04. Караван
Самиздат:
[Регистрация]
[Найти]
[Рейтинги]
[Обсуждения]
[Новинки]
[Обзоры]
[Помощь|Техвопросы]
Караван
Горная долина была прекрасна. Совсем несложно было найти в ней место, откуда открывались изумительные виды на изумрудные склоны под сияющими снежными шапками и бирюзовую реку внизу, окружённую тёмно-зелёным лесом. Но горные орки, обитавшие в этой долине и нескольких соседних, не очень ценили её красоту. Не в силу природного скотства, а потому, что на своей шкуре чувствовали суровость и скудость этой земли, едва способной прокормить их немногочисленные стада. Люди здесь и вовсе не смогли бы выжить, по крайней мере, не в таком количестве, но орки были выносливее и неприхотливее. Недостаток же разных полезных для жизни вещей они привыкли возмещать грабежом. Правда, у их непосредственных соседей мало чем можно было поживиться. Но сейчас в их сети приплыла большая рыба - правда с прочной чешуёй.
Почти всякий караван, решившийся пересечь дикие земли, порядком напоминал колонну наёмников. А исключениями были караваны, которые вели могучие дваждырождённые. Но тут героя, способного в одиночку рассеять горных разбойников, не нашлось. Наёмники же были, и в немалом числе - настоящие бойцы в блестящей чешуе и конических шлемах, с мощными луками и острыми саблями. И тот, кто вёл караван, заметил опасность почти вовремя, огородившись от нападающих орков с одной стороны повозками, за которыми укрыл караванщиков, их лошадей и рогатых уламров, а с другой - быстрой рекой.
Вождь орков пригнулся, избегая стрел, и оскалил острые зубы. Предводитель людишек может и знал воинское дело, да только не слишком хорошо. Иначе он бы предпочёл рискнуть, но не занимать оборону там, где над проезжим пространством у реки возвышались поросшие лесом склоны, прорезанные утёсами и обрывами там и здесь. Эти склоны сейчас просто кишели орками, мечущими с удобных позиций копья, дротики и камни из пращей. Оружием и умением они не могли сравняться с закованными в железо наёмниками, так что не решались устремиться вниз и попробовать прорвать линию повозок за счёт свирепости и большого превосходства в числе. Пока что. Меткостью они тоже не отличались - но их метательные снаряды летели сверху вниз, у них было полно укрытий, так что вождь не сомневался - к вечеру людишки ослабеют, кто-то будет убит, многие переранены. И тогда-то, в густых сумерках, когда орки ещё могут видеть как днём, настанет время повести племена на штурм.
Вождь ухмылялся собственным мыслям, когда полуприсевший рядом в ожидании удобного момента чтобы выскочить и метнуть дротик воин вдруг захрипел и свалился на камень лицом вперёд. Между лопаток его торчала стрела - совершенно определённо прилетевшая сверху и сзади. А в следующий миг стрелы посыпались словно дождём - на самом деле их было не так уж много, но неожиданность и испуг умножили их число в глазах застигнутых врасплох орков.
Вождь не был бы вождём, если бы не соображал получше прочих. Одна из стрел отскочила от его грубого пластинчатого доспеха, другая попала в неприкрытую доспехом руку - вождь отскочил под прикрытие дерева, даже не заметив сейчас раны. Ему хватило немногих секунд, чтобы разглядеть ещё один отряд людишек выше по склону, с луками покороче и доспехами попроще, чем у охранников каравана, а затем сообразить, по какой обходной тропе, должно быть, проехали этот отряд, чтобы выйти в тыл племенам, ослеплённым жадностью и предвкушением добычи. Ещё он увидел, что новых врагов было, вроде, не так много.
Он набрал было воздуха в грудь, чтобы проорать ободряющую команду заметавшимся в панике воинам... И в этот момент вокруг него взорвалась, как из ниоткуда, волна ядовито-жёлтого, маслянистого дыма. Отскочить вождь не успел, зажать нос и рот - тоже, впрочем, последнее вряд ли помогло бы. Невероятно, неописуемо зловонный дым въедался в нос, в губы глаза. Вождь согнулся, отчаянно борясь с приступом рвоты, побежал вслепую, куда ноги несут, пытаясь закрыть лицо рукой. Споткнулся о блюющего воина и покатился по камням.
Насланный, без сомнения, чародейством, дым, оседал быстро, да и не так много пространства он окутал. Так что протерев глаза вождь снова смог нормально видеть. К своему несчастью, следующим что он увидел, был стоящий выше по склону человек, замахивающийся копьём для броска.
*********
Оррик тщательно протирал наконечник копья пучком травы, оглядывая поле победно завершившегося боя. Хотя удирали орки в полном беспорядке, полегло их всё-таки не так много, как могло бы показаться на менее опытный взгляд - особого желания гоняться за беглецами, с которых и взять-то было толком нечего, по склонам и утёсам у защитников каравана не имелось.
- Ничего себе мы им всыпали! Долго будут помнить, змеиные дети!
Оррик посмотрел на говорившего, с которым успел неплохо познакомиться за то время, пока оба ехали с караваном.
