Катэ Спини : другие произведения.

Resistenza, или любовь на пределе

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Он полюбил ее еще в нежном возрасте, но так и не признался в своих чувствах и сбежал на другой континент. Он хотел просто забыть ее и научиться любить какую-нибудь другую женщину. Но у судьбы были совсем другие планы: испепелить его в аду чувств и показать ему любовь на грани помешательства, наслаждение на грани страдания, эмоции на пределе... От автора: Эта история для тех, кто любит постоянное балансирование на грани свершения, когда кажется, что вот оно, вот сейчас это произойдет, но в последний момент судьба меняет планы. В этой истории я буду страшно мучить героя. Я поставлю его в такие невыносимые условия, что возможно, в какой-то момент он захочет послать к дьяволу не только всю эту чертову любовь, но и меня, как автора.

   Автор: Катэ Спини
   Название: Resistenza, или любовь на пределе
  
   Серия: Под солнцем Италии
  
   Другие книги серии:
   "Непокорный торнадо"
   "Стереть прошлое"
   "Сжечь правду"
   "Правда не горит"
   "Пересечение параллелей"
  
   Аннотация: Он полюбил ее еще в нежном возрасте, но так и не признался в своих чувствах и сбежал на другой континент. Он хотел просто забыть ее и научиться любить какую-нибудь другую женщину. Но у судьбы были совсем другие планы: испепелить его в аду чувств и показать ему любовь на грани помешательства, наслаждение на грани страдания, эмоции на пределе...
  
   От автора: Эта история для тех, кто любит постоянное балансирование на грани свершения, когда кажется, что вот оно, вот сейчас это произойдет, но в последний момент судьба меняет планы. В этой истории я буду страшно мучить героя. Я поставлю его в такие невыносимые условия, что возможно, в какой-то момент он захочет послать к дьяволу не только всю эту чертову любовь, но и меня, как автора.
  
   Место действия: далеко не всем известная итальянская Перуджа, немного приправы в виде французского Страсбурга, а на сладкое - выходные на море с соответствующей летней атмосферой отпуска.
  
  
   Внимание: в книге присутствует ненормативная лексика на итальянском языке!
  
   No Copyright by Ekaterina Spirina, 2017
   Все права защищены. Копирование и распространение текста без согласия автора запрещено!
  

ПРОЛОГ

  
   Тревожный звук уже несколько минут настойчиво стучался в его крепкий сон. Но он был слишком невразумительным, похожим на сдерживаемые всхлипывания и шуршание одежды в шкафу. Он никак не хотел по такому прозаическому поводу расставаться со своим сладостным сном, в котором он был с ней. Это была единственная возможность открыто любить ее... С губ его сорвался легкий, едва слышный стон...
   Ренцо резко открыл глаза. Несколько мгновений он пустым взглядом рассматривал светлую стену, потом нашел в себе силы перевернуться на спину, чтобы понять, что происходит в спальне.
   Она поспешно выгребала из шкафа свою одежду и как попало складывала ее в чемодан. Его вещи, случайно схваченные в спешке, яростно летели на пол. Шкаф стоял уже полупустым.
   - Франсуаза, - нерешительно позвал ее Ренцо. - Что случилось?
   Девушка резко обернулась и с ненавистью взглянула на него.
   - Ненавижу тебя, - процедила она сквозь слезы.
   Ренцо откинулся на подушки и закрыл глаза. Мадонна, что такое случилось? Вчера они были на вечеринке. Вдвоем. Он не помнил ничего неприличного со своей стороны, хотя и был немного навеселе, разумеется. Напротив, они вполне счастливые вернулись домой и растянулись на кровати. Потом последовал жаркий секс, после чего он отключился буквально сразу.
   - Ты можешь мне объяснить, что случилось? - лениво сел он в постели.
   - Ты - bastardo! Лгал, а потом с невинным видом смотрел мне в глаза! Ни стыда, ни совести! - злостно прошипела она. - Я думала, между нами настоящие чувства, а ты втоптал мою любовь в грязь!
   - Не будь истеричкой и объясни, что случилось, - начал Ренцо терять терпение.
   Да, он не был святым, но ей он почти не изменял. За те полгода, что они жили вместе, - а это уже само по себе являлось удивительным фактом, - он изменил ей всего пару раз. И то, когда не был кристально трезв. Это былo всего лишь scopatina. Он наутро даже не помнил об этом. Стоит ли строить из этого проблему?
   - Vaffanculo! - бросила она ему в лицо его футболку, случайно попавшую ей в руки.
   Ренцо, абсолютно обнаженный, спрыгнул с кровати и грубо схватил ее за локоть.
   - Хватит истерить! Что происходит?!
   - Ничего, кроме твоей грязной лжи!
   - И что я тебе солгал? - насмешливо спросил он.
   - Что ты меня любишь!
   - Ошибаешься, это правда.
   Это было почти правдой. По крайней мере, Франсуаза была первой, которая вызвала в нем какие-то особые чувства в море невозможной любви. Он никогда ни к кому не был так привязан, как к этой ласковой и заботливой девушке, и никогда не имел ни с кем таких длительных отношений.
   - Лжешь! - крикнула она, пытаясь вырвать руку.
   - Нет!
   - А кто это тогда такая, чья фото хранится у тебя в кошельке?! - язвительно сузила она глаза.
   Он застыл на месте, как пригвожденный, уставившись на нее. Она лазила по его личным вещам?! В кошелек именно?! Это уже слишком!
   - С какой стати ты залезла в мой кошелек? - гневно спросил Ренцо.
   - А почему нет? Мы живем вместе!
   - И что? Ты не имеешь права лазить по моим личным вещам!
   - Когда человек любит, ему нечего скрывать! - насмешливо сказала она.
   - Когда человек любит, он не лазит по чужим вещам в поисках доказательств измены! Потому что любить значит доверять! Твой поступок - это низко!
   Она на мгновение покраснела и опустила глаза. Он был прав, она это понимала. Но ее женская суть лихорадочно искала оправдания своему поступку, стремясь вывернуть ситуацию так, чтобы виноватым оказался он.
   - Это ничто по сравнению с тем, что ты низко изменял мне!
   - С кем же я изменял тебе? - язвительно спросил он, хотя прекрасно знал, что неделю назад он сделал это. Но это ничего не значило! Он ведь даже не помнил, как выглядела та девица! Как Франсуаза вообще могла узнать об этом, если он провел пару часов с какой-то легкодоступной путаной, которой тоже ничего от него не надо было, кроме удовлетворения животных инстинктов?! В машине! Их даже видеть никто не мог!
   - С Орнеллой! - выпалила она.
   Это действительно походило на выстрел. Неожиданный, резкий, точно в сердце. Это имя для него было мучительным... Ренцо буквально ощутил, как оно воткнулось ему в сердце и завязло там, продолжая крутиться и причинять нестерпимую боль. Но, тем не менее, он все еще стоял перед Франсуазой живой и невредимый и был обязан ответить хоть что-то. И лучше всего было сделать вид, что он впервые слышит это имя.
   - С... какой... Орнеллой? - заикаясь, спросил Ренцо. - Ты перегрелась что ли?
   - С той, чья фото лежит в твоем кошельке! Только ты совсем идиот? Ей ведь не больше 16-ти, а тебе 38! Ты ей в отцы годишься!
   Ренцо возвел глаза к потолку, пытаясь прийти в себя. Белая безликая поверхность, как это ни странно, высекла искру идеи в его мозгу. Франсуаза сама бросала ему спасательный круг!
   - Почему же ты сразу подумала, что это любовница? - насмешливо спросил он. - Почему ты всегда думаешь худшее? Тебе не пришло в голову, что это моя дочь?
   - Дочь?! - уставилась на него Франсуаза с таким видом, словно он сейчас сказал такую несусветную чушь, какую ей никогда в жизни слышать не приходилось. Потом ее извилины начали извиваться, и лицо приняло яркий оттенок неподдельного изумления. - Дочь?! У тебя есть дочь?! - во все глаза смотрела она на него.
   "Oh, cazzo! Попался в свою собственную ловушку!" - пронеслась мимо него мысль.
   - Не морочь мне голову! - вдруг вспылила Франсуаза. - Вчера ты заснул в одно мгновение после секса! И знаешь, что ты сказал перед этим?! - с истеричными злыми нотками прошипела она. - "Я люблю тебя... Орнелла... всю жизнь"... Это было признание на пике наслаждения! Сомнительно, что оно могло быть адресовано дочери, - перекосила ее лицо ядовитая улыбка. - К тому же на оборотной стороне фотографии твоей рукой написано "mio amore infinito" и ее имя! Потом я еще порылась в твоем телефоне и обнаружила, что после вечеринки в прошлую среду, которую ты назвал "ночными съемками", один твой друг прислал фото тебя с какой-то полуголой девицей, которую ты целуешь. В губы! Она вполне молодая, хотя лица и не видно! - с презрением сказала Франсуаза.
   "Может быть... Но ей в любом случае не 16... - скептически подумал Ренцо. Не стал бы он связываться с несовершеннолетней. - А Орнелла уже выросла с тех пор, когда была сделана эта фотография. И на этом снимке ей 14, кстати..."
   Франсуаза схватила чемодан и быстрым решительным шагом направилась к двери, а он в оцепенении смотрел ей вслед, словно его неожиданно заморозили.
   - Франсуаза, постой! - спохватился он, когда дверь открылась, и его обдало пронизывающим сквозняком. Он бросился вслед за ней, но, выбежав в коридор, увидел лишь захлопнувшуюся с грохотом дверь. Ренцо резко остановился перед рельефной поверхностью, а потом бессильно прислонился к ней.
   Безумие какое-то... Ее образ каждый раз всплывал перед его глазами, когда он был на пике наслаждения... Но он никогда не произносил вслух ее имени...
  
  

Глава 1

  
   - Ренцо, ты можешь отложить свое возвращение в Канаду? - спросил Симоне. - У тебя уже подписан контракт?
   - Нет. У меня есть только договоренность, что когда я закончу съемки с вами, я вернусь.
   - Ренцо, я тебя умоляю! Задержись на пару месяцев, я прошу тебя!
   Ренцо не мог дождаться, когда сможет закончить эти съемки в Страсбурге и уехать в Канаду. Наконец, съемки завершены, а давний друг просит его задержаться еще на пару месяцев! Да он спятил?! Но резко и категорично отказать некрасиво по отношению к их дружбе. Надо хотя бы выяснить, что он от него хочет.
   - Зачем? Что случилось?
   - Есть один совместный проект. Я вовлечен и очень заинтересован. Он сулит разные награды и хорошую прибыль. Проблема в том, что нет главного оператора. Точнее, он есть, но его будем снимать. Уровень не тот. Для этого проекта нужен такой гениальный оператор, как ты. Твоя креативность сделает эту работу еще более выдающейся.
   - Слушай, Симо, я не хочу больше связываться с fiction. Извини, но это не мое. Я оператор в натуральных съемках, где сама природа рисует все нужные сцены, а я только ловлю моменты и ракурсы. А вся эта игра на камеру, куча дублей - не мой стиль работы.
   - Я знаю, Ренцо! Но из сериала ты сделал просто шедевр! Вот увидишь, что я приглашу тебя в Париж на награждение.
   - Спасибо, - искренне поблагодарил за комплимент Ренцо. - Но мне это не доставляет никакого удовольствия.
   - Я прошу тебя! Всего два месяца!
   - Что за проект? - вздохнул Ренцо.
   - Исторический фильм в несколько серий. Тебе нравится история?
   - Честно? Я ее ненавижу! - с чувством ответил Ренцо, а Симоне только всплеснул руками. - Какие-нибудь дворцовые интриги, перевороты, балы и коварная любовь при дворе французского короля? - скептически усмехнулся он.
   - Любовь будет. Интриги - разумеется. Перевороты... не совсем так. Это фильм про Франческо Ассизского.
   - О! - приподнял бровь Ренцо. - Уже интересно...
   - Так ты согласен? Я умоляю тебя, выручи!
   Нет, Ренцо совсем не был согласен. Он просто был ошеломлен таким натиском друга.
   - Эх, - тяжело вздохнул Ренцо. Два месяца ничего не меняют, по сути. - Где съемки проходят?
   - В Ассизи и Перудже.
   - В Италии?! - воскликнул Ренцо.
   - Разумеется! Или эти города находятся в какой-то другой стране, по-твоему? - усмехнулся Симоне.
   - Нет! Италия - нет! Категорически нет! - твердо сказал Ренцо.
   - Ренцо, что такое?! Разве ты ненавидишь Италию? Ты же ездил туда несколько раз из Страсбурга в свободные дни...
   - Нет, дело не в ненависти. Я, напротив, очень скучаю по ней... - ответил Ренцо, устремив взгляд в пространство. Потом он мотнул головой, вытряхивая из нее ностальгию. - Но я не поеду туда на длительный срок.
   - Почему?
   Что ему сказать? Вряд ли он сможет понять те веские причины, которые заставили его однажды уехать из любимой Италии и скитаться по разным уголкам света, чтобы никогда не возвращаться на родину.
   - Ренцо, я умоляю тебя! Два месяца, пожалуйста! - сложил Симоне руки в мольбе. Ренцо даже показалось, что если он откажется, то Симоне встанет перед ним на колени.
  
   Леонардо сидел за компьютером и напряженно корпел над компоновкой материала. Его съемочная группа работала над новым фильмом, ради которого им пришлось на все лето переехать в Перуджу, чтобы не мотаться каждый день туда из Рима.
   Леонардо в последние дни оказался завален множеством вариантов отснятой сцены. Она была сложной, похожего материала было много, и перед ним стояла задача создать из всего этого нечто прекрасное. Он страшно злился на оператора и яростно чертыхался, просматривая отснятый материал. Оператор так и не смог снять эту сцену хотя бы просто удобоваримо, и теперь о креативе речь даже не шла. Теперь речь шла только о просиживании за компьютером чуть ли не сутками, чтобы скомпоновать ту ерунду, что наснимал этот фигов специалист. Леонардо ждал приезда нового главного оператора, как благословления с неба, потому что руководство поведало, что тот набирался опыта в лучших киностудиях мира. Кажется, он даже должен приехать уже сегодня...
   - Чао, Леонардо, - распахнулась дверь в его студию, и на пороге появился Симоне с...
   - Ренцо! - воскликнул Леонардо. - Что ты здесь делаешь?! - вытянулось от изумления его лицо, а глаза постепенно начали светиться неподдельной радостью.
   - Лео... - так же изумленно смотрел на него Ренцо. - А что ты здесь делаешь?!
   - Работаю. Я главный монтажер фильма, - пожал плечами Лео.
   - А я, похоже, главный оператор...
   - Да ладно?! Ренцо, я так рад тебя видеть! Мы столько лет не встречались!
   Как в хорошем кино, они после первичного изумления пришли в себя и бросились друг к другу в объятия, будто старые лучшие друзья.
   На самом деле, так и было. Много лет назад они учились вместе в университете в Риме и были неразлучными друзьями. Их было четверо, и они проводили вместе за сумасшедшими приключениями массу времени. Но после окончания университета Ренцо уехал в Англию на стажировку, а потом и вовсе затерялся на каком-то далеком континенте. Они стали меньше общаться, хотя доступность Интернета уже была тотальной. Но Ренцо работал с утра до ночи, иногда без выходных, а потому не имел возможности поболтать с друзьями в чате. Лишь время от времени он переписывался с ними по электронной почте. Таким образом, они лет за 15 почти потерялись друг для друга, хотя с Лео все-таки несколько раз в год обменивались поздравлениями с праздниками.
   В обеденный перерыв они отправились вместе обедать. По-другому и не могло быть.
   - Слушай, я так рад видеть тебя в нашей команде, ты не представляешь! - искренне сказал Лео, когда они устроились на веранде летнего кафе. Полуденный июльский воздух был способен расплавить солнцезащитные зонты, но под ними было весьма прохладно, потому что сквозной ветер продувал затененную террасу. - Невероятная встреча, не правда ли? Ну, рассказывай, как жизнь? Последний раз мы общались с тобой... - Леонардо на миг задумался, сосредоточенно нахмурив лоб, - полгода назад, когда ты поздравлял меня с Рождеством.
   - Уж больше полугода назад, - усмехнулся Ренцо, расстегивая по максимуму поднятый воротничок своей розовой футболки поло и поднимая наверх черные очки.
   - Ну, и как ты оказался здесь? - с любопытством спросил Леонардо, тоже освобождая глаза от солнцезащитных очков.
   - Приехал из Страсбурга, - ответил Ренцо, будто это было самым естественным делом.
   - Из Страсбурга? - почему-то переспросил Леонардо с таким видом, словно с этим городом его что-то очень тесно связывало. - Ты живешь в Страсбурге? Разве не в Канаде? - изумленно посмотрел он на друга.
   - Вообще я живу в Канаде. Но ненадолго ездил в Страсбург.
   - Вот ты по миру перемещаешься, я не успеваю следить! - подивился Леонардо. - Все еще не женат?
   - Неа, - ответил Ренцо.
   - Неужели до 38 лет ты так и не остепенился? По-прежнему куча женщин?
   - А ты завидуешь? - иронично спросил Ренцо.
   - Честно? - усмехнулся Лео. - Ни капельки.
   - Счастлив в браке? - насмешливо поинтересовался Ренцо.
   - Очень. Жена у меня - идеальная женщина во всех отношениях. Самая лучшая в мире.
   - Разве ты знаком с женщинами всего мира? - зазвучали саркастические нотки в голосе Ренцо.
   - Золото в твоих руках все равно остается золотом, даже если ты не можешь сравнить его с другими слитками, - парировал Леонардо.
   - Детей нет? - спросил Ренцо, пряча за равнодушной улыбкой слабую вспышку боли, мимолетом мелькнувшую в его глазах.
   - Нет, - покачал головой Лео. - Она же у меня учительница в начальной школе, - сказал он с нежной улыбкой, а Ренцо на мгновение перестал тянуть аперитив и быстро посмотрел на друга поверх бокала. - Она должна довести свой класс до следующей ступени, поэтому пока мы держимся, - рассмеялся Леонардо. - Но через полгодика мы сможем вплотную заняться этим вопросом.
   Ренцо ухмыльнулся и опустил взор в бокал с Aperol Spritz, чтобы скрыть тоску в глазах. Ледяной коктейль утолял жажду и охлаждал рот. И мозг. Появившийся официант поставил перед ними закуски и грациозно удалился принять новый заказ.
   - Слушай, у меня ведь скоро день рождения, ты помнишь, надеюсь? - смеясь, спросил Лео. - Подумай, как обрадуются все наши!
   - Обалдеть! Вы общаетесь до сих пор?
   - Разумеется! Особенно с Джованни и Серджо. Но даже с Крисом и Родольфо мы общаемся! Ты с ними вообще не поддерживаешь связь что ли?
   - Переписываемся по праздникам с Джованни и Серджо, но мы как-то не обсуждали, кто с кем общается.
   Вдруг из кармана Леонардо раздалась трель телефонного звонка.
   - Ciao, cara... - произнес он в трубку, и глаза его как-то странно заблестели. - Да, конечно... Увидимся через полчаса. Ciao-ciao.
   - Жена? - спросил Ренцо, впрочем, будучи уверенным в положительном ответе.
   - Нет... - нерешительно проговорил Лео, слегка краснея. - Коллега.
   Ренцо ошеломленно округлил глаза и впился в друга испытующим взглядом. Это выражение лица и интонация были слишком подозрительны...
   - Любовница?!
   - Я сказал "коллега", - нервно ответил Лео.
   - Что-то слабо верится, - ухмыльнулся Ренцо. - Видел бы ты свое выражение лица да сладкий голосок.
   - Cavolo, Renzo! Между нами ничего нет! - еще более нервно возразил Леонардо. - Она коллега и подруга, ничего более. И потом, я люблю свою жену, я тебе уже сказал это! Правда, люблю!
   - Но...? - невинно приподнял бровь Ренцо, делая еще один ледяной глоток коктейля.
   - Что "но"? - непонимающе посмотрел на него Леонардо, отправляя в рот кусок мортаделлы.
   - Твоя интонация явно предполагала, что должно быть какое-то противопоставление.
   - Нет, - сдаваясь, устало откинулся Лео на спинку стула. - Я, правда, люблю свою жену. А эта девушка... Не знаю, как объяснить... Она пришла к нам примерно полгода назад. Выглядела какой-то грустной, даже отчаянной. Временами у меня было стойкое ощущение, что она вот-вот расплачется. Как-то я пригласил ее пообедать, за вином у нее развязался язык. Оказалось, что она безумно любит одного stronzo, который ей изменил после нескольких месяцев совместной жизни. Она полагала, что наконец-то нашла мужчину своей мечты, но потом открыла его измену и ушла от него, - рассказывал Леонардо, а брови Ренцо стали хмуро сдвигаться на лбу. Он даже перестал жевать, но потом тряхнул головой: не может быть подобных совпадений. Леонардо ничего не заметил, потому продолжил, остановившись лишь для того, чтобы отправить в рот очередной кусочек закуски. - Она не хочет к нему возвращаться, но и забыть его тоже не может. Я уверен, что она до сих пор его любит. После того разговора мы с ней сблизились, часто вместе обедаем, переписываемся. Но это сближение привело... Не знаю... В последнее время я стал ловить на себе какие-то слишком нежные взгляды, да и разговор частенько подходит к какой-то туманной грани... Не знаю, как объяснить... Она заставляет внутри меня что-то дрожать. Я хотел бы пресечь это, но проблема в том, что меня тянет к ней. Но в то же время я не хочу изменять своей жене, я люблю ее! Не думай, это не попытка убедить себя в этой любви, это правда. К тому же, даже если бы я был свободен, то не женился бы на этой девушке. Наш роман не продлился бы и недели, потому что как друг она хороша, но как жена на всю жизнь - нет. Я не разделяю многих ее взглядов. Я не испытываю к ней ничего особенного... Но физически меня к ней влечет сумасшедше. Она даже стала мне сниться в эротических снах, я постоянно думаю о ней.... Бред какой-то...Не знаю, как избавиться от этого наваждения...
   - Переспи с ней и успокойся, - пожал плечами Ренцо, словно предлагал ему выпить стакан воды, чтобы утолить жажду.
   Леонардо уставился на друга, как на разноцветного жирафа. Он от изумления несколько секунд не мог произнести ни слова.
   - Ты в своем уме?! - буквально задохнулся он от возмущения. - Мне даже мысль о том, чтобы изменить жене, противна! Я не представляю, как потом буду ей в глаза смотреть.
   - Ну, в мыслях ты ей уже изменил, - усмехнулся Ренцо.
   - Это неправда! - возмущался Леонардо. - Что ты такое говоришь?!
   - Ладно, не кипятись. Разумеется, это неправда, - спокойно ответил Ренцо. - Потому что измена - это когда ты влюбился в другую. А когда просто трахнул - это всего лишь scopatina. Не стоит даже заострять внимание на таком прозаическом эпизоде.
   - Слушай... - Леонардо явно не хватало воздуха от негодования. - Для тебя переспать с кем-то, как в туалет сходить.
   - Такая же естественная потребность, - снова пожал плечами Ренцо.
   Официант поставил на стол поднос, и перед ними появились тарелки с ароматным супом из чечевицы, типичным для Умбрии.
   - Ты не в себе?! - напустился на Ренцо Леонардо, едва официант удалился с пустым подносом. - У тебя все так просто, уму непостижимо! Когда любишь, Ренцо, не будешь трахаться с кем попало.
   - Неужели? - приподнял Ренцо бровь, и лицо его стало отсутствующим, словно он неожиданно нырнул в какие-то свои мысли. - Я всю жизнь этим занимаюсь, - тихо произнес он, но потом испуганно взглянул на друга.
   - В каком смысле? - не понял Леонардо.
   - Шучу, - делано улыбнулся Ренцо. - Лео, на самом деле, переспав с ней, ты бы сбросил свое напряжение, и тебя бы моментально отпустило. Верь мне. Если это только влечение, то удовлетворив его, ты избавишься от этого наваждения.
   - Бред! - порывисто воскликнул Леонардо. - Ты просто никакого понятия не имеешь о таком чувстве, как любовь и верность! Ты всю жизнь, сколько я тебя знаю, был невыносимым бабником, - говорил Лео, нервно жестикулируя, а Ренцо расхохотался. - Если, конечно, не брать в расчет твою юношескую безответную любовь.
   Ренцо вздрогнул и метнул на него пронизывающий взгляд. Как это возможно, что Лео не забыл ту историю, рассказанную ему в момент минутной слабости?! Ну, может, не минутной, конечно...
   - Ты с ней, кстати, по-прежнему общаешься? - с живым интересом взглянул Леонардо на друга.
   Ренцо упрямо смотрел в тарелку, сосредоточенно пережевывая ингредиенты супа.
   - Да, но редко. Она давно вышла замуж, - прерывисто произнес он.
   - Был на свадьбе? - продолжил допрос Леонардо.
   - Неа.
   - Не приглашала? - приподнял Лео брови ироничной дугой. - Кажется, ты говорил, что вы были очень близкими друзьями...
   - Приглашала. Я не поехал, - постарался сказать Ренцо равнодушным тоном.
   Леонардо в изумлении рассматривал старого друга. Внешне он ни капельки не изменился за 15 лет: взъерошенные темные волосы, пронзительные красивые глаза, губы, сжатые в тонкой ухмылке в окружении недельной небритости. Небрежный, но стильный образ. Красавчик, способный в один миг очаровать почти любую представительницу противоположного пола и без усилий заманить ее в постель. Чем он, собственно, и занимался все то время, что они учились вместе в университете. Правда, он при всем его поверхностном отношении к женщинам и общем разгильдяйстве всегда хорошо учился. Леонардо никак не мог постичь, каким образом ему удавалось вовремя сдавать все экзамены и прочие проверочные работы, получая высокие баллы, если он почти не учился, шатаясь по постелям девушек или по барам с друзьями. Наверное, он от рождения был очень умным...
   Как видно, с тех пор отношение к жизни и женщинам осталось прежним, впрочем, как и способности. Не зря он считался гениальным оператором.
   - Неужели ты ее так и не забыл? - после некоторого размышления спросил Леонардо.
   - О чем ты, Лео? - взмахнул Ренцо рукой, но как-то неубедительно, и сделал еще глоток из бокала с Aperol Spritz. Эта тема создавала внутри повышенное напряжение, буквально электризовала, и Ренцо надеялся, что ледяной коктейль поможет охладить голову.
   - И что? Ты за все эти годы так ни разу и не влюбился?
   Ренцо исподлобья посмотрел на старого друга. Потом облегченно вздохнул. Наконец-то Леонардо решил сменить тему!
   - Была у меня одна девчонка, - с готовностью ответил Ренцо, будто только и ждал, когда друг спросит его об этом. - Думал, нечто глубокое, но... - развел он руками.
   Официант принес второе блюдо, "strangozzi al tartufo nero".
   - Но?
   - Она узнала, что я ей изменил.
   Леонардо несколько секунд смотрел на Ренцо, потом расхохотался.
   - Ты неисправим! - от души веселился Леонардо. - Ты, правда, изменил? - сделал он серьезное лицо, пытаясь сдержать смех.
   - Лео, это было всего лишь scopatina! - воскликнул Ренцо. - Я наутро даже не помнил, как выглядела та дамочка.
   - Ты все такой же, fratello! - снова рассмеялся Леонардо и тепло похлопал друга по плечу.
   - Для меня это ничего не значило, но девушка вывела из этого целую проблему, - неопределенно махнул Ренцо рукой, наморщив лоб. - Я пытался ей объяснить ситуацию, но разве можно женщинам доказать хоть что-нибудь!
   - И она ушла, а ты не стал останавливать... Сколько их еще будет таких... - иронично произнес Леонардо.
   - Мы работали с ней вместе, она не могла так просто уйти. Я так думал, по крайней мере. Но когда я на следующий день пришел на площадку в намерении объясниться с ней еще раз, мне сказали, что она уехала из Страсбурга.
   - Из Страсбурга?! - удивленно посмотрел на него Леонардо.
   - Да, мы были с ней вместе, пока я работал в Страсбурге, - уклончиво ответил Ренцо. - Мне жаль, что так получилось, потому что эта девчонка меня реально зацепила. Мы даже жили вместе почти полгода. Но что я могу поделать, если она бесследно исчезла... - пожал плечами Ренцо, поглощая второе блюдо. Этот разговор тоже оказался непростым. Несколько минут они с аппетитом жевали пасту, потом Ренцо спросил: - Как Серджо поживает?
   - А? - поднял на него рассеянный взгляд Лео. Казалось, он сосредоточенно о чем-то думал. - Отлично. Женат, двое детей уже. Ты, кстати, даже не соизволил приехать на его свадьбу и на мою, - с наигранным упреком сказал Лео. - Я, между прочим, очень обиделся, - попытался он нагнать на себя сердитый вид, но глаза смеялись.
   - E daaaaai, Leo! У нас тогда были съемки в Атлантике, мы работали почти без выходных, я реально не мог, - нещадно лгал Ренцо, как и тогда, в своем ответе на приглашение. Точнее он, правда, напряженно работал в то время, но на пару дней, возможно, смог бы прилететь на свадьбу. Только это был период затяжной депрессии, и любая свадьба ее только усилила бы.
   - Да ладно, шучу, - улыбнулся Леонардо, вытирая рот салфеткой и отставляя в сторону грязные тарелки. Потом взглянул на часы. - Нам надо ускориться, через 15 минут совещание, - сказал он, сделав рукой знак официанту, - я как раз познакомлю тебя с Франсуазой.
   - С... Франсуазой? - мгновенно изменилось лицо Ренцо. Если бы он не был таким загорелым, то, вероятно, было бы видно, что легкая бледность на миг окрасила его щеки. "Нет, вряд ли возможно, что это она", - мелькнуло в голове у Ренцо.
   - Да, эту девушку, мою коллегу и подругу, так зовут, а что?
   - Ничего, - неуверенно ответил Ренцо.
   - Только я прошу тебя, Ренцо, наш разговор должен остаться между нами. Несмотря на то, что с женщинами ты всегда был stronzo, я тебя помню идеальным и надежным другом. Я всегда мог положиться на тебя. Не обманывай моего доверия, - серьезно произнес Леонардо.
   - Разумеется, я не собираюсь рассказывать ей о твоих терзаниях, - иронично ответил Ренцо. - Это не мое дело, да и потом я не обсуждаю своих друзей с кем попало. Тем более с незнакомцами... Она хоть знает, что ты женат? - спросил он.
   - Наверное... - пожал плечами Леонардо. - Мы никогда особо не обсуждали мою личную жизнь.
   - Хм... Интересно... То есть она даже не в курсе, что ты не собираешься бросать ради нее жену, а просто хочешь переспать с ней? - насмешливо спросил Ренцо у друга.
   - Не знает! Потому что я не собираюсь с ней переспать и тем более не собираюсь бросать ради нее жену. Это было твоим советом, но не моим желанием.
   - Ошибаешься, тебя сжигает именно желание переспать с ней. И это нормально.
   - Для такого stronzo, как ты, - рассмеялся Леонардо, хлопнув его по плечу.
   - Это мужская природа, мой друг.
   - Видимо, мужская природа бывает разной, - усмехнулся Лео. - У меня всегда были длительные связи с девушками. Мои романы можно пересчитать по пальцам. Потому что я всегда стремился к любви и серьезным отношениям. Ты же, напротив, всю жизнь менял женщин, как полотенца, раз в неделю, и понятия не имеешь, что такое любовь. Я, правда, думал, что со временем ты остепенишься, повзрослеешь, но тебе 38, а ты все такой же stronzo, - по-дружески подмигнул он ему.
   Ренцо подавил тяжелый вздох и весело посмотрел на друга.
   Спустя минут 10 они вошли в конференц-зал, где царил приглушенный гул голосов и приятная прохлада кондиционеров. Похоже, весь коллектив, вовлеченный в съемки, уже собрался, ждали только их, чтобы представить нового главного оператора, А пока Леонардо здоровался с коллегами и представлял им своего друга, не раскрывая, впрочем, что это и есть новый главный оператор. Ренцо пожимал всем руки, пытаясь запомнить их имена, но ему это всегда с трудом удавалось из-за огромного количества людей, с которыми приходилось работать.
   Вдруг взгляд его упал на девушку, стоящую к ним спиной и разговаривающую с другими мужчинами. Что-то ему показалось в ней до боли знакомым. Стройная фигура и темные волосы, рассыпанные по плечам. Но прежде, чем он успел испугаться, Леонардо окликнул ее:
   - Франсуаза!
  
