё хуже обращавшегося с оружием, чем он сам, жреца. Последний, впрочем, не остался без работы. - Даниэль, помоги Ялу.
   Тор, не задавая вопросов, одним грациозным, кошачьим прыжком, нырнул сквозь острые рваные края сотворенного ими прохода. Пару мгновений царила тишина, если не считать тяжелых хрипов повелителя костей, уже с трудом двигавшего даже ногами.
   - Все в порядке, тут пусто. - раздалось с той стороны стальной воронки и из темного жерла вырвались две обсидиановые стрел, тут же угодившие в пустую глазницу поднимающегося после очередного заклятия скелета, снова заставив того на секунду остановиться.
   Вслед за этим из темноты вынырнула рука. Викар, ухватившись за нее, полез сквозь проем. Торунг не отличался особой деликатностью, а потому едва молодой человек оказался над острыми краями, которые к его немалому удивлению были холодны, как лед, рванул того на себя, с силой втащив внутрь и тут же продолжил посылать стрелу за стрелой, прикрывая отступление повелителя костей с Даниэлем. К нему присоединился Викар, хотя от его заклятий толку оказалось ещё меньше, чем от Яловских, а потому, он решил экономить силы и едва беглецы достигли прорехи в дверях, принялся помогать им.
   Вскоре весь отряд оказался во мраке нового помещения, поспешив, на всякий случай, отползти подальше от стальной воронки и как оказалось не зря. Разъяренный страж умудрился просунуть в дыру руку с мечем, начав что есть мочи крутить им, высекая искры из стен и пола, попутно посылая заклятия воздушных лезвий в разные стороны, надеясь зацепить сбежавших от него врагов. К счастью, посреди комнаты обнаружилось нечто, вроде обломка скалы, неведомо как и кем оставленного здесь, но за которым было очень сподручно прятаться от магии беснующегося скелета.
   Здесь, как и в прежней зале, нашлись ожившие осколки лампы проводника, что вел их от Печати Таагара, указывавшие своим неярким светом нужное направление.
   - Схирем тут прошел раньше и страж не тронул его, так почему же нас он едва не убил? - Даниэль указал на едва видимые в полумраке следы, оставленные в вековой пыли, вившиеся от раскуроченных ими врат, строго по пути, указанному "светлячками".
   - Семя Порчи, - ответил Ялазар, привалившись к стене и тяжело дыша, - наследие Разрушителя, что есть почти в каждом живущем. Колдун, видимо, заблаговременно избавился от паразита в своей душе и потому древний не увидел в нем угрозы. Честно говоря, меня больше интересует откуда тут взялось столько, относительно свежей, крови?
   - Ч-чего? - переспросил Вик, но взглянув в направлении, куда кивнул товарищ, тут же прикусил язык.
   Покопавшись в мешке, повелитель костей извлек одну из свечей, добытых в храме Воющих Ведьм. Солнечный камень, заключённый в переплетение пористых бледных лоз, словно в оправу, откликнулся мягким, но достаточно ярким светом, едва течения Вечного Океана наполнили его.
   - Ордианская руда. - зачем-то пояснил повелитель костей, поднимая лишенный пламени факел повыше, так чтобы сияние разлилось гуще. - Для света ей нужен лишь Эфир и больше ничего.
   Тут же стало ясно, то что они в начале приняли за кусок скалы, неведомо как и зачем доставленный под землю, на самом деле оказался каменными "клыками", проросшими сквозь ровные плиты пола, исказив и изувечив идеальный лик комнаты, едва не касаясь высоких сводов. На их вершине располагалось нечто, вроде площадки, к которой вились небольшие выступы, напоминая необтёсанные ступени. Короновало же это странное образование что-то, вроде рогатой головы идола, толи изображавшей демона, толи одного из богов Пантеона, впрочем, одно другому не мешало. В лучах магического света было видно, зубцы вершины запачканы темно-алым. Подтеки точно такого же цвета пятнали камни ниже, у самого подножья образовав целое озеро.
   Бледный наконечник костяной стрелы коснулся загустевшей поверхности, после чего Торунг поднес его к смотровым щелям своей маски и принялся внимательно разглядывать, тихо констатируя:
   - Порченая кровь. - он слегка наклонил голову, проследив взглядом, куда тянется след и отерев острие, пошел в ту сторону. Все выглядело так, словно кто-то тащил смертельно раненого, огромного зверя. - Обычная кровь сворачивается минут за пять-десять, в зависимости от расы, но эта несет в себе следы магии разложения, так что с момента, когда её пролили, могло пройти намного больше времени.
   Не обращая внимания на грохот, издаваемый никак не желавшим успокаиваться стражем, теперь, кажется, пытавшимся мечем расширить проделанный Викаром проход, все двинулись следом. Постепенно темные разводы становились жиже, истончаясь, пока не оборвались у бездыханного тела, высохшего до состояния мумии, с месяц пролежавшей в пустыне.
   - Его будто выпили досуха. - совершив руками знак защиты от зла, прошептал Даниэль.
   - Не только его. - мрачно откликнулся Викариан, через око инфернала оглядывая все вокруг. Он указал на то место, где видимо некогда восседало существо. - Астральный пласт вокруг нетронут, но ни в теле, ни в постаменте, с которого его стащили, не осталось ни капли силы. Теперь это лишь пустые оболочки, наподобие тех, что можно найти в сетях удачливого паука.
   Нечуждые умения видеть Тонкий Мир, товарищи кивнули, соглашаясь с его наблюдениями. В отличие от крови, что просто вырвали из обезображенного тела, силу лежащего на полу и самих "каменных клыков" действительно выпили, ибо среди десятков течений, витавших вокруг, не было ни одной, что хоть как-то можно было бы связать с ними. Сколько молодой человек не старался, ему так и не удалось найти ни крупицы прежних энергий, даже порченая кровь, отмеченная тленом и та оказалась теперь пуста.
   Из спины бездыханного мутанта выходили не до конца оформившиеся костяные наросты, нависающие над плечами. К ним же крепились колдовские фетиши, вроде обрезов колдовских писаний, печатей и разбитых колбочек. Глубокие впадины глазниц оказались наполнены загустевшей кровью и остатками выдавленного мозга. Само тело было изодрано, как и истлевшая за долгие годы роба. Руки скрючены в предсмертном спазме, а обглоданный череп с обрывками сухой кожи, словно пергамент, расколот во многих местах. Его убил не человек. Если все же это работа Схирема, то в кого же тогда превратился старый колдун?
   Но вот что было необычно, сквозь пустоты в плоти мертвеца виднелись необычного вида кости. Они казались намного толще человеческих, имея по несколько суставов, некоторые из которых выглядели, как и наросты на спине, притом что убитый не отличался большими размерами. Что ещё страннее, часть из них была бурыми, покрытыми темными пятнами, какие бывают у давно гниющих костяков, в то время как другие, напротив, оказались белыми и крепкими. Складывалось впечатление, что некогда существо одновременно было с одной стороны живым, но в то же время и мертвым. Причем давно мертвым.
   Примотанный крепким узлом к морящейся тесемке, заменивший мутанту пояс, виднелся почти перерубленный напополам небольшой фолиант, с пролитыми на него, из лопнувшего рыбьего пузыря, чернилами. Только сейчас в лужах загустевшей крови стали заметны рваные куски страниц, видимо выпавшие из книжицы, исписанных неразборчивым почерком. Вик попросил у Тора одолжить стрелу, которую тот до сих пор держал в руке и осторожно, стараясь не коснуться останков, подцепил кожаную обложку. На ней красовался некий рисунок.
   - Знакомый знак. - наморщил лоб молодой человек, припоминая, что совсем недавно где-то уже его видел.
   - Письмена еретиков, магия смерти. - прошипел сквозь зубы Даниэль, что хотя и не знал значения символов, но словно сторожевой пес учуял противную природе его владыки магию.
   - Оттиск полиса Клид. - приблизив свечу, уточнил Ялазар и Викар тут же вспомнил, что совсем недавно в Атласе Крига читал про некого Луку-из-Клида, пропавшего во время паломничества к Хроногрессу более века назад. - А ещё, у него на лбу печать одного из Семи Мертвых Королей.
   "Когда последний свет добра угаснет в зареве огня, настанет час держать свой путь в обитель зла, что кроется за ширмой просветления. Спустись туда, где новой жизни колыбель. Там скрылось зло. Семь мертвых королей недвижно ожидают дара, меняющего песнь небес. Позабыты они, похоронены, но не врагами, слугами своими. Неси им свободу, неси им противление, неси им судьбу иль забвение. Алый росчерк, черный росчерк. Кто из них слуга зла, во славу света поднявший руки за маской тысячелетней лжи, кто слуга света под личиной твари тьмы, так долго блуждавший в паутине тайн, скрытый тенями древних? Узнаешь там, где лежат те, что несут в себе мудрость веков. Запретны, но не потеряны. Путь един." Тут же всплыли в голове Викара слова мудреца Кхидрина, говорившего загадками о грядущем. Зарево, затмившее свет дня, они уже видели, во время падения Храма Бога Вечной Переправы. Чаариф же, видимо и есть та самая "обитель зла за ширмой просветления". Он напомнил товарищам о той встрече и откровении, дарованном ему стариком, в конце задумчиво, ни к кому в общем-то не обращаясь, добавив:
   - Получается, этот Лука и был одним из королей, хотя по-моему, нести ему что-либо уже поздно, да и непонятно, какого дара, меняющего песнь небес, он тут ожидал. - внезапно Викар осекся, непроизвольно тронув мешочек с частицей Хроногресса. Именно его хранитель Печати Таагара назвал даром Старым Богам. Тот, что поможет запустить древнюю машину и изгонит Небесные Горы. Очистит небо. Изменит их песнь, если так можно сказать.
   Видимо о том же подумали и все остальные, не нарушая повисшего молчания, разглядывая знак на лбу мертвеца. Символ скорее напоминал клеймо, отпечатавшееся на широкой лобовой кости, сейчас расколотой от удара. Если перед ними действительно был исчезнувший столетие назад темный маг, то это порождало ещё больше вопросов. Что он тут делал? Остался ли потому, что не успел выбраться до того, как хранители Фариза пробудились или это стало его осознанным выбором, и если так, то ради чего обрек себя на добровольное заточение здесь?
   Ответить на это возможно смогли бы тексты книги, разрубленной напополам, но в отличии от кожаного переплета, стоило лишь прикоснуться к страницам, как те тут же рассыпались прахом. Однако и обложка книги, и листы были выделаны из одной и той же кожи, так что вряд ли время стало виной произошедшему. Вик обратил внимание товарищей на это, на что Торунг резонно заметил:
   - На страницах могли быть запечатлены магические конструкции, а судя по тому, что из трупа выпили всю силу, вполне возможно, та же судьба постигла и его вещи. - лучник кивнул на безжизненно болтающиеся осколки колбочек и выгоревшие изнутри фетиши.
   Они ещё некоторое время рассматривали труп, но ни его поза, ни его обноски боле не могли ничего сообщить. Кусок ордианской руды вновь взмыл над их головами, окуная в мягкий свет стены недлинного нефа. Не говоря ни слова, Ял направился в дальний конец помещения, под слегка удивлённые взгляды товарищей, молча наблюдавших за ним. Его, окутанного сиянием свечи, было хорошо видно. Через некоторое время повелитель костей остановился и недолго постояв, глядя себе под ноги, наклонился, что-то поднял с пола, после чего, не спеша, отправился обратный путь, рассматривая свою находку. Остальные двинулись ему навстречу, а приблизившись, заметили в его руках нечто, вроде старых рабских колодок, запятнанных кровью и носивших следы многих попыток их снять, сломать и даже перегрызть.
   - Что это? - робко спросил Даниэль, вздрогнув, когда ржавая пасть оков со скрипом распахнулась, словно предлагая вложить руки в пазы, побуревшие от пролитой в них крови.
   Вместо ответа, свеча зависла над одной из сторон, на которой было грубо вырезано короткое: "Ял".
   - Это единственная одежда, в которую меня обрядили подавители, спалив дотла мой дом и то, что я проносил несколько лет, вплоть до первого круга крови, сражался там в ней и ...
   - Победил? - подсказал Вик.
   - Выжил. - хмуро поправил повелителя костей. Он явно не считал тот бой своей победой. - Вопрос в другом, что они тут делают? Да и имени на этих деревяшках моего не может быть, ибо после меня сменилось не одно поколение послушников, носивших их.
   Никто не смог ему ответить. Застарелые доски, перехваченные ржавым затвором, что по меркам Кеплера было невероятным расточительством, выглядели в этих древних подземельях так же нелепо, как и проросший прямо сквозь мраморный пол каскад сталагмитов.
   - Наш проводник сказал что-то об ожившем времени. - припомнил Даниэль. - Может этот как-то связано с твоей находкой?
   Ялазар лишь пожал плечами, безразлично отбросив в сторону протестующе скрипнувшие кандалы, явно без особого сожаления отказываясь от того, кем когда-то был или тем, кем мог бы стать, останься в Ордене. Он посмотрел в направление, где нашел их.
   - Там есть проход, темный, ведет куда-то вниз. - после чего он указал на противоположную стену, куда вилась тропа из светлячков-осколков. - Однако нам указывают иной путь. Полагаю, могут быть ещё выходы, но стоит ли тратить время на их поиски, раз нам так услужливо подсказывают куда стоит идти?
   Все посмотрели на Викариана, безмолвно признавая, что последнее слово остается за ним и тот почувствовал тяжелый груз бремени лидера, что невольно взвалил на себя. Приведя их всех в эти подземелья, в общем-то за его собственной местью и желанием понять, что же произошло. А значит, теперь ему решать, куда идти дальше и ему отвечать за последствия своих решений.
   - Ты не против Ял, если мы оставим тайны появления частицы твоей прежней жизни в этих залах на потом, когда сделаем то, ради чего сюда пришли?
   Тот лишь улыбнулся:
   - Меня не волнует прошлое, я пережил его и возвращаться к нему не собираюсь, главное, что бы эта, как ты сказал "частица моей прежней жизни", тут оказалась единственной, иначе нас могут ждать крайне неприятные сюрпризы. - повелитель костей оставался верен себе. Как всегда, за маской весельчака, мысли его были холодны и прагматичны, касаясь не прошлого, но предстоящего.
   От грохота ударов стража уже начинала болеть голова, потому отряд поспешил в невысокий проход, к которому вела дорожка из светлячков. Разглядеть как следует помещение, что они покидали, так и не получилось, света оказалось недостаточно, а большую часть комнаты занимали темные каменные клыки, пробившие пол. Но вскоре, миновав небольшой спуск, пришлось некоторое время прикрывать глаза руками от яркого света.
   Когда же, наконец, перестало слепить, парни обнаружили себя стоящими на тропе, выложенной досками светлого дерева, проложенной посреди самого настоящего подземного леса. Деревья тут оказались не в пример тоньше и изящней своих изуродованных эфиром собратьев, растущих на поверхности и гибкие ветви осыпала зеленая молодая листва, словно сейчас было начало лета, а не середина одной из самых лютых зим за целое столетие.
   Солнечные лучи с трудом пробивались сквозь изумрудные своды, золотыми копьями света вонзаясь во влажную землю у корней, играя бликами в прозрачных водах звенящих ручьев. А какой тут был чарующий запах, пахло молодой жизнью и умиротворением. Даниэль, до того как кто-либо успел ему помешать, в благоговении прикоснулся к бурой коре ближайшего растения. Ничего не произошло и испуганный своим неожиданным, даже для самого себя поступком, жрец облегченно выдохнул. Ялазар неодобрительно глянул на него, молча покачав головой, а после устремил взгляд вперед.
   Вдоль всей дороги были видны осколки фонаря проводника. Их сияние тут было незаметно, но зато темная сталь тел выделялась на светлом фоне. Справа и слева, насколько хватало глаз, расстилался густой лес и чем дальше от тропы, тем более разнообразным он становился, у корней обзаведясь раскидистыми грибницами, и высокой травой.
   Несмотря на восхищение, наполнившее сердце Викариана, ибо красота былого Кеплера буквально пленяла, на лице повелителя костей он заметил гримасу подозрительности. Осторожность сквозила и в движениях Торунга, не спешившего двинутся вперед, даже несмотря на то, что с Даниэлем ничего вроде бы плохого не произошло.
   Постаравшись отрешиться от мелодичного шелеста листвы и мягкого аромата, наполнявшего воздух, молодой человек обратился к оку инфернала, дабы узреть скрытое от смертного взора. Тонкий Мир раскрылся перед ним нежной зеленью природных стихий, наполнявших все вокруг, сквозь которую вилась сияющая серебряная тропа, скрытая за досками светлого дерева, на которых они сейчас стояли. Аура осколка Хроногресса лишала ближайшее пространство силы, приглушая свет чар, открывая за ним небольшие плоские камешки, наподобие тех, что он видел на улицах некоторых городов, только тут они были переполнены силой. Точно такие же плитки, легко различимые ореолом платиновой короны, посреди малахитовых водопадов, оказались раскиданы по всему лесу, насколько хватало глаз. Вик поделился увиденным, но его слова не добавили спокойствия товарищам, лишь Даниэль оставался до странности безмятежен, ненароком ляпнув:
   - Здесь намного лучше, чем на поверхности. Я был бы не против остаться тут навсегда.
   - И сдохнуть от голода. - мрачно буркнул Ялазар, которого сильно смущал этот кусочек рукотворного рая, раскинувшийся в глубинах промёрзшей земли древних могильников. - Разве что ты сможешь питаться корой, да поганками.
   Даниэль ничего не ответил на едкое замечание повелителя костей. Вик же с подозрением посмотрел на жреца, не захватили ли разум того чары этого места, но тот стоял рядом и купол антимагии надежно хранил его от любого колдовского воздействия. Это были слова истинного желания, а не нашептанные извне. Все еще не уверенный, что парни не попадут в очередную ловушку, он вздохнул и двинулся вперед:
   - Можно конечно вернуться, а там свернуть на путь, возле которого лежали рабские колодки, но признаться честно, здесь мне все же нравится больше. А раз мы не провидцы и не знаем, где будут поджидать неприятности, то просто не вижу смысла иди иной тропой. К тому же, мудрец Кхидрина сказал, будто путь един, так что думаю, лучше все же следовать за светлячками. В конце концов, их хозяин помог нам добраться сюда, указав как раз верный путь. К тому же, Схирем тут проходил, я чувствую.
   На самом деле, Викар не то чтобы видел след колдуна, но острые флюиды боли, неприятно покалывающие кожу и разум, так похожие на ауру Плачущей Богини, он ощущал все время, пока они шли по неширокому проходу и даже здесь их ещё не до конца заглушила сила подземного леса. Правда, чем дальше они продвигались, тем слабее он ощущал проклятую ауру.
   Спустя некоторое время, укутанные в тихое пение листвы и спокойствие окружающей чащи, парни немного расслабились, а ещё немного погодя, усталость, накопившаяся за весь прошедший длинный и нелегкий день, дала о себе знать. В конце концов, они окончательно выбились из сил и остановились передохнуть. Путешественники внезапно поняли, что мир вокруг них наполнился тенями, а свет солнца, пробивающийся сквозь высокие ветви, окрасился багрянцем.
   - Это что, вечер? - удивился Даниэль.
   - Похоже на то. - откликнулся Вик, уже с трудом стоявший на ногах. Тело, за прошедшие месяцы привыкшее к испытаниям, больше не болело и хотя веки наливались свинцовой тяжестью, молодой человек был счастлив, что чувствует не себя разбитой развалиной, как нередко случалось в самом начале его путешествия. - Думаю нужно заночевать на тропе. Вы не против, если я постою в карауле первым?
   Никто против не высказался. Костра разводить не стали, перебившись вяленым мясом и сырой водой. К счастью, тут оказалось довольно тепло и за все время не показался ни один хищник. Единственное, что выдавало в окружавшем лесу некую неправильность, это полное отсутствие каких-либо звуков, кроме шепота тех, что напевал ветер, играя в высоких кронах. Словно в этот оазис жизни за прошедшее тысячелетие так и не смогло найти дорогу ни единое создание, коих, надо сказать, всегда вдосталь обитало под землей.
  
   * * *
  
   На следующий день, выспавшиеся и сытые, парни продолжили путь, однако по прошествии пары часов, окидывая окружающее их пространство свежим, не усталым взглядом, они стали подмечать, что некоторые части леса, один в один, похожи на те, что они уже миновали, а дорога впереди и не думала заканчиваться. Одинаковыми оказались не деревья, а едва видневшиеся по бокам от тропы грибы, похожие на поганки, бледные ножки которых были усеяны фосфоресцирующими волдырями. Причем, никто кроме Ялазара, изгнавшего некогда из себя Семя Порчи, не замечал этого.
   Попытку вернуться сейчас, когда они уж столько прошли, они не стали даже предпринимать. Если некие чары постоянно продлевали лес впереди, что мешало им делать тоже самое, поверни отряд назад. Это была не самая сложная, но довольно действенная ловушка, видимо оставленная здесь для тех, кто все ж таки сумеет миновать первую комнату с её бессмертным хранителем, а значит опять лишь повелитель костей смог бы окончить этот путь. Впрочем, подобный вариант решили оставить на самый крайний случай, не желая разделяться. К несчастью, в данном случае осколок Хроногресса, защищавший от магии только небольшую область рядом с собой, не мог помочь справиться с заклятием, которое раскинулось столь широко.
   - А что, если дело в самих странных грибницах? Они пожалуй единственные выглядят в этом лесу, как частица нынешнего Кеплера. - заметил Ял, указав на то, что конусовидные серые шляпки, с растекшимися по ним выцветшими пурпурными пятнами, выбиваются из окружающего образа красоты молодого летнего леса.
   Ещё раз, но теперь более внимательно, Викариан взглянул на тонкий мир, про себя подмечая, что все растения леса корнями ли, ветвями ли, но связаны с камнями под центральной тропой. Изумрудная энергия жизни, текущая в растениях, переплеталась с серебряной рекой силы, сливаясь в единое русло, но при этом, они каким-то неведомым образом, не изменяли друг друга. Эта деталь вчера ускользнула. Выходило, что несмотря на внешнее различие, эти стихии являлись единым целым, хотя как такое могло быть, сказать никто из присутствующих не смог. Они оказались внутри единого, огромного заклятия.
   - Смотрите, чем дальше от тропы, тем менее упорядочено движется сила. - лишь повелителю костей, вновь и вновь, удавалось подмечать то, с чего взгляд всех остальных просто соскальзывал, словно этих странностей вообще не существовало. - Кажется, грибы мешает заклятию работать, там есть целые проплешины под землей. Возможно чем дальше, тем слабее будут чары этого места?
   - Ты хочешь пойти в глубь чащи, а вдруг это очередная западня? - с сомнением отозвался Викар, понимая, что подобные ловушки могут быть сродни болоту, чем больше трепыхаешься, тем быстрее затянет. С другой стороны, если не делать вообще ничего, то уж точно рано или поздно погибнешь, а так есть хоть малый, но шанс спастись.
   - Я считаю, нужно проверить. Толку продолжать идти по тропе, все равно никакого.
   С этим все согласились. Мягкая, напитанная подземными водами земля, укрытая ковром сочной зелени, напоминала пушистый ковер, сквозь который проглядывали тонкие, но крепкие, корни деревьев, то и дело норовящие уцепиться за ногу. Однако чем глубже парни заходили, тем жиже становилась трава и теми чаще попадались перевитые канаты бледных грибниц, покрытых мерзкими пятнами. Они оплетали нижние части деревьев, впрочем не убивая их, а лишь лишая той необычной силы, что растения разливали вокруг себя. Паразиты, живущие за счет чужой силы, но которые оказались сейчас, как нельзя кстати.
   - Странно, все это. Зачем создателям леса понадобилось то, что будет ослаблять их творение? - заметил, расстроенный необходимостью покинуть так понравившуюся ему безопасную тропу, Даниэль. К этому времени отряд уже довольно долго бродил в чаще и дорога, по которой они сюда пришли, окончательно исчезла из виду.
