Аннотация: Рассказ по мотивам книги Ника Перумова "Земля без радости".
Хеорн.
-Это здесь. - Высокий худой человек, облаченный в темный плащ с каким-то иссохшимся болезненным лицом, повелительно вскинул руку, призывая своих спутников остановиться.
На первый взгляд место, возле которого они остановились, ничем не отличалось от остального леса. Не слишком приметная пусть и довольно широкая поляна, в центре которой рос вполне себе обычный мощный кряжистый дуб с большим дуплом примерно на уровне человеческой груди. Однако путники, забредшие в лесную чащобу этим ранним летним утром, были не из тех, кого можно было так легко обмануть внешним обликом.
-Покажись. - Холодно проскрежетал все тот же человек в темном плаще. Двое его спутников похожих на него внешне разом подобрались. Они слишком хорошо знали, на что способны стражи Ялини, чтобы обольщаться по поводу легкости предстоящей схватки.
-Вам здесь нечего делать, отродья Хаоса. - Эти слова произнес невысокий стройный юноша с необычными изумрудно-зелеными глазами в одежде целиком сотканной из листвы разных оттенков, возникший, казалось, прямо из воздуха перед изумленными адептами Хаоса. - Это место закрыто для таких как вы.
-Это место нас и не интересует. - Глумливо усмехнулся предводитель хаоситов, в отличие от своих людей сохранивший абсолютное хладнокровие. - Отдай нам Семя, и мы уйдем, не потревожив ни тебя, ни твоего жилища.
-Ты знаешь ответ. - Покачал головой юноша. - Ты получишь дар Ялини только через мой труп.
-Это приемлемая цена. - Усмехнулся мужчина и неожиданно атаковал стража темной волной чистой энергии Хаоса, вырвавшейся из его рук.
Сотканный из взвихрившейся листвы колдовской щит скрыл фигуру хранителя, отразив вражеское заклятье. В ответ трава под ногами хаоситов резко взметнулась вверх, моментально обретя бритвенную остроту и твердость. Адепты Хаоса закричали от боли. Травяные клинки пронзили их стопы насквозь, прорастая все дальше сквозь голени к бедрам.
Предводитель боевого отряда, осознав, что жить ему и его людям осталось совсем немного, мысленно воззвал к первоначалу, дающему ему его силу, собрал всю жизненную энергию своих магов и произнес самое мощное и смертоносное известное ему заклятие из необъятных арсеналов Хаоса. Из его груди вырвалось какое-то очень жуткое и неприятное даже на вид радужное многоцветье и легко преодолев щит хранителя, впиталось в его фигуру.
Глаза стража Ялини изумленно расширились, он явно не ожидал от противостоявших ему подобной силы, а затем его тело осыпалось серым прахом смерти, растаяв без следа. Секундой позже травяные ножи, вызванные к жизни его силой, наконец, добрались до сердец хаоситов, лишив их бытия. У них не осталось сил, для того чтобы отразить последнюю атаку хранителя Семени.
Поляна, на которой происходило все действо, внезапно преобразилась до неузнаваемости. Дуб, который ранее казался вполне себе обычным деревом, внезапно засветился изнутри мягким изумрудно-зеленым свечением, озарив собой все вокруг. Чар, защищавших сакральную обитель, более не существовало. Древнее место силы, хранилище легендарной святыни перворожденных, врученной им на заре существования этого мира еще самой пресветлой Ялини одной из всесильных Молодых Богов, более не было сокрыто от глаз смертных и бессмертных...
***
Солнце багровым диском клонилось к закату, ознаменовав собой окончание очередного столь ценного для обитателей вольных хуторов летнего дня. Еще бы. На этой суровой земле лето было единственной более-менее безопасной порой. Порой, когда зловредные твари Орды, будь они прокляты Великим Богами Хедином и Ракотом Милостивцем во веки веков, практически исчезали из лесов, давая шанс людям насладиться пусть и недолгой порой отдыха.
Впрочем, и летом суровая здешняя жизнь не давала вольным хуторянам особенно заскучать. Лето - пора страды и тяжелых полевых работ, необходимых для того, чтобы зимой люди не померли с голодухи. А ведь и так не раз случалось. Бывало и от Орды иные людишки отобьются, и от холода обороняться, да подойдут все припасы к концу, так хоть ложись да помирай.
Соседние хутора тоже не всякий раз на помощь подоспеют в этом деле. Одно дело оружной ратью до соседа дойти, да в бою с ордынскими тварями подмогнуть, тут каждый друг за дружку держится, сегодня ты помог, завтра тебя из беды те же соседи выручат, а совсем другое - припасами делиться стылой зимой, когда у самих семеро по лавкам, да детишки малые под полатями пищат, есть просят. Тут уж крутись, не крутись, а сам выкручивайся, как знаешь, ежели летом трудился спустя рукава, да всем необходимым, чтобы худо-бедно зиму пережить, запастись не озаботился.
Примерно такие мысли крутились в голове молодого Дрома, когда он раз за разом взмахивал косой, укладывая пшеничные колосья на землю словно воинов, павших в неравной битве с диковинным великаном, что говорят, обитают где-то на самой окраине северного Хьерварда или еще где... Слухов много ходило, всего и не упомнишь...
Вообще хорошо конечно было бы сейчас заместо порядком поднадоевшей жатвы с дружками эля крепкого отведать, а еще лучше с девками на сеновале поваляться, но о том лучше забыть. У батюшки рука тяжелая да нрав суровый. Ежели чего, не посмотрит что сын, так приголубит, что небо с овчинку покажется.
Лето кончается, осень на подходе, самое время жатвы. Вообще конечно обычно хуторские немного позже пшеницу убирают, да уж больно богатым урожай нынче выдался. Это хорошо. Есть шанс зиму пережить без смертей да утрат. Хотя конечно совсем без потерь не получится. Сурова жизнь в здешних краях, и суровый хоть вольнолюбивый народ живет в этой богами забытой глуши. И лишь сильные способны выжить здесь и дать здоровое потомство, чтобы их дети в свою очередь вели нелегкую жизнь свободных охотников землепашцев и подготовили для себя достойную смену...
