-- ...Низкочастотная компонента временно-импульсной модуляции описывается следующим выражением, -- Иван Иванович, преподаватель электротехники, он же Пузырь, выписывал на доске длинную формулу, тряся своим пузом. Толстым, жирным пузом, свисающим чуть ли не до колен.
Как ты, мой мерзкий читатель, должно быть понял, коль не дурак, именно из-за этого огромного пуза Ивана Ивановича и прозвали Пузырем.
Шла обычная лекция по основам электротехники. Зубрилы сидели на первых рядах и старательно конспектировали каждое слово Пузыря. В своих мечтах они уже получили автомат.
Те, кто сидел чуть подальше записывали лекцию через слово. Одни умудрялись одновременно складывать всевозможные бумажные самолетики, а другие просто ленились.
Галерка издавала довольно равномерный низкочастотный гул - ее население всегда клало на Пузыря и его долбанную лекцию. Одни разговаривали, другие игрались с мобилами, третьи просто дрыхли.
В момент, когда Пузырь уже дописывал формулу, кто-то умный бросил самолетик.
Как известно, дурость заразительна - с середины сразу всех рядов, тут же вылетел настоящий рой бумажных самолетиков. Описав сложнейшие фигуры высшего пилотажа, они с шуршанием падали рядом с лектором. Кто-то громко заржал.
--Это что такое!? Что вы себе позволяете!?--Пузырь негодовал, -- вы же студенты!.. Это же просто хамство какое-то! -- пузо Пузыря затряслось еще сильнее.
Все сразу приумолкли, ибо Пузырь в гневе был так же страшен, как и смешон.
--Кто это сделал? Быстро встали и вышли вон!--продолжал Пузырь. Он раздулся еще больше, весь покраснел, а его лысина весело заблестела. Теперь он стал похож на Синьора-Помидора.
Тут гневную тираду Пузыря-Помидора прервал идиотский вопль за дверью, очень громкий, протяжный и гнусный. Как если бы кому-то вытаскивали кишки из задницы. Это произошло так неожиданно, что приутихла даже галерка. Потом, спустя несколько секунд, раздался громкий удар - кто-то шарахнул по двери в аудиторию. Дверь распахнулась, и в аудиторию вбежал Пыра, известный мудак и пидорок.
Пыра был низкорослым полным юношей лет двадцати и очень не любил, когда его называли Пырой. Ведь он был не каким-то там пацанчиком, а творческой личностью. Он даже умел и любил рисовать - эльфов, оборотней, драконов и.т.п. Да, их самых, пусть окружающие и считали, что эльфы были непропорционально сложенными дистрофиками, оборотни напоминали свиней, а драконы - сороконожек или глистов. Но ведь мы знаем, окружающие были таким быдлом, быдлом, и еще раз быдлом!
От несправедливого, пошлого и низкого мира наш лучезарный великовозрастный мальчик уже давно свалил в мир фэнтэзи и ролевых игр, причем свалил он туда конкретно. И так слабое душевное здравие Пыры пошатнулось. Теперь в своих шизоидных фантазиях он был не простым смертным, а эльфом Педолазом и берсерком Хермоглом. Одновременно. Но давайте вернемся в аудиторию.
Все лицо нашего эльфа-берсерка Педохера было покрыто всевозможными прыщиками и угрями. И вообще имело крайне нездоровый ярко-красный цвет. Как если бы Пыра пробежал стометровку, вопреки своим справкам о плоскостопии, энурезе и хроническом разрыве анального отверстия.
На его голове стояла шевелюра жирных грязных волос, неделями не знавших воды и шампуня. Дурацкая рубашка в клеточку, слегка рваная и грязноватая, вылезла из штанов и по-мудацки повисла, очерчивая отложения жира нашего милого юноши. Штаны были не более чистыми и не менее мудацкими. Этот идиот Пыра одевал джинсы меньшего размера, считая, что это может скрыть его жиры. Получалось наоборот, они только подчеркивали то, что Пыра - обычный жирный мудила с маленьким хуем.
Пыра об этом догадывался. Но самым болезненным для него было не то, что он мудила, а то, что он - обыкновенный мудила. Его это просто бесило, что он - обыкновенный.
Зато от Пыры шел не совсем обыкновенный запах. От него пахло жутко вонючим потом, давно нестираными носками, поганым куревом и мочой.
Трудно было не заметить безумно-идиотский блеск в выпученных глазах Пыры. Из его рта текла слюна и пена. Он весь вспотел, трясся и попердывал. Он всегда попердывал, когда был возбужден, даже когда дрочил.
--АААААААА!!!!!!!! -- заорал Пыра, разбрызгивая слюну и сопли, и громко затопал ногами.
Аудиторию сотряс громкий гогот и радостный рев. Действительно, сложно было удержаться от смеха, глядя на такого мудака.
--Это что за цирк, молодой человек! Да что вы себе позволяете!--Иван Иванович, брезгливо отшагнул от этого вонючки,-- Вы срываете лекцию!
--ИДИ НА ХУЙ, ПИДОР!!! АААА!!!--Пыра схватил в руки мусорное ведро, доверху наполненное огрызками, бумажками и прочим говном. На секунду он замер и принюхался. На его лице засияла идиотская улыбка.