   Викар пожал плечами, обходя очередное дерево, тут их было не в пример больше, чем в начале и на каждом красовались бледные пики конусообразных шляпок:
   - Возможно, пытались сохранить баланс этого места, дабы оно не проникло в другие части Фариза, лес имеет особенность разрастаться бесконтрольно и они не хотели, чтобы и весь остальной город оказался под действием его чар. А может, споры занесло сюда с поверхности позже, сквозь трещины в стенах. В конце концов, некогда часть поселения находилась на поверхности и лишь годы спустя оказалась погребенной под землей.
   - Или кто-то просто пытался отсюда выбраться при помощи их. - перебил его повелитель костей, кивком головы указав на едва сокрытую под зелеными лозами стену, возле которой скалился череп мертвеца, трудно различимый под густым ковром наросшего на нем мха.
   Здесь практически уже не было магии леса, её словно досуха выпили, а в стене, к которой привалился едва различимый мертвец, виднелся широкий лаз, проделанный темными лианами-грибницами. Они вгрызлись в каменистую плоть стены, разрывая ту, создавая неровный проход в земле ведущий резко вниз.
   - Видимо, ему таки удалось уничтожить иллюзию колдунов-алхимиков, только вот воспользоваться этой свой победой бедолага не успел. - он присел на корточки перед мертвецом. Сквозь кости и остатки стальной брони вверх тянулись стебли черной поросли, совершенно непохожей на окружавшей парней лес. Трудно было сказать, кому принадлежат останки, было вообще удивительно, что они сохранились. Возможно они не рассыпались до сих пор прахом лишь потому, что как и находившийся рядом лаз, удерживались изнутри живыми тенетами.
   Обходя с боку, чтобы рассмотреть находку поближе, Викар ненароком тронул ближайшее дерево. Внезапно часть грибницы под его рукой треснула, провалившись внутрь и тот едва не поседел от ужаса, когда из новообразовавшегося провала на него уставился одеревеневший лик с единственным уцелевшим мутным буркалом, припорошенным пылью и спорами. Он тут же вспомнил о растущих на поверхности Кеплера ивовых шапках, плотоядных растениях, что надежно укрывали решивших отдохнуть под ними путников, мягко усыпляя их своей пыльцой, а после, оборачивали тугими ветвями, заключая в кокон и наполняли тот кислотами, неделями разлагавшими тело агонизирующей жертвы.
   - Здесь нельзя оставаться надолго. - севшим голосом произнес парень, когда остальные подошли поближе, желая рассмотреть его находку. Он обернулся, глядя на коконы-грибницы, многие из которых разбухли так, словно внутри них находились человеческие тела.
   Жрец, ни разу не видевший ничего подобного, осенил знаком бога усопших и в общем-то, ни к кому конкретно не обращаясь, произнес:
   - Что с ним вообще могло тут случиться?
   - Ожившее заклятие. - поднимаясь с корточек, ответил спокойно Ялазар. Судя по его реакции, тому доводилось встречаться с чем-то подобным. - Иногда колдуны дают чарам слишком много силы, отчего появляются разрывы между реальностями и инферналы, создания живущие в них, прорываются в наш мир, становясь частью творимой магии, наделяя его разумом. Иногда это идет на пользу, а иногда магия убивает своего создателя, при этом обретая свободу и некое гротескное подобие жизни. Видимо, этот мастер Вечного Океана так желал выбраться отсюда, что проявил неосторожность, став жертвой своего собственного заклятия.
   - Странно, это ошибка новичка, а тот кто сумел разрушить подобную иллюзию, да ещё проложить новый путь сквозь твердь земную, вряд ли мог быть беспечным неофитом. - холодно заметил Торунг
   Ял пожал плечами:
   - Отчаяние даже мудреца может подтолкнуть к глупости. Вопрос в том, насколько отчаялись мы, чтобы рискнуть идти по открытому обезумевшими чарами пути? - с этими словами он осторожно ступил внутрь прохода, ежесекундно ожидая нападения.
   - Достаточно, чтобы понимать, что ночевать ту нельзя ни в коем случае, а возвращаться на тропу, если конечно это теперь возможно, смысла никакого нет. - ответил Викар, готовясь идти следом за товарищем.
   Остальные молча покивали и отряд двинулся сквозь лаз, погружаясь все глубже и глубже, словно спускаясь в живое, плотоядное чрево. Чем дальше они заходили, тем сильнее чувствовалось потеря контроля над заклятием. И без того неширокий проход стал сужаться, петляя на манер темных жил, облепивших его стены, перекручиваясь словно червь, а иногда просто падая почти отвесно вниз. В конце концов, когда он окончился тупиком, это не стало большим сюрпризом, хотя и вызвало дружный вздох разочарования.
   - И что дальше? - тяжело дыша, после очередного спуска, но при этом стараясь не касаться усохших корней, спросил жрец.
   Никто не знал, что ему ответить и только Ялазар к чему-то усиленно прислушивался, а после, отступив на шаг от стены в которую они уперлись, с силой впечатал ботинок в сплетения высохшей грибницы. Послышался треск, прыснула сухая пыль, но ничего не произошло, тогда повелитель костей ударил снова и снова. Каждый раз треск становился все громче, пока бронированный ботинок внезапно не пробил ветхую плетень мертвых корней.
   Остальные тут же помогли Ялазару освободить ногу из деревянных тисков и принялись расширять проделанную им дыру, пока наконец кашляя и отплевываясь, в облаке пыли, не ввалились внутрь другого, совсем небольшого помещения. Вернее это оказалась крохотная пещерка, так же как и проход, по которому они сюда пробились, укутанная в шаль мертвых лиан, мрак в которой едва разгонял свет, с трудом пробивающийся сквозь пролом в противоположной стене.
   В самом же центре, едва спал серый туман и глаза перестали слезиться от едких спор, обнаружился уже знакомый каменный постамент, произрастающий сквозь плиты пола. Намного меньше, чем в первой зале, зато вот восседающее на нем существо оказалось не в пример страшнее, чем виденный ими Лука. Он, как и это создание, оказалось не просто мертво, но абсолютно опустошено. Несмотря на жуткий вид, в нем не было ни капли былой силы.
   Прямо из скалы рождался мощный остов, покрытый твердой, похожей на мрамор, алой коркой закостеневшего мяса. Две громадные руки были сложены перед собой, на весу удерживая пустую колыбель из усохшей плоти, а от шеи до живота, тянулись края рваной раны, сквозь которые вываливались вспоротые внутренности твари, словно убийца что-то вырвал из неё. Из спины вились уже знакомые костяные отростки, поднимающиеся над плечами. Вместо головы был череп, украшенный ветвистой кроной рогов, на которых остались куски плоти создания, разлетавшиеся, пока его потрошили.
   - Мать мертвых и дитя смерти. - подойдя вплотную к фигуре, что была не меньше, чем в два раза выше его самого, прошептал Ялазар. Впервые за долгое время, в его голосе Викар услышал тревогу. - Мы ошиблись с переводом. Это не мертвые короли. Это Короли Мертвых. Личи.
   Тем же шепотом ему вторил едва не заикавшийся от ужаса жрец, непроизвольно повторяя заученные им когда-то строки священных писаний:
   - Некроманты, сумевшие перешагнуть смертную юдоль, обретя столь желанное ими бессмертие. - Даниэль от страха вжался в стену с такой силой, что ему за шиворот сыпалась труха мертвых корней, оплетавших комнату, но он даже не замечал этого, с ужасом смотря на безжизненное создание.
   Кем оно было убито, Викар догадывался. Пока все разглядывали труп, молодой человек подошёл к выходу, тотчас наткнувшись на совсем свежие прорехи в грязи, устилавшей плиты пола. Вот только если одна цепочка следов ещё могла напоминать след левого сапога, то тянувшиеся параллельно ей отпечатки, оказались оставлены громадной когтистой лапой. Кажется, колдун несколько изменился с их последней встречи.
   - Лука не был похож на "это". - как бы ненароком, заметил Викар, рассматривая помещение, в которое выводил пролом. Отсюда пришел Схирем и судя по всему, покончив с рогатой тварью, сюда же он и вернулся.
   Молодого человека, впервые в жизни слышавшего о каких-то там личах, не особо напугало их нежданное открытие. Чего нельзя было сказать о его спутниках. Даже Торунг, с великолепным хладнокровием переживший встречу с подручным Плачущей Богини и слугами Агониса, теперь не снимая стрелы с тетивы, пристально вглядывался в остекленевшие мутные зенки выпотрошенной фигуры, при этом не рискуя приближаться к ней.
   - Думаю, переход из одного состояния в другое, когда некромант окончательно скидывает оковы плоти ради вечности, несколько сложнее, чем запалить лучину в комнате борделя. - заметил Ялазар, спеша так же отойти от тела подальше и ухватив Даниэля за ворот, буквально потащив того прочь из комнаты. - Возможно, для так сказать последней трансформации, этим тварям нужно, чтобы Хроногресс был запущен и тогда они смогут вдосталь напитаться его силой. Так сказать созреть, словно бабочки в коконе. До того же времени они постепенно подготавливают свое тело, изменяют его, чтобы то могло выдержать предстоящее преображение.
   - Но Хроногресс уже давно копит мощь, почему же они до сих пор не переродились? - едва шевеля побелевшими от страха губами, прошептал жрец.
   - Потому, что древняя машина пока что забирает энергию и полагаю воспользоваться этой собранной мощью не под силу никому, иначе всякие младшие боги, желающие занять место в Пантеоне, давно бы были тут как тут. - ответил ему Викар, проявив подобными словами невероятное неуважение к небожителям, но при этом, нисколько не сожалея о сказанном. Его опыт общения в предвечными и их культами, по большей части, нельзя было назвать приятным и внезапное раздражение поведением Даниэля, который, к слову сказать, сам увязался за ними, переполнило чашу терпения. - А вот когда мы запустим Хроногресс, тогда эти твари, наконец-то и обретут столь желаемую ими силу. Кажется, я начинаю понимать, что послужило началом Века Ночи. Кто-то, так же как и мы, узнал тайну Королей Мертвых.
   Как писалось в Атласе Крига, армии, стремившиеся к сердцу Фариза и уже практически добравшиеся до него, внезапно остановились. Более того, совершенно потерянные, опустошенные, они выходили на встречу к своим, уже было признавшим поражение, преследователям. Ослепленные горем, словно им открылось нечто чудовищное, раз и навсегда убившее весь смысл их существования, они бросались на мечи врагов, желая просто умереть. В тот день произошло что-то такое, отчего вера фанатиков рухнула, а цель всей жизни оказалась попрана. По крайне мере, так гласили летописи.
   Сам Викар встречал только некромантов, да и то это было лишь единожды, во время их пути из Рабского Рынка в Кхидрин. Но даже не приближаясь нему, он тогда почувствовал, как следом за владыкой мертвых, по мир расползается гниющий шрам темной магии, который на долгие годы станет бичом окрестных земель. Если же лич, это следующая ступень силы магов смерти, то поведение товарищей становилось понятно. Наверное, даже одна такая тварь могла натворить бед, едва ли не больших, чем какой-нибудь свихнувшийся демиург, но тогда почему Викар никогда раньше не слышал о них?
   Ялазар словно прочитал его мысли, протискиваясь следом за молодым человеком в недавно проложенный Схиремом проход, прямо сквозь толстую кладку стены:
   - О Королях Мертвых знает не так много смертных. В отличии от тех же некромантов, что открывают червоточины в изначальный Эфир, наполняя Кеплер сырой магией, уничтожая любого, кто попадется у них на пути, а после поглощая души убитых ими, интересы личей лежат за пределами людского понимания.
   - Как и их талант выдумывать способы поболезненней лишить тебя жизни. - дополнил слова повелителя костей Торунг, который не спуская глаз с трупа, облачённого в мантию из собственных костей-рогов, только сейчас двинулся вслед за остальными.
   - Верно. Да и по своему могуществу вполне сравнимы с младшими богами. Я слышал, что они даже выступали на стороне тех, кто бросил вызов Богу Вечной Переправы, а ведь он один из сильнейших предвечных. - Ялазар глянул на жреца и тот утвердительно кивнул. - Впрочем, если верить Хранителям Мудрости, им оказалось не под силу склонить чашу весов на сторону темных сил. Но только вдумайся, как же они должны были насолить демиургу, чтобы тот, всю жизнь воевавший с порождениями Ада, тем не менее, объявил своими главными врагами не подобных Агонису, а именно владык мертвых. Кстати, говоря о нашем татуированном знакомом, его осадный демон, которого он послал по наши души, для самого захудалого лича стал бы помехой не большей, чем сытный обед для здорового человека.
   Было видно, что для Яла с Мрачным воспоминания, которым те сейчас делились, не являются лишь почерпнутыми из чужих слов или книг. Они оба сталкивались с подобными тварями лицом к лицу и судя по их реакции даже на безжизненные останки одной из них, воспоминания после этих встреч остались далекими от приятных.
   К этому времени они все оказались по другую сторону пролома и теперь разглядывали помещение, дальняя часть которого терялась во мраке, а центр занимал сейчас пустой бассейн, осененный льющимся из провала в высоком потолке светом. Над его мраморной чашей в воздухе парила большая сфера, темно-зеленая от наросшего на неё мягкого мха, украшенная вязью янтарных завитков. Камни, из которых она состояла, то и дело вздымались, словно та дышала или была живой, внутри же неё плескались волны огромной чистой силы, что видимо и поддерживала разросшийся вокруг сад. Здесь буйствовала жизнь, но не как в лесу-ловушке, а простая, лишь слегка тронутая Вечным Океаном, по крайне мере не больше, чем растения на поверхности. Что испускало лучи, озарявшие центральную часть залы, разглядеть никак и не получалось, рухнувшие своды открывали лишь слепящий глаза водопад сияния, за которым увидеть что-либо оказалось невозможно.
   Это было царство недвижимого спокойствия, пересечённое широкой змееобразной дорогой, идущей от верхних этажей мимо столбов, кружащих в воздухе пылинок, куда-то во тьму. Очередной островок старого мира, неведомо как доживший до нынешних дней. Но, несмотря на окружавшую его красоту, кое-что не давало Вику покоя:
   - Странно, на карте в Кхидрине были отмечены местоположение десятков, а то даже и сотен Хроногрессов по всему Кеплеру. Даже если личей обнаружили в чреве одной из машин, то как, узнавшие о них, сумели передать эти знания остальным собратьям за столь короткий срок?
   - Хроногрессы действует только в пределах своего дола и запускаются не все разом, а лишь когда будут готовы к этому. К тому же, некоторые из них все же заработали, но их сил не хватило, дабы предотвратить наступления Века Ночи. - ответил Ял, видимо припомнивший то, что было явлено ему во время посвящения в подавители. - Что же до того, как те фанатики связывались друг с другом, об этом лучше спросить Даниэля. Подобные ему Хранители Вечной Переправы, обитают во многих уголках Кеплера, но при этом их крепко связывает единая вера и даже разделенные месяцами пути, храмы всегда несут единое слово их божества.
   Вик обернулся к жрецу и тот, уже немного пришедший в себя, просто ответил:
   - Авгуры, толкователи воли богов, смертные, обладающие особым даром, без вреда для себя видеть, а иногда даже обитать в реальности предвечных. Они есть почти при каждом храме. А если такового не находится, то настоятелю приходиться рисковать собственным разумом.
   Вику было хорошо понятно, о чем говорил жрец, некоторое время назад он сам был вынужден общаться с одной из Пантеона, покровительницей Иорлеи и ему сильно повезло, что в тот день он не лишился рассудка. Невольно пришло воспоминание о Силике. Предвечной Вардемы, что ходила среди смертных, словно одна из них и он даже на секунду засомневался в её божественности, пока не вспомнил сияющее солнце чистейшей силы, пылавшее в груди госпожи его прекрасной Беаты. Ни один смертный не способен был бы нести в себе даже толику подобной мощи и это снова напомнило ему грустную правду, сколь много различий между их мирами.
   Наверное, Ялазар прав. В прошлом никто и подумать не мог, что появится Пантеон, а "избранные" из живущих, смогут услышать голос демиургов в любой части нашего мира. Впрочем, как и мы не можем представить, что же будет через тысячу лет. Какой тогда будет жизнь? Будет ли вообще? А потому нет смысла удивляться, что столетия назад предки нашли способ предупредить друг друга о личах. В конце концов, ветра магии все это время не утихали, возможно, именно с их помощью и доставили весть о затаившемся зле.
   К этому моменту отряд оставил позади залу с "дышавшей" сферой и осторожно спускался по идеально сохранившемуся тракту к видневшемуся уже совсем рядом источнику света, очень схожему с тем, что изливался на чашу пустого бассейна в самом начале. Разве что Тонкий Мир, переполненный сильными течениями магии, заставлял проявлять больше осторожности и не предвещал ничего хорошего впереди.
   - Все равно, что-то не сходится. Лука-из-Клида никак не мог жить во времена до Века Ночи, он даже свой человеческий облик за прошедшее с момента его исчезновения столетия не до конца утратил, а на его челе красуется печать одного из Королей Мертвых, взятая напрямую из фолианта Века Ночи.
   - Возможно, эти символы есть нечто более глубокое, нежели простой геральдический знак и обозначает не личность, но что-то иное? Может принадлежность к ковену, помнишь, как там говорилось: "Позабыты они, похоронены, но не врагами, слугами своими". - откликнулся Ялазар и внезапно умолк, уставившись перед собой.
   К этому моменту они уже миновали последние пролеты темного коридора, войдя в арку слепящего света. Открывшийся их глазам хаос было трудно описать словами. Дорога окончательно теряла какое-либо подобие направления, петляя, словно спятившая змея, она вилась теперь по самому настоящему небу. Края её украшали длинные пряди высохших висячих садов, цвета пожухлой листвы, а удерживали её, не давая упасть, арочные колонны, поднимающиеся с поверхности мира, виднеющегося далеко внизу, но то явно был не Кеплер. Широкие голубые воды океанов, омывающих огромный континент, над которым сейчас и оказались парни, а над далеким горизонтом поднималась золотая арка некого монументального сооружения, что казалась много больше горной гряды, лежащей у её подножия. Здесь не было ни ветра, ни холода, столь привычного на вершинах скал, но при этом они находились намного выше полупрозрачных облаков, окруженные тьмой пустоты с сияющими из её глубин звездами. Вокруг плыли обломки прекрасных статуй, даже целых дворцов, колоны, деревья и прочие осколки реальности. Вдалеке, куда их вела тропа, постепенно сужающаяся, а то и вовсе распавшаяся на части, виднелась широкая воронка туч, водоворотом закручивающаяся вокруг сиротливо паривших каменных плит, оставшихся от дороги.
   Тонкий Мир же тут представлял из себя абсолютное безумие, разобрать в котором что-либо не удавалось даже при помощи Ока Инфернала. Лишь образы уже встреченных ими чуть раньше "дышащих сфер", сияли ярче остального, но движение камней из которых они состояли стали рваными, неспокойными. Было видно, что потоки испускаемой ими силы мешают друг другу и каждый из этих шаров пытался задать свой ритм, в то время как остальные собратья ему всячески в этом противились, тем самым раздирая на части и без того рехнувшуюся явь.
   Обернувшись назад, Викар увидел, что они вышли из пещеры, высеченной почти у самой вершины невероятно высокой горы. Ненужно было быть мудрецом, чтобы понять, ничего подобного природа создать не могла, любая скала таких размеров просто напросто разрушилась бы под гнетом собственного веса, а значит, это было очередным творением мастеров-алхимиков. Возможно иллюзия.
   Парень подошел к вычурной золотой стойке у самого края тропы, к которой был привязан обрывок толстого шелкового каната, сейчас безвольно болтавшийся в пустоте под ними и осторожно тронул его. Вопреки ожиданиям, тот и не подумал исчезать, хотя это все равно не убедило Вика в полной реальности происходящего. Слишком много энергии плескалось вокруг, а конец дороги, по которой им предстояло пройти, так и вовсе терялся в облаках. Творившийся в них хаос до дрожи напоминал Небесные Горы.
   Ближайшая часть моста, над бездной, обвалилась, образовав широкий провал, остаток же пути перекрывала огромная, медленно плывущая в бок, очень длинная и высокая стена, украшенная затейливой фреской, в которой, впрочем, кто-то проделал изрядных размеров дыру.
   - Пожалуй, стоит попробовать поскорее пересечь это место. - указывая в сторону уже начавшего соскальзывать с тропы только что увиденного пролома, озвучил общую мысль Викар. - Иначе придется потратить чёртову прорву времени самим пробиваясь через неё. Есть идеи, как преодолеть провал?
   Перепрыгнуть рухнувший пролет даже и думать не стоило, его края разделяло не меньше полсотни шагов, а уверенности в том, что сигани они с дороги в пропасть, воспарят, так же как и осколки, проплывавшие мимо, гарантий не было никаких.
   Не долго думая, Ялазар извлек из сумки моток веревки и подойдя к Мрачному, спросил, указывая на медленно вращающийся в воздухе ствол старого дерева :
   - Сможешь попасть вон в то бревно?
   - Смогу, но если ты удумал так перебраться на него, забудь, она нас не выдержит.
   - Этого и не надо. - отмахнулся повелитель костей, глядя как Тор, пожав плечами, легко, почти не целясь, спустил тетиву.
   Белая стрела вонзилась точненько в середину ствола, расплескав вокруг сноп сухой щепы. Ял тут же ухватился за другой конец веревки и что есть мочи потянул на себя. Как ни странно, всей его немалой силы хватило лишь на то, чтобы с громким хрустом вырвать обломок стрелы, чей наконечник, как и положено, остался в теле "жертвы". При этом, одна из "дышащих сфер" ярко вспыхнула, посылая пучок силы к "раненой" деревяшке, который не позволил той сдвинуться ни на пол пальца.
   - Как я и думал. - сматывая веревку и отдавая обломок стрелы Тору, тут же выкинувшему бесполезный огрызок обратно в бездну, произнес Ялазар. - Эти каменные шары, что-то вроде узлов силы, наподобие тех, что были вокруг твоего дома, помнишь Вик? Только эти не скрывают окружающее от чужого взгляда, а не позволяют физически повлиять на вещи вокруг, видимо потому тут такой хаос. Думаю сферы долгие годы "воюют" меж собой за право управлять этой частью реальности.
   - Это, по-твоему, наша реальность? - Викар приподнял бровь, обводя рукой звездное небо, прекрасный цветущий мир далеко внизу и парящий вокруг кавардак, собранный из обрывков всего, что только можно представить.
   - То, что от неё осталось, по крайне мере. Ну, я так думаю. - спокойно ответил Ял, после чего он ухмыльнулся и хитро добавил. - Однако такое положение дел может сыграть нам на руку. Мы не можем сдвинуть обломки, парящие здесь, но при этом, некоторые из них двигаются в нужную сторону, нам же остается только успеть вскочить на них.
   И не успел Викар скептически напомнить об опасности подобной затеи, как повелитель костей, несмотря на свои немалые габариты и нелегкие доспехи, высоко подпрыгнул, ухватившись за пролетавшие прямо над их головами ветвистые корни небольшого валежника. Он тут же подтянулся, оказавшись на парящем куске леса и протянув руку, крикнул:
   - Хватайтесь, быстрее!
   Может, если бы Викар дал себе хотя бы секунду на размышления, он бы отказался от затеи лезть на казавшиеся ненадежными тонкие деревянные щупальца, однако разум спохватился слишком поздно, когда Ялазар уже втаскивал его наверх. Следом затянули Даниэля, ну а Тор, оттолкнувшись от золоченной стойки с шелковым канатом, забрался за ними следом.
   Тут же их новоиспеченного "скакуна" окутала аура энергий одной из сфер, не позволяя ему прервать свой полет или того пуще, рухнуть вниз, без труда удержав четырех парней. Почти сразу же обнаружилась и оборотная сторона столь удачной идеи, прокатиться по небесам на попутном плоту. Сила, не позволявшая им всем рухнуть вниз, тут же вгрызлась в одежду и оружие незваных гостей, постепенно начав обращать те в прах. За отрядом тянулся возносящийся вверх черный шлейф тлена, пока ещё не причинивший особого вреда, но кожу уже начинало изрядно показывать, а на меховых плащах появились легко различимые залысины. Проделать весь путь верхом можно было не рассчитывать.
