Денис Скворцов прильнул к стеклу террасы. Там, на улице, двое громил приставали к худощавому, интеллигентного вида парнишке лет шестнадцати.
- Товарищ портье! - Денис подбежал к служащему гостиницы. - На улице затевается драка.
Портье перевел скучающий взгляд в указанную сторону. Парочка подвыпивших негров уже откровенно толкали друг другу испуганного азиата.
- Не волнуйтесь господин Скворцов. - Портье взял увесистую папку, явно намереваясь уйти. - На фасаде нашей гостиницы имеются полицейские камеры слежения. Проблемой займутся профессионалы.
- Да позвоните хотя бы в полицию! - возмутился Денис.
- Вы считаете? - Портье на миг задержался, а потом, взяв папку под мышку, направился в служебную комнату. На ходу, не оборачиваясь, он бросил: - Не волнуйтесь, господин Скворцов, я займусь этой проблемой.
Портье скрылся за дверью, а Денис, окинув взглядом происходящее на улице, побежал наружу.
Здоровилы уже пинали ногами не сопротивляющуюся жертву. Парнишка лишь поджал колени к животу, а руками пытался защищать голову. Прохожие старались перейти на другую сторону улицы или отводили взгляды, изо всех сил делая вид, что не замечают происходящего.
Денис не мог понять, как такое может происходить на центральной улице Лондона. Британцы - такой интеллигентный, степенный народ. Как они допускают бесчинства? В Союзе прохожие не позволили бы распоясаться хулиганам.
Скворцов с разбегу сбил одного из громил. Тот, упав на спину, осоловелыми, не понимающими глазами таращился на Дениса. Второй бугай престал пинать постанывающего парнишку, демонстративно сплюнул и, ухмыляясь, двинулся к новой жертве. Здоровяк что-то выкрикивал, ударяя себя в грудь, брызгал слюной, тыкал указательным пальцем, явно чем-то угрожая.
Денис не понял ни слова. Он владел только русским и всеобщим, а "горилла" явно угрожал на каком-то своем диалекте. Скворцову оставалось только пятиться, держась от бандита на приличном расстоянии.
Разъяренный громила прыгнул вперед, намериваясь в полете достать кулаком Дениса. Скворцов увернулся, поднырнув под руку противника, и попытался контратаковать. Удар получился слабый - скорее, просто обозначающий толчок. А откуда взяться хорошему удару? Денис дрался первый раз в жизни! Все его познания о ведении боя сводились к просмотру приключенческих историй по визору.
Здоровяк достал его с левой. Из глаз брызнули белые искры, голова Дениса крутнулась, и он сполз на мостовую, придерживаясь за урну, так удачно подвернувшуюся под руку. В ушах звенело, улыбающаяся физиономия громилы плыла перед глазами.
Скворцову страшно не было. Он поступал правильно. Иначе несчастного парнишку могли забить до смерти. Теперь Денис в этом не сомневался.
Нарастая, приближался звук тревожной сирены полицейской машины. Помощь уже близко.
Здоровяк оглянулся и снова сплюнул. Наклонившись над Денисом, он левой рукой сгреб его за куртку, презрительно кривясь, что-то прошипел сквозь зубы и без замаха, коротко ударил с правой.
Денис успел отметить, как очень медленно на него поднимается мостовая. Удар, и он все увидел под другим углом - чьи-то массивные ботинки умчались вверх по плоскости. Их место сменили начищенные туфли и форменные брюки.
"Ничего себе съездил в командировочку", - подумал Денис, попытался улыбнуться и тут же потерял сознание.
Инспектор Пол Стивенсон заполнял электронный протокол, временами поглядывая на расквашенную физиономию Дениса Скворцова. Кондиционированный воздух прохладной струей дул прямо в лицо русскому, а тот глупо улыбался, явно получая облегчение от ветерка. Угораздило же русского встрять в разборку. И чего ему ни сиделось в гостинице? Будь на месте Скворцова британец, Пол уже давно закрыл бы протокол и пошел домой, а так пострадал гражданин другого государства и придется заполнять расширенную форму. К тому же Скворцов - гражданин Советского Союза, а эти щепетильно относятся к расследованию происшествий. Будут долгие разборы.
- Денис Викторович, объясните, пожалуйста, зачем вы вмешались в драку. Предупреждаю, беседа записывается и будет использована в суде.
