Кэц: другие произведения.

Тропа "Цио"

Журнал "Самиздат": [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
  • Оставить комментарий
  • ? Copyright Кэц (alexspiro@rambler.ru)
  • Обновлено: 17/02/2009. 71k. Статистика.
  • Рассказ: Фантастика
    •  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    ОТ КАЛУЖСКОЙ АВТОРСКОЙ ГРУППЫ "КЭЦ": Часть, написанная калужской группой авторов, представляет собой буриме внутри буриме. Авторы - члены клуба любителей фантастики "КЭЦ", ныне трансформировавшегося, как минимум, в две самостоятельные организации, к фантастике имеющие довольно опосредованное отношение. Группа решила подойти к своей задаче ответственно: не оставлять свою линию незавершенной; для этого потребовалось выбрать литературных координаторов, написавших львиную долю оного произведения. Авторы-координаторы: Юлия и Евгений Ледяковы. Авторы (в алфавитном порядке): Марина Буканова, Сергей Виленский, Геннадий Колос, Николай Манохин, Евгений Уланов, Виктор Черников. В окончательной редакции отрывки, принадлежавшие перу разных авторов, были перемешаны - с тем, естественно, чтобы произведение получилось читаемым. К примеру, первая глава была написана отнюдь не первой по счету. Она появилась позже, чтобы состыковать уже существующие части повествования. По этой же причине несколько литературных героев появляются уже в первой главе - их придумали разные авторы.Приводить биографии авторов не станем, поскольку, во-первых, откровенно говоря, они мало кого интересуют; во-вторых, трудно сейчас выяснить место работы и обитания каждого члена авторской группы. В остальном калужские авторы-координаторы старались соблюсти общие правила народного романа-игры "Золотой Уммка".

    • ЗОЛОТОЙ УММКА,

    ИЛИ

    ТРОПА "ЦИО"

      
       ГЛАВА 1.
       Калугула - провинциальный город. Каких-то три часа всего добираться электричкой от Калугулы до столицы. Однако разница налицо: провинция есть провинция, и сей факт не изменишь. Патриархальный уклад сохранился во многом. Тут даже придерживаются почти забытой традиции обращаться друг к другу не только по именам, но и по отчествам. Забавно, не правда ли?
       История, которая произошла буквально накануне Глобального Сдвига и первого появления мерсиан на планете Мля, забавной не назовешь. Ее по крупицам восстановили члены некогда процветавшего клуба фантастов Калугулы "Цио", впоследствии самым таинственным образом разметенных грозной силой, мистическую природу которой не могут отрицать даже самые твердолобые.
       Мистика началась с исчезновений людей и предметов...

    ***

       - Никого нет дома, - мрачно молвил Бартоломью Теодорович Чидорини, без надежды терзая кнопку звонка.
       За дверью чирикал псевдосоловей - последний крик моды на дверные звонки.
       - Может, спит? Он обещал нас ждать. А звоночек-то красивый, но бесполезный, потому как тихий, - рассудил спутник Бартоломью Теодоровича. - Ты бы постучал, да погромче.
       - Почему это тихий? - удивился Чидорини. - У меня самого такой. Все прекрасно слышно.
       - Так ведь его, соню, пушками не разбудишь! Дай-ка я...
       И Саймон Леонардович коротко, но веско долбанул в дверь кулаком. Словно оскорбившись на столь неделикатное обращение, дверь обиженно отплыла внутрь квартиры.
       - Эка оно получилось! - крякнул в досаде Саймон Леонардович.
       Чидорини опасливо заглянул в коридор и крикнул:
       - Стэн Саныч, ты дома?
       Ответом была тишина.
       - Слышь, Леонардыч, ну как войдем, а там труп на диване лежит? А нас потом запишут в убийцы.
       - Не мели чепухи! Кому надо его убивать? А вот грабануть квартиру могли запросто. Входить не стоит. Лучше соседей позвать как свидетелей.
       - А ежели он мусор выносить пошел? А мы к нему соседей...
       Договорить Бартоломью Теодорович не успел. Из глубины квартиры сверкнул нестерпимо яркий луч, и оба приятеля растворились в воздухе.

    ***

       Айрин вышла из подъезда.
       Бобик лениво бренчал на гитаре, вольготно развалившись на лавке.
       Айрин еще раз провела помадой по губам и приблизилась к своему парню.
       - Кто пришел, - промычал Бобик и сплюнул окурок. - Где ты весь день скрывалась?
       - На даче у мамаши отчима.
       - Поди ж ты. Принесла бы яблочка червивого. Мы дач не имеем, и машин у нас нет, нос перед друзьями не задираем.
       - Это я перед тобой нос задираю? Ты, Бобик, дураком родился - дураком помрешь. Не нужны мне всякие дачи и машины - слишком это все хлопотно. Впрочем, на шизиков не обижаюсь. Чего обижаться на больных? Лучше семечек дай.
       Бобик полез в карман, но вынуть руку уже не успел. Оба - парень и девушка - растворились в воздухе.
       На соседней скамейке заголосила бабка.
       ***
       Вайра Джековна уговаривала грузчика. Тот упирался. Он поминал про скорое закрытие, про отсутствие машины, про неподъемность шкафа.
       - Завтра возьмете - куда вам торопиться? Никто до завтра ваш гардероб не съест, крыс в магазине не имеется... гы-гы-гы!
       Но Вайре Джековне казалось, что за ночь обязательно случится что-нибудь нехорошее. Ей хотелось поставить желанный шкаф в спальню, и сегодня же загрузить его барахлом.
       Наконец грузчик сжалился над женщиной и предложил ей отвести товар за полтинник. Не спеша подкатил он подкатил к шкафу тележку и уже хотел взяться за угол, но не успел. Сверкнул яркий свет, и шкаф исчез.
      
       ГЛАВА 2.
       Майкл Коршунер ждал конца рабочего дня. Еще часик, и...
       Про "и" домечтать не удалось. Дверь распахнулась, и в кабинет ворвалась Вайра Джековна с грузчиком.
       - У меня пропал шкаф! Вот он все видел! Взял, и исчез! Шкаф еще и домой не успели привезти, а он уже пропал!
       - Тише, гражданочка, - поморщившись, сказал Майк и указал посетителям на стулья. - Зачем так кричать? У вас похитили шкаф?
       - Нет! Он сам пропал!..
       - Что же, убежал на деревянных ножках?..
       - Нет. Исчез на глазах! В воздухе растаял! Вот он свидетель!
       Майк повернулся к грузчику. Тот сидел спокойно, ковырялся в потрепанных кариесом зубах. Майку импонировало спокойствие бывалого лепротария.
       - Давайте-ка вы, сэр. Разъясните, в чем вопрос.
       - А чего рассказывать? Эта дамочка меня наняла погрузить ее шкаф. Я его только взять хотел, а он сгинул. Вот был - и вот нет.
       - А вы, мистер, по-моему, под мухой. Вам не померещилось?
       - Может, и померещилось, - охотно согласился грузчик. - И то ведь, не могёт такого быть, чтобы шкафы в воздухе растворялись.
       - Как это, померещилось? - взвилась Вайра Джековна. - А где же тогда мой шкаф?
       - Тоже верно, - согласился грузчик. - Шкафа нет. А был ли вообще шкаф? Вы,
       сеньор начальник, с этой бабой сами развирайтесь, а у меня, сами понимаете,
       работа. Меня ж никто не отпускал... А про шкаф ничего сказать не могу. Вроде
       был, и вроде исчез.
       Свою тираду грузчик произносил уже на ходу, и с последним словом ретировался за дверь. Вайра Джековна хотела кинуться вдогонку за ускользающим свидетелем, но раздумала. Вернувшись к столу Майка Коршунера, она возобновила печальное повествование о пропаже шкафа.
       Майк не дослушал ее, сделал радио погромче и начал крутить диск телефона.
       - Дежурный? Алекс, что тут у меня за леди? Кого ты ко мне направил? Я - помошник шерифа, а не психиатр... Она утверждает, понимаешь, что у нее шкаф в воздухе растаял!.. Ну да, именно так и говорит. А я как-то с привидениями воевать не привык... Да врет, конечно. Она или пьяная, или больная разумом. Но что с ней прикажешь делать?.. Ага, хорошо. Только это курам на смех. Впрочем, ты прав, ничего иного не придумаешь, да и рабочему дню скоро конец. Майк положил трубку и насмешливо взглянул на посетительницу.
       - Так вы утверждаете, что прямо в воздухе растаял?
       Вайру Джековну прорвало от возмущения:
       - Это кто же пьяный? Я? Или дура умалишенная, значит? Ах, глаза твои бесстыжие! Да я твоему начальнику пожалуюсь!
       - Сделайте одолжение, гражданочка. Только прежде вы ему расскажите, как у вас шкаф пропал. Посмотрим, как он вас после этого воспримет.
       - Но ведь так и было! И я это так не оставлю! Или шкаф назад верните, или мои деньги! У меня квитанция есть на покупку, с указанием цены и даты. На то вы и полиция, чтобы пропажу вернуть! А ты, посмотрю, молодой, да из ранних! Ишь, расселся за столом, бюрократ несчастный! Преступников живых, поди, и в глаза не видел! Только в кабинете штаны просиживать герой!
       - Ну, довольно! Не на базаре, а в полиции находитесь! Если уж так настаиваете, то садитесь и пишите заявление. Разберемся.
       Майк сердито сунул женщине листок бумаги.
       Раскричалась ведьма згиевская! Майк, не виноват, что начальство поручает ему расследовать только кражи ботинок из раздевалок, будто на большее он не способен.
       - И напишу! - сварливо заявила Вайра Джековна. - Все как было напишу, а вы разбирайтесь! А то "пьяная", "дурочка". Покажу я тебе "пьяную", наглец молодой! Тебе бы исчезнуть, как моему шкафу!
       При этих словах женщины Майкл Коршунер исчез. Со вспышкой, разумеется.
       Вайра Джековна открыла рот, потом закрыла, издала нечленораздельный звук, пятясь к двери.
       Дежурный видел, как она промчалась вниз по лестнице. Подумал про себя: "И впрямь ненормальная".
       Затем набрал номер телефона в кабинете Майка, но ответа не дождался.
      
