- Антракт. Услышьте граждане Афин, чьи умозрения перегружены мыслями , а сердца чувственностью. Услышьте те из вас, чьи зады перетерты от восседаний, а животы уже переполнены вином от возлияний . Ну и наконец-то, просыпайтесь те сонные тетери, которые своим невоздержанием, уже достали всех и пора бы уже подняться со ступенек и отправиться к себе домой. Наступил антракт.- голос глашатая, который судя по его заковыристой речи, решил не оставаться в стороне от этих празднеств, стал сигналом к действию для всех, переполненных не только вином, уже еле ходящих желудков.
Ну, а Клеанф , этот верный ученик Зенона (Ты, либо учитель, либо ученик и другого здесь, в этом мире установления постулатов и основ умозаключений не суждено быть.), поднявшись со своего места, предусмотрительно захватил сложенную в четверо, для мягкости сидения на трибуне , свою хламиду (Подушка, хоть и мягка, но не предстало герою выказывать мягкость своего зада, так что, пусть на них сидят женщины , чьи появившиеся совсем недавно на представлениях зады, все же требуют своей мягкости. ). Потерять же место , определяемое этой своей накидкой он не боялся, ведь все здесь знали, что Клеанф в кулачном бою не имеет соперников, отчего его даже прозвали вторым Гераклом, так что, имеющий зрение, да увидит за кем это место. А вот что касается хламиды, то тут вопрос обстоял несколько сложнее. Ведь кто знает, в каком хламиде или лучше хитоне, по утру ты проснешься или еще интереснее, под какой хитон тебя занесет, что можно сказать, подходило под аксиому, определяющую все последующие действия Клеанфа, сильного в теории, но слабого в ногах, если он уж решится не воздержаться на этом празднике Дионисия. Ну, а когда на тебя весьма дружелюбно поглядывает одна кареглазая нимфа, чей спутник, изначально придя сюда , ошибся в своих расчетах и начал усиленно налегать на вино, а не на свою подружку, чем основательно выбил из под себя, дальнейшие возможности по претворению своих желаний в жизнь на счет этой нимфы, которые сейчас сводились только к одному, как бы поскорее освободить свой желудок, то такая, уже возникшая для Клеанфа возможность, разве может им пройдена мимо и как только спутник, этой кареглазой нифмы, унесся прочь, то Клеанф, который не прочь побыть героем даже на час для чьей -то женской головки, подмигнул этой все понимающей нимфе и не спеша, как он все всегда и делал, за что его прозвали медлительным, на что он не обижался и всегда отвечал свою выдержанность из любимой им "Электры" , "Тише, тише! Легкой ступай стопой..." приготовился следовать к выходу. Так что, если ты знаешь, что тебя ждут, то ты никогда не опоздаешь, с коим сознанием Клеанф и двигался всегда и сейчас, к своей цели.
Ну, что сказать, когда у каждого героя есть своя Ахиллесова слабость, где театр был именно той слабостью к которой питал всю свою страсть Клеанф , воздвигнувший в своей душе пьедестал трагикам современности Эсхилу и Софоклу. И видимо именно Клеанф послужил тем примером на котором воздвигли свою мудрость воздающие дань слову мудрецы, цементируя его в цитаты, которые глядя на Клеанфа, не могли пройти мимо него не воздав ему свое : "В здоровом теле, здоровый дух, явление столь же редкое, что и...", ну а дальше, удар в ухо , засмотревшегося в свою мысль мудрецу, не уступившего дорогу Платону и его буйным по школе борьбы товарищам, где кто-то из них определял доходчивость мудрости кулаком, отправил этого мудреца в нокаут, где, как говорят, тоже неплохо размышляется. Что впрочем, на начальном этапе установления разумных критериев, по которым определялась мудрость и все прилегающие к ней премудрости, было вполне частым явлением, и по тем меркам, даже очень разумным решением при возникновении безвыходной ситуации. И конечно же, если крепость твоего слова было подкрепленно крепостью кулаков, то оно всегда выглядело основательней, чем то, что выносил на всеобщее обсуждение какой-то горлопан на глиняных ногах, которому стоит только не вербально контр-аргументировать и он все, уже посыпался. Так что, нет ничего удивительного в том, что все заслужившие уважение и ставшие притчей во языках мудрецы, эти мастера слова, практически все прошли свою школу уличной выживаемости и вышли из школы мастеров борьбы, кто на ковре, а кто на татами.