Рядом с веснушчатым вихрастым Дромом сосредоточено работал косой обнаженный по пояс мощный мужик в летах. Длинные седые волосы его были перехвачены кожаным шнуром, а холодные серые глаза и могучие мышцы, бугрившиеся на обнаженном, иссеченным давними застарелыми шрамами торсе, выдавали в нем бывалого воина.
Хеорн. Никто толком не знал, кто он и откуда, благо сам он о своем прошлом распространяться не любил, а спрашивать как-то ни у кого духу не хватало. Уж больно грозен и крут был этот пришлый наемник. Вроде бы и нравом спокоен, не задирист, а как взглянет, так даже самых сильных парней хутора Велефа мороз до самого нутра прошибал. А ведь слабаков среди хуторских не было, не выживали здесь такие. Все парни сызмальства крепкие да здоровые, охотой промышляли, да на зверье и тварей Орды в лес ходили.
Но и колдуном не был Хеорн, пришедший неведомо из каких краев четыре зимы назад на хутор рыжего Велефа. Это бывалые битые жизнью хуторяне тоже всем нутром чуяли, той незримой звериной жилкой, что в трудную минуту уцелеть помогает, верный выход подсказывает. Воином, воином был этот неразговорчивый странник, неведомо зачем пожелавший остаться на хуторе. Впрочем, никто против этого и не возражал. Благо бойцом Хеорн был едва ли не первым среди всех. В воинской науке хорошо парней, да и бывалых мужиков поднатаскал, научил слаженно биться в тройках, да еще и слабые места у многих ордынских тварей показал, о которых даже, стыдно сказать, опытные хуторские охотники ничего не знали. Работал Хеорн тоже за двоих. Никакой работой не гнушался, не задирал нос: "он де мол воин, а не крестьянин". Посему и уважали его люди крепко, хотя и дружбы он ни с кем особой не водил.
Дром взирал на Хеорна, как и все здешние парни с большим уважением и чуть ли не благоговением. Каждый из них втайне от других мечтал, что вот именно его научит бывалый воин какому-нибудь особенно хитрому приему, но Хеорн никаких различий меж юношами не делал. Всех учил одинаково.
Этим летом, правда, все не как обычно складывалось. Зловредные твари, которые навроде как поздней осенью только показаться должны были, нет-нет, да и просачивались мелкими групками на земли хутора. Правда, тварюшки все больше мелочь, для опытного охотника не шибко опасные, навроде костоглотов, прыгунов-кусачей да прочей пакости. Однако ребенка или молодку какую загрызть - вполне им по силам.
А на днях вообще двое брюхоедов с рогачом пожаловали. Ну, тут уж мужики за дело всерьез взялись. Брюхоедов всем миром на копья подняли, не дали даже приблизиться к ощетинившемуся сталью строю, а рогача Хеорн один на один своим полуторником срубил, никто и ахнуть не успел. От рогов да лап могучих ушел и одним ударом голову отсек! Дром тогда тоже в битве участие принимавший аж рот разинул от подобного дива. Шея у рогача что бревно. А чешую его да кожу толстую и просто просечь то тяжко, а тут такое.
Без потерь тогда обошлось, что дивно. Обычно рогач перед смертью одного, а то и двоих, троих охотников с собой заберет, а там уж как Хедин-заступник управит. Ежели достойно жил, то и посмертие тебе под стать будет, а ежели нет, то не обессудь. Попадешь в мрачное царство теней, где неупокоенные души обитают, что при жизни себя неправедными поступками запятнали...А тут нет. Засучила тварь своими лапами жуткими, в агонии зловонной кровью своей землю пятная, да и затихла, никого не ранив даже. После этой битвы Хеорна еще больше на хуторе зауважали. Сам хозяин рыжий Велеф все в глаза ему угодливо заглядывал, выпытывал, не собирается ли могучий воин покинуть их. Но тот только отмахнулся...
Вообще странный он какой-то этот Хеорн, хоть и воин отменный, как ни крути. Другой бы на его месте хорошее жалование бы себе затребовал, не отказал бы Велеф, хоть и был по натуре изрядно прижимист, а этот ничего! За еду работал! Как самые тщедушные и никчемные из приживалок из числа обитателей тех хуторов, где Орда удачливее людей оказалась, или из тех, кого свои же сородичи взашей с родного хутора погнали.
Окромя Хеорна более на хуторе Велефа таких не водилось. Все охотники так или иначе звонкую деньгу при себе имели. Чтоб и на ярмарке всякими полезными вещами при случае разжиться, да и зазнобе сердца какую-никакую обновку прикупить, а потом честным пирком да на свадебку... А Хеорн все бобылем ходил. Многие женщины, да и девушки на него засматривались, но холоден оставался воин к их незатейливому вниманию, хотя вроде бы мужик в самом расцвете сил. Еще не поздно семью завести да деток нарожать...
-Дядька Хеорн, а правду говорят, что ты на днях в лес собираешься? - Рискнул осторожно спросить наемника Дром.
-Всяко может быть. - Хмуро ответил тот спустя некоторое время. Хеорн в речи нетороплив, голос у него не слишком низкий, но мужественный, как у настоящего воина, а у него, у Дрома голос как раз ломаться стал, порой то и дело на девчачий визг срывается. Соромно... - Выяснить надо, что это темные бестии так зачастили к нам. Непорядок это.
-Так они ж и раньше порой летом выходили. - Выдавил из себя Дром. В присутствии Хеорна он всегда ощутимо робел, даже сильнее, чем перед батюшкой, хотя Хеорн ему ни разу и малой оплеухи не отвесил за непочтительность, а то и за просто так, как постоянно делали остальные старшие охотники. Все-таки и впрямь странный он...
