Эта история произошла со мной в юности. В те годы я был студентом, учился на третьем курсе "планетоложки", так панибратски мы назвали наш вуз - Государственный институт планетологии, сокращённо ГИП. История, которую я хочу рассказать, связана с астероидом Виктория, как раз по имени девушки, к которой тогда испытывал нежные чувства. Но обо всём по порядку...
Нас, студентов третьего курса, отправили тогда на практику, именно на Викторию, крупный астероид ― из первой двадцатки. Руководителем нашим был Сергей Борисович Гартунг, признанное научное светило. Дотошный препод, но прекрасный человек и специалист, он строго спрашивал на экзаменах и горе было тому студенту, который отваживался явиться плохо подготовленными. За эту сердитую особенность за глаза его прозвали "Ахтунг".
Шла уже вторая неделя нашей практики, студенты привыкли к малой тяжести астероида, нехитрому быту планетологов. Вечера в кают-компании базы ГИП были наполнены шутками, розыгрышами и смехом. Ахтунг не держался особняком, все вечера проводил с нами. Мы быстро поняли, что строгим преподавателем Сергей Борисович был только на экзаменах, а в обычной жизни - милым, компанейским человеком.
Каждый день мы выходили наружу на практические занятия. Нужно было искать образцы, делать замеры, брать пробы. У планетологов много работы, но в молодости физические нагрузки кажутся пустяком, тем более, что низкая гравитация астероида делала эти прогулки забавой.
В тот день проходили занятия на плато Первопроходцев. Я искал образцы гранита, характерные для этой части астероида. Увлёкшись сбором материала, я далеко оторвался от своей группы и остался совершенно один. Вокруг меня расстилалась безжизненная равнина, сверху смотрели колючие звёзды, а Солнце, видимое с Виктории, как маленький диск, похожий на золотую монетку, висело так низко, что по всей округе протянулись длинные тени. Они чётко обрисовывали каждый камень на поверхности и мне это было удобно.
Почва время от времени вздрагивала ― на другой стороне астероида проводили взрывные работы, кажется там что-то строили. От этих взрывов над астероидом который день весела белесая пылевая дымка. Я нагнулся за очередным обломком горной породы, а когда распрямился, то вздрогнул. Камень, за которым я нагибался, выпал у меня из рук.
Прямо передо мной стоял человек. Это был мужчина, его мощная обнажённая фигура дышала силой и уверенностью, литые мышцы напряглись на могучем теле. Солнце поблескивало на загорелых плечах. В руке мужчина держал копьё и, казалось, прикрывал кого-то ― его поза явно показывала это.
В испуге я сделал шаг назад, но мужчина не двинулся. Я взмахнул рукой, но он не шевельнулся. Я отступил ещё на шаг назад и увидел, кого охранял мужчина.
Девушка... Очень красивая, чем-то похожая на Вику. Её поза выражала испуг. Она чего-то очень боялась... Но не меня же?
Я стоял в изумлении, а странная парочка не шевелилась. Несколько секунд я думал, что они одеты в силовой скафандр и потому кажутся обнажёнными, но потом заметил, что фигуры не светятся "глянцевым" блеском характерным для силового скафандра.
Я стоял, не зная, что сделать, а пара смотрела на меня и тоже не двигалась. Не знаю, сколько времени прошло, но внезапно мужчина и женщина исчезли. Так исчезает изображение выключенного визора.
В тот же миг последний луч солнца погас ― короткий день на астероиде кончился. Машинально глянув на часы, я удивился: 15:24. Я простоял столбом, глядя на парочку, целых сорок минут. Пора было идти, рабочий день окончен, но странное видение не выходило у меня из головы.
Я решил завтра явиться сюда в это же время, а чтобы точно найти, отметил место, где стоял, крестом, начертив его прямо на астероидной пыли.
Весь вечер увиденное не выходило у меня из головы, я гадал, откуда и когда там появились эти загадочные фигуры. Чья-то глупая шутка? Неуместный розыгрыш? Будь эти скульптуры настоящими, их давно бы нашли, район, где мы проходили практику, истоптан вдоль и поперёк. Но может ли быть, чтобы столь чудесные изваяния появились там шутки ради? Кому это надо, зачем? И девушка... Она так похожа на Вику.
В тот вечер я смотрел на неё, и верно, делал это слишком часто, поскольку в конце концов она спросила меня:
- Нестеров, что-то ты всё пялишься на меня весь вечер... Нравлюсь, что ли?
