Настенька любила читать. Она читала книжки о рыцарях и драконах, о ведьмах и принцессах. Она засыпала с книжкой и с книжкой же шла в школу. Школа - это серьезно, это твой путь в жизнь, это, наконец, твоя работа. И Настенька трудилась. Откладывала сказки и бралась за учебник. Засыпала с ним и с ним же шла в школу. День за днем, год за годом...
Настенька взрослела, набиралась сил, питаясь знаниями и запивая их подростковыми проблемами. У Настеньки была замечательная диета. Она почти не отравилась депрессиями, не переела комплексов и не набрала лишнего веса по шкале "ненормальность". И все-таки ей чего-то не хватало. Грустно вздыхала она, выходя из родной школы одна, поправляя свое скромное платьице и, даже с некоторой завистью косясь на своих одноклассников, - в кожанках, с наушниками, бутылкой пива в руках и сигаретой в зубах. В ее глубоких голубых глазах поблескивали слезы, когда она видела целующихся. Она тоже, тоже об этом мечтала. Ей тоже хотелось любить - искренне, страстно.
... Она не пила со всеми на новогоднем "огоньке", ее не смешили пошлые шутки "товарищей", она не хамила учителям, она не прогуливала уроки, она не ссорилась с родителями...
Она не... не... Или недо.
Она не знала ответа. Она искала выход.
... Сходила на баскетбол - над ней все смеялись, сказали - задумчива, неактивна...
... Попыталась приготовить кашу - смеялись, сказали - больше похоже на жаркое...
... Решила стать моделью - не вышло, постеснялась в купальнике пройти по подиуму, смеялись...
Настенька сильно поправилась, наелась чужими, злыми эмоциями, ее рвало...
Рвало на то, что она нашла в последний момент... На бумагу, на которой медленно появлялись полосы ее боли, отчаянья, непонимания.
Ее сказка вышла злой, страшной, безнадежной.
... Про маленькую добрую девочку с грустными глазами, которой так скучно одной смотреть на печальную черноту неба, на холодные звезды, на немигающую луну. На девочку, которая сидит взаперти, обучается этикету, невесело и совсем не по-детски улыбается каким-то важным людям, с незнакомцами проводит время в одном и том же длинном-длинном, почти бесконечном, танце, в своей несчастной судьбе, в своей ничтожной жизни. Про девочку, которая...
... Про слезу, которая горной рекой сбегает по ровной, розовой щечке, по скале - лицу, совершенно спокойному и безразличному ко всему. По лицу куклы, согласной на все. И лишь слеза...
... Которая так и умрет в своей тюрьме, с нелюбимым мужем, с не ее детьми, с чувством, что она зря родилась, зря жила...
... И лишь слеза напомнит, что девочка была...
... И все забудут ее грустные глаза, ее длинный-длинный, почти бесконечный, танец...
... Ведь слеза была всего одна...
Больше Настеньки не было. Она сама это поняла, недобро свернув глазами, представившись:
- Анастасия.
Странно, но ничего не изменилось.
Настя стала общаться со всеми, ее больше не избегали, на ее груди красовалась надпись "Born to be free", в кармане лежала пачка "Кента", а в кошельке - презерватив.
Она, как и все, прогуливала уроки, веселилась...
Ведь школа - это ерунда, барьер, это, наконец, не более чем жалкая преграда.
Но ведь все равно эта была та же Настя-Настенька-Анастасия, что и раньше...
... А вскоре пришел человек, который сказал, что один из ее рассказов - про него...