-Не так часто. - Покачал седой головой наемник. - В лесу у зверья нахоженные тропы сбились. Спугнула их Орда. Раньше на моей памяти летом подобного не случалось. Все по накатанной колее шло. А теперь иначе. Понять надо, что к чему. А то потом как бы поздно не стало. - Произнеся эту фразу, Хеорн все так же равнодушно размеренно принялся срезать колосья своим крестьянским орудием, не обращая более внимания на растерянно стоявшего Дрома. Как будто бы всю жизнь этим занимался, настолько ловко у него выходило.
Дром же еще некоторое время подивился на слова наемника, а потом, последовав его примеру, вновь принялся за работу. Ежели батюшка Велеф застанет его за бездельем, так может и вожжами поучить. Потом неделю будешь спиной маяться, а работать все одно придется. Великие Боги слабых да ленивых не жалуют...
***
Дром настороженно пробирался в густой лесной чаще, стараясь лишний раз не захрустеть сухой веткой и внимательно оглядываясь по сторонам. Дурень он, конечно, что подвязался на все это, но ничего не попишешь. Среди всех парней хутора не было ни одного, кто бы хоть раз этим летом не выходил в лес в одиночку. В тайне от старших конечно, чтобы свою смелость да удаль перед дружками показать. Как уж тут откажешься...
Встречи со зверями да с мелкими тварями Орды Дром не особенно опасался. Секира при нем, лук со стрелами тоже. В случае чего сумеет оборониться, или на худой конец убежать, ноги молодые, быстрые... А вот ежели дух какой нечистый нападет или твари покрупнее, тогда пиши пропало. Он конечно не баба, знает с какого конца за секиру браться, но и до опытного воина ему куда как далеко. Нарвется на того же рогача, или, не приведи боги, хоботяру, - все, конец. Ни убежать, ни отбиться точно не сумеет.
Трясясь как осиновый лист, парень все дальше и дальше углублялся в чащу, то и дело поправляя непослушные светлые вихры и утирая струившийся по лбу липкий пот. Наконец, он остановился. Дальше идти уже будет глупостью. Пора было возвращаться назад. Дром решительно развернулся и обомлел. Прямо за его спиной поблескивали синеватыми панцирями трое жуков-стеноломов. Да так близко, что и луком воспользоваться уже не успеешь.
Но не в характере хуторских без боя сдаваться, не чтят таких трусов Хедин с Ракотом Милостивцем. Обнажил Дром секиру, расставил ноги пошире. Помирать, так с честью. Трех стеноломов за раз он, как ни крути, никак положить не сумеет, да и время к вечеру уже клонится, не придет ему никто на помощь, нечего хуторским здесь в такое время делать. А жуки тем временем неторопливо приближались к своей жертве. Один из них вдруг поднял свое уродливое рыло и резко плюнул в парня едкой зеленой слизью.
Дром повадки этих тварей хорошо знал и потому успел убрать голову, плевок пронесся мимо, а попади кислота ему на лицо, верная и жуткая смерть ждала бы вольного охотника. Второй жук свернулся в шар, как у них водится, и покатился на парня, попытавшись сбить его с ног. И вновь удалось юноше избежать столкновения, ловко отпрянув в сторону. Секира Дрома мазнула по бронированной спине бестии, но не сумела ее даже оцарапать. Панцирь стенолома - прочная штука, так просто ее не просечешь. Некоторые умельцы вон из них даже доспехи исхитрялись делать, и не было таким латам почти никакого сносу.
Жуки же тем временем принялись деловито брать парня в кольцо. Тот лишь закусил губу, приготовившись достойно встретить костлявую старуху, но тут неожиданно один из жуков задергался на земле, получив тяжелую охотничью стрелу прямо в выпуклый фасетчатый глаз. Следом за ней вылетела еще одна, угодив прямо под основание панциря второго стенолома, того самого, который едва не сбил Дрома с ног. А затем из лесной чащи вылетела стремительная серая тень и сшиблась с раненым жуком.
"Серый" - С облегчением выдохнул Дром. Похоже на этот раз смерть все-таки обойдет его стороной. Серый - пес Хеорна, который пришел на хутор вместе с ним, отличался огромными для собаки размерами и донельзя свирепым нравом, признавая лишь своего хозяина и не давая никому более приближаться к себе. Похоже, в нем текла изрядная примесь волчьей крови, что делало его незаменимым помощником в лесу и крайне грозным соперником даже для самых опасных тварей Орды.
Вскоре за псом показался и его хозяин. Хеорн в крепких кожаных доспехах со своим знаменитым на весь хутор полуторным мечом сшибся с последним третьим стеноломом. Тот попытался атаковать его своими острыми хитиновыми клинками, росшими из лап, но наемник одним мощным ударом отсек передние конечности жука, а затем, тут же не останавливаясь, сверху вниз вонзил свой широкий меч прямо в голову бестии, почти отделив ее от тела. Пес тем временем также успел расправиться со своим противником и теперь брезгливо отряхивался от налипшей на серую шерсть вонючей крови жука.
-Живой? - Хмуро осведомился Хеорн, убирая меч в ножны за спиной.
-Живой... - Выдохнул Дром, все еще не в силах поверить в собственное счастье.
-Видно, ты рожден под счастливой звездой, парень. - Сумрачно усмехнулся наемник. - Я ведь сперва не хотел сегодня идти. Думал, завтра соберусь. Как почуял что... - С этими словами, Хеорн взялся за панцирь убитого им жука и одним движением могучих рук оторвал его от туловища. Точно также он поступил и с двумя остальными стеноломами. - Припрячем здесь пока. - Усмехнулся он, умело маскируя панцири ветками и сухой землей. - На обратном пути заберем, негоже добру даром пропадать.
-А мы разве сейчас домой не вернемся? - Робко осведомился парень, стараясь, чтобы его голос не слишком дрожал.