  

Глава 2

  
   Сердце Ренцо в страхе замерло от того, какое лицо может скрываться за этим именем. Интуиция буквально закричала во весь голос, что его ждет сюрприз!
   Девушка обернулась.
   Да, это была именно она. Та, которая смогла зажечь в его сердце какие-то особые чувства.
   Франсуаза застыла на полуобороте, впрочем, как и Ренцо застыл на полушаге. Леонардо начал что-то говорить, видимо представлять их друг другу, но все его слова сливались в бессмысленный гул. Они просто шокировано смотрели друг на друга и лишь машинально протянули руки для приветствия.
   Потом к ним подошел еще кто-то из съемочной команды, и Леонардо начал новое знакомство. Ренцо, разумеется, не запомнил ни имени, ни роли в данной группе вновь представленного человека, ни даже его лица. Он вообще смутно помнил то, что происходило дальше, поскольку был слишком ошеломлен этой встречей.
   Она сбежала из Страсбурга на следующий же день. Он не мог дозвониться до нее, потому что телефон был всегда выключен. Она не отвечала на письма. И никто не мог сказать ему, куда она уехала. И вот она совершенно неожиданным, каким-то магическим образом возникает перед ним здесь, в Перудже! Ну ладно бы в Риме или Милане, но Перуджа - маленький город, о котором немногие слышали за пределами Италии! Здесь нет какой-то крупной кинематографической студии, и люди не едут сюда в поисках работы из Страсбурга!
   Невероятное пересечение жизненных путей!
   Когда началось совещание, Ренцо по-прежнему никак не мог сконцентрировать свое внимание на обсуждаемых вопросах. Он старался не смотреть на Франсуазу, но при этом думал только о ней и, взглянув даже мимолетно, замечал самые мельчайшие подробности.
   Она совсем не изменилась, лишь взгляд стал грустным и каким-то потерянным. И почему-то едва уловимо дрожали пальцы. Она явно рассеянно витала где-то в облаках и, как и он, не присутствовала на этом собрании. И все это лишь подтверждало слова его друга, что она не забыла его!
   Воспоминания о счастливо проведенном времени всколыхнулись внутри, и Ренцо нестерпимо захотелось вернуть ее. Снова окунуться в их чистые уютные отношения, засыпать в ее объятьях, готовить ей кофе по утрам, ужинать на диване в гостиной за просмотром очередного лиричного фильма... Именно об этом он раздумывал, когда внимание с его персоны переключилось на что-то другое. Он лишь надеялся, что это "другое" было не очень важным и не касалось его лично, потому что он прослушал почти всю информацию. Он не мог не думать о ней теперь, когда вдруг нашел ее вновь.
   Ренцо строил планы о том, что после совещания пригласит Франсуазу куда-нибудь на ужин, чтобы поговорить, узнать, как у нее дела, поинтересоваться, нашла ли она ему замену... Он, естественно, не мог похвастаться тем, что целомудренно страдал от ее отсутствия, но он всегда с искренним сожалением вспоминал об их разрыве. Теперь он воспользуется предоставленной судьбой встречей и постарается вернуть ее, в надежде, что ее злость давно улеглась... Кто знает, может сегодня его ждет бурная ночь... Эта мысль вызвала самодовольную улыбку предвкушения на его губах.
   Совещание закончилось, и почти все разошлись. Остались только сценаристы и режиссер. Обсуждение сценария и художественного замысла фильма заняло несколько часов. Ренцо, в самом деле, увлекся сюжетом и почти забыл о неожиданной встрече. Но лишь до тех пор, пока не наступил вечер, и креативные коллеги не отправились восвояси.
   Как только он остался в одиночестве, лицо Франсуазы настойчиво возникло перед его взором, заставив разочарованно вздохнуть. Он взглянул на часы. Почти восемь вечера. Первый день - а время уже не нормировано! Обычно ему это безумно нравилось, потому что спасало от печальных мыслей. Но в тот вечер он был недоволен этим, ведь Франсуаза наверняка ушла домой, и ему так и не удалось увидеть ее и пригласить на ужин.
   Голова гудела от впечатлений и информации. Сюжет фильма переплетался с размышлениями о личной жизни, и ему ничего не осталось, кроме как отправиться в снятую квартиру и хорошо выспаться. Взяв свой рюкзак, Ренцо вышел из здания. Жаркий вечер словно окутал его ватным одеялом, и Ренцо мгновенно покрылся испариной. Духота стояла невыносимая. Возникло даже острое желание вернуться в кондиционируемую студию. Ренцо нехотя направился к припаркованной машине.
   - Что ты здесь делаешь? - заморозил его знакомый голос.
   Ренцо обернулся и встретился с сердитым взглядом Франсуазы.
   - Иду к своей машине, - спокойно, но с легкой иронией сказал он. - Тебя подвезти?
   - Ты напрасно теряешь время! Я не вернусь к такому bastardo, как ты! - со злостью произнесла она.
   - Думаешь, я приехал сюда, чтобы добраться до тебя? - еще более иронично произнес он. Разговор пошел совсем не так, как ему хотелось.
   - Это ясно! Но ты ничего не добьешься. Поэтому лучше уезжай!
   - Вот еще! Мне тут вполне нравится! - начал Ренцо злиться.
   - Я тебя ненавижу! - вдруг всхлипнула она и с силой ударила Ренцо руками в грудь, словно хотела вытолкнуть его из своей жизни. - Только я забыла тебя, как ты явился ворошить прошлое! Исчезни, bastardo!
   - Хорошо, я bastardo, а ты истеричка! Ты ничего не позволила мне объяснить, даже не выслушала толком! Ты придумала себе события и поверила в них, - раздраженно сказал он. - И до сих пор продолжаешь этим заниматься! Если хочешь знать, то я не имел ни малейшего представления о том, что ты здесь работаешь!
   Франсуаза застыла и уставилась на него в замешательстве.
   - То есть... ты, правда, не знал о том, что я теперь здесь живу? - недоверчиво спросила она.
   - Да, не знал.
   - Значит, приехал искать новую легкодоступную девицу? - язвительно полюбопытствовала она.
   "Porca miseria! - возвел он глаза к небу. - Любое слово, любой факт она использует против меня, cazzo! Как с ней вообще разговаривать?!"
   - Не думаю, что стоило бы ехать в такую даль за легкодоступными девицами. Их везде хватает, - с жесткой улыбкой произнес он. В нем поднималась волна негодования. Да, он изменил когда-то, он готов был признать свою вину, но то, что она не давала ему возможности оправдаться, бесило его. Полгода прошло, а она ни капельки не успокоилась!
   - Увольняйся! Я не хочу работать с тобой в одной команде и вообще под одной крышей! - истерично бросила она ему в лицо, едва не плача.
   - С чего это я должен увольняться?! - возмутился Ренцо. - Меня пригласили спасать ситуацию, предложили хороший контракт на съемку интересного фильма. Меня все устраивает. Уходит тот, кого что-то не устраивает.
   - Deficiente... - прошептала Франсуаза.
   - Во-первых, прекрати меня оскорблять. Во-вторых, если ты меня уже забыла, какая тебе разница, что мы будем работать с тобой вместе? - полюбопытствовал Ренцо.
   - Не хочу тебя видеть! - выпалила Франсуаза.
   - Ты не обязана смотреть на оператора.
   - Уже нашел новую наивную дурочку, которой можно будет изменять? - ехидно спросила Франсуаза.
   - Нет. До сих пор не смог забыть тебя, - произнес Ренцо. Губы его изогнулись ироничной дугой, но глаза оставались серьезными.
   Франсуаза в тот момент была похожа на статую: неподвижную, бледную и красивую. Она смотрела на Ренцо и боялась сделать вздох. И эта ее реакция сказала ему больше, чем Франсуаза хотела бы произнести.
   - Надеюсь, ты тоже не забыла меня? - порвал он ее молчание, и глаза его заулыбались.
   Во взгляде Франсуазы отразилось пламя, которое бушевало в душе. Она хотела поверить ему и дать правдивый ответ, но в последний момент передумала.
   - Разумеется, я тебя забыла! - язвительно сказала она. - Стоит ли долго горевать о таком coglione, как ты?
   - Хм, - приподнял он бровь, не веря ни одному ее слову. Тем более, он знал немного больше, чем она думала, просто он не мог открыть ей этого из-за верности слову, данному Леонардо. - И кто же он, твоя новая пассия? Кто-нибудь из нашей общей команды?
   Франсуаза мгновение, слишком длинное впрочем, молчала, а потом вдруг с вызовом посмотрела ему в глаза:
   - Именно! Леонардо.
   Ренцо в ступоре уставился на нее, но потом неожиданно расхохотался.
   - Значит, ты в самом деле не забыла меня, - сквозь смех произнес он. - Отлично!
   - Что?! Что ты несешь?
   - Лео мой друг, мы учились с ним в университете. И я очень хорошо знаю, что он женат и счастлив в браке. Если бы у вас была интрижка, он бы рассказал мне.
   Франсуаза округлила глаза, глядя на Ренцо, словно на заговорившую вдруг собаку.
   - Ты... шутишь?
   - Отнюдь, - развел Ренцо руками. - Это правда. Можешь прямо сейчас позвонить ему и спросить.
   Франсуаза поднесла руки к вискам и сжала их, словно пыталась прогнать галлюцинации. С минуту она молчала, потом вдруг резко вскинула голову и взглянула на Ренцо.
   - Пожалуйста, не говори Лео, что мы с тобой знакомы, - настойчиво посмотрела она на него.
   - Почему? - удивился Ренцо.
   - Я не обязана тебе ничего объяснять!
   - А я не обязан выполнять твои сомнительные просьбы, - парировал он.
   - Неужели ты не можешь быть человеком?! - со злостью бросила она.
   - Могу. Если ты предъявишь мне вескую причину, почему я должен держать наше знакомство в секрете, я ничего не скажу.
  

Глава 3

  
   Ренцо вернулся домой поздно. Закрыв за собой входную дверь, он подошел к окну и задумчиво уставился на ночную Перуджу. Из окна его квартиры открывался красивый вид, навевающий мечтательное настроение и располагающий к размышлениям. Теперь он понял, зачем судьба настойчиво отправляла его в Италию, несмотря на его упрямое сопротивление: чтобы дать ему возможность вернуть девушку, с которой было по-настоящему хорошо, и с которой он так глупо расстался.
   Только все оказалось не так просто, как выглядело на первый взгляд. На данный момент Франсуаза была очень негативно настроена, хотя он прекрасно отдавал себе отчет в том, что она не забыла его. Но будет необходимо приложить усилия и сломить стену ее обиды, а потом завоевать ее прощение и доверие.
   Франсуаза не назвала ему вразумительной причины, по которой Ренцо не должен говорить своему другу, что знаком с ней. Но он предположил эту причину сам: вероятно, она наговорила Леонардо в момент откровенности кучу нелицеприятных комплиментов в адрес Ренцо, и теперь ее это смущало. И Ренцо решил пойти ей навстречу только ради того, чтобы вступить, наконец, на путь примирения. Пока он был весьма зыбким, но Ренцо нисколько не сомневался в успехе. Его беспокоило другое.
   Ведь он лично посоветовал Леонардо переспать с Франсуазой, но теперь ему этот совет не казался таким уж радужным. Он совсем не хотел, чтобы его друг провел ночь с девушкой, к которой он был весьма неравнодушен. Может, даже он любил ее. Удивительно, но, видимо, так оно и было, потому что встреча с Франсуазой, несмотря на всю ее ледяную неприветливость, наполнила его радостью. Он был полон энтузиазма добиться ее любви и прощения. Только что делать, если Лео вдруг решит последовать его совету? Особенно учитывая его обещание Франсуазе, что он будет держать их знакомство в секрете.
   "Мадонна! В какую идиотскую ситуацию я себя загнал! Deficiente!" - пронеслось в его мозгу.
   Ренцо тряхнул головой, и огни ночного города весело подпрыгнули перед глазами.
   Нет, вряд ли такое возможно, чтобы Леонардо воспользовался его советом. Он, похоже, действительно любит свою жену и счастлив в браке с ней. Вряд ли он поддастся сиюминутному порыву...
  
   На следующий день Ренцо приступил к интенсивным съемкам. Пока что они проходили в съемочных павильонах Перуджи, и команда не выезжала в Ассизи. Франсуаза всегда находилась рядом, потому что она была постановщиком. Но у Ренцо почти не появлялось времени даже подумать о ней, не говоря уже о том, чтобы поговорить на личные темы.
   Но вот наступило время сиесты, и всех отпустили пообедать и немного отдохнуть. Актерам организовали обед прямо на съемочной площадке, а техническому персоналу разрешили отправиться в ближайший ресторан. Ренцо немного задержался, а потому пришел на обед, когда Франсуаза уже доедала свое блюдо. Она задумчиво ковыряла вилкой в тарелке, витая в своих мыслях, явно не самых радостных, потому что на лице отразилась печаль.
   - Надеюсь, ты позволишь мне спасти тебя от скуки? - спросил Ренцо, садясь за ее столик, будто был уверен, что никакого отказа не последует.
   - Мне не требуются шуты, - сухо ответила Франсуаза. Тем не менее, от Ренцо не ускользнуло сильное волнение, которое накрыло ее в то первое мгновение, когда она только подняла взгляд на него.
   - Ты не слишком приветлива, - усмехнулся Ренцо, располагаясь за столиком и готовясь к не самому романтичному разговору.
   - Я не хочу, чтобы у меня по твоей вине случилось несварение желудка, - раздраженно ответила она. - Тут полно свободных столиков.
   - А мне не нужен свободный. Я хочу пообедать в приятной компании. Это улучшает аппетит, знаешь ли.
   - Что тебе от меня надо? - подозрительно и со злостью посмотрела она на него.
   Ответить прямо или завоевать ее постепенно? Лучше, наверное, второе. Для первого она слишком злая.
   - Хочу прийти с тобой к хорошим дружеским отношениям.
   - Ты издеваешься? - ядовитая усмешка исказила ее губы. - Не понимаю, как Лео дружит с таким предателем, как ты.
   - Я его не предавал, - жестко возразил Ренцо, заводясь от ее оскорблений. - Впрочем, я никого не предавал!
   - Ну да, измена - это же не предательство для таких, как ты. Это образ жизни, - еще более ядовито улыбнулась она.
   - Ты слишком злопамятна, Франсуаза. Это не самая лучшая черта.
   - У меня просто нет никакого желания вляпаться еще раз в эту грязь!
   - Франсуаза! - не выдержал Ренцо. - Ты из-за одной ошибки раздула такую трагедию!
   - Одна ошибка?! - прищурила она глаза. - Ты был со мной, хотя любил другую. Всю жизнь любил. Это были твои слова! - прошипела она.
   Ренцо упрямо посмотрел на нее. Та сцена со всей ясностью всплыла в памяти.
   Он должен был заверить ее, что все это неправда, что она все неправильно поняла. Именно это он должен был сделать, чтобы добиться ее прощения. Проблема заключалась в том, что у него язык не поворачивался сказать, что он больше не любит ту, с которой постоянно изменял в мыслях ей и всем своим многочисленным девушкам.
  