Я никогда не мог похвастаться вниманием девушек, а такой вопрос, тем более, заданный напрямик, вогнал меня в ступор. Я не знал, что ответить. Сказать, что да, нравишься при всех я не мог, но и объявить, что нет, не мог тем более.
Вконец смущённый, я был готов брякнуть какую-то глупость. Вика смотрела на меня, улыбаясь, но в тот момент, когда я уже открыл рот, меня перебил наш записной сердцеед Витька Рыбин:
- А знаешь, Вика, что "наш" астероид был назван не в честь древнеримской богини победы и даже не в твою честь?
- Нет, не знаю... Расскажи, Вить?
- Это довольно интересный случай, - начал Витька. - Астероид открыл английский астроном Джон Хинд в самой середине девятнадцатого века. В те годы в Британии правила королева Виктория и астроном решил подхалимнуться - назвать новое небесное тело в честь своей повелительницы. Но не всем астрономам это понравилось, многие возразили против использования имени монаршей особы в астрономических делах. Было даже предложение назвать его именем Клио - греческой музы истории. Но точка зрения лизоблюдов восторжествовала, астероид сохранил имя Виктории, тем более, что и богиня такая имелась. Вот такие дела, Викуся, - заключил он.
Я знал эту историю, прочёл её ещё полгода назад, когда решился вопрос с нашей межпланетной практикой, и мне захотелось подробнее узнать об астероиде. Но я и не подумал рассказать её Вике. Ну почему такие простые вещи приходят в голову не мне, а Витьке?
Всю ночь и утро я провёл, как на иголках, а на следующий день в тот же час стоял на месте, где сутки назад начертил крест. Я не мог дождаться и так хотел увидеть изваяния, что пропустил момент, когда они появились. Просто включились и там, где только что было лишь безжизненное небо космоса, вдруг вспыхнули человеческие фигуры.
Да, сомнений не было, мне не показалось ― скульптуры стояли передо мной, прекрасные, как и вчера. Я хотел обойти изваяние со всех сторон, чтобы лучше рассмотреть, но стоило мне сделать шаг в сторону, как оно исчезло. Я вернулся назад - оно снова появилось.
"Кажется, это не голограмма... Слишком чёткое изображение, - подумал я. - По какому принципу работает этот эффект? И зачем кому-то было нужно устанавливать проектор в каменистой астероидной пустыне? Где он спрятан? Да ещё такой совершенный и, должно быть, дорогой? Слишком сложная задача, чтобы разыграть бедного студента..."
Я пожалел, что не взял с собой камеры, а словам моим вряд ли кто поверит: в те годы я не слишком высоко котировался среди товарищей. Нужны были доказательства и я решил завтра непременно запечатлеть скульптуры.
Но на следующий день Ахтунг повёл нас в дальний поход, чтобы проверить физическую форму и нашу способность к пешим переходам в скафандрах. Вернулись мы измученные, а на следующий день Сергей Борисович устроил внезапный зачёт и снова было не до того. А потом ещё что-то отвлекло меня...
В общем, только через три дня я смог добраться до места, где стояли таинственные фигуры. Я решил идти туда не один, а позвать Вику.
В тот день Ахтунг, как назло, дал нам очередное практическое задание. Я быстро выполнил свою часть и, оглянувшись, стал искать глазами Вику. Я сразу заметил её, только у неё одной был бежевый скафандр, который не мог скрыть прелесть её ладной фигурки.
Подойдя к ней поближе, я пробормотал:
- Вика, мне надо с тобой поговорить...
- О чём же? - её удивлённо вскинутые брови были видны даже через стекло шлема.
О, я многое мог бы сказать ей! О том, что вижу её во сне каждую ночь, о том, что не проходит минуты, чтобы я о ней не подумал, о том, что нет на свете девушки прекраснее её, и много прочей чепухи, на которую способны влюблённые. Но вместо этого я сказал:
- Хочу показать тебе твой портрет.
- Ты нарисовал мой портрет? - удивлённо спросила Вика.
- Я? Почему я? Нет, не я, просто... Это чудо! Тут такое дело, - сбивчиво начал я. - Это было дней пять назад, я собирал образцы на плато Первопроходцев, помнишь, было похожее задание, и увидел тебя...
- Меня? Да что во мне чудесного? Ох, Нестеров, - лукаво погрозила она пальчиком, - не о том ты думаешь во время практических заданий...