Танмир-чародей был похож на Оррика разве что чёрными волосами и цветом кожи, да и тот у него был скорее природным, а не объяснявшимся годами загара. Оррик был уже с виду скорее средних лет, а Танмир явно молод. Оррик был высок, сухощав, с длинным носом и длинными усами, а Танмир роста скорее малого, круглолиц, упитан и начисто выбрит. Оррик был одет в простую с виду зелёную одежду, а синяя шёлковая куртка Танмира была расшита летящими орлами и грифонами, да и плащ был немногим дешевле.
Оррик знал, что из них двоих сомнительно, почти что убого для дваждырождённого, выглядит он сам. К тому же, он был чужеземцем, говорящим на Общем с непривычным для местных акцентом. В закончившемся бою Оррик не отличился свыше прочих дваждырожденных, впрочем, и не стремился к этому. Так что принимать поучающий тон тут было ещё неуместнее обычного - а ведь как же хотелось!
- Всыпали мы им, конечно, неплохо, - ответил он, отбросив траву в сторону, - да только и у нас, я гляжу, убитых с десяток, не считая животных. А до Аршабхата ещё пара перевалов в этих богопротивных горах, а потом Равнина Тюльпанов, про опасности которой я наслушался, в том числе, от тебя.
Танмир поглядел на него и усмехнулся, потом поглядел вокруг и обвёл рукой склон, по которому сейчас лазали низкорослые степняки, вторая часть набранной охраны каравана, только что зашедшая горным разбойникам в тыл, избавляя раненых орков от страданий этого бренного мира и обыскивая сражённых на предмет мало-мальски приличного оружия или украшений.
- Будь путь на восток простым и лёгким, разве нужны были бы здесь, в караване, где безо всяких наёмников со стороны есть трое дваждырождённых, мы?
- Твоя правда. - Оррик посмотрел вниз. Вся упомянутая Танмиром тройка была хорошо видна с его позиции.
Заальбаг, главный караванщик, грузный человек не первой молодости, непривлекательный, несмотря на все его роскошные шелка, но без сомнения владеющий чародейским искусством. Он уже успел взгромоздиться на свою великолепную лошадь и сейчас объезжал караван, громогласно распоряжаясь подготовкой к движению. Низария, его постоянная и безмолвная спутница, на столь же драгоценной лошади, но в простой тёмной одежде и вечно с закрытым лицом. Болтали - вот Танмир как раз и болтал - что она принадлежала к горному клану, зарабатывающему подготовкой дваждырождённых телохранителей и телохранительниц, безусловно послушных тем хозяевам, которые не пытались нарушить условий договора со старейшинами клана.
В отличие от них, Ранах, командир охраны, выглядел достойным имени дваждырождённого - высокий, плечистый, в доспехах покрытых золотой вязью, с длинной бородой, заплетённой в перехваченные золотыми кольцами косички. Впрочем, Оррику он тоже не нравился - читались в блеске его чёрных глаз и сурово сжатых губах решительность и беспощадность, которые, конечно, были похвальными качествами для человека его положения, но не сулили чужаку без роду и племени ничего хорошего.
Как думалось Оррику, именно Ранах придумал идти на восток короткой дорогой, не уклоняясь на много десятков верст к югу, к месту, которое местные звали Рогами Дракона. Чтобы не платить дракону за провоз сокровищ своей цветущей земли, пряностей, благовонного жемчуга и великолепных тканей в славную своим серебром, яшмой и выкованным из серебра оружием страну, которая, по рассказам, лежала на востоке. Сам Оррик не повёл бы дела таким образом. Но, в конце концов, Танмир был прав - при ином раскладе, Заальбаг и Ранах не нуждались бы в его копье, арбалете и шпаге. А уж что с ними и их караваном может случиться на обратном пути, было их собственной заботой - Оррик и понятия не имел, доведётся ли ему когда-нибудь ехать обратно на запад этим путём.
**********
Оррик сидел в седле своего мерина и, потирая двумя пальцами подбородок, слушал перебранку между Ранахом и двумя предводителями степняков. Они орали друг на друга сбиваясь с Общего, который и так было непросто разобрать, с их-то выговором, на совершенно Оррику незнакомый местный язык. Будь у Оррика заурядная человеческая внимательность и скорость мысли, он вообще мало бы понял в разговоре, а так основная нить прослеживалась.
- Есть идеи, какого беса наши друзья-лошадники так не хотят ехать северным путём? - спросил он Танмира.
Чародей пожал плечами и тихо ответил, склонившись к уху Оррика.
- Может, боятся даже приближаться к Городу Неувядающих Тюльпанов. В сам город и я бы ни за что не полез, там, говорят, столько дваждырождённых, охочих до древних сокровищ, сложили головы, что хватит на целый курган из черепов. Но в сам город нам не надо, Ранах говорит мы его разве издалека увидим. Так что может наши охраннички надеются, что когда мы по южной дороге заедем в их родные кочевья, с нами можно будет поговорить по-другому.
Заальбаг, на своей великолепной лошади подъехал к спорщикам и включился в диалог со всем пылом, яростно жестикулируя и взывая к небу через каждые пару фраз.
- А может просто хотят выторговать плату побольше, - сказал Оррик Танмиру, понаблюдав за происходящим ещё некоторое время.