   Всю неделю Ренцо избегал встречи с Леонардо. У него в реальности и не было времени заглянуть к нему в студию, но он к этому и не стремился. Он был бы рад пообщаться с другом, но между ними внезапно встала Франсуаза.
   - Что такой мрачный? - раздался над ухом неожиданный вопрос, когда Ренцо устало плелся по коридору пятничным вечером. Кого-то ждут два выходных дня, но не его. У них в субботу продолжатся съемки, несмотря на то, что съемочная группа за неделю страшно вымоталась. Стояла изнурительная жара, а они работали почти без отдыха.
   - Я не мрачный, я уставший, - ответил Ренцо. Это было правдой, хотя настроение тоже было не из лучших.
   - Поужинаем вместе? - предложил Леонардо. - Мы так давно не виделись, а ты за целую неделю даже не заглянул в мою каморку.
   - Лео, прости, я даже в туалет редко заглядывал.
   - Зато какой материал, Ренцо! Я никогда еще не получал такого удовольствия от монтажа!
   - Спасибо, - смущенно улыбнулся Ренцо. Он знал, что похвала была заслуженная, но природная скромность всегда заставляла его почувствовать жар на щеках в такие моменты.
   - Пойдем, поужинаем. Ты что-то худеешь, надо тебя покормить.
   Они прошли несколько улиц, и Лео увлек его под тенистый навес старой траттории. Вечерний ветерок придавал воздуху хоть какую-то прохладу, которой, впрочем, не было достаточно, чтобы принести облегчение от изнурительной жары.
   - Ты хоть погулял по Перуджи? - спросил Лео.
   - Смеешься? Все мои прогулки ограничены дорогой от дома до этой студии.
   - Понимаю, - усмехнулся Лео. - Франсуаза мне говорила, что вы работаете, не покладая рук.
   Ренцо напрягся и исподлобья посмотрел на друга, но промолчал. В это время официант поставил перед ними блюда и удалился.
   - Porca miseria, Ренцо, я тебя на этой неделе столько раз вспоминал! - воскликнул Лео.
   - Хорошим словом? - усмехнулся Ренцо.
   - Не очень, - нервно рассмеялся Лео. - Знаешь... Франсуаза стала со мной еще более... нежной что ли, - неуверенно произнес он, заставив Ренцо застыть. - Она словно ищет со мной какую-то точку особого контакта. То комплимент сделает такой, что у меня внутри все переворачивается, то показывает мне что-то на своем мобильнике, так близко приближаясь ко мне, почти щекой касаясь моей щеки. Cazzo! Я столько раз вспоминал твои слова, что нужно с ней переспать, чтобы скинуть это напряжение...
   У Ренцо кусок встал поперек горла. Он внимательно и немного враждебно посмотрел на друга.
   - Ты решил... последовать моему совету? - едва заметно запнувшись, спросил Ренцо.
   - Конечно, нет! Ты с ума сошел что ли?! - эмоционально возразил Лео, а Ренцо внутренне облегченно вздохнул. - Понимаешь, amico, для меня неприемлема эта измена. Я люблю свою жену, и она не заслуживает этого предательства. Но даже если бы не это, служебные романы почти всегда выходят за пределы секретности. Я никогда бы не стал доверять Франсуазе, умолять ее держать в секрете наши отношения. Глупо просить об этом женщину. И если она влюбилась, она может быть очень опасной.
   - Влюбилась? - не своим голосом переспросил Ренцо.
   - Да. Я тебе говорю, что она какая-то подозрительно нежная стала. Я боюсь, что она именно хочет вовлечь меня в отношения. И не забудет о моем существовании после одной ночи.
   У Ренцо резко пропал аппетит.
   - Ты же говорил, что она любит кого-то другого? - хмуро сказал Ренцо.
   - Может, я ошибся, не знаю. Мне так казалось, - пожал плечами Лео. - Какая разница? Они все равно расстались, она его искать не будет, а он - не сможет. Она ведь из Франции, а эта история была на ее родине.
   Неужели он ошибся, и она, правда, его забыла?!
   - И что ты теперь думаешь делать? - затаив дыхание, посмотрел он на Леонардо.
   - Ничего. Что я могу сделать? Я хотел бы не видеть ее больше, потому что моя стойкость встает под реальную угрозу, - Лео вдруг рассмеялся. - Да, ладно, шучу. Я умею бороться со своими животными инстинктами в отличие от тебя. Тем более моя жена не дает особо возможности подавлять их, а напротив, позволяет их в полной мере удовлетворять, - хихикнул он.
   - Неужели? - приподнял бровь Ренцо. - Ты не первый год женат, а секс все еще свеж?
   - Да, мне повезло с женой, - гордо ответил Лео. - Именно поэтому я не вправе даже думать о какой-то там Франсуазе. Не то, чтобы следовать твоему совету. Слушай, не забудь, что в следующий выходной я жду тебя на празднование моего дня рождения. И я уже попросил режиссера, чтобы никаких съемок на субботу не намечали. Так что готовься к грандиозной встрече со старыми друзьями, - подмигнул Леонардо другу.
   - А... Франсуаза? Тоже будет?
   - Ты в своем уме?! Разумеется, нет! Я не собираюсь знакомить ее с женой!
  

Глава 4

  
   Уже почти все друзья собрались в ресторане на празднование дня рождения Леонардо. Не хватало только Ренцо.
   Они с Леонардо договорились никому ничего заранее не рассказывать о возвращении Ренцо и сделать друзьям сюрприз: как только все будут в сборе, Леонардо должен послать Ренцо сообщение, и тот триумфально появится на празднике. Они полагали, что это будет потрясающий момент для всех. Был, конечно, среди них один персонаж, который никому не доставлял удовольствия, и о котором Лео ничего не сказал Ренцо. Но он надеялся, что за давностью лет все забыто.
   Ренцо сидел в тени дерева в одном из переулков Перуджи недалеко от ресторана и мечтательно смотрел, как мимо неспешно прогуливаются прохожие. После двух недель достаточно напряженного графика съемок он наконец-то мог расслабиться. Он никогда не был в Перудже, но за эти две недели у него так и не появилось времени пройтись по ней. И сейчас, охваченный неспешностью этого ожидания, он вдруг проникся окружающей его атмосферой.
   Как же он соскучился по своей Италии! Его буквально накрыла волна радости от того, что он находился на родной земле, вдыхал ее неповторимый аромат... Он, наконец-то, осознал, что ухо уже две недели ласкает родная мелодичная речь, а во рту каждый день ощущаются с детства привычные вкусы. Его даже жара вдруг перестала напрягать, осталось только наслаждение родными краями.
   Ему нестерпимо захотелось вернуться в Рим. Покрытый тысячелетней пылью Вечный город находился совсем близко - в 170 километрах - и манил его своим древним самобытным духом. Он вспомнил его образ, его мировые нетленные шедевры, старые дома с потрескавшейся штукатуркой, мощеные улочки, руины Древнего Рима и барокко средневекового Рима...
   Ренцо почувствовал острое желание бросить все и сейчас же уехать туда. А ведь он даже родителям не сказал, что уже две недели живет в Италии! Потому что его жажда увидеть Рим и родителей была такой же сильной, как и страх случайно встретить женщину, которую он до сих пор любил.
   Пятнадцать лет назад он сбежал из Италии, потому что больше не мог слушать ее рассказов о том, как она счастлива с другим, не мог видеть ее влюбленной в другого и не мог свыкнуться с мыслью, что она выходит замуж. За другого.
   Они жили с ней по соседству в приморском городке Фреджене. Их родители всю жизнь были лучшими друзьями и до сих пор оставались таковыми. Когда она появилась на свет, ему уже было 7 лет, и он качал ее, новорожденную, в коляске, считая ее своей младшей сестрой. Потом она начала ходить и бегать, а вместе с тем и падать, и он промывал ей в источнике разодранные коленки. Он читал ей книги и учил читать самостоятельно. И научил в итоге! А потом он помогал ей делать уроки, когда она пошла в школу. Она была смешной и задорной, веселой и забавной, подвижной и непоседливой девчонкой, по самую макушку заряженной энергией. Они бегали вместе по берегу моря, барахтались в воде и собирали ракушки. Они катались на велосипедах и играли в мяч, а вечерами рассказывали друг другу страшные истории перед тем, как разойтись по домам спать. Потом он поступил в университет Рима, а она начала превращаться в несуразного и застенчивого подростка. Они даже стали намного реже видеться. Он вечно пропадал за учебой и тусовками с друзьями и мало времени проводил в родном городке. Но потом, весной судьба столкнула их... Она за одну только зиму превратилась в красивую и нежную девушку, будто распустившийся бутон. И он вдруг понял, что любит ее не как младшую сестру, а совсем по-другому. Только ему было уже 22, а ей всего 15. Он мог лишь мечтать о том, что однажды сможет рассказать ей о своих чувствах. Когда она чуть-чуть подрастет... А пока они могли только болтать до бесконечности обо всем на свете, бегать утром на пляж купаться, пока его не наводнили туристы, а вечером смотреть на закат и зажигающиеся звезды. Молча. Не прикасаясь друг к другу. И ожидая момента, когда можно будет поговорить о любви...
   Но потом неожиданно стало поздно. В 16 лет она по уши влюбилась и рассказывала ему, своему самому близкому другу, о своей первой серьезной любви, о первой ночи, о первом разочаровании... Он утешал ее, страшно страдая, но не смея признаться в своих чувствах. После этого он отчаянно начал искать утешения в объятиях других девушек, а на пике блаженства закрывал глаза и перед сомкнутыми веками видел ее прекрасный образ.
   Спустя короткое время она даже собралась замуж. Он как раз заканчивал обучение в университете и вскоре должен был начать работать в римской киностудии - в самом сердце итальянского кинематографа. Но узнав, что она скоро должна выйти замуж, не выдержал и уехал из Италии. Он не смог смириться с ее страстной любовью к другому - красивому южному итальянцу, намного старше нее, который хотел скорее жениться, мотивируя это тем, что уже не молод и биологические часы торопят его завести детей. Она была на седьмом небе от счастья.
   Ренцо скитался по разным киностудиям Европы. Из-за отсутствия опыта с ним заключали лишь кратковременные контракты и то в качестве помощника главного оператора. Но выбирать не приходилось, ведь жить на что-то надо было.
   Замуж за того южного итальянца она, правда, так и не вышла, потому что в итоге открыла какие-то нечистые игры своего ухажера. Ренцо даже пожалел, что уехал, но он не мог сразу же вернуться, потому что уже заключил контракт. А пока он работал над проектом, она снова влюбилась. Он надеялся, что и в тот раз все сорвется, но шли месяцы, потом годы, а она все еще была влюблена...
   А он работал днями и ночами, стараясь не думать о ней, и набирался опыта. В итоге через пару лет, после отлично отснятого своего первого самостоятельного ролика, он, наконец, заключил первый долгосрочный контракт с канадской киностудией. Но ее он так и не смог забыть. Женщины сменялись в его постели, как справедливо заметил Леонардо, будто полотенца, а он даже не помнил их лиц и имен. Лишь ее образ непреодолимо возвращался к нему каждый раз, как волна возвращается к своему берегу...
   А ее любовь в этот раз оказалась серьезной, и, спустя несколько лет она все-таки вышла замуж. Она прислала ему приглашение на свадьбу, а он сжег его, пытаясь подавить слезы отчаяния, и сказал ей, что не сможет приехать, потому что работает без выходных, и даже на день прилететь из Австралии, где он снимал в тот момент, очень сложно. А сам в день ее свадьбы едва не выбросился с моста в реку. Его спасла девушка-туристка...
   Шел проливной дождь, а он стоял на мосту в центре города и не обращал на ливень никакого внимания, пустым взглядом глядя в серую пелену. Вокруг никого не было, лишь совершенно равнодушные автомобили проезжали по мосту. Вдруг кто-то коснулся его плеча. Из-под яркого красного зонта на него смотрели тревожные красивые глаза на нежном лице с тонкими чертами, обрамленном темными волнистыми волосами. Она спросила, хорошо ли он себя чувствует, и, когда он ответил, что не очень, она схватила его за руку и потянула куда-то в дождь. Он просил оставить его в покое, но она не сдавалась, и через некоторое время они оказались в уютном кафе. Или ночном баре. Он не помнил этого хорошо. Они полночи проболтали, но он ни слова не сказал ей о причине своей депрессии. А на утро она улетела домой. В Страсбург. Оставив ему номер телефона и свое имя. Франсуаза...
   Спустя несколько лет, когда он оказался в Страсбурге, он решил позвонить ей. Они договорились встретиться после работы и поужинать вместе. Но утром встретились в студии, и оказалось, что отныне они коллеги. Ему было хорошо с ней, тепло и уютно. Он ценил ее, и даже к другим его не тянуло. Лишь пару раз на вечеринках после нескольких выпитых бокалов вина он не смог себя контролировать. Но эти пару случаев ничего для него не значили! Он о тех девицах не вспоминал никогда. И она ни о чем не подозревала, пока в ту ночь в забвении он не назвал ее именем другой. Той, которую не смог забыть даже в объятиях Франсуазы. На самом деле, днем он почти не вспоминал о ней, но в тот момент, когда ему было слишком хорошо, она являлась в его сознание. Неумолимо являлась...
  
   Ренцо вздрогнул от вибрации телефона в своих руках.
   "Все в сборе. Ждем тебя ;)", - гласила смска.
   Он улыбнулся и поднялся, чтобы поскорее триумфально появиться перед изумленными друзьями. Его охватила дрожь предвкушения этой встречи, и не терпелось посмотреть на их лица.
   Через пять минут он открыл дверь ресторана. Его встретил мужчина в униформе и стильном фартуке и полюбопытствовал, чего желает посетитель. Узнав, что Ренцо пришел на празднование дня рождения, он проводил его в закрытый внутренний дворик, откуда уже доносился веселый гул. Там за большим праздничным столом сидели его друзья, с которыми он пять лет учился в университете, готовился к экзаменам, гулял и веселился. Они не виделись почти 15 лет... За столом мгновенно повисла тишина, когда Ренцо вошел, и все повернулись в его сторону. А потом друзья вскочили со своих мест и, с присущей итальянцам эмоциональностью, бросились к нему, объединенные радостным порывом.
   Но Ренцо не видел их. Улыбка, словно по мановению волшебной палочки, стала растворяться на его губах, а сам он будто моментально окаменел. Сердце его прекратило биться, когда взгляд выхватил из толпы друзей ту, что сидела рядом с Леонардо.
   Это была она. Та, которую он всю жизнь любил...
   Друзья окружили Ренцо, заключая его по очереди в объятия, а Леонардо ухмылялся, довольный произведенным эффектом. Только Ренцо стоял, как замороженный, лишенный дара речи, способности двигаться и дышать.
   - Ренцо! - вдруг сорвалась со своего места Орнелла, бросившись к нему, а он стоял, как в замедленной съемке, ничего не видя и не слыша, кроме нее.
   Она повисла на его шее, целуя в обе щеки и крепко обнимая. Его сильные руки машинально сомкнулись на ее талии, бережно прижимая ее к себе. Сердце разрывалось от бушующего внутри пожара. Он опасался, что сгорит в нем. Дотла.
   - Ренцо! Какими судьбами ты здесь?! - смотрела она на него завороженно, до сих пор не веря своему счастью. Она похорошела еще больше с их последней встречи, превратившись в невыносимо притягательную женщину.
   - Это наш друг, Орнелла! - сказал кто-то из друзей.
   - Мы пять лет учились вместе в университете, - послышался другой радостный голос.
   - Столько всего пережили, а, fratello? - похлопал его по плечу третий друг.
   - Я не понимаю, - услышал Ренцо сквозь туман в голове голос Леонардо, - вы знакомы с моей женой? - на лице его было написано такое искреннее изумление, будто ему вдруг открылся тайный смысл бытия.
   Ренцо молчал. Он не помнил ни одного слова ни на одном из пяти языков, которыми владел в совершенстве.
   - Да, это мой друг детства, - засмеялась Орнелла. - Мы росли с ним вместе, помнишь, я рассказывала тебе? Пятнадцать лет назад он уехал из Италии, и мы с тех пор не виделись, только переписывались. А раньше, напротив, встречались ежедневно. И вот, наконец, он здесь, - светились неподдельной радостью ее глаза.
   - Да-да, я помню, ты рассказывала... - все еще ошеломленно проговорил Леонардо.
   В голове Ренцо плавал густой туман, впрочем, как и перед глазами. Мысли походили на вязкие и расплывчатые хлопья, из которых невозможно было составить хоть какой-то законченный внятный вывод, понять, что происходит...
   "Нет, напрягись, ты должен в этом разобраться прежде, чем вечеринка продолжится, -настойчиво воззвал к нему его мозг. - Она что, жена Леонардо?! - отчаянно спрашивал он самого себя. - Похоже, так и есть, если только у меня не начались галлюцинации... Porca troia!"
   В зале показался официант, толкая перед собой тележку, уставленную закусками.
   - Теперь все в сборе, - спохватился Леонардо, - друзья мои, прошу к столу! - пригласил он всех к обеду, похлопав по плечу Ренцо, словно видя, в каком трансе пребывает друг, и полагая, что это похлопывание немного встряхнет его.
   Ренцо попытался вернуть мозг в рабочее состояние и развеять туман в голове. Это ему не очень удавалось, и он обвел пустым взором собравшихся друзей. Все они вернулись на свои места рядом со своими спутницами, но по-прежнему не сводили с него радостных взглядов. Кто-то был уже женат, кто-то только готовился к свадьбе, а кто-то даже ждал ребенка... Еще одна неожиданная встреча...
   - Чао, Ренцо.
   Он посмотрел на девушку, располневшую от беременности, но прекрасно узнаваемую. Лиза. В университете у него с ней был роман. Она была безумно влюблена в Ренцо, а он относился к ней, как к очередному развлечению, как он относился ко всем девушкам, впрочем. Через некоторое время она застала его с другой, хлопнула дверью и убежала, а он даже не остановил ее. Прошло несколько дней, и она начала корить себя, что оскорбила его, стала оправдывать его в своих глазах, потому что, несмотря на измену, продолжала сходить от него с ума. И тогда она попросила его друзей помочь вернуть их отношения. Но Ренцо не хотел этого. Ему нечего было возвращать. Он никогда не любил ее, только проводил с ней ночи.
   - Чао, Лиза! Как поживаешь? - спросил он сдержанно. - Можно поздравить с будущим материнством?
   - Да, - подарила она ему улыбку, которая выдавала остаток романтических чувств в его отношении.
   - Моя вина, - вдруг засмеялся Джованни, и Ренцо изумленно уставился на друга.
   "Сегодня в мозгу явно какие-то сбои..," - подумал Ренцо. Джованни, видя его замешательство, подмигнул ему, будто говоря, что потом все объяснит.
   Ренцо сел на свое место. Друзья по университету возбужденно засыпали его кучей вопросов, а Ренцо пытался - безуспешно впрочем - вернуть ритм своего сердца к регулярному и не смотреть на Орнеллу, почти не сводящую с него счастливых глаз. Потому что едва он встречался с ней взглядом, как ритм у сердца бесконтрольно ускорялся, а мозг плавился, напрочь выходя из рабочего состояния.
  
   Эта вечеринка была самой туманной из всех, на которых ему довелось побывать. Ренцо не выпил ни одного бокала вина, а ему казалось, что он выпил литра два чего-то, куда более крепкого, чем вино. В голове был такой хаос, словно там пронесся яростный ураган. На извилинах висели обрывки каких-то мыслей, из которых ему с трудом удавалось извлечь более или менее вразумительные ответы на бесконечные вопросы старых друзей. Он с неимоверным усилием пытался сосредоточиться на разговоре, что ему начало казаться, будто он уже пятый час сдает экзамен по квантовой физике. Мозг был абсолютно изнурен.
   В довершение всего, когда все встали из-за стола немного размяться, Орнелла взяла его под локоть, увлекая в сторону от друзей. Он чуть не задохнулся от ее близости.
   - Ренцо! Я так счастлива тебя видеть! Но почему ты мне не сказал, что вернулся в Италию?! Тем более в Перуджу?! - звучал легкий упрек в ее голосе, который, тем не менее, не умалял сумасшедшую радость в ее глазах.
   Он в отчаянии смотрел на нее. Она стала еще прекрасней, чем пятнадцать лет назад. Она округлилась, похорошела, она сводила его с ума. Она стала еще любимей и еще желанней...
   - Орнелла... Я... Я приехал совсем недавно, - постарался он улыбнуться, проклиная себя за то, что принял предложение Симоне и вернулся на свою родную землю. - Я еще никому не успел сказать... Это случилось неожиданно совсем... - бессвязно пытался он ответить на ее вопрос. - Я не знал, что ты теперь живешь в Перудже, - добавил он, и в голосе прозвучала хорошо скрываемая боль. Ему показалось, будто что-то неожиданно кольнуло его. Там, где находится сердце.
   - Я только на лето здесь, - засмеялась Орнелла. - Но как здорово, что мы снова в одном городе! - восторженно воскликнула она, а его раздирали невыносимо противоречивые чувства, он словно завис между адом и раем. - Ты рад? - обняла она его легонько, озорно глядя ему в глаза.
   Он всерьез стал опасаться, что райские и адские ощущения, тянущие в разные стороны, все-таки порвут его в клочья.
   - Конечно, рад, - криво улыбнулся он.
  
   Вернувшись домой к полуночи, Ренцо без сил рухнул на свою кровать. Он был так обессилен, будто весь вечер один вытягивал из океана на берег синего кита. Безрезультатно, впрочем.
   Что делать, cazzo?
   Уехать. Бросить все и уехать, куда глаза глядят.
   Слишком безответственно. Он только две недели назад подписал контракт. Его просили спасти проект, а не повергнуть его в новый кризис. И он взял на себя эту миссию. Они проработали сценарий, они уже отсняли немало сцен за эти две недели, которые все в восторге одобрили. Оставалось еще полтора месяца работы. Неужели теперь все бросить, подвести всю съемочную группу этого высокобюджетного фильма?
   А если остаться? Возможно ли будет жить в одном и том же крошечном городе среди умбрийских зеленых холмов еще полтора месяца и не встречаться с ней? Знать, что она совсем рядом, и противостоять нестерпимому желанию увидеть ее? Слушать рассказы Леонардо о том, как он счастлив с ней, и не умереть, израненным его словами? А если они будут предлагать провести вместе выходные, как сегодня, сможет ли он найти в себе силы отказаться от встречи или найти в себе силы быть с ней рядом и держать свои чувства при себе?
   Его мозг взорвался от всех этих вопросов, и сознание упало в тяжелый сон. Всю ночь, терзаемый сладостными и кошмарными снами, он метался по кровати, будто во сне побывал на всех самых изощренных орудиях пыток. Кошмары сменялись райскими картинами, плавно перетекающими обратно в кошмар, и к утру Ренцо проснулся измученный, будто у него всю ночь была очень повышенная температура, которая под утро упала до опасного минимума.
  

