Все тот же Саша - тихий, сугубо мирный молодой человек, кардинальным образом менялся с принятием внутрь определенного количества горячительных напитков, становясь дерзким и бесстрашным получателем по морде. Т.е. не раздатчиком, а именно получателем, в чей адрес направлены те сомнительные блага, без которых иные, по пословице, не могут прожить ни дня, как без пряника.
Так, однажды, будучи в одной компании, он уговаривал хозяина квартиры, Валеру:
- Ну, пожалуйста, дай мне по морде!
Просил он его об этом долго и настойчиво, пока Валера, движимый состраданием, не согласился:
- Ну, на!
- Спасибо!
Получив желаемое, Саша долго восторженно и благодарно жал руку своему благодетелю, после чего, полный тихого умиротворения, растаял в темноте.
Перед этим он безуспешно ходил на автобусную остановку встречать вместе с 2-мя девушками другого Сашу, своего тезку, объявив присутствующим, что доведет гостя до дому, поскольку тот был в этих местах впервые. Но, к сожалению, вышло так, что по пути силы оставили нашего героя и он плавно отбыл в объятья Морфея, сомкнув сонные вежды прямо на травке, зеленевшей возле остановки. Так что приехавший увидел вместо встречающего лишь носки его ботинок, торчавшие из кювета. Ему пришлось при помощи все тех же 2-х девушек ставить Александра на ножки и приводить в чувство. Словом, получилось, что не Саша привел гостя, как обещал, но наоборот - гостю пришлось вести его.
Поэтому, когда он попросил хозяина под конец вечеринки, как об особом одолжении, об одной вышеупомянутой маленькой услуге, тому в "благодарность" за испорченную программу вечера оказалось совсем нетрудно удовлетворить его просьбу.
Вечеринка, о которой пойдет речь в дальнейшем, как об одном из звеньев в цепи Сашиных поисков приключений, начиналась в известном в прошлом Московском кабаке, под названием "Яма".
"Яма" была весьма демократичным местом, куда наряду с нищими хиппарями стекался одновременно и весь тогдашний Московский бомонд, начиная от группы "АВИА" (широко известной в то время в узких кругах Ленинградского рок-клуба) и кончая - Иосифом Кобзоном, в компании с прочими известными политиками, пришедшими сюда пропустить глоток-другой.
Приняв в себя энное количество пивных кружек, наш герой ощутил сильный зуд в кулаках, а также - в области левой челюсти, как неизбежного спутника, сей первый зуд сопровождающего. Подстрекаемый одновременным жжением в столь разных местах, Саша подбил стоявшего с ним рядом хорошо физически развитого, но к сожалению - слабохарактерного соседа Сергея, тоже большого любителя подраться, подойти к самому внушительному бородатому посетителю, какого он только смог найти в зале, и затеять с ним ссору, со своей стороны обещая Сергею всемерную поддержку.
Вообще, отступив слегка в сторону от рассказа (да простят меня нетерпеливые читатели), нужно сказать, что поиски самых гигантских и свирепых монстров, которых Саше только удавалось обнаруживать в наиболее неожиданных ситуациях, как раз и были его подлинной страстью. Помню, как-то раз, во время одной нашей прогулки по Москве реке, Саша, как любитель острых ощущений в превосходнейшей степени, выбрал объектом своих домогательств самого здоровенного и одновременно - пьяного детину на всем теплоходе. На мой резонный вопрос, почему Саша предпочел именного его, последовал чистосердечный ответ:
- Если он выкинет меня в окно, что я до берега не доплыву, что ли?
Но это к слову.
Подбиваемый к драке Сергей, как видно, не отличавшийся большой сообразительностью в плане нахождения повода для ссор, первым делом спросил:
- А как начать?
- Ну, скажи, что его девушка тебе очень нравится, - продолжал подзуживать Саша. - Сразу по морде получишь, а тут уж я подоспею.
- Давай лучше наоборот. Ты подойдешь первым, а я за тебя вступлюсь!
Дело в том, что Сергею было проще поддержать друга в чем угодно, нежели вести переговоры самому, ибо после 3-ей кружки язык у него начинал давать сбои.
- Не могу! - сказал Саша.
- Почему?
- У меня язык не повернется сказать, что она мне нравится.
- Ну, подойди тогда и скажи, что она нравится не тебе, а твоему другу.
На том и порешили.
Уже впоследствии мы спрашивали у Сергея, действительно ли девушка, из-за которой потом разгорелся весь сыр-бор, ему так понравилась?
- Не знаю, - честно признался тот. - Я ведь ее так и не увидел.