   От вида земли, плывущей под ногами, где леса казались пушистым мхом, а самые высокие скалы, лишь небольшими камешками, припорошёнными сверху чем-то белым, начинала кружиться голова. Потому, едва они оказались над другой стороной обрушенного моста, Викар поспешил спрыгнуть обратно на гладкие, никуда не плывущие плиты дороги, умудрившись при этом подвернув ногу, распластаться на животе. Следом горохом посыпались остальные, приземлившись более удачно, чем он.
   - Отдохнешь после. - ухватив молодого за шиворот, Ялазар рывком поставил того на ноги и бросился вперед к пролому, видневшемуся уже совсем рядом. - Быстрее, не то не успеем проскочить.
   Мимо, слегка покачиваясь от пережитого, прошел Даниэль, его колени тряслись, но он старался держаться. Подставив плечо, они вдвоем, опираясь друг на друга, пошли вперед. Мрачный же с Ялом, быстро добравшись до пролома, уже почти на половину нависающего над пустотой, принялись искать, за что бы зацепить веревку на той стороне, если товарищи все же не успеют добраться вовремя. Впрочем, это было лишнее. Стена двигалась очень медленно и у них осталось даже время, чтобы рассмотреть высеченное в желтоватом камне. Больше всего фреска напоминала продолжение той картины, которую парни видели, спускаясь к Первому Залу, прямо перед древним стражем. Искусность работы поражала, а размеры говорили о важности запечатленного в камне. И хотя каждая делать была выведена с феноменальной точностью. Главным мотивом изображения являлась дорога, ведущая через поле мертвецов, словно бы уже окаменевших от вечности прошедших лет, посреди накрывающих эту долину ветровых туманов к пирамидальному строению.
   Они быстро миновали стену, дыра в которой оказалась даже шире, чем виделась в начале, оказавшись на другой стороне, лицом к лицу с последней преградой. Водоворотом, состоящим из самых настоящих Небесных Гор, окутывающих тропу, истончившуюся уже до такой степени, что теперь от дороги осталась едва ли четверть. Будто бы этого оказалось мало, то и дело части плит под ногами менялись с проплывающими мимо обломками, а то вовсе исчезали, оставляя на своем месте лишь рваные дыры. Из пенных куч, окружавших парней, периодически вырывались острые камни, норовя столкнуть идущих в пропасть, а сквозь редко появляющиеся разрывы в облаках, иногда можно было заметить иные мостики, так же удерживаемые в вышине арочными колонами. По одному из них двигалась, поддерживаемая двумя темными призраками, фигура с вырванной по самые плечи головой, а её левая нога представляла из себя месиво из плоти и камня. Однако создание было живо, даже пыталось двигаться куда-то, впрочем, четыре полупрозрачные руки крепко держали его, не позволяя ни упасть с моста, ни найти выход, просто водя его по вечному кругу. Кем бы ни был этот несчастный при жизни, он явно угодил в очередную ловушку руин Фариза. Теперь, главное было не разделить его судьбу, а судя по совсем свежим ошметкам кровоточащей плоти, так напоминавшей броню Схирема, усыпавшим тропу перед ними, даже колдуну проход здесь дался нелегко.
   Виной происходящему тут стали висящие слишком близко друг от друга три сферы, которые пытались преобразить реальность, каждая в своем стиле, в итоге, превращая её в кромешный ад. И ни облететь, ни обойти это место явно не получится.
   Сбившись в плотную группу, как они уже однажды проделывали, пробиваясь сквозь охоронные круги, начертанные на холме, где готовились принести в жертву Иорлею, они двинулись вперед. Почти сразу же их окружили. Безликие тени тянули к ним свои руки, но натыкаясь на ауру осколка, но словно обжегшись, прянули прочь.
   Это сильно облегчало путь, хотя пару раз им только чудом удалось миновать смерти. Первый раз, когда разбивая пол под ногами парней в острую крошку, снизу-вверх пронесся на бешеной скорости каменный болид, не только едва не размазав тех, но ещё и образовав широченную дыру в тропе, которую пришлось по очереди перепрыгивать. Второй же раз, когда Даниэль наступил на очередную плиту, а та оказалась вовсе не так надежна и тут же провалилась вниз. Оказалось опора, державшая её, была уничтожена и жрец едва не рухнул сквозь облака в пустоту, где его уже ждали разъяренные своим бессилием призраки. К счастью, Ялазар успел среагировать, даже раньше, чем тот успел испугаться, выдернув обратно из образовавшейся дыры.
   В конце концов, они вошли в плотную перину облаков, окончательно перестав что-либо видеть вокруг себя, продвигаясь со скоростью черепахи, памятуя, что в любой момент почва может уйти из-под ног или что-нибудь вылетит им навстречу. Внезапно, им вновь в лицо ударил холодный затхлый воздух. И чем дальше они шли, тем меньше чувствовали терзающие реальность силы изменений. Отряд преодолел око бури хаоса. Сферы остались далеко позади, а впереди расстилалась мрачная, но так прекрасно постоянная тьма древних подземелий.
   Когда они миновали очередную попавшуюся на пути лестницу, на лицах всех, кроме Торунга, были улыбки облегчения и даже жутковатая сцена, открывшаяся им посреди пещеры, в которую они теперь попали, не вызвала уже привычной оторопи. По крайне мере ни у кого, кроме Даниэля, который просто грохнулся без сознания, а от страха ли или чего другого, разбираться уже просто не хотелось.
   Отряд наконец нагнал Схирема.
   - И вот это, страж Первого Зала посчитал достойным пройти в глубины Чаарифа? - стараясь не выпускать из виду колдуна, вернее то, во что он превратился, с кривой ухмылкой спросил Ялазар. - А нас чертова костяшка едва не прибила.
   - Может он тогда так не выглядел. - тоже не в силах оторваться от увиденного и припоминая странные следы сапога на пару с когтистой лапой, тянущиеся возле матери мертвых, предположил Викар.
   - Да, может быть. - задумчиво отозвался Торунг, взглянув на растянувшегося возле ног бесчувственное тело. - Что будем делать со жрецом?
   Несмотря на то, что вопрос вроде как подразумевал беспокойство за судьбу Даниэля, то, каким тоном он был произнесен, больше подошло бы окончательно утратившему человечность и сострадание палачу. Даниэль никогда не был смельчаком, но в то, что он вот так запросто мог упасть в обморок от страха, верилось с трудом. С большей вероятностью жрец мог броситься прочь, к тому же, не было похоже, что Схирем заметил их, можно сказать с головой ушедший в свои дела. Вернее с головами. В чужие тела.
   - Оставим тут. - ответил Викар. Место где они сейчас стояли, являлось овальной, огороженной высоким парапетом площадкой, от которой вниз тянулись широкие ступени, настолько большие, что каждая из них вполне могла стать целой городской площадью какого-нибудь небольшого полиса. Учитывая, что ждало впереди, здесь возможно было самое безопасное место.
   Руины Фариза ныне являли собой нечто, вроде сети крупных каверн в земле, объединённых между собой подземными трактами или лестницами. Однако до сего момента эти разрозненные части представляли лишь залы, достаточно большие, чтобы принять их за часть какого-нибудь дворца или храма, но никак не за полноценный город. Теперь же перед парнями лежали настоящие улицы, сразу после ступеней тянущиеся по разные стороны огромной пропасти, разделившей пещеру на две части.
   Левая сторона, изобиловавшая резными арками окон, балконами и великолепными каменными навесами, была вырезана прямо в стене, а плоть скалы наполнили изнутри сотни просторных палат, и высоких покоев, очень похожих на те, где парни нашли мертвого Луку. Но хотя мрак не царствовал здесь повсеместно, верхние этажи терялись в темной вышине. С правой же стороны обрыва, в противовес монолитности окружавшего каменного царства, вырастали прямо из полированных мраморных плит воздушные, элегантные павильоны, перемежающиеся с лишенными стен необычными зданиями, чьи купола поддерживали ряды стройных колон. Широкие террасы заполняли высохшие фонтаны, с пустыми каменными бассейнами и останками ротонд. Словно два разных мира, стояли они друг против друга, столь не похожие, но в этом диссонансе была и неописуемая красота, непередаваемый гений создателей этого места.
   Впрочем, было кое-что ещё. То, что появилось здесь много позже, своей нечестивостью испортив прекрасный облик вечного противостояния двух частей единого целого. Огромная округлая плита, с полсотни шагов в поперечнике, висящая прямо над жерлом бездонной пропасти, от которой тянулись три широченные стальные, украшенные шипами, лезвиями и осквернёнными рунами, цепи. Две из них вгрызались в стены строений по обе стороны от провала, а третья, нависала темным брюхом прямо над головами парней.
   Стальные когти крепко держали ложе смерти, где некогда свершился зловещий оккультный обряд и сотни жизней оказались принесены в жертву трем столпам, на которых безмолвно восседали костяные изваяния. У их ног расстилался ковер из почерневших от времени, но так и не разложившихся трупов, и каждый из них распространял вокруг себя жуткую ауру, даже крупица которой затмевала собой силу некроманта, что повстречался им на пути в Кхидрин.
   Эта сила делила пещеру на две части, не хуже бездонного провала пролегшего через город. Левую часть заполняли ядовитые бубоны с налитыми ослизлыми опухолями, земля владыки чумы. Правую же, украшали обелиски из сросшихся, непрерывно конвульсирующих тел, истекающих алой влагой жизни, подконтрольные владыке крови. Сила этих двоих расплескалась вокруг, давно перехлестнув через край жертвенной плиты и даже по цепям дотянулась до руин древнего поселения, начав отравлять и его. Лишь восседающий в самом сердце Король Мертвых довольствовался кружащим у его престола водоворотом стенающих душ, безуспешно пытавшихся отогнать прочь последнюю, четвертую фигуру, находившуюся посреди этого омута кошмаров.
   Громоздкая туша изменившегося Схирема, бесформенным телом стелилась по земле, поглощая мертвые тела, преображало те, рождая на свет изуродованных големов Плачущей Богини, а верхняя часть была покрыта ороговевшей до состояния камня плотью. Костяные гребни, столь похожие на истекающие ядом скорпионьи жала, вспыхивали каждый раз, когда три треугольные головы, вгрызшиеся в плоть личей, делали очередной глоток их силы. Вдоль частокола клыков вилась алмазная бахрома, так похожая на ветви жертвенной плахи, к которой некогда была прикована Иорлея. Теперь и она, и добытый Ялом с Виком императорский кристалл стали неотделимой частью колдуна, вбирая в себя всю силу, изливающуюся из жертв. Чудовище казалось размером с костяного дракона, разрушившего дом Вика, передвигалось на мощных, мускулистых лапах и судя по всему, на много сильнее того. С каждой секундной оно раздавалось вширь все больше.
   Между изъеденных кислотной чумой когтей Схирема, бегали порождения его чрева, то и дело вонзая ржавые обломки стальных зубов в пытавшихся помочь своим гибнущим повелителям оживавшие трупы. Обелиски сросшихся тел выпускали в сторону колдуна багровые копья, пронзавшие костяной панцирь, отравляя кровь. Призраки в ярости стремились разорвать его душу на части. Но ничего не помогало, с каждой секундой зубастые пасти вгрызались все глубже и толстые, укрытые бронированной чешуей шеи, явственно содрогались от наслаждения, когда очередной глоток энергий проскальзывал по глотке.
   Ошметки тела, кровь, обломки костей летели в разные стороны жутким дождём. Мертвецы, словно защищавшие матку муравьи, взбирались по плоти трёхголового монстра, выгрызали ему глаза, вырывали клыки, но на месте потерянных тут же появлялись новые. И не было понятно, толи Схирем получает удовольствие от причиняемой ему боли, толи действительно устал сражаться сразу против троих, ибо тем, в отличии от его первых жертв, все же удалось пролить кровь колдуна. Впрочем, личи все равно оказались обречены, ауры их силы постепенно слабели, а вот огонь Вечного Океана внутри их убийцы, напротив, нарастал.
   Оставался вопрос, что теперь делать самим парням. Они пришли сюда дабы "прижать Схирема к стенке" и заставить того ответить на интересующие их вопросы. Теперь о подобной наглости можно было забыть. Более того, станет ли эта тварь вообще говорить с ними или сразу как покончит с трапезой, пошлет на них ватагу рожденных им ужасов поменьше. Стоило подумать заранее, как можно себя обезопасить от подобного развития событий.
   Викариан посмотрел на стальные скобы, уцепившиеся за старую кладку у них над головой, без труда разглядев на той росчерки глубоких трещин. Цепь держала намертво, но камень был не столь прочен. Он указал на ослабевшее крепление.
   - Тор, есть ли в твоих запасах что-нибудь, что могло бы сорвать эти скобы? Какой-нибудь алхимический клин или нечто в том же духе.
   Тот перебрал пальцами висящие на поясе мешочки и стальные шкатулки, с секциями, отделанными густым мягким мехом, в которых лежали заготовленные стеклянные колбочки и поскребя подбородок, утвердительно качнул головой:
   - Есть сильная кислота, что даже саму эту цепь растворит без труда. Понадобится время, но она справится.
   Однако Викариан опасался, что как раз времени то у них может и не оказаться.
   - У нас ещё осталась эссенция Раха. - напомнил Ялазар, передавая Мрачному один фиал, отливающий голубой лазурью, при этом сам отчего-то пристально разглядывая потолок, явно чем-то обеспокоенный. - Думаю, если попасть ей в этот разваливающийся кусок стены, цепь тут же сорвется под собственным весом, а если нет, то всегда можно второй стрелой разбить кристаллизованный участок.
   Приняв хрупкий дар, Торунг осторожно привязал его к наконечнику одной из своих необычных стрел без острия.
   - Кислоту побереги для второй цепи, полагаю на двух опорах площадка над пропастью удержаться сможет, а вот на одной, уже вряд ли. - отвлеченно произнёс Викар, размышляя куда теперь направиться.
   С одной стороны, растекалась чума, причем совсем не факт, что она была магической, а значит от осколка Хроногресса толку может не быть. С другой, на широких площадках и под легкими навесами вырастали алые обелиски, то и дело выстреливающие из себя костяные копья, перевитые жилами, покрытые порченной кровью, а по полу растекалась какая-то фиолетовая слизь. Однако в этой части пещеры стальные кольца тянулись к довольно тонкому минарету, который хоть и был на вид крепок, но явно не мог тягаться стойкостью с монолитом скалы, в который вгрызалась левая цепь.
   Отряд, оставив так и не пришедшего в себя Даниэля лежать скрытым за парапетом, двинулся по широкой дуге, обходя как можно дальше грозди гнойных наростов к замку, вырезанному в каменной тверди. Там, на довольно приличной высоте виднелась площадка, с которой можно было без опаски вылить кислоту, если никак иначе не удастся привлечь внимание Схирема. Как бы опасно не было переходить дорогу подобному созданию, знания, что оно несло в себе, о прошлом, том что случилось двадцать лет назад, когда родители Викара бежали из Кхидрина, стоили того, чтобы рискнуть ради них жизнью.
   Стенающему хору бессильных духов вторило злобное эхо лязга стальных когтей и влажное чавканье кусков плоти колдуна, падающих на обломки костей. Тот едва стоял на своих огромных лапах, но даже не думал разжимать челюстей.
   - Он бы не справился с вошедшими в полную силу, переродившимися личами. - заметил Тор, когда им пришлось пройти чересчур близко с заражённой чумой балюстрадой и картина происходящего под ними стала отчетлива видна.
   - Да, ему повезло застать их врасплох и не будь эта тварь Схиремом, я бы даже пожелал ей удачи. Чем меньше Королей Мертвых в Кеплере, тем лучше будет всем нам. - согласился Ялазар, при этом он высоко держал щит и не переставая озирался, словно ожидая нападения, хотя сражение сейчас кипело далеко внизу и о них никто из дерущихся даже не вспоминал.
   Беспокойство идущего первым товарища начинало передаваться Викару, хотя он совершенно не видел причин для столь нервного поведения.
   - Думаешь впереди засада? - спросил он у повелителя костей.
   Тот отрицательно покачал головой, на очередной развилке повернув вглубь скалы, чтобы пройти как можно дальше от луж желтоватой жижи, запятнавшей выходящие наружу толстые колоны. Здесь стены носили следы жестокого боя, развернувшегося в этих коридорах данным-давно, но кто с кем сражался было уже не узнать.
   - Я что-то ощущаю, сродни тому, что чувствовал, когда вчера нашел свои старые колодки.
   - Опять призрак прошлого?
   - Не знаю. Но на этот раз надвигается явно нечто более серьезное. И оно скоро будет здесь. - он поудобней перехватил меч, настороженно прислушавшись. - Будьте наготове, приближающаяся ярость затмевает даже черное отчаяние недоличей, погибающих сейчас под нами.
   Вик вздохнул. Мало им было монстра, пожирающего Королей Мертвых, так ещё и Чаариф продолжает подкидывать сюрпризы. Звуки боя стали глуше, когда они добрались до замеченной снизу монолитной террасы. Сюда почти не дотягивались ядовитые лозы и лишь пара потухших гнойников, опав, уныло свисали с полуразрушенных перил.
   - Что дальше? - Торунг подошел к самому краю, видимо не сильно опасаясь ядовитой отрыжки чумы, зеленоватым маревом поднимающейся над краем. В этом поступке не было ни капли бравады, опытным взглядом он оценивал высоту, расстояние и возможные угрозы, которые можно было разглядеть лишь там. В очередной раз все убедились, что маска Мрачного не просто необычный головной убор, но видимо ещё и инструмент алхимика, защищающий владельца от опасных испарений.
   Над вопросом "что дальше?" думал и сам Викариан, и пока не придумал ничего лучше, чем просто попытаться привлечь внимание, позвав колдуна. Он сделал пару шагов к разрушенной ограде, но быстрый жест Тора, приказывающий ему остановиться, заставил парня застыть на месте.
   - Здесь слишком много трупного яда, погибнешь, едва сделаешь вдох.
   Час от часу не легче, подумал Викар, складывая руки вокруг рта и что было мочи, заорал:
   - Схирем!!!
   Внимания он добился только от посмотревших на него спутников и если Торунг деликатно сдержал свое мнение о его плане, то до этого напряженно прислушивавшийся к чему-то Ялазар, начал давиться едва сдерживаемым смехом:
   - Все гениальное, конечно просто, но тебе не кажется, что в своей гениальности ты сильно опередил наше время? - произнес он, сквозь выступившие слезы и Вик невольно улыбнулся, сам прекрасно понимая тщетность своего поступка.
   На самом деле, у него была ещё пара идей, как можно заставить Схирема оторваться от пиршества. Однако первая являлась рискованной тем, что колдун мог просто убить их, не вдаваясь в подробности, чего же от него хотят, вторая же, скорее всего окончится так же, как и его первая попытка привлечь внимание, то есть ничем. Впрочем, если совместить эти два варианта, может что-нибудь да получится.
   Вик на секунду задумался, со своего места едва видевший за краем подрагивающий спинной гребень монстра, а после, произнес:
   - Тор, расплавь цепь под нами, а после, встань туда, откуда сможешь без проблем сбить скобы второй цепи. Той, что над входом.
   - Мы же вроде хотели с ним поговорить. - осторожно доставая из-за пояса нечто, напоминающее раковину моллюска, произнес Мрачный и острием стрелы, осторожно пробивая глиняную пробку, запечатавшую створки. Держа так, чтобы едва видимый пар от тонкой темной струйки, полившейся вниз, не коснулся руки, он опустошил сосуд.
   - Планы не изменились. - коротко ответил Викар, который не видел, как кислота разъедает толстые стальные кольца, но прекрасно слышал ядовитое шипение и скрежет, тут же наполнивший пещеру.
   Послышался громкий лязг. Обрывок стального каната взмыв в воздух, наконец освобожденный от своей тяжкой ноши, попутно полоснув по стоявшим ниже балконам, словно по ненавистным тюремщикам. Те, тут же наполнились зернистой пылью и ядовитым газом, с обрывками лопнувших полуживых чирьев, росших на их камнях. Огромная плита сильно накренилась на левый бок, врезавшись плоским брюхом в правый край пропасти. Две оставшиеся цепи сумели удержать её, хотя большая часть сражавшихся на её поверхности тут же оказалась сброшенными в пустоту провала, но даже падая, они продолжали рвать друг друга на части.
   Из лап Схирема, что уже буквально сиял от переполнявшей его силы, озаряя пещеру жутковатым багровым светом, тут же выдвинулись кривые сабли черных когтей, размером с доброго коня. Впившись в пол и хоть с трудом, но удержали чудище от судьбы большинства его слуг. Оно даже не думало прерываться, продолжая тянуть силу из потерявших своих последних защитников жертв, однако теперь, в силу отсутствия иных угроз, колдун мог уделить внимание новоприбывшим, что едва не скинули его в бездну. Даже с такого расстояния было видно, как между костяными наростами на его спине, что-то двигается. Когда же это "что-то" обернулось к парням, у Вика мороз пробежал по коже. На них, не мигая, смотрело изуродованное лицо прежнего Схирема.
   Оплывшая, зажатая между бугрящимися мышцами и костяной броней человеческая голова, теперь больше напоминавшая набухший, готовый вот-вот прорваться фурункул. Вылезшие из орбит красные глаза, на пораженном конвульсиями лице, злобно уставились на парней. Гигантская опухоль у левого виска, из которой торчал ветвистый пыточный инструмент, то и дело орошаемый артериальной кровью, начала сильно пульсировать, когда рот твари с трудом открылся и издал протяжный, скрежещущий вой.
   Последние из слуг Схирема тут же бросились с платформы на улицы подземного города, явно намереваясь добраться до новых врагов. Яла копошения внизу занимали не сильно. Он, не отрываясь, смотрел куда-то на потолок, Торунг же, натянув тетиву, ждал лишь приказа открыть огонь, однако у Викара было на уме кое-что другое. Он набрал в грудь побольше воздуха и закричал так, чтобы даже сквозь каменный гул, гулявший по пещере, его можно было услышать.
   - Галеа Акронис!!!
   - Веррат иша дум. - последовали слова, уже некогда слышанные Виком, но отличные от тех, коими их встретил привратник Чаарифа.
   В ту же секунду, исковерканные куклы Плачущей Богини остановились, будто бы в нерешительности. Викар понял, что его план сработал, теперь главное не потерять внимание колдуна. Пытаться предугадать развитие их разговора молодому человеку было не под силу, он не был дураком, но его ораторского умения в данном случае было явно недостаточно. Лихорадочно соображая, парень выдал первое, что пришло ему на ум:
   - А мне казалось, нужно отвечать валле иша дум. - именно эти слова произнес хранитель Печати Таагара перед тем, как открыть им путь в недра Чаарифа.
   - Только для тех, кто настолько глуп, что смеет надеяться, будто за огнем, излитым в небеса, воссияет рассвет надежды. Его не было прежде, не будет и впредь. Галеа Акронис - грядет восход Последней Звезды. Но рассвет не наступит - веррат иша дум. - он затрясся всем телом в экстазе, вбирая уже не силу, а души жертв. - Но что за дело тебе, отвергшему благословенный дар моей госпожи, до древних пророчеств?
   - Дар? То, что с тобой стало, ты называешь даром? - Викар внутреннее содрогался от одного вида ожившей мешанины кровоточащей плоти, обломков костей и клыков, в которую превратился старый колдун.
   Однако того слова молодого человека лишь позабавили:
   - Глупый смертный, даже обладая оком инфернала, ты продолжаешь видеть лишь внешнюю оболочку, не понимая, что она сродни твоей одежде: непостоянная, хрупкая. Ты все так же слеп к истинной сути. - он многозначительно задумался, тихо, словно неуверенный в своей догадке, добавив. - Причем как чужой, так и своей собственной.
   Было неясно, о чем он говорит, так как сила, текущая внутри мутировавшего тела бурлила в неостановимом круговороте постоянного рождения и смерти, раздвигая границы плоти все дальше, изменяя её, и казалось оттого менялась сама. Может, будь Викариан более сведущ в магии, он смог бы понять о чем разговор, но к сожалению, единственный опытный мастер Вечного Океана, с которым ему довелось общаться и который при этом не желал ему смерти, погиб при обороне храма несколько дней назад.