- Да при чём тут ты! - в сердцах брякнул я и тут же покраснел. - То есть, конечно, ты... Ну... Я показать тебе одну вещь хочу, пойдём, ты такого никогда не видела.
- Я уже видела вещи, которые показывают парни... - цинично усмехнулась она.
- Да я не о том, - я покраснел ещё больше. - Там видение, очень красивое, как ты...
- Далеко отсюда? - Вика оглянулась.
- Недалеко, минут пять ходу... Ну пойдём же! - взмолился я. - Времени мало! Ровно в пятнадцать двадцать четыре оно исчезнет!
- Ну ладно...
Я посмотрел на часы: время ещё было. Мы поспешили к нужному месту, совершая гигантские прыжки и скоро были там. Придя на место, я осмотрелся. Да это тут. Вот крест, вот мои следы, вот камень, который я обронил, увидев фигуры. Как хорошо, что сегодня развеялась эта проклятая белесая дымка. Теперь Вика всё хорошо увидит...
Я взял её за руку. Девушка осторожно высвободилась, я не настаивал. Взглянув на часы, я произнёс:
- Вон туда смотри... - я указал пальцем. - Сейчас...
Моя возлюбленная заинтересованно уставилась на указанное место. Несколько минут мы смотрели в нужную сторону, но ничего не происходило. Я удивлённо взглянул на часы: время правильное... Но почему не появляется изваяние? Прошло ещё несколько томительных минут...
- Ну, Нестеров, где твоё видение? Или оно слишком мимолётно? - засмеялась Вика.
- Ничего не понимаю... - раздавлено прошелестел я. - Три дня назад оно ещё было... Изваяние, похожее на тебя. Скульптура... Девушка и мужчина. С копьём...
- И куда делась твоя скульптурная группа?! - насмешливо уперев руки в бока, поинтересовалась девушка. - Унесли её? Или сама убежала?
- Ничего не понимаю, - повторил я, не зная, куда деваться от стыда.
- Знаешь что, Нестеров, - уничтожающе глядя на меня, сказала Вика, - для того, чтобы сблизиться с девушкой, можно придумать другие способы. Менее оригинальные, но более умные!
- Вика... - только и смог сказать я.
- И не провожай меня! - крикнула она. - Сама дойду!
Не оглядываясь, Вика запрыгала по каменистой почве астероида, а я остался на месте переживать свой позор.
Когда, вернувшись на базу и приняв душ, я вошёл в кают-компанию, то первое, что услышал, были слова Вики:
- ...сделал такие страшные выпученные глаза и говорит: "Видение, мол, у меня! Тебя видел... И мужика с копьём. Хочешь, покажу?". Я отказываться начала, а он настаивает. "Пошли, дескать, похоже оно на тебя!". Видение, значит, на меня похоже. Я и пошла, интересно же...
- А дальше что? - заинтересованно спросил кто-то.
- Ну, пришли мы на место, он на часы смотрит и говорит: "Сейчас мол, явится. Туда смотри, там оно...". Я, как дура, уставилась на пустое место. Смотрю, смотрю... Время ползёт, а ничего не происходит. Так постояла и пошла. А Нестеров там остался, всё должно быть видение дожидается.
- Да вот он. Вернулся...
Внимание всех присутствующих обратилось ко мне. Я не знал, куда деваться - в те годы я был очень застенчив...
- Ну что, Нестеров, узрел своё видение? - усмехнулся Витька Рыбин.
- Нет, не узрел... - выдавил я.
- А ты перед отлётом психиатру показывался? Или откосил? - ехидным тоном продолжал допытываться Витька.
- Показывался...
- Тебе, Нестеров, по прибытии на землю лучше завести подружку, - тоном мнимого сочувствия, сказал он. - Кибернетическую. Для ночных забав...
Все заржали. Даже девчонки... Я стоял, не зная, куда деваться со стыда. Шутки не прекращались. Юрка Кусков посоветовал мне чаще смотреть эротические каналы. Мол, будешь смотреть с известной целью, тогда и видения реже станут являться. Близнецы Клименко проехались по поводу моей возможной двойственной ориентации: не исключено, что не зря мне голые мужики вкупе с девушками мерещатся; а Сашка Пульвер предупредил, что спермотоксикоз дурно влияет на психику. И много других "полезных" рекомендаций услышал я в тот вечер.