       ГЛАВА 3.
       Младший лейтенант Майк Коршунер очнулся в гробу.
       В его памяти вихрем пронеслись отрывки из рассказов Эдга Рапо о заживо погребенных. Леденящий ужас стиснул горло.
       Майк стал себя ощупывать, и обнаружил, что лежит в мундире. Значит, погиб при исполнении служебных обязанностей. Каких?..
       Тут он вспомнил скандальную тетку с исчезнувшим шкафом. Что было дальше? Неужели потерял сознание от ее воплей? А потом, наверное, впал в летаргию. Ни чего себе шуточки!
       Лежа в гробу, младший лейтенант обливался потом. Кричать? Не имеет смысла. Глубоко - не услышат. А если услышат, то испугаются и убегут. Как же быть?
       В гробу было тесно и душно. Скоро кислород кончится, и тогда наступит удушье. Спазм перехватил горло молодого полицейского. Им овладело безысходное отчаяние, и Майк забился в гробу как пойманная птица, стал колотить в крышку, орать благим матом...
       И тут крышка дала трещину! Она словно раскололась вдоль. Сквозь трещину просочился свет.
       Значит его еще не закопали! Не успели, слава богу!
       Майк с силой ударил в потолок своей темницы - половинки крышки разлетелись в разные стороны, и полицейский принял сидячую позу.
       Младший лейтенант Майкл Коршунер увидел, что сидит не в гробу, а в шкафу.

    ***

       Вокруг стелился туман. Шкаф, в котором очнулся Майк, лежал посреди кочковатого серого поля. Розовое небо выглядело каким-то очень низким, и на нем - ни облачка, ни солнца. При этом розовым небо было со всех сторон, но к зениту сгущалось до малинового.
       С левой стороны вдалеке виднелся лес. К нему сквозь заросли травы вела узенькая тропка, по которой, как казалось молодому сотруднику сыска, прошло не более пяти человек, причем совсем недавно.
       Майк выбрался из шкафа. Тело ломило.
       Куда он попал? Не тот ли это шкаф, из-за которого в полицейском участке завязался сыр-бор?
       Младший лейтенант присел на шкаф и задумался. Потом собрался с силами и водрузил шкаф в стоячее положение. Это далось ему нелегко. По весу шкаф не сильно уступал мраморной гробнице фараона.
       Полицейский направился к лесу, так как это был единственный ориентир среди пустынного, унылого поля. Да и тропка, берущая начала от шкафа, вела к лесу. Чем дальше уходил Майк, тем более шкаф увеличивался в размерах. При этом шкаф деформировался, но не сильно, менял цвет, но не совсем, становился прозрачным, но не очень. Когда колодой сыщик подошел к лесу, шкаф занял приблизительно одну пятую неба и превратился в странный дрожащий мираж.
       - Мираж шкафа - это уже слишком, - ошалело пробормотал Майк, останавливаясь на опушке. - Будем надеяться, что с неба он не упадет.
       Майк Коршунер нерешительно ступил под сень леса.
       Вроде лес как лес: березы, елки, орешник. Но что-то в этом лесу было ненормальным. Впрочем, ненормальной была вся эта ситуация.
      
       ГЛАВА 4.
       Основные открытия начались у Бартоломью Теодоровича и Саймона Леонардовича, когда они вошли в лес.
       - Смотри ж, какая подлянка, - сказал Бартоломью.
       Было, чему возмущаться. Листики у деревьев впрямь оказались препакостными - бутафорными, словно из какого-то пропитанного краской тряпья. Трава под ногами
       - не лучше. Что утешало, так это отсутствие в травке всякой насекомой живности.
       - Ну Стэн Саныч! Ну устроил нам сюрприз! - покачал головой Саймон Леонардович.
       - Саймон, а может, он ни при чем? - предположил Бартоломью. - Я так думаю, что Стэн Саныч погиб. А жаль. Хороший был мужик. Хоть и тихоня, но душевный, бери его в душу мать!
       Саймон примолк.
       Трава была самая что ни на есть тряпичная, как декорация. Промеж фальшивых травинок валялся странный, явно не лесного происхождения мусор. Бартоломью Теодорович заради чистого интереса отыскал в травке старый непомерский значок, игрушечного пластмассового солдатика, снятого с промышленного производства еще шесть разгонов назад, нашел хороший мундштук и монету достоинством 72 копенса 1961 года.
       - Может, привал сделаем? - предложил Саймон.
       - И то верно, Леонардыч, - быстро согласился Бартоломью Теодорович. - Я вот что думаю: когда мы проголодаемся, что есть станем? Траву такую пусть жует тот, кто ее выращивал. Орехов нет. Вместо орехов мундштуки растут и монеты идиотские - герб наш, а решку мерканская разведслужба чеканила.
       - Ручей надо искать, - прикинув в уме, ответил Саймон. - С ручьем не пропадем. Без жратвы можно долго жить - по телевизору слышал. А без воды - капут.
       - Мудрый ты мужик, Леонидыч. Но я так полагаю, что вместо воды у них может тут самогон течь. А что? Запросто. Так что малость отдохнем - и на поиски, с непомерской песней, так сказать.
       Саймон Леонардович отыскал где-то в штанах полуискрошенный сигаретный бычок и теперь, раскуривая, блаженствовал.
       Бартоломью, за неимением папирос, наблюдал розовую небесную дымку.
       Странно дрожал воздух, будто над костром. Ни ветерка, ни звука, ни свежести лесной тут в помине не было...
       - Ах, мама твоя душегубская! - ошалело вымолвил Бартоломью Теодорович.
       На его глазах в небесной вышине вырисовался прозрачный, но четкий силуэт - огромный мрачный шкаф.
       - Ну Стэн Саныч... ну удружил... - выдохнул Саймон Леонардович, роняя окурок. Но это еще не все!
       Из-за шкафа шагнула гигантская и грозная фигура мужчины в полицейской форме. Какие ручищи! Какие сапожищи! Прежде Бартоломью с Саймоном померли бы от инфаркта, когда б увидели такую напасть!
       - Господи... отведи от нас... вымолвил Саймон.
       Бартоломью Теодорович вспотел от страха.
       Страшный великан медленно повернул голову налево-направо, сунул руку в карман.
       - Сейчас наган достанет, - прошептал Саймон Леонардыч. - Господи мои... Вроде ж не пили еще со вчера...
       Великан достал из кармана руку, но, к счастью, без оружия. Что-то выпало из кармана чудовищного милиционера и полетело с вышины прямо на Бартоломью с Саймоном.
       - Ложись! Накроет сейчас! - по боевому крикнул Бартоломью и припал к земле. Падающий сверху предмет заслонил собою небо.
       Сейчас эта махина накроет и расплющит - будет братская могила на двоих...
       Небо вдруг просветлело, и перед носом Саймона Леонардовича упал в траву
       сложенный носовой платок, на котором заботливая материнская рука вышила
       красными нитками надпись: "Коршунер М."
      