- Там избивали человека, - ответил Денис, - а все проходили мимо, не пытаясь вмешаться.
- Правильно, - снисходительно кивнул инспектор, - потому что они гражданские - это не их работа. Смею заметить, патрульная машина прибыла на место происшествия в нормативный срок, в соответствии с регламентом и технологической картой. Вашими действиями вы подвергали себя опасности, поэтому не можете претендовать на возмещение ущерба.
- Успокойтесь, инспектор, мне ничего не нужно. Давайте закончим с формальностями.
Пол кивнул и остановил запись. Инспектор повеселел. Теперь не нужно составлять кипу обоюдных претензий, объяснительных и он все-таки сможет уйти с работы вовремя.
- Знаете, господин Скворцов, у нас говорят: двое черных дерутся - белый не вмешивается. В следующий раз в такой ситуации постарайтесь сдержать свой гражданский порыв и останетесь цел и здоров.
- Я знаю, в демократических государствах очень остро стоит межнациональный вопрос. У нас после провозглашения Союза удалось справиться с этой проблемой, но я вступился за парнишку вовсе не по национальным причинам. Поймите, любой советский человек не прошел бы мимо нуждающегося в помощи. Если хотите - это наше национальное мировоззрение или идея.
- Мы не в блоге, - усмехнулся Пол, - давайте обойдемся без пропаганды. Я считаю, что каждый должен заниматься своим делом: пекарь печь хлеб, а солдат воевать. Вот залог успешного развития общества.
- Каждый должен заниматься тем, к чему у него лежит сердце! - парировал Денис. - И хлеб печь, и воевать, и строить космические яхты, если во всем этом есть потребность его души. По-моему, нашим индустриальным рывком и успехами в космосе мы доказали миру успешность Советской модели общества.
- Давайте не вдаваться в полемику. Вопрос успешности и темпов развития очень спорный.
- Действительно, здесь не о чем спорить, - вошел в кураж Скворцов, - к 2061-му году мы открываем самый крупный жилой купол на Марсе, а в 2081-м наша автоматическая станция доберется до "Альфы Центавра". Но это все неважно. Главное, что у меня и моего народа есть общие великие цели. Мне интересно жить и хочется делать мужские поступки. Вот вы, инспектор, неужели прошли бы мимо, если бы на ваших глазах злодеи совершали преступление?
- Естественно, я бы пресек противоправные действия. Но, прежде всего, сделал бы это разумно, а не так, как вы. Во-первых, вызвал бы подкрепление и сдерживал правонарушителей до прибытия основных сил.
- Ну, а если нет у вас ни оружия, ни подкрепления?
- Вы хотите сказать, что я не на дежурстве?
- Да, - подтвердил Денис.
- Тогда достаточно просто послать электронный запрос в полицию любым удобным способом.
- А если, к примеру, происходит нападение на девушку и нужна помощь прямо сейчас. Неужели вы не броситесь на помощь?
- Все зависит от конкретного случая, - очень серьезно ответил Пол, - если я смогу предотвратить преступление без угрозы для своей жизни и здоровья - я сделаю это! В ином случае, не имея финансовой страховки и оплаты, я не стану рисковать. И никто меня не осудит.
Денис, который еще минуту назад был таким воодушевленным и возбужденным, скис и поник.
- Нет, мы совершенно разные. Вам не понять меня. Закрывайте протокол и идите домой, в свою уютную скорлупу. Наверное, если бы я родился и вырос у вас в Лондоне, то тоже стал бы таким, уж простите, сухарем. Не жизнь, а существование. Ни поступков, ни достойных целей. Вас интересуют только деньги и благополучие. Вам не скучно?
- Мне комфортно.
- У каждого народа свой путь, - философски подытожил Денис, - наверное, родившись в Союзе, я заразился от соотечественников совестью и честью. Нас учат заботиться больше о других, чем о себе. Совершать безрассудные, но правильные поступки. Идти дружно к одной великой цели. Наверное, для вас это общие, ничего не значащие фразы. Вы не поймете меня, пока вы не заразитесь этим вирусом.
Денис встал и попрощался с инспектором:
- Желаю вам, сэр Стивенсон, заразиться вирусом Союза и почувствовать себя настоящим человеком.