***********
Предгорья переходили в равнину медленно. Луга перемежались лесистыми холмами, а местами и настоящими горами, с обрывистыми каменными склонами. Горные орки спешили убраться с пути многочисленной колонны людей и животных. Орков вообще было тут подозрительно мало, разок караван даже наткнулся на брошенное несколько лет назад поселение, пока петлял в поисках подходящего пути. Степняки, которые похоже и вправду просто хотели от Заальбага больше денег, вели разведку вперёд и в стороны, но пока не нашли этому определённого объяснения. В небе несколько раз показывались грифоны, следившие за караваном с недосягаемой высоты в надежде поживиться павшей лошадью или неосторожно отъехавшим в сторону от товарищей наездником - возможно неспособность уберечь от крылатых хищников стада, кормившие горцев, и была причиной запустения.
Оррик не был уверен в наблюдательности, а, главное, надёжности степняков. Будь у него лошадь получше, чем два мерина, которых он сумел найти, пока тратил полученный задаток и не будь в воздухе этих самых крылатых хищников, он бы выезжал на разведку сам.
Когда на закате очередного дня караван остановился в долине, окружённой крутыми, лесистыми холмами, предпочтя наличие достаточного количества воды безопасности позиции, Оррик решил прогуляться пешком, чтобы убедиться, не скрываются ли в этих холмах хищники, четвероногие или двуногие. В этот день он чувствовал себя особенно неспокойно - а правильно обученный дваждырождённый его круга знал, что интуиция и предчувствия обычно появлялись, когда мозг не мог адекватно обработать информацию, собранную сверхчеловеческими чувствами.
Он взял с собой старый арбалет, который уже довольно давно возил с собой - настолько мощный, что не всякий обычный человек сумел бы согнуть его железные плечи даже с помощью ворота.
Когда-то Оррик был не силён в лазании по кручам и склонам да поиске следов. Пожалуй, даже и сейчас, после долгих странствий, по меркам дваждырождённых следопыт из него был такой себе. Но то по меркам дваждырождённых. На своих двоих он быстро заметил следы, которые менее наблюдательные степняки со своих сёдел упустили.
А заметив, понял многое, в том числе, что бродить здесь одному было не лучшей идеей. Но едва Оррик направил стопы к лагерю, как еле слышимый даже для него звук коснулся его ушей. Он развернулся, вскидывая арбалет - и уставился прямо в жёлтые глаза довольно крупного волка, вышедшего на тропу позади него словно из ниоткуда.
В начале странствий Оррик был приятно удивлён тем, что в некоторых землях волки бывают не больше и не умнее крупной собаки. Для печально известных в его родной стране смышленых тварей размером с пони, даже имелось особое имя - ворги. Но зверюга перед ним отличалась от яннарийских волков лишь желтовато-бурым оттенком шерсти.
Увидев, что волк замер, видно не зная, бросаться назад или вперёд - видимо и ум у него был сравним, а значит позволял отличить арбалет от палки - Оррик не нажал на спусковую скобу немедленно. Тяжёлый болт с пары десятков шагов легко мог нанести волку смертельную рану, но почти наверняка не свалил бы этакую тушу на месте, а если из кустов чуть поодаль за Орриком следило ещё полдюжины зверей, что было вполне вероятно, учитывая их повадки, то перспектива добраться до лагеря живым становилась смутной. Всё-таки, Оррик больше привык драться с гуманоидными противниками, а не с тварями, которые вместо фехтования просто норовят броситься всей стаей, навалиться массой и сбить с ног.
Вероятно, намерения волка не ограничивались желанием поглядеть на пришельца поближе, а попыток убить себя Оррик спускать не привык, но всё же, рисковать и начинать кровопролитие без уверенности хотя бы на тысячу к одному... После секунд пятнадцати игры в гляделки, Оррик самую малость опустил арбалет и чуть мотнул головой в сторону.
Волку хватило сообразительности понять намёк - только кусты затрещали, когда он ломанулся прочь. Оррик же тем временем окинул взглядом лесистый склон, особо задержавшись на паре мест, где, скорее всего, могли лежать в засаде ещё волки. Если они и вправду были там, то тоже всё поняли правильно - до лагеря Оррик добрался не претерпев большего ущерба, чем вымокшая от пота рубаха.
***********
Танмир посмеялся, услышав историю небольшого приключения Оррика. А вот Заальбага с Ранахом она совсем не развеселила, когда он пересказал её за ужином в шатре главного караванщика.
- Надо было пристрелить шелудивого пса, - решительно высказался глава охраны. - Как урок прочим.
- Некоторые уроки бывают дороговаты, - пожал плечами Оррик. - Конечно, волкам и двуногим тесно под одним небом, но мы же не собираемся здесь обосноваться. Думаю, они понюхают и решат, что беспокоить нас выйдет себе дороже. Если не давать им причин для кровной вражды.
Ранах только фыркнул. Оррик тогда подумал, что на этом история с волками и закончится. Но на этот раз его суждение оказалось неверным.
**********
Спалось Оррику плохо. Обычно он не запоминал свои сны, но мог сказать, что на этот раз в кошмарах фигурировали волчьи клыки и зловонное дыхание. Но хоть с утра он и был не в лучшей форме, а всё же заметил волков первым, когда караван построился и выбрался из долины на относительно открытое место.
Добрая дюжина хищников стояла на вершине обрывистого взгорка, созерцая караван со своей удобной позиции. До них было добрых полверсты, но на фоне синего неба они вырисовывались прекрасно. Услышав удивлённые вскрики караванщиков, тоже обративших внимание на эту картину, Оррик хмыкнул. Волки явно желали намекнуть, кто хозяин этой земли - но предусмотрительно выбрали для этого место, где их не могли достать ни стрела, ни арбалетный болт, ни распространённые заклинания.