Саша подошел к намеченной жертве и сказал ей все, что они хотели. Собеседник, казалось, только и ждал этого признания с того самого момента, как переступил порог заведения. Драка вспыхнула и распространилась по всему подвалу мгновенно, как огонь в пороховом погребе. В эпицентре ее, пинаемый со всех четырех сторон ногами, летал счастливый Саша, который, наконец, обрел то, чего безуспешно добивался последние 2 часа. Наконец, освободив его из кучи сплетенных тел, бородач притиснул Сашу могучим плечом к стене в темном закутке и, отчаянно дыша на него гневом и пивным перегаром, в бешенстве прошипел:
- Из-за тебя моя девушка может уйти, ты понимаешь!
("Если только ее уже не вынесли", - должно быть, подумал Саша, глядя на клубок мелькающих рук и ног, стремительно вращающийся вокруг них).
- Я пойду, посмотрю, на месте ли она, и если ее нет, тебе крышка! - пообещал детина.
Вернувшись, он, торжествуя, сообщил Саше:
- Она ушла, что ты теперь скажешь?
На это Саша, молча подняв руку (ибо детина был выше его на голову) и подергал того за рыжую бороду. Великан издал нечеловеческий вопль, после чего вихрь драки совершенно скрыл Сашу от сторонних наблюдателей.
Окончание инцидента покрыто тьмой забвения. Известно лишь, что наши герои вышли из него изрядно истерзанные, но не сломленные духом.
Как эта история контрастирует с очень схожей ситуацией, в которую попал один мой знакомый при посещении подобного же заведения в Сочи!
На этот раз другой Саша, тезка вышеописанного (которого последний столь неудачно встретил в начале нашего повествования), курил, стоя на лестнице, когда мимо прошел огромный детина, выше его на целую голову.
Протискиваясь в узком проходе между Сашей и стенкой, он затушил своей обширной грудью тому сигарету, оставив при этом на своей белой майке черный след от бычка.
По тому, что нос Шурика (которого тоже никак нельзя было назвать мелким - рост его достигал метра 85-ти см) пришелся на уровень груди проходящего, можно судить о габаритах последнего. Шурик в ужасе застыл, ожидая последствий. Все, что он смог из себя выдавить, было только: "Упс!"
Верзила не стал долго раздумывать.
- Извините, ради Бога, - пробасил он, одной рукой энергично тряся руку Шурику, а второй поднося горящую зажигалку к его потухшей сигарете.
Саша был настолько поражен подобным обращением, что не нашел ничего лучше, как только сказать: "Угу".
Так неотразимо подействовали на него хорошие манеры собеседника.
После этого уже другой, совсем мелкий посетитель, обратился к той же косой сажени, случайно вставшей перед ним в очередь к прилавку. Довольно бесцеремонно похлопав ее по плечу, посетитель сообщил:
- Эй, приятель! Это моя очередь.
- Простите, - расшаркался гигант. - Я просто думал, что вы не стоите!
Так царящие в Сочи нравы резко контрастировали с Московскими.
Но мы несколько отвлеклись от описываемых событий.
Вечер продолжился в другом заведении, название которого история не донесла до нас. Там Саша принялся за старые штучки, т.е. опять начал задирать сидящих по соседству посетителей.
Тогда Вася (вновь перед нами мелькнуло знакомое лицо), совсем как медведь лапой, легонько шлепнул нашего бузотера по затылку, не затратив, впрочем, со своей стороны на это почти никаких усилий. Этого, правда, оказалось вполне достаточно, чтобы Саша, истомленный событиями этого вечера, рухнул как подкошенный и уже больше не подавал признаков жизни. Доставить "труп" домой взялись мы с Васей, воспользовавшись такси. В подъезде, где жил Саша, мы решили передохнуть, сложив его бренные останки при входе под лестницей. Мимо нас проходила запоздалая обитательница этого дома. Вася, не потерявший свойственного ему одному, своеобразного мрачного чувства юмора, громко сказал - так, чтоб она могла услышать:
- Ну, что? Сейчас забросим труп на крышу, а завтра вечером заберем и закопаем!
Услышав это сообщение, девушка оказалась на своем этаже за такое короткое время, за какое она, наверное, на него ни до, ни после этого уже никогда не поднималась.
Дома нас встретила расстроенная Сашина мама, которая вместо сочувствия к нашим трудам свалила всю вину за Сашин приход в горизонтальном положении на нас. Мы не стали спорить со старушкой.
Удовлетворив столь исчерпывающим образом свою страсть к приключениям, Саша еще долгое время тратил всю свою стипендию вместо пива на конфеты, пирожные и эскимо, а драки смотрел только по телевизору, и то, если в программе не было в это время футбола, которому, в свою очередь, предпочитал все остальные удовольствия на свете.