Глава 5

  
   - Невероятно, что вы оказались друзьями с моей женой! - воскликнул Леонардо, когда они с Ренцо встретились следующим утром в офисе. - Почему ты мне ни разу не рассказывал, что вы знакомы? - видно, что он до сих пор не пришел в себя от удивления.
   - Я ведь не знал, Лео... - устало посмотрел на него Ренцо.
   Он вообще боялся утром встречаться с Леонардо и всеми силами пытался избежать этого, но Леонардо, разумеется, был первым, кого он встретил, войдя в офис.
   - Но как не знал?! - искренне изумился Леонардо. - Орнелла мне так много рассказывала о вашей дружбе, так огорчалась, что ты уехал и очень отдалился в последние годы. Я даже имя твое знал, - улыбнулся Лео от абсурдности этого заявления, - но мало ли людей по имени Ренцо в Италии... Она вчера была просто на седьмом небе от счастья! Весь вечер говорила только о тебе, мне даже начало казаться, что ты никуда не ушел, и мы вдруг стали жить втроем, - засмеялся он, а Ренцо лишь горько усмехнулся. - Но, Ренцо, она говорит, что посылала тебе свадебные фотографии! Как ты мог не узнать меня на них?!
   "Oh, cazzo! - пронеслось в его голове. - Что ему сказать?! Что я отправил письмо с фотками в корзину, даже не открыв, потому что я не мог видеть ее невестой другого?"
   Ренцо нахмурил лоб в поисках выхода из ситуации. Но Леонардо по-своему интерпретировал его молчание и бросил спасительную соломинку:
   - До тебя фотки не дошли что ли?
   Нет, Ренцо не мог за нее ухватиться. Он в самом деле выбросил их в корзину, но он не мог сказать другу, что не видел фотографии, поскольку Орнелле он писал, что снимки красивые, а она выглядит потрясающе в платье невесты.
   - Я не помню, Лео. Честно говоря, в тот период у меня был проект, над которым я работал без выходных, по 20 часов в сутки. Я ходил, как зомби, и все время хотел спать, - нервно улыбнулся он. - Может, я смотрел на них после тяжелого трудового дня не в самом адекватном состоянии. Взглянул на свою давнюю подругу, а остальных не разглядывал. Я не помню, честно.
   - Бывает же такое совпадение, - покачал головой Лео.
   - Но ты-то как с ней познакомился?
   - Банально. Мы ездили с ребятами купаться в те края. Играли на пляже в волейбол, она играла в нашей команде. Потом в бар пошли все вместе, ужин затянулся допоздна...
   - Понятно, - прервал его Ренцо, не в состоянии слушать подробностей о том, что было дальше.
   - Она мне сегодня полночи рассказывала, как вы росли вместе, - мечтательно произнес Лео. - Говорит, ты многому ее научил, всегда помогал и очень поддерживал, когда она была в отчаянии от своей первой неудавшейся любви, - улыбнулся он. - Говорит, вы были лучшими друзьями. Но должен тебе сказать, что у нас с ней разные представления о твоей личности, - вдруг засмеялся Лео.
   - В каком... смысле?
   - Она весьма удивлена, что ты до сих пор не женат. Я ей ответил, что я, напротив, ничуть не удивлен, потому что такие ловеласы, как ты, редко женятся. Так она начала мне доказывать, что ты домашний скромный мальчик, у которого и женщин особо никогда не было, - расхохотался Леонардо, а у Ренцо сбилось дыхание, но он постарался не подавать виду. - Я, кстати, поинтересовался, знает ли она о твоей безответной любви... - он резко замолчал, потому что его телефон подал сигнал о получении сообщения, и Леонардо отвлекся на мгновение, чтобы прочитать его, а у Ренцо кровь в жилах застыла. Ведь Леонардо в подробностях знал эту историю, и теперь, если он рассказал ей... - Но она заявила, что впервые слышит, что ты до такой степени был влюблен в одноклассницу.
   Одноклассницу?!
   Ренцо уставился на друга, как на сумасшедшего, но потом внутренне облегченно вздохнул. Даже усмехнулся про себя. Вот почему Лео не заподозрил, что это она! Он полагал, что это была одноклассница, а не подруга детства!
   Тем лучше.
   Ренцо сделал глубокий вздох.
   - Да, я не особо распространялся на эту тему. Только ты знал об этом и то случайно, - улыбнулся Ренцо, благодаря небо за то, что не стоит сейчас на своих ватных ногах, а сидит в кресле, потому риск упасть на подогнувшихся коленях сводится к нулю.
   - Слушай, Ренцо... Серджо, воодушевленный твоим возвращением, намерен через пару недель устроить вечеринку на все выходные на берегу моря. У них дом чуть ниже от Гроссето, не помню, как называется точно место.
   Сердце в груди Ренцо снова подпрыгнуло. Начинается...
   - Не знаю, Лео, у нас часто съемки в выходные, а если они вдруг будут свободными, я хотел бы к родителям сгонять. Иначе я так и не доберусь до них за эти пару месяцев... Так что, наверное, без меня...
   - Как без тебя?! Ты что спятил?! Эта вечеринка и организовывается из-за тебя! - прервал его Лео возмущенно. - Так что поедем, когда ты будешь свободен. Но на самом деле, съемки обычно проходят в будние дни. В этот раз так получилось, потому что надо было наверстывать время, упущенное с бездарным оператором. А так... В выходные все отдыхают, - подмигнул Леонардо. - Так что через 2-3 недели повеселимся! Как раз придет тропическая жара, и выходные у моря будут спасением из этого пекла. Съездим на рыбалку, потом на остров сгоняем, там народу почти нет, а вечером потанцуем где-нибудь. Как в студенческие годы... - с ностальгией в голосе сказал он, а потом похлопал друга по плечу. - А ты вообще выглядишь каким-то потертым, тебе такой отдых только на пользу пойдет.
   Ренцо был полон решимости отклонить предложение, но чтобы не обижать друзей категоричным отказом, он пообещал Лео, что подумает.
   - Лео, посмотрим, - ответил Ренцо сдержанно.
   - Что с тобой, Ренцо? - нахмурился Леонардо, внимательно его разглядывая. - Ты из-за Лизы не хочешь ехать? - прямо задал он вопрос.
   - Из-за Лизы?! - изумился Ренцо. - Причем тут Лиза?
   - Ну, у вас раньше был с ней роман...
   - Хахаха, - нервно засмеялся Ренцо. Лиза его волновала меньше всего. - Ты шутишь? Лет 12 назад?
   - Да, но мне показалось, что встреча с тобой ее взволновала, - усмехнулся Лео.
   - Не думаю, - покачал Ренцо головой. - Как она с Джови-то сошлась?
   - Когда вы расстались, она пришла к нам и начала просить, чтобы мы вас помирили. Но ты ведь не захотел... Откровенно говоря, я тебя понимаю, - странно усмехнулся Леонардо. - А потом ты и вовсе уехал из Италии. Она была чуть ли не в отчаянии, а Джови кинулся ее успокаивать, как истинный джентльмен. У них даже бурный, но короткий роман случился. Потом она его бросила. Все мы облегченно вздохнули. Но недавно они вдруг встретились снова где-то, и вот... Ребенка ждут.
   - Что-то ты не рад за друга, - скептически прокомментировал Ренцо.
   - Не рад. Нет у них никакой любви, просто переспали неудачно... Да и Лиза эта никому не нравится, но все вынуждены терпеть ради Джови... - хмуро вздохнул он. - Тебе-то она чем так нравилась?
   - Лео... - развел руками Ренцо. - Я с ней только сексом занимался...
   - Как всегда, - усмехнулся Лео. - Ты быстренько увлекся другой и оставил свою предыдущую любовь.
   - E daaaaai, Leo! У нас никогда не было с ней никакой любви! Обычный студенческий роман. Тем более, это она, по сути, лезла ко мне. Я никогда по ней с ума не сходил.
   - Странно.... Мне казалось, ты был с ней дольше, чем с другими, и она рассказывала, что у вас такая любовь... - сложил он руки в характерном жесте.
   - Да она мне проходу не давала.
   - Но почему ты ее просто не бросил? Зачем изменять?
   Ренцо покачал головой.
   - Лео, я ей никогда ничего не обещал. Мы встречались периодически, преимущественно в постели. Она не имела статус моей девушки. У меня была своя жизнь, а у нее своя.
   - Слушай, ты хоть раз в жизни был кому-нибудь верен? - засмеялся Лео.
   - Можно быть верным любимой женщине, Лео. А какой смысл быть верным, если не любишь? - серьезно спросил Ренцо.
   - Неужели ты никогда в жизни не любил?
   Ренцо одарил друга пронзительным взглядом, потом придал своему лицо скептическое выражение.
   - Нет, не любил, - попытался он даже рассмеяться.
   - Видно, та одноклассница сильно зацепила тебя, - задумчиво улыбнулся Лео.
   - Брось, все давно забыто, - решительно возразил Ренцо.
   - Не похоже, раз ты до сих пор так и не влюбился ни разу.
   - Глупости говоришь, - нервно сказал Ренцо. - Слушай, когда предполагаются съемки в Ассизи? - поспешно решил он сменить опасную тему.
  
   Ренцо так и не отважился на побег из Италии до окончания проекта. Чувство ответственности не позволило. Он привык доводить проекты до конца, а не сбегать при первой же трудности. Но как выживать в этом водовороте любви, куда он волею судьбы попал, он не имел ни малейшего представления. Надо будет постараться держаться подальше от предмета своей любви и всеми силами сопротивляться возможной поездке на море.
   Неделя после дня рождения Лео выдалась очень напряженной. Съемки шли с утра и до самого позднего вечера и продолжались даже в выходной. Ренцо был изнурен, но благодарил небо за такую насыщенную работу. Он отдавался ей без остатка в попытках не думать о неожиданном повороте жизни.
   И вот, наконец, неделю спустя у него случился заслуженный выходной, в нестандартный для этого день. Когда утром понедельника он открыл глаза и посмотрел на висящие на стене часы, стрелки показывали 11 утра. Сколько лет он не спал до 11 утра? Много...
   Но он не успел насладиться этим ощущением, как его накрыли мысли о превратностях судьбы.
   Когда он неожиданно встретил в Перудже Франсуазу, у него на горизонте словно засветился маяк посреди моря душевного одиночества. Он в самом деле испытывал к Франсуазе нечто достаточно глубокое, похожее на любовь. Полгода их совместной жизни были слишком гармоничными, но он в то время не понимал этого и не ценил. Понял, когда она ушла. А потом всегда с тоской вспоминал ее. Встретив Франсуазу здесь, он был почти счастлив. Она, конечно, возводила между ними ледяную и неприступную стену, но он-то знал от Леонардо, что она не забыла его. И не разлюбила. Следовательно, ему нужно было просто подплыть к этому маяку и укротить, несмотря на волны, яростно кидавшиеся на его суденышко.
   Но за прошедшую неделю съемок он не приблизился ни на миллиметр к маяку, хотя они почти сутками проводили в одном помещении. Во-первых, времени не было. Во-вторых, вечеринка недельной давности перевернула все вверх дном. Прежний маяк стал светить очень тускло, почти незаметно, зато с другой стороны совсем другой маяк вспыхнул так ярко, что затмил весь остальной свет, даже солнечный.
   Равновесие было нарушено. Теперь он снова хотел бы убедить Лео, что ему стоит сбросить свое напряжение в постели Франсуазы. Ведь если Леонардо изменит Орнелле, а она узнает об этом, то, скорее всего, она бросит мужа. И тогда у Ренцо появится возможность быть со своей самой желанной и любимой женщиной. На протяжении последних 18 лет ему в разной форме задавали вопрос "чего он хотел бы на свете больше всего?" И первый ответ, приходивший ему в голову, был: "Орнелла"... Она единственная была его самым страстным желанием, жившим в глубинах его сердца, самым скрытым и самым осязаемым, самым ярким и самым трепетным ... Ни время, ни расстояние, ни безответность этого чувства так и не смогли излечить его от этой любви.
   Но что если после расставания с Лео она так и останется недосягаемой для него? Вдруг он совершенно не в ее вкусе, и она никогда не сможет взглянуть на него, как на любимого мужчину? И вообще, как она узнает об измене мужа? Ренцо лично ей расскажет, предав друга?
   Porca miseria!
   Он нервно сел на своей кровати и обхватил голову руками. Нет, на предательство друга он не способен... У него не было таких запасов подлости и коварства, и дружба была для него свята...
   Он взглянул на часы. 15 минут двенадцатого. Странно, но очень хочется есть. А в местном баре наверняка не осталось ни одного бреоша, да и каппуччино пить в полдень смешно. Ренцо поднялся и медленно направился к холодильнику. Он обвел рассеянным взглядом его содержимое. Он ведь никогда не ел дома и почти не делал запасов, потому удивительно, что там оказались моццарелла, прошютто, а на столе даже хлеб лежал. Но это произошло по чистой случайности! Вчера девчонки впихнули ему оставшиеся после вечернего перекуса хлеб и нарезку, зная, что он здесь совсем один...
   Ренцо принялся жевать моццареллу, закусывая ее ветчиной и мрачно глядя в окно. Там сквозь облака робко просвечивало солнце. "Надо пойти прогуляться и где-нибудь пообедать", - лениво проплыло в его голове. Закончив перекус, он начал натягивать на себя шорты и майку.
   "Что за идиотизм?! - со злостью подумал он. - Зачем эта встреча с ней спустя столько лет? Чтобы дать мне понять, что я люблю ее еще больше, а она стала еще более недосягаемой?! Cazzo! Надо уезжать. Продержаться полтора месяца, а потом срочно уезжать. Не прощаясь! И уезжать вместе с Франсуазой. Вдали от Италии я успокоюсь, все встанет на свои места. Тем более если рядом будет Франсуаза... Хочу ли я жить с Франсуазой...? - мысли остановились, зависли в невесомости. Ренцо закрыл глаза. - Я хочу жить только с Орнеллой, porca miseria!" - ударил он кулаком по подоконнику.
   Ренцо вышел из своего дома и зашагал в сторону исторического центра. Идти было минут 20, причем поднимаясь в гору, но это его радовало. Он чувствовал себя совершенно разбитым, а бодрый шаг и физическая нагрузка успокаивали нервы и заставляли встряхнуться.
   Сначала Ренцо шел по самым обычным улицам вдоль невысоких, аккуратных, но самых обыкновенных домов, но чем ближе он подходил к историческому центру, тем ярче становился облик города. Дома заметно постарели, а улицы сузились. Вымощенные булыжником, они устремлялись куда-то вверх. Часто от одного дома к другому была перекинута арка или даже целое жилое помещение шириной в одно окно. Почти все окна были закрыты ставнями, не позволяя жарким солнечным лучам проникнуть в квартиры и создать там такой же зной, как на улице. Под окнами на полуденном обжигающем солнце сушилось белье. Иногда проход становился таким узким, что невольно представлялось, как жители вечерами, распахивают створки, здороваются за руку с соседом из противоположного окна и затягивают привычное обсуждение футбола, политики или молодежи. Самое удивительное, что по этим улицам умудрялись проезжать автомобили! Казалось, они просто сжимаются немного, чтобы не застрять между домами, и протискиваются вперед.
   Ренцо остановился и посмотрел вдаль одной из улочек. Мадонна, как он соскучился по этим узким улочкам, развешенному белью под окнами, старым обшарпанным домам. Это была его Италия, которую он безумно любил: яркая, неповторимая, живописная, уникальная... На какое-то время он даже забыл о плачевном положении дел в его жизни и просто стоял посреди улицы, наслаждаясь образом своей родины.
   Когда из-за поворота на него едва не налетел велосипедист, он вздрогнул и пошел дальше.
   Оказавшись в историческом центре, он с любопытством осмотрелся. "Странно, что я никогда не бывал в Перудже. Весьма занимательное место. Надо будет по возможности пройтись по ее основным жемчужинам. Может, даже сегодня... Но сначала необходимо порадовать желудок", - подумал Ренцо, остановился у первого попавшегося ресторана и погрузился в изучение длинного списка блюд.
   Вдруг кто-то налетел на него сзади, хватая за запястье. Он резко обернулся, в то время, как шею его обняла женская рука, а к щеке прикоснулись теплые нежные губы.
   - Чао, Ренцо! Какая неожиданность!
   Он, захлебываясь, тонул в ее искрящихся радостью глазах.
   - Чао, Орнелла... - попытался он взять себя в руки.
   - Что с тобой? Ты плохо себя чувствуешь? - появилась тревожная складка на ее лбу.
   - Нет... Я... Все отлично... Просто неожиданно... Но что ты здесь делаешь?
   - Вышла прогуляться немного и пообедать, - улыбнулась она. - А ты?
   - Я?.. Я... тоже.
   - У тебя выходной сегодня? - удивленно подняла она брови.
   - Да... Пора бы после восьми рабочих дней, - вымученно улыбнулся Ренцо, выравнивая, наконец, дыхание. - А ты почему не работаешь сегодня?
   - Ты хоть помнишь, кем я работаю? - с притворным упреком сказала Орнелла. - Я ведь учительница самых младших классов. А сейчас июль, однако! Каникулы!
   - Ах... да... Когда не учишься, уже забываешь, что существуют каникулы, - согласился Ренцо.
   - Куда идешь обедать?
   - Не знаю. Я тут ничего не знаю.
   - Тогда я тебя приглашаю в одно уютное местечко, - улыбнулась она, вложив свою маленькую ладошку в его широкую ладонь и потянув за собой. Он сделал шаг вслед за ней, а она еще крепче сжала его руку.
   - Ох, почти вся рука теперь в татуировке, - засмеялась она, по-дружески ласково проводя тонкими пальцами по его обнаженной руке, которая моментально покрылась мурашками. - Возмужал... Какие интересные изображения... - протянула она, задумчиво разглядывая татуировки. - Они имеют какой-то тайный смысл?
   Сердце Ренцо в конвульсиях сгорало в груди, а колени стали неощутимыми. "Che cavolo! - подумал он. - Ведь раньше я неплохо владел собой в ее присутствии!"
   - Нет, никакого тайного смысла, - соврал он. Не будет же он ей рассказывать, что они символизируют его исступленную безответную любовь. - Просто понравившиеся мне изображения.
   - Ладно, пойдем, а то я страшно голодная, - потянула она его за руку.
   К счастью, через несколько минут она нырнула в неприметную тратторию, увлекая его за собой. Хозяин, увидев Орнеллу, расплылся в широкой улыбке и направился поприветствовать посетителей. Он был типичным представителем старого поколения: седые волосы были рассыпаны по плечам, короткая седая борода прятала властный подбородок и типично итальянскую ухмылку на тонких губах. Взгляд пронзительных темных глаз, казалось, пытался проникнуть в мозг собеседника, тем не менее излучая доброту. Картину дополнял стильный образ, создаваемый темными брюками и белой рубашкой с закатанными рукавами и небрежно расстегнутым воротником, поверх которой был надет темно-бордовый фартук.
   - Здравствуйте, синьор Гарди, - сказала Орнелла. - Есть свободный столик?
   - Для тебя - всегда, cara, - ответил мужчина, вопросительно взглянув на Ренцо. - Меня зовут Микеле Гарди, - протянул он Ренцо широкую ладонь.
   - Ренцо, - пожал тот руку пожилого синьора.
   - Это наш близкий друг семьи, - весело пояснила Орнелла синьору Гарди.
   - Дружба - это прекрасно. Как сказал Лорд Байрон, дружба - это любовь без крыльев... - элегично проговорил он, делая вид, что смотрит куда-то в даль, ведомую ему одному. Но он отчетливо заметил, - визуально или интуитивно - как вздрогнул Ренцо, и перевел на него пронзительный взгляд своих темных глаз, в котором на секунду мелькнуло сочувствие. - Меню нужно? - лучезарно улыбнулся синьор Гарди. - Или ты и так все знаешь? - не глядя на Орнеллу, осведомился хозяин траттории.
   - Я-то знаю, а вот для Ренцо принесите, пожалуйста, - улыбнулась Орнелла.
   Пожилой синьор кивнул и отправился за списком блюд.
   Ренцо испытующе смотрел ему вслед. "Он, очевидно, издевается..." - подумал Ренцо.
   - Я часто обедаю здесь или мы ужинаем тут с Лео, - сказала Орнелла, садясь за столик. - Потому хозяева отлично нас знают, а я сдружилась с их дочерью. Замечательная девушка, хотя и совсем молодая. Я помогаю ей готовиться к экзаменам. А она столько рассказала мне о городе, что я теперь могу экскурсоводом работать.
   - Понятно, - улыбнулся Ренцо, садясь напротив нее. - Спасибо, - поблагодарил он синьора Гарди за принесенное меню, лишь мельком взглянув на него.
   - Что будете пить? - осведомился владелец траттории.
   - Воду, - улыбнулась Орнелла. - Или хочешь вина? - вдруг спохватилась она.
   - Нет, воду, - решительно ответил Ренцо. Чего он не должен делать в ее присутствии, так это расслаблять мозги алкоголем! - Что посоветуешь попробовать? - спросил он у нее.
   - Tegamaccio - ароматный рыбный суп из крабов, форели, карпа и щуки. Или tagliatelle con i scampi - очень вкусная паста с огромными креветками.
   Ренцо был страшно голоден, потому без сомнений согласился попробовать оба блюда. Они сделали заказ, и Ренцо удрученно взглянул на Орнеллу. Она буквально опалила его нежным взором. "Надо срочно взять себя в руки", - приказал он себе и широко улыбнулся своей подруге детства.
   - Ну, теперь рассказывай о своей жизни, - задорно сказала Орнелла.
   - Я тебе вроде все рассказывал...
   - Две скупые строчки в год! Я о тебе почти ничего не знаю, кроме общей информации. И потом, нет ничего лучше живого разговора, - проникновенно сказала она, глядя ему в глаза и беря его за руку.
   "И как, cavolo, она хочет, чтобы я что-то соображал и рассказывал ей после этого прикосновения и такого взгляда?!" - в отчаянии подумал он.
   - Что... ты хочешь, чтобы я рассказал тебе? - непринужденно улыбнулся он.
   - О твоей работе, например! Такой сюрприз видеть тебя здесь, когда думаешь, что ты не вылезаешь из Канады.
   - Так сложилось. Друг попросил выручить с этим проектом.
   - Но ты, видать, работал с самыми известными актерами? - прервала она его. - Кого ты снимал? До Голливуда доехал? - забросала Орнелла его нетерпеливыми вопросами, не дожидаясь ответов, в то время как взгляд ее горел живым искренним интересом. Она не сводила с него счастливых глаз, напоминая ту непоседливую девчонку, к которой он был так привязан...
   - Ты недостаточно хорошо понимаешь, чем я занимаюсь, sorella... - сорвалось у него с губ привычное обращение, и он замер, пронзительно взглянув на нее.
   - Так расскажи мне, fratello... - тихо ответила она.
   Близость... Она вихрем пронеслась между ними и окутала их. Словно не было разлуки в пятнадцать лет, не было расстояния в тысячи километров и не было тысяч часов молчания между короткими письмами...
  

