Первое четверостишие можно было бы считать вполне удачным, если бы не фраза [умытая слезами], которая сама по себе тяготеет к штампу. Зачем такой, достаточно нетривиальный образ [с солеными глазами] переводить с поэтического языка на язык деловой переписки? Ситуация еще более усугубляется далеко не самой оригинальной рифмой [глазами-слезами]. Кроме того, мне показалось, что автор недоработал со знаками препинания. Я бы фразу [Была вся в черном ты,] завершил точкой. В текущей разбивке причастный оборот "повис" между двумя сказуемыми.
Вторая строфа принимает эстафету первой. Неплохая идея. Но обидные огрехи. Сюжетно или, хотя бы, стилистически не оправданные повторы (явные или завуалированные) никогда не украшают произведения стихотворного жанра. Во-первых, после соли щек и слез первой строфы автор вводит глагол [плакал], только уже по отношению к телефону. Во-вторых, закончив, вроде бы, описание одежды лаконичным [вся в черном] в первой строфе, автор вновь возвращается к одежде лироя. Рифма [горя-боли] не лучшая находка, особенно для четных строк. К неудачам отнесу и перегруженную фонетически фразу [взглядом, говорящим морем...]: все три слова оканчиваются на [м], к тому же их взаимное расположение в угоду рифме образует сдвоенный звук на стыке двух слов.
Третья строфа стилистически перескакивает с классического стиха на абстракционизм, почти сюрреализм, и перескок этот ничем не обусловлен. Фраза [Они идут вперед, тебе - на запад] напоминает неуклюжий гибрид детского сюра времен расцвета застоя [Летели два крокодила: один - на север, другой - зеленый. Сколько лет ежику? (с)] и гражданской лирики той же эпохи [Дан приказ ему на запад, ей в другую сторонУ. (с)].
Четвертая строфа оказывается таким же резким перескоком, но в обратную сторону: к классической форме. И вновь внутри строфы перескок описания с лироя то на собственные ощущения, то - на поведение телефона. Причем описание первых двух частей сюжета идет простым, обыденным, почти утилитарным языком. Ритм повествования размеренно-раздумный. Поведение же телефона прописано ярко, сочно, экспрессивно. Получился диссонанс. А нужен ли он был в середине строфы, в середине стихотворения? Рифмы еще более слабые [любовался-взрывался, скоро-слова].
Пятая строфа. Вновь размеренность и утилитарность, вновь упоминание о телефоне, но теперь скорее неуклюжее [Ты телефон оставила, сказала ему не плакать]. "Оставила" в покое? На остановке? В сумке? Руке? Рифмы просто беспомощные [прошептала-сказала, шепот-ропот].
Шестая строфа. Самая слабая. [Твои глаза по моему лицу скользнули] - бррр! Аккуратнее с образами. Не надо так жестоко с "глазами". Скользит вообще-то взгляд. Опять же, конструкция [скользнули... на миг] не совсем удачна. Здесь, на мой взгляд, лучше подойдет вариант без предлога. Фраза [но я уже был счастлив] продолжает эстафету двусмысленностей. То ли главный герой был счастлив и без этого взгляда-подарка, то ли он "осчастливился" именно им. [подъехал "номер пять"] еще одна неоднозначность. Правда в контексте все же вырисовывается автобус, но варианты налицо. Сюрреалистическое вкрапление [все уснули], выглядит скорее ошибкой автора, особенно учитывая слово "все", которое несет скорее не смысловую нагрузку, а закрывает "дырку на стене". Рифмы [скользнули-уснули, счастлив-красках] оставляют желать много лучшего.
Седьмая строфа. Для финала - слабо. Увлечение запятыми превращает текст в абсолютно повествовательный. Хотя, автор, мне кажется, подразумевал некий эмоциональный подъем в финале. Я бы первые две фразы [Ты улыбалась, ты это сказала,] оформил отдельными предложениями. Финальная фраза не получилась [по линии причала, среди дорог и облаков прозрачно-вьюжных] Это [вьюжных] в самом конце произведения совершенно не вяжется с двадцатью семью предыдущими строками, и разумных объяснений этому нет.
В целом интересная идея подпорчена излишней затянутостью, слабыми рифмами, не слишком удачной эмоциональной аранжировкой и стилистическими огрехами. Непонятна ситуация с пробелами: то они где-то теряются, то появляются в ненужном месте. Однако, у автора просматривается перспектива.
