Я лежал в темной прохладе ночи. Надо мною сверкало изумрудное небо, а вокруг раскинулось ледяное вечное покрывало гор. Уже много столетий ветер оттачивал меня, словно я был одним из избранных, которому посчастливилось сверху созерцать Божий бал. Ночью мои соплеменники светились фантастической белизной. Молча, мы все смотрели вниз, как сменяются эпохи. Я лежал на самой верхушке Эвереста, омываемый солнечным светом, а иногда на меня капали нескончаемые слезы неба. Я даже несколько раз замирал, когда под неумолимый ночной шелест приближалась человеческая фигура. Она проходила около меня, улыбалась и долго с гордостью ждала рассвета.
Я сам казался неотделимым куском целой, великолепной горы. Но нет, я странно ощущал отрешенность. Моя сущность просто лежала в лоне своей участи, отражая лукавые солнечные зайчики. Но вот недавно впереди меня сорвалась большая часть моего холодного соседа. Он канул в пропасть. Теперь я с замиранием лежу и жду, когда я сам полечу вниз, где покрыта мраком тайна приземления. Через месяц я почувствовал, как мое ледяное тело двигается, но во мне не было страха перед неизбежностью.
Слева от меня находился плоский пригорок, и я увидел двоих. Они что-то вколачивали в лед, а потом который повыше залез под какое-то строение, колыхающееся на ветру. Это были люди, любители острых ощущений. Тот, кто пониже пританцовывал на месте и хлопал в ладоши, а изо рта у него вырывалось облачко пара. Он смеялся и смотрел то на меня, то в небо.
Но вот наступил тот день, когда я оказался на самом краю обрыва. При небольшом порыве ветра меня начало медленно раскачивать. Я ждал, ждал долго, все ждал, когда же я почувствую сладость безумного падения. Утро. Прекрасное, ясное горное утро. Солнце только взошло. На небе ни облачка. Те двое вылезли и радостно заулыбались. И тут налетел шквал. Я уже не мог удержаться и на мгновение, застыв на кончике этого мира, стремительно полетел в пропасть. И последнее, что я услышал было:
- Папа! - Смотри, он падает!
Я внутренне улыбнулся сам себе. Пригорок с людьми как будто взмыл к небесам. Моя оболочка чувствовала приятное скольжение. Вдруг свет исчез, а вокруг распростерлись только черные, пористые стены скал. Они обвивали меня кольцом. Все расплывалось перед моим взором. На меня накатила странная волна новых ощущений. И я понял, я удивлялся. При ударе, вмиг мое распоротое ледяное сознание устремилось к далеким мерцаниям. Это не были звезды, а были мои последние в этом мире грезы подлинного счастья.