Как-то раз мы с моим другом Егором, возвращаясь из школы, стали свидетелями того, как совсем молодая собака, еще подросток, пытаясь перейти оживленную автомагистраль, попала в бесконечный поток машин. Все водители громко сигналили ей и машины не останавливаясь, неслись дальше. Собака испуганно металась туда-сюда, ничего не понимая. В конце концов, наверное, от нахлынувшего ужаса она бросилась в нашу сторону прямо под колеса очередной машины. Я застыл и невольно зажмурил глаза, представляя самую страшную картину, но услышал только визг тормозов и хлопанье автомобильных дверей. Затем мужской голос над самым моим ухом произнес: "Держите, пацаны, свою собаку и больше не отпускайте ее без поводка возле дороги". Я открыл глаза и увидел на руках у Егора трепетавшее живое существо черного цвета с белыми лапками, словно одетыми в белые башмачки. Собака не вырывалась, а наоборот, тихонько поскуливая, прижималась к нему. Ее била крупная нервная дрожь, и обезумевшие глаза доверчиво смотрели на нас, как будто прося помощи и защиты.
Так у моего товарища появилась любимая собака, ставшая ему настоящим и верным другом. Собака оказалась девочкой, и Егор назвал ее Вестой в честь греческой богини, хранительницы домашнего очага. Веста полностью оправдывала свое имя, став для их дома и всей семьи настоящим живым талисманом.
Мы уже закончили седьмой класс, благополучно перейдя в восьмой, а Веста к тому времени превратилась в настоящую красавицу с лоснящейся черной гладкой шерстью, умнейшими глазами оливкового цвета и добрейшим и преданным характером. И тут обнаружилось, что Егорова любимица в скором времени готовится стать матерью. Для Весты на веранде отвели укромный уголок и положили туда старый ковер, чтобы будущей мамаше и ее потомству было уютно и тепло.
Через неделю Веста произвела на свет трех крохотных прелестных щенков. Она оказалась очень заботливой и ревностной мамашей и не отходила от них ни на шаг. Щенки быстро подрастали, вызывая у всех чувство восторга. Наши одноклассники уже присмотрели, кто какого заберет себе. Егору очень не хотелось расставаться с Вестиным потомством, но это пришлось сделать, так как содержать одновременно столько собак в доме не было возможности. Малышей Егор раздавал по одному, чтобы не сильно травмировать свою любимицу. Но когда я забрал последнего и самого хорошенького детеныша, Веста молча ушла в свой опустевший уголок и тихонько легла там.
Минул день, за ним - другой. Под вечер Егор позвонил мне и сказал, что Веста отказывается есть и не обращает ни на что совершенно никакого внимания. Когда я пришел к Егору домой, то увидел следующую картину: в углу веранды на коричневом ковре с опущенной головой и задумчивым взглядом возле Весты сидит Егор, подогнув под себя ногу, и гладит собаку. А из ее глаз льется такая тоска, что мне самому захотелось плакать. На дворе было достаточно прохладно, но Егор, видно, даже не выходил на улицу, так как был одет в сандалии, серые штаны и легкую синюю футболку с коротким рукавом. Его доброе смугловатое лицо за эти дни заметно осунулось и стало еще более худощавым. Я поздоровался и присел на корточки рядом с Вестой. Она отвернулась и спрятала свою невыносимо грустную морду в лапы, как будто бы отгораживаясь от меня. Я тихонько положил руку ей на холку, стал гладить и говорить, что тоже очень огорчен. Стал убеждать, что ее дети находятся в добрых, заботливых руках и что там им будет очень хорошо. А Егор шептал ей, что они смогут в любое время навестить каждого из ее детенышей и убедиться, что с ними все в порядке. Веста вначале не шевелилась, никак не реагировала на наши слова, но затем повернула свою голову и положила ее на лапы. Потом она подняла левое ухо и начала прислушиваться. И хоть глаза ее были полны обиды и тоски, Веста их больше не закрывала и не прятала от нас. Она слушала, легонько подрагивая кожей под ладонями Егора и слегка повиливая хвостом. А он уже просто молча гладил и гладил свою собаку, с любовью глядя на нее и разделяя с ней боль утраты.