Тема не оригинальна, но попытка собственного прочтения заслуживает уважения. На большее, увы, этот текст рассчитывать не позволяет. Рифмы [кругу-другу (привет Эдите Пьехе), Земля-взяла, годы-что ты, Свет-рассвет] скорее слабые. Первое прочтение дается с превеликим трудом. Попробовал изобразить стихотворение схематически ("/" - ударный слог, "-" - безударный):
/--/---/-
/--/--/-/
--/-/--/-
/--/--/-/
/-/--/--/-
/--/-/-/-/
/--/--/--/
/--/--/--/
--/-/--/-/
--/--/-/-/
--/--/--/-
--/--//--/
Ритмической составляющей, как таковой не обнаружилось: две схемы повторяются два раза, остальные - уникальны. Складывается впечатление, что автор намеренно усложняет жизнь читателю. Особенно это проявилось в последней строке, где два ударных слога без особой на то надобности оказались рядом.
Текст перегружен инверсиями: малыми (слова во фразах) и большими (фразы в предложении). К первым относится [по кругу лет миллиарды летит Земля], [круга каждого], [не забрезжит пока в окна рассвет]. Ко вторым - последняя строфа в целом. Особенно - [Наслаждаясь игристым "Новый Свет" попиваем его мы за мой счет].
[Не дождешься, не жди] - спорное решение. Для меня - "масло масляное". Со знаками препинания - просто беда.
Текст получился чрезмерно сырым. Он требует не просто шлифовки, а серьезной переработки.
Первая строфа могла бы получиться, если бы не ряд огрехов. [Есть разные люди и разные судьбы, о них говорить не пристало, забудьте,] - с чего вдруг такая категоричность? Что это за люди и судьбы, о которых надо забыть? Ни в тексте, ни в контексте ответа нет. [дороже которые смерти] - образчик инверсии, как пути наименьшего сопротивления в решении вопросов ритма и рифмы. Словосочетание [дороже смерти] выглядит угрожающе. Оно бы неплохо смотрелось в сюрреалистическом или андерграундном обрамлении, как некая антитеза штампу "дороже жизни", но в классическом стихотворении оказывается бессмыслицей.
Вторая строфа заметно слабее. [И есть, что глаза им посмертно закрыли,] - двусмысленно. Кому им: людям или тайнам? [Иль горько придется] - угроза-предупреждение или условия, при которых лирой не должен кричать? По контексту, вроде, первое, но беспутная чета: синтаксис и пунктуация - нивелируют контекст в значительной степени. Не добавляют истиной поэтики и рифмы [открыли-закрыли, молчите-кричите].
Третья строфа не хуже, но и не лучше. Фраза [Но тайное явным открыться стремится] - неудачная фразеология (тайное может или стать явным, или просто открыться, здесь же тавтология, из-за чего слово "явным" тяготеет к восприятию, как дополнение к сложному сказуемому, отвечающему на вопрос "кому/чему"). Страдает и звукопись из-за паразитной внутренней рифмы двух глаголов, оказавшихся по соседству. [Тайное явным], [птицей на волю] - скорее штампы. Рифмы [стремится-боится, решите-сгубите] отнюдь не украшают финал.
В целом - слабые рифмы, смазанный сюжет, чрезмерное увлечение длинными повествовательными предложениями. В заключение хотел бы отметить у автора хорошее чувство ритма.
Есть что-то подкупающее в этом достаточно коротком без особых изысков тексте. Видимо, так и должны прощаться настоящие воины. Но именно из-за того, что обращаешь более пристальное внимание на текст, попадающиеся огрехи еще более обидны.
Первая строфа вполне удачна. Чуть смазывает впечатление рифма [сон-врагом] (слабовато для четных строк) и невнятная вторая часть: [по пути прочитаю] - ну слишком утилитарно, а [опасным врагом] - совсем по-детски, на грани, если не за гранью "штампа". Не исключено, что надо "поиграть" со знаками препинания.
Вторая строфа - слабее, несмотря на интересный прием (случайность или намерение?): размещение в нечетных строках пар глаголов в разной форме [вернусь-возвращался, прости-прощался]. Но единичность приема, отягощенное глагольной рифмой вкупе с избитым [вернусь-грусть] сводят на нет все возможные перспективы. Данная строфа выглядит лишь мостиком между 1-й и 3-й строфами, что для такого короткого текста непозволительная роскошь.
Третья строфа мне понравилась. Для финала - то, что нужно. Только надо "шлифануть" фразеологию. Досадная неоднозначность [Мне навстречу с тобою], спорное [вдруг], мелки "спотыкашки" в третьей строке - все это требует доводки. Если автор не возражает, могу поделиться соображениями. Форма переписки на выбор автора: почта, лента комментариев его стихотворения, лента комментариев данного обзора. Я предпочитаю почту.
Тема мне очень близка. Тем интереснее решение другого автора.
Сразу обращает на себя внимание нетривиальное решение в построении всего произведения и строф в частности. Структура стиха выбрана по "песенному" принципу: шестистишие "куплета", затем два четверостишия "припева", и так - два раза. Строфика построена по опоясывающей (зеркальной) схеме: ABBA - для четверостиший, и ABCCBA - для шестистиший. Такая сравнительно жесткая схема накладывает определенные ограничения. Возможно, поэтому не все у автора, на мой взгляд, получилось.