Иван Иванович обомлел, выпучил глаза и раскрыл рот. Такого он не видел ни разу за все тридцать лет работы в этом сраном ВУЗе.
Аудитория забилась в экстазе - не каждый день увидишь такое зрелище.
Пыра достал из ведра уже начавший разлагаться огрызок. Ухмыляясь, он медленно подошел к первому ряду, к месту, где сидела очкастая зубрилка Юлька, любовь нашего героя, эльфа-берсерка Педохера.
Взаимностью она ему не отвечала и, конечно, не давала, сколько Пыра не предлагал ей заняться романтическим анальным сексом где-нибудь на природе.
-- Ты хочешь яблочка, Юля? - ласково спросил Пыра.,-- слюна и сопли стекали по его подбородку.
-- Не, не-е-ет, Петя...- Юля находилась в легком ступоре. Поэтому она не сообразила, что в таких ситуациях психу надо или въебать, или соглашаться на все, хоть на минет.
Аудитория продолжала гудеть. Кто-то матерился, кто-то улюлюкал, а немногие маленькие Будды невозмутимо взирали на происходящее, как на само собой разумеющееся.
-- Что тут у вас?--в аудиторию вошел Владимир Петрович, математик, - где тут завелись орангутанги?
Вместе с ним вошла Пискля, просто старая сука и препод по сопромату.
Иван Иваныч еще находился в ступоре, да и вряд ли можно было что ответить - в аудитории стоял шум, как на стадионе во время футбольного матча, даже стекла звенели.
--СУКИ! СУКИ!!!-заорал Пыра и врезал Юльке по носу. Нос хрустнул, из него полились сопли с кровью, а очки слетели на пол. Юлька, естественно, заревела.
--Ты что творишь?!-- воскликнули хором Петрович и Пискля, бросившись к Пыре.
Впереди был Петрович, ему же досталось больше всех. Пыра завизжал и кинул ему в лицо огрызком, и что интересно, попал. Петрович отклонился корпусом назад и тут же получил удар с ноги по яйцам. Не сильный, Пыра был неспособен на сильный удар, но достаточный, чтобы препод согнулся пополам и грохнулся на пол. Пискле досталось содержимое мусорного ведра, да еще удар этим самым ведром по лбу.
Значительная часть аудитории вскочила и бросилась на помощь преподам. Всем хотелось получить снисхождение на экзаменах, особенно, на сопромате. Началась свалка - ведь каждый хотел получить расположение препода. Первым.
Витька Сальцев пустил юшку Быче. Быча не сохранил равновесие и растянулся на ступеньках между рядами - в итоге сразу пять человек, споткнувшись об этого увальня, грохнулись тоже. Витька перепрыгнул через образовавшуюся кучу мала, приземлившись ботинком на кисть Ваньки Мальцева. Если бы не гул, можно было бы услышать хруст ломаемых пальцев. Петька-боксер тут же влупил Витьке в печень, от чего Витька моментально сдулся.
В это время Пыра, этот мудак Пыра, успел сорвать юбку Пискли и надеть мусорное ведро на голову бедному Пузырю. Пузырь пытался его скинуть, но споткнулся, опрокинул банку с мелом,снес задом доску, споткнулся об стул и, наконец, грохнулся пузом на пол.
Желудок Пузыря не выдержал такого обращения и исторгнул все свое содержимое - жареную картошку с луком и яичницу. Пыра пнул его под жопу и бросился к двери. Но тут на его пути стал Петька-боксер, уже успевший выбить челюсть Саньке Широпаеву с кораблестроительного, дать по яйцам случайно подвернувшемуся ботану-олимпиаднику Феде Дрыщу, и так же случайно (совсем случайно, да) заехать по печени Пискле. Пискля, вся в мусоре и с разорванной юбкой, гребнулась на пол.
--Ты че творишь, пидар?! -- Петька запустил прямой слева. Пыра каким-то чудом отклонился и поэтому отделался только хорошим феником, хоть тут же получил апперкот в солнышко. Однако к этому моменту Пыра находился в состоянии сильнейшего аффекта и почти не почувствовал удара. И, представьте, заехал не ожидавшему Петьке с ноги в голень.
Петька не ожидал этого удара, но не потому, что боксеров не учат блокировать ноги. Вовсе нет. Просто еще с детского сада от одного вида Петьки наш Пыра мог нассать в штаны. Но на этот раз Пыра впервые дал сдачи! Петька заматерился и запрыгал на одной ноге. Пыра схватил стул и огрел им Петьку по хребту. С жутким воем, как истинный берсерк Херопед, наш жирный великовозрастный мальчик Пыра успел в считанные секунды сломать своему старому обидчику сразу три ребра.
Так бы Пыра и убил его, если бы не Андрюха с приборостроительного. Недолго думая, он ебнул Пыру по башке огнетушителем и тут же въебал с колена по горбу. Пыра потерял равновесия и, падая, гребнулся виском об край стола.
Через полчаса добрые дяди в белых халатах забрали еле живого Пыру в чудный дом желтого цвета. Юлька и многие другие, получившие различные травмы, выстроились очередью в травмпункт. Петьку и Андрюху потом долго допрашивали менты, но отпустили. Пузырь и Петрович остались работать в этом долбаном ВУЗе, а вот Пискля уволилась. Такие дела.