Её вообще раздражали эти люмпенско - пролетарские гуляния. Слащаво - напыщенные. Завешанные кумачом, оглушённые бравурными безвкусными песенками. А суть всего - безудержная пьянка. Почему русские так много пьют?
Верочка брезгливо сморщила свой маленький острый носик.
Вся эта страна - одна большая попойка. Полторы сотни лет Россия представляет собой гигантскую помойку, завешанную огромным кроваво-красным флагом. Господи, почему Вера родилась в этой стране? Почему её предок, князь Баранов - Завальский не уехал в тот проклятый восемнадцатый из страны! На какие муки он обрёк весь свой род!
Но в этот момент мысли Веры переместились в другую плоскость.
Да, уехать. Убежать из этого проклятого социалистического рая, где такая одарённая личность как она, вынуждена подстраиваться под серую массу. Убежать туда, где течёт настоящая жизнь. Где свободное искусство ценится больше, чем агит плакат. Где "квадрат" Малевича никогда не повесят в одном здании с примитивными портретами колхозников и доярок. В ту сказку, где нет художественных музеев, со старыми калошами - экскурсоводами, путающих Санеша и Дибенкорна. А есть картинные галереи, где люди не смотрят а созерцают! Убежать в свободный мир, в сказочную Европу, где у каждого человека есть возможность стать тем, кем он хочет. Заниматься тем, чего требует его душа. Убежать туда, где её картины, наконец-то оценят настоящие ценители. И никто не будет предъявлять претензии к сюжету и стилю написания. Почему Вера не может рисовать так как она видит? Почему она - одарённый художник, не может жить за счёт своего творчества? В конце концов, почему она должна вкалывать, что бы иметь кусок хлеба? Её миссия в жизни - создавать прекрасное! А её заставляют плебейски работать в этом занюханном архиве, переснимая и переводя в цифровой формат сотни никому не нужных пыльных бумажек. Ну, ничего, это уже не на долго!
На её счёте в швейцарском банке уже лежит пять тысяч английских фунтов. Не много. Но это только аванс. Когда всё будет сделано, к ним добавится ещё сто тысяч. Сто тысяч фунтов - свободных и независимых денег, на которые она снимет, или даже купит, целую мастерскую, где-нибудь в предместьях Лондона. И творить! Но деньги это неглавное. Главное то, что уже через три - четыре дня она будет жить в свободном мире! Её добрые друзья помогли ей достать путёвку в Польшу, где в порту города Гданьск её тайно посадят на океанический лайнер, и увезут в сказочное Британское королевство!
И это будет уже через неделю. Нужно только сделать последний шаг. Главное, не испугаться. Всё должно быть просто и естественно. Ещё немного, и она станет свободным человеком!
Первомайская Москва радовалась! На, почти по летнему, тёплом ветру, хлёстко хлопали полотнища праздничных знамён. Из динамиков неслась музыка. Улыбались прохожие, поздравляя друг друга. Кругом цветы, воздушные шарики, флажки...
Шустрые воробьи, правильно поняв ситуацию в городе, нахально прыгали вокруг сидящих на лавочках людей, выпрашивая праздничные крошки от пирожных, коржиков, булочек, и прочей выпечки. Разумеется им не отказывали.
Как бы сказали в старину, душа Антона подпевала весне.
- Здравствуй, страна героев,
Страна мечтателей, страна учёных!
Жаль, но этот праздник Антона не касался. Так уж вышло, что именно ему заступать на дежурство. Причём во вторую половину, что особенно не приятно.
Он свернул с проспекта в переулок, который выводил в не большой проходной скверик. Там тоже чувствовался праздник. Молодые мамашки греясь в тёплых солнечных лучах, о чём-то оживлённо беседовали. Их дети гугукали и сучили ножками в колясках. Чуть поодаль, по большому информационному экрану, шёл репортаж о покорителях Марса. Строители к Первомаю закончили монтаж четвёртого купола станции Комсомольск-на-Марсе. Да плюс к тому же досрочно сдали второй уровень оранжереи. Комиссия уже приняла новостройки, отметив высокий уровень строителей.
Антон, не задерживаясь у экрана, быстренько проскочил сквер и вышел на улицу Жукова.
Там имел место быть не большой концерт. Пять работяг, видимо уже поддав немножко, старательно выводили старинную песню, которую по праздникам пели ещё их деды:
- Ну ка, товарищи, грянем застольную.