       ГЛАВА 5.
       Майор Моизес Леонович ван дер Коган висел на доске почета шерифов Управления. Он держал у себя добротную дисциплину. Так что факт неявки на работу младшего лейтенанта Майкла Коршунера был у Моизеса Леоновича как большое ЧП или, с позволения сказать, нонсенс.
       Начальник стал выяснять, почему его помошник так злостно нарушил дисциплину. Но тут стали выползать совершенно умопомрачительные факты и подробности. Во-первых, дома Коршунер, оказывается, не ночевал. Во-вторых, дежурный Алексис Ла Птеф утверждал, что Майк вовсе не покидал здания полицейского Управления, но уже отсутствовал в своем служебном кабинете после ухода "леди".
       Данные "леди" Моизес Леонович выяснил довольно-таки быстро, поскольку чертова баба явилась-таки на следующий день писать заявление о пропаже шкафа, и немедленно угодила к майору ван дер Когану в кабинет.
       Но тут воявилось в-третьих и в-четвертых... В-третьих, поступила жалоба от сеньоры Чидорини, что де ее пьяница-муж не ночевал дома, и вообще исчез вчера невесть куда со своим дружком Саймоном Л. Бэзильсом. Поступила чуть позже аналогичная жалоба и от супруги Саймона Леонардовича Бэзильса. Этих двоих майор чуть-чуть лично знал. И третьим собутыльником у Бартоломью с Саймоном значился Стэнли Алексендерович Зайцер - Стэн Саныч. Тот и дал некоторые пояснения, сильно озадачившие Моизеса Леоновича. Приходили к нему вчера Бартоломью и Саймон, звонили в квартиру. Но послал их мысленно к лешему гражданин Зайцер, потому что среда, и футбол на жиропейские кубки должен быть. Что же Бартоломью с Саймоном? А ушли. Сгинули. Сами не стали к Стэн Санычу входить. Он когда вышел а коридор - дверь настежь, а друзей уж след простыл. Обрадовался он, конечно, что футбол посмотрит, и от жены головомойки не получит, но и обиделся на эдаких "товарищей-друзей".
       А тут еще как орехи посыпались на голову родители - два семейства - по поводу пропажи ихних чад. Капитан Никитэн по заданию Моизеса Леоновича мигом выяснил, кто и когда деток последними видел; и тут уж майору совсем плохо стало - от той ерунды, что рассказала бабка Мэри.
       Ерунды ли? Ведь и Вайра Джековна Тихомирос о своем шкафе твердила то же: исчез, как сгинул в воздух, и нет концов.
       Пятеро человек исчезло в один день, включая сотрудника полиции. Пятеро людей и импортный шкаф.
       И всюду имело место магическое пожелание: "Что б ты пропал, проклятый".
       Моизес Леонович думал. Моизес Леонович пил минералку. До начальства эта история непременно дойдет - тут не приходится сомневаться. Что самому-то теперь делать? Следствие начинать - разумеется, обязательно. И самому во главе следственной группы становиться. Вот штука какая!
       Эх, Майкл Коршунер, Майкл Коршунер! Не ожидал, брат. Подвел ты начальника.
      
       ГЛАВА 6.
       Ученые назвали бы данное явление пространственно-временным парадоксом. Так или иначе, несовершеннолетние Айрин и Боб появились в поле раньше Бартоломью Теодоровича и Саймона Леонардовича, хотя исчезли из города Калугулы примерно на две минуты позже, чем двое старых собутыльников. Они наблюдали "атмосферный кошмар" последовательно: сначала в образе Саймона и Бартоломью, затем в образе выходящего из-за шкафа полицейского. Последнее из видений повергло их в ужас. Продовольственную проблему молодежь решила быстрее своих старших товарищей по несчастью. Боб - тот где-то, чуть не из-под земли, откопал в здешнем лесу целый склад жвачки с героями мультфильмов на вкладышах. Съедобной жвачка была не вся, а примерно одна пластинка из трех. Остальные представляли собой массу вроде торфа. Айрин оказалась не глупее Бобика, и открыла, что кора с деревьев, если ее отколупывать, тоже съедобная, хоть и соленая, и вяжет во рту.
       Часы Айрин показывали три ночи. В здешних местах солнце не всходило и не
       заходило - был вечный день.
       "Атмосферное видение" гигантского шкафа продолжало, мерцая, покачиваться над
       головой. Оно так распечалило Боба, что тот стал бренчать на гитаре лирику.
       Вскоре, правда пресытился лирикой, рассказал несколько анекдотов про поручика, после чего переключился на страшные истории:
       - ... Тогда профессор говорит: "Если хотите знать свою судьбу, то жить вам осталось несколько минут. Вас убьет женщина - ломиколка-спортсменка". "Что же она со мной сделает?" - усмехается этот первый. "А голову отрежет. А вы, молодой человек, - говорит профессор второму, - сойдете с ума и попадете в психиатрическую больницу". И действительно, первый мужик посмотрел на часы: опаздывает. Бросился через улицу на метро. В это время как раз трамвай ехал. Мужик поскользнулся, грохнулся, ему трамваем голову отсекло. Последнее, что увидел, это ломикольский значок у водительши трамвая. Потом она, ломиколка, в полиции ревела, доказывала, что ни при чем. Все равно посадили.
       - А что со вторым было? - поинтересовалась Айрин.
       - С ума сошел, когда увидел, что с первым случилось. А вот насчет профессора неизвестно. Он исчез. Говорят, что на самом деле все это было. Не выдумка...
       - Ой! - воскликнула Айрин. - Слышишь?
       Возбужденный собственным страшным рассказом, Бобик готов был услышать все что угодно.
       В красноватой дымке мерцал над миром огромный полупрозрачный шкаф, а в неподвижном воздухе застыла тишь. Сквозь это безмолвие неживой природы явственно слышалось, как кто-то осторожно пробирается сквозь кусты.
       Еще миг, и из-за бутафорского (папье-маше) пня выглянула сердитая бородатая мордочка. Ребята с криком вскочили, и Бобик рухнул без чувств на тряпичную траву.
       Дефицит прочитанных книг сделал свое дело. Даже по телевизору юноша не видел гнома обыкновенного - одного из классических представителей разумной фауны эпохи сказок и легенд.
       Прислушавшись, гном вышел из-за пня. Следом появились и другие - всего пятнадцать-двадцать крохотных бородатых человечков. Не обращая внимания на Айрин, они подхватили лежащего без чувств Бобика за руки, ноги, волосы, одежду, и со скоростью пули утащили его в кусты. Было слышно, как шуршат крохотные ножки, как хрустят под ними бутафорские ветки... Затем все стихло...
      
       ГЛАВА 7.
       Младший лейтенант Майк Коршунер, нутром ощущая, что дело ему предстоит долгое и серьезное, решил вздремнуть. Положив под голову руку, он мирно почивал на фальшивой травке. Над ним высилось жутковатое видение монументального шкафа. Здесь шкаф царил повсеместно. Не было в лесу уголка, откуда не наблюдался бы этот громадный, угловатый монстр, за который Вайра Джековна отстегнула круглую сумму, плюс за труды заведующей, плюс полтинник грузчику.
       Под головой же Майк держал игрушечный пистолетик, найденный под заваленным стволом березы. Ну не было прежде у младшего лейтенанта оружия - не полагалось! Хотя бы для солидности не мешало завести. Да и спокойнее с пистолетом, хоть тот и не заряжен: не стреляет, так пугнуть можно, по крайней мере.
       Дорога предстояла дальняя. Майк решил, не сворачивая, идти прямо и прямо - вглубь неведомого мира, чтобы или достичь "края Вселенной", или добраться до какого-нибудь густонаселенного пункта.
       Среди многогранных интересов Майка Коршунера была нумизматика. Так вот: тут он нашел несколько любопытных экземпляров, включая большой золотой дукат, на котором рядом с портретом сияла надпись по-биспански: "Его Величество Люциан I Буонапартий". Насколько младший лейтенант знал историю, королем Биспании был короткое время Иосиф Буонапартий, а брат Набульона Люциан никогда подобного титула не носил...
       Разбудило Майка близкое дыхание. Осторожно приоткрыл он левый глаз и обмер от неожиданности: склонялось над ним странное существо, непонятно как поддерживающее в себе жизнь. Майка Коршунера разглядывал пустыми глазницами череп. Шевелилась и подрагивала нижняя челюсть, усеянная зубами пластмассового блеска... Наваждение собачье!
       - Ни с места! Руки вверх! - вскричал полицейский, вскакивая с коварной неожиданностью.
       Скелет отпрянул на мгновение. Но тут же клацнул зубами и протянул к Майку отполированные до блеска пальцы.
       - Назад! Буду стрелять! - скомандовал Майк, и в самом деле надавил курок.
       Грохот выстрела всколыхнул неподвижную листву. Черепушка разлетелась в прах. Скелет рассыпался на мелкие кусочки, и грудой инвентарного хлама лег к ногам младшего помощника шерифа.
       Майк Коршунер с недоумением заглянул в дымящееся дуло пистолета. Там было
       пусто - никакого спускового механизма, никаких патронов, а лишь тонкие
       пластмассовые стенки.
       Все же младший лейтенант с уважением спрятал оружие в боковой карман, и начал
       собираться в дальнейший путь.
      