- Клеанф, не спеши. - перегородив выход со своего места Клеанфу, перед ним не дорос, но постарался вырасти, всем известный и многих доставший Платон, который на этот раз, по всей видимости решивший достать Клеанфа , который с удивлением посмотрел на Платона и стал ждать, что же тот надумал ему еще сказать.
- А ты это чего, вносишь дисгармонию в учение своего учителя. Зенон видишь ли, на входе стоически отстаивает постулаты своего учения, а ты тут, не взирая на него, восседаешь в наслаждениях. -заржал Платон, за чьей широкой грудью послышались смешки его всегда с ним учеников.
- Ну, застой случается в головах, а не в ногах.- ответ Клеанфа заставил побагроветь Платона от такого мудрствования, его более удачливого по рингу противника, отчего Платон, сам себе не признаваясь, все чаще обращал свой взор на философию, в которой этот последователь школы стоиков Зенона, как оказывается тоже умеет его крыть.
- Не знаю, чья философия сильнее, но скажу одно, чтобы выстоять и не поглупеть слушая твоего Зенона, надо иметь столько же счастливой удачи, что и на ковре в схватке с самим Гераклом . Где, впрочем, и она не поможет . -Платон когда волнуется, всегда переводит любую схватку в партер, что совершенно не мешает ему трястись от смеха .
- Я бы сделал, одно не маловажное уточнение. Выстоять и не посчитать себя за глупца, что как раз, уже есть первый шаг к мудрости. - Клеанф выговаривая потихоньку слова, уже заставляет Платона трястись не от смеха, а от бешенства.
- Ну, видимо Аристон, не выдержал наплыва этой мудрости и поэтому, как только твой учитель отвлекся на болезнь, быстренько и покинул его школу. - озлобленность Платона заставляет его вытаскивать на свет грязное белье и таким грязным пиаром , крыть своего противника.
- Пути глупцов, предопределимы.- последовал ответ Клеанфа, для которого напоминание об Аристоне, бывшем ученике Зенона, переметнувшим от него, тенью легло на него, а ведь ему симпатизировало отношение Аристона к театру, и заявлявшему ,что мудрец должен быть подобен хорошему актеру, который может надеть маску, как Агамемнона, так и Ферсита, и обоих сыграть достойно.
- Ну, с этим я не могу с тобой не согласиться. - Платон, заметив брошенный мимолетный взгляд Клеанфа на миловидную красотку , выходящую из своего партера, тем самым решил использовать, это для себя преимущество. - И видя твои устремления, не могу не задаться вопросом, а туда ли должны быть направлены твои воззрения, когда душа жалкого пропойцы , имеющая свойство бесценности, тоже имеет свое право жаждать, а ей тем временем, обманным путем переходит дорогу душа мудреца. Так может ли этот мудрец, после этого, столь незаслуживающего его поступка, называться этим словом. - Платон с каждым своим сказанным словом, обретал уверенность в себе, отчего, наверное, его и стало, как-то даже еще больше распирать вширь.
