Аннотация: Вторая глава закончена, чем дальше, тем хуже.
Beyond Evil - Au-dela du Mal
Глава 2. Под Пылью Веков.
***
- Эй, Рик, ну что там у тебя?
- а,... да, что?
- Да не у меня, а у тебя! Чем ты смотришь??
Рик перестал бездумно пялиться в окно вертолета и со вздохом взглянул на истошно пищащий уже пару минут датчик, лежащий у него на коленях. Ему вообще не нравилась вся эта затея. Мало того, что его вырвали из хоть и не вполне заслуженного, но праведного отпуска, жена отчитала его за то, что он наверняка пропустит день рождения дочери, которая вообще на него теперь дуется, - его посадили в это адское летающее чудовище, всучили гору нового материала, послав со всем этим буквально к черту на рога, и считают одним из самых удачливых людей своей профессии. Еще бы! Тут такая находка! В таком регионе! А он видите ли еще и не доволен, что ему такую выдающуюся работу предлагают. Какие тут вообще могут быть возражения?
- Ну так?!
Вот Джей, сидящий рядом с пилотом, и орущий в эфир из под карты местности так, как будто ему надо перекрикивать армаду грузовых вертолетов, - гораздо больше подошел бы для его должности, - молодой, образованный, жаждущий приключений и не отягощенный семейными обязательствами. Правда вот опыта у него маловато... Рик вздохнул. Джей собственно тоже теперь будет на него бычиться, раз начальником экспедиции назначили его, возможно не осознанно, но ро ролной программе.
- Да, да, записываю данные, можешь не увеличивать громкость - пробормотал он.
- Давай резче, мы скоро на месте - прикрикнул Джей. Ему-то не терпелось посмотреть что там может быть - настолько ценное, что ради археологической экспедиции приостановили стройку нового карьера. Кроме некоторых полезных ископаемых в этих горах ровным счетом ничего интересного быть не могло , как ошласила мировая общественность. Несостоявшийся карьер был неким бермудским треугольником для историков - словно данные о тех, кто там жил пропадали бесследно в глубинах земли. Почва была неплодородной, рельеф своенравным, даже живности особой в долине не было, сложилось так, что люди там не селились. И вот нате - открытие! - как шипел ему по телефону утром (а точнее поздней ночью) шеф - срочно! снаряжаемся, чтоб через два часа был на площадке - площадке? - вертолетной! - и гудки в трубку. Крайне интригующе.
После приземления Рик почувствовал себя хотя и так же кисло, но уже увереннее. Полеты - это совсем не его, уж лучше копаться в грязи, отчищая очередную черепушку, которая быть может каким-то чудом войдет в историю. Хотя ему все равно этот день выйдет боком... Ну-с, приступим.
В карьере было пыльно и жарко, не смотря на зимний сезон. Но к вечеру обещали дождь - значит будет грязно, сыро и жарко, что еще хуже. Соррен возвел глаза к небесам, где начинали собираться пока безобидные с виду облачка, и воззвал к богам: за что мне такое счастье? а нельзя ли чего-нибудь попроще? Боги не ответили, им, наверное, мешал услышать мольбы смертного шум лопастей приземлившегося на площадке вертолета. Из машины вывалился кислый Рик, который тут же оценил и пыль и жару окружающую их, и ликующий Джей, который не смотря ни на пыль ни на жару продолжал ликовать.
-Кто из вас будет за начальника? - спросил Соррен; Джей ликовать перестал и насупился.
- Я буду, - вздохнул Рик. Не то чтобы это ему надо, но администрации свыше не отказывают. Тем более по такому поводу. Попробуем извлекать плюсы из своего положения.
Соррен смахнул с рукава упорно пытающуюся обосноваться на нём пыль, пожал руки новоприбывшим, и не оставив тем возможность представиться, пригласил:
- Пройдемте, по идее нас все ждут, но возможно уже начали и без нас. Боюсь, дров наломают - и широкими шагами направился к маячащим напротив рядам утилитарного транспорта, пересекая вертолетную площадку, археологам оставалось только подхватить свои вещи и проследовать за ним в ускоренном темпе. Соррен подвел их к вездеходу, из которого высовывалась в приветственном жесте чья-то бледная рука и копна рыжей шевелюры. Загрузившись в вездеход Джей и Рик столкнулись с обладательницей оных, которая не замедлила захлопнуть за ними дверцу, и отчитать опоздавших :
- Ну наконец-то, я уж думала нам урезали бюджет и экспедиция отменяется! Давай, ну-ка газу, все в сборе, - последняя реплика предназначалась водителю, который не замедлил привести машину в движение.