Выше стаканы с вином!
Выпьем за рооодину нашу привольную,
Выпьем, и снова нальём!
Они так старались, что один аж зажмурился от напряжения.
Послушать импровизированный хор собралось довольно много народу. Некоторые подпевали.
Чуть поодаль, как бы случайно, прогуливался постовой милиционер. Но в происходящее не вмешивался. Пусть работяги отдыхают. Заслужили.
По случаю праздника, по всей стране был выходной. Естественно, в здании архива находилась только старушка - вахтёрша. Въедливая такая, совдеповская старушенция. Всё-то ей надо знать. Во всё-то она нос свой суёт.
Разумеется проскочить незаметно мимо неё Вере не удалось.
- Верочка, деточка. Это ты?
- Я, Ирина Григорьевна.
- А что ж ты пришла? Сегодня же выходной. Праздник!
Вера обречённо остановилась возле конторки. Причину своего визита она заранее придумала. И ответы отрепетировала. Но, одно дело перед зеркалом. Другое дело когда тебя буравят хитрые старушечьи глазёнки, стараясь добраться до самых потаённых уголков твоей души.
- Да вот... - Замялась Вера, - Забыла вчера кое что. Дома хватилась, да назад бежать уже поздно. А сейчас вот демонстрация закончилась, дай, думаю, заскочу.
- Так ты с демонстрации!? Ох, я в молодости, любила с подружками демонстрации и парады! Я бы и сейчас пошла бы, да нельзя. Служба!
- Ирина Григорьевна, пойду я. Мне быстренько забрать и назад. А то с девчонками посидеть у меня хотим, а ещё приготовить надо.
- И в правду. Беги, милая, что ты со мной время тратишь...
Пользуясь моментом Вера быстренько повернулась и скорым шагом пошла к лестнице.
- Верочка, постой ка! - Раздалось тот час за спиной.
Вера, холодей от страха, застыла как соляной столб. Неужели бабка что-то почуяла?
- Верочка, ты ж ключ от кабинета взять забыла.
По спине девушки пробежали холодные мурашки. Чуть не попалась!
Друзья Веры, на всякий случай, уже давно изготовили дубликаты всех ключей. Вера лично снимала с них слепки при помощи пластилина. Но это на самый крайний случай. А Вера позабыла от страха все инструкции. Здорово было бы, если б она своим комплектом отпёрла кабинет и вынесла бумаги. А на вахте бабка поинтересовалась: а как же ты, девонька, сквозь стену-то прошла? Что врать-то?
- Спасибо, Ирина Григорьевна. Совсем забегалась.
Вера виновато улыбнулась, взяла протянутый вахтёршей ключ, и быстро взбежала по лестнице на второй этаж.
- Здравствуй, Андрей. С праздником тебя!
- И тебя, Антоха с тем же самым. Ну, что, принимай дежурство.
- Всё в порядке? Западные разведки не беспокоили?
- Всё в полном порядке! Ни западные, ни восточные... Тишь да гладь. Давай вот, в журнале распишись. Вот тебе ключи. Дежурные коды и пароли сам знаешь где. Вводи данные, а я побегу. Мы с Милкой сегодня в одну компанию идём, а мне ещё домой забежать надо. Помыться, переодеться...
- Завидую.
- Не завидуй.
- Не буду.
- Кстати, Андрей Леонидович просил ему позвонить, как пост примешь. Беспокоится.
Как только за Андреем захлопнулась дверь дежурки, Антон снял трубку телефона и набрал номер.
После четвёртого гудке в трубке прозвучало:
- Михеев слушает.
- Доброго дня, Андрей Леонидович. Это Понкратов. Дежурство принял.
- А, Антон. С праздником тебя. С Первомаем, днём весны и труда.
- И вас, товарищ полковник, взаимно с праздником.
- Так сказать, с трудовой вахтой тебя, в день труда - Хохотнул в трубке полковник.
- Значит смотри, Антоха, - Уже серьёзным голосом продолжал Михеев, - Я всем напоминаю: бдительность, бдительность и ещё десять раз бдительность! Сам знаешь, какая сейчас обстановка на планете.
- Я понял, товарищ полковник.
- Любой сигнал... Даже самый незначительный момент. Всё на контроль! Если что - звони в любой час дня или ночи. Всё понял?
- Так точно, всё понял.
- Ну, бывай. Ещё раз с праздником. С кодами и паролями затруднений не возникло?