Клеанф же, слушая Платона и глядя на него, постепенно начал сомневаться в своем решении, дать тому шанс на исправление. А ведь он, никогда не спешил и всегда давал шанс на исправление любому, но сейчас, ему показалось, что он очень поспешил, дав этот шанс Платону , но потом все-таки передумал, и посмотрев на эту, расплывшуюся от удовольствия физиономию, с расстановкой слов, ответил ему, -Я не пойду путем Диогена (при упоминании Диогена, который заявлял, что он конформист и использует имя Сократа в своих целях , Платон вновь покрылся гневливой краской.), выбивая пыль из ковра, пытаясь тем самым, указать на твою спесь. Я же, просто отвечу тебе мудростью Ксенофонта, в свое время говорившего ,- Почему спрашивается философы стоят у дверей богачей, а не наоборот. А потому, что они знают чего хотят, а другие, нет. -Вот и я, знаю чего хочу, а та душа уже забыла.- Клеанф замолкает, и сдвинув с прохода Платона, пройдя мимо него, направляется вверх к выходу, откуда на него уже поглядывала одна, из очень кареглазых нимф.
Между тем, не один только Клеанф удостоился своего пристального взгляда. Так Софокл, обладающий веселым и добродушным нравом, этот уже признанный всеми трагик, без чьих пьес уже не обходился ни один праздник Дионисий , всё же несмотря на всё это, в одних глазах, так и остался молодым, подающим надежды дарованием, что конечно могло бы польстить начинающему поэту, но Софокл , чей возраст уже переступил, хотя, конечно же, в деле искусства, возраст сочинителя вещь весьма относительная, ну а тогда, как насчет того, что его первая тетралогия доставила ему победу над Эсхилом и другими трагиками. - Ах, вот почему !- ошеломляющая сознание догадка поразила Софокла ,попытавшегося сквозь окружившую его толпу его почитателей рассмотреть, где находится тот, кто до сих пор со снисхождением, называет его подающим надежды, когда как, он давно уже заслуженный трагик.
Но взгляду Софокла, не суждено было, на данном этапе обнаружить своего соперника по трагическому искусству, ведь на его пути встала красота, мимо которой разве может пройти человек искусства, который отдал себе делу служения прекрасному, так что в том, что его взгляд задержался на Елене, которая также как и он , оказалась в не меньшем количественном кругу ретивых почитателей ее природного таланта красоты, не было ничего удивительного . Залюбовавшись этими видами Елены, Софокл на время забылся от этих окружающих его невзгод, в виде желающих славы поклонников его и в особенности своего творческого таланта, которые пытались ему тут же продемонстрировать выдержки из своих сочинений.
- Софокл, зацени.- начинал свой стих каждый из молодых сочинителей, растолкавший своих собратьев по перу и оказавшийся перед очами Софокла ,после чего на него обрушивалась своя порция сочинения.
- Я, заценил. -облюбовав Елену, Софокл по рассеянности, которую всегда вызывает красота, своим высказыванием поверг в благоговейный экстаз молодого поэта декламирующего ему свой дифирамб. А, добавленное Софоклом , -Да уж, совершенству нет предела.- и вовсе заставила молодого поэта обнаружить слабость у себя в ногах, чем не преминули воспользоваться другие поэты жаждущие признания и сдвинуть, а скорее всего, выкинуть того из передних рядов, где как все знают, нет места слабакам. Ведь написать поэму это всего лишь пол дела, когда как пробиться к читателю, слушателю или к тому же зрителю, необходимо иметь не меньше напористости, выдержки и локте-толкательного таланта.
- Софокл, зацени.- снова звучит требовательное уведомление от следующего счастливчика пробившегося воочию Софокла, чей взгляд на этот раз выражал затуманенную строгость, вызванную появлением того, кого бы он поначалу хотел увидеть, но обнаружив его в кругу Елены, это почему-то стало для Софокла неприятным открытием. Конечно, то что круг поклонников вокруг Елены был количественно не мал, не могло не вызвать в Софокле, как и у каждой известной личности здесь в амфитеатре, ревнивого чувства к тому, что у кого то другого, почитателей таланта очень даже не меньше, чем у тебя. А ведь через эту видимость, шло негласное соревнование между общественными лицами полиса претендующих на свое место в истории, ну а еще лучше, свое теплое место в ареопаге. И хотя количественная статья, это дело было поправимое, то замеченный Софоклом Эсхил, чья лысина обрела свое место рядом с Еленой, поднял в нем весь памятливый ил воспоминаний, в которых ему так и слышались слова на его счет этого аристократа Эсхила,- Да, в нем что-то есть.
