Сорокина Александра Николаевна : другие произведения.

Убийца для императрицы

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Общий файл. Книга сейчас на правке, готовится к поиску своего издателя, из-за этого двух последних глав здесь нет. Поэтому, если есть желание дочитать до конца, оставляйте свой е-мэйл.


День золота

   Розы чахли в хрустальной вазе на столе, оставляя острый аромат смерти. Смерти, которая смотрелась особенно странно в этот жаркий солнечный день, когда террасы и залы летнего дворца заливало полуденным солнцем, превращавшим деревья и кусты в саду в легкое изумрудное кружево. Покои ее Величества императрицы Антании находились в самом центре королевской усадьбы, и, обшитые панелями из рыжего дерева, не пропускали звуков суеты и веселого гомона, царящего снаружи и в хозяйственных пристройках дворца. Антания, или Ани, как называл ее отец, всегда любила уединение светлых комнат, уставая за целую зиму от холодных каменных залов городской резиденции императриц Исса.
   Сейчас ее Величество изволила стоять у окна, выходящего в сад, наблюдая за буйством летней жизни, и греясь в лучах стоящего в зените солнца.
   - Пошлины... - недовольно пробормотала Ани, прикасаясь к прогретому стеклу. - Если я повышу их хотя бы на пол талии*, мы останемся на зиму без многих необходимых товаров, даже без хлеба. А если нет... - императрица отошла от окна, и немного рассеянно провела рукой по розовому бутону, - если нет, то Золотого* нам не видать, как затылка. Мне срочно нужны деньги на строительство флота, Дже, ты же гений, ты что-нибудь придумаешь.
   Из высокого кресла с бархатной обивкой раздался тихий каркающий голос, почти шепот.
   - Это политика, Ваше Величество. Здесь не бывает абсолютно идеальных решений. Либо постройка флота, что обречет на голодную смерть сотни, если не тысячи рядовых иссцев, либо спокойная зима без голодных бунтов, и безропотное наблюдение за тем, как Аджара отрезает нам все морские пути, перекрывая золотоносные артерии. Решать Вам.
   - Подземный* побери, Дже, ты не помог мне ни капли! А еще советник называется, - вспылила Антания. - Ты же всегда подсказывал мне, что надо делать, все эти годы.
   - Я всего лишь учил Вас, но теперь вижу, что учил неправильно. Стоило предоставить решать все задачи самой императрице, а не подсказывать и помогать, - обладатель хрипловатого голоса раздраженно покинул свое кресло и подошел к высокому окну.
   "Дже сильно изменился с того времени, когда я стала императрицей. Может, постарел?" - Антания смотрела на высокого жилистого мужчину с седой шевелюрой и вороньим профилем. Сейчас советник Ее Величества как никогда напоминал сердитую ворону в своем парадном серебряно-черном камзоле. У Ани болезненно сжалось сердце. А что, если старый наставник вдруг умрет, что она будет делать без него? Бабушка Тереза была сильной женщиной. Убийца пришла к ней только тогда, когда у пожилой императрицы отказали ноги и глаза. Мать Антании погибла тремя годами раньше, и пятнадцатилетняя девчонка осталась единственной наследницей Железной Терезы. Даже в свои 67 лет бабуля ухитрялась лавировать между сильной Лидией с ее молодым амбициозным монархом и Ватрианом, присылавшим все новых служителей Созерцателя, не столько для проповедей, сколько для шпионажа. Ани всегда не хватало Терезиной бархатной напористости. Она до сих пор как огня боялась послов из Лидии, и едва терпела чужих ее стране клириков. Между Ани и гибелью Исса до сих пор стоял только советник, и это понимала только сама императрица.
   Дже обернулся к своей воспитаннице. Резкие черты его лица как будто немного смягчились.
   - Думаю, если мы поднимем налоги на землю всего на несколько талий, то сможем обойтись лишь небольшим недовольством северных провинций.
   - Спасибо, - Антания вымученно улыбнулась. Дже снова пытается вытащить молодую императрицу из вырытой ей самой ямы, а она не способна даже в этом помочь ему. - Спасибо, но этого мало. У Аджара слишком сильный флот, и Лидия уже строит свой, по слухам не менее мощный.
   - Ну, если ты хочешь переплюнуть и морского волка Аджара, и тиранию Лидии, то тут я тебе не помощник, - когда советник был раздражен, он, незаметно для себя переходил на прежнее непочтительное обращение к своей ученице. Впрочем, такое случалось лишь во время приватных бесед, вроде этой. При дворе Дженарио Фрата, бывший наставник Ее Величества и нынешний первый советник, такого себе не позволял никогда.
   - Неужели, чтобы моя страна могла процветать, я должна стать либо тираншей, либо заложницей?!
   - Кстати о заложницах, - Дже нахмурился, и его высокий лоб избороздили морщины, - что ты ответила посланцам из Ратии?
   - Обещала подумать над столь лестным предложением, - неприязненно отмахнулась Ани. - Думаю, надо составить какой-нибудь не слишком оскорбительный отказ. Я не продам Исс северным медведям!
   - Хм..., не стоит так горячиться, князья Ратии всегда славились своей северной красотой, и, что более важно, сильной дружиной, что совсем не помешало бы нам в теперешних условиях.
   Антания, уже готовившая гневную отповедь о том, что коварные ратийцы вовсе не стали бы помогать Иссу, замолчала на полуслове. В дверь вежливо, но настойчиво стучали.
   - Ваше Величество, Совет ждет Вас.
   Ани вздохнула. Лекрий - начальник ее охраны - был непревзойденным мастером клинка, и готов был умереть за молодую императрицу, но умом и тактом не блистал.
   - Передай посланцу Совета, что мы идем, Лекрий.

***

  
  
   Высокие летящие колонны из белого южного мрамора уходили под самые своды зала Мудрецов, где обычно в летнее время собирался избранный Совет Исса - двадцать шесть лучших мужей империи, державших ответ только перед императрицей. Когда-то число двадцать шесть заставило Ани плакать в подушку - два раза по тринадцать имен и громких титулов пришлось выучить тогда еще двенадцатилетней девочке. Антания на миг улыбнулась, вспоминая свои слезы и неумолимость Дже. Сейчас она достаточно хорошо знала своих "лучших людей" не только по именам. Войдя в зал, где разом стихли все голоса, Ее Величество исподволь оглядела скамьи Совета.
   Ближе всех к раскрытому настежь окну как всегда сел тучный Виртатий Дамбро - высший казначей, вечно недовольный положением дел в казне государства. С ним придется за каждую талию воевать. Антания мысленно вздохнула, и перевела взгляд с брюзгливого лица Виртатия на худого, болезненно бледного человека в первом ряду скамей. Астела Марит - жемчужина Исса и украшение императорской гвардии, как называл его Дже, был безнадежно болен. Уже два года врачи обещали ему скорую смерть, но еще совсем не старый маршал умирать так просто не собирался, назло своим завистникам продолжая жить и даже командовать гвардией. К Мариту Ани относилась тепло, но вояка никого, кроме нежно любимых жены и сына, близко к себе не подпускал, общаясь со всеми в одинаково сухом прохладном тоне. В случае с Ее Величеством в голосе маршала добавлялось уважения и сдержанных верноподданнических чувств, но не более того. Астел мог как поддержать идею строительства флота, так и резко воспротивиться ей.
   Через два ряда от маршала восседал Маттэо Тарвэ - придворный архитектор и инженер, молодой и пылкий. Он был уверен, что нужен империи, и еще больше - императрице. Ани было смешно наблюдать за дерзкими попытками Тарвэ привлечь ее внимание. К несчастью для юноши он был совершенно не во вкусе Антании, до тошноты не любившей пухлых, пышущих здоровьем и самоуверенностью курчавых молодых людей. Впрочем, многие девушки считали Маттэо вполне привлекательным, что помогало ему оставаться в наивной уверенности, что императрица также тайно влюблена в него. Ани нервно повела плечом (Дже был бы крайне раздражен таким публичным проявлением неудовольствия). Одно хорошо - Маттэо, а значит и его молодые друзья точно отдадут голоса за новый флот. В этом можно было не сомневаться. Как и в том, что Наббот Атрел - глава купеческой гильдии, сидевший в тени стройной колонны, и его "соратники" будут резко против. Об этом Дже предупредил свою подопечную заранее, хотя Антания и так прекрасно знала все, что скажет "главный купец", как она называла Атрела в детстве.
   Ани проходила по длинному залу множество раз, но никогда еще этот путь не казался ей таким тяжелым, разве что во время коронации. Ее Величество императрица Исса волею Созерцателя, шла между двух рядов скамей, на которых восседали лучшие люди государства, несмотря на дела и удушающую жару, собравшиеся здесь по монаршему повелению, и чувствовала себя маленькой девочкой, идущей к бабкиному трону. Сонно шумели деревья за окнами, бегали веселые солнечные блики по мозаичному потолку, и Антании нестерпимо хотелось выйти под сочную зелень деревьев, дойти до старого заросшего пруда, и опустить в прохладную зелень воды разгоряченные ходьбой ступни. А вместо этого ей предстояло величественно опуститься на огромный трон, больше походивший на пыточное кресло и предложить лучшим людям государства на выбор - либо согласие на строительство кораблей, либо роспуск Совета "на летний отдых", и единоличное решение Ее Величества. Ани тайком вздохнула, и сделала последние шаги к каменному сиденью.
  

***

  
   Опалесса тихонько хихикнула.
   - А мне больше нравится про Цидарию и Валентина.
   - Сопли, - презрительно бросила Диана, ловко срезая плетью со свинцовыми шариками на концах соломенную голову деревянного манекена, стоявшего в центре тренировочной залы. Она была самой старшей среди "летучих мышей", и гордилась этим так, как будто это давало ей какие-то преимущества. - Ничем не выдающаяся императрица, и ее смазливый любовничек. То ли дело Железная Тереза!
   - Страдавшая подагрой, и менявшая мужчин, как перчатки, - фыркнула со своего насеста - тонкой длинной жерди, подвешенной в четырех локтях от пола, ее младшая однокашница.
   Диана кошачьим движением прыгнула к сидящей на жердочке Опалессе, и попыталась достать оппонентку своим оружием, но в самый последний момент та легко спрыгнула на пол, и свинцовые шарики пропахали неглубокие борозды в мягком камне стены. Опала выхватила из ножен в рукаве длинный кинжал, и встала в боевую стойку.
   - Хватит! - тихий свистящий шепот Джерины привел девушек в чувство. - Еще одна такая потасовка, и вы отправитесь на конюшню. Обе.
   Верния любила рассказы наставницы об императрицах Исса, всегда проходившие во время тренировок. Истории были интересными, но заслушавшаяся, или забывшая рассказ ученица рисковала получить наказание розгами, или даже отправиться вычищать конюшни, что считалось особенно незавидным среди юных "летучих мышей". Поговаривали, что Джерина была предназначена стать убийцей матери нынешней императрицы, но та погибла гораздо раньше, и наставница вместе с еще одной убийцей остались не у дел. Верния иногда гадала, не потому ли они так боятся своей наставницы - высокой жилистой женщины с короткими черными волосами, и неприятным острым взглядом.
   Девушка бросила взгляд на малюсенькое зарешеченное окошко под потолком. Квадратик неба стал темно-синим. Значит, скоро начнется то, что Верния любила больше всего - прогулки по ночному городу. Вернее, прогулками эти выходы называли сами "летучие мыши". Крыши домов, деревья, каменная кладка стен заменяли девушкам мостовую, а входить в чужие дома - темные, со сладко спящими внутри хозяевами и, не разбудив никого, срезать по волоску с каждой головы, - было самым любимым развлечением тоненькой ловкой Вернии.
   Диана с Опалессой угомонились, и тихо надувшись, разошлись каждая в свой угол. Джерина неприятно улыбнулась.
   - Итак, сегодня вы узнали о том, как был устроен Исс сотню лет назад. Получили возможность отточить свое мастерство, а теперь - Верния напряглась в предвкушении - вам предстоит пройти еще один урок. Отправляйтесь в свои комнаты, и переоденьтесь в платья, положенные по этикету младшим последовательницам*. Через пять минут я жду вас у черного выхода.
   Верния чуть не зашипела от обиды, - изучать придворный этикет в такую ночь. Диана выглядела не менее разочарованной, зато Опалесса чуть не на одной ножке прыгала, выходя из тренировочного зала. Иногда Вер готова была придушить свою однокашницу за жеманство и глупость, но не меньше ее раздражала и Диана, незаслуженно присвоившая себе право быть первой среди "летучих мышей". Именно поэтому бывшая бродяжка предпочитала держаться на особицу, не становясь подругой ни одной из девушек.
   Правда то, что три малюсеньких спальни находились в одном крыле, лишало Вернию возможности побыть в одиночестве. Вот и теперь, немного отстав от обрадованной Опалессы, Диана неприязненно пробормотала:
   - Так бы и придушила дуру. Ей нравятся все эти тряпки и танцульки, так чего она вообще среди нас делает? На месте Джерины я бы уже давно избавилась от этой попрыгуньи.
   Верния молчала.
   - Когда я стану тенью императрицы...
   Вер бросила на Диану мимолетный взгляд, исполненный жгучей ненависти, и прибавила шагу.
   - Эй! Вернись, или я...
   - Что ты сделаешь? - с вызовом ухмыльнулась Верния, оборачиваясь к однокашнице. Где-то она подглядела ту неприятную волчью улыбку, в которой, теперь уже непроизвольно, кривила губы. - Вызовешь меня на поединок?
   - Да ты...ты козявка по сравнению со мной! - задохнулась Диана. - ты маленькая...
   - Вас что-то задерживает? - у подножия лестницы, на самом верху которой стояли девушки, оправляла старомодную темно-синюю тогу Джерина. Ее карие глаза прямо таки излучали холод.
   Верния выпрямилась и спокойно покачала головой. Диана, для которой появление наставницы стало сюрпризом, вздрогнула и медленно обернулась.
   - Я. Задала. Вопрос, - раздельно произнесла Джерина. И Верния поняла, что наказания уже не избежать. Теперь вопрос состоял лишь в том, насколько оно будет тяжелым.
   - Нет, - сдавленно ответила Диана.
   - Нет, - повторила Верния.
   - Тогда почему вы все еще здесь? - издевательски улыбнулась наставница.
   Обе девушки развернулись, и быстрым шагом направились к своим комнатам. Бегать им было запрещено - тень императрицы не бегает, она крадется.
   Уже у черного хода, где девушек ожидали три крытых паланкина с разными гербами, Джерина задержала своих воспитанниц. Придирчивому досмотру были подвергнуты все платья и скромные украшения, полагавшиеся младшим последовательницам.
   - Криво, - наставница сильно дернула складку на небесно-голубом платье Вернии. Плотная ткань выдержала, но Вер чуть не упала. - Диана, поправь браслеты. Опалесса...без замечаний.
   Младшая "летучая мышь" чуть от радости не запрыгала, но Джерина тут же охладила ее радость.
   - После урока в Замке, вы все отправитесь на конюшню.
   Вер ждала, что их накажут, но что достанется еще и Опалессе...
   - Но... - Опала чуть не плакала, - что я такого сделала?
   - Благодари своих подруг, - сухо откликнулась наставница. - Можешь потом узнать у них, за что вы наказаны, а сейчас живо в паланкины.
   Несмотря на обиду и невеселые мысли, все трое немедленно подчинились. Носильщики легко подхватили свою ношу, и паланкины, плавно покачиваясь, поплыли в сторону Замка Императриц.
  

***

  
  
   Повелитель был не в духе. Повелитель мерил шагами Золотой Чертог, словно иглозуб* в клетке. Марлаты* и придворные лизоблюды были разогнаны с самого утра, и носа во дворец не казали под страхом колесования. Слуги и рабы прятались в самых отдаленных уголках Лидийской Жемчужины. И только придворный сказитель и хронист Ахмет Сахри ибн Саид, а по-простому, да еще и для Повелителя - Ахмет, вынужден был неотлучно находиться при Солнце Востока, ибо каждый жест, каждый вздох султана Лидии должен быть записан в веках золотым сводом правил для будущих поколений султанов.
   Наконец, Повелитель остановился в дальнем углу Золотого Чертога, и вопросил то ли у собственного величественного кресла, то ли у недостойного Ахмета:
   - Ну и какого Шайча* им это понадобилось?!
   Конечно, Ахмет понимал, что обращаются не к нему, и даже не к золоченому сидению, но на всякий случай торопливо склонил голову, выражая свое согласие с праведным гневом Повелителя. А гневаться было от чего: какие-то шакалы (да съедят демоны Шайча их внутренности!) пробрались в сокровищницу Дворца Дворцов. Причем стража ничего не видела и не слышала, за что ее и обезглавили на рассвете. Так вот, названные шакалы (да вытекут их глаза, и усохнут...мозги) вынесли из сокровищницы всего одну вещь, зато какую! Золотого Орла, хранившего род султана от козней демонов Шайча, которые, как известно, приходят во сне. Драгоценную статуэтку полагалось ставить в изголовье ложа султана, но нынешний молодой и горячий Аслан Сехрейн абу Нарет (да продлит Ална его годы!) заявил, что золотой талисман мешает ему...дарить свою благосклонность красивейшим женщинам Лидии, собранным в лучший гарем. И гордая птица с почетом была убрана в сокровищницу.
   - Глупая птица с позолотой, якобы изгоняющая демонов, и все! - Солнце Востока разве что не шипел.
   Конечно, ведь остальные сокровища тоже не менее великолепны. А подлые грабители взяли только Орла! Тут же согласно закивал Ахмет. Даже в мыслях он предпочитал не удивляться суждениям Повелителя. И уж тем более, упаси Ална, оспаривать слова Величайшего из великих. Хронист слишком хорошо помнил, что делали с вольнодумцами палачи султана.
   - Ахмет!
   Вот это было уже странно. Странно и... тревожно. Упаси Ална не угодить султану. Ахмет быстро простерся на мраморном полу, всей спиной изображая готовность внимать Повелителю.
   - Голову подними. Я ничего не слышу, когда вы что-то в пол бормочете, - раздраженно произнес Солнце Востока.
   Придворный сказитель немедленно подчинился, боясь даже вздохнуть.
   - Рассказывай все, что тебе известно об этом истукане золоченом.
   Ахмет не сразу понял, что речь идет об Орле, и немного замешкался с ответом, но тут же поторопился исправить собственную оплошность, начав быстро и витиевато рассказывать легенду о Золотом Орле. Повелитель недовольно нахмурил брови, и Ахмет сразу понял - не так. Султану нужен короткий рассказ, а не красивая легенда. Сказитель был достаточно умен, чтобы понять причину недовольства Солнца Востока, иначе он не прожил бы при дворе целых три года. Что ж, если Повелителю нужен короткий и быстрый рассказ, пусть внимает.
   - Говорят, было это очень давно, о, Повелитель! Тогда один из султанов Лидии был так же молод и могуч, как Солнце Востока. Полюбил он одну чужестранку. Дева была прекрасна и, к тому же, ей предстояло править своей страной. Ради нее молодой султан готов был отказаться даже от своего трона, и, возможно, так бы случилось, но возлюбленная его заболела странным недугом. Во сне ей являлись полчища демонов Шайча, превращая несчастную в одержимое чудовище, хуже дэва. Тогда молодой султан приказал лучшим лекарям и магам найти средство, что помогло бы его любимой, и оградило бы ее от ужасных снов. Долгое время никто не мог ничего придумать, многие поплатились за шарлатанство и бессилие своими головами. Но однажды к султану пришел древний мудрец, что знал, как остановить ход времени, и мог сосчитать звезды на небосклоне. Он рассказал, что это боги прокляли род возлюбленной султана, и что лишь божественный дар может вернуть прекрасной деве счастье, и избавить от страшного проклятья. А когда султан спросил, знает ли мудрец, как получить такой дар, тот лишь улыбнулся, и растаял в воздухе, словно дым, но вместо него на мраморном полу Дворца Дворцов остался золотой орел. Молодой султан, окрыленный надеждой, взяв с собой огромную свиту, и поместив орла в золотой ларец, отбыл за море...
   - За море? Откуда же была твоя дева?
   - Да простит недостойного повелитель, я не могу достоверно указать ту страну, откуда была родом чужестранка, но в сказании древних говорится, что она должна была править своей страной...
   - Императрица Исса?
   - Солнце Востока как всегда мудр...
   - Интересно. Кто же имел глупость влюбиться в одну из железных дев Исса? Продолжай. Что-то я не помню, чтобы кто-то из моего рода женился на чужестранке, а уж тем более отказался от трона.
   - Вы снова правы, о, Повелитель, молодой султан не успел. Его возлюбленная была убита. Этот варварский обычай - убивать своих правительниц, как Вы знаете, очень почитаем в Иссе. Султан вернулся домой опечаленный, но золотой орел с тех пор охранял покой всех султанов Лидии.
   - Пока я не отправил его в сокровищницу.... Интересно. Ступай, позови рабов. Пусть готовят Зал Полумесяца. Мы созываем Совет.
   Когда повелитель переходил на высокое "Мы", это означало, что разговор по душам закончен, и начинаются дела государственные. Впрочем, это же могло означать и то, что Солнце Востока в гневе.

***

   - Ты принес то, что я просил? - темная фигура в плаще могла навеять зловещие мысли какому-нибудь горожанину, но Данер уже давно не боялся ни Созерцателя, ни Подземного. В темные накидки с капюшонами куталось большинство Данеровых клиентов.
   - Принес, - в этом переулке он от кого хочешь уйдет, к тому же покупатель - коротышка, и наверняка толстоват.
   - Умница, давай его сюда, - из складок плаща вынырнула пухленькая (как и думал Данер) рука, и протянулась к вору.
   - Но-но! Не так быстро. Деньги где?
   В капюшоне фыркнули.
   - А за убеждения поработать не хочешь..., ради разнообразия? Нам нужны умелые люди.
   - Вот только вербовать меня не нужно. Давай деньги, и меня ты больше не увидишь, - Данер уже пожалел, что связался с этим типом, ведь и так было ясно, что золоченая птица нужна не для того, чтобы ее просто перепродать. Фанатики и заговорщики - очень неприятный народец.
   - Что ж..., - фигура пожала плечами, - было бы предложено. Той же рукой, которую фанатик протягивал за трофеем Данера, он достал из складок плаща небольшой увесистый мешочек, завязанный узлом.
   - Погоди. Я проверю, - Данер почти выхватил мешочек у собеседника, и принялся развязывать тугой узел.
   Тут его и настиг первый удар. В глазах потемнело, вокруг заплясали разноцветные звездочки. Покупатель не желал расплачиваться. Воришка быстро откатился к стене, пытаясь привести зрение в порядок. Потом глянул вперед. Голова еще кружилась, и все плыло, но он различил, что противник все еще стоит на том же месте, где был, когда начался разговор.
   - Платить не хочешь, гад... - прошипел Данер, доставая из кармана любимый черненый нож.
   - Да нет, юноша, - фанатик даже не шелохнулся. - Зря ты сомневаешься в моей платежеспособности. Там настоящие деньги - вся сумма. Я вполне мог бы купить тебя, и продать, и снова купить. Но я не стану. Я сказал, что нам нужны такие как ты, но ты ведь слишком любишь свою свободу... Так что придется применить силу. Расслабься. Это будет не очень больно.
   Так им нужен сам Данер, а не орел. А в мешочке настоящие деньги? Может, и нет, но выбирать не приходится. Голова еще только закончила размышлять, а ноги уже несли Данера вперед - прочь от странного покупателя, оказавшегося достаточно опасным, чтобы отпало всякое желание померяться с ним силой. Но до выхода из переулка вор не добежал. Его словно колпаком накрыли слепота, глухота и немота. Даже ноги увязли в чем-то темном, липком и неприятном. "Заклятье!" - в ужасе подумал Данер. Вот с кем его угораздило связаться. Заклинателю и не нужны были длинные ноги, чтобы догнать свою жертву. Он вдруг почувствовал, что его выталкивают из собственного тела, разрывая воспоминания, связи, мысли. Данер дернулся раз, другой, но понял, что ничего не сможет сделать. И тут грудь сильно обожгло, а по глазам полоснул яркий золотой свет. "Колпак" треснул, и начал рассыпаться. Данер снова дернулся, и на сей раз выскочил на твердую каменную мостовую. Все чувства разом вернулись, и не теряя времени, вор бросился наутек. Он даже оборачиваться не стал.
   Покупатель откинул капюшон, открыв пухлое добродушное лицо с глубоко посаженными глазками и седоватой шевелюрой. Из-за угла, противоположного тому, где скрылся воришка, вышел еще один человек. В таком же плаще с капюшоном, только сухой и длинный.
   - Что ж, коллега, - объявил толстяк, - мы проверили артефакт в действии. Впечатляет.
   - А почему вы дали ему уйти с артефактом... коллега? - голос худого не предвещал ничего хорошего.
   - Потому, что я его завербовал, - ухмыльнулся толстяк. - рано или поздно он сам принесет нам артефакт.
   - Если не распилит и не продаст его раньше.
   Толстяк посмотрел на собеседника, как на слабоумного.
   - Не распилит. Это теперь его единственная защита, и он это уже понял. Если же нет, он придет к нам раньше, чем успеет с ним что-нибудь сделать.
  

***

  
   Ани ревела в подушку, как восьмилетняя соплячка. Она прогнала всех слуг, нагрубила Дже, и заперлась в спальне. Как же она ненавидела свой упертый Совет. Стране угрожают враги со всех сторон, а ей приходится воевать со своими придворными. Да, ее поддержали, но далеко не все. Этот закон она выиграла. Но ей посулили голод, разруху, и еще Подземный знает что. Как будто она сама не догадывается, к чему может привести это решение. Но ведь она по-другому не может, как они не понимают. Как они.... Новый приступ рыданий прервал какой-то шорох за дальним камином. Ани еще раз всхлипнула, и прислушалась. Ничего. Может, показалось? Но холодные пальчики страха уже сжали сердце.
   - Кто там?
   Ответа не последовало.
   - Ты - убийца? Но я еще очень молода, и меня не мучают кошмары. Ты рано пришла...
   Ани старалась говорить уверенно, но уверенности не было. Надо было заставить себя пройти мимо того камина к внешней двери. Там охрана, слуги. Теперь идея прогнать служанок не казалась ей такой уж хорошей. И почему она не зажгла свечей? Шаг за шагом императрица приближалась к заветной двери, когда шорох повторился.
   - Хватит молчать! Выходи, и скажи зачем ты здесь! - голос предательски дрожал, а поздний гость не торопился показаться из своего угла.
   Антания последним рывком добежала до двери с выпрыгивающим из груди сердцем, рванула ее, только тут вспомнив, что дверь заперта, дрожащими руками повернула ключ в замке, и буквально выпала в освещенную прихожую на незнакомую последовательницу в сиреневой тоге с рыжими волосами. Та восхищенно уставилась на императрицу, и склонилась в глубоком поклоне.
   Ани усмирила дрожь в руках, и как могла, властно произнесла:
   - Зажги свечи в Нашей опочивальне.
   - Да Ваше Величество, - пискнула Последовательница, и юркнула в неосвещенную комнату.
   Только сейчас Ани поняла, что поступает не слишком хорошо. Если за камином притаилась убийца, бедная девочка может стать ее первой жертвой. Но сказать или сделать она ничего не успела. Последовательница уже стояла на пороге. В комнате горели свечи, а в руках у девочки уютно устроился пушистый рыжий кот. Уши у Ани запылали, хорошо, что пышные волосы императрицы могли скрыть это. Испугаться кота! Это какой же трусихой надо быть!
   - А он красивый, - улыбнулась последовательница, - как его зовут?
   - Не знаю, он не мой..., а как зовут тебя?
   - Опалесса.
   Новенькая последовательница? Еще ученица, наверное. А вот и наставница.
   - Ваше Величество, - сухощавая с черными волосами женщина в старомодной тоге склонилась в глубоком поклоне. - Приношу свои извинения. Ее не должно было здесь быть...
   - Ничего...
   - Я - Джерина, Ваше Величество.
   - Ничего, Джерина, она помогла мне. Все равно я отпустила своих последовательниц и слуг. А Опалесса зажгла свечи в моей спальне, и поймала этого зверя, - сейчас Ани хотела только помочь девочке, поэтому не боялась показаться смешной.
   Опалесса отпустила кота на пол, еще раз поклонилась и, не поднимая головы, вышла следом за наставницей.
   - Ну что, Светлячок, - Ани улыбнулась рыжему шпиону, - можешь у меня остаться. Я дозволяю.
   В комнату быстрым шагом вошел Дже.
   - Ваше Величество, прошу прощения.
   - За что, Дже? Это я должна извиняться...
   - Вас оставили одну. Это недопустимо.
   А ведь и правда. Где были все слуги и охрана? У ее дверей всегда дежурило человека четыре. Она так обрадовалась появлению этой девочки - Опалессы, что не заметила, что кроме них в комнате никого не было. Дженарио Фрата выглядел очень обеспокоенным.
   - Вы отдавали приказ покинуть Ваши покои?
   - Н-нет, то есть, я приказала не следовать за мной в спальню, но отсюда я никого не прогоняла.
   - Сегодня полетят чьи-то головы. Куда смотрит Лекрий?! - Советник уже злился. Такого Дже Ани недолюбливала, и боялась. В черных глазах вспыхивали отражения свечей, а лицо бледнело и искажалось.
   - Подожди, Дже. Эта девочка...
   - Какая девочка?
   - Новая Последовательница. Рыженькая, с ней была еще наставница - Джерина. Эта девочка - Опалесса, может знать, что произошло, и почему никого не было.
   - Найдем и допросим. А теперь идите в свои покои, Ваше Величество, и закройтесь на ключ. Я найду Лекрия.
   - Можно хотя бы кота взять? - Ани страшно не хотелось оставаться в одиночестве.
   - Это Ваше решение, Ваше Величество. Он не представляет угрозы для Вашей жизни.
   Дже все еще злился. Поэтому и говорил с ней не как с ученицей, а как с правительницей, только очень маленькой, глупой и слабой. Ну и ладно. Ани сгребла на руки кота, гордо отвернулась, и ушла в спальню, хлопнув на последок дверями.
  

***

  
   Верния висела на карнизе узкой бойницы в башне над дворцом. Да что там над дворцом. Над всем городом. Ночь была ее стихией. Ночь была ее домом, где она могла совершенно ничего не бояться. Где все тайные тропы принадлежали только ей. Заплечный мешок с платьем младшей последовательницы оттягивал плечи, но, в общем, почти не мешал. Сегодня она побывала в спальне самой правительницы Исса, оставила ей на память чьего-то рыжего кота, и не замеченная даже Опалессой, исчезла, слившись с ночными башнями зимнего дворца. Джерина была бы довольна, но в этот раз не простит ученице самовольной отлучки. И, пожалуй, зря она спровадила всю охрану - все-таки Императрицу должен кто-то защищать. Это наставница ей обязательно припомнит.
   Верния подтянулась на руках, и влезла между бойницами на башню. Люк, конечно же заперт, но у каждой "летучей мыши" есть с собой небольшой набор отмычек. На ледяном ветру снова переодеваться в платье последовательницы было холодно, но искусство убийцы требовало еще и не таких жертв. Люк, кроме того, что был закрыт, оказался еще и заросшим каким-то мхом.
   - Императорский замок, - презрительно фыркнула Верния, наконец попав на темную винтовую лестницу. Легион солдат проберется незамеченным, и перережет всю охрану.... Надо Джерине рассказать. Хотя... надо ли усугублять свою вину еще и лазанием по стенам?
   Верния небрежно отряхнула свою тунику, и стала спускаться вниз. Но и середины пролета не успела пройти, как внизу загрохотали тяжелые сапоги. Кто-то поднимался по лестнице.
   - Подземный дери! - тихо выругалась Вер, и метнулась обратно на башню. Времени закрывать замок на люке у нее не было, так же, как и переодеваться. Пришлось снова повиснуть на стене в ненавистной тунике. Дрожа от холода, девушка ждала, когда уберутся незваные гости. А они, как назло, похоже, не собирались в скором времени уходить.
   Сначала на башенной площадке глухо стукнул открывшийся люк.
   - Что за Мрак? Я думал, он закрыт, - один из пришедших обладал хриплым пропитым голосом. Второй пока молчал.
   - Ладно, наверное, кто-нибудь из охраны дрых тут налакавшись. Не думаю, что нам помешают.
   - Ты даже думать умеешь? - произнес насмешливый женский голос.
   Несмотря на уставшие руки, и холод Верния усмехнулась. Хорошее же местечко выбрала парочка. Укромное - что правда, то правда. Только будет дуть со всех сторон. Любовь что ли греет?
   - Вот, держи, - Верния из любопытства аккуратно высунула голову между бойницами. Женщина протягивала какой-то сверток мужчине в форме императорского гвардейца.
   - Что это? - Грубо бросил тот, собираясь развернуть холстину.
   - Хочешь жить, не трогай! - резко осадила его собеседница.
   - Ладно, не бойсь, не трону. Чего делать надо, и где моя награда?
   - Тебе нужно только передать этот предмет человеку, о котором мы говорили.
   - Это что ли...?
   - Молчи!
   С минуту гвардеец буравил собеседницу неприязненным взглядом.
   - Ты можешь поклясться, что нас никто сейчас не слышит? - наконец спросила она, и Верния на всякий случай спряталась за бойницу.
   Мужчина ничего не ответил, а женщина продолжила.
   - Даже у стен бывают уши, и лучше об этом не забывать. Ты понял, что от тебя требуется?
   Видимо, гвардеец кивнул, потому что снова заговорила его собеседница.
   - Хорошо. Вот половина, как и договаривались. Остальное получишь после выполнения задания. Это все.
   Послышались шаги, - женщина спускалась по лестнице. Мужчина еще немного постоял, взвесил кошелек с монетами - Верния слышала, как они звякнули, - и отправился обратно в башню. Когда "летучая мышь" вновь оказалась на винтовой лестнице, она попыталась отогреться, растирая себя затекшими руками. Туника была испорчена - в грязи, и в нескольких местах разорвана.
   "Три наряда на конюшне..." - тоскливо подумала Вер. Но о заговорщиках Джерина должна знать.

***

  
   Данер лежал в темном углу конюшни. Он чувствовал запах конского пота, сена и... навоза. Ничего лучше конюшен брата Сола он придумать не смог. Но именно здесь он часто скрывался от погони, когда больше некуда было податься. Пришел он сюда и теперь. Заплатил брату деньгами, полученными от фанатиков, и залег в самом дальнем углу. Он чувствовал, что если только поднимется на ноги, они понесут его обратно - в опасный переулок, и дальше - в логово "нанимателей". Только тоненькая золотая ниточка связывала его с этим миром, с потерей самого себя, и, чувствуя это, как зверь чувствует близкую гибель, Данер положил золотого орла под рубашку - к голой груди. Драгоценная птица внезапно стала для него важнее всех денег на свете, а ведь еще совсем недавно, упиваясь триумфом в Лидийской пустыне Исшахан, вор потешался над султанами в целом и Солнцем Востока в частности. Мол, переводят столько золота на драгоценных истуканчиков, держат их под семью замками, а потом приходит такой как он, и даром переведенное золото уплывает за Золотое море. Данер вообще с юных лет был удачлив в воровском ремесле, недаром именно на него выходили все покупатели с особыми заказами. Практически все громкие кражи последних пяти лет были совершены именно им - Сады Купеческой Гильдии со священным лотосом из дальних стран, Икона Пречистой девы из главной капеллы Рэмы, охраняемой как императорский дворец. И, кстати, об императорском дворце. Изумрудная брошь Железной Терезы, похищенная им, Данером, для тайного воздыхателя императрицы, могла бы служить одним из главных украшений его биографии. Особую прелесть этой краже придавало то, что спустя всего несколько месяцев престарелая императрица была по исскому обычаю убита. И брошь стала чем-то вроде прощального дара влюбленному заказчику.
   Еще ни разу хранитель Данера, кем бы он ни был - посланником Созерцателя или Подземного - не давал осечки. Его не замечала охрана, а если и замечала, вору легко удавалось уйти. Заказанные вещи, будто ласковые щенки, сами бросались под ноги, и даже в делах любовных он не знал неудач. Специфическая внешность невысокого, щуплого Данера притягивала горничных, цветочниц, и даже некоторых знатных особ. Как же этот хранитель, Подземный его дери, мог так с ним обойтись - именно теперь забыть про своего подопечного. Данер не умел молиться, да и не верил он во всю эту чушь, которую проповедовали рэмские святоши. Но сейчас он готов был молиться хоть Созерцателю, хоть Подземному, хоть Алне, хоть Шайча, лишь бы помогли. Но богам не было дела до маленькой фигурки, скорчившейся в темном вонючем углу конюшен брата Сола. И единственный, на кого мог сейчас молиться Данер, лежал у него за пазухой, согревая под одеждой слабым золотым огнем.
   Прошло немало времени. Стемнело, и мальчишка, посланный братом Солом, принес ему поесть и коптящую масляную лампу. Только тогда Данер отважился сесть. Он отлежал все бока, золотой спаситель под рубашкой, похоже, продавил на теле свой отпечаток, хотелось есть и справить нужду. Это, пожалуй, было хорошо, значит его не совсем лишили воли. Данер похлебал жидкий супчик, заел его куском слегка зачерствевшего хлеба, и осторожно поднялся, придерживая орла под рубахой - не дай Созерцатель, выпадет. Неуклюже побрел к выходу. "Как беременная тетка" - сам с собой пошутил вор, но вышло как-то кисло, не смешно.
   Прежде чем выйти во двор, стоило оглядеться. Данер так и сделал, привыкая к темноте. Вроде, никого. Вышел, и мимо освещенных луной пятен направился к развесистому дереву рядом со стеной. Тут-то его и накрыло с новой силой, в глазах потемнело, мышцы расслабились, орел почти выскользнул из-под рубахи, по ногам мерзко потекла теплая жидкость. Придерживая одной рукой статуэтку, Данер как сомнамбула побрел к воротам, вспугнув там милующихся котов. Сквозь пелену тумана, застившего глаза, вор видел ритмично раскачивающуюся впереди темную улицу. Сознание медленно утекало из непослушного тела. Данер в панике вцепился в то единственное, что еще могло удержать его на этой земле - золотистую нить, колыхавшуюся где-то сбоку, почти вне поля зрения. И как только он судорожно вцепился в эту ниточку, сознание рывком вернулось. Сразу стало холодно, мокрые штаны неприятно облегали ноги, но это был привычный мир, где он, Данер, оставался самим собой. Золотой орел снова спас своего незадачливого похитителя. Надолго ли?
   Данер свернул на тихую узкую улочку, и юркнул в чей-то не плотно закрытый погреб. Надо было придумать, что делать. Не может быть, чтобы на это заклятие не нашлось противоядия. Если сектанты, нанявшие его, владеют запрещенной силой, значит есть и другие. Надо только узнать, где их найти. И первым делом он обратится за помощью к Большому Портовому Папочке. Это, конечно, опасно, но гораздо надежнее других источников. Но сперва... Данер глянул вниз, и неприязненно поморщился. Сперва надо поменять штаны.
  

***

  
   Повелитель был раздражен, его чело было омрачено какими-то неприятными мыслями. Она уже давно научилась чувствовать любые оттенки чувств и желаний Солнца Востока. Чувствовать, и делать так, что Султан Султанов забывал о своих печалях. Но исправить его настроение сейчас не могла даже она.
   Софа томно поднялась с бархата огромной кровати. Она знала, что полуобнаженной и неясно видной за газовой тканью полога, особенно нравилась своему Повелителю. Но сейчас эта поза была скорее данью привычке.
   - Мой повелитель не нуждается в моем присутствии? - Софа говорила только со слугами и соперницами по гарему, с Султаном она мурлыкала.
   Меривший шагами огромную опочивальню Аслан Сехрейн абу Нарет, остановился, удивленно взглянул на любимую наложницу, будто впервые увидел, что она тут. Софу это задело, но она лишь обольстительно улыбнулась.
   - Я не прогонял тебя, - Солнце Востока небрежно махнул рукой. - Но, если захочешь, можешь уйти, я не желаю сегодня любви.
   Наложница снова улыбнулась, только теперь кротко. И прилегла на подушки. Пусть Султан размышляет. Она не будет докучать. Она подождет. Повелитель тем временем снова принялся ходить туда-сюда, как иглозуб в золоченой клетке в Саду Нарета. Софа изящно взяла из вазочки рахат-лукум. В гареме не часто удавалось отведать этой сладости. Их и кормили-то два раза в день - чтобы не потолстели. Толстая наложница султану ни к чему.
   - Я созывал Совет.
   Софа от неожиданности чуть не выронила сладость. Султан говорил. Но (она украдкой заглянула в лицо Повелителя) не с ней, а сам с собой.
   - И что же посоветовали мне эти песчаные змеи? Оставить все как есть! "Мы же не сможем поймать вора" - так они сказали. Только я знаю, где искать. Я призову к ответу железную деву Исса!
   Деву? Софу кольнула непрошенная ревность. Впрочем, к чему тут ревновать? Султан может дарить благосклонность многим женщинам, но любимой наложницей, и, даст Ална, женой, останется она - Софа. Кроме того, Султан отозвался о непонятной деве совсем без любви, даже скорее с неприязнью. Что ж, бедная дева. Не хотела бы Софа ощутить всю силу гнева Солнца Востока, лучше она каждый день будет ощущать силу его любви. Наложница томно улыбнулась и потянулась, как кошка.
   Но Аслан Сехрейн абу Нарет не принял ее игры. Он вышел за дверь и стал мерить шагами открытую террасу. Софа пристально посмотрела вслед возлюбленному господину. Нет, эта кража задела его куда больше, чем он признавался даже самому себе. Выйти под открытое небо вслед за Повелителем наложница не решилась. Во-первых, даже для самых близких к Султану людей существуют границы, за которые зайти - упаси, Ална. А сейчас было понятно, что Солнце Востока хочет побыть один. Во-вторых, ночная прохлада уже настолько властвовала за стенами Дворца Дворцов, что полуобнаженной женщине ничего не стоило замерзнуть и заболеть. А больная наложница Султану ни к чему. Значит, лучше остаться в покоях и насладиться восточными сладостями.
  
   * Талия - самая маленькая (чаще всего медная) монета, имеющая хождение по всему Южному побережью.
   * Золотым называется море, омывающее берега сразу трех держав, в том числе и Исса, а также имеющее выход в океан, и пролив, соединяющий его с Внутренним морем. Золотым оно именуется потому, что два раза в день летом - на рассвете и на закате - море становится янтарно-золотым.
   * В религии Исса, как и других южных держав, выросшей из древних поверий, Подземный является чудовищем с кошачьим телом и змеиной головой, ненавидящим все живое. Живет этот демон по преданию в подземном мраке, и является антиподом Созерцателя, создавшего весь мир.
   * Последовательницы - фрейлины
   * Иглозуб - хищный представитель кошачьего семейства, обитающий в джунглях северных владений Лидии.
   * Марлаты - военачальники в Лидии.
   * Шайча - Лидийский аналог Подземного. Аналогом же Созерцателя является Ална.
  

День меди

   Большой Портовый Папочка устроил себе весьма удобный притон в старом, выброшенном на берег галеоне. Экзотичность этого заведения притягивала сюда самых необычных и способных авантюристов со всего света. Но мало кто из них догадывался каких трудов стоило поставить деревянную посудину прямо, и провести под землей несколько потайных ходов. Конечно же, забегаловка при таком притоне всегда была забита под завязку. Здесь можно было встретить и узкоглазых, желтолицых пиратов с далекого востока и мореплавателей из Лидии, искателей приключений из Ватриана, Исса и северных земель.
   Сегодня Данеру было совсем ни к чему подобное внимание, но приходилось мириться. Вызывать Папочкиных гонцов не было ни денег, ни возможности. Он протиснулся к деревянной стойке и три раза ударил по ее поверхности. К нему обернулся худой лысеющий человек с серой кожей и стальными немигающими глазами. Он продолжал протирать кружку, как будто новый посетитель его совершенно не заинтересовал.
   - Папочка меня примет? - в упор осведомился Данер.
   Человек за стойкой смерил его холодным рыбьим взглядом.
   - Я - Данер. И как-то выполнил для Папочки одну деликатную работу. Он, кстати, остался весьма доволен. А сейчас он нужен мне.
   - Я узнаю, - бесстрастно ответил человек. Он вышел из-за стойки и удалился куда-то за внутренние переборки. Поговаривали, что недра галеона скрывают сотни потайных комнат и лазеек. И тому, кто никогда не был там, лучше туда и не соваться без приглашения.
   Некоторое время Данер провел, разглядывая непочтенную публику в зале, потом заказал кружку эля у оставшегося за стойкой помощника. Но выпить весь его не успел, вернулся посланник.
   - Пойдем, - на Данера он даже не посмотрел. Но было ясно, что говорит он именно с ним.
   В действительности "внутренности" галеона оказались не столь внушительны и мрачны, как судачили о них в порту. В прошлый раз, когда Папочка давал Данеру поручение, они встречались в принадлежавшем портовому боссу борделе, и вор не имел возможности оценить роскошь корабельной резиденции. Теперь же он с интересом разглядывал золотые украшения и дорогие ткани, беспорядочно развешенные по стенам. Напыщенно и безвкусно. Уж он-то знал толк в изысканности, имея возможность проникать в самые богатые дома Аджара, Исса, Ватриана. Да что там дома, он ступал по мраморным плитам дворцов. Данер улыбнулся, гордясь собой, впрочем, тут же улыбку и погасил. Вся его изысканность пойдет к Подземному, если его тут убьют. Тем временем, молчаливый проводник подвел его к неприметной двери, скрытой таким же дорогим ковром, какими были увешаны все стены. "Умно, - подумал Данер, - такая маскировка подарит Папочке несколько лишних минут, если в святая святых нагрянут враги".
   Щелкнул замок, проводник отодвинул ковер и пропустил гостя вперед. Бывшая каюта, превращенная с помощью все тех же гобеленов, ковров и золота в роскошную комнату, была освещена несколькими рядами свечей. "Если станет "жарко" - свечи - на пол, и деру" - решил про себя Данер. Папочка восседал в высоком деревянном кресле, больше похожем на трон. Справа от него на ковре примостилась полуголая наложница-лидийка, слева на короткой цепи сидел диковинный черный зверь из южных стран. Хозяин портовых борделей любил чувствовать себя равным лидийскому султану. Хищная кошка зевнула и облизнулась. Данер про себя отметил, что лучше держаться от нее подальше.
   - А ведь и правда, воришка, - разулыбался Папочка. - Спокойно, Селедка, он свой.
   - А ты сомневался? - Данер оглянулся через плечо. Стальной треугольник валлета исчезал в складке ремня провожатого Селедки. Толчковая рукоять с тихим щелчком заняла место пряжки. Папочка хорошо подготовился к возможным неожиданностям. Впрочем, он всегда к ним готов.
   - Ты же понимаешь - времена сейчас такие, - всех подозревать приходится. Да ты садись, садись. Мне кажется, или ты располнел с нашей последней встречи? - Папочка чуть не светился радушием.
   - Эм... - Данер опустил глаза на свой "живот". Золотой орел уже почти не мешал, но со стороны действительно, наверное, странное зрелище - щуплый невысокий парень с животом, как у беременной тетки. - Это, собственно, часть моей истории.
   - Да? Занятно. Надеюсь, она не слишком длинная? У меня времени немного, сам понимаешь.
   - Не слишком. Я выполнял один заказ, - без предисловий начал Данер, - но сам оказался добычей. Какие-то фанатики-заклинатели. На меня наложили... что-то вроде заклятия... Подземный их разберет с их долбанной магией. Несколько раз я терял контроль над своим телом. Оно само выбирало, куда идти и что делать. В это же время я почти терял и сознание. Кажется, меня хотели превратить в безмозглого исполнителя. В куклу на побегушках.
   - И почему же ты до сих пор в своем уме? - с подозрением уточнил Папочка.
   - Мой... заказ оказался тоже необычной штуковиной..., - Данер заметил алчный блеск в глазах портового воротилы и остановился, не уверенный, стоит ли продолжать. Потом все-таки решился. - Я должен был "забрать" у лидийского султана драгоценную статуэтку - золотого орла. Это оказалось проще простого. Зато, когда я вернулся с добычей, меня ждал сюрприз. Я смог сбежать, и пережидал у брата Сола, когда меня накрыло... это. Я чуть было не попался в их сети, но меня спас орел... у него есть какая-то сила, которая меня защищает. Только благодаря ему я сейчас говорю с тобой.
   - И... Что же ты хочешь от меня? - протянул Папочка, откинувшись на спинку своего кресла-трона.
   - Мне нужна информация. Орел помогает мне лишь на время, и я не хочу вечно таскать его с собой. Должен быть кто-то, кто сможет снять с меня это заклятье. И ты наверняка знаешь хотя бы одного такого. Ну хотя бы того, кто смог бы мне подсказать нужное направление.
   - Хмм... пожалуй, я мог бы указать тебе как раз того, кто тебе нужен. Но любая информация стоит денег. Не обижайся, Данер, но я тебе ничего не должен - в свое время я хорошо заплатил за твои услуги.
   - Я и не обижаюсь. Я хочу предложить тебе этого орла в обмен на помощь, - Данер с величайшей аккуратностью достал из-за пазухи свой талисман.
   - Чистое золото? - заинтересовался Папочка.
   - Можешь мне поверить. А если не мне, то хотя бы султану - вряд ли он стал бы держать в сокровищнице подделку.
   - Ценная вещица. Но почему бы мне просто не грохнуть тебя, и не забрать ее, а? - Папочка улыбнулся - очень похоже на свою большую кошку.
   Внутри у Данера все похолодело. Он подозревал такое развитие событий, но почти отчаянно надеялся на то, что этого не случится.
   - Вообще-то, я предполагал, что такое может случиться, но... эта птичка, похоже, признала во мне хозяина. - Данер мысленно попросил прощения за неприглядную ложь у своего спасителя. - Если я погибну, она просто вернется к предыдущему владельцу. Орла можно только добровольно передать новому...
   - Расслабься, воришка. Я просто пошутил. Хотя твое вранье не слишком убедительно, предположим, что я все-таки поверил. Если ты отдашь мне этот свой трофей после того, как я дам тебе информацию, как же ты доберешься до своего спасителя?
   - Я... если честно, я планировал передать тебе орла, когда доберусь по назначению.
   Папочка засмеялся. Гортанно, взахлеб.
   - Ну ты и наглец... - утирая выступившие на глазах слезы, выдавил он наконец. - Да я за меньшее убивал. Ты мне все больше симпатичен! Пытаться надуть Папочку... это ж надо!
   - Нет. Я ни в коем случае не собирался тебя надувать, - как можно более искренно произнес Данер, - я же тебя знаю. Ты один из лучших... в своем деле. И найдешь меня, где бы я ни прятался, если я нарушу слово.
   - А ты один из лучших воров, и должен уметь хорошо прятаться, не так ли? Впрочем, тебе очень повезло, воришка. У меня есть способ гарантировать твое слово, и... как ни удивительно, желание посмотреть, чем же это закончится.
   Данер застыл, боясь ляпнуть что-нибудь лишнее, боясь, что Папочка передумает.
   - У меня есть друг в Иссе. Хороший друг, и кроме прочего, может тебя "расколдовать". Сейчас он ничем подобным не занимается, но когда-то...когда-то был одним из лучших... в своем деле, - Папочка улыбнулся, - а такие навыки не забываются. Если ты вздумаешь меня обмануть, он тебе этого не позволит. Как только ты получишь свое "лечение", передашь свой талисман ему. А он переправит его ко мне. Ты понял?
   - П-понял, - Данер даже начал слегка заикаться от счастья.
   - И еще одно, - Папочка кивнул своей наложнице, и та принесла ему столик с письменным набором. - Если ты когда-нибудь снова встретишься со своими нанимателями. О том, что орел у меня, ты не скажешь им ни слова. Иначе стать безмозглой марионеткой будет лучшим подарком для тебя.
   Данер истово кивнул. Известный своей беспощадностью и безразличием к тем, кто попал в беду, Папочка почему-то решил помочь вору. Помочь, не смотря на то, что действительно мог бы просто убить его. Или забрать золотого орла и оставить незадачливого просителя на произвол наложивших заклятие магов.
   - Вот, - Папочка протянул Данеру сложенный вчетверо и запечатанный сургучом лист благородной желтоватой бумаги, - это ты передашь моему другу при встрече. Здесь твоя история, и мои инструкции.
   Потом еще что-то написал на следующем листке.
   - Здесь имя и адрес. Когда доберешься до места назначения, порви или сожги. Да и сам забудь. Он не из тех людей, которых можно беспокоить больше одного раза, - Папочка в упор посмотрел на Данера, будто пытаясь понять, ухватил ли тот суть. Протянул листок.
   Данер мельком глянул на корявые строчки и остолбенел.
   - Это же!.. Он ведь...
   - Да-да, перестань кудахтать, - поморщился Папочка, - я тебе объяснять ничего не буду, просто поверь, что он мой старинный друг, и что когда-то он серьезно занимался всей этой магической дрянью. А теперь, вон отсюда. Я намерен как можно скорее получить свое вознаграждение, так что чем быстрее ты доберешься до Исса, тем лучше.
  

***

   Наниматель был странный. Носил дорогую одежду, но купцом явно не был. Держался высокомерно, но был наивен почти как дитя. Хасан решил, что знатный господин просто захотел сбежать от опеки родни и повидать мир. А его, Хасана, выбрал в качестве проводника. И хорошо, что выбрал, да продлит Ална его годы. За такие деньги, Хасан мог довезти до Золотого моря пятерых. Господин, конечно же, мало разбирался в ценах лидийских перевозчиков и купцов, а Хасан просто не стал разубеждать почтенного нанимателя - для того, по всему видно, такая цена - копейки, а для Хасана большие деньги. Будет только справедливо, если они помогут друг другу. Перевозчик - молодому господину добраться до моря, а молодой господин - Хасану материально (надо же на что-то кормить пятерых отпрысков).
   Представился молодой господин Асланом Сахри ибн Саид. Хасан попытался вспомнить какой-нибудь известный ему род Сахри. Вышло не очень. Несколько Сахри, которых он знал, были купцами, горшечниками и ювелирами. Но ни в одном из этих семейств не мог родиться столь высокомерный и наивный отпрыск. Впрочем, что за дело перевозчику Хасану до неведомого рода. Главное, наниматель платежеспособен и не сует нос в чужие дела. Лидийские перевозчики не брезгуют контрабандой, и слишком любопытные попутчики им не нужны.
   Аслан всю дорогу молчал. Но постоянно с интересом оглядывался, пока караван шел через предместья. Когда же они вступили на бескрайние просторы Исшахана, он закрыл лицо покрывалом. Только не по-мужски красивые черные глаза оглядывали песчаные просторы из-под темно-синего тюрбана. Через пару дней Хасан окончательно успокоился, видя, что попутчик не интересуется его товарами, да и вообще угрозы никакой не представляет.
   В оазисе Лахрет, где Хасан обычно пополнял свои запасы воды, в караван попросился странствующий сказитель Селим. Сказители не платили за еду и услуги деньгами, только песнями, поэтому Хасан обычно не был рад таким попутчикам. Но сейчас деньги, заплаченные молодым господином Асланом, могли окупить путешествие пятерых странствующих сказителей. Поэтому на сей раз, Хасан благодушно согласился. Селим никак себя не проявлял до следующего вечера. Когда же солнце зашло, он аккуратно расчехлил свой саз* и сел у костра.
   - О чем ты поведаешь нам, почтенный? - разливая разбавленное вино в плошки присутствующих, осведомился Хасан.
   - О великой любви, - с достоинством откликнулся Селим.
   - Что же, это новая песня?
   - О, нет, она стара, как мир, но кому-то из вас могут пригодиться ее древние уроки.
   Хасан выполнил свой долг - долг хозяина и теперь незаметно занялся своими делами, слушая лишь в пол уха. Он не слишком любил сказителей с их песнями, но был достаточно благоразумен, чтобы относиться к ним со всем возможным почтением.
   Селим нараспев рассказывал действительно старую как мир историю. О прекрасной Майядэ и доблестном Амджаде. Но в какой-то момент, Хасан понял, что это не та древняя легенда про Майядэ и Амджада, которую он слушал еще в детстве. Хитрец Селим изменил ее. Вместо того чтобы красиво погибнуть в конце, в Селимовой песне, влюбленные спаслись, обратившись с мольбой к золотому орлу - посланцу Алны. Как раз в этом месте молодой Аслан встрепенулся, подался к певцу, но не произнес ни слова. Селим еще не закончил петь, и прерывать его было кощунственно.
   Когда же сказитель умолк и с величайшей осторожностью спрятал свой саз, Аслан подошел к нему и что-то тихо заговорил. Селим удивленно посмотрел на нежданного собеседника.
   - Я знаю лишь одного Сахри ибн Саид, и его имя - Ахмет. Он служит придворным сказителем и хронистом во Дворце Дворцов. Я не слышал, чтобы у него был брат.
   Заинтригованный таким поворотом событий, Хасан подошел поближе. Неужели Аслан самозванец? Это объясняет, почему он не стал интересоваться товарами перевозчика. Но молодой господин не был похож на авантюриста или преступника, скорее наоборот. Его самого могли обмануть, облапошить, ограбить.
   - Ты мне не веришь? - высокомерно осведомился Аслан.
   - Что ты? Я просто спрашиваю тебя, как так могло случиться. Возможно, ты развеешь мои глупые старческие сомнения.
   - Развею, хотя мог бы даже не слушать твои дерзкие обвинения. Ахмет Сахри ибн Саид мой друг. Мы дружим с детства, и он позволил мне воспользоваться его именем, дабы беспрепятственно добраться до Исса.
   - Зачем же тебе его имя, доблестный господин?
   - У моей семьи много недругов. Если я стану путешествовать под своим собственным именем, они смогут найти и, возможно, даже убить меня.
   - О, да, это справедливо, - улыбнулся Селим, - но как же мы узнаем, что ты действительно друг этого достойного человека?
   - Ты слишком дерзок, старец. Но и на этот раз я отвечу, - Аслан сохранял высокомерное спокойствие, но Хасан чувствовал, что молодой господин едва сдерживает гнев. - Мать Ахмета зовут Замира, у него пятеро сестер и он плохо слышит левым ухом. Что-нибудь еще или ты удовлетворил праздное любопытство?
   - Прости мне мои дерзкие вопросы, господин. Но ты спрашивал о том, что могут знать лишь лучшие из лучших. Теперь я понимаю, кто ты и могу рассказать все, что знаю сам.
   Хасану было очень любопытно, что же такого могут знать лишь лучшие из лучших, но подслушивать разговор почтенного сказителя и знатного господина он не рискнул.
  

***

  
   Это было невероятно, несправедливо и глупо. Но это было. Убийцей для императрицы избрали Опалессу. Тайное голосование лучших людей и Черных Вдов* было не долгим и совершенно не тайным. Трое "летучих мышей" долгие пол часа мучились догадками и надеждой, что именно их изберут убийцей нынешней императрицы.
   Верния снова и снова вспоминала тот момент, когда Джерина вошла в тренировочную залу. Такая же прямая и спокойная, как всегда. Три пары глаз с надеждой провожали ее к месту наставницы.
   - С завтрашнего дня, - Джерина подняла на них холодный твердый взгляд, - Опалесса будет переведена в другое место, и обучаться станет отдельно. Остальные продолжат свои ежедневные тренировки здесь.
   Рядом разозленной кошкой зашипела Диана. Но тут же умолкла, напоровшись на стальной взгляд наставницы. Оторопевшая Опалесса только счастливо улыбалась. А Верния вдруг отчетливо поняла, что нельзя было рассказывать Джерине о своей глупой прогулке по дворцовым башням. Можно было что-нибудь придумать, соврать о том, где она подслушала разговор двух заговорщиков, но только не говорить всей правды. Четыре ночи на конюшне показались райскими кущами по сравнению с тем, что она потеряла теперь благодаря своему длинному языку.
   Мятежный капитан охраны был схвачен, но Верния так и не узнала, что же было в том свертке. Что-то слишком опасное, чтобы об этом хоть кто-то узнал.
   Вер, опустошенная и разбитая, плелась в свою комнатку, когда ее вдруг догнала Опалесса.
   - Чего тебе? - буркнула Вер.
   - Я... я прощения попросить хотела... - Опала покраснела и замялась. - Ты не пойми неправильно. Я не подлизываюсь. Я... правда считаю, что ты лучше меня. Ты должна была стать убийцей, а не я.
   - Чего теперь говорить? - раздраженно отмахнулась Верния. - Я на тебя зла не держу. Иди, тебя Джерина искать будет.
   - А я видела то, про что ты Джерине рассказала, - вдруг выпалила Опалесса.
   Вер сначала хотела бывшую однокашницу прогнать, но любопытство пересилило. Она пропустила в свою комнату Опалессу и закрыла дверь.
   - И что же это?
   - Это статуя какого-то идола из камня.
   - Сверток, который я видела, был небольшим.
   - Это маленькая статуя, но она тяжелая, - поправилась Опалесса.
   - Ты что, трогала ее?
   - Я только чуть-чуть ее подняла, и все.
   - Где ты ее видела? - продолжала допрос Верния.
   - У Лекрия в доме, когда мы неделю назад гуляли по крышам. Я сначала не поняла, что забралась в дом к нашему Лекрию. А потом, когда срезала у него волосок с головы, вдруг увидела этот сверток и не удержалась. Мне было очень интересно посмотреть что там.
   - Хорошо, только не советую никому говорить, что ты видела эту статую.
   - Почему?
   - Потому что я рассказала Джерине правду, и убийцей стала ты, - может, это было и несправедливо - говорить Опалессе, что ее выбрали только потому, что другая "летучая мышь" совершила ошибку, но Верния, наконец, почувствовала себя отмщенной.
   - Если я расскажу...
   - То вместо тебя выберут Диану. А мы ведь с тобой этого не хотим?
   Опалесса замотала головой.
   "Что ж, - подумала Вер, - дружить с убийцей, конечно, не то же самое, что самой быть ею, но уже кое-что".
   - В отличие от Дианы, ты всегда была мне симпатична, - "призналась" Верния. - А теперь иди. Джерина не любит, когда опаздывают. И помни, что тебе теперь придется быть лучше всех.
   Опалесса кивнула и вдруг повисла у Вер на шее.
   - У меня никогда не было подруги, - хлюпала она носом в плечо Вернии.
   - У меня тоже, - Верния брезгливо отстранила "подругу", но заставила себя улыбнуться, - но мы же "летучие мыши", у нас и не должно быть подруг. Все, иди.
   Вер настежь открыла дверь перед Опалессой. Убийца императрицы все еще шмыгала носом, и глаза у нее были на мокром месте. Но она все-таки взяла себя в руки и вышла в коридор. Верния ободряюще улыбнулась ей.
   Из школы для "летучих мышей" уходила убийца императрицы. Неудачницы оставались ждать своего часа. Возможно, теперешняя убийца совершит какую-нибудь оплошность, и тогда одна из двух оставшихся сможет подняться выше.
  