       ГЛАВА 8.
       - Вставай, Барт, пронесло, - сказал Саймон Леонардович, тряся за плечо попутчика.
       - Что это было? - поинтересовался Бартоломью Теодорович.
       - Платок носовой, - сообщил Саймон и продемонстрировал причину переполоха.
       - Тю, да это ж был мент Майк Коршунер, - прочитал надпись Бартоломью. - А я чуть не помер со страху. Ведь на полнеба разнесло пацана.
       - По научному миражем называется, в газете читал. Вот только почему платок он уронил там - а платок упал здесь? - задумался Саймон Леонардович.
       - Ну, это коллапсис какой-нибудь, - ответил Бартоломью Теодорович, поднимаясь с земли. - Только это не наше с тобой дело.
       - Гляди-ка, а коп уменьшается, - поделился наблюдением Саймон.
       - Наверное, сюда придет. Будем ждать посланца родины любимой?
       - Да ну его. Он меня два раза в вытрезвиловку отправлял, - сплюнул Саймон Леонардович. - Мне баба из-за этого чуть глаза не выцарапала.
       - Во-во. А меня на пятнадцать суток сажал. Из молодых, да ранних, - с обидой вспомнил Бартоломью Теодорович. - Только из армии пришел, а уже лейтёха.
       - Жалко только, что он не курит, - высказался Саймон, подбирая свой бычок. - Полез бы за куревом, да выронил. Оно бы нам досталось.
       - Слышь, Леонардыч, что-то шумит вроде там, - указал Бартоломью.
       - Надо будет посмотреть. Вдруг фонтан с виски? - предположил Саймон Леонардович. Бартоломью Теодорович и Саймон Леонардович быстро направились к источнику шума. Идти было легко. Чем дальше - тем явственнее становился шум. Выйдя на поляну, Бартоломью Теодорович прислушался и сказал:
       - Вроде на гитаре кто-то бренчит - люди, значит. Может, пособят с этих чертовых куличек выбраться?
       Они прибавили шагу. Однако на следующей поляне стали слышны не наши песни, и Саймон Леонардович притормозил.
       - А вдруг это людоеды, а? Сидят себе, пируют, нашим Стэн Санычем закусывают, а мы к ним следующей партией идем?
       - Это ты верно сказал, Леонардыч. Давай уж лучше копа дождемся. Майк танкистом служил, с ним спокойнее будет, - прошептал Бартоломью в ухо Саймону.
       Бартоломью Теодорович и Саймон Леонардович стояли на поляне и вертели головами, осматриваясь. На поляне валялся всякий хлам: куски картона, какая-то труба, обрывки проволоки и прочая мелочь. Вдали меж деревьями начинались кусты, если можно назвать кустами торчащие из земли сухие ветки без коры и листьев.
       Гитара постепенно прекратила свое бренчание, стало тихо.
       Внезапно тишину прорезали визг и вопли: "Мама! Помогите! Помогите!"
       Бартоломью Теодорович и Саймон Леонардович бросились вперед.
      
       ГЛАВА 9.
       Айрин заливалась слезами. Затрещали кусты, и на поляну ворвались двое мужчин в растрепанной одежде.
       - Что тут было? - заорал Саймон Леонардович.
       - Дядя Саймон! - бросилась к нему Айрин. - Какие-то маленькие бородатые Бобика утащили!
       - Какого Бобика? Какие такие маленькие бородатые? Куда утащили? Вообще, рассказывай все с начала!
       - Значит, так, - начала она. - Мы встретились во дворе... Только встретились - вдруг раз, и мы здесь! Делать нечего: поблуждали, потом сели. Жвачку жуем, корой заедаем. Вдруг слышим: шорох. Смотрим, а из кустов какие-то маленькие мужики выскакивают. Бобик - бряк! А они его - хвать и потащили!
       - Куда? - воскликнул Бартоломью Теодорович, поняв, что речь идет о его племяннике. - Куда его поволокли?
       - Не знаю, - ответила Айрин.
       - М-да! Придется Майка ждать. Он - коп, и его работа - искать, - сделал вывод Саймон Леонардович, почесав в затылке.
       - Какого Майка? - спросила Айрин.
       - Майк Коршунер, помошник шерифа. Да ты, небось, видела, - указал на видение шкафа Саймон.
       - Да-а, видела... Мы с Бобом и вас видели, - сообщила Айрин. - Это хорошо, что Коршунер. - Он воевал на танке с террористами.
       - Ты почем знаешь? - спросил Саймон.
       - В одном доме живем.
       Все замолчали.
       Примерно через полчаса Бартоломью Теодорович выплюнул кусок коры, поднялся и заявил:
       - Может, сами поищем? Ведь пропадет мой племяш ни за что.
       Саймон Леонардович хотел чем-то поинтересоваться, но не успел. Раздался треск кустов, и на поляну вышел... скелет! Вслед за ним высыпала толпа гномов.
       Все оцепенели, и пришли в себя лишь тогда, когда по молчаливому приказу скелета гномы вцепились в людей и потащили к кустам. Скелет, все так же не издавая ни единого звука, направился туда, откуда пришли Саймон Леонардович и Бартоломью Теодорович.
       Саймон пробовал сопротивляться, но тело стало словно не своим. Гномы тащили свою добычу неведомо куда.
      
       ГЛАВА 10.
       Помощник шерифа быстро перемещался по лесу, временами озираясь. Под ногами
       вилась какая-то тропка. После встречи со скелетом нервы были натянуты были как
       струны.
       Выйдя на очередную поляну, младший лейтенант приметил какую-то трубу.
       Приглядевшись, он обрадовался: это был гранатомет - не бутафорский, а самый
       настоящий! Майк Коршунер подобрал его и разложил: выскочили рукоятка и прицел.
       Поставив оружие на предохранитель, Майк сунул находку под мышку и двинулся
       дальше.
       На следующей поляне тропка меняла вид. Кусты были поломаны, словно недавно сюда
       наведывалось стадо слонов.
       - Интересно, что тут могло произойти? - спросил у леса Майк.
       Лес безмолвствовал.
       Полицейский направился по еще свежему следу. След и в самом деле был интересным. Через равные промежутки на бутафорной траве валялись пластинки жвачки. На безлистных кустах остались клочки ткани.
       - Уж не тащили ли кого-то силком? - и Майку стало совсем не по себе. Одно дело
       - на войне: тут - свои, там - враг. А здесь как разобраться, кто свои, а кто враг? Очевидно одно: в лесу, помимо скелета, еще кто-то обитает.
       Миновав заросли кустов, Майкл Коршунер обнаружил, что лес внезапно кончился. Открывшееся пространство было покрыто той же фальшивой травой, а вдали виднелась каменная пирамида. Кроме нее и мерцающего над головой шкафа - больше ничего до самого горизонта.
       Тропа вела к пирамиде.
       Майк заспешил к видимому объекту, но через несколько минут остановился.
       К тому, что шкаф растет, он успел привыкнуть. Но тут стала удаляться эта самая пирамида.
       Майк пораскинул мозгами, и не нашел ничего лучшего, как продолжать идти прежним курсом - к пирамиде. Та как будто ускользала. И все-таки упорный лейтенант ее догнал. Правда, за этот срок она вымахала с пирамиду Хеопса.
       - Ничего себе, две киломили отмахал! - проговорил Майк.
       И тут его аж до костей продрал холодок. Около пирамиды травы не было - сплошной песок. На этом синеватом песке ясно отпечатались следы скелета. Этих тварей, оказывается, было много. Майк с сомнением взглянул на свой гранатомет. Его смущало клеймо времен мерканской гражданской войны 1861-1865 годов. Не могли же в самом деле выпустить подобное оружие в девятнадцатом столетии. Майку бы танк...
       И танк нашелся. Тут же, за углом пирамиды. Помощник шерифа с минуту лежал, целясь гранатометом в машину, но потом заметил, что следы ног огибают танк стороной, а люк открыт, словно приглашая бывалого водителя-механика. Похоже, танк пустовал.
       Пригнувшись, Майк Коршунер быстро подбежал к боевой машине, вскарабкался на башню и заглянул в люк - никого.
       Забравшись внутрь, офицер принялся изучать механизмы и панели управления. Худшие предчувствия подтверждались: танк, как и все остальное в этих странных местах, оказался с ненормальностями. Снаряды - из политюлена. Рация - странный агрегат из дерева, цветных проводов и ювелирных украшений.
       Механики как таковой тоже не было, но, памятуя о стреляющем игрушечном револьвере, Майк занял место механика и нажал стартер. Двигатель взревел, стрелки приборов встали на свои места.
       "Теперь мне никто не страшен", - рассудил младший лейтенант и вырулил машину
       на протоптанный след.
      