Первая строфа. [Пуститься в путь и обойти весь свет.] - глагол "обойти" слишком очеловечивает лист. Тем более, что строкой выше однозначно указано на его "привязанность" к ветвям. [и облететь] - видится здесь более подходящим вариантом.
Вторая строфа. [Он мог мечтать и, стиснув зубы, ждать,] - опять несоразмерное очеловечивание листа. Хотя бы в кавычки заключить это словосочетание. [И дотянул до перелома года -] не совсем понятно, о чем идет речь. Если это день осеннего равноденствия, то "перелом" - несколько экспрессивно. Вообще-то это перегиб, а не перелом. [Но, хохоча безжалостно, свобода] - экспрессия мне показалась, мягко говоря, излишней.
Третья строфа показалась неудачной. Приведу ее всю: [Покорно падать, стать игрушкой ветра и корчиться, крича под сапогами, или на миг взлететь над облаками и рухнуть в грязь из высей, полных света.] Альтернативы не получилось. Что тут выбирать-то [стать игрушкой ветра-взлететь, падать-рухнуть]?
И далее автор не особенно утруждает себя логикой развития сюжета, больше уделяя внимание отдельным красивостям, гонясь за ними, как за разноцветными фантиками, словно забыв, что не в отдельных красивостях дело. Вроде, чуда не было, и нет, но рассказ - именно о чуде. Свобода дает выбор, а выбора то и нет. Но он вдруг возникает. Лист, вроде, вонзается в [лед небес] и тут же уносится [прочь от солнечных щедрот]. Безумец-лист [отверг и ад и рай], но [Стикса плеск] таки [приветствует] его.
Цельного произведения для меня не получилось. Рифмы [желанья-страданья, ждать-выбирать, сапогами-облаками, заклинанья-колыханья, край-рай] нельзя отнести к достижениям. Автор тяготеет к выражению настроения, но форма этого выражения часто противоречит какой-либо логике. А ведь автор может, и очень даже может. Подтверждение тому финальная строфа. Собственно, это самостоятельное произведение. Остальное - лишь экзерсисы.
Может быть, не все я воспринял так, как это писал автор, но почему-то срезонировало. Не настолько, чтоб обухом по голове, но отозвалось, заставило еще раз пробежать по строчкам... еще раз. Повертеть на языке, посмаковать фразы.
Показалось, что первая строфа существует отдельно от остального текста. Во всяком случае, мне пока не удалось перекинуть смысловой или эмоциональный мостик между первой и второй строфой. При том, что первая строфа сама по себе - законченное произведение.
Вторая строфа послабее. При однозначном меню [водку льют] призыв [выбирай] выглядит неоднозначно (уж не о политике ли речь, чур меня, чур). [У бармена бусурман на манжете выткан - тоже пьяница, как я, - хлещет из ковша.] - еще более явная неоднозначность - кто же пьяница: сам бармен или бусурман на его манжете?
Третья строфа тоже не дотягивает до первой. Слово [вредитель] выпадает из стилистики. Это слово вызывает стойкие ассоциации с культом личности и всевозможными "перегибами". Фраза [либо дрянь в колбе заводской] пока не поддалась расшифровке.
Четвертая строфа почти удалась. Мне показалось, что со строкой [Обустроен и семьёй и работой быт] автор или недо или перемудрил. Быт и работа - в своем роде антонимы. Рискну предложить вариант [Есть работа и семья, обустроен быт]. Правда, автор абсолютно вправе забить на мои предложения))).
Хороший стих. Не длинно, не заумно, не претенциозно, но со вкусом. Две первых строки и последняя - просто блеск! Не сочтите за придирки. [Целиком босиком] для меня все же остается шероховатостью. Выпадает почему-то слово "целиком" из стилистики текста. Второй раз я споткнулся в конце пятой строки. [в волосах] упрямо не хочет "воссоединяться" с [отыскать]. А, может, просто поставить точку после [укрыть], и дальше - с заглавной буквы? Наконец на мой вкус акцент (троеточие) лучше поставить не в конце стихотворения, а в конце седьмой строфы, чтобы подчеркнуть альтернативность последней строки на уровне озарения или смирения.
Если не пытаться найти смысл в этом тексте, а читать его, подобно мантре, вопросов не будет вообще. Особенно "пробирает" в первой [одинннн] и последней [зачемммм] строках. Эти звуки разбросаны по всему тексту, но в этих местах... Как колокольчики на дверях: вход... и выход. В стих, в мир, в жизнь, где ты всегда [один]. Где на входе - [чистота холста], на выходе - [исписаны страницы], а между ними - два поистине главных вопроса: [смеяться или плакать?] и [зачем?]. Жаль, в мою картину пока не вписывается фраза, вынесенная в заголовок.