- Шейнн-а-лин, от музея национальной истории, - пояснила она, расположив свои худощавые ноги на сиденье, - Но раз нам работать вместе уважаемые, то короче - Шенн. Это Соррен Хоул, наш специалист по расшифровке и переводу мертвых языков, - она кивнула на неразговорчивого коллегу.
Ага, конкуренция! - смекнул Джей, ладно, мы еще разберемся кто тут специалист. Он представил себя и Рика, намекнув на то, что министерство, да-да само министерство культуры лично, можно сказать персоонально (ну то есть письмом, отправленным шефу) назначила их на эти раскопки. Рик, участия в этом не принимал - раскрасневшийся после перебега посадочной площадки, он сначала побледнел, затем позеленел, затем пошел пятнами и зашторил окно, за которым горный пейзаж раскачивался как будто вездеход летел кувырком между каменных глыб. Шенн покачала кудряшками и заявила, что (несмотря на все свои многочисленные заслуги перед министерством культуры лично и общественностью в общем) Рик неважно выглядит, - но ехать им не так долго - пол часа от силы, если, конечно, за то время пока они ждали прибывших с опозданием археологов, в ущелье не образовался очередной обвал.
Джей сунул начальнику бутылку с водой - вдруг поможет, и предложил конкуренции быть любезными между тем их ввести в курс дела.
Дело нехотя изложили. По гачалу копательные машины карьера извлекли из-под земли полтонны камней, которым по геологическим принципам там было делать абсолютно нечего, но значения этому никто не предавал, в конце концов копали-то совсем не за этим, да и какое дало администрации карьера было до таких тонкостей? А вот когда одна вышедшая из строя машина спровоцировала осыпь, в которой погребла кучу ценного материала, это действительно привлекло внимание администрации, которая явилась разбираться в чем дело собственной персоной на место. Тогда-то и были оффициально змечены открытые обвалом постройки. Зам. Дир. карьерных работ пару дней бродил в пыли на месте происшествия, ломая свою ноющую от количества проблем голову, и все таки решил известить местные власти о находке. За этим работы остановили, Зама уволили за непозволительно лояльное поведение, и в карьер стали оптом завозить аппаратуру дла раскопок.
Вездеход покрутился на месте, расставляя свои металлопластиковые ходули на камнях в поисках наиболее устойчивой позиции, дрогнул и замер. Рик поспешно вскрыл дверцу кабины оставив на ней вмятину от пинка, и вывалился из машины, за ним ловко спрыгнула Шенн и последовавший её примеру Джей. Соррен подождал пока пилот выдвинет лестницу и спустился следом, за уверенно перебирающимися по камням по направлению к лагерю коллегам.
На пол пути Джей резко остановился, задрав голову наверх, и Рик не упустил случая натолкнуться на него, после чего тоже поднял глаза и тоже замер, даже забыв извиниться. Из-за возведенных для раскопок тендов да палаток виднелось еще частично погребенное под каменными осколками строение, метров 20-и высотой. Оно , разумеется, никак не могло сравниться по масштабу с окружающими склонами гор, и тем неменее словно возвышалось над ними надменно и навящиво, оприделенно зная, что делать ему в этой местности абсолютно нечего. Здание слегка расширялось к верху, выпуская из купала, как будто шипы - иглы шпилей и заостренные грани, и не смотря на то, что эррозия да время изрядно пообламывали каменную корону, она оказывала должное впечатление - и археологи пялились в ступоре на строение битых 30секнд. Ближе к середине строения в стене прорезались изогнутые узкие щели окон, как черные шрамы оставленные когтями какого-нибудь гигантского чудовтща из древних мифов. По периметру башни тынулись по спирали цепочки узоров или символов, глубкими прорезами выгравированные в камне.
- Оно? - спросил Джей, дабы быть уверенным что башня была творением рук имеено предков человечества, чей быт им предстояло разгребать, а не какого-ниубдь местного артиста-скульптора с прибабахом.
- Оно, таки, самое, - Рик хлопнул напарника по плечу (каким-то жестким да и наверняка хрупким прибором) и наконец улыбнулся.
- Смотрите под ноги, - добавил Соррен, вышагивая в тщательно лакированных ботинкам по каменистой и пыльной, неплодородной земле, которая давно не видела и не ждала ничего живого, и особенно людей.