***

   Сегодня Ани виделась с начальником верфей в Бизанте. Ее флот строился. Пока медленно и тяжело - казенных денег хватало не на все, а тонкая струйка налогов так и не превратилась в поток. Но остовы кораблей росли, словно скелеты огромных диковинных существ. Когда императрица увидела их впервые, она вспомнила старые гравюры с изображением крылатых огнедышащих ящеров. Начальник верфей - высокий сухощавый мужчина, в прошлом сам капитан, - был с Антанией предупредителен, но не лебезил. Ани оценила это. Танере Аттис рассказывал все, как есть, не утаивая проблем и недочетов, но и не жалуясь без нужды. Дже умел выбирать людей на ответственные посты. Антания понимала, что совершенно не разбирается в людях, поэтому с выбором чиновников всецело полагалась на Дженарио. Он и тут спасал свою ученицу от провала.
   - Ну, Ваше величество, вы довольны увиденным? - Дже прервал мысли Ани.
   - Мои корабли прекрасны, - улыбнулась Антания.
   - С этим не поспоришь, хотя они еще не отрастили паруса.
   - Жаль только, что я не могу увеличить их количество, - с сожалением откликнулась Ани.
   - Вспомните обо всех тех людях, которые не будут голодать этой зимой, и думаю, смириться с малым количеством кораблей будет проще.
   - Ты прав, Дже...
   Наставник укоризненно взглянул на Ани. Все-таки они еще не добрались до бизантийской резиденции императрицы. А палантин не был залогом того, что их не подслушают. Называть же пусть и доверенное лицо уменьшительным именем на людях Дженарио Фрата всегда считал недопустимым для императрицы.
   - Прошу прощения, советник, - поправилась Ани, с некоторым злорадством добавляя стали в голос.
   Дже промолчал, явно пропустив мимо ушей прохладное обращение. Оставшийся путь они проделали в молчании.
   У ворот резиденции палантин встречал разрумянившийся Маттэо Тарвэ. Он растолкал всех лакеев, торопясь услужливо распахнуть дверцу кареты перед императрицей.
   - Что он здесь делает? - досадливо поморщилась Ани.
   - Ваша резиденция требует обновления, а он - главный архитектор. Если хотите, разжалуйте его.
   Ани вздохнула. Она не была Терезой и не могла по одной лишь своей прихоти разрушить жизнь человеку.
   Слуги, несшие палантин, остановились, и Матэо, склонившись в глубоком поклоне, распахнул дверцу перед Ани. Затем выпрямился и протянул руку, помогая сойти на гравий подъездной дороги.
   Ани вежливо улыбнулась услужливому кавалеру, но как только оказалась на отполированном мраморе крыльца, высвободила руку и пошла к своим покоям. За спиной какие-то распоряжения отдавал Дже. Маттэо не отставал. У дверей комнат императрицы Ани встретила стайка последовательниц. Кто-то значительно улыбнулся шедшему следом Маттэо, но судя по угасшей улыбке, главный архитектор предпочел не заметить поклонницу.
   "Созерцатель! Ну отстанет он, наконец?" - взмолилась Антания, стараясь поскорее скрыться в покоях, куда не было хода никому, кроме последовательниц и Дже. Знакомая младшая последовательница зажигала свечи в золоченом подсвечнике.
   - Опалесса!
   - Да, Ваше величество? - девушка присела в глубоком реверансе.
   - Как поживает наш Светлячок? - Ани тепло улыбнулась девочке. С той памятной ночи во дворце Антания выделила юную последовательницу. Рыжий кот с тех пор жил в комнатах императрицы, переезжая с ней из одной резиденции в другую, и был определен как раз на попечение Опалессы.
   - Хорошо, Ваше величество, - улыбнулась в ответ девочка, - он как раз недавно поел и теперь спит.
   - Вот негодник! - в притворном негодовании воскликнула Ани. - Он не дождался свою императрицу!
   Видя удивленное лицо Опалессы, Антания рассмеялась. Последовательница подумала и тоже разулыбалась. Потом вдруг улыбка потускнела. Взгляд девочки остановился, она побледнела и упала как подкошенная.
   - Опалесса! Опала! - Ани, забыв обо всем, упала на колени перед беспамятной девочкой. Опала что-то тихо шептала, но была без сознания. - Лекаря ко мне! Немедленно!
   Подбежавшие на крик мимператрицы последовательницы засуетились. Кто-то побежал за лекарем, двое девушек присели рядом с Опалессой, протирая ей лоб невесть откуда взявшейся мокрой шалью. Охрана, дежурившая у дверей, в нерешительности топталась рядом. Им полагалось увести императрицу при малейших признаках опасности, но была ли здесь какая-нибудь опасность для императрицы?
   В покои быстрым шагом зашел Дже, крепко сжал руку Ани повыше локтя и силой вывел из комнаты.
   - Что вы себе позволяете, советник?! - Антания Первая была в бешенстве.
   - Прошу прощения у Ее величества, но в покоях может оказаться летучий яд. Пока их не проверят, вы не можете туда вернуться.
   - Тогда пусть оттуда выйдут все, и пусть вынесут девочку!
   - Осмелюсь предположить, что это произойдет и без вашего участия, - бледный наставник поклонился своей ученице. Затем повернулся к подоспевшему Лекрию.
   - Проследите, чтобы все последовательницы немедленно ушли из комнат Ее величества. И пусть охрана проверит свечи. Там мог быть яд.
   Лекрий только кивнул. Он явно чувствовал свою вину в том, что не уследил за безопасностью императрицы.
   - Маттэо, - обратился Дже ко все еще околачивающемуся рядом Тарвэ, - проводите императрицу в мою комнату.
   - Там остался мой кот, - вдруг вспомнила Ани.
   - С вашим котом все будет в порядке, - ответил Дженарио, - я прослежу.
   Ани нехотя подчинилась. Оперлась на руку сияющего Маттэо (как же! Он участвует в спасении императрицы!) и отправилась с ним к комнате Дже. Сперва главный архитектор шел молча, лишь изредка восхищенно поглядывая на Ани, потом вдруг откашлялся.
   - Я так счастлив, что с вами все в порядке, Ваше величество.
   - Благодарю вас, - без энтузиазма откликнулась Ани, - но я предпочла бы, чтобы со всеми все было в порядке.
   - Да, эта девочка... Она плохо спала последнее время... может, она чем-то больна?
   - Плохо спала? Откуда вы знаете? - подозрительно осведомилась Антания.
   - О! Не подумайте ничего плохого! - Маттэо понял, что сболтнул что-то не то и густо покраснел. - Я сова. Люблю по ночам гулять в саду. Я, знаете ли, пишу стихи.
   Он выдержал паузу, надеясь восхитить или, по крайней мере, удивить Ани, но она лишь нетерпеливо взглянула на него.
   - В последнее время я часто видел в саду эту девочку.
   - Может, она тоже... пишет стихи? - поддела главного архитектора Антания.
   - Нет, нет. Она не была похожа на человека, ищущего вдохновения в романтике ночного сада. Она... Мне показалось, что ей холодно и страшно. Я окликнул девочку, но, увидев меня, она убежала, словно пугливая лань.
   "Не удивительно, - решила Ани, - я бы тоже сбежала, встреть я Маттэо ночью в саду".
   Они уже дошли до комнаты Дже, и Антания снова высвободила руку из крепкой хватки Тарвэ.
   - Благодарю, что помогли, баумайстер*, дальше я справлюсь сама. Прошу вас передать советнику, чтобы он доставил сюда моего кота. И пусть мне доложат, что с моей последовательницей Опалессой.
   - Рад был помочь Вашему величеству.
   Маттэо поклонился, развернулся и зашагал по коридору. Впервые без глупых взглядов, многозначительных улыбок и попыток задержаться рядом.
   "Возможно, я к нему и не справедлива", - подумала Ани, садясь в кресло Дже, и в задумчивости вертя в пальцах золоченое перо.
  

***

   Огненный град сыпался с неба, и нигде на обожженной черной земле не было спасения от жутких тварей, разрывавших запекшуюся корку тверди и встававших навстречу Опалессе. Тонкая туника не защищала от жара. Опалу гнали вперед, навстречу другим жутким тварям. Двоих или троих она убила, повинуясь инстинкту самосохранения и искусству убийцы, но их были сотни, тысячи.
   Прыжок и убийца крепко хватается за витой рог жуткого клыкастого быко-змея. Тварь ревет и мотает башкой, но Опала держит крепко. Ее не убьют здесь, потому что она нужна Иссу, она нужна императрице.
   Мотая головой из стороны в сторону, быко-змей сшиб еще какую-то тварь, они сцепились, и Опале пришлось покинуть казавшуюся безопасной спину рогатого чудовища. Сверху рухнуло что-то когтистое и крылатое. Убийца упала, прокатилась по земле, обожглась и разодрала локоть. Нет, это не сон. Не может все быть так реально во сне. И те сны, где она лишь издали видела всех этих тварей, идя по искореженной черной пустыне. Наверное, они тоже не были снами. Только тогда Опалесса еще не знала этого, пытаясь спастись бодрствованием.
   Ей навстречу с ревом выступил огнедышащий ящер. Как с этим-то справляться? Опала увернулась от огненной струи. Это пока все, что она могла. Сзади мерно заколыхала щупальцами странная тварь, похожая и на медузу и на корни какого-то растения.
   - Да что ж вам от меня нужно? - сквозь зубы процедила убийца, пытаясь увернуться от следующей струи огня. Огненная струя оставила на теле медузы длинный черный след, и откуда-то из недр странного существа послышался тонкий визг.
   "Отлично! Они друг-друга тоже убивают!" - возликовала Опалесса. Она прыгнула вперед, прокатившись под чешуйчатым брюхом огнедышащей ящерицы. Выскользнула с правого бока, свернув с пути шипастого хвоста, и нос к носу столкнулась с огромной поджарой собакой с горящими глазами. Собака оскалила желтые клыки и зарычала.
   - Тише, тише, хорошая собачка, - попыталась успокоить зверя Опала. Но ему, похоже, было не интересно слушать добычу. За спиной первого зверя оказалось еще несколько.
   "Эти не гиганты, но их много... , - с тоской подумала убийца, - у меня только один выход". Она вскочила и побежала, что было сил, понимая, что так ей не спастись. Тяжелый горячий воздух мешал дышать, земля обжигала, и сзади бежала смерть. Опалесса задыхалась. Перескочив через какой-то черный валун, она упала. Совсем рядом зарычали. Опала приподнялась на локтях. Она посмотрит в глаза своей смерти, даже если эти глаза горят жутким огнем. На фоне красного неба между ней и собаками выросла чья-то темная фигура. Расправила крылья как у летучей мыши, повела хвостом. Но при этом фигура была вполне человеческой. Не спеша, достала что-то отдаленно похожее на меч, молча прыгнула к собакам. Раздался визг, и через пару минут от тварей ничего не осталось. Трупы рассыпались горячим пеплом.
   Спаситель повернулся к Опале. Вернее, повернулась. Это была женщина, одетая лишь в набедренную повязку. Женщина с крыльями и хвостом. И с чьим-то огромным рогом в руке, служащим ей мечом.
   - Ты кто? - прищурилась женщина. - Ты не одна из нас.
   - Я - Опалесса. Последовательница, - сообщила Опала, и только тут сообразила, что странная женщина, наверное, не знает кто такая последовательница. Но она ошиблась.
   - Последовательница? Что же ты здесь делаешь, если ты не императрица, а всего лишь последовательница?
   - Я... не знаю... - призналась Опалесса.
   - Что ж, пойдем, последовательница. Может, Тереза поймет, в чем дело?
   Тереза?! Имя не такое уж и редкое, но если учесть слова спасительницы о том, для кого это место предназначено...
   - Железная Тереза? - переспросила Опала.
   - Ее так называли...
   Опала помолчала, разглядывая агатово-черный хвост женщины.
   - А как вас зовут?
   - Цидария, - пожала плечами та.
  

***

   Их разбудили посреди ночи. Верния вскочила, готовая к новому ночному походу. С недавних пор она ни от чего не получала удовольствия, но с тупым не рассуждающим упорством выполняла любые самые сложные задачи. Изнуряла себя тренировками, гуляла по самому краю крыш и городских стен. А еще жадно ловила любые известия из императорского дворца. Ей не нравилась Опалесса, но их последний разговор все же оставил в душе странные следы теплоты. Семьи у Вер не было, да и не должно было быть. Но Опала как-то незаметно умудрилась занять место несуществующей сестры.
   Джерина встретила "летучих мышей" в тренировочной зале, и Вернии показалось, что наставница необычно бледная. Диана подавила зевок и уселась на свое обычное место.
   - Встань, - потребовала Джерина.
   Диана недоуменно повиновалась. Верния сесть даже не пыталась, ведь наставница осталась стоять. Девушки выжидательно смотрели на Джерину. Она помолчала и, вдруг, немного охрипшим голосом произнесла:
   - Опалесса умерла.
   Верния не сразу поняла всей тяжести сказанного. Диана рядом сдавленно вздохнула. Умерла нелюбимая удачливая однокашница. А Вернии захотелось взвыть. И ну ее к Подземному эту удачливость! Она отчетливо вспомнила, как высокомерно относилась к легкомысленной Опале. Как соврала ей в последнем разговоре, с какой брезгливостью отстранила плачущую девочку. Если бы Диана сейчас проявила хоть немного злорадства, Верния накинулась бы на однокашницу не обращая внимания на Джерину. Боль требовала выхода. Но Диана тоже была подавлена.
   - Что... с ней случилось? - выдавила Верния.
   - Ничего. Она просто упала в обморок, несколько дней бредила и металась в жару. А потом умерла.
   - Но она же убийца! - вдруг почти выкрикнула Диана. - Убийцы так просто не умирают!
   - Даже убийца - просто человек. Лучший среди прочих. Но человек, - было странно, что Джерина не одернула забывшуюся "летучую мышь".
   - Но она же не могла... непонятно от чего... - Диана закончила почти шепотом.
   - Я не лекарь, - отрезала Джерина, - а императорский лекарь не знает в чем дело. Через несколько дней состоится новое голосование. Одна из вас заменит Опалессу. Все. Можете идти.
   Девушки молча покинули тренировочный зал. И впервые в жизни Верния почувствовала, что не хочет быть убийцей императрицы. Она поняла, что если бы могла выбирать, отказалась бы от того, о чем мечтала всю жизнь. Но выбирать "летучая мышь" не может. Если изберут ее, она станет новой убийцей.
   - Ты с ней хотя бы попрощалась, - вдруг произнесла едва видимая в темноте Диана.
   - Хоть теперь-то не надо врать. Мы ее никогда не любили, - процедила Верния.
   - Именно сейчас я и не вру, - тихо ответила Диана, - я ей завидовала, потому что только она одна могла быть настоящей. Она была легкой, как цветок. Да, я злилась на нее... потому, что сама хотела быть такой...
   Верния оторопело слушала откровения оставшейся однокашницы.
   - Но если бы она тогда пришла не к тебе, а ко мне... мы стали бы подругами.
   - И что же? Теперь ты завидуешь мне? - Вернии было совершенно не жаль грубую, не умеющую скрывать свои чувства Диану.
   Диана промолчала, но потом вдруг произнесла:
   - Если ты знаешь, что-то, что могло убить Опалессу, ты должна рассказать Джерине.
   - С чего ты решила, что мне есть, что рассказать?
   - С того, что Опала не умеющая врать глупышка. Все что она знает сама, она расскажет первому же, кому решит довериться.
   - Все то же самое, только в прошедшем времени, - буркнула Вер. - Только с чего ты взяла, что она рассказала мне что-то особенное?
   Диана помолчала.
   - Я подслушала, - наконец, призналась она.
   - Как?! - возмутилась Верния.
   - Наши комнаты рядом... не важно. Нас ведь и этому учили.
   - Значит, ты все уже знаешь. Так иди и расскажи Джерине.
   - Не могу. Это не моя тайна...
   - То есть, подслушать тебе совесть позволила, а выдать чужую тайну - нет? - съехидничала Верния.
   - Какую тайну? - послышался неприятный резкий голос. "Летучие мыши" увлеклись, объясняясь в коридоре рядом с комнатами. Как и в прошлый раз, Джерина подошла незаметно. Впрочем, заметить наставницу "летучих мышей" в темноте, если она сама того не хочет, практически невозможно.
  

***

   - Значит, он сам принесет нам орла? Так вы, кажется, сказали, коллега?
   - Сказал, - буркнул Мебиус, - и был не прав. Но мои заклятия ни разу еще не давали осечки.
   - И на стрелка бывает гнилая тетива. Что вы собираетесь сказать Теранису? - Освальд откровенно потешался. Он всегда был чужим в Общине. Его уже два года держали на должности старшего исполнителя. А более удачливый и свойский Мебиус успел за год дорасти до второго помощника магистра. И вот теперь он сдулся, как мыльный пузырь.
   - Что вора убили при попытке кражи..., - предположил Мебиус, нервным быстрым движением наливая себе в медную чашу вина.
   - А если орел где-нибудь всплывет? Или магистр решится на повторный заказ?
   - А он решится, - согласился Мебиус. - Да сядьте же вы, Освальд. Сил нет смотреть, как вы мельтешите.
   Освальд в недоумении остановился. Оказывается, все это время он мерил комнату шагами. Старший исполнитель знал за собой этот грешок, но часто в раздумьях не замечал, что делает. Он сел напротив Мебиуса и тоже налил себе вина.
   - Надо понять, куда делся этот воришка. Не мог же он сквозь землю провалиться, - рассуждал тем временем Мебиус. - Я абсолютно уверен, что орел еще с ним. Иначе он уже пришел бы сюда и скребся в мою дверь. Но, видимо, этот паразит разобрался, что скрыто в статуэтке и научился этим пользоваться. Помойный крысеныш! Если бы я знал...
   Тут второй помощник прервал сам себя на полуслове.
   - Я знаю, куда подался этот гаденыш!
   - Да? И куда же? - без особого интереса уточнил Освальд.
   - К Папочке. К жирному портовому воротиле!
   - Зачем?
   - Воришке наверняка поджаривает пятки мое заклятие. А значит, ему нужно это заклятие снять. Сомневаюсь, что юный вор - бабник, везунчик и кутила, - заводил хоть какие-то полезные связи. Он не знает ни одного стоящего спэллера в округе.
   Освальд поморщился. Он не любил жаргонное словечко, коим частенько именовали себя заклинатели. А Мебиус пользовался им особенно часто и с каким-то непонятным его коллеге удовольствием.
   - А где можно взять проверенную первосортную информацию. Хоть о лысом Подземном?! Только у Папочки! - Мебиус откинулся на спинку стула весьма довольный собой.
   - Ну хорошо... - протянул Освальд, - допустим, вы правы. И он действительно отправился к Папочке. Это наверняка произошло не сегодня и даже не вчера. Он уже в пути, куда бы не отослал его жирный боров.
   - В пути, в пути, - потирая ладони, с удовольствием повторил Мебиус, - только он без денег. Того, что я ему дал с трудом хватит на оплату Папочкиных услуг. И то не факт. А еще ему надо что-то кушать по дороге. Он пеший. Значит, конь у него появится, только если он его стащит. А он - не конокрад. А значит, догнать его не так уж и трудно.
   - А почему вы решили, что коня у него не было раньше? - поинтересовался Освальд.
   - Потому что я о нем много слышал еще до того, как поручить ему кражу. Почему, вы думаете, я остановил свой выбор именно на нем? Я знал, что он профессионал в своем деле, да еще и удачливый профессионал. Только лошадей он меняет как перчатки. Берет их во временное пользование, в основном на период выполнения задания и за счет работодателя.
   - Вдруг именно сейчас он изменил своей привычке? - поддел Освальд.
   - Не узнаем, пока не попробуем его найти, - Мебиус подхватился со стула. - Мы идем к Папочке, коллега!
   - Почему это "мы"?
   - Потому, что вам интересно, чем все это закончится. А мне не помешает компания. С Папочкой лучше не общаться без свидетелей.
   Освальд пожал плечами. Мебиус, в общем-то, оказался прав. Старшему исполнителю не был безразличен исход этого щекотливого дела. Он мог, конечно, уже сейчас пойти к магистру и заложить оплошавшего коллегу. Но владеть информацией, значит владеть миром. Каким бы ни был исход встречи с Портовым Папочкой, информацию Освальд получит. А потом, в зависимости от ситуации, сможет ею распорядиться.
   Мебиус потушил свечи, захватил неприметный серый плащ с капюшоном, и коллеги-заклинатели вышли под проливной дождь, заменявший в приморских районах Аджара зимние заморозки.
  

***

   В темном зале горели свечи, накрытые красными плафонами, и оттого казалось, что это резиденция самого Подземного. И не он ли сам сидит в высоком черном кресле на возвышении? Там еще темнее, чем во всем зале. И темнота эта зорко глядит на тебя черными глазами.
   Селена прищурилась, вспоминая, как выглядит магистр. Если смотреть при свете дня - ничего особенного. Высокий черноволосый мужчина среднего возраста. Ни бороды, ни усов. Но и волосы и брови густые. Карие глаза, правильные черты лица. И все. Одень в простую одежду, и выйдет обычный горожанин. Только Теранис простую одежду никогда не носил. По крайней мере, Селена никогда этого не видела. Сколько она помнила себя в касте заклинателей, магистр всегда был в черной робе со вставками красного шелка и золотым шитьем.
   Сейчас Селена Тераниса не видела. Но отчетливо ощущала его требовательный взгляд. Исполнительница опустилась на одно колено, приложив руку к губам.
   - Я слушаю тебя, сестра моя, - прозвучал из темноты мягкий голос.
   - Я принесла плохую весть, магистр. Наш помощник в Иссе был раскрыт и взят под стражу. Я не смогла узнать, доставил ли он по назначению нашу посылку.
   - Может, ты плохо старалась? - укоризненно произнес магистр.
   - Я задействовала все мои связи. Никто ничего не знает. Либо идола не нашли, и это значит, что помощник успел его передать. Либо нашли, но скрывают это слишком тщательно.
   - Черные Вдовы? - высказал предположение магистр.
   - Не могу сказать. Но если идола нашли, скорее всего, да.
   - Что ж..., ты сделала все, что было в твоих силах?
   - Я... думаю, да, магистр, - замялась Селена.
   - Так ты не уверена?
   Селена склонила голову в знак согласия.
   - Я не пыталась пробиться в Неизвестный дом.
   - Резиденция Черных Вдов и дом для "летучих мышей"? А ты знаешь, где он? - в голосе магистра слышалось удивление. Селена поняла, что у нее есть небольшой шанс загладить свою вину.
   - Еще нет. Я должна была получить ваши указания. Но появился человек, который говорит, что знает путь в Неизвестный дом.
   - Если они нашли идола, это может оказаться ловушкой..., - медленно произнес Теранис. - Но если это правда, мы получим бесценную возможность.
   - Прикажите, и я свяжусь с этим человеком.
   - Свяжись и проверь.
   Магистр не разрешил привлечь кого-нибудь в помощь. Он посылал Селену на очень даже возможную смерть, но исполнительница не возражала. Она жила, чтобы служить касте и магистру, а также, чтобы при случае умереть за них.
   - Да, кто же это разбрасывается такой информацией?
   - Не разбрасывается, - поправила Селена, - а продает. Причем за неплохие деньги. Это...
   - Впрочем, ладно, - прервал ее Теранис. - Оставь всю необходимую информацию у архивариуса, и завтра же возвращайся в Исс.
   - Да, магистр.
   - Постой. А этот... помощник - ценный субъект? Или только переходное звено? Стоит ли беспокоиться о его судьбе?
   - Ничего особенного. Глуповатый и жадный. Думаю, я смогу найти ему замену.
   - Значит, не стоит, - резюмировал магистр. - Что ж, сестра моя, окажи ему последнюю милость, если он вздумает болтать под пытками. Ведь ты накладывала на него заклятие подчинения?
   Селена улыбнулась и кивнула.
   - Тогда ступай, сестра, и да прибудет с тобой Созерцатель.
  
   * Саз - струнный щипковый инструмент (в мусульманских странах использовался бродячими певцами ашугами)
   * Черные Вдовы - совет старейших женщин, некогда учившихся искусству убийцы для императриц
   * Баумайстер - официальное наименование должности главного придворного архитектора.
  
  

День памяти и стали

   Данер стоял под проливным дождем. Мокрый и задумчивый. Спрятаться на дороге было негде, поэтому вор просто стоял на обочине дороги и размышлял. Пешком он до Исса доберется через месяц, не раньше. Вообще-то, чужое колдовство уже не так гнало его вперед. В последнее время Данер по инерции находил золотую нить, когда его накрывало. Неприятное состояние отрешенности длилось всего несколько секунд. За это время он не успевал даже встать или поменять направление пути.
   Но оставались все же и наниматели, которые не станут сидеть и ждать непослушного вора до Судного дня. Конечно же, заклинатель, наложивший на Данера свою магическую ловушку, уже понял, что жертва не вернется к нему сама. И теперь его ищут. Знать бы как. Данер не верил в бабкины сказки о хрустальных шарах, в которых можно увидеть все что пожелаешь. Но сейчас эти сказки уже не казались ему такими уж враками. Ведь раньше он и в волшебные статуэтки не верил, и в колдунов с проклятиями не особо. А теперь у него целый букет.
   Если у нанимателей и правда есть возможность заглянуть в такой шар и увидеть Данера, вряд ли у него осталось много времени. Значит надо что-то придумать. Купить лошадь он не сможет - денег осталось едва на пропитание. Увести коня? Данер неуверенно хмыкнул. Какой из него конокрад? Коня под плащом не спрячешь. Пристать к каравану? Караваны обычно медлительны, да и вопросов будет много. Он не похож на странствующего певца или наемника. Для крестьянина слишком мелкий и изящный. Горожане в одиночку по дорогам не шляются, а купцы путешествуют с товаром и телохранителями. Куда ни кинь, притвориться добропорядочным путешественником вряд ли получится, а странных бродяг в караван не берут. Подозревают. И правильно, надо сказать, подозревают. Значит, тут тоже не судьба.
   Оставалось одно. И Данеру это одно категорически не нравилось. Будь он налегке, украсть и сбыть что-нибудь ценное, чтобы выручить денег, стало бы легкой прогулкой. Но с довеском вроде золотого орла под рубахой подобное предприятие могло превратиться в поимку слишком шумного неповоротливого и приметного вора. Данер плюнул в сердцах. Ну что ж именно ему-то так "везет"? Хотя... Может, судьбе надоело числить его в любимчиках, и она решила пригреть кого-то другого? Тогда это будет похоже на похмелье после пьянящего восторга удач.
   Данер совсем уже скис, как вдруг его посетила интересная идея. Зачем таскать орла на пузе, когда можно прицепить его на спину? Во-первых, он перестанет, наконец, напоминать беременную тетку. Уж лучше выглядеть горбатым, чем пузатым. А во-вторых, воровство станет для него не такой уж и сложной задачей. Главное, следить, чтобы "горб" не цеплялся за оконную раму и не крушил неудачно оказавшуюся за спиной мебель. Только сначала надо бы обсохнуть и приглядеть место, где можно стащить чего-нибудь ценное. По левую сторону дороги вилась песчаная коса, вдававшаяся в Золотое. По правую стелился редкий кустарник. За ним небольшая роща уходила в холмы. А дальше вился дымок из чьих-то труб. "Значит, нам туда", - определился Данер.
   Городок практически ничем не отличался от других населенных пунктов Аджара. Двухэтажные каменные дома нависали над узкими улицами, протоптанными в пыли. Но таких строений тут было все-таки не много. Основная масса домов щеголяла деревянными боками и резными наличниками. Заборы были только там, где имелись огороды или частные палисадники. Городские стены тоже отсутствовали. Видимо, городок этот, выросший из обычного рыбацкого поселка, уже давно не опасался пиратских набегов. Зато в нем имелись целых две корчмы, где находили приют путешественники. В одну из них под названием "Эсмандина" и направился Данер. В зале никого, кроме двух подвыпивших горожан, к удивлению вора не оказалось. За стойкой скучал прыщеватый долговязый юнец.
   - Эй, парень, - негромко окликнул его Данер, - найдется у вас комната для уставшего путника? Я планирую задержаться тут на пару деньков. И еще мне бы обсохнуть и поесть.
   Денег оставалось мало, но если дело выгорит, у него снова будут финансы. Если же нет,... тогда, скорее всего, ему придется уносить отсюда ноги, и будет уже не до расчетов с хозяином.
   Парень бегло окинул взглядом пришедшего.
   - Деньги есть?
   - Есть. Не волнуйся, - Данер достал из похудевшего мешочка два медных тора* и положил их на стойку. - Принеси мне поесть и подогретого вина.
   - Чего именно желает господин? - осведомился парень, ловко сгребая монеты со стойки. При этом выражение его лица не изменилось. Скукотища все это.
   - Что есть. Главное, чтоб было мясо. И побольше.
   Мальчишка крикнул что-то в кухонную дверь. Через некоторое время из нее появилась румяная молодая женщина, вытирая руки о фартук.
   - Мари, принеси господину телятины и пирогов. И кружку подогретого вина.
   Мари с интересом стрельнула хорошенькими глазками на Данера и вернулась на кухню. Вор с удовольствием отметил, что даже вымокший, плохо одетый и с "пузом", он все равно интересует девушек. Увы, из-за постоянной опасности потерять над собой контроль, Данер мог бы провести ночь с женщиной, только привязав к спине злополучного орла. Но ни одна дама (кроме, разве что, на все готовой шлюшки) не оценила бы таких пристрастий.
   Данер угнездился за угловым столиком поближе к большому камину, согревавшему и освещавшему зал. Ночлег у него есть. Место для "переодевания", соответственно, тоже. Осталось найти, кого тут можно обчистить. Данеру было не слишком приятно опускаться до уровня уличных и оконных воришек. Но выбора у него не было. Проще всего было погулять по городишке и присмотреть самые большие дома с садом и портиком. Но, увы, по своему опыту, Данер знал, что самые большие и красивые дома далеко не всегда таят в себе что-то действительно ценное. Часто они доставались обедневшим чадам какого-нибудь в прошлом богатого рода. Или строились небогатыми купцами в надежде хоть как-то приблизиться к удачливым коллегам по цеху. Сейчас же у вора была только одна попытка. И стоило узнать заранее, где спрятаны несметные богатства. Искать в городишке своих коллег было делом непростым и долгим. Спрашивать у прохожих - опасно. Оставался еще один источник информации - женщина.
   Когда в зал вернулась Мари с блюдами и дымящейся кружкой на подносе, Данер уже почти высох. Он откинулся на стенку (спинки у его табурета не оказалось) и благодушно осведомился:
   - А ты не замужем, красавица?
   - А господин не видит кольцо на руке? - кокетливо отозвалась Мари, расставляя принесенную посуду на столе.
   - Эх, жалко-то как! - в сердцах воскликнул Данер. - А будь ты свободна, красавица, я бы посватался.
   - Будет господину шутить-то, - порозовела Мари, - знаю я вас таких. Поматросите, да и бросите.
   - Да я, если хочешь знать, невесту присматриваю.
   - Это себе что ли? - засомневалась девица.
   - Ну,... не себе, что правда, то правда. Нанял меня один добрый купец из Аджа*. Его самого дела не пускают. Да и приметен он слишком - на него девицы так и вешаются. Вот он и обратился ко мне. "Эйнер, - говорит, - будь другом, найди мне красивую, скромную, добродетельную девушку. Да чтобы из семьи побогаче".
   Данер замолчал, прихлебывая из кружки, в расчете на то, что Мари купится на нехитрую ложь. Расчет оказался верным. Девица оглянулась на скучающего парня за стойкой и присела на свободную табуретку.
   - Ну?
   - Что, ну?
   - Нашел?
   - Увы, - вздохнул Данер, - сам бы хоть на половине девиц Аджара женился. А вот такой, как надо моему нанимателю, не нашел. Скромных, красивых и добродетельных - пруд пруди. А вот чтобы еще и богатых... Не нашел. У вас тут, кстати, нет подходящих?
   Мари фыркнула.
   - Брешешь ведь... Чтобы богатую, да не найти...
   - А вот, веришь ли, то косая попадется, то вертихвостка, то дура записная, - к счастью, Данер хорошо знал, о чем говорит, разбив в свое время немало родовитых сердец.
   - Нууу, у нас-то и подавно таких нет, как твой купец ищет...
   - Что, вообще никого? - непритворно расстроился Данер. По его расчетам Мари должна была по пальцам перечислить богатые семейства и объяснить, насколько завалящие там наследницы.
   - Ой, да богатых-то навалом. У одного Скварна три дочки. Только не знаю я такие ли они добродетельные, как ты ищешь? Да и матушка-покойница у них красавицей не была.
   - А разбираться уже мое дело, - обрадовался Данер. - А еще кто-то есть?
   - Ну,... у Дорави дочь. У Катарна старшенькая, вроде, ничего. Только приданое за нее небольшое дадут. Уж больно сыновей там много. Вроде, все. У остальных или уже замужем дочки или сыновья одни.
   - Ты мне дома их укажи. А я пойду, погляжу. Только, ради Создателя, не говори пока никому. А то узнают - шума не оберешься. Даже мужу пока не рассказывай. Вот уеду я, тогда хоть самому Подземному.
   Мари кивнула.
   Данер рисковал. Он понимал, что, конечно же, странного незнакомца, выспрашивавшего про богатые дома, заподозрят в первую очередь. А на то, что Мари станет держать язык за зубами дольше двух дней, можно было не надеяться. Но он рассчитывал на то, что его внешность девице не запомнится. А "живот" к тому времени, как он отсюда уедет, превратится в "горб".
   Они уговорились с Мари, что завтра, по свету, она покажет ему эти дома. Девица побежала на кухню, а Данер принялся, наконец, за еду. Но поесть нормально ему не дали. Из-за стойки вышел долговязый парень и направился прямиком к вору.
   - Ты чего это к ней клеишься? - с угрозой произнес он, садясь на тот же табурет, где сидела до этого Мари.
   - Муж? - уточнил на всякий случай Данер.
   - Брат я ее! Но муж у нее есть. Хороший человек, работящий, так что не лезь.
   - А я и не лез, - миролюбиво согласился Данер, - поговорили о здешних ценах. Она своим кумушкам косточки перемыла. Вот и все.
   - Смотри мне, если врешь... - парень сделал грозное лицо, - я ведь и в репу могу дать. Не смотри, что щуплый.
   - Верю, - серьезно отозвался вор, - я просил ее завтра рынок мне показать днем. Отпустишь ли?
   - Подземный дери! - выругался парень. Видно было, что он не хочет ругаться с постояльцем, но и отпускать сестру непонятно с кем он не хотел.
   Данер хмыкнул.
   - Живот видишь?
   Парень перевел взгляд на Данерово "пузо" и кивнул.
   - Знаешь, из-за чего такое бывает?
   - Жрать меньше надо, - буркнул собеседник.
   - Дурак ты. Не опасен я для девицы. Евнух я, вот оттуда и живот.
   - А чего голосок не тоненький? - подозрительно осведомился парень.
   "Вот ведь умный какой попался! Откуда только знает?"
   Двер понимал, что совсем заврался. Но нужно было выкручиваться. Спрашивать прохожих про дома Скварна, Дорави и Катарна, вор не хотел. Чем больше людей смогут его опознать, тем больше вероятности, что его найдут. Посвящать мальчишку в бредни про купца Двер считал неразумным. Парень явно был умнее сестры и мог сорвать дело.
   - Я с рождения басовитым был. А сейчас, сам видишь, - Данер развел руками. - Только... ты сестре не рассказывай, не позорь меня, ради Созерцателя.
   Парень серьезно кивнул. "Будем надеяться, поверил", - на всякий случай, Данер спрятал "дулю" в кармане. Суеверный, не суеверный, а везение сейчас пригодится.
  

***

   Огненный град больше не сыпался с неба. Но дышать было все так же трудно. Опалесса с трудом поспевала за погибшей несколько веков назад императрицей. Убийца не знала, сколько они уже идут. Пейзаж совершенно не менялся. Но Цидария умело избегала больших монстров и убивала мелких, встречавшихся на пути. Опала каждый раз любовалась грациозными и отточенными движениями своей провожатой. Но в схватки не ввязывалась - она бы только попадала под руку Цидарии. Трудно поверить, что при жизни императрица сама не была "летучей мышью". Но если предположить, что несколько веков она провела здесь, среди жутких тварей, становилось понятно, откуда взялась вся эта легкость. Одно только Опала не могла объяснить - крылья и хвост. Конечно, говорят, когда императрица сходит с ума, она обретает огромную силу. Именно для этого и нужны убийцы. Зачастую, убийца погибала, пытаясь исполнить свой долг. Но никто не говорил, что у императрицы еще и крылья с хвостом отрастают. "Ну что за глупость! - одернула сама себя Опала. - Конечно, не отрастают". Просто она спит или в обмороке. И ей снится странный сон.
   За размышлениями Опалесса не заметила, как они куда-то дошли. "Где-то" больше всего напоминало кладбище гигантов. Из земли торчали нагромождения костей, перетянутые шкурами. Кое-где это сооружение было выложено валунами. Несмотря на кажущуюся хрупкость, место напоминало цитадель в миниатюре. А хрупкость действительно была кажущейся. Проходя под аркой, образованной двумя изогнутыми огромными костями, Опала попробовала толкнуть одну из них. С таким же успехом она могла толкать каменную стену в императорском дворце Исса.
   Цидария уверенно шла между сооружений из костей, шкур и кое-где камня. А оттуда выходили или выглядывали странные искореженные женщины разных лет. У кого-то вместо руки была гигантская клешня, у другой - голова ящера. Кто-то, так же как и Цидария, щеголял хвостом или крыльями. У двоих на голове вились огромные рога. Всего Опала насчитала 20 человек. Они провожали пришедших удивленными взглядами. Кто-то в пол голоса произнес:
   - У нее тога последовательницы. Она не может быть императрицей.
   - Тереза разберется, - откликнулся другой голос.
   Железная Тереза сидела на ветхом кресле из костей. Ноги ее покрывала длинная шкура. Она единственная выглядела нормально. Ни крыльев, ни рогов. Опала даже слегка удивилась. Она ожидала чего-то большего от грозной императрицы. Наверное, шипов и когтей. Бабку Антании Опалесса узнала сразу. Возможно, потому, что видела ее мастерски сделанные портреты во дворце, а возможно, из-за некоторого сходства черт покойной императрицы и ее внучки. Тереза подняла на пришедших вполне человеческие глаза и осведомилась:
   - Кто с тобой, Цидария?
   - Могла бы и почтительнее. К прабабке обращаешься, - фыркнула в ответ спасительница Опалессы. - Я нашла ее в пустыне. Появилась она точно так же, как и все мы. За ней охотились твари. Но она носит тогу последовательницы и подтверждает, что является последовательницей. Ведь это не твоя внучка, Тереза?
   - Определенно, нет, - подняла красивую густую бровь Тереза. - Ты действительно, последовательница, дитя?
   - Да, меня зовут Опалесса. И я служу ее Величеству Антании Первой.
   Цидария уселась на песчаный пол, скрестив ноги. В импровизированный шатер набивались остальные женщины, и Опале стало немного не по себе. Тереза помолчала, что-то обдумывая, потом произнесла:
   - Ты знаешь, куда ты попала, Опалесса?
   Опала покачала головой.
   - Нет, ваше Величество.
   - Мы все здесь величества, и все бывшие, так что можешь называть меня просто Терезой. Или хотя бы не прибавляй титулов, - даже в том, как Тереза отрекалась от титула, было что-то властное.
   Опала кивнула.
   - Ты в аду, предназначенном для императриц Исса.
   - Я... честно говоря, я думала, что сплю..., - промямлила Опала, понимая, что для этих женщин такое утверждение должно звучать странно.
   Тереза улыбнулась. Но и только. Ни смешков, ни упреков Опалесса не услышала и от остальных собравшихся. Ее понимают, в отчаянии подумала Опалесса. С ними было то же самое, когда они впервые оказались здесь. Значит, это не сон.
   - Я умерла? - Опалу готовили к смерти. Но к смерти в бою. Не к странному обмороку, после которого уже не очнуться.
   - Сюда не попадают живые, - из-за кресла Терезы вышла сухощавая немолодая женщина с длинными когтистыми руками. Тереза оглянулась на нее, собираясь что-то сказать, но промолчала. От женщины веяло холодом лет и властностью.
   - Я - Тала. Первая из тех, кого ты видишь здесь.
   - Тала - первая императрица Исса, - пояснила из своего угла Цидария.
   - Не перебивай меня, девочка! - Тала даже не обернулась к Цидарии, но было понятно, что она обращается именно к ней. И прабабка Терезы промолчала. - Я помню, как строился Исс. Я помню моего мужа - счастливого и молодого, погибшего от руки воина-хунна. Так в мое время назывались кочевники с севера. И я помню женщину-рабыню, грязную и оборванную, проклявшую мой род. Я сама достроила столицу и дворец. Только зал Мудрецов мне помогли создать мастера из Аджара, отказавшись от награды. Я долго правила моей страной. Но потом произошло что-то, чего я почти не помню. И никто из нас вспомнить не может. Мне долго снилась эта земля. Чужая, обожженная, страшная. Я помню лишь краткие вспышки из последних дней моей жизни. Вот меня несут в паланкине через ликующую толпу. Меня любили, очень любили. А потом - лица, лица, в ужасе, в крови. Я кого-то убивала. Но не могу вспомнить кого и как. А потом, вдруг, оказалась здесь. В земле своих кошмарных снов.
   - Первой убийцей была Дара, - Опалесса с некоторым трудом припомнила уроки Джерины, относившиеся к древней истории Исса. - Вы успели убить много людей, прежде чем наемница-хуннка убила вас.
   Тала высокомерно взглянула на Опалессу.
   - Ты доказала, что хорошо знаешь историю, девочка.
   - Простите, ва... Тала, - покраснела Опалесса.
   - Каждой императрице вдалбливают историю с пеленок, так что мы успели рассказать Тале о ее похождениях, - усмехнулась Тереза, - впрочем, я тоже купилась на ее жалостливую речь и начала пересказывать все, как ты. До сих пор только я не знаю подробностей своей кончины. Да и не горю желанием знать, даже если это уже занесли во все летописи.
   Опалесса поняла, что Тала признала Терезу равной. Первая императрица Исса молча слушала свою пра-пра-пра-пра...внучку, не пытаясь перебить.
   - Но скажи мне, дитя мое, что ты помнишь из своих последних дней? - посерьезнела бабка Антании.
   - Мне тоже снилось это место. Но больше ничего необычного я не помню. Просто, когда я зажигала свечи в комнате ее Величества Антании, у меня подкосились ноги, и я... умерла...
   - Ну, свечи могли быть отравлены. Но раз Ани здесь нет, это не так, - задумчиво произнесла Тереза. - А давно тебе это место снилось?
   - С тех пор как я стала... - Опала чуть не проговорилась, но вовремя поправилась, - последовательницей.
   - Могу я сказать? - перебила ее Цидария. Тала кивнула ей.
   - Когда я эту девчушку от гончих спасла, она и правда была похожа на испуганную последовательницу, но раньше, пока я только следила за ней, она успела убить не одну тварь. Разве в твое правление последовательниц стали обучать убийству, Тереза?
   Опала похолодела. Вот тебе и славная Цидария, строившая приюты и полюбившая придворного певца - безродного юношу. Что сделают с Опалессой эти императрицы, погибшие от рук убийц, когда узнают, кто она на самом деле? Тут Опала чуть не рассмеялась. Она и так мертва. Куда уж мертвее-то?
   - Ну и? - перевела на нее взгляд Тереза. - Кто же ты на самом деле, девочка?
   - Я - убийца императрицы, - как могла, спокойно ответила Опала.
   В наступившей тишине стало слышно, как где-то далеко воет какая-то тварь.
   - Чем дальше в ад, тем больше дров, - философски произнесла Тереза. - Значит, моя внучка лишилась одной из своих убийц? Вернее, одной из своих защитниц.
   Опала удивленно взглянула на Терезу. Она знала, что пока с императрицей все в порядке, ее обязанность - защищать ее даже ценой свей смерти. Но конечная и самая главная цель виделась "летучим мышам" именно в последней схватке со ставшей неуправляемой женщиной.
   - Да-да, нечего на меня смотреть, как будто ежа проглотила. Я прекрасно знала, что у меня есть не только убийца, но и защитница. Как это ни удивительно, на меня покушались всего дважды. Но оба раза меня спасала "неведомая сила". Я не знала, кто моя убийца, потому, что так надо. Но я поняла, что именно она спасла меня и от ядовитой стрелы на шумной площади Бизанта и от "тихого вестника"* во дворце. Его нашли мертвым у меня в спальне, и охрана не понимала, как он там оказался. А теперь кто-то пытается лишить защиты Ани. Ты - первая, но, видимо, не последняя.
   - Это не объясняет, что она делает здесь, - прервала Терезу Тала.
   - А этого мы никогда не узнаем, если только Опалесса не расскажет нам о своей жизни в последний месяц во всех подробностях, и мы не найдем что-нибудь необычное.
   - А может, просто убийца и на сей раз стала щитом для императрицы? - задумчиво произнесла Тала.
  

***

  
   - Ай, шайча! Ай, проклятие Ална вам на головы! Шакалы! Разорили! - сокрушался торговец фруктами вслед босоногим уличным воришкам, стянувшим у него с лотка пяток яблок. На шумной торговой площади Джервента его визгливый голос перекрывал даже портовых зазывал. Хасан поморщился, но он и сам бы так вопил, укради у него кто-нибудь хоть горсть изюма. А вот господину не понравилось. Господин бросил Хасану пару золотых и приказал:
   - Возмести несчастному его убытки, и вели замолчать.
   Как это, "вели"? Все-таки очень знатный господин нанял Хасана, чтобы так распоряжаться вольным торговцем. Впрочем, горлопан маму свою замолчать заставит даже за один золотой. Второй Хасан решил оставить себе в качестве оплаты за работу посыльного.
   - Послушай, уважаемый, - издалека начал Хасан. Толстый торговец вопить не прекратил, но соизволил на Хасана посмотреть, - зачем так кричишь? Один очень знатный господин шлет тебе в возмещение убытков целый золотой и умоляет тебя, уважаемый, чтобы ты осенил эту благословенную площадь своим долгожданным молчанием.
   Чтобы торговец не засомневался и не начал крыть и самого Хасана, он быстро протянул ему обещанные деньги. Тот недоверчиво стрельнул блестящими глазками на дарителя, но монету ухватил и спрятал во внутреннем кармане халата. Его горестные вопли тут же сменились не менее громогласными излияниями благодарности неизвестному, но, несомненно, великолепному господину, да продлит Ална его годы.
   Хасан слушать не стал, а протолкался обратно к своему каравану. Великолепного господина там не оказалось. Маловероятно, что такой высокородный юноша захочет гулять по вшивому базару Джервента. Значит, понял Хасан, он уже исполнил свою часть договора. Вот оно - Золотое, пройти несколько жарких узких улиц, спуститься к вечно воняющему рыбой шумному порту, и можно садиться на корабль. Хоть до Исса, хоть до Аджары, хоть до северных или восточных земель. Были бы деньги, а деньгами господин не обижен. Только господин не знаком с бандитами и воришками Джервента. Его богатое, даже по меркам купцов, одеяние может привлечь как тех, так и других. И хорошо, если господин останется только без денег, а то и с жизнью распростится.
   Что ж. Хасан потрепал по рыжей морде одного из своих меланхоличных верблюдов. Он свою часть договора выполнил. Жаль, конечно, такого щедрого господина, но ему, Хасану, надо отправляться по своим делам. Он не Ална, чтобы помогать всем.
  

***

   Ахмет распростерся на холодном мраморном полу, в ужасе внимая повелителю. Джамад Сехрейн абу Саддиб, Юкса марлат* и Верховный Визирь Лидии, подобно своему горячему молодому племяннику Аслану Сехрейн абу Нарету, метал искры из глаз и рычал не хуже иглозуба:
   - Кто позволил?! Как?! Всех к палачам отправлю! Да как вы смели, шакалы, упустить султана?!
   Никто ничего не знал. Просто одним прохладным по меркам Лидии утром султана не обнаружили в спальне. Не обнаружили его вообще нигде. Дворец Дворцов впал в тяжелое уныние. А через день из приграничной крепости Саваз прибыл дядя султана. Ближайший его родственник, и, упаси Ална, претендент на султанат. Ахмет понимал, что если положение как-то не поправится, на плаху отправят добрую половину вельможных слуг повелителя. Конечно, с ними за компанию туда же пошлют и множество ничего не значащих людишек. И в число этих несчастных Ахмет совершенно не желал попадать, посему был нем и подобострастен. А также, как можно более незаметен. Слава Алне, сейчас это было просто. В Золотом Чертоге собрался весь цвет Лидии, множество перепуганных слуг и рабов. Марлаты Верховного Визиря в любой момент готовы были обнажить ятаганы. А их Юкса все больше распалялся, не слыша ответов на свои вопросы.
   Внезапно двери в Золотой Чертог распахнулись, и двое юфа марлатов* ввели закрытую золоченым покрывалом женщину. Это приравнивалось почти к святотатству. Женщин в Золотом Чертоге никогда не было.
   - Кого вы привели, отродье Шайча?! - взъярился Джамад.
   Оба юфа марлата преклонили колени. Женщина распростерлась на полу, как и сам Ахмет.
   - Наложница говорит, что знает, где искать султана, повелитель, - произнес один из стражей, не поднимая головы.
   - Наложница? - фыркнул Джамад.
   "Наложница..., - подумал Ахмет, - кому как не ей знать сокровенные мысли повелителя. Возможно, она даже была с ним в ту ночь".
   - О, Повелитель, - произнесла тем временем женщина. Несмотря на плотное покрывало, голос ее звенел в наступившей тишине, - дозволь недостойной говорить.
   - Говори... - дозволил Верховный Визирь, уже с интересом взирая на укрытую золоченым покрывалом спину.
   - В последнюю... ночь, что я видела Солнце Востока, он говорил о золотом орле, украденном из его сокровищницы. И грозил Деве Исса. Я не знаю, кто это, но Повелитель ушел к ней.
   - Откуда ты знаешь, женщина?! - криво усмехнулся Джамад.
   - Повелитель так пожелал. Он ничего не сказал недостойной, но я чувствовала, что все мысли Солнца Востока были о ней, - голос наложницы дрогнул. Она ревнует, понял вдруг Ахмет. Наложница пришла к Джамаду, чтобы он вернул ее Повелителя к ней. Воцарилось недолгое молчание. Верховный Визирь размышлял.
   - Уберите ее, - наконец, приказал Джамад юфа марлатам. И те молча вывели наложницу из Золотого Чертога. - И все, вон. Пусть останется только хронист.
   Ахмет вздрогнул. Если Шайча обращает на тебя свой взор, можно только замереть и молиться. Вдруг обойдется?
  

***

  
   Этой ночью снова собиралось тайное голосование. Но Вернию больше не волновало, кто станет новой убийцей императрицы. Вернее, она знала, что ею станет Диана. И это тоже было безразлично "летучей мыши". После памятного разговора, с Дианой Верния больше не общалась. Они обе даже не пытались заговорить друг с другом. Вернию не тянуло общаться с однокашницей. А Диана... Подземный знает, что думала Диана.
   Джерине Верния рассказала все, что узнала от Опалессы. Смысла скрывать это теперь уже не было. По глазам наставницы, Вер поняла, что убийцей ей не стать. И очень повезет, если она останется "летучей мышью". Хотя... из "летучих мышей" уходят только в могилу. Те же, кто так и не стал убийцей, остаются наставницами или становятся Черными Вдовами.
   Верния спустилась из тренировочной залы в коридор, ведший в общую трапезную. За столом носом в тарелку с похлебкой булькал привратник. Вер слегка опешила. Подошла, попробовала растолкать уснувшего за ужином служителя. Тот никак не отреагировал. Спал, вдохновенно похрапывая. Верния с досады пнула дурака, но и это его не разбудило. Надо было найти старшего по смене. Неизвестный дом стерегли обычные охранники. Те же, что и во дворце. Необходимости в чем-то большем не было - "летучие мыши" сами были убийцами. А зачем охранять убийцу? Но все же, то ли для отвода глаз, то ли для защиты прислуги, охранники дежурили в Неизвестном доме посменно. "Летучие мыши" часто забавлялись, пытаясь обхитрить охранника - стащить что-нибудь у него из-под носа или просто пройти незамеченными. Иногда "шутили" и покруче. Подбрасывали дохлых кошек и птиц, солили вино, вызывали по срочному делу и исчезали. Понятное дело, охранники терпеть не могли дежурить в Неизвестном доме. А из всех "летучих мышей" сносно относились разве что к Опале, которая пакостить никому не хотела и в отличие от однокашниц была похожа на нормальную девицу.
   Кое-кто из молодых охранников, впрочем, с интересом поглядывал на пятнадцатилетних "летучих мышей", но большинство из них быстро теряли интерес после разговора с начальством. Те же, кто упорствовал, обычно имели разговор с наставницей. И после этого сдавались даже самые упертые. Правда, Верния подозревала, что семнадцатилетняя Диана уже успела завести с кем-то шашни. Но молодые охранники надолго в Неизвестном доме не задерживались, и вряд ли роман длился дольше пары ночей.
   Вер мужчины практически не интересовали. Может, она иногда и мечтала о ком-то... особенном. Но те, кого она видела вокруг, были просто потенциальной мишенью убийцы. Поэтому, с охранниками у нее была взаимная нескрываемая неприязнь. Лишний раз ткнуть начальника смены носом в промах одного из них было неплохим развлечением.
   В привратной комнате было шумно. Храпели пять человек во главе со старшим по смене. Еще двое тихо посапывали за карточной игрой.
   - Подземный дери, - высказалась Вер. - Что происходит?
   А что-то определенно происходило, и это вызвало у "летучей мыши" уже несколько притупившееся чувство азарта. Джерина отбыла на тайное голосование. Никого из Черных Вдов в Неизвестном доме тоже не было. Охрана спала. Старшими оставались они с Дианой, а значит, намечалось веселье. Теперь Верния не сомневалась, что кто-то проник в Неизвестный дом, подсыпав "порошка снов" в вино или похлебку. И время-то подобрали удачное. Никого нет. Точнее, это неизвестным идиотам кажется, что никого нет. Верния хищно улыбнулась. "Летучая мышь" вышла на охоту.
   В столовой оказалось пусто. В тренировочной зале - тоже. Вряд ли тем, кто забрался в Неизвестный дом, нужны были комнаты "летучих мышей". Ничего ценного там не имелось. Но Верния на всякий случай заглянула и туда. Пусто. Диана тоже где-то пропадала. Дальше начиналась территория, не то, чтобы запретная, но недозволенная. Наставница очень строго пресекала любые попытки попасть туда без разрешения. Там были комнаты самой Джерины, "гостевые" комнаты Черных Вдов, арсенал и библиотека.
   Зачем в Неизвестном доме библиотека, Вер поняла, когда научилась читать. "Летучие мыши" не были просто тупыми орудиями убийства. Они должны были знать и уметь распознать все яды, выучить приемы боя, оставшиеся только на древних свитках. Их знакомили с этикетом, ведь в большинстве случаев, убийца становилась именно последовательницей. Так проще было оставаться рядом с императрицей. Будущие убийцы изучали тайнопись и языки. Они обязаны были знать все, что говорят вокруг. От этого зависела жизнь императрицы. Вплоть до ее убийства.
   Верния без колебаний зашла на запретную территорию. Сейчас это было можно. Она заглянула в комнаты Джерины. Никого. Тихо и пусто. Луч света выхватывал из сумрака старую мебель и выцветшие ковры. Дальше был арсенал. Вер только забежала туда и тут же вышла. При всем желании, никто бы не спрятался в сундуках с оружием. Они надежно закрывались на хитрые лидийские замки. А больше в пустой зале укрыться было негде.
   Зато в библиотеке слышалась какая-то возня. Верния тихонько проскользнула к двери. Если она просто туда зайдет, ее обязательно увидят. Но Неизвестный дом - это Неизвестный дом. Там всегда найдется лазейка для тех, кто знает. Для незнающих он станет смертельной ловушкой. Вер аккуратно нажала на верхнюю часть деревянной стенной панели за поворотом коридора, и быстро скользнула внутрь. В проем не пролез бы взрослый мужчина, но гибкая женщина и, особенно, девушка проходили здесь без труда. Следующую потайную панель Верния открыла уже в библиотеке, в узком проходе между стеллажами.
   Возня послышалась гораздо отчетливее. Не возня, осознала Вер, а бой. Кто-то с кем-то дрался. Без ругани и лишних звуков. Так дерутся убийцы и "тихие вестники". И заклинатели, добавила про себя "летучая мышь", выглядывая из-за стеллажей. На пятачке, предназначенном для чтения, все было перевернуто. Несколько древних томов рассыпались по полу пожелтевшими страницами. Сундук с особенно ценными документами был открыт и выпотрошен. А в центре всего этого бардака молча дрались Диана и черноволосая женщина в черно-красном одеянии. Темный плащ, в котором она, видимо, пришла в Неизвестный дом, валялся рядом на полу. Диана пыталась зацепить женщину своим излюбленным оружием - плетью со свинцовыми шариками. Но та не просто уворачивалась. Она как будто исчезала в одном месте и тут же объявлялась в другом. Напряженный сухой воздух каждый раз звенел как натянутая струна. Иногда женщина что-то шептала, указывая пальцем в сторону Дианы, но "летучая мышь" быстро меняла направление. Верния ожидала увидеть что-то вроде огня или молний. Но ничего не происходило, и девушка даже усомнилась, заклинательница ли перед ней. Правда, когда на Диану чуть не рухнул тяжелый стеллаж, поняла, сила в этой женщине есть.
   Улучив момент, когда "гостья" повернулась спиной к тому месту, где пряталась Верния, "летучая мышь" прыгнула из засады. Быстрым движением выхватила зазубренный кинжал из ножен. И перерезала бы горло заклинательнице, если бы та снова не исчезла.
   - О, вас уже двое, - улыбнулась женщина, появляясь у двери. - Думаю, это слишком неравная схватка.
   Она быстро что-то произнесла и указала пальцем на Диану. Верния, ожидавшая чего-то подобного, среагировала быстро, отбежав под прикрытие стеллажа. Ее однокашница, немного сбитая с толку появлением Вер, не так быстро среагировала. Она все же нырнула в сторону. Но, видимо, заклятие ее задело. Диана осталась лежать на полу.
   - Дальше разбирайтесь сами, - снова улыбнулась женщина, выходя за дверь. Отпускать ее было нельзя, и Верния рванулась следом за ней. Какой бы ни была сила "гостьи", ходить сквозь стены она не умела. Вер нагнала ее в тренировочной зале. В один прыжок оказавшись у двери, она с удовольствием оскалилась.
   - Кто теперь будет улыбаться? - тихо спросила Вер.
   - Думаю, все-таки, я, - спокойно ответила женщина, указав куда-то в сторону. Трюк был избитый - отвлечь внимание противника и проскользнуть мимо него или неожиданно напасть. Но боковым зрением Верния все же действительно увидела движение. Не успела она позлорадствовать, что теперь их опять двое, как Дианина плеть просвистела совсем близко, оставив глубокую борозду в стене. Верния уклонилась. Быстрый взгляд на Диану не оставил сомнений. На нее наложено заклятье. Кажется, это называется заклятьем подчинения. И теперь бой действительно пойдет двое на одного. Только в меньшинстве останется Верния. А выпускать наглую заклинательницу никак нельзя. Вер намертво стала в дверном проеме. От плети Дианы она уклонялась, не сходя с места, благо, находясь под заклятием, и видимо, поэтому растеряв некоторые приемы, та не била по ногам или бедрам. А когда однокашница подбиралась поближе, пыталась достать ее ножом. Читать заклятия было практически невозможно, поскольку Диана все время загораживала Вернию. Но на что-то заклинательница, видимо, решилась. Она снова шептала свои слова. Вер поняла, что долго ей так не продержаться, и уже примеривалась, как бы с одного прыжка достать ножом противницу, когда ее сильно толкнули в спину. "Летучая мышь" упала на грубый каменный пол, слегка рассадив ладони, но тут же повернулась навстречу новой опасности.
   Наставница холодно произнесла:
   - Убийца обязана "видеть" даже то, что происходит за ее спиной. Ты уже мертва, Верния. Императрица тоже. А теперь иди и разберись с Дианой. Только не надо ее убивать.
   - Ты? - удивление на лице заклинательницы сменилось гневом.
   Верния поднялась и пошла к однокашнице. Диана смотрела на нее невидящими глазами, раскручивая в руке свою плеть.
   - Я, - согласилась где-то за спиной Джерина. - Не нужно верить всему, что тебе говорят.
   Верния прикинула, как бы половчее скрутить Диану, не причинив ей большого вреда. Не придумав ничего лучше, она метнулась к "жердочке", на которой любила сидеть Опалесса. Вскочив на перекладину, обрезала ножом веревку, крепящую "насест" к потолку. На мгновение повисла на второй. Диана попыталась в прыжке достать Вер плетью, но промахнулась. Верния полоснула ножом выше своей руки и приземлилась на пол. Отрезала и выкинула перекладину. Теперь у нее была веревка.
   Сзади раздался хрип. Умирала заклинательница. Только Джерина была тут ни причем. Она с неожиданной прытью кинулась к противнице, но та уже оседала на пол. В это же мгновение пошла в наступление Диана. Верния уклонилась от свинцовой смерти, перекатившись поближе к однокашнице. Но связывать ее не понадобилось - Диана кулем осела на пол, едва не раскроив себе ногу собственной плетью.
   - Кратковременное заклятье. Снимается со смертью заклинателя, - хрипло, но спокойно произнесла Джерина. Она стояла рядом с мертвой заклинательницей.
   - Она приняла яд? - неожиданно для себя самой спросила Верния.
   И неожиданно получила ответ:
   - Нет, ее убили те, от кого тебе придется защищать императрицу, убийца. Впрочем, она все равно была одной из них.
   - А Диана? - растерянно спросила Вер.
   - С ней все будет хорошо. Она скоро очнется. Но убийцей императрицы не может стать "летучая мышь", хотя бы однажды побывавшая под действием заклятья подчинения.
  

***

   Ани устроила пятидневный траур. По поверьям, в это время душа умершего человека прощается со всеми, кто был ей дорог, и нужно показать ей, что ты скорбишь, отдать последнюю дань уважения. В Рэме с легкостью перекроили это поверье под свои нужды. Якобы, именно в эти пять дней Созерцатель разбирает грехи человека, и чем больше людей скорбят по нему на земле, тем больше шансов у души отправиться в райские кущи. Ани считала все это глупостью, но чувствовала, что обязана сделать для бедной Опалы хоть что-нибудь. И тут императрица постаралась на славу. Пятидневный траур был только началом. Дже неодобрительно покачал головой, но решил не спорить с ученицей. Для Опалы было отведено место в фамильном склепе Гестидов, где покоились все императрицы Исса и их мужья. Это было неслыханно. Но кто стал бы перечить безутешной императрице? Антания приказала усыпать погребальное ложе последовательницы белыми цветами. Их привезли с самых южных окраин, потому что в столице уже безраздельно властвовала довольно теплая, но все же зима.
   И все равно Ани чувствовала себя виноватой. В первый момент известие о смерти Опалессы потрясло ее. Она проплакала всю ночь. Но потом вдруг успокоилась. Опалу было жалко. Безумно жалко. Но горя Ани не чувствовала. Это пугало ее и только усиливало ощущение вины. Ани несколько раз пыталась выудить у Дже информацию. От чего умерла Опалесса. Но он разводил руками. Врачи были здесь бессильны, они не могли объяснить, что убило последовательницу. Яда в свечах не обнаружили. По всем показателям Опалесса ничем не болела. И все равно Ани чувствовала себя виноватой. В первый момент известие о смерти Опалессы потрясло ее.
   Антания приставила к погребальному ложу Опалессы в маленькой часовне двух охранников из личного сопровождения. С приказом без ее личного дозволения никого не подпускать.
   В свите Опалу заменила новая последовательница. Неразговорчивая и диковатая. Антания даже не помнила, как ее зовут - просто не пыталась запомнить. Зато, благодаря смерти Опалессы, как бы дико это не звучало, Ани вспомнила о своих родных. Она спустилась в величественный зал усыпальницы лишь однажды - императрица не может позволить себе надолго оставлять государственные дела. Антания провела там несколько часов. Усыпальница Гестидов строилась с размахом. Надземная часть была объединена с подземной. Под высокими сводами были вырезаны в граните узкие окна, рассеивавшие сумрак, царивший внизу. Потолок поддерживали стройные белые колонны с розовыми прожилками. Над могилой каждой императрицы склоняла голову ее статуя. В свое время, желая поладить с Ватрианом, Тереза приказала поменять большинство статуй, но при этом схитрила. Все они остались точными копиями прежних, только обзавелись крыльями и молитвенно сложили руки на груди. Мужья императриц хоронились скромнее. Просто надгробные плиты. Иногда с высеченными на них барельефами, иногда без.
   Антания велела принести свежие цветы к надгробиям матери, бабушки и отца. Статуи Терезы и Андины вырезались искусным мастером. Хотя для Андины пришлось завершить работу за месяц. Никто не ожидал, что молодая императрица погибнет во время шторма в Золотом. Ани помнила хмурого Дже, пустоту маминых комнат и первый, и последний раз плакавшую при внучке Терезу. Девушка подошла к крылатой статуе, печально склонившей красивую голову, и вгляделась в черты каменного лица. Андину не смогли найти. С "Весенней императрицы" выжило только двое матросов. Их, после нескольких дней в море, подобрало купеческое судно из Аджара. Один из них остался на судне спасителей, второй вернулся в Исс и сообщил о гибели будущей императрицы. Маленькая Ани часто представляла, как где-то на песчаном дне, среди раковин и водорослей, освещенная лучами далекого солнца сквозь толщу воды, спит ее мама. Лицо у мамы было такое же, как у этой статуи - бледное, прекрасное и спокойное. Может, именно из-за маминой гибели Ани сейчас так мечтает, что ее корабли - корабли Исса, будут ходить по всему Золотому, и дальше, в северные и южные моря?
   Антания прикоснулась к руке крылатой женщины и пошла дальше. На могиле отца барельефа не было. Просто плита, испещренная символами и словами. Его описывали, как храброго воителя, мудрого советника и верного мужа. Из рассказов Терезы Ани знала, что отец - наследник одного из знатных родов Исса - был бабником, в войнах никогда не участвовал и проводил все свое время в борделях и на охоте. Дочери императриц, в отличие от самих правительниц, имели возможность выбора, пусть и небогатого. И если действующая императрица могла выйти замуж лишь за такого же правителя или его наследника, то ее дочь имела право выбирать из наследников знатных семей Исса. Именно по этой причине вдовые или незамужние императрицы предпочитали заводить любовников. Да и желающих среди правителей и их наследников было немного. По законам Исса они должны были отречься от своего правления и стать всего лишь мужем императрицы. Иначе, брак был бы невозможен. По этой же причине, дочери императриц почти всегда выходили замуж если не по любви, то, по крайней мере, по симпатии. Андина полюбила. Но полюбила неудачно. Впрочем, любовь обычно не выбирает. Ани часто размышляла, повезло ей с тем, что она не успела выбрать мужа до того, как умерла Тереза, или нет. Заводить любовника девушке совершенно не хотелось, выходить замуж за иноземного правителя - тоже. Хотя иногда, слушая старые песни или сказания о великой любви, она томилась неясным желанием.
   Были в истории Исса и попытки захвата престола мужьями императриц. И все они практически сразу пресекались убийцами. Смутьяна находили с перерезанным горлом или отравленным. А потом на надгробии точно так же писалось о храбром воине, верном муже и мудром советнике. Последнюю попытку устроить в Иссе переворот предприняла Аджара, женив своего наследного принца на императрице Этне. Он начал искать недовольных, и был задушен шелковым шнурком от занавески. Аджара начала собирать войска. Морской державе было безразлично, добьется своего наследный принц или умрет. Первое позволяло завладеть Иссом без кровопролития. Второе - служило предлогом для войны. Именно тогда, после богатых подношений и больших обещаний, вмешался Ватриан. Аджара не рискнула связываться с могущественным противником. Попыток захвата Исса с помощью женитьбы не предпринимал больше никто. Зато могущественный Ватриан прочно обосновался в спасенной им стране. Исс постепенно сдавал сладкоголосой Рэме один бастион за другим. Лишь Тереза умела делать Ватриану ничего незначащие, но умело преподнесенные уступки. Вроде этих крылатых статуй. Ани вздохнула. Даже оставаясь наедине с умершими родными, она думала о политике.
   Девушка поднялась и оглядела строгие ряды каменных надгробий. Императрицы и мужья. Иногда незамужние сестры императриц. Порой Ани размышляла, почему у императриц не было сыновей. Ни одного мальчика - только девочки. В детстве ей объяснили это старой легендой. Мол, в древности одна богиня согрешила с земным правителем. И ее муж, разгневавшись на неверную, убил любовника. А беременную жену отослал на землю, прокляв весь ее род. Богиня стала императрицей, как и все ее потомки. Но род действительно был проклят - у императриц никогда не рождались мальчики. Только девочки. Сколько бы детей не было.
   Когда же Ани выросла, она узнала, что первая императрица была вполне обычной женщиной. Но мальчики в роду Гестидов действительно не рождались. Лекари и врачи не могли точно назвать причин этого, туманно объясняя "проклятие императриц" наследственной женской слабостью. Что это такое, Ани так и не смогла понять, несмотря на длительную беседу с придворным ученым лекарем. Тот, сперва смущаясь, описывал все иносказательно, потом разошелся и засыпал слушательницу ворохом непонятных терминов и пространных объяснений. Признавать, что ничего не поняла, Ани не хотелось. И она, вежливо поблагодарив лекаря за беседу, распрощалась с ним. Дженарио, присутствовавший при объяснении, потом долго язвил на эту тему. Но даже он мало что понял из длинного монолога.
   - Ваше величество, - на нижних ступенях усыпальницы неуверенно топталась одна из последовательниц. Светловолосая конопатая Дария. - Советник велел узнать, будете ли вы к ужину.
   Ани бросила прощальный взгляд на статуи матери и Терезы.
   - Пойдем. Я уже все здесь закончила.
  