-Нет. Не сейчас. - Отрубил наемник. - Нутром чую, нельзя более мешкать. Я еще на днях почуял в лесу кое-что... Тебе не объяснить... В общем это что-то ордынских тварей на нас и гонит, беспокоит их, тревожит, не дает в спячку залечь, как им должно. Нужно выяснить, что это, пока поздно не стало, да беда к нам не нагрянула... Не струсишь?
-Не струшу. - Выдохнул Дром, с усилием сжав кулаки. - А далеко ли идти?
-Не слишком. Но идти будем быстро. Чтобы до утра обернуться.
-А разве ночью не опаснее чем днем? - Удивился парень.
-По-разному бывает. - Дернул щекой наемник. - Но теперь лучше ночью. Так мне чутье подсказывает. А оно меня еще никогда не подводило.
-Дядька Хеорн,... а ты колдун? - Наконец решился задать давно мучавший его вопрос Дром.
-С чего решил. - Скупо улыбнулся наемник. Путники за разговорами не забывали идти вперед и оглядывать по сторонам. Серый неслышной тенью мелькал впереди. Если что, он всегда успеет предупредить своего хозяина о возможной опасности.
-Ну, как же... ты голыми руками с жуков панцири содрал, рогача одним ударом убил,... я такой силищи страшенной в жизни не видывал,... даже у Греда-кузнеца, а он по две подковы за раз гнет...
-Нет в этом никакой магии, воинская это наука. - Хмыкнул Хеорн, мне один умелец с Южного Хьерварда показывал кое-чего в свое время... вот и наловчился... Внутреннюю силу свою чувствовать надобно, тогда и не такое сможешь... Но все ж не магия то... Воинская это наука...
-Так это выходит, каждый так может обучиться? - Не поверил паренек.
-Может, ежели лениться не будет, да делать все правильно. - Пожал могучими плечами наемник. - Ежели человек не пустой, да подходящий мастер под рукой иметься будет, так отчего ж нет... А меч у меня и впрямь необычный, эльфийские чары на нем, потому и броню этих тварей так легко сечет.
-Так ты, выходит, и эльфов видал, а дядька Хеорн? - Разинул рот от изумления Дром.
-Всяко бывало... - Нехотя протянул наемник.
-А еще в каких краях бывать доводилось? - От удивления Дром забыл даже о своей всегдашней робости и почтительности перед старшими.
-Много где... - Дернул головой Хеорн, отводя глаза и давая понять, что не желает дальше продолжать разговор.
Дальше путники продвигались уже без лишних разговоров. Постепенно стемнело, и Дрому приходилось прилагать неимоверные усилия, чтобы не запнуться в темноте о какую-нибудь корягу и вообще производить при ходьбе как можно меньше шума. Шли они примерно часа два, когда на них вновь напали.
Оглушительно залаял Серый, предупреждая об опасности, а затем на путников из лесной чащи выскочили твари Орды. Двое шустрых мелких ногогрызов бросились на Хеорна, но тот походя стоптал одного, а второго отбросил ударом кулака в сторону, проломив череп и даже не озаботившись вынуть меч. Дрому попался соперник посерьезнее. Довольно крупный толстый брюхоед кинулся на него с явным намерением подмять человека под себя и выгрызть ему нутро, но юноша был начеку. Быстро отпрянув в сторону, он обрушил на загривок бестии свою тяжелую секиру. Брюхоед жалобно завыл и задергался в агонии, взрывая короткими когтистыми лапами землю.
Юноша устало перевел дух, но тут на него прямо сверху обрушилось нечто темное, составленное казалось из одних кожистых крыльев, клыков и когтей. Дром упал на землю тщетно пытаясь сбросить с себя атаковавшую его тварь, но довольно крупный клювокрыл оказался не так то прост и не оставлял попыток добраться до лица парня длинным зубастым клювом, не забывая вовсю полосовать крепкую кожаную одежду человека своими мощными когтями. Выручил Хеорн, вновь даже не потрудившись вынуть меч, он одним неуловимым движением оказался рядом и, обхватив уродливую голову бестии своими могучими руками, хладнокровно свернул ей шею, а затем помог юноше сбросить с себя уже мертвое тело.
-Не ранен? - Деловито поинтересовался он, помогая Дрому подняться. Из чащи показался Серый, его пасть была вся в крови, видно ему тоже не удалось избежать схватки, но сам он был цел и невредим, что, учитывая нынешнее положение дел путников, не могло не радовать.
-Вроде цел... - Выдохнул парень, и тут затаившаяся до поры, до времени в густой лесной траве главопасть выпрыгнула из своего убежища и вцепилась ему в бедро. Дром заорал от дикой боли и принялся остервенело кататься по земле. Еще две товарки бестии тем временем атаковали Хеорна, но тот был настороже. Его длинный клинок срубил первую же тварь прямо в прыжке, а вторую пригвоздил к земле, мгновенно лишив ее ее отвратительного подобия жизни.
Дром же к тому времени уже успел расправиться с атаковавшей его главопастью, вонзив в нее длинный охотничий нож. Но вот рана, похоже, у парня была серьезная.
-Не вовремя ты это... - Покачал головой Хеорн, наклоняясь над юношей. Словно по волшебству в его руках появился крепкий кожаный ремень и чистая тряпица, при помощи сиих нехитрых приспособлений он быстро остановил кровотечение, не забыв предварительно обработать рану какой-то едко пахнущей мазью в небольшой глиняной бутыли.
-Что теперь будет? - Побелевшими губами прошептал Дром.
-Ничего... - Сумрачно усмехнулся наемник. - Немного передохнем и дальше пойдем. Рану я тебе обработал, зараза пристать не должна, а дело справить все одно надобно...