       ГЛАВА 11.
       Шериф Моизес Леонович ван дер Коган восседал за столом. Его голова была полна важными мыслями. Между тем, в коридоре нарастал подозрительный шум, отнюдь не ласкающий слух. Так, вероятно, шумели народные массы, штурмуя "Зимник".
       Сняв трубку телефона, Моизес Леонович соединился с дежурным. Тот и не думал отвечать. Дежурного на своем месте уже не существовало.
       Шериф поморщился и глубокомысленно воззрился на дверь, ожидая неизбежного. Он считал секунды: четыре, три, две, одна...
       На счет "ноль" дверь распахнулась со страшной силой. Многоголосая людская толпа внесла в комнату растерянного дежурного Алексиса Ла Птефа, за ним следом двигался капитан Никитэн, волочащий за руку сеньору Тихомирос Вайру Джековну, позади них вливался и отвратительно растекался по кабинету могучий людской поток.
       Несколько мгновений Моизес Леонович чувствовал себя как в перегруженном автобусе, причем сидя, а не стоя. Присутствие Вайры Джековны усиливало данное впечатление, поскольку подобные ей наглые леди норовят протиснуться к сидячим местам и нависать над Моизесом Леоновичем в качестве живого укора. Ладно бы молча стояли - можно сделать вид, что не замечаешь даму. А то некоторые норовят сказануть: "Уступите, мол, место, сэр. Я - больная, и ноги меня не слушаются". Еще бы ноги слушались, когда она с утра на базаре семечки продает. Мешками.
       - В чем дело, скверная женщина? - строго спросил полицейский начальник. - За что тебя капитан арестовал?
       То ли Вайре Джековне было в данный миг не до призывов к вежливости, то ли ее уже неоднократно величали "скверной женщиной", но данное обращение к себе Вайра Джековна игнорировала.
       - Кто кого арестовал? Да я ж сама приволокла сюда вашего капитана! Идите, возьмите мой шкаф, пока он появился, а верните мне - законной владелице!
       Фраза скандальной бабы была не так проста для понимания, как той представлялось, и Моизес Леонович решил прояснить услышанное:
       - Где ты видела шкаф, склочная сеньора?
       - В витрине. Он подтвердит.
       Вайра Джековна жестом факира выволокла из-за собственной спины злополучного мебельного грузчика.
       - Тот ли это шкаф? - спросил начальник и пригубил минералку.
       Отвечал грузчик, неопределенно пожимая плечами:
       - Тот самый и есть, шериф. И по главной примете совпадает: то бишь вроде есть шкаф, и нет шкафа одновременно.
       Примета шкафа, только что сообщенная, кого угодно поставила бы в тупик, но не Моизеса Леоновича. Что-то глубокомысленно взвесив в голове, начальник окружной полиции выдал резюме:
       - Разберемся на месте.
       Толпа вынесла начальника на улицу и, обрастая новыми зеваками, двинулась к цели. Рост толпы происходил катастрофически. В авангарде шли Вайра Джековна, Моизес Леонович ван дер Коган и капитан Никитэн. С хвоста к идущим прилипла вся очередь от пивного ларька, ждущий троллейбуса народ, а также зрители и участники межграфского турнира-марафона по домино.
       Вайра Джековна привела толпу к витрине фотосалона и, ткнув в стекло, объявила:
       - Вот мой шкаф!
       - Не вижу, - ответствовал полицейский чин.
       - Потому что стоишь не так. Вот как надо, - Вайра Джековна продемонстрировала. Теперь увидел и Моизес Леонович. При определенном угле обзора, глядя на стекло витрины, можно было увидеть мрачный, саркофагоподобный шкаф.
       - Да-а... - Шериф почесал затылок. - Как бы его отсюда?..
       Он осмотрелся по сторонам.
       Шкаф отражался в стекле. Но откуда он отражался? Поблизости ничего похожего на шкаф не наблюдалось. Мистика и инфернальщина, да и только...
      
       ГЛАВА 12.
       Первым пришел в себя Бартоломью Теодорович. Приоткрыв глаза, он некоторое время прислушивался, всматриваясь в белесый полумрак. Рядом кто-то завозился, грузно засопел. Чуть дальше по-девичьи пронзительно вскрикнули.
       - Леонардыч, ты тут?
       Чидорини пошарил рукой в сторону сопения.
       - Вроде, я...
       Из белесой пелены показался грузный, потертый и до боли знакомый зад, а на его место явилась расплывшаяся физиономия Саймона.
       - Гдей-то мы, Барт? Уже в преисподней?
       - Дядя Саймон? - послышалось из дальнего угла.
       - Ребята, и вы тут? Давайте-ка сюда, ближе.
       Осторожно передвигаясь, арестанты воссоединились. Здесь же оказался и пропащий Бобик, своим появлением несказанно обрадовавший Бартоломью.
       - Преисподняя - не преисподняя, а главное, что все живы. И голова тверезая, что не так часто случается, - подвел резюме Чидорини, вглядываясь в знакомые лица, искаженные полутьмой.
       Откуда-то справа донесся ноющий звук, перешедший в тоскливый вой. Будто волки-оборотни подали голос.
       - Что это? - испугалась Айрин.
       - Черт его знает, - отозвался Чидорини.
       - Ну Стэн Саныч! Ну удружил!
       - Какой Стебаныч? - ухватился за разговор Бобик.
       - Да нет, это я так, - ответил Саймон Леонардович.
       Он осторожно поднял над головой руки и помахал в воздухе. Затем изрек:
       - Потолок высоко.
       - Но выход какой-то нужно искать, - заявил Бартоломью Теодорович.
       - Брось ты это, Барт. Пусть сволочь, которая нас сюда заслала, обратно вытаскивает.
       - А если не вытащит, - поинтересовался Бобик, - что тогда? Помирать нам, что ли? Нет уж! Я еще молодой, и с жизнью прощаться не намерен. Поднимайся, Айрин. Не ной, выберемся.
       Проведя исследование помещения, заключенные выяснили, что оно прямоугольное по форме. Стены были холодны, словно пластик. Выход имелся один, в форме круга. Он не был закупорен дверью, но обрывался за порогом в темную неизвестность.
       - Значится, так, - подытожил Бартоломью Теодорович. - Племяш прав: сидеть в тюрьме - удел бестолковых. Есть предложение - на выход. Кто за?
       - Т-там с-скелеты, - запинаясь от страха, произнес Саймон Леонардович.
       - Какие скелеты? Механизмы это! Роботы, - презрительно ответила Айрин. - А человечки - пришельцы.
       - Откуда знаешь? - взвился Боб.
       - Фильмы смотрю, и книги читаю. - Девушка тряхнула волосами. - Вперед!
       И они пошли...
      
       ГЛАВА 13.
       Додумать насчет мистики, инфернальщины и прочего ван дер Коган не успел. Изнывающая от любознательности толпа припечатала к витрине магазина и его, и Вайру Джековну. Шериф попытался дернуться, но новый напор любознательных позволил ему ощутить прелести женщины и прохладу витрины всеми участками собственного тела. Витрина, кстати, предательски затрещала.
       - Господа! Господа! Расходитесь! - издал хрип Моизес Леонович, но глас его был подобен воплю тонущего в шумном водопаде.
       Фотосалон превратился в магнит. Словно разрушительный смерч прокатился по соседним домам и улицам, захватывая новых зевак и швыряя их к месту событий. Лавина досужих слухов стремительно захлестнула город...
       Кстати, о власти. Та не дремала. В кабинет одного из вышестоящих начальников ворвался чиновник в разорванном пиджаке и ссадиной на лице. Срывающимся, слегка свистящим голосом он доложил, что в городе происходит несанкционированный митинг, грозящий перерасти в массовые народные выступления. Начальник побледнел при таком известии, и стал дрожащими пальцами набирать номер телефона Управления. Телефон не отвечал.
       Раздавшееся под окнами завывание полицейской сирены ободрило высокого начальника. Он встал и пошатывающейся походкой направился к двери. Подчиненный засеменил следом, придерживая оторванную полу пиджака.
       Произошло худшее, что могло произойти: паника, чреватая разглашением конфиденциальной информации. С этого момента Гроссия перестала претендовать на монополию своей новой государственной тайны о "зазеркалье".
      
       ГЛАВА 14.
       Тихо урчал мотор неправильного танка. Из деревянного динамика рации доносились обрывки песни "Стеклянный город". Пересыпая из ладони в ладонь песок - такой же порочный, как все вокруг, - Майк Коршунер лежал на границе песка и травы и сосредоточенно анализировал. Сухие песчинки, перекатываясь, приятно щекотали ладонь, но ни на шаг не приближали Майка к разгадке тайн местной пирамиды.
       Она была семиугольной. Каждая сторона у основания тянулась примерно на полкиломили - на расстояние, в общем-то, безумное. Своей вершиной пирамида стыковалась с изображением шкафа. Материал - что-то вроде серой пластмассы. Каждая грань пирамиды была усеяна круглыми отверстиями, или амбразурами, каждое диаметром метра по четыре. Вот и все, что удалось выведать гроссийскому сыщику о пластмассовом монстре, объехав его по периметру.
       Леденящий вой, зародившийся где-то в глубинах пирамиды, заставил младшего лейтенанта резко откатиться, укрывшись под правой гусеницей танка.
       Из отверстия над головой вырвался нестерпимо яркий луч, со свистом прорезал воздух и уперся в дрожащее марево далекого леса. Вдоль луча заскользили какие-то бочки. Прищурившись, заслонившись ладонью от ослепительного света,
       Майк Коршунер ошалело взирал на эту картину. Он не сразу сообразил, что каждая из левитирующих "бочек" есть ни что иное, как знакомая по сказкам детства ступа леди Джаги. Однако управляли ступами вовсе не смертоносные старушенции.
       В отблесках демонического пламени, сверкая пустыми глазницами и размахивая метлами, в летающих ступах неистовствовали скелеты.
       Вся эта фантасмагория какое-то время четким негативом стояла перед взором Майка, а затем стала таять. Яркий луч полыхнул в последний раз и обсыпался вниз, образовав на песке узкую дорожку пепла.
       Словно что-то подсказало полицейскому: бежать прочь от танка. Он откатился в сторону, вскочил на ноги и отбежал на безопасное расстояние.
       Полоса пепла разрезала танк на две неравные части, словно тончайшая нихромовая проволока - пенопласт. Больший из двух обломков танка накренился, а меньший рассыпался на мельчайшие осколки. Одно колесо, почему-то уцелевшее, покатилось под уклон, оставляя на песке вихляющий след. Наконец оно завершило свой путь, наполовину увязнув в песке.
       Из разрезанного бока танка выпала рация. Надтреснутый голос известного певца с трудом выдавил фразу куплета: "И тогда показалось мне, что Город"...
       Обозленный Майк Коршунер приблизился к барахлящей рации и в сердцах пнул ее сапогом. "Го-о-о-род"... - басом откликнулась отлетающая груда, и стало тихо. Бросив сожалеющий взгляд на останки танка, молодой помощник шерифа отряхнул китель, поправил ремень и, вынув из кармана игрушечный пистолет, направился к пирамиде.
       Майк ощущал себя до мозга костей офицером. Теперь он с болью в душе осознал, что значит потерять верную боевую машину. Злоба на врага и желание мстить овладели всем его существом.
      