Пожалуй Оррик в это утро и вправду был сонным, потому наблюдательность может и осталась при нём, а быстрота мыслей и действий изменили. Когда Ранах на своём вороном скакуне выехал на несколько шагов из основной массы караванщиков и достал стрелу из колчана, Оррик пару секунд лишь тупо смотрел. Он послал своего мерина вперёд лишь в тот момент, когда по стреле на тетиве могучего лука командира охраны поплыла волна сверхъестественной силы, искажающая её вид подобно жару костра. Ранах целился довольно долго и Оррик почти успел подъехать к нему, почти да не совсем.
- Эй! - воскликнул он, за миг до выстрела. Ранах не обратил на окрик внимания. Стрела сорвалась с тетивы с громким хлопком, от которого у людей поближе зазвенело в ушах. Лук в руках обычного стрелка не мог метнуть боевую, не сделанную специально для состязаний, стрелу на такое расстояние, а и долетев она могла бы кого-то ранить разве что силой собственной тяжести. Но Второе Дыхание делало невозможное возможным, выражалось ли это через владение магией или воинские искусства. Стрела Ранаха пролетела полверсты в мгновение ока, прежде чем волки, похоже незнакомые со способностями опытных дваждырождённых, услышали звук выстрела. Один из них вдруг аж подскочил - или был подброшен - в воздух, изогнулся в конвульсии и замер. Остальных как ветром сдуло с гребня.
Раннах утёр пот со лба и поглядел на Оррика, остановившегося в нескольких шагах: - Попомнят теперь дворняги свою наглость.
Оррик поглядел в сторону взгорка. До них донёсся нарастающий звук - заунывный вой, к которому присоединялись всё новые и новые волки. Сколько уши Оррика позволяли различить, их там была не дюжина - без одного - а ближе к полусотне.
- Не сомневаюсь.
**********
Предгорья переходили в степь, покрытую в этот сезон густым ковром изумрудной травы, усеянным каплями алых тюльпанов, но волки, как Оррик и опасался, никуда не делись. Каждую ночь вой их доносился со всех сторон. Конечно, они не собирались бросаться на колонну вооружённых людей, среди которых явно имелись опытные дваждырождённые. Но степняки теперь жались к основному каравану, лишившись пары неосторожных бойцов. Оррик надеялся, что после новых склок с их предводителями Раннах теперь жалеет о своём метком выстреле. Но это было слабым утешением на фоне растущего страха и напряжения.
Когда одна из ночей наконец прошла тихо, эти страх и напряжение никуда не делись.
- Город Неувядающих Тюльпанов уже рядом, - поутру мрачно прокомментировал очевидное Танмир. - Видать мохнатые гады про него тоже наслышаны. Как-то начинаешь думать, не лучше б было выбрать пару стоянок без воды, чем одну в его окрестностях.
Оррик пожал плечами: - Думать надо было раньше. И не нам.
Близость загадочного и зловещего города скоро стала очевидна даже последнему слуге. Цвет травы постепенно менялся с привычной зелени на серовато-серебристый. А затем среди неё стали попадаться редкостной красоты белые тюльпаны. Как Ранах объяснял во всеуслышание ещё когда караван только вышел из гор, трава и цветы здесь не были опасны. Но Оррик чувствовал исходящее от них ощущение, подобное слабому, почти неуловимому даже для него запаху сырой затхлости в заброшенном на века подземелье. Он по опыту знал, что там, где несёт неестественной древностью, стоит держаться настороже. Совсем не касаться высокой травы и цветов было едва ли возможно, но рвать эти тюльпаны он согласился бы разве что за особую доплату.
А вот Танмир явно так не думал и никаких дурных ощущений не испытывал. Впрочем, как заметил для себя Оррик, глядя на Танмира, едущего впереди, бок о бок с Низарией, и явно ведущего с ней оживлённую беседу, его друг вообще был чересчур склонен к потенциально сокращающим жизнь действиям. Оррик слышал больше, чем от него ждали и давно знал, что у простых караванщиков спутница Заальбага имела репутацию ледяной стервы - явно не та женщина, ради которой стоило рисковать ревностью владельца каравана. Но, похоже, среди его нынешних спутников голос разума вообще был непопулярен.
Город Неувядающих Тюльпанов действительно не был виден от небольшого озера рядом с которым остановился караван, да и в пути Оррик заметил лишь несколько блестящих серебряных шпилей и тонких беломраморных башен за грядой холмов. Но с наступлением сумерек небо в его направлении окрасилось мертвенно-белым свечением. Неудивительно, что в эту ночь никто, по крайней мере, никто из владеющих оружием, даже не собирался спать.
Дерева для костров в этом месте не имелось. Зато имелся Танмир, который мог несложным заклинанием заставить наконечник копья или верхушку палатки светиться гораздо ярче любого костра. Так что даже в эту ночь, когда в небе был лишь тонкий полумесяц блуждающей луны, в придачу к блестящему снежку луны полярной, вокруг лагеря было светло почти как днём. Это успокоило многих, но не Оррика. Конечно, неупокоенные и злобные духи не любили света, порой просто боялись его, но огонь всё же казался ему средством понадёжнее. А огонь был оставлен гореть на ночь лишь в паре-тройке жаровен.