Глава 6

  
   - Я... снимаю... - с трудом пытался Ренцо сосредоточиться на чем-то осмысленном, - документальные фильмы о природе. Съемки обычно связаны с постоянными поездками в красивейшие природные места, зачастую дикие. Это почти всегда сопряжено с риском, адреналином и даже опасностями. Именно этим я занимался большую часть своей карьеры, потому никаких известных актеров я не снимал, если не считать известными актерами касаток, вомбатов, кенгуру, синих китов или огромные изумрудные волны во время шторма в океане, - рассказывал Ренцо ровным мечтательным голосом, а Орнелла смотрела на него, раскрыв рот.
   - То есть... ты был даже в Австралии?! И видел всех этих экзотических животных? И громадные волны в десятки метров высотой? - она не находила слов от изумления. - И снимал диких зверей?
   - Да, именно, - подтвердил Ренцо, будто это было чем-то обыденным. В какой-то степени для него это было именно так, ведь такая деятельность являлась его работой в течение последних десяти лет, хотя, разумеется, ее нельзя было назвать банальной. - Но в Австралии я был еще неопытным, потому работал ассистентом главного оператора. Лишь спустя три года меня пригласили в канадскую съемочную группу уже главным оператором. Мы снимали не только в Канаде, а по обоим континентам, заезжали даже в Кордильеры, хотя главной темой фильмов была морская жизнь, потому в основном мы мотались по побережьям.
   Ренцо замолчал и посмотрел на свою подругу детства. Он никогда не рассказывал ей в подробностях о своей работе, потому что писать об этом было долго, да и она особо не расспрашивала. Теперь в глазах ее горело восхищение, и он, покраснев, отвел взгляд и взял стакан с водой.
   - Но... почему же ты оставил все это и вернулся в Италию? - прерывающимся голосом спросила она. Для нее было непостижимым оставить такую интереснейшую работу.
   - Я не оставил. Я во временном отпуске, - усмехнулся Ренцо. - Я здесь только до конца завершения этого проекта. Дело в том, что однажды я встретил в Канаде своего друга, который пригласил меня во Францию на некоторое время. Я категорически не собирался соглашаться, но жизнь на пару дней забросила меня на киностудию Страсбурга, где я снова встретил этого друга. У нас в то время в Канаде был перерыв в съемках, а в новые я еще не успел ввязаться. В общем, не знаю как, но он уговорил меня остаться ненадолго и погрузиться в fiction. Я, конечно, не думал, что зависну там на полгода, но Франция... - Ренцо резко замолчал. Как сказать ей, что он согласился, потому что Франция слишком напомнила ему любимую Италию? Да и Страсбург находится неимоверно рядом с родной страной, которую он уже пятнадцать лет не видел. Он скучал по ней, ему не хватало итальянской атмосферы, духа, стиля жизни, кухни, тепла, экспрессии... Ему захотелось хоть недолго пожить в этой среде. А поскольку в Италию, где вероятность встречи с Орнеллой была очень высока, он вернуться не мог, то Франция хоть немного могла создать ощущение дома и позволяла оттуда тайно поездить в Италию...
   - Что Франция? - спросила Орнелла, поскольку Ренцо очень долго молчал.
   - Франция... Там тоже съемки были частично сопряжены с опасностью и дикой природой. Мы много снимали в горах ... - сбивчиво объяснил Ренцо, потом тряхнул головой. - Когда работа над фильмом закончилась, и я должен был вернуться в Канаду, мой друг меня буквально заставил взять этот итало-французский проект, над которым мы сейчас работаем вместе с Лео. Сопротивляться ему было просто нереально, - усмехнулся Ренцо.
   - То есть через полтора месяца, когда закончатся съемки здесь, ты вернешься во Францию? - разочарованно спросила Орнелла.
   - Нет, я вернусь в Канаду, - поправил ее Ренцо.
   - Но почему?!
   "Чтобы быть как можно дальше от тебя..."
   - Художественные фильмы - это не мое. От съемок дикой природы я получал истинное удовольствие, - и это было святой правдой.
   - В Канаде ждут твоего возвращения? - спросила Орнелла, а в голосе явно зазвучали тоскливые нотки.
   - Да, меня уже ждут с нетерпением, - это тоже было святой правдой.
   - А если найдется еще какой-нибудь невыносимо настойчивый друг и уговорит тебя остаться? - с надеждой в голосе спросила она, застенчиво улыбнувшись.
   Ренцо внимательно посмотрел на нее.
   Ради нее он бросил бы все. Но он тут же вспомнил, что она не принадлежит ему, и он не может делать что-то ради нее.
   Уровень его решимости мгновенно повысился.
   - Нет, я хочу вернуться.
   - Какая грусть... - уныло произнесла Орнелла.
   Появление официанта с блюдами в руках оказалось совершенно неожиданным для обоих, словно они забыли о существовании других людей на этой планете.
   - Почему? - подозрительно спросил Ренцо, когда официант ушел.
   - Знал бы ты, как я скучаю по тебе, как мне не хватает нашей близости... - со странной печалью произнесла Орнелла, откидываясь на спинку стула и невидящим взором глядя в свою тарелку. - С тех пор, как ты уехал, все изменилось между нами. Ты так резко отдалился. Пишешь пару строк в месяц... Это так мало по сравнению с душевными разговорами каждый вечер... Это так мало, по сравнению с тем, что было между нами...
   Ренцо пристально смотрел на нее, сгорая в аду. Она резала своей тоской, словно ножницами, его душу на мелкие лоскутки. Воспоминания, чувства, эмоции смешались в адском круговороте.
   - Ты теперь замужем, Орнелла... Мы все равно не сможем быть близкими друзьями, как раньше... - сдавленно произнес он.
   - Брось, Ренцо! Лео потрясающий человек, к тому же твой хороший друг! Мы бы проводили вечера втроем, - весело сказала она. - Не было бы никаких проблем!
   Была одна непреодолимая проблема: он не сможет проводить вечера втроем, видя, как она счастлива с другим. Тем более с его хорошим другом.
   - Ты... очень любишь Лео? - спросил он отчужденно.
   - Если бы ты знал, как! - с чувством воскликнула Орнелла, заставив его внутренне съежиться от потока ледяной неизбежности. - В нем я нашла свой идеал. Он - истинное сокровище! Я не представляю своей жизни без него. Мы так понимаем и чувствуем друг друга, без слов! Нам не хватает лишь ребенка. Но, полагаю, через полгодика мы займемся этим вплотную, - засмеялась Орнелла.
   Ренцо опустил взгляд в тарелку. Если говорят, что глаза - зеркало души, то ей лучше не видеть этого отражения.
   "Жаль, что сердце не предпринимает попыток отключиться... - уныло подумал Ренцо, ковыряя свою пасту. - Жаль, что нельзя взять и выйти из ситуации, как из зрительного зала, когда сцена стала вдруг невыносимой".
   Но, увы, ему надо было продолжать поглощать остывающие tagliatelle con i scampi. А еще надо было, находясь в состоянии душевной комы, улыбаться и строить из себя спокойного и довольного жизнью друга. А это, как оказалось, было нелегко: излучать счастье, будучи глубоко несчастным, смеяться, когда сердце истекает кровью.
   - Но почему ты до сих пор не женился? - лукаво улыбнулась Орнелла.
   Он вздрогнул от этого неожиданного вопроса.
   Что он мог ответить? Потому что он, как последний идиот, столько лет любил ее и так и не смог влюбиться в кого-то другого до такой степени, чтобы захотеть жениться?
   - Моя работа не очень совместима с семейной жизнью. Я почти всегда в разъездах.
   Это было чистой правдой, только определенно он сам выбрал себе такой стиль работы, чтобы оправдывать перед другими свое одиночество.
   Ренцо съел последний кусочек своего блюда, допил воду и вытер рот салфеткой. Он хотел лишь одного: исчезнуть отсюда и больше никогда ее не видеть. Он слишком сильно любил ее, чтобы спокойно смотреть, как она любит другого...
   Орнелла тоже вытерла рот салфеткой и позвала официанта, как раз проходящего мимо. Ренцо заплатил за двоих, и они вышли под обжигающее июльское солнце. Облака рассеялись, пока они обедали, и теперь жара заполнила город.
   - Уф, как жарко! - запыхавшись, произнесла Орнелла. - Какие планы на дальнейший вечер? - спросила она.
   Ренцо испуганно взглянул на нее. Он очень надеялся, что она не хочет предложить ему провести вечер вместе. Это, конечно, было его несбыточной мечтой, но...
   - Хочешь, я покажу тебе город? - не позволила она его мыслям найти отговорку. - Я даже знаю, где мы сможем укрыться от жары. Ты ведь говорил, что еще не гулял по Перудже. Я с удовольствием покажу тебе этот чудесный город.
   Только этого и не хватало!
   - Тебе не нужно... вернуться домой? - с надеждой в голосе спросил Ренцо. Провести с ней целый вечер на улицах этого древнего города, утопающего в зелени умбрийских холмов, - это сущий мазохизм!
   - Что такое? - нахмурилась Орнелла. - Ты не хочешь провести вечер со своей близкой подругой? - обиженно спросила она.
   - Конечно, хочу! - не задумываясь, ответил Ренцо, и только тут заметил озорной блеск в ее глазах. Она шутила над ним...
   - Тогда идем, - схватила она его за руку и потянула за собой в живописный переулок, одной улыбкой разбивая все его волны сопротивления о свою дружескую нежность... - Пока стоит полуденная жара, скроемся в прохладе подземелий? Надеюсь, ты не боишься злых духов, привидений и прочей нечисти.
   "Единственное, чего я боюсь, это твоего присутствия", - пронеслось в его голове.
   - Я даже огнедышащих драконов не боюсь. А ты? Уже полюбила летучих мышей? - иронично спросил он, вспомнив, как она дико испугалась однажды, когда маленькая летучая мышь на миг села ей на голову. Она тогда завизжала и оказалась в его объятиях. Но в тот период жизни она была еще маленькой, и его любовь к ней не была такой страстной. Она посмотрела на него удивленно, словно ее изумил тот факт, что он помнил этот эпизод. Потом рассмеялась:
   - Надеюсь, их там не будет, - сказала она, потянув его в сторону одного из самых загадочных мест города.
   - Куда идем, помимо того, что в гости к летучим мышам? - полюбопытствовал Ренцо.
   Орнелла замахнулась на него шутливо-гневным жестом.
   - К Rocca Paolina. Эта подземелье.
   - Неужели? Не знал, что здесь есть нечто подобное.
   - Собственно, этот город в городе. В свое время он позволял в случае трудностей укрыться в подземелье, не прерывая управление городом, торговлю и прочую деятельность. До сих пор там расположены магазинчики и проходят сезонные выставки и ярмарки.
   - Крепость осталась в первозданном виде?
   - Нет, конечно, нет. Остались руины, можно сказать... - ответила Орнелла. - Вообще история этой крепости весьма сложная и неоднозначная. Она была построена в середине XVI века по распоряжению папы Паоло III. В те времена Перуджией правил клан Бальони. Эпоха была тяжелая, потому что они воевали не только с другими известными семьями, но даже внутри своей семьи устраивали постоянные кровавые разборки за власть. Был даже эпизод, когда один брат Бальони убил на свадьбе другого брата и его невесту, а их мать в честь убитого заказала великому Рафаэлю картину для базилики Сан-Франческо "Снятие с креста". Так вот многие считают, что на ней Рафаэль вместо Иисуса изобразил именно убитого Грифонетто.
   - Легенда?
   - Кто знает? - пожала плечами Орнелла. - Таких примеров много в мире живописи, когда на известных картинах изображены реальные исторические персонажи.
   - Кстати, о Рафаэле... - задумчиво произнес Ренцо, словно вспоминая что-то. - Если память мне не изменяет, где-то здесь находится фреска молодого Рафаэля, написанная совместно с его учителем Перуджино, которую очень ревностно охраняют. Ты ее видела?
   - Да, - усмехнулась Орнелла. - Она находится в капелле ди Сан-Северо. Только они ее писали не одновременно. Молодой паренек Рафаэль расписал верхний ярус, а учитель - нижний и уже после смерти своего ученика, 17 лет спустя. Писатель Генри Мортон назвал это "соединением мощного рассвета ученика и неуверенного заката учителя". На самом деле интересное ощущение, когда входишь в эту капеллу... - мечтательно сказала Орнелла, глядя куда-то в пространство. - Это совсем нетуристическое место, там почти нет народу. Ты входишь в зал, садишься на стул напротив фрески и остаешься наедине с этим шедевром, погружаясь в... эпоху 500-летней давности... - рассказывала она с отсутствующим видом, словно временно перенеслась в капеллу.
   Ренцо исподлобья смотрел на нее, пытаясь проникнуться ее ощущениями и эмоциями. Это ему без труда удалось, потому что он с самого детства очень хорошо умел чувствовать ее настроение, и в тот миг он словно ощутил, что находился там... Наедине с шедевром и... с ней...
   "Grazie al cielo, что я не ходил туда с ней..." - подумал он, словно просыпаясь от сна.
   - Так что с крепостью? - спросил Ренцо. - Она построена семейством Бальони? Почему же тогда "Паолина", словно ее возвел папа Паоло?
   - Он ее и возвел, - вышла Орнелла из своей мечтательности. - Ему надоели распри с кланом Бальони, вечное неподчинение... В итоге он завоевал Перуджу, расправился с непокорным семейством и приказал построить крепость. Но не для того, чтобы защищать город, а чтобы приструнить строптивых горожан. Об этом даже надпись на латыни высечена на стене "Ad coercendam Perusinorum audaciam" - "чтобы обуздать дерзость перуджан". При этом папа обязал их финансировать возведение крепости и участвовать в ее строительстве.
   - И что, они согласились? - насмешливо спросил Ренцо.
   - Вынуждены были согласиться. Но перуджане ненавидели эту стену не только за это. Папа римский, стремясь отомстить семейству Бальони, разрушил четверть города возведением этой крепости. Дворцы Бальони он замуровал в ее стены, а вот эти руины когда-то были настоящими домами, - показала она на остатки стены. - Он разрушил порядка двух сотен жилых домов. Прибавь сюда еще башни, монастыри, церкви, базилику, больницы...
   Они шли по прохладному подземелью, освещенному слабыми источниками света, висящими на стенах. Своды были мрачными, с высоченными арками. Атмосфера словно переносила на несколько веков назад и заставляла невольно представить таинственные дела, творящиеся в каменных коридорах этой крепости. Фантазия зажигала в мозгу занимательные исторические сцены, позволяя на время вырваться из современной действительности, на миг прикрыть глаза и слегка поежиться от непонятного жуткого ощущения, потому что вдруг начинало казаться, что слышишь стук каблуков по каменному полу, звон клинков и таинственный шепот за углом...
   - А это ворота Porta Marzia, которые удалось сохранить архитектору стены Да Сангалло. Они относятся к I-III векам до нашей эры...
   - Вот это да... - прошептал Ренцо. - Невероятная древность... А скульптуры? - показал он на шесть скульптур над аркой.
   - Скорее всего, это Зевс, близнецы Поллукс и Кастор и их лошади.
   - Так почему ее в итоге разрушили? - спросил Ренцо.
   - Как я сказала, жители не любили эту каменную громадину, потому что она превратила в руины огромную часть их города. Они очень часто предпринимали попытки сломать ее, но лишь в 1860 году, когда власть папы перешла к правителям Объединенной Италии, был выпущен приказ о сносе крепости. Первый символический удар позволили нанести представителю - кого?
   - Семейства Бальони, - коварно усмехнулся Ренцо, решив просто пошутить.
   - Правильно!
   - Да ладно?! - изумился он.
   - Да, Бенедетто Бальони был членом администрации в Перуджи. Потом были приняты решения использовать взрывные устройства, но, к сожалению, все пошло не так, как хотелось, потому разрушились и многие дома Бальони, что были внутри крепости. В начале прошлого века проводились раскопки, потом здесь открыли музей и экскурсии для посетителей.
   - Даааа, - покачал Ренцо головой. - На самом деле, когда ты сказала, что это подземелье, я подумал, что будет нечто жуткое и зловещее, где на влажных местах растет мох и сидят летучие мыши. Потом ты сказала, что это крепость, и я ожидал увидеть нечто, похожее на Замок Сант'Анджело в Риме. Наверное, если бы ее не разрушили, так и было бы...
   - Да, ты прав. Все-таки римский папа не только отомстить хотел семейству Бальони, но и построить здесь крепость наподобие римской... А теперь выйдем на улицу, - сказала Орнелла, направляясь к эскалаторам.
   - Сумасшедшая эклектика, - ухмыльнулся Ренцо. - Средневековая крепость и эскалаторы.
   - Хаха, - рассмеялась Орнелла. - Теперь крепость стала самой обычной улицей, по которой за день проходят сотни людей, спеша из дома на работу и обратно.
   - Прямо через эту стену? - недоверчиво спросил Ренцо.
   - Именно, - улыбнулась Орнелла. - Эти эскалаторы позволяют быстрее пройти из верхней части города в нижнюю, и наоборот. Другими путями пришлось бы идти очень долго.
   - Улица-крепость... Интересно, - улыбнулся он. - И куда мы идем теперь?
   - Выйдем недалеко от Пьяцца Италия, там совсем близко находятся Сады Кардуччи.
   - Кардуччи...? Как раз он в каком-то из своих произведений воспевал Рокку Паолину.
   - Да... - восхищенно посмотрела Орнелла на него. Было приятно, что ее близкий друг такой образованный. - Но мы сходим туда ближе к вечеру. А пока я хочу успеть показать тебе Колодец Этрусков и самое сердце Перуджи.
   - Колодец Этрусков? Звучит заманчиво, - улыбнулся он.
   - Ну ты же хотел "нечто жуткое и зловещее, где на влажных местах растет мох и сидят летучие мыши..."
   - Ах, все-таки встречу с летучими мышами никто не отменял? - засмеялся Ренцо, и вышел вслед за ней в начинающийся вечер знойной Перуджи.
   Он немного расслабился и усмирил свое волнение в прогулке по городу среди людей и в надежде, что эта встреча с ней будет последней. Она любит Лео, он понял это по ее глазам, по ее интонации. Он почувствовал это, как всегда чувствовал то, что творилось в ее душе. Они слишком много лет были практически неразлучны, он знал ее досконально, до мельчайших деталей. Он, правда, надеялся, что такая чувствительность и понимание стерлись пятнадцатилетней разлукой, но, увы... На миг ему даже показалось, что если она сейчас предложит ему съесть мороженое...
   - Съедим мороженое? - заставила она его вздрогнуть. Они как раз стояли напротив джелатерии.
   "Нет. Теперь я должен ошибиться. Между нами уже давно нет той эмоциональной связи... Она должна была умереть за эти годы... Мы уже давно чужие друг другу..." - упрямо твердил он себе.
   - Конечно! Такая жара, охлаждение жизненно необходимо! - весело ответил Ренцо, надеясь, что она даже не вспомнит эту их многолетнюю игру.
   Они подошли к прилавку.
   - Ну? Какое мороженое я хочу на этот раз? - с детской наивностью спросила Орнелла.
   Его сердце чуть не выпрыгнуло из груди. Она каждый день в детстве задавала ему этот вопрос. Он угадывал в 80% случаев. Что за сумасшедшая интуиция им управляла в ее отношении, он не знал, но его чувствительность была поразительной.
   "В этот раз я не знаю... Я не чувствую..." - как мантру читал он про себя.
   - Фисташки и дыня, - решил он не раздумывать долго.
   Глаза ее широко раскрылись вместе со ртом.
   - Ренцо?! Ты... - она задохнулась от чувств, на нее накативших.
   "Cazzo..." - закрыл он на миг глаза, поняв, что угадал.
   - Ренцо, но как ты догадался?!
   Если бы он только знал, cavolo!
   - Я... полагаю, это просто совпадение, - нервно улыбнулся он. - Я назвал те вкусы, которые собирался съесть сам, - солгал Ренцо. Он не собирался есть фисташковое мороженое, он хотел что-то более кислое.
   - Хочешь сказать, что больше не чувствуешь меня, как раньше? - нахмурилась она.
   - Мы не виделись 15 лет, Орни... Чувствовать можно того, кого видишь постоянно, потому что можешь заметить какие-то закономерности в поведении...
   - Или кого любишь, - прервала она его.
   Ренцо застыл, как вкопанный. Ощущение было таким, будто она ударила ему в солнечное сплетение.
   - Надеюсь, ты все еще любишь свою младшую сестру? - испытующе посмотрела она на него.
   Ренцо пытался начать снова дышать, чтобы она не заметила, как он едва не задохнулся от ее слов.
   - Разумеется, - произнес он механическим голосом, пытаясь выдавить из себя убедительную улыбку.
   Они вошли в полумрак древнего коридора, ведущего к старинному колодцу, и начали спускаться вниз по узкому проходу. Низкие своды местами были влажными, покрытыми мхом, кое-где блестящими от воды. Тусклый свет слабо освещал ступени и вызывал ощущение необъяснимого отголоска страха. Орнелла почти вплотную прижалась к Ренцо сзади, крепко вцепившись в его руку, будто опасалась, что из-за поворота может появиться какое-нибудь привидение или, в крайнем случае, летучая мышь. Ренцо опасался, что потеряет самообладание от ее горячего дыхания на своем плече и близости ее тела. Он ощущал каждое ее движение, и это лишало его походку твердости. Он на негнущихся ногах шел вперед.
   Наконец, они ступили на мост, подвешенный над пропастью, и он перевел дыхание.
   Ренцо посмотрел вниз.
   - Глубина этого колодца 36 метров, - прошептала Орнелла. - Этот инженерный гидравлический шедевр, относящийся к III-II веку до нашей эры, свидетельствует о том, какого развития достигли жители Перуджи за 300 лет до Рождества Христова. Как видишь, они обладали высокими техническими знаниями, раз смогли построить такую конструкцию, которая в прошлом служила немаленьким водохранилищем.
   - Откуда там вода? - тоже шепотом спросил Ренцо.
   - Здесь сходятся потоки трех водоносных вен Перуджи.
   Ренцо пристально вглядывался в глубь, которую пытались скрыть травертиновые блоки.
   "Вырвать бы сейчас из груди свою ненужную любовь и выкинуть туда, в невидимую глубину..." - проплыла мимо отчаянная мысль.
   - Пойдем наверх, на солнце, здесь холодно, - прошептала Орнелла, и он, даже не взглянув на нее, понял, как страстно она мечтает поскорее покинуть это зловещее место. Ренцо хотел бы услышать от нее какие-нибудь легенды, которые наверняка парят над колодцем, но он почувствовал, что его подружку окутала жуть, и она хочет сбежать...
  
   Жаркое солнце вернуло Орнелле веселость и смелость, и она с озорной бодростью направилась к главной площади Перуджи.
   - Кажется, Колодец Этрусков не самое твое любимое место в этом городе, - сказал Ренцо ехидно.
   - Да, по доброй воле я бы туда ни в жизни не пошла, - согласилась она.
   - Зачем же пошла? Я ведь не заставлял...
   - Но я знала, что тебе это было бы интересно. Я пошла только ради тебя. И только под твоей защитой, - лукаво подмигнула она.
   - С Лео ты сюда не ходила...?
   - Нет. Я ходила сюда с дочерью синьора Гарди, владельца ресторана, если помнишь... А Лео потом заходил сюда один.
   Так было всегда: она отважно шла навстречу любой опасности, если рядом был Ренцо. Только в его компании она становилась смелой и бесстрашной. Но Леонардо разве не смог подарить ей такое же чувство защищенности?
   - Вот мы и на Piazza IV Novembre, а это Fontana Maggiore - символ средневековой Перуджи, - прервала Орнелла его размышления. - Фонтан построен в XIII веке по эскизам Николо и Джованни Пизано, а три его нимфы символизируют Веру, Надежду, Любовь.
   - А эти студенты, я так понимаю, млеют на ступенях Дуомо? - кивнул он на лестницу собора, где сидела многочисленная молодежь. Кто-то непринужденно болтал, кто-то смеялся, кто-то задумчиво смотрел вдаль, кто-то читал книгу, кто-то целовался... На последних Ренцо решил не останавливать свой взгляд.
   - Да, ты угадал! Это древний собор, строительство которого началось еще в 1345. О нем можно много говорить, но я тебе расскажу самое интересное. В последних числах августа в Перудже проходит античный праздник Святого Кольца. Речь идет об одном монахе, который был вором и разбойником, но которого перуджане возвели в ранг героя.
   - Хм... За что же интересно? За гениальный грабеж?
   - В 1473 этот францисканский монах бежал из монастыря Кьюзи, украв оттуда древнюю реликвию: обручальное кольцо Девы Марии. Он собирался увезти его в Германию, но затерялся в тумане и оказался у ворот Перуджи. Здесь он подарил кольцо настоятелю монастыря. Именно этому событию посвящена целая капелла Собора, декорированная фресками Пинтуриккьо и картиной Перуджино "Бракосочетание Девы Марии". Это кольцо сделано из зеленого оникса, или халцедона, и хранится в медно-серебряном ящичке, подвешенном на высоте восемь метров. Чтобы войти в эту капеллу, нужно использовать 14 ключей, которые распределены между четырьмя государственными объектами. Лишь в праздник Святого Кольца, 29 и 30 августа, и в третье воскресенье января, кольцо представляется взорам верующих. Перуджане приходят в этот день в церковь со своими обручальными кольцами и пожеланиями долгого и счастливого брака. Также советуют прийти на этот праздник тем парам, которые переживают кризис в отношениях. Говорят, что присутствие на церемонии показа кольца способствует обретению утраченной гармонии...
   - Красиво, - вздохнул Ренцо, равнодушно отворачиваясь. Но его равнодушие было показным, и только тот, кто хорошо знал о мраке в его душе, мог бы уловить невыносимую боль в его глазах. К сожалению, о душевном мраке хорошо знал только он. - Пойдем к Садам Кардуччи, - улыбнулся он. - Я знаю, что оттуда открывается красивый вид.
   Панорамы, представляющиеся взору из Садов, уносят вдаль, в изумруд умбрийских пейзажей. Взгляд плавно перескакивает с одной крыши на другую, задерживается на шпилях и башнях соборов, окунается в пышную зелень и устремляется к виднеющимся вдали горам.
   Ренцо долго мечтательно смотрел на нечеткую линию горизонта, пытаясь отпустить все свои мысли и чувства, мечтая, чтобы они уплыли из его головы и навсегда затерялись в туманной дали.
   - Какие планы на ужин? - приземлила Орнелла полет его мыслей, и они как по команде все до единой вернулись в тяжелую голову.
   Он непонимающе посмотрел на нее, потому что никак не мог вынырнуть из своего транса и вникнуть в вопрос.
   - Мы могли бы поужинать втроем? - нерешительно предложила Орнелла.
   О, нет! Этого он не выдержит!
   - К сожалению, нет, у меня на ужин запланирована важная встреча, - уверенно произнес он, стараясь скрыть, что у него запланирован мучительный одинокий вечер в размышлениях и попытках найти правильный выход из сложившейся ситуации. Если пока он не может уехать, то что сделать, чтобы больше никогда не встречаться с ней?
  
  
  
  
  

Глава 7

  
   Следующим вечером Ренцо с опущенными плечами, погруженный в себя и выжатый, как лимон после напряженного дня съемок, понуро шел к своей машине по стоянке около студии. Вдруг впереди замаячил знакомый женский силуэт.
   Мамма мия, он совсем забыл о ее существовании! Вот! На ее возвращении и надо сосредоточить свои душевные силы.
   - Чао, Франсуаза, - окликнул он девушку, отчаянно хватаясь за травинку в попытке спастись.
   Франсуаза обернулась, но на лице вместо радости появилось выражение хмурое, как серая осень.
   - Что тебе надо?
   - Франсуаза, почему вечно этот недовольный тон? - не выдержал Ренцо.
   - Потому что иного ты не заслуживаешь.
   - Я ведь не предлагаю тебе новые отношения, - решил зайти он с другой стороны. - Разве мы не можем просто нормально общаться?
   - Просто нормально общаться?! - прошипела она, зло посмотрев на него. - После той любви, которую ты раздавил, как таракана? - в глазах ее мелькнула боль.
   - Фу, Франсуаза! Какое отвратительное сравнение! Для меня наша любовь никогда не была тараканом!
   - А чем была? - язвительно спросила она.
   - Как минимум прекрасной розой...
   - А ты ее сорвал, оборвал все лепестки, сломал стебель и выбросил весь этот хлам в мусорку! - заблестели слезы в ее глазах.
   - Мадонна, Франсуаза! Ты слишком экспрессивна! Ты один, ничего не значащий холодный порыв ветра превратила в целый ураган, который сломал несчастный цветок!
   - Для тебя это был лишь порыв! Потому что тебе неведомо чувство любви! Ты только трахаться способен! - бросила она ему в лицо.
   Ренцо сжал челюсти и на мгновение возвел глаза к небу. Но потом он увидел приближающегося к ним Леонардо и ничего не успел ответить. Леонардо подозрительно осмотрел обоих изучающим взглядом. Затем поцеловал в щеку Франсуазу.
   - Я вам помешал? - спросил он, а в голосе зазвучали какие-то ледяные нотки.
   - Нет, - беззаботно улыбнулась Франсуаза. Смена выражения лица была такой быстрой, что Ренцо в изумлении уставился на нее, открыв про себя рот. - У нас просто не было еще возможности познакомиться поближе. Ты не подвезешь меня до центра? - спросила она сладким голосом у Леонардо.
   Ренцо нахмурился, а Леонардо метнул на него какой-то мучительный взгляд, словно прося у друга помощи.
   - Хочешь, я тебя подвезу? - доброжелательно улыбнулся Ренцо девушке, прочитав просьбу друга по его глазам.
   Франсуаза на мгновение замерла в нерешительности, явно не готовая к такой ловушке, а Леонардо в замешательстве переводил взгляд с друга на нее и обратно.
   - Нет, спасибо, - вдруг улыбнулась Франсуаза. - Нам с Леонардо по пути.
   - Да... - неуверенно пробормотал Лео. - Конечно, я подвезу тебя, - решился он, наконец, и многозначительно взглянул на друга. - Садись в машину, - сказал он Франсуазе, разблокировав сигнализацию, а сам подошел вплотную к Ренцо и, понизив голос, произнес: - Ренцо, выходные у тебя свободные, - без намека на вопрос сказал Леонардо.
   У Ренцо по спине пробежал холодок.
   - И как ты думаешь использовать мои выходные? - с напряженной иронией спросил Ренцо.
   - Вытащить тебя на море, я тебе уже говорил. Серджо с женой, мы втроем и, скорее всего, Джови с Лизой, потому что Джованни с Серджо по-прежнему лучшие друзья, - немного сухо произнес Леонардо. Он совсем не хотел, чтобы Ренцо из-за Лизы отказался ехать, и даже думал скрыть от него этот факт, но потом решил, что такой ход нельзя назвать нечестным. - Предлагаю ехать на одной машине, - безапелляционно заявил Леонардо.
   - Лео, прости, но...
   - Ренцо! Неужели какая-то старая любовь не позволит нам провести отлично выходные? - раздраженно спросил Лео.
   - Старая любовь? - оторопел Ренцо, и сердце его упало.
   - Да, ваша с Лизой, - резко ответил друг.
   - Cazzarola! - сквозь зубы выругался Ренцо, подавляя вздох облегчения. - Лео, причем тут Лиза?!
   - Я тоже думаю, что не стоит из-за этой... - он осекся и закрыл рот. Нехорошо так говорить про женщину старого друга за его спиной. - Не стоит из-за нее отказываться от хороших выходных, - сдержался Леонардо. - Так что, на чьей машине поедем?
   - Лео, я не знаю... Мне надо подумать...
   - Хорошо. У тебя три дня на раздумья. Хотя я уверен, что ты захочешь быть за рулем. И помни, что Орнелла не должна знать о существовании Франсуазы, - с едва уловимой угрозой в голосе тихо сказал другу Леонардо, махнул рукой и сел за руль.
   Ренцо мрачно смотрел вслед уезжающей с парковки машины.
   В кармане надрывался телефон. Ренцо медленно вытащил его и посмотрел на дисплей. На нем светился незнакомый ему номер, потому он произнес равнодушно:
   - Pronto?
   - Ренцо, чао! - раздался в трубке женский голос, обдавший его сердце невыносимо горячим пламенем. - Как дела?
   - Нормально, - ответил он без эмоций.
   - Ты не узнал меня? - удивленно спросила она. - Это Орнелла.
   Ренцо сжал челюсти и возвел глаза к вечернему небу на миг, недостаточный для того, чтобы взять себя в руки.
   - О, Орнелла, чао! - с трудом попытался он изобразить удивление. И радость, которая, впрочем, была искренней.
   - Я попросила у Лео твой телефон. Знаешь, для чего? - заговорщическим тоном произнесла она.
   - Дай-ка угадаю, - ответил он с фальшивой легкостью, как в юношестве. Однажды она взяла его номер у родителей, позвонила ему и задала тот же самый вопрос, на который он ответил точно так же: - Чтобы звонить в любое время дня и ночи по любому важному вопросу.
   - Точно! - расхохоталась Орнелла, заставив дрожать его руку, сжимающую телефон. - И у меня уже назрел один такой!
   - Какой?
   - Лео сказал, что ты сомневаешься насчет выходных на море у Серджо...
   - Орнелла! - решительно прервал он ее. Надо остановить эту женщину, иначе она уговорит его. За пару секунд. - У меня... - запнулся он, судорожно подыскивая самую вескую причину.
   - E daaaaai, Renzo! - не позволила она ему выдумать извинение для отказа. - Это же так здорово - снова оказаться вместе на море! Как в детстве... - послышалась пронзительная ностальгия в ее голосе. - Я с удовольствием обрызгаю тебя холодной водой. Ты ведь по-прежнему боишься ее, правда? - с надеждой спросила она, а он молчал, глядя в пустое пространство перед своим носом. - Помнишь, как ты подолгу боялся окунуться, но я налетала на тебя сзади, и мы падали в воду?
   Воспоминания быстро возгорались от поднесенной спички, распаляя внутри него неудержимый огонь, потрескивающий и шипящий.
   - E daaaaai, Renzo! Поиграем в волейбол, покупаемся, вечером погуляем по пляжу под Луной. Ну, пожалуйста...
  