       ГЛАВА 15.
       После прыжка был захватывающий дух полет в кромешной тьме, завершившийся падением на твердую почву. Боб, Айрин и двое старых собутыльников вывалились через отверстие в потолке в мрачноватый лабиринт эпохи средневековья.
       К счастью, никто ничего себе не сломал. Четверка беглецов отделалась синяками. Столь удачный исход падения немного удивлял, но, несомненно, радовал всех.
       В нескольких метрах от людей возвышалась фигура рыцаря, закованного в латы, с алебардой в руке.
       То, что рыцарь не подавал признаков жизни, никого не огорчало. Бартоломью Теодорович первым поднялся на ноги и приблизился к рыцарю. Подумав, щелкнул пальцем по доспехам. В воздухе зазвучал мелодичный звон.
       - Пустой внутри, - констатировал Бартоломью. - Можно не бояться этого чугуневого мужика. Пошли, что ли?
       Он осторожно проследовал вперед, растворяясь в полумраке.
       - Что там, Теодорыч? - нетерпеливо спросил Саймон Леонардович. - Ты нас не бросай!
       Ребята тоже затаили дыхание, ожидая ответа.
       - Теодорыч, ты там живой? - повторил запрос Саймон.
       - О-го-го! - внезапно донесся из полумрака торжествующий ответ. - Что я нашел!
       - Что?
       - То, что мы с тобой искали! - отвечал голос Бартоломью.
       Заинтригованный, Саймон Леонардович пригнулся и тоже шагнул в темноту.
       Сделав несколько осторожных шагов, он очутился за пределами средневекового
       лабиринта.
       Местность выглядела мрачновато из-за недостатка света. Но это была, тем не
       менее, свобода. Вокруг простиралась равнина, и царила фиолетовая ночь. Скорее
       даже сумерки, чем ночь.
       В сгущающейся тьме уходил в бескрайнюю высь пресловутый шкаф. Почти под ногами мирно журчал ручеек - не узкий и не широкий, а как раз такой, чтобы утолить жажду.
       Саймон подозрительно поводил носом.
       - Что за запах, Теодорыч? - спросил он. - Уж не мерещится ли мне?
       Бартоломью глядел весело и хитро, и исподтишка косился на ручей.
       Саймон Леонардович, принюхавшись, опустился на колени. Да! Открытие стоило пережитых опасностей!
       Журчал ручей, но не простой. Вместо воды - чистейший самогон!
       Не в силах побороть искушение, Саймон Леонардович Бэзильс прильнул губами к ручью и долго блаженствовал.

    ***

       Сообщение брутанской прессы:
       "Вчера в королевском дворце во время приема Ее Величеством лорда-канцлера Великой Брутании произошел странный, не имеющий здравого объяснения инцидент. На глазах у многочисленных участников церемонии и представителей прессы в одном из больших тронных зеркал возникло зловещее видение, описанное очевидцами как "малинового оттенка и больших размеров вурдалак, выпячивающий губы". Зазеркальное чудовище просунуло рот прямо сквозь стекло зеркала и начало совершать глотательные движения. Возникла паника. Нужно отметить, что глотательные движения губ вурдалака вызвали в зале сильный воздушный поток в направлении зеркала. Рот большого монстра засосал в себя парик лорда-канцлера. С большим достоинством держался в суматохе наследный принц, нанесший тяжелые увечья виконту Джапаридзе, едва не затоптавшему Ее Величество королеву"...

    ***

       Саймон Леонардович закончил пить и выплюнул на землю парик лорда-канцлера. Его бы, несомненно, удивило возникновение парика, если б не донесшееся с небес тяжеловесное гудение.
       Задрав головы, Бартоломью и Саймон увидели вытянувшийся в цепочку, стремительно несущийся на большой высоте рой летучих ступ, каждую из которых пилотировал скелет.
       - Это они на Калугулу полетели! - сокрушенно покачал головой Бартоломью Теодорович. - Говорю тебе, Леонардыч: все это - происки врага. И со Стэн Санычем они покончили. А самых лучших и способных людей страны, ее опору и защиту они переправили сюда - в леса, где тряпошные деревья.
       Будто в подтверждение слов Бартоломью, шкаф озарился бледноватым сиянием, еще через мгновение дверцы его распахнулись, и в лиловый сумрачный мир шагнула гигантская фигура господина Бровинга - ответственного административного и хозяйственного работника, ныне градоначальника Калугулы.
       - Ух ты! - выдохнул Саймон Леонардович.
       - Эй, ребята! - позвал Бартоломью Теодорович. - Идите поглядеть, кто к нам заявился!
       Айрин и Боб, все еще остававшиеся в средневековом лабиринте, хотели поспешить на зов дяди Бартоломью. Но пустой чугунный рыцарь внезапно ожил и преградил им путь алебардой. Свободной рукой он дернул кольцо, вмурованное в стену за его спиной. С тяжелым лязгом рухнула стальная решетка, отрезав ребят от взрослых. Айрин вскрикнула, а нервический Бобик вновь хлопнулся в обморок.
       К ним по коридору двигалась странная процессия скелетов и гномов. Впереди шествовал долговязый скелет, облаченный в черный полуистлевший мундир с генеральскими погонами и множеством блестящих медалей.
      
       ГЛАВА 16.
       Откровенно говоря, в исчезновении господина Бровинга виноват был лично шериф ван дер Коган. Именно Моизес Леонович пожелал градоначальнику пропасть пропадом после разговора и нагоняя по итогам "несанкционированного митинга, грозящего закончиться 1917 годом". Проклиная административного начальника, майор ван дер Коган не знал, что таинственный туннель, сквозь который исчезали люди, вновь открылся, хотя и на краткий временной промежуток. В него всосало проклятого градоначальника.
       Впрочем, не на столько уж майору милиции следовало винить себя в случившемся. Господин Бровинг Джон Джонович обладал авторитарным стилем работы, не подкрепленным ни профессиональными знаниями, ни какими бы то ни было талантами. По теории вероятности, господина Бровинга, рано или поздно, кто-нибудь послал бы подальше.
       Дематериализация градоначальника свершилась на глазах у двоих его замов и одной секретарши. Отличающаяся оперативностью радиостанция "Голос Меркании" сообщила о данном факте уже полчаса спустя. Но еще спустя час вынужденно опровергла свое сообщение, поскольку господин Бровинг возник вновь, и опять в присутствии свидетелей. Внешность Дж. Дж. Бровинга претерпела незначительные коррективы: родинка на щеке осталась, но обрела более правильные очертания, глаза стали смотреть строже и утратили особенность ежесекундно блудливо двигаться. Но это был официальный он, градоначальник Джон Бровинг, что подтверждалось удостоверением, лежащим в кармане.
       Моизес Леонович ван дер Коган сидел у седя в кабинете, обхватив голову руками. Не нравилось ему все происходящее. После получаса продуктивных раздумий он решил позвонить в Гроссийское Отделение Академии науки.
       Там было, с кем посоветоваться и навести справки. Там работал его друг детства. Моизес Леонович торопливо набрал номер, спотыкаясь на междугородних кодах, утвержденных министерством связи.

    ***

       Младший лейтенант Коршунер был не более слеп, чем все остальные, поэтому хорошо рассмотрел атмосферное явление в образе выходящего из шкафа Джона Джоновича Бровинга, Калугульского градоначальника.
       После этого пришло время сесть и крепко призадуматься. Какие-то догадки начали зарождаться в неглупой, в принципе, голове младшего лейтенанта.
       Во всем происходящем явно присутствовал некий злой умысел. Невидимый и безымянный негодяй нашел способ переправлять людей "оттуда сюда", и следовал данному алгоритму до тех пор, пока не смог достать крупного административного работника. Зачем? Может, чтобы подменить его другим лицом. А может, для каких-то тайных сепаратных переговоров. В любом случае, дело было дрянь, и требовало вмешательства органов безопасности и правопорядка.
       Над поляной роем пронеслась вереница скелетов в ступах. Они летели высоко и уж
       очень напоминали группу захвата.
       "Не за господином ли Бровингом?" - подумал полицейский.
      