Часы шли, ничего не происходило, кое-кто среди стоящих наготове наёмников и степняков уже начал явно дремать на ногах, но Оррик упрямо держался за свой пессимизм и дурные предчувствия, настороженно вглядываясь вдаль, хотя увидеть чего-то за пределами освещённого пространства даже ему было почти невозможно. Поэтому первые признаки тех, кто приближался, он заметил даже раньше животных.
А потом, когда заржали в страхе лошади и взревели уламры, они быстро стали видны всем - призрачные фигуры, обступающие лагерь со всех сторон, смутные, едва ли большие чем колебания воздуха, которые исчезают, стоит раз моргнуть. В их очертаниях лишь с трудом угадывались доспехи и оружие - но волна ужаса, накатившая на караван, была сильнее, чем если бы они обнаружили себя окружёнными настоящим войском. Даже среди наёмников многие дрожали как листья на ветру. Казалось ещё немного и кто-нибудь побежит, а вслед за ним и прочих охватит слепая паника.
- Не дёргаться! - рёв Ранаха перекрыл даже адский гвалт, поднятый животными. - Они боятся света!
Наблюдение было верным. Ни один из призраков не зашёл дальше границы мрака и магического сияния. Как только люди заметили это и поняли, что безымянные и бестелесные стражи Города Неувядающих Тюльпанов, как видно, ничего не могут им сделать, их ужас начал таять на глазах.
Вот только животным такие вещи было объяснить куда сложнее. Естественно, этим вечером лошади и уламры были стреножены самым тщательным образом и никак не могли броситься бежать в слепой панике. Ну, по крайней мере так должно было быть. Но треск и грохот с того конца лагеря, где расположились степняки, указал, что "должно" и "есть" - разные вещи. Оррика перекосило, когда завалился шатёр, сбитый обезумевшими лошадьми, которые не могли броситься прочь из лагеря, потому что внушающие ужас призраки обступили его со всех сторон, включая поверхность озера. А с шатром завалился и исчез, видно накрытый чем-то, один из источников магического света.
К этому моменту Оррик уже спешил к месту несчастья. Дальнейшее даже ему запомнилось не очень хорошо - уж очень всё было быстро, громко, беспорядочно. Застрял в памяти лишь один момент - совсем потерявший голову степняк, раз за разом пытающийся рассечь призрака бесполезной саблей, вместо того, чтобы отбежать на десяток шагов назад, где свет становился достаточно ярким. Да и то потому, что в тот момент сам Оррик боролся с пойманным за уздцы конём и не успел ничего сделать - нематериальное копьё вышло из затылка степняка, и тот рухнул, схватившись за сердце, убитый страхом в прямом и переносном смысле.
********
Настоящие стражи Города Неувядающих Тюльпанов как видно в эту ночь остались сидеть на своих холмах и башнях, наблюдая за спектаклем. Призраки, боящиеся и света, и огня, не говоря уж про частицу Второго Дыхания, вложенную в клинок дваждырождённого, создать этому месту столь устрашающую репутацию явно не могли. По итогам ночи караван лишился всего лишь полдюжины человек, да ещё несколько поседели и тряслись, так что от них больше не было проку, по крайней мере на время.
Когда небо на востоке уже пылало рассветом, Танмир нашёл Оррика сидящим на перевёрнутом котле.
- Кажется пронесло, - прокомментировал волшебник. Он выглядел неестественно измотанным, даже бледным как это ни было странно при его цвете кожи. Ночью Танмир был в гуще событий, отгоняя наиболее наглых призраков, и видно это далось ему не даром. - Вина?
- Буду благодарен, - отозвался Оррик. - А вообще, не говори "гоп", пока не прыгнешь.
Он сделал пару глотков и указал флягой в сторону, где Заальбаг и Ранах с предводителями степняков весьма громко выясняли, кто виноват в произошедшем. Слова сложно было разобрать, но судя уже по тому, что люди обеих сторон всё более явно стягивались к месту ссоры, ситуация накалялась.
Танмир посмотрел, взял протянутую обратно флягу, покачал головой:
- Как бы тут и вправду до драки не дошло.
Он подумал ещё миг, шумно вздохнул и направился к ругающимся предводителям. Сам Оррик, хоть и помнил, к кому нанимался, не торопился лезть в возможное пекло, но оставлять друга без помощи было и вовсе не к лицу, так что он встал и последовал за ним. Тем более, дурные предчувствия только усилились, несмотря на наступление дня и вертелись в голове кое-какие смутные вопросы.
Но спустя пять секунд стало ясно, что дурные предчувствия были недостаточно дурными. Оррик в тот момент как раз догнал Танмира и смотрел на него, собираясь бросить ещё пару слов, так что момент первой крови он упустил. А в следующий миг обе собравшиеся массы взорвались кровожадными криками, зазвенела сталь и засвистели стрелы. Степняки почти все успели собраться у места вдруг начавшейся драки, так что численное преимущество было у них.
Оррик непринуждённо уклонился от пущенного в него дротика, одновременно выхватив шпагу из ножен. А вот Танмир оказался не на высоте - хоть его пальцы и сложились в печать магического щита, но слишком медленно - когда Оррик снова бросил взгляд на чародея, тот осел, держась за посох, чтобы не свалиться совсем, а прямо из места, где шея переходила в туловище, у него торчала стрела.