   Видя, что его не поняли, Схирем, уже ощутимо увеличившийся в размерах с момента, когда парни на него наткнулись, снизошел до разъяснений:
   - Придя сюда, я был смертным слугой, овеянным благодатью моей госпожи, но покинуть это место мне суждено полубогом, встав о десницу, Древней нашего мира!
   Даже в щелях, меж опухших век изуродованного лица, было легко различимо ликование. Желание, чтобы говорящие с ним людишки поняли, он более не служит их жалкому Пантеону, теперь его судьба связана с теми, кто правил Кеплером тысячелетия назад и обладает знаниями, а так же силой, несравнимой ни с одним из ныне живущих. Но бесстрастное выражение лица Вика, уже знавшего кем была Плачущая Богиня до Рубикона, несколько поубавило радости Схирема и в его взгляде промелькнуло раздражение тем, что жалкий смертный не рухнул ниц, едва услышав подобное.
   - Демон Агониса, которого тот отправил, чтобы нас убить, тоже считал себя живым воплощением древней силы. Ныне от него осталась лишь горсть остывших углей. А теперь, Повелитель Порталов лично пришел сюда, жаждя уничтожить это место. Тебя что же, больше не страшит возможность встретиться с ним?
   Схирем издал свистящий звук, видимо должный символизировать презрительное фырканье:
   - Агонис, всего лишь сошедший с ума слуга не добившегося ничего Разрушителя, эхо былого, как и сам Хроногресс. Он тень прошлого, охотящаяся за иными тенями того времени, дожившими до наших дней. Забавно, но не опасно.
   - Сошедший с ума? - Повелитель Порталов никогда не казался Викару таковым. Эксцентричным, злым, несдержанным - определенно, но спятившим, никогда.
   На раздутом лице Схирема появилась улыбка, а кожа собралась в закрученные складки, когда голова вновь стала поворачиваться, при этом вытягиваясь вверх. Парням показалось, будто они слышат хруст ломающихся позвонков, однако колдун продолжал двигаться и говорить, как ни в чем не бывало:
   - Конечно. Что есть Хроногресс? Не более чем инструмент алхимиков, позволяющий последнему творению Разрушителя, лишившему старый мир заслуженной победы, продолжать существовать и даже я бы сказал процветать. Семя Порчи и ты подавитель знаешь это лучше, любого из нас, ныне свило гнездо в душах всех живущих! - один из скорпионьих хвостов указал в направлении содрогнувшегося, словно от удара хлыстом, Ялазара. - И вот теперь Агонис, слуга этого самого Разрушителя, стремится уничтожить сей монумент минувшей эры, а значит и саму Порчу. Черный Король же, жизнь положивший на войну с демонами и тварями из иных реальностей, жаждет использовать древнюю машину в своих целях, запустить её. Тем самым укрепив власть некогда поверженного Архиврага!
   Брови Викара сами собой поползли на лоб, он никак не ожидал услышать подобных откровений о том, чей клеврет уничтожил его семью и кого он почитал за главного виновного крушения своей прежней жизни. Схирем же, не заметив изменившего в лице парня, продолжил:
   - Творцы жаждут уничтожить свое творение, охотники - сохранить дичь, на которую охотились всю жизнь. И после этого кто-то смеет называть "безумной" мою госпожу?! Оглянитесь, это не она и не я, это весь остальной мир сошел с ума! Вы сами давно спятили, но с тупым упорством продолжаете не замечать того!
   Дикий свистящий смех заметался меж каменных стен мертвого города и уже начинал казаться истерикой, вышедшей из-под контроля. Однако Вик не позволил колдуну соскочить с крючка сложившейся беседы:
   - Ты сказал, Семя Порчи есть в каждом из живущих. И даже в душах Скота? - через силу, борясь с желанием наброситься с расспросами об Антемосе, произнес молодой человек.
   Гримаса неудовольствия тут же скривила лицо Схирема. Ему не понравилось, что какой-то мальчишка посмел указать на очевидную ошибку и он резко оборвав смех, бросил, пресекая любые возражения:
   - Скот не живет, он существует. Даже кваплы, выведенные магами боевые хищники, некогда восставшие против своих хозяев и то больше подходят на роль разумных существ, чем эти жалкие рабы. - от былого веселья не осталось и следа, он снова вглядывался в Вика слезящимися, едва видимыми под опухшими веками глазами. - А вообще, признаться, я удивлен, что вы сумели нагнать меня, пройти через стража Первого Зала, избежать Леса Забвения, неся в себе печать Разрушителя. А после, ещё пройти по мосту разбитых реальностей, где даже мне сумели попортить шкуру. Это впечатляет. Жаль, что отказались от благословения Плачущей Богини, вы стали бы ценным приобретением. Впрочем, тех, кто не присягает госпоже по своей воле, всегда можно убедить иными методами.
   Разговор внезапно принял опасный оборот и нужно было срочно отвлечь Схирема, уже почти опорожнившего костяные оболочки трех, так и не ставших личами, некромантов. А раз колдуну так не нравилось, когда его ловили на очевидных ошибках, то пожалуй, стоило сыграть на его тщеславии и желании выглядеть всеведущим в глазах "жалких смертных".
   - А откуда тебе столько известно о прошлом. Семени Порче и Агонисе?
   - Оттуда же, откуда я узнал про темных магов, что каждое столетие приходят в эти подземелья, осененные печатями Королей Мертвых. - решив все же повременить с расправой, ответил Схирем.
   - Черный Том Века Ночи? - догадался Вик.
   Голова колдуна задрожала, напоминая издалека фалангу пальца, зажатую клешней краба-трупоеда. Видимо это была не особо удачная попытка кивнуть.
   - Когда нас достигла весть о великом фолианте, найденном Владыками Эфира в одном из Подземных Царств и о тех тайнах, что хранились в нем, мы поняли, это подарок судьбы. До того момента нежить и её повелители смели посягать на право предвечных вершить судьбу Кеплера, разрушая или преображая его. Некоторые бесхребетные божки даже помогали этим ничтожествам. И вот, наконец, стал ясен корень из которого произрастала сила Королей Мертвых, а так же домов, которыми те правили. В отличии от других культов, храм Плачущей Богини существовал ещё до пришествия Гелоса и становления Пантеона. Мы оставались верны вере своей даже после очередного Алого Дня, ибо лишены смертных слабостей. А потому, избавленные от сомнений, не сомневались, как надо поступить с открывшимися знаниями. Но остальные слуги богов оказались не столь единодушны. Они испугались.
   Хрипящий все сильнее, от вдавившихся в гортань сильно увеличившихся наростов, Схирем задрожал всем телом. Прошедшая битва сильно ослабила его и он уже с трудом цеплялся когтями за зависшую над пропастью пластину. Тем не менее, злость на собратьев заставляла его продолжать рассказ, словно он давно хотел выговориться, но учитывая необходимость скрывать свою истинную личину, до сего дня подобное было невозможно:
   - Эти дураки, обуянные страхом, предложили немыслимое, уничтожить древние машины, а зная, что моя госпожа на это не согласится, приказали лишить меня жизни, едва я пересеку врата Кхидрина. Спасибо Раху, чье заклятие, из-за его личного желания прикончить меня, сработало слишком рано. Я остался цел и невредим, а сам анархомаг оказался изгнан из полиса за свою оплошность. К счастью, Воющие Ведьмы просчитались, несогласных с ними оказалось намного больше. Это стало для них неприятной неожиданностью, ведь они так и не смогли понять простой вещи, которая была очевидна многим, поднявшим против них оружие. Хроногресс ныне вовсе не то спасение мира, которое некогда создавали Миклагард с учениками, но колыбель для избранных некромантов. Тех, чьи силы уже вышли за пределы способностей простых смертных и которым остался последний шаг в вечность, тех кому надлежит стать личами и возглавить армии нежити. А это значит, что руины Чаарифа - настоящая сокровищница Эфира. Впитав силу и знания темных владык, зреющих здесь, словно бабочки в коконе, мы смогли бы поглотить энергию, собранную древней машиной, в момент, когда та низвергнет свою ярость на Небесные Горы!
   - И тогда вы сможете захватить весь мир. - начав догадываться, к чему клонит Схирем, закончил за него Вик.
   - Да, но не Кеплер. Зачем нам этот проклятый, гниющий труп? В умелых руках, с такой силой и знаниями, можно было бы сотворить невероятное, сбросить ярмо проклятых некромантов, коих с каждым годом все больше, и наконец занять достойное место в мироздании. Перестать быть землей, куда стекаются отбросы всех прочих реальностей и начать захватывать иные миры самим! Некромантия, тайны Пандемония, скрепы шестисот шестидесяти шести грехов, Бездна, течения Изначального Эфира, магия Крови и десятки иных высших школ, позволяющих управлять самой сутью магии, не говоря уже об учениях сотен иных стихий. Все это подвластно нам! Но мы продолжаем, будто черви, возиться на останках погибшего Кеплера, вместо того, чтобы открыть великие врата и завоевать себе новый дом!
   На этот раз даже Ялазар оторвался от пристального разглядывания потолка, воззрившись на изменившегося колдуна. Тот настолько вошел в раж, рассказывая о планах, которые уже видимо давно строил, что даже стал пританцовывать, переминаясь с лапы на лапу. Стало ясно, Схирем жил этой мечтой если не большую часть жизни, то последние десятилетия точно.
   - Бесчисленные вселенные, чьи обитатели будут просто не в силах противостоять той мощи, которую мы принесём с собой, только и ждут, чтобы пасть к нашим ногам. Я, ты Вик, ты Ялазар и даже ты, слуга Апостола Бродячего Ужаса, можем стать правителями, богами девственно чистых, молодых миров, вместо того, чтобы каждый день здесь пытаться перегрызть друг другу глотки. Только вдумайтесь в это!
   В эту секунду Викариан, как наяву, представил Вардему, в которую вторгаются несметные орды чудовищных аберраций, големов и прочих монстров, ведомых темными колдунами, закаленными в бесчисленных войнах друг с другом. Как они превращают её прекрасные луга с лесами в пепел, а светлые, наполненные смехом и радостью города, в заполненные изуродованными трупами руины. От подобного видения ком подкатил к горлу. Он с пугающей ясностью понял, что весь его страх перед Агонисом, все его желание поквитаться с Ульфом за погибшую семью померкли перед абсолютной необходимостью остановить чудовище, с которым он сейчас общался. Причем не только его, но и все прочие порождения Плачущей Богини, ибо Схирем был лишь одним из её жрецов, а за двадцать прошедших лет с момента нахождения темного тома Века Ночи, та вполне была способна отправить своих слуг во все концы мира с аналогичной целью.
   А не могла ли тень, которая напала на Силику, быть не их с Ялазаром виной, а одним из таких вот "покорителей новых земель", о которых говорил колдун, ещё до Праздника Чистых Небес? И пока Схирем лишь мечтал об этом, тот незнакомец с черным мечом уже сумел вырваться за пределы Кеплера!? Ведь прошло уже много лет. Как они знали, Воющие Ведьмы не сумели убить всех, кто не принял их сторону, а значит, у ренегатов было вдосталь времени, чтобы использовать полученные знания в своих целях. Разумеется, это было не более, чем нашёптанная страхом паническая мысль, но даже от мысли, будто подобное возможно, становилось не по себе.
   - Но ты собираешь силу для своей госпожи, ведь так? - с трудом процедил Вик. Его разум постоянно норовил соскользнуть в круговорот паники, не в силах придумать, как они могут остановить Схирема и потому просто пытался, как мог, тянуть время, связывая уже почти окончившего свою трапезу колдуна разговором. - Выходит, ты всего лишь сосуд, что будучи опустошен, останется здесь, в то время, как она сама покинет Кеплер?
   Опухшая покрасневшая голова, стиснутая со всех сторон разросшимися пластинами брони, уже почти не могла говорить, словно рыба, хватающая воздух, лишь открывала и закрывала узкую щель рта. Кости черепа, казалось, вот-вот лопнут, избавив тварь от последних остатков былого облика:
   - Ты, отринувший благодать богини, не понял прежде, не поймешь и теперь, почему я буду верен моей прекрасной госпоже до конца. Даже слушая меня, ты не слышишь, но цепляешься за свою жалкую мясную оболочку. Однако, страж Первого Зала, что был создан противостоять истинному злу, напал именно на вас, а не на меня.
   Большего он сказать не успел, когда Ялазар внезапно рванул Вика за шиворот, отбрасывая назад и резко поджимая к потолку щит. Повелитель костей, хоть и заинтересовался разглагольствованиями колдуна, но к счастью не утратил бдительности. А потому, когда острое лезвие блеснуло в темноте, опускаясь на голову его товарищу, он среагировал молниеносно. Железное дерево украсилось новой засечкой, но без труда выдержало удар. Тогда же, следом за мечом, на него рухнула громоздкая тень.
   Крепко державший щит Ялазар не выпустил его и на этот раз, но от новой тяжести его ноги подогнулись и он припал на колено, в ту же секунду из темноты, где все это время сливаясь с мраком, стоял Торунг, выпорхнули два белых росчерка. Они заставили напавшего сделать резкий взмах оружием, на лету перерубая древки костяные стрел. К счастью, этого оказалось достаточно, чтобы скинуть незваного гостя.
   Зарычав от натуги, повелитель костей поднялся, рывком сбрасывая стоявшего на его щите незнакомца, успевшего отразить костяной лепесток метательного кинжала, пущенного пришедшим в себя Викаром и доставая свой собственный меч. Едва различимая фигура оказалась возле кромки балкона, но ядовитые испарения, к которым её оттолкнули, не причинили ей вреда.
   Пещера, после угасания сияния магии вырывавшейся в материальный мир из ныне опустошенных костяков Королей Мертвых, стала напоминать сумеречный мир, населенный зыбкими тенями. Последними источниками света здесь оставались переполненные силой гребни-жала на загривке Схирема, который замолк, видимо так же не ожидавший появления на сцене новых действующих лиц, да светлячки в самом низу пещеры, что некогда были лампой проводника, но толку от них сейчас было немного.
   - Жалкое зрелище, подавитель. - раздался грубый, сухой голос, который тем не менее казался смутно знакомым. - Как вижу, теперь ты якшаешься с проклятыми. Впрочем, чего же ещё ждать от предателя?
   Сражаться в темноте было не сподручно, а Тонкий Мир здесь представлял из себя полнейших хаос, нисколько не помогая разобраться, кто же напал на них, разве что стало заметно, как ручейки силы словно в отвращение стараются обтекать несостоявшегося убийцу стороной. Торунг, снова спустил тетиву, но с тем же результатом и решив больше не тратить попусту стрелы, бросил между повелителем костей и напавшим на него незнакомцем небольшую фиалу, что разбившись, выплеснула тут же занявшийся жидкий огонь. Несмотря на то, что пламя сильно чадило, его свет все же позволил парням рассмотреть новую опасность.
   Фигура незнакомца была намного крупнее, чем показалось изначально, пожалуй, даже больше Ялазара. Обряжен он был в добротный доспех из каменной стали и вооружен таким же двуручным мечом, который, тем не менее, без труда удерживал одной рукой. Когтистые перчатки и гравированная тяжёлая кираса являли собой истинный шедевр кузнечного дела, скорее всего бывший артефактов очень далекого прошлого, ибо вряд ли нынешние кузнецы способны были создать что-то, хоть отдалённо похожее. Разглядеть геральдику на грудной пластине не получалось, она оказалась перемотана рваными обрывками шкур и каких-то ярких полотнищ, вроде флагов, служивших теперь плащом, закрепленном на правом плече под литым горжетом. А вот левый округлый наплечник, напротив, нарочито был выставлен на показ, красуясь четко выведенной на нем вязью клятвы:
   "Рожденный в огне, закаленный кровью. Мы - пламя, выжигающее порчу колдовства. Мы - рок малефиков. Мы - Подавители". Под ней виднелось нечто, вроде обрывка цепи, перевитой шелковой лентой и оттиснутой алым сургучом.
   Голова напавшего, единственная, оказалась покрытая не сталью, но крупным, толстым костным черепом, некогда видимо принадлежавшим чудовищу. Тот заметил пристальный взгляд Яла с Виком, направленный на цепочку, с явным презрением пояснив:
   - Печать мести Ганреи. Пока ты, ублюдок, бегал от ордена, предавал своих братьев, служа нечестивым колдунам и братался с порчеными душами, мы вернули долг крови, обратив проклятый полис в руины.
   - Но Ганрей стоит до сих пор, я видел звезды его куполов в начале прошлой осени, а ни один безумец не поведет войска накануне зимы, да ещё на длительную осаду. Ты носишь доспехи Курфюрста цитадели, но они никогда не лгут. Так кто же ты?
   И тут Викар внезапно понял, чей голос пробивается из-под костяного забрала. Это был голос самого Ялазара, только старше. Намного старше и в нем не было обычных для того веселых ноток, лишь ледяная сталь, что нет-нет, да и прорывалась в минуты ярости повелителя костей откуда-то из глубины его прошлой жизни.
   - Он не лжет, - поднимаясь на ноги, тихо произнес парень, - это время.
   - Что? - не понял Ялазар.
   - Время, помнишь, проводник говорил, что время проснулось. Сначала ты нашел прошлое - колодки, в настоящем ты сейчас, а это, видимо будущее. То, кем ты бы мог стать, не уйди из ордена.
   Холодный блеск из глазных провалов шлема-черепа мгновение пристально разглядывал Вика, но этого хватило, чтобы понять, зачем он здесь. На них смотрела сама смерть. Смерть, что лишает жизни не от желания убить, а просто потому, что такова её природа и приговор им она уже вынесла. То же увидел и Ялазар, сглотнувший подступивший к горлу ком. Кажется, он впервые в жизни понял, в кого мог превратиться и судя по всему, ему это очень не понравилось.
   Фигура легко, движением в котором читался опыт десятилетий жестоких сражений, крутанула довольно большой меч. Ялазар выставил перед собой щит. Он слегка согнул колени и отвел свое оружие за ногу так, чтобы его собственный удар враг не смог заметить. Опытный взгляд подсказывал повелителю костей, что с подобным противником им вряд ли удастся справиться, однако и тешить себя глупой надеждой, будто и на этот раз удастся сбежать от верной смерти, не смел.
   Никто из их небольшого отряда не был и близко равен настоящему курфюрсту Подавителей, а способность того без особого труда отбивать летящие в него стрелы и крутить двуручный меч, словно тот весил не больше осинового прута, лишь подтверждало эту догадку. Сколько ударов подобного зверя ему удастся выдержать: два, три? Да и то вряд ли.
   - Я чую зловоние варпа, исходящее от тебя, предатель. Ты мало того, что отринул учение ордена, но ещё и сам пал во грех, обрекая этот мир и прочие, куда изольется гной магии, на жуткую смерть. Но хуже всего, пошел на это добровольно.
   Несмотря на то, что от слов курфюрста все так же веяло пробирающим до самой души холодом, в нем появились нотки очень похожие на с трудом подавляемую злость. Его не столько коробило предательство, сколько то, что теперь Ялазар сам пользовался магией. Он ухватился за рукоять меча двумя руками, медленно поднимая тот над головой.
   - Вместо того, чтобы плечом к плечу с братьями сражаться, дабы излечить Кеплер от всей проклятой жизни, ты якшаешься с чумной крысой, безмозглым сопляком и кучей протухшего мяса, служащего мертвой рыдающей шлюхе. - он с особым презрением выплюнул последние слова, бросив взгляд назад, на молча поглощавшего последние всполохи силы Схирема. От прозвучавшей фразы гребни на спине того встали дыбом и ядовитые жала яростно, словно кнуты, забили в воздухе, пытаясь дотянуться до оскорблявшего его госпожу наглеца.
   Меч в руках курфюрста внезапно начал быстро опускаться, хотя тот все ещё смотрел вниз, туда, где некогда восседали на тронах из мертвецов три Короля. Викар удивленно смотрел на то, как лезвие с воем летит вниз, рассекая пустой воздух, пока краем глаза не заметил несущуюся на того тень. Из размытого пятна периферийного зрения вылетела закованная в белый костяной плащ фигура с поднятым щитом и Вик с ужасом понял, что это Ялазар решил атаковать первым, выбрав момент, когда непобедимый в честном бою противник на секунду отвлекся. Однако хоть разум старого подавителя ещё был отвлечен разозлившимся Схиремом, его тело оказалось вполне способно постоять за себя, уловив тихий звук приближающейся опасности.
   Было видно, что план Ялазара провалился с самого начала. Возможно, за защищавшим его куском дерева он не видел падающее ему на голову оружие и едва он попытается нанести удар, как тут же лишится жизни. Если конечно не ударит вслепую, из-под щита, но против такого противника, это было вряд ли более эффективно, чем просто рубить воздух.
   Тор не успел вскинуть лук и сам Вик с натугой выжимал из глотки медленные, никак не хотевшие рождаться слова об опасности, предупреждающие товарища, чтобы тот не смел опускать щит, когда короткий участок, разделявший настоящее и будущее, сократился до одного удара сердца.
   Ялазар перепрыгнул через неширокий ручеек жидкого огня, на секунду осветившись снизу рваным блеском и став похожим на рыцаря в сияющих белых доспехах, с лету врубившегося в темный силуэт порождения ночи. Словно свет и тьма, что бесконечно борются в душах всех живущих, столкнулись они друг с другом в яростной битве.
   Огромный меч закончил описывать смертельный полумесяц и Викар приготовился к самому худшему, когда под сводами огромной пещеры раздался звук чудовищного удара, сопровождаемый сухим треском. Однако Ялазар не упал и даже не замедлился. Оказывается, он и не собирался атаковать, видимо понимая, что в этом бою ему не победить, а потому просто со всей силы врезался в противника, и не опуская щит, потащил того к краю обрыва, который виднелся всего в паре шагов за его спиной.
   В последнюю секунду когтистая перчатка успела ухватиться за полуразрушенную ребристую ограду, но Ялазар, резко выдернув руку из крепежных ремней, что было мочи саданул тяжелым сапогом в щит со своей стороны, отправляя курфюрста вместе с вырванным им обломком каменных перил в полет со стены. Прямо в пасть радостно защелкавшего желваками трех морд Схирему, тут же выплюнувшему на встречу, оскорбившему его госпожу, струю густой едкой жижи. Впрочем, тот недаром являлся одним из командующих ордена Подавителей. Извернувшись всем телом, он пропустил большую часть слизи мимо себя, тут же обрушившись на мутировавшего колдуна с просто нечеловеческой яростью рубя и кромсая того своим мечом.
   Ялазар отошел к Вику, тряся левой рукой, видимо онемевшей в момент, когда лезвие врезалось в стальное дерево. Козырек его костяного капюшона был расколот дотянувшимся таки до него острием, но лицо его сияло от расплывшейся по нему улыбки. Он видимо и сам не ожидал, что так легко отделается, и теперь парни с интересом наблюдали за завязавшимся внизу боем. Надо сказать, что несмотря на всю поглощенную Схиремом силу, та нисколько не помогала ему справиться с почти полностью неуязвимым для магии старым подавителем.
   - Нам нельзя оставлять в живых ни одного из них. - Ялазар сказал эти слова просто и даже как-то буднично, словно озвучив то, что все и так понимали.
   Не отрываясь от созерцания сражения, в котором Схирему только что вспороли его рыхлое, ещё не успевшее покрыться броней брюхо, Викариан согласно кивнул, добавив:
   - Но пусть сначала измотают друг друга. - он усмехнувшись, посмотрел на товарища. - Даже на старости лет твой острый язык приносил бы тебе немало проблем.
   Ялазар, не прекращая довольно улыбаться, парировал:
   - Зато никто не будет стремиться к тому, чтобы я лизал ему задницу.
   Смех Вика не смог перекрыть раскатистого рыка и гулких, сокрушающих пластины брони, ударов тяжёлого двуручного меча. Двое сцепившихся в смертельной схватке существ, не замечая больше ничего вокруг, стремились просто убить друг друга. Магия ревела раненым зверем, обливая стены белым пламенем, хлестая по воздуху пурпурными плетями, однако стоило им коснуться древнего доспеха подавителей, как чары тут же превращались в ярко-голубое пламя, что окутывало фигуру курфюрста, не причиняя тому никакого вреда. Вскоре он превратился в настоящий факел, однако пламя, истекавшее от него, скорее вредило Схирему, до хруста опаляя открытые части его плоти.