       ГЛАВА 17.
       Скелет в черном мундире склонился над парочкой подростков, которых сумела схватить его охрана. Пустыми глазницами скелет долго всматривался в Боба и Айрин, после чего раскрыл челюсть и несколько раз клацнул зубами. Затем он заговорил, и возникший, словно черт из табакерки, бородатый гном-переводчик передал дословно речь главного скелета:
       - Нет, дорогие юноши и милые дамы. Мы - не пришельцы из бескрайнего космоса, видит бог. И даже не из параллельного пространства. Не важно, откуда мы, из какой такой преисподней, но это в тысячу раз страшнее, чем пришельцы и антигуманоиды. Так что вот вам резюме: хочешь жить - будь заодно с нами!
       - Как это, заодно с вами? - поинтересовалась Айрин.
       - Разъясню позже, - ответил скелет.
       Он жестом отдал гномам какой-то приказ, и те повели ребят по лабиринту.
       После непродолжительных блужданий процессия вошла в просторную залу, освещенную дымными факелами.
       По обеим сторонам тянулись розовые и желтые колонны.
       - Что вам нужно, жалкие смерды? - холодно спросил привратник у дверей, увидевший Айрин и Боба.
       Привратник сытым холуем и носил на голове лавровый венок. Из-под насупленных бровей недобро смотрели колючие глазки.
       Главного скелета уже след простыл. За него ответил один из гномов:
       - Привел нескольких оттуда. Приказано за ними присмотреть.
       - Пусть войдут. Но вашего духа, жалкие создания, чтоб через минуту не было!
       - Как прикажешь, господин.
       Гномы ретировались. Видимо, их раса тут не пользовалась уважением.
       Ребята очутились в зале.
       Вдоль стен виднелись вперемешку широкие скамьи и высокие шкафы. По центру так же были расставлены скамейки. Они были завалены всевозможным хламом.
       По зале двигались человеческие фигуры. А в противоположном конце едва светился проход.
       - Прошу внимания, - раздалось над ухом ребят громогласное рыкание.
       Они обернулись, но мужик в лавровом венке даже не смотрел в их сторону. Зато остальные местные обитатели потянулись к ним.
       - Смотрите на них и запоминайте! Их нельзя выпускать. Так приказано. Пусть ходят, спят, едят, но не приближаются к выходу ближе, чем на сто шагов.
       Пестрая компания что-то пророкотала в ответ нечто утвердительное и вновь разбрелась.
       - А тут можно есть? - поинтересовался Бобик.
       - Ищущий да обрящет, - молвил Лавровый Венок с претензией на мудрость, и вновь повернулся спиной к собеседнику.
       Айрин, старавшаяся не утратить присутствия духа, направилась к ближайшему человеку и потребовала воды.
       Тот, к кому она обратилась, был пиратом. Он смерил девушку плотоядным взглядом и молча пырнул ножом ближайшую колонну. Оттуда хлынула струйка воды. Подобрав какую-то кастрюлю, валявшуюся на полу, Айрин набрала животворной влаги и щедро облила Бобика. Тот вскочил, испуганно озираясь.
       - Не вешать нос! - храбро заявил он, считая, что разобрался в ситуации. - По крайней мере, вокруг нас люди. С ними можно договориться.
       Они с Айрин условились разойтись, чтобы потом встретиться и обменяться полученной информацией.
       Минут через пятнадцать сошлись вновь.
       Бобик сообщил:
       - Представляешь? Там, - он ткнул пальцем, - комнатушка такая, и жратвы - видимо-невидимо! А рядом, между прочим, сортиры: один мужской, один женский, и еще один хрен знает для кого.
       Воспользовавшись этой информацией, ребята смогли подкрепиться черной икрой, горячими шницелями и прочими деликатесами. Потом вновь разбрелись.
       Бобик толковал со стариком в зеленом сюртуке.
       Айрин от нечего делать взялась читать подобранных "Трех мушкетеров".
       Книжечка оказалась презанятной. Примерно со сто сороковой страницы действия стали развиваться совсем не так, как у знакомого земного автора. Поначалу это казалось забавным, но когда в пьяной драке Дартаньяну выбили глаз и сломали ногу, а Арамис бензопилой прикончил кардинала и Констанцию, застигнутых в постели, Айрин не выдержала и отшвырнула в сторону неправильную книжку.
       - Не нравится? - поинтересовался, подсаживаясь к ней, давешний пират.
       - Нет, не нравится. В книге все неправильно. У нас там иначе и гораздо интереснее.
       - Не знаю, не читал ваших книг, да и читать не обучен. Какой оказией к нам-то попали?
       - Понятия не имею. Разговаривали на лавочке, вдруг что-то блеснуло, и мы очутились в поле.
       - Понятно. Значит, Завоеватель туннель открыл.
       - Какой туннель?
       - Да тот самый, по которому вы сюда попали. Первые ласточки, ха-ха! И весьма хорошенькие. Что ни говори, а у нашего Завоевателя мудрая голова!
       Айрин стало противно. Уж очень масляно разглядывал ее этот субъект с серьгой в ухе. Но она решила выспросить у него все, что можно.
       - Скажите, почему вы все тут такие... разные... как из разных эпох?
       - Такие уродились, - пожал плечами пират.
       - Вы не люди?
       - Почему же? Люди, совершенно нормальные люди с нормальными чувствами.
       И он придвинулся поближе.
       - Но вы все какие-то ненормальные.
       - Разве? А по-моему, это вы ненормальные.
       - Ну и ну! - только и смогла вымолвить девушка, сбитая с толку. - Вам, наверное, даже неприятно со мной сидеть, коли я ненормальная?
       - И что с того? Нормальная или нет, это не мешает мне восхищаться вашими внешними данными, барышня.
       Он придвинулся совсем вплотную и завел старый как мир монолог, известный все по тем же романам о мушкетерах и королях:
       - Дорогая, ваша красота ранила меня в самое сердце. К чему жеманство? Лучше не кобеньтесь, а пойдем со мной в будуарчик. Вдвоем нам будет хорошо, уверяю. Айрин вскочила как ужаленная и хотела убежать, но мерзавец вцепился в ее руку и потащил за колонну. Другой рукой зажал девушке рот.
       Бобика он не взял в расчет. А тот, прервав беседу со стариком, бросился на помощь подружке.
       - Отпусти ее!
       - Прочь с дороги, сопляк! - прорычал негодяй, но Айрин ускользнула от него.
       - Берегись, Бобик, у него нож! - предупредила девушка.
       Взбешенный неудачей пират извлек кривой нож из-за пояса.
       Запахло нешуточным кровопролитием.
       Боб схватил бесхозную рапиру, как нельзя кстати прислоненную к колонне, бросился на злодея.
       Нападал он бестолково, а его противник был мастером своего дела. Он не спешил, а, словно играючи, перемещался по залу, выбирая удобную для атаки позицию. Наверняка бой завершился бы плачевно для парня из нашего мира. Но пришла на помощь Айрин, коварно толкнувшая пирата сзади. Он налетел грудью прямо на рапиру, задергался, пытаясь высвободиться, захрипел и стал оседать на пол. Из рваной раны на груди посыпалась всякая ерунда: окурки, мятая бумага, шелуха от семечек.
       - Вот тебе и на! - потрясенно проговорил Боб.
       Ему хватило сообразительности подхватить безжизненное тело и утащить за колонну. Пират, внутри набитый мусором, оказался легким.
       Схватка вышла скоротечной настолько, что, похоже, не привлекла ничьего внимания. Двоим подросткам повезло. Самое время было озадачиться планами на будущее.
      
       ГЛАВА 18.
       Майкл Коршунер оставил попытки влезть на пирамиду.
       Прекратить бесплодные попытки - еще не значит сдаться.
       Майк улегся на неправильный песок и воззрился в небо.
       Его мысли постепенно приходили в порядок, и зрел новый план. Он сформировался в голове и получил кодовое название "Подкоп". Все гениальное просто: если пирамида не пускает в себя через верх, попытаемся пробраться низом.
       Сказано - сделано, решено - воплощено. Младший лейтенант поднялся на ноги, расправил молодые плечи, после чего стал вгрызаться в податливый грунт.
       То, что он быстро наткнулся на люк, было в корне неправильно, неестественно, фантастично. Разок - другой копнуть и сразу отыскать лаз - слишком редкая удача. Майк списал этот успех на счет прочих местных неправильностей, и не задумался о возможной ловушке.
       Он очистил крышку от песка и попытался поднять.
       Круглая чугунная крышка люка ничем не отличалась от обычной канализационной. Даже фабричный знак на ней совпадал по начертанию с привычным гроссийским. Не было отличий и в весе чугуна. Открывая лаз, милиционер истек соленым потом. Темнота подземного пути не внушила бодрости Майку Коршунеру. Однако, офицер стал спускаться в неизвестность.
       Он долго пытался отыскать ногой ступеньку. Слишком долго. Пока руки не соскользнули с металла. И начался полет.
       Раз в жизни, в преддверии смерти, все (или почти все) пролетают сквозь длинный астральный туннель, в конце которого брезжит свет. Майку довелось преодолеть сей коридор задолго до завершения жизненного пути.
       Скажем сразу: он не погиб.
      