- Я тебе покажу, что у меня есть. - сжимая в руках свою ручную черепаху, закипел от злости за такого признание Софокл, который как сейчас помнит, как он чуть не сплющил панцирь черепахи и заодно не раскроил ею, эту лысую башку отца трагедий. -Попробуй, скажи мне еще, сынок.- так и хотелось довершить начатое с черепахой, уже переполненному гневом Софоклу, стоявшему в невидимой боковой близости от Эсхила и подслушивающего его рассуждения об идущей на сцене, его трагедии "Антигона".
- Ладно, посмотрим ....что из него выйдет. -следующая, правда только первая, услышанная Софоклом часть фразы, брошенной Эсхилом, стала судьбоносной для обоих, после чего Софокл опустил руки и сказав ,- Всё, в воле богов.- отправился в гримерку, подгонять этих увальней актеров , которые стали совсем неуправляемыми ,стоило только ему ввести в трагедию третье лицо, так называемого тритагониста .После чего, они быстро определившись и сообразив на троих, принялись выкидывать различные фортеля. Видите ли, им для создания образа на скене, просто необходимо употребить для храбрости, а там глядишь, и маски перепутают или вообще, в виду не стойкости третьего начнут устраивать на скене междусобойчики, благо маски этому содействуют. Отчего Софоклу, как зачинателю этого новшества, приходилось переквалифицироваться в актера и частенько выходить на сцену вместо потерянного для себя и зрителя актера.
Но вот теперь Софокл увидев, как этот монумент истории, воссевшись рядом с Еленой, благосклонно принимает от нее почитание, в нем вновь взыграло то забытое, нестерпимое чувство, а ведь он, всегда следовал заветам отцов и не отвлекался на всех этих, красивых актеров .- И он, даже....-пролетевшая в голове Софокла крамольная мысль, заставила его очнуться от всех этих его переживаний, которые он никому не расскажет и не покажет, и ни одна, даже самая дикая мысль, не покинет его мужественное, с большой буквы , тело, после чего, он, увидев перед собой выжидающее его решения лицо начинающего поэта, нахмурился, отчего Софоклу почему-то стало смешно, что, в конечном счете привело к высказанному им решению,- Ступай к Диогену, он там у себя в бочке, тебя оценит. - Что конечно, не могло не привести этого начинающего поэта к нервному потрясению, а стоящих позади него, ожидающих своего места рядом с Софоклом поэтов , к потрясению их животов от смеха.
- Ищите женщину. -Софокл, глядя вслед уходящему несчастливцу, наткнувшись на эту мысль об этой причинности всех несчастиях и счастьях, мысленно сделал для себя задел для новой своей трагедии.
- Дань традициям, конечно бесспорная вещь , но при этом надо признать, что время на месте не стоит и как еще недавно, здесь среди зрителей не было места нам женщинам, то также в скором времени изменения придут и на скену . И кто первым это поймет и уловит эти требования времени, тот можно сказать , сделав этот сценический прорыв и войдет в историю театра . - Елена, не сводя своего взгляда с Эсхила, попыталась придать своему голосу, волнующей сердце любого мужчины, томной убедительности.