***

   Большому Портовому Папочке делали какой-то особенный массаж, и он никак не мог принять гостей. Им вежливо предложили выбрать себе девушку на вечер, чтобы приятнее скоротать ожидание. Гости так же вежливо отказались. Бордель был шикарен. Повсюду позолота, бархат, зеркала. И выбор действительно радовал глаз - смуглокожие лидийки, бледные и темноволосые уроженки северных земель, пышногрудые блондинки, изысканные шатенки. На любой вкус. Конечно, это была лишь вершина пирамиды. В самом ее низу, в портовых бардаках трудились девицы куда проще и дешевле здешних жриц любви. Впрочем, гостей сейчас мало волновали какие бы то ни было женщины.
   Мебиус плюхнулся в одно из кресел, стоявших в шикарном холле. Освальд с достоинством опустился в соседнее.
   - Думаете, он нас примет, коллега?
   - Думаю, это хамство - держать нас здесь.
   - Он в своем праве. К тому же наверняка решил взять время на размышление. Такие, как он ничего не делают не подумав. Иначе они не доживают до преклонных лет, да и Папочкой не становятся.
   - Спасибо вам, Освальд, - картинно приложил руку к груди Мебиус, - что бы я делал без вашей познавательной лекции?
   - Лучше спросите, что бы вы делали без меня. Ответ на этот вопрос гораздо обширнее и увлекательнее.
   - Спасибо, запомню.
   Смуглая полуодетая красавица принесла на подносе два бокала с вином. Присела рядом, изображая столик.
   - Эээ... девушка, вы можете идти, - немного раздраженно обратился к ней Мебиус, - Мы не плетем заговоров против вашего драгоценного Папочки.
   Девушка не двинулась с места, продолжая обольстительно улыбаться.
   - Глухая что ли? - пробормотал Мебиус.
   - Игнорирует, - улыбнулся Освальд, - но можно устроить и глухоту.
   Он картинно поднял руку и что-то зашептал. Девица тут же поднялась и торопливо удалилась.
   - Браво! - Мебиус поднял бокал.
   - Вот об этом я и говорил. Что бы вы без меня делали, коллега?
   - Только теперь эта девица пойдет и доложит Папочке, кто мы такие. И я не думаю, что Папочке это понравится.
   - А я думаю, его это заинтересует, - Освальд посмотрел бокал на просвет.
   - Пари? - хитро прищурился Мебиус.
   - Идите к Подземному со своим пари.
   Кому-то другому Мебиус не позволил бы так с собой говорить, но Освальд был ценным союзником. К тому же просто нравился Мебиусу, будучи практически полной его противоположностью. И Освальд все это прекрасно знал.
   В дальнем конце холла открылась дверь, и в нее вошел неприметный сухощавый человек с маленькими острыми глазами. Он устремился к ожидавшим заклинателям. Именно устремился, потому что иначе быструю размашистую походку сложно было описать.
   - Папочка ожидает. Только без фокусов. Попытаетесь заклинать, сразу будете убиты.
   - Я же говорил, - одновременно сообщили друг-другу заклинатели.
   Освальд, почувствовав неловкость, встал и повернулся к проводнику. Мебиус фыркнул, одним глотком допил вино и тоже встал.
   - Ведите! Мы постараемся... не заклинать.
   Все тем же размашистым шагом проводник вернулся к двери. Он не ждал посетителей и не оглядывался. Но оба заклинателя понимали, что охранник или секретарь Папочки напряжен до предела и готов при малейшем подозрительном шорохе за спиной достать оружие. Миновав несколько закрытых комнат и спустившись в небольшой зал, видимо служивший предбанником для чего-то, проводник велел заклинателям подождать.
   - Снова ждать?! - возмутился Мебиус, яростно пялясь на закрывшуюся за проводником дверь.
   Освальд неопределенно хмыкнул.
   Тем не менее, проводник в скором времени вернулся.
   - Папочка готов вас принять.
   Он подошел к двери справа от той, из которой вышел.
   - Прошу.
   Из открывшихся створок повалил пар, и потянуло запахом курений. Мебиус тихо ругнулся, и они с Освальдом шагнули в густо заполненное паром помещение.
   - Проходите, проходите, - послышался откуда-то спереди густой бас. - Да не потейте, скидывайте одежду. Это мои парные. Лучшая услуга для постоянных клиентов. Уж простите старого Папочку за скромный прием.
   - О, не надо скромничать, - откликнулся Мебиус. Он нашарил рукой что-то вроде стула и опустился на него, пытаясь утереть пот, - у вас шикарное заведение. Жаль только, мы не париться сюда пришли.
   - Действительно, жаль, - прогудел Папочка, проявляясь из клубов пара, как заправский заклинатель. На обширном пузе была повязана белая материя, лишь немного скрывавшая бедра. - Надеюсь, господа еще вернутся сюда, чтобы использовать мой бордель по назначению.
   - Не сомневайтесь, - согласился Мебиус. Он уже был не прочь скинуть одежду, как предлагалось. Но что если придется немедленно уносить отсюда ноги? Не побежишь же в одном исподнем.
   - Итак, что за дело привело господ-заклинателей к моей скромной персоне?
   - Видите ли, мы ищем одного вора. Вернее, даже не его самого, а то, что он украл, - Мебиус покосился на Освальда. Тот спокойно сидел, даже не пытаясь расстегнуть верхних пуговиц одеяния, и внимательно слушал.
   - Разве я похож на преступника, который якшается с ворами?! - насупился Папочка.
   "Вот, мерзкий боров, время тянет", - подумал Мебиус. Но вслух только рассмеялся.
   - Что вы, конечно же нет. Но всем нам известно, что именно у вас можно за определенную плату получить самую ценную информацию. Он мог прийти к вам не как вор. Но то, что он украл, для нас весьма ценно.
   - Хм..., и что же он украл? А главное, как он выглядел? Ко мне приходит множество людей. Я не могу знать каждого.
   "Вот гад! - восхитился Мебиус. - Если бы я лично не встречался с нашим воришкой, я не смог бы описать его Папочке. И тогда он развел бы руками. Мол, ничем не могу помочь. Только не на тех напал, голубчик".
   - Украдена золотая статуэтка. Это орел, расправивший крылья. А вор - щуплый, невысокий, светлый шатен...
   - Очень быстро бегает и хорошо прячется, - ввернул Освальд.
   - В прятки и догонялки я с посетителями не играю. Разве что в особых случаях, - улыбнулся Папочка. - Вроде припоминаю такого. Но я слыхал, что такая статуэтка есть только у лидийского султана. Неужели он подарил ее вам?
   - Это только копия, - умильно улыбнулся Мебиус, - но в ней содержится ценное заклятье. И нам она очень нужна.
   - О, даже так. Дайте-ка подумать.
   Он действительно принял задумчивый вид. Но Мебиус был абсолютно уверен, что Папочка успел все обдумать, как только узнал, что за посетители к нему нагрянули. Заклинатель снова покосился на Освальда. Тот настороженно осматривался по сторонам. Но из-за густого пара вряд ли что-нибудь видел.
   - Видите ли, господа. Я - честный торговец. Мои сведения стоят огромных денег. Но мои клиенты получают не только информацию. Я гарантирую им, что любая их тайна сойдет со мной в могилу. Я заключил договор, и не в праве его нарушить. Но у меня есть к вам маленькое предложение. Как только я буду уверен, что мой клиент достиг нужного ему места, я сразу расскажу вам, куда он направился. Естественно, за небольшую плату.
   - Но это невозможно! - возмутился Мебиус. - Тогда он сможет удрать от нас.
   - Но у вас будет шанс его поймать. Или так, или прошу меня простить.
   - Вы играете с огнем, - предупредил Мебиус. - Вы хоть знаете, кто мы?
   - Отлично знаю, - подтвердил Папочка, - но в моем заведении вы только гости. И если захотите выйти из этой комнаты целыми и невредимыми, вы не станете мне угрожать.
   Мебиуса передернуло. В густом пару и правда мог прятаться целый отряд, вооруженный до зубов.
   - Хорошо. Я вынужден согласиться. Но тогда вы расскажете мне точное место, куда отправился воришка.
   - Боюсь, не могу обещать и этого.
   - Как это?! - разъярился Мебиус.
   - Я назову точное местоположение вплоть до населенного пункта. А дальше, ищите его сами. Полагаю, у вас есть свои соображения, к кому мог направиться ваш воришка.
   Снова оказавшись в неуютном холоде зимнего Аджа, Освальд поежился. После жаркой парной Папочки недолго было подхватить простуду. Обычно разговорчивый и живой Мебиус был сейчас мрачнее тучи.
   - Он может тянуть с ответом хоть целый год. Что вы намерены делать, коллега?
   - Рассказать правду Теранису, - мрачно отозвался Мебиус.
   "Вот это зря. Этого не нужно", - подумал Освальд. Надо было успеть сообщить магистру о провале коллеги раньше, чем тот решит откровенничать с Теранисом.
   - Может, стоит подождать еще пару дней? - с надеждой спросил Освальд.
   - Нет. Я поговорю с ним сегодня. А вы, Освальд, подтвердите.
   - Я не гожусь в свидетели.
   - Подсидеть меня у вас все равно не получится, коллега. Я слишком прочно сижу на своем месте. Даже такой промах Теранис мне простит. А вот как союзник, я вам полезен. Соглашайтесь, и через год станете вторым помощником магистра.
   - А что же вы? - криво усмехнулся Освальд.
   - А я уже буду первым, - улыбнулся Мебиус.
  

***

   Горб действительно почти не мешал. Данер за пол часа обшарил богатое поместье Скварна. Несколько мешочков золотых торов, найденных в тайнике в комнате, служившей главе семейства кабинетом, вполне его удовлетворили. Но вор еще разок пробежал по спящему дому в поисках интересных безделушек. Припрятал за пазухой несколько золотых с сапфирами серег и изумрудное ожерелье. Всего этого барахла не должны были хватиться еще пару дней. Даже в самых богатых семьях золото и изумруды каждый день не носили. В тайник мог полезть только сам Скварна. А его как раз не было в городе.
   И все было бы замечательно, если бы не привидение, застывшее на пороге кабинета. От неожиданности Данер вздрогнул. Привидение захлопало густыми ресницами и спросило:
   - Ты кто?
   Проще всего было сбежать, но на Данера нашло бесшабашное веселье.
   - Я - добрый ангел, - возвестил он.
   - Ты горбатый и без крыльев, - усомнилось привидение.
   - Некрасиво напоминать другому о его уродстве, - добавил слез в голосе Данер.
   - И как же ты летаешь?
   - В основном, вниз, - посетовал Данер, - потом меня вытягивают обратно мои добрые крылатые собратья.
   Привидение зихихикало.
   - А кто ты, о юное привидение?
   - Я не привидение. Я Лучия Скварна.
   - Странно, - Данер сделал вид, что задумался, - обычно меня видят только привидения, коты и малые дети. На карапуза или кота ты что-то не похожа.
   - Я - секхен.
   - Кто? - удивился Данер.
   - Секхен видит будущее и прошлое. Наверное, я могу видеть и ангелов.
   - Здорово, - обрадовался Данер. - Так надоели все эти духи. Хоть с живой душой поговорю.
   Лучия смущенно кивнула. Но внезапно быстро подбежала к Данеру. Он даже отшатнуться не успел. Девушка, с удивительной для ее хрупкости силой, схватила вора за грудки. Голос, которым она заговорила, не был ее голосом:
   - Ты несешь с собой жизнь, вор, - произнесла секхен, - Ты должен ее донести. Обходи закрытые ворота и не пей воды! Помоги заклятому врагу и разбей камень.
   Хватка ослабла, Лучия Скварна тихо опустилась на ковер у ног Данера. Вор прислушался. Девушка тихо и размеренно дышала. Она спала.
   Вот так пошутили. Данер понял, что пора уходить. Если ему повезет, Лучия не вспомнит, с кем говорила секхен. А остальное покажется ей глупым странным сном. Он тихо выскользнул из окна и направился к выходу из города. Ему предстояло еще найти постоялый двор, где продают лошадей.
  
   * Тор - монеты, имеющие хождение в Аджаре.
   * Адж - столица Аджара
   * Тихий вестник - аналог ниндзя. Наемный убийца, доступный по цене в основном только королям и императорам.
   * Юкса марлат - верховный военачальник в Лидии
   * Юфа марлат - младший чин в Лидийской военной иерархии (стражники во Дворце Дворцов, элитная пехота, кавалерия). Существуют и простые воины, но они не имеют никакого чина. Посему, зовутся просто аскер (что, собственно и означает, "воин").
  
  

День серебра.

   Наббот Атрел с трудом сдерживал негодование:
   - Ваше Величество, вы вообще знаете, что происходит в северных провинциях?!
   Антания нахмурилась. Глава купеческой гильдии обращался к императрице, как к малолетней глупышке. Впрочем, для большинства Лучших людей Ани так и осталась коронованной девчонкой, неспособной управлять королевством.
   - Ее величество знает о голоде и бунтах в северных провинциях, Наббот, - Дже говорил холодно. Он не мог позволить главе купеческой гильдии использовать такой тон в обращении к императрице.
   - Прошу прощения, Ваше величество, - опомнился Атрел, - но поймите и меня. В Кастове и Чернграде стало опасно торговать. Гильдия теряет деньги. И все бегут ко мне. А что я могу им сказать?
   - Разве там гильдия получает свои основные доходы? - осведомился Дженарио.
   - Зимой там всегда шла бойкая торговля, - не растерялся Атрел, - кроме того, люди боятся, что недовольство распространится на другие провинции.
   В Коронном зале ненадолго повисла тишина, заполняя самые дальние уголки. Притаилась за изящными красноватыми колоннами, спряталась в барельефах и нишах на потолке, протекла по бело-розовому мрамору полов. Растаяла за бархатными занавесями и огромными портретами императриц.
   - Я полагаю, - медленно произнесла Ани, - вы знаете, что из-за огненной чумы в Ватриане, нам пришлось уничтожить большую часть запасов зерна. Самым надежным источником доставки провизии в Исс остаются купеческие корабли. Мне прискорбно было узнать, что некоторые члены гильдии пользуются этой тяжелой ситуацией, повышая цены на провизию до цены золотых украшений. Надеюсь, уважаемый Атрел, вы призовете к ответу виновных. Кроме того, если гильдия организует доставку провизии в мятежные города, и раздаст ее нуждающимся, мы достигнем положительных результатов. Во-первых, люди перестанут голодать, что снимет напряженность. Во-вторых, это поможет повысить уровень доверия к гильдии.
   Ани услышала, как одобрительно хмыкнул Дже.
   - Вы предлагаете мне разорить гильдию?! - в ужасе воскликнул Атрел.
   - Корона возьмет на себя треть расходов, - пошла в наступление Ани. - Решайтесь. Думаю, такой вариант будет полезен как гильдии, так и империи. Кроме прочего, я гарантирую гильдии защиту гвардии. Но только защиту. Кровавого подавления бунта не будет.
   Атрел стоял перед императрицей мрачнее тучи. Конечно, главе купеческой гильдии представлялся не совсем такой выход из ситуации. Он надеялся, что корона введет в северные города гвардию и обеспечит безопасность гильдии, силой подавив мятеж. Наконец, Наббот принял решение:
   - Я призову к ответу виновных в бунте, но остальные члены гильдии будут не слишком довольны необходимостью бесплатно раздавать еду в городах. Возможно, некоторые налоговые послабления могли бы...
   - Вы же не станете отрицать, что именно гильдия, пусть и в лице немногих ее членов, вызвала голодные бунты. Треть расходов понесет казна. Этого должно быть вполне достаточно для разрешения возникших проблем, - Ани чувствовала холодную уверенность. - Кроме того, гильдия не должна более допускать повторения нынешней ситуации. Иначе, мы начнем вешать виновных, как изменников и мародеров.
   Не так-то легко было запугать главу купеческой гильдии, но Ани почувствовала, что грузный мужчина слегка вздрогнул и отступил на шаг. Впрочем, Атрел быстро взял себя в руки. Он картинно возвел очи горе и шумно вздохнул.
   - Разорите вы меня, Ваше величество.
   - Ну-ну, не прибедняйся, - укорил его Дже, - по-моему, Ее величество сделала гильдии более чем щедрое предложение в сложившейся ситуации.
   Наббот сдержанно поклонился и вышел из зала.
   - Он мне это еще вспомнит, - вздохнула Ани.
   - Вспомнит. Но не это должно тебя волновать.
   - Меня должно волновать все, что происходит в моем государстве, - твердо парировала Ани.
   - Со временем, ты станешь замечательной государыней, - вздохнул Дже, - но сейчас тебе нужно запомнить, что волноваться стоит исключительно о стране и ее гражданах. Атрел не сможет в ближайшее время сделать что-нибудь, чтобы отомстить. Зато он принял твое предложение. И, очень может быть, его вполне устроит прибыль, которую он в результате получит. А значит, он вполне сможет обойтись и без мести. Хотя, конечно, взять себе на заметку этот разговор стоит. Но лишь на заметку.
   - Я... - хотела возразить Ани, но договорить ей не дал капитан императорской гвардии, браво грохнувший сапогом о мраморный пол. Он вошел через боковую дверь, предназначенную для самой императрицы и ее доверенных лиц.
   - Прошу прощения, Ваше величество. С Вами желает поговорить Астела Марит.
   - А почему ты вообще докладываешь об этом? - осведомился Дже.
   - Да я..., - замялся Лекрий, - Прошу прощения, Ваше величество!
   Видимо, Лекрий не нашел других оправданий. Но в этот момент в зал быстрым шагом вошел сам жемчужина Исса. Маршал гвардии преклонил колено.
   - Действительно. Прошу простить нас, Ваше величество. Это следствие моей просьбы капитану императорской стражи.
   - А в чем дело, Марит? - уточнил Дже суховатым голосом.
   Маршал поднялся и размашистым шагом направился к тронному алькову. Лекрий шел следом, как привязанный. Не дойдя ровно пяти шагов, Астела Марит остановился.
   - Информация, которую я собираюсь сообщить очень серьезна и я попросил капитана императорской стражи присутствовать.
   Марит не договорил, но Антания поняла, что Лекрий как обычно воспринял все слишком серьезно, и взял на себя функцию герольда, чтобы не менять церемониального устава.
   - Говори, - разрешила Ани.
   - Центена* эрканд* докладывает о формировании резервных военных корпусов Аджара у северо-восточных границ Исса. Мы давно следили за их перемещениями, и теперь, видимо, Адж начинает действовать решительно.
   - Они не объявляли нам войну. И посол еще здесь, - разволновалась Ани.
   - Им и не обязательно что-то нам объявлять. Это политика, Ваше величество. А в ней полно грязи, - черные глаза Дже превратились в узкие щели.
   - Кроме того, - бесстрастно продолжил Астела Марит, - каста заклинателей активно сотрудничает с королевским двором Аджара. Возможно, двор Аджа планирует получить поддержку магистра при нападении. Центена эрканд продолжает собирать информацию о возможных сроках вторжения.
   - Мне это совсем не нравится, - Дже встал с вычурного кресла первого советника и спустился из алькова в зал. - От специального связного, я узнал, что в Неизвестном доме побывала одна из заклинателей. Она погибла, но Созерцатель знает, что она могла там узнать, и не могла ли она передать эти сведения в касту.
   - Я уже подготовил три корпуса к маршу на Каринну. Они выйдут сегодня через западные ворота и направятся сначала на Стобы в южном направлении. Корпусы ведет трентарий* Алексис Тарт. У Стобы он разобьет лагерь и оставит в нем несколько человек для создания видимости жизни бивака. Остальные ночью выдвинутся к Каринне.
   - Потеряем несколько дней, - задумчиво отозвался Дже, - но выиграем в неожиданности.
   Антания съежилась на своем императорском троне. Сейчас она чувствовала себя лишней, как никогда. Два лучших ума Исса двигали шахматные фигурки на доске ее страны. А где-то на северо-западе скалился в волчьей ухмылке Аджар. Не даром на гербе аджарского королевского двора красовался серый хищник с белой тенью.
   - Если же они не решатся в ближайшие сроки двинуться на Исс, у нас будет дополнительный аргумент в виде трех корпусов у наших границ, - продолжал тем временем Дже, - У Каринны преобладают озера и топи, насколько я знаю.
   - Там сложнее всего держать укрепленные гарнизоны, - кивнул Астела Марит. - Я полагаю, именно это и привлекает Аджар к данному направлению.
   За спиной маршала серой тенью маячил Лекрий. Ани поглядела на начальника своей стражи. Он, кажется, тоже чувствовал себя лишним. Но душа вояки рвалась к рубежам, туда, где собиралась сейчас гроза вторжения. Старого воина надо было спасать от мрачных мыслей. Да и самой императрице надоела роль слушателя.
   - Первый советник, если все вопросы относительно нашей армии улажены, я желала бы поговорить с вами о возможной поддержке Ватриана, - поднялась со своего кресла Ани. Дже коротко кивнул ученице, и Антания продолжила. - Я благодарю вас, маршал и приказываю беречь себя.
   Астела Марит поклонился и тем же быстрым шагом, что вошел, направился к выходу из зала. Следом, также поклонившись, удалился и Лекрий.
   - Простите, Ваше величество, я несколько увлекся. Все подробности стоило обсудить с Астелой на военном совете, - Дже снова опустился в свое кресло. Села и Ани.
   - Сегодня передо мной слишком много извиняются, - улыбнулась Антания.
   Дже без улыбки взглянул на императрицу.
   - Вы и теперь надеетесь на помощь Ватриана?
   - Хотелось бы, - вздохнула Ани.
   - Боюсь, у Ватриана теперь свои заботы. Огненная чума, заразившая зерно, оставляет на своем пути вымершие деревни. Лишь те, кому повезло, остаются слепыми помешанными. Нет. Рэма не выделит нам ни корпуса.
   - Не знаю, кого стоит оплакивать больше, - тихо произнесла Ани, - оставшийся в одиночестве Исс, или пораженный ужасной болезнью Ватриан.
   - Я понимаю вас, - кивнул Дже, - но Аджар еще не напал. В Адже чего-то ждут, иначе Каринна уже истекала бы кровью. Значит и у нас есть немного времени. Совсем чуть-чуть, но Создатель с нами, и осталась небольшая надежда на лучший исход.
   Ани кивнула. Она верила своему учителю, но избавиться от холодного липкого страха было совсем нелегко.
  

***

   Верния осмотрела покои императрицы. Не обнаружив ничего подозрительного, девушка сделала вид, что поправляет и без того безупречно лежащее бархатистое покрывало.
   - Трудишься? - раздался сзади смешок.
   Верния, не спеша, обернулась. У дверей собралось несколько последовательниц. Красивая темноволосая Агата стояла впереди, надменно улыбаясь.
   - Тружусь, - спокойно согласилась Вер.
   - Ты откуда выскочила, безродная? Из камина? - видимо, терпения на игру в кошки-мышки у Агаты не хватило, и она перешла к оскорблениям.
   - Не думаю, что тебе должно быть до этого хоть какое-то дело, - "летучей мыши", если она становилась убийцей, составляли ветвистую родословную и придумывали фиктивную родню. В основном с окраин государства. Всех кандидаток в последовательницы проверял первый советник Ее величества. А его выбор пользовался вполне заслуженным уважением. Но среди самих последовательниц нередко вспыхивала вражда на почве родовитости и приближенности семейства к столице.
   - Мне дело есть до всех, - сузила глаза Агата. Ее кукольное личико исказила гримаса злости. - И ты, девчонка, не смеешь мне так отвечать.
   Кого-то Агата сейчас живо напомнила Вер. Уж не Диану ли?
   - Ну, предположим, не смею. И что дальше? - осведомилась Верния. - Что ты мне сделаешь, кукла?
   - Да как ты смеешь?! - взвизгнула Агата. Она быстро пересекла комнату и попыталась вцепиться в волосы Вернии. Убийца улыбнулась и легко бросила на пол неудачливую последовательницу.
   По стайке последовательниц у дверей пронесся ропот то ли удивления, то ли ужаса. Не успевшая ничего сообразить Агата, приподнялась на локте.
   - Слушай меня, кукла, - наклонилась к ней Верния, - до меня здесь была другая последовательница. Что с ней случилось?
   Агата неприязненно и немного испуганно смотрела на Вер, но молчала.
   - Она умерла, - раздался слабый голосок из стайки последовательниц. Верния бросила взгляд на говорившую. Светлокожая конопатая Дария. Может быть, они даже были подругами с Опалой.
   - Я знаю. Как это произошло?
   - Она зажигала свечи в покоях Ее величества в бизантийском летнем дворце. Потом заговорила с Ее величеством. И все.
   - Что все?
   - Упала без памяти. А потом больше не очнулась.
   - Понятно. А ты, кукла к ней так же приставала? - позволила себе Верния любимый волчий оскал.
   - Я не кукла, - опасливо произнесла Агата, - и Опалесса была лучше тебя.
   - Может быть. Но больше ты ни одной последовательнице не скажешь гадостей, поняла?
   Агата нехотя кивнула.
   - Вставай и уходи отсюда.
   - Я должна быть в покоях Ее величества, - Агата поднялась, снова приняв гордую осанку.
   - Не обязательно. Ты можешь подождать и снаружи.
   Агата не стоила того, чтобы с ней воевать, однако проучить зарвавшуюся дурочку было полезно. Последовательница еще постояла, вызывающе глядя на Вернию, но потом развернулась и быстрым шагом вышла из комнат. За ней последовали и другие девушки. Но несколько последовательниц остались.
   - Опала и правда была не такая, - сказал кто-то тихонько.
   Верния повернулась к оставшимся. Дария быстро отвела взгляд.
   - Дария..., ты была Опалессе подругой?
   Последовательница вздрогнула, но снова посмотрела на Вернию и ответила:
   - Нет. У нее не было подруг. Но она ко всем была добра.
   - Не очень-то ей это помогло, - задумчиво произнесла Вер.
   - Императрица ее очень любила. Она даже собирается похоронить ее в усыпальнице для Лучших людей Исса. Хотя многие придворные не довольны этим.
   - Какая разница, где ты будешь лежать после смерти, - равнодушно ответила Верния. - Хотя... где она сейчас?
   - Кто?
   - Опалесса.
   - Она в императорской часовне. Но к ней никого не пускают. Там дежурят гвардейцы из личной охраны Ее величества, - быстро произнесла Дария.
   - А почему ты решила, что я туда пойду?
   - Я... извините..., - уши и лицо светловолосой Дарии вспыхнули пожаром, что еще больше смутило девушку.
   "Вот соплячка", - раздраженно подумала Вер. А вслух произнесла:
   - Я уже закончила работу здесь. Мне нужно спуститься к Таису за новыми свечами.
   Старый Таис жил в хозяйственных пристройках на первых этажах императорского дворца. Он слыл ужасным скрягой, но для забегавших к нему за свечами или чем-то еще последовательниц всегда находил что-нибудь вкусное. Поговаривали, что у Таиса была когда-то дочь, но примерно в том возрасте, когда девочка может стать последовательницей, она умерла от черной лихорадки. Верния за что-то очень понравилась старому хранителю*, и он старался выдать ей двойную порцию сладостей. Убийца стойко терпела все проявления опеки Таиса, хотя и старалась поскорее улизнуть из хозяйственных пристроек.
   Сегодня же Верния схитрила. Свечей в покоях Ее величества было более чем достаточно. Вер направилась к императорской часовне. Но не напрямик. Ни одной последовательнице, даже приди ей это в голову, не удалось бы пройти по каменной ограде, опоясывающей дворец и огибающей хозяйственные пристройки. Эта же каменная стена доставала до верхних окошек часовни. Карабкаясь по замшелым камням ограды, Вер вспомнила свое последнее посещение дворца в качестве "летучей мыши". Тогда, чтобы попасть в спальню императрицы, хватило кота и запаниковавшего в темном коридоре часового. В часовне этот трюк вряд ли пройдет. Придется добираться до Опалессы незаметно. Верния легко, словно кошка, прошлась по гребню стены. Конечно, был риск, что ее кто-нибудь увидит, но в это время рядом с хозяйственными пристройками обычно не было ни души. Кроме того коричневая туника с красным узором неплохо маскировала Вернию среди темно-бурых пейзажей ранней зимы.
   Окошко вело на небольшой древний чердачок над пологом часовни. Когда-то здесь хранили масла для лампад, свечи и прочую утварь. Но сейчас чердачком никто не пользовался. Затертая между двумя стенами, вниз вела узкая деревянная лестница, густо покрытая пылью. Ввиду близости хозяйственных пристроек надобность в чердачном помещении отпала. Но рачительные священнослужители не позволяли замуровать лестницу, предполагая, что чердачок может понадобиться. И все-таки в пыли на ступенях были едва различимы отпечатки чьих-то сапог. Двое человек поднимались сюда неделю назад или раньше. Вер насторожилась, вспомнив о заговорщиках на дворцовой башне. Быстро обошла чердачок по периметру, но ничего не обнаружила. Возможно, она зря волнуется, и сюда поднимались монахи, ведущие службы в часовне.
   Спускаясь, Вер осторожно проверяла каждую ступеньку. Скрипнули всего две или три из нескольких дюжин. Внизу лестница выводила в заалтарный чертог, где в это время уже никого не было. Священнослужители приходили сюда вести службы из монастыря Св. Артемия, расположенного за городом. Правда несколько монахов в основном зале оказалось. На каменном возвышении, усыпанном цветами, в длинной кружевной тунике белого цвета лежала Опалесса. Спокойное лицо почти такое же бледное как туника, было устремлено к сводам часовни. В короткие рыжие волосы вплели жемчуг. Тонкие пальцы скрещены на животе.
   Двое гвардейцев в траурных серых плащах, навытяжку стояли с двух сторон от ложа. Правда, если они и ожидали чьего-либо появления, то лишь со стороны мощных тяжелых дверей, а уж никак не со стороны заалтарного чертога. Монахи тихо бубнили молитвы, преклонив колени перед статуей Созерцателя. На траурное ложе никто из них не обращал внимания. Вер быстро пробежала несколько шагов, отделявших ее от мраморного возвышения. Склонилась над Опалессой. Казалось, бывшая "летучая мышь" спит. Вер быстро отвела край туники. Следов удавки не было. Ни одного синяка или пореза. Значит, Дария не врала. Опалесса не была убита физически. Яда в свечах не нашли. Ее могли отравить за едой одним из долго действующих ядов. Но почему именно Опалу? Не могла же она есть из тарелки императрицы или пить из ее бокала. Перепутать тоже не получилось бы. Посуда для государыни отличалась особой изысканностью. Последовательницы ели из приборов попроще. Если бы Опала поняла, что в тарелке или бакалее яд, и приняла его вместо императрицы, она успела бы об этом сообщить.
   Вер аккуратно приоткрыла веки Опалы, вспомнив, что некоторые яды меняют цвет радужки. И чуть не отпрянула. Опала смотрела в потолок совершенно ясными глазами. Никакой пелены, подергивающей глаза покойника не было. Более того. Зрачки чуть дернулись, будто реагируя на свет. Верния помнила, что и курица с отрубленной головой может некоторое время бегать кругами. Она закрыла Опале глаза и снова открыла их. Зрачки реагировали на свет. Опалесса жива, поняла Верния. Но почему-то не дышит, и сердце не бьется. Надо что-то предпринять, иначе однокашницу заживо похоронят в склепе.
  

***

   Привязав красавца-скакуна к маленькой корявой березке, Данер взобрался на скалистую гряду. Вор предпочел бы менее заметную животину. Но выбор лошадей в таборе бундо* оказался небогат. В итоге, не слишком разбиравшийся в ездовых животных Данер, взял выносливого на вид, породистого жеребца. Заплатить пришлось втрое больше, чем за других, и наверняка конь того не стоил, но торговаться не было ни времени, ни желания.
   Правда, пока скакун оправдывал свою цену, доставив нового хозяина к северным топям Варны. В обход приграничных крепостей и таможенных проездов. За две ночи конь, получивший кличку Айре, проделал немалый путь на север. Данер рассчитывал выйти в Иссе у Каринны, и проделать оставшийся путь на юг за пару дней. Вор знал несколько троп, которыми пользовались контрабандисты, и был уверен, что спокойно доберется до Исса.
   Теперь же Данер с неприятным удивлением разглядывал большой военный лагерь, расположившийся аккурат поперек двух дорог контрабандистов. Лишних костров в лагере не жгли и шуму производили немного. Но и не похоже было, чтобы особенно скрывались. По белому волку на знаменах Данер понял, что перед ним лагерь Аджары. Здесь недалеко находилась приграничная крепость Варна, но ее гарнизон редко покидал надежные каменные стены. Да и при всем желании, в гарнизоне не набралось бы трех корпусов. Примерно столько насчитал Данер, укрывшись за скалистой грядой, с юга нависавшей над болотистыми лесами Варны. Неужели Аджара планирует вторжение в Исс?
   - Вот тебе и добрался до Исса без приключений, - пробормотал Данер. Вор прекрасно понимал, что вокруг полно разъездов, прочесывающих окрестности.
   Конечно, оставалась третья тропа, но до нее необходимо было добраться, не попавшись ни одному разъезду. Данер вспомнил коричневый кусочек выделанной кожи. Три неровных строчки расходились от Варны, чтобы встретиться вновь под Каринной. Две петляли в лесных болотистых дебрях, третья аккуратно огибала скалистую гряду с севера и спускалась к истокам речки Варны. Именно эта тропа казалась сейчас самой надежной.
   Вор, стараясь не шуметь, спустился к подножию гряды, где оставался привязанный Айре. Днем стоило отдохнуть. А ночью попробовать обойти патрули по третьей обходной тропе. Данер расседлал коня и насыпал ему овса в артезу*. Достал из седельной сумки шмат вяленого мяса и кусок хлеба, уселся под скалой и принялся за еду. Теплый дорожный плащ хорошо защищал от непогоды, и Данер сам не заметил, как задремал.
   Земля обжигала ноги сквозь подошвы сапог. Горячий воздух стоячей водой обволакивал тело, мешая дышать. Где-то что-то ревело, скулило, визжало. На пределе видимости, на фоне багрового неба вставали черные тени. Данер шел, не зная, зачем и куда он идет. Он шел, мечтая выбраться туда, где может быть свежий ветер и синее небо, недоумевая, как он тут очутился. Пару раз вор споткнулся, тихо помянув Подземного. Пейзаж никак не менялся - выжженная равнина с выбоинами, холмами и валунами в некоторых местах. Теней здесь почти ничего не отбрасывало, а багровое небо не меняло свой цвет. Данеру казалось, что он идет целую вечность, когда у него на пути встала рыжеволосая девочка в ободранной тунике. Встала и посмотрела внимательными зелеными глазами. А рядом... рядом стояло нечто. Полуобнаженная женщина с крыльями и хвостом. Обычно вид обнаженного женского тела возбуждал Данера. Но сейчас он не чувствовал ничего кроме настойчивого желания убраться подальше. Тем более, что смотрела женщина совсем не дружелюбно, сжимая в руке длинный заостренный на подобии лидийской сабли рог.
   - Ты кто? - осведомилась девочка.
   - Данер, - ответил Данер, не успев придумать что-нибудь еще.
   - А какого Подземного ты здесь делаешь?
   Данер с удивлением поглядел на девочку. Вполне приличная девочка. Нормальная. В отличие от спутницы - ни крыльев, ни хвоста. Даже туника, хоть и ободранная, когда-то щеголяла благородной серебристой вышивкой.
   - А чего так грубо? - осведомился вор в ответ.
   - Прости, - еще удивительнее оказалось увидеть смущение на симпатичном личике, - я просто не ожидала увидеть тут... кого-то вроде тебя.
   - Может, просто убить его? - скучающим тоном предложила хвостатая спутница. Она растягивала слова на староисский манер.
   - Нет, Цидария. Он нам понадобится живым.
   - Благодарю вас, - картинно раскланялся Данер, - но я тут не задержусь.
   - Ты так уверен? - криво улыбнулась девочка.
   Данер внезапно ощутил холодок внизу живота. Вдруг он действительно здесь навсегда? Никогда не выберется из выжженной пустыни, будет вечно глотать застоявшийся душный воздух, слушать непонятный рев или вой.
   - Нет уж. У меня есть дело. Мне нужно уйти, - Данер смутно вспомнил, что у него действительно есть какое-то важное дело, и эта уверенность придала ему бодрости.
   - Но хотя бы как ты сюда попал? - ему только показалось, или в зеленых глазах промелькнуло отчаяние?
   - Не знаю. Как-то... как-то совсем обычно... Может, спать лег..., - вор и правда совсем не помнил того мига, когда привычный мир сменился багровым небом и выжженной землей. Хотя для сновидения все было слишком ярко и логично.
   - Думаю, он нам больше не пригодится, - улыбнулась крылатая девица. От улыбки веяло замогильным холодом.
   Данер судорожно зашарил по одежде, пытаясь найти нож. Но никто не успел сделать ни одного движения. Земля затряслась, небо запрыгало перед глазами. "Землетрясение? Здесь?" - удивился Данер.
   - Э. Да он жив, - противно загоготал над ухом кто-то басовитый.
   Данер открыл глаза. В сумерках ему не сразу удалось разглядеть четверых мужчин и нескольких сильно нагруженных мулов. Несмотря на целую армию, расположившуюся недалеко отсюда, контрабандисты продолжали совершать рискованные переходы.
   - Я спал, - недовольно проворчал вор.
   - Мастак ты спать, как я погляжу, - снова хохотнул басовитый контрабандист. Это он тряс Данера так, что вору снилось землетрясение. Вспоминать неприятный сон не хотелось.
   - Так и ты, наверное, не промах поспать, - отшутился Данер.
   - Несколько дней кряду? Твоя скотина чуть с голоду не сдохла.
   - Как, несколько дней?! - не понял Данер, холодея от неясного предчувствия. - А ты-то почем знаешь?
   - А так несколько дней. Ты на плащ свой посмотри. Сколько там мусора всякого скопилось. Следы опять же. Повезло тебе, что волков тут нет. А так вон, заячьи, лисьи, барсучьи. Свежие. Сегодняшние. И все рядом с тобой и сумой твоей переметной. Все, почитай, остался без припасов. И коняга твой всю березку ободрал уже. Хорошо, на помощь звать не начал. Точно какой-нито патруль зазвал бы.
   Данер поднялся на локте. С плаща посыпались мелкие сухие листья, песок и веточки. Айре жадно хрустел овсом из новой артезы. Старая, которую бедное животное ухитрилось стянуть с морды, как только стало голодно, валялась рядом. Рачительные контрабандисты собирались забрать коня с собой.
   - Я Илиан, - басовитый контрабандист расположился напротив Данера. Его спутники тоже рассаживались поудобнее, или снимали вьюки с животных, - повезло тебе, парень. Если б кто другой прошел, раздели бы тебя начисто. И расталкивать не стали.
   - Спасибо тебе, Илиан, - недоверчиво покосился на собеседника Данер, - но зачем тебе нужно было меня будить? Мог ведь просто забрать коня и уйти.
   - Если я занимаюсь контрабандой, - помрачнел Илиан, - это не значит, что я бесчестный. У меня есть свои законы. Хотя ремесло, которым я кормлю семью, и не самое блаародное. А вообще мне стало любопытно, от чего же ты помер. Ран видно не было, конь на месте. Если бы тебя прирезали ради денег, то и коня бы увели.
   - Слава Созерцателю, я все-таки жив, - пробормотал Данер. Он вспоминал свой сон. Сон, длившийся несколько дней. Горячий воздух будто снова обжигал тело под рубахой. А рыжеволосая девочка смотрела на него с непонятной надеждой.
   - Что правда, то правда, - почесал заросший густой щетиной подбородок Илиан. - Коня мы тебе, горбун, вернем. Но за провизию тебе придется заплатить. Она у нас тоже не богатая. Можешь, правда, и так до Исса дойти, ежли с голодухи не помрешь.
   "Какой я тебе горбун?!" - чуть было не возмутился Данер, но вовремя вспомнил про орла.
   - Эээ, прости, я не представился. Я Эйнер. И я заплачу тебе за припасы.
   - О! Вот это дело, - обрадовался Илиан. - Ребята, достаньте-ка вина. Золотого Лидийского. От нас не убудет, а первую сделку отметить надо.

***

   Юлиан в нерешительности остановился. С одной стороны, средь бела дня творился наглый грабеж. Пятеро молодчиков приперли к плохо выбеленной стене в узком переулке молодого знатного господина. С другой, капитан ждал Юлиана в алдусэми*, а грабили, в общем-то, не собрата-моряка или даже купца, а лидийца. Доводы против вмешательства перевесили, но Юлиан, пожав плечами, подошел к грабителям.
   - Ние сэн кирмак ийи инсан? - страшно коверкая лидийский, осведомился Юлиан.
   Он никому не нахамил, просто спросил, какого Подземного эти шакалы обижают хорошего человека. Но в ответ мелкий крысоватый парнишка полил его отборнейшей бранью. Это было роковой ошибкой. Лидийскую ругань Юлиан знал отлично. Уши у него, как всегда запылали, и чтобы скрыть это досадное обстоятельство, ватрианец со всей молодецкой удалью ударил хама в челюсть. А удали той хватило бы на пятерых, поэтому крысеныш остался лежать на земле без движения.
   Трое его дружков попятились, но четвертый - повыше ростом и посильнее, - выставил перед собой кривой зазубренный нож.
   - Дурачье, - снисходительно ухмыльнулся Юлиан. Он был выше храброго грабителя на две головы и гораздо шире в плечах.
   Грабитель неумело замахал перед собой оружием. Видимо, в настоящих боях на кинжалах ему бывать не доводилось. Купцам и зажиточным горожанам достаточно было просто показать этот нож, чтобы они быстро раскошелились. На очередном взмахе Юлиан просто поймал руку с ножом и вывернул ее так, что грабитель тоненько взвизгнул и выронил оружие. Оставшихся троих это сильно впечатлило, и они решили убраться, пока очередь не дошла и до них. Нападавший парень, баюкая вывихнутую руку и постоянно оглядываясь, поспешил вслед за сбежавшими товарищами.
   Юлиан как раз осматривал трофейный кинжал, когда сзади его вежливо окликнули. Спасенный лидиец говорил на чистом ватрианском.
   - Благодарю тебя, незнакомец, за мое спасение. Отныне ты друг мне и всему моему роду. Меня зовут Аслан Сехрейн абу Саид. Назови любое сокровище, известное в этом мире, и его принесут тебе в награду за мое спасение.
   - Ээээ... Я - Юлиан. Мне бы...ну... вина, что ли..., - слегка растерялся Юлиан.
   - И только? - удивился лидиец. - Впрочем, ты решил. Любого на твой вкус, и сколько пожелаешь!
   Почему-то у Юлиана сложилось неуютное ощущение, что все обещанное вино сейчас хлынет на него водопадом с неба.
   - Ох! - вспомнил он вдруг, - Меня ж капитан ждет!
   - Капитан? - насторожился лидиец, - Проводи меня к нему. Немедля.
   Юлиан слегка опешил. Только что ему сулили любое сокровище мира и называли другом, и тут же приказывают, словно слуге или рабу. Впрочем, предупреждала же матушка, странные в этой Лидии нравы, не людские какие-то.
   - А тебе... вам зачем капитан?
   Теперь пришла очередь лидийца удивляться. Мало того, что его приказ не выполняли, так еще и вопросы осмелились задавать. Впрочем, он быстро взял себя в руки.
   - Я прощаю твою дерзость в знак моей признательности за спасение, но не думай, что всегда будет так. Мне нужен хороший корабль и хороший капитан. Я щедро заплачу.
   - А..., нанять "Слугу Созерцателя" хотите? Ну так бы сразу и сказали. Идите за мной.
   Юлиан развернулся и, не глядя больше на спасенного лидийца, быстро зашагал к алдусэми.
   Капитан метал громы и молнии. Завидев с порога своего младшего помощника, он завопил на всю забегаловку:
   - Где ты шатался, отродье Подземного?! Задницу твою акулам на зуб! Помощник называется! Меня тут чуть не раздели!
   Юлиан промолчал, но насупился. Второй день Марк Теттий пропивал и проигрывал деньги в портовой алдусэми. Сатранг* не был популярен в Ватриане, но капитан почему-то любил эту восточную заразу. Команда корабля либо шаталась по городу, либо без дела пьянствовала на корабле. А младший помощник то и дело таскал капитану деньги, от чего корабельная казна таяла на глазах. Повод у капитана был. Его единственный сын умер в Рэме от огненной чумы. Но такими темпами "Слуга Созерцателя" рисковал вернуться в родной порт без копейки денег, если раньше команда не передралась бы, устроив голодный бунт.
   - Вот, - Юлиан подошел к столику капитана и пропустил вперед лидийца.
   - Что "вот"? Это кто? - зло осведомился капитан.
   - Он хочет нанять корабль...
   Лидиец жестом велел Юлиану замолчать и продолжил сам.
   - Меня зовут Аслан Сехрейн абу Саид, достопочтенный капитан. Я желаю как можно скорее попасть в Исс. И мне нужен хороший корабль и хороший капитан.
   - Меня зовут Марк Теттий, и я не желаю плыть ни в какой Исс, поэтому поищи себе другой корабль и другого капитана, почтенный.
   Юлиан аж задохнулся от досады. Им сейчас как никогда нужны были деньги. А капитан собственноручно отсылал богатого нанимателя. А ведь этот строптивый господин сейчас разозлится на капитана и уйдет. Мелькнула даже шальная мысль уговорить господина плыть на "Слуге Созерцателя", а убитого горем капитана связать и посадить в трюм. Хотя, как они дойдут до Исса без капитана?
   Но на сей раз, Аслан повел себя совсем не так, как ожидал младший помощник. Он уселся напротив Марка Теттия и указал на костяные фигурки на коряво вычерченной доске.
   - Это же сатранг. Ты, достопочтенный, как я вижу, уже давно играешь в эту игру. Я желаю еще раз испытать твою удачу. Если ты проиграешь, ты отвезешь меня в Исс. Если проиграю я, ты останешься здесь, и больше я тебя не побеспокою.
   - Какой-то молокосос предлагает мне сыграть? - невежливо отозвался капитан. - Ладно. Я сыграю. Только чтобы доказать, что ты мне не ровня.
   Капитана несло. Впрочем, это было простительно, если учесть, что он второй день не просыхал. Удивляло уже то, что говорил Теттий без запинок и пьяного растягивания слов. Только слегка чувствовалось, что его язык все-таки заплетается.
   Рядом со столиком быстро объявился сахиби.
   - Этот почтенный господин должен мне денег, - обратился он к Аслану, безошибочно угадав в нем самого платежеспособного посетителя.
   "Кабатчик есть кабатчик, в Лидии ли, в Ватриане ли", - подумал Юлиан.
   - Не волнуйся, почтенный, все его долги будут оплачены. Принеси вина. Лидийского Золотого. Три кувшина. Нет, лучше пять.
   - Все что пожелаете, господин, - раскудахтался сахиби, - только Лидийского Золотого у нас нет.
   Какое-то время Аслан смотрел на сахиби, как на провинившегося слугу. А затем произнес:
   - Неси самое лучшее, что здесь есть.
   - Только не вздумай обмануть, понял?! - грозно добавил капитан.
   - Конечно, все что пожелаете. Самое лучшее, - сахиби с приторной улыбкой, постоянно кланяясь, удалился.
   - Вино ты уже получил, - повернулся лидиец к Юлиану, - правда не самое лучшее.
   - Да мне и этого хватит... - пробормотал Юлиан, смущенный таким вниманием к его скромной особе.
   - А это, вместо отринутых тобой сокровищ, - Аслан снял с безымянного пальца на правой руке золотой перстень с драгоценными камнями. Юлиан не слишком разбирался в таких драгоценностях, но и он понял, что на такое кольцо можно купить пол корабля, если не весь.
   - Нет, - младший помощник капитана помотал головой, - не надо.
   Лицо лидийца потемнело.
   - И возьмешь, понял? - капитан подвинул перстень к Юлиану. - Потому как я приказываю.
   Юлиан молча одел кольцо на мизинец. На другой палец оно бы ему не налезло. Слишком тонкие пальцы оказались у изящного лидийца. Аслан пристально посмотрел на Теттия.
   - Расставляй фигуры, почтенный.
   Юлиан всегда был далек от сатранга. Не играл в него сам и не слишком любил наблюдать. Но теперь он с замиранием следил за каждым ходом. Даже про вино забыл. Только переживал не за своего капитана, а за случайно спасенного лидийца. Царственно спокойный Аслан Сехрейн абу Саид двигал по доске фигуры, словно армии в бою. Капитан же напротив, долго думал, чесал щетинистый подбородок, ругался вполголоса. И проигрывал. Медленно и неотвратимо. Юлиан восторженно следил за тем, как лидиец убрал с доски оставшегося "Защитника", объявив об "Осаде". Капитан мог бы сдать "Крепость", как поступало большинство "осажденных" игроков, но он упорствовал. Попытался спасти "Императора", уведя его из защищенного поля, но сразу же был окружен умелым маневром.
   - Сонх*, почтенный. Твой помощник проводит меня на "Слугу Созерцателя". Расплачивайся с сахиби и приходи на корабль.
  

***

   Полутемный зал встретил Мебиуса недобрым молчанием. Теранис ждал, словно паук притаившись в тени. Второй помощник магистра прошел к возвышению и, не доходя трех шагов, остановился. Преклонил колено.
   - Слушаю, магистр.
   В темноте возвышения помолчали. Потом властный голос произнес:
   - Ты подвел меня, Мебиус. Очень подвел. Но у тебя есть шанс все исправить. В свете нашей с тобой маленькой тайны, я могу доверить это дело только тебе.
   Мебиус болезненно сжал зубы. Если бы не наглый воришка, никакой тайны больше не было бы. Но что есть, то есть, и надо с этим как-то жить.
   - Я готов, магистр.
   - Хорошо. Как ты знаешь, нашу организацию поддерживает только Аджара. Если бы не Адж, нас травили бы по всему цивилизованному миру. И это нас сильно обязывает.
   Мебиус только кивнул, зная что его отлично видно в свете красных фонариков-свечей.
   - Недавно Адж принял судьбоносное решение. Нападение на Исс. Момент выбран удачный как никогда. Ватриан ослаблен огненной чумой, в самом Иссе начинаются голод и бунты. Но королевский дом Аджара просит нас о помощи. Им нужны свои люди в Истре. В столице Исса опасно, один Неизвестный дом чего стоит. Именно поэтому только наша организация сможет справиться со столь ответственной миссией.
   О грандиозных планах королевского двора Мебиус знал уже давно. Знал и Ватриан, но почему-то молчал. Знали почти наверняка, и в обреченном Иссе. Но что за миссия в Истре?
   - Недавно наша соратница - Селена, пришла ко мне с важной информацией. Кто-то сообщил ей где находится Неизвестный дом. Я дал ей разрешение на проникновение туда. Это оказалось ловушкой. Селена погибла. Но информация, которую она успела получить, хранится у архивариуса. Так вот, Адж хочет, чтобы мы с помощью нашего дара следили за императорским двором в Истре. Мне же нужна полная и детальная проверка данных, оставленных погибшей Селеной. Поэтому, ты отправляешься в Истру. Можешь взять себе в помощь одного заклинателя. Но не более.
   Мебиус лихорадочно размышлял. Он почти не помнил эту Селену - обычная фанатичная адептка. Простой исполнитель. Но даже ей не пожелаешь смерти от рук Черных Вдов. Или все же ее убил Теранис? Такое вполне могло произойти. Магистр тщательно убирал за собой все хвосты. Правда, погибшая соратница волновала сейчас второго помощника менее всего.
   - Прошу прощения, магистр, но кто же займется поисками золотого орла?
   - Я отправлю к Портовому папочке посланника. Но не думаю, что мы получим у него сколько-нибудь ценную информацию. Поэтому тебе более нечего делать в Адже. Зато в Истре находятся люди, в чьи руки не должен попасть орел. Я полагаю, не стоит объяснять, что наблюдая за императорским двором Исса, мы можем предупредить подобное развитие событий. А там, кто знает, может и вор твой отыщется.
   Затея была настолько же опасной, насколько шитой белыми нитками. Теранису было наплевать на упущенного золотого орла. Зато его очень интересовал Неизвестный дом. И он готов был пожертвовать ради этого даже своим фамильяром. И еще кем-нибудь из заклинателей. Этим кем-нибудь Мебиус уже мысленно назначил Освальда. Во-первых, не стоило оставлять соперника за спиной, во-вторых, как ни парадоксально, именно Освальду второй помощник доверял больше всего. В-третьих же, Мебиус предпочитал утопить заклятого друга вместе с собой, чем предоставить ему возможность возвыситься после своей гибели.
   - Я готов, Магистр. Если Вы позволите, я хотел бы взять с собой старшего исполнителя Освальда Барто.
   - Вижу, вы с ним хорошо поладили. Что ж. Найти ему замену не сложно. Зайди к архивариусу и оповести Освальда Барто о моем приказе. Завтра вы уже должны быть в пути.
   Мебиус склонил голову в знак согласия. До завтра ему предстояло много дел. И сбор вещей в дорогу было наименее важным из них. Он встал и направился к выходу из зала, на ходу обдумывая свой распорядок. Сначала он и правда зайдет к архивариусу и сообщит Освальду "радостную" весть. Потом он отправит мальчишку с письмом к Папочке. Даже если об этом узнает Теранис, он вряд ли заподозрит что-то неладное - просто фамильяр желает выслужиться и завершить проваленную миссию. А дальше... дальше он напишет зашифрованное письмо в Ватриан. Через несколько дней в папскую канцелярию это письмо доставит голубь. Обыкновенный голубь, который вылетит вечером с башни городской ратуши Аджа, как каждый день вылетают оттуда сотни голубей, ночующих в нишах и барельефах башни.
  

***

   - У нас и раньше бывали "гости", - Тала в задумчивости опустила взгляд, - но никогда еще они не говорили с нами. Просто неясными тенями проходили по нашему аду, исчезая через несколько шагов.
   - Как он выглядел? - спокойно осведомилась Тереза.
   - Ничего необычного, - пожала плечами Цидария. - Старый дорожный плащ, темные волосы, взгляд с прищуром.
   - Он вор, - объявила Опалесса.
   - Почему ты так считаешь? - взглянула на нее Тереза.
   - Этот взгляд... так смотрят люди, всегда оценивающие окружающую обстановку.
   - А почему не солдат и не убийца? - поинтересовалась Тала.
   - Потому что убийца всегда знает где у него спрятано оружие. Этот же... Когда Цидария собралась его убить, - при этих словах Тереза неодобрительно посмотрела на прабабку, - он зашарил по одежде в поисках оружия. А для солдата он слишком изящен. Даже самый изнеженный человек, попав в армию грубеет и крепнет... или быстро погибает.
   - Ты говоришь как солдат, - рассмеялась Цидария.
   - Я просто хорошо училась, - поскромничала Опалесса, - нам положено разбираться в людях.
   - Да уж, - фыркнула Тала.
   Они впервые собрались в шатре Императриц вчетвером. Опала уже немного привыкла к изуродованным телам бывших правительниц Исса, но все равно чувствовала себя не слишком уютно, когда они собирались все вместе. Как оказалось, Тереза тоже не осталась без посмертного подарка - под меховым покрывалом она прятала поросшие густой шерстью ноги, оканчивающиеся копытами.
   - Видимо, я все-таки ошибалась, считая это место нашим личным адом. Сперва убийца, теперь вор, - задумчиво произнесла Тереза. - Что же изменилось со времени моей смерти? Что за случай привел вас сюда? Почему именно вас? И что же, Подземный подери, это за место?
   - Ой, - уши у Опалы порозовели, - какая же я дурочка! Было необычное! Как я могла забыть?!
   - Что? - насторожилась Тереза.
   - Эта статуэтка. Каменный идол. Я плохо знаю подробности, но одна из нас, Верния, услышала разговор двух заговорщиков и рассказала о нем наставнице. Какая-то женщина передала одному из дворцовых охранников сверток. И в этом свертке был каменный идол. Однажды, когда мы тренировались в городе, я оказалась в доме Лекрия и увидела там этого идола. Я развернула сверток и подняла статуэтку, чтобы лучше ее рассмотреть. А перед тем, как стать... убийцей, я говорила с Вер. И она запретила кому-нибудь говорить про то, что я видела этого идола. Потом, когда я уже попала во дворец, мне начало сниться это место. Может, это как-то связано?
   - Лекрий слишком неосторожен, - проворчала Тереза, - но почему эта твоя... Верния запретила тебе говорить об идоле? Ты уверена в ней?
   - Уверена, - спокойно отозвалась Опала, - она могла солгать, когда говорила, что меня из-за этого могут заменить на другую убийцу, но она не предательница.
   - Хм, ну если ты уверена... - протянула Тереза.
   - И что же такого может быть в этом каменном идоле? - язвительно осведомилась Цидария.
   - Говорят, в камне можно заточить душу, или спрятать страшное колдовство, - отозвалась Тала, но тут же поправилась. - Вернее, говорили, когда я еще была жива.
   - Так что же? Мы заточены в идоле? - усмехнулась Цидария.
   - Не знаю, - тихо произнесла Тереза.
   Тала ничего не ответила.
   - Если этот вор прикасался к идолу, значит он тоже скоро окажется здесь? - Опалесса ни к кому конкретно не обращалась, но Цидария ответила:
   - А значит, мы сможем расспросить его подробнее.
   - Если он здесь окажется еще раз, - выделив первое слово, произнесла Тереза.
  
   * Центена - воинское подразделение в Иссе, примерно равное роте (70-250 человек)
   * Эрканд - разведка в Иссе и Аджаре.
   * трентарий - генерал, командующий несколькими корпусами (чаще всего тремя), составляющими армию.
   * Хранитель - заведующий дворцовым имуществом.
   * Бундо - цыгане.
   * Артеза - матерчатая или кожаная дорожная кормушка для лошади, которая одевается на конскую морду.
   * Алдусэми - портовый кабак в Лидии. Заведение, где можно заказать и еду и выпивку.
   * Сатранг - аналог шахмат.
   * Сонх - объявление о конце игры в сатранге, когда фигура "Император" окружена фигурами неприятеля.
  
  

День свинца.

   В каменистой низине Варны Айре пришлось вести в поводу, следя, чтобы конь не переломал ноги на ненадежных каменистых тропах. Прошлой ночью контрабандисты отправились своей дорогой, а Данер начал путь в Исс. По дороге вор то и дело вспоминал свой длинный сон. Что это было? Побочное явления наложенного заклятия или защитной магии орла? А может, сон никак не связан с его путешествием? Хотя, эту мысль Данер отмел сразу. Дыма без огня не бывает, а зачем искать костер в горах, если рядом пожар. И что же он видел? Обычный сон, в котором возможны выжженная земля, багровое небо и крылатая воительница? Или какое-то место, существующее на самом деле? Все эти вопросы не имели пока ответов. Все что мог Данер, это делать смутные предположения и надеяться, что больше с ним такого не случится.
   Зима ощущалась в Варне сильнее, чем в южных районах Аджара. Ночные заморозки покрывали камни и землю инеем, а иногда с неба сыпался редкий колючий снежок. Данер все чаще сожалел о том, что не захватил с собой теплых вещей. Вор вспомнил секхен и ее странные предсказания. Что означали эти закрытые двери? И почему нельзя пить воду?
   Где-то недалеко послышался шорох каменной осыпи. Данер насторожился. На склоне впереди хрустнула ветка. Кто-то действительно пробирался по направлению к тропе. Вор быстро оглянулся в поисках надежного укрытия. Надежного не нашлось, и осталось довольствоваться чахлым болотистым подлеском, кое-где отгороженным от тропы валунами. Послушный Айре, слава Созерцателю, не производил много шума. Как раз когда Данер привязал коня к какому-то кусту за ближайшим валуном, на тропу, озираясь, вышел человек. Невысокий, но крепкий. По серой аджарской форме, Данер понял, что это солдат. Хорошо, если дезертир. А если передовой разъезда?
   Солдат обошел тропу по склону, остановился, оглядел окрестности. Тихо двинулся дальше. "Вряд ли дезертир", - решил Данер. Война еще не начиналась, снабжение у аджарской армии отличное, а королевский двор скорее всего обещает быструю и бескровную победу над голодающим Иссом. Значит, передовой разъезда, и скоро здесь появится отряд из десяти - двенадцати человек. Данер огляделся. Слева лощинка уходила в болотистые дебри. Лезть туда ни в коем случае не стоило, если ты не самоубийца. Топи Варны славились исчезновением людей. Поговаривали, что целые отряды контрабандистов, пытавшихся скрыться от преследования, бесследно пропадали в лесистых торфяниках. Справа от тропы невысокая каменная гряда уходила на запад. Подняться по ней мог Данер, но не Айре. Оставалось либо бросить коня, либо попробовать найти более надежное убежище. Первый вариант вору не нравился. Жалко было потраченных денег, и не было уверенности, что в Каринне он сможет купить себе другого приличного скакуна. Но больше всего Данер опасался, что разъезд, заметив брошенного коня, поймет, в чем дело. А ведь конным догнать пешего проще простого.
   Как назло, ничего более подходящего, чем его нынешнее убежище, Данер найти не смог. Он отвел Айре как можно дальше в кустарник, а сам примостился за валуном. Ждать гостей пришлось недолго. На открытую часть тропы вышел отряд из десяти человек. Коней они вели в поводу. Шли молча, не особо оглядываясь по сторонам. Видимо, надеялись на передового, но и не расслаблялись. Данер понял, что ему повезло. Отряд не ловил шпионов и контрабандистов, просто совершал очередной обход. Одна из лошадей вдруг заартачилась, и ведущий ее солдат что-то резко прикрикнул. Животное успокоилось, но в ответ из кустарника раздалось тонкое ржание Айре. Бундо продали Данеру хорошего коня, выращенного и обученного в королевской армии. За все это время Айре не забыл приказ: "ойр", что означает "слушай". Универсальный приказ, заставляющий повиноваться, если человек рядом, и отозваться, если нет.
   "К Подземному коня"! - понял Данер. Он метнулся к ближайшему подлеску подальше от предавшего Айре. Отряд среагировал быстро. Разделившись по двое, солдаты направились к кустарнику у тропы. Данер дошел до кромки сухой земли, опасаясь заходить дальше, и попробовал пробраться на запад. Рядом свистнул метательный кинжал. Видимо, в спешке, вор не заметил, как сломал несколько сухих веток. Данер пригнулся и постарался идти как можно быстрее. Возможно, ему удалось бы уйти от преследования, но кто-то слишком умный из отряда догадался обойти беглеца с запада. И не просто обойти. Удалец рисковал своей лошадью, на полном скаку влетая в топкую низину с подлеском, но своего он добился. Данеру оставалось два пути - в болото и обратно на тропу. Первое равнялось самоубийству, второе - поимке. Вор огляделся, запоминая место. Потом быстро наклонился и, содрав слой мха и дерна, прикрыл ими свой нож и мешочек с деньгами. Выпрямившись, Данер заложил руки за голову.
   Подъехавший всадник привстал на стременах. Совсем мальчишка. Видимо, отпрыск знатного семейства, отправленный в армию на обучение и за воинской славой. Конопатое лицо так и светилось гордостью.
   - Не двигайся, - юный вояка картинно направил саблю на Данера.
   - Даже и не думал, - пожал плечами вор.
   Подлесок трещал. К ним уже спешили остальные солдаты из отряда.
   - Кто там у тебя?! - крикнул плотно сбитый скуластый военный с ежиком светлых волос. Он продирался через подлесок, изредка тихо поминая Подземного.
   - Контрабандист! - отозвался юнец, слезая с лошади. Первые подоспевшие солдаты уже связывали Данера. - Или шпион... - добавил парень неуверенно, бросив взгляд на пойманного.
   Военный, наконец, добрался до своего юного подчиненного и с размаху ударил в лицо. Парень упал, прокатившись по земле. А когда поднялся, размазывал по щеке кровь пополам с грязью. Он ошалело смотрел на своего командира, только глазами спрашивая: "За что"?
   - Ты подверг риску себя и чуть не угробил коня, корнет. Один паршивый контрабандист не стоит таких жертв. Я хочу, чтобы ты хорошо это запомнил, - скуластый военный спокойно оправлял серый мундир, помятый во время бега через подлесок.
   - Слушаю, старший офицер, я запомню, - корнет поднялся с земли и, щелкнув каблуками, приложил правую ладонь к сердцу.
   - Хорошо, - офицер повернулся к Данеру и посмотрел на него спокойными светло-карими глазами. - Теперь с тобой. Я даже не стану марать о тебя руки. Тебя просто повесят, как только мы вернемся в лагерь. Но мне интересно знать одно: откуда у тебя обученный армейский конь?
   - Вы не поверите... - нехотя проворчал Данер.
   - А ты попытайся, вдруг поверю.
   - Из табора бундо.
   С минуту офицер смотрел на Данера, словно решая, ударить или побрезговать. Потом, вдруг, расхохотался.
   - Докатились, - резюмировал он, отсмеявшись. - Бундо воруют в армии лошадей. Если ты не наврал мне, конечно. Что-то ты, дружок больно умен для контрабандиста.
   - Я, вроде, и не претендовал, - разозлился Данер. Кто-то из связывавших его солдат, ткнул вора под ребра.
   Светло-карие глаза подозрительно прищурились.
   - Нееет, братец. Ты не контрабандист вовсе. Горб-то настоящий или для маскировки? - офицер протянул руку к Данерову "горбу". Вор дернулся.
   - Ладно, - офицер убрал руку, - в лагере с тобой разберутся. Всем вернуться обратно на тропу. Рядовой Керн.
   Невысокий, но крепко сбитый солдат вытянулся перед офицером, приложив руку к сердцу.
   - Я!
   - Глаз не спускать с задержанного.
   - Так точно!
   Рядовой повернулся к Данеру и пихнул его в сторону тропы. Прежде чем подчиниться, вор успел заметить, как смотрит на раздающего приказы офицера корнет. С обидой и плохо скрываемой злостью.
   "А вот и мой ключик к свободе", - мысленно улыбнулся Данер.
  

