В комнате, где кастинг, сидели режиссер Пиписьев, ассистент режиссера Люся и продюсер Пердякин Анцуп Гашишиинович.
Только что комнату покинул очередной кандидат на роль ведущего новой программы, которая порвет всех и вся. От кандидата остался густой запах Армани и в целом приятное впечатление.
- Несколько пидороват, - задумчиво сказал продюсер Пердякин, ковыряя ногтем мизинца меж зубов. - В партии власти не поймут.
- Но у нас же демократия... - попробовала вякнуть влюбившаяся в соискателя Люся, но тут же получила в торец от режиссера Пиписьева.
- Твою гарнитуру! - удивился продюсер. - Кто это у нас заговорил! Ну-ка, голубушка, займи свой ротик делом.
Он сел удобнее, чтобы у ассистентки режиссера не было проблем с молнией и доступом к делу.
Режиссер Пиписьев вопросительно поглядел на продюсера Пердякина, и тот еле заметно кивнул.
- Да, Люся, и трусцы скинь, - робко, но отчасти и начальственно проблеял режиссер.
Ассистентка чуть слышно вздохнула, но без промедления подчинилась. Влезла на диван к Пердякину, а Пиписьев пристроился к ней сзади.
- Мне больше понравился номер четырнадцать, - сказал продюсер, глядя в список. - Молодец, девочка, стараешься... У него больше мужика такого в харизме, а домохозяйки это любят. Это как Пореченков со скалкой за плитой или Куценко в рекламе гандонов, не знаю...
Ответ режиссера звучал прерывисто:
- Так-то... оно... так... Да, так, так!.. Ой, из-ви-ни-те, Ан-цуп Га-ши-ши-шире, Люська!..
- И зачем я тебя, ох!.. охламона держу? - Продюсер покровительственно похлопал ассистентку по качающейся спине. - Хочешь сказать, что четырнадцатый грубоват. Понимаю. Вот девяточка тоже неплох.
Дверь приоткрылась, и в щель просунулась рыжая голова.
- А здесь каст... Ой, я не вовремя...
Голова стала исчезать, но Анцуп Гашишиинович властно крикнул:
- Стоп! Зайди!
В комнате появился парень лет тридцати. Симпатичный, стройный, немало ошалевший при виде развернувшейся перед ним сцены. Продюсер взглядом таможенника изучал посетителя, при этом ни Люся, ни режиссер Пиписьев не прервали своих занятий. Школа.
- Так вы... главный? - сказал продюсеру парень и неопределенно махнул на труженицу-ассистентку.
- Как догадался? - осклабился Анцуп Гашишиинович. - Ладно. Давай, читай текст, который вам там раздали.
- Прямо сейчас?
- Что... ты... гла-за-ми хло-па-ешь? - сострожился Пиписьев. - Чи... тай!
Кандидат откашлялся и забетонировав взгляд в пространство поверх дивана и его насельников, заговорил, стараясь явить миру тепло души и честность взгляда:
- Здравствуй, дорогие наши! Сестры и подруги, матери и бабушки, милые наши женщины... Эта передача - для вас и только для вас, чутких, отзывчивых, тех, кого мы, мужчины, так любим...
- О да! - вставил реплику режиссер Пиписьев.
- ...но, возможно, иногда забываем вам об этом говорить, забываем дарить вам цветы, ласкать вас, а также холить и лелеять...
- Поаккуратней, зая, - сделал замечание Люсе Анцуп Гашишиинович. - Не морковку грызешь.
- Мы будем рассказывать об историях простых людей и простых душевных отношений, о нелегких судьбах и надежде... О счастье и любви.
Режиссер Пиписьев навалился на Люсю, благодарно стиснул ее груди.
А продюсер Пердякин мечтательно зажмурился и даже выронил список.
- Хорошо, очень хорошо, - сказал Анцуп Гашишиинович.
- Согласен, - выдохнул режиссер.
- А тебе понравилось? - Пердякин потрепал Люсю по голове.
- Мгм, - ответила ассистентка.
- Ну, что ж, молодой человек, вы нам в целом подходите, - объявил продюсер парню. - Осталась маленькая формальность. Пиписьев! Где там анальная смазка?..