- Кхе. -улыбнулся сказанному Еленой Эсхил.- жаль конечно тебя расстраивать, но в историю театра, я уже вошел , чем и поставил на себе жирную точку, потерей к себе интереса со стороны Елены, для которой желание демонстрировать свои таланты на публике, было сжигающей ее изнутри страстью, ну а когда ты, не отвечаешь ее перспективам, то разве есть о чем с тобой говорить (Теперь сиди в одиночестве и расстраивайся, глядя на то, как не расстраиваются с Еленой те, кто еще хоть и не попал в историю, но при этом не прочь в нее, даже вляпаться.). Ну, а так как путь на сцену, определяли законы, определяющие запрет на выступление женщин на сцене, то исполнительными продюсерами этих законов и постановкой пьес, являлись те (все эти трагики и сочинители пьес), кто по первому ее требованию очень часто к ней бежали. И если Эсхил, чей почтенный возраст позволял Елене обойти некоторые постельные формальности для достижения своей цели, попасть на сцену, как оказалось не проявляет должного понимания к ней, то тогда незачем тратить на него время, и следовательно, нужно обратить свой взор на, относительно Эсхила, молодую сочинительскую поросль, среди которой, конечно же на первом месте стоит Софокл, который, как она краем глаза заметила, не прочь посмотреть ей очень близко в глаза.
После чего Елена , которая на время антракта не последовала вслед за своими спутниками на выход, чтобы там размять все свои затекшие места, а оставшись здесь, при своих подушках, все-таки здесь осталась не для того чтобы сиднем сидеть и тратить свое молодое время на мятие задом подушек, так что ее дальнейшие действия отличались своей последовательностью, направленной на привлечение внимание имевших свое веское слово театральных бонз. И если ее первые шаги вдоль трибуны, способствовали привлечению пока что только, всякого только имеющего пылкие сердца хлама, то по мере ее приближения к местам восседаний всех этих, близко имеющих отношение к театрону лиц, в ней нарастала надежда на то , что она не останется незамеченной теми, от которых зависят все эти постановочные дела. И где она, можно сказать, и завоевала свое внимание Эсхила, который уступив напору женской красоты Елены, на полпути передумал идти на свой прогулочный моцион за добавочной чашей вина, которую ему, конечно же бы нашлось немало охотников поднести, но его кости требовали от него расжатия, и он следуя своим внутренним рекомендациям, и хотел прогулять себя, но что он мог поделать, когда эти красивые глаза призывно глядят на него, на которого в последний раз смотрели лишь очи елевсинской Деметры, которую он сам и вывел, в своей спорной с Периклом, трагедии.
Но как говорится, не долго счастье длилось, что, наверное, для мастера трагедий не должно быть секретом, и где молодости прощается, то там старость не имеет права на ошибку, которую совершил Эсхил, тут же потерявший со стороны Елены интерес и отправленный, её удаляющейся спиной в забытье, из которого его, правда спустя короткое время, вывел появившийся здесь Парадокс , не питавший никакого почтения к театрону и ко всем, даже престарелым внутренним двигателям этого трагикомического искусства, чьего проповедника Эсхила, рассевшегося на его подушках, он бесцеремонно, по своему прибытию сюда и прогнал.
Между тем Елена, оказавшись на новом месте, в перекрестии глаз Софокла, который между прочим, окромя своего трагического искусства, был еще тот актер, который на ее пристальный и красноречивый взгляд , очень убедительно сыграл свою невозмутимость, которая при этом ответно говорила ей, что он будет через пять минут там где она покажет, после чего Елена, прижав правой рукой свою грудь, в знак одобрения его понимания, кашлянула и развернувшись в обратную сторону, не спеша, ведь надо же и другим дать возможность убедиться в статности ее фигуры, направилась к выходу из театра.
- Елена, ты куда ?- хотел было встрять в ее движение Парадокс, но невнимание ко всему кроме себя, разве позволит быть чему-то услышанному, к тому же, в этом антрактном, стоявшем здесь шуме, разве можно до чего-то докричаться.