***

  
   - Как, исчезла? - Ани медленно поднялась из-за стола. Дженарио, сидевший по правую руку от императрицы, тихо кашлянул, напоминая о недопустимости проявления сильных эмоций перед подчиненными.
   Последовательницы замерли. Все глаза были обращены к преклонившему колено капитану гвардии.
   - Монахи подняли тревогу, заметив, что тело исчезло с постамента.
   - А что же охрана?
   Лекрий замялся.
   - Они... говорят, что никто не входил в часовню. Я не знаю, как это могло произойти, но... я верю этим гвардейцам. Осмелюсь сказать, что это одни из лучших людей в гвардии. Им можно доверять.
   Антания пыталась осмыслить услышанное. Кто-то выкрал тело Опалессы из императорской часовни. И при этом ни охрана, ни монахи, совершавшие в тот момент поминальные молебны, ничего не заметили. Кому это могло понадобиться? И как злоумышленники проникли в часовню?! Если бы Ани поручила подбор охраны хотя бы Лекрию, она могла бы усомниться в непричастности гвардейцев. Но часовых к погребальному ложу Опалы выбирала сама императрица. Выбирала из самых лучших и надежных. Монахи? Но зачем им это? Со всех сторон поступок выглядел абсолютно бессмысленным. Дженарио молчал, и Ани поняла, что решать в этой ситуации только ей.
   - Хорошо, капитан, благодарю за быстро доставленные сведения. Поручите гвардейцам осмотреть часовню. Может, они найдут что-нибудь важное. И передайте всем, кто был в часовне, что я хочу лично их расспросить. Мы с первым советником будем ждать их в Коронном зале. Остальные могут закончить ужин без нас, - обратилась Ани к присутствующим. Ей самой кусок в горло не полез бы после такого известия, но лишать трапезы ни в чем не виноватых придворных было достойно разве что какого-нибудь тирана. Дженарио был не в счет.
   Ани улыбнулась про себя, глядя, как первый советник с достоинством покидает свое место за столом. "Прости, Дже, но ты мне нужен, как, впрочем, и всегда". Дженарио прошел вперед, и распахнул дверь перед Ани. Лекрий вышел следом.
   - Вызови сначала гвардейцев, - обернулся к капитану гвардии Дже, - на их объективность я рассчитываю больше.
   Лекрий кивнул и заспешил к выходу по величественным коридорам дворца. Ани провела рукой по хрупкому расписному боку огромной фарфоровой вазы, украшавшей выход из трапезной.
   - Дже, почему, когда происходит что-то плохое, то на тебя сваливается сразу все?
   Дженарио покосился на гвардейцев, стоявших навытяжку перед дверями трапезной.
   - Ваше величество, говорят, так у всех бывает. Увы, противоядия не существует. Разве что, по возможности, стойко принять удар и попытаться сделать все возможное, чтобы исправить положение.
   - Ты ничуть не утешил меня, Дже, - Антания шла к Коронному залу мимо с детства знакомых дверей, узнавая кабинеты, библиотеки и гостевые комнаты. Сейчас эти анфилады вызывали неприятные ощущения тошноты и удушья.
   - Знаете, Ваше величество, я могу рассказать вам историю одного моего знакомого каторжника.
   Ани остановилась.
   - Знакомого?! Каторжника?! Дже, ты никогда не говорил мне, что знался с каторжанами, - глаза императрицы заблестели. Неужели, случилось что-то из ряда вон выходящее? Что-то, что может отвлечь ее от неприятных мыслей.
   - Не то чтобы я с ними знался..., - поправил Дже. - Просто, так случилось, что я знал одного из них. Никогда нельзя сказать наверняка, с кем и зачем сведет тебя судьба. Мне нужны были некоторые сведения, касающиеся государственной безопасности Исса. Они оказались у этого человека. А он, в свою очередь, оказался очень интересным собеседником. Мы, в некотором роде, даже стали друзьями.
   - Что же такого он тебе рассказал? - заинтересованно спросила Ани.
   - Этот человек был обвинен в убийстве своей семьи, которого он не совершал. По крайней мере, боль, которую я видел в его глазах, когда он рассказывал мне свою историю, казалась неподдельной. Его приговорили к повешению. И он не сопротивлялся. Но в камере приговоренный понял, что он не может умереть, не отплатив убийцам. Он написал письмо и передал его судье с просьбой переслать его двоюродной сестре, живущей в другом городе. На следующий же день повешение было заменено на каторгу.
   - И что же он там написал? - Ани на ходу теребила батистовый платок, даже не замечая этого.
   - Там был рассказ о его жизни. А в рассказе упоминались сокровища, которые он нашел, во время пополнения запасов воды на каком-то острове, когда ходил на торговом корабле. Сокровища эти он надежно спрятал, и только он сам может указать это место. Судья, конечно, письмо прочитал. А, узнав о сокровищах, смог сделать единственную вещь, которая помогла бы ему эти сокровища присвоить. Он поменял меру наказания на каторжные работы. Естественно, перед высылкой заключенного, судья с ним встретился, и естественно, в итоге, выпытал у него секрет. Когда же в указанном месте была выкопана огромная яма, и судья понял, что его провели за нос, каторжник успел бежать. - Первый советник лукаво поглядел на императрицу, будто ожидая реакции. Ани рассмеялась, и смех утонул в темном бархате портьер и деревянных шпалерах. А Дже продолжил. - С тех пор он еще несколько раз попадал на каторгу под новым именем и в разных местах. Но виновных в смерти своей семьи он нашел и убил. А после нашего разговора, он исчез.
   - Его убили? - удивилась Ани.
   - Нет, Ваше величество, у этой истории на удивление хороший финал. Впрочем, нам пора вернуться к делам государственной важности. Я только хотел доказать Вам, что даже в самой кромешной тьме можно найти хотя бы лучик света.
   Дженарио остановился перед массивными створками дверей и с легким поклоном пропустил вперед императрицу. Гвардеец, стоявший навытяжку у входа в Коронный зал, одной рукой толкнул створку внутрь, открывая перед Ани двери. Антания всегда удивлялась, как гвардейцам удается сдвинуть массивную створу одной рукой, когда сама она с трудом открыла бы двери даже двумя.
   Коронный зал официально имел два входа. Или выхода. Но Ани знала, что еще две потайных двери ведут к угловой башне и потайному ходу подо рвом. Обычно императрица не вспоминала об этом, но возможность близкой войны заставляла задуматься обо всех возможностях. Боковая дверь, через которую входила в коронный зал императрица, тихо закрылась за спиной первого советника. Ани царственно опустилась в тронное кресло. Дже сел рядом.
   Как раз в эту минуту герольд, войдя в зал, громко провозгласил:
   - Капитан императорской гвардии в сопровождении двоих императорских гвардейцев.
   Ани царственно склонила голову. Видимо, все герольды обладали исключительно хорошим зрением, потому что увидеть кивок императрицы на другом конце Коронного зала было сложно. По крайней мере, так казалось самой Ани. Тем не менее, каждый раз герольд безошибочно понимал, что получено разрешение пригласить ожидающих на аудиенцию. Вот и теперь он скрылся за дверью, откуда сразу же вошли Лекрий и двое гвардейцев. Не доходя пяти шагов до тронного возвышения, все они преклонили колени.
   - Мы хотим услышать, что произошло в нашей часовне, - медленно и четко произнесла Ани. - Мы дозволяем вам говорить.
   Лекрий кивнул гвардейцу, преклонившему колено справа от него. Тот поднялся и прижал руку к груди.
   - Мы готовы понести самое суровое наказание, Ваше величество. Но я мало что могу рассказать. Мы с Гертом, - он слегка кивнул в сторону второго гвардейца, - несли караул согласно Вашему приказу. Места траурного караула расположены так, что мы смотрим в сторону дверей часовни. Но если бы мы услышали странные звуки или шорохи у себя за спиной, мы поймали бы злодея. Я могу говорить только за себя. Но, увы, я ничего не видел и не слышал. И я готов к заслуженному наказанию.
   - О наказании мы поговорим позже, - ответила Ани. - Теперь же мы хотели бы услышать гвардейца Герта.
   Первый гвардеец снова опустился на одно колено. Второй же поднялся, в точности подтвердив слова товарища.
   "Ничего нового", - грустно подумала Ани. Лекрий и гвардейцы ждали ее дальнейших распоряжений.
   - Благодарю вас за службу. Мы не станем наказывать невиновных. Но если мы узнаем, что кто-то из вас покрывает преступника, меньшее, что вас ожидает, это высылка на рудники. Вы можете идти. А мы хотели бы поговорить со служителями церкви.
   Двое гвардейцев и их капитан поднялись. Церемонно поклонились и покинули Коронный зал.
   - Ничего не понимаю, - устало потерла лоб Ани.
   - Я пока тоже, - спокойно откликнулся Дже, - но у каждой тайны есть своя разгадка.
   - Младшие служители Единой Церкви к Ее величеству! - оповестил герольд.
   Антания снова кивнула. В зал один за другим прошествовали четверо монахов в светло-серых рясах. Один - постарше, остановился в шести шагах от тронного возвышения. Трое монахов помоложе остановились у него за спиной, упорно разглядывая мраморные плиты пола. Тот, что вышел вперед, сдержанно поклонился императрице и произнес:
   - Ваше величество, скромные слуги Созерцателя благодарят Вас за честь присутствовать на этой аудиенции. Мое церковное имя - Доминик. Я готов ответить на любые вопросы, связанные с исчезновением усопшей. Но, к сожалению, я знаю очень немного. Также как и мои спутники, я проводил поминальную службу в императорской часовне. Когда же мы закончили все подобающие молитвы, оказалось, что усопшей нет на алтарной возвышенности. Это обнаружил брат Матфей.
   Доминик слегка повернулся к одному из своих спутников, указывая на вышеназванного брата.
   - Благодарим вас, - кивнула Доминику Ани, а затем повернулась к брату Матфею. - Скажи нам, что ты увидел.
   Молодой служитель поклонился, а затем поднял светло-серые глаза на императрицу.
   - Ваше величество, на алтарном возвышении все было усыпано цветами. Мне сначала даже показалось, что они покрывают сверху тело усопшей. Но когда я подошел, чтобы по обычаю Единой Церкви убрать цветы с лица девушки, ее там не оказалось.
   - То есть, цветы были сложены так, что создавали видимость тела, лежащего на возвышении? - уточнил Дже.
   - Да, - монах перевел взгляд светло-серых глаз на первого советника.
   - Значит, кто-то забрал тело и набросал на возвышении цветы. И никто ничего не услышал?
   Монах склонил голову. Вместо него ответил Доминик.
   - Молитва требует предельной сосредоточенности. Когда мы молимся, ничто не должно нас отвлечь от разговора с Созерцателем. Усопшую охраняли гвардейцы. Мы же всего лишь скромные служители Господа, Ваше величество.
   "Умело открестился", - заметила Ани.
   - Что ж, мы благодарим достойных служителей Единой Церкви за посильную помощь, - холодно возвестила Антания. - Вы можете удалиться.
   Монахи поклонились и гуськом направились к выходу. Но не успел последний из них выйти из зала, как в боковую дверь вбежала бледная Агата. Последовательница явно была чем-то напугана.
   - Ваше величество, - выдохнула она, почти упав на одно колено перед тронным возвышением, - там... у вас в покоях... Опалесса!
   - Что?! - Ани чуть не вскочила с тронного кресла. Но вовремя вспомнила про Дже и этикет.
   - Опалесса лежит на Вашей кровати... Мы... мы не знаем, как она там оказалась...
  

***

   Верния затерялась среди последовательниц, пытаясь казаться такой же напуганной и глупой, как они. Убийца вспомнила, как пять минут, проклиная себя, Опалессу и весь белый свет, вытаскивала однокашницу с постамента. Одно дело самой прокрасться куда-то незаметно, легко срезав прядь волос. И совсем другое - бесшумно выкрасть не слишком легкое тело. В итоге Верния справилась, но она сильно рисковала. Донести Опалу до лестницы было уже не так трудно, как вытащить ее с каменного возвышения. На счастье Вер монахи бубнили свои молитвы, совершенно не интересуясь происходящим вокруг, а гвардейцы по традиции должны были смотреть исключительно на дверь часовни. А с главной задачей - бесшумно выбраться из часовни, - убийца справилась успешно.
   Остальное было уже не трудно. У хозяйственных пристроек в руинах древней церкви начинался один из тайных ходов, ведущих в спальню Ее величества. Об этом ходе знала сама императрица, ее первый советник и ее будущая убийца. Еще в Неизвестном доме Верния выучила наизусть все тайные ходы под замком, и все ключи, открывающие потайные двери. Проходы, ведущие в спальню императрицы или Коронный зал, закрывались тремя ключами, представлявшими собой рычаги, которые необходимо повернуть в нужном направлении и порядке, загадку, ответ на которую знали только трое, и потайную скважину для ключа. Древние механизмы работали и по сей день, хотя некоторые секреты оказались утерянными навсегда.
   Затем оставалось только дождаться, когда из внутренних покоев Ее величества последовательницы удалятся в трапезную, уложить Опалу на императорскую кровать, и тем же ходом вернуться к хозяйственным пристройкам. В итоге Верния опоздала к ужину, задержавшись у старика-хранителя. Но разве кто-то станет ругать последовательницу за то, что она заболталась с Таисом?
   Когда Ее величество отправилась в Коронный зал, последовательницы закончили ужинать и, болтая об услышанном, потянулись к покоям императрицы. Первой Опалу обнаружила Дария. Ей стало плохо, и подругам пришлось ее увести под руки. Агата же первой сообразила, что нужно рассказать обо всем императрице. Она убежала, и Вер удовлетворенно улыбнулась, постаравшись, чтобы этого никто не заметил.
   Ее величество была бледна, но держалась уверенно.
   - Как это случилось? - вопрос был адресован ко всем присутствующим, но последовательницы молчали.
   Наконец, вперед вытолкнули бледно-зеленую Дарию. Стараясь не смотреть на кровать с покойницей, она зачастила:
   - Я зашла в опочивальню Вашего величества, и... и увидела ее на кровати. Я сначала не поняла, кто это. Думала последовательница, и хотела ее прогнать, а потом увидела, что это Опала. Я..., - Дария чуть не разрыдалась.
   - Ты можешь быть свободна, - мягко произнесла Антания. Двое последовательниц помогли Дарии выйти из покоев Ее величества. - Кто-то еще видел что-нибудь стоящее упоминания?
   - Да, - твердо произнесла Верния, и тут же сделала вид, что смутилась. Последовательницы вокруг нее расступились.
   - Говори, - императрица жестко посмотрела на свою убийцу.
   - Мне было любопытно..., - Верния изобразила глуповатую искренность, - и я подошла поближе. А она... мне показалось, она дышит.
   На несколько секунд повисла гнетущая тишина. Императрица принимала решение. Наконец, она произнесла:
   - Ты поступила некрасиво, Верния. Чужая смерть - не повод для любопытства.
   Вер снова сделала вид, что смущена и пристыжена, как можно ниже опустив лицо. На самом же деле, она пыталась скрыть широкую улыбку. Императрица учила уважению к смерти собственную убийцу.
   - Но то, что ты сказала, может спасти жизнь человеку, - императрица повернулась к первому советнику. - Нам нужен лекарь. И чем быстрее, тем лучше.
   От Вер не укрылся вопросительный взгляд Дженарио Фрата, брошенный им на свою воспитанницу. Но возражать первый советник не стал. Он развернулся и, дойдя до дверей, что-то тихо приказал гвардейцу-охраннику. Тот приложил руку к сердцу и быстро вышел.
   В ожидании лекаря императрица и ее придворные вышли во внешние покои, куда Верния когда-то подбросила рыжего кота. Толстый красавец, довольный жизнью и теперь царственно возлежал на камине, свысока наблюдая за царившей вокруг суетой.
   Наконец, в покои Ее величества деловито зашел лекарь. Верния знала все об этом сухопаром желчном старике. И то, что в молодости его чуть не повесили за умершую женщину, принимавшую его лекарство, и то, что многие свои знания Титус Корнелиус почерпнул во время странствий по Лидии, Аджару, Северным и Восточным землям. Наконец, что у лекаря нет семьи, поскольку ему больше нравятся юноши, чем женщины. Впрочем, последнее мало волновало как Неизвестный дом, так и первого советника, некогда порекомендовавшего Титуса на должность императорского лекаря.
   Титус Корнелиус не стал задерживаться во внешних покоях, он быстрым шагом направился в спальню, мимоходом поклонившись императрице, и на ходу доставая какие-то инструменты из висевшей на поясе сумки. За ним вошли Дженарио Фрата вместе с императрицей, и собрались было проскользнуть самые любопытные. Но Антания остановилась в дверях.
   - Агата, Верния, лекарю может понадобиться помощь. Остальных я прошу остаться здесь.
   Любопытствующие придворные разочарованно отступили. Вер направилась следом за императрицей. На середине дороги ее обогнал рыжий Светлячок. Поднятый, словно флаг, рыжий хвост и бодрая трусца делали кота похожим на конного воина, собравшегося на победоносную войну. Первый советник закрыл за последовательницами двери. Лекарь Проверил у Опалы пульс, хмыкнул, достал из сумки небольшую трубку и, приложив ее к груди девушки, принялся сосредоточенно вслушиваться во что-то. Перенес трубку чуть левее. Снова послушал. Убрал аппарат в сумку. Открыл у Опалы глаза. Все это время императрица с первым советником и последовательницы ждали, затаив дыхание.
   - Ваше величество, - повернулся, наконец, Титус, - я прекрасно помню, как обследовал эту девушку неделю назад. Я нашел все признаки, указывающие на смерть. Остановка дыхания и отсутствие сердцебиения и пульса. Я бы и сейчас сказал, что она мертва, если бы не глаза и состояние тела. Она не разлагается, на коже нет трупных пятен, и... зрачки реагируют на свет.
   Императрица выдохнула. Агата рядом с Вернией ахнула, тут же прижав руку к губам. А рыжый Светлячок, воспользовавшись общим замешательством, вскочил на кровать. Немного потоптался рядом с Опалой и улегся у нее на ногах.
   - Так она жива? - уточнил первый советник.
   - Полагаю, она в летаргии, - Титус глянул на Дженарио Фрата из-под седых бровей. - К сожалению, в наше время очень сложно определить тонкую грань между смертью и долгим сном. Поэтому я ошибся, когда осматривал ее впервые. Ваше величество, я чуть не позволил похоронить живого человека. Вы в праве казнить меня за совершенную мной ошибку.
   - Вы нужны нам, - голос императрицы приобрел теплые нотки, - и поэтому я не позволю вас казнить. Просто в следующий раз мы возьмем за правило осматривать усопшего до похорон. На всякий случай.
   Титус кивнул.
   - Правда, я не могу сказать, когда проснется ваша последовательница. Я знал всего несколько таких случаев. И в двух из них во время летаргии спящие умерли от истощения. В двух других - люди просыпались спустя неделю или две. И один случай, когда человек проспал много лет.
   - Ну что ж, мы постараемся сделать все возможное, чтобы Опалесса проснулась как можно скорее. Но как же за ней ухаживать? - Антания подошла к кровати, присев на краешек.
   - Мыть иногда, - улыбнулся лекарь, - аккуратно давать жидкую еду и воду. Выносить на свежий воздух. Обязательно, чтобы кто-то был рядом, когда она проснется.
   - Агата и Верния позаботятся о ней, - Антания обернулась к последовательницам и лукаво улыбнулась.
   - Да, Ваше величество, - хором ответили девушки, поклонившись.
   - Но все-таки, кто же этот ангел-хранитель, который принес ее сюда? - скептически произнес первый советник. - А самое главное, что меня сейчас волнует: как этот добродетель сюда попал?
   - Не думаю, что это был злоумышленник, - улыбнулась Антания.
   - А я не уверен, Ваше величество. Это могло быть предупреждение. Или попытка запугать. Неизвестному, выкравшему последовательницу из часовни, совсем не обязательно было знать, что Опалесса на самом деле жива. И, что волнует меня более всего, этот человек, видимо, знает удобный путь в вашу спальню. Иначе охрана у дверей обязательно заметила бы что-нибудь.
   "Подземный! - выругалась про себя Вер. - Вот тут я промахнулась. Придется связаться с Джериной и все ей рассказать".
   - Я настаиваю, чтобы вы переселились в другие покои, Ваше величество, - Дженарио говорил мягко, но было ясно, что он непреклонен.
   - Хорошо, - безмятежно улыбнулась императрица, - я совсем не против сменить обстановку. Проследите только, чтобы Опалессу поместили в один из гостевых покоев и приставьте к ней двух служанок. Верния и Агата, вам надлежит навещать Опалессу каждый день и проверять, есть ли у нее все необходимое. Титус Корнелий, я прошу вас раз в неделю проверять самочувствие этой последовательницы.
   Лекарь снова кивнул.
   - Что ж, надо сообщить всем радостную новость, - задумчиво произнес первый советник, - а еще, вызвать Лекрия. Пусть осмотрит здесь все как следует.
  

***

   Опалесса поднялась на черный валун и оглядела багровый горизонт. Где-то далеко справа бились два огромных монстра. Стая местных хищных собак кружила рядом с ними, ожидая, когда один из дерущихся упадет замертво. Как Опала успела заметить, эти собаки ели даже огромных медуз, чью студенистую тушу на вкус девушка боялась даже представить.
   - Ну, чего разлеглась?! - раздался окрик снизу. Сегодня с бывшей "убийцей" на охоту отправилась Гера, приходившаяся внучкой первой императрице, и удавившая собственного мужа в постели. Говорили, что Гера с удовольствием травила собственных придворных, но спросить так ли это было, Опала не осмелилась. При этом, бывшая императрица была груба почти как сапожник.
   - Извини, Гера, уже спускаюсь, - Опалесса успела разглядеть вполне упитанного одинокого ящера невдалеке, и быстро покинула свой наблюдательный пункт.
   - Ну что? - Гера прищурила глаза с вертикальными зрачками. Гребень на ее спине поднялся дыбом - бывшая императрица предвкушала охоту.
   - Большой ящер, шагах в ста отсюда. Рядом никого нет.
   - Пошли, - отрывисто скомандовала Гера, поднимая длинную тонкую кость, обтесанную на манер копья.
   Опалесса последовала за своей спутницей. До ящера оставалось шагов пятьдесят. Рептилия подняла мощную голову и расправила гребни. Гера, которая оставшееся расстояние проделала бегом, ничем не уступала своей опасной добыче. Опала вдруг оступилась, почувствовав струю свежего воздуха. Над ухом кто-то громко произнес: "Мррррр" и щеку обдало горячей мокрой волной. Девушка инстинктивно отпрянула, чуть не упав на растрескавшуюся сухую землю. Из невообразимого далека пришли смутно знакомые голоса. Кажется, говорили о ней. Опалесса чуть не вскрикнула от радости - она узнала голос Вернии. Если она умерла, как она может слышать то, что говорят там, в оставленном ей Иссе.
   - Убийца! Подземному твою печень на корм! - завопила Гера, пытаясь не попасть под когтистую лапу ящера.
   Голоса растаяли в сухом горячем воздухе. Опала тряхнула головой и помчалась на помощь к спутнице. За время пребывания в аду императриц бывшая убийца выточила себе длинный тонкий нож из клыка какой-то твари, и сейчас достала оружие из-за кожаного ремня. Гера успела тяжело ранить ящера, и теперь, истекая кровью, животное металось вокруг. Опала, легко оттолкнувшись от земли, прыгнула на спину ящеру. Зацепилась рукой за гребень и подтянулась наверх. Добралась до длинной чешуйчатой шеи и всадила нож в сонную артерию. По мощному телу животного прошла судорога, и ящер, издав предсмертный вздох, повалился набок. Опала спрыгнула на землю, пытаясь хоть как-то привести в порядок остатки туники.
   - Позови шестерых женщин. И пусть возьмут кости мевара и кожу побольше. Я посторожу, чтобы нашу добычу не сожрали другие, - Гера прислонила свою импровизированную пику к телу ящера.
   - Хорошо... Гера, а почему вы не приручили кого-нибудь из тварей? - Опала подумала, что ящеры могли бы служить хорошим средством транспортировки, а хищные псы стали бы отличными охранниками.
   - Не знаю, - отрубила Гера. - Хочется поболтать, спроси у Терезы.
   Опалесса не стала спорить. Повернулась и побежала в направлении поселения императриц. По дороге бывшая убийца пыталась понять, что за голоса она слышала. И что за звук был перед этим... как будто громко мурлыкнул кот. Если Опала действительно слышала голос Вернии, значит она сейчас в Неизвестном доме,.. хотя.... После того, как убийца умерла, или даже впала в странное забытье, ей должны были выбрать замену. Вер два раза была наказана за ослушание. Логичнее всего было бы предположить, что в императорском дворце сейчас находится Диана. Но почему кот? В Неизвестном доме не было животных. Проявления любви, ласки и заботы не приветствовались среди "летучих мышей". А вот у императрицы кот был. Опалесса хорошо помнила рыжего красавца Светлячка, которого с удовольствием кормила по поручению Антании. Значит, если мурлыканье Опале не примерещилось, она все еще находится во дворце. И Верния стала новой убийцей. Девушка грустно улыбнулась. Она была рада тому, что ее место заняла именно Вер, ставшая почти что подругой.
   Под ноги подвернулась хищная собака, со смаком обгладывающая кость. Опала быстро прыгнула в сторону, чтобы не стать следующей добычей, но сытая псина только неприязненно заурчала и отволокла свою кость подальше. Других тварей Опалессе не встретилось, и вскоре она увидела знакомые шатры из костей и кожи, обнесенные черными валунами. У костяных ворот, прислонившись спиной к ограде, наблюдала за горизонтом ящероголовая Таисия.
   - Убили что-нибудь? - прошелестела она.
   - Да, громадного ящера, - похвасталась Опала, - Гера ждет рядом с ним. Она просила взять с собой кости мевара и самую большую шкуру.
   - Ого, - улыбка Таисии заставила бы понервничать самого стойкого человека, но Опалесса уже привыкла к жутковатой внешности бывшей императрицы. - Тереза сейчас отдыхает. Найди Цидарию. Кажется, я видела ее рядом с шатром Елены.
   Опала кивнула и зашла в лагерь. Цидария действительно обнаружилась у крайнего справа шатра. Вернее, шатром это сооружение из кожи и гигантских костей можно было назвать только с натяжкой. Однако привычные к роскоши императрицы даже после смерти отказывались именовать свои жилища меньше, чем шатром. Цидария, заметив бывшую убийцу, махнула ей ножом, которым выпиливала что-то на кости.
   - Гера просит привести шесть человек и взять с собой кости мевара и большую шкуру.
   - Кого же вы убили? - полюбопытствовала Цидария.
   - Большого ящера.
   - Хорошо. Вон в том шатре у ограды хранится утварь. Там есть шкуры и кости. Ты разберешься?
   - Цидария, я уже бывала в этом шатре, - улыбнулась Опала.
   - Ну и замечательно. Найди там то, что нужно, а я соберу императриц.
   Опала прошла между шатров, заглянув в темную, пропахшую кожей палатку. У дальней стенки были свалены небольшие кости, рядом высилась стопка шкур, лежали камни и огромные черепа с вяленым мясом внутри. Чуть дальше стояли похожие на копья длинные и толстые кости меваров. Эти длинноногие твари, похожие на лошадей, но с двухэтажный дом высотой, встречались в аду императриц не так часто. Да и доставить их в лагерь было сложным делом. Приходилось на месте разделывать тушу и по частям тащить ее в лагерь. Поэтому длинные прочные кости из их ног хранились особенно бережно. Опалесса аккуратно достала четыре таких "шеста" и вынесла их наружу. Затем нашла шкуру, показавшуюся ей самой большой, и уложила ее рядом с костями. Из-за шатров показалась Цидария.
   - Достала?
   Опала кивнула на кости и кожу у себя под ногами.
   - Бери их, и пойдем. Агата тебе поможет.
   Бывшая убийца подобрала инструменты для доставки ящера в лагерь, и отправилась следом за Цидарией. Шестеро императриц уже ждали у выхода из лагеря. Молчаливая чернявая Агата, прятавшая под капюшоном рога, помогла Опале с ее ношей, и маленькая процессия двинулась следом за ними.
   - Цидария, - позвала Опалесса, вспомнив о недавнем разговоре с Герой. Бывшая императрица догнала ее:
   - Что-то случилось?
   - Нет. Просто я хотела спросить: почему вы не приручите тварей? Ящеры просто созданы, чтобы ездить на них верхом, а псы могут охранять лагерь и помогать в охоте.
   - Тала, когда еще только попала сюда, пыталась, но не смогла. Кажется, дрессировке они не поддаются.
   - И больше никто не пробовал? - заинтересовалась Опала.
   - Нет. Надобности не было, - неохотно ответила Цидария. - А ты попробовать хочешь?
   - Ну... я еще об этом не думала... - замялась Опалесса.
   - Ну так подумай. Времени здесь все равно столько, что девать некуда, - Цидария отстала, предоставив Опале дальше размышлять самой.
   Когда процессия добралась до убитого ящера, Гера отмахивалась от стаи хищных собак. Одна из тварей лежала неподалеку, жалобно скуля. Три женщины помогли Гере отогнать свору, и приступили к сооружению носилок для ящера. Опалесса же отошла к раненой собаке. Та заворчала, но не двинулась с места, видимо, была ранена достаточно серьезно. Опала сдернула с себя кожаный пояс, зажав нож в зубах, и осторожно подошла к раненому животному. Одним быстрым движением девушка сжала пасть собаки одной рукой, другой обмотала морду твари кожаной лентой и туго завязала снизу.
   - На что она тебе? - раздался сзади голос Цидарии. - Если убить, мяса с нее не будет, она просто рассыплется пеплом.
   - Ты же сама говорила подумать о приручении. Надо же с чего-то начинать. Дай-ка мне свой ремень.
   Цидария развязала такую же кожаную ленту у себя на поясе, и протянула ее Опале. Молча забрала протянутый в ответ нож. Опалесса стянула передние лапы собаки этим ремнем, чтобы тварь не пыталась стащить импровизированный намордник. Впрочем, животное почти не сопротивлялось. Даже дышала собака с трудом. На боку кровоточила серьезная рана, нанесенная копьем Геры.
   - Ну что ж... - Опалесса примерилась как бы половчее взвалить на себя тварь, не растревожив рану. Собака была крупной. Ростом с пятилетнего ребенка. И даже выносливая убийца с трудом подняла такую тушу. Опала подумала было, не бросить ли ей эту затею, тем более, что хищник недобро косил на нее черным глазом, да и воняло от него не слишком приятно, но решила, что такого случая может больше не представиться.
  

***

   "Слуга Созерцателя" уже второй день не мог поймать попутный ветер. Капитан целыми днями сидел за сатрангом, упросив Аслана показывать ему лучшие ходы. Иногда Лидиец выходил на корму и просто стоял у фальшборта, а прошлым вечером подошел к Юлиану и принялся расспрашивать его о странствиях по морю.
   - Да я и не был-то почти нигде, - пожал плечами Юлиан. - Вот, разве что по Золотому мы выходили, через проливы в Восточный океан. Правда, шли в виду берега, потому как надежных карт у нас не было. Нам тогда заказали груз зерна доставить ажно в Сиур. Ну, капитан и взялся...
   - А правду ли говорят, - перебил его Аслан, - что в тех странах живут люди, не похожие на нас?
   - Да как же. Вроде все как у нас - две руки, две ноги, голова та же. Только глаза узкие совсем, и кожа желтая. Ну и лопочут они, понятное дело, по-свойски. Нам не привычно. Да они и сами мореходы знатные. В Адже их пруд пруди. В Бизанте, у нас в Силье, да и в ваших портах их много. Вы разве не видели?
   - Ты забываешь, что когда мы из алдусэми вышли, уже был вечер. А до того я только грязных воришек в переулке и увидел.
   - Да, по кабакам-то эти с востока не шляются, - с неодобрением, адресованным капитану, пробормотал Юлиан. - Серьезный народ.
   - Когда-то я не мог даже представить, как огромен этот мир, - непонятно чему улыбнулся Аслан. - Я даже благодарен неизвестному шакалу, выкравшему из Лидийской жемчужины глупую птицу.
   Что за птица и что за шакал, Юлиан не понял, но решил скромно промолчать.
   - Только лишь прибыв в Джервент, я сильно усомнился, - продолжал, тем временем, Аслан. Казалось, ему не обязательно было даже присутствие слушателя, - стоит ли мне продолжать свое путешествие. Мне показалось глупейшей затеей дальнейшее путешествие, я даже думал вернуться. И, если бы не ты, Юлейн, так бы и произошло, конечно, останься я жив после ограбления.
   Юлиан поморщился, в очередной раз услышав свое имя искаженным. Пару раз в разговоре он пытался ненавязчиво объяснить Аслану, как правильно произносится Ватрианское "Ю.л.и.а.н". Лидиец кивал и продолжал произносить по-своему.
   - Ох, я же совсем забыл, - обрадовался Юлиан, - мы были еще и в городах пряностей, в Айпуре. Там люди такие же смуглые, как вы, только какие-то странные. У них женщины носят кувшины на голове и даже руками не держат.
   - Наши женщины тоже это умеют, - усмехнулся Аслан.
   - А еще там есть люди, которые умеют глотать огонь и мечи, спать на гвоздях и выворачивать руки-ноги так, что аж страшно.
   - Хм, был у нас такой... факир. Показывал эти же фокусы. Только потом пропал.
   - Исчез что ли? - не понял Юлиан.
   - Сбежал. Кажется, недостойный украл что-то из драгоценной посуды.
   Юлиан улыбнулся.
   - Богатый же у вас род, как я погляжу.
   На это Аслан не ответил. Словно замкнулся в себе. Постоял еще у фальшборта, поблагодарил удивленного Юлиана за интересный рассказ и ушел в каюту капитана, которую тот любезно предоставил гостю для ночлега. Сам Теттий спал в трюме, вместе с помощниками и матросами.
   Сегодня с утра туман накрыл воду плотной завесой. Юлиан пытался хоть что-нибудь разглядеть в молочной кисее, но дальше фальшборта почти ничего не было видно. Капитан встал рядом.
   - Мерзкое утречко, - пробормотал он. - Хорошо бы на рифы не налететь.
   Золотое слыло благодатным морем, там редки бывали сильные шторма, рифы и мели почти полностью отсутствовали, будто сам Созерцатель своей волей убрал их оттуда. Но все же, при определенном "везении", можно было встретить эти опасные места даже в Золотом. Существовало несколько карт с указанием мелей и рифов. Но большинство разнилось так сильно, что понять, где эти места указаны верно, а где нерадивый художник перепутал широту и долготу или наносил пометки на карту с чужих слов, не было никакой возможности. Сейчас навигацию затруднял еще и туман. Капитан приказал лечь в дрейф и "Слуга Созерцателя" будто замер в призрачном море. Юлиан чувствовал смутную тревогу. Впрочем, в туман она поселяется в каждом сердце. Даже бывалые моряки не любят такую погоду.
   Слева по борту из туманной кисеи вынырнул темный бок судна. Тревога усилилась. Это мог быть такой же торговец, но в последнее время в Золотом часто встречали пиратов Аджара. Люди на "Слуге Созерцателя" замерли, не зная, бить тревогу или дожидаться, пока встречное судно пройдет своим чередом.
   Где-то в тумане раздался окрик. Минуту ничего не происходило, а затем воздух разорвал противный свист.
   "Стрелы"! - понял Юлиан, инстинктивно пригибаясь. Раздалось несколько возгласов на палубе "Слуги Созерцателя". Первая кровь заливала темные доски. Рядом с младшим помощником в фальшборт вонзился крюк с привязанной к нему веревкой. Юлиан выхватил нож и перерубил толстый трос. Еще несколько крючьев ухватились за борт в других местах. Две веревки Юлиан срезал, а потом руку обожгло болью.
   "Какая скотина разглядела в тумане"? - зло подумал младший помощник.
   Капитан с мостика отдавал какие-то приказы. "Слуга Созерцателя" нестройно отстреливался от пиратов, а по перекинутым канатам уже лезли первые нападающие. Юлиан попытался было выдернуть стрелу, но только скорчился от боли. В какой-то миг боль стала еще сильнее, а потом кто-то сильно пережал руку выше раны. Аслан отбросил стрелу и оторвав лоскут Юлиановой рубахи обмотал его вокруг кровоточащей дырки в руке. На поясе лидийца висела кривая сабля, снятая со стены в каюте капитана.
   - Ты драться-то умеешь? - слабо спросил ватрианец, незаметно для себя, перейдя на "ты" со знатным лидийцем.
   - Умею, - отмахнулся Аслан, - если бы у меня было оружие в том переулке, ты бы мне не понадобился, но саблю шакалы украли у меня первой.
   Справа какой-то пират полоснул ножом по горлу матроса и быстрым шагом направился к ним. Аслан спокойно стоял на месте, и Юлиан, подобрав свой нож, вышел вперед.
   - Не мешай, - резко приказал лидиец, и помощник капитана подчинился.
   Когда предвкушавший легкую поживу, пират добежал до Аслана, лидиец незаметно и плавно, словно в танце, провел своей саблей снизу вверх, одновременно обойдя нападавшего сбоку. Пират упал, заливая палубу кровью.
   - Плохо наточена, - неодобрительно покачал головой лидиец. - Была бы острее, я разрубил бы его совсем.
   Юлиан поморщился. Лидиец казался ему сейчас горделивым мальчишкой, хотя ему уже было лет двадцать пять. Впрочем, гордиться Аслану было чем. Помощник капитана даже улыбнулся. Такой союзник им сейчас очень нужен.
   С пиратского корабля продолжали лететь стрелы, и все новые нападающие перебирались на "Слугу Созерцателя", где их встречали защитники. Глухо звенели ножи, слышались ругательства на аджарском и ватрианском языках. Палуба стала скользкой от крови. Юлиан потерял счет своим противникам, механически орудуя ножом. Пока ему везло. Кроме ранения стрелой, других ран помощник капитана не получил. Он видел, как на капитанском мостике Теттий остался один. Старшего помощника убило стрелой. За спиной вел свой смертельный танец Аслан. Судя по ровным движениям и размеренному дыханию, лидиец тоже оставался невредим.
   То ли от боли, то ли в горячке боя, Юлиан пропустил момент, когда сразу несколько пиратов приставили к его горлу ножи. Один из них отобрал у замершего ватрианца его оружие. Сзади спиной прижался Аслан. Видимо, лидиец тоже оказался окружен. Еще через несколько минут бой стих. Последние очаги сопротивления на "Слуге Созерцателя" были подавлены, и на борт ступил капитан пиратского судна с двумя помощниками.
   - И стоило так огрызаться? - вопросил он у пленных ватрианцев, не обращаясь ни к кому конкретно. Аджарец коверкал ватрианский, но понять его можно было без особого труда. - Выбросили бы белый флаг, и я бы вас пощадил. Но сейчас... сами виноваты.
   Наглая скотина упивалась своей безнаказанностью. Давно не стриженные и не мытые патлы свисали из-под грязно-серой косынки, на пиратский манер повязанной на голове. Один глаз заплыл бельмом, зато второй хищно осматривал пленных. Лицо было изрыто оспинами от старой болезни. Зато грязный камзол был явно снят с кого-то знатного и мешковато облагораживал нового владельца.
   - Ты кто такой? Что тебе нужно? - послышался хриплый голос капитана. Юлиан обрадовался - Марк Теттий тоже был жив.
   - О! Главный нашелся, - растянул в улыбке щербатый рот захватчик. - Я благородный Вито. Мне нужны товары и, пожалуй, корабль.
   - Благородный, - зло сплюнул капитан. - Давить таких благородных надо. Ты даже своих людей не жалеешь. Ни один капитан в здравом уме не станет стрелять по кораблю, во время рукопашной.
   - Да, я мразь, - печально признался Вито. - Но ты бы поостерегся мне это говорить. Теперь мне придется отправить тебя на корм рыбам, иначе мои люди перестанут меня бояться. Ах да, еще забыл сказать, я уполномочен королевским двором Аджера задерживать все купеческие суда, идущие в Исс, а в оплату забирать себе с них все, что пожелаю.
   - Ах ты!.. - Юлиан от злости умудрился растолкать двоих вооруженных пиратов, державших его и направился к Вито, собираясь придушить его голыми руками.
   По дороге на ватрианце повисло сразу несколько пиратов, повалив его на палубу.
   - Молодец! - восхитился Вито, уставившись зрячим глазом на связанного Юлиана. - Герой. Ты теперь составишь компанию своему капитану. Ну-ка, устройте им купание, ребятки.
   Ребятки гоготнули. Юлиана рывком поставили на ноги. Раненая рука разболелась еще сильнее. Подвели к фальшборту. Рядом поставили связанного капитана.
   - Стой, сын шакала, - раздался повелительный окрик.
   "Только не Аслан! Чего он вылез? Теперь нас утопят втроем", - мрачно подумал Юлиан.
   - Это ты мне? - повернулся к лидийцу Вито.
   Аслана пихнули сзади, и он вынужденно шагнул вперед, но не упал, на что, видимо, надеялись пираты.
   - Тебе, отродье Шайча. Знаю, что пугать тебя бесполезно. Ты уже потерял свою грязную душу. Но у меня есть сделка.
   - Да-да? - заинтересовался Вито, на сей раз, пропустив оскорбления мимо ушей.
   - Перед тобой султан Лидии Аслан Сехрейн абу Нарет. У меня важное дело в Иссе, и потому я нанял это судно доставить меня туда. Если ты отпустишь этих людей, я готов стать твоим заложником.
   Воцарилось молчание.
   Юлиан не мог поверить в то, что услышал, а капитан пробормотал:
   - Я-то думал, чего он в сатранг, как бог играет. Ан вон оно как...
   - Ишь какую рыбку я выловил, - осклабился, наконец, Вито, - только почем я знаю, что ты действительно султан? На знатного ты похож, что правда, то правда, но султаны не путешествуют в одиночку.
   - Я путешествую под другим именем. Мое дело не может быть разглашено. А доказательство - вот, - Аслан с величайшей осторожностью вынул из-за ворота золотую печать на тонкой цепи, инкрустированную драгоценными камнями.
   - Ну-ка, принесите мне ее. Я плохо вижу, - потребовал Вито.
   Один из пиратов, державших Аслана, рванул у него с шеи печать. Тонкая золотая цепочка лопнула, не выдержав.
   - Там изображен рычащий иглозуб в короне и с мечом. Это герб Лидии, - Аслан не подал виду, что ему больно или жалко печати.
   - Не слишком-то я силен в гербах, - Вито с удовольствием вертел в руках драгоценную вещь, - но камешков здесь столько, что я готов поверить, будто ты сам Созерцатель.
   По команде пиратов прошел радостный гогот.
   - Что ж, султан, я тебе поверил, - Вито спрятал печать в потайной карман на камзоле. - А теперь ответь мне на один важный вопрос: какого Подземного ты ставишь мне условия? Ты и так мой пленник. Так почему я ради тебя должен отпускать кого-то? Впрочем. Я совсем не такая мразь, какой меня считают. Ради благородного пленника я готов быть великодушным. Развяжите их.
   Удивленный Юлиан почувствовал, как с него грубо сдергивают веревку, развязав узлы.
   - Развязали? А теперь выкиньте за борт.
   - Стой!
   - Ну что еще?
   - Ты не можешь так поступить. Дай им хотя бы воды.
   - Учти, султан, я столько добрых дел в жизни не делал. И все ради твоего величества, - Вито подал знак и один из его помощников бросил Юлиану флягу. По палубе прокатилась бочка. Выломав фальшборт, она плюхнулась в воду. Юлиан благодарно поглядел на Августина. Матрос кивнул ему в ответ, он всегда был добрым парнем.
   - Теперь у вас даже транспорт есть, - возрадовался Вито. - Так, султана ко мне на борт. Только вежливо! Этих выкиньте уже к Подземному, наконец. Остальным перережьте глотки. Рабы сейчас слишком дешевы, а припасы у меня не бесконечные.
  

***

   Мебиус поежился и плотнее завернулся в плащ. Утро выдалось хмурым и холодным. Освальд понуро сидел на своей смирной лошадке. Старшему исполнителю совсем не нравилось тащиться за своим заклятым другом в соседнее государство. Тем более, что он прекрасно понимал, зачем на самом деле Мебиус взял его с собой.
   - Вы меня удивляете, коллега, - Освальд исподлобья посмотрел на спутника. - Таких промахов Теранис не простил бы даже родной матери. Вам же все сошло с рук. В чем секрет? Не поделитесь с другом?
   Яда в голосе старшего исполнителя хватило бы, чтобы убить гадюку, но Мебиус решил проигнорировать это обстоятельство.
   - Моя покойная бабуля, да будет Создатель милосерден к ней, была удивительно обаятельной женщиной. Ее обожали соседки и их мужья. Ее даже разбойники не тронули, когда она как-то раз угодила к ним в лапы. Я весь в нее, знаете ли, - Мебиус вяло махнул рукой, изображая великодушный жест.
   Освальд раздраженно хмыкнул.
   - Вы поистине великий заклинатель, если ваши чары подействовали на самого магистра.
   "Скорее уж его чары подействовали на меня", - зло подумал Мебиус.
   - Я понимаю, коллега, что вам не нравится эта миссия, это утро и я в том числе, но поверьте, я тоже не слишком счастлив участвовать в авантюре магистра.
   - Я то полагал, что у магистра не может быть авантюр, - ядовито откликнулся Освальд, - только важные и срочные миссии.
   - Значит вы просто дурак, Освальд, - вскипел Мебиус.
   Его спутник нахохлился и замолчал.
   "Обдумывает планы мести или просто дуется"? - помощник магистра попытался еще плотнее укутаться в плащ, но это не слишком хорошо получилось.
   Желто-красные листья превращали окраины дорог в один нескончаемый пожар, но, увы, этот огонь не мог согреть продрогших путников. Серое небо время от времени исторгало мелкий холодный дождь, а на душе было так же пакостно, как в природе. Еще не свернув за очередной поворот дороги, Мебиус услышал недовольный многоголосый гомон. Впереди замаячили серые стены приграничной крепости. Перед воротами толпились что-то возмущенно выкрикивавшие люди. Рядом с крепостью лепилась неказистая приземистая гостиница. Судя по переполненному стойлу, мест в ней уже не было.
   Мебиус попытался объехать толпу, направляясь к привратницкой. Скорее всего, торговцы застряли здесь благодаря амбициям Аджа и полувоенному положению, но представителей касты не могли задержать. Кто-то схватил его лошадь за узду:
   - Куда прешь? Не видишь, здесь очередь?
   Мебиус медленно опустил глаза на наглеца. Плотно сбитый рыжеватый парень, видимо охранник из торгового каравана, смело глянул в ответ.
   - Я бы на твоем месте сейчас спокойно отпустил уздечку, извинился и больше не вылезал куда не просят, - Мебиус понимал, что глупо играть в заносчивого и грозного мага, но мерзкая погода и общение с коллегой сделали его чересчур раздражительным.
   - Да ты кто вообще такой? Я у самого господина Галена в охране служу, и ты мне еще указывать будешь! - видимо, парень мало разбирался в людях, приняв Мебиуса с Освальдом за простых путников.
   - Ах, Созерцатель мой! - возопил Мебиус в притворном ужасе. - Господин Гален! Прости, добрый человек, если бы я только знал...
   Помощник магистра сунул под нос удивленному охраннику подорожную с печатью королевского двора Аджа.
   - Читать ты, конечно, не умеешь, но, думаю, королевский герб узнать должен. Вопросы еще есть?
   Смущенный парень отпустил, наконец, узду, пробормотал какие-то извинения и постарался слиться с толпой.
   - Что за комедию вы тут ломали? - недовольно осведомился Освальд, подъезжая ближе.
   - Ах, простите великодушно, что не угодил высокому зрителю, - буркнул в ответ Мебиус, направляя лошадь к привратницкой. Видимо, благодаря его раздражению, а может, после предупреждения охранника, с ним больше никто не связывался.
   Один из привратников без особого интереса глянул на подъезжающего заклинателя.
   - До завтрашнего утра никого не можем пропустить. Устраивайтесь в гостинице, - уже отворачиваясь, дежурно сообщил он.
   - Думаю, вот это дает мне право проехать без промедления, - Мебиус снова достал подорожную.
   Привратник недоверчиво взял свернутый пергамент, бросил взгляд на печать.
   - Ждите здесь. Я должен показать это капитану.
   Мебиус кивнул, и привратник, передав пост второму военному, скрылся в недрах крепостной башни.
   - А что вы собираетесь показывать исским пограничникам? - осведомился подъехавший следом Освальд.
   - Письмо от больного отца, если придерутся, если же нет, то золото, коллега. Я еще не видел пограничника, не берущего взяток, когда их предлагают. А так, придется нам временно породниться. Будете моим горячо любимым младшим братом.
   Вернулся привратник. Следом за ним шел слегка полноватый моложавый капитан.
   - Это ваша подорожная? - обратился он к Мебиусу, протягивая ему скрученный пергамент.
   - Моя. Нам нужно немедленно проследовать дальше.
   - А вы знаете, что мы находимся на грани войны с Иссом? На их таможне этот документ скорее сыграет против вас.
   - Капитан, я буду искренне благодарен вам за то, что вы нас пропустите. А что я стану делать дальше, уж поверьте, моя забота.
   Мужчина несколько секунд в упор смотрел на заклинателя темно-карими глазами. Взгляд этот не предвещал ничего хорошего. Но благоразумие взяло верх. Капитан повернулся и подозвал привратника.
   - Откроешь боковую дверь в башне. Этим господам срочно нужно проехать.
   Привратник удивленно покосился на Мебиуса с Освальдом, но, не сказав ни слова, отправился отпирать дверь.
   - Следуйте за ним, - бросил капитан Мебиусу и скрылся в башне.
   За спиной заклинатели услышали глухой ропот тех, кого так и не пропустили. В тени привратной арки гулко разносился цокот копыт двух лошадей. Древние каменные стены действовали угнетающе, а большие зарешеченные ворота впереди наводили на размышления об осадах. Привратник зазвенел ключами. Вытянул из связки один из них - большой и ржавый. Поелозил им по металлу, пытаясь найти скважину. Затем что-то щелкнуло, и дверь с легким скрипом открылась наружу.
   - Как по мне, так глупо сейчас в Исс соваться, - бормотал солдат себе под нос. - А ну как война нагрянет...
   Мебиус пропустил мимо ушей эти опасения и выехал по ту сторону ворот. Привратник еще проворчал что-то напоследок и захлопнул дверь за выехавшим из-под арки Освальдом.
   - Зря я вас послушал, коллега, - мрачно произнес Освальд. - Вам уже не стать первым помощником, а мне, соответственно, вторым. Вы провалили задание, и Теранис решил избавиться от нерасторопного заклинателя. А вы и меня следом потащили.
   Мебиус покосился на спутника. Похоже, Освальд все-таки не был смельчаком. Его пугали предстоящая война и самоубийственная миссия. Впрочем, не настолько, чтобы ослушаться приказа магистра.
   - Поберегите нервы, Освальд. У Тераниса есть... особые причины мне доверять. Я не в праве рассказать вам все, но, поверьте, нас не послали бы на убой.
   - Надеюсь, вы правы, хотя и не могу представить таких причин, - все так же мрачно отозвался Освальд.
   В отличие от настроения старшего исполнителя, погода изменилась. В прорехах облаков проступило ярко-синее небо, кое-где проглядывало солнце. Оно уже не могло согреть замерзающую землю, но придавало увядающему сонному миру особенную прелесть. Дорогу вплотную обступили тонкие янтарные сосны, не теряющие темную зелень колючих крон даже зимой. Между ними пылали желтые и красные лиственные костры, превращенные выглянувшим солнцем в золото и янтарь.
   В воздухе ощутимо потеплело и кони, в отличие от хозяев, взбодрились, перешли на легкую рысцу. А заклинатели думали каждый о своем. Мебиус - о заклятии Тераниса и наглом воре. Освальд - о таможенной приграничной крепости, стоящей почти в дне пути к западу.
  

День олова

   С самого утра Ани мучила мигрень. Но она ни слова не сказала Дже - единственному человеку, который мог бы без ее ведома вызвать лекаря и заставить императрицу выпить нужное лекарство. Тереза никогда ничем не болела и ни на что не жаловалась. И ее внучка не может себе позволить такую слабость. Императрица обязана быть безупречной. Даже любовные похождения бабки делали ее в глазах подданных сильнее - каждый новый любовник ревниво и придирчиво обсуждался в самой бедной хижине королевства. И практически всем им выносили приговор: "Поиграется, и в отставку". При Терезе эта фраза стала почти поговоркой. Мужчин она меняла, как платья, и это воспринималось, как очередное проявление ее силы.
   Ани сильно потерла виски. Не помогло. Боль не проходила. Значит, придется с ней мириться. Антания искренне пожалела, что не может опустить многострадальную голову на подушку и забыться сном. До встречи с послом Аджара оставался какой-то час. И отменять ее Ани не хотела. Октавий Серен долго хитрил и отговаривался, ссылаясь на плохое самочувствие. Но прошлым вечером заявил, что с радостью встретится с Ее величеством императрицей Исса. Дже ожидал от встречи подвоха, и Ани была полностью с ним согласна. Если раньше посол Аджара отказывался от аудиенции, ожидая указаний из Аджа, то его согласие могло означать только одно - Аджар решил, что достаточно укрепил свои позиции, чтобы официально объявить Иссу войну. Либо, это будет ультиматум, условия которого невозможно выполнить. Антания сжала в руке тонкую серебряную подвеску с изумрудами. Металл и камни приятно холодили ладонь, но облегчения не приносили.
   В новые покои Ее величества тихонько вошли Дария и Прима. Им предстояло одеть императрицу к предстоящей аудиенции и сделать ей прическу.
   Лишь недавно пришедшая из Ватриана мода требовала сменить легкие тоги на тяжелые платья с высоким лифом. Нижнее платье, верхнее платье, подвязки, ленты, покрывало. Все это расшито золотом, драгоценными камнями и мехом. Антания каждый раз чувствовала, что задыхается в этом ворохе великолепия. Но именно сейчас официальное одеяние было необходимо как никогда. Посол Аджара должен почувствовать, что Исс не сломлен и не напуган оскаленной пастью волка с белой тенью. Она все еще императрица свободного государства, и она готова идти до конца. Собрав волю в кулак, Ани дождалась окончания церемонии облачения. Дария аккуратно расчесала длинные каштановые волосы императрицы, и принялась за сложную высокую прическу с обилием шпилек и лент. Скоро волосы засияли драгоценностями не хуже тяжелого платья. А голова разболелась сильнее. Пока Дария возилась с прической, Прима "украсила" лицо Антании. Ани, правда, такое украшение не нравилось. Из зеркала на нее смотрела смертельно-бледная девица с горячечным румянцем на щеках и темными, словно запавшими глазами. Впрочем, многим модницам это нравилось, так же как и некоторым мужчинам.
   - Вы еще прекраснее, чем всегда, Ваше величество, - сухо заметил Дже, неслышно зашедший в новые покои императрицы.
   - Я надеялась, что в похвалах моего первого советника будет меньше иронии, - Ани сделала вид, что сердится.
   - Прошу прощения, Ваше величество, я даже не думал доставить вам неудовольствие своей искренней похвалой, - голос Дже был все так же бесстрастен, но Антания чувствовала скрытый за напускным спокойствием смех.
   Ани попыталась надуться, но макияж и прическа так стягивали лицо, что выразить монаршее неудовольствие в полной мере не удалось. Впрочем, несмотря на ироничные похвалы, первый советник тоже оделся соответственно поводу. Длинный серебристый камзол со вставками черного бархата. Пуговицы и вычурная цепь советника на шее мерцали серебром и сапфирами. Дже готов к бою за Исс.
   Ани медленно поднялась с кресла. Выглядело это, должно быть, величественно. Однако императрица и не смогла бы сделать ни одного резкого движения в тяжелом парадном облачении. Дженарио склонился в неглубоком поклоне и протянул руку с наброшенным на нее плащом, на которую императрица с благодарностью и оперлась.
   - Он уже здесь, Дже? - тихонько спросила Ани у своего советника, когда они вышли за дверь ее новых покоев. Последовательницы, как им предписывалось этикетом, зайдут в Коронный зал позже. Гостю полагается оказать знаки почтения. Нужно показать, что ему настолько доверяют, что встречаются с ним с глазу на глаз, без свиты. И все-таки Ани нашла способ не нарушить этикет, но показать "дорогому гостю", что никто ему здесь не доверяет и доверять не собирается. Она попросила присутствовать Астелу Марита, не входившего в свиту императрицы и не относящегося к охране дворца. Более того, присутствие маршала было призвано показать Аджару, что Исс готов ответить на агрессию в случае необходимости.
   Дже только кивнул. Он был сосредоточен и молчалив. Возможно, несколько минут назад советник позволил себе немного ослабить тиски непростых размышлений, но сейчас он вновь был погружен в мысли о предстоящем противостоянии.
   Коронный Зал встретил Ани торжественным провозглашением герольда:
   - Ее величество, императрица Исса, Антания Первая!
   Антания не любила эти громогласные церемониальные выкрики, но этикет есть этикет. А сейчас он важен как никогда. Ани прошествовала к своему трону, где ее уже ожидал, почтительно замерший Астела Марит.
   Похожий на подслеповатую мышь, Октавий Серен устроился на принесенном для него слугой кресле. Он активно изображал старого больного человека, укутавшись во всевозможные накидки, и время от времени надрывно кашляя в сухонький кулачок. Ани казалось, что подуй она на посланца Аджара, и тот улетит вместе с креслом. На самом же деле, избавиться от хитрого человечка, не страдавшего ничем, кроме разве что старческого несварения, было не так просто.
   По этикету Серену положено было встать и выразить свое почтение императрице глубоким поклоном, однако он лишь обозначил поклон, не сходя с кресла. Впрочем, тут же согнулся от приступа тщательно нагнетаемого кашля.
   - Прошу прощения у Ее величества, - Серен промокнул несуществующие слезы краешком одной из накидок, - я с радостью приветствовал бы прекрасную императрицу Исса так, как подобает, но, увы, моя болезнь не позволяет мне придерживаться церемоний.
   - Что ж, из сострадания к вашим болезни и возрасту, посол, мы дозволяем вам сидеть в нашем присутствии, - Ани не удержалась от маленького укола. - Но, несмотря на наше к вам расположение, мы желаем знать, какие намерения у нашего соседа Аджара, и почему несколько военных корпусов были сосредоточены несколько дней назад на наших северо-восточных границах.
   Ани в упор посмотрела на посла, но тот не только не опустил блестящих глазок, но еще и улыбнулся в ответ.
   - Конечно, Ваше величество. Я уполномочен вести с Вами переговоры от имени Аджского королевского двора. Но сначала, позвольте преподнести Вам небольшой подарок, призванный укрепить наши дружественные намерения.
   Дружественные намерения?! Ани ушам своим не поверила. Дже рядом напрягся, как хищник, учуявший противника. К Серену тем временем подошел низкорослый слуга-лидиец, и с поклоном вручил ему полированную шкатулку из красного дерева. Посол с довольной улыбкой откинул крышку. На алом бархате мерцало золотом витое ожерелье. Молочно-белые камни с ярко-красными узорами в глубине. Тайрилы добывались только на востоке и стоили целое состояние. Но у Аджара были свои тайриловые копи на севере. Небольшие, но их вполне хватало, чтобы королевский двор Аджа не знал недостатка в таких украшениях. И все же, этот дар был более чем щедрым. Справа от тронного возвышения тихо ахнул кто-то из последовательниц. Ани была так сосредоточена на разговоре с послом, что пропустила момент, когда девушки зашли в зал.
   - Мы еще не услышали ваших объяснений, посол. Не кажется ли вам, что это несколько преждевременный дар?
   - Ваше величество, мой король особенно настаивал, что этот дар не должен повлиять на Ваши решения. Он ничего не означает. Это просто подарок.
   Ани очень сомневалась, что "подарок" ничего не означает, но не принять его она не могла. Дже кивнул Агате, стоявшей ближе всего к тронному возвышению. Девушка подошла к Серену и с поклоном приняла шкатулку. Затем она вернулась на свое место, с величайшей осторожностью держа перед собой драгоценный дар. Ани даже стало жалко последовательницу. Стоять с тяжелой шкатулкой на вытянутых руках в течение всей церемонии наверняка было тяжело.
   - Мы благодарим короля Аджара за столь щедрый дар, но мы все еще ждем объяснений, - Антания не собиралась таять от вида драгоценностей.
   Посол склонил голову, будто задумавшись.
   - Сейчас эти несколько корпусов на границе всего лишь гарант нашего спокойствия. В последнее время в Аджаре стало слишком много контрабандистов. И в районе Варны расположены самые удобные их тропы. Наши войска сосредоточены там лишь затем, чтобы перекрыть дороги тем, кто беззаконно проходит на земли Аджара. Впрочем, я не только потому предстал перед Вами, Ваше величество, чтобы успокоить Вас относительно наших войск. Мой король направил меня сюда с целью предложить Иссу альянс в эти тяжелые времена. У нас есть три условия, согласившись на которые, вы получите сильного союзника и, что более важно для Исса, дешевое зерно.
   Посол замолчал, склонив голову на бок.
   - Мы слушаем, - разрешила Ани.
   - Аджар предлагает Иссу союз. Не просто союз двух государств, но союз двух монархов, - Ани промолчала, хотя такой поворот удивил ее не меньше, чем сдавленно пискнувшую Дарию. - Как вы знаете, у короля Даниэля есть неженатый наследник. Он молод, но уже сейчас видно, что он вырастет великим человеком. Мы знаем об Исских обычаях, и согласны на то, что наш наследный принц будет придерживаться своей роли. Он не будет претендовать на Исский престол, и останется принцем-консортом до конца своих дней. Но чтобы быть уверенными в том, что династия не прервется, мы ставим одно небольшое условие. Если в этом браке не будет детей, приц-консорт наследует престол в случае смерти императрицы.
   - Ваш принц не может иметь детей? - осведомился Дже. Он был бледен, но спокоен.
   - Это оскорбление, советник, - маленькие глазки недобро сверкнули на Дженарио. - Но мы уверяем, что у принца Октавио будет много отпрысков со временем. Более того, ради союза, способного скрепить дружбу между нашими странами, мы согласны на осмотр принца королевским лекарем Исса. Нам однако же, необходимо некоторое подкрепление дружественных намерений со стороны наших соседей. Мы просим немного. Всего лишь выделить нам в пользование город Бизант на десять лет. За соответствующую плату, разумеется. И предоставить нашей купеческой гильдии исключительное право торговли ввозимыми товарами на территории Исса.
   Посол замолчал, а Антания начала задыхаться. Тяжелое платье вдруг показалось ей пыльной горой, давящей на плечи, на грудь, пытающейся задушить свою владелицу. Принцу Октавио было неполных десять лет. И Аджар сделает все, чтобы она не дожила до того возраста, когда он сможет.... Ани слегка замутило. Она не могла себе даже представить зачатие ребенка от мальчишки, который ей в младшие братья годится, если не в сыновья. Отдать Бизант, и уступить исключительное право Аджарской гильдии купцов на ввозимые товары было немыслимо. Лет через десять Исс превратится в придаток Аджара, а потом и вовсе исчезнет со всех карт, как самостоятельное государство. Но отказаться означало войну. Войну, которая начнется уже завтра. И очень может быть, Исс уже в следующем году станет частью Аджарской империи. Только крови прольется больше. И еще зерно. Аджар предлагает зерно, которое так необходимо сейчас Иссу. Ани заставила себя поднять глаза на Серена.
   - Нам необходимо подумать. Через несколько дней мы сообщим о своем решении на аудиенции.