***
Сказ времен: книга девятая: Забвение.
Когда народы, что бежали из колыбели Зла нашли убежище в новых землях и обрели кров среди других незнакомых им стран да княжеств, людом трех долин правил верховный совет тех, кто одарен был силой разума да силой слова. И было постановлено, дабы соблюсти тот хрупкий порядок, что удалось установить им на новой почве, что прошедшие годы будут именованы Веком зла. И оставшись в истории черными письменами - зло и его приспешники, покинутая земля за скалистой стеной и дорога к ней - будут приданы забвению. Никогда имя зла не должно произноситься в нетронутом им краю, никогда лик его не должен исказить своими очертаниями ни бумагу ни камень, ни воспоминания людей. И всяк, кто в душе своей или в речах своих или в деле своем станет следовать учениям зла, будет предан расправе, без суда ни собрания совета, без жалости ни сомнений.
Но нисмотря на боль, что терзала сердца, на тоску по покинутому дому, ни на ненависть что вызвало в людях зло, были те, кто ослушался слов совета. Потому, что сильнее голоса разума и громче слов закона был зов крови зла, той, что оставил он людям своим последним проклятием.
И появлялись на свет те, кто искал благословения зла и творил деяния, что были когда-то рук его, кто жаждал вернуть его воплощение в мир смертных дабы воздвигнуть наконец его царство. Легко было им собирать людей и везти их за собой, ибо свою силу воли вложило в них зло, и чувствовали они тот путь, что ведет к горной колыбели через пустыню и скалы. И были те, кто пытался выступить против армий свободных народов, прорваться туда, где дремлет зло в своих оковах, но никому не удалось добраться до белой башни по сей день, и никогда этому не быть.
Пусть наследние зла растет и поспевает, и люди со слабой душей попадут в его сети, но отныне всегда найдется людская воля, что восстанет на пути его.
***
Несколько дней спустя у Соррена под глазами образовались синеватые круги, которые очень элегантно гармонировали с цветом его волос и пиджака, и в тусклом свете аварийных лам карьера смотрелись особенно ужасающе. Он запирался в своей палатке, бубня целыми днями никому, включая его самого, не понятные слова, или же кружил вокруг башни, пытаясь выудить из неё секрет надписей которыми были исчерчены её внешние стены. Башня упрямо молчала и не поддавалась моральному давлению. Но к середине второй недели у переводчика на лице образовалась самодовольная ухмылка - что выглядело довольно жутковато - говорящая о том, что в скором времени он сможет ворваться в зал заседаний (наскоро устроенный в главной палатке) с криком 'Эврика!' и наконец принести ответ на все вопросы о вечном и не только. Шенн торжествовала, как будто это она бессонными ночами сидела над древними надписями, Джей сгорал от любопытства, Рик с опаской избегал встречи с Сорреном в рабочие часы, а раскопки тем временем продолжались, и первый этаж башни был наконец очищен от камней и железок к концу первой недели раскопок, открывая доступ внутрь.
Криков и бега конечно же не последовало, но за обедом, когда покрытые изрядным слоем бежеватой пыли и уставшие вдрызг археологи без особого энтузиазма пеермалывали пищу, Соррен отложил наконец свои бумажки, с которыми не расставался даже во время сна, и задумчего проговорил:
- Здесь покоится великая сила и страшное знание, для того, кто сможет укротить зло. По-моему так, - Он наморлил лоб и своевременно прянялся за пищу.
- Это из какого бестселлера? - осведомился Рик, который весьма скептически относился к метаниям и мучениям переводчика - потому, что - ну кто так в наши дни работает? - И себе нервы надо портить и другим покою не давать...
- Это, многоуважаемый коллега, первая половина фразы, которая высечена по периметру башни в стодевятьнадцати экземплярах, от фундамента до купола, - надменно заявил он, как будто сам вырезал на белых камнях пресловутые письмена каких-ниубдь пару-тройку тысяч лет назад.
- Эффективно, просто и со вкусом. - в кратце оценила древние слова Шенн, - но для пограничных окреплений, как мне кажется не слишком подходит.