- И я, о том же.- вечно найдутся свои знатоки наружного осмысления не касающихся их дел, которые обязательно захотят вставить свое замечательное, только для них слово, в эту, не их между прочим дело , что и продемонстрировал, представший перед Парадоксом нагловатый тип, со своим, вызывающим слюноотделение у всяк на него глядящего, видом. Этот тип стоял прямо на проходе перед Парадоксом и уперевшись ногой о выше него находящуюся ступеньку лестницы и держа в своих руках зеленое яблоко , огромными кусками откусывал его ,чем однозначно пытался показать свою невозмутимость не перед чем.
- О чем же? - со своей стороны, резок в ответ Парадокс, который конечно же мог, сходу врезать этому наглецу, лезущему куда его не просят, но этот хамоватый тип, обладал по сравнению с Парадоксом, внушительной комплекцией и Парадокс решил все же дать тому возможность, оправдаться за свою дерзость, проявленную по отношению к нему.
- О том, что гнаться за двумя зайчихами, это в своем роде буриданово занятие.- свой ответ этот тип, в ком Парадокс узнал Эмпедокла, одного из пифагорейцев, сопроводил смачным жеванием откусанного куска яблока.
- А ты, я смотрю, больно наблюдателен.- Парадокс, глядя на Эмпедокла, решил, что надо срочно вкусить яблочка.
- Чтобы увидеть фигуры в пространстве, для геометра не составит большого труда, а вот для того, чтобы увидеть их сопряженность и тождество, здесь внимательность и математический анализ не помешает. -всё-таки все эти пифагорейцы, не упустят возможности выпятить из себя свою спесь, что и продемонстрировал этот Эмпедокл.
- Возможно и так, но на твое замечание я бы ответил следующее, озвученное тобою интересно само по себе этим фактом, но само по себе не относится к неинтересным фактам. -ответ Парадокса, на мгновение заставил Эмпедокла прекратить свои жевательные действия и он внимательно посмотрев на Парадокса, сплюнул под себя недоеденное, и улыбнувшись ему, заявил, -А я смотрю, ты не мало преуспел в риторике, для которой, как верно заметил мой ученик Коракс, красноречие эта работница убеждения, подкрепленное подобными умозаключениями, многого стоит. Так может, ты будешь не прочь, присоединиться к нашей школе.
- Мне, конечно, лестно услышать такое предложение, но имея со своей стороны наблюдательность и аналитический ум (Парадокс решил отзеркалиться и вести свой разговор с Эмпедоклом в его пифагорейском ключе), я не могу не заметить на левой стороне трибун, превосходящее вас количество ваших противников последователей Эвклида , которые, пожалуй, будут не прочь после окончание представления здесь, продолжить его за пределами театра и с помощью логарифмических стимулов, прямоугольных ударов и растяжкой ноги в развернутый угол, проверить на прочность ваши аналитические головы. -Парадокс, выдав эту тираду, следом кивнул в сторону Евклида, который обретя вновь себя и обведя взглядом трибуны амфитеатра, обнаружив самого видного представителя конкурентной школы Архимеда Эмпедокла, начал накалять обстановку в рядах своих учеников, коих было весьма не мало и которые, на время антракта, не знали, куда было пялить свои глаза, теперь обретя для себя цель, очень внимательно изучали достойного их кулака Эмпедокла.
- Что ж сказать, путь к истине тяжел и тернист, и на нем тебя всегда ждут нелегкие испытания, и те, кто захочет свернуть тебя с верного пути. И пока ты не набьешь себе шишек и синяков, то наверное, и не поймешь самой этой истины. Так что выбор только за тобой.- от прежнего наглого Эмпедокла не осталось и следа, и теперь перед Парадоксом стоял совершенно другой, благочинный, очень благозвучно и вкрадчиво выговаривающий слова человек, которому очень хотелось верить.
- Я, конечно, вижу, к чему весь этот сыр бор, но что поделать раз у меня такая натура. - Парадокс выдохнул и твердо заявил, - Я, готов .- после чего Эмпедокл обнимает своего нового ученика и дабы скрепить это решение, отправляются за неразбавленным вином, которое только в таком виде, подходит для подкрепления ваших наиважнейших решений.