****

  
   В пятницу вечером серебристый форд остановился около дома Серджо и Сильвии в районе Марина-ди-Гроссето. Они унаследовали этот скромный особняк от родственников, но он достался им в весьма плохом состоянии. Вложив в него несколько десятков тысяч евро, они превратили его во вполне приличное обиталище в 200 метрах от Тирренского моря в объятиях высоких сосен, на ветвях которых по вечерам неистово стрекотали цикады. На стенах двухэтажного домика теплого бежевого оттенка играло заходящее солнце, создавая ощущение уюта и комфорта. Морской бриз трепал занавески на открытых настежь окнах и тент на летней террасе, под которым за аперитивом непринужденно болтали хозяева и Джованни с Лизой. Увидев остановившуюся машину, Серджо поспешно вскочил с места и направился открывать ворота, а Сильвия торопливо и радостно последовала за ним.
   Ренцо вкатил форд на территорию, прилегающую к дому, и вслед за Лео с Орнеллой вылез из машины. Уговоры Леонардо с Орнеллой, а также Серджо оказались неотразимой атакой. Единственная возможность не поехать - это открыто послать друзей affanculo. Поэтому в итоге Ренцо согласился, но с условием, что они поедут на его форде. Потому что если бы ему пришлось всю дорогу сидеть на заднем сиденье вместе с Орнеллой, он, возможно, не вынес бы этот не самый короткий путь.
   - Чао, ребята! - поприветствовала друзей Сильвия.
   - Как добрались? - спросил Серджо, обнимая по очереди всех троих.
   - Как всегда, когда едешь с Ренцо, - ответил Лео. - Ощущаешь себя пассажиром Феррари на автогонках.
   - Но ты по-прежнему гоняешь? - засмеялся Серджо. - Ты хоть знаешь, что у нас тут везде понаставили кучу телекамер?
   - Не, он об этом ничего не слышал, - подмигнула Орнелла Ренцо, усмехаясь.
   Ее счастливые смеющиеся глаза сводили с ума.
   - Ребята, давайте я покажу вам ваши комнаты, - по-хозяйски засуетилась Сильвия. - И будем ужинать! Уже все готово. Вы, наверное, проголодались!
   Они как раз поднимались на террасу, и Джованни встал им навстречу. Крепко обнявшись с другом, Лео обратился к Лизе:
   - Как поживает обитатель живота? - спросил он, целуя Лизу в щеку.
   - Растет, - заверила Лиза со странно депрессивными нотками в голосе.
   - Все в порядке? - чутко поинтересовалась Орнелла.
   - Да-да, - ответила Лиза, выразительно взглянув на Ренцо, который после крепкого дружеского объятия с Джованни, лишь быстро и сдержанно чмокнул Лизу в лоб.
   Комнаты Ренцо и Лео с Орнеллой находились на втором этаже, напротив друг друга. Скрывшись в них на несколько минут, они снова спустились на террасу, переодетые с дороги.
   Сильвия и Серджо уставили стол закусками и фруктами, а когда все собрались, то Сильвия притащила из духовки огромную ароматную лазанью.
   - Мамма мия, Сильвия! Сколько ты времени провела сегодня за готовкой? - восхищенно спросил Лео.
   - Лео, caro, я ведь знала, что приедешь ты, а значит, мне надо приготовить в два раза больше, чем хватило бы на семерых, - засмеялась Сильвия.
   - Пожалуй, завтра мне надо будет сменить тебя на кухне, - заметила Орнелла.
   - Нет-нет, я должна освободить тебя хоть на пару дней от готовки на этого троглодита!
   - Ты по-прежнему вечно голодный? - рассмеялся Ренцо.
   - Даже больше, - не смущаясь, ответил Леонардо.
   - Но как тебе удается сохранить такую хорошую форму? Ты должен был бы уже неимоверно растолстеть, - искренне удивился Ренцо.
   - Частые физические нагрузки, fratello, - похлопал Лео друга по плечу.
   - Мы играем с ним в теннис несколько раз в неделю, - пояснила Орнелла.
   - А ночами занимаемся спортивным сексом, - добавил Лео, притягивая к себе жену и целуя ее в губы. Сомнений не было: он искренне любил Орнеллу.
   Все рассмеялись. Лишь Ренцо выдавил фальшивую улыбку, опустив глаза в стол и проклиная себя за то, что поддался уговорам и приехал сюда.
   - Вот вы уже пять лет женаты, - проговорил задумчиво Джованни, глядя на Леонардо с Орнеллой, - а отношения такие свежие, будто вы только что познакомились...- продолжил он с грустной мечтательностью. - Как вам это удается?
   Вместо ответа Лео с Орнеллой снова соединили губы в поцелуе, более страстном и долгом, в клочья разрывая душу Ренцо.
   - Джови, а почему ты завидуешь только им? - с притворной обидой изрек Серджо. - Мы с Сильвией не менее свежие, гляди! - и он резко притянул к себе проходящую мимо и ничего не подозревающую жену, начав с чувством целовать ее в губы.
   - Почему ты вообще завидуешь? - рассмеялся Лео. - Кажется, ты время проводишь еще более продуктивно и приятно, - кивнул он на Лизу.
   Все, кроме Лизы и Ренцо, расхохотались. Лиза скорчила неопределенную гримасу, будто не считала проведенное время приятным, а Ренцо внешне лишь усмехнулся, внутренне в муках истекая кровью.
   - Кажется, Лиза не согласна, - пошутил Серджо, и в голосе его прозвучал едва заметный сарказм. Видимо, он тоже не был в восторге от выбора своего друга.
   - E daaaaai! - раздраженно взмахнула она рукой и схватила стакан с водой, начав пить из него, гневно сверкая глазами.
   Серджо вопросительно посмотрел на Джованни, впрочем, как и все остальные, но тот лишь сделал им жест рукой, чтобы они не обращали внимания.
   - Ренцо, а ты? - решила нарушить неловкое молчание Сильвия. - Я о тебе почти ничего не знаю. Мне только рассказали, что ты всегда был римским Дон Жуаном.
   - Кто я?! - возмутился Ренцо. - Врут они все, Сильвия, не слушай их.
   - Сильвия, верь мне: в его постели переночевала половина женской части нашего университета, - громким шепотом произнес Леонардо.
   - Да ладно?! - в один голос воскликнули Орнелла с Сильвией.
   - О, - приподнял брови Серджо. - Твоя подруга детства ничего не знает о твоих похождениях?
   Ренцо смущенно опустил глаза, пряча горькую улыбку.
   - Fratello, неужели это правда? - беззаботно смеясь, спросила Орнелла.
   - Да, правда! - вдруг с плохо скрываемой злостью вмешалась Лиза. - Он затаскивает девушек в постель, иногда нескольких одновременно.
   Все изумленно уставились на Лизу, а Ренцо метнул на нее убийственный взгляд. Лиза же с вызовом смотрела на него, словно хотела уничтожить одним только взором.
   - В смысле... - не находила слов Орнелла.
   - ... групповой секс? - закончила за нее вопрос Сильвия.
   - Не будем преувеличивать, девушки, - пришел на помощь другу Лео, который всегда несколько презрительно относился к Лизе.
   - Не групповой секс, а просто секс. Сейчас с одной, через полчаса с другой, - язвительно сказала Лиза.
   Сильвия с Орнеллой озадаченно смотрели на Ренцо, а он впервые почувствовал желание ударить женщину. Но из уважения к старому другу, от которого она ждала ребенка, ограничился лишь испепеляющим взглядом, держа рот закрытым, чтобы не произнести случайно то, что вертелось на кончике языка.
   - Какие возможности! - решил пошутить Серджо, почуяв запах конфликта в воздухе. - Ренцо, и неужели никаких добавок вроде "Виагры", чтобы вот так каждые полчаса сексом заниматься?
   - Что там полчаса. Мне и десяти минут хватает на восстановление сил, - ответил Ренцо с улыбкой, но взор был мрачным, как грозовая туча. - Особенно когда женщина заставляет, приставив нож к горлу, - смерил он Лизу жестким взглядом.
   - Лазанья стынет, ragazzi, подставляйте тарелки! - решила Сильвия прекратить, наконец, этот разговор.
   - Как ваши ребята отдыхают в Греции? - поддержала ее желание сменить тему Орнелла.
   - Отлично! Мама недавно звонила, сказала, что только пришли с купания. В понедельник мы летим к ним на две недели, - ответила Сильвия.
   - Надо спасать пожилых родителей от этих дьяволят, - пояснил Серджо.
   - Да прекрати! - засмеялась Орнелла. - Они у вас такие послушные и спокойные...
   - Кто спокойный? - возмутился Серджо. - Tesoro, я бы одолжил их тебе на недельку, чтобы ты поняла истинную суть наших детей, да совесть не позволяет мне лишить Лео наследников.
   Расхохотались все, кроме Ренцо. Ему оставалось только сдержанно улыбаться, чтобы никто не догадался, как больно эта тема царапает его сердце.
   - Не волнуйся, amico, - ответил Леонардо, - еще несколько месяцев - и мы вплотную займемся вопросом продолжения рода!
   Сердце Ренцо билось в болезненных конвульсиях.
   - Как здорово! - искренне воскликнула Сильвия. - Ты в следующем году выпускаешь свой класс, cara?
   - Да. Грустно немного. Они все стали для меня, как родные дети...
   - Не волнуйся, amore. Всех этих детей мы заменим одним, но нашим. Верь мне, грустить тебе будет некогда! - сказал Леонардо, с нежностью глядя ей в глаза.
   - Вот уж точно! - засмеялся Серджо. - Сильвия вообще напрочь убрала это слово из своего лексикона.
   Орнелла взяла лицо мужа в свои ладони и, глядя на него с бесконечной любовью, произнесла:
   - Верю, amore, - звонко поцеловала она его в губы, острым лезвием полоснув по сердцу Ренцо.
   "Возможно ли быть таким идиотом, чтобы добровольно согласиться на эту пытку, cazzo?!" - пронеслось в его голове.
  
   - Завтра с утра на рыбалку, потом на остров на яхте, а после ужина на вечеринку? - зевая, спросил Серджо, когда лазанья и все закуски были съедены, а девушки принялись убирать со стола.
   - Шикарный план, - одобрил Леонардо.
   - К которому часу готовить завтрак? - поинтересовалась Сильвия.
   - Часам к 9, - ответил Серджо.
   - Ренцо, ты по-прежнему будешь спать ранним утром? - усмехнулся Джованни. Ренцо почти никогда не ездил с друзьями на рыбалку.
   - Я лучше помогу Сильвии с завтраком, - улыбнулся он.
   - Ничего у тебя не выйдет, - возразила Сильвия. - Я вас лучше с Орнеллой пошлю на рынок за продуктами, которые возьмем с собой на остров в качестве обеда.
   Ренцо нервно сглотнул. Он вообще-то надеялся, что Орнелла поедет со всеми на рыбалку, а он сможет хоть немного перевести дух без нее...
   - Разве ты больше не ездишь на рыбалку? - осторожно спросил он у Орнеллы.
   - Нет.
   - Но ты ведь всегда ездила с нами и отцом.
   - Ты тоже, - рассмеялась она.
   - Постойте! - ошеломленно изрек Серджо. - То есть ты... ездил с отцом на рыбалку?! Но ведь ты все время говорил, что не любишь это занятие!
   - Мы... в детстве ездили. Потом мне это надоело, - нервно ответил Ренцо. Вообще-то, ему никогда не нравилась рыбалка. Он считал ее самым скучным занятием на свете. Нескучно было, только когда с ними ездила Орнелла.
   - А раньше он очень любил ее, - сказала Орнелла, глядя с улыбкой ему в глаза. - Наши папы часто отправлялись рыбачить. Когда Ренцо ездил с ними, то мама отпускала и меня, потому что полагала, что пока мужчины будут ловить рыбу, Ренцо не будет сводить с меня глаз и не позволит мне упасть в воду.
   О да! Он с нее всю жизнь не сводил глаз!
   Воспоминания теплой щемящей волной накрыли его, и он невольно нежно улыбнулся ей.
   - И сколько тебе было лет, tesoro? - ласково спросила ее Сильвия.
   В их компании к Орнелле все относились, как к младшей сестренке. Оправданно в какой-то степени, ведь она была лет на 7-8 младше их всех и достаточно миниатюрной по телосложению. Все ее очень любили за легкий и веселый характер, бесконфликтность и позитивность. Она была словно маленьким солнышком среди них.
   - По-разному, - пожала плечами Орнелла. - Мама стала отпускать меня на рыбалку лет с пяти, а ему тогда уже было двенадцать.
   - Здорово! - оценил Серджо. - И каким образом тогда теперь вы оба не любите рыбалку?
   - Ну, - засмеялась Орнелла, - когда Ренцо уехал из Италии, я перестала ездить с нашими отцами. Без него почему-то стало совсем неинтересно, - с грустью сказала она, заставив сердце Ренцо сделать в груди сумасшедшее сальто. Он пристально смотрел на нее, затаив дыхание. - А потом, когда пару раз съездила с вами, поняла, что мне уже разонравилась рыбалка. А вот ты меня удивил, - посмотрела она на Ренцо.
   - Мне тоже разонравилась рыбалка, - сказал он, отводя взгляд от ее лица, чтобы никто не догадался, что съездив пару раз с друзьями, он осознал, что в тишине морских просторов постоянно вспоминает ее, а рыбалка превращается в унылое размышление о безответной любви.
  

****

  
   - Чао, tesoro, - Сильвия приветливо улыбнулась вошедшей в кухню ранним утром Орнелле. - Еще семи нет, а ты уже на ногах?
   - Я проснулась вместе с Леонардо, - засмеялась Орнелла. - Он никогда не уходит без моего поцелуя.
   - Понимаю, - кивнула Сильвия. - Как и мой Серджо.
   - Если хочешь, я помогу тебе по хозяйству, - предложила Орнелла.
   - Нет-нет, - прервала ее Сильвия. - Расслабься и получай удовольствие. Тем более у меня все готово, осталось поставить в духовку и запечь. Надо только на рынок сходить кое за чем.
   - Тогда я разбужу Ренцо, - по-детски весело подмигнула Орнелла. - Хочу прогуляться с ним, поболтать.
   - Послушай, Орни, но как случилось, что вы были такими друзьями, а об этом не знал даже Лео?
   - Он знал! - возразила Орнелла. - Я ему все уши прожужжала про Ренцо! Он был моим лучшим другом всю мою сознательную жизнь. Но нам с Лео даже в голову не могло прийти, что мой друг и его друг - это одно и то же лицо.
   - Невероятно... - задумчиво покачала головой Сильвия. - Но фотографии! Разве ты не показывала ему фотографии?
   - Хм... - задумалась Орнелла. - Нет, наверное, нет. Ведь фотографии остались у родителей, что мои, что его... Видимо, мы их никогда не смотрели вместе.
   - Так ты не общалась с ним с тех пор, как он уехал?
   - То есть как не общалась?! - воскликнула Орнелла. - Мы все эти годы регулярно переписывались.
   - Интересно... Но на свадьбе его не было, верно?
   - Нет, у него были какие-то важные съемки... - покачала головой Орнелла, но вдруг на лбу у нее образовалась сосредоточенная складка. - Подожди... Но ведь я посылала ему свадебные фотки, - озадаченно замолчала Орнелла. - Он же должен был узнать на них Лео...
   Сильвия удивленно уставилась на нее.
   - Действительно... Может, фото не дошли? - предположила она.
   - Я в электронном виде посылала, - еще более недоуменно сказала Орнелла, хмуря лоб в попытке вспомнить этот эпизод. - Он мне даже отвечал, что я прекрасна в свадебном платье.
   - Странно все это... - покачала головой Сильвия. - Но Ренцо выглядел искренне изумленным, когда увидел тебя на дне рождения Лео. Он явно не знал, что ты его жена.
   Несколько мгновений они растерянно смотрели друг на друга. Потом Орнелла рассмеялась:
   - Пойду и разбужу этого соню. И вытащу пройтись по берегу, а там и спрошу. Давай мне список, что купить.
   - Вот список, - протянула ей Сильвия заготовленный перечень продуктов. - И не забудь потом открыть мне разгадку этой тайны.
   - Непременно, - подмигнула ей Орнелла и выпорхнула из кухни.
  
   Прошедшей ночью Ренцо до двух ночи пытался с помощью книги заставить молчать свои чувства, свою ностальгию, которая целым омутом воспоминаний накрывала его с головой. Он не мог не думать о ней, не вспоминать мгновения их детства и молодости, проведенные вместе. И он не мог уснуть, мучимый осознанием того, что сейчас она спит всего в нескольких метрах от него в объятиях другого любимого мужчины... Кто знает, чем они занимаются в этот момент... Он мучительно сжимал челюсти, уткнувшись в книгу. Только строчки сливались с белым листом... Он не видел их.
   Он не стал заводить будильник, чтобы подняться пораньше и пойти с ней на рынок. Он хотел этого всеми фибрами своей души - прогуляться с ней по просыпающемуся южному городу, - но понимал, что эта прогулка разорвет его выдержку на мелкие кусочки.
   Ситуация была настолько невыносимой, что походила на кошмарный сон, в который он упал и никак не мог проснуться.
   - Fratello, проснись, - ворвался в его беспокойный сон тихий ласковый голос, и он почувствовал, что кто-то настойчиво трясет его за плечо. Ренцо открыл глаза, уперев взгляд в однотонную светлую стену, но ощутив на своем обнаженном плече чью-то руку, резко приподнялся и перевернулся на спину.
   Ее рука с плеча соскользнула ему на грудь, в которой остановилось сердце, когда его глаза встретились с ее улыбающимися глазами.
   - Buongiorno, - улыбнулась она. - Надеюсь, ты простишь меня, что я бужу тебя так рано, но мне очень хочется погулять с тобой вдоль моря, пока не откроется рынок... Мы так давно не бродили с тобой вдвоем! Вставай! - потянула она его за руку, обрушивая на него еще одно воспоминание.
   Он всегда любил долго поспать, особенно в студенческие годы. Их дома стояли по соседству, между ними даже не было забора, и они жили почти одной семьей. Когда он долго не просыпался, а ей не терпелось разбудить его, она приходила к нему в комнату, забиралась на него и пыталась растолкать. Она тянула его за руки, трясла и дергала... Закончилось это, когда она повзрослела, превратившись в стеснительного подростка.
   Ренцо закрыл глаза, машинально накрыв своей ладонью ее маленькую руку. Это было новое умопомрачительное ощущение. Они вдвоем в тихой комнате, спрятанные от всех взглядов... Он в постели, обнаженный, а она сидит рядом, положив руку ему на грудь, в которой в нерегулярном ритме сходит с ума сердце.
   - Ou, fratello, не засыпай! - прошептала Орнелла, подумав, что он снова уснул. Она склонилась над ним и свободной рукой робким движением провела по плечу и груди.
   - Какая красивая татуировка... - тихо произнесла она. - Словно рельефная...
   "Возможно ли лишиться разума от прикосновения?" - в страхе подумал он.
   Сердце под ее ладонью рвалось прочь из груди... Миг наслаждения, какого он никогда в жизни не испытывал...
   Ренцо медленно, словно в трансе, открыл глаза. Они были одни здесь, соединенные крепкой нитью. В ее руках нить начиналась нежной дружбой, заканчиваясь страстной любовью в его руках. Нить намертво привязывала его к этой девушке, не позволяя сбежать на край света и мучительно сдавливая горло, заставляя задыхаться в безответной любви.
   - Я спущусь через 10 минут, - хрипло сказал он.
   - Ок, - весело ответила Орнелла и снова наклонилась над ним, почему-то на мгновение замерев. Взгляд ее задержался на его губах, лишив его способности дышать.
   Ренцо замер. Все вокруг замерло. На короткий миг Земля прекратила свое движение. Все застыло в ожидании следующего мгновения. Ни звука, ни дуновения ветерка. Лишь предвкушение...
   Орнелла смотрела ему в глаза, теряясь в их темной глубине...
   Звонкий поцелуй в кончик носа - и легкой походкой она выпорхнула из комнаты.
   Он выдохнул. Глубоко, с силой, словно сделал первый вздох в своей жизни.
   Потом обессиленно закрыл глаза, распростершись на кровати. Одно короткое, едва уловимое мгновение вышибло из него все силы. Он чувствовал себя изнуренным и никак не мог выровнять дыхание. О ритме сердца вообще говорить не приходилось.
   Ренцо сильно зажмурился, закрывая лицо руками.
   "Oh, cazzo, - прошептал он, убирая руки от лица и упрямо глядя в потолок. - Как жить дальше?!"
   Пролежав неподвижно несколько долгих минут, он с трудом поднялся и, пошатываясь, отправился в ванную комнату, натягивая на ходу шорты и футболку.
  