Функция каменного строения все еще оставалась загадкой для группы и мировой обществеености, которая сразу выдвинула с десяток чрезвычаянно правдоподобных и элементарно подтверждаемых гипотез на этот счет. Позавчера великие умы истории склонялись к тому чтобы оно стало научной обсерваторей космических явлений, вчера оно было оприделенно частью храма или монастыря, сегодня утром же объявили о его несомненном военном и стратегическом назначении. Спекуляции обещали быть все более и более фантасмагоричными по мере захода дел в тупик. Шенн гипотез не выдвигала и не встревала в дебаты да баталии, на которые не скупилось руководство, её делом было добраться до заложенной в башню информации, тщательно описать, разложить по полочкам, и как можно быстрее объявить собственностью национального музея - все это чисто, профессионально и несомненно раньше конкуренции.
Джей сидел развесив уши да сенсоры с изумлением осознавая, что такой зануда как Хоул может работать так же увлеченно и самоотверженно как он сам по молодости лет. Джей не так давно защитил кандидатскую и ему не успели надоесть ни неизбежные бюрократические приключения, ни пыль страниц многочисленных и далеко не древних справочников, ни даже неблагодарность мировой биомассы обывателей за великий труд ученых рук да серого вещества. Но все это было еще впереди. Соррен же ни от людей ни от работы ничего уже не ждал, но так как без него просто никак не могли обойтись, заставил себя сделать науке одолжение, опуститься до уровня своих горе-коллег и пуститься в эту экспедицию, - иначе они бы годами могли сидеть в этой пыли, ломая головы да заламывая руки, и так и не понять ни единого слова еще никому не известного мертвого языка.
В фундаменте нашумевшего строения было обраружено немало свитков, во вполне приличном состоянии, которые срочно требовали реставрации, чтения, расшифровки и работы было немало. Но Рик настоял на том, чтобы с разбором подземной камеры повременили, и продолжали очищать проход по винтовой лестнице в нутре башкни к верхним этажам. Ни смотря на то, что жена на него оффициально дулась, и не звонила, настроение было весьма пакостное, как и погода, в нем тлело, искрилось, разгораясь любопытство, азарт.
Поэтому машины-раскопщики прорывались наверх с удвоенной силой, разгребая, укрепляя, восстанавливая лестницу из белого камня.
***
Год 41-ый после победы над злом.
Ну что, сладкий, соскучился, а? - страж ухмыльнулся, и пристально на него уставился, похлопывая себя по бедру металлическим прутом. Заключенный так и не понял за последние пару лет, называли ли его так за тонкое сложение и узкое лицо, или же из-за притарно-сладкого запаха, который источала его кровь, свертываясь на каменном полу. И то и другое сосланные сторожить башню вояки успели отметить и неоднократно опробовать, но прояснения он требовтаь не стал, только презрительно поджал губы.
Первое время он отвечал на провокацию и насмешки, благо язык у него был острее заморского лезвия, да и не только язык. Однажды один из стражей по неосторожности таким образом лишился челюсти: когда тварь молниеночным жестом вцепилась зубами в его нижнюю десну, и резко дернув головой всторону вырвала кость из пазов сустава, неудачливый смертный вижжал и размахивал руками, пока его соратники разжимали нечеловеческую хватку твари, но только раздробили в концец всю кость. После этого инцидента бледному лику зла уже никто не смел даже и приближаться, зато доставалось ему за любые признаки жизнедеятельности с удвоенной силой.
Он прикрыл веки и медленно выдохнул. Имело смысл смолчать -пока дают, выжидая момент, когда очередной палач его ослабит бдительность и повернет снину злу лишь на секунду.
- Что, отмалчиваешься? - оскалился смертный, осторожно, чуть ли не на цы почках, приближаясь к нему сзади, - Вот и умница. Будешь голосить только коогда я позволю... и вот сейчас ты у нас запоешь.
Через порог камеры за ними, тщательно скрывая опасение, котороре ни смотря на цепи, внушало людям зло, следили еще двое, и с лестницы доносились приглушенный шепот еще пары-тройки человек.
Ничего-ничего - мы еще останемся здесь один на один, пускай не сегодня, и я спою тебе совсем другую песню... так спою, что жить тебе больше никогда не захочется... - зло устало откинуло голову назад, опираясь на цепь ошейника, и опустило ресницы, в ожидании неизбежной боли.