- Никак нет. По "Лучу" новые пароли передал на периферию. Всё без происшествий.
- Ну, и славно. Работай.
И собеседник отключился. В трубке запикало.
Антон бегло просмотрел информацию с других контрольных узлов - всё тихо. Потом заварил себе крепкого чаю и стал перелистывать журнал происшествий.
Ещё несколько минут, и всё будет кончено. И начнётся новая, счастливая жизнь. Ещё несколько минут...
Вера нервно грызла кончик карандаша, дожидаясь, пока система компьютера прогреется. Вот плоский экран монитора засиял бледно зелёным светом. Система хранения данных архива приветствовала её, но при этом просила ввести личный пароль.
Вера ввела ряд цифр. Разумеется, это были не её данные. Это был код их новенькой Марины. Вере эта девица сразу не понравилась. Весёлая, фигуристая - полная противоположность ей. Эта девушка всего с месяц как работала в архиве, но её уже успели полюбить все старые перечницы из отдела. А техники - компьютерщики закидали её таким количеством комплиментов, скольких Вера за всю свою жизнь не получала.
Узнать её номер особых трудов не составляло. Она сама его дала, когда Вера подменяла эту пигалицу. Был такой момент. Эта девчонка спешила на очередное свидание, а работу до конца не доделала. Вера согласилась помочь ей, довводить данные.
Разумеется, теперь у Маринки будут крупные неприятности. Поделом ей! Жизнь должна таких учить.
Код принят. На экране появилось изображение колобка, который радостно приветствовал пользователя "Маришка". Вера презрительно фыркнула. Как пошло! Как безвкусно!
Потом она набрала команду входа в банк общей информации архива. Теперь самое важное.
Клипсы на сумочке, как на зло, заедали. Давно пора было купить новую. Да разве найдёшь в этой стране хорошую импортную сумку? Отечественный ширпотреб Вера не признавала. Она не хотела быть такой, как все. Она личность и имеет право на индивидуальность!
Цилиндрик информационного накопителя плавно вошёл в пазы считывающего устройства. На экране засветился список имеющихся на накопителе документов. Всё это было ненужным мусором, за исключением вот этих четырёх. Вера выделила их, скопировала и отправила в банк данных архива. Мгновение, и требуемая операция была выполнена. Так, теперь нужно в общем массиве найти другие четыре документа и удалить их. Это не сложно, если точно знаешь, какие именно номера надо уничтожать.
И, на конец, последнее. У тех, принесённых на накопителе документах, подправляем номера, заменяя их на номера удалённых документов. Готово!
Вера понятия не имела, что именно она удалила и что подбросила. Её друзья что-то говорили о не большой подтасовке статистических данных в документах пятидесятилетней давности. Но Вере это было не интересно. Какая разница? Главное, что это был её единственный шанс на счастье и свободу!
Уже завтра она сядет на поезд Москва - Варшава и навсегда покинет эту страну, ставшую по недоразумению, её родиной.
Экран погас. Вера кинула накопитель обратно в сумочку, затем из ящика своего стола, достала объёмную канцелярскую папку, туго набитую всевозможными бумагами. Эту кипу, если потребуется, она выдаст за свою кандидатскую. Вся эта бутафория служит только для одного - вынести из здания архива четыре пожелтевших листа, формата А4. Вера только что уничтожила их электронные копии. Теперь предстояло ликвидировать и оригиналы.
И всё. И сто тысяч фунтов, британское гражданство и мастерская под Лондоном. И признание, и ...И...
- Верочка, а что ты несёшь? Ты вроде без пакета была?
Ух, въедливая бабка! Тварь глазастая!
- Ирина Григорьевна, так кандидатская это моя. Я ж за ней приходила. Завтра отпуск у меня начинается, вот и хочу поработать.
- Какая же ты умница, - Умилённо заулыбалась сторожиха, - Но ты и про отдых не забывай. В отпуск отдыхать надо, пока молодая. Ух, помню мы...
Но Вера этого уже не слышала. Она шустро выскочила в дверь, и быстрым шагом пошла в сторону набережной.
Подойдя к парапету, Вера достала из сумки пачку сигарет, и нервно закурила. Всё было сделано. Больше бояться нечего.
Накопитель и связка ключей - дубликатов полетели в воду. Они весело булькнул, унося на дно реки тайны и прошлую жизнь Веры.
Зажужжал зуммер вызова.