Как Оррик прекрасно знал, дваждырождённого было не так-то просто убить, но Танмир уже был измотан! Он шагнул вперёд, прикрывая друга, отбил шпагой ещё одну стрелу, кинул на него ещё быстрый взгляд - Танмир уже опустился на одно колено и по его губам текла кровь, говорить ему с таким ранением, верно, было непросто, но он сделал знак рукой и попытался улыбнуться показывая, что с ним не всё так плохо. Времени ему помогать не было, к Оррику уже бежал степняк, замахиваясь копьём. Своё копьё, запущенное в одного из призраков, Оррик найти не успел, арбалет остался с поклажей, так что с одной лишь шпагой он был бы в невыгодном положении - если бы степняк не был простым человеком, жутко медлительным, с его точки зрения. Степняк едва успел начать свой удар, как Оррик шагнул вперёд, и почти без замаха, движением одной лишь кисти и предплечья, рассёк неприятелю шею до позвоночника.
Люди могли казаться Оррику, когда он был полон Второго Дыхания, медленными и неуклюжими, но схватка в целом, как и полагалось беспорядочному рукопашному бою, была быстрой, скоротечной. И кровавой. Оррик старался не отходить далеко от раненого Танмира, так что не был в её гуще. Пара вождей степняков, тоже, естественно, дваждырождённых, но из слабейших, только на ступени Детства, навалилась на Ранаха, не давая ему взяться за лук. Когда Оррик подхватил упавшее копьё сражённого врага и метнул его в натягивающего тетиву лучника, он заметил Заальбага, пытающегося не позволить нескольким степнякам окружить себя. Главный караванщик взмахнул рукой, произнёс волшебное слово и несколько возникших, словно из воздуха, летающих клинков пробили грудь одного противника, взмах сабли второго он ловко отбил тяжёлой плетью, но третий успел зайти сбоку и ударить по ноге шестопёром. Колени купца-чародея подломились и тут ему мог бы прийти конец - не появись рядом с ним и не сломай шею одному из его противников простым ударом кулака выскочившая откуда-то из-за спины Оррика Низария.
Дальше Оррик некоторое время был слишком занят, отбиваясь сразу от троих дюжих степняков. К тому времени, как последний из них рухнул на землю, сражение уже было решено. Наёмники выгодно отличались от обычных кочевников своим оружием и выучкой, но главным было превосходство в числе и умениях дваждырождённых.
- Никакой пощады! - проревел Ранах, забрызганный чужой и своей кровью с ног до головы, подняв за волосы отрубленную голову сражённого вождя. - Режьте этих предательских крыс!
Оррик обернулся туда где оставил Танмира, посудив, что дальше разберутся и без него - и оторопел, увидев чародея, лежащего на земле неподвижно, с закатившимися глазами. Оррик бросился к нему, но хотя на теле Танмира не оказалось новых ран, сделать было уже ничего нельзя.
*********
Заальбаг и Ранах, конечно, заявили, что вожди степняков попытались убить их первыми. Желающих спорить не нашлось. У Оррика были свои подозрения, всё более складывающиеся в определённую картину происходящего, но он слишком ценил свою голову, чтобы их озвучивать.
Это же отношение к собственной голове и стало причиной, того, что в один из дней Оррик, регулярно выезжавший теперь на разведку, поскольку степняков больше не было, повернул лошадей прочь от лагеря. Ездить приходилось много, так что никто не обращал внимания на его привычку брать заводную лошадь с собой, пока он оставлял часть своей поклажи и доставшуюся в наследство от Танмира палатку в лагере. Жаль, конечно, было бросать полезные вещи. К тому же, последние несколько дней пути до очередной горной долины, где ждал Аршабхат, форпост восточной страны против степи, могли оказаться рискованными для одинокого всадника - за последние несколько дней Оррику несколько раз попадалась на глаза какая-то крупная крылатая тварь далеко в небе, скорее всего опять грифон. Может, попировал незахороненными трупами после побоища у Города Неувядающих Тюльпанов и теперь следует за караваном, надеясь на новое угощение. Теоретически и степняки, успевшие вскочить на коней и ускакать, могли вернуться с соплеменниками. Но у Оррика совершенно не было желания проверять, верны ли его подозрения и есть ли у Заальбага желание сэкономить весьма существенную сумму, обещанную ему, Оррику, за охрану каравана. А уж добравшись до цивилизованных земель и не будучи окружённым со всех сторон наёмниками Ранаха, можно будет навести более подробные справки о том, с какими людьми он связался и решить для себя, лежит ли на нём долг мести. В караване его почти наверняка не хватятся до ночи, вряд ли сразу решат, что он сбежал, вряд ли решат разделить невеликий оставшийся отряд или рискнуть незаменимыми лошадьми Заальбага и Низарии, чтобы догнать...
Но всё же Оррик постоянно крутил головой по сторонам - поэтому и заметил вовремя подозрительные движения в высокой траве, по этим самым сторонам.
А заметив их, он развернул мерина и дал ему шпор, не тратя времени на размышления. Пары взглядов назад во время бешенной скачки оказалось достаточно, чтобы убедиться - такое решение было правильным. Общество караванщиков не сулило ничего хорошего, но было всё же предпочтительнее компании волков - да ещё такого их количества!