По старому обычаю, они пожали друг другу руки и разошлись.
Скорее всего, инспектор Пол Стивенсон через какое-то время забыл бы странного русского. Но однажды вечером, возвращаясь с работы, Пол свернул на улицу Олдвич. Из-за пробок в последнее время инспектор предпочитал ходить на работу именно пешком. Пройдя один квартал, Пол заметил толпу зевак. Народ смотрел в окна третьего этажа старинного дома. Оттуда валил дым. Пол ускорил шаг, на ходу доставая коммуникатор. Несколько секунд, и в пожарную службу отправился запрос с указанными координатами. Без сомнений, автоматическая пожарная сигнализация, уже оповестила дежурных, но сообщить о происшествии его гражданский долг.
Еще через несколько секунд пришло подтверждение - вызов получен, ожидайте пожарную команду.
Пол присоединился к толпе зевак и только теперь обратил внимание, куда именно все смотрят и о чем переговариваются. За стеклом одного из окон стояла маленькая девочка, в руках она держала куклу. Другой рукой она била по стеклу. Ни слабеньких ударов, ни кашля девочки слышно не было, но по широко открываемому рту можно было догадаться, что ребенок рыдает и кашляет.
- Где же пожарные? - возмутилась пожилая женщина справа. - Там ребенок! На это невозможно смотреть!
Пол взглянул на переполненную машинами дорогу и понял - пожарным добраться сюда будет проблематично.
- Спасет кто-нибудь ребенка? - закричала молодая девушка, стоявшая впереди. - Здесь есть настоящие мужчины или нет?
Толпа зевак поредела. Некоторые из настоящих мужчин решили продолжить свой путь.
Пол некоторое время сомневался - а не уйти ли ему? Как-то гадливо чувствовал себя он перед горящим домом. Жутко сознавать, что на твоих глазах гибнет ребенок, а ты ничего не можешь сделать. А действительно, что он может сделать? Он не пожарный и специального снаряжения у него нет. Кому он сделает лучше, если погибнет в огне? Да у него даже нет страховки от пожара. Страховик спросит - чего ты полез в огонь? Ты же не пожарный.
Инспектор пробежал взглядом по лицам людей, ища того безумца, который полезет в огонь и спасет ребенка. На лицах - только страх и жалость, у некоторых - любопытство. А один молодой парень даже транслировал события в блог-сферу через визор, комментируя происходящее.
Почему же так тоскливо и плохо на душе? Инспектору стало тошно от окружающих и от самого себя. Почему мороз по коже? Почему подгибаются ноги?
Пол сделал шаг в сторону подъезда, и на душе сразу стало легче. Инспектор протиснулся в задымленный подъезд, и злая улыбка скривила его губы. Он бежал по лестнице, кашляя и протирая слезящиеся глаза. На пролете второго этажа Пол сорвал со стены огнетушитель. Вот и искомая дверь. Инспектор приложил к замку полицейский чип, намериваясь открыть дверь, но этого не понадобилось. Пожарная автоматика сама разблокировала замки.
Пол распахнул дверь. Из квартиры полыхнуло пламя. Сорвав чеку предохранителя и до упора открыв клапан огнетушителя, он щедро облил себя противопожарной пеной. В следующее мгновение Пол нырнул в пламя квартиры. Задыхаясь и кашляя, инспектор пробирался к заветному окну, временами гася пламя струей огнетушителя.
Девочку инспектор нашел в углу комнаты. Она уже не могла кашлять, но губы ее что-то бормотали, а огромные карие глаза смотрели прямо на него.
Остатками пены Пол щедро облил ребенка и, отбросив огнетушитель, подхватил ее на руки. Девочка неожиданно крепко вцепилась в него. Инспектор судорожно прижал к себе скользкий комочек.
Потом был ад. Они пробирались пылающим коридором. Инспектор поскальзывался, падал и снова вставал. Пришел в себя Пол только на улице. Работник медслужбы пытался снять у него с рук девочку. Но дитя продолжал цепко держаться за своего спасителя.
Пол Стивенсон стоял возле горящего дома и плакал. Слезы градом текли из глаз, но так хорошо ему еще никогда не было.
"Заразил все-таки меня проклятый русский их вирусом", - усмехнулся Пол и понес девочку к машине медиков.