   Вскоре тот лишился всех трех своих жал и как это было не удивительно, явно начинал проигрывать битву. Его враг то мельтешил у него под ногами, то оказывался верхом, отсекая недавно выросшие костяные гребни. К тому же, колдун был изнурен в прежней схватке с личами, да и его многочисленная свита, теперь пытавшаяся защитить повелителя от надоедливой человеческой букашки, так же оказалась бессильна.
   Меч из каменной стали, закаленный чарами подавителей, рассекал изувеченную плоть порождений Плачущей Богини, ничуть не хуже, чем любую другую, а ржавые обломки, торчавшие на месте оторванных конечностей, не могли сдержать его могучих ударов.
   Вскоре Викар заметил, что Схирем теперь лишь защищается, а одна из его голов более не принимает участие в битве, оглядывается, словно ища пути к отступлению. Больше медлить было нельзя.
   - Тор, цепь над входом, пора!
   Лучник стоял в тени толстых колон, сокрытый едким маревом ядовитых испарений, потому лишь сверкнувшая стрела, устремившаяся сквозь круговорот беснующихся магических ветров, подсказала парню, что тот понял его приказ. С такого расстояния они не услышали ничего и только алмазный цветок, распустившийся на месте, где некогда было крепление, тот час же взорвавшийся дождем серебряной пыли, намекнул, что их план сработал.
   Как они и думали, тонкий минарет на правой стороне оказался не в состоянии удержать всю тяжесть громадного жертвенника. Стальные челюсти последней цепи тут же вырвали из его бока огромный кусок. Остатки мертвых тел, вместе с высохшими костяками, так и не родившихся личей, полетели в пустоту, когда висящая над пропастью плита сначала сильно накренилась, а после, с оглушительным грохотом скользнула в пасть бездны под ней.
   Викар едва не подпрыгнул в восторге от увиденного, однако его радость оказалась преждевременной. В последней попытке спастись, Схирем раскинул лапы, попутно невероятно вытянув шеи, сумев когтями и клыками уцепиться за торчащие из стен выступы. На его спине оказался, словно бы и не заметивший всего произошедшего, курфюрст, с остервенением продолжавший кромсать и без того истекающее ихором тело колдуна. Наверное, умей старый подавитель радоваться, сейчас бы его поведение можно было бы назвать ликованием в предвкушении скорой победы. Несмотря на то, что два врага вновь зависли над пропастью, исход противостояния был уже предрешен, по крайне мере, так некоторое время казалось.
   Раздался странный, скрипящий звук, так плачут петли на давно несмазанных дверях и пол под ногами парней дрогнул. Викар внезапно понял, что небольшая площадка, на которой они стояли, принялась, сначала медленно, но после все быстрее, проваливаться вниз. То же происходило и со всем остальным окружением, словно Схирем, вцепившийся в стены, вместо того чтобы постепенно проваливаться сам, теперь увлекал за собой всю пещеру. Следы от его когтей пылали нестерпимым белым огнем, он больше не обращал внимания на фигуру, стоявшую на его спине и отсекавшую от него кусок за куском. На местах отрезанных частей тут же появлялись новые, что жили не многим дольше, но колдуну оказалось проще восстановить свое тело, чем тратить силы на сражение с курфюрстом.
   К тому, же чем глубже они погружались, тем заметней становилась усталость "Яла из будущего", но не физическая, а какая-то другая, словно силы стремительно покидали его. Видимо, чем дальше призрак времени находился от места своего рождения, тем слабее становился, даже голубоватое пламя, вторым плащом окутывавшее его плечи, сейчас опало и потускнело. В свете чего, попытка жреца Плачущей Богини просто сбежать от явно более сильного противника выглядела вполне логичной.
   С ужасом Вик понял, проваливающаяся в недра земли пещера набрала такую скорость, что его ноги начали буквально отрываться от пола. Тор вцепился в колонну, а повелитель костей был пока слишком тяжел, чтобы его можно было так легко поднять в воздух, но и он поспешил отойти к ближайшим проходам, на всякий случай.
   Из провала вылетела та самая площадка, на которой некогда покоились престолы трех Королей Мертвых, переворачиваясь и хлестая обрывками цепей, словно кнутами, она унеслась ввысь. А следом за ней из бездны стали вылетать обломки каменных недр, расколотых огромной массой прорубающейся сквозь них скальной залы.
   Нижние ярусы заполнил зернистый туман, наполненный шипением и треском рвущейся вокруг земной тверди. Однако, несмотря на это, самому Схирему, находившемуся в эпицентре сотворённого им же катаклизма, возносящийся к потолку, поток остроганных каменных осколков не причинял абсолютно никакого вреда. Он был сокрыт куполом магии, без труда защищавшем его от любой опасности, кроме пожалуй той, что сейчас из последних сил держалась на толстых пластинах брони его спины.
   Очередной сталагмит, вырвавшийся из бездны, с грохотом врезался в стену под площадкой на которой стояли парни, словно клык хищника пробив камень насквозь и разметав треснувшие плиты, оставил в полу рваную пробоину. Мысленно Викар возопил о том, почему ни один их план не может пройти до конца, как задумано изначально, раз за разом заставляя выкручиваться из смертельной опасности по ходу дела, в слух же он прокричал:
   - Ял, колдуна защищает какой-то барьер, но раз там внизу твое будущее, значит он должен знать секреты Ордена, так?! Подавители что, никак не могут блокировать чужую магию?
   - Блокировать - нет, развеять - да! - вцепившись в колону, проорал в ответ Ялазар, уже с трудом дыша от наполнивших воздух облаков пыли.
   Словно только этих слов и ждали каменные пики. Как масляный пузырь на луже, прорвав защиту Схирема, два огромных зубца пронзили его грузное тело насквозь, буквально разрывая ту на части.
   В ту же секунду движение сквозь земную твердь стало замедляться, а вместе с тем, резко прибило к полу мешавший дышать песок, при этом потушив разлитый Торунгом жидкий огонь. Парней теперь нещадно вжимало в плиты, а по каркасу зданий зазмеились опасные трещины. Они не знали мертв ли Схирем или просто сильно ранен, однако ни колдуна, ни курфюрста Ялазара, скрывшихся в мрачной высоте у них над головами больше видно не было.
   Все вокруг погрузилось в кромешный мрак и у распластавшегося на животе Вика, которому сейчас не хватало сил даже подняться, мелькнула мысль, а не оказались ли они похоронены заживо, ведь место, через которое они сюда попали, осталось далеко над ними и ни единого проблеска светлячка-осколка сейчас видно не было. Он не успел как следует обдумать эту догадку, как ему по глазам резанул нестерпимо яркий, после долгого нахождения в зыбком полумраке, оранжевый свет. В нос ударило зловонием серы.
   Непроизвольно он спрятал лицо за рукой, однако вскоре за пляшущими радужными пятнами стали появляться очертания окружающего. Болезненных чумных наростов не осталось, их стесал непрекращающийся каменный дождь, что раньше возносился вверх, а теперь градом сыплющийся обратно вниз. Викар поспешил укрыться под козырьком галереи, тянувшейся вдоль всей стены на их уровне, оказавшись рядом с Ялазаром и Мрачным. Те уже пришли в себя и пытались понять, куда же закинул их чертов колдун.
   Из жерла пропасти теперь лился свет, без труда освещавший все вокруг и сквозь это огненное око были видны лоскуты огненных рек, закованных в обугленные русла.
   В этот момент над их головами раздался гулкий удар, от которого тут же появились тысячи новых трещин. Вся левая часть города, как раз где сейчас находились парни, словно устало выдохнула застоявшийся за века воздух, выдув наружу гейзеры пыли и тут же мимо парней сверху рухнул особенно крупный кусок скалы, размерами чуть ли не с храмовый холм. Скорее всего это была часть свода, отколовшаяся, когда пещера полетела сквозь земные недра. Глыба проскрежетала по стене, оставляя в той глубокую борозду и словно оттолкнувшись, крутясь в воздухе, устремилась к витиеватым сооружениям противоположной стороны. Викар полагал, что после её падения от тех не должно остаться и следа, но эффект даже превзошел его ожидания. Хрупкие конструкции, перемежающиеся с высохшими после смерти личей кровавыми обелисками, просто пропустили громадный булыжник сквозь себя, словно стали жидкими. Земля не выдержала такого удара, обрушившись в пустоту, увлекая за собой всю дальнюю стену, расширив провал и явив то, что до того было скрыто.
   Пещера, в которой они сейчас находились, замедляясь "скользила" вниз к видневшейся там выезженной каменистой равнине, по которой струились десятки лавовых вен. Они вытекали из огромных озер, облепленных каменными статуями крылатых существ, напоминавших животных на водопое, вот только те не пили огненную воду, а наоборот извергали её из себя, не давая руслам пересохнуть. Посреди этих пылающих водоемов виднелись руины самых разнообразных строений, покрывшиеся магмовыми наростами. Одни стояли ровно, иные наклонились, а кое-где и вовсе напоминали остовы утонувших кораблей. Размерами же местность была сравнима с родным лесом Викариана, простираясь далеко за пределы человеческого взора.
   Схирем видимо использовал эту часть Чаарифа, как таран, чтобы пробиться в самое чрево Кеплера. Но едва заклятие перестало работать, сила хранившая пещеру от разрушения, исчезла. И хотя движение вниз постепенно сходило на нет, какое-то время парням казалось, что либо их раздавит в лепешку, о уже видневшуюся и потрескавшуюся от жара землю, либо пол у них под ногами расколется окончательно и они опять-таки расшибутся насмерть.
   К счастью, на пути падения попался особенно крупный обломок древних руин, украшенный таким толстым слоем подтеков застывшей магмы, что теперь скорее напоминал крупную пористую гору, нежели некое строение. Словно острие копья, остатки пещеры врезались в её вершину, оказавшуюся довольно хрупкой и вскоре остановились окончательно. А окружающее затянуло поднявшимися облаками раскаленного песка и пепла.
   Тут было жарко. Чертовски жарко. Парни, почти с час пережидающие все никак не прекращавшийся каменный дождь, летевший сквозь пласты земли вслед за ними, были вынуждены скинуть свое зимнее снаряжение, оставив лишь обрывки шкур, обмотанные вокруг рта и носа, чтобы хоть как-то дышать в поднявшейся пыльной буре. Пот лил градом и Вик не мог припомнить, чтобы даже в Рабском Рынке стояла такая душная жара. Впрочем, им ещё повезло, у них хотя бы была защита над головой, а вот о судьбе оставленного ими Даниэля теперь можно было только гадать.
   Когда дробный стук камнепада стал стихать, а пелена перед глазами, поредев, осела, стало возможно более детально и полно разглядеть куда же их занесло. Лавовые озера пятнали мрачную долину, раскинувшуюся вдаль на многие дни пути. Своим кровавым сиянием они озаряли берега, редкие обломки треснувших скал, выдающиеся прямо из рыжеватого камня и конечно же руины. Пустые, обглоданные остовы строений, они были здесь повсюду, а их оплавленные вершины терялись в темноте, куда увядающий свет снизу уже был не в силах дотянуться.
   - Мы что, в аду? - вспомнив рассказы Измаила и утирая едкий соленый пот с глаз, спросил оторопевший Викариан.
   - Если так, то он пуст. - Мрачный в отличии от остальных не прикрывал глаза руками, разглядывая огненную равнину так, будто смотрел на зеленеющие луга в прохладный летний день.
   - Ничего удивительного, все демоны то давно перебрались на поверхность, что им тут делать? - хмыкнул Ял. Он посмотрел вниз и словно что-то увидев, принялся искать как бы спуститься.
   Торунг, не отрываясь от созерцания жуткой долины, указал на полуразрушенную лестницу, примеченную им в каменных разрывах некогда монолитной кладки, куда повелитель костей тот час же направился и произнес:
   - Все же не думаю, что это преисподняя, скорее глубокие недра, сродни тем, что роют некоторые кланы гномов, дабы добраться до крови земли, что они используют в своих кузнях. - видимо он имел ввиду лаву, находившуюся здесь чуть ли не повсюду.
   - Как бы то ни было, оставаться здесь надолго нельзя, если не от жажды на такой жаре подохнем, так отравимся серой. - отозвался снизу Ялазар, натужно пыхтя и вытаскивая что-то из-под завала камней. Вскоре в его руках красовался чудом уцелевший щит, который он радостно вздернул над головой и потрясая им захохотал. - Этой вещице даже камнепад нипочем! Славный мастер делал.
   Пока один его товарищ радовался возвращению щита, а второй угрюмо глядел вдаль, пытаясь понять, куда же идти дальше, Викар безуспешно искал глазами светлячков. Но те куда-то пропали и больше некому было указать им верное направление. Парень внезапно вспомнил про оставленного ими Даниэля. Он взглянул туда, где некогда был вход в пещеру и с неимоверным удивлением обнаружил почти не пострадавшую лестницу с площадкой, закрытой парапетом на вершине. Там даже остался изрядный кусок стены. Разумеется, в той части все было покрыто песком, пылью и блестящей, словно крупицы алмазов кристальной крошкой, но по сравнению со ставшей похожей на вспоротое брюхо великана остальной частью залы, место где они оставили жреца выглядело тронутым.
   - Предлагаю оставить его тут. - произнес подошедший Ялазар, как-то подозрительно серьезно. В меховых масках, закрывавших нижнюю часть лица, они с Виком стали похожи на двух разбойников, планирующих недоброе и было непонятно, шутит повелитель костей или нет.
   Ответить тот не успел. Медленно, словно пустынный элементаль, в водопадах осыпающегося на пол песка, пошатываясь и держась за невысокие перила, Даниэль стал подниматься на ноги. Он растеряно огляделся, почти сразу же закашлявшись.
   - Не успели. - раздосадовано цыкнув языком, констатировал Ял, поворачиваясь к продолжавшему обозревать окрестности Тору. - Выхода не видно?
   Тот отрицательно покачал головой:
   - Лишь выезженная жаром долина полная развалин. Думаю, это тоже часть Фариза. По крайне мере была когда-то. Вдали правда есть что-то, вроде черного леса, отсюда мне не разглядеть, но пешим ходом туда не меньше дня пути, а то и все два. Мы тут столько не протянем. По крайне мере вы.
   Последнее было лишь констатацией фактов, хотя ни Яла, ни Викара, махавшего рукой жрецу, знание правды нисколько не обрадовало. К тому же, тащить на себе теплые вещи, противно липнущие к телу, да ещё облаченными в тяжелую броню по такой жаре, казалось просто невозможно. А значит, к заплечным мешкам теперь ещё добавится ворох верхней одежды, которую придется нести. Впрочем, даже это не помогло бы им добраться до места живыми.
   - Что со мной было? - едва шевеля синими, несмотря на адскую жару, губами прошептал подошедший Даниэль.
   Встреча со Схиремом далась его организму нелегко, он стал похож на обескровленный труп. Было видно, что ему нехорошо и все недовольство по отношению к жрецу постепенно сошло на нет, когда стало окончательно ясно, что в обморок он упал вовсе не от страха.
   Впрочем, Ял как всегда не удержался:
   - Ты опоздал на бал грешников, где были шлюхи, выпивка и много чего ещё, о чем не смеют говорить даже совратители Кавенона. А когда нас за это решили скинуть в ад, мы сказали, что без тебя никуда не пойдем, ибо мы твои верные товарищи. Так что, добро пожаловать в преисподнюю.
   Бедный Даниэль, расширившимися от ужаса глазами, посмотрел сквозь широкий пролом, за которым виднелась рыжая равнина, перемежающаяся пламенеющими языками рек. Он уже открыл рот, чтобы ответить, но слова застряли у него в глотке. Видя такую реакцию, повелитель костей заулыбался, но вскоре вернулся к поискам возможного выхода из этой части города.
   Чаща, о которой говорил Тор, была довольно далеко и понять, что же за растения могли выжить в подобных условиях, Викар не мог, зато он хорошо видел возвышавшийся посреди рощи кусок огненной скалы, довольно отличный от остальных черных, обугленных руин. Она выглядела полной жизни, на фоне прочих, мертвых собратьев. Именно благодаря её сиянию парни и сумели заметить сам лес.
   Они двинулись в путь.
   Однако, перед тем как ступить с искрошенных плит на покатый черный вал оплавленного камня развалин, в которые врезалась громада пещеры, Мрачный бросил короткий взгляд в пустоту, теперь зиявшую у них над головой. Никто не говорил об этом, но все с тревогой ждали, что вот-вот должен появится либо Схирем, либо ожившее время, носившее лик курфюрста. Но бездна оставалась недвижима и даже далекие огни в её чреве постепенно гасли, слово угли затухающей жизни.
   Покидая остатки залы, отряд почувствовал неимоверное облегчение. Они не только узнали немало секретов о прошлом, но и не позволили порче Кеплера излиться в иные миры. По довольному лицу Ялазара было заметно, он крайне доволен результатом, в конце концов, его будущее воплощение было право, может он и ушел из ордена, но не отринул его догм. Викар же мог не беспокоиться, что Схирем найдет путь в Вардему, хотя конечно оставалось ещё немало его собратьев, стремящихся к тому же. Даже в походке Торунга читалось чувство выполненного долга. Последний, как всегда, действовал с поразительно холодной точностью и четкостью, совершено безучастный к опасности, отчего невольно закрадывался вопрос, а живой ли он вообще?
   - Так что действительно произошло? - Даниэль наконец осознал, что Ялазар просто подшучивал над ним. Однако теперь, чувствуя вину за то, что пусть не по своей воле, но все же пропустил схватку, добровольно взвалил на себя часть вещей Вика и даже запасной меч повелителя костей. - Едва мы вошли, меня словно обухом по голове ударили. Не могу ничего вспомнить.
   Злиться на жреца смысла не было и потому шедший теперь налегке Викар принялся рассказывать. Пока они пробирались по лабиринту сросшихся воедино балконов, лестниц и внутренних помещений, переходя с одного яруса на другой, спускаясь все ниже и ниже, он кратко, как мог, пересказал произошедшее. О том, кто такой Схирем, чего хочет его госпожа и что делает с Мертвыми Королями, чем откровенно озадачил Даниэля, который никак не мог принять решения, кого же считать большим злом: Плачущую Богиню или личей.
   Все это время остальные молчали. Говорить тут было довольно сложно. Вику пришлось сделать глоток из бурдюка, ибо его горло пересохло, начав нещадно першить. Вскоре они стали слышать незатихающий, назойливый гул, пробиравшийся в голову и начинавший раскалывать ту на части своим низким гудением, но понять, откуда он исходит, никак не удавалось. К зловонию серы на языке добавился кислый привкус ядовитых испарений и преодолев очередной винтовой спуск, обрамленный дырявыми, словно губка, стенами, отряд остановился.
   К этому моменту Вик закончил повествование, лишь мельком упомянув "время", больше не в силах произнести ни слова. Стало ясно, что раз они не способны даже просто спуститься, то ни о каком двухдневном переходе речи быть не может. Тора защищала его маска, но в организмах остальных постепенно скапливалась отрава, ослабляя их тела. Руки не поднимались, а ноги деревенели, хотелось просто лечь, закрыть глаза и уснуть, но это означало бы подписать себе смертный приговор. Впрочем, не были ли они приговорены к смерти, едва попали в это преддверие ада или ещё раньше, когда пред ними открылась Печать Таагара?
   Вид у всех был подавленный и каждый казался погруженным в собственные мысли, безуспешно ища ответ, как же им выжить. Внезапно Ялазар с силой хлопнул себя по лбу, словно вспомнив о чем-то, тут же с головой нырнув в заплечный мешок. А уже через секунду, сияя довольной улыбкой, выудил из его недр костяную лук-оправу, в которой мягко переливался большой камень душ.
   - Бонер! - воскликнул он одновременно с Виком и не садни так глотку от едкой серы, они бы рассмеялись в облегчении. В костях тут недостатка не было, часть из них вырвало из тела Схирема, а часть принадлежала мертвецам, некогда лежавшим на жертвенной плите перед личами. - Я чуть не забыл про этого засранца, он нас мигом доставит куда надо!
   Было опасение, что их скакун станет не стабильным из-за близости к Хроногрессу, рьяно вытягивающему силы из окружающего мира. Причем если судить по тому, куда стремились стихий, выходило, что машина находилась ещё глубже. Конструкт и вправду терял силы быстрее обычного, но все же успел достаточно восстановиться после их перехода к Храмовому холму. И пусть укрыться от обжигающей жары, лишь усилившейся, когда они спустились к подножию руины, возможности не было, а ядовитые испарения все таки же проникали в легкие, вызывая надсадный кашель, все же такой способ передвижения был куда как более предпочтительным, чем идти пешком.
   Мимо понеслись огненные змеи лавовых рек, перемежавшиеся остовами выгоревших изнутри высоких строений. Изредка удавалось разглядеть те странные каменистые наросты, из которых изливались рыжие тягучие потоки и было непонятно, толи это похожие на оплывшие, ровно свечи, минеральные столбы, толи каменные изваяния, своим очертаниями немало напоминавшие горбатых, погрузневших горгулий. Один раз даже показалось, словно фигура резко открыла глаз, уставившись на несущихся мимо парней, но тут же из образовавшегося отверстия потекли густые магмовые слезы, вперемешку с каменной крошкой.
   Зрелище было не из приятных, словно они путешествовали по умершему миру. По спине Викара, несмотря на одуряющую жару прошелся ледяной озноб, когда он вспомнил видение явленное ему Пророком, о пришествии Разрушителя и того, что тот сделал с Кеплером. Но тогда он видел войну, теперь же перед ним расстилались её последствия. Однако самое страшное ждало их впереди, когда после пары часов пути они добрались до места, в начале ошибочно принятое ими за лес.
   Вернее лесом то он и являлся, вот только не деревья росли в нем, но жуткие тотемы, составленные из разорванных тел. Ног видно не было, руки были скованы цепями, а обрывки хребтов крепились к единому "стволу". Тот же, от обилия жертв, начинал напоминать гроздь винограда, под тяжестью мертвецов пригибавшуюся к земле, отчего остекленевшие глаза трупов, не мигая, пялились на притихших парней. Эти согнутые столбы возносились на высоту десятка человеческих ростов, но и у их подножия тел было не меньше. Некоторые оказались сложены на манер своих собратьев сверху, вокруг единого короткого стержня, другие, просто висели насаженными на грубо срезанные колья.
   Промеж них текли пузырящиеся ручьи, сияющие багровым светом, выходящие из огромного создания, сидящего посреди этого кошмара, что они издали приняли за гору. Оно отдаленно напоминало уже виденных парнями Королей Мертвых, но в отличии от тех, оказалось намного больше и никакого отношения к магии смерти не имело. Энергии, бурлящие в недрах огромного тела, возвышавшегося над лесом тотемов, походили на те, коими повелевал Агонис.
   - Не к нему ли стремился Схирем? - невольно понижая голос, боясь, что сейчас словно бы спящий гигант может их услышать, спросил Викар.
   - Очень может быть. - указывая на широкий покатый лоб, где между шестью узкими глазницами, красовалась одна из печатей, виденных ими в Кхидрине. - Хотя я не уверен, что такая туша могла быть ему по зубам. Гляди, тварь словно вросла в землю, так долго она тут уже сидит. Возможно уже даже не один цикл Хроногресса.
   Нижняя часть монстра-скалы и правда оказалась скрыта застывшими волнами магмы, наползающими на неё, образовав черное подножье, как у самой настоящей горы. Возможно, именно поэтому хозяин сего места так любил разрывать тела своих жертв напополам, оставляя лишь верхнюю часть, ведь сам то он ног тоже не имел. И чем ближе парни подходили, тем гуще становилась чаща вокруг них, а Бонер принялся задевать лапами тихо позвякивавшие цепи, отчего на шестиглазой морде появилось недовольное выражение.
   Сила демона струилась по стальным кольцам. Даже сквозь сон, словно паук сидящий в своей паутине, он чувствовал приближение добычи. Это место напоминало логово старого зверя, просыпавшегося лишь для того, чтобы утолить свой голод и жажду крови.