Оррик стиснул зубы от обиды на злую судьбу. Может, конечно, это местные волки собрались вдруг стаей минимум в полсотни, но, что куда вероятнее, их прежние преследователи, обойдя поля неувядающих тюльпанов десятой дорогой, вновь вышли на след каравана. А значит, на то, что от них удастся отвязаться, выехав назавтра по другому пути, не стоило ставить и ломаного гроша.
Погоня продолжалась недолго - на длинной дистанции стая может и загнала бы невыдающихся лошадей, но Оррик не успел отъехать далеко от каравана - и вовремя успел избежать окружения. Поняв, что перехватить его не вышло, волки разом оставили попытки. Так что Оррик - и его лошади - успели несколько перевести дух, к тому моменту, как из-за взгорка выехала Низария, на её прекрасной серебристо-жемчужной лошади.
- Возвращаемся к каравану! - Оррику сейчас было не до любезностей или подозрений. - Волки...
- Конечно, - не дала ему договорить Низария. Голос у неё был резкий, да и манера речи не очень-то походила на верную служанку. - Но по дороге тебе надо кое-что услышать. Если, конечно, не хочешь превратиться в волчий корм, так или иначе.
**********
Заальбаг регулярно приглашал своих самых ценных и дорого оплаченных наёмников поужинать в его шатре вместе с Ранахом, пока Низания играла роль бессловесной служанки, подносящей присутствующим еду и выпивку. Не каждый вечер, а после смерти Танмира даже не каждый третий, но достаточно часто, чтобы такое приглашение не могло вызвать никаких особых подозрений.
На этот раз Заальбаг был весел - а Ранах мрачен, как и всегда.
- Насчёт волков ты не волнуйся. Пока мы настороже, зубы у них коротки.
Ещё дня три, ну по крайности четыре - и сможешь поглядеть на Четырёхцветные ворота
Аршабхата, помыться в настоящей бане, пообщаться с тамошними красавицами, а они, я тебе скажу, известны на весь свет. - Заальбаг даже причмокнул. - По части денег тоже можешь не беспокоиться, тебе отсчитаю первому, всё по обычаю, на первое утро после прихода.
Купец приложился к своему кубку:
- А вот вино у них так себе. Так что угощайся, пока ещё осталось домашнее.
Оррик хмыкнул и сделал большой глоток из кубка:
- Не забуду вашей щедрости.
Пока Оррик обгладывал рёбрышки невезучей степной антилопы и запивал вином, он казался беззаботным и уже слегка захмелевшим. Но на деле Оррик мог бы выпить всё, что оставалось в личном бочонке Заальбага, не утратив ясности ума. И сейчас он самым внимательным образом следил за своими сотрапезниками, стараясь не упустить ни малейших движений на их лицах. В конце концов, от способности угадать по поведению Заальбага и Ранаха, правду ли сказала ему несколько часов назад Низария, зависела его жизнь, что не менее важно, честь, а то и, чем бесы не шутят, то, куда он попадёт после смерти. У Оррика были сомнения насчёт того, будут ли ему рады хоть в одном из небесных царств, но вот в том, что предателей ждёт девятый высший ад Отступника, Оррик не сомневался нисколько. А если окажется, что Низария лгала, и он поверил пустым наветам, подкреплённым лишь косвенными доказательствами, да игрой ума, это превратит его именно что в предателя. Не факт конечно, что ещё можно чего-то исправить...
Заальбаг сегодня казался самую чуточку слишком приветливым. Ранах был сурово-молчалив - вроде бы как обычно, но Оррик улавливал в нём скрытое напряжение. А главное, командир охраны толком не мог скрыть, что его внимание постоянно обращено на Оррика. Но всё же для полной уверенности этого было недостаточно.
- Что-то не так? - глуповато поинтересовался Оррик в тот момент, когда Ранах вдруг схватился за живот. По-хорошему, в этот момент уже надо было бить, пока бородач не справился с первым приступом действия яда, но Оррику требовалось последнее подтверждение. И того, как взгляд Ранаха сразу метнулся к Заальбагу и Низарии за спиной купца, ему хватило.
Дальше всё произошло очень быстро. В руке Оррика как по волшебству появился нож, который он воткнул в грудь Ранаха в тот самый момент, когда Низария сзади перехватила Заальбагу горло и нанесла удар сжатыми пальцами другой руки куда-то в грудь. Несмотря на яд и шок от неожиданно обернувшегося против него же плана убийства, командир охраны был дваждырождённым - в последний момент он успел чуть уклониться, так что вместо сердца остриё ножа пробило лёгкое. По крайней мере, это помешало ему испустить нечто более громкое, чем булькающий хрип. Зато не помешало одной рукой схватить Оррика за горло, а второй поймать его правую руку с ножом. Правда, при этом Ранах забыл про острый нож для разделки мяса, оставшийся лежать на низеньком складном столике между ними. И вспомнил лишь когда Оррик воткнул ему этот нож прямо под бороду левой рукой.