***
А тем временем совсем недалеко от места битвы Хеорна и его спутника разворачивалось поистине странное действо. Если бы простому вольному охотнику здешних мест довелось бы увидеть высокого худого чем-то неуловимо смахивающего на аиста старика, облаченного в темный дорожный костюм восседающего верхом на ручном хоботяре, то он наверняка бы подумал, что лишился рассудка. Хоботяры слыли одними из самых опасных тварей Орды, даже пятерка опытных охотников не всегда могла взять его, и уж, конечно, они ни за что бы не позволили человеку просто так к себе приблизиться и тем более ездить на них верхом как на обычной лошади.
Однако старичок не проявлял ни малейших признаков беспокойства из-за соседства со столь опасной бестией. Вместо этого он деловито понукал своего необычного скакуна, пихая его ногами и злобно щерясь. Уже немало заданий пришлось выполнить ему для своих новых покровителей, и вот новое поручение. На этот раз брандейцы поручили ему разыскать не много, не мало, древнее Семя Эльфрана, которое по их сведениям должно было находиться где-то неподалеку.
Трое магов Хаоса не самой последней ступени посвящения уже расстались с жизнью, пытаясь добыть Семя, заключавшее в себе древнюю силу первозданной Жизни. По слухам сама великая Ялини вручила его перворожденным детям Творца многие тысячелетия тому назад. И посему на этот раз брандейцы прислали охотника посерьезнее. Того, в чьих жилах текла кровь Истинного мага, хотя он и сам уже давным давно позабыл об этом. Или, по крайней мере, постарался забыть.
Да, тот, кто когда-то был главой Совета Поколения и был чуть ли не равен самим богам отнюдь не был горд тем кем стал, однако у него попросту не было иного выхода. Когда стоит вопрос о выживании остатков своего поколения и главное собственного выживания, гордость и щепетильность очень быстро отходят на второй план. В свое время он прекрасно убедился в этом на собственном опыте.
На вытянутом костистом лице Акциума, хотя раньше он носил совершенно иное имя, промелькнула зловещая усмешка. Что ж, по крайней мере, определенную пользу скоропостижная гибель хаоситов ему принесла. Теперь он точно знал, что Семя Эльфрана находится где-то в этих краях, а также знал он теперь и то, что с силами, оберегающими древнюю реликвию дивного народа, следует держать ухо востро. К тому же сам факт того, что брандейцам утерли нос, доставлял магу почти физическое удовольствие. Ничего, теперь будут меньше задирать голову при встрече с ним...
Удовлетворенно кивнув собственным мыслям, падший маг в очередной подстегнул своего ручного хоботяру, призывая его ускорить движение. Зачарованная могучим колдовством Акциума бестия безропотно повиновалась. Требовалось поспешить, благо за Семем в любой момент могут прийти и иные не менее могущественные и удачливые охотники...
***
Как оказалось, рана Дрома действительно была довольно серьезной. Юношу начал бить озноб, а затем и вовсе бросило в жар.
-Не вовремя ты, парень... - Вновь покачал головой Хеорн поудобнее устраивая парня в расселине между двумя елями. - Дальше идти надо... Ты как идти то сумеешь?
-Постараюсь... - Выдохнул Дром, тщетно пытаясь придать своему лицу бравый вид.
-Видишь, что твориться... - Сменил тему наемник. - Твари то совсем другие пошли, приметил ли?
-А то как же... - Согласился юноша. - У клювокрылов тех же сроду зубов не водилось, а этот...
-Вот и я о том же... Не к добру все это. Чую, дальше еще жарче будет. Ежели появятся твари пострашнее рогачей и хоботяр - не выстоят вольные хутора. Все здесь ляжем... И Защитники не помогут...
-Ты что такое говоришь, дядька Хеорн! - Лицо парня испуганно вытянулось, он даже на мгновение позабыл о собственной ране. - Как это не выстоим? Не попустят такого Великие Боги...
-Великие Боги благоволят сильным ... - Нахмурился Хеорн. - Слабым же на земле места нет... Такова цена жизни... Такова цена свободы...
-А коли так, то брось меня, дядька! Один иди! Ты сильный, ты сдюжишь! Отвадь от нас эту беду! Не дойдешь ты со мной...
-Я когда помоложе был - лицо Хеорна потемнело - в сам Гален Светлопенный хаживал... там я нанялся в армию к Его Величеству галенскому королю. В чине десятника служил, так как опыт воинский какой-никакой уже имелся... По приказу Его Величества направились мы в здешние края ордынцев зачищать... Хутора то стоят, что хорошо, а нет-нет да просачиваются ручейки этих тварей на земли королевства. Ну вошли мы в лес как полагается... А после на нас целая прорва этих бестий поперла, числа им не было... Бились мы смело, но их было слишком много. Часть наших в кольцо попало,... мне то повезло тогда, я вырвался, а вот парни с десятка моего все до одного там полегли... Хорошие парни были молодые... жить бы им да жить... такие же, как ты... - Глаза Хеорна заледенели. - А у меня до сих пор перед глазами один из них стоит, его хоботяра прямо на моих глазах надвое разорвал. Стоит и смотрит на меня с укором так... мол не помог, не защитил... И вроде бы все я правильно тогда сделал, до последнего не отступал, отход своих прикрывал, спас многих, сунулся бы к ним - только полег бы ни за что... А все равно в груди колет. Не так надо было... не так... А как и сам не знаю... - Хеорн дернул щекой, обрывая рассказ и повернулся спиной к собеседнику, видно стесняясь столь несвойственного для него откровенного порыва. - Дивно даже... - пробормотал наемник - ты первый, кому я за столько лет открылся, и легче на душе стало... Нет, парень, из этого леса мы выйдем либо вместе, либо... Хеорн вновь умолк, а затем достал из дорожной сумы небольшую кожаную флягу. - На вот выпей. Полегчает... А теперь, парень, дальше нам двигаться надо. Нутром чую, нельзя мешкать больше...