***
Освещение было тусклым и рассеянным, на тот случай если внутри башни остались фото-чувствительные реликвии, которые крайне достадо было бы потерять всвоей поспешности. Археологи продвигались осторожно, пожалуй даже слишком, так как до них этот путь уже проделала пара машин нагруженных датчиками, проверяя насколько лестничная конструкция надежна и какую историческую ценность из себя представляет. Соррена, который носа из бумаг обычно предпочитал не вытаскивать о набеге на верхнее помещение башне не известили. Шенн никак не отставала от главного состава,- от рыжего недоразумения теперь не отвяжешься, - вздохнул Рик. Джей самоотверженно лез вперед, пыхтя и раскачиваясь, нагрузив на себя почти столько же аппаратуры, сколько могли вместить маленькие, снующие повсюда карьерные роботы, которых археологи быстро окреслили скорабеями. Следом чертыхаясь в полумраке пробирался Арлот Минн, собственно заведующий оными роботами, - он-то надеялся на пару недель халявы пока археологи будут копаться в развалинах, но его приставили к группе как заведующего карьерным участком (являющимся к слову собственностью кампании по добыче полезных ископаемых, а вовсе не госудаства!) и машинами, которых преквалифецировали на зондную и поисковую работу. Вот незадача - как не выкручивайся, и какими бы не были обстоятельсва, начальство все равно спустит с него семь шкур, а может и все девять. Археологам помогал он все же вполне охотно, но тесные темные помещения вызывали у него приступы ярой неприязни к их черезвычайно интеллектуальной, но никому по суте не полезной профессии.
Изнутри башня отличалась своей непримечательностью, и кроме опорных стен, пары каменных скамей, да закутков, напоминающих спальни на среднем этаже башни, ничего обнаружено не было. Рик уже начинал жалеть, что не согласился с Сорреном, который засел за свитки и выше подвала башни вообще не вылезал. Оставив часть комманды обследывать пустые помещения, (из которых и выходила наружу есдинственная порция башенных окон, не сильно напоминающих бойницы и для стрельбы не предназначенных), он проследовал выше.
***
Он не слышал, как машина-раскопщик последней компактной модели разрезала плазмой стальную дверь, с которой раньше так неуклюже управлялись люди. Он не открыл глаза, когда через растяжку и цепи передались его костям вибрации движений и звуков - перед глазами все равно была темнота и туманная завеса, а конечности не реагировали. Там где тело сжимали металлические полоски кожа и мышци давно потеряли чувствительность - они, несомненно дико болели, особенно первое время, но уже пару столетий спустя он перестал это замечать. Не раз он пытался выдернуть руки из браслетов оков, но даже попытки оторвать кисти напрочь ни к чему не привели, кроме новых обильных кровоизлияний, которые всегда вовремя останавливались. Тело отказывалось терять свою жизненно-необходимую целостность, и расчленить его было невозможно по тем же причинам, что никому не удалось убить зло. Проклятый инстинкт самосохранения...
Когда воздух вокруг твари задрожал от человеческих голосов, шагов, мыслей и он почувствовал сквозь пелену пустоты присутствие смертных, он не обратил на это внимания - видения часто посещали его за последнюю тысячу лет, когда не только тело но и воля его устала от безуспешного сражения за свободу, и он им не верил. Слишком жестоко было так обманываться. Сознание его свернулось в клубок, спряталось где-то на глубине, отказавшись от восприятия окружающего, и дремало, иногда только возвращаясь к нему на короткое время, и это, единственное, что позволило ему сохранить разум.
***
Прорвавшись в закупоренное помещение под купалом Рик воззнес славу богам - и чего только там не было! Вот лабиринты каналов да сосудов, напоминающее канализации (не навернуться бы на какой-нибудь трубе), вон на стенах толи письмена то ли замысловатый рисунок...скорее гравюра,(при таком освещении глаза сломать можно), а вон...вон там...Статуя? Джей икнул и выронил какой-то сканирующий стены мягкими волнами аппарат
- Труп? - осведомился он, часто моргая, с недоумением на подвешенное посреди помещения человеческий силуэт.
- Какой еще труп? Мумия? Кости? - Рик осторожно приблизился, - посвети-ка, друг! - крикнул он в сторону Арлота, которого как раз послала Шенн на верхнюю площадку, чтоб под ногами не путался. Тот по-быстрому прекрестился, и включил дополнительную подсветку у пары скорабеев, расположившихся по обе стороны дверного проема.
- Нет. Это ведь труп...просто труп..., - Джей икнул еще раз, - вот запах-то откуда...
- Святые силы, свежий...?