Даже этого не хватило, чтобы немедленно убить командира охраны. Он попытался ударить Оррика головой в лицо и тот лишь в последний момент успел подставить лоб, так что хоть из его глаз и посыпались искры, Ранах оказался оглушён в той же мере. Не в силах испустить крика, более громкого, чем глухое рычание, он свирепо ухватил Оррика за горло обеими руками. И хватка его была такой, что на миг Оррику показалось, будто ему сейчас сокрушат гортань. Второе Дыхание - это, всё же, дыхание. Если не получается втянуть его, то дваждырождённый низких ступеней хоть и не превращается в простого смертного, но разом утрачивает большую часть сил и энергии.
Но, по той же причине, силы Ранаха уже были на исходе, и пальцы его почти сразу лишились способности сжиматься как железные тиски. К тому моменту, когда, после ещё нескольких ударов ножом, командир охраны окончательно перестал двигаться, Низария тоже завершила свою часть работы - в отличие от Оррика, она не была забрызгана кровью, и труп Заальбага выглядел практически целым.
Оррик прислушался, движимый последней вспышкой сомнения - но хотя шум и грохот не могли не остаться совсем не услышанными, снаружи не было заметно никакой реакции. Значит, стоящие на страже в лагере наёмники были предупреждены, что этой ночью в шатре должно совершиться убийство.
Низария стянула вуаль с лица, пытаясь отдышаться. Выглядела она довольно миловидно, даже очаровательно, по крайней мере, пока молчала:
- Чего... чего встал как столб? Давай уже, надевай плащ Ранаха, сойдёшь за него.
Она была права, у подчинённых командира охраны не должно было уйти много времени на появление вопросов, когда он не явится к ним с указанием вытащить из шатра и бросить волкам труп. Двое дваждырождённых конечно имели неплохие шансы перебить всех среди поредевших наёмников, кто не подчинится им. Даже без такого уж большого риска. Но, как Оррик с Низарией обсудили ещё на пути в лагерь днём, появление в Аршабхате вместе с остатками каравана, а не за пару дней до них большим риском как раз будет. У Заальбага там имелись родня и друзья, достаточно богатые и могущественные и для того, чтобы их жалобы достигли ушей градоправителя, и для того, чтобы самим организовать достаточно серьёзную попытку убийства.
Пока Оррик переодевался, Низария подобрала сумку Заальбага, которую тот постоянно держал при себе. На ней не было никаких хитрых ловушек или магических печатей, так что ушло лишь несколько мгновений на то, чтобы открыть её и показать Оррику то, что покойный купец стремился не выпускать из рук - хрустальный шар, размером с голову младенца. В глубине его, если приглядеться хоть на секунду, переливались и перетекали друг в друга потоки мягких, пастельных цветов.
- Как я тебе и говорила. Вот настоящий товар Заальбага, Заальбага - торговца краденым. Теперь убедился, что он направлял наш путь через самую глухую глушь не просто так. И лил по пути кровь где только мог он тоже не просто так. Не только избавиться от лишних пунктов в платёжном списке, но и посеять вражду ко всем проезжим. Правда не думал, не гадал, что эти бешенные псы окажутся не просто мстительными, а ещё и такими упорными. Но это ничего. Нас двоих они не остановят.
Она улыбнулась, столь прекрасной улыбкой, что Оррик неожиданно понял, почему Танмир был так ею увлечён.
- Я знаю, где можно продать этот шар в восточных землях. Мы друг друга почти не знаем, но человек ты, на мой взгляд, честный. Иначе бы я тебя не предупредила. Так что поделить деньги на двоих - будет дело нехитрое. Потом езжай на все четыре стороны, если хочешь. А если не хочешь - я знаю и место, где можно будет залечь. Вдвоём там, может, будет веселее.
- Там видно будет, - ответил Оррик. - Сперва бы до Аршабхата добраться живыми.
*********
В караване были ровно две драгоценные лошади, которых Низария назвала аленсийской породой, две кобылы, доставшихся Заальбагу не самым честным путём. Но двух было достаточно для двух всадников. Аленсийские лошади не только обгоняли обычных, но и были почти неутомимы. Никто из бодрствовавших караванщиков не посмел остановить Низарию, с её скверным характером, до того, как пара дала шпоры лошадям и была такова. Сторожившие лагерь со всех сторон волки кинулись было в погоню. При лунном свете Оррик видел минимум с полдюжины четвероногих теней, пытающихся сомкнуться с двух сторон. Но аленсийские лошади и вправду были настоящим сокровищем - Оррику сразу стало ясно, что они прорвутся.
- У нас вышло! - во мгле Оррик не мог толком увидеть выражения лица Низарии, но ему показалось, что зубы женщины блеснули в оскале, сделавшем бы честь любой волчице.
Он вздохнул и безо всякого дальнейшего предупреждения ударил своим копьём в бок жемчужной лошади, на которой скакала Низария. Как бы ни была хороша аленсийская порода, дваждырождёнными среди коней эти лошади явно не были - кобыла успела только заржать от внезапной боли, прежде чем её ноги подломились, отправив наездницу в полёт через холку.
Оррик вздохнул ещё раз. Лошадь было искренне жаль, да и копьё, оставшееся между её рёбер, Оррику нравилось. Но не было никакой гарантии, что даже внезапная атака сразу лишит Низарию способности драться или выбьет её из седла.
- Ублюдок! - взвыла позади Низария. - Чтоб с тебя кожу содрали!
Оррик оглянулся лишь однажды:
- Предавшая однажды, предаст ещё! Это тебе за Танмира! Постарайся, чтобы волки тобой отравились!