***

   Корнет Дариус (Данер успел подслушать, как его зовут сослуживцы) сидел, укутавшись в плащ, и пытался курить трубку. Это у него плохо получалось, - трубка чадила, заставляя неопытного курильщика кашлять, и корнет злился на весь мир. Данер уже целые сутки дожидался, когда представится удобный момент, и можно будет заговорить с юношей без посторонних ушей. Наконец, этот момент настал. Дариус остался дежурить у костра. Кто-то нес дозор во внешнем круге, кто-то отправился патрулировать окрестности. Старший офицер отлучился куда-то - не иначе по своим надобностям.
   Данер слегка пошевелил затекшими от веревок руками, и осторожно позвал:
   - Корнет Дариус...
   Юнец оторвался от своего трудоемкого занятия и уставился на Данера, как на диковинного зверя.
   - Я хотел бы поговорить с вами, милорд. Но мне не хочется, чтобы нас слышали ваши сослуживцы, они не внушают мне доверия, особенно, старший офицер.
   Корнет открыл рот, снова закрыл его, словно рыба, вытащенная из воды, наконец, взял себя в руки и выдавил:
   - Чего тебе?
   Впрочем, от Данера не укрылось промелькнувшее на лице собеседника одобрение. Видимо, помогло упоминание ненавистного офицера.
   - Я устал..., - Данер сделал проникновенную паузу, - я всю жизнь шпионил для кого-то, притворялся, скрывался в тени. И только теперь, когда мне грозит смерть, я понял, что потерял. Я не хочу уходить, не сделав добро хоть кому-то. Ты славный парень - храбрый и умный. Твой командир недооценивает тебя, - вор мысленно пожал себе руку, увидев, как расцветает корнет. Он еще не готов был довериться "шпиону", но уже хотел услышать продолжение. - Кроме того... ты напоминаешь мне сына, моего сына, который не дожил до года. Сейчас ему могло быть столько же, сколько и тебе.
   Данер снова нагло врал на пределе, но надеялся, что двухдневная щетина, усталость и грязь делают его гораздо старше, чем он есть. Впрочем, корнет не издал ни звука, будто завороженный, слушая пленника.
   - Я хочу показать тебе, где спрятаны карты - карты, где отмечено расположение военных корпусов Исса. В этом же тайнике хранятся пароли и отзывы. Мне это уже ни к чему, а тебе они могут помочь. Тебя вполне возможно, повысят по службе, заметит король, тебе уже не нужно будет терпеть унижения этого офицера-выскочки. Если ты расскажешь хоть кому-то из товарищей, твоя удача уплывет в руки другим. Но чтобы добиться успеха, тебе придется незаметно вывести меня из лагеря. Мы поедем на лошадях, иначе меня успеют хватиться, и тебя посчитают предателем. А так, мы успеем вернуться и привезти с собой карты.
   - А..., - корнет впервые решился что-то сказать, - а почему бы тебе просто не рассказать мне, где спрятаны карты?
   Протест был слабым, скорее похожим на отказ девицы, которая не прочь потерять девственность. Данер почувствовал это и надавил сильнее:
   - Не могу... я помню дорогу, но не смогу объяснить словами. Это сделано специально, чтобы я не выдал эту информацию под пытками. Если ты сейчас откажешься, я уже не помогу тебе, - Данер заметил, что корнет все еще колеблется, и прибег к последнему аргументу. Он торопился, зная, что в любую минуту кто-нибудь может подойти к костру, - Неужели ты боишься связанного пленника?
   Уши Дариуса запылали, а сам он вскочил и потянулся к мечу. Еще бы, такое оскорбление!
   - Я не боюсь тебя, грязный шпион!
   Какой пафос! Где рос этот щенок? Не иначе во дворце. Данер усмехнулся уголками губ.
   - Простите, милорд. Я не хотел вас обидеть. Просто эта нерешительность отнимает ваше драгоценное время...
   - Вставай.
   Меч Дариус убрать и не подумал. Неужели он собрался драться со связанным пленником? Или просто проткнет обидчика?
   - Иди, - корнет подтолкнул Данера плоской стороной меча. Вор послушно пошел. Юнец делал натуральную глупость. Если уж и стоило сбегать, то перед самым рассветом, а не теперь, когда кто-нибудь в любой момент мог вернуться к костру и поднять тревогу. Но с вооруженным дураком не поспоришь. А Данеру хуже точно не будет. Либо он успеет отделаться от корнета и сбежать, либо его снова поймают, и все вернется на круги своя.
   Шли они в основном в тени чахлой растительности, стараясь избегать пятен света от полной луны. "Хоть что-то умное придумал", - отрешенно размышлял Данер по поводу корнета. Наконец, Дариус остановился.
   - Ойр! - позвал он тихим голосом. Кусты вверх по склону затрещали, из них выбрался оседланный конь.
   "Оставляют коней гулять где попало, а потом удивляются, что бундо их воруют", - Данер покачал головой. Слава Созерцателю, в темноте этот жест не был виден. Иначе Подземный знает, на что еще мог обидеться корнет.
   - Милорд? Мы поедем на одном коне?
   - Нет. Ты пойдешь впереди. А потом я оглушу тебя и привезу в лагерь. Как будто ты попытался сбежать. Тебе хуже не станет, зато, если кто-то хватится нас, никто не будет подозревать меня в пособничестве.
   "Вот ведь жук! Я-то, дурак, считал его наивным. Впрочем, если все сложится как надо, хитрый план юного корнета, ему уже не пригодится". Данер уверенно зашагал вперед, не забывая периодически оглядываться в поисках ориентиров.
   Было холодно. От дыхания людей и лошади валил пар, но Данер быстро согрелся. Он почти бежал по каменистой тропе, уводя корнета все дальше от военного бивака. На ходу он вытягивал из крошечного кармана на внутренней стороне брюк тонкое, лишенное рукоятки лезвие с плоской пробочной крышечкой, предохраняющей от случайных порезов на брюках и теле. В действии этот инструмент был совершенно незаметен, зато им удобно было перетирать веревки на руках, чем Данер уже не раз пользовался.
   В чахлом подлеске у кромки болота Данер остановился. Огляделся, словно разыскивая ему одному известные ориентиры. Вор действительно искал знакомое место - то, где он перед поимкой зарыл свои пожитки. В темноте корнет не узнал окрестности, но даже если бы он мог их вспомнить, память такая штука, что самые неприятные моменты тускнеют и со временем стираются, если специально не держать их в голове. Наконец, Данер определил куда идти, и начал продираться через подлесок. Дариус осторожно пустил коня следом.
   - Это... здесь? - спеси у корнета поубавилось, зато поселилась неуверенность в правильности поступка.
   - Здесь, здесь, - Данер распиливал последние волокна веревки. Впрочем, до конца так ее и не допилил - разорвать ее теперь было не сложно, а необходимость создавать видимость связанных рук пока не отпала. - Вам придется самим откопать карты, милорд. Мои руки, как видите, связаны за спиной. Дариус явно был не в восторге от такой перспективы, он помедлил, недовольно глядя на пленника сверху вниз. Но выбора и правда не было. Корнет нехотя спрыгнул с коня и подошел к Данеру, все так же держа перед собой меч.
   - Где копать? - недовольно осведомился он.
   - Тут, - Данер указал на землю прямо перед собой.
   - Встань впереди, чтобы я тебя видел, - скомандовал Дариус. Вор пожал плечами и прошел немного вперед.
   Юноша присел на корточки и принялся разрывать землю мечом. "За такое обращение с оружием тот офицер, наверное, убил бы подчиненного, - Данер скривил губы в ухмылке, - хотя, теперь ему не придется мараться". Вор не стал дожидаться удивления спутника, когда тот обнаружит разве что мешочек с деньгами и кинжал, посильнее дернул веревку, и пока корнет не опомнился, навалился на него всем своим весом. От удара и неожиданности Дариус выронил клинок и принялся барахтаться, как котенок в бочке с водой. Данер хладнокровно сжимал хватку вокруг его шеи. Наконец, корнет затих. Смерть сделала его черты более аристократичными, луна выбелила кожу.
   - Прости, милорд, - ухмыльнулся Данер, - против тебя лично я ничего не имел, но тебе хватило глупости попасться мне на пути.
   Вор отыскал оставленные им пожитки, отловил коня.
   - Ну, дружок, будешь тоже зваться Айре. Только теперь я так не ошибусь. Или уши тебе заткну, или не буду ошиваться рядом с аджарскими вояками.
  

***

   Гончая дышала тяжело, но ровно. Рана затягивалась неохотно. Но животное явно шло на поправку. Опалесса никогда не сталкивалась с исцелением ран у зверей, но предполагала, что это примерно то же, что и с людьми. А эту науку она знала отлично - летучие мыши изучали ее по старым фолиантам, - иногда, во время обучения в Неизвестном доме, Опале казалось, что будь у нее возможность выбирать, она предпочла бы стать целительницей, а не убийцей. Но такие мысли приходили лишь на миг, и сразу же изгонялись поганой метлой.
   Опала осторожно погладила теплый поджарый бок собаки. Зверь был привязан к толстой кости в основании маленького шатра убийцы, но все еще представлял собой опасность. Гончая тихо угрожающе заворчала, задрожав всем телом.
   - Тихо, тихо. Я тебя не обижу, - Опалесса на всякий случай убрала руку и подвинула поближе к собачьей морде кусок свежего мяса. Но гончая не притронулась к угощению, пока девушка не отошла на приличное расстояние. Собака все еще не могла ходить или сидеть, поэтому она принялась лежа облизывать лакомство, потом захватила его поудобнее и со смаком принялась разгрызать вместе с костями.
   - Хорошо, раз так, я буду постепенно подходить к тебе на шаг. Когда-нибудь, ты привыкнешь, - пообещала Опалесса.
   - Все еще возишься с этим отродьем? - сзади бесшумно подошла Цидария.
   - Да... она уже не отказывается есть, - поделилась Опала.
   - Ну..., я только предполагаю, но если бы я голодала неделю, я бы тоже поесть не отказалась, - сарказма в голосе бывшей императрицы хватило бы на троих.
   Бывшая убийца промолчала, потом повернулась к Цидарии:
   - Скажи, с тобой бывало здесь так, что ты вдруг слышала голоса тех, кто остался там... в Иссе?
   Цидария улыбнулась - тепло и мечтательно, впервые с тех пор, как Опалесса увидела ее. На миг Опале показалось, что она увидела ту самую Цидарию, про которую любила слушать рассказы наставницы.
   - Иногда, бессонными ночами мне слышался голос Валентина, я даже слышала, как он пел.... Но со временем я забыла его. Через пару сотен лет, возможно, и ты забудешь, как звучали голоса родных тебе людей.
   - Но это... это не было моей памятью. Я действительно... слышала их, и еще, как будто... в этот самый момент я почувствовала..., - Опалесса пыталась подобрать правильные слова, - словно кошка мурлыкала рядом со мной, и как будто она лизнула мою щеку...
   Опале стало неловко от странных откровений, но Цидария не торопилась смеяться над глупыми фантазиями девчонки-убийцы. Она задумалась.
   - Иногда сюда попадают извне звуки, слова или даже люди...
   - Как я? - заинтересовалась Опалесса.
   - Нет. Они никогда не остаются. Проходят тенями по горизонту, и исчезают, как тот... вор.
   Опала вспомнила странную встречу. Невысокий парень с пристальным взглядом - стройный, но не слишком худой. Ничем не примечательная внешность, хотя девушкам наверняка нравится.... Он сам не знал, как здесь оказался. Он подарил и сразу отнял надежду вернуться. Бывшая убийца вздохнула.
   - Значит, мне показалось... или это просто солнечные лучи в камере.
   - Что? - удивилась Цидария.
   - Эм...я сама никогда не бывала в камерах, - покраснела Опала, - но видела маленькие окошки над землей. И подумала, что то, что мы слышим и видим, может быть, похоже на солнечный свет, который пробивается сквозь решетки на маленьких окнах. Голоса и образы - это то, что приходит сюда из Исса, но мы можем только видеть или слышать их. А сами никогда не вернемся туда. Как узник не волен выйти из своей тюрьмы, но каждый день видит лучи солнца и слышит голоса улицы.
   - А ты правда была убийцей? - прищурилась бывшая императрица. - Очень уж ты сейчас напомнила мне Валентина.
   Опала почувствовала, как пылают уши, и поспешила сменить тему:
   - Мне надо заготовить мяса для Агни.
   - Ты этой твари и имя уже дала? - Цидария неодобрительно покачала головой.
   - Я думала всем питомцам дают имена...
   В ответ бывшая императрица только фыркнула, словно от смеха, развернулась так, что крылья обдали Опалессу горячим ветром, и пошла в глубь лагеря. Опала уже привыкла к неожиданным выходкам Цидарии, а на ее сарказм не обижалась никогда. Девушка просто улыбнулась и занялась подготовкой к маленькой охоте. Она считала, что брать из общих запасов еду для гончей не слишком хорошо, поэтому убивала небольших тварей сама, разделывала их и отдавала это мясо Агни.
   Опала привязала к поясу свой костяной нож, захватила кожаную сумку для мяса, и направилась к выходу из лагеря. Уже у самых ворот ее окликнула Тала. Первая императрица держала что-то в длинной когтистой руке.
   - Я вспомнила наш разговор, Опалесса. Я знаю, что все мы - мертвы, и уже ничего не сможем сделать, чтобы понять, где мы и почему мы здесь. Но я почему-то уверена, что ты еще сможешь вернуться, а значит, у тебя есть шанс. Это я нашла в пустыне во время одной охоты. Уже давно, но тогда мне не было надобности делиться с кем-то своей находкой. Возьми.
   Тала протянула свою находку Опалессе. На когтистой ладони лежал кожаный лоскуток со странными, словно нарисованными детской рукой символами. Опала взяла кусочек кожи. Сверху полукруглый камень с глазом испускал какие-то лучи, а перед ним, словно в картине создания мира выстроились фигурки людей и животных. Ниже точно такие же лучи исходили от фигуры какой-то птицы. Но фигурки уже были странно деформированы. Крылья, рога, когти, измененные пропорции тел.
   - Это..., - Опалесса ощутила странную причастность к рисункам, - это ведь похоже на то, что произошло с вами...
   - Вот именно. Только я не могу понять, что это значит. Может, у тебя лучше получится отгадать эту загадку.
   - Я постараюсь, - пообещала Опалесса.
   Тала кивнула и, развернувшись, молча пошла к их общему с Терезой шатру. Опала еще постояла, глядя вслед бывшей императрице, а потом направилась в пустыню. Кожаный лоскуток она спрятала под тунику, которую старалась поддерживать в сносном состоянии.
   Сегодня далеко идти не пришлось. Почти рядом с лагерем выискивали добычу несколько ящерок размером с пони. Опала выбрала ту, что поближе и нацелилась попасть в шею с одного удара. Но твари что-то почувствовали. Все шипастые головы повернулись к охотнице. Секунду ящерки словно принюхивались, и тут же с места рванули прочь. Сильные задние лапы легко несли их по пустыне. Опалесса попыталась не отстать, жалея, что не захватила копье, но очень скоро поняла, что не выдержит бешеного бега. Она резко остановилась и села на обожженную землю, успокаивая бешено колотящееся сердце.
   Ящерок уже было почти не видно на багровом горизонте. Зато внимание Опалессы привлекло другое зрелище. По пустыне, спотыкаясь, бежал человек - мужчина в странном одеянии - длинная черная роба летела за ним, словно плащ. В седой шевелюре поблескивала лысина, морщинистое личико источало ужас и скорбь. Опала вскочила на ноги и бросилась в сторону нового пришельца. Может быть, хоть этот человек поможет ей понять, как и почему она оказалась здесь. Тала подарила Опалессе новую надежду, и девушка не собиралась от нее отказываться.
   Наперерез мужчине по черной обугленной корке земли мчалась свора гончих. Они чуяли поживу. А Опала чувствовала, что не успевает. Она снова побежала, но до гончих и их жертвы было слишком далеко. Человек коротко взвизгнул и упал, и гончие победоносно взвыли.
   "Вот твари! - зло подумала Опалесса. - Только троньте его!" В ней говорило отчаяние оттого, что она не сможет спасти несчастного и потому, что вновь решение загадки этого места ускользало из рук. Когда Опала добежала до места, где упал мужчина, там не было ничего. Собаки рыча отволакивали то, что смогли урвать. Остальное сразу рассыпалось пеплом.
   Впрочем, в пепел обратилось не все. Опалесса заметила, как на черной корке земли что-то блеснуло. Девушка присела на корточки рядом с находкой. Пустая оправа для камня на золотой цепочке, а совсем недалеко от нее - кожаный лоскуток. Опала протянула руку и подобрала находки. На кусочке кожи было что-то неумело нацарапано. Бывшая убийца пригляделась - рисунок тот же, что и на том кусочке, который дала ей Тала. Только внизу подпись, похожая на аджарский шифр: "Не прикасайся к камню, ибо он забирает душу".
  

***

   Вито был доволен. Неплохой навар за одно утро, и в придачу ценный пленник. Он постарался разместить султана со всеми возможными для пленника удобствами, и не его вина была в том, что в трюме бегали крысы, обшивка местами протекала, да и уборка там в последний раз делалась прошлым хозяином судна. Вито повертел в руках свою старую шляпу, истертую по краям и пришедшую почти в полную негодность. Ее он уже почти не носил из боязни, что она окончательно порвется. Теперь-то он за все отыграется. Теперь пришло его время. К Подземному все эти годы мелких нападений на захудалые купеческие суденышки. Годы неудач, насмешек и пьянства. Теперь он станет настоящей грозой Золотого. А может, чем Подземный не шутит, и в других морях наведет свои порядки. Сколько же запросить за этого султана? Говорят, в лидийских сокровищницах спрятаны несметные богатства. А за своего правителя они наверняка готовы будут отдать все, что он попросит.
   Вито неторопливо прошелся вдоль фальшборта, вспоминая свою славную победу. И тут ему в голову пришла остроумная идея. Надо поговорить с пленником, и показать, что он, Вито, тоже умеет вести светскую беседу. Он не только гроза морей, но еще и очень обходительный малый. Султан вернется домой и расскажет всем, что вел с похитителем умные разговоры. И, чем Подземный не шутит, Вито прославится как грозный, но обходительный пират. Это могло бы помочь и с женщинами, с которыми у Вито не складывались отношения уже очень давно. А если уж быть совсем честным, то с тех пор, как он вступил в пору зрелости и заинтересовался противоположным полом.
   Капитан пиратского корабля поправил камзол, осторожно нахлобучил ветхую шляпу, и гордым шагом (по крайней мере, ему самому очень хотелось в это верить) направился в трюм к пленнику. Внутри оказалось так темно, что пришлось на ощупь разжигать отсыревший факел. Вито выругался, но тут же сильно прикусил губу. Он должен быть обходителен и вежлив, а выкладывает весь свой арсенал грязных ругательств прямо перед пленником. Да еще этот дерьмовый факел! Надо заставить команду вылизать весь трюм и зажечь факелы. Устрашение пленников - это хорошо, но выставлять себя дураком он больше не может позволить. Вито еще раз выругался, но теперь уже шепотом. Все это время султан не произнес ни слова. Капитан даже начал побаиваться, не подох ли еще изнеженный пленник. Но султан и не думал умирать. Он сидел в странной позе - ступни поджаты под себя, а колени торчат в стороны. Глаза были закрыты.
   - Спишь что ли? - окликнул пленника Вито, но, спохватившись, добавил. - Твое величество....
   Султан открыл глаза, но не произнес ни слова.
   - Обижаешься? - с пониманием закивал капитан. - Я тебя понимаю, твое величество. Только мне ж по-другому нельзя. Я пират, вы - добыча. А с добычей, знаешь, тоже церемоний не разводят. Ты еще спасибо скажи, что я друзей твоих пощадил. Это я, можно сказать, добрый был.
   Султан бросил на собеседника взгляд, в котором читалось обещание жутких глубин мира Подземного, или кто у них там, в Лидии главный по грешникам? Вито, впрочем, не сильно испугала такая перспектива, так же как и гнев пленника. Он успел привыкнуть к самым страшным проклятьям, которыми осыпали его жертвы.
   - Трудно, наверное, быть султаном, - сочувственно продолжил он, - все от тебя чего-то хотят, чего-то требуют. И страной им управляй, и денег дай, да еще и похитить норовят, заговоры плетут. Вот если б я был султаном, я б показал всем этим..., - Вито задумался, вспоминая умное слово, когда-то слышанное в порту, но так его и не вспомнил, - крестьянам и... господам. Я бы прижал их всех к ногтю, да так поджарил им пятки, чтобы они и пискнуть не смели.
   Вито даже слегка увлекся, представляя в красках свое султанство. Поэтому не сразу заметил, что пленник смотрит на него своими темными глазами. И, похоже, вместо того чтобы испытывать удовлетворение от общения с умным собеседником, старается сдержать смех. Вито озверел. Мало того, что его выставили посмешищем, когда он в темноте зажигал факел, так еще и этот султанишка насмехается над ним, будучи за решеткой в сыром и грязном трюме. Ладно! Он еще покажет этому гаду, кто здесь главный. Капитан наклонился к прутьям решетки, за которой сидел пленник и, очень стараясь говорить спокойно, произнес:
   - Я ведь могу и не брать выкуп. Пущу тебя на корм акулам, и никто даже не узнает, как бесславно подох их султан.
   Пленник продолжал смотреть на пирата совершенно спокойно.
   - Ална забирает смелых воинов к себе в райские сады, где прекрасные девы играют и поют, услаждая воителей и даря им любовь, которую вряд ли изведаешь на земле. И ты думаешь, я боюсь умереть?
   Вито не нашел, что сказать в ответ, кроме:
   - Посмотрим...
   Ударил по железным прутьям с такой силой, что эхо заметалось по трюму, и в бешенстве вышел на палубу. Правда, и то, что он там увидел, не смогло его порадовать. Справа по борту приближался ощетинившийся метательным и таранным орудиями корабль. Чуть дальше за ним пряталось торговое судно из Ватриана. Сами купцы обычно не представляли угрозы, но вот их охранники, нанятые в разных портах могли не только поспорить с пиратским кораблем, но и затопить такую посудину, которая имелась у Вито.
   - Марк! Бушприт тебе в глотку! Лево руля!!! - заорал Вито, верно оценив обстановку не в свою пользу. - Налечь на весла!
   Команда, впрочем, и без командира деятельно носилась по палубе, занимая свои места, и готовясь к бою, или, если удастся, к побегу. Если во время "штиля" этих морских крыс нужно было собирать вместе и заставлять слушаться приказов капитана, то теперь, когда дело дошло до их драгоценной шкуры, они даже опережали указания сверху. К сожалению, наемники попались слишком принципиальные. Поняв, что пиратское судно готовится к бегству, они зарядили метательное орудие. Дружный град стрел обрушился на команду Вито, кое-кого ранив и даже убив. Капитан с тоской поглядел на захваченный корабль. Если бы там сейчас находилась полноценная команда, они справились бы и с охранником и с его трусливым нанимателем. Но, увы, несколько человек, выделенных из команды для управления "Слугой Созерцателя" никак не смогли бы помочь своему капитану.
   Корабль-охранник тем временем зарядил метательное орудие, и на "Морского волка" обрушился огненный дождь. Вито почему-то вдруг вспомнил, как любовно он подбирал имя своему кораблю, остановившись в итоге на слегка подхалимском, но, несомненно, очень гордом названии. Теперь это гордое имя стремительно превращалось в посмешище, и более того, в горящее посмешище. Команда пыталась залить огонь, Марк крутил свое колесо, но от него было немного толку. Несколько гребцов уже были убиты, кто-то метался по палубе, пытаясь сбить с себя огонь, но только поджигая все вокруг. Кто-то прыгал за борт. И среди всего этого кошмара Вито пытался придумать, как спасти если не корабль, то хотя бы свою собственную шкуру.
   Раздался оглушительный треск. Корабль противника ударил "Морского волка" тараном. В довершение всех неприятностей на палубу рухнула мачта, погребая под собой не успевших разбежаться пиратов. Вито помянул Подземного, уже понимая, что этот бой проигран. Он оглянулся на захваченное судно, где еще оставались союзники. "Слуга Созерцателя" быстро разворачивался, готовясь к бегству. Капитан бросился к борту, где висела одна из двух узких лодок. К счастью, она еще была на месте. Перерезал удерживающие ее канаты и собрался спуститься в нее сам. Но не успел.
   Вито почувствовал, как что-то острое разрывает спину, проходит насквозь, и выступает из груди. Он удивленно уставился на узкий кончик сабли, облитый чем-то красным, а в следующий момент скорчился от боли, когда оружие совершило обратный путь. Кровь толчками выплескивалась на драгоценный, пусть и старый камзол. Вито кулем осел возле фальшборта с одной единственной мыслью: "Так и знал, что рано или поздно эти крысы предадут своего капитана". Но жизнь преподнесла ему другой сюрприз. Над поверженным пиратским капитаном стоял его недавний пленник. Саблю он, видимо, подобрал рядом с кем-то из погибших пиратов.
   - Как...? - прохрипел Вито, сплевывая кровь.
   - Ты не достоин того, чтобы с тобой говорил султан, шакал. Мне помог Ална, когда что-то пробило потолок и сломало твою хлипкую клетку.
   - Мачта..., - усмехнулся бледный Вито, - это все проклятые наемники. Только что ты теперь будешь делать, султан? Они не станут брать пленных, а просто потопят корабль.
   - Для начала, - улыбка султана могла заморозить море до горизонта, - я заберу свой перстень.
   Он оглянулся, чтобы не попасться на глаза кому-нибудь из еще оставшихся на палубе пиратов, и осторожно наклонился к Вито. Брезгливо обшарил одежду, но ничего не нашел. Капитан, хрипло булькая, рассмеялся.
   - Надо... уметь хранить ценные вещи так..., чтобы они не достались врагу.
   Султан выпрямился и несколько секунд спокойно созерцал умирающего пирата. Потом снова улыбнулся и, быстро наклонившись, разрезал пояс. Лицо Вито исказила гримаса неудовольствия. Побрякушка не играла никакой роли теперь, когда он был при смерти, но неприятно было сознавать, что противник вернул ее себе. В следующее мгновение на свет явилось драгоценное кольцо. Султан одел его и гибким, почти кошачьим движением перемахнул через фальшборт в лодку. В другое время после такого прыжка он мог бы переломать ноги, но сейчас палуба гибнущего корабля была не так уж высоко над водной гладью.
  

***

   Ахмет внимательно просматривал строчки древних свитков, исписанных аккуратной вязью предыдущими хронистами. Он искал хотя бы намек на то, что такое этот золотой орел, и как на самом деле он появился во Дворце дворцов. Легенда легендой, но факты не помешают. Именно так сказал Джамад Сехрейн абу Саддиб, выслушав историю, рассказанную его племяннику хронистом. За последние дни Ахмет успел изучить столько свитков, сколько не прочитывал за последние годы. Но сосредоточить свое внимание на старых текстах было так же сложно, как сосчитать седые волоски в бороде пророка.
   Всего за несколько дней Дворец дворцов превратился в казарму, где слуги и вельможи не смели поднять головы и говорили исключительно шепотом. Зато марлаты чувствовали себя безраздельными хозяевами. Верховный визирь принял все обязанности султана, постепенно становясь единственной законной властью в Лидии. Ахмет знал, что Джамад в тайне вызывал к себе придворных, после чего кое-кто стал поговаривать о том, что Лидии не помешает сменить власть, что молодой и горячий султан не может управлять страной, как подобает. Что более мудрый и сведущий в политике и военном деле Верховный визирь гораздо лучше подходит, чтобы стать Солнцем Востока. Конечно, это были только тихие шепотки по углам, а сам Юкса марлат никак не проявлял явного желания захватить власть в отсутствие племянника. Более того, Джамад, казалось, прилагал все усилия, дабы найти султана, и был неподдельно раздосадован и на самого Аслана, и на марлатов, которые никак не могли обнаружить след Солнца Востока.
   Ахмет вздохнул. Он предпочитал политику, записанную красивой вязью на старых пергаментах, той, которая творилась здесь и сейчас. Но такова уж участь придворного хрониста, что он всегда находится в центре песчаной бури, рядом с султаном, и должен оставить свидетельства потомкам. Ахмет попытался сосредоточить внимание на древних строках, но какой-то шум вновь отвлек его от изучения текста. В огромной библиотеке Дворца дворцов всегда было пусто, и хронист долгое время оставался чуть ли не единственным ее посетителем. Теперь же, кто-то нарушил священную тишину, царящую среди запыленных свитков.
   Ахмета это встревожило, но выходить и показываться на глаза незваным гостям, чтобы выяснить, зачем они пришли, почему-то совсем не хотелось. Тем более, что один из голосов хронист узнал сразу, хотя говорил Джамад довольно тихо:
   - Я готов принять на себя бремя власти, если этот щенок не способен управлять страной. Я не должен спрашивать, но я спрашиваю тех, кому не безразлично, что станет с Лидией.
   - Ты все правильно делаешь, о, величайший. Аслан просто мальчишка, для которого страна и подданные лишь игрушки. Ты же умудрен опытом и по праву должен править в Лидии, - второй говоривший был Ахмету не знаком.
   - Не знаю, Саид. Иногда мне кажется, что я не справедлив к племяннику. Я не был рожден свирепым воином, но стал Юксой марлатом. Возможно, и он когда-то станет лучшим из султанов.
   - Ты прав, о, величайший. Но твой племянник сам показал, как он относится к своему народу. Он исчез, и ты знаешь, что сделал он это по своей воле. Достоин ли такой человек Лидии?
   - Что ж, он выбрал свой путь. Если он не вернется через три новолуния, я приму верховную власть и имя Солнца Востока.
   - Не проще ли было бы найти Аслана мертвым, о, величайший? Твой племянник явно решил стать безвестным странником, и, возможно, мы даже окажем ему услугу, показав людям его обезображенное до неузнаваемости тело.
   Ахмет закрыл ладонью рот, чтобы, упаси Ална, не издать ни звука.
   - Ты предлагаешь мне обманывать людей?! - в голосе Джамада звучал плохо сдерживаемый гнев.
   - О нет, всего лишь утвердить свои права в их глазах.
   - Я не пойду по этому пути, Саид. Я сказал свое слово. Мы будем ждать три новолуния.
   Ахмет перевел дух. "Шайча" оказался не только ужасен в гневе, но и справедлив. Возможно, стране и правда будет лучше под его правлением? Впрочем, хронист сразу отринул крамольные мысли. Лидия знала множество переворотов и захватов власти когда-то. Но даже в мыслях предавать своего султана Ахмет считал непозволительным.
  

***

  
   Вер кралась в темно-синем бархате дворцовой ночи. Это крыло она знала, как свое отражение. Здесь находились комнаты первого советника, жилые помещения фрейлин и новые покои Ее величества. Обычно, даже ночью коридор в этом крыле был освещен, бодрствовала охрана. Но, видимо, сегодня тут завелся хищник. Верния улыбнулась. Наконец, ей предстоит настоящая схватка. Быстро привыкнув к темноте, она замечала у стены неподвижно лежащие тела. Скорее всего, охрана даже не успела ничего сообразить.
   Слегка приоткрытая створка двери справа - совсем незаметно для обывателей (впрочем, в темноте они не заметили бы и коня), но для убийцы каждая мелочь может стать указателем. Вер тихонько скользнула внутрь, лишь немного приоткрыв дверь. И сразу получила первое подтверждение того, что не ошиблась, лишь на волосок уклонившись от стальной смерти, оставившей царапину на щеке и вонзившейся в дверь позади. Тихие вестники часто пользовались такими орудиями убийства в форме звезды. Но летучих мышей учили справляться и с более сложными приспособлениями. Черный силуэт на темно-синем фоне различить было непросто, но Вер не даром все эти годы тренировалась по ночам. Кроме того, она и сама успела переодеться в темную форму летучих мышей. В тонких бархатных штанах и рубашке, обшитых кожей с медными пластинками на запястьях, коленях и локтях, убийца чувствовала себя комфортнее, чем в платье последовательницы. Она скользнула в сторону от двери и от светового пятна. Черное пятно у противоположной стены тоже сместилось, только в другом направлении.
   Верния прижала руку к бедру, еле слышно щелкнула застежка. Из рукава в ладонь привычно скользнула тонкая рукоять кинжала. Смертельный танец начался. Мимо почти беззвучно пролетели еще две стальных звезды. В ответ Вер метнула пару тонких острых лезвия почти без рукоятей. Эти отравленные кинжальчики она носила в поясе, что входило в обычное снаряжение летучих мышей. Естественно, тихому вестнику такое оружие было безразлично. Тень изогнулась в длинном прыжке, уходя сразу от двух лезвий. Впрочем, убийца и не рассчитывала на мгновенную победу. Она наудачу метнула третий кинжал и, поудобнее перехватив свое основное оружие, быстро пробежала навстречу темному пятну, вставшему в стойку, больше похожую на позу испуганной кошки. Прямо перед самым лицом дугой пролетел высверк стали. Вер с полуоборота нырнула под руку нападавшему, но кинжал наткнулся на пустоту. Убийца встретила равного противника. Тихий вестник тоже понял, что ему противостоит кто-то, чье искусство убивать не хуже его. Он отпрянул в угол и затаился, решая, попытаться закончить задание или отступить. Впрочем, тихие вестники никогда не отступали, и тень снова атаковала. На сей раз, ухитрившись пролететь почти по потолку, и обрушившись на противницу сверху.
   Вернии пришлось прокатиться по полу, но она тут же вскочила и метнула в наглого соперника еще одно отравленное лезвие. Возможно, ей только показалось, но светлая сталь ушла в темноту, краем задев вестника. Правда, его движения никак не изменились, оставшись такими же стремительными и гибкими. Ничего, решила Вер, если лезвие хоть чуть-чуть оцарапало кожу, скоро он не сможет так же резво прыгать и бегать по потолку. Девушка мимоходом сдернула тяжелые портьеры и как сеть бросила их на противника. Тот увернулся, но, может быть, уже немного медленнее, чем обычно. Еще одна звездочка пролетела рядом, срезав тонкую прядку волос. Вер сквозь зубы помянула Подземного. Этому бою было еще долго до завершения.
   Внезапно убийца услышала негромкое рокотание, как будто что-то маленькое, но тяжелое катилось по полу. Она вспомнила, что тихие вестники часто пользовались металлическими шариками, которые бросали под ноги врагу. Значит, надо быть осторожнее. Вер отступила в дальний конец комнаты. Если повезет, тихий вестник и сам может попасть в свою ловушку. Нет, не попал. Небольшой темный силуэт снова оказался совсем близко. Верния прыгнула, взобралась на каминную полку, умудрившись ничего не уронить, и попыталась с размаху ударить противника тяжелым подсвечником. Как она и ожидала, тот ловко уклонился, и тут же чуть не напоролся на кинжал убийцы. Правда, все-таки в последний момент нырнул вниз, уходя от неприятной "встречи". В долгу тихий вестник тоже не остался, и Верния получила чувствительный удар по ногам, отчего пришлось практически упасть с каминной полки.
   Вер вскочила, готовая снова напасть, но противник исчез. Зато сзади горло сдавила тонкая, но очень прочная нить. Убийца попыталась достать тихого вестника локтем или ногой, но тот то ли удачно уворачивался, то ли как-то умудрялся душить жертву с расстояния. Верния отчаянным рывком попыталась развернуться, но только ощутила, как сильнее сдавливается нить.
   Внезапно, удушающая хватка ослабла, а в комнате стало светлее. Верния опустилась на колени, освобождаясь от удавки, и пытаясь отдышаться. Потом осторожно оглянулась. Тихий вестник корчился в предсмертных судорогах, а в дверях, ведущих в спальню, стоял советник Ее величества со свечей в правой руке. Левой, скрюченной, как птичья лапка, он сжимал воздух перед собой. Ночная сорочка как-то совсем не вязалась с Дженарио Фрата, но Вер сейчас было не до нее. Она вспомнила Неизвестный дом и встречу с заклинательницей, погибшей от рук своих же. Она тоже не прикасалась ни к людям, ни к предметам, но действовала на них так же, как если бы делала это. Тихий вестник еще пару раз дернулся на полу и затих. Дженарио Фрата опустил левую руку.
   - Любопытно..., я предполагал, что ко мне придут, но не думал, что стою так дорого.
   Вер поняла, что ее не собираются убивать так же, как тихого вестника, но все равно необходимо было уйти. Она рванулась к двери, ведущей в коридор, однако ее остановил окрик советника.
   - Я все равно уже знаю, кто ты. Но мне нужна твоя помощь чтобы убрать тело, и... я хотел бы кое о чем с тобой поговорить.
   Верния нехотя обернулась.
   - Никто не должен был знать, кто я. Мне придется уйти.
   - А никто и не узнает, - пожал плечами Дженарио Фрата, - я не настолько глуп, чтобы мешать тебе выполнять свои обязанности. Императрице нужна защитница, и я не могу допустить, чтобы она пострадала в момент смены убийцы. А теперь, помоги мне.
   Советник поставил свечу на каминную полку и наклонился к телу тихого вестника.
   - Мне всегда было интересно... - пробормотал Фрата, и сдернул с мертвого лица черный платок. В потолок узкими черными глазами уставился ничем не примечательный человек с Востока. "Маленький, незаметный, выносливый", - подумала Вер. Наставница именно так описывала тихих вестников. Их подбирали и воспитывали с младенчества. Впрочем, как и летучих мышей. Дети подобно самой Вернии, успевшей побродяжничать, встречались нечасто.
   Вер помогла советнику занести тело в спальню.
   - Ты должна знать устройство всех тайных ходов. Мой ведет к южной дозорной башне. Там есть удобный обрыв. Сейчас мы завернем этого доходягу в какие-нибудь мои вещи, и как следует их порвем. Думаю, городскую стражу не особенно заинтересует бродяга, по пьяной лавочке попытавшийся подойти к стенам дворца и упавший с обрыва.
   - Но его лицо..., - с сомнением произнесла Вер. Она предпочла промолчать о том, что знает еще два тайных хода из спальни советника. - И ваша одежда вряд ли подойдет для бродяги.
   - Насчет лица не беспокойся, бродяги бывают из разных стран, а вот насчет одежды ты, пожалуй, права. Придется изобразить лохмотья из этого его костюма. Только позаботься, пожалуйста, чтобы городская стража не нашла ничего из его богатого арсенала.
   Верния кивнула. Она быстро и умело обшарила всю одежду тихого вестника, достав оттуда оставшиеся метательные звезды, несколько кинжалов и трубку с отравленными иглами. Хорошо, что ее противник не успел применить это оружие во время боя.
   - Кстати, - советник уже натянул камзол поверх ночной сорочки, - а как ты узнала, что этот красавец во дворце.
   Такого вопроса Вер не ожидала. Она выпрямилась и посмотрела в глаза Дженарио Фрата.
   - А как вы узнали, что мы здесь, и что я не заодно с ним?
   Советник пожал плечами.
   - Во-первых, у меня хороший слух, а во-вторых, я успел заметить, что он пытается тебя убить. У меня также еще и очень хорошая память на лица. Я понял, что одна из дерущихся - последовательница Ее величества. А вот второго я не знал. Так что считай, что я просто сложил два и два. Но как ты узнала про тихого вестника?
   Настала очередь Вер пожимать плечами.
   - Чутье.
   Дженарио Фрата продолжал сверлить девушку взглядом.
   - Хорошо. Просто у меня тоже хороший слух. И для меня тихие шаги в коридоре и пусть даже очень тихое падение тел, звучат громче барабанного боя.
   - Ишь ты, - одобрительно кивнул советник. - Я рад, что у моей ученицы такая защитница. И постараюсь сделать все от меня зависящее, чтобы так было дальше. Только... ты когда-нибудь спишь?
   - Днем, - кивнула Вер.
   - Когда? - советник был непритворно удивлен.
   - Не важно. Нас учили находить время для сна даже среди шумной толпы, на несколько минут или на час. Мы спим как...
   - Как кошки, - подсказал Дженарио Фрата, восхищенно покачав головой. - Что ж, убийца, ты действительно мастер в своем деле. Но у меня есть к тебе серьезный разговор. Садись, это не займет много времени.
  

***

   - Вам не кажется, коллега, что нам тут слегка... не рады? - Освальд поежился, глядя на крепость впереди.
   - Мы, конечно, могли бы обойти заставу, - саркастически улыбнулся Мебиус, - но, боюсь, если бы мы встретились с исскими солдатами где-нибудь в лесу, они оказались бы еще менее дружелюбными.
   Освальд ничего не ответил. Щетина на его худых щеках, и темные круги под глазами делали его похожим на мученика, идущего к палачам ради веры. Что ж, это даже кстати, решил Мебиус. Дополнительное доказательство того, что их "отец" болен, и они так переживают за него, что даже готовы рискнуть жизнью, выезжая из благополучного Аджара.
   Застава приближалась. Ворота ее были наглухо закрыты. На стенах дежурили часовые. В утреннем тумане все это смотрелось как-то особенно мрачно. Но Мебиуса такая картина не слишком впечатлила. Он подъехал поближе к крепости и помахал светло-серой тряпицей, бывшей когда-то частью его рубашки. Один из часовых исчез со стены, и через некоторое время появился в сопровождении офицера.
   - Кто такие?
   - Я торговец тканями, господин. Меня зовут Марк Турий. А это, - Мебиус сделал широкий жест в сторону Освальда, - мой единокровный брат, Дарий. Наш отец очень болен, его подкосили эти страшные вести, и мы едем к нему, чтобы продлить его дни своим присутствием.
   Офицер что-то сказал часовому, и тот передал приказ куда-то вниз. Заскрежетала подъемная лебедка, открывая проход в крепость. Кони бодро зацокали по булыжнику внутреннего двора. Но заклинателей окружили вооруженные люди. Решетка с грохотом закрылась сразу за путниками.
   - Что происходит? - Мебиус постарался как можно убедительнее разыграть испуг. А вот страх Освальда, похоже, был совершенно натуральным. Он побледнел и застыл в седле, как истукан.
   Вперед выступил тот самый офицер, который приказал поднять решетку. Видимо уже успел спуститься во двор.
   - Покажите вашу подорожную, - обратился офицер к Мебиусу.
   Тот потянулся к седельной сумке, одновременно негодуя:
   - Разве ж так можно? Раньше ездили себе, туда-сюда, никто не останавливал. Никто не придирался.
   Подорожная перекочевала к офицеру. Тот внимательно и долго изучал содержимое, а затем поднял глаза на Мебиуса.
   - Именем Ее величества Императрицы я задерживаю вас до дальнейшего выяснения ваших личностей и причин въезда в Исс.
   Мебиус был неприятно удивлен. По его подсчетам Исские приграничные крепости еще не должны были начать проверять всех путников, едущих из Аджара.
   - Вы не имеете права! - голос Освальда сорвался на фальцет. Мебиус удивленно замер, забыв изобразить праведное негодование. Неужели, коллега настолько напуган, что не в состоянии контролировать собственные эмоции.
   - Вы... вы не знаете, что я могу с вами сделать! Я уважаемый человек, вы не имеете права меня подозревать! Уберите оружие! - продолжал яриться Освальд. Его лошадь беспокойно шарахалась с места на место, не понимая что происходит.
   - Успокойся, Дарий, - попытался наладить ситуацию Мебиус, но Освальд как с цепи сорвался.
   - Нет! Я не дамся им в руки! - он попытался пришпорить свою лошадку, но та сразу наткнулась на острия мечей, и отступила, испуганно храпя.
   Мебиус понял, что еще чуть-чуть, и офицер получит дополнительные подтверждения своей правоты.
   - Господин, заприте нас с братом в камеру, и поскорее. Наедине я смогу привести его в чувство. Он не слишком далекий человек, а вы напугали его оружием и обвинениями. Прошу вас простить его и не судить строго. Я же готов подчиниться вашим указаниям и ждать справедливого решения.
   Офицер бросил не слишком приязненный взгляд на Мебиуса, но все же соизволил приказать своим людям не причинять вреда Освальду, который, судя по бешеному взгляду был уже совершенно невменяем. Второго помощника магистра сопроводили в подвал башни, где содержались в камерах пленные. Сейчас в зарешеченных клетушках никого не было. Война еще не началась, а желающих проехать в Исс, кроме двух незадачливых заклинателей, видимо, не нашлось. Мебиус подумал, что подозрительность офицера гарнизона, вполне возможно, вызвана именно этим обстоятельством.
   "Будь я на его месте, скорее всего поступил бы точно так же, - рассуждал Мебиус, - хотя, нет, я бы отправил подозрительных гостей в пыточную камеру... на всякий случай."
   В подвале снова открылась дверь, и по узкому проходу между клетушек поволокли Освальда. Связанного и с кляпом во рту. "Бедняга, - Мебиус сочувственно покачал головой, - если он и правда сошел с ума, его придется убить". Заскрипела давно не смазываемая дверь соседней камеры, и Освальда втолкнули внутрь. Главный исполнитель кулем повалился на земляной пол, но тут же попытался вскочить. Его конвоиры не стали дожидаться, когда бесноватый заключенный доберется до решетки, повернулись и вышли, с лязгом закрыв за собой массивную дверь подвала.
   Освальд оставил судорожные попытки подняться на ноги и устало привалился к каменной стене. Бросил на Мебиуса вполне осмысленный вопросительный взгляд. Помощник магистра понял просьбу коллеги. Он протянул руки через прутья решетки и помог коллеге развязать кляп.
   - Ну слава Созрцателю, я уж думал, так и буду ощущать эту грязную тряпку во рту.
   - Что это было, коллега?
   - Небольшая помощь вашему спектаклю. Если бы мы оба были спокойны, как скалы, нас было бы проще подозревать в проникновении на территорию врага с преступными целями. А так - обыватель до безумия напуганный вооруженными людьми, его более уравновешенный брат, и хорошая подорожная.... Нас отпустят к вечеру, вот увидите.
   - Да, хитрый план. Даже я чуть было не поверил.
   Освальд тихо рассмеялся.
   - Это обычная тактика. Очень удобно, если противник считает тебя трусом. Для моих врагов это всегда заканчивается фатально. Впрочем, я достаточно здравомыслящий человек и предпочитаю не рисковать без крайней на то необходимости.
   Мебиус одобрительно кивнул.
   - Что ж, давайте я вас развяжу, коллега. Нам потребуются свежие силы, когда придет вечер. До ближайшей гостиницы путь неблизкий, а в крепости нам вряд ли предложат ночлег.
  
  
  

День ртути

   Холодный зимний дождь барабанил по стенам дворца, бежал по водостокам и закручивался воронками там, где ему суждено было обрушиться пенным потоком на улицы Истры. Сыро и серо. Даже свечи и камин не разгоняли полумрак огромных залов. Ани сидела у окна, укутанная узорной шалью. Но даже не пыталась согреться, словно наказывала себя за принятое решение. Она как дурной сон снова и снова вспоминала последнюю встречу с послом Аджара.
   В Коронном зале пахло холодом и грозой. Розовый мрамор колонн будто истекал кровью. Октавий Серен, как и в прошлый раз, ежился в своем кресле. Как и в прошлый раз, он был болен, но полон решимости не упустить лакомый кусочек. Ани понимала, что просто так обвинить Аджар в покушении на Дже она не может. Посол только удивится и возмутится таким обвинениям. Доказательств, что тихого вестника нанял Адж у императрицы не было. Просто она это знала. Дженарио она не позволит убить... даже ради Исса.
   Октавий Серен откашлялся, и осведомился полным меда голосом:
   - Соизволит ли Ваше величество дать ответ моему государю?
   Ани молчала. А в зале плыла ясно ощутимая кровавая тишина. Наконец, императрица сделала над собой усилие.
   - Мы обдумали предложение королевского двора Аджа. Но по ряду причин мы не можем принять его. Мы пришли к этому решению не сразу, но, увы, теперь поколебать его ничто не сможет.
   Глаза Серена расширились, он даже, кажется, забыл о своем кашле. Скорее всего, в иной ситуации, Серен сумел бы держать себя в руках, но сейчас посол Аджа был уверен, что загнанная в угол императрица Исса согласится на любые условия, лишь бы отсрочить гибель своей страны. Он ошибся. Впрочем, Октавий быстро понял это и взял себя в руки.
   - Надеюсь, причины Вашего отказа, Ваше величество, достаточно вески, и Вы вполне ясно осознаете последствия своего решения.
   - Я вижу, Аджар сомневается в моей способности принимать самостоятельные и обдуманные решения. Или это частное мнение посла Аджа?
   - Прошу прощения, Ваше величество, - ледяная глыба столкнулась с такой же холодной громадой, - я ни в коем случае не хотел Вас обидеть. Лишь желал предупредить о возможных последствиях.
   - Это угроза? - Ани задыхалась от холодной ненависти.
   - Нет, Ваше величество. В случае отказа я уполномочен передать Вам этот официальный документ.
   Из складок многочисленных теплых накидок вынырнула сухонькая "птичья" лапка со скрепленным печатью свитком. Сургуч был кроваво-красным.
   Ани легко взмахнула рукой, и один из охранников, стоявших рядом с троном, подошел к Серену. Забрал у посла документ и, вернувшись, с поклоном передал его Дженарио. Советник неторопливо развернул свиток, пробежал его глазами и утвердительно кивнул Ани. В документе содержалось витиеватое объявление войны. Учитель говорил об этом Антании до того, как они вошли в Коронный зал, и теперь ученица сразу поняла, что означал этот кивок. Иссу придется истечь кровью.
   - Как видите, я не угрожал, Ваше величество. Я лишь предупреждал о последствиях, - Серен был доволен, словно кот, забравшийся в кринку с хозяйской сметаной.
   - Что ж, Мы сожалеем о решении, принятом нашим ближайшим соседом, но Мы хотим, чтобы в Адже знали: Исс выживет любой ценой, даже если Нам придется лично вести в бой свои полки. Мы отпускаем вас, Октавий Серен. И надеемся, что нам еще приведется встретиться в более добрые времена.
   Ани встала, показывая пример своим подданным, что аудиенция окончена. Серен тоже поднялся. Слуга подхватил его стул и засеменил следом за хозяином к выходу. За ними гордо и величественно на улицы Истры выходила война.
   Императрица провела пальцами по стеклу. Она сама виновата в том, что будут гибнуть люди. Но как по-другому? Аджар не остановится ни перед чем. Прими Антания "лестное" предложение соседа, Исс умер бы медленно, долго мучаясь и агонизируя. "Теперь же он умрет быстро, захлебнувшись в собственной крови", - мрачно подумала Ани.
   В комнату тихонько вошла Дария.
   - Ваше величество..., - девушка мялась у самого порога.
   - Ты что-то хотела спросить, Дария? - Ани с удовольствием оторвалась от мрачных размышлений.
   - Эта подвеска, Ваше величество... Куда ее убрать?
   Ани только сейчас вспомнила про злосчастный подарок аджарцев, забытый на туалетном столике. Она не смогла отказать себе в удовольствии рассмотреть драгоценную безделицу поближе, но после покушения на Дже совсем забыла про нее. Сейчас первым побуждением стало отослать драгоценность следом за Окатавием Сереном. Но потом Ани вдруг улыбнулась. Она сделает лучше.
   - Тебе нравится эта подвеска, Дария?
   - Я... мне..., - щеки последовательницы стали пунцовыми.
   - Так нравится? - мягко переспросила Ани.
   - Д-да... она... очень красивая...
   - Тогда я дарю ее тебе.
   Глаза Дарии округлились, щеки побледнели. Казалось, девушка потеряла дар речи.
   - Подойди к зеркалу, - все так же мягко велела Ани. Последовательница подчинилась.
   Императрица поднялась со своего кресла, не заботясь о теплой шали, которая свободно скользнула на пол, подошла к столику, где все еще лежала забытая шкатулка с подарком, и открыла ее. Молочно-белый камень величественно покоился на бархате, словно являя собой всю чистоту этого мира, и только алые узоры в глубине напоминали о том, что даже сама невинность может таить в себе опасность. Антания аккуратно достала из шкатулки драгоценность и, подойдя к Дарии, одела на тонкую бледную шею золотую цепочку.
   - Но я не достойна такого... - пролепетала последовательница. Она побледнела так, что не было видно даже веснушек.
   - Ты в ней такая красивая, - подбодрила Ани. - Подвеска твоя. Пусть это станет твоим приданым на будущую свадьбу.
   На сей раз, Дария покраснела.
   - У меня даже жениха нет...
   - Думаю, это не надолго, - Ани рассмеялась, чувствуя, как уходит холод ужаса предстоящей войны. - Ты девушка симпатичная, да и приданое у тебя теперь немалое.
   - Это же стоит очень много... - Дария благоговейно дотронулась до обрамленного золотом камня.
   - Очень, - согласилась императрица, - но ты достойна такого подарка.
   - А если... - Дария снова слегка побледнела, - если Аджар потребует ее вернуть?
   Антания чуть не рассмеялась.
   - Я просто скажу, что потеряла ее. Хуже все равно быть уже не может. Второй раз нам не объявят войну.
   - А если... они захотят помириться? - Дария стеснялась своей смелости, но не спросить, видимо, не могла.
   - Если они спросят о своем подарке, я всегда могу сказать, что отправила его следом за послом. Но пусть это будет нашим маленьким секретом, - Ани подмигнула Дарии, чем еще больше смутила девушку.
   Тихонько прошелестели шаги у двери. Ани обернулась. Агата замерла, широко раскрытыми глазами глядя на Дарию с подвеской на шее. Иператрица не знала, что сказать. Она почему-то совсем не подумала, как другие последовательницы отнесутся к такому дару одной из них. Дария, словно испугавшись, прикрыла драгоценность у себя на шее рукой.
  

***

   Агата тихонько открыла дверь в покои Ее величества. Верния, не долго думая, скользнула следом. В принципе, Агата была довольно безобидной девицей, лишь воображавшей, что вокруг нее крутится мир, но последовательницы всегда предупреждали императрицу о своем появлении. И то, что Агата не постучала, прежде чем войти, могло быть или глупостью, или умыслом. И Вер обязана была это проверить.
   Агата замерла на пороге. А у большого зеркала стояли, словно их застали врасплох, императрица и Дария. Рыжая последовательница прикрывала ладонью что-то висевшее на золотой цепочке у нее на шее. Вот клуши! Императрице вздумалось облагодетельствовать рыжую тихоню, а Агата теперь завидует. Но что хуже всего, императрица тоже не знает, что ей сказать.
   Верния вышла вперед, загородив собой Агату, и склонилась в церемониальном поклоне.
   - Простите, Ваше величество, мы не должны были входить к Вам без дозволения. Агата всего лишь хотела проверить, не потух ли камин. Но мы сей час же удалимся, если на то будет Ваше соизволение, - Вер терпеть не могла церемониал, и глупые витиеватые речи. Но убийца обязана уметь не только владеть оружием, но и вести себя согласно своему положению при дворе.
   Антания словно оттаяла. Она взглянула на Вер и произнесла:
   - Благодарю вас, мне сейчас ничего не требуется. Вы можете идти. Дария чуть позже присоединится к вам для исполнения обязанностей последовательницы.
   Конечно, уже без драгоценной побрякушки, которую уберет по настоянию императрицы в какой-нибудь тайничок. Правильно, зачем ей скандал среди последовательниц?
   Вер еще раз склонилась в церемониальном поклоне, повернулась к Агате, и вытолкала ее из покоев императрицы. Последовательница не проронила ни слова, как будто размышляла о чем-то своем. Верния потащила Агату по длинному коридору, а в одной из ниш приперла к стене.
  - Какого Подземного ты полезла в покои Ее Величества?
  - Я... - Агата словно очнулась от долгого сна, - не знаю. Мне показалось я что-то услышала.
  - Что тебе показалось? - Вер не прекращала давления.
  - Мне... показалось, что кто-то плачет... - глаза у Агаты были испуганные и большие. Видимо, прошлый конфликт с Вернией запомнился ей надолго.
  - Если врешь, кукла, будет хуже, - пообещала Вер.
  - Н-не вру... что ты ко мне прицепилась?! - семейная гордость Агаты наконец возобладала над страхом.
  - Ладно, с этим все. Теперь о том, что ты видела: ты ничего не видела! Поняла? Нечего распускать сплетни. Будешь держать язык за зубами, иначе будет хуже.
   Агата молчала, видимо, пытаясь сохранить остатки гордости.
  - Ты. Меня. Поняла? - Вер попыталась воспроизвести интонацию Джерины. Видимо, ей это удалось, потому что Агата побледнела.
  - Поняла, - только и ответила последовательница.
  - Ну вот и хорошо.
   Вер отпустила свою пленницу. Агата постояла немного, словно не веря в свою свободу, потом пошла по коридору, стараясь сохранить достоинство. Но при этом все больше ускоряла шаг.
   Верния фыркнула. Она чувствовала себя во дворце, словно ласка в курятнике. Здесь, пожалуй, было лишь несколько человек, которых стоило уважать, и ни одна из последовательниц в эту группу не входила. Убийца повернула в сторону, противоположную той, куда ушла Агата. Прошла несколько десятков шагов по коридору и завернула в свою комнату -- от дежурства рядом с Опалой она была сегодня свободна.
   Жилище последовательниц отличалось от каморок "летучих мышей", но все же оставалось довольно скромным. Здесь стояла небольшая односпальная кровать, столик для умывания, массивный сундук для платьев и драгоценностей. На самом деле, последовательницы, происходившие почти всегда из небогатых, хотя и знатных родов, получали все свои платья и украшения в дар от императриц. Позже этот гардероб составлял отчасти их приданое. Поэтому когда последовательница вселялась в свою комнату, в сундуке могло лежать всего два или даже одно платье. Свечи в нескольких канделябрах разгоняли сумрак, а вот согреть в этом каменном помещении не могло ничто.
   Вер бросила взгляд на теплое покрывало на кровати. Там, среди бурого меха, побитого молью, что-то белело. Убийца подошла и присела на край кровати. "Что-то" оказалось небольшим кусочком пергамента, свернутого в трубочку. Девушка осторожно подняла и развернула находку.
   "Мне нужно поговорить с тобой, спасительница. Дже."
   Советник Ее Величества? Верния считала, что после памятной ночи, она не встретится больше с Дженарио Фрата, ведь он пообещал, что не станет мешать убийце. Что могло ему понадобиться теперь? Все еще недоумевая, Вер сменила тогу последовательницы на костюм убийцы. Незаметно выбравшись из окна, Вер повисла на мокрых камнях дворцовой кладки. В этот день она рисковала особенно, но убийца была уверена в своих силах. Добравшись до угловой башни, Верния нашла место, куда вел тайный ход из комнаты Дже.
   Несколько малозаметных камней в основании стены нажались просто и почти беззвучно. Вер протиснулась в узкий лаз, оказавшись почти в кромешной темноте. Выбила искру огнивом и зажгла один из факелов, заготовленных на пару лет неизвестным добродетелем, а возможно, даже ее предшественницей. Провела пальцем по чуть заметному выступу на стене, и выход сзади плотно закрылся, отрезая пути дневному свету.
   Верния пошла по узкому ходу, стараясь не собирать пыль со стен своей черной одеждой. Где-то шуршали мыши, а возможно, и кто-то покрупнее, но остальном тишина черных ходов ничем не нарушалась. Обычно... Впереди послышался шорох, еще и еще. Вер подобралась, быстро положив руку на пояс с метательными кинжалами. Коридор сделал очередной виток наверх и вправо, и прежде чем неизвестный притаившийся впереди смог сделать хоть что-то, она метнула первый кинжал.
   - Подземный подери! - выругались впереди. Кинжал звякнул о каменный пол, не достигнув цели.
   Верния расслабилась. Неизвестно почему Дженарио Фрата сам вышел навстречу убийце императрицы.
   - Ну сам и дурак, - резюмировал советник Ее Величества, - нужно было догадаться, какой окажется реакция убийцы на встречу в темноте, о которой ее не предупредили.
   - Вы что, хотели сделать мне сюрприз? - осведомилась Вер.
   Из темноты в свете факела постепенно проступали черты Дже. Немолодой уставший человек, обличенный властью и огромной ответственностью при императрице, которая еще пытается найти себе подружек среди последовательниц.
   - Уже после того, как оставил тебе записку, я понял, что лучше нам встретиться не в моих комнатах, а в черном ходе, потому что и у стен бывают уши... и глаза. А в своей спальне я не могу быть уверен абсолютно.
   - Хорошо, - покладисто согласилась Вер, - тогда я вас слушаю.
   Казалось, советник снова обдумывает то, что должен сейчас сказать.
   - Мне нужна твоя помощь, убийца. Я не должен был знать кому из последовательниц предназначено проводить императрицу в последний путь. Но так уж случилось, что узнал. Дальше мне не составило труда сложить два и два. Ведь Опалесса тоже была убийцей, правда?
   Верния только кивнула.
   - А от Джерины я узнал о том, что двое из вас видели злополучного идола. И судя по всему, одной из них была Опалесса.
   - Я не видела самого идола, - призналась Вер, - только двоих заговорщиков со странным свертком. Про статуэтку я узнала от Опалы.
   Почему-то Дженарио Фрата Верния доверяла почти безоговорочно. Возможно, благодаря его дару, а может, потому, что он сам по себе внушал доверие, и казался надежной опорой.
   - В общем, ты поймешь, о чем пойдет речь. Меня очень беспокоило то, что случилось с Опалессой. Думаю, я не ошибусь, если предположу, что кое-кто рассчитывал, что это случиться с самой императрицей, а не с ее последовательницей. Опала не только приняла на себя удар, предназначенный Антании, но и отчасти показала нам как работает идол. После того, как я узнал об истории с этим истуканом от Джерины, я приказал, чтобы никто не прикасался к вашей находке. Но сам провел некоторые исследования. Эта статуэтка источает странную силу. Словно затягивает в себя все, к чему прикасается. Но у меня такое ощущение, что в ней есть канал, ведущий куда-то... будто идолу не хватает второй половинки, где, возможно, есть некий "выход".
   - А что нужно от меня?
   - Мне некому больше доверить это, поэтому я обратился к тебе. Мне необходимо, чтобы ты помогла мне найти этот "выход". Если встретишь во дворце подозрительные предметы, особенно те, в которых могут быть вставлены камни, я прошу тебя -- ни в коем случае не бери их голыми руками, но либо спрячь их понадежнее и скажи мне, либо, если это возможно, заверни во что-нибудь и принеси сюда.
   - Хорошо, - согласилась Вер.

***

   Опалесса вошла в шатер Терезы, где уже собрался небольшой совет. Цидария по своему обыкновению сидела на земляном полу. Тала что-то обдумывала, облокотившись на спинку кресла, в котором, как обычно, восседала сама Тереза. Опала повертела в руке кусочки кожи с рисунками, приводя мысли в порядок. Ей казалось, что она уже знает часть ответа, но докопаться до таких глубин в себе самой она пока не могла.
   - Ты хотела поговорить с нами, - напомнила ей Тереза.
   - Да. Думаю, Тала уже показывала вам этот кусочек кожи...
   Первая императрица слегка кашлянула, в то время как остальные с удивлением взирали на Опалу.
   - Расскажи им, девочка. Раньше я не видела особого смысла делиться с кем-то этой находкой.
   Уши у Опалы порозовели.
   - Я...простите, я не знала... Тала дала мне это несколько дней назад. Она нашла этот кусочек кожи в пустыне. Здесь изображены... а хотя, вот...
   Опалесса протянула Терезе один из кожаных лоскутков. Та глянула, и отдала его Цидарии.
   - Что-то мне это напоминает, - Цидария прищурилась, пытаясь лучше рассмотреть рисунки в неярком багровом свете, пробивавшемся в шатер.
   - Конечно. Это напоминает нас, - жестко ответила Тала.
   - Это еще не все, - Опала почувствовала, как все взгляды устремляются к ней, - в тот же день я охотилась в пустыне, и увидела... странного человека в длинном балахоне. Он бежал, спасаясь от тварей, но стая гончих поймала и убила его. Я не успела спасти этого человека. Но от него остался вот этот кусочек кожи с рисунком. Он почти такой же, как и тот, что дала мне Тала, кроме надписи аджарским шифром - "Не прикасайся к камню, ибо он забирает душу".
   - Тут говорится про твоего идола? - заинтересовалась Тереза.
   - Не знаю, - призналась Опала, - но еще я нашла вот это рядом с кусочком кожи.
   Бывшая убийца свесила на вытянутой ладони золотую цепочку с пустой оправой.
   - Здесь был какой-то камень... - задумчиво произнесла Цидария.
   - Просто я вдруг подумала: что, если идол -- не единственный камень, который забирает душу? - поделилась Опала.
   - Тогда нашему аду скоро грозит перенаселение, - усмехнулась в ответ Цидария.
   - Тогда кто-то знает о свойствах таких камней и специально пытается отправить Ани к ее прабабкам, - обеспокоено произнесла Тереза.
   Повисло недолгое молчание. Императрицы пытались обдумать то, что услышали сейчас от девочки-убийцы. А Опала готовилась к тому, чтобы задать вопрос, мучивший ее с самого начала пребывания здесь.
   - Прошу прощения..., вы не можете мне сказать, почему среди вас нет тех императриц, которые не успели начать свое правление Иссом, и ни одной сестры императрицы...?
   - На то это и ад для императриц, - отшутилась Цидария, - остальных сюда не берут.
   - Но я же здесь..., значит дело не просто в том, чтобы быть императрицей, - настойчиво произнесла Опалесса. - Мне кажется, что все вы так или иначе прикасались к своим камням, отнимающим душу.
   - Но почему только мы? - Тереза, кажется, хотела разгадать эту загадку не меньше самой Опалессы.
   - Вот в этом и заключается ответ на вопрос, КАК вы сюда попали, - Опала говорила взахлеб, словно боясь, что ее прервут, - возможно, даже безумие императриц происходит по вине камней, отнимающих душу. Ведь ни одна сестра императрицы никогда не страдала этим недугом.
   - Да...но... ведь мы за свою жизнь прикасались к стольким камням, что вспомнить все сейчас даже не сможем, - пожала плечами Цидария.
   - А все и не нужно, - Опала чувствовала, что вот-вот ухватит разгадку за хвост, - только то, что было с вами достаточно долгое время.
   - Ты забыла про себя, - мягко напомнила Тереза, - если верить тому, что ты нам сказала, то получается, что ты прикасалась к идолу всего несколько минут.
   - Простите меня, Ваше Величество, но ведь я и не сошла с ума, и... лишние части тела у меня не отросли...
   Опала все-таки смутилась. Она умела быть смелой и хладнокровной в бою, но не в словесных поединках. Говорить дерзости особам королевской крови ей доводилось в первый, и, она очень надеялась, в последний раз.
   Впрочем, Тереза только улыбнулась в ответ, а Цидария так и вовсе захихикала в своем углу. Только Тала осталась такой же спокойной и холодной, как обычно, хотя и она не высказала никакого неудовольствия.
   - Хорошо, мы постараемся вспомнить все возможные каменные предметы, которые были рядом с нами дольше всего, - пообещала Тереза.
   - А я все-таки кое-что не могу понять, - встряла Цидария. - Ну, ясно, что камень на этих кожаных картинках и есть тот самый, который забирает душу. Но что значит эта птица? По картинкам получается, что с помощью камня можно сюда попасть, а с помощью птицы можно выйти... или я что-то не так поняла?
   - Похоже, что так, - Тереза снова склонилась над кусочком кожи. - Но где нам найти эту птицу? В нашем аду пернатых нет.
   Опала подумала, что она и правда ни разу за все это время не видела здесь птиц, правда по разным причинам не обращала на это внимание.
   - Никакую птицу мы здесь и не найдем, - холодно отрезала Тала, - ведь ясно, что к камню мы прикасались там. Значит и птица должна быть где-то в том мире.
   Снова повисло недолгое молчание.
   - Неужели опять тупик? - со странным отчаянием произнесла Тереза.
   - Может... есть способ подать о себе весточку? Ведь к нам из того мира проникают звуки, ощущения и даже приходят люди, - Опала стиснула в руке золотую цепочку. Робкая надежда на счастливый исход таяла прямо на глазах, - ну..., по крайней мере, я их вижу...
   - Все, кого мы видели, погибают здесь. Судя по всему, то же самое происходит с ними и в том мире, - вздохнула Тереза. - Другие проходят тенью, и с ними невозможно даже заговорить.
   - Кроме одного, - вдруг улыбнулась Цидария, - помнишь того вора, Опала?
   - Да! - Опалесса чуть не подпрыгнула от радости. - Ведь он говорил с нами, и его никто не убил. Он просто исчез...
   - Не слишком обольщайтесь, - посоветовала Тереза, - он ведь может и не вернуться. А может вернуться и погибнуть, как другие...
   - Но все-таки это хоть какая-то нить, - Цидария поднялась. - Мне пора на охоту. Отныне я буду держать глаза открытыми. Если вор снова объявится в пустыне, я хотя бы не дам его сожрать.
   - Спасибо, Цидария, - поблагодарила Опалесса.
   - Не благодари, - усмехнулась в ответ бывшая императрица, - мне самой горче дегтя надоело торчать в этой дыре.
   - Цидария, - негромко окликнула Тереза, - тогда предупреди и остальных. Вдруг кто-то другой встретит этого вора раньше тебя. Наши горячие императрицы могут ведь и убить спасителя.
   Цидария рассмеялась.
   - Конечно, Тереза.
   Кожистые крылья слегка задели кожаный полог, когда бывшая императрица вышла из шатра.
   - Не перестаю удивляться, насколько легкомысленной была моя прабабка, - улыбнулась Тереза.
   - Я, пожалуй, тоже пойду, - Опала до сих пор чувствовала себя неуверенно в присутствии железной Терезы, особенно, когда рядом не оказывалось Цидарии, разбавлявшей властность своей правнучки остротами.
   - Иди, Опала, - Тереза тепло смотрела на неудавшуюся убийцу своей внучки, хотя, может, это только показалось глупой девчонке, никогда не знавшей родных.
   Опалесса выскользнула из шатра и зашагала к своему "жилищу". Теперь она знала что скажет и о чем попросит того вора, если он появится здесь еще хоть раз. Агни рядом с шатром Опалы не оказалось. Сейчас бывшая убийца привязывала гончую на длинную веревку, и тварь иногда уходила за шатер, поэтому отсутствие Агни и особо не удивило Опалу. Девушка поняла, что что-то не так только когда огромная черная туша прижала ее к земле.
   "Вот она, глупость человеческая", - только и успела подумать Опалесса, после чего все ее лицо было беспощадно вылизано мокрым горячим языком. Агни признала человека, выходившего и кормившего ее.
  