Все хохотали без умолку, а я стоял посреди кают-компании под градом издевательских вопросов, советов и предположений и не мог вымолвить ни слова. А всего было хуже, что Вика, так бессовестно выставившая меня дураком, хохотала вместе со всеми.
В разгар веселья в кают-компании появился Ахтунг. Оглядев присутствующих, он осведомился:
- Над чем смеёмся?
- У Нестерова видения, - сообщил Пульвер.
- Видения? - удивился Сергей Борисович. ― Нестеров, расскажите.
- Это не видение, Сергей Борисыч, - собрав волю в кулак, начал я. - Я уверен, что мне не померещилось.
- Ну-ну, подробнее, - кивнул Ахтунг. - Что вы видели и почему так уверены?
- Я видел скульптуру: изображение двух людей, мужчины с копьём и девушки, - чётко ответил я, сам поражаясь себе. - Мужчина плечистый, могучий, прикрывал красивую девушку. Очень чёткое, объёмное, похожее, на голограмму, но более высокого качества.
- Когда вы его видели? - Ахтунг выглядел явно заинтересованным.
- Впервые пять дней назад, на следующий день ещё раз. Оно появлялось всегда в одно и то же время. И исчезало тоже. Просто гасло...
- Вы его сфотографировали?
- Нет... ― вздохнул я. - Сначала у меня не было камеры. А потом я забыл. А на следующий день мы пошли в поход. Я хотел всё сегодня снять, но фигуры исчезли. Больше не появились...
Ахтунг задумался, все молчали. Авторитет учёного не давал продолжать насмешки.
- Место показать сможете? - наконец спросил Сергей Борисович.
- Конечно, я запомнил его. Это на плато Первопроходцев.
- Сергей Борисыч, - скептическим тоном спросил Рыбин, - вы что, в самом деле, думаете...
- Я просто хочу проверить. Нестеров не похож на мистификатора.
Как я был благодарен ему за эти слова!
- В общем, завтра, Нестеров, вы покажете нам, где видели свои фигуры. Вдруг, они завтра опять появятся... Согласны?
Я кивнул, хотя уверенности у меня не было. Я боялся, что эти скульптуры исчезли навсегда, и никто их не увидит. Останется только моя слава трепача...
На следующий день Ахтунг, я и вся наша группа стояла на том месте, где я впервые увидел изваяния.
С замиранием сердца я смотрел на светящийся циферблат часов скафандра. Когда настало нужное время, я вскинул взгляд и сказал:
- Сейчас...
Все уставились на указанное мной место, но ничего не произошло. Там, где я надеялся увидеть скульптуры, расстилалась безжизненная поверхность астероида. Широкое плато Первопроходцев, усеянное камнями, песком и астероидной пылью - обычный унылый пейзаж малой планеты. Ахтунг задумчиво смотрел вдаль, все остальные молчали.
В безмолвии прошло несколько минут, наконец, Пульвер заявил ехидным тоном:
- Что и требовалось доказать...
- Сергей Борисыч, неужели вы, в самом деле, поверили в эту чушь? - спросил Юрка Кусков.
- Что? - очнулся Ахтунг. - Ах, да! Я поверил Нестерову, более того, я и сейчас ему верю.
Рыбин недоверчиво хмыкнул, все остальные предпочли промолчать.
- Коля, - обратился ко мне Ахтунг, - посмотри внимательно вокруг. Нет ли в окружающем чего-то такого, чего не было тогда?
- Да, нет, всё такое же... Время, грунт, звёзды... Всё так, как тогда. И ничего не изменилось, только разве что взрывы тогда чувствовались - почва тряслась.
- Взрывы? - переспросил Сергей Борисович.
- Ага, вы говорили, будто строят что-то. Кажется на другой стороне астероида.
- Не на другой - ближе... - кивнул Ахтунг.
- И дымка висела. От взрывов... - внезапно вспомнил я.
- Дымка? - напряжённым голосом уточнил наш препод. - И в первый раз дымка висела?
- Да, оба раза над астероидом висела дымка, - подтвердил я.
- Ага... - снова кивнул Ахтунг. - Интересно... Ну что же, пойдёмте. Завтра ещё раз попробуем.
И мы покинули плато Первооткрывателей, так и не увидев скульптур.
Всю ночь мне не спалось. Я заново переживал каждую минуту последних нескольких дней. Как я нашёл таинственные скульптуры, как увидел их вторично, как хотел показать их Вике и как они исчезли непонятно отчего. Несправедливые насмешки снова жгли меня, и мне очень хотелось оправдать доверие Сергея Борисовича и доказать всем, что я не трепло. Лишь под утро я задремал.