Рик сглотнул, протер глаза, оглянулся на остальных, нажатием кнопки вызвал в срочном порядке всех, что был зачислен в команду, а так же обслуживающий персоонал. В образовавшейся тишине гулко раздавался звук капающей воды - а и не совсем воды вовсе - У начальника экспедиции наконец сдали нервы и он врубил прожектор своей каски.
С тела, тщательно развешенного за все конечности по середине зала, невыносимо медленно сползали, оставляя на коже извилистые полосы, темные капли, срываясь вниз, и с легким шлепающим звуком разбивались об пол, покрытый уже образовавшейяя на нем лужей крови. Из грудной клетки, опоясанной железным обручем как бы невзначай выступала потемневшая от времени стальная рукоять одноручного клинка.
Все трое несколько мгновений пялились на никак не вписывающуюся в обстаятельства ужасающую инсталляцию из тлеющих железа и плоти, лихорадочно соображая изо всех сил так, что казалось можно было слышать как со скрипом прокручиваются в голове шестеренки. Тишину и мокрые звуки падающих на пол капель разбил топот, разнесшийся по лестнице, и снова затих, когда на площадку вломилась Шенн:
- Я надеюсь у вас что-то очень важное, начала она, еще не переступив через порог, - эй, откуда столько света... ааааа?! Это что? - Девушка споткнулась, забыв переставлять ноги от неожидонности.
- Труп, - опопмнился Джей, от её вскрика.
- Свежий, - поднял палец слегка морально стукнутый Арлот, хотя они еще точно не решили к какой категории следовало отнести находку, к которой никто не был подготовлен.
- Так что вы стоите? -ругнувшись Шейн-а-линн стала освобождаться от своего рюкзака, в котором должна была быть аптечка, инструменты, и успокаювающее, выпутывась из креплений, - где служба безопасности?!
Когда мед-дивизия прибыла на место предпологаемых раскопок, Рик предпочел ретироваться, и убрать из ставшего тесным помещения свою команду. Выбравшись из белокаменной постройки на еле гнущихся ногах он опустился прямо на ступени, ведущие ко входным воротам. Джей последовал его примеру:
- Ээ, какого...? - выдохнул он, помотав головой.
Начальник промолчал, оставив Шенн возможность высказаться, которую она, ращумеется не упустила.
- Это - все это - очень похоже на чью-то шутку черезвычаянно плохого тона, - и строение это и его открытие, и свежие покойники,- черезвычайно оригинальное покушение на убийство? или же с вами такое постоянно произходит? Так точно не соскучишься, товарищи!
Джей наморщил лоб, включая свою изрядно пострадавшую логику обратно:
- Я должен вам напомнить, коллега, что эти камни датированны пока примерно, лаборатория еще не присылала точных данных, но если же предварительная датация не была фиктивной, с возможностью находки..ээ...хм ну, вобщем человека в ээ..хорошем биологическом состоянии -первой свежести - в замурованной тысячи лет назад камере я согласиться не могу...отказываюсь.
- Значит лаборанты проврались, или вы склоняетесь к гипотезе коллективных галюцинаций на почве переутомления? - пробормотала Шенн.
- Возможно это дело рук рабочих карьера... у них вполне было время и возможность исследовать башню, поместить в неё человека, и закупорить строение обратно. Возможно так же, что они пытались строение скрыть в последствии, как и совершенное преступление - это задумчего проговорил Соррен, стоявший неподалеку, скрестив на груди руки.
Все дружно, с уважением, но без особой уверенности закивали. А что еще оставалось?
В тот же день вызвали представителей местных властей, для разбираетльства и следования, но к вечеру разигрался такой шторм, что вертолет приблизиться к скалам не решился, и в результате полиция отбыла обратно, покружив около карьера.
Раскопки были преостановлены - если не окончательно подорваны. Лагерь долго кипел и бурлил под впечатлением от последних событий. Обсудив пережитое в каждом углу со всеми по нескольку раз, люди, однако, сдались усталости, и к ночи все таки разбрелись по углам, дабы восстановить силы и нервы несколькими часами мертвого сна.
Никто и не мог заметить, ни люди, ни машины, что к часам 3 утра ветер внезапно ив опреки всем прогнозам стих, а некоторое время спустя спустя к лагерю приблизился авиолет, и, только успев устроиться на каменистой земле, снова безшумно взмыл в насыщенный пылью воздух да изчез за очертаниями древних скал. Авиолет несся на юг, к огням заселенной земли, унося с собой великую силу и страшное знание, а так же нескольких смертных, которых угораздило вернуть миру то, что скрывала пыль веков.