***

   Юлиан плелся по серому зимнему порту Бизанта. Ни корабля, ни товаров. Всю команду перебили, и капитан, кажется, впал в то жуткое состояние, когда горя так много, что человек превращается в камень, забывая плакать и даже дышать. Ничего, он-то крепкий парень, он капитана вытащит уж как-нибудь. Вот только работу найдет. В портах разных стран всегда требовались грузчики, докеры, плотники. Плотничал Юлиан, правда, не слишком хорошо - отец так и не вбил в буйную голову сына эту науку, но для подмастерья и так сойдет.
   "Главное, сами живы", - Юлиан вспомнил, как их подобрал корабль какого-то исского купца. Помощник капитана пытался уговорить спасителя догнать пиратское судно и отбить у них плененного Аслана, но купец только посмеялся. И был абсолютно прав, но легче от этого не становилось. Юлиан сжал кулаки. Ну ничего, вот поставит на ноги капитана, отправит к жене в Ватриан, а уж потом найдет этого Вито, и если не спасет отважного лидийца, то хотя бы постарается перебить эту нечисть.
   Серые доки Бизанта пахли свежей древесиной -- в Иссе строили свой флот. Люди здесь требовались практически постоянно, нужно было лишь правильно выбрать место. В двух доках Юлиану уже отказали, один склад -- большой, но грязный, он отбраковал сам. Теперь он надеялся попытать счастье на Южном доке, где сейчас возводился флагман исского флота. Вокруг, несмотря на зимнее время и проливной дождь, сновали люди -- грузчики, рабочие, подмастерья, нищие попрошайки. Пестрая толпа, состоявшая из всех оттенков серого и коричневого, вдруг вспыхнула где-то на периферии зрения цветным пятном. Юлиан повернул голову, но уже никого не увидел. Может, просто показалось, пожал плечами помощник капитана.
   Юлиан уже почти добрался до Южного дока, когда сзади его окликнул знакомый голос:
   - Юлейн! Хвала Алне, ты жив!
   Юлиан ушам своим не поверил, пришлось обернуться и хорошенько потереть глаза, ибо перед ним стоял призрак в знакомом золоченом кафтане, небрежно закрытом сверху темным моряцким плащом. Стоял и улыбался. Остолбенение сменилось бурной радостью, и с воплем: "Вернулся!" помощник капитана крепко обнял лидийца. Так крепко, что Аслан протестующе крякнул, пытаясь высвободиться из железных объятий ватрианского друга. Наконец, Юлиан отпустил лидийца и принялся расспрашивать.
   - Но как... тебя спасли? Кто?!
   - Постой, - рассмеялся Аслан, - пойдем лучше в алдусэми. Грязная улица, которую поливает дождь не самое лучшее место для разговоров.
   - Здесь нет алдусэми, друг, - в свой черед рассмеялся Юлиан, - но я успел найти тут пару чистых и недорогих пивных, где подают отличные пироги с печенью и сносную выпивку.
   - Лидийского Золотого нет, конечно, и здесь, - усмехнулся Аслан.
   - Это вряд ли, - улыбнулся в ответ Юлиан, - а если бы и было, то стоило бы целое состояние.
   - Ничего, Юлейн, когда-нибудь я угощу тебя жемчужиной среди лидийских вин.
   - Конечно, - серьезно откликнулся помощник капитана, - а теперь пойдем поищем одну из моих пивных, я и правда продрог до костей.
   В маленькой портовой забегаловке "Пляшущий карп" было на удивление мало народа. То ли основная масса его посетителей работали не покладая рук в порту, то ли просто погода располагала к тому, чтобы сидеть дома и не высовывать наружу даже кончик носа.
   Юлиан заказал по кружке недорого подогретого вина и большой пирог с печенью на двоих. Друзья заняли отдельный стол в углу, и помощник капитана хлопнул ладонью по грубой деревянной столешнице:
   - Ну, рассказывай.
   Аслан слегка пожал плечами.
   - Если бы мне было что рассказывать, друг. Меня спасло покровительство Алны. Пиратам встретилось хорошо оснащенное судно, их потопили, и лишь воля свыше заставила мачту обрушиться на мою темницу, открыв мне путь к спасению. Я убил Вито и забрал свой перстень, но больше ничего не успел, поскольку корабль уже тонул. Меня взяли на борт судна, напавшего на пиратов, и поскольку, они шли на восток, а мне нужно было в Исс, я перешел на один из встреченных ими кораблей. Так я оказался в этом славном городе.
   - Так ты убил эту сволочь? - радостно переспросил Юлиан.
   - Увы, у меня совсем не было времени, чтобы сразиться с ним, и мой удар был не достоин воина пустыни. Я убил его в спину.
   - Какая разница?! - отмахнулся Юлиан, но его собеседник остался серьезным. Видимо, Аслан все-таки переживал о "недостойном воина ударе".
   Подошла пышнотелая девица, раскрасневшаяся от жара кухни, и поставила на стол две глиняных кружки с разогретым вином и блюдо с ароматным пирогом только что из печи. Юлиан кивком поблагодарил девушку, кокетливо улыбнувшуюся Аслану, и поднял свою кружку.
   - Давай выпьем за то, что мы живы и снова встретились.
   Аслан кивнул и тоже поднял свою кружку. Друзья сделали по глотку, и Юлиан принялся разделывать пирог.
   - А что ты теперь думаешь делать? Ты ведь куда-то хотел попасть, - осведомился он.
   Лидиец задумался. Наконец, он взглянул на Юлиана.
   - Ты можешь мне не поверить, если я расскажу все...
   - Ну почему.. за последнее время с нами произошло столько всего, что я, кажется, поверю во что угодно.
   - Я и сам себе почти не верю, - вздохнул Аслан, - не понимаю, что со мной произошло. Но думаю, что тебе я могу рассказать. Может быть, ты даже сможешь мне что-то подсказать. В моем роду была весьма почитаемая реликвия -- золотой орел. По поверью он оберегал наши сны от демонов Шайча. Недавно он пропал. Не знаю почему, но это страшно разозлило меня. Мой хронист Ахмет поведал мне легенду, где говорится о том, как появился у султанов Лидии этот орел. Якобы, один из моих предков был влюблен в одну из императриц Исса. Но она была поражена странным недугом -- демоны Шайча терзали ее душу. Тогда боги снизошли к мольбам молодого султана, и даровали ему эту птицу, но доставить ее к своей возлюбленной он не успел. Так эта статуэтка осталась в нашем роду.
   - И ты решил, что ее украл кто-то из Исса? - Юлиан был искренне заинтересован таинственной историей.
   - Даже больше... я заподозрил в краже нынешнюю императрицу Исса.
   - Антанию? - удивился Юлиан. - Но она же еще совсем девочка...
   - Мой хронист рассказывал мне предания, где воришкам не было и пяти лет. Но теперь мне кажется, что в то время мной руководила ярость. Я собрал совет и потребовал, чтобы вор был найден и наказан по всей строгости, а они лишь качали головами и сетовали, что не могут ради поимки воришки отвлекать охрану дворца. Они очень верно говорили, что теперь вора уже не отыщешь. Но я был не согласен. Не знаю почему... и зачем мне вообще так нужен был этот орел... ведь именно я приказал убрать его в сокровищницу. Но тогда я горел жаждой мести, словно посаженный в клетку иглозуб. Я решил, раз мои вельможи не желают признавать мою правоту, я сам решу эту загадку.
   - Так разве ты не мог приказать? Ну, чтобы охранники нашли вора, и отрубить пару голов обнаглевшим вельможам. Ты же султан.
   Возможно, Юлиану это только показалось, но Аслан смутился.
   - Мог, но... мне показалось заманчивым самому совершить это путешествие, и еще... словно какое-то помутнение -- я был уверен, что поступить надо именно так -- не доверить поиски орла охране, а найти его самому. Словно что-то тянуло меня за ним.
   - А теперь? - поинтересовался Юлиан.
   - Теперь я понимаю, каким глупцом был. Я бросил страну, бросил дворец, не подумав, что с ними станет в мое отсутствие.
   - А ведь правда, - Юлиан впервые задумался о том, что может случиться со страной, если ее правитель вдруг исчезнет. Люди будут напуганы и беззащитны. Такую страну завоевать гораздо легче, чем ту, во главе которой стоит сильный монарх.
   - Правда, у меня есть мой дядя -- верховный Визирь. Он сильный и умный человек. Слава Алне, я могу оставить на его попечение Лидию. Но, я полагаю, мне пришло время вернуться. Как бы я ни хотел продолжить свои странствия...
   - Эээм... Аслан, а как ты собираешься возвращаться?
   - На корабле, конечно.
   - Тогда, надеюсь, ты успел забрать у Вито свои деньги, потому что без них ни один капитан не возьмет тебя на борт.
   - Полагаю, мое происхождение позволит капитану положиться на мое слово. Я оплачу проезд как только доберусь до Дворца Дворцов.
   Юлиан чуть не подавился мясным пирогом.
   - Ну, если ты найдешь капитана, который поверит первому встречному и повезет его в Лидию за честное слово, я собственноручно поставлю тебе памятник.
   - Почему же, первому встречному? - возмутился Аслан. - Я покажу ему свой перстень.
   - И много ты знаешь капитанов, которые знакомы с личной печатью султана Лидии? - усмехнулся помощник капитана. Он снова был удивлен тем, что такой разумный обличенный властью человек, говорит как не знающий жизни мальчишка. - А золотые побрякушки и дорогую одежду можно украсть. Готов поспорить, что ни один капитан не возьмет тебя на борт.
   - Но мне необходимо попасть домой, - Аслан раздумывал над словами друга, как будто только что узнал новую истину. - Впрочем, пожалуй, ты прав. Я слишком долго жил во дворце, имея достаточно денег, чтобы ни в чем не нуждаться. Я не сразу понял, что здесь, среди обычных людей, больше всего ценятся деньги, которых ни у кого не бывает много.
   - Глупости! - возмутился Юлиан. - Мы ценим дружбу, любовь и преданность, и еще много всяких вещей, среди которых деньги -- как песчинка в море. Просто они нужны, чтобы не умереть с голоду и накормить семью.
   - Прости, друг, я не желал тебя обидеть, - Аслан слегка склонил голову в знак раскаяния, - но я в растерянности. Как мне добираться домой, если я лишился своих денег на корабле пирата?
   На пару минут воцарилось молчание, прерываемое только жужжанием какой-то не заснувшей на зиму мухи.
   - А у меня есть одна мысль, - прервал молчание Юлиан, - денег на проезд кораблем я, конечно, не заработаю. Но на то, чтобы пешком добраться до столицы, вполне. Ведь там должен жить ваш посол. Ты придешь к нему и он найдет денег, чтобы отправить тебя в Лидию.
   - Ты безумец, Юлейн, - вздохнул Аслан, - даже если забыть, что я никогда не путешествовал пешком, чем отличается мой посол от твоих капитанов?
   - Он знает своего султана, - улыбнулся Юлиан.
   - Боюсь, что это не так -- я не принимаю посла лично. Он делает доклады через вельможу, ведающего отношениями с другими государствами. Если к послу явится грязный оборванец, он никогда не поверит, что это его султан...
   - А перстень?
   - Драгоценные побрякушки можно и украсть, - напомнил Аслан, - нашелся же вор, выкравший золотого орла из моей сокровищницы.
   - А все-таки, нужно попробовать, - уверенно возразил Юлиан.
   Лидиец промолчал. За стойкой о чем-то шушукались женщины -- одна помоложе, та, что приносила пирог с вином, и постарше, видимо, кухарка. Обе бросали любопытные взгляды на друзей. Наконец, та, что постарше решилась подойти.
   - Скажите, судари мои, не наемники ли вы?
   - А с чего вы это взяли? - поинтересовался Юлиан.
   - Магда заприметила у вашего спутника меч под плащом. Моряки не носят оружие на берегу, разве что ножи, но их обычно не видно... или я не права, судари мои?
   - А... что вы хотели, госпожа? - Юлиан понимал, что не совсем хорошо обманывать женщину, но, может быть, она предложит какую-нибудь работу? Если это им не подойдет, ведь всегда можно отказаться.
   - Ой, да всего-то самую малость, судари. У меня сестра в Карде, швея. Просила ей тканей отвезти. А я замоталась совсем... после того, как муж-то мой преставился, на мне тут все и держится, времени совсем не стало. Раньше-то только на кухне, а теперь вся пивная -- и столы, и стулья, и свечи, что где купить, все на мне одной... да что это я. Вот мне Магда нашептала, что вы, должно быть, наемники, я и обрадовалась. Может, возьметесь, судари? Я заплачу. Десять золотых. Да и до Карды недалеко.
   Владелица пивной тараторила так, словно торопилась на пожар. Юлиан внимательно слушал, а внутри все пело от восторга. Карда -- небольшой городишко в дне пути от Истры. Да еще и десять золотых! Даже за пять можно было доехать на другой конец страны. Правда, не слишком роскошно, но им сейчас и не выбирать.
   - Почтенная, но почему вы доверяете свой груз совершенно незнакомым людям? - встрял в разговор Аслан. - В моей стране купцы скорее удавятся, чем позволят кому-то чужому доставлять их товары.
   - Ну... для начала, судари мои, вы и мне понравились и Магде моей, а у нее глаз наметанный, она злых людей за версту обходит. Да и не одних я вас отправлю. Племяш мой с вами поедет. Он малец шустрый, и ухо держит востро. Себя уж в обиду как-нибудь не даст.
   - Так уж вышло, - Юлиан подмигнул Аслану, - что мы сейчас нуждаемся в деньгах, госпожа. И готовы взяться за ваше поручение хоть бы и завтра. Но у меня к вам будет одна просьба касаемо нашей оплаты.
   - Так то ж как всегда, - снова затараторила владелица пивной, - половина сразу, половина потом.
   - Да, да. Я хотел бы вас попросить, госпожа, чтобы на вторую половину вы отправили одного пожилого моряка в Ватриан, а до того приютили его у себя. Вы можете вычесть из нашего заработка столько, на сколько он у вас проживет. Только ни в коем случае не давайте ему пить.
   - Вот то ж я смотрю, вы мне и понравились, - восхитилась женщина, - о старике позаботились, ай молодцы! Теперь я за сестрины ткани уж точно спокойна. Завтра, говорите? Приводите своего моряка ко мне, да и отправляйтесь с помощью Созерцателя.
  

***

   С холма Истра казалась странным муравейником, созданным муравьями, ценящими прекрасное, но готовыми обороняться. Данер подумал, что аджарцам не легко придется при штурме гордой столицы. Да и страна не покорится без боя. С Исской армией Данер чуть было не столкнулся несколько дней назад, покинув негостеприимные топи Варны. Счастливо избежав нежелательной встречи, вор гнал своего нового коня во весь опор, останавливаясь в придорожных гостиницах только чтобы купить еды и поспать. И вот, цель достигнута. Еще пара часов, и Данер окажется в конечной точке своего путешествия. Избавится от заклятия и отдаст опасный трофей своему избавителю. Странно, но при мысли о том, что орла придется отдать, Данер ощущал гнев, словно золотая птица не только спасала от потери самого себя, но уже стала частью его души.
   Вор тряхнул головой, отгоняя назойливые мысли о статуэтке. Он почти достиг своей цели, и отказаться от свободы ради золотого истуканчика просто не мог. Айре, подгоняемый своим седоком, легкой рысцой спустился по холму. Мимо проносились вымершие осенние поля. Позади оставались маленькие побеленные домики селян. Вскоре копыта Айре уже месили дорожную грязь предместий столицы. Еще немного, и они звонко цокали по булыжнику. Истра приближалась, постепенно заслоняя светлыми стенами выцветшее осеннее небо. Из ворот города постоянно выезжали люди. Вести о войне распространяются подобно чумному поветрию. Кто-то победнее из деревни, наоборот, стремился спрятаться за городскими стенами. Данер слился с людским потоком, надеясь не особо привлекать внимание городской стражи.
   Начался неприятный мелкий дождь. Западный ветер гнал по мостовым желтые листья. Вор подъехал к воротам. Стражи оказались на удивление подтянуты и собраны, словно уже держали оборону города. Обычно за небольшую пошлину, в город пускали всех желающих, но сейчас небольшую группу селян уже завернули, и те, очень недовольные таким оборотом, столпились недалеко от ворот. Деньги у Данера еще были, хотя и не очень много. Оставалось успокоить бдительных стражей, объяснив, что он не беженец, и не собирается прятаться в городе во время войны.
   Подъезжая ближе к воротам, Данер начал развязывать свой кошель с деньгами.
   - По какому делу в город? - осведомился один из стражей.
   - Мне надо передать письмо.
   - Гонец?
   - Нет. Это частное письмо. Но я не задержусь в Истре. Послезавтра я уезжаю в Бизант.
   - Двадцать талий, - кивнул ему страж.
   - А что так много? - удивился вор. Скорее для правдоподобия, чем из любопытства.
   - Чтобы не забивать город крестьянами и нищими. Проезжай уже!
   "Та еще работенка, - подумал Данер, - каждый день давать понять всякому сброду, что он обречен на гибель."
   Пока вор искал подходящую гостиницу, дождь хлынул в полную силу. Айре недовольно фыркал, пытаясь стряхнуть с себя холодную воду. Данер кутался в дорожный плащ, надеясь, что он хоть немного спасет от влаги и холода. Людей на улицах было немного, то ли из-за неприятной погоды, то ли потому, что в ожидании войны столица опустела. Наконец, купив у какой-то торговки семечек, Данер узнал, что ближайшая недорогая гостиница называется "Церцея" и находится в двух кварталах от "вот этой самой улицы".
   - Езжай все время направо, а там не пропустишь.
   Данер поблагодарил словоохотливую торговку и двинулся в указанном направлении. Небо словно обиделось на суетливых людей, затеявших войну. Дождь не только не прекращался, но еще и усилился. "Церцея" представляла собой покосившееся каменное здание, когда-то и кем-то задуманное, как архитектурный шедевр. Старая лепнина почернела и местами отвалилась. Дверь и окна пытались приобрести ту же форму, что и сам дом, но только шли змеистыми трещинами. Данер спустился с Айре, намотал поводья на низенькую коновязь, и открыл покосившуюся дверь. В нос ударил запах жареного лука и кислого пива. Вся обстановка гостиницы, похоже, была призвана сообщить посетителю, что цены здесь очень умеренные. Вора это вполне устроило.
   За стойкой в общем зале хозяйничал пожилой мужчина с вислыми усами и рыбьим взглядом. Несмотря на окружающую обстановку, на нем был одет чистый фартук. Сама стойка и посуда на ней оказались надраенными до блеска. Данер подошел к хозяину.
   - Почтенный, в твоей гостинице есть свободная комната?
   Мужчина посмотрел на посетителя исподлобья, как будто оценивал.
   - Как видишь, не многие хотят теперь ехать в Истру. Если тебя не смущает мой клоповник, комната твоя за тридцать талий в сутки.
   - По рукам, - Данер звякнул монетами в кошеле, и выгреб требуемую сумму.
   - Я Марк. Если что понадобится, обращайся, - хозяин убрал монеты куда-то под стойку.
   - Хорошо, Марк, - Данер получил у мужчины искривленный, как сама гостиница, железный ключ.
   - Да, Марк, у тебя во дворе стоит мой конь. Его нужно покормить, и я, кажется, видел рядом с гостиницей конюшню. Надеюсь, ты найдешь для него место потеплее.
   - Мой сын сейчас отведет твою скотину на конюшню и покормит.
   Данер кивнул, и пошел на второй этаж. Лестница, все эти годы заваливавшаяся вместе с гостиницей, стала похожа на творение безумного архитектора, подавшись сильно вправо. Вор шел осторожно, стараясь не трясти и без того дряхлые ступени. Комната, несмотря на малый размер и общую кособокость вовсе не походила на клоповник. Чистый тюфяк на грубой деревянной кровати, набитый свежей соломой, застиранные, но опрятные простыни. Сундук для вещей, маленький стол и стул.
   - Очень даже неплохо, - вор принялся разбирать свои нехитрые пожитки, хотя надолго оставаться он не собирался.
   Теперь оставалось встретиться с тем, кто сможет ему помочь. И решить этот вопрос было не так просто, как казалось раньше. Данер скинул дорожный плащ, уселся на кровать, и принялся размышлять. Просто столкнуться на улице с этим человеком он никак не мог. Это даже не обсуждалось. Пробраться к нему ночью... может быть. Но очень рискованно и сложно. Вор мог бы забраться в любой дворец, но будучи в хорошей форме, без всяких заклятий и без орла в качестве не слишком легкого довеска. Что же оставалось? Как-то передать сообщение? Только вот как? Посыльного не возьмешь просто с улицы. Это должен быть кто-то особенный.
   Мир снова, уже привычно помутнел, сознание попыталось покинуть многострадальное тело, но золотая нить держала крепко. Данер почти сразу вернулся в нормальное состояние, и сразу почувствовал дикую усталость. Неодолимо захотелось спать. "Ладно, отдохну немного, а вечером подумаю как мне быть", - решил вор, уже погружаясь в сон.
   Сначала навалилась обычная для спящего человека темнота, но внезапно ее словно полосами прорезали картины иного мира. Знакомая растрескавшаяся земля обжигала жаром, багровый горизонт плавился как раскаленное железо. Где-то очень далеко выла неизвестная тварь.
   Данера прошиб холодный пот. Он очень надеялся, что больше никогда не увидит этого места. И с тех пор, как проспал целых три дня на тропе контрабандистов в Варне, больше сюда не возвращался. Оказалось, это была только отсрочка. Вокруг, в поисках пищи, бродили целые стаи хищных тварей. Но на вора, слава Созерцателю, внимания они не обращали. Сначала Данер решил просто остаться на месте и подождать. Но время шло, а ничего не менялось. Тогда вор побрел куда-то вперед, надеясь, что скоро кошмар закончится. Бесконечные черные барханы сменяли друг-друга, то совсем рядом, то вдалеке появлялись местные твари. Поэтому Данер не сразу осознал то что увидел. А увидел он сперва большую голову ящерицы, глядящую на него из-за бархана. Потом голова поднялась, и оказалось, что растет она из женского туловища. Вор сразу припомнил другое странное создание, с которым он повстречался в первое свое посещение этого места. Крылья, хвост...
   "Видимо, здесь все такие... уроды..." - обреченно подумал Данер. Ящероголовая женщина тем временем поднялась в полный рост, и прыгнула к Данеру. В прошлый раз его хотели убить. Видимо, и теперь тоже. Вор не собирался смиренно дожидаться своей участи. Он круто развернулся и помчался в обратную сторону. Преследовательница, к сожалению, и не думала отставать. Последний раз Данер бегал в таком темпе лет в пять, когда за ним гналась огромная псина, охранявшая дом, который пытался ограбить воришка. Сейчас он довольно быстро начал задыхаться. Хорошо еще, что он не чувствовал своего "горба". Стоп. Орла действительно не было на его привычном месте. Данер чуть не остановился. Казалось, быть хуже, чем сейчас просто не могло.
   Внезапно впереди на очередной пригорок вышли еще несколько местных воительниц. Все как обычно -- когти, крылья, рога. Только одна девушка отличалась от остальных. Та, с которой в прошлый раз вор успел поговорить.
   - Эй! Не надо меня убивать! - на удачу крикнул Данер. - Ты же помнишь меня?! Я Данер!
   Он отчетливо помнил, что называл свое имя в прошлое посещение.
   - Мы и не собирались тебя убивать! - крикнули в ответ. - Нам нужно поговорить!
   Вор не видел смысла этим странным существам врать. Он остановился, пытаясь отдышаться. Неподалеку, взметнув облачко то ли пепла, то ли пыли, остановилась ящероголовая преследовательница. Она действительно даже не попыталась подойти ближе. Только сварливо произнесла:
   - Он довольно пуглив для того, кто сможет нам помочь.
   - Спасибо тебе, Таисия, - девушка в тунике последовательницы спустилась с бархана и подошла к Данеру.
   - Что здесь происходит? - потребовал объяснений вор. - Уж вы-то должны знать, почему я все время оказываюсь тут.
   - Это может показаться странным., но мы и сами не знаем, почему. Именно поэтому, нам так нужно с тобой поговорить. А времени у нас может быть мало.
   - Мало?! - Данер чуть ли не кричал. - Да я в прошлый раз три дня проспал! А мне нельзя надолго задерживаться, у меня дело.
   - Значит, ты спал, когда попал сюда? - переспросила собеседница.
   - Не просто спал, а чуть не проспал все на свете, - буркнул вор в ответ.
   - Мне ведь тоже сначала снилось это место, - девушка обращалась как будто к самой себе, но потом переключила внимание на Данера. - Скажи, ты прикасался в последнее время к какому-нибудь каменному идолу... статуэтке? Может, у тебя появился перстень с камнем?
   - Нет, - отрезал вор. Он заметил, что вся процессия дружно перемещается в строго определенном направлении. - А куда мы идем...?
   - Меня зовут Опалесса. А идем мы в наш лагерь. Не бойся. Мы не причиним тебе вреда. Мы только хотим понять, что произошло с нами, и, возможно, попросить тебя о помощи.
   - Не представляю, чем я могу вам помочь...
   - Мы тебе все объясним. Главное, чтобы нам хватило времени.
   - Э... не хочу вас торопить, но... на меня наложено заклятие. И если я не сниму его, то могу потерять над собой контроль. У меня с собой даже моего амулета нет.
   - Какого амулета? - насторожилась Опалесса.
   Данер притих, пытаясь понять, можно ли доверить свою тайну этим странным девицам. Наконец, он решил, что здесь никому нет дела до интриг и тайн привычного мира, если это вообще не горячечный бред.
   - Золотой орел. Я всегда ношу его с собой, чтобы не стать рабом заклинателя.
   - Орел? - Опалесса резко повернулась к своему собеседнику. Остановились и другие женщины.
   - Ну да. Статуэтка орла. Я получил ее от... своего покойного дедушки, и совершенно случайно узнал, что она может спасти меня от заклятия.
   - Похоже, я знаю, почему ты здесь, - улыбнулась девушка. - Но про это -- потом. Нам очень нужна твоя помощь. Ты единственный, кто может бывать и в этом мире, и в нашем. По крайней мере пока. Но времени у тебя и правда немного. Мне нужно, чтобы ты попал во дворец в Истре.
   - Какое совпадение, - пробормотал удивленный Данер. - Я сейчас как раз сплю в одной вшивой истренской гостинице. Только во дворец меня не пустят. Да и... что я там буду делать?
   - Все не так сложно, как кажется. Тебе нужно узнать, живут ли при дворе последовательница Верния или последовательница Диана. И передать той, которую назовут, записку. Текст, правда, придется запомнить.
  

***

   Навстречу заклинателям, меся зимнюю раскисшую дорогу, двигались целые обозы. Те, у кого хоть кто-то из родственников жил в Аджаре, старались успеть попасть туда до войны. Крысы бежали с обреченного корабля. Хотя... почему крысы? Каждому хочется жить, хочется, чтобы были живы и здоровы дети и внуки. А какой смысл в никому не нужном геройстве, если есть возможность спастись?
   Мебиус зябко передернул плечами. Ему-то как раз в ближайшее время спокойная жизнь не грозила. Мало того, что магистр отправил его в самое пекло, так еще и единственная надежда найти защиту от его вечного присутствия растаяла как дым. Освальд ехал рядом, видимо, погруженный в похожие мысли. От его нервозности, появившейся между двумя пограничными крепостями, не осталось и следа. Он был мрачен, но вполне спокоен.
   На двоих ненормальных беженцы косились почти с неприязнью. Сознание того, что они бросают родную страну, пусть даже ради спасения, не прибавляло им радости. Впереди вдруг загомонили, послышался какой-то треск, шум. Вся вереница покидающих Исс заоглядывалась. Сломалась чья-то повозка. Причем сломалась очень основательно. Подъезжая к месту происшествия, Мебиус равнодушно глянул на пострадавших. Крытая повозка, запряженная парой серых лошадок, как оказалось, принадлежала не просто какому-то иссцу. Из нее хмуро выглядывал аджарский посол. К счастью для него, многие даже не догадывались, кто он такой. Рядовые иссцы не были знакомы с гербами, а послов видели разве что в столице по большим праздникам. Но Мебиус прекрасно разбирался в геральдике, да и с послом пару раз сталкивался в довольно узком кругу.
   Как оказалось, Октавий Серен тоже имел отличную память. Когда он поднял на Мебиуса глаза, в них отразилось узнавание. Но Серен не был бы послом, не умей он держать себя в руках.
   - Добрый господин! Помогите пожилому человеку! - окликнул он заклинателя. - Вы и ваш друг еще молоды и полны сил в отличие от вашего покорного слуги. Мой помощник сам не справится с проклятой повозкой.
   Освальд тоже хорошо разбирался в геральдических знаках, хотя с послом ни разу не встречался. Он вопросительно глянул на коллегу, а когда Мебиус нехотя направил своего коня к пострадавшей повозке, двинулся следом. Второму помощнику магистра не слишком нравилась возможность повозиться в грязи, чиня повозку для хитрого посла. Но во-первых, не хотелось портить отношения с влиятельным человеком, а во-вторых, от него вполне можно было получить какие-нибудь ценные сведения. Например, о пошлинах, обстановке в столице, при дворе, о сроках наступления и возможных путях отхода.
   Мебиус спустился с коня, снял плащ и повесил его на седло. Слуга Серена уже копошился рядом со слетевшим колесом, пытаясь приладить его на место.
   - Так мы долго будем возиться, - проворчал Освальд, тоже спрыгнувший со своей лошадки.
   - Лучше прикройте меня, коллега, - тихонько ответил Мебиус.
   Освальд неодобрительно покачал головой, но все же постарался встать так, чтобы с дороги не было видно, что делает его спутник.
   Мебиус прошептал заклятие поддержки и почти любовно прикоснулся к оси повозки. Все деревянное сооружение рывком поднялось над дорожной грязью.
   - Ставь колесо. Быстрее, - приказал заклинатель слуге-лидийцу. Тот споро подкатил отлетевшее колесо и приладил его к оси. Мебиус легко дунул в руку и повозка, скрипнув, грузно осела, снова обретя полный вес.
   - Благодарю, добрые господа. Вы верно замерзли и устали. Я приглашаю вас к себе. Немного согреться.
   - Спасибо, но мы торопимся, - попытался было отказаться Освальд, однако Мебиус подал ему знак, что нужно остаться.
   - Да, господин, мы с радостью примем ваше щедрое предложение, - он легко склонился перед послом и залез в повозку. Освальд передал поводья лошадей слуге и нехотя последовал за коллегой.
   Внутри было гораздо теплее, чем снаружи, пахло какими-то мазями и лекарствами. Посол закашлялся. Мебиус подозревал, что этот кашель просто часть образа, из которого Серен не выходит даже дома.
   - Вашему спутнику можно доверять, Мебиус?
   - Как мне, - отрезал заклинатель.
   - Что ж, я очень рад вновь повстречаться с вами, второй помощник магистра, - улыбнулся Октавий. - Более того. Я не знаю, какая миссия ведет вас в эту обреченную страну, но уверен, что смогу вас порадовать. Победа Аджара уже не за горами. И у такой моей уверенности есть основания не только военного характера. Мной был передан императрице Исса некий драгоценный камень со спрятанным артефактом, с которым ваша гильдия без сомнения отлично знакома. Я "случайно" забыл про этот дар, и он остался у Ее юного Величества. Рано или поздно она станет его носить. Возможно, мы сумеем обезглавить Исс до того, как наши войска подойдут к столице.
   - Что ж, это радостные вести, посол. Я счастлив, что мне удалось встретиться с вами на этой зимней дороге. Но я также надеюсь, что вы кое-что подскажете мне и о более приземленных вещах. Например, о въездных пошлинах в Истру, где лучше всего будет остановиться, чего избегать.
   - Эх, молодежь, молодежь... все-то вам побыстрее. Нет бы поболтать со стариком, - посол хитро погрозил сухоньким пальчиком. - Ну да что с вами поделаешь. Въездную пошлину в Истру сейчас подняли до двадцати талий, чтобы раньше времени не задохнуться в толпе нищих беженцев. Остановиться можно в "Радости Созерцателя" - и не дорого и прилично, и не попадетесь на глаза Центене Эрканд. Избегать? Хм... я не знаю цели вашей поездки, поэтому скажу лишь общепринятые вещи - Центену, дворца, бедных кварталов поздним вечером. Ах, да. И постарайтесь не задерживаться в Истре надолго. Кто знает, когда ее осадят наши войска.
   - Благодарю вас, посол, - вежливо поклонился Мебиус, - мы и так задержали вас. Да и нам пора в путь.
   - До встречи, мой мальчик, до встречи, - прокудахтал Серен.
   Зато когда заклинатели выбрались из повозки, голос посла обрел зычность, которую трудно было заподозрить в хилом старике.
   - Едем, Саид!
   Повозка тронулась и покатила в сторону приграничного городка, оставленного заклинателями несколько часов назад.
   - Вы удивительный человек, Мебиус. Совершаете глупости и попадаете в переделки, но вам безоговорочно доверяют чуть ли не первые люди Аджара, - было непонятно, восхищен Освальд или это всего лишь его обычная ирония.
   - Ничего удивительного, Освальд, просто однажды магистр намекнул послу и самому королю, что он может контролировать все мои действия. С тех пор я действительно пользуюсь почти неограниченным доверием.
   - А это правда? - полюбопытствовал старший исполнитель.
   - Сказать можно все, что угодно, коллега, хотя власть придержащим практически никогда не лгут. Давайте оставим эту тему, от нее у меня начинает болеть голова. И поищем место, где можно согреться и чего-нибудь поесть.
   - Я не против, - пожал плечами Освальд.
   Некоторое время заклинатели ехали в полном молчании. Поток беженцев иссяк и дорога стала еще более неуютной. Раскисшая колея наполнялась мерзлыми лужицами.
   - Неужели они все-таки умудрились подсунуть императрице камень богов? - прервал молчание Мебиус. - Удивительно, особенно если учесть, что наша исполнительница с этим не справилась.
   - Вещь, которую пытаются подложить тайком всегда вызывает подозрения. Подарок - обычно нет. Я удивляюсь только тому, что они раньше об этом не додумались.
   - Хм, - утвердительно кивнул Мебиус, - Хотя... что теперь об этом говорить? Дело сделано, пускай и без нас.
  
  
  

День ржавчины

   Багровый закат окрашивал небо, а вместе с ним и столицу в кроваво-красные тона. Завтрашний день обещал быть холодным, впрочем, и сегодняшний теплом не баловал. Данер сидел на парапете колокольной башни, свесив одну ногу вниз, и ждал. Узнать, что при дворе Ее Величества служит последовательница Верния, труда не составило. Передать ей записку через слугу тоже. А вот придет ли эта последовательница в условленное время и место.... Вполне возможно, девчонка просто посмеется над рассказом о то ли умершей, то ли переехавшей в другой мир подруге... или они вообще не были подругами?..
   Чем дольше Данер думал о том, во что ввязался, тем глупее казалась ему эта идея. Хотя сначала, надо признать, он обрадовался. Все складывалось очень удачно. И его собственная цель становилась ближе благодаря своевременной просьбе этой Опалессы. Данер вспомнил, как проснулся на следующее утро в гостинице и сразу же попросил принести ему кусочек пергамента с чернилами, чтобы записать то, что рассказала ему бывшая последовательница. Днем он пошлялся немного перед дворцом, пока мимо не пошла молоденькая служанка. Дальше опытному сердцееду не составило труда разговорить девушку, немного ей польстить, набиться на свидание и передать записку, наврав, что это послание от тяжело больного отца.
   Данер сбросил вниз мелкий камушек. Все. Пора идти. Его, видно, посчитали сумасшедшим, а может, забывчивая дуреха так и не передала послание адресату. Сзади вора почти любовно обхватили за шею. Одновременно он ощутил, как острое лезвие легко прикасается к коже.
   - Значит, это ты хотел со мной поговорить? - раздался тихий девичий голос над ухом.
   - А... - Данер постарался не рыпаться, - а ты разве последовательница Верния?
   - Значит, Опалесса тебе не сказала... если ты вообще с ней говорил...
   Хватка ослабла, и вору удалось повернуться к собеседнице. Тонкая девичья фигурка одета в черную кожу с железными пластинками. Лицо скрыто черной же повязкой так, что видны только глаза. "Что-то не больно она на последовательницу смахивает".
   - А что еще она должна была мне сказать?
   - Не важно. Главное сейчас, что ТЫ мне скажешь. От этого, друг мой, будет зависеть останешься ты жить или умрешь, - предупредила девица. - Я Верния. И этого тебе должно быть достаточно.
   Данер хмыкнул. Как-то не совсем так он представлял себе этот разговор.
   - В послании ты написал, что Опалесса рассказала тебе про меня, про идола, к которому прикоснулась, из-за чего и оказалась... в другом мире.... Поверила я тебе только из-за идола. Про него знают лишь несколько людей, которым я доверяю. Но ты хотел поведать мне что-то еще. Я слушаю.
   Данер спрыгнул с парапета и присел на корточки на полу колокольни. Там скопился тонкий слой песка, занесенный сюда ветром и дождем.
   - Она просила нарисовать для тебя вот это, - художником Данер был неважным, но, как смог, изобразил виденное им на кожаных лоскутах. Камень, забирающий людей и зверей. А потом птицу, возвращающую монстров. - А еще она велела передать, что надо найти птицу, чтобы спасти императрицу и ее саму.
   - Птицу? - темные глаза пристально вглядывались в рисунки на песке.
   - Ну да, только я ни Подземного не понял, - Данер лукавил. Опалесса успела рассказать ему, что талисман, который он украл у султана Лидии, очень важная вещь. Что именно он отправляет вора в тот самый выжженный мир. Вот только орел нужен был самому Данеру. И как оплата и как залог того, что он не потеряет себя.
   - Хорошо, - девушка, наконец, оторвалась от созерцания рисунка, - я тебя услышала. Это все?
   - Вообще-то, нет.
   - Что еще?
   - Видишь ли,... я должен увидеться с первым советником Ее Величества.
   Темные глаза недоверчиво сузились.
   - Это тебе тоже Опалесса сказала?
   - Ага, - наудачу соврал вор.
   - Зачем это, интересно?
   - Нууу... она сказала, что он когда-то был заклинателем, и может знать гораздо больше...
   Темные глаза стали узкими щелями, ведущими в мир иной.
   - Лжец.
   - Если ты об этом не знала, я докажу тебе. Мне нужно только встретиться с ним...
   - Об этом не знал никто, - отрезала Верния, - в том числе и Опала.
   - Подземный дери, - выругался вор. - Хорошо, я соврал. Только не спеши меня убивать. Советник императрицы нужен мне самому. На меня наложено заклятие, и он может снять его. Но и у меня есть, что ему предложить.
   - А с чего бы мне верить тебе теперь?
   - Я ведь не просто так встретился с твоей подругой. Насколько я понял, здесь все считают, что она мертва... или что-то вроде того. Как бы я смог ее увидеть? Она в каком-то странном мире, и кое-что помогло мне туда попасть. Эта вещь очень... дорога мне, и я могу ее отдать только советнику императрицы. И больше никому. Возможно, этот предмет является ключом к разгадке ваших тайн. Но если ты убьешь меня сейчас, то вам придется потратить очень много времени на его поиски. Решать тебе...
   На минуту воцарилось молчание. Верния взвешивала все варианты, не выпуская Данера из поля зрения. Наконец, она слегка тряхнула головой, словно решившись на что-то.
   - Я попробую устроить твою встречу с советником. Но учти. Я буду рядом. И если ты задумал недоброе, лучше сразу прыгни с этой башни... по крайней мере умрешь сразу.
   Данер готов был поклясться, что под черной вуалью скрывается волчья ухмылка.
   - Справедливо. Я обещаю, что не задумал ничего плохого. Но если я вру, ты, конечно, имеешь полное право убить меня.
   - Как мне тебя называть и где я могу тебя найти?
   На сей раз, ненадолго задумался Данер. Как-то не хотелось проснуться среди ночи и обнаружить нож у своего горла. Впрочем, и оставлять где-нибудь условные знаки было опрометчиво. Их могли стереть, убрать или просто заметить не те люди.
   - Я - Данер. Мне можно передать послание через хозяина "Церцеи". Ты эту гостиницу ни с какой другой не спутаешь.
   Девушка ничего не ответила. Она отступила на пару шагов и сразу исчезла в вечерних тенях на лестнице. Вор выдохнул и только сейчас понял, как был все это время напряжен. Судя по всему, отправив записку этой Вернии, он своими же руками натянул для себя тонкую веревку, по которой сейчас ходил над пропастью. Хотя результат... результат устраивал его полностью. Спустя почти месяц он, наконец, добрался до адресата, к которому отправил его Папочка.
   Вор заровнял рисунок на песке подошвой башмака. Незачем кому-то еще это видеть. Спустился по той же лестнице, где исчезла его странная собеседница, и вышел в город. Закат уже почти отгорел, и на улицы Истры опустились короткие зимние сумерки. Данер зашагал к своей кособокой гостинице.

***

   Этой ночью Верния оставила в черном ходе у Дже короткую записку. Она знала, что он каждый день проверяет его на тот случай, если девушке удастся обнаружить какой-то подозрительный предмет. Правда, то, что собиралась сообщить убийца сейчас, было в десять раз лучше всех подозрительных предметов вместе взятых. Если этому вору действительно настолько необходимо встретиться с Дженарио Фрата, он никуда не денется.
   Верния присела на каменном карнизе рядом с окнами покоев Ее Величества. Так ей было проще размышлять. Странная, все-таки, история. Опала, сначала умершая, потом оказавшаяся живой, теперь вообще, как выяснилось, находится у Подземного на пирогах. Какая-то вещь, с помощью которой этот Данер может ходить из нашего мира в тот.... Верния вспомнила рисунки на песке. Камень, это, наверное, и есть идол, из-за которого Опалесса и оказалась на грани двух миров. А вот птица... что это? Живое создание? Вряд ли... Скорее всего какая-то статуэтка... или изображение. Вер хмыкнула. Так гадать она будет еще долго. Лучше немного подождать. Вряд ли Данер обманывает о своем заклятье. Верния хорошо научилась припирать к стенке лжецов, и если ее собеседник не дурак, то понял сразу, что может случиться, продолжай он врать.
   Ночной холод бодрил, и хотелось прогуляться по крышам, как в то время, когда она еще была "летучей мышью", но теперь убийце нельзя покидать дворец надолго. Лишь в то время, когда иначе нельзя и когда можно положиться на стражу. Вер с недавних пор сама проверяла тех, кто охранял императрицу. Аккуратно, чтобы не вызвать подозрений, узнавала кто они и откуда, подбрасывала письма с предложениями измены, устраивала маленькие "тренировки" в городе, нападая в своем черном костюме на идущих домой или во дворец охранников. Впрочем, как подозревала убийца, не одна она устраивала им проверки. После памятной попытки пронести во дворец идола, первый советник Ее Величества, да и Неизвестный дом, наверняка постарались не оставить ни одной лазейки для измены.
   Вер поежилась. Все-таки ветер был холоднее, чем вчера, и даже знаменитая подготовка "летучих мышей" не помогала согреться. Девушка нащупала между камней кладки едва заметные трещинки, и цепляясь за них, полезла на башню, откуда удобные люки вели в коридоры дворцовых помещений. Где-то на пол пути ее настиг женский крик на пределе слышимости. "Это во дворце", - поняла Вер. В три приема она преодолела оставшуюся стену. Почти не глядя, вскрыла замок люка и нырнула в полутьму узкой лестницы. Еще пол минуты на то, чтобы снова закрыть тяжелый люк, и бегом вниз. Уже когда Верния продиралась в темноте тайного лаза, пересекавшего коридор с комнатами императрицы, последовательниц и советника, крик, немного приглушенный толщей стен повторился. Кричали в комнатах, где жили последовательницы. В нужном месте убийца свернула направо, и через десять шагов присела рядом с ей одной известной панелью. Отодвинула затворку и, через решетку в основании стены заглянула в комнату. На узкой кровати последовательницы в бреду металась Агата. Рядом стояли, бледные и напуганные, ее товарки. "За лекарем уже, конечно, послали". Верния быстро сменила свой черный костюм на обычную тогу последовательницы, оставив любимую одежду в лазе -- позже она все равно за ней вернется. Через четыре шага во внешнем коридоре будет колонна. Из-за нее очень удобно появляться никем незамеченной. Вер толкнула маленький выступ на стене и тихонько приоткрыла узкую дверь. Никого. Убийца вышла на освещенное пространство, аккуратно закрыв тайный ход.
   В комнате Агаты уже колдовал лекарь. У окна хмуро топтался начальник дворцовой охраны, видимо, пытаясь понять что же произошло. Лекрий не отличался особой сообразительностью, но четко следовал правилам. Он уже проверил, мог ли быть в комнате яд, и теперь, не найдя его следов, осматривал обстановку, разыскивая улики, которые, возможно, оставили злоумышленники. Верния тихонько пробралась к кровати, где лекарь деловито осматривал метавшуюся в бреду Агату. Рядом испуганно всхлипывала Дария.
   - Я... я только поговорить с ней хотела... только спросить...
   - Ты что-то сделала? - насторожилась Вер.
   - Н-нет... я... просто пришла к ней... а она вдруг закричала...
   - Ну-ка, пойдем, - Верния взяла за руку Дарию, и повела ее в коридор. У рыжей последовательницы, похоже, начиналась тихая истерика, потому что она не сопротивлялась, только дрожала и всхлипывала.
   В коридоре стояло еще несколько девушек, не осмелившихся зайти в комнату товарки. Вер отвела Дарию подальше и осведомилась:
   - А что ты забыла в комнате Агаты? Вы ведь друг-друга не слишком жаловали, - с рыжей скромняжки, конечно, сталось бы прийти, чтобы попытаться сгладить неловкость от увиденного подарка императрицы. Но достало ли ей смелости на это?
   - Я... просто поговорить... - Дарию еще трясло, но она уже вполне осознанно прятала глаза.
   - Что-то ты, подруга, не договариваешь. Скажи лучше, как есть. Возможно ты этим спасешь жизнь Агаты.
   Дария кивнула и слегка всхлипнула.
   - У меня... подарок пропал...
   Верния сразу поняла о каком подарке идет речь. Она склонила голову, показывая, что ждет продолжения рассказа.
   - Я... его спрятала. И я знаю, что не могла его просто потерять, поэтому и подумала, что кто-то мог его взять... Я... мне не жалко... я бы дала поносить, если бы попросили. Но ведь это подарок Ее Величества...
   - И ты, значит, пошла к Агате. А почему не я?
   - Потому... мне кажется, что тебе оно не нужно... - Дария опустила голову, будто стыдилась своих слов.
   - Что не нужно? - Верния чуть не рассмеялась от удивления. Если так судить, любого преступника оправдать можно... или наоборот, приговорить невиновного.
   - Ожерелье... ты на нас едва взглянула... мне показалось, что для тебя важнее было увести Агату... А вот Агата... - Дария покраснела. Она вообще много запиналась и краснела, чем сильно напоминала Вернии Опалессу. - Агата мне, кажется, позавидовала.
   - Ты решила, что это она украла у тебя ожерелье и пошла к ней поговорить. И что же она сказала?
   - Ничего. Когда я пришла, она уже была... такая... Сначала я не поняла, что она меня не слышит. Но потом она застонала.... а потом еще и закричала... Я так испугалась, что даже с места сдвинуться не могла...
   Вер заметила, как по коридору приближался встревоженный советник императрицы. Он, похоже еще не ложился спать. А вот Антанию беспокоить не стали. Хотя кричала Агата так, что слышно было за стенами дворца, Ее Величество уже отошла ко сну, и, скорее всего, ничего не слышала.
   Дженарио Фрата даже не посмотрел в сторону убийцы. Он сразу прошел в комнату последовательницы. Несколько девушек тут же вышли в коридор -- небольшие каменные комнатушки не позволяли большому количеству людей находиться там одновременно. Некоторое время ничего не происходило, только рой встревоженных последовательниц тихонько обсуждал случившееся. Потом из двери выглянул охранник, пришедший с первым советником. Он посмотрел в сторону Дарии с Вернией, и поманил их рукой. Вер пропустила рыжую тихоню вперед.
   Лекарь все еще колдовал над затихшей Агатой. А Дженарио Фрата обратился к Дарии:
   - Это ведь ты ее увидела первой?
   - Да...
   - Не бойся. Я ни в чем тебя не обвиняю. Просто хочу знать, как все было.
   Дария немного испуганно посмотрела на Вернию. Та только слегка кивнула.
   - Я подумала, что она взяла... один мой подарок... и пришла, чтобы поговорить. Но она уже была... вот такой.
   - Не этот ли подарок? - осведомился Дже, показывая ожерелье Ее Величества, обернутое кусочком материи.
   Дария стала почти пунцовой.
   - Да, - тихонько произнесла она.
   - Ее Величество сама подарила его Дарии, - сочла нужным вмешаться Вер.
   - Как бы ни ужасно это прозвучало, но если все так и есть, слава Созерцателю, - Вернии показалось, что первый советник Ее Величества вздохнул с облегчением.
   - Очень знакомый случай, - повернулся к Дженарио Фрата лекарь. Титус Корнелиус убрал в сумку свои инструменты и продолжил, - то же самое происходило и с другой последовательницей... как же ее звали?
   - Опалесса, - подсказал Дже.
   - Да, Опалесса... ее забытье начиналось так же. Тогда я ошибся, решив, что она умерла. Надеюсь, этой девушке повезет так же, если не больше.
   - Спасибо, Титус, вы можете идти отдыхать, - разрешил первый советник.
   Лекарь поклонился и вышел из комнаты.
   К Дженарио подошел начальник охраны.
   - Ума не приложу, что могло случиться. Похоже, мне пора в отставку, - Лекрий был подавлен и несчастен.
   - Ни в коем случае, - ответил Дже, - тебя просто надули, старый вояка. Вернее, пытались надуть. Это не яд, и не рукотворное оружие. Это дело магии гильдии заклинателей. Только сейчас, как и в прошлый раз, пытались добраться до императрицы. И ей помог исключительно случай.
   Лекрий уставился на ожерелье, будто только что его увидел.
   - Да это очень опасная игрушка, - подтвердил первый советник. А затем произнес, словно ни к кому не обращаясь. - Хотел бы я встретиться со знающим человеком сегодня и обсудить то, что произошло.
   - Это вы мне? - уточнил оторопевший Лекрий.
   - А... нет, прости. Просто мысли вслух. Поставь охрану у дверей, и пусть кто-нибудь из девушек в коридоре посидит этой ночью с Агатой.
   Советник вышел, и Верния поспешила следом. Лекрий ведь мог и не прислушаться к словам Дженарио Фрата, оставив с несчастной Агатой кого-нибудь из тех последовательниц, кто находился в комнате. Через несколько шагов по коридору убийца снова нырнула в свой лаз. Этой ночью ей предстояло встретиться с первым советником. Девушка сразу догадалась, что слова, будто случайно произнесенные вслух, были предназначены именно ей. Дже нашел свою "странную вещь", и теперь ему требовалось поговорить с убийцей. Да и ей было что рассказать советнику.
  

***

   Самые обыденные вещи порой вызывают гораздо больше интереса, чем нечто странное и необычное. Хотя, это в привычном мире приручение собаки могло стать обыденным событием. В мире, где властвовал испепеляющий закат, и где могли выжить только хищники, это становилось явлением незаурядным. Мертвые императрицы поодиночке или по несколько человек подходили к шатру Опалессы. Кто-то, будто случайно, другие -- не скрывая любопытства. Агни никого к хозяйке не подпускала -- скалила желтые клыки, сузив почти до щелей горящие янтарем глаза, и тихо угрожающе рычала. Зато когда рядом появлялась Опала, гончая вела себя как щенок, - прыгала, норовила облизать, радостно повизгивала, и даже пыталась вертеть пышным хвостом, чего раньше явно не умела.
   В этот день Опалесса решила взять Агни с собой на охоту. Сперва на привязи -- если гончая почует свободу, Подземный знает, вернется ли она вообще. Правда, контролировать прирученную тварь и одновременно пытаться убить кого-то, оказалось очень неудобно. Опала несколько раз проворонила добычу, и один раз упала, когда Агни рванулась в сторону, увидев сородичей. Удержать немаленькую тушку оказалось сложнее, чем предполагала девушка. Охота явно не клеилась, и Опалесса уже собиралась возвращаться в лагерь, когда гончая снова натянула ремень, к которому была привязана. Убийца попыталась его удержать, но только выпустила повод из рук.
   Агни рванулась вперед, почуяв нежданную свободу. Девушка побежала следом, хотя уже понимала,что догнать четвероногую тварь она не сможет. Только Агни, как выяснилось, далеко убегать и не собиралась. Она стояла за очередным барханом над чьей-то скорченной фигуркой, и угрожающе ворчала.
   - Агни! - крикнула Опалесса. - Агни, иди ко мне!
   Гончая подняла на хозяйку глаза и неуверенно вильнула хвостом. Фигурка пошевелилась и тварь снова зарычала на нее.
   Опала спустилась к своей гончей и принялась оттаскивать ее от лежащего человека. Как оказалось, на земле скорчившись, закрыв голову руками, лежала девушка. Длинные черные волосы запылились и растрепались, тога местами порвалась, а кое-где на руках и ногах виднелись свежие ссадины. Тога, кстати, на ней была та, что положена последовательнице.
   - Ты...кто такая? - Опала с трудом сдерживала Агни.
   Девушка подняла заплаканное и запыленное лицо.
   - Агата?! - ахнула Опалесса.
   Пол минуты Агата пыталась понять, кто с ней говорит, потом глаза ее округлились.
   - Опалесса? Ты же... ведь ты...
   - Умерла, - подсказала убийца.
   - Вообще-то, нет... - Агата поднялась и попробовала отряхнуть испорченную тогу. Девушка пыталась прийти в себя, хотя вид рвущейся с поводка гончей не слишком этому способствовал.
   - То есть, я жива? - уточнила Опала, боясь спугнуть удачу.
   - Да... то есть, не совсем...ты как будто спишь...
   - Это добрая весть, Агата. Но как ты сама попала сюда?
   - Не знаю, - пожала плечами последовательница, - а что это за место?
   - Сложно объяснить. Я уже и сама не понимаю, что это за место. Но ты ведь можешь вспомнить, что было до того, как ты здесь оказалась? Агни, стой! - гончая все еще пыталась дотянуться до вожделенной добычи, но на сей раз, Опалесса крепко держала повод.
   - По-моему, я просто спать легла...
   - А ты не прикасалась ни к какому каменному предмету? Или к украшению, в котором есть драгоценный камень?
   - Нет.
   Почему-то Опалессе показалось, что это "нет" прозвучало слишком поспешно.
   - А если подумать? Агата, должно быть что-то, из-за чего ты здесь оказалась.
   - Не знаю... не помню ничего такого.
   Опала вздохнула. Она чувствовала ложь, но надавить на Агату не могла. Вот Верния... та бы точно вытянула все из спесивой девицы. А Диана просто припугнула бы девушку физической расправой. Но ни Вернии, ни Дианы тут нет. Значит, придется самой...
   - Агата, я не знаю, почему ты мне врешь... и знать не хочу. Но мне нужна информация, чтобы вытащить нас с тобой из этого места. Иначе мы просто застрянем здесь на долгое время.
   Последовательница ответила не сразу. Ей явно не хотелось говорить, но перспектива остаться в этом месте надолго нравилась еще меньше.
   - Да... на мне было одето украшение... с камнем...
   - А как оно к тебе попало?
   Вот тут Агата замолчала, словно воды в рот набрав.
   Опалесса уже подумывала спустить с повода Агни, но тут ее осенило.
   - Ты молчишь, потому что хотела подбросить это украшение Ее Величеству?
   Агата побледнела.
   - Н-нет... зачем бы я...
   - Затем, что кто-то передал тебе это украшение, и заплатил, чтобы ты подложила его императрице, ведь так?
   - Нет. Ничего подобного! - Агата закусила губу.
   - Тогда как? Как оно попало к тебе? - Оплесса почти физически ощущала, как возрастает давление. И Агата его не выдержала.
   - Я его украла, - отчеканила последовательница. Было видно, как краска прилила к ее щекам.
   - Украла? - удивилась Опалесса. - У кого?
   - У Дарии... она... не достойна таких дорогих вещей. Она даже не умеет их носить. Это тайриловое ожерелье. Ее Величество не должна была так поступать со своим подарком...
   - Подарком? - насторожилась Опала.
   - Аджарский посол сватал к ней своего принца.
   - Этого мальчишку? - удивилась убийца. Как-то сразу представилось, как Ее Величество читает царственному супругу сказки на ночь.
   - Ее Величество им отказала. Но подарок так и остался во дворце. Наверное, посол просто забыл о нем в спешке. А потом... Ее Величество зачем-то отдала его этой дурочке Дарии. Я знаю, что не должна была опускаться до кражи, но... это было выше моих сил.
   - Ну... дурочкой в данном случае оказалась ты. Аджарцы знали, где спрятать ловушку. И своим поступком ты, как ни странно, спасла Дарию. А Ее Величество, сама не зная того, уберегла себя от беды.
   - К...какую ловушку? - Агата снова вспомнила, где она, и, видимо, испытала несколько неприятных минут, пытаясь понять, что же с ней произошло.
   - Ту самую, по чьей милости ты сейчас знакомилась с моей Агни.
   - Агни? - недоуменно переспросила Агата. - Это... твоя... собака?
   - Ну, можно и так сказать. А теперь пойдем, мне надо показать тебя Терезе.
   - Какой Терезе? - слегка занервничала последовательница.
   - Той самой Железной Терезе.
   Глаза у Агаты стали большими и круглыми, смуглое лицо умудрилось побледнеть.
   - Не бойся. Здесь собраны все... ну или почти все императрицы Исса. Они, конечно, выглядят странно, но в отличие от Агни, они не кусаются.
   - Но ведь... это значит, что я тоже... умерла...
   - Раз уж я не умерла, значит, ты тоже жива. И теперь нам нужно найти выход обратно.
  

***

   Тавий оказался и правда шустрым малым, который в обиду себя не даст. Вернее, малым его можно было назвать с натяжкой -- был он на голову выше Юлиана, и гораздо шире его в плечах. Хотя увальнем при этом назвать его язык не поворачивался. Он сноровисто носил тюки с поклажей в тележку, успевая при этом перемигиваться с хохотушкой Магдой. Жизнелюбивая тетушка сумела вырастить сироту веселым и смышленым парнем.
   Сама хозяйка "Пляшущего карпа" хлопотала над Марком Теттием. Ее впечатлил рассказ о его злоключениях, и добросердечная женщина старалась, как могла, облегчить жизнь бывалому моряку. Сам капитан не проявил никаких эмоций, узнав, что до отъезда в Ватриан переселяется в гостеприимную пивную. Юлиан от души надеялся, что это оцепенение со временем пройдет, и Теттий снова станет тем властным и веселым капитаном, который нанял когда-то ошивавшегося без дела мальчишку.
   Мальчишка-конюший вывел во двор пару смирных лошадок. Юлиану пришлось придумать заварушку, в которой якобы геройски пали оба коня наемников, и Магда сразу же предложила хозяйке одолжить им двух лошадей. Помощник капитана, правда, подозревал, что за это щедрое предложение стоило благодарить красивые глаза Аслана, но с удовольствием согласился.
   - Выезжаем? - лидиец неслышно подошел сзади. С самого утра он обходил оружейные лавки в поисках достойного меча для Юлиана. Потому что какой же наемник без оружия? Да и нехорошо было обманывать нанимательницу -- если уж взялись охранять груз, значит надо выполнять обязательства. А в качестве изделий оружейных мастерских Аслан разбирался отлично.
   В руку Юлиану легла прохладная рукоять. Меч не был чересчур тяжелым, казалось, его сделали как раз для помощника капитана по заказу. Лидиец и впрямь понимал толк в оружии.
   - Почему здесь продают всякую дрянь? - Аслан покачал головой. - Я все лавки обошел, пока нашел что-то подходящее
   - По-моему, неплохой клинок, - неуверенно произнес Юлиан.
   - На твой вкус, возможно, - согласился лидиец, - но тому оружию, которое делают у нас в Лидии, он и в подметки не годится.
   Юлиан только руками развел. Ни Исс, ни Ватриан действительно не могли сравниться с Лидией по качеству изготовления холодного оружия. Тавий закончил грузить ткани в повозку и махнул рукой Магде. Девушка убежала в дом, и через несколько минут появилась на крыльце уже вместе с хозяйкой. Та держала в руках довольно тяжелые тюки.
   - Вот, я вам тут в дорогу еды собрала.
   Племянник деловито забрал у тетушки припасы и сложил их в ту же повозку рядом с тканями. Юлиан и лидиец подошли к крыльцу.
   - Ну, Созерцатель вам в помощь, - улыбнулась владелица "Пляшущего карпа". - За капитаном вашим болезным я пригляжу, уж не беспокойтесь.
   - Благодарим вас, госпожа, - почтительно произнес Юлиан, - Возожно, мы не скоро вернемся в Бизант. Наши дела ведут нас в Истру. Из Карды мы планируем добираться туда, но мы обязательно передадим вам весточку с Тавием. И случись, что когда-нибудь наши пути снова окажутся в этом городе, вы всегда можете рассчитывать на нашу помощь, если таковая понадобится.
   Клавдия прослезилась, а ее помощница явно погрустнела, услышав, что понравившийся ей наемник с юга не скоро вернется в Бизант.
   - Тетушка, - племянник почтительно поклонился женщине.
   - Береги себя, Тавий, - Клавдия спустилась с крыльца и обняла рослого крепыша.
   Парень смутился и даже слегка покраснел, но терпеливо дождался, когда тетушка отступила на шаг и снова поднялась на крыльцо.
   Видимо, в честь отъезда, небо расчистилось, и в зимних лужах засверкали солнечные блики. Бизант провожал своих гостей веселым гомоном мощенных камнем улиц и площадей. За городом тоже царило солнце, серебрящее голые стволы деревьев, среди которых лишь приморские сосны выделялись яркой зеленью.
   Аслан все время кутался в плащ. Для уроженца юга, где зима -- это нечто диковинное, здесь, конечно, было довольно холодно. Зато Юлиан с Тавием чувствовали себя вполне комфортно. Тавий даже принялся насвистывать что-то веселое.
   - Тавий, - прервал парня помощник капитана, - а как случилось, что ты стал сиротой?
   На несколько секунд юноша задумался, подобрал вожжи.
   - Если честно, я почти не помню своих родителей, поэтому не скажу, чтобы сильно горевал о них... Мать родами умерла, поэтому я ее даже не знал. А отец погиб в море.
   - Твой отец моряком был?
   - Капитаном. Товары разные возил. Я тоже сперва моряком стать хотел, да тетушка запретила. Сказала, что не переживет, если у нее еще и племянник в море сгинет.
   - Так ведь и на суше опасностей хватает, - улыбнулся Юлиан.
   Тавий пожал плечами.
   - На суше она за меня не так боится...
   Юлиан хмыкнул в ответ. На некоторое время вновь воцарилось молчание, а затем племянник Клавдии спросил:
   - А как вы наемниками стали?
   - Жизнь заставила, - усмехнулся помощник капитана. - Я ведь тоже моряком был. Ходил в море на "Слуге Созерцателя". Но в один не слишком прекрасный день судно потопили пираты. Я чудом спасся, но надо же было чем-то на жизнь зарабатывать... вот так оно и получилось.
   - А друг ваш? - Тавий поглядел на молчавшего до сих пор Аслана.
   Юлиан замер, ожидая ответит лидиец, или ему самому придется придумывать его историю.
   - Сделал большую глупость и сбежал из дома, - Аслан даже не повернул голову к собеседникам, будто размышлял о чем-то своем.
   - А он суровый, - уважительно протянул Тавий.
   Юлиан украдкой улыбнулся.
   Лошадки мерно трусили вперед, понемногу оставляя позади мили раскисшей дороги, поля, рощи и деревеньки. День прошел в беседах ни о чем. К вечеру решили остановиться на ночлег у небольшой деревни. Припасов Клавдия положила столько, что хватило бы на маленькую армию, а тратить деньги на придорожную гостиницу было расточительно. Тавий собрался разводить костер и готовить ужин. Аслан сел натачивать свою старую саблю, позаимствованную еще на пиратском судне, а Юлиан отлучился по нужде. Темнело в южных местностях быстро, и голая роща очень быстро превращалась в таинственное темное пространство, где могла скрываться любая опасность. Поэтому ватрианец на всякий случай случай прихватил с собой свой новый меч. Ему непривычно было приноравливаться к длинному клинку, но старые добрые ножи остались где-то на угнанном пиратами "Слуге Созерцателя". Да и для настоящей схватки кинжал не годился.
   Какой-то шорох справа привлек внимание Юлиана. Но отреагировать он уже не успел. На него навалился кто-то грузный, пытаясь задушить. Помощник капитана с силой лягнул нападавшего в живот и выхватил свой меч. От пинка противник отлетел назад на несколько шагов, но тут же вскочил. В руке у него была корявая палка, которую он выломал, видимо где-то в этом же лесу. Мужчина оказался чуть меньше ростом, чем сам Юлиан, зато шире в плечах. Он немного скособочился, видно все-таки удар не остался без последствий.
   Помощник капитана попытался выдернуть меч из ножен. Сразу это у него не получилось -- рукоять запуталась в креплениях. Но со второй попытки он его-таки вытащил. Правда, его противник не испугался, он попробовал зайти справа, но Юлиан парировал атаку. Клинок прошел насквозь, разрубив дубину, словно это был кусок сыра. Аслан и впрямь постарался, выбирая оружие для друга. На минуту нападавший опешил, и этого времени с лихвой хватило Юлиану, чтобы еще раз лягнуть его в живот, а потом с силой ударить по голове рукоятью меча. Мужчина упал и на сей раз затих. Помощник капитана не стал задерживаться -- связать поверженного противника ему было нечем, поэтому просто оттащил его подальше, и бегом отправился к месту стоянки.
   В круге света от костра лежало четыре тела. Аслан спокойно протирал свою саблю кусочком мешковины. Тавий деловито связывал еще не пришедших в себя разбойников.
   - Там еще один, - махнул рукой Юлиан, указывая себе за спину, - мне нечем было его связать.
   - Да пусть его, - парень мотнул головой, - все равно один ничего не сделает, а таскать его на себе больно много чести.
   Аслан оторвался от своего занятия.
   - Ты не прав. Нельзя оставлять поверженного, но живого врага за спиной, он бывает опаснее иглозуба.
   Тавий немного удивился, но, поразмыслив, кивнул и направился в указанном Юлианом направлении. Помощник капитана догнал юношу.
   - Я на всякий случай тебя провожу. Вдруг этот дуролом уже очнулся.
   - Да я и сам за себя постоять могу, - хохотнул Тавий.
   - Ну... я все-таки деньги получил за то, что охраняю, - смутился Юлиан. Племянник Клавдии и впрямь не походил на невинную девицу, которой требуется защита. Но совесть все-таки требовала ему помочь.
   Разбойника не оказалось там, где его оставил Юлиан. Видимо, он успел очнуться и сбежать.
   - Надо было хоть ремнем его связать, - посетовал Ватрианец.
   - Да чего уж. Мне с такой охраной нечего бояться, - рассмеялся Тавий. - Чего только один Аслан стоит. Не знаю, где его учили мечом орудовать, но если б он не сдерживался, стыть бы этим разбойничкам в сырой земле.
   Юлиан только хмыкнул в ответ.
   - Да ты не обижайся, - Тавий похлопал ватрианца по плечу, неверно истолковав его настрой, - я ж не видел как ты дерешься. Но верно и ты не хуже товарища сражаешься.
   Юлиан чуть не рассмеялся.
   - Да я и не думал обижаться. Мне до Аслана и впрямь далеко, хотя дерусь я неплохо.
   Костер на оставленной поляне догорал, связанные разбойники начинали приходить в себя, а вот Аслана на освещенном пятачке не было. Сперва Юлиан не забеспокоился. Ну отошел человек и ладно. Мало ли по какой нужде. Но когда лидиец не объявился и через четверть часа, Юлиан забеспокоился.
   - Тавий, нам нужно найти Аслана.
   - Думается мне, он и сам о себе позаботиться может, - уверенно откликнулся племянник Клавдии.
   - Не уверен, - покачал головой помощник капитана, - одно дело сражаться в открытую, и другое -- если тебя сзади по голове огрели и связали.
   - Ну, тогда конечно, - Тавий покрепче привязал разбойников к корявому обрубку молодого дерева.
   - Я пойду, а ты останься тут, мало ли кто еще бродит по окрестностям.
   Юлиан не дал Тавию возможности возразить, выхватив из костра горящую головню, и направившись в лес. Упругие темные ветви норовили хлестнуть по плечам, рукам, по лицу. Окружающий лес казался одинаковым в неверном мечущемся свете импровизированного факела. Пару раз Юлиан чуть не упал, зацепившись то ли за камень, то ли за корягу. Сперва решил позвать Аслана, чтобы тот откликнулся, если сможет, но потом подумал, что не стоит привлекать лишнего внимания. Хотя, шумел он, похоже, и так прилично. Юлиан не был уверен, сколько он кружил по лесу, пытаясь понять, куда могли увести его друга. Прервалось все это внезапно - бывший помощник капитана вылетел на небольшой лог, поросший кустами остролиста, и чуть было не промчался мимо.
   Свет от почти догоревшей головни выхватил из зимней темноты разрубленное надвое тело бандита - того самого, с которым дрался недавно Юлиан. Неподалеку, прислонившись спиной к сосновому стволу и закрыв глаза, сидел Аслан. Одежда его была заляпана грязью, а на виске темнел кровоподтек. Неподалеку лежала обагренная кровью пиратская сабля.
   - Видимо, я всем им кажусь легкой добычей, - устало произнес лидиец, не открывая глаз.
   - Аслан! Ты в порядке? - Юлиан бросился к другу, пытаясь понять, не ранен ли тот сильнее, чем кажется.
   - Голова болит, - султан Лидии взглянул на спутника темными, как ночь, глазами, и улыбнулся.
  