Хеорн деловито помог юноше подняться. Того сильно шатало, но видимо настойки и мази старого наемника сделали свое дело, кровь остановилась, и теперь он мог идти, хоть и с ощутимым трудом. Дальше путники шли молча, Хеорн был поглощен своими думами, а у Дрома попросту не осталось сил, чтобы разговаривать. Еще примерно через час пути старый наемник резко вскинул руку, призывая парня остановиться. Серый, видимо тоже что-то почуяв, не шел вперед, а вился у ног хозяина, тихонько поскуливая и вопросительно заглядывая ему в глаза.
-Дальше я один пойду. Ежели все в порядке, назад вернусь, дам знак. Если меня долго не будет, возьмешь Серого и обратно пойдешь. - Коротко распорядился Хеорн. - Вот тебе мазь и настойка. Эльфийские... последние это у меня... Они тебе сил придадут.
С этими словами наемник протянул Дрому свои эликсиры, и растворился в лесной чаще. Появился он спустя минут десять с момента своего ухода, когда парень уже начал понемногу нервничать.
-Давайте за мной. - Коротко махнул он, и Серому с Дромом ничего не оставалось, кроме как подчиниться. Парень попробовал, было узнать, что к чему, но наемник нетерпеливым взмахом руки оборвал его порыв.
Минуты через три путники вышли на небольшую поляну, поросшую густой зеленой травой, в самом центре которой росло дерево или вернее даже древо, излучавшее мягкий зеленый свет, отчего на поляне было светло почти как днем.
-Эльфийское чародейство. Вот в чем причина. - Хеорн довольно заулыбался. - Теперь все встало на свои места...
-Разве эльфы не враги Орде? - Удивился Дром.
-В том то все и дело. Это древо излучает силу, которая этих тварей и тревожит, с привычных путей сбивает, из нор выгоняет, в спячке покоя не дает... Не по нутру им магия дивных...
-А откуда ты все это знаешь, а дядька? Ведь сам говорил, что не колдун...
-Для того чтобы чуять силу, колдуном быть не к чему. Для этого надо чуйку какую никакую природную иметь, да повидать в жизни кой чего. В каждом, запомни, в каждом, парень, есть искра Дара. Просто у одних она сильна, а у таких как мы с тобой едва тлеет. Вот и получается, что чуять силу мы можем, а использовать и направлять нет... Да ты сам разве не чуешь, эвон дрожишь весь... Повезло нам, парень, крепко повезло. На эту поляну нечисти всякой хода нету. Да и в целительстве куда как сильна эльфийская волшба. Глядишь, и тебе поможет...
-Но как же, выходит, раньше тут этого древа не было? - Поинтересовался Дром. - Ведь тогда и ордынцы чудить раньше начали бы... Как же оно так быстро выросло?
-Не знаю, парень, я не ведун, всего не разумею, так по верхушкам кое-чего нахватался... Одно могу сказать, там где эльфы, там всякие чудеса могут быть. Это уж ты мне поверь...
Повинуясь кивку наемника, путники вышли на поляну и действительно, едва они ступили под сень сияющего древа, как усталость будто рукой сняло. Серый настороженно издали обнюхивал древо, но подойти ближе не решался.
-Надо бы поглядеть поближе... - Пробормотал наемник и двинулся к древу.
-Не так быстро. - Внезапно прозвучал неприятный скрипучий голос, в котором, однако все еще ощущались былые мощь и величие его обладателя, и на поляну из лесной чащи вылез огромный матерый хоботяра, на спине которого важно восседал сухой старик с костистым властным лицом. - Эта добыча вам не по зубам.
-Кто ты, чародей? - Серые глаза Хеорна грозно блеснули, и он одним движением обнажил меч.
-Кто я, тебя не касается. - Глумливо усмехнулся маг. - Однако же как все просто получилось... Похоже эти недотепы разрушили защитные чары, но и сами пали в битве с хранителями. Теперь Семя Эльфрана можно брать хоть голыми руками... Что же до вас, то вы мне неинтересны. Однако и отпустить вас так просто я тоже не могу... С другой стороны, почему бы мне немного не поразвлечься... Ты, с зачарованным мечом - он указал на Хеорна - будешь биться против моего... скакуна один на один. Выиграешь, и я отпущу мальчишку. Нет - и вы оба останетесь здесь навеки. Как тебе такое предложение?
Хеорн в ответ на это издал короткий яростный рык и бросился на мага, подняв меч, но тот небрежным щелчком пальцев сотворил заклятие, и наемник рухнул на землю, столкнувшись с незримой колдовской преградой.
-Мое предложение все еще в силе. - Усмехнулся чародей.
-Идет. - Хрипло выдохнул Хеорн. - Но если выиграю, исцели парня, прежде чем отпустить. С такой раной он из леса не выберется.
-Идет. - Рассмеялся Акциум и с проворством, которого трудно было ожидать от человека его лет, легко соскочил со спины хоботяры.
Хоботяра, повинуясь команде мага, грозно заревел и двинулся на наемника. Это был очень крупный самец в самом расцвете сил. Такие нередко предводительствуют в малых группах Орды, так что, судя по всему, Хеорну придется очень нелегко. Никто никогда не слышал о том, чтобы простому воину, пусть и очень умелому, удалось одолеть хоботяру один на один в рукопашной схватке.
Хеорн, подняв меч, спокойно ожидал приближения соперника. Серый, видя, что его хозяину угрожает опасность, издал хриплое рычание и бросился на хоботяру. Сверкнула слепящая голубая молния, сорвавшаяся с пальцев чародея, и пес задергался на земле с выжженным нутром, тихонько поскуливая от боли.
-Я сказал, бой один на один. - Холодно усмехнулся он.
Хеорн ничего не ответил. Вместо этого он неожиданно стремительно сорвался с места и стелящимся скользящим шагом двинулся к хоботяре. Мелькнул его меч, и тварь получила неглубокую, но довольно болезненную рану в одно из щупалец. Хоботяра обиженно заревел и попытался схватить своими толстыми и неимоверно сильными щупальцами юркого противника. Наемнику удалось увернуться и нанести бестии еще пару ран своим клинком.