       ГЛАВА 19.
       Боб сел верхом на лавку
       - Что будем делать, Айрин?
       - Искать.
       - Где? Выхода из зала я не вижу. Тот, что был, закрыли.
       - Можно подумать, я знаю. Ну, как в книгах: ищи там, где меньше всего ожидаешь найти.
       - В туалете, что ли? - усмехнулся парень.
       - Хотя бы. Иди и глянь. Не мне же проверять отхожие места - не женское это дело. Боб кисло улыбнулся, но не нашел возражений. Утверждать обратное тому, что сказала Айрин, у него не поворачивался язык.
       Он поплелся к туалетам.
       В мужском, как и в женском, ничего не обнаружил. Но когда открыл третий - с загадочной буквой "О" на двери, удивленно присвистнул:
       - Ни фига себе...
       Одна из стен сортира отсутствовала, а дальше виднелся открытый уличный пейзаж: что-то очень похожее на свалку.
       Бобик осторожно вышел под открытое небо и направился к кучам мусора. Он ступал медленно. Каждый камушек под ногой рождал тревогу в его истерзанной приключениями душе.
       Мусорные кучи вблизи производили тягостное впечатление. Мусором были то ли люди, то ли манекены, вроде поверженного Бобом пирата. Их нетленные тела лежали в навал и смотрели на мир равнодушными стеклянными глазами.
       Бобик предпочел обойти стороной свалку. Не хватало еще, чтобы эти куклы,
       набитые окурками и стружкой, ожили, как ожил рыцарский доспех в подземном
       лабиринте.
       Путь куда-то вел. Пока неясно куда, но свалка - не тюрьма, и над головой - не
       потолок, а сиреневое небо.
       Он хотел вернуться, чтобы сообщить Айрин об итогах поисков. Однако возвращаться было некуда. Обернувшись, Боб увидел, как строение, из которого он вышел, погружается под землю, словно подводная лодка в океане.
       Вновь они с Айрин потеряли друг друга. Это походило на бестолковое броуновское движение: то теряться, то находиться. А разгадки тайн до сих пор не было, как и путей к возвращению в родной мир.
       Боб прочем табличку, прибитую к вкопанному в землю колышку. Надпись гласила: "Свалка для отбросов общества. Если ты - хлам, оставайся тут".

    ***

       Айрин не дождалась Бобика, но дождалась худших визитеров. Они явились оттуда же, откуда привели пленников. Возглавлял группу все тот же скелет в мундире.
       - Одна осталась? Ничего, второго найдем, - проклацал зубами он. - А теперь - марш на опыты!
       - Какие опыты? - непонимающе отозвалась она.
       - Научно-исследовательские, - ответил тот.
       Видимо, это был образчик местного черного юморка, поскольку свита главного скелета угодливо захихикала.
       Девушке померещилось, что за спиной главаря мелькнуло смутно знакомое лицо. Кажется, это был Калугульский градоначальник Дж. Дж. Бровинг.
      
       ГЛАВА 20.
       Очнувшись, Майк Коршунер офигел. На его месте "так поступил бы каждый".
       Он находился внутри в воздушного шара, формой копирующего медведя - талисман мозговской Олимпиады 1980 года. Существенное различие между забавным олимпийским мишкой и той емкостью, куда заключили офицера гроссийской полиции, заключалось в прозрачности стенок летающего объекта. Сквозь них был виден мрачновато-лиловый пейзаж зазеркального мира, а также "олимпийский мишка" 2, в котором тоже кто-то сидел в заточении - кажется, девушка.
       Майк был не одинок. Да, конечно, пленница в соседнем "медведе"... Но дело в том, что Коршунер был, так сказать, "дважды не одинок", поскольку внутри собственного медведя у него имелись соседи - множество мелких, бесплотных и прозрачных, почти невидимых существ. Возможно, это были сказочные эльфы. Но, глядя на недобрые лица крохотных бесплотных существ, Майк подозревал, что находится в компании гремлинов - элементалов воздуха. Младший лейтенант не был силен в классификации мифологических существ. В ближайшее время он и не собирался заниматься самообучем по части сказок и легенд. Его донимало вынужденное соседство с духами воздуха. Они не причиняли ему боли (к счастью, до этого не дошло), лишь слегка щекотали и о чем-то пищали над самым ухом.
       Майк Коршунер не думал, что однажды в своей честной жизни попадет под арест. Говорят, в тюремных камерах имеются в обилии насекомые-паразиты. Они донимают заключенных, как его сейчас донимали призрачные маленькие твари. Майка тянуло чесаться и давить паразитов. Плохо, что они были бесплотны и, не исключено, разумны.
       Милиционер старался сосредоточиться и попытаться найти выход из сложившейся ситуации. Ему это плохо удавалось. В голову лезла всякая ерунда: воспоминания о минувшем.
       Девушка в соседнем летающем медведе казалась ему знакомой. Она, вроде бы, жила в его дворе и принадлежала к группе ребят, которые вечерами собирались под окнами, бренчали на гитарах, курили, попивали пиво и портвейн за гаражами, но, в общем, ничего серьезного и противозаконного пока не совершили. Кажется, девушку звали Айрин Петерс. Она частенько строила глазки Майку.
       "А ноги у нее кривые", - некстати подумал он.
       Кто-то направлялся к заключенному в летучем медведе Коршунеру. Только сейчас младший лейтенант обратил внимание на небольшую процессию внизу. Ее возглавлял скелет в мундире при орденах. Рядом с ним угодливо вертелся... градоначальник Калугулы Джон Дж. Бровинг.
       Майк не сразу заметил Бровинга и скелетов, так как лиловый полумрак скрывал их силуэты. Но теперь, когда группа шла к плененному сыщику, тот заметил гостей. Неужели сам Бровинг? Невероятно! Майкл Коршунер засомневался, не изменяет ли ему зрение...
       Все же это был он - Калугульский градоначальник, потерявший свою обычную степенность и важность: без пиджака, без галстука, подтяжки болтаются на бедрах. Он забегал то слева, то справа к главному скелету, что-то пытался объяснить тому, и при этом горячо жестикулировал.
       Когда группа подошла к летучему медведю, стая бесплотных паразитов - эльфо-гремлинов - вылетела наружу и окружила скелетов. Воздушные созданья, в отличие от Коршунера, могли свободно проникать сквозь стенки тюрьмы. Как любит говаривать ведущий телепередачи "Не верь глазам своим": "О, сколько нам открытий чудных готовит просвещенья дух"...
       Элементалы воздуха, кажется, отчитывались перед главным скелетом о проделанной работе. Слуха Майка Коршунера достигли отдельные вопросы орденоносного главаря. Они наводили на неприятную догадку: вероятно, пленников изучали, снимали какие-то показания, причем без помощи всяких приборов; выясняли функции и параметры человеческого организма.
       Если мелкие твари действительно являются гремлинами, то кое-что вставало на свои места. Бульварные мистические журнальчики утверждают, будто гремлины неплохо разбираются в технике. Уж не зазеркальская ли они научная элита?
       Майк нащупал верный наган-игрушку, направил его на пришельцев и спустил курок.
       Грянул выстрел, и в стенке летающей тюрьмы возникло крохотное отверстие, но тут
       же затянулось.
       Скелет поднял на пленника пустые глазницы и долго рассматривал. Трудно
       разгадать истинные чувства субъекта, у которого отсутствует мимика лица.
       Джон Джонович Бровинг громко обругал Коршунера:
       - Милиционер, а порядок нарушаешь! Прекратить немедленно!
       Майк подавленно спрятал наган.
       Главный скелет развернулся и пошел прочь. Джон Джонович засеменил следом. Младший лейтенант ничего не понимал. Кто тут свои, а кто чужие? Во что он вляпался? Сам градоначальник его отругал за непослушание!
       Может, наша разведка проводит научные эксперименты, а Майк путается у них под ногами и мешает?..
       Нет, тут что-то другое. Джон Джонович ведет себя как предатель-полицай из фильмов о войне против гурмано-цианистских захватчиков.
       Елки-палки, кого мы избираем сенаторами и градоначальниками? Преступников и предателей, что ли?
       Майк чувствовал, что мыслит в верном направлении. По телевизору и в газетах только тем и занимаются, что обвиняют власть в коррупции и уголовщине. А Джон Бровинг и есть та самая власть.
       Да, на войне было проще.
      
       Калуга 2000 г.

    (Продолжение следует?)

      
      
      
       15
      
      
      

  • Оставить комментарий
  • ? Copyright Кэц (alexspiro@rambler.ru)
  • Обновлено: 17/02/2009. 71k. Статистика.
  • Рассказ: Фантастика
    •  Ваша оценка:
    Все вопросы и предложения по работе журнала присылайте Петриенко Павлу.

    Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
    О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

    Как попасть в этoт список