   - Дальше нужно своим ходом. - тихо произнес Тор, спрыгивая на влажную, от текущих под ногами родников, землю.
   Источник ручьев вскоре стал так же ясен, им оказалась пасть чудовища, сонно приоткрытая и из которой, не переставая, лился противно тягучий водопад фосфоресцирующей слюны. Он обрушивался на подергивающиеся останки внизу, что удерживались на весу десятками произрастающих прямо из брюха чудовища щупальцев. Мертвец, как и прочие, был уже разорван на пополам, но словно не доделан, не погиб до конца. Он безмолвно кричал, раскрыв рот и бешено вращал глазами, содрогался всем телом, словно горел заживо.
   Видя подобное, было принято решение не прикасаться к жиже под ногами, хотя наверное, у алхимиков её экстракт ценился бы на вес лучше стали. Даниэль задал резонный вопрос:
   - А зачем нам вообще к нему идти?
   - У тебя есть идея получше? - спросил Ял. - Здесь хотя бы не чувствуется яда, которым пронизана остальная долина и у нас будет время обмозговать, что делать дальше, не рискуя задохнутся.
   Как не странно, здесь серный запах чувствовался гораздо слабее, но вот ощущение опасности с каждым шагом все усиливалось. Впрочем, это был именно неподотчетный страх, некая аура, которую большей своей частью фильтровал осколок Хроногресса на поясе Вика. А вот болезненные тиски непрекращающегося гула, напротив, сжались сильнее и легкая рябь пятнала мутную поверхностью вод под ногами. Звук шел из-под земли, словно храп чудовища.
   Плоть демона его представляла из себя мешанину содрогающихся в вечной агонии тел смертных и змеевидных щупалец, но никаких костей не было. Да, знак на черепе твари принадлежал Мертвым Королям, но само оно личем не являлось точно. К тому же, в ветвистой короне могучих рогов. обрамлявших громадную голову, виднелось нечто, вроде небольших развалин. Даже издали там можно было заметить три статуи, удерживающие в своих руках крупную, больше человеческого роста, до блеска отполированную, белую жемчужину, выглядевшую посреди окружавшего её царства огня и мрачных теней совершено неуместно.
   Но лишь подойдя на расстояние пол сотни шагов к чудовищной громаде владыки этого места, парни заметили ещё кое-что. Вернее кое-кого:
   - Они что, живы? - прокладывавший путь, Ял остановился так резко, что шедший за ним Вик, едва в него не врезался.
   Остальные тоже остановились, безмолвно вглядываясь в сонно шевелящийся ковер щупалец возле вросшего в землю каменистого брюха. По разные стороны отливающего багрянцем водопада, находились две высокие, стройные женские фигуры, обе прикованные к демону. Та, что справа, обладала темно-пепельной кожей и недлинными, до плеч, угольно-черными волосами, сквозь которые пробивались два изящных рожка. Она глядела на них с интересом и озорной улыбкой, мягко покачивая бедрами. Вторая же, напротив, попыталась скрыть свое лицо за длинными золотыми локонами, обреченно понурив голову, сидя в ворохе вившихся из её спины тонких серебряных цепочек, к концу каждой из которых было прикреплено кипельно-белое перо. Кожа её была цвета чистейшей платины и лишь там, где стальные кольца вгрызались под кожу, были заметны никак не заживающие, кровоточащие раны.
   Обе красавицы оказались абсолютно наги и для каких утех Король Мертвых оставил себе эти живые игрушки, сложности догадаться не составляло.
   Вик подошел поближе, но только улыбчивая проявила к ним интерес, немного склонив голову на бок и разглядывая парней, словно оценивая, сколько каждый из них сможет продержаться в её развратных играх. Нужно признать, лишь взгляд на неё тут же вымывал любые прочие мысли из головы, оставляя место лишь желаниям плоти, настолько она была хороша и соблазнительна.
   - Ты знаешь, как нам выбраться отсюда? - образ сладострастных грез разрушил сухой голос Торунга, на которого, казалось, чары девушки вовсе не действовали.
   Ту, однако, это не смутило и она неопределенно повела плечиками, как бы говоря "может да, а может нет".
   - Хорошо, что ты хочешь за свою помощь? - не меняя тона, спросил Мрачный. Викар был искренне рад, что серебряноглазый лучник сейчас с ними, ибо сам он ничего вразумительного произнести бы не смог, а Ялазар из последних сил пытался совладать со своими восставшими чреслами. Даниэля видно не было, но что-то подсказывало, что и тому сейчас нелегко.
   Смоляные волосы качнулись тяжелой фатой, когда темнокожая соблазнительница, мгновение размышляя стоит ли доверять им или нет, все же подняла очи к своим скованным над головой рукам. Она крепко ухватилась за стальной трос, державший её и совершив в воздухе неспешный, плавный кульбит, оказалась висящей вниз головой, слегка потрясая провисшей частью цепи, намекая на освобождение. Её тело изогнулось колесом и по скрещённым ногам медленно стекали соки водопада, в которых она до этого находилась, оставляя на виду легкий намокший пушок чуть пониже упругого плоского животика.
   Вик непроизвольно сглотнул, подавшись вперед. Длинноногая бесовка окончательно выбила последние мысли из его головы, оставив в ней место лишь для самых непотребных и развратных фантазий. Однако и её саму разрывало от желания, но не плоти, а игры. Она наслаждалась эффектом, оказанным на парней, злилась, что Тор не подвластен её чарам и боролась со своей сутью, ища столь долгожданной свободы.
   Мрачный тряхнул Вика за плечо, но тот только сумел выдавить из себя нечленораздельное мычание и кивнуть, не в силах оторваться от блестящего влагой стройного, гибкого тела девушки, плененный красотой её движений и форм.
   Тор достал из пояса небольшую ракушку с алхимическими жидкостями. Аккуратно раскрыл её, полив стальные звенья, тут же принявшиеся шипеть и плавится. Глаза темноволосой расширились от предвкушения, став невероятно большими и красивыми, удивительного сапфирового оттенка. Она, облизнувшись, закусила губу, словно подплывая к пику наслаждения. И стоило цепи с тихим звяканьем лопнуть, тело девушки тут же распалось дождем сверкающего пепла, закружив ураганом алмазов, а уже из него вырвалась черная молния, что тут же устремившись вверх. Этот болид проскользил вдоль вяло пытавшихся дотянутся до него щупалец, усеявших брюхо пленителя и со всей силы врезался в мраморную сферу посреди руин на его горбу.
   Та тут же треснула, явив то, что раньше было скрыто - запечатанный портал. Освобожденный дух соблазнительницы в мгновение ока исчез в его недрах. Белые осколки "скорлупы" утонули в темных водах колдовской воронки, а с другой её стороны на парней воззрилось то, что резко охладило их любовный пыл. Вернее похоть и больше ничего, а потому ушла она так же быстро, как и появилась, оставив после себя лишь ощущение грязи со стыдом.
   За открывшимся оком портала, добивая последние сопротивляющиеся костяки, шествовали угольные гиганты, внутри которых ярилось дьявольское пламя. Носители горна, точь-в-точь такие же, что пришли к Храму Бога Вечной Переправы. Слуги Агониса методично, словно мясники на бойне, добивали остатки мертвецов, безуспешно защищавших тело ещё одного Короля Мертвых, знак на лбу не оставлял сомнений в том, кто это мог быть. Костяное тело было прибито к своему престолу тремя раскаленными до красна клиньями. Некромант видимо пытался оказать сопротивление, так как в ослабевшей, но не разжавшейся ладони, был виден меч, сияющий могильным светом. Впрочем, даже он не смог помочь своему хозяину.
   - Это что же получается, Агонис тоже уничтожает их? - Викар был сбит с толку, не понимая, зачем рабу демонов подобное, ведь в отличии от Схирема, тот явно не питался силой убитых личей, а будто казнил их.
   Словно услышав его слова, молотоносцы стали разворачиваться к разверзнутому оку портала, неспешно начав двигаться к ним на встречу, явно намереваясь познакомиться с парнями поближе.
   - Что ж, у нас теперь кажется есть выход, но что-то я сомневаюсь, что мы сумеем пробиться к Хроногрессу через эту орду. - с мрачной иронией констатировал Ял.
   Он подошел ко второй пленнице, которая, как оказалось, исподволь следила за ними после того, как они освободили её товарку по несчастью. Та тут же попыталась свернуться клубочком, прикрыть, как могла, обнаженное тело, однако повелитель костей, взяв её за плечи, бережно развернул к себе. Та явно не ожидала от него подобного, видимо полагая, что беловолосый гигант будет груб с ней, удивленно посмотрев на него. Ял просто улыбнулся, отчего на лице девушки, привыкшей что от неё требуется лишь жар её нежного тела, появилось ещё большее замешательство.
   Ял поманил Тора, показав тому на рабские цепи несчастной. Видимо он уже решил освободить её, просто так, но все же перед этим решил попросить её кое о чем:
   - Ты умеешь пользоваться этим порталом?
   Он указал наверх. Девушка, не отрывая взгляда от его глаз, кивнула:
   - А что такое Хроногресс тебе известно? - снова последовал неуверенный кивок. - Хорошо. Мы освободим тебя в любом случае, но нам понадобится твоя помощь. Мы идем к Хроногрессу и мы были бы очень благодарны, если бы ты помогла нам в этом. Больше ничего не надо ...
   Он не успел договорить, как кислота разъела сковывающие девушку путы и прыснув золотистой пыльцой, тело той распалось. Серебристая молния взмыла ввысь, ударив точно в центр сферы, наполненной чернотой. Портал тут же пошел рябью, а через секунду картина в нем совершено изменилась. Вместо мрачной каверны, наполненной порождениями ада и смерти, явив большой подземный грот, утопающий в зелени дикой жизни, перемешанными с каменными обломками каких-то строений.
   Ял укоризненно взглянул на Тора, не давшему ему договорить проникновенную речь. Тот пожал плечами, мол зачем терять время на пустые разговоры, если все самое важное уже сказано и воззрился наверх, явно размышляя, как же теперь добраться до открытого портала. Летать в отличии от девушек они не умели, а быть пойманным ослизлыми щупальцами спящего Короля Мертвых и стать дергающимся трупом, что станет очередным "кустом", в окружавшем их саде ужасов, как-то не хотелось.
   Ко всеобщему удивлению, выход из положения нашел Даниэль, который незаметно для остальных принялся обходить огромную тушу по кругу и заметил что там, где текущая из пасти гиганта жидкость не касалась его плоти, та начинала твердеть. Спина создания стала настоящим каменным полотном из статуй, застывших в вечных муках. Центр же этого гротеска занимала поразительно спокойная, с совершено умиротворенным лицом, фигура. Вернее, её поза напоминала лежащего человека, словно пока он спал, из него выросло то чудовище, которое сотворило это преддверие ада.
   Взбирались парни быстро, так как никому не хотелось оказаться рядом с демоном, если он все же проснется. К тому же, сам портал постепенно начал снова затягиваться белыми льдинками, напоминавшими куски застывающего жира на поверхности остывающей бараньей похлебки. Ял с Даниэлем, как могли, помогали Викару, пока Тор искал самый легкий путь подъема. В конце концов, тяжело дыша и обливаясь потом, они оказались на самой вершине. Разглядывать детали разрушенного храма времени не осталось, его едва хватило, чтобы по очереди прыгнуть в почти застывшую гладь перехода и словно пройдя сквозь ледяной ураган, вывалиться с другой стороны.
   Тяжелый гул, неустанно сопровождавший отряд, пока они пребывали в царстве затопленных огненными реками руин, сменился переливчатым журчанием быстрых горных ручьев. Переход сильно дезориентировал и Викариан буквально выпал из портала и подняв снопы брызг, оказался в неглубокой, прохладной воде. Горячую кожу обволокла приятная свежесть и он осторожно попробовал утолить жажду. За время их короткого путешествия они израсходовали остатки воды, в основном смачивая закрывающие нос и рот повязки, тщетно стараясь защититься от проникавших сквозь малейшую щель миазм. Викариан сорвал со своего лица гнойно-желтый обрывок шкуры, пропитавшийся серой и отбросил его прочь, большими глотками пытаясь напиться, так как вода оказалась чистейшим ключевым источником.
   В той или иной степени остальные были заняты тем же. Когда Вик больше не смогу пить, он скинул со своих плеч тяжелую поклажу, оставив ту на берегу, а сам лег в воде на спину и глядя в потолок, позволил течению ласкать его измученное тело. Попутно он стал разглядывать, куда же их занесло на этот раз. Сверху лился мягкий, неяркий свет. Парню очень хотелось думать, что это лучи солнца проникают сквозь змеящиеся трещины в земле, однако он прекрасно понимал, этого не может быть, ведь сейчас на поверхности разгар самой лютой зимы за все столетие и рыхлые тучи, сыплющие снегом, не расходятся ни на мгновение. Да и биение сердца Чаарифа чувствовалось теперь гораздо сильнее. Он медленно обвел помещение уставшим взглядом.
   Пещера оказалась размером с ту, в которой они повстречали Схирема, но выглядела более ли менее естественно, наполненная живой растительностью, совсем не похожей на ту, что росла в Кеплере и парой изливающихся из-под потолка водопадов. От последних, брала свое начало ветвящаяся сеть ручейков, в одном из которых сейчас лежал Вик. А ещё молодой человек почти сразу заметил золотистую дорожку, вьющуюся по стене.
   - Светлячки! - радостно выдохнул он, даже приподнявшись из воды. Их безмолвные проводники снова были рядом, указывая им путь к цели. Они появлялись из пролома в своде и проходя по стене, сияющий следом втягивались в огромное каменное кольцо, высеченное в противоположной стене.
   Только сейчас Вик понял, что помимо живой поросли тут есть ещё и творения рук смертных, хотя большинство из них явно пришло в упадок, покрывшись густым ковром зелени, почти полностью скрывшей те с глаз.
   Приглядевшись, парни насчитали не менее двадцати таких колец, полых внутри, но внешняя кромка которых была поделена на сегменты, размером с добрые городские врата. Большая часть из них рассыпалась на части, грудами камней лежала на земле, одно парило в воздухе, поддерживаемое древними, почему-то до сих пор не истаявшими рядом с Хроногрессом, заклятиями и ещё два оказались словно бы вырезанными в скале. К одному из них и вели светлячки проводника. Между этими творениями колдунов-алхимиков пролегало довольно широкое поле, словно место это было городским торжищем или перекрестком дорог, а журчащая вокруг вода была призвана вбирать в себя поднятую пыль, тысячами ног идущих по нему.
   Внезапно мирное пение вод вокруг разорвал скрипящий визг гнущегося метала, едва не заставивший Викара подпрыгнуть. Остальные тоже схватились за оружие, глядя туда откуда исходил звук. На них виновато улыбаясь, смотрел Ялазар, пытавшийся двумя руками что-то выдрать из земли.
   - Ты чего удумал? - Викар стал выбираться из достаточно освежившего его ручья, попутно одеваясь. Здесь все же было намного прохладней, чем в огненных кавернах дьявольского лесника. Повелитель же костей, не переставая по-дурацки лыбиться, снова повернул какое-то колесо, зажатое у него в ладонях и то с протяжным скрипом оторвалось от обрывка постамента, держащего его.
   - Это бронза! Настоящая бронза! И не смотрите на меня так, эта доска уже лежала на земле, держась на одной единственной опоре. - он кивком указал место, с которого только что скрутил, похожую на щит, толщиной в три пальца, пластину, что раньше, по-видимому, стояла на нескольких витиеватых ножках, растущих прямо из земли. Пять из них были вырваны с корнем и лишь на одной, согнутой под весом неподъемной ноши до самой земли, красовался совсем свежий срыв. - Нечего меня осуждать. Кольцо, возле которого эта штука лежала, давно стало грудой камней, хуже никому от того не станет, а с таким куском металла можно жить безбедно не один месяц.
   Словно убедив последними словами сам себя, он тут же приладил бронзовый диск между броней и плащом, скорее не столько заботясь о защите, сколько о том, чтобы его сокровище никто больше не увидел. Спорить с ним не стали, да и в словах этих был смысл. Лишь Вик ухмыльнувшись, тихо произнес:
   - Вандал.
   Они пополнили запасы свежей воды и снова одевшись по-походному, двинулись дальше. Им повезло, возле кольца, к которому вела вереница огней, обнаружился бронзовый диск, точь-в-точь такой же, какой только что скрутил Ялазар. Он находился на небольшом уступе, укрытый куполом, лежащим на тонких колоннах, истрескавшихся от времени. Одного взгляда на него стало понятно, что знаки на нем повторяют символы на внешнем кольце своего громадного собрата, к тому же, рядом с каждым из них находилось небольшое круглое отверстие, словно для ключа. Однако что письмена значат, никто из присутствующих понятия не имел.
   - Судя по размерам, это могут быть некие врата. - задумчиво разглядывая барельефы на сегментах перед собой, произнес Тор. - А бронзовый стол перед нами - замок к ним.
   - Если есть замок, значит должен быть и ключ. - ответил Вик, доставая осколок Хроногресса. Однако тот оказался сильно больше и никак не желал лезть в небольшое отверстие напротив нужного им символа.
   Парень смутился, а Ял задумчиво произнес:
   - Думаю, этот проход жители Фариза построили ещё до того, как Хроногресс стал рассыпаться на части. Вряд ли создатели великой машины изначально планировали, что их творение в будущем придется собирать по кусочкам. Тут нужно что-то другое.
   - Нас назвали хронистами. - в тон ему добавил Тор. - Звучало так, словно это была некая каста собирателей, но я склонен согласиться, несмотря на слова привратника, думаю изначально они несли в подношение нечто иное, нежели осколки самого Хроногресса. А раз это был отдельный класс неких доверенных слуг, значит их должно было что-то выделять среди прочих, к примеру, ключи, открывающие эти врата. К тому же, Тонкий Мир здесь совсем иной, нежели в остальном Кеплере.
   Око инфернала открылось и Викар узрел то, чего раньше никогда ещё не видел. Сотни реки силы, сплетаясь в едины тугой канат, вливались внутрь каменного кольца. При этом полностью обесцвечиваясь, становясь оттенка чистейшего хрусталя, лишь слегка сиявшего молочно-белым светом в самой своей середине. Все же эманации стихий, которым течения раньше принадлежали, зыбкой радужной дымкой омывали внешний контур большого кольца. Это место очищало силу, что тянул в себя Хроногресс, оставляя лишь её изначальную суть - незамутнённую мощь, которой и суждено в будущем стать главным оружием против Небесных Гор.
   Викар беспомощно посмотрел на Мрачного:
   - Но у нас нет ключей и не думаю, что кто-то забыл один из них в каком-нибудь из бронзовых замков тут.
   - Ключи были у тех, кто создал эту машину - колдуны-алхимики, Старые и Древние боги, а так же их слуги. Хроногресс, это наследие далекого прошлого и хотя кажется, будто тропы к нему давно забыты, в нашем мире ещё немало мест, хранящих дух, а иногда даже силу тех дней.
   - Стальные нимбы? - заинтересовался Ялазар
   - Кольцо Старых Богов! - воскликнул Вик, тут же вспомнив про выкраденный ими из сокровищ совратителей странный кружок, наполненный точно такой же чистой силой, как и та, что сейчас ревущим потоком проносилась мимо них.
   Пальцы быстро развязали тесьму мешочка. висящего на поясе, достав оттуда разомкнутый кусочек металла, сияющий по внутренним граням белым огнем и аккуратно вложили в паз для ключа. Подошло оно идеально и тут же, с тяжелым вздохом стряхнув с себя вековой слой пыли, огромное каменное кольцо начало поворачиваться, опуская нужный парням символ с почти самого верха, где он до того находился.
   Все происходило в удивительной тишине, нарушаемой только шорохом перетираемого песка, да всплесками падающих в воду обломков минеральных наростов, сорванных вращением каменных жерновов. Изредка что-то било по выпуклой крыше над головами парней и те порадовались предусмотрительности создателей этого места. Наконец движение прекратилось, перстень выскочил из паза, в который Вик вложил его и перед отрядом стали медленно раздвигаться каменные створки.
   За ними их ждало ещё одно чудо потерянного Чаарифа.
   - Если бы Рах не отдал свою жизнь, защищая Храм Вечной Переправы, боюсь, причиной его смерти стали бы мы, приведя его в эту чудовищную, коварную ловушку, которую он не смог бы покинуть никогда. - не отрываясь, глядя вперед, произнёс восхищенный Ял, который даже забыл о только что выкрученном им сокровище.
   Из прохода лился золотистый свет, освещая привычные уже прекрасные барельефы и высокие, длинные стеллажи, заполненные бесчисленными фолиантами. Перебравшись через отделявший их от входа водный поток, парни вступили в сокровищницу древних знаний. Здесь не было пыли, а воздух казался сухим и пожалуй даже более прохладным, чем в пещере, из которой они пришли. Сама же библиотека представляла собой удивительнейшее строение, уходя спиралью так глубоко вниз, что нижнего яруса разглядеть не удавалось.
   Проход вливался в широкую лестницу, идущую вдоль внешней стены библиотеки в глубину к невидимому основанию, а сами парни оказались на широкой площадке, напоминавшей крышу башни под ночным небом.
   Викару не часто приходилось видеть звезды, однако отец учил отличать его созвездия и даже ориентироваться по ним, а то что сейчас находилось над их головами было ничем иным, как картой звездного неба. Пол был сплетен из тонких, посеребрённых нитей и сквозь него было легко увидеть все строение библиотеки целиком. Золотой свет, что встретил их вначале, испускала центральная колонна, вокруг которой вилась первая винтовая лестница, от неё же отходили сквозные переходы-мостики, пронзавшие ещё три кольца стеллажей, упираясь в дальнюю стену. Сверху это выглядело, как полые цилиндры, поставленные один в другой и вокруг стенок которых вниз убегали мраморные ступени. Бесконечные знания ушедшей эпохи лежали прямо под ногами.
   Верхний же этаж, куда Вика с товарищами вывел длинный проход, был полон необычными устройствами и столами, на которых лежали различные предметы. Кое-где виднелись странные, увеличивающие стекла. А строго посредине стояли массивные, вырезанные из цельного куска дерева, а может и не дерева вовсе, ибо даже по прошествии тысячи лет время не оставило на них ни единой отметины, часы. Однако если библиотеку снизу освещал рассеянный свет центральной колонны, то помещение, венчавшее великое строение, было погружено в сумрак. Возможно, купол над головою показывал время дня и сейчас на поверхности властвовал вечер или даже ночь. Викар давно потерял счет времени, а потому не мог точно сказать, сколько они тут уже пробыли.
   Осколки лампы проводника вереницей огней уносились вниз, к самым корням сокровищницы знаний, но так просто покинуть это странное, большей частью скрытое тьмой и освещенное искрами искусственных звезд, помещение оказалось непросто. Даже Торунг застыл рядом с вычурными часами, на которых красовалось две узорчатые черные стрелки и одна, выполненная из красной меди, острая пика, которую Викар поначалу принял за обычное украшение, что казалось, указывала на полночь. Однако парень заметил, что та на какие-то доли отклонена от вертикального положения, а сама напоминает возносящийся к золотым небесам, обрамлявшим циферблат, гейзер или поток энергии, принявший форму острия.
   - Мы почти у цели, а это место, за все прошедшее время, осталось нетронутым. Таким, каким оно было в бытность колдунов-алхимиков. Как думаете, большая стрелка отмечает запуск Хроногресса? - спросил молодой человек товарищей, вряд ли знавших больше него.
   - Возможно. - коротко ответил Мрачный, продолжая наблюдать. - Однако, вряд ли она отсчитывает время. Сомневаюсь, что создатели этого места планировали запуск своей машины с периодичностью в столетие.
   - Тогда что она означает?
   Викар оглядел остальное помещение, все здесь было в идеальном порядке, но всё-таки его взгляд то и дело цеплялся за какую-то деталь, выбивающуюся из общей, упорядоченной гармонии.
   - Силу. - не то спрашивая, не то утверждая, ответил Тор. - Наполнение Хроногресса энергией и судя по всему, его закрома полны. Осталось лишь спустить тетиву.