***

   - Поймите мое беспокойство, Ваше Величество, - Агата - моя дочь. И, прошу заметить, единственная, - супрем-лорд Виссар сохранял несколько надменное спокойствие. Но по бледному лицу и проступившей синей жилке на виске становилось понятно, как он напряжен.
   Ани решила встретить отца Агаты в малом приемном зале, где не так давили каменные своды, а драпировки и ковры делали пространство уютнее. Лорд Виссар два года назад потерял любимую жену, пытавшуюся родить ему сына, и теперь несчастному отцу грозила утрата единственного близкого человека. Антания, как смогла, попыталась смягчить официальность встречи, хотя супрем-лорд был одним из представителей самых знатных семейств Исса, и ему подобало общаться с императрицей исключительно в тоне официального этикета и традиций.
   - Я понимаю, вас, лорд Виссар, и готова сделать все от меня зависящее, чтобы с Агатой не случилось ничего... дурного, - на последнем слове супрем-лорд еле заметно дернул губой. - И вы, конечно, можете навещать свою дочь, когда сочтете нужным.
   - Навещать? - казалось, Виссар не расслышал сказанного. - Я полагал, что могу забрать свою дочь в поместье, чтобы она была под опекой родных.
   - Я с радостью предоставлю вам такую возможность, и отпущу последовательницу Агату к родным, как только она поправится. Но до тех пор ей лучше оставаться в замке, где ей смогут оказать помощь лучшие лекари страны. Мой личный лекарь занимается вашей дочерью, и, я полагаю, лекарство найдется гораздо быстрее, если дать ему возможность завершить обследование.
   - Обследование? - лорд Виссар нахмурился. - Что сделают с моей дочерью?
   Ани с трудом сдержала улыбку. Даже знатнейшие ее подданные иногда являли удивительное невежество.
   - Не волнуйтесь, супрем-лорд, мой лекарь не препарирует больных. За вашей дочерью будут наблюдать, отмечать улучшения, искать лекарство. Вы же можете навещать ее в любое удобное для вас время. Я уже отдала необходимые распоряжения.
   Лорд Виссар хотел было что-то возразить, но Ани прервала его:
   - Прошу простить нас за столь короткую аудиенцию, но сейчас нас ждет Совет. Вы можете идти, супрем-лорд.
   Виссар поклонился прямо, словно проглотил жердь, и быстро вышел за двери уютной залы. Антания вздохнула. Она не ждала понимания, но все же тяжело было видеть убитого горем отца, который ничем не может помочь своей дочери - даже просто забрать ее домой. За левым плечом слегка кашлянул Лекрий. Антания не взяла с собой на встречу с Виссаром ни последовательниц, ни охрану, но верный страж императрицы наотрез отказался оставлять ее наедине с убитым горем супрем-лордом. И теперь старый вояка незаметно напоминал Ее Величеству, что Совет соберется через несколько часов в зале Мудрецов. А значит, пора покинуть тепло дворцовых залов и отправиться за город.
   Антания нехотя поднялась с удобного кресла. Она искренне не любила кричащие холодные чертоги зала Мудрецов, и не понимала необходимости каждый раз добираться туда, чтобы устроить Совет. Но даже своенравная Тереза, подчиняясь древнему обычаю, покорно ездила за город, вместо того, чтобы перенести зал Мудрецов во дворец. И Ани не чувствовала себя в праве менять этот обычай.
   Дождя не было, но холодная сырость, словно пар, висела в воздухе. Ани нахохлилась в своих носилках под грудой одеял. "Совсем как недоброй памяти Октавий Серен", - горько улыбнулась про себя императрица. Дже, как обычно, сидевший напротив Ее Величества, размышлял о чем-то своем. Его тревожит война, а не отец бедной Агаты. Ани знала, что Дже говорил с Астелой Маритом, и расстановка сил ему совсем не нравилась. Сегодня или завтра начнется наступление Аджара, а Исс не готов. Совсем не готов к этому. Антания почувствовала, как теряет последние крохи самообладания. Ей хотелось зарыться лицом в теплые колючие одеяла и заплакать, как тогда, когда она была совсем маленькой. Вот только сейчас не время плакать. Ани сжала кулаки, до боли стиснув пальцы. Она - императрица, а не дитя. Ее страна ждет от нее защиты и поддержки. А значит, придется быть сильной... как Тереза. Нет. Еще сильнее...
   Ани сбросила ворох одеял и, когда носилки остановились у чертогов зала Мудрецов, первой покинула их. Твердым летящим шагом прошла сквозь строй дворцовых охранников, распахнула двери, не дожидаясь слуги, и вновь, как и всегда, оказалась в дне своей коронации. Снова скамьи совета. Снова лучшая знать Исса. Только теперь лица больше удивленные, нежели почтительно-высокомерные. Ани знала, что Дженарио спешит следом, но сейчас ей важно было войти в зал Мудрецов самой, как будто неся над собой знамя Исса.
   Совет поспешно вставал, приветствуя свою императрицу. Люди поднимались невпопад, торопясь и толкая соседей. Ани быстро прошла к своему пыточному креслу и прямо утвердилась на нем. Обвела взглядом снова занявших свои места членов совета. "Что ж, господа, теперь моя очередь быть старше всех вас вместе взятых".
   - Мы пришли, чтобы объявить то, о чем вы все уже и так знаете или догадываетесь. Аджар злонамеренно нарушил все существующие законы, и грозит Иссу вторжением, - при этих словах кто-то ахнул, где-то прошел нервный шепоток, но большинство хранило гробовое молчание. - Мы уже приняли некоторые меры, но страна остается в опасности. И в это страшное время мы пришли к вам, своим подданным, чтобы поднять знамя Исса. Чтобы не дать волку Аджара уничтожить нашу Родину.
   Ани встала. Это было неслыханно. Императрица всегда сидела, тогда могли сидеть и ее подданные. Сейчас же поднялся весь зал Мудрецов.
   - Мы требуем... - Ани вдруг слегка запнулась, а когда вновь заговорила, голос ее звенел в огромном зале. - Я прошу своих лучших людей быть моей опорой и надеждой в это страшное время. Я прошу помочь мне встретить и остановить врага. Я прошу вас защитить нашу страну!
   Антания колебалась доли секунды. Она подобрала тяжелый подол алого шелка, и опустилась на одно колено перед своими подданными. С минуту висела гробовая тишина, а затем по всему залу послышался шорох одежд. Дородные мужчины и гордые лорды опускались на колени перед своей императрицей, и склоняли головы. Ани успела увидеть как у некоторых пожилых советников в глазах заблестели слезы. Выдержав небольшую паузу, императрица поднялась первой.
   - Мы просим вас подняться, и занять свои места. Сейчас мы хотели бы услышать все предложения, которыми может поделиться наш совет. Мы выслушаем всех, начиная с супериор-советников. Те, кто останется не услышанными, могут подойти к секретарю совета и записать свои предложения. Мы гарантируем, что все они будут изучены и, если среди них окажутся достойные мысли, мы используем их для принятия важных решений. Благодарю за то, что выслушали. Теперь мы хотели бы узнать, что нам скажет Астела Марит.
   Маршал поднялся. Возможно, Ани это только показалось, но когда он поклонился императрице, в его глазах она прочитала уважение.
   - Я хотел бы сказать что-нибудь обнадеживающее. Но, увы, Центена Эрканд докладывает, что корпуса в Варне пришли в движение. Королевский двор Аджа получил послание Серена и разослал гонцов во все приграничные гарнизоны. К прибрежной границе также стягиваются корпуса - не менее трех, но, возможно, к ним подойдут еще подкрепления. Крепость Литтора не сможет долго их сдерживать. Там лишь небольшой гарнизон, и вступить в бой они смогут лишь под защитой стен, которые, как ни печально, не так уж сложно обойти по прибрежной полосе. К Литторе уже движется наш корпус, но даже если он успеет вовремя, сможет лишь отсрочить наступление белого волка.
  

***

   - Не спите, Мебиус, мы почти у цели.
   Сварливый голос Освальда вывел первого помощника магистра из оцепенения, вызванного поздним временем, усталостью и невеселыми мыслями.
   - Я не могу позволить себе роскошь спать, когда мне есть, о чем подумать, - назидательно отозвался Мебиус.
   - Зато я с удовольствием вздремнул бы.
   Освальд потянулся, стараясь стряхнуть сонливость. Заклинатели ехали по вечерним улицам Истры в направлении, указанном им спешившим домой горожанином. По его словам до "Радости Созерцателя" было рукой подать. Вот прямо за этим домом из светлого камня и... Прямо из-за этого дома вышел, насвистывая что-то веселенькое, горбатый вор. Где пройдоха успел обзавестись горбом, Мебиус подумать не успел, потому что сердце застучало в ритме бешеной пляски, а руки сами натянули поводья так, что бедная лошадь жалобно взвизгнула. Заклинатель ударил животное по бокам, заставляя нестись вскачь. Горбатая спина мелькнула уже совсем рядом, когда вор вдруг на секунду замер перед запертой дверью какого-то дома, а потом быстро перебежал на другую сторону улицы. Мебиус осадил коня, но было уже поздно. Вор бросился со всех ног в ближайшую подворотню и исчез, а вот дверь неожиданно распахнулась.
   - Жизнь мне верни! - костлявый палец древней старухи указал то ли на Мебиуса, то ли на его коня.
   Вот только заклинатель прекрасно понял, что делает с виду безобидное существо. Вернее, он почувствовал волну животного голода, направленную на него ветхой женщиной. Голода, который действительно отнимет то, чего требует его хозяйка. Мебиуса спасла хорошая реакция. Он вскинул ладони перед собой, скрестив их, и быстро шепнул заклятие щита. Старуха вскрикнула, схватившись за горло, голодная ненависть перед Мебиусом осела ядовитыми каплями на мостовую. Второй помощник магистра оглянулся. Освальд прямо сидел на своей смирной лошадке, вытянув руку вперед, и сжимая тонкие пальцы. Вампирше пришел закономерный конец.
   - Поразвели тут всякой дряни, - Мебиус брезгливо отвернулся и направил своего коня обратно к своему спутнику, - Хватит, Освальд, она и так уже подыхала от голода. Иначе не осмелилась бы нападать прямо на улице.
   Освальд опустил руку, и в тот же момент бездыханное тело старухи шлепнулось в холодную грязь на мостовой.
   - Могу я узнать, коллега, какого Подземного вас вообще понесло в этом направлении? - Освальд как обычно был недоволен. - Нам не нужен лишний шум, а если завтра найдут тело, здесь начнется расследование, а значит, будут цепляться ко всему необычному. И двое приезжих могут очень сильно насторожить стражей порядка, если у них вообще есть мозги.
   - Успокойтесь, Освальд. Эта тварь давно подъела всех, до кого смогла дотянуться в округе. Скорее всего, этого дома сторонились. А значит, вздохнут спокойнее, узнав, что старуха померла. Она не из знатных, и денег у нее явно не водилось, иначе она не оголодала бы так. А, следовательно, стражи порядка вряд ли станут надрываться ради странной нелюдимой старухи. Нам нечего особенно бояться. Но если вы настаиваете, завтра мы поищем другую гостиницу. Сегодня я слишком устал, чтобы тащиться еще куда-то.
   - То-то я гляжу, вы так резво погнались за каким-то горбуном, - желчно согласился Освальд. - Кто это был?
   - Мой вор, - неохотно признался Мебиус. - Горб он, полагаю, "отрастил", чтобы остаться не узнанным, но я-то этого крысеныша где угодно узнаю. Кроме того, на нем все еще лежит отпечаток моего заклятия. А оно неповторимо, как сам заклинатель.
   - Знаю, - отмахнулся Освальд. - Однако, вам несказанно повезло. Теперь и сам Папочка не нужен. Осталось только потянуть за ниточку и прийти по ней к вашему вору, ведь так?
   - Не совсем, - буркнул Мебиус. - Я почти не чувствую этой ниточки, видимо, это все из-за орла. И еще одно меня смущает. Этот гаденыш остановился перед злополучной дверью так, словно почувствовал там зло. Не помню, чтобы где-то читал о том, что статуэтка дарует еще и предвидение.
   - По-моему, он просто понял, что за ним погоня. А вы придумали Подземный знает что. Поедемте, Мебиус, я устал и хочу отдохнуть не меньше вашего.
   Второй помощник магистра направил измотанного коня к злополучному повороту, из-за которого вывернул наглый вор.
   - Нет, мне кажется, я не ошибся. Он, конечно, почувствовал погоню, но в таком случае не замер бы перед этой дверью, а рванул сразу. У таких чувство самосохранения в крови.
   - Хм..., ну допустим. Хотя я не вижу, какое это имеет значение. Вы собираетесь его искать?
   - Я не собираюсь делать это в ущерб нашему заданию, - мрачно отозвался Мебиус, - если вы об этом. Я еще не сошел с ума. Но отказываться от поимки этого крысеныша я тоже не собираюсь.
   - Ну... это уже без меня, - Освальд пожал плечами.
   - Я на это и не рассчитывал, коллега, можете быть спокойны, - Мебиус хмыкнул.
   До самой гостиницы ехали в молчании. "Радость Созерцателя" оказалась в меру богатой гостиницей, будто хозяин постарался отстроить ее с максимальной скромностью, но пара стройных колонн и барельефы под самой крышей выдавали ценителя прекрасного, обладающего немалым капиталом.
   - Мне уже нравится, - заявил Освальд.
   - Не все ли равно, где платить за ночлег, - мрачно отпарировал Мебиус.
   - Я по крайней мере предпочту положить голову на подушку, которая не кишит вшами и не воняет всеми предыдущими постояльцами взятыми вместе.
   - Да уж, догадываюсь.
   На крыльцо сразу же выскочил мальчишка-конюший. Молча принял поводья у подъехавших путешественников.
   - Будут ли у господ пожелания?
   Освальд ухмыльнулся и бросил услужливому парню монетку.
   - Помой их и осмотри коня моего друга - он, похоже, порвал ему губы уздечкой.
   Мальчишка кивнул и увел лошадей в добротную высокую конюшню.
   В зале гостиницы женщина, одетая в приличное, хотя и не слишком новое платье, поклонилась заклинателям.
   - Господа собираются остановиться надолго?
   - Господа еще не знают, - буркнул Мебиус, - но сегодня мы хотим переночевать с максимальным комфортом, и чтобы нас не беспокоили.
   - Я все поняла, господа. Ужин подать вам в комнаты?
   - Я есть не хочу. Освальд?
   - А я, пожалуй, поем. Принесите мне пирог с мясом, вино и тушеных овощей.
   - Хорошо, господа, - женщина приятно улыбнулась и отперла дверь в небольшую комнатку. Там, в абсолютном порядке, висели на крючках тяжелые ключи. Она сняла два и снова заперла за собой дверь. - Идемте за мной.
  

День кобальта.

  
   Подземный подери! Они здесь! Как? Как они узнали, куда он отправился? Да еще так быстро... Мысли лихорадочно метались в поисках выхода, хотелось плюнуть на все и бежать к Первому советнику Ее Величества. Лишь бы помог.
   - Только снимите с меня это заклятие, - прошипел Данер, - и я укроюсь так надежно, что ни один заклинатель меня не отыщет.
   Вор мрачно жевал тушеные овощи, миску с которыми он прихватил из общего зала гостиницы, и вспоминал вчерашний вечер, будь он неладен. Ведь все шло просто замечательно, пока не появились заклинатели... Хотя, ведь могло оказаться и хуже, - не перейди он тогда на другую сторону улицы перед закрытой дверью... Перед глазами снова встала юная секхен.
   "Обходи закрытые двери и не пей воды" - предупредил голос, не принадлежавший человеку. Не это ли предостережение остановило его вчера? Правда, при чем тут вода? Неужели все эти предсказатели не могут выражаться яснее? Данер выплюнул кусок страстно нелюбимой им репы. И в этот момент квадратик покосившегося окна потемнел. Вору даже не за чем было поворачивать голову, чтобы понять кто загораживает сумеречный свет. За ним пришла давешняя Верния. Хрупкая девичья фигурка, как и в прошлый раз, затянутая во все черное, удобно устроилась на подоконнике.
   - Ты готов? - тихо спросила она.
   - Эээх... - прокряхтел Данер, картинно расправляя спину, - даже поесть не дадут спокойно. Веди, раз пришла.
   - Держи, - на кровать рядом с вором плюхнулся матерчатый темно-серый сверток.
   - Это что?
   - Плащ. Мы пойдем такими тропами, где твоя одежда быстро превратится в грязную тряпку. Ты же не хочешь предстать перед ним в таком виде? - Верния не уточнила перед кем, но Данер вполне понял, что речь идет о Первом советнике Ее Величества.
   - Спасибо, - о том, что у него есть плащи для подобных случаев, вор предпочел умолчать. Лучше портить чужое добро, тем более, что сами предлагают.
   - Ты готов?
   - Пожалуй, да...
   - Тогда, следуй за мной, - Верния спрыгнула с подоконника так быстро и бесшумно, как будто просто исчезла.
   - Вот теперь из окон за ней сигай... - проворчал Данер, но, убедившись, что дверь надежно заперта, последовал за своей провожатой.
   Небольшой садик за гостиницей упирался в тупик городской стены, но последовательницу (если это вообще была последовательница) не смутило подобное обстоятельство. Девушка в три прыжка преодолела каменную преграду, оказавшись на другой стороне. Данер присвистнул. Пришлось карабкаться следом, ругая на чем свет стоит чересчур трудолюбивых градостроителей. Когда он, наконец, перебрался на ту сторону, Верния терпеливо дожидалась внизу. Она не сказала ни слова, и как только вор оказался на земле, двинулась дальше.
   Позади осталось несколько подворотен, чей-то подвал и узкий лаз. Данер попытался запомнить маршрут, но очень быстро понял, что запутался. Очень может быть, что этим путем его вели намеренно, чтобы он не мог ничего запомнить.
   - Эй, - окликнул он свою провожатую. Скорее для того, чтобы что-то сказать, нежели надеясь ее успокоить. - Можешь меня не бояться. Я ни на кого не работаю...
   - Лучше помолчи, - прошипела в ответ девушка, - я не хочу, чтобы нас услышали случайные прохожие.
   Данер только пожал плечами, и оставшийся путь они проделали молча. В одном из похожих на другие подвалов Верния нажала на неприметный камень в основании кладки. Справа почти бесшумно отошел от стены заставленный старыми корзинами и ящиками стеллаж, за которым открылся узкий ход.
   - А не боитесь, что кто-то случайно наткнется на этот лаз? - тихо поинтересовался Данер.
   В ответ Верния только хмыкнула и зашла в открывшийся проем. Оказалось, там тоже был тупичок с парой сундуков у стены.
   - Тайник?! - возрадовался вор. - Умно. Никто и не полезет дальше.
   - Это еще не все... - Верния сдвинула один из сундуков. Стеллаж за их спинами встал на место, перекрыв доступ и без того неяркому свету. В полной темноте Данер оставался около минуты. Потом негромко щелкнуло кресало, разжигая факел. И где она только его достала? Впрочем, факел оказался не единственным сюрпризом -- впереди темной дырой зиял проход дальше. Открылся он, видимо, совершенно беззвучно, иначе стоило предположить, что вор совершенно оглох на целую минуту.
   - Даже если ты попытаешься повторить все это сам, ты скорее задохнешься здесь. Эта ловушка рассчитана не более, чем на пару минут, потом сюда пускается яд, - Верния поудобнее прехватила факел, и двинулась в открывшийся проход. - Идем. Он будет открыт недолго.
   Новый ход вел как-будто в гору. Он полого поднимался с каждым шагом, и скоро у Данера не осталось сомнений, что ведет этот путь куда-то во дворец.
   - Быстрее. Нас уже ждут, - поторопила Верния.
   - А долго еще?
   - Нет, мы почти пришли...
   Ход, по которому они шли, наконец, стал пологим. Впереди кто-то сухо кашлянул. Верния на секунду замерла, но потом снова ускорила шаг. Свет факела выхватил из темноты худого уставшего мужчину лет пятидесяти. Седина еще не полностью захватила густую черную шевелюру, хотя морщины в уголках глаз выдавали возраст Первого советника. Данер быстро смекнул кто перед ним, несмотря на плащ, скрывавший богатство одежды. Вор быстро опустился на одно колено, стараясь, чтобы это не выглядело слишком подобострастным.
   - Встань, встань, - обратился Дженарио Фрата к Данеру, а затем повернулся к его провожатой. - Прости, я опять заставил тебя понервничать, но мне не хотелось ждать вас в лаборатории.
   - Я уже привыкла, - возможно, вору только показалось, но девушка произнесла это так, словно улыбалась под своей черной повязкой.
   - А ты, - Первый советник снова повернулся к вору, - тот самый юноша, что встречался с нашей Опалессой, и хочет от меня помощи?
   - Да, высокий господин, меня зовут Данер, - почему-то казалось, что этому старику стоит доверять, - я пришел, чтобы...
   - Не здесь, - перебил его Фрата, - лучше сначала нам пройти в мою лабораторию.
   Советник Ее Величества повернулся, пройдя несколько шагов по коридору, прикоснулся к стене, что-то прошептал, и с силой надавил на камень. В этом месте стена отъехала с легким скрежетом, приоткрыв узкий проход в полупустое помещение с высокими полками для книг, парой столов, и каким-то оборудованием. Легкая печать заброшенности лежала на всех предметах. Окон тут не было, поэтому приходилось многое угадывать в неярком свете факела. Войдя, Дженарио Фрата разжег еще несколько, вставленных в железные обручи по периметру комнаты.
   - Здесь не слишком удобно, да и пыльно - я не заглядывал сюда уже давно. Но прошу вас устраиваться как можно комфортнее, - разговор нам предстоит долгий.
   Данер оглянулся и, не найдя ничего лучше, угнездился на каком-то сундуке. Верния примостилась на краю стола. Советник же остался стоять, похоже, ему было не привыкать мерить шагами эту комнату. Наконец, убедившись, что все устроились как можно удобнее, он произнес:
   - Что ж, юноша, поведай нам о своих злоключениях. Только очень прошу ничего от меня не утаивать, поскольку помочь я смогу только зная все подробности, связанные с твоей бедой.
   - Я ничего и не собираюсь скрывать, - не покривил душой Данер. Он действительно планировал рассказать все именно так, как и было с самого начала. Да, он - вор, но это не наказывается теми, у кого ты ничего не крал и красть не собирался. То, что его будут знать в лицо советник Ее Величества Исса и эта странная Верния, Данера мало волновало - два человека еще не вся страна, а им на глаза он попадаться больше не собирался. К тому моменту, как Данер дошел до описания своего чудесного спасения при помощи краденного талисмана, его слушали внимательно. Очень внимательно. И лишь один раз Дженарио Фрата перебил рассказчика.
   - Значит, он и сейчас с тобой, этот талисман?
   - Да, - скрывать было глупо. Любой достаточно умный собеседник понял бы это из рассказа.
   - Тогда все становится на свои места, - кивнул советник, - пожалуйста, продолжай.
   Данер постарался описать свою встречу с портовым Папочкой как можно более скупо. Детали не были важны для избавления от заклятья, а раскрывать все тайны такого опасного человека, как Папочка, пожалуй, не стоило. Вор достал спрятанную в нагрудном кармане записку от аджарского воротилы.
   - Это он просил передать Вам.
   В этот момент черная тень метнулась к Данеру, отсекая его от советника.
  

***

   Верния выхватила конверт у оторопевшего вора. Подземный знает, что могли спрятать внутри этого клочка пергамента. А Дженарио Фрата она пожертвовать никак не могла.
   - Постой... Верния, - кажется, сам советник был недоволен таким поведением убийцы. Что ж, пускай, она свою работу выполнит. Вер нашла пустую колбу с широким горлом, сунула туда письмо и, аккуратно надорвав печать, заткнула колбу пробкой. Ничего не произошло. Воздух за стеклом не поменял цвет. Никакого порошка в послании не оказалось. И подозрительных запахов Вер не почувствовала. Впрочем, она на всякий случай еще подождала, прежде чем откупоривать крышку.
   Наконец, письмо попало в руки тому, кому и предназначалось с самого начала. Фрата пробежал его глазами, потом еще раз. Внезапно, его лицо разгладилось, губы растянулись в улыбке.
   - Надо же... никогда не знаешь, где встретятся старые знакомые...
   - Если это не подделка... - подозрительно буркнула Вер.
   Советник покачал головой.
   - Я ни с чем не спутаю почерк этого человека. Более того, некогда у нас был особый опознавательный знак, о котором знали только мы двое. Этого достаточно, чтобы я поверил нашему гостю.
   Мысль о том, что почерк копируется, а тайные знаки узнаются под пытками, Верния предпочла пока оставить при себе.
   Дженарио Фрата отложил послание на стол.
   - А теперь... - он поглядел на вора, ожидая подсказки.
   - Я - Данер, - спохватился тот.
   - Данер, покажи нам свой талисман. Ту самую вещь, которую ты обещал моему... хорошему знакомому.
   Видно было, что вор колеблется. Он нехотя распустил завязки, державшие плащ, аккуратно сложил его на сундук, где сидел до этого сам. Затем снял рубаху, под которой обнаружилась тугая повязка, хитро стягивающая "горб". Ее Данер принялся распутывать с особой тщательностью и осторожностью.
   - Ну чего ты копаешься?! - не выдержала Вер.
   - Может, поможешь, нетерпеливая? - огрызнулся в ответ Данер.
   Он, наконец, закончил распутывать повязку, и аккуратно перехватив, вынул из-за спины статуэтку золотого орла, расправившего крылья. Верния не сразу поняла, что птица целиком сделана из золота.
   - Так я и думал, - произнес советник, - это ощущение ни с чем не спутаешь. Что ж, Данер, ты принес с собой очень важную вещь. Я в любом случае не стал бы отказывать в помощи тому, кто в ней нуждается, но теперь я чувствую себя еще и вознагражденным.
   - Я... я обещал его... вашему знакомому... - Данер подвинул статуэтку к себе, будто боялся, что орла у него отнимут силой.
   - Я об этом прочитал. Однако, так уж случилось, что Иссу эта птица нужнее, чем моему другу. Я знаю, что могу предложить ему взамен. И поверь, этот обмен будет равноценен.
   Вор молчал, все еще прижимая к себе золотого орла. В нем явно боролись два противоречивых желания - бросить всю эту затею и попытаться сбежать или поверить человеку, которого он встретил лишь сегодня.
   - Я понимаю, что ты мне не доверяешь. Но ты либо поверишь мне и избавишься от своего заклятья, либо уйдешь. Я не стану сейчас тебя останавливать. Но, учти, что после этого ты окажешься еще и под нашим надзором. Заклятье, конечно, могут снять и другие сильные заклинатели. Они есть, но я должен предупредить тебя еще кое о чем.
   Данер словно ото сна очнулся.
   - О чем же?
   - Прежде всего, оденься, - улыбнулся Фрата, - мы собираемся тебя спасать, а не морозить до смерти.
   Верния хмыкнула. Видимо, вор так углубился в собственные мысли, что даже не заметил, что до сих пор раздет по пояс. Без "горба" он выглядел куда лучше, впрочем, Вер никогда не интересовалась голым мужским торсом.
   Как только Данер оделся, Дженарио продолжил прерванную речь.
   - Ты, я думаю, не знаешь, как именно снимается подобное заклятье.... Хотя нет, давай по порядку. Сначала стоит объяснить, что оно собой представляет, и как действует, - Вер заинтересованно прислушалась. - Представь себе некий сосуд, в котором уже есть что-то.... Предположим, какая-то жидкость. Это человек и его дух, или душа. Заклятье - это перенесение части души самого заклинателя в фамильяра... эм... в тот самый "сосуд". То есть, представим себе другую жидкость - часть души заклинателя, которую выливают в тот же сосуд. Эти жидкости не смешиваются полностью, потому что слишком разнородны для этого. Но частичное взаимопроникновение все-таки есть. Можно "вычерпать" чужеродную "жидкость", но тогда испортится та, что была в сосуде изначально. Поскольку, оторванные от своей души частицы, уже проникшие в первую "жидкость", начинают... "портиться". В итоге, бывший фамильяр медленно сходит с ума.
   Можно создать "заслонку", отделяющую одну душу от другой. Такой заслонкой и стал наш талисман. Но она не слишком прочна, не очень надежна, и обрекает "сосуд" на вечное существование неотрывно от такого предмета.
   Но есть и третий вариант - заместить душу заклинателя частью другой души. Обычно, такого же заклинателя, поскольку тех, кто не обладает достаточной силой, процедура разделения духа попросту убьет.
   Дженарио Фрата замолчал, и сделалось неестественно тихо. Вер подумала, что бы она ответила на подобное предложение. И ответ ей не очень нравился. Впрочем, почему бы ей и не поохотиться на неудачливого воришку.
   - Как я понимаю, выбор у меня не велик, - медленно произнес Данер. - Либо всю оставшуюся жизнь таскать с собой этого орла, при этом скрываясь ото всех, либо стать вашим... фамильяром....
   - Да, - кивнул советник. - Я могу лишь обещать, что не стану пользоваться своей властью. Но вряд ли тебе этого будет достаточно.
   Данер вдруг странно улыбнулся.
   - А может, к Подземному? Сойду с ума свободным человеком...
   - Не думаю, что тебе понравится этот процесс, - покачал головой Фрата. - Впрочем, решать только тебе.
   Снова повисла тишина. Вор размышлял. Дженарио не торопил его. А Верния присматривалась. Она понимала, что Данер слишком свободолюбив, чтобы согласиться. Она и сама была такой же. Вот только, не она сейчас выбирала между одной цепью и другой.
   Наконец, вор тряхнул головой.
   - Я адово устал скрываться и носить горб. Я согласен, - он нехотя поставил статуэтку на пыльный стол рядом с письмом. Не сразу убрал руку, будто не мог спокойно расстаться с золотым орлом.
   Дженарио Фрата кивнул.
   - На мой взгляд, ты выбрал правильно. Постой, пожалуйста, смирно. Это не займет много времени.
   Советник Ее Величества почти вплотную подошел к вору, коснулся его плеча и чуть прикрыл глаза. Узкие губы беззвучно произносили какие-то фразы. Данер, будто повинуясь безмолвному приказу, тоже сомкнул веки. На миг Вернии показалось, что комната наполнилась чем-то большим и вязким, что-то резко, но беззвучно хлопнуло, будто лопалась невидимая ткань. Потом все вернулась на круги своя. Вор сильно вздрогнул и как подкошенный свалился под ноги Дженарио Фрата, а советник открыл глаза.
   - Думал, с ним будет сложнее, - немолодой мужчина опустился на сундук, где до этого сидел Данер. - Но, кажется, ему и правда надоела эта история.... Впрочем, никто не сказал, что она для него уже закончилась. Нам еще пригодятся его умения, да и об Аджаре он многое может порассказать.
   Верния с сомнением глянула на лежащего без сознания вора.
   - Зачем он вам? И где его держать - не в тюрьме же?
   - Пока ничего не смогу объяснить. Просто поверь мне - он еще очень нам пригодится. Считай это... интуицией. А держать мы его будем не в тюрьме, а при дворе.
   - Что?! - Верния опешила. - А вдруг он шпион Аджа? И мы вот так запросто возьмем и впустим его во дворец?...
   - Он не шпион.
   - Это тоже интуиция? - не сдержалась Вер.
   - Нет. Это я знаю. Заклинатель, кроме всего прочего, имеет возможность заглянуть в самые сокровенные уголки сознания фамильяра при объединении. Ты можешь его не опасаться. А я так и вообще обязан ему до конца своих дней.
  

***

   Нить лопнула. Это Мебиус ощутил очень четко. Не понять что произошло, мог только полный идиот. Когда тебя, словно от отдачи, швыряет с кровати на пол, а затем выбрасывает из сна ощущение, будто какую-то конечность вырвали с корнем, - не заметить такое очень сложно. Конечно, первый помощник магистра никогда раньше не имел удовольствия испытать подобные ощущения, но в теории он знал, что случается, если разорвать связь заклинателя с фамильяром. Вот только отчего она порвалась? Фамильяр умер? Вряд ли... Орел не обладает достаточной силой, чтобы порвать связь. Остается одно - дурак нашел другого заклинателя. Вряд ли ему сказали, что его не спасают, а только меняют одни цепи на другие. Что же делать?!
   Спросонья Мебиус заметался, пытаясь понять, что ему теперь делать. Единственная слабая ниточка, ведшая к вору, порвалась, орел уже, наверняка, у нового хозяина. Ни один заклинатель не пропустит столь мощного талисмана. Правда, есть тут и свой плюс - бывший фамильяр, скорее всего, еще в городе. Фамильяров первое время держат поближе, чтобы не подвергать их лишним угрозам и закрепить связь. А значит, - найдем нужного заклинателя, найдем и его марионетку и орла. Тут есть два непростых варианта. Первый - искать иголку в поле, надеясь, что вор сейчас вряд ли вспомнит Мебиуса, и объявится в городе в открытую с каким-нибудь поручением нового хозяина. А второй - самому обойти всех местных заклинателей. Скорее всего, они не станут прятать "нового помощника" от посетителей. Но даже если воришки в момент посещения не окажется рядом с хозяином, можно будет почувствовать самого орла или узнать что-нибудь интересное из разговора.
   К тому времени, когда в комнату вежливо постучал Освальд, Мебиус успел успокоиться и набросать подобие плана действий.
   - Вы готовы, коллега? Нам сегодня предстоит много дел.
   - Как никогда, Освальд, как никогда. Только я хочу сперва поесть.
   - Не знал, что вы соня, коллега...
   - А кто вам сказал, что я спал все это время? Утро просто незаменимо для размышлений. Никакой суеты, никакого гвалта на улице. Как хотите, а я - есть.
   Мебиус дернул шнур, и где-то на первом этаже глухо раздался звонок колокольчика. Через некоторое время в комнату постучали и, получив разрешение, вошла давешняя Мария.
   - Что угодно господам?
   - Позавтракать нам угодно, - улыбнулся Мебиус. - Мария, принесите мне холодных пирогов с мясом и молока.
   - А мне, пожалуйста, чего-нибудь рыбного, с овощами, - встрял Освальд, - и ягодный морс.
   - Хорошо, господа. Когда вы намерены съезжать?
   - Сразу после завтрака, - Мебиус понял намек управляющей, и протянул ей мешочек с золотыми. Он не любил тратить кошели при оплате, но в подобных заведениях было дурным тоном отсыпать монеты в горсть, поэтому мешочек был заготовлен еще вчера.
   Когда за Марией закрылась дверь, Освальд поглядел на Мебиуса так, словно пытался прожечь его взглядом.
   - И какое у нас расписание, хотел бы я знать? Вы собираетесь гоняться за своим вором?
   - Не сейчас, Освальд, не сейчас.
   - Что произошло? - старший исполнитель требовательно воззрился на коллегу.
   - Ничего. А откуда такой вопрос? - Мебиус поудобнее устроился на кровати, стараясь придать лицу выражение полнейшего безразличия.
   - Нюхом чую. От вас просто разит разочарованием.
   - Нюх вас подводит, любезный Освальд. У меня все отлично.
   - Я своему нюху привык доверять. Слишком уж часто он меня вытягивал из неприятностей. Может, посвятите меня сразу, чем огорошивать потом? Все равно я повязан с вами крепче некуда.
   - Освальд, вы случайно, не занимались получением полезной ордену информации у трупов?
   - Некропоиск? Нет. А к чему этот вопрос?
   - Мне кажется, вы из любого мертвеца вытянете все, что он знал и чего не знал при жизни.
   - Вы мне льстите. Но я правильно понимаю, что воришка все-таки сумел ускользнуть? Поскольку нить вашей с ним связи была очень слаба, вы вряд ли почувствовали бы, что он ушел из города. Значит, остается предположить, что вас настигла отдача от порванной "нити". Дурачок нашел-таки другого заклинателя?
   - У меня закрадывается неприятное ощущение, что это вам следовало быть первым помощником Магистра, а не мне...
   - Что вы, куда мне...
   - Подземный дери! Освальд, вам не надоело играть в кошки-мышки? Да, вор действительно избавился от меня, но это не значит, что я прекращу поиски. Впрочем, точно так же это не значит, что я брошу наше предприятие.
   В этот момент кто-то негромко постучал, и Мебиус предпочел замолчать.
   - Войдите, - разрешил Освальд.
   Дверь приоткрылась, и вслед за большим подносом, где стояли миски с заказанной едой, в комнату протиснулась худенькая служанка в неприметной светлой тунике. Она молча поставила поднос на небольшой стол, быстро поклонилась и постаралась скорее выбежать из комнаты.
   - Видите, Мебиус, вы даже девушку напугать умудрились.
   - К Подземному! Я голоден, как белый волк, который красуется на знаменах Аджара, - Мебиус демонстративно уселся за стол и подвинул к себе тарелку с пирогами и кружку молока. Кружка была знатная - ради платежеспособных гостей, управляющая не пожалела серебра. Из такой посуды в пору было пить вино королям древности, а не презренное молоко.
   Освальд пожал плечами и сел напротив, придвинул к себе свою тарелку, с подозрением изучая горку тушеных овощей и кусок обжаренной в подливе рыбы.
   - Просто любопытства ради: как вы собираетесь искать своего вора теперь? Ведь и раньше шанс найти его оставался призрачным.
   - Ммм... - Мебиус проглотил кусок пирога, - я поразмыслил над этим, пока кто-то сладко спал. И оказалось, что теперь как раз это даже проще. Мы... то есть, прошу прощения, только я обойду всех известных в округе заклинателей. А их не должно быть много - Ватрианская церковь постаралась сделать все возможное, чтобы избавить опекаемый Исс от подобной ереси. Кроме того, половина из них - просто шарлатаны, что еще более сужает круг моего поиска. Я абсолютно уверен, что новый хозяин моего воришки не станет прятать фамильяра от чужих глаз - новый помощник у чародея вряд ли вызовет чьи-то подозрения. Так что я запросто могу столкнуться со своей "потерей" у одного из заклинателей. Но даже если нет, золотой орел - довольно мощный талисман. Я почувствую его, если он будет поблизости. Дальше уже дело техники -выменять, купить, запугать или даже попросту убить счастливого владельца. Неважно как, но птицу я себе верну.
   - Не самый плохой план, однако, боюсь, это единственное, что у вас есть. Если он не удастся, вам останется надеяться лишь на случайную встречу с воришкой, и на то, что после нее вы сможете проследить за фамильяром до самого его хозяина.
   - Он удастся, - упрямо буркнул Мебиус, допивая свое молоко. - Что ж, кажется, у нас сегодня по плану визит к одной особе и поиск приемлемой гостиницы. Вы готовы, Освальд?
   Старший исполнитель отставил тарелку с недоеденными овощами.
   - Естественно, я готов. Идемте.
   Солнце уже стояло в зените, когда заклинатели добрались до небольшой покосившейся хижины на окраине города. Заброшенный домишко выглядел довольно неприглядно и пусто. Видимо, он специально был выбран для того, чтобы никого постороннего не заинтересовать. Мебиус передал поводья своего коня Освальду и заглянул внутрь. Все, что не было вынесено последними хозяевами этой развалюшки, растащили местные. А все, что не было растащено, оказалось безнадежно сломано или испорчено уличными мальчишками.
   Никаких лестниц на чердак, никаких люков, ведущих в подпол. Только множество разнообразных надписей, в основном, не слишком приличного содержания на стенах. Там, где раньше располагался очаг, кто-то небрежно нацарапал летучую мышь. Именно о ней говорилось в отчете Селены. Следовало начертить под мышью углем древнюю руну, обозначавшую смерть, и той же ночью встретиться с проводником. Как было указано в отчете, некая знатная дама, некогда потерявшая дочь из-за обитателей Неизвестного дома, готова была предоставить своего слугу, знавшего дорогу туда, тем, кто мог хоть чем-то навредить Черным вдовам и их воспитанницам. История сильно отдавала ловушкой, но других вариантов у заклинателей не было. Мебиус поднял кусок угля, валявшегося тут, похоже, повсюду, и осторожно вывел первую черту руны.
  

***

   Люди и лошади отдыхали. Обоз подтягивался где-то на пол пути от Стоб. Алексис приказал встать лагерем между Каринной и крепостью Варна на опушке небольшого лесного массива в неприметной лощинке. Оставалась небольшая надежда на то, что аджарцев, не ожидающих пока никакого сопротивления, удастся застать врасплох. Однако на то, чтобы одолеть их в равном бою и думать не приходилось: три корпуса, состоящих в основном из плохо обученного ополчения против тех же трех, только на голову превосходящих в экипировке и выучке. Аджар не поскупился обучить свою армию и усилить ее наемниками из Лидии и Северных земель.
   Алексис едва не выругался. Аджар учил новобранцев, готовил броню и оружие, а что делал Исс? Трентарий жизнь готов был отдать за свою родину и Астелу Марита, спасшего когда-то не знавшего боевых порядков щенка от вражеской стрелы. Тарт уважал и юную императрицу и ее Первого Советника, но никак не мог понять, почему они не догадались раньше собрать и обучить новобранцев. Ладно императрица - что возьмешь с девочки? Но уж маршал и Советник...
   "А... чего гадать? Действовать надо!" - Алексис чуть рукой не махнул, вовремя вспомнив, что это будет немного странно смотреться, а в палатке кроме него был еще и адъютант. Вику Мили было столько же лет, сколько самому Алексису, когда Астела поставил исскую армию нерушимой стеной на пути Северных племен, перебравшихся на юг через горные перевалы. Тогда юный Тарт впервые побывал в бою, и чуть было, не в последний раз. С тех пор прошло уже десять лет, а восхищение маршалом никуда не делось, лишь стало более взвешенным и спокойным. Вик оказался куда серьезнее своего трентария в том же возрасте, но и в его глазах нет-нет, да мелькал восторг при виде начальства.
   На входе в палатку кашлянули, не осмеливаясь войти. Вик тут же выскочил и почти сразу вернулся с докладом:
   - Следопыты вернулись. Эрка просит его принять, - Алексису в юности казалось странным, что дворцовая разведка - Эрканд дала название и военным следопытам. Только гораздо позже он узнал, что все произошло наоборот, но постепенно название закрепилось за тайной канцелярией, а военная разведка стала именоваться просто следопытами. Теперь только звания напоминали о былом.
   - Пусть войдет, Вик, и скажи им, что в следующий раз, если сразу не зайдут, а будут церемонии разводить, проторчат перед палаткой пару часов.
   Парень радостно кивнул, и снова пулей вылетел к ожидающим "высочайшей аудиенции". Алексис усмехнулся. Была б хоть персона какая... Через минуту внутрь шагнул эрка Джоув, за ним спешил адъютант.
   Эрка коротко кивнул, по-военному коротко приветствуя трентария.
   - Аджарцы пришли в движение. Кажись, Варну обойдут. Да и к Литторе не сунутся. Будто специально к нам прут. Правда, пока только два корпуса. Один не торопится. Я там ребят наших оставил, чтобы чуть что - сразу докладали. А те два корпуса у нас завтра будут, если торопиться не станут. А то и ночью нагрянуть могут, - немолодой уже следопыт, прожив много лет и в столице, и в походных лагерях, никак не хотел забывать простоватый северный говор.
   - Спасибо, Джоув. Свободен.
   Эрка снова кивнул, приложив руку к груди, и вышел.
   - Господин Трентарий, скоро мы встретим неприятеля? - в темных глазах смуглого Вика плескались надежда и азарт. Вот ведь глупый мальчишка!
   - Боюсь, что да, Вик. Собери диатриев*. И еще... - адъютант замер уже на выходе из палатки, - если вздумаешь лезть в самую гущу, а тем более схлопочешь стрелу, отправлю домой к матери, понял?
   Радости Вика поубавилось, однако он лишь кивнул, и вышел.
  

***

   Ленивые сполохи плясали на каменной кладке старых стен. Александру не спалось. Его дежурство закончилось еще час назад, но сон никак не хотел принимать измученный разум, дразнясь лихорадочными мыслями и образами. Он вспоминал толпы беженцев, прошедших за последнюю неделю через Смирну. Карету посла Аджа, - бесцеремонного и хитрого старикашки. И тех странных "братьев", что за день до выезда аджарского посла прибыли в Исс. Аррендайо подозревал, что им пришлось пропустить в Исс шпионов, но подорожная и впрямь была справлена честь по чести, а у кого-то из воинов даже был знакомый старик в Истре, чьи сыновья и впрямь переехали когда-то в Адж. Задерживать тех двоих у Александра не было никаких оснований, но на душе скребли кошки. Фортерий* попытался перевернуться на другой бок, хотя легче от этого не стало.
   - Алекс! Враг у ворот! - открытая дверь разбудила пламя факелов, и его отблески заметались по стенам перепуганными мотыльками. Грэтиэн никогда не утруждал себя церемониями, ведь старший офицер помимо всего прочего был еще и другом. Да и какие сейчас церемонии?
   Александр подхватился с лежанки, радуясь только одному - не нужно больше принуждать себя заснуть. Мундир и плащ, положенные фортерию, пришлось все-таки одеть. Сейчас он оказался единственной властью в крепости, а значит, нужно соответствовать. Кромешную темноту зимней ночи разгоняли только костры, разведенные во дворе часовыми, и факелы на стенах.
   - Рассказывай, - коротко приказал Аррендайо другу, пока они поднимались по крутым каменным ступенькам.
   - А рассказывать-то почти и нечего. Скоро сам все увидишь. Один из наших патрулей не пришел в назначенное время, и я выслал дозорного проверить. Мило вернулся через пол часа. Доложил, что столкнулся с аджарским часовым, убил его, и сумел проследить передвижение большой группы солдат с севера. Судя по всему, их не меньше корпуса. Идут тихо и скоро - у коней копыта замотаны. Огней не зажигают. И, похоже, к нам в гости.
   - Корпус? - Александр нахмурился. - Десять тысяч против полутора.
   - У нас есть стены, - со смехом напомнил Грэтиэн.
   - И голуби. Отправь донесение в Истру. Обойти Смирну непросто. В северных болотах понадобится проводник из местных, а на горных тропах южной гряды кавалерии не пройти, - это знал каждый мальчишка из приграничных деревень, но сейчас Аррендайо рассуждал, пытаясь построить линию обороны правильно. Так, чтобы враг не прорвался до прихода подкреплений. - Но путь найти можно всегда. Значит, нужно оттянуть их силы на себя, и держаться, пока не подойдет помощь. Исполняй. Я подниму гарнизон.
   На дорогу под стенами Смирны выходили люди, почти невидимые в зимней ночи. Их поток не прекращался ни на минуту, и скоро бесшумное воинство заполнило все пространство между редким сосновым лесом и холмами, выстраиваясь в боевые порядки. Раздался надсадный скрип деревянных опор, и на дороге со стороны Аджара показалась первая темная громада осадной машины. "Белый волк" готовился к бою.
  

***

   Фабиан в бессильной ярости обрушил немалый кулак на стол. Старое дерево жалобно хрустнуло, но выдержало. Собравшиеся в комнате хмуро взирали на своего офицера. Каждый из них готов был выйти за ворота неприступной Литторы и хоть мечом, хоть голыми руками рвать на части аджарских пришельцев. Но Фабиан запретил. Он не имел права жертвовать гарнизоном просто так. А в том, что все его воины погибнут зря, если попробуют выйти на горную дорогу и встать против аджарцев, фортерий не сомневался. Вот уже два дня "Белый волк" скалился из своего лагеря, хотя напасть и не решался, а вот его мелкие отряды, словно песок, просачивались на север. Проводники, знавшие горные тропы, были и в Аджаре, а береговая полоса не так изобиловала крутыми скалами и утесами, как наземная часть Золотой гряды.
   - Неужели, мы их вот так просто пропустим? - в голосе юного Ремуса звучало разочарование.
   - А у тебя есть какой-то план? - взвился сидевший рядом Август. Он с детства знал и любил эти горы, и верил, что они не предадут. Горы-то не предали, но и помочь оказались бессильны.
   - Ну... можно ночью выйти и...
   - И что? - лениво почесал черную бороду Тичо. Год назад ветеран потерял один глаз в схватке с пиратами, и от этого стал походить на свирепого медведя. - Думаешь, дураки твои аджарцы? У них тоже патрули, охрана. Да пока ты до их лагеря, махая мечом, добежишь, все их восемь тысяч будут готовы принять тебя в дружные объятья. Нет, фортерий дело говорит. Так мы Иссу не поможем.
   В комнате поднялся гомон. Каждый хотел что-то предложить или, наоборот, развенчать глупую затею. А Фабиан задумался. Тичо прав, но ведь не обязательно давать генеральное сражение на дороге, безнадежно нападая на заведомо более сильного противника.
   - Август, - в комнате повисла тишина. За пять лет службы в крепости фортерий приучил своих воинов слышать его даже при шуме обвала, - собери пару отрядов посильнее. И отправь в патрули. Задача - обнаружить и не дать пройти небольшим отрядам противника. Думаю, по сотне опытных бойцов будет достаточно. Только чтоб горы знали, как жену родную. И вот еще что, пусть создадут видимость подмоги. Будто пришли с севера.
   - А если подкрепления? - усомнился Тичо. - Мы так уже потеряли отряд.
   - А подкреплениями займемся мы. Спасибо Ремусу, - юноша просиял. - К сегодняшнему вечеру должно быть подготовлено несколько легких отрядов. Лошадей у нас немного. Придется беречь. Но хватить должно. Раз уж гора не идет к Ахмету, как говорят в Лидии, Ахмет сам придет к горе. И не один раз.
  

***

   Дже не хотел ее беспокоить, но Ани и сама поняла - плохо дело. Она впервые обратилась к своей новой последовательнице. Девушка казалась умнее и осторожнее других.
   - Верния, я прошу, садись, - Антания старалась говорить очень мягко, чтобы раньше времени не спугнуть будущую помощницу.
   - Благодарю, Ваше Величество, - последовательница церемонно склонилась перед императрицей, и аккуратно угнездилась на устланной подушками скамеечке.
   - У меня к тебе немного странная просьба. Не удивляйся и не бойся. Я не попрошу ничего осудительного, только помощи. Ты кажешься мне умной и... талантливой девушкой. Кроме того, я заметила, что на тебя засматриваются многие юноши из моей охраны. Значит, эта помощь не будет для тебя слишком сложной.
   Верния подняла аккуратные черные брови. Казалось, комплименты не обрадовали и не смутили ее, а только удивили. Ани это показалось странным, ведь ей даже врать не пришлось - стройная черноволосая Вер и правда привлекала взгляды многих мужчин. Хотя сама она в их сторону даже не смотрела.
   - Вчера в дворцовую голубятню вернулась птица с письмом из Смирны. Мне... нужно знать точно, что в том письме. На голубятне служит несколько юношей твоего возраста. Ты могла бы... поговорить с кем-то из них и узнать.
   Ани показалось, что черноволосая последовательница издевательски улыбается, но она отогнала от себя эту мысль.
   - Если мне будет дозволено сказать, Ваше Величество....
   - Говори.
   - Мальчики, служащие на голубятне не читают писем, особенно столь важных, - это было наглостью, но Ани и впрямь не знала, как устроена дворцовая голубятня... так же, как и конюшня или любая другая служба во дворце. - Но в этом и нет нужды, Ваше Величество. На Смирну напали этой ночью. Судя по всему, один из тех корпусов, которые стояли лагерем у Варны. Сразу пройти в Исс они не смогут из-за болот и гор, которыми окружена Смирна, но либо найдут проводников, либо захватят крепость. И очень скоро. В письме Смирна просит подмоги.
   Пришел черед Ани удивляться. Мальчики, значит, не читают, а последовательницы?
   - Кажется, я недооценивала твои таланты, - медленно произнесла императрица.
   - Слухи, как пожар, Ваше Величество, - пожала плечами Верния, - вы ведь и сами сказали, что я - девушка видная. У меня много друзей во дворце.
   Нет, не зря эта неприветливая последовательница сразу не понравилась Ани. Но врага надо держать на коротком поводке. А если получится, даже приручить.
   - Это очень хорошо, Верния, потому что я хотела бы сделать тебя своей доверенной последовательницей. Ты умна, многое знаешь и замечаешь. Мне нужны такие люди.
   - Почту за честь, Ваше Величество, - Верния снова склонилась в церемониальном поклоне.
   - Теперь можешь идти.
   Еще поклон, и последовательница скрывается за дверью личных покоев императрицы.
   "Смирна! Всего три дня пути от Истры! - мысли метались перепуганными мышатами. - Бабушка! Как же ты мне сейчас нужна! Я не справлюсь! Да что я за себя боюсь?! Дура! Только и знаю, что трястись от страха. Там, в Смирне, сейчас, наверное, гибнут люди. Люди, которые охраняли наш покой. И в Литторе, и под Варной. А я сопли распустила! Хватит".
   Ани посмотрела в зеркало. Посеребренное стекло послушно отразило привычное чуть курносое бледное лицо. Каштановые пряди волос, выбившиеся из прически. Испуганные серые глаза. Императрица.... Да какая, к Подземному, императрица? Девчонка! Антания едва сдержалась, чтобы не бросить чем-нибудь тяжелым в старое зеркало.
   Тихий стук прервал тяжелые размышления.
   - Кто это? - недовольно отозвалась Ани.
   - Ваше Величество, к вам Первый Советник, - голос, кажется, Оливии, дрожал. Последовательницы с первых дней учились распознавать неудовольствие в голосе императрицы.
   - Пусть войдет, - разрешила Ани, гадая, почему вдруг Дже решил обратиться к ней так официально.
   Дверь открылась, и на пороге появилась целая делегация. Дже, Лекрий и Титус. Дженарио нёс что-то, завешенное небольшим вышитым покрывалом.
   - Надеюсь, мы не слишком побеспокоили Ваше Величество? - церемонно спросил Первый Советник.
   - Нет, Советник. Я как раз сама хотела с вами поговорить. Но... наедине. Что вас ко мне привело?
   Лекрий тихонько закрыл дверь перед самым носом Оливии. А Дженарио торжественно произнес:
   - Созерцатель помог нам найти кое-что весьма ценное.
   - И что же? - без особого интереса спросила Ани. Она знала, что ее советник не станет беспокоить свою ученицу по пустякам, но сейчас голову занимали совсем другие проблемы.
   - Вот это, - Дженарио подошел к туалетному столику и торжественно возложил на него то, что принес с собой, попутно сдернув покрывало.
   Антания невольно залюбовалась искусно вырезанной в драгоценном металле птицей, расправившей крылья.
   - Красивая статуэтка. Но разве в моей казне нет чего-то похожего?
   - Она особенная. Мы с Титусом провели небольшое исследование, и выяснили, что статуэтка обладает целебными свойствами, которые, возможно, смогут излечить даже "проклятие императриц".
   "Что? Обычная статуэтка может излечить то, от чего погибали все мои предшественницы?" - Ани уже давно свыклась с мыслью о том, как ей придется окончить свои дни, хотя это и казалось пока далеким и нереальным. И теперь ей будто дарили надежду. Страшно и одновременно радостно.
   - Только эта птичка должна всегда находиться при вас, если вы отправитесь в путешествие, либо в ваших покоях, а лучше всего - в изголовье кровати, Ваше Величество, - посоветовал лекарь.
   - Что ж... Благодарю вас, вы... подарили мне надежду, и это... это очень ценный подарок. Только я никак не смогу жить, если погибнет Исс.
   Вошедшие переглянулись.
   - Я узнала, что Аджар этой ночью напал на Смирну. И я очень разочарована тем, что это скрывали от меня мои самые доверенные люди.
   - Ваше Величество, - холодно произнес Дже, - я не видел причины посвящать вас в это обстоятельство. При всем уважении к вам, вы - не военный стратег, а значит, ничем не смогли бы помочь защитникам Смирны. А вот расстроило бы вас это известие наверняка.
   - Благодарю за заботу, Первый Советник, - голос Ани тоже сделался холоднее ветра на улицах Истры, - однако, впредь, я предпочла бы, чтобы меня не считали слабым избалованным ребёнком. Я - императрица Исса. И желаю быть ею не только по названию.
   Титус изучал лепнину на высоком потолке, старательно делая вид, что все происходящее его никак не касается. Лекрий же места себе не находил. Для него согласие среди уважаемых им людей было чем-то незыблемым, а ссоры между ними лишали твердой почвы под ногами. Дже хотел что-то возразить, но только склонил голову.
   - Хорошо, Ваше Величество, я вижу, что был не прав. Отныне я обязуюсь оповещать вас обо всех важных происшествиях, как бы они ни были печальны или страшны.
   - Благодарю, Первый Советник. Так что было предпринято в ответ на это нападение?
  

***

   Опалесса спала и видела странный сон. Полутемная комната с единственным стрельчатым окном, свечи и женщина, спящая сидя на табурете. Сама Опалесса словно лежала в кровати, и в ногах у нее свернулся рыжий кот.
   - Светлячок? - тихонько прошептала девушка.
   - Мрр, - кот приоткрыл светящиеся зеленым глаза, будто ожидая, что ему скажут дальше.
   "Наверное, это просто сон", - в груди свернулся колючий комок, не позволяя верить происходящему.
   Сон. Сон? В аду для императриц Опалесса не видела снов. Строго говоря, она вообще могла не спать, но иногда ей казалось, что измученное тело по привычке требует отдыха. И тогда бывшую убийцу поглощала темнота. Здесь же всё было так реально, что казалось, никуда последовательница императрицы и не попадала. Просто уснула у себя в комнате, а проснулась в другой, да еще и с прислугой под боком. Опале вдруг до ломоты в пальцах захотелось прикоснуться к спящей рядом на табурете женщине. Или окликнуть её. Но тут же пришло отрезвление - если всё это не сон, то либо утром всё так и останется, а значит, незачем сейчас рушить хрупкую радость, либо её лишь поманили возвращением, и с утра бывшая убийца вновь окажется в привычном уже аду, но тогда от осознания, что всё вокруг сейчас реально, будет только больнее.
   Опала закрыла глаза. И вновь вернулась спасительная темнота. Но снова уйти в забытье ей не дали. Легкий шорох у двери, заставил вглядеться во тьму. За долгие недели, проведенные в выжженной пустыне, она успела отвыкнуть от темноты. Но выучка, с малолетства дававшаяся летучим мышам, не подвела и теперь. Опале удалось различить тонкие черты фигуры, закутанной в чёрное, и закрывающуюся у самого пола дверцу. Убийца? Верния? Диана? Руки сами собой зашарили под одеялом в поисках оружия, которого не было. Фигура у двери немного помедлила. Потом, в несколько шагов оказалась у постели. Светлячок замурлыкал, вытянув лапы и поддевая когтями одеяло.
   - Скоро мы сможем тебе помочь, - шепнула гостья, и Опала с трудом подавила вздох. Это была Верния.
   - Вер, - прошептала она в ответ, - я здесь, но я не знаю, надолго ли.
   Несколько секунд убийца молчала, видимо, пытаясь прийти в себя.
   - Опала? - наконец, пришел ответный шёпот.
   - Да. Раз ты здесь, значит, это не сон, но ад для императриц не отпускает меня пока. Я чувствую горячее дыхание его пустыни.
   - Что не отпускает? - удивилась Верния.
   - Сейчас не важно. Некогда объяснять. Но если я смогла вернуться однажды, значит, вернусь и ещё. Тогда я всё и расскажу. И... Вер...
   - Мм?
   - Я рада, что именно ты теперь Убийца, - Опала улыбнулась, но Верния наверняка не видела этой улыбки в темноте.
   - Дурочка. Сейчас это совсем не важно. Возвращайся уже скорее, а то императрице не с кем нянчиться, - может, Опале это только показалось, но Верния тоже улыбалась в темноте.
   - Ой! Чуть не забыла! Передай Ее Величеству, что её бабка Тереза до сих пор её очень любит.
   - Ты в своём уме, интересно? Как ты представляешь себе такую новость? Тереза уже пять лет как мертва.
   - Да, мне сложно думать о ней, как о мертвой, прости. Но она так скучает по внучке. Я думала, если окажусь здесь... - язык перестал слушаться хозяйку, и всё окружающее стремительно теряло чёткость, растворяясь в темноте.
   В темноте, которая уже поглощала все вокруг, властно требуя к себе беглянку. Очнулась Опалесса в своем шатре, у входа в который посапывала Агни. В углу, свернувшись комочком, спала Агата. Хотя, может, она лишь притворялась, что спала. Черноволосая последовательница отказалась от постройки собственного шатра. Она была уверена, что долго здесь не пробудет. Тереза только головой качала. А Цидария ворчала, что ад теперь даже не ад, а проходной двор. Никакого уважения к усопшим императрицам. Агни, хоть и не сразу, признала последовательницу и пустила её под свою охрану.
   Опала лежала на жёсткой шкуре. Вставать ей не хотелось. Так восхитительно было вспоминать всё, что она увидела во сне... а может, наоборот, наяву. Агата перевернулась на другой бок, и посмотрела на Опалессу.
   - Я была во дворце.
   Опала ждала продолжения, но Агата вновь замолчала.
   - И? - не выдержала, наконец, бывшая убийца.
   - Я видела... я лежала в гостевой комнате. И ко мне была приставлена служанка. Это сон? Или я правда возвращалась?
   О своём ночном перемещении Опалесса решила промолчать.
   - Может, это и правда не сон, Агата. Я не знаю. Но очень хотелось бы верить.
   - Но... почему только на одну ночь? Отец, наверное, совсем извелся. Я хочу вернуться. Хочу домой.
   "Хочу, хочу..." - мысленно передразнила Опала.
   - Послушай, Агата, мы предполагаем, но Созерцатель располагает. Нам остается только ждать и надеяться. Раз ты побывала сегодня во дворце, значит, что-то изменилось, и там что-то придумали, чтобы нам помочь. Но не всё же сразу.
   - Но ведь ты обещала... если я расскажу тебе правду, ты придумаешь, как нас вернуть! Разве я зря унижалась?
   Опала чувствовала глухое раздражение. Кажется, теперь она понимала, что ощущали её однокашницы в Неизвестном Доме, когда она сама вела себя, как глупый восторженный щенок.
   - Агата. Успокойся, пожалуйста. Я думаю, но ведь это не я отправила нас сюда, а значит, мне понадобится какое-то время, чтобы что-то дельное пришло в голову. Возможно, во дворце додумаются быстрее, раз уж они нашли способ вытащить тебя туда.
   - Скорее бы, - казалось, Агата готова разрыдаться. Она сжалась на своей подстилке, обхватив себя руками.
   - Не бойся, - попыталась успокоить её Опалесса, - мне кажется, осталось не так уж много. Или мы что-то придумаем или они.
   Агата тихо всхлипнула, но не проронила ни слова.
   - Это что за Подземный дери?! - Цидария откинула полог в шатер, не обращая внимания на зарычавшую Агни.
   - Цидария? Что случилось? - Опалесса подскочила, чтобы укоротить поводок Агни. Мёртвой императрице гончая вряд ли причинила бы вред, а вот та, защищаясь, вполне могла убить прирученного зверя.
   - Случилось то, что я сегодня побывала на своей могилке в Иссе! И не только я! Все, кто имел неосторожность заснуть, посетили сегодня фамильный склеп. В чём дело?
   - Ты это у меня спрашиваешь? - удивилась Опала.
   - У тебя, адова убийца! Пока тебя не было, всё было... проще. Мы знали, что нам нет хода назад, и мы жили, как живется. А теперь я даже не знаю, что и думать.
   - А я... тоже была сегодня во дворце, - несмело произнесла из своего угла Агата.
   - И на чьей же могилке побывала ты? - заинтересовалась Цидария.
   - Ни на чьей... я была... в комнате... в кровати. И ко мне приставили служанку...
   - Значит, императриц отправляют в склеп, а к последовательницам приставляют слуг, - расхохоталась вдруг Цидария. - Шутка, достойная Подземного.
   Когда императрица отсмеялась, она пристально взглянула на бывшую убийцу.
   - А ты, Опала? Где этой ночью была ты?
   Опалесса сделала самый невинный вид, на который была способна и пожала плечами.
   - А я просто спала. Может, я где и была, но ничего не помню.
   - Врешь ведь, - сощурилась Цидария.
   "И, глвное, сама не пойму, зачем", - подумала Опала. Но вслух ответила:
   - А зачем мне это? Я же с вами в одной лодке.
   - Вот уж не знаю, - фыркнула Цидария. - Ладно, собирайтесь. Тереза созывает совет.
  