  

Глава 8

  
  
   Приморский городок постепенно просыпался. Домики, прячущиеся под кудрявыми соснами, на которых замолкали цикады, оживали. Из распахивающихся окон начал раздаваться запах ароматного кофе, который бодрил и буквально поднимал с постели. Первые лучи солнца пробивались сквозь зеленую крону деревьев, начиная рассеивать прохладные тени и согревать остывшую за ночь землю. Морской ветер раскачивал развешанные на веревках полотенца и купальные костюмы, спеша досушить их к началу нового жаркого дня. Заливистые птицы, стремясь перекричать цикад, сновали взад-вперед в поисках завтрака.
   Кто-то уже успел сгонять на велосипеде за горячим хлебом, выпечкой и утренней газеткой, чтобы почитать ее в шезлонге на террасе, пока варится кофе. Кто-то только что вернулся с прогулки со своим четвероногим питомцем. Были и те, кто в этот волшебный рассветный час все еще спал глубоким сном в уютной кровати. Но таких было немного, потому что яркое, совершенно проснувшееся солнце манило всех на пляж: занять место поближе к воде, чтобы потом не обжигать ноги, мчась от своего покрывала или шезлонга к морю, искусно лавируя между загорающими взрослыми и играющими в песке детьми.
   В 7 утра городской пляж был почти пустынным, хотя сезон отпусков был в самом разгаре. Лишь несколько пожилых синьоров ставили солнцезащитные зонты, занимая тем самым место поближе к воде. Чуть позже к ним присоединятся их пожилые загорелые спутницы, внуки и другие члены семьи. Пока никто не купался, потому что ранним утром вода была слишком холодной для итальянцев - всего градусов 25.
   Солнце лениво поднималось все выше, обещая через пару часов начать раскалять песок. А сейчас он пока был приятно прохладным и влажным после ночи. Ветер, дующий с моря, покрывал поверхность воды миллиардами искрящихся бликов. Мягкие спокойные волны накатывали и откатывали, весело шурша. Чуть вдалеке кружились огромные изящные чайки, внимательно вглядывающиеся в водную гладь в поисках зазевавшейся рыбки.
   Вдали, в открытом море, виднелись редкие белоснежные паруса да лодки рыбаков. Казалось, они неподвижно застыли на самом горизонте, совсем близко подобравшись к восходящему солнцу, и теперь купались в его теплых лучах.
   Ренцо с Орнеллой шли рука об руку по прохладному песку, удаляясь от городского пляжа. Утреннее солнце ласкало их плечи. Бархатные волны освежали их босые ноги своей прохладой. Море умиротворяюще шелестело от легкого ветерка и ослепляло своими яркими бликами. Они были вдвоем на этом берегу, и почему-то между ними повисло неловкое молчание.
   - Ou, Ренцо... - не выдержала Орнелла и вложила свою так и оставшуюся миниатюрной руку в его широкую ладонь. - Ты стал таким молчаливым! Раньше мы часами болтали без умолку, а теперь из тебя все вытягивать приходится! Расскажи мне, наконец, о том, что происходит в твоей жизни помимо работы!
   Ренцо крепко сжал ее ладонь. Она права: ему сложнее стало разговаривать в ее присутствии. Раньше она не волновала его настолько, чтобы путались мысли. К тому же он никак не мог прийти в себя после сегодняшнего пробуждения.
   - Я ведь всегда держал тебя в курсе дела, - улыбнулся он. - Ты знаешь обо мне все.
   - Неправда! Я, например, никогда не знала, что ты такой неверный Казанова, - рассмеялась она.
   Ренцо внутренне вздрогнул и испытующе посмотрел на нее.
   - Верным можно быть только тому, кого любишь. Нельзя обвинять в неверности человека, который не любит.
   Орнелла удивленно подняла на него глаза, даже шаг замедлила.
   - Неужели ты до сих пор ни разу не любил?
   - Нет, - резко ответил он. Надо срочно менять тему, иначе это закончится катастрофой. - Как твои родители поживают? - ласково улыбнулся он ей и стал похож на прежнего Ренцо, которого она так обожала. Его улыбка была солнечной, хотя внутри бушевала гроза после ее слов.
   - Хорошо, - улыбнулась ему в ответ Орнелла. - Мечтают уйти на пенсию, брать к себе внуков и заниматься ими вместе с твоими родителями, - засмеялась она. - Твои совсем отчаялись дождаться от тебя потомства. Лишь я могу спасти их, похоже.
   Если бы она только знала, в каких судорогах задрожало его сердце в тот момент! Его измученное сознание переворачивало смысл ее слов, рисуя из них вожделенную картину! На этой картине его родители стали родственниками с ее родителями, объединенные одними и теми же внуками...
   - А ты? Как так, что за 15 лет ты ни разу не вернулся в Рим, не приехал проведать своих?
   - Работа не позволяла, - ответил он, выныривая из меланхоличных грез. - Зато родители увидели другие страны и даже континенты, - улыбнулся он. - Если бы не я, они бы дальше Рима так и не выехали.
   - Но неужели тебя не мучает ностальгия? Неужели ни разу не хотелось вернуться на родную землю, пройтись по знакомым местам, увидеть друзей, меня, наконец? - задорно улыбнулась она.
   Ренцо неосознанно еще крепче сжал ее руку, словно боялся отпустить ее от себя.
   - Хотелось, конечно, но меня буквально засосала работа, - нещадно врал он. Он ни разу не приезжал только потому, что не мог позволить себе встретиться с ней! Там вдали, не видя ее, он хоть как-то мог мириться с этой ситуацией. Но здесь, рядом с ней, он чувствовал себя словно на пытках инквизиции. - Подумай, что иногда я спал по 4 часа в сутки! - это было правдой, но такой режим случался время от времени, и, разумеется, он мог бы найти свободные дни.
   Орнелла продолжала задавать ему бесконечные вопросы, выпытывая у него детали его жизни. Неловкое молчание растворилось бесследно в непринужденном разговоре. Ренцо, наконец, немного расслабился и начал получать удовольствие от общения. Они снова были на одной волне, как раньше, перескакивая с темы на тему, подкалывая друг друга и от души смеясь. Только когда на пляже стали появляться люди с зонтиками от солнца, пляжными сумками и детьми, Орнелла глянула на часы.
   - Мамма мия! Уже скоро 9, а мы еще не на рынке!
   - Даже если мы побежим, то не успеем вернуться к завтраку, - усмехнулся Ренцо.
   Орнелла лукаво посмотрела на него.
   - Позавтракаем в баре? - спросила она.
   - Пожалуй, - улыбнулся он.
   - Но в любом случае, сначала бегом на рынок, иначе мы получим от Сильвии нагоняй, что не купили все необходимое, - подмигнула ему Орнелла. - А я позвоню ей и скажу, что мы позавтракаем здесь и к 10 подойдем на пирс к яхте.
   Схватившись за руки, они помчались по прохладному песку в сторону рынка.
  
   Орнелла с Ренцо лавировали меж прилавков рынка, набирая овощи и фрукты. Запах ароматнейших помидоров перемешивался с ароматом оранжевых дынь, огромных спелых персиков и большущих сочных арбузов. Продавцы местного происхождения громко болтали с покупателями или с коллегами через несколько прилавков, обсуждая последние новости и сопровождая свою речь эмоциональными жестами, чтобы усилить эффект произнесенных фраз. Иной раз можно было минут по десять стоять у прилавка в ожидании, когда же закончится увлекательная дискуссия продавца с покупателем на местном диалекте. И обсуждали они отнюдь не покупаемые овощи и фрукты. Скорее рассказывали друг другу родословную своих семей. Это же так естественно - поведать незнакомому человеку о своих родственниках в седьмом колене.
   Наконец, все покупки лежали в пакетах, и Орнелла с Ренцо покинули шумный благоухающий рынок.
   - Орни, погоди, я куплю газету. Постой здесь, чтобы не тащиться на другую сторону со всеми этими сумками, - сказал Ренцо, ставя покупки на землю. - Я быстро. Потом пойдем завтракать, - улыбнулся он и бросился через дорогу в газетный киоск.
   Орнелла достала телефон и принялась писать сообщение Сильвии о том, что они все купили и подойдут к 10 часам на причал. Почти такое же сообщение она отправила Леонардо, не забыв написать, как сильно она любит его.
   - Чао! - неожиданно перед ней возникла Лиза.
   - О, Лиза! Чао! - удивилась Орнелла. - Но... что ты здесь делаешь?
   - Где Ренцо? - спросила она мрачно.
   - Пошел за газетой, - кивнула она подбородком в сторону киоска и вопросительно посмотрела на Лизу.
   - Могу я попросить тебя кое о чем? Пообещай, что никому не расскажешь об этом?
   - О чем?! - изумление Орнеллы все возрастало.
   - О том, о чем я хочу тебя попросить! - раздраженно воскликнула Лиза. Орнелла поспешно кивнула в знак согласия, и Лиза продолжила: - Мне надо поговорить с ним. Оставь нас наедине.
   - Но... мы хотели вместе позавтракать... - растерянно проговорила Орнелла.
   - Ты можешь позавтракать одна в другом баре, - резко оборвала ее Лиза.
   - Да, но... Но что случилось?
   - Ничего. Это личное. И не забывай своего обещания.
   В это мгновение из киоска вышел Ренцо и, увидев их, замер на пороге. Потом нехотя двинулся в сторону разговаривающих девушек, стараясь скрыть недовольную гримасу, исказившую его лицо.
   - Чао, Лиза, - попытался он выдавить из себя приветливую улыбку.
   - Чао, - сказала она несколько надменно, но голос взволнованно дрожал.
   - Что ты здесь делаешь?
   - Мне нужно кое-что купить на рынке, - ответила девушка.
   - А. Тогда приятной прогулки, - поспешно пожелал ей Ренцо, ухватившись за эту ниточку, чтобы избавиться от ее компании.
   Лиза многозначительно посмотрела на Орнеллу, а та беспомощно переводила взгляд с нее на своего друга и обратно.
   - Пойдем? - почти утвердительно спросил у нее Ренцо.
   - Лиза... хотела сказать тебе что-то... - в замешательстве произнесла Орнелла. - Я оставлю вас.
   Ренцо на миг удивленно вскинул глаза на Лизу, но потом мрачно улыбнулся ей.
   - Я тебя слушаю, - сказал он, останавливая за руку Орнеллу.
   - Зайдем в кафе? - как ни в чем не бывало предложила Лиза.
   - Нет, - безапелляционно ответил Ренцо.
   Лиза застыла, будто ей дали пощечину, а изумление лишило Орнеллу дара речи.
   - Мы собирались с Орнеллой позавтракать. Если ты хочешь, можешь присоединиться, - великодушно предложил Ренцо, хотя весь его вид давал понять, что это не то, о чем он мечтал.
   - Решил соблазнить замужнюю девушку? - вдруг зло произнесла Лиза.
   - Лиза! Что ты такое говоришь?! - воскликнула Орнелла. - Мы друзья детства, мы росли вместе, словно брат и сестра, и мы навсегда ими и останемся! Ты ведь знаешь, как я люблю Лео! Я никогда не изменю ему! Зачем ты так говоришь?! - заморозила она своей возмущенной тирадой слова, которые готовы были сорваться с губ Ренцо. Он беспомощно закрыл рот.
   - Не думаю, что его волнуют твои принципы верности, - все так же зло бросила Лиза.
   - Ренцо любит меня, как сестру, Лиза! Он никогда не станет соблазнять меня!
   - На твоем месте я бы не стала так доверять фальшивому благородству этого stronzo! -выкрикнула Лиза, покраснев до самых кончиков ушей и бросилась прочь.
   Орнелла открыла рот и уставилась на Ренцо.
   - Но... что происходит? - заикаясь, спросила она.
   - Не обращай внимания, - холодно ответил он.
   - У вас с ней... какие-то отношения? - никак не могла прийти в себя Орнелла.
   - Были, Орнелла! В студенческие годы у нас был с ней непродолжительный роман! Она посчитала, что это вечная любовь, хотя я никогда не говорил ей даже, что люблю ее. И ничего не обещал, - отрывисто произносил Ренцо, словно стараясь оправдаться. Перед ней. - Когда мы расстались, она обвинила меня во всех смертных грехах. Назвала меня предателем и... кем только не назвала. Но я клянусь тебе, что никогда не говорил ей о любви. Потому что я не любил ее! Это было увлечением...
   - Ах, увлечением?! - вдруг раздался за их спинами яростный возглас, и они оба испуганно подскочили и обернулись. - Я ненавижу тебя, bastardo! Я любила тебя, - в слезах кричала она ему в лицо на всю улицу, и прохожие с интересом смотрели на эту сцену. - А ты взял и просто изменил мне! Потому что это твой стиль жизни - сегодня трахаться с одной, завтра с другой! Зачем ты тогда затащил меня в свою чертову постель?
   - Я не затаскивал тебя в постель! - едва сдерживался Ренцо. - Я даже не предлагал тебе этого! Ты висла на моей шее! Давай, скажи, что это неправда, - издевательски улыбнулся он.
   - Потому что я любила тебя, coglione!
   - А тебе никогда не приходило в голову, что если ты любишь, то это еще не значит, что тебя любят в ответ? - спросил он ровным тоном, в котором отчетливо зазвенели нотки боли.
   Лиза открыла рот, но потом закрыла его, не зная, что ответить.
   - Я ненавижу тебя, - наконец, изрекла она.
   - Лиза, баста! Мы были молоды, весело проводили время, наслаждались жизнью. Зачем ты ворошишь прошлое и выворачиваешь его наизнанку?
   - Для тебя переспать с кем-то всегда было, как воды из-под крана попить! Ты все забыл! А я нет! - зло выкрикивала она ему, а по щекам бежали слезы. - Я, как дура, до сих пор люблю тебя!
   - Лиза! - ошеломленно отреагировала Орнелла. - Но... что ты такое говоришь? Ведь у вас с Джови... будет ребенок...
   - Vaffanculo! - крикнула Лиза и бросилась бежать, почти моментально скрывшись в толпе отдыхающих, шедших на рынок. Орнелла ошарашенно смотрела ей вслед.
   - Ты из-за нее не хотел ехать с нами? - повернулась она к Ренцо.
   - Нет! - вырвался резкий ответ у Ренцо. - Мне до нее нет никакого дела! Но теперь мне, видимо, лучше уехать, - он, словно за спасательный круг, хватался за любую причину, чтобы, наконец, вырваться из ее такого сладостного и мучительного общества.
   - Нет, Ренцо! Не говори так! Ты с ума сошел! - воскликнула Орнелла, хватая его за руку, словно боясь, что он сейчас сорвется с места и сбежит отсюда. - Не уезжай, я прошу тебя! Ребята очень расстроятся, если ты уедешь. Знаешь... Они недолюбливают Лизу и... Они не простят ей, если ты из-за нее уедешь. И я... я тоже буду очень огорчена! Я так мечтала об этих выходных с тобой! Я прошу тебя!
   Это был самый веский аргумент. Остальные значения не имели.
   - Почему ты сказала, что ребята недолюбливают ее?
   - Она негативная, вечно чем-то недовольная, совершенно выпадает по духу из нашей компании. К тому же, как я поняла, она изрядно достала их после того, как ты ее бросил...
   - Я не бросал ее, Орнелла! - с отчаянием воскликнул Ренцо. - Она сама не давала мне проходу. Она хотела быть со мной, не я! Но если симпатичная девушка сама предлагает себя, какой нормальный мужчина откажется?!
   - Выпьем кофе здесь? - предложила Орнелла. Они как раз проходили мимо бара, с террасы которого открывался вид на море. Ренцо кивнул, и они вошли внутрь. Остановившись у прилавка с выпечкой, Орнелла с улыбкой посмотрела на него. Она была так похожа в тот момент на ту маленькую Орнеллу, которой он в детстве покупал шоколадные бреоши. - Ты по-прежнему любишь шоколадные бреоши? - хитро спросила она у него.
   - За 15 лет вне Италии я отвык от них, - прозвучало сожаление в его голосе. - Там, где я жил они не являлись традиционным завтраком... А ты?
   - Нет. Я теперь обожаю с кремом, а шоколадные кажутся мне чрезмерно сладкими. Сколько же сладкого мы ели в детстве! - засмеялась она.
   - Два бреоши с кремом и два каппуччино, - сказал Ренцо продавцу.
   Взяв кофе и выпечку, они сели за столик, повернувшись лицом к морю. Молча потягивая ароматный напиток, они созерцали сверкающее в солнечных лучах море, каждый думая о чем-то своем.
   Ренцо перевел взгляд на Орнеллу, украдкой ее рассматривая. Что-то печальное было в ее глазах.
   - Ты разочарована? - неожиданно спросил он.
   - В чем? - непонимающе посмотрела она на него.
   - В образе, который мне создала Лиза. Он совсем не соответствует тому образу, который ты знала, так ведь?
   - Хм... - хмыкнула Орнелла и отпила еще глоток кофе. - Таким я тебя, признаться честно, не знала.
   - Каким таким?
   - Поверхностным. Ты мне казался глубоким, способным на серьезные чувства и отношения.
   Ренцо ничего не ответил, лишь горько вздохнул про себя и уставился на море. Почему-то хотелось биться головой об стену.
   - Да ладно, fratello! - весело толкнула она его в плечо. - Я ведь все равно обожаю тебя!
   - Спасибо, - мрачно улыбнулся он, не отводя глаз от водной глади.
   - Но мне жаль тебя, тем не менее.
   - Жаль? Почему жаль? - удивился он.
   - Жаль, что ты никогда не любил. Мужчину, который никогда не любил, сложно назвать настоящим мужчиной, - задумчиво произнесла Орнелла. - Лишь любовь делает человека полноценной личностью, заставляет думать не только о себе, учит не только потреблять, но и отдавать, учит жить... И жаль, потому что ты до сих пор не познал настоящего счастья...
   - Любовь - это счастье, по-твоему? - резко спросил он.
   - Разумеется! Любить и быть любимым - это истинное счастье!
   - А любить и не быть любимым? - исподлобья посмотрел на нее Ренцо. Глаза его пылали, хотя ни один мускул на лице не исказился.
   Орнелла недоуменно воззрилась на него, потом вдруг порывисто схватила его за руку.
   - Лео недавно рассказал мне, что у тебя в молодости была безответная любовь к однокласснице.
   Сердце Ренцо сделало кувырок в груди и учащенно запульсировало в висках.
   - Неужели ты до сих пор ее не забыл? - зачарованно спросила она.
   - Забыл. У Лео... фантазия разыгралась. Это было много лет назад. Все давно забыто, - произнес он безразлично, пытаясь скрыть свои чувства и придать голосу убедительности.
   Орнелла рассмеялась, а Ренцо вопросительно поднял брови.
   - У меня тоже разыгралась фантазия, - смеясь, объяснила она. - Я на миг подумала, что ты до сих пор любишь ее. Это было бы невероятно и так романтично! Как в фильмах... - мечтательно сказала она.
   - Не вижу в этом ничего романтичного, - с сухой жесткостью ответил Ренцо, отворачиваясь к морю.
   - Да, я понимаю! Тебе бы это причиняло кучу страданий, конечно. Но с точки зрения... - она замолчала. - В общем, это была бы грустная, но красивая история...
   - Ты жестока, sorella, - в голосе его звенел лед, несмотря на июльскую жару.
   Орнелла звонко расхохоталась.
   - Почему?
   - Потому что безответная любовь убивает, - отрывисто произнес он. - Это как яд, вкус которого тебе нравится до изнеможения, и от которого ты не можешь отказаться, даже зная, что каждый его глоток причинит тебе потом невыносимую боль. Но ты не можешь не сделать этот глоток.
   Орнелла удивленно воззрилась на него. Несколько мгновений он со страстным огнем смотрел ей в глаза, потом понял, что сказал лишнее, и устремил взгляд к далекому горизонту, пытаясь потушить внутренний огонь в его спокойной бесконечности.
   - Почему ты решил, что твоя любовь безответная? Ты ей когда-нибудь говорил о своих чувствах? - тихо спросила Орнелла.
   - Нет, - не отводя глаз от моря, ответил Ренцо.
   - Так откуда ты это знаешь?! Вдруг она тоже тайно влюблена в тебя?
   Ренцо сделал еще один обжигающий глоток и отвел взгляд от сверкающей морской поверхности.
   - Она замужем, - без эмоций пояснил он.
   - А... - опешила Орнелла. Несколько мгновений она внимательно его разглядывала, а потом произнесла: - Это не всегда является окончательной точкой. Посмотри на Лизу с Джови... Вдруг твоя возлюбленная не нашла в муже свою вторую половинку и ждет тебя?
   - Предлагаешь попытаться разрушить своим признанием ее семью? - язвительно спросил он.
   - Нет, если ты ее уже забыл, как говоришь, разумеется, не стоит этого делать... - неуверенно произнесла она.
   - А если до сих пор люблю?
   - Чем черт не шутит, Ренцо! - улыбнулась она. - А вдруг вы все-таки два крыла одной птицы любви, которые все еще не соединились только потому, что ты до сих пор не решился ей признаться в своих чувствах?
  

Глава 9

  
  
   Серджо искусно провел яхту по изумрудной прозрачной воде меж скалистых выступов, облепленных небольшими мидиями, и причалил к пустынному берегу острова Джаннутри. Короткая песчаная полоса была совершенно безлюдной, поскольку достичь побережья можно было только со стороны моря, где подход к нему являлся опасным, и мог быть пройден только опытным и знающим местность человеком.
   Все, кроме Лизы, сошли на берег. Лиза не поехала с ними. Когда Джованни позвонил ей, чтобы узнать, где она пропадает, она сказала, что встретила давнюю подругу и решила остаться с ней. Джови почувствовал, что она лжет, поскольку ее плохое настроение, сквозившее в голосе, не позволяло поверить в радостную встречу с подругой, но он не стал докапываться до истины, поскольку Лиза тут же грубо пресекла его попытки. Но каждый в компании, даже сам Джованни, облегченно вздохнули от того, что Лиза избавила их от своего присутствия. Во время беременности она стала совершенно невыносимой.
   Когда они вышли на берег и скинули с себя одежду, оставшись в одних купальниках, Сильвия достала из пляжной сумки два спрея от солнечных ожогов.
   - Я взяла крем, ragazzi. Активно натираемся, чтобы не обгореть!
   - Мне не нужно, - усмехнулся ее муж, уже по щиколотку войдя в море. Серджо уже давно имел красивый бронзовый загар, проведя много утренних часов в лодке.
   -Джови, а вот ты белый, как моццарелла. Иди ко мне, я потру тебе спинку, - позвала его Сильвия. Она хотела еще добавить что-то вроде "раз тебя бросила твоя женщина", но вовремя прикусила язык.
   Джови подошел к ней и подставил спину, и Сильвия обильно намазала ее. Потом нерешительно посмотрела на Ренцо. Если Джови она знала давно, и он воспринимался ею почти, как брат Серджо, то с Ренцо она познакомилась совсем недавно. И хотя в общении он был простым, и казалось, что они знакомы всю жизнь, она не решалась предложить намазать ему спину кремом.
   - Ренцо, тебя намазать? - неуверенно спросила она.
   - Нет, спасибо, - улыбнулся ей Ренцо.
   Он старался не смотреть на Орнеллу в купальнике, которая неоднозначными движениями намазывала кремом Леонардо.
   - Будешь красным, как рак, мы тебя на ужин-то и поджарим, - ехидно заметил Лео.
   - Не будет, потому что я намажу его принудительно, - рассмеялась Орнелла.
   "Только не это!" - внутренне воскликнул Ренцо, дернувшись, будто в него бросили дротик. Но он не смог ни возразить, ни увернуться от нее. Его ноги словно увязли в зыбком песке, не позволяя сделать ни шагу, пока она решительно шла к нему с кремом в руках.
   Орнелла разбрызгала спрей по его спине. Крем показался ему ледяным, но Ренцо даже не дрогнул. Нервы по всему телу напряглись, словно струны, в ожидании прикосновения ее рук. Вдоль позвоночника промчалась внутренняя дрожь, и он собрал всю свою выдержку, чтобы сдержать ее.
   Ее нежные ладони заскользили по его широким плечам, ласкающими круговыми движениями размазывая крем. Внутри него словно происходил замедленный взрыв ощущений и эмоций. Сердце пылало в ледяном огне и дрожало, по мере того, как ее руки неспешно спускались все ниже вдоль спины. Он неистово сжал челюсти, чтобы не застонать от наслаждения, и пристально уставился на ровную, ничем непрерываемую линию, где небо встречалось с морем. Он был похож на статую, застывшую в экстазе.
   - Ренцо, размазывай крем по груди и животу, - деловито сказала Орнелла, закрывая банку со спреем.
   Ренцо вернулся в реальность из своей непродолжительной агонии. Оказывается, она уже закончила намазывать ему спину и распылила крем на грудь. Она стояла перед ним, стройная, немного загорелая, с развевающимися на ветру длинными волосами, разглядывая его татуировку на плече и обжигая своим солнечным взглядом. Взор его скользнул ниже, на тонкие бретельки. Соблазнительный вырез яркого купальника воспламенил в нем желание, и он едва заметно вздрогнул, пытаясь сдержать непроизвольную судорогу, пронзившую все его тело. Машинально подчинившись ее словам, он начал размазывать по себе крем, переведя взгляд на Серджо, который плюхнулся в воду.
   - Allora via! - с энтузиазмом закричал Лео, подхватил на руки жену и буквально внес ее в воду с фонтаном солнечных брызг, окатив водой Сильвию и Джованни, которые, возможно, еще долго бы стояли по колено в воде, не решаясь погрузиться в казавшееся им холодным море.
   Орнелла, визжа и хохоча, ушла с ним под воду. Серджо рассмеялся, глядя на своих друзей, которые были самыми веселыми, позитивными и самыми молодыми духом в их компании. И если Лео в действительности был его ровесником, то Орнелла полностью соответствовала этим характеристикам.
   Отплевываясь и вытирая глаза от морской воды, они собрались в кружок, решая, какую игру затеять. Серджо кивнул на Ренцо, который до сих пор стоял по колено в воде. Ему оставалось сделать всего шаг, чтобы погрузиться в прозрачную глубину, потому что в том месте дно резко уходило вниз.
   - Окатим его? - тихо спросил Серджо. В студенческие годы они всегда так делали, потому что иначе Ренцо никогда бы не зашел в воду. По крайней мере, так думали друзья, не давая ему даже минуты на решительный шаг.
   - Нет, - шепотом произнесла Орнелла. - Сейчас я вам покажу свой метод, которым я загоняла его в воду в детстве, - хитро улыбнулась она. - Я сбегаю за мячом! - громко сказала она и направилась к берегу, чуть в стороне от него.
   Орнелла вышла из воды, схватила мячик и длинной волейбольной подачей кинула его ребятам. Потом начала подкрадываться сзади к ничего неподозревающему Ренцо, неотрывно рассматривающего пространство впереди себя. Сквозь кристально чистую воду был виден светлый мелкий песок. Поскольку Ренцо стоял, не шевелясь, маленькие рыбки, совершенно осмелев, сновали, почти касаясь его ног. Крошечный рак-отшельник осторожно топал по дну, таща за собой свой дом и оставляя в песке ровную едва заметную полоску. Ренцо не видел кипения морской жизни. Его борьба с эмоциями еще не улеглась, и взгляд оставался отсутствующим.
   Вдруг сзади послышались шаги вбегающего в воду человека. Тысячи ледяных брызг вонзились в его обнаженную спину, а мгновением позже на плечи ему впрыгнула Орнелла. Ренцо потерял равновесие и начал падать. Они вместе рухнули в воду, произведя мощный всплеск. Скрывшись под водой, они невольно переплелись телами. Его ладони скользнули по ее стройному телу, поворачивая ее лицом к себе, а она инстинктивно обняла его за шею, прижимаясь к нему.
   Он хотел бы удержать ее под водой, чтобы успеть насладиться этим скрытым от всех объятием. Но, увы, ей уже требовался глоток кислорода. Он хотел бы слиться с ней в поцелуе и поделиться с ней оставшимся в его легких воздухом, но она начала вырываться из его рук, стремясь к поверхности.
   Они вынырнули, и Орнелла, глубоко вдохнув, рассмеялась. Ренцо пристально смотрел на нее. Ее блестящие глаза, обрамленные длинными слипшимися от воды ресницами, и морские капли на мокрых губах распаляли его чувства, сводили с ума, а желание ощутить соленый вкус ее губ было невыносимым...
   Мячик, с брызгами плюхнувшийся рядом с ними, произвел эффект неожиданно зазвонившего будильника. Орнелла схватила мяч и, рванувшись вперед, бросила его в ребят.
   - Поплыли, Ренцо! - весело крикнула она ему через плечо, потянув за руку. Потом отпустила его и энергично поплыла в компанию, затеявшую в воде волейбол. Ее тело, стройное и соблазнительное, плавными движениями ускользало вперед, все дальше от него, а он, пытаясь взять себя в руки, поплыл следом. Медленно, отпуская ее все дальше от себя, чтобы успеть вернуть себе самообладание раньше, чем оно окончательно покинет его.
   "Idiota!" - в который раз обругал он себя. Он не должен был ехать сюда! Несмотря на то, что никогда в жизни не испытывал таких приятных острых ощущений и таких глубоких сильных эмоций.
  