При этом Хеорн двигался вроде бы и не слишком быстро, но скупо и расчетливо, ни на секунду не забывая о защите и держась на почтительном расстоянии от смертоносных щупалец. Его меч мелькал со скоростью молнии, полосуя бестию и заставляя ее в замешательстве отступать. Акциум все это время стоял в стороне и аж приплясывал от нетерпения. Было, похоже, что схватка целиком захватила его. Не менее напряженно наблюдал за боем и Дром. Силы совсем оставили его, и ему пришлось опуститься на траву, чтобы не потерять сознание. В этой битве он сейчас при всем желании был Хеорну не помощник.
Наконец решив, что момент настал, Хеорн резко разорвал дистанцию и одним особенно мощным ударом перерубил переднее щупальце хоботяре. Тот издал тонкий визг и неожиданно резко выстрелил оставшимися конечностями в сторону старого наемника. Эта атака была настолько неожиданной и быстрой, что даже такой мастер боя как Хеорн не успел вовремя среагировать, и толстое щупальце хоботяры обвило его поперек туловища.
Надо отдать ему должное, наемник не растерялся и тут же вонзил свой меч в тело твари по самую рукоять. Хоботяра вновь завизжал и с силой сжал тело Хеорна, превращая его кости, мышцы и нутро в сплошное кровавое месиво.
Изо рта старого наемника плеснула темная струя крови, и он, понимая, что умирает, собрав последние силы, голыми руками вцепился в короткий хобот на отвратительной морде твари, вырывая его с корнем, а затем последним запредельным усилием, призвав все свои знания и умения, полученные от загадочного мастера с Южного Хьерварда, глубоко погрузил ладони в открывшуюся рану на морде чудовища и одним могучим движением раздавил его крохотный мозг, напрочь разворотив всю голову бестии, превратив ее в кровавые ошметки.
Щупальца хоботяры конвульсивно дернулись, отбросив искалеченное тело Хеорна далеко в сторону. Тварь еще некоторое время вяло шевелила конечностями, не понимая, что уже мертва, но затем постепенно затихла.
-Теперь все правильно... - Выдохнул Хеорн. На его губах пузырилась кровавая пена. Жить ему явно оставалось считанные секунды, но на лице старого наемника блуждала рассеянная светлая улыбка, так не вязавшаяся с его привычным обликом. - Теперь искупил... Живи свободным, парень. - Улыбнулся он, глядя на склонившегося над ним Дрома, а затем его суровые серые глаза остекленели, подернувшись дымкой смерти. Жизненный путь старого наемника, как и его чудовищного противника, подошел к концу.
Маг Акциум впрочем, этого уже не видел. Вместо этого он неторопливо приблизился к древу и осторожно извлек из его глубокого дупла большое в кулак взрослого мужчины Семя, светившееся чистым травянисто зеленым светом.
-Так просто... - Усмехнулся чародей, сунув семя в коричневую под цвет костюма дорожную сумку, и лишь затем соизволил обратить внимание на юношу. За исключением их двоих все остальные находившиеся на поляне были мертвы. Серый тоже не пережил столкновения с колдовством Акциума и сейчас лежал обугленной тушей на краю поляны, получив незаслуженную награду за свою храбрость и преданность. - Твой наставник любил тебя, не так ли? - Маг пристально вглядывался в пылающее гневом лицо юноши. - Ты жаждешь моей смерти, но это всего лишь жалкий отголосок той боли, которую тебе еще предстоит испытать. Я исполню договор. Я мог бы убить тебя на месте, а мог бы лишить разума и обратить в своего верного раба, послушную куклу, исполняющую любые мои желания. Но я поступлю иначе. Я исцелю тебя и позволю тебе уйти. Ты забудешь мое лицо, мой облик, но не то, что здесь произошло. С моей стороны это не акт милосердия, напротив я хочу, чтобы ты страдал. Чтобы ты помнил, кому именно ты обязан своим спасением, и что ты ничего не смог сделать для того, чтобы спасти жизнь своему наставнику. Живи с этим и помни цену своей свободы. -
Глаза Акциума полыхнули темным колдовским огнем, и голову юноши пронзила адская боль, от которой он скорчился на земле, не в силах вдохнуть. Чары истинного мага деловито выжигали его разум, перестраивая его сообразно воле их повелителя. И тут случилось неожиданное.
Простой юноша, совершенно чуждый какой бы то ни было магии внезапно начал сопротивляться, изо всех сил напрягая всю свою волю и не давая волшбе хаосита проникнуть в самые потаенные глубины собственного сознания. Он делал это инстинктивно, и его злость и ярость ныне стали тем инструментом, который помогал ему в этой неравной борьбе. Неподвижное словно вырубленное из дерева твердое лицо наставника, не сломавшегося до самого последнего мига и сумевшего отдать жизнь ради него, стояло перед взором юноши, наполняя все его естество непонятной, но вполне ощутимой незримой мощью.
Похоже, это почувствовал не только Дром. Чародей тоже ощутил произошедшие в парне перемены. На лице Акциума на миг отразилось что-то похожее на уважение. Он явно не ожидал от юноши столь яростного отпора. На мгновение в нем даже проснулся тот прежний не Акциум, но Мерлин, который, несмотря на всю свою тогдашнюю суровость и бескомпромиссность, умел ценить чужую храбрость и достоинство и порой проявлял милосердие и благородство не только к тем, кто смотрел ему в рот, но и к поверженным противникам.
Ему внезапно захотелось отдать дань уважения боевому духу соперника и прекратить колдовство, однако затем исконная прагматичность и привычка доводить дело до конца, а также ярость оттого, что ему, истинному магу смеет давать отпор какой-то ничтожный смертный, пересилили внезапно возникший в душе хаосита и изрядно смутивший его светлый порыв.