   К ним подошел Ялазар, все это время с вороватым видом бродивший вокруг, прикидывая что бы ещё спереть, но отчего-то решивший не делать этого. Казалось, привязанный к его спине тяжеленный бронзовый диск впервые в жизни даровал ему ощущения, что он украл достаточно. Впрочем, едва повелитель костей оказался рядом, он тут же потянулся к крышке вычурных часов, возвышавшихся над их головами.
   В тот же момент Викар понял, что не давало ему покоя. Сверху, из-за полированного резного дерева, выглядывал переливчатый осколок кристалла, спрятанный, а может просто забытый там в стародавние времена, чья форма была молодому человеку смутно знакома.
   В руке Ялазара оказался многогранный прозрачный камень, по виду напоминающий вытянутый алмаз и он тут же протянул его Вику:
   - Кажется, мы нашли ещё один том этого твоего "Атласа Крига".
   И в правду, кристалл был очень похож на тот, что уже находился в одном из десяти пазов стальной обложки. Более того, стоило лишь приблизить его к одному из пустующих мест, как его тут же обволокло серебристое сияние и он занял свое место рядом с собратом, а страницы книги наполнились новыми записями. Какой конкретно это том, сказать было трудно, однако все главы, что прежде Викариан читал или даже просто просматривал, дополнились небольшими абзацами, а кое-где даже целыми страницами.
   Парень обернулся, вокруг них было немало столов, заваленных похожими кристаллами, но ни один из них не сиял и не источал силу мастеров старого мира, как те два, что теперь красовались в его Атласе. Возможно, здесь ученые мужи собирали знания этой библиотеки, заключая их в вечные, неподвластные времени оболочки. И как же хорошо, что покидая сие место, они забыли одну из них.
   Вокруг оставалось ещё множество странных приспособлений и инструментов, чье предназначение казалось загадкой, но было пока неясно, сколько парням ещё предстояло спускаться, да и прошедший день был далеко не из легких. Силы пока не покинули их, но все не стоило затягивать путь, дабы при встрече с Ульфом не оказаться истощёнными. И уж тем паче, не стоило устраивать ещё одну ночевку, тем самым отдав врагу целый день на подготовку. Неясная тревога подсказывала, Отмеченный Бездной уже ждет их впереди, даром что прошли по самому короткому пути, вслед за Схиремом. Для герольда Антемоса все происходящее сейчас было не более, чем ещё одним кусочком его грандиозного плана, который он начал притворять в жизнь данным-давно.
   Внизу, пространство насквозь пронизывали сотни выложенных мрамором белоснежных троп, малых лестниц, мостиков, выныривающих из ниоткуда и пронзая полые цилиндры стеллажей уносившихся, словно в никуда, однако светлячки упрямо вели отряд вниз, не сворачивая.
   Постепенно Викар принялся подмечать, что все книги расположенные во внутренних кольцах написаны на неведомых ему языках и лишь самая крайняя, широкая стена, вдоль которой вилась самая большая лестница, содержала в себе тома, названия которых он сумел разобрать. Нижние полки занимали не книги, а небольшие статуэтки, несущие в руках каменные свитки. На лбах истуканов была отпечатана одна единственная буква, а пергамент в их руках носил сразу три. И они постепенно менялись, но строго в алфавитном порядке. На секунду остановившись, молодой человек бережно достал с ближайшей полки одну из книг.
   "Аллегории старой Адеи и Тидроса", автор Хмерим Индерийский, гласило на кожаной обложке. Открывать вынутый том Викар не стал, быстро бросив взгляд на расположившиеся внизу фигурки. На лбу тех красовалась "Х", являющиеся первым символом имени автора труда, а на свитках мастера выбили буквы: "А", "С", "А".
   - Устал? - спросил ушедший далеко вперед повелитель костей.
   - Нет, но не тебе же одному трофеями разживаться. - ответил Вик, возвращая книгу на место и теперь решив, во что бы то ни стало, найти хоть какую-нибудь информацию о том, как научится творить серьезную магию.
   Повелитель костей научил его азам, а смерть Раха оборвала надежду, что тот станет наставником парня. Однако Вечный Океан продолжал манить последнего своей безграничностью и сокрытыми тайнами, словно был очередным заброшенным подземным царством полным сокровищ и историй. Правда размеры фолиантов были сравнимы с немалым Атласом Крига, а потому вынести отсюда больше одной книги вряд ли удалось бы. Глаза Викара бегали по корешкам, всю дорогу пока они шли вниз. Он то и дело останавливался, чтобы выхватить очередной труд, быстро прочесть название и поставить на место.
   Наконец ему повело. В руки ему попалась книга, заглавие которой гласило "Магические заклятия. Основы их создания". Пробежав по страницам глазами, убеждаясь, что он в силах прочитать, а так же понять написанное, тот сунул том в мешок и с чистой совестью продолжил путь. Теперь он чувствовал себя не менее довольным, чем обливавшийся потом от тяжести своей законной добычи Ялазар.
   Спустя немалое время отряд добрался к существенно расширявшемуся основанию библиотеки. Там лежал конец их долго пути, отмеченный золотистой метелью из сияющих светлячков, заполнявшей пасть высокого арочного прохода, словно шелковый занавес. Солнечной росой искорки падали вниз, разбиваясь о пол волнами, лишь для того, чтобы подхваченные незримыми ветрами вновь воспарить в вышину.
   Вик, заворожённый вальсом блистающих осколков, поднял голову и на мгновение перестал дышать. Взгляд вверх вызывал оторопь от одной лишь мысли, что если удастся пережить последнюю схватку, им ещё предстоит проделать обратный путь. Зябко передернув плечами, он отогнал от себя непрошеные мысли и только теперь заметил, как прошел мимо остальных. Он повернулся к товарищам и хотел было уже спросить, что случилось, как вдруг бросил взгляд себе под ноги. Кипельно-белые плиты пятнали темные разводы, тянущиеся из-за кружащего золотого хоровода за его спиной, словно кого-то, истекающего кровью, давно приволокли сюда и бросили умирать. Парень хорошо знал, что именно так выглядят камни, на которых долгое время разлагались туши животных.
   До того им не попадалось следов смерти в этой части Чаарифа, но от правды не убежишь, они бродили в огромном могильнике, городе падшем в зените своей славы. От призраков, прошедшей в этих залах войны и свершившегося предательства, как и от истории, чьи герои со злодеями давно стали лишь стертыми временем масками, никуда было не деться.
   - Закончим то, зачем пришли. - хмуро поглядев на проход за сияющим роем, произнес Ял, первым ступив под широкую арку портала.
   Остальные молча последовали следом. По полу постепенно истончаясь, тянулся бурый след когда-то пролитой здесь крови. Последние ручейки стихий исчезали, затянутые в огромную воронку силы, что теперь находилась совсем недалеко внизу. Никто больше не мог сплести и простейшей колдовской петли, магия перестала работать. Возможно, потому светлячки и не повели их дальше, боясь погибнуть. От того, недвижимые полотнища, свисавшие с высоких опор на широких колонах, казались огромными серыми плитами, готовыми в любой момент сорваться и похоронить под собой идущих. Тьма окутала отряд и только слабое свечение в глубине этого мрачного туннеля позволяло не сбиться с пути.
   Стены раздались в стороны, образовав нечто, вроде широкого нефа, напоминавшего тропу к престолу владыки. Викар даже не удивился, когда в лазурном сиянии, исходившем от необычного сооружения в самой глубине залы, он различил массивный трон с высокой спинкой, выполненной в форме горной гряды и отороченной поверху белым мехом, на манер снежных шапок. Точно такое же обрамление украшало мантию восседавшего на нем мертвеца, вот только оно приняло бурый оттенок, как пятно на полу у входа. У его ног лежали два кубка, а остатки давно высохшей влаги мутными разводами навеки запечатлелись в камне.
   - Яд. - констатировал Торунг, сведущий в придворных интригах и том, как могут выглядеть их последствия.
   В ту же секунду, во тьме вокруг, нечто пришло движение и отряд выхватил оружие, встав спиной к спине. Но когда Викар увидел, что обратило на них свой взгляд, у него свело живот от страха воспоминаний. Бесшумно, словно призраки, на них воззрились пустые провалы глазниц шести огромных, закованных в сталь, колоссов. Они были практически точной копией стража Первой залы, разве что выглядели они не такими потрёпанными, их броня не потускнела, в ней не зияли прорехи, свидетельствующие о множестве пережитых битв. Головы их украшали стальные оболочки, никак иначе это назвать не получалось, полностью повторяющие форму черепа, находящегося под ними, словно на кость пролили раскаленную сталь и пока та не застывала, резчики нанесли на лица воинов витиеватый орнамент. Сквозь эти необычные шлемы, в разные стороны произрастали золотые иглы, напоминая лучи восходящего над горизонтом солнца и по которым теперь заплясали коронарные вспышки.
   Были и уже знакомые серебряные мечи в руках. Но застывшее в страхе сердце Вика совершило новый удар, а потом ещё один и ещё, а смертоносные лезвия даже не думали обрушиваться на четверых до глупости беспечных авантюристов.
   - Чего они ждут? - прошептал он.
   Никто ему не ответил. Смертные и бессмертные молчали, не моргая разглядывая друг друга. Парни боялись, что любое неверное движение повлечет за собой нападение, гиганты же стояли в разнобой и даже были повернуты в разные стороны, лишь их лица следили за новоприбывшими. Словно когда-то давно они пришли сюда, так и не сумев выполнить приказ, на долгие столетия замерзнув без движения в тех самых позах, в которых стояли, когда их постигла неудача. Причем, судя по всему, они полукругом надвигались на мертвеца, облачённого в прекрасную мантию.
   Пара кубков, в которых был яд. Пятно крови на входе, словно кто-то пытался спастись и этот мертвец, смирено принявший смерть. Измена, что свершилась в погибшем Чаарифе. Не мог ли быть занимавший престол тем самым предателем, а пришедший сюда вместе с големами некто, должным его арестовать, но отчего-то согласившийся разделить с ним последнюю чарку. Возможно, когда-то они были друзьями. Если так, то виновный получил легкую смерть, забрав с собой ещё и своего палача, а свита последнего с того дня недвижимо стоит здесь, ожидая нового приказа своего давно погибшего повелителя.
   С тихим шелестом Викариан вернул бесполезные против такого противника лепестки метательных ножей в ножны и медленно, все ещё не до конца уверенный в своей догадке, стал обходить престол.
   - Что ты делаешь? - голос Яла осип от напряжения.
   - Я думаю, они не тронут нас, у них здесь была иная задача.
   Викариан коротко пересказал свою догадку, но повелитель костей все ещё сомневался:
   - Может просто в них нет силы, Хроногресс совсем близко и потому вытянул её из них?
   - В таком случае, тем более нечего бояться. Однако они двигаются, а внутри каждого из них я вижу тлеющий уголек катализатора. - око инфернала действительно разглядело в груди каждого гиганта сияющее сердце магии, сейчас бьющееся слабо, но вовсе не мертвое. - Идемте, они на нас не нападут, больше некому отдать им подобный приказ.
   Все ещё недоверчиво поглядывая на застывшие фигуры, остальные подошли к Викару, что теперь стоял позади трона, разглядывая находившуюся там необычную конструкцию. Она занимала нишу, шагов двадцать в ширину и выглядела, как громадные позолоченные меры на витом постаменте. По бокам от центральной оси весов находились два лика, слева - гневный, справа - умиротворённый. Перед каждым из них, а так же прямо у ног парней, на полу, было начертано по паре кругов, широкого - внешнего, и ещё одного поменьше, находящегося внутри первого
   Сквозь каплевидные полости в главной оси, виднелись бесшумно двигавшиеся шестеренки, пружинки и рычажки, а внутри всей этой конструкции неспешно текла сила. Викар внезапно понял, что ни Хроногресс, ни осколок, который покоился у него на поясе, никак не влияют на течение этой энергии, словно та была просто водой, а никакой не магией. Жидкостью, поддерживающей в этом необычном месте жизнь, дарованную ему его создателями.
   В воздухе, не касаясь друг друга, скользили, словно пух по ветру, небольшие блюдца. На их поверхности двигались полупрозрачные фигурки. Порознь или вместе, они кружили вокруг мер. Некоторые из образов брели куда-то, другие, обреченно склонив голову, просто сидели, привалившись к невидимым стенам, но была пара тех, в движениях которых угадывалась ария яростной битвы. Они, единственные из всех, не были преисполнены спокойствия или отчаяния, исходившего от прочих фантомов. О нет, их ненависть буквально захватывала с первого взгляда, играя острыми клыками смертельной схватки.
   Нечто, обряженное в бесформенный балахон, держащее в руках огромную, серповидную алебарду, раз за разом налетало на упрямо идущего вперед противника, что больше походил на ожившие доспехи, наполненные изнутри туманной дымкой, а не плотью. Оттенки изумрудных цветов не могли передать прочих красок, но как не странно, делали видение поразительно четким. Причем настолько, что Викар внезапно узнал руны, начертанные на широком шлеме с открытым забралом, внутри которого виднелись две сияющие, переполненные энергиями, звезды.
   Это были те самые руны, что покрывали лицо Агониса, а руки призрака, закованного в латы, сжимали элегантную шпагу Повелителя Порталов. Также, как и Схирем, он сильно изменился, и только бьющая через край ярость, ощущаемая в каждом его движении, каждом выпаде, никуда не исчезли. Но где происходил бой, угадать было невозможно, как и понять, картина ли это настоящего, прошлого или может будущего.
   Ни боковых проходов, ни каких-либо ответвлений, пока шли по нефу, парни не видели, а значит именно сюда вел их путь и теперь им предстояло пройти последнее испытание, которое решит, достойны ли они. Вот только как их станут оценивать, оставалось не ясно. Если бы они оказались здесь просто ради того, чтобы запустить древнюю машину, то Вик, не задумываясь, отдал бы Ялазару осколок Хроногресса, точно зная, что раз в подавителе нету Семени Порчи, то тот наверняка пройдет без помех. Однако молодой человек пришел сюда не за этим. Он пришел сюда за местью, за жизнью того, кто отнял прежнюю жизнь у него самого. За Ульфом, Отмеченным Бездной. А вот в нем наследие разрушителя, скорее всего, живо, а значит, весы просто обязаны свести их лицом к лицу, как недостойных. Потому Вик пока решил осколок держать при себе, может хоть он позволит ему пройти, да и в битве тоже пригодится.
   Его спутники все поняли без слов и ко всеобщему удивлению, первым вызвался ступить на сияющие изумрудным светом круги Даниэль, пояснив:
   - Вы не раз спасали меня и не бросали в трудную минуту, как поступило бы большинство иных. А я весь поход был лишь обузой. - он вымучено улыбнулся, посмотрев на остальных, словно прощаясь, но не позволил никому возразить, быстро шагнув вперед.
   Внешний круг озарился мягким, идущим из-под пола сиянием, однако ничего не произошло. Тогда жрец сделал второй шаг и едва его нога оказалась за охватывающем центр кольцом, он тут же растворился в вихре серо-зеленого света. Возле гневного стального лика мер в воздух поднялось ещё одно блюдце с фантомом, в котором без труда угадывался растерянно оглядывающийся Даниэль.
   - Кажется, наш святоша оказался недостоин. - хмыкнул Ял, выступая вперед. - Ну, посмотрим пропустит ли эта пакость грешника, вроде меня. Может наши предки видели мир по иному, считая воздержание злом, а потакание страстям за благо?
   В его словах слышалось наигранное веселье, повелитель костей и сам слабо верил в свое предположение. Но стоило ему шагнуть из первого круга во второй, как он исчез, а из пола возле улыбающегося лика поднялась ещё одна плоская чаша, уже с образом Ялазара.
   Следом молча двинулся Тор. Его отправило к Даниэлю, что последнего несказанно обрадовало, они явно находились рядом и было даже видно, как о чем-то безмолвно переговариваются.
   Бросив последний взгляд назад, на мертвеца и молчаливо глядящих ему в след гигантов-стражей, Викариан вздохнул. В животе у него разлился тяжелый холод - страх перед последним шагом в ждущую его пустоту. Конец пути, где его ждет либо месть, либо воссоединение с родными в посмертии.
   Он тихо зашептал, вступая в первый круг, тут же вспыхнувший у него под ногами:
  Пусть тьма клубиться средь камней,
  И крови росчерк стыл,
  Тот, кто в повинен в смерти сей,
  Себя приговорил.
  Кромола, Дурху, Диберан,
  Укажут мести путь.
  Не скрыть убийцам их следов,
  Им Смерть не обмануть.
   Но прежде чем совершить последний шаг, он закончил старую молитву матери:
  А ныне жизни поворот,
  Возмездие грядет.
  Мой мщения дух кровавый дар,
  Богам преподнесет.
   Едва отзвучали последние слова, Викариан растворился в окутавшем его ярком сиянии, но уже через секунду почувствовал, как сильная рука легла ему на плечо, помогая удержаться на ногах.
   - От так сюрприз. - весело, но как-то глухо прозвучал над ухом голос Ялазара. - Значит дело не в Семени Порчи?
   - Или осколок Хроногресса глушит его сияние, скрывает от глаз стражей этого места. - ответил Вик, оглядываясь. Он почти сразу узнал место, куда они попали. Хотя возле мостов ожившего хаоса, запечатленное на гигантской, медленно левитирующей стене, оно выглядело несколько иначе.
   Под ногами, как и на фреске, расстилалась тропа, вот только вилась она не по полю мертвецов, а словно по небесам, со всех сторон окруженная клубящейся дымкой жиденьких терракотовых облаков. Да и все здесь выглядело каким-то бурым, грязным. Впереди виднелась та самая пирамида, с полыми оком, выточенным на одной из её граней, но воздетая основанием к верху, перевернутая. Викар, с жутким ощущением, что у него над головой сейчас расплескался океан из мертвецов, который он видел на гравюре, поднял голову, однако к своему немалому облегчению, не заметил ничего, кроме чернильной мглы. Возможно, те трупы символизировали мир наверху, сам Кеплер, а вовсе не гробницу во чреве Фариза.
   - Что-то я сомневаюсь в этом. - голос товарища, все так же доносившийся, словно сквозь подушку, отвлек Вика и тот повернулся к нему. Они стояли у стены и повелитель костей, не касаясь её, проводил рукой рядом с камнями. В его пальцы то и дело били крохотные молнии, а сама шершавая поверхность шла рябью. Казалось, дотронься он до неё и тут же попадет обратно в залу с весами, которая проглядывалась сквозь разбегавшиеся по ней волны энергий. - Мне думается, это место плевать хотело на известные нам законы магии, да и на осколок у тебя на поясе тоже.
   Он кивнул в сторону и только теперь молодой человек заметил в разрывах облаков, что под ними есть ещё что-то. Некое гигантское сооружение, сияние которого гейзерами света то и дело взвивалось над поверхностью тонких туч. Хроногресс.
   Отсюда его очертания удавалось разглядеть лишь мельком, но отдельные фрагменты, возносились над колышущимся студнем, цеплялись за края парящей перевернутой пирамиды. Они, словно стальные щупальца подводного чудища, обвивались вокруг зависшей в воздухе конструкции, наползая на открытое глазу основание. Невысокие шпили, яйцеобразные наросты и переплетения стеклянных цилиндров, в которых текла концентрированная, жидкая магия, словно огромный перегонный куб, призванный отделить эссенцию стихий, оставив лишь изначальную силу. Чистейший, первозданный Эфир. Это было чудо, творение величайших алхимиков и колдунов, что жили в стародавние времена. И то место, погруженное в легкое марево, манило к себе.
   Путь заканчивался у овальных, лежащих прямо на воздухе ступеней, словно выточенных из необычного полупрозрачного гравитона, заключённых в золотую оправу. Это нельзя было назвать лестницей, в обычном смысле слова, ибо каждая её деталь, будь-то плита, по которым ступали ноги или витые перильца, выглядящие чрезвычайно хрупкими, не были соединены друг с другом, будто части мозаики, которую забыли собрать до конца.
   Каждый шаг вверх отдавался явственно видимыми волнами на океане облаков вокруг, разгоняя те в стороны, открывая то, что на самом деле было за ними и когда Викар с Ялазаром преодолели подъем, сокрытое внизу заставило их замереть на месте.
   Здесь не было видно неба, лишь тьма над головой, но лазурное сияние, заполнявшее все пространство под ними, исходило от огромного города, чьи улицы, подземные парки и даже высокие дворцы раскинулись от горизонта до горизонта, размерами превзойдя даже серные владения одного из Королей Мертвых, по которым им пришлось пройти. Дом колдунов-алхимиков.
   Истинный полис поражал своим видом, ибо даже в наполненной жизнью Вардеме, Викару не приходилось видеть ничего подобного, чего уж говорить про увядающий Кеплер. В центре же поселения, прямо под пирамидой, на которую они сейчас взошли, нарождалось новое солнце, взгляд на которое почему-то не причинял боль, как бывало, если удавалось посмотреть на его собрата, гуляющего по небу. В неиссякающем свете исполина, то и дело проскальзывали очертания, очень напоминающие вершины Стальных Нимбов, в окружении своей неизбывной рунной свиты.
   Но насладиться открывшимися чудесами было не суждено. Взгляд Викара почти сразу различил, что среди обезлюдевших кварталов безмолвного Чаарифа идет жестокий бой. Даже с такого расстояния парень видел яростные росчерки шпаги, пронзающие ветхую робу черной тени с серповидной алебардой. Но раб демонов казался подобен дыму, поднятому над костром. Непредсказуемый, стремительный, он словно бы растекался в воздухе.
   Агонис рвался к "солнцу", а темный смог, что заполнял его вычурные доспехи, мантией вился у него за спиной, оставляя чернильные разводы прямо в воздухе. Те долго не истаивали. В их глубинах Викару виделись сонмы блестящих угольков немигающих глаз. И едва казалось, что изогнутое лезвие защитника вот-вот настигнет Повелителя Порталов, тот моментально исчезал, появляясь в одном из своих дымных отражений, а наполнявшие то крупицы огня, на секунду вспыхнув, тут же гасли, отдавая свою короткую жизнь их безжалостному владыке. И хотя схватка была жестокой, песня её умирала, так и не сумев подняться над крышами домов.
   Здесь было удивительно тихо, что-то заглушало, давило все звуки, оставляя лишь легкую вибрацию воздуха, а потому громкий, наполненный раздражённым нетерпением голос, заставил парней вздрогнуть:
   - Вы опоздали!
   У дальнего края площадки, прямо перед высоким бурлящим столпом света, заключенным в широкую прозрачную трубу, стояла фигура, облаченная в тяжелый черный плащ. Меховая оторочка скрывала оковы вокруг шеи, а голову охватывали стальные когти, выраставшие из-под откинутого капюшона и доходившие аж до самого лба.
   Выглядел Ульф точь-в-точь, как на гравюре в Атласе Крига, разве что глаза его не были безумно выкачены, а смотрели пронзительно и холодно. Пожалуй, так он даже больше походил на того, кем его описывали в книге.
   Его лицо немного разгладилось:
   - Вам удалось избежать всех моих ловушек, которые, к слову сказать, существенно сократили бы время до нашей встречи. Признаться, я даже больше впечатлен, чем рассержен. Но полно слов, вы же кое-что принесли мне, не так ли?
   Взгляд его не изменился, но за аккуратно подстриженной бородой появилась лживая улыбка. Ульф сделал пару шагов в направлении парней и как бы небрежно положил руку на эфес своего меча. Посоха, кстати, о котором упоминалось в атласе, при нем не оказалось, да и вряд ли бы он здесь пригодился, вблизи с Хроногрессом не было ни единого ручейка стихии, который мастер Вечного Океана смог бы использовать. По крайней мере пока.
   Викар смотрел на подонка, убившего его семью и внутри него вновь стала нарастать ненависть. Но не та, первая, обжигающая, что шла из пустоты, образовавшейся в его душе после смерти родных, а какая-то совсем иная. Ему уже давно казалось, что-то в нем изменилось, однако парень никак не мог понять, что именно.
   Он наконец настиг свою жертву. С мрачным чувством палача разглядывал того, кого пришел убить и ни ощущал ничего, кроме простого желания окончить долгую погоню.
   - Нас здесь двое, а ты один, ублюдок. - угрожающе заметил Вик, потянув кинжал из-за рукава и начав неспешно идти вперед.