Антон посмотрел на определитель номера. На связь просились из отдела Информационной безопасности. Антон щёлкнул тумблером соединения.
- Дежурный.
- Антон, это ты?
- Я. Что стряслось?
- Антон, включи видеосвязь.
Ещё два щелчка тумблерами, и экран видеофона засветился. Через секунду на нём обозначилось встревоженное и лохматое лицо Кости Марчука.
- Привет, Антон, - Ещё раз поздоровался Костя, - Ты почему сразу картинку не включил?
- Да забываю я про эти новшества, - Честно признался Антон.
- Ты ретроград, Антоха.
- Вам учёным дай, так вы каждый день будете что-нибудь эдакое изобретать. А нам потом мучаться запоминавши - Отшутился Понкратов.
Но Константин не улыбался.
- Антон, похоже у нас ЧП.
- Я так и знал! - С тоской в голосе выдохну Антон, - Что стряслось?
- В общем... Минут десять назад ребята зафиксировали сброс информации из архива.
- Ну и что? На то он и архив, что бы информацию сбрасывать. Насколько я знаю, они уже несколько лет всю бумагу в цифру переводят. Я сам частенько на их сайт захожу.
- Антон, сегодня выходной день - Напомнил Константин. - Сегодня не рабочий день, понимаешь? Архив закрыт, работницы на демонстрации.
- Демонстрация уже закончилась. - Машинально поправил Антон.
- Ну, пусть не на демонстрации. Пусть салаты нарезают. Какая разница? Смысл в том, что сегодня из архива сброса быть не должно. Теперь слушай дальше. Через несколько секунд после появления новых файлов, их скачку начали несколько сотен пользователь. Все как один с территории Англии, США и Японии. Мы тут же блокировали все единицы, но мы опоздали. Там очень не значительный объём. Зафиксировано более ста семидесяти успешных скачиваний.
- Что за файлы? - Холодея от предчувствия неприятностей, нервно спросил Антон.
- Четыре единицы хранения. АТИ4854128, АТИ4854129, АТИ4854130, АТИ4854131. Все относятся к статистическим данным по урожаю зерновых культур Украинской республики за 2012 год. Но те файлы, которые неожиданно появились, к урожаям отношения никакого не имеют. Более того, они помеченные грифом "особо секретно".
- Что в документах?
- Антон... У тебя есть допуск к документам с таким кодом?
- А какая теперь разница? Ты понимаешь, что...
- Понимаю. В тех документах план подготовки Советским Союзом ядерного орбитального удара по Японии и Англии.
- Чегооо?!!!
- Того самого, Антон, это серьёзная провокация. Звони Михееву.
- Вот скоты! - генерал Зауров нервно мерил шагами свой кабинет.
- Ничего святого нет. В такой праздник...
- Время выбрано очень удачно, товарищ генерал - Подал голос Михеев, - У нас праздник. По их мнению, бдительность ослаблена.
- По их мнению? - Грозно прервал его Зауров, - А по вашему как? На высоте?
- По нашему на высоте, - С достоинством парировал полковник, - С момента сброса до момента блокировки прошло всего две с половиной минуты. И это в общем массиве информации, постоянно циркулирующей по глобальной информационной сети. А то, что в информационный банк архива так легко войти, так это не наша вина. Я уже несколько раз предлагал установить контрольный фильтр. Но мне всегда отвечают, что это цензура и у нас этого не потерпят! Ну, вот...
- Лучше перебдеть, чем недобдеть... - Задумчиво проговорил генерал.
- Так точно.
- Мне только что из Кремля звонили. МИД получил ноты от правительств Японии и Англии. Посол Соединённых Штатов прислал откровенно издевательское письмо. Немцы, Шведы, Китай... Тоже интересуются, что это мы там такое по пьянее вытворяем. От меня требуют ответа. А что я скажу? Что из за толстолобиков - правозащитников, наша оборона в этом месте дала трещину?
- Товарищ генерал, мы уже начали работать...
- До этого надо было работать. А теперь надо вкалывать! Восьмого мая к нам ожидается прибытие делегаций правительств на празднование Дня Победы. Хороший сюрприз к их приезду! В общем так, полковник. Бросай всё, что у тебя есть на это дело. Понял?
- Никак нет, товарищ генерал.
- Поясни?
- Всё не брошу. Есть мнение, что это отвлекающая операция, цель которой прикрыть что-то более масштабное.
- Логично. Но смотри, на раскрутку дела у нас с тобой всего три дня. Что-нибудь уже накопали?