****

  
   Ренцо лежал на покрывале, через которое раскаленный песок прожаривал ему спину. Он, правда, не особо ощущал этот жар, потому что внутренний огонь уравновешивал внешний зной.
   Они не вылезали из воды очень долго, играя то в мяч, то в салочки, хохоча и брызгаясь, словно дети. Все наслаждались ласковым сине-зеленым прозрачным морем, горячим солнцем и замечательной компанией. Ренцо наслаждался Орнеллой, когда игра толкала ее в его объятия. Он наслаждался ею, слушая ее смех, глядя в ее задорные глаза, прикасаясь к ее нежной коже. Он тонул в удовольствии от своей любви, безответность которой ядом отравляла его душу.
   Раскат грома заставил его резко открыть глаза. Взгляд уперся в ярко-синее безоблачное небо.
   - Ou, ragazzi! Кажется, поднимается шторм! - послышался встревоженный голос Сильвии. - Может, стоит вернуться?
   Ренцо приподнялся и с удивлением обнаружил, что вся остальная компания спит беспробудным сном в рассеянной тени натянутого тента. Видимо, он тоже заснул, витая в своих мечтах.
   Серджо лениво сел и оглядел горизонт.
   - Porca miseria! - с чувством воскликнул он, и Ренцо посмотрел в направлении его взгляда.
   Море подозрительно волновалось и вздымалось, словно тяжело дышало после интенсивной работы. Сине-зеленые волны обрушивались белой пеной на торчащие из воды скалы. Ветер неистово свистел, пролетая мимо, а слева надвигалась тяжелая темно-синяя туча.
   - Пожалуй ты права, amore, - сказал он, кладя руку на плечо жене. - Разбудим остальных или сбежим потихоньку? - достаточно громко спросил он.
   - От нас не сбежишь, капитан... - произнес Джованни голосом, которому сон придал угрожающей пиратской хрипотцы. - На берегу вас будет ждать мстительная Лиза.
   Серджо с Сильвией расхохотались, а Ренцо ехидно ухмыльнулся.
   - Слушай, у вас все в порядке с мстительной Лизой? - спросил Серджо.
   - Да, а что? - лениво ответил тот.
   - Да она последнее время выглядит какой-то недовольной, - пожал плечами Серджо.
   - А твоя жена была довольной во время беременности? - возразил он. - Хотя да, была...
   - Вот именно! Моя жена радовалась жизни во время ожидания появления на свет наших детей, правда, amore? - спросил он, целуя ее в губы.
   Несколько мгновений они целовались, казалось, забыв о надвигающейся грозе. Но очередной разряд далекого грома вернул их с романтических небес на остров, трепещущий в страхе перед бурей.
   - Ренцо! Проснись! - потряс Серджо друга по плечу.
   - Мммм... Я не сплю, - пробурчал он, поднимаясь.
   Взгляд его тут же уперся в пару, лежащую чуть в отдалении, переплетясь ногами. Голова ее лежала на его груди, а рука - на его животе. Он одной рукой обнимал ее за плечи, уткнувшись губами в ее макушку. Они безмятежно спали со счастливой улыбкой на губах.
   Ренцо откинулся обратно на покрывало, положив согнутую в локте руку на глаза. Глубоко в сердце словно впился осколок стекла. Осколок его вечно разбитой мечты...
  
   Серджо уверенно вел яхту сквозь сердитые высокие волны. Море явно было не в настроении. Ветер снаружи свирепствовал, а тяжелые и мокрые тучи нависли прямо над легким, но устойчивым суденышком. Но капитан судна ни на секунду не терял уверенности. Он отлично управлял этим плавающим средством, он умел противостоять волнам, он уже не раз выходил сухим из штормов.
   Вся компания сидела внутри, в салоне яхты, надежно защищенная от ветра и брызг. Они уже закончили перекус, убрали со стола и раздали карты.
   - Ой! - вдруг спохватилась Орнелла. - Кажется, я оставила на палубе рубашку.
   - Нет, amore, сейчас опасно выходить. Давай я схожу, - возразил Леонардо.
   - Мне опасно, а тебе нет? - весело спросила Орнелла. - Брось, tesoro, я быстро! Тем более ты повредил лодыжку, - сказала она и решительно направилась к двери.
   Леонардо тревожно смотрел ей вслед. Пока они бесились в воде, он действительно неудобно прыгнул, и лодыжка, которая несколько лет назад была серьезно травмирована во время игры в пляжный волейбол, неприятно болела, немного припухнув.
   - Пожалуйста, будь осторожней! - крикнул ей вслед Леонардо, беспомощно глядя на то, как она берется за ручку двери салона.
   Еще одна пара глаз умоляла ее никуда не выходить, но Ренцо не имел права высказать вслух свою тревогу. Карты были розданы, а он никак не мог сосредоточиться на ходе игры. Впрочем, как и Лео. На мгновение их взгляды встретились.
   Поддавшись какому-то необъяснимому порыву, Ренцо встал из-за стола. Какой-то едва уловимый звук, или что-то вроде того, будто уколол его.
   - Ты куда? - поднял на него глаза Джови.
   - Сейчас вернусь, - бросил Ренцо и постарался выйти из салона как можно более естественной и непринужденной походкой.
   Ветер, ударивший ему в лицо, когда он оказался на палубе, на миг сбил его дыхание. Он ступил на скользкий пол, но волны, бросавшие яхту из стороны в сторону, не позволяли ему держать равновесие. Он инстинктивно схватился за поручни обеими руками и пошел вперед по мокрому полу в сторону открытой палубы, с которой еще несколько часов назад они ныряли в безмятежное море по пути на остров.
   Наконец, палуба полностью открылась его взгляду. Она была пуста.
   Ренцо быстрым шагом, почти бегом бросился туда, продираясь сквозь пелену брызг и стену яростного ветра. Он подобрался к тому месту, где не было поручней, откуда они прыгали в воду, и посмотрел вдаль. Тревога внутри нарастала, и он внимательным взглядом сканировал взбесившееся море, крепко держась рукой за конец поручня.
   - Ренцо! - долетел до него со стороны капитанской каюты прерывистый голос Серджо. - Ты спятил?! Вернись назад! Тебя смоет в море!
   Ренцо не отреагировал, продолжая смотреть на волны. Наконец, он увидел то, что боялся увидеть.
   - Орнелла! - крикнул он и, не раздумывая, бросился в воду.
   К счастью, яхта шла против ветра, потому очень медленно продвигалась вперед, не успев отплыть далеко. Ему надо было преодолеть всего метров пятьдесят, чтобы достичь Орнеллу. Он старался не терять ее из виду, но вздымающиеся волны мешали ему. Она то уходила под воду, то буквально выпрыгивала из нее, борясь за свою жизнь.
   Ренцо никогда не думал, что способен развить такую скорость. Ветер хлестал ему лицо, а волны постоянно отбрасывали назад. Он то терял ее из виду, то видел, как она появляется на поверхности. С каждым разом все на меньший срок. Силы, похоже, покидали ее, а попытки удержаться на плаву становились все более слабыми.
   Осталось метров десять. Ренцо напряг все свои силы в рывке, быстро преодолев немалое расстояние. Она была совсем близко, когда волна обрушилась на него всей своей массой, закружила и отбросила назад. На несколько мгновений он потерял чувство пространства, едва успев задержать дыхание. Вынырнув и отплевавшись, он огляделся. Ее нигде не было видно. Сердце его ушло в пятки. Он обернулся. Сзади маячила яхта, которая разворачивалась, чтобы подплыть за ним.
   Чувство пространства вернулось к нему, и он снова начал сканировать взглядом море. У волн был небольшой перерыв. На несколько секунд всего. Сердце почти не билось, а взгляд в ужасе блуждал по поверхности. Паника накатывала на него, более страшная и удушающая, чем эти штормовые волны. Он не видел ее. Нигде.
  

Глава 10

  
   Вдруг в отдалении мелькнуло что-то, непохожее на морскую пену. Скорее на некий предмет... Или тело...
   Ренцо не мог сказать наверняка, что это такое крутится в волнах, времени подумать тоже не было. Он действовал интуитивно. Инстинкт заставил его броситься вперед. Всего пара метров отделяла его от надежды.
   Ренцо рванул к маячившей впереди призрачной надежде. Пока что перед ним была подвижная поверхность, на которой, крутясь, хаотично двигались пенные пузырьки вперемешку с водорослями и какими-то обрывками неизвестных предметов. Несколько рывков вперед - и Ренцо вдруг увидел, как, поднимаясь, несется новая волна. Она совсем близко вставала из моря, огромная, страшная, беспощадная. Если она накроет его и то непонятное, что мелькнуло у поверхности, если она все перевернет вверх дном, надежды больше не останется.
   Надо опередить волну.
   Во что бы то ни стало.
   Он напряг все свои мышцы, до боли стиснул зубы и сделал нечеловеческий рывок вперед, вытянув руку. Волна накрыла Ренцо, обрушив на него ревущую стену воды и бросив ему в объятия ту, которую он исступленно любил. Он железной хваткой вцепился в нее, и волна завертела их в адском вихре, вновь лишив чувства пространства и едва не вышибив из него все дыхание. Море во все стороны кружило их в своих объятиях, оглушая своим ревом и подавляя своей чудовищной силой.
   Когда оно утихло - на короткий миг, как догадывался Ренцо, - он крепко схватил Орнеллу за обе руки и мощным толчком бросился к поверхности. Наконец ветер ударил им в лицо, и Ренцо сделал глубокий вдох.
   Быстро оценив, что замешательство моря пока еще продолжается, Ренцо отпустил одну руку Орнеллы, быстрым движением повернул ее к себе спиной, потом отпустил ее вторую руку и крепко прижал девушку к себе. Она панически размахивала руками, но теперь не могла схватить его и утащить на дно за собой. Во время своих экстремальных съемок он усвоил этот урок спасения утопающего: хватать только сзади.
   Ренцо настойчиво пытался держать ее лицо на поверхности, борясь и споря с ревущей стихией за право Орнеллы дышать, но у нее никак не получалось сделать хотя бы один вдох. Видимо, она наглоталась воды.
   Свирепая волна, будто разъяренная фурия, снова накрыла их, обрушив на них всю свою злость, и закрутила внутри себя, но теперь Орнелла была в его надежных сильных руках. Он не собирался отдавать ее морю, он лишь боялся, что без воздуха в легких она долго не протянет.
   Всплыв снова и вдохнув, он попытался - насколько это позволяли условия - резко нажать ей под ребра, чтобы вода выплеснулась из нее. За ревом волн он не мог услышать, удалось это ему или нет, но почувствовав, как неистово начала вздыматься ее грудь, он понял, что сделал это. Теперь нужно каким-то образом не позволять воде накрывать ее. Ей необходимо дышать, porca miseria!
   Волна снова накрыла их.
   Он не успел предупредить ее, чтобы она задержала дыхание, но успел зажать ей рот и нос одной рукой, чтобы она не хлебнула новую порцию воды. Они снова кружились в толще злостного круговорота в каком-то дьявольском танце, потеряв ориентацию в пространстве. Ее движения были беспорядочными, паническими. Она беспомощно барахталась, мешая ему обрести правильное положение и ринуться к поверхности, но он лишь усилил свое объятие.
   Всплыв и жадно глотнув огромную порцию свежего воздуха, Ренцо отчаянно обернулся в поисках яхты. Она вздымалась на волнах, взлетая вверх и касаясь свинцовых туч, а потом падала вниз, в разозленную стихию. Она была совсем близко, казалось, стоит только протянуть руку... Проблема была в том, что между ними вставала, может, всего лишь одна, но неукротимая волна, намерения которой невозможно было предугадать. Она могла размозжить их головы о борта судна, а могла, наоборот, отбросить подальше.
   Но эта белоснежная яхта, упрямо подпрыгивающая на волнах, была словно воплощением шанса на спасение. Ренцо облегченно вздохнул, устремив напряженный взор на палубу. Сквозь пелену дождя он разглядел в открытой двери капитанской каюты Серджо, держащего в руках спасательный круг. Ренцо очень хорошо видел этот ярко-оранжевый предмет. Именно он мог бы спасти их...
   Какое-то шестое чувство подсказало Ренцо, что Серджо следит за ними, что он видит их и только ждет, когда его заметят, чтобы бросить им средство спасения. Ренцо метнул быстрый оценивающий взгляд вокруг. Стихия снова затаилась, собираясь с силами, очевидно... Ренцо поднял вверх руку, показывая, что увидел друга. В тот же миг Серджо выскочил на палубу, и оранжевый круг взмыл в воздух и полетел к ним навстречу, а яхту опасно покачнуло, но мгновением позже она выровняла свое положение.
   Прицел у Серджо был невероятно точным, словно он всю жизнь только тем и занимался, что метал спасательные круги во время шторма. Оранжевый круг, прорезая ливневую стену, должен был опуститься точно рядом с ними.
   Увы, но секундой раньше волна снова накрыла их и закружила, увлекая в соленую толщу. Море, однозначно, не было намерено проигрывать. И оно не было намерено прекращать эту игру. Оно хотело позабавиться еще, потому, лишь немного покрутив их в своем водовороте, оно позволило им снова вдохнуть кислорода.
   Всплыв и сориентировавшись, Ренцо увидел, что море отнесло их от круга. Орнелла, задыхаясь, неистово кашляла, пытаясь дышать. До круга была всего пара метров, а море подозрительно затихло, давая им возможность схватить брошенное им средство спасения. Надо добраться до круга, пока волна снова не накроет их!
   Волна снова накрыла их.
   Эта была еще яростней, чем предыдущие. Море словно противилось их спасению, прочно закутывая своими гневными объятиями и таща вглубь себя. Оно швыряло их все глубже, чтобы они напрочь перестали понимать, где спасительная поверхность, а сверху обрушивало еще более агрессивную волну, пытаясь удушить надежду когда-нибудь снова вдохнуть свежий воздух. А может, море просто давало им шанс остаться вместе навсегда...
   Ренцо почувствовал, что ему самому не хватает кислорода. У него никак не получалось выбраться из водной стихии, он никак не мог всплыть, держа в руках Орнеллу, которая только мешала ему обрести чувство пространства, понять, куда плыть, и ускориться вверх. Инстинкт отчаянно кричал ему, чтобы он разжал объятия, бросил все и плыл вперед ради спасения собственной жизни. Но разве нужна ему эта жизнь без нее?
   Нет, он не намерен отдать свою подругу разгневанной стихии, как бы мучительно она не пытала его.
   Он отпустил одну руку, сильнее прижав Орнеллу к себе другой рукой, и попытался ускориться, помогая себе свободной рукой. Орнелла отчаянно двигала конечностями, заплетая ему ноги. Силы его иссякали в схватке со штормом и с ее борьбой за жизнь, легкие разрывались, он начал задыхаться...
   Ему показалось, что это конец.
   Тогда Ренцо обнял ее второй рукой, с силой сжал ногами ее ноги, чтобы она не могла двигаться, и прикоснулся губами к ее голове.
   В то мгновение он даже пожалел, что держит ее спиной к себе. Если бы она была повернута к нему лицом, он смог бы узнать вкус ее губ в последний миг своей жизни. Он одним-единственным поцелуем длиной в считанные секунды смог бы рассказать ей о том, как любил ее...
   Воздух ворвался ему в нос, когда сознание уже готово было отключиться. Инстинктивно, не особо веря в предоставленный шанс, он сделал глубокий вдох и открыл глаза. Он почти ничего не видел сквозь пелену воды, но прямо перед его взором в паре метров маячило что-то красное. Он хорошо знал, что это, даже в условиях гаснущего сознания. Если сейчас, в эту секунду, он не схватит его, они погибнут. У него больше не оставалось сил на борьбу. Он больше не сможет не дышать.
   Он сделал нечеловечески сильный рывок ногами, вытянув вперед одну руку. Пальцы его коснулись чего-то твердого, но волна выхватила круг буквально из-под его носа. Он широко распахнул глаза и с ненавистью посмотрел на злое море.
   Еще один рывок - и он отчаянно вцепился в спасательный круг.
   Разгневанное море обрушивало на них одну за другой свирепые волны, накрывая и оглушая, но у него больше не осталось возможности утянуть их в свою жестокую толщу и крутить до умопомрачения между небом и землей, лишая способности дышать.
   Море поняло, что проиграло, и в бессильной злобе хлестало их, не желая смиряться со своим поражением...
   Они оба делали продолжительные свистящие вдохи. Ее грудь непрестанно вздымалась под его рукой, разрываясь от удушающего кашля, но и кашель постепенно стихал, уступая место глубокому дыханию.
   К Ренцо стали возвращаться силы по мере того, как легкие наполнялись кислородом. Он по-прежнему крепко, почти спазматически прижимал к себе Орнеллу одной рукой, боясь, что сердитое море вырвет девушку из его рук, а другой рукой так же спазматически прижимал к себе спасательный круг. Его он тоже не намерен был отдавать взбесившимся волнам.
   Когда ее беспорядочные движения прекратились, а дыхание стало регулярным, он ослабил свою хватку, и она повернулась к нему лицом. Она не знала, кто был тот бесстрашный герой, который рискнул ради нее своей жизнью. Она лишь знала, что существует человек, который не мог без нее жить, раз он бросился за ней в это свирепое море.
   Глаза их встретились. Ее героем оказался преданный друг детства. Но она не удивилась этому, лишь целый океан безмерной благодарности отражался в ее взгляде. Их лица были совсем близко, они почти касались друг друга, держась за спасательный круг. С ее полуоткрытых губ срывалось горячее дыхание, он чувствовал его на своих устах. Качающиеся волны то отдаляли их лица друг от друга всего на пару сантиметров, то сближали вновь. Любая из них могла сблизить их настолько, что преодолеть притяжение губ будет уже невозможно...
   Они смотрели друг другу в глаза, не в силах оторваться. Тела переплелись, тяжелое дыхание смешалось, теряясь в накрывающих бешеных волнах. Казалось, все вдруг исчезло куда-то. Даже буйного моря больше не существовало, только они двое, зависшие на поверхности воды.
   Орнелла бессильно опустила голову ему на плечо, до сих пор не в силах сказать ни слова, и крепко обняла его за талию, прижимаясь к нему, словно к безумно любимому и самому надежному на свете мужчине. Даже сквозь рев этой стихии она слышала, как учащенно бьется его сердце. Не только от жестокой борьбы и недавнего состояния на грани остановки. Оно неистово колотилось от пережитого ужаса потерять ее, несмотря на то, что она никогда не принадлежала ему.
   - Ragazzi, вы в порядке? - разорвал их объятия прерываемый ветром голос Серджо. - Ренцо!
   - Ренцо, Орнелла! Отзовитесь! - в панике кричала Сильвия совсем с другой стороны.
   - Орнелла! Amore! - окончательно вернул его в реальность отчаянный возглас друга.
   Ренцо поднял глаза вверх. Белая яхта покачивалась совсем близко. На палубе стояли их друзья. Лица их были встревожены, смертельно напуганы. Ренцо посмотрел на Лео. Он был бледный, как полотно, и, казалось, готов был броситься в море.
   Ренцо опустил голову и снова незаметно прикоснулся губами к ее голове, склоненной ему на плечо. Он отборол ее у стихии, вырвал ее из лап смерти. Чтобы отдать другому.
  
   Прочитать книгу полностью возможно на ЛитЭре https://litnet.com/account/books/view?id=48542
  
   Купить электронную книгу с иллюстрациями можно здесь: http://lady.webnice.ru/forum/viewtopic.php?t=22865
  
   Присоединяйтесь к моей группе ВКонтакте https://vk.com/public160422306
   Bastardo (it.) - сволочь.
   Scopatina (it.) - разок переспали.
   Vaffanculo (it.) - иди на х**.
   Cazzo (it.) - б***ь или х**й, в зависимости от контекста.
   Mio amore infinito (it.) - моя бесконечная любовь.
   Aperol Spritz - коктейль изобретенный в Венеции во времена австрийского доминирования в городе. Австрийцы, посчитав венецианское вино слишком крепким, начали разбавлять его водой. А чтобы придать напитку некоторый "оттенок", они добавили в него ликер. С немецкого слово "spritz" переводится, как "вливание". Коктейль распространен в других странах, но родиной его является Венеция.
   Ciao, cara (it.) - привет, дорогая.
   Cavolo (it.) - Блин!
   Mortadella - нечто вроде вареной колбасы.
   Stronzo (it.) - сволочь, засранец.
   Умбрия - один из 20 регионов Италии, столицей которого является Перуджа.
   Strangozzi al tartufo nero - паста с черными трюфелями.
   Fratello (it.) - брат.
   Porca miseria (it.) - черт подери!
   Deficiente (it.) - придурок, дебил.
   Coglione (it.) - дебил, придурок, м***к.
   Amico (it.) - друг.
   Porca troia (it.) - **** твою мать.
   Итальянцы пьют каппуччино только утром. Для этого нет каких-то веских причин или научных объяснений. Это просто традиция, такая же, как наряжать елку на Рождество. Для них пить каппуччино в другое время суток так же смешно, как наряжать елку в другое время года.
   Che cavolo (it.) - вот блин!
   Sorella (it.) - сестра.
   Grazie al cielo (it.) - спасибо небу!
   Gelateria - типичное итальянское кафе-мороженое.
   Cazzarola (it.) - Проклятье! Черт возьми!
   Caro (it.) - дорогой.
   Ragazzi (it.) - ребята.
   Tesoro (it.) - сокровище.
   Allora via (it.) - Тогда прочь! Тогда вперед!
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"