   Уголок рта Ульфа дернулся от последнего слова, но мертвая улыбка не исчезла:
   - Боюсь, это нас здесь двое, а ты - в меньшинстве. И вот насчет ублюдка, уж не тебе заикаться, сын шлюхи, что спала с собственным стражем. - поддержал он обмен любезностями.
   Вик остановился и не оборачиваясь на стоявшего у него за спиной Ялазара, тихо спросил:
   - Ты?
   - Я. - сдавленно, словно кто-то держал его за глотку, ответил тот.
   Глубоко вздохнув, молодой человек, проглотил ком в горле. Едва прочитав про Ульфа и о его таланте манипулировать ходом событий, он догадывался, что ищейки врага могут быть рядом с ним. Но Ял. Даже предательство Измаила задело его меньше, чем открывшаяся правда.
   - Почему?
   - Потому что ты единственный, кого это напыщенный выродок мог бы допустить к себе на расстояния удара клинка и кто не побоится оборвать его поганую жизнь. Не испугается мести Антемоса. Я же, к несчастью, связан клятвой Черному Королю и не могу скрестить с Ульфом клинки.
   Вик приподняв бровь, посмотрел на товарища. Ял, тот стоял возле высокого постамента из красной меди у самых ступеней, понурив голову и не двигаясь с места. Он не являлся герольдом, на его шее не красовались рабские колодки, но почему-то был вынужден следовать приказам владыки Глинтера.
   - Я связан обетом со своим мастером что, как и Ульф, является слугой Антемоса. - пояснил повелитель костей.
   Отмеченный Бездной не преминул ввернуть пару слов:
   - И именно твой мастер сотворил голема, что разрушил дом этого сопляка, а твоя воля привела конструкта ко мне.
   Вик тут же вспомнил найденный ими альков в холмах, где проводился ритуал. Там чудовище сменило хозяина. Если бы в самом начале он сумел наскрести денег и найти Ищейку, что могла бы взять магический след, гончая привела бы их к тому, кто сотворил голема, а это был вовсе не Ульф.
   Викариан сквозь зубы прошипел:
   - Но убил-то мою семью ты.
   Со стороны казалось, что парень кипит от переполнявшей его ненависти, однако это было вовсе не так. Он внезапно понял суть происходящего сейчас. Герольд просчитывал все наперед, задолго до того, как то должно было произойти, да и весь этот разговор скорее всего тоже был частью его замысла. Однако судя по тому, как Ульф приветствовал их, даже в его планах бывают сбои. Оставалось лишь найти уязвимое место, что позволит использовать ловушку против её же создателя.
   Пока нужно делать вид, будто Отмеченному Бездной и вправду удалось задуманное. Улыбка на лице того стала шире, превратившись в ехидный оскал:
   - Ну что мне теперь, попросить у тебя прощенья? - он едва не расхохотался, отчего молодого человека передёрнуло. - Осколки Хроногресса разбросаны по многим местам и мне одному собрать их довольно проблематично. Наемники же ненадёжны, их всегда можно перекупить или они вдруг передумают рисковать своей жизнью. А вот мстители. Мстители - совсем другое дело, вы идете до конца, ни перед чем не останавливаясь и ничего не боясь. Огонь, что выжигает вас изнутри, даруя силы двигаться сквозь преграды, которые заставили бы любого иного повернуть назад, вас же и ослепляет. Ты же - сын преследуемой всем Пантеоном Воющей Ведьмы и её любовника ренегата. У тебя не было бы никого во внешнем мире, кто смог бы помочь и ты бы с готовностью ухватился за любую возможность, лелея мечту отомстить. Мне же лишь оставалось эту возможность подкинуть.
   С этими словами он мельком взглянул на Яла, а молодой человек, сцепив зубы и до боли, в пальцах зажав нож в руке, угрожающе подался вперед. Ему почти не приходилось стараться, чтобы изобразить гнев, гораздо труднее было сохранить холодную ясность мыслей.
   Про себя Викар подумал, шаг первый - заставить Отмеченного Бездной полагать, что все идет строго по его плану. И судя по довольному виду того, своей "злостью" парень попал в цель.
   - Для каждого дела необходим свой инструмент и своя мотивация. Яркий пример - тот же Ялазар. Дурак дураком, абсолютно бесперспективный и недостойный служить моему повелителю отброс. Но стоило отправить его помогать второму дураку - тебе, - разговорившийся Ульф, изящно вывернув руку ладонью вверх, указал на молодого человека, - и вот вы уже смогли совместно добиться чего-то более ли менее стоящего. Хотя, конечно, ваш поход в Кавенон едва не стоил мне влияние на тирана полиса, но нет худа без добра. Вы умудрились заключить сделку с Пророком, а что может быть лучше, чем всегда знать, где сейчас находятся твои марионетки?
   Все это время повелитель костей не двигался с места, не желая подчиняться Ульфу и не в силах помочь товарищу, он лишь беспомощно наблюдал, как последний идет навстречу противнику, который явно тому не по зубам. В глубине души он истово надеялся, что у Викариана есть хоть какой-то план.
   Вик сквозь стиснутые зубы прошипел:
   - Как я понимаю, он делал это в надежде прикончить третьего, самодовольного дурака, стоящего сейчас перед нами. - шаг второй. Усыпив бдительность Ульфа, нужно было разозлить его, заставить самого совершить ошибку.
   Кожа перчатки скрипнула, кулак Ульфа сжал обух меча сильнее.
   - Да уж, мне и вправду стоило догадаться, что этот болван таки заведет дружбу с подобными себе. Вы, словно трупные черви, тянетесь друг к другу, сплетаясь в отвратительные клубки. - он неопределённо мотнул головой куда-то за спину парням. - Вон, даже слугу апостола Бродячего Ужаса где-то раздобыть умудрились.
   В этот момент Вик внезапно понял. А ведь Ульф прав, они с Ялазаром давно уже не просто знакомые и даже не товарищи, прикрывающие друг другу спину в бою, но друзья. У него до этого никогда не было никого, кого он мог назвать бы другом. Братьев он любил, но их не связывали ни интересны, ни увлечения, да в общем-то ничего, кроме родства. Наверное, потому его так неприятно удивила правда о повелителе костей, о том, кому он служил все это время и куда вел его.
   Однако вставал вопрос, предал ли он его, использовал ли в своих целях или просто увидел в нем последний шанс спастись от того, что так ненавидел, жизни вечного слуги. Раба, коим добровольно стал тот же Отмеченный Бездной.
   - Если мы так тебе противны, зачем ты вообще выполз на свет? Зачем решил явиться сегодня лично, а не наблюдать из своей крысиной норы, как привык это делать? - Викар обошел пустой стеклянный стол, стоявший в самом центре основания перевернутой пирамиды, мимоходом отметив проскальзывающие внутри его искорки звезд. - Да и хотя я ошибся насчет Яла, тебе он оказывается тоже не помощник. Опять просчитался умник?
   Издали стали слабо доноситься звуки ударов и в них пение рапиры слышалось чаще, чем усталое звяканье алебарды стража. Агонис был совсем рядом, ещё немного и он доберется до древней машины. Улыбка на лице Ульфа почти исчезла и он, стараясь не выпускать молодого человека из виду, глянул вниз, а после, снова переведя взгляд на Вика, тяжело вздохнув, произнёс.
   - Слово повелителя превыше всего, я не могу позволить случаю или подобному вам огребью решать судьбу всего нашего мира, за который сражается мой господин. - по его голосу стало понятно: его бы воля, он бы никогда в жизни так не поступил, не явился бы сам. Но Ульф являлся мечом в руках Антемоса, живым, думающим, самостоятельно принимающим решения, но всего лишь оружием. А оружие не смеет, да и не может ослушаться того, кто держит его.
   Вблизи стали различимы детали облачения герольда. Под пышным мехом дорогого черного плаща показался черный, как смоль, панцирь, украшенный фибулами-ликами, а за серебряным охватом на голове вилась тонкая диадема. Гарда же меча представляла рогатую драконью морду, из пасти которой, змеящимся языком, выплывал широкий, отливающий синевой, клинок. Ульф стоял между переплетающимися золотыми кольцами стальных щупалец, возносящихся из-за края, но так, чтобы фокус, который Ялазар провернул с собой из будущего, скинув курфюрста в пропасть, тут явно бы не сработал.
   - Полагаться на таких как вы - слишком большой риск. - ударившись в размышления, продолжил Ульф. - Ладно, сами подохните, так ведь и весь план огру под хвост пустите. Вон, даже пришлось этого белобрысого имбецила тебе в помощь послать, чтобы ты не помер по пути.
   - А может этого "белобрысого имбецила" послали на помощь к тебе, чтобы ты сам, в очередной раз, не облажался? - язвительно огрызнулся Ялазар, подняв голову и глядя прямо в лицо обидчику.
   - Помочь мне?! Ты?! - кажется, на этот раз им удалось действительно серьезно задеть гордость Ульфа, явно не считавшего их ровней, находя даже мысль о подобном оскорбительной. Глаза его вспыхнули ярким голубым пламенем, как бывало у магов, переполненных силой Вечного Океана, а по меховому вороту плаща замелькали крохотные цепные молнии. Но этого просто не могло быть, никакая магия не работала так близко с Хроногрессом. Если только она не являлась его частью, как те же весы перед входом.
   Тут на ум Вику пришло, что Ял связан клятвой и даже сейчас не может поднять руку против герольда, а значит, всё-таки некая магия связывает их. И словно в ответ на мысли молодого человека, Тонкий Мир на секунду вспыхнул тусклой дикой силой, родившись из ошейника раба Черного Короля на шее Ульфа.
   Ялазар рухнул на пол лицом вниз и лишь слабое дыхание, да подрагивающие пальцы, сжавшейся в кулак руки, говорили что он все ещё жив.
   - Ты свободен от своей клятвы и дарованной тебе силы! - прорычал Отмеченный Бездной, однако даже Вику было видно, что власть над магией у повелителя костей все ещё оставалась. Пусть и не такая всеобъемлющая, как прежде, но была.
   - Не тебе забирать, не тобою даренное. - ехидно констатировал Викариан, то что Ульф уже и так сам понял. - Видимо Ял то оказался прав, тебе и вправду не решились доверить столь ответственное поручение. Даром, что ты считаешь себя умнее прочих.
   Они оказались на расстоянии полуметра и было видно, герольду стоит немалых усилий держать себя в руках, а неудавшееся унижение обидчика, и вовсе выбило его из колеи. Он больше не улыбался, сквозь зубы прошипев:
   - В некоторых городах, шибко умных принародно казнят, но как вижу, тебе бы это не грозило. Как и у Яла, язык у тебя поперед мозгов бежит. А теперь осколок. Быстро. Иначе я найду некроманта, что достанет твою мать из царства мертвых и отдам Совратителям, дабы те сделали ещё одну куклу для своих грязных утех. А тебя посажу на цепь, заставив до конца жизни смотреть на то, что с нею творят.
   Злость на мгновение затопила разум, но Викариан невероятным усилием воли подавил её, не позволяя себе допустить ошибку, к которой так усердно сам вел Ульфа.
   Вместо ответа, молодой человек сделал обманное движение рукой, державшей нож, якобы целясь в живот противника. Ход совершено бесполезный. Костяному лезвию не удалось бы пробить кирасу из настоящей стали. Но замутненный гневом разум Отмеченного Бездной не успел взять вверх над инстинктами, что тут же среагировали на неопасный удар, легким поворотом корпуса пропуская его вскользь. В ту же секунду кулак правой руки Вика с силой вписался в лицо Ульфа, разбив губу и выбив из-под стальных когтей, охватывающих голову, пару серебряных прядей.
   Рука парня взорвалась болью, словно он со всей дури саданул по стволу дерева, но несмотря на это, своей цели он достиг.
   Пораженный, что какой-то сопляк сумел, перехитрив, пустить ему кровь, герольд быстрым движением вписал обух меча в челюсть Вику, едва не выбив тому зубы. Следом последовал второй удар латным кулаком в грудь и не встреть тот на своем пути булатную пластину кольчуги, несомненно, переломал бы ребра. От его силы парня, сбив с ног, откинуло на пару шагов назад.
   Судорожно, через силу втягивая в опустевшие легкие воздух, молодой человек привстал на одно колено и только на секунду очистившееся от взрывающихся радужных звезд зрение позволило ему в последний момент закрыть голову руками, когда тяжелый ботинок, едва не угодив в лицо, вновь опрокинул его на пол. Последний удар ногой в живот был такой силы, что лежащее на полу тело отбросило аж к стеклянному столу, стоящему в центре пирамиды.
   - Осколок! - прогрызаясь сквозь боль и звон в ушах, загромыхал голос Ульфа, едва сдерживавшего ярость.
   Он явно не хотел пачкать это место кровью прежде, теперь же сам неспешно приближался с мечом наголо. Однако остановился и даже осклабился, заметив, как с трудом вставший на колени и роняющий кровавую пену парень, сжал в сильно трясущихся руках мешочек, источающем глушащую магию ауру.
   Шаг третий.
   - Сдохни. - прошептал разбитыми губами Викар, бросив Ульфу то, что тот так желал.
   Лицо герольда приняло озадаченный вид, но руки сами собой поймали кошель и в тот же момент прогремел короткий, но очень мощный взрыв. Парня вновь опрокинуло на спину, а самого Отмеченного Бездной, тонким слоем кипящей от жара крови, размазало по всем окружавшим его алхимическим приборам.
   Искры осколков Хроногресса взмыли вверх алмазным дождем и скрывшись за кромкой обрыва, устремившись к машине, что их породила. Им алхимическая смесь, что дал Тор Вику возле Храма Бога Вечной Переправы и которую тот положил в мешочек с частицей древней машины, не причинила никакого вреда. Впрочем, как и они не сумели ослабить силу взрыва. Все, что оставалось, это усыпить бдительность Ульфа и изображая слабость, выполнить инструкцию Мрачного: потрясти, продавить печать на горлышке фиала, а после, бросить во врага.
   - Я знал, что ты опасный сукин сын! - раздались где-то позади едва слышные, смешки Ялазара. - Больше никогда не попрошу тебя мне что-нибудь передать.
   - Заткнись. - беззлобно отозвался Вик, к которому с трудом возвращалось зрение, играя перед глазами яркими кляксами. Да и дышать было не легче. - Нам ещё предстоит обсудить твое предательство.
   Послышалось возмущенное фырканье и ответ, от которого Викар непроизвольно улыбнулся:
   - Ну, должен же быть у меня хоть один недостаток. - однако после, уже без смеха, добавил. - А если серьезно, прости. Я действительно был и остаюсь связан договором, но клянусь, рассказал все, что мог. Большего мне не позволили чары того, с кем я заключил сделку. Имя его тоже не спрашивай, не скажу. Не могу.
   Как не странно, Викар поверил ему. Наверное, он просто хотел верить своему единственному другу, да и Ял действительно множество раз спасал его шкуру, а в конце концов, ещё и помог совершить месть.
   Что касалось последнего, гул крови в голове и бой сердца пока заглушали эмоции, оттого парень никак не мог понять, что же он ощущает. Осталась ли пустота или может быть лишь чувство выполненного долга перед погибшей семьей? Кровь за кровь, жизнь за жизнь.
   Об этом предстояло подумать позже, а сейчас пульсация света вокруг них явственно усилилась, нарастала, словно под ними находился пробуждающийся титан и его быстрое дыхание распаляло горнило огромной, чистейшей силы.
   Как когда-то в Кавеноне, парни, едва держась на ногах и опираясь друг на друга встали. Окончательно вернувшееся зрение явило образ укрытых мягким сиянием улиц города, словно внизу между островками затопленных руин, растеклась молочная река. В этой реке первозданной силы Викар заметил прижатую к стене одинокую пепельную фигуру, из которой накатывающие на неё белые волны вымывали все останки тьмы. Фигура, что почти добралась до своей цели, ибо стража Хроногресса нигде не было видно, теперь захлебывалась, не в силах совладать с обрушившейся на нее мощью.
   Агонис внезапно заметил их и уже почти угасшие угольки его глаз яростно вспыхнули. Он понял, кто вырвал победу уже почти находившуюся у него в руках. Ненависть дала новую жизнь пепельному телу и оно попыталось взмыть над белой гладью, но окатившая его очередная волна оплавила колдовской доспех и тот, потеряв былую силу, словно ярмо на шее потянул своего владельца на дно. Последнее, что слышали парни, был предсмертный, переполненный болью и яростью вопль, сочащийся нечеловеческой злобой, но столь же бессильный, как умирающее эхо в горах.
   - Хорошо, что с Агонисом покончено, он бы нам такого не простил. И в этот раз бандой налетчиков он бы не ограничился, приперся бы сам, как пить дать.
   Согласно угукнув, Вик обернулся на шум приближающихся шагов. Он с немым удивлением заметил приближающихся к ним Торунга с Даниэлем. Те бежали по тропинке, истончающейся во все нарастающем в глубине сиянии и уже добрались до парящих в воздухе ступеней.
   Гладкая поверхность стены, от которой они начали свой путь к пирамиде, исчезла. Теперь её место занимал длинный, насколько хватало глаз в разные стороны, каскад, огороженных балюстрадой и утопленных в камне проходов, словно места для бесчисленного количества зрителей. Были даже нечто вроде эркеров, царских лож, выдававшихся из общего вида особо искусно украшенными вензелями. Последний вздох Хроногресса, вот-вот готовящегося выплеснуть в Кеплер всю собранную силу, на мгновение лишил магии даже сам Чаариф, но это позволило отряду вновь объединиться.
   Мрачный, едва преодолев лестницу, оправдывая свое прозвище, холодным взглядом окинул испачканное кровью пространство и уже намеревался что-то сказать, как под пирамидой, наконец, лопнул кокон, сдерживающий нарождающееся солнце и оно, обтекая площадку, на которой сейчас стояли парни, ослепляя и обдавая холодным жаром, устремилось к невидимым отсюда небесным сводам. В ту же секунду Тора с силой бросило вперед, да так, что он влетел в ждавших их парней, снова сбив тех с ног. Затылок лучника заливала алая кровь, а череп, судя по всему, оказался проломлен. Сам он потерял сознание.
   - Вот и все. - раздался странно изменившийся голос Даниэля, он словно шел сразу отовсюду, постепенно превращаясь в звенящий вой. На Вика накатил непереносимый смрад мертвецов и выворачивающая на изнанку аура. Почти такая же, что он чувствовал по дороге из Рабского Рынка, когда на их пути попался некромант, только во сто крат сильнее.
   Молодой человек, с трудом приподнимаясь на локте, посмотрел на дальний край, где находились ступени. Однако вместо бритого на лысо жреца, чье лицо он помнил перечеркнутым косыми шрамами, теперь возвышалось существо, совершено на человека не похожее.
   Мощный торс, больше подошедший божеству, олицетворявшему мужскую красоту, был украшен уже привычными костяными гребнями, растущими из спины. Голова, как и у прочих личей, превратилась в рогатую маску с заостренными, даже можно сказать благородными чертами. Ног не было, вместо них красовалась толстое, составленное будто из наползающих друг на друга ребер, змеиное тело. Оно вырастало из под тяжелой хламиды, в которую превратилась жреческая тога, обрывки которой теперь просто опоясывали то, что некогда было Даниэлем. По цвету напоминающие старый камень, каменные кольца распускались все шире, оплетая стоящие вокруг алхимические приборы. На месте же хвоста, покоился тяжелый череп, размером с грудь взрослого мужчины, с полной острейших зубов пастью. Он неспешно подплыл под руку переродившемуся созданию и лич, погладив его когтистой дланью, словно любимого пса, обернулся к корчившимся на полу парням.
   На лбу его виднелся оттиск погасшей печати. И хотя она не была похожа на одну из тех семи, что парни видели в храме Воющих Ведьм, что за тварь сейчас стояла пред ними, догадаться труда не составляло.
   - Так вот почему ты грохнулся в обморок, едва мы настигли Схирема. - голос Яла не дрогнул, хотя вряд ли он сейчас чувствовал себя много лучше Вика, которого скрутил жесточайших спазм в животе. Он нашел в себе силы подняться и даже вынуть из-за пояса меч, заслонив собой лежащих товарищей.
   - Да, - прошипело существо, не разжимая сцепленных клыков черепа. Слова издавали трущиеся друг о друга кости его нижней, змеиной части, - смертное тело слабо и не способно вместить в себя даже крохотной толики истиной силы Короля Мертвых. К тому же, этот жалкий человечишка, коего я избрал своим сосудом до назначенного часа, все время норовил погибнуть. Даже внушенный ему панический страх перед Плачущей Богиней и демонами, не уберегли его на Храмовом холме. Пришлось вмешаться.
   - Теперь ясно, как Даниэль избежал в тот день смерти.
   - Он не избежал, но я вернул его к жизни, что тут же привлекло внимание Пантеона.
   В этот момент Вик, желудок которого больше не мог исторгать из себя ни капли, просто заходясь в страшной боли, внезапно понял, откуда появился небесноликий слуга Бога Вечной Переправы, когда слуга Агониса уже был готов сокрушить их. Тварь убила жрецов, но лич вернул Даниэля из-за черты и бог почувствовал свершившееся в его обители святотатство. Выходит, этот змееподобный в тот день спас их всех, а не только себя. Впрочем, любви к нему это осознание не добавило.
   - Вы изрядно помогли мне, но что важнее, открыли правду о существовании моста между мирами. - плечи чудища расправились, оно раскинуло длинные руки, погрузив их в исторгающийся вверх водопад чистой силы. Магия начала вливаться в него неудержимым потоком, хотя тело при этом изменялось не сильно, лишь слегка увеличившись и покрываясь кое-где дополнительной броней.
   Пустые глазниц двух черепов внезапно воззрился на Вика, силы покинули того и он уронил голову, не способный выдержать взгляд их бездонной пустоты.
   - И когда я закончу преображение, я убью вас, а сам направлюсь в Вардему. Для начала пожрав ту деву, что приглянулась этому глупцу Даниэлю. А после и всех остальных.
   Ял сделал неуверенный шаг вперед, подняв меч в позицию удара, но тут же получил страшный удар в грудь, от которого его костяная броня пошла трещинами. Хвост-череп вонзился острыми иглами зубов в бывшего подавителя, на секунду приподняв того над землей, а после с размаху бросив оземь.
   Тот упал на живот, но тварь не успокоилась, раз за разом ударяя в спину с такой силой, что слышался треск кости и Вик в ужасе подумал, так наверное ломался позвоночник переставшего двигаться Ялазара. Заплечный мешок превратился в лоскуты, из него, словно из рваной раны потроха, разлеталось содержимое, а тяжелый костяной плащ встал дыбом раздробленных обломков. Вокруг эхом метался визгливый хохот, от которого глаза наполнились слезами, а язык напротив высох, будто из тела ушла вся влага.
   Что-то коснулось пальцев вика. Голубоватое стекло, выпавшее из разорванного рюкзака повелителя костей. Эссенция. Кристаллическая эссенция. Каким чудом она не разбилась, оставалось лишь гадать. Действуя скорее по наитию, Вик схватил пузырек и движением кисти отправил тот в змееподобную тварь.
   Тонкие стенки колбочки треснули, едва несущийся вниз на бешеной скорости череп угодил в неё и серая морда тут же оказалась покрыта кристаллической коркой.
   Затормозить хвост лич уже не успел и со всей силы ударил башкой, пораженной алмазной проказой, в неподвижно лежащего человека. Прыснула лазурная пыльца и костяной лик стал похож на старые осиные соты, а оглушительный хохот тут же сменился протяжным воем боли. Могучие руки даже на секунду вырвались из восходящего потока энергий, бережно обхватив пораженную часть тела, что теперь льнула к хозяину, а аура разложения стала меняться волнами накатывающего бешенства. Теперь на легкую смерть надеяться не стоило.
   Шаг четвертый - незапланированный. Бежать!
   Викариан, собрав остатки сил, бросился к неподвижно лежащим Тору с Ялом и застонав от натуги, сгреб их обоих в охапку.
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
Э.Бланк "Пленница чужого мира" О.Копылова "Невеста звездного принца" А.Позин "Меч Тамерлана.Крестьянский сын,дворянская дочь"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"