- Кое что есть. Для начала мы определили, подлинные ли это документы или нет. Утечка это, или провокация.
- И?
- Утечки не было. Это провокационный сброс. Документы с такими номерами действительно существуют, но речь в них совершенно о другом.
- Понятно. Что ещё?
- На работу были вызваны работники архива. Я распорядился найти оригиналы заменённых документов. Оригиналы не найдены.
- И это понятно.
- Мы просмотрели график работы системы ввода данных архива. Выявили последнего, кто пользовался вводом. Это Зимина Мария Викторовна. Сорокового года рождения. Работает в архиве всего месяц. Попала туда по распределению из Института
- Месяц, говоришь?
- Аркадий Владимирович, думаю это не она. Девочка сильно напугана. Она весь день провела в компании. Это точно известно. Свидетелей много, фотографии есть... В общем... Кто-то с её личного номера заходил.
- Напугана, не напугана... Примерно наказать. Чтоб другим девочкам неповадно было свои номера разбрасывать. И, кстати, не сбрасывай её со счетов.
- Так точно. Эту версию мы тоже прорабатываем.
Вера стояла возле открытого окна вагона, и нервно курила. По перрону сновали весёлые, озабоченные, уставшие, раздражённые люди.
- Серая масса, - Думала о них вера, - Чернь. Бедная духом чернь. Господи, неужели всё? Неужели ещё несколько часов, и она навсегда избавит себя от созерцания этой страны? Ещё несколько часов - и она в Варшаве. А от туда в Англию. Уже всё готово. Вчера Серж сказал, что Вера молодец. Что деньги уже на счёте в Швейцарском Цюрихском банке. Что лайнер "Король Чарльз" через два дня будет в порту Гданьска. Её там ждут. Её ждут в свободном мире!
Вера швырнула окурок на перрон. Под полом вагона что-то не громко щёлкнуло и он незаметно приподнялся на магнитной подушке. А потом медленно и плавно покатился.
А Вера смотрела на удаляющийся, всё ещё дымящийся окурок. Она хотела, что бы это было последнее, что она запомнит о своей бывшей родине.
- Ох, внучек, да я сама понимаю, как я обмишурилась. У меня же стажу шестьдесят годков. Я ж всю жизнь...
- Ирина Григорьевна, ну полно вам. Вас же никто не обвиняет.
- Да разве в обвинениях дело? Ох, господи, какой позор под старость! Я ж ещё подумала, зачем это молодой девке диссертацию на бумаге писать? Ведь на компьютере в разы удобнее. И править проще, и носить легче.
- Ирина Григорьевна, вы о чём? Какая диссертация.
- Да всё та же, проклятущая. Ты меня о чём спрашивал? Не входил ли кто в архив первого мая? Вот я тебе и говорю. Заходила одна шустрая. За диссертацией, говорит. А вышла с толстенной папкой. А зачем, спрашивается, столько бумаги с собой таскать, если всё можно на накопителе? И легче, и править удобнее.
- Ирина Григорьевна, дорогая моя! О ком вы? Кто здесь был? Какая диссертация?
- Верочка забегала. Баранова. Худенькая такая. Чернявенькая. С демонстрации шла.
- Товарищ генерал, вот что накопали.
- Не тяни, полковник, докладывай. Сутки уже прошли. Меня Кремль долбит, как дятел щепку.
- Я и не тяну. Как удалось установить, сброс могла сделать Баранова Вера Марковна. Двадцать девятого года рождения. Не замужем. Беспартийная. Вот, полюбуйтесь.
Генрал взял протянутый ему галографический снимок. С выпуклого трёхмерного изображения на него смотрела худощавая, коротко постриженная черноволосая девушка. Узкое лицо, миндалевидные глаза, не большой, капризно вздёрнутый острый носик. Тонкие губы плотно сжаты.
- Фото из личного дела архива. Работает там уже четыре года. По службе нареканий нет. Но в общественной жизни не участвует. Подруг тоже нет. Скрытная одиночка.
- Что ещё?
- Хотела стать художником. Причём, непременно, знаменитым. Но талантом бог обделил. Хотя она этого и не понимала. Я встретился с её учительницей живописи. Она характеризовала Баранову как усердную, но к сожалению, посредственную. Когда Вера поняла, что в реализме ей реализоваться не получится, то у неё начались метания. Абстракционизм, кубизм и прочее... Но и в этих направлениях она далеко не продвинулась. В общем, Вера обвинила весь мир в слепоте и зависти и ушла в подполье. Сейчас общается, в основном, с такими же как она "непризнанными гениями". Даже в выставках их участвует. Помните акцию на Манежной площади? Она тоже в ней принимала участие. Я ходил посмотреть. Ничего примечательного.