Натиск на волю Дрома усилился, и юноша почувствовал, что не может больше сопротивляться. Силы были слишком неравны. Он уже почти готов был сдаться и прекратить борьбу, проваливаясь в спасительное забытье, когда внезапно на поляне появились они.
Четыре фигуры, закутанные в темные плащи, от которых расходилась исконная древняя сила явно враждебная той, которую ныне воплощал в себе падший истинный маг. Это почуял даже пребывающий в полубессознательном состоянии Дром, что уж было говорить об Акциуме, который внезапно зашипел как рассерженная кошка и одним прыжком отскочил от юноши, поднимая руки в атакующем жесте силы.
-Не пытайся применить свою магию, чародей. - Холодно прозвучал сильный мужской голос одного из вновь прибывших. - Мы заблокировали ее.
-Не смеши меня, эльф. - Рассмеялся хаосит. - Не тебе тягаться с таким как я. - С этими словами маг попытался сплести заклятье, но к его немалому удивлению у него ничего не вышло. Его сила попросту не отзывалась на зов.
-Ты... - Чародея в буквальном смысле затрясло от бешенства. - Как такое возможно...
-Посмотри, кого мы привели с собой. - Вновь взял слово первый из прибывших и изящным жестом указал себе за спину. Фигура, стоявшая за спиной эльфа внезапно откинула с головы глухой капюшон дорожного плаща, и Акциум в испуге отшатнулся. Глаза девушки (или женщины?), по лицу которой совершенно не угадывался возраст, полыхали чистым изумрудным пламенем, а эманации силы, исходящие от нее попросту сшибали с ног.
-Не может быть... - Выдохнул чародей. - Ты же должна...
-Я прошла искупление. Великий Демогоргон очистил меня от скверны моих братьев. - Высоким чистым голосом почти пропела девушка. - И в моих силах ныне лишить тебя бытия маг-отступник. Здесь на этой земле ты бессилен. Но я не буду этого делать. Просто отдай мне Семя и можешь идти на все четыре стороны.
-А если не отдам? - Голос Акциума теперь звучал почти жалко.
-Я поступлю с тобой, как оно и должно. - Сурово отчеканила девушка. - Не забывай, я прекрасно помню, что ты делал со мной, когда я жила в обличие смертной и была беззащитна перед твоим колдовством. Ну же, Акциум. Я жду. - Рука женщины с глазами полными изумрудного огня повелительно протянулась в сторону чародея.
Тот некоторое время помялся, но затем все же вложил в протянутую руку похищенное им Семя, которое, попав в изящную мягкую ладонь девушки, тут же начало мерцать с удвоенной силой, явно отзываясь на прикосновение неведомой.
-Это еще не, конец, Падшая. - Злобно прошипел Акциум, тщетно стараясь скрыть страх перед неведомой сущностью явившей себя в облике зеленоглазой девушки. - Мы еще встретимся, и уж тогда я посчитаюсь с тобой за все... - С этими словами чародей бесследно растворился в воздухе.
Девушка же, не обращая более внимания на место, где только что находился темный маг, осторожно наклонилась над Дромом.
-Ты храбро сражался. - Изумрудные глаза девушки были полны неподдельного участия и тепла. - Благодаря тебе мы успели как раз вовремя. Как мы можем отблагодарить тебя?
-Твоего наставника уже не вернуть. - Мягко покачала головой зеленоглазая. - Даже я не властна возвращать души из Серых Пределов. Но не печалься о нем. Что-то подсказывает мне, что Великий Демогоргон будет милостив к нему, и путь твоего наставника в посмертии будет легким... Тебе же причитается иная награда. В благодарность за твою верность и храбрость я исцелю тебя, и вот... - на грудь юноши опустился амулет в виде миниатюрной копии Семени Эльфрана на тонкой зеленой веревочке - этот оберег всегда приведет тебя в наши заповедные земли, буде в этом возникнет нужда. Пусть это и не вернет твоего наставника, но отныне среди перворожденных ты всегда будешь желанным гостем. Ты в любое время можешь рассчитывать на помощь нашего народа...
Дром рассеянно надел оберег на шею, а когда вновь поднял глаза на мистическую лесную богиню, ее уже не было. Она словно бы растаяла в воздухе, равно как растаяли в воздухе и фигуры всех четверых ее спутников. Семени Эльфрана тоже не было на привычном месте. По всей видимости, эльфы и их загадочная предводительница забрали его с собой.
Дром же, поднялся на ноги, с удивлением ощущая, что колдовской слабости от чародейства темного мага нет и в помине, а потом еще с секунду постояв над мертвым телом Хеорна, вынул из мертвой туши хоботяры его зачарованный клинок и медленно двинулся прочь с оскверненной чародеем поляны, древо которой более не излучало свет, но его теперь юноше и не требовалось. Над лесом постепенно загоралась заря нового дня.
Дром медленно шел прочь. Рана на ноге больше не беспокоила его, но юноша не обращал на это ни малейшего внимания. В его душе царили пустота и глубокая скорбь по погибшему наставнику. Однако помимо этого внутри, несмотря на все пережитое, разливался какой-то мягкий, теплый свет. Несмотря на глубокую потерю, он чувствовал, быть может, впервые в своей жизни, что более не одинок в этом мире. Что помимо темных сил, есть и силы светлые, которые вопреки всем и всяческим злым языкам все же порой встают на защиту простых людей, пусть и не так часто, как многим хотелось бы.
Несмотря на последние слова чародея, он прекрасно помнил лицо убившего его наставника, видимо эльфийская волшба и в этом оказалась сильнее черных тенет магии Хаоса, сумев перемочь наложенные на Дрома чары, и знал, что отныне не будет знать покоя до тех пор, пока не отыщет того, кто виновен в гибели Хеорна и не воздаст ему сполна за все его грехи. Теперь он узнал, что такое настоящая ненависть и боль потери. Но также познал он и настоящую цену дружбы, и какова порой бывает на вкус истинная цена свободы...