Это случилось осенью,
неожиданно для меня.
Происходило медленно,
но неизбежно, как жизнь.
Вот так, золотыми гроздьями,
всего за четыре дня.
Не больно. Так что, естественно,
я не стал ничего говорить.

Драконьи глаза
росли по часам.
Глазницы, сухие, горячие,
смотрели на мир
через синий эфир,
большие, тяжелые, зрячие.

Золото выходило, выпирало из синевы.
Драконьи глаза таращились
на ковер зеленой травы.
Я мог погладить их пальцами,
и они не мигали на свет, - 
они видели только правду.
А всего остального нет.

И красоты больше не было - 
был лишь мертвый инстинкт.
Друзья растворились под взглядом - 
я понял, что я один.
Глаза лед и землю плавили - 
оставались лишь пыль и прах;
и мне незнакомые твари
вокруг копошились в домах.

Глаза мои помнили чудо,
и чудо было ничем.
Волшебные города и боги - 
кусочки простейших схем.
Мой взгляд проникал сквозь толщу веков,
и видел лишь жалкий цирк...
И я превратился в безумную ярость,
ко всему, к чему я привык.

Я понимал все твои слова - 
но глаза говорили: "Ложь".
И если ты обещаешь придти - 
я знаю, что ты не придешь.
Они видели худшее даже в тени,
не смыкались даже во сне - 
и хуже всего, что ни разу они
ни в чем не солгали мне.

И все вокруг присыпано пылью,
и нет дороги назад.
Я так мечтал о драконьих крыльях,
но я получил глаза.
Я видел вокруг только мерзость и чушь,
так, что стал мечтать об огне...
И в зеркале серых осенних луж
мое отраженье
с драконовым зреньем
само ненавистно мне.

Я испытал миллионы агоний,
мне нечего вам сказать.
А я так мечтал о крыльях дракона!
Но я получил - глаза.
Мне больше не страшно.
Мне больше не жалко.
Все это в последний раз.
И пепел засыплет горячие яблоки
темного золота глаз.
Ты можешь искать другие примеры,
я вижу, тебя не унять - 
лишь не трогай, малыш,
золотистые сферы,
что останутся после меня.