***

   Карда встретила гостей несмолкающим гомоном, и прячущимся по дворам и подворотням страхом. Город жил слухами о войне. Здесь уже каждый ребёнок знал, что Аджар осадил Смирну, что Алексис Тарт терпит поражение у Варны, а с юга, мимо неприступной Литторы просачиваются отряды аджарцев. Многие собирались на запад - поближе к границе с Ватрианом. Пускай там огненная чума, но ею можно и не заразиться, а вот от клинков аджарцев умрешь сразу и с гарантией.
   Аслан с Юлианом проводили Тавия до дома его тётушки, но погостить отказались. Им ещё нужно было добраться до Истры. Юноша долго и велеречиво благодарил своих сопровождавших, обещая передать владелице "Пляшущего карпа" как доблестно они сражались с разбойниками на дороге. Лошадей он отдал друзьям в долговременное пользование, заявив, что тот ущерб, который они предотвратили, не стоит двух кляч.
   Задержавшись в Карде лишь затем, чтобы пополнить запасы, друзья двинулись дальше. Сутки они не останавливались на отдых, и на подъезде к столице чувствовали себя порядком вымотанными. Лошади тоже едва брели. Им хотелось в стойло, к вкусному овсу и теплым попонам, к тому же, гнедая Юлиана начала спотыкаться. Но сперва предстояло добраться до Истры.
   У ворот новоприбывших встретила толпа крестьян, требующих, чтобы их впустили в город. Усиленная охрана дежурила перед воротами, окорачивая самых рьяных. Юлиана и его спутника тоже встретили в штыки.
   - Куда прешь? - зло осведомился рыжий усатый детина в стеганом кабадионе* и старом медном шлеме, копьем преграждая дорогу лошади Юлиана.
   - Мы в город, по делу, - как можно более вежливо отозвался Юлиан.
   - Ага. Вон эти все - тоже по делу. Думают, если в городе спрячутся, Аджар их не достанет, - охранник зло сплюнул. - Эй, капитан, тут "по делу" в город!
   Подошел тучный вояка с проседью в курчавых темных волосах и боорде. На этом уже красовался доспех.
   - Я ж ясно сказал, Верус, только торговцев пускать, гонцов и тех, что с подорожной. А у этих что?
   Названный Верусом только плечами пожал, мол, я не пропустил, а разбираться - ваше начальственное дело.
   - Господин капитан, - заискивающе обратился к начальнику стражи Юлиан, - подорожной у нас нет, но мы не собираемся прятаться за стенами города. Нам только нужно увидеть посла Лидии. Думаю, что сразу после этого, мы покинем гостеприимную Истру.
   - Это зачем? - подозрительно осведомился капитан.
   - Вот этот благородный господин, что сейчас со мной, прибыл в Исс из Лидии, но по дороге подвергся нападению пиратов. И сейчас хочет лишь одного - вернуться домой.
   - А почём мне знать, что вы не лазутчики?
   - Были б мы лазутчиками, разве стали бы рисковать? - увещевал Юлиан. - У нас бы и подорожная была...
   - Была, была.... Болно много ты знаешь про лазутчиков. С чего бы мне тебе поверить?
   - А если за нас поручится Её Величество Тереза? - зашел с другого бока бывший моряк, доставая из кошеля серебряную монету.
   - Ты мне еще и мзду предлагаешь! - рассвирепел капитан. - Верус, Като, ну-ка повяжите этих молодчиков. Пускай они в наших застенках переночуют. А там, глядишь, может, и расскажут чего полезного.
   Юлиан понял, что лучше не сопротивляться, и сам слез с уставшей лошади, позволив связать себе руки. А вот Аслан явно просто так сдаваться не собирался. Он заставил смирную вороную подняться на дыбы, вынудив стражников отпрянуть, и достал свой меч.
   - Ты смотри, - восхитился капитан. - А говорят, не лазутчики.
   - Не смейте ко мне прикасаться, - холодно проговорил лидиец.
   Крестьяне, забыв о собственных делах, глазели на бесплатное представление. Охранники кружили вокруг Аслана, пытаясь достать его копьями.
   - Аслан! - попытался урезонить друга Юлиан. - Довольно. Попросим послать за кем-нибудь из посольства, и нас отпустят.
   Но лидиец был зол, как тысяча демонов шайча.
   - Я мог стерпеть подобное отношение от грязных пиратов или разбойников. Там было всё ясно, как днем в пустыне. Не убьешь ты, убъют тебя. Но от тех, кто охраняет покой уважаемых людей, я терпеть такого не стану. Я достоин того, чтобы эти жалкие фла'х с почестями проводили меня к посольству! - от волнения Аслан даже перешел на родной лидийский, и Юлиан, не знавший произнесенного слова, тем не менее не сомневался, что оно не слишком понравилось бы охранникам.
   Впрочем, хватило и "жалких". На султана насели все разом, заставив уставшую лошадь чуть ли не упасть. После чего, пешего лидийца окружили, направив на него частокол копий, и не давая возможности пустить в ход саблю.
   "Хорошо хоть в рукопашную не полезли, - вздохнул про себя Юлиан, - вряд ли четверо мертвецов поспособствуют налаживанию хороших отношений".
   Пока Аслана остриями копий заставляли подойти к воротам, из боковой дверцы показался молодой охранник с каким-то человеком, одетым в дорогие тёплые вещи. Судя по внешности, новоприбывший тоже был уроженцем Лидии.
   - Капитан Секстус Акила? Я помощник и переводчик лидийского посла, господина Амина Тхамаля. Моё имя - Рад. Этот юноша известил меня, что какой-то господин желает говорить с послом Лидии.
   - Кэссиэн, я ж говорил, что много думать - вредно. Ты куда потащился без приказа?
   - Но я... - молодой охранник, приведший Рада, смутился и покраснел.
   - Господин Рад, оно, конечно, со всем нашим уважением, но я и сам могу разобраться... - капитан так и не договорил, взгляд посольского переводчика упал на плененного Аслана. Темные глаза удивленно расширились.
   - Солн... Аслан! Как же я сразу не узнал! Мы думали, ты пропал! Мы боялись худшего!
   - Так... вы его знаете? - недовольно осведомился Секстус.
   - Знаю?! Да это же брат моей первой любимой жены Хафы! Знатный господин и наследник славного рода! Недавно он пропал, и мы уж думали, что он погиб.
   - Упаси меня Созерцатель от семейных подробностей! Парни, освободите этого "знатного господина". А этого вы тоже знаете? - капитан кивнул на связанного Юлиана в надежде, что ему оставят хоть одного "лазутчика".
   - Этот человек спас меня, и помогал мне, - возвысил голос Аслан, освобожденный от частокола копий вокруг своей шеи. - Он ни в чём не виноват, и должен пойти со мной.
   Рад выразительно посмотрел на капитана Секстуса, и тот в сердцах плюнул.
   - Развяжите его, и убирайтесь с глаз моих!
   Оказавшись на людных улицах Истры, Рад быстро склонился перед Асланом, и, словно извиняясь, произнес:
   - Прошу простить меня за столь дерзкий обман, Солнце Пустыни, но, боюсь, в правду эти несчастные не поверили бы.
   - Как ты узнал меня? - осведомился султан. Юлиан заметил, что его голос, теперь спокойный и уверенный, приобрел властные нотки.
   - Год назад я был милостиво допущен ко двору Величайшего, и имел счастье лицезреть его в окружении великих мужей Лидии. А свойство моей памяти таково, что, раз увидев, я надолго запоминаю лица. Это одно из тех качеств, за которые меня так ценит светлейший Амин Тхамаль.
   - Отрадно знать, что Лидии служат столь замечательные люди, Рад. Я благодарен Алне за то, что он позволил мне узнать одну из жемчужин в оправе моего двора.
   - Вы слишком великодушны, Величайший.
   - Простите, Рад, а далеко до посольства? Моя лошадь хромает, и уже давно, - прервал обмен любезностями Юлиан.
   - Нет, господин, скоро мы увидим шпили местного храма, а за ним останется всего квартал. Но должен предупредить, что светлейший Амин Тхамаль покинул Истру еще два дня назад. В посольстве осталась лишь прислуга из местных горожан, небольшая охрана, и я.
   - Покинул Истру? - переспросил Юлиан. - А почему вы остались?
   - Я сам попросил господина Тхамаля об этом. У меня в Истре... личное дело. И я никак не могу уехать.
  
   * Диатрий - командующий корпусом. Подчиняется трентарию.
   * Фортерий - комендант крепости. Старшие офицеры в приграничных крепостях.
   * Кабадион - стеганый доспех пехотинца с длинными ркавами. Чаще использовался в качестве поддоспешника, но мог играть роль самостоятельного доспеха. (название и описание взяты из Византийских источников, относящихся к армии).
  
  
  

День сурьмы.

   Ночь принесла с собой холод. Спящая Истра спешила избавиться от остатков тепла, отдавая все накопленное за день темному небу. Мебиус поежился, плотнее запахнув серый шерстяной плащ. Они с Освальдом уже несколько часов изображали то ли соляные, то ли ледяные статуи в переулке, из которого просматривалась развалюха на окраине. Проводник не спешил. Если верить записям погибшей Селены, слуги неизвестной госпожи каждый вечер проверяли дом на наличие руны. И если находили, следующим вечером желавших попасть в Неизвестный Дом на этом же месте должен был ждать проводник. Почему Черные вдовы еще не обнаружили этот тайник? Тут оставалось два варианта. Первый был наиболее правдоподобным, и нравился Мебиусу меньше всего. Он означал, что вся эта тайная ерунда придумана самим Неизвестным домом, чтобы контролировать попытки его найти. Второй - наименее вероятный, но наиболее приятный для нервов заклинателя, - означал, что до сих пор желающих проникнуть в святая святых было так мало, что Неизвестный дом просто не сопоставил их появление с анонимной мстительницей и развалюхой на окраине, или не стал заниматься, посчитав незначительным происшествием.
   Освальд что-то проворчал и передернул плечами. И тут Мебиус, наконец, заметил темную фигуру, подошедшую к брошенному дому. Видимо, проводник был еще совсем мальчишкой - теплые вещи не скрывали худобы и невысокого роста человека. Фигура остановилась и принялась озираться, заглянула в дверной проем. Мебиус ждал.
   - Это он? - прошипел над самым ухом Освальд. - Чего ждем, коллега?
   - Подождите еще немного, - отшипелся Мебиус.
   Фигура на улице, тем временем, начала проявлять нетерпение, и заклинатель понял, что их билет в Неизвестный дом, кем бы он ни был, сейчас уйдет. Мебиус вышел из своего укрытия и быстрым шагом направился к проводнику. Юноша вздрогнул, словно от неожиданности, но остался стоять.
   - Ты проводник? - осведомился заклинатель.
   Парень, у которого из-за высокого ворота и одетого капюшона были видны только глаза, кивнул. Немой? Или получил приказ молчать? Освальд неслышно подошел сзади, и Мебиус чуть не вздрогнул сам. Старший исполнитель умел ходить бесшумно.
   - Что ж, веди, - второй помощник магистра немного отступил в сторону, показывая, что готов идти в любом направлении следом за мальчишкой.
   Тот помедлил немного, но затем быстрым шагом направился в город. Он то и дело петлял, ныряя в непонятные подворотни и даже проходя сквозные подвалы. И если сухощавый Освальд успевал следом за мальчишкой, то полноватому Мебиусу приходилось нелегко. В каком-то кошачьем углу он даже оставил кусочек своего теплого плаща.
   "Надеюсь, мы не попадем в ловушку, - неприязненно размышлял помощник Магистра, - иначе вся эта беготня через Аджар и Исс окажется смешной и бесполезной. Конечно, у заклинателей тоже есть когти, но с убийцами и Черными Вдовами они могут не подействовать. Ведь погибла же..."
   - Подземный! - Мебиус чуть не свалился в какую-то яму, покрытую по зиме инеем.
   - Это здесь? - глухо осведомился Освальд.
   Мальчишка кивнул, указывая рукой куда-то вперед. Мебиус проследил за указующим перстом, и с трудом разглядел в почти непроглядной тьме освещенный проем. Видимо, какая-то сторожка.
   - Так вот оно в чем дело, - заклинатель почти плотоядно улыбнулся, - склады в торговом районе. Здесь и так слишком много тайн, чтобы незаметно спрятать еще одну. Но при этом слишком обыденно, чтобы искать тут что-то неординарное.
   - Вот только, почему купцы ничего не прознали? - Освальд говорил шепотом.
   - Потому что владели этим бедламом такие же купцы, которые оказывались достаточно заурядны, чтобы не вызвать ничьего интереса. И при этом, все они до единого были подставными лицами - родственниками или слугами Черных Вдов, - иногда Мебиус даже кичился своей осведомленностью в играх "высоких домов".
   Однако, Освальд только хмыкнул. Видимо, объяснение Мебиуса казалось ему не слишком правдоподобным. Зато, пока помощник Магистра объяснял коллеге, что к чему, молчаливый проводник успел раствориться в ночном Иссе.
   Охраны здесь оказалось на удивление мало, и вся она состояла из обычных стражников - не чета головорезам Центены Эрканд. Поэтому погрузить всю эту ораву в глубокий сон не составило никакого труда опытным заклинателям. Удостоверившись, что ближайший охранник, раскатисто храпящий рядом с ежевечерной кружкой с кислым вином, действительно спит, Мебиус двинулся дальше. Освальд следовал за ним. Узкий длинный коридор привел непрошенных гостей к большой кухне, где, видимо из-за позднего времени, уже никого не было. Еще несколько служебных помещений так же были пусты, и не представляли никакого интереса для Магистра. Вся важная информация должна была храниться дальше. Но как раз дальше начинались угодья Черных Вдов и летучих мышей - малоприятной для знакомства "фауны".
   Когда Мебиус осторожно заглянул в помещение, оказавшееся тренировочной залой, впереди что-то тихо свистнуло, и в притолоку вонзилось узкое лезвие метательного ножа.
   - Подземный подери! - не выдержал заклинатель. Он отшатнулся в коридор, едва не сбив с ног Освальда, уже готового сотворить заклятие петли. И кто это сказал, что в Неизвестный дом можно пробраться безнаказанно?
   Освальд не успел совсем чуть-чуть. Черная тень метнулась откуда-то из-под потолка, придавив заклинателя к полу. Мебиус сложил руки домиком, создавая заклятие удавки, но направить его в нужную сторону не успел. Повинуясь чему-то непонятному, что у обывателей зовется предчувствием, помощник Магистра обернулся. Как раз вовремя, чтобы вытолкнуть "удавку" навстречу противнику. Затянутая в черную кожу сухопарая женщина прыгнула в сторону, уводя наверняка смертельный удар. Но заклятие краем задело ее. Узкая нога неприятно хрустнула, и когда женщина приземлилась, Мебиус с радостью понял, что она едва не упала. Правда, опасная соперница так и не произнесла ни звука. Неловко подволакивая правую ногу, женщина снова атаковала. Теперь ее удары оказались не столь молниеносны и точны, но она все еще вполне могла убить заклинателя.
   Сзади раздался хрип, но кто кого выяснять было некогда. Мебиус вытянул вперед руку, стараясь задеть противницу волной боли. Та пригнулась - почти упала, но на сей раз сумела избежать контакта с заклятием. Одним длинным перекатом попыталась достать соперника снизу, так что теперь спасаться пришлось заклинателю.
   - Как знал, что сюда лезть не нужно, - процедил Мебиус.
   А соперница вновь попыталась атаковать. Вот теперь заклинателю пришлось использовать то, что он обычно приберегал на черный день. День, а вернее, ночь, оказалась чернее некуда. Поэтому Мебиус повернул камень на своем перстне, и провел вокруг себя окружность. Тонкая струйка то ли песка, то ли пыли разлетелась вокруг. И сразу, как подкошенная, рухнула женщина в черной коже. Заклинатель обернулся. Другая летучая мышь лежала, скорчившись, как младенец, у стены. А Освальд застыл на полу, вытянув ноги и разметав длинные худые руки. Рубаха на груди набухала красным. Мебиус бросился к коллеге. Да какое там - коллеге?! Освальд стал помощнику Магистра заклятым другом. Единственным, кому Мебиус мог доверить почти все. Теперь довериться будет некому. Освальд глядел остекленевшими глазами в потолок. Его больше не было.
   - Рано по мне панихиду справлять, коллега.
   Откуда прозвучал до боли знакомый голос, Мебиус понял не сразу.
   - Освальд?!
   - Ну не Подземный, уж точно. Я пока к нему не собираюсь, значит, придется вам меня потерпеть.
   - Но как?! - ошарашенный Мебиус привалился к стене.
   - Ради Созерцателя, Мебиус, мы же с вами заклинатели. Заклятие посмертного якоря. Вы у меня - что-то вроде фамильяра. Только вместо части своей души, я переместил ее всю. Кстати, кажется, я, наконец, понял, отчего так доверял вам пройдоха-Магистр. Я ненароком вытеснил его частицу, и занял ее место. Так что, кое-что хорошее тут есть и для вас - золотой истукан вам больше не нужен. Вы ведь для этого его искали?
   - Подземный раздери весь этот Исс с его Неизвестным домом, и Магистра с его Аджаром, и вас, Освальд, с вашими идиотскими выходками! - Мебиуса прорвало. Он не собирался сдаваться. Магистр был ему уже не нужен. Ватриан не ждал больше отчетов. А Теранис мог теперь кусать свои локти, сколько влезет. Бывшему помощнику нужны были только ценные сведения из архивов Неизвестного дома. Но после напряжения боя с местной фурией, после потери и не самого приятного обретения заклятого друга, заклинателю хотелось выть в голос и кого-нибудь пинать. Он едва удержался от кощунственного надругательства над телом бывшего Страшего исполнителя.
   - Коллега, будьте спокойнее. И, кстати, не забывайте, что я теперь тоже кое-что могу прочитать в ваших мыслях, - ехидный голос Освальда звучал в голове у Мебиуса, словно его попутчик и не умирал. Впрочем, произнося следующую фразу, погибший заклинатель сделался, вдруг, невероятно серьезен. - Однако, я благодарен вам за то, что вы готовы были по мне скорбеть. Вы, пожалуй, единственный человек на свете, который сделал бы это.
   - Не благодарите, - буркнул Мебиус. Он все еще не отвык отвечать Освальду вслух. - Куда теперь ваше тело девать прикажете?
   - Да прикопайте где-нибудь тут. Я чужд сантиментов. Мое старое тело уж точно мне больше не пригодится, но, даст Созерцатель, я когда-нибудь найду способ попасть в новое.
   Мебиуса даже слегка передернуло от той обыденности, с которой Освальд провозглашал свои намерения. Однако, пора было действовать. Темный Сон держит не так уж и долго, а заклинателю еще предстояло избавиться от тела напарника, и попытаться раскопать что-нибудь полезное в архивах Черных Вдов.
  

***

   Глаза открывались с трудом, словно кто-то насыпал сверху песка, а потом для надежности залил клейковиной. Мысли, словно испуганные мухи, метались от одних событий, к другим, выхватывая из первозданной темноты людей, слова и места. Где же он был до этого? Покосившаяся гостиница на окраине. Там же остался его коняга! А что потом?
   - Где я? - Данер таки заставил свои глаза открыться.
   - Лежите, господин, - заквохтала пожилая служанка, сидевшая на табурете рядом с кроватью, - вам пока беречь себя надобно. А я тут буду, меня Еленой кличут. Если что нужно, только скажите. Первый Советник о вас ох как печется.
   - Советник? - рассеянно переспросил Данер, оглядывая свою комнату. Кровать (и правда, кровать) была устлана чистым бельем, чего ни в одной гостинице не водилось. Каменные стены покрывали резные шпалеры и вышитые полотна. В медном подсвечнике покоились высокие восковые свечи (неслыханная роскошь), а в высоком стрельчатом окне светилось дневное яркое небо.
   - Ну, да, Дженарио Фрата, - подтвердила женщина, подозрительно покосившись на Данера (уж не повредился ли рассудком?), - уж какой мужчина! Всем мужчинам - мужчина. Не чета моему...
   Служанка осеклась. Взгляд Данера сделался диким. Именно теперь он вспомнил тайный проход, пыльную комнату, и разговор. Разговор, после которого он сменил один ошейник на другой. И что теперь? Его оставили во дворце? Но зачем? Как еще одного слугу? Вора на побегушках? Данер подхватился, отбросив одеяло. Хорошо хоть рубаха, одетая на него, оказалась длинной.
   - Где моя одежда?
   - Нет-нет! Господин Советник велел вас не выпускать! - зачастила служанка. Елена, кажется?
   - Разве я - заключенный?
   - Нет, господин, что вы. Приказано вас беречь.
   - Ну так и поберегите. Мне нужна моя одежда.
   - Лежать тебе нужно, - от двери Данера недобрым взглядом сверлила незнакомая последовательница. - Раз Дженарио Фрата сказал, что нужно лежать, значит, так и должно быть.
   - Госпожа Верния! - радостно заквохтала служанка. - Вот и я ему то же говорю. А он - ни в какую.
   - Можешь пока идти отдохнуть, Елена. Я тут побуду. Скоро господин Первый Советник навестит больного.
   - Да, госпожа, благодарю вас, - Елена довольно шустро для ее комплекции выскользнула за дверь.
   - Так вот ты какая, Верния? - усмехнулся Данер, плюхаясь обратно на белоснежные простыни.
   Девушка была довольно щуплой, но если в маске и костюме ей это даже шло, то в платье последовательницы она смотрелась, как мальчишка, зачем-то напяливший женскую одежду и парик. Жесткие каштановые волосы были небрежно забраны в традиционную прическу. Курносый нос, тонкие губы, никаких женских округлостей. И только серые глаза смотрели знакомо - уверенно, вызывающе, предупреждая.
   - Удивлен? - девчонка уселась на покинутый служанкой табурет, с вызовом уставившись на вора.
   - Не знал, что императрицы Исса держат при себе элитных Теней.
   - Чем больше знаешь, тем скорее встретишься с Созерцателем, - улыбнулась, вернее даже, оскалилась собеседница.
   - Я и так уже с ним чуть не встретился. Причем, не один раз. Подземный разбери всю эту историю!
   - А другой на твоем месте радовался бы. Мало того, что спасен, так еще и ко двору попал. Ты счастливчик, вор Данер.
   - А ты... маленькая нахалка. Тебе еще об этом не говорили? - Данеру вдруг стало весело. Сидящая рядом с ним девчонка могла легким движением руки перерезать ему горло, и, конечно, имела все основания обращаться к собеседнику свысока, но все же, по сравнению с ним она была сущей пигалицей.
   - Ты лучше не зарывайся. Хуже ведь будет, - может, вору только показалось, что в серых глазах мелькнули злые, но веселые искры.
   - О чем спор? - дверь в комнату снова открылась, и зашел Первый Советник. Видимо, ему пришлось оставить какие-то важные дела, поскольку черный камзол с серебряной вышивкой явно надевался лишь ко двору.
   - Да он сбежать хотел, - пожала плечами Верния.
   Вот ведь болтунья!
   - Сбежать? - Советник укоризненно посмотрел на вора. - Зря. Ты здесь не пленник и не слуга. Ты - гость. Я не могу тебя пока отпустить, поскольку восстановление после... нашей процедуры потребует некоторого времени. Если ты уйдешь сейчас, тебя начнет "заворачивать", как это происходило с тобой при первом наложении заклятия. Только с течением времени эта связь ослабнет, и ты не будешь следовать за мной. А я, как и обещал, не стану тебя принуждать.
   - Только кем я буду при дворе? Вором на отдыхе? Или вы собираетесь прятать меня все это время? Кстати, о времени. А сколько его должно пройти?
   - Стой-стой. Давай-ка по порядку. По поводу времени - месяц, не меньше...
   - Месяц?! Да я же рехнусь! - Данер представил, как он возвращается в привычный ему мир, растеряв репутацию и квалификацию. - А тут еще и война. Вы хотите, чтобы я сидел в Истре, пока Аджар штурмует город?
   - А почему ты так уверен, что аджарцы сумеют подойти к стенам города? - нахмурился Советник.
   - Да потому, что я видел их армию. И еще потому, что я знаю, как с этим обстоят дела в Иссе. Я вообще довольно много чего знал, пока... мог заниматься своим делом.
   - Ну, хорошо, - вздохнул Фрата, - допустим, я тебя отпущу, и даже, допустим, ты сможешь пересилить зов возврата, хотя в этом я очень сомневаюсь. Куда ты пойдешь? На востоке Аджар осадил Смирну. На севере уже наверняка хозяйничают мародеры и наемники. Юг перекрыт горной грядой и просачивающимися в обход Литторы аджарскими частями. На западе - Вартиран, где свирепствует огненная чума. А здесь, в Истре самое безопасное при асаде место - как раз именно дворец. Пораскинь мозгами, Данер. Тебе в любом случае лучше пока оставаться тут.
   - Убедили, - проворчал вор, - только кем я тут буду? Слугой?
   - Не получится. Норов у тебя другой, - усмехнулся Советник. - Так что, быть тебе, друг мой, заезжим аристократом, которого обокрали, и бросили на дороге. А я подобрал и спас.
   - Вот уж спасибо! Я в ваших аристократских замашках ни Подземного не смыслю. Да по мне сразу будет видно, что я родился в порту... эээ, а какой у меня будет титул?
   Верния с Советником рассмеялись одновременно.
   - Это нам не вор попался, а просто душка, - отсмеявшись, заявил Фрата. - Ты - проконсул из северных провинций.
   - Только проконсул? - Данер сделал вид, что обижен. Его забавляла эта игра в поддавки.
   - А ты принцем что ли хотел быть? - фыркнув, осведомилась Верния.
   - Этого вполне достаточно, чтобы быть приянтым ко двору, но не так высоко, чтобы кто-то из местных дармоедов мог тебя раскусить.
   - Ладно, я понял, но чем я вообще буду заниматься? Расшаркиваться перед дамами?
   - Ты станешь моим временным помощником. Мне не помешают дополнительные глаза и уши. Во дворце наверняка есть пара-тройка аджарских шпионов. А твои навыки позволяют тебе много куда попасть, и много что увидеть, ну и услышать, разумеется. Официально же, ты будешь моим помощником по картографии.
   - Чего? - удивился Данер.
   - Чего-чего. Будем составлять и исправлять карты северных земель Исса. Ведь ты успел там побывать.
   - Я рисовать не умею, - смутился вор.
   - Ничего, если понадобится, на пальцах объяснишь. Или на существующей карте покажешь.
   - Но... зачем это сейчас делать? Ведь война же.
   - Это никогда не рано и никогда не поздно. Знания всегда пригодятся. Не нам, так нашим потомкам, или тем, кто останется после нас, - вздохнул Дженарио Фрата. - Я хочу верить в лучшее, но в будущее смотрю без глупой надежды.
   - Хорошо. Видимо, у меня опять нет выбора. Я прямо застрял в этом Иссе.
   - Эй, полегче! - окрысилась Верния. - И, кстати, если только попробуешь что-нибудь украсть, прибью на месте.
   - Я не страдаю сорочьей болезнью, - Данер вздернул подбородок.
   - Не думаю, что он что-нибудь украдет, Верния, - качнул головой Фрата. - Данер, тебе следует подготовиться. Завтра я представлю тебя Ее Величеству.
  

***

   Мало того, что Дженарио собрался приблизить к себе вора, так он еще и представит его императрице. Верния фркнула. Она надеялась, что Советник знает, что делает, но совершенно не одобряла его затею. Впрочем, сейчас ее это занимало меньше, чем послание из Неизвестного дома. Этой ночью еще двоим заклинателям удалось побывать в школе Летучих мышей. То есть, их привели туда. Привела Диана. Казалось, их заманили в ловушку, но убить удалось только одного. Второй применил сильное заклятье, доступное лишь магистрам - Темный Сон. Подземный знает, что он успел узнать, пока действовало заклятье, но когда Диана очнулась, ни заклинателя, ни тела его товарища в Неизвестном доме не оказалось. А вот Джерина так и не оправилась.
   Верния, костеря про себя тщеславие Черных Вдов, решивших, что любой, кто посягнет на их детище, сам станет добычей, нырнула в тайный ход. Купеческие кварталы встретили ее суетой и гомоном. Несмотря на войну, Истра жила. Те, кому некуда было бежать, сохраняли тепло и ритм города. Вер свернула в переулок, откуда начинался вход в Неизвестный дом. Но зайти в сторожку она не успела. Почувствовала легкое прикосновение к бедру, где обычные горожане чаще всего носили кошельки, убийца же носила лишь метательные ножи. Один из которых тут же разрезал воздух, и только каким-то чудом не разрезал маленькое щуплое тельце. Вер пригвоздила неудачливого воришку к каменной стенке.
   - Ай, - пискнуло чумазое создание, - тетенька, отпусти меня!
   - Я тебя сейчас так отпущу, - пообещала Верния. - Ты совсем глупая?
   Создание непонимающе захлопало белесыми ресницами.
   - Я... не буду больше... тетенька, а как ты узнала?
   - Не похожа ты на мальчика, дуреха, - Вер на секунду показалось, что это она сейчас себя саму держит прижатой к стене. Только сама Верния, когда ее подобрали Черные Вдовы, была темноволосой.
   Убийца опустила девочку на ноги, но прдолжала крепко держать за руку.
   - Ты что же, не видела, что я не похожа на купцов?
   - Ты после... послед...
   - Последовательница. Только разве последовательница может так? - Вер кивнула на валявшийся рядом метательный нож.
   - Не знаю, - буркнула из-под грязной челки воришка.
   - Ты ошиблась. Но с обычными девчонками такое случается. Пойдем.
   - Куда? - воришка попыталась упираться.
   - Если будешь перечить мне, отправимся к городской страже. А если не будешь, я покажу тебе одно интересное место.
   - Мне к хозяину надо, - нотки в голосе чумазой воришки стали умоляющими.
   - К хозяину, значит? Как тебя зовут? - Верния присела перед своей пленницей на корточки.
   - Кассия...
   - Кассия, тебе очень хочется до конца своих дней воровать кошельки для хозяина?
   Девочка покачала головой.
   - Тогда пойдем.
   В Неизвестном доме царили скорбь и суета. Такой многолюдной свою школу Верния еще не видела. Казалось, все Черные Вдовы Истры собрались сегодня здесь.
   "Хорошая была бы западня", - зло усмехнулась про себя Вер. Кассия попробовала было сбежать от нее в самой гуще людей, но убийца держала крепко.
   Наконец, Вернии удалось отыскать Диану. С ней о чем-то тихо говорила глава дома. Мария Кровавая редко бывала даже в Неизвестном доме. Но с ней советовались в самой Центене Эрканд. Как только подошла Вер, она кивнула Диане и оставила ее.
   - Верния? - Диана немного удивленно поглядела на бывшую однокашницу.
   - Да. Диана, мне нужно куда-то определить эту замарашку, - Вер вытолкнула вперед Кассию.
   - Кто это?
   - Ее зовут Кассия. Она - уличная воровка. Довольно умелая, хотя и неопытная.
   - Я хорошая воровка, - нахально возразила девчонка.
   - И что мне с ней делать? - спокойно осведомилась Диана.
   - Учить, - Вер пожала плечами.
   - Разве у императрицы скоро будет дочь?
   - Нет. Но ты прекрасно знаешь, что и в такие периоды Черные Вдовы набирали учениц. Неизвестный дом не должен пустовать.
   Собеседница глубоко вздохнула, и Верния поразилась. Неужели несдержанная, грубая Диана научилась держать себя в руках?
   - Пойдем, - бывшая однокашница развернулась, и повела нежданных гостей к комнаткам, предназначенным для Летучих Мышей. В бывшей комнате Вернии она указала на узкую кровать.
   - Кассия, можешь пока отдохнуть. Еду тебе принесут через пару часов. И сбежать не пытайся, не получится. Я когда-то уже пробовала.
   Верния усадила свою пленницу на кровать, и бывшие однокашницы вышли в коридор, заперев за собой дверь.
   - Ну... рассказывай, - предложила Вер. - Что тут произошло?
   - Я отправила посыльного.
   - Мне недостаточно письма. Я хочу слышать все из первых рук.
   Диана стояла, глядя куда-то в стенку. Она будто о чем-то размышляла.
   - Джерина не приходит в себя, - наконец произнесла она. - Я чувствую себя виноватой, потому что привела этих заклинателей.
   - Но ведь это Джерина? Это был ее приказ? Тогда...ту женщину-заклинателя привела тоже она.
   Диана нехотя кивнула.
   - Я должна была уничтожить этих отродий Подземного. Должна была, и не смогла! - кажется, на миг показалась прежняя Диана.
   - Может быть. Но что сделано, то сделано, - Вер холодно качнула головой. - Что решила Кровавая?
   Диана насмешливо улыбнулась.
   - Забавно, что ты именно сейчас привела сюда эту девчонку. Черные Вдовы решили сделать меня наставницей. Если Джерина придет в себя, она станет одной из них в память о ее заслугах.
   - Неплохо, - усмехнулась Вер, - значит, ты теперь тоже не просто Летучая Мышь?
   - Да уж. Не такая я и неудачница, как всем казалось.
   - Диана, так, может быть, казалось тебе, но не другим. Я только хочу услышать, что произошло тогда, и как выглядели те двое.
   Похоже было, что Диане не понравился тон Вернии, но на сей раз она сдержалась.
   - Собираешься их найти?
   - Не знаю. Все может произойти. Главное, что мне нужно это знать.
   - Что ж. Их было двое. Один - худой и высокий, второй наоборот полный и низкорослый. Худого я убила практически сразу. Он пытался сотворить заклятия, но я не дала. Может, мне повезло потому, что я пряталась на балке под потолком, и спрыгнула на него сверху. Не знаю. Я просто сразу же задела его своим ножом. А потом осталось только добить. Джерине повезло меньше. Тольстяк успел достать ее первым заклятием, и она повредила ногу. А потом... потом я пришла в себя уже через какое-то время. Я догадывалась, но все же проверила по Реестру известных заклятий. Темный Сон значится одним из самых мощных. Но толстяк не был похож на магистра. Понятно, что выживший заклинатель сбежал, но что он и тело прихватил, меня удивило. Я проверила библиотеку и кабинет Джерины. Он старался положить все так, как оно лежало, но я заметила, что в бумагах покопались.
   - Значит, он вынес отсюда то, зачем приходил.
   - Его ищут, - пожала плечами Диана.
   - Скорее всего, он уже на пол пути к Аджару. Но если только он еще тут...
   - Не думай, что ты одна стоишь всего Неизвестного дома, Верния.
   - А я и не думаю, - Вер улыбнулась, - но кто тебе сказал, что я одна?
   - Что ж, хорошо если ты сможешь найти его. У меня теперь другие заботы. А... как там Опалесса? - Верния не ожидала, что Диана станет расспрашивать про Опалу. - Я слышала, что она не умерла. Это ведь ты поняла, что она еще жива, и не позволила заживо похоронить в склепе.
   - В общем, так. Она - в летаргии. Так это назвал лекарь Ее Величества.
   - Она... когда-нибудь очнется?
   - Не знаю. Никто не знает.
   - Что ж. Спасибо за... информацию. Мне пора.

***

   Вик носился с поручениями как заведенный. И откуда только силы в таком тщедушном мальчишке? Зато Алексис чувствовал, что вымотался за эти несколько суток. Суток, в которые уместились бой, подход подкреплений к аджарской армии и мучительное отступление. Все это время трентарий почти не спал. То раскладывал на походном столе карты местности, проигрывая в голове сотни вариантов сражений, причем расклад каждый раз выходил неважный. То размышлял, как бы с наименьшими потерями вывести с пути неприятеля мирных жителей - ведь наверняка станут цепляться за скарб, и ладно бы те деревеньки, что попадались по пути, но что делать со Стобами?
   - Мне нужно видеть трентария, - раздался у входа в палатку смутно знакомый голос.
   - Как доложить? - откликнулся стоявший на часах Диметрий. Алексис много раз порывался отменить глупую тардицию все время охранять палатку военачальника. Но она незаметно восстанавливалась сама собой, как песок в вырытой на пляже ямке. А дойти с этим предложением до Астелы Марита, чтобы приказ обрел силу закона, у Алексиса не хватало то ли духу (незачем беспокоить по пустякам маршала), то ли времени.
   - Диатрий Фабиан Багряный.
   - Фабиан! - Алексис не стал дожидаться доклада Диметрия. - Входи. Подземный раздери, как же я рад тебя видеть! Что в Истре?
   - Созерцатель в помощь, Алекс, - в палатку, слегка пригнувшись, шагнул высокий широкоплечий крепыш с медно-каштановой шевелюрой. - Все та же война. Только невидимая. Будто ее каждый за пазухой носит. А у тебя, гляжу, волки на хвосте повисли?
   - Виноват я, Фабиан. Ох, как виноват. Не хочу я в этих полях два корпуса положить. Два корпуса плохо обученных ополченцев! Мог бы в одиночку справиться - сам бы сдох. А ребят своих - не хочу.
   - Да все мы виноваты, Алекс, - негромко произнес диатрий. - Покуда войны не было, вроде и армия не нужна - чего зря крестьян от плуга отрывать и работяг от ремесла. А вот теперь оказывается тот прав, кто своих людей не жалел.
   - Да дело-то не в этом, наверное. Просто всем нам казалось, что Тереза будет править еще очень долго. Мы слишком привыкли, что она все время обманывала войну. Антания еще девочка, у нее пока нет мудрости бабки. А мы - взрослые лбы - пропустили момент, когда надо было все менять. Я вот только одного не пойму - почему Тереза не додумалась указ издать, - Алексис знаком предложил Фабиану флягу с вином, но друг отрицательно покачал головой. Трентарий отпил сам. Хотелось рассуждать о Терезе, устройстве армии, зиме в Иссе... о чем угодно, только не о висящих на хвосте аджарцах.
   - Да чего рассуждать? У меня тоже задачка не лучше. Я к тебе ненадолго. Мой корпус прямиком в Смирну идет. И времени - всего ничего. Фортерий голубя прислал. Один из волчьих корпусов крепость осадил, и долго она не продержится. Так что... почитай времени у нас - пока люди и лошади отдохнут.
   - Значит, уже едешь? - Алексис почувствовал легкое разочарование. Хотя чего еще можно было ожидать? Ему ясно было дано понять, что три корпуса - это все, на что он может рассчитывать. Значит, лишний корпус шел не к нему на помощь. - Только врмени у тебя действительно мало. Я не смогу долго удерживать северные корпуса аджарцев, и у твоего корпуса есть шанс остаться между молотом и наковальней. Так что забирай людей из Смирны, и сразу назад. Крепость нам уже не спасти.
  

***

   Стрел почти не осталось. Так же как и людей. Аджарцы не торопились, но и передышки защитникам не давали. Бреши в восточной стене заделывали на скорую руку - времени было мало, да и материалов не хватало.
   Александр сам не понимал, на чем он еще держится, успевая побывать и на стене, и в казармах, и даже получив два легких ранения. Впрочем, это меньше всего беспокоило фортерия. Грэтиэн погиб при первом штурме, и его место занял Эвидий - парень хоть и сообразительный, но неопытный. Впрочем, война быстро учит, если не убивает.
   О том, чтобы спать и есть, Александр теперь вспоминал от случая к случаю. И все эти случаи появлялись очень редко. Аджарцы об этом позаботились. А помощь опаздывала. Катастрофически.
   - Фортерий, - Эвидий - осунувшийся, с запавшими красными глазами - ворвался в казарму.
   Александр отложил карту фортификаций и вышел к помощнику. Новости явно были не из приятных. Незачем это слышать раненым и измотанным людям, которых осталось так мало, что все они помещались в казарме, раньше казавшейся небольшой.
   - Что случилось?
   - Аджарцы... их стало меньше, - прохрипел Эвидий.
   - То есть? - в голове шумело от недосыпа и усталости, но чтобы ослышаться - такого с ним пока не случалось.
   - Они куда-то уходят.
   Больше не говоря ни слова, Александр бросился на стену. Высовываться за бойницы было опасно, да и обзорное стекло могли заметить по случайному отблеску, но фортерию было не до опасений. Вернее, не до этих опасений. Похоже, противники решили скрыть от осажденных свои перемещения, но старались не особенно. Костров жгли столько же, сколько и раньше, даже палатки остались. Но людей и лошадей действительно стало меньше. Запертым в крепости, правда, это мало что давало. Даже пять тысяч уж как-нибудь справятся с пятью сотнями.
   - Нашли-таки проводника, - предположил Эвидий.
   Александр только головой покачал. Кто же согласился предать свою страну? Хотя могли же и запугать. Волки. Одно слово.
   - Эвидий, голуби еще остались?
   - Мы же их не ели, - Александр удивленно обернулся к помощнику. Самое время для шуток. - Эээ... прошу прощения, фортерий, остались.
   С десяток почтовых птиц, отправленных в столицу, так и не вернулись в крепость. Александр подозревал, что кто-то специально позаботился об этом, но одно дело догадки, а другое - реальность.
   - Эвидий... прости. Я бы посмеялся вместе с тобой... если бы не "волки" за стенами. Нужно сейчас же отправить донесение в Истру. Знать бы, где они прошли.
   - Через болото. Наверняка, - бросил Эвидий через плечо, уже спускаясь по лестнице.
   Нет, все-таки новый помощник был еще совсем мальчишкой. И Александр не желал видеть, как этого мальчишку перемелет война. Он уже видел, как она похоронила других похожих, и увидит еще. Но этого он не отдаст.
   - Эвидий!
   Помощник вернулся, прыгая чуть ли не через две ступеньки. Где только силы взял. Где они все берут силы?
   - Да, фортерий.
   - Не надо голубей. К нам на помощь отправлен корпус. Кто-то должен предупредить их. И это будешь ты.
   С минуту Эвидий смотрел на Александра. Фортерию показалось, что он до конца жизни запомнит этот синий взгляд преданного человека.
   - Вы... вы не можете меня выгнать...
   Дальше, видимо, горло перехватила душившая обида.
   - Ты приказ оспариваешь? Я не ослышался? - Александр вдруг почувствовал злость. Да еще и рана открылась. - Чтобы через минуту я забыл о твоем существовании. Выполнять!
  

***

  
   Затея удалась. И еще как. Разозленные аджарцы, не успевавшие огрызаться на летучие вылазки осажденных, обложили крепость так, чтобы ни одна мышь больше не проскочила. А вскоре вернулся и кое-кто из ушедших в горы "волков".
   Ремус ликовал - похоже, Августу удалась затея. Но Фабиан все еще не был уверен в успехе.
   - Вот если бы им удалось добраться до проводников, можно было бы спать спокойно, - усмехнулся Тичо.
   Они с фортерием стояли на одной из башенок, откуда открывался невероятный вид - скалы, закат и даже море. А еще суетящиеся под крепостью муравьи-аджарцы.
   - Вот только недолго. Горы нас не прокормят. Сколько мы сможем удерживать здесь "волков"?
   - Сколько нужно, Фабиан. Я битв не проигрываю.
   - А как же Мария? - усмехнулся фортерий. Он знал, что рана уже давно зарубцевалась. Да и единственной любимой женщиной помощника лет пять, как была только Литтора.
   - Мария... - единственный оставшийся глаз Тичо все-таки затуманился, - Мария была так давно, что почти в прошлой жизни. А в этой я ни одной битвы не проиграл.
   - Слишком долго мы с тобой прожили, как у Созерцателя за пазухой. Я уж думал, сгнию тут в тишине и безопасности. Меня ведь как специально списали. Самая неприступная крепость. Ни одному супостату не по зубам.
   Фабиан усмехнулся.
   - Ну так и чего ныть? - оскалился Тичо. - Спасибо "волкам" сказать надо. Какое-никакое, а развлечение.
   - Ну, нам-то с тобой потеха на старость - хорошо помрем. За родину. А вот Ремус - дурной, молодой. Ему жить еще, свою Марию повстречать... или нет, зачем ему Мария? Пусть лучше какая-нибудь Диана или Агнесса. Славная девочка, которая будет его ждать.
   - Твоими бы устами....
   - Фортерий! - Ремус приоткрыл маленькую кованую дверцу.
   - Да, Ремус, я тебя слушаю.
   - Голубь от Августа.
   - Докладывай, - разрешил Фабиан.
   - Они уничтожили два отряда "волков". И позволили "сбежать" нескольким пленным. Им сообщили, что те, кто разбил их отряды, пришли с севера.
   - Если "волки" купятся, будет очень даже неплохо, - Тичо глянул вниз, на "муравьиную армию".
   - Если.... Хорошее слово "если". У нас сейчас не намного больше этого "если". Впрочем, и это неплохо.
  

***

   - Ваше Величество, - Верния поклонилась, стоя у порога.
   - Проходи, Верния. Присядь. Я не люблю, когда со мной говорят стоя. - Ани знала, что вести не будут добрыми. Но она их ждала. Последовательницы были отпущены сегодня с утра. И только во внешних комнатах осталась Дария.
   Верния снова склонила голову и без лишнего жеманства, свойственного многим последовательницам и придворным дамам, присела на изящную скамеечку.
   - Аджарцы обошли Смирну. Им навстречу идет корпус Фабиана, хотя руки у них связаны. Трентарий увел свои корпуса к Стобам. Но, как говорят, боя он не примет. Значит, отойдет к столице. А без поддержки и прикрытия и Фабиан ничего не сможет сделать. Литтора пока удерживает южное направление, но только до тех пор, пока не иссякнут припасы в крепости.
   - Я и впрямь в тебе не ошиблась, - Ани улыбнулась. Может, зря она девочку так недолюбливает? - Тебе бы полководцем быть.
   - Я лишь передаю то, что узнала от других, - Верния осталась убийственно серьезной.
   "Не жеманничает, не краснеет, не радуется. Все-таки, странная ты последовательница, Верния", - Ани предпочла бы узнать о своей новой помощнице как можно больше. Но сейчас было не до того.
   - Значит, аджарцы не задержатся и у Стоб. Ведь они идут к столице, - Ани встала со своего стула и отошла к высокому окну. Верния почтительно молчала. Почтительно ли? - Война все-таки пришла в Истру. Благодарю тебя за сведения, Верния. Мне нужно остаться одной.
   Короткий поклон, и последовательница вышла из покоев Ее Величества.
   Что же делать? Приказать Тарту любой ценой задержать "волков" у Стоб? И, скорее всего, потерять большую часть армии. Дать приказ отступать? Но что будет со Смирной и ушедшим ей на подмогу корпусом? Или... пусть все решают Дже и Астела Марит? Ведь они понимают в войне больше нее. Жемчужина Исса когда-то три года сдерживал северных варваров на перевалах. Уничтожил несколько отрядов Аджара, будто бы по ошибке зашедших на территорию Исса. Но тогда была жива Тереза. Маршал, а тогда еще трентарий, был мечом, королева - щитом Истры. Теперь у Исса есть меч, но щит потерян.
   - Созерцатель! Ну что же делать?
   - Ваше Величество, - робкий голосок Дарии по ту сторону двери вернул Ани к действительности.
   - Войди, Дария.
   Дверь приоткрылась, и в нее неловко протиснулась рыжеволосая последоватеьница. Дария никак не могла заставить себя заходить в покои Ее Величества не стесняясь.
   - Ваше Величество, первый советник просил напомнить Вам о приеме.
   Ани с трудом припомнила, что какой-то не слишком знатный дворянин из северных провинций прибыл к ней на службу, и желал быть представленным самой императрице.
   "Еще один подхалим в свите", - Ани раздраженно вздохнула.
   Помимо него, в зале будут ожидать купцы из далекого западного Динхая. Антания уже давно поняла, что тем, кто живет ради денег, и война не помеха. А иной раз даже подспорье.
   - Дария, помоги мне с прической.
   Сегодня в коронном зале было многолюдно. Придворные, последовательницы, люди в красных плащах, видимо, динхайцы. Антания разрешила нарушить церемонию представления, поскольку остальные дела не требовали приема в коронном зале. Дже ожидал императрицу в своем кресле. Ани легко опустилась рядом. Советник бросил взгляд на ученицу и, поняв, что она готова, кивнул кому-то в толпе.
   На мозаичные плиты перед тронным возвышением вышел невысокий щуплый южанин лет на пять старше самой императрицы. И что его предки забыли в северных провинциях? Впрочем, жизнь забрасывает еще и не так. Мужчина преклонил колено, ожидая разрешения представиться.
   - Мы приветствуем нашего подданного у себя во дворце. Ты можешь назваться.
   - Благодарю, Ваше Величество, - посетитель поднялся. - Я - Марк Дейратий, младший проконсул из Гратты. И прибыл в Истру с горячим желанием служить своей стране и своей императрице.
   - Мы рады, что подобное желание посещает наших подданных даже в тяжелое для страны время. Что ты можешь предложить нам, Марк из Гратты?
   - Истре не помешает лишний меч, и...
   - Ваше Величество, позвольте мне сказать, - Дже повернулся к Антании.
   - Да, советник. Мы слушаем.
   - Проконсул, к несчастью встретил по пути разбойных людей. Мы нашли его за стенами города, он даже был ранен. И теперь я прошу дозволения для него остаться при мне. Этот юноша неплохо знает север. А мне нужен помощник в составлении карт наших провинций. Вы позволите мне взять его в помощь?
   - Если это необходимо для нашего государства, мы дозволяем. И сожалеем о том, что произошло с нашим подданным. Марк Дейратий, согласен ли ты оказывать... помощь моему первому советнику?
   - С радостью, Ваше Величество. Если это необходимо.
   - Видимо, да. После приема распорядитель укажет тебе, где ты сможешь остаться.
   Дейратий поклонился и вновь удалился в толпу.
   - Мы ожидаем также купеческую миссию из Динхая.
   Вперед выступили люди в красных плащах. Двое выволокли следом за собой ларец.
   "Созерцатель! За кого они меня держат?! Здесь же не базар! Неужели Тереза позволяла торгашам предлагать ей что-то во дворце?"
   Высокий сухощавый торговец что-то зачастил на гортанном языке, и стоявшая рядом тоненькая девушка, одетая так же, как и остальные торговцы, с сильным акцентом начала переводить речь предводителя.
   - Ваше Величество, мы прийти в Вашу страну, чтобы указать свое почтение и просить право на торговлю. Мы быть у ваших соседей и врагов, потому что мы должны путешествовать везде. Эти люди надменные и глупые. Они говорили нам не ездить в вашу страну, потому что скоро она станет их, но мы не послушать. Мой господин восхищаться вашей... Железной Трезой, - девушка помолчала. Последнее она явно говорила от себя.
   - Что ж, мы рады, что вы так высоко цените нашу... страну и нашу историю. Чем же вы торгуете? - Дже решил взять эту беседу в свои руки, за что Ани была ему только благодарна.
   Девушка улыбнулась и оглянулась на своих спутников. Один из тех, кто вынес ларец, откинул крышку. В свете хмурого зимнего дня засверкали лезвия ножей и мечей. Инкрустация на рукоятках превосходила самые смелые мечты не только оружейника, но и некоторых ювелиров. А вот по соседству, заботливо переложенные соломой и даже какими-то вещами, стояли рядышком бутыли с какой-то жидкостью.
   - Что это? - не выдержала Ани.
   - Это подарки. Для императрицы Исса, - девушка, продолжая улыбаться, достала короткий нож из одной ячейки и бутылек из другой.
   Ани краем глаза уловила, как напрягся охранник. Ведь если этот нож метнуть.... Но динхайка не метнула его. Она положила лезвие на ладонь.
   - Лучшие оружейники из Динхая делать это оружие. А мы привозить вам. Сейчас оружие вам быть нужным. И еще, - динхайка сделала эффектную паузу, - целебные воды Динхая. Они рождаться в родниках наших гор. Только в нашей стране есть такая вода.
   - Целебная? - улыбнулся Дже. - И что же она лечит?
   - Почти все, - предводитель что-то шепнул своей помощнице. - Позвольте мы показать вам.
   - Покажите, - разрешил советник.
   Девушка подошла к ряду придворных, и указала на проконсула из Граты.
   - Мы слышать, что этот юноша быть ранен. Вода сделать ему легче.
   Она чуть ли не насильно всучила бутылек Дейратию.
   - Выпейте, господин. Вам стать лучше.
   Марк с минуту подержал в руке чудесную воду, и вдруг отдал обратно.
   - Вылейте ее.
   - Глупый, - недовольно сморщилась девушка. - Хорошо. Воду попробовать Яссон.
   Один из купцов, не говоря ни слова, полоснул по ладони ножом, который подала ему помощница предводителя. Потом он взял бутыль, вытащил пробку и сделал глоток. Рана на руке начала немного затягиваться, но тут Яссон захрипел, стал красным, на губах появилась пена. Девушка наоборот, побледнела. Охрана обступила растерянных динхайцев.
   - Как? Как ты узнал? - Дже в упор смотрел на проконсула.
   - Я... - мужчина растерялся, - мне предсказали.... Я до сих пор не верил, но, похоже, предсказательница была права.
   - Прощения! - динхайка бросилась на колени к подножию трона. - Умоляю, Ваше Величество! Мой господин ни в чем не есть виноват. Заберите мою жизнь, но помилуйте его.
   Главный купец что-то зачастил на своем языке, но его помощница не обращала на это никакого внимания. Девушка приставила к груди кинжал, взятый, видимо, у погибшего.
   - Встань, - Ани посмотрела сверху вниз на несчастную испуганную девчонку. - Мы знаем, что вы не виновны. Разве только в том, что доверились аджарцам. Если бы вы злоумышляли против нас, вам незачем было бы пробовать воду самим. Мы отпускаем вас с миром. И более того, мы дозволяем торговать в Иссе. У вас хорошее оружие. Но вот с водой подождем до конца войны с Аджаром, чем бы она не закончилась.
   Динхайка подняла на Ани полные благодарности глаза.
   - Мое имя - Хэтти, Ваше Величество. И я клянусь предками, что не забыть Ваше великодушие. Вы и ваши близкий мочь рассчитывать на мою помощь, и на помощь моей семьи, если когда-то вам нужно.
  

***

   В доме посла оказалось не так богато, как представлял себе Юлиан. Но даже в этом отсутствии роскоши сквозило что-то утонченное и изысканное. Наверное, благодаря изящным витражам и гобеленам. Или, может быть, золоченым переплетам старых фолиантов на тонких полках. Большие комнаты были пусты. Слуги, если они остались, видимо, жили в пристройке, и сейчас не показывались на глаза.
   Рад пригласил гостей в малую комнату для приемов.
   - Прошу вас подождать немного. Я прикажу сварить кахву и подать съестное. Вы, наверное, голодны.
   - Как волки, - сознался Юлиан.
   Пока Рада не было, Аслан взял одну из книг с полки, бережно открыл и нараспев прочитал:
   - Ан мааш иля эн халь а нур...
   Юлиан с замиранием сердца ждал продолжения. Было совершенно непонятно, о чем читал султан, но дух захватывало от чужой, неизвестной красоты. Но Аслан вдруг остановился.
   - Легенда Селима... старый лис....
   - Что? - не понял Юлиан.
   - Просто строчка из древней легенды... - рассеянно отозвался друг. - "Я пойду к тебе долиной света...". Это....
   - Надеюсь, наша скромная трапеза придется вам по вкусу. О, прошу меня простить, Солнце Востока, я неосторожно прервал Вашу речь.
   Рад склонился в глубоком поклоне на пороге комнаты. За ним с подносами в руках и с такими же поклонами замерли слуги. Аслан замешкался с ответом, но, бросив взгляд на Юлиана, произнес:
   - Нет, Рад, то, что я говорил, не столь важно, чтобы я мог разгневаться на верного слугу.
   - Благодарю, Повелитель.
   Юлиан никак не мог спокойно относиться к подобному преклонению перед тем, кого он привык считать другом, пусть и высокого происхождения. А теперь... теперь бывший моряк даже не знал, как ему относиться к Аслану.
   Слуги тем временем по указанию Рада проворно расставляли блюда на низком дорогом столике. Юлиан заметил, что все они - лидийцы. Ни одного иссца, ватрианца или аджарца. Хотя, люди востока часто походили друг на друга, это могли быть выходцы из других южных или восточных стран.
   - Только лидийцы? - осмелился спросить Юлиан, когда ушли все слуги.
   - Да, наши люди более послушны и надежны, не в обиду северным людям, - кивнул Рад. - А еще найти хороших слуг среди чужаков - довольно сложно. Проще взять с собой проверенных.
   - Да, я... надеюсь, не сказал ужасную глупость? - Юлиан чувствовал себя не совсем ловко в компании двух высокорожденных лидийцев.
   - Вы спросили ровно то, что спросил бы любой северянин, - с почтением ответил Рад.
   - Юлиан, не смущайся! - Аслан впервые за время их путешествия улыбался так открыто. - Мои слова - не пустой звук. Я обещал отблагодарить своего спасителя, и я исполню обещанное. Ты не равен мне по рождению, но отныне, и в присутствии моего подданного, я наделяю тебя правом особо приближенного. То есть, ты теперь можешь быть моим другом, не оказывая моей особе положенных почестей. Все равно ты не знаешь ритуала.
   После еды Юлиану страшно захотелось спать, но султан и помощник посла решили обсудить, что делать дальше, и бывший моряк подумал, что лучше остаться.
   - Боюсь, в посольстве не осталось достаточно денег, чтобы снарядить Ваше возвращение, - Рад с сожалением склонил голову. - Возможно, нам придется... попросить помощи.
   - Попросить помощи? - Аслан нахмурил брови, хотя еще совсем недавно они с Юлианом говорили о подобном исходе.
   - О, ничего существенного. Мы обратимся к Ее Величеству Антании. Я знаю ее, как мудрую и доброжелательную правительницу. Помощь, о которой мы попросим, будет невелика. Кроме того, это поможет Солнцу Востока лучше узнать Исс, станет ли он союзником или напротив.
   - Лидийский султан просит о помощи императрицу Исса.... - Аслан покачал головой. - Мы никогда не просили помощи... это несколько...унизительно.
   - Помните древнюю поговорку? - Рад хитро улыбнулся. - Если хочешь расположить к себе человека, позволь ему оказать тебе услугу.
   Аслан фыркнул, но, похоже, его возражения закончились.
   Зато Рад явно воспылал жаждой действия.
   - Отлично! Сначала вас надо подобающе одеть. Господин Тхамаль оставил часть своего гардероба. Там, конечно, нет подобающего Величайшему одеяния, но что-то достойное должно найтись.
   - Рад, - Аслан поднял руку, призывая помощника посла остановиться. - Достань мне хорошее оружие. Остальное подождет.
   - Но...
   - Ты же не собираешься спорить со своим повелителем?
   Рад не собирался, но было видно, что он так и не понял задумки султана.
   - Ты же султан, - вмешался Юлиан. - Как ты собираешься появиться во дворце в этом... рванье?
   - В этом "рванье" я прошел долгий путь. Оно грело меня в дороге и защищало от ветра и дождя. Я не стану лгать. А настоящее величие видно и сквозь прорехи. Если нынешняя имеператрица Исса достаточно умна, она поймет, кто перед ней. Если же нет, что ж, значит мы ошиблись. Но тогда лучше мне самому добираться до Лидии, чем запятнать себя обязательством перед глупымому монархом.
   Глаза Рада странно заблестели.
   - Я понял, о, Величайший. Я сейчас же раздобуду вам оружие. А друг Солнца Востока сменит свою одежду?
   Юлиан только головой покачал. Если уж Аслан не боится идти ко двору в таком виде, то и ему не пристало наряжаться. Помощник посла покинул комнату, и Аслан устало прикрыл глаза.
   - Может, отдохнем пока? - осведомился Юлиан, у которого после обильной трапезы слипались глаза.
   - Найди кого-нибудь из слуг. Пусть они покажут тебе комнату для почетных гостей. Мне нужно подумать над... словами одного человека.
   Бывший моряк уже привык к тому, что Аслан похож на драгоценный ларец, полный секретов, поэтому спорить не стал, просто тихонько закрыв за собой дверь. Однако, где искать слуг, он не представлял. Пустые коридоры вели куда угодно, только не в служебные комнаты.
   В одном из боковых коридорчиков хлопнула дверь, заставив Юлиана замереть и прислушаться. Решив не дожидаться, когда на него наткнутся, бывший помощник капитана направился на звук. За дверью оказалась винтовая лестница вниз. "Наверное, в кухню", - решил Юлиан. Масляные светильники здесь не так часто украшали стены, поэтому казалось, что лестница ведет куда-то в глубины царства Подземного. Вокруг постепенно темнело, и Юлиан засомневался, стоит ли спускаться дальше. Но в итоге, обругав себя трусливым хорьком, он решил таки дойти до конца.
   Маленькая дверца внизу со скрипом поддалась на толчок плечом, и бывший моряк оказался в маленьком помещении, похожем на кладовку. Кто-то невысокий метнулся прочь с пятна света.
   - Эй, подожди! - Юлиан шагнул внутрь. - Я не сделаю ничего дурного. Я... искал кого-то из слуг. Ты можешь показать мне, куда идти?
   - Ал сайид ля канна шатама? - раздался детский голосок.
   - Не будет господин ругать. Ля шатама, - Юлиан с трудом выудил из недр памяти скромные познания лидийского. - Только господин на лидийском почти не говорит. Кто ты? Эээ... Ман энти?
   - Наджма. Я... слуга. Кухня господина Тхамаля, - на свет вышла пятилетняя девочка-лидийка. Точнее, видимо, помесь, рожденная уже здесь, в Иссе. Голубые глаза и рыжина в волосах для лидиек почти невероятная редкость.
   - Наджма, меня зовут Юлиан. Я - гость в вашем доме, и потому не знаю, куда идти. Я хотел найти комнату для гостей, чтобы вздремнуть. А... что ты тут делаешь?
   - Господин... господин не расскажет Раду?
   - Нет. Господин - не болтушка, - разулыбался Юлиан. - В чем дело?
   Наджма махнула рукой, приглашая его последовать за ней в темноту. Там, за ящиками и бочками лежала подстилка - куча старого тряпья на сене. А в этом самодельном гнезде лежало маленькое пушистое тельце. Острая черная мордочка, глаза-миндалины, тонкий черный хвостик, уши - пока еще круглые и тонкие, складки между лапок.
   - Таратта? - спросил Юлиан, погладив малыша по мягкой шерстке. Эти похожие на кошек летуны делили город с крысами и летучими мышами, но были крупнее и тех и других, отчего чаще попадались бродячим псам и охотникам на городских паразитов.
   - Его зовут Наим. Я нашла его на чердаке. Его мама бросила.... Господин ведь не скажет Раду?
   - Не скажет, Наджма, - улыбнулся Юлиан. - А ты покажешь мне гостевую комнату?
   Девочка кивнула и повернулась к двери.
  
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"