На следующий день наша группа в полном составе снова вышла к месту, где я видел загадочные изваяния. Я понимал, что никто не верит мне, насмешливых взглядов не скрывали и лишь непререкаемый авторитет Ахтунга заставлял моих товарищей воздерживаться от шуточек. Но если сегодня скульптуры не появятся, мне до скончания века не отмыться от печати болтуна. А уж про Вику и говорить не стоило...
Когда мы шли, вернее, прыгали по плато, я почувствовал сотрясения почвы и спросил:
- Сергей Борисыч, опять строят?
- Нет, это по моей просьбе строители взрывают. Надо, чтобы дымка поднялась над астероидом, как в тот раз...
- Всё дело в дымке? - хором спросили близнецы Клименко.
- Возможно... - уклончиво ответил Ахтунг. - Видите, она уже висит.
Над поверхностью астероида в самом деле висела белесая дымка. Она была не такой заметной, как раньше, но уже вполне видна.
Мы добрались до места, я сказал:
- Это здесь...
- Почему ты так уверен? ― недоверчиво спросил Кусков. - По-моему, вон там ничуть не хуже.
- Там не хуже, но я видел скульптуры здесь. Вот, даже крест нарисовал... Ещё тогда, в первый раз, чтобы отметить место.
Я взглянул на часы, встроенные в рукав скафандра. Ещё немного времени оставалось...
- Коля, - обратился ко мне Ахтунг, - что ты делал, когда увидел изваяния?
- Я выполнял задание, Сергей Борисыч, собирал образцы. Гранит, характерный для этой части плато. Нагнулся за обломком, кажется, вон за тем, - указал я, - а когда распрямился...
- Смотрите!!! - воскликнул Пульвер.
Я вскинул взгляд.
Изваяния стояли там, где я их увидел в прошлый раз. Несколько бледнее, чем раньше, но, как и тогда могучий мужчина, держа копьё в руке, заслонял своим сильным телом девушку. Девушка испытывала испуг, она вся сжалась от неведомой опасности. Это ощущение было таким явственным, что у меня самого появилось желание присоединиться к нему и защитить красавицу от грозящей беды.
Все молчали, глядя на статуи, и лишь Рыбин тихо произнёс:
- Она и в самом деле похожа...
В этот момент видение исчезло. Некоторое время все осознавали увиденное, затем Ахтунг спросил:
- Ну-с, молодые люди, кто-нибудь догадался снять изваяние на видео?
Все сконфуженно промолчали.
- Вот и я тоже не догадался, - кивнул Ахтунг. - А уж Нестеров, конечно, был огорошен почище нашего... Ничего, завтра всё снимем, теперь оно никуда не денется! Дымка будет висеть ещё пару дней...
- А при чём тут дымка? - спросил Пульвер. - Не понимаю, зачем она нужна?
- Она сыграла роль атмосферы, - пояснил Сергей Борисрвич. - В безвоздушном пространстве это изображение не видно. Поэтому Нестеров, да и мы тоже, не увидели ничего, когда она развеялась. И, верно, поэтому эти скульптуры не были обнаружены раньше. Ладно, возвращаемся на базу...
Ребята гурьбой двинулись вслед за преподом, обсуждая увиденное, строя гипотезы и догадки, а я не торопился. Мне хотелось побыть одному, чтобы почувствовать всё ещё раз. Слишком много переживаний перенесла мне эта находка...
Почувствовав, что кто-то рядом, я обернулся и увидел Вику.
Некоторое время она молчала, шагая рядом, потом тихо произнесла:
- Коля, прости меня, пожалуйста...
Я не ответил, а просто кивнул.
Вот и всё. Источник загадочного изображения нашли. Им оказался двояковыпуклый диск, сделанный из неизвестного на Земле материала. Сторонники теории происхождения кольца астероидов из обломков планеты Фаэтон, поспешили заявить, что найдено решающее доказательство. Противники выдвинули контраргумент: диск занесён на Викторию инопланетными пришельцами, и никто не докажет обратного, пока не будут найдены другие артефакты. Ясно одно - разум, отличный от человеческого, существует и рано или поздно человечество с ним столкнётся.
С Викой мы так и не сблизились, хотя этому ничто не мешало, а вернувшись на Землю, я встретил девушку... Впрочем, это уже другая история.