- Помню я этот сбор. Хотел было разогнать этих пачкунов, да запретили. С формулировкой "у нас в стране любая личность имеет право на самовыражение". Две недели эти художники, от слова худо, там проторчали. Пока к ним кроме дворников, вообще никто приходить не стал.ходил ли кто в архив первого мая? править проще. и на бумаге писать? _____тной подушке. рихском банке. отерпят! ве с половин
- Так вот, эта Баранова вошла в здание архива примерно в два часа дня. Вышла минут через пятнадцать. Примерно в это же время и произошёл сброс.
- Что то у тебя, полковник, всё примерно да примерно...
- О времени визита Барановой, мы знаем от сторожихи. А та на часы не смотрела. Время может сказать только приблизительно.
В этот момент в кармане полковника тихонечко запищал мобильный телефон.
- Прошу прощения, - Обратился Михеев к генералу. Вынул из кармана тонкую пластинку, и нажал кнопку ответа.
- Михеев слушает... Так... И какая?... Понятно... Молодцы! Поболтай с ней ещё, может что-то новое вспомнится!
Полковник засунул телефон обратно в карман.
- Товарищ генерал, Баранова вошла в здание в четырнадцать одиннадцать. Сброс был в четырнадцать восемнадцать. Всё сходится.
- Молодец. Полковник. Быстро на критику реагируешь - Ухмыльнулся генерал, - Как время установили?
- Работа со свидетелями. - Так же ответно улыбнулся полковник, - Сторожиху вспомнила, что когда Баранова вошла, по телевизору как раз новости шли. О том, как в стране, Первомай отмечают. Шли прямые включения из столиц республик. В тот момент, когда в архив вошла Баранова, на связи со студией был Минск. Потом ребята связались с Останкино. Минск включался в эфире с десяти до пятнадцати минут третьего.
- Молодцы. Только... Как-то всё просто, не находишь? Прямо в открытую подставляют... Документы эти липовые, легко опровергнуть. Тем более, что наши эксперты насчитали там не менее десяти процессуальных ошибок. Девчонку эту слишком легко вычислить удалось... Думаю, ты прав. Это всего лишь шумное прикрытие чего-то более мерзкого.
- Шум в западной персе поднялся очень не слабый. Ещё бы, так Союз по носу щёлкнуть. Но это побочная цель. Будем бдить...
- Бдите, полковник... Баранову эту арестовали?
- Пока нет. Выслали на неё ориентировку по линии "Интермила".
- А что так? Сбежала?
- Почти. Сегодня утром с Белорусского вокзала, по путёвке, выехала в Польшу. К кому - не знаем. Поводим её там. Авось выведет на кого. Мы пока пробиваем её связи. Не сама же она додумалась до такого. Да и документы эти фальшивые, явно с запада приехали.
- Работайте, полковник... Работайте...
Порт шумел. Гудел, смеялся, громыхал железом, разговаривал на десятках языках. Порт блестел. Сверкал бликами солнца, отражавшимися от стёкол, водяной глади, улыбок уезжающих и встречающих.
Вера ничего этого не слышала и не видела. Белая пелена застилала глаза. Во рту чувствовался привкус железа. Табачный дым от очередной сигареты, забивал лёгкие, и было трудно дышать.
Пол часа назад... Всего тридцать минут назад она была богатым, свободным и счастливым человеком... Пол часа назад.... Пол часа назад...
- Пани что-то путает. В порт Гданьска такой корабль не заходил. Нет, опоздания тоже нет. Корабль с таким названием вообще не просил разрешения на заход в воды Польши. Пани точно помнит название? В реестре судов такое имя не числится. Очень жаль, пани...
Красавец лайнер "Король Чарльз" медленно таял, превращаясь в мираж. Сказочное королевство, богатство, студия, признание.... Всё то, что было уже погружено на борт лайнера, таяло вместе с ним. Серж обманул - сомнений больше нет... Господи... Что с ней теперь будет... Что с ней будет?...
Вера подняла глаза. К ней приближались два сотрудника польской народной милиции